автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Государственная политика в отношении еврейских религиозных общин в период "оттепели"

Полный текст автореферата диссертации по теме "Государственная политика в отношении еврейских религиозных общин в период "оттепели""

На правах рукописи

Чарный Семен Александрович

«Государственная политика в отношении еврейских религиозных общин в период «оттепели» (1953-1964)»

Специальность 07 00 02 - «Отечественная история»

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Москва-2008

003171387

Работа выполнена в Научно-информационном и просветительском центре «Мемориал»

Научный руководитель доктор исторических наук,__

профессор^ 1ельчук Виталий Семенович!

Официальные оппоненты

доктор исторических наук,

профессор Степанский Александр Давидович

кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Локшин Александр Ефимович

Ведущая организация Российская академия государственной службы

Защита состоится июня 2008 г в Н на заседании Совета по защите докторских и кандидатских диссертаций Д 212198 03 в Российском государственном гуманитарном университете по адресу г Москва, Миусская пл , Д 6, ГСП-3,125993

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Российского государственного гуманитарного университета

Автореферат разослан мая 2008 г

Ученый секретарь ^ Е в Барышева

Общая характеристика работы

Актуальность темы диссертационного исследования. В

центре диссертационного исследования - изучение государственной политики в отношении еврейских религиозных общин в период «оттепели» (1953-1964 гг), период, сыгравший весьма значительную роль в развитии постсталинского СССР В области отношений с религией (как, впрочем, и во многих других областях жизни советских людей) это было время масштабных экспериментов За одиннадцать лет власти испробовали в отношении с религиозными конфессиями весь спектр возможных действий - от максимального в догорбачевскую эпоху либерализма, до массовых гонений Итогом этих экспериментов стала проводившаяся в течение следующей четверти века политика медленного подавления полностью подчиненных конфессий, и преследований неподчинившихся для их легализации и постановки под контроль При этом иудаизм по ряду причин (уничтожение значительной части верующих во время Холокоста, высокая степень ассимиляции евреев, их сосредоточенность в крупных центрах, лучше контролируемых государственной властью и пр) обладал гораздо меньшим запасом «живучести», чем остальные конфессии

Исследование представляет важность для понимания современных отношений между органами власти и религиозными конфессиями на так называемом постсоветском пространстве В настоящий момент государственно-конфессиональные отношения играют очень заметную роль во внутренней политике государств, входивших ранее в состав СССР, поскольку власти с разной степенью успеха стремятся добиться лояльности ведущих конфессий и недопущения влияния тех религиозных организаций, которые они, по тем или иным причинам, считают оппозиционными При этом многие идеологические и практические «рецепты», воплощаемые в настоящий момент в области государственно-конфессиональных отношений имеют свои корни в деятельности ЦК КПСС, Совета по делам РПЦ и Совета по делам религиозных культов в изучаемый период Из этой же эпохи происходят различные фобии и предрассудки по отношению к тем или иным религиозным конфессиями или деноминациям Поэтому анализ позитивного и негативного опыта государственно-конфессиональных отношений периода «оттепели» может помочь избежать тупиков и неправильных ходов на этом направлении сейчас

Изучение государственной политики в отношении еврейских религиозных общин помогает понять аспекты государственной политики в отношении экстерриториальных национальных меньшинств, основным (или единственным) легальными институтом

которых является национальная церковь В последние годы по разным причинам (открытие границ, прибытие беженцев и вынужденных переселенцев из стран ближнего и дальнего зарубежья) наблюдается рост численности подобных общин на постсоветском пространстве Это делает актуальным обращение к советскому опыту общения государственных структур с экстерриториальными меньшинствами с тем, чтобы успешно проводить интеграцию подобных меньшинств, а не отталкивать их жесткими ограничениями, приводящими лишь к уходу «в подполье»

С конца 1990-х гг наблюдается всплеск интереса к изучению истории «оттепели» как периода демонтажа жесткого тоталитарного режима и перехода к более либеральным формам правления, а также тех трудностей, с которыми столкнулись при этом переходе власть и общество Детальный анализ религиозной политики государства в период 1953-1964 гг существенно дополняет представление об этой эпохе, неотъемлемой частью которой была религия

Степень изученности проблемы В изучении данной проблемы можно выделить два этапа, границей между которыми служит начало 1990-х гг годов Первый из них начался практически одновременно с описываемыми событиями - в 1964-1965 гг В работах зарубежных авторов, писавших о положении евреев в СССР (С Барона, Ц Гительмана, Н Левин, В Орбаха, Б Пинкуса, Я Рои, Д Ротенберга и С Шварца) был дан общий очерк государственной политики в отношении еврейских религиозных общин Поскольку ни один из них не имел доступа к советским архивам, то при изложении материала им приходилось ограничиваться изложением событий, упомянутых в открытых источниках сообщениях советских и западных СМИ и мемуарах евреев эмигрировавших из СССР

Подобный круг источников в сочетании с традиционной мартирологичностью еврейской историографии привел к тому, что начиная с первых историков, писавших об этой проблематике в 1964-1965 годах, С Шварца и С Барона, тема государственной политики в отношении еврейских религиозных общин в период «оттепели» рассматривалась исключительно как несоразмерные гонения на иудаизм

В СССР тема взаимоотношений государства и еврейских религиозных общин до начала 1990-х гг не исследовалась в принципе - как из-за существовавшего неофициального запрета на подобные изыскания, так и по причине еще меньшего, чем у западных исследователей доступа к информации (материалы западных СМИ были труднодоступны, интервьюирование же возможных свидетелей было малореальным из-за определенной отчужденности, существовавшей между религиозными активистами 1950-х гг-1960-х

гг и деятелями еврейского независимого движения 1970-х гг, ориентированными на Израиль)

Тема государственной политики в отношении религии вообще (и иудаизма, в частности) в постсталинский период вообще не присутствовала не рассматривалась в советской официальной науке В изредка выходивших книгах об организации научно-атеистической пропаганды давались кое-какие сведения, касавшиеся текущего состояния религиозных общин

С некоторой натяжкой можно назвать исследованиями на эту тему книги председателя Совета по делам религиозных культов при Совете Министров СССР А Лузина и главы Совета по делам религий при СМ СССР В Куроедова

В 1960-е гг сведения по истории религии в СССР появляются в религиозном самиздате, расцветшем в последнее предперестроечное десятилетие На основании этих самиздатских данных была написана появившаяся в 1980-м году книга В Русака «Свидетельство обвинения», в котором рассматривалась политика советского государства в отношении РПЦ В еврейском самиздате единственным историческим произведением, в котором упоминались события периода оттепели стала небольшая хронологическая таблица по истории евреев России-СССР, доведенная до конца 1960-х гг, где были приведены некоторые факты, относящиеся к периоду гонений

Второй этап изучения данной проблемы начался с момента открытия государственных архивов в первой половине 1990-х гг С момента появления в начале 1990-х гг работ М Одинцова, был издан ряд трудов, в центральное или значительное место уделялось религиозной политике советского режима в 1953-1964 гг и ее региональным особенностям, что позволило уточнить ряд общих моментов Но практически все эти исследователи посвятили свои работы истории РПЦ (А Балыбердин, М Одинцов, Д Поспеловский, В Цыпин, С Чеботарев, Т Чумаченко, В Шкаровский) либо истории других ветвей христианства, прежде всего различных направлений протестантизма (Т Никольская, М Неволин, А Савин, С Сапронова), и ислама (Р Ланда, М Фасихова)

С начала 1990-х гг начали появляться и труды по истории иудаизма в СССР Однако, по разным причинам основное внимание исследователей было уделено судьбе советских евреев в предшествующий «оттепели» период (наиболее полно она была отображена в монографиях Г Костырченко), а также судьбе еврейской культуры и сионистского и неосионистского движения (как, например, в соответствующей статье Краткой еврейской энциклопедии) В России, а также в странах СНГ и Балтии начали появляться работы, посвященные истории отдельных еврейских религиозных общин (по данным на 2003 год, за 1991-2003 только в

России и на Украине вышло около 200 книг по данной тематике исследований, мемуаров, биографических словарей ) Но и в них изложение истории религиозной общины обрывается на первой половине XX века, а «оттепель» упоминается лишь вскользь Редкое исключение - вышедшая в 2004 г в Кишиневе моногорафия Ч Хоффмана «Красный штетл», посвященная истории еврейской общины Шаргорода

В рамках международной программы Project Judaica, осуществляемого с 1991 г Российским государственным гуманитарным университетом в сотрудничестве с Еврейской теологической семинарией Америки (Нью-Йорк) в рамках программы (до 2002 г в ней также участвовал и YIVO - Институт еврейских исследований, Нью-Йорк), была издана серия путеводителей, описывающих еврейские фонды в архивах Москвы, Беларуси и Киева Кроме того, в изданном в 1998 г в Тель-Авиве Б Морозовым сборнике «Еврейская эмиграция в свете новых документов» были опубликованы некоторые документы по этой теме (в основном относящиеся к антииудаистской пропаганде)

Специального исследования, посвященного государственной политике в отношении еврейского меньшинства и его основного легального института - религиозных общин - в масштабах СССР в период «оттепели» так и не появилось Исключение составляют статьи профессора М Апьтшуллера, посвященные отдельным аспектам функционирования еврейских религиозных общин, и работы украинского (а затем - американского) историка М Мицеля, посвященные еврейским общинам Киева и Львова и внешним контактах московской еврейской религиозной общины в первой половине 1960-х гг

В результате в российской и зарубежной историографии до настоящего времени фактически продолжает доминировать точка зрения о том, что отношения власти к еврейским религиозным общинам сводились к антисемитизму и насильственной ассимиляции Впрочем, надо заметить, что точку зрения о направленности антирелигизной государственной политики власти в период «оттепели» на какую-то одну конфессию разделяет и большинство современных историков, пишущих об истории государственно-конфессиональных отношений В зависимости от предмета исследований в положении наиболее преследуемой конфесии оказываются РПЦ, ислам, протестантизм и т д

Объектом исследования являются союзные и республиканские органы государственной власти, а также Совет по делам религиозных культов в 1953-1964 гг

Предметом исследования является государственная политика в отношении еврейских религиозных общин в период 19531964 гг

Целью диссертации является на основе исследования политики государственной власти по отношению к деятельности еврейских религиозных общин в 1953-1964 гг выявить ее общее и особенное в контексте государственно-конфессиональной политики СССР

Для достижения данной цели выдвигаются следующие исследовательские задачи

- рассмотреть религиозную политику советской власти, и ее политики по отношению к религии вообще, и еврейским религиозным общинам в частности, в 1917-1953 гг, поскольку многие проблемы во взаимоотношениях власти и религиозных общин, также как и способы их решения, были унаследованы от предшествующего периода,

- изучить общую религиозную политику власти в 1953-1964 гг, и причины ее неоднократного изменения,

- исследовать отношение представителей власти к еврейским религиозным общинам,

- проследить государственную политику в области обеспечения еврейских религиозных общин предметами культа и религиозной литературой, а также подготовки кадров духовенства,

- проанализировать антииудаисткую пропаганду и контрпропаганду по «еврейскому вопросу» в период антирелигиозной кампании 1958-1964 гг, а также реакцию представителей власти на антииудаистские эксцессы (обвинения евреев в употреблении человеческой крови в ритуальных целях)

Научная гипотеза заключается в том, что государственная политика в отношении еврейских религиозных общин в период «оттепели» не была однородной, изменяясь вместе с общими колебаниями государственно-конфессиональной политики в диапазоне от относительного либерализма до жестких запретов

Положения, выносимые на защиту диссертации

- государственная политика в отношении еврейских религиозных общин в 1953-1964 гг была идентична общей государственной политике в отношении религиозных конфессий,

- государственная политика по отношению к еврейским религиозным общинам в 1953-1964 гг включала в себя три этапа, резко отграниченные друг от друга 1953-1954 гг - время чередования либерализации и жестких ограничений, 1954-1956 гг - период максимальной либерализации религиозной политики государства в доперестроечное время, и 1956-1964 гг, ознаменованный постепенным ужесточением религиозной политики государства вплоть до ее перерастания в антирелигиозную кампанию,

- организованная государственной властью антирелигиозная кампания была прекращена в 1964 г Н С Хрущевым и завершена Л И Брежневым

Хронологические рамки исследования. В диссертации рассматривается период с 1953 г по 1964 г, известный также как период «оттепели» Подобные хронологические рамки выбраны по следующим причинам 1953 г является временем окончания периода жестких ограничений деятельности конфессий со стороны государства (включая и массовые репрессии в отношении духовенства) В 1953 г начинаются эксперименты призванные установить новые отношении государства и религиозных конфессий В 1964 г время экспериментов заканчивается вместе с окончанием последней попытки советского государства искоренить религию из повседневной С этого момента наступает долгий (до конца 1980-х гг) период стабилизации государственно-церковных отношений, когда конфессии выступают в роли подчиненных государственной бюрократии

Научная новизна исследования Впервые в отечественной историографии проведено комплексное исследование взаимоотношений между еврейскими религиозными общинами и государством в контексте переломной для СССР эпохи «оттепели» с массовым привлечением архивных документов

В процессе исследования был получен ряд выводов, имеющих элемент научной новизны

- в научный оборот был введен комплекс ранее неиспользуемых архивных источников - материалов Совета по делам религиозных культов (СДРК), что позволило получить новую информацию, изменяющую представления о политике советского государства по отношению к еврейским религиозным общинам в период «оттепели»,

- были определены этапы развития государственной политики в отношении еврейских религиозных общин, резко отграниченные друг от друга 1953-1954 гг - период чередования либерализации и жестких ограничений, 1954-1956 гг - период максимальной либерализации религиозной политики государства в доперестроечное время, и 1956-1964 гг - период жестких ограничений, перешедших в антирелигиозную кампанию,

- представлена картина деятельности еврейских религиозных общин в СССР в первые послесталинские годы - их количество, численность верующих, основные проблемы с которыми сталкивались общины,

- уточнено представление о содержании антирелигиозной кампании с учетом сроков ее проведения Сделан вывод о завершении антирелигиозной кампании во второй половине 1964 года

Теоретические и методологические основы исследования Диссертация базируется на принципах историзма и объективности Они исходят из диалектического взаимодействия объективных и субъективных факторов в конкретно-исторических условиях, предполагают формулирование суждений на основе всестороннего осмысления совокупности фактов, а также

рассмотрение предмета исследования без политико-идеологических пристрастий

Поскольку диссертация базируется на корпусе неопубликованных источников, особое значение имели источниковедческие методики, позволяющие объективно интерпретировать выявленные материалы и преодолеть некоторые сложившиеся в историографии стереотипы Историко-системный метод позволил обеспечить комплексное исследование взаимоотношений советских властных органов и еврейских религиозных общин в 1953-1964 гг Одновременно были выявлены и исследованы региональные особенности взаимоотношений властных органов и еврейских религиозных общин

Источниковая база исследования В диссертации были использованы следующие блоки источников

1. Архивные документы, ранее недоступные либо не использовавшиеся исследователями Для исследования были привлечены документы следующих архивов

1 1 Государственного архива РФ (ГА РФ), к которому относятся фонд Совета по делам религиозных культов (СДРК) (Ф 6991), предшествовавшей ему Постоянной комиссии по культам при ВЦИК СССР (Ф 5263), Верховного Суда СССР (Ф 9474), ВЦИК РСФСР (Ф 1235), Народного комиссариата по делам национальностей (Наркомнац) (Ф 1318), Цеваада - органа еврейского самоуправления в 1918-1919 гг (Ф 9531), Наркомата юстиции РСФСР (Ф А-353) и Верховного Суда РСФСР (Ф А-385) отчеты Уполномоченных по делам религиозных культов, протоколы заседаний Ликвидационной комиссии Наркомюста, СДРК и Постоянной комиссии по культам при ВЦИК СССР, переписка с религиозными общинами и различными властными органами по вопросу о деятельности религиозных конфессий в 1917 - 1964 гг, аналитические записках, представлявшиеся в Совет, указы и постановления высших органов государственной власти и государственного управления, документы о разработке и применении антирелигиозных статей Уголовного кодекса РСФСР

12 Российского государственного архива новейшей истории (РГАНИ), в котором содержится Ф 5, включающий в себя материалы отделов ЦК КПСС - общего отдела, отдела пропаганды и агитации, идеологического отдела и отдела культуры (ОП 16, 30, 31, 33, 34, 55) переписка с СДРК по вопросам деятельности религиозных общин, материалы о подготовке антирелигиозной кампании, аналитические записки и отчеты об организации контрпропаганды «по еврейскому вопросу»

1 3 Российского государственного архива социально-политической истории, в составе которого находится архив бывшего ЦК ВЛКСМ, содержащий, в частности, материалы Отдела пропаганды и агитации

ЦК ВЛКСМ (Ф 1М, ОП 32) и фонд Еврейских секций РКП (б) (Ф 445) протоколы заседаний Евсекции, отчеты об организации антирелигиозных кампаний в 1920-х гг, аналитические записки с предложением об организации антирелигиозной кампании в 19581964 гг

1 4 Центрального архива города Москвы (ЦАГМ), к которому относятся фонд Уполномоченного по делам религиозных культов (с 1966 - Уполномоченного по делам религий) в Москве (Ф 3004) отчеты Уполномоченного по ДРК, записи встреч с представителями религиозных общин, переписка с еврейскими религиозными общинами, протоколы собраний общины Московской хоральной синагоги, материалы об организации иешивы - религиозного учебного заведения (проекты устава, списки учащихся, анкеты)

2 Мемуарная литература Прежде всего, это воспоминания общественных и религиозных деятелей третий том мемуаров И Эренбурга «Люди, годы, жизнь», издания 1990 г, в котором были приведены отрывки, опущенные при первом издании мемуаров в 1960-х гг, и немногочисленные мемуары религиозных активистов раввина Э Михлина, описавшего жизнь московской еврейской общины в 1920-х гг - 1980-х гг, казанского, а затем и ташкентского активиста И Зильбера, а также обратившегося к иудаизму рижанина ГБрановера и сборник коротких мемуаров активистов движения Хабад «Восемнадцать» Отдельные материалы на эту тему также содержатся в

3 Материалы самиздата 1960-Х-1970-х гг Они представлены журналом «Политический дневник» Р Медведева и обращениями активиста еврейской общины Москвы Г Маневича, опубликованные позже в сборнике «Петиции, письма и обращения евреев СССР»

Подобная источниковая база позволяет составить максимально целостное представление о происходивших событиях

