автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.05
диссертация на тему: Идиолект Мигеля Делибеса в его произведениях дневникового жанра

Полный текст автореферата диссертации по теме "Идиолект Мигеля Делибеса в его произведениях дневникового жанра"

На правах рукописи

Богданова Елена Владимировна

ИДИОЛЕКТ МИГЕЛЯ ДЕЛИБЕСА В ЕГО ПРОИЗВЕДЕНИЯХ ДНЕВНИКОВОГО ЖАНРА: ОПЫТ ЛИНГВИСТИЧЕСКОГО ИССЛЕДОВАНИЯ

Специальность 10.02.05 - Романские языки

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

3 ИЮН 2015

005569735

Москва - 2015

005569735

Работа выполнена на кафедре испанского языка факультета иностранных языков и регионоведения ФГБОУ ВО «Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова»

Научный руководитель:

доктор филологических наук, профессор Раевская Марина Михайловна

заведующая кафедрой испанского языка факультета иностранных языков и регионоведения Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, доцент Мед Наталья Григорьевна профессор кафедры романской филологии филологического факультета Санкт-Петербургского государственного университета

кандидат филологических наук, доцент Романова Галина Семеповпа профессор кафедры испанского языка международно-правового факультета Московского государственного института международных отношений (Университета) МИД РФ

Ведущая организация: ФГКВОУ ВПО «Военный университет» Министерства обороны РФ

Защита диссертации состоится 26 июня 2015 года в «14:00» часов на заседании диссертационного совета Д 212.203.12 при Российском университете дружбы народов по адресу 117198, г. Москва, ул. Миклухо-Маклая, д. 6.

С диссертацией можно ознакомиться в Учебно-информационном центре (Научной библиотеке) Российского университета дружбы народов.

Объявление о защите и автореферат размещены на сайтах http://vak.ed.gov.ru и http://dissovet.rudn.ru.

Автореферат диссертации разослан 25 мая 2015 года

Ученый секретарь

диссертационного совета Д 212.203.12 кандидат филологических наук, доцент

Нелюбова Н.Ю.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Диссертационная работа представляет собой системное исследование идиолекта испанского писателя Мигеля Делибеса в его трилогии «Дневник охотника» (1955), «Дневник эмигранта» (1958) и «Дневник пенсионера» (1995), основывающееся на анализе лингвистических феноменов индивидуального языка, особенностей формирования и способов реализации авторских речевых предпочтений в указанных произведениях дневникового жанра.

Индивидуально-авторское слово не раз становилось объектом исследования в ряде лингвистических и литературоведческих работ. Так, с позиции стиля авторский язык рассматривается в работах В.В. Виноградова, Н.М. Шанского, Г.О. Винокура; описание языка в рамках понятия «языковая личность» отражено в трудах Ю.Н. Караулова, Г.И. Богина, В.И. Карасика; системно-структурный аспект языка автора художественного текста исследован в работах Ю.М. Лотмана, Ю.К. Щеглова, А.К. Жолковского, С.Ю.Преображенского, О.И. Северской; рассмотрение языковых характеристик автора с позиций идиостиля и идиолекта представлено в работах JI.A. Новикова, В.Г. Щукина, Т.В. Матвеевой, В.П. Григорьева, В.В. Леденевой, H.A. Фатеевой, О.Г. Ревзиной.

Исследование творчества М. Делибеса ведется в основном в рамках литературоведения (Hickey, 1968; Umbral, 1970; Rey Álvarez, 1975; Alvar, 1987; Alonso de los Ríos, 1993), а собственно лингвистические исследования представлены в значительно меньшем объеме (Pauk, 1970, 1975; Alcalá Arévalo, 1991; Urdíales Yuste, 2006; López Gutiérrez, 2013).

В реферируемой работе впервые предлагается комплексное рассмотрение конституирующих элементов языка М. Делибеса, представленных в произведениях одного жанра с позиции термина «идиолект», а также впервые предпринимается попытка выявить языковые предпочтения, формирующие и характеризующие язык автора с учетом тематического содержания текстов и их коммуникативной установки.

В работе выдвигается и аргументируется предположение о максимальной аппроксимированности1 идиолекта художественного автора трилогии (Лорепсо) и идиолекта автора реального (М. Делибеса), воплощающего себя как языковая личность (далее ЯЛ) в речи персонажа.

Категории «художественный автор» и «автор реальный» разграничены на основе дефиниции самого понятия «автор». В рамках реферируемого исследования «реальный автор» трилогии (М. Делибес) рассматривается как «создатель (творец) произведения литературы, чьи представления о мире и человеке отражаются во всей структуре создаваемого им произведения»2. В свою очередь «художественный автор» трилогии (автор-рассказчик Лорепсо) определяется как «образ, персонаж, действующее лицо художественного произведения, рассматриваемое в ряду других персонажей», при этом

11 [од «максимальной аппроксимированностью» в исследовании понимается предельная приближенность, схожесть идиолектов М. Делибеса и его персонажа Лорепсо. Высокая степень аппроксимированное™ идиолектов выдвигается в качестве ключевой языковой характеристики исследуемых текстов.

2 Словарь литературоведческих терминов / Автор-составигсль С.П. Белокурова. - СПб.: Паритет. 2007. - С.5

принимается во внимание утверждение, что художественный автор «может быть предельно сближен с биографическим автором»3.

Целью работы является комплексное изучение языковых составляющих идиолекта Мигеля Делибеса в его произведениях «Дневник охотника» (1955), «Дневник эмигранта» (1958) и «Дневник пенсионера» (1995), исследование природы и обозначение функций индивидуально-авторских компонентов языка М. Делибеса с учетом тематических характеристик каждого из дневников и их коммуникативной направленности.

Объектом исследования является идиолект М. Делибеса. Предметом исследования стали языковые составляющие идиолекта М. Делибеса и способы их проявления в произведениях «Дневник охотника» (1955), «Дневник эмигранта» (1958) и «Дневник пенсионера» (1995).

В рамках поставленной цели в работе решаются следующие задачи:

1. рассмотреть понятие «идиолект», определить его терминологические рамки; разграничить термины «идиолект» и «идиостиль»;

2. обозначить основные языковые особенности жанра дневника;

3. определить и охарактеризовать тематику каждого из исследуемых текстов, обозначить их коммуникативную установку, описать взаимосвязь категорий «автор»-«герой»;

4. рассмотреть конституирующие элементы идиолекта Делибеса, что предполагает:

• анализ письменной реализации фонетических феноменов: выпадения аппроксиманта |у|, апокопы и способов воплощения фонетической экспрессии;

• анализ грамматических форм: времен и наклонений, форм безударных личных местоимений;

• анализ лексического состава: повторов, ресурсов разговорной речи, охотничьих профессионализмов, диалектизмов;

• анализ синтаксических структур: расширенных синтаксических конструкций и их структурных элементов, эллиптических конструкций;

5. провести компаративный анализ заявленных дневников с целью выявления языковых предпочтений автора в рамках каждой из составляющих его идиолекта.

В работе выдвигается научная гипотеза, заключающаяся в предположении, что совокупность жанрово-композиционных и языковых характеристик дневника как одной из форм автобиографической прозы, а также социокультурные особенности ЯЛ Делибеса определяют состав, пути и способы формального проявления различных компонентов идиолекта писателя в художественном тексте.

Текстовым материалом исследования служит трилогия художественных дневников М. Делибеса общим объемом 166041 слово («Дневник охотника» -49516 слов, «Дневник эмигранта» - 74298 слов, «Дневник пенсионера» - 42227 слов).

