автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Художественная проза Г. Владимова

Полный текст автореферата диссертации по теме "Художественная проза Г. Владимова"

на правах рукописи

•ЧИСТЯКОВ АЛЕКСАНДР ВАЛЕР'Ш0В!1Ч

р Г Б ОД

ХУДОЖЕСТВЕННАЯ ПРОЗА Г.ВЛАДИМОВА - 3 ОГД 1035 ТВОРЧЕСКАЯ эволюция.

Специальность 10.01.01. - Русская литература

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Москва - 1995,

Работа выполнена на кафедре русской и зарубежной литературы Российского университета друясбя народов

Научный руководитель:

наслуженный деятель науки Российской федерации, доктор филологических наук профессор А.С.Карпов

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук профессор Дубровина И.М., кандидат филологических наук Шинкарева Г.Л.

Ведущая организация - Московский педагогический государственный университет им. В.И.Ленина.

Защита состоится 1995 года

на заседании диссертационного совет/Д 053.05.12

при Московском государственном университете имени М.В.Ломоносова.

Адрес: 119899, ГСП, Москва В-234, Воробьевы горы, МГУ имени . М.В.Ломоносова, Т-Я корпус гуманитарных факультетов, филологический факультет.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке филологического факультета МГУ имени М.В.Ломоносова

Автореферат разослан

- сешМ/л

т

1995 г.

Ученый секретарь диссертационного совета профессор

Цугров Б.С.

Первые литературные опыты.Г.Н.Владимова относятся к 1954г., когда стали появляться его литературно-критические статьи, но известность принесла ему повесть "Большая руда", опубликованная в седьмом номере журнала "Новый мир" за 1961 г. Это, как отмечалось в тогдашней критике, была зрелая, трезвая проза, зовущая читателя к соразмышлению над выдвигавшимися жизнью острыми проблемами, - важнейшей из них была проблема содержания человеческой личности: смысла ее существования, ее подлинной ценности. Но уже следующее произведение Г.Владимова, роман "Три минуты молчания" /1969 г./ вызвало в критике бурную полемику: чаще других звучали обвинения в приземленности изображения, в нежелании писателя разглядеть героику времени. Создававшаяся тогда же, в 1963-1955 г.г., повесть "Верный Руслан" уже нэ смогла появиться на родине писателя и впервые была опубликована во Франкфурте-на-Майне в 1974 г.

Независимая позиция писателя, требовавшего судить о произведениях по их "истинно художественным достоинствам", заявившего в 1977 г. о своем выходе из Союза писателей, послужило причиной его вынужденной эмиграции в 1983 г. в Западную Германию, где он живет по сей день. С той поры и до 1989 г., когда переведенная на многие языки мира повесть "Верный Руслан" была напечатана во второй книжке журнала "Знамя", имя Владимова, если и упоминается - изредка в советской литературной критике, то непременно - в резко критическом контексте. Теперь - и в особенности после появления в 1994 г. в том жз журнале "Знамя" /.'Ш и 5/ романа "Генерал и его армия" - о Владимове пишут охотно, но в литературоведческих исследованиях имя писателя, в сущности, не встречается, характер его творчества в целом, роль и место в литературном процессе не получают осмысления.

Научная новизна нашей работы и обусловливается тем, что здесь впервые предпринята попытка осмысления творческой эволюции художника в контексте литературного процесса трех последних десятилетий, предпринята попытка охарактеризовать специфичность его художественного мира, концепции жизни, осмыслить особенности реализма, претворенного в его творчестве, которому неизменно верен Г.Влацимов в тех условиях, которые сложились в развитии русской литературы в последней трети XX века.

