автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Гендерная агональность политического дискурса

Полный текст автореферата диссертации по теме "Гендерная агональность политического дискурса"

На правах рукописи

ВЕРЗУН Алексей Борисович

ТЕНДЕРНАЯ АТОНАЛЬНОСТЬ ПОЛИТИЧЕСКОГО ДИСКУРСА

10.02.19 — теория языка

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Волгоград — 2005

Работа выполнена в Государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Волгоградский государственный педагогический университет».

Научный руководитель — доктор филологических наук,

профессор Марина Ростиславовна Желтухина.

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор Елена Викторовна Бабаева;

доктор филологических наук, доцент Евгения Александровна Артемова.

Ведущая организация — Волгоградский государственный

университет.

Защита состоится 17 июня 2005 г. в 10 час. на заседании диссертационного совета Д 212. 027. 01 в Волгоградском государственном педагогическом университете по адресу: 400131, г. Волгоград, пр. им. В. К. Ленина, 27.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Волгоградского государственного педагогического университета.

Автореферат разослан мая 2005 г.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат филологических наук, доцент

Н. Н. Остринская

Ш

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

я/3

Данная работа посвящена исследованию лингвокогнитивной, лингвопрагматической и лингвокультурологической сущности тендерной атональности в политическом дискурсе.

Объектом исследования является атональность в политическом дискурсе. Предметом изучения выступает лингвистическая реализация тендерной атональности в немецком политическом дискурсе.

Актуальность исследования обусловлена возрастающей ролью политической коммуникации в обществе и недостаточной изученностью тендерного аспекта атональности. Требуют изучения вопросы тендерной и дискурсивной лингвистики: выявление стратегий и тактик борьбы за власть мужчин- и женщин-политиков в политическом дискурсе. Актуальность работы состоит также в изучении тендерной атональности в политическом дискурсе с точки зрения соотношения язьпса и культуры, эмоции и когниции, отражения в языке ценностной картины мира у носителей немецкого языка применительно к представителям разных социальных групп.

В основу данного исследования положена следующая гипотеза:

Атональность представляет собой функциональный знак в семиотическом пространстве политического дискурса, коррелирует со специфическими характеристиками политического дискурса и выполняет конфликтную, волюнтативную и характеризующую функции в политическом дискурсе. Существуют лингвокогнитивный и лингвоп-рагматический механизмы реализации тендерной атональности в политическом дискурсе. Проявление тендерной атональности в политическом дискурсе имеет лингвокультурную специфику.

Предлагаемая диссертационная работа представляет опыт комплексного описания средств лингвистической объективации тендерной атональности в политическом дискурсе. В связи с этим целью нашего исследования является выявление природы и механизмов реализации тендерной атональности в политическом дискурсе с учетом немецкой лингвокультурной специфики.

Реализация цели данной работы достигается путем решения следующих задач:

• установить статус атональности в семиотическом пространстве политического дискурса и выделить ее разновидности;

• выявить функции тендерной атональности в политическом дискурсе;

• выявить и описать лингвокогнитивный механизм реализации тендерной атональности в политическо

• выявить и описать лингвопрагматический механизм реализации тендерной агональности в политическом дискурсе;

• установить лингвокультурную специфику тендерной агональности в немецком политическом дискурсе.

Научная новизна исследования заключается в характеристике тендерной агональности в политическом дискурсе (в таком прототип-ном жанре, как парламентские слушания). Впервые анализируются конфликтная, волюнтативная и характеризующая функции тендерной агональности в политическом дискурсе, проводится анализ фреймовых трансформаций как лингвокогнитивного механизма реализации тендерной агональности в политическом дискурсе, выделяются метафорические модели тендерной агональности в немецком политическом дискурсе, определяется статус тендерной агональности в семиотическом пространстве политического дискурса, вводятся понятия «коэффициент политической активности» (К^), «коэффициент тендерной агональности» (Kgû), «атональный речевой акт», разрабатываются критерии разграничения женской и мужской агональности в политическом дискурсе.

Теоретическая значимость работы определяется тем, что данное исследование вносит вклад в дальнейшее развитие когнитивной лингвистики, эмотиологии, прагмалингвистики, дискурсивной лингвистики, политиколингвистики, лингвокультурологии, лингвогендеро-логии. Исследование лингвистической сути агональности способствует дальнейшей разработке комплексного подхода к анализу текста на стыке лексикологии, синтаксиса, стилистики, семасиологии, прагмалингвистики, психолингвистики, лингвокультурологии.

Практическая ценность работы заключается в том, что положения, изложенные в диссертации, могут найти применение в лекционных курсах общего языкознания, риторики, страноведения, лексикологии и стилистики немецкого и русского языков, в спецкурсах по прагма- и психолингвистике, когнитивной лингвистике, эмотиологии. Фактический материал может быть использован в практике преподавания немецкого языка как основного иностранного.

Материал исследования. Фактический материал отбирался из зарубежных лексикографических источников (толковых, сленговых, фразеологических, терминологических, политических словарей, словарей пословиц и поговорок), изданных сравнительно недавно. В результате сплошной выборки было выявлено 255 примеров языковой фиксации тендерной агональности в пословицах и поговорках немецкого языка. Кроме того, материалом данного исследования послу-

жили стенограммы парламентских слушаний (пленарных слушаний бундестага) на немецком языке начала XXI в. (сентябрь—декабрь 2004 г.). Общий объем проанализированных текстов составил 3200 страниц, использовались также данные, полученные в результате анкетирования и интервьюирования носителей языка (политиков и их электората).

В работе использованы такие исследовательские методы, как ги-потетико-дедуктивный, индуктивный, описательно-сопоставительный, количественный анализ, метод дефиниционного анализа, элементы когнитивной интерпретации (включая фреймовый подход к анализу политической метафоры А. Н. Баранова). Кроме того, в исследовании применялся метод дискурс-анализа, а также предлагаемый Ф. Буркхардтом комплексный подход к анализу политических текстов, состоящий в изучении их семантики, прагматики, синтакти-ки с использованием компонентного, контекстуального и стилистического анализа.

Методологической основой диссертации является системный подход, включающий когнитивный, лингвистический, прагматический, риторический, лингвокультурологический подходы. Исходя из методологических положений о разграничении языка и речи, о языке как культурно-исторической среде, о соотношении рационального и эмоционального в мышлении, тендера и власти, о языке как инструменте социальной власти, в данном исследовании мы рассматривали атональность политического дискурса в единстве всех связей и отношений.

