автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.09
диссертация на тему: Исторические взгляды Н.Г. Устрялова

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Кужилин, Александр Владимирович

Введение.

Глава 1 Жизненный путь и формирование взглядов историка.

1 Жизненный путь Н.Г. Устрялова.

2 Теория «официальной народности» и отечественная историография 30-50-х гг. XIX в.

Глава 2 Идейно-методологические основы исторических исследованний Н.Г. Устрялова.

1 Основные черты системы прагматической истории Н.Г. Устрялова.

2 Методологические и конкретно-исторические проблемы реализации системы прагматической истории в основых исследо- 108 вательских работах Н.Г. Устрялова.

Введение диссертации2005 год, автореферат по истории, Кужилин, Александр Владимирович

Николай Герасимович Устрялов (1805-1870 гг.) — историк по-своему необычной судьбы. Будучи при жизни фигурой в научном плане весьма заметной и влиятельной, он немало сделал как ученый, и как педагог, и как автор школьных учебников. Однако после смерти имя его быстро отходит в тень, и в дореволюционной, и в советской историографии о нем вспоминали преимущественно лишь в энциклопедических словарях и учебниках по историографии, да и то весьма кратко, а порой и критически негативно. Зачем в таком случае обращаться к изучению его взглядов, чем это может быть оправдано?

В собственно научном плане такое обращение оправдано тем, что картина отечественной, русской и дореволюционной историографии все же не может быть полной и всесторонней без таких имен, как Н.Г. Устрялов. Конечно, нуждается в объяснении то, что он был забыт и забыт незаслуженно - это нужно и можно показать. С помощью преимущественно справочных сведений о нем - сделать это невозможно. Конечно, попытка определить его место; в развитии отечественной историографии, восстановить память о нем предполагает, что эта память должна быть полной, а не односторонней, учитывать сильные и слабые стороны его взглядов, как это видится сегодня, с современного состояния нашего общества и науки о нем. С этим связан и другой мотив обращения к научно-педагогической деятельности Н.Г. Устрялова.

Нетрудно заметить, что при всей неоднозначности состояния общественного, в том числе исторического сознания, как и жизни общества в целом в нем речь идет, в частности, о противоборстве взглядов, тенденций, связанных, с одной стороны, с попытками преобразования этого общества в духе западных либеральных идей и, с другой - с поиском пути развития в соответствии с отечественными традициям, нормами и ценностями жизни. Само по себе это не ново, хотя происходит в особой ситуации сегодняшнего дня, которую не учитывать нельзя. Но и при жизни Устрялова эта борьба не только имела место, но и была ярко выражена, скажем, борьба славянофилов и западников. Не является тайной, что он не принадлежал ни к той, ни к другой тенденции, имел свою четкую позицию, которая при определенной ее изменчивости все же сводилась к защите самобытности развития России в противовес западу. Что формировало эту позицию? Какие аргументы привлекались для ее обоснования? Что в них соответствует фактам, в том числе сегодня, а что было данью времени? Что дают взгляды Устрялова сегодня для понимания ситуации в России? Постановкой этих вопросов с последующей попыткой ответа на них, мы объясняем социальную значимость изучения данной темы.

Такое видение актуальности темы диссертации является одной из основ формулировки ее целей и задач. Другой основой этого являются результаты исторических взглядов ученого в предшествующей литературе.

При жизни Н.Г. Устрялова первыми значительными откликами на результаты его научно-исследовательской деятельности были рецензии на первые три тома его «Истории царствования Петра Великого». По значимости из них надо выделить рецензии, авторами которых были Н.А. Добролюбов и С.М. Соловьев рецензии появились сразу же после выхода в свет сочинения Н.Г. Устрялова в 1858 г. Содержание рецензии Н.А. Добролюбова неоднозначно, там есть «пиетет и критика». Местные отзывы об Н.Г. Устрялове, «который не считался у нас в числе записных ученых», сочетаются с высокой общей оценкой его труда за его ученость, привлечение большого и неизвестного ранее архивного материала,2 в результате чего «.для Истории Петра г. Н.Г. Устрялов сделал то же самое, что Карамзин для нашей древней истории»3. В то же время, в рецензии содержится довольно откровенное критическое замечание по поводу стиля историописания Н.Г. Устрялова - летописности изложения. Летописность, общие задачи истории страны и времени и «не вышел из колеи. панегиристов» Петра, которых сам осуждал4. Кроме того, Добролюбов настойчиво проводил идею о том, что хотя Петр был могучим двигателем событий, но «направление движения было не от него. оно задавалось. ходом истории». Деятельность Петра по сближению России и Европы была, согласно этому, подготовлена исторически5. Здесь Н.А. Добролюбов дистанцируется от позиции Устрялова, не проводившего столь тесной связи между временем Петра и предыдущем периодом исторического развития в плане сближения России с Европой.