В работе не ставится задача монографического - всестороннего - исследования творчества Вдацимова в целом. Обращаясь к основным художественным произведениям писателя, мы пытаемся объяснить логику его творческого становления, особенности индивидуального творческого метода, определить место Владимо-ва в современном литературном процессе, учитывая в этом.последнем случае то обстоятельство, что значительная часть из написанного им пришло к живущему в России читателю с большим опозданием и воспринимается как одна из страниц литературы русского зарубежья, хотя "Верный Руслан" написан писателем, жившим тогда в России, но вынужденны?/ передать свою повесть для опубликования на Запад.

Задачи, поставленные и решаемые в настоящей диссертации, определяются так:

- проанализировать основные художественные произведения Г.Владимова как явления, характерные для литературного процесса в России последней трети XX века;

- охарактеризовать закономерности творческого развития писателя;

- показать особенности художественного мира Владимова;

- определить место писателя в современной русской литературе.

Решение сформулированных таким образом задач обусловливает актуальность исследования. Прежде всего следует сказать о том, что обращение к творчеству Г.Владимова позволяет утвервдать, что современная русская литература - явление, гораздо более значительное по объему и - главное - по содержанию, нежели это представлялось до недавнего времени. Романы и повести писателя дазэт возможность говорить о благотворности художественных поисков, ведущихся в русской литературе последних десятилетий в русле реализма. Своевременной представляется и предпринимающаяся в диссертации попытка найти ответ на вопрос о месте, которое занимают в русской литературе произведения, создающиеся писателями, вынужденными жить и творить за пределами России.

Решение поставленных в диссертации задач невозможно без опоры на богатый опыт русского литературоведения, без обрате-

ния к статьям литературных критиков, в которых предметом анализа оказывается современный литературный процесс и отдельные его явления.

В нашей работе широко использованы труды в области теории и истории русской литературы таких ученых, как Л.Тимофеев и др. В диссертации также привлекаются работы литературных критиков, обращающихся к современному литературному процессу: Л.Аннинского, И.Дедкова, А.Дубровина, А.Макарова, А.Марченко, В.Лакшина, И.Роднянской, Е.Стариковой и др.

Творчество Владимова в аспекте стоящих перед автором диссертации задач исследуется на методологической основе исто-ршсо-функционального и эстетического подхода, чем обусловлен и выбор методов исследования.

Практическая значимость работы определяется введением в научный оборот материала преаде находившегося в сфере внимания лишь литературной критики. Результаты исследования могут быть использованы при изучении как творчества Г.Владимова, так и современного литературного процесса, в частности, - литературы русского зарубежья и ее места в истории русской литературы XX века. Наконец, они могут использоваться в учебных курсах по истории русской литературы XX века.

Диссертация прошла апробапию на заседаниях кафедры русской и зарубежной литературы Российского университета дружбы народов, основные результаты исследования были изложены на научных конференциях молодых ученых и специалистов РУДН в 1993 -1995 г.г.

СТРУКТУРА И О™ РАЕ9ТО

Диссертация состоит из введения, 4-х глав, заключения, библиографии.

Объем диссертации - страниц.

СОДЕРЖАНИЕ ДИССТРТАГОМ

Во введении обосновывается выбор темы, определяются цели и задачи исследования, его актуальность, научная новизна.

практическая значимость результатов исследования.

В первой главе "Виктор Пронякин и другие" предметом анализа является повесть "Большая руда", написанная писателем, который ранее - выступая в роли литературного критика - убежденно говорил о своем стремлении руководствоваться "жизненными мерками", найти собственные ответы на выдвигаемые жизнью вопросы. Повесть Владимова появилась в ту пору, когда в советской литературе громко заявило о себе новое литературное поколение, представленное в прозе именами В.Аксенова, А.Гла-дилина, А.Кузнецова и др. "Молодая проза" привлекала взимание читателя раскованностью тона, желанием рассказать о человеке, лишь выходившем в жизнь, имея о ней только книжные - романтические! - представления. Имя автора "Большой руда" вписывалось не в этот, а скорее в другой литературный ряд: примечательно, что повесть эта появилась в номере "Нового мира" рядом с очерком Е.Дороша "Сухое лето", рассказом Э.Казакевича "При свете дня", продолжением романа В.Фоменко "Память земли" - добротными произведениями русской прозы, заставляющей прежде всего вспомнить о традициях русской литературной классики.

