автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Искусство и творческая личность в художественном мире Гайто Газданова

Полный текст автореферата диссертации по теме "Искусство и творческая личность в художественном мире Гайто Газданова"

На правах рукописи

ГАЙБАРЯН ОЛЬГА ЕРВАНДОВНА

ИСКУССТВО И ТВОРЧЕСКАЯ ЛИЧНОСТЬ В ХУДОЖЕСТВЕННОМ МИРЕ ГАЙТО ГАЗДАНОВА: ЭСТЕТИЧЕСКИЙ И ПОЭТОЛОГИЧЕСКИЙ АСПЕКТЫ

Специальность — 10.01 01. — русская литература

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Москва-2005

Работа выполнена на кафедре отечественной литературы XX века Ростовского государственного университета

Научный руководитель: кандидат филологических наук, доцент

Осипова Татьяна Осиповна

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

АЛЕКСЕЕВА ЛЮБОВЬ ФЕДОРОВНА

кандидат филологических наук ЖУЛЬКОВА КАРИНА АЛЕГОВНА

Ведущая организация: Кубанский государственный университет

Защита состоится « »¿¿¿-¿-^ С 2005 г. в часов на заседании диссертационного совета Д 212.136.01 в Московском государственном открытом педагогическом университете им М.А Шолохова по адресу: 109240 Москва, ул. Верхняя Радищевская, д.16-18.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке МГОПУ им М А Шолохова (ул. Верхняя Радищевская, д. 16-18)

Автореферат разослан

« У » 200 ^ г.

Ученый секретарь

диссертационного совета а ^ ^ Чапаева Л.Г.

кандидат филологических наук, ^ доцент

Диссертация посвящена изучению проблемы искусства и художника в творчестве Гайто Газданова, одного из самых талантливых представителей литературы русского зарубежья XX века.

В последние десятилетия в отечественном литературоведении обозначился огромный интерес к наследию Газданова. Это во многом связано с "открытием" писателя отечественной культурой (литературоведением, в частности), которое свершилось только на рубеже 1980-1990- х годов, когда на родине писателя впервые осуществилось издание произведений Газданова. Сейчас, когда уже сложились определенные направления в изучении литературного наследия Газданова, оно начинает восприниматься как феномен, не вписывающийся в сложившиеся схемы и модели, отличающийся выраженной "самостийностью" и не ассоциирующийся с известными школами и направлениями.

Талант молодого писателя был сразу же отмечен критикой (насчитывается более ста пятидесяти рецензий и отзывов о творчестве Газданова, появившихся в эмигрантской прессе). Уже в это время творчество писателя вызывало живую полемику. Чаще всего, признавая Газданова виртуозным стилистом, рецензенты критиковали его за бессюжетность, фрагментарность, отсутствие "характеров и тем", т е. именно за то, что составляло его творческие открытия. Но только с начала 1980-х годов началось научное изучение художественного наследия Газданова. Первым монографическим исследованием его творчества явилась книга американского слависта Ласло Диенеша, впервые опубликованная в Мюнхене в 1982 году (русский перевод появился в 1995 году) и до сих пор остающаяся наиболее полным и обобщающим опытом изучения личности и художественного творчества Газданова. Л Диенеш попытался представить своеобразный синтез основных тем и мотивов газдановской прозы, исходя из принципа ее автобиографичности, что обусловило структуру исследования Ряд конструктивных идей, высказанных Л. Диенешем, находит продолжение в литературоведческих исследованиях 1990-х годов: смысловая и поэтологическая значимость мотивов путешествия, превращения, смерти, примат

эмоционального над рациональным Интересны наблюдения автора над особенностями психологизма прозы Газданова

Первые журнальные публикации текстов Газданова в России на рубеже ] 980-90-х г г вызвали поток рецензий, в которых был обозначен ряд тем и мотивов, которые получат развитие в последующих исследованиях. В ] 996 году были защищены первые в России диссертации, посвященные творчеству Газданова Работа Ким Се Унга была посвящена жанровому своеобразию романов Газданова 1930-х годов. В диссертации Ю. В. Матвеевой ставилась гораздо более глобальная задача - исследование художественного мышления писателя. В последующие годы по творчеству Газданова были защищены кандидатские диссертации, среди которых следует отметить работы Жердевой В.М "Экзистенциальные мотивы в творчестве писателей "незамеченного поколения" русской эмиграции. Борис Поплавский, Гайто Газданов", Дюдиной О.М. "Поэтика романов Гайто Газданова", Мартынова A.B. "Русское зарубежье в контексте западноевропейской культуры. Творчество Гайто Газданова", Семеновой Т.О "Система повествования Г И Газданова", Боярского В.А "Поэтика прозы Гайто Газданова 1940-х годов", Дьяконовой И А "Художественное своеобразие романов Гайто Газданова", Подуст О С "Художественная картина мира в творчестве Г.Газданова 1920-1930-х гг- К проблеме национальной идентичности".

В 1998 году появились две первые отечественные монографии, посвященные творчеству Газданова — работы Н Д Цхов-ребова и С Кабалоти В 1998 году, в связи с 95-летием писателя, прошли две международные научные конференции (Москва, Владикавказ), а столетие со дня рождения писателя - 2003 год - вновь ознаменовалось юбилейными конференциями (Москва, Владикавказ). Все это позволяет определить тс направления, в которых развивается современное газдмноведение. Во-первых, стоит отметить неослабевающий интерес исс1едовате-лей к философско-мировоззренчегким аспектам прозы Газданова (Т. Красавченко, Р Фидароьа, А Мартынов). Во-вторых, внимание привлекают проблемы поэтики Газданова (С Кабалоти, Ю. С Степанов, С Р Федякин А М Зверев, Ю. Д Нечи-поренко, Бабичева, Т О Семенова и др.) При этом достаточно

осторожно обозначается принадлежность писателя к литературно-художественным направлениям эпохи, поскольку исследователи предпочитают скорее говорить о некоей неповторимой атмосфере его художественного мира. В последние годы обозначилась попытка выявить архетипические черты прозы Газдано-ва, и здесь особая роль принадлежит работам Ю. Д. Нечипорен-ко. Особое внимание исследователей привлекают генетические и типологические связи творчества Газданова с предшествующими и современными ему писателями (Н. Д. Цховребов, А. Фрумкина, Т. Т. Камболов, А. В. Мартынов, М. А Васильева, В. С. Березин и др.) Между тем пока нет ни одного монографического исследования, посвященного проблеме искусства и художника в прозе Газданова, хотя многие исследователи указывали на ее значимость в контексте творчества писателя (Л. Ди-енеш, Н. Д. Цховребов, Ю. Матвеева и др.)

Данная диссертация имеет целью отчасти восполнить этот пробел Указанная проблема, на наш взгляд, является одной из центральных для творчества Газданова. В свете обозначенной проблемы особое значение имеет эстетический и поэтологический аспекты, позволяющие воспринять творчество Газданова в необходимом концептуальном единстве.

Понятие "искусства", вынесенное в заглавие диссертации, подразумевает всю совокупность художественного творчества и включает в себя литературу, живопись и музыку, поскольку каждая из указанных форм искусства находит своеобразное преломление в прозе Газданова Равным образом и понятие "творческая личность" воплощает обобщенное представление о субъекте художественной деятельности Для раскрытия указанной проблемы чрезвычайно важным, как нам представляется, является сочетание эстетического (анализ литературно-эстетических позиций Газданова) и поэтологичес-кого (художественное преломление эстетических принципов писателя) подходов, поскольку искомое их единство может быть способно разрешить "загадки" творческой личности Газданова

Предметом исследования в данной диссертации является эстетический и поэтологический аспекты прозы Г Газданова, связанные с проблемой искусства и творческой личности.

Объектом исследования является художественная прсна Газда-нова, а также его литературно-критические статьи, опубликованные на настоящий момент В своей работе мы считаем возможным отказаться от рассмотрения произведений писателя в хронологическом порядке и объединяем их по общим проблемам

Цель настоящей работы — исследование проблемы искусства и художника в прозе Газданова в эстетическом и поэтологическом аспектах.

В связи с этим выделяются следующие конкретные задачи'

1 Определить основные эстетические принципы и приоритеты, стоящие у истоков газдановской концепции искусства и художника.

2 Охарактеризовать образы художников в прозе Газданова в связи с обозначенными принципами

3 Выявить своеобразие "лирического героя" - повествователя в прозе Газданова в связи с его общей концепцией литературного творчества.

4 Определить художественные функции литературных цитат, реминисценций и аллюзий в художественной прозе Газданова

5 Представить анализ музыкальных мотивов и живописных образов в произведениях Газданова в их эстетической и поэтоло-гической значимости.

Цель и конкретные задачи обусловили выбор методов, адекватных предмету исследования Методология исследования обусловлена комплексом литературоведческих и культурологических подходов к явлениям художественной литературы Основными методами, использованными в диссертации, являются историко-литературный, сравнительно-типологический, культурно-исторический, а также элементы мотивного анализа.

Теоретико-методологической основой исспедования являются труды отечественных и зарубежных литературоведов и искусствоведов, посвященные проблемам искусства и художника, психологии художественного творчества, творчеству Гайто Газданова, а также литературе русского зарубежья в целом (Ил Соловьева. Г Марселя Л Диенеша, А М Зверева, И Бэлчы, М А Тахо-Голи, С Кабален и, Т Н Красавченко, Ю. В. Матвеевой, Ю Д Нечипоренко, Ст Никоненко, Ф Хадоновой, Н Д. Цховребова и др )

Актуальность темы обусловлена значением творчества Г Газда-нова для литературы русского зарубежья, а также отсутствием в отечественном литературоведении специальных исследований, посвященных проблеме искусства и художника в прозе писателя. Дело в том, что указанная проблема, на наш взгляд, является одной из центральных для творчества Газданова, создавшего в своих произведениях особый тип героя-повествователя, "лирического героя", по определению ряда исследователей, чрезвычайно близкого автору и выражающего его философию художественного творчества. Среди персонажей Газданова очень много людей искусства, что само по себе провоцирует эстетические дискуссии, составляющие важный смысловой пласт его произведений Кроме того, сама проза Газданова включает в себя множество цитат, реминисценций, аллюзий из области литературы, музыки, живописи, составляющих важнейшую особенность его поэтики.

Научная новизна работы заключается в том, что в ней впервые в отечественном литературоведении системно представлен круг тем, мотивов и образов, выявляющих определенную грань художественного мира Газданова и связанных с проблемой "искусство и художник".

Научно-практическая ценность работы заключается в том, что ее результаты могут быть использованы в общих курсах по истории отечественной литературы XX века, а также при чтении спецкурсов по литературе русского зарубежья, в том числе по творчеству Г Газданова.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Эстетическая позиция Газданова отражала кризис миметических теорий искусства, обозначившийся на рубеже XIX - XX веков.

2 В центре газдановских романов прежде всего феномен русского писателя-эмигранта, и этим они особенно интересны, представляя собой уникальный опыт саморефлексии литературы русского зарубежья.

3 Мир книги играет особую роль в прозе Газданова, придавая ей особую "литературность", что несомненно входило в творческие интенции писателя, обеспечивая актуализацию конструктив-

ного диалога с читателем за счет создания многослойных ассоциаций, создающих особую суггестивность газдановского текста.

4. Живопись и музыка составляют значительный образно-смысловой пласт газдановской прозы и выполняют важнейшие художественные функции ( ассоциативные, психологические, маркирующие).

Апробация работы. Концепция и основные положения диссертации нашли отражение в публикациях (по творчеству Г Газданова опубликовано 7 работ), а также в докладах на конференциях

- "Литература в диалоге культур" (Ростов — на — Дону,2003),

- "Гайто Газданов- писатель на пересечении традиций, культур, цивилизаций. Взгляд из XXI века" (международная научная конференция, посвященная 100-летию со дня рождения писателя - Москва, 2003;

- "Литература в диалоге культур-2" (Ростов-на-Дону, 2004) Автором диссертационного исследования разработан и читается спецкурс по творчеству Г Газданова на дневном и заочном отделениях факультета филологии и журналистики Ростовского госуниверситета.

Структура работы определяется теми задачами, которые решаются в ходе диссертационного исследования

Работа состоит из Введения, четырех глав, Заключения и Библиографии. Во Введении представлен обзор основных работ, посвященных творчеству Г. Газданова, выявлены основные направления его изучения на современном этапе и сформулированы цель и задачи диссертационного исследования

Объем исследования. Текст диссертации составляет 189 страниц, список литературы включает 261 наименование.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается актуальность темы исследования, освещается состояние ее научной разработанности, формулируются цель и задачи диссертационного исследования, мотивируется выбор предмета, формулируются положения, выносимые на защиту.

Глава 1. Литературно-эстетические взгляды Газданова в контексте культуры рубежа Х1Х-ХХ веков. В первом разделе главы анализируются литературно-эстетические взгляды Газданова. Творчество Г. Газданова органически воплощает феномен русской эмигрантской литературы и творимого ею мифа о художнике. Миф этот во многом был подготовлен русской философской критикой (Вл Соловьев) и эстетикой русского символизма (А. Блок). Своеобразным введением в указанную проблему являются литературно-критические статьи и эссе Газданова, которые позволяют наметить некие исходные принципы и критерии его оценки литературного творчества Литературная критика и художественная проза у Газданова неразделимы, поскольку реализуются в едином смысловом и стилистическом поле и отмечены определенным единством проблематики Поэтому анализ литературно-критического наследия писателя проясняет смысл его художественных идей и может служить своеобразным прологом к рецепции его романов и рассказов.

Программной для определения литературной позиции Газданова является его статья "О молодой эмигрантской литературе" (1939). Трагедия эмигрантской литературы, по мнению автора, определяется, во-первых, ее невостребованностью (отсутствие читателя) в сложившейся культурно-исторической ситуации, затем объективным кризисом классических форм миросозерцания на фоне катастрофических событий начала века и, наконец, отсутствием "внутреннего морального знания" (Л. Толстой), помогающего писателю исполнить свой долг перед обществом. Газданов осознает кризис миметических теорий искусства, в свете которого определяются новые отношения между искусством и реальностью.

По мысли писателя, искусство не может и не должно воспроизводить жизнь Концепция творчества приобретает у Газданова последовательно субъективистский характер. Действительность не дана художнику извне, она творится им изнутри, и таким образом каждый настоящий художник творит собственные миры

Поэтому для Газданова принципиально важным становится вопрос о недопустимости социальной или политической ангажированности художника, с чем связаны и его достаточно резкие, непримиримые суждения о советской литературе Указанная посылка полностью соответствовала традициям эмигрантской литературы,

сознательно лротивопо? тав; ичт ^юи читрэт, • со .ли, илгло заказа"

Газданов верен моарри-\с1< к' mv lro'-Mw шт^рагу!>и как

сферы постижишя, v.y:ir>u гоо !ро;р'»!й;; с-.рп нч талн оь-тия, в силу чего она о-оюьи ся nv чилл^п не >чнлкиы i .она ния мира у. самопозл 1ния ilo>то»ь осн'-' и :м кри^ц/Ж". ..еркг-кой состоятельности 'ыглсм; л"* i .чданл ,о с т rii ¡1 юс >о ность и ум'-чие создав ь i кос^ы "н . / •/,„<. ¿'с о ," гц- и , Сокровенную сущность лигортг>; м о и .лосмл;-- ом лиризму и ангажирован.о ти, >ь ;<Лл -;ei.) .ы.*а<.мос "фантастическое искусоыо w 1 >,< , >n ; ь рл.чги r>" 'w с а'ье "Заметки об Эд1аре По, Г оле и >.с:г.е' {''->_■>) ' >Л л/ес-ою фантастического, - шш1':т Г з, - ^ ^-мкло и ~ >го. к-ж люди, его создагчше, суч - ирги/, • ;> п о,-с чиг" .. ^родственного сущесгвозанил и .up* • и r; . ' v 1 < л,,е/-.; :нн> ;л тий, гредметсв н нормал ,нп-' 'к- гл „ ич- нр- .. ^¡и и '

"Фантастическое" в т; о-* f •н'даса^о г^лдес/вен

ным иррациональному. Такое ипх"сство ооедполь ют осоС-ые свойства худож шческой индлвк, уп ц.нос:' 1л обы"- ,егьг.<~ о сознания граничащие с паготот.-й. • юр^.,, лгтю- рируклш.и raj дановскую концепцию, не случаен- "Досгее;ский i а-огп: переживания осужденного на fm.pib и ¡енч;, "лл« гы it гкие лпац* л, Гоголь был снедаем тем бтчрормыг ■ • ^ ">иым г'/.уюм koii puii довел его до безумия; Мо::асг:ч. .п,о.с^г> . "и "L, Нсл'а' мне.') сумасшедшего, собственно, вс,- ря^лл.к езог/. ж.1 болегнч Гк провел всю свою жи ;нь -"»ч^ч l б; • ! v мс •< с олл ящий писатель должен облар;т> 41 ■ Х< сгрен^л 1 способностей духовного '

Программным ДЛЯ ИЛЛЮ 'TJHJi". ' , .;нпи Г^ЛЯЧОЬ^ Он. IV является рассказ "Авантюг ¡с (]' ь . _ч Здм. По \ " ¡с ^ ,• ' лезнью сосредоточенного <_г)н га. к* • ш r , р . i

разрыв с действительнолтьь

Во втором разделе тпел-.лаь ' ( 1 л < /У1

дения ГГазданлза о шсак-* rv ,, t . v' 1

нальности/фантастичнос ги ' р ■ н ■

дуальности становится ,1,лч i о, ■ i > ,

жение и в 3 о статьях, члл, fuuj ■ j

о Розанове" (1930), "О Гоголе" (1959), "О Чехове" (1961), "Загадка Алданова" (1963) Не случайно в двух из них звучат слова "миф" и "загадка". Они вполне органичны для Газданова-крити-ка, убежденного в том, что настоящий художник не может быть объяснен и разгадан и тем более не может быть причислен к каким-либо школам и направлениям. Поэтому концептуальная оценка упомянутых писателей у него демонстративно расходится с общепринятой. Доминантой творчества Розанова ему представляется страх смерти, Чехов "прочитывается" через экзистенциальную проблематику, а потому представляется глубоко трагическим писателем, создавшим безысходную картину мира Оценка творчества Гоголя у Газданова подчинена концепции гения как носителя парадоксов, граничащих с безумием. Разрушая "легенду" о Гоголе как реалисте и родоначальнике "натуральной школы", писатель включает Гоголя в эмигрантский миф об одиноком и обреченном творце, жизнь и смерть которого остается неразрешимой загадкой. Сам гоголевский юмор представляется Газданову "чрезвычайно тревожным", словно "смех сквозь странный бред".

