автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Идеологическое воздействие политики самодержавия на сознание элиты российского дворянства второй половины XVIII века

Полный текст автореферата диссертации по теме "Идеологическое воздействие политики самодержавия на сознание элиты российского дворянства второй половины XVIII века"



РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК ИНСТИТУТ РОССИЙСКОЙ ИСТОРИИ

ÜÜ3445l^o На правах рукописи

Марасинова Елена Нигметовна

ИДЕОЛОГИЧЕСКОЕ ВОЗДЕЙСТВИЕ ПОЛИТИКИ САМОДЕРЖАВИЯ НА СОЗНАНИЕ ЭЛИТЫ РОССИЙСКОГО ДВОРЯНСТВА ВТОРОЙ

ПОЛОВИНЫ XVIII ВЕКА (По материалам законодательства и переписки)

Специальность 07.00.02 - Отечественная история

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук

2 4 ИЮЛ 2008

Москва-2008

003445128

Работа выполнена в Центре истории русского феодализма Института российской истории РАН

Официальные оппоненты: доктор исторических наук

Гросул Владислав Якимович, Институт российской истории РАН

доктор исторических наук Козлова Наталья Вадимовна, Московский государственный университет им Ломоносова

доктор филологических наук Песков Алексей Михайлович, Институт высших гуманитарных исследований им Е М Мелетинского РГГУ

Ведущая организация: Институт российской истории РАН

(Санкт-Петербург)

Защита состоится « т_/» ?£с<>р Л 2008 г. в 11.00 часов на заседании диссертационного совета^ Д 002 018 01 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора исторических наук при Институте российской истории РАН по адресу 117036, Москва, ул Дм Ульянова, 19, ауд 2

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Института российской истории РАН (117036, Москва, ул Дм Ульянова, д 19)

Автореферат разослан « » l^U-O/S 20081

Ученый секретарь

Диссертационного совета, . „ р

кандидат исторических наук рМтССМГНу е.И Малето

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. Работа посвящена одной из узловых проблем русской истории - взаимоотношениям власти и образованной элиты Разработка этой тематики позволяет дать более точную и полную характеристику ключевым чертам российской цивилизации и понять глубинные, а главное - объективные, причины некоторых важных противоречий современности Применительно к России XVIII века данная проблема приобретает особую остроту Жесткие обстоятельства существования страны с минимальным объемом совокупного прибавочного продукта и необходимость решения серьезных геополитических задач обусловили доминирующую роль государства во всех сферах жизни общества и установление самодержавной власти Предпринятый Россией XVIII столетия прорыв, сопровождающийся как стремительной европеизацией, так и неизбежным ужесточением крепостничества, а также расширением сферы его действия, привел к усилению социальной напряженности Внутренние проблемы усугублялись включением в состав державы народов, различающихся по социально-экономическому уровню, этно-конфессиональной принадлежности и историческому опыту В этих обстоятельствах целенаправленное формирование результативных механизмов воздействия на сознание многонациональной элиты, а также символов и понятий, способных поддержать идеологическую целостность расширяющей свои границы евразийской империи, могут рассматриваться как важнейшее условие жизнеспособности общества, средство амортизации нагнетающихся противоречий Таким образом, изучение каналов влияния абсолютистской доктрины на ценностные ориентации дворянства даст возможность в новом ракурсе взглянуть на типологию российской государственности и оценить роль самодержавной власти и как инициатора и гаранта имперского могущества, и как главной силы, противостоящей фрондерским настроениям первых поколений русской интеллигенции Проблема идеологического и социопсихологического аспектов взаимоотношений власти и элиты не мене актуальна и для концептуального исследования социальной истории высшего класса, анализ психологии которого даст возможность оценить результативность функционирования абсолютистской идеи, а также выявить причины сбоя механизма влияния престола на сознание дворянина и возникновения фрондерских настроений в среде образованной элиты Наконец, изучение идеологической политики самодержавия и степени ее успешности

предполагает выявление в документах сведений о сложнейших процессах, протекающих в общественном сознании, социальной психологии и менталитете Научное решение данной проблемы приобретает особую актуальность для совершенствования методов источниковедения и повышения информативной отдачи текстов с помощью междисциплинарных исследовательских приемов Таким образом, центральной темой исследования стала идейная составляющая мобилизационной политики государства, вынужденного существовать в жестких природно-климатических условиях и в режиме нарастающей конкуренции со стороны других монархий

Предмет исследования в диссертации охватывает следующие явления и процессы-

1 1 Идея абсолютизма, направленная на создание социальной опоры власти в лице преданного самодержавию высшего сословия, по уровню образования и социальной мобильности соответствующего веку европейского Просвещения,

2 Механизмы социального контроля власти, призванные воспитать государственное сознание у дворянства,

3 Степень результативности идеологической политики монархии или характер «обратной связи», на которую рассчитана любая государственная доктрина

Объект исследования в диссертации включает в себя целый ряд характеристик идеологии, сознания, психологии и менталитета русского общества второй половины XVIII века содержание государственной доктрины, под которым понимается совокупность идей, ценностей и символов, направленных на обеспечение внутренней стабильности и мобилизацию человеческих ресурсов, решение внешнеполитических задач, а также создание образа власти и императора, каналы воздействия власти на сознание дворянства, политическое мышление элиты дворянства проявившееся в таких процессах, протекающих в общественном сознании высшего сословия, как восприятие образа императора, смысл, который вкладывал дворянин в понятие «служба монарху и отечеству», идеи, обеспечивающие психологическую сплоченность господствующего класса Глубина неизбежно возникающего зазора между мобилизационными усилиями власти, которая определялась ее представлениями о государственном престиже, идеальном устройстве общества, обязанностях подданного, и реальными предпочтениями дворянина будет оценена через анализ фрондерских и оппозиционных настроений в среде элиты высшего сословия

Хронологические рамки работы ограничены второй половиной XVIII века, когда интенсифицировалось именно идеологическое воздействие власти на сознание «благородных подданных» В диссертации особое внимание уделяется Манифесту о вольности дворянства и детально анализируется отношение самодержавия к господствующему классу после отмены обязательного характера службы Период правления Екатерины II может быть признан апогеем реализации дворянской политики абсолютизма и по-своему уникальным этапом в истории высшего сословия Эти годы стали достаточно кратковременным моментом баланса между мобилизационными усилиями власти и степенью доверия просвещенной политической элиты к престолу Таким образом, как дворянская политика самодержавия, так и сознание правящего сословия рассматриваются в момент высшей точки их развития, когда наиболее очевидны все связи и опосредования В то же время, в диссертации предпринимается попытка понять истоки и основные тенденции дальнейшей трансформации взаимоотношений власти и элиты в Российской империи В данном контексте затрагивается период, когда был дан мощный импульс законодательному в масштабах всего государства формированию статуса дворянства, т е время Петровского правления, и, с другой стороны, ставится вопрос о влиянии исканий образованной элиты второй половины XVIII века на величайшие достижения русской культуры начала XIX столетия Таким образом, в диссертации автор обращается к так называемому «долгому XVIII веку», который начался, выражаясь метафорически, с великого посольства Петра 1698 года, и завершился на Сенатской площади

Цели и задачи диссертации логично объединяются в несколько тематических блоков

1 Выявить факторы, объективно связанные с природно-климатическими условиями существования исторического ядра российского государства, которые повлияли на сословную политику самодержавия Определить роль идеологии в предпринятой властью мобилизации всех внутренних ресурсов и создании надежной социальной опоры в лице образованной преданной элиты Воссоздать основное содержание государственной доктрины, рассматривая ее при этом как внутренне логичную, эволюционирующую концепцию, востребованную обстоятельствами и призванную облегчить решение стоящих перед страной задач

2 Вскрыть действие механизмов социального контроля, направленных на воспитание государственного сознания у представителей высшего сословия

3 Определить степень зависимости элиты от официальных ценностей путем анализа психологии высшего сословия и, в частности, ее отношения к власти, личности монарха, светскому обществу, государственной службе, крестьянству и т д

Методология исследования Теоретической основой диссертации стал прежде всего принцип историзма и цивилизационного подхода В контексте работы это означает поиск глубинных причин, определивших специфику российской государственности, которые обусловили такие важнейшие черты развития русского общества, как сильная власть государства, установление самодержавия и его ведущая роль во всех социальных сферах, включая идеологию, культуру, образование и повседневную жизнь подданных, доминанта внеэкономического принуждения крестьянина и жесткий режим крепостничества, закономерная потребность престола иметь надежную опору в лице консолидированного слоя светских феодалов В этом контексте особый смысл приобретает сравнительный подход, суть которого заключается не только в эвристическом значении сопоставления социальных процессов в русском обществе XVIII века и в других государствах, но и в отказе от европоцентризма и классики западной модели развития

На основании методологического принципа признания главенствующей роли гео-климатических и социально-экономических факторов в развитии общества констатируется определяющее влияние всех перечисленных выше обстоятельств на идеологическую политику власти, сознание элиты и психологию образованного дворянина Иначе говоря, такие часто резко критикуемые в историографии факты российского прошлого, как самодержавие, крепостничество, зависимость высшего сословия от государства и т д, рассматриваются в работе как компенсационные механизмы, закономерное возникновение которых непосредственно связано с фундаментальными особенностями исторического развития России Данный объективный подход исключает недопустимые в историческом исследовании нравственно-этические оценки и использование при изучении прошлого дихотомии «хорошо-плохо»

В то же время работа строится на основе принципа причинности и признании обратного влияния психологического склада русского народа, а также сознания элиты дворянства и индивидуальных качеств личности, в особенности личности монарха, на все социальные катаклизмы драматичного XVIII века То есть важнейшим аспектом теоретической базы диссертации является антропологический метод

исследования, который предполагает выявление человеческого содержания исторического процесса Использование основных положений теории элит в качестве одного из методологических принципов исследования позволило констатировать определяющее влияние взаимоотношений дворянства и власти на семантическую карту русского общества второй половины XVIII века Наконец, еще одним приемом изучения идеологического воздействия абсолютизма на менталитет высшего сословия стал принцип системного анализа В работе использованы такие его составляющие как, эффективность всестороннего исследования явления в момент его максимального развития, а также закон противоречивого единства центра и периферии, когда, например, новые явления в психологии дворянства давали о себе знать не в эпицентре действия общепринятых ценностей, а в сферах, от него удаленных

Наконец, теоретическая база диссертации строится на основе методов научного источниковедения, которые заключаются в следующем

1 Формирование нсточниковой базы в соответствии с генеральной совокупностью реально существовавших текстов, социальными функция привлекаемых к работе документов и исследовательскими задачами

2 Структурная обработка содержащейся в документах информации и комплексное сопоставление сведений, извлеченных из источников различного вида, что предполагает прочтение исторического текста с применением междисциплинарных методов контент-анализа и понятийной истории, а также исследовательских приемов, использующихся в семиотике, социальной психологии, антропологии, литературоведении

3 Целенаправленный лексический и терминологический анализ источника, базирующийся на признании того факта, что язык эпохи являлся индикатором изменений в обществе, фактором, влияющим на сознание современников, действенным орудием социального контроля со стороны политической власти

Новизна работы В диссертации впервые в историографии предпринята попытка концептуальной характеристики взаимоотношений власти и дворянства в широком социокультурном контексте истории XVIII столетия с помощью междисциплинарных приемов комплексного источниковедения, использующихся на основе принципа историзма и цивилизационного подхода В работе исследуется практически не изученная проблема каналов воздействия идеологии власти на

сознание высшего сословия Убедительно доказывается, что именно зарождение оппозиционных настроений в среде образованной элиты второй половины XVIII века предопределило появление первых поколений интеллигенции и расцвет русской литературы в XIX столетии Наконец, в работе применен метод структурного текстологического анализа законодательства и переписки, что позволило актуализировать информацию, не доступную при иллюстративном использовании документов

Практическое значение диссертации заключается не только в возможности использовать результаты исследования в учебных курсах по русской истории, литературе, культуре Важно, что в работе вскрываются объективные причины существования сильной верховной власти в стране, вынужденной существовать в режиме мобилизационной экономики и жесткой конкуренции других государств В данном контексте становится очевидной закономерность одного из главных противоречий русской истории Нового времени - противоречия между достоинством подданного сильной державы и свободой индивидуальности образованной личности, усвоившей ценности европейского индивидуализма века Просвещения Понимание глубинных корней этого конфликта даст возможность более мудро отнестись к катаклизмам прошлого, что в, конечном итоге, приведет к углублению чувства патриотической гордости и причастности к драматичной тысячелетней истории русской цивилизации Апробация очерченного круга проблем была отражена в двух монографиях (общим объемом 50 п л издательства «РОССПЭН» и «Наука»), более чем в 50 статьях (из них 12 в журналах, рекомендованных ВАК для опубликования основных результатов диссертаций на соискание ученой степени доктора наук), (общим объемом более 50 п л ), а также в трех тематических сборниках, главным редактором которых является соискатель Основные идеи работы обсуждались на конгрессах, симпозиумах, конференциях, межвузовских семинарах, циклах лекций по источниковедению и русской культуре в МГУ им М В Ломоносова и ряде зарубежных университетов, на заседаниях научного производственного совета и центра по изучению русского феодализма ИРИ РАН

Структура работы Диссертация включает введение, историографический обзор, критику источниковой базы, четыре главы, заключение, список привлеченных архивных источников и опубликованных источников, а также библиографию Первая глава посвящена формированию основ государственной доктрины самодержавия, во

второй главе рассматривается державная идея и результативность сословной политики в царствование Екатерины II, третья глава затрагивает отражение взаимоотношений власти и личности в политическом языке XVIII века, и, наконец, в четвертой главе анализируется возникновение оппозиционных настроений в среде образованного дворянства, в заключении подводятся основные итоги исследования

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Несмотря на отсутствие обобщающих работ, посвященных сословной политике власти по отношению к верхушке общества и особенностям государственного сознания правящего класса, данная тема затрагивается во многих правовых, литературоведческих и собственно исторических работах, обзор которых дается в разделе «ПРОБЛЕМНО-ИСТОРИОГРАФИЧЕСКИЙ ОЧЕРК» Существующее в науке единодушное признание активного воздействия государства на законодательное оформление социальной дифференциации общества соседствует с самыми различными трактовками этого процесса, проанализированными в параграфе «Основные итоги изучения сословного строя Российского государства»1. Большинство историков полагает, что элементы сословной организации общества возникли вместе с древнерусским государством в XI в, развивались на протяжении столетий и получили окончательное законодательное оформление в Жалованной грамоте городам и дворянству При этом высшее сословие или, по терминологии советских ученых, «класс-сословие» оказалось наиболее статуированным в результате целенаправленных усилий власти в XVIII веке

Сущность сословной политики самодержавия имеет в науке разнообразные трактовки, которые условно можно объединить в три ведущие историографические концепции тезис о всеобщем закрепощении сословий в XVI-XVII вв и их постепенном освобождении на

1 Проблемы исследования классово-сословного строя были затронуты в ходе дискуссии о русском абсолютизме (История СССР 1969 №1 С 65-66, 1970 №4 С 60-63) См некоторые последние историографические обзоры Wirtschafter Е К Structures of Society Imperial Russia's "People of Various Ranks'" DeKalb, Il 1994, а также Сословия и государственная власть в России XV - середина XIX вв Чтения памяти Л В Черепнина M 1994 41-11

протяжении XVIII и XIX столетий2, вывод о продворянском характере российской монархии, защищающей интересы господствующего класса3, и, наконец, признание относительной независимости политических и правовых институтов власти от интересов различных социальных групп4 При этом, на первый взгляд, вызывает недоумение тот факт, что все перечисленные тезисы могут присутствовать в рассуждениях одного исследователя Однако данный историографический казус объясняется не противоречивостью концепции того или иного ученого и даже не ошибочностью идеи всеобщего закрепощения или, напротив, тезиса о единстве политических целей самодержавия и господствующего класса Речь идет лишь о различных акцентах и различных ракурсах взгляда на единый, но крайне сложный, детерминированный самой спецификой российской государственности процесс формирования политики власти по отношению к дворянству, которая сочетала принуждение и гарантии высшего положения в обществе, осложняемые периодическими конфликтами власти с олигархическими притязаниями элиты

Особым этапом этого процесса конституирования дворянского сословия, происходящего по инициативе власти, под ее контролем и отвечающего интересам государства, стало Петровское правление5, итоги изучения которого анализируются в параграфе «Историография формирования главных принципов политики самодержавия по отношению к высшему сословию в XVIII веке». В центре внимания исследователей, обращающихся в теме «власть и дворянство», традиционно остаются законодательные акты, регламентирующие

2 См работы Соловьева С М , К Д Кавелина, А Д Градовского, Ключевского В О, Чичерина Б Н , Павлова-Сильванского Н П , Лаппо-Данилев-ского А С , Романович-Славатинского А В , Н М Коркунова, Милюкова П Н , Кизеветтера А А Порай-Кошица И А , Яблочкова М Т Данной тоз-ки зрения придерживаются и некоторые соременные специалисты, в частности, Миронов Б Н, Madanaga I, Hartley J М , Torke H-J, Hellie R , Crummey R, Freeze G L, Confino M и др

