автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.08
диссертация на тему: Гуманитарные знания и технологии в пространстве масс-медиа
- Год: 2008
- Автор научной работы: Наумов, Станислав Александрович
- Ученая cтепень: кандидата философских наук
- Место защиты диссертации: Москва
- Код cпециальности ВАК: 09.00.08
Полный текст автореферата диссертации по теме "Гуманитарные знания и технологии в пространстве масс-медиа"
УЧРЕЖДЕНИЕ РОССИЙСКОЙ АКАДЕМИИ НАУК ИНСТИТУТ ФИЛОСОФИИ РАН
На правах рукописи
□034512^ < Наумов Станислав Александрович
ГУМАНИТАРНЫЕ ЗНАНИЯ И ТЕХНОЛОГИИ В ПРОСТРАНСТВЕ МАСС-МЕДИА (ФИЛОСОФСКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ)
Специальность 09.00.08. - философия науки и техники
АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание учёной степени кандидата философских наук
3
О о КТ 2008
Москва - 2008
003451227
Работа выполнена в секторе «Междисциплинарных проблем научно-технического развития» Института философии Российской академии наук
Научный руководитель:
доктор философских наук, профессор В.М.Розин
Официальные оппоненты:
Ведущая организация:
кандидат философских наук, доктор политологических наук, Д.В.Ефременко
доктор философских наук, А.А.Воронин
Московский Государственный Университет, кафедра философии гуманитарных факультетов философского факультета
Защита состоится « ^ ъ ¡¡^Я-^/^^ 2008г. в час.
На заседании Диссертационного совета (шифр Д.002.015.03) по защите диссертации на соискание учёной степени кандидата философских наук при Институте философии РАН по адресу 119992, Москва, ул. Волхонка, д. 14, зал заседаний Учёного совета (к.524)
С диссертацией можно познакомиться в библиотеке Института
философии РАН. /л Л//^ 0 9
Автореферат разослан « Ш »
2008г.
Учёный секретарь Диссертационного совета
В.И. Шалак
Актуальность темы исследования. Феномен публичных коммуникаций и масс-медиа представляет собой вызов и проблему: как для современного философского мышления, так и для мышления профессионалов, работающих в актуальном поле публичных коммуникаций. Мы имеем дело с увеличивающимся разрывом между бурным ростом проявлений публичной деятельности в самых разных областях общественной жизни, дифференциацией, расширением, развитием публичных коммуникаций и гораздо меньшими темпами и узкими рамками осмысления этой общезначимой активности.
Публичные коммуникации давно уже перестали быть всего лишь новым, обособленным социальным феноменом. По своей влиятельной вездесущности, стремительному вхождению (вторжению) и закрепившемуся присутствию практически во все остальные сферы жизни, публичные коммуникации амбициозно претендуют стать основанием изменившегося общественного устройства, его системообразующим началом. Как минимум - быть презентирующим субстратом всего и вся. Технические средства, технологии и форматы публичных коммуникаций, а значит и сами «месседжи», транслируемые в публичных коммуникациях (по известному тезису М.Маклюэна «медиа - есть месседж») претерпевают сверхбыстрые перемены, благодаря которым само поле публичных коммуникаций в очень короткие сроки (месяцы, недели) приобретает новые центры внутреннего притяжения аудиторий, зачастую радикально трансформируя свои собственные поверхностные (презентационные) слои. Это влечёт за собой и стимулирует изменения в других секторах общественной активности.
В данной ситуации как философы, так и технологи, задействованные в сфере публичных коммуникаций, ощущают большой недостаток в таких представлениях действительности публичных коммуникаций, которые, во-первых, позволяли бы мыслить и схватывать действительность публичных коммуникаций несмотря на её разнородность и изменчивость, во-вторых, позволяли бы эффективно жить и действовать в изменяющихся публичных коммуникациях, в-третьих, не были бы, по крайней мере, исходно излишне отягощены этическими оценками (как излишне оптимистичными, так и излишне пессимистичными), поскольку это не позволяет зачастую увидеть суть и механизмы происходящего. Причём, считаем нужным подчеркнуть, что публичные коммуникации нуждаются сегодня именно в
осмыслении философского рода, так как представлений технологического уровня разрабатывается в профессиональной практике достаточно много, но, не имея под собой понятийно-категориальных оснований, эти технологические представления дают лишь мозаичную картину и находятся на уровне опытных, индуктивных знаний-наблюдений.
Осмысляя ситуацию в публичных коммуникациях таким образом, и имея, с одной стороны философское образование, а с другой, работая в практиках публичных коммуникаций, автор данного диссертационного исследования поставил перед собой задачу разработки философского представления действительности публичных коммуникаций, отвечающих описанным выше требованиям.
Очевидно, что так поставленная задача не будет окончательно решена в данном диссертационном исследовании, но позволит сделать первые необходимые шаги в этом направлении.
Цели и задачи диссертационного исследования. Основная цель диссертации заключается в подходе к формированию в рамках философии техники теоретического объекта и прикладной дисциплины публичных коммуникаций. Эта цель реализуется путём решения следующих задач:
- описание положения дел в сфере публичных коммуникаций и масс-медиа;
- анализ и сопоставление имеющихся представлений о публичных коммуникациях и пересекающихся с ними теоретических представлений (таких как информационное общество, сетевое общество, общественные коммуникации и т.д.);
- задание соответствующей реальности, которую можно изучать научным путем;
выделение базовых понятий и представлений, характеризующих предмет публичных коммуникаций;
- характеристика на этой основе отдельных техник и технологий работы в публичных коммуникациях (материалом для данного диссертационного исследования выступала также практика работы Департамента экономического анализа и перспективного планирования Министерства промышленности и энергетики РФ).
Степень разработанности проблемы. Нельзя сказать, что проблема публичных коммуникаций и тем более построение соответствующих предмета и дисциплины являются детально
разработанными. Пожалуй, впрямую эту проблему в истории философии разрабатывала только Х.Арендт. В то же время рамки, контексты, отдельные категории и понятия, в которых может быть представлена публичная коммуникация, имеют большую историю, как в философии, так и в социологии и литературе по теории менеджмента. Здесь в первую очередь нужно указать на большой пласт работ, посвященных феномену коммуникации или затрагивающих этот феномен. Все эти работы появились в XX столетии и рассматривают самые разные аспекты коммуникации, например, антропологический (М.Бубер, Г.Гадамер, М.Хайдеггер, О.Розеншток-Хюсси, Э. Мунье, Левинас), культурологический (М.Бахтин), лингвистический (Дж.Остин, Дж.Сёрль), социологический (НЛуман, М.Маклюэн). Вышедшее на передний фронт философской мысли понятие коммуникации проблематизировало и многие другие понятия и категории. В современной философии появились работы, посвященные взаимоотношениям коммуникации и власти (Э.Тоффлер, Бодрийяр, П.Бурдье, Н.Луман, М.Фуко. Причём, именно в рамках этой темы, наверное, больше всего проявилась полярность оценок феномена коммуникации - от оценки их как инструмента подавления и осуществления власти (М.Фуко) до трактовки коммуникаций, как поля свободы (упоминавшийся уже М.Бубер или О.Розеншток-Хюсси). В рамках обращения к коммуникации XX век создал многочисленные работы, связанные с отдельными элементами и структурами коммуникации, такими как знак (Ф.Соссюр, Г.Щедровицкий), символ (А.Лосев), миф (К.Леви-Стросс, В.Топоров, А.Пятигорский, Е.Мелетинский), смысл (Э. Бенвенист, К. Бюлер, Ж.Делёз, В. Франкл, Н. Арутюнова, Ю.С.Степанов), дискурс (М.Фуко), нарратив (Р.Барт, Д. Фоккема, Д.Хейман и др.), событие (М. Хайдеггер, М.Мамардашвили, В.Руднев, Ж.Делёз).
Во второй пловине XX века в связи с оформлением и институционализацией публичных коммуникаций сперва в виде того, что получило название масс-медиа, затем в виде Интернет-коммуникаций появились исследования, посвященные именно этим феноменам и связанными с ними новыми общественными структурами и порядками (НЛуман, Ю.Хабермас, М.Маклюэн, М Кастельс): медиа-коммуникациями, сетевыми сообществами, информационном обществом, управлению знаниями. Наряду с философами в эти работы включились и профессионалы от медиа и управления (И.Засурский, Р.Йенсен, В.Малявин).
Крайне важными для понимания сути публичных коммуникаций являются исследования, посвящённые таким явлениям, как хаотические состояния, контингентность, аутопоэзиз и самоорганизация социальных систем (И.Пригожин, У. Матурана, Ф.Варела, НЛуман, Р.Рорти, В.Аршинов).
В целом можно видеть, что поле исследований, связанных с коммуникациями в принципе является обширным и достаточно проработанным, однако, пока можно говорить лишь о начальной стадии исследований, связанных с феноменом коммуникаций в силу разрозненности проводимых исследований, отсутствия представлений о действительности (предмете) публичных коммуникаций как о целом. Такое положение дел делает актуальной постановку задачи по построению предмета и научно-практической дисциплины публичных коммуникаций.
Теоретические и методологические основы исследования.