Подмеченный автором "Большой руды" в самой действительности конфликт, созданный писателем характер главного героя объяснению и оценке по принятым в литературной критике меркам не поддавался. Критики бросали Виктору Пронякину обвинения в "узости интересов" /Г.Бровман/. обнаруживали в нзм"черты индивидуалиста" /В.Панков/, называли живущую в его душе силу "темной" /И.Роднянская/. Согласиться с этими определениями трудно. Владимов изображает человека, который во всех ситуациях ведет себя в соответствии с собственно человеческими свойствами, крепко стоит на земле и, погруженный в житейские заботы способен испытывать радость приобщения к большому делу. Виктор Пронякин так и не успел преодолеть одиночества, трагической обособленности от людей: живя рядом с ними, он прошел мимо них. Точнее - они прошли мимо него. О том, почему- так происходит - ведь ни Проняктаа, ни ребят из его бригады это нэ радует - и размышляет писатель. Трагедия Пронякина получала в повести объяснение нэ столько в свойствах его характера, которые отнюдь не были врожденными, - она восприни-

малась как результат всей прожитой им жизни. Разумеется, после его гибели счет следует предъявлять и бездушным чиновникам, определявшим нормы выработки, и не обладавшим душевной деликатностью товарищам по бригаде. Но более всего - жизни:. это она устроена так, что путь к счастью для человека оказывается чрезмерно трудным, а подчас /в случае с Пронякиным/ и смертельным для него.

Важнейшим для автора "Большой руды" является требование правда в большом и в малом. Его писательской манере свойственно тяготение к мужественной энергичности стиля, к сюжетной сосредоточенности, к подчеркнутой прозаичности рассказа об обыденной /даже производственной/ стороне жизни. Но поразительная точность изображения деталей, подробностей соединяется с масштабностью изображения и постижения мира. Повесть не перегружена техническими подробностями, но мир, где живут и трудятся ее герои, выписан зримо, поражает обилие верно подмеченных - и всякий раз функциональных - деталей. Правдивость деталей, как известно, является обязательным условием реалистического воспроизведения действительности - об этом постоянно помнит автор "Большой руды", неизменно хранящий верность реализму.

Вторая гл^ва "Выход к роману: возможности жанра и его реализация" посвящена роману "Три минуты молчания". Герои его вновь предстают почти исключительно в сфере производственной, причем писатель буквально щеголяет знанием всех тонкостей морского, рыболовецкого дела: текст явно перегружен специальной терминологией, моряцким слэнгом, дотошным описанием подробностей. Не трудно предположить, что писателя увлекла задача изображения человека не столько с помощью воссоздания его внутреннего мира, сколько путем скрупулезного выписывания всех подробностей жизни на рыболовецком судне, за пределами которой у персонажей романа почти ничего другого нет.

Критика /В.Панков, А.Елкин, Г.Ершов. М.Гус и др./ упрекала автора романа в том, что им не показана героическая сущность труда советских рыбаков, но писатель и не ставил перед собой задачу изображения героев-тружеников. Ушедший далеко от советских берегов СРТ-815 предстает в романе Владимова в ка-

честве своеобразной модели советского общества, в котором человеку безрадостно. Обязательная для флота субординация напоминает о системе отношений, сложившихся в жизни людей в тоталитарном государстве. Они строятся по вертикали, определяемой табелем о рангах, и в значительной мере фальшивы, ибо те, чьими руками создается все ценное в жизни, лишь делают вид. будто. выполняют приказы и распоряжения: в экстремальных ситуациях способны работать до изнеможения, но к повседневному выполнению своих обязанностей относятся спустя рукава.