Апробация работы основные проблемы диссертационного исследования излагались в выступлениях на проходивших в Москве и Санкт-Петербурге Ежегодных Международных междисциплинарных конференциях по иудаике (1996-2006 гг) и Ежегодных молодежных конференциях по иудаике (1997-2006 гг) организованных Центром научных работников и преподавателей иудаики в ВУЗах «Сэфер»

Основные выводы и проблемы диссертационного исследования отражены в публикациях автора

Практическая значимость исследования. Результаты исследования могут быть применены при дальнейшей научной разработке вопросов истории государственной политики в отношении еврейского меньшинства, а также государственно-конфессиональных отношений в советский период в целом Они также могут быть использованы в учебном процессе в рамках дисциплин, связанных с

историей российских традиционных конфессий, в частности в качестве материалов для специального курса лекций

Структура диссертационного исследования. Работа состоит из введения, пяти глав, заключения, списка источников и литературы

Основное содержание диссертации

Во введении обосновывается научная актуальность избранной проблематики, рассматривается комплекс использованных источников и раскрываются основные проблемы, связанные с их изучением, а также определяются цели, задачи и хронологические рамки исследования и охарактеризована его научная новизна

В первой главе «Конфессиональная политика советской власти (1917-1953 гг.)» было изучено и проанализировано отношение властей к еврейским религиозным общинам на фоне общей конфессиональной политики Советской власти в 1917-1953 гг Отмечается, что отношение марксизма к религии было изначально враждебным, поскольку он по своей псевдорелигиозной сущности не терпел любых конкурентов в своей области При этом подчеркивается, что отношение к религии во многом зависело от внутри- и внешнеполитической ситуации При наличии сильной угрозы большевики могли идти на определенные уступки Однако любое изменение ситуации в лучшую для них сторону приводило к отмене «неоправданных уступок» и ужесточению антирелигиозной политики

Вплоть до конца 1930-х гг судьба иудаизма не отличалась от судьбы других конфессий «Расхождения» начались в период Великой Отечественной войны Если для православной церкви, ислама и т д приход немцев обычно означал открытие молитвенных зданий и разрешение на свободное отправление богослужения, то приверженцы иудаизма беспощадно уничтожались в рамках Холокоста, а сами синагоги разрушались (всего было разрушено 532 синагоги) В результате, несмотря на официальное открытие синагог на неоккупированной территории, положение иудаизма по сравнению с концом 1930-х гг существенно ухудшилось, поскольку большинство существовавших до войны общин восстановлено не было Кроме того, в ходе кампании по «борьбе с космополитизмом» и «дела врачей» у части чиновников сложилось мнение об иудаизме, как о нелояльной религии В результате в 1953 г во время «дела врачей» последовали массовые аресты раввинов и общинных активистов и попытки массового закрытия синагог

В главе также было рассмотрено создание и функционирование в позднесталинский период (1944-1953 гг) Совета по делам религиозных культов, «надзиравшего» за иудаизмом Созданный в 1944 г Совет располагал довольно широкой сетью своих представителей, имевших звание «Уполномоченный по делам

религиозных культов» Задачей его руководителя И Полянского была легализация, но не форсированное закрытие (за исключением случаев прямого давления «сверху») религиозных общин, поскольку в этом случае их было легче держать под контролем, и постепенное сужение сферы их деятельности

Во второй главе «Советская религиозная политика в 1953 -1964 гг.: основные тенденции и направления» были исследованы основные этапы религиозной политики в эпоху «оттепели» На основании анализа архивных документов был сделан вывод о трех различных периодах советской религиозной политики в 1953-1964 гг Первый период, датируемый 1953-1954 гг, характеризуется поисками руководством КПСС своей линии в религиозной политике, когда либеральные меры сменялись жесткими запретами во время антирелигиозной кампании в июле-ноябре 1954 г Массовое недовольство населения этой кампанией и начинающаяся либерализация режима приводят к тому, что следующий период -1955-1956 гг является временем наиболее либеральной религиозной политики в постсталинском СССР до конца 1980-х гг Среди прочего, в 1955 г было единовременно легализовано несколько сотен общин, а сам процесс утверждения регистрации религиозных общин был передан с общесоюзного на республиканский уровень При этом Уполномоченным Советов приходилось преодолевать сопротивление местной номенклатуры, иногда весьма серьезное (так, в начале 1956 г был снят с поста Уполномоченный СДРК по Белоруссии Уласевич, за попытку помешать разгону католических общин)

Во второй половине 1956 г (а не в 1958 г, как общепринято) советская религиозная политика вновь меняется - на сей раз в сторону ужесточения Причинами этих изменений были как общее ужесточение советской внутренней политики в рамках стремления сдержать «стихийную десталинизацию» от сползания к откровенно антисоветским формам, подобно тому, как это случилось в Польше или Венгрии, так и провозглашенное Н С Хрущевым в рамках «разрыва с наследием культа личности» «возвращение к ленинским принципам», включавшим и воинствующий атеизм, противопоставлявшееся якобы процерковной политике в войну и послевоенные годы

Эти изменения были подержаны подавляющим большинством номенклатуры, являвшейся носителем крайних антирелигиозных воззрений

Формальным началом антирелигиозной кампании считается постановление ЦК КПСС от 4 октября 1958 г «О записке Отдела пропаганды и агитации ЦК КПСС по союзным республикам «О недостатках научно-атеистической пропаганды» В рамках этой кампании проводилось несколько «мини-кампаний» - по закрытию «святых мест», церквей, духовных училищ, увеличению

налогообложения духовенства с одновременной ликвидацией пенсионного обеспечения для сотрудников церковных учреждений, борьбе с «вредными сектами» и пр Кампания характеризовалась также массовыми закрытиями религиозных общин - всего было снято с регистрации около 10000 общин Особой ретивостью на общем фоне выделялось руководство Украины, где было закрыто почти 80% действовавших до начала антирелигиозной кампании общин «Новинкой» по сравнению со сталинским периодом стало массовое лишение верующих (обычно из числа «сектантов») родительских прав и введение в Уголовный Кодекс двух «религиозных» статей - 142 и 227, по которым в 1961-1964 гг было осуждено около 1200 человек

Апогеем антирелигиозной кампании стала разработанная в декабре 1963 г государственная программа «Мероприятия по научно-атеистическому воспитанию населения», требовавшая от партийных органов «разобраться с состоянием религиозности в каждом коллективе» Параллельно, для заполнения возникавшей в связи с «упразднением» религии «пустоты», государственная власть пыталась в полудобровольном-полупринудительном порядке внедрять «новую обрядность»

Все эти меры вызвали серьезное недовольство населения, не принимавшего ни марксизм, ни новую обрядность в качестве «замены» религии и поэтому уже в последние месяцы нахождения Н С Хрущева у власти началась выработка мер по преодолению этого кризиса (пересмотр дел осужденных по «религиозным статьям УК, заявления о необходимости «борьбы с перегибами» и пр) И лишь отстранение Хрущева в начале ноября 1964 г привело к тому, что все лавры прекращения антирелигиозной кампании большинство публицистов и исследователей-религиоведов отдают сменившему Н С Хрущева Л И Брежневу

В третьей главе «Отношения государства и еврейских религиозных общин в 1953 - 1964 гг.» были подробно разобраны взаимоотношения государства и еврейских религиозных общин в годы «оттепели» В начале главы дается общая панорама положения еврейских религиозных общин в СССР к моменту смерти Сталина

В это время на территории СССР насчитывалось 129 зарегистрированных и около 300 нелегальных еврейских религиозных общин с общим количеством верующих 200-250 тысяч человек (7-9 % от всего еврейского населения СССР) При рассмотрении положения еврейских религиозных общин в отдельных областях СССР можно условно разделить страну на 3 сектора бывшая «черта оседлости» (Украина, Белоруссия, Молдавия), РСФСР и Прибалтика, национальные окраины Кавказ, Закавказье, Средняя Азия Наихудшим было положение общин первого региона, большинство еврейского населения которого погибло во время Холокоста, а наилучшим - у общин Северного Кавказа, Закавказья и Средней Азии

Последние имели максимальную для СССР свободу вероисповедания, практически открыто придерживаясь религиозного календаря Это было возможно благодаря слабости идеологического контроля и тотальной коррумпированности аппарата на окраинах СССР

После некоторого подъема в 1953 г, иудаизм получил серьезный удар в 1954 г во время массовых «проработок» в период антирелигиозной кампании В результате подобных «проработок» руководящие работники и вообще все более-менее заметные служащие перестают открыто посещать синагогу, предпочитая делать это либо инкогнито, либо после выхода на пенсию

Впрочем, в следующие два года еврейским религиозным общинам удается добиться от властей некоторых послаблений Власти демонстрируют расположение к иудаизму, поскольку, несмотря на взятый в 1955 г курс на сближение с арабскими странами, СССР не оставляет надежд установить как можно более тесные отношения с Израилем В 1956 г в рамках легализации фактически существовавших общин были зарегистрированы еврейские религиозные общины в Виннице, Махачкале, Алма-Ате и Ташкенте

Но уже в конце 1956 г появляются тревожные симптомы перемены отношения к иудаизму, бывшие, в том числе, и следствием резкого охлаждения советско-израильских отношений Изменилось и общее отношение к иудаизму - вновь появляется точка зрения о двойной лояльности евреев

В период антирелигиозной кампании 1958-1964 гг отношения государства с еврейскими религиозными общинами свелись, в основном, к общению по двум проблемам закрытию культовых зданий и снятию общин с регистрации, и стремлению чиновников добиться прекращения посещения синагог молодежью

Закрытие культовых зданий и снятие общин с регистрации было наиболее неприемлемой для верующих формой борьбы государства с религией вообще и с иудаизмом в частности Обычно оба эти действия происходили одновременно, но бывали и исключения Так, у тираспольской еврейской общины «незаконно приобретенное» здание синагоги было отнято в 1959 г, а решение о снятии общины с регистрации было утверждено СДРК только 27 февраля 1961 г Первые синагоги начали закрывать еще в 1957 г на Западной Украине, когда в рамках локальной антирелигиозной кампании было закрыто 6 синагог Наибольшее количество закрытых синагог и снятых с регистрации общин приходится на 1960-1961 гг В 1960 г было закрыто 18 синагог, ав1961 г -13 Всего за 1957-1964 гг было закрыто 50 синагог

Основными аргументами при закрытии синагог и снятии с регистрации были «распад общины» (30 случаев в 1959-1961 гг) и

«грубое и систематическое нарушение законодательства о культах» (6 случаев) В последнем случае речь шла о благотворительности, организации хедеров (религиозных школ), «националистических настроениях» (под которыми подразумевались слова молитвы «в будущем году - в Иерусалиме'») Согласно другой сводке из 34 общин, закрытых в 1960-1963 гг основной причиной закрытия (31 случай) был «распад общины», в двух случаях речь шла о «грубых нарушениях законодательства о культах», и еще одно закрытие было обусловлено иными причинами

Использовались и более «мягкие» способы давления на общину Синагога выселялась из государственного помещения «в связи с реконструкцией» или переселялась из «слишком большого» помещения в меньшее (Хуст (Закарпатье)) Практиковалось также «подселение» к синагоге какого-либо учреждения (в Иркутске половина синагоги была отдана под общежитие мединститута)

В том случае если представление на закрытие синагоги или снятие общины с регистрации было вообще бездоказательным, СДРК, обоснованно опасаясь скандала, не принимал его, предлагая Уполномоченным «заняться сбором дополнительных материалов», на что обычно уходило несколько месяцев, а иногда и год, после чего следовала повторная подача документов Особое рвение в закрытии синагог проявляли местные власти, в то время как СДРК, наоборот, демонстрировал сдержанную осторожность, справедливо опасаясь международных скандалов, и даже иногда одергивал своих слишком ретивых представителей на местах Больше всего синагог в этот период было закрыто на Украине (34 из 47) и в Молдавии (7 из 11) Это объяснялось тем, что большинство из этих общин были весьма малочисленными - прежнее еврейское население погибло в годы войны или перебралось в Польшу как репатрианты, либо сменило место жительства на большие города

Также во многом активность Уполномоченных прямо зависела от их личного отношения к еврейским религиозным общинам Здесь нужно отметить отрицательное отношение части Уполномоченных к иудейским общинам Многие функционеры СДРК, относившиеся к еврейским религиозным общинам резко отрицательно, повторяли некоторые антисемитские штампы (о еврейской наглости, любви к золоту и пр) Среди прочего, такая позиция могла стимулироваться озлоблением по поводу того, что они не покорно выполняют указания «посланцев партии», а осмеливаются писать юридически правильно составленные жалобы В некоторых случаях на это накладывались еще и личные отношения (например, в Ленинграде местный Уполномоченный Васильев еще со сталинских времен имел «зуб» на влиятельного религиозного активиста Г Печерского)

Хотя количество верующих, приходивших в синагоги, и сократилось, оно продолжало оставаться весьма значительным,

причем постепенно увеличивалась численность молодежи В основном молодежь собиралась на праздник Симхат-Тора («Радость Торы), который был наименее религиозным из всех больших праздников Уполномоченные пытались добиться сокращения числа молодежи среди посетителей синагог - вплоть до организации «облав» во время праздников

В последние годы жизни И В Сталина практически все связи еврейских общин СССР со своими зарубежными собратьям были прерваны и западноевропейским и американским евреям, а также израильтянам приходилось довольствоваться противоречивыми слухами Естественно, что после смерти И В Сталина, когда началась некоторая либерализация отношений с Западом, в синагогах появились многочисленные туристы, общавшиеся с раввинами

Наиболее крупным единовременным посещением синагоги стало её посещение участниками Московского Всемирного фестиваля молодежи и студентов Однако либерализм властей в отношении контактов с иностранцами был весьма недолгим, и вскоре были установлены жесткие правила общения Разговаривать с иностранцами было разрешено лишь раввинам и «особо проверенным» прихожанам Общаться один на один запрещалось, должен был присутствовать хотя бы еще один человек «Неудобные» вопросы сразу отсекались в начале разговора фразой типа «Я могу отвечать только на вопросы, относящиеся к религии»

Среди зарубежных еврейских организаций развернулась своеобразная борьба за право первыми послать официальную делегацию в СССР, поскольку это принесло бы ощутимые моральные, а возможно и материальные, дивиденды этой организации, сделав ее посредником мезду советским и западным еврейством В результате ожесточенного соперничества в 1956 г СССР посетили делегации Совета раввинов Америки, объединявшего ортодоксальных раввинов, и Совета раввинов Нью-Йорка, объединявшего раввинов реформистского направления Однако, если делегаты Совета раввинов Америки старались вести себя более-менее лояльно, выступив по возвращении в США с просоветскими заявлениями, то реформисты уже во время поездки высказывали очень нелицеприятные мысли о советской политике в отношении евреев, а по возвращении в США опубликовали ряд разоблачительных статей Это привело к тому, что советские чиновники «на всякий случай» предпочли и вовсе свести контакты еврейских общин с их зарубежными коллегами к минимуму и в дальнейшем предпочитали не допускать делегации никуда, кроме Москвы

Примерно те же стадии прошло отношение советских властей к попыткам израильского посольства наладить сбор информации о жизни советских евреев и организовать в общинах агитацию за выезд в Израиль Постепенно синагоги превратились в арену борьбы между

израильтянами, с одной стороны, и советскими «органами» - с другой Основная сложность была в том, что упорство проявляли обе стороны Советским органам надо было пресечь поток нежелательной информации, а израильтянам, которые, не без основания считали, что большая часть евреев будет рада уехать из СССР, а их задача -помочь этому, требовались подтверждающие это факты и очередные уловленные души Начиная с 1958 г власти устраивают ряд скандалов по этому поводу - инспирируют обращения верующих с просьбой оградить их от «домогательств» израильтян, стараются ограничить их контакты лишь проверенными активистами общин, посылают ноты в израильский МИД и пр

В результате поездки израильтян в провинцию почти прекратились Зато в больших городах запретительная политика привела лишь к активизации контактов представителей общин с израильскими дипломатами

В четвертой главе «Проблема подготовки кадров духовенства. Обеспечение еврейских религиозных общин предметами культа, и религиозной литературой» были рассмотрены проблемы, возникавшие у еврейских религиозных общин в СССР в этих областях В отличие от христиан и мусульман, у евреев отсутствовали учебные заведения по подготовке священнослужителей С целью разрешения кадрового кризиса р С Шлифер начиная с 1952 г, неоднократно обращался в СДРК, с просьбой разрешить открыть в Москве иешиву Лишь после того, как отношение руководства КПСС к религиозным обществам смягчилось, Совет на своем заседании, прошедшем 16 сентября 1955 г, признал возможным открытие иешивы для подготовки раввинов, согласившись, что иначе новому поколению священнослужителей просто неоткуда было бы взяться

Иешива открылась почти через полтора года после этого - 6 января 1957 г Однако практически сразу же после открытия у иешивы начались трудности, связанные с начавшимся ужесточением советской религиозной политики Руководство СДРК постепенно превратило иешиву в «символ советской веротерпимости», показательное явление для иностранцев, где постоянно учились 1-2 человека

Все это лишь усугубило кадровый кризис Несмотря на то, что многие общины были к тому моменту закрыты, численность раввинов-пенсионеров к 1964 г перевалила за две трети от общего числа раввинов

Проблема с обеспечением предметами культа остро стояла практически у всех конфессий, действовавших в СССР Власти старались всячески ограничить источники поступления предметов, необходимых для отправления религиозных обрядов, религиозной

литературы, а также уничтожить, либо свести к минимуму количество существовавших в стране центров по подготовке кадров духовенства

У евреев, к примеру, каждая весна была ознаменована проблемами с мацой Маца, опресноки, служащие единственной пищей верующим евреям во время Песаха (Пасхи), всегда была важными частями иудейского религиозного культа

Проблемы с ее изготовлением один в один повторяли все изгибы государственной политики в отношении иудаизма Стоило «делу врачей» прекратиться, как Уполномоченные сами обратились в СДРК и местные торгующие организации с просьбой наладить ее выпечку

Естественно, с началом антирелигиозной кампании на производство мацы стали вводиться ограничения Постепенно, в 1959-1964 гг выпечка мацы в государственных и общинных мацепекарнях была прекращена повсюду, кроме Грузии

Ограничения на продажу и изготовление предметов еврейского религиозного культа не были сняты даже после того, как с подобной просьбой в ЦК КПСС обратился (в декабре 1963 г) заместитель председателя КГБ СССР В Захаренко, писавший, что подобная практика наносит большой урон престижу СССР