3 См, например, работы Сахарова А М, Белявского М Т, Мавродина В В и др

4 Так или иначе эту мысль в своих исследованиях высказывали Аврех А Я, Буганов В И , Преображенский А А, Тихонов Ю А, Троицкий С М , Омельченко О А, Фаизова И В , Raeff М и др

5 См обобщающие историографические обзоры изучения истории России в первой четверти XVIII века в работах Павловой-Сильванской М П, Павленко Н И, Анисимова Е В , Баггера X, Медушевского А Н, Hughes L , Каменского А Б

характер службы высшего сословия и системы вознаграждения за нее, т е прежде всего указ о единонаследии 1714 года и Табель о рангах6 При анализе указа 1714 г важно проследить внутреннюю взаимосвязь между двумя его положениями - о правилах наследования имений и уравнении статуса поместья со статусом вотчины, а также необходимо дать интерпретацию этого документа в контексте всей сословной политики самодержавия и истории условной формы феодального землевладения, которая «ставила каждого помещика в прямую зависимость от государя, сделав факт обладания дозированной долей земли лишь следствием его верной службы»7 Оформившееся в первой четверти XVIII веке собственно дворянское законодательство, по мнению многих специалистов, свидетельствует, что и после отмены «службы с земли» монархия видела в высшем сословии, прежде всего, кадровых военных, чиновников, придворных Важнейшим документом, который воплотил «усилия государства» по «модернизации правовых основ службы»8, специалисты единодушно признают Табель о рангах, однако, последствия введения принципа выслуги имеют в историографии противоречивые оценки Одни исследователи в расширении состава высшего сословия в результате действия принципа выслуги усматривают процесс «размывания дворянства», а другие, напротив, явление постепенного «одворянивания» преуспевающих на службе разночинцев, что представляется более аргументированным мнением9

Таким образом, сословная политика Петра в отношении дворянства оценивается преимущественно в плоскости юридической и социальной проблематики Результаты воздействия власти на приоритеты высшего сословия и методы социального контроля, направленные на создание преданной государству элиты так или иначе затраги-

6 См работы Павлова-Сильванского Н П , Богословского М М, Fleischhacker

Н, Kivelson V, Индовой Е И, Медушевского А Н, Писарьковой Л Ф и

7 ДР

См Милов Л В Великорусский пахарь и особенности российского исторического процесса М 2006 Изд 2-е, доп С 532-566

8 См Медушевский А Н Утверждение абсолютизма в России Сравнительное историческое исследование М 1994 С 295, а также С М Троицкий Русский абсолютизм и дворянство в XVIII в Формирование бюрократии М 1974

9 АнисимовЕВ Время петровских реформ Л 1989 См также работы Ро-манович-Славатинского А В , Богословского М М , Бахрушин С В , Федосова А И, Hughes L и др

ваются в ряде исследований10, однако, специальные работы, посвященные данной проблематике, отсутствуют В итоге создается известный информационный вакуум, препятствующий формированию цельного представления о взаимоотношениях власти и высшего сословия в XVIII столетии и остается неясным, почему продолжала сохранять актуальность Петровская концепция службы и после Манифеста о вольности дворянства в последней трети XVIII Обзору литературы, рассматривающей сословную политику престола в этот период, посвящен параграф «Историческая наука о взаимоотношениях власти и дворянства после отмены обязательного характера государственной службы» Пристальный интерес исследователей к Манифесту обусловил подробный анализ в научной литературе причин появления этого документа, его реализацию, социальную сущность и последствия В ряде работ отмена обязательного характера службы непосредственно связывается с ликвидацией условного землевладения и превращением высшего сословия в сословие вотчинников, чьи землевладельческие права приходили все в большее противоречие со служебными обязанностями К этой точке зрения примыкает наиболее распространенное в историографии мнение о настойчивом стремлении самого дворянства к свободе от тягостной государственной повинности" Отразилось в некоторых работах представление, что к началу 60-годов XVIII столетия самодержавие не нуждалось более в сохранении всеобщей служебной повинности для господствующего класса, поскольку за десятилетия действия Табели о рангах вырос слой профессиональных чиновников Таким образом, с одной стороны, у власти был кадровый резерв, с другой - не хватало средств платить всем обязанным служить12.

Не меньшее внимание в литературе уделяется собственно нормативной части Манифеста, практике службы высшего сословия после его опубликования, деятельности Комиссии о вольности дворянст-

10 См работы Анисимова Е В , Павленко Н И, а также ЛотманЮМ Беседы о русской культуре СПб 1994, Черная JIА Русская культура переходного периода от Средневековья к Новому времени М 1999, Хорошкевич А JI Психологическая готовность россиян к реформам Петра Великого (к постановке вопроса) // Российское самодержавие и бюрократия М , Новосибирск 2000 С 158-181 идр

11 Об этом, в частности, писали Романович-Славатинский А В, Рубинштейн Н JI, Б Н Миронов, Фаизова И В , Наумов В А

12 См работы С М Троицкого, Raeff М , Jones R Е, Gentm А

ва13, и, наконец, окончательной конфирмации свободы от обязательной службы в Жалованной грамоте14 Многие исследователи разделяют мнение о принципиальном значении Жалованной грамоты в истории сословного строя, которая была отмечена законодательным оформлением социального статуса дворянства, ставшего, по мнению Б Н Миронова, «настоящим сословием» При этом одни специалисты усматривают в издании Жалованной грамоты начало формирования гражданских прав в российском обществе, которые постепенно должны были распространиться на все население, другие, напротив, связывают легитимно закрепленное расширение привилегий высшего сословия с еще большим ужесточением крепостничества. Таким образом, в историографии отсутствует единая оценка как целей законодательного оформления статуса высшего сословия, так и результатов, которых ожидала власть от целенаправленного структурирования своих отношений с дворянством Целый спектр противоречивых взглядов на Манифест и Жалованную грамоту связан в известной степени с недостаточным вниманием специалистов к идеологической составляющей этих документов, которая имела сложное и неожиданное для власти влияние на сознание высшего сословия Традиция изучения духовной жизни дворянина после отмены обязательного характера службы рассматривается в параграфе «Освещение в историографии результативности идеологического воздействия самодержавия на сознание элиты».

В литературе присутствует давно наметившаяся тенденция к дифференциации «практических» и «психологических» последствий Манифеста о вольности, Жалованной грамоты и в целом дворянского сословного законодательства, под воздействием которых сложились в конечном итоге уникальные условия для развития высшего сословия Специалисты, так или иначе затрагивающие в своих работах проблемы социальной истории и культуры дворянства, приходят к выводу, что сословная политика престола спровоцировала и отчасти ускорила

13 См работы Соловьева С М, Романович-Славатинского А В , Корфа С А, Вернадского Г В , а также Троицкий С М Комиссия о вольности дворянства 1763 г // Он же Россия в XVIII веке М 1982, Jones R Е The Emancipation of the Russian Nobility Pnnceton, NJ 1973, Омельченко OA «Законная монархия» Екатерины II M 1993, он же Императорское Собрание 1763 г (Комиссия о вольности дворянской) М 2001, Мадариага И Россия в эпоху Екатерины Великой М 2002

14 О «Жалованной грамоте дворянству» см, например, работы Порай-Ко-шица И А, Яблочкова М Т, Веселовского К Н, Dukes Р и др

формирование новых тенденций в сознании и образе жизни господствующего класса В силу особой сложности и внутренней противоречивости эти тенденции получили в историографии целый ряд различных наименований появление феномена «неслужащего дворянина» и «частного человека», эмансипация дворянской литературы, возникновение первых поколений русской интеллигенции, распространение фрондерских настроений и т д 15

Однако традиция изолированного исследования общественного сознания и культуры дворянства, с одной стороны, и политики абсолютизма - с другой, оставила незамеченным факт глубокого противоречия между идеологической составляющей сословного законодательства и его последствиями Во всех указах, которые были адресованы непосредственно высшему сословию, речь шла о «ревностной преданности» «Нашего вернолюбезного благороднейшего Российского Дворянства» и никак не о самостоятельной элитарной культуре Тем не менее еще историки и литературные критики XIX века фиксировали наметившийся в царствование Екатерины II раскол власти и образованной элиты16 В целом процесс эмансипации культуры, так или иначе отраженный в исторических и литературоведческих исследованиях, означал формирование «критического» общественного мнения, обретение независимости художественного слова, сакрализацию личности поэта и поэтического творчества, дифференциацию общественного сознания, которому стали тесны рамки единого официозного направления17 В связи с этим ученому предстоит столк-

15 См об этом, например Милюков П H Очерки по истории русской культуры ВЗт M 1995 Т 3, Гуковский Г А Очерки истории русской литературы XVIII века Дворянская фронда в литературе 1750-1760-х годов M ,JI 1936, Raeff M Origins of the Russian Intelligentsia The Eighteenth-Century Nobility San Diego, NY, L 1966 , Лотман Ю M Избранные статьи В 3 тг Таллинн 1992, а также работы Шмидта С О, Краснобаева Б И, Минц С С, Давыдова M А, Худушиной И Ф, Артемьевой Т В , Пескова A M, Кулаковой И П, Geyer D, Jones R Е, Madariaga I, и др

16 См работы Белинского В Г, Герцена А И, Ключевского В О, Литовского А, Лютша А, Милюкова П H и др

17 См Эйдельман H Я Грань веков Политическая борьба в России Конец XVIII - начало XIX столетия M 1986, Кочеткова H Д Литература русского сентиментализма СПб 1994, Живов В M Язык и культура в России XVIII века M 1996, Smith D Working the Rough Stone Freemansonry and Society in Eighteenth-Century Russia DeKalb II 1999, Гросул В Я Русское общество XVIII-XIX веков Традиции и новации M 2003, Клейн И Пути

нуться с альтернативой - неизбежно ли созданные ми отвоеванные у абсолютизма благоприятные условия для внутреннего развития личности приводят к ее конфронтации с правительством Был ли у самодержавия шанс сохранить чувство имперского патриотизма у просвещенной элиты, которая бы продолжала служить власти, а не расшатывать ее9 Масштаб государственной политики самодержавия и огромный внутренний потенциал российской дворянской культуры XVIII столетия потребует больших исследовательских усилий и, прежде всего, особых методик анализа документов

Общая характеристика привлеченных к диссертации источников, их видовая классификация и главные принципы извлечения сведений, необходимых для решения поставленных исследовательских задач, раскрываются в разделе «ДОКУМЕНТАЛЬНАЯ БАЗА РАБОТЫ И МЕТОДЫ ЕЕ ИСТОЧНИКОВЕДЧЕСКОЙ КРИТИКИ» Выводы диссертации стали результатом комплексного и сравнительного изучения нескольких тысяч законодательных актов, опубликованных в Полном собрании законов Российской империи18, более трех тысяч писем и около 70-ти художественных и публицистических произведений, мемуаров, записок, дневников, проповедей, донесений, прошений, челобитных и тд Основу данного целенаправленно созданного собрания текстов составили такие массовые источники, как законы и переписка, которые и были подвергнуты сплошному анализу Подобный выбор мотивировался видовыми особенностями указанных исторических документов, признанных наиболее информативными для исследования эволюции доктрины российского самодержавия и результативности ее воздействия на элиту высшего сословия Законодательство в силу своих императивных и регулятивных функций контролирует мотивацию подданных, содержит сведения об идеологической политике государства, а также о самосознании и саморепрезентации власти В то же время письма в отличие от мемуаров - источник синхронный, а в отличие от дневников - не просто результат внутренней рефлексии личности, а главное средство коммуникации людей XVIII столетия, факт открытого социального действия Именно переписка верхушки господствующего сословия наиболее адекватно отразила характер зависимости формирующейся дворянской культуры от самодержавия

культурного импорта Труды по русской литературе XVIII века М 2005, и ДР

18 Полное собрание законов Российской империи с 1649 года Собрание 1-ое СПб 1830 (далее-ПСЗ)

В ходе работы над диссертацией в той или иной степени были учтены и проанализированы практически все законодательные акты, опубликованных в 1У-ХХШ томах ПСЗ под следующими наименованиями манифесты, грамоты, уставы, учреждения, регламенты, резолюции, наставления, инструкции, рескрипты, реляции, распоряжения, высочайше утвержденные проекты и доклады, а также акты, сентенции, характерные для начала XVIII столетия артикулы, и, наконец, декларации, трактаты, конвенции, грамоты иностранным дворам, универсалы, которые относились преимущественно к сфере внешней политики Российской империи Основной массив исходящих от верховной власти законов назвался указами, среди которых в свою очередь различались именные, сенатские, объявленные из Сената, сенатские вследствие именного, синодские, из Военной Коллегии и т д

Рабочая группировка привлеченных к диссертации законодательных актов в соответствие с их тематикой, социальными функциями и особенностями преломления основных положений государственной доктрины представлена в параграфе «Специфика отражения официальной идеологии самодержавия в законодательстве». Прежде всего в работе использовались законы, регламентирующие различные аспекты государственной службы дворянина и определяющие обязанности, привилегии и социальную структуру высшего сословия образцы присяг, приносимых военными, гражданскими и духовными лицами, а также вступающими в службу, повышаемыми в чине и т д, инструкции об исправлении самых различных должностей, которые не только ограничивали круг обязанностей, но и задавали тип «идеального чиновника», указы, регулирующие порядок смотров, продвижения по чиновной лестнице, систему отпусков и отставок, получение из Герольдии сведений о принадлежности чиновника к «благородному сословию», предоставление в Сенат списков произведенных в офицеры, акты, основанные на доносах об уклоняющихся от службы, законодательно закрепленные реестры «радетельных трудов» и соответствующих им поощрений, описание подвигов и отличий, за которые полагался тот или иной орден, указы о награждениях и пожалованиях, дипломы на княжеское, графское, баронское достоинство, постановления, отражающие взаимоотношения власти и «образованной личности», в частности, указы о запрещенных книгах и частных типографиях, об отношении к Франции периода революции, материалы по делу московских розенкрейцеров, наконец, в диссертации детально рассматриваются такие важнейшие документы, как Табель о рангах, Манифест «о даровании вольности и

свободы российскому дворянству», «Грамота на права, вольности и преимущества благородного Российского дворянства»

В особую группу источников можно выделить законодательные акты, регулирующие отношения власти и подданных расширяющей свои границы Российской империи, в частности объявляемые «во всенародное известие» манифесты, указы, грамоты и т д, исполнению которых придавалось особое значение, - эти документы, рассылались во все присутствия, прибивались «на публичных местах» и читались во время церковных служб, указы, четко определяющие наименования посланий на высочайшее имя, процедуру подачи петиций, прошений, жалоб, челобитных, их формуляр, содержание, строго задаваемые эталоны адресации и подписи, социальный состав групп населения, имеющих право на обращение к престолу, штрафы и наказания, предусмотренные за нарушение протокола, законодательные акты, адресованные населению присоединенных территорий, а также российским подданным неправославного вероисповедания

Информация, извлеченная из законодательных актов, позволила определить важнейшие ценности и символы государственной доктрины, воссоздать официально задаваемый образ «идеального подданного» и выявить методы социального контроля, призванного обеспечить выполнение этих многочисленных указов, распоряжений, инструкций и т д Степень результативности воздействия имперской идеологии на сознание дворянства, главной социальной опоры престола, исследовалась в работе путем детального анализа эпистолярного комплекса, составленного на основе обширной корреспонденции представителей верхушки господствующего сословия, общая характеристика которого дается в параграфе «Письма как источник по социальной истории элиты российского дворянства».

Использованная в диссертации корреспонденция в целом адекватно отражает генеральную совокупность чрезвычайно богатого эпистолярного наследия российского дворянства второй половины XVIII века и условно разделяется на традиционную, интимную и интеллектуальную переписку19 К традиционной переписке, пресле-

19 К работе привлечено в целом более трех тысяч писем 150 авторов преимущественно на русском, но также на французском, английском и немецком языках Основу источниковой базы исследования составили 45 комплексов переписки, авторами который были следующие представители элиты российского дворянства Апраксин С Ф, Бантыш-Каменский Н Н, Безбородко А А, Бецкой И И, Бибиков А И, Булгаков Я И, Воронцов А Р , Воронцов М И , Воронцов С Р , Гамалея С И , Дашкова Е Р , Де-

дующей конкретные, часто прагматичные цели и ориентированной на стандарт письмовников, относились прошения, жалобы, рекомендации, благодарности, соболезнования, поздравления, семейная переписка бытовой тематики Интимные послания, охватывающие самый широкий круг вопросов и содержащие эмоциональное выражение мыслей и чувств автора, можно уподобить задушевному разговору Интеллектуальная переписка, свидетельствующая об усложнении внутреннего мира «просвещенной личности» XVIII века, была распространена в среде писателей, драматургов, поэтов, масонов и в целом образованных людей того времени, отличалась тематической и сюжетной определенностью, логической подачей материала и мировоззренческой направленностью обсуждаемых проблем.

