автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.07
диссертация на тему: Гуннский этнокультурный контекст и Аттила

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Черниенко, Денис Аркадьевич

Введение.

Глава 1. Проблемы этнической атрибуции и основные историко-культурные параметры европейских гуннов.

§ 1. Проблемы этно- и культурогенеза. Этноним.

§ 2. Организация жизненного пространства: территория, социальнополитическое устройство, экономический уклад и образ жизни.

§ 3. Духовный мир: верования - обычаи - ритуалы.

Глава 2. Историко-художественный и этнопсихологический образ Аттилы в нарративной традиции.

§ 1. Историческая личность - этнический образ - этнический символ.

§ 2. Формирование и специфика источниковой базы.

§ 3. Моделирование этнического образа Атгилы.

Глава 3. Аттила - этнофор в динамике гуннской этнокультуры.

§ 1. Самосознание - фактор этнической индивидуальности антропоним, происхождение, приобщенность к этнической культуре, опыт реконструкции авто- и гетеростереотипов).

§ 2. Аттила как полисимволическая личность этнический и общекультурный символ).

Введение диссертации2000 год, автореферат по истории, Черниенко, Денис Аркадьевич

Определение места индивида в окружающем его мире - одна из доминантных проблем во всех областях гуманитарного знания. В исторической науке традиционно внимание к роли личности, степени её воздействия на общество с одной стороны, и степени принятия ею социально значимых ценностей, норм, традиций с другой. Идеи о том, что люди способны влиять на ход истории развивались в Европе, начиная с эпохи гуманизма, прославлявшей личность во всех её проявлениях. Проблемы социализации и этнизации личности активно разрабатываются современной психологией (этнопсихологией), в рамках которой происходит поворот к изучению групп и индивидов, обусловленных их этнической и культурной принадлежностью.

В этнографии также есть возможность исследовать особенности корреляции этнофора и его этнической общности, изучать личность в контексте этнической культуры. В обсуждениях проблем природы и сущности этнических общностей на первый план выходит понятие этнического самосознания как некой цементирующей, универсальной основы, существующей в двух формах -общественной и индивидуальной (личностной). Но вопросы соотношения двух форм, их взаимосвязи, взаимозависимости, взаимовлияния остаются открытыми для этнологии, психологии, философии.

Сознание, как известно, обладает способностью рождать этнические стереотипы и образы - представления о типичных для того или иного народа чертах. В ходе моделирования и изучения этнических образов расширяются представления о соответствующих этнических общностях, которые одновременно являются культурными, политическими и биосоциальными организмами. Не случайно, что в центре диссертационного исследования стоит человек, погруженный в различные социокультурные среды.

Интересный материал для изучения соотношения социотипичных и индивидуальных черт человека дает историческая этнология, имеющая дело с исчезнувшими, ныне не существующими народами. Личности масштаба Аттилы, влиявшие на судьбы народов, оставившие память в общественном сознании, всегда привлекали внимание исследователей, поскольку несли в себе особое смысловое содержание и порождали множество неоднозначных оценок. У современников Аттилы сложились преимущественно негативные представления о нем вследствие конфронтации варварского и античного мира и подобная традиция длительное время оставалась непоколебимой. Образ и деяния этого человека неотделимы от событий эпохи, которая характеризуется кардинальным изменением этнополитической карты Европы, когда все этнические процессы были ускорены массовыми миграциями (Великим переселением народов), крушением Римской империи и созданием новых государственных образований.

Кризис Западной Римской империи, механизмы и последствия трансформации античного общества в раннесредневековое остаются одними из важнейших проблем в современной медиевистике, по замечаниям некоторых историков - «вечной проблемой исторического познания». Роль и место гуннов, а также самого Аттилы («восточного Александра») в период «первого Великого нашествия Востока на Запад» до сих пор вызывают множество вопросов. В связи с этим, актуальность заявленной темы можно рассматривать в нескольких аспектах.

Во-первых, понятия этнического образа и этнического символа уже закрепились в науке, но их структура, сущность, методики моделирования и изучения ещё не до конца проработаны. Кроме того, несомненный интерес и научную значимость приобретает обращение к проблемам содержания понятия символ, как важному философскому и культурному феномену, его свойствам и функциям, механизмам процесса символизации. Указанные теоретические вопросы слабо сопряжены с практикой, особенно по мере удаленности от сегодняшнего дня. В научном пространстве почти нет специальных работ, посвященных культурно-психологическим интерпретациям исторических личностей. История гуннов в данном случае может стать исходным фактическим материалом для теоретических конструкций.

Во-вторых, европейские гунны, по-видимому, не вполне вписываются в рамки существующей теории этноса. За недостатком информации нельзя делать бесспорные выводы о большинстве этнических признаков: территории, социально-политическом устройстве, хозяйственной деятельности, языке, единстве культуры. Из известного определения «этноса» остается только «исторически сложившаяся совокупность людей». Но, согласно этому подходу, этничности должны быть лишены многие исторические народы раннего средневековья, кочевые в том числе.

В этих условиях особое внимание этнологических исследований должно быть обращено на изучение таких параметров этноса (социальной общности) как этническое самосознание и его внешнее проявление - этноним. Они наполняются содержанием и дополняются указанными признаками, исходя из конкретно-исторических условий. Этническое самосознание формируется уже на этапе распада первобытнообщинного строя, военной демократии, вождества и приобретает важное значение при распаде больших групп населения, уменьшения прямых контактов, массовых миграциях, когда осознание своего исторического и культурного единства выходит на первый план для этнической идентификации. Существование гуннского социального организма происходило именно в таких условиях.

Моделирование образа Аттилы как обобщенного образа гуннов, носителя этнического сознания, наделенного конкретными и часто ярко выраженными этническими признаками, даст возможность расширить знания по истории и культуре гуннов. Письменные источники и, отчасти, археологические материалы позволяют в общих чертах реконструировать их политическую историю и социально-экономический уклад. Намного сложнее обстоит дело с этнической историей (этногенезом). Анализ основных этнических признаков приводит к выводу об их весьма слабом выражении, что более ярко высвечивает проблему этнообразующих и этноконсолидирующих факторов.

В-третьих, актуальность темы связана непосредственно с личностью Аттилы. Событийная история его жизни реконструирована по информации письменных источников достаточно подробно и достоверно. Но почти не уделяется внимания его личностным, психологическим, этническим характеристикам. Реконструкция самосознания и этнопсихологического портрета способна показать личность во всем противоречии. Это, так называемый, «реальный» (исторический) Аттила. Но есть ещё Аттила «виртуальный» (мифологический, символический, литературный), оставивший глубокий след в европейской культуре и коллективной памяти, нашедший выражение в широком корпусе литературных памятников разных национальных традиций. Его образ будет мозаичным и часто размытым, зависимым от политических установок, идеологических ориентаций, специфики той или иной историографической школы.

Соединение историко-художественных и этнопсихологических образов в личности одного человека и последующее изучение этого культурного феномена способно привести к ответу на главные вопросы: каков механизм функционирования личности в качестве этноконсолидирующего фактора, несет ли личность Аттилы в себе какой-либо конкретный этнический тип или это полностью символическая фигура?

Объектной сферой исследования являются гуннское общество IV-V вв., а также некоторые европейские социокультурные системы У-ХУ1 вв., в той или иной степени, унаследовавшие и отразившие в специфических формах историко-культурное наследие гуннской эпохи.

Предметом исследования является, во-первых, исторический Аттила (406-410(?) - 453 гг.) - один из вождей европейских гуннов и король с 434 г., во-вторых, его полифункциональный образ с соответствующими особенностями восприятия в европейской нарративной традиции У-ХУ1 вн. в-третьих, Аттила как этнический символ, «этномифологема» европейских гуннов.

Диссертационная работа преследует цель - смоделировать системный этнический образ Аттилы и проанализировать его в качестве полисмыслового символа в контексте и за пределами гуннского социума. Для реализации поставленной цели в работе решаются следующие конкретные задачи:

- атрибутирование европейских гуннов с точки зрения этнических признаков, обозначение основных параметров и особенностей их этнокультурной истории; обоснование целесообразности использования соответствующей теоретико-методологической и и сгоч и и ко- иетор и о граф и ч ее ко й базы для историко- этнологических и этнопсихологических исследований; реконструирование и соотнесение элементов индивидуального самосознания с этнической принадлежностью Аттилы.

Хронологические рамки исследования - IV - XVI вв. Они обусловлены тем, что с конца IV в. н.э. в письменных источниках появляется информация о гуннах, а со второй половины V века - непосредственно об Атгиле. «Гуннская» традиция в нарративных памятниках существует до XVI в., когда в этой тематике начинается постепенный переход от разножанровой средневековой историографии к художественной литературе. Эти тенденции проявились уже в эпоху гуманизма и Ренессанса и достигли своего пика в эпоху барокко (конец XVI - середина XVIII вв.).

Научная литература о гуннах и Атгиле насчитывает большое количество публикаций: монографии, брошюры, статьи. Интерес к этой теме появился ещё в начале XVIII в. и сохраняется до сегодняшнего дня. Можно уже говорить о существовании длительной научной традиции. Но, несмотря на богатый накопленный опыт, многие аспекты, в том числе этнопсихологический и этносимволический остаются нетронутыми. Возможно, что именно большое количество публикаций сделало эти вопросы запутанными и породило многообразие научно-исследовательских концепций и стереотипов. Следует отметить, что история гуннов является обязательной частью всех исследований, посвященных гибели Римской империи и Великому переселению народов, поэтому такие издания, за редким исключением, не включены в историографический обзор. Знакомство с достижениями отечественной и зарубежной историографии позволяет прибегнуть к ее классификации по регионально-хронологическому принципу.

