автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Герой рассказов В. Шукшина как национальная языковая личность

Полный текст автореферата диссертации по теме "Герой рассказов В. Шукшина как национальная языковая личность"

с.лпкт-петерьургскмп государственный университет

л ю лицзюнь

герои рассказов в.шукшпна как национальная языковая личность

Специальность 10.02.01 - Русский язык

автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

На правах рукописи

003470365

Санкт-Петербург 2009

003470365

Работа иыполнсна на кафедре русского языка как иностранного и методики его преподавания Санкт-Петербургского государственного университета.

Научный рукоиодитсль:

кандидат филологических наук, доцент Ирина Михайловна Вознесенская

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор Валерий Михайлович Мокиенко

кандидат филологических наук, доцент Елена Владимировна Ганапольская

Ведущая организация:

Санкт-Петербургская государственная медицинская академия им. И.И.Мечникова

Зашита диссертации состоится «2» июня 2009 года в 16.00 часов на заседании совета Д 212.232.62 по защите докторских и кандидатских диссертаций при Санкт-Петербургском государственном университете по адресу:

199034, Санкт-Петербург, Университетская наб., д.7-9-11, лит. Б, Факультет филологии и искусств ауд. 240

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке Санкт-Петербургского государственного университета

Автореферат разослан «_»_2009 г.

И.О.Ученого секретаря

диссертационного совета | м

кандидат филологических наук, •;

доцент

Т.И.Попова

Сформировавшееся после выхода в спет книги Ю.Н.Караулова «Русский язык и языковая личность» (1987) научное направление стало сегодня одним из наиболее актуальных в российской лингвистике (Богмп 1984, Караснк 2002, 2004, Седов 2004), что связано с особым вниманием исследователей к человеку «в его способности совершать речевые поступки» (Седов 2004). Проблеме «язык и мир человека» посвящено немало трудов (Апресян 1995, Арутюнова 1999, Логический анализ языка. Образ человека в культуре и языке 1999). Изучение языковой личности (ЯЛ) проводится в современных исследованиях с опорой на различный речевой материал, в том числе и на основе литературных произведений, где персонаж рассматривается как «текстовая языковая личность» (Чурилина 2006). В данной работе предпринята попытка описания существенных черт языковой личности героя в рассказах В.Шукшина, чье творчество и личность продолжает привлекать внимание и литературоведов (Творчество Шукшина 1997, Сигов 1999, Сухих 2004, Коробов 2009), и лингвистов, результаты работы которых отразились, в частности, в создании «Словаря языка Василия Шукшина» (Елистратов 2001). Проблема изучения персонажей произведений В.Шукшина с позиции концепции ЯЛ как самостоятельная задача до сих пор в исследованиях не ставилась, хотя в научных работах выявлены отдельные функционально-коммуникативные характеристики, проявленные в диалогической речи героев, в конфликтном общении (Хисамова 2002, Голев, Лебедева 1999). Вместе с тем такое исследование актуально прежде всего с точки зрения методологической. Это связано с тем, что изучение языковой личности с опорой на художественный текст находится в стадии разработки и представлено пока немногочисленными исследованиями (Байбулатова 1998, Чурилина 2006), поэтому данная работа отвечает потребностям совершенствования подходов и приемов анализа персонажа как языковой личности. С другой стороны, использование категории ЯЛ персонажа является методологически актуальным и в целях выработки объективных лингвистических инструментов анализа образа персонажа с опорой на специфику его речевого поведения, что позволит осуществить переход «от содержания «языковой личности» к содержанию «художественного образа» (Караулов 2006: 71).

Введение категории языковой личности в анализ речевого строя произведений такого писателя, как В.Шукшин, актуально ещё и потому, что дает возможность открыть новые аспекты их изучения: описать значимые составляющие русского речевого поведения, отраженного в художественных текстах, а также отметить черты национачьного характера, воплощённые в ключевых образах героев выдающегося писателя.

Как известно, Ю.Н.Караулов определяет языковую личность как «совокупность способностей и характеристик человека, обусловливающих создание им речевых произведений (текстов)» (Караулов 1989). При акцентировании в определении «субъектной» сущности данной категории под языковой личностью понимается

«субъект - носитель того или иного языка, осмысливший мир и отразивший его в своей речи - текстах» (Чурилина 2006).

Проза В.Шукшина является благоприятной для осуществления анализа персонажа с позиции концепции языковой личности. Как отмечает И.Н.Сухих, «главным изобразительным средством личности, характера шукшинского персонажа являются его прямая речь, колоритный диалог или монолог. Иначе говоря, речь, слово -характер героя» (Сухих 2004: 466). Специфика художественного метода писателя проявляется в том, что личность персонажа раскрывается с опорой на непосредственное изображение его речевого поведения, проявленного в общении, в диалогах с другими героями. Эта особенность позволяет вести наблюдение за ЯЛ по всем трем уровням ее организации с акцентом на тезаурус и прагматикон, поскольку деятельностно-коммуникативные потребности ярко проявляют специфику ЯЛ, дают основания для суждений о личностных качествах человека, воплощенных в образе.

Материалом для исследования послужили тексты 63 рассказов В.Шукшина, представленных в собрании сочинений писателя (1992).

Объектом анализа являются фрагменты текста, представляющие «субъектную речевую сферу героя»1, которая включает а) преимущественно прямую речь героя в составе диалога, б) реплики других участников коммуникации, вступающих с ним в общение, в) внутреннюю речь персонажа, «интериоризованную речь» (по Ю.Н. Караулову), г) речь повествователя, содержащую суждения и оценки, относящиеся к сфере героя.

Предметом исследования являются речевые явления, отражающие особенности коммуникативного поведения героя, существенные элементы его мировидения и ценностных представлений, а также специфику лексикона.

В рассказах В.Шукшина нет одного, сквозного героя, однако каждый из отчетливо выделяемых в образной структуре произведений типов представляет ту или иную «ипостась», личностный вариант собирательно понимаемого героя.

Представляется справедливой точка зрения тех исследователей творчества В.Шукшина, которые отмечают, что в героях его рассказов «собираются архетипы русской души, русского национального характера» (Елистратов 2001: 411).

Новизна работы определяется впервые предпринимаемым подходом к текстам рассказов В.Шукшина с позиции концепции языковой личности, что позволяет . рассмотреть существенные черты речевого поведения персонажа как проявление его > языковых, коммуникативных предпочтений, отражающих особенности его личности, . существенные фрагменты картины мира, основные ценностные ориентиры. ..

: Цель работы - охарактеризовать языковую личность героя рассказов В.Шукшина,

1 1 В диссертации термин «персонажная субъектная речевая сфера» (Чурилина 2006) используется шире; -.чем в указанной работе, его действие выходит за рамки «фрагментов, репрезентирующих прямые высказывания персонажа».

опираясь па выявление в субъектной речевой сфере персонажа особенностей его коммуникативного поведения, словоупотребления, демонстрирующих содержание мировидепия и черты характера изображенной и тексте личности.

Реализации цели служат следующие ¡¡иа'ш:

1. Для уточнения подходов к анализу материала и определения теоретических принципов его изучения дать характеристику понятию языковая личность и смежных с ним категорий, опираясь па лингвистические исследования последнего времени.

2. Проанализировав фрагменты текстов, представляющих диалогическое общение, установить в речевом поведении героев веду щие типы диалога» и основных речевых жанров; выявить свойственные главному герою мотивы, цели общения в типовых ситуациях, описать стратегии и тактики, отметить особенности языковых средств, используемых для их реализации.

3. С опорой на коммуникативно-деятелыюстные потребности личности в общении, доминантные рече-поведенческие установки вывести основные личностные черты героя, формирующие его образ.

4. Провести анализ субъектной речевой сферы главных героев рассказов, выявить актуальные тематические группы слов и ключевые слова, отражающие ценностные предпочтения героев и представляющие значимые фрагменты их картины мира. Отметить особенности семантики ключевых слов в индивидуальном лексиконе персонажа.

5. С учетом приоритетности в тематическом содержании речи героя и значимости в композиционно-смысловой структуре текстов определить единицы, отражающие доминанты ценностного мира героя; дать их семантическое описание в контексте тезауруса ЯЛ.

В работе применялись описательный, сопоставительно-аналитический методы, элементы статистического анализа, а также контекстуальный анализ, целыо которого является раскрытие внутритекстовых связей слова и их речевых значений. В исследовании речевого поведения персонажа материал рассматривался в аспекте коммуникативно-прагматической характеристики.

Теоретическая значимость работы заключается в том, что ее результаты вносят определенный вклад в разработку принципов анализа языковой личности - персонажа художественного текста, расширяют представления о значимых характеристиках коммуникативного поведения, свойственных русскому общению, дополняют новыми положениями теорию, связанную с описанием национальной картины мира, ее существенных составляющих. Проведенный в работе анализ демонстрирует возможность нового аспекта в лингвистическом изучении произведений В.Шукшина, в построении интерпретации текста с учетом лингвопрагматических характеристик изображенного в произведении общения. . i

Практическая значимость исследования определяется возможностью использования его результатов для дальнейшего изучения творчества В.Шукшина в вузовских курсах по анализу художественного текста. В преподавании русского языка как иностранного выводы и наблюдения, сделанные в диссертации, могут быть использованы для обучения восприятию и порождению диалогических типов текста, а также при изучении национально-культурной специфики речевого общения. Практический анализ доминант ценностного мира героев может быть предметом изучения в учебных курсах по лингвокультурологии.

IIa защиту выносятся следующие положения:

1. В ситуациях диалогического общения, изображенных в рассказах В.Шукшина, значимыми являются следующие «коммуникативно-деятельностные потребности» героя (мотивационпый уровень ЯЛ), определяющие специфику его речевого поведения:

а) склонность к защите собственного достоинства, самоуважение;

б) стремление к отстаиванию собственных жизненных интересов и предпочтений, отражающих ценностные приоритеты мировидения героя. Данные внутренние установки мотивируют актуальность в дискурсе персонажа речевого жанра спора и ссоры как формы протеста, сопротивления несправедливости, защиты собственных духовных ценностей {мировоззренческий и личностно-нравственный спор). Конфликтные ситуации выявляют обостренное чувство несправедливости, бунтарский дух героя, его непокорность, стремление к борьбе за правду и справедливость. На вербально-семантическом уровне как следствие этих черт обнаруживается склонность к речевой экспрессии, проявлению эмоциональных реакций, выраженных элементами с экспрессивной стилистически сниженной окраской, эмотивными высказываниями.

2. Важной составляющей мотивационного уровня в структуре ЯЛ героя является потребность выразить себя, потребность понимания со стороны другого, то есть тяготение персонажа к открытию души. Эта цель общения реализуется в свойственном дискурсу героя жанре «разговора по душам», отражающем его склонность и способность к рефлексии над основами жизни человека, демонстрирующем глубину этических переживаний героя («душа болит»). Рефлексия вокруг ключевых слов-тем (жизнь) обусловливает значимость в дискурсе героя слов, обозначающих духовные ценности (душа, бог, добро, зло, вера).

3. В ситуациях общения герой нередко испытывает «коммуникативные недоразумения» - нарушения в коммуникативном (и личностном) взаимодействии с окружающими, что отражает дефицит понимания в ходе общения, мотивированный личностными особенностями : героя, его странностью и непохожестью. «Коммуникативная неудача», которую терпит гсрой-«чудик», обусловлена столкновением мечты, необычной -идеи героя с повседневным здравым смыслом, что приводит к тому, что цель, преследуемая говорящим, не достигается. При этом такой

характер общения открывает и герое необычность интересов и стремлений, открытость и откровенность, простодушие и наивность.