На это еще более определенно указал в своей рецензии С.М. Соловьев. Устрялов, как исторический писатель, писал он, «наш давний знакомый»; и взгляд его на эпоху, которой он посвятил свою научную деятельность в последнее время, был так же хорошо известен, ждали новых сведений - не обманулись. Важность книги бесспорна6. Таков уважительно-почтительный тон Соловьева, который косвенно говорит о месте Устрялова в науке тех лет. Этим отчасти объясняется уход С.М. Соловьева от оценки той особенности труда Н.Г. Устрялова, которую Н.А. Добролюбов сформулировал как сведение истории к биографическому жанру. «Мы не станем, — писал Соловьев, — рассуждать о том, какому роду сочинений принадлежит книга г. Устрялова - история ли это, или биография, или что-нибудь другое.». И все же С.М. Соловьев не отказался от критики. Во-первых, он усмотрел в сочинении Устрялова панегирик Петру7. Во-вторых, он находит там загадку: Н.Г. Устрялов будучи не согласен с Карамзиным Н.М. в том, что до Петра Русь обнаружила стремление к благоустройству, сближаясь с Европой, не о объяснил причины появления Петра . Между тем, Петр «. только дал торжество тому началу, под влиянием которого уже давно находилась Россия.»9.

Отзывы об Н.Г. Устрялове столь разные по взглядам его современников важны в двояком отношении. Во-первых, они свидетельствуют о месте историка в научном мире тех лет. Во-вторых, в них выделены отдельные существенные особенности его мышления, что помогает его изучению сегодня. Упомянутые рецензии — это самое солидное из того, что есть об Н.Г. Устрялове как историке в дореволюционной отечественной литературе. Остальное - другие рецензии, краткие упоминания о нем по тому или иному поводу, статьи в энциклопедических словарях и т.д.10 очень мало касаются или вообще не затрагивают его взглядов. Из представителей истории «официальной народности» некоторые сведения о взглядах Погодина как историка есть в работах К.Н. Бестужева-Рюмина, В.О. Ключевского, Т.Н. Милюкова11.

Из дореволюционных исследований о взглядах, составляющих идейную основу взглядов представителей официального направления, важное, во многом основополагающее значение имеют статьи А.Н. Пынина, известного либерала-западника12.

В советской исторической науке имя и взгляды Н.Г. Устрялова фигурировали почти исключительно в учебных изданиях: курсах лекций, учебниках и учебных пособиях по историографии. Это говорит об отсутствии самостоятельного исследовательского интереса к нему. Понять, почему так было, помогает отчасти то, какими сторонами своих взглядов Н.Г. Устрялов привлекал внимание обращавшихся к нему советских историков, и как они оценивали эти взгляды.

Начало формирования традиции в отношении к Н.Г. Устрялову относится к курсу лекций по русской историографии H.JI. Рубинштейна, изданного в 1941 г. В нем Н.Г. Устрялов фигурирует как представитель политической истории, возрождавшейся в официальной историографии; I рядом с ним стоят «Иловайский, Шильдер, Дубров» . Несколькими главами раньше речь идет о М.П. Погодине, которому посвящена целая

