автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Идеологические и национальные аспекты деятельности православного духовенства Балтии и Северо-Запада России

Полный текст автореферата диссертации по теме "Идеологические и национальные аспекты деятельности православного духовенства Балтии и Северо-Запада России"

ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ БЮДЖЕТНОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ «САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ»

На правах рукописи

ПЕТРОВ Иван Васильевич

Идеологические и национальные аспекты деятельности православного духовенства Балтии и Северо-Запада России

(1940-1945 гг.)

Специальность 07.00.02. - Отечественная история.

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени

кандидата исторических наук „ , пг „„ ,

Н АВГ 2014

Научный руководитель кандидат исторических наук, доцент Рачковский Валерий Александрович

Санкт-Петербург — 2014

005551785

005551785

Работа выполнена на кафедре Новейшей истории России Института истории Санкт-Петербургского государственного университета.

Научный руководитель: кандидат исторических наук, доцент

Санкт-Петербургского государственного университета

Рачковский Валерий Александрович

Официальные оппоненты: Тихонов Андрей Константинович

доктор исторических наук, профессор ФБГОУ ВПО Владимирский государственный университет имени Александра Григорьевича и Николая Григорьевича Столетовых

Гуркин Александр Борисович кандидат исторических наук, доцент Санкт-Петербургский государственный технологический институт (технический институт)

Ведущая организация: Санкт-Петербургский Институт истории РАН

Защита состоится «/.% 2014 г. в на заседании совета

Д.212.232.57 по защите докторских и кандидатских диссертаций при Санкт-Петербургском государственном университете по адресу: 199034, Санкт-Петербург, Менделеевская линия, д.5, Институт Истории, аудитория 70.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке им. A.M. Горького Санкт-Петербургского государственного университета.

Ученый секретарь Диссертационного совета

доктор исторических наук, / /7

профессор /ПУ/ ~~~~ A.B. Петров

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ.

Актуальность темы исследования. История Русской Православной Церкви в прошедшем столетии является для современных исследователей советского периода истории России одной из главных тем жарких дискуссий и бурных обсуждений. На протяжении века о Православии, да и о религии в Советском Союзе вообще, принято было высказываться только в ключе резкой критики, с позиций принятых в стране и научно-исследовательской среде концепций, напрямую связанных с государственной идеологией. В то же время в зарубежных исследованиях, и, прежде всего, эмигрантских, существовала другая крайность: о Православной Церкви и религии писали только в возвышенных тонах, зачастую не вдаваясь в подробности и не имея четкого представления о церковно-государственных отношениях в СССР. Другой важный и, пожалуй, еще более дискуссионный вопрос для современного научного общества -вопрос коллаборационизма, сотрудничества части населения страны в военный период с национал-социалистической Германией и ее союзниками. Практически во всех случаях изучая данную проблему нельзя отбрасывать национальную специфику, а именно участие того или иного народа в борьбе против большевизма и советского государства на стороне Третьего Рейха.

Обе эти сложнейшие темы отечественной истории как бы незримо переплетаются в истории Православия на Северо-Западе России и в Балтийском регионе в период 19401945 гг. Православное духовенство данной территории сполна ощутило на себе все проблемы, актуальные для приходской деятельности в период XX столетия. В то же время, находясь под жестким контролем сначала советских властей, разворачивавших на протяжении практически двадцати пяти предвоенных лет атеистический террор в РСФСР и начавших его в 1940-1941 гг. в Балтии, а затем нацистских оккупантов, оно проводило активную миссионерскую работу, пыталось наладить и по возможности сохранить приходскую жизнь.

Однако самыми малоизученными аспектами деятельности православного духовенства Балтии и Северо-Запада России в 1940-1945 гг. являются национальный и идеологический. Под идеологическим аспектом деятельности православного духовенства данной территории мы подразумеваем целый спектр проблем, а именно: вопрос использования православных иереев в пропагандистских кампаниях Третьего Рейха, отношения священнослужителей к столь сложному феномену Второй Мировой войны как Русское Освободительной Движение и Русская Освободительная армия, восприятие ими

прошлого России, в особенности периода советских гонений на Православную Церковь, взаимоотношения духовенства с русской эмиграцией и политическими организациями, созданными в межвоенный период за рубежами СССР, сумевшими отправить своих членов на оккупированную нацистами территорию, видение духовенством будущего России, Балтии и Европы в целом и некоторые другие проблемы. К национальному аспекту мы относим в первую очередь борьбу между двумя направлениями в среде православных приходов региона: автокефапистов, то есть сторонников максимальной независимости от Московской Патриархии и образованного его священноначалием Прибалтийского Экзархата со сторонниками канонического единства с Русской Православной Церковью, группировавшимися вокруг митрополита Виленского и Литовского Экзарха Прибалтики Сергия (Воскресенского).

Объектом данного исследования является деятельность православного духовенства Балтии и Северо-Запада России в период 1940-1945 гг.

Предмет - борьба между балтийскими православными автокефалистами и сторонниками канонического единства с Московской Патриархией в указанный период, издательская и пропагандистская деятельность православного духовенства региона, степень его вовлеченности в проводимые оккупационными властями мероприятия, процесс сотрудничества и взаимовлияния православного духовенства с Русским Освободительным Движением и эмигрантскими организациями.

Хронологические рамки исследования обусловлены тем, что в 1940 г. началась активная стадия советизации Балтии, сопряженная с ослаблением автокефалистского движения в Латвии и Эстонии и возвращением приходов этих стран в лоно Русской Православной Церкви, в то время как в Литве началась дискуссия о литовско-белорусской православной автокефалии, в период с 1941 по 1944 гг. во время нацистской оккупации региона вновь усиливаются национальные и канонические противоречия, тогда же на Северо-Западе России действует Псковская Православная Миссия, в 1945 г. происходит окончательное освобождение Европы от нацизма, полное присоединение православных приходов балтийских республик к Московской Патриархии и их реорганизация, а параллельно с этим эвакуация руководства Латвийской Православной Церкви (ЛПЦ) и Эстонской Апостольской Православной Церкви (ЭАПЦ), как и некоторых псковских миссионеров за пределы СССР.

Географические рамки исследования обусловлены тем, что мы сознательно берем только ту часть Балтии и Северо-Запада России, которая была оккупирована в 19411944 гг. германскими армиями, рассматривая историю данного региона также в довоенные годы и сразу после освобождения региона от нацистов.

Степень изученности проблемы. Историографию национального и идеологического аспектов деятельности православного духовенства Балтии и Северо-Запада России можно разделить на четыре большие категории: советская, зарубежная, современная-«оправдательная», современная-«критическая». Рассмотрим каждую из этих категорий поподробней.

1)Советская. В ней преобладало критическое отношение практически ко всем проводимым в годы оккупации мероприятиям, полное отождествление деятельности православных священнослужителей Балтии и Северо-Запада России с нацистской пропагандой на оккупированной территории, акцентирование читательского внимания на «предательской» сущности их работы, частое замалчивание или пренебрежение к национальным аспектам происходящих в те годы процессам по причине декларируемого в Советском Союзе единства народов в период борьбы с нацистскими захватчиками. Классическими примерами таких работ стали работы Г.И. Геродника об истории Псково-Печерского монастыря,1 З.В. Балевица об истории православных приходов Латвии в период нацистской оккупации,2 а также Я.Я. Веверса о деятельности Псковской Миссии3. Несмотря на вводимые в научный оборот источники, абсолютное большинство данных исследований носили преимущественно идеологический характер и являли собой безапелляционную критику пребывавшего на оккупированной территории православного духовенства.

2)3арубежная, в основном эмигрантская. За рубежом СССР преобладали диаметрально противоположные подходы к изучению истории Прибалтийского Экзархата и Псковской Миссии в связи с иной политической конъюнктурой и другой источниковой базой. Привлечение воспоминаний самих миссионеров и не столь многочисленных документов из западных архивов привели к условно говоря «оправдательной» концепции рассмотрения деятельности псковских миссионеров, однако зачастую без углубления во многие тонкости событий тех лет. Основные работы по данной проблематике вышли из под пера таких крупных эмигрантских исследователей как Г А. Papa4, В.И. Алексеева и Ф.

1 Геродник Г. Правда о Псково-Печерском монастыре. М.: Госполитиздат, 1963.

" Балевиц З.В. Православная церковь Латвии под сенью свастики (1941-1944). Рига: Зинатне, 1967.

3 Веверс Я.Я. Православная духовная миссия - агентура немецкой разведки (материал в помощь лектору). Рига: Общество "Знание" Латвийской ССР, 1973.

4 Pap Г.(А.Ветров) Плененная Церковь. Очерк взаимоотношений между церковью и властью в СССР. Мюнхен: Посев, 1954.

Ставру5, Д.В. Поспеловского6. Что же касается деятельности православных приходов в Балтии, то здесь до сих пор преобладают разные концепции. С одной стороны, те исследователи, которые стояли на прорусских позициях критиковали вновь усилившееся в годы войны и оккупации автокефалистское движение, в то время как сами последователи балтийских автокефалистов наоборот показывали вынужденность возвращения ЭАПЦ и ЛПЦ в лоно Московской Патриархии в 1940-начале 1941 гг. и доказывали правоту действий сторонников митрополитов Александра (Паулуса) и Августина (Петерсона) во время немецкой оккупации. В настоящее время в церковной и светской западной историографии начинает преобладать именно второе направление. Ярким примером этого может служить то, что если в более ранних работах Харви Фейрисайда7 или Йоахима Хоффмана 8 в большей степени непредвзято рассматривались происходящие в православных приходах региона в те годы события, нынешние работы в большинстве случаев поддерживают позиции автокефалистов9.

3) Современная-«оправдательная». К этой категории следует прежде всего отнести все постсоветские работы авторов, во многом продолжающих и развивающих принятые на Западе концепции истории православных приходов исследуемой территории.

Интересно отметить, что последнее десятилетие двадцатого века не явило больших и серьезных работ по проблемам Прибалтийского Экзархата и Псковской Православной Миссии, за исключением монографии, авторами которой стали историк Сергей Фомин и рижский священник Андрей Голиков. 10 Книга эта состоит из двух частей, первая,

5 Alekseev W., Stavrou F. The Great Revival. The Russian Church under German Occupation. Minneapolis, 1976.;Алексеев В.И., Ставру Ф. Русская Православная Церковь на оккупированной немцами территории // Русское Возрождение. 1981. №№ 13,14, 15.

6 Поспеловский Д В. Русская Православная Церковь в 20 веке. М.: Республика, 1995.

7 Fireside H. Icon and swastika. Cambridge Russian research center studies. 1971.

' Гофман И. Власов против Сталина. Трагедия Русской освободительной армии, 1941-1945. М.:АСТ,2005.

9 Майнер С М. Сталинская священная война. Религия, национализм и союзническая политика. 1941-1945. М: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН) Фонд «Президентский центр Б.Н. Ельцина», 2010.; Rimestad. S. The Challenges of Modernity to the Orthodox Church in Estonia and Latvia. Wien: PETER LANG, 2012.

10 Голиков А., свящ., Фомин С. Кровью убеленные. Мученики и исповедники Северо - Запада России и Прибалтики (1940-1955). М.: Паломник, 1999.