Теоретической базой для проведения данного исследования послужили работы отечественных и зарубежных лингвистов в области лингвистики текстз, дискурса, прагмалингвистики, политиколингвист ч-ки (Bergsdorf, 1985; Geissler, 1985; Hal liday, 1970; Holly, 1986, 1990; Клточарев, 1995; Алтунян, 1998; Баранов, Караулов, 199!; Баранов, 1997; Адамушко, 1995; Сорокин, 1998, 1999; Базылев, 1998, 1999; Шаховский, 1998; Шейгал, 1998, 1999, 2000; Кубрякова, 2000; Кара-сик, 1998, 2002; Слышкин, 2000; Желтухина, 2000, 2003, 2004); психолингвистики, когнитивной лингвистики (Минский, 1979; Baranov, Dobrovol'skij, 1991; Степанов, 1997; Карасик, 1996, 2002; Кубрякова, 2000; Слышкин, 2000; Красавский, 2001; Красных, 1998,2001; Желтухина, 2000, 2003; Бабаева, 2004) и лингвокультурологии (Воркачев, 1996; Вольф, 1985; 1986; Телия, 1986; Арутюнова, 1988, 1999; Красных, 2002); лингвогендерологии (Epstein, 1988; Davis, 1976; Perrot, 1984; Nicholson. 1986; Tilly, 1989; Scott, 1986;Schiehinger, 1989;Karlsen,

1987; Roper, 1991; Hester, 1992; Dark, 1987;Stacey, 1981; Amussen, 1988; Mendelson, 1987; Parish, 1992; Crawford, 1993; Jordan. 1990;Faure, 1991; Tosh, 1994; Кирилина, 1999; Горошко, 2003; Григорян, 2004; Анти-нескул, 2001).

Проведенное исследование позволяет вынести на защиту следующие положения:

1) Атональность — борьба за власть против «чужих» и за «своих» — представляет собой функциональный знак в семиотическом пространстве политического дискурса, проецируется на базовую семиотическую оппозицию «свои—чужие». Будучи интенцией борьбы за власть, атональность коррелирует с такими специфическими характеристиками политического дискурса, как институциональность, стереотипность, идиоматичность, интертекстуальность, диалогичность, оценоч-ность, эмоциональность, инсценированность, и имеет тендерную специфику.

2) В политическом дискурсе у тендерной атональности устанавливаются следующие функции: конфликтная, волюнтативная и характеризующая.

3) Основным процессом реализации тендерной агональности в политическом дискурсе является метафоризация как проявление семантической двуплановости в результате комбинаций фреймовых трансформаций. Наиболее частотной моделью тендерной агональности выступает модель «политическая деятельность — война».

4) Атональный речевой акт, составляющими которого являются атональная интенция адресанта и вербальная или невербальная атональная реакция адресата, имеет диалогическую природу. Построение политического дискурса (особенно жанра парламентских слушаний) по таким моделям, как агоналъная интенция мужчины-политика — агоналъная реакция женщины-политика, агоналъная интенция женщины-политика — агоналъная реакция мужчины-политика, агоналъная интенция мужчины-политика — агоналъная реакция мужчины-политика, агоналъная интенция женщины-политика — агоналъная реакция женщины-политика, способствует успешности или неуспешности реализации властной тендерной установки.

5) Лингвокультурная специфика тендерной агональности в политическом дискурсе прослеживается в лингвокогнитивном и лингво-прагматическом аспектах. Специфика тендерной агональности в немецком политическом дискурсе отражается во фреймовых трансформациях и метафорических моделях, функциях, стратегиях и тактиках тендерной агональности в политической коммуникации.

Апробация работы и внедрение. Основные положения и выводы диссертационного исследования были изложены на теоретических аспирантских семинарах, заседаниях кафедры английской филологии ВГПУ, научно-исследовательской лаборатории «Аксиологическая лингвистика», научно-методологического семинара кафедры иностранных языков ВФ МУПК, научно-методологического и методического семинаров кафедры теории и практики межкультурной коммуникации ВИБ, Центра коммуникативных технологий, на межвузовских и внутривузовских конференциях профессорско-преподавательского состава ВГПУ, ВФМУПК, ВИБ (Волгоград, 1997—2005); на научно-практической конференции «Развитие региональной системы потребительской кооперации: проблемы, подходы, перспективы» (Волгоград, 2002), на «круглых столах» «Региональные особенности состояния правопорядка, уровня правосознания и защищенности населения» (Волгоград, 2003), «Актуальные проблемы обеспечения личной и имущественной безопасности населения на муниципальном уровне» (Волгоград, 2004); научно-методологической конференции «Обеспечение личной и имущественной безопасности населения на муниципальном уровне» (Волгоград, 2005); на международных научно-практических конференциях: посвященной Дню европейских языков (Луганск, 2004), «Лидерство. Тендерные перспективы» (Санкт-Петербург, 2005), «Стилистика и теория языковой коммуникации» (Москва, 2005), «Коммуникативные технологии в образовании, бизнесе, политике и праве-2005» (Волгоград, 2005).

Результаты исследования нашли отражение в 9 публикациях (6 статьях, тезисах 3 докладов).

Объем и структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и библиографии, включающей 300 наименований, списка лексикографических изданий и принятых сокращений, списка источников, послуживших материалом для анализа, и сокращений, принятых в работе, а также приложения.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается выбор объекта и предмета исследования, выдвигается научная гипотеза, излагаются цель и задачи исследования, раскрываются научная новизна, теоретическая значимость и практическая ценность работы, указываются материал, методология и методы, теоретическая база исследования, формулиру-

ются положения, выносимые на защиту, сообщается об апробации работы и публикациях, описываются объем и структура исследования.

В первой главе «Атональность в семиотическом пространстве политического дискурса» дается общая характеристика атональности в философском, психологическом политическом, лингвистическом аспектах, рассматривается соотношение тендера и власти с целью уточнения статуса тендерной атональности в семиотическом пространстве политического дискурса, а также выявляются специфические характеристики политического дискурса, с которыми коррелирует атональность.