Основными методами научного исследования являются лингвистический анализ художественного текста, сплошная выборка языковых единиц из

3 Там же.

художественного текста, количественный подсчет, индуктивный метод анализа: установление системных отношений на основе анализа конкретных языковых фактов.

Теоретической базой послужили работы в области языка художественного текста В.В. Виноградова, P.O. Якобсона, IO.H. Тынянова, Ю.Н. Караулова, Г.И. Богина, Ю.М. Лотмана, Г.О. Винокура, О.Г. Ревзиной; в области изучения термина «идиолект» - С.Ю. Преображенского, О.И. Северской, Л.А. Новикова, В.Г. Щукина, Т.В. Матвеевой, В.П. Григорьева, В.В. Леденевой, H.A. Фатеевой, М. Даммета, Д. Дэвидсона; в области изучения дневника - работы ЛЛ. Гинзбург, М.Ю. Михеева, А.Г. Тартаковского, В.Д. Оскоцкого, И.О. Шайтанова, O.E. Егорова, Ф. Лежена; в области теории испанского языка - работы Н.М. Фирсовой, Н.И. Поповой, Н.Д. Арутюновой, Г.В. Степанова, O.K. Васильевой-Шведе, Е.В. Литвиненко, М.В. Зеликова, М.М. Раевской, Э. Аларкоса Льорака, М. Хили Гайя, М. Алонсо, Л. Гомеса Торрего; в области лексикологии - работы В.М. Жирмунского, О.С. Ахмановой, B.C. Виноградова, H.H. Курчаткиной, A.B. Супрун, Ю.С. Степанова, A.B. Садикова, М. Секо, А. Саморы Висенте; в области теории текста — работы И.В. Арнольд, Ю.М. Скребнева, М.П. Брандес, И.Р. Гальперина, Э.М. Береговской.

Актуальность работы обусловлена непреходящим интересом со стороны читательской аудитории и исследователей различных областей науки к творчеству М. Делибеса как одного из ярчайших представителей европейской литературы XX столетия, а также востребованностью лингвистических исследований в области жанра дневника и в активно развивающейся области изучения индивидуально-авторского слова.

Научная новизна работы заключается в новом ракурсе освещения объекта исследования, при котором проводится комплексный лингвистический анализ идиолекта М. Делибеса в его трилогии художественных дневников. Язык писателя впервые рассматривается в парадигме идиолекта, а также впервые предпринимаются попытки проследить динамику развития индивидуальных особенностей языка писателя в рамках жанра дневника и обозначить языковые предпочтения автора в каждой из частей трилогии с учетом тематической и коммуникативной обусловленности текстов.

Кроме того, новизна исследования заключается в выборе способа описания идиолекта автора: изучение всех составляющих идиолекта М. Делибеса проводится с учетом автобиографического и социокультурного компонентов ЯЛ писателя.

Теоретическая значимость определяется тем, что в работе предпринята попытка выделить и систематизировать основные положения, на которые следует опираться исследователю авторского идиолекта в процессе работы с художественными произведениями дневникового жанра. В исследовании обозначен спектр социокультурных, автобиографических и лингвистических факторов, повлиявших на становление идиолекта М. Делибеса; рассмотрены специфика способов проявления авторского языка в художественных дневниках и динамика языковых предпочтений писателя. Системное исследование

компонентов идиолекта М. Делибеса дополняет имеющееся представление об индивидуально-авторском слове в художественном тексте.

Практическая значимость работы отражена в 4 положениях:

1. Результаты работы могут служить вспомогательным материалом для исследователей, изучающих авторский идиолект и способы его выражения в произведениях дневникового жанра.

2. Результаты исследования могут быть полезны ученым, ведущим разработки в области автобиографической прозы.

3. Составленные глоссарии профессионализмов и диалектизмов могут быть использованы лексикографами, систематизирующими материал таких узкоспециализированных сфер, как «охота», «метеорология», «биология», а также лингвистами, изучающими диалектные особенности языка автономного сообщества Кастилия-и-Леон.

4. Материалы работы могут быть использованы в рамках специальных курсов по творчеству М. Делибеса, а также в курсах по испанской литературе XX века.

Апробация материалов и результатов исследования была проведена на заседаниях кафедры испанского языка факультета иностранных языков и регионоведения МГУ имени М.В. Ломоносова. Основные положения работы были представлены на ежегодной научной конференции МГУ имени М.В. Ломоносова «Ломоносовские чтения» (Москва, 2008, 2010 гг.), XVIII Международной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Ломоносов» (Москва, 2011 г.), ежегодной общеуниверситетской научной конференции МПГУ «Мартовские чтения» (Москва, 2013,2014 гг.)

На защиту выносятся следующие положения:

1. Совокупность жанрово-композиционных, языковых и социокультурных характеристик дневника определяет пути и способы формально-языкового проявления всех компонентов идиолекта автора в дневниковом тексте.

2. Ярко выраженные автобиографические черты трилогии «Дневник охотника» (1955), «Дневник эмигранта» (1958) и «Дневник пенсионера» (1995), формируют содержательный компонент и во многом определяют выбор средств речевой выразительности.

3. Жанровые особенности и автобиографический фактор дневников М. Делибеса позволяют составить впечатление о характеристике и содержании идиолекта писателя сквозь призму изучения языка его персонажа (автора-рассказчика).

4. Компаративный лингвистический анализ художественных дневников разных лет делает возможным обозначить основные конституирующие элементы идиолекта автора, выявить языковые предпочтения в казвдой из частей трилогии.

5. В исследуемой трилогии разговорная речь является конституирующим элементом идиолекта М. Делибеса, определяющим характеристики всех компонентов языка писателя и влияющим на их реализацию в тексте.

6. Лексический и синтаксический компоненты идиолекта М. Делибеса в исследуемой трилогии наиболее содержательны и репрезентативны, что отражается в разнообразии лексических и синтаксических ресурсов.

Работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка принятых обозначений и списка литературы.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении выделены объект и предмет исследования, его цель и задачи, определены материалы лингвистического анализа, указана теоретическая и практическая значимость изучения идиолекта Мигеля Делибеса в его трилогии художественных дневников, а также сформулированы положения, выдвигаемые на защиту.

В Главе 1 «Теоретические основы исследования идиолекта Мигеля Делибеса в его произведениях дневникового жанра» содержится обзор научной литературы, посвященной изучению языка прозы М. Делибеса; рассмотрены фундаментальные трактовки термина «идиолект» и пути его исследования в отечественной и зарубежной лингвистике; изучены языковые особенности жанра дневника, выявлены лингвистические и экстралингвистические факторы, которые неизменно должны учитываться при исследовании идиолекта автора дневникового текста.

Обзор научных работ, представленный в §1.1. «Творчество Мигеля Делибеса как объект научного исследования: обзор литературы» показал, что на данный момент в области изучения прозы писателя преобладают исследования литературоведческого характера (Hickey, 1966; Bernat, 1971; Тертерян, 1975; Buckley, 1975; Sobejano, 1975; Alvar, 1987). Лингвистическое изучение творчества писателя ведется по трем основным направлениям: анализ эволюционных тенденций языка М. Делибеса (Pauk, 1970; Ильина, 1977), рассмотрение синтаксических и стилистических особенностей его прозы (Rey Alvarez, 1973; Medina-Bocos, 1975; López, 1978; Alcalá Arévalo, 1991) и изучение лексического состава его произведений (Vela, 1959; Fernández Romero, 1997; Urdíales Yuste, 2006; López Gutiérrez, 2013).