названная «Кровью убеленные», авторство которой принадлежит Фомину, представляет собой скорее описание довоенной и военной истории Русской Церкви в историософском ключе, хотя некоторые ее главы, к примеру, «Сергий Младший», «За други своя» и «Псковская Миссия», напрямую затрагивают интересующие нас вопросы, вторая представляет собой мартиролог репрессированных в период с 1940 по 1952 гг. в Латвии священнослужителей и церковнослужителей. Отдельно изучаемые нами вопросы в работе не рассматриваются, главной же заслугой издания является введение в научный оборот большего количества источников, в том числе из ведомственных архивов.

Большой вклад в изучение вопросов православных приходов Балтии и Северо-Запада России в 1940-1945 годы внес петербургский исследователь, доктор исторических наук М.В. Шкаровский. Историк за более чем десятилетний период создал несколько разноформатных - от газетных или журнальных статей до полноценных монографий -работ по данной тематике, в которых он сначала занимаясь историей Русской Православной Церкви в 1930-е - 1950-е гг. в целом, перешел к исследованию ее положения в годы войны". Важным преимуществом работ автора является увеличение источниковой базы исследования за счет российских ЦГА СПб и ГАРФ (Государственный Архив Российской Федерации), немецких Бундесархив в Берлине (ВА), Политического архива Министерства иностранных дел в Бонне (АА), Бундесархива-Милитарархива в Фрейбурге (ВА-МА), Архива института современной истории в Мюнхене (1К), Архива Санкт-Петербургской епархии, архивов Федеральной Службы Безопасности Новгородской области (АУФСБ Новгородской области), Псковской области (АУФСБ Псковской области), Санкт-Петербурга и Ленинградской области (АУФСБ СПб ЛО). В своих исследованиях Шкаровский подробно останавливается на усилении автокефалистского движения среди православных приходов Балтии в военный период, описывая его часто в контексте противостояния разных ведомств Третьего Рейха, дает оценку всем аспектам истории Псковской Православной Миссии, хотя и не выделяет в отдельные главы проблемы идеологического аспекта деятельности православного духовенства.

Основополагающий вклад в изучение Псковской Православной Миссии внес псковский историк, заведующий кафедрой церковно-исторических дисциплин

" Шкаровский М.В. Нацистская Германия и Православная Церковь. М : Изд-во Крутицкого подворья, 1999.; Шкаровский М.В. Русская Православная Церковь при Сталине и Хрущеве. М.: Изд-во Крутицкого подворья, 1999.; Шкаровский М.В. Крест и свастика. Нацистская Германия и Православная Церковь. М.: Вече, 2007.; Шкаровский М.В. Церковь зовет к защите Родины. СПб.: Сатисъ; Держава, 2005.; Шкаровский М.В. Русская Церковь и Третий Рейх. М.: Вече, 2010.

московского Свято-Филаретовского института, кандидат исторических наук К.П.Обозный. На протяжении большего периода времени он собирает и вводит в научный оборот ранее не попадавшиеся взору специалистов воспоминания участников Псковской Православной Миссии, простых жителей оккупированного Пскова, деятелей различных коллаборационистских и полуколлаборационистских политических и военных формирований, материалы Государственного архива Псковской области (ГАПО), ЦГА СПб, Латвийского государственного исторического архива (ЬУУА) и бывшего архива КГБ Латвийской ССР, АУФСБ по Псковской области, Псковского историко-художествешюго музея-заповедника (ПИХМЗ), периодику оккупированных территорий. Долгое время работы Обозного выходили на страницах местных исторических журналов.12 Изменилась ситуация после защиты им в 2006 г. диссертации на соискание учепой степени кандидата исторических наук на тему «Псковская Православная Миссия как фактор церковного возрождения на времегаю оккупированных территориях Северо-Запада России в 1941-1944 гг.».13 Именно после этого события в 2008 г. в «Издательстве Крутицкого подворья» в серии «Материалы по истории Церкви» выходит его полноценное исследование — монография «История Псковской Православной Миссии. 1941-1944 гг.».14 Однако, несмотря на то, что К.П. Обозный рассматривает практически все проблемы истории Псковской Миссии, в том числе проблему коллаборационизма, национальные проблемы в деятельности Прибалтийского Экзархата и духовенства Миссии, как и весь «идеологический спектр» проблем им не рассматривается.

К современной русскоязычной историографии истории Православия в Балтии и Северо-Западе России в XX столетии необходимо отнести и многочисленные работы доктора истории, ассоциированного профессора историко-философского факультета

12 Обозный К.П. Псковская Миссия в 1941—1944гг. Миссионерский аспект деятельности // Православная община. 200. №№55,56; Обозный К.П. Псковская Православная Миссия.(Памяти протоиерея Николая Колиберского) // Псковские хроники. Вып.З. Псков, 2002; Обозный К.П. Благотворительная деятельность Русской Православной Церкви (Прибалтийский Экзархат и Псковская Миссия): помощь советским военнопленным 1941-1944гг. И Псков. 2005. №23.

13 Обозный К.П. Псковская Православная миссия как фактор церковного возрождения на временно оккупированных территориях Северо-Запада России в 1941-1944 гг. : автореф. дис. ... канд. ист. наук. М., 2006.

''Обозный К.П. История Псковской Православной Миссии. 1941-1944 гг. М.: Изд-во Крутицкого подворья, 2008.

Латвийского университета (Рига, Латвия) A.B. Гаврилина. Под редакцией Гаврилина уже много лет выходит альманах «Православие в Латвии», некоторые номера которого посвящены изучаемой нами проблематике,15 (в последние годы его дополнило издание «Православие в Балтии»16), некоторые же статьи о положении дел в Латвийской и Эстонской Православных Церквях выходили в отдельных изданиях и материалах богословских и светских конференций17. Крупным событием стало появление монографии латвийского историка под заглавием «Под покровом Тихвинской иконы. Архипастырский путь Иоанна (Гарклавса)» 18, а также вышедшей совсем недавно работы о судьбе латвийских пастырей-эмигрантов19. Исследователь не ставит в своих работах перед собой задачу углубляться в юрисдикционное противостояние между латвийскими православными приходами в годы войны, однако и этот вопрос находит свое место в биографиях пастырей.

Помимо рижского, петербургского, псковского и американского «центров» исследования Прибалтийского Экзархата и Псковской Православной Миссии появляются менее масштабные исследования историков и из других стран и регионов России. Среди них особ следует отметить работы поволжского историка В.Н. Якунина20, эстонского

,s Православие в Латвии: Исторические очерки 1. Рига, 1993. ;Православие в Латвии: Исторические очерки 2. Рига, 1997.

16 Православие в Балтии. №10. Рига. 2013.

17 Гаврилин A.B. Современное положение Православной Церкви в Латвии и Эстонии: проблемы и их истоки. И XI Ежегодная Богословская конференция Православного Свято-Тихоновского Богословского института: Материалы 2001 г. М.: Изд-во Свято-Тихоновского Богословского института, 2001.; Гаврилин А, Пазане Б Православная Церковь в XX столетии в балтийских странах: Эстония, Латвия, Литва. // Православная Церковь в Восточной Европе. К.: Дух I Л]тера, 2010. С. 263-287..

18 Гаврилин A.B. Под покровом Тихвинской иконы. Архипастырский путь Иоанна (Гарклавса). СПб: Алаборг, Тихвин: издательская служба Тихвинского монастыря, 2009.

19 Гаврилин A.B. Латвийские священнослужители на Американском континенте. М. Общество любителей Церковной Истории, 2013.

20 Якунин В.Н. Русская Православная Церковь на оккупированных территориях СССР в годы Великой Отечественной войны. 1941-1945гг. Самара. Изд-во самар. ун-та, 2001.; Якунин В.Н Русская Православная Церковь в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. пособие по курсу "Отечественная история". Тольятти: Тольят. Акад. Гос. сервиса, 2004.

протоиерея Игоря Прекупа21 , А.В.Беглова22, О.В. Поповой23, литовского протоиерея Василия Новинского24, московского иерея Германа Григорьева25, литовских историков Ирины Арефьевой26 и Германа Шлевиса27.

4)Современная - «критическая». Исследователи данного направления в своих работах чаще акцентируют внимание на сотрудничестве части православного духовенства Балтии и Северо-Запада России с нацистской оккупационной администрацией и представителями военной и гражданской коллаборации. В этой связи особо следует отметить работы крупного исследователя из Новгородского Государственного университета Б.Н. Ковалева, автора нескольких фундаментальных работ о феномене коллаборационизма в годы Великой Отечественной войны на занятой нацистами территории РСФСР28 . «Духовный коллаборационизм» автор выделяет в отдельное

21 Прекуп И., свящ. Православие в Эстонии. Краткий исторический очерк. Таллин: Tmkis Astrukis, 1998.;. Прекуп. И., прот., Балашов Н. прот. Проблемы Православия в Эстонии. О книге архимандрита Григория Папатомаса «Несчастье быть маленькой церковью в маленькой стране». Таллин, 2013.

~ Беглов А. В. «Миссионерская разведка» отца Николая Трубецкого. Как начиналась Псковская миссия И Альфа и Омега. 2001. №2 (28).; Он же.. В поисках «безгрешных» катакомб. Церковное подполье в СССР. М., 2008.

23 Попова О.В. Благотворительная деятельность Псковской Православной Миссии (1941-1944) // Псков. 1997. №7.

Новинский В., свяш. Очерк история Православия в Литве. Вильнюс: Православное Братство Литвы, 2005.

2S Григорьев Г., свящ. Патриарший экзарх Латвии и Эстонии митрополит Виленский и Литовский Сергий (Воскресенский).: дис. ... канд. богослов. Сергиев Посад, 2004.

26Арефьева. И. Гибель экзарха под Ковно URL:. http://www.kolos.It/m/stranicy-istorii/129-gibel-ekzarkha-pod-kovno (Последнее обращение: 29.02.2013).: Арефьева. И. И СМЕНИЛИ РЯСЫ НА ТЮРЕМНЫЕ РОБЫ. URL: (Последнее обращение:29.02.2013).; Арефьева. И. Особенности репрессий духовенства Литвы в 19391958 гг. и «собственноручные показания» о. Евгения Насекайло. URL.: http://www.kolos.lt/ni/stranicy-istorii/128-osobennosti-repressij-dukhovenstva-litvy-v-1939-1958-g-g-i-sobstvennomchnye-pokazaniya-o-evgeniya-nasekajlo (Последнее обращение: 29.02.2013).

27 Шлевис Г.. Православные храмы Литвы. Вильнюс: SAVO, 2005.; Шлевис Г. Митрополит Сергий (Воскресенский). Жизнь и судьба. URL: bttp://www.kolos.ll/m/stranicv-istorii/246-mitropolit-sereii-voskresenskii-zhizn-i-sudba (Последнее обращение: 30.02. 2013).

"'Ковалев Б.Н. Нацистская оккупация и коллаборационизм в России. 1941-1944. М., 2004; Ковалев Б.Н. Коллаборационизм в России в 1941-1945 гг.: типы и формы. Великий Новгород, 2009.; Ковалев Б.Н. Повседневная жизнь населения России в период нацистской оккупации. М.: Молодая гвардия, 2011.

явление, рассматривая его, прежде всего, в контексте политики Третьего Рейха по усмирению местного населения с помощью временного религиозного возрождения.

В похожем ключе выходят работы и С.К. Бернева,29 защитившего в 2008 г. кандидатскую диссертацию об агитационной и пропагандистской деятельности властей Третьего Рейха на Северо-Западе РСФСР.30 Главным направлением трудов исследователя является, как нам кажется, попытка показать истинные цели нацистской пропагандисткой и агитационной работы, с сопряжешюй с этим жесткой критикой всех сотрудничавших с оккупантами жителей занятых территорий, в том числе из среды православного духовенства.