В основание исследования легло понятие «публичного пространства», введённого Ханой Арендт, которая положила различие пространства публичного и пространства частного в основополагающее различие общественного устройства. Арендт выводит пространство публичного из Древней Греции, где публичность была возможностью назвать себя, как отдельное, уникальное, и получить такой статус - индивидуального, а не коллективного неразличимого существования. В современном обществе именно пространство публичных коммуникаций претендует на функцию придания статуса существования всему: существует только то, что проявляет себя публично (при этом мы понимаем, что возможно имеют место и другие социальные структуры и практики, создающие возможность и условия для существования). Вслед за Аренд мы рассматриваем публичное пространство, как среду, условие для общественного и человеческого развития: то, что попадает в публичное пространство имеет возможности к развитию; то же, что выпадает из публичного пространства в тень индивидуального развиваться перестаёт.
Кроме этого в основание данной диссертационной работы легли работы, связанные с такими принципиальными характеристиками коммуникации, как событийность (Ж.Делёз, М.Мамардашвили), аутопойетичность (Н.Луман), сетевая организация (М.Кастельс), а также исследования, посвящённые таким единицам, как смысл (и управление смыслами) (Г.Щедровицкий) и дискурс (М.Фуко, Н.Луман).
В качестве замыкающей точки зрения мы опирались на представление Ю.Хабермаса о выделении в качестве отдельной социальной практики - коммуникативной практики и соответствующей ей коммуникативной рациональности, отличающейся от целерациональности.
Методологически мы постарались в нашем исследовании соединять внутреннюю («заимствованную») по отношению к практике публичных коммуникаций позицию и внешнюю («объективную») - позицию философской рефлексии. Соединение этих позиций стало возможным благодаря реализации гуманитарного подхода и тому, что в качестве единицы исследования мы выбрали техники и технологии действия в публичном пространстве. За счет этого мы могли осмыслить представления и технологии, полученные в ходе исследования, и рефлексивно и критично относиться к исследуемой практике.
Научная новизна работы:
- В диссертационной работе впервые намечается схема и представления действительности публичных коммуникаций, осмысляемые одновременно как в категориальном, так и в практико-технологическом аспектах.
- Даны трактовка и характеристика понятий, которые можно использовать для построения в рамках философии предмета и прикладной дисциплины публичных коммуникаций (понятия: публичное пространство, общественные коммуникации, событие, смысл, сетевое сообщество).
- Предлагается один из возможных вариантов построения такого предмета, представляющего сложноорганизованное пространство публичных коммуникаций таким образом, что появляется возможность использовать его как для дальнейших исследований, так и в качестве «технологический карты» практических действий.
- Показано, что целенаправленные действия в пространстве публичных коммуникаций по основным параметрам могут быть подведены под понятие современной техники и технологии, но обладают собственной спецификой по сравнению с другими видами социальных технологий («одноразовость» технологий публичных коммуникаций; необходимость учитывать действующие архетипы и другие устойчивые смыслопорождающие конструкции; сценарно просчитывать трансформации сознания индивидов и социальных
популяций в результате встречных игр и акций; работать с собственными представлениями - эти моменты, а также этические соображения должны учитываться при разработке «гуманитарных сценариев», образующих ядро технологий публичных коммуникаций).
Положения, выносимые на защиту:
1)В отличие от практик власти и управления, которые действуют в тем или иным способом контролируемых средах, стремясь нарастить степень контролируемости, практика публичных коммуникаций востребована как раз там, где невозможно достичь даже на локальных и пространствах полной контролируемости.
2) Действительность публичных коммуникаций может быть представлена как идеальная реальность, для которой характерно действие ряда принципов: публичности; коммуникации, как начала социального бытия; событийности; наличия правил, выраженных конвенциональными порядками дискурса; сетевой организации, символического существования (связка «текст-событие»), мультисредообразования (предполагающего взаимопроникновение и взаимоналожение символических сред).
3) Предмет публичных коммуникаций задается в виде пяти «мест» (подпространств), каждое из которых «живёт» по своим законам:
• реальность публичных коммуникаций или публичного существования - место, где реализуются замыслы, происходят все коллизии, например, запускаются, живут и претерпевают модификацию сочиненные акторами «истории»,
• собственное существование организаций и персон,
• место «акторов» (деятелей, игроков) на публичном поле,
• ресурсы, за которые идёт игра и борьба,
• операторы публичных коммуникаций: те единицы, из которых состоят публичные коммуникации, из которых можно собирать и пересобирать необходимые техники действий (знаковые конструкции, экраны, легитимные позиции, события).
4)3начимым оператором работы в публичных коммуникациях являются «метасюжеты» - операторы работы с большими и имеющими стратегическое значение проектами и программами. Метасюжет - наиболее сложно и искусственно организованный контекст. Как наиболее организованный контекст, метасюжет сам по себе в контексте не нуждается. Метасюжет - это предел
контекстной организации. Метасюжет, наиболее жёстко задаёт правила, логику интерпретации, максимально ограничивает понимающего в его восприятии. Эта жесткость задаётся всей структурой метасюжета, где базовая структура - структура созданной истории.
5)Технологии публичных коммуникаций не сводимы к технологиям коммуникационных воздействий и создания месседжей, а представляют собой технологический комплекс, состоящий из:
• Технологий аналитики и мониторинга
• Технологий работы с представлениями собственной организации
• Технологий действий в публичном пространстве
• Техник самоорганизации
Причём, часто как раз собственно технологии действия в публичном пространстве занимают последнее место в этом комплексе по своей значимости и затраченным ресурсам.
5) Технологии публичных коммуникаций обладают определенной спецификой, отдельные моменты которой проанализированы в социальных концепциях техники (X. Сколимовски, В. Розин, Д. Ефременко).
Теоретическая и практическая значимость работы.
Теоретические положения, выносимые на защиту позволяют задать феномен публичных коммуникаций в целом, причём как с его философско-категориальной (предмет и научная дисциплина), так и с практической стороны (технологии). Практическая значимость работы заключается в выстраивании конкретных подходов к построению техник и технологий работы в публичных коммуникациях, а также в представлении уже апробированных на практике приёмов работы.
Апробация работы. Полученные представления дали автору основания для разработки и практической реализации техник и технологий работы в публичном пространстве, которые были использованы в работе Центра по связям с общественностью Министерства промышленности и энергетики РФ. Отдельные аспекты разработки автор использовал в ходе учебного курса для слушателей MB А в Высшей школе экономики (2005 г. Москва), а также докладывал из на конференциях, организованных
Институтом философии РАН и Российской Ассоциацией по связям с общественностью.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, трёх глав и заключения. Прилагается список литературы.
Основное содержание работы
Введение. Во введении обосновывается актуальность и степень разработанности темы, цели и задачи диссертационного исследования.
Глава 1. «Практика публичных коммуникаций и метод её исследования» посвящена описанию положения дел в практике современных публичных коммуникаций и представлению методологических оснований и метода диссертационного исследования.
В первом параграфе «Практика публичных коммуникаций: успехи и проблематизации» демонстрируются точки роста и развития публичных коммуникаций, затрагиваемые ими отдельные сферы деятельности и общественные структуры и процессы в целом. Формулируются и рассматриваются связанные с этими процессами проблемы. Среди видимых точек роста публичных коммуникаций автор обсуждает развитие сферы средств массовой информации, медиа и интернет-коммуникаций, колоссальные скорости роста и перемен в этих областях. Если ещё пару лет назад основной темой в медиа-сообществе было появление наряду с традиционными печатными СМИ электронных СМИ и журналистское сообщество обсуждало это как проблему и некоторую угрозу профсообществу, то сегодня нормой стали сетевые радио, телевидение. При этом, во-первых, речь уже не идёт о средствах МАССОВОЙ информации, поскольку большинство этих медиа делаются одним человеком (являются персональными), а во-вторых, начинает терять смысл само традиционное различение на форматы газет, радио и телевидения, поскольку происходит соединение в одном медиа нескольких форматов. Если всего несколько лет назад интерактивность СМИ считалась достоинством, то сегодня интерактивные технологии являются общей нормой для сетевых медиа. К явным успехам развития публичных коммуникаций можно отнести появление новых высокодоходных бизнесов (рекламы, коммуникационного
консалтинга и т.п.) и целого спектра новых профессий и образов жизни.
В качестве одной из проблем развития публичных коммуникаций автор рассматривает процессы инкорпорирования публичных коммуникаций в привычные и традиционные сферы человеческой жизни и деятельности, такие как управление, журналистика, музеи, образование, книга и чтение, церковь, персональное общение, самоидентификация, - и происходящие в этих сферах перемены.
Во втором параграфе «Метод изучения практики публичных коммуникаций и формирования действительности и предмета публичных коммуникаций» описывается метод исследования, позволяющий выйти к полаганию схемы действительности публичных коммуникаций, отвечающей поставленным задачам. То есть, чтобы с одной стороны, на этой схеме можно было как разворачивать дальнейшие теоретические исследования публичных коммуникаций, а с другой стороны, она могла бы быть использована как средство для построения сценариев действия в практике публичных коммуникаций. При этом опирались на достаточно разработанный метод исследования в подобных ситуациях, принадлежащий школе методологии Г.П.Щедровицкого. Он основан на представлениях о том, что исследование любых деятельностных образований это, с одной стороны, исследование существующего положения дел, существующего устройства деятельности, а с другой - конструктивная работа в модальности должного, создание таких представлений и схем, которые отвечают задачам и позиции практика. С учётом происходящих процессов изменения и развития деятельностных образований, а также нарастания скорости этих изменений в настоящее время, метод исследования представляет собой параллельные процессы рефлексивной мыслительной работы и проективной «экспериментальной» работе по реализации и проверке выстроенных в мышлении конструкций (также справедливо и обратное описание такого рода исследования - как осуществление опытного, пробного действия, а затем его рефлексивный анализ и описание). Таким образом, мы не ограничивались лишь мыслительной работой, но включали в работу также и реализационную составляющую, продвигаясь циклически последовательно проводя реализацию имеющихся объектных представлений, а затем выходя в рефлексию относительно
проделанного и заново возвращаясь, уточняя характеристики объекта. Такова общая характеристика метода.
