автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.05
диссертация на тему: Инверсия подлежащего как синтаксическая фигура

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Тавасиева, Альбина Заурбековна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I. ЛИНГВИСТИЧЕСКАЯ ПРИРОДА ИНВЕРСИИ ПОДЛЕЖАЩЕГО

§ 1. Инверсия и система языка.

§ 2. Инверсия подлежащего в свете теории актуального членения предложения.

Выводы.

ГЛАВА И. СТИЛИСТИЧЕСКИЙ ПОТЕНЦИАЛ ИНВЕРСИИ ПОДЛЕЖАЩЕГО

§ 1. Функционирование инверсии подлежащего в прозаическом тексте.

§ 2. Инверсия подлежащего в стихотворной речи.

§ 3. Сочетание инверсии подлежащего с другими стилистическими средствами.

§ 3.1. Конвергенции с инверсией в стихах.

§ 3.2. Конвергенции с инверсией в прозе.

Выводы.

ГЛАВА Ш. ИНВЕРСИЯ ПОДЛЕЖАЩЕГО В ИНДИВИДУАЛЬНОМ СТИЛЕ

§ 1. Инверсия подлежащего в романах Маргерит Дюрас

§1.1. Общая характеристика стиля М. Дюрас.

§ 1.2. Место инверсии в системе стилистических средств Дюрас.

§ 2. Инверсия подлежащего в стихотворениях

ИваБонфуа.

§2.1. Характеристика идиостиля И. Бонфуа.

§ 2.2. Инверсия в версификационной системе Бонфуа .122 Выводы.

Введение диссертации2002 год, автореферат по филологии, Тавасиева, Альбина Заурбековна

Наш интерес к инверсии подлежащего во французском языке как фигуре экспрессивного синтаксиса и выбор этой темы в качестве объекта научного исследования объясняется рядом причин. С одной стороны, это связано с возросшим в последние десятилетия в стилистике интересом к проблемам экспрессивного синтаксиса. Предпринимаются попытки создания общей системы экспрессивных синтаксических средств. В связи с этим объяснимо появление многочисленных исследований, представляющих собой многоаспектный анализ изучаемого явления с точки зрения различных теорий, подходов и на материале разных языков. Действительно, для создания единой системы необходимо детальное изучение каждой составляющей. Инверсия как особая аффективная синтаксическая конструкция известна очень давно, но изучена далеко не полностью.

С другой стороны, явление инверсии подлежащего во французском языке тем более интересно для исследователя, что налицо тенденция отказа современного разговорного французского от грамматической инверсии как нормы в вопросительных предложениях и замены ее прямым порядком слов. Именно это противоречие, характерное для сегодняшнего состояния французского языка, объясняет наш выбор в качестве материала для исследования текстов различной функциональной направленности французской литературы XX века.

Однако прежде чем приступить к рассмотрению интересующего нас явления инверсии, необходимо обратиться к проблеме экспрессивности вообще как одной из языковых категорий и ее проявления на разных языковых уровнях, в частности, в области синтаксиса.

Проблема экспрессивности языковых средств, поднятая Шарлем Балли еще в начале XX века, получила развитие в целом ряде монографий и научных исследований общего и частного характера как в отечественной, так и в зарубежной лингвистике [Акимова 1981; Арнольд 1970, 1975, 1990; Береговская 1984; Брандес 1983; Васильев 1962; Галкина-Федорук 1958; Геллер 1991; Голуб 1986; Гридин 1990; Капацинская 1987, 1992; Каражаев, Джусоева 1987; Каражаев, Кулов 1992; Кожина 1987; Кухаренко 1988; Литвин 1987; Лукьянова 1986; Лустрэ 1982; Малинович 1980; Павлова 1987; Панасюк 1973; Пекарская 1999, 2000; Сковородников 1981; Скребнев 1975; Телия 1997; Тимофеев 1984; Формановская 1978; Хазагеров 1987, 1992; Чайковский 1971; Чеботарева 1989; Шаховский 1975; Якобсон 1965; Cohen 1966; Courault 1957; Cressot 1959; Genette 1972; Guiraud 1967; Henry 1977; Marouzeau 1959; Mazaleyrat, Molinie 1989; Riffaterre 1971; Rostand 1951; Sauvageot 1957; Schlocker 1957; Todorov 1967].

Общим моментом, объединяющим большинство подходов к этому вопросу, является признание экспрессивности объективно существующей языковой категорией, характерной для всех уровней языка. Под экспрессивностью обычно понимают "совокупность се-мантико-стилистических признаков единицы языка, которые обеспечивают ее способность выступать в коммуникативном акте как средство субъективного выражения отношения говорящего к содержанию или адресату речи" [Гридин 1990, с. 591]. Наряду с экспрессивностью языковые единицы могут обладать и другими свойствами: эмоциональностью, образностью, оценочностью.

Проблема разграничения экспрессивного и эмоционального до сих пор является предметом дискуссий. Некоторые лингвисты ото

Различные подходы к категории экспрессивности ждествляют эти понятия, не разграничивают их. В других работах они трактуются как совершенно независимые различные понятия. Так, М.Н. Кожина рассматривает экспрессивность как речевое, коммуникативно-функциональное понятие, эмоциональность же изначально присуща единицам языковой системы. Автор считает целесообразным употреблять термин экспрессивность применительно к соответствующим явлениям "лингвистики речи", а эмоциональность -"лингвистики языка" [Кожина 1987, с. 14]. Эту позицию разделяет Н.М. Павлова, которая утверждает необходимость полного разграничения понятий эмоционального и экспрессивного. Такое разграничение должно проходить "по линии языка и речи" [Павлова 1987, с. 50].

А.Н. Мороховский относит эмоциональность и экспрессивность к фактам речи. Различие между эмоциональным и экспрессивным определяется, исходя из речевой интенции говорящего: эмоциональность - качество речи, обусловленное психическим состоянием говорящего, а не намерением достичь каких-либо прагматических целей. Это намерение характерно для экспрессивности [Мороховский 1991, с. 95].

Однако наибольшее распространение получило рассмотрение экспрессивного и эмоционального с позиции определенной иерархии. Тезис Е.М. Галкиной-Федорук о том, что экспрессивность возможна без эмоции [Галкина-Федорук 1958, с. 121], получил поддержку у большинства современных лингвистов, которые занимаются этой проблемой, и экспрессивность понимается как категория более высокого порядка, куда эмоциональность может входить в качестве компонента наряду с другими характеристиками.

Так, И.В. Арнольд, говоря о коннотативном значении лексических единиц, отмечает, что "наличие эмоциональной коннотации почти всегда влечет за собой экспрессивность, но обратное неверно" [Арнольд 1990, с. 113].

Т.Г. Винокур указывает на обобщающий по отношению к эмоциональности характер термина "экспрессия" [Винокур 1980, с. 57].

Н.А. Лукьянова определяет эмоциональную оценку в качестве одной из составляющих семантической основы экспрессивности наряду с образностью и интенсивностью [Лукьянова 1986, с. 80].

В словаре стилистических терминов С.Е. Никитиной и Н.В. Васильевой эмоциональность, образность и оценочность также характеризуются по отношению к экспрессивности оппозицией "частное -общее", однако в комментариях уточняется, что они "представляют собой лишь набор возможностей, а не то, что всегда присутствует в любом выражении экспрессивности" [Никитина, Васильева 1996, с. 151-152].

Категория экспрессивности рассматривается преимущественно в стилистике, где, как известно, основной оппозицией в вопросах трактовки выразительных средств современная наука признает оппозицию между нормой и отклонением от нормы [Арнольд 1990, с. 56; Балли 1961, с. 46; Винокур 1974, с. 267 - 282; Долинин 1987, с. 264 -267; Дюбуа 1986, с. 50 - 51; Золотова 1974, с. 145 - 175; Кузнец, Скребнев 1960, с. 65; Риффатер 1980, с. 85; Dubois 1994, р. 172; Ducrot, Todorov 1972, p. 349; Mounin 1968, p. 174 - 177; Riffaterre 1971, p. 149]. Правомерным представляется перенести эту оппозицию и на экспрессивность: таким образом, экспрессивное будет противопоставлено нейтральному. Дихотомия этих понятий отмечалась не раз [Никитина, Васильева 1996, с. 152].

Экспрессивная функция языка проявляется через определенную систему экспрессивных средств на всех языковых уровнях. В области фонетики - это "фонологически нерелевантные для данного языка изменения звуков" [Гридин 1990, с. 591]. Изучение экспрессивных фонетических средств базируется на принципах фоностилистики, заложенных Н.С. Трубецким в "Основах фонологии". Развивая идеи Трубецкого, Пьер Гиро в качестве предмета изучения фоностилистики выделяет фоностилистические варианты и делит их, используя терминологию Балли, на варианты с собственной эмоциональной окраской: ассонанс, аллитерация, ономатопея и т.п. (сюда же можно отнести и звуковой символизм [Журавлев 1981; Sauvageot 1957, р. 189 - 197]) и варианты с социальной окраской: акцент, особенности произношения и т.п. [Guiraud 1967, р. 57].

К экспрессивным словообразовательным средствам относятся словосложение и система мейоративных и пейоративных аффиксов. Их значимость в общей системе экспрессивных средств варьируется в разных языках. Так, например, Пьер Гиро отмечает относительную бедность французского языка в плане выразительности морфологических структур, объясняя это отвращением французов к громоздким суффиксам и чересчур длинным словам [Guiraud 1967, р. 58].

На лексико-семантическом уровне сосредоточен основной фонд экспрессивных языковых средств, в который входят слова, "имеющие помимо своего предметно-логического значения оценочный компонент" [Гридин 1990, с. 591], стилистически дифференцированная лексика, фразеологизмы и тропы.