Однако, несмотря на обилие вышедших по истории деятельности православного духовенства в 1940-1945 гг. работ, ни национальные проблемы, ни полный спектр идеологических вопросов деятельности духовенства в них так и не рассматривается.

В связи с этим необходимо определить и цель нашего исследования. Целью данного исследования является исследование идеологического и национального аспектов деятельности православного духовенства Балтии и Северо-Запада России в 19401945 гг. Ввиду этого можно определить и его основные задачи:

1) определение причин и хода возвращения большинства православных приходов Латвии и Эстонии в лоно Московской Патриархии в 1940 - первой половине 1941 гг., в том числе выявление причин данных действий со стороны глав Латвийской Православной и Эстонской Апостольской Православных Церквей митрополитов Августина (Петерсона) и Александра (Паулуса) и выявление причин и хода процесса дискуссий о литовско-белорусской автокефалии в Литве.

2)изучение процесса антирелигиозных гонений в период довоенной советизации Балтии, в том числе в контексте национального вопроса;

29 Бернев С.К. Образование Псковской православной миссии // Жизнь и безопасность. СПб. 2004. №1-2; Бернев С.К. «Православная миссия» в оккупированном Пскове. «Докладная записка управления НКГБ по Ленинградской области. 1944 г.» // Исторический архив. 2008. №5; Бернев С.К. Русская святыня за рубежом // Жизнь и безопасность. СПб. 2002. №4; Бернев С.К. Русская святыня в эмиграции // Наука, культура и политика русской эмиграции: сб. ст. и матер, всерос. науч. конф. / РГИ СПбГУ; СПБГУКИ. СПб., 2004.; Бернев С.К. Псковская православная миссия. Факты и документы. // Жизнь и безопасность. 2003. №3-4.

30 Бернев С.К. Агитационно-пропагандистская деятельность нацистской Германии на оккупированной территории Северо-Запада РСФСР в 1941-1944 гг.: цели, основные направления, крах. : дис. ... канд. ист.наук СПб., 2008. .; Бернев С.К. Агитационно-пропагандистская деятельность нацистской Германии на оккупированной территории Северо-Запада РСФСР в 1941-1944 гг.: цели, основные направления, крах. : автореф. дис. ... канд. ист.наук СПб, 2008.

3)рассмотрение активизации автокефалистского движеиии среди латвийских и эстонских православных приходов в 1941-1945 гг. и противодействие этому процессу со стороны сторонников единства с Московской Патриархией;

4) рассмотрение вопроса о причинах и особенностях образовании Псковской Православной Миссии в августе 1941 г.;

5)рассмотрение идеологических «вопросов» ее деятельности (проведение сравнительного анализа отстаиваемой Псковской Миссией идеологии и идеологии германского национал-социализма, изучение оценки деятелями местного духовенства прошедшего двадцатипятилетнего периода истории России, начиная с 1917 г., реконструкция и оценка участия священноначалия и клира Балтии и Северо-Запада России в пропагандистских кампаниях гитлеровцев на оккупированных территориях СССР с выявлением отношения миссионеров к этим шагам.

6)рассмотрение взаимоотношения деятелей Русского Освободительного Движения и православного духовенства Балтии и Северо-Запада России, в особенности лично генерала Власова и митрополита Сергия (Воскресенского), оценка степени близости их взглядов па будущее России и Балтии;

7)оценка религиозной жизни в Балтии и Северо-Западе России после окончания периода оккупации, в том числе в контексте национальной политики как советских властей, так и Русской Православной Церкви по отношению к балтийским православным приходам.

Методологической основой диссертационного исследования является принципы историзма, научности и объективности познания. Автором были использованы историко-критический, сравнительно-исторический, социально-психологический, историко-типологический, биографический методы исторического познания. Также автор применял общенаучные методы (описание, объяснение, сопоставление, интерпретация, анализ).

Источииковая база исследования представляет собой комплекс опубликованных и неопубликованных источников. Материалы по истории национального и идеологического аспектов деятельности православного духовенства Балтии и Северо-Запада России в 19401945 гг. разбросаны по разным странам. Прежде всего, следует отметить достаточно обширный материал, хранящийся в Латвийском Государственном Историческом архиве (ЬУУА) в Риге. Основной пласт документов содержит Фонд № 7469, Фонд Синода Латвийской Православной Церкви (Ъа^уав Рагагйй^а ВагпТса 8шос1е). Первые две его описи содержат богатую информацию не только о жизни Латвийской Православной Церкви в довоенную эпоху, но и о положении дел собственно во время войны. Фонд №1370 (1ек]НеШ тЫвЬ-уаз ВагпТса ип копГсзци (крагЧатспИ) состоит из переписки

Синода и других частей Латвийской Православной Церкви с религиозным министерством довоенной Латвии, и, по понятным причинам, большинство документов здесь на государственном языке республики, хотя изредка встречаются впечатляющие материалы и на русском языке, что тоже очень важно для определения внутренних предпосылок возвращения приходов Латвии в состав Русской Православной Церкви накануне Великой Отечественной войны. Наконец, любопытен рассекреченный в последнее десятилетие Фонд Р-1005, в котором содержатся материалы, в основном рисунки, из редакции издаваемой в Риге и распространяемой на Северо-Западе России русскоязычной газеты «За Родину» (многие из них на религиозную тему).

Не менее существенный пласт документов по исследуемой нами проблематике находится в архивных хранилищах Литовской республики: Литовском Центральном Государственном архиве (LCVA) и в Литовском Особом архиве (LYA) - бывшем архиве КГБ Литовской ССР в Вилюнюсе. Дело 695 Описи 4 Фонда 391 (F.391), хранящееся в LCVA, содержит обширную информацию по поводу возникновения и развития движения за литовско-белорусскую автокефалию в период 1939-1940 гг. Находящиеся в описи материалы представляют собой ни только переписку между местным духовенством, часть из которого поддерживала ярого сторонника Московской Патриархии митрополита Виленского и Литовского Елевферия (Богоявленского), а другая же была па стороне поддерживающего автокефалистов владыки Феодосия (Феодосиева), но и статьи и послания известного политического публициста межвоенной Балтии Дмитрия Ишевского; послания православных Литвы как в защиту, так и в осуждение архиепископа Феодосия; материалы периодических изданий, в частности одной из главных литовских газет «Lietuvos Aidas», рупора литовско-белорусских автокефалистов газеты «Krynica», а также таких изданий как русскоязычное «Эхо», критикующих сторонников автокефалии; послания и публицистические работы самих архиепископа Феодосия (Феодосиева) и архимандрита Филиппа (Морозова). В Фонде № R-238 хранятся обширные материалы по истории православных приходов Литвы уже после освобождения Балтии от нацистской оккупации. Он состоит из рапортов духовенства, их автобиографий, посланий и отчетов, в которых частично рассказывается о бытии местных православных в период оккупации.

Материалы Литовского Особого архива (LYA) состоят из уголовных дел жертв политических репрессий советского периода. Для нас первостепенный интерес представляет дела членов русских эмигрантских политических и благотворительных организаций (дело P-9041-L отца Евгения Насекайло), а также тех пастырей, которые были военными священниками и были так или иначе связаны с военными и гражданскими властями Польши и Литвы (уголовное дело P-13752-L отца Стефана Семенова). Особо

выделим дело отца Луки Голода (Р-4012), в котором частично сохранилась его переписка с Экзархом Сергием (Воскресенским), дела православных пастырей, арестованных уже в послевоенный период: отцов Федора Ракецкого (Р-12048) и Александра Нестеровича (Р-12162), иеромонаха Евстафия (Андрейчука) (Р-11894).

Из архивных хранилищ Эстонии следует выделить два основных архива: Эстонский Исторический архив (ЕАА) в Тарту и Государственный архив Эстонии (ERA) в Таллинне. В ЕАА следует в первую очередь выделить Фонд №1655, который содержит практически весь пласт имеющихся документов, связанных с историей Эстонской Апостольской Православной Церкви (ЭАПЦ) в первой половине двадцатого столетия. Дела данного Фонда отображают проблемы воссоединения в 1940 г. ЭАПЦ с Московским Патриархатом, показывают противостояние уже в годы немецкой оккупации сторонников эстонской автокефалии и митрополита Александра (Паулуса) с Нарвским епархиальным советом и владыкой Павлом (Дмитровским), помогают установить насколько важным был в этом противостоянии именно национальный аспект, демонстрируют, что далеко не всегда все русские приходы были верны сторонникам РПЦ, также как и не все эстонцы сохранили каноническую принадлежность ЭАПЦ. Другие фонды данного архива, в частности Фонд №5355 хранит материалы, по которым можно восстановить жизнь Эстонской Апостольской Православной Церкви в изгпании во главе которой стояли сам митрополит Александр (Паулус), а после его кончины владыка Юри (Вяльбе).

В столичном ERA следует выделить фонд F-1961, в котором хранятся материалы Совета по делам Русской Православной Церкви в Эстонской ССР в 1944-1966 гг., различная переписка между советскими и церковными властями о жизни православных в Эстонии. По материалам данного фонда можно восстановить историю православных приходов Эстонии в период 1944-1945 гг., установить насколько новое воссоединение с Московским Патриархатом тех эстонских приходов, которые в годы немецкой оккупации были в лоне юрисдикции митрополита Александра (Паулуса), отвечало интересам и желаниям как самих православных верующих, в особенности эстонцев по национальности, так и тех представителей православного духовенства, которые резко отрицательно относились к Московской Патриархии в годы нацистского владычества над Балтией. Статистические материалы помогают установить национальный состав православных приходов Эстонии в послевоенный период. Отдельно выделим материалы фонда F.130SM, который содержит протоколы допросов многих активных православных пастырей и мирян Эстонии в предвоенный период.

Отразилась рассматриваемая нами тематика и на архивных документах главного архива Псковского региона - Государственного архива Псковской области (ГАПО).

Специальный Фонд №Р-1633 полностью посвящен Псковской Православной Миссии и состоит из списков сотрудников, переписки, обращений, хозяйственных отчетов священников. Материалы данного фонда как нельзя лучше показывают в какой степени клирики Псковской Православной Миссии являлись орудием нацистской пропаганды, сотрудничали ли они с органами СД, местной светской администрацией, Русским Освободительным Движением и многое другое.

Объемный материал по выбранной нами тематике хранится и в архивных хранилищах города Санкт-Петербурга. Большую ценность представляют фонды Центрального Государственного архива Санкт Петербурга (ЦГАСПБ). Основной материал находится в двух фондах: №3355 (Коллекция документов немецких оккупационных властей, действовавших на временно оккупированной территории Ленинградской области), и №9324 (Уполпомочешнлй Совета по делам Русской Православной Церкви при Совете Министров СССР по городу Ленинграду и области). Описи Фонда №3355, касающиеся истории Псковской Православной Миссии состоят из хозяйственных материалов, документов учета работы свечной мастерской, иконописной мастерской и магазина Миссии, а также первого номера журнала «Православный Христианин». В Фонде №9324 преобладают документы, посвященные первым послеоккупационным месяцам, политике советских властей по отношению к местным пастырям и мирянам.