Запреты и преследования породили новый вид «теневого бизнеса» - подпольную торговлю мацой, изготовленной в частной нелегальной мацепекарне, центром которого стала Грузия Доля нелегально произведенной мацы, и без того бывшая в некоторых регионах достаточно высокой - до 40% пошла резко вверх Стоимость «подпольной» мацы в результате очень сильно выросла - с 12-15 до 20-25 рублей за килограмм (напомним, что минимальная зарплата часто составляла 70 рублей в месяц, а средняя - 150-200), что в 3-8 раз превышало официальную цену

Еще одним источником поступления мацы в еврейские общины стали посылки из-за рубежа Во второй половине марта 1964 г против них была организована шумная газетная кампания В появившихся в рамках этой кампании статьях посылки именовались «идеологической диверсией» и объяснялось, что направляются они для обоснования тезиса западной пропаганды о бедственном положении евреев СССР Около 20 т мацы было задержано на таможне, хотя перед этим было официально заявлено, что СССР не будет препятствовать посылкам с мацой

Ограничение производства ритуальной пищи и предметов культа, а также старание перекрыть каналы их возможного поступления из-за рубежа, привели к возникновению дефицита и «черного рынка» этих предметов

Еще более острой была проблема обеспечения советских евреев религиозной литературой Единственный изданный в 1956 г, после нескольких лет согласований, молитвенник, вышедший тиражом

в 10000 экземпляров, немедленно разошелся по общинам Попытки же его переиздания пресекались властями ввиду «нецелесообразности»

В 1955 г начинает издаваться первый за долгие годы религиозный календарь Однако затем его и без того мизерный тираж урезается с 10000 до 3000, а из содержания были исключены молитвы и ивритский алфавит

Особенности антииудаистской пропаганды, контрпропаганды на Запад в связи с этим, и возникавшим во время антирелигиозной кампании антииудаитским эксцессам (известных также, как «кровавые наветы») были проанализированы в пятой главе «Антииудаистская пропаганда и контрпропаганда по «иудейскому вопросу». Антииудаистские эксцессы и власть в 1953 -1964 гг.». Практически всю первую половину рассматриваемого периода советская пропаганда не затрагивала иудаизм вовсе Во многом это было связано с тем, что советскому руководству приходилось отбиваться от многочисленных обвинений в антисемитизме со стороны западной прессы Эти обвинения, первоосновой которых послужили события т н «борьбы с космополитами» в последние годы жизни Сталина, и «дело врачей», то затихали, то умолкали А позволить себе такую роскошь, как конфликт с Западом, советское руководство, только что провозгласившее политику мирного сосуществования, не могло

Подобное «молчание» было прервано лишь в 1957 г, а в 19601964 гг по подсчетам Б Пинкуса, количество статей, посвященных «разоблачению» иудаизма, в центральной и региональной печати составляло от 57 до 75 в год при общем количестве антирелигиозных статей 345-460 в год

Из этих статей складывался следующий образ иудаизма в СССР Как и все религии, он находится в глубоком упадке, основную часть верующих, посещающих синагоги, составляют малограмотные старики, говорящие «Мы умрем, и некому будет ходить в синагоги», причем многие из них ходят в синагогу только для того, чтобы пообщаться с приятелями Сам иудаизм является реакционной религией, защищающей интересы еврейских богачей и с презрением относящейся к трудящимся евреям

Из числа прочих авторов особо выделялся Т Кичко, живший на Украине В своей статье «Чему учит иудейская мораль» в журнале «Воевничш атеист» (Украина) Кичко утверждал, что иудаизм есть переведенная на язык религии торговля, а в своей скандально известной книге «Иудаизм без прикрас» он писал, что иудаизм «вобрал в себя все наиболее реакционное, что существует в других религиях»

Следствием развернутой в конце 1950-х гг грубой антииудаиской пропаганды стал серьезный всплеск ритуальных

обвинений Б Пинкус пишет о трех подобных случаях Ныне их известно около десяти Можно выделить три основных района их возникновения - Прибалтика, Кавказ и Узбекистан Наиболее серьезными были случаи кровавого навета в Плунге в 1958 г, в Даугавпилсе в 1959 г, в Буйнакске в 1960 г (когда подобное обвинение было опубликовано в местной газете) и Ташкенте в 1962 и 1964 гг, когда дело практически дошло до погромов Власти предпочитали ограничиваться символическим наказанием для авторов наветов (если их арестовывали вообще), видимо, не желая разрушать тщательно создаваемый советской пропагандой образ страны, где антисемитизм отсутствует

Сразу же после начала антирелигиозной кампании на Западе появились многочисленные организации, чьей основной целью была защита прав евреев Советского Союза СССР, пытавшийся создать себе положительный имидж, был вынужден считаться с ними и немедленно реагировать на их возмущение Зарубежные организации в ответ на репрессии советских властей против иудаизма разворачивали в западной прессе шумные кампании в защиту верующих евреев

В сентябре 1960 г председатель СДРК А Пузин с тревогой информировал ЦК КПСС о «большом нездоровом интересе», проявлявшемся иностранцами к вопросу о положении евреев в СССР В результате в СССР развернулась мощная контрпропагандистская кампания по «еврейскому» вопросу

Для контрпропаганды СССР использовал беседы иностранных туристов с раввинами и членами СДРК, зарубежные поездки советских делегаций, а также демонстративно жесткие наказания виновников-«стрелочников» самых громких скандалов Для контрпропаганды также часто использовались открытые письма, которые писали евреи, в том числе и некоторые раввины, решившие порвать с религией Публикуя эти письма в печати, и предоставляя их западным корреспондентам, советские пропагандисты создавали впечатление о лживости сообщений о преследованиях, поскольку евреи, мол, отрекаются от веры сами В главе подробно рассматривается организованный в рамках контрпропаганды визит в США главного редактора «Советиш Геймланд» (журнала, издаваемого в СССР на идиш) А Вергелиса в ноябре 1963 г и его предложений принять комплекс мер, призванных ослабить эффект от западной пропаганды по «еврейскому вопросу» и способствовать развитию «советской еврейской культуры»

В «Заключении» были подведены итоги исследования Работа позволила выявить основные тенденции и черты религиозной политики властей в период «оттепели» по отношению к еврейским религиозным общинам

Отношение властей к иудаизму в период 1953-1964 гг в значительной степени повторяло линию общей политики государства в отношении религии В случае с иудаизмом (так же, как, кстати, с РКЦ) определенную роль в отношении государства к данной конфессии играла подозрительность советских чиновников по отношению к конфессиям, имевших свои центры за рубежом Антисемитские настроения, которым иногда придается столь большое значение при рассмотрении советской политики в данном вопросе, и которым, безусловно, была подвержена некоторая часть Уполномоченных и функционеров «идеологического фронта», играли вспомогательную роль

Но по сравнению с остальными религиями иудаизм заранее оказался в проигрышной позиции К середине 1950-х гг он фактически превратился в «городскую» религию и не мог подобно другим конфессиям «рекрутировать» новых приверженцев из числа приезжих из сельской местности В итоге, меры, которые были болезненными, но все же не смертельными для православия или ислама (закрытие духовных учебных заведений, ограничение в выпуске учебной литературы и ритуальной пищи), привели к гораздо более печальным последствиям в случае с иудаизмом Равнодушие властей, смотревших сквозь пальцы на разнузданную антииудаистскую пропаганду, привело к возникновению ряда инцидентов, перераставших в беспорядки При этом до самого конца антирелигиозной кампании власти так и не предприняли каких-то реальных мер по пресечению потока «антииудаистских» публикаций, а все предлагавшиеся меры по «мирной ассимиляции» и «улучшению» пропаганды, не выходили за рамки проектов и докладных записок Результатом подобных действий и бездействия стало внедрение в сознание миллионов советских граждан идеи о «чуждости» иудаизма советскому обществу и социалистической морали

Период 1953-1964 гг стал для иудаизма в постсталинском СССР во многом определяющим, поскольку именно в это время определилось его будущее как единственного легального еврейского института Власти не были заинтересованы ни в его исчезновении, ни в каком-то развитии, предпочитая иметь сервильный и полностью зависимый институт Одновременно в рассматриваемый период происходит окончательное разделение между официальным и неофициальным иудаизмом, в 1970-х гг-1980-х гг приобретшее в ряде случаев религиозную окраску, когда представители неофициального иудаизма примыкали к различным хасидским направлениям, либо к реформистскому иудаизму, игнорируя «официальные» ортодоксальные синагоги

По теме диссертации опубликованы следующие работы

1 Чарный С А Советская контрпропаганда по «еврейскому вопросу» во время антирелигиозной кампании 1958-1964 гг // Новый исторический вестник / М Издательство Ипполитова - 2007 - № 1 (15) - С 108-115

2 Чарный С А «Буйнакское дело»/ С А Чарный // Тирош сб ст - М [б и], 1998 -Вып 2-С 136-145

3 Чарный С А Проблема мацы в период антирелигиозной кампании Н С Хрущева / С А Чарный // Материалы 6-й ежегодной международной междисциплинарной конференции по иудаике - М Сэфер, 1999 -Ч 2 -С 236-246

4 Чарный С А Иешива «Кол Яаков» в 1957-1967 гг / С А Чарный// Тирош труды по иудаике сб ст - М [б и ], 2000 - Вып 4 - С 268278

5 Чарный С А Закрытие синагог и снятие общин с регистрации в период антирелигиозной кампании 1958-1964 гг / С А Чарный // Тирош труды по иудаике сб ст - М [б и ], 2001 - Вып 5 - С 273284

6 Чарный С А Внешние связи еврейских религиозных общин в период «оттепели» / С А Чарный // Judaica Rossica - М РГГУ, 2002 -Вып 2-С 212-223

7 Чарный С А Кровавый наветы в СССР / С А Чарный // Тирош труды по иудаике сб ст -М [б и], 2003 - Вып 6 - С 207-217

8 Чарный С А Меж двух ударов (еврейские религиозные общины СССР в 1953-1957)//С А Чарный//Тирош труды по иудаике сб ст -М [б и], 2005 - Вып 7-С 183-200

Подписано в печать 23 05 2008 г Печать трафаретная

Заказ №468 Тираж 100 экз

Типография «11-й ФОРМАТ» ИНН 7726330900 115230, Москва, Варшавское ш, 36 (495) 975-78-56, (499) 788-78-56 www autoreferat ru

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Чарный, Семен Александрович

Введение

Глава1:Конфессиональная политика советской власти в 1917-1953 гг.

1.1. Формирование конфессиональной политики советской власти в 1917— 1929 гг.

1.2. Ужесточение государственной конфессиональной политики в СССР (1929-1941 гг.)

1.3. Государственная конфессиональная политика в СССР в 1941-1953 гг.

Глава П: Советская религиозная политика в 1953 - 1964 гг.: основные тенденцииинаправления

2.1 Первые попытки выстраивания новых отношений между государством и конфессиями

2.2 Период либерализации религиозной политики

2.3 Антирелигиозная кампания (1958-1964 гг.)

Глава Ш: Отношения государства и еврейских религиозных общин в 1953-1964 гг.

3.1 Состояние еврейских религиозных общин в СССР к середине

1950-х гг.

3.2 Государственная политика в отношении еврейских религиозных общин в СССР в 1953-1958 гг.

3.3 Государственная политика в отношении еврейских религиозных общин в СССР в 1958 - 1964 гг.

3.4 Внешние связи еврейских религиозных общин в 1953 - 1964 гг. 132 3.5. Политика Совета по делам религиозных культов по отношению к незарегистрированным еврейским общинам 151 IV

Глава: Проблема подготовки кадров духовенства. Обеспечение еврейских религиозных общин предметами культа, и религиозной литературой

4.1 Иешива «Кол Яаков» и проблема подготовки кадров духовенства

4.2 Обеспечение еврейских религиозных общин ритуальной пищей и предметами культа

4.3 Издание еврейской религиозной литературы в 1953-1964 гг.

Глава V: Антииудаистская пропаганда и контрпропаганда по «иудейскому вопросу». Антииудаистские эксцессы и власть в 1953 -1964 гг.

5.1. «Кровавые наветы» и государственная власть

5.2. Антииудаистская пропаганда и ее специфика 189 5.3 Контрпропаганда по «иудейскому вопросу» в период антирелигиозной кампании 1958-1964 гг. 194 Заключение 201 Список использованных источников и литературы 206 Список сокращений

Введение диссертации2008 год, автореферат по истории, Чарный, Семен Александрович

Актуальность, темы диссертационного исследования. В центре диссертационного исследования - изучение государственной политики в отношении еврейских религиозных общин в период «оттепели» (1953-1964 гг.), период, сыгравший весьма значительную роль в развитии постсталинского СССР. В области отношений с религией (как, впрочем, и во многих других областях жизни советских людей) это было время масштабных экспериментов. За одиннадцать лет власти испробовали в отношениях с религиозными конфессиями весь спектр возможных действий - от максимального в догорбачевскую эпоху либерализма до массовых гонений. Итогом этих экспериментов стала проводившаяся в течение следующей четверти века политика медленного подавления полностью подчиненных конфессий и' преследований неподчинившихся с целью их легализации и постановки под контроль. При этом иудаизм по ряду причин (уничтожение значительной части верующих во время Холокоста, высокая степень ассимиляции евреев, их сосредоточенность в крупных центрах, лучше контролируемых государственной властью и пр.) обладал гораздо меньшим запасом «живучести», чем остальные конфессии.

Исследование представляет важность для понимания современных отношений между органами власти и религиозными конфессиями на так называемом постсоветском пространстве. В» настоящий момент государственно-конфессиональные отношения играют очень заметную роль во внутренней политике государств, входивших ранее в состав СССР, поскольку власти с разной степенью успеха стремятся добиться лояльности ведущих конфессий и недопущения- влияния тех религиозных организаций, которые они, по тем или иным причинам, считают оппозиционными. При этом многие идеологические и практические «рецепты», воплощаемые в настоящий момент в области государственно-конфессиональных отношений, имеют свои корни в деятельности ЦК КПСС, Совета по делам РПЦ и Совета по делам-религиозных культов в изучаемый период. Из этой же эпохи происходят различные фобии и предрассудки по отношению к тем или иным религиозным конфессиям или деноминациям. Поэтому анализ позитивного и негативного опыта государственно-конфессиональных отношений периода «оттепели» может помочь избежать тупиковых и неправильных ходов на этом направлении сейчас.

Изучение государственной политики в отношении еврейских религиозных общин помогает понять аспекты государственной политики в отношении экстерриториальных национальных меньшинств, основным (или единственным) легальным институтом которых являются национальные религиозные институты. В последние годы по разным причинам (открытие границ, прибытие беженцев и вынужденных переселенцев из стран ближнего и дальнего зарубежья) наблюдается рост численности подобных общин на постсоветском пространстве. Это делает актуальным обращение к советскому опыту общения государственных структур с экстерриториальными меньшинствами для того, чтобы успешно проводить интеграцию подобных меньшинств, а не отталкивать их жесткими ограничениями, приводящими лишь к уходу «в подполье».

С конца 1990-х гг. наблюдается всплеск интереса к изучению истории «оттепели» как периода демонтажа жесткого тоталитарного режима и перехода к более либеральным формам правления, а также тех трудностей, с которыми столкнулись при этом переходе власть и общество. Детальный анализ религиозной политики государства в период 1953—1964 гг. существенно дополняет представление об этой эпохе, неотъемлемой частью которой была религия.

Объектом исследования являются союзные и республиканские органы государственной власти, а также Совет по делам религиозных культов в 1953-1964 гг.

Предметом.* исследования является государственная политика в отношении еврейских религиозных общин в период 1953-1964 гг.

Цель диссертации - на основе исследования политики государственной власти по отношению к деятельности еврейских религиозных общин в 1953-1964 гг. выявить ее общее и особенное в контексте государственно-конфессиональной политики СССР.

Для достижения данной цели выдвигаются следующие исследовательские задачи:

- рассмотреть политику советской власти по отношению к религии вообще и еврейским религиозным общинам в частности в> 1917-1953 гг., поскольку многие проблемы во взаимоотношениях власти и религиозных общин, так же, как и способы их решения, были унаследованы от предшествующего периода;

- изучить общую религиозную политику власти в 1953-1964 гг. и причины ее неоднократного изменения;

- исследовать отношение представителей власти к еврейским религиозным общинам;

- проследить государственную политику в области обеспечения еврейских религиозных общин предметами культа и религиозной литературой, а также подготовки кадров духовенства;

- проанализировать антииудаисткую пропаганду и контрпропаганду по «еврейскому вопросу» в период антирелигиозной кампании 1958—1964 гг., а также реакцию представителей власти на антииудаистские эксцессы (обвинения евреев в употреблении человеческой крови в ритуальных целях).

Научная гипотеза; заключается в том, что государственная политика в отношении еврейских религиозных общин в период «оттепели» не была однородной, изменяясь вместе с общими колебаниями государственно-конфессиональной политики в диапазоне от относительного либерализма до жестких запретов.

Положения, выносимые на защиту диссертации:

- государственная политика в отношении еврейских религиозных общин в 1953-1964 гг. была идентична общей государственной политике в отношении религиозных конфессий;,

- государственная политика по отношению к еврейским религиозным общинам в 1953-1964 гг. включала в себя три этапа, резко отграниченные друг от друга: 1953-1954 гг. - время чередования либерализации и жестких ограничений; 1954—1956 гг. - период максимальной либерализации религиозной политики государства в доперестроечное время; и 1956-1964 гг. - период, ознаменованный постепенным ужесточением религиозной политики государства вплоть до ее перерастания в антирелигиозную кампанию;

- организованная государственной властью антирелигиозная кампания была прекращена в 1964 г. Н. С. Хрущевым и завершена Л. И. Брежневым.

Хронологические рамки^ исследования. В диссертации рассматривается период с 1953 г. по 1964 г., известный также как период «оттепели». Подобные хронологические рамки выбраны по следующим причинам. 1953 г. является временем окончания периода жестких ограничений деятельности конфессий со стороны государства (включая и массовые репрессии в отношении духовенства). В- 1953 г. начинаются эксперименты, призванные установить новые отношения государства и религиозных конфессий. В 1964 г. время экспериментов заканчивается вместе с окончанием последней попытки советского государства искоренить религию из повседневной жизни. С этого момента наступает долгий (до конца 1980-х гг.) период стабилизации государственно-церковных отношений, когда конфессии выступают в роли подчиненных государственной бюрократии.