Глава 2. Публичные коммуникации в рамках философских исследований. Эта глава посвящена основным подходам и понятиям в истории философской мысли, которые в дальнейшем использовались при построении действительности публичных коммуникаций. Глава состоит из 8-ми параграфов. Первый параграф посвящён характеристике основных подходов рассмотрения коммуникации, параграфы 2-7 посвящены шести основным концепциям и понятиям, которые в дальнейшем легли в основание построения действительности публичных коммуникаций, параграф 8 посвящён характеристикам субъектов публичных коммуникаций.
Так как публичные коммуникации особенно в XX веке стали затрагивать все сферы человеческой жизни, внося в них достаточно радикальные, революционные изменения, то понятно, что публичность и публичные коммуникации стали материалом для постановки значимых проблем философской мысли на протяжении прошедшего XX века и наступившего XXI. В принципе, можно говорить даже о том, что практически вся философия за последние сто лет так или иначе была связана с проблемой коммуникации. Мы остановились на шести концепциях коммуникации и связанных с ними понятиях, которые в дальнейшем стали для нас основанием построения представления о действительности публичных коммуникаций и технологий работы в публичном поле. В их число вошли: понятие публичности и публичного пространства (Х.Арендт), понятие коммуникации, как основания общества, как аутопойетической системы (Н.Луман), представление о порядках коммуникации в виде понятия дискурса (М.Фуко) и генерализованных символических средств коммуникации (Н.Луман), понятие события (М.Мамардашвили, Ж.Делёз), понятие смысла (Г.Щедровицкий), представления о сетевом сообществе и его агентах (М.Кастельс, А.Бард и Я.Зондерквист.
Выделенные в работе понятия объединяет то, что в них снята привычная дилемма рассмотрения коммуникации. В повседневном сознании она обычно формулируется как: «коммуникация: искренность или манипулирование», а в понятийном плане, как правило, лежит на разрыве между общественной (часто отождествляющейся с массовой, и далее властной) коммуникацией
и коммуникацией-обращением, персональной коммуникацией (какой бы смысл ни вкладывался в понимание персональности).
Позиции представленных в параграфах 2-7 авторов, характеризует то, что они не считают коммуникацию инструментом, а трактуют ее как одну из сред, пространств существования людей, куда люди включаются постольку, поскольку коммуникация наличествует. В этом смысле происходит уход от антропологических представлений о коммуникации, а, следовательно, и от главного противопоставления: персонального и коллективного (массового), а также уход от представлений о коммуникации как средстве (в том числе средстве власти и манипулирования).
Второй параграф посвящен содержанию понятий публичность и публичное пространство, заданному в работах Х.Арендт. Собственно самим понятием «Публичное пространство» мы обязаны исследованиям Ханны Арендт, которая основанием своей концепции публичного пространства положила взаимоотношения слова (речи) и действия.
Для Арендт речь и действие - деятельности, в которых человек проявляется собственную уникальность. При этом такое проявление уникальности связывается одновременно с поступком, ответственностью и начинанием нового (инициативой). Всякому новому, уникальному - требуется речь для объяснения его уникальности, а также для ответа на вопрос «кто ты?».
Арендт выводит пространство публичного из Древней Греции. И для неё уже у греков публичность главным образом была возможностью назвать себя, как отдельное, уникальное, и получить такой статус - индивидуального, а не коллективного неразличимого существования. Аренд полагает публичное пространство, как среду для общественного и человеческого развития: только то, что попадает в публичное пространство имеет возможности к развитию; то же что выходит из публичного пространства в тень индивидуального развиваться перестаёт.
Через публичность Аренд указывает нам на два феномена. Первый - феномен создания общей реальности мира, придание миру реальности через публичность. Мир приобретает реальность через публичность. Второй феномен публичного пространства заключается в том, что оно задаёт нам «общий мир», который отличается от нашей приватной сферы, мир, который связывает и разделяет тех, для кого он является общим. Это важное замечание по поводу возможности как связывания, так и разделения в общей
при этом действительности. Единство публичного пространства -это не столько единство представлений, сколько единство отношений, возможность которых как раз и задаётся разностью представлений, в том числе и тот же самый объект.
В своём пределе публичное пространство по Арендт - место, где всё получает существование, именно это мы можем назвать бытиём. Вместе с этим публичное пространство - это не только бытие настоящего, но и прошлого и будущего.
Арендт разбирает и такую важную для публичного пространства проблему, как вход в него и проблему управляемости публичного пространства. Как в силу видения многообразных перспектив, так и в силу того, что каждый деятельно, входящий в публичное пространство, входит в уже занятое другими деятелями публичное пространство, пространство для входящего становится неподконтрольным, в смысле традиционного менеджмента, но подконтрольно - в смысле участия и действия в истории. Публичное пространство существует не только как открытые действия людей и описания (самоописания) этих действий, но и как «истории», рассказанные о складывающихся в результате межчеловеческих связей событий. Этот концепт истории и создания истории, проводимый Арендт, опять-таки тесно сопрягается с современными технологиями аналитики публичного пространства, создания сценариев, сюжетов и метасюжетов.
Вторым важным понятием стало понятие общественных коммуникаций Н.Лумана, в соответствии с которым коммуникация - основа общества, причина и начало его образования. Таким образом, радикальная позиция Лумана состоит в том, что коммуникация определяется не функционально, а относительно самой себя, обладая свойствами аутопоэзиса (самопорождения, самопродолжения, саморазвития). Эта позиция приводит далее к тому, что и все остальные свойства и характеристики коммуникации Луман определяет не функционально, а через выделение сущностных действий, которые производятся в коммуникации или коммуникацией, среди которых главное - это поддержание, самовоспроизводство определённых различений. Это даёт возможность отказаться от расхожего представления о коммуникации как передаче или переносе информации, что влечёт за собой принципиальные изменения в определении стратегии действия в публичных коммуникациях.
Но различение не происходит само собой, а требует постоянного усилия участвующих в коммуникации, одновременно
мотивируя участников на то, чтобы это усилие производить. Различение - это то, что на сегодня в коммуникации не может быть произведено чисто формально, что привлекает, волнует участников общественной коммуникации. Различение, которое не дано явно, на произведение которого требуется усилие, и в то же время произвести которое необходимо, является условием вхождения в коммуникацию, участия в ней, понимания.
Коммуникация по Луману - это генерирование неопределённости и выход из этой неопределённости. Результат коммуникации - определённая «селекция» - в конечном итоге сказано «да» или «нет в конкретной ситуации.
Чтобы такая селекция была возможна и могла бы быть управляемой, создается то, что Луман называет «коммуникативным средством». В его концепции «под коммуникативными средствами должна пониматься некая дополняющая язык инстанция, а именно, код генерализованных символов, которые управляют процессом передачи результатов селекции. Если вернуться к важному для современного самоопределения в публичных коммуникациях отношению власти и коммуникации, то можно отметить, что для Лумана власть оказывается одним из таких генерализованных средств коммуникации, а коммуникация представляет собой ту действительность, в которой можно построить и из которой можно говорить о феномене власти.
Четвёртый параграф посвящён теме порядков в коммуникациях, выраженных понятием «дискурса» (М.Фуко) и «генерализованных средств коммуникации» (Н.Луман). Представление о дискурсе сегодня широко используется в современной философии коммуникации. Понятие дискурса технологически привело в реальной практике управления в сфере массовых коммуникаций к возможности оперировать с каналами коммуникации и аудиториями, поскольку дало понимание того, что каждая отдельная аудитория и канал - это прежде всего отдельный дискурс. Понятие дискурса смещает акценты в анализе коммуникации с содержания на форму; оказывается, что правильно выстроенная форма (порядок) становится более важной для эффективных коммуникационный действий и взаимодействий, чем передаваемое при этом содержание.
Для Фуко в представлении о «дискурсе» важен момент организации канала, средства коммуникации. Он показывает это, например, когда говорит о социальных механизмах контроля над дискурсом. Фуко отмечает, что дискурс привязан к «фигуре»,
которая оперирует этим дискурсом (нечто произносит, высказывает с использованием этого порядка). Фигура также является элементом заданного порядка дискурса. Современное устройство публичных коммуникаций наглядно демонстрирует, подтверждает то, о чём говорил Фуко. В публичном пространстве есть закреплённые, установленные, легитимные позиции, которым присвоена функция генерирования представлений.
В пятом параграфе рассматриваются понятия события и событийность, как сущностное свойство коммуникаций. Эти понятия выделяются в анализе в основном работ Ж.Делёза и М.Мамардашвили. Событие является одной из важнейших категорий современности, категорией очень сложной и философски глубокой. В данной работе при рассмотрении события в аспекте публичных коммуникаций характеризовались только некоторые из смыслов этой категории. Для коммуникационных проблем важнейшим является указание на уникальность и неповторимость события, а так же на связку в событии реального действия и его описания.