Еще одним архивохранилищем Санкт-Петербурга, фонды которого помогают пролить свет на рассматриваемые нами проблемы, является Центральный Государственный архив Историко-политических документов (ЦГАИПД). В описи №9 Фонда 0-116 (Ленинградский штаб партизанского движения) помимо партизанских отчетов, передаваемых на советскую территорию, листовок и газет есть довольно внушительный пласт издававшихся в оккупации русскоязычных периодических изданий: газет и журналов «Православный Христианин», «За Родину» (Рига-Псков), «За Родину» (Дно), «Северное слово», «Доброволец», «Правда», «Заря», «Двинский вестник» и многих других. Особая ценность подобных изданий заключается в том, что именно в них печатались статьи миссионеров, в которых они высказывали свои политико-идеологические, религиозные и историософские позиции по всем важнейшим вопросам российского прошлого, будущего и настоящего.

Богатейший материал содержит Архив Санкт-Петербургской Епархии. В описях его фондов хранятся личные дела той части духовенства, которая осталась на территории России и вошла в состав Ленинградской епархии или вернулась к служению после пребывания в заключении в послевоенные годы, отчеты с подробной характеристикой отношения местного населения к Православию и к деятельности Псковской Миссии,

записки, прошения, обращения воцерковленных людей с требованием противодействия закрытию храмов в первые годы после окончания войны, материалы по тем епархиям, которые позже станут самостоятельными, в частности Эстонской, Латвийской, Псковской и Новгородской.

Затрагивается история Балтии и Северо-Запада России и в сборниках опубликованных документов по истории Великой Отечественной войны и Русской Православной Церкви31. Большинство документов из этих сборников содержит или документы из немецких архивных хранилищ, по которым можно восстановить отношение германской администрации к православным региона, а также особенности их национальной политики, или документы архива Федеральной Службы Безопасности. Отдельно отметим и те сборники, которые издавались той или иной православной юрисдикцией в Эстонии для подтверждения правильности своей канонической позиции.32

Существенный блок источников состоит из воспоминаний непосредственных участников событий тех лет. Среди них воспоминания руководства Русской Православной Церкви,33 священнослужителей Прибалтийского Экзархата (как тех, кто признавал каноническую принадлежность к РПЦ, так и автокефалистов ) и Псковской Миссии,34

31 Шкаровский М.В. Политика Третьего рейха по отношению к Русской Православной Церкви в свете архивных материалов 1935-1945 годов. (Сборник документов). М: Изд-во Крутицкого подворья, 2003.; Русская Православная Церковь в годы Великой Отечественной войны. 1941-1945 гг. М.: Изд-во Крутицкого подворья, 2009.

32 Православие в Эстонии. Т.2. Документы. / Под ред. прот. Н. Балашова, C.J1. Кравеца. М.: Православная энциклопедия, 2010.; The Autonomus Orthodox Church of Estonia. L'Eglise autonome orthodoxe d'Estonia / Approche historique etnomocunonoquel.. Thessalonoquen: editions pektajis. D. ParaTHomas et R.P. Matthias. H. Palli. Bibliothèque Nomocanonique.2 002.

33 Митрополит Таллинский и всея Эстонии Корннпий. О моем пути. Таллин: Типография «Sata», 2009.

34 Жизненный путь русского священника. Из воспоминаний отца Архимандрита Алексея (Чернай). Сан-Франциско: Глобус, 1981.; Санкт-Петербургские епархиальные ведомости. Вып. 26-27; Бенигсен Г., прот. Христос Победитель // Вестник РХД. 1993. №168; Воспоминания о. Георгия Тайлова о его работе в Псковской православной миссии 1941-1944 гг. // Православная жизнь (Приложение к «Православной Руси»), 2001. № 1; Кирилл (Начис) архим. Было много боли, и надо было ее преодолеть// Морская газета. 17 авг. 2002. ; Кирилл (Начис), архим. Сохраним лучшее наших отцов. СПб: Абрис, 2001; Поведский В., прот. Таллинский пастырь. Письма, проповеди, воспоминания. Таллин: Православное издательское общество священномученика Исидора Юрьевского, 2001.Трубецкой М. Свидетельство (из архива Н. А. Струве) // Вестник РХД. 2003. № 186.

воспоминаний «светских» членов Псковской Православной Миссии,35 деятелей Русского Освободительного Движения,36 работавших в местных гражданских органах во время оккупации представителей российской интеллигенции37.

Научная и практическая значимость исследования заключается в том, что оно призвано восполнить пробел в изучении истории деятельности православного духовенства Балтии и Северо-Запада России в 1940-1945 гг. - осветить и проанализировать национальный и идеологические аспекты их деятельности. К тому же его основные положения и выводы могут быть использованы при написании научных работ и учебников по истории России, истории стран Балтии в XX веке, истории Русской Православной Церкви в двадцатом столетии, истории русского меньшинства в странах Балтии, антисоветской религиозной мысли и истории быта русского населения на оккупировашюй территории Северо-Запада России. Также исследование может быть полезно в процессе религиозно-исторического воспитания детей и юношества, антитоталитарного осмысления истории Отечества. Кроме того, данная диссертация может способствовать решению нынешних автокефалистских споров в среде православных приходов Эстонии.

Положения, выносимые па защиту:

1. Процесс возвращения православных приходов Эстонской Апостольской Православной Церкви и Латвийской Православной Церкви в юрисдикцию Московской Патриархии был инспирирован православными приходами «снизу», после чего на позицию присоединения перешло и руководство Церквей.

35 НТС в Прибалтике: От Нарвы до Норильска. Интервью с Раисой Ионовной Матвеевой-Рацевич. Посев. 1999. №11.; Полчанинов Р. В. Молодежь русского Зарубежья. Воспиминания 1941-1951 гг. М: Посев, 2009. 432 с. Полчанинов Р. НТС во Пскове 1941-1943 .. Посев. №6 .2001.

" Жадан П.В. Русская судьба: Записки члена ПТС о гражданской и второй мировой войне. М.:Терра,1991.; Казанцев А. Третья сила. М.: Посев, 1994.; Киселев. А , прот. Облик генерала Власова (Записки военного священника). Нью-Йорк: Книгоиздательство «Путь жизни», 1978; Кромиади К Г. «За Землю, За Волю!». Воспоминания соратника генерала Власова. М: Вече, 2011; Рутченко-Рутыч Н.Н.. Средь земных тревог. Воспоминания. М.: Русский путь, 2012; Самутин Л.А. Я был власовцем... СПб.: Белое и черное, 2002.; Штрик-Штрикфельдт В.К.. Против Сталина и Гитлера: Генерал Власов и Русское Освободительное Движение. М: Посев, 1993.

37 Пирожкова В.А. Потерянное поколение. Воспоминания о детстве и юности СПб : Журнал «Нева», 1998; Пирожкова В.А. Мои три жизни. Автобиографические очерки. СПб.: Издательство Журнал «Нева», 2002; «Свершилось. Пришли немцы» Идейный коллаборационизм в СССР в период Великой Отечественной войны. М.:РОССПЭН, 2012.

2. Возвращение православных приходов «Виленского края» в лоно Московской Патриархии подняло дискуссию о «литовско-белорусской автокефалии» в конце 19391940 гг.

3. В годы немецкой оккупации в Балтии вновь была воссоздана параллельная Прибалтийскому Экзархату юрисдикция ЭАПЦ и ЛПЦ.

4. Самое острое противостояние в годы нацистской оккупации между автокефалистами и сторонниками Прибалтийского Экзархата проходило на территории Нарвского и Печерского краев.

5. Ключевую роль в создании Псковской Православной Миссии сыграл Экзарх Прибалтики митрополит Виленский и Литовский Сергий (Воскресенский).

6. Выработанная Псковской Православной Миссией в годы войны идеология носила резко антибольшевистский характер, однако в тоже время имела существенные различия по сравнению с идеологией немецкого национал-социализма. Наиболее близка она была к идеологии Русского Освободительного Движения.

7. Освобождение Балтии и Северо-Запада России от нацистской оккупации привело к возвращению всего православного духовенства в лоно Московской Патриархии, но не разрешило национальных противоречий в среде местных православных.

Соответствие диссертации паспорту научной специальности. Квалификационная (диссертационная) работа выполнена по специальности 07.00.02 Отечественная история.

Апробация результатов исследования. По поводу основных положений работы диссертант докладывал на 54-ой Всероссийской заочной научной конференции «Россия: история законности и беззакония» (Санкт-Петербург,2009); Международной научно-практической конференции «XXXVIII Неделя науки СПбГПУ» (СПбГПУ, 2009); Третьей Всероссийской студенческой конференции «Архивы и историческая наука» (СПбГУ, 2010); Международной научно-практической конференции «XXXIX Неделя науки СПбГПУ» (СПбГПУ, 2010); Международного Триалога «Воспоминания о Второй мировой войне: Германия - Россия - Чешская республика» (Университет Регенсбурга, ФРГ, Фонд имени Фридриха Эберта в РФ, 2010); Четвертой Всероссийской студенческой конференции «Архивы и историческая наук» (СПбГУ, 2011); Международного Триалога «Воспоминания о Второй Мировой войне: Германия - Россия -Чешская республика» (СПбГУ, 2011); XVIII ежегодной научной конференции студентов, аспирантов и молодых специалистов «Сретенские чтения» (Свято-Филаретовский православно-христианский институт, Москва, 2012); XVI Царскосельских чтений (ЛГУ имеии Пушкина, 2012); международной конференции студентов и аспирантов «Советская цивилизация: 1917-1991

гг.» (Исторический факультет СП6ГУ, 2012), Международного Триалога «Воспоминания о Второй Мировой войне: Германия — Россия -Чешская республика» (Карлов Университет города Праги, Чешская республика); V международной военно-исторической конференции «Военная история России XIX-начала XX вв.» (Санкт-Петербург, 2012); международной конференции «Равнина Русская. Опыт духовного сопротивления» (Свято-Филаретовский православно-христианский институт, Московская область, 2013); XIX ежегодной научной конференции студентов, аспирантов и молодых специалистов «Сретенские чтения» (Свято-Филаретовский православно-христианский институт, Москва, 2013), VI международной военно-исторической конференции «Военная история России XIX-начала XX вв.» (Санкт-Петербург, 2013); XX ежегодной научной конференции студентов, аспирантов и молодых специалистов «Сретенские чтения» (Свято-Филаретовский православно-христианский институт, Москва, 2014), International Scientific Conference «XXIII Scientific readings» (Daugavpils University, 2014).

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во Введении обосновывается актуальность проблемы темы диссертации, представлены объект и предмет исследования, территориальные и хронологические рамки, дается анализ источниковой базы, сформулированы цели и задачи работы, указана методологическая основа исследования. Обозначены научная новизна, теоритическая и практическая значимость, положения, выносимые на защиту, приводятся сведения об апробации работы и ее структуре.

В первой главе «Православные приходы Балтии в 1940 - первой половине 1941 гг.» рассматривается положение православного духовенства в период активной советизации стран Балтии до начала Великой Отечественной войны и нацистской оккупации региона.

В первом параграфе «Краткий обзор истории Православия в Балтии в 19201930-е гг.» рассматривается история православных приходов стран Балтии в межвоенный период, особенно в ключе рассмотрения причин и хода автокефалистского движения. Автокефалистское движение в Балтии, выражавшееся в том, что православное духовенство образовавшихся после окончания Первой Мировой войны на обломках Российской Империи стран стремилось к ограничению русского влияния и переходу из под омофора Московского Патриархата в лоно Вселенского Патриархата имело место во всех трех государствах Балтии. Ранее всего и с наибольшей остротой данные противоречия обострились в Эстонии, где и светские власти, и часть пастырей и мирян

стремились к независимости от Москвы. Во главе автокефалистского движения и впоследствии Эстонской Апостольской Православной Церкви встал митрополит Александр (Паулус) деятельный и независимый владыка, сумевший добиться достаточно независимого положения для своей церковной юрисдикции. В то же время в межвоенные годы в среде русскоязычных православных приходов Эстонии, в особенности в районе Печер, возникло сильное движение против насильственное эстонизации всех православных приходов, негласным лидером которого стал владыка Иоанн (Булин). Впоследствии пастырь был удален с территории Эстонии и несколько лет находился вне Балтии.