По словам П.Палиевского, в советской литературе создается особый художественный мир: здесь через личность свободно перешагивают, "идет одергивание, обламывание, обкатывание ее в коллосальных смещениях целого*". Персонажи романа Владимова являются наглядным результатом этого процесса, который так восхищает критика: личностное начало в каждом из них растоптано: люди, живущие и работающие вместе, по сути, разобщены. Более того, у них - и в этом отличие романа Владимова от его повести - нет оснований для душевного взлета: действие романа развивается во времени, но в сущности, движется по кругу, мир, в котором живут его персонажи, крайне сужен, но об этом они и не подозревают, думать об этом не хотят. Семену Шалаю, от имени которого ведется повествование, потому и трудно, что он хочет работать - и жить - осмысленно, но это ему никак не удается; труднее всего ему принимать самостоятельные решения - этому жизнь его не учила.

Рассказывая о вышедших в море рыбаках, Владимов стремится объяснить жизнь, возникающие в ней конфликты. За нехитрыми историями, из которых и складывается сюжет романа, открывается мир, в котором человеку никак не найти себе места, просматривается структура общества, где человеку трудно обрести светлую цель, трудно вырасти. Облик и судьба героев романа Владимова позволяют говорить о застойном характере эпохи, формирующей человека с ограниченным - и остающимся почти не-

1. Палиевский П. Мировое значение Шолохова. //Палиевский П.

Пути реализма. Литература'и теория. - М.: Современник,

1974. - С.199.

изменным - духовным кругозором. Примечательно, что они не укоренены во времени: им нечего вспомнить, а то, что встает в памяти столь же малозначительно, как и настоящее - так обнаруживается характер взаимоотношений человека и эпохи, которая позднее будет названа застойной. Но нельзя сказать, что она вполне преуспела, подавляя в человеке личностное начало. Персонажи романа Владимова не выглядят безликими, и тут особое место принадлежит слову, выразительные и изобразительные возможности которого мастерски используются писателем.

Начавшийся на рубеже 50-60-х годов процесс духовного раскрепощения отозвался в русской литературе стремлением к решительному преодолению господствовавшей до той поры авторитарности стиля; отозвался повышением уважения писателя к "чужому" слову - к слову своего героя. В своей первой повести Вла-димов последовательно создавал иллюзию авторского невмешательства, объективности повествования. Он целиком доверял своему герою, и поэтому границы между авторским повествованием и речью героя оказываются зыбкими. В романе писатель сменил манеру повествования. Сфера "чужой" речи стала здесь основной, людская масса распадается на несколько групп, каждая из них не только своим поведением, но и манерой говорить добавляет новые краски в коллективный портрет принадлежащего своей эпохе человека. Но главная роль здесь отдана Семену Ша-лаю, выгодно отличающемуся от других матросов желанием говорить и поступать осмысленно: он и его товарищи по работе словно бы говорят на разных языках - стилевой диссонанс обнаруживает драматизм положения Шалая не менее, чем возникающие в романе сюжетные коллизии.

Владимов делает героем романа человека из народа; тревожным оказывается то обстоятельство, что у этого человека нет ощущения включенности своей судьбы в общую: без остатка принадлежа миру, который мог бы быть назван им своим, Шалай в этом мире не растворяется, но и выходить за очерченные им рамки не хочет. Обнаруживается это и на стилевом уровне: обилие подробностей, деталей матросского труда для персонажей романа /в значительной мере и для Семена Шалая тоже/ служит раскрытию содержания их жизни, сосредоточивающейся на этих

- 10 -

деталях и - более того - замыкающейся на них. .