Научная новизна исследования. Впервые в отечественной историографии проведено комплексное исследование взаимоотношений между еврейскими религиозными общинами и государством в контексте переломной для СССР эпохи «оттепели» с массовым привлечением архивных документов.

В процессе исследования был получен ряд выводов, имеющих элемент научной новизны:

- в научный оборот был введен комплекс ранее неиспользуемых архивных источников - материалов Совета по делам религиозных культов (СДРК), что позволило получить новую информацию, изменяющую представления о политике советского государства по отношению к еврейским религиозным общинам в период «оттепели»;

- были определены этапы развития государственной политики в. отношении еврейских религиозных общин, резко отграниченные друг от друга: 1953-1954 гг. - период чередования либерализации и жестких ограничений; 1954—1956 гг. - период максимальной либерализации религиозной политики государства в доперестроечное время; 1956-1964 гг. -период жестких ограничений, перешедших в антирелигиозную кампанию;

- представлена картина деятельности еврейских религиозных общин в СССР в первые послесталинские годы - их количество, численность верующих, основные проблемы с которыми сталкивались общины; уточнено представление о содержании антирелигиозной кампании с учетом сроков ее проведения. Сделан вывод о завершении антирелигиозной кампании во второй половине 1964 года.

Теоретические и методологические основы исследования. Диссертация базируется на принципах историзма и объективности. Они исходят из диалектического взаимодействия объективных и субъективных факторов в конкретно-исторических условиях, предполагают формулирование суждений на основе всестороннего осмысления совокупности фактов, а также рассмотрение предмета исследования без политико-идеологических пристрастий.

Поскольку диссертация базируется на корпусе неопубликованных источников, особое значение имели источниковедческие методики, позволяющие объективно интерпретировать выявленные материалы и преодолеть некоторые сложившиеся в историографии стереотипы. Историко-системный метод позволил обеспечить комплексное исследование взаимоотношений советских властных органов и еврейских религиозных общин в 1953-1964 гг. Одновременно были выявлены и исследованы региональные особенности взаимоотношений властных органов и еврейских 1 религиозных общин.

Апробация работы: основные проблемы диссертационного исследования излагались в выступлениях на проходивших в Москве и Санкт-Петербурге Ежегодных Международных междисциплинарных конференциях по иудаике (1996-2006 гг.) и Ежегодных молодежных конференциях по иудаике (1997-2006 гг.) организованных Центром научных работников и преподавателей иудаики в ВУЗах «Сэфер».

Основные выводы и проблемы диссертационного исследования отражены в публикациях автора.

Практическая значимость исследования. Результаты исследования могут быть применены при дальнейшей научной разработке вопросов истории государственной политики в отношении еврейского меньшинства, а также государственно-конфессиональных отношений в советский период в целом. Они также могут быть использованы в учебном процессе в рамках дисциплин, связанных с историей российских традиционных конфессий, в частности в качестве материалов для специального курса лекций. , Структура диссертационного исследования. Работа состоит из и введения, пяти глав, заключения, списка источников и литературы.

Источники:

Основными источниками по данной теме являются архивные материалы, сосредоточенные в Государственном архиве РФ, Российском государственном архиве новейшей истории, молодежном отделе Российского государственного архива социально-политической истории и Центральном архиве города Москвы.

Государственный архив РФ (ГАРФ) - бывший Центральный государственный архив Октябрьской революции (ЦГАОР), включающий в себя документы по истории России и СССР за 1800-1993. Интересующие нас материалы сосредоточены в основном в фондах Совета по делам Религиозных культов (СДРК), предшествовашей ему Постоянной комиссии по культам при ВЦИК РСФСР и Президиуме ЦИК СССР, Верховного Суда СССР и Верховного Совета РСФСР.

Самый большой массив документов сосредоточен в описях 3 и 4 фонда 6991 (СДРК). Опись 4 составляют дела так называемого «открытого хранения», выдаваемые в общий читальный зал. В их состав входят часть протоколов Совета за 1944-1965 гг., записи встреч и бесед чиновников СДРК со священнослужителями и иностранными туристами, а также записи бесед служителей культа с иностранными посетителями, переписка служителей культа с Советом по делам религиозных культов по разнообразным вопросам и материалы единовременной переписи религиозных зданий в 1961 г. С помощью протоколов мы можем проследить - где, когда и с какой интенсивностью происходили роспуск общин и закрытие синагог (наибольшей интенсивностью этот процесс отличался на Украине и в Молдавии). Они же дают возможность узнать, о небольших послаблениях в области свободы вероисповеданий в 1956 г., когда были открыты 4 общины. Некоторые подробности внутренней жизни общин (и особенно общины при Московской Хоральной синагоге) можно узнать из переписки раввинов с чиновниками СДРК. А беседы сотрудников Совета с иностранными туристами дают представление о советской контрпропаганде того времени.

Намного более обширный материал сосредоточен в третьей описи Ф. 6991 - бывшем «спецхране». В ней содержатся все остальные протоколы СДРК, проекты и окончательные варианты нормативных актов, регулировавших отношения государства и религии, тексты выступлений республиканских и областных Уполномоченных по делам религиозных культов на заседаниях Совета, переписка Совета с вышестоящими инстанциями, в т.ч. по вопросам контрпропаганды, (по вопросу «о притеснении иудаизма в СССР»), информационные записки и таблицы, посвященные состоянию иудаизма в СССР (количество зарегистрированных общин и действующих синагог, численность раввинов, их возраст, образование, длительность религиозной деятельности), стенограммы собраний Уполномоченных, а также переписка об издании религиозной литературы.

Но основной массив материалов, содержащихся в описи 3, составляют материалы о деятельности республиканских и областных Уполномоченных по делам религиозных культов. Там содержатся материалы о деятельности иудейских религиозных общин СССР, позиции и действиях властей по отношению к ним, газетных и журнальных публикациях о деятельности еврейцских религиозных общин. Но, к сожалению, в некоторых республиках (Прибалтийские республики, Казахстан, Киргизия) Уполномоченные должны были в основном уделять внимание католицизму или исламу, но не иудаизму, и потому в фонде мало материалов о жизни иудейских религиозных общин в этих республиках. Например, в отчетах Уполномоченного СДРК Литовской ССР еврейским религиозным общинам обычно была посвящена стандартная фраза: «Никаких изменений в положении религиозных обществ не произошло», а основное внимание уделялось делам Литовской католической церкви. Приятным исключением была Грузия, чьи еврейские общины неизменно занимали первые места по числу упоминаний в отчетах республиканского Уполномоченного по делам религиозных культов. В этом же фонде содержатся материалы о кровавых наветах на евреев в Грузии и Средней Азии.

Основным недостатком материалов «спецхрана» является то, что, начиная с 1964 г., все они являются не рассекреченными, и доступ к ним существенно затруднен.

Фонд Постоянной комиссии по культам при ВЦИК РСФСР и ее преемницы Постоянной комиссии по религиозным культам при ЦИК СССР (Ф. 5263) содержит материалы о государственнйо политике в отношении религии в конце1920-х - конце 1930-х гг.

В! фондах ВЦИК РСФСР (Ф. 1235), Наркомата по делам национальностей (Наркомнац) (Ф. 1318) и Цеваада - объединения еврейских общин, существовашего в 1918-1919 гг. (Ф. 9531) содержатся документы, позволяющие уточнить государственную политику в отношении еврейских религиозных общин в период Гражданской войны.

В' фонде Верховного Суда РСФСР (Ф. А-385) содержится проект Уголовного кодекса, принятого в 1960 г. и материалы к нему. А в фонде Веровного суда СССР (Ф. 9474) имеются документы, говрящие об использовании «религиозного фактора» судебной системой.

Российский государственный архив новейшей истории (РГАНИ) представляет собой бывший текущий архив ЦК КПСС и ЦК КП РСФСР за 1953-1991 гг. Интересующие нас документы содержатся в фонде 5, где сосредоточены материалы отделов ЦК КПСС. В данном случае речь идет об Общем отделе, Отделе пропаганды, и агитации, Отделе пропаганды и агитации ЦК КПСС по РСФСР, Идеологическом отделе и Отделе культуры (описи 16, 30, 31, 33, 34, 55). Эти документы посвящены состоянию еврейских религиозных общин СССР, прохождению религиозных праздников, изданию еврейской религиозной литературы, проблемам выпечки мацы в 1963-1964 гг. и т.д. Большое количество документов посвящено также «кровавым наветам» в Плунге (Литва) в 1958 г. и Буйнакске (Дагестан) в 1960 г., а также выпуску «антирелигиозной» книги Т. Кичко «Иудаизм без прикрас» и разразившемуся вокруг нее скандалу. В последнем случае сохранилась даже сердитая записка секретаря ЦК Л. Ильичева с требованием найти и сурово наказать виновных в скандале.

Молодежный отдел Российского архива социально-политической истории включает в себя бывший архив ЦК ВЛКСМ. В основном интересующие нас документы сосредоточены в материалах Отдела пропаганды и агитации ЦК ВЛКСМ (Ф. 1М, опись 32). Они достаточно немногочисленны. Вероятно, это вызвано двумя причинами: тем, что основные материалы по борьбе с религией сосредоточены в архивах обкомов и рескомов ВЛКСМ, и тем, что иудаизм не был основным предметом антирелигиозных усилий комсомольских работников периода «оттепели». Среди имеющихся материалов наибольший интерес представляет документ, датирующийся 1960 г., с подробным перечнем мер, необходимых для «отрыва еврейской молодежи от религии». Основной мерой в этом плане было восстановление еврейской светской культуры на идиш. Некоторые из сохранившихся документов, таких как речь председателя Совета по делам русской православной церкви В. Куроедова на Пленуме ЦК ВЛКСМ в 1964 г., позволяют понять причины и общие направления антирелигиозной политики властей рассматриваемого периода.

Сохранившийся в РГАСПИ фонд Еврейских коммунистических секций РКП (б), существовавших в 1918-1930 гг. (Ф. 445) содержит материалы относящиеся к борьбе евсекций с иудаизмом и позиции центральных ииместных властей по этому поводу.

Центральный архив города Москвы (ЦАГМ) включает в себя документы по истории Москвы. Материалы по интересующей нас теме имеются в Ф. 3004. Фонд 3004 содержит документы, относящиеся к деятельности Уполномоченного по делам религиозных культов по Москве и Московской области. Среди них находятся годовые отчеты о работе Уполномоченного, обзоры, состояния религиозных культов (в т.ч. и еврейских религиозных общин и миньянов в Москве и Подмосковье), записи его бесед с верующими, служителями культа и иностранцами, материалы, относящиеся к изданию еврейской религиозной литературы и проблеме выпечки мацы в Москве. В этом фонде сосредоточены практически все известные автору материалы, относящиеся к открывшейся в январе 1957 г. иешиве" «Кол Яаков», в т.ч. варианты Устава иешивы с замечаниями юридического консультанта СДРК, списки поступающих с их краткими автобиографиями, учебные планы и биографии преподавателей иешивы, донос А. Найберга в СДРК о «ненормальной обстановке» в иешиве и материалы о мерах по ее «нормализации», письма рош-иешива (главы иешивы) р. И. Левина председателю СДРК А. Лузину о бедственном положении иешивы и предложения Уполномоченного по делам религиозных культов по Москве и Московской области Е. Лишанкова о закрытии иешивы. Кроме того, в фонде содержатся документы о внутренней жизни Московской Еврейской религиозной общины (МЕРО): протоколы собраний актива, доносы членов соперничающих групп Уполномоченному по делам религиозных культов и записи встреч Уполномоченного с ними и т.д. Эти материалы Иешива - высшее религиозное учебное заведение в иудаизме. свидетельствуют о резком усилении вмешательства властей во внутреннюю жизнь общины в начале 1960-х гг. Материалы по истории МЕРО и иешивы уникальны, поскольку собственно архива МЕРО советского периода фактически не существует. Большая часть архива была уничтожена в начале 1970-х гг., а его остатки, возможно, оказались у активиста МЕРО Г. Е. Маневича, выехавшего в 1987 г. в Израиль и скончавшегося в Ашкелоне в 1995 г.

Основным недостатком данного фонда можно считать его «зацикленность» на общине с центром в Хоральной синагоге. Хасидской марьинорощинской общине посвящено намного меньше материалов, а другие еврейские общины - Черкизовская и Малаховская - почти совсем не упоминаются.

Остальные источники играют вспомогательную роль по отношению к архивам. Однако они позволяют взглянуть на события с другой стороны - со стороны религиозных евреев или беспристрастных наблюдателей.

Можно выделит следующие виды источников: мемуарная литература, пропагандистская литература, советская периодическая печать, материалы самиздата.

Если говорить о мемуарной литературе, то, к сожалению, в отличие от предшествующего и последующего периодов, она крайне немногочисленна и, в большинстве своем, касается проявлений «светской» еврейской жизни, бытового антисемитизма, ущемления при приеме на работу и в ВУЗ: Подобная ситуация сложилась, видимо, потому, что жившие тогда люди были сильно запуганы и боялись писать какие-либо записки или мемуары, а до перестройки или до эмиграции за рубеж дожили единицы. Еще одной причиной малочисленности религиозной мемуаристики является то, что в тот момент большинство прихожан составляли не представители интеллигенции, а «синие воротнички». Кроме того, к моменту начала «оттепели» многие евреи уже давно порвали с религией и всеми силами стремились забыть о ней, чтобы успешно ассимилироваться. Исключение составляют мемуары р. Михлина, зятя возглавлявшего в 1944-1957 гг. Московскую еврейскую религиозную общину р. С. Шлифера [31], а также воспоминания жившего в Казани (а с начала 1960-х — в Ташкенте) религиозного активиста И. Зильбера [26] и обратившегося к иудаизму известного физика Г.Брановера [23]. Мемуары р. Михлина, охватывающие период с 1922 г по 1972 г., написаны ярко и живо, содержат большой фактический материал. Что же касается мемуаров И.Зильбера и Г.Брановера, то они дают представление о жизни еврйеских общин в провинции - в Риге, Казани, Ташкенте, Грузии и Закарпатье. Единственным недостатком этих мемуаров является фрагментарность. Этим же недостатком страдает и вышедший в 1990 г. в Иерусалиме сборник воспоминаний «Восемнадцать», включающий мемуары 18-ти хасидов, живших в СССР во второй половине двадцатого века [24]. Из интересных материалов, содержащихся в этом сборнике, мы бы хотели отметить, в первую очередь, описание подпольной хасидской иешивы в Самарканде, бывшей до 1957 г., когда в Москве открылась иешива «Кол

Яаков», единственным поставщиком кадров священнослужителей для иудаизма. Яркое описание религиозной жизни ряда еврейских религиозных общин СССР в начале 1960-х содержится в мемуарах. Можно выделить также третий том мемуаров И. Эренбурга «Люди, годы, жизнь», издания 1990 г. [30], в котором приведены отрывки, опущенные при первом издании мемуаров в 1960-х гг. В этих отрывках Эренбург рассказывает о своей роли в «Буйнакском деле», об отношении властей к поджогу синагоги в Малаховке и т.д.

Бесценным источником по интересующей нас проблеме являются письма еврейского населения СССР, адресованные И. Эренбургу, изданные в 1993 г. в Иерусалиме под названием «Советские евреи пишут Илье Эренбургу»[45]. Там содержатся, в частности, очень интересные материалы, относящиеся к теме «кровавых наветов»: письма о распространении в Крыму во время «дела врачей», слухов об употреблении евреями человеческой крови, о «кровавом навете» в Цхалтубо (Грузия) в 1962 г.

Некоторые данные о положении еврейских религиозных общин в СССР в 1960-х гг., о смене руководства МЕРО- в 1964 г. и т.д. содержатся в обращениях и открытых письмах видного члена МЕРО Г. Е. Маневича (19071995), представителей грузинских и закарпатских евреев, опубликованных в сборнике «Еврейский самиздат» [32]. Из многочисленных произведений Г. Е. Маневича, о которых он упоминал в письме к председателю Совета по делам религий В>. Куроедову, кроме двух писем в вышеупомянутом сборнике, в 1976 г. в Лондоне был опубликован сборник его речей, произнесенных им в разные годы в Московской Хоральной синагоге (Г. Маневич «Сборник некоторых избранных речей, произнесенных в синагоге»[76]). В этом сборнике в иносказательной форме освещаются многие события жизни общины в 1957-1964 гг.

Все так или иначе относящиеся к евреям публикации в советской периодической и непериодической печати, от центральных изданий до областных газет, начиная с 1960 г. перепечатывались в выходящем в Лондоне сборнике «Евреи и еврейский народ»[61]. Составители сборника стремились систематизировать заметки в хронологическом порядке и по определенным рубрикам. Религии посвящена отдельная рубрика. С помощью этого издания можно понять технологию пропагандисткой обработки населения, предшествовавшую закрытию синагог и снятию общин с регистрации. Приходится лишь сожалеть об отсутствии подобного источника для более раннего периода (есть лишь один подобный сборник - за 1948-1953 гг.). Единственный недостаток этого сборника - публикация* части статей на языке оригинала (молдавском, узбекском, азербайджанском и т.д.) без всякого перевода или хотя бы аннотации.

Довольно интересным источником является выходивший в 1964-1970 гг. под редакцией Р. Медведева самиздатский журнал «Политический дневник» [33]. В нем содержаться материалы о росте антисемитизма на Украине, об обсуждении скандальной книги Т. Кичко и т.д. Большой интерес представляют анонимные «Тезисы по еврейскому вопросу», отражающие взгляды еврейской интеллигенции на положение евреев в СССР, в том числе на положение еврейской молодежи, с начала 1960-х гг. потянувшейся к синагоге как к единственному реально существующему еврейскому учреждению.

Весьма специфическим источником по интересующей нас теме является выходившая в период антирелигиозной кампании антирелигиозная, а точнее, антииудаистская литература. Книги М.Шахновича, М. Беленького, Ф. Маяцкого и др., выходившие в 1957-1964 гг., дают возможность не только определить основные направления официальной антирелигиозной пропаганды, но также выделить степень интенсивности этой пропаганды (чем дальше на юго-запад, тем больше) и показать ее постепенный переход на «антисионистские», а по сути, антисемитские позиции. Это подтверждается материалами других источников, согласно которым практически все антииудаистские мероприятия сначала проходили в Молдавии, затем на Украине и лишь потом — во всех остальных республиках. [66, 77, 78, 123,124].