Проблема атональности как борьба за власть активно разрабатывается в различных науках: философии, психологии, социологии и политологии, лингвокультурологии, лингвистике. При этом наиболее плодотворным представляется глобальное междисциплинарное рассмотрение проблемы атональности.

Агоналъность рассматривается нами как лингвопрагматическая категория, которая имеет в своем основании политико-философский, психологический и лингвистический аспекты, содержательный план и систему средств выражения. Единица атональности по своему объему варьируется от слова и фразеологизма до сверхфразового единства и целого текста. В дискурсе единицей атональности также является такая специфическая разновидность диалогического единства, как атональный речевой акт.

В результате анализа филологической, политологической, культурологической, психологической и лингвистической литературы нами установлено, что атональность характеризуется следующими признаками: 1) политико-философскими', борьба, неравенство, ресурсы (экономические, силовые, социальные), противопоставление, неоднозначность, алогизм, контраст, оппозиция, несоответствие, публичность, легальность, гражданские права, критическая направленность; социальный характер; интернациональность/ национальность; субъективность/ объективность; 2) психологическими: мотивы, потребности, воля, положительная энергия, наличие компонента неожиданности, удивления, необычности и замешательства при восприятии; субъективность как рефлексия субъекта; творческая активность; межличностный характер взаимодействия, игровой характер, агрессивный характер; А) лингвистическими (лингвокогнитивными, лингвопраг-матическими и собственно лингвистическими) • ассоциативный характер, смена фреймов, прагмасемантическая направленность, языковая

игра, явление «нестыковки» (нарушение сочетаемости на всех уровнях языка), аналогичность.

Исходя из целевой направленности, основной функцией политического дискурса можно считать использование в качестве инструмента политической власти (борьба за власть, овладение властью, ее сохранение, осуществление, стабилизация, перераспределениие).

В рамках институциональной функции языка политики выделяется агональность или атональная функция как инициирование и разрешение социального конфликта, выражение несогласия и протеста против действия власти (Шейгал, 2000).

Под политическим дискурсом мы понимаем связный, вербально выраженный текст (устный или письменный) в совокупности с прагматическими, социокультурными, психологическими и другими факторами, взятый в событийном политическом аспекте, представляющий собой политическое действие, участвующий во взаимодействии политических деятелей и отражающий механизм их политического сознания.

Политический дискурс представляет собой полевую структуру, в центре которой расположены прототипные жанры, а на периферии — маргинальные жанры, имеющие двойственную природу и находящиеся на стыке разных типов дискурса. Вследствие прозрачности границ политического дискурса часто происходит жанровое взаимопроникновение между типами дискурса. Особенностью политического дискурса начала XX в. является то, что он реализуется в значительной степени опосредованно в дискурсе масс-медиа. Это, в частности, касается и прототипных жанров политического дискурса (политическая речь, парламентские слушания, политическое интервью).

Рабочее определение политического дискурса — деятельность политических субъектов в сфере их институциональной коммуникации. В результате анализа философской, социологической, политологической и лингвистической ли1ера1уры выделены основные специфические характеристики политического дискурса, которые соотносятся с атональностью — борьбой за власть: институциональность, стереотипность, идеологичность, интертекстуальность, диалогич-ность, оценочность/ эмоциональность, инсценированность.

Интенция борьбы за власть может быть как некомической, так и комической (вызвать смех, чтобы дискредитировать оппонента, манипулировать сознанием адресата и т. д.).

Институциональность политического дискурса состоит в том, что коммуникация политических институтов характеризуется социальны-

ми правилами, ритуальными формами функционирования, определенными коммуникативными установками и стратегиями, одной из которых выступает агональность.

Стереотипичность. Политики ритуализованно участвуют в политической коммуникации, в зависимости от указания на «свое», «чужое», «нейтральное» меняется степень агональности.

Идеологичностъ Целью общения политиков являются проведение определенной идеологии, оказание направленного воздействия на адресата для достижения определенных властных интересов.

Интертекстуалъностъ политического дискурса связывает тексты с другими текстами других дискурсов.

Диаюгичность, делая речь живой, эмоциональной, позволяет политикам выражать отношение к окружающей действительности. Парламентские дебаты имеют наивысшую степень эксплицированности во внешний план речи.

Оценочностъ и эмоциональность обеспечивают возможность реализации агональности в политическом дискурсе. Политическое общение с выражением агональности, как правило, носит негативный и критический характер. Политики, порождающие агрессию, не только комментируют процесс со стороны, но и принимают активное участие в этом процессе.

Отношение к политической коммуникации как к игре, инсценировке, к отдельным политикам как к актерам способствует вовлечению масс в процесс игры, особенно во время выборов. Инсценирован-ность политики обусловливает развитие способностей политиков в стремлении к цели, в столкновении желаемого и нежелаемого, возможного и невозможного, «за» и «против», что создает предпосылки для реализации агональности в политическом дискурсе.

Выделяются следующие критерии дифференциации агональности в политическом дискурсе: пол/гендер, возраст, регион, социальный статус, политическая ориентация, политический институт, политические функции.

Термин «тендер» (от англ. «gender») — «грамматический род» (feminine, masculine, neuter—женский, мужской, средний), перен. значение — пол (шутливо). Синоним: sex (http://takaya. by/dictionary/ rus_g/genderl).

Тендер — 1) составной элемент социальных отношений, основанный на воспринимаемых различиях между полами; 2) первичное средство означивания отношений власти.

Связь «пол» — «власть» выступает основой категории «гендер». Как аспект социальных отношений, основанный на воспринимаемых различиях между полами, гендер включает четыре взаимодействующих элемента: 1) культурно доступные символы, которые задействуют многочисленные (и часто противоречивые) репрезентации; 2) нормативные концепции, которые дают интерпретации значений этих символов, пытаются ограничить и удержать их метафорические возможности; 3) политические и социальные институты и организации; 4) тендерная идентичность.

Вторая составляющая определения тендера состоит в том, что гендер (Скотт, 2001) является полем, внутри которого и посредством которого артикулируется власть, не единственным, но первичным и постоянно функционирующим. Пример тесной связи тендера и власти — это отношения между авторитарными режимами и (контролем над) женщинами: авторитарные правители легитимируют доминирование, силу, центральную власть и правящую силу как маскулинное (врагов, чужих, подрывных элементов — как феминное) и непосредственно вводят этот код в закон (запрещая политическое участие женщин, объявляя аборты незаконными, запрещая наем на работу матерей).