Позиция автора романа характеризуется сочувственным вниманием к своим персонажам и одновременно тревогой за них. Жизнь здесь разъята' на составляющие и каждая из них выписана подробно, со знанием дела. Но предстает эта жизнь скорее как мозаика, чем как единство. Объяснение этому - в ее общем строе, в утверждаемом в эпоху, когда писался роман, отношений между человеком и миром, в котором этот' человек отнюдь не чувствует себя хозяином собственной судьбы. Потому-то слово в романе не ищет опоры в общенародном жизненном контексте.

Так получают отражение в произведении, принадлежащем чрезвычайно чуткому к движению времени писателю, те изменения, которые все более отчетливо ощущались в жизни советского общества с середины 60-х годов. Владимов не обличал, не выписывал рецепты - писатель изображал человека, все более отчуждаемого от жизни: именно это и послужило причиной резко критического отношения к роману в многочисленных статьях и рецензиях.

"Три минуты молчания" - свидетельство все возрастающей остроты взгляда писателя, усиления в его творчестве аналитического начала: мысль о неблагополучии, что царит в мире, гдз никак не может найти себе места честный, трудолюбивый и чуточку бео-путный Семен Шалай, выражена в романе прямо, сильно. Раньше -и отчетливее - других сумел сказать Владимов о тупике, в который загоняется человек, не подозревающий об этом и не пытающийся вырваться отсюда.

В третьей глава "Перевернутый мир" речь идет о повести "Верный Руслан", где Владимов выходит на иной, нежели то было в других его произведениях, уровень художественного мышления. Жестче становится взгляд - писатель открыто отказывается соглашаться с тем, как устроен мир, в котором живут герои его повести. Прием остранения, который определяет здесь угол зрения на изображаемую действительность, позволяет с особой силой ощутить как страшно искажены в этом мире все ориентиры, вся система ценностных отношений: жизнь оказывается напрочь лишенной высокого смысла человечности. И. пожалуй, самое страшное в том, что лагерь, царящие в нем порядки воспринимаются персоналками повести как повседневное, единственно возможное

- и -

для человека место обитания, способ существования: вслед за Солженицыным /недаром молва в течение долгого времени приписывала ему авторство "Верного Руслана"/ Владимов с убийственной резкостью сказал о том, как губительно воздействует на жизнь убежденность в справедливости и потому незыблемости мира по законам лагеря.

Автор повести, избегая публицистической заостренности, смело раздвигает временные и пространственные рамки изображения. При этом он нигде не выходит за пределы реальности, сугубой достоверности. Здесь точно выбрано и время действия /переломное, решающее в жизни персонажей повести, в жизни страны и ее народа/ и его место /лагерь и пристанционный поселок, где власть основополагающих для жизни лагеря порядков ощущается особенно отчетливо/. Прошлое, которое временами возникает в памяти, воспринимается как основание происходящего сегодня -вот почему перемены затрагивают пока лишь обстоятельства существования персонажей, но не могут изменить их сущности. А границы лагеря оказываются куда шире тех, что были очерчены поваленной теперь колючей проволокой.

Повесть Владимова дает яркое представление о том, как разъела человеческие души в течение десятилетий господствовавшая в стране система 1Улага. Писатель по-прежнему верен принципу локальности действия,но теперь ощуленяе большого мира, сколком с которого является тот, что изображен в повести, возникает гораздо более органично. Ядром этого мира является лагерь, где точно расписаны обязанности, определены взаимоотношения людей, очерчен круг, за пределами которого их ждет гибель.

ЗаконнТ. которые царят в лагерном мире /а действие их, напомним, ощутимо далеко за пределами лагеря/ ведут к чудовищному искажению человеческой природы. Вот почему именно караульной собаке Руслану была доверена роль главного персонажа повести: для него этот мир оказывался настоящим, справедливо организованным, единственно желанным. Впрочем, и Руслан вместе с другими собаками окажется способен на бунт, похожий на безумие, когда бесчеловечность лагерных хозяев перерастает все границы.