Следующей важной для публичных коммуникаций характеристикой события является возможность множественности его описаний, происходящих как одновременно, так и последовательно. Причём, чем больше таких описаний-откликов, тем более существенным, значимым (существующим) становится происшедшее. Очевидно, что специальная организация событий исключительно для того, чтобы потом они могли быть необходимым образом описаны, приводит к выдвижению на передний план такой ценности, как смена представлений или переописание. Опять же - это очень важное представление для понимания реалий коммуникационного пространства, порядок которого требует постоянных перемен в представлениях. Необходимость перемен фиксируется ещё и в такой характеристике событий, как их «сериальность» или же «система событий». Процессы коммуникации протекают, связывая между собой события и высказывания, переходя от событий к их описаниям, и от высказываний к событиям. Сериальность событий связывается с такой конструкцией, как «путь». Событие и путь являются парными понятиями. Путь складывается из событий, а идентификация в публичном пространстве складывается не столько из отдельного события, сколько из цепи событий, из пути.
В целом событие и событийность в пространстве коммуникаций - это ответ на потребность коммуникаций в
постоянных изменениях, связанных как с природой самого процесса коммуникации, так и с успехом общественных коммуникаций.
В шестом параграфе разбирается понятие «смысла», разработанное в работах Г.Щедровицкого. Для данного диссертационного исследования работы Г.П.Щедровицкого по коммуникации интересны своим построением в рамках деятельностной (и далее мыследеятельностной) онтологии, Наибольший интерес представляют понятия смысла и понимания, рассматриваемые как специфические образования деятельности, позволяющие работать с ними в реальной практике публичных коммуникаций, организуя действия по управлению смыслами.
Для Г.Щедровицкого смысл напрямую связан с изменениями: именно наличие смысла отличает деятельность от автоматизированных действий. Смысл несёт организующую, проектную и преобразующую для деятельности функцию, и, задав определённые смыслы, мы можем изменить видение ситуации, цели и границы деятельности. Такое понимание и конструкция смысла и делает его возможным инструментом в управлении коммуникацией. Разработки системомыследеятельностной методологии интересны для данной работы тем, что они не только обозначают новый подход, позволяющий использовать его в практической деятельности, но что кроме чисто рамочных конструкций эти разработки доведены до конструктивных и вполне рабочих схем.
Позиция Г.П. Щедровицкого, трактующего коммуникацию и смыслы в рамках онтологии деятельности предполагает не только инструментальное рассмотрение коммуникации, но и возможность мыслительного оборачивания всей этой конструкции, когда создание и передача сообщений становится причиной того, что деятельность и вообще мир вокруг нас могут иметь смысл. Таким образом, позиция Щедровицкого органически входит в одну из актуальных тенденций понимания и работы в современных коммуникациях, в позицию, состоящую в том, что человеческая деятельность существует и имеет смысл, только если она рассматривает себя как материал для перевода в послание.
Наконец, в седьмом параграфе автор рассматривает понятие «сетевого сообщества», взяв за основу работы главного идеолога сетевых сообществ М.Кастельса. В своих основаниях представления М.Кастельса близки с представлениями Х.Арендт (основа общества - открытое пространство публичного) и Н.Лумана (общество порождается коммуникацией). С его точки зрения
сетевое общество создаётся через постоянное продуцирование и репродуцирование смысла. Кастельс отмечает, что элементы сетевой общественной организации мы можем найти в довольно ранние периоды человеческой истории, но информационные и коммуникационные технологии позволили этому типу общественной организации стать доминирующим.
Глава 3. Понятие публичного пространства и техники работы в нём. Третья глава диссертации посвящена введению разработанных нами представлений о действительности публичных коммуникаций и состоит из двух параграфов. В первом параграфе «Понятие публичного пространства» вводятся рамки разрабатываемых представлений, проясняются принципы построения публичного пространства, появление и действие отдельных элементов этой действительности и их взаимосвязи. Второй параграф «Технологии и сценарии работы в публичном пространстве» посвящён выделению базовых типов технологий на основании предложенной схемы публичного пространства, а также описанию некоторых технологических элементов и представлению кейсов для демонстрации их действия.
Первый параграф «Понятие публичного пространства» открывается характеристикой практики публичных коммуникаций, как отличающейся от достаточно описанных практик власти и управления. Целью этого различения было выделение практики публичной коммуникации как самостоятельной, а не как вида или тем более средства практик власти или управления. Коренные различия практик власти, управления и публичных коммуникаций автор рассматривает как с точки зрения технологических принципов организации этих практик, так и ценностных оснований, проявляющихся в метафорах, с помощью которых обычно описываются эти практики.
В отличие от практик власти и управления, которые действуют в контролируемой среде, при стремлении к увеличению степени контролируемости, практика публичных коммуникаций востребована как раз там, где такое наращивание контролируемости невозможно. Если для практики власти характерны метафоры военных действий и борьбы (победа/поражение, выигрыш/проигрыш); метафоры управления центрированы на субъекте управления и усилиях, которые он должен произвести, чтобы удержать контроль («препятствие - преодоление», «вызов -
ответ», «проблема - решение»), то по отношению к практике публичных коммуникаций, чаще всего применяют метафорическую пару «порядок - хаос» - пару полярную, где оба слова несут позитивную тональность.
В работе представлены и другие различия, позволяющие говорить о публичных коммуникациях, как об отдельной и самоценной практике, в частности различия в формах самоопределения фигур, осуществляющих властные, управленческие и публичные действия и отношения, и в формах представления положения дел.
Опираясь на эти различения, а также на проведённый в первой главе анализ ситуации и выделенные во второй главе конструктивные элементы, автор вводит схему пространства публичных коммуникаций. В ней указано 5 основных подпространств, каждое из которых существует «по своим законам»:
• реальность публичных коммуникаций или публичного существования - место, где реализуются замыслы, происходят все коллизии,
• собственное существование организаций,
• место «акторов» (деятелей, игроков) на публичном поле,
• ресурсы, за которые идёт игра и борьба,
• операторы публичных коммуникаций: те единицы, из которых состоят публичные коммуникации, из которых можно собирать и пересобирать необходимые техники действий.
действовать в каждом из этих подпространств и совершать переходы между ними. При введении данной схемы автор задаёт характеристики каждого их этих подпространств, а также указывает их место и функции в общей схеме.
Подпространство «реальность публичных коммуникаций» вводится на схеме для того, чтобы указать на то, что публичные коммуникации не только существуют, но и являются на сегодня основным источником социального существования. Подпространство «собственного существования организаций» указывает на наличие собственной деятельности и жизни отдельных людей, групп, организаций, сообществ и т.п., где они живут своей приватной, не публичной жизнью. Различие внутреннего (собственного) существования и внешнего (публичного) и связанное с этим различие в позициях важно, чтобы суметь выйти в публичные коммуникации в силу того, что позиции внутренние и публичные различаются всем: целями, языком, формой поведения. В конкретной практике публичных коммуникаций этот переход из одной позиции в другую, с одной логики на другую, с одного языка на другой становится основной проблемой.
Подпространство «акторов» выделяет особую логику активности действующих в публичных коммуникациях фигур, называемых в данной работе «акторами». Акторы - это фигуры перехода, связывающие пространство собственного существования
с пространством публичного существования. Именно они ставят задачи на изменение представлений, а также действия в отношении других и иные задачи, которые могут быть реализованы в публичных коммуникациях. При этом сами акторы не обязательно должны быть публичными фигурами.
Подпространство «ресурсы»: действия, производимые в публичном пространстве, разворачиваются на едином ресурсе -ресурсе человеческого внимания. Современные технологии публичных коммуникаций позволяют добираться до более глубоко лежащего, более ценного и имеющегося в гораздо меньшем количестве ресурса, а именно «ресурса участия». Ресурс участия -гораздо более организованный и структурированный ресурс, чем ресурс внимания.
Наконец, расположенное в центре схемы подпространство «операторы» указывает на технологические возможности действий в публичных коммуникациях. В данной работе выделено 4 основных оператора публичных коммуникаций: «легитимные позиции», «события», «экраны» и «знаковые конструкции». Легитимные позиции - это позиции, которым конвенционально придана функция генерирования представлений, от которых остальные готовы эти представления принимать. Их «базовый набор» на сегодня таков: журналисты, эксперты, ньюсмейкеры, опинионмейкеры, десижнмейкеры. Как число лиц, которым можно присвоить данный статус, так и набор позиций не ограничен. С развитием публичных коммуникаций, безусловно, число позиций будет увеличиваться, поскольку будет происходить их дифференциация и будут складываться новые форматы коммуникации.
Легитимные позиции, генерирующие представления, имеют «право» выкладывать свои представления на экраны и, таким образом, быть услышанными и увиденными. Наличие оператора «экраны» даёт отдельную линию технологий в публичном пространстве. Сегодня экраны представлены традиционными печатными СМИ, электронными СМИ и «новыми медиа». С расширением реальности публичных коммуникаций в статус «экранов» перешли и такие, казалось бы, далёкие от этого вещи, как, например, документы (документооборот часто используется внутри технологий публичных коммуникаций).
Событийность - почти синоним публичности. События -важный оператор для привлечения ресурса внимания и перевода его в ресурс участия. События могут происходить вне наших
организационных усилий, мы можем в них участвовать, а можем и организовывать. Но условия, при котором нечто становится событием - либо его последующее появление и описание на экране, либо участие в нём позиций из публичного пространства (акторов, либо публичных позиций). Событие - специфический оператор-посредник для управления представлениями, историями и сюжетными линиями.