Гендер можно использовать как аналитическую категорию, которая дает возможность выявить связь «власти» и социальных сконструированных значений «пола». Представим схематично ее определение следующим образом:

Гендер

Социальные значения

Различия между полами Средство означивания власти

Символы/репрезентация

Интерпретация

Социальные политические структуры

Субъективная/1 ендерная идентичность

В отличие от категории «sexus» тендерный статус и, соответственно, тендерная иерархия и гендерно обусловленные модели поведения не задаются природой, а «конструируются» обществом (doing gender), предписываются институтами социального контроля и культурными традициями (Воронина, 1997). Тендерные отношения являются важным аспектом социальной организации. Они особым образом выражают ее системные характеристики и структурируют отношения между говорящими субъектами.

Термин гендер, таким образом, использовался для описания социальных, культурных, психологических аспектов «женского» в сравнении с «мужским», т. е. «при выделении всего, что формирует черты, нормы, стереотипы, роли, типичные и желаемые для тех, кого общество определяет как женщин и мужчин» (цит. по: Пушкарева, 1999: 16). В этот период речь шла преимущественно о женских исследованиях (women's studies).

Во второй главе «Механизм реализации тендерной атональности в политическом дискурсе» выявляются и описываются лингвокогни-тивный и лингвопрагматический механизмы реализации тендерной атональности в политическом дискурсе, устанавливаются ее функции в политическом дискурсе с учетом немецкой лингвокультурной специфики.

Метафорические переносы могут конструировать атональность и суггестивность Использование рациональных и эмоциональных конфликтем в политическом дискурсе с целью воздействия на сознание носителей языка свойственно для ьсех лингвокультур, поскольку сама политика управляет людьми не только силой, но и убеждением, манипулированием, внушением. В структурном аспекте все политдис-курсные языковые образования являются формально-смысловыми или семантическими дериватами. Большая их часть имеет метафорическую природу. Языковая метафора фиксируется в словарных номинациях, а речевая обнаруживается только в контексте.

Лексические модели являются выражением образа мышления и отражением внутренней сущности человека. В данном разделе предлагаются вниманию результаты проведенного анализа фактического материала на предмет метафорической суггестивности с агональ-ным эффектом как одним из наиболее действенных интеллектуально-эмоциональных эффектов на примере немецкого парламентского дискурса.

Опираясь на выделенные модели политических метафор (Баранов, Караулов, 1991), в результате анализа фреймовых трансформаций нами были выявлены следующие метафорические модели:

1) Деятельность политика — война

«Am diesem Grund hat die Bundesregierung mit der Agenda 2010 längst fällige Reformen in Angriff genommen, Reformen, die spätestens in den 80er-Jahren hätten in Angriff genommen werden müssen, vor denen Sie sich aber gescheut haben» (Edelgard Bulmahn, Bundesministerin für Bildung und Forschung).

2) Деятельность политика — механизм

«Sie haben die berühmte Eigenheimzulage, über alle Haushaltsetats verteilt, mit rund 150 Millionen Euro angesetzt. Es sind aber nur exakt 95 Millionen Euro. Das heißt, erstens hantieren Sie hier mit einer Eigenheimzulage, die es in dieser Höhe nie geben wird, weil die CDU/CSU nicht zustimmen wird, und zweitens arbeiten Sie mit Zahlen, die vorne und hinten nicht stimmen» (Hans-Josef Fell, BÜNDNIS 90/DIE GRÜNEN).

3) Деятельность политика — предметы быта

«Herr Präsident! Meine sehr geehrten Damen und Herren! In dieser Debatte geht es um nicht mehr und nicht weniger als um die Zukunft Doch das, was die Ministerin gerade vorgetragen hat, war eine Bdanzfälschung. Zudem strahlte sie bei ihrer Rede den Charme einer Büroklammer aus» (Katherina Reiche, CDU/CSU);

«Aber Sie haben auch etwas anderes getan: Sie haben hier mit Zahlen hantiert und versucht, den großen Popanz der Eigenheimzulage wieder hochzuziehen» (Hans-Josef Fell, BÜNDNIS 90/DIE GRÜNEN).

4) Деятельность политика — природная стихия

«Frau Bulmahn, das Ganze ist heiße Luft» (Hans-Joref Fell, BÜNDNIS 90/DIE GRÜNEN).

5) Деятельность политика — зодчество

«Sie bauen auf Sand» (Hans-Josef Fell, BÜNDNIS 90/DIE GRÜNEN).

6) Деятельность политика — медицина

«Frau Bulmahn, das sind Pflästerchen auf die Wunden des letzten Jahres» (Hans-Josef Fell, BÜNDNIS 90/DIE GRÜNEN).

7) Деятельность политика — криминал

«Wollen Sie den Hochschulen tatsächlich diese Chance rauben ?» (Edelgard Bulmahn, Bundesministerin für Bildung und Forschung).

Приведем в таблице сравнительную количественную тендерную характеристику метафорических моделей немецкого парламентского дискурса.

