автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.11
диссертация на тему: Идеология как атрибут социального бытия

Полный текст автореферата диссертации по теме "Идеология как атрибут социального бытия"

ксит.олышй гмытляр

На правах рукописи

ЖИЛИНА ВЕРА АНАТОЛЬЕВНА

004612213

ИДЕОЛОГИЯ КАК АТРИБУТ СОЦИАЛЬНОГО БЫТИЯ

Специальность 09.00.11 - социальная философия

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени - доктора философских наук

Челябинск 2010

1 1 НОЯ 2010

004612218

Работа выполнена на кафедре философии Магнитогорского государственного технического университета им.Г.И.Носова.

ОФИЦИАЛЬНЫЕ Гладышев Владимир Иванович ОППОНЕНТЫ: доктор философских наук, профессор;

Борисов Сергей Валентинович доктор философских наук, доцент, Полищук Виктор Иванович доктор философских наук, профессор.

ВЕДУЩАЯ Московский государственный

ОРГАНИЗАЦИЯ: университет печати

Защита состоится 12 ноября 2010 г. года в 12 часов на заседании диссертационного совета ДМ 212.296.07 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора наук при Челябинском государственном университете по адресу: Челябинск ул. Бр.Кашириных, 129, 1 корпус ЧелГУ, конференц-зал.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Челябинского государственного университета

Текст автореферата опубликован на официальном сайте ГОУ ВПО «Челябинский государственный университет» http:// www.csu.ru 5 октября 2010 г.

Автореферат разослан «fö »

Ученый секретарь диссертационного совета, доктор философских наук, доцент

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы.

Актуальность исследования проблем идеологии многогранна. На уровне явления феномен идеологии непреходящ в качестве характеристики непосредственного социального развития - каждая историческая эпоха несвободна от идеологической окраски. Причем, по мере развития человеческой истории, видимая детерминационная сила со стороны идеологии в отношении социального развития нарастает. XXI век, констатируя завершение идеологического противостояния политических систем и, провозглашая определенный идеологический вакуум, например в России, особо актуализирует вопросы, связанные с идеологией.

Помимо этого идеология актуализирует проблемы социального бытия через собственные антиномии. Идеология - это нечто устойчивое, представляющее собой некий полученный результат и одновременно идеология - постоянно становящееся явление, отчасти являющее себя в цели; идеология - это проявление полноты бытия и одновременно идеология — то самое усилие, которое и обуславливает развертывание человеческого бытия; идеология - это форма знания и одновременно идеология - это исключительно сфера практики. При этом специфика существования идеологии состоит в том, что каждое явление ее претендует на образование самостоятельной сущности. Отсюда, максимально аккумулируя в себе активно деятельный компонент социального бытия, идеологический феномен трансформирует и собственную сущность, и развитие процессов социального бытия. Поэтому в рамках идеологии дух неожиданно трансформируется в практическую сферу и, наоборот, средство нормативной регуляции обнаруживает себя как последовательно теоретическое образование. Традиционно понимаемая в качестве средства формирования общественного мнения, идеология все более являет себя в качестве ядра, вокруг которого разворачивается периферия всей духовной культуры [Гормонов М.К., Уледов А.К.].

Такая сложность идеологических процессов, как бы, выталкивает их на поверхность социального бытия и явное присутствие идеологических элементов во всех его компонентах начинает усиленно эксплуатироваться сознательной деятельностью духа. Многообразие интерпретаций формирует некоторую стереотипность относительно сущности идеологии. Причем, будучи оформленными теоретически и претендуя на сугубо рациональную составляющую, данные стереотипные черты в собственной сути нередко являют собой уровень здравого смысла. В исследованиях узкоспециального профиля

затрагиваются отдельные стороны идеологических процессов. И при всем разнообразии этих подходов их роднит одно общее допущение: идеология здесь берется как свершившийся факт социального бытия и упор делается лишь на изменение содержании.

Помимо такой определенной атрибутивной

непоследовательности и эпистемологического смешения своеобразная непреходящая актуальность вытекает из невольной приобщенности идеологии к проблемам устойчивости - изменчивости социального бытия. Любая новая стадия социального развития всегда влечет за собой необходимость смены имеющихся ценностей. Но сама по себе аксиологическая сфера достаточно громоздкая, поэтому в движении инертная. В социальных изменениях, где доминирует традиционность, такое отставание незаметно. Но при убыстрении темпов развития происходит разрыв между состоянием общественного сознания и наличной ситуацией. Определенная в качестве специфичного социального феномена идеология попадает на благодатную землю многих неопределенностей социального бытия, претендуя на интегративную функцию устойчивого состояния. Отсюда исследование сущности данного феномена значимо в общей логике социальной онтологии. А нахождение идеологии в срезах бытия социального и идеального способствует выявлению целостности социальной реальности.

Таким образом, идеология неизбежно проявляет себя в социальном бытии, но сама по себе ускользает в его теоретическом анализе как самостоятельный феномен. Тем не менее, уже сформировалась насущная потребность как в определении самого феномена идеологии, так и в восполнении целостности картины бытия социального и идеального, где идеология занимает значимое место. Особо значимым в этом плане становится исследование идеологии в качестве атрибута социального бытия, что станет основанием решения актуальных проблем феномена идеологии в целом.

Степень разработанности проблемы. Разнообразные подходы к идеологии детерминированы в теоретической мысли доминированием той или иной грани ее актуализации в социальном развитии. Обобщая их, можно констатировать следующее наиболее устойчивое понимание идеологии как феномена социального бытия - это некая совокупность идей и взглядов, отражающих в теоретической, более или менее систематизированной форме отношение людей к окружающей действительности и друг к другу и служащих закреплению или изменению, развитию общественных отношений. Особо констатируется в качестве ее свойства классовость, понимаемая как отражение

идеологической доктриной положения данного класса. Соответственно специфика идеологии характеризуется через следующие качества: теоретическая оформленность взглядов, классовость, зависимость содержания этих взглядов от формы взаимодействия людей между собой и в отношении с миром. В частности, большое внимание уделяется критериям научности идеологии [Иовчук М.Т., Митин М.Б.]. Это с одной стороны облегчает ее трансформацию в предмет специальных наук, а, с другой - может быть проанализировано как фундамент устойчивости идеологии в обществе [Ойзерман Т.И.]. Идеология может интерпретироваться очень узко - как программа отдельных течений или партий [Ойзерман Т.И., Катков М.Н., Ровдо В., Чернов В., Казакевич А., Смит Э.Д]. Тогда объектом и предметом теории декларируется политическая идеология. Но и она подразумевает множество уровней: под нею понимается как политическая доктрина [Матц У.], так и состояние общественного мнения [Уледов А.К. Грушин Б.А.]. Акцентирование внимания на теоретической целостности идеологии, безусловно, способствует выявлению самобытности и самостоятельности этого феномена социального бытия, но затушевывает ее активно процессуальный характер.

При доминировании интереса к деятельной стороне идеологии также наблюдается многозначность ее толкования. Она ассоциируется, например, с идеей глобального масштаба - в отождествлении с мировыми религиями [Сурдель Д.]. Тут же равноправно мыслится в предельно рациональной форме и отождествляется с отдельной отраслью науки [Кара-Мурза С.Г.]. Одновременно под идеологией могут пониматься правила поведения, когда она напрямую отождествляется с нормативностью общества [Лузаков А.И.]. Здесь появляется новая область в исследовании идеологии - правовая идеология [Бура H.A.]. Однако в анализе конкретных функций идеологии упускается из виду устойчивость ее предметного развертывания.

Помимо такого четкого структурирования идеологии в теоретических исследованиях наблюдается некоторое беспредметное растворение идеологии в культурном поле. В этом случае определение идеологии может строиться, например, на выделенном узком сегменте духовной культуры. Так, много исследований посвящено религиозной идеологии. В этом случае доктринируемость идеологии является доминирующей чертой. Идеология здесь - теоретическая спекуляция на религиозном мировоззрении [Шкаровский М.В.]. Аморфность целостности приводят в исследованиях к рассуждениям о возможностях экспансии идеологии. Последнюю наделяют функциями агрессивного

разрастания в чуждой среде, но фактически лишают конкретности. В лучшем случае, ее содержание - некий рекламно обобщенный образ жизни идеально выведенного субъекта общества потребления [Алексеева Т.Д., Капустин Б.Г., Пантин И.К., Коваленко В.И., Костин А.И.]. В свою очередь такие универсальные аксиологические спекуляции в отношении идеологии выводят исследования в область анализа возможностей манипулирования сознанием человека через идеологические конструкции. Поэтому, как правило, увенчиваются все традиционные концепции идеологии исследованием средств ее распространения [Кара-Мурза С.Г., Иванов В., Гуревич П.С.]. Часто в исследованиях этого направления специально рассматриваются и средства созидания идеологии [Кара-Мурза С.Г.]. Будучи весьма значимым для исследования нормативной стороны социального бытия это направление анализа идеологии, тем не менее, не затрагивает проблемы оснований ее институциональное™, акцентируя внимание лишь на искусственности происхождения идеологических доктрин.

Философия рассматривает идеологию в канве бытийных процессов. Здесь представления об идеологии также весьма неоднородны. В онтологическом срезе идеологию либо буквально возводят в ранг доминирующей силы общественного развития, либо вовсе отрицают ее. В гносеологическом подходе чаще всего наблюдается политизация этого феномена духовной жизни и, как следствие, утилитарно-прагматичное моделирование идеологической сферы бытия. И все же и в философии идеология чаще всего понимается как сугубо конъюнктурное образование и обрастает множеством стереотипов, штампов, искажающих ее суть. Самое «безобидное» понимание идеологии сводит ее к средству манипулирования сознанием человека в тех или иных целях [Ортега-и-Гассет]. В случае крайнего негативного отношения к ней идеология трактуется в качестве исключительно ложного понимания действительности [Бахтин Н.М., Платонов С., Сартори Дж.] или просто подлежит аксиологической оценке [Ницше Ф.]. Анализ теоретического содержания доктрин идеологии в философии неотделим от анализа формы. Поэтому здесь идеология часто ассоциируется с духом эпохи. Идеология как духовная составляющая любой исторической эпохи [Гуссерль Э.] преломляет себя в объективированных состояниях духа. Отсюда идеология в своей включенности в сферу духа представляет собой форму существующего общественного сознания [Уледов А.К., Ковальзон М., Келле В.]. Данные направления анализа интересны раскрытием содержательного момента исторических состояний социального бытия, но, как правило, утрачивают преемственность идеологии в ее собственном развитии.

Поэтому, с одной стороны, идеология, претендуя на универсализм, в таких исследованиях становится подобием вещи-в-себе. А, с другой, -исследование идеологии в разграничении общественного сознания на структурные уровни приводит к увлечению схематизмом и, как следствие, к потере реального предмета рассмотрения [Уледов А.К].

Большой сегмент в исследованиях идеологии посвящен проблемам взаимовлияния философии и идеологии как самостоятельных феноменов духовного бытия. Сама философия получает либо позитивную, либо негативную оценку своей роли в таком симбиозе [Зиновьев A.A.]. Идеология в таких подходах впоследствии ассоциируется либо с религией, либо с отдельной философской школой (чаще всего в качестве таковой выступает марксизм). Такие исследования исходят из допущения необходимости в идеологических доктринах «освященного» теоретического ядра, роль которого и выполняет философия. Если использование философии сугубо конъюнктурно, то возможно «идеологизированное» искажение сути философской школы. В таком случае анализ идеологии строится на одностороннем заимствовании отдельных положений философской концепции при игнорировании действительного ее содержания. Например, это происходит с концепцией сверхчеловека. Анализ идеологии, использующей этот образ, фактически «лепит» свое ницшианство [Одуев С.Ф.]. Исследования такого направления допускают и обратное: идеология в своем воздействии на философские системы детерминирует линию философского знания [Шамшурин В.И.,]. Результатом иногда становится жесткий диктат идеологических конструктов (наиболее показательна практика обязательности цитирования в научных гуманитарных трудах решений КПСС и лидеров партии в СССР). Одновременно в идеологизации прослеживается возникновение самостоятельных философских направлений [Хайек Ф.А.]. Помимо этого философский анализ идеологии предполагает рефлексию идеологического знания на само себя, исследование идеологического отражения вообще [Williams R], детальное содержание конкретных идеологических доктрин [Feur L.S.] и так далее. Здесь возможны выводы, что именно идеология и может служить стержнем интерпретации бытия [Ваттимо Дж.]. Однако остается открытым вопрос о месте идеологии в структурах социального и духовного бытия, о ее включенности в детерминационные связи.

Итак, анализ степени разработанности проблемы идеологии показывает, что различными направлениями теоретического анализа выявлена и обоснована самостоятельность идеологии в процессах социального бытия, что позволяет реконструировать ее развертывание в

обществе. Последнее необходимо для обнаружения целостности социального бытия, позволяющей анализировать состояние социума в конкретных стадиях развития. Вместе с этим, отсутствуют концепции, в которых исследование идеологии было бы последовательно осуществлено с точки зрения ее генезиса, изменчивости и инвариативности в процессах социального бытия. Этому препятствует не исследованность оснований идеологии в общественных процессах, являющихся действительным объектом в теоретических построениях концепций идеологии, отсутствие анализа взаимодействия идеологии с другими формами духа, механизмов ее обращенности к человеку. Рассмотрение данного проблемного поля, в свою очередь, убеждает в неотъемлемости идеологии социальному бытию, что неизбежно актуализирует необходимость исследования идеологии как атрибута социального бытия.

Проблема исследования заключается в необходимости определения роли идеологии в процессах социального бытия через концептуальное осознание закономерностей ее развития, позволяющее конституировать идеологию в качестве атрибута социального бытия. Эта проблема может быть выражена в следующих вопросах: что служит достаточным основанием возникновения и развития теорий идеологии? В чем имманентность идеологии социальному бытию? Каковы инвариантные качества сущности идеологии? Каким образом соотносится идеология с другими атрибутами социального бытия?

Цель и задачи исследования. Цель исследования - разработка концепции идеологии как атрибута социального бытия через раскрытие связи идеологии с целостностью социального бытия и доказательство неотъемлемости идеологии социальному бытию в инвариантности ее качеств.

Задачи исследования.

1. Выявить основания возникновения и развития теории идеологии для систематизации функций и качеств идеологии в имеющихся концептуальных решениях определения ее сущности.

2. Охарактеризовать специфику целостности идеологии в процессах социального бытия.

3. Реконструировать имманентное присутствие идеологии в формах духовного бытия через раскрытие мифа как специфического отражения идеологии в качестве духа эпохи, религии как идеологии эзотеричности социального бытия и философии как бунтующей части идеологии.

4. Исследовать роль самосознания человека в функционировании и воспроизводстве идеологии как атрибута социального бытия.

5. Реконструировать функционально-корреляционную связь целостности идеологии как атрибута социального бытия через цикличность философских положений.

6. Выявить качественные характеристики идеологии через специфику ее носителей, в том числе, через экзистенциальные свойства субъектов идеологии.

7. Установить роль идеологии в процессуальности социального бытия через диалектику «я» и «другого» и целостность ее уровней как атрибута социального бытия.

Методологические основания исследования. Ведущим методологическим основанием исследования является структурно-генетический подход, разрабатываемый в неклассических онтологиях социального бытия. Это обусловлено необходимостью конструирования многообразия атрибутов социального бытия в его развертывании и развитии. Соответственно определение атрибутивности идеологии социальному бытию опирается на региональные феноменологические онтологии (М.Шелер, Р.Отто и др.); онтологии человеческой культуры («символичность» бытия Э.Кассирера); диалектико-материалистические модели общественно-исторического процесса, духовной жизни общества. Принципы интенциональности сознания и беспредпосылочного описания опыта субъекта используются при определении сущности атрибутивности идеологии - в раскрытии интенциональности через нечто отличное от себя, в толковании ее через направленность в желании, в качестве интенционального переживания. Помимо интенциональности из феноменологического подхода задействованы концепции саморефлексии, способы описания природы явления, соотнесение естественной установки и трансцендентальной субъективности. Последнее подразумевает соотношение мира повседневного здравого смысла и того же самого мира, но уже данного в личностном опыте человека, что позволяет проследить идеологию в динамике социального бытия.

Исследование также опирается на герменевтическую методологию, применение которой позволяет уточнять характеристики идеологии, ее развитие через целостное истолкование многообразия внутренних связей социального бытия, определяющих его особенности. Многоаспектность идеологии в качестве атрибута социального бытия раскрывается через обращение к результатам исследования человеческой коммуникации (К.Ясперс, М. Бубер, С.Л.Франк и др.) и на

основе концепции понимающего бытия (Х.Г. Гадамер, М.М.Бахтин и др.). В анализе диалогичных моментов идеологии герменевтический опыт допускается как очевидность существования «я», как освоенная человеком реальность. Рассмотрение взаимодействия «я» и «другого» в идеологии обуславливает движение исследовательской мысли от части к целому и от целого к частям в конструировании целостности социального бытия.

Для организации материала в исследовании использованы системно-структурный, исторический подходы, метод аналогии и восхождения от абстрактного к конкретному, взятые в диалектическом аспекте, что позволяет структурировать качественную целостность атрибутивности идеологии и описать специфику ее развития. При осмыслении имманентности идеологии социальному бытию рабочим инструментом в исследовании становится категория экзистенции. Отсюда своеобразным общим основанием методологии выступает принятие человека в качестве «незавершенного проекта».

В рассмотрении аксиологических аспектов идеологии заимствована теория ценностей структурализма, отчасти используется принцип различия языка и речи, соотношение знака языка и символа.

Научная новизна исследования заключается в разработке концепции идеологии как атрибута социального бытия, раскрывающей связь идеологии с формами социального и духовного бытия. Основные результаты исследования, определяющие его научную новизну, заключаются в следующих основных положениях, выносимых на защиту:

1. Онтологическим основанием возникновения и развития теории идеологии в имеющихся концептуальных решениях определения ее сущности является имманентная целостность идеологии процессам социального бытия. Свойства, закрепленные за идеологией как самостоятельным феноменом социального бытия, являются отражением специфики конкретного этапа развития социума.

2. Идеология в канве общественного процесса предстает не в качестве внешней детерминанты, а как актуализация поиска общей природы человека, отраженная в объективированных формах мировоззрения. Идеологическое отражение мира присутствует в социальном бытии с самого начала возникновения человеческого общества и представляет собой способ существования объективации духовного освоения мира человеком. Через взаимодействие с идеологией миф раскрывается как объективация опредмечивания, отчужденного распредмечиванию; религия как распредмечивание творчества человека в Слове; философия как фиксация активно-

деятельного компонента социального бытия - поступка, в многообразии смыслообразования идеологии.

3. Идеология существует как единство разнообразия мировоззрений человека, через которые, в свою очередь, реализуются все духовные образования общественного сознания. В качестве атрибута социального бытия идеология есть конкретный способ преломления общего культуры в единичном преломлении. Специфика идеологии состоит в том, что, будучи предельным обобщением способов отношения человека к миру, идеология собственным объектом всегда имеет самостоятельные духовные образования.

4.Сущность идеологии как атрибута социального бытия выражает себя в процессах самосознания человека и через функционально-корреляционную связь целостности идеологии в цикличности философских положений. Самосознание как уникальность сознания «я» - похожего на «я» других и одновременно неповторимого выступает устойчивым результатом раскрытия идеологии, через которую «я» заимствует культуру, но полностью с ней не совпадает. Цикличность философских положений демонстрирует отражение специфики социального бытия в идеологии как форме духа, где сознание являет себя в виде ничто, активности, направленной к миру.

5. Субъектность идеологических процессов, с одной стороны, раскрывает сущность идеологии, а, .с другой, - являет экзистенциальные характеристики социального бытия. Атрибутивность идеологии разворачивает себя в содержании экзистирующего субъекта. Структура носителей идеологии как единство субъекта речи, рассказа, действия и ответственности отражает смыслообразующие аспекты социального бытия. Идеология являет собой диалектику подчинения субъекта социальному опыту и одновременное формирование этого опыта субъектом.

6. Идеология как атрибут социального бытия разворачивается в четырех уровнях:

• включающая - экзистенциональная идеология через объективацию символического характера социального бытия отражает его специфику в наличии сознательных факторов, демонстрируя равноправность субъективности человека бессубъектным закономерностям мира в целом;

• включающая - историческая идеология отграничивает человека в возможности осмысления бытия, вводя сомнение в характеристики человеческого существования;

• позиционно - экзистенциональная идеология являет себя в самоидентификации «я»;

• позиционно - историческая идеология выводит человека в область решения, представляя его высшей ценностью, к которой направлен поиск смысла экзистенции;

Теоретическая и практическая значимость работы.

Теоретическая значимость диссертационного исследования заключается в обогащении концепции целостности социального бытия; в конкретизации процессов социализации человека положениями и выводами, обосновывающими, что идеология в качестве атрибута социального бытия преломляет общность культуры в конкретных мировоззрениях человека. Это положение способствует разработке теории социальной диалектики. Результаты диссертационного исследования могут быть использованы для концептуального понимания любых модификаций идеологических доктрин в политической сфере общества, для прогноза тенденций их развития в условиях современной цивилизации. Полученные результаты могут быть использованы для реконструкции исторического процесса, в анализе смысла исторических эпох в конкретных гуманитарных науках - истории, культурологии, политологии.

Практическая значимость работы состоит в том, что концепция идеологии как атрибута социального бытия, раскрывающая связь идеологии с целостностью бытия, может быть использована: как основание стратегии развития социума, как фундамент доктрин социального единства, а также в качестве связующего звена всех уровней социализации и воспитания человека как носителя социального бытия. Материалы исследования могут быть использованы в следующих учебных курсах вузовского образования: «культурология», «история», при изучении таких разделов курса «философия», как «онтология», «социальная философия», «философская антропология», «философия культуры», «философия права», «аксиология».

Апробация работы.

Основные положения диссертации и полученные результаты обсуждались на заседании кафедры философии Магнитогорского государственного технического университета, на заседании кафедры философии Челябинского государственного университета.

Апробация результатов исследования осуществлялась также на научных конференциях: российских научных - «Ценности интеллигибельного мира:» (Магнитогорск 2005, 2006, 2007), «Кризис образования как иррациональное явление» (Магнитогорск 2006), «Актуальные проблемы становления личности в современном мире» (Магнитогорск 2007), «Иррациональность Вселенной» (Магнитогорск 2008; российских научно-методических - «Преподавание философии в

вузе: Проблемы, тенденции» (Магнитогорск 2005); российских научно-практических - «Реформы местного самоуправления: проблемы и пути решения» (Магнитогорск 2007); российских научно-теоре-тических -«Традиционные, национально-культурные и духовные ценности как фундамент инновационного развития России» (Магнитогорск 2010); международных - «И. Кант и философская мысль России: история и современность» (Оренбург, 2005), «Динамика нравственных приоритетов человека в процессе его эволюции» (Санкт-Петербург 2006), «Философские ■ вопросы естественных, технических и гуманитарных наук» (Магнитогорск 2006, 2008).

Основные идеи диссертации были отражены в трех монографиях и тридцати двух публикациях.

Результаты исследования использованы автором при разработке и чтении по вузовской программе курсов для студентов и в курсах получения второго высшего образования в дисциплинах «основы политической рекламы», «история политико-правовых учений», «философия» на базе Магнитогорского филиала УрАГС.