4. Константами тезауруса ЯЛ героя являются духовные категории, представленные ключевыми слонами (душа, сердце, боль, больно, жалко, стыдно, тоска, злость, мысль, размышление, раздумье, дума, жизнь, смерть, время, старость) и доминантами («правда», «любовь», «совесть»). Ключевые слова и доминанты обозначают важнейшие составляющие духовной жизни героя, являются знаками ценностной ориентации (тезауруса) личности, отражают склонность к размышлениям над собственной жизнью, к нравственной оценке поступков с позиции совести и стыда, стремлению «.жить по совести».

5. Дискурс героя, включающий на содержательно-смысловом уровне важные бытийные категории (жизни и смерти, добра и гпа, веры и неверия), строится в ситуациях неофициального персонального общения, что определяет специфику его речи как философскую по направленности и обиходно-разговорную по содержанию и форме, мотивируя семантические сдвиги в содержании этих категорий: абстрактно-умозрительные представления смешаются в сторону конкретно-практических.

Апробации работы: основные положения и результаты диссертационного исследования изложены в научных публикациях и обсуждались на заседаниях аспирантского семинара кафедры русского языка как иностранного и методики его преподавания факультета филологии и искусств Санкт-Петербургского государственного университета, па конгрессе «Русская литература в мировом культурном и образовательном пространстве» (СПб, 2008), а также на XXXII и XXXIII международных филологических конференциях в СПбГУ в 2008 и 2009 гг.

Структура работы: диссертация состоит из Введения, трех глав, Заключения, Списка использованной литературы, Списка словарей, источников. Общий объем диссертации составляет 208 страниц.

Основное содержание диссертации

Во Введении обоснованы актуальность, научная новизна, теоретическая и практическая значимость работы; поставлены цель и задачи исследования; определены объект и предмет исследования; описаны материал и методы исследования; приведены положения, выносимые на защиту; представлена структура диссертации. Следуя концепции Ю.Н.Караулова, анализ ЯЛ в данной диссертации имеет троякую направленность, соответствующую трем уровням структуры ЯЛ: I) вербалыю-семантическому, представленному лексиконом, 2) лингво-когнитивному, представленному личностным тезаурусом, отражающим уровень:- знания о мире носителя языка, а также его систему ценностей; 3) мотивациошю-прагматическому, представленному совокупностью языковых средств для выражения интенциональной и

иллокутивном сферы личности и отражающий особенности ее речевого повеления (Караулов 1987). с учетом их нераздельного существования в речи.

Рассматривая героя В.Шукшина как национальную языковую личность, мы учитываем, что такой герой отражает черты, усвоенные, в рамках этнокультурной общности, которой принадлежит, и индивидуально-личностные признаки. Слово «национальный» в данном случае используется не в значении «общий, присущий всем», а в значении «русский». Герои рассказов Шукшина, как известно, образно воплощают разные характеры, разные типы личностей, как положительные, так и вызывающие неодобрение. В фокусе исследования находится тот герой, который, с позиции автора, является носителем нравственных норм, отражает в своем мировидении ценностные идеалы жизни, черты характера которого, являясь предметом писательского осмысления, художественного изображения, проявляют устойчивые представления о значимых чертах человека. Почти все рассказы В.М.Шукшина содержат образ такого героя, который той или иной гранью своего характера раскрывает важные опоры национальных начал личности. А.И.Солженицын в статье «Раскаяние и самоограничение как категории национальной жизни», в частности, рассуждает о влиянии, воздействии на национальную общественную жизнь нравственного чувства отдельного человека. Писатель проводит мысль о том, что нация в целом может выразить духовные устремления, ценностный идеал «не больше, чем устами и перьями одиночек». И далее: «Только в историческом отдалении мы можем с несомненностью судить, насколько верно было передано одним человеком истинное душевное движение своей нации» (Солженицын 1994).

В первой главе «Теоретические основы изучения и описания языковом личности - героя художественного текста» освещаются общие вопросы, связанные с понятием языковая личность (ЯЛ), рассматриваются ее типы и подходы к изучению, соотносительность ЯЛ и национального характера, а также изучение ЯЛ в художественном тексте.

Включение категории «языковая личность» в анализ, основанный на материале художественного текста, в котором изображаются различные формы общения, потребовал для данного исследования широкой теоретико-методологическом основы. Она сформирована с опорой на исследования в разных областях лингвистики, затрагивающих широкий спектр актуальных вопросов, к числу которых относятся: 1) процессы общения, стратегии и тактики: русской речи (Формановская 2007, Иссерс 2006); 2) национально-культурная специфика коммуникативного поведения (Верещагин, Костомаров 2005, Прохоров, Стернин 2006); 3) типология диалога (Арутюнова 1998, И.Н.Борисова!2005); 4) теория речевых жанров (Бахтин 1996, Дементьев 1999, 2007, Седов 2000, 2007, Степанов 2005, Вежбицка 2007, Жанры речи 1999, 2007); 5) проблема национального1 характера, особенностей^, национального сознания и'ключевых идей

русской культуры в аспекте лнигвокультурологии и межкультуриой коммуникации (Красных 2003. Тер-Минасова 2004. Леоитович 2005, Зализняк, Лсвоштша. Шмелев 2005): 6) анализ художественного текста (Художественный текст 1993).

В работе рассмотрены позиции исследователей, выдвигающих наряду с термином «языковая личность» соотносимые с ним понятия «коммуникативная личность», «речевая личность» (Прохоров 1996, Красных 2003, Прохоров, Стерпим 2006). которые фокусируют внимание на особенностях говорящего в процессе общения, речепорождения. В главе охарактеризованы существующие подходы к выявлению типов ЯЛ, лингвистические исследования, представляющие тот или иной тин ЯЛ (Карасик 2004).С целыо выработки приемов анализа речевого поведения героев выяснены и обозначены основные параметры коммуникативно-прагматического подхода (Формаковская 2007), включающего учет специфики общения (Хисамова 2002), признаков коммуникативной ситуации. Па основе изученной литературы выработаны исходные положения в понимании категории ЯЛ и приемов ее анализа.

При описании ЯЛ должна учитываться система коммуникативно-прагматических характеристик речевой деятельности коммуникантов. В нее входят коммуникативно значимые параметры ситуации речевого общения, коммуникативно-ролевые статусы и программы речевого поведения говорящих, применяемые ими речевые стратегии и тактики и другие характеристики, демонстрирующие специфику ЯЛ.

Речевое поведение персонажа литературного произведения может быть использовано для реконструкции его ЯЛ, выявления комплекса ключевых понятий, отражающих «картину мира» героя, а также типологических характеристик, проявляемых им в общении и раскрывающих типичные намерения, мотивы, установки. Анализ речевого поведения героя дает объективные основания для описания не только собственно ЯЛ, но и характера героя, его основных личностных черт, что в художественном произведении неотъемлемо от его образа. Исследование ЯЛ персонажа в работе ориентируется на отыскание особенностей речевого поведения человека как коммуникативной личности и как активного носителя национальной духовной культуры.

Во втором главе «Речевые характеристики персонажа как субъекта общения» проводится анализ ЯЛ персонажа в конкретных ситуациях общения.

Языковая личность героя В.Шукшина ярко раскрывается в характерологических диалогах, что дает возможность наблюдения за прямой речью персонажа, открывающей его склонности в коммуникации и демонстрирующей особенности речевого поведения. Фокусирование внимания на речевых фрагментах текста, изображающих поведение героя в общении, дает возможность прежде всего описать мотивационно-прагматический уровень в структуре языковой личности.

Проведенный в ходе исследования анализ показал, что речевое общение героев рассказов В.Шукшина тяготеет к определенным речевым жанрам: \в ситуациях

конфликтного общения - это спор, ссора, в ситуациях кооперативного общения -разговор по душам.

В ходе наблюдений над фрагментами текста, представляющими речевой жанр спора, были выявлены три типа спора в соответствии с основными намерениями говорящих: спор-самопрезентация, мировоззренческий спор, личноапно-правственный спор.

Спор-самопрезептация (рассказ «Срезал») обнаруживает склонность героя к спору как средству самовыражения, мотивирует использование тактик, позволяющих установить лидерство, доминировать в разговоре, дикредитировать своего оппонента (смутить, обескуражить его): тактики поучения, совета с позиции вышестоящего, насмешки, иронии, мапипулятивных тактик алогичной аргументации. Поведение героя в споре-самопрезентации отличает высокий уровень языковых и коммуникативных способностей, в его речи отмечены: использование стилевого контраста для противопоставления «тут», «мы» <-♦ «там», «вы» с целью «генерализации» высказываний, позволяющей выступать от имени коллектива: «Мы тут тоже немножко... «микитим»», «Только не надо делать вид, что все там гении»; ориентация на книжную речь, соблюдение этикета: «Проблема как таковая не перестанет существовать», «С вашего позволения... было бы интересно узнать...», использование терминов, газетных клише: «первичность духа и материи», «невесомость», «диалектика природы», «шаманизм», «искусственная орбита»; прием иронического цитирования оппонента: «Вы же не «катили бочку» на профессора. Верно?», «Я в заключении не был и с цепи не срывался. Зачем?»; афористичность суждений, использование пословиц, сентенций: «Ну, на нет и суда нет!», «Баба с возу - коню легче», «кандидатство - это ведь не костюм, который купил - и раз и навсегда. Но даже костюм и то надо иногда чистить», «Можно ведь сто раз повторить слово «мед», но от этого во рту не станет сладко», «молодец — против овец,. а спроть молодца - сам овца» и др.;

Спор-самопрезентация обнаруживает коммуникативную и речевую искушенность говорящего, основную установку па поддержание собственного высокого статуса в споре, желание первенствовать, быть в центре внимания.

Мировоззренческий спор («Космос, нервная система и шмат сала») выдвигает в центр диалога тему, проявляющую разницу позиций говорящих. В этом случае ЯЛ раскрывает свою способность к выдвижению собственного мнения, его аргументации, выражению возражения-опровержения. Протекание спора в ситуации повседневного общения, а также социальные характеристики героя (сельские жители) обусловливают использование говорящими экспрессивно-окрашенных конструкций разговорной речи, стилистически сниженной лексики, просторечия в их лексиконе. Строй речи персонажа отражает актуальную тему (в проанализированном рассказе - это «ценность знания и научного прогресса»), включает единицы данной предметной области (наука, аэроплан,

ю ' '

космос, Гагарин, Павлов «-> телега, печка), обнаруживает ценностные представления героя, характеризует особенности его видения мира.

Личпостио-правствснпый спор (рассказ «Охота жить») фокусирует внимание на нравственных категориях, вербализуемых в.: речи героев-оппонентов словами соответствующих семантических групп: а) добро и зло (добрый, добренький, худа не делал, злоба, лихой); б) правда и ложь (обманывать, врать, выдумывать); в) терпение (терпеть)', г) вера (серить, Христос, святой, поп, церква); д) вина (виноватый). Предмет спора, предпочтительные тактики речевого поведения (уговоры, убеждение, ссылка на личный опыт «-► обвинение, оскорбление, угроза) выявляют ценностные установки персонажей, характеризуют в контрастном сопоставлении их личностные особенности (честность, доброжелательность, открытость <-> коварство, злобу, жестокость). Словоупотребление, включающее бранную лексику, стилистически сниженные слова, создает социально достоверный речевой портрет личности в ситуации конфронтационного общения.