Подводя итоги, мы можем сказать следующее. Основными источниками по данной тематике продолжают оставаться архивные документы. По всей вероятности, подобное положение будет сохраняться и далее, поскольку появления новой мемуарной литературы в обозримом будущем не ожидается. Кроме того, к сожалению, наиболее осведомленные в этом вопросе чиновники КГБ и СДРК мемуаров не оставили, а партийные бонзы предпочитают вовсе не касаться гонений на религию, как и еврейского вопроса в целом (типичный пример - четырехтомные мемуары Н:С. Хрущева «Время, люди, власть», вышедшие в 1999 г. [28]).

Отечественная историография:

В' СССР все темы, связанные с историей религии были под запретом и фактически разрешались лишь под лозунгом научно-атеистической пропаганды. В изредка выходивших книгах об организации научно-атеистической пропаганды давались кое-какие сведения, касавшиеся текущего состояния религиозных общин. Не были исключением и еврейские религиозные общины. Данные об их деятельности, характере проповедей раввинов, взаимоотношениям с властями, помещались в выходившие в конце 1950-х - первой половине 1960-х книги М.Беленького, Ф:Маяцкого М.Шахновича [66, 77, 78, 123, 124]. С некоторой натяжкой можно назвать исследованиями на эту тему книги председателя Совета по делам религиозных культов А.Пузина и главы Совета по делам религий В.Куроедова, выходивших, соответственно, в 1965 и 1982-1985 годах [67-, 72,144].

Практически все архивные материалы на тему о положении религии в СССР были засекречены, а на независимых исследователей, пытавшихся затрагивать эту тему, обрушивались гонения.

В 1960-е гг. сведения по истории религии в СССР появляются в религиозном самиздате, расцветшем в последнее предперестроечное десятилетие. На основании этих самиздатских данных были написаны книги, вышедшие позже на Западе. Но если в «Хронике Литовской Католической Церкви», православном самиздате и изданиях баптистов время от времени появлялись материалы об эпохе последних крупных гонений, то еврейский самиздат не мог доставить исследователю практически никаких материалов на эту тему. Вероятно, это объяснялось тем, что, в отличие от вышеперечисленных конфессий, у евреев не было единого религиозного центра, в архивах которого отложились бы данные о гонениях1. Другими причинами могли стать отсутствие многочисленного духовенства, которое часто было хранителем памяти о былом, общая малочисленность верующих евреев того периода и их оторванность от основной массы ассимилированных советских евреев, из среды которых в 1970-е - 1980-е годы выходил еврейский самиздат. Во многом эта оторванность была обусловленна языковым барьером (верующие обычно говорили на идиш) и недоверием с которым религиозные евреи воспринимали любого «чужака», не умевшего говорить на «правильном» языке. От 1970-х гг., когда началось относительно массовое возвращение в иудаизм еврейской интеллигенции, т.н. «тшува»2, до нас дошло куда больше сведений, включая даже написанную на основании впечатлений от своих поездок по еврейским общинам СССР активистом еврейского независимого движения С.Янтовским под псевдонимом «Исраэль Таяр» книгу о положении иудаизма в Стране Советов. Еще одной причиной, удерживавшей руководителей и активистов еврейских религиозных общин от написания мемуаров, был сохранившийся среди них страх перед возможными репрессиями со стороны властей.

Первыми образцами отечественной историографии по данной теме были обзоры Г. Маневича, исчезнувшие в недрах СДРК. В начале 1970-х гг. была составлена краткая хронологическая таблица основных событий в жизни еврейской религиозной общины России-СССР, доведенная до конца 1960-х гг., где были приведены некоторые факты, относящиеся к периоду гонений. С этого момента и до начала 1990-х гг. в СССР не появилось больше ни одной самиздатовской (не говоря уж о легальной) работы, посвященной взаимоотношениям еврейских религиозных общин и властей в период «оттепели».

Положение не очень сильно изменилось и после падения коммунистического режима и открытия архивов в 1991-1994 гг. По разным причинам, основное внимание исследователей было уделено судьбе советских евреев в предшествующий «оттепели» период (наиболее полно она была отображена в монографиях Г.Костырченко), а также судьбе еврейской культуры и сионистского и неосионистского движения (как, например, в

1 К сожалению, во многих еврейских общинах, не исключая и общину при Хоральной синагоге, считавшуюся центральной, архивы также не сохранились.

2 См. Членов М.Баалей-тешува в независимом еврейском движении в Москве в 1970-1980-е годы //100 лет. Московская хоральная синагога, М. 2006. - С. 241-273. соответствующей статье Краткой еврейской энциклопедии). Впрочем, и они не часто затрагивали вопрос о положении иудаизма в стране. Так, в вышедшем в 2001 г. капитальном труде Г. В.Костырченко «Тайная политика Сталина: власть и антисемитизм», посвященном эпохе 1917-1953 гг., преследование иудаизма упоминается мельком на фоне массовых репрессий или борьбы с космополитизмом, что, естественно, не снижает громадного значения этой монографии.

С начала 1990-х в России, а также в странах СНГ и Балтии начали появляться работы, посвященные истории отдельных еврейских религиозных о общин , но и там по большей части более-менее связное изложение истории общины обрывается на периоде «безбожных пятилеток», либо на годах Холокоста, а «оттепель» упоминается очень невнятно, если упоминается вообще. Приятным исключением является Московская хоральная синагога, рассматривавшаяся на протяжении практически всего советского периода в качестве центральной синагоги страны. В 2006 г. в рамках подготовки к ее столетнему юбилею вышла книга историка и писателя М.Лобовской «История Московской хоральной синагоги» [75]. В этой работе, охватывающей период с начала XIX века и до наших дней, автор широко использовала архивные материалы. К сожалению, период «оттепели» рассмотрен автором очень кратко, а приводимые данные о жизни московской еврейской общины подчинены гипотезе о влиянии на положение дел государственного антисемитизма4.

Ряд статей, посвященных истории Московской еврейской общины в советский период опубликовал научный сотрудник кафедры иудаики ИСАА МГУ Ю.Снопов. В-2006 г. вышли две его статьи по этой теме. В первой из них рассматривается жизненный путь активиста еврейской общины Хоральной синагоги в 1930-х-1950-х С. Чобруцкого5 , а вторая представляет собой общий очерк истории Хоральной синагоги, причем периоду 1950-х-первой половине 1960-х отведено значительное место6. Обе работы, написанные на основе архивных источников и мемуарной литературы, насыщены фактическим материалом буквально до предела. Говоря о периоде «оттепели», Ю.Снопов отмечает, что в середине 1950-х гг. общине Московской Хоральной синагоги удалось воплотить ряд проектов, о реализации которых не приходилось и мечтать в сталинскую эпоху (издать календарь и молитвенник, открыть ешиву), но уже в конце 1950-х власти

3 По данным на 2003 год, за 1991-2003 только в России и на Украине вышло около 200 книг по данной тематике: исследований, мемуаров, биографических словарей (Александр Френкель Еврейская краеведческая литература в постсоветских странах (1991-2003)// Матер1али XII м!жнародно1 науковоУ конференцп «Сврейська ¡стор1я та культура в краУнах ЦентральноТ та СхщноУ Свропп (htlp://ww\v.judaica.kiev.ua/Confeгence/conf2004/31-2004.1]tш)

4 Лобовская М. История Московской хоральной синагоги, М. 2006. - С. 180-181.

5 Снопов Ю. Председатель Самуил Чобруцкий как московский еврейский общественный деятель второй половнны 1930-х - первой половины 1950-х гг.// 100 лет. Московская Хоральная синагога, М. 2006. - С. 149176.

6 Снопов Ю. Московская Хоральная синагога // Евроазиатский еврейский ежегодник-5766 (2005-2006). Киев, 2006.-С. 107-137. начали оказывать жесткое давление на общину, ликвидируя остатки ее внутренней автономии7.

Общих работ по истории еврейских религиозных общин периода оттепели не появлялось по причинам, о которых было сказано выше.

К справочным изданиям по данной теме можно отнести Краткую еврейскую энциклопедию и Российскую еврейскую энциклопедию. Одиннадцатитомная Краткая еврейская энциклопедия, выходившая в 19822001 гг. в Израиле (ее 1-7 тома повторно печатались в РФ в 1992-1997 гг.) [40] является- неоценимым помощником исследователя, обращающегося к еврейской проблематике. Даже несмотря на то, что лишь начиная с 7-го тома при составлении энциклопедии используются архивные источники, Энциклопедия остается единственным источником по истории еврейских, караимских и субботнических общин рассматриваемого периода, охватывающим всю территорию СССР, все более-менее крупные населенные пункты. Поскольку архивные источники были для авторов КЕЭ долгое время недоступны, то сведения о жизни многих общин обрываются на периоде Второй Мировой войны. Но, с другой стороны, там упоминаются многие события, которые по тем или иным причинам не упоминаются в документах СДРК. Кроме того, начавшийся перевод КЕЭ в электронную форму (на сайт eleven.co.il) дает возможность для существенного обновления представленных там данных.

Шесть томов Российской еврейской энциклопедии (три посвящены персоналиям, а еще два, охватывающие буквы от «А» до «П», рассказывают о жизни еврейских общин на территории бывшей Российской империи), вышедшие в 1995-2008 гг.[43], дают возможность уточнить детали биографий многих видных религиозных деятелей того времени и заполняют некоторые пробелы в сведениях о существовании еврейских общин в СССР, имеющихся в КЕЭ.

В рамках международной программы Project Judaica, осуществляемого с 1991 г. Российским государственным гуманитарным университетом в сотрудничестве с Еврейской теологической семинарией Америки (Нью-Иорк) в рамках программы (до 2002 г. в ней также участвовал и YIVO -Институт еврейских исследований, Нью-Йорк), была издана серия путеводителей, описывающих еврейские фонды в архивах Москвы, Беларуси и Киева8.

7 Снопов Ю. Московская Хоральная синагога. - С. 126-130.

8 Документы по истории и культуре евреев в архивах Москвы. Путеводитель / [науч. ред.-сост. М. С. Куповецкий, Е. В. Старостин, М. Веб]. - М. : РГГУ, 1997.-502 е.; Документы по истории и культуре евреев в архивах Беларуси. Путеводитель / [М. С. Куповецкий и др.]. - М.: РГГУ, 2003. - 607 е.; Документы по истории и культуре евреев в трофейных коллекциях Российского государственного военного архива: путеводитель / [науч. ред.-сост.: В.Н. Кузеленков и др.]. - М„ РГГУ, 2005. - 211 с. Документы по истории и культуре евреев в архивах Киева: Путеводитель / [науч. ред.-сост.: Е. И. Меламед, М. С. Куповецкий]. -Киев: Дух I Лггера, 2006. - 752 с.

Среди появившихся в последние годы произведений стоит упомянуть и статьи автора, посвященные различным аспектам антирелигиозной кампании того времени и основывающиеся главным образом на архивных материалах9.

Материалы, посвященные положению отдельных еврейских религиозных общин, публикуются также в сборниках докладов международных междисциплинарных научных конференций по истории евреев, ежегодно проходящих в Москве под эгидой Центра «Сэфер». В основном в подобных статьях рассматриваются такие вопросы, как издание антисемитской литературы, ущемление евреев при приеме в ВУЗы и иные «светские» темы.

Период «оттепели» является одним из наиболее изученных в истории СССР. За последние 17 лет были опубликованы черновые записи заседаний Политбюро за 1954-1964 гг., мемуары ряда основных действующих лиц этого периода, в том числе самого Н.С.Хрущева [28] и его сына С.Хрущева [29], ряд монографий, посвященных тем или иным особенностям этого периода [напр. 65, 93; 94]. К сожалению, во всех этих изданиях религиозная тематика либо не упоминается вообще, либо о политике властей в отношении религиозных общин упоминается мельком.

Значительное внимание уделялось также взаимоотношениям государства и религиозных конфессий. Но практически все эти исследователи посвятили свои работы истории РПЦ (А. Балыбердин, М. Одинцов, Д. Поспеловский, В. Цыпин, С.Чеботарев, Т. Чумаченко, Т.Чурилина, В. Шкаровский [52, 86, 87, 90, 113, 117, 120, 121, 126]) либо истории других ветвей христианства, прежде всего различных направлений протестантизма (Т. Никольская, М. Неволин, А.Савин, С.Сапронова [44, 84, 85, 99]), и ислама (Р. Ланда, М.Фасихова [73, 106]).

Таким образом, некого обобщающего труда, посвященного взаимоотношениям государства и еврейских религиозных общин в период «оттепели», не существует. В настоящее время тема взаимоотношения государства и еврейских религиозных общин в период «оттепели» обычно кратко рассматриваются в обобщающих трудах по истории советского еврейства.

Зарубежная историография:

Впервые общая картина политики советских властей в отношении иудаизма в период «оттепели» была дана в капитальном труде известного историка С.Барона «The Russian Jew under tsars and Soviets», вышедшем в 1964 г. и переиздававшемся в 1976 и 1984 гг10. С.Барон подчеркивал, что если в начале советского периода евреев пытались оторвать от религии и заменить ее на светскую культуру, то к началу 1950-х после подавления всех

9 Например Чарный С. «Буйнакское дело» // Труды Второй молодежной конференции по Иудаике «Тирош», М„ 1997, - С. 65-72; Чарный С.Проблема мацы в период антирелигиозной кампании Н.С.Хрущева// Материалы 6-й ежегодной международной междисциплинарной конференции по иудаике, ч. 2, М. 1999, - С. 236-246, Чарный С.Иешива «Кол-Яаков» в 1957 Г.-1967 // «Тирош» - труды по иудаике, вып. IV, М. 2000, -С. 268-278; Чарный С. Кровавые наветы в СССР // «Тирош» - труды по иудаике, вып. VI, М. 2003.

10 Baron S. The Russian Jew under tsars and Soviets New York; London, 1976 - XVII, 468 p. институтов этой культуры иудаизм вновь оказался единственным идентификатором для советского еврея. При этом он отмечал, что на иудаизм оказывалось непропорционально большое давление: была ужесточена антииудаистская пропаганда, в отличие от других конфессий евреям не было позволено создать единый религиозный центр, издавать в достаточном количестве религиозную литературу, готовить священнослужителей, раввинов не выпускали на зарубежные религиозные конференции11. Концепция С.Барона стала основополагающей для большинства западных исследователей, занимавшихся изучением советской политики в отношении иудаизма в период «оттепели».

В 1966 г. в Нью-Йорке появилась книга С. Шварца, товарища министра труда в кабинете А. Керенского «Евреи Советского Союза с начала Второй Мировой войны. 1939-1965»12. Точкой отсчета автор выбирает 1939 г., когда, по его мнению, в советской политике получил заметное место антисемитизм. Он специально выделяет период 1953—1964 гг., связывая проведение

13 еврейской политики в эти годы с личностью- Н. Хрущева . Книга очень насыщена фактическим материалом, но на позицию автора, как он сам признавал, влияло то, что он был «светский, нерелигиозный еврей. нерелигиозный, но очень дорожащий гарантией религиозной свободы». Отмечая, что массовый отход евреев от религии был предопределен началом секуляризации еврейского общества, С.Шварц в то же время полагал, что советская политика в отношении иудаизма в 1953—1964 гг. была продиктована «не столько общим антирелигиозными мотивами, сколько мотивами, связанными с внешнеполитическими расчетами Советского Союза на Ближнем Востоке и инерцией антисемитизма» и потому иудаизм подвергался гораздо большим притеснениям чем остальные религии14. Еще одной причиной гонений на иудаизм, по мнению С. Шварца было то, что именно религия в глазах властей, признававших по его мнению, евреев лишь как религиозную общность, оставалась последним препятствием для их ассимиляции15.

С. Шварца отличало крайнее недоверие к любым действиям и заявлениям советских официальных лиц. Так, он, в частности, считал, что СССР предоставлял ООН недостоверные данные о численности еврейских религиозных общин в стране. Основанием для такого мнения автора послужило четырехкратное сокращение официальных цифр в период с 1958 г. по 1964 г. (в первом случае было заявлено о наличии в стране 450 еврейских общин, а во втором - 96). На самом деле огромная цифра в 450 общин,.представленная СССР в ООН в 1958 г., появилась из-за.того, что к официально зарегистрированным общинам власти добавили еще. и неофициальные миньяны. В последующие годы этого не делалось, поэтому и Baron S. The Russian Jew., P. 289-291.

12 Шварц С. «Евреи Советского Союза с начала Второй Мировой войны. 1939-1965», Нью-Йорк, 1966

13 Шварц С., - ук. соч. - С. 253.

14 Шварц С., - ук. соч. - С. 8,290, 292-293, 304, 311.

15 Там же-С. 401. представляемые цифры были в 2-3 раза меньше. Впрочем, недоверие С. Шварца к официальной статистике вполне имело под собой основания. Как видно из записки для служебного пользования, направленной председателем СДРК А. Лузиным в МИД в 1958 г., количество реально существующих официально зарегистрированных общин преувеличивалось не менее чем в два раза в отчетах для ООН (наибольший разрыв между официальной и реальной численностью был у мусульман и буддистов - 8000 якобы существующих мечетей и 40 дацанов при реальной цифре 397 и 2)16.

Специально положению иудаизма в СССР была посвящена вышедшая в

1971 г. в Нью-Йорке книга сотрудника Центра восточноевропейских еврейских исследований Института ближневосточных и еврейских

Исследований Университета Брандайс (Массачусетс) Джошуа Ротенберга

The Jewish religion in the Soviet Union»17. В отличие от большинства книг, посвященных теме истории российского и советского еврейства книга построена не по хронологическому, а по тематическому принципу, что создает некоторые неудобства. Также как и С.Шварц, Д.Ротенберг полагал, что иудаизм оставался для советских евреев последним легальным способом проявления их «еврейскости» и отмечал, что т.н. «восточные евреи» более

18 религиозны, чем их собратья в России, на Украине и в Белоруссии . Говоря о политике властей в отношении еврейских религиозных общин, Д.Ротенберг также утверждает, что преследования иудаизма в рассматриваемый период были гораздо более сильными, чем преследования других религий, причем в некоторых случаях (например при изготовлении мацы) политика властей была более жесткой, чем в сталинский период19.