Структура работы. Исследование состоит из пяти глав, введения, заключения, библиографии.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обоснована актуальность проблемы, проанализирована степень ее разработанности, определены объектное и предметное поле исследования, сформулированы основные задачи анализа и заявлена общая логика исследования.

В главе 1. диссертации «Теоретические основания многоаспектности феномена идеологии» на основе принципов объективности и историзма обосновывается, что теоретическое исследование идеологии является отражением целостности социального бытия. Соответственно специфика свойств, приписываемых феномену идеологии в различных концепциях, детерминируется как состоянием самого бытия, так и выбором определенного аспекта социального бытия в качестве основания предлагаемой теории идеологии.

В § 1 данной главы «Детерминированность становления и развития теории идеологии процессами социального бытия» исследование сосредоточено на выявлении непосредственной связи возникновения и развития теоретического анализа идеологии с потребностями социума. Началом исследования стал анализ соотношения сущности и существования в развертывании социального бытия, характеристик существования социума и специфики знания о нем. В соответствии с логикой социальной философии идеология анализируется как специфическая черта социальности. При этом

понимание идеологии в теории напрямую зависит от теоретического концепта самого социума. В самом широком значении общество - это надорганизменная реальность. Соответственно, идеология предстает как одно из свойств, присущих человеку, благодаря которым он включен в мир культуры, отличный от природы. Если социум конкретизируется в субъектном уровне, общества как коллектива людей, то идеология трактуется в качестве одной из форм духа человека. Сведение социума к процессам социальной жизнедеятельности или к институциональной системе связей людей концептуализирует идеологию через самостоятельный социальный институт. Именно такое структурирование носителя социального бытия порождает плюрализм теорий идеологии. Помимо этого специфика той или иной теории определяется подходом к осмыслению социального бытия. В частности, в онтологическом аспекте идеология предстает как совокупность свойств, в гносеологическом - как предмет мысли и в семантическом -как информационное измерение бытия. Отсюда каждый способ исследования приводит к самостоятельным узко специфичным концепциям возникновения и функционирования идеологии, которые выделяют в ней только те черты, которые значимы с позиции выбранного основания. Но философское познание предполагает сведение наблюдаемого многообразия оснований изучаемого феномена к единому для выяснения его целостности и сущности.

Выделение единого основания с необходимостью выводит на атрибутивные свойства социального бытия. Соотношение свойств, приписываемых идеологии, с конкретными атрибутами не только проясняет детерминированность теорий идеологии процессами социального бытия, но и позволяет решать поставленную цель -определить идеологию в качестве самостоятельного атрибута. Это объясняет многогранность исторического подхода в исследовании. Время как атрибут социального бытия берется в аспекте истории, которая трактуется в следующих смыслах - как прошлое человечества, как знание об этом прошлом и как специфика жизнедеятельности людей. Последнее предполагает обращение к ключевой категории социальной философии «общественный процесс» и выводит на другой значимый атрибут социального бытия - процессуальность развития. В результате рассмотрения теории идеологии идеология в канве общественного процесса - предстает не в качестве внешней детерминанты, а как актуализация поиска общей природы человека. Само возникновение самостоятельной теории идеологии предстает как отражение сложности развертывания социального бытия. В сфере духа становление теоретического осмысления идеологических процессов

было разрешением действительных противоречий социума. Наиболее значимыми среди них были следующие - между превращением широких масс населения в действительную силу общественного развития и их неспособностью к сознательному историческому творчеству вследствие неграмотности, между новаторством науки и традиционностью культуры эпохи Просвещения, между декларированием правовой свободы и нарастающим отчуждением по отношению к ней, между агрессивностью рационализма классической метафизики в философии как квинтэссенции человеческого духа и все большей явленности иррациональности бытия. Каждая грань противоречий выводила на необходимость конструктивного изменения состояния духа. Теория, декларирующая идеологию как науку о духе, вырастает именно из этой необходимости. В теоретическом осмыслении идеология обретает самую устойчивую и широко распространенную характеристику - она мыслится в качестве универсального искусственного механизма управления сознанием человека. Искусственность идеологии, понимаемая как внесенность человеком данного феномена в общественные процессы в определенный момент исторического времени, по мысли автора, закрепляет за ней статус преходящего свойства социального бытия. Отсюда имеющиеся концепции идеологии предстают лишь частично истинными, так как односторонне трактуют данное свойство социального бытия, где ограниченность определяется выбором явлений, отношение между которыми и являет собственно свойство. Это служит и основанием заблуждений о возможности полной элиминации идеологии из социальных процессов.

Однако выявление причин, детерминирующих появление теорий идеологии, демонстрирует неотъемлемость идеологии социальному бытию. Приписываемая идеологии искусственность создания через творцов, в сущности, детерминирована процессами отчуждения родовой сущности и, как следствие, отчуждения человека от человека. Происходит это на фоне возрастающей интегративности поведения масс. Отсюда и складывается конфликт противоречий внутри процессов отчуждения - между усилением общности истории и потерей в ней значимости единичного, между стремительно нарастающим информационным полем и традиционностью, между творческим элементом истории и неграмотностью творцов.

Непосредственно в сфере духа прослеживаются аналогии в оформлении теорий идеологии в социальном познании с решением проблемы бытия в философии. Как бытие претендует быть причиной, объясняющей мир, когда за изменчивостью и множественностью с

необходимостью предполагается единое и устойчивое, так и идеология трактуется в качестве стабильной основы развития социального бытия. Помимо этого все устойчивые характеристики, традиционно приписываемые идеологии как социальному феномену, возможно представить в диалектике бытия и небытия. «Не бытийствует» идеология через закрепление в актуальном бытии потенциального, отчасти в «феномене отсутствия» в реальных процессах человеческого существования. Совмещая небытие прошлого с бытием настоящего, она предполагает возможность быть тем очищением, которое необходимо для внедрения нового смысла в сознание. Следовательно, идеология в традиционном рассмотрении - это инобытие бытия исходного смысла человека. Тогда, по мнению автора, она вбирает в себя более чем фундаментальные проблемы бытия - проблему символической объективации [Бердяев H.A.] или, например, проблему эмпатии [Лосский Н.О.].

Это позволяет заключить, что идеология является постоянным компонентом бытия вне зависимости от того осмыслена она в теории или нет. Введение в социальном познании специальной концепции идеологии как некоторой доктрины тогда выступает как частный случай отражения реально существующей идеологии. В частности, диалектика становления инобытия бытия духа другим смысловым бытием интерпретируется в традиционных подходах к ней как претензия на формирование сознания человека. В самом общем плане единым основанием плюрализма трактовок идеологии выступает реальное развертывание социального бытия, где неотъемлемым компонентом присутствует идеология.

В § 2 данной главы «Специфика целостности идеологии в имеющихся теоретических подходах» прослежена специфика содержания трактовки идеологии как феномена социального бытия через целостность устойчивых черт, приписываемых идеологии в имеющейся теоретической мысли. Для систематизации многоаспектности теоретического анализа идеологии диссертант прослеживает логику данных характеристик.

Наиболее часто сущность идеологии характеризуют через следующие качества. Данное духовное образование создается «творцами» для определенных целей. Будучи разными по содержанию, эти цели, тем не менее, обязательно включают в себя претензию на манипулирование сознанием человека. Чтобы данная функция была осуществима, идеология с необходимостью опирается на некоторую философскую систему, которая ее «освящает» и придает ей необходимую стабильность. Стабильность (часто трактуемая как

инертность) основывается в идеологии на наличии в ней утопичной идеи и, связанном с ней, некоторого идеала. Это, с одной стороны, рождает такое важное качество идеологии как иллюзорность, а, с другой,- превращает саму идеологию в силу, призванную изменить мир. Своеобразным стержнем целостности идеологии как самостоятельного феномена социального бытия выступает ее качество консолидации субъектов социума. В целом, идеология предстает как доктрина, то есть некоторая целостная теоретическая концепция, претендующая на статус предельно общего духовного образования данного состояния социума, которая .в нем является одной из его движущих сил. Однако в таком подходе фактически невозможно ответить на вопрос - что служит основанием разработки такой теории, которое собственно и способно превратить волюнтивно создаваемый человеком теоретический конструкт в реальную действующую социальную силу?

Для ответа на этот вопрос в исследовании целостность всех перечисленных качеств идеологии рассмотрена как отражение атрибутов социального бытия. Все качества свидетельствует, что идеология в своем развертывании призвана включить человека в поле культуры как предельно широкое основание социума. Приобщение к культуре возможно только через знание о ней, либо через выработку соответствующего навыка. В момент становления теории идеологии в силу многих причин знание предполагает усвоение подаваемой информации, а обретение навыка становится возможным через процесс привития умения. Социализация фактически тождественна образованию, последнее универсально, тогда и информация, и умение должны быть предельно общими. Помимо этого объективность закономерностей социального бытия, по мнению основателей теории идеологии, заложена в реально общем - общих человеческих правах, интересах, которые существуют благодаря универсальности природы человека, поэтому их характеризуют как естественные. Доминирование общего свидетельствует о засилье реализма в метафизике, что через концепцию человека как вещи среди других вещей на фоне поисков некой общей природы человечества приводит к поиску конкретного воплощения того самого «общего» разума, который лежит в основе бытия. Обозначенное как «идеология» это воплощение с самого начала получает право «творить», зафиксированное впоследствии в претензиях идеологии манипулировать сознаниями, изменять действительность. За всеми этими качествами автор усматривает попытки через реинтерпретации культуры получить обоснование незыблемости общего основания социального бытия. Трансформации религиозного мировоззрения, концепции естественного права и общественного

договора эпохи Просвещения демонстрируют наличие «идеологизации» еще до официального появления теории о ней.

Но реализм средневековья общее обезличивал через основание его в Абсолюте. Идеология не может мыслиться безлично: она обращена к неповторимому - к сознанию отдельных индивидов. Поэтому, чтобы сохранить статус универсальности необходимо обращение к традиции, но в отличие от других духовных образований теории идеологии будут претендовать на своеобразное моделирование традиции, которое может наполняться различным содержанием. Отсюда в качествах, приписываемых идеологии закрепится ее иллюзорность. Последнюю в логике философского знания можно охарактеризовать как видение эмпатии или интеллектуальной интуиции как безлично общего духовного потенциала социума. Предельная безличность детерминирует введение следующих качеств идеологии - стремление идеологии объяснять новое ради стабильности настоящего и наличие в ней утопичной идеи. Обретая целостность, теория идеологии начинает испытывать на себе собственное действие. В частности, последние качества необходимо определены противоречием между обязательностью сохранения формы традиции в идеологии и одновременным наполнением этой формы меняющимся вследствие запросов общества содержанием. Определенная круговая замкнутость на себя предопределяет последующую теоретическую неустойчивость концепций идеологии.

Обязательное наличие идеала как качества сущности идеологии прослежено на примере становления марксистской теории идеологии. Теоретическая эволюция учения Маркса убеждает в гносеологической обусловленности идеала в характеристиках идеологии и, как следствие, в неизбежности политического окраса традиционно складывающихся концепций идеологии. Политизация идеологии, однако, вполне может разрушить собственное основание - теорию идеологии. На примере марксизма это убедительно демонстрирует и плюрализм собственно марксистских направлений, и многообразие трактовок идеологии внутри них.

Выявленные качества сущности идеологии позволяют сделать следующие выводы: 1) данные качества универсальны в диалектике соотношения общего и конкретного; 2) вводимые теорией в качестве мыслимого конструкта, качества, тем не менее, являются отражением реальных бытийных процессов; 3) качества идеологии указывают на непременное ее присутствие в исторических процессах. Все эти признаки свойственны атрибутам бытия, поэтому, можно предположить, что идеология - это один из атрибутов социального

бытия. Одновременно это позволяет понять противоречивость сложившегося в теории понимания сути идеологии. Обобщение многообразия трактовок идеологии демонстрирует: ограниченность общепринятого подхода к идеологии коренится в метафизическом отрыве явления идеологии от ее сущности. Именно поэтому, несмотря на теоретические разногласия, концепции идеологии во многом схожи. Специфика целостности качеств, приписываемых ей, детерминируется действительной неотъемлемостью идеологии от процессов социального бытия. Таким образом, становится очевидным, что качества, приписываемые идеологии в теории, обладают онтологическим статусом.

В главе 2 данного исследования «Имманентность идеологии формам духовного бытия» уточняется онтологический статус качеств идеологии в объективации духа человека, которая рассматривается как отражение динамики социального бытия. Исследование в области бытия идеального изначально предполагает его самое широкое понимание как протосимвола множества уникальных явлений. Обращение к идеальному в срезе его информативности обуславливает необходимость соотнесения идеологии с объективированным мировоззрением, как предельно общей формой закрепления информации социального опыта. Этим объясняется наличие трех параграфов в данной части исследования.

Обнаружить и обосновать атрибутивность идеологии социальному бытию здесь позволяет рассмотрение универсальности существования идеологии в конкретном проявлении уникальных духовных образований. В последующей самостоятельности устойчивых форм духа идеология демонстрирует свое отличие от мировоззрения: мировоззрение всегда содержательно, тогда как идеология формирует специфику этого содержания. Параграфы исследования объединены диалектикой процессов «опредмечивания» и «распредмечивания».

В § 1 «Миф как специфическое закрепление идеологии в качестве духа эпохи» раскрываются особенности мифологического мировоззрения как аккумуляция черт идеологического отражения мира в единстве способа мышления и формы деятельности. В этом плане исследование созвучно трудам Ф.В.Шеллинга, А.Ф.Лосева, когда миф раскрывается «живым» [Франк С.Л.] преимущественно в антиномиях -вещного и идеального, социально общего и индивидуально единичного бытия. Человек в мире определен, прежде всего, как творец самого себя и своей среды, как противостоящая часть этому миру, как носитель человечества вообще.

Мифологическое сознание выступает первым объективировано духовным воплощением самой онтологической характеристики человека. Будучи явлением идеального, социального, человеческого и вещного бытия одновременно, миф может быть аргументирован в качестве истока идеального как отражения социального бытия в целом. Творческое начало человека выступает ядром сущности мифа и одновременно его качественной безопасностью. Онтологичность переноса человеком собственной природы вовне - на природу в данном исследовании обоснована через хронологический атрибут социального бытия и преобладание цикличности в процессах его изменения. Именно эти характеристики определяют «нерасчлененность» мифа.

С другой стороны, целостность мифа определяется специфичным состоянием духа, который снимает в себе конкретное состояние деятельного отношения человека к миру. Деятельность в этом случае можно констатировать в качестве своеобразной субстанции всех процессов социального и идеального бытия. Будучи в каждый исторический момент универсальным отношение к миру человека, в каждом конкретном члене общества проявляет себя по-разному.

Универсальность мифа исходит из того, что человек с самого начала своей истории является единственной силой, которая может противостоять безличному развертыванию существующего мира. С его появлением, по крайней мере, часть бездушного мира становится осмысленной.

Связь идеологии и мифа неразрывна, что подтверждают следующие аргументы. Трансформации мифа в сказки аналогично декларированию идеологии в качестве самостоятельной части духа. Существование мифа содержит в себе некую общую универсальную основу - миф коллективен, но существует через уникально единичное; индивидуальное сознание изначально не мифологично, но мифологически восприимчиво. Эта основа мифа трактует упорядоченность, закономерность мира, что позволяет в соответствии с традиционным рассмотрением идеологии предположить, что именно она и служит универсальным основанием выделения в духе самостоятельного мифа. Тогда идеология объективирует в мифе состояния, когда в деятельности человека опредмечивание враждебно распредмечиванию.

В § 2 «Религиозное мировоззрение как идеология эзотеричности бытия» реконструируются характеристики религиозного мировоззрения в процессах развития духа. Само возникновение религии представлено в качестве определенного

смягчения отчуждения, что выражается в закреплении опредмечивания за Богом.

Изменение в развертывании объективированного мировоззрения (целостность теперь представлена в неразделенности мироощущения с мировосприятием и миропониманием) влечет изменение функционирования идеологии в сфере духа. В частности, в ней отрицается целесообразность прошлого, поэтому в религии идеология явит себя в устремленности в будущее в противоположность безвременью мифа. Нарастающая символичность восприятия мира в идеологии как связующей силы духовной культуры детерминирует концепции обособленности души в самостоятельном существовании среди других форм духа. Если в мифе душа слита с духом, то теперь она с ним связана, причем сам дух явлен свободой. Но свобода еще покоится в Боге.

Идеология трансформирует общее духа в конкретные носители духовности через соотношение я и не-я. Закрепленное в религии данное соотношение своеобразным образом разрушает бытие через констатируемые процессы Зла в религии. Анализ искушения как одной из базовых категорий религии и как характеристики человеческого существования демонстрирует раскрытие сущности религии через «самость» человека. Это позволяет увидеть корни религии в общих процессах духа, что, в свою очередь, доказывает наличие идеологии в самостоятельных формах духа в качестве единства всего духовного многообразия. С одной стороны, религия в своем раскрытии выглядит как отчуждение опредмечивания, но вытекающее из отчуждения распредмечивания. С другой стороны, в данном исследовании получены выводы о роли идеологии в непрерывности и преемственности истории. В частности, анализируя феномен религиозного страдания, автор вскрывает диалектику духа в трансформациях критического отношения к миру в критическое отношение к себе. Преемственность социального процесса развития отражают и концепции метемпсихоза, где цикличность передает связь повторяемости с появлением нового.

Отрицание целесообразности прошлого через выход на проблему свободы в социальном бытии определяет формирование «ограничителей» человеческого существования. Нарастание отчуждения опредмечивания но в процессах отчуждения распредмечивания вступает в конфликт с обозначенной самостоятельностью индивидуальности. Именно это позволяет доминировать морали в религии над всеми другими нормативами общества. Соединение жесткой нормативности с процессами нарастания значимости индивидуальности формируют эзотеричность в

восприятии социального бытия. Это позволяет констатировать религию как идеологию эзотеричности бытия, что, в свою очередь, доказывает присутствие идеологии в самостоятельных формах духа.

В §3 «Философия как бунтующая часть идеологии» специфика философского мировоззрения рассматривается через преемственность с остальными формами объективированного мировоззрения. В частности, определенной связующей нитью мировоззренческих форм выбрано сомнение. Рассмотрение сомнения в мифологии, религии и в философии убедительно демонстрирует трансформацию идеологии в данных закрепленных формах. Это возможно продемонстрировать на примере. Жизнеописание Прометея в мифе идеология развернет как бесконтрольность ситуации (в идеологии сомнение фактически не наличествует), в религии - как следствие подчинения высшему (в идеологии сомнение уже присутствует на уровне хитросплетений богов, но сами боги вне сомнения), а в философии — как подконтрольность ситуаций самому человеку (сомнение ассоциируется с «я»). Отсюда исток самой философии можно констатировать в сомнении в отношении традиции. Основой такого истока служит толкование единого как сущности мира, что позволяет заключить, что идеология закрепляется в философии через измененное отношение человека к миру. Философия возникает тогда, когда человек повернут к миру, но мир уже присутствует в нем. Отсюда идеология в философском мировоззрении доносит мир до человека как достоверность в плане проникновения смысла в сам мир.

Сохраняя как мировоззрение обращенность к здравому смыслу, философия именно в силу этих причин пойдет к нему исключительно через мышление. Собственно идеология предстает здесь как трансцендирование - постижение того, что находится за пределами контекста собственного бытия. Другими словами, идеология теперь выделяет в отношении к миру поступок. Отсюда в ней предполагается множество аспектов диалога «я» и «ты», «я» и мира. Философия закрепит это в себе как плюрализм собственных концепций, где сохраняется равноценность истин.

С другой стороны, в идеологии начинает преобладать не просто поступок, а его срез через оценочную деятельность. В философии это найдет отражение в критической обработке информации. Именно в философии возрастает действительная значимость Слова. Закрепляя собой эту специфику идеологии как общей духовной основы общества, философия снимает бытие в части, где само бытие предстает вопросом. Поэтому вопросы философии не требуют ответа. С другой стороны, такие трансформации духа приводят к тому, что бытие может требовать

восполнения с человека своих частей. Это позволяет констатировать раскрытие философии как единства процессов «опредмечивания» и «распредмечивания», что в частности, служит онтологической причиной отказа от агрессивного «подчинения» мира человеком. Логика развития философии демонстрирует зависимость состояния философского мировоззрения от трансформаций идеологии. В частности, например, на закрепление в идеологии сознания как доминанты общения человека философия ответит концепцией бунта против «абсурдного» мира [Камю А.]; плюрализм направлений философской мысли обнаружит многообразие форм «я» и «ты» в идеологии.

В главе 3 «Инвариантные свойства идеологии как атрибута социального бытия» выявляется атрибутивность идеологии социальному бытию через ее неотъемлемые, устойчивые качества. В качестве общего основания берется понимание идеологии как конкретного способа преломления универсального содержания, духа в единичном проявлении. Выявление детерминационных и функционально-корреляционных связей идеологии произведено через обращение к диалектике процессов самосознания и к цикличности идей в философии.

В §1 данной главы «Идеология в диалектике процессов самосознания» анализируется всеобщий характер идеологии в диалектике формы и содержательного элемента в идеологическом отражении социального бытия. В основе лежит устойчивое философское понимание свойства, как характеристики, принадлежащей одному носителю, а отношение свойств позиционируется как признак, принадлежащий множеству носителей. Трансформация идеологии в единичное мировоззрение привычно рассматривается либо как преддетерминационное явление, либо в качестве множества осмысленных факторов. Однако суть такой трансформации закрепляется в социальной природе человека определенной эпохи. Тогда идеология в диалектике общего и единичного предстает как особенное, как способ раскрытия деятельности человека в осознанности активных процессов социального бытия.

Такое определение идеологии возможно пояснить через аналогию с рассмотрением интенциональности сознания в школах феноменологии. Интенциональность не только указывает на не тождественность с действительным предметом, она демонстрирует, как интерес выделяет сам себя из прочего и ограничивает себя конечностью. Аналогично идеология представляет собой механизм между общим и единичным в духе. Это выводит на необходимость

соотношения идеологии с процессами самосознания человека. Самосознание берется здесь как возникновение уникального сознания «Я» - похожего на «Я» других и одновременно неповторимого. Идеология отлична от самосознания и связана с ним как взаимосвязаны процесс и результат. Соответственно, атрибутивность идеологии предстает в качестве сохранения целостности феномена человечества в каждой индивидуальной обращенности. Отсюда первая черта идеологии определена как экзистенциальная форма развертывания общественного сознания. Онтологическим основанием такого процесса, по мнению автора, выступает деятельность человека.

На уровне духа отличие интенциональной предметности и действительного предмета вызывает в идеологии объективирование активно деятельного начала в человеке. Отсюда деятельность характеризуется через образно рациональные черты.

Для наглядности рассматриваемой проблемы детерминационных связей идеологии автор условно называет специфичные области самосознания, напрямую выходящие в поле деятельности, мифом Моисея и мифом Иакова. Миф Моисея - это направленность самосознания человека вовне. Бунт Аарона, в частности,- это не простое отражение первого «я» (Моисея), ведь это бунт тельца. То есть в гносеологическом аспекте это предвидение диалектики «я» и «не-я» Фихте. А в сути это отражение того, что в идеологии первоначально человек в мире предстает как объект: в природе в качестве тела, в культуре как простая проекция духа. Трансцендентность Яхве тогда -это предпосылка бытия, разворачивающая себя через выход (в библейском мифе - Исход). Другими словами, детерминационные связи идеологии являют себя в процессе, когда «я» заимствует культуру, но никогда с ней полностью не совпадает. Здесь идеология обращена к той части самосознания, в которой человек неизбежно мыслит себя другим.