Реплики-опровержения, используемые говорящим для возражения, включают ссылки на личный опыт и организованы в соответствии с нормами разговорной речи («Ну, ты даешь. А что они,...?»', «Худо-бедно - доеду»', «Костей не соберут», «Чо ты привязался с этой печкой?»; «Доживи до мот годов, тогда вякай»), что сближает по форме этот спор с бытовым, а по содержанию (отраженному в теме) - с научной дискуссией.

В ситуации личностно-нравственного спора, герой-носитель нравственного идеала придерживается нейтральных речевых форм, опираясь на тактику убеждения, в то время как его антагонист, нарушающий эти нормы, тяготеет к использованию бранных слов, лексики с грубой экспрессией («.сволочи», «гадина», «святоша»), усиливая конфронтацию.

Ссора как одна из наиболее острых форм межличностного общения представлена в рассказах В.Шукшина достаточно широко (Голев, Лебедева 1999), являясь сюжетообразующей константой, позволяет писателю наблюдать и показывать поведение персонажей в «крайних ситуациях». В них вскрываются движущие мотивы и внутренние качества личности, поэтому функции этого речевого жанра в контексте рассказов значительно более глубоки, чем просто изображение агрессивного вербального поведения. Выявлены разновидности ссоры в зависимости от ' побудительных мотивов ее участников. | ;

; 1) Ссора может; служить средством протеста, формой сопротивления

, несправедливости и пережитого унижения («Ванька Тепляшин»), Внешнее речевое (С поведение героя, демонстрирующее агрессию, в ггссоре является эмоциональным I > отражением его внутреннего состояния (обозначенного лексемами жалкий, стыдно, . •. униженно, представленными в авторской характеристике героя). .

п

2) Ссора является реакцией па нарушение нравственных представлений личности, показывает конфликт моралей в определенной жизненной ситуации (например, предательство близкого человека в рассказе «Волки»). Ведущими тактиками в этом типе ссоры являются обмен обвинениями, оскорбление, мотивирующие использование в речи героев бранной лексики {шкура, паразит, змей), угроза (Счас я тебя бить буду; Я тебя проучу малость и др.)

3) Ссора может возникать как реакция на словесное оскорбление (рассказ «Обида») Реплика хамоватой продавщицы: «Чего глядишь? Глядит! Ничего не было, да? Глядит, как Исусик» провоцирует героя. В этом случае основной установкой героя является зашита собственного достоинства, используются тактики оправдания, убеждения, переадресации обвинения, направленные против хамства, агрессивного речевого поведения антагонистов главного героя, демонстрирующих неуважение, унижающих достоинство, или вызывающих протест своими поступками, поведением.

Речевой жанр ссоры и особенности речевого поведения героя раскрывают его личностные черты - острое переживание несправедливости, склонность к бунтарству и непокорности, что проявляется в форме протеста, реализуемого с использованием экспрессивной, эмоционально-оценочной, бранной лексики.

Проанализированные в главе диалоги, представляющие речевой жанр ссоры в сфере семейного общения - между мужем и женой, позволяют выделить в качестве антагониста героя - «жену», которая часто проявляет непонимание, выражает категоричное неприятие поведения мужа, являясь инициатором ссоры. В отличие от жены другой женский тип - мать, напротив, в изображенных жизненных ситуациях речевого и неречевого поведения выражает однозначную установку на защиту сына и самопожертвование ради него, что заставляет ее вступать в конфликт с другими. Герои в ссоре придерживаются инвективной стратегии, используемые ими речевые средства обладают эмоциональностью, экспрессивностью, передают гнев, взволнованность, что соответствует общению близких в семейной ссоре.

Одним из характерных персонажей рассказов В.Шукшина является «чудик» («Чудик», «Штрихи к портрету. Некоторые конкретные мысли Н.П.Князева, человека и гражданина», «Упорный»), отличительной чертой речевого поведения которого являются «коммуникативные недоразумения», отражающие дефицит понимания в ходе общения, при котором цель, преследуемая говорящим, не достигается. Диалоги раскрывают несоответствие выбранных.героем тактик интенциям собеседника. «Чудик» строит свое общение, не чувствуя специфики адресата, реализуя собственную программу.общения. Причины коммуникативного дискомфорта, возникающего в ходе общения «чудиков» с другими, обусловлены конфликтом оторванных от обыденной реальности 'необычных идей героя с повседневным здравым смыслом. Диалогическое общение «чудика» проявляет его личностные особенности: стремление к поиску смысла

жизни и своего места в жизни, неприятие будничного в жизни, тягу к общению, открытость и откровенность в общении, простодушие и наивность.

Тип «конфликтного агрессора» в ссоре представляет человека, который провоцирует конфликт, от осуществления которого получает психологическое удовлетворение («Вечно недовольный Яковлев», «Непротивленец Макар Жеребцов», «Поль-ноль целых»). Ключевая стратегия такой ЯЛ - навязывание своею мнения, что проявляется в императивных тактиках поучения, совета, диктате, перебнве собеседника, с помощью которых «конфликтный агрессор» ставит собеседника на более низкую по сравнению с собой статусную позицию, подчеркивает приоритет собственного мнения. Эта коммуникативная позиция формируется с помощью высказываний с инфинитивом глагола, выражающего категоричную директиву, слов негативной оценки, инвективы («Крепкий мужик»), имитации специфической интонации со значением осуждения, сарказма («сосу-ут эту водку»).

Диалоги показывают разное функциональное назначение брани: в речевом поведении бригадира Шурыгина она служит формированию образа «крепкого мужика», использующего инвективу для демонстрации собственной воли и превосходства. В речи его оппонентов бранная лексика, а также другие жанры конфликтного общения - упрек, угроза, обвинение - служат средством выражения эмоций, оценки, проявляют сопротивление, несогласие, неприятие поведения.

Императивный жанр просьбы демонстрирует вариативность тональности просьбы (мольба, заклинание, уговоры, упрашивание, нейтральная просьба). Жанр просьбы представлен в ситуациях столкновения просителя и бепефактора, когда искренность встречается с равнодушием («Как зайка летал на воздушных шариках»), нравственность - с официальным законом («Материнское сердце»), честность - с хамством («Шире шаг, маэстро!»), свободолюбие - с принуждением («Ораторский прием»).

Используемые просителем неполные предложения являются приметой затруднения и сбивчивости, показывают робость, коммуникативную неуверенность и неумелость говорящего в выражении просьбы в официальной обстановке (личный просительный тон). В коммуникативном поведении матери, пожилой женщины, сельской жительницы, используются речевые тактики, свойственные фольклорному жанру причитания (жалоба, плач), сдвигающие жанр просьбы в сторону мольбы, актуализирующие апелляцию к сочувствию («Да ангелы вы мои милые», «да сыночки вы мои милые», «да ангелы вы мои», «да разумные ваши головушки», «люди добрые», «простите вы его, окаянного», «сжальтесь вы над ним», «пожалейте вы хоть меня, старуху»), ■:• т г

«Разговор по-душам» представляет собой одну из ключевых коммуникативных ценностей русской - языковой личности (Дементьев 2007). Жанрообразующими

признакам» данного вида диалогического общения являются искренность, то есть потребность правдиво высказать свое чувство с расчетом на ответное желание собеседника, с содержательной ориентацией общения па темы, волнующие обоих коммуникантов, и намерением вызвать отклик: сочувствие, сопереживание, одобрение, критику. Коммуникация, строящаяся но модели речевого жанра «разговора по душам», является предметом изображения в русской классической литературе, становясь в рассказах В.Шукшина важнейшей композициоино-речевой формой, раскрывающей доминантные черты языковой личности персонажа, его духовно-нравственные ориентации и особенности внутреннего состояния.

Проанализированные рассказы («Верую!», «Билетик на второй сеанс», «Как зайка летал на воздушных шариках» ) показали, что в разговоре по душам обнаруживаются ключевые слова тезауруса персонажа, которые выводятся как основные темы речи: жизнь, душа, бог, добро, зло. Ср.: «Но у человека есть также - душа! Вот она, здесь, -болит»; «бывают люди с душой»; «вынь и покажи в ладонях душу»: «А что, по-твоему, душа-то - пряник, что ли? Вот она как раз и не понимает, для чего я ее таскаю, душа-то, и болит»', «Душа болит, - сказал Максим. - Я пришел узнать: у веруюи1их душа болит или нет?»\ «Мне интересно знать, болит у тебя когда-нибудь душа или нет?». Словосочетание «душа болит» метафорически выражает тревогу, душевную неуспокоенность. Используемое в прямой речи героя оно наряду с основным языковым значением («состояние беспокойства, волнения») в контексте употребления персонажем приобретает дополнительные речевые значения: «поиск смысла жизни», «потребность обретения веры в жизнь, в себя». Для разговора по душам важна тактика одобрения и поощрения: «Кто тебе говорит, что ты не так живешь? <...> Что ты? Наоборот, я всегда рад за тебя, всегда думаю: «Молодец Федор, хоть один из родни в большие люди выбился», уточняющего вопроса: «У тебя неприятности, что ли?», утешения и совета: «Ну, и ладно. Ничего, братка, ничего. Дыши носом», «Что-то все же томит тебя, братец, - сказал Егор. - Давай уж... может, и помогу каким словом», что отражает отзывчивость, сочувствие, искренность ЯЛ. Сочувствие герою часто находит отражение в авторском комментарии: «А Егору чего-то вдруг так сделалось жалко брата, так жалко!».

В третьей главе «Доминанты ценностного мира героев В.Шукшнна» с

опорой на анализ субъектной речевой сферы главных героев рассказов выявлены единицы, отражающие доминанты ценностного мира героя,: а также проведено их семантическое описание в контексте тезауруса ЯЛ.

В работе выявлены и описаны значимые «идеи» ценностного мира личности, представительные для ее лингво-когиитивного (тезаурусного) уровня, обозначенные в диссертации терминами ключевое слово и доминанта, второй тз которых в сравнении с первым занимает более высокую ступень в иерархии идеалов личности, обозначая

важнейшие нравственные, духовные ценности (правда, любовь, совесть). Эксплицпровапность этих категорий прямыми словесными номинациями не является обязательной (как. например, в случае с доминантой правда), представление об их актуальном присутствии в сознании человека формируется опосредованно -основывается на изображении целой жизненной ситуации, поступка человека, рефлексии героя по поводу ситуации (рассказ «Дядя Ермолай»), В художественном тексте содержание доминант складывается на смысловом уровне, открывая важнейшие составляющие духовной жизни героя.

Выявление ключевых слов в речевой сфере персонажа опиралось на два основных фактора: фактор частотности и фактор смысловой нагружснпости, что определялось по степени участия слова в воплощении ведущих тем, в развертывании характеристики персонажа, представлении его мировидения.

На основании полученных статистических данных, отражающих частотность слова в субъектной речевой сфере персонажа и наблюдений над значимостью слова в семантическом пространстве текста в 12 из взятых для анализа рассказах были выделены актуальные лексико-тематические группы, относящиеся к полю «Человек», которые представляют важные зоны вербального и лингво-когнитивного уровней в структуре ЯЛ персонажа.

Выделенные группы, объединяющие преимущественно существительные и прилагательные, идеографически систематизируют значимые единицы лексикона Я Л героя и показывают содержание нескольких важных фрагментов его индивидуальной картины мира, наиболее ярко воплощенных в ключевых словах.