Применительно к области синтаксиса категория экспрессивности получает несколько иное выражение. Если на фонологическом, морфологическом и лексико-семантическом уровнях экспрессивные средства являются носителями четко выраженной положительной или отрицательной коннотации, то на уровне синтаксиса ярче всего проявляется "различие функционального использования экспрессивных языковых средств в многообразии видов общественно-речевой практики" [Гридин 1990, с. 591]. Кроме того, именно стилистические значения синтаксических структур имеют первостепенную важность для стилистики, так как они составляют "основу стиля" [Долинин 1987, с. 63], являются одним из важнейших источников выразительности

Солганик 1981, с. 22]. Этой же точки зрения придерживается Пьер Гиро, назвавший структуру фразы "душой стиля" [Guiraud 1967, р. 61]. Альбер Анри, говоря об экспрессивном синтаксисе французского языка, цитирует Поля Валери, назвавшего синтаксис "свойством души", и соглашается с ним: "Великий писатель - во фразе" [Henry 1977, р. 168].

Интерес к раскрытию экспрессивного потенциала синтаксических структур в последние десятилетия значительно возрос в связи с расширением круга проблем, освещаемых лингвистикой, в частности, вопросов организации и функционирования текста как формы существования речи. Именно целостный текст представляется объектом лингвистического и стилистического исследования в целом ряде работ [Арнольд 1975, 1990; Бухбиндер, Розанов 1975; Гальперин 1981; Долинин 1985; Кононенко 1972; Кухаренко 1988; Леонтьев 1979; Лотман 1970, 1996; Лустрэ 1982; Малинович 1980; Николаева 1978; Попова 1992; Сильман 1974; Тураева 1986; Хазагеров 1992; Хованская 1988; Шаховский и др. 1998].

Несмотря на различия в подходах к освещению проблем экспрессивного синтаксиса, и отечественные, и зарубежные исследователи сходятся в одном: особенность экспрессивных синтаксических конструкций заключается в том, что, по выражению Г.Н. Акимовой, "большинство из них выходит за рамки предложения в его традиционном понимании и фактически осознается на уровне текста" [Акимова 1981, с. 115]. В свою очередь, экспрессивность текста есть величина, являющаяся результатом сложной комбинации различных составляющих текста, в том числе и синтаксических конструкций [Малинович 1980, с. 6]. Следовательно, экспрессивность присуща таким явлениям, участвующим в создании и функционировании текста, как членение текста, его ритмическая организация, объем конституентов текста - фраз и сверхфразовых единств, пунктуация и графическая организация текста. Все эти явления анализируются в ряде исследований как признаки, обеспечивающие не только целостность и связность текста, но и его экспрессивность.

Так, например, ритм как языковая универсалия рассматривается в тексте в качестве средства, конституирующего, организующего речь (текст). Ритм стихотворной речи принципиально отличается от ритма прозы [Виноградов 1963, с. 134], ритм текста научного характера от ритма художественного текста. Признанным является тот факт, что ритм поэзии связан с метрикой, а ритм прозы реализуется за счет повторов образов, лексики, за счет параллельных конструкций, однородных членов и т.д. [Александрова 1984, с. 76 - 83; Арнольд 1990, с. 222 - 225; Гучинская 1975; Cressot 1959, р. 217-219; Marouzeau 1959, р. 189 - 193]. И.В. Арнольд, развивая идеи X. Гросса, отмечает, что ритмическая организация текста стилистически релевантна как в поэзии, так и в прозе [Арнольд 1990, с. 223]. Этой же точки зрения придерживается и О.В. Александрова, признавая ритм компонентом стиля и индивидуально-творческого метода писателя [Александрова 1984, с. 80]. В.Е. Холщевников рассматривает перебои ритма как яркое выразительное средство, являющееся по сути эффектом обманутого ожидания [Холшевников 1991, с. 209 - 224].

Явление ритма напрямую связано с объемом (длиной) конститу-ентов текста: синтагм, фраз, сверхфразовых единств; здесь тоже проявляется экспрессивная функция языка [Александрова 1984, с. 80 - 82; Cressot 1959, р. 207 - 208; Marouzeau 1959, р. 189 - 193].

Экспрессивность пунктуации реализуется в тексте за счет использования авторами знаков препинания в качестве эффективного средства выражения смысловых и экспрессивных отношений; пунк-туационно выделяются элементы текста, несущие эмоционально-экспрессивную окраску (эмоциональные паузы, ирония) [Александрова 1984, с. 83; Арнольд 1990, с. 227; Береговская 1988; Веденина 1975; Рождественский 1997, с. 240].

В синтаксисе стилистический эффект реализуется, как известно, на базе синтаксической синонимии, которая выражается в передаче "приблизительно одинаковой предметно-логической информации разными синтаксическими конструкциями с разной функционально-стилистической и экспрессивной окраской и коннотациями" [Арнольд 1990, с. 160]. Р.Г. Пиотровский в "Очерках по стилистике французского языка" отмечает большие стилистические возможности синтаксиса, объясняя это существованием синтаксических категорий обычно "в форме нескольких стилистем-синонимов, каждый из которых имеет свои дополнительные стилистические и экспрессивно-смысловые оттенки" [Пиотровский 1960, с. 168].

Таким образом, предметом изучения экспрессивного синтаксиса является весь спектр синтаксических структур, которые способны привносить в сообщение дополнительную аффективность, которые используются как "выразительные средства, придающие высказыванию дополнительные смысловые оттенки" [Кузнец, Скребнев 1960, с. 65], которые имеют "кроме латентно существующих в них коннота-тивных значений дополнительные характеристики, способствующие осуществлению прагматико-художественных интенций автора" [Чайковский 1971, с. 194]. Многочисленные исследования последних десятилетий, проведенные на материале различных синтаксических конструкций, демонстрируют актуальность этой области стилистики [Бо-женкова 1998; Васильева 1990; Власова 2002; Гарузова 1977; Геллер 1991; Егорова 1983; Иванчикова 1979, 1992; Калуга 1983; Кварцхава 1978; Новикова 1992; Пугачева 1999; Пуленко 1988; Чеботарева 1989; Червакова 1977; Шоблинская 1986].

Инверсия в системе риторических фигур

По традиции, берущей начало в античной риторике, экспрессивно отмеченные синтаксические конструкции относят к риторическим фигурам. Привлечением внимания к категории экспрессивности в синтаксисе лингвистика XX века обязана Шарлю Балли, отнесшему аффективность к чертам, характерным не только для прямых, но и для косвенных (синтаксических) выразительных средств [Балли 1961, с. 298].

Переиздание классических трудов по риторике Цицерона [Цицерон 1972], Дюмарсе [Dumarsais 1988], Фонтанье [Fontanier 1977], а также исследования П. Бакри [Baciy 1992], П. Гиро [Guiraud 1967], Ж. Женетта [Genette 1972], А. Сюами [Suhamy 1981], Ц. Тодорова [Todorov 1967], Р. Якобсона [Якобсон 1965] свидетельствуют о возрождении интереса к риторике вообще и к фигурам в частности, что особенно показательно на фоне целого ряда появившихся в последние десятилетия работ, в которых выразительные средства синтаксиса (в традиционном обозначении - фигуры) анализируются с точки зрения современных лингвистических теорий [Александрова 1984; Арнольд 1990; Береговская 1984; Дюбуа 1986; Корольков 1974; Мороховский и др. 1991; Пекарская 1999, 2000; Сковородников 1981; Скребнев 1975, 1987, 1997; Mazaleyrat, Molinie 1989].

Среди многочисленных дефиниций фигуры как явления речи [Ахманова 1966, с. 492; Горнфельд 1911, с. 335; Топоров 1990, с. 542; Ducrot, Todorov 1972, p. 349; Fontanier 1977, p. 64] одним из наиболее удачных нам представляется определение фигуры в "Экспериментальном системном толковом словаре стилистических терминов" С.Е. Никитиной и Н.В. Васильевой: "Фигура, -ы (figure). Обороты речи, отклоняющиеся от нейтрального словоупотребления и направленные на усиление выразительности высказывания" [Никитана, Васильева 1996, с. 141]. Действительно, фигуры экспрессивны, так как они представляют собой отклонения от нормы, от нейтрального [Безменова 1991, с. 36]. Ведь, как известно, экспрессивность и нейтральность - понятия дихотомичные: "все, что не нейтрально, экспрессивно" [Никитина, Васильева 1996, с. 152].

M.JI. Гаспаров, характеризуя античную риторику как систему, приводит классификацию Г. Лаусберга, выделявшую фигуры мысли (средства выделения излагаемой мысли) и фигуры слова (средства привлечения внимания к данному месту в речи). Среди фигур мысли выделялись фигуры: 1) уточняющие позицию оратора, 2) уточняющие смысл предмета, 3) уточняющие отношение к предмету, 4) уточняющие контакт со слушателями. К фигурам слова относились: фигуры прибавления (повтор, полиптот, полисиндетон), фигуры убавления (эллипсис, зевгма, асиндетон), фигуры перемещения или расположения (анастрофа, гипербатон, гомеотелевтон) и фигуры переосмысления (тропы) [Гаспаров 1991, с. 40 - 45].

В традиционной французской риторической системе, повторяющей александрийскую риторику, все фигуры (включая тропы) де- -лятся на фигуры мысли и фигуры слова. К первой группе относятся фигуры доказательства (сравнение.), страсти (восклицание.) и украшения (эвфемизм, гипербола.). Ко второй - фигуры выражения или собственно словесные (ономатопея.), грамматические фигуры (инверсия, анаколуф.) и тропы. По мнению А. Горнфельда, подобная система, "разделяющая слитное и объединяющая несовместимое", научного значения не имеет [Горнфельд 1911, с. 337]. Более удачной он признает немецкую традиционную классификацию, четче разграничившую фигуры и тропы. Собственно фигуры делятся на регулирующие движение изложения посредством расположения слов (полисиндетон, инверсия.) и останавливающие внимание на отдельной мысли (антитеза, умолчание.).

В основу современных классификаций положены различные принципы. Классификация льежской группы, предложенная в "Общей риторике", построена с учетом операций, формирующих риторические отклонения - метаболы. Все метаболы (среди них выделяются метаплазмы - фигуры, изменяющие звуковой или графический облик слова, метатаксы - синтаксические фигуры, видоизменяющие структуру предложения, метасемемы - семантические отклонения (тропы) и металогизмы - фигуры, изменяющие логическую значимость фразы) образуются в результате одной из четырех операций: сокращения, добавления, сокращения с добавлением или перестановки [Дюбуа 1986].