Миф Моисея, по мысли автора, отражает сомнения человека в собственной автономности от мира, где сама автономность мыслится как целостность бытия. Прослеживая эволюцию автономности человека через автономность его воли, разрабатываемую в философии, предпринятый анализ вскрывает диалектику самосознания через процессы направленности вовне и обратно. Отсюда экзистенция демонстрирует трансформацию идеологии. Содержание мифа Моисея доказательно показывает, что человек в своем развертывании может достичь действительно особого положения в мире, что возможно благодаря наличию сознания у человека, формированию индивидуальной неповторимости, достижению подлинной автономности. Идеология закрепляет форму трансформация «я»,

получающего возможность стать самим собой через отрицание не собственного. Исследование внутренних процессов бытия идеального через самосознание приводит к выводу, что все коллизии человеческого бытия вытекают из того, что «собственный» компонент сознания, заимствованный из общности культуры, никогда с этой общностью не совпадет. Идеология снимает это противоречие в себе и выступает движущим фактором принятия другого в отграничении собственно «я». При этом идеальное бытие напрямую 1раничит с бытием социальным, что наделяет данное противоречие социальными характеристиками.

Миф Иакова демонстрирует собой ту связь идеологии, где сознание, доминируя надо всем, определяет одновременно собственное социальное окружение. Тем самым, атрибутивность идеологии социальному бытию проявляет себя через процессы его прерывности и непрерывности. Содержание библейского мифа позволяет констатировать идеологию в диалектике неотчужденности реальности для «я» в наличии смысла и одновременной отчужденности в попытках рационализации смысла другого. В результате даже в содержании библейского мифа Исав как воплощение наличной реальной жизни предпочительней в ценностном аспекте, чем Иаков как воплощение поклонения Богу. Сам Исаак более последователен, чем Ревека в качестве носителя духовности в данности.

Идеология формализует содержание самосознания через понимание самого себя, когда «я» не только нетождественно другому, но и «я» и мое мыслимое «я» также отличны. Так идеология в процессах самосознания воплощает властность духа, над миром она проявляется в том, что даже в сугубо материалистических наивных философских конструктах не атомы делают мир, в мире господствует дух. Но дух не удовлетворяется властью над миром. Безраздельность его господства над самим человеком сдерживает идеология, трансформируя безличность универсального в индивидуально неповторимое. В этом аспекте атрибутивность идеологии социальному бытию прослеживается в том, что именно идеология предельно обобщает способы отношения человека к миру. В этом состоит ее сложность: своим содержанием она не только отражает специфику социального бытия, своим объектом она всегда имеет самостоятельные духовные образования.

В §2 данной главы «Цикличность философских положений как функционально-корреляционная связь идеологии» для раскрытия атрибутивности идеологии социальному бытию автор обращается к попыткам структурирования истории социума в философии вне идеологии. Обращение к философии в этом случае неслучайно, так как именно философское знание претендует на

отражение так называемого «духа эпохи», вне которого социальная история теряет всякий смысл. Анализ многогранности философии, эпигонов позволяет продемонстрировать определенные противоречия внутри философских течений, когда противоположности намеренно уравниваются в значимости. Например, в учении Гуссерля равноправны номинализм и реализм в качестве оснований системы, у Маркса устремленность социального развития в абсолютизированное будущее аналогична развертыванию Абсолюта в мире. В качестве примеров также приводятся отрицание метафизичности и одновременное признание абсолютности объективности бытия чисел в феноменологии, декларирование абсолютности ценности человеческой природы и такое же абсолютное трансцендирование принципов эвдемонизма и гедонизма в гуманистических направлениях мысли, марксистское размывание диалектики истории в эсхатологичности. Такое состояние в философии автор условно обозначает как «смешение философских положений».

«Смешение» философии вызвано тем, что она забирает из идеологии творческий компонент деятельности человека и доводит его внутри себя до автономности. Функционируя через индивидуальные сознания, идеология с самого начала включает в себя творческий компонент. Творчество как неотъемлемая характеристика человека выступает в качестве одного из атрибутов социального бытия. Динамика взаимодействия идеологии как самостоятельного духовного явления с этим атрибутом в следующем. Первоначально это фиксирование необходимости внесения собственного «я» во всю вырабатываемую и усваиваемую полезную информацию. Затем появляются проблески творчества как способности моделирования возможных ситуаций для более плодотворного выбора. Впоследствии может быть зафиксирована способность к моделированию жизненного процесса, что явится основой возможности самостоятельного существования искусства. И, наконец, идеология снимет в себе творчество как творчество самого себя. В результате идеология автономизирует философию, философия способна корректировать положение идеологии.

Это демонстрирует анализ наличия идеологического стержня, определяющего специфику направлений философской мысли. Доказательство строится на выделение общих компонентов идеологии. В частности, в качестве примера, берется созерцание в зафиксированной идеологией предельно общей специфичной форме отношения человека к миру. Однако конкретизация созерцания в философии содержательно весьма многообразна: в китайской философии созерцание тождественно

у-вэй, которое отражает поглощенность всего дао, в индийской -нирване, которая тождественна чистому бытию, в европейской созерцание закладывает основы рационально-доказательного отношения к миру. Разнообразие интерпретаций заложено именно трансформациями идеологии. В Китае идеология в созерцании доминирующим компонентом выделяет многократное проигрывание ситуаций, в Индии - слитность с миром, в Греции - отстраненность человека от мира, когда значимость обретает каждый. Рассмотрение последующего изменения идеологии выводит на обоснование господства рационализма в европейской философии. Закрепление в идеологии автономности духа детерминирует положение Бога в мироздании в эпоху средневековья. Особенностью самой идеологии выступает доминирование в ней по сравнению с предыдущим периодом неопределенности. Доминирование рациональности в философии Нового времени позволяет проследить обнаруженную цикличность философского знания как отражение гносеологического аспекта идеологии. Именно это детерминирует появление в философии концепции человека как существа, способного к раскрытию потаенного и одновременно как существа, через которого проявляется непотаенное. По своей сути это не просто познавательный способ отношения к миру, Gestell побуждает человека творить. Причем в творчестве человек бросает вызов миру [М.Хайдеггер]. Так рациональность созерцания, детерминированная идеологическим стержнем, реализуется в бытийной возможности науки, в то время как наука предстает как действительность рациональности. Аналогично прослеживается доминирование психологических компонентов постижения мира в философии.

В результате «смешение философских положений» способно продемонстрировать закрепление в идеологии доминирующего отношения к человеку в характеристиках развертывания его сознания. Сознание уже не вещь, это ничто, активность, направленная к миру. Идеология в своем историческом изменении начинает внутри себя определять одиночество в качестве обобщенного способа отношения к миру. Основанием этого становится доминирование в процессах трансформации духа в индивидуальность положения, когда человек дорефлективно знает то, что рефлективно знать не может.

В целом, предпринятый анализ раскрывает атрибутивность идеологии бытию в цикличности философских положений. Рассмотренное «смешение философских положений» позволяет заключить, что специфика трансформации философского знания может рассматриваться как функционально-корреляционная связь целостности

идеологии. В отличие от детерминациоиных закономерностей, где главным выступает феномен порождения, в функционально-корреляционных характеристиках выделяется взаимовлияние. Тогда коррелятивная функция «смешения философских положений» в идеологии проявляет себя в целостности логики развития и состояния человеческого духа, что, в свою очередь, демонстрирует развернутость социального бытия.

В главе 4 «Процессуальность идеологии как атрибута социального бытия» анализируется идеология в динамике ее изменений, в качестве детерминанты изменчивости самого человека, поэтому исследование обращается к проблеме субъекта социального бытия, выступающего в данном случае носителем идеологии. Подвижность социального бытия отчасти предстает в развертывании культуры как правил поведения, которые не изобретаются. Отсюда субъектность также выступает атрибутом социального бытия, соотношение с которым идеологии способно показать ее специфику в качестве самостоятельного атрибута. Атрибутивность идеологии в данном случае раскрывается через социальные характеристики человека.

В § 1 «Идеология и ее носители» идеология предстает как качество раскрытия социального бытия в следующих аспектах: через оформление субъекта, включенного в бытие; в выделении в человеке собственно субъектности, в определении смысла субъекта социального бытия.

Традиционное рассмотрение носителей идеологии в силу односторонности анализа фактически превращает субъекта в ведомый компонент социального бытия. Более того, его выделение как завершенного и замкнутого на себя феномена превращает человека в объект воздействия. Данное исследование, напротив, претендует на рассмотрение идеологии не в качестве опредмеченного результата, а в форме процесса. Поэтому субъект идеологии не может быть транцевдентен ей, и субъектность идеологии неизбежно снимает в себе и субъектные и объектные ее параметры. Собственно социальные характеристики человека трактуются через диалог идеологии с человеком. Социальные характеристики демонстрируют раскрытие сущности социального бытия. Соответственно идеология являет себя самостоятельным атрибутом бытия.

Самостоятельность атрибутивности идеологии среди других атрибутов социального бытия раскрывается анализом особого проявления субъектности в идеологии. Обращенность идеологии к социальной определенности человека детерминационно характеризует

процессы творчества социального бытия, что являет последнее в коммуникациях, в регулятивных характеристиках общества. Обращенность идеологии к самосознанию, рассмотренная выше, ее способность формализовать наиболее общие способы включенности человека в мир, превращают субъекта идеологии в надмировое явление. Субъект идеологии выносится за бытие. Такими свойствами в мире может обладать только человек в целостности. Соответственно, если в исследованиях иных проблем социального бытия субъектность как качество неизбежно подразумевает под собой односторонность, то при анализе идеологии выделение субъекта неизбежно демонстрирует специфику качеств человека в его целостности.

Выделение в философии двух крайних точек в толковании человека: либо в качестве вещи среди других вещей, либо толкование его через эзотеричность миру, приводит к формированипю соответствующих концепций субъектности. Все они располагаются между следующими двумя крайностями — между реалистичным субъектом и трансцендентальным субъектом. Атрибутивность идеологии обеспечивает целостность философского знания даже в наличии антиномий. В данном случае противоположные характеристики субъекта уравниваются через рациональность. Последняя черпает в идеологии основание через понимание человека как части бытия, которая собирает на себя все.

Однако при таком рассмотрении и то, и другое крайнее понимание субъекта невольно превращает его в демиурга. Мир превращается в картину мира, а человек все более удаляется даже от нее. Потеря человека в субъектности для философии разрушительна. Недаром картезианско-кантовская позиция будет базироваться в философии на признании субъекта гарантом бытия. Но реальным возвращением человека в мир в анализе бытия выбор такой позиции в рассмотрении субъектности не завершается. Более того, распространение субъект-объектных отношений на мир разрушают само социальное бытия. В натурализме разрушена природа, в гуманистическом подходе потерян человек, а, например, в постмодернизме и то, и другое. В качестве причины такого разрушительного отношения философии к осмыслению социального бытия выступает агрессивность гносеологического субъекта.

В анализе идеологии общей агрессии гносеологического субъекта противопоставляют самостоятельность субъекта социального. В традиционных подходах к идеологии это раскрывается в теориях классовой природы идеологии, зачастую доходящих до концепций классового редукционизма. В качестве исходного материала анализа

было выбрано марксистское направление философии, в силу того, что данная школа не только специально поднимает проблему идеологии, но и сама впоследствии претерпевает идеологизацию. Сравнение российского и западного марксизма показывает их единство именно в явном или неявном признании теорий классового редукционизма в толковании субъектности идеологии. Изначальное противоречие, когда классовость требует от идеологии формирования направленности одного интереса на другой при общей несубъектности самой идеологии, ставит непреодолимые преграды в ее последовательном толковании. Примером служит «идеологическое превращение» исторически определенного субъекта в рамках отечественной мысли в неопределенную социальность «советского народа» [Златопольский Д.Л] вследствие утраты не только классовости, но и любой другой социальной конкретности.

Теоретическая непоследовательность теорий классового редукционизма в данном анализе обосновывается, в частности, через идеальность идеологии, через противоречия общего реалистического направления развития аксиологии с номиналистической установкой в отношении группы - класса, через проблему авторства идеологических доктрин. Одновременно доказывается отрицание классовости в трансформациях традиционных теорий идеологий на примере взаимодействия альтер- и эго- идеологий, когда «понятие классовой конфигурации не является синонимом понятия «идеологической конфигурации», преобладающей среди членов данного класса в данное время»[<3. ТешЬогп].

Рассмотрение идеологии через ее атрибутивность социальному бытия качественно меняет понимание альтер- и эго-идеологий. Данное деление идеологии несет в себе иное содержание, отличное от тождественности классовости. Социальные характеристики человека здесь будут представлены следующим образом. Эго-идеология указывает на противостояние субъекта не-я объекту. Альтер-идеология представляет собой переживание из-самого-себя поступков другого человека. Другими словами, идеология не раскрывает интересы класса для человека, а проявляет общее духа в конкретно социализированном сознании человека. Отсюда субъект идеологии снимает в себе изначальную сложность бытия человека: что первично - подчинение субъекта опыту или формирование этого опыта через субъекта.

В раскрытии эссенциальных и экзистенциальных подходов антропологии определяется специфика субъектности идеологии. Субъект идеологии выступает связующим звеном других свойств субъектности бытия, так как в сути есть снятие разрыва живущего и

познающего человека. Именно это позволяет заключить, что поступок есть реальная единица анализа социального бытия. Тогда субъектность не искусственное ограничение человека, а формальная характеристика всех способов отношения человека к миру. Следовательно, в носителях идеологии раскрывается атрибутивность идеологии социальному бытию.

В §2 «Экзистенциальные свойства субъектов идеологии» для конкретизации социальных характеристик человека, формируемых в нем через идеологию, носители идеологии рассматриваются в социальной динамике. Так как субъект идеологии являет себя в диалоге индивидуального сознания с самим собой, с иным по отношению к себе и с общим духа, то в его анализе с необходимостью значимы проблемы смысла. Поэтому субъект идеологии структурируется согласно герменевтическому подходу. Соответственно для раскрытия экзистенциальных свойств носителей идеологии выделяются субъект речи, субъект рассказа, субъект действия и субъект ответственности [П. Рикер]. Тем самым, атрибутивность идеологии социальному бытию раскрывается в явленности разумно-идеального начала в действиях человека. Если атрибутивность обнаруживает качество социального бытия, то выделенные субъекты конкретизируют свойства, образующие единство этого качества. В результате социальное бытие не утрачивает личностного измерения.

Поэтому обращение к герменевтическому опыту исследования субъекта приводит к уточнению самих выделяемых структур. Так, субъект речи не только фиксирует отличие человека от животного мира, но в структуре субъекта идеологии вскрывает такую черту этого отличия как уникальность и неповторимость человека в мироздании. В отличие от традиционно герменевтического толкования субъект рассказа не только концентрирует в себе авторство человека в развертывании собственной жизни, но и обнаруживает через себя самостоятельность самосознания. Субъект действия не только характеризует вмешательство в мир и собственную жизнь, но являет деятельное начало бытия в целостности, когда социальные характеристики человека вырастают из обособления предметов деятельности и закрепления способов овладения ими. Субъект ответственности, соответственно, прежде всего, тогда предполагает рефлексию, определенным образом снимая в себе особенности первого, второго и третьего. Через такие уточнения свойств аргументируется комплексный характер становления идеологического субъекта: это одновременно закрепление результатов поиска внутреннего «я», и фиксирование познавательного отношения к миру, и отражение

формирования межличностных отношений. Специфика субъекта идеологии обусловлена диалектикой микро и макромира.

Анализ особенностей развертывания субъекта идеологии показывает зависимость содержания конкретных форм духа от доминирования в нем той или иной структуры. Например, формирование принципа космоцентризма в натурфилософских школах детерминировано субъектом действия в структуре субъекта идеологии. Выделение субъекта действия в качестве ведущей характеристики атрибутивности идеологии социальному бытию базируется на той содержательной части идеологии, где переход у человека от собственного сознания к реальности мира тождественен переходу от мира к сознанию. Идеология в обращенности к социальным характеристикам человека направляет его деятельное начало, которое еще не обрело самостоятельности. Миф и логос живут одной жизнью. Субъект действия допускает самоидентификацию, но в состоянии неопределенности. Как следствие при таком специфичном преломлении идеологией социального бытия фактически реальность оторвана от человека. Остальные структуры субъекта идеологии также отделены от непосредственного носителя: субъект ответственности воплощен в законах космоса, субъект рассказа займет нишу в метемпсихозе, субъект речи закрепляет за человеком статус вещи. Тенденции изменения субъекта действия позволяют проследить влияние идеологии на трансформации контекста социального бытия. В частности, обосновать закономерность закрепления за игрой статуса качества социального бытия.

Аналогично прослеживается детерминированность специфики подходов к бытию в зависимости от доминирования субъекта речи, рассказа и ответственности. В частности, субъект речи выдвигается в качестве ведущей силы среди структур субъекта идеологии через содержательный компонент идеологии, в котором фиксируется причастность человека к гармонии мира через созидание этой гармонии. В атрибутивности идеологии социальному бытию субъект речи проявляет свойства бытия через его стабильность и человека через определение самостоятельности души. Фактически идеология закрепляет замкнутость «я» на себя.

В доминировании субъекта рассказа свойства идеологии как атрибута социального бытия раскрываются в процессах единства самооценки и самоконтроля. Именно из этой структуры субъекта идеологии как ее носителя складывается осознание равноправности человека бытию. Идеология конкретизирует социальные характеристики человека через опосредование его самосознания

самосознанием другого. Экзистенциальные свойства субъекта идеологии развертываются через определенность смысла, свободы, творчества. Одновременно корректируется толкование состояний духа как отражения общего в социальном бытии. Например, в философии данная структура субъекта идеологии представляет «я» как актуальность чистого «я». В свою очередь, возможно снятие дилеммы: эссенциальна или экзистенциальна природа человека.

Выделение субъекта ответственности коренится на закреплении в идеологии принципиального отличия социального бытия от представлений человека о нем. Атрибутивность идеологии социальному бытию раскрывается через свойство человека соотносить собственную уникальность с общими закономерностями уникальности мира. Рассмотрение процессов объективации - творчества как свойств социального бытия позволяет заключить, что субъект ответственности как структура субъекта идеологии закрепляет непреходящую ценность мира для человека. Обращенность идеологии к человеку как ее носителю через данную структуру субъекта идеологии оформляет умение проникать в тайны бытия. Экзистенциальные свойства субъекта идеологии разворачиваются через трансформации свободы человека: от исполнительской формы через внутреннюю и внешнюю к реальности свободной воли.

В главе 5 «Объектность идеологии как направленность на другого.» были выявлены качества основных процессов раскрытия идеологии в движении социума как реализация специфики социального бытия. Диалектическая изменчивость социального бытия представлена через взаимодействие его свойств и отношений, когда свойство фиксирует уникальность каждой части бытия и стадии его развития, а отношение воплощает в себе преемственность. Соответственно для выявления уникальности и преемственности идеологии с другими атрибутами социального бытия необходимо сопоставление ее с инобытийной для нее формой проявления. Инобытием идеологии как единства многообразия содержательных уникальностей личностных мировоззрений выступает социализация. Рассмотрение идеологии в процессах формирования социальности позиционирует ее в качестве атрибута в смысловых основах социального бытия. Целостность свойств идеологии демонстрирует открытость ее атрибутивности как выражение незавершенности социального бытия. Открытость бытия здесь определена как его доступность мышлению человека в результате соответствующих усилий сознания.

В § 1 «Атрибутивность идеологии социальному бытию в диалектике «я» и «не-я»» на основе выделения содержания

экзистирующего я идеология определяется как оформление Dasein, где результатом выступает снятие Заботы в социализации. Социализация концентрируется исключительно в результате - в личностном, идеология учитывает и индивидуальное, и личностное в человеке. Сложность идеологии как атрибута социального бытия в ее непрерывной подвижности: индивидуальное не создает реальности, оно фактически небытийно личности. Отсюда противоречие личностного и индивидуального и есть область становления человека.

Тогда идеология разворачивается в области, где человек старается не думать, как и что он думает, когда он и позволяет любому объекту вступить в круг бытия [Хайдеггер М.]. Такая экзистенция выступает для человека эссенцией. Идеология трансформирует в себе ту часть бытия, куда вбираются смысложизненные цели, чем способствует становлению человека человеком через его вопрошание о бытии. Другими словами, атрибутивность идеологии социальному бытию демонстрирует его специфичность через качество преодоления человеком тождественности с собой, тогда как иные типы бытия разворачивают именно тождественность сущего с самим собой. Сущее -то, что существует, экзистенция - уровень бытия. Формирование содержания экзистирующего я и есть область существования самой идеологии. Соответственно выводится, что идеология являет себя в бытии экзистенции, когда бытием становится сам человек.

Такое экзистенциальное пространство неизбежно снимает в себе время, следовательно, человек напрямую определяется в собственной историчности. «Я» не только требует тождественности, но и утверждает эту тождественность в абсолютизации ставшего. Тогда идеология демонстрирует себя в оформлении этого прошлого. То есть идеология через «таковое» индивидуальности в «Я» ведет к «Я есть» [Бубер М.]. Социализация лишь видит результат - «Я» есть. Атрибутивность идеологии социальному бытию демонстрирует следующее его качество: личностное «есть» не бывает тождественно застывшим. Оно в достижении существует только тогда, когда поддерживается усилием человека изнутри. Следовательно, идеология изначально диалектична в сущностном «требовании» усилий со стороны человека.

На этих основаниях разворачивается атрибутивность идеологии в дилеммах бессубъектности и безобъектное™, полноты и неполноты бытия. Идеология придает смысл бытию, выводит человека за границы экзистенции, тем самым, наполняя человека содержанием. Это дает возможность определить данный атрибут социального бытия как безопорную опору бытия. Как и любой другой тип бытия социальное бытие обезличивает сущее. Идеология - это явленность всеобщности

безличности бытия в индивидуальной неповторимости человека. Бытие безобъектно и бессубъектно. Идеология направляет человека к деятельности. В идеологии личность есть причина самой себя и одновременно она есть средство и функция бытия. Тем самым, в качестве атрибута социального бытия идеология раскрывает его качественную полноту, тогда как количественное понимание полноты ведет к отчуждению. Если бытие человека есть возможность состояться в бытии, то идеология - это действительность такой возможности.

Идеология в качестве атрибута социального бытия устремляет экзистенцию к другому как совокупности действий данного «я». Это позволяет понять причины доминирования общества над личностью в традиционных концепциях идеологии - в них самосознание человека, в обращенности к которому и усматривается сущность идеологии, берется как данность. Отсюда неизбежна агрессивность социализации. Будучи атрибутом, идеология, на самом деле, демонстрирует собой процессуальность экзистенции, следовательно, процессы социализации рассматривает в качестве внутренне сущностного раскрытия человека.