В подавляющем большинстве лингвистических работ отсутствует компаративный анализ, построенный на хронологической трансформации языка автора или же на жанрово-композиционных характеристиках его прозы, который позволил бы обозначить основные тенденции развития индивидуальных элементов языка М. Делибеса.

Рассмотрение трилогии «Дневник охотника» (1955), «Дневник эмигранта» (1958) и «Дневник пенсионера» (1995), как правило, интегрировано в обобщающий компаративный анализ произведений М. Делибеса (Chorro, 1982; Fernández Martínez, 1983; Urdíales Yuste, 2006). Целенаправленному лингвистическому изучению подвергались лишь отдельные части трилогии (Sager, 1970; Díaz Fernández, 1979; Higuera, 2001; Cuadrado Gutiérrez, 2008), при этом последняя часть («Дневник пенсионера») исследована в наименьшей степени, а анализ языка всех трех дневников никогда ранее не проводился.

Таким образом, на сегодняшний день в области изучения творчества М. Делибеса отсутствует работы системно-обобщающего и компаративного характера, нацеленные на изучение индивидуально-авторских характеристик языка писателя в рамках конкретного лингвистического термина.

В § 1.2. «Исследование индивидуальных особенностей языка: история изучения и характеристика термина «идиолект» рассматривается история изучения термина «идиолект», его фундаментальные трактовки и направления

исследования в отечественной и зарубежной лингвистике, проводится разграничение терминов «идиостиль» и «идиолект».

Обзор работ по проблеме определения терминологических рамок «идиолекта» и «идиостиля» (Новиков, Преображенский, 1990; Фатеева, 1996; Малышева, 1997; Леденёва, 2001) позволил подтвердить существующую позицию, согласно которой данные понятия нельзя считать тождественными ввиду их различной функциональной направленности. Так, идиолект является индивидуализированным вариантом общенародного языка, выражающимся и сохраняющимся в текстах, а идиостиль — это «индивидуально устанавливаемая языковой личностью система отношений к разнообразным способам авторепрезентации средствами идиолекта»4.

При рассмотрении идиолекта как «совокупности индивидуальных особенностей языка»5 его использование в процессе анализа художественного текста представляется вполне закономерным: во-первых, в самой дефиниции достаточно четко определен круг проблем исследования — выявление индивидуальных характеристик речи, указание на предполагаемую системность материала; во-вторых, термин «идиолект» обладает большей конкретностью значения, чем соотносимое с ним понятие идиостиля.

С целью окончательного разграничения терминов «идиолект» и «идиостиль» в работе сформулированы следующие взятые за основу определения: идиолект - это совокупность индивидуальных особенностей языка носителя, являющих собой результат формально-языкового воплощения системных связей в языке индивида, сформировавшихся и последовательно развивающихся с момента усвоения им общей языковой системы. Следует особо отметить, что индивидуальные особенности языка не предполагают исключительную уникальность. Речь идет о языковых предпочтениях носителя в общем, вследствие чего идиолект может быть сформирован из общеупотребительных языковых феноменов, сочетающихся с уникальными, присущими конкретному индивиду явлениями языка. Идиостиль - это уникальная манера художественного воплощения идиолекта; при этом процесс реализации различных системных элементов индивидуального языка в литературном тексте основывается на сознательном выборе стилистических инструментов речевого выражения.

Обзор работ зарубежных ученых показал, что индивидуальный язык также не раз становился объектом лингвистического изучения (Hockett, 1958; Halliday, 1964; Abercrombie, 1965; Martinet, 1971; Dummett, 1981, 1989, 1996; Davidson, 1986, 1994). Однако в сравнении с отечественной наукой данная область исследована иностранными учеными в меньшей степени, т.к. в зарубежной лингвистике индивидуальные характеристики речи зачастую рассматриваются в комплексе с прочими формами проявления языка и редко выдвигаются в качестве уникального объекта изучения

Разграниченные в отечественной лингвистической традиции термины «идиостиль» и «идиолект» в зарубежных школах являются тождественными. Индивидуальный стилистический компонент, по мнению иностранных

4 Леденёва В.В. Идиостиль (к уточнению понятия) //Филологические науки. -№5. - М., 2001. - С.37 s Отоварь лингвистических терминов / Под ред. О.С. Ахмановой-М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2010. -C.I65

8

исследователей, является базовой составляющей идиолекта и не нуждается в вынесении его в качестве отдельной единицы понятийного аппарата.

В §¡.3. «Исследование идиолекта Мигеля Делибеса на материале произведений дневникового жанра: характеристики дневникового текста» представлено рассмотрение проблемы жанровой принадлежности дневника, описаны характеристики и языковые особенности дневникового текста, исследованы лингвистические, а также экстралингвистические факторы, которые неизменно должны учитываться при исследовании авторского идиолекта на материале произведений-дневников.

В пункте 1.3.1. разграничены два типа дневникового текста: литературный и нелитературный. Нелитературный, или «наивный» (термин М.Ю. Михсева) дневник - это дневник, написанный зачастую непрофессиональным, «наивным» и литературно неискушенным автором-обывателем. В свою очередь литературный дневник является полноценным художественным произведением, не исключающим, однако, описание собственной жизни автора. Литературный дневник, с одной стороны, может быть исключительно художествешшм творением, не имеющим автобиографических признаков (персонажи и события таких дневников, как правило, вымышлены); с другой стороны, литературные дневники могут повествовать о реальных автобиографических событиях жизни автора.

Формально трилогия М. Делибеса относится к жанру литературного дневника. Однако в силу ярко выраженного автобиографического компонента (описания реальных событий жизни писателя) представляется правомерным охарактеризовать трилогию как синтез автобиографии и художественного вымысла-, в каждом из дневников есть свой доминирующий тематический компонент автобиографической природы (в «Дневнике охотника» - тема охоты, в «Дневнике эмигранта» - тема путешествия по Латинской Америке, в «Дневнике пенсионера» - тема старости и тема семьи).

Известно, что язык литературного персонажа, как правило, вслед за М.М. Бахтиным трактуется как «чужое слово», т.е. «слово всякого другого человека, сказанное или написанное на своем или на любом другом языке, то есть всякое не мое слово»6. Данное положение является правомерным, однако представляется чрезмерно категоричным применительно к вышеуказанным произведениям М. Делибеса. Так, было бы ошибочным утверждать, что в трилогии дневников М. Делибес «отделяет себя от языка своего произведения» . Рассмотрение соотношения категорий «автор»-«герой» позволило определить степень отклонения от прямого отношения автора к герою и констатировать стремление М. Делибеса соответствовать «целому героя» (термин М.М. Бахтина), видеть мир его глазами и переживать изнутри события его жизни. Именно это предопределило выбор жанра произведений и характеристики образа персонажа,

6 Бахтин ММ. Эстетика словесного творчества, - М.: Искусство, 1979. - С.348

7 Бахтин ММ. Слово в романс //Вопросы литературы и эстетики. М.: Художественная литература, 1975 - С. 111

9

который, по признанию самого писателя, стал «персонажем наиболее похожим» на него самого8.

Тем не менее, положение М.М. Бахтина о «чужом слове» не отрицается, т.к., действительно, воплощая себя в образе своего персонажа, в его языке, Делибес все же вынужден соблюдать установленные им самим рамки соответствия «целому» героя, его культурно-языковому уровню. Именно поэтому речь может идти только о максимальной аппроксимированности идиолектов автора-рассказчика (Лоренсо) и М. Делибеса. Неверным было бы заявлять полную тождественность автора реального и автора художественного, т.к. это перевело бы исследуемые тексты в область нехудожественной автобиографической прозы.