Ж. Мазалейра и Ж. Молинье делят фигуры на микроструктуры (традиционные фигуры способа выражения и построения) и макроструктуры (традиционные фигуры мысли). Микроструктуры могут быть вычленены из отрезка речи, исчезают или видоизменяются при изменении составляющих их элементов, определимы с первого предъявления, могут быть интерпретированы в рамках узкого контекста. Макроструктуры не могут быть вычленены из отрезка речи, не исчезают при изменении составляющих их элементов, не всегда определимы в результате первого предъявления и могут быть интерпретированы лишь в рамках широкого контекста. Макроструктуры могут включать в себя микроструктуры, но не могут быть сведены к их сумме [Mazaleyrat, Molinie 1989].

Система синтаксических фигур Э.М. Береговской выстроена по принципу симметрии / асимметрии и наглядно подтверждает выдвигаемый тезис о симметрии как факторе, организующем материю языка. Среди элементов экспрессивного синтаксиса выделяются: симметричные фигуры, придающие высказыванию дополнительное равновесие (синтаксический параллелизм, хиазм, антитеза, большинство видов повтора, асиндетон, полисиндетон), асимметричные фигуры, разрушающие нормативную структуру фразы и тем самым повышающие ее экспрессивность (инверсия, эллипсис, умолчание, парцелляция, сегментация, риторический вопрос) и симметрично-асимметричные фигуры, реализующие принцип симметрии / асимметрии одновременно (деривационный повтор, полиптот, антанаклаза, гомеотелевт, градация, зевгма) [Береговская 1984, 2000].

В основу классификации фигур В.И. Королькова положен горизонтально-вертикальный способ систематизации. По горизонтали все фигуры делятся на три типа: фигуры протяженности, фигуры связности и фигуры значимости. Каждый тип разделен на два вида: первый тип - на фигуры убавления (асиндетон, эллипсис.) и добавления (полисиндетон.), второй тип - на фигуры разъединения (парантеза, гипаллага.) и объединения (зевгма, гомеотелевт.), третий тип - на фигуры уравнивания (отсутствие инверсии, парцелляции, антитезы.) и выделения (инверсия, парцелляция, антитеза.). Все фигуры первого вида автор условно называет фигурами уменьшения или "минус-фигурами", составляющими немаркированный член оппозиции, а фигуры второго вида - фигурами увеличения или "плюс-фигурами", образующими маркированный член оппозиции [Корольков 1974]. Это своего рода вертикальное деление рассматриваемых явлений.

В "Стилистике английского языка" А.Н. Мороховского и др. четко разграничиваются понятия "выразительное средство" (маркированный член стилистической оппозиции элементов языка данного уровня) и "стилистический прием" (способ комбинации речевых единиц данного уровня в пределах единиц более высокого уровня). В синтаксисе выделяются 3 группы выразительных средств: 1) выразительные средства, основанные на редукции исходной модели (эллипсис, умолчание, бессоюзие), 2) основанные на экспансии исходной модели (повтор, перечисление, тавтология, полисиндетон), 3) основанные на изменении порядка следования компонентов исходной модели (инверсия, дистантность, обособление). К стилистическим приемам на синтаксическом уровне относятся: 1) стилистические приемы, основанные на формальных и смысловых взаимодействиях нескольких синтаксических конструкций или моделей предложений в определенном контексте (параллелизм, хиазм, анафора, эпифора), 2) основанные на транспозиции значения синтаксической структуры или моделей предложения в определенном контексте (риторический вопрос), 3) основанные на транспозиции значения способов связи между компонентами предложений или предложениями (парцелляция, сочинение вместо подчинения) [Мороховский 1991, с. 137- 139].

По классификации Ю.М. Скребнева фигуры в зависимости от характера своей структуры могут относиться либо к сфере парадигматического и синтагматического синтаксиса (если структура имеет чисто синтаксический характер: синтаксический параллелизм, инверсия.), либо к сфере синтагматической семасиологии (если в структуре отражается семантическое значение входящих в состав фигуры лексических единиц). Синтагматическая семасиология занимается фигурами совмещения, среди которых в зависимости от характера соотношения значений выделяются фигуры тождества (синонимические вариации.), фигуры неравенства (градация.) и фигуры противоположности (оксюморон.). Фигуры замещения (тропы) относятся к области парадигматической семасиологии [Скребнев 1975].

А.П. Сковородников представляет общую систему экспрессивных синтаксических конструкций современного русского литературного языка в виде поля, выстроенного по принципу градационного ряда между двумя осями: экономии и избыточности, моделирующими основные факторы организации языковых явлений. В частности, рассматривается группа фигур, входящих в состав "градационной парадигмы модификатов" (термин А.П. Сковородникова): усечение, эллипсис, антиэллипсис, позиционно-лексический повтор, парцелляция [Сковородников 1981].

Т.Г. Хазагеров и JI.C. Ширина делят все фигуры, исходя из принципа сопоставления, на дискретные и недискретные. К дискретным авторы этой классификации относят звукоподражательные фигуры (аллитерация, ассонанс), паронимические (каламбур и различные инструментовки) и графические фигуры (палиндром, логогриф). Недискретные фигуры делятся на тропеические и нетропеические (или диаграмматические). К первым относятся тропы, фигурные амплификации (антитеза, сравнение.) и грамматические тропы (риторический вопрос.). К последним - фигуры прибавления (анафора, эпифора, полисиндетон.), фигуры убавления (эллипсис, асиндетон.), фигуры размещения (парцелляция, тмезис.) и фигуры перестановки (инверсия, гистерология.) [Хазагеров, Ширина 1999].

Инверсия как нарушение обычного порядка слов, влекущее за собой повышение экспрессивности речи, обратила на себя внимание еще представителей эллинистическо-римской риторической системы. Если исократовцы предостерегали от инверсии, требуя упорядоченного построения фразы и логической последовательности слов, обусловленной строгими правилами, то уже в более поздних трудах соединенное с изяществом нарушение обычного порядка слов причисляется к достоинствам речи, так как, например, по Квинтилиану это отвечает требованиям поиска симметрии и красоты [Античные теории языка и стиля 1996, с. 239-240].

Способ образования (перестановка) роднит инверсию с другими риторическими фигурами. Кроме инверсии в результате перестановки образуются анастрофа, гипербатон, анадиплозис, гистерология. Между этими фигурами наблюдаются достаточно сложные иерархические отношения, во всяком случае, единой точки зрения на них нет.

В словаре риторических приемов Т.Г. Хазагерова и JI.C. Шириной анастрофа определяется как самое общее название различных типов и видов фигур, основанных на обратной перестановке (метатеза, палиндром, гипербатон, инверсия, простой хиазм, антиметабола, гис-терология). Гипербатон, в свою очередь, служит более узким термином для обозначения недискретных фигур, связанных с обратной перестановкой (простой хиазм, антиметабола, инверсия, гистерология, анадиплозис). Под анадиплозисом понимается стык, контактный и цепной повтор, под гистерологией - нарушение временной последовательности (.Умрем /Ив гущу сражения ринемся) [Хазагеров, Ширина 1999, с. 199, 200, 218,228].

С.Е. Никитина и Н.В. Васильева рассматривают анастрофу и гипербатон в качестве видов инверсии: анастрофа - перестановка смежных слов (muros intra вместо intra muros), гипербатон, или дистантная инверсия, - разъединение смежных слов (На море синее вечерний пал туман) [Никитина, Васильева 1996, с. 81].

В "Словаре лингвистических терминов" Ж. Марузо инверсия рассматривается как наиболее общий термин, посредством которого объясняется понятие анастрофы (перестановка в обратном порядке членов той или иной группы) и гипербатона (перестановка слова, приводящая либо к инверсии типа, именуемого анастрофой, либо к разделению двух членов предложения, обычно связанных друг с другом) [Марузо 1960, с. 29, 69, 121].

А. Сюами называет анастрофу типом гипербатона, гистероло-гию - стилистической инверсией, нарушающей хронологический порядок событий. К списку родственных инверсии фигур Сюами добавляет пролепс, своего рода инверсию с антиципацией (une forme d'inversion par anticipation), менее очевидную, чем гистерология, так как контекст важен здесь не менее, чем форма (Le monstre surgit devant les voyageurs terrifies) [Suhamy 1981, p. 83 - 86].

Современные дефиниции инверсии разграничивают, как правило, термины "грамматическая инверсия" (синтаксическое средство, исторически закрепленное, например, в языках с аналитическим строем, результатом которого является изменение грамматического значения всей синтаксической конструкции) и "стилистическая инверсия" (нарушение обычного порядка следования членов предложения без изменения синтаксических связей, в результате чего "какой-нибудь элемент оказывается выделенным и получает специальные коннотации эмоциональности или экспрессивности" [Арнольд 1990, с. 162], "оказывается стилистически маркированным" [Никитина, Васильева 1996, с. 79]). В системе экспрессивных средств синтаксиса инверсия определяется как фигура, образованная посредством операции перестановки [Дюбуа 1986, с. 160; Никитина, Васильева 1996, с. 80; Хаза-геров, Ширина 1999, с. 230; Fontanier 1977, р. 284], и выполняющая экспрессивную, эмфатическую или ритмико-мелодическую функцию

Никитина, Васильева 1996, с. 80].

Целью нашего исследования является всестороннее детальное изучение стилистической инверсии подлежащего во французском языке, ее функционирования как синтаксической фигуры, реализующей экспрессивную функцию языка. В задачи исследования входит:

- анализ существующих данных о природе инверсии подлежащего как реалии современного французского языка;

- анализ инверсии с точки зрения соотношения ее коммуникативной и экспрессивной функций;

- определение стилистического потенциала инверсии подлежащего как синтаксической фигуры;

- выявление особенностей функционирования инверсии подлежащего в индивидуальных стилях современных французских писателей и поэтов.

Материалом исследования послужили произведения французской литературы XX века различной функциональной направленности: художественные прозаические и стихотворные тексты, научные монографии, учебные пособия, газетные статьи.

Корпус примеров составил 1230 случаев инверсии подлежащего.