В группе номинаций лица отмечена высокая регулярность слов, называющих членов семьи и близких родственников, что подчеркивает особую важность для сельского жителя родственных связей, принадлежности к близкому кругу родных людей. Номинации лица дифференцируются по принадлежности своему кругу близких односельчан (стилистически сниженные - мужик (справный мужик, хитрый мужик), баба, девахи, ребятня, а также сочетание с именем собственным - бабка Маланья, дед Куделька, брат Дмитрий ) или «чужих» - городских (приезжий товарищ, интеллигентный товарищ, ответственный товарищ, обращение «граждане», лексема «женщина» как номинация горожанки или сельской интеллигентной жительницы, лексема мужчина - в аналогичном значении).

Тематическая группа, называющая части тела человека, ä тесно связана с изображением внешности человека (его портретной характеристикой, отражением внешне проявленных внутренних состояний) глаза, голова, грудь,, рука (ср.: умные, ясные глаза; в глазах умных большая спокойная грусть, любопытство и страх в глазах, глаза загорелись, глаза свирепо блестели, защемило в груди, вздрагивало в груди, подрагивание в груди, боль в груди). Использование слов этой группы показывает чаще

всего взволнованное состояние, типичное для героя, остро реагирующего па вес изменения окружающего его внешнего мира.

Семантика слов, называющих профессии, обогащается в контексте рассказов коннотациями, имеющими характеризующий, оценочный характер (Ср.: продавец, продавщица, снабженец, сторож склада, ответственный). Среди профессий самыми частотными оказались шофер, механик и слесарь.

Оценочная лексика, характеризующая человека, является одним из наиболее широких классов слов. Чаще всего вызывают одобрительную оценку (высоко ценятся героем): энергичность, любознательность, храбрость, застенчивость, скромность, спокойствие, упрямство, терпение, доброта, совестливость, забота о близких; чаще всего вызывают неодобрительную оценку (осуждаются героями): пошлость, жадность, воровство, трусость, нахальство, хамство, бессовестность, безответственность, заносчивость, бестактность, зло, равнодушие к близким, мещанство.

Среди слов, характеризующих эмоционально-физические и интеллектуально-эмоциональные состояния в качестве ключевых выявлены: душа, сердце, боль, больно, жалко, тоска, злость, которые являются наиболее частотными, емко характеризуют внутреннее состояние героя (ср.: болела душа, неладно на душе, разлад в душе, больная душа; Что-то в душе заворошилось. Броди хвори чего-то; Хворь в душе не унималась; душа заскулила, заныла, прямо затревожилась, покой объяч душу, ликовала душа; сердце кровью плакало и болело, в сердце толкнулась боль, под сердцем зазвенело от горя и др.)

Среди слов, именующих единицы ментального уровня, ментальные процессы, состояния ключевым является имя мысль, которое объединяет подгруппу наименований «единиц мысли» (мысль, идея, смысл), а также наименований ментальных процессов -действий, операций, производимых посредством «единиц мысли» (размышление, раздумье, дума).

В дискурсе персонажа актуальна лексико-семантическая группа, объединившая имена морально-этических и религиозных понятий (зло, добро, грех, право, правда, позор, истина, совесть, справедливость, стыд).

Роль ключевого в пределах лексико-семаптической группы существительных, именующих действие, поступок, функцию, выполняет высокочастотное слово работа, обозначая одну из важнейших ценностных составляющих тезауруса ЯЛ персонажа.

Группы слов, называющих значимые временные ориентиры персонажа (жизнь, смерть, время, старость), чаще всего появляются в воспоминаниях и размышлениях героя о себе, о своей прожитой жизни. Отношение к прожитой жизни в тезаурусе героя в большей степени представляется критически. Она оценивается как наполненная а) повседневными обязанностями (Всю жизнь Матвей делал то, что надо было делать), б) болью (Всю жизнь сердце кровью плакало и болело.), в) незначительностью

жизненных событий (Хотел еще чего-нибудь вспомнить из своей жизни, но как-то совсем ничего не приходило с голову.), г) бессмысленностью, вызывающей острое сожаление (Тьфу! - да растереть, вот и вся моя жизнь; Жалко свою прожитую жизнь. Не вышло жизни).

Проанализированные доминанты правда, любовь, совесть открывают значимые константы внутренней жизни героя, раскрывают его нетерпимость к обману, лжи, несправедливости.

Семантическое содержание доминанты любовь формируется с помощью включения в речевую сферу героя слов боль, мысль, жизнь. Изучение контекстуальных связей слова любить выявило круг внутренних предрасположенностей н ценностных ориентации героя: склонность к ощущению гармонии с миром, к жизни по собственной правде и принципам, любовь к родине, детям, родным, деревне и труду.

Доминанта совесть и сопряженные с ней слова стыд, стыдно обнаруживают отличия в значении и употреблении. Слово совесть раскрывает более широкий семантический потенциал. Эта особенность связана с тем, что категория совести соотносится с изображением поступка, который часто составляет основу конфликта и становится центром этической рефлексии и оценки героя. В этической системе героев с позиции совести и стыда получают категоричное осуждение: предательство, безответственное поведение, неблагодарность, равнодушие к близким, воровство, безделье. Доминанты стыд и совесть отражают ценностные ориентиры героев В.Шукшина: тягу к совести, чести, стремление к защите собственного достоинства и справедливости. Совесть рассматривается как «барометр», реагирующий на нарушение нравственных норм. Эти нравственные нормы требуют преданности, благодарности, ответственности, заботы о близких, честности, трудолюбия. Они составляют «моральный кодекс» героев Шукшина и емко воплощаются в шукшинской формуле -«жить по совести».

В заключении представлены основные результаты исследования.

Основные положения диссертации изложены в публикациях:

1. Анализ коммуникативного поведения персонажа как прием характеристики его языковой личности (на материале рассказов В.Шукшина) // 1У-ая Международная научная конференция «Русский язык в языковом и культурном пространстве Европы и мира: Человек. Сознание. Коммуникация. Интернет». 8-12 мая 2008 г. Варшава. Тезисы докладов. С. 105. :

■ 2. Речевые тактики «искателя правды» (на материале рассказа В.Шукшина «Дядя . Ермолай») // Текст. Дискурс. Картина мира 2008 / Под ред. И.А.Стернина. Воронеж.. Центр коммуникативных исследований, 2008. С. 136-141.

,; 3. Концепт «правда» и реализующие его тактики в; речевом поведении героя рассказа В.Шукшина «Дядя Ермолай» // XXXVII Международная филологическая

конференция. Вып. 20: Русский язык как иностранный и методики ero преподавания. 11-15 марта 2008 г., Санкт-Петербург / Отв. ред. Н.А.Любимова. - СПб.: Факультет филологии и искусств СПбГУ, 2008. С. 95-100.

4. Образ персонажа в аспекте его коммуникативного поведения (рассказ В.М.Шукшина «Крепкий мужик») // Русская литерагура в мировом культурном и образовательном пространстве. Материалы конгресса. Санкт-Петербург, 15-17 октября 2008 г. Русская литература в контексте мировой культуры. Место и роль русской литературы в мировом образовательном пространстве / Под ред. П.Е.Бухаркина, И.О.Рогожиной, Е.Е.Юркова. - В двух томах. - Т. II. Ч. 2. СПб., 2008. С. 270-274.

5. Особенности коммуникативного поведения правдолюба «Дяди Ермолая» // Вестник Санкт-Петербургского государственного университета. Серия 9. СПб., 2008. декабрь. Вып. 4. Ч. II. С. 46-50.

; Лицензия ЛП№ 000156 от 27.04.99 г.

Подписано в печать 21.04.2009 г. Форма 60x84 1/16. у Авт. л. 1,08. Тираж 100 экз. Заказ № 13. у

Ф-т филологии и искусств СПбГУ 199,034, СПб., Университетская Наб., 11.

ОНУТ ф-та и искусств СПбГУ 199034, СПб., Университетская наб., 11.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Лю Лицзюнь

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I. ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ИЗУЧЕНИЯ И ОПИСАНИЯ ЯЗЫКОВОЙ ЛИЧНОСТИ - ГЕРОЯ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ТЕКСТА.

1.1. Понятое языковой личности в современной лингвистике.

1.1.1. Личность и языковая личность.

1.1.2. Языковая / речевая / коммуникативная личность.

1.1.3. Типы языковой личности.

1.1.4. Подходы к изучению языковой личности.

1.2. Коммуникативно-прагматический подход к описанию языковой личности.

1.3. Национальная языковая личность и проблема национального характера.

1.4. Персонаж как текстовая языковая личность.

ВЫВОДЫ.

ГЛАВА П. РЕЧЕВЫЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ ПЕРСОНАЖА КАК СУБЪЕКТА ОБЩЕНИЯ.

II.1. Языковая личность героя в ситуациях конфликтного общения.42 II.1.1. Языковая личность героя, проявленная в речевом жанре спора.

II. 1.2. Речевой жанр ссоры как форма раскрытия индивидуальных особенностей героя.

И. 1.3. «Коммуникативные недоразумения» героев-«чудиков».

II. 1.4. Речевое поведение «конфликтного агрессора».

II.1.5. Индивидуальные особенности героев в семейной ссоре.

П.2. Языковая личность героя, проявленная в жанре просьбы.

II.3. Языковая личность героя, проявленная в речевом жанре разговора по душам.

ВЫВОДЫ.

ГЛАВА Ш. ДОМИНАНТЫ ЦЕННОСТНОГО МИРА ГЕРОЕВ

В.ШУКШИНА.

111.1. Ключевые слова в субъектной речевой сфере персонажа.

111.2. Доминанта правда в речевом поведении героя.

111.3. Доминанта любовь в субъектной речевой сфере героя.

111.4. Доминанты совесть и стыд в субъектной речевой сфере героя.

ВЫВОДЫ.

Введение диссертации2009 год, автореферат по филологии, Лю Лицзюнь

Сформировавшееся после выхода в свет книги Ю.Н.Караулова «Русский язык и языковая личность» (1987) научное направление «русская языковая личность» стало сегодня одним из лидирующих в российской лингвистике (Богин 1984, Карасик 2002, 2004, Седов 2004), фокусирующей внимание на проблеме «язык и мир человека» (Апресян 1995, Арутюнова 1999, Логический анализ языка. Образ человека в культуре и языке 1999), на человеке «в его способности совершать речевые поступки» (Седов 2004: 5). Изучение языковой личности (ЯЛ) проводится в современных исследованиях с опорой на различный речевой материал, в том числе и на основе литературных произведений, где персонаж рассматривается как «текстовая языковая личность» (Чурилина 2006). В данной работе предпринята попытка описания существенных черт языковой личности героя в рассказах В.Шукшина, чье творчество и личность продолжает привлекать внимание и литературоведов (Творчество Шукшина 1997, Сигов 1999, Сухих 2004, Коробов 2009), и лингвистов, результаты работы которых отразились, в частности, в создании «Словаря языка Василия Шукшина» (Елистратов 2001). Проблема изучения персонажей произведений В.Шукшина с позиции концепции ЯЛ как самостоятельная задача до сих пор в исследованиях не ставилась, хотя в научных работах выявлены отдельные функционально-коммуникативные характеристики, проявленные в диалогической речи героев, в конфликтном общении (Хисамова 2002, Голев, Лебедева 1999). Вместе с тем такое исследование актуально прежде всего с точки зрения методологической. Это связано с тем, что изучение языковой личности с опорой на художественный текст находится в стадии разработки и представлено пока немногочисленными исследованиями (Байбулатова 1998, Чурилина 2006), поэтому данная работа отвечает потребностям совершенствования подходов и приемов анализа персонажа как языковой личности. С другой стороны, использование категории ЯЛ персонажа является методологически актуальным и в целях выработки объективных лингвистических инструментов анализа образа персонажа с опорой на специфику его речевого поведения, что позволит осуществить переход «от содержания «языковой личности» к содержанию «художественного образа» (Караулов 2006: 71).