Заключение научной работыдиссертация на тему "Исторические взгляды Н.Г. Устрялова"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Мы рассмотрели основные черты исторических взглядов Н.Г. Устрялова. В систематическом виде эта попытка делается впервые в отечественной историографии, что, впрочем, говорит об элементах незаслуженного забвения историка в последующем развитии отечественной историографии. Между тем, сам Н.Г. Устрялов, оглядываясь назад в конце своего жизненного пути, мог бы сказать о самом себе, что его жизнь и творческая деятельность сложились удачно и что он себя вполне реализовал в самом деле, выходец из социальных низов той эпохи стал одним из ведущих профессоров Петербургского университета, человеком обласканным высшей властью, близость к которой в немалой степени объясняет многое в его профессиональной деятельности. Не подлежит сомнению весьма широкая известность Н.Г. Устрялова в современной ему ученой среде. Еще более широкой известностью пользовалось имя историка в качестве автора учебников для начальных средних учебных заведений. Однако все это никак не вяжется с тем заметным забвением, которое становится посмертной участью историка. Попытка объяснения этого несоответствия является одной из задач последующего анализа проблем диссертации.

Стержнем исторических взглядов Н.Г. Устрялова является теория «официальной народности». Н.Г. Устрялов не был активной политической фигурой и не относился к числу историков, остро реагировавших на те или иные современные ему общественно-политические проблемы — это был историк, поглощенный научной и преподавательской работой. Однако теория «официальной народности» содержит вполне четкую позицию историка по отношению к окружающему времени. Правление Николая I, как период определенного отката от целого ряда ведущих тенденций предыдущего этапа развития. Было общей духовной основой складывания и функционирования теории «официальной народности». Формулировка ее основных терминов - символов принадлежит министру народного просвещения С.С. Уварову, а обозначение в качестве теории (школы) «официальной народности» впервые употребил в начале 70-х гг. XIX века известный публицист А.Н. Пыпин. Основные представители этой школы -М.П. Погодин, Н.Г. Устрялов, М.А. Корф, С.П. Шевырев. Все они различным образом, в том числе лично, были либо связаны с высшей властью. Либо сами ее представляли (М.А. Корф). Триединая формула «православие, самодержавие и народность» заключала в себе идейно-политическую и научную, теоретическую основу исторического исследования и одновременно с этим всей сферы исторического образования. Наиболее четко это было выражено в области школьного (начального и среднего) образования, поскольку все оно на протяжении 30-х гг.), а затем Н.Г. Устрялова. Упомянутая формула включала в себя общий единый поход к изучению и оценке как современности, так и прошлого, а также и соответствующую этому взгляду перспективу на будущее. Коренной смысл этого подхода заключается в утверждении идеи о глубоком своеобразии исторического развития России, причем, это своеобразие выявлялось прежде всего, если не исключительно путем сравнения России и Запада. Это сближало представления с взглядами славянофилов, хотя и не делало их одинаковыми. Есть идейный источник данных представлений - Н.М. Карамзин. По Н.М. Карамзину следовало, что при Александре I Россия не развивалась вполне в соответствии со своими исконными традициями и увлеклась нововведениями, берущими свое начало на западе - таков впрочем, его смысл истолкования развития России со времен преобразования Петра 1, а в чем-то даже с установления династии Романовых.

Названные представители школы «официальной народности» с определенной позицией во взглядах отстаивали идею о своеобразии исторического пути России. Разница, впрочем, скорее в формулировках, чем в содержании. Было и их общее расхождение с М.Н. Карамзиным - в оценке Петра I, которая у них включала определенные признания, хотя и без критики, проводившихся им реформ с их важным элементом заимствования из запада. Однако нельзя не заметить, что их сходство с этим историком оставалось и оно касается принципиальных, а не частых сторон концепции исторического развития России. Это относится, прежде всего, к ведущему символу из триединой формулы - самодержавию. Оно рассматривалось в качестве своеобразного стержня развития Руси на всех этапах, начиная с Рюрика. Прерванная междоусобиями удельного периода, в следствии чего оно должно было пасть под ударами монгольского ига, оно возвратилось вновь благодаря мудрой политике московских князей. Самодержавие - идеал общественного и государственного устройства Руси, унаследованный ею от старины и продолжающий оставаться таковым и на неопределенное будущее. Он наилучшим образом отвечает истинным потребностям Руси, качествам ее народа и является огромным положительным отличием ее от стран запада.