В ходе анализа использованы следующие методы: наблюдение, сопоставление, комментирование, описание языковых и речевых фактов. Для обработки материала на определенных этапах используется метод симптоматической статистики.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Инверсия подлежащего как синтаксическая фигура"

Выводы

Проанализировав произведения Маргерит Дюрас и Ива Бонфуа с точки зрения значимости в них инверсии подлежащего, мы пришли к выводу, что инверсия не является доминантной чертой идиостиля этих авторов.

Вместе с тем необходимо отметить, что и Дюрас, и особенно Бонфуа используют эту фигуру очень разнообразно.

В прозе Маргерит Дюрас инверсия выполняет структурно-грамматическую и коммуникативную функции, присущие всем инверсиям, иногда эмфатическую и ритмическую, а также стилистическую, позволяющую отнести инверсию к фигурам. Стилистическая функция реализуется в более частных: экспрессивной, приемообразующей, архитектонической. Экспрессивная функция очень ярко проявляется в конвергенциях с другими стилистическими средствами, особенно фигурами, где детализируется в эмоционально-выделительной, характерологической, лейтмотивной функциях.

Среди рассмотренных нами писателей Дюрас отнюдь не является лидером по частотности инверсий. Она уступает Рэмону Радиге, Анри Труайя. В среднем, у Дюрас на одну инверсию приходится 5,6 страницы текста. Этот показатель немного превосходит средний показатель частотности инверсий по таблице № 1 (5 страниц на одну инверсию). Количество инверсий в романах Дюрас меняется в сторону уменьшения вместе с изменениями в ее стиле.

В стихотворениях Ива Бонфуа инверсия проявляет себя как яркое выразительное средство. Она выполняет в тексте все функции, выделенные нами для стихотворной речи, кроме архитектонической, что, по нашему мнению, объясняется версификационными особенностями поэзии Бонфуа.

94 % инверсий у Бонфуа участвуют в стилистических конвергенциях. 43 % сочетаются не только с каким-либо тропом, но еще и с синтаксической фигурой. Еще раз подчеркнем, что наибольшей экспрессивности инверсия достигает именно в подобных конвергенциях. 6 % инверсий - одиночные (это редкий случай для Бонфуа и для поэзии вообще).

Отличительной особенностью стихов Бонфуа мы признаем конвергенции инверсии подлежащего и стихового переноса.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Во второй половине XX века появилось много интересных работ, посвященных проблемам порядка слов в разных языках. Они поднимали очень важные вопросы, связанные с распространившейся именно в это время теорией актуального членения предложения. Исследования проходили в рамках функционального синтаксиса, однако экспрессивному синтаксису уделялось недостаточно внимания. Мы в своей работе учитываем обе эти стороны.

Стилистическая инверсия - одна из самых грамматизированных синтаксических фигур. Как любая фигура, она универсальна. Но ее универсальность - величина непостоянная: в отличие от большинства фигур удельный вес и экспрессивность инверсии подлежащего варьируются в зависимости от грамматического строя данного языка.

Наше обращение к инверсии подлежащего в современном французском языке как к синтаксической фигуре основывается на оппозиции "норма / отклонение от нормы", которая используется применительно к категории экспрессивности вообще и к фигурам в частности и принимает форму "нейтральное / экспрессивное".

Проанализировав различные классификации фигур, включающие инверсию (Дюбуа, Дюмарсе, Фонтанье, Береговская, Корольков, Мороховский, Скребнев, Хазагеров и Ширина), мы пришли к следующему определению стилистической инверсии подлежащего:

Стилистическая инверсия подлежащего - это образованная в результате перестановки синтаксическая фигура, которая представляет собой конструкцию с постпозицией подлежащего и в отличие от грамматической инверсии ведет к выделению какого-либо элемента, получающего специальную стилистическую маркировку.

С точки зрения актуального членения предложения мы рассматриваем инверсию подлежащего в трех типах коммуникативных трансформаций: в коммуникативных транспозициях, коммуникативных инверсиях и коммуникативных стяжениях (моноремах). Мы говорим об экспрессивности этих конструкций, так как они представляют собой отклонение от нормы S (Т) - V (R). Экспрессивность коммуникативных трансформаций вызвана расхождением между инвертированным порядком следования главных членов предложения и объективным либо субъективным порядком следования компонентов актуального членения и базируется на эффекте обманутого ожидания.

Прогрессивный порядок слов является характерной чертой современного французского языка. Разговорная речь отказывается даже от грамматической инверсии в вопросительных предложениях. Однако стилистическая инверсия по-прежнему встречается в текстах различных функциональных стилей.

На наш взгляд, не каждая инверсия - фигура. Мы имеем дело с синтаксической фигурой в том случае, когда употребление инверсии подлежащего не обусловлено требованиями нормы конкретного стиля. Так, например, инверсии в официально-деловом стиле не экспрессивны, так как они оправданы наличием в консервативном административном стиле определенных норм: готовых формул, образцов, клише, где до сих пор сохранились устаревшие грамматические явления, к которым относится и инверсия:

Sont consideres comme organisations representatives les organismes qui, regroupant un ensemble d'etablissements d'enseignement agri-cole prives, leur assurent une assistance pedagogique, technique et administrative, portant sur la formation des maitres, l'organisation, la vie scolaire et la gestion des etablissements, et les represented au-pres des pouvoirs publics. (Code rural. Art. R* 811-49)

В научной речи инверсии довольно редки. Чем свободнее изложение материала, чем ярче в научном труде прослеживается индивидуальный почерк автора, следовательно, тем больше вероятность появления инверсий как средства логического выделения. В научных монографиях по французской стилистике мы обнаружили гораздо больше инверсий, чем в литературе справочного характера (в учебниках по грамматике и математике).

Частотность инверсии подлежащего в публицистическом стиле, в частности, в газетно-журнальных статьях, по нашему мнению, зависит от жанра текста (статьи). В ходе анализа мы убедились, что в интервью их почти не бывает, как и в коротких сводках новостей. В аналитических статьях инверсии встречаются гораздо чаще.

Инверсия подлежащего реализует в тексте функции, присущие ей как синтаксической конструкции. Это прежде всего структурно-грамматическая и коммуникативная функции, реже - эмфатическая и ритмическая функции. Наряду с этим инверсия служит ярким стилистическим средством и проявляет свою стилистическую функцию, основным значением которой является выделение, базирующееся на эффекте обманутого ожидания.

Стилистическая функция инверсии подлежащего в зависимости от стиля текста, от характера высказывания, от контекста и т.д. реализуется в частных функциях: в официально-деловом стиле - функция логического выделения, функционально-стилевая функция; в научном стиле - функция логического выделения, функционально-стилевая функция; в публицистическом стиле - функция логического выделения, экспрессивная функция, приемообразующая функция; в художественной прозе - функция логического выделения, экспрессивная функция, приемообразующая функция, архитектоническая функция, функционально-стилевая функция; в поэзии - ритмико-мелодическая функция, экспрессивная функция, приемообразующая функция, архитектоническая функция, функционально-стилевая функция.

Экспрессивная функция реализуется в еще более частных: характерологической, эмоционально-выделительной, функции поэтизации речи, лейтмотивной функции, изобразительной (функции создания визуального эффекта).

В работе проводится разграничение двух типов инверсии: сомкнутой (V-S) и разомкнутой (V-.-S). Разомкнутая инверсия, представляющая собой дизъюнкцию цепи "сказуемое - подлежащее", более экспрессивна благодаря эффекту обманутого ожидания, так как по норме расположения компонентов инверсии за сказуемым должно следовать подлежащее, чего не происходит в разомкнутой инверсии. Подавляющее большинство составляют сомкнутые инверсии (см. таблицы № 1 и № 2 Приложения).

В публицистических и особенно в художественных текстах инверсия часто становится компонентом выдвижений, в частности, стилистических конвергенций и сцеплений. Эффект обманутого ожидания заложен в самом значении инвертированной структуры. Если в прозаическом тексте преобладают одиночные инверсии (88 %), то в стихотворном тексте, напротив, подавляющее большинство инверсий (92 %) функционирует в стилистических конвергенциях. Чаще это двухуровневые семантико-синтаксические конвергенции (см. таблицы № 1 и № 2 Приложения).

При рассмотрении стилистических конвергенций с инверсией подлежащего мы используем оппозицию "ядро / периферия", предложенную В.Г. Гаком для всех уровней и участков языка. Мы понимаем ее в функционально-стилистическом аспекте: ядро - более выразительные для данной конвергенции стилистические средства, периферия - менее выразительные для данной конвергенции стилистические средства.

Конвергенция может состоять как только из ядра, так и из ядра и периферии. Ядро и периферия могут содержать как один, так и два и более элементов. Периферия может состоять как из одной, так и из нескольких ступеней: чем ближе к ядру, тем выразительнее элементы конкретной ступени в данной конвергенции.

Схематично структуры конвергенций можно изобразить так:

1 - конвергенция, состоящая только из ядра,

2 - конвергенция из ядра и одноступенчатой периферии,

3 - конвергенция из ядра и двухступенчатой периферии.

Стилистические конвергенции с инверсией, обнаруженные нами в анализируемых текстах, разделились на три группы:

1) одноуровневые конвергенции инверсии и других синтаксических фигур;

2) полиуровневые конвергенции инверсии и стилистических средств других уровней (например, тропов, фоностилисти-ческих средств);

3) полиуровневые конвергенции инверсии, других синтаксических фигур и стилистических средств других уровней (тропов, элементов фоностилистики и т.д.).

Наиболее выразительными мы считаем такие конвергенции, в которые кроме инверсии входят и другие синтаксические фигуры, то есть конвергенции 1-й и 3-й групп, поскольку для инверсии необходимо благоприятное синтаксическое окружение, которое создают только экспрессивно заряженные синтаксические конструкции.

В рассмотренных нами конвергенциях ядерными чаще бывают тропы и фигуры, обусловленные структурно и семантически (метафора, 'антитеза, градация, повтор, семантико-синтаксический хиазм и т.д.). Фигуры, которые обусловлены только структурно (синтаксический параллелизм, асиндетон, полисиндетон, инверсия), могут занимать и ядро, и периферию.

Инверсия чаще занимает периферию стилистических конвер-генций, за исключением тех случаев, когда она является основным архитектоническим элементом (особенно в поэзии).