В §2 «Целостность уровней идеологии как атрибута социального бытия» атрибутивность идеологии социальному бытию рассматривается через конкретное соотношение процессов «подчинения» и «определения» внутри социализации, что позволяет структурировать анализируемый атрибут в конкретных формах, обозначенных как уровни идеологии. Для этого используются следующие характеристики социального бытия. «Экзистенциональная» в качестве констатации непосредственного включения в бытийные процессы; «историческая» как определение «разрыва» - наличие в бытии в определенное время и в определенном месте пространства; «включающая» как отражение результата противоречия между общностью бытия и единичностью его носителя; «позиционная» как закрепление развертывания бытия в отношениях человека к иному. Соответствующими уровнями идеологии становятся: включающая -экзистенциональная, включающая - историческая, позиционно -экзистенциональная, позиционно - историческая идеологии. Специфика атрибутивности идеологии социальному бытию вследствие такого структурирования раскрывается через ответ на вопрос: «Как есть человек?»

Включающая - экзистенциональная идеология раскрывает символический характер человеческого бытия, где разворачивается предрешения выбора объективности или необъективности. Тем самым, автор утверждает, что именно этот уровень идеологии соприкасается со смысловой нагрузкой бытия в целом. Одновременно анализ

включающей - экзистенциональной идеология, согласно данной работе, позволяет доказать, что субъективность человека, как его качественное отличие от всего остального в мире равноправна бессубъектным закономерностям бытия. Через приобщение человека к имеющемуся знанию о мире включающая - экзистенциональная идеология ведет к формированию личностных действий, пересечение которых и образует поле развертывания социального бытия. Личностное действие представляет собой развертывание фондов социального бытия. Соответственно идеология как атрибут социального бытия преемственно констатирует его изменчивость. Конкретизация развития социального бытия в человеческой истории здесь предстает как трансформация способов приобщения человека к знаниям о мире.

Включающая - историческая идеология отграничивает человека в поле собственной разумности. Этот уровень идеологии рассматривается в решении противоречия самого Разума, когда объективация детерминирует неизбежность несовместимую с беспредельностью разумности. Тогда данный уровень преемствен с предыдущим в том, что теперь решается проблема самой возможности осмысления бытия. Обоснование явления сущности идеологии в этих процессах дается в диалектике принадлежности - непринадлежности процессов формирования «Я». Гносеологический подход обнаруживает в этом уровне идеологии корни сомнения, как неотъемлемой характеристики человеческого существования. Налицо безосновность и беспричинность личностного бытия. Отсюда, например, все основные институты регуляции действий человека - мораль, право предстают не просто как нормы, а как сосредоточие правил, которые не изобретаются.

Будучи конкретизацией «включающего» характеристики социального бытия включающая - экзистенциональная и включающая -историческая идеологии дают «Самость» «Я». Позиционные идеологии демонстрируют активный характер идеологии в процессах отрицания имеющихся «Я» и «Я» появляющихся.

Позиционно - экзистенциональная идеология являет себя в оформленности возможности и действительности, реальности и идеальности. Наиболее близка позиция автора концепции реальной экзистенции Н.Гартмана в его онтологии многослойного бытия. В целом позиционно - экзистенциональная идеология демонстрирует наличие в так-бытии моментов вот-бытия и наоборот. Данный уровень идеологии экзистенцию интерпретирует как общее, а эссенцию как индивидуальное. Атрибутивность идеологии социальному бытию являет себя через самоидентификацию «Я». Бытие-для-себя самодостаточно. Процессуально выводя на социализацию как результат,

идеология лишает последнюю статуса внешней принудительной силы по отношению к становлению человека. «Подчинение» и «определение» человека в обретении им социального статуса предстает как «созидание» и «уникализация» того, что первоначально его определяет и подчиняет себе. Идеология как атрибут социального бытия являет реальность мира социума.

Позиционно - историческая идеология стабилизирует в себе все свойства атрибутивности идеологии, раскрываемые предшествующими уровнями идеологии. Поэтому в субъекте этот тип идеологии являет себя в выходе за пределы этого субъекта. Позиционно - историческая идеология выводит человека в область решения. Соответственно идеология явлена в ценностном смысле. При обращенности этого уровня идеологии к человеку свобода раскрывается через выбор позиции к миру. В результате человек ставит проблему самому себе относительно самого себя. «Самость», трансцендируя, предстает в виде ценности, на которую и устремлен весь поиск. Одним из результатов проведенного анализа становится обоснование открытости идеологии в выходе личности за свои пределы. Этот уровень идеологии являет себя в невозможности полагания мира абсолютно внешним по отношению к человеку и одновременной несводимости последнего к коллективности. Соответственно проблемы свободы человека исследуются в контексте временности-вечности. Идеология разворачивает человеку его конечность не как переход в состояние, противоположное бытийности, а как прерыв непрерывности социального бытия: решение - настоящее, то есть прошлое в будущем.

В заключении диссертационного исследования в краткой форме подводятся итоги, излагается суть авторской позиции.

Основное содержание диссертационного исследования отражено в следующих публикациях:

Монографии

1. Идеология: новый взгляд. Монография, //В.А.Жилина. -Новосибирск. ЦРНС,2009 - 162с. - 9,41п.л.

2. Онтологическая детерминация логики развития традиционного рассмотрения феномена идеологии//Гуманитарные проблемы современности: человек и общество. Монография // Д.А.Астафьев. О.В.Власова, Ю.С.Воротникова и др. /Под общей ред. С.С.Чернова -Книга 8 - Новосибирск: ЦРНС, 2009 - 267с,- с.58-95 - 2,3 п.л.

3. Идеологические основы политической коммуникации // Особенности политических коммуникационных процессов современной России: монография. / Под ред. Балынской Н.Р. - Екатеринбург. УрАГС, 2010 - 162с. - с. 32-43 - 0,75 пл.

Статьи в ведущих рецензируемых журналах

4. Онтологические основания мифологических игр разума// Вопросы культурологии. М.: Панорама, 2008 № 10 С.15-23 - 1 п.л.

5. Формальность как сущностная черта идеологического отражения мира// Вопросы культурологии. М.: Панорама, 2009 № 4 С.8-15-1 п.л.

6. Грани уникальности человеческого духа в развертывании идеологических процессов// Вопросы культурологии. М.: Панорама, 2009 № 9 С.4-9 - 1 п.л.

7. Культура как развертывание разумности человека// Вопросы культурологии. М.: Панорама, 2009 № 4 С. 12-18 - 1 п.л.

8. Онтологические основания цикличности в развертывании человеческого духа// Вестник ЧелГУ Философия Социология Культурология Вып. 11 11/2009 с.28-35 - 1 п.л.

9. Онтологический анализ религии в соотношении с идеологическими процессами общественного сознания // Вестник ЧелГУ Философия Социология Культурология Вып. 12 18/2009 с.24-31 -1 п.л.

10. Проблема определения идеологического субъекта// Вестник ЧелГУ Философия Социология Культурология Вып. 13 29/2009 44-51 - 1 п.л.

11. Онтологическое основание идеологических процессов развертывания объективированных форм мировоззрения // Вестник Якутского госуниверситета им. М.К. Аммосова. - 2009. - Т.6, №2. -С.112-117- 1 п.л.

12. Парадигма коммуникативного аспекта образования// Философия образования №3 28/2009 Новосибирск С. 189-196 - 1 п.л.

13. Онтологическое единство мифологических и идеологических процессов// Социально-гуманитарные знания - 2009 - №10 - 174-181 -0,5 п.л.

Статьи

14. Особенности диалектической проблематики в социальных воззрениях И. Канта // И. Кант и философская мысль России: история и современность: Материалы междун. науч.-теор. конфер. - Оренбург: ИПК ГОУ ОГУ, 2005. - С.63-66 - 0,24 п.л

15. Проблемы соотношения онтологии и аксиологии // Ценности интеллигибельного мира: Сб. материалов науч. конфер./ Под ред. A.M. Арзамасцева. - Вып. 2. - Магнитогорск: ГОУ ВПО "МГТУ", 2005.С.90-95 - 0,36 п.л.

16. Анализ реалистических и номиналистичесикх трактовок социальности// Новые идеи в философии. Выпуск 14. Акт. проблемы

науч. философии. Межвуз. сб. науч. тр. Том 2. Пермь, 2005.С.24-27 -0,24 п.л.

17. Общество: некоторые методологические проблемы исследования// Гуманитарные и социальные науки: Межвуз. сб. науч. тр. Вып. 4. - Магнитогорск: ГОУ ВПО "МГТУ", 2005. С.7-13 - 0,56 пл.

18. Философия и реформа вузовского образования// Преподавание философии в вузе: Проблемы, тенденции: Сб. статей Всеросс. Науч.-метод. Конфер. - Магнитогорск: ГОУ ВПО "МГТУ", 2005. С. 24-30 -0,44 п.л.

19. Философия и идеология в свете проблемы научности философии// Новые идеи в философии. Выпуск 15. Акт. проблемы науч. философии. Межвуз. сб. науч. тр. Том 2. Пермь, 2006. С.. 15-19 - 0,3 п.л.

20. Онтологический анализ субъекта образования// Кризис образования как иррациональное явление: сб. статей Всеросс. Науч. конфер./ Под ред. А.М.Арзамасцева. - Магнитогорск: ГОУ ВПО "МГТУ", 2006.С. 46-52 - 0 ,44 п.л.

21. К вопросу о ценности труда// Ценности интеллигибельного мира: Сб. материалов науч. конфер./ Под ред. А.М. Арзамасцева. - Вып. 3. - Магнитогорск: ГОУ ВПО "МГТУ", 2006.С. 193-199 - 0,44 пл

22. Бытийные основания изменения нравственности человечества// Динамика нравственных приоритетов человека в процессе его эволюции. Материалы XIX Междунар. Науч. конфер. Часть 1 СПб. Нестор. 2006. С. 186-200-0,3 пл

23. Изменение статуса идеологического субъекта// Философские вопросы естественных, технических и гуманитарных наук: сб.статей междун. науч. конф / под ред. Дегтярева.Е.В. - Магнитогорск: МаГУ,

2006. Т.2. С..З-9 - 0,44 пл.

24. Ценность онтологии// Ценности интеллигибельного мира: Сб. материалов научн: конф./ под ред. А.М.Арзамасцева. - Вып.4 -Магнитогорск:МГТУ, 2007. С. 35-41 - 0,44 п.л.

25. Идеология и философия в свете проблемы их научности// Актуальные проблемы становления личности в современном мире: Сб. материалов научн. конф. / Под ред. Дегтярева Е.В. Магнитогорск: МаГУ

2007.С.50-57 - 0,4 п.л

26. Идеологический статус управления// Реформы местного самоуправления: проблемы и пути решения. Мат. Всеросс. Науч.-практ. Конф. /Под ред. Балынской Н.Р. Магнитогорск: УрАГС 2007. с.33-39 -0,5 п.л.

27. Онтологические основания манипулирования сознанием// Философские вопросы естественных, технических и гуманитарных

наук: сб.статей междун. науч. конф / под ред. Дегтярева.Е.В. — Магнитогорск: МаГУ 2008 С. 18-22 - 0,3 п.л

28. Ценность права// Ценности интеллигибельного мира: Сб. материалов научн. конф./ под ред.В.А. Жилиной - Вып.5 -Магнитогорск: МГТУ, 2008 С. 23-29 - 0,44 пл.

29. Универсальные связи бытия //Иррациональность Вселенной: Сб. материалов иаучн.конф./ Под ред. Удовиченко Е.М. Магнитогорск: МГТУ 2008 С..22-29 - 0,5 пл.

30. Мифология и идеология// Актуальные вопросы современной науки. Сб.научных трудов. /Под ред. Чернова С.С. Вып.8 Новосибирск: ЦРНС, 2009, с.117-126 - 0,75 п.л.

31. Проблемы идеологической детерминации содержания теорий «месторазвития» в западной и отечественной мысли.// Традиционные, национально-культурные и духовные ценности как фундамент инновационного развития России: Сб. материалов Всероссийской научно-теоретической конференции /Под ред. Жилиной В.А. Магнитогорск, ГОУ ВПО «МГТУ», 2010. - С.91-97. - 0,5 пл.

32. Объектные грани бытия идеологии // Традиционные, национально-культурные и духовные ценности как фундамент инновационного развития России: Сб. материалов Всероссийской научно-теоретической конференции/ Под ред. Жилиной В.А. Магнитогорск, ГОУ ВПО «МГТУ», 2010. - С.97-115. - 1,25 пл.

Подписано в печать 28.09.2010. Формат 60x84 1/16. Бумага тип.Х» 1.

Плоская печать. Усл.печ.л. 2,0. Тираж 100 экз. Заказ 707.

455000, Магнитогорск, пр. Ленина, 38 Полиграфический участок ГОУ ВПО «МГТУ»

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора философских наук Жилина, Вера Анатольевна

Введение.

ГЛАВА 1 Теоретические основания многоаспектности феномена идеологии

§ 1 Детерминированность становления и развития теории идеологии процессами социального бытия

§2 Специфика целостности идеологии в имеющихся теоретических подходах

ГЛАВА 2 Имманентность идеологии формам духовного бытия

§1 Миф как специфическое закрепление идеологии в качестве духа эпохи

§2 Религиозное мировоззрение как идеология эзотеричности бытия

§3 Философия как бунтующая часть идеологии

ГЛАВА 3 Инвариантные свойства идеологии как атрибута . 125 социального бытия

§ 1 Идеология в диалектике процессов самосознания

§2. Цикличность философских положений как функциональнокорреляционная связь идеологических процессов

ГЛАВА 4 Процессуальность идеологии как атрибута социального бытия

§ 1 Идеология и ее носители

§2. Экзистенциальные свойства субъектов идеологии

ГЛАВА 5. Объектность идеологии как направленность на . 237 другого

§1 Атрибутивность идеологии социальному бытию в диалектике «я» . 237 и «не-я»

§2. Целостность уровней идеологии как атрибута социального бытия

Введение диссертации2010 год, автореферат по философии, Жилина, Вера Анатольевна

Актуальность исследования.

Актуальность исследования проблем идеологии многогранна. На уровне явления феномен идеологии непреходящ в качестве характеристики непосредственного социального развития: каждая историческая эпоха несвободна от идеологической окраски. Причем по мере развития человеческой истории видимая детерминационная сила со стороны идеологии в отношении социального развития нарастает. XXI век, констатируя завершение идеологического противостояния политических систем и провозглашая определенный идеологический вакуум, например, в России, особо актуализирует вопросы, связанные с идеологией.

Помимо этого, идеология актуализирует проблемы социального бытия через собственные антиномии. Идеология — это нечто устойчивое, представляющее собой некий полученный результат, и одновременно идеология! — постоянно становящееся явление, отчасти являющее себя в цели; идеология — это проявление полноты бытия, и одновременно идеология - то самое усилие, которое и обуславливает развертывание человеческого бытия; идеология - это форма знания и одновременно идеология - это исключительно сфера практики. При этом специфика существования идеологии состоит в том, что каждое явление ее претендует на образование самостоятельной сущности. Как следствие, максимально аккумулируя в себе активно деятельный компонент социального бытия, идеологический феномен трансформирует и собственную сущность, и развитие процессов социального бытия. Поэтому в рамках идеологии дух неожиданно трансформируется в практическую сферу, и, наоборот, средство нормативной регуляции обнаруживает себя как последовательно теоретическое образование. Традиционно понимаемая в качестве средства формирования общественного мнения идеология все более являет себя в качестве ядра, вокруг которого разворачивается периферия всей духовной культуры [Гормонов М.К., Уледов А.К.].

Такая сложность идеологических процессов как бы выталкивает их на поверхность социального бытия, и явное присутствие идеологических элементов во всех его компонентах начинает усиленно эксплуатироваться сознательной деятельностью духа. Многообразие интерпретаций формирует некоторую стереотипность относительно сущности идеологии. Причем, будучи оформленными теоретически и претендуя на сугубо рациональную составляющую, данные стереотипные черты в собственной сути нередко являют собой уровень здравого смысла. В исследованиях узкоспециального профиля освещаются отдельные стороны идеологических процессов. И при всем разнообразии этих подходов их роднит одно общее допущение: идеология здесь берется как свершившийся факт социального бытия, и упор делается лишь на изменение содержания.

Помимо такой определенной атрибутивной непоследовательности и эпистемологического смешения, своеобразная непреходящая актуальность вытекает из невольной приобщенности идеологии к проблемам устойчивости — изменчивости социального бытия. Любая новая стадия социального развития всегда влечет за собой необходимость смены имеющихся ценностей. Но сама по себе аксиологическая сфера достаточно громоздкая, поэтому в движении инертная. В социальных изменениях, где доминирует традиционность, такое отставание незаметно. Но при убыстрении темпов развития происходит разрыв между состоянием общественного сознания и наличной ситуацией. Определенная в качестве специфичного социального феномена идеология попадает на благодатную землю многих неопределенностей социального бытия, претендуя на интегративную функцию устойчивого состояния. Поэтому исследование сущности данного феномена значимо в общей логике социальной онтологии. А нахождение идеологии в срезах бытия социального и идеального способствует выявлению целостности социальной реальности.

Таким образом, идеология неизбежно проявляет себя в социальном бытии, но сама по себе ускользает в его теоретическом анализе как самостоятельный феномен. Тем не менее уже сформировалась насущная потребность как в определении самого феномена идеологии, так и в восполнении целостности картины бытия социального и идеального, где идеология занимает значимое место. Особо значимым в этом плане становится исследование идеологии в качестве атрибута социального бытия, что станет основанием решения актуальных проблем феномена идеологии в целом.

Степень разработанности проблемы.

Разнообразные подходы к идеологии детерминированы в теоретической мысли доминированием той или иной грани ее актуализации в социальном развитии. Обобщая их, можно констатировать следующее: наиболее устойчивое понимание идеологии как феномена социального бытия - это некая совокупность идей и взглядов, отражающих в теоретической более или менее систематизированной форме отношение людей к окружающей действительности У и друг к другу и служащих закреплению, изменению, развитию общественных отношений. Особо констатируется в качестве ее свойства классовость, понимаемая как отражение идеологической доктриной положения данного класса. Соответственно специфика идеологии характеризуется через следующие качества: теоретическая оформленность взглядов, классовость, зависимость содержания этих взглядов от формы взаимодействия людей между собой и в отношении с миром. В частности, большое внимание уделяется критериям научности идеологии [Иовчук М.Т., Митин М.Б.]. Это, с одной стороны, облегчает ее трансформацию в предмет специальных наук, а с другой — может быть проанализировано как фундамент устойчивости идеологии в обществе [Ойзерман Т.И.]. Идеология может интерпретироваться очень узко — как программа отдельных течений или партий [Ойзерман Т.И., Катков М.Н., Ровдо В., Чернов В., Казакевич А., Смит Э.Д]. Тогда объектом и предметом теории декларируется политическая идеология. Но и она подразумевает множество уровней: под нею понимается как политическая доктрина [Матц У.], так и состояние общественного мнения [Уледов А.К. Грушин Б.А.]. Акцентирование внимания на теоретической целостности идеологии, безусловно, способствует выявлению самобытности и самостоятельности этого феномена социального бытия, но затушевывает ее активно процессуальный характер.

При доминировании интереса к деятельной стороне идеологии также наблюдается многозначность ее толкования. Она ассоциируется, например, с идеей глобального масштаба — в отождествлении с мировыми религиями [Сурдель Д.]. Тут же равноправно мыслится в предельно рациональной форме и отождествляется с отдельной отраслью науки [Кара-Мурза С.Г.]. Одновременно под идеологией могут пониматься правила поведения, когда она напрямую отождествляется с нормативностью общества [Лузаков А.И.]. Здесь появляется новая область в исследовании идеологии — правовая идеология [Бура H.A.]. Однако в анализе конкретных функций идеологии упускается из виду устойчивость ее предметного развертывания.

Помимо такого четкого структурирования идеологии в теоретических исследованиях, наблюдается некоторое беспредметное растворение идеологии в: культурном поле. В этом случае определение идеологии может строиться, например, на выделенном .узком сегменте духовной культуры. Так, много исследований посвящено религиозной идеологии. В этом случае доктринируемость идеологии является доминирующей чертой. Идеология здесь - теоретическая спекуляция на религиозном мировоззрении [Шкаровский М.В.]. Аморфность целостности приводит в исследованиях к рассуждениям о возможностях экспансии идеологии. Последнюю наделяют функциями агрессивного разрастания в чуждой среде, но фактически лишают конкретности. В лучшем случае ее содержание - некий рекламно обобщенный образ жизни идеально выведенного субъекта общества потребления [Алексеева Т.Д., Капустин Б.Г., Пантин И.К., Коваленко В.И., Костин А.И.]. В свою очередь такие универсальные аксиологические спекуляции в отношении идеологии выводят исследования в область анализа возможностей манипулирования сознанием человека через идеологические конструкции. Поэтому, как правило, увенчиваются все традиционные концепции идеологии исследованием средств ее распространения [Кара-Мурза С.Г., Иванов В., Гуревич П.С.]. Часто в исследованиях этого направления специально рассматриваются и средства созидания идеологии [Кара-Мурза С.Г.]. Будучи весьма значимым для исследования нормативной стороны социального бытия, это направление анализа идеологии тем не менее не затрагивает проблемы оснований ее институциональности, акцентируя внимание лишь на искусственности происхождения идеологических доктрин.

Философия рассматривает идеологию в канве бытийных процессов. Здесь представления об идеологии также весьма неоднородны. В онтологическом срезе идеологию либо буквально возводят в ранг доминирующей силы общественного развития, либо вовсе отрицают ее. В гносеологическом подходе чаще всего наблюдается политизация этого феномена духовной жизни и, как следствие, утилитарно-прагматичное моделирование идеологической сферы бытия. И все же и в философии идеология чаще всего понимается как сугубо конъюнктурное образование и обрастает множеством стереотипов, штампов, искажающих ее суть. Самое «безобидное» понимание идеологии сводит ее к средству манипулирования сознанием человека в тех или иных целях [Ортега-и-Гассет]. В случае крайне негативного отношения к ней идеология трактуется в качестве исключительно ложного понимания действительности [Бахтин Н.М., Платонов С., Сартори Дж.] или просто подлежит аксиологической оценке [Ницше Ф.]. Анализ теоретического содержания доктрин идеологии в философии неотделим от анализа формы. Поэтому здесь идеология часто ассоциируется с духом эпохи. Идеология как духовная составляющая любой исторической эпохи [Гуссерль Э.] преломляет себя в объективированных состояниях духа. Отсюда идеология в своей включенности в сферу духа представляет собой форму существующего общественного сознания [Уледов А.К., Ковальзон М., Келле В.]. Данные направления анализа интересны раскрытием содержательного момента исторических состояний социального бытия, но, как правило, утрачивают преемственность идеологии в ее собственном развитии. Поэтому, с одной стороны, идеология, претендуя на универсализм, в таких исследованиях становится подобием вещи-в-себе. А с другой - исследование идеологии в разграничении общественного сознания на структурные уровни приводит к увлечению схематизмом и, как следствие, к потере реального предмета рассмотрения [Уледов А.К].