Владимов изображает мир, где насаждается рабство, предстаю-

щее здесь в ужасающей наготе: человеческое начало искажено, изуродовано и в заключенных, и в тех, кто играет здесь роль хозяев. Л.Аннинский точно определил главное в повести - стремление писателя понять, как "из элементов добра магическим образом составляется зло? Как это происходит? Как из элементов одного получается другое? И чем более ревностно исполняет Руслан свой долг, тем, по словам критика, "яснее бытийный ужас, который за всем этим встает...1"

В новой своей повести Владимов избегает бесстрастности -внешней! - тона повествования, которая в наибольшей степени была свойственна "Большой руде". Не подсказывая читатели выводов, автор ведет его к ним кратчайшей дорогой: уже эпиграф не только определяет тональность повествования, но и служит прямым обвинением тем, кто способствует чудовищному искажению жизни, самой природы человека и животного.

Изображаемая Владимовым действительность не располагает к радужным надеждам: система, наиболее ярким воплощением которой является лагерь, еще не разрушена, ростки человечности в душах людей еще только начинают пробиЕаться - оснований для сомнений в том, что они смогут пробиться, у автора повести предостаточно. Но тем дороже его апелляция к тому, что лежит за пределами жизненного опыта персонажей. Писатель настойчиво напоминает о тех глубинных корнях всего живого, о существовании которых человек может быть и не догадывается. Это прошлое, возникающее в подсознании, становится основанием душ мечтаний о будущем, которые наполняют жизнь так не достающим ей "высоким смыслом". Вот почему в трагически завершающейся истории караульной собаки есть тревога, но нет ощущения безнадежности: натасканный на людей Руслан так и не научился ненавидеть их, а лишь - презирать, жалеть. Добро, заложенное в нем от природы. нэ искоренено вовсе дрессировкой и службой. Но представления о нем - границах и способах проявления его - страшно искажены, вот в чем, по словам писателя, "его трагедия, а наша -

1". Аннинский Л. Собачье сердце? Из заметок о прозе Георгия

Владимова. //Литературное обозрение. - 1989. - >63. - С.

22 - 23.

вина .

Масштабность писательской мысли, отчетливо ощущавшаяся в "Большой руде" и "Трех минутах молчания", находит в новой повести Владамова дальнейшее продолжение: вполне очевидно теперь, где истоки трагического положения,-в котором оказываются все без исключения персонажи "Верного Руслана". Разумеется, тут повинна прежде всего господствовавшая в стране система, выстраивавшая жизнь по законам лагеря. Но поставив в центр изображения не человека, а караульную собаку, писатель вопрос о вине за происходящее адресует всем тем, кто, подобно Руслану, служит "верой и правдой - лжи и кривде2". И в этой постановке вопроса о вине людей /т.е. всех нас/ за устройство го,га собственного мира - то новое, что входит в прозу Влади?,гова в середине 60-х годов. Конфликт между человеком и людьми 7вольшая руда"/, человеком и эпохой, обрекающей людей на бездуховное существование, притупляющей в каждом из них личностное начало /"Три минуты молчания"/, переносится в иную плоскость. Этика, на которой основывается повесть "Верный Руслан", теперь впрямую переводится в план социальный, но от этого не перестает быть именно этикой: мир, убеждает писатель, может измениться лишь в том случае, если в каждом из нас Добро и Зло смогут занять истинно принадлежащее им место.

Автор "Верного Руслана", оставаясь на почве реальности, поднимается до символики: таков лагерь, являющийся средоточием характерных черт эпохи, таковы люди, сформированные условиями лагерной жизни, таков, наконец, главный персонаж повести, наиболее полно воплощающий в себе время, когда основополагающие в жизни законы и нормы до неузнаваемости искажены, обрели противоположный смысл. Стиль писателя претерпевает изменения: сохраняя ясность и точность, строгость в воспроизведении открывающейся взору жизни и ее осмысления, фраза у

1. Георгий Зладимов - Льву Аннинскому: 0 "Вэрно.,1 Руслане".// Литературное обозрение. - 1990. - - С.85.