Таблица I

Тендерная корреляция метафорических моделей немецкого парламент ского дискурса

Метафо- Депутаты- Депутаты-

рическая Фракции бундестага мужчины женщины

модель

вы- реп- всего вы- реп- всего

ступ- лики ступ- лики

ления ления

Война СДПГ 26 115 141 56 215 271

хдс/хсс 52 245 297 44 89 133

«Союз 90/ Зеленые» 39 75 114 23 51 74

спг

Беспарт. 24 47 71 45 43 89

ИТОГО 141 482 623 168 398 566

Меха- СДПГ 15 32 47 34 61 95

низм хдс/хсс 25 29 54 42 97 139

«Союз 90/ Зеленые» 14 0 14 21 3 24

СПГ

Беспарт. 8 4 12 20 8 28

ИТОГО 62 65 127 117 169 286

Природ- СДПГ 25 98 123 13 23 36

ная хдс/хсс 32 35 67 67 117 184

стихия «Союз 90/ Зеленые» 21 24 45 20 13 33

СПГ

Беспарт. 16 27 43 14 19 33

ИТОГО 94 184 278 114 172 286

Предме- СДПГ 0 0 0 0 0 0

ты быта ХДС/ХСС 16 24 40 4 4 8

«Союз 90/ Зеленые» 3 1 4 5 2 7

СПГ

Беспарт. 12 10 22 0 0 0

ИТОГО 31 35 66 9 6 15

Зодче- СДПГ 8 5 13 4 9 13

ство ХДС/ХСС 10 5 15 3 6 9

«Союз 90/ Зеленые» 7 0 7 6 1 7

СПГ 3 2 5 2 1 3

Беспарт. 1 0 1 0 0 0

ИТОГО 29 12 41 15 17 32

Метафо- Депутаты- Депутаты-

рическая Фракции бундестага мужчины женщипы

модель

вы- реп- всего вы- реп- всего

ступ- лики ступ- лики

ления ления

Меди- сдпг 18 21 39 12 11 23

цина хдс/хсс 12 19 31 7 3 10

«Союз 90/ Зеленые» 1 0 1 0 0 0

спг 0 0 0 0 0 0

Беспарт. 1 0 1 0 0 0

ИТОГО 32 40 72 19 14 33

Крими- сдпг 0 0 0 0 0 0

нал хдс/хсс 4 7 11 35 31 66

«Союз 90/ Зеленые» 1 0 1 3 2 5

СПГ 0 0 0 4 7 11

Беспарт. 0 0 0 0 0 0

ИТОГО 5 7 12 42 40 82

ВСЕГО 394 825 1219 484 816 1300

Из представленной в диссертации таблицы видно, что лингвоког-нитивный механизм тендерной атональности весьма сложен и противоречив, что, однако, не противоречит выдвинутым нами гепотезам. Женщина-политик, добившись реализации почти всех своих гражданских прав, начинает активно теснить мужчин и на политическом небосклоне. Применяя аналогичные с мужчинами коммуникативные стратегии и тактики, она старается не только не подчеркивать свою половую принадлежность, а скорее наоборот, — идентифицировать себя как мужчину, т. е. полностью уподобиться ему.

Тем не менее при ближайшем рассмотрении количественных показателей легко заметить следующее:

1. И мужчины, и женщины в рамках парламентских чтений употребляют в среднем одинаковое количество метафор (1219 — женщины и 1310 — мужчины). Это обстоятельство свидетельствует о том, что степень мотивированности политической деятельности у женщин ничуть не меньше, чем у мужчин.

2. С наибольшей частотой в рамках парламентского дискурса употреблялась метафорическая модель «война» (1189 случаев), с наи-

меньшей — «криминал» (73 случая) Здесь как нельзя лучше находит свое выражение мысль о том, что жизнь — это борьба, и всего приходится добиваться силовым способом. Низкое количество метафор модели «криминал» свидетельствует, на наш взгляд, о нескольких моментах: во-первых, частое употребление слов и выражений, так или иначе принадлежащих к семантическому полю «преступный мир», могло бы спровоцировать ответные нападки со стороны политических противников, в результате чего инициатор мог бы быть сам скомпрометирован; во-вторых, это противоречило бы тенденции к соблюдению парламентской этики; в-третьих, большее количество метафорических моделей «война» в речи депутатов-женщин (623 против 566) можно расценить как недовольство женщин в целом доминирующими позициями мужчин в парламенте (см. табл. 1).

3. Доминирование метафорической модели «механизм» в речи депутатов-мужчин (283 случая против 127) говорит о том, что техническое мышление и техническая культура больше свойственны мужчинам, в результате чего последним чаще приходят на ум техногенные формативы.

4. Почти равное соотношение модели «природная стихия» (286 — у мужчин и 278 — у женщин) говорит о гармоничном включении себя в мир природы и бушующих в нем страстей.

5. «Предметы быта» выставляют фаворитами женщин (66 — женщины и 15 — мужчины), поскольку они в большей степени знакомы с ведением домашнего хозяйства.

6. Некоторое преобладание в речи депутатов-женщин моделей «зодчество» (41 против 33) можно истолковать как преобладание у женщин мотивов созидания в отличие от мужчин, стремящихся к власти ради удовлетворения личностных амбиций.

7. Почти двукратное превышение частотности употребления модели «медицина» (72 — у женщин и 43 — у мужчин) утверждает преобладание у женщин мотивов, схожих с указанными в п. 7.

8. Низкий уровень употребления модели «криминал» свидетельствует, на наш взгляд, о неприятии субкультуры преступного мира.

Парламентская коммуникация, равно как и другие сферы общественно-политической, экономической, религиозной, социокультурной деятельности, осуществляется по модели: интенция адресанта (депутата, президента бундестага, министра), порождающего и направляющего сообщение адресату вербально или невербально, и реакция адресата на воспринятое и интерпретированное им сообщение.

Выделяются следующие элементы сообщения:

1) содержание — мысли, идеи, аргументы, доводы, факты;

2) способ передачи — вербально / невербально;

3) адресант-,

4) адресат.

Обычно адресант прогнозирует результат интерпретации его сообщения адресатом, кодирует информацию, т. е представляет идею в кодах (знаках, символах), переводящих ее на язык адресата, декодирующего сообщение, например: „Frau Kollegin Widmann-Mauz, ich glaube, dass Ihr Beitrag mit dem Thema Zahnersatz wenig zu tun hat " (Horst Schmidbauer, SPD).

Депутат от СДПГ в данном случае хотел выразить свое недовольство политическим противником от оппозиции из ХДС/ХСС, облекая его в расплывчатую формулировку.

Для описания лингвопрагматического механизма воздействия в политическом дискурсе нами вводятся понятия «агональный речевой акт», «агональная интенция» и «агоналъная реакция», которые коррелируют с понятием «воздейственный или суггестивный речевой акт».

В реальном общении речевой акт предстает в виде трехуровневого образования, включающего в себя локутивный акт, или акт произнесения (речевое произведение в отношении к используемым речевым средствам), иллокутивный акт (реализация целеустановки) и пер-локутивный акт (посткоммуникативный эффект, последствия речевой каузации в отношении к своим поставленным целям) (Романов, 1984; Серль, 1987). Вслед за А. А. Романовым (Романов, 1984) мы полагаем, что особенно важным для теории речевого воздействия стало понятие иллокуции (иллокутивного акта, иллокутивного потенциала, иллокутивной силы), фиксирующее те аспекты речевого акта, которые имеют отношение к целям, намерениям (интенциям) участ-» ников коммуникации.