Таким образом, трактовка художника у Газданова ориентирована, с одной стороны, на экзистенциалистскую концепцию личности, с другой — на тот литературный миф, который объективно сложился в литературе русской эмиграции и акцентировал те особенности, которые были свойственны поколению, пережившему трагическое крушение иллюзий и разрыв с родиной.

Глава 2. Феномен писателя и литературного труда в прозе Газданова.

В первом разделе главы анализируется лирическая природа газ-дановской прозы, рассматриваются понятия лирического героя, повествователя, автора как творческой личности. Г. Газданов принадлежал к числу авторов, для которых сфера литературы и литературного творчества была объектом постоянной рефлексии. Многие его персонажи, в том числе и рассказчики, являются писателями. Образ писателя играет в творчестве Газданова особую, конструктивную роль. С одной стороны, он органично входит в общегуманистическую проблематику его произведений, воплощая в себе альтернативу бездуховности и слепого рока, управляющего жизнью С другой стороны, он концентрирует в себе раздумья Газда-

нова об искусстве и его роли в современной жизни, т е имеет общеэстетическую составляющую. Но прежде всего он важен для понимания повествовательной структуры прозы Газданова

Л Диенеш уверенно говорит о лирической природе творчества Газданова и соответственно о тождественности автора и рассказчика в его произведениях. Действительно, большинство произведений Газданова написано от первого лица: романы "Вечер у Клэр", "Ночные дороги", "Призрак Александра Вольфа", "Возвращение Будды", "Эвелина и ее друзья", рассказы "Превращение", "Гавайские гитары", "Черные лебеди", "Водяная тюрьма", "Великий музыкант", "Фонари", "На острове", "Третья жизнь", "Железный Лорд", "Бомбей", "Хана", "Вечерний спутник", "Шрам", "Княжна Мэри", "Судьба Саломеи", "Панихида", "Письма Иванова". Но необходимо подчеркнуть, что ни один из газдановских писателей не является литератором в собственном смысле слова, т. е. пребывает вне указанной "профессии", что вполне согласуется с постулатами, изложенными в литературно-критических статьях писателя. Творчество для всех них есть скорее "болезненная" потребность, включающая целый ряд мотиваций, заведомо не прагматических.

Из названных произведений безусловно автобиографическую (и лирическую) природу имеет первый роман писателя "Вечер у Клэр". В романе "Ночные дороги" автор и рассказчик также сближены на биографической основе- повествование ведется от лица ночного таксиста. Этим ремеслом Газданов, как известно, занимался не один год Есть в тексте и немало автобиографических деталей, из которых выстраивается узнаваемый сюжет газдановских жизненных странствий. Но в романах "Призрак Александра Вольфа", "Возвращение Будды", "Эвелина и ее друзья" ситуация существенным образом меняется Рассказчик, с одной стороны, может быть соотнесен с автором как человек сходной судьбы (Россия, гражданская война, эмиграция), но это лишь обозначенные в ретроспекции детали, создающие мотивацию персонажа (чаще всего безымянного), вовлеченного в романное сюжетное действие, заведомо не совпадающее с биографической канвой жизни реального автора Этот же прием повторен в большинстве рассказов Газданова, причем далеко не всегда рассказчик обозначен как писатель

писателем его делает сам текст - подразумеваемый результат творческого акта.

Все это позволяет утверждать, что в прозе Газданова образ писателя выстраивается не только в лирическом ключе, но и концептуально. Многочисленные рассказчики, вбирая в себя определенные черты газдановского лирического "я", не превращены в систему зеркал, отражающих лишь авторское сознание, а выявляют определенные и важные для Газданова аспекты писательского творчества и создают не автобиографическое, а собственно художественное "Я". Поэтому нам представляется вполне оправданным и правомерным определить этого рассказчика, играющего столь важную роль в художественном мире Газданова, как "лирического героя", что, естественно, исключает возможность полного отождествления.

Рассказчик (он же подразумеваемый писатель) в прозе Газданова - обычно человек сходной с автором судьбы. Приближение здесь может быть более или менее непосредственным, но основные мотивы, создающие эффект узнавания, неизменно повторяются: он русский эмигрант, в его памяти неизбежно всплывают воспоминания о России, он прошел гражданскую войну, видел смерть, он бесприютен, у него нет ни семьи, ни близких, он живет в Париже, перебивается случайными заработками и профессиями. Кроме рассказчика, у Газданова появляется и герой-протагонист, обладающий примерно теми же характеристиками (к примеру, Володя Рогачев из "Истории одного путешествия") С мотивом путешествия, как нам представляется, связано то, что в большинстве произведений Газданова в указанном контексте разворачивается очень сходный психологический тип, условно говоря, формирующегося писателя. Газданов не говорит о свершении, он размышляет об обретении призвания, о поисках собственной идентичности, весьма мучительных и никогда не завершенных Газдановский писатель не ориентирован ни на традицию, ни на литературную моду Он подчеркнуто самостиен и скорее реализует в литературном творчестве некую внутреннюю потребность — и болезненную, и мучительную. Если вернуться к эстетическим критериям, обозначенным в литературно-критических статьях Газданова, то в качестве "лирического героя" и "протагониста" в его прозе появляются персонажи, исповедующие близкие писателю принципы

литературного творчества, смысл и назначение которого состоит не в попытке воспроизведения внешней реальности, а в создании собственного художественного мира, т. е представители литературы "фантастической". Поэтому они воплощают и некоторые особенности подобного художественного сознания, которое Газданов часто определяет понятием "болезни".

Во втором разделе анализируется психология творческого процесса. В русле обозначенной проблемы мотив "болезни", подробно развернутый у Газданова, имеет особое значение в уникальной культурно-исторической ситуации, в которой творил и осознавал себя и сам Газданов, и его лирические герои

Сопряженность гениальности и помешательства - это та проблема, которая, как известно, активно обсуждалась в психологии и эстетике рубежа веков (после работ Ч. Ломброзо), и истоки ее восходят еще к романтической эстетике Настоящий писатель, по мнению Газданова, видит мир не так, как обычные люди, и обостренная чувствительность доставляет ему страдания, управляет им помимо его воли.

В этом отношении особый интерес представляет рассказ "Третья жизнь", практически лишенный событийности и откровенно исповедальный. В центре рассказа — концепция "третьей жизни" — своеобразного творческого озарения. Описанное Газдановым психологическое состояние - разрыв с реальностью, обострение ощущений, наплыв болезненных фантазий, стирающих границу между сном и явью, - сам автор считает проявлением некоего "душевного недомогания". Переход художника к "третьей жизни" изображается им через образы смутных видений и ощущений (с преобладанием зрительных). Состояние напряжения и кризиса передается через систему антитез: горячее-холодное ("ледяное прикосновение" - "горячий воздух" - "снежная тень"), мрак-свет ("мрак" -"ослепительное сиянье воздушной реки", "темнота" - "снег, зелень", "черное зрение" - "прозрачно-чистое чувство", "черный огонь" - "северное видение снежного рыцаря", "мрачные видения моей второй жизни" - "сверкающая чистота позднейшего понимания") Все это переводит проблемы психологии творчества в сферу иррационального, и подобная концепция органически близка Газданову.

Мотив творческого "безумия" является ключевым и для рассказа "Водяная тюрьма", которому, кстати, предпослан эпиграф из рассказа Мопассана "Орля" "Когда мы долгое время пребываем в одиночестве, мы населяем пространство призраками". Гостиница, которая становится фоном действия рассказа, - своеобразный символ одиночества и бесприютности, калейдоскоп случайных встреч и впечатлений, которые только подчеркивают отчужденность и автономность художественного сознания. Рассказчиком здесь является писатель, живущий в своем воображении вне руганы повседневного быта.

То. что Газданов называл "болезнью", осмысливалось им как особые свойства присущей художнику чувствительности, создающей первоначальный импульс творчества Для него это состояние иррационально и по существу нерасчленимо, именно потому в ключевых рассказах, о которых мы говорили выше, воссоздано скорее образно, чем аналитически. Но в его произведениях оно развертывается через определенные мотивы, которые чрезвычайно важны для понимания Газдановым мироощущения и психологии творчества писателя.

Особое значение имеет мотив "призрачности", который повторяется у Газданова во многих произведениях. Он связан с особенностями восприятия реальности и с природой памяти. Любое сближение с реальностью, даже в форме творчества, оказывается иллюзорным, а память - субъективной и фрагментарной Вместе с тем только субъективно пережитый опыт, по Газданову, дает истинный импульс творчеству, т. е формирует новую художественную реальность.

Несомненный интерес, в свете поставленных проблем, представляет роман Газданова "Призрак Александра Вольфа", привлекающий внимание исследователей своей сложной философской проблематикой. Дело в том, что и рассказчик и его антагонист Александр Вольф — писатели, но таковыми их делает пережитый экстремальный опыт В начале романа читателю предоставлена возможность сравнить два текста, повествующих об одном и том же событии, но воспринятых по-разному, - воспоминание рассказчика и рассказ Александра Вольфа "Приключение в степи"

Мотив "призрачности" рождает и очень важный для газдановс-кой прозы мотив "двойственности", составляющей неотъемлемое качество писателя. Собственно, он восходит к романтической идее двоемирия и характеризуется тем же трагическим контрастом между эмпирическим и сверхчувственным. Настоящий писатель, обреченный, по мнению Газданова, жить одновременно в этих разных мирах, которые могут и бесконечно множиться, заведомо несчастен, и в гораздо большей мере, чем все остальные люди Художник у Газданова оказывается непричастным обыденной жизни и ее ценностям, в том числе привычным представлениям о счастье. Погоня за недостижимой целью определяет драматизм самого творческого процесса, который представлен в прозе Газданова как бесконечный поиск, не имеющий никакой рациональной мотивации. Так, к примеру, развертывается сюжет литературных исканий героя-протагониста в "Истории одного путешествия". Очень важен для понимания газдановской концепции художника и еще один персонаж этого романа — Александр Александрович, убежденный агностик, философия искусства которого явственно ассоциируется с романтически-символистской парадигмой европейской эстетики рубежа веков и облекается не в понятия, а в образы, заведомо исключающие точность и однозначность.

Субъективистская концепция литературного творчества обусловила особую значимость для Газданова проблемы памяти. По мысли Газданова, память есть только орудие воображения и его своеобразный строительный материал. Особенности художественного восприятия действительности осмыслены Газдановым через странный парадокс, связанный с особенностями его собственной чувствительности. Он не раз фиксировал в своих лирических героях "отсутствие непосредственного, немедленного отзыва на все", что с ними случалось (особенно наглядно эта особенность представлена в романе "Вечер у Клэр" - романе воспоминаний). Работа памяти, восстанавливающей "обломки" прошлого, тождественна творческой фантазии. Указанная особенность памяти, в том числе и писательской, особенно наглядно иллюстрируется для Газданова феноменом мемуаров - литературного жанра, кстати, достаточно популярного в среде русской эмиграции Очевидно, что для Газданова любые мемуары, по-видимому, являются фикцией по отношению к объек-

тивной реальное]и и воплощают скорее работу фантазии, преобразующей реальность (так пишутся мемуары Лолы в романе "Полет", мемуары мистера Томсона в рассказе "Превращение", мемуары уголовника Ланглуа в романе "Эвелина и ее друзья").

Раздел третий посвящен проблеме литературной среды русской эмиграции в творчестве Г Газданова. Лирический герой Газданова приобщен к настоящей литературе, поэтому его творчество есть попытка и поиск, то самое путешествие, которое не имеет конца, цепь свершений, не достигающих результата. Но этот мучительный путь открыт избранным, исповедующим принципы "честного" искусства. Поэтому в романах и рассказах писателя этот герой непременно противостоит литературной среде, которая большей частью получает негативную и даже карикатурную характеристику ("русский Монпарнас" в "Истории одного путешествия", Аркадий Александрович Кузнецов из романа "Полет").

В сущности, в центре газдановских романов прежДе всего феномен русского и и са те ля - э м и I р а нта, и этим они особенно интересны, представляя собой уникальный опыт саморефлексии литературы русского зарубежья. Газдановские писатели принадлежат определенному психологическому типу, отражающему, в противовес культурно-мифологической парадигме Поэта, сложившейся в культуре русского Серебряного века, вполне конкретный феномен эмигрантского быта и мироощущения с присущим ему комплексом житейской и духовной неустроенности, одиночества, неистребимой ностальгии, невостребованности. Отсюда принципиальный агностицизм, установка на субъективно-интуитивное постижение реальности, претворяемой в автономные художественные миры, доступные лишь посвященным.

Глава 3. Функции литературных имен и цитат в произведениях Газданова.

Художественная ткань произведений Газданова пронизана литературными именами, цитатами, аллюзиями и реминисценциями. Это придает прозе писателя выраженную "книжность", вполне соответствующую творческим интенциям автора.

Газданов принадлежал к поколению, сформировавшемуся на книжной культуре В рамках предпринятого исследования нам особенно интересно было непосредственное "присутствие" книги и

книжных ассоциаций в газдановской прозе - в виде имен (писателей, литературных героев), названий и цитат

Указанные "маркеры" предполагают прежде всего активное участие читателя, вовлекаемого в конструктивный диалог, и подразумевают сложную систему ассоциаций, поскольку Газда-нов не "расшифровывает" собственные подтексты. Имена и цитаты в его художественных текстах объективно информативны и обладают повышенной суггестивностью

Чаще всего имя маркирует определенные культурно-художественные миры, которые создают определенный ассоциативный фон и являются очень важным для Газданова средством характеристики персонажей и реализации мотивной структуры произведения

В первую очередь в этом смысле стоит обратить внимание на феномен чтения. Газданов, по-видимому, мог бы так перефразировать известную формулу: скажи мне, что ты читаешь, и я скажу тебе, кто ты. При этом чтение является не столько формирующим (ибо плоский детерминизм подобного рода Газданов скорее отрицал), сколько именно характеризующим фактором. Человек, по Газданову, сам "выбирает" для себя литературные сюжеты и маски, в соответствии с особенностями собственной натуры.

Очевидно, что первостепенной в произведениях Газданова является лирическая функция литературного имени. Это связано уже с тем, что героем или протагонистом большинства его произведений является писатель, волею судьбы живущий в мире книжных ассоциаций. Имя становится исповедально значимым,, оно способно "неописательно" обозначить и тайны творческого процесса, и скрытые духовные драмы, и смену впечатлений, т. е "множество чужих и великолепных существований", прожитых автором.

Для протагониста "Вечера у Клэр" это писатели-романтики (Андерсен и Гауф, Виктор Гюго), в "Ночных дорогах" духовное развитие автора-рассказчика отмечено последовательно именами Диккенса, Гауптмана, Эдгара По, обозначая тем самым переход от утраченной гармонии нравственного миропорядка к иррациональным и фантасмагорическим аспектам бытия.

