автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.04
диссертация на тему: Гендерный фактор в английских паремиях в сопоставлении с русскими

Полный текст автореферата диссертации по теме "Гендерный фактор в английских паремиях в сопоставлении с русскими"

На правах рукописи

Хакимова Гульнара Шарифулловна

ТЕНДЕРНЫЙ ФАКТОР В АНГЛИЙСКИХ ПАРЕМИЯХ В СОПОСТАВЛЕНИИ С РУССКИМИ

Специальность 10.02.04 - германские языки 10.02.20 - сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание

Автореферат диссертации на соискание учёной степени кандидата филологических наук

Уфа - 2003

Работа выполнена на кафедре английского языка Башкирского государственного университета

Научный руководитель: кандидат филологических наук,

доцент Чанышева Зульфира Закиевна

Официальные оппоненты: доктор филологических наук,

профессор Горшунов Юрий Владимирович

кандидат филологических наук, доцент Новикова Ольга Николаевна

Ведущая организация Восточный институт экономики,

гуманитарных наук, управления и права, кафедра английской филологии

Защита состоится 18 октября 2003 года в 10-00 на заседании диссертационного совета К 212.013.05 по присуждению учёной степени кандидата филологических наук в Башкирском государственном университете по адресу: 450076, г. Уфа, ул. Коммунистическая, 19, ауд. 31.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Башкирского государственного университета

Автореферат разослан /3 сентября 2003 года

Учёный секретарь диссертационного совета

Чанышева 3.3.

' Конец XX века ознаменовался в лингвистике интенсивным развитием новых исследовательских парадигм, опирающихся на принцип антропоцентризма при изучении языковых явлений. Огромную значимость при изучении человека в языке приобретают индивидуальные характеристики языковой личности, к важнейшим из которых относится пол. Пол определяет его социальную, культурную и когнитивную ориентацию в мире, в которой язык играет одну из главных ролей. Это обусловило выбор проблематики нашего исследования.

Вопросы пола оказываются в центре внимания нового, но уже оформившегося в самостоятельное междисциплинарное направление российской гуманитарной науки, именуемое "гендерными исследованиями". Главным понятием категориального аппарата данного направления является понятие "гендер" (социокультурный пол), которое акцентирует социальные и культурные аспекты взаимодействия полов с учётом их биологических особенностей и предполагает изучение мужского и женского поведения, мышления, общения, возможностей самореализации личности в зависимости от половых стереотипов, создаваемых не природой, а обществом, мужественности и женственности как культурных конструктов. Многомерность тендерного конструкта обусловила востребованность лингвистической компетенции для его исследования, что вызвало к жизни самостоятельное направление - лингвистическую гендерологию. Поскольку язык и культура пронизаны гендерными отношениями, а гендер понимается как социокультурная надстройка над биологической реальностью и как система социополовых отношений, лингвистический анализ в такой перспективе предполагает привлечение данных психо-, этно-, социо-, прагмалингвистики, а также когнитивной лингвистики. Все аспекты языка как на уровне его системы, так и на уровне его функционирования могут быть проанализированы с позиций тендерного фактора, что предполагает применение широкого набора методов и методик, позволяющих исследовать рефлексию тендера в языке и речи, и выявление его культурной специфики. Интерес к манифестации тендерных стереотипов в языке и их сопоставительный анализ в различных языках и культурах обусловливают актуальность настоящей работы.

Методологическую основу работы составили теоретические положения и методические принципы, выдвинутые основателями отечественной лингвистической гендерологии И.И. Халеевой, A.B. Кирилиной, Е.И. Горошко, ряд идей лингвокультурологического описания В.Н. Те-лия и её последователей (Е.О. Опариной, А.Б. Феоктистовой, Н.Г. Бра-гиной и др.), Ю.С. Степанова, Д.О. Добровольского, А. Вежбицкой, Ю.Д. Апресяна, С.Г. Тер-Минасовой, Н.Д. Арутюновой, а также тезисы

когнитивной лингвистики, представленные в работах Дж. Лакоффа, М. Джонсона, Д. Филлмора, Т.А. ван Дейка, В.З. Кубряковой и др.

Научная новизна проведённого исследования заключается в том, что в нём предпринимается попытка осуществить описание тендерного фактора на материале паремиологического фонда английского языка на основе интеграции когнитивного и культурологического подходов с последующим контрастивным анализом национально-культурных особенностей тендерных стереотипов, сложившихся в рамках английского и русского лингвокультурных сообществ. Сочетание когнитивного и культурологического подходов только начинает внедряться в лингвистические изыскания, а их применение для исследования тендерного фактора в языке представляет собой новое явление.

Объектом изучения выбран паремиологический фонд английского и русского языков, поскольку он рассматривается как один из фрагментов номинативной системы, в котором тендерный фактор типизируется в наиболее «чистом» виде, а также как яркий образец воплощения в языке характерологических черт мировидения представителей того или иного языкового сообщества и средство межпоколенной трансляции культурных установок народа-носителя языка. В центре внимания находятся гендерно маркированные паремические речения, которые с точки зрения внутренней формы и актуального употребления имеют референ-циальные ограничения по признаку пола. В указанной области языковой системы мы ограничиваемся обращением к выраженности в нём лишь тендерных отношений, другие аспекты находятся за рамками нашего исследования. Эмпирической базой исследования послужила сплошная выборка паремических речений из английских и русских лексикографических источников, общий объём которых составил более 2300 единиц (486 и 1883 единицы соответственно).

Исходя из изложенного, мы преследуем цель исследовать роль структур языка в конструировании тендерной идентичности и механизмах культурной репрезентации пола, а также установить степень андро-центричности рассматриваемых языков посредством выявления и описания особенностей тендерной стереотипизации в одном из фрагментов номинативной системы английского языка в сопоставлении с русским.

Для достижения поставленной цели в работе ставятся следующие задачи:

- охарактеризовать философские основы категории «тендер», методологию и основные подходы к изучению проблематики пола, существующие в лингвистике;

- рассмотреть категориальный аппарат, связанный с когнитивно-культурологическим подходом к исследованию тендера в языке;

- раскрыть содержание английских и русских культурных концептов мужественности и женственности на базе концепта «женщина», в связи с чем:

- представить схему указанного концепта на основании паремических единиц английского и русского языков;

- провести анализ английского культурного концепта «женщина» в сопоставлении с русским;

- проанализировать роль релевантных экстралингвистических и интра-лингвистических факторов в процессах языкового конструирования тендера.

Целевые установки исследования обусловили выбор методов и приёмов анализа. В работе используются различные процедуры лингвистического исследования: индуктивный метод, метод фреймового анализа, структурно-семантического анализа, сравнительно-сопоставительный метод, метод прототипического описания, анализа словарных дефиниций, метод сопоставления различных культурных кодов, квантитативный метод, метод корреляции языковых и социальных явлений.

На защиту выносятся следующие положения:

- Исчисление тендерных стереотипов по данным языка может быть осуществлено на базе паремий, объединённых тендерным признаком, прежде всего, женской тематикой, т.е. составляющих единый идейно-смысловой концепт "женщина".

- Концепт "женщина" представляет собой многослойный макрофрейм, состоящий из природно-физического, психологического и социо-этнического уровней, конституируемых системой фреймов, отражающих доминирующие образы женственности и отчасти мужественности, присущие для того или иного лингвокультурного сообщества. Тендерные компоненты этнических представлений в английской и русской культурах имеют как общие черты, так и идиоэтнические особенности.

- Основными критериями интенсивности языкового андроцентризма на паремиологическом уровне являются степень представленности концепта "женщина", точка зрения и перспективы, отражённые в языковых единицах, характер коннотаций в их содержании.

- Мужская перспектива представлена значительно шире' женской на паремиологическом уровне как английского, так и русского языков. Однако андроцентризм проявляется в них с разной интенсивностью: в сравнении с русским английский язык демонстрирует большую его степень, что связано с влиянием социальной реальности и культурных традиций на языковое конструирование тендерной идентичности, а также характерологическими особенностями самих языковых систем.

Теоретическая значимость исследования заключается в том, что оно развивает теоретические положения и методы изучения тендера в рамках лингвистики и устанавливает национально-культурную специфику отражения тендерного фактора в английском языке в сопоставлении с русским.

Практическая ценность результатов исследования состоит в получении новых данных о различиях в манифестации тендерных стереотипов в русском и английском языках, которые могут быть использованы в методике и практике преподавания иностранного языка при формировании вторичной языковой личности: в учебном процессе на занятиях по практике перевода, в спецкурсах и спецсеминарах по проблемам лингвокультурологии, при составлении методических разработок и пособий по паремиологии и тендерным курсам, при написании курсовых и дипломных работ.

Апробация работы. Основные положения диссертации были представлены на различных этапах её разработки на международной научной конференции 'Тендерные исследования и тендерное образование в высшей школе" (ИвГУ, 2002), на международной научной конференции "Язык и литература в межкультурной коммуникации народов Евразии" (БашГУ, 2002), научно-методической конференции "Современные проблемы и средства повышения качества университетского образования" (ЮУрГУ, 2003), на заседаниях кафедры социально-политических и гуманитарных наук филиала ЮУрГУ в г. Златоусте. Диссертация была обсуждена на заседании кафедры английского языка факультета романо-германской филологии БашГУ. По материалам исследования опубликованы 4 статьи и 1 тезисы.

Основные цели и задачи работы обусловили её структуру. Диссертация состоит из введения, трёх глав, заключения, библиографии, списка использованных словарей и справочников и списка условных сокращений.

Содержание диссертации

Во введении обосновываются актуальность темы диссертации, её научная новизна, теоретическая значимость и практическая ценность полученных результатов, указываются избранные методы анализа, предмет исследования, определяются цель и содержание поставленных задач, формулируются положения, выносимые на защиту.

Первая глава представляет собой анализ философских основ тендерной концепции и основных направлений тендерных исследований в лингвистике.

В первом разделе главы раскрываются методологические основы современных тендерных исследований (ГИ), отличающихся междисци-плинарностью и комплексным подходом; рассматриваются основные положения научных теорий, ставших ядром тендерной концепции, а именно: тезис М. Мид о социальной и культурной детерминированности пола [Mead 1949] и теория гендеризма или драматургического интерак-ционизма И. Гоффмана [Goffinan 1997], раскрывающая механизм создания стереотипов, навязывающих определённый стиль поведения, приписываемого тому или иному полу в обществе, посредством его институ-циализации и ритуализации; обсуждаются причины появления понятия гендер, акцентирующего социальные аспекты пола с целью его отграничения от биологического пола (sexus), подвергается анализу многолетняя дискуссия по проблеме его содержания. В целом тендерная концепция сводится к постмодернистскому определению тендера как сложного социокультурного процесса конструирования обществом различий в мужских и женских ролях, поведении, ментальных и эмоциональных характеристиках. В последнее время наметилась тенденция, объединяющая все подходы и подчёркивающая системный характер тендера. В связи с этим под тендером понимается система или комплексное переплетение социальных отношений и процессов, детерминированных половой дихотомией и биологическими функциями полов, укоренённых в культуре, содержащих элементы устойчивости и изменчивости и характеризующихся инкорпорированностью в них властных отношений [Пушкарёва 1999].

В следующих двух разделах теоретической главы прослеживается эволюция взглядов на взаимосвязь языка и пола его носителей, анализируются два периода, традиционно выделяемых в истории развития ГИ в лингвистике [Горошко, Кирилина 1999]. Во второй части рассматривается период биологического детерминизма, характеризующийся исследованиями соотношения экстралингвистической категории пола и грамматической категории рода на основании символико-семантической гипотезы [Шахмайкин 1996], согласно которой грамматический род возник под влиянием природной данности — наличия людей женского и мужского пола.

Третья часть посвящена современному этапу исследований проблематики пола - собственно тендерному, вызванному развитием коммуникативной семантики, социолингвистики, прагматики. В ней обсуждаются три основных подхода, применяемых при изучении тендера в рамках лингвистики: биодетерминистский, социодетерминистский и когнитивный, выделенных в [Горошко 1999; Кирилина 1999; Колосова 1996], а также многоуровневая стратегия лингвистической гендероло-

гии, которая сводится к двум магистральным направлениям: исследованиям отражения пола в языке и речи. Изучение тендерного фактора в языке представляет собой изыскания в области наименований лиц женского и мужского пола в синхронии и диахронии, категории рода и связанных с ней проблем референции, исследование различных уровней номинативной системы языка с целью выявления семантических областей, в которых представлены мужчины и женщины, и приписываемых им оценок, а также тендерных асимметрий, проявляющихся в виде семантических лакун. В рамках направления, объектом которого является вербальное поведение мужчин и женщин, исследуются фонетико-фонологические особенности, типичные стратегии и тактики, преференции в выборе лексикона, синтаксических конструкций, коннотативность речи мужчин и женщин.

В подразделе, посвящённом манифестации тендера в языке, рассматривается проблема соотношения категории рода и экстралингвистической категории пола в системах английского и русского языков. Анализ существующих работ и языкового материала показывает, что целесообразно подходить к категории рода с более широких позиций, учитывая всю совокупность средств, существующих на лексическом и грамматическом уровнях, которыми располагает язык для выражения гендерно-родовых характеристик. Представляя собой диалектическое единство плана содержания и плана выражения, род в русском языке является не только формальной категорией, проявляющейся в согласовании, но и категорией, отражающей способность русского языка выражать половую принадлежность лица, хотя и неоднозначно. Лексические средства родо-половой корреляции наиболее универсальны, поскольку имеются и в языках, в которых род как согласовательная категория отсутствует, что подтверждается материалом современного английского языка, в котором статус категории рода не получил еще своего окончательного решения. Широкий подход к этой категории позволяет сделать вывод, что английский язык располагает достаточно разнообразной системой эксплицитных и имплицитных средств лингвистической категоризации социокультурного пола, обнаруживаемых как на формальном уровне индексации, так и на компонентном уровне содержания единиц полнозначной лексики.

Обзор работ, в которых изучается коммуникативное поведение мужчин и женщин, раскрывает противоречивость результатов, свидетельствующую о множественности пола, т.е. о том, что характеристики мужских и женских речевых стратегий не носят абсолютного характера и зависят от возраста, образования, социального положения, социальной

активности коммуникантов и других параметров, к которым в последнее время относят и культурную обусловленность.