Принимая во внимание разработанную в прагмалингвистике типологию речевых актов по функциональному критерию, включающую репрезентативы, директивы, комиссивы, экспрессивы, деклара-тивы и информативы (Searle, 1970), можно было бы отнести агональный речевой акт к экспрессивам (эмотивам), т. к. речевое воздействие, манипуляция, внушение происходят преимущественно в чувственной сфере при выражении оценок и эмоций. В политическом дискурсе, однако, воздейственные (или суггестивные) речевые акты характеризуются разнообразными целеустановками и выполняют роль не только экспрессивов, но и директивов, комиссивов, декларативов и др.

Таким образом, агональныйречевой акт является особым типом речевых актов, поскольку пересекается с традиционной классификацией речевых актов по иллокутивной силе. Он представляет собой мета-коммуникативный, точнее, регулятивный комплексный речевой акт, который обладает полииллокутивной направленностью и сложным механизмом вербального воздействия.

Азональным может быть речевой акт любой иллокутивной силы, если он сопровождается агональной интенцией: воздействовать на психику, чувства, волю и разум человека и снизить степень сознательности, аналитичности и критичности при восприятии внушаемой информации; ввести в состояние транса и внушить что-либо, побудить к определенным действиям.

Под агональной интенцией понимается сознательное целенаправленное стремление адресанта вызвать адресата на конфликт. На метаязыке атональную интенцию можно выразить следующим образом: Знай, что X (объект) — плохой или хороший, считай (мнение), что это плохо или хорошо, вообрази, что X— плохой или хороший, возжелай власть и борись за нее.

Атональная интенция в политическом дискурсе может быть сформулирована так: вызвать конфликт, столкновение, чтобы:

— идеологически воздействовать на адресата (слушателя, зрителя, читателя, Интернет-пользователя) — внушать идеологические принципы, манипулировать сознанием;

— дискредитировать адресата (объекта) в глазах набпюдателя (слушателя, зрителя, читателя, Интернет-пользователя) — обличать, критиковать;

— осуществить агитационное или пропагандистское действие по отношению к адресату (слушателю, зрителю, читателю, Интернет-пользователю) — призывать, убеждать, внушать, вызывать какие-либо чувства, побуждать к действиям;

— прийти к власти и осуществлять ее.

На наш взгляд, данная формулировка агональной интенции в политическом дискурсе правомерна, поскольку при таком понимании на первый план выходит универсальная агональная интенция, а именно: спровоцировать конфликт с кем-либо. Следовательно, с этой точки зрения, агональная интенция будет определяющей, а интенция политического дискурса — сопутствующей.

Под агональной реакцией понимается вербальная или невербальная реакция адресата на агональную интенцию, например: Horst Schmidbauer (Nürnberg), SPD: „ Wir werden in der Frage des Zahnersatzes

das vereinbarte Ziel beibehalten und mit dem von uns angestrebten Gesetz bis 2007eine Senkung der Lohnnebenkosten um 9 Milliarden Euro erreichen "— (Lachen bei CDU/CSU) — Wolfgang Zöller, CDU/CSU: „Ihnen glaubt doch niemand mehr'"— Dr. Dieter Thomae, FDP: „Märchenstunde'"

Под атональной реакцией мы понимаем особый вид обратной связи — это вербальные и невербальные сообщения, которые человек намеренно или ненамеренно посылает в ответ на сообщения другого. Именно обратная связь позволяет адресанту получать информацию об эффективности воздействия на адресата, его состоянии.

Обратная связь бывает внутренняя (адресант получает представление о собственной деятельности, о степени ее соответствия намеченной программе) и внешняя (адресант получает информацию о состоянии и поведении адресата, сравнивает разработанную программу с реальной конечной ситуацией).

Обратная связь осуществляется при помощи непосредственного наблюдения (линейная связь) или социологических опросов (нелинейная связь), собеседований, изучения жалоб, предложений и т. д

Среди видов обратной связи выделяют:

1) оценочную — сообщение собственного мнения, отношения к тому, о чем идет речь:

а) позитивную — более достоверная, если две и более;

б) негативную — более достоверная после позитивной и менее достоверная, если две и более;

2) безоценочную обратную связь — сообщение без собственного отношения к обсуждаемому вопросу: уточнение, перефразирование, прояснение, отражение чувств (или эмпатия).

Функции оценочной обратной связи:

— позитивной — поддержка «Я-концепции» нашего адресанта и сложившихся с ним межличностных отношений («здорово это у тебя

f получается»)-,

— негативной — корректировка нежелательного поведения, изменение или модификация отношений («ну что за чушь ты несешь»),

В зависимости от трех переменных (знак: «+» или «-»; последовательность предъявления: сначала «+», потом «-» или наоборот; форма) различают следующие виды обратной связи (Соловьева, 1992):

а) поведенческую: «Мне кажется, ты ведешь себя слишком властно»-,

б) эмоциональную: «Ты мне нравишься»; «Язол на тебя»;

в) эмоционально-поведенческую: «Ты ведешь себя властно, и это меня злит».

Декодирование сообщения определяется личным восприятием получателя, его способностью распознавать и интерпретировать коды сообщения. Поэтому декодирование в определенной степени субъективно. В процессе масс-медиального взаимодействия с адресантом целями адресата являются понимание, запоминание, анализ и оценка содержания информации, установление доверительных отношений с адресантом.

Реакция адресата в политическом дискурсе зависит от характера интерпретации речи адресанта. На интерпретацию воспринятого влияют следующие факторы (Желтухина, 2003):

• Личностный (опыт — привычки, умения, знания) —уровень образованности адресата, эмоциональная восприимчивость адресата (в т. ч. симпатия, чувство юмора), особенности психических процессов (воля, мышление, эмоции, память), биопсихические свойства (возраст: для детей младшего школьного возраста важнее оказываются одежда и общий внешний вид; для подростков — черты физического облика; для взрослых — выразительное поведение другого; темперамент), психологическое состояние адресата в момент восприятия, возраст адресата (молодежь — демократические взгляды, хотя чаще всего повторяют предпочтения родителей), пол адресата (женщины более восприимчивы к информационному воздействию, чем мужчины со сформировавшейся точкой зрения на социально-политические, экономические процессы).

• Ситуативный (направленность личности—убеждения, мировоззрение, идеалы) — знание адресатом общественно-политического контекста, место и время восприятия, болевые точки (ситуативные проблемы: рост цен, безработицы, военные конфликты, терроризм, кризис морали, коррупция, экология).