Литературное имя становится и важнейшим средством характеристики персонажей. Особенно явственно данная функция, на наш

чилчд, выступав! в романе "Полет" Сергеи Сергеевич предстает поклонником Диккенса и Голсуо^си, Лиза "отравлена" Достоевским, Сережа воспитан на Плегоне, Канте и Шопенгауэре, Ольга Алекс шдровна строит жизнь по моделям бульварной дам-< кои литератургл Все >гм предпочтения довольно точно фиксируют психологическую ломинанту персонажей

Имена у Газдаьпэд чо1ут формировать мотивную структуру произведения В Э'ом о'ьошенил весьма показательно имя Дон Кихо-!а, фиг/рируюп^е у Газданова на \ровне мифонима, возникающее в пазличньх кон'"<-кстах и обладающее особой суггестивностью, провоъир/ющей чта^еяьские ассоциации Дон Кихот и Дела, как ктжчо мифологические персонажи, оказываются кчючеиыми в сюжетн рт'антической любви рассказчика к Клэр Сч\1Ч стралстькл гсор; шизованцы'* как сюжет поиска Клэр ь далекой Франции создают иронический парафраз рыцарско-■ о романа Так же лален (ь 'шатот ичлой смысловой функции) мотив Цон Кикотз д'»' ромагоь "Призрак Александра Вольфа", "И-горня одного п}те1Мс"тр.т1я" и "Эвелина и ее друзья" Столь ыэ'.имую р<-1ь играет иыг Доны Анны ("Каменный гость" Пушкине)

Имена писа)елей и персочзхей у Газданова часто указывают на определенный кулг^\тно '^сго; ический контекст, реализующийся через систем, асстп-аты*. Р. примеру, Верлен и Рембо, "прокляты,; псугы, ;т гл^'кьог-ч ^азланогимм в соответствующем кон-п-/сте в ром :не ''Пйлмри"ы'' Эти ьмена как будто случайно всплы-вэки в пямяги Вутет'ти!,' лярэгг.йно повторяющей путь этих бултзре;\ бросит" ^ич вь '11. оетектзбельному мещанству, и в сущи предр1-кчюг гг >чбе;и> >3 Ночных дорогах" своеобразие газ-лановского гари ч-кг ^ ,о: оса — "каменного пейзажа", "апока->п - сически <•>": и'лри11; " - четко выражено уже через .'почия' чнс чмени л Нервапя, предшественника "про-

¡с^пы1'" п<.-тст- ;и (-мческого двоемирия, приобретаю-м:*й ^П'1-. ччгуу , г»г I о лтс« в рассказе "Смерть господи-

I'I Б. р'1'х^а' ч.кс 1 ре: к ¡ь.аГь*- ассоциации, которые содержат счз •(•'обт •• гк\'"чно -\-ыс>а рассказа, обычно вос-

1 ■ 1НИ-) 1ем< 1 -> -1 ^ I "" 1Ялш екс! довольно загэ точный

Книги, оставшиеся после смерти Бернара и не вызывающие никакие ассоциаций у местных жителей, отчасти могут объяснить читателю странные прихоти героя - это Стивенсон, Томас Гарди и Штирнер. В свете этих ассоциаций патологический случай трансвестизма разворачивается в философский сюжет отчуждения, эпатажа и свободного жизненного эксперимента.

Имена авторов и названия книг часто выполняют в произведениях Газданова функцию своеобразных смысловых лейтмотивов.

Для рассказа "Исчезновение Рикарди" такими книжными лейтмотивами становятся "Портрет Дориана Грея" О. Уайльда и "Шагреневая кожа" Бальзака Своего рода прологом к жизненной драме героя в рассказе "Вечерний спутник" можно считать его реплику, обращенную к рассказчику в момент их первой встречи-"Вы читали Фауста?". В контексте рассказа она оказывается чрезвычайно многозначной. К герою, как и к гетевскому Фаусту, смерть приходит тогда, когда он "возвеличил" последний миг, пришел к ощущению, что смысл его жизни составляла любовь, и предпринял свое последнее прощальное путешествие Но, как и у Фауста, этот миг оказывается иллюзией, обманом, результатом ослепления.

Важную роль в газдановских текстах играют литературные цитаты. Прежде всего обращает на себя внимание то. что он испытывает особое пристрастие к эпиграфам. Традиционно эпиграф представляет собой цитату из какого-либо текста, которая может воспроизводиться буквально или в измененном виде. Эпиграфы получили большое распространение в романтической литературе, впервые выявившей их художественные возможности. Обычно эпиграфы выполняют прогнозирующую функцию, поскольку указывают на главную тему произведения, а также, за счет включенных ассоциаций, подготавливают читателя к определенному сюжету Не менее важна лирическая функция эпиграфа, создающая определенную эмоциональную атмосферу. В этом случае эпиграф может выражать авторскую точку зрения, подготавливая к восприятию произведения. Эпиграфы могут носить иронический и полемический характер, как это часто бывает у Пушкина, но эпиграфы такого рода практически не актуальны для Газданова Эпиграф может подключать произведение к определенной культурной (или

литературной) традиции В этом случае он обладает особой семантикой, расширяя поле читательских ассоциаций и заключая в себе возможность диалога с иным текстом, фрагментом которого он является Наконец, можно говорить и о философском характере эпиграфа, что особенно важно для газдановской прозы

У Газданова художественные возможности эпиграфа выявлены весьма широко, и в то же время следует отметить полисемантич-ность газдановских эпиграфов, которые редко бывают узкофункциональными К примеру, эпиграф к роману "Вечер у Клэр" -цитата из письма пушкинской Татьяны: "Вся жизнь моя была залогом свиданья верного с тобой" Он, естественно, имеет лирический характер и определяет эмоциональную тональность произведения. Но в то же время он создает сюжетную и психологическую перспективу повествования и усиливает ощущение иллюзорности происходящего, т е. обладает прогностической функций. "Свиданье верное" - это скорее "прекрасный сон", бесплодная попытка вернуть утерянное время.

Собственно лирические эпиграфы у Газданова не столь уж часты (чаще всего это эпиграфы из Пушкина и Блока). Иногда эпиграфы определяют у Газданова философскую проблематику произведения Например, эпиграф из романа Бальзака "Шагреневая кожа" акцентирует философский подтекст рассказа "Освобождение".

Прямые литературные цитаты в газдановском тексте довольно редки Это обычно поэтические строки или целые стихотворения, как, например, бодлеровское стихотворение в рассказе "Вечерний спутник" Характерен и выбор цитируемых поэтов' Пушкин, Блок, Бодлер и в двух случаях - А Белый и В Иванов (последний цитируется с явной иронией) Появление цитаты в газдановском тексте всегда глубоко мотивировано художественной логикой произведения Порой, как. например, в рассказе "Вечерний спутник", они создают смысловой центр повествования

При всем многообразии художественных функций, которые выполняют в произведениях Газданова литературные имена и цитаты, можно говорить о главной — актуализации конструктивного диалога с читателем за счет создания многослойных ассоциаций, обеспечивающих особую суггестивность Iаздановского текста.

Глава 4. Мир живописи и музыки в прозе Газданова

Проблема взаимопроникновения разных форм искусства - литературы и музыки, литературы и живописи - была впервые поставлена и осмыслена в эстетике романтизма В эпоху романтизма возникает вопрос об их синтезе, заведомой нерасчлененности, обогащающей художественное восприятие и воплощение.

Синтез искусств подразумевал некую слитность восприятия различных его форм, определенные межчувственные ассоциации, которые рождают явление синестезии, очень ярко представленное в творчестве Гофмана - писателя, близкого Газданову.

Газдановскому стилю, по признанию всех исследователей, присуща не столько пластичность, сколько музыкальность, передающая подвижность и текучесть ощущений и эмоций Но не следует преуменьшать и роль зрительных, живописных образов и ассоциаций в его прозе.

Для Газданова существовал некий эстетический абсолют - итальянская живопись и скульптура эпохи Возрождения На первый взгляд, такое предпочтение может показаться странным: мощная пластика возрожденческой живописи скорее чужда хрупкой подвижности эмоций и расплывчатости контуров, характерных для художественного стиля Газданова. Но в ней есть и своя логика По-видимому, в этом искусстве Газданова могло пленять высшее напряжение страстей, которое оно способно было выразить, и при этом их общечеловеческий, универсальный характер. Любопытно, что художники итальянского Возрождения (Микельанджело, Кор-реджио, Тициан, Донателло и т.д.) обычно только называются в произведениях Газданова, словно фиксируя контуры нерушимой и четкой системы.

Особую роль в прозе Газданова играют достаточно постоянные ссылки на голландскую и фламандскую живопись, иногда в форме развернутого сравнения. Важную художественную функцию в прозе Газданова, несомненно, выполняет Рембрандт Сумрачно-ночной фон его картин со световым пятном в центре, фиксирующим знаменитую технику светотени, по-видимому, оказался созвучен онтологическому переживанию "ночной" жизни, свойственному героям Газданова. В поле зрения писателя попадает несколько картин мастера, которые создают определенные лирико-философские ассоциации ("

Портрет мужчины в шлеме" в романе "Эвелина и ее друзья", "Пилигримы" в рассказе "Исчезновение Рикарди").

Художник как персонаж появляется в прозе Газданова довольно редко К тому же он не является художником профессиональным и признанным, а просто несет в себе ту крупицу гениальности, которую, вопреки общему мнению, ощущает в нем автор или рассказчик. Эти художники (в основном безымянные) воплощают ту идею "фантастического" искусства, которую Газданов обосновал применительно к литературе, т. е. обладают способностью творить собственные художественные миры ("Третья жизнь", "Гавайские гитары", "История одного путешествия"). Характерно, что все они воплощают пример зрительно-звуковой синестезии, составлявшей для Газданова, как нам представляется, основу художественной фантазии. Та деформация эмпирической реальности, которой были отмечены художественные искания европейской живописи на рубеже 19-20 веков, получает у Газданова собственное эстетическое осмысление и оправдание как право художника на творение собственных миров.

Живопись явно выполняет в художественной прозе Газданова вполне определенную функцию: она маркирует, овеществляет некие модусы бытия, а также моменты психологического прозрения. В любом случае она воплощает в себе сюжетно-смысловую законченность, своего рода "остановившееся мгновение", с чем и связан ее глубокий философский подтекст.

Однако гораздо большую роль в художественной прозе Газданова играют музыкальные темы и образы.

На рубеже 19-20-го веков в европейской литературе возникает особая "музыкальная" тема, нашедшая отражение в творчестве Р. Роллана, Т Манна, где музыка приобретает особый философский и онтологический стагус. Нам представляется, что в творчестве Газданова нашла отражение не только и не столько собственно романтическая традиция, сколько новое переживание музыки, которым отмечена культура рубежа веков.

Важно подчеркнуть, что музыка для Газданова обретает определенный онтоло) ический статус Это не просто вид искусства, это сфера звука и звучания, объемлющая вселенную и внутренний мир человека, это форма и способ восприятия мира, наиболее

адекватные, поскольку они не оформлены понятийно и логически, а строятся на эмоциях и ощущениях. В музыкальные образы для Газданова облекаются вся жизнь и Вселенная.

Для писателя характерны своеобразные метафоры, передающие универсальную музыкальность бытия. Они чаще всего включают образы водных или воздушных стихий: "медленный звуковой океан", "музыкальные волны незримого оркестра". Если говорить о синестезиях, в основе которых феномен музыки и звука, то у Газданова они обычно имеют достаточно сложную природу, не сводимую к парности. В рассказе "Фонари" воображаемая светозвуковая музыка творит фантазии, которые разворачиваются в сюжетно-пространственные картины-воспоминания: ночного поезда, леса и т д. Звуковой характер принимают и сами чувства

Постоянные лирико-психологические ассоциации в прозе Газданова составляют море и музыка, снег и музыка. Совмещенность морского и снежного пространства, на первый взгляд, парадоксальная, соответствует у Газданова ощущению бесконечности и разлитой над миром космической музыки, недоступной обычному человеческому слуху.

Музыкальные образы выполняют у Газданова важную психологическую функцию. Они призваны иллюстрировать сложные, нерасчлененные психологические состояния, не переводимые на язык логических понятий. Музыка оказывается в этом случае единственно возможным средством их манифестации, обладая бесценным качеством - подвижностью, исключающей всякую остановку и определенность. Музыкальный язык представлялся Газданову бесконечно более богатым для выражения того сложного комплекса ощущений и эмоций, который присущ современному человеку, прежде всего его лирическому герою.

Сны и болезненные видения рассказчика-писателя зачастую оформляются Газдановым в звуковые образы, которые создают в повествовании смысловые лейтмотивы (рассказы "Превращение", "Гавайские гитары", "Воспоминание").

Музыка у Газданова может раскрывать и психологическую мотивацию определенных поступков, с точки зрения логики необъяснимых Она становится своего рода разоблачением В романе "История одного путешествия" именно музыка является ключом к рас-

крытию парадоксальной истории Артура Томсона - респектабельного убийцы, "еловека, живущего по '.аконам чистой страсти

В романе "Призрак Александра Вольфа" музыка выполняет, в сущности, сюжетно-композиаионные функции, подготавливая мотивацию ключевых эпизодов романа (Скрябин и оркестр венгерских цыган, словно имитирующий "скачки лошадей")

Музыкальные образы у Газданова призваны воплощать и динамику психологических состояний, являясь своеобразными "знаками" движения, перехода, фансформации.

Важно отметить, что музыка предстает у Газданова как наиболее адекватная форма самовыражения и одновременно как мощнейший творческий стимул, даже своеобразное средство музыкального обольщения (Людмила из романа "Полет").

Именно поэтому музыка составляет наиболее гармоничный фон для репрезентации столь волновавших Газданова вечных бытийных проблем, прежде всего смерти Сцена смерти Ральди в романе "Ночные дороги" достаточно ярко иллюстрирует этот прием.

Особую роль в системе музыкальных впечатлений и воздействий у Газданова играет человеческий голос В его произведениях очень часто появляются (и даже создают смысловой и стилистический рефрен) куплеты романсов, популярных песенок, которые его герои слышат то в ночных кафе, то просто в собственных воспоминаниях - "цитаты" в звуковом оформлении. Эти незамысловатые тексты предполагают не только когда-то сопровождавшую их мелодию, но прежде вс^го то эмоциональное состояние, которое ей сопутотвовэто и всегда возрождается Такой силой обладают, к примеру, англииские слова романса, которые когда-то пела герою "Возвращения Будды ' его незабвенная Катрин. Звуковая характеристика голоса для Газданова порой является исчерпывающей чля представления персонажа (Елена из "Железного лор-гл", Карегти из "Великого музыканта")

Огромное "начение в прозе Газданова имеют музыкальные ассоциации Они воплощают прежде всего стихию воспоминаний Обрывок мелодии, случайно } \г,ышанный куплет романса создают эффект "у^навачич" и заставляют персонажей переживать заново чувства, погребенные памятью

Все это позволяет видеть в Газданове писателя, не только продолжившего романтическую традицию, но и глубоко воплотивше-

го в своем творчестве одну из важнейших тенденций искусства 20-го века, выразившуюся в движении к синтезу различных искусств и жанров, цель которого — постижение мира в его единстве.

В Заключении подводятся основные итоги исследования.

Основные положения диссертации изложены в следующих работах:

1. Гайбарян O.E. Кавказские мотивы в романе Г.Газданова "Вечер у Клэр" // Научная мысль Кавказа - Ростов н/Д, 2001, № 1. -С. 104-106.

2. Гайбарян O.E. Особенности психологического анализа в творчестве Газданова // Эстетические и лингвистические аспекты анализа текста и речи. Сб. статей Всероссийской научной конф. к 85-летию высшего проф. образования на Урале. В 3-х т Т. 1. - Соликамск, 2002. - С. 307-312.

3. Гайбарян O.E. Мир живописи в прозе Газданова // Научная мысль Кавказа. - Ростов н/Д, 2003, № 4. - С. 100-106.

4. Гайбарян O.E. Феномен музыки в прозе Газданова // Материалы Междунар. науч. конф. "Литература в диалоге культур — 2". - Ростов н/Д, 2004. —С.62-69.

5. Гайбарян O.E. Художественные функции имен собственных в прозе Газданова // Проблемы региональной ономастики Материалы 2-й межвуз. науч.-прак. конф. - Майкоп, 2000. —С. 66-69.

6. Гайбарян O.E. К постановке вопроса об импрессионистических тенденциях в прозе Газданова //Филология на рубеже тысячелетий. Матер междун. науч. конф Вып 3 Литература на рубеже тысячелетий. - Ростов н/Д, 2000. - С. 97-99.

7. Гайбарян O.E. Об одном из принципов художественной конкретизации в творчестве Гайто Газданова. Импрессионистическая деталь // Филология на рубеже тысячелетий Матер междун. науч. конф. Вып 3. Литература на рубеже тысячелетий — Ростов н/Д, 2000. - С. 99-100.

»-3632

РНБ Русский фонд

2006-4 6498

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Гайбарян, Ольга Ервандовна

ВВЕДЕНИЕ.3

ГЛАВА 1. Литературно-эстетические взгляды Г.Газданова в контексте культуры рубежа Х1Х-ХХ веков.25

1.1. Литературно-эстетические взгляды Г.Газданова.27

1.2. Литературно-критические суждения Г.Газданова о писателях и их творчестве.48

ГЛАВА 2. Феномен писателя и литературного труда в прозе Г.Газданова.55

2.1. Лирический герой, повествователь, автор как творческая личность.57

2.2. Психология творческого процесса.62

2.3. Проблема литературной среды русской эмиграции в творчестве Г.Газданова.84

ГЛАВА 3. Функции литературных имен и цитат в произведениях Г.Газданова.95

ГЛАВА 4. Мир живописи и музыки в творчестве Г.Газданова.122

Введение диссертации2005 год, автореферат по филологии, Гайбарян, Ольга Ервандовна

Творчество Гайто Ивановича Газданова с конца 1980-х гг. приковывало к себе внимание читателей и исследователей. Когда его книги впервые появились в России, была, наконец, восстановлена справедливость: российский читатель смог соприкоснуться с блистательным, изысканным миром его прозы, ставшей заметным явлением на фоне творчества таких его современников, как И.Бунин, Б.Зайцев, И. Шмелев и В.Набоков. Газданов как писатель становится известным отечественному читателю и открывает своим творчеством новую, неизведанную страницу в истории литературы русского зарубежья.

В литературе русского зарубежья Гайто Газданову отведена ныне особая роль. Его творчество в настоящее время привлекает серьезное внимание критиков и литературоведов. Сейчас, когда уже определились некоторые направления в изучении литературного наследия Газданова, оно начинает скорее восприниматься как феномен, не вписывающийся в сложившиеся схемы и модели, не ассоциирующийся с известными литературными школами и направлениями. Ситуация, создавшаяся в современном газдано-ведении, ориентирует скорее на хронологический обзор работ, посвященных Газданову, поскольку между первыми рецензиями и отзывами на его произведения и современными исследованиями простирается полоса «молчания» длиною как минимум в сорок лет.