Данное исследование исходит из осознания воздействия как биологических, так и социокультурных факторов на половой диморфизм, т.е. понимания тендера как системы процессов и отношений, отражающих взаимосвязь биологического пола человека с его культурной идентичностью, социальным статусом, психическими особенностями и поведением. Одним из плодотворных направлений, свободных от идеологической ангажированности, т.е. способных учесть всю совокупность биологических, социальных и культурных аспектов тендера и преодолеть однобокое видение проблемы пола, рассматривается в реферируемой работе лингвокультурология. Углублению лингвистического изучения тендера способствует его рассмотрение в контексте межкультурной коммуникации, в рамках синтеза лингвокультурологического анализа и контра-стивного метода, поскольку последний более ярко высвечивает специфику отражения тендера в той или иной языковой картине мира. С помощью этих подходов, главной задачей которых является описание наивной картины мира, фиксирующей взаимодействие языка и культуры и заключающейся в сопоставлении культурных концептов, решается одна из важных задач гендерологии - установление места тендерного концепта в картине мира и исчисление тендерных стереотипов, отражённых в языке. Анализ известных нам работ даёт основание полагать, что тендерный фактор в такой интерпретации только начинает изучаться.

Тендер обладает всепроникающей способностью, что обусловливает его встроенность в коллективное и индивидуальное сознание. Это даёт возможность рассматривать его как когнитивный феномен, в основе которого лежат концепты маскулинности и фемининности. Они рассматриваются как важные элементы концептуальной системы, проявляющие универсальные и культурно специфичные черты. Их характеристики, составляющие непосредственное содержание тендерных стереотипов той или иной лингвокультурной общности, могут быть изучены через языковые структуры, поскольку тендерная стереотипизация репрезентируется на всех языковых уровнях и отражает определённые оценки. Анализ тендерного фактора в паремиологическом фонде в настоящей работе опирается на комплексную методику анализа манифестации фемининности и маскулинности, предложенную A.B. Кирилиной [1999]. Данной методикой устанавливаются способы фиксации пола в языке (средства, типы семантических областей, оценки), а также релевантность пола для разных языков. В ходе исследования фрагментов номинативной системы русского и немецкого языков выдвигается гипотеза о неравной степени андроцентричности языков, под которой пони-

маеггся картина мира, основанная исключительно на мужской точке зрения, от лица мужского субъекта и с точки зрения мужской перспективы.

Мы полагаем, что лингвокультурологический и контрастивный методы являются плодотворными, но не исчерпывающими ракурсами развёртывания исследований тендерного фактора особенно во фразеологии и паремиологии, и усматриваем в лингвокогнитивном анализе подход, способный реализовать более глубокое изучение тендера. В связи с этим далее рассматриваются когнитивные предпосылки и инструментарий данного исследования: понятия концепт, фрейм, стереотип. Мы исходим из понимания концепта как комплексного, многомерного конструкта, родовыми признаками которого являются принадлежность к области идеального, вербализованность и этнокультурная специфика. Комплексный подход к концепту позволяет вскрыть глубинные связи между человеком, культурой и мышлением [Чанышева 2000]. При анализе культурного аспекта концепта плодотворной является концепция акад. Ю.С. Степанова о трёхслойной структуре концепта [Степанов 2001]. В данной интерпретации концепт предстаёт как знание об объекте, накопленное не одним поколением людей, как результат многочисленных культурных веяний различных исторических эпох. Это означает, что он в разной степени открывается и осознаётся представителями той или иной культуры.

В когнитивном плане концепт выступает как «квант» познания мира, единица ментального лексикона, охватывающая всю коммуникативно значимую информацию. Как ментальная репрезентация, входящая в состав когнитивной базы носителей языка, концепт может быть соотнесён с фреймом, сценарием, схемой, мыслительной картинкой, т.е. со структурами мыслительной организации разного уровня сложности, в зависимости от характера семантических моделей слов-репрезентантов. Фреймовый подход представляется наиболее релевантным при анализе языковых структур. По нашему мнению, существует тесная связь между фреймом как структурой представления знания, способом категоризации опыта и концептом как знанием о том или ином объекте во всём его объёме, причём знанием структурированным. Исходя из понимания концепта как представления о смыслах, оперируемых человеком в процессах мышления и отражающих содержание опыта и знания, результатов всей человеческой деятельности и процессов познания мира в виде неких «квантов» знания, мы полагаем, что такими «квантами» знания выступают фреймы. Будучи единицами, организованными «вокруг» некоторого концепта, фреймы предстают как когнитивные структуры, в которые упаковываются знания, наполняющие содержание концепта. Референт включается в возможное положение дел и как акциональная

сцена, и как терм, что обусловливает различную природу фреймов. Это означает, что тот или иной объект из мира «Действительность» может включаться в многочисленные концептуальные фреймы, представляющие собой информемы разного объема (мелкие и крупные) и разного типа (классифицирующие и ситуативные). По нашему мнению, это даёт возможность рассматривать сложные концепты как макрофреймы, представляющие собой дискретные единицы - систему или сеть фреймов, отражающих различные концептуальные признаки.

При анализе концептов мужественность и женственность мы исходим из положения о том, что они объединяют целый комплекс признаков, охватывающих:

1) культурно и социально обусловленные представления о личностных и физических свойствах, атрибутируемых мужчинам и женщинам,

2) представления о закреплённых за ними социальных ролях и занятиях (в обществе и семье),

3) культурно-символическую составляющую концепта "гендер", предполагающую гендеризацию (соотнесение с мужским и женским началом) предметов, явлений, свойств и отношений, не связанных напрямую с полом.

Рассматриваемые конструкты, обладая метафорическим характером, сводятся к существованию в природе двух противоположных полов. Это означает, что «гендерная метафора» позволяет рассматривать концепты "мужественность" и "женственность" посредством изучения содержательной стороны концептов "мужчина" и "женщина". Наиболее рельефно среди них выступает концепт "женщина" в силу маркированности репрезентирующих его языковых единиц. В следующей главе делается попытка интегрировать когнитивный и лингвокультурологический подходы при анализе указанного концепта и связанных с ним тендерных стереотипов. Последние рассматриваются как концепты ориентирующего поведения, проявляющие все свойства социальных стереотипов. Они фиксируются в языке и могут быть исчислены посредством изучения прототипов (типовых образов) мужественности и женственности.

Вторая глава посвящена анализу объективации концепта «женщина» в английском паремиологическом фонде. В качестве поля исследования нами избраны паремические речения, поскольку анализ известных нам работ позволяет констатировать, что попытки изучить их с позиций тендерного фактора до настоящего времени не предпринимались, а они являются особо информативным материалом для интерпретации тендерного концепта. Эмпирической основой исследования послужил словарь Stevenson В. The Home Book of Proverbs, Maxims and Familiar

Phrases [1956]. Кроме того, привлекались словари: The Concise Oxford Dictionary of Proverbs [1998]; Random House Dictionary of America's Popular Proverbs and Sayings [2000]; Модестов B.C. Английские пословицы и поговорки и их русские соответствия [1999]. Критерием отбора единиц стал тендерный признак, т.е. отбирались паремии, эксплицитно и имплицитно репрезентирующие концепт женщина или содержащие его метафорическое переосмысление, а также отражающие социальные аспекты взаимодействия мужчин и женщин. Методом сплошной выборки было отобрано 486 пословиц и поговорок. Частотность языковых репрезентаций английского концепта различна, наибольшую её степень показали лексемы: Woman (27%), Wife (18,7%), Mother (8,3%), Maid (5,6%). При исследовании характерологических свойств мы столкнулись с проблемой неоднозначности, семантической многогранности пословиц и поговорок, связанной с пересечением в рамках одной паремии нескольких фреймов, что в значительной степени затрудняет классификацию материала.

Схема концепта «женщина» разработана нами на основании концептуально-идеографической параметризации [Telia et al. 1994; Телия 1996], предполагающей описание характерологических свойств концепта в соответствии с выделенными параметрами. В силу сложной системной организации рассматриваемого концепта в качестве концептосо-сгавляющих нами выделены три уровня:

- природно-физический, характеризующий внешний облик женщины, возраст и физиологические особенности;

- психологический, включающий её морально-нравственные, интеллектуальные и эмоциональные свойства и состояния, речевые и поведенческие характеристики;

- социо-этнический, охватывающий социально-статусные и ролевые характеристики: семейное положение, родственные отношения, социальный статус, сферы социально значимой деятельности.

В результате анализа языковых единиц концепт «женщина» предстаёт как многоуровневый макрофрейм, состоящий из разветвлённой сетки фреймов, различающихся по своему объёму и содержанию. Для описания фреймовой индивидуальности мы применяем понятие внутри-фреймовый модус, под которым понимаются индивидуальные характеристики концептов, наслаивающиеся на воспроизводимые во фреймах смысловые параметры и создающие уникальную композицию каждого фрейма [Опарина 1999]. Причиной возникновения внутрифреймовых модусов являются подробная разработка концепта или его отдельного параметра, преобладание в концептуализации определённой базовой метафоры, сосуществование внутри одного фрейма противоположных по

характеру оценок. Анализ вышеуказанных уровней, конституирующих английский концепт "женщина", показал следующие результаты.

Природно-физический уровень рассматриваемого концепта занимает третье место по степени экспликации (11,7 %) и конституируется разными по объёму фреймами: "Внешность", "Женщина как сексуальный объект", "Молодая девушка", "Пожилая женщина".

Фрейм "Внешность" вербально актуализован 4,5% единиц от общего числа английских паремий. В целом физическая привлекательность оказывается релевантной чертой лишь для представительниц "второго" пола: A man is as old as he feels, and a woman is as old as she looks. He обнаружено ни одной пословицы, тематизирующей стереотипные для этой лингвокультурной общности признаки женской красоты. Языковой материал содержит лишь общие оценки. Фактор красоты обладает градуированной релевантностью: он признаётся одной из желательных, но не обязательных характеристик для молодой незамужней женщины - невесты: A fair bride is soon busked [blessed, bedecked], and a short horse is soon whisked. В целом английское языковое сознание не относит привлекательную внешность женщины к значимым ценностям, в том смысле, что важна не столько красота, сколько морально-нравственные характеристики, в первую очередь, добродетель, или практические качества (хозяйственность, трудолюбие), играющие более существенную роль в оценке женской личности: A fair woman without virtue is like palled wine. A wife is not to be chosen by the Eye only. Женская красота связывается с опасностью и проблемами, которые она несёт для мужчин, вследствие чего является не просто нежелательной, а отрицательной чертой замужней женщины: The greatest care ought to be in the choice of a wife, and the only danger there-in is beauty. Одной из главных этнонациональ-ных особенностей английского обыденного менталитета является приписывание фемининности в качестве прототипических характеристик природной слабости и хрупкости, противопоставленных маскулинной физической силе: A woman and a glass are ever in danger. Glasses and lasses are brittle ware.

Фрейм "Сексуальный объект" представлен довольно слабо (1,9%). Единицы фрейма отражают точку зрения мужчины на женщину как на сексуального партнёра и ограничены исключительно "мужским" дискурсом: A woman that loves to be at the window, is like a bunch of grapes on the highway. Особым предметом вожделения выступает девушка: Every maid is undone. Особенностью этой группы паремий является акцентуация важности естественной, природной внешности для женщины при сексуальных контактах с мужчиной: Let no woman's painting breed thy stomach's fainting. При этом английский мужчина заботится не только о

своём физическом здоровье, но учитывает морально-нравственную сторону вопроса. Имплицитно постулируется греховность женщин, а употребление ими макияжа воспринимается как первый шаг к "падению" и реальная угроза нравственным устоям, сложившимся в обществе, осуждающим сексуальную распущенность и возлагающим моральную ответственность в физиологической стороне взаимоотношений между полами исключительно на женщину: A woman that paints puts up a Bill, that she is to be let.

Фрейм "Девушка" репрезентирован довольно значительно в количественном (4,7%) и разнообразно в качественном плане. Но языковой материал показывает неоднозначность концептуализации образа молодой девушки. Этот фрейм разработан преимущественно мужским языком. В большинстве случаев девушка выступает в своей основной роли, отведённой ей социумом, — роли невесты. Доминантой многих паремий является ключевая метафора «Невеста — скоропортящийся товар»: The worst store a maid unbestowed. Хотя в данной области паремии не несут ярко выраженной негативной оценки, подавляющее большинство имеет снисходительный, иронически-сниженный характер, что создает стереотип легкомысленного и глупого существа, единственная цель которого выйти замуж: Maids want nothing but husbands, and then when they have them they want everything. Главным требованием, предъявляемым к ней обществом, декларируется сохранение девственности, так как в протестантской концепции женскому целомудрию придаётся особое значение. «Вольное» сексуальное поведение девушки объявляется девиантным, что проявляется в негативной оценочности, в эмотивном модусе неодобрения такого поведения и уничижения, пренебрежения к его субъекту: She that marries ill, never wants something to say for it. Однако при разграничении двух фаз в жизни женщины - девичества и замужества -понятие maid воспринимается как контрадикторное понятию wife, при этом девушка оценивается положительно, а замужняя женщина - отрицательно: All are good lasses but where come the ill wives?

Фрейм "Пожилая женщина" - один из наименее представленных в структуре рассматриваемого концепта (0,4%). Однако он обнаруживает существенные особенности. В английском языковом сознании пожилая женщина ассоциируется с существом злобным и коварным или обладающим неразвитым умом: A woman is an angel at ten, a saint at fifteen, a devil at forty and a witch at fourscore. A woman of sixty, the same as a girl of six, runs to the sound of the timbrel.

Психологический уровень английского концепта "женщина" является вторым по степени означенности (29,4%) и конституируется фреймами «Женский характер», «Женский интеллект», «Любовь».

Фрейм "Женский характер" (22,8%) обладает всеми признаками ан-дроцентричности, поскольку эксплицирован с мужских позиций и мужским языком. Он сводится к отрицательным и положительным характеристикам женщин, составляющим несколько внутрифреймовых модусов. У формирующих его паремий наблюдается явное преобладание отрицательной коннотации. Наиболее чёткому определению поддаются негативные черты, образующие следующие модусы:

1) коварство, хитрость, опасность, исходящая от женщин (26,1%): А woman can do more than the Devil;

2) болтливость (19,8%): Neither today nor through all ages, never any woman dumb',

3) сварливость, вздорность, злость (18%): Woemen are like Waspes in their anger,

4) неверность, сексуальная распущенность (10,8%): A woman and a wet eel both have slippery tails',

5) упрямство, своеволие (8,1%): Woman will have both her word and her way;

6) неискренность, лживость, ханжество (8,1%): God save us from all wives who are angels in the streets, saints in the church, and devils at home-,

7) жадность, алчность (4,5%): Women, Priests and Poultry have never enough.