В.Орбах рассматривал советскую политику по отношению к еврейским религиозным общинам в вышедшей в 1982 г. в журнале «Soviet Jewish Affairs» статье, посвященной периодизации советской политики в «еврейском вопросе». Связывая эту политику с деятельностью лиц, возглавлявших СССР, он полагал, что если конец 1940-х и начало 1950-х были периодом когда преобладал «российский» подход к положению меньшинств, сводившийся к ограничению их прав, то в «хрущевский период» происходит возвращение к «советскому коммунизму» первой половины 1930-х., когда ограничение прав меньшинств прикрывались риторикой о развитии малых народов, сменивший же Н.Хрущева Л.Брежнев

20 " опять склонился к «российскому» подходу . При этом В.Орбах, так же как и Д.Ротенберг отмечает, что в периоды ограничений «светских» устремлений евреев (запреты на образование, ограничения в выборе профессий и т.д.) в период преобладания «российского» подхода, иудаизм не подвергался особым гонениям, хотя и встречал ряд препятствий для своего развития. И, наоборот, в моменты, когда возможности получения образования и хорошей

16 TA P®. - «D. 6991. - On. 3. — A- 168. -JI. 20

17 Rothcnberg, Joshua The Jewish religion in the Soviet Union, New York, 1971 VIII, 242 p.

18 Rothcnberg, Joshua The Jewish religion.- P. 2,46-49.

19 TaM /Kc, - P. 86, 137-138, 188,217

20 Orbach W. Periodization of Soviet Policy towards the Jews // Soviet Jewish Affairs, 1982, № 3, - P. 46, 62. работы были лучше (как в 1920-е, начало 1930-х, период «оттепели») религия

21 подвергалась особенно жестоким преследованиям .

Положение иудаизма в СССР' в период «оттепели» было затронуто во втором томе капитальной работы Н. Левин «The Jews in the Soviet Union since 1917: Paradox of survival», вышедшей в 1987 г . Отмечалось, что в начале рассматриваемого периода, несмотря на то, что иудаизм был отрицательно охарактеризован в вышедшем в 1955 г. «Кратком философском словаре» он все же не был назван в качестве главной опасности во время проведения антирелигиозной кампании в 1954 г., а некоторые синагоги были даже отремонтированы23.

Н.Левин подчеркивала, что, несмотря на это, власти осуществляли полный контроль над синагогами, оказывая давление на раввинов и исполнительные органы и меняя руководителей общины по своему выбору24. Также как и другие авторы, писавшие об этом, она выделяла большую свободу в соблюдении основ иудаизма для горских, грузинских и бухарских евреев25.

В труде Н.Левин также содержалось мнение об особой дискриминации иудаизма по сравнению с другими религиями с конца 1950-х, что проявилось в запрете на создание единого религиозного центра, отсутствие печатных изданий, раздувание антисемитизма посредством антииудаистской пропаганды, поскольку приверженцы иудаизма отождествляются лишь с одной этнической группой - евреями и т.д.26.

Н.Левин полагает, что причиной жесткой политики Н.Хрущева в отношении иудаизма было «восприятие им сталинистких установок. к иудаизму», заключавшихся, в том, что евреи должны быть ассимилированы. Впрочем, по мнению автора еще более опасной для- ассимиляции,, чем иудаизм, для властей была светская еврейская культура. .

Профессор Кембриджского университета Б. Пинкус, монография которого «The Jews of the Soviet Union: The history of a national minority», вышла в 1988 г.28, говоря о политике властей в отношении еврейских религиозных общин в периоде «оттепели» выделял два подпериода: 1954-1958 гг., бывший, по его мнению наиболее благоприятным для иудаизма за всю советскую эпоху и 1959-1964 гг., бывший, наоборот, одним из наихудших для иудаизма периодов, когда государство стремилось свести его влияние во всех сферах к минимуму, была развязана беспрецедентная пропагандистская, кампания,

90 массово- закрывались синагоги и отбирались кладбища . Анализируя причины- резкого поворота политики властей по отношению к иудаизму, Б.Пинкус полагает, что это было вызвано следующими причинами:

21 Там же, - Р. 62

22 Levin N. The Jews in the Soviet Union since 1917: Paradox of survival. - N.Y., L„ 1987. Vol. 2. - [12], 5271013 p.

23 Levin N. The Jews in the Soviet Union since 1917. - P. 589.

24 Там же, - P. 622

25 Там же, - P. 629.

26 Там же, - P. 590, 622

27 Там же,-P. 631

28 Pinkus В. The Jews of the Soviet Union : The history of a nat. minority. - Cambridge etc., 1988.

29 Pinkus B. The Jews of the Soviet Union. - P. 284, 286. а) синагоги стали местом пробуждения еврейского национального духа, опасного для советской политики ассимиляции евреев; б) синагоги остались единственным местом, где советские евреи могли встретиться с зарубежными собратьями; в) синагога стала в глазах властей местом поддержки еврейского национализма; г) и, наконец, решающим фактором стало то, что, в глазах властей, исчезла разница между иудаизмом и сионизмом.

В качестве дополнительного фактора, который мог оказать влияние на ужесточение кампании против иудаизма, Б.Пинку с указывал также антисемитские убеждения советских лидеров .

Говоря о закрытии синагог и снятии общин с регистрации, он отмечает, что официальные советские данные о количестве синагог запутаны, иногда намеренно, иногда потому, что власти не различали синагог и миньянов. Он также полагает, что большинство синагог закрывались по схеме, описанной Д. Ротенбергом (статьи в печати - письма «возмущенных прихожан» — закрытие синагоги «по просьбам трудящихся»). При этом он приводит две различные оценки численности синагог, оставшихся после антирелигиозной

31 кампании - официальную (96 или 97) и неофициальную (60-70) . В' отличие от других исследователей, утверждающих, что иудаизм подвергался особой дискриминации, Б.Пинку с говорит лишь о большей интенсивности антииудаиской пропаганды по сравнению с другими религиями32.

В книге директора Центра иудаики им. Франкеля Мичиганского университета в Анн Арборе Цви Гительмана «А century of ambivalence. The

Jews of Russia and the Soviet Union, 1881 to the present», впервые вышедшей в

-il

1988 г. и переизданной в 2001 г. , государственная политика в отношении иудаизма в период «оттепели» делится на два периода - период благоприятствования, протянувшийся до 1957 г. (причем Ц. Гительман полагает, что это было прямое продолжение политики позднесталинского времени) и антирелигиозная кампания, поворот к которой датируется второй половиной 1957 г34, в достаточно кратком, но емком очерке, рассматривая такие темы как закрытие синагог, запреты на выпечку мацы, проблемы с изданием религиозной литературы и подготовки кадров священнослужителей, Ц.Гительман особо выделяет антииудаистскую пропаганду, которая фактически превращалась в антисемитскую, создавая негативный образ еврея вообще, поскольку отличить неверующего еврея от верующего было невозможно35.

Тема отношения советских властей к еврейским религиозным общинам была затронута в статье известного израильского историка, профессора Тель

30 Ta.M îKe, - P. 292-293.

31 TaM ace, - P. 288

32 Ta.M îKe, - P. 287

33 Gitclman Z. A century of ambivalence. The Jews of Russia and the Soviet Union, 1881 to the present. Indianapolice, 2001 -297 p.

34 Gitelman Z. A century of ambivalence. - P. 162, 164.

35 TaM «e, - P. 164-167.

Авивского университета Я.Рои, вышедшей в 1991 г. и посвященной роли религии в национальном возрождении советского еврейства36. Отмечая, что после закрытия еврейских культурных учреждений в 1948-1949 гг. синагоги остались единственным действующим публичным еврейским институтом то многие евреи начали посещать их в праздничные дни, стремясь к подтверждению своей самоидентификации. Помимо этого, Я.Рои полагает, что приток молодых евреев в синагоги подстегивался разочарованием в возможности построения наднационального общества, где отсутствовал бы

XI антисемитизм . Он также отмечает, что в синагогах к середине 1950-х установилась несколько более свободная атмосфера, чем при Сталине и уменьшилась степень боязливости при контактах с иностранцами (главным оо образом - израильскими дипломатами и туристами) . Естественно, что подобные контакты не нравились властям, поскольку осознание молодыми евреями своей национальной идентичности лишало всякой надежды на осуществление политику ассимиляции, а кроме того (и это главное) несанкционированные контакты с израильтянами и стремление эмигрировать в Израиль, вытекавшее из этих контактов, рассматривались как нелояльность. При этом, отвечая на вопрос, почему власти не закрыли в этом случае последние синагоги, Я. Рои отмечает, что в интересах властей было сохранение синагог с минимальным числом прихожан, как живого свидетельства «естественного угасания иудаизма», а не их полное закрытие,

39 которое могло лишь вызвать громкии международный скандал .

В 1998 г. в Украине вышла книга историка М. Мицеля «Общины иудейского вероисповедания в Украине. Киев, Львов: 1945-1981»40. отличающуюся большой насыщенностью фактическим материалом, значительная часть которого вводится в оборот впервые. В качестве источников автор использовал документы, хранящиеся в ЦГАООУ (Центральном государственном архиве общественных организаций Украины), бывшем архиве ЦК КПУ - материалы Отдела пропаганды и агитации ЦК КПУ, республиканского, киевского и львовского Уполномоченных по делам религиозных культов.

Характеризуя ситуацию, сложившуюся в еврейских религиозных общинах, находившихся на территории УССР М.Мицель отмечал, что они находились под сильным давлением КГБ и Уполномоченных по делам религиозных культов, так что зачастую ситуация становилась просто

-41 невыносимой .

При этом по силе давления и характеру предъявлявшихся обвинений иудаизм оказывался, по мнению автора, в уникальном положении (в подобной же ситуации, находились лишь католики). Говоря о периоде

36 Yaacov Ro'I The Role of the Synagogue and Religion in the Jewish National Awakening // Jewish Culture and Identity in the Soviet Union. New York: New York 1991. - P. 112-135.

37 Там же,-P. 113.

38 Там же-P. 118-119

39 Yaacov Ro'I, - У к. Соч. - P. 134

40 Мицель M. Общины иудейского вероисповедания в Украине (Киев, Львов 1945-1981), Киев, 1998. - 240 С.

41 Мицель М. Общины иудейского вероисповедания в Украине. - С. 9. оттепели» М.Мицель отмечает «кратковременное затишье» в 1954—1956 гг., после которого давление на еврейские религиозные общины вновь усилилось.

По мнению автора, гармоничное развитие общин было остановлено одним лишь грубым вмешательством властей, чья политика «основывалась на принципах юдофобии (в связи с этим он отмечает «желание вышестоящих инстанций . подсекать иудаизм»), необходимости борьбы с проникновением «идей сионизма» в его «народном» варианте». В качестве инструментария этой борьбы использовались тотальная ложь, манипулирование действиями еврейских функционеров, изощренная

42 механика ликвидации синагог .

Признавая, что подобное вмешательство действительно подкосило многие общины, нельзя вместе с тем не отметить, что большую роль в процессе распада общины играла массовая ассимиляция украинских евреев, большинство из которых вспомнили о своей национальности лишь тогда, когда она оказалась «пропуском» для выезда за границу.

К сожалению, в книге практически не была использована советская периодическая печать (что, к примеру, лишает читателя возможности представить атмосферу, сложившуюся вокруг закрытия Львовской синагоги в 1962 г.), а также документы, хранящиеся в московских архивах (такие, как письмо секретаря Львовского обкома КПУ И. Грушецкого в СДЕК и ЦК КПСС, послужившее тем «перышком», которое окончательно склонило центральную власть согласиться с закрытием синагоги и последовавшим за этим скандалом). Тем не менее, несмотря на эти недостатки, книга М. Мицеля является первоклассным источником по нашей теме. В опубликованной в 1999 г. статье, темой которой была еврейская жизнь Киева в конце 1950-х, М.Мицель выделило в качестве рубежа, с которого начинается жесткое давление на иудаизм 1959 г., когда власти, по его словам «отбросили условности»43.

В вышедшей в 2006 г. статье «Московская хоральная синагога, власть и зарубежные контакты: период поздней «оттепели» и перехода к «коллективному руководству» (1960-1965)» 44, посвященной внешним контактам еврейских религиозных общин, М.Мицель сохранив свой скептический подход к деятельности советских властей, и подчеркивая, что, по его мнению, политика подавления иудаизма не претерпела никаких изменений после удаления Н.Хрущева в 1964 г., одновременно отмечал, что непосредственно контролировавший иудаизм Совет по делам религиозных культов- (СДРК) был вынужден прислушиваться к реакции зарубежной, общественности и корректировать свою политику45. Отметим, что ученый

42 Там же - С. 13,30,34

43 Мицель М. Штетл-Киев в 1958 г.(опыт реконструкции событий// Штетл як феномен еврейськчм icTopii. -Киев, 1999.-С. 185.

44 Мицель М. «Московская хоральная синагога, власть и зарубежные контакты: период поздней «оттепели» и перехода к «коллективному руководству» (1960-1965)» // 100 лет. Московская Хоральная синагога, M. 2006, С.204-227.

45 Мицель М. «Московская хоральная синагога, власть и зарубежные контакты. - С. 217, 227. явно преувеличивал самостоятельность этого органа, который мог корректировать свою политику в период, когда к борьбе с религией было приковано внимание высшего руководства страны, лишь с его дозволения, и , таким образом, следует говорить, скорее, о влиянии западного общественного мнению на позицию высшего руководства СССР.

В 2004 г. в Кишиневе вышла книга Ч.Хоффмана «Красный штетл», посвященная истории еврейской общины Шаргорода. Отмечая высокую степеь выживаемости общины Ч. Хоффман отмечал, что в выживании общины ы впозднесоветский период огромную роль сыграло нежелание местного руководства обострять обстановку на вверенной ему территории, разгоняя миньян.

В изданном в 1998 г. в Тель-Авиве Б.Морозовым сборнике «Еврейская эмиграция- в свете новых документов» были опубликованы, некоторые документы по этой теме (в основном относящиеся к антииудаистской пропаганде).

В зарубежной историографии утвердилась следующая теория о государственной политике СССР в отношении еврейских религиозных властей в период «оттепели». Большинство авторов признавали, что эта политика была неоднородна и включала в себя как период либерализации (помещавшийся в первую половину эпохи «оттепели»), так и жесткие гонения. Исключение составлял С.Шварц, вообще относившийся к советской политике в «еврейском вопросе» крайне пессимистично и не признававший наличия некоего периода либерализации. В! качестве причины гонений на иудаизм называлось главным образом стремление властей добиться полной ассимиляции евреев путем ликвидации последнего существовавшего в СССР* публичного еврейского института.

Одновременно большинство зарубежных исследователей, писавших на данную тему, отстаивает тезис о непропорционально большей по сравнению с другими конфессиями дискриминации иудаизма в этот период, сводя отношения власти к еврйеским религиознымобщинам к антсемитизму и насильственнйо ассимиляции. Как свидетельство особой дискриминации иудаизма приводились следующие меры властей: запрет на организацию Главного раввината СССР, ограниченность тиража вышедшего в 1956 г. молитвенника, проблемы с выпечкой мацы, отсутствие печатных изданий, ограничение деятельности единственной иешивы, жесткая антииудаистская пропаганда, стимулировавшая антисемитизм. В качестве доказательства особой дискрминации именно иудаизма приводились данные о разрешениях, данных представителям других конфессий на издание литературы, сохранившейся сети учебных заведений РПЦ и т.д46. Среди нетипичных аргументов можно выделить заявление С.Шварца о том, что, в отличие от других конфессий, для иудаизма не были отменены введенные в 1929 г. ограничения47.

46 Шварц С. «Евреи Советского Союза.» - С. 293, 304; Baron S. The Russian Jew. - Р. 289-291; Rothenberg, Joshua The Jewish religion. - P. 137-138, 188.

47 Шварц С., - ук. соч. - С. 292.

В качестве исключения из этих правил можно указать на замечание В.Орбаха, о том, что в это время преследованию подвергались все религии, включая православную церковь, а не только иудаизм48, упоминания в книге Ц.Гительмана о том, что гонениям подвергались абсолютно все конфессии49 и приведенные выше слова Б.Пинкуса.

Выделение «своей» конфессии как наиболее преследуемой не есть что-то необычное. Так, М.Одинцов и М. Шкаровский, изучающие историю РПЦ в период «оттепели» выдвигали в качестве основной пострадавшей от антирелигиозной кампании 1958-1964 гг. именно православную церковь. Остальные же конфессии по их мнению пострадали меньше и их общины даже продолжали (хотя и в небольшом количестве) регистрировать50. Т.Никольская, занимающаяся историей российского протестантизма, доказывает, что антирелигиозная кампания имела «антисектантскую» направленность51.

Подобная ситуация во многом является следствием того, что исследователь за время работы с материалами, посвященными той или иной конфессии, невольно начинает смотреть на происходившие события через призму ситуации в этой конфессии.

Кроме того, в еврейской историографии существует давняя традиция мартирологизации истории евреев в диаспоре, изображаемой как непрерывная цепь гонений. Еще одной причиной появления подобной теории мог быть и характер используемых источников. До начала 1990-х зарубежные историки были вынуждены использовать в качестве источников информации сообщения СМИ и мемуары евреев, эмигрировавших из СССР. И в том и в- другом случае инфомация преобладающий характер имела информацтия об'активных действиях власти против верующих евреев или евреев вообще.

Нужно также-отметить, что практически все упомянутые в данном обзоре авторы, писавшие о государственной политике в отношении еврейских религиозных общин, четко выделяли 1953-1964 гг. в качестве отдельного периода, несмотря на то, что в израильской историографии в качестве самостоятельного периода истории советского еврейства выделяются 19531967 гг. Это связано с тем, что датировка 1953-1967 гг. больше связана с внешними событиями - разрывом дипломатических отношений между СССР и Израилем после Шестидневной войны, чем с внутренней политикой советских властей (к которой , безусловно, относилась религиозная политика), менявшейся со сменой ключевых фигур. Поэтому религиозная политика в 1965-1967 гг. не может быть рассмотрена в, качестве единого целого с политикой периода «оттепели».

48 Orbach W. Pcriodization of Soviet Policy towards the Jews // Soviet Jewish Affairs, 1982, № 3. - C. 52

49 Gitelman Z. A century of ambivalence.-P. 164, 167.

50 Одинцов M. Государство и церковь в России, XX век., М. 1994. - С. 123-124; Шкаровский М. Русская православная церковь при Сталине и Хрущеве, М. 1999. - С. 392.

51 Никольская Т. Русский протестантизм и государственная власть в 1905-1991 гг. : Автореф. дис. канд. ист. наук : 07.00.02, Спб, 2003. - С. 23.