Приняв христианство от Византии, Россия получила свое второе незыблемое начало — православие. Православие - один из самых главных источников формирования особого духа народности на Руси, оно оказало могущественное влияние на жизнь народа, ибо лежало в основе его образования как целого. Христианство (православие) противопоставлялось историками школы «официальной народности», католицизму или протестантизму, как фактор не только отличающий Россию от Запада но и духовно возвышающий ее над ней, обеспечивающий ее перевес над другими частями света.

Наконец, понятие народности, как заключительное в совокупности излагаемых представлений. Своеобразие России заключалось, согласно этим представлениям, в том особом духе народности, который дан России от века и составляет ее устойчивую и неизменную черту на всем протяжении ее развития. Народность - некоторая общая духовная основа состояния власти, учреждения и устройства общества, культуры и образования и т.д. Особым признаком народности считалось глубокое и искреннее почитание людьми всех сословий, званий и происхождения самодержавной власти, верноподданнического настроения. Сами сторонники рассматриваемой теории отличались верноподданническим духом в высокой степени. Кроме того, они подчеркивали удивительную живучесть народного обычая, сказок, поверья и Т.д. как признаков народности.

Суть рассматриваемой теории состоит в обосновании того, что Россия представляет собой особую страну, особое государство, отличает ее от окружающего мира и прежде всего от запада. К ней в значимой мере не приложимы (в другом варианте - вообще не приложимы) требования, нормы европейской жизни. В ней господствует порядок жизнеустройства, согласующиеся с требованиями истинной веры и политической мудрости. «Оно (Россия - Н.Г.) сохранила в целости предания веков и будучи тем, предохранена от беспокойств и обманов конституционных. Не может сочувствовать либеральным стремлениям. и не может не поддерживать со своей стороны принципа чистой монархии» - в этом резюме А.Н. Пыпина взглядов представителей рассматриваемой школы содержится его либеральная по своей сути, их оценка. И эта оценка является вполне негативной, не признающей какого-либо позитивного их содержания. Мы не можем с этим, согласиться по двум причинам. Во-первых, она не вполне адекватно передает точный их смысл: на самом деле они не тождественны тому, что является прямым отрицанием возможности каких бы то ни было заимствований со стороны запада, хотя и признавали эту возможность в разной мере оправданной и допустимой. Это и выражало, прежде всего, в их оценке реформ Петра I. Но это даже не самое главное. Оно - в том, что сегодня мы не можем не согласиться с тем, что идея исторического своеобразия развития России является продуктивной и научной как по отношению ко всему ее историческому прошлому, так и по отношению к сегодняшнему дню, более того, и по отношению к обозримому будущему. У России, как впрочем, у любого другого народа, не было прошлого без сохранения своей идентичности, как не может и быть будущего без него. Другое дело, что мы не можем вполне согласиться с иной аргументацией, на которую опирается у рассматриваемых источников идея своеобразия, хотя, с другой стороны, и в этой аргументации не все можно отвергнуть. Скажем, не все в такой степени, как у этих историков можно вывести, Т.е. объяснить, исходя из роли самодержавия, но и отрицание этого было бы не верным. Однако детальный анализ упомянутой аргументации мы считаем, выходит за рамки работы. Следует отметить, что в целом с окончанием самодержавного правления Николая I уходит и время школы «официальной народности». Но что и осталось в последующем, что звучит и в более позднем девизе: за веру, царя и отечество. Отказываясь от царя и от веры, не следует отрекаться от отчества.

С теорий «официальной народности» как идейно-политической основой взглядов и работ историка, тесно связана система прагматической истории. Концептуальные положения системы прагматической истории Н.Г. Устрялов формировал, отталкиваясь как в критическом, также и в позитивном плане от предшествующей ему отечественной историографии, прежде всего взглядов Н.М. Карамзина. Основным недостатком предшествующей историографии Н.Г. Устрялов считал недостаток прагматического подхода, под которым подразумевается анализ причинно-следственных связей и наличие общего взгляда, в иной терминологии концепции по поводу всего хода развития отечественной истории, а не только отдельного ее периода, совокупности событий и даже отдельных событий. И хотя преодоление этого недостатка он связывал с работами Н.М. Карамзина, но и у него он находит его отчасти. Видом историописания, которому в полной мере был присущ упомянутый недостаток, он считал летопись. У Н.М. Карамзина же определенным минусом в этой связи он считал его неограниченный уход в детали, что мешало ему, по мнению у Стрялова, видеть связь событий. Отметим, однако, что сам Карамзин хорошо понимал значимость изучения причинно-следственных связей и в этом смысле отличал работу современного ему историка от летописной манеры изложения хода событий.