В отечественной исторической науке первые исследования, посвященные гуннам, появились во второй половине XIX в. и носили, большей частью, этнографический характер в рамках проблемы установления хунно-гуннской связи и определения их этнической принадлежности. Все существовавшие этнографические концепции блестяще проанализировал К.А.Иноетранцев [1926].

Несколько работ в тот же период были посвящены непосредственно Атгиле. Например, А.Ф.Велыман в 1858 г. опубликовал свод исторических и народных преданий - «Атгила и Русь IV-V веков», в периодической печати известна серия газетных и журнальных статей ХУШ-ХГХ вв. Они создавались в рамках теории так называемой «славянской» принадлежности гуннов, не получившей дальнейшего развития. Важной вехой стала публикация в 1861 г. на русском языке перевода византийского историка Приска Панийского с историческими комментариями Г.С.Дестуниса в «Ученых записках II Отделения Академии Наук».

На рубеже веков и в первой четверти XX в. появляются теории миграционных процессов кочевых народов М.Ростовцева [1925], Н.Савицкого

1928], Н.Толля [1928], в которых гуннам отводилось одно их ключевых мест. Но постепенно в первой половине XX в. с развитием археологии интерес от общеисторических концепций смещается в сторону изучения остатков материальной культуры раннесредневековых кочевников, необходимостью поставить вопрос о вычленении и специфических чертах кочевнических культур эпохи Великого переселения народов.

Начиная с 50-х гг. и до сегодняшнего дня, изучение гуннской истории и культуры становится приоритетом археологов (что обусловливается особенностями источниковой базы), которые стараются соотносить свои достижения с письменными источниками. Большой вклад внесли А.Н.Бернштам [1951], М.И.Артамонов [1962], И.П.Засецкая [1978,1994], С.А.Плетнева [1982], В.Б.Ковалевская [1984], А.К.Амброз [1985], И.С.Пиоро [1990] и другие. К сожалению, за исключением монографии И.П.Засецкой [1994], где, помимо сугубо археологических проблем, приведен краткий, но информативно насыщенный историко-культурный очерк, современные исследования о гуннах общеисторического и этнографического характера, основанные главным образом на письменных источниках, не столь многочисленны и помещаются, как правило, в рамки сопредельных тем. Среди них следует отметить исследования В.Т.Сиротенко [1975], Д.Е.Еремеева [1971], А.В.Гадло [1979]. На современном этапе, вопросы, связанные с историей и археологией гуннской эпохи, находят отражение в трудах тех ученых, кто занимается разработкой проблемы «ранних кочевников» на Южном Урале, в Казахстане, Северном Кавказе и Причерноморье.

Таким образом, в отечественной научной литературе личность Атгилы, как правило, не выделяется из гуннского общества, его специфическим чертам не уделяется особого внимания, он рассматривается как неотъемлемая часть гуннского политического организма. Отдельно от исследований общей направленности стоит работа Л.Н.Гумилева [19936], в которой автор в сжатом виде пытается придать этнопсихологический подтекст действиям Аттилы. «Обидчивый азиат», по мнению Л.Н.Гумилева, был человеком волевым, умным, но зажатым этнической ситуацией. На персональном уровне - он талантливый герой, на этническом - индикатор контактных ситуаций, на суперэтническом -деталь грандиозных процессов [Гумилев 19936:142].

В целом, работы отечественных историков, археологов, этнографов занимают достойное место среди исследований, посвященных эпохе Великого переселения народов (особенно среднеазиатской и восточноевропейской части) и имеют высокий уровень цитируемости у зарубежных коллег.

В зарубежной историографии, по общепринятому мнению, первая научная критика источников по истории гуннов принадлежит французскому ученому Ж.Дегиню [Deguinges 1748,1756-58]. С этого момента в европейской науке развернулась дискуссия о происхождении гуннов и особенностях их общественного устройства. В традициях французского романтизма получила европейскую известность серия биографических работ об Аттиле А.Тьерри [Thierry 1855,1864] и М.Бриона [Brian 1928]. Помимо романтических биографий французская историография представлена общеисторическими трудами о гуннах РХроссе [Grousset 1939], Э.Демёжо [Demouget 1958], Л.Амби [Hambis 1972].

Но полнее всего история гуннов и Аттилы исследована в венгерской и немецкоязычной литературе. Традиции венгерской историографии были заложены ещё в первой половине XVIII в., когда тема Аттилы и гунно-венгерского родства перешла из средневековых источников в работы критического плана, где рассматривались также лингвистические, этнографические, географические вопросы истории гуннов.

В конце XIX в. А.Ипойи [Ipolyi 1894] проанализировал народные венгерские предания и впервые показал образ Аттилы с точки зрения его мифологического содержания. Б.Хоман [Hôman 1938] на широком источниковом материале изучал процесс формирования венгерской «гуннской» традиции. В 1941 г. появилось фундаментальное коллективное исследование, посвященное истории, археологии, этногенезу, языку азиатских и западных гуннов, где Ш.Экхардт [Eckhardt 1986] обозначил проблему отражения личности Атгилы в европейских исторических преданиях. Через два года последовала специальная работа источниковедческого плана Б.Сас [Szäsz 1994], где в динамике показано становление литературного образа Атгилы. В том же направлении работают Д. Моравчик [Moravcsik 1926] и Б.Надь [Nagy 1939]. П.Шимон [Simon 1978] изучал венгерские параллели в «Песне о Нибелунгах».

К середине XX в. ведущие позиции во всестороннем исследовании истории и культуры гуннов заняли археологи: А.Альфёльди [Alföldi 1932], Д.Ласло [Laszlö 1951], Я.Гарматта [Hannatta 1951,1952], М.Пардуц [Pärducz 1963]. Особенно следует отметить вклад современных ученых-археологов: Л.Варади [Värady 1969], И.Ковриг [Kovrig 1973], П.Томки [Tonika 1986], К.Бакая [Bakay 1994]. И.Бона, например, помимо ряда публикаций и монографий по гуннской проблематике [Bona 1971,1991,1993], в начале 90-х годов подготовил серию статей в исторических журналах, где исследовал соединение действительности и вымысла в образе Атгилы. Главным академическим изданием по гуннской истории является соответствующий раздел в многотомной «Истории Венгрии» [1987]. История гуннов и Аттилы традиционно вызывает повышенный интерес в венгерской историографии и остается одним из приоритетных направлений в исследованиях.

В Германии интерес к истории гуннов и личности Аттилы обозначился на рубеже XIX - XX вв. в рамках мифологических исследований. Например, Ф.Клюге [Kluge 1911] и Э.Шрёдер [Schroeder 1922] изучали отражение обстоятельств смерти и погребения Аттилы в письменных источниках.

В первой половине XX в. появились общеисторические работы о гуннах Й.Гроота [Groot 1921], К.Шюнеманна [Schünemann 1925], многотомный энциклопедический труд О.Зеека [Seek 1895-1920] о падении античного мира. Немецкую археологическую школу представляет выдающийся археолог, специалист по эпохе Великого переселения народов Й.Вернер [Werner 1956].

Значительный вес в научном мире имеют исследования Г.Шрамма [Schramm 1960] и X.Вольфрама [Wolfram 1990] посвященные ранней истории германских племен, но с учетом отношений с другими варварами, в том числе гуннами.

Свою нишу в современной историографии занимают крупнейшие монографические издания по истории гуннов с большим внимание к личности Аттилы Ф.Альтхайма [Altheim 1959-1962], Г.Хауссига [Haussig 1969,1977], О.Мэнчен-Хельфена [Maenchen-Helfen 1978], Г.Шрайбера [Schreiber 1975].

Немецкая историография известна также специальными исследованиями образа Аттилы в средневековой литературе, нашедшими отражения в работах Г. де Боор [deBoor 1932], Г.Хомейер [Homeyer 1951], Г.Бек [Beck 1973].

Основоположником «гуннской» традиции в англоязычной историографии можно считать английского историка XVIII в. Э.Гиббона. В его главном многотомном труде, публиковавшемся на протяжении 1776-88 гг. и посвященном падению римской империи, в соответствующем разделе с опорой на письменные источники в значительном объеме представлена гуннская история и нарисован красочный образ Аттилы [Гиббон 1997].

Наиболее авторитетным современным изданием является монография Э.Томпсона [Thompson 1948], где из девяти глав четыре в той или иной степени посвящены жизни и свершениям Атгилы. Также большое значение имеет монография С.Д.Гордона [Gordon 1960], который, впрочем, в оценки гуннской истории исходит скорее из потенциала народа, а не достижений личности. Из последних работ обращают на себя внимание исследование гуннской эпохи Д.Синора [Sinor 1990] и специальное исследование образа Аттилы в германской средневековой литературе Дж.Уильямс [Williams 1981]. В 1993 г. в Будапеште вышел сборник статей американских, германских и венгерских авторов под общим названием «Аттила: человек и его образ», где затрагиваются как конкретно-исторические вопросы гуннского периода, так и особенности образного восприятия Атгилы в разных регионах Европы.

Краткий обзор позволяет сделать вывод о том, что гуннская эпоха в истории Европы и личность Аттилы уже длительное время привлекают внимание исследователей разных национальных школ, кажды й из которых пытается найти свою нишу в этой тематике, и имеют общеевропейское значение. Вместе с тем, вне поля зрения ещё остаются многие аспекты, например, этническое и психологическое содержание литературного образа Атгилы, соотношение в нем уникальных и социотипичных черт.

Более подробный обзор научной литературы и анализ отдельных концепций по истории гуннов и Аттилы, а также теоретико-методологические проблемы этнологии, этнопсихологии, исторической поэтики, семиотики, нашедшие отражение в диссертационном исследовании, представлены в соответствующих разделах работы.

Основой источпиковой базы диссертационного исследования является комплекс письменных источников (литературных памятников IV - XVI вв.), взаимно дополняющих друг друга и отражающих процесс постепенного формирования образа Аттилы. Подбор источников обусловлен поставленными целями и задачами, соответствует принципу оптимизации научного знания и не может считаться завершенным и всеохватывающим. Все используемые источники можно разделить на пять типов.