Анализ биографий авторов привлеченных к работе писем, обнаружил сложную структуру верхушки господствующего сословия, наличие нескольких пересекающихся по своему составу элит, среди них - элита власти, то есть близкие ко двору сановники, экономическая элита, к которой относились богатые латифундисты, просвещенная элита, первые поколения русской дворянской интеллигенции; и, наконец, элита прошлого, затухающие фамилии с гордой родовой памятью о прежнем могуществе По активности мысли и интенсивности жизни эти круги составляли наиболее деятельную и думающую часть господствующего сословия, чья переписка отразила степень зависимости всего дворянства от идеологии самодержавия

Привлеченные к работе эпистолярные источники не были органичены лишь перепиской дворянства В диссертации также использовались сведения, сожержащиеся в посланиях Петра I (письма Екатерине I, адмиралу Ф М Апраксину и др) и Екатерины II (государственным деятелям, монархам других стран, вел кн Павлу Петровичу, Вольтеру и т д), а также членов царской фамилии и их родственников, например переписка Вюртембергов, использивапись письма дворян властвующим особам и представителям других

мидов П А, Державин Г Р , Дмитриев И И, Завадовский П В , Капнист В В , Карамзин Н М, Княжнин Я Б , Куракин Алексей Б , Кутузов А М, Львов Н А, Муравьев М Н, Новиков Н И, Орлов А Г, Орлов Г Г, Орлов И Г, Панин Н И, Панин П И, Полетино Г А, Разумовский К Г, Репнин Н В , Ростопчин Ф В , Румянцев П А , Страхов И В , Суворов А В , Сумароков А П , Трошинский Д П, Трубецкой Н Н, Ту-толмин Т И, Фонвизин Д И, Чернышев 3 Г, Шереметев Н П, Шишков А С , Шувалов И И, Щербатов М М

социальных групп - крестьянам, купцам, иностранцам, и кроме того, разнообразные прошения и челобитные на высочайшее имя

Помимо частной корреспонденции и законодательства выводы работы основываются также на данных других видов источников, материалы которых, однако, не были подвергнуты сплошному анализу Эти документы можно ранжировать по видовой принадлежности, социальным функциям и специфике отражения реальности прошлого

- Законодательные акты, относящиеся к более раннему периоду, в частности, отдельные статьи Судебников 1497 г, 1550 г, 1589 г и Соборного Уложения 1649 г, а также некоторые указы конца XVIII -начала XIX вв , опубликованные в ХХГУ-ХХМ томах ПСЗ

- Источники, проясняющие обстоятельства возникновения тех или иных законов, но не вошедшие непосредственно в их текст, в том числе императорские распоряжения и распоряжения крупных чиновников, донесения, доклады, письма в Сенат К этой же группе можно отнести нереализованные проекты, которым не суждено было приобрести законодательную силу, но в которых, тем не менее, отразились важные тенденции сословной политики власти и социальной культуры верхушки дворянства В частности, к работе были привлечены протоколы заседаний «Комиссии о вольности дворянства» и представленный императрице доклад собрания о «Праве дворянском», наставления братьев Паниных будущему императору Павлу I, а также их проекты «О реформе Сената и создании Императорского Совета при монархе», «О фундаментальных государственных законах» (в редакции П И Папина и записи Д И Фонвизина), записка А А Безбо-родко «О потребностях Империи российской» и др

- Официальная публицистика и памятники общественной мысли XVIII в, а также отдельные произведения более ранних и поздних периодов Начало столетия представлено в работе прежде всего такими нарративными источниками, как речи самого императора, проповеди Феофана Прокоповича и Гавриила Бужинского, «История Свейской войны», «Рассуждение, какие законные причины Его Царское Величество к начатию войны против короля Карла XII имел» Петра Шафирова, знаменитый учебник хорошего тона «Юности честное зерцало» и др При воссоздании официальной идеологии и сознания высшего сословия периода Екатерининского правления использовались «Наказ» Уложенной Комиссии, книга, предназначенная для народных городских училищ, «О должностях человека и гражданина», и ее первоисточник сочинение С Пуффендорфа «Бе ОШ-

сю Hominis Et Cms Juxta Legen Naturalem Libn Duo»; некоторые публицистические произведения таких дворянских авторов, как М М Щербатов («О повреждении нравов в России»), М Н Муравьев («Понятие благородства»), Я Б Княжнин («Отрывок толкового словаря»), Н И Новиков (статьи в журнале «Трутень»), Д И Фонвизин («Опыт российского словника»), Н М Карамзин («Записка о Н И Новикове») и ошибочно приписываемая Радищеву анонимная «Беседа о том, что есть сын Отечества», рукопись политического содержания с критикой внешней политики Екатерины II неизвестного автора, «Об Общественном договоре или Принципы политического права» Ж -Ж Руссо, «Рассуждения о Франции» Ж Местра, имитация «Завещания Екатерины И» С Марешаля и др Кроме того, в диссертации были использованы публицистические произведения более ранних периодов, в частности, «Сказание о князьях Владимирских», сочинения князя Курбского и его переписка с Иваном Грозным

- Источники личного происхождения, воспоминания, дневники, журналы, записки и т п Реалии Петровского правления были воссозданы в диссертации на основании мемуаров бывшего дипломата А В Желябужского, представителей голштинской знати графа Г -Ф Бассевича и камер-юнкера Ф -В Берхгольца, датского министра Ю Юля, английского посланника лорда Чарльза Уитворта Для анализа общественной мысли Екатерининской эпохи использовались «Записки», «Мысли из особой тетради» и «Завещание» самой императрицы, а также «Записки сенатора И В Лопухина», «Жизнь и приключения Андрея Болотова», «Дневник» А В Храповицкого, «Записки» Е Р Дашковой, «Письма русского путешественника» Н М Карамзина, «Взгляд на мою жизнь» И И Дмитриева, «Записки из известных всем происшествий и подлинных дел, заключающие в себе жизнь Гаврила Романовича Державина», «Журнал моей поездки в Смирну генеральным консулом» И И Хемницера и др

- Произведения художественной литературы, прежде всего, оды Г Р Державина, М М Хераскова, В В.Капниста, басни и эпиграммы И И Хемницера, стихотворения Н А Львова, Н М Карамзина, А М Бакунина, пьеса Я Б Княжнина «Вадим Новгородский», «Путешествие из Петербурга в Москву» А Н Радищева, сентиментальная проза М Н Муравьева «Обитатель предместья и Эмилиевы письма», «Недоросль» Д И Фонвизина, а также отдельные творения Пушкина, Грибоедова, Лермонтова, Белинского, Герцена

- Словари и лексиконы, отражающие русскую языковую традицию, а также содержащие сведения о некоторых немецких, англий-

ских, французских и польских терминах XVIII столетия «Материалы для словаря древнерусского языка» И И Срезневского, «Словарь русского языка XI-XVII вв », «Словарь Академии Российской» (17981794), «Словарь Академии Российской, по азбучному порядку расположенный» (1806-1822), «Толковый словарь живого великорусского языка» В И Даля, «Этимологический словарь русского языка» M Фас-мера, Историко-этимологический словарь современного русского языка, Teutscher, und Reussischer, Dictionarium Das Wiener deutschrussische Worterbuch (факсимильное издание XVII в ), Allgemeines Haushalts-Lexikon (1751), Dictionnaire universel François et latin vulgairement appelé dictionnaire de Trévoux (1771), Geschichtliche Grandbegriffe (1972-1975), Lexikon der Aufklarung Deutschland und Europa (1995), идр

- Наконец, в отдельную группу источников можно объединить документы эпохи, характеризующие саморепрезентацию власти -описание фейерверков, триумфальных въездов, церемониалов, которые сохранились в законодательных актах, воспоминаниях, извещениях, направляемых к европейским дворам, в произведениях изобразительного искусства и т д

В диссертации использовались как опубликованные, так и неопубликованные источники, находящиеся в фондах рукописных отделов библиотек и в архивах Москвы, Петербурга, Германии, Франции, Ирландии и т.д 20 В ходе работы было произведено сравнение

20 РГАДА: Ф 1 Оп 1 Д 17,20,25,53,72, Ф 2 Оп 1 Д228", ФЗ Оп 1 Д 4, 10, 11, Ф7 Оп 1 Д559,637, Ф 10 Оп 1 Д4,6-8,10,12,17,72,323,583, Оп2 Д 6,56,70,76-77,86,275,323-327 ОпЗ Д 304,310, 312-313,317,346,464,594, Ф16 Д 235, Ф 1261 Оп 1 Д 3044, Ф 1274 Оп 1 Ч 1 Д228' 4 2 Д 1504 43 Д3276,3383 ОР РГБ: Ф 16 Карт 16а Д23,29, Ф32 Карт 16 Д59, Ф 41 Булгаковы Карт 117 Д4, Ф 129 Карт 63 Д25, Ф222 Карт1 ДЗ, Ф 233 Карт 33 Д 12, карт 51 Д 34 ОР РНБ Ф 73 Д 157,262,1306, Ф 124 Д 2593, Ф 542 Д660, ОР ИРЛИ РАН (ГШ: Ф 309 Тургеневы Д783, Hauptstaatsarchiv Stuttgart: Sonde Bestände 236 Herzog Fnednch Eugen von Württemberg Büschel 1,114-119,120-126,131-134,137-138, 150-151, Handschnftenabteilung der Wurttembergische Landesbibliothek Stuttgart: Frommann J-H Etwas von denen Erziehungsanstalten in Russland (gest 1775) Folio 90, Handschnftenabteilung der Tübinger Universitätsbibliothek: Md58e Aktenstucke zur Geschichte Russslands insbesondere der Thronbesteigung Kathanna's II, Mg2a Nachlaß des Dorpatar Historikers Professor Alexander Bruckner Handschnftenabteilung der Gottinger Universitätsbibliothek: 2° Cod Ms Asch Schenkungen (Nachlaß) von Baron Georg Thomas von Asch, 2° Cod Ms Meiners Nachlaß von Christoph Meiners National Archives of Ire-

многих опубликованных в XIX в текстов с их рукописными оригиналами и черновыми вариантами, что позволило, в частности, воссоздать этапы работы императрицы над «Жалованной грамотой дворянству», выявить «своеручные» замечания Петра I и Екатерины II, сопоставить проект «О фундаментальных законах» и письма братьев Паниных вел кн Павлу Петровичу и т п Кроме того, изыскания в архивах позволили сделать ряд уникальных открытий, к которым можно отнести обнаружение коллекции манускриптов, принадлежащих историку Александру Брюкнеру, неизвестные письма Петра I Ф М Апраксину, «О преимуществе Императорского Величества» Екатерины II, оставленное С М Гамалеей описание последних дней жизни Н И.Новикова и т д.

Методика исследования документальной базы работы включает следующие приемы научной критик источников классификация, сплошная обработка информации, хронологический и диахронический сравнительные подходы, которые позволили проследить эволюцию государственной доктрины, специфику отражения официальных идей в текстах с различными социальными функциями, а также каналы и результативность воздействия власти на сознание дворянства Методы, реализованные на основе детального лексического изучения текстов письменных памятников XVIII в , рассматриваются в параграфе «Источниковедческие принципы понятийного и семиотического анализа документов». Понятия, которые стали важнейшим орудием социального контроля со стороны престола, подтверждением внешнеполитических успехов империи, действенным инструментом политического дискурса просвещенной элиты и власти, рассматриваются на трех уровнях государственном, сословном и личностном При прочтении источников были проанализированы следующие термины император, империя, государь, самодержец и т п, то есть понятия, с помощью которых происходила само-индентификация власти, репрезентация образа монарха в официальных источниках и его восприятие элитой высшего сословия, дворянство, благородное сословие, народ, граокданин, служба Отечеству, служба императору, чин и т п, т е понятия, выражающие представления власти и личности об иерархии общества и месте дворянства в этой социальной пирамиде, холоп, раб, верноподданный, сын Отече-

land: Ms 12/L 16-35 Wilmot Journals (Daschkov papers) Archives Nationales de France: AF III 79 (Russie) Dossier №324/1, K 1352 (Russie) №67,72, h tjj

ства, честь и т п., иначе говоря, терминология, которая собственно определяла взаимоотношения дворянина и власти.

Исследование документальной базы диссертации интенсифицировалось с помощью таких источниковедческих методик, как создание коллекции электронных текстов21, что облегчило их интерпретацию и позволило применить «поиск по модели», реконструкция семантических полей того или иного термина, выявление спектра его определений, синонимов и антонимов, а также контекстов употребления в источниках с различными социальными функциями При анализе законодательных актов, которые исследовались как нарративный текст, особое внимание обращалось на историю создания, преамбулы, толкования, титулатуру монарха, обращение к различным социальным группам подданных, ссылки на предшествующие указы и манифесты и т д

Научная критика источниковой базы диссертации позволила выявить основные каналы идеологического воздействия власти на сознание дворянства, узловым этапом в истории которого стало правление Петра I Глава I «ФОРМИРОВАНИЕ ОСНОВ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ДОКТРИНЫ САМОДЕРЖАВИЯ» является своеобразной преамбулой диссертации и посвящена сословной дворянской политике первого российского императора, без анализа которой невозможно понимание взаимоотношений власти и элиты на протяжении всего XVIII столетия Во время правления Петра I создание регулярной армии и реорганизация административного аппарата повлекли за собой кардинальные изменения основных принципов дворянской службы и системы вознаграждения за нее Именно в этот период формируется единое сословие дворянства, обязанное нести регулярную, пожизненную службу императору и отечеству, вознаграждаемую жалованием, а не земельным наделом, и осуществляемую на основе личной выслуги путем поэтапного прохождения всех рангов, начиная с солдата или мелкого канцеляриста При комплектовании «дворянскими кадрами» армии, флота и государственных учреждений самодержавие прибегало к помощи фискалов, карательных органов и административной власти, осуществлявшей именные переписи, обязательные смотры под угрозой штрафа, конфискации имений и даже казни за неявку, введение жесткой регламентации от-

21 Коллекция электронных текстов была создана автором диссертации при поддержке РГНФ (проект № 96-01-12056 «Электронная публикация источников по истории сознания российского дворянства XVIII - начала XIX вв »)

пусков, нарушение сроков которых могло повлечь за собой лишение чина и телесное наказание22 Однако престол не ограничивался только принудительными мерами, но использовал и более тонкие механизмы воздействия на сознание дворянина, которые анализируются в параграфе «Мобилизационная идея всеобщей обязательной государственной службы».

В ходе анализа законодательных актов и нарративных источников Петровской эпохи было обнаружено, что уже в первой четверти XVIII века государственная служба стала ведущим объектом социального престижа личности и главным сословным достоинством дворянства Еще в 1701 г было объявлено, что «с земель служилые всякого чина люди служат службы, а даром землями никто не владеет». Такие мероприятия власти, как уравнение статуса вотчины и поместья указом 1714 г и введение денежного жалованья в качестве вознаграждения сначала военным и позднее чиновникам, означали не уменьшение обязанностей дворянства перед государством, а закрепление одинаковой служебной ответственности и за собственниками наследственных имений, и за владельцами условных держаний Законодательно было установлено преимущество офицера перед неслужащим дворянином

С введением 24 января 1722 года Табели о рангах23 принцип приоритета знатности и родовитости при занятии должностей навсегда уступал место принципу личной выслуги, что привело к упрощению системы вассалитета и превращению дворян в прямых подданных монарха Социальная структура высшего сословия отныне выстраивалась не по коленам генеалогии родовых фамилий, а в соответствие

22 См , например Указ печатный о бытии шляхетству всякого звания офицерам к смотру 11 сентября 1722 // РГАДА Ф9 Кабинет Петра I Отд 1 Оп2 4 1 Кн 32 Л 345, ПСЗ ТУ № 2685 С35, № 3228 С 581, № 3243 с 595, №3287 С 618, №3419 с 731, Т VI №3485 С 15, №4012 С 685, Записки Ивана Афанасьевича Желябужского (1638 - после 1709) // Россия при царевне Софье и Петре I Записки русских людей М 1990 С 273-286, Письма и бумаги императора Петра Великого Т 13 Вып 1 (январь-июнь 1713 г)М 1992 С 130, 361-364) идр

23 См Табель о рангах с припискою государевою рукою 22 февраля 1721II РГАДА Ф 9 Кабинет Петра I Отд 1 Оп 2 Ч 1 Кн 37 Л 384, Пункты к учрежденной вышеобъявленной Табечи рангов, каким образом с оными рангами каждому поступать и за преступление чем наказаны будут, и пополнение при том чернено и некоторые листы писаны государевою рукою 22 февраля 1721 // РГАДА Ф 9 Кабинет Петра I Отд 1 Оп 2 4 1 Кн 37 Л 388-406

с рангами и милостью императора, который упразднил боярское звание, собственным именем начал возводить придворных в княжеское достоинство, ввел графский и баронский титулы, упорядочил использование фамильных гербов, основал первый русский орден Святого Андрея Первозванного и распорядился «знатное дворянство по годности считать» Чин, в качестве главного показателя успешной службы и благорасположения монарха, приобретал чрезвычайную значимость, подчиняя своему влиянию все социальные сферы существования личности, включая даже повседневную жизнь и приватные человеческие отношения Количество лошадей в экипаже, ливреи лакеев, место в церкви, приглашение на публичную ассамблею, наряды супруги и дочерей служащего дворянина и т д - все определялось его бюрократическим статусом Требование «выше своего ранга почести» становилось предметом доноса и облагалось штрафом, что стимулировало уважение подданных к чиновной субординации В то же время «честолюбие и тщеславие» в борьбе за чины всячески поощрялось повышениями по службе, наградами, титулами В условиях низкой грамотности даже в среде дворянства Петр I вынужден был объявить получение образования также неукоснительной обязанностью и одновременно привилегией российского шляхетства Дворянский состав высших эшелонов бюрократии и армии, определенный уровень просвещенности усиливали социальный гонор высшего сословия, которое «ради службы от подлости отлично» В то же время именно Табель о рангах давала шанс выходцам из купечества, разночинцев, посадских людей получить личное или даже потомственное дворянство, что также чрезвычайно поднимало престиж государственной службы

Смысл обязательной повинности и одновременно привилегии дворянства связывался с основополагающими ценностями русского исторического сознания, из которых центральной был образ монарха, персонифицирующего власть, государство и его возрастающую внешнеполитическую силу Этот ведущий механизм социального контроля престола, получивший мощный импульс развития в Петровское правление, рассматривается в параграфе «Высший авторитет императорской власти и международный престиж России как важнейшее средство воспитания государственного сознания политической элиты». Терминологический анализа законодательных документов и официальной публицистики обнаружил, что настоящий интерес Царя всероссийского, часто называемый в именных указах Наш интерес, выступал как главный смысл, стимул и критерий

службы дворянина В Воинском уставе «Его Величество» был провозглашен «Самовластным Монархом, который никому на свете о своих делах ответа дать не должен»24 Дальнейшее подчинение церкви светской власти повлекло за собой сакрализацию образа венценосного правителя, которого Феофан Прокопович в проповедях называл «министром Всевышнего», «державнейшим» посредником нисходящей на народ милости Божьей25 В отличие от титула монарха термины государство, империя, держава писались, как правило, с маленькой буквы, и имели более приземленное значение, а понятие государственный интерес являлось лишь смысловым усилением ведущей ценности государева интереса и связывалось с проблемой расхищения казны26.