Что касается ситуации в соседней Латвии, то в данной балтийской республике процесс «латышизации» местных православных приходов начался только во второй половине 1930-х гг. В этом заслуга главы православных в Латвии владыки Иоанна (Поммера), который на многие годы смог оттянуть этот процесс и вместо курса на борьбу с русским влиянием в Православной Церкви в Латвии главным «идеологическим» врагом объявил большевизм, что могло объединить православных Латвии: как этнических латышей, так и этнических русских. Однако убийство главы Латвийской Православной Церкви в 1934 г. привело к тому, что светские и военные власти Латвии вмешались в дела Латвийской Православной Церкви и настояли на том, что новым главой ЛПЦ стал владыка Августин (Петерсон), пастырь в Латвии непопулярный, хотя и связанный с военными и политическими кругами страны. Одновременно с избранием Августина начался процесс перехода православных приходов Латвии под омофор Константинопольской Православной Церкви, а также был дан старт тем внутрицерковным реформам, которые уже были проведены в Эстонии.

Кардинально отличалась ситуация в православных приходах Литвы, которые были в юрисдикционном отношении разделены: большинство из них подчинялось одному из последних сторонников Московской Патриархии в Европе владыке Елевферию (Богоявленскому), в то время как приходы находящиеся в оккупированном Польшей так называемом «Виленском крае» в большей степени насильно были присоединены к Польской Православной Церкви. Важно отметить, что владыка Елевферий в буквальном смысле был выдавлен с территории «Виленского края» польскими властями и заменен бывшим Смоленским и Лидским епископом Феодосием (Феодосиевым). Так, если на территории Литвы ограничения в отношении православных пришлись только на первые годы независимости этого балтийского государства, в оккупированном Польшей «Виленском крае» процесс насильственной полонизации и «пацификации» продолжался вплоть до поражения Польши во Второй Мировой войне.

Во втором параграфе «Дискуссии о литовской-белорусской автокефалии в конце 1939 — первой половине 1941 гг.». рассматривается борьба между православным духовенством так называемого «Виленского края».

С того момента как польской государственности в 1939 г. был на определенный срок положен конец, «Виленский край» был возвращен Литве и вскоре главой местных православных приходов себя объявил митрополит Елевферий (Богоявленский). Данное решение было поддержано Московским Патриархатом и поначалу местное духовенство, в том числе владыка Феодосий (Феодосиев), признало власть владыки Елевферия над Литовской и Виленской епархией. Но после того как митрополит Литовский и Виленский начал проводить на территории Вильнюса «реформы», в частности организовав Литовский Епархиальный Совет из своих сторонников прибывших из Каунаса и отстранив некоторых священников от служения в бывшем «Виленском крае» возникла широкая оппозицию курсу митрополита Елевферия (Богоявленского), во главе которой встал не только отстрапенный владыка Феодосий, но и другие запрещенные в служении православные пастыри.

Данную позицию очень быстро поддержали представители белорусской общественности Вильнюса, которые, в частности с помощью издаваемой ими же периодической печати, к примеру газеты «Кгушса», организовали широкую кампанию, в ходе которой утверждали, что в среде местных православных приходов активно начался процесс русификации, заключающийся в том числе в том, что новое руководство Православной Церкви Литвы состоит из эмигрантов, «бывших людей», которые готовы, пренебрегая интересами местного белорусского и украинского православного населения, установить систему «обер-прокурорства» по типу существовавшей во времена Российской Империи. В противовес этому противники линии митрополита Виленского и Литовского Елевферия (Богоявленского) высказывали идею проведения так называемой «литовско-белорусской автокефалии» местных православных приходов по типу произошедших в Финляндии, Эстонии и особенно Латвии изменений.

Против такой позиции выступили представители русской эмиграции Вильнюса, многие русскоязычные церковные и светские публицисты. Сторонники противоположной автокефалистской позиции утверждали, что идея проведения литовско-белоруской автокефалии абсурдна и потому что в регионе нет достаточного количества приходов, а также нет надлежащего числа иерархов.

Квинтэссенцией данного противостояние стало обращение владыки Феодосия (Феодосиева) к Константинопольскому Патриарху Витамину с посланием, в котором он просил покаяния из-за своего перехода под омофор Московской Патриархии, а также

обосновывал неканоничность действий митрополита Епевферия (Богоявленского) и просил принять православные приходы региона в лоно Вселенской Патриархии. Начавшийся процесс советизации стран Балтии, а потом разразившаяся война положила конец планам архиепископа Феодосия (Феодосиева) и его сторонников.

В третьем параграфе «Возращение православных приходов Латвии и Эстонии под омофор Московского Патриархата. Деятельность владыки Сергия (Воскресенского) в 1940-первой половине 1941 гг. в Балтии.» рассматривается процесс воссоединения православных приходов Латвии и Эстонии с Московской Патриархией.

В Латвии и Эстонии процессу «возвращения» местных православных под омофор Русской Православной Церкви помог назначенный в Балтию владыка Сергий (Воскресенский), сменивший митрополита Литовского и Виленского Елевферия (Богоявленского) после смерти последнего в канун 1941 г. Сергий «Младший», верный соратник митрополита Сергия (Страгородского), был одним из первых по-настоящему «советских» епископов, чье становление прошло уже в годы атеистической власти.

По нашему мнению, переход большинства православных приходов Латвии и Эстонии под омофор Москвы связан в первую очередь с политикой владыки Сергия (Воскресенского), который в начале 1941 г. стал Экзархом Прибалтики, то есть возглавил все православные приходы Балтии. Сразу же он начал активно искать и сторонников своей позиции, найдя их практически во всех частях региона. За небольшой предвоенный период митрополиту Сергию (Воскресенскому) удалось решить большинство острых вопросов в среде православных приходов региона, хотя многие национальные противоречия были попросту забыты на время. Активно шел процесс возвращения к служению многих ранее терпевших несправедливое запрещение священников, а также происходили хиротонии новых священников, часть из которых впоследствии вольется в ряды Псковской Православной Миссии.

В четвертом параграфе «Репрессии против православного духовенства и мирян Балтии в 1940-первой половине 1941 гг. Национальный аспект.» исследуется проблема репрессивной политики советских властей в Балтийском регионе в период довоенной советизации региона, в особенности в национальном ключе.

Активная фаза репрессий против православного духовенства и мирян балтийских стран начинается параллельно с советизацией стран Балтии. Интересно отметить, что они были направленны как против тех, кто поддерживал идею наибольшей независимости Латвийской и Эстонской Православных Церквей от русского влияния, так в наибольшей степени и против тех, кто отстаивал традиции Российской Православной Церкви. Во многом это было обусловлено тем, что именно эта группа православных священников и

мирян состояла в политических и религиозных организациях русской эмиграции, таких, к примеру, как Русское Студенческое Христианское Движение (РСХД), что вызывало особое подозрение у новых властей, желавших уничтожить любое русское, в том числе православное наследие и организации, имеющие своей целью его сохранить. Другой группой православных пастырей, попавших под моховик сталинских репрессий 1940-начала 1941 гг. были военные священники, члены политических организаций межвоенных балтийских стран, и тех пастыри, которые служили в Белых армиях России и национальных армиях стран Балтии в период гражданских войн. Особый всплеск репрессий приходится па весну 1941 г., а также па первые месяцы июня 1941 г. и только начавшаяся Великая Отечественная война и последовавшая за ней нацистская оккупация приостановили этот процесс.

Во второй главе «Православные приходы Балтии в годы нацистской оккупации. Национальный и идеологический аспекты деятельности.» рассматриваются проблемы противостояния автокефалистов и сторонников Прибалтийского Экзархата в годы нацистской оккупации, а также многоаспектный вопрос идеологического сотрудничества местного православного духовенства с оккупационными властями.

В первом параграфе «Активизация автокефалистского движения в Балтии в 1941-1944 гг. Противодействие данному процессу Экзарха Сергия (Воскресенского).»

рассматривается борьба между сторонниками автокефалии и последователями канонической линии Московского Патриархата на территории Латвии и Эстонии в годы нацистской оккупации.

В Балтии с началом нацистской оккупации обостряются национальные противоречия и бывшие главы Латвийской Православной Церкви и Эстонской Апостольской Православной церкви митрополиты Августин (Петерсон) и Александр (Паулус) снова пытаются вернуться к управлению. С одной стороны, данный процесс был инспирирован снизу, часть духовенства и мирян желала освободиться от канонического подчинения Московской Патриархии во что бы то ни стало, с другой и вошедшие в организованные нацистами органы местного самоуправления политики желали возрождения управления православными приходами Латвии и Эстонии местными «проэстонскими» церковными властями.

Что касается идеологического аспекта деятельности православных приходов Балтии, то и по этому вопросу существовали острые противоречия между сторонниками Экзарха и приверженцами балтийских автокефалистов. И если за первыми была большая часть православных региона (за исключением некоторых районов Эстонии), то у вторых в

начале немецкой оккупации был на вооружении большой арсенал периодики, издаваемой их светскими сторонниками. Постепенно балтийском духовенству, признающему каноническую связь с Русской Православной Церковью, приходилось искать сторонников в местных русских организациях, и особенно тех, которые так или иначе были связаны с Русским Освободительным Движением, что впоследствии особенно видно на примере взаимоотношений деятелей Движения с православными священниками на Северо-Западе России.

Во втором параграфе «Идеологический аспект деятельности православного духовенства Балтии в период нацистской оккупации.» исследуется сотрудничество руководства Прибалтийского Экзархата и лично митрополита Виленского и Литовского Сергия (Воскресенского) с нацистскими оккупационными властями, участие части балтийского православного духовенства в работе органов немецких карательных служб, отношение местных православных священников к будущему России и русским гражданским и военным коллаборационистам, отдельно рассмотрены вопрос особенностей создания Псковской Православной Миссии и особенности гибели Прибалтийского Экзарха.

Важной составной частью данной проблемы является вопрос сотрудничества части православного духовенства с органами немецкого СД. До сих пор не существует убедительных доказательств того, что подобное сотрудничество имело систематический характер, а многие его «факты» зачастую являются оговорами и наветами как карательных органов, так и представителей другой части духовенства.

Квинтэссенцией сложности и противоречивости сотрудничества части духовенства с национал-социалистами была судьба главы Прибалтийского Экзархата митрополита Литовского и Виленского Сергия (Воскресенского), погибшего в конце апреля 1944 г. До сих пор между историками нельзя точно установить: было ли это акцией мести немецких нацистов и (или) местных националистов за «несговорчивость» владыки или же его решили устранить советские органы госбезопасности, которым не могло понравиться, что Экзарх на протяжении всей оккупации осуждал большевизм, а незадолго до своей гибели изрек ставшую знаменитой фразу: «Сталин-не Савл и Павлом не станет». Мы тоже не можем окончательно ответить на этот сложнейший вопрос, ибо причины к «ликвидации» владыки Сергия (Воскресенского) действительно были и у той, и у другой воюющей стороны, а документы, способные поставить точку в этом вопросе и поныне закрыты для широкого круга исследователей.