В ряде паремий модуса, концептуализирующего женскую сварливость, осуждается и мужчина, неспособный удержать власть над женщиной, как отклоняющийся от нормы допустимых для мужчины в англоязычном обществе рамок поведения: Не would be a Quarter-master at home, if his Wife would let him. He lives under the sign of the cat's foot.

Единственный модус, манифестирующий положительные женские качества, объективирует бережливость, трудолюбие, т.е. черты, необходимые для ведения домашнего хозяйства: Men get wealth, and women keep it. A woman can throw out on a spoon more than a man can bring on a shovel. Низкая степень представленности (4%) положительных женских черт, являющихся не социально релевантными характеристиками, а качествами, необходимыми для выполнения роли жены и хозяйки, свидетельствует об их маргинальное™.

Фрейм "Женский интеллект" репрезентирован 5% паремий и показывает полярность в оценке интеллектуальных свойств женщин, выраженную двумя противоположными по характеру оценки внутрифреймо-выми модусами. Первый модус концептуализации представляет женщину как глупое, умственно недостаточное существо, обладающее незрелым, убогим умом: A wise woman is twice a fool. Имеет место использование сравнений с глупыми, неразумными животными: When an Ass

climbeth a Ladder, you may find Wisdom in Women. Доминантным при интерпретации пословиц первого модуса является восприятие женщины как глупого существа, что сопровождается преимущественно резко отрицательной оценочностью и выражением презрения, пренебрежения ко «второму полу». Некоторая часть паремий данного фрагмента имеет иронически-снисходительную коннотацию, проявляющуюся в имплицитной толерантности в отношении умственной слабости как стереотипной фемининной характеристики: Six hours' sleep for a man, seven for a woman, and eight for a fool. Прослеживается и другой модус, в котором концептуализируется женская интуиция, единственный социально одобряемый атрибут женщины в когнитивной сфере. Это качество противопоставляется на уровне обыденного сознания мужскому разуму, несколько ограниченному исключительной рациональностью и логичностью: Woman's instinct is often truer than a man's reasoning.

Фрейм "Любовь" формируется одной из самых малочисленных групп пословиц (0,6%) и характеризуется исключительно андроцен-тричным взглядом на отношения между представителями противоположных полов. Хотя отрицательная оценка явно не выражена, в любовной сфере женщине приписывается чрезмерная эмоциональность, склонность к крайностям: Women are always in extremes. Пословиц, отражающих женский взгляд на любовь и эмоциональную привязанность, не обнаружено.

Обобщая анализ выявленных фреймов психологического уровня, можно констатировать их корреляцию в том смысле, что в них в наибольшей степени выражена мизогиния английского языкового сознания, в первую очередь, выражающаяся в наличии базовой метафоры "Женщина - животное" при характеристике стереотипных качеств женского характера и интеллекта. На данном уровне также наиболее чётко прослеживается экзистенциальное противопоставление полов (вне связи с их социальными функциями: жён, мужей и др.), имплицитно связываемое с их биологическими различиями: Man and woman, fire and chaff.

Социо-этнический уровень английского концепта "женщина" является наиболее разработанным (58,9%). В нём наиболее чётко просматриваются фреймы «Супружество», «Материнство», «Вдовство», «Женская деятельность» и ряд фреймов, концептуализирующих некоторые социально-семейные роли женщины.

Фрейм "Супружество" формируется наибольшим числом паремий уровня (37,7%), что обусловливает выделение в нём ряда модусов, подробно разрабатывающих положение женщины в рамках данного социального института в патриархатном обществе (доля единиц модусов указывается от числа фреймовых паремий):

- священность брака (4%): Marriage is honorable-,

- главенство мужа (5%): Men were made of clay, but woman was made of man;

- единство супругов (7%): Put not your hand between the rind and the tree (between husband and wife);

- женитьба - ответственное дело (54%): In choosing a wife, and buying a sword, we ought not to trust another,

- добрые-злые жёны (13%): Wife a mouse, quiet house; wife a cat dreadful that',

- тяготы брака для мужчин (10%): A dead wife's the best goods in a man's house;

• замужество (7%): I rather would a husband wed with a beetle brow than a beetle head.

В паремиях, означивающих данный фрагмент национальной картины мира, отражена исключительно мужская картина мира. Мужчина как адресант и особенно как адресат доминирует в количественном плане. Значительная часть пословиц и поговорок, формирующих фрейм «Супружество» имеет вид практических рекомендаций, обращенных непосредственно к мужчинам и представляющих женитьбу как самый ответственный шаг в жизни мужчины, и создаёт один из его главных и представительных узлов (54%). На фоне явно доминирующего мужского пространства-реальности просматривается модус, единицы которого имеют своим адресатом или адресантом замужнюю женщину, - модус "Замужество". Подавляющая часть его единиц представляет собой пре-скрипции для женщин, главным образом относительно возраста жениха при заключении брака и рекомендуемого поведения в браке. Женский же взгляд на супружество означен 3-мя интроспективными паремиями, оказываясь маргинальным и свидетельствуя о том, что навязываемые социумом модели женского поведения жёстко ограничивали свободу выражения. Это привело, в конечном счёте, к игнорированию национальным языковым сознанием женского взгляда и женской перспективы в данном фрейме.

Фрейм «Материнство» выделяется особо и формируется 9,6% паремий и выделяется преимущественно положительной коннотацией данного понятия: The mother's breath is ay sweet. He выявлено ни одной паремии, где женщина-мать выступает как существо, обладающее стереотипными негативными женскими чертами. Очевидно, это связано с тем, что понятие "материнство" является биосоциальным явлением и меньше всего зависит от властных отношений в обществе, его сословно-правовой стратификации.

Фрейм "Вдовство" представляет образ вдовы как существа, обла-

дающего двумя прототипическими чертами - неверностью и коварством, что обусловливает её преимущественно отрицательную коннотацию: Sorrow for a Husband is like a pain in the Elbow, sharp and short. Widows are always rich. Языковой материал данного фрейма преимущественно носит предписывающий характер и обращён исключительно к мужчине.

Фрейм "Женская деятельность" представлен 2,6% единиц и эксплицирует отнесённость женской деятельности к исключительно приватной сфере - семье и дому: A house and a woman suit excellently. A woman is to be from her House three times: when she is Christened, Married and Buried.

На социо-этническом уровне прослеживаются также фреймы "Дочь", "Невестка-Свекровь", "Старая дева", характеризуемые наименьшей степенью представленности.

В третьей главе рассматривается русский культурный концепт «женщина» и проводится сопоставительный анализ английского концепта с русским. Эмпирической базой исследования послужил словарь В.И. Даля «Пословицы русского народа». Методом сплошной выборки нами было отобрано 1883 русских гендерно-обусловленных единицы. Базовыми лексемами-репрезентантами являются Жена (14%), Девушка (8,5%), Баба (7,5%), Мать (6,2%). На основании вышеописанной методики предложена структура русского концепта «женщина», которая представляет собой более разветвлённую когнитивную схему. Русский концепт квалитативно и квантитативно отличается от английского аналога.

Сопоставительный анализ английского и русского концепта женщина выявил следующее. По степени разработанности в обоих языках лидирует социо-этнический уровень: формирующие его единицы составляют в английском и русском языках соответственно 59% и 60,5% единиц. Он представляет собой наиболее сложную классификацию, поскольку отражает тендерную стратификацию, сложившуюся в обществе в ходе долгой истории его развития и напрямую детерминируется этническим, историческим, экономическим, политическим и религиозным факторами. Большая и почти одинаковая представленность в обоих языках рассматриваемого уровня подчёркивает социокультурную составляющую межполовых отношений. Два других уровня оказывается неизоморфными. Психологический уровень в английском языке занимает второе место по степени представленности (около 29%), в русском -третье (16,8%). Соответственно, природно-физический уровень в английском языке на третьем месте (12%) а в русском языке - на втором

t

f

(23%) в силу широкой представленности фреймов, концептуализирующих женскую внешность, девичество и старость.

Сравнение указанных уровней вскрыло сходные черты и особенности конструирования тендерной идентичности в виде набора тендерных стереотипов, лежащих в основе концепта женщина и определяющих специфику культурной репрезентации пола в английском и русском языках.

Главное сходство обнаруживается в андроцентричности картины мира, представленной в паремиологическом фонде рассматриваемых языков. Образ женщины предстаёт как амбивалентный. По репрезентации отрицательных оценок лидирует психологический пласт. Подавляющее большинство формирующих его паремий атрибутируют женщине негативные морально-нравственные качества и низкий интеллект. Набор прототипических женских черт в целом совпадает в исследуемых языках с акцентуацией на женское коварство в английском и болтливость в русском. Вследствие этого женщина воспринимается как представительница "чужого", другого мира. Подчёркиванию её "инако-сти" и, как следствие, возникновению категории отчуждения способствует базовая метафора этого уровня "Женщина - глупое, шумное, коварное животное". Для обоих языков характерно усиление отрицательной оценочности при отнесении женских характеристик к мужскому референту. Все эти факты детерминируют не просто оппозицию "мужчина-женщина", но и более широкое противопоставление концепта "женщина" концепту "человек". В исследуемых картинах мира женская жизнь и деятельность обусловлены их релевантностью в жизни мужчины, т.е. женщина предстаёт преимущественно в роли дочери, невесты, жены, хозяйки, матери. Положительная оценка женщины и её деятельности напрямую связана с потребительским отношение к женщине и определяется степенью их полезности для мужчины. В связи с этим положительно коннотируются материнство, хозяйственность, добродетельность, молодость, т.е. характеристики, демонстрирующие бесспорную необходимость женщины. Всё это даёт основание констатировать тенденцию к инструментализации образа женщины. Образ жены подаётся на основании противопоставления "добрая-злая" ("good-bad"). Большинство отрицательных высказываний в русской паремиологии относятся к номинациям баба, жена, в английской - к номинациям woman, wife. Единственным понятием, получившим главным образом положительную оценку и в том и другом языке оказывается понятие мать, что обусловливает выделение его как отдельного концепта. В русской и английской картинах мира жизнь женщины чётко делится на возрастные фазы. Почти во всех ролях концепт "женщина" соотносится

с полем "зависимость", что в максимальной степени реализуется в паремиях, концептуализирующих девичество, посредством метафоры "Женщина - товар". В паремиях, представляющих собой рекомендации, адресатом является преимущественно мужчина, что особенно ярко проявляется в английском языке. Как следствие, главной характеристикой паремического образа женщины является её объектность: женщина выступает как объект вожделения, воспитания, товар в социальных взаимодействиях.

Одним из показателей, отражающих особенности тендерной сте-реотипизации, является степень разработанности рассматриваемого концепта паремическими средствами. Наблюдается явная диспропорция в соотношении сравниваемых единиц: доля русских паремий значительно превышает долю английского материала (ср. 1883::486), что объективно обусловливает большую значимость данного концепта для русской культуры, поскольку позволяет шире охватить жизнь и деятельность женщин в их динамике. Удельный вес английских единиц, объективирующих отрицательные характеристики женщин, на фоне гораздо меньшего (в сравнении с русским материалом) общего числа рассматриваемых паремий также способствует повышению степени андроцен-тричности английского языка. Как и план выражения, план содержания концепта "женщина" манифестирует существенные различия и способствует некоторому снижению мизогинии русского языка.

Главной отличительной особенностью исследуемого фрагмента русской языковой картины мира является отражение в нём, помимо доминирующей мужской перспективы, противоположного - женского взгляда на мир, имеющего место на всех уровнях концепта "женщина" и определяющего его своеобразие. На психологическом уровне русский концепт демонстрирует явное расхождение с английским аналогом во фрейме, концептуализирующем женскую любовь в подавляющем большинстве случаев с женской позиции. Русская любящая женщина проявляет черты материнского архетипа: заботу, ласку, жалость, самоотверженность.

Особенно подробно русская паремиология характеризует образ женщины на природно-физическом уровне. Расхождения с английским материалом значительны в отношении подходов к внешнему облику женщины: нетипичносгь восприятия женщины как "слабого пола", подробная детализация "идеальных" черт, основой которых является физическое здоровье и крупные размеры. Объективация женщины как сексуального объекта осуществляется посредством "гастрономической" метафоры, что определяет отношение к ней как к "лакомому кусочку". Параметр "красота" в паремиологии обоих языков постулируется как

нерелевантный, гораздо важнее его оказывается хозяйственность и добродетельность (с акцентуацией первого в русском и второго в английском материале) в силу отдалённости этого языкового пласта и особенностей религиозных воззрений, господствовавших в рассматриваемых культурных сообществах. Параметр "возраст" в большей степени обнаруживает различие при концептуализации образа пожилой женщины в количественном и в качественном отношении: в русских паремиях пожилая женщина объективирована более частотно с преимущественно положительной оценкой. Во фрейме "Девушка" имеет место соотнесённость этой жизненной фазы женщины с относительной свободой.

Социо-этнический уровень русского концепта "женщина" не является исключением и, подобно вышеописанным уровням, обнаруживает существенные особенности. Его отличает весьма детальная тематизация женских ролей в семейных и родственных отношениях, по социально-семейному и общественному статусу, по роду социально значимой деятельности, что выражается в наличии таких фреймов, как "Бабушка", "Тёща", "Кума", "Солдатка", "Попадья", "Барыня", модусов, объективирующих социальную деятельность женщины (роли свахи, повивальной бабки, знахарки, гадалки), а также гораздо шире означивающих её деятельность как хозяйки дома. Имеют место и отличия между фреймами-аналогами. Разные оценки обнаруживаются при концептуализации образа вдовы: для английских паремий характерна преимущественно отрицательная оценка образа вдовы как объекта, заслуживающего исключительно отношение недоверия в силу его безнравственности, в то время как в подавляющем числе русских пословиц и поговорок он отличается положительной коннотацией. В целом на социо-этнический уровень приходится наибольшая доля единиц, отражающих женскую картину мира, в которой женщина видит себя не слабой и беспомощной, а проявляет твёрдость и решительность, идентифицируя себя в качестве сильной и самостоятельной личности, что подчёркивает агентивность и субъектность образа русской женщины. В отношении английского концепта "женщина" вполне справедливым кажется тезис феминистской лингвистики о "замалчивании" жизни и деятельности женщин и в целом их "невидимости".