Система прагматической истории содержит весьма важное требование концептуальности в понимании и конкретном анализе исторического процесса. Каждое событие - в этом также смысл упомянутого требования - может быть понято только в качестве части более общей цели событий. В этом - неустранимое условие любого конкретно-исторического анализа. У Н.Г. Устрялова это требование не связано с иным уровнем концептуальности, тем, который бы означал иной, чем скажем, у Н.М. Карамзина, уровень теоретического осмысления исторического процесса. Прагматическая система - это не некоторая новая историческая концепция, а по-своему осмысленная, согласующаяся с требованиями логики модель фактического хода событий российской истории. Она не содержит предпосылок какой-то особой, присущей именно Н.Г. Устрялову содержательной интерпретации событий, трудно предположить, что без этого у Н.Г, Устрялова мог быть какой-то существенно иной, чем, скажем, у Н.М. Карамзина, стиль и уровень историописания. Сравнение работ обоих историков показывает, что в данной связи между ними есть принципиальное сходство.

Способом конкретизации системы прагматической истории является периодизация российского исторического процесса. В данной связи Н.Г. Устрялов заметно отходит от Н.М. Карамзина, предлагая едва ли не впервые двухчленное деление - на древнюю (от Рюрика) и новую (от Петра) историю. Отметим в этой связи, что отрицание черт средневековья в прошлом российской истории не может быть признано продуктивном. Существенным элементом отступления от концепции Н.М. Карамзина является также то, что Н.Г. Устрялов стал рассматривать западные земли под Литовским княжеством как часть отечественной истории.

Свое слово Н.Г. Устрялов пытался сказать в связи с проблемой предмета исторической науки и задач историка. Здесь он также в общей форме дистацировался от Н.М. Карамзина по вопросу о месте биографического подхода в анализе конкретных событий, считая, впрочем, обоснованно, что этот историк преувеличивал роль и рамки этого подхода в изучении событий. Известным продолжением этой линии является стремление Н.Г. Устрялова рассматривать все содержимое истории, следовательно, и предмета исторической науки в составе трех частей: жизнь государственную, жизнь общественную и жизнь частную.

Фундаментальное значение имел для Н.Г. Устрялова тезис, высказывавшийся в различных формулировках, но содержание, которого можно свести к следующей: государство является носителем, стержнем исторического процесса, изучение его истории - главная задача историка. Это уже было далеко не новым в историографии, также, как у предшественников внешне это выражалось в расположении материала по правлениям династических представителей. Отсюда жизнь государства, его история предстает как деятельность, прежде всего монарха и его окружения. Биографический подход не может не быть одним из элементов структуры исторического повествования, что вполне обосновано в любом случае, а не только у Н.Г. Устрялова; - ведь история является продуктом деятельности людей, ее невозможно понять вполне, не характеризуя самих этих людей. Однако точный смысл требования Н.Г. Устрялова сводится в тому, чтобы избежать изображения жизни государства как серии биографий отдельных личностей. Более того, историк весьма обоснованно ставит вопрос об условиях появления великих личностей и отмечает, что это происходит не на пустом месте, а обязаны отчасти тому, что создано до них и на что они опираются. В остальном они обязаны самим себе, своим качествам ума и воли. С тем и другим трудно не согласиться, хотя это и недостаточно продвигает мысль к пониманию всей сути проблемы.