I. Письменные источники - преимущественно нарративные (повествовательные) и делятся на несколько групп по территориально-хронологическому принципу, наиболее точно отражающему ментальные установки авторов каждой эпохи.

1. Античные и раннесредневековые авторы 1Т-1Х вв., в той или иной степени и форме оставившие информацию о вторжении гуннов в Европу, осветившие событийную историю и пытавшиеся охарактеризовать их общественное устройство. В эту группу следует отнести географов II века: Дионисия Периэгета (стихотворное «Описание населенной земли»), Птолемея Клавдия («География») и позднейшие комментарии к Дионисию Евстафия (XII в.), историков IV - V вв.: Аммиана Марцеллина (330-400) («Деяния» или «Римская история» до 378 г.), Аврелия Виктора («О цезарях» до 395 г.), Евнапия («Продолжение истории Дексиппа» до 404 г.), Зосима («Новая история» до 410 г.), Павла Орозия («История» до 417 г.), историков VI в.: Агафия Миринейского («О царствовании Юстиниана») и Григория Турского («История франков»), церковных деятелей и писателей: Филосторгия («Церковная история» до 425 г.), Ермия Созомена («Церковная истоия» до 439 г.), Сальвиана («Об управлении Божьем»), одного из первых хронистов Иеронима (продолжение «Хроники Евсевия» до 378 г.), поэтов и писателей: панегирики Клавдия Клавдиана (рубеж IV - V вв.), письма и эпиграммы Децима Магна Авзония (конец IV в.), письма и панегирики Аполлинария Сидония (середина V в.), а также императора-историка X века Константина Багрянородного («Об управлении империей»),

2. Античная и раннесредневековая традиция, более подробно информирующая о самом Аттале, его личностных качествах и поступках: Приск Панийский («Византийская история», V в.), Иордан («О происхождении и деянии гетов», VI в.), Прокопий Кесарийский («История войн римлян с вандалами», VI в.), жития святых, авторские и анонимные хроники.

4. Германо-скандинавские литературные памятники, сохранившие в своеобразной форме представления о культурно-историческом наследии эпохи Великого переселения народов и её героях: Песнь о Нибелунгах (ХШ в.),

Старшая Эдца (XIII в.), Младшая Эдда (ХШ в.), Сага о Вёльсунгах (ХШ в.), Сага о Греттире (ХП1-Х1¥ вв.).

5. Венгерские хроники и исторические произведения: Венгерский Аноним (ХШ в.), Мастер Шимон (ХШ в.), Цветная хроника (XIV в.), Будайская хроника (XV в.), Я.Туроци (XV в.), М.Олах (XVI в.), А.Бонфини (XVI в.), Г.Хелтаи (XVI в.).

Как литературные произведения, отражающие мировоззрение человека средневековья, эти источники не только содержат описание реальных исторических событий, но и создают обобщенные авторские образы, подчас нарушая хрупкую грань между правдой и вымыслом, что, однако, нисколько не умаляет их научную ценность.

II. В рамках полидисциплинарного исследования данные, полученные на основе анализа письменных источников, необходимо согласовывать с археологическими материалами, которые в значительной степени способны восполнить пробелы в письменных свидетельствах. Интерес к древностям гуннской эпохи обозначился еще в XIX в. Но на сегодняшний день говорить о вычленении особой гуннской культуры рано. В результате археологических исследований Восточной и Центральной Европы на протяжении нескольких десятилетий в научный оборот для характеристики гуннской эпохи было введено около 40 погребальных комплексов [Засецкая 1994:12] и отдельных находок разной степени сохранности на территории от казахстанских и нижневолжских степей до Западной Европы. В диссертационной работе использованы материалы, опубликованные к настоящему моменту в отечественных и зарубежных изданиях.

Ш. В письменных источниках содержится некоторый объем информации этнографического плана: фрагментарные сведения о стереотипах мышления, обычаях, специфических чертах материальной и духовной культуры, элементах фольклора.

IV. Художественно-изобразительные источники - художественные образы гуннов и Аттилы, запечатленные в средневековых иконографических памятниках, изобразительном искусстве (живописи) Западной Европы.

V. Другие научные дисциплины представлены накопленными знаниями о древних языках и методах их реконструкции, этимологии отдельных слов, происхождении имен собственных (антропонимика), данными о природно-географических особенностях изучаемых территорий и т.д.

Таким образом, когда речь идет об изучении конкретного человека в окружающей этнической и социокультурной среде в конкретную историческую эпоху, важной является информация любого рода.

При моделировании этнических образов, анализе их символической сущности на первый план выходит проблема методологии: как изучать эти сложные категории? Привлекаемые методы в рамках данной диссертационной работы определяются поставленными целями и задачами, подбором источников. Комплекс приемов их анализа и интерпретации я рассматриваю не только как систему последовательных операций, но и как некий подход, построенный на разнообразных мировоззренческих, гносеологических и логических принципах. Тем более что предмет исследования находится в интегративной, полидисциплинарной области знания (история, этнология, археология, психология, культурология, философия).

Человек как объект/субъект культуры, очевидно, не помещается в методико-методологические рамки какой-либо одной научной дисциплины. Расширение исследовательского поля и круга изучаемых проблем неизбежно столкнулось с методологической ограниченностью и, как следствие, необходимостью привлечения накопленного опыта разных наук. Научно-практическая целесообразность привела к тому, что в полный голос заявляют о своем существовании этнопсихология, этноистория, этносоциология, историческая психология и другие «пограничные» направления исследований.

Методология для психологически ориентированного анализа источников выработана еще не в полной мере, поэтому вполне естественно и оправданно использование общеисторических методов с учетом познавательных возможностей и теоретических достижений современной психологии, поскольку очень часто речь идет о психологии конкретной личности и психологии больших групп людей, которые воспринимают эту личность как некий символ. Значительную помощь способен оказать психологический метод наблюдения, когда по внешним показателям человека (облик, поступки, речь) можно судить о его внутреннем мире.

Но основополагающий методологический принцип - системный подход к изучению феноменов культуры в сочетании с конкретно-исторической интерпретацией фактов методом критического анализа данных письменных источников в рамках герменевтики (понимания текстов), с элементами контент-анализа. Методу интерпретации источников предшествует «расщепление» и последующий анализ внутренней структуры личности, этнического образа, символа с целью выявления этих параметров в письменных источниках. Важно отметить, что процесс интерпретации возможен лишь в контексте определенной этнической культуры, так как исходные данные имеют свое этносимволическое значение. Интерпретация наиболее эффективна с учетом трех подходов. Этнографический подход - непосредственное описание быта и нравов народов изучаемой эпохи. Психологический подход - изучение личностных характеристик. Историко-культурный подход - всесторонний анализ исторических условий деятельности личности [Кон 1971:131]. Ведущая цель соединения трех подходов - вскрыть объективно-историческое содержание образа. Естественно, что при использовании метода интерпретации большую роль играет субъективный фактор - позиция самого исследователя по отношению к объектно-предметной сфере.

Также, по-видимому, приемлем для изучения человека, восстановления его характеристик метод реконструкции, для чего анализируются следующие параметры личности: материальное существование (материальная культура и быт); средства познания и особенности психики (ментальный инструментарий); социальная среда; практическая деятельность; духовная жизнь (религия в том числе).

Метод реконструкции имеет четкую направленность от частного к общему, а также трехуровневую структуру обобщения в синхронном срезе, что особенно важно для этнологии:

1. Человек с учетом всех вышеуказанных параметров.

2. Особенности его социальной и этнической среды.

3. Картина мира народа и эпохи.

Приблизительно с 80-х гг. наблюдается тенденция математизации социального знания - внедрение математических методов в исследовательскую практику социально-гуманитарных наук. Одним из аспектов этой тенденции стало активное применение метода моделирования (конструирование и оперирование моделями). Подобная практика сохраняет свою дискуссионность: насколько допустимо моделировать исторические процессы и явления, адекватно ли отражают полученные модели историческую действительность, насколько они универсальны и приближены к реальности? Метод моделирования, конечно, подразумевает некоторую долю условности, идеализации, отсутствие однозначности, но с опорой на факты и логические связи необходим для объяснения таких сложных явлений, как образ и символ, для упорядочивания хаоса информации, реконструкции отсутствующих данных. Модель - система символических объектов и отношений между ними. Её эффективность определяется спецификой, внутренней природой изучаемого явления {Бородкин 1999]. Модель чаще всего создается на основе дедукции, не работает вне того фона, контекста, из которого взята информация и обязана под даваться различным интерпретациям.

Метод сщиогенетизма является необходимым и логическим дополнением к двум предыдущим, так как позволяет изучать все исследуемые феномены в развитии, исторической динамике, распространять причинно-следственную связь на длительные временные промежутки, создавать обобщенные универсальные исторические формы [Шкуратов 1997:89]. В комплекс применяемых методов вошел и сравнительно-исторический метод.

В своей исследовательской деятельности я опирался на теоретико-методологические разработки ведущих отечественных и зарубежных специалистов в области философии, этнографии, этнопсихологии, семиотики: А.К.Байбурина, Р.Барта, Ю.В.Бромлея, Л.С.Выготского, Э.Кассирера, И.Д.Ковальченко, И.С.Кона, А.Ф.Лосева, Ю.М.Лотмана, Е.М.Мелетинского, Б.Ф.Поршнева, М.И.Стеблин-Каменского, С.А.Токарева, В.Тэрнера, Г.Г.Шпета, К.Г.Юнга, Б.ИЛрхо.