В качестве причин различной интенсивности андроцентризма русского и английского языков нами предложены следующие: 1) Русская картина мира сложилась в результате контаминированности светских и духовных идеалов, имевшей место в процессе исторического развития российского государства. При этом религиозная парадигма, характеризуемая как ограничивающее начало вследствие политики социального торможения, проводимой церковью в отношении женщины,

тесно сплелась с народной парадигмой, утверждающей женскую самоценность и самодостаточность. Всё это нашло отражение и в социально-правовом положении женщины на Руси, которое определялось тем, что женщина воспринималась субъектом русской действительности. Определённую роль сыграл и тот факт, что православная концепция отличались от католическо-протестантских воззрений большей терпеливостью, толерантностью в подходах по регулированию жизни человека. Кроме того, особенностью социальной стратификации российского общества была его слабая урбанизация, в связи с этим крестьянство оставалось самым представительным классом вплоть до начала XX века. Это значит, что единицы паремиологического уровня русского языка формировались стихийно, главным образом в народно-крестьянской среде, в которой в значительной степени сохранялись языческие традиции, представительницы которой обладали известной долей самостоятельности и воспринимались мужчинами как равноправные субъекты крестьянского хозяйства. Мы считаем, что восприятие женщины как физически и нравственно сильного существа, т.е. существа, в некоторой степени обладающего андрогинными чертами, и партнёрские отношения в домохозяйстве между полами, сложившиеся в русской культуре, являются взаимообусловленными. Более подробная разработанность деятельности и статусов русской женщины в социуме обусловлена славянскими об-щинностью и коллективизмом, выражающимися в том, что семья концептуализирована как не изолированный коллектив, а открытый для тесного взаимодействия с другими членами рода и общины. Все эти факты повлияли на формирование особенностей русского концепта и детерминировали меньшую степень андроцентризма русского языка. 2) Английские гендерно маркированные паремии чаще всего восходят к библейским текстам и церковным догматам. Немаловажными их источниками являются также античная мифология, древнегреческая и древнеримская литература, связанные с именами Еврипида, Платона, Аристофана, Ювенала, Вергилия, Овидия, Софокла, Гомера, Плутарха и др., в целом характеризующиеся крайней степенью мизогинии. Это означает, что языковое сознание англичан в значительной степени было сформирован под влиянием иудейско-христианских и античных традиций, а также в результате меньшей контаминированности народных и религиозных воззрений, связанной с ранней урбанизацией и просвещённостью английского общества. Всё это явилось причиной усиления антиженской тенденции в языковой объективации образа женщины и отсутствием женского взгляда на мир. Закрытость семейной жизни обусловила слабую тематизацию женских ролей и в целом невидимость женщины в английской языковой картине мира.

3) Определённую роль в снижении или повышении андроцентричности языков играют и характерологические особенности самих языков, к которым, прежде всего, относится степень разработанности словаря, в основе которой лежат те или иные принципы категоризации мира и способы концептуализации информации, включающие отбор значимых для данной культуры признаков. Речь идёт о терминах родства, передающих в английском языке факт кровности или некровности родства, а в русском - биологический пол обозначаемого лица и лица, по отношению к которому ведётся обозначение (ср.: mother-in-law, но свекровь-тёща; sister-in-law, но золовка-сноха), что объективно способствует видимости женщины и её социальных ролей. Немаловажным является факт наличия в русском языке гендерно нейтрального понятия человек в лексическом ряду, обозначающем лицо, в то время как в английском языке понятие man является недифференцированным, т.е. обладает генерическим и гендерно маркированным значением. К интралингвистическим факторам, снижающих в определённой степени андроцентричность русского языка, также можно отнести продуктивность в словообразовательных средств, таких как диминутивы, практически во всех словах-репрезентантах концепта "женщина", увеличивающих степень его представленности (например, мать, мати, матушка, мамка и др.), а также в целом широкую разработанность безличных и неопределённо-личных синтаксических конструкций (например, Цыплят по осени считают; За все браться - ничего не сделать; Не посеешь — не пожнёшь и т.д.), подчёркивающих общечеловеческую перспективу в тех фрагментах языковой картины мира, где тендерный фактор является иррелевантным.

На основании изложенного делается заключение о доминировании андроцентричного взгляда на женщин и отношения полов в паремиологическом фонде английского и русского языков, результатом которого является ярко выраженная тендерная асимметрия в языковых картинах мира соответствующих лингвокультурных сообществ. Однако сопоставительный анализ гендерно маркированных единиц указывает на различную интенсивность андроцентричности исследуемых языков. Её критериями на паремическом уровне предлагаются:

1) степень представленности языковых средств, объективирующих концепт «женщина»,

2) позиция или перспективы, отраженные в языковых единицах,

3) характер коннотаций в содержании языковых единиц.

Учёт указанных факторов позволяет сделать вывод о большей степени андроцентричности английского языка в сравнении с русским. На восприятие образа женщины и степень андроцентричности исследуемых

языков оказали значительное влияние, с одной стороны экстралингвистические факторы (исторические, социальные, экономические, политические, культурологические, этнические), которые обусловили различия в социально-правовом и бытовом положении русской и английской женщины, и, безусловно, нашли отражение в языковой практике, и, с другой стороны, этимологический и собственно лингвистические факторы.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1. К вопросу тендерного подхода в лингвистических исследованиях // Коммуникативно-функциональное описание языка: Сборник научных статей. - Уфа: Изд-во БашГУ, 2001. - С. 196-200.

2. Лингвистическая категоризация социокультурного пола в английском языке // Теория поля в современном языкознании: Межвузовский сборник. -Уфа: Изд-во БашГУ, 2001. - С. 167-173.

3. Тендерный фактор в сопоставительных исследованиях русского и английского языков // Тендерные исследования и тендерное образование в высшей школе: Материалы международной научной конференции. — Иваново: Изд-во ИвГУ, 2002. - С. 258-259.

4. К вопросу о методологии тендерных исследований в лингвистике // Межкультурный диалог на евразийском пространстве: Материалы международной научной конференции "Язык и литература в межкультурной коммуникации народов Евразии". — Уфа: Изд-во БашГУ, 2002. - С. 203206.

5. Паремиология как зеркало тендерных стереотипов // Коммуникативно-функциональное описание языка: Межвузовский сборник. - Уфа: Изд-во БашГУ, 2002. - С. 201-209.

Гульнара Шарифулловна Хакимова

ГЕНДЕРНЫЙ ФАКТОР В АНГЛИЙСКИХ ПАРЕМИЯХ В СОПОСТАВЛЕНИИ С РУССКИМИ

Автореферат диссертации на соискание учёной степени кандидата филологических наук

_Издательство Южно-Уральского государственного университета

ИД № 00200 от 28.09.99. Формат 60x84 1/16. Усл.печл. 1,38. Уч.-изд.л. 1,7.

Тираж 100 экз._

УОП Издательства. 454080, г. Челябинск, пр. им. В.И. Ленина, 76.

f

1

I

-А \H~Jf P 1 48 7 9

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Хакимова, Гульнара Шарифулловна

Введение.

Глава I. Методология исследований и основные подходы к изучению тендерного фактора в лингвистике.

1. Философские основы тендерной концепции.

2. Биологический детерминизм как основа догендерных исследований проблематики пола в лингвистике.

3. Тендерные исследования в современной лингвистике.

3.1. Основные направления тендерных исследований в лингвистике.

3.2. Исследование отражения тендера в языке.

3.2.1. Проблема референции грамматической категории рода и экстралингвистической категории пола в русском языке.

3.2.2. Отражение пола в системе английского языка.

3.3. Изучение тендерного фактора в речи.

3.3.1. Особенности мужского и женского речевого поведения.

3.3.2. Лексические преференции и коннотативность речи мужчин и женщин

3.4. Исследование тендера в контексте межкультурной коммуникации.

3.4.1. Отражение тендера в языковой картине мира, формируемой на базе разных языков и культур.

3.4.2. Когнитивный взгляд на тендер как на концепт.

3.4.3. Тендерные стереотипы.

Глава II. Объективация концепта "женщина" в английском паремиологическом фонде.

1. Лингвистический статус паремических речений.

2. Природно-физический уровень английского концепта "женщина".

2.1. Фрейм "Внешность".

2.2. Фрейм "Сексуальный объект".

2.3. Фрейм "Девушка".

2.4. Фрейм "Пожилая женщина".

3. Психологический уровень английского концепта "женщина".

3.1. Фрейм "Женский характер".

3.2. Фрейм "Женский интеллект".

3.3. Фрейм "Любовь".

4. Социо-этнический уровень английского концепта "женщина".

4.1. Фрейм "Супружество".

4.2. Фрейм "Материнство".

4.3. Фрейм "Дочь".

4.4. Фрейм "Невестка - Свекровь".

4.5. Фрейм "Вдовство".

4.6. Фрейм "Старая дева".

4.7. Фрейм "Женская деятельность".

Глава III. Культурный концепт "женщина" в русских пословицах и поговорках

1. Природно-физический уровень русского концепта "женщина".

1.1. Фрейм "Внешность".

1.2. Фрейм "Сексуальный объект".

1.3. Фрейм "Девушка".

1.4. Фрейм "Пожилая женщина".

2. Психологический уровень русского концепта "женщина".

2.1. Фрейм "Женский характер".

2.2. Фрейм "Женский интеллект".

2.3. Фрейм "Женское поведение".

2.4. Фрейм "Любовь".

3. Социо-этнический уровень русского концепта "женщина".

3.1. Фрейм "Супружество".

3.2. Фрейм "Материнство".

3.3. Фрейм "Дочь".

3.4. Фрейм "Невестка - Свекровь, Золовка".

3.5. Фрейм "Тёща".

3.6. Фрейм "Бабушка".

3.7. Фрейм "Кума".

3.8. Фрейм "Вдовство".

3.9. Фрейм "Старая дева".

3.10. Фрейм "Солдатка".

3.11. Фрейм "Попадья".

3.12. Фрейм "Барыня".

3.13. Фрейм "Женская деятельность".

4. Сопоставительный анализ культурного концепта "женщина" по данным па-ремиологии английского и русского языков.

4.1. Сходство и различие на природно-физическом уровне.

4.2. Сходство и различие на психологическом уровне.

4.3. Сходство и различие на социо-этническом уровне.

Введение диссертации2003 год, автореферат по филологии, Хакимова, Гульнара Шарифулловна

Конец XX века ознаменовался в лингвистике интенсивным развитием новых исследовательских парадигм, опирающихся на принцип антропоцентризма при изучении языковых явлений. Огромную значимость при изучении человека в языке приобретают индивидуальные характеристики языковой личности, к важнейшим из которых относится пол. Пол определяет его социальную, культурную и когнитивную ориентацию в мире, в которой язык играет одну из главных ролей. Это обусловило выбор проблематики нашего исследования.

Вопросы пола оказываются в центре внимания нового, но уже оформившегося в самостоятельное междисциплинарное направление российской гуманитарной науки, именуемое "тендерными исследованиями". Главным понятием категориального аппарата данного направления является понятие "гендер" (социокультурный пол), которое акцентирует социальные и культурные аспекты взаимодействия полов с учётом их биологических особенностей и предполагает изучение мужского и женского поведения, мышления, общения, возможностей самореализации личности в зависимости от половых стереотипов, создаваемых не природой, а обществом, мужественности и женственности как культурных конструктов. Многомерность тендерного конструкта обусловила востребованность лингвистической компетенции для его исследования, что вызвало к жизни самостоятельное направление - лингвистическую гендерологию. Поскольку язык и культура пронизаны тендерными отношениями, а гендер понимается как социокультурная надстройка над биологической реальностью и как система социополовых отношений, лингвистический анализ в такой перспективе предполагает привлечение данных психо-, этно-, социо-, прагмалин-гвистики, а также когнитивной лингвистики. Все аспекты языка как на уровне его системы, так и на уровне его функционирования могут быть проанализированы с позиций тендерного фактора, что предполагает применение широкого набора методов и методик, позволяющих исследовать рефлексию тендера в языке и речи, и выявление его культурной специфики. Интерес к манифестации тендерных стереотипов в языке и их сопоставительный анализ в различных языках и культурах обусловливают актуальность настоящей работы.

Методологическую основу работы составили теоретические положения и методические принципы, выдвинутые основателями отечественной лингвистической гендерологии И.И. Халеевой, A.B. Кирилиной, Е.И. Горошко, ряд идей лингвокультурологического описания В.Н. Телия и её последователей (Е.О. Опариной, А.Б. Феоктистовой, Н.Г. Брагиной и др.), Ю.С. Степанова, Д.О. Добровольского, А. Вежбицкой, Ю.Д. Апресяна, С.Г. Тер-Минасовой, Н.Д. Арутюновой, а также тезисы когнитивной лингвистики, представленные в работах Дж. Лакоффа, М. Джонсона, Д. Филлмора, Т.А. ван Дейка, В.З. Кубряко-вой и др.

Научная новизна проведённого исследования заключается в том, что в нём предпринимается попытка осуществить описание тендерного фактора на материале паремиологического фонда английского языка на основе интеграции когнитивного и культурологического подходов с последующим контрастивным анализом национально-культурных особенностей тендерных стереотипов, сложившихся в рамках английского и русского лингвокультурных сообществ. Сочетание когнитивного и культурологического подходов только начинает внедряться в лингвистические изыскания, а их применение для исследования тендерного фактора в языке представляет собой новое явление.

Объектом изучения является паремиологический фонд русского и английского языков, рассматриваемый как яркий образец воплощения в языке характерологических черт мировидения представителей того или иного языкового сообщества и как средство межпоколенной трансляции культурных установок народа-носителя языка. В центре внимания находятся гендерно маркированные паремические речения, которые с точки зрения внутренней формы и актуального употребления имеют референциальные ограничения по признаку пола. В указанной области языковой системы мы ограничиваемся обращением к выраженности в нём лишь тендерных отношений, другие аспекты находятся за рамками нашего исследования. Эмпирической базой исследования послужила сплошная выборка паремических речений из английских и русских лексикографических источников, общий объём которых составил более 2300 единиц (486 и 1883 единицы соответственно).