В вопросе организации в Латвии «Православной Миссии в освобожденных областях России» летом 1941 г. как нам кажется особую роль сыграли желание самого

населения Северо-Запада России к восстановлению приходской жизни, личная позиция Экзарха Сергия (Воскресенского) и его окружения в Риге. Конечно, организация Псковской Миссии не могла произойти без согласия немецких властей, что однако не значит полного подчинения работы миссионеров идеологическим установкам национал-социалистов.

В третьем параграфе «Православные приходы Балтии во второй половине 1944-1945 гг.» рассматривается судьба балтийских православных приходов в первые послеоккупационные месяцы.

Анализируя деятельность православных приходов после окончания немецкой оккупации в Балтии, мы пришли к выводу, что они имели много схожих проблем с другими православными приходами Советского Союза: храмы были разрушены или сильно повреждены, часть священнослужителей оказалась в заключении за свое служение во время немецкой оккупации, материальное положение приходов оставляло желать много лучшего, некоторые храмы местные советские власти отбирали под хозяйственные и иные нужды и противостояли передаче их Православной Церкви, обострились национальные противоречия, которые не улеглись и после окончания войны. С другой стороны, важно отметить другое: на присоединенных к СССР балтийских территориях имелось огромное количество православных церквей, которые теперь было очень сложно в одночасье закрыть, а духовенство репрессировать. Местному же православному духовенству, отныне нужно было всячески выказывать лояльность и поддержку советским властям, которые лишь отчасти делали вид, что «забыли» об антирелигиозной сущности своей идеологии.

В третьей главе «Идеологический аспект деятельности Псковской Православной Миссии.» проанализирован весь спектр «идеологических вопросов» деятельности православного духовенства Псковской Миссии: взаимоотношения священнослужителей с немецкой администрацией, с представителями Русского Освободительного Движения и попавшими на оккупированные территории представителями политических организаций Русского Зарубежья, участие миссионеров в пропагандистских акциях германских оккупантов, их взгляды на прошлое и будущее России, издательскую деятельность Псковской Православной Миссии, сотрудничество духовенства с органами СД, их отношение к руководству Московской Патриархии и Русской Православной Церкви Заграницей. Также отдельно рассмотрен вопрос послевоенной жизни православного духовенства Северо-Запада России.

В первом параграфе «Прибытие первых миссионеров из Балтии на Северо-Запад России и начало работы Псковской Миссии. Возвращение местных пастырей

к служению. Отношение местного населения к Православию.» восстанавливаеться процесс возрождения православных приходов Северо-Запада России в первый год оккупации. Большинство вернувшихся к служению пастырей, находилось в данном регионе, но не имело возможности исполнять священнические обязанности в связи с тем, что приходская система фактически была уничтожена в предвоенный период. Большинство иереев прошло через советские лагеря, было заметно ограничено в правах, находилось на иждивении родственников или работало на гражданских специальностях. Только создание Псковской Православной Миссии помогло им вернуться к служению.

Местное население в большинстве своем с воодушевлением относилось как к приехавшим из Балтии представителям православного духовенства, так и к возможности восстановления приходской жизни в регионе, хотя и были отдельные случаи «приспособленчества» со стороны жителей оккупированного Северо-Запада. В целом, первый период оккупации Северо-Запада России был отмечен масссовым открытием православных храмв, крещением детей, отпеванием усопшим, воцерковлением взрослого населения.

Во втором параграфе «Отношение членов Псковской Православной Миссии к большевизму и советским репресспям. Оценка священниками досоветской истории России. Взгляды священников па будущее России.» исследована оценка псковскими миссионерам прошлого и будущего России, их основные взгляды на разрешение основных проблем, терзавший северо-западный регион и Россию в целом.

По поводу важнейших «идеологических» вопросов миссионеры высказывались на страницах оккупационной периодической печати, в особенности в псковско-рижской газете «За Родину», газете «За Родину», издаваемой в городе Дно, таллиннской газете «Северное слово» и некоторых других. Особо следует отметить, что Псковская Православная Миссия была одной из немногих церковных «юрисдикции» на оккупированной территории России, имеющей собственный печатный орган - журнал «Православный Христианин». В этом печатном издании часто печатались не только христианские материалы, но и статьи о гонениях на Православие в советский период, отношении науки и религии, которые отнюдь не противоречат друг другу, смысле и антихристианской сущности большевизма, роли молодежи и женщин в Православной Церкви, и многое другое. В некоторых номерах, особенно в первом, имелись и «пропагандистские материалы», то есть те которые имели определенные панегирики в адрес немцев, но их число было не велико, тем более не соответствует действительности тезис о «профашистской направленности журнала». Не было в нем и паразитировании на антисемитских тезисах, кликушества по поводу «жидоболыпевизма», что было

распространено как в гражданской оккупационной прессе, так в трудах и статьях некоторых представителей дореволюционного и эмигрантского православного духовенства. События прошлых лет описывались миссионерами и работниками этого издания достаточно объективно и полно, часто местное население вновь узнавало о героях и исторических событиях минувших веков. Никаких конкретных планов на будущее политическое устройство России, возможности заключения «почетного мира с Германией» и других важных политических процессов в «Православном Христианине» нет, однако всегда упоминается, что любые политические изменения должны проходить на основе Христианского Вероучения.

В третьем параграфе «Взаимоотношения православного клира Северо-Запада России с представителями эмигрантских политических организаций и Русским Освободительным Движением.» изучен вопрос взаимовлияния православного духовенства Северо-Запада России с деятелями русских эмигрантских организаций, проникших на оккупированную территорию и деятелями сформированного в годы войны Русского Освободительного Движения.

Во время войны самую активную деятельность на оккупированной нацистами территории удалось развернуть Национально-Трудовому Союзу, основанному на идеологии солидаризма, некоторым представителям которого удалось, к примеру Ростиславу Полчанинову или Раисе Матвеевой-Рацевич, наладить контакт с частью миссионеров. Особо следует отметить в этой связи фигуру священника Георгия Бенигсена, который в годы войны развил активную просветительную деятельность, организовал школу. Впоследствии именно этот пастырь самым активным образом принял участие в создаваемых политических объединениях и антибольшевистских комитетах русского населения. Однако самую важную роль в «идеологии» русского населения оккупированных регионов России сыграло, формируемое в годы войны и чаемое некоторыми представителями интеллигенции и народа, в том числе и православными священниками, Русское Освободительное Движение во главе с генералом Андреем Власовым. До сих пор не закончен спор о личной религиозности лидера РОД, однако во время своей поездки по Северо-Западу России в 1943 г. Власов всячески выказывал свое уважение к Русской Православной Церкви и непрестанно говорил о ее значении в истории и культуре России. Именно тогда часть миссионеров, в основном представителей Управления Миссии, увидело в высказанных генералом идеях некий прообраз чаемой небольшевистской России и поддержало его начинания. Встречи священников с представителями РОД, участие в совместных «праздниках» и другие события способствовали их «взаимопроникновению». В то же время, популяризировать идею

Русской Освободительной армии среди местного населения не удалось, о чем сообщали в своих рапортах и сами миссионеры, во многом из-за неопределенности и неясности ее будущего. Отметим также, что часть священников Псковской Миссии уже после эвакуации с российской территории поддержали идеи декларируемые Комитетом Освобождения Народов России. Заметим отдельно, что основной роли в «пропаганде» идей РОД в период оккупации православные миссионеры не играли.

Также особо следует остановиться на вопросе юрисдикционного и в том числе политического спора между представителями Русской Православной Церкви Зарубежом и священством Прибалтийского Экзархата и Псковской Православной Миссии. Как известно, митрополит Сергий (Воскресенский) еще до войны был ярым критиком всяческих с точки зрения руководства Московской Патриархии, «расколов», в том числе и «карловацкого». Во время же оккупации вместе с вооруженными силами формирующейся Русской Освободительной армии на территории Северо-Запада оказался и представитель «заружебников» архимандрит Гермоген (Кивачук). Этот выходец из Западной Украины, человек с одной стороны весьма образованный, с другой стороны яркой авантюристической направленности, до войны прислуживал митрополиту Берлинскому и Германскому Серафиму (Ляде) и специально был отправлен им в столь нелегкое служите в рядах формирующих русских антикоммунистических военных формирований. Владыка Гермоген не раз, находясь на Северо-Западе России, делал попытки принять участие в богослужениях Псковской Миссии, обращался как в руководство Миссии, так и лично к митрополиту Сергию (Воскресенскому) с этой просьбой, однако последний был непреклонен: до конца своих дней оставаясь «сергианином» он считал, что представитель «Карловацкой Церкви» не может служить в православных храмах без покаяния. Скорее всего, архимандриту Гермогену так и не удалось принять участие в службах псковского духовенства.

В четвертом параграфе «Участие представителей Псковской Православной Миссии в пропагандистских акцпях Третьего Рейха на оккупированной территории Северо-Запада России. Сотрудничество духовенства с немецкими органами СД.» рассматривается сотрудничество деятелей Псковской Православной Миссии с немецкими карательными органами, а также участие пастырей в пропагандистских акциях нацистов.

В проблеме сотрудничества псковских миссионеров с органами германского СД следует разделить два момента: необходимое сотрудничество представителей Управления Миссии, которые были под неусыпным немецким контролем и должны были составлять оккупантам отчеты, рапорты и другие документы, иногда к тому же пытаясь скрыть от них моменты, которые могли бы навредить православному духовенству и местному

населению, и с другой стороны «доносительство» на своих ближних, прямое пособничество карательным действиям нацистов. Что касается второго то лишь ничтожно малая часть миссионеров Северо-Запада России оказывала подобные «услуги» немцам, главным образом здесь следует отметить личность священника Иоанна Амосова, который на самом деле был не представителем духовенства, а «самосвятом», к тому же служившим в советских компетентных органах до войны. Именно «благодаря» его пагубным действиям многие миряне и представители духовенства терпели бедствия, что однако никак не должно приводить к мысли, что по этому исключительному случаю можно судить о моральных качествах псковских миссионеров в целом. Попытки же некоторых современных исследователей продолжить и развить принятые в советской историографии тезисы о «предательской сущности» Псковской Миссии, основанные в том числе на таком предвзятом источнике как протоколы допросов священников со стороны советских карательных служб, не соответствуют действительности и требуют внимательного и тщательного изучения подобного рода источников, в которых всегда следует разделять «оговоры» и реальные признания

В вопросе взаимоотношений православного духовенства Псковской Православной Миссии с немецкой администрацией мы приходим к выводу, что процесс религиозного возрождения православной приходской жизни на данной территории не мог происходить без видимой поддержки духовенством действий нацистских властей. Поддержку эту можно разделить на несколько частей: вынужденное участие в пропагандистских и агитационных кампаниях оккупационных властей, участие в акциях, которые вели к улучшению положения Православной Церкви и положения их прихожан. Безусловно, что небольшая часть панегириков в адрес «великого фюрера» Адольфа Гитлера и его армии, которая выпускалась членами Псковской Православной Миссии, являлась вынужденными шагами, которые могли хоть как - то облегчить приходскую жизнь. Самыми основными событиями, в канун которых выпускались подобные воззвания, были «праздники освобождения», то есть годовщины дней, в которые Вермахт занял ту или иную местность Северо-Запада России или 22 день июня. Иногда клирики, особенно руководство Миссии, вынуждены были принимать участие в «шествиях и митингах» по этим случаям, на словах поддерживая политику немецких властей. Однако даже в этих случаях священники Псковской Православной Миссии пытались напомнить местному населению об исторических традициях русского парода, а не слепо повторять заклинания нацистской пропаганды. Некоторые акции новых властей вселяли надежду на лучшую жизнь местного населения, но на деле оказывались лишь пропагандистских ходом (как, к примеру, «колхозная реформа»). Совершенно иного рода были те действия оккупантов,

которые приносили реальную пользу православному клиру и мирянам Северо-Запада России. К такими «акциям» можно причислить возращение Православной Церкви Кафедрального собора Пскова, превращенного большевиками в антирелигиозный музей, богослужебных книг, которые были созданы несколько веков назад и, конечно, возвращение Иконы Тихвинской Божией Матери. Безусловно, в этих случаях миссионеры должны были выказывать поддержку немецкой администрации, так как возвращение этих святынь было просто необходимо пастырям и верующим.