Отдельно следует оговориться, что привлекаемый понятийный аппарат из теории этноса Ю.В.Бромлея, не свидетельствует о желании поместить историю гуннов в рамки формацио иного подхода, куда они, будучи яркими представителями кочевого образа жизни, по сути своей не помещаются. Главная причина заключается в том, что на сегодняшний день это единственная досконально разработанная терминология, пригодная для использования в изучении образно-символической сферы с очевидной этнической спецификой. Кроме того, некоторые положения этой теории не вызывают сомнений, например, представление об этнической общности как одновременно о социальном и политическом организме.

Научная новизна настоящего исследования заключается в том, что это первое в отечественной литературе обращение к этнопсихологическим параметрам личности Аттилы, опыт моделирования его этнического образа, этнического самосознания, полисимволического функционирования. Обосновывается целесообразность использования понятия этносимволическая личность. Предпринимается попытка под новым углом взглянуть на Атгилу, известное лицо, ставшее в обыденном сознании и повседневной традиции нарицательным именем с преимущественно негативным содержанием, проанализировать причины и обоснованность подобных оценок. Результаты, полученные в ходе исследования, помогают конкретнее представить особенности корреляции этнофора и этнической общности в различных социокультурных средах. Изучение опыта зарубежной историографии позволяет ввести в отечественный научный оборот ряд ранее неизвестных или слабоизученных источников и исследований.

Научно-практическая значимость диссертации состоит, на мой взгляд, в том, что полученные результаты и выводы могут быть использованы в научно-исследовательской работе в области позднеантичной и раннесредневековой истории, исторической этноархеологии (палеоэтнологии), а также в рамках междисциплинарных этнопсихологических, этноисторических и и сгори ко-психологических исследований при дальнейшей разработке проблем этнического самосознания, стереотипов, образов, символизма. Некоторые идеи и положения могут войти составной частью в общие курсы лекций и соответствующие специальные курсы в образовательном процессе. Материал диссертации может найти применение и при подготовке хрестоматий, учебных пособий, работ научно-популярного характера.

В структурном плане диссертация состоит из введения, трех глав, в которых решаются поставленные задачи, заключительного раздела с основными выводами по теме исследования, списка сокращений, списка использованных источников и литературы. Исследование снабжено приложениями с таблицами, картами, схемами, иллюстрациями.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Гуннский этнокультурный контекст и Аттила"

Заключение

Стремление постичь все грани человеческого бытия, найти в нем место не только разуму, рациональности, но и необъятной, так ещё до конца непознанной иррациональности, всегда было присуще мыслящим индивидуальностям, начиная от философов Древнего Востока до сторонников новейших гуманитарных теорий и концепций XX в. Но удивительно, что опыт тысячелетий так и не привел к окончательному пониманию феномена личности. Более дискуссионную тему трудно представить в рамках гуманитарного знания. Возможно, она не имеет окончательного логического разрешения, поскольку, когда речь заходит о человеке, даже в научной сфере не надо игнорировать чувственную, эмоциональную сферу, бояться не ответить на тот или иной вопрос. Иногда бывает так, что намного интереснее и важнее вопрос поставить, обозначить.

Знаменитая мысль Аристотеля о том, что человек есть существо социальное, совершенно бесспорна, но требует некоторых дополнений. Среди них - признание человека существом этническим. Для его изучения приемлем один из основных методов научного познания - дедуктивный, то есть продвижение в исследовании от частного к общему (от отдельных характеристик к постижению личности в целом). Несмотря на то, что в этнографии объектом преимущественно являются конкретные общества и их культуры, этот метод применим и здесь, когда необходимо от этнофора направить исследовательский интерес к его социуму с соответствующими этническими атрибутами. Условием обращения к дедукции является слабая осведомленность о древнем этносе и хорошая о его отдельных представителях.

Такую ситуацию можно наблюдать в исторической этнологии, изучающей ныне не существующие народы. Классическим примером в данном случае являются европейские гунны, о которых известно только то, что сохранили в своих текстах средневековые авторы. Для более достоверной исторической и этнической идентификации информацию из текстов необходимо соотносить с вещественными данными. Но даже археология не является здесь большой помощницей в силу невозможности вычленить собственно гуннскую культуру. Кроме того, проблема соотношения выявленных археологических культур и создавших их обществ ещё далека от оптимального решения и сохраняет свою актуальность.

Одна из особенностей человеческой психики заключается в способности сохранять в памяти преимущественно положительную информацию (как некая зашита от окружающей действительности), а информацию, несущую резко отрицательный смысл способна облекать в позитивную оболочку. Эволюция образа Аттилы дает пример именно такого рода. Король гуннов, наводивший страх на всю Европу в течение двадцати лет, справедливо и несправедливо заслуживший массу ярких и громких эпитетов, оставил неизгладимый след не только в народной памяти, но и значительном корпусе письменных памятников, перейдя затем в художественную литературу, где превратился в своеобразную «этномифологему». В результате постепенно складывалось такое положение, когда по Атташе стали судить обо всем его народе. В диссертации были представлены причины, принципы и механизмы процесса «замещения». Универсальные этнические свойства и качества Аттилы, позволявшие отождествлять его с гуннами, соседствуют с очевидной уникальностью, которая нашла отражение в признании его исторической миссии как разрушителя Западной цивилизации.

Уникальность Аттилы проявляется во многих чертах. Во-первых, уникальность, как уже отмечалось, историческая - наверное, нет в истории Европы того времени фигуры, которую по масштабу и деяниям можно было бы сопоставить с Аттилой. Хотя возможно, что художественный образ скрыл за собой определенный парадокс, когда историческая репутация оказалась выше, чем реальные достижения. Все зависит от того, как оценивать эпоху Великого переселения народов и роль гуннов в ней с точки зрения последствий для дальнейшего политического, экономического, культурного развития Европы. Со смертью Атгилы открылся «ящик Пандоры», когда германские народы набросились на ослабевшую Римскую империю. Гунны выполняли двоякую роль: были сдерживающим буфером, защитой империи от германцев, но в то же время угрозой империи, поскольку сами нападали и грабили её территории.

Во-вторых, уникальность психологическая - стараниями древних авторов и народного творчества был создан удивительный образ, наделенный специфическим психическим складом, в котором гармонично соединились взаимоисключающие категории порока и добродетели, ничтожества и величия.

В-третьих, уникальность общекультурная - как символ, наделенный множеством смыслов, Аттила вышел далеко за рамки своего времени. Его образ приобрел самостоятельное существование по отношению к своему историческому прототипу. Благодаря нарративной традиции Аттила превратился в понятие, олицетворение стихии.

Но помимо того, что образ Аттилы надвременной, он ещё надкулыурный, то есть не принадлежащий какой-то одной национальной культуре. Диссертационное исследование показало, что если у исторического Атгилы тесная связь с культурой гуннского общества прослеживается достаточно четко, то у литературного образа такой корреляции нет, он принадлежит всей Европе. Становится транскультурной персоной, соединяющей историю многих стран и народов: римлян, греков и германцев эпохи падения империи, скандинавов периода укрепления государственности, венгров периода «обретения родины», славян под гнетом турецкого ига, романских народов эпохи Возрождения.

Но при всей своей уникальности ценность и значимость, как исторической личности, так и литературного образа проявляется тогда, когда Аттила попадает в один ряд с другими известными личностями: Киром II, Александром

Македонским, Юлием Цезарем, Карлом Великим, Сулейманом, Тамерланом, Чингисханом. Что позволяет объединять столь разных людей разных исторических эпох? Во-первых, то, что всех этих политических деятелей можно рассматривать в качестве символических личностей. Они, без сомнений, были знаковыми фигурами для своего времен и остались таковыми в памяти, восприятии. Во-вторых, в их характеристиках соотношение позитивных и негативных черт остается не выясненным.

Но особенно важно, что не только далекие и еще не до конца познанные Александр, Аттила, Чингисхан и другие становятся символами, но каждого человека, по словам Э.Кассирера, можно назвать символической системой как способом приспособления к окружающей действительности. Вся жизнь опосредована символами. Человек не властен изменить эту ситуацию, но разум помогает её постигнуть. Ещё римский философ Эпиктет заметил: «То, что мешает человеку и тревожит его - это не вещи, а его мнения и фантазии о вещах».

В заключении исследовательской работы принято делать обобщающие выводы, подводить промежуточные итоги, обозначать дальнейшие перспективы. Конечной целью диссертации не было желание переломить традиционные представления об Аттиле, изменить соотношение негатива и позитива, так как право на существование имеют любые оценки, если они находят доказательства. Есть уверенность в том, что рассмотрение исторической личности в качестве символической системы, а её, в свою очередь, в качестве структурообразующего элемента общественного сознания, способно уточнить представления о самой личности, её обществе и, в конце концов, всей эпохе.

Анализируя соответствие заявленных целей и задач полученным в итоге результатам, кажется, что они достигнуты и в целом выполнены. Удалось создать и проанализировать системный этнический образ реальной исторической личности - имитационную (аналитическую) модель предмета исследования, поддающуюся различным интерпретациям. Это важно, поскольку даже по некоторым параметрам искусственное воспроизведение изучаемого объекта/явления способно дать представление о его функционировании в реальных условиях. Одновременно с анализом этнического образа были выявлены текстуальные и экстратекстуальные смыслы подобного отражения действительности, что позволило подойти к пониманию и решению некоторых проблем символизации, самосознания применительно к Атгиле.