Кроме общих работ по истории советского еврейства, в последние десятилетия появились работы, рассматривающие отдельные аспекты истории иудаизма того периода. В вышедшей в 1990 г. в Иерусалиме книге известного исследователя истории советского еврейства М. Альтшуллера «Йехудей мизрах Кавказ», посвященной горским евреям, несколько страниц отведено «Буйнакскому делу». В 1998-2003 гг. М.Альтшуллер опубликовал три статьи по данной тематике, посвященные положению еврейских религиозных общин в период «дела врачей»52, количеству синагог и раввинов в период «оттепели»53, а также функционированию открывшейся в 1957 г. в Москве иешивы «Кол Яаков»54 и широко использующие не публиковавшиеся до1 того момента архивные материалы. Во всех этих статьях, отмечалась значительная роль регионального фактора в положении еврейских религиозных общин в СССР. М. Альтшуллер в частности, отметив существенную разницу в количестве существовавших в период «оттепели» синагог в различных частях СССР, а также в количестве синагог, закрытых в период антирелигиозной кампании 1958-1964 гг., предполагает, что это было вызвано двумя факторами: отношением республиканских властей к евреям и степенью заинтересованности самих евреев в существовании синагог55. То же предположение о значимости регионального фактора содержится и в статье, посвященной иешиве «Кол Яаков», которая во многом существовала за счет поддержки грузинских еврейских общин, чьи представители были гораздо более религиозны, чем евреи, жившие в бывшей «черте оседлости» или в больших городах56

Внешнеполитические аспекты этой проблемы (действия израильских дипломатов по оказанию помощи еврейским религиозным общинам, ноты протеста советских властей по поводу «неподобающего поведения» израильтян в синагогах и др.) затрагивает вышедшая в 1994 г. в Иерусалиме книга бывшего первого секретаря израильского посольства И. Говрина «Израильско-советские отношения 1953-1967», написанная на основании мемуаров израильских дипломатов, материалов израильских архивов и т.д.57.

52 Altshuler М. The Synagogue in the Soviet Union on Passover L953 // Jews in Russia and Eastern Europe, 2001, №3.-P. 58-76.

53 Altshuler M. Synagogues and Rabbis in the Soviet Union in the Light of Statistics, 1953-1964 //Jews in Eastern Europe, 1998, № 1, P. -39-46.

54 Altshuler M.Tcn Years of the Yeshiva in Soviet Moscow (1955-1965) // Jews in Russia and Eastern Europe, 2003, № 1. - P.33-60.

55 Altshuler M. Synagogues and Rabbis in the Soviet Union in the Light of Statistics, 1953-1964 // Jews in Eastern Europe, 1998, № 1.-P.40.

56 Altshuler M.Ten Years of the Yeshiva in Soviet Moscow (1955-1965) // Jews in Russia and Eastern Europe, 2003, № 1.-P.57.

57 Говрин И. Израильско-советские отношения 1953-1967., М., 1994.-335 С.

I Глава : Конфессиональная политика советской власти в 1917-1953 гг.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Государственная политика в отношении еврейских религиозных общин в период "оттепели""

Заключение

Отношение властей к иудаизму в период 1953-1964 гг. в значительной степени повторяло линию общей политики государства в отношении религии. В 1953-1954 гг. власти то обещали удовлетворить все просьбы, высказывавшиеся раввинами и верующими, то резко сворачивали всякую поддержку и заводили речь о якобы присущем иудаизму национализме и шовинизме. В «золотой» период 1954—1956 гг. верующие евреи добиваются максимума возможных уступок. Начинают регулярно выходить календари, впервые за несколько десятилетий выпускается молитвенник, налаживаются международные связи, практически прекращаются преследования незарегистрированных групп. И, наконец, открывается единственная на весь СССР легальная иешива, чье существование внушает общинам надежду на разрешение кадрового кризиса. Затем, однако, их положение, как и положение других конфессий, начинает ухудшаться с тем, чтобы резко пойти вниз в период антирелигиозной кампании.

В случае с иудаизмом (так же, как, кстати, с римско-католической церковью) определенную роль в отношении государства к данной конфесии играла подозрительность советских чиновников по отношению к конфессиям, имевших свои центры за рубежом. После того, как советско-израильские отношения осложнялись (в 1953 г. и 1956 г.), верующих евреев начинали подозревать в пособничестве израильтянам, передаче «секретных сведений» (вплоть до результатов изысканий по ядерной физике) за рубеж, и нелояльности вообще. Оба раза это оборачивалось резким ухудшением отношения властей к еврейским религиозным общинам (закрытие синагог, изменение отношения к возможности издания религиозной литературы, подготовке кадров духовенства). В сочетании с регулярными визитами в ряд синагог сотрудников израильского посольства (чью активность также начали ограничивать с начала 1957 г.) это привело к тому, что в период антирелигиозной кампании это привело к полуофициальному обвинению еврейских общин в шпионаже и превращении синагог в «опорные пункты израильской разведки». Подозрительность и шпиономания сыграли свою роль в том, что, в отличие от представителей других конфессий, раввинам не разрешали выезжать с зарубежными визитами и крайне неохотно принимали зарубежные делегации. Определенную роль играли и антисемитские настроения, которыми, судя по всему, была подвержена некоторую часть Уполномоченных по делам религиознгых культов и функционеров «идеологического фронта». Ничем иным, кроме антисемитизма, пожалуй, нельзя объяснить, упорное сопротивление идеологического отдела ЦК КПСС предложениям со стороны СДРК и даже КГБ разрешить выпечку мацы для пресечения антисоветских пропагандистских кампаний за рубежом (то, что эта мера не носила чисто антирелигиозный характер доказывает то, что в то же время в СССР свободно продавались куличи, именовавшиеся «Кекс «Весенний»). Отрицательное отношение части Уполномоченных к иудейским общинам могло стимулироваться озлоблением по поводу того, что они не покорно выполняют указания «посланцев партии», а осмеливаются писать юридически правильно составленные жалобы.

С другой стороны те же чиновники искренне верили в наличие в США мощного еврейского лобби, влияющего на всю внешнюю политику этого государства, и необходимость в связи с этим принятия каких-то мер для «успокоения» этого лобби.

Еще одним фактором, влиявшим на отношение к иудаизму, как к единственному легальному еврейскому институту в СССР играло стремление советских властей установить прочные контакты с арабскими государствами. Так, из-за нежелания раздражать ближневосточных союзников, раз за разом отклонялись весьма соблазнительные в пропагандистском плане предложения о визите в СССР представительных делегаций Всемирного еврейского конгресса, а единственная поездка московского раввина С.Шлифера за рубеж на открытие мемориала Неизвестному Мученику-еврею в Париже осенью 1956 г. имела своей целью «недопущение антиарабских выступлений» на церемонии открытия.

По сравнению с остальными религиями иудаизм заранее оказался в проигрышной позиции. Урбанизация и связанный с этим массовый отход от религии и ассимиляция, а также Холокост, уничтоживший абсолютное большинство общин в бывшей «черте оседлости», привели к тому, что к началу рассматриваемой эпохи на большей части территории СССР (за исключением Закавказья и Средней Азии) фактически не оставалось населенных пунктов, где иудаизм определял бы все нормы жизни подобно той же «черте» (как это было с православием в России и на Украине, католицизмом в Литве, или исламом в Средней Азии и Закавказье). В тех редких случаях, когда подобный населенный пункт все же существовал, ассимиляция, и, следовательно, секуляризация в нем сильно затормаживались (в том числе из-за нежелания местных властей создавать себе проблемы из-за волнений верующих). Примером этого может служить Шаргород в Винницкой области, где с конца 1940-х по 1980-е практически открыто действовал миньян607.

Поэтому антирелигиозные кампании, массированнее всего проходившие именно в городах, ударили по иудаизму, ставшему фактически исключительно «городской» религией, больнее, чем по другим конфессиям, которые могли бы «рекрутировать» новых приверженцев из числа приезжих из сельской местности. При этом, у еврейской молодежи, еще не утратившей коммунистического энтузиазма, только начинал пробуждаться интерес к иудаизму, о котором она (не зная языка) практически не могла ничего узнать. В результате все обычно ограничивалось приходом 1-2 раза в год к некоторым синагогам (в Москве, Ленинграде, Киеве), имевшим не столько религиозное, сколько национальное значение - участники подобных походов стремились ощутить себя евреями. Позиции иудаизма, как средства сохранения национальной самоидентификации ослабли настолько

607 Хоффман Ч. Красный штетл. - С. 117, 122-124, 130. существенно, что в период обращения еврейской интеллигенции к религии во второй половине 1960-х годов, основным объектом их внимания был не иудаизм, а православие. Реальный массовый интерес к иудаизму возникает лишь в середине 1970-х гг.

В результате меры, которые были болезненными, но все же не смертельными для православия или ислама (закрытии духовных учебных заведений, ограничение в выпуске учебной литературы и ритуальной пищи) в условиях изначальной ослабленности оказались гораздо более болезненными. Впрочем, их результатом стало не столько исчезновение иудаизма, сколько возникновение еще одного сегмента «черного рынка» -продажи предметов религиозного культа и ритуальной пищи. Положение иудаизма в ряду прочих преследуемых конфессий значительно усугублялось особой традиционной неприязнью (если не сказать: ненавистью) к евреям как к нации и как к социальной группе, преуспевающей благодаря трудолюбию, стремлению к образованию и взаимной поддержке перед лицом враждебно настроенного окружения. На конец 1950-х - начало 1960-х годов приходится волна угроз и терактов в адрес синагог и еврейских кладбищ: осквернение могил на еврейском кладбище в Киеве в 1958 г., осквернение могил на Востряковском кладбище в 1961 г., разбрасывание антисемитских листовок и поджог сторожки на еврейском кладбище в Малаховке в 1959 г., взрывы в Кутаисской синагоге и сожжение синагоги Цхакая в 1962 г., угрозы взорвать Московскую хоральную синагогу в 1961 г. и т.д.

Общественное мнение не защищало синагоги и иудейские святыни так, как это происходило в случае с церквями, костелами, мечетями. Иностранная поддержка не всегда помогала, а иногда даже вредила, раздражая власти. В результате иудеи оказались в одиночестве перед лицом воинствующего атеизма.

Антирелигиозная кампания 1958-1964 гг. нанесла иудаизму тяжелый удар. Были закрыты десятки синагог, снято с регистрации множество общин. Наибольшим рвением в закрытии синагог, как и в ведении «еврейской» части антирелигиозной кампании вообще отличались власти на территории бывшей «черты оседлости» - в Украине и Молдавии. Фактически эта территория в ряде случаев служила «полигоном» для тех или иных мер, которые затем, в случае удачного, по мнению ЦК КПСС, исполнения, распространялись на остальной территории СССР. Во многих областях, бывших местами традиционного проживания евреев, не осталось ни одной синагоги (Львовская область, Дрогобычская область и т.д.). В остальных строго соблюдалась «норма» - одна синагога на область. Меньше стараний проявляли власти и Уполномоченные по делам религиозных культов в Прибалтике (где главными «противниками» в антирелигиозной кампании были католицизм и протестантизм). Образцом толерантности в этом отношении служила Грузия, что, впрочем, объяснялось особым положением этой республики в СССР и высокой коррумпированностью ее госаппарата (поскольку в ситуации, когда «наверху» принималось решение о начале антиеврейской кампании, как это случилось в 1953 г. местный госаппарат реагировал весьма оперативно).

В результате мер по недопущению нормального функционирования иешивы кадровый кризис в еврейских религиозных общинах (несмотря на то, что их количество значительно сократилось) катастрофически обострился. Например, на Украине на 13 общин осталось всего четыре раввина, все они — в возрасте от 40 до 60 лет. В начале 1970-х годов советскому правительству под угрозой остаться без раввинов вообще, и тем вызвать международный скандал, пришлось разрешить нескольким евреям выезд в Будапешт и Нью-Йорк на обучение.

В пропагандистских статьях иудаизм представал религией, находившейся в глубоком упадке, защищающей интересы еврейских богачей и с презрением относящейся к трудящимся евреям, служители которого всегда относились с особой ненавистью к рабочему движению, из чего можно было сделать вывод, что иудаизм- враг социализма.

Равнодушие властей, смотревших сквозь пальцы на разнузданную антиииудаистскую пропаганду, в ряде случаев перераставшую в откровенно антисемитскую, использовавшую шаблоны российских черносотенцев и нацистов (а иногда и способствовавших ее возникновению, как в случае с «анализом» сотрудниками КГБ еврейских религиозных книг в 1958 г.), привело к возникновению ряда инцидентов, перераставших в беспорядки. При этом власти, поскольку речь шла о потенциально «нелояльной» либо устранялись от подавления этих беспорядков, либо предпочитали ограничиваться минимальным наказанием, строго следя за тем, чтобы информация не просочилась на Запад, поскольку одним из постулатов советской пропаганды было отсутствие антисемитизма в СССР. Одновременно до самого конца антирелигиозной кампании власти так и не предприняли каких-то реальных мер по пресечению потока «антииудаистских» публикаций, а все предлагавшиеся меры по «мирной ассимиляции» и «улучшению» пропаганды, не выходили за рамки проектов и докладных записок. Какие-то реальные действия предпринимались в основном для успокоения западного общественного мнения. Результатом подобных действий и бездействия стало внедрение в сознание миллионов советских граждан идеи о «чуждости» иудаизма советскому обществу и социалистической морали, связях иудаизма и сионизма («еврейского фашизма»).

Период 1953-1964 гг. стал для иудаизма в постсталинском СССР во многом определяющим, поскольку именно в это время определилось его будущее как единственного легального еврейского института. Власти не были заинтересованы ни в его исчезновении, ни в каком-то развитии, предпочитая иметь сервильный и полностью зависимый институт. Одновременно в этот период происходит окончательное разделение между официальным и неофициальным иудаизмом, в 1970-х - 1980-х гг. приобретшее в ряде случаев религиозную окраску (представители неофициального иудаизма примыкали к различным хасидским направлениям, либо к реформистскому иудаизму, игнорируя «официальные» синагоги).

Список научной литературыЧарный, Семен Александрович, диссертация по теме "Отечественная история"

1. Неопубликованные источники:

2. Государственный архив РФ (ГА РФ):

3. Наркомат юстиции РСФСР (Наркомюст) Ф. А-353, Оп. 2

4. Верховный Совет РСФР Ф. А-385, Оп. 26.

5. ВЦИК РСФСР Ф. 1235, Оп. 94.

6. Народный комиссариат по делам национальностей (Наркомнац) -Ф. 1318, Оп. 1,24.

7. Постоянная комиссия по вопросам культов при Президиуме ЦИК СССР Ф. 5263, Оп. 1.

8. Совет по делам религиозных культов (СДРК) Ф. 6991, Оп. 3, 4.7. Цеваад Ф. 9531, Оп. 1.

9. Верховный Суд СССР Ф. 9474, Оп. 16.

10. Российский государственный архив новейшей истории (РГАНИ):9. ЦК КПСС-Ф. 5

11. Отдел пропаганды и агитации ЦК КПСС Оп. 16.

12. Общий отдел ЦК КПСС Оп. 30.

13. Отдел партийных органов ЦК КПСС по союзным республикам (с 1962 г. Отдел партийных органов) - Оп. 31.

14. Отдел пропаганды и агитации ЦК КПСС по союзным республикам -Оп. 33.

15. Отдел пропаганды и агитации ЦК КПСС по РСФСР Оп. 34.

16. Идеологический отдел ЦК КПСС Оп. 55.

17. Комиссия ЦК КПСС по вопросам идеологии, культуры и международных партийных связей Ф. 11, Оп. 1.

18. Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ)11. ЦК ВЛКСМ Ф. 1М

19. Протоколы, стенограммы пленумов ЦК ВЛКСМ и материалы к ним Оп. 2., 68.

20. Протоколы заседаний Бюро ЦК ВЛКСМ и материалы к ним — Оп. 3.

21. Протоколы заседаний Секретариата ЦК ВЛКСМ и материалы к ним Оп.4.

22. Отдел пропаганды и агитации ЦК ВЛКСМ Оп32.

23. Комитет молодежных организаций Ф. ЗМ, Оп. 15.13. Евсекция Ф. 445, Оп. 1.

24. Центральный архив города Москвы (ЦАГМ)

25. Уполномоченный по делам религиозных культов по г. Москве -Ф. 3004, Оп. 1.1. Нормативно-правовые акты

26. Декреты Советской власти, Т. 1 М.: Политиздат, 1957. - 626 с.

27. Конституция и конституционные акты Союза ССР, 1922-1936, М.: .: Издательство Ведомости Верховного Совета РСФСР, 1940. 206 с.

28. КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК., Т. 2., 1917-1924. М.: Политиздат, 1970. 543 С.

29. Постановление ВЦИК и СНК РСФСР от 8 апреля 1929 года «О религиозных объединениях» // Собрание узаконений и распоряжений рабочее крестьянского правительства РСФСР. 1929. - № 35. - Ст. 353.

30. Уголовный кодекс РСФСР, Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР, Исправительно-трудовой кодекс РСФСР. М.: Юрид. лит., 1979. 256 с.1. Мемуары и воспоминания

31. Агурский М. Пепел Клааса / М. Агурский. Иерусалим: URA Publishers, 1996. - 300 с.

32. Аджубей А. Те десять лет / А.Аджубей, М.: Сов. Россия, 1989. 336 с.

33. Бакальчук-Фелин М. Воспоминания еврея-партизана / М. Бакальчук-Фелин. М.: Возвращение, 2003. - 224 с.

34. Брановер Г. Возвращение Электронный ресурс. / Г. Брановер. -Электрон, дан. Иерусалим: Шамир, 1991. - 220 с. - Режим доступа: http://www.migdal.ru/judaism/2064/2067

35. Восемнадцать / З.Вагнер. Иерусалим.: Шамир, 1989. - 300 с.

36. Гендлин Л. Расстрелянное поколение / Л.Гендлин. Тель-Авив.: Effect, 1980. - 399 с.

37. Зильбер И. Чтобы ты остался евреем / И. Зильбер. Иерусалим.: Толдот Йешурун, 2004. - 435 с.

38. Кахане Д. Шоденник львiвcькoгo гетто Электронный ресурс. / Д. Кахане- Режим доступа: http://jewukr.org/center/kakhane/index.html

39. Хрущев Н. Время, люди, власть : (Воспоминания).: В 4-х кн./ Н. Хрущев -М.: Московские новости, 1999. 848 с. +848 с. +704 с. +728 с.

40. Хрущев С. Рождение сверхдержавы. Книга об отце./ С. Хрущев. М.: Время, 2003.-668 С.

41. Эренбург И. Люди, годы, жизнь / И. Эренбург. М.-Л.:Советский писатель, 1990, Т.3.-496 С.