Программа прагматической истории предусматривала изучение, кроме жизни государственной, еще и жизни общественной и частной. Уже простое сравнение объемов описания каждой из этих частей говорит о многом с точки зрения методологии подхода к изучению истории: описание жизни государственной в работах историка является по объему абсолютно преобладающим. Кроме того, есть несоответствие между представлением о структуре жизни общественной как совокупности областей хозяйственной жизни, торговли, денежного обращения, наук и искусства, и языка и мерой реального внимания к хозяйственным распорядкам: внимание к ним остается минимальным. Примерно так же обстоит дело с описанием духовной жизни.

Н.Г. Устрялов пользовался понятиями, выражавшими понимание социальной структуры общества на Руси в различное время. Это, прежде всего, понятие гражданское общество; оно сложилось, по его мнению, под влиянием христианской веры монархической власти. Следовательно, имеется ввиду не гражданское общество как таковое с равенством всех перед законом, а сословное общество. Таким оно и было в стране вплоть до упразднения сословий.

Социальный аспект мышления у Устрялова и имеет определенное значение. Но ни по объему конкретно-исторической информации, связанной с этим аспектом, не по теоретической значимости его в общей структуре мышления он является ведущим. Разделение функций историка на изучение жизни государственной, жизни общественной и частной выглядит как разделение на равнозначные задачи лишь в общей формулировке. На деле же, т.е. в реальном подходе к изученнию истории и в реализации его в исследовательских работах Н.Г. Устрялова центром исторического процесса и, следовательно, стержнем мышления является государство. В этом смысле Устрялов является продолжением Н.М. Карамзина и не выходит за рамки традиций политической историографии, какой она была в то время в России и на Западе.

Историческое мышление Н.Г. Устрялова пронизывает идея мышление своеобразия исторического пути России. В этом своеобразии подчеркнут явным образом момент отличия России от Запада, который по существу исчерпывает все содержание упомянутого своеобразия; отличие от стран Востока, скажем, в этой связи, проблемой для историка, в целом, не явилось. Идея своеобразия - это качество исторического мышления, которое резюмируется в принципе историзм, хотя ни сам принцип, ни термин в историческом мышлении Н.Г. Устрялова не фигурирует. Это качество мышления складывалось у него, как, впрочем, и у других историков, в ходе исследования предмета и шло от его особенностей. Другой импульс исходил от современной историку среды, которая влияла на него через ее своеобразный политический заказ — теорию «официальной народности». У Н.Г. Устрялова не было сколько-нибудь развитых представлений об истории в целом, как скажем у С.М. Соловьева, а без этого затруднительно говорить о месте России в этом потоке, ее своеобразии. Это не исключало элементов реального историзма в его мышлении. Одним из них было его требование изучать любое событие в тесной связи с другими, в цепи событий, в чем он, прежде всего, усматривал новизну своей системы прагматической истории. Другое важное и общее качество его исторического мышления - названная выше идея исторического своеобразия России по сравнению со странами Запада, указание его источников - православия, последствий для Руси татаро-монгольского ига. Точный смысл заключался в признании своеобразия по сравнению со странами Запада при отказе от тезиса о противоположности России и Запада.

Важной положительной чертой исторических взглядов Н.Г. Устрялова было требование истинности, достоверности результатов работ историка. Требование истинности не сводилось у него только к достоверности и точным критическим методам исследования. Верное понимание событий предполагало у него его оценку с точки зрения его места и роли более общей исторической связи, цепь событий, т.е. разновидность некоего концептуального подхода, хотя этого термина у него нет. Еще более важное условие истины изложение выражено у Н.Г. Устрялова скорее в рассудочной форме отдаленных высказываний, чем как хорошо обоснованная позиция. Это касается роли современной историку среды в его мышлении. Н.Г. Устрялов понимал, что ее влияние на историка может приводить к исканию истинной картины прошлого. При этом остается не ясным, всегда ли это влияние является примерно таким -здесь мы не можем рассуждать за Н.Г. Устрялова. Однако в этой связи он пишет, что условием истинного понимания событий прошлого является оценка их с позиций и глазами прошлого, Т.е. без влияния на историка окружающей его среды. И вместе с тем, мы видим, что ему не чуждо понимание того, что такой возможности у историка нет, о чем он пишет не без чувства некоторого сожаления. Здесь Н.Г. Устрялов только подошел к трудной и важной проблеме гносеологии — роли современности в мышлении историка. Но это делает ему честь, ибо в конечном счете для него история - наука, добивающаяся истинного знания о прошлом. Это не устарело, сколько бы историков не выдвигало сегодня иные, не совместимые с этим взгляды, даже если признать, что аргументация Н.Г. Устрялова во многом соответствует уровню знаний своего времени.