Введение категории языковой личности в анализ речевого строя произведений такого писателя, как В.Шукшин, актуально еще и потому, что дает возможность открыть новые аспекты их изучения: описать значимые составляющие русского речевого поведения, отраженного в текстах, а также отметить черты национального характера, воплощённые в ключевых образах героев выдающегося писателя.

Как известно, Ю.Н.Караулов определяет языковую личность как «совокупность способностей и характеристик человека, обусловливающих создание им речевых произведений (текстов)» (Караулов 1989: 3). Опираясь на данную трактовку понятия, Л.Н.Чурилина акцентирует в определении «субъектную» сущность данной категории: «Под языковой личностью <.> понимается субъект — носитель того или иного языка, осмысливший мир и отразивший его в своей речи - текстах» (Чурилина 2006: 14). Применительно к художественному тексту языковая личность может расцениваться «как определенный (лингвистический) коррелят черт духовного облика целостной личности, отражающий в специфической, языковой форме ее социальные, этические, психологические, эстетические составляющие, т.е. определяющий в речевых поступках основные стихии художественного образа» (Караулов 2006: 71). Следуя концепции Ю.Н.Караулова, анализ ЯЛ в данной диссертации имеет троякую направленность, соответствующую трем уровням структуры ЯЛ: 1) вербально-семантическому, представленному лексиконом, 2) лингвокогнитивному, представленному личностным тезаурусом, отражающим уровень знания о мире носителя языка, а также его систему ценностей; 3) мотивационно-прагматическому, представленному совокупностью языковых средств для выражения интенциональной и иллокутивной сферы личности и отражающий особенности ее речевого поведения (Там же: 48 - 68), с учетом их нераздельного существования в речи.

Проза В.Шукшина является благоприятной для осуществления анализа персонажа с позиции концепции языковой личности. Как отмечает И.Н.Сухих, «главным изобразительным средством личности, характера шукшинского персонажа являются его прямая речь, колоритный диалог или монолог. Иначе говоря, речь, слово - характер героя» (Сухих 2004: 466). Специфика художественного метода писателя проявляется в том, что личность персонажа раскрывается с опорой на непосредственное изображение его речевого поведения, проявленного в общении, в диалогах с другими героями. Эта особенность позволяет вести наблюдение за ЯЛ по всем трем уровням ее организации с акцентом на тезаурус и прагматикон, поскольку деятельностно-коммуникативные потребности ярко проявляют специфику ЯЛ, дают основания для суждений о личностных качествах человека, воплощенных в образе. «Духовная мысль опредмечивается не только в социально-значимых действиях, не только во внешних (материализованных) проявлениях его характера, но и в речевых поступках человека, языковом его поведении, т.е. в широком смысле — в текстах, им порождаемых» (Караулов 2006: 70).

Материалом для исследования послужили тексты 63 рассказов В.Шукшина, представленных в собрании сочинений писателя (см. раздел «Источники» в списке литературы).

Объектом анализа являются фрагменты текста, преимущественно представляющие прямую речь героя в составе диалога, а также реплики других участников коммуникации, вступающих с ним в общение. Кроме того, наблюдения проводились также в рамках тех частей текста, которые а) отражают внутреннюю речь персонажа, «интериоризованную речь» (по Ю.Н. Караулову), б) принадлежат речи повествователя, содержащей суждения и оценки, относящиеся к сфере героя. Применительно к этим речевым фрагментам, в работе будет использован термин «субъектная речевая сфера героя» (Чурилина 2006: 16).

Предметом исследования являются речевые явления, отражающие особенности коммуникативного поведения героя, существенные элементы его мировидения и ценностных представлений, а также специфику лексикона.

Слово «герой» в литературном контексте допускает двоякое использование: 1) применительно к отдельному, конкретному персонажу произведения (в фокусе внимания оказывается преимущественно главный герой рассказа), 2) применительно к собирательному образу, представление о котором складывается из совокупности отдельных черт, свойственных разным персонажам. Герои, обладающие сходными, соотносимыми личностными характеристиками, представляют определенный тип персонажа. В рассказах В.Шукшина нет одного, сквозного героя, однако каждый из отчетливо выделяемых в образной структуре произведений типов представляет ту или иную «ипостась», личностный вариант собирательно понимаемого героя.

Представляется справедливой точка зрения тех исследователей творчества В.Шукшина, которые отмечают, что в героях его рассказов «собираются архетипы русской души, русского национального характера» (Елистратов 2001: 411). Обращаясь в данном исследовании к изучению героя В.Шукшина как национальной языковой личности, мы не предполагаем возводить выявленные характеристики в высокую степень обобщения. Слово «национальный» в данном случае используется не в значении «общий, присущий всем», а в значении «русский». А.И.Солженицьш в статье «Раскаяние и самоограничение как категории национальной жизни», в частности, рассуждает о влиянии, воздействии на национальную общественную жизнь нравственного чувства отдельного человека. Писатель проводит мысль о том, что нация в целом может выразить духовные устремления, ценностный идеал «не больше, чем устами и перьями одиночек» (Солженицы 1994: 5). И далее: «Только в историческом отдалении мы можем с несомненностью судить, насколько верно было передано одним человеком истинное душевное движение своей нации» (Там же: 7).

Герой рассказов В.Шукшина, как всякая национальная языковая личность, отражает черты, усвоенные в рамках этнокультурной общности, которой принадлежит, и индивидуально-личностные признаки.

Герои рассказов Шукшина, как известно, образно воплощают разные характеры, разные типы личностей, как положительные, так и вызывающие неодобрение. Поэтому закономерно возникает вопрос — о какой именно языковой личности идёт речь в работе. В фокусе исследования находится тот герой, который, с позиции автора, является носителем нравственных норм, отражает в своем мировидении ценностные идеалы жизни, черты характера которого, являясь предметом писательского осмысления, художественного изображения, проявляют устойчивые представления о значимых чертах человека. Почти все рассказы В.М.Шукшина содержат образ такого героя, который той или иной гранью своего характера раскрывает важные опоры национальных начал личности.

Новизна работы определяется впервые предпринимаемым подходом к текстам рассказов В.Шукшина с позиции концепции языковой личности, что позволяет рассмотреть существенные черты речевого поведения персонажа как проявление его языковых, коммуникативных предпочтений, отражающих особенности его личности, существенные фрагменты картины мира, основные ценностные ориентиры.

Цель работы - охарактеризовать языковую личность героя рассказов В.Шукшина, опираясь на выявление в субъектной речевой сфере персонажа особенностей его коммуникативного поведения, словоупотребления, демонстрирующих содержание мировидения и черты характера изображенной в тексте личности.

Реализации цели служат следующие задачи:

1. Для уточнения подходов к анализу материала и определения теоретических принципов его изучения дать характеристику понятию языковая личность и смежных с ним категорий, опираясь на лингвистические исследования последнего времени.

2. Проанализировав фрагменты текстов, представляющих диалогическое общение, установить в речевом поведении героев ведущие типы диалогов и основных речевых жанров; выявить свойственные главному герою мотивы, цели общения в типовых ситуациях, описать стратегии и тактики, отметить особенности языковых средств, используемых для их реализации.

3. С опорой на установленные коммуникативно-деятельностные потребности личности в общении, доминантные рече-поведенческие вывести основные личностные черты героя, формирующие его образ.

4. Провести анализ субъектной речевой сферы главных героев рассказов, выявить актуальные тематические группы слов и ключевые слова, отражающие ценностные предпочтения героев и представляющие значимые фрагменты их картины мира. Отметить особенности семантики ключевых слов в индивидуальном лексиконе персонажа.

5. С учетом приоритетности в тематическом содержании речи героя и значимости в композиционно-смысловой структуре текстов выявить единицы, отражающие доминанты ценностного мира героя; дать их семантическое описание в контексте тезауруса ЯЛ.

В качестве методов исследования выбран метод коммуникативно-прагматической характеристики, контекстуальный анализ, целью которого является раскрытие внутритекстовых связей слова и их речевых значений, метод статистического анализа.

Теоретическая значимость работы заключается в том, что ее результаты вносят определенный вклад в разработку принципов анализа языковой личности - персонажа художественного текста, расширяют представления о значимых характеристиках коммуникативного поведения, свойственных русскому общению, дополняют новыми положениями теорию, связанную с описанием национальной картины мира, ее существенных составляющих. Проведенный в работе анализ демонстрирует возможность нового аспекта в лингвистическом изучении произведений В.Шукшина, в построении интерпретации текста с учетом лингвопрагматических характеристик изображенного в произведении общения.

Практическая значимость исследования определяется возможностью использования его результатов для дальнейшего изучения творчества В.Шукшина в вузовских курсах по анализу художественного текста. В преподавании русского языка как иностранного выводы и наблюдения могут быть использованы для обучения восприятию и порождению диалогических типов текста, а также при изучении национально-культурной специфики речевого общения. Практический анализ доминант ценностного мира героев может быть включен в курсы по лингвокультурологии.

Включение категории «языковая личность» в анализ, основанный на материале художественного текста, в котором изображается коммуникация, потребовал для данного исследования широкой теоретико-методологической основы, которая сформирована с опорой на исследования в разных областях лингвистики, затрагивающих широкий спектр актуальных для современной лингвистики вопросов, к числу которых относятся: 1) процессы общения, стратегии и тактики русской речи (Формановская 2007, Иссерс 2006), 2) национально-культурная специфика коммуникативного поведения (Верещагин, Костомаров 2005, Прохоров, Стернин 2006), 3) типология диалога (Арутюнова 1998, И.Н.Борисова 2005), 4) теория речевых жанров (Бахтин 1996, Дементьев 1999,2007, Седов 2000, 2007, Степанов 2005, Вежбицка 2007, Жанры речи 1999, 2007), 5) проблема национального характера, особенностей национального сознания и ключевых идей русской культуры в аспекте лингвокультурологии и межкультурной коммуникации (Красных 2003, Тер-Минасова 2004, О.А.Леонтович 2005, Зализняк, Левонтина, Шмелев 2005), 6) анализ художественного текста (Художественный текст 1993).

На защиту выносятся следующие положения:

1. В ситуациях диалогического общения, изображенных в рассказах, значимыми являются следующие «коммуникативно-деятельностные потребности» личности (мотивационный уровень), определяющие специфику речевого поведения: а) склонность героя к защите собственного достоинства, самоуважение; б) стремление к отстаиванию собственных жизненных интересов и предпочтений, отражающих ценностные приоритеты его мировидения. Данные внутренние установки мотивируют аюуальность в дискурсе героя речевого жанра спора и ссоры как формы протеста, сопротивления несправедливости, защиты собственных духовных ценностей (.мировоззренческий и личностно-нравственный спор). Конфликтные ситуации выявляют обостренное чувство несправедливости, бунтарский дух, непокорность, стремление к борьбе за правду и справедливость. На вербально-семантическом уровне как следствие этих черт обнаруживается склонность к речевой экспрессии, проявлению эмоциональных реакций, выраженных элементами с экспрессивной стилистически сниженной окраской, эмотивными высказываниями.

2. Важной составляющей мотивационного уровня в структуре ЯЛ героя является потребность выразить себя, потребность понимания со стороны другого, то есть тяготение персонажа к открытию души. Эта цель общения реализуется в свойственном дискурсу героя жанре «разговора по душам», отражающем его склонность и способность к рефлексии над основами жизни человека, демонстрирующем глубину этических переживаний героя («душа болит»). Рефлексия вокруг ключевых слов-тем (жизнь) обусловливает значимость в дискурсе героя слов, обозначающих духовные ценности {душа, бог, добро, зло, вера).