Талант молодого писателя был сразу отмечен критикой (насчитывается более ста пятидесяти рецензий и отзывов о творчестве Газданова, появившихся в эмигрантской прессе). О нем писали Г. Адамович, В. Ходасевич, М. Осоргин, Б. Зайцев, М. Слоним, Н. Оцуп, В. Вейдле. Поскольку этот материал достаточно детально исследован в монографии Л. Диенеша (64) и публикациях С. Кабалоти (84), достаточно сослаться на указанные исследования, отметив при этом, что уже в 1920-1930-е г.г. творчество Газ-данова вызывало живую полемику. Чаще всего, признавая Газданова виртуозным стилистом, рецензенты критиковали его за бессюжетность, фрагментарность, отсутствие «характеров» и «тем», т. е. именно за то, что составляло его творческие открытия.

Первым монографическим исследованием творчества Г. Газданова уже в новое время явилась докторская диссертация американского слависта Ласло Диенеша, которая была завершена в 1977 году и впервые опубликована в Мюнхене в 1982 году. На русском языке монография Л. Диенеша «Гайто Газданов. Жизнь и творчество» издана в 1995 году (64) и до сих пор остается наиболее полным и обобщающим исследованием личности и художественного наследия Газданова. Поэтому к книге Диенеша неизменно обращаются (и наверняка будут обращаться) все исследователи творчества Газданова.

Л. Диенеш попытался представить своеобразный синтез основных тем и мотивов газдановского творчества, исходя из принципа его автобиографичности, что обусловило структуру исследования. Первая ее часть -«История жизни (автопортрет писателя, написанный критиком») - представляет своеобразную попытку реконструкции газдановской биографии через творчество. Во второй части - «Литературная жизнь и произведения» - представлена творческая эволюция писателя, причем Диенеш старается показать становление и развитие Газданова-прозаика в контексте современной писателю литературной жизни. Эта часть работы, тщательно документированная, содержит ценный материал, в том числе архивный, который раскрывает новый неизведанный пласт истории русской литературы зарубежья. Третья часть монографии - «Тематика и эстетика» - мыслится автором как своего рода итоговая. Здесь сделана попытка осмыслить и сформулировать основные принципы газдановского «письма», обусловившие всеми признанную оригинальность его стиля. Ряд конструктивных идей, высказанных Л. Диенешем, находит продолжение в литературоведческих исследованиях 1990-х годов: смысловая и поэтологическая значимость мотивов путешествия, превращения, смерти, примат эмоционального над рациональным. Интересны наблюдения автора над особенностями психологизма прозы Газданова. При этом следует отметить, что далеко не все положения и перспективные идеи книги Л. Диенеша подробно развернуты и аргументированы. Отчасти это связано, на наш взгляд, и с особенностями самого объекта исследования, что прекрасно осознает сам Л. Диенеш. Некоторая эссеистичность особенно характерна для завершающих глав третьей части, посвященных проблеме писательского труда и проблеме творческой преемственности. Тринадцатая глава третьей части имеет характерное название - «Газданов и русская литература: предварительные сопоставления». Следует признать, что Л. Диенеш имел право, как первооткрыватель Газданова, на некоторую «предварительность» обобщений, открывая тем самым дорогу следующему поколению исследователей.

Первые публикации газдановских произведений в России датируются 1988 годом: это рассказы и фрагменты романов в газетно-журнальной прессе. Трехтомное собрание сочинений Газданова, впервые изданное на родине писателя, появится только в 1996 году, но уже с начала 1990-х годов в России возникает выраженный интерес к его творчеству.

Первые журнальные публикации произведений Газданова вызвали поток рецензий, в которых уже было обозначено значение творчества писателя, открывшего новую страницу в истории русской литературы зарубежья. Здесь следует прежде всего оценить вклад осетинских исследователей: публикации Ф. Хадоновой (238, 239) и А. Хадарцевой (235-237) в немалой степени подготовили восприятие Газданова как художника не только удивительной судьбы, но и уникального дарования.

В первых рецензиях и отзывах, сопровождавших публикации произведений Газданова, был обозначен ряд тем и мотивов в творчестве писателя, которые получат развитие в последующих исследованиях. Речь прежде всего идет о статьях С. Никоненко (162-174), Р. Тотрова (226), В. Мзоко-ва (142-145), А. Фрумкиной (233, 234), Т. Красавченко (101-107). Большинство авторов отмечало необычность творческой манеры писателя и признавало, что он с трудом вписывается в известные литературно-эстетические парадигмы.

Стоит, во-первых, отметить, статью Т. Н. Красавченко «Гайто Газда-нов: философия жизни» (101), в которой предпринята удачная, на наш взгляд, попытка представить новаторство Газданова в контексте эволюции художественно-эстетических идей начала XX века. Для автора статьи Газ-данов представляет уже вполне классический вариант модернизма как с мировоззренческой, так и с поэтологической точки зрения: «Газданова же XX век прошил как удар молнии, это было прямое попадание «снаряда» в цель. Он - человек и писатель XX века до кончика пальцев, его мироощущение, поэтика, его жизненное кредо - порождение XX века» (101, 98). Отмечая преобладание у Газданова антропологической проблематики, Т. Н. Красавченко связывает его творчество с экзистенциализмом, о чем она подробнее пишет в своей более поздней статье, посвященной экзистенциальному и утопическому вектору прозы Газданова (107). Несомненный интерес представляет и ее статья «Газданов и масонство» (104), в которой впервые обозначены возможные связи философско-этической концепции Газданова с идеями русского масонства. Утопический «вектор» мировоззренческих и художественных исканий Газданова Т. Красавченко связывает с масонскими идеями, и ее аргументы вполне убедительны: «Газданову близка либерально-консервативная идеология масонства: неприятие общественной несправедливости, религиозной нетерпимости и одновременно аполитич ность, нежелание втягиваться в злободневную политическую суету. Общественной борьбе как средству общественных преобразований масонство противопоставляет нравственное совершенствование человека, общественному равенству - взаимопомощь, любовь между членами ложи. Это объединение по мировоззренческому принципу» (107, 148). К примеру, по мнению Т. Красавченко, роман «Пилигримы», где происходит невероятное преображение героев «дна» в людей удивительной душевной утонченности, может быть прочитан только в масонском «ключе».

А. Фрумкина в статье «Предназначение и тайна» предпочитает рассматривать Газданова в русле литературы «потерянного поколения» и на фоне традиций русской классической литературы, которым, как ей представляется, писатель был неизменно верен, в особенности традициям прозы Лермонтова и Чехова. Поэтому она достаточно негативно отозвалась о «европейских» романах Газданова («История одного путешествия», «Возвращение Будды», «Пилигримы»), где писатель, по ее мнению, выказал себя блестящим беллетристом, но не обнаружил «достаточного внутреннего соответствия с французской жизнью или необходимого духовного импульса» (233).

Решающий поворот в изучении творчества Газданова связан с изданием его первого собрания сочинений в 3-х томах (1996 г.). После этого перед российским читателем предстал относительно полный корпус газда-новских произведений, появилась возможность воспринимать их в определенном художественном единстве. В 1996 году были защищены первые в России диссертации, посвященные творчеству Газданова. Работа Ким Се Унга была посвящена жанровому своеобразию романов Газданова 1930-х годов (92). Ким Се Унг на основе анализа двух романов (« Вечер у Клэр» и «Ночные дороги») делает вывод об их преимущественно лирической природе. Основываясь на известной классификации Д. Затонского, выделившего в романе XX века два жанрово-структурных типа - центробежный и центростремительный - автор относит романы Газданова ко второму типу, непосредственно связывая их с философией А. Бергсона и с выдвинутым им понятием «длительности». В итоге он приходит к выводу о том, что Газда-нов создает (в качестве романной формы) не поток сознания, а «поток воспоминания» («Вечер у Клэр») и «поток восприятия» («Ночные дороги»). Несомненный интерес, на наш взгляд, представляет первая глава указанной работы «Творческие судьбы молодого поколения первой волны русской эмиграции», в которой автор, прежде всего на основе мемуаров, восстанавливает судьбы писателей, представлявших феномен младоэмигрантской литературы - так называемый русский Монпарнас (Б. Поплавский, Ю. Фель-зен, В. Варшавский, В. Яновский и др.).

В диссертации Ю. В. Матвеевой (133), также появившейся в 1996 году, ставится задача гораздо более глобальная - исследование художественного мышления Газданова. Автор полагает, что внешняя эклектичность газдановской прозы, в которой «много можно найти от М. Лермонтова, Л. Толстого, А. Чехова, от Ги де Мопассана и Ш. Бодлера, от Э. По, Д. Лондона, Ф. Кафки, от экзотических сюжетов популярных французских романов 1920-30-х годов и модных философских учений тех лет» (133, 15-16), не исключает целостности и оригинальности художественного мышления писателя. Эту целостность Ю. В. Матвеева предполагает выявить с помощью метода «литературной реконструкции, при котором эстетическое и онтологическое рассматриваются в их взаимоотражении и взаимоперетекании» (133, 16-17). В результате автор выделяет три доминанты художественного мышления Газданова, определяя их как «мистическое», «романтическое», «экзистенциальное». В работе имеется немало интересных наблюдений над поэтикой Газданова, но в качестве доминанты выделяется прежде всего категория романтического, которая вбирает в себя и «мистическое» и «экзистенциалыюе», тем более что мистическое для Ю. В. Матвеевой синонимично иррациональному (133, 22-23), с чем трудно согласиться. Сама она в начале второй главы, посвященной «романтическому», склонна не расчленять, а объединять компоненты выделенной ею триады: «. говоря об особом типе художественного сознания, возникшем и распространившемся среди молодых авторов русского зарубежья, можно допустить следующую характеристику - это сознание и мистическое, и романтическое, и экзистенциальное одновременно» (133, 68-69). Несомненным достоинством работы является ее включенность в литературно-эстетический контекст русского зарубежья. Наиболее интересна и убедительна, на наш взгляд, вторая глава диссертации, где достаточно подробно прослежены особенности реализации в газдановском творчестве романтической проблематики и поэтики: традиционное романтическое двоемирие, интерес к «внутренней реальности» человека, к нестандартным обстоятельствам, тяготение к изображению сильного и цельного героя, а также к персонажам, воплощающим черты романтического злодея (криминальным), рыцарски-романтическое поклонение женщине. К типично романтическим Ю. В. Матвеева относит также тему искусства и творчества, столь актуальную для Газданова (133, 105114). В последующие годы по творчеству Газданова были защищены кандидатские диссертации, среди которых следует отметить работы Жердевой В.М. «Экзистенциальные мотивы в творчестве писателей «незамеченного поколения» русской эмиграции. Борис Поплавский, Гайто Газданов» (74), Дюдиной О.М. «Поэтика романов Гайто Газданова»(71), Мартынова A.B. «Русское зарубежье в контексте западноевропейской культуры. Творчество Гайто Газданова». (129), Семеновой Т.О. «Система повествования Г.И.Газданова»(210), Боярского В.А. «Поэтика прозы Гайто Газданова 1940-х годов»(45), Дьяконовой И. А. «Художественное своеобразие романов Гайто Газданова»(69), Подуст О.С. «Художественная картина мира в творчестве Г.Газданова 1920-1930-х г.г.: К проблеме национальной идентичности)^ 187).

В 1998 году появились две первые отечественные монографии, посвященные творчеству Газданова, что само по себе является фактом знаменательным и свидетельствующим о новом этапе в изучении творчества писателя.

Книга Н. Д. Цховребова «Гайто Газданов»(251) представляет собой очерк жизни и творчества писателя. Небольшой объем книги (171 с.) не предполагал, естественно, развернутого анализа газдановских произведений, но несомненный интерес представляет ее последняя глава, посвященная Газданову-литературному критику. Здесь обобщены новые материалы (статьи, письма Газданова), появившиеся в периодической печати в основном в 1990-е годы, и сделаны важные предварительные замечания в связи с этой новой для российского литературоведения проблемой. Н. Д. Цховре-бов справедливо подчеркивает, что литературно-критическое наследие Газданова имеет не только самостоятельное значение, но позволяет глубже постичь само творчество писателя.

Монография С. Кабалоти «Поэтика прозы Гайто Газданова 20 -30-х годов»(84) является первым отечественным исследованием, где рассматривается важнейший период творчества этого интереснейшего прозаика русской эмиграции. Автор анализирует особенности поэтики прозы Г. Газданова 1920-30-х гг. Объектом наиболее пристального внимания С. Кабалоти становятся рассказы соответствующего периода, его первый роман «Вечер у Клэр», а также романы «История одного путешествия», «Полет», «Ночные дороги».

Автор следует хронологическому принципу: он идет от дебютных рассказов к прозе второй половины 1930-х гг., пытаясь выделить тенденции стилевой преемственности, найти те общие особенности поэтики, которые характерны для творчества писателя в целом.

Актуальность задачи, которую ставит перед собой автор монографии, очевидна, поскольку он пытается исследовать прозу Г. Газданова в контексте литературного процесса 20-30-х гг., когда происходит его становление как одного из оригинальнейших прозаиков русского литературного зарубежья.

Одной из безусловных удач С. Кабалоти является выявление целого ряда поэтико-стилевых особенностей прозы Г. Газданова. В своем исследовании С. Кабалоти пытается определить место Г. Газданова в литературном процессе XX в. Опираясь на мнения современников писателя (Г. Адамовича, М. Слонима, В. Ходасевича), он во многом солидаризируется с Г. Адамовичем, отметившим «пограничность фигуры Г. Газданова, соединившего в своем творчестве элементы русской и западной литературной традиции» (84,5).

По-прежнему внимание исследователей привлекают проблемы поэтики Г. Газданова, хотя следует признать, что они достаточно осторожно обозначают его принадлежность к литературно-художественным направлениям эпохи, предпочитая скорее говорить о некоей неповторимой атмосфере его художественного мира. В этом отношении характерна работа Ю. С. Степанова (215), которая открывается следующей посылкой: «Речь пойдет о неких «лучах и идеях, пронизывающих атмосферу», о бликах и отблесках света. Но это - не свойства самого Газданова, а блики и отсветы атмосферы, которая его окружает, его - единого, одного и даже одинокого, не сводимого ни к каким общим идеям, ни к какому «пучку признаков» и «влияний» (215, 25). Этой атмосферой представляется автору, как следует уже из названия его статьи, «перламутровый свет парижского утра», т. е. нечто неуловимое и размытое предрассветными сумерками и потому всегда оставляющее ощущение миража и недосказанности. Для творчества Газда-нова, в свете заявленной посылки, автор считает особенно значимой и конструктивной идею случайности, которая, с его точки зрения, имеет «сериальный характер», что позволяет сблизить Газданова с символизмом, прежде всего с Малларме, а в целом с атмосферой прежде всего французской культуры.

Парижский «топос» Газданова стал также предметом исследования А. М. Зверева (81) и С. Р. Федякина (227). Если статья С. Р. Федякина по стилю тяготеет скорее к упомянутой выше работе Ю. С. Степанова и в своем стремлении схватить неуловимое неизбежно превращается в эссе со свойственными данному жанру фрагментарностью и субъективностью, то в статье А. М. Зверева сделана действительно научная попытка определить содержание и функцию парижского «топоса» в прозе Газданова, что позволило автору провести очень глубокие и убедительные параллели между Газ-дановым и его современниками - зарубежными прозаиками Л. Селином и Г. Миллером, - позволяющие выявить сугубо газдановскую концепцию парижского пространства, которое составляет фон действия большинства его произведений. А. М. Зверев подчеркивает, что образ Парижа, построенный «с резким выделением маргинальное™», особенно в «Ночных дорогах», неизменно возвращает Газданова к «чувству мертвенности современной цивилизации» и сопряжен с вечной темой России.

В последние годы обозначилась попытка выявить архетипиче-ские черты прозы Газданова, и здесь особая роль принадлежит работам Ю. Д. Нечипоренко (156-161). В известной мере итоговой для демонстрации его концепции является статья «Таинство Газданова», само начало которой очень четко характеризует позицию автора: «Новационность Газданова состоит не только в том, что он изумительным образом передал атмосферу Парижа, переживания эмигрантов, дух философии XX в. Жизнь вошла в его романы и новеллы сочными кусками именно потому, что Газданов нашел для современной прозы адекватный способ построения. Этот способ условно можно назвать «мистериальным» (161, 179). Указанную тенденцию автор связывает с философскими и культурными исканиями западной культуры первой трети XX века и выявляет в творчестве Газданова ряд архетипи-ческих моделей, прежде всего инициационные практики, восходящие к волшебной сказке (мотив испытания, путешествия, встречи с «волшебным помощником»). С мистериальными традициями автор связывает и то свойство газдановской прозы, которое он определяет как «перфоманс», т. е. открытую артистическую импровизацию, вовлекающую в сотворчество и читателей. В своей более поздней статье Ю. Нечипоренко вводит по отношению к Газданову понятие «литература свидетельства» (158). С его точки зрения, такая литература нацелена на поиск свидетельств об основании бытия: она подразумевает представление о норме и ее нарушении, о законах и преступлении этих законов. В поисках ответов на вечные вопросы бытия писатель типа Газданова оказывается в роли свидетеля, вступая в особые отношения с читателем, которому предстоит сделать окончательный выбор позиции. Считая перенос «авторства» от повествователя к читателю новацией Газданова, Ю. Нечипоренко в то же время подчеркивает, что данный прием глубоко архаичен и восходит к обряду инициации, отраженному, в частности, в волшебной сказке: герой (и читатель) отправляется в путешествие, где им руководит «волшебный помощник», снабжающий его советами.