Список научной литературыКужилин, Александр Владимирович, диссертация по теме "Историография, источниковедение и методы исторического исследования"

1. Устрялов Н.Г Сказания современников о Дмитрии Самозванце. Спб., 1832.

2. Устрялов Н.Г. Сказания князя Курбского. Т. 1-2. Спб.

3. Устрялов Н.Г. Начертание русской истории для учебных заведений. Спб., 1839.

4. Устрялов Н.Г. Исследование вопроса, какое место в русской истории должно занимать Великое княжество литовское. Спб., 1839.

5. Устрялов Н.Г. Начертание русской истории для средних учебных заведений. Издание 3-е. Спб., 1840.

6. Устрялов Н.Г. Именитые люди Строгановы. Спб., 1842.

7. Устрялов Н.Г. Руководство к первоначальному изучению русской истории. Издание 3-е. Спб., 1843.

8. Устрялов Н.Г. Руководство к первоначальному изучению русской истории. Учебная книга для уездных училищ. Издание 9-е. Спб., 1854.

9. Устрялов Н.Г. Начертание русской истории для средних учебных заведений. Для гимназий. Издание 10-е, дополненное. Спб., 1857.

10. Устрялов Н.Г. О системе прагматической русской истории. Спб., 1856.

11. У стрялов Н.Г. Русская история до 1855 года в двух частях. Петрозаводск, 1997.

12. Устрялов Н.Г. Руководство к первоначальному изучению русской истории. Учебник для уездных училищ. Издание 3-е. Спб., 1845.

13. Устрялов Н.Г. Историческое обозрение царствования государя императора Николая I. Спб., 1847.

14. Устрялов Н.Г. Русская история. Издание 5-е, историческим обозрением царствования государя Спб., 1855.

15. Устрялов Н.Г. История царствования Петра Великого. Т. 1-4, 6. Спб, 1858-1863.

16. Устрялов Н.Г. Воспоминания о моей жизни. — «Древняя и новая Россия», 1880, Т. XVII. Спб.

17. Герцен АИ. Н.К Кетчеру, 10.IX. 1837 - Герцен АИ. Собрание сочинений в тридцати томах. Т., XXII. М., 1961.

18. Герцен А.И. Полицейский разбой в Мосееве. Собрание сочинений в тридцати томах. Т., XIII. М., 1958.

19. Герцен А.И. Письмо к императору Александру (по поводу книги барона МА. Корфа о Николае I). Собрание сочинений в тридцати томах. Т. XIII.

20. Герцен А.И. Предисловие к книге «14 декабря 1825 г. и император Николай». Собрание сочинений в тридцати томах. Т. XIII.

21. Герцен А.И. Русский заговор 1825 г. Собрание сочинений в тридцати томах. Т. XIII.

22. Герцен А.И. Западные книги. Собрание сочинений в тридцати томах. Т. XIII.

23. Герцен А.И. «Записки» И.В. Лопухина. Собрание сочинений в тридцати томах. Т. XIV. М., 1958.

24. Григорьева В.В. Т. Грановский до его профессорства в Москве. -«Русская беседа», 1856, № 3.

25. Добролюбов Н.А Руководство к изучению словесности и к практическому упражнению в сочинениях. — Добролюбов Н.А Собрание сочинений. Т. 2. М.-Л., 1962.

26. Добролюбов Н.А Русская цивилизация, сочиненная г. Жеребцовым. -Собрание сочинений, т. № М.-л., 1962.

27. Добролюбов Н.А Очерк исторического исследования о царе Борисе Годунове. Собрание сочинений. Т. 3. М.-Л., 1962.

28. Добролюбов Н.А Рецензия на: Исторический рассказ о литовском дворянстве. Соч. Порай-Кошица. Спб., 1858. Собрание сочинений. Т.,33.