Исходя из изложенного, мы преследуем цель исследовать роль структур языка в конструировании тендерной идентичности и механизмах культурной репрезентации пола, а также степень андроцентричности рассматриваемых языков посредством выявления и описания некоторых особенностей тендерной стереотипизации в одном из фрагментов номинативной системы русского и английского языков.

Для достижения поставленной цели в работе ставятся следующие задачи:

- охарактеризовать философские основы категории «гендер», методологию и основные подходы к изучению проблематики пола, существующие в лингвистике;

- рассмотреть категориальный аппарат, связанный с когнитивно-культурологическим подходом к исследованию тендера в языке;

- раскрыть содержание английских и русских культурных концептов мужественности и женственности на базе концепта «женщина», в связи с чем:

- представить схему указанного концепта на основании паремических единиц английского и русского языков;

- провести анализ английского культурного концепта «женщина» в сопоставлении с русским;

- проанализировать роль релевантных экстралингвистических и лингвистических факторов в процессах языкового конструирования тендера.

Целевые установки исследования обусловили выбор методов и приёмов анализа. Фактический материал обрабатывался на основе комплексного использования различных аналитических процедур лингвистического исследования: индуктивного метода, метода фреймового анализа, структурно-семантического анализа, сравнительно-сопоставительного метода, прототипического описания, анализа словарных дефиниций, метода сопоставления различных культурных кодов, квантитативного метода, метода корреляции языковых и социальных явлений.

На защиту выносятся следующие положения:

- Исчисление тендерных стереотипов по данным языка может быть осуществлено на базе паремий, объединённых общим тендерным признаком - прежде всего женской тематикой, т.е. составляющих единый идейно-смысловой концепт "женщина".

- Концепт "женщина" представляет собой многослойный макрофрейм, состоящий из природно-физического, психологического и социо-этнического уровней, конституируемых системой фреймов, отражающих доминирующие образы женственности и отчасти мужественности, присущие тому или иному лингвокультурному сообществу. Тендерные компоненты этнических представлений в английской и русской культурах имеют как общие черты, так и идиоэт-нические особенности.

- Основными критериями интенсивности языкового андроцентризма на паре-миологическом уровне являются степень представленности концепта "женщина", точка зрения и перспективы, отражённые в языковых единицах, характер коннотаций в их содержании.

- Мужская перспектива представлена значительно шире женской на паремио-логическом уровне как английского, так и русского языков. Однако андроцен-тризм проявляется в них с разной интенсивностью: в сравнении с русским английский язык демонстрирует большую его степень, что связано с влиянием социальной реальности и культурных традиций на языковое конструирование тендерной идентичности, а также характерологическими особенностями самих языковых систем.

Теоретическая значимость исследования заключается в том, что оно развивает теоретические положения и методы изучения тендера в рамках лингвистики и устанавливает национально-культурную специфику отражения тендерного фактора в английском языке в сопоставлении с русским.

Практическая ценность результатов исследования состоит в получении новых данных о различиях в манифестации тендерных стереотипов в русском и английском языках, которые могут быть использованы в методике и практике преподавания иностранного языка при формировании вторичной языковой личности: в учебном процессе на занятиях по практике перевода, в спецкурсах и спецсеминарах по проблемам лингвокультурологии, при составлении методических разработок и пособий по паремиологии и тендерным курсам, при написании курсовых и дипломных работ.

Апробация работы. Основные положения работы были представлены на различных этапах её обсуждения на международных, региональных научных и научно-практических конференциях в Южно-Уральском государственном университете, Башкирском государственном университете, Ивановском государственном университете, на заседаниях кафедры английского языка факультета романо-германской филологии БашГУ и кафедры социально-политических и гуманитарных наук филиала ЮурГУ в г. Златоусте. По материалам исследования опубликованы 4 статьи и 1 тезисы.

Основные цели и задачи работы обусловили её структуру. Диссертация состоит из Введения, трёх Глав, Заключения, Библиографии, Списка использованных словарей и справочников и Списка условных сокращений.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Гендерный фактор в английских паремиях в сопоставлении с русскими"

Заключение

Данное исследование исходит из понимания тендера как системы процессов и отношений, отражающих взаимосвязь биологического пола человека с его культурной идентичностью, социальным статусом, психическими особенностями и поведением. Тендер является компонентом коллективного и индивидуального сознания, что обусловливает необходимость его изучения как когнитивного феномена, проявляющегося в стереотипах, зафиксированных в языке и речи индивидов, идентифицирующих себя в качестве представителей мужского или женского пола и испытывающих определённое давление языковых структур, выражающих коллективные воззрения на тендерный концепт. Будучи социально и культурно обусловленными, тендерные стереотипы участвуют в формировании картины мира, зависящей от своеобразия исторического развития и общественного устройства, традиционных видов деятельности и других форм проявлений данной лингвокультурной общности.

В результате проведённого исследования, выполненного в русле когнитивно-культурологического подхода, нами составлен концептуальный портрет женщины на паремическом материале английского и русского языков. Культурный концепт "женщина" представляет собой макрофрейм, обладающий многослойной структурацией. На основании идеографической параметризации нами были выделены природно-физический, психологический и социо-этнический уровни, распадающиеся на интерпретативные блоки знаний -фреймы. Анализ языкового материала показал, что каждый фрейм индивидуален. Уникальность композиции фреймов создаётся степенью разработанности тех или иных параметров, базовой метафорой или существованием в рамках одного фрейма противоположных оценок, что обусловливает наличие внутри-фреймовых модусов. Внутрифреймовые модусы манифестируют особый взгляд носителей английского и русского языков на концепт "женщина" в частности и тендерные стереотипы в целом. Контрастивный анализ способствует установлению их общих черт и культурно значимых отличий.

Главное сходство обнаруживается в объективации оценок и определений с позиции мужчин, т.е. их андроцентричности. Образ женщины имеет амбива

213 лентный характер. По репрезентации отрицательных оценок лидирует психологический пласт. Подавляющее большинство формирующих его паремий атрибутируют женщине негативные морально-нравственные качества и низкий интеллект. Набор прототипических женских черт в целом совпадает в исследуемых языках с акцентуацией на женское коварство в английском и болтливость в русском. Таким образом, женщина воспринимается как представительница "чужого", другого мира. Подчёркиванию её "инакости" и возникновению вследствие этого категории отчуждения способствует базовая метафора этого уровня "Женщина - глупое, шумное, коварное животное". Для обоих языков характерно усиление отрицательной оценочности при отнесении женских характеристик к мужскому референту. Все эти факты детерминируют наличие не только оппозиции "мужчина-женщина", но и более широкого противопоставления концепта "женщина" концепту "человек". По степени представленности лидирует социо-этнический уровень рассматриваемого концепта, что подчёркивает социальную сконструированность тендера. В исследуемых картинах мира женская жизнь и деятельность обусловлены релевантностью их в жизни мужчины, т.е. женщина предстаёт преимущественно в роли дочери, невесты, жены, хозяйки, матери. Потребительское отношение к женщине во многом обусловливает её положительные характеристики. Их набор определяется степенью полезности для мужчины. В связи с этим положительную оценку получают материнство, хозяйственность, молодость, т.е. характеристики, демонстрирующие бесспорную необходимость женщины. Всё это даёт основание констатировать тенденцию к инструментализации образа женщины. Кроме того, образ жены подаётся как амбивалентный, основанный на противопоставлении "добрая-злая" ("good-bad"). Большинство отрицательных высказываний в русской паремиологии относятся к номинациям баба, жена, в английской — к номинациям woman, wife. Единственным понятием, получившим главным образом положительную оценку и в том и другом языке оказывается понятие мать, что обусловливает выделение его как отдельного концепта. В русской и английской картинах мира жизнь женщины чётко делится на возрастные фазы. Почти во всех ролях концепт "женщина" соотносится с полем "зависимость",

214 что в максимальной степени реализуется в паремиях, концептуализирующих девичество, посредством метафоры "Женщина - товар". В паремиях, представляющих собой рекомендации, адресатом является преимущественно мужчина, что особенно ярко проявляется в английском языке. Как следствие, главной характеристикой паремического образа женщины является её объемность: женщина предстаёт как объект вожделения, воспитания, товар в социальных взаимодействиях.

Вышеуказанные факты свидетельствуют о доминировании андроцентрич-ного взгляда на женщин и отношения полов в паремиологическом фонде английского и русского языков, результатом которого является ярко выраженная тендерная асимметрия в языковых картинах мира исследуемых лингвокуль-турных сообществ. Однако сопоставительный анализ гендерно маркированных паремических единиц английского и русского языков указывает на различную интенсивность андроцентричности языков. В качестве критериев степени анд-роцентризма на паремическом уровне мы предлагаем следующие:

1) степень представленности языковых средств, объективирующих концепт «женщина»,

2) позиция или перспективы, отраженные в языковых единицах,

3) характер коннотаций в содержании языковых единиц.

В отношении первого критерия, наблюдается явная диспропорция в соотношении гендерно релевантных единиц: доля русских паремий значительно превышает долю английского материала (ср. 1883::486), что объективно обусловливает в целом более широкий спектр охвата жизни и деятельности женщин в их динамике в русскоязычной культуре. Более того, удельный вес английских единиц, объективирующих отрицательные характеристики женщин, на фоне гораздо меньшего (в сравнении с русским) общего количества исследуемых паремий также способствует повышению степени андроцентричности английского языка.

Как и план выражения, план содержания концепта "женщина" манифестирует существенные различия и способствует некоторому снижению мизо-гинии русского языка. Главной отличительной особенностью исследуемого

215 фрагмента русской языковой картины мира является отражение в нём, помимо доминирующей мужской перспективы, противоположного - женского взгляда на мир, имеющего место на всех уровнях концепта "женщина" и определяющего его своеобразие. На психологическом уровне русский концепт демонстрирует явное расхождение с английским аналогом во фрейме, концептуализирующем женскую любовь в подавляющем большинстве случаев с женской позиции. Русская любящая женщина проявляет черты материнского архетипа: заботу, ласку, жалость, самоотверженность. Особенно подробно русская паре-миология характеризует образ женщины на природно-физическом и социо-этническом уровнях. Расхождения с английским материалом значительны в отношении подходов к внешнему облику женщины: нетипичность восприятия женщины как "слабого пола", подробная детализация "идеальных" черт, основой которых является физическое здоровье и крупные размеры. Объективация женщины как сексуального объекта осуществляется посредством "гастрономической" метафоры, что определяет отношение к ней как к "лакомому кусочку". Параметр "красота" в паремиологии обоих языков постулируется как нерелевантный, гораздо важнее его оказывается хозяйственность и добродетельность (с акцентуацией первой характеристики в русском и второй - в английском) в силу отдалённости исследуемого языкового пласта. Параметр "возраст" в большей степени обнаруживает различие при концептуализации образа пожилой женщины в квантитативном и квалитативном отношении. В русских паремиях пожилая женщина объективирована более частотно с преимущественно положительной оценкой. Во фрейме "Девушка" имеет место соотнесённость этой жизненной фазы женщины с относительной свободой. Социо-этнический уровень русского концепта "женщина" особо отличают весьма детальная тематизация и разные оценки женских ролей в семейных и родственных отношениях, по социально-семейному и общественному статусу, по роду социально значимой деятельности. В целом на этот уровень приходится наибольшая доля единиц, отражающих женскую картину мира, в которой женщина видит себя не слабой и беспомощной, а проявляет твёрдость и решительность, идентифицируя себя в качестве сильной и самостоятельной личности,

216 что подчёркивает агентивность и субъектность образа русской женщины. Таким образом, наличие в паремиях, репрезентирующих русский концепт, не только мужского, но и женского взгляда на мир может интерпретироваться как чёткая, нейтрализующая андроцентричность русского языка тенденция. В отношении английского концепта "женщина", вполне справедливым кажется тезис феминистской лингвистики о "замалчивании" жизни и деятельности женщин и в целом их "невидимости".

Причинами различной интенсивности андроцентризма русского и английского языков мы видим следующие:

1) Русская картина мира сложилась в результате контаминированности светских и духовных идеалов, имевшей место в процессе исторического развития российского государства. При этом религиозная парадигма, характеризуемая как ограничивающее начало вследствие политики социального торможения, проводимой церковью в отношении женщины, тесно сплелась с народной парадигмой, утверждающей женскую самоценность и самодостаточность. Всё это нашло отражение и в социально-правовом положении женщины на Руси, которое определялось тем, что женщина воспринималась субъектом русской действительности. Определённую роль сыграл и тот факт, что православная концепция отличались от католическо-протестантских воззрений большей терпеливостью, толерантностью в подходах по регулированию жизни человека. Кроме того, особенностью социальной стратификации российского общества была его слабая урбанизация, в связи с этим крестьянство оставалось самым представительным классом вплоть до начала XX века. Это значит, что единицы паремиологического уровня русского языка формировались стихийно, главным образом в народно-крестьянской среде, в которой в значительной степени сохранялись языческие традиции, представительницы которой обладали известной долей самостоятельности и воспринимались мужчинами как равноправные субъекты крестьянского хозяйства. Мы считаем, что восприятие женщины как физически и нравственно сильного существа, т.е. существа, в некоторой степени обладающего андрогинными чертами, и партнёрские отношения в домохозяйстве между полами, сложившиеся в русской культуре, яв

217 ляются взаимообусловленными. Более подробная разработанность деятельности и статусов русской женщины в социуме обусловлена славянскими общин-ностью и коллективизмом, выражающимися в том, что семья концептуализирована как не изолированный коллектив, а открытый для тесного взаимодействия с другими членами рода и общины. Все эти факты детерминировали меньшую степень андроцентризма русского языка.

2) Английские гендерно маркированные паремии чаще всего восходят к библейским текстам и церковным догматам. Немаловажными их источниками являются также античная мифология, древнегреческая и древнеримская литература, связанные с именами Еврипида, Платона, Аристофана, Ювенала, Вергилия, Овидия, Софокла, Гомера, Плутарха и др., в целом характеризующиеся крайней степенью мизогинии. Это означает, что языковое сознание англичан в значительной степени было сформировано под влиянием иудейско-христианских и античных традиций, а также в результате меньшей контамини-рованности народных и религиозных воззрений, связанной с ранней урбанизацией и просвещённостью английского общества. Всё это явилось причиной усиления анти-женской тенденции в языковой объективации образа женщины и фактическим отсутствием женского взгляда на мир. Закрытость семейной жизни также способствовала слабой тематизации женских ролей и в целом невидимости женщины в английской языковой картине мира.