Но полной удовлетворенности быть не может, так как всегда есть повод говорить о том, что удалось в меньшей степени и что ещё предстоит сделать. В первую очередь это относится к самой методологии исследования, которая на сегодняшний день выглядит ещё экспериментальной, несовершенной, она представляет собой скорее некую систему ориентиров, чем четко выверенную последовательность действий. Во-вторых, все механизмы показаны лишь на необходимом, достаточном, но далеко не исчерпанном объеме источников. Привлечение дополнительных материалов, не состоявшееся по объективным и субъективным причинам, скорее всего, способно расширить представления о предмете исследования, высветить новые проблемы и поставить новые вопросы. В-третьих, современное гуманитарное знание ещё находится на пути осмысления соотношения знака и символа, образа и прототипа, самосознания индивидуального и общественного. Эти теоретическая незавершенность, некоторые сомнения, естественно, нашли отражение в диссертации. Корреляция тех исторических, психологических, культурологических параметров, в которых пребывает Аттила, остается пока только пунктирной, обозначенной, не до конца ясной.

Диссертационное исследование - одна из попыток осмыслить историческую личность в статике и динамике, степень её включенности в

201 разнообразные общественные процессы. Как и человек, эта тематика по своей сути бесконечна, имеет множество граней. Каковы ориентиры будущих исследований? Совершенно очевидно, что новый пласт информации в этой области знания способен выявить только полидисциплинарный подход. Дальнейшее сотрудничество истории, этнологии, психологии, социологии, культурологии выглядит неизбежным. В этой связи перспективно, во-первых, совершенствование этнопсихологической методологии изучения человека, во-вторых, изучение символических личностей разных временных периодов в сравнении, в-третьих, изучение влияния не только культуры на конкретного человека, но и наоборот, влияния человека на общество, которое может быть не менее, а в некоторых случаях более сильным. Исходя из обозначенных положений, хотелось бы надеяться, что данное диссертационное исследование послужит определенным вкладом в изучение проблемы человека в контексте этноса, культуры, эпохи.

2Л">

Список научной литературыЧерниенко, Денис Аркадьевич, диссертация по теме "Этнография, этнология и антропология"

1. Бань Гу. История Ранней династии Хань // Материалы по истории сюнну (по китайским источникам) / Пер. и коммент. В.С.Таскина. Вып.2. М.: Наука, 1973. - С. 18-68.

2. Библия. М.: Издание Московской Патриархии, 1989. - 1376 с.

3. Геродот. История в 9-ти книгах / Пер. Г.А.Стратановского. Л.: Наука, 1972.600 с.

4. Данте Алигьери. Божественная комедия / Пер. М.Лозинского. М.: Интерпракс, 1992. - 624 с.

5. Песнь о Нибелунгах / Пер. Ю.Корнеева, Н.Сигал. М.: Терра, 1997. - 320 с. Сага о Вёльсунгах / Пер. Б.И.Ярхо. - М -Л.: Академия, 1934. - 283 с. Сага о Греттире / Пер. и коммент М.И.Стеблин-Каменского. - Новосибирск: Наука, 1976. - 176 с.

6. Снорри Стурлуеон. Младшая Эдда / Пер. О.А.Смирнигской. Л.: Наука, 1970. -138 с.

7. Старшая Эдда. Песни о героях // Западноевропейский эпос / Пер. А.Корсуна. -Л.: Лениздат, 1977. С. 152-240.

8. Сыма Цянь. Исторические записки // Материалы по истории сюнну (по китайским источникам) / Пер. и коммент. В.С.Таскина. Вып.1. М.: Наука, 1968.-С. 34-117.

9. Фань Е. История Поздней династии Хань // Материалы по истории сюнну (по китайским источникам)/ Пер. и коммент. В.С.Таскина. Вып. 2. М.: Наука, 1973. - С. 68-100.

10. Agathias Myrinensis. Historiae // HGM. Lipsiae, 1871. Vol. II. *

11. В работе использованы русские переводы с латинских и греческих изданий. Переводы с венгерских изданий сделаны автором.

12. Рус. пер.: Агафий. О царствовании Юстиниана / Пер. М.В.Левченко. М.: Артоке, 1996. - 253 с.

13. Ammianus Marcellinus. Rerum gestaran libri qui supersunt. Lipsiae, 1874-75. Vol. МП.

14. Рус. пер.: Аммиан Марцеллин. Римская история / Пер. и коммент. В.Ю.Кулаковского. Спб.: Алетейя, 1994. - 576 с.

15. Augustinus. De civitate Dei libri XXII // CSEL. Wien, Leipzig, 1899-1900. Vol. XL.

16. Рус. пер.: Аврелий Августин. О граде Божьем. В 4 тг. М.: Наука, 1996. Aurelius Victor Sextus. Historiae abbreviatae liber de Caesaribus. Epitome de Caesaribus. Leipzig, 1961.

17. Рус. пер.: Секст Аврелий Виктор. Сокращение истории цезарей // ВДИ. 1949. № 3. - С. 277-279.

18. Ausonius Decimus Magnus. Epigramata // MGH AA. Berlin, 1883. Vol. V.

19. Рус. пер.: Клавдий Клавдиан. На Руфина кн. I. На Евтропия кн. II. О консульстве Стилихона. // ВДИ. 1949. № 4. - С. 252-261. Constantinus Porhyrogenites. De administrando imperio / Greek text ed. by. D.Moravcsik. Washington, 1967.

20. Рус. пер.: Константин Багрянородный. Об управлении империей / Под ред. Г.Г.Литаврина. М.: Наука, 1989. - 493 с. Dionyssius Periegesis. Orbis descriptio // GGM. - Paris, 1861. Vol II.

21. Рус. пер.: Дионисий Периегет. Описание населенной земли // ВДИ. 1948. № 1.-С. 236-241.

22. Eunapius Sardianus. Fragmenta // FHG. Paris, 1851.Vol. IV.

23. Рус. пер.: Евнапий. Продолжение истории Декеиппа // ВДИ. 1948. № 3. - С. 272-275.

24. Eustathii metropolitae Thessalonicensis Opuscula // GGM. Paris, 1861. Vol. III.

25. Рус. пер.: Евстафий. Комментарии к «Землеописанию» Дионисия // ВДИ. 1948.-№ 1.-С. 241-256.

26. Gregorius Florentius episcopus Turonensis. Historiarum libri decem (Historia Francorum) // MGH SS. Berlin, 1885. Vol. I.

27. Рус. пер.: Григорий Турский. История франков / Пер. и коммент В.Д. Савуковой. М.: Наука, 1987. - 464 с.

28. Heltai Gáspár. Krónika az magyaroknak dolgairól. Bp., 1981. - 473 о. Hieronymus. Epistulae // PL. - Paris, 1865. Vol. XXII.

29. Рус. пер.: Евсевий Иероним. Письма // ВДИ. 1949. № 4. - С. 227-230. Iordanes. Getica (De origine actibusque Getarum) // MGH AA. - Berlin, 1882. Vol. V.

30. Рус. пер.: Иордан. О происхождении и деянии гетов / Пер. и коммент. Б.Ч. Скржинской. М.: Изд-во АН СССР, 1960. - 436 с. Képes Krónica (Chronicon Pictum). - Bp., 1986. - 320 о.

31. Kézai Simon. A magyarok viselt dolgai // Magyar krónikák és legendák. Bp., 1996. -О. 73-92.

32. Oläh Miklós. Athila // Humanista tortenetirok / ford. Kulcsár Р.- Bp.,1977.-329-390 о. Orosius Paulus. Historiarum adversus poganos libri VII // CSEL.- Lipsiae,1889.Vol.V.

33. Рус. пер.: Павел Орозий. История против язычников // ВДИ. 1949. № 4. - С. 263-274.

34. Pais D. Magyar Anonymus. A magyarok cselekedeteiröl. Bp., 1926. - 102 о. Philostorgius. Historia ecclesiastica // PG. - Paris, 1858. Vol. LXV.

35. Рус. пер.: Филосторгий. Церковная история // ВДИ. 1948. № 3. - С. 280-283. Priscos Panites. Fragmenta // FHG. - Paris, 1851. Vol. IV.

36. Рус. пер.: Приск Панийский. Готская история // CK. Т.1. Ч.З. СПб, 1861. - С. 810-846.

37. Procopius Caesariensis. Opera omnia. Leipzig, 1962-1965. Vol. I-IV.

38. Рус. пер.: Прокопий Кесарийский. Война с персами. Война с вандалами. Тайная история / Пер., коммент. А.А.Чекаловой. М.: Наука, 1993. - 576 с. Ptolemaeus Claudius. Geographia. - Paris, 1883. Vol. I.

39. Рус. пер.: Клавдий Птолемей. Географическое руководство // ВДИ. 1948. № 2.-С. 231-257.

40. Salviamis Massiliensis. De gubernatione Dei // CSEL. Wien, 1883. Vol. VIII.

41. Рус. пер.: Сальвиан. О правлении Божьем // ВДИ. 1949. № 4. - С. 276-277. Sidonius Apollinaris. Epistilae et Carmina // MGH AA. - Berlin, 1883. Vol. VIII.

42. Рус. пер.: Аполлинарий Сидоний. Стихотворения // ВДИ. 1949. № 4. - С. 287-293.

43. Sosomenus. Historia ecclesiastica // PG. Paris, 1859. Vol. LXVII.

44. Рус. пер.: Ермий Созомен. Церковная история // CK. Т.1. Ч.З. СПб., 1861. -С. 756-772.

45. Thuróczy János. A magyarok krónikája. Bp., 1978. - 553 о.

46. Zosimus comes et exadvocatus físci. Historia nova // CSHB. Bonnae, 1887. P. 7-328. Рус. пер.: Зосим. Новая истории // ВДИ. 1948. - № 4. - С. 275-288.1. Литература

47. Аверинцев С.С. Подбор героев в «Параллельных жзнеописаниях» Плутарха иантичная биографическая традиция // ВДИ. 1965. - № 2. - С. 51-68.

48. Амброз А.К. Фибулы юга Европейской части СССР. М.: Наука, 1966. - 172 с.

49. Амброз А.К. К итогам дискуссии по археологии гуннской эпохи в степях

50. Восточной Европы (1971-1984) // CA. 1985. - № 3. - С. 293-304.