В пятом параграфе «Православные приходы Северо-Запада России в 19441945 годы. Наследие Псковской Православной Миссии.» исследована деятельность псковского духовенства и мирян в первые послевоенные годы.

Основное оставленное Псковской Православной Миссией наследие заключалось не в не только в количестве открытых храмов, но и в надежде верующих на то, что что можно крестить детей и венчаться, приобщаться Святых Тайн и отпевать усопших, вселили и уверенность в том, что можно и нужно требовать у безбожных властей сохранения своих храмов и пастырей. После окончания войны старый порядок, хоть и не в тех ужасающих размерах вернулся: снова некоторые церкви становились зернохранилищами, клубами, кинотеатрами и уже и не антирелигиозными, но все же музеями. Зачастую за каждый храм нужно было вести упорную борьбу.

Само же православное духовенство также ждало незавидное положение: некоторым, из них удалось эвакуироваться на Запад и войти в состав или Американской митрополии или РПЦЗ, многие были арестованы и сгинули в лагерях, третьи смогли продолжить свое служение на Северо-Западе России.

В Заключении подведены итоги исследования, представлены его результаты, имеющие теоритическое и практическое значение. Выводы, вытекающие из содержания диссертации, отражены в положениях, выносимых на защиту.

Основное содержание диссертации изложено в следующих работах: Публикации в рецензируемых журналах, рекомендованных ВАК

1. Петров И В. Современная русскоязычная историография Прибалтийского Экзархата и псковской Православной Миссии // Вестник СПбГУ. 2013. Сер 2. Вып 3. С. 177-184. (0,63 п.л.)

2. Петров И В. Репрессии против балтийского православного духовенства в 1940-начале 1941 года // Общество. Среда. Развитие. 2013. №4. С.57-61. (0,4 п л.)

3. Петров И В. Официальный печатный орган Псковской Православной Миссии — журнал «Православный Христианин» // Вестник Екатерининского Института. 2014. №1 (25). С.119-125. (0,5 п.л.)

Публикация в сборниках статей, прочих изданиях.

1. Петров И В. «Законное» предательство или «беззаконная» святость? (К вопросу о взаимоотношениях Московского Патриархата и Экзархата в Прибалтике в годы Великой Отечественной войны. // Россия: история законности и беззакония: материалы 54-й Всероссийской заочной научной конференции. СПб.: Нестор, 2009. С.128-134. (0,35 п.л.)

2. Петров. И В. Убийство Экзарха Прибалтики Сергия (Воскресенского) в свете новых опубликованных документов.//ХУХУШ Неделя науки СПбГПУ: материалы международной научно-практической конференции Ч. XI. СПб: Изд-во Политихн. Ун-та, 2009. С.189-191. (0,15 п.л.)

3. Петров И В. Епископ Сергий (Воскресенский) как главный редактор «Журнала Московской Патриархии»// XXXIX неделя науки СПбГПУ: материалы международной научно-практической конференции. Ч. XI. СПб: Изд-во Политихн. Ун-та., 2010. С.217-219. (0,15 п.л.)

4. Петров И В. Судьба митрополита Литовского и Виленского Сергия (Воскресенского) (по рассекреченным материалам Центрального Архива ФСБ РФ). // Архивы и

историческая наука: Материалы Третьей всероссийской студенческой научной конференции. СПб., 2011. С. 129-135. (0,3 п л.)

5. Петров И В. Советская религиозная политика на страницах оккупационной прессы (1941-1944). // XVI Царскосельские чтения: Человек-гражданин-гражданское общество-правовое государство: материалы международной научной конференции. Т. III. СПб.: ЛГУ имени A.C. Пушкина, 2012. С.69-73. (0,3 п.л.)

6. Петров И.В. Идеологический аспект деятельности «Православной Миссии в освобожденных областях России» (1941-1944) // Архивы и историческая наука: Материалы Третьей всероссийской студенческой научной конференции. СПб. 2012. С. 8083. (0,2 п.л.)

7. Петров И.В. Образование Псковской Православной Миссии: предпосылки, причины, ход и основные проблемы. Военпая история России XIX-начала XX вв. Материалы v Международной военно-исторической конференции / Под. ред. А. В. Арановича. Санкт-Петербург, 1 ноября. Сб. Научных статей. СПб: СПГУТД, 2012. С. 355-374. (0,8 п.л)

8. Петров И.В. Малоизвестные судьбы священников Псковской Православной Миссии // Университетский историк: Альманах. Вып. 12. / Отв. Ред. М.В. Ходяков. СПб. 2013. С. 103-111. (0,57 п.л.)

9. Петров И.В. Советские репрессии против православных клириков Литвы в 19461953 гг.: по материалам литовских архивов // Новейшая история России. 2013. №3 (08). С.161-173. (0,67 п.л.)

10. Петров И.В. Проблема Литовско-белорусской православной автокефалии в начале Второй мировой войны (1939-1940) // Былые годы. 2013. № 29 (3). С.96-106. (0,61 п.л.)

11. Петров И.В. История православных приходов межвоенной Польши в показаниях литовского священника Евгения Насекайло. Труды исторического факультета СПбГУ. Т. 14. С. 156-169. (0,74 п.л.)

12. Петров И В. Советская историография деятельности православных приходов Балтии и Северо-Запада России / Под. Ред. A.B. Арановича. Санкт-Петербург, 1 ноября. Сб. Научных статей. СПб: СПГУТД, 2013. С. 406-413. (0,6 п л.)

13. Петров И. Восприятие духовенством Псковской Православной Миссии большевистского режима, оккупации и будущего России на материалах оккупационной прессы (к вопросу об «идеологическом» аспекте деятельности Псковской Православной Миссии). XVIII Сретенские чтения.URL: http://www.sfj.nl/statia/vospriiatie-dukhovenstvom-pskovskoi-pravoslavnoi-missii-bolshevistskogo-rezhima-okkupacii-i-budushchego-rossii-na-materialakh-okkupacionnoi-pressv-k-voprosu-ob-ideologicheskom-aspekte-deiatelnosti-pskovskoi-pravoslavnoi-missii/ (Последнее обращение: 24 апреля 2014 г.).

14. Петров И. Вопрос о канонической принадлежности православных приходов Балтии в 1940-1945 гг. XIX Сретенские чтения. URL: http://www.sfi.ru/statia/vopros-o-kanonicheskoi-prinadlezhnosti-pravoslavnykh-prikhodov-baltii-v-1940-1945-gg/ (Последнее обращение: 24 апреля 2014 г.) (0,8 п л.).

15.Иван Петров. Убийство экзарха Сергия (Воскресенского): факты и домыслы. URL: http://beloedelo.ru/researches/article/7145 (Последнее обращение: 24 апреля 2014 г.) (0,61 п.л.).

16. Петров И В. Православное духовенство на оккупированной нацистами территории Балтии и Северо-Запада России и еврейский вопрос // Евреи Европы и Ближнего Востока: история, социология, культура: Материалы Международной научной конференции 27 апреля 2014 г. / Отв. ред. М О. Мельцин, А Н. Пилипенко; Петербургский ин-т иудаики. СПб., 2014. С.245-249. 0,3 п л.

17. Петров И.В. Православные приходы Псковщины в первые послевоенные годы // Роль Политехнического университета и политехников на Псковщине: шестая научно-практическая конференция. СПб.: Изд-во Политехи, ун-та, 2014. С.114-117.

Подписано в печать 23.05.2014 Формат 60x90/16 Бумага офсетная. Уел. печ. л. 2,25 Тираж 100 экз. Заказ 217

Отпечатано в типографии «Адмирал» 199178, Санкт-Петербург, В.О., 7-я линия, д. 84 А

Текст диссертации на тему "Идеологические и национальные аспекты деятельности православного духовенства Балтии и Северо-Запада России"

ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ БЮДЖЕТНОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ «САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

На правах рукописи

04201460636

ПЕТРОВ Иван Васильевич

Идеологические и национальные аспекты деятельности православного духовенства Балтии и Северо-Запада России

(1940-1945 гг.)

Специальность 07.00.02. - Отечественная история.

Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Научный руководитель кандидат исторических наук, доцент Рачковский Валерий Александрович

Санкт-Петербург 2014

Оглавление.

¡.Введение....................................................................................3

2. Глава 1. Православные приходы Балтии в 1940 - первой половине 1941 гг...............................................................................................63

§1. Краткий обзор истории Православия в Балтии в 1920-1930-е гг............................63

§2. Дискуссии о литовской-белорусской автокефалии в конце 1939 - первой половине 1941гг.........................................................................................................77

§ 3. Возращение православных приходов Латвии и Эстонии под омофор Московского Патриархата. Деятельность владыки Сергия (Воскресенского) в 1940-первой половине 1941 гг. в Балтии............................................................................................90

§4. Репрессии против православного духовенства и мирян Балтии в 1940-первой половине 1941 гг. Национальный аспект.........................................................................119

3. Глава 2. Православные приходы Балтии в годы нацистской оккупации.

Национальный и идеологический аспекты деятельности........................136

§1. Активизация автокефалистского движения в Балтии в 1941-1944 гг. Противодействие данному процессу Экзарха Сергия (Воскресенского).............................................136

§2.Идеологический аспект деятельности православного духовенства Балтии в период нацистской оккупации....................................................................................180

§3.Православные приходы Балтии во второй половине 1944-1945 гг.........................205

4. Глава 3. Идеологический аспект деятельности Псковской Православной Миссии.......................................................................................225

§1. Прибытие первых миссионеров из Балтии на Северо-Запад России и начало работы Псковской Миссии. Возвращение местных пастырей к служению. Отношение местного населения к Православию...............................................................................225

§2. Отношение членов Псковской Православной Миссии к большевизму и советским репрессиям. Оценка священниками досоветской истории России. Взгляды священников на будущее России.............................................................................................235

§3. Взаимоотношения православного клира Северо-Запада России с представителями эмигрантских политических организаций и Русским Освободительным Движением......249

§4.Участие представителей Псковской Православной Миссии в пропагандистских акциях Третьего Рейха на оккупированной территории Северо-Запада России. Сотрудничество духовенства с немецкими органами СД..............................................................270

§5.Православные приходы Северо-Запада России в 1944-1945 годы. Наследие Псковской Православной Миссии....................................................................................290

5.Заключение................................................................................306

б.Список использованных источников и литературы............................317

Введение.