В пункте 1.3.2. рассмотрены ключевые факторы, определяющие общую повествовательную структуру, а также набор средств речевой выразительности художественного дневника: личность автора, коммуникативная установкой текста и цель написания дневника.

Язык дневника напрямую зависит от принадлежности художественного автора к определенному социально-экономическому классу, от его политических и религиозных взглядов, от его географического происхождения. Все эти факторы формируют манеру изложения, обусловливают выбор речевых средств, наличие тех или иных лексических единиц (далее ЛЕ): неологизмов, профессионализмов, просторечий.

Ключевым для жанра дневника является вопрос его коммуникативной направленности. В то время как в других автобиографических жанрах зачастую задействован адресат, в дневниках личность героя-автора раздваивается на человека, который собственно пишет, и человека, которому предназначены записи. Исключением является дневник, адресованный конкретному читателю. В этом случае речь идет о монологе-обращении к определенному референту, что приводит к потере автокоммуникативной природы дневника.

Данная коммуникативная специфика дневника определяет его ключевую жанрообразующую характеристику - имплицитность речи, возможность опущения очевидных или избыточных сведений.

В случае дневников М. Делибеса речь идет о двойственной коммуникативной направленности: с одной стороны - будучи художественными произведениями, они ориентированы на читательскую аудиторию, с другой - на условного «невидимого собеседника», коим может являться и сам автор записей.

В целом, дневник по своим характеристикам — это форма, позволяющая максимально свободно проявить эго автора. Однако в дневниках художественного типа исследователь сталкивается с двойником эго, внутренним «я». Эти два эго условно отличны друг от друга, а степень их схожести зависит от интенции автора воплотить себя как ЯЛ в своем персонаже. Таким образом, возникают все условия для того, чтобы дифференцировать категории «автор реальный» и «автор художественный». В случае трилогии М. Делибеса действительный автор дневника формирует ЯЛ автора вымышленного, а художественный персонаж

8 */.../ ha sido el personaje que he perfilado más parecida a mí». [García Domínguez, R. Miguel Delibes: un hombre, un paisaje, una pasión. - Barcelona: Destino, 1985,- C.575].

предстает как «модель реальной языковой личности»9. По словам писателя, из всех его художественных произведений именно «Дневник охотника» (1955), «Дневник эмигранта» (1958) и «Дневник пенсионера» (1995) являются наиболее автобиографичными, а Лоренсо можно считать воплощением самого Делибеса: «Я всегда хотел сделать из Лоренсо самого себя, я хотел, чтобы он даже развивался вместе со мной, занимался теми же видами спорта, что и я в различные периоды моей жизни, чтобы он был отражением моего мировоззрения и того общества, что меня окружало».10

В пункте 1.3.3. выделены основные аспекты, на которые представляется целесообразным опираться при анализе идиолекта М. Делибеса в его трилогии художественных дневников: монологичность и системность речи, автобиографический компонент текста и ЯЛ художественного автора.

Для жанра дневника характерны практически все функции монолога: рассказ о событии, рассуждение, исповедь, при этом все приведенные функции носят оттенок ретроспективности. В свою очередь системность записей (организация в соответствии с определенным алгоритмом) обеспечивает результативность лингвистического анализа, т.к. дневниковые записи — это четко структурированное и протяженное во времени повествование, предоставляющее богатый материал для исследования. Личные дневники нередко охватывают всю жизнь своего автора, что позволяет исследователю наблюдать за эволюцией ЯЛ, изменением компонентов ее идиолекта.

Автобиографичность повествования произведений-дневников

продиктована художественно-языковыми канонами жанра. Однако в случае трилогии дневников М. Делибеса автобиографический компонент имеет более выраженную природу. Анализируя языковые средства описания событий жизни автора, исследователь сталкивается с наложением двух сфер: художественной и реальной. С одной стороны, дневники повествуют о жизни художественного автора (литературного персонажа Лоренсо). С другой стороны, трилогия является отражением жизни автора реального (писателя М. Делибеса).

В выявлении особенностей идиолекта автора дневника немаловажную роль играет социокультурный фактор ЯЛ автора: довольно часто автор реальный и автор-рассказчик (художественный автор) родом из одного региона, принадлежат к одному социальному классу. В лингвистическом плане это позволяет отнести писателя к определенной этнокультурной и социокультурной общности, языковой группе, а также сужает рамки лингвистического исследования до определенного варианта, диалекта, говора. Так, художественный автор трилогии (Лоренсо) -уроженец региона Кастилия-и-Леон и заядлый охотник, как и сам М. Делибес, поэтому произведения изобилуют охотничьими профессионализмами и диалектизмами.

9 Караулов Ю.Н., Красшьникова Е.В. Русская языковая личность и задачи ее изучения // Язык и личность. - М.: 1989.-С.6

10 «[...] siempre quise hacer de Lorenzo un yo mismo, e incluso que fuese evolucionando conmigo, practicando los mismos depones que yo practicaba a medida que cumplía años, siendo reflejo de mi manera de ver el mundo y la sociedad que me rodeaba» [Garda Domínguez, R. Miguel Delibes: tm hombre, un paisaje, una pasión. - Barcelona: Destino, 1985. -С.575].

В Главе 2 «Языковые составляющие идиолеюпа Мигеля Делибеса в трилогии «Дневник охотника» (1955), «Дневник эмигранпш» (1958) и «Дневник пенсионера» (1995)» рассматриваются языковые средства, конституирующие идиолект М. Делибеса: фонетические (реализованные в письменной форме), грамматические, лексические, синтаксические; определяется специфика их употребления в каждой из частей трилогии. Отбор анализируемых феноменов произведен на основе уже существующих лингвистических работ, посвященных языку прозы М. Делибеса (Buckley, 1973; Fernández Martínez, 1983, 1988; Alvar, 1987; Alcalá Arévalo, 1991; Urdíales Yuste, 2006; López Gutiérrez, 2013). Таким образом, исследование ведется в рамках обозначенных ранее направлений и концентрируется на анализе уже зафиксированных языковых особенностей языка писателя. Исключением является рассмотрение фонетических феноменов, впервые интегрированное в комплексное лингвистическое исследование.

В §2.1. «Анализ письменной реализации фонетических феноменов» рассмотрены следующие представленные в трилогии фонетические явления: выпадение аппроксиманта [у], апокопа, а также такие способы реализации фонетической экспрессии, как аллитерация, ономатопея и парономазия.

Рассмотрение фонетических явлений позволило сделать следующий вывод: выпадение аппроксиманта [у] {miaja, indino), феномены апокопы (cene, poli, Meie), аллитерации (pichicharra, fanfarria, sola la Sonia) и парономазии (a voces y a vasos, a troche y moche, sin ton ni son) являются характерными для всех частей трилогии. Явление ономатопеи (psssssst, pirrrribiiií, pim, рат, pim, parti) встречается только в «Дневнике охотника» (1955) и «Дневнике эмигранта» (1958) в силу тематики данных частей трилогии.

Единичность использования фонетических явлений не позволяет определить рассмотренные феномены в качестве репрезентативного элемента авторского идиолекта. Однако в силу четко ограниченной сферы реализации (устная речь) появление фонетических феноменов в художественном тексте придает языку персонажа уникальную характеристику. В случае трилогии М. Делибеса явления фонетического характера, лишенные регионального влияния, отражают исключительно индивидуально-авторские предпочтения, вложенные в уста автора-рассказчика с целью имитации живого потока разговорной речи и усиления общей выразительности текста.