К идеям Ю. Нечипоренко в известной мере близка общая концепция работ Т. О. Семеновой, которая достаточно полно представлена в ее кандидатской диссертации «Система повествования Г. И. Газданова», защищенной в 2001 году (210). Исследовательница доказывает, что нарративная техника писателя максимально ориентирована на активность читательской рецепции, так что читатель становится «решающей повествовательной инстанцией». По мнению Т. Семеновой, подобная «литературная марги-нальность» является результатом общего мировосприятия писателей-младоэмигрантов, ощущавших бесполезность разума и логики в познании мира и переживавших ситуацию распада бытия. В этой ситуации, как считает исследовательница, целью творчества становится диалог с другим сознанием. Поэтому в структуре повествования Газданова меняется и статус героя-повествователя: проза, с одной стороны, обеспечивает презентацию текста, но с другой стороны - объективирует героя-повествователя. Интересны размышления Т. Семеновой о роли интертекстуальности в газданов-ском тексте, в котором цитаты и аллюзии не являются обязательными, а соседствуют с другими смысловыми контекстами, что создает ощущение нестабильности и изменчивости художественного мира писателя.

Вместе с тем хочется отметить, что, при всей тонкости наблюдений Т. Семеновой над повествовательной техникой Газданова, налицо достаточно демонстративное сближение писателя с постмодернистской техникой письма, тогда как Газданов, на наш взгляд, не вполне вписывается в игровую природу постмодернистской прозы, сохраняя в своем творчестве ориентацию на определенные художественно-нравственные ориентиры, характерные скорее для классической традиции русской литературы. Этому аспекту будет уделено внимание в нашей работе.

Актуальной проблемой для исследователей являются генетические и типологические связи творчества Газданова с предшествующими и современными ему писателями. Условно все точки зрения, высказанные по данному поводу, можно свести к двум основным позициям: 1) в творчестве Газданова отражены тенденции развития современной ему западной литературы, прежде всего французской; 2) Газданов продолжает традиции классической литературы. Второй сюжет оказывается поистине необозримым, если учитывать круг авторов, так или иначе включенных в эстетические размышления Газданова.

Первая позиция была уже достаточно четко заявлена в прижизненных рецензиях на произведения Газданова. На связь прозы Газданова («Вечер у Клэр») с Марселем Прустом первым указал М. Осоргин, после чего это стало достаточно общим местом. Правда, как известно, в более позднем интервью Газданов признался, что в пору работы над «Вечером у Клэр» Пруста не читал, так что речь может идти лишь о «совпадении во времени», т. е. о сходстве скорее типологического характера. Этой проблеме посвящена статья Н. Д. Цховребова «Марсель Пруст и Гайто Газданов», где убедительно доказано, что говорить о прямом воздействии Пруста на Газданова оснований нет. Исследователь обращает внимание на факт, отмеченный современной Газданову критикой, - близость М. Пруста Л. Толстому. М. Алданов считал, что весь Пруст вышел из Л. Толстого. Таким образом, по мнению М. Цховребова, лишь литературная атмосфера 1920-х годов и чрезвычайная европейская известность М. Пруста провоцировали подобные сближения, тогда как явление новой романной формы, «субъективйой эпопеи», отвечало требованиям времени, а не литературной моде.

Если сходство Газданова и Пруста отмечалось на уровне стиля, то гораздо более глубокими представляются некоторым исследователям его связи с французским экзистенциализмом. Как «экзистенциального гуманиста» определил Газданова Л. Диенеш, назвав его даже «российским Камю» и усмотрев близость обоих авторов в сфере моральной философии, в «новизне взгляда на жизненные вопросы», а также в стиле, подчеркнуто «классическом» (64,181). В работе А. В. Мартынова «Газданов и Камю» (128) эта параллель продолжается, и автор проводит сопоставление основных тем и мотивов газдановского романа «Призрак Александра Вольфа» и романа Камю«Посторонний» , что позволяет ему сделать вывод о том, что с экзистенциальной философией Альбера Камю Газданова объединяет как концептуалистическая, так и стилистическая близость» (128, 77). В этом плане особенно характерным для исследователя представляется позднее творчество Газданова, в особенности его роман «Призрак Александра Вольфа». «Газданов-экзистенциалист» - так озаглавила свое предисловие к публикации некоторых архивных материалов писателя Т. Н. Красавченко, отметив явные переклички Газданова не только с Камю, но и с Кафкой. Более того, исследовательница полагает, что в лице Газданова речь идет о «феномене практически неизученной литературы русского экзистенциализма» (103, 243). Впрочем, этот пробел во многом восполнен монографией В. В. Заман-ской, посвященной русской литературе первой трети XX века, где рассматривается прежде всего проблема экзистенциального сознания (76). Указанная концепция подтверждается и статьей С. Семеновой «Экзистенциальное сознание в прозе русского зарубежья» (203), где «русский» экзистенциализм охарактеризован как явление, имеющее собственные бытийные формы и вовсе не повторяющее классических западных образцов. В этом русле рассматривается автором и творчество Газданова, который вместе с По-плавским представляется ей наиболее ярким представителем данного течения.

В связи с обозначенной проблемой заслуживает внимания статья Т. Т. Камболова «Экзистенциалистские мотивы в творчестве Гайто Газданова» (87). Автор справедливо полагает, что по складу своего мироощущения и творческого дара Газданов не мог быть адептом какой-либо философской школы или литературного направления. Корни экзистенциализма Газданова лежат в его личном жизненном опыте. В связи с этим исследователь выделяет два модуса этого опыта, претворенных в художественном мире писателя: «автобиографизм ощущений» и «автобиографизм концептуальный». При всей условности подобных определений, отмечена, как нам представляется, очень важная особенность художественного стиля Газда-нова.

Попытки определить место Газданова в литературе были с самого начала связаны и с поиском традиций, который он так или иначе в своем творчестве продолжал. Здесь сам писатель дал немало подсказок, опубликовав ряд статей, в которых четко обозначил значимые для себя авторитеты. Среди таковых, безусловно, Лев Толстой, проблеме влияния которого на творчество Газданова уделил внимание еще Диенеш, посвятив ей специальный раздел своей монографии. Умение выстроить связь между «внешним и внутренним», внимание не к развитию сюжета, а к течению самой жизни, выбор тем и мотивов (в том числе развитие Газдановым темы «арзамасского ужаса») - все это свидетельствует, как полагает Л. Диенеш, об определенной конгениальности двух художников. Н. Д. Цховребов в своей монографии, посвященной творчеству Газданова, говорит о глубинной духовной связи Газданова с Толстым, которая проявляется и на нравственно-философском, и на сюжетном, и на стилевом уровне. В особенности наглядна она, по мнению исследователя, в поздних романах писателя («Пилигримы» и «Пробуждение»), в которых ставятся проблемы нравственного самоусовершенствования и побеждает толстовское понимание семьи и брака.

При том, что отношение Газданова к Достоевскому было гораздо более сложным и противоречивым, исследователи пытаются обнаружить истоки газдановского «экзистенциализма» и в традициях Достоевского. Особенно популярны такие параллели в связи с «Призраком Александра Вольфа» (176).

А. Фрумкина (234) посвятила статью проблеме творческого диалога Газданова с Чеховым и в связи с этим обосновала понятие «поэтической прозы», относя его к обоим авторам. Понятие это, естественно, не отличается терминологической точностью. Ближе всего газдановской стилистике ей представляется рассказ Чехова «Степь».

Появились работы, в которых прослеживается «гоголевская» традиция в прозе Газданова. Подготовив публикацию рассказа «Бистро», М. А. Васильева убедительно показала, что Газданов создал своеобразный стилистический эксперимент на основе традиции гоголевской «Шинели»: «Взяв «Шинель» за некую отправную точку для своего повествования, Газданов также попытался воплотить в прозе «ничто» (50, 126).

На фоне литературы русского зарубежья Газданов с самого начала представал как писатель, не связанный с какими-либо школами и течениями. Были попытки сблизить его творчество с Буниным, хотя сам Газданов всегда отвергал подобную возможность. Особенно настойчиво звучали параллели между Газдановым и Б. Поплавским, которого многие считали идеологом русского Монпарнаса. В. С. Березин, назвав свое эссе «Газданов и Поплавский: ровесники», по сути дела создал скорее антитезу двух художников, которых объединило, на его взгляд, только время и место, и потому они представляют два лика, два зеркала одного явления - русской эмиграции (34).

Не раз делались попытки сопоставления Газданова и Набокова как двух самых талантливых и многообещающих писателей русской эмиграции. Но всякий раз, при кажущемся сходстве некоторых мотивов и приемов, критики приходили к выводу скорее о противоположности их мировоззренческих и эстетических установок. Л. Диенеш закончил свою монографию о Газданове разделом «Набоков», где вполне четко, на наш взгляд, определил глубинное «несходство» двух авторов: «Набоков был «несостоявшимся гением, когда дело доходило до «движений души»; Газданов оказывался в этой роли, когда решающее значение приобретала сила выражения, безошибочная верность линий. Осознавая недостаток мастерства там, где начиналась жизнь души, Набоков обращался к эстетическим играм.» (64,279). Современный исследователь творчества В. Набокова М. Ю. Шульман также склонен признавать абсолютную взаимную независимость этих двух крупнейших художников русского зарубежья: «Набоков и Газданов обратны друг другу: Набокову сложные вещи напоминали простые. Газданову - наоборот»(247, 20).

Следует признать, что подобные сопоставления пока носят весьма предварительный характер, потому что по-настоящему серьезное исследование проблемы традиций и новаторства в прозе Газданова пока не создано. В небольшой статье М. Шабуровой, которая имеет именно такое название («Традиции и новаторство в творчестве Газданова»), дается перечень возможных сопоставлений: Газданов-Гоголь, Газданов-Вирджиния Вулф, Газ-данов-Бунин, Газданов-Пруст. Автор статьи признает, что «такое схематичное сравнение Газданова с другими авторами, быть может, не позволяет наиболее полно представить их сходство или различие» (242, 58). Разумеется, что возможности подобных сравнений, как уже указывалось, применительно к Газданову безграничны, но пока такие сравнения только углубляют ощущение единичности и загадочности феномена Газданова.

Анализ исследований, посвященных творчеству Газданова, показывает, что определились общие направления в изучении и оценке художественного наследия писателя: особенности поэтики газдановской прозы, генезис основных художественно-философских идей писателя, проблема традиций и новаторства. Между тем пока нет ни одного монографического исследования, посвященного проблеме искусства и художника в художественном мире Газданова, хотя многие исследователи указывали на ее значимость в контексте творчества писателя (Л. Диенеш, Н. Д. Цховребов, Ю. Матвеева и др.).

Данная диссертация имеет целью отчасти восполнить этот пробел. Понятие «искусства», вынесенное в заглавие диссертации, подразумевает всю совокупность художественного творчества и включает в себя литературу, живопись и музыку, поскольку каждая из указанных форм искусства находит своеобразное преломление в прозе Газданова. Равным образом и понятие «творческая личность» воплощает обобщенное представление о субъекте художественной деятельности. Для раскрытия указанной проблемы чрезвычайно важным, как нам представляется, является сочетание эстетического (анализ литературно-эстетических позиций Газданова) и поэто-логического (художественное воплощение эстетических позиций писателя) подходов, поскольку искомое их единство, может быть, способно разрешить «загадки» творческой личности Газданова.

Предметом исследования в данной диссертации является эстетический и поэтологический аспекты прозы Г.Газданова, связанный с проблемой искусства и творческой личности.

Объектом исследования является художественная проза Газданова, а также его литературно-критические статьи, опубликованные на настоящий момент. В своей работе мы считаем возможным отказаться от рассмотрения произведений писателя в хронологическом порядке и объединяем их по общим проблемам.

Цель настоящей работы — исследование проблемы искусства и художника в прозе Газданова в эстетическом и поэтологическом аспекте.

В связи с этим выделяются следующие конкретные задачи:

1. Определить основные эстетические принципы и приоритеты, стоящие у истоков газдановской концепции искусства и художника.

2. Охарактеризовать образы художников в прозе Газданова в связи с обозначенными принципами.

3. Выявить своеобразие «лирического героя» - повествователя в прозе Газданова в связи с его общей концепцией литературного творчества.

4. Определить художественные функции литературных цитат, реминисценций и аллюзий в художественной прозе Газданова.

5. Представить анализ музыкальных мотивов и живописных образов в произведениях Газданова в их эстетической и поэтологической значимости.

Цель и конкретные задачи обусловили выбор методов, адекватных предмету исследования. Методология исследования обусловлена комплексом литературоведческих и культурологических подходов к явлениям художественной литературы. Основными методами, использованными в диссертации, являются историко-литературный, сравнительно-типологический, культурно-исторический, а также элементы мотивного анализа.

Теоретико-методологической основой исследования являются труды отечественных и зарубежных литературоведов и искусствоведов, посвященные проблемам искусства и художника, психологии художественного творчества, творчеству Гайто Газданова, а также литературе русского зарубежья в целом (Вл. Соловьева, Г. Марселя, Л. Диенеша, А. М. Зверева, И. Бэлзы, М. А. Тахо-Годи, С. Кабалоти, Т. Н. Красавченко, Ю. В. Матвеевой, Ю. Д. Нечипоренко, Ст. Никоненко, Ф. Хадоновой, Н. Д. Цховребова и

ДР-)

Актуальность темы обусловлена значением творчества Г. Газданова для литературы русского зарубежья, а также отсутствием в отечественном литературоведении специальных исследований, посвященных проблеме искусства и художника в прозе писателя. Дело в том, что указанная проблема, на наш взгляд, является одной из центральных для творчества Газданова, создавшего в своих произведениях особый тип героя-повествователя, «лирического героя», по определению ряда исследователей, чрезвычайно близкого автору и выражающего его философию художественного творчества. Среди персонажей Газданова очень много людей искусства, что само по себе провоцирует эстетические дискуссии, составляющие важный смысловой пласт его произведений. Кроме того, сама проза Газданова включает в себя множество цитат, реминисценций, аллюзий из области литературы, музыки, живописи, составляющих важнейшую особенность его поэтики.

Научная новизна работы заключается в том, что в ней впервые в отечественном литературоведении системно представлен круг тем, мотивов и образов, выявляющих определенную грань художественного мира Газданова и связанных с проблемой «искусство и художник».

Научно-практическая ценность работы заключается в том, что ее результаты могут быть использованы в общих курсах по истории отечественной литературы XX века, а также при чтении спецкурсов по литературе русского зарубежья, в том числе по творчеству Г. Газданова.

Основные положения, выносимые на защиту:

1 .Эстетическая позиция Газданова отражала кризис миметических теорий искусства, обозначившийся на рубеже XIX - XX веков.

2. В центре газдановских романов прежде всего феномен русского писателя-эмигранта, и этим они особенно интересны, представляя собой уникальный опыт саморефлексии литературы русского зарубежья.

3. Мир книги играет особую роль в прозе Газданова, придавая ей особую "литературность", что несомненно входило в творческие интенции писателя, обеспечивая актуализацию конструктивного диалога с читателем за счет создания многослойных ассоциаций, создающих особую суггестивность газдановского текста.

4. Живопись и музыка составляют значительный образно-смысловой пласт газдановской прозы и выполняют важнейшие художественные функции ( ассоциативные, психологические, маркирующие).

Апробация работы. Концепция и основные положения диссертации нашли отражение в публикациях (по творчеству Г.Газданова опубликовано 7 работ), а также в докладах на конференциях:

- «Литература в диалоге культур» (Ростов - на - Дону,2003);

- «Гайто Газданов: писатель на пересечении традиций, культур, циви-лизаций.Взгляд из XXI века» (международная научная конференция, посвященная 100-летию со дня рождения писателя. - Москва, 2003;

- «Литература в диалоге культур-2» (Ростов-на-Дону, 2004)

Автором диссертационного исследования разработан и читается спецкурс по творчеству Г.Газданова на дневном и заочном отделениях факультета филологии и журналистики Ростовского госуниверситета.

Структура работы определяется теми задачами, которые решаются в ходе диссертационного исследования.

Работа состоит из Введения, четырех глав, Заключения и Библиографии. Во Введении представлен обзор основных работ, посвященных творчеству Г. Газданова, выявлены основные направления его изучения на современном этапе и сформулированы цель и задачи диссертационного исследования.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Искусство и творческая личность в художественном мире Гайто Газданова"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Газданов принадлежал к числу авторов, для которых сфера художественного творчества была объектом постоянной рефлексии. Как показало проведенное исследование, проблема искусства и художника является сквозной для всего творчества Газданова, определяя и проблематику, и поэтику его произведений.

Прежде всего она имеет эстетическую составляющую, создающую основу газдановского творчества и воплощающую общую парадигму искусства рубежа 19-20-го веков.

Своеобразным введением в эту проблему являются литературно-критические статьи и эссе Газданова, которые позволяют наметить исходные эстетические позиции писателя. Следует особенно подчеркнуть, что концепция художественного творчества реализована у Газданова во всей совокупности его творческой деятельности, определяя и некоторые ключевые моменты его прозы.