3) Определённую роль в снижении или повышении андроцентричности языков играют и характерологические особенности самих языков, к которым прежде всего относится степень разработанности словаря, в основе которой лежат те или иные принципы категоризации мира и способы концептуализации информации, включающие отбор значимых для данной культуры признаков. Речь идёт о терминах родства, передающих в английском языке факт кровности или некровности родства, а в русском - биологический пол обозначаемого лица и лица, по отношению к которому ведётся обозначение (ср.: mother-in-law, но свекровь-тёща; sister-in-law, но золовка-сноха), что объективно способствует видимости женщины и её социальных ролей. Немаловажным является факт наличия в русском языке гендерно нейтрального понятия человек в лексиче

218 ском ряду, обозначающем лицо, в то время как в английском языке понятие man является недифференцированным, т.е. обладает генерическим и гендерно маркированным значением. К интралингвистическим факторам, снижающих в определённой степени андроцентричность русского языка, также можно отнести продуктивность в русском языке словообразовательных средств, таких как диминутивы, способствующих большей представленности концепта "женщина" (например, мать, мати, матушка, мамка и др.), а также в целом широкую разработанность безличных и неопределённо-личных синтаксических конструкций (например, Цыплят по осени считают; За всё браться - ничего не сделать; Не посеешь - не пожнёшь и т.д.), подчёркивающих общечеловеческую перспективу в тех фрагментах языковой картины мира, где тендерный фактор является иррелевантным.

Суммируя вышесказанное, можно сделать заключение, что на восприятие образа женщины и степень андроцентричности исследуемых языков оказали значительное влияние, с одной стороны, экстралингвистические факторы (исторические, социальные, экономические, политические, культурологические, этнические), которые обусловили различия в социально-правовом и бытовом положении русской и английской женщины, и, безусловно, нашли отражение в языковой практике, и, с другой стороны, этимологический и собственно лингвистические факторы.

Проведённое диссертационное исследование не носит исчерпывающего характера и может быть в дальнейшем продолжено посредством изучения тендерных аспектов других уровней английского и русского языков в сопоставительном плане, а также увеличения числа языков и привлечения иных методов исследования, что даст возможность получить более широкие и верифицируемые данные и добиться комплексной методики изучения культурных концептов мужественности и женственности и тендерного концепта в целом.

Список научной литературыХакимова, Гульнара Шарифулловна, диссертация по теме "Германские языки"

1. Акопов Л.С. Лексико-семантический способ образования имён существительных со значением лица (на основе метафоризации): Автореферат дис. . канд. филол. наук. М., 1985. - 22 с.

2. Арутюнова Н.Д. Введение // Логический анализ языка. Ментальные действия. -М.: Наука, 1993.-С. 3-6.

3. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. М.: Языки русской культуры, 1998. -896 с.

4. Архангельский В.JI. Устойчивые фразы в современном русском языке: опыт теории устойчивых фраз и проблемы общей фразеологии. Ростов-на-Дону: Изд-воРГУ, 1964.-315 с.

5. Аскольдов С.А. Концепт и слово // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста. Антология. М., 1980. - С. 276-379.

6. Беляевская Е.Г. Семантическая структура слова в номинативном и когнитивном аспектах (Когнитивные основания формирования и функционирования семантической структуры слова): Автореферат дис. . доктора филол. наук. -М., 1992.-39 с.

7. Блумфилд Л. Язык. М.: Наука, 1964. - 606 с.

8. Бовуар С. Второй пол. Т.1: Факты и мифы (пер. с франц.). СПб.: Прогресс, 1997.-832 с.

9. Брагина A.A. Наблюдения над категорией рода в русском языке // Вопросы языкознания, 1981, № 5. С. 68-78.

10. Бренджер С. Язык дискриминации наследство перестройки российским женщинам // Тендерные аспекты социальной трансформации. Вып. 15 / Под ред. М.М. Малышевой. - М., 1996.-С. 111-127.

11. Буслаев Ф.И. Вступительная статья // Русские пословицы и поговорки собранные и объяснённые Ф. Буслаевым. М.,1854- С.3-10. Ван Дейк Т.А. Язык. Познание. Коммуникация / Сборник работ: Пер. с англ. -М.: Прогресс, 1989. - 312 с.

12. Введение в тендерные исследования. 4.1. / Под ред. И.А. Жеребкиной -Харьков: ХЦГИ, 2001, СПб.: Алетейя, 2001. 708 с.

13. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. М.: Русские словари, 1997. - 416 с. Вежбицкая А. Семантические универсалии и описание языков. - М.: Языки русской культуры, 1999. - 780 с.

14. Вейлерт A.A. О зависимости количественных показателей языка от пола говорящего лица//Вопросы языкознания, 1976, № 5. С. 138-143. Вильямсон Ю. Создание тендера // Труды СПбФ ИС РАН. - СПб., 1997. - С. 314.

15. Виноградов В.В. Русский язык: Грамматическое учение о слове. М.: Высш. шк., 1972.-616 с.

16. Водак Р. Язык. Дискурс. Политика. // Пер. с англ. и нем. яз. ВГПУ. -Волгоград: Перемена, 1997. 139 с.

17. Вольтер Э. Разыскания по вопросу о грамматическом роде. -СПб, 1882. 103с. Воркачёв С.Г. Лингвокультурология, языковая личность, концепт: становление антропоцентрической парадигмы в языкознании // Филологические науки, 2001, № 1.-С. 64-72.

18. Воробьёв B.B. Лингвокультурология (теория и методы). М.: Изд-во РУДН, 1997.-331 с.

19. Габриэлян Н. Ева это значит жизнь // Вопросы литературы, 1996, № 4. - С.30-49.

20. Гаврин С.Г. Фразеология современного русского языка. Пермь: ПТУ, 1974. -269 с.

21. Гак В.Г. К типологии лингвистических номинаций // Языковая номинация (общие вопросы). -М.: Наука, 1977. С. 230-285.

22. Гак В.Г. Об одном аспекте исследования деривационной природы субстантива // Вопросы языкознания, 1970, № 5. С. 52-61.

23. Гак В.Г. О плюрализме в лингвистических теориях II Филологические науки, 1997, №6.-С. 60-69.

24. Галифакс Дж. Новогодний подарок для леди, или Наставления дочери: Пер. с англ. // Лабутина Т.Л. Воспитание и образование англичанки в XVII веке. Приложение. СПб.: Алетейя, 2001. - С. 185-214.

25. Гачев Г. Д. Национальные образы мира // Вопросы литературы, 1987, № 10. С. 156-191.

26. Тендер как интрига познания: Сборник статей. / Сост. A.B. Кирилина. М.: Рудомино, 2000.- 191 с.

27. Тендерный фактор в языке и коммуникации: Сборник научных трудов / Под ред. И.И. Халеевой. -Иваново: ИвГУ, 1999. 136 с.

28. Германова H.H. Повседневное общение и структуры национального менталитета: диалог в русской культуре: Сборник научных трудов МГЛУ. Вып.432.-М.: МГЛУ, 1996.-С. 105-118.

29. Гин Я. И. Поэтика грамматического рода. Петрозаводск: КГПИ, 1992. - 168 с. Городникова М.Д. Тендерный аспект обращений как фактор речевого регулирования // Тендер как интрига познания: Сборник статей. - М.: Рудомино, 2000. - С. 81-92.

30. Горошко Е.И. Особенности мужского и женского речевого поведения (психолингвистический анализ): Автореферат дис. . канд. филол. наук. М., 1996.-25 с.

31. Горошко Е.И. Особенности мужского и женского стиля письма // Тендерный фактор в языке и коммуникации / Под ред. И.И. Халеевой. Иваново: ИвГУ, 1999а. - С. 28-41.

32. Горошко Е.И. Пол, тендер, язык // Женщина. Тендер. Культура: Сборник статей.-М.: МЦГИ, 19996. С. 98-110.

33. Горошко Е.И., Кирилина A.B. Гендерные исследования в лингвистике сегодня // Гендерные исследования, № 2 (1/1999): ХЦГИ. М.: Человек и карьера, 1999. - С. 234-242.

34. Гоффман И. Тендерный дисплей // Введение в тендерные исследования. 4.II: Хрестоматия / Под ред. C.B. Жеребкина Харьков: ХЦГИ, 2001, СПб.: Алетейя, 2001, С. 306-335.

35. Дмитриева E.H. Природное предназначение женщины и её образы в русских заговорах (В записях XIX в.) // Женщина в российском обществе, 2001, № 1. -С. 25-32.

36. Добровольский Д.О. Национально-культурная специфика во фразеологии (I) // Вопросы языкознания, 1997, № 6. С. 37-48.

37. Ерёмина C.B., Мартынюк А.П. Местоимение he с немаркированным по роду антецедентом в современном английском языке. Харьков: ХГУ, 1989. - Рук. депонир. в ИНИОН РАН № 39455. - 9 с.

38. Жуков В.П. Предисловие // Словарь русских пословиц и поговорок. М.: Рус. яз., 2002. - С. 9-21.

39. Забылин М. Русский народ: обычаи, обряды, предания, суеверия. М.: Русская книга, 1996 (репринт, изд. 1880 г.). - 496 с.

40. Земская Е.А., Китайгородская М.А., Розанова H.H. Особенности мужской и женской речи // Русский язык в его функционировании / Под. ред. Е.А. Земской, Д.Н. Шмелёва. -М.: Рус. яз., 1993. С. 90-136.

41. Зограф Г.А. Морфологический строй новых индоарийских языков. М.: Наука, 1976.-235 с.

42. Иванов К.А. Многоликое средневековье. М.: Алетейа, 2001. - 432 с. Иванова C.B. Культурологический аспект языковых единиц. - Уфа: БашГУ, 2002- 116 с.

43. Ильин И.П. Постструктурализм. Деконструктивизм. Постмодернизм. М.: Интрада, 1996. - 356 с.

44. Кандиоти Д. Эволюция тендерных исследований. Обзор // Женщины и социальная политика (тендерный аспект). -М.: ИСПЭН, 1992. С. 156-163. Карамшоев Д. Проблемы категории рода в памирских языках: Автореф. дис. . .доктора филол. наук. - М., 1979. - 38 с.

45. Карасик В.И. Культурные доминанты в языке // Языковая личность: культурные концепты: Сб. науч. тр. Волгоград-Архангельск: Перемена, 1996. -С. 3-16.

46. Кибрик A.A. Когнитивные исследования по дискурсу // Вопросы языкознания, 1994, №5. С. 126-139.

47. Кирилина A.B. Женский голос в русской паремиологии // Женщина в российском обществе, 1997а, № 3. С. 23-26.

48. Кирилина A.B. Категория "гендер" в языкознании // Женщина в российском обществе, 19976, № 2. С. 15-20.

49. Кирилина A.B. Стереотипы биологического пола в языке // XI Международный симпозиум по психолингвистике и теории коммуникации «Языковое сознание и образ мира». М.: МГУ, 1997в. - С. 78-79.

50. Кирилина A.B. Развитие тендерных исследований в лингвистике // Филологические науки, 1998а, № 2. С. 51-58.

51. Кирилина A.B. Перспективные направления развития тендерных исследований в российской лингвистике // Материалы международной научной конференции "Женщины России на рубеже XX-XXI веков". Иваново: ИвГУ, 19986. - С. 1620.

52. Кирилина A.B. "Мужественность" и "женственность" с точки зрения лингвиста // Женщина в российском обществе, 1998в, № 2. С. 21-27. Кирилина A.B. Тендер: лингвистические аспекты. — М.: Институт социологии РАН, 1999а. - 180 с.

53. Кирилина A.B. Тендерные компоненты этнических представлений (по результатам пилотажного эксперимента) // Тендерный фактор в языке и коммуникации: Сборник научных трудов. Вып. 446. М.: МГЛУ, 19996. - С. 67-78.

54. Кирилина A.B. Русская фразеология с точки зрения тендерной лингвистики // Гендерные отношения в России: история, современное состояние, перспективы: Материалы международной научной конференции. Иваново: ИвГУ, 1999в. - С. 70-73.

55. Кирилина A.B. Символика мужественности и женственности в личных именах // Филология и культура: Тезисы II Международной конференции. Тамбов, 1999г. - С. 37-38.

56. Кирилина A.B. Философская база тендерных исследований в применении к российской лингвистике // Тендерный фактор в языке и коммуникации. Сборник научных трудов. Вып. 446, 1999д. С. 14-22.

57. Кирилина A.B. Гендерные исследования в зарубежной и российской лингвистике (философский и методологический аспекты) // ОНС, 2000а, № 4. -С. 138-143.

58. Клецин A.A. Предисловие редактора // Гендерные тетради. Вып.1. -СПб.:СЦГИ, 1997.-С. 5-11.

59. Климас И.С. Своеобразие фольклорной синонимики (на материале лексем девушка, девица, девка, девочка, девчина) // Исследования по лингвофольклористике. Вып. 2: Слово в фольклорном тексте. Курск, 1997. -С. 3-11.

60. Кон И.С. Психология половых различий // Вопросы психологии, 1981, № 2. С. 47-57.

61. Копелиович А.Б. Категория лица и грамматический род // Филологические науки, 1991, №3,-С. 40-49.

62. Копелиович А.Б. Формирование родовых отношений в индоевропейских языках // Филологические науки, 1989, № 3. С. 45-52.

63. Корбетт Г.Г. Типология родовых систем // Вопросы языкознания, 1992, № 3. -С. 21-30.

64. Костомаров Н.И. Домашняя жизнь и нравы великорусского народа (очерк). -М.: Экономика, 1993 (по исторической монографии: СПб., 1887). 399 с. Красных В.В. Основы психолингвистики и теории коммуникации: Курс лекций.- М.: ИТДГК "Гнозис", 2001. 270 с.

65. Кубрякова Е.С. Эволюция лингвистических идей во второй половине XX века // Язык и наука конца XX века: Сборник статей / Под ред. Ю.С. Степанова. М.: РГГУ, 1995. - С. 144-238.

66. Кунин A.B. Курс фразеологии современного английского языка. М.: Высш. школа, 1996.-381 с.

67. Лабутина Т.Л. Воспитание и образование англичанки в XVII веке. СПб.: Алетейя, 2001. - 247 с.

68. Лазутин С.Г. Сравнения в пословицах и поговорках // Язык и стиль произведений фольклора и литературы: Межвузовский сборник научных трудов. Воронеж, 1986. - С. 3-9.