• Социокультурный (политическая ориентация адресата — пристрастные, прагматики, индифферентные) — социальный статус адресата; профессия (отпечаток на стиле жизни, жизненных ценностях и представлениях, на выборе детьми своего будущего); оценка адресатом адресанта; национальность адресата (сильные стереотипные представления об этнических группах, часто негативные: лица кавказской национальности, хохлы, жиды и т. д.); религия.

Восприятие текста происходит на нескольких уровнях: от уровня непосредственного восприятия знаковой формы реципиент переходит к уровню понимания смысла высказываний, а от него — к уровню восприятия текста как законченной и целостной структуры. Тем

самым смысловая структура текста и знаковая форма его представления (объем, синтаксис, язык) выполняют организующую роль в формировании смысла текста в сознании реципиента.

Следует также указать на такие элементы текста, как композиция, риторическая организация, стилистическое оформление. Восприятие текста предполагает его воссоздание в сознании реципиента как результат активной деятельности, сотворчества адресанта и адресата (Ануфриева, 2000).

В практике проведения парламентских дебатов в Германии учитывается фактор адресата: преобладает ориентация на рецептивные установки немецкого читателя, платежеспособного, требующего понятную ему информацию.

• Темпоральный компонент обладает генерализованной прагматической заряженностью и вносит дополнительную информацию в интерпретацию текста. Временной и эмоционально-оценочный компоненты несут большой прагматический заряд, способный прояснить идейную, нравственную позицию автора, оказать эмоциональное, эстетическое, побудительное воздействие на адресата, например:

Josepf Fischer, Bundesminister des Auswertigen: "Bundesregierung hat zur Halbzeitbilanz ein eigenes Positionspapier erstellt, das sich mit den Grundaussagen des Кок-Berichtes deckt "—Hans Michelbach, CDU/CSU: „Sagen Sie mal was über die ökonomische Wahrheit1" — Schauen Sie Ich ,«zß jahrelang auf den Oppositionsbänken, als Sie die Mehrheit hatten

Всего в рамках исследования нами проанализированы стенографические отчеты за 22 дня заседаний бундестага ФРГ с 1.09.2004 г. по 1.12.20041. За указанный период были отмечены 330 пленарных выступлений (198 мужских и 132 — женских) и 7612 реплик (6534 мужских и 1078 — женских).

В нашем диссертационном исследовании мы вводим следующие понятия и категории:

1) коэффициент политической активности (Кра);

2) коэффициент тендерной атональности (К^).

Данные квантитативные характеристики позволят в дальнейшем дать четкую модульную дифференциацию такого до недавних пор субъективного критерия, как «агональность».

1) Коэффициент политической активности (К^) — единица измерения политической активности, исчисляющаяся из суммы речевых инициаций, деленной на количество политиков (в парламентском дискурсе — депутатов или сенаторов, конгрессменов)

_ Е реч. инициации ра кол-во депутатов

2) Коэффициент тендерной атональности (К^) — единица измерения тендерной атональности, представляющая собой результат деления коэффициента политической активности женшин-депутатов на коэффициент политической активности мужчин-депутатов.

Кра] (женщины) К 2 (мужчины)

Таблица 2

Сравнение коэффициентов политической активности и тендерной атональности

Фракция (женщины/ мужчины, по списку) Тип речевой инициации

Пленарные выступления Реплики с места Речевые инициации, всею Коэффициент политической активности. Кра Коэффициент тендерной атональности,

сдпг (94/ 155) 212 (76/136) 4321 (1078/3243) 4533 (1154/3379) 12,3/21,8 0,6

ХДС/ХСС (57/190) 93(62/31) 2036 (61/1975) 2129 (123/2006) 2,2/10,5 0,2

«Союз 90/Зеленые» (32/23) 17(3/14) 1127 (540/587) 1144 (543/601) 17/26,2 0,5

СГТГ (12/35) 8(4/4) 113(41/72) 121 (45/76) 3,8/2,2 1,7

Беспартийные (2/1) — 15(7/8) 15(7/8) 3,5/8 0,4

Всего 330 (132/198) 7612 (1727/5885) 7942 (1859/6083)

Из табл. 2 видно, что наибольший К наблюдается во фракции СПГ, а наименьший — в ХДС. В диссертации результаты проведенного тендерного анализа представлены в виде серии диаграмм и графика.

Вслед за М Р. Желтухиной (2000) в работе рассматриваются следующие коммуникативные стратегии, реализующие агональную функцию в политическом дискурсе- обличительная, провоцирующая, защитная. Каждая из вышеуказанных стратегий эксплицируется путем выбора соответствующих тактик речевого поведения.

Атональность в политическом дискурсе выполняет специфические функции, которые обусловливают определенный набор стратегий и тактик политиков. Основными функциями атональности в политическом дискурсе являются конфликтная, волюнтативная и характеризующая.

Конфликтная функция атональности (функция борьбы) связана со стратегией агрессии, создания конфликта. Вариантами данной функции являются обличительная, провоцирующая и защитная функции. Она позволяет профессиональному политику реализовать свои властные притязания в борьбе с чуждой идеологией.

1) Обличительная функция атональности состоит в дискредитации политических оппонентов с целью достижения власти. Политик, представляя своих противников в смешном виде, разоблачает их действия, способствует изменению отношения к ним со стороны электората. Как правило, политик, использующий в целях дискредитации не брань, а обличение, набирает очки в политическом противостоянии. Стратегия создания конфликта реализуется в тактиках угрозы, компрометации, ребячливости.

2) Провоцирующая функция атональности в политическом дискурсе предполагает провоцирование адресата на совершение ответных вербальных или невербальных действий в интересах адресанта. Реализацией стратегии создания конфликта служат тактики подхвата и игнорирования.

3) Защитная функция атональности является способом спасения лица политика. Политики в целях защиты от вербальной агрессии часто используют защиту для отвода критики от себя с переводом на другого или контрудара в адрес критика, т. к. считается, что лучшее средство защиты — это нападение.

Пример реализации конфликтной функции атональности в политическом дискурсе:

Katherina Reiche (CDU/CSU): Herr Präsident! Meine sehr geehrten Damen und Herren! In dieser Dehatte geht es um nicht mehr und nicht weniger als um die Zukunft

(Wilhelm Schmidt [Salzgitter] [SPD]: Da sind Sie ja falsch am Platze0 Doch das, was die Ministerin gerade vorgetragen hat, war eine Bilanzfälschung. Zudem strahlte sie bei ihrer Rede den Charme einer Büroklammer aus.