3. В ситуациях общения герой нередко испытывает «коммуникативные недоразумения» - нарушения в коммуникативном (и личностном) взаимодействии с окружающими, что отражает дефицит понимания в ходе общения, мотивированный личностными особенностями героя, его странностью и непохожестью. «Коммуникативная неудача», которую терпит герой-«чудик», обусловлена столкновением мечты, необычной идеи героя со здравым смыслом, что приводит к тому, что цель, преследуемая говорящим, не достигается. При этом такой характер общения открывает в герое необычность интересов и стремлений, открытость и откровенность, простодушие и наивность.

4. Константами тезауруса ЯЛ героя являются духовные категории, представленные ключевыми словами (душа, сердце, боль, больно, жалко, стыдно, тоска, злость, мысль, размышление, раздумье, дума, жизнь, смерть, время, старость) и доминантами («правда», «любовь», «совесть»). Ключевые слова и доминанты обозначают важнейшие составляющие духовной жизни героя, являются знаками ценностной ориентации (тезауруса) личности, отражают склонность к размышлениям над собственной жизнью, к нравственной оценке поступков с позиции совести и стыда, стремлению «жать по совести».

5. Дискурс героя, затрагивающий важные бытийные категории (жизни и смерти, добра и зла, веры и неверия), строится в ситуациях неофициального, неформального общения, что определяет специфику речи как философскую по направленности и обиходно-разговорную по содержанию и форме, мотивируя семантические сдвиги в содержании этих категорий: абстрактно-умозрительные представления смещаются в сторону конкретно-практических.

Апробация работы: основные положения и результаты диссертационного исследования изложены в научных публикациях и обсуждались на заседаниях аспирантского семинара кафедры русского языка как иностранного и методики его преподавания факультета филологии и искусств Санкт-Петербургского государственного университета, на конгрессе «Русская литература в мировом культурном и образовательном пространстве» (СПб, 2008), а также на XXXII и XXXIII международных филологических конференциях в СПбГУ в 2008 и 2009 гг.

Структура работы: диссертация состоит из Введения, трех глав, Заключения, Списка использованной литературы, Списка словарей, источников. Общий объем диссертации составляет 208 страниц.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Герой рассказов В. Шукшина как национальная языковая личность"

ВЫВОДЫ

Значимые «идеи» ценностного мира личности, представительные для ее лингво-когнитивного (тезаурусного) уровня, обозначены в диссертации терминами ключевое слово и доминанта, второй из которых в сопоставлении с первым занимает более высокую ступень в иерархии идеалов личности, обозначая важнейшие нравственные, духовные ценности (правда, любовь, совесть). Эксплицированность этих категорий прямыми словесными номинациями не является обязательной (как, например, в случае с доминантой правда), представление об их актуальном присутствии в сознании человека формируется опосредованно - основывается на изображении целой жизненной ситуации, поступка человека, его рефлексии по поводу ситуации. В художественном тексте содержание доминант складывается на смысловом уровне, открывая важнейшие составляющие духовной жизни героя.

Выявление ключевых слов в речевой сфере персонажа опиралось на два основных фактора: фактор частотности и фактор смысловой нагруженности, которая определялась по степени участия слова в воплощении ведущих тем, в развертывании характеристики персонажа, представлении его мировидения.

На основании статистических данных, отражающих частотность слова в субъектной речевой сфере персонажа и наблюдений над значимостью слова в семантическом пространстве текста, в 12 из взятых для анализа рассказах были выделены актуальные тематические группы, относящиеся к полю «Человек».

1. В группе номинаций лица отмечена высокая регулярность слов, называющих членов семьи и близких родственников, что подчеркивает особую важность для сельского жителя родственных связей, принадлежности к близкому кругу родных людей. Номинации лица дифференцируются по принадлежности своему кругу близких односельчан (стилистически сниженные — муэ!сик (справный муэ/сик, хитрый мужик), баба, девахи, ребятня, а также сочетание с именем собственным — бабка Маланья, дед Куделька, брат Дмитрий ) или «чужих» - городских (приезжий товарищ, интеллигентный товарищ, ответственный товарищ, обращение «граждане», лексема женщина» как номинация горожанки или сельской интеллигентной жительницы, лексема мужчина - в аналогичном значении).

2. Тематическая группа, называющая части тела человека, тесно связана с изображением внешности человека (его портретной характеристикой, отражением внешне проявленных внутренних состояний) глаза, голова, грудь, рука (ср.: умные, ясные глаза, в глазах умных большая спокойная грусть, любопытство и страх в глазах, глаза загорелись, глаза свирепо блестели, защемило в груди, вздрагивало в груди, подрагивание в груди, боль в груди). Использование слов этой группы показывает чаще всего взволнованное состояние, типичное для героя, остро реагирующего на все изменения окружающего его внешнего мира.

3. Семантика слов, называющих профессии, обогащается в контексте рассказов коннотациями, имеющими характеризующий, оценочный характер (Ср.: продавец, продавщица, снабженец, сторож склада, ответственный). Среди профессий самыми частотными оказались шофер, механик и слесарь.

4. Оценочная лексика, характеризующая человека, является одним из наиболее широких классов слов. Было проведено разграничение в зависимости от того, субъектом или объектом оценки является персонаж. Чаще всего вызывают одобрительную оценку (высоко ценятся героем): энергичность, любознательность, храбрость, застенчивость, скромность, спокойствие, упрямство, терпение, доброта, совестливость, забота о близких; чаще всего вызывают неодобрительную оценку (осуждаются героями): пошлость, жадность, воровство, трусость, нахальство, хамство, бессовестность, безответственность, заносчивость, бестактность, зло, равнодушие к близким, мещанство.

5. Среди слов, характеризующих эмоционально-физические и интеллектуально-эмоциональные состояния в качестве ключевых выявлены: душа, сердце, боль, больно, жалко, тоска, злость.

6. Среди слов, именующих единицы ментального уровня, ментальные процессы, состояния ключевым является имя мысль, которое объединяет подгруппу наименований «единиц мысли» (мысль, идея, смысл,.), а также наименований ментальных процессов - действий, операций, производимых посредством «единиц мысли» (размыишение, раздумье, дума).

7. В дискурсе персонажа аюуальна лексико-семантическая группа, объединившая имена морально-этических и религиозных понятий (зло, добро, грех, право, правда, позор, истина, совесть, справедливость, стыд).

8. Роль ключевого в пределах лексико-семантической группы существительных, именующих действие, поступок, функцию, выполняет высокочастотное слово работа, обозначая одну из важнейших ценностных составляющих тезауруса ЯЛ персонажа.

9. Группы слов, называющих значимые временные ориентиры персонажа (жизнь, смерть, время, старость), чаще всего появляются в воспоминаниях и размышлениях героя о себе, о своей прожитой жизни. Отношение к прожитой жизни в тезаурусе героя в большей степени представляется критически. Она оценивается как наполненная а) рутиной (Всю жизнь Матвей делал то, что надо было делать), б) болью (Всю жизнь сердце кровью плакало и болело.), в) пустотой (Хотел еще чего-нибудь вспомнить из своей жизни, но как-то совсем ничего не приходило в голову.), г) бессмысленностью, вызывающей острое сожаление (Тьфу! — да растереть, вот и вся моя жизнь; Жалко свою прожитую жизнь. Не вышло жизни). Пространственные реалии (деревня, село, земля, город, дом) представляют, с одной стороны, родную, привычную для героя среду, которая соотносится с понятием Родина и с местом протекания всех жизненных событий. Поэтому данные слова, несомненно, представляют значимый участок в тезаурусе ЯЛ персонажа, называя ценности его мира.

Проанализированные доминанты правда, любовь, совесть открывают значимые константы внутренней жизни героя, раскрывают его нетерпимость к обману, лжи, несправедливости.

Семантическое содержание доминанты любовь формируется с помощью включения в речевую сферу героя слов боль, мысль, э/сизнь. Изучение контекстуальных связей слова любить выявило круг внутренних предрасположенностей и ценностных ориентаций героя: склонность к ощущению гармонии с миром, к жизни по собственной правде и принципам, любовь к родине, детям, родным, деревне и труду.

Доминанта совесть и сопряженные с ней слова стыд, стыдно обнаруживают отличия в значении и употреблении. Слово совесть раскрывает более широкий семантический потенциал.

Эта особенность связана с тем, что категория совести соотносится с изображением поступка, который часто составляет основу конфликта и становится центром этической рефлексии и оценки героя. В этической системе героев с позиции совести и стыда получают категоричное осуждение: предательство, безответственное поведение, неблагодарность равнодушие к близким, воровство, безделье.

Доминанты стыд и совесть отражают ценностные ориентиры героев В.Шукшина: тягу к совести, чести, стремление к защите собственного достоинства и справедливости. Совесть рассматривается как «барометр», реагирующий на нарушение нравственных норм. Эти нравственные нормы требуют преданности, благодарности, ответственности, заботы о близких, честности, трудолюбия. Они составляют «моральный кодекс» героев В.Шукшина и емко воплощаются в шукшинской формуле - «жить по совести».

193

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В современной лингвистике все шире разрабатывается введение в научный обиход понятия языковой личности как субъекта деятельности и субъекта общения, с его намерениями, способностями, чувствами, мотивами. Эта категория получает многоаспектную характеристику, становясь объектом изучения в разных типах дискурса, в том числе и с опорой на художественный текст.

Языковая личность - личность, проявляющая себя в речевой деятельности, обладающая собственным лексиконом, доминантными установками и коммуникативно-деятельностыми потребностями, реализуемыми в общении, а также совокупностью знаний и представлений, ценностных ориентаций (философских, нравственных, этических) и суммой свойственных этой личности мотивов, целей, интересов - может быть изучена и в аспекте текстового функционирования в художественном произведении.

Языковая личность героя рассказов В.Шукшина, реконструированная на основе ее текстового воплощения, обнаруживает все конструктивные составляющие трехуровневой модели ЯЛ, обладая а) собственным лексиконом, б) суммой свойственных этой личности мотивов, целей, интересов, доминантными установками и коммуникативно-деятельностными потребностями, реализуемыми в общении, а также в) совокупностью знаний и представлений, ценностных ориентаций (философских, нравственных, этических).

В работе рассмотрены личностные характеристики героев рассказов В.Шукшина сквозь призму их коммуникативного поведения. Речевое поведение персонажа как субъекта изображенной коммуникации обусловлено усвоенными в пределах национального коллектива нормами общения, что позволяет исследовать и выявить характеристики, свойственные русскому общению, проявляющиеся в выборе приоритетных жанров речи, используемых стратегий и тактик, стереотипов поведения. В речевом общении герои рассказов В.Шукшина проявляют устойчивую склонность к спору, ссоре (основным побудительным мотивом которых является потребность самовыражения и защита достоинства), а также к «разговору по душам», который отражает стремление к исповеди и близкому человеческому общению, желанию «открытия души». Для диалогического общения, протекающего в ситуациях повседневной жизни (преимущественно между мужчинами) актуальны темы, затрагивающие важные бытийные категории (жизни и смерти, добра и зла, веры и неверия), которые являются философскими по содержанию и обиходно-разговорными по форме.

Анализ речевого поведения героев рассказов В.Шукшина позволил выявить их личностные характеристики («бунтарство», отстаивание справедливости, защита интересов, непокорность, достоинство) как свойства индивидуальной языковой личности, так и носителей русского языка в целом.