42. Michlin Е. Ha-gahelet / Е. Michlin. Jerusalem, 1986. - 336 p. Материалы самиздата

43. Еврейский Самиздат : сб., Иерусалим.: Еврейский университет в Иерусалиме, Центр по исследованию и документации восточноевропейского еврейства, 1975-1976. - вып. 7-212 е., вып. 8 - 196 е., вып. 11. - 220 с.

44. Политический дневник / Р.Медведев. Амстердам.: Фонд имени Герцена, 1970-1972, т. 1, 838 е., т. 2., 864 с.

45. Справочные издания и сборники документов:

46. Государственный антисемитизм в СССР от начала до кульминации / Г.В. Костырченко., М.: Материак-Альфа, 2005 592 с.

47. Документы по истории и культуре евреев в архивах Беларуси. Путеводитель / М. С. Куповецкий и др.. М. : РГГУ, 2003. - 607 с.

48. Документы по истории и культуре евреев в архивах Киева: Путеводитель науч. ред.-сост.: Е. И. Меламед, М. С. Куповецкий. Киев: Дух i Jlrrepa, 2006. - 752 с.

49. Документы по истории и культуре евреев в архивах Москвы. Путеводитель / науч. ред.-сост. М. С. Куповецкий, Е. В. Старостин, М. Веб. -М. :РГТУ, 1997.-502 с.

50. Документы по истории и культуре евреев в трофейных коллекциях Российского государственного военного архива: путеводитель / науч. ред.-сост.: В.Н. Кузеленков и др.. М., РГГУ, 2005. - 211 с.

51. Итоги Всесоюзной переписи населения 1959 г. / М.: Госстатиздат, 1962. -283 с.

52. Краткая еврейская энциклопедия (КЕЭ): в 11 т. / гл. ред. И. Орен (т. 1-9), А.Авнер (с т. 10). Иерусалим. 1976-2001. - 11 т.

53. Нюрнбергский процесс, Сборник материалов в двух томах, М.: Государственное издательство юридической литературы 1954 Т.1 936 с.

54. Президиум ЦК КПСС, 1954-1964: Черновые протоколы, записи заседаний, стеногр., постановления : в 3 т. / гл. ред. A.A. Фурсенко. — М.:Росспэн, 2004-2006.

55. Российская еврейская энциклопедия (РЕЭ) : в 6 т. / гл. ред. И.Брановер. — М., 1995-2008.-6 т.

56. Савин А. Этноконфессия в советском государстве: меннониты Сибири в 1920-1980 гг.: аннотир. перечень архив, док. и материалов: избр. док./ А.Савин Новосибирск ; Посох 2006. - 487 с.

57. Советские евреи пишут Илье Эренбургу. 1943-1966 / Под ред. М. Апьтшуллера, И. Арада и Ш. Краковского. Иерусалим, 1993. Prisma-Press, 1993.-539 с.

58. Справочник партийного работника. М.: Государственное издательство, 1922.-512 с.1. Литература

59. Алексеев В. «Штурм небес» отменяется? Критические очерки по истории борьбы с религией в СССР./ В.Алексеев М.: Россия молодая, 1992. - 299 С.

60. Алов А., Владимиров Н. Иудаизм в России / А. Алов, Н. Владимиров Н. -М.: Институт наследия, 1997. 98 с.

61. Альтман И. Жертвы ненависти / И. Альтман. М.: Ковчег, совершенно секретно, 2002. - 540 с.

62. Апьтшуллер М. Йехудей мизрах Кавказ / М. Апьтшуллер.- Иерусалим., 1990. 340 с.

63. Бакаев Ю., Симорот С. Власть и религия: история отношений (19411990)/ Ю.Бакаев, С.Симорот. Хабаровск: Изд-во Тихоокеанског гос. ун-та, 2006.- 139 С.

64. Балыбердин А. Государственно-церковные отношения в 1958-1964 гг.: По материалам Кировской области : Дис. . канд. ист. наук / А. Балыбердин. — Киров, 2004. 212 с.

65. Бренер И., Лехаим, Биробиджан!/ И. Бренер. Красноярск. - 2007. - 350 с.

66. Вести из СССР. Мюнхен: 1989. -т.1, 1979, 10-4.

67. Власть и церковь в СССР и странах Восточной Европы, 1939-1958: Дискуссионые аспекты : сб. науч. ст. / Ин-т славяноведения РАН, Г.П. Мурашко. М.: Институт славяноведения, 2003. 380 с.

68. Гитлер А. «Моя борьба» Электронный ресурс. / А. Гитлер. Режим доступа: http://libereya.rU/biblus/l/meinkampf.htrnl.

69. В огне Катастрофы (Шоа) на Украине: Свидетельства и документы / Редактор-составитель П. Агмон, И. Маляр. Тель-Авив: Лохамей ха-гетаот, 1998. -282 с.

70. Говрин И. Израильско-советские отношения 1953-1967 / И. Говрин.-М.:Прогресс, 1994. 335 с.

71. Евреи в Советской России (1917-1967) : сб. статей. Иерусалим.: Библиотека АЛИЯ, 1975. - 273 с.

72. Евреи и еврейский народ : Сборник материалов из советской ежедневной и периодической печати. Лондон.: 1963 г. - Т. III. - 954 с.

73. Ильичев Л. Очередные задачи идеологической работы партии : Доклад на Пленуме ЦК КПСС 18 июня 1963 г. / Л.Ильичев. М.: Госполитиздат, 1963. -80 с.

74. Кичко Т. 1уда1зм без прикрас / Т. Кичко. Киев.: Укрполитиздат, 1963. -120 с. (наукр. языке).

75. Клибанов А. Из мира религиозного сектантства: Встречи, беседы, наблюдения / А. Клибанов. М.: Политическая литература, 1974. - 255 с.

76. Криворученко В. Коллизии хрущевской «оттепели». Страницы отечественной истории / В. Криворученко. М.: Социум, 1998. - 230 с.

77. Критика иудейской религии / сост. М.Беленький. М.: Академия наук, 1962.-436 с.

78. Куроедов В. Религия и церковь в Советском государстве / В. Куроедов -М.: Политиздат. 1982. - 263 с.

79. Куроедов В. Религия и церковь в Советском государстве / В. Куроедов — Алма-Ата: Казахстан. 1984. - 274 с.

80. Куроедов В.А Религия и церковь в советском обществе / В. Куроедов -М.: Прогресс. 1983. - 167 с.

81. Куроедов В. Религия и церковь в советском обществе / В.Куроедов. М.: Политиздат. - 1984. - 256 с.

82. Куроедов В. Религия и церковь в советском обществе / В. Куроедов. -Казань: Татар, кн. изд-во. 1985. - 272 с.

83. Куроедов В. Религия и церковь в СССР / В.Куроедов. М.: Изд-во агентства печати «Новости». - 1982. - 64 с.

84. Ланда Р.Ислам в истории России. / Р. Ланда. М.: Восточная литература. -1995.-311 с.

85. Ленин В. Полное собрание сочинений / В.Ленин. Т. 12. - М.: Политиздат, 1979. - 579 с.

86. Лобовская М. История Московской хоральной синагоги / М. Лобовская. -М.:Дом еврейской книги, 2006. 304 с.

87. Маневич Г. Сборник некоторых избранных речей, произнесенных на публичных и гражданских церемониях в московской еврейской религиозной общине / Г.Маневич.- Лондон., 1976. 1-й выпуск. - 100 с.

88. Маяцкий Ф. Иудаизм, его сущность и происхождение / Ф. Маяцкий. -Кишинев.: Картя Молдовеняскэ, 1958. 59 с.

89. Маяцкий Ф. Современный иудаизм и сионизм / Ф. Маяцкий. Кишинев.: Картя Молдовеняскэ, 1964. - 95 с.

90. Мицель М. «Московская хоральная синагога, власть и зарубежные контакты: период поздней «оттепели» и перехода к «коллективному руководству» (1960-1965)»/ М. Мицель // 100 лет. Московская Хоральная синагога. М.: Дом еврейской книги, 2006. - С. 204-227.

91. Мицель М. Общины иудейского вероисповедания в Украине (Киев, Львов 1945-1981) / М. Мицель. Киев., 1нститут юда'пси, 1998. - 261 с.

92. Мицель М. Штетл-Киев в 1958 г. (опыт реконструкции событий) / М.Мицель // Штетл як феномен еврейсько1 ютори: Матер1али конференций, КиТв, 30 серпня — 3 вересня, 1998. — К.: 1нститут юда'ши, 1999. С. 183-188.

93. Морозов Б. Еврейская эмиграция в свете новых документов. / Б.Морозов Тель-Авив: Иврус , 1998. - 288 с.

94. Наука и религия. Сборник стенограмм лекций, прочитанных на Всесоюзном совещании-семинаре по научно-атеистическим вопросам. М.: Политиздат, 1957. - 546 с.

95. Неволин М. Раскол евангельско-баптистского движения в СССР (1959163 годы ) / М.Неволин. СПб.: Шандал, 2005. - 91 с.

96. Никольская Т. Русский протестантизм и государственная власть в 19051991 гг. : Автореф. дис. . канд. ист. наук. / Никольская Татьяна Кирилловна. -СПб., 2003.-27 с.

97. Электрон, дан. - М.: Ин-т славяноведения РАН, 2003. - 380 с. - Режим доступа: http.7/www.rusoir.ru/print/02/101/index.html

98. Одинцов М. Государственные и церковные отношения в России, XX век/ М.Одинцов. М.: Луч, 1994. - 171 с.

99. О религии и церкви / сост. М.Беленький. М.: Наука, 1965. - 128 с.

100. Основы научного атеизма, М.'.Политиздат, 1961. 455 с.

101. Поспеловский Д. Русская православная церковь в XX веке / Д. Поспеловский. -М: Республика, 1995. -511 с.

102. Пузин А. Доклад Председателя Совета по делам религиозных культов при Совете Министров СССР А. Лузина на всесоюзном совещании Уполномоченных 25 июня 1964 г. Электронный ресурс. : / A.A. Пузин -Режим доступа: hiip://weird.here.ru/lib/kultsl.htm.

103. Пыжиков А. Опыт модернизации советского общества в 1953-1964 годах / А. Пыжиков. М.: Гамма, 1998. - 299 С.

104. Пыжиков А. Хрущевская «оттепель» / А. Пыжиков. М.: ОЛМА-Пресс, 2002. - 509 с.95. 58/10. Надзорные производства прокуратуры СССР по делам об антисоветской агитации и пропаганде. М.: Материк, 1999. - 944 с.

105. Равив Д., Меллман Й. История разведывательных служб Израиля / Д. Равив, И. Меллман. М.: Международжные отношения, 2000. - 525 с.

106. Розенблат Е., Еленская И. Пинские евреи. 1939-1944. / Е. Розенблат, И.Еленская. Брест: Брестский гос. университет. - 1997. - 312 с.

107. Русак В. Свидетельство обвинения = Witness of the prosecution : церковь и государство в Советском Союзе / В.Русак. N. Y.: Multiling. typesetting сор., 1987. - 350 с.

108. Сапронова С. Они стремились к лучшему: История церкви ЕХБ Щигр. р-на и г. Щигры 1927-2001 гг./ С. Сапронова. Курск: б.и., 2003. - 139 с.

109. Серова И.Совет по дела религиозных культов при совете Министров СССР в 1953 г. /И.Серова // Российское государство и общество. XX век, ред С.Байбаков. М.: изд-во моек, ун-та, 1999. - С. 190-205.

110. Снопов Ю. Председатель: Самуил Чобруцкий как московский еврейский общественный деятель второй половины 1930-х первой половины 1950-х гг.// 100 лет. Московская Хоральная синагога, М.:Дом еврейской книги, 2006. -С. 149-176.

111. Снопов Ю. Московская Хоральная синагога // Евроазиатский еврейский ежегодник-5766 (2005-2006). Киев.: Дух и лпгера, 2006. С. 107-137.

112. Устав КПСС. М.: Политиздат, 1961. - 23 с.

113. Фасихова М. Политика Советского государства по отношению к религиозным объединениям в Татарстане, 60 80-е гг. XX в. : Историко-политический анализ: диссертация . кандидата исторических наук / М.Фасихова. - Казань, 2002. - 177 с.

114. Фрайтаг Г. Синагогу под клуб И 100 лет. Московская хоральная синагога. - М.:Дом еврейской книги, 2006. - С. 104-119.

115. Хоффман Ч. Красный штетл. История еврейского местечка, выжившего в советскую эпоху / Ч. Хоффман. Кишинев: Понтос, 2004. - 232 с.

116. Хрущев Н.Отчет Центрального Комитета Коммунистической Партии Советского Союза XXII Съезду партии / Н. Хрущев. М.: Правда, 1961. -192 с.

117. Цейтлин Ш. (Б.) Документальная история евреев Риги / Ш. (Б.) Цейтлин. Израиль: б.и., 1989. - 440 с.

118. Цыпин В. История Русской Православной Церкви : синодальный и новейший периоды : (1700-2005)/ В.Цыпин. М.: Изд. Сретенского монастыря, 2006. - 815 С.

119. Чарный С. «Буйнакское дело» /С.Чарный // Труды Второй молодежной конференции по Иудаике «Тирош». — М., 1997, С. 65-72.

120. Чарный С. Иешива «Кол-Яаков» в 1957-1967 гг. / С.Чарный«Тирош» труды по иудаике. - вып. IV. - М. б.и., 2000.- С. 268-278.

121. Чарный С. Проблема мацы в период антирелигиозной кампании Н.С.Хрущева // Материалы 6-й ежегодной международной междисциплинарной конференции по иудаике. М.: Пробел, 1999, - Ч. 2. -С. 236-246.

122. Чеботарев С. Отношения государства и церкви в середине 1940-х -середине 1960-х гг. : На материалах Тамбовской области : автореферат дис. . кандидата исторических наук Тамбов / С. Чеботарев. 2004. - 25 с.

123. Неизвестная «Черная книга» / под ред. И.Эренбург, В.Гроссман. -Вильнюс: Йад. 1993. - 578 с.

124. Членов М.Баалей-тешува в независимом еврейском движении в Москве в 1970-1980-е годы /М.Членов //100 лет. Московская хоральная синагога. -М.:Дом еврейской книги, 2006. С. 241-273.

125. Чумаченко Т. Государство, православная церковь и верующие. 19411961 гг. / Т.Чумаченко. М.: АИРО-ХХ , 1999. - 246 с.

126. Чурилина Т.И. Отношения Советского государства и Русской православной церкви на Дальнем Востоке в период 1941-1964 гг. : автореферат дис. . кандидата исторических наук / Т. Чурилина. -Комсомольск-на-Амуре, 2006. 28 с.

127. Шапиро JI. Евреи в Советском Союзе после Сталина // Книга о русском еврействе, 1917-1967 / JI. Шапиро Нью-Йорк, 1968 .репринт, М.: Гешарим/Мосты культуры., 2002. С. 3 54-374.

128. Шахнович М. Закат иудейской религии / М.Шахнович. Л.: Лениздат, 1965.-243 с.

129. Шахнович М. Реакционная сущность иудаизма / М. Шахнович. М - Л.: Изд-во АН СССР, 1960. - 240 с.

130. Шварц С. Евреи в Советском Союзе с начала Второй мировой войны / С. Шварц. — Нью-Йорк.: Изд. Американского Еврейского Рабочего Комитета, 1965. — 430 С.

131. Шкаровский М. Русская православная церковь при Сталине и Хрущеве (государственно-церковные отношения в СССР в 1939-1964 гг.) / М.Шкаровский. М.: изд-во Крутиц, подворья, 2005. - 423 с.

132. Штурман Д. Советский Союз в зеркале политического анекдота / Д. Штурман, С. Тиктин . -М.,Сыктывкар.: Малое изд. предприятие "Горизонт", 1992. -543 с.

133. Шур Г. Евреи в Вильно, 1941-1944. / Г. Шур. СПб.: Образовангие-культура, 2000 - 222 с.

134. Элиах. Я. Бог здесь больше не живет / Я. Элиах. М.-Иерусалим: Мосты культуры/Гешарим, 2005. - 278 с.

135. Эпштейн А. Народная дипломатия и ее последствия: посланник Израиля Голда Меир в Московской хоральной синагоге в сентябре-октябре 1948 г. / А. Эпштейн // 100 лет. Московская хоральная синагога. М.: Дом еврейской книги, 2006. - С. 177-203.

136. Altshuler М. Synagogues and Rabbis in the Soviet Union in the Light of Statistics, 1953-1964 / M. Altshuler // Jews in Eastern Europe, 1998, № 1. P. 3946.

137. Altshuler M.Ten Years of the Yeshiva in Soviet Moscow (1955-1965) / M. Altshuler // Jews in Russia and Eastern Europe, 2003, № 1. P. 33-60.

138. Altshuler M. The Synagogue in the Soviet Union on Passover 1953 / M. Altshuler // Jews in Russia and Eastern Europe, 2001, № 3, P. 58-76.

139. Baron S. The Russian Jew under tsars and Soviets/ S. Baron. New York; London, 1976 - XVII, 468 p.

140. Fain В., Verbit M. Jewishness in the Soviet Union. Report of an Empirical Study/ B. Fain, M. Verbit. Jerusalem: Center for Public Affairs, 1984. - 132 p.

141. Gitelman Z. A century of ambivalence. The Jews of Russia and the Soviet Union, 1881 to the present. / Z. Gitelman. Indianapolice: Indiana Universitu press, 2001 - 297 p.

142. Levin N. The Jews in the Soviet Union since 1917: Paradox of survival. / N. Levin N.Y., L., 1987. - Vol. 2. - 12., 527-1013 p.

143. Orbach W. Periodization of Soviet Policy towards the Jews /W. Orbach // Soviet Jewish Affairs, 1982, № 3. P. 46-62.

144. Pinkus B. The jews of the Soviet Union : The history of a national minority/ B. Pinkus Cambridge: Cambrige university press, 1988. - 397 p.

145. Puzin. A. Religion in the USSR / A. Puzin. M.: АПН, 1965. - 54 c.

146. Ro'i Y. The Role of the Synagogue and Religion in the Jewish National Awakening / Y. Ro'i // Jewish Culture and Identity in the Soviet Union. New York: New York 1991. - P. 112-135.

147. Rothchild. S. A special legacy: An oral history of Sov. Jew. emigres in the US / Rothchild. S. N.Y.: Simon a. Schuster, 1985. - 320 p.