Большой сегмент в исследованиях идеологии посвящен проблемам взаимовлияния философии и идеологии как самостоятельных феноменов духовного бытия. Сама философия получает либо позитивную, либо негативную оценку своей роли в таком симбиозе [Зиновьев A.A.]. Идеология в таких подходах впоследствии ассоциируется либо с религией, либо с отдельной философской школой (чаще всего в качестве таковой выступает марксизм). Такие исследования исходят из допущения необходимости в идеологических доктринах «освященного» теоретического ядра, роль которого и выполняет философия. Если использование философии сугубо конъюнктурно, то возможно «идеологизированное» искажение сути философской школы. В таком случае анализ идеологии строится на одностороннем заимствовании отдельных положений философской концепции при игнорировании действительного ее содержания. Например, это происходит с концепцией сверхчеловека. Анализ идеологии, использующей этот образ, фактически «лепит» свое ницшианство [Одуев С.Ф.]. Исследования такого направления допускают и обратное: идеология в своем воздействии на философские системы детерминирует линию философского знания [Шамшурин В.И.]. Результатом иногда становится жесткий диктат идеологических конструктов (наиболее показательна практика обязательности цитирования в научных гуманитарных трудах решений КПСС и лидеров партии в СССР). Одновременно в идеологизации прослеживается возникновение самостоятельных философских направлений [Хайек Ф.А.]. Помимо этого, философский анализ идеологии предполагает рефлексию идеологического знания на само себя, исследование идеологического отражения вообще [Williams R], детальное содержание конкретных идеологических доктрин [Feur L.S.] и так далее. Здесь возможны выводы, что именно идеология и может служить стержнем интерпретации бытия [Ваттимо Дж.]. Однако остается открытым вопрос о месте идеологии в структурах социального и духовного бытия, о ее включенности в детерминационные связи.

Итак, анализ степени разработанности проблемы идеологии показывает, что различными направлениями теоретического анализа выявлена и обоснована самостоятельность идеологии в процессах социального бытия, что позволяет реконструировать ее развертывание в обществе. Последнее необходимо для обнаружения целостности социального бытия, позволяющей анализировать состояние социума в конкретных стадиях развития. Вместе с этим отсутствуют концепции, в которых исследование идеологии было бы последовательно осуществлено с точки зрения ее генезиса, изменчивости и инвариативности в процессах социального бытия. Этому препятствует неисследованность оснований идеологии в общественных процессах, являющихся действительным объектом в теоретических построениях концепций идеологии, отсутствие анализа взаимодействия идеологии с другими формами духа, механизмов ее обращенности к человеку. Рассмотрение данного проблемного поля в свою-очередь убеждает в неотъемлемости идеологии от социального бытия, что неизбежно актуализирует необходимость исследования идеологии как атрибута социального бытия. Объектом исследования выступает социальное бытие, предметом — идеология как его атрибут.

Проблема исследования заключается в необходимости определения роли идеологии в процессах социального бытия через концептуальное осознание закономерностей ее развития, позволяющее конституировать идеологию в качестве атрибута социального бытия. Эта проблема может быть выражена в следующих вопросах: что служит достаточным основанием возникновения и развития теорий идеологии? В чем имманентность идеологии социальному бытию? Каковы инвариантные качества сущности идеологии? Каким образом соотносится идеология с другими атрибутами социального бытия?

Цель и задачи исследования. Цель исследования — разработка концепции идеологии как атрибута социального бытия через раскрытие связи идеологии с целостностью социального бытия и доказательство неотъемлемости идеологии социальному бытию в инвариантности ее качеств.

Задачи исследования:

1. Выявить основания возникновения и развития теории идеологии для систематизации функций и качеств идеологии в имеющихся концептуальных решениях определения ее сущности.

2. Охарактеризовать специфику целостности идеологии в процессах социального бытия.

3. Реконструировать имманентное присутствие идеологии в формах духовного бытия через раскрытие мифа как специфического отражения идеологии в качестве духа эпохи, религии как идеологии эзотеричности социального бытия и философии как бунтующей части идеологии.

4. Исследовать роль самосознания человека в функционировании и воспроизводстве идеологии как атрибута социального бытия.

5. Реконструировать функционально-корреляционную связь целостности идеологии как атрибута социального бытия через цикличность философских положений.

6. Выявить качественные характеристики идеологии через специфику ее носителей, в том числе через экзистенциальные свойства субъектов идеологии.

7. Установить роль идеологии в процессуальности социального бытия через диалектику «я» и «другого» и целостность ее уровней как атрибута социального бытия.

Методологические основания исследования.

Ведущим методологическим основанием исследования является структурно-генетический подход, разрабатываемый в неклассических онтологиях социального бытия. Это обусловлено необходимостью конструирования многообразия атрибутов социального бытия в его развертывании и развитии. Соответственно определение атрибутивности идеологии социальному бытию опирается на региональные феноменологические онтологии (Шелер М., Отто Р. и др.); онтологии человеческой культуры («символичность» бытия Кассирера Э.); диалектико-материалистические модели общественно-исторического процесса, духовной жизни общества. Принципы интенциональности сознания и беспредпосылочного описания опыта субъекта используются при определении сущности атрибутивности идеологии - в раскрытии интенциональности через нечто отличное от себя, в толковании ее через направленность в желании в качестве интенционального переживания. Помимо интенциональности из феноменологического подхода задействованы концепции саморефлексии, способы описания природы явления, соотнесение естественной установки и трансцендентальной субъективности. Последнее подразумевает соотношение мира повседневного здравого смысла и того же самого мира, но уже данного в личностном опыте человека, что позволяет проследить идеологию в динамике социального бытия.

Исследование также опирается на герменевтическую методологию, применение которой позволяет уточнять характеристики идеологии, ее развитие через целостное истолкование многообразия внутренних связей социального бытия, определяющих его особенности. Многоаспектность идеологии в качестве атрибута социального бытия раскрывается через обращение к результатам исследования человеческой коммуникации (Ясперс К., Бубер М., Франк С.Л. и др.) и на основе концепции понимающего бытия (Гадамер Х.Г., Бахтин М.М. и др.). В анализе диалогичных моментов идеологии герменевтический опыт допускается как очевидность существования «я», как освоенная человеком реальность. Рассмотрение взаимодействия «я» и «другого» в идеологии обусловливает движение исследовательской мысли от части к целому и от целого к частям в конструировании целостности социального бытия.

Для организации материала в исследовании использованы системно-структурный, исторический подходы, метод аналогии и восхождения от абстрактного к конкретному, взятые в диалектическом аспекте, что позволяет структурировать качественную целостность атрибутивности идеологии и описать специфику ее развития. При осмыслении имманентности идеологии социальному бытию рабочим инструментом в исследовании становится категория экзистенции. Отсюда своеобразным общим основанием методологии выступает принятие человека в качестве «незавершенного проекта».

В рассмотрении аксиологических аспектов идеологии заимствована теория ценностей структурализма, отчасти используется принцип различия языка и речи, соотношение знака языка и символа.

Теоретическая и практическая значимость работы.

Теоретическая значимость диссертационного исследования заключается в обогащении концепции целостности социального бытия; в конкретизации процессов социализации человека положениями и выводами, обосновывающими, что идеология в качестве атрибута социального бытия преломляет общность культуры в конкретных мировоззрениях человека. Это положение способствует разработке теории социальной диалектики. Результаты диссертационного исследования могут быть использованы для концептуального понимания любых модификаций идеологических доктрин в политической сфере общества, для прогноза тенденций их развития в условиях современной цивилизации. Полученные результаты могут быть использованы для реконструкции исторического процесса, в анализе смысла исторических эпох в конкретных гуманитарных науках - истории, культурологии, политологии.

Практическая значимость работы состоит в том, что концепция идеологии как атрибута социального бытия, раскрывающая связь идеологии с целостностью бытия, может быть использована как основание стратегии развития социума, как фундамент доктрин социального единства, а также в качестве связующего звена всех уровней социализации и воспитания человека как носителя социального бытия. Материалы исследования могут быть использованы в следующих учебных курсах вузовского образования: «культурология», «история», при изучении таких разделов курса «философия», как «онтология», «социальная философия», «философская антропология», «философия культуры», «философия права», «аксиология». Практическая значимость исследования подтверждена актами внедрения.

Апробация работы. Основные положения диссертации и полученные результаты обсуждались на заседании кафедры философии Магнитогорского государственного технического университета, на заседании кафедры философии Челябинского государственного университета.

Апробация результатов исследования осуществлялась также на научных конференциях: российских научных - «Ценности интеллигибельного мира:» (Магнитогорск 2005, 2006, 2007), «Кризис образования как иррациональное явление» (Магнитогорск 2006), «Актуальные проблемы становления личности в современном мире» (Магнитогорск 2007), «Иррациональность Вселенной» (Магнитогорск 2008; российских научно-методических - «Преподавание философии в вузе: Проблемы, тенденции» (Магнитогорск 2005); российских научно-практических - «Реформы местного самоуправления: проблемы и пути решения» (Магнитогорск 2007); российских научно-теоретических -«Традиционные, национально-культурные и духовные ценности как фундамент инновационного развития России» (Магнитогорск 2010); международных - «И. Кант и философская мысль России: история и современность» (Оренбург, 2005), «Динамика нравственных приоритетов человека в процессе его эволюции» (Санкт-Петербург 2006), «Философские вопросы естественных, технических и гуманитарных наук» (Магнитогорск 2006, 2008).

Основные идеи диссертации были отражены в трех монографиях и тридцати двух публикациях.

Результаты исследования использованы автором при разработке и чтении по вузовской программе курсов для студентов и в курсах получения второго высшего образования в дисциплинах «основы политической рекламы», «история политико-правовых учений», «философия» на базе Магнитогорского филиала УрАГС.

Структура работы. Исследование состоит из пяти глав, введения, заключения, библиографии. Объем работы составляет 331 с. Библиография включает 377 наименований.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Идеология как атрибут социального бытия"

Выводы по главе. Открытость социального бытия как его незавершенность — это доступность мышлению человека в результате соответствующих усилий сознания. Соответственно рефлексия для раскрытия сущности ее атрибутивности социальному бытию выводит на необходимость соотношения идеологии и процессов социализации личности. Тогда осмысление идеологии предстает как осмысление человека как носителя социальных процессов. Логика исследования убеждает, что место идеологии в том аспекте социального бытия, которое открыто человеку и куда вбираются смысложизненные цели. Такое экзистенциональное пространство неизбежно снимает в себе время, следовательно, человек напрямую определяется в собственной историчности. Соответственно, идеология являет себя в бытии , экзистенции, когда бытием становится сам человек. Формирование содержания экзистирующего я и есть область существования самой идеологии. Сущее — то, что существует, экзистенция - уровень бытия. Идеология специфична тем, что направлена и на то, и на другое. «Я» не только требует тождественности, но и утверждает эту тождественность в абсолютизации ставшего. Тогда идеология демонстрирует себя в оформлении этого прошлого. Социализация будет ставшим содержательным результатом, поэтому она объективирует себя в личностном. Идеология снимает в себе и индивидуальность, и личность, то есть идеология через «таковое» индивидуальности в «Я» ведет к «Я есть».

Атрибутивность идеологии социальному бытию рассматривается через конкретное соотношение процессов «подчинения» и «определения» внутри социализации, что позволяет структурировать анализируемый атрибут в конкретных формах, обозначенных как уровни идеологии. В качестве уровней идеологии выделяются: включающая-экзистенциональная, включающая-историческая, позиционно-экзистенциональная, позиционно-историческая идеологии. Общим основанием выступает рассмотрение идеологии не в качестве детерминационной силы становления личности, а как характеристика ее сущностных черт. Включающая-экзистенциональная идеология раскрывает символический характер человеческого бытия, где разворачивается предрешения выбора объективности или необъективности. Включающая-историческая идеология, согласно проведенному исследованию, отграничивает человека в поле собственной разумности. Этот уровень идеологии рассматривается в решении противоречия самого Разума, когда объективация детерминирует неизбежность несовместимую с беспредельностью разумности. Позиционно-экзистенциональная идеология являет себя в оформленности возможности и действительности, реальности и идеальности. В целом она демонстрирует наличие в так-бытии моментов вот-бытия и наоборот Позиционно-историческая идеология, по логике исследования, стабилизирует в себе все процессы изменений, раскрываемые предшествующими уровнями идеологии. Поэтому в субъекте этот уровень идеологии являет себя в выходе за пределы этого субъекта, выводя человека в область решения. Соответственно идеология как атрибут социального бытия обнаруживает его целостность.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В соответствие с поставленными задачами- в исследовании достигнуты следующие результаты:

Выявлены особенности диалектического взаимодействия социального и идеального бытия в качестве мировоззренческих оснований культуры, что через анализ сущности и существования разворачивает атрибутивность социального бытия в свойствах его носителей. Это служит доказательством необходимости соотношения характеристик социума и специфики знания о нем. Идеология как специфическая черта социальности обоснована в особенностях теоретического концепта общества. Выявленная природа плюрализма воззрений на идеологию через многоуровневость определения социума позволила концептуализировать идеологию на онтологическом уровне как совокупность свойств, на гносеологическом — как предмет мысли, на семантическом - как информационное измерение социального бытия.

Обращение к исследованиям идеологии показывает, что она чаще всего рассматривается как один из инструментов социальных технологий. Под ней понимается некая сила, способная оказывать влияние на. специфику конкретных состояний общественных процессов. При этом она в своем функционировании претендует на эзотеричность по отношению к отдельному человеку, как бы вбирая в себя тайно страшащее и тайно возвеличивающее текущего социального бытия. Но все трансцендентное в сфере человеческого духа создано самим духом, следовательно, обусловлено общими онтологическими детерминантами социальности:

В. данном анализе декларирование особого статуса» идеологии первоначально1 рассмотрено, в частности, как следствие явленности преемственности развития человеческого духа. Общее неотрывно от проявления специфичного, и наоборот. Так, адаптивность через образно-чувственное восприятие мира наряду с самостоятельностью сознания формирует грани духа, вне которых он не существует. Именно постоянное присутствие в развертывании бытия наделяет их содержание таинственностью.

Таинственность, в свою очередь, требует «освящения». Это и позволяет, на наш взгляд, объяснить формирование устойчивого представления о некотором идеологическом ядре, которое якобы детерминирует и саму идеологию и впоследствии все процессы в обществе. В силу логики развития социального и идеального уровней бытия со временем эта сердцевина идеологии прочно закрепляется за философией. Последнее не только объясняет неразрывное единство философского знания и идеологического феномена, но и позволяет в данном исследовании проследить зависимость развертывания идеологии через сущностное противоречие онтологии - в противостоянии общего и единичного.

В сфере духа данное противоречие являет себя наиболее остро, демонстрируя если не сам конфликт, то ситуацию очень близкую к тождественности противоположностей. В частности, каждая грань духовной культуры уникальна и в этом несводима к другой. Но одновременно не может развернуть себя вне поля действия смежных образований. Связано это со спецификой человеческого бытия294. В данной работе обращение к трудам, посвященным этой- проблеме, позволяет доказательно заключить, что идеология возникает как форма усилия человека, реализующего диалектику социального бытия.

Анализ введения понятия «идеология» в культурную среду объясняет, почему изначально идеология рассматривается как разработка конкретного инструментария для решения наболевших вопросов социального развития. Онтологически это детерминировано реальными социальными противоречиями, большая часть которых находится- либо в стадии конфликта, либо в предконфликтном состоянии. Гносеологически данные теории уходят корнями в разрыв явления и сущности этих противоречий, когда явление метафизически доминирует и вуалирует сущность. Это обусловливает в имеющихся теоретических подходах попытки доказательства того, что с помощью разрабатываемой теории идеологии возможно будет не только разрешить

294 Мамардашвили М.К. Опыт физической метафизики. М.: Прогресс-Традиция, 2009, 304с., Мамардашвили М.К. Сознание и цивилизация. М.: Логос, 2004, 272с. конфликты, но и направить энергию созидающих субъектов в ожидаемом направлении. Собственно такое единое теоретическое допущение приводит впоследствии к множественности концепций в отношении самой идеологии, которые так или иначе исходят именно из разрыва сущности и явления

В результате обобщения многообразных теоретических подходов к идеологии в данной работе выделены следующие характеристики, традиционно приписываемые этому феномену. Идеология представляет собой некую вещь-в-себе по отношению к реальным социальным процессам. Идеология всегда создается искусственно и имеет своих собственных творцов. Соответственно идеология должна разрабатываться теми, кто способен увидеть большее, чем остальные. Творцы идеологии вольны распоряжаться всем духовным наследием по своему усмотрению, фрагментировать имеющиеся социальные исследования сообразно своим нуждам. Идеологическая система всегда функциональна и имеет своей целью формирование содержания сознания человека. Более того, она претендует на статус универсального средства манипулирования мировоззрениями людей, к которым она обращена. Тогда идеология с необходимостью предстает как извращающее суть мира представление, где субъективность порождает иллюзорность. К тому же, чтобы быть действенной, идеология должна преподносить другим свои идеи как единственно возможный способ адаптации к действительности. Для эффективности своего функционирования идеология использует приемы облечения любых идей в форму господствующей традиции, определяя внутри себя основное идейное ядро, которое и будет детерминировать все последующее содержание. В совокупности с проводимым в ней анализом существующего социального положения ложное видение мира порождает утопичность идеологических идей. Идеология обеспечивает стабильность существующего, умело маскируя настоящее под маской желаемого будущего. Отсюда идеология должна быть косной, инертной, что позволяет ей консолидировать все и всех в обществе, обеспечивая стабильность. Любая идеология претендует на выработку и реализацию идеала. Для этой цели идеология должна стремиться, если не преодолеть, то по крайней мере завуалировать негативные стороны человеческой жизни, среди которых доминирует отчуждение. Чтобы быть максимально доступной по форме идеологическая система должна аппелировать не к разуму, а к вере. Но чтобы быть общезначимой она же нуждается в видимом покровительстве разума. Поэтому любая идеологическая доктрина развивается в тесном союзе с философией. При этом она абсолютно вольна переделывать философские системы под свои нужды. И все это раскрывается сквозь призму строгого социального деления. То есть идеология в традиционном понимании — это специально сориентированная социальным слоем, классом система взглядов, призванная обеспечивать духовное единство всего общества через подмену индивидуального интереса общим. В управлении обществом она инертна, косна и неповоротлива. В отношении человека любая идеология чрезвычайно агрессивна. Таково было набранное теорией идеологии максимально обобщенное внутреннее содержание. Оно свидетельствует, что онтологическим основанием возникновения и развития теории идеологии в имеющихся концептуальных решениях определения ее сущности является имманентная целостность идеологии процессам социального бытия. Свойства, закрепленные за идеологией как самостоятельным феноменом социального бытия, являются отражением специфики конкретного этапа развития социума. Соответственно, это позволяет констатировать идеологию в качестве атрибута социального бытия. Таким образом, доказательно выявлены основания возникновения и развития теории идеологии, послужившие принципами систематизации функций и качеств идеологии в имеющихся концептуальных решениях определения ее сущности. Особенности идеологии как свойства социальности, в первую очередь, заключаются в том, что ее черты, определенные в имеющихся теориях идеологии, являют собой особенности исторического времени, процессуальное™ общественного развития. Отсюда впервые автором обоснована идеология не в качестве внешней детерминанты, а как актуализация общей природы человека.

Разработаны принципы соотнесения действительных противоречий социума с теоретическими моделями идеологии. Выявленные особенности, с одной стороны, доказывают универсальность механизма идеологии как манипулятора сознанием человека; с другой - развенчивают «искусственность» идеологии как привнесенного в социальное развитие элемента. Оригинальность подхода к процессам социальной детерминации идеологии состоит в раскрытии сущности последней как инобытия бытия исходного смысла человека. Впервые в анализе социального бытия идеология предстает как совмещение небытия прошлого с бытием настоящего. Обоснована сущность идеологии в качестве потенциального очищения при внедрения нового смысла в сознание, которое представляет собой процесс символичности социального бытия.

Отсюда доказано теоретическое положение о том, что онтологическое основание качеств идеологии в имеющихся теоретических подходах было изначально двойственным. С точки зрения бытия духа фундаментом возникновения такого рассмотрения сущности идеологических процессов служат недостатки классического метафизического подхода к миру, в частности, продолжающееся засилье реализма. С позиции собственно социального уровня бытия все данные черты идеологии были воплощением отчуждения человека. Вследствие этого традиционный подход к идеологии в философии постепенно начинает демонстрировать свою узость. Как результат, в социальной теории проблематика идеологии начинает сходить на нет, а в специальных дисциплинах затрагивается чрезвычайно фрагментарно. Отсутствие анализа сущности идеологии приводит к спекулятивным рассуждениям, призванным не допустить искусственного разрыва непрерывности социальных процессов. Это служит определенным теоретическим источником, питающим традиционное понимание идеологии в современных исследованиях. Невольно идеология обретает статус абстрактной модели желаемого, утрачивая основание в социальном бытии в качестве реального феномена. Онтологически это детерминировано засильем в философском знании метафизического подхода к миру, особенно реалистической концепции. Основной гносеологической причиной выступает явное или неявное господство рационализма, которое обусловливает наукообразный подход к идеологии. На основании этого впервые разработана модель сущностных черт идеологии через их системные и детерминационные связи. Выявленные качества идеологии через их универсальность позволили обосновать отражение социального бытия в идеологических конструктах. В свою очередь, построенный на этом обосновании содержательный анализ последних на примере просветительского и марксистского подходов к идеологии доказал неизбежность политизации идеологии. Впервые общая диалектика базиса и надстройки конкретизирована в механизмах конкретного атрибута социального бытия.

Итак, идеология настоятельно являет себя в процессах социального бытия. Онтологически идеология неотъемлема от развертывания социального бытия, демонстрируя свое присутствие, например, в любом историческом факте. Гносеологически она являет себя в качестве составляющей так называемого «духа» эпохи, во многом детерминирующим общее состояние прежде всего эпистемологического поля. Своеобразная идеологизация (согласно принятой в традиционном понимании терминологии) становления самой традиционной теории идеологии позволяет предположить, что не идеология является следствием достигнутого уровня развития человеческого духа, а, напротив, именно она выступает основанием формирования объективированных форм духовной культуры. При этом, тесно контактируя со «специализированными» формами человеческого духа, идеология никогда не грешит односторонностью, а, напротив, претендует на воссоздание целостной картины бытия. Отсюда имманентность идеологии бытию- напрямую связана с мировоззренческими формами — мифологией, религией и философией, где целостность мировосприятия также доминирует. В. соответствии с третьей задачей исследования доказано и обосновано имманентное присутствие идеологии в формах духовного бытия через раскрытие мифа как специфического отражения идеологии в качестве духа эпохи, религии — как идеологии эзотеричности социального бытия и философии - как бунтующей части идеологии.

Разработанная с учетом данных анализа социального бытия, форм объективированного мировоззрения концепция действия идеологии в поле культуры позволила отобразить ее качества через информативность идеального как протосимвола уникальных мировоззрений. Доказательно представлено отличие идеологии от мировоззрения: мировоззрение всегда содержательно, тогда как идеология формирует это содержание. Через взаимодействие с идеологией миф раскрывается как объективация опредмечивания, отчужденного распредмечиванию; религия - как распредмечивание творчества человека в Слове; философия - как фиксация активно-деятельного компонента социального бытия — поступка, в многообразии смыслообразования идеологии.

В самостоятельном существовании мифология, религия и философия закрепляют собой общие черты освоения мира человеком, но существуют они через индивидуально неповторимые мировоззрения. Путь от одного уровня духа к другому и лежит через идеологию: Соответственно идеология как атрибут, социального бытия есть единство разнообразия мировоззрений человека, через которые, в свою очередь, реализуются все духовные образования общественного5 сознания. Атрибутивность идеологии социальному бытию фиксируется в, конкретном способе преломления общего культуры в единичном проявлении:-При этом специфика идеологии состоит в том, что, будучи предельным обобщением способов отношения человека к миру, идеология собственным объектом всегда имеет самостоятельные духовные образования.