В § 2.2. «Анализ грамматических форм» рассмотрены следующие грамматические компоненты идиолекта М. Делибеса: глагольные формы и наклонения (изъявительное, условное и сослагательное), безударные формы личных местоимений.

Проведенный анализ грамматических явлений позволил констатировать, что М. Делибес часто практикует смешение грамматических времен, имитируя живой и спонтанный поток речи: прошедшие времена сочетаются с настоящим и будущим, что обусловлено стремлением автора актуализировать излагаемые события, а также желанием упростить повествовательный тон: «Yo la advertí que lo malo será en los meses de calor, cuando nos quiten los cuarenta barbos» [Diario de un cazador];

«Lo que yo la dije, que cuando no lleve la despensa a cuestas podrá hacer lo que quiera [...]» [Diario de un emigrante].

Разговорный характер языка автора-рассказчика достигается за счет использования модального значения Futuro Compuesto и аффективного перфекта, интеграции конструкции «/г а + infinitivo» в значении простого будущего, а также за счет намеренного нарушения правил согласования (настоящее и будущее косвенной речи, использование форм Pretérito Perfecto Simple после наречий и обстоятельственных оборотов времени, традиционно вводящих Pretérito Perfecto Compuesto). При этом замена глагольных форм Pretérito Perfecto Compuesto формами Pretérito Perfecto Simple объясняется не только разговорной характеристикой языка автора-рассказчика, но и региональными признаками языка М. Делибеса как носителя кастильского диалекта: «Ноу se recibió carta del tío Egidio» [Diario de un emigrante]; «Abel no se presentó esta tarde» [Diario de un emigrante].

Глагольные формы Futuro Simple, Futuro Compuesto, Condicional Simple и Condicional Compuesto чаще реализуются в модальном значении (предположение, сомнение), что может объясняться художественно-языковыми характеристиками исследуемых текстов: дневниковые записи условно ориентированы на фиксирование размышлений, ожиданий и предположений автора, анализа событий:

«Habrá sido ese cochino perro, que como vuelva a echarle el ojo le parto los hocicos de un escobazo», dijo ella [Diario de un cazador];

«El Pepe me propuso manear los chaparros, puesto que la madre no andaría lejos». [Diario de un cazador],

В своем темпоральном значении данные глагольные формы встречаются реже, т.к. автор-рассказчик (в силу характеристик образа) не склонен предвосхищать или планировать события, таким образом, условная ориентация на будущее (будущее в прошедшем) остается невостребованной.

В целом, составные глагольные формы представлены в трилогии в ограниченном количестве, что, вероятно, объясняется стремлением М. Делибеса упростить грамматическую составляющую языка персонажа. Четко выстроенная и продуманная речь вступала бы в определенное противоречие с образом автора-рассказчика, его идиолектом и разговорными чертами его языка, т.е. не соответствовала бы «целому» героя.

Количественный нодсечет всех глагольных форм позволил обозначить грамматические предпочтения автора и констатировать доминирование форм Pretérito Perfecto Simple, Pretérito Imperfecto de Indicativo, Pretérito Imperfecto de Subjuntivo и Presente de Indicativo, Presente de Subjuntivo. Грамматические преференции писателя обусловлены жанрово-языковыми особенностями дневников, предполагающими повествование в прошлом и рассуждения в настоящем (функция настоящего расширенного, настоящего обобщающего и настоящего косвенной речи).

Pretérito

de Indicativo 19,43%

к Futuro Simple 1,85%

Futuro Compuesto 0,07%

« Preterito Perfecto Simple 37,82%

v___

* Preterito Perfecto Compuesta de Indicativo 2,47%

Condidonai Compuesto 0,03%

й Condicional Simple 2,33%

«■ Presente de -Subjuntivo

Preterito Perfecto Compuesto de Subjuntivo

Presente de Indicativa 2S,80%

Preterito Imperfecto de Subjuntivo

3.88% ~ Preterito

Pluscuamperfecto de Subjuntivo 0,37%

Многократное использование в тексте трилогии форм Pretérito Imperfecto de Subjuntivo с окончанием «-ase»/«-iese» наравне с формами с окончанием «-ara»/«-iera» объясняется разговорными и региональными признаками речи автора-рассказчика, а также стремлением к фонической вариации:

«Me dijo que me estaba pintado, que me lo llevase puesto y no hiciera tonterías» [Diario de un jubilado].

Присутствие в тексте феноменов «leísmo» и «laísmo» также является характеристикой идиолекта писателя. Интеграция в текст трилогии данных феноменов говорит о желании М. Делибеса воплотить региональные особенности собственного языка, вложить их в уста своего двойника - автора-рассказчика Лоренсо:

«Ai concluir le llevé a casa y la Modes se colgó de él como si hiciera un año que no le veía» [Diario de un cazador];

«Lo que yo la dije, que los oídos no tenían que pedir permiso para doler» [Diario de un jubilado].

При этом следует особо отмстить, что употребление «leísmo» и «laísmo» конкурирует с корректными формами местоимений, т.е. речь не идет о постоянном использовании данных форм в трилогии.

В § 2.3. «Анализ лексического состава» рассмотрены следующие лексические феномены, представленные в тексте трилогии: повторы, ресурсы разговорной речи, профессиональная охотничья лексика и диалектизмы.

В пункте 2.3.1. исследованы три зафиксированных в трилогии вида повтора: простой лексический, синонимический и корневой.

Лексический повтор является характерным элементом всех трех дневников М. Делибеса и представлен простым контактным повтором и дистантным повтором:

«Bueno, pues la tía salió con que el tío y ella querían apadrinar a la guagua y yo miré para la chavola y la chavola no tuvo coraje para negarse» [Diario de un emigrante] (контактный повтор);

«Dicen que el final del sida suele ser una neumonía atípica. Si esto mío no es una neumonía atípica que baje Dios y lo vea» [Diario de un jubilado] (дистантный повтор).

В сравнении с простым лексическим повтором синонимический и корневой повторы встречаются в тексте трилогии значительно реже. Примерами могут послужить следующие отрывки:

«A la salida, me merqué un cupón, un capicúa, un numerito que dice cosas» [Diario de un jubilado] (синонимический повтор);

«Jura y perjura que no le gustaría ser académico [...]» [Diario de un jubilado] (корневой повтор).

Пункт 2.3.2. посвящен рассмотрению ресурсов разговорной речи, а именно: разговорных слов и выражений, просторечий, эксплетивной лексики, эвфемизмов, вульгаризмов, усилительных слов и выражений, завершительных оборотов.

Как показал количественный подсчет, наиболее часто встречающимися разговорными словами в трилогии являются существительные, негативно характеризующие человека (cipote, panoli, gilí, vaina, candongo). Частое использование определенного набора слов с отрицательной коннотацией является не только показателем языковых преференций автора-рассказчика, но и характеризатором его эмоционального состояния, его отношения к лицам, предметам и событиям. Наибольшее количество разговорных JIE представлено во второй части трилогии, что может объясняться эмоциональным компонентом повествования (изложение впечатлений о новой стране), обусловившим интеграцию стилистически более активных JIE.

Анализ просторечных J1E и составление глоссария использованных в трилогии просторечий вновь позволил выявить доминирование JIE, имеющих отрицательную коннотацию (candajo, mermado). Принимая во внимание положение о том, что просторечия выступают как «манера выражения, избираемая говорящим в зависимости от ситуации общения и собственного желания»11, можно сделать вывод о том, что внедрение в текст трилогии просторечных ЛЕ является авторским предпочтением.