Данная смысловая дифференциация понятий государь, государство, отечество, государева служба и т д в русском языке первой четверти XVIII века означала не поляризацию их значений, а лишь усиление роли этих приоритетов в качестве главных идеологических ценностей Абсолютная власть отождествлялась с личностью императора. служба которому сливалась с чувством патриотизма и причастности к победам расширяющейся державы Тесная связь образа монарха и ведущих канонов официальной доктрины превращала личный пример царя в важнейший канал воздействия на сознание не только его окружения, но и всего высшего сословия Неслучайно Петр сам, подчиняясь требованиям «всеобщей службы», приносил пользу отечеству в чине сержанта, бомбардира, капитана, не гнушался роли ученика «образованных политизированных народов», стал первым православным царем, покинувшим пределы России, надеясь, что, «на правителя глядя, и подначальные люди» те же стремления усвоят

Непререкаемый авторитет самодержца можно рассматривать и как важнейший механизм, обеспечивающий исполнение указов. «презрение» которых «ничем разнится с изменою»27 Политическая теория абсолютизма отличалась убежденностью в особой силе закона, здравого смысла и регулярного государства, призванного установить разумный миропорядок Поток высочайших распоряжений сви-

24 ПСЗ Т V №3006 С 324 30 марта 1716

25 Феофан Прокопович Сочинения М-Л 1961 С 114-118,124 и др

26 См ПСЗ Т V № 2707 С 51-53, №3006 С 324, Т VI №3485 С 5-6,49, Письма и бумаги императора Петра Великого Т13 Вып 1 С 130131,362-363 и др

27 ПСЗ Т V №3264 С 606 Декабрь 1718

детельствовал о готовности престола воспитать общество через слово императора, прозвучавшее в законе Сам же монарх, по своей незыблемой воле принимающий «вечные» и «неподвижные» указы, с установлением абсолютистского правления выступал как единственный субъект законотворчества В официальной доктрине и сознании подданных указы отождествлялись с решением императора, более того -мнение самодержца воспринималось как закон Именной указ «О должности Сената», Генеральный регламент и регламенты отдельных коллегий и прочие установления не просто вводили единую служебную дисциплину и жесткую бюрократическую соподчиненность, но и наделяли закон, в котором воплощалась воля царя, особой силой.

Преподнесение Петру I наименований «Император, Отец Отечества и Великий» 22 октября 172128 года в связи с триумфальным окончанием Северной войны стало новым этапом в развитии монархического сознания подданных, которое еще более тесно переплелось с патриотической гордостью за победы государства, возглавляемого императором и соответственно провозглашенного империей Императорский титул, уравнявший статус Петра I и высшего потентата Европы, императора Священной Римской империи, демонстрировал качественно иной уровень притязаний возникшей на окраинах Восточной Европы морской державы Анализ законодательства и публицистики позволил сделать вывод, что термин империя в русском языке XVIII века означал силу и могущество, что не могло не повлиять на направленность развития государственного мышления общества и, прежде всего, его элиты Таким образом, именно в царствование Петра I были разработаны основные мобилизационные механизмы реализации государственной доктрины, вобравшей в себя следующие приоритеты слава расширяющей свои границы России, определенный уровень образованности, соответствующий европейской культуре, который во времена первого императора именовался регулярностью, а во второй половине XVIII столетия - просвещенностью, культ непререкаемой обязанности и высшей привилегии дворянина служить монарху

В течение последующих десятилетий будет расширяться социальная база этой имперской идеи, пока ни утвердится в сознании всего высшего сословия, став ведущим мотивом деятельности каждого его представителя Сложнейшему процессу дальнейшего развития

28 Акт поднесения Государю царю Петру I титула Императора Всероссийского и наименования Великого и Отца Отечества // ПСЗ Т VI №3840 С 444-445 22 октября 1721

государственного мышления дворянства и превращения службы императору после отмены ее обязательного характера из принудительного долга в почетное право посвящена Глава II «ДЕРЖАВНАЯ ИДЕЯ И РЕЗУЛЬТАТИВНОСТЬ СОСЛОВНОЙ ПОЛИТИКИ в ЦАРСТВОВАНИЕ ЕКАТЕРИНЫ II». Приоритеты политической доктрины императрицы, которые она подкрепляла авторитетом «нашего деда Петра Первого», рассматриваются в параграфе «Официальная идеология последней трети ХУШ века». Вслед за царем-преобразователем Екатерина провозгласила незыблемой основой государственной идеи самодержавную власть монарха В ходе работы над диссертацией был обнаружен в РГАДА автограф Екатерины «О преимуществе Императорского Величества», где с характерной четкостью излагались аргументы в пользу самодержавия, как единственно приемлемой для России формы правления «Особа Императорского Величества», которой, приносится «присяга в верности» является «единовладеющей» и «освященной понеже святым миром помазанной и коронованной», самодержавие никак не ограничивается законом, более того - законы являются главным орудием реализации намерений царствующего правителя, который «отчету же в делах на сем свете не подвержен», самодержавное правление - главное условие государственного достоинства России, поскольку «соединение власти в Особе Императорского Величества возбуждает уважение иностранных народов»29

Внешнеполитическая доктрина в царствование Екатерины превратилась в идею имперского могущества, которая отразилась в самых различных документах, приобретая тональность, соответствующую функциям тех или иных текстов В законодательных актах часто прямо звучала готовность к «распространению пределов великого государства» и продолжению «праведно начатых войн» В реляциях русским послам постоянно напоминалось о «твердости, достоинству Нашего министра сходственной» В указах о награждениях имперская идея трансформировалась в признание «преданной службы» «единственно почтения достойным» делом для «истинного сына отечества»30 Екатерина ревностно относилась к тому, чтобы названия новых территорий своевременно отражались в полном императорском титуле, который становился все более громоздким Она уже не

29 Записка императрицы Екатерины «О преимуществе Императорского Величества» // РГАДА Ф 10 Оп 2 Ед хр 324 Л 1-4об

30 См, например ПСЗ TXVI №11668, ТХУЛ №12341, Hauptstaatsarchiv Stuttgart Bestand G263 Büschel 1,идр

отстаивала право русских быть в Европе, а непосредственно провозгласила Россию «европейской державой» Самоопределение России как могучего государства происходило и на уровне политики престола, и на личностном уровне индивидуального сознания подданных, методы воздействия на сознание которых претерпели эволюцию во второй половине столетия

Если в эпоху Петра главная мировоззренческая ценность беззаветной преданности «Самовластному Монарху» провозглашалась через тексты присяг, публичные проповеди и угрозы «отсечения головы», то в документах Екатерины постоянно упоминалось о «природном Нашем человеколюбии» и «материнских увещеваниях» Императрица запретила «бранные и поносные слова» в официальных бумагах, уничтожила Тайную Розыскную Канцелярию и само «ненавистное изражение "слово и дело"», практически не допустила ни одной смертной казни дворянина, о перспективе «лишения живота» упоминала лишь в назидание и на том месте, где Петр рубил головы, устраивала публичные казни «вредных сочинений»31 Это старание власти «о исправлении нравов» и «подготовке их умов для введения лучших законов» было связано не столько с характером и кругом чтения императрицы, сколько с усложняющимися задачами, встающими перед страной Престол остро нуждался в развитии государственного сознания у подданных и их деятельной поддержке всех мероприятий правительства, но при этом ставка делалась непосредственно на политически активную образованную элиту «Народом», «усердными детьми своего отечества» были для власти только представители высшего сословия, внутреннюю зависимость которого от имперской идеологии власть всячески поддерживала и усиливала на протяжении десятилетий Освобождение дворянства от обязательной службы произошло, когда это сословие окончательно превратилось в правящий класс, костяк бюрократического аппарата и армии, основную интеллектуальную силу империи, своего рода несущую конструкцию всего общественного здания

Политика престола после 18 февраля 1762 г, когда служба императору была лишена экономической и правовой аргументации и перед престолом встала задача предельно повысить эффективность воздействия незафиксированных законодательно стимулов «приохочи-

31 Наказ императрицы Екатерины И, данный Комиссии о сочинении проекта нового Уложения Под ред НД Чечулина СПб 1907 С 18-19,27, ПСЗ ТХУ1 №11588 С 5, №11843 С 270, №11845 С 277, РГАДА Ф 10 Оп2 Едхр 323 Л 1, идр

вания» к государственной службе, рассматриваются в параграфе «Методы воздействия власти на сознание высшего сословия после издания «Манифеста о вольности дворянства» Этот документ по своему пафосу был выдержан в стилистике идеологии абсолютистского государства, продолжающего видеть в господствующем классе не только привилегированное, но и «служилое» сословие В Манифесте констатировалось, что в результате нескольких десятилетий целенаправленных усилий престола сформировалась мощная социальная опора самодержавия в лице преданного власти образованного дворянства «Благородные мысли, - говорилось в Манифесте, -вкоренили в сердцах истинных России патриотов беспредельную к Нам верность, а потому и не находим Мы той необходимости в принуждении к службе, какая до сего времени потребна была» Манифест сохранял Петровскую концепцию службы как почетного долга «благородного дворянина», требовал «презирать» всех, «кои никакой службы не имели», урезал только что провозглашенную свободу рядом условий32 и таким образом оказывался документом, призванным не столько расширить привилегии высшего сословия, сколько заявить об ожиданиях власти, а точнее - о более высоком пороге этих ожиданий

Вступив на престол, Екатерина не отменила, но и не подтвердила дарованную дворянству свободу - именные указы первых месяцев ее правления вообще не содержат упоминаний об этой новой привилегии высшего сословия Только в 1763 была создана «Комиссия о вольности дворянства» подготовившая «Проект права дворянского», который, однако, не привел к законодательной конфирмации свободы от обязательной службы Окончательно «вольность службу продолжать» была признана лишь в Жалованной грамоте дворянству 1785 г, где одновременно провозглашалась обязанность «всякого дворянина по первому позыву самодержавной власти не щадить живота для службы государственной» Показательно, что именные и сенатские указы, регламентирующие порядок службы высшего сословия, сохраняли неизменную идеологическую направленность и до, и после издания Жалованной грамоты, и на деле сводились к ограничению возможностей получить отставку вводился жесткий контроль за послужными списками, подлинными увольнительными указами, свидетельствами о болезни, осложнялось даже получение отпусков и фиксировался их срок, понятие «кампания», во время которой, согласно

32 ПСЗ ТХУ №11444 С 912-915

Манифесту, уход со службы был запрещен, приобрело очень широкое толкование, включающее и такие мирные мероприятия власти как, например, генеральное межевание, при отставке, причем только первой, статус дворянина повышался строго на один чин при условии, если он находился в этом чине не меньше года, в случае возвращения к делам повышение аннулировалось, никогда не служившие недоросли не могли рассчитывать на увольнение и получение паспорта и т д33

Таким образом, сословное законодательство всячески стимулировало готовность «ревностно служить императору и отечеству» отточенными за десятилетия методами социального контроля Престол воздействовал на честолюбивые стремления подданных «придать большую знать своей карьере», разжигал сословный гонор «благородного дворянства», имеющего почетное право «знатной службы», стимулировал конкурентную борьбу за чин, который, навсегда потеснив родовое достоинство, прочно утвердился в общественном сознании как главный показатель сословной иерархии, основной критерий оценки человека в обществе и даже его собственной самооценки

В царствование Екатерины II внедряемая в сознание высшего сословия самодержавная доктрина становится сложнее и выражается с помощью более богатой лексики Многочисленные указы настойчиво воспитывали в дворянине качества идеального подданного, предполагающие «нелицемерное отправление должности», отказ от «лихоимства», «точное знание», разумную инициативу и даже иногда смелые решения, чтобы «не поставляло дворянство прямой своей должности в приказных только обрядах», а следовало «памяти прародителей, заслугами отечеству прославившихся» Понятие государственный интерес, означавшее в начале XVIII века наполненную и защищенную от хищений казну, к концу столетия расширяется до «благополучия всей обширной Российской Империи»34 Вместе с усложнением терминологии исходящих от престола бумаг происходило усложнение патриотических чувств, которые сливались в единый порыв объединенные образом самодержавной императрицы Привер-

33 РГАДА Ф16 Д 235 41 Лл 240об ,244-275, ПСЗ ТХУ №11444 С 914, ТХУН №12535 С 472, №12610 С 631-632, ТХУШ №13087 С 489, №17073 С 361, ТХ1Х №13452 С 56, №14200 С 1038, ТXX №14325 С 142, №14353 С 189, ТXXI №15817 С994, ТХХШ №16930 С201, №17073 С 361, №17321 С 688-690, №17415 С842,идр

34 См ПСЗ XXVII №12570 С 560-579, №12659 С 716-717, ТXXIII №17203 С 511

женность дворянства «богоугодному и достохвальному делу беззаветного служения» стимулировалась и реальными материальными благами Однако ценность наград измерялась не столько их номинальной стоимостью, сколько степенью престижности, поэтому свое-ручно врученная табакерка с портретом императрицы могла для сановника значить больше, чем пожалованные деревни35 Механизм подобной социальной регуляции, апеллирующий к стремлению обладать престижной мерой богатства и порождающий у дворянина высокую самооценку, горделивое чувство причастности к власти, господствующему классу, сильной державе, отличался высокой результативностью, которая анализируется в параграфе «Государственная служба императору и чиновный статус - основополагающие ценностные ориентации дворянина».