Отнесение той или иной фигуры к ядру или периферии является отчасти субъективным. Самое важное при этом - определить функцию, которую выполняет та или иная конвергенция в тексте, и оценить степень необходимости каждого из компонентов конвергенции для выполнения этой функции. Представляется возможным пользоваться при подобном анализе методом субституции, т.е. заменой какой-либо фигуры на нейтральную конструкцию.

Особое внимание мы уделяем конвергенциям инверсии подлежащего и стихового переноса. При этом различаем инверсию, наложенную на стиховой перенос, и инверсию, сочетающуюся со стиховым переносом. В первом случае мы имеем дело с сомкнутой инверсией, клаузула попадает в позицию между сказуемым и подлежащим. Во втором случае имеет место разомкнутая инверсия, клаузула попадает в позицию между сказуемым и зависимым от него словом либо между второстепенными членами внутри группы главных членов предложения. Варианты подобных конвергенций мы разделили на три основных типа:

1-й тип: .V

S. - инверсия, наложенная на анжамбман;

2-й тип: .V

S - инверсия, сочетающаяся с анжамбманом глагол в сильной позиции конца стиха);

3-й тип: .V.

S. - инверсия, сочетающаяся с анжамбманом глагол не в сильной позиции конца стиха).

Во 2-м и 3-м типах возможны варианты в зависимости от положения подлежащего, которое может занимать любую позицию (начало, конец, середина стиха), за исключением позиции начала соседнего стиха (см. 1-й тип).

Анализ функционирования инверсии в разных стилях речи не был бы полным без обращения в рамках художественной речи к вопросам индивидуального стиля.

Проанализировав шесть романов Маргерит Дюрас с точки зрения употребления в них инверсии подлежащего на фоне других черт ее стиля и особенно синтаксиса, мы пришли к выводу, что инверсия является далеко не такой частотной конструкцией в произведениях писательницы, как, например, две другие асимметричные фигуры: парцелляция и сегментация. Однако она, несомненно, является выразительным стилистическим средством, наиболее ярко проявляющим себя в конвергенциях. Среди фигур, конвергирующих с инверсией, лидируют синтаксический параллелизм, семантико-синтаксический хиазм, асиндетон и различные виды повтора. Как правило, подобные конвергенции, в которые наряду с фигурами могут входить и тропы, выполняют у Дюрас общую эмоционально-выделительную функцию как разновидность экспрессивной функции. Инверсии также выполняют характерологическую, лейтмотивную, приемообразующую, архитектоническую функции, функцию поэтизации речи.

Главное отличие Дюрас в использовании инверсий состоит в том, что роль и удельный вес этой синтаксической фигуры чутко отражают разные этапы в эволюции творческого почерка писательницы: количество инверсий меняется в сторону уменьшения вместе с изменениями в ее стиле.

Поэзия Ива Бонфуа привлекла наше внимание своей метафоричностью и четкой синтаксической организованностью. В стихотворениях этого известного современного французского поэта нашли отражение многие выразительные средства, свойственные поэзии вообще, современной поэзии в частности, и конкретно стилю Бонфуа. Для него характерно более интенсивное использование инверсии на фоне других фигур (синтаксического параллелизма, анафоры, асиндетона и т.д.) по сравнению с остальными поэтами, стихотворения которых мы рассмотрели. Отличительной чертой Бонфуа являются конвергенции инверсии и стихового переноса.

Наблюдения над идиостилями Дюрас и Бонфуа позволяют утверждать, что, несмотря на несомненную релевантность инверсии для формирования творческого почерка, ее недостаточная продуктивность как стилистической фигуры на фоне других стилистических средств не позволяет определить ее как доминантную черту этих авторов.

В ходе исследования мы пришли к выводу, что, по всей видимости, инверсия не может соперничать в выразительности с большинством других фигур. Она "проигрывает" симметричным фигурам и другим фигурам, обусловленным как структурно, так и семантически. Лучшая возможность для инверсии реализовать свой экспрессивный потенциал - это взаимодействие с другими фигурами в микро- или макроконтексте.

СПИСОК ОСНОВНЫХ ИСТОЧНИКОВ

1. Bonnefoy Y. Се qui fut sans lumiere. - P., Editions Gallimard, 1995.

- 170 p.

2. Bosquet A. Poemes, un (1945 - 1967) - P., Editions Gallimard, 1979.-322 p.

3. Charpentreau J. Poemes pour les jeunes du temps present. Antholo-gie de la poesie du XX siecle. - P., Les Editions ouvrieres, 1991. -287 p.

4. Code rural. Commente et annote par J.-M. Gilardeau et J.-P. Moreau.

- Editions Litec, 1990. - 1868 p.

5. Duras M. Un barrage contre le Pacifique. - P., Editions Gallimard, 1950.-365 p.

6. Duras M. Le square. - P., Editions Gallimard, 1955. - 150 p.

7. Duras M. Le ravissement de Lol V. Stein. - P., Editions Gallimard, 1964.- 191 p.

8. Duras M. Le vice-consul. - P., Editions Gallimard, 1966. - 212 p.

9. Duras M. Moderato cantabile. - P., Editions de Minuit, 1958.

- 117 p.

10. Duras M. La douleur. - P.O.L., 1985. - 218 p.

11. Eluard P. Capitale de la douleur. - P., Editions Gallimard, 1974. -248 p.

12. Ernaux A. La place. - P., Editions Gallimard, 1983. - 114 p.

13. Franck D. La separation. - P., Editions du Seuil, 1991. - 214 p.

14. Joubert J. La main de feu. - P., Editions Grasset & Fasquelle, 1993.

- 120 p.

15. Lemaire J.-P. Le chemin du cap. Poemes. - P., Editions Gallimard, 1993.- 132 p.

16. Modiano P. La place de l'etoile. - P., Editions Gallimard, 1968. - 218 p.

17. Modiano P. Les boulevards de ceinture. // Французская повесть -70-е годы: Сборник. - М.: Радуга, 1982. На франц. языке, с. 123 -211.

18. Le Monde. 8ё1есйоп hebdomadaire. - Samedi 14 avril 2001.

19. Ыоё1 M. Contes. - P., Stock, 1987. - 115 p.

20. Queneau R. L'Instant fatal. // Роёз!е. - P., Editions Gallimard, 1966.

21. Radiguet R. Le diable au corps. - P., Librio, 1997. - 96 p.

22. Rёda J. La tourne. - P., Editions Gallimard, 1975. - 74 p.

23. Roy С. Роё51ез. - P., Editions Gallimard, 1970. - 184 p.

24. Tardieu J. Le fleuve сасЬё. Poёsies 1938 - 1961. - P., Editions Gallimard, 1968.-252 p.

25. Troyat H. La neige en deuil. - P., Librio, 1995. - 95 p.

26. Vilmorin de L. Poemes. - P., Editions Gallimard, 1970. - 124 p.

Список научной литературыТавасиева, Альбина Заурбековна, диссертация по теме "Романские языки"

1. Акимова Г.Н. Развитие конструкций экспрессивного синтаксиса в русском языке. "Вопросы языкознания", 1981, № 6, с. 109 - 120.

2. Александрова О.В. Проблемы экспрессивного синтаксиса. М., "Высшая школа", 1984. - 214 с.

3. Алпатов В.М. Инверсия. // Лингвистический энциклопедический словарь. -М., "Советская энциклопедия", 1990, с. 176.

4. Андриевская А.А. Смислов1 чинники порядку слш у реченш. // Филологический сборник № 4, КГУ, Киев, 1952, с. 77-83.

5. Античные теории языка и стиля (антология текстов). Санкт-Петербург, "Алетейя", 1996.-341 с.

6. Аполлонская Т.А. Порядок слов и его речевая реализация (на материале современного французского языка). Автореф. дис. на соиск. учен. степ. канд. филол. н. Л., 1976. - 19 с.

7. Аполлонская Т.А. Соотношение коммуникативной и стилистической функции порядка слов. // Лексика и стилистика французского языка. Л., 1977, с. 100 - 105.

8. Арнольд И.В. О стилистической функции. // Вопросы теории английского и русского языков. Вологда, 1970, с. 3 - 12.

9. Арнольд И.В. Интерпретация художественного текста: типы выдвижения и проблема экспрессивности. // Экспрессивные средства английского языка. Л., 1975, с. 11 - 20.

10. Арнольд И.В. Стилистика современного английского языка. (Стилистика декодирования). М., "Просвещение", 1990. -302 с.

11. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. М., 1966. -608 с.

12. Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка. -М., "Иностранная литература", 1955. -416 с.

13. Балли Ш. Французская стилистика. М., "Иностранная литература", 1961.-394 с.

14. Баевский B.C. Синтаксический перенос (enjambement) как риторическая фигура-универсалия. // Риторика в свете современной лингвистики. Тезисы докладов Второй межвузовской конференции (14 15 мая 2001 г.). - Смоленск: СГПУ, 2001, с. 7-9.

15. Безменова Н.А. Очерки по теории и истории риторики. М., "Наука", 1991.-215 с.

16. Белкина О.М. Функциональная вариативность порядка слов в простом предложении современного французского языка. Авто-реф. дис. на соиск. учен. степ. канд. филол. н. М., МГПИИЯ, 1986.- 19 с.

17. Береговская Э.М. Экспрессивный синтаксис. Смоленск, 1984. -92 с.

18. Береговская Э.М. Нарушение французской пунктуационной нормы как потенциальный источник экспрессивности // Стилистический анализ художественного текста. Смоленск: СГПИ, 1988, с. 145- 154.

19. Береговская Э.М. Градация как универсалия. // Риторика Лингвистика 2. Смоленск: СГПУ, 2000, с. 134 - 144.

20. Бобырева М.М. Об инверсии подлежащего в современном французском языке. // Киевский гос. пед. институт ин. языков. Научные записки. Том 5. Киев, 1962, с. 161 - 186.

21. Бобырева М.М. Порядок слов в простом и сложном предложении во французском языке. -М., "Наука", 1965. 171 с.

22. Боженкова Н.А. Стилистические фигуры и типологические аспекты исследования. Автореф. дис. на соиск. учен. степ. канд. филол. н.-М., 1998. 17 с.