Проведенный анализ процессов выделения форм объективированного мировоззрения из культуры под воздействием идеологии доказывает это следующим образом. Идеологическое отражение мира присутствует в социальном бытии с самого начала возникновения человеческого общества и представляет собой способ" существования объективации духовного освоения мира человеком. По содержанию такая идеология представляет собой общие черты процессов осознания человеком самого себя и окружающего его мира. Это означает, что идеология выше содержания различных форм культуры человека в плане того, что она есть реальное единство их конкретных проявлений. То есть идеология будет меняться в зависимости от изменения способа взаимодействия человека и среды, изменения мира, самого человека. Но при этом она несводима к конкретному духу исторической эпохи. Последнее будет закрепляться в соответствующих самостоятельных формах идеального, возникающих на базе идеологии. В этом плане идеология формальна по отношению к содержанию духовных образований социального бытия. В онтологических закономерностях идеология подобна таким социальным феноменам, как, например, правовая реальность. Развертывание последней происходит именно через форму, так как в основе права лежит формальное, а не содержательное равенство.

Социальное бытие целостно на всех уровнях его проявления. Идеология снимает эту целостность на уровне идеального. Но такое бытие имеет субстанциональное начало - это деятельность человека. Поэтому в основе идеологии, ее развития лежат процессы «распредмечивания» и «опредмечивания». Причем последние также целостны и одновременно предполагают взаимодействие человека и с миром и с самим собой. В данной работе прослежено многообразие подходов в философии к трактовке таких взаимодействий с целью выявления эссенциальных черт идеологического отражения мира в основных детерминистических и функционально-корреляционных связях идеологических процессов. Это доказательно вскрывает наличие идеологических характеристик в человеческой деятельности. В частности, рассмотрение постмодернизма через отрицание неизменной природы человека и сведение сущности человека к непрерывному иррациональному творчеству демонстрирует, что творчество человека неизбежно едино с ним самим и с миром. Односторонне обрабатывая идеологическую реальность через искусственное выделение в ней лишь символической характеристики творчества, постмодернизм парадоксальным образом начинает подтачивать собственные устои. Претендуя быть философией, это течение философии стремится постичь не представляемый человеком мир, а его реальное существование. Но еще гегелевское исследование творчества в искусстве показало, что символическое искусство способно лишь внешне соотнести вещь и образ. Социальное бытие становится символичным как раз в том самом

295 познании, которое постмодерн стремился низвергнуть с пьедестала .

Ранжирование качеств идеологии через диалектику «распредмечивания» — «опредмечивания» позволило определить инвариантные стороны данного атрибута социального бытия. Тем самым разработана авторская концепция идеологии через выявление детерминационных и функционально-корреляционных связей идеологии в диалектике процессов самосознания и в цикличности идей в философии. Атрибутивность идеологии социальному бытию обоснована в качестве экзистенциальной формы общественного сознания. Впервые доказана объективация деятельности человека в идеологии через конфликт интенциональной предметности сознания и реальной предметности. На основании этого предложены новые формы анализа социального бытия через формы духа. Это позволило определить функционально-корреляционную связь целостности идеологии как атрибута социального бытия через цикличность философских положений. На основании анализа исторических трансформаций философии как предельной формы культуры предложена авторская модель механизма идеологии, построенная на доминировании творчества в деятельности человека. Доказана необходимая связь творчества и идеологии в качестве атрибутов социального бытия, что позволило обосновать наличие идеологического стержня в развитии философских школ. Впервые идеология представлена в качестве автономизирующей силы по отношению к философии, а философия - как корректирующий фактор развертывания идеологии.

Атрибутивность идеологии социальному бытию прослежена в процессах имманентности. Искусственное опредмечивание реального развертывания идеологии вызывает модельное искажение философского анализа мира. Методом от противного получаем искомый вывод: идеология как форма

295 Р.Рорти Философия и зеркало природы Новосибирск, Новосибирский университет. 1997. 320 с взаимодействия с миром не априорна, не апостериорна, а является неотъемлемой характеристикой человеческой деятельности.

Мифологическое мировоззрение закрепляет онтологическое противоречие человеческой натуры. Причем диалектика «распредмечивания» и «опредмечивания» разворачивается в нем через трансцендентального субъекта. Человек, приступающий к познанию самого себя, первым открытием получает могучую силу собственного разума. Свойство разумности является родовым, то есть принадлежит всем людям. Коллективность мифа отражает родовую доминанту идеологического подхода той эпохи. В условиях первоначального зарождения Логоса, Номоса, Этоса, их общезначимый компонент более значим, чем индивидуальный. Религия берет иной компонент идеологического состояния культуры: Род выступает как вечное духовное начало человека, душа - как индивидуализация в каждом конкретном существовании.

Религиозное мировоззрение закрепляет нарастающее отчуждение процессов «опредмечивания» в деятельности человека. Прежде всего, это касается созидания человеком самого себя. Отсюда мораль превращается в религиозном мировоззрении в господствующую силу над человеком. Само внутреннее содержание человека, его душа становятся автономными по отношению к нему и приобретают трансцендентный характер. Итогом этих тенденций было фундаментальное отчуждение человека от собственной духовной сути как тварного существа.

Философия является предельной формой постижения мира вследствие того, что внутри себя формулирует вопросы, которые не требуют ответа. Она всем своим содержанием констатирует факт наличия в мире такой его части, бытие которой есть постоянный вопрос. Это бытие непредметно, оно есть Я. «Я мыслю, следовательно, я существую». Суть сознания есть проявление действия какого-либо существования. В этом философия уходит от эмпирического Я как данности и ищет во всех компонентах идеологии то Я, которое являет себя как стремление обнаружения Я. Бытие требует от человека собственного восполнения. В философии человек предстает незавершенным в сути, что обеспечивает вечность его бытия в противоположность конечности экзистенции. Итак, анализ мифологии, религии и философии как составных частей бытия идеального доказывает, что идеологическое отражение мира присутствует в социальном бытии с самого начала возникновения человеческого общества и представляет собой способ существования объективации духовного освоения мира человеком.

Сущность идеологии состоит в формальности. Рациональность, будучи универсальным средством постижения бытия, неизбежно выходит на принцип детерминизма в отношении сущего. Соответственно сущность любого образования многогранна. В частности, в данном исследовании сущность идеологии рассмотрена через замкнутость на саму себя. Тогда сама идеология предстает в качестве внешней причины, детерминирующей те или иные части духа. Если самодостаточность сущности трактуется метафизически без рассмотрения диалектики сущности и явления, то неизбежно следует одностороннее толкование идеологии, чем и грешат имеющиеся теоретические подходы к ней. Другой аспект анализа идеологии состоит в раскрытии внутренне детерминистских связей. Именно второй способен превратить идеологию как вещь-в-себе в вещь-для-себя. Такой анализ ведется через обозначение уровней бытия при допущении главной сущностной характеристики. В отношении идеологии ее доминирующей сущностной чертой является ее формальность, то есть в диалектическом противоречии именно форма качественно доминирует над содержательным компонентом.

Сущность идеологии как атрибута социального бытия выражает себя в процессах самосознания человека и через функционально-корреляционную связь целостности идеологии в цикличности философских положений. Самосознание как уникальность, сознания «я» — похожего на «я» других и одновременно неповторимого выступает устойчивым результатом раскрытия идеологии, через которую «я» заимствует культуру, но полностью с ней не совпадает. Цикличность философских положений демонстрирует отражение специфики социального бытия в идеологии как форме духа, где сознание являет себя в виде ничто, активности, направленной к миру.

Социальное бытие представляет собой сложную диалектику общего — особенного — единичного. Идеология в сути есть доминирование особенного, где одновременными гранями выступают и общее, и единичное.

Инвариантность процессов самосознания человека позволяет условно обозначить внутреннюю детерминированность «я» как инвариантность мифа. Это условная и емкая характеристика диалектики самосознания. Эта явленность сущности идеологии не дает возможности сомнения в ней как атрибута социального бытия. Она существует через «я», когда оно в себе и когда выходит за собственные пределы. Инвариантность состоит в том, что независимо от содержательного компонента диалектика «я» и другого в развертывании идеального бытия остаются постоянными. Миф Иакова закрепляет в ней конкретные приемы, формы достигнутого опыта по выделению человека из среды, осознанию своей принадлежности к общности и одновременно своей уникальности. Миф Моисея в качестве компонентов идеологии оставляет в ней особенности возможностей проявления собственного «я», способности человека превратиться из ведомого элемента мира в ведущий.

Вторым структурным компонентом идеологии как атрибута социального бытия выступает цикличность развертывания человеческого духа, что раскрывает корреляционную связь содержательного поля культуры. Идеология как атрибут бытия социального бытия участвует в оформленности самостоятельных духовных образований. При этом все ее «производные» находятся с ней в диалектическом единстве. Наиболее значимой для самой идеологии выступает философия. Философия снимает «дух» эпохи в содержательном плане, а идеология - в формальном. Но форма устойчива, а содержание постоянно изменчиво. Если форму и может менять ее реализация через конкретные содержательные элементы - индивидуальные сознания, то эти изменения весьма постепенны и длительны по времени. Иное дело содержание. Влияние субъектного фактора на «оттачивание» граней формы будет доминировать. Поэтому одно и то же состояние идеологии вызывает к жизни множество конкретных философских школ. Наличие одного центрального идеологического стержня позволяет показать их действительное единство. Но это не единство в духе реализма, когда общее фактически трансцендентно единичному. Это единство конкретного. Значит, отграничивание философских течений по направлениям достаточно условно. На самом деле они синтетичны. Поэтому функциональная детерминистская связь бытия идеологии в данном исследовании обозначена как «смешение философских положений». Анализ доказывает, что идеология автономизирует философское знание. Философия через эту автономность способна корректировать положение идеологии. В целом, в этом взаимодействии видна инвариантность развертывания идеологии как атрибута социального бытия через фиксирование цикличности развития человеческого духа. Таким образом, сущностные черты формальности идеологии, явленные через содержательные компоненты, раскрывают ее атрибутивность социальному бытию. Следовательно, можно говорить об инвариантности формы идеологии, что доказано в перечисленных сущностных чертах идеологического отражения мира через основные детерминистические и функционально-корреляционные связи идеологических процессов.

Все в мире значимо через «я». Но нет мира изолированного «я», нет общества как суммы многих «я». «Я» находится в постоянном становлении через «мы», которое, в свою очередь, есть взаимодействие «я» и «ты»296. Смысл бытия формален как характеристика жизни. Будучи сведенным к конкретному

707 содержанию, он сразу становится бессмысленным . Онтологически он детерминирован инвариантностью формальности идеологии. Подвижность изменчивости идеологии являют субъектные грани ее сущности как атрибута социального бытия. Субъектность идеологических процессов, с одной стороны, раскрывает сущность идеологии, а с другой — являет экзистенциальные

296 Франк С.Л. Духовные основы общества .М.: Республика, 1992, 512с.

297 Франк С.Л. Смысл жизни.М.: АСТ,2004, 160с. характеристики социального бытия, что служит прямым доказательством атрибутивности идеологии социальному бытию.

Предлагаемая концепция идеологии как атрибута социального бытия, отличаясь от традиционного рассмотрения, где идеология берется в качестве статического элемента, через обоснование процессуальности данного атрибута позволила актуализировать общее направление исследований в социальной философии. Обращение к подвижности социального бытия в социальных характеристиках человека, с одной стороны, обосновало экзистенциальные характеристики субъектов идеологии в явленности разумно-идеального начала деятельности человека; а с другой - позволило доказать решение проблемы субъектности в социальной философии. На основании моделирования различных теоретических подходов к субъектности социального бытия доказательно опровергнуты традиционные концепции классового редукционизма. Авторский подход к идеологии как атрибуту социального бытия определил специфику субъекта идеологии в снятии разрыва живущего и познающего человека.

Субъект идеологии в данной работе представлен целостно во всех своих \ проявлениях, в частности, и как пересечение «групп» социума. Рассмотрение субъектности идеологии в самом общем виде доказательно разворачивает диалектику определенности и неопределенности ее атрибутивности. Другими словами, в анализе этой проблемы определяется сочетание инвариантности формальности сущности идеологии с процессами постоянной изменчивости ее явленности. Для раскрытия субъектных граней бытия идеологии аргументированно определен статус идеологического субъекта в имеющейся теоретической мысли. Традиционная теория рассмотрения идеологии грешит заимствованием трансцендентального субъекта и тем самым превращает носителя идеологических процессов в транцендентную по отношению к ним силу. В более «мягком» гносеологическом подходе складывается не менее парадоксальная ситуация вывода социального субъекта следствием субъекта теоретического. Итогом становится наличие элементов классового редукционизма в традиционных теориях идеологии. В результате этого возникает множество антиномий внутри теории идеологии. Ситуацию не спасает введение альтер-идеологий и эго-идеологий. Эго-идеология предполагает субъекта, противостоящего не-я-объекту, следовательно, идеологическое «я» живет в соответствии с принципами реальности. Но альтер-идеология тогда вслед за альтер-эго должна предполагать переживание из-самого-себя поступков другого человека. Таким образом, анализ трансцендирования субъекта в онтологическом аспекте имеющихся теоретических концепций идеологии демонстрирует метафизическую односторонность последних. Аналогично исследование редукции его к социальным характеристикам в гносеологическом аспекте в этих теориях позволяет сделать вывод, что традиционно рассматриваемый субъект идеологии не затрагивает ее сущностные процессы. Поэтому раскрытие специфики субъекта идеологии строится на выявлении значимости субъект-субъектных отношений в развертывании идеологии как атрибута социального бытия. Последние становятся ядром сущности идеологической реальности. В частности, объект идеологии - это те самые формальные черты, присущие конкретным способам отношения человека к миру. В каждом виде деятельности идеология закрепляет те общие характеристики, которые на данном этапе развития человека доминируют в освоении мира. Доказательство данного положения в работе строится на рассмотрении эволюции философского конструирования проблемы субъектности.

Логика развития и краха европейского «субъекта» обосновывает роль идеологии в становлении сфер духа человека. Теоретический анализ, в частности, выводит данное исследование на следующий результат: философия в решении проблемы субъектности своеобразно возвращается к истокам формирования самой проблемы. «Субъект» может быть применим к человеку как его характеристика, но только не в конструируемой форме, а взятый из самого бытия. Это обосновывает субъектность как формальную характеристику всех способов отношения к миру. Онтологический и гносеологический анализ формы субъекта и формы идеологии обосновывает особенности субъектных граней идеологии. Субъект, взятый как единичный носитель, но в диалектическом преломлении множества «групп», разворачивается- в реально функционирующей идеологии. Именно сущностное оформление субъектных граней идеологии впоследствии способствует самоопределению соответствующих форм духовной культуры. Отсюда атрибутивность идеологии социальному бытию разворачивает себя в содержании экзистирующего субъекта.

В качестве комплексно системного анализа субъекта идеологии как атрибута социального бытия структурируются субъект речи, субъект рассказа, субъект действия и субъект ответственности. Исследование показывает, что определение экзистенциальных характеристик субъекта происходит в поле культуры неравномерно. То есть подвижность идеологии приводит к доминированию той или иной грани собственного субъективного фактора. Первый уровень субъекта позволяет человеку обозначить себя в мире (при учете всех отличий от животного мира). Второй - характеризует человека как автора собственной жизни. Третий - предполагает активное вмешательство человека в мир и собственную жизнь. Четвертый - это возможность рефлексии над собственным бытием. Но идеологический субъект всегда целостен. Поэтому его развертывание способно показать суть смыслообразующих' элементов социального бытия. Это раскрывает в атрибутивности идеологии онтологическое основание активно деятельного отношения человека к миру. Доказательство данного тезиса в исследовании построено на феноменологическом анализе состояния духа через элементы метода от противного. В частности, рассмотрено, что подвижность идеологического субъекта позволяет в исследованиях человека избежать предметного подхода к бытию. Предметное рассмотрение акцентирует ту или иную сторону человеческого бытия, ищет в этой особенности черты поступательного развития, нередко ассоциирующегося с прогрессом. Но бытие нетождественно научному структурированию. И такой подход к нему рождает массу вопросов, которые заведомо превращаются в нерешаемые. Почему человечество не может отказаться от иллюзорных форм освоения мира? Почему человечество упорно превозносит рациональность? Почему в своей сути духовные явления «повторяют друг друга»? По своей сути весь спектр таких вопросов вырастает из невозможности отстранения человека от самого себя (как это требует научность в качестве метода). Чтобы создать видимость такого отстранения, человек попросту переносит свои качества в мир как самостоятельные сущности. А затем начинает с ними своеобразную игру, выдавая их за реальный предмет исследования. Проводимый в работе анализ социального бытия через развертывание идеологического субъекта демонстрирует, как снимаются эти вопросы. К исследованию собственного «я» нужно идти не извне, а изнутри. «Ничто не внутри, ничто не вовне, Ибо все, что внутри, - вовне!»298 Обращение к себе должно включать осознание самого, осознание со стороны другого и быть непротиворечивым, соединяя их.

Таким образом, структура носителей идеологии как единство субъекта речи, рассказа, действия и ответственности отражает смыслообразующие аспекты социального бытия, что позволяет констатировать ее атрибутивность данному виду бытия. Сущностное отличие данного атрибута от других в том, что идеология являет собой диалектику подчинения субъекта социальному опыту и одновременное формирование этого опыта субъектом. Здесь разработана авторская модель процессуальное™ социального бытия через диалектику «я» и «другого» как отражение специфики атрибутивности идеологии. Инобытием идеологии как единства многообразия содержательных уникальностей личностных мировоззрений обоснована социализация, что доказало идеологию в качестве атрибута через смысловые основы социального бытия. Целостность свойств идеологии определила открытость ее атрибутивности как выражение незавершенности социального бытия. Открытость социального бытия была обоснована как его доступность

298 Гете И. Фауст. Библиотека на все времена XIX век бгаПса Уепе1а Б. Р. А. 2006 мышлению человека в результате соответствующих усилий сознания. Вследствие этого впервые в социальной философии в идеологии личность определена как причина самой себя и одновременно была представлена как средство и функция социального бытия.

Атрибутивность идеологии социальному бытию раскрывает его целостность и многогранность. Соответственно, если субъектность идеологии показывает ее специфику изнутри, то объектность, как направленность на другого, вырисовывает отграниченность такого атрибута с иным. Объектность являет себя в свойствах и отношениях, где свойства демонстрируют уникальность, а отношения — преемственность с имеющимися формами социального бытия. Помимо этого, сущность бытия явлена в соотношении своих элементов с внешней по отношению к данному типу бытия средой. Идеология необходимо проявляет себя в ее инаковости - в процессах социализации.

Бытие в философии изначально вводится как нечто вечное, абсолютное и вместе с тем способное собрать мир воедино. Человек, напротив, явно конечен, преходящ и способен раздробить этот мир на части. Кроме того, человек как становящееся существо не может быть в «полном» бытии. Отталкиваясь от содержания собственного бытия, он детерминирует тем самым собственное существование. Идеология снимает в себе диалектику неопределенности и полноты бытия. Тогда бытие человека - это возможность состояться в бытии; функционирование идеологии - это действительность такой возможности.

Открытость идеологии состоит в прямой обращенности к человеку, в преломлении через него. Следовательно, идеология снимает в себе пересечение полноты и усилия человека в бытии.

Специфика идеологических процессов состоит в том, что они явлены в человеческой осознанности. Идеология как атрибутивное свойство социального бытия четко отграничивает полноту бытия человека не содержанием, а смыслом. Тогда неполноту она доносит до человека как нереализованные возможности экзистенции, побуждая возможность выбора трансформировать в действительность. Другими словами, формальность идеологии оформляет качество жизни, явленное субъекту. Тем самым, атрибутивность идеологии социальному бытию фиксирует значимую черту экзистенции - стремление к жизни. Постоянно самоопределяя человека, идеология побуждает его рождаться вновь и вновь. Социализация как инаковость идеологии качество жизни просто фиксирует. Идеология определенным образом способствует развитию одних особенностей и ограничивает развитие других (процесс подчинения) и одновременно на основании определенного социального положения обусловливает формирование определенной социальной грани субъекта (процесс определения).

При этом идеология являет себя при целостном вовлечении человека в мир. Человек всегда живет с созданным образом самого себя, в мире, созданном собой, что закрепляется в конкретных уровнях идеологии. На основании этого предложена структуризация идеологии как атрибута социального бытия через выделение уровней идеологии, определенных в пересечении основных качеств социального бытия: Авторская концепция целостности включающей -экзистенциональной, включающей — исторической, позиционно — экзистенциональной, позиционно - исторической идеологий доказательно выступила инструментарием реализации задач анализа процессов социализации в единстве обще-социального и уникально-индивидуального, в целостности идеального и материального. Включающая - экзистенциональная идеология вводит человека в мир, где он начинает действовать. Вследствие чего субъективность ведет к появлению личностного действия, тем самым демонстрируя могущество идеального начала в бытии. Посредством включающей — исторической идеологии человек попадает в поле действия собственной разумности. Внутренний мир человека есть диалектика «я» и «не-я», явленная процессом, а не результатом. Включающая — экзистенциональная и включающая — историческая идеологии дают «Самость» «я». Позиционно -экзистенциональная идеология являет себя в оформленности возможности и действительности, реальности и идеальности. Она раскрывает суть неповторимости Самости я. Самоидентификация я диалектична, а бытие-для себя самодостаточно. Позиционно - историческая идеология являет устойчивость Самости я. Этот тип бытия идеологии раскрывает иное в отношении к нему настолько, насколько человек способен его осмыслить. Иное предстает как мир. И этот мир есть все то, что человек устанавливает для себя. Таким образом, объектность идеологии как направленность на другого состоит в выходе на экзистенцию.

Предпринятая концептуализация атрибутивности идеологии социальному бытию, таким образом, позволяет определить идеологию как форму развертывания человеческого духа. В онтологическом анализе она предстает как особое - развертывание бытия в диалектике общего и единичного. В преломлении общего в конкретных носителях раскрывается универсальность идеологии. Будучи формой реального раскрытия культуры, в изменчивости этой формы идеология обусловливает специфику состояния идеальных процессов социальности. Таким образом, доказательно определено, что атрибутивность идеологии социальному бытию - это единство многообразия духовных граней социального бытия, существующее через специфично неповторимые реальности их сущего.

Список научной литературыЖилина, Вера Анатольевна, диссертация по теме "Социальная философия"

1. Аббаньяно Н. Введение в экзистенциализм. М.: Алетейя, 1998. 512 с.

2. Аббаньяно Н.Воспоминания философа. М.: Алетейя, 2000. 320 с.

3. Аббаньяно Н. Мудрость жизни. М.: Алетейя, 1996. 321 с.

4. Аббаньяно Н. Экзистенция как свобода // Вопросы философии. -1992. № 8.

5. Августин Блаженный. Исповедь. М.:Даръ,2005. 544 с.

6. Авеста: Избранные гимны: Из Видевдата / Пер с авест. Стеблин-Каменский И.М. М: Дружба народов, 1993. 382 с.

7. Авеста в русских переводах (1861-1996) Сост., общ. ред., примеч., справ, разд. РакаИ.В. СПб.: Журнал «Нева» РХГИ, 1997.480 с.

8. Агацци Э. Человек как предмет философии. Доклад на XVIII Всемирном философском конгрессе (Брайтон, август 1988 г.) // Феномен человека: Антология / Сост., вступ. ст. Гуревича П.С. М.: Высш. шк., 1993. С. 142-155.