2.Архангельский А. Строгость и ясность. // Новый мир. - 1999. - - С. 264.

Владимова становится все более содержательной, увеличивается глубина подтекста, смысловая насыщенность слова.

Свидетельством вызревания в творчестве Владимова нового качества, которое вернее всего назвать историзмом явился роман "Генерал и его армия", который исследуется р четвертой главе "Масштабом ирториц". Мысль писателя движется здесь ■ стремлением понять, на чем стоит жизнь, что движет поступками людей, в чем причина побед и поражений, почему победа может оборачиваться поражением и наоборот. Вопреки мнению определенной части критики, автора романа интересуют вопросы общечеловеческого, исторического, а не сиюминутного политического характера.

Владимов, как и писатели его поколения, которым не довелось принять участия в Отечественной войне, опирается на опыт осмысления событий военных лет своими предшественниками в литературе и при этом - переносит центр тяжести на общие категории, закономерности человеческого бытия, которые в условиях войны предстают в обнаженном виде. Такая проза тяготеет к философичности, реальные жизненные подробности обнаруживают здесь родство с мифологическими, сквозь выхваченные прямо из жизни детали просвечивает их символический смысл. Поэтому-то несправедливыми оказываются упреки критики /например, В.Богомолова /, обнаруживающей в романе Владимова отступления от фактографической точности в воспроизведении отдельных деталей, несовпадения в изображении отдельных персонажей и их прототипов. Автор романа способен вступить в открытую полемику с распространенными мнениями и оценками /например, фигуры и роли в истории генерала Власова /, но и в этом случае остается художником, стремящемся понять и объяснить поведение персонажа.

Не случайно уже в начале романа возникает имя Льва Толстого, которого Владимов считает "высшим художественным гением в русской прозе1", и. признаваясь в своем настороженном отношении к литературному авангарду, замечает, что "ведь все рав-

1.Владимов Г. Письмо Андрея Тарковского. //Искусство кино. -1991. - Я1. - С.105.

но потом к Льву Толстому тянет1". Восходящие к творчеству Толстого традиции Владимов активно - и открыто - усваивает, не побоявшись в то же время /как отмечено А.Марченко / вступать с ними в спор. Наследуя толстовскую традицию, Владимов ищет объяснение происходящему, человеческим судьбам, идя от . жизни, а не от тех представлений о ней, которые закрепляются в выстроенных разумом системах. Так получает объяснение поражение, которое терпит "гений и душа блицкрига" генерал Гу-дериан. который не может понять"его /Толстого - А.Ч./ непризнания войны как искусства..."

' Автор романа стремится добраться до сути человеческой натуры. снимая с человека те одевды, в которые тот рядится. Генерал Кобрисов стал центральным персонажем романа именно потому, что в нем полнее, нежели в других военачальниках, обнаруживает себя жизнь, народное начало. Донской казак по происхождению, он, поднявшись по ступеням армейской лестницы от солдата до командарма, сумел на растерять ощущения своей близости с теми, чья жизнь теперь в его руках. Это более всего обнаруживается в душевной боли, которую испытывает командарм, осознавая, какой безмерно тяжкой ценой приходится расплачиваться за победу.

В изображении и событий, и действующих лиц, в осмыслении открывающейся в романе жизни Зладимов теперь впрямую исходит из народной точки зрения на происходящее. Война воспринимается здесь как тяжкая работа, и доброго слова заслуживает прежде всего тот, кто и на этой кровавой работе сохранил в себе человека. Потому-то вторым по значению персонажем романа оказывается Шестериков. В его судьбе с особой - жестокой -силой сказались события, происходившие в стране. Но он не озлобился, не ушел в себя: даже будучи ординарцем, нэ превратился в лакея, сохранил чувство собственного достоинства. В полном соответствии с народными - отразившимися в фольклоре -представлениями о том, кто из персонажей способен на подвиг, его совершает /спасая генерала, а затем выдерживая в смертель-

1. Владимов Г. Я не хотел уезжать. //Труд. -

1930. - 18 июня.