Анализ и подсчет наиболее частотных эксплетивных слов (pues, vamos, bueno) показал, что их использование является характерной чертой языка всех частей трилогии и объясняется коммуникативной установкой текста, его условной адресованностью «невидимому собеседнику». Помимо этого, эксплетивные слова, являясь элементами, свойственными, как правило, устой речи, ориентированы на имитацию потока живой речи. Количественные данные показали значительное присутствие эксплетивной лексики во второй части трилогии, что объясняется эмоциональным компонентом повествования данного дневника и его коммуникативной установкой, ориентированной на донесение до «невидимого собеседника» новых впечатлений и эмоций.

11 Горшков А.И. Русская стилистика. Стилистика текста и функциональная стилистика. - M.: АСТ: Астрель, 2006. -С.306

Результаты исследования эвфемизмов (caray, pucha, saco) и вульгаризмов (huevón, mierda, cono, cagarse) позволили констатировать следующий факт: в первой части трилогии оба данных ресурса представлены единичными случаями, что объясняется стремлением автора к соблюдению норм речевого этикета; во втором дневнике автор активно интегрирует в текст как эвфемизмы, так и вульгаризмы, характеризуя тем самым эмоциональной компонент языка автора-рассказчика; в третьем дневнике в основном представлены вульгаризмы, что говорит об отказе автора следовать нормам речевого этикета и предпочтении использовать JIE грубой речи. В этом отношении показательным является факт отказа от эвфемизма «pucha» в «Дневнике пенсионера» (1995) в пользу вульгаризма «puta».

Представленные в тексте трилогии Делибеса усилительные слова и обороты (ya se sabe, la verdad, eso si), являющиеся одним из средств модальности, нацелены на воздействие на «невидимого собеседника», а также на самоутверждение в рамках высказывания. Именно поэтому наибольший процент присутствия усилительных слов и оборотов представлен во втором дневнике: автор-рассказчик подтверждает свои высказывания о впечатлениях и событиях, стремится усилить их и донести до «невидимого собеседника» как неоспоримый факт.

Представленные в трилогии завершительные обороты (como yo digo, сото те ¡lamo Lorenzo, sanseacabó) выполняют функцию самоподтверждения. Количественные данные свидетельствуют о том, что самым частотным оборотом является вошедшее в идиолект писателя с момента написания «Дневника эмигранта» (1958) выражение «.como yo digo». Интеграция в текст последних двух частей трилогии указанного оборота может объясняться возрастными характеристиками автора-рассказчика: с возрастом его высказывания становятся более категоричными, а в идиолекте формируются условно «собственные», свойственные только ему выражения.

В пункте 2.3.3. представлен анализ профессиональной охотничьей лексики, а также приведен глоссарий всех профессионализмов охоты, зафиксированных в трилогии. В реферируемой работе профессиональные JIE сферы охоты разделены на две тематические группы: профессионализмы, обозначающие охотничий инвентарь (percha, séptima), и профессионализмы, обозначающие виды охоты и охотничьи приемы (manear, ojeo, ganchito, bajar, quedar, amonarse, trasconejado).

С точки зрения морфологии, лексика сферы охоты представлена различными частями речи, однако чаще всего речь идет о существительных (bicho, ojeo, ganchito, percha, pluma) и глаголах (bajar, caer, quedar, manear, amonarse).

Обращает на себя факт существенного присутствия профессионализмов в первой части трилогии, что объясняется тематикой «Дневника охотника» (1955).

Следует особо отметить, что М. Делибес намеренно избегает объяснения профессионализмов через синоним. Профессиональная лексика, гармонично интегрированная в речь автора-рассказчика, ориентирована на создание реалистичного повествования и наряду с другими JIE выступает как характеризатор персонажа. Наличие контекстуальных синонимов или пояснений вступало бы в очевидное противоречие как с ЯЛ Лоренсо, так и с жанровыми

канонами дневника, согласно которым записи «для себя» зачастую не предполагают разъяснений и/или уточнений профессионализмов.

В пункте 2.3.4, рассмотрены, собраны в глоссарий и представлены в количественных показателях все встречающиеся в трилогии диалектизмы автономного сообщества Кастилия-и-Леон.

Исследование по семантическому принципу показало, что доминирующими семантическими полями используемых автором диалектизмов являются метеорологические явления (aguarradillas, resolillo, carama), физическое и эмоциональное состояние человека (entumido, implado, tener rilis).

Как и в случае разговорных ЛЕ, среди наиболее частотных ЛЕ представлено существительное, передающее негативное отношение к человеку (gicho). Данный факт вновь позволяет заявить использование слов с отрицательной коннотацией в качестве характерной черты идиолекта М. Делибса в трилогии. Как и в случае с охотничьими профессионализмами, писатель намеренно не приводит объяснения диалектизмов, что безусловно, усложняет общее восприятие текста, однако значение данных ЛЕ легко восстанавливается посредством контекстуального параллелизма.

§ 2.4. «Анализ синтаксических структур» посвящен рассмотрению синтаксической составляющей идиолекта М. Делибеса в трилогии «Дневник охотника» (1955), «Дневник эмигранта» (1958) и «Дневник пенсионера» (1995). Исследование синтаксического компонента идиолекта писателя, следуя обозначенному ранее направлению [Alcalá Arévalo, 1991], построено на анализе расширенных и эллиптических конструкций.

К расширенным синтаксическим конструкциям, рассмотренным в пункте 2.4.1, отнесены расширенные за счет комплементарных элементов синтаксические структуры. Основными элементами структуры данного типа являются параллелизм, хиазм, перечисление, синтаксический повтор.

Феномены параллелизма и хиазма являются спорадическими, они присутствует в тексте всех дневников, однако в незначительном количестве, т.к. подобные сложные структуры условно не характерны для речи Лоренсо: « Uno le ha hecho y uno ha de sacarle del atolladero» [Diario de un emigrante] (параллелизм).

« Tochano se compró hoy una radio con las tres mil. Zacarías me propuso subir al páramo a cazar codornices con red» [Diario de un cazador] (параллелизм).

Хиазм используется в исследуемых дневниках с целью усиления высказывания, выражая идею навязчивости, раздражения:

«Luego pensé que estaba haciendo el cipote dándole razones y que ella y la Mimi y la Mimi y ella pueden pensar lo que les dé la gana» [Diario de un cazador] (хиазм).

Перечисления - одна из наиболее ярких характеристик идиолекта Делибеса в его художественных дневниках. Данный ресурс наделен в трилогии целым спектром функций: описательной, интенсифицирующей, конструктивно-повествовательной, объединительной. Частотная интеграция перечислений призвана усилить эмоциональный компонент повествования, интенсифицировать высказывание и придать точность описанию:

«Ahora veo a la madre donde antes no la veía: en el montón de ropa sucia, en el bando de gorriones que revolotea en la terraza, en el talgo que pasa cada tarde o en el Sagrado Corazón iluminado» [Diario de un cazador].

К синтаксическим повторам отнесены анафора, эпифора, анадиплосис и кольцевой (рамочный) повтор.

Наиболее распространенным типом анафоры в тексте трилогии является повторение имен персонажей, намеренное опущение местоимений, которые могли бы заменить имя собственное и значительно облегчить восприятие текста: «La Modes no quiso venir a echar una mano, eso que la avisé ayer. La Modes anda a lo suyo» [Diario de un cazador].

Иногда анафора служит для усиления идеи фрагмента, передает эмоциональную напряженность персонажа или сюжетной линии: «Si tuviera tablillas sería un paraíso. Claro que si tuviera tablillas ni Melecio ni yo tendríamos que hacer allí» [Diario de un cazador].