29. Добролюбов Н.А Литературные мелочи прошлого года. Собрание сочинений. Т., 4. М.-Л., 1962.

30. Добролюбов Н.А Жизнь Ваньки Каина, им самим рассказанная. -Собрание сочинений. Т. 4.

31. Добролюбов Н.А Голос древней русской церкви. Речь А. Щапова. Казань, 1859. Современные идеи православны ли? Спб., 1859 Собрание сочинений. Т, 4.

32. Добролюбов Н.А Учебная книга русской истории. Сочинение С. Соловьева. Вып. 1. М., 1859. краткое изложение русской истории. Сост. Н. Тимаев. Спб., 1854. Собрание сочинений. Т.4.

33. Добролюбов Н.А Рецензия на: Н. Тимаев. Краткое изложение русской истории. Спб., 1858. Собрание сочинений. Т. 5. M.-JL, 1964.

34. Добролюбов Н.А Рецензия на: Краткое изложение элементарных наук в рассказах для простолюдинов. Автор В. Лапин. Спб., 1858 Собрание сочинений. Т. 5.

35. Добролюбов Н.А Рецензия на: А Афанасьев. Русская сатира екатерининского времени. М., 1859. Собрание сочинений. Т.5.

36. Добролюбов Н.А Кострову М.А от 11.1X1853. - Собрание сочинений. Т. 9. М. - Л. 1964.

37. Добролюбов Н.А В.В. Лаврскому от 2.Х 1853. - Собрание сочинений. Т. 9.

38. Добролюбов Н.А Благообразову М.И. от 22.Х1853 - Собрание сочинений. Т 9.

39. Добролюбов Н.А АН. и В.В. Добролюбовым от 18.XI. 1853. -Собрание сочинений, т. 9.

40. Добролюбов НА АН. и ф.в. Благообразовым от 1-2.11.1854. сочинений. Т. 9.

41. Добролюбов Н.А Костомарову М.А от 8.111. 1854. - Собрание сочинений. Т. 9

42. Иловайский Д.И. Краткие очерки русской истории. Приспособление к курсу средних учебных заведений. Вып. I-П. М., 1860.

43. Иловайский Д.И. Краткие очерки русской истории. Приспособление к курсу средних учебных заведений. Издание 2-е. М., 1861.

44. Иловайский Д.И. История России. Ч. 1. М., 1876, с. V-VI.

45. Иловайский Д.И. Разыскание о начале Руси. М., 1876. с. 8-16.

46. Карамзин Н.М. Записка о древней и новой России. Спб., 1914.

47. Карамзин Н.М. История государства Российского. Т. 1. М. 1989. с. 13-20, 116-125.

48. Карамзин Н.М. История государства Российского. Т. 5. М., 1989. гл. IV.

49. Корф М.А Восшествие на престол императора Николая 1. Спб., 1857.

50. Корф М.А Жизнь графа Сперанского. Спб., 1861.

51. Ключевский В.О. Курс русской истории. Т. 1, М., 1987, с. 33 48,350 -366.

52. Ключевский В.О. Курс русской истории. Т., 4. М., 1989, с. 27-183.

53. Ключевский В.О. Специальные курсы. Т.7. М., 1989, с. 280-293.

54. Погодин М.П. Начертание русской истории для училищ. М., 1835.

55. Погодин М.П. Начертание русской истории для гимназий. Издание 2-е, исправленное и умноженное. М., 1837.

56. Погодин М.П. Краткое начертание русской истории. Сокращение гимназического курса. М., 1838.

57. Погодин М.П. Начертание русской истории для гимназий. Издание 2-е. М., 1837.

58. Погодин М.П. О всеобщей истории. Лекция при вступлении, в ДОЛЖНОСТЬ, ординарного профессора в Императорском Московском университете. ЖМНП, 1834, N 3.

59. Погодин М.П. Взгляды на российскую историю. Лекция «Ученые записки Императорского Московского университета». 1833, июль, N2 1.

60. Погодин М.П. Воспоминания о Степане Петровиче Шевыреве. Спб