Прежде всего очевидно, что творчество Газданова органически воплощает феномен русской эмигрантской литературы и творимого ею мифа о художнике, который во многом был подготовлен русской философской критикой и эстетикой русского символизма (Вл. Соловьев, А. Блок). Реализация этого мифа осуществлялась Газдановым на фоне его размышлений о необратимом кризисе западной культуры, уже подверженной влиянию века «толп». Поэтому чаяния Газданова связывались прежде всего с феноменом русской культуры со свойственным ей напряженным исканием истины и чувством нравственной ответственности. Газданов очень четко определил границу между старшим поколением русских писателей-эмигрантов (И. Бунин, И. Шмелев, Б. Зайцев, М. Алданов, М. Осоргин) и «младоэмигрантами», составившими новую литературную среду. Литература младоэмигрантов стремилась утвердиться на новых эстетических позициях, воспринимая творчество как способ выражения индивидуального духовного опыта и создания «новой реальности» («магический реализм» С. Шаршуна). Для нового поколения писателей эмиграции образ России уже был мифом: они определяли себя не столько в национальных и социальных, сколько в метафизических категориях человека вообще. Отсюда непримиримое отношение Газданова к любым формам социальной и политической ангажированности писателя, выразившееся, в частности, в его суждениях о советской литературе. Писатель оставался верен модернистскому пониманию литературы как сферы постижения, интуитивного прозрения скрытых тайн бытия, в силу чего она становится для читателя новым источником познания и самопознания.

Поэтому основным критерием творческой состоятельности писателя для Газданова становятся способность и умение создавать собственный художественный мир. Сокровенную сущность литературы представляет для него так называемое «фантастическое искусство», к которому он относит немногих писателей: прежде всего Эдгара По и Гоголя, отчасти Мопассана (как автора «Орля»). «Фантастическое» в трактовке Газданова тождественно иррациональному. Оно предполагает особые свойства художнической индивидуальности, для обывательского сознания граничащие с психической патологией. Эта концепция развернута в программном рассказе «Авантюрист», где образ Эдгара По предельно мифологизирован.

Мотив иррациональности/фантастичности творчества и художественной индивидуальности остается у Газданова ключевым. Он определяет, в частности, трактовку им творчества Розанова, Чехова и Гоголя, воспринятого через призму экзистенциальной проблематики.

Образ писателя и в художественной прозе Газданова играет особую конструктивную роль. С одной стороны, он органично входит в общегуманистическую проблематику его произведений, воплощая в себе некую альтернативу бездуховности и слепого рока, управляющего жизнью. С другой стороны, он концентрирует в себе раздумья Газданова об искусстве и его роли в современной жизни, т. е. имеет общеэстетическую составляющую. Наконец, он чрезвычайно важен для понимания повествовательной структуры прозы Газданова.

В художественной прозе Газданова образ писателя выстраивается не только в лирическом ключе, но и концептуально. Нам представляется оправданным определить рассказчика Газданова как «лирического героя», естественно, не адекватного автору, но воплощающего некоторые типологические черты литературного «младоэмигранта»: русское прошлое (с воспоминаниями о войне и революции), бесприютность, одиночество, случайность и необязательность профессий.

В произведениях Газданова представлен сходный тип рассказчика и протагониста - формирующегося писателя (в основном русского эмигранта), размышляющего об обретении призвания и поисках собственной идентичности, исповедующего при этом близкие писателю принципы литературного творчества. В основе их агностицизм, установка на субъективно-интуитивное постижение реальности, претворяемой в автономные художественные миры.

Феномен писателя у Газданова нередко сопряжен с понятием ненормальности («Третья жизнь», «Водопад»). То, что Газданов называл «болезнью», осмысливалось им как особые свойства присущей художнику чувствительности, создающей первоначальный импульс творчества. С ним связан мотив «призрачности», выражающий природу художнической памяти — не логической и фактографической, а фрагментарной и субъективной. Только в воспоминаниях реальность восстанавливается из «обломков», когда утрачивается воздействие сиюминутного, спонтанного («Вечер у Клэр», «История одного путешествия»). Сам процесс творчества у Газданова представлен как постоянное преодоление эмпирической реальности. В определенном смысле литература всегда воспринималась Газдановым лишь как некая "попытка" выражения истины. Это объясняет отношение Газданова к жанру мемуаров, весьма популярному в эмигрантской среде и при этом обладающему, по мнению писателя, заведомой недостоверностью.

Все это усиливает мотив элитарности искусства, очень важный для прозы Газданова и углубляющий ощущение полного одиночества, свойственное его протагонистам. В сущности газдановские писатели принадлежат определенному психологическому типу, отражающему, в противовес культурно-мифологической парадигме Поэта, сложившейся в культуре русского Серебряного века, вполне конкретный феномен эмигрантского быта и мироощущения с присущим ему комплексом житейской и духовной неустроенности, одиночества, неистребимой ностальгии, невостребованности. Отсюда принципиальный агностицизм, установка на субъективно-интуитивное постижение реальности, претворяемой в автономные художественные миры, доступные лишь посвященным.

Художественная ткань произведений Газданова пронизана литературными именами, цитатами, аллюзиями и реминисценциями. Это придает прозе писателя выраженную «книжность», вполне соответствующую творческим интенциям автора. Газданов принадлежал к поколению, сформировавшемуся на книжной культуре.

Указанные «маркеры» предполагают прежде всего активное участие читателя, вовлекаемого в конструктивный диалог, и подразумевают сложную систему ассоциаций, поскольку Газданов не «расшифровывает» собственные подтексты. Имена и цитаты в его художественных текстах объективно информативны и обладают повышенной суггестивностью.

Чаще всего имя маркирует определенные культурно-художественные миры, которые создают определенный ассоциативный фон и являются очень важным для Газданова средством характеристики персонажей и реализации мотивной структуры произведения.

В первую очередь в этом смысле важен феномен чтения: оно является не столько формирующим (ибо плоский детерминизм подобного рода Газданов скорее отрицал), сколько именно характеризующим фактором. Человек, по Газданову, сам «выбирает» для себя литературные сюжеты и маски, в соответствии с особенностями собственной натуры и жизнеустремления.

Очевидно, что первостепенной в произведениях Газданова является лирическая функция литературного имени. Это связано уже с тем, что героем или протагонистом большинства его произведений является писатель, волею судьбы живущий в мире книжных ассоциаций. Имя становится исповедально значимым, оно способно «неописательно» обозначить и тайны творческого процесса, и скрытые духовные драмы, и смену впечатлений, т. е. «множество чужих и великолепных существований», прожитых автором. Для протагониста «Вечера у Клэр» это писатели-романтики (Андерсен и Га-уф, Виктор Гюго), в «Ночных дорогах» духовное развитие автора-рассказчика обозначено последовательно именами Диккенса, Гауптмана, Эдгара По, обозначая тем самым переход от утраченной гармонии нравственного миропорядка к иррациональным и фантасмагорическим аспектам бытия.

Литературное имя становится и важнейшим средством характеристики персонажей. Особенно явственно данная функция, на наш взгляд, выступает в романе «Полет». Сергей Сергеевич предстает поклонником Диккенса и Голсуорси, Лиза «отравлена» Достоевским, Сережа воспитан на Платоне, Канте и Шопенгауэре, Ольга Александровна строит жизнь по моделям бульварной дамской литературы. Все эти предпочтения довольно точно фиксируют психологическую доминанту персонажей.

Имена у Газданова могут формировать мотивную структуру произведения. В этом отношении весьма показательно имя Дон Кихота, фигурирующее у Газданова на уровне мифонима, возникающее в различных контекстах и обладающее особой суггестивностью, провоцирующей читательские ассоциации. Дон Кихот и Леда, как книжно-мифологические персонажи, оказываются ключевыми в сюжете романтической любви рассказчика к Клэр. Сами странствия героя, организованные как сюжет поиска Клэр в далекой Франции, создают иронический парафраз рыцарского романа. Так же важен (в аналогичной смысловой функции) мотив Дон Кихота для романов «Призрак Александра Вольфа», «История одного путешествия» и «Эвелина и ее друзья». Столь же значимую роль играет имя Доны Анны («Каменный гость» Пушкина).

Имена писателей и персонажей у Газданова часто указывают на определенный культурно-исторический контекст, реализующийся через систему ассоциаций (к примеру, Верлен и Рембо, «проклятые» поэты, в романе «Пилигримы», Жерар де Нерваль в романе «Ночные дороги», Стивенсон, Штир-нер, Гофман в Рассказе «Смерть господина Бернара» и. т. д.).

Имена авторов и названия книг часто выполняют в произведениях Газданова функцию своеобразных смысловых лейтмотивов.

Для рассказа «Исчезновение Рикарди» такими книжными лейтмотивами становятся «Портрет Дориана Грея» О. Уайльда и "Шагреневая кожа" Бальзака.

Важную роль в газдановских текстах играют литературные цитаты. Прежде всего обращает на себя внимание то, что он испытывает особое пристрастие к эпиграфам. Традиционно эпиграф представляет собой цитату из какого-либо текста, которая может воспроизводиться буквально или в измененном виде. У Газданова художественные возможности эпиграфа выявлены весьма широко, и в то же время следует отметить полисемантичность газдановских эпиграфов, которые редко бывают узкофункциональными.

Прямые литературные цитаты в газдановском тексте довольно редки, но их появление в газдановском тексте всегда глубоко мотивировано художественной логикой произведения. Порой, как, например, в рассказе "Вечерний спутник", они создают смысловой центр повествования.

При всем многообразии художественных функций, которые выполняют в произведениях Газданова литературные имена и цитаты, можно говорить о главной - актуализации конструктивного диалога с читателем за счет создания многослойных ассоциаций, обеспечивающих особую суггестивность газдановского текста.

Особую роль в художественном мире Газданова играют живопись и музыка. Проблема взаимопроникновения разных форм искусства - литературы и музыки, литературы и живописи - была впервые поставлена и осмыслена в эстетике романтизма. В эпоху романтизма возникает вопрос об их синтезе, заведомой нерасчлененности, обогащающей художественное восприятие и воплощение.

Синтез искусств подразумевал некую слитность восприятия различных его форм, определенные межчувственные ассоциации, которые рождают явление синестезии, очень ярко представленное в творчестве Гофмана.

Газдановскому стилю, по признанию всех исследователей, присуща не столько пластичность, сколько музыкальность, передающая подвижность и текучесть ощущений и эмоций. Но не следует преуменьшать и роль зрительных, живописных образов и ассоциаций в его прозе.

Живопись явно выполняет в художественной прозе Газданова вполне определенную функцию: она маркирует, овеществляет некие модусы бытия, а также моменты психологического прозрения. В любом случае она воплощает в себе сюжетно-смысловую законченность, своего рода «остановившееся мгновение», с чем и связан ее глубокий философский подтекст.

Однако гораздо большую роль в художественной прозе Газданова играют музыкальные темы и образы.

На рубеже 19-20 веков в европейской литературе возникает особая «музыкальная» тема, нашедшая отражение в творчестве Р. Роллана, Т. Манна, где музыка приобретает особый философский и онтологический статус. Нам представляется, что в творчестве Газданова нашла отражение не только и не столько собственно романтическая традиция, сколько новое переживание музыки, которым отмечена культура рубежа веков.

Важно подчеркнуть, что музыка для Газданова обретает определенный онтологический статус. Это не просто вид искусства, это сфера звука и звучания, объемлющая вселенную и внутренний мир человека, это форма и способ восприятия мира, наиболее адекватные, поскольку они не оформлены понятийно и логически, а строятся на эмоциях и ощущений. В музыкальные образы для Газданова облекаются вся жизнь и Вселенная.

Для писателя характерны своеобразные метафоры, передающие универсальную музыкальностью бытия. Они чаще всего включают образы водных или воздушных стихий: «медленный звуковой океан», «музыкальные волны незримого оркестра». Если говорить о синестезиях, в основе которых феномен музыки и звука, то у Газданова они обычно имеют достаточно сложную природу, не сводимую к парности (к примеру, в рассказе «Фонари»).

Постоянные лирико-психологические ассоциации в прозе Газданова составляют море и музыка, снег и музыка. Совмещенность морского и снежного пространства, на первый взгляд, парадоксальная, соответствует у Газданова ощущению бесконечности и разлитой над миром космической музыки, недоступной обычному человеческому слуху.

Музыкальные образы выполняют у Газданова важную психологическую функцию. Они призваны иллюстрировать сложные нерасчлененные психологические состояния, не переводимые на язык логических понятий. Музыка оказывается в этом случае единственно возможным средством их манифестации, обладая бесценным качеством - подвижностью, исключающей всякую остановку и определенность.

Сны и болезненные видения рассказчика-писателя зачастую оформляются Газдановым в звуковые образы, которые создают в повествовании смысловые лейтмотивы.

Музыкальные образы у Газданова призваны воплощать и динамику психологических состояний, являясь своеобразными «знаками» движения, перехода, трансформации.

Именно поэтому музыка составляет наиболее гармоничный фон для репрезентации столь волновавших Газданова вечных бытийных проблем, прежде всего смерти. Сцена смерти Ральди в романе «Ночные дороги» достаточно ярко иллюстрирует этот прием.

Особую роль в системе музыкальных впечатлений и воздействий у Газданова играет человеческий голос.

Звуковая характеристика голоса для Газданова порой является исчерпывающей для представления персонажа (Елена Власьевна из «Железного лорда», Карелли из «Великого музыканта»).

Огромное значение в прозе Газданова имеют музыкальные ассоциации. Они воплощают прежде всего стихию воспоминаний. Обрывок мелодии, случайно услышанный куплет романса создают эффект «узнавания» и заставляют персонажей переживать заново чувства, погребенные памятью.

Все это позволяет видеть в Газданове писателя, не только продолжившего романтическую традицию, но глубоко воплотившего в своем творчестве и одну из важнейших тенденций искусства 20-го века, выразившуюся в движении к синтезу различных искусств и жанров, цель которого — постижение мира в его единстве.

Проведенное исследование свидетельствует о неразрывной связи эстетики и поэтики в творчестве Газданова, представляющем любопытнейший феномен универсальной эстетической рефлексии, столь характерной для литературы XX века.

Список научной литературыГайбарян, Ольга Ервандовна, диссертация по теме "Русская литература"

1. Газданов Г. Загадка Алданова // Сельская молодежь. - 1993. - № 9. - С. 5253.

2. Газданов Г. Заметки об Эдгаре По, Гоголе и Мопассане / Подготовка текста и примечания М. А. Васильевой// Литературное обозрение. 1994. - № 910.

3. Газданов Г. Литературные признания //Сельская молодежь. 1993. - № 9. -С. 51-52.

4. Газданов Г. Масонские доклады /Публ., вступит, статья А. И. Серкова // Новое литературное обозрение. 1999. - № 5. - С. 174 - 185.

5. Газданов Г. Миф о Розанове / Публ. и примечания Ф. Хадоновой // Литературное обозрение. 1994. - № 9-10.

6. Газданов Г. Мысли о литературе // Независимая газета. 1994. - 2 янв.

7. Газданов Г. О Гоголе / Публикация С. Никоненко// Сельская молодежь. -1993.-№ 10.

8. Газданов Г. О молодой эмигрантской литературе / Публ., вступит, статья и комментарии Ст. Никоненко // Вопросы литературы. 1993. -Вып. 3. - С. 316-321.

9. Газданов Г. О Поплавском // Юность. 1991. - №10. - С. 56-57.

10. Газданов Г. О Чехове / Публ., вступит, статья и комментарии Ст. Никоненко // Вопросы литературы. 1993. -Вып. 3. - С. 305-316.

11. И. Газданов Г. Письма //Возвращение Гайто Газданова. М.: Русский путь. - 2000.

12. Газданов Г. Собр. соч. в 3-х т. /Составление, подготовка текстов Л.Диенеша, С.С.Никоненко, Ф.Х.Хадоновой; Комментарии Л.В.Сыроватко, С.С.Никоненко, Л.Диенеша. М.: Согласие, 1996.♦♦

13. Агеносов В.В. «Обретение себя»: Гайто Газданов. // Агеносов В.В. Литература Русского Зарубежья (1918-1996). -М.: Терра-спорт, 1998. С. 304320.

14. Адамович Г. «.Наименее русский из всех русских писателей.» / Георгий Адамович о Владимире Сирине (Набокове) / Публ. О.Коростелева и С.Федякина; Вступ. ст. О.Коростелева // Дружба народов. — 1994. -№ 6. -С. 217-237.

15. Адамович Г. Литературные беседы: 1926-1928. В 2-х книгах. -СПб.: Але-тейя, 1998.

16. Алданов М. О положении эмигрантской литературы // Алданов М. Ульм-ская ночь. М., 1996. - С. 447 - 460.

17. Александров М. Оправдание жизни // Независимая газета. 1993. - 12 февр.

18. Андреев Л. Г. Сартр и французская литература. М., 1994.

19. Андреев Л. Г. Импрессионизм. М.: Изд-во МГУ, 1980.

20. Анненков Ю. Дневник моих встреч. В 2-х т. - М., 1991.

21. Антоненко С. Время колокольчиков (о прозе Газданова) // Москва. -1996. -№12. -С. 155-158.

22. Бабичева Ю. Автобиографическая трилогия Гайто Газданова, или история загадочной болезни // Дарьял. 2003. - №3. - С.76 - 87.

23. Бабичева Ю.В. Гайто Газдаиов и творческие искания Серебряного века: Учебное пособие по курсу истории русской зарубежной литературы XX века. Вологда: Изд-во ВГПУ «Русь», 2002.

24. Бабичева Ю. В. «Ночные дороги» Гайто Газданова: проблема стиля и жанра // Дарьял. 2002. - №3. - С.124 - 141.

25. Бавильский Д. Полет чайки над вишневыми садами // Независимая газета. 1994. - 8 февр.