Интенсификация сложного механизма идеологического и соци-ально-психологическо1 о воздействия официальной доктрины на сознание дворянина увенчалась успехом, и власти удалось, предоставив господствующему классу широчайшие привилегии, сохранить его в качестве служилого сословия, главной социальной опоры абсолютизма Данный вывод основывается на письмах последней трети XVIII столетия, т е на текстах, в которых запечатлелась стойкая приверженность дворянства к государственной службе уже после отмены ее обязательного характера в феврале 1762 г. Одобрительные отзывы по поводу издания Манифеста о вольности быстро сменяются почти полным забвением в переписке последней трети XVIII века этого важнейшего права высшего сословия Показательно, что даже желание получить отставку или отпуск объяснялось прежде всего состоянием здоровья или полным расстройством хозяйственных дел и лишь в отдельных случаях аргументировалось однажды провозглашенной свободой Большинство авторов писем признают государственную службу важнейшим условием преданности императору, основной

35 В РГАДА сохранились маленькие, но чрезвычайно значимые для современников своеручные записочки Екатерины о награждении орденом святой Анны генерал-майора Каховского и генерал-майора Хрущову, которые могли полностью изменить судьбу дворянина (См, например РГАДА Ф 1 Опись 1 Ед х 72 Л 140-141) Особенно ценилась награда, сопровождаемая письмом императрицы Так, в 1794 г Екатерина писала А Н Самойлову «Граф Александр Николаевич, всемилостивейше пожаловав вас кавалером ордена нашего святого Александра Невского, знаки оного при сем возложения на вас посылаем, пребываем Вам благосклонны» (РГАДА Ф 10 Опись 3 Ед хр 346)

обязанностью дворянства перед отчеством Юридически установленная повинность, заставляющая представителей господствующего сословия подчиняться закону, постепенно превратилась во внутренне осознанный долг Критерии оценки личности в дворянском обществе также основывались на признании государственной службы основной и наиболее почетной сферой приложения сил. Такие характеристики, как «государственный человек», «заслуженный человек», «чиновный человек» свидетельствовали о высоких нравственных качествах людей, которым они давались36

Идея верноподданнической обязанности затмевала собой собственно сословные цели дворянства, растворяла их в государственном интересе и препятствовала формированию политической культуры господствующего класса Отсутствие сложной, складывающейся поколениями иерархической структуры российского сословия феодалов привело к возникновению у каждого дворянина чувства личной зависимости ог монарха Не сложная система вассально-сеньориальных связей гарантировала единство высшего сословия, а милость двора и дарованный императорской властью чин объединяли прямых подданных монарха Вертикально направленный механизм психологической сплоченности высшего класса, ориентированный на авторитет престола и слабое развитие сословного самоопределения дворянства, обусловили социально-психологическую возможность раскола в среде господствующего сословия Постепенная деформация в сознании образованной элиты внушаемых властью ценностей, которую удалось обнаружить с помощью сравнительного анализа лексики официальных источников и переписки, а также художественных произведений дворянских писателей и публицистов, рассматривается в Главе III «ОТРАЖЕНИЕ ВЗАИМООТНОШЕНИЙ ВЛАСТИ И ЛИЧНОСТИ В ПОЛИТИЧЕСКОМ ЯЗЫКЕ XVIII ВЕКА». Такие формулировки, как «Наш народ», «все обитатели вверенной Нам от Бога Империи» и т п, иначе говоря, термины, идентифицирующие

36 См, например, письма И Гудовича ААБезбородко // РГАДА Ф 10 Опись 3 Ед хр 304, М Н Кречетникова А А Безбородко // Там же Ед хр 310, ИГ Чернышева И И Шувалову // Русский архив 1869 №1-12 Ст 1825, Н В Репнина И Чарторыжской // Сб РИО 1875 Т 16 С 161, МИ Воронцова И И Шувалову // Русский архив 1864 №4 С 387-388, ПА Демидова МИХозикову // Русский архив 1873 КнН №7-12 Ст 2282, С Ф Апраксина И И Шувалову // Сб РИО 1872 Т9 С 449, А П Сумарокова Г А Потемкину // Письма русских писателей XVIII века Л 1980 С 178 и др

все население, довольно часто встречаются в официальных документах, то понятия, отражающие специфику взаимоотношений престола и индивидуальности значительно сложнее вычленить в историческом материале В этом плане интересную информацию содержат образцы посланий на высочайшее имя, официально установленные наименования в подписях авторов петиций и челобитных, титулатура монарха, которые на основе широкого текстологического сравнения с другими видами нарративных источников исследуются в параграфе «Понятия "холоп", "раб", "подданный"».

К концу XVII столетия социальная иерархия общества следующим образом отражалась в высочайше заданном «понятийном аппарате» прошений на высочайшее имя1 представители податного населения должны были подписываться «сирота твой», духовенства -«богомолец твой», а служилым людям следовало именовать себя «холоп твой» В 1702 г формуляр посланий монарху был изменен именным указом Петра «О форме прошений, подаваемых на высочайшее имя» "На Москве и во всех городах Российского царства всякого чину людям писать в челобитных нижайший раб»Ъ1 Объединение населения страны наименованием «раб» в отношении верховного правителя означало терминологическую фиксацию роста самодержавной власти, увеличение дистанции между престолом и подданными и стимулировало сакрализацию личности монарха в русском общественном сознании В данном контексте понятие «раб» было практически лишено уничижительного значения В России XVIII века, где служба монарху возводилась в ранг важнейшей мировоззренческой ценности, роль «слуги царя» столь же возвышала подданного, как смирение «раба Божьего» украшало праведника Анализ прошений на высочайшее имя после 1702 г свидетельствует, что новый формуляр и, в частности, подпись «Вашего Величества нижайший раб» легко был усвоен челобитчиками и быстро перешел в разряд автоматически воспроизводимых штампов

Официально заданное наименование подданных сохранялось и неоднократно подтверждалось вплоть до 1786 г, т е до указа Екатерины II «Об отмене употребления слов и речений в прошениях на Высочайшее имя»38, согласно которому подпись «верноподданный раб», трансформировалась в посланиях на высочайшее имя в понятие «верный подданный» Подобный терминологический выбор власти

37 ПСЗ ТIV 1702 №1899 С 189

38 ПСЗ ТХХП 1786 №16329 С 534

стал лаконичным выражением провозглашенного и узаконенного изменения официальной концепции отношений престола и личности, а также импульсом для развития института подданства в российском обществе Законодательство XVIII столетия, особенно его второй половины, свидетельствовало о все более интенсивном использовании властью этого понятия в качестве орудия социального контроля Терминологический анализ исходящих от престола документов обнаружил дифференцированное отношение к подданным империи абсолютизм Екатерининского царствования различал «старых», «природных» и «новых» подданных, кроме того - «временных» и «постоянных» подданных, в официальных текстах также упоминаются «полезные», «просвещенные», «истинные» верноподданные, и, наконец, признается существование «знатных» и «низких» подданных Главной референтной группой для власти были, разумеется, «знатные подданные», что распространялось, в частности, на немногочисленную элиту «иноверцев» и населения присоединенных территорий, так называемых «новых подданных»

В русском языке XVIII века существовал еще один термин -гражданин, выражающий взаимоотношения государства и личности и встречающийся в законодательстве, публицистике, а также в художественной и переводной литературе, содержание которого рассматривается в параграфе «Образ «гражданина» и «сына отечества» в официальной идеологии и общественном самосознании» Важнейшим этапом углубления смыслового значения понятия «гражданин» в русском языке второй половины XVIII века стал «Наказ» Уложенной комиссии, на страницах которого возникал абстрактный образ «гражданина», имеющего в отличие от «ревностного российского подданного» не только обязанности, но и права «Имение, честь и безопасность» этого отвлеченного социального субъекта, проживающего в неком «благоучрежденном государстве», охранялись одинаковыми для всех «сограждан» законами39 Гигантское расстояние между социальной утопией «Наказа» и реальностью не умаляет, тем не менее, принципиального воздействия юридических штудий императрицы на образ мыслей образованной элиты Сам факт присутствия в документах, исходящих от престола, пространных рассуждений о «гражданской вольности», «равенстве всех граждан», «гражданских обществах» и т п , подспудно стимулировал усложнение содержания этих понятий в языке и сознании современников

39 Наказ императрицы Екатерины II С 1-2,7-9,14-15,24,27-28,102

35

Однако контексты, в которых встречается понятие «гражданин» в официальных текстах, обнаруживает всю специфику его употребления в русском политическом языке XVIII века Обращает на себя внимание полное отсутствие конфликтного противопоставления терминов гражданин и подданный, свидетельствовавшее о том, что в середине XVIII века и для власти, и для большинства современников понятие «гражданин» не было символом противостояния абсолютизму Этот термин часто употреблялся с тем, чтобы акцентировать не только существование всеобщей зависимости подданных от престола, но и наличие так называемых горизонтальных отношений между жителями империи, которые в данном случае именовались согражданами40 Однако в крепостнической России на это звание могла рассчитывать прежде всего элита общества Податное население исключалось из разряда «ЬоттеББ роЬйа» и к «гражданам» не причислялось41 И если в идеологически направленных манифестах престола еще встречались обобщенные термины народ, нация, подданные, граждане, за которыми угадывался идеальный образ всего населения империи, то в таком документе повседневности, как переписка, наименование крестьянства ограничивалось понятиями души, подлое сословие, простой народ В сознании власти и дворянства жила уверенностью в полной психологической и интеллектуальной неготовности крепостных приобрести «звание свободных граждан»42 Таким образом, в развитии политической терминологии русского языка второй половины XVIII века понятие гражданин парадоксально становилось нравственным оправданием существования крепостничества

Лишь отдельные представители дворянской элиты понятие гражданин сопоставляли с понятием человек Следуя за взглядами Руссо «о переходе от состояния естественного к состоянию гражданскому», Радищев полагал, что «человек родится в мир равен во всем другому», соответственно «государство, где две трети граждан лишены

40 Так собравшиеся для составления нового Уложения депутаты, с одной стороны, «представляли всех Ее Величества верноподданных», а с другой - были «избраны от сограждан» (ПСЗ Т XVIII №12978 С 349-355)

41 Еще в 1741 году при вступлении императрицы Елизаветы Петровны на престол «пашенные крестьяне» быта исключены из числа лиц, обязанных приносить присягу монарху С этою момента они как бы признавались подданными не государства, а своих душевладельцев См ПСЗ ТХ1 №8474 С 538-541, №8577 С 624-625, №8655 С 708-709, Т XV №10855 С 236-237, №11166 С 582-584, №11204 С 649-650 и др

42 См ПСЗ Т XVIII №12957 С 290-325, письма А П Сумарокова, Н И Панина, записки Е Р Дашковой и т д

гражданского звания, и частию в законе мертвы» не может назваться «блаженными» - «земледельцы и доднесь между нами рабы, мы в них не познаем сограждан нам равных, забыли в них человека»43 В то же время среди фрондирующего дворянства нашлись и те, кто осмелился противопоставить понятие подданный понятию гражданин и превратить данное противопоставление в орудие политического дискурса За несколько лет до указа Екатерины о запрещении упоминать слово «раб» в посланиях на высочайшее имя и обязательной замене его на слово «под данный» в проекте Н И Панина «О фундаментальных законах», который сохранился в записи его друга и единомышленника Дениса Фонвизина, говорилось «Где же произвол одного есть закон верховный тамо есть Государство, но нет Отечества, есть подданные, но нет граждан»44. Приведенные слова канцлера Пашша и писателя Фонвизина являются одним из первых случаев употребления прямой антитезы «подданный»-«гражданин»

Таким образом, в общественном сознании второй половины ХУП1 века постепенно складывалась иная, альтернативная официальной, трактовка слова «гражданин», в котором высшая политическая элита дворянства начинала видеть человека, защищенного законом от своеволия самодержца и его личных высочайших пристрастий При этом мыслящий дворянин ожидал от «истинного гражданина», коим почитал и себя, определенной политической зрелости и чувства личной ответственности за Отечество, но не за самодержавное государство Неслучайно в проекте Панина-Фонвизна отчетливо прозвучало мнение, что понятие Отечество не исчерпывается образом абсолютной монархии Екатерины Начавшееся ослабление союза образованной элиты и государства применительно к данному периоду проявится на уровне оценочных реакций и терминологических предпочтений Преодоление непререкаемого авторитета самодержавного правления будет заключаться в поиске иных сфер реализации личности, относительно независимых от имперского аппарата, престола, светской массы Сложному социально-психологическому процессу отстранения наиболее думающей и остро чувствующей части

43 Радищев А Н Путешествие из Петербурга в Москву // Он же Поли Собр соч М-Л 1938 Т 1 С 227,248,279,293,313-315,323 др

44 Письма с приложениями графов Никиты и Петра Ивановичей Паниных блаженной памяти к Государю Императору Павлу Петровичу // Император Павел I Жизнь и царствование (Сост Е С Шумигорский) СПб 1907 С 4, РГАДА Ф 1 Оп 1 Ед хр 17 Л боб ,13,14

интеллектуалов от верховной власти посвящена Глава IV «ФРОНДА РОССИЙСКОГО ДВОРЯНСТВА».

Эволюция предпочтений образованных представителей высшего сословия, пошедшая по линии ослабления актуальности официальных идеалов, разрушения неоспоримой значимости успешной государственной службы, пересмотра содержания социального престижа рассматривается в параграфе «Постепенная девальвация ценности чина и служебной карьеры в сознании фрондирующей элиты». Подобные настроения, обнаружение которых потребовало специальных методик контент-анализа, еще только зарождались, часто были ограничены лишь словесными заявлениями, не реализовывались в продуманных действиях и отразились в косвенных заявлениях, нарушениях этикета, нестандартном восприятии стереотипных ситуаций Сплошной учет всех негативных высказываний в переписке, привлеченной к работе, обнаружил, что сфера государственной службы вызывала наибольший негативизм у авторов, которые особенно болезненно воспринимали общепринятые средства продвижения по чиновной лестнице, «выхаживания», «доискивания» и «идолопоклонство», т.е. систему прошений, рекомендаций, протекций45 В сознании некоторых представителей образованной элиты чин утрачивал значение основной мировоззренческой ценности, интересы служебного успеха переставали доминировать в сознании, а такое понятие как «награда» приобретало широкий спектр этических определений награда без прошения, «заслуженная» награда, «сторонняя» награда, «выпрошенная» награда, награда, полученная через фаворита и т д46 Переписка позволила уловить и постепенное усложнение представлений о высшем содержании самой государственной службы, разрушение неделимой для традиционного сознания формулы ревностной преданности императору и Отечеству, когда авторы, принадлежащие особенно к высшим эшелонам власти, начинали различать службу государю, Отечеству, общему благу, придворную службу47

45 См письма Ф В Ростопчина С Р Воронцову, А А Безбородко С Р Воронцову, Е Р Дашковой Александру Б Куракину, Д И Фонвизина Я И Булгакову, Г А Полетико жене, и т д

46 См письма М Н Муравьева отцу, А И Бибикова 3 Г Чернышеву, А В Суворова И М Рибасу, П В Завадовского П А Румянцеву, и др

41 Юный Семен Воронцов писал отцу «Всенижайше прошу, милостивый государь батюшка, постараться о выпуске моем в полевые полки Я безмерное имел всегда желание служить моему отечеству, но придворной жизни я снести не могу» (Архив князя Воронцова М 1880 Кн 16 С 71)

Данные настроения усугублялись критикой «интриг самых пакостных и стряпческих, нападений клеветливых»48, нравов и взаимоотношений. господствующих в светской среде, низость которых отмечали все без исключения авторы использованной в работе переписки, вне зависимости от чина, близости к трону, положения в правящей иерархии Так социально-психологический склад большинства отрицался самим же большинством, а прямые подданные императора оказывались разъединенными и идеологически, и духовно Важнейшим поведенческим проявлением этического конфликта личности и светской среды можно считать обретение дворянином внутренней независимости от господствующего общественного мнения, которое определялось как болтание, разглашение, молва, слухи, толки, сплетни, злословие и т п В результате происходило изменение референтной группы авторов писем, откуда постепенно вытеснялась окружающая среда, заменяемая на умозрительное малочисленное сообщество особых людей, именуемых в переписке как умные, честные просвещенные люди, прямо благородные люди, истинный патриот, общество добронравных49

Ослабление воздействия идеологических доктрин абсолютизма и господствующих в светской среде предпочтений привело к угасанию традиционных ценностей в сознании дворянина «острого разума, преисполненного знаний и честности», «надменности и тщеславия о себе»50 и попытке направить нереализованные возможности в иные социальные области, удаленные и относительно независимые от бюрократического аппарата, престола, светской массы Данный процесс внутренней переориентации представителей господствующего сословия, располагающих определенной бытовой свободой и потому имеющих возможность совмещать несколько типов социальной реализации, рассматривается в параграфе «Возникновение феномена "частного человека" и "приватной" сферы существования» Привилегированное положение предоставляло дворянину уникальную

48 См письма П А Сумарокова И И Шувалову, Н В Репнина Д П Трощин-сксму, А В Суворова Д И Хвостову, Н Н Бантыш-Каменского Александру Б Куракину, и др

49 См письма М Н Муравьева сестре, Е Р Дашковой Александру Б Куракину, Д И Фонвизина П И Панину, Я Б Княжина Г Г Гогелю, и др

50 См , например письмо А Р Воронцова Н И Панину {1768} // Архив князя Воронцова М 1882 Кн26 С 167, письмо Н Н Бантыш-Каменского Александру Б Куракину 1792 г, сентябрь//Русский архив 1876 КнШ №9-12 С 274

возможность удалиться от придворной жизни, светского окружения, изматывающей борьбы за карьеру и обрести пусть временное, а порой и иллюзорное, но успокоение в замкнутом мире дворянской усадьбы, в семейном счастье, дружеском кружке, в масонских исканиях. книгах, писательском труде, в автономной социальной деятельности, например, в благотворительности или частном издательстве Именно в усадьбе часто предавался дворянин, «душевно отставший от всяких великосветских замыслов», «похойному в отставке житью», наслаждению «спокойствием и собственностью своею»51 В загородных домах интеллектуальной элиты царил особый микроклимат дружеского эмоционального общения, расцвеченный любигель-ским поэтизированием и литературными играми Такими островками «приватного существования» стали Никольское Львова в Тверской губернии, Обуховка Капниста в Малороссии, Премухино Бакунина возле Торжка, Знаменское Плещеева в Орловской губернии, Званка Державина на реке Волхов, подмосковное Тихвинское Новикова, На-деждино Александра Куракина

Стремлением личности к компенсации утраченного смысла, к реализации в суверенных сферах стало важной психологической предпосылкой и для изменения статуса литературного творчества, его постепенного обособления от придворного одописания и превращения из прихоти и досуга в профессиональный труд52 В результате петровских реформ первой трети XVIII века официальная культурная жизнь, определяющая умственное движение господствующего сословия, сосредоточилась при дворе и служила практическим целям монархии Самодержавие сознательно поднимало в привилегированный слой образованных людей и стягивало к трону все культурные силы Сферы науки, искусства, литературы были включены в систему абсолютизма Новая дворянская культура мыслилась как один из видов государственной службы К середине XVIII века круг профессионалов, появление которого было санкционировано политическими потребностями абсолютизма, разросся до особого слоя гуманитарно