51. Амброз А.К. Боспор: Хронология раннесредневековых древностей //

52. Боспорский сборник. М.: Архэ, 1992. Вып. 1. - С. 6-109.

53. Андреева Г.М. Социальная психология: Учеб. пособ. М.: Аспект Пресс, 1998. -376 с.

54. Антонова H.B. Проблема личностной идентичности в интерпретациях современного психоанализа, интеракционизма и когнитивной психологии // ВП. 1996. - № 1. - С. 131-143.

55. Артамонов М.И. История хазар. Л.: Издат-во Гос. Эрмитажа, 1962. - 523 с. Арутюнов Л. Проблемы исследования художественных форм национального сознания // Национальное и интернациональное в советской литературе. - М.: Наука, 1971.-С.141-197.

56. Арутюнов С.А., Чебоксаров H.H. Передача информации как механизм существования этносоциальных и биологических групп человечества // Расы и народы. М.: Наука, 1972. - № 2. - С. 18-24.

57. Арутюнов С.А. Народы и культуры. Развитие и взаимодействие. М.: Наука, 1989.-243 с.

58. Арупонян Ю.В. Этносоциология: Учеб. пособ. М.: Аспект-Прогресс, 1998. -270 с.

59. Асмолов А.Г. Личность как предмет психологического анализа. М.: Издат-во МГУ, 1988. - 104 с.

60. Бажан И.А., Щукин М.Б. К вопросу о возникновении полихромного стиля клуазонне эпохи Великого переселения народов // АСГЭ. Л.: Издат-во Гос Эрмитажа, 1990. Вып. 30. - С. 83-96.

61. Байбурин А.К. Семиотический статус вещей и мифология // Материальнаякультура и мифология. Л.: Наука, 1981. Т. 37. - С. 215-226.

62. Байбурин А.К. Некоторые вопросы этнографического изучения поведения //

63. Этнические стереотипы поведения. Л.: Наука, 1985. - С. 7-22.

64. Байбурин А.К. Семиотические аспекты функционирования вещей //

65. Этнографическое изучение знаковых средств культуры. Л.: Наука, 1989. - С.63.88.

66. Байбурин А.К. Ритуал в традиционной культуре. СПб.: Наука, 1993. - 237 с.

67. Барт Р. Избранные работы. Семиотика. Поэтика. М.: Изд. группа «Прогресс», «Универс», 1994. - 615 с.

68. Барт Р. Мифология. М.: Издат-во им. Сабашниковых, 1996. - 313 с.

69. Баткин Л.М. Итальянское Возрождение в поисках индивидуальности. М.:1. Наука, 1989. 270 с.

70. Боталов. С.Г. Этнокультурная ситуация в Урало-Ишимском междуречье в гунно-сарматское время // Вопросы археологии Западного Казахстана. Самара, 1996. Вып. 1.-С. 235-243.

71. Бромлей Ю.В. Очерки теории этноса. М.: Наука, 1983. - 393 с.

72. Буданова В.П. Готы в эпоху Великого переселения народов. М.: Наука, 1990. -231 с.

73. Буданова В.П. Этнонимия племен Западной Европы: рубеж античности и средневековья. М., 1991. - 286 с,

74. Вайнштейн О.Л. Западноевропейская средневековая литература. М.-Л.: Наука, 1964.-483 с.

75. Вайнштейн С.И. Мир кочевников центра Азии. М.: Наука, 1991. - 295 с. Васильев Л.С. Вневременной феномен выдающейся личности и европейский феномен индивидуальности // Одиссей. Человек в истории. 1990. - М.: Наука, 1990. - С.29-32.

76. Вебер М. Избранные произведения. М.: Прогресс, 1990. - 804 с. Вельтман А.Ф. Аттила и Русь IV - V веков. - М., 1858.

77. Владыкин В.Е. Религиозно-мифологичекая картина мира удмуртов. Ижевск: Удмуртия, 1994. - 384 с.

78. Вундт В. Миф и религия. СПб.: Изд. Брокгауз-Ефрон, 1910. - 416 с. Выготский Л.С. Психология искусства. - М.: Искусство, 1968. - 576 с. Выготский Л.С., Лурия А.Р. Этюды по истории поведения. - М.: Педагогика-Пресс, 1993.-221 с.

79. Вяткин Б.А., Хотинец В.Ю. Интегральная индивидуальность и этнические особенности человека. Пермь: Издат-во ПГПИ, 1997. - 60 с. Гадло A.B. Этническая история Северного Кавказа IV - X вв. - Л.: Издат-во ЛГУ, 1979.-216 с.

80. Грант М. Крушение Римской империи. М.: Терра, 1998. - 224 с.

81. Гулыга A.B. Понятие и образ в исторической науке // ВИ.-1965.- № 9. С. 3-15.

82. Гумилев JI.H. Хунну. М.: Изд-во вост. лит., 1960. - 292 с.

83. Гумилев JI.H. Древние тюрки. М.: Наука, 1967. - 504 с.

84. Гумилев Л.Н. Хунну. Степная трилогия. СПб.: Тайм-аут - Компасе, 1993 (а). -224 с.

85. Гумилев Л.Н. Тысячелетие вокруг Каспия. М.: Мишель, 1993 (б). - 338 с. Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. - М.: Искусство, 1972. - 318 с. Гуревич А.Я. Проблемы средневековой народной культуры. - М.: Искусство, 1981.-359 с.

86. Гуревич А.Я. Сага и истина // Труды по знаковым системам Вып. 13. Тарту: Издат-во Тартуского ун-та, 1981. - С.22-34.

87. Гуревич А.Я. Средневековый мир: культура безмолствующего большинства. -М.: Искусство, 1990. 396 с.

88. Давыдова A.B. К вопросу о роли оседлых поселений в кочевническом обществе сюнну // КСИА. Вып. 154. М., 1978. - С. 55-59.

89. Дестунис Г.С. Сказание Приска Панийского // Уч. зап. 2-го Отд. Имп. Ак. Наук. Кн. VII, вып. 1.-СП6., 1861.-С. 1-112.

90. Дёрфер Г. О языке гуннов // Зарубежная тюркология. Вып. 1: Древние тюркские языки и литература. М.: Наука, 1986. - С. 71-135.

91. Дробижева Л.М. Национальное самосознание: база формирования и социальнокультурные стимулы развития // СЭ. 1985. - № 5. - С.3-16.

92. Дьёрффи Д. Время составления анонимом «Деяний венгров» и степеньдостоверности этого сочинения // Летописи и хроники. М.: Наука, 1974. - С.115.128.

93. Еремеев Д.Е. Этногенез турок. М.: Наука, 1971. - 272 с.

94. Ермолова И.Е. Северное Причерноморье в представлениях римлян первых веков н.э. (по данным Аммиана Марцеллина) // Автореф. дисс. на соиск. уч. ст. к.и.н. -М., 1985.-28 с.

95. Засецкая И.П. Культура кочевников южнорусских степей в гуннскую эпоху (конец IV V вв.). - СПб.: Эллипс, 1994. - 224 с.

96. Золотарев А.М. Родовой строй и первобытное мышление. М.: Наука, 1964. -328 с.

97. Иванов В.В. Очерки по истории семиотики в СССР. М.: Наука, 1977. - 303 с. Иванов В.В. Проблемы этносемиотики // Этнографическое изучение знаковых средств культуры. - М.: Наука, 1989. - С. 38-63. Иностранцев К.А. Хунну и гунны. - Л., 1926. - 127 с.

98. История и психология / Под ред. Б.Ф.Поршнева, Л.И.Анциферова. М.: Наука, 1971.-384 с.

99. Кассирер Э. Опыт о человеке: Введение в философию человеческой культуры // Проблема человека в западной философии. М.: Прогресс, 1988. - С. 3-31. Киселев C.B. Древняя история Южной Сибири. - М.: Издат-во АН СССР, 1951. - 642 с.

100. Кляпггорный С.Г. Древнетюркские рунические памятники, как источник по истории Средней Азии. М., 1964.

101. Кон И.С. Психология предрассудка // Новый мир. 1966. - № 9. - С.188-204. Кон И.С. Социология личности. - М.: Политиздат, 1967. - 383 с. Кон И.С. Национальный характер: миф или реальность? // Иностранная литература. - 1968. - № 9. - С. 215-230.

102. Кон И.С. К проблеме национального характера // История и психология. М.: Наука,1971. - С. 122-158.

103. Кон И.С. В поисках себя. Личность и её самосознание. М.: Политиздат, 1984. -335 с.

104. Кондратенко А.П. Западные хунны (Опыт этно-исторической идентификации) //

105. Этнокультурные процессы в Южной Сибири и Центральной Азии в I IIтысячелетии н.э. Кемерово: Кузбассвузиздат, 1994. - С. 27- 45.

106. Коновалов П.Б. Хунну в Забайкалье. Улан-Удэ, 1976. - 224 с.

107. Королев С.И. Вопросы этнопсихологии в работах зарубежных авторов. М.:1. Наука,1970. -100 с.

108. Королюк В.Д. Основные проблемы формирования контактной зоны в юго-восточной Европе и бессинтезного региона в Восточной и Центральной Европе

109. Проблемы социально-экономических формаций. Историко-типологические исследования. -М.: Наука, 1975. С. 158-185.

110. Корсунский А.Р., Гюнтер Р. Упадок и гибель Западной Римской империи и возникновение германских королевств. М.: Издат-во МГУ, 1984. - 255 с. Костюхин Е.л. Александр Македонский в литературной и фольклорной традиции. - М.: Наука, 1972. - 189 с.

111. Куббель JI.E. Очерки потестарно-полигической этнографии. М.: Наука, 1988. -272 с.

112. Кузнецова Т.М. «Скифская» тема в произведениях древнегреческих и латинских авторов // Скифы. М.: Высш. шк., 1992. - С. 14-27.