23. Брандес М.П. Стилистика немецкого языка. М., Высшая школа, 1983.-271 с.

24. Бухарин В.И. Об эффекте актуального членения. -"Филологические науки", 1980, № 4, с. 83 85.

25. Бухбиндер В.А., Розанов Е.Д. О целостности в структуре текста. "Вопросы языкознания", 1975, № 6, с. 73 - 84.

26. Валери П. Об искусстве. М., "Искусство", 1993. - 507 с.

27. Васильев JI.M. К вопросу об экспрессивности и экспрессивных средствах (на материале славянских языков). // Славянский филологический сборник. Вып.9, № 3. Уфа, 1962, с. 107 - 118.

28. Васильева Т.В. Проблема риторического воздействия в синтаксисе на материале военной публицистики А.Н. Толстого. Автореф. дис. на соиск. учен. степ. канд. филол. н. М., 1990. - 24 с.

29. Веденина Л.Г. Пунктуация французского языка. М., 1975. - 167 с.

30. Виноградов В.В. Стилистика. Теория поэтической речи. Поэтика. М., Издательство академии наук СССР, 1963. - 255 с.

31. Винокур Т.Г. К вопросу о норме в художественной речи. // Синтаксис и норма. М., "Наука", 1974, с. 267 - 282.

32. Винокур Т.Г. Закономерности стилистического использования языковых единиц. М., "Наука", 1980. - 237 с.

33. Власова Ю.Н. Анафоро-эпифорические производные во французской поэзии XIX XX вв. Автореф. дис. на соиск. учен. степ, канд. филол. н. - М., 2002. - 19 с.

34. Гак В.Г. Сравнительная типология французского и русского языков. Л., "Просвещение", 1977.-413 с.

35. Гак В.Г. Теоретическая грамматика французского языка. Морфология. М., Высшая школа, 1986. - 312 с. - В тексте Гак 1986 а.

36. Гак В.Г. Теоретическая грамматика французского языка. Синтаксис. М., Высшая школа, 1986. - 220 с. - В тексте Гак 1986 б.

37. Галкина-Федорук Е.М. Об экспрессивности и эмоциональности в языке. // Сборник статей по языкознанию. М., 1958, с. 103- 124.

38. Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического исследования. М., "Наука", 1981. - 140 с.

39. Гарузова JI.B. Лингвистическая природа и стилистические функции полисиндетона (на материале английского языка). Ав-тореф. дис. на соиск. учен. степ. канд. филол. н. М., 1977. -23 с.

40. Гаспаров М.Л. Цицерон и античная риторика. // Цицерон М.Т. Три трактата об ораторском искусстве. М., 1972, с. 7 - 23.

41. Гаспаров М.Л. Очерк истории европейского стиха. М., "Наука", 1989.-304 с.

42. Гаспаров М.Л. Античная риторика как система. // Античная поэтика. Риторическая теория и литературная практика. М., "Наука", 1991.-256 с.

43. Геллер Э.С. Синтаксические средства экспрессивности и их роль в абзаце научных текстов. Автореф. дис. на соиск. учен, степ. канд. филол. н. Л., 1991. - 18 с.

44. Голуб И.Б. Источники выразительности в художественной речи. "Русская речь", 1986, № 2, с. 54 - 59.

45. Горнфельд А. Фигура в поэтике и риторике. // Вопросы теории и психологии творчества. Харьков, 1911, т. 1, изд. 2, с. 335 -340.

46. Гридин В.Н. Экспрессивность. // Лингвистический энциклопедический словарь. -М., "Советская энциклопедия", 1990, с. 591.

47. Гучинская Н.О. Ритм и стиль в стихах и прозе. // Стилистика художественной речи. Л., 1975, т. 1, с. 97 - 101.

48. Долинин К.А. Интерпретация текста. М., "Просвещение", 1985.-288 с.

49. Долинин К.А. Стилистика французского языка. М., "Просвещение", 1987.-303 с.

50. Дюбуа Ж. и др. Общая риторика. М., "Прогресс", 1986. -392с.

51. Егорова А.А. Порядок слов в монолого-диалогическом единстве (на материале французской художественной прозы XX века). Автореф. дис. на соиск. учен. степ. канд. филол. н. Л., 1983.- 18 с.

52. Жирмунский В.М. Теория литературы. Поэтика. Стилистика. -Л., "Наука", 1977.-408 с.

53. Журавлев А.П. Звук и смысл. М., "Просвещение", 1981.- 160 с.

54. Золотова Г.А. Очерк функционального синтаксиса русского языка. М., "Наука", 1973. - 35 с.

55. Золотова Г.А. О характере нормы в синтаксисе. // Синтаксис и норма.-М., 1974, с. 145-175.

56. Иванчикова Е.А. Синтаксис художественной прозы Достоевского. М., "Наука", 1979. - 287 с.

57. Иванчикова Е.А. Язык художественной литературы: синтаксическая изобразительность. Красноярск: КрГУ, 1992. - 160 с.

58. Калуга Н.И. Роль инверсии подлежащего в организации сверхфразовых единств художественного и научного текстов. // МГПИИЯ им. М. Тореза. Сб. науч. трудов, вып. 218. Семантические и стилистические проблемы текста. М., 1983, с. 35 - 58.

59. Капацинская Е.В. Определение выразительности и способы ее усиления. // Проблемы экспрессивной стилистики. Ростов н/Д.: РГУ, 1987, с. 24-30.

60. Капацинская Е.В. Значение термина "изобразительность" и его функционирование. // Проблемы экспрессивной стилистики. Вып. 2. Ростов н/Д.: РГУ, 1992, с. 5 - 13.

61. Каражаев Ю.Д., Джусоева К.Г. Прагматическая направленность синтаксической экспрессии. // Проблемы экспрессивной стилистики. Ростов н/Д.: РГУ, 1987, с. 18 - 23.

62. Каражаев Ю.Д., Кулов А.Д. Возникновение и становление языковой экспрессивности. // Проблемы экспрессивной стилистики. Вып. 2.-Ростов н/Д.: РГУ, 1992, с. 14-18.

63. Кварцхава М.И. Стилистические функции порядка слов в английском предложении (к проблеме актуализации). Автореф. дис. на соиск. учен. степ. канд. филол. н. М., 1978. - 24 с.

64. Квятковский А.П. Поэтический словарь. М., "Советская энциклопедия", 1966. - 375 с.

65. Ковтунова И.И. Порядок слов в стихе и прозе. // Синтаксис и стилистика. М., "Наука", 1976, с. 43 - 64.

66. Ковтунова И.И. Современный русский язык. Порядок слов и актуальное членение предложения. М., "Просвещение", 1976. -239 с.

67. Ковтунова И.И. Поэтический синтаксис. М., "Наука", 1986. - 206 с.

68. Кожина М.Н. О языковой и речевой экспрессии и ее экстралингвистическом обосновании. // Проблемы экспрессивной стилистики. Ростов н/Д.: РГУ, 1987, с. 8 - 17.

69. Кононенко Е.Т. Использование метода сцеплений при анализе художественного текста. // Стилистика романо-германских языков.-Л., 1972, с. 68-76.

70. Копнина Г.А. Конвергенция стилистических фигур в современном русском литературном языке (на материале художественных и газетно-публицистических текстов). Автореф. дис. на со-иск. учен. степ. канд. филол. н. Красноярск, 2001. - 27 с.

71. Кормилицин С.В. Порядок слов и актуальное членение предложения: Исследование на материале венгерского языка. Автореф. дис. на соиск. учен. степ. канд. филол. н. М., 2000. - 24 с.

72. Корольков В.И. Фигуры стилистические. // Краткая литературная энциклопедия (гл. ред. Сурков А.А.). М., "Советская энциклопедия", т. 7, 1962 - 1975, с. 947 - 949.

73. Корольков В.И. К теории фигур. // Научные труды Моск. пединститута ин. яз. им. М. Тореза. Вып. 83. Вопросы ром. герм, филологии. - М., 1974, с. 60-93.

74. Крушельницкая К.Г. К вопросу о смысловом членении предложения. "Вопросы языкознания", 1956, № 5, с. 55 - 67.

75. Кузнец М.Д. Скребнев Ю.М. Стилистика английского языка. -М., 1960.- 173 с.

76. Кухаренко В.А. О системном характере экспрессивных средств (факторы длины и структуры предложения). // Риторика и синтаксические структуры. Краевая научно-техническая конференция 1 3 февраля 1989. Тезисы докладов. - Красноярск: КрГУ, 1988, с. 67-71.

77. Кухаренко В.А. Интерпретация текста. М., "Просвещение", 1988.- 188 с.

78. Лаптева О.А. Чехословацкие работы последних лет по вопросам актуального членения предложения. "Вопросы языкознания", 1963, №4, с. 120- 127.

79. Лаптева О.А. Нерешенные вопросы теории актуального членения. "Вопросы языкознания", 1972, № 2, с. 35 - 47.

80. Леонтьев А.А. Высказывание как предмет лингвистики, психолингвистики и теории коммуникации. // Синтаксис текста. М., "Наука", 1979, с. 18-36.

81. Лиепа Е.Р. Семантическая обусловленность порядка слов в прозаической и поэтической речи. "Филологические науки", 1980, №5, с. 83 -87.

82. Литвин Ф.А. Экспрессивность текста и экспрессивность слова. // Проблемы экспрессивной стилистики. Ростов н/Д.: РГУ, 1987, с. 36-40.

83. Лотман Ю.М. Структура художественного текста. М., "Искусство", 1970.-384 с.

84. Лотман Ю.М. Анализ поэтического текста. В кн. "О поэтах и поэзии". - С.-Петербург, "Искусство - СПБ", 1996. - 848 с.

85. Лузина Л.Г. Лингвистическая природа стихового переноса и его стилистические функции (на материале английской поэзии XIX века). Автореф. дис. на соиск. учен. степ. канд. филол. н. М., 1972.-25 с.

86. Лукьянова Н.А. Экспрессивная лексика разговорного употребления. Проблемы семантики. Новосибирск, "Наука", 1986. -230 с.