26. Балахонов В. Е. О зарубежной новелле, посвященной искусству и художнику, и только о ней //Искусство и художник в зарубежной новелле XX века: Сб. произвел. Спб.: Изд. С. - Петербургского ун-та., 1992. - С. 5-18.

27. Бердюгина Л. А. Проблема «искусство и культура» в творчестве Т. Манна, Г. Гессе, Р. Музиля // Искусство в системе культуры. Ленинград. , 1978. -С. 237-243.

28. Бердяев Н. А. О назначении человека. М., 1993.

29. Бердяев Н. А. О русских классиках. М., 1993.

30. Бердяев Н. Очарование отраженных культур // Философия творчества, культуры и искусства. В 2 т.- М., 1994.- Т. 2.

31. Бердяев Н. По поводу «Дневников» Б. Поплавского // Литературная учеба. 1996. - кн. 3. - С. 92-94.

32. Бердяев H.A. Самопознание: Опыт философской автобиографии. М., 1990.

33. Березин В. С. Газданов и Поплавский: Ровесники //Вестник института цивилизации// Ред. и сост. А.Черчесов. Владикавказ, 1999. - Вып. II. -С.41-45.

34. Березин B.C. Газданов и массовая литература // Вестник Института цивилизации / Ред. и сост. А.Черчесов. Владикавказ, 1999. - Вып. П. - С. 7580.

35. Березин B.C. Газданов и массовая литература // Газданов и мировая культура: Сб. ст. / Ред.- сост. Л.В.Сыроватко. Калининград: ГП «КГТ», 2000. -С. 12-17.

36. Березина А. Г. Философия музыки в творчестве Г. Гессе // Литература и музыка. Л.: Изд. ЛГУ. - 1975. - С. 195-206.

37. Бзаров Р. О Гайто Газданове // Лит. Осетия (Альманах). -1988.-№71.-С. 90-98.

38. Бзарты Р. Наша кровь, наша жизнь: Вступ. ст. // Махдуг. 1988. - №7. -С. 69-82.

39. Бицилли П.М. Несколько замечаний о современной зарубежной литературе // Бицилли П.М. Трагедия русской культуры: Исследования. Статьи. Рецензии. М.: Русский путь, 2000. - С. 459-463.

40. Блок А. О романтизме. //Собр. соч. в 8-ми т. т. М.-Л. : ГИХЛ - Т. 6. -С.359-371.

41. Блок А. О назначении поэта // Там же. -С.160-168.

42. Боярский В.А. Боксерская лихорадка: «Мастер из Кроксли» А. Конан Дойла и «Призрак Александра Вольфа» Г. Газданова. // Дарьял. 2002 - №5. -С.223 -235.

43. Боярский В. А. Ланцет и скальпель ночного таксиста: виды документа-лизма у Гайто Газданова // Дарьял. 2003. - №3. - С.88 - 123.

44. Боярский В.А. Поэтика прозы Гайто Газданова 1940 х годов. Автореф. дисс. .канд. филолог, наук. - Томск: Редакц.-изд. центр НГУ, 2003.

45. Бэлза И. Литература романтизма и музыка // Европейский романтизм. -М., 1973.-С. 452-494.

46. Вайнштейн О. Б. Язык романтической мысли. О романтическом стиле Новалиса и Фр.Шлегеля / РРГУ, Институт высших гуманитарных исследований.-М., 1994.

47. Ванслов В. В. Изобразительное искусство и музыка // Эстетика и жизнь.- М„ 1975. Вып. 4. - С. 71-104.

48. Васильева М. А. История одного совпадения // Литературное обозрение.- 1994.-№9-10.-С. 96-100.

49. Васильева М. А. О рассказе Газданова «Бистро» // Возвращение Гайто Газданова. М.: Русский путь. - 2000. - С. 118-130.

50. Вейдле В. Петербургская поэтика // Вопросы лит.- 1990. № 7.

51. Великовский С. И. В поисках утраченного смысла: Очерки литературы трагического гуманизма во Франции. М., 1979.

52. Волкогонова О.Д. Образ России в философии русского зарубежья. М.: РОССПЭН, 1998.

53. Габитова Р. М. Философия немецкого романтизма. М., 1978.

54. Габитова Р. М. Человек и общество в немецком экзистенциализме. М., 1972.

55. Галеев Б. М. Проблема синестезии в искусстве // Проблемы художественного восприятия. Л. ,1968. -С.68-91.

56. Дальние берега: Портреты писателей эмиграции. М., 1993.

57. Джусойты Н. Высокое «искусство воспоминания» // Соц. Осетия. 1991.- 1 авг.

58. Дзуцева Н. Мир человека в романе Гайто Газданова «Полет» // Дарьял. -1997. -№ 4.-С.130- 145.

59. Дзуцева Н. Н. Общественно-политические аспекты художественного мира Гайто Газданова // Журналистика и развитие общественной мысли XX века. История, теория, практика. Вып. 1. - Владикавказ. - 1994. - С. 107-116.

60. Диенеш Л. Писатель со странным именем // Газданов Г. Собрание сочинений в 3-х т. Т. 1. -М.: Согласие, 1996. - С. 4-13.

61. Диенеш JI. Письма Гайто Газданова в Бахметьевском архиве Колумбийского университета // Возвращение Гайто Газданова. -М: Русский путь,2000. С. 283-294.

62. Диенеш Л. Другие жизни (1928-1971) // ЛО. 1994. - №9 - 10. - С.84 -92.

63. Диенеш Л. Гайто Газданов. Жизнь и творчество. Владикавказ: Изд-во Сев.-Осет. ин-та гуманитарных исслед. 1995.

64. Диенеш Л. «Рождению мира предшествует любовь.». Заметки о романе Г. Газданова «Полет» // Дружба народов. 1993. - №9. - С. 131-139.

65. Дмитровская М. А. Телеология В. Набокова и Г. Газданова.//Логос.2001.- №1.- С.87-98.

66. Доронченков А.И. Эмиграция «первой волны» о национальных проблемах и судьбах России. СПб.: Дм. Буланин. - 2001.

67. Дьяконова И. А. Пространственный и временной аспекты романа «Полет» Гайто Газданова // Res phiologica: Ученые записки Поморского госуниверситета. Вып. 2. / Науч. ред. Э.Я.Фесенко. Архангельск, 2000. - С. 207214.

68. Дьяконова И.А. Художественное своеобразие романов Гайто Газданова. Авореферат дисс.канд. филолог, наук. Северодвинск: ФГУП ПО «Сев-маш», 2003.

69. Дюдина О.М. «Ночные дороги» Гайто Газданова: (Опыт анализа лирического романа) // XX век: Проза. Поэзия. Критика. М.: Диалог -МГУ, 1998. -Вып. II.-С. 62-79.

70. Дюдина О.М. Поэтика романов Гайто Газданова. Диссертация. канд. фил. наук. -М., 2000.

71. Еременко Л.И. Русская эмиграция как социально-культурный феномен: Автореф. дис. канд. филос.наук. М. ,1993.

72. Ерыкалова И.Е. Струящееся время // Г.И.Газданов. Вечер у Клэр. Ночные дороги. СПб: Азбука. - 1999. - С. 403 - 410.

73. Жердева В. Экзистенциальные мотивы в творчестве писателей «незамеченного поколения» русской эмиграции (Борис Поплавский, Гайто Газда-нов). Автореферат дисс.канд. филолог, наук. М.: Изд-во Московск. пед. гос. ун-та., 1999.

74. Закуренко А. Ю. Три лика смерти в романах Газданова // Русская словесность . 2002. - № 4. - С. 5-15.

75. Заманская В. В. Русская литература первой трети XX века: проблема экзистенциального сознания. Екатеринбург, 1996.

76. Зарубежная Россия 1917-1939 гг. Сборник статей. СПб.: Издательство «Европейский Дом». - 2000.

77. Зарубежная эстетика и теория литературы Х1Х-ХХ веков. М., 1987.

78. Зверев А. М. Ночными дорогами // Книжное обозрение. 1996. - 5 ноября (№44). - С. 19.

79. Зверев А. М. Парижский топос Газданова //Возвращение Гайто Газданова. М.: Русский путь. - 2000. - С.58-66.

80. Ильин И. А. Одинокий художник. М., 1993.

81. Кабалоти С. Воздушная река: Поэтика прозы Газданова 20-30-х годов в зеркале зарубежной критики. Владикавказ. - 1995. - №2. - С. 82-143.

82. Кабалоти С. Между «перерождением» и «воплощением» // Слово (Ны-хас)- 1991. 10 авг.

83. Кабалоти С. Поэтика прозы Гайто Газданова 20-30-х годов. С.- Петербург: Петербургский писатель. - 1998.

84. Кабалоти С. Рассвет у Газданова. Новый мир. - 1996. - №11. - С. 235237.

85. Камболов Т. Т. Штрихи к портрету Гайто Газданова: письма матери //Дарьял. 2003. - №3. - С.54-75.

86. Камболов Т. Т. Экзистенциалистские мотивы в творчестве Гайто Газда-нова // Дарыщ. 2003. - №3. - С.236-251.

87. Кандинский В. О духовном искусстве. М., 1992.

88. Келдыш В. На рубеже художественных эпох (О русской литературе конца XIX начала XX века) // Вопросы литературы. - 1993. - Вып. 2 - С. 92105.

89. Кибальник С.А. Газданов и Набоков // Русская литература. 2003. - №3. -С. 22-41.

90. Кибальник С. А. Поэтика потенциальной аллегоричности в «Призраке Александра Вольфа» // Дарьял. 2003. - №3. -С. 194-207.

91. Ким Се Унг. Жанровое своеобразие романов Г. Газданова 1930-х годов. Дисс. канд филолог, наук. - М., 1996.

92. Клименко Е. И. Музыка в английской романтической поэзии // Литература и музыка. Ленинград. - Изд. ЛГУ. - 1975. - С. 88-105.

93. Ковалев Ю. В. Искусство новеллы и новелла об искусстве в XIX веке // Искусство и художник в зарубежной новелле XIX века. Ленинград. - Изд. ЛГУ. - 1985. - С. 5-24.

94. Колобаева Л. От временного к вечному. Феноменологический роман в русской литературе XX века // Вопросы литературы. 1998.-№3. - С. 132144.

95. Корзина Н. А. Специфика художественного образа в прозе Э. Т. А. Гофмана // Романтизм. Открытия и традиции. Калинин. - 1988. - С. 24-38.

96. Короткова А.А. Нравственные искания «первой волны» русского зарубежья // Человек и современный мир: методологические и методические вопросы. СПб. - 1997. - С.8-15.

97. Косиков Г. К. Шарль Бодлер между «восторгом жизни» и «ужасом жизни» // Шарль Бодлер. Цветы зла. Стихотворения в прозе. М., 1993.

98. Костиков В.В. «Не будем проклинать изгнанье.». Пути и судьбы русской эмиграции. М., 1990

99. Костюков JI. В. Качество, форма, содержание. О рассказе Газданова «Письма Иванова» //Возвращение Гайто Газданова. М.: Русский путь. -2000.- С. 9-14

100. Красавченко Т. Н. Гайто Газданов: Философия жизни: (Лит. портрет) -Росс, литературоведч. журнал.: Теория и история лит. 1993. - №2. - С. 97108.

101. Красавченко Т. Н. Г. Газданов // Литературная энциклопедия русского зарубежья (1918-1940).- Т. 1 М.: РОССПЭМ. - 1997. - С. 115-117.

102. Красавченко Т. Н. Газданов-экзистенциалист. Два рассказа и фрагмент из архива в Гарварде // Возвращение Гайто Газданова. М.: Русский путь. -2000. - С. 239-243.

103. Красавченко Т.Н. Газданов и масонство //Возвращение Гайто Газданова. -М.: Русский путь, 2000. С. 144-151.

104. Красавченко Т.Н. Набоков, Газданов и Пушкин // Пушкин и культура Русского Зарубежья: Международная научная конференция, посвященная 200-летию со дня рождения, 1-3 июля 1999 г. -М., 2000. Вып. 2. -С. 86-95.

105. Красавченко Т.Н. Философия жизни Гайто Газданова // Российский исторический журнал. 1992. - № 2.

106. Красавченко Т. Н. Экзистенциальный и утопический векторы художественного сознания Г. Газданова. //Вестник института цивилизации. Владикавказ. - 1*999. -Вып.2. - С.13-18.

107. Красавченко Т.Н. Газданов Гайто Иванович. // Русские писатели XX века: Биографический словарь / Гл. ред. И сост. П.П.Николаев. М.: Большая Российская энциулопедия; Рандеву, 2000. - С. 171 - 173.

108. Красавченко Т. Гайто Газданов « История одного путешествия // Литературная энциклопедия Русского Зарубежья: 1918 1940 / Т.З. Книги. - М.: РОССПЭН, 2002. - С.140 - 142.

109. Красавченко Т. Гайто Газданов « Ночные дороги // Литературная энциклопедия Русского Зарубежья: 1918 1940 / Т.З. Книги. - М.: РОССПЭН, 2002.-С.142- 143.

110. Красавченко Т. Гайто Газданов « Полет» // Литературная энциклопедия Русского Зарубежья: 1918 1940 / Т.З. Книги. - М.: РОССПЭН, 2002. -С. 143

111. Крохина Н. П. Миф и символ в романтической традиции (в русской поэзии и эстетике начала XX века): Автореф. дис. канд. филол. наук. -М., 1990.

112. Кузнецов И. Прохладный свет: О подлинной реальности Мирчи Элиаде и Гайто Газданова // ИЛ. 1998. - №6. -С. 212-219.

113. Культура российского зарубежья. / Сборник статей. М.: Российский институт культурологии. - 1995 .

114. Культурное наследие российской эмиграции. 1917-1940: В 2 кн./ Под общ. ред. Челышева Е.П., Шаховского Д.М. М., 1994.

115. Куталов К. Завершение незавершимого (О некоторых особенностях прозы Газданова на примере романа «Ночные дороги») // KM.RU » 4Students.ru » hronos.km.ru.

116. Курилов В.В. Мир литературного произведения: к обоснованию понятия // Пастораль в театре и театральность пасторали. М.,2001

117. Леонидов В. Печальный эстет, ходивший на руках // Независимая газета -2000. 7 дек.

118. Липин Б. Миссия русской эмиграции //Звезда. 1993. - №3 - С. 93-114.

119. Литература русского зарубежья: 1920-1940 /Под ред. О. Н. Михайлова. -М., 1993.

120. Лихачев Д.С. Внутренний мир художественного произведения //Вопросы литературы. -1968. №8

121. Лосский Б.Н. В русском Париже (1927-1935) // Минувшее: Ист. альманах. М.: СПб. - 1997. - 21. - С.7-72.

122. Мамон А.Г. ".Понял тайну волос." (семантика волос у Платонова и Газданова) // Газданов и мировая культура. Матер, науч. конф. Калининград, 2000. - С.188-193.

123. Манн Ю. Поэтика русского романтизма. М., 1976.

124. Марсель Габриэль. Быть и иметь. Новочеркасск. - Агентство «Сагуна». - 1994.

125. Марсель Габриэль. Трагическая мудрость философии. М.: Изд. гума-нит. литер. - 1995.

126. Мартынов А. В. Газданов и Камю // Возвращение Гайто Газданова. -М.: «Русский путь». 2000.

127. Мартынов A.B. Русское зарубежье в контексте западноевропейской культуры. Творчество Гайто Газданова. Автореф. Дисс. Канд. филолог, наук. М.: МПГУ, 2001.

128. Маслов А. Рец. на кн.: Газданов Г. Вечер у Клэр. // Волга 1991. - №5. -С. 178-180.

129. Матвеева Ю. В. О «мистической атмосфере» в творчестве Г.Газданова. «Дарьял». - №2. - С. 106-119.

130. Матвеева Ю. Стилевая «незавершенность» и способы эстетического «завершения» в мире Г.Газданова // XX век. Литература. Стиль. Стилевые закономерности русской литературы XX века (1900-1930). -Екатеринбург, 1996.-Вып. II. -С. 73-80.

131. Матвеева Ю. В. Художественное мышление Гайто Газданова. Дисс. канд. филол. наук. - Екатеринбург. - 1996.

132. Матвеева Ю.В. Гражданская война в художественном восприятии молодого поколения первой русской эмиграции (На примере творчества Гайто Газданова) //Литература Русского Зарубежья. -Тюмень, 1998. -4.4. -С. 5762.

133. Матвеева Ю.В. Экзистенциальная концепция Гайто Газданова: мотив религиозного беспокойства // XX век. Литература. Стиль. Екатеринбург, 1999. - Вып. IV. -С. 223-226.

134. Матвеева Ю.В. Классическое литературное наследие в творчестве писателей Русского Зарубежья (Гайто Газданов) //Дергачевские чтения 2000: Русская литература: Национальное развитие и региональные особенности. -Екатеринбург, 2001. - Ч. 2. -С. 202-204.

135. Матвеева Ю.В. Набоков и Газданов «метафизическая» связь творчества //Художественная литература, критика и публицистика в системе духовной культуры. -Тюмень, 2001.- Вып. 5. -С. 154-157.

136. Матвеева Ю.В. «Превращение в любимое»: Художественное мышление Гайто Газданова. -Екатеринбург: изд-во Уральского ун-та, 2001.

137. Матвеева Ю. В. Экзистенциальное начало в творчестве Гайто Газданова. // Дарьял. 2001 - №2 - С. 147-179.