113. Кукушкин И.А. Символика солярных культов в мегалитических памятниках Казахстана // Кочевники Урало-Казахстанских степей. Екатеринбург: УИФ Наука, 1993.-С. 68-71.

114. Кушнер П.И. Этнические территории и этнические границы. М.: Издат-во АН СССР, 1951.-278 с.

115. Кцоева Г.У. Опыт эмпирического исследования этнических стереотипов // Психологический журнал. 1986. - № 2. - С.41-51.

116. Кызласов JI.P. Древняя Тува (от палеолита до IX в.). М.: Издат-во МГУ,1979. -207 с.

117. Лашук Л.П. Кочевничество и общие закономерности истории // СЭ. 1973. - № 2. - С. 83-96.

118. Леви-Стросс К. Миф, ритуал и генетика // Природа. 1978. - № 1. - С. 90-107. Леви-Стросс К. Структурная антропология. - М.: Наука, 1985. - 535 с.

119. Левитов Н. Д. Психология характера. М.: Просвещение, 1969. - 424 с. Ле Гофф Ж. Цивилизация средневекового Запада. - М.: Издат. группа «Прогресс», Прогресс - Академия, 1992. - 376 с.

120. Леонтьев A.A. Личность как историко-этническая категория // СЭ. 1981. - № 3. - С. 35-43.

121. Леонтьев А.Н. Образ мира // Избранные психологические произведения. Т. 2. -М.: Педагогика, 1983.- С. 247-263.

122. Лосев А.Ф. Знак. Символ. Миф.: Труды по языкознанию. М.: Издат-во МГУ, 1982.-479 с.

123. Лосев А.Ф. Философия. Мифология. Культура. М.: Политиздат, 1991. - 525 с. Лосев А.Ф. Очерки античного символизма и мифологии. - М.: Мысль, 1993. -959 с.

124. Маркарян Э.С. Узловые проблемы теории культурной традиции // СЭ. -1981. -№2.-С. 78-97.

125. Минаева Т.М. Погребения с сожжением близ г. Покровска // УЗСГУ. IV. Вып. 3. Саратов, 1927. - С. 115-130.

126. Миняев С.С. Сюнну // Исчезнувшие народы. М.: Наука, 1988. - С. 113 -125.

127. Михаилов A.B. Надо учиться обратному переводу // Одиссей. Человек в истории. 1990. М.: Наука, 1990. - С.56-59.

128. Одиссей. Человек в историиб личность и общество. 1990. М.: Наука, 1990. -222 с.

129. Одиссей. Человек в истории: культурно-антропологическая история сегодня. -М.: Наука, 1991.-190 с.

130. Одиссей. Человек в истории: образ «другого» в культуре.- М.:Наука, 1994.-332 с. Панов E.H. Знаки. Символы. Языки. М.: Знание, 1983. - 247 с. Петровский В.А. Личность в психологии: Учеб. пособ. - Р.-Д.: Феникс, 1996. -503 с.

131. Першиц А.И. Этнос в раннеклассовых оседло-кочевнических обществах // Этнос в доклассовых и раннеклассовых обществах. М.: Наука, 1982. - С. 163180.

132. Пименов В.В. Удмурты: Опыт компонентного анализа этноса. Л.: Наука, 1977. - 262 с.

133. Поршнев Б.Ф. Социальная психология и история. М.: Наука, 1979. - 232 с. Потебня A.A. Слово и миф. - М.: Правда, 1989. - 622 с.

134. Пронин В. Преданья старины глубокой // Песнь о Нибелунгах. М.: Терра, 1997. -С. 5-18.

135. Пропп В.Я. Исторические корни волшебной сказки. Л.: Издат-во ЛГУ, 1946. -340 с.

136. Ронин В.К. Франки, вестготы, лангобарды в VI-VIII вв.: политические аспектесамосознания // Одиссей. Человек в истории. 1989. М.: Наука, 1989. - С. 60-72.

137. Ростовцев М.И. Скифия и Боспор. Пг., 1925. - 621 с.

138. Савицкий Н.П. О задачах кочевниковедения. Прага, 1928.

139. Семенов Ю.И. Кочевничество и некоторые общие проблемы теории хозяйства иобщества // СЭ. 1982. - № 2. - С. 48-60.

140. Семенов Ю.И. О племени, народности, нации. // СЭ. 1986. - № 3. - С. 73-76. Семиотика / Под ред. Ю.С. Степанова. - М.: Радуга, 1983. - 636 с. Симонов П.В., Ершов П.М. Темперамент, характер, личность. - М.: Наука, 1984. - 161 с.

141. Синицын И.В. Позднесарматские погребения Нижнего Поволжья // ИНВСИК. Т. VH. Саратов, 1936. - С.71-85.

142. Сиротенко В.Т. Введение в историю международных отношений в Европе во второй половине IV начале VI вв.: Учеб. пособ. - Пермь: Издат-во ПГУ, 1973. -175 с.

143. Сиротенко В.Т. История международных отношений в Европе во второй половине IV начале VI вв.: Учеб. пособ. - Пермь: Издат-во ПГУ, 1975. - 281 с. Скржинская Е.Ч. Иордан. О происхождении и деянии гетов. - М.: Издательство АН СССР, 1960. -436 с.

144. Смагулов Е.А., Павленко Ю.В. Гунны на пути в Европу // Вопросы археологии Казахстана. Вып. 2. Алматы - М., 1998. - С. 142-149. Соколов Э.В. Культура и личность. - Л.: Наука, 1972. - 227 с.

145. Степанов Ю.С. Семиотика. -М.: Наука, 1971. -167 с.

146. Стучевский И.А. Аттила // ВИ. 1968. - № 12. - С. 208-213.

147. Таиров А.Д., Любчанский И.Э. Аркаимская долина в раннем железном веке //

148. По страницам древней истории Урала. Труды заповедника Аркаим. Науч.-поп.серия. Челябинск, 1995. - С. 63-73.

149. Тайлор Э.Б. Первобытная культура. М.: Политиздат, 1989. - 573 с.

150. Таскин B.C. Скотоводство у сюнну по китайским источникам // Вопросыистории и историографии Китая. М.: Наука, 1968. - С.21-45.

151. Таскин B.C. Материалы по истории сюнну (по китайским источникам). Вып. 2.1. М.: Наука, 1973. -172 с.

152. Тахо-Годи А.А.,Лосев А.Ф. Греческая культура в мифах, символах и терминах. -СПб.: Алегейя, 1999. 720 с.

153. Токарев С.А. Проблема типов этнических общностей (к методологическимпроблемам этнографии) // ВФ. 1964. - № 11. - С. 43-54.

154. Токарев С.А. Ранние формы религии. М : Политиздат, 1990. - 622 с.

155. Толль Н. Скифы и гунны. Париж: Евразийское издат-во, 1928.

156. Тэрнер В. Символ и ритуал. М.: Наука, 1983. - 277 с.

157. Удальцова З.В. Идейно-политическая борьба в ранней Византии. М.: Наука, 1974.-351 с.

158. Фрейд 3. Психология бессознательного. М.: Просвещение, 1989. - 447 с. Фрейденберг О.М. Миф и литература древности,- М.: Наука, 1978. - 605 с. Фролов Б.А. Предыстория символа // Этнознаковые функции культуры. — Наука, 1991.-С. 86-129.

159. Фрэзер Дж.Дж. Золотая ветвь: Исследование магии и религии. М.: Политиздат, 1986. - 703 с.

160. Фуко М. Слова и вещи: Археология гуманитарных наук. СПб.: A-cad, 1994. -405 с.

161. Хауссиг Г.В. К вопросу о происхождении гуннов // Византийский временник. Т. 38. М.: Наука, 1977. - С. 63-71.

162. Хойслер А. Германский героический эпос. М.: Наука, 1960. - 238 с. Хотинец В.Ю. Этническое самосознание и его роль в развитии индивидуальности человека. - Ижевск: УдГУ, 1996. - 76 с.

163. Чебоксаров H.H. Проблемы типологии этнических общностей в трудах советских ученых // СЭ. 1967. - № 4. - С. 94-110.

164. Чеснов Я.В. Этнический образ // Этнознаковые функции культуры. М.: Наука, 1991. - С.58-86.

165. Чеснов Я.В. Лекции по исторической этнологии: Учеб. пособ. М.: Гардарика, 1998.-400 с.

166. Чешко C.B. Человек и этничноеть // ЭО. 1994. - № 6. - С. 35-50.

167. Шелов Д.Б. Волго-Донские степи в гуннское время // Вопросы древней исредневековой археологии Восточной Европы. М.: Наука, 1978. - С.81-89.

168. Шкуратов В.А. Историческая психология на перекрестках человекознания //

169. Олиссей. Человек в истории. 1991. М.: Наука, 1991. - С. 103-115.

170. Шкуратов В.А. Историческая психология: Учеб. пособ.- М.:Смысл, 1997.- 505 с.

171. Шпенглер О. Закат Европы. Новосибирск: Наука, 1993. - 584 с.

172. Шпет Г.Г. Введение в этническую психологию // Сочинения. М.: Правда, 1989.- С. 475-575.

173. Шушарин В.П. Раниий этап этнической истории венгров. Проблемы этнического самосознания. М.: Росспэн, 1997. - 509 с. Эйзенштейн С.М. Избранные статьи. - М.: Искусство, 1956. - 465 с. Элиаде М. Космос и история. - М.: Прогресс, 1987. - 312 с.

174. Этнические стереотипы мужского и женского поведения. СПб.: Наука, 1991. -318 с.

175. Этнографическое изучение знаковых средств культуры. М.: Наука, 1989.- 297с.

176. Этнознаковые функции культуры. М.: Наука, 1991. - 223 с.

177. Этнос в доклассовом и раннеклассовом обществе. М.: Наука, 1982. - 253 с.