Операторы знаковых организованностей (конструкций), как и предыдущие операторы, являются формой организации представлений и действий. На сегодня наиболее используемыми в публичном пространстве знаковыми организованностями являются: архетипы, информационная повестка дня, сюжеты. В данном диссертационном исследовании особое внимание уделено метасюжетным конструкциям, как наиболее новым и эффективным для практик публичной коммуникации.
Входя в публичное пространство, невозможно рассчитывать на предварительно полностью промысленный проект, его реализацию и контроль. Вход в публичное пространство означает вхождение в определенную историю и взаимоотношения: можно начать новую историю, можно войти в уже существующую. Таким образом, становится возможным создание и структурирование ближней, если не до конца управляемой, то по крайней мере понимаемой среды вокруг себя. В этой ситуации для агентов публичных коммуникаций «метасюжет» - это один из видов историй, которые используются в тех случаях, когда действие в публичных коммуникациях претендует на стратегические цели. Работа в метасюжетах нужна, если в наличии есть сложные стратегические программы и проекты, в работе, где деятельность PR (public relations - связи с общественностью) соединяется со стратегической деятельностью (и часто и с деятельностью GR (government relations)). Метасюжет задаёт большие стратегические и организационные последствия.
Во втором параграфе «Технологии и сценарии работы в публичном пространстве» рассматриваются технологические принципы и конкретные технологии работы, основанные на построенной схеме действительности публичных коммуникаций. При заданной разметке поля публичных коммуникаций, меняются акценты и в технологиях работы. Теперь технология собственно коммуникативных действий (воздействий) становится лишь одной
из четырёх равноправных технологических линий работы в публичном пространстве:
• Технологий аналитики и мониторинга
• Технологий работы с представлениями собственной организации
• Технологий действий в публичном пространстве
• Техник самоорганизации
В работе подробно представлены как общие принципы каждого из выделенных видов технологий публичной коммуникации, так конкретные технологические линии, вытекающие из данного в первом параграфе представления о действительности публичных коммуникаций. Таким образом, автор демонстрирует выполнение поставленной в начале диссертационного исследования задачи - построения представления о действительности публичных коммуникаций так, чтобы оно удовлетворяло как исследовательским, так и технологически-практическим задачам.
В качестве основного вида технологий работы в публичном пространстве выступает линия технологии аналитики и мониторинга, поскольку сложность организации публичного пространства требует повышенного внимания развитию систем мониторинга, сценирования, стратегирования, наконец, понятийной работы. Причём важность аналитических технологий демонстрируется при любой степени присутствия в публичном пространстве. Аналитика необходима для планирования выхода в публичное пространство, для понимание того, что там происходит, понимания возможностей собственного позиционирования при выходе, а также проспективного анализа и построения сценариев возможных реакций на такое позиционирование. В случае же постоянного присутствия в публичном пространстве и наличия истории такого присутствия аналитика обеспечивает готовность в любой момент изменить свои решения и сценарии действия в условиях постоянных изменений в пространстве публичных коммуникаций.
Одна из особенностей аналитической работы в публичном пространстве состоит в том, что аналитика имеет два объекта аналитического внимания. Первый связан с организацией непосредственно: это мониторинг и анализ упоминаний организации в публичном пространстве. Второй - потенциальные риски и возможности, возникающие в связи с тем, как меняется общее состояние представлений о бизнесе или отрасли в публичном
пространстве. Причём аналитика, направленная на второй объект, занимает большую часть временных и интеллектуальных ресурсов.
Что подлежит анализу? Динамика тем, метасюжетов и сюжетов, появление новых людей в легитимных позициях, высказывающихся по поводу организации или в принципе влияющих на контекст, события и повестка, оценка повестки. Чем шире деятельность организации, тем больше она зависима от внешней, в том числе и публичной среды, тем сложнее аналитические технологии и организация аналитической работы. В диссертации представлен вариант системы аналитики и мониторинга, созданный с 2004 по 2006 гг. в Центре общественных связей Минпромэнерго.
Выделение специальных технологий работы с представлениями собственной организации автор обосновывает сложностью перехода от пространства собственного существования организации (со своими местами, позициями, языком и внутренними представлениями) в публичное пространство, в котором иные позиции, иной язык и иные представления. В связи с этим автор решает особую задачу - обсуждает условия, обеспечивающие взаимосвязи между организацией и публичным пространством, облегчающие переход из пространства собственного существования организации в публичное пространство, и дальше описывает соответствующую этой задаче технологию. Принципиально технология работы с представлениями внутри собственной организации состоит в соорганизации двух противоположно направленных процессов: аналитики и установления связями и отношениями (media-relations, public-relations, government-relations).
Не раз указывавшаяся сложность работы с неопределённым и меняющимся публичным пространством требует введения в качестве отдельного вида «технологии самоорганизации» акторов, действующих в публичной коммуникации. На основании введённого представления о публичном пространстве выделяется ряд несколько принципов технологии самоорганизации.
И, наконец, во втором параграфе рассматриваются технологии действия в пространстве публичного существования. В диссертационной работе дано детальное описание принципиальных технологических линий, таких как технологии работы с экранами, технологии работы с легитимными позициями, технологии работы с событиями, технологии работы с метасюжетами. Даны описания конкретных кейсов создания и реализации отдельных технологий.
В этом же параграфе обсуждается специфика технологий публичных коммуникаций. Само устройство публичного пространства говорит о невозможности технологий как алгоритмизированных действий, которые можно воспроизводить от ситуации к ситуации. Таким образом, понятие «технологии» в рамках публичных коммуникаций приобретает другие смыслы, переходя от смысла, связанного с повторяемостью, к смыслу, связанному с осознанностью, объективацией действия, возможностью отслеживания последствий, отделения в этих последствиях того, на что повлияли именно мы и того, что произошло без нашего вмешательства. Технологичное действие -это уже не обязательно повторяемое действие (автор специально отмечает, что мы сегодня имеем дело, как правило, с одноразовыми технологиями), но обязательно объективированное, максимально осознанное (в частности, действие с прописанными операциями). Такие технологии - обязательное условие действий в публичном пространстве, так как именно постоянная объективация собственных действий, пересмотр этих объективированных форм и помогает нам с одной стороны, воспринимать происходящее и видеть происходящие перемены (или создавать их самим), а с другой, действовать в этом происходящем.
Автор подчёркивает, что по отношению к публичным коммуникациям имеет смысл говорить не столько о конкретных технологиях, сколько об организации процесса перманентной технологизации.
Рассмотренные в диссертации технологии публичных коммуникаций, если опираться на исследования по философии техники В.Розина, относятся к гуманитарно и социально ориентированным. Их гуманитарная принадлежность связана с тем, что в данном случае идет работа со смыслами и пониманием, с историями и их истолкованием. И социальный характер этих технологий не вызывает сомнений: они являются инструментами социальных действий и вызывают (см. Х.Сколимовски) трансформацию социальной реальности. С этой точки зрения, заданные на схеме пространства публичных коммуникаций возможные сценарии можно с полным основанием считать гуманитарными и социальными.
В третьем параграфе «Возможности игрового представления публичных коммуникаций» приводятся иллюстрации, демонстрирующие эффективность данного подхода.
Возможности игрового представления достаточно эвристичны и позволяют как объяснять (и анализировать) многие ситуации, происходящие в публичных коммуникациях, так и организовывать собственные действия и создавать технологические решения в публичных коммуникациях.
Теракты, совершённые в начале нашего века, среди которых, безусловно, самый запомнившийся - теракт 11 сентября 2001 года в США, а для России - больница в Будёновске, Норд-Ост и школа в Беслане - действия, осуществлённые теми, кто принимает наличие публичного поля и правила игры на нём. Террористы играют на поле публичных коммуникаций, используя его для ведения необычной войны.
Безусловно, не следует выводить причины терроризма из наличия публичности, публичность есть лишь одно из современных социальных условий, дающих терроризму новые формы проявления.
Если посмотреть на теракты под углом зрения публичных коммуникаций, то становится понятно, что главное в подобного рода террористических действиях, не физическое уничтожение нескольких сотен или тысяч людей, а реализация такого сценария, который бы вызвал максимальный резонанс в публичном пространстве, и произвёл бы изменения в представлениях и самоощущении миллионов и даже миллиардов людей. Конечная мишень терактов - не те, кто погиб, а те, кто выжил.
Все эти теракты развивались примерно в общей логике. Первое - это выбор места и реализация представления, которое в наибольшей степени сможет не только привлечь первое внимание, но и даст повод для дальнейшей жизни этой истории и метасюжета «терроризм» в целом. А это значит, что выбирались культурно, символически, метафорически и ценностно насыщенные места: театр, дети и школа, больные и, наконец, ВТЦ в Нью-Йорке -символ Америки.
В истории об 11 сентября можно увидеть и ту этическую и ценностную проблему, с которой мы сталкиваемся, когда имеем дело с публичными коммуникациями. Понимание, что события 11 сентября, как и другие теракты, выстроены в логике перформанса, пришло к многим аналитикам. И в то же самое время, у многих это вызвало отторжение, потому что кощунственно называть гибель людей «шоу». Но с нашей точки зрения, гораздо правильнее было бы сделать то, что практически не было сделано - понять это
именно как игру на поле публичных коммуникаций и сделать соответствующие выводы из этой печальной истории.