51 См письма Н И Новикова А Ф Лабзину, Алексея Б Куракина Александру Б Куракину, В В Капниста жене, И И Шувалова П И Голицыной, А М Кутузова И П Тургеневу, М Н Муравьева сестре, Я И Булгакова сыну, И И Бецкого доктору Янишу и т д

52 См письма В В Капниста Г Р Державину, Н М Карамзина И И Дмитриеву, Г Р Державина В В Капнисту, стихи Г Р Державина, Н А Львова, Карамзина Н М, басни И И Хемницера, записки Е Р Дашковой, Г Р Державина итд

образованного дворянства Верховная власть уже более не могла удерживать под своим регламентирующим контролем богатую интеллектуальную жизнь правящего сословия Во второй половине XVIII века дворянская литература имела свою художественную программу, свою критику, свою аудиторию, свои издания, наконец, свои собственные интересы «Софокл, - писал Екатерине А П Сумароков, директора и художественного руководителя «Русского для представлений трагедий и комедий театра», - первый среди трагических поэтов, который был также военным предводителем все же больше известен как поэт, нежели военачальник Быть великими полководцем и завоевателем - высокое звание, но быть Софоклом - звание не меньшее» 53 Добиваясь интеллектуальной независимости от давления официальных ценностей, дворянский поэт начинал претендовать на идейное руководство обществом

Парадокс русской истории заключался в том, что эмансипация дворянской культуры вдохновлялась не дворянином, глубоко воспринявшим интересы собственного сословия, а самостоятельно мыслящей личностью Формирование независимого от престола общественного мнения и свободной от высочайшего контроля сферы общественной жцизни осуществлялось «частным человеком» Подобная направленность развития культуры дворянства, драматизирующая этот процесс и придающая ему широкое звучание, рассматривается в параграфе «Усложнение интеллекггуальной и эмоциональной жизни образованного дворянина» В переписке второй половины XVIII века можно найти исповедальные откровения, самоанализ, живые реакции на душевное состояние адресата, рассуждения проповеднического характера, мысли, возникающие при чтении произведений философов и богословов Удельный вес данного эпистолярного материала в корреспонденции различных авторов колеблется от робкой откровенности до практически абсолютного преобладания над другими темами Нравственные искания составили содержание писем С И Гамалеи, А М Кутузова, Н Н Трубецкого Им посвящены самые сильные, проникновенные строки в переписке И И Дмитриева, В В Капниста, Н М Карамзина, М Н Муравьева, Н И Новикова Наконец, глубинная человеческая духовность, нарушая традиционный этикет, внезапно прорывается в сдержанных полуофициальных, бы-

53 См письма А П Сумарокова Екатерине II 1764 г, май // Письма русских писателей Л 1980 С 96,140-141

товых, родственных посланиях П А Демидова, Г А Полетико, Н В Репнина, И И Шувалова и др

Обретение собственного внутреннего критерия и взгляда на вещи, актуализация иных сфер самореализации, наконец, общее усложнение духовной жизни и активизация интеллектуальной деятельности на фоне развития оппозиционных настроений в среде образованной элиты - все эти факторы стали социально-психологической основой переосмысления целого ряда таких морально-этических категорий. как честь, гордость, смирение, вольность, просвещенность, чувствительность, чистосердечие Среди данных понятий «честь» чаще других использовалась в оценочных высказываниях и имела целый спектр порой противоречивых определений - "суетная" честь, "мечтательная", "ложная", "истинная", "основательная", честный по "общему понятию", "почитаемый" честным в глазах публики и тд Однако доминирующее в личных источниках дворянского происхождения значение термина «честь» было лишено сословного и фамильного гонора и отождествлялось с категориями «совесть» и «благородство», означающее не принадлежность к господствующему классу, а нравственное достоинство личности

Понятия «чистосердечие» и «чувствительность» были в первую очередь связаны с областью межличностных отношений и определяли этику дружбы в кругах интеллектуальной элиты Близкие, эмоционально напряженные контакты играли совершенно особую роль в жизни дворянина, для которого дружба представляла психологическую оппозицию прагматичным связям между представителями высшей чиновной касты. В условиях, когда Екатерина II стремилась сосредоточить культурную и умственную жизнь при дворе, распространить на все ее сферы свое монаршее благоволение, формирование в среде образованного дворянства дружеских кружков, члены которых были объединены эмоционально-интеллектуальной близостью, а не единым порывом «верноподданнической преданности», становилось вызовом политике императрицы

В «ЗАКЛЮЧЕНИИ» подводятся итоги исследования взаимоотношений самодержавия и элиты российского дворянства второй половины XVIII века, которое было выполнено на основе комплексного анализа законодательства и переписки представителей высшего сословия, а также привлечения данных других нарративных источников, как опубликованных, так и извлеченных из архивных фондов Сословная политика власти в XVIII столетии определялась в целом закономерностями развития российской государственности и веду-

щей ролью самодержавия во всех сферах жизни общества, когда именно престолу удалось мобилизовать большую часть населения путем ужесточения режима крепостничества и меньшую, элитарную часть, - путем сложного механизма социального контроля и идеологического воздействия На протяжении всего рассматриваемого периода монархия целенаправленно формировала свою социальную опору в лице объединенной преданностью императору верхушки общества

В начале столетия, во время Петровского царствования, произошло законодательное оформление статуса дворянства как господствующего и в то же время служилого сословия, имеющего монопольное право на владение землей и крестьянами, а также почетную обязанность служить государству и для этого получать соответствующее образование Абсолютизм на протяжении нескольких десятилетий из «служилых людей по отечеству» воспитывал господствующий класс «благородного российского шляхетства», который одновременно должен был оставаться служилым сословием, наделенным особой привилегией «ревностной службы Его Императорскому Величеству» В течение рассматриваемого периода монархия постепенно ослабляла экономические и юридические рычаги давления на дворянство и одновременно усиливала интенсивность влияния на его сознание официальной доктрины Манифест от 18 февраля 1762 г, а также Жалованная грамота 1785 г убедительно свидетельствуют о смещении центра тяжести в тактике власти по отношению к господствующему классу от непосредственного принуждения к более тонкому и сложному воздействию на мотивацию «благородных подданных» С помощью детального текстологического анализа законодательства и официальной публицистики удалось выяснить, что имперская доктрина, призванная воспитать государственное мышление у представителей высшего сословия, включала идеи, поддерживающие самодержавное правление и непререкаемый авторитет власти, персонифицированной в личности монарха, символы могущества расширяющейся империи и славы русского оружия, общегуманитарные ценности века Просвещения

Воздействие государственной идеологии на сознание дворянина осуществлялось через следующие каналы социального контроля

1 Целенаправленное возвышение личности монарха, в образе которого воплощалось величие власти и патернализм престола Самодержавный правитель представал в сознании подданных как гарант сильного государства, объединяющий символ для сложного по сво-

ему составу населения империи, носитель разумной стабилизирующей воли, воплощенной в законе

2 Постепенная трансформация государственной службы императору из принудительной обязанности в патриотический долг и почетную привилегию, обеспечивающую высшее положение в обществе, ориентация личности на соответствие качествам «идеального подданного» и внедрение в ее сознание набора знаковых предпочтений Российский дворянин получил от власти возвышающие наименования «благородный» и «сын отечества» как представитель сословия, на протяжении всей своей истории служащего престолу и объединяющего все население страны осознанным чувством «верноподданнической преданности».

3 Непосредственное участие власти в структурировании высшего сословия, подчинение показателей знатности и всей социальной иерархии воле государства Введение Табели о рангах, сохранение приоритета государственной службы даже после отмены ее обязательного характера, практическое слияние бюрократических разрядов и социальных групп в среде дворянства превратили чин в главный показатель сословного достоинства Система выслуги, предоставленная разночинцам возможность проникновения в господствующий класс через службу, фаворитизм женских правлений XVIII столетия окончательно потеснили родовое дворянство и превратили высшее сословие в прямых подданных императора

4 Формирование системы социального престижа и критериев оценки личности, главным показателем которых становились чин, милость императора и успешная карьера Несмотря на зафиксированную законодательно в 1714 году ликвидацию условного характера дворянского землевладения, введенного в ХУ-ХУ1 вв для создания зависимого от власти слоя светских феодалов, господствующий класс по-прежнему оставался для престола сословием государственных деятелей и полководцев Монархия жестко ориентировала дворянство на службу, а не на успешное ведение собственного хозяйства, и всячески препятствовала отставкам даже после Манифеста о вольности дворянства и Жалованной грамоты

Действие идеологической составляющей сословной политики самодержавия по отношению в дворянству оказалось высоко результативным - в сознании господствующего сословия прочно утвердились диктуемые престолом ценности, однако, материалы переписки обнаружили, что эти предпочтения были, прежде всего, демонстративно проявляемыми ориентирами В результате сословной политики вла-

сти в отношении высшего сословия концу XVIII столетия сложился слой просвещенной знати, претендующей на идейное лидерство в обществе и усомнившегося в исключительной ценности чинов и высочайшей милости Однако отсутствие правила майората, несовместимость закона о единонаследии с реалиями российской действительности и как следствие непрерывное перераспределение и деление дворянской собственности, когда имения даже самых богатых фамилий были рассредоточены по многим губерниям, предопределило слабость слоя земельной наследственной аристократии Интеллектуальная элита не могла противопоставить самодержавию ни экономической мощи крупных земельных владений, ни складывающегося веками прочного положения в провинции, ни монолитной сословной солидарности Вертикально направленный механизм психологической сплоченности высшего сословия, единство которого определялось не сложной системой вассально-сеньориальных связей, а приобщением к верховной власти через государственную службу, обусловил отход от монарха фрондирующей образованной элиты и поиск ею иных сфер реализации личности

Во второй половине XVIII века конфликт образованной личности и престола еще только зарождался, проявлялся на уровне обыденного сознания и дал о себе знать на социальной периферии, удаленной от эпицентра действия официальных ценностей Нарастающее недовольство и стремление к самоизоляции от государства сдерживались презумпцией невиновности царственной особы и высшим авторитетом верховной власти, который усиливался патриотическими чувствами правящего сословия Гордость за величие империи и возвышающее чувство причастности к ее блистательным победам по-прежнему сохраняли актуальность для представителей господствующего класса В «золотой век» российского дворянства еще поддерживался баланс между интересами власти и достоинством просвещенной личности Фрондерские настроения уживались с верноподданническими идеалами в сознании одной личности, порождая причудливые характеры едких пересмешников Екатерининского царствования Инициированные государством две ведущие тенденции в социальном развитии дворянства XVIII века - формирование бюрократии и интеллигенции - достигли определенного равновесия Иначе говоря, слой профессиональных чиновников еще не оформился в касту, оттесняющую высшее сословие от управления империей, а дворянская

культура первых поколений фрондирующих интеллектуалов не переросла в открытую оппозицию престолу Идеологический раскол господствующего класса и утрата им своих ведущих позиций произойдет лишь в первой четверти XIX века и будет генетически связан с социальной историей предшествующего столетия

ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ ОПУБЛИКОВАНЫ СЛЕДУЮЩИЕ РАБОТЫ:

Монографии

1 Марасинова ЕН Психология элиты российского дворянства последней трети XVIII в (По материалам переписки) M, РОССПЭН 1999. (19пл)

Рец Raeff, Marc The 18th-Century Nobility and the Search for a New Political Culture m Russia // Kntika Explorations in Russian and Eurasian History Vol 1, №4 Fall 2000 P 769-782, Study Group on Eighteenth-Century Russia Newsletter 2000 №29 (Bartlett Roger), Вопросы истории 2001 №1 С 163165 (Кошман Л В ), Kritika Explorations in Russian and Eurasian History Vol 4 №4 Fall 2003 P 982-984 (Farrow, Lee A ) Монография включена в обязательный список литературы для сдачи кандидатского экзамена по отечественной истории в ИРИ РАН и на историческом факультете МГУ им Ломоносова

2 Марасинова Е H Власть и личность (Очерки русской истории XVIIIвека) М, Наука 2008 (30 пл)

Публикации в журналах, рекомендуемых ВАК:

3 Марасинова Е H Эпистолярные источники о социальной психологии российского дворянства (Последняя треть XVIII в ) // История СССР 1990 №4 С 165-173 (0,8 пл)

4 Марасинова Е H Российский дворянин второй половины XVIII в (социопсихология личности) // Вестник МГУ Серия 8 История 1991 № 1 С 17-28. (0,8 пл)

5 Марасинова Е H «Душевно отстал я от всяких великосветских замыслов» (Опыт исследования сознания российской дворянской элиты последней трети XVIII - начала XIX вв ) // Казус 2000 Индивидуальное и уникальное в истории M 2000 С209-216 (0,5 пл)

6 Марасинова Е Н Еще раз о восстании декабристов (новые документы из немецкого архива) // Одиссей Человек в истории 2001 С351-378 (1 пл)

7 Марасинова Е Н Сельская усадьба и русская литература // «Круглый стол» Русская усадьба и ее судьбы (Отечественная история 2002 №5 с 147-149) (0,3 пл)

8 Марасинова Е Н Российское самодержавие и дворянство в XVIII в (Идеологический и социопсихологический аспект) // Труды Института российской истории Российской Академии Наук М 2005 Вып 5 С 87-117 (1 пл)

9. Марасинова ЕН К истории политического языка в России XVIII века//Отечественная история 2005 №5 С 3-16 (1 пл)

10 Марасинова ЕН ИИХемницер - писатель и дипломат // XVIII век Сб24 СПб 2006 С 219-254 (Зпл)

11 Марасинова Е Н Вольность российского дворянства (Манифест Петра III и сословное законодательство Екатерины II) // Отечественная история 2007 №4 С21-33 (1 пл)

12 Марасинова Е Н О политическом сознании русского общества во второй половине XVIII в // Вопросы истории 2007 №12 С 81-92 (1 пл)

13 Марасинова Е Н «Шляхетство, нашею милостью в оную честь возведенное» (очерк социальной истории русского дворянства XVIII в) // Преподавание истории в школе 2008 №4 С21-25 (0,7 пл)

14 Марасинова Е Н «Благородство» и «честь» российского дворянина (Опыт лексического анализа нарративных источников второй половины XVIII в ) // Преподавание истории в школе 2008 (в печати) (0,7 п л)

Статьи:

15 Марасинова ЕН К вопросу о типологии и эволюции источников эпистолярного характера (на примере переписки представителей интеллектуально-аристократической среды российского дворянства последней трети XVIII в ) // Историографические и источниковедческие проблемы истории народов СССР М 1987 С 102-119(0,8пл)

16 Марасинова Е Н Опыт контент-анализа переписки как источника по социальной психологии личности и группы // Метод в

историческом исследовании Материалы всесоюзной школы-семинара Минск 1991 (0,3 пл)

17 Марасинова Е Н «Любя дышать свободно» (дворянская усадебная культура последней трети XVIII в) // Русская провинция Культура XVIII-XIX веков М 1993 С 62-65 (0,7 пл)

18 Марасинова ЕН Декабристы аристократическая фронда в России? // Россия XXI 1994 №1-2 С 96-106 (1 п.л)

19 Марасинова ЕН Социальная психология российского дворянства // Сословия и государственная власть в России XV - середина XIX вв Чтения памяти Л В Черепниа М 1994 41 С 319-326 (1 пл)

20 Марасинова Е Н Аристократическая фронда в России второй половины XVIII в (К проблеме социальной психологии)// Русская история проблемы менталитета М 1994. С.110-112 (0,5 пл)

21 Марасинова Е.Н Вотчинник или помещик? (Эпистолярные источники о социальной психологии российского феодала второй половины XVIII в) // Менталитет и аграрное развитие России (XIX-XXвв) М 1996 С 135-145 (1 пл)

22 Марасинова Е Н Культурная история жеста Сборник статей под ред Я Бреммера и Г Руденбурга // История ментальностей, историческая антропология Зарубежные исследования в обзорах и рефератах М 1996 С 119-128 (В соавторстве с ДЭБромберг) (1 пл вклад соискателя 0,7 п л )

23 Marasinova Е The Russian Enlightenment and the educated nobility // Transaction of the Ninth International Congress on the Enlightenment Oxford 1996 Vol 2 P 956-958 (0,2 пл)

24 Марасинова E H Культура русской дворянской усадьбы первой трети XIX в // Очерки русской культуры XIX века М 1998 С 265-316, 368-372 (Зпл)

25 Марасинова Е Н Образ императора в сознании элиты российского дворянства последней трети XVIII в (по материалам эпистолярных источников) // Царь и царство в русском общественном сознании М 1999 С 141-177 (Переиздание Studies in Russian Politics, Sociology, and Economics Lewiston-Queenston-Lampeter the Edwin Mellen Press 2000 Vol 14 P 131-162) (1 пл)

26. Марасинова Е.Н Понятие «честь» в сознании российского дворянина (последняя треть XVIII в ) // Россия в средние века и новое время Сборник статей к 70-летию чл -корр РАН Л В Милова М 1999 С 272-292 (1 пл)

27 Марасинова Е Н Н И Новиков («Частный человек» в России на рубеже XVIII-XIX веков) // Человек в мире чувств Очерки по истории частной жизни в Европе и некоторых странах Азии до начала нового времени М 2000 С 471-512 (2пл)

28 Марасинова Е Н Сознание элиты российского дворянства последней трети XVIII века (По материалам переписки) // Study Group on Eighteenth-Century Russia Newsletter № 28 2000 P 50-86 (In л.)