178. Этнонимы / Отв. ред. В.А. Никонов. М.: Наука, 1970. - 269 с.

179. Юнг К.Г. Психические типы. М.: ACT «Универсальная книга», 1996. - 715 с.

180. Ярхо Б.И. Сага о Вёльсунгах. Л.: Академия, 1934. - 283 с.

181. A hunok // Magyarorszäg törtenete. I/I. Bp., 1987. - 0.265-287.

182. Alföldi A. Funde aus der Hunnenzeit und ihre ethnische Sonderung // AAH. Bd.9.1. Bp., 1932.

183. Altheim F. Geschichte der Hunnen. Bd. I-V. Berlin, 1959-1962. Attila: the man and his image. - Bp., 1993. - 133 о.

184. Bakay К. A hunokrol magyar szemmel // Szäsz В. A hunok törtenete. Attila nagykiräly. - Bp., 1994. - О. 1-40.

185. Bäuml F.H. Attila in Medieval German Literature // Attila: the man and his image. -Bp.,1993. P.57-64.

186. Beck H., Wenskus R. Attila Ii RGA. Bd.l. Berlin, N. Y., 1973. - S. 467-473.

187. Bona I. Ein Vierteljahrhundert der Völkerwanderungszeitforschung in Ungarn // AAH.

188. Bd. 23. Bp.,1971. - S. 265-273.

189. Bona I. Das Hunnenreich. Bp.-Stuttgart, 1991. - 220 s.

190. Bona I. A hunok es nagykirälyaik. Bp.,1993. - 276 о.

191. Bona I. Valosäg es mitikusz torzkep: Attila // Rubicon. 1994. - № 4. - О. 4-22.

192. Brion M. La vie d'Attila. Paris, 1928.

193. De Boor H. Das Attila-Bild in Geschichte. Legende und heroischer Dichtung. -Darmstadt, 1932.

194. Deguignes J. Memoire sur l'origme des Huns et des Turcs. Paris, 1748.

195. Deguignes J. Histoire generale des Huns, des Turcs, des Mongols, et des autres Tartares occidentaux, avant et depius J.C.I.-IV. Paris, 1756-58. Demougeot E. Attila et les Gaules. - Paris, 1958.

196. Ecsedy I. The Oriental Backgraund to the Hungarian Tradision about «Attila's Tomb» // AOH. 36. Bp., 1982. - P.129-153.

197. Eckhardt S. Attila a mondâban // Attila és hunjai. Bp., 1986. - O. 143-217. Fettich N. A szeged-nagyszéksosi hun fejedelem sirlelet // AH. 32. - Bp.,1953. Gordon C.D. The Age of Attila. - Michigan, 1960.

198. Groot de J.J.M. Die Hunnen der vorchristlichen Zeit. Berlin-Leipzig, 1921. Grousset R. L'Empire des steppes: Attila, Gengis-Khan, Tamerlan. - Paris, 1939. Hambis L. Attila et les Huns. - Paris, 1972.

199. Haussig H.-W. Probleme der Westwanderung der Hunnen // ZDMG. Supplements Bd. 2. Wiesbaden, 1969. - S.772-782.

200. Haussig H.-W. Das Problem der Herkunft der Hunnen // Materiala Turcica. 1977. -№ 3. - S.1-15.

201. Höman B. A magyar hün-hagyomäny és hün-monda // Tôrténetirâs és forrâskritika. -Bp.,1938. O. 45-94.

202. Homeyer H. Attila der Himnenkönig von seinen Zeitgenossen Dargestellt. Berlin, 1951. Ipolyi A. Etele // Magyar mythologia. Bp., 1894. Repr. kiâd., 1987. - O. 153-158.

203. Kluge F. Der Tod des Attila. Eine altgermanische Dichtung // Deutsche Rundschau. 146. 1911.-S. 451-455.

204. Kovrig I. Hunnischer Kessel aus der Umdeburg von Varpalota // Filia Archaeologica. 23.-Bp., 1973.-S. 95-121.

205. Kulcsär P. Bonfini Magyar Törtenetenek forräsai es keletkezese. Bp., 1973. Kulcsär P. Humanista törtenetirök. - Bp., 1977.

206. Maenchen-Helfen O. Welt der Hunnen. Eine Analyse ihree historischen Dimension.

207. Wien Köln - Graz, 1978. - 450 s.

208. Mälyusz E. Thuroczy-kronika es forräsai. Bp., 1967.

209. Moor E. A hunok szärmazäsänak kerdese fö tekintettel a nyelvi forräsanyagra // Magyar Nyelv. 69. -1963. 0.53-66.

210. Moravcsik Gy. Attila es Buda. Adalekok a Priscos-szöveg törtenetehez // Egyetemi Philologiai Közlemenyek. 50. Bp., 1926. - 0.195-202.

211. Moravcsik Gy. Byzantinoturcica I. Die byzantinischen Quellen der Geschichte der Türkvölker. II. Sprachreste der Türkvölker in den byzantinischen Quellen. Berlin, 1958.

212. Moravcsik J. Attilas Tod in Geschichte und Sage // Körösi Csoma Archivum. II. -Leiden, 1967. - S. 83-116.

213. Nagy B. Attila a magyar irodalomban. Bp., 1939. - 63 o.

214. Pärducz M. Die ethnische Problema der Hunnenzeit in Ungarn // Studia Arehaeologica. 1. Bp.: Akademiai Kiado, 1963. - 87 s.

215. Posta B. Regeszeti tanulmänyok az Oroszföldon // Archäologische Studien auf russischem Boden. Bp.-Leipzig, 1905.

216. Pritsak O. Der Titel Attila // Festschrift für Max Vasmer. Wiesbaden,1956. - S. 404419.

217. Pritsak O. The Hunnic language of the Attila Clan // Harvard Ukrainian Studies. 6. -1982.-P. 428-476.

218. Rözsa Gy. Pictorial Tupes of the Attila Iconography // Attila: the man and his image. -Bp., 1993. P. 29-37.

219. Schönfeld B. Wörterbuch der altgermanischen Personen- und Völkernamen. -Heidelberg, 1911. -309 s.

220. Schramm G. Eine hunnisch-germanische Namen Beziehung // Jahrbuch für fränkische Landesforschung. 20. 1960. - S.129-155. Schreiber H. Die Hunnen. - München, 1975. - 346 s.

221. Schroeder E. Die Leichenfeier für Attila // Zeitschrift für Deutschen Altertum. 59. 1922. S. 240-244.

222. Schünemann K. Hunnen und Ungarn // Ungarische Jahrbücher. 5. 1925. - S. 293-303. Seek O. Geschichte des Unterganges der antiken Welt. - Berlin, 1895-1920. Bd. I-V. Simon P. Nibelungenek magyar vonatkozäsai // Szäzadok. 2. - 1978. - 0.271-325.

223. Sinor D. Inner Asia. Bloomington., 1969.

224. Sinor D. The Hun period // The Cambridge History of Early Inner Asia. Cambridge, 1990.-P. 177-205.

225. Sinor D. The Historical Attila // Attila: the man and his image. - Bp., 1993. - P. 3-15.

226. Szäsz B. Hunok törtenete. Attila nagykiräly. Bp., 1994. - 660 o.

227. Szörenyi L. Hunok es jezsuitak. Bp., 1993(b). - 203 o.

228. Tajfel H. Social identity and intergroup relation. Cambridge, 1982.V

229. Tejral J. Mähren im 5. Jahrhundert // Studie Archeologickeho Ustavu. Ceskoslovenske Akademie ved. Praha, 1973. - 73 s.

230. Thierry A. Attila törteneti kor- es jellemrajz. Pest, 1855. - 190 o. Thierry A. Attila-mondak. - Pest, 1864. - 180 o.

231. Tomka P. Der hunnische Fürsteniund von Pannonhalma // AA. 38. Bp., 1986. - S. 423-488.

232. Tompson E.A. A history of Attila and the Huns. Oxford,1948. - 228 p. Töth Z. Attila's Schwert. - Bp., 1930. - 215 s.

233. Värady L. Das letzte Jahrhundert Pannoniens 376-476. Bp.,1969. - 602 s. Vasärhelyi B. Betrachtungen über die Hunnen und Attila im Lichte von Dichtung und Wahrheit Ii VIII Internationalen Genealogisch-Heraldischen Kongress. - Paris, 1966. -S. 1-13.

234. Vesce T. // Attila: the man and his image. Bp., 1993. - P. 75-83.

235. Ward D. Attila king of the Huns on Narrative lore // Attila: the man and his image.1. Bp., 1993.-P. 38-44.

236. Werner J. Beitrage zur Archäologie des Attila-Reiches. München, 1956.

237. Wilhams J. Etzel der riche // Europäische Hochschulschriften. 364. Bern - Las1. Vegas, 1981.

238. Византией, получают земли в Паннонии, дань в 700 фунтов 440-е Аттила устанавливает дипломатические отношения с Римской империей, получает от неё титул полководца - та^1ег гшШшп 445 - Аггила убивает брата, становится монархом

239. Константинопольский поход Атгилы, получение ежегодной данив 2.100 фунтов золота и новых земель на Дунае448 византийское посольство к Атгиле с участием Приска

240. Галльский поход Атгилы, битва с римлянами и вестготами на1. Катадаунских полях

241. Инф. по: Плетнева 1982: 154i ———" \ f Зша&аяу-СУ U- \ У1. Римская Г^я1V • —j* л фипсш тшена1. Л Nда&янаив ^ тшшшды \ fe1» Г^А^х \ \ в^точн имподя Л^Ч ОСЯ^Мтиди \\ \ ос^готш1. Ое карпък \ \ f e&S КОЫЛОсарматы J г

242. Ц V^ ДУШЙI Черте "норе у "Лллтлгп-шя1. Инф. по: Szász 1994:164к