Нам не кажется конструктивной критика самого феномена публичного пространства и соответствующих технологий с этической или ценностной позиций. Ведь миссия публичных коммуникаций состоит в поддержании динамики социальных связей, постоянного их установления в новом типе социальности. А вопросы социальной ответственности, этики и ценностей решаются и реализуются уже каждым отдельным участником публичного пространства. Надо отдавать себе отчёт в том, что неучастие в публичных коммуникациях не приведёт к их исчезновению. Интернет-технологии (электронная почта, новостные ленты, блоги, подкасты, флеш-мобы) будут развиваться, преодолевая возрастные и социальные границы, увеличивая социальную динамику. Никакая критика или тем более цензура не сможет сдержать этот рост. И только ответственное и этически определённое участие в публичных коммуникациях может стать рациональным ограничителем этих технологий. Осознание себя участником публичных коммуникаций, осознание их принципов и правил игры, занятие осознанной публичной позиции - единственный способ контроля и ограничения технологий публичных коммуникаций, способ, при котором монополия в публичных коммуникациях становится невозможной.
Заключение содержит основные выводы диссертационного исследования.
Основные идеи диссертационного исследования изложены в следующих публикациях
1. Игра как способ представления реальности публичных коммуникаций // Вопросы философии 2008, № 6
2. Коммуникативная технология промышленной политики // 50 лучших проектов национальной премии в области развития общественных связей «Серебряный лучник» 20042005 гг. - М., Альпина бизнес букс, 2007.
3. Реальность публичных коммуникаций // Кентавр 2007, №40
4. Публичность, как пространство стратегического маневра // Со-общение 2006, №5
5. Секреты коммуникативных технологий // Управление компанией 2006, №4
6. Мы не боимся лоббизма, а даже поддерживаем его // Энергия промышленного роста 2006, № 6
7. PR в государственных структурах // PR в России 2002, №11
8. Пиар государственной важности // PR в России 2002, № 10
9. Пять причин, по которым мы не делаем это // PR в России 2002, № 9
10. Правда о политическом консалтинге // PR в России 2002, № 9
11. Три кризиса рынка PR-услуг // PR в России 2002, № 7
12. «Русская мельница»: чудеса политической околесицы // PR в России. 1999, №№ 1,2
13. Особенности национального политического языка // PR в России» 1999, № 0
Подписано в печать 03.10.08 г. Заказ № 338 Тираж 100 экз.
Отпечатано на лазерном принтере ББ 695ОБЫ КХ, ООО «СиЭнергоТрейд», Маркса 116
Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Наумов, Станислав Александрович
Введение.
Глава 1. Проявления публичных коммуникаций и метод исследования
1. Практика публичных коммуникаций сегодня. Проблематизации и прорывы.
1.1. Прорывы.
1.2. Проблематизации.
2. Метод изучения практики публичных коммуникаций и формирования действительности и предмета публичных коммуникаций
2.1. Технология как единица исследования
2.2. Метод исследования публичного пространства.
ГЛАВА 2. Философские проблемы современных публичных коммуникаций.
1. Рамки рассмотрения коммуникации и её природа.
1.1. Власть и коммуникация.
1.2. Коммуникация, истина, порядок.
1.3. Я и Другой.
1.4. Публичность: за рамками оппозиции.
2. Публичность и публичное пространство. Ханна Арендт.
3. Понятие коммуникации. Никлас Луман.
4. Дискурс и порядок.
5. Событие и событийность.
6.Понятие «смысла». Г.П. Щедровицкий.
7. Сетевое сообщество.
7.1. Продуцирование смысла - как основа общества.
7.2. Характеристики сетевого сообщества.
7.3. Устройство сетевого сообщества.
8. Агенты коммуникаций, новая элита.
Глава 3. Понятие публичного пространства и техники работы в нём.
1. Понятие «публичного пространства».
1.1. Действия власти, управления и публичные действия.
1.2. Схема мест публичного пространства.
2. Технологии и сценарии работы в публичном пространстве.
2.1. Линейные технологии.
2.1.2. Технологии работы с легитимными позициями.
2.1.3. Технологии работы с событиями.
2.1.4. Технологии работы с экранами.
2.2. Пограничные технологии.
2.3. Рамочные технологии (технологии, позволяющие удерживать «целое»).
3. Возможности игрового представления публичных коммуникаций.
Кейс 1. Теракт 11.09.2001.
Кейс 2. История о «газовой ОПЕК».
Введение диссертации2008 год, автореферат по философии, Наумов, Станислав Александрович
Феномен масс-медиа порожден многовековым развитием массовых коммуникаций. Получив более широкую интерпретацию в разворачиваемой далее концепции публичных коммуникаций, он представляет собой вызов и проблему, как для современного философского мышления, так и для профессионального мышления, включённого в актуальность системы «человек-техника-человек». В самых разных областях общественной жизни мы наблюдаем бурный рост проявлений публичной деятельности, ранее характерных только для технологий работы в масс-медиа. Возникает и увеличивается гуманитарный разрыв между дифференциацией, расширением, развитием публичных коммуникаций и гораздо более медленными темпами научного осмысления этой общезначимой активности.
Публичные коммуникации давно уже перестали обособляться в качестве нового, но всего лишь - очередного - социального феномена (например, такой профессиональной деятельности как «связи с общественностью»). Пользуясь влиятельной вездесущностью современных средств технической связи, публичность как повседневный уклад стремительно вторглась во многие сферы человеческой жизни и закрепила в них собственное присутствие.
С первых строк своих манифестов публичные коммуникации амбициозно претендуют стать основанием изменившегося общественного устройства, его системообразующим началом. Как минимум они согласны быть презентирующим субстратом всего и вся.
Однако мы видим, что и сами технические средства, технологии и форматы публичных коммуникаций, а значит и сами «месседжи», транслируемые в публичных коммуникациях (по известному тезису М.Маклюэна «медиа - есть месседж») претерпевают сверхбыстрые перемены. Благодаря готовности работать в таком устройстве, само пространство публичных коммуникаций в очень короткие сроки (месяцы, недели) приобретает новые центры внутреннего притяжения аудиторий, зачастую радикально трансформируя свои собственные поверхностные (презентационные) слои. Это вновь стимулирует изменения в других форматах общественного сознания, оставляя открытым вопрос о качественном влиянии на глубинные слои в самой культуре.
Увеличивается отрыв от прошлого и растёт неопределённость при принятии решений [34]. По мнению ряда мыслителей, границы государств и сообществ исчезают при возможности все охватывающих коммуникаций [33;40;68], незыблемые истины становятся всё более сомнительными, «полураспад жизни знаний» составляет 2-5 лет, власть силы и денег переходит к власти информации; «классы» с их жёсткими социальными границами заменяются всё время перестраивающимися и размытыми «информационными сообществами» [70].
Мир вокруг нас становятся всё менее определённым, его структуры всё менее долговечными - это очевидно. На место определённой и вполне материальной основы индустриального общества — капитала и труда, приходят неосязаемые информация и знание [42;72;86]; на место производства с понятными целями и зримым результатом приходит гораздо менее определённое потребление; на место вертикальных схем организации и управления с их иерархией уровней и мест приходят размытые схемы сетей и возникающих и исчезающих узлов сети.
В общем, мы можем констатировать переход от классического статичного модерна к «жидкой современности, в которой все прошлые понятия растаяли в потоке хаоса» [57,с.106;60]. В науке возрастает междисциплинарность исследований, озабоченных обнаружением все новых синергетических эффектов. Наблюдается выход категорий «процесс» на первый план по отношению к категории «структура». [82;83].
По отношению к обществу можно зафиксировать две проблемы: проблему складывания нового типа социальности [23] с постоянно обновляющимися и вариативными типами нормативности и проблему рациональных представлений этих типов социальности в гуманитарной мысли [66;76].
В данной ситуации как философы, так и технологи, задействованные в сфере публичных коммуникаций (и, шире, общественных отношений), ощущают большой недостаток в таких гуманитарных знаниях, которые позволяли бы мыслить и схватывать действительность публичных коммуникаций несмотря на её разнородность и изменчивость. Необходимы навыки (в том числе и технические), которые позволяли бы эффективно жить и действовать в изменяющихся публичных коммуникациях. И, наконец, нужны подходы, которые, не были бы исходно излишне отягощены этическими оценками (как излишне оптимистичными, так и излишне пессимистичными), поскольку это не позволяет зачастую увидеть суть и механизмы происходящего. Причём, считаем нужным подчеркнуть, что публичные коммуникации нуждаются сегодня именно в осмыслении философско-методологического характера.
В профессиональной практике разрабатывается достаточно много представлений технологического уровня. Но, не имея под собой понятийно-категориальных оснований, они дают лишь мозаичную картину и находятся на уровне опытных, индуктивных знаний-наблюдений.
Осмысляя ситуацию в публичных коммуникациях таким образом, и имея, с одной стороны философское образование, а с другой, работая в практиках публичных коммуникаций, мы поставили перед собой задачу разработки философского представления действительности публичных коммуникаций, отвечающих описанным выше требованиям.
Очевидно, что описанный выше замысел может быть охвачен лишь совместными усилиями самых разных профессиональных и научных сообществ. Не рассчитывая на окончательное решение в данном диссертационном исследовании даже части возможных научных проблем, мы позволим себе сделать первые шаги в направлении, трансформирующим технику масс-медиа в пространство публичных коммуникаций для человека.