Анализ словаря персонажа, а также выводимые из текстового описания его речевого и неречевого поведения смысловые компоненты позволяют выявить значимые единицы мировидения героя (ключевые слова, смысловые доминанты), ценностные приоритеты, представляющие фрагменты картины мира героя, к числу которых в тезаурусе ЯЛ героя рассказов В.Шукшина относятся доминанты правда, любовь, совесть.

Ключевые слова (душа, человек, жизнь, жалко, мысль) и смысловые доминанты в субъектной речевой сфере героя обнаруживают речевые значения, смысловые приращения, показывают семантический потенциал слова, реализованный в дискурсе персонажа.

Изучение текста сквозь призму ЯЛ, при котором заостряется внимание на речевом аспекте личности героя, дает возможность строить анализ рассказов, объективируя наблюдения за личностными характеристиками персонажа, прослеживая речевые процессы формирования его образа.

В заключение хочется привести слова самого Василия Макаровича Шукшина: «.Русский народ за свою историю отобрал, сохранил, возвел в степень уважения такие человеческие качества, которые не подлежат пересмотру: честность, трудолюбие, доброту .Мы из всех исторических катастроф вынесли и сохранили в чистоте великий русский язык, он передан нам нашими дедами и отцами. Уверуй, что все было не зря: Наши песни, наши сказки, наши неимоверной тяжести победы, наше страдание - не отдавай всего этого за понюх табаку. Мы умели жить. Помни это. Будь человеком» (Из последнего письма в издательство «Молодая гвардия» 21 августа 1974 года).

Список научной литературыЛю Лицзюнь, диссертация по теме "Русский язык"

1. Аннинский Л.А. Тридцатые семидесятые. М., 1977. - 271 с.

2. Антология речевых жанров: повседневная коммуникация / Под общ. ред. проф. К.Ф.Седова. М., 2007. 320 с.

3. Апухтина В.А. Проза В.М.Шукшина. М., 1981. 80 с.

4. Апресян Ю.Д. Лексическая семантика: Синонимические средства языка. М., 1974.-367 с.

5. Апресян Ю.Д. Образ человека по данным языка: попытка системного описания // Апресян Ю.Д. Избранные труды, том II. Интегральное описание языка и системная лексикография. М., 1995. С. 348 388.

6. Арапов М.В. Квантитативная лингвистика. М., 1988. 184 с.

7. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. М., 1999. 896 с.

8. Арутюнова Н.Д. О стыде и совести // Логический анализ языка: Языки этики / Отв. ред.: Н.Д.Арутюнова, Т.Е.Янко, Н.К.Рябцева. М., 2000. С. 54 -78.

9. Арутюнян С.М. Нация и ее психический склад. Краснодар, 1966. 271 с.

10. Ю.Бабенко Л.Г. Филологический анализ текста. Основы теории, принципа иаспекты анализа: Учебник для вузов. Москва; Екатеринбург, 2004. — 464 с.

11. П.Байбулатова E.H. Лексическая структура текста и проблема языковой личности (на материале романа Ф.М.Достоевского «Идиот»): Автореф. дисс. канд. филол. наук. СПб., 1998.

12. Бакумова Е.В. Ролевая структура политического дискурса: Автореф. дисс. канд. филол. наук. Волгоград, 2002.

13. Бахтин М.М. К методологии литературоведения // Контекст-1974. М., 1975. С. 203-212.

14. Бахтин М.М. Проблема речевых жанров // Бахтин М.М. Собраниесочинений: в 7т. Т.5. М., 1996. С.159 206.

15. Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского // М.М.Бахтин. Собрание сочинений: В 7 т. Т. 2. М., 2000. 800 с.

16. Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. 2-е изд. М., 1963. 363 с.

17. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М., 1979. 423 с.

18. Бердяев H.A. Самопознание. М., 1990а. — 334 с.

19. Бердяев H.A. Судьба России. М., 1990b. 346 с.

20. Бердяев H.A. Русская идея. Основные проблемы русской мысли XIX века и начала XX века // О России и русской философской культуре: философы русского послеоктябрьского зарубежья / Отв. ред. Е.М.Чехарин. М., 1990с. С. 43-271.

21. Берн Э. Игры, в которые играют люди. Психология человеческих взаимоотношений. Люди, которые играют в игры. Психология человеческой судьбы. СПб, 1992.-400 с.

22. Беспамятнова Г.Н. Языковая личность телевизионного ведущего: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Воронеж, 1994.

23. Богданов В.В. Речевое общение: Прагматические и семантические аспекты: Учебое пособие. Л., 1990. 88 с.

24. Богин Г.И. Модель языковой личности в ее отношении к разновидностям текстов: Автореф. дис. д-ра филол. наук. Л., 1984.

25. Богин Г.И. Типология понимания текста: Учебное пособие. Калинин, 1986. -86 с.

26. Борисова И.Н. Русский разговорный диалог: структура и динамика. М., 2005.-320 с.

27. Бурнос И.В. Соотношение концептов «душа», «дух», «ум», «mind», «soul», «spirit» // Язык и ментальность: Текст и концепт: Вып. 1/ Под ред. В.В.Колесова. СПб., 2004. С. 135 145.

28. Буянова Л.Ю., Ерошенко А.Р. Константы «Жизнь», «Душа», «Любовь» как основа русской ментальности и культуры: специфика вербализации // Русское слово в мировой культуре. Материалы X Конгресса

29. Международной ассоциации преподавателей русского языка и литературы. Санкт-Петербург, 30 июня 5 июля 2003 г. Концептосфера русского языка: константы и динамика изменений / Под редакцией Н.О.Рогожиной, В.В.Химика, Е.Е.Юркова. СПб., 2003. С. 204-209.

30. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. М., 1996. 416 с.

31. Вежбицка А. Речевые жанры в свете теории элементарных смысловых единиц. // Антология речевых жанров: повседневная коммуникация. М., 2007. С. 68 80.

32. Вежбицка А. Русские культурные скрипты и их отражение в языке // Русский язык в научном освещении. № 2(4). М., 2002. С. 6 34.

33. Вежбицкая А. Семантические универсалии и описание языков. М., 1999. — 780 с.

34. Виноградов В.В. О художественной прозе. М.;Л., 1930. — 194 с.

35. Виноградов В.В. О художественной прозе // Виноградов В.В. О языке художественной прозы. Избранные труды. М., 1980. 360 с.

36. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Язык и культура. М., 2005. —1037 с.

37. Винокур Т.Г. Говорящий и слушающий. Варианты речевого поведения. М., 1993.-172 с.

38. Воркачев С.Г. Любовь как лингвокулыурный концепт. М., 2007. —284 с.

39. Выонов Ю.А. Русский культурный архетип. Страноведение России: Учебное пособие. М., 2005.-480 с.

40. Гак В.Г. Язык как форма самовыражения народа // Язык как средство трансляции культуры. М., 2000. С. 54 68.

41. Гинзбург Л.Я. О литературном герое. Л., 1979. 222 с.

42. Гинзбург Л.Я. О психологической прозе. М., 1999. 443 с.

43. Горбачева E.H. Лингвокультурный коммуникативный концепт «спор» //

44. Жанры речи. Саратов, 2007. Вып. 5. С. 209 224.

45. Горелов И.Н., Седов К.Ф. Основы психолингвистики: Учебное пособие. М., 1997.-220 с.

46. Горелов И.Н., Седов К.Ф. Основы психолингвистики: Учебное пособие. М., 2005.-320 с.

47. Городецкий Б.Ю. От лингвистики языка к лингвистике общения // Язык и социальное познание. М.: Центр, совет, филос. (методол.) семинаров при Президиуме АН СССР, 1990. С. 39 - 56.

48. Городецкий Б.Ю., Кобозева И.М., Сабурова И.Г. К типологии коммуникативных неудач // Диалоговое взаимодействие и представление знаний: Сб. науч. тр. / Под ред. А.С.Нариньяни. Новосибирск, 1985. С. 64 -78.

49. Девкин В.Д. Диалог. Немецкая разговорная речь в сопоставлении с русской. М., 1981. 160 с.

50. Дементьев В.В. Вторичные речевые жанры: онтология непрямой коммуникации // Жанры речи. Саратов, 1999. С. 31 46.

51. Дементьев В.В. Разговор по душам // Антология речевых жанров: повседневная коммуникация. М., 2007. С. 231 245.

52. Демьянков В.З. Интерпретация текста и стратегемы поведения // Семантика языковых единиц и текста. М., 1979. С. 109-116.

53. Долинин К.А. Проблема речевых жанров через сорок пять лет после статьи Бахтина // Русистика: лингвистическая парадигма конца XX века. СПб, 1999. С. 35-46.

54. Дридзе Т.М. Социально-психологические аспекты порождения и интерпретации текстов в деятельности речевого общения // Аспекты изучения текста. М., 1981. С. 129 136.

55. Емельянов Л.И. Василий Шукшин: Очерк творчества. Л., 1983. 152 с.

56. Ермакова О.П. Концепты совесть и зависть // Русский язык сегодня. Вып. 1. Сб. статей. / РАН. Ин-т рус.яз. им. В.В.Виноградова. Отв. ред. Л.П.Крысин. М., 2000. С. 375 385.

57. Жанры речи: Сборник научных статей / Редкол.: В.Е.Гольдин и др. Вып. 1. Саратов, 1997.-212 с.

58. Жанры речи: Сборник научных статей / РедколЛ В.Е.Гольдин и др. Вып. 2. Саратов, 1999.-287 с.

59. Жанры речи: Сборник научных статей / Редкол.: В.Е.Гольдин и др. Вып. 3. Саратов, 2002.-318 с.

60. Жанры речи: Сборник научных статей / Редкол.: В.Е.Гольдин и др. Вып. 4. Саратов, 2005.-438 с.

61. Жанры речи: Сборник научных статей / Редкол.: В.Е.Гольдин и др. Вып. 5. Саратов, 2007.-440 с.

62. Жельвис В.И. Поле брани. Сквернословие как социальная проблема в языках и культурах мира. М., 2001. 348 с.

63. Ита Хименес, Хосе Антонио. Герой и композиция в рассказах В.М.Шукшина. Саратов, 2000. 57 с.

64. Каменская O.JI. Текст и коммуникация. М., 1990. — 151 с.

65. Канчер М.А. Языковая личность телеведущего в рамках русского риторического этоса (на материале игровых программ): Автореф. дис. . канд. филол. наук. Екатеринбург, 2002.

66. Карасик В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. М., 2004. -390 с.

67. Карасик В.И. Язык социального статуса. М., 2002. 333 с.

68. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М., 1987. 263 с.

69. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М., 2006. 264 с.

70. Караулов Ю.Н. Русская языковая личность и задачи ее изучения // Язык и личность. М., 1989. С. 3 8.

71. Караулов Ю.Н. Структура языковой личности и место литературы в языковом сознании // Русская литература в формировании современной языковой личности: Сб. материалов. Т. 1. СПб., 2007. С. 286 293.

72. Кашкин В.Б. Введение в теорию коммуникации. Воронеж, 2000. 173 с.

73. Кириллова И.А. Речевое действие «делиться» и его жанровое поле // Жанры речи. Вып. 2. Саратов, 1999. С. 266 272.

74. Китайгородская М.В., Розанова H.H. Речь москвичей: Коммуникативно-культурологический аспект. М., 1999. 395с.

75. Козлова С.М. Материнское сердце // Творчество В.М.Шукшина в современном мире. Барнаул, 1999. С. 262 263.