Эпифора в тексте трилогии помогает создать ритмический рисунок прозы, охарактеризовать ситуацию или персонажа. Применительно к разговорному языку данный вид повтора способствует усилению экспрессии, служит для передачи эскалации эмоционального напряжения:

«Tuvimos que hacerle la autopsia y encontramos cuatro perdigones: dos del 6 y dos del 7. El había tirado con б y yo con 7» [Diario de un cazador].

Анадиплосис представлен в дневниках единичными случаями и введен в текст дневников с целью усилить смысловую составляющую отрывка. С языковой точки зрения, анадиплосис лишний раз подчеркивает разговорный характер речи автора-рассказчика:

«Y tú te ocultas tras una jara. La jara no impedirá que tú veas a las perdices, pero sí las perdices te vean a tí» [Diario de un cazador].

Использование в тексте трилогии кольцевого повтора определено его характеризующей функцией. Параллельно со стилистическим усилением, данный вид повтора призван искусственно «обеднить» язык, создать впечатление скудности выразительных средств: «Es la Anita, pero no es la Anita» [Diario de un cazador].

Нередко кольцевые повторы выражают замкнутость мышления: одна и та же мысль повторяется несколько раз ввиду неспособности персонажа развить или логически завершить ее. Данный факт объясняется установленными М. Делибесом речевыми рамками, соответствующими культурно-языковому уровню автора-рассказчика.

Присутствие эллипсиса в тексте трилогии продиктовано указанным ранее имплицитным характером дневниковой прозы, обусловленным автокоммуникативной направленностью текста. Помимо этого, использование структурно-языкового эллипсиса предопределено особенностями синтаксиса разговорно-обиходной испанской речи, в которой подобные синтаксические построения типичны, высокочастотны и нормативны [Фирсова, 1999].

Эллипсис во всех частях трилогии создает впечатление небрежной и непродуманной речи, отражает внутреннюю напряженность автора-рассказчика, а также обеспечивают динамику повествования. Так, в тексте дневников

встречаются цепочки эллипсиса, формирующие целый повествовательный фрагмент:

«.Hoy, los Santos. Acá como si tal cosa. Yo me recuerdo allá, con las visitas al cementerio y el Tenorio por la tarde. Verdaderamente no hay cosa con cosa. Y luego el clima» [Diario de un emigrante].

В трилогии также представлен эллипсис различных частей речи: существительного, наречия, глагола, предлога:

«El de Francés no se separa de la de Alemán» [Diario de un cazador] (эллипсис существительных «profesor» и «profesora» соответственно);

«[...] y entonces saltó el tío que le asaba la flojera del país y prefería personal de fuera y que podía quedarme provisorio y que León me enseñaría a la noche el manejo de estos trastos y que, si me parecía, eran 4.000 semanales» [Diario de un emigrante] (эллипсис наречия «bien»);

«No sé dónde vamos a parar» [Diario de un cazador] («обычное опущение» предлога перед «dónde»12);

«Cuando yo era chico la mujer que se casaba, ya se sabía, al año, un tonel» [Diario de un emigrante] (эллипсис глагола);

«Cuando ya me largaba, sentí que me tocaban las espaldas; me volví, y el tío» [Diario de un emigrante] (эллипсис глагола).

Эллиптические модели активно используются М. Делибесом в косвенной речи. Речь идет об эллипсисе глаголов говорения, «стратегическом приеме диалога в художественном стиле» произведений XX века13. Подобный прием передает стремление автора-рассказчика к экономии лексических средств за счет эллипсиса, его желание сократить повествование, не разбивая косвенное представление диалога на несколько предложений:

«El cipote, de que me sintió hablar, que si español, y yo, tan templado, que y de los finos, y él que si recién venía llegando, y yo que sí, y él que si traía afán de trabajar, y yo que a ver [...]» [Diario de un emigrante] (эллипсис глаголов говорения).

Следует отметить, что использование эллиптических конструкций не препятствует восприятию текста трилогии, т.к. во всех случаях их употребления отсутствующий элемент легко восстанавливается из контекста благодаря структурному и семантическому параллелизму с первой частью сложного предложения или же с предыдущей фразой.

В ходе сопоставительного анализа дневников была выявлена тенденция к более частотному использованию эллиптических конструкций в косвенной речи в последней части трилогии. Данный факт может объясняться возрастным фактором: автор-рассказчик с возрастом становится более небрежным в письменной речи, стремится к экономии речевых средств, пренебрегает условными синтактико-грамматическими нормами.

В заключении представлены выводы и перспективы дальнейшего исследования, которые открывает реферируемая работа.

12 Зеликов М.В. Синтаксис испанского языка: особенности структуры предложений по характеру коммуникативной установки и цели высказывания. - СПб.: КАРО, 2005. - С.234

13 Там же С.251

Проведенный анализ текста трилогии художественных дневников М. Делибеса позволил сделать следующие выводы:

1. Природа и реализация компонентов идиолекта М. Делибеса в трилогии дневников определены совокупностью характеристик исследуемых текстов: тематической составляющей, коммуникативной установкой, региональными особенностями языка писателя, языковыми особенностями жанра, образом автора-рассказчика.

Так, тематическая составляющая предопределила использование определенной ономатопеи (звуки, передающие крик куропатки, ружейный выстрел), охотничьих профессионализмов, ресурсов разговорной речи.

Коммуникативная установка текстов проявилась в лексической (эксплетивные слова, усилительные и завершительные обороты) и синтаксической составляющих (эллипсис).

Региональные особенности языка писателя представлены на лексическом (диалектизмы) и грамматическом (замена глагольных форм Pretérito Perfecto Compuesto формами Pretérito Perfecto Simple, феномены «Leísmo» и «Laísmo», формы Imperfecto de Subjuntivo с окончанием «-asef-iese») уровнях.

Языковые характеристики жанра дневника обусловили ретроспективность повествования и, как следствие, доминирование прошедших времен, а также значительное присутствие в тексте глагольных форм настоящего (в функции настоящего расширенного, настоящего обобщающего и настоящего косвенной речи) для изложения вневременных утверждений и размышлений автора-рассказчика. Помимо этого, имплицитный характер языка дневникового текста предопределил интеграцию в текст трилогии различных моделей эллипсиса.

Образ автора-рассказчика и его ЯЛ ограничивают языковой потенциал М. Делибеса: писатель вынужден реализовывать собственный язык в установленных им самим рамках соответствия «целому» героя. Вследствие этого в тексте представлены единичные случаи аллитерации и парономазии, сложных синтаксических конструкций (хиазма, параллелизмов).

2. Разговорная речь является основой для реализации всех языковых ресурсов трилогии, она определяет способы языкового воплощения и общий характер компонентов идиолекта. В частности, разговорные черты языка предопределяют письменное воплощение фонетических феноменов, обусловливают нарушение грамматических норм, диктуют выбор ЛЕ и влияют на оформление синтаксических конструкций.

Компаративный лингвистический анализ частей трилогии не только позволил констатировать конституирующее для идиолекта М. Делибеса значение разговорной речи, но и определить характеристику и динамику ее ресурсов:

• анализ фонетической составляющей идиолекта писателя показал постоянное использование апокопы, тематически обусловленную интеграцию ономатопеи, единичность реализации парономазии и феномена выпадения аппроксиманта [у];

• анализ грамматических форм позволил выявить, что даже в рамках общей нормативности использования грамматических норм, в тексте прослеживаются тенденции к имитации разговорной речи (смешение времен, использование аффективного перфекта, а также конструкции «ir а + infinitivo»);

• анализ лексической составляющей идиолекта писателя сделал возможным констатировать насыщенность языка трилогии элементами разговорной речи (разговорными словами и выражениями, эксплетивными ЛЕ, просторечиями) преимущественно с отрицательной коннотацией;

• анализ синтаксической составляющей идиолекта писателя показал присутствие в каждой из частей трилогии эллипсиса глагола, преимущественно в рамках косвенной речи (эллипсис вводного глагола).