Заключение научной работыдиссертация на тему "Гуманитарные знания и технологии в пространстве масс-медиа"
Эти выводы приводят нас к новому пониманию этического аспекта публичных коммуникаций. На обоих кейсах, в особенности на кейсе об 11 сентября, можно увидеть и ту этическую и ценностную проблему, с которой мы сталкиваемся, когда имеем дело с публичными коммуникациями. Понимание, что события И сентября, как и другие теракты, выстроены в логике перформанса, пришло ко многим аналитикам. И в то же самое время, у многих это вызвало отторжение, потому что кощунственно называть гибель людей «шоу». Но с нашей точки зрения, гораздо правильнее было бы сделать то, что практически не было сделано: понять это именно как игру на поле публичных коммуникаций и сделать некоторые выводы из этой печальной истории. Потому что террористы абсолютно грамотно использовали существующие правила игры. Они явно сыграли на том, что данное событие попадёт в информационную повестку дня и за его новостное, а затем аналитическое освещение начнут конкурировать различные экраны и позиции между собой, обеспечив, таким образом, этому событию публичное покрытие практически по всему миру. Они сыграли на желании интеллектуалов-аналитиков использовать это событие как повод для своего личного публичного выхода и попытке сконструировать собственную аналитическую позицию. На желании политиков использовать это событие для укрепления собственного авторитета. Всё это особенно в первые недели после события создало явно чрезмерно эмоциональную атмосферу. И, по крайней мере, 11 сентября террористы выиграли. Выиграли потому, что все остальные (кроме террористов) участники публичных коммуникаций не вполне осознавали как раз тот факт, что они в первую очередь - участники коммуникаций, а не политики, или представители медиа-бизнеса.
Нам не кажется конструктивной критика самого феномена публичного пространства и соответствующих технологий с этической или ценностной позиций. Ведь миссия публичных коммуникаций состоит в поддержании динамики социальных связей, постоянного их установления в новом типе социальности. А вопросы социальной ответственности, этики и ценностей решаются и реализуются уже каждым отдельным участником публичного пространства. Надо отдавать себе отчёт в том, что неучастие в публичных коммуникациях не приведёт к их исчезновению. Интернет-технологии электронная почта, новостные ленты, блоги, подкасты, флеш-мобы) будут развиваться, преодолевая возрастные и социальные границы, увеличивая социальную динамику. Никакая критика или тем более цензура не сможет сдержать этот рост. И только ответственное и этически определённое участие в публичных коммуникациях может стать рациональным ограничителем этих технологий. Осознание себя участником публичных коммуникаций, осознание их принципов и правил игры, занятие осознанной публичной позиции -единственный способ контроля и ограничения технологий публичных коммуникаций, способ, при котором монополия в публичных коммуникациях становится невозможной.
Заключение
Публичность важный фактор современной жизни и деятельности, во многом задающий и определяющий их содержание. При явном увеличении роли коммуникаций в жизни человека крайне важно стараться понять процессы и механизмы публичных коммуникаций на личность и общество, принимая в них непосредственное участие. Крайние и резкие оценки публичных коммуникаций простираются от самолюбования некогда влиятельных СМИ, игнорирующих большинство предлагаемых информповодов до ставших уже дежурными предложений ввести цензуру хотя бы в отдельных сегментах новых медиа.
В ситуации бурного развития публичности как социального явления и тот и другой подход несет в себе социальную же опасность. Ибо радикальные оценки радикализуют, в первую очередь, поступки самых активных агентов коммуникации.
В данной работе мы предприняли попытку понять и определить суть публичности как явления, подлежащего философскому анализу, выделить схематизмы, которые бы с одной стороны, позволяли бы видеть и понимать пространство публичных коммуникаций как подвижное, меняющееся, а с другой стороны, позволяли бы выстраивать методологически чёткие и определённые техники публичного действия в локальных коммуникативных ситуациях.
В результате анализа философских работ, посвященных коммуникациям и феномену публичности, мы представили миссию миссия публичных коммуникаций как поддержание динамики социальных связей, постоянного их установления в современном типе социальности, связанным с инновационным развитием и быстрой сменой норм. Из философских исследований XX века на наш взгляд основными для понимания механизмов публичных коммуникаций являются исследования Х.Арендт (и введённое ею понятие «публичности»), Н.Лумана, М.Кастельса, Г.Щедровицкого, Ж.Делёза, М.Фуко. Мы высоко ценим тот текущий вклад, который вносят в философскую мысль России ведущие сотрудники Института Философии РАН.
Для понимания практики публичных коммуникаций важно отличать её от практик власти и управления. Особенность публичных коммуникаций и действий в пространстве публичности заключается в том, что это пространство невозможно сделать подконтрольным одному агенту публичного пространства. Более того, как только это будет достигнуто, публичность, как явление, перестаёт существовать. Связано это, прежде всего, с тем, что наличие «других» является условием публичности. Но наличие «других» приводит к принципиальной неоднородности, публичных коммуникаций, которая удерживается за счёт конструкций истории (story) - как происходящей, так и описанной (в том числе и в нарративе).
Для представления публичного пространства важно разделять подпространство собственного (непубличного) существования, развивающееся по нормам и закономерностям устройства непубличной жизни и деятельности, и подпространство собственно публичного существования. Причём переход из одного подпространства другое составляет, пожалуй, одну из главных технологических сложностей публичных коммуникаций.
В ходе исследования нами были выделены четыре группы операторов пространства публичных коммуникаций:
Легитимные позиции (позиции, которые обладают в публичном пространстве правом высказывания)
Экраны (места размещения высказываний)
События (механизмы-посредники управления представлениями)
Знаковые конструкции, из которых самой сильной в плане эффективности является метасюжет, как наиболее организованный контекст.
Заданное так пространство публичных коммуникаций позволило в данном исследовании выделить группы технологий, используемые при публичных действиях: технологии мониторинга и аналитики, технологии работы с представлениями подпространства собственного существования, технологии управления присутствием в публичном пространстве, технологии участия в стратегических решениях.
Особняком стоит методология самоорганизации - технологизации, и программы деятельности, связанные с одновременным использованием нескольких операторов.
В контексте публичности слово «технология» получает значительную смысловую сдвижку: от смысла, связанного с повторяемостью, к смыслу, связанному с осознанностью, объективацией действия, возможностью контроля действий. Технологичное действие - это не обязательно повторяемое действие (в публичном пространстве мы имеем дело, как правило, с «одноразовыми» технологиями), но объективированное, максимально осознанное и с прописанными операциями действие. Так понимаемые технологии -обязательное условие действий в публичном пространстве.
И, наконец, представляя пространство публичных коммуникаций, как пространство игры различных акторов, ориентирующихся на тот или иной ресурс внимания и участия, использующих метасюжетные конструкции, события, экраны и легитимные публичные позиции, мы получаем возможность не только получать гуманитарные знания, но и открыто взаимодействовать.
Список научной литературыНаумов, Станислав Александрович, диссертация по теме "Философия науки и техники"
1. Castells М. Materials for an exploratory theory of network society. - Brit. J. of. Soc., 2000, N51, -p.5-24
2. Castells M. The Information Age. Economy.Society and Culture, Vol I-III, Oxford, 1996-1998
3. Алябьева E. Плацдарм единения // Критическая масса, 2006, №3
4. Арендт X. Vita Activia или о деятельной жизни СПб, Алетейя, 2000. -437с.
5. Арендт X. Ситуация человека. Разделы 24-26 главы V // Вопр. философии.-1998,№ 11.-С. 131-141.
6. Афанасьев Г.Э. Коммуникации: технологический взгляд // Со-общение. -2002, N 10.-С.18-21.
7. Бард А., Зондерквист Я. Нетократия СПб, Стокгольмская школа экономики, 2004. - 252с.
8. Бахтин М. Проблемы поэтики Достоевского М., Директмедиа Паблишинг, 2007. - 608 с.
9. Блогосфера российского Интернета. Информационный бюллетень компании Яндекс. 2006. Осень. //http://company.yandex.m/articles/yandexonblogosphereautomn2006.pdf
10. Бодрийяр Ж. Меланхолический Ницше // Эксперт, 29 апреля 2002
11. Бодрийяр Ж. Реквием по масс-медиа // Поэтика и политика. Альманах Российско-французского центра социологии и философии Института социологии Российской Академии наук. —М.: Институт экспериментальной социологии, СПб., Алетейя, 1999. — С. 193-226
12. Бородин Д. Феномен современной коммуникации // Со-общение. 2002, N10. - С.14-17
13. Бубер М. Я и Ты // Бубер М. Два образа веры М., Республика1995. -464с., С. 16-92
14. Бурдье П. О телевидении и журналистике М.,Фонд научных исследований "Прагматика культуры", Институт экспериментальной социологии, 2002. — 160 с.
15. Бурдье П. Власть журналистики // Бурдье П. О телевидении и журналистике М.,Фонд научных исследований "Прагматика культуры", Институт экспериментальной социологии, 2002. — 160 с.
16. Бурдье П. О телевидении // Бурдье П. О телевидении и журналистике -М.,Фонд научных исследований "Прагматика культуры", Институт экспериментальной социологии, 2002. — 160 с.
17. Бурдье П. Социальное пространство и символическая власть // Бурдье П.Начала. -М., Socio-Logos, 1994. 288с.
18. Воронин А. Техника как коммуникационная стратегия// Вопр. философии. 1997, N 5. - С.96-105.
19. Выгонский С. Безумные тренды сетевой культуры // http ://www.computerra.ru/think/292146
20. Гавриленков С. Власть как управление смыслами // http ://worldcrisis.ru/crisis/l22371
21. Гадамер Г.-Г. Истина и метод М., Прогресс, 1988.-704 с.