9. Адорно Т. Проблемы философии морали. М.: Республика, 2000. 239с.

10. Адорно Т. Философия новой музыки. М.: Логос, 2001. 344 с.

11. Алексеев П.В. Становление человечества. М.: Политиздат, 1984. 462с.

12. Алексеев С. В., Каламанов В. А., Черненко А. Г. Идеологические ориентиры России (Основы новой общерусской идеологии) / Под ред. Степашина Р.В. в 2-х тт. Т. 1. М.: Книга и бизнес, 1998. С. 228—315.

13. Алексеева Т.Д., Капустин. Б.Г., Пантин И.К. Перспективы интегральной идеологии (Тезисы) // Полис. 1997. № 6.

14. Альтюссер Л. За Маркса. М.: Праксис, 2006. 392 с.

15. Альтюссер Л. Ленин и философия / Пер. с фр. Кулиш Н. Послесл. В. Софронова. М.: Ас1 Ма^пет, 2005. 176 с.

16. Ансельм Кентерберийский. Сочинения Сер. История христ. мысли в памятниках. М.: Канон, 1995. 400 с.

17. Античная басня. / Пер. с греч и лат. Гаспарова М. М.: Художественная литература ,1991. 268 с.

18. Апель К.О. Трансформация философии. М.: Логос, 2001. 339 с.

19. Аристотель. Метафизика. О душе. // Аристотель Соч. в 4 тт. М.: Мысль, 1976, т.1. 552 с.

20. Аристотель. Поэтика. Риторика. СПб.: Азбука, 2000. 348 с.

21. Аристофан. Комедии. Калининград: Янтар. сказ, 1997. 384 с.

22. Аристофан Облака. / Античная литература. Греция: хрестоматия : учебное пособие / сост.: Федоров H.A., Мирошенкова В.И. М.: Высш. шк., 2002. С.494-574.

23. Ахутин A.B. В стране Мамардашвили // Вопросы философии. 1996. №7. С. 31-54.

24. Бахтин Н.М. Из жизни идей. Статьи. Эссе. Диалоги. М.: Лабиринт, 1995. 152 с.

25. Бахтин М.М. К философии поступка // Философия и социология науки и техники Ежегодник 1984-1985. М.: Наука, 1986. С. 90-132.

26. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. / Сост. С. Г. Бочаров. М.: Искусство, 1986. 434 с.

27. Белый А. Символизм как миропонимание. / Сост., вступ. ст. и прим. Сугай Л.А. М.: Республика, 1994. 528 с.

28. Бергсон А. Смех. М.: Искусство, 1992. 127 с.

29. Бергсон А. Творческая эволюция. М.: Кучково поле, 2006. 384 с.

30. Бердяев H.A. О назначении человека. М.: Республика, 1993. 383 с.

31. Бердяев H.A. О рабстве и свободе человека / Царство Духа и царство Кесаря. М.: Республика, 1995. С.4-193.

32. Бердяев H.A. Самопознание: опыт филос. автобиогр. М.:Вагриус,2004. 336 с.

33. Бердяев H.A. Смысл творчества. Опыт оправдания человека// Бердяев H.A. Философия творчества, культуры и искусства. / Предисл. Гальцевой P.A. М.: Искусство, Лига, 1994. В 2 т. Т.1.

34. Бердяев Н. А. Судьба России: Опыты по психологии войны и национальности. М.: Филос. о-во СССР, 1990. 240 с.

35. Бердяев H.A. Я и мир объектов '// Бердяев H.A. Философия свободного духа. М.: Искусство, 1994. С. 350-379.

36. Беркли Д. Сочинения. Философское наследие. М.: Мысль, 1978. 556с.

37. Бибихин В.В. Язык философии. М.: Прогресс, 1993. 80 с.

38. Библер B.C. Мышление как творчество. (Введение в логику мысленного диалога). М.: Политиздат, 1975. 499 с.

39. Библер B.C. От наукоучения к логике культуры: два философских введения в двадцать первый век. М.: Политиздат, 1991. 412 с.

40. Библия. Книги Священного писания Ветхого и Нового Завета. Канонические. Минск: Библейская лига, 1997. 1219 с.

41. Биккенин Н.Б. Социалистическая идеология. М.: Издательство политической литературы, 1978. 296 с.

42. Блох Э. Тюбингенское введение в философию. Екатеринбург: Издательство Уральского Университета, Suhrkamp Verlag 1997. 400 с.

43. Бодрийяр Ж. К критике политической экономии знака. М.: Библион-Русская книга, 2003. 272 с.

44. Бодрийар Ж Призрак толпы. М.: Алгоритм 2007. 272 с.

45. Бодрийяр Ж. Система вещей. М.: Рудомино, 1995. 92 с.

46. Бубер М. Два образа веры. М.:АСТ, 1995. 300 с.

47. Бубер М. Проблема человека. М.: Ника-центр ВИСТ-С, 1998. 96 с.

48. Бубер М. Я и Ты // Бубер М. Я и Ты. М.: Высш. шк., 1993. С. 5-72.

49. Булгаков С.Н. Свет невечерний. М.: Республика, 1994. 415 с.

50. Булгаков С.Н. Трагедия философии // Соч. в 2-х тт. Т.1. М.:Наука,1993.

51. Бунге М. Причинность, Место принципа причинности в современно науке. / Пер. с англ. И.С. Шерн-Борисова, С.Ф. Шушурина; Общ. ред. Г.С. Васецкого. М.: Изд-во иностр. лит., 1962. 516 с.

52. Бутенко А.П., Кочеткова JT.H. Идеология в России: проблемы и перспективы // Социально-политический журнал. 1998. №4. С. 234-249.

53. Бура Н. А. Функции общественного правосознания. Киев: Наукова думка, 1986.

54. Бэкон Ф. Новый органон. М.: ОГИЗ, 1935. 384 с.

55. Ваттимо Дж После христианства. М.: Три квадрата, 2007. 160 с.

56. Ваттимо Дж. Прозрачное общество Пер. с ит. Дм. Новикова. М.: Издательство Логос, 2003. 128 с.

57. Вертгеймер М. Продуктивное мышление. Пер. с англ./Общ. ред. С. Ф. Горбова и В. П. Зинченко. Вступ. ст. В. П. Зинченко. М.: Прогресс, 1987. 336 с.

58. Веселовский А.Н. Избранные статьи. М.: Художественная литература, 1939. 572 с.

59. Веселовский А. Н. Мерлин и Соломон: Славянские сказания о Соломоне и Китоврасе и западные легенды о Морольфе и Мерлине. М.; СПб.: Эксмо-Пресс; Terra Fantastica, 2001. 864 с.

60. Виноградов И.Б. Политические идеи современности // Социально-политический журнал. 1997.№ 1.

61. Витгенштейн Л. Логико-философский трактат. М.: Канон, 2008. 288с.

62. Волкогонов Д. А. Психологическая война. Подрывные действия империализма в области общественного сознания. М.: Воениздат, 1983. 288 с.

63. Вольтер. Философские повести. М.:Эксмо,2002. 656 с.

64. Выготский Л.С. Мышление и речь. М.: Лабиринт, 1996. 416 с.

65. Вышеславцев Б.П. Вечное в русской философии // Вышеславцев Б.П. Этика преобразованного Эроса. М.: Республика, 1994. С.284 -291.

66. Гадамер Г.Г.Актуальность прекрасного. М.: Искусство, 1991. 368 с.

67. Гадамер Г.Г. Истина и метод. М.: Прогресс, 1988. 704 с.

68. Гадамер Х.-Г. Хайдеггер и греки // Логос, 1991 .№ 2. С.56-68.

69. Гартман Н. К основоположению онтологии / Пер. с нем. Ю.Медведева под ред. Д. Скляднева. СПб.: Наука, 2003. 640 с.

70. Гартман Н. Этика. / Пер. с нем. А. Б. Глаголева под ред. Ю. С. Медведева, Д. В. Скляднева. СПб.: Владимир Даль, 2002. 708 с.

71. Гегель Г.В.Ф. Лекции по истории философии. Кн. 1. Введение в историю философии. СПб.: Наука, 1993. 350 с.

72. Гегель Г.В.Ф. Наука логики. СПб.: Наука, 1997. 800 с.

73. Гегель Г.В.Ф. Отношение философии к другим областям // Гегель Г.В.Ф. Лекции по истории философии. Кн. 1. Введение в историю философии. СПб.: Наука, 1993. С. 63-186.

74. Гегель Г.В.Ф. Феноменология духа. Философия истории. М.:Эксмо,2007. 892 с

75. Гегель Г.Ф.В. Философия права. М.: Мир книги, 2007. 464 с.

76. Гегель Г.В.Ф. Философия религии т.2. М.: Мысль, 1977. 573 с.

77. Гегель Г.В.Ф. Энциклопедия философского духа. Т.З Философия духа. М.: Мысль, 1977. 394 с.

78. Гете И.В. Об искусстве. М.: Искусство, 1975. 622 с.

79. Гете И. Фауст. Библиотека на все времена XIX век Огайса Уепе1а Э. Р. А. 2006.

80. Гольбах П. Система природы. М.: Издание социально-экономической литературы, 1963, Т. 1.716 с.

81. Гормонов М.К. Общественное мнение. История и современность. М.: Мысль, 1988.311 с.

82. Грейвс Р., Р. Патая Р. Иудейские мифы. Книги Бытия. Екатеринбург: У-Фактория, 2005. 454 с.

83. Грейвс Р. Мифы Древней Греции: Пер. с англ.. М.: Прогресс, 1991. 619 с.

84. Гроф С. Космическая игра: Исследование рубежей человеческого сознания / С. Гроф: Пер. с анг. О Цветковой, А. Киселева. М.: ООО «Издательство АСТ» и др., 2001. 256 с.

85. Грушин Б. А., Мнения-о мире и мир мнений. Проблемы методологии исследования общественного мнения. М.: Политиздат, 1967. 267с.

86. Губин В.Д. Жизнь как метафора бытия. М.: Рос. гос. гуманит. ун-т, 2003. 205 с.

87. Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. М.: Рольф, 2001. 560 с.

88. Гумилев Л. Н. От Руси до России: Очерки этнической истории. М.: Рольф, 2001. 320 с.

89. Гуревич П.С. Пропаганда в идеологической борьбе. М.: Высшая школа, 1987. 336 с.

90. Гуссерль Э. Логические исследования. Картезианские размышления. М.:АСТ, 2000. 752 е.

91. Гуссерль Э. Собрание сочинений. Т. Ill (1) Исследования по феноменологии и теории познания. М.: Гнозис, 2001. 584 с.

92. Гуссерль Э. Философия как строгая наука. Новочеркасск: Агенство Сагуна. 1994. 367 с.

93. Декарт Р. Избранные произведения. М.: Политиздат, 1950. 710 с.

94. Декарт Р. Размышления о первоначальной философии / Пер. с лат. М. М. Позднева. Послеслов. О.М.Ноговицына. СПб.: Абрис, книга, 1995. 192 с.

95. Декарт Р. Страсти души // Соч. в 2 т. Т. 1 М.: Мысль, 1989. С.481572.

96. Делез Ж. Логика смысла. М.: Издательский Центр "Академия", 1995.298 с.

97. Делез Ж. Марсель Пруст и знаки. СПб.: Алетейя, 1999. 187 с.

98. Деррида, Ж. О почтовой открытке от Сократа до Фрейда и не только. Минск: Современный литератор, 1999. 832 с

99. Деррида Ж. Письмо и различие. Пер. с фр. под ред. В. Лапицкого. СПб.: Академический проект, 2000. 430 с.

100. Дидро Д. Монахиня. Племянник Рамо. Жак фаталист. М.: Государственное издательство художественной литературы, 1960. 542 с.

101. Дильтей В. Сущность философии. / Пер. с нем. под ред. М. Е. Цельтера. М.: Интрада, 2001. 160 с.

102. Джемс У. Многообразие религиозного опыта. СПб.: Центр Созвездие, 1992. 352 с.

103. Джоуэтт Г.С., В.О"Доннел Пропаганда и внушение М.: Политиздат, 1988. 189 с.

104. Дубровский Д.И. Проблема идеального. М.: Мысль, 1983. 228 с.

105. Дурная система и дурная политика // Вестник МГУ. Серия 12, 1995.

106. Дьюи Д. Реконструкция в философии. М.: Республика, 2003. 496 с.

107. Дюркгейм Э.О разделении общественного труда. М.: Канон, 1996.432 с.

108. Жилина В.А. Идеология: новый взгляд. Монография. Новосибирск.: ЦРНС,2009. 162 с.

109. Жилина В.А. Идеологические основы политической коммуникации // Особенности политических коммуникационных процессов современной России: монография / Под ред. Балынской Н.Р. Екатеринбург. УрАГС, 2010. 162с. С. 32-43.

110. Жилина В.А. Онтологические основания мифологических игр разума / Вопросы культурологии. М.: Панорама, 2008 № 10 С. 15-23.

111. Жилина В.А. Формальность как сущностная черта идеологического отражения мира // Вопросы культурологии. М.: Панорама, 2009 № 4. С.8-15.

112. Жилина В.А. Грани уникальности человеческого духа в развертывании идеологических процессов// Вопросы культурологии. М.: Панорама, 2009 № 9 С.4-9.

113. Жилина В.А. Культура как развертывание разумности человека // Вопросы культурологии. М.: Панорама, 2009 № 4. С. 12-18.

114. Жилина В.А. Онтологические основания цикличности в развертывании человеческого духа // Вестник ЧелГ: Философия. Социология.Культурология. Вып. 11 11/2009 С.28-35.

115. Жилина В.А. Онтологический анализ религии в соотношении с идеологическими процессами общественного сознания // Вестник ЧелГУ: Философия. Социология. Культурология. Вып. 12 18/2009 С. 24-31.

116. Жилина В.А. Проблема определения идеологического субъекта // Вестник ЧелГУ: Философия. Социология. Культурология. Вып. 13 29/2009 С. 4451.

117. Жилина В.А. Онтологическое основание идеологических процессов развертывания объективированных форм мировоззрения // Вестник Якутского госуниверситета им. М.К. Аммосова. 2009. Т.6, №2. С. 112-117.

118. Жилина В.А. Парадигма коммуникативного аспекта образования // Философия образования №3 28/2009 Новосибирск С. 189-196.

119. Жилина В.А. Онтологическое единство мифологических и идеологических процессов // Социально-гуманитарные знания. 2009. №10. С. 174-181.

120. Зиновьев А. А. Философия как часть идеологии // Государственная служба,2002. №3(17).

121. Златопольский Д.Л. Верховный Совет СССР — выразитель воли советского народа. К 60-летию образования Союза ССР. М.: Юридическая литература, 1982. 280 с.

122. Иванов A.B. Мир сознания. Барнаул, 2000. 240 с.

123. Иванов В. Идеология: характер и закономерности развития. М.: Политиздат. 1977. 303 с.

124. Ильенков Э.В. Диалектическая логика. М.: Политиздат, 1984. 320 с.

125. Ильин И. Путь духовного обновления / Путь к очевидности. М.: «ЭКСМО ПРЕСС», 1998. С. 81-322.

126. Ильин И.А. Путь духовного обновления. М.: Библиополис, 2008. 448с.

127. Иоанн (Экономцев) игумен. Православие как первооснова и оправдание русской культуры // Церковь и общество, 1998. № 4.

128. История религий: Очерки в 2-х т. / Ин-т этнографии им. Н. Н. Миклухо-Маклая АН СССР, Ин-т науч. атеизма АОН при ЦК КПСС. Т. 1. М.: Мысль, 1988. 447с.

129. История философии, т. 6, ч. 1. М.: Мысль, 1965. 656 с.

130. Каган M.C. Философская теория ценности. Санкт-Петербург: Too ТК «Петрополис», 1997. 205 с.

131. Кальвин Ж. Наставления в христианской вере. T.II Кн. 3. М.: РГГУ, 1998.430 с.

132. Камю А. Бунтующий человек. М.: Политиздат, 1990. 416 с.

133. Камю А. Посторонний. М.: ACT, 2008. 768 с.

134. Камю А. Эссе об абсурде. Миф о Сизифе // Сумерки богов. М.: ACT, 2007. 320 с.

135. Кант И. Критика практического разума. М.: Директмедиа Паблишинг, 2002. 830 с.

136. Кант И. Критика чистого разума. М.: Директмедиа Паблишинг, 2002.570 с.

137. Кант И. Религия в пределах только разума // Кант И. Трактаты и письма. М.: Наука, 1980. С. 78-278

138. Кар Т.Д. О природе вещей. М.: Худ. Литература, 1983. 384 с.

139. Кара-Мурза С.Г. Идеология и мать ее наука. М.: ЭКСМО-Пресс Алгоритм, 2002. 256 с.

140. Кара-Мурза С.Г. Манипуляция сознанием. Киев.: Орияны 2000. 473с.

141. Кара-Мурза С.Г. Советская цивилизация. Кн. 2. М.: Алгоритм, 2002.688 с.

142. Кассирер Э. Техника современных политических мифов / Феномен человека: Антология. М.: Высш. шк., 1993. С. 108-123.

143. Катков М.Н. Идеология сохранительства. М.: Прогресс, 2009. 800 с.

144. Кафка Ф. Процесс. М.: Издат. Политической литературы, 1991.732 с.

145. Келле В.И., Ковальзон М.Я Формы общественного сознания. М.: Мысль,2006. 216 с.

146. Кессиди Ф.Х, Глобализация и культурная идентичность // Вопросы философии. 2003. № 1. С. 76-80.

147. Климент Александрийский. Строматы // Отцы и учителя Церкви II века: Антология. В 2 т. Т.1. М.: Издат. «Либрис», 1996. 458 с.

148. Книги Нового Завета. От Матфея святое благовествование. Библия. Библейские общества, 1989.

149. Коваленко В.И., Костин А.И. Политические идеологии: история и современность // Вестник Моск. ун-та. Сер. 12. Политические науки. 1997. №2.

150. Конституция Р.Ф. Научно-практический комментарий / Под ред. Акад. Б.Н. Топорнина. М.: Юристь, 1997. 716 с.

151. Конфуций. Я верю в древность. М.: Республика, 1995. 384 с.

152. Косидовский Зенон. Библейские сказания. Сказания евангелистов. (ч.4 Моисей в ореоле мифов). М.: Политиздат, 1975. 456 с.

153. Крывелев И.А. Библия: историко-критический анализ. М.: Политиздат, 1985. 250 с.

154. Кун H.A. Легенды и мифы Древней Греции. Боги и герои. Троянский цикл. Новосибирск: Наука, 1992.

155. Кьеркегор С. Несчастнейший. М.: ББИ, 2007. 384 с.

156. Кьеркегор С. Повторение. М.:Лабиринт,2008. 208 с.

157. Кьеркегор С.Страх и трепет. М: Республика, 1993. 383 с.

158. Кэролл Л. Приключения Алисы в Стране чудес. Алиса в Зазеркалье. Минск: Юнацтва 1991. 206 с.

159. Лафарг П. Экономический детерминизм К.Маркса. М.: КомКнига, 2007. 296 с.

160. Лебон Г. Психология народов и масс: Пер.. СПб: Макет, 1995. 311с.

161. Лебон Г. Психология толп. М.: Изд-во КСП+, 1998. 416 с.

162. Лейбниц Г.В. Избранные философские произведения. М.: Типография А. Гатцука, 1890. 366 с.

163. Левинас Э. От существования к существующему // Левинас Э. Избранное. Тотальность и бесконечное. М., СПб.: Университетская книга, 2000. С. 7-65.

164. Леви-Стросс К. Структурная антропология. М.: ГРВЛ, 1985. 536 с.

165. Лессинг Г.Э. Избранные произведения. М.: Художественная литература,1953. 640 с.

166. Либерализм Запада XVII—XX вв. / В. В. Согрин, А. И. Патрушев, Е. С. Токарева, Т. М. Фадеева. Под общ. ред. В. В. Согрина. М.: Рос. акад. наук, Ин-т всеобщ, истории, 1995. 227 с.

167. Лиотар Ж.Ф. Состояние постмодерна. Спб.: Алетейя 1998. 160 с.

168. Лоренц К. Обратная сторона зеркала. М.: Республика, 1998.393 с.

169. Лосев А.Ф. Бытие, имя, космос. Составитель и редактор A.A. Тахо -Годи, М.: Мысль,1993. 876 с.

170. Лосев А.Ф.Диалектика мифа. М.: Академический проект, 2008. 303с.

171. Лосев А.Ф. Очерки античного символизма и мифологии. М.: Мысль, 1993. 960 с.

172. Лосев А.Ф., Тахо-Годи A.A. Платон, Аристотель. М.: Мол. Гвардия, 1993. 383 с.

173. Лосский Н.О. Обоснование интуитивизма. М.: Типография М.М.Стасюлевича, 1908. - 372 с.

174. Лосский Н.О. Чувственная, интеллектуальная и мистическая интуиция. М.: Республика, 1995. 400 с.

175. Лосский Н.О. Ценность и бытие // Лосский Н.О. Бог и мировое зло. Сост. А.П. Поляков, П.В. Алексеев, A.A. Яковлев. М.: 1994. 432 с.

176. Лосский Н.О. Условия абсолютного добра. М.: Политиздат, 1991.368 с.

177. Лузаков А.И. Философия и идеология фирмы в работе с персоналом // Персонал микс №5,6. 2001.

178. Макаренко В.П. Главные идеологии современности. Ростов н/ Д.: Феникс. 2000. 480 с.

179. Малиновский Б.К. Научная теория культуры. / Пер. И. В. Утехин, 2-е изд. испр. М.: ОГИ (Объединенное Гуманитарное Издательство), 2005. 184 с.

180. Мамардашвили М.К. Необходимость себя. / Лекции. Статьи. Философские заметки / Под общей ред. Ю.П. Сенокосова. М.: Лабиринт. 1996. 427 с.

181. Мамардашвили М.К. Как я понимаю философию. М.: Прогресс-Культура, 1992. 328с.

182. Мамардашвили М.К. Опыт физической метафизики. М.: Прогресс-Традиция, 2009. 304 с.

183. Мамардашвили М.К. Органы онтологии // Мамардашвили М.К. Необходимость себя. М.: Лабиринт, 1996. С. 127-193.

184. Мамардашвили М.К. Сознание и цивилизация. М.: Логос, 2004. 272с.

185. Мамардашвили М.К Ускользающий контекст. Русская философия в постсоветских условиях. М.: Ад Маргинем, 2002. 384 с.

186. Мамардашвили М.К. Философия и личность // Человек. М. 1994, №5. С.5-19.

187. Мангейм К. Диагноз нашего времени. / Пер. М.И. Левиной и др.; М.: Юрист, 1994. 285 с.

188. Мангейм К. Идеология и утопия. 4.1 // Отв. ред. Бергер Я.М. М.: Прогресс, 1976. 246 с.

189. Маркс К. Капитал // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 23. 781 с.

190. Маркс К., Энгельс Ф. Немецкая идеология. М.: Издательство политической литературы, 1985. 574 с.

191. Маркс К., Энгельс Ф. Святое семейство, или критика критической критики. Против Бруно Бауэра и компании // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. 240 с.

192. Маркс К. Экономическо-философские рукописи 1844. // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. С. 41-147.

193. Марсель, Г. Быть и иметь / Перевод И. Н. Полонской. Новочеркасск: Сагуна, 1994. 159 с.