(Heiterkeit und Beifall bei der CDU/CSU) — Wilhelm Schmidt [Sahgitter] [SPD]: Das war aber nicht zukunftsfähig, was Sie gerade gequatscht haben!

В заключении диссертации подводятся итоги проведенного исследования по выполнению поставленных цели и задач, а также намечаются пути дальнейшего исследования проблем, связанных с когнитивным, прагматическим, риторическим и лингвокультурологиче-ским подходами к анализу тендерной атональности в политическом дискурсе.

Данное исследование выявило следующие основные моменты лин-гвокультурной специфики тендерной атональности в немецком политическом дискурсе:

Мужчины- и женщины-политики немецкой лингвокультуры эмоциональны и достаточно агрессивны в борьбе за власть. В речи немецких мужчин- и женщин-политиков отмечаются все выделенные функции тендерной атональности в политическом дискурсе.

Политическая ориентация коммуникантов влияет на проявление атональности в их политических диалогах.

Данное исследование открывает широкую перспективу для дальнейшего изучения тендерной атональности. Представляет интерес рыявление лингвокультурной специфики ее реализации в политическом дискурсе России, Великобритании, США, Германии и Австрии, а также более углубленное изучение всех затронутых в работе философских, психологических, культурологических, лингвистических (когнитивных, прагматических и языковых) и прочих проблем. Рассмотрение реализации тендерной атональности в разных жанрах политического дискурса (парламентских слушаниях, политическом интервью, политической речи), выявление динамики тендерной атональности в политическом дискурсе, установление атональных стратегий ведения политической борьбы, рассмотрение и сопоставления дискурсивных портретов отечественных и зарубежных мужчин- и женщин-политиков как борцов за власть также представляют интерес для дальнейшей работы над проблемой тендера и власти. Кроме того, в буду-

щей работе можно будет расширить исследование тендерной атональности в политическом дискурсе за счет привлечения вторичных текстов (маргинальных жанров политического дискурса: политических анекдотов, политических частушек, политических пародий, политических карикатур и т. д), а также путем сопоставления живой речи политиков и ее отражением в пародийных радио- и телепередачах. Перспективно также сопоставительное изучение соотношения вербальных и невербальных средств выражения тендерной атональности в политическом дискурсе с точки зрения эмотивной функции языка.

Основное содержание работы изложено в следующих публикациях:

1. Верзун, А. Б. Концептуальные различия в понимании порядка в немецкой и русской лингвокультурах на материале сравнительных исследований / А. Б. Верзун // Развитие региональной системы потребительской кооперации: проблемы, подходы, перспективы: сб науч. ст. проф.-преподавательского состава ВФ МУПК по итогам науч.-практ. конф. — Волгоград: Изд-во ВолГУ, 2002. — С. 124—127 (0,4 п. л.).

2. Верзун, А. Б. Порядок как реализация правовых принципов и неотъемлемый элемент социокультур / А. Б. Верзун // Региональные особенности состояния правопорядка, уровня правосознания и защищенности населения: материалы «круглого стола». — Волгоград: Изд-во ВолГУ, 2003. — С. 189—195 (0,4 п. л.).

3. Верзун. А. Б. Дифференциальные различия в структурной полисемии концепта «порядок» / А. Б. Верзун // Современные проблемы семантики в свете когнитивной парадигмы: сб. науч. ст. — Волгоград: Перемена, 2003. — С. 3—3 (0,3 п. л.).

4. Верзун, А. Б. Концепт «порядок» как важнейший элемент структуры концептосферы германского этноса / А. Б. Верзун // Современные проблемы семантики в свете когнитивной парадигмы: сб. науч. ст. — Волгоград: Перемена, 2003. — С. 11—15 (0,25 п. л.).

5. Верзун, А. Б. Концепты «порядок» и «Ordnunug» в историко-культурном аспекте / А. Б. Верзун // Bíchhk Луганського нацюнального педагопчного ушверситету ÍMeHi Тараса Шевченка: Фшолопчш науки. 2005. — Луганск, 2005 — № 2 (82) — С. 97—103 (0,4 п. л.).

6 Верзун, А. Б. Тендер как фактор социального дискомфорта / А. Б. Верзун // Актуальные проблемы обеспечения личной и имущественной безопасности населения на муниципальном уровне: ма-

териалы «круглого стола» (дек. 2004 г.). — Волгоград: НОУ ВИБ, 2005. — С. 103—109 (0,4 п. л.).

7. Верзун, А. Б. Когнитивный аспект политической рекламы в масс-медиа / А. Б. Верзун, М. Р. Желтухина, О. А. Пономарева // Стилистика и теория языковой коммуникации: тез. докл. Междунар. конф., посвящ. 100-летию И. Р. Гальперина: Москва, 20—21 апр. 2005 г. — М.: МГЛУ, 2005. — С. 80—81 (0,125/0,04 п. л.).

8. Верзун, А. Б. Метафорические модели тендерной агональности в политическом дискурсе ФРГ / А. Б. Верзун // Коммуникативные технологии в образовании, бизнесе, политике и праве: тез. докл. Междунар. науч.-практ. конф. Волгоград, 19—21 мая 2005 г. — Волгоград: Принтерра, 2005. — С. 32—35 (0,2 п. л.).

9. Верзун, А. Б. Тендер и власть: на материалах пленарных слушаний бундестага / А. Б. Верзун. — Волгоград: Перемена, 2005. — 100 с. (6,25 п. л.).

ВЕРЗУН Алексей Борисович

ТЕНДЕРНАЯ АТОНАЛЬНОСТЬ ПОЛИТИЧЕСКОГО ДИСКУРСА

Автореферат

Подписано к печати 03.05.2005 г. Формат 60x84/16. Печать офс Бум. офс Гарнитура Times Уел печ л 1,4. Уч.-изд л. !,5 Тираж 100 экз. ЗаказДЛ

ВГТТУ. Издательство «Перемена» Типография издательства «Перемена» 400131, Волгоград, пр им. В.И.Ленина, 27

# - f) 1 ? 5

РНБ Русский фонд

2006-4 4992