69. Лакофф Дж. Мышление в зеркале классификаторов // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 23. -М.: Прогресс, 1988. С. 12-51.

70. Лакофф Дж. Когнитивная семантика (из книги "Женщины, огонь и опасные предметы") // Язык и интеллект: Сб. статей: Пер. с англ. и нем. / Под ред. В.В. Петрова. -М.: Прогресс, 1996. С. 143-184.

71. Лакофф Дж., Джонсон М. Метафоры, которыми мы живём // Язык и моделирование социального взаимодействия: Сборник статей. М.: Прогресс, 1987. - С. 129- 170.

72. Лакофф Дж., Джонсон М. Метафоры, которыми мы живём // Теория метафоры: Сборник: Пер. с анг., фр., нем., исп., польск. яз. / Общ. ред. Н.Д. Арутюновой, М.А. Журинской. -М.: Прогресс, 1990. С. 387-415.

73. Лакофф Р. Язык и место женщины: Перевод с англ. // Тендерные исследования, № 5 (2/2000): ХЦГИ, 2000. С. 241-254.

74. Леонтьева A.A., Мартынюк А.П. Стереотипы мужских и женских качеств в речи авторов мужчин и женщин. - Харьков: ХГУ, 1989. - Рук. депонир. в ИНИОН РАН № 38935. - 9 с.

75. Лихачёв Д.С. Концептосфера русского языка // ИАН СЛЯ. 1983. Т.52. №1. С. 3-9.

76. Лотман Ю.М. Семиотика кино и проблемы киноэстетики. -Таллин, 1973. 169с. Маколей Т.Б. Англия и Европа. - СПб.: Алетейя, 2001. - 502 с.

77. Малишевская Д.Ч. Базовые концепты культуры в свете тендерного подхода (на примере оппозиции Мужчина / Женщина) // Фразеология в контексте культуры. М.: Языки русской культуры, 1999. - С. 180-186.

78. Мартынова А.Н. Мудрость и красота. Вступительная статья // Пословицы. Поговорки. Загадки / Сост. А.Н. Мартынова, В.В. Митрофанова. М.: Современник, 1986. - С. 6-17.

79. Медведева Т.С. Некоторые оценочные высказывания в речи мужчин и женщин. Госкомитет по народн. образованию. Харьков: ХГУ, 1990. - Рук. депонир. в ИНИОН РАН СССР № 42766. - 9 с.

80. Минский М. Остроумие и логика когнитивного бессознательного // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 23. М.: Прогресс, 1988. - С. 281-309. Минский М. Фреймы для представления знаний: Пер. с англ. / Под ред. Ф.М. Кулакова. - М.: Энергия, 1979. - 152 с.

81. Моисеев А.И. Наименование лиц по профессии в современном русском языке: Автореф. дис. .доктора филол. наук. -М., 1985. 38 с.

82. Моргунова Н.И. Самые частотные лексемы фольклорной лексики // Исследования по лингвофольклористике. Вып.2: Слово в фольклорном тексте. -Курск, 1997. С. 18-24.

83. Мошинская JI.P. Влияние половозрастных особенностей субъекта на процесс вербальной коммуникации // Тезисы VI всесоюзного симпозиума по психолингвистике и теории коммуникации. М.: МГУ, 1978. - С. 44-46.

84. Мужчина и женщина / Под ред. A.C. Догеля, Д.С.Клеменца. Том II. СПб.: Просвещение, 1911а. - 668 с.

85. Мужчина и женщина / Под ред. A.C. Догеля, Д.С.Клеменца. Том III. СПб.: Просвещение, 19116. - 492 с.

86. Муканов М.М. Исследования когнитивной эмпатии и рефлексии у представителей традиционных культур // Исследование речемысли и рефлексии. Алма-Ата, 1979. - С. 79-91.

87. Мурясов Р.З. Лексико-грамматические разряды в грамматике и словообразовании // Вопросы языкознания, 1999, № 4. С. 56-70. Немировский М.Я. Способы обозначения пола в языках мира // Памяти академика Н.Я. Марра. - М.-Л., 1938. - С. 53-103.

88. Никитина С.Е. Устная народная культура и языковое сознание. М.: Наука, 1993.- 189 с.

89. Николаева Т.М. Речевые, коммуникативные и ментальные стереотипы: социолингвистическая дистрибуция // Язык как средство трансляции культуры. -М.: Наука, 2000. С. 112-131.

90. Нуриахметов Г.М., Салин C.B. Язык и культура в пословицах и поговорках. Учебно-справочное пособие. Бирск: Бирский гос. пед. Институт, 2001. - 146 с. Овсянников Ю.М. Картины русского быта: стили, нравы, этикет. - М.: АСТ-Пресс, Галарт, 2000. - 352 с.

91. Ольшанский И.Г. Тендерные исследования как одно из направлений социолингвистики // Проблемы социолингвистики и многоязычия / Под ред. А.К. Баламамедова, В.А. Татаринова. М.: Московский лицей, 1997, № 1. - С. 22-34.

92. Ольшанский И.Г. Языковые и культурологические стереотипы с тендерных позиций // Доклады Первой Международной конференции «Гендер: язык, культура, коммуникация. М.: МГЛУ, 1999. - С. 267-272.

93. Опарина Е.О. Концептуальная метафора и её функции в языке: Автореф. дис. .канд. филол. наук. — М., 1991. 24 с.

94. Опарина Е.О. Лексические коллокации и их внутрифреймовые модусы // Фразеология в контексте культуры. М.: Языки русской культуры, 1999. - С. 139-144.

95. Павский Г. Филологические рассуждения над составом русского языка. Рассуждение 2-ое. СПб, 1850. - 123 с.

96. Пал М. Род в новоанглийском языке. Дис. .канд. филол. наук. М.: МГПИЯ, 1965.-246 с.

97. Панфилов А.К. Уважаемый товарищ или уважаемая товарищ? // Вопросы культуры речи, 1965, № 6. С. 189-195.

98. Пермяков Г.Л. От поговорки до сказки: Заметки по общей теории клише. М.: Наука, 1970. -240 с.

99. Пермяков Г.Л. Пословицы и поговорки в ряду других языковых и фольклорных клише. Введение // Пословицы и поговорки народов Востока. -М.: Наука, 1979. -С. 28-33.

100. Попова З.Д., Стернин И.А. Очерки по когнитивной лингвистике. — Воронеж, 2001.- 168 с.

101. Потапов В.В. Многоуровневая стратегия в лингвистической гендерологии // Вопросы языкознания, 2002, № 1. С. 103-130.

102. Потапова Р.К. Сексолет как составляющая экспертной фоноскопии в криминалистике // Гендер как интрига познания: Сборник статей. М.: Рудомино, 2000. - С. 137-150.

103. Потебня A.A. Из лекций по теории словесности. Басня. Пословица. Поговорка. 3-е изд. Харьков, 1930. - 300 с.

104. Потебня A.A. Мысль и язык: Собрание трудов. М.: Лабиринт, 1999. - 272 с. Прокош Э. Сравнительная грамматика германских языков. - М.: Высш. шк., 1954.-237 с.

105. Протченко И.Ф. Об образовании и употреблении имён существительных женского рода названий лиц в современном русском языке: Автореф. дис. .канд. филол. наук. - М., 1953. - 21 с.

106. Пушкарёва Н.Л. Тендерные исследования: рождение и становление, методы и перспективы в системе исторических наук // Женщина. Тендер. Культура: Сборник статей. -М.: МЦГИ, 1999. С. 15-34.

107. Пушкина E.H. Проблема рода в современном английском языке. Дис. на соиск. уч. ст. канд. филол. наук. Горький, 1975. - 188 с.

108. Райтсон К. "Разряды людей" в Англии при Тюдорах и Стюартах // Средние века. Вып. 51.- М.: Наука, 1994. С. 46-61.

109. Розанов В.В. Религия и культура: Сборник статей / Соч. в 2т., Том 1. М.: Правда, 1990.-636 с.

110. Романов Б.А. Люди и нравы Древней Руси: Историко-бытовые очерки XI-XIII вв. М.-Л.: Наука, 1963. - 240 с.

111. Рыбникова М.А. Русская поговорка // Русский язык в школе, 1939, № 4. С. 4649.

112. Рыжкина O.A., Реснянская Л.И. Психо- и социолингвистический анализ языкового портрета горожанина // Живая речь уральского города. -Свердловск: УрГУ, 1988. С. 39-47.

113. Рябов О.В. Женщина и женственность в философии серебряного века. — Иваново: Изд-во ИвГУ, 1997. 184 с.

114. Рябов О.В. Родина-Мать: история идеи // Женщина в российском обществе,1998, № 3. С. 12-18.

115. Рябов О.В. Русская философия женственности (XI-XX вв.). — Иваново: Юнона,1999.-205 с.

116. Рябов О.В. Миф о русской женщине в отечественной и западной историософии // Филологические науки, 2000, № 3. С. 28-37.

117. Рябова Т.Б. Тендерные стереотипы и тендерная стереотипизация: методологические подходы // Женщина в российском обществе, 2001, № 3 4. -С. 3-12.

118. Соколова Г.Г. Составляющие коннотативного значения ФЕ // Лингвистические проблемы перевода.-М.: МГУ, 1981.-С. 54-61.

119. Соловьёв B.C. Русский национальный идеал (по поводу статьи Н.Я.Грота в "Вопросах философии и психологии") / Соч. в 2 т., Том 2: Чтения о богочеловечестве. -М.: Правда, 1989. С. 286-295.

120. Соловьёв И.И. Размышления Ивана Соловьёва об Эросе // Человек, 1991, № 1. — 201-212.

121. Средние века: Сборник АН СССР, Институт всеобщей истории. Вып. 57. М.: Наука, 1994.-320 с.

122. Степанов Ю.С. Константы: Словарь русской культуры. Изд.2-ое, испр. и доп. -М.: Академический Проект, 2001. 990 с.

123. Стернин И.А. Коммуникативное поведение в структуре национальной культуры // Этнокультурная специфика языкового сознания. М., 1996. - С. 97112.

124. Стоун JI. Семья, секс и брак в Англии, 1500-1800 гг. // Культура и общество в средние века: методология и методика зарубежных исследований. М.: Наука, 1982. - С. 206-216.

125. Терещенко A.B. Быт русского народа. 4.1. М.: Русская книга, 1997 (репринт, изд. 1847-1848 г.г.).-288 с.

126. Теория и методология тендерных исследований (курс лекций) / Под общ. ред. O.A. Ворониной. М.: МЦГИ, 2001. - 416 с.

127. Тер-Минасова С.Г. Язык и межкультурная коммуникация. М.: Слово, 2000. -262 с.

128. Тёмкина A.A. Тендер как концепция и методология исследований российской культуры // Женское движение в контексте российской истории (Юбилейные чтения "90 лет Первому Всероссийскому женскому съезду").- М., 1999. С. 1214.

129. Тимпко J1.A. Категория рода в современном английском языке: Дис. на соиск. уч. ст. канд. филол. наук. М.: МГУ, 1970. - 193 с.

130. Толстая С.М. Стереотип в этнолингвистике //Речевые и ментальные стереотипы в синхронии и диахронии: Тезисы конференции. М., 1995. - С. 124-127. Улуханов И.С. Грамматический род и словообразование // Вопросы языкознания, 1988, № 5. - С. 107-121.

131. Уфимцева Н.В. Русские: опыт ещё одного самопознания // Этнокультурная специфика языкового сознания. М., 1996. - С. 139-162.

132. Ушакин С.А. После модернизма: язык власти или власть языка // ОНС, 1996, № 5. С. 25-32.

133. Ушакин С.А. Поле пола: в центре и по краям // Вопросы философии, 1999а, №5. -С. 71-85.

134. Ушакин С.А. Поле пола // Женщина. Тендер. Культура: Сборник статей. М.: МЦГИ, 19996. - С. 35-45.

135. Уэст К., Зиммерман Д. Создание тендера // Труды СПбФ ИС РАН. Тендерные тетради. Вып. 1. СПб, 1997. - С. 94-124.

136. Филлмор Ч. Об организации семантической информации в словаре // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 14. М.: Прогресс, 1983. - С. 23-60. Филлмор Ч. Фреймы и семантика понимания // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 23. -М.: Прогресс, 1988. - С. 52-92.

137. Фразеография в Машинном фонде русского языка / Под ред. В.Н.Телия. М.: Наука, 1990.-208 с.

138. Фразеология в контексте культуры / Отв. ред. В.Н. Телия. М.: Языки русской культуры, 1999. -336 с.

139. Фрумкина P.M. "Теории среднего уровня" в современной лингвистике // Вопросы языкознания, 1996, № 2. С. 55-67.

140. Фуко М. Воля к истине: по ту сторону знания, власти и сексуальности. Работы разных лет: Пер. с франц. М: Касталь, 1996. - 448 с.

141. Хайдеггер М. Время картины мира // Новая технократическая волна на Западе. -М.: Прогресс, 1986. С. 93-118.

142. Халеева И.И. Тендер как интрига познания // Тендер как интрига познания: Сборник статей. -М.: Рудомино, 2000. С. 9-18.

143. Халеева И.И. Задачи Московского государственного лингвистического университета в междисциплинарном проекте " Феминология и тендерные исследования в России: перспективные стратегии и технологии" // Женщина в российском обществе, 1998, № 3. С. 8-11.

144. Холод A.M. Мужская и женская картина мира в русском языке // Вербальные невербальные дейксисы маскулинности и фемининности. Кривой Рог, 1997. -С. 101-121.

145. Холод A.M. Прагматические характеристики родовых форм русских имён существительных и прилагательных: Автореферат дис. . канд. филол. наук. -Киев, 1994.-24 с.

146. Хомская Е.Д. Об асимметрии блоков мозга // Нейропсихология сегодня / Под ред. Е.Д. Хомской. М.: Наука, 1995. - С. 14-17.

147. Цатурова М.К. Русское семейное право XVI-XVIII в.в. М.: Юридическая литра, 1991.-112 с.

148. Чанышева 3.3. Концепт как связующее звено между человеком, культурой и мышлением // Вопросы обучения иностранным языкам: методика, лингвистика, психология: Материалы конференции. Уфа: Изд-во УГАТУ, 2003. - С. 241246.

149. Чанышева 3.3. Средства создания скрытой информации в тексте (лингвокультурологический и когнитивный аспекты). — Уфа: БашГУ, 2000. — 106 с.