22. Галумов Э. А. Инфоколониализм М., Известия, 2007. - 200с.
23. Горохов В.Г. Междисциплинарные исследования научно-технического развития и инновационная политика//Вопр. философии, 2006, №4. С.80-96
24. Гэд Т. 4D Брендинг — СПб, Стокгольмская школа экономики, 2005. — 230с.
25. Делёз Ж. Логика смысла М.: "Раритет", Екатеринбург: "Деловая книга", 1998.-480 с.
26. Дзялошинский И. Масс-медиа:репрессивная система коммуникации // Альманах «Лаборатория рекламы», 2003 г., № 6 // http://www.24text.info/?open=sSWis
27. Жовер В. Творцы революций // http://www.archipelag.ru/geoculture/orange-revolution/technology/creator/
28. Иванникова С. ВЬООодарная почва // Независимая газета, 2006,3 марта // http://www.ng.ru/internet/2006-03-03/9blogs.html
29. Иванов Д. Виртуализация общества: Version 2.0 СПб., Петербург. Востоковедение, 2002. - 224с.
30. Йенсен Р. Общество мечты СПб, Стокгольмская школа экономики, 2002.-271с.
31. Кармин А. Философия культуры в информационном обществе: проблемы и перспективы // Вопр. философии. 2006., № 2. - С. 52-60
32. Кастельс М. Галактика Интернет Екатеринбург, У-фактория, 2004. -328с.
33. Кастельс М. Информационная эпоха М.: ГУ ВШЭ, 2000. - 608 с
34. Коммерсант от 22.02.2008 (№30 (3847))
35. Куринной И. Конец массы? Новый социальный феномен блоги — ставит под сомнение будущее традиционных СМИ // Независимая газета. 2004. 12 нояб. // http://www.ng.ru/internet/2004-l 1-12/1 lmassa.html
36. Левинас Э. Время и другой СПб., Высш. религиоз.-филос. шк., 1998. -265с.
37. Левинас, Э. Путь к Другому СПб., Изд-во С.-Петербургского университета, 2007. - 240с.
38. Левинтов А.Праздничная касса // http://www.circleplus.rU/content/reflexum/2
39. Лекторский В.А.Возможна ли интеграция естественных наук и наук о человеке // ВФ №3,2004 С.44-49
40. Лефевр В. Системы, сравнимые с исследователем по совершенству // Лефевр В. Рефлексия — М., Когито-Центр, 2003. — 496с.
41. Лещев С. Человек в сетевом обществе: новые формулы рациональности и власти // Философия хозяйства. 2005, № 6. - С. 268-274.
42. Лидерство: управление смыслом // Управление персоналом, 2004, №6. // http://www.top-personal.ru/issue.htmn672
43. Луман Н. Власть М., Праксис,2001. - 256с.
44. Луман Н. Что такое коммуникация? // Социологический журнал. 1995., № 3. - С. 114-125
45. Луман Н. Медиа коммуникации М., 2005. - 280с.
46. Луман Н. Общество как социальная система М., Логос, 2004. - 232с.
47. Малявин В. Предприниматель и корпорация // К философии корпоративного развития М., Европа, 2006. — 224с.
48. Мамардашвили М. Лекции о Прусте М., "Ad Marginem", 1995. - 547с.
49. Мясникова Л. Смена парадигмы. Новый глобальный проект // МЭиМО. -2006,№6.-С. 3-14.
50. Наумов С. Публичность как пространство стратегического маневра // Сообщение. 2006, №5. - С.81-84.
51. Неклесса A. Ordo Quadro: четвертый порядок. Пришествие постсовременного мира //http://www.archipelag.ru/agenda/povestka/povestka%202004/ordo-quadro/
52. Неклесса А. Новая земля и новое небо // http://www.archipelag.ru/authors/neklessa/?library=945
53. Неклесса А. Люди воздуха. Повестка нового века // http://www.archipelag.ru/authors/neklessa/?library= 1839
54. Ницше Ф. Воля к власти М., Культурная революция, 2005. - 880с.
55. Новые информационные технологии и судьбы рациональности в современной культуре (материалы круглого стола) //Вопр. философии, 2003, №12.-С.4-12
56. Нордстрем К., Риддерстрале Й. Бизнес в стиле фанк СПб., Стокгольмская школа экономики, 2005. - 279с.
57. Носов Н. Перспективы виртуальной цивилизации // Alma Mater. 1997, №6. - С. 14-17.
58. Пелевин В. EMPIRE «V» М., Эксмо, 2006. - 416с.
59. Пинк Д. Нация свободных агентов М., Секрет фирмы, 2005. - 327с.
60. Полотовский С. Письмена блога // Критическая масса 2006, №3
61. Ракитов А. Регулятивный мир: знание и общество, основанное на знаниях // Вопр. философии. 2005, № 5. - С. 82-94.
62. Рамоне И. Власть в конце века //http://www.monde-diplomatique.fr/ru/
63. Розенпггок-Хюсси О. Бог заставляет нас говорить М., Канон, 1997 -288с.
64. Розенпггок-Хюсси О. Речь и действительность. М., Слово, 1970. - 276 с.
65. Розин В. Нормативные системы и социальная реальность в эпоху становления современности// Кентавр 2007, №40
66. Розин В. Понятие и современные концепции техники. М.,ИФ РАН, 2006 -255с.
67. Розин В. Мышление и творчество М., ПЕР СЭ, 2006. - 359с.
68. Розмирович С., Имамутдинов И., Виньков А. Расти на своих киловаттах //Эксперт, 10 апреля 2006 //http://www.expert.ru/printissues/expert/2006/14/energeticheskayapolitika/
69. Руднев В. Словарь культуры XX века. — М., Аграф, 1997. 3 84с.
70. Степанов Ю. Константы. Словарь русской культуры М., Академический проект, 2001. - 990 с.
71. Стёпин В. Генезис социально-гуманитарных наук (философский и методологический аспекты) // Вопр. философии 2004,№3. С.37-43.
72. Стёпин В. Саморазвивающиеся системы и постнеклассическая рациональность //Вопр. философии, 2003, №8. С.5-17.
73. Топоров В. МИФ. РИТУАЛ. СИМВОЛ. ОБРАЗ. М., Издательская группа «Прогресс»-«Культура», 1995. - 624с.
74. Тоффлер Э. Метаморфозы власти: знание, богатство и сила на пороге XXI века М., ACT, 2001.- 669с.
75. Тоффлер Э. Третья волна- М., ACT, 2004. 781с.
76. Федотова В.Г. Факторы ценностных изменения на Западе и в России // Вопр. Философии 2005,№11 С.3-23
77. Фуко М. Власть и знание // Интеллектуалы и власть М., Праксис, 2002. -384с.
78. Фуко М. Воля к истине М., 1996. - 448с.
79. Фуко М. Политическая функция интеллектуала // Фуко М. Интеллектуалы и власть М., 2002
80. Фуко М. Порядок дискурса // М.Фуко Воля к истине М., 1996. -448с. -С.47-96
81. Фуко М. Забота об истине //М.Фуко Воля к истине, М., 1996. - 448с. -С.307-326
82. Хайдеггер М. Вопрос о технике // Хайдеггер М. Время и бытие М., Республика, 1993.-447с.
83. Хайдеггер М. Поворот // Хайдеггер М. Время и бытие. М., Республика, 1993.-447с.
84. Хайдеггер М. Время и бытие: Статьи и выступления — М.: Республика, 1993, —447 с.
85. Хёйзинга Й. Homo ludens М., Директмедиа Паблишинг, 2007. - 494 с.
86. Хёсле В. Кризис индивидуальной и коллективной идентичности // Вопросы философии.— 1994, №10. С. 112-123
87. Щедровицкий Г. «Герменевтика»: проблемы исследования понимания //Вопросы методологии, 1992, №1-2. С.97-124
88. Щедровицкий Г. Заметки об эпистемологических структурах онтологизации, объективации, реализации // Щедровицкий Г. Мышление. Понимание. Рефлексия. М. 2005, с.433-446. - 800с.
89. Щедровицкий Г. Знак и деятельность, Т. 1 М., Восточная литература РАН, 2005.-464 с.
90. Щедровицкий Г. Об историческом развитии форм организации мышления //Г.Щедровицкий Мышление. Понимание. Рефлексия. М. 2005, С.420-431.-800 с.
91. Щедровицкий Г. О специфических характеристиках логико-методологического исследования науки/ / Проблемы исследования структуры науки. Новосибирск, 1967. — 238с.
92. Щедровицкий Г. Прикладная методология: схема принцип. Доклад 7 марта 1986 г. на семинаре в Московском институте нефти и газа им. Губкина (МИНГ). Арх. № 0340. //Кентавр 2007, №39http ://www.circleplus .ru/archive/n/3 9/14s ^
93. Щедровицкий Г. Схемы мыследеятелыюсти и работа с ними // Щедровицкий Г. Мышление. Понимание. Рефлексия. М. 2005, с.709-731. -800с.
94. Шайхутдинов Р. Охота на власть М., Россельхозакадемия, 2005. - 480с.
95. Яковлев И. Управление смыслами и политическая модернизация. Опыт осмысления программ казахстанских и российских партий // «ЭС», 2004, №5-6, -http://www.inesnet.ru/magazine/magarchive/?mid=36&cid=565#article565