76. Колесова Д.В. Концептуальный анализ художественного текста: подходы и перспективы // Язык и ментальность: Текст и концепт: Вып. 1 / Под ред. В .В.Колесова. СПб., 2004. С. 7 15.

77. Коробов В.И. Василий Шукшин. М., 1984. 286 с.

78. Коробов В.И. Шукшин: Вещее слово. М., 2009.-420 с.

79. Кощей JI.A. Мировоззрение // Творчество В.М.Шукшина в современном мире: Эстетика. Диалог культуры. Поэтика. Интерпретация / Редкол.:

80. С.М.Козлова и др. Барнаул, 1999. С 35-44.

81. Красных В.В. Виртуальная реальность или реальная виртуальность? (Человек. Сознание. Коммуникация). Монография. М., 1998.-350 с.

82. Красных В.В. «Свой» среди «чужих»: миф или реальность? М., 2003. -375 с.

83. Кузнецова А. В. Пространство художественного текста: языковая личность VS образ автора // Русская литература в формировании современной языковой личности: Сб. науч. тр. Т. 2. СПб., 2007. С. 44 51.

84. Кухаренко В.А. Интерпретация текста. М., 1988. 191 с.

85. Левашова О.Г. Рассказ В.М.Шукшина «Капроновая елочка» и рождественский рассказ // Творчество В.М.Шукшина. Барнаул, 1997. С. 109-114.

86. Леонтович O.A. Введение в межкультурную коммуникацию: Учебное пособие. М., 2007. 368 с.

87. Леонтович O.A. Русские и американцы: парадоксы межкультурного общения. М., 2005. 352 с.

88. Лихачев Д.С. Концептосфера русского языка // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста: Антология. М., 1997. С. 280 287.

89. Логический анализ языка. Языки этики: Сб. ст.: Посвящ. памяти Т.В.Булыгиной / Отв. ред.: Н.Д.Арутюнова, Т.Е.Янко, Н.К.Рябцева. М., 2000.-444 с.

90. Логический анализ языка. Образ человека в культуре и языке: Сб. ст. / Отв. ред. Н.Д.Арутюнова, И.БЛевонтина. М., 1999. 422 с.

91. Лосский Н.О. Характер русского народа. 4.2. М., 1990. 93 с.

92. Лотман Ю.М. Структура художественного текста. М., 1970. 384 с.

93. Лукин В.А. Художественный текст: Основы лингвистической теории и элементы анализа. М., 1999. 189 с.

94. Лурия А.Р. Язык и сознание. М., 1998. 335 с.

95. Лушникова Ю.В. Непонимание между персонажами как феномен художественной коммуникации (на материале рассказа В.М.Шукшина «Осмысле жизни») // Язык прозы В.М.Шукшина. Теория. Наблюдения. Лексикографическое описание. Барнаул, 2001. С 102 105.

96. Ляпон М.В. Языковая личность: поиск доминанты // Язык система. Язык - текст. Язык - способность. М., 1995. С. 260 - 276.

97. Макаров М.Л. Интерпретативный анализ дискурса в малой группе. Тверь, 1998. -199 с.

98. Маслова В.А. Лингвокультурология: Учебное пособие. М., 2004. -202 с.

99. Миллер Л.В. Оценка в концептосфере художественной картины мира русской литературы // Язык и ментальность: Текст и концепт: Вып. 1 / Под ред. В.В.Колесова. СПб., 2004. С. 16 25.

100. Михеев М.Ю. «Душа» в наивной мифологии русского языка // Фразеология в контексте культуры. М., 1999. С. 145 158.

101. Нерознак В.П. Лингвистическая персонология: к определению статуса дисциплины // Сб. науч. тр. Моск. гос. лингв, ун-та. Вып. №426. Язык. Поэтика. Перевод. М., 1996. С.112 116.

102. Остин Дж.Л. Слово как действие // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 17. М., 1986. С.22 131.

103. Пиотровский Р.Г. Лингвистический автомат (в исследовании и непрерывном обучении). СПб., 1999. 255 с.

104. Поцепня Д.М. Образ мира в слове писателя. СПб., 1997. 264 с.

105. Пропп В.Я. Морфология Сказки. Л., 1928. 152 с.

106. Прохоров Ю.Е. Национальные социокультурные стереотипы речевого общения и их роль в обучении русскому языку иностранцев. М., 1996.-215 с.

107. Прохоров Ю.Е., Стернин И.А. Русские: коммуникативное поведение. М., 2006.-328 с.

108. Рахманкулова И.С. Проблемы лингвистики текста // Лингвистика текста. Куйбышев, 1976. С. 3 6.

109. Реформатский A.A. Опыт анализа новеллистической композиции //

110. Семиотика. Антология. M.; Екатеринбург, 2001. С. 486 495.

111. Рогова К.А. Диалог в художественном тексте (В.Некрасов «В окопах Сталинграда») // Филология. Русский язык. Образование / Под ред. В.Б.Касевича, И.В.Мурина, В.Н.Трояна. СПб., 2006. С. 185 -192.

112. Ростова А.Н. Метатекст как форма экспликации метаязыкового сознания (на материале русских говоров Сибири): Монография. Томск, 2000. -193 с.

113. Седов К.Ф. Дискурс и личность: эволюция коммуникативной компетенции. М., 2004. 320 с.

114. Седов К.Ф. Жанр и коммуникативная компетенция // Хорошая речь / Под ред. М.А.Кормилицыной, О.Б.Сиротининой. Саратов, 2001. 107-117.

115. Седов К.Ф. О природе художественного текста // APT. Альманах исследований по искусству. Вып. 1. Саратов, 1993. С. 5 15.

116. Седов К.Ф. Разговор // Антология речевых жанров: повседневная коммуникация. М., 2007. С. 220 230.

117. Седов К.Ф. Речевое поведение и типы языковой личности // Культурно-речевая ситуация в современной России. Екатеринбург, 2000. С. 298-312.

118. Седов К.Ф. Ссора // Антология речевых жанров: повседневная коммуникация. М., 2007. С 259 268.

119. Серль Дж, Вандервекен д. Основные понятия исчисления речевых актов // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 17. М., 1986. С.242 263.

120. Сигов В.Г. Русская идея В.М.Шукшина. Концепция народного характера и национальной судьбы в прозе. М., 1999. 302 с.

121. Сиротинина О.Б. Социолингвистический фактор в становлении языковой личности // Языковая личность: социолингвистические игэмотивные аспекты. Волгоград; Саратов, 1998. С. 3 9.

122. Солженицын А.И. Раскаяние и самоограничение как категории национальной жизни // Звезда. 1994. № 6. С. 3 19.

123. Степанов А.Д. Проблемы коммуникации у Чехова. М., 2005. 400 с.

124. Сусов И.П. О двух путях исследования содержания текста // Значение и смысл речевых образований. Калинин, 1979. С. 90 103.

125. Сухих И.Н. Двадцать книг XX века. Эссе. СПб., 2004. 544.

126. Сухих С.А. Прагмалингвистическое измерение коммуникативного процесса: Автореф. дис. д-ра. филол. наук. Краснодар, 1998.

127. Тер-Минасова С.Г. Язык и межкультурная коммуникация. М., 2004. -352 с.

128. Тупицына И.Н. Лексико-семантические особенности речевого образа предпринимателя в устном деловом дискурсе: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Ульяновск, 2000.

129. Тураева З.Я. Лингвистика текста и категория модальности // Вопросы языкознания. М., 1994, №3. С 105 114.

130. Тхорик В.И., Фанян Н.Ю. Лингвокулыурология и межкультурная коммуникация: Учебное пособие. М., 2006. 260 с.

131. Уваров М.С. Текст как исповедь // Язык и текст: онтология и рефлексия: Материалы к I Межд. философско-кулыуролог. чтениям. СПб., 1992. С. 1 12.

132. Урысон Е.В. Дух и душа: к реконструкции архаичных представлений о человеке // Логический анализ языка. Образ человека в культуре и языке. М., 1999. С. 11 -25.

133. Флоренский П.А. Детям моим. Воспоминания прошлых дней. М., 1992. 560 с.

134. Формановская Н.И. Речевое взаимодействие: коммуникация и прагматика. М., 2007. 480 с.

135. Хисамова Г.Г. Диалог в рассказах В.М.Шукшина: функциональнокоммуникативный аспект исследования. Уфа,2002. 136 с.

136. Художественный текст: Структура. Язык. Стиль / Под ред. К.А.Рошвой. СПб., 1993.-182 с.

137. Чанцева H.A. Фрагмент интерпретации рассказа В.М.Шукшина «Случай в ресторане» // Язык прозы В.М.Шукшина. Теория. Наблюдения. Лексикографическое описание. Барнаул, 2001. С. 74 78.

138. Чернухина И.Я. Элементы организации художественного прозаического текста. Воронеж, 1984. 115 с.

139. Чернышова Т.В. Тексты СМИ в ментально-языковом пространстве современной России. М., 2007. 296 с.

140. Черняк В.Д. Наброски к портрету маргинальной языковой личности // Русский текст. Российско-американский журнал по русской филологии. № 2. СПб., 1994. С. 115 130.

141. Чистов К.В. Причитания у славян и финно-угорских народов // Обряды и обрядовый фольклор. М., 1982. http://folk.pomorsu.ru/index.php?page=booksopen&book=5&booksub==517

142. Чурилина Л.Н. «Языковая личность» в художественном тексте. М., 2006.-240 с.

143. Шмелева Т.В. Модель речевого жанра // Антология речевых жанров. М., 2007. С 81 89.

144. Шмелев А.Д. Лексический состав русского языка как отражение «русской души» // Зализняк Анна А., Левонтина И.Б., Шмелев А.Д. Ключевые идеи русской языковой картины мира: Сб. ст. М., 2005. С. 25 — 36.

145. Шмелев А.Д. Русская языковая модель мира: Материалы к словарю. М., 2002.-224 с.

146. Шукшин В.М. Проблемы языка // Тесно жить / Василий Шукшин. М., 2006. С. 297-301.

147. Ярмаркина Г.М. Просьба // Антология речевых жанров: повседневная коммуникация. М., 2007. С. 214 219.

148. Эйхенбаум Б.М. О поэзии. JI. 1969. 552 с.

149. Эмих Т.А. Концепт «обида» в лингвокулыурологическом аспекте. Автореф. дис. канд. филол. наук. СПб., 2005.

150. Язык и ментальность: Текст и концепт: Вып. 1 / Под ред. проф. В.В.Колесова. СПб., 2004. 157 с.

151. Языковая личность: социолингвистические и эмотивные аспекты / Редкол.: В.И.Карасик и др. Волгоград; Саратов, 1998. 232 с.

152. СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ СЛОВАРЕЙ

153. Большой толковый словарь русского языка / С.А.Кузнецов. СПб., 2002 534 с.

154. Большой энциклопедический словарь / Гл. ред. А.М.Прохоров. Изд. 2-ое, переработанное и дополненное. М.; СПб., 1998. 1536 с.

155. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. Т.1. М., 1994. -912 с.

156. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. Т.4. М., 1994. -864 с.

157. Елистратов B.C. Словарь языка Василия Шукшина. М., 2001. — 432 с.

158. Краткий словарь когнитивных терминов / Е.С.Кубрякова, В.З.Демьянков, Ю.Г.Панкрац. М., 1996. 245 с.

159. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка, 2007. 944 с.

160. Степанов Ю.С. Константы: Словарь русской культуры. М., 2004. 992 с.208 ^ ИСТОЧНИКИ

161. Шукшин В.М. Собрание сочинений: В 6-ти т. М.: Мол. гвардия, 1992.