29 Марасинова E H Архив Александра Брюкнера // Вестник архивиста 2000 №5-6 С 126-138 (0,7пл)

30 Марасинова Е Н Менталитет российского дворянства последней трети XVIII века (по материалам эпистолярных источников) // Canadian-American Slavic Studies 2002 Vol 36 №3 P 251-275 (1пл)

31 Марасинова EH Дворянин и государственная власть в России XVIII века (социопсихологчисекий аспект) // Особенности исто-рико-психологического исследования Краснодар 2002 С144-146 (0,2 пл)

32 Марасинова Е Н Государственная доктрина российского самодержавия XVIII в и дворянство (Постановка проблемы) // ЕР Дашкова Личность и эпоха М 2003 С 43-57 (1 пл)

33 Марасинова Е Н Бюрократия и власть в Российской империи (XVIII- начало XX в) постановка проблемы // Психологические свойства современного исторического знания Краснодар 2003 С 120-135 (0,5 пл)

34 Марасинова Е Н Личность и власть в России XVIII века (Проблемы понятийной истории) //ЕР Дашкова Портрет в контексте истории М 2004 С 68-87 (1 п л )

35 Марасинова Е Н «Раб», «подданный», «сын Отечества» (К проблеме взаимоотношений личности и власти в России XVIII века) // Canadian-American Slavic Studies 2004 Vol 38 №1-2 P 83-104 (1 пл)

36 Марасинова E H Русский XVIII век Текст и реальность (Вместо предисловия) // Canadian-American Slavic Studies 2004 Vol 38 №1-2 P 1-10 (0,5 пл)

37 Марасинова E H Самодержавие и дворянство (Ве-gnffsgeschichte русского XVIII века) // Study Group on Eighteenth-Century Russia Newsletter №32 2004 P 21-28 (0,8 пл)

38 Марасинова E H Государственная идея в России первой четверги XVIII в (К истории формирования понятий и терминов) // Ев-

ропейское просвещение и развитие цивилизации в России М 2004 С 129-149 (1 пл)

39 Марасинова Е Н Русский XVIII век. Текст и реальность // III Jornadas Andaluzas de Eslavística Granada 2004 P 339-340 (0,2 пл)

40. Марасинова E H Иоганн Хемницер (Судьбы людей русского XVIII века) // Исследования по источниковедению истории России (до 1917 г) Сборник статей М 2004 С 4-57 (Зпл)

41 Марасинова Е Н Российский подданный в XVIII веке (проблемы понятийной истории) // Материалы Дашковских чтений М 2005 С36-58 (1 пл)

42 Марасинова Е Н Государство и индивидуальность в России XVIII века // Вестник Российского Гуманитарного Научного Фонда

2005 №3(40) С 15-24 (0,7 п л)

43 Марасинова Е Н Абсолютизм // Новая Российская Энциклопедия М 2005 Т2 С26-27 (0,1 пл)

44 Марасинова Е Н Российское самодержавие и дворянство в первой четверти XVIII века (Некоторые проблемы историографии) // ClassicalRussia 1700-1825 2006 Vol 1 С 67-90 (1 пл)

45 Марасинова Е Н Черты к портрету современного специалиста по истории русского XVIII века // Classical Russia 1700-1825

2006 Vol 1 С 1-8 (0,7 пл)

46 Марасинова Е Н Манифест о вольности дворянства (К вопросу о механизмах социального контроля) //ЕР Дашкова и Золотой век Екатерины М 2006 С.84-108 (1 пл)

47 Марасинова Е Н Имперская доктрина российского самодержавия в XVIII веке // Судьба двух империй Российская и Австро-Венгерская монархии в историческом развитии от расцвета до крушения М 2006 С 149-175 (1 пл)

48 Marasmova Е The Russian Monarch's Imperial Title (The Formation of Official Russian Imperial Doctrine m the Early Eighteenth Century) // Russian Studies m History 2006-2007 Vol 45 №3 Wmter P 930 (1 пл)

49 Марасинова E H Абсолютизм и дворянское сословие (некоторые проблемы историографии первой четверти XVIII века) // Исследования по источниковедению истории России до 1917 года-Связь веков. Памяти профессора А А.Преображенского М 2007 С277-302 (1 пл)

50 Марасинова Е Н Русский двор новые источники и новые подходы (Вместо предисловия) // Classical Russia 1700-1825 2007 Vol2 №1-2 PV-VII (0,3 п л)

51 Marasinova E On Political Discourse m Russia of the Second Half of the Eighteenth Century // Study Group on Eighteenth-Century Russia Newsletter (in print) (0,5 n ji )

52 Marasinova E Semen Ivanovich Gamaleja // SMERSH (The Supplement to the Modem Encyclopedia of Russian, Soviet, and Eurasian History) (m print) (0,2 n ji )

Подписано в печать 18 06 08 Формат 60x84/ie

Тираж 100 экз Заказ № /О

Издательский центр Института российской истории РАН 117036, Москва, ул Дм Ульянова, 19

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора исторических наук Марасинова, Елена Нигметовна

Введение.

Проблемно-историографический очерк

§ 1. Основные итоги изучения сословного строя

Российского государства.

§ 2. Историография формирования главных принципов политики самодержавия по отношению к высшему сословию в XVIII веке.

§ 3. Историческая наука о взаимоотношениях власти и дворянства после отмены обязательного характера государственной службы

§ 4. Освещение в историографии результативности идеологического воздействия самодержавия на сознание элиты.

Документальная база работы и методы ее источниковедческой критики

§ 1. Специфика отражения официальной идеологии самодержавия в законодательстве.

§ 2. Письма как источник по социальной истории элиты российского дворянства.

§ 3. Источниковедческие принципы понятийного и семиотического анализа документов.

Глава 1. Формирование основ государственной доктрины самодержавия

§ 1. Мобилизационная идея всеобщей обязательной государственной службы

§ 2. Высший авторитет императорской власти и международный престиж России как важнейшее средство воспитания государственного сознания политической элиты

Глава 2. Державная идея и результативность сословной политики в царствование Екатерины II

§ 1. Официальная идеология последней трети

XVIII века.

§ 2. Методы воздействия власти на сознание высшего сословия после издания «Манифеста о вольности дворянства»

§ 3. Государственная служба императору и чиновный статус как основополагающие ценностные ориентации дворянина

Глава 3. Отражение взаимоотношений власти и личности в политическом языке XVIII века

§ 1. Понятия «холоп», «раб», «подданный».

§ 2. Образ «гражданина» и «сына отечества» в официальной идеологии и общественном самосознании.

Глава 4. Фронда российского дворянства

§ 1. Постепенная девальвация ценности чина и служебной карьеры в сознании фрондирующей элиты

§ 2. Возникновение феномена «частного человека» и «приватной» сферы существования.

§ 3. Усложнение интеллектуальной и эмоциональной жизни образованного дворянина.

Введение диссертации2008 год, автореферат по истории, Марасинова, Елена Нигметовна

Работа посвящена одной из узловых проблем русской истории - взаимоотношениям власти и образованной элиты. Разработка этой тематики позволит дать более точную и полную характеристику ключевым чертам российской цивилизации и понять глубинные, а главное - объективные, причины некоторых важных противоречий современности. Диапазон свободы привилегированной социальной группы, сила нивелирующего давления официоза на частную жизнь представителя высшей страты и, напротив, порог объективной потребности времени в яркой индивидуальности, иначе говоря, конфигурация взаимоотношений власти и элиты неповторима для каждой эпохи, определяется закономерностями развития конкретного общества и в то же время может рассматриваться в качестве его важнейшей типологической особенности. Научная значимость поставленных вопросов для исследования прошлого и сохраняющаяся их важность в наши дни и определяют актуальность темы исследования.

Применительно к России XVIII века проблематика диссертации приобретает особую остроту, поскольку отношения власти и личности, даже элитарной личности дворянина, нельзя свести только к позитивному сотрудничеству, целенаправленному подавлению или открытому противостоянию. Диалектика частного и общего в России так называемого имперского периода аккумулировала в себе сложнейшие противоречия европеизирующегося общества с ограниченным экономическим потенциалом в условиях жесткой международной конкуренции. XVIII век был одним из самых "долгих" в истории России. Те тенденции, которые будут на протяжении столетия определять социально-политическую жизнь страны и сохранят свою актуальность вплоть до Отечественной войны 1812 года и восстания на Сенатской площади, отчетливо проявились уже в указе об отмене местничества, Азовских походах 1695-96 гг. и Великом посольстве Петра. С XVIII века начинается новый период развития российской государственности, который отличался от предыдущих целым рядом обстоятельств.

К концу столетия в целом завершился естественный процесс формирования пространства страны. Были решены важнейшие геополитические проблемы, веками стоящие перед государством на юго-восточном (турецком, крымском, кавказском), северном (шведском) и западном (польском) направлениях. Россия обезопасила свои южные и западные рубежи и получила выход к незамерзающим портам Балтики и Черного моря. В результате сложились условия для регулярного крупномасштабного экспорта сельскохозяйственных продуктов, что было жизненно важно для экономики огромной земледельческой страны. Российский монарх был провозглашен императором, а государство - соответственно империей, заявившей о себе, как о могучей европейской державе, без прямого или косвенного участия которой не могло уже обойтись ни одно значительное международное событие.

Петербургский период" стал временем принципиального изменения отношений России и Европы. Общепризнанно, что именно с царствования Петра модернизация русского общества, т.е. усвоение определенных элементов культуры и цивилизации Запада, приобретает особую динамику и новое качество. Во время Великого посольства русский православный царь впервые покинул пределы своего государства, движимый при этом не только дипломатическими интересами, но и желанием "видеть политизированные народы, которых ни он, ни предки его не видели". В Наказе Екатерины II империя уже непосредственно именуется "европейской державой". Стремительная европеизация русского общества, иногда сравниваемая в литературе с "форсированной модернизацией", привела к изменению восприятия важнейших идеологических приоритетов Московской Руси. Просветительство с его культом закона, здравого смысла и регулярного государства, призванного установить разумный миропорядок, не могло не оказать воздействие на российское политическое мышление XVIII в. Европейское влияние проникает практически во все сферы - от структуры органов исполнительной власти до языка и повседневной жизни дворянства.

Внутренняя и внешняя конфессиональная политика престола становится все более многозначной и колеблется от провозглашения османов "врагами христианства" до признания за российскими подданными-мусульманами права молиться Аллаху и строить мечети. Изнурительные и следующие практически одна за другой войны с Турцией завершаются присоединением к России не просто областей с магометанским населением, а государственного образования, где официальным вероисповеданием являлся ислам. В течение XVIII в. в состав российского дворянства были включены различные национальные элиты: финские рыцари, остзейское дворянство, грузинское и бессарабское дворянство, смоленская шляхта, шляхетство трех украинских губерний, татарские мурзы, польское шляхетство и т.д. Приглашение немецких крестьян-колонистов на невозделанные земли Поволжья, прием иностранцев на русскую службу, рост числа католиков и протестантов в армии и в бюрократическом аппарате и, наконец, включение в состав империи областей с христианским, но не православным населением - эти и целый ряд подобных обстоятельств потребовали от власти продуманной тактики в отношении вопросов веры. Именно в XVIII в. идет целенаправленное формирование символов и понятий, способных поддержать идеологическую целостность расширяющего свои границы государства, в состав которого включаются народы, различающиеся по социально-экономическому уровню, этно-конфессиональной принадлежности и историческому опыту.

Жесткие обстоятельства существования страны с минимальным объемом совокупного прибавочного продукта и необходимость решения серьезных геополитических задач в конечном счете обусловили доминирующую роль самодержавия во всех сферах жизни общества. Крепнущее, провозглашенное империей российское государство проводит жесткую мобилизацию внутренних ресурсов для создания пространственно-географических условий развития, берет на себя инициативу во всех социальных преобразованиях. Стремительный рывок, предпринятый Россией XVIII века, был осуществлен ценой объективно необходимого ужесточения крепостничества и усилиями самодержавной власти, которая опиралась на целенаправленно созданную ей надежную социальную опору в лице высшего сословия. Законодательное оформление статуса дворянства и превращение его в господствующий класс произошло не в результате борьбы элиты за свои права и привилегии, а по распоряжению престола в ходе реализации общегосударственных военно-административных задач.

Таким образом, изучение каналов влияния абсолютистской доктрины на ценностные ориентации дворянства даст возможность в новом ракурсе взглянуть на типологию российской государственности и оценить роль самодержавной власти и как инициатора и гаранта имперского могущества, и как главной силы, противостоящей фрондерским настроениям первых поколений русской интеллигенции.

Проблема идеологического и социо-психологического аспектов взаимоотношений абсолютизма и элиты не мене актуальна и для концептуального исследования социальной истории высшего класса, в которой особое место занимает XVIII столетие. Во время Петровского царствования произошло законодательное оформление статуса дворянства как господствующего и в то же время служилого сословия, имеющего монопольное право на владение землей и крестьянами, а также почетную обязанность служить государству и для этого получать соответствующее образование. В течение рассматриваемого периода монархия постепенно ослабляла экономические и юридические рычаги давления на высшее сословие и одновременно усиливала интенсивность влияния на его сознание официальной доктрины. Манифест о вольности дворянства, а также Жалованная грамота 1785 г. убедительно свидетельствуют о смещении центра тяжести в тактике власти по отношению к господствующему классу от непосредственного принуждения к более тонкому и сложному воздействию на мотивацию "благородных подданных".

Изучение идеологической политики абсолютизма особенно важно при исследовании истории дворянства в царствование Екатерины II, когда было законодательно закреплено превращение служилого сословия в господствующий класс, владеющий землей и свободный от обязательной службы. Именно в этот период самодержавие лишилось мощных экономических и юридических рычагов, принуждающих дворянина нести государственную повинность. Власть оказалась перед задачей - узаконить отмирание института службы с земли" и, дав дворянству свободу от государственной повинности, сохранить его в качестве служилого сословия, т.е. главной социальной опоры абсолютизма. Престол вынужден был пойти на интенсификацию сложного механизма идеологического и социально-психологического воздействия официальной доктрины на сознание дворянина. В первой половине XIX столетия, когда активно шел процесс формирования и укрепления слоя профессиональной, всецело преданной престолу бюрократии, проблема воспитания государственного сознания у дворянского сословия потеряет свою актуальность для власти.

Сложнейшее взаимодействие различных обстоятельств переходного периода, каковым в российской истории являлся XVIII в., привело к складыванию противоречивой, на первый взгляд, официальной концепции. Непререкаемый авторитет самодержца охранялся на правах государственного достояния, но в многочисленных законодательных актах свободно употреблялись такие понятия, как "общее благо", "всеобщая польза", "справедливый закон", которому обязан подчиняться даже "всевластный монарх". В именных указах постоянно звучали напоминания подданным об "отеческой заботе ' государя, соседствующие с частыми угрозами "лишения живота" в официальных документах начала XVIII века и строжайшими запретами для большинства населения непосредственно обращаться к императрице - во второй половине столетия. Внешнеполитическая доктрина призывала к борьбе против "неверных варваров-османов", которым "нет места в просвещенной Европе"; провозглашала святой долг России перед единоверной Византией и томящимися под мусульманским игом греками, которые при этом объявлялись потомками великих эллинов; оживлялась территориальная память Киевской Руси, и в то же время началом современной, актуально "переживаемой" истории признавалось царствование Петра. Ученическое восприятие Европы, интеллектуальные заимствования и формирование "периферийного сознания" непостижимым образом сочетались с имперскими амбициями и гордостью за великую державу.

Подобное соединение, казалось бы, несовместимых символов и ценностей в одной политической доктрине не стало еще объектом непосредственного изучения. Отмечая противоречивую эклектику российской официальной идеологии, специалисты, как правило, акцентируют внимание лишь на классовой природе самодержавия и неловких попытках власти придать деспотическому правлению черты просвещенного абсолютизма. Указывается также на индивидуальные качества монархов и прежде всего - порывистость Петра, стремящегося как можно скорее превратить заснеженную Россию в мореходную Голландию, и обаятельное лицемерие Екатерины, которая одной рукой отвечала на очередное послание Вольтера, а другой - подписывала указ о расширении власти помещиков над крестьянами. Для понимания внешней противоречивости официальной концепции и особенностей ее воздействия на личность дворянина важно не просто воссоздать набор конкретных символов, генерируемых и поддерживаемых властью. Следует выявить механизмы реализации и слой носителей государственной доктрины, а также показать ее как внутренне логичную, эволюционирующую идеологию, востребованную обстоятельствами и направленную на решение стоящих перед страной задач.

С другой стороны, не менее актуальным представляется и анализ психологии высшего сословия для уяснения результативности функционирования абсолютистской идеи и причин сбоя механизма влияния власти на сознание дворянина, который проявился в возникновении фрондерских настроений в среде образованной элиты.