История Русской Православной Церкви в прошедшем столетии является для современных исследователей советского периода истории России одной из главных тем жарких дискуссий и бурных обсуждений. На протяжении века о Православии, да и о религии в Советском Союзе вообще принято было высказываться только в ключе резкой критики, с позиций принятых в стране и научно-исследовательской среде концепций, напрямую связанных с государственной идеологией. В таких работах редко встречался объективный взгляд, его начисто заполняли стереотипные, рамочные подходы. В то же время в зарубежных исследованиях, и, прежде всего, эмигрантских, существовала другая крайность: о Православной Церкви и религии писали только в возвышенных тонах, зачастую не вдаваясь в подробности и не имея четкого представления о церковно-государственных отношениях в СССР, о всей сложности и противоречивости бытия Московского Патриархата и иных конфессий в главном атеистическом государстве планеты. Как ни странно, не уменьшается подобный разброд мнений и поныне.

Другой важный и, пожалуй, еще более дискуссионный вопрос для современного научного общества - вопрос коллаборационизма, сотрудничества части населения страны в военный период с нацистами. Практически во всех фактах его проявления нельзя отбрасывать национальную специфику, а именно участие того или иного народа в борьбе против большевизма и советского государства на стороне Третьего Рейха. По сей день очень сложно взглянуть на данную проблему, как бы подняться над происходящими в те годы событиями, объективно посмотреть на все со стороны.

Обе эти сложнейшие темы отечественной истории как бы незримо переплетаются в истории Православия в Балтийском регионе и на Северо-Западе России в период войны. В Балтии первые серьезные изменения в положении православных приходов были связаны с постепенным вхождением трех балтийских стран в состав Советского Союза. Именно тогда в Латвии и Эстонии начался процесс воссоединения Православных Церквей с Московским Патриархатом, в то время как в Литве, которой был возвращен так называемый «Виленский край», наоборот активизировалось движение за литовско-белорусскую автокефалию. С началом Великой Отечественной войны и нацистской оккупации в странах Балтии с одной стороны происходит процесс усиления латвийских и особенно эстонских сторонников независимости от московских церковных властей, с другой стороны вокруг Экзарха Прибалтики митрополита Виленского и Литовского Сергия (Воскресенского), назначенного окормлять православные приходы Балтии в марте 1941 г., консолидируются по преимуществу те силы, которые, при четкой

антибольшевистской позиции, хотят отстоять линию канонического подчинения Русской Православной Церкви. Также, вскоре после начала нацистской оккупации, для воцерковления огромной территории Северо-Запада России, ставшей после 25-летнего периода гонений практически «безрелигиозной пустыней», была образована «Православная Миссия в освобожденных областях России» как ее называли гитлеровцы или Псковская Православная Миссия, как принято именовать эту миссионерскую организацию в церковных и светских кругах. Существовавшая практически весь период оккупации, а затем продолжившая свою работу на территории балтийских государств в среде русских беженцев, она как нельзя лучше отображает всю сложность миссионерского христианского подвига в XX в., переплетение этого подвига с сотрудничеством с властями, причем как с одной, так и с другой стороны конфликта не заинтересованными в торжестве Христианского вероучения. На протяжении своего существования священнослужители Псковской Миссии не только осуществляли активную миссионерскую работу, но постоянно находились между двух огней, одна часть из них сотрудничала с немецкими органами безопасности, другая искала возможности союза с советскими партизанами. В это же время в среде православных приходов Балтии продолжалось соперничество автокефалистов и сторонников Экзарха Сергия (Воскресенского), арбитром же в этом «межправославном споре» очень часто были германские оккупационные власти. Зачастую вопреки установке той или иной из идеологических систем, священники высказывались по поводу текущих событий, давали оценку вехам прошедших лет, задумывались о будущем России, Балтии и всей Европы.

Однако до сих пор именно «идеологическое» наследие Псковской Православной Миссии не получило своего должного исследования как с богословской, так и с исторической точки зрения. Огромный пробел существует в вопросе отношения членов Миссии с представителями русских эмигрантских политических организаций, таких, к примеру, как НТС, представители которых проникали во время нацистской оккупации на занятую Вермахтом территорию. До сих пор не ясно в какой степени высказываемые псковскими миссионерами идеи были так или иначе связаны с тем, что заявляли в своей программе представители Русского Освободительного Движения, с представителями которого, в том числе лично с генералом Власовым встречались балтийские и псковские священнослужители.

Что касается вопроса автокефалистских споров в среде православных приходов Балтии, то по данному вопросу рассматривались только проблемы, связанные с Латвийской Православной Церковью и частично с Эстонской Апостольской Православной Церковью. Вопрос о дискуссии по поводу литовско-белорусской

автокефалии в конце 1939-первой половине 1940 гг., равно как и проблема воссоединения православных приходов Балтии с Московской Патриархией как в довоенный период, так и после нацистской оккупации не рассматривался исследователями вообще.

Таким образом, объектом данного исследования является процесс бытия православного духовенства Балтии и Северо-Запада России в период 1940-1945 гг. Предметом является борьба между балтийскими православными автокефалистами и сторонниками канонического единства с Московской Патриархией в указанный период, издательская и пропагандистская деятельность православного духовенства региона, степень его вовлеченности в проводимые оккупационными властями мероприятия, процесс сотрудничества и взаимовлияния православного духовенства с Русским Освободительным Движением и эмигрантскими организациями.

К национальному аспекту мы относим в первую очередь борьбу между двумя направлениями в среде православных приходов региона: автокефалистов, то есть сторонников максимальной независимости от Московской Патриархии и образованного его священноначалием Прибалтийского Экзархата со сторонниками канонического единства с Русской Православной Церковью, группировавшимися вокруг митрополита Виленского и Литовского Экзарха Прибалтики Сергия (Воскресенского). Под идеологическим аспектом деятельности православного духовенства данной территории мы подразумеваем целый спектр проблем, а именно: вопрос использования православных иереев в пропагандистских кампаниях Третьего Рейха, отношения священнослужителей к столь сложному феномену Второй Мировой войны как Русское Освободительное Движение и Русская Освободительная армия, восприятие ими прошлого России, в особенности периода советских гонений на Православную Церковь, взаимоотношения духовенства с русской эмиграцией и политическими организациями, созданными в межвоенный период за рубежами СССР, сумевшими отправить своих членов на оккупированную нацистами территорию, видение духовенством будущего России, Балтии и Европы в целом и многое другое.

Историографию национального и идеологического аспектов деятельности православного духовенства Балтии и Северо-Запада России можно разделить на четыре большие категории:

1) Советская. В ней преобладало критическое отношение практически ко всем проводимым в годы оккупации мероприятиям, полное отождествление деятельности православных священнослужителей Балтии и Северо-Запада России с нацистской пропагандой на оккупированной территории, акцентирование читательского внимания на

«предательской» сущности их работы, частое замалчивание или пренебрежение к национальным аспектам происходящих в те годы процессов;

2) Зарубежная, в основном эмигрантская. За рубежом СССР преобладали диаметрально противоположные подходы к изучению Прибалтийского Экзархата и Псковской Миссии в связи с иной политической конъюнктурой и другой источниковой базой. Привлечение воспоминаний самих миссионеров и не столь многочисленных документов из западных архивов привели к, условно говоря, «оправдательной» концепции рассмотрения деятельности псковских миссионеров, однако зачастую без углубления во многие тонкости событий тех лет. Что же касается деятельности православных приходов в Балтии, то здесь до сих пор преобладают разные концепции. С одной стороны, те исследователи, которые стояли на «прорусских» позициях критиковали вновь усилившееся в годы войны и оккупации автокефалистское движение, в то время как сами последователи балтийских автокефалистов наоборот показывали принужденность возвращения ЭАПЦ и ЛПЦ в лоно Московской Патриархии в 1940-начале 1941 гг. и доказывали правоту действий сторонников митрополитов Александра (Паулуса) и Августина (Петерсона) во время немецкой оккупации. В настоящее время в церковной и светской западной историографии начинает преобладать именно второе направление.

3) Современная-«оправдательная». К этой категории следует отнести все постсоветские работы авторов, во многом продолжающих и развивающих принятые на Западе концепции истории православных приходов исследуемой территории. Именно к этой группе можно отнести работы трех основных современных историков Православия в Балтии и на Северо-Западе России в годы Второй Мировой войны: Константина Петровича Обозного (Псков-Москва), Александра Валентиновича Гаврилина (Рига, Латвия) и Михаила Витальевича Шкаровского (Санкт-Петербург), которые ввели в научный оборот громадный пласт ранее не исследованных источников. К недостаткам данной категории следует отнести замалчивание историками многих иногда вынужденных, а иногда и нет пронемецких заявлений духовенства, резко антисоветского, а иногда и пронацистского характера в рассмотрении идеологического аспекта деятельности православного духовенства Балтии и Северо-Запада России, а также недостаточное акцентирование внимания на вопросах бытия православных Литвы и Эстонии в военный период.

4) Современная-«критическая». К данной категории относятся исследования, авторы которых выступают с позиций близких к тем, которые высказывались советскими исследователями, хотя в них уже нет такого огульного критицизма по поводу взаимоотношения миссионеров с немецкими оккупантами. Однако все же крайностью

работ данных историков является преобладание материалов послевоенных допросов священнослужителей, в объективности которых можно усомниться, а также частое встраивание истории Псковской Православной Миссии, а особенно ее пропагандистских и идеологических шагов, в историю русского коллаборационизма. Вопросами национальных проблем в истории православных приходов Балтии углубленно исследователи данного направления практически не занимаются.

Рассмотрим историографию идеологического и национального аспектов деятельности православного духовенства Балтии и Северо-Запада России в 1940-1945 гг. более подробно. Первой известной нам работой, в той или иной степени затрагивающей исследуемую тематику, является небольшая по объему книга российского эмигранта Г. А. Papa, активного члена Народно-Трудового союза, видной фигуры в истории Русской Православной Церкви Зарубежом в послевоенный период.1 В этой небольшой монографии дается краткая история Русской Церкви в СССР с использованием материалов, автором которых являлся Экзарх Сергий (Воскресенский). В частности в период немецкой оккупации владыка написал небольшую работу-записку о положении дел с религией в СССР в довоенные годы, описав те события, свидетелем и участником которых являлся непосредственно он сам. Впервые после войны его труд был опубликован в виде статьи под заглавием «Церковь в СССР перед войной» в нью-йоркской эмигрантской газете «Россия» в октябре 1945 г. В ней критически описывается положение Православной Церкви в Советском Союзе, высказываются острые оценки самого режима и идеологии большевизма. О деятельности православных приходов Балтии и Северо-Запада России в интересующий нас период в книге говорится буквально два слова, и то в контексте характеристики личности владыки Сергия (Воскресенского).

Тональность книг, вышедших в СССР, была изначально иной. И если сразу после войны резко антирелигиозные пассажи связанные с темой нахождения части православного духовенства на временно оккупированной территории подробно не затрагивались, то в более поздний период, особенно во время, которое принято именовать «хрущевскими гонениями», подобный аспект не могли обойти стороной. Объектом критики первоначально был выбран Псково-Печорский монастырь, который действительно был своеобразной «занозой» для атеистического государства. Во многом благодаря этому в 1963 г., уже в самый разгар гонений в издательстве «Госполитиздат» выходит книга Г.И. Геродника под незамысловатым названием «Правда о Псково-

1 Pap Г. (А.Ветров) Плененная Церковь. Очерк взаимоотношений между церковью и властью в СССР. Мюнхен: Посев, 1954.

Печерском монастыре» (вдобавок было указано, что данное издание предназн