138. Международная научная конференция «Культурное наследие российской эмиграции: 1917-1940-е годы» // Сб. материалов. М., 1993.

139. Мзоков А. Гайто Газданов в Париже //Дарьял. 1992. №3. -С. 119-135.

140. Мзоков А. Иван Бунин и Гайто Газданов. Литературные взаимоотношения в эмиграции //Дарьял. 1995.- №1. -С. 11-118.

141. Мзоков А. Б. «Подлинно даровитый русский писатель.» // Библиография. 1995. - №3. - С. 64-73.

142. Михайлов A.B. Музыкальная эстетика Германии XIX в.: В 2-х тт. М., 1981.

143. Михайлов О. Н. Литература русского зарубежья. М., 1995.

144. Михайлов О.Н. Миссия русской эмиграции // Дворян.собр. Assemblee de la noblesse. M. - 1994. - № 1. - С. 233-241

145. Мокроусов A. Долгое путешествие в ночь // Учительская газета. 1992.- 8 сент.

146. Мукачева А. Долгий путь домой // Социалистическая Осетия. 1991.-5 апреля.

147. Мышалова Д.В. Очерки по литературе русского зарубежья. Новосибирск: ЦЭРИС; Наука. Сибирская издательская фирма РАН. - 1995.

148. Назаров М.В. Миссия русской эмиграции. Ставрополь, 1992.

149. Назаров М.В. Мир, в котором оказалась русская эмиграция, или чего боялись правые // Наш современник № 12 - 1991. - С. 145-160.

150. Наука и культура Русского Зарубежья. Сборник научных трудов СПб ГАК-Т.146.-СПб.- 1997.

151. Неживой Е. С. Проза русского зарубежья // Учительская газета. 1992. -17 ноября. •

152. Нечипоренко Ю. Рец. На кн.: Газданов Г. Призрак Александра Вольфа.- М.:Худож. лит. 1990. // Литературная газета. - 1991.-27 марта.

153. Нечипоренко Ю. Д. Мистерия Газданова. Реабилитация радости. //Вестник института цивилизации. Владикавказ. - 1999.- Вып.2.- С.35-40.

154. Нечипоренко Ю. Литература свидетельства: Феномен Гайто Газданова // Дарьял. 2003 - №1.

155. Нечипоренко Ю. Магия свидетельства. // Знамя. 1998. - №4. - С. 221223.

156. Нечипоренко Ю. Сакральное и профанное в жизни и творчестве Г. Газданова // Дарьял. 2003. - №3. - С. 124-129.

157. Нечипоренко Ю. Д. Таинство Газданова // Возвращение Гайто Газданова. М.: «Русский путь». - 2000. - С. 179-186.

158. Никоненко Ст. Впервые в России. (Из биографии Георгия Ивановича Газданова (Гайто Газданова) // Литературная Россия. 1988. - 18 ноября.

159. Никоненко Ст. Гайто Газданов возвращается на Родину.//Газданов Г. Вечер у Клэр. М.: Современник. - 1990. - С. 3-17.

160. Никоненко Ст. Гайто Газданов: проблема понимания. //Возвращение Гайто Газданова. М.: Русский путь. - 2000. -С. 194-202.

161. Никоненко Ст. Гайто Газданов человек, писатель, критик. // Литературное обозрение. - 1994. - №9-10. - С. 71-73.

162. Никоненко Ст. Дороги Гайто Газданова // Газданов Г. Призрак Александра Вольфа. М.: Худож. литер. - 1990. - С. 3-20.

163. Никоненко Ст. Загадка Газданова Вступит, ст. // Газданов Гайто. Собр. соч. В 3-х т. т. - М.: Согласие. - 1996.- Т.1.- С. 13-36.

164. Никоненко Ст. Его третья жизнь: (к 90-летию со дня рождения Г. Газданова). //Растдзинад. 1993. - 17 дек.

165. Никоненко Ст. Комментарии // Газданов Г. Вечер у Клэр. М.: Современник. - 1990. - С. 569-590.

166. Никоненко Ст. Последний недоступный писатель Гайто Газданов // Газданов Г. Возвращение Будды. Кто и Как? - М. - 1991. - С. 3-7.

167. Никоненко Ст. Путешествие из Санкт-Петербурга в Париж // Дарьял. -2003. №2.-С. 46-79.

168. Никоненко Ст. Судьба «Саломеи» : Послесл. // Наше наследие. 1989.- №4. С. 108-109.

169. Никоненко Ст. Третья жизнь Гайто Газданова // Газданов Г. Призрак Александра Вольфа. М., 1991. - С. 1-2

170. Никоненко Ст. Царства монпарнасского царевич // Литературная учеба.- 1996.-кн. 3.-С. 66-69.

171. Новиков М. «И я видел мир таким.»: Проза как инструмент гадания // Литературное обозрение. 1994. - № 9-10. - С. 100-103.

172. Новиков М. С. A view to kill: от Родиона Раскольникова к Винсенту Ве-ге. Криминальный герой у Газданова //Возвращение Гайто Газданова. М.: «Русский путь», 2000. -С. 137-143.

173. Одоевцева И. На берегах Сены. М., 1989.

174. Олейник О.Ю., Меметов B.C. Интеллигенция, эмиграция, отечество: проблема патриотизма в творческом наследии представителей российского зарубежья 20-30-х годов XX века. Иваново. - 1997.

175. Орлова О.М. Чужой писатель // Газданов и мировая культура. Сборник научных статей. Калининград, 2000. - С. 194-200.181 .Ортега и - Гассет X. Дегуманизация искусства // Ортега - и - Гассет X. Эстетика. Философия культуры. - М., 1991.

176. Павловский А. К характеристике автобиографической прозы русского зарубежья (И. Бунин, М. Осоргин, В. Набоков) // Русская литература. 1993. -№3.-С. 30-53.

177. Паункович 3. «Пробуждение» Гайто Газданова // Дарьял. 2003. - №3. -С.252-255.

178. Подуст О.С. Ранний Газданов: первооформление художественного мышления писателя («Гостиница грядущего») //Вестник Научно-практической лаборатории по изучению литературного процесса XX века. -Воронеж, 1999. -Вып. 3. -С. 48-51.

179. Подуст О.С. Синтез культур в творчестве Г.Газданова // Проблема национальной идентичности в культуре и образовании России и Запада: В 2-х тт. -Воронеж, 2000. -Т. 2. -С. 137-142.

180. Подуст О.С. Художественное воплощение идеи движения в романе Гайто Газданова «История одного путешествия» // Проблема национальной идентичности в литературе и гуманитарных науках XX в. -Воронеж, 2000. -Т. 2. -С. 199-202.

181. Подуст О.С. Художественная картина мира в творчестве Г.Газданова 1920-1930-х г.г.: к проблеме национальной идентичности. Дисс. канд. филолог. наук. Воронеж, 2003.

182. Подуст О.С. Музыка и свет в художественном мире Гайто Газданова // Вестник Научно-практической лаборатории по изучению литературного процесса XX века. -Воронеж, 2000. -Вып. 6. -С. 24-27.

183. Поплавский Б. Из дневников // Литературная учеба. 1996. - кн. 3. - С. 70-92.

184. Приходько И.С. Пушкин и блоковская мифология поэта // Поэтический текст и текст культуры. Владимир, 2000. - С. 119-125.

185. Раев М. Россия за рубежом: История культуры русской эмиграции: 1919-1939. Пер. с англ. М. - 1994.

186. Реизов Б. Г. Музыка в эстетике и творчестве Стендаля // Литература и музыка. Ленинград. - Изд. ЛГУ. - 1975. - С. 111- 123.

187. Роль русского зарубежья в сохранении и развитии отечественной культуры: Науч. конф., Москва, 13-15 апр. 1993 г. Тезисы докладов / Редкол.: Борисов Ю.С. (отв.ред.) и др. М. - 1993.

188. Россия в изгнании. Судьбы российских эмигрантов за рубежом. М.: ИВИ РАН. - 1999.-458 С.

189. Румянцев В. Первые впечатления от «Призрака Александра Вольфа» / Русская эмиграция во Франции (Вторая половина XIX середина XX вв.): Тезисы республиканской научной конференции. - СПб. - 1995.

190. Русский Париж / Сост., предисл. и коммент. Т.П. Буслаковой. М.: МГУ. - 1998.

191. Рябкова Е.Г. Мотив зеркала в романах Газданова «Призрак Александра Вольфа» й Набокова «Отчаяние» // Газданов и мировая культура. Матер, науч. конф. — Калининград, 2000. — С.135-139.

192. Сабенникова И.В. Российская эмиграция (1917-1939): сравнительно-типологическое исследование. Тверь.: Федеральная архивная служба России; ВНИИДАД. - 2002.

193. Самосознание европейской культуры XX века: Мыслители и писатели Запада о месте культуры в современном обществе. М., 1991.

194. Сарнов Б. Г. Газданов: Предисл. // Огонек. 1989. - 21-28 окт. (№43). -С. 17.

195. Сарычев В. А. Эстетика русского модернизма. Воронеж, 1991.

196. Семенова С. Два полюса русского экзистенциального сознания. Проза Георгия Иванова и Владимира Набокова-Сирина // Новый мир. 1999. - №9.

197. Семенова С. Экзистенциальное сознание в прозе русского зарубежья (Гайто Газданов и Борис Поплавский) // Вопросы литературы. 2000. - №3. -С. 67-106.

198. Семенова Т. О. Гайто Газданов сегодня, «помимо слов, содержания, сюжета и всего, что, в сущности, так неважно.» //Санкт-Петербургский университет. СПб., 1998 г. — №19. — С. 25-27.

199. Семенова Т. О. К вопросу о мифологизме в романе Газданова «Вечер у Клэр» // Газданов и мировая культура. Сб. научных статей. — Калининград, 2000. —С.33-52.

200. Семенова Т. О. Лирический герой Газданова.// Дарьял. 2003. - №3.208-235.

201. Семенова Т. О. «.Мир, который населён другими». Идея децентрации в творчестве Г.И.Газданова 1920-1930-х годов // Studia Slavika. Opole, 2001. — №6. —С.22-35.

202. Семенова Т. О. Рецепции массовой культуры в литературе русского зарубежья // Виртуальное пространство культуры. Материалы научной конференции 11-13 апреля 2000 г. — СПб, 2000. — С. 168-170.

203. Семенова Т. О. Система повествования Г.И.Газданова. Автореферат дисс.канд. филолог, наук. Санкт-Петербург. 2001.

204. СерковА. Газданов об Адамовиче. http:// freemasonry. narod.ru/Publications/gazdanov.

205. Славородская Л. В. Стилевое оформление темы музыки в романе Гофмана «Житейские воззрения кота Мурра» // Литература и музыка. Ленинград. - Изд. ЛГУ. - 1975. - С. 106-110.

206. Соколов А. Г. Судьба русской литературной эмиграции 1920-х годов. -М., 1991.

207. Соловьев Вл. Общий смысл искусства. /Сочинения. В 2-х т. т. М. -«Мысль» - 1990. - Т. 2.

208. Степанов Ю. С. В перламутровом свете парижского утра. Об атмосфере газдановского мира // Возвращение Гайто Газданова. М.: «Русский путь». - 2000. - С.25-39.

209. Судьба искусства и культуры в западноевропейской мысли XX века. -М., 1979.

210. Сыроватко JI.B. Газданов-романист // Гайто Газданов. Собрание сочинений в трех томах.- Том 1. — М., 1996. — С.657-672.

211. Сыроватко JI. Газданов-новеллист // Гайто Газданов. Собрание сочинений в трех томах. Том 3. — М. Согласие, 1996. - С. 775-784.

212. Сыроватко JI.B. Молитва о нелюбви (Газданов — читатель «Записок Мальте Лауридса Бригге») // Газданов и мировая культура. Сб. научных статей. Калининград, 2000. — С.85-102.

213. Сыроватко Л.В. Принцип «Speculum speculorum» в романе Газданова «Призрак Александра Вольфа» //Возвращение Гайто Газданова. -М.: Русский путь, 2000. -С. 81-89.

214. Тавризян Г. М. Проблемы человека во французском экзистенциализме. М., 1977.

215. Тарантул Ю. Магически реальный Газданов: Напоминание о возможности // Знамя. 1996. - №9. - с. 222-223.

216. Тихомирова Е., 1994. Полет без иллюзий //Новый мир. -1994. №10. -С.235-237.

217. Толстой И. Рец. на кн: Газданов Г. Вечер у Клэр. М. Современник, 1990. // Нева. - 1991.- №1.- С. 177-178.

218. Толстой И. Культура и дух церковнославянского слова: О языке рассказа Г. Газданова «Панихида». // Русская словесность. 1993. - №2. - С.28-31.

219. Тотров Р. Между нищетой и солнцем // Газданов Г. Вечер у Клэр. Ночные дороги. Призрак Александра Вольфа. Владикавказ. - 1990. - С. 513-542.

220. Федякин С. Р. Лица Парижа в творчестве Газданова. //Возвращение Гайто Газданова. М.: Русский путь. - 2000.- С. 40-57.

221. Федякин С. Р. «Непрочитанный»: Лит-крит. статья о творчестве Г. Газданова. // Независимая газета. 1993. - 8 дек.

222. Федякин С. Р. О Гайто Газданове // Русское эхо. 1995. - №2. - С. 158160.

223. Федякин С. Неразгаданный Газданов // Ex libris НГ. 1998. - 3 дек.

224. Фидарова Р. Я. Человек в философско-эстетической системе Гайто Газданова. //Вестник института цивилизации. Владикавказ. - 1999.- Вып.2. -С.46-50.

225. Фрай М. Гайто Газданов и теория виртуальной личности.// frei@frei.ru

226. Фрумкина А. Предназначение и тайна // «Новый мир» 1992. - №1. - С. 239-243.

227. Фрумкина А. Поэтическая проза Гайто Газданова в свете русской классики //http: //hronos.km.ru.

228. Хадарцева А. А. Гайто Газданов (1903-1973 г.г.) :Вступ. ст. // Родина. -1989.-№6.-С. 91-92.

229. Хадарцева А. А. И вдруг письмо. (Переписка с Гайто Газдановым) // Северная Осетия. 1993. - 17 дек.

230. Хадарцева А. А. К вопросу о судьбе литературного наследия Гайто Газданова // Литературная Осетия. 1988. - №71. - С. 98-106.

231. Хадонова Ф. Возвращения ждущий :Послесл. // Газданов Г. Призрак Александра Вольфа//Литературная Осетия. 1989. - № 73.- С.18-123.

232. Хадонова Ф. «Держался он вызывающе.» : Гайто Газданов литературный критик// Литературное обозрение. - 1994. - №9-10. - С. 92-95.

233. Хугаев И. Возвращение Гайто// Дарьял. 1992. - №1. - С. 177-190.

234. Шабурова М. Н. Тема смерти в ранних рассказах Газданова. //Возвращение Гайто Газданова. М.: «Русский путь». - 2000.

235. Шабурова М. Н. Традиции и новаторство в творчестве Газданова //Вестник института цивилизации. Владикавказ. - 1999.

236. Шаховская 3. А. В поисках Набокова. Отражения. М.:Книга. - 1991.

237. Шеваров Д. Рец. на роман Г. Газданова «Полет». //Комсомольская правда. 1994. - 14 янв.

238. Шевелев И. Мир с конца // Огонек. 1994. - №9-10. - С. 6.

239. Шугрин Б. Незащищенный // Семья и школа. 1997. - №3. - С. 48.

240. Шульман М. Ю. Газданов и Набоков //Возвращение Гайто Газданова. -М.: «Русский путь». 2000.

241. Цомаева Т. Второе рождение Гайто // Северная Осетия. 1993. - 4 дек.

242. Цомаева Т. Этюды о Гайто Газданове //Дарьял. 1994. - №1. - С. 94-103.

243. Цховребов Н. Время собирать камни. // http: //www.darial-online.ru/2000 2.251 .Цховребов Н. Д. Гайто Газданов. Очерк жизни и творчества. Владикавказ. - «ИР» - 1998.

244. Цховребов Н. Д. Марсель Пруст и Гайто Газданов //Вестник института цивилизации. Владикавказ. - 1999.

245. Цховребов Н. Монпарнас «серебряного века». Современники // Дарьял. -2003. №3.

246. Чавчанидзе Д. JI. К концепции искусства в позднем немецком романтизме (Рассказ Э. Т. А. Гофмана «Разбойники») // Реализм и художественные искания в зарубежной литературе XIX-XX веков. Воронеж. - 1980. - С. 319.

247. Черчесов А. Долгий путь навстречу // Слово (Ныхас). 1994. - 10 дек.

248. Черчесов А. «Призрак АлександраВольфа»: Метаморфоза как импульс творческого сознания //Вестн. Ин-та цивилизации. 1999. - Вып. 2. - С.69-74

249. Черчесов А. Формула прозрачности: Об одном романе и некоторых особенностях творческого метода Гайто Газданова // Владикавказ. 1995. -№2.

250. Эко У. Заметки на полях «Имени розы» // Имя розы.-М., 1989.- С.437

251. Яблоков Е. А. Железный путь к площади Согласия: «железнодорожные» мотивы в романе «Вечер у Клэр» и в произведениях М. Булгакова // Газданов и мировая культура. Калининград. - 2000.

252. Яблоков Е. А. Ночь после Клэр. Система персонажей рассказа Гайто Газданова «Водяная тюрьма» // Дарьял. 2003. - №3.

253. Яновский В. Поля Елисейские // Звезда. 1991. - №№9, 10, 11.