194. Марсель Г. Трагическая мудрость философии. М.: Прогресс, 1995.187 с.

195. Матц У. Идеологии как детерминанта политики в эпоху модерна // Полис. 1992. №1-2. С. 130-142.

196. Махабхарата или Сказание о великой битве потомков Бхараты. СПб.: Азбука 2001. 384 с.

197. Мацейна А. Драма Иова. СПб.: Алетейя, 2000. 316 с.

198. Межуев В.М. От власти идеологии к индивидуальной свободе //Общественные науки и современность, 1991. №4. С .51-59.

199. Мерло-Понти М. Феноменология восприятия. / Пер. с фр. под ред. И. С. Вдовиной, С. J1. Фокина. СПб.: Ювента; Наука, 1999. 402 с.

200. Мирандола П. Речь о достоинстве человека Комментарий к канцоне о любви Дж.Бенивьени //Эстетика ренессанса Т.1 М: Прогресс, 1981. С. 243 -306.

201. Мчедлов М. П. Толерантность. М.: Республика, 2004. 416 с.

202. Налимов В.В. Вселенная смыслов (беседа) // Общественные науки и современность, 1995, № 3. С. 122-132.

203. Налимов В.В. Спонтанность сознания. Вероятностная теория смыслов и смысловая архитектоника личности. М.: Изд-во «Прометей» МГПИ им. Ленина, 1989. 304 с.

204. Налимов В.В., Дрогалина Ж.А. Реальность нереального. Вероятностная модель бессознательного. М.: Издательство «Мир идей», 1995. 432 с.

205. Невелев А.Б. Событие духа: от мысли к Лику. Челябинск: ЧГИИК, ЧИПКРО, 1997. 203 с.

206. Ницше Ф. Ессее Homo.Антихрист. Спб.: Азбука, 2007. 224 с.

207. Ницше Ф. По ту сторону добра и зла. М.: Азбука,2006. 201 с.

208. Ницше Ф. Рождение трагедии из духа музыки. М.: Азбука-классика, 2005. 208 с.

209. Общественное мнение: роль, возможности, пути и методики изучения и формирования. Барнаул. 1989. 280 с.

210. Ницше Ф.Так говорил Заратустра. М.: Фолио,2007. 576 с.

211. Ницше Ф. Человеческое, слишком человеческое; Веселая наука; Злая мудрость: Сборник / Пер. с нем. М. В. Драко. Мн.: ООО "Попурри", 1997. 704 с.

212. Одуев С.Ф. Тропами Заратустры. (Влияние ницшеанства на немецкую буржуазную философию). М.: Мысль, 1976. 431 с.

213. Ойзерман Т. И. Социалистическая идеология и исторический опыт народов. «Вопросы философии». 1965. N 4. С. 39-49.

214. Ойзерман Т.Н. Является ли либерализм только идеологией? // Социологические исследования. 2003 №3. С.3-8.

215. Ортега-и-Гассет X. Восстание масс // Вопросы философии. 1989. № 3. С.119-131, №4. С. 114-126.

216. Ортега-и-Гассет Дегуманизация искусства. М.: Радуга, 1991. 640 с.

217. Ортега-и-Гассет X. Углубление в себя и обращенность вовне // Философские науки. 1991. №5. С. 156-173.

218. Паскаль Б. Мысли. М.: Рефл-Бук, 1994. 528 с.

219. Пиаже Ж. Речь и мышление ребенка. М.: Римис, 2008. 448 с.

220. Пирс Ч.С. Начала прагматизма. СПб.: лаборатория метафизических исследований при философском факультете СПбГУ, издательство «Алетейя», 2000. 389 с.

221. Платон. Государство. Законы. Политик. М.: Мысль, 1998. 798 с.

222. Платон Диалоги. М.:ACT, 2006 540 с.

223. Платонов С.После коммунизма. Книга, не предназначенная для печати / Платонов С. М.: Молодая гвардия, 1989. 255 с.

224. Плеханов Г.В. Искусство и литература. М.: Художественная литература, 1948. 453 с.

225. Плеханов Г.В. Мы и они. СПб: Печатный станок,1907. 128 с.

226. Плеханов Г.В. Социализм и политическая борьба. Наши разногласия. М.: Госполитиздат, 1948. 404 с.

227. Полани М. Личностное знание. На пути к посткритической философии / Под ред. В. А. Лекторского, В. А. Аршинова; пер. с англ. М. Б. Гнедовского, Н. М. Смирновой, Б. А. Старостина. М., 1995. 344 с.

228. Рачков П.А. О смерти и бессмертии идеологии // Вестник Московского Университета. Серия 7. 1999. №2. С. 42.

229. Риккерт Г. Введение в трансцендентальную философию. Предмет познания / Философия жизни. Киев: Изд-во «Ника-Центр», 1998 С. 15-166.

230. Риккерт Г. Философия жизни. Киев: Ника-Центр, 1998. 512 с.

231. Рикер П. Герменевтика и психоанализ. Религия и вера. М.: Искусство, 1996. 270 с.

232. Рикер П. Конфликт интерпретаций. Очерки о герменевтике / П. Рикёр / Пер. с фр. И. Вдовиной. М.: «Канон-пресс-Ц», 2002.196 с.

233. Рикер П. Торжество языка над насилием. Герменевтический подход к философии права// Вопросы философии, 1996. № 4. С. 27—36.

234. Ровдо В., Чернов В., Казакевич А. Мировые политические идеологии: классика и современность. Минск: Тонпик, 2007. 272 с.

235. Рорти Р. Царь Соломон и простолюдин: проблема согласования конфликтных моральных интуиций // Вопросы философии. 1994. № 6. С. 98-110.

236. Роттердамский Э. Похвала глупости. М.: Худ. Литература. 1983. 240с.

237. Рубанов В.А. О национальной идее и будущем России // Международная жизнь. 1999. №3. С. 102-111.

238. Руссо Ж.Ж. Трактаты. М.: Наука, 1969. 354 с.

239. Рюде Дж. Народные низы в истории 1730 1848. М.: Прогресс, 1984.320 с.

240. Сартори Дж. Дурная система и дурная политика // Вестник МГУ. Серия. 12.-1995. № і.

241. Сартр Ж.П. Бытие и ничто. М.:. Республика, 2000. 639 с.

242. Сартр Ж.П. Бытие и ничто: Опыт феноменологической онтологии . М.:ACT,2009. 928 с.

243. Сартр Ж.-П. Первичное отношение к другому: любовь, язык, мазохизм / Проблема человека в западной философии: Переводы. М.: Прогресс, 1988. С.207-228.

244. Сартр Ж.П. Проблемы метода. М.: Академическаий проект,2008 224с.

245. Сартр Ж.П. Слова. М.:АСТ, 2007. 320 с.

246. Сартр Ж.П. Экзистенциализм это гуманизм. // Сумерки богов. М.: Политиздат, 1989. С.319-344.

247. Смит Э. Д. Национализм и модернизм: Критический обзор современных теорий наций и национализма / Пер. с англ. А. В. Смирнова, Ю. М. Филиппова, Э. С. Загашвили, И. Окуневой. М.: Праксис, 2004. 464 с.

248. Соловьев B.C. Оправдание добра. // Соловьев B.C. Соч. в 2 тт. Т. 1. М.: Мысль, 1988. 385 с.

249. Сорокин П. Человек, цивилизация, общество. М.Политиздат, 1992543 с.

250. Софокл Антигона / Античная литература. Греция. Хрестоматия. М.: Высшая школа, 2002. С.311-358.

251. Спиноза Б. Сочинения. Калининград: Янтарный сказ, 2005. 432 с.

252. Сумма идеологии. Идеология и мировоззрение современной российской элиты. М.: Институт общественного проектирования, 2008. 296 с.

253. Сурдель Д.Цивилизация классического ислама. М.: У Фактория, 2006. 537 с.

254. Тейлор Э.Первобытная культура. М.: Изд. Политической литературы, 1989. 384 с.

255. Тейяр де Шарден П. Феномен человека. / Пер. с франц. Н. А. Садовского. М.: Наука, 1987. 240 с.

256. Тертуллиан. Апология. М.:АСТ, 2004. 423 с.

257. Тиллих П. Мужество быть // Символ. 1992. №28. С. 7-119.

258. Тойнби А.Дж. Постижение истории: Пер. с англ. М.: Прогресс, 1991.736 с.

259. Тоффлер Э. Шок будущего: Пер. с анг. М.: ООО «Издательство ACT», 2001.560 с.

260. Трубецкой E.H. Смысл жизни. М.: ACT, 2003. 396 с.

261. Трубецкой Н.С. Наследие Чингисхана. М.: Эксмо,2007. 736 с.

262. Тулмин Ст. Человеческое понимание. М.: Прогресс 1984. 328 с.

263. Тысяча и одна ночь. М.: Художественная литература. 1977.352 с.

264. Уледов А. К. Общественная психология и идеология. М.: Мысль, 1985. 268 с.

265. Уледов А. К. Общественное мнение и пропаганда. М.: Мысль, 1980.270 с.

266. Уледов А. К. Общественное мнение советского общества М: Соцэкгиз, 1963. 391 с.

267. Уорф Б. Язык, мысль и реальность // Новое в лингвистике. Вып.1. М: «Зарубежная лингвистика», 1960. С. 92-106.

268. Фейерабенд П. Против метода. Очерк анархистской теории познания. М.:АСТ 2007 413 с.

269. Фейербах JI. Основы философии будущего. М.: Соцэкгиз 1936. 192 с.

270. Фейербах JI. Сочинения в 2 томах. М.: Наука, 1995, т.1. 502 с.

271. Фейербах JL Сущность христианства. М.: Мысль, 1965. 414 с.

272. Финк Э. Основные феномены человеческого бытия // Проблема человека в западной философии: Переводы. М.: Прогресс, 1988. С. 357-403.

273. Философская энциклопедия. Т. 2. М: Сов. энциклопедия. 1962.

274. Фихте И. Наукоучение 1801 года. М: Логос 2001. 192 с.

275. Флоренский П.А. Simbolarium (Словарь символов) // Флоренский П.А. Соч. в 4-х т. Т. 2. М.: Мысль, 1996. С. 564-590.

276. Ф.Аквинский Сумма теологии. Ч. I , Ч II / Под ред. Н. Лобковица. М.: Изд. Савин С.А.2007. 652с., 817 с.

277. Формирование новой Российской идеологии // Свободная мысль-XXI. 2000. №3. С. 28-41.

278. Франк С.Л. Духовные основы общества. М.: Республика, 1992. 512 с.

279. Франк С. Крушение кумиров / Сочинения. Мн.: Харвест, М.: ACT, 2000. С. 147-246.

280. Франк С.Л. Непостижимое. М.: ACT,2007. 512 с.

281. Франк С.Л. Предмет знания. Душа человека. СПб.: Наука, 1993. 655с.

282. Франк С.Л. Реальность и человек. Метафизика человеческого бытия. М.: Республика, 1997. 478 с.

283. Франк С.Л. Свет во тьме. М. :Факториал, 1998. 256 с.

284. Франк С.Л. Смысл,жизни. М.: ACT,2004. 160 с.

285. Франкл В. Воля к смыслу: Пер. с анг. М.: Апрель-Пресс, Изд-во ЭКСМО-Пресс, 2000. 368 с.

286. Франкл В. Человек в поисках смысла: Сборник: Пер. с анг. и нем. / Общ. Ред.Л.Я. Гозмана и Д.Н. Леонтьева. М.: Прогресс, 1990. 368 с.

287. Фрейд 3. Мы и смерть. По ту сторону принципа наслаждения. / Под ред. М.М.Решетникова, А.И.Белкина. СПб.: Восточно-Европейский Институт Психоанализа, 1994. 384 с.

288. Фрейд 3. Тотем и табу. М.:ACT,2008. 640 с.

289. Фрейд 3. Человек Моисей: психология религий. / Пер. с нем. A.M. Боковиков. М.: Академический проект, 2007. 186 с.

290. Фрейд 3. О сновидениях. Я и оно. М: Фолио,2009. 256 с.

291. Фрейд 3. Психоанализ и детские неврозы. СПб.: Алетейя, 1997. 297с.

292. Фрисселл Б. В этой книге нет ни слова правды, но именно так все и. происходит. / Пер. с англ. Киев: София, 1998. 192 с.

293. Фромм Э. Душа человека: М.: Республика, 1992. 430 с.

294. Фромм Э. Иметь или быть. Пер. с англ. Э. Телятниковой. М.: ACT: ACT МОСКВА, 2008. 314 с.

295. Фуко М. Слова и вещи: Археология гуманитарных наук. СПб. A-cad, 1997. 406 с.

296. Фукуяма Ф. Наше постчеловеческое будущее: Последствия биотехнологической революции. М.: ООО "Издательство ACT": ОАО "ЛЮКС", 2004. 352 с.

297. Хабермас Ю. Философия как места блюститель и интерпретатор // Ю. Хабермас. Моральное сознание и коммуникативное действие. СПб.: Наука, 2001. С. 11-68.

298. Хабибулин А.Г., Рахимов P.A. Государственная идеология: к вопросу о правомерности категории // Государство и право. 1999. №3. С. 11-20.

299. Хайек Ф.А. Дорога к рабству. М.: Прогресс, 1993. 260 с.

300. Хайдеггер М. Бытие и время: Пер. с нем. В.В. Бибихина. М.: Изд-во «AdMarginem».1997. 451 с.

301. Хайдеггер М. Введение в метафизику. СПб.: Наука. 1998.

302. Хайдеггер М. Вопрос о технике // Бытие и время М. Политиздат, 1993. С. 221-238.

303. Хайдеггер М. Время и бытие. Статьи и выступления / Сост., пер. с нем. и комм. В. В. Бибихина. М.: Республика, 1993. 447 с.

304. Хайдеггер М. Европейский нигилизм / Время и бытие. Статьи и выступления: Пер. с нем. М.: Республика, 1993. С. 63-175.

305. Хайдеггер М. Искусство и пространство // Самосознание европейской культуры XX века. Мыслители и писатели Запада о месте культуры в современном обществе. М.:ИПЛ,1991. 157 с.

306. Хайдеггер М. Основные проблемы феноменологии. СПб.: ВРФШ, 2001.446 с

307. Хайдеггер М. О сущности истины // Философские науки. 1989. № 4. С. 88-156.

308. Хайдеггер М. Письмо о гуманизме // Проблема человека в западной философии. Сборник переводов. М.: Прогресс. 1988. С.314-356.

309. Хайдеггер М. Разговор на проселочной дороге. Избранные статьи позднего периода творчества. М.: Высшая школа, 1991. 291 с.

310. Хайдеггер М. Феноменология и трансцендентальная философия ценностей. Киев: «Cartel». 1996. 116 с.

311. Хайдеггер М. Что зовется мышлением? М.: Территория будущего. 2006. 320 с.

312. Хаксли О. Вечная философия. М.: «Рефл-бук» К.: «Ваклер», 1997.330 с.

313. Хейзинга Й. «Homo ludens». М.: Азбука, 2007. 348 с.

314. Хенгстенберг Г.Э. К ревизии понятия человеческой природы. // Это человек. Антология. М.: Высш. школа, 1995. С. 157-175.

315. Хесли В. Кризис индивидуальной и коллективной идентичности // Вопросы философии. 1994. № Ю. С. 115-129.

316. Ценности и символы национального самосознания в условиях изменяющегося общества. М.:ИЭИА, 1994. 345 с.

317. Шамшурин В.И. История идей и историческое сознание: Р.Дж. Коллингвуд и его последователи // Вопросы философии. 1986. №5. С. 127-136.

318. Шамшурин В.И. П. И. Новгородцев как критик марксистского абсолютизма в социальной науке // История теоретической социологии. Т. 2. М.: Канон. 1998. С.222-245.

319. Шамшурин В.И. «Свободный разум» и «свободное общество»: теория социального самоуправления Р. Дж. Коллингвуда // Социологические исследования. 1991. № 11. С.56-73.

320. Шелер М. Положение человека в Космосе // Проблема человека в западной философии. М.: Прогресс, 1988. С. 31-95.

321. Шелер М. Человек в эпоху выравнивания. // Шелер М. Избр. ■ произведения. М.: Гнозис, 1994. С.98-128.

322. Шелер М. Человек и история // Шелер М. Избранные произведения / Пер. с нем.; сост., науч. ред., предисл. Денежкина А. В. М.: Гнозис. 2004. С.70-96.

323. Шелер М. Формализм в этике и материальная этика ценностей / Избранные Произведения: / Пер. с нем. A.B. Денежкина, А.Н. Малинкина, А.Ф. Филлипова. М.: Изд-во «Гнозис», 1994. С. 259-338.

324. Шелер М. Феноменология и теория познания / Избранные Произведения / Пер. с нем. A.B. Денежкина, А.Н. Малинкина, А.Ф. Филлипова. М.: Изд-во «Гнозис». 1994. С. 195 258.

325. Шилов В.Н. Национальная идея России: методологические аспекты // Социально-гуманитарные знания. 2001. №3. С. 289-302.

326. Шкаровский М. В. Русская Православная Церковь при Сталине и Хрущеве. М.: Логос. 2005. 320 с.

327. Шопенгауэр А. Мир как воля и представление / Пер. с нем. Мн.: ООО «Попурри», 1998. Т.1. 688 с.

328. Шпенглер О. Закат Европы. Очерки морфологи и мировой истории в 2 книгах М.: Айрис-Пресс, 2003. 528 с.

329. Шпет Г.Г. Внутренняя форма слова / Психология социального бытия. М.: Изд-во «Институт практической психологии», Воронеж: НПО «МОДЕК», 1996. С.49-260.

330. Шпет Г.Г. Мудрость или разум? // Шпет Г.Г. Философские этюды. М.: Прогресс. 1994. С. .220-356.

331. Штирнер М. Единственный и его собственность. М.: Основа. 1994.560 с.

332. Эко У .Имя розы. М.: Симпозиум. 2004 536 с.

333. Юм Д. Трактат о человеческой природе // Соч. в 2-х т. T.l М: Мысль, 1996. 696 с.

334. Юнг К. Г. Либидо, его метаморфозы и символы. СПб.: Вост.Европ. Ин-т Психоанализа. 1994. 416 с.

335. Юнг К.-Г. Об архетипах коллективного бессознательного // Вопросы философии. 1988. № 1. С.133-152.

336. Юнг К. Г. Об энергетике души. М.: Акад. Проект. 2008. 297 с.

337. Юнг К.Г.Проблема души современного человека // Это человек. Антология. М.: Высшая школа. 1995. 320 с.

338. Юнг К. Г. Феномен духа в искусстве и науке / Юнг К. Г. Собрание сочинений: В 19 т. М.: Ренессанс. 1992. Т.15. 320 с.

339. Юнг К.Г. Человек и его символы. М.:АСТ. 2002. 297 с.

340. Ядов В.А. Идеология как форма духовной деятельности. М.: Наука, 1961.336с.

341. Языческие божества Западной Европы. Энциклопедия. М. 2005.

342. Ясперс К. Общая психопатология. М.: Практика, 1997. 1053 с.

343. Ясперс К. Философская вера / Ясперс К. Смысл и назначение истории: Пер. с нем. М.: Политиздат, 1991. С. 420-528.

344. Adorno Theodor. «Freudian Theory and the Pattern of Fascist Propaganda». In The Essential Frankfurt School Reader. Ed. Andrew Arato and Eike Gebhardt. New York: Continuum. 1982. P. 118-37.

345. Anzaldm Gloria. «La conciencia de la mestiza: Towards a New Consciousness». In Making Face, Making Soul: Haciendo Caras, Creative and Critical Perspectives by Women of Color. Ed. Gloria Anzaldua. San Francisco: Aunt Lute Press, 1990. P. 377-89.

346. Ashcraft Richard. «Political Theory and the Problem of Ideology». Journal of Politics 42 (August 1980). P. 705-678.

347. Baradat Leon P. Political Ideologies: Their Origins and Impact. 3d ed. Englewood Cliffs. N.J.: Prentice Hall. 1988.

348. Bell Daniel. «The End of Ideology in the West.» In The End of Ideology Debat. Ed. Chaim J. Waxman. New York: Funk and Wagnalls. 1968.

349. Dolbeare Kenneth M., and Linda J. Medcalf. American Ideologies Today: Shaping the New Politics of the 1990s. 2d ed. New York: Mc Graw Hill. 1993.

350. Edgley R. Ideas and Politics: Ideology and Science // Marx: the First 100 Years / Ed. by Mc. Lellan. London. 1983. P. 27-36.

351. Freeden Michael. «Political Concepts and Ideological Morphology». Journal of Political Philosophy 2. N. 1 (1994).

352. Feuer. L.S.The Ideology & The Ideologists. Oxford. 1975.

353. Francis Bacon The new Organon. Queen Mary, University of London.2000.

354. Fukuyama Francis. The End of History and the Last Man. New York: Free Press. 1992.

355. Gouldner Alvin W. «Marx's Last Battle: Bakunin and the First International». Theory and Society 11 (1982)/ P. 853-84.

356. Gray G. The Althusser Debate // Marxism Today. 1973. V. 17. N 7. P. 222-215.

357. Great D. B. The Althusser Debate // Marxism Today. 1973. V. 17. N. 8. P. 256-236.

358. Guinier Lani. The Tyranny of the Majority: Fundamental Fairness in Representative Democracy. New York: Free Press. 1994.

359. Haber Robert. «The End of Ideology as Ideology». In The End of Ideology Debate, Ed. Chaim Waxman. New York: Funk and Wagnalls. 1968.

360. Issues in Marxist Philosophy / Ed. By Mepham J. and Ruben D. V. 3 Epistemology, Science, Ideology. London. 1979.

361. Kennedy Emmet. «Ideology» from Destutt de Tracy to Marx. Journal of the History of Ideas 40. N. 3 (July-September 1979): P. 353-68.

362. Leues J. On the Althusser Debate // Marxism Today. 1974. V. 18. N.6. P. 174-158.

363. Mannheim Karl. Ideology and Utopia. Trans. Louis Wirth and Edward Shils. London: Routledge and Kegan Paul. 1948.

364. Mc. Lellan. What Britain Thinks? // Marxizm Today. 1984. V. 28. N. 12. P. 32-15.

365. Mepham J. The Theory of Ideology in Capital. Radical Philosophy. 2. Summer. 1972.

366. Mouffe Ch. Hegemony and ideology in Gramsci // Gramsci and Marxist Theory / Ed. By Ch. Mouffe. London., 1979. P. 199-168.

367. Philosophical Problems of Ideology in the Theoretically-Methodological Aspect. V.l. L. 1972.

368. Philosophical Problems of Ideology in the Theoretically-Methodological Aspect. V.2. L. 1972.

369. R. Rorty Philosophy and the Mirror of Nature. Princeton. N.Y. 1979. 3601. P

370. Sargent, Lyman Tower. Contemporary Political Ideologies: A Comparative Analysis. 10th ed. Belmont, Calif.: Wadsworth,. 1996.

371. Stirner Max. The Ego and His Own. In The Anarchists, ed. Irving Horowitz. New York: Dell, 1964.P. 291-310.

372. Thernborn G. New Left Review. 1984. n. 145. p. 30-14.

373. Ternborn G. The Ideology of Power and Power of Ideology.- London, 1981. 134 P.

374. Thompson John. Studies in the Theory of Ideology. Berkeley: University of California Press, 1984.

375. Williams R. The Ideology of Culture. New York, 1988.