87. Лустрэ Л.Х. Основные принципы исследования экспрессивного текста. // Средства выражения экспрессивности текста. Межвуз. сб. науч. тр. Ростов н/Д.: РГПИ, 1982, с. 25 - 35.

88. Макуренкова С.А. Ив Бонфуа. // Французская литература 1945 1990. - М., "Наследие", 1995, с. 494 - 501.

89. Малеванная В.Н. Синтаксическая конвергенция и ее роль в создании экспрессивности художественного произведения. -"Иностранные языки в школе", 1985, № 1, с. 77 79.

90. Малеванная В.Н. Синтаксическая конвергенция в английской художественной прозе. Автореф. дис. на соиск. учен. степ. канд. филол. н. Киев: КГПИИЯ, 1986. - 23 с.

91. Малинович Ю.М. Экспрессия и синтаксис художественного текста. // Проблемы лингвистического анализа текста. Иркутск, 1980, с. 5- 14.

92. Марузо Ж. Словарь лингвистических терминов. М., Издательство иностранной литературы, 1960. - 436 с.

93. Матезиус В. Основная функция порядка слов в чешском языке. // Пражский лингвистический кружок. М., "Прогресс", 1967, с. 246-265.

94. Матезиус В. О так называемом актуальном членении предложения. // Пражский лингвистический кружок. М., "Прогресс", 1967, с. 239-245.

95. Матезиус В. Язык и стиль. // Пражский лингвистический кружок. М., "Прогресс", 1967, с. 444 - 523.

96. Мороховский А.Н., Воробьева О.П., Лихошерст Н.И., Тимошенко З.В. Стилистика английского языка. К., Выща школа, 1991.-272 с.

97. Никитина С.Е., Васильева Н.В. Экспериментальный системный толковый словарь стилистических терминов. М., 1996. - 172 с.

98. Николаева Т.М. Актуальное членение категория грамматики текста. - "Вопросы языкознания", 1972, № 2, с. 48 - 54.

99. Николаева Т.М. Лингвистика текста. Современное состояние и перспектива. "Новое в зарубежной лингвистике", 1978, в. 8, с. 5-39.

100. Новикова Т.В. Синтаксический параллелизм как фигура экспрессивного синтаксиса (на материале современной французской литературы). Дис. на соиск. учен. степ. канд. филол. н. -Смоленск, СГПИ, 1992. 210 с.

101. Обнорская М.Е. Синтаксические конвергенции. // Стилистика романо-германских языков. JL, 1972, с. 76 - 86.

102. Павлова Н.М. О соотношении понятий "экспрессивность" и "эмоциональность" и об уточнении их лингвистической сущности. // Проблемы экспрессивной стилистики. Ростов н/Д.: РГУ, 1987, с. 47-54.

103. Павлович Н.В. Словарь поэтических образов. В 2-х т. Том 1. -М.: Эдиториал УРСС, 1999. 848 с.

104. Павлович Н.В. Словарь поэтических образов. В 2-х т. Том 2. -М.: Эдиториал УРСС, 1999. 896 с.

105. Панасюк А.Т. Экспрессивная лексика современного русского языка. Автореф. дис. на соиск. учен. степ. канд. филол. н. М., 1973.-24 с.

106. Панова И.И. Критерии актуального членения. -"Филологические науки", 1977, № 4, с. 57 63.

107. Пекарская И.В. Конструкции синтаксической контаминации как экспрессивное средство современного русского языка. Учебно-методическое пособие и Системный словарь-справочник. -Абакан, 1999. 152 с.

108. Пекарская И.В. Контаминация в контексте проблемы системности стилистических ресурсов русского языка. Часть 1. Абакан, 2000.-247 с.

109. Пекарская И.В. Контаминация в контексте проблемы системности стилистических ресурсов русского языка. Часть 2. Абакан, 2000. - 344 с.

110. Пиотровский Р.Г. Очерки по стилистике французского языка. Морфология и синтаксис. JL, 1960. - 224 с.

111. Плоткин В.Я. Семантика и синтаксис предложения и высказывания. // Синтаксическая и лексическая семантика (на материалеязыков разных систем). Новосибирск, "Наука", 1986, с. 33 -43.

112. Попова Н.Б. Информативность поэтического текста (диахроническое исследование на материале французской поэзии). -Екатеринбург, Издательство Уральского ун-та, 1992. 140 с.

113. Пугачева Ю.Н. Симметрично-асимметричные синтаксические фигуры. Дис. на соиск. учен. степ. канд. филол. н. М., 1999. - 174 с.

114. Пуленко И.А. Экспрессивность синтаксиса публичных речей (синтаксический параллелизм и порядок слов в подготовленных выступлениях деятелей ФКП). Автореф. дис. на соиск. учен, степ. канд. филол. н. Минск, 1988. - 21 с.

115. Реферовская Е.А. Синтаксис современного французского языка (Сложное предложение). JL, "Наука", 1969. - 236 с.

116. Реферовская Е.А. Лингвистические исследования структуры текста. Л., "Наука", 1983. - 216 с.

117. Ржевская Н.Ф. Маргерит Дюрас. // Французская литература 1945- 1990.-М., "Наследие", 1995, с. 717- 729.

118. Риффатер М. Критерии стилистического анализа. "Новое в зарубежной лингвистике", 1980, в. 9, с. 69 - 97.

119. Рождественский Ю.В. Теория риторики. М., "Добросвет", 1997.-597 с.

120. Розенталь Д.Э., Теленкова М.А. Словарь-справочник лингвистических терминов. М., "Просвещение", 1985. - 399 с.

121. Сергиевский М.Ф. История французского языка. М., Издательство литературы на иностранных языках, 1947. - 280 с.

122. Серова Л.Ф. Коммуникативная инверсия (последовательность Рема Тема) как экспрессивный прием в современном французском языке. Автореф. дис. на соиск. учен. степ. канд. филол. н. -Л., 1985.- 16 с.

123. Сильман Т.И. Лирический текст и вопросы актуального членения. "Вопросы языкознания", 1974, № 6, с. 91 - 99.

124. Сковородников А.П. К вопросу о синтаксическом нуле. // Проблемы русского языка и его методики. Красноярск, 1972, с. 134- 142.

125. Сковородников А.П. Экспрессивные синтаксические конструкции современного русского литературного языка. Томск, 1981.-255 с.

126. Скребнев Ю.М. Очерк теории стилистики. Горький, 1975. - 175 с.

127. Скребнев Ю.М. Тропы и фигуры как объект классификации. // Проблемы экспрессивной стилистики. Ростов н/Д.: РГУ, 1987, с. 60-65.

128. Скребнев Ю.М. Фигуры речи. // Русский язык: Энциклопедия. -М., 1997, с. 590-592.

129. Слюсарева Н.А. Категориальная основа тема-рематической организации предложения. "Вопросы языкознания", 1986, №4, с. 3- 15.

130. Слюсарева Н.А. Функции языка. // Лингвистический энциклопедический словарь. М., "Советская энциклопедия", 1990, с. 564-565.

131. Солганик Г.Я. Язык и стиль передовой статьи. // Стилистика газетных жанров. М., Издательство Московского университета, 1981, с. 3-28.

132. Текучева Н.В. Стилистические функции порядка слов. // Практическая стилистика русского языка. / Под ред. проф. М.К. Милых. Ростов н/Д., 1971, с. 151 - 163.

133. Телия В.Н. Экспрессивность. // Русский язык: Энциклопедия. -М., 1997, с. 403-404.

134. Тетеревникова Н.Н. О некоторых типах инверсии в их связи с речевыми стилями современного французского языка. // Ученые записки ЛГПИ им. А.И. Герцена, т. 317. Грамматика, фонетика и стилистика романских языков.-Д., 1971, с. 120- 136.

135. Тимофеев К.А. Об экспрессивных средствах синтаксиса русского языка (заметки, наблюдения). // Экспрессивность на разных уровнях языка. Межвуз. сб. науч. тр. Новосибирск: НГУ, 1984, с. 3-5.

136. Томашевский Б.В. Теория литературы. Поэтика. М., "Аспект Пресс", 1999.-334 с.

137. Топоров В.Н. Фигуры речи. // Лингвистический энциклопедический словарь. М., "Советская энциклопедия", 1990, с. 542 -543.

138. Тураева З.Я. Лингвистика текста. М., "Просвещение", 1986. - 127 с.

139. Тынянов Ю.Н. Проблема стихотворного языка. М., "Советский писатель", 1965. -301 с.

140. Фирбас Я. Функции вопроса в процессе коммуникации. -"Вопросы языкознания", 1972, № 2, с. 55 -65.

141. Формановская Н.И. Стилистика сложного предложения. М., "Русский язык", 1978. - 240 с.

142. Фридрих С.А. Экспрессивность в тексте. Орехово-Зуево, 1992.-92 с.

143. Хазагеров Т.Г. К вопросу о классификации экспрессивных средств (изобразительные схемы). // Проблемы экспрессивной стилистики. Ростов н/Д.: РГУ, 1987, с. 65 - 77.

144. Хазагеров Т.Г. Экспрессивная стилистика и методика анализа художественных текстов. // Проблемы экспрессивной стилистики. Вып. 2. Ростов н/Д.: РГУ, 1992, с. 47 - 55.

145. Хазагеров Т.Г., Ширина J1.C. Общая риторика: Курс лекций; Словарь риторических приемов. Ростов н/Д., "Феникс", 1999. -320 с.

146. Хеллидей М.А. Место "функциональной перспективы предложения" в системе лингвистического описания. "Новое в зарубежной лингвистике", 1978, в. 8, с. 138 - 148.

147. Хованская З.И. Анализ литературного произведения в современной французской филологии. М., "Высшая школа", 1988. -239 с.

148. Холшевников В.Е. Стиховедение и поэзия. J1., Изд-во ЛГУ, 1991.-256 с.

149. Цеберганова Т.В. Конвергенция однородных рядов в поэтическом синтаксисе У. Уитмена. // Стилистический анализ художественного текста. Смоленск, 1988, с. 18-21.

150. Цицерон М.Т. Три трактата об ораторском искусстве. М., "Наука", 1972.-471 с.