Принимая во внимание утверждение, что идиолект - это четкая система, в индивидуальном языке М. Делибеса в исследованных художественных дневниках разговорная речь является его квинтэссенцией, системообразующим элементом, определяющим и генерирующим прочие компоненты средств авторского речевого выражения.

3. Компонентом, который формирует индивидуальность идиолекта М. Делибеса в трилогии, является лексика. Так, охотничьи профессионализмы и диалектизмы региона Кастилия-и-Леон в силу своей стилистической активности, постоянства присутствия в тексте и специфичности семантической нагрузки представляет собой уникальную константу авторского идиолекта.

Проведенный анализ позволил подтвердить заявленные к защите положения:

1. Совокупность жанрово-композиционных, языковых и социокультурных характеристик дневника предопределяет способы воплощения компонентов авторского идиолекта в дневниковом тексте. Исследование способов письменной реализации фонетических явлений, грамматических форм, лексического состава и синтаксических конструкций в трилогии М. Делибеса показало, что каждый из заявленных элементов сформирован под влиянием тематических, фактологических (автобиографичность), коммуникативных (адрссованность), языковых (монологичность повествования, системность дискурса, ретроспективность изложения) характеристик дневника в сочетании с социокультурными особенностями ЯЛ автора.

2. Содержательный компонент трилогии отражает влияние автобиографических факторов жизни Делибеса (увлечение охотой, путешествие в Латинскую Америку, оценка современный реалий), что выражается в тематической составляющей и, как следствие, в выборе языковых средств.

3. Анализ языка автора-рассказчика в совокупности с рассмотрением жанровых характеристик текста позволяют воссоздать и системно описать идиолект М. Делибеса с позиции максимальной аппроксимированное™ идиолектов автора реального и автора художественного.

4. Принцип компаративного лингвистического анализа дневниковых текстов позволил выявить константные элементы авторского идиолекта (апокопа, грамматические реализации временных • форм, феномен «Laísmo», разговорные ЛЕ), а также обозначить элементы динамики (увеличение количества эксплетивных слов, завершительных оборотов, эллипсиса, отказ от эвфемизмов в пользу вульгаризмов).

5. Присутствие в исследуемых текстах разговорных элементов фонетического, грамматического, лексического и синтаксического характера позволяет

определить разговорную речь в качестве основного конституирующего элемента идиолекта М. Делибеса в трилогии дневников.

6. Проведенный анализ показал, что лексический и синтаксический компоненты идиолекта представлены в исследуемых текстах наиболее разнообразно. Благодаря компаративному анализу были определены лексические и синтаксические константы идиолекта М. Делибеса, а также прослежена динамика появления и исчезновения из языка автора ряда лексических единиц (к примеру, эвфемизмов).

Диссертационное исследование позволило сделать вывод о том, что дневниковая трилогия Делибеса, написанная на стыке художественного и автобиографического повествования, в силу своей тематической и жанровой специфики является максимально информативным материалом для лингвистического анализа состава и динамики идиолекта писателя как ЯЛ, оперирующей определенным арсеналом средств и имеющей свои языковые предпочтения в разные периоды своей жизни.

Основные положения исследования отражены в семи публикациях, три из них изданы в журналах, включенных в перечень ВАК Минобрнауки РФ:

1. Богданова Б.В. Проблема реконструкции языковой личности автора в художественных произведениях дневникового жанра // Вестник Московского университета. Серия 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация, 2009. - №4.-С. 89-96.

2. Богданова Е,В. О некоторых аспектах изучения термина идиолект в отечественной и западной лингвистике // Вестник Ленинградского государственного университета имени A.C. Пушкина, 2009. - №4. (Том 1) Филология. - С. 100-108.

3. Богданова Б.В. Профессиональная охотничья лексика в произведениях Мигеля Делибеса «Дневник охотпика» и «Дневник эмигранта» // Вестник Российского Нового Университета, 2013. - №3. - С. 139-141.

4. Богданова Е.В. Языковые особенности жанра дневника // Филологические науки. Вопросы теории и практики, 2008. - №1 (1) - 4.1. - Тамбов: Грамота. -С. 28-33.

5. Богданова Е.В. Способы передачи косвенной речи в трилогии Мигеля Делибеса «Дневник охотника», «Дневник эмигранта» и «Дневник пенсионера» // Филологические науки. Вопросы теории и практики, 2010. - №1 (5) - 4.1. -Тамбов: Грамота. - С. 38-41.

6. Богданова Е.В. Особенности употребления грамматических форм в трилогии Мигеля Делибеса «Дневник охотника», «Дневник эмигранта» и «Дневник пенсионера» // Всероссийский журнал научных публикаций, 2011. - Москва: Эстет.-С. 34-36.

7. Богданова Е.В. О некоторых аспектах изучения идиолекта в отечественной и западной лингвистике // Мат. XVIII Международной научной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Ломоносов», 2011 [Электронных ресурс]. Систем, требования - Adobe Acrobat Reader -URL:http://lomonosov-msu.ru/archive/Lomonosov_2011/1241/35576_69a5.pdf (дата обращения: 13.04.2015).

Богданова Елена Владимировна (Россия)

Идиолект Мигеля Делибеса в его произведепиях дневникового жанра: опыт лингвистического исследования

Диссертация посвящена исследованию идиолекта испанского писателя Мигеля Делибеса в трилогии его художественных произведений дневникового жанра «Дневник охотника» (1955), «Дневник эмигранта» (1958) и «Дневник пенсионера» (1995). В диссертации впервые предлагается комплексное рассмотрение конституирующих элементов идиолекта автора, основывающееся на компаративном анализе произведений одного жанра. Исследование фонетических (реализованных в письменной форме), грамматических, лексических и синтаксических явлений, свойственных идиолекту Мигеля Делибеса в указанной трилогии, позволило выявить и описать авторские речевые предпочтения и их динамику с учетом характеристик дневникового текста.

Материалы и результаты исследования могут быть использованы при подготовке теоретических и практических курсов по лексикологии, синтаксису и грамматике испанского языка, а также при чтении спецкурсов, посвященных лингвистическому анализу художественного текста и литературе страны изучаемого языка.

Elena V. Bogdanova (Russia)

The idiolect of Miguel Delibes in his fictional diaries: a linguistic research experience

The thesis researches the idiolect of a Spanish writer Miguel Delibes in his trilogy of the fictional diaries «Diary of a hunter» (1955), «Diary of an emigrant» (1958) and «Diary of a pensioner» (1995). The thesis based on the comparative research of the same genre novels presents the first experience of a complex analysis focused on the constituent elements of Delibes's idiolect. Considering genre characteristics the author studied and described phonetic, lexical, grammar and syntactic phenomena that constitute Delibes's idiolect in his fictional diaries and also revealed writer's language preferences and their evolution.

The content and the results of the thesis can be used in practical and theoretical courses on Spanish lexicology, syntax and grammar as well as in linguistic analysis course and Spanish literature course.

Подписано в печать: 28.04.2015

Заказ № 10748 Тираж - 100 экз. Печать трафаретная. Типография «11-й ФОРМАТ» ИНН 7726330900 115230, Москва, Варшавское ш., 36 (499) 788-78-56 www.autoreferat.ru