150. Шахмайкин A.M. Проблема лингвистического статуса категории рода // Актуальные проблемы современной русистики. Диахрония и синхрония М.: МГУ, 1996.-С. 226-273.

151. Шевченко Т.И. Социальная дифференциация английского произношения. М.: МГУ, 1990.- 197 с.

152. Широкова О. Жизнь пословицы // Русский язык в школе, 1931, № 6-7. С. 115119.

153. Шрамм А.Н. Наблюдения над синтаксическим строением русских пословиц (простое предложение): Автореф. дис. .канд. филол. наук. -М., 1954. 18 с.238

154. Щепанская Т.Б. Женщина, группа, символ (на материале молодёжной субкультуры) // Этнические стереотипы мужского и женского поведения. -СПб., 1991,-С. 17-29.

155. Юнг К.Г. Психологические аспекты архетипа матери. // Юнг К.Г. Душа и миф. Шесть архетипов: Пер. с нем. М,- К., 1997. - С. 213-267.

156. Язык и структуры представления знаний: Сборник научно-аналитических обзоров / Отв. ред. Ф.М. Березин, Е.С. Кубрякова. М., 1992. - 189 с. Язык как средство трансляции культуры / Отв. ред. М.Б. Ешич. - М.: Наука, 2000.-311 с.

157. Язык русского фольклора: Межвузовский сборник.- Петрозаводск, 1988.- 203 с. Янко-Триницкая Н.А. Наименования лиц женского пола существительными женского и мужского рода // Развитие словообразования современного русского языка. -М., 1966. С. 153-208.

158. Ястребицкая A.JL Западная Европа XI-XIII веков: эпоха, быт, костюм. М.: Искусство, 1978. - 176 с.

159. Ashmore R.D., Del Boca F.K. The Social Psychology of Female-male Relations: A Critical Analysis of Central Concepts. -N.Y. 1986. 286 p.

160. Chandler M. A., Basset D. L. Tag questions and powerfulness: quantitative and qualitative analysis of a course of psychotherapy // Tanguage in society. 1989. V. 18. № l.-P. 35-51.

161. Clifton A. K., McGrath D., Wick B. Stereotypes of women: a single category? // Sex roles. 1976. №2. P. 125-142.

162. Coates J. Women, Men and Language (A Sociolinguistic account of sex differences in language). London - New York: Longman. 1986. - 346 p.

163. Connell R.W. The big picture: Masculinities in recent world history // Theorie &

164. Society. 1993. № 22. P. 597-623.

165. Curme G.O. Syntax. Boston: D.C. Heath. 1931. - 352 p.

166. Dunn J. Sisters and brothers. The developing child. Cambridge. 1985.

167. Dunn J., Bretherton I., Munn P. Conversations about Feeling States between Mothersand their Young Children // Development Psychology. 1987. № 23. P. 132-139.

168. Eakins B.W., Eakins R.G. Sex Differences in Human Communication. Boston.1978.

169. Edelsky C. Who's got the floor // Language in Society. 1981. N 10. P. 15-32. Fodor I. The Origin of Grammatical Gender / Lingua Amsterdam. 1959. Vol.8. - P. 1-41, 186-214.

170. Follett W. Modern American usage. N.Y.: Hill and Wang. 1966. - 353 p. Fowler H.W. Modern English usage. - Oxford: Oxford University Press. 2d ed., ed. and rev. Sir Ernest Gowers. 1965. - 457 p.

171. Gender and discourse: the power of talk. Norwood, 1988. - 247 p.

172. Gleason J.B. Sex differences in parent-child interaction // Language, gender and sexin comparative perspective. Cambridge. 1987. - P. 103-115.

173. Gleason J.B., Greif E.B. Men's speech to young children // Language, Gender and Society / Thorne B., Kramarae Ch., Henley N. (eds.). Rowley (Mass.): Newbury House. 1983.- P. 17-24.

174. Goodwin M.H. He-said-she-said: talk as social organization among black children. -Bloomington.1990. 156 p.

175. Goodwin M.H. Tactical uses of stories: Participation frameworks within girls' and boys" disputes // Gender and conversational interaction. Oxford. 1993. - P. 315-330.240

176. Goffman E. Gender Display // Lemert C., Branaman A. (eds.). Oxford: Blackwell Publ., 1997. - P. 208-227.

177. Gumperz J.J. Discourse Strategies. Cambridge. 1982. - 378 p.

178. Gunthner S., Kotthoff H. (Hrsg). Von fremden Stimmen. Wiebliches und mannliches

179. Sprechen im Kulturvergleich. Frankfurt a. Mein. 1991. - 412 s.

180. Henley N. Body politics: power, sex and non-verbal communication. New Jersey,1977.- 175 p.

181. Herbert R.K. Sex-based differences in compliment behaviour // Language in society. 1990. №3-P. 43-56.

182. Herder J.G. On the origin of language / Trans. J.H. Moran and A. Code. N.Y.: F. Ungar. 1966 1772.

183. Hirshman L. Analysis of supportive and assertive behaviour in conversations // Language and sex: difference and dominance. Rowley (Mass), 1974. - P. 37-48. Holmes J. Functions of you know in women's speech // Language in society. 1986. № 15.-P. 51-64.

184. Homberger D. Mannersprache Frauensprache: Ein Problem der Sprachekultur // Muttersprache. 1993. № 103. -P. 89-112.

185. Jackendoff R.S. Semantics and cognition. Cambridge (Mass.). 1983. - 283 p. Jespersen O. The Woman // The Feminist Critique of Language / Ed. By D.Cameron. -London. 1998.-P. 225-241.

186. Kail M. Are Sex or Gender Relevant Categories to Language Performance? A Critical Review // M. Haug et al. (eds.) The Development of Sex Differences and Similarities in Behavior. 1993.- P. 151-174.

187. Key M.R. Male / Female Language. N.Y.: Metuchen. 1975. - 233 p.

188. King R. Talking gender (a guide to nonsexist communication). Toronto: A Longman1. Company. 1991.- 85 p.

189. Konishi Т. The connotation of gender: A semantic difference study of German and Spanish // Word. 1994. Vol.45. № 3. P. 317-326.

190. Maitz D. N., Borker R. A. A cultural approach to male-female miscommunication // Communication, language and social identity / ed. J.J. Gumperz . Cambridge: Cambridge University Press. 1982. - P. 196-216.

191. Martynyuk A.P. A contrastive study of male and female occupational terms in English and Russian // Papers and studies in contrastive linguistics. Poznan. 1990a. №26. - P. 103-110.

192. McDonnell D. Theories of discourse. -Oxford: Oxford University Press. 1986. -243p. Mead M. Male and female: a study of sexes in a changing world. New York: Morrow. 1949.

193. Meillet A. Linguistique historique et Linguistique generale. Paris. 1952. Neumann E. The Great Mother: An Analysis of the Archetype. - Princeton. 1991. -205 p.

194. Nickols P. Women in their speech communities // Women and language in literature and society. N.Y. 1980. - P. 54-69.

195. Nickols P. Linguistic Options and Choices for Black Women in Rural South //1.nguage, Gender and Society / Thorn B., Kramarae Ch., Henley N. (eds.). Rowley

196. Mass.): Newbury House. 1983. P. 54-69.

197. Oakley A. Sex, gender and society. Melbourne. 1972. - 354 p.

198. Partridge E. Usage and abusage. Harmondsworth: Penguin Books. 1974 1947.

199. Philips S.U. Introduction: The interaction of social and biological processes inwomen's and men's speech // Language, gender and sex in comparative perspective /

200. Philips S.U., Steele S., Tanz Ch. (eds.). Cambridge: Cambridge University Press.1987. P. 1-11.

201. Philips S.U. Sexism and self-concept in the language of children: a middle childhood survey // The sociogenesis of language and human conduct. N.Y. 1983. - P. 523544.

202. Phillips J.R. Syntax and vocabulary of mother's speech to young children: age andsex comparisons//Child development. 1973. № 44. P. 175-189.

203. Price B.G. & Graves R.L. Sex Differences in Syntax and Usage in Oral and Written1.nguage // Research in the Teaching of English. 1980. №14. P. 147-153.

204. Pollac W.S. Deconstructing Dis-Identification: Returning Psychoanalitic Concepts of

205. Male Development // Psychoanalysis and Psychotherapy. 1995. № 12. P. 30-45.

206. Pusch L. Das Deutsche als Mannersprache // Linguistische Berichte. 1981. № 69. -P. 59-74.

207. Quasthoff U. Soziales Vorurteil und Kommunikation: eine sprachwissenschaftliche Analyse des Stereotyps. Frankfurt am Main. 1973. - 105 s.

208. Quirk R., Greenbaum S., Leech G., Svartvik J. A grammar of contemporary English. London: Longman. 1972. - 391 p.

209. Renzetti D.J. Curran. Women, Men and Society. Boston, 1999. - 315 p.

210. Robins R.H. Ancient and medieval grammatical theory in Europe. Washington,

211. N.Y.: Kennikat. 1971.-262 p.

212. Sapir E. Abnormal types of speech in Nootka // Canada. Geological Survey. Memoir 62. Antropological Series. 1915. № 5. Ottawa: Government Printing Bureau. - P. 97-115.

213. Sex difference: social and biological perspectives. New York: Garden City. 1976. -208 p.

214. Slavic gender linguistics. Amsterdam, Philadelphia. 1999.244

215. Steckler N.A., Cooper W.E. Sex differences in color naming of unisex apparel // Anthropological linguistics. 1980. V. 22. P. 375-391.

216. Tafel K. Die Frau im Spiegel der russischen Sprache. Wiesbaden. 1997. - 208 p.

217. Tannen D. You Just Don't Understand. London. 1992. - 359 p.

218. Telia V., Bragina N., Oparina E., Sandomirskaya I. Lexical collocations:

219. Denominative and cognitive aspects // Euralex 1994. Proceedings. Amsterdam. 1994.

220. Trömel-Plötz S. Frauengesprache Idealgesprache // Frauengesprache: Sprache der

221. Verständigung. Frankfurt a. M.: Fischer Verlag. 1996. - P. 365-377.

222. Trömel-Plötz S. Frauengesprache: Sprache der Veränderung. Frankfurt a. Mein.1982. 168 p.

223. Trömel-Plötz S. Linguistik und Frauensprache // Linguistische Berichte 57. 1978. № 57.-S. 49-68.

224. Trudgill P. Sex, Covert Prestige and Linguistic Change in Urban British English of Norwich // Language in Society. 1972. № 1. P. 179-195.

225. Trudgill P. Language and sex // Sociolinguistics: an introduction. Harmondsworth: Penguin Books. 1974. - P. 78-99.

226. Wardhaugh R. An introduction to sociolinguistics. Oxford. 1986. - 386 p. Weinrich H. Textgrammatik der Deutschen Sprache. - Mannheim - Leipzig - Wien -Zurich. 1993.- 1110 S.

227. Weiss D. Sexus districtions in Polish ans Russian // Words are physicians for an ailing mind. For Andrzej Boguslawski on the occasion of his 60-th birthday / Eds: Grochowski M., Weiss D. München. 1991. - P. 449-466.

228. West C., Zimmerman D.H. Small insults: a study of interruptions in cross-sex conversations between unacquainted persons // Language, Gender and Society / Thorne B., Kramarae Ch., Henley N. (eds.). Rowley (Mass.): Newbury House.1983.-P. 157- 168.

229. Women language transition. Albany. 1987. - 198 p.

230. Wierzbicka A. Lexicography and conceptual analysis. — Ann Arbor. 1985. — 368 p. Wood J.T. (ed.) Gendered Lives: Communication, Gender, and Culture. Belmont. 1994.-207 p.

231. Wood M.M. The influence of sex and knowledge of communication effectiveness on spontaneous speech// Word. 1966. № 22. P. 141-158.

232. Русская грамматика. Том 1. -М.: Наука, 1982. 783 с.

233. Random House Dictionary of America's Popular Proverbs and Sayings. N.Y.: Random House. 2000. - 480 p.

234. Stevenson B. The Home Book of Proverbs, Maxims and Familiar Phrases. N.Y.: The MacMillan Company. 1956. - 2750 p.

235. The Concise Oxford Dictionary of Proverbs. Oxford-N.Y.: Oxford University Press. 1998.-333 p.

236. ВГИ 2001а Введение в тендерные исследования. 4.1. / Под ред. И.А. Жеребкиной - Харьков: ХЦГИ, 2001, СПб.: Алетейя, 2001.

237. ГС 2001 Тендерные стереотипы в социокультурных процессах средних городов России / Материалы круглого стола // Женщина в российском обществе, 2001, № 3- 4.

238. ГФ 1999 Тендерный фактор в языке и коммуникации / Сборник научных трудов. - Иваново, 1999.

239. КСКТ 1996 Кубрякова Е.С., Демьянков В.З., Панкрац Ю.Г., Лузина Л.Г. Краткий словарь когнитивных терминов / Под. ред. Е.С.Кубряковой. - М.,1996. РГ1982 - Русская грамматика. Том 1. - М.: Наука, 1982.

240. ТМГИ 2001 Теория и методология тендерных исследований (курс лекций) / Под общ. ред. Ворониной O.A. - М., 2001.

241. ФКК 1999 Фразеология в контексте культуры. - М.: Языки русской культуры, 1999.

242. ФМФ 1990 Фразеография в Машинном фонде русского языка / Под ред. В.Н.Телия - М.: Наука, 1990.

243. ЯСПЗ Язык и структуры представления знаний // Сборник научно-аналитических обзоров. - М., 1992. - 189 с.

244. DCE 2000 Longman Dictionary of Contemporary English. - L.: Longman. 2000. DELC 1999 - Longman Dictionary of English language and Culture. - L.: Longman. 1999.

245. GD 1988 Gender and discourse: the power of talk. Norwood. 1988.

246. S 1983 Language, Gender and Society / Thorne B., Kramarae Ch., Henley N.eds.). Rowley (Mass.): Newbury House. 1983.

247. SCP 1987 Language, gender and sex in comparative perspective (Studies in the Social and Cultural Foundations of Language) / Philips S.U., Steele S., Tanz Ch. (eds.). - Cambridge University Press. 1987.

248. SD 1976 Sex difference: social and biological perspectives. New York. Garden City. 1976.

249. SGL 1999 Slavic gender linguistics. Amsterdam, Philadelphia. 1999. WLT1987 - Women language transition. Albany. 1987.