Наконец, изучение идеологической политики самодержавия и степени ее успешности предполагает выявление в документах сведений о сложнейших процессах, протекающих в общественном сознании, социальной психологии и менталитете. Научное решение данной проблемы приобретает особую актуальность для совершенствования методов источниковедения и повышения информативной отдачи текстов с помощью исследовательских приемов, использующихся в сравнительном и структурном источниковедении, социальной психологии, филологии, лингвистике.

Таким образом, центральной темой исследования стала идейная составляющая мобилизационной политики государства. В данном контексте предмет исследования в диссертации охватывает следующие явления и процессы:

1. Доктрина абсолютизма, направленная на создание социальной опоры власти в лице преданного самодержавию высшего сословия, по уровню образования и социальной мобильности соответствующего веку европейского Просвещения;

2. Каналы воздействия власти на сознание дворянства и механизмы воспитания у представителей российского нобилитета государственного мышления;

3. Степень результативности идеологической политики монархии или характер "обратной связи", на которую рассчитана любая государственная доктрина и которая очень часто оказывается неожиданной и непредсказуемой для власти, или специфика менталитета высшего сословия и сила зависимости дворянина от официальных ценностей.

Столь широко очерченный предмет анализа предполагает конкретизацию и пояснение через четко определенный объект исследования в диссертации, который включает в себя целый ряд характеристик идеологии, сознания, психологии и менталитета русского общества второй половины XVIII века:

1. Содержание государственной доктрины, под которым понимается совокупность идей, ценностей и символов, направленных на обеспечение внутренней стабильности и мобилизацию человеческих ресурсов, решение внешнеполитических задач, а также создание образа власти и императора.

2. Механизмы социального контроля власти, направленные на воспитание государственного сознания у дворянства.

3. Результативность воздействия официальной доктрины на политическое мышление элиты дворянства проявилась в таких процессах, протекающих в общественном сознании высшего сословия, как: восприятие образа императора; смысл, который вкладывал дворянин в понятие "служба монарху и отечеству"; соотношение национальных, конфессиональных и имперских символов в системе ценностных ориентаций дворянина; идеи, обеспечивающие психологическую сплоченность господствующего класса и, наконец, степень его зависимости от официальной идеологии.

Глубина неизбежно возникающего зазора между мобилизационными усилиями власти, которая определялась ее представлениями о государственном престиже, идеальном устройстве общества, обязанностях подданного, и реальными предпочтениями дворянина будет оценена через анализ фрондерских и оппозиционных настроений в среде элиты высшего сословия.

Предмет и объект исследования определили хронологические рамки работы, ограниченные второй половиной XVIII века, когда интенсифицировалось именно идеологическое воздействие власти на сознание "благородных подданных". В диссертации особое внимание уделяется Манифесту о вольности дворянства и детально анализируется отношение самодержавия к господствующему классу после отмены обязательного характера службы. Период правления Екатерины II может быть признан апогеем реализации дворянской политики абсолютизма и по-своему уникальным этапом в истории высшего сословия. Эти годы стали достаточно кратковременным моментом баланса между мобилизационными усилиями власти и степенью доверия просвещенной политической элиты к престолу. Таким образом, как дворянская политика самодержавия, так и сознание правящего сословия рассматриваются в момент высшей точки их развития, когда наиболее очевидны все связи и опосредования. В то же время, в диссертации предпринимается попытка понять истоки и основные тенденции дальнейшей трансформации взаимоотношений власти и элиты в Российской империи. В данном контексте затрагивается период, когда был дан мощный импульс законодательному в масштабах всего государства формированию статуса дворянства, т.е. время Петровского правления, и, с другой стороны, ставится вопрос о влиянии исканий образованной элиты второй половины XVIII века на величайшие достижения русской культуры начала XIX столетия. Таким образом, в диссертации автор обращается к "долгому XVIII веку", который начался, выражаясь метафорически, с великого посольства Петра 1698 года, и завершился на Сенатской площади.

Определение предмета и объекта исследования, а также хронологических рамок работы дает возможность четко сформулировать цели и задачи диссертации, которые логично объединяются в несколько тематических блоков:

1. Выявить факторы, объективно связанные с природно-климатическими условиями существования исторического ядра российского государства, которые повлияли на сословную политику самодержавия. Определить роль идеологии в предпринятой властью мобилизации всех внутренних ресурсов и создании надежной социальной опоры в лице образованной преданной элиты. Воссоздать основное содержание государственной доктрины, рассматривая ее при этом как внутренне логичную, эволюционирующую концепцию, востребованную обстоятельствами и призванную облегчить решение стоящих перед страной задач.

2. Вскрыть действие механизмов социального контроля, направленных на воспитание государственного сознания у представителей высшего сословия.

3. Определить степень зависимости элиты от официальных ценностей путем анализа психологии высшего сословия и, в частности, ее отношения к власти, личности монарха, светскому обществу, государственной службе, крестьянству и т.д. Выявить причины назревающего в среде дворянства идеологического раскола и показать российскую специфику характерного в целом для эпохи Просвещения процесса формирования личности "новоевропейского времени" с достаточно развитым индивидуальным самосознанием и потому отсутствием жесткой идентификации с какой-либо социальной группой и властью.

Решение данных задач позволит приблизиться к более глубокому и всестороннему пониманию своеобразия русской культуры и типологии российской цивилизации и поставить вопрос - почему для русского интеллектуала очень часто борьба за благо Отечества оборачивается борьбой против власти, и не является ли достоинство подданного сильной державы залогом свободы личности? Однако вряд ли существует очевидный ответ на этот вопрос, а потому столь актуальная и по сей день проблема лишь ставится в работе, которая не претендует на поиск в прошлом третьего альтернативного пути.

Между тем, обращение к такой трудноуловимой сфере, какой является антропология власти, общественное сознание и психология личности, требует адекватной, тщательно продуманной методологии исследования. Теоретической основой диссертации стал прежде всего принцип историзма и ци-вилизационного подхода. В контексте работы это означает поиск глубинных причин, определивших специфику российской государственности. К такой первооснове следует отнести природно-климатические условия исторического центра России, в частности, чрезвычайно короткий по времени для земледельческих обществ рабочий полевой сезон и как следствие - низкий объем совокупного прибавочного продукта в масштабе всего социума1. Эти обстоя

1 Действующая на протяжении столетий взаимосвязь природно-климатического и географического фактора и особенностей российского исторического процесса детально исследована в работах Л.В.Милова (См. в первую очередь: Великорусский пахарь и особенности российского исторического процесса. М. 2006. Изд. 2-е, доп.). тельства и обусловили следующие важнейшие черты развития русского общества:

1. сильная власть государства, установление самодержавия и его ведущая роль во всех социальных сферах, включая идеологию, культуру, образование и повседневную жизнь подданных;

2. доминанта внеэкономического принуждения крестьянина и жесткий режим крепостничества;

3. закономерная потребность престола иметь надежную опору в лице консолидированного слоя светских феодалов, поставленных в прямую зависимость от монарха через систему условных держаний ХУ-ХУП веков и непосредственную связь вотчинного владения с государственной службой с XVI столетия;

4. отсутствие в российском обществе XVIII века условий для введения майората и как результат - слабость слоя земельной наследственной аристократии, мощные владения которой определялись бы неделимостью вотчин;

5. вертикально направленная иерархическая структура высшего сословия, объединяемого не сложной системой вассально-сеньориальных связей, а личной зависимостью каждого дворянина от императора.

В этом контексте особый смысл приобретает сравнительный подход, суть которого заключается не только в эвристическом значении сопоставления социальных процессов в русском обществе XVIII века и в других государствах, но и в отказе от европоцентризма и классики западной модели развития.

На основании методологического принципа признания главенствующей роли гео-климатических и социально-экономических факторов в развитии общества констатируется определяющее влияние всех перечисленных выше обстоятельств на идеологическую политику власти, сознание элиты и психологию образованного дворянина. Иначе говоря, такие часто резко критикуемые в историографии факты российского прошлого, как самодержавие, крепостничество, зависимость высшего сословия от государства и т.д., рассматриваются в работе как компенсационные механизмы, закономерное возникновение которых непосредственно связано с фундаментальными особенностями исторического развития России. Данный объективный подход исключает недопустимые в историческом исследовании нравственно-этические оценки, поиск виновных, обнаружение чьей-то "злой воли" и использование при изучении прошлого дихотомии "хорошо-плохо".

В то же время работа строится на основе принципа причинности и признании обратного влияния психологического склада русского народа, а также сознания элиты дворянства и индивидуальных качеств личности, в особенности личности монарха, на все социальные катаклизмы драматичного XVIII века. То есть важнейшим аспектом теоретической базы диссертации является антропологический метод исследования, который предполагает выявление человеческого содержания исторического процесса . Очевидный факт присутствия представлений, верований, установок, настроений людей во всех событиях прошлого конкретизируется в тезисе о принципиальном воздействии сознания верхушки общества на господствующую в нем систему ценностей. Использование основных положений теории элит в качестве одного из методологических принципов исследования позволило констатировать определяющее влияние взаимоотношений дворянства и власти на семантическую карту русского общества второй половины XVIII века. Наконец, еще одним приемом изучения идеологического воздействия абсолютизма на менталитет высшего сословия стал принцип системного анализа. В работе использованы такие его составляющие как, эффективность всестороннего исследования явления в момент его максимального развития, а также закон противоречивого

2 Основы антропологического метода в истории были заложены и развиты как отечественными. прежде всего Б.Ф.Поршневым и А.Я.Гуревичем, так и зарубежными специалистами, среди которых следует особенно отметить французскую школу "Анналов" (См.: Поршнев Б.Ф. Социальная психология и история М. 1979; Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. М. 1972; см. также, например, о школе "Анналов": Coutau-Bégarie H. Le phénomène nouvelle histoire. P. 1983; Burke P. The French Historical Revolution: The "Annales" School, 1929-1989. Cambridge. 1990). единства центра и периферии, когда, например, новые явления в психологии дворянства давали о себе знать не в эпицентре действия общепринятых ценностей, а в сферах, от него удаленных.

Наконец, теоретическая база диссертации строится на основе методов научного источниковедения, которые заключаются в следующем:

1. Формирование источниковой базы в соответствии с генеральной совокупностью реально существовавших текстов, социальными функция привлекаемых к работе документов и исследовательскими задачами. Данное положение определило видовой отбор источников и концентрацию внимания на законодательстве, то есть официальных текстах, которые отражали идеальные представления власти о реальности и с необходимостью содержали адресованную подданным побудительную мотивацию, с одной стороны, и на переписке дворянства, иначе говоря, "человеческих документах", запечатлевших повседневную жизнь высшего сословия, с другой.

2. Структурная обработка содержащейся в документах информации и комплексное сопоставление сведений, извлеченных из источников различного вида, что предполагает прочтение исторического текста с применением междисциплинарных методов контент-анализа и понятийной истории, а также исследовательских приемов, использующихся в семиотике, социальной психологии, антропологии, литературоведе3 нии .

3. Целенаправленный лексический и терминологический анализ источника, базирующийся на признании того факта, что язык эпохи являлся

Наиболее значимые труды, в которых разрабатывается указанные методики анализа текста, принадлежат Ю.М.Лотману, представителям Тартуско-Московской школы семиотических исследований, а также немецким исследователям в области Begriffsgeschichte и прежде всего Р.Козеллеку. См., например: Лотман Ю.М. Статьи по семиотике и типологии культуры // Лотман Ю.М. Избранные статьи. Таллинн. 1992. T.I; Успенский Б.А. Роль дуальных моделей в динамике русской культуры (до конца XVIII века) // Успенский Б.А. Избранные труды. Семиотика истории. Семиотика культуры. М. 1994. T.I; Koselleck R. Historische Semantik und Begriffsgeschichte. Stuttgart. 1979. индикатором изменений в обществе, фактором, влияющим на сознание современников, действенным орудием социального контроля со стороны политической власти. Данный подход основывается на признании того факта, что язык эпохи являлся индикатором изменений в обществе, фактором, влияющим на сознание современников, действенным орудием социального контроля со стороны политической власти.

Перечисленные междисциплинарные приемы комплексного источниковедения, использующиеся на основе принципа историзма и цивилизацион-ного подхода, определили новизну работы. В диссертации впервые в историографии предпринята попытка концептуальной характеристики взаимоотношений власти и дворянства в широком социо-культурном контексте истории XVIII столетия. При этом самодержавное правление показано в работе не как реакционная сила, а как компенсирующий трудные природно-климатические условия механизм, способствующий в изучаемый период укреплению российской государственности. В работе исследуется практически не изученная проблема каналов воздействия идеологии власти на сознание высшего сословия. Убедительно доказывается, что именно зарождение оппозиционных настроений в среде образованной элиты второй половины XVIII века предопределило появление первых поколений интеллигенции и расцвет русской литературы в XIX столетии. Наконец, в работе применен метод структурного текстологического анализа законодательства и переписки, что позволило актуализировать информацию, не доступную при иллюстративном использовании документов.

Научная новизна диссертации позволяет оценить ее практическое значение, которое оказалось несколько шире, чем возможность использовать результаты исследования в учебных курсах по русской истории, литературе, культуре. Важно, что в работе вскрываются объективные причины существования сильной верховной власти в стране, вынужденной существовать в режиме мобилизационной экономики и жесткой конкуренции других государств. В данном контексте становится очевидной закономерность одного из главных противоречий русской истории Нового времени - противоречия между достоинством подданного сильной державы и свободой индивидуальности образованной личности, усвоившей ценности европейского индивидуализма века Просвещения. Понимание глубинных корней этого конфликта даст возможность более мудро отнестись к катаклизмам прошлого, что в, конечном итоге, приведет к углублению чувства патриотической гордости и причастности к драматичной тысячелетней истории русской цивилизации. Апробация очерченного круга проблем была отражена в двух монографиях (общим объемом 50 а.л. издательства "РОССПЭН" и "Наука"), более чем в 50 статьях (из них 12 в журналах, рекомендованных ВАК для опубликования основных результатов диссертаций на соискание ученой степени доктора наук), (общим объемом более 50 а.л.), а также в трех тематических сборниках, главным редактором которых является соискатель. Основные идеи работы обсуждались на конгрессах, конференциях, межвузовских семинарах, циклах лекций по источниковедению и русской культуре в МГУ им. М.В.Ломоносова и ряде зарубежных университетов, на заседаниях научного производственного совета и центра по изучению русского феодализма ИРИ РАН. Цели и задачи диссертации, а также хронологические рамки исследования обусловили структуру работы, которая включает введение, историографический обзор, критику источниковой базы, четыре главы, заключение, список привлеченных архивных источников и опубликованных источников, а также библиографию. Первая глава посвящена формированию основ государственной доктрины самодержавия, во второй главе рассматривается державная идея и результативность сословной политики в царствование Екатерины II, третья глава затрагивает отражение взаимоотношений власти и личности в политическом языке XVIII века, в четвертой главе анализируется возникновение оппозиционных настроений в среде образованного дворянства, в заключении подводятся основные итоги исследования.

Список научной литературыМарасинова, Елена Нигметовна, диссертация по теме "Отечественная история"

1. Абрамов Я. Сословные нужды, желания и стремления в эпоху Екатерининской комиссии: (1767-1769 гг.) // Северный вестник. 1886. №4,6.

2. Аврех А.Я. О природе российского самодержавия // Система государственного феодализма в России. М. 1993.

3. Аврех А.Я. Русский абсолютизм и его роль в утверждении капитализма в России // История СССР 1968. № 2.

4. Аврех А.Я. Утраченное равновесие // История СССР. 1971. №4.

5. Аврех А.Я., Сахаров A.M. Абсолютизм // Советская историческая энциклопедия. М. 1961. Т. 1.

6. Агеева О.Г. Ассамблеи петровского времени в русской дореволюционной историографии // Историографические и исторические проблемы русской культуры. М. 1983.

7. Агеева О.Г. "Величайший и славнейший более всех градов в свете." -град святого Петра. Петербург в русском общественном сознании начала XVIII. СПб. 1999.

8. Агеева О.Г. Европеизация русского двора 1700-1796 гг. М. 2006.

9. Агеева О.Г. Имперский статус России: К истории политического менталитета русского общества начала XVIII века // Мировосприятие и самосознание русского общества. Царь и царство в русском общественном сознании. М. 1999. Вып.2

10. Азбучный указатель имен русских деятелей для "Русского биографического словаря". СПб. 1887-1888.

11. Аксенов А.И. С любовью к отечеству и просвещению: А.И.Мусин-Пушкин. Рыбинск. 1994.

12. Анисимов Е.В. Время петровских реформ. Л. 1989.

13. Анисимов Е.В. «Записки» Екатерины II: силлогизмы и реальность // Записки императрицы Екатерины II. Репринтное воспроизведение издания А.И. Герцена и Н.П. Огарева. London. 1859. М. 1990.

14. Анисимов Е.В. Петр Великий. Воспоминания. Дневниковые записки. Анекдоты. (Вступительная статья). СПб. 1993.

15. Аполлова Н.Г. К вопросу о политике абсолютизма в национальных районах России в XVIII в. // Абсолютизм в России (XVII-XVIII вв.). М. 1964.16.