- 16 -

но опасной схватке со "смершевцем" Светлооковым / именно этот младший по своему воинскому званию, человек.

Народная точка зрения, которой верен автор романа, обнаруживает себя на всех уровнях текста.

Но более всего - в желании владимовского героя жить в согласии со своей душой, довериться ей, как это делает генерал Кобрисов, отстраняющийся от выполнения приказа командующего фронтом составить план взятия города Мырятина. Примечательная деталь: генерал читает "Кандида". Здесь вспоминается Кутузов с его отношением к судьбе. Владимов вводит в текст романа имя Вольтера, а не Толстого, однако тут важнее не именной знак, но отчетливо выраженная вера в силу судьбы, восходящая к народу, а уже затем - к усваивавшим эту веру писателям.

Ориентация автора романа именно на народное мировосприятие находит выражение и на стилевом уровне. Добиваясь изобразительной силы слова, писатель избегает как иллюстративности, так и авторитарности слова. Достоверность изображения возникает благодаря максимальному сближению авторской речи с речью персонажа. Особенно охотно и часто прибегает писатель к несобственно прямой речи, позволяющей передать ощущение своей причастности к происходящему, к реакции на события персонажей. Особенно отчетливо голоса повествователя и персонажа сливаются при появлении на страницах романа Шестерикова, с которым явственно связана столь важная для понимания смысла романа Вдадимова фольклорная - то есть собственно народная -струя.

• В романе о войне основной конфликт, лежащий в основании сюжета, определяется не столкновением двух армий, представляющих два разных строя, а - разных нравственных позиций, разных философий. Не отступая от правды факта, писатель стремится уловить линии развития, которые прочерчиваются не непосредственными участниками событий - как бы велика не была их власть над этими событиями, - а самой жизнью, находящей воплощение и в историческом движении, и в судьбах отдельных людей. Пересечение бытового и внебытового, исторического планов является конструктивной особенностью художественной

- 17 -

структуры романа Владимова. История присутствует здесь на правах определяющей ход событий и судьбу персонажей силой. Автор романа открыто апеллирует к ней, но еще чаще совмещает масштабы изображения: даже такие высокие понятия, как героизм, оказываются в ряду привычных - так получает объяснение устойчивость положения человека в условиях, когда по земле катится огненный вал.

Разобщенность людей, ломавшая судьб'ы персонажей ранее написанных произведений Владимова, в последнем его романе продлевается. Избранный писателем момент в жизни народа - война, по справедливости названная Отечественной, - обусловливает его /народа/ сплоченность, единство. Но именно это и позволяет понять, на чем основывается столь мощно выраженная в романе вера в неодолимую мощь народа, России-: в основе этой веры - ход истории, находящий выражение в событиях и судьбах персонажей.

Усиливающийся историзм художественного мышления - характерная черта творческой эволюции писателя, все решительнее выходящего к осмыслению коренных проблем бытия. И при этом всегда - заботясь прежде всего о человеке, о его неотъемлемом праве на жизнь в соответствии с собственными представлениями о том, какой она должна быть.

В заютченщ подводятся итоги исследования, получает завершающую характеристику динамика творческого развития писателя.

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

1. Начало пути: литературно-критическое творчество Г.Владимова. - М., 1995. - 9 с. - Деп. в ЙНИОН РАН 31.05.95, Й50461.

2. Роман Г.Владимова "Три минуты молчания": возможности жанра и их реализация. - М., 1995. - Т5 с. - Деп. в ИНИОН РАН 29.08.95, №50707.

• 13.09.95г._Объем 1д. xi____Тир. 100_Зак. 462

Тип, ВДй, Орд-оягкидзе, 3