151. Чайковский P.P. Общая лингвостилистическая категория экспрессивности и экспрессивность синтаксиса. // Ученые записки МГПИИЯ им. М. Тореза. Вопросы романо-германской филологии. Т. 64. М., 1971, с. 188 - 197.

152. Чеботарева Л.Р. Экспрессивный синтаксис стихотворной речи Дилана Томаса. Автореф. дис. на соиск. учен. степ. канд. филол. н.-Киев, 1989.-24 с.

153. Червакова Г.Н. Синтаксический параллелизм в языке немецкой художественной публицистики. Автореф. дис. на соиск. учен. степ. канд. филол. н. М., 1977. - 23 с.

154. Шанцев В.Т. Порядок слов в придаточных относительных предложениях в современном французском языке (структурно-грамматический и коммуникативно-синтаксический аспекты).

155. Автореф. дис. на соиск. учен. степ. канд. филол. н. М., 1977. -30 с.

156. Шаховский В.И. Проблема разграничения экспрессивности и эмоциональности как семантические категории лингвистики. // Проблемы семасиологии и лингвостилистики. Вып. 2. Рязань, 1975, с. 3-25.

157. Шаховский В.И., Сорокин Ю.А., Томашева И.В. Текст и его когнитивно-эмотивные метаморфозы (межкультурное понимание и лингвоэкология). Волгоград, "Перемена", 1998. - 149 с.

158. Шевякова В.Е. Вариации порядка слов современного английского языка в аспекте функционального синтаксиса. Автореф. дис. на соиск. учен. степ, доктора филол. н. М., 1982. - 46 с.

159. Шевякова В.Е. Актуальное членение предложения. // Лингвистический энциклопедический словарь. М., "Советская энциклопедия", 1990, с. 22 - 23.

160. Шигаревская Н.А. Очерки по синтаксису современной разговорной речи. Л., Изд-во ЛГУ, 1970. - 215 с.

161. Шигаревская Н.А. Новое в современном французском синтаксисе. -М., "Просвещение", 1977. 101 с.

162. Шигаревская Н.А. История французского языка (на фр. яз.). -М., "Просвещение", 1984. 285 с.

163. Шоблинская А. Синтаксические фигуры (классификация и функциональная соотнесенность). // Общелитературный язык и функциональные стили. Вильнюс, "Мокслас", 1986. - 135 с.

164. Эйхенбаум Б.М. О поэзии. Л., "Советский писатель", 1969. -552 с.

165. Якобсон Р. Значение лингвистических универсалий для языкознания. // Звегинцев В.А. История языкознания XIX XX веков в очерках и извлечениях. Часть II. - М., "Просвещение", 1965, с. 383 -395.

166. Якобсон Р. Лингвистика и теория связи. // Звегинцев В.А. История языкознания XIX XX веков в очерках и извлечениях. Часть II. - М., "Просвещение", 1965, с. 435 - 444.

167. Якобсон Р. Лингвистика и поэтика. // Структурализм: "за" и "против". М., "Прогресс", 1975, с. 194 - 205.

168. Якобсон Р. Поэзия грамматики и грамматика поэзии. // Семиотика. -М., "Радуга", 1983, с. 462 482.

169. Яснов М. Страсти по Аполлинеру. // Аполлинер Г. Мост Ми-рабо. / Пер. с фр. М. Яснова. СПб., "Азбука", 2000. С. 7 - 27.

170. Bacry P. Les figures de style. P., Belin, 1992. - 336 p.

171. Bessiere J. Une notice sur la vie et l'oeuvre de Marguerite Duras, une etude de Moderato Cantabile, des notes et des documents. // Marguerite Duras. Moderato Cantabile. Extraits. P., Univers des lettres Bordas, 1972. - 128 p.

172. Le Bidois R. L'inversion du sujet dans la prose contemporaine (1900 1950) ёикНёе plus specialement dans l'oeuvre de Marcel Proust. - P., Editions d'Artrey, 1952. - 448 p.

173. Le Bidois G., Le Bidois R. Syntaxe du frampais moderne. Para-grammaticales, 1971. - 794 p.

174. Blinkenberg A. L'ordre des mots en frantpais moderne. K0ben-havn, 1928.-247 p.

175. Boer de C. Syntaxe du francos moderne. Universitaire pers Leiden, Leiden, 1947.-352 p.

176. Brunot F., Bruneau Ch. Precis de Grammaire historique de la langue fran9aise. P., 1933.

177. Cohen J. Structure du langage poёtique. P., Flammarion, 1966. -238 p.

178. Courault M. Manuel pratique de l'art d'ecrire. Vol. II. La phrase -le style. P., Hachette, 1957. - 276 p.

179. Cressot M. Le style et ses techniques. P., Presses Universitaires de France, 1959.-253 p.

180. Deloffre F. Le vers franfais. P., 8ос1ё1ё d^ditions d'enseigne-ment зирёпеиг, 1969. - 178 p.

181. Deloffre F. La phrase franchise. P., Sociёtё d'editions d'ensei-gnement зирёпеиг, 1975. - 146 p.

182. Dubois J. et al. Dictionnaire de linguistique et des sciences du lan-gage. P., Larousse, 1994. - 514 p.

183. Dubuisson C. L'inversion du SN sujet et la post-position du SN lourd en frantpais. Variation omnibus, 1981, p. 379 - 386.

184. Ducrot O., Todorov T. Dictionnaire encyclopёdique des sciences du langage. P., Editions du Seuil, 1972. - 469 p.

185. Dumarsais C.C. Des Tropes ou des differents sens, Figures et vingt autres articles de ГEncyclopёdie, suivis de ГАЫ^ё des Tropes de ГаЬЬё Ducros. P., Flammarion, 1988. -442 p.

186. Dupriez B. Gradus. Les procёdёs litteraires (Dictionnaire). P., Union gёnёrale d'Editions, 1984.

187. Fontanier P. Les figures du discours. P., Flammarion, 1977.- 505 p.

188. Оёпейе G. Figures III. P., Editions du Seuil, Collection Роё^ие, 1972.-253 p.

189. Georgin R. La prose d'aujourd'hui. P., Editions Andre Bonne, 1956.-360 p.

190. Georgin R. Les secrets du style. P., Editions sociales fran9aises, 1961.-248 p.

191. Grevisse M. Le bon usage. Grammaire frangaise. Duculot, 1988.- 1768 p.

192. Gross M. Grammaire transformationnelle du fran^ais. Syntaxe du verbe. P., Larousse, 1968.- 181 p.

193. Guiraud P. L'ancien fran9ais. Collection "Que sais-je?" № 1056. -P., Presses universitaires de France. 1963. - 128 p.

194. Guiraud P. La stylistique. Collection "Que sais-je?" № 646. - P., Presses universitaires de France, 1967. - 120 p.

195. Henry A. Etudes de syntaxe expressive. Ancien fran9ais et fran^ais moderne. 2e ed. Editions de l'universit6 de Bruxelles, 1977. - 246 p.

196. Jonare B. L'inversion dans la principale non-interrogative en fran?ais contemporain. Studia Romanica Upsalensia, Uppsala, 1976.- 180 p.

197. Lebelley F. Duras ou le poids d'une plume. Editions Grasset & Fasquelle, 1994.-352 p.

198. Maltzev V.A. Essays on english stylistics. Minsk, "Vysheishaya Shkola", 1984.- 117 p.

199. Marouzeau J. Precis de stylistique fran9aise. P., Masson et C'e, 1959.-224 p.

200. Marouzeau J. Sur l'ordre des membres dans un enonce complexe. -Le franijais moderne, 1959, № 2, p. 81 84.

201. Martinet A. Elements de linguistique generale. P., Armand Colin Editeur, 1991.-223 p.

202. Mazaleyrat J. Elements de metrique franipaise. P., Librairie Armand Colin, 1974. - 232 p.

203. Mazaleyrat J., Molinie G. Vocabulaire de la stylistique. P., Presses Universitaires de France, 1989. - 379 p.

204. Moignet G. Grammaire de l'ancien fran9ais. Morphologie Syntaxe. - P., Editions Klincksieck, 1976. - 445 p.

205. Morier H. Dictionnaire de poetique et de rhetorique. P., Presses Universitaires de France, 1981. - 1263 p.

206. Mounin G. Clefs pour la linguistique. P., Edition Seghers, 1968. - 192 p.

207. Dictionnaire de la linguistique sous la direction de Georges Mou-nin. P., Presses Universitaires de France, 1974. - 340 p.

208. Petit Littre. Dictionnaire de la langue fran?aise. Gallimard -Hachette, 1959.-2449 p.

209. Pinchon J. La place des termes verbe sujet. - Le fran?ais dans le monde, 1972, № 88, p. 46 - 48.

210. Rat M.L'inversion.-Vie et langage, 1964, № 152, p. 642-645.

211. Riffaterre M. Essais de stylistique structurale. P., Flammarion, 1971.-366 p.

212. Rostand F. Grammaire et affectivite. P., 1951.

213. Sauvageot A. Les Procedes expressifs du franijais contemporain. -P., Librairie C. Klincksieck, 1957. 244 p.

214. Schlocker G. Equilibre et symetrie dans la phrase fran<paise mo-derne. P., Librairie C. Klincksieck, 1957. - 124 p.

215. Suhamy H. Les figures de style. Collection "Que sais-je?" № 1889. - P., Presses Universitaires de France, 1981. - 127 p.

216. Tesniere L. Elements de syntaxe structurale. P., Librairie C. Klincksieck, 1965.-670 p.

217. Todorov T. Tropes et figures. // Litterature et signification. P., Larousse, 1967, p. 91 - 118.

218. Ullmann de, E. Valeurs stylistique de l'inversion dans "L'Education sentimentale". Le fran?ais moderne, 1952, № 3, p. 175- 188.

219. Ullmann de, E. L'inversion du sujet dans la prose romantique. Le francos moderne, 1955, № 1, p. 23 - 38.

220. Wall K. L'inversion dans la subordonr^e en frantpais contemporain. Studia Romanica Upsalensia, Uppsala, 1980. - 179 p.

221. Wagner R.L., Pinchon J. Grammaire du Frangais classique et moderne. P., Hachette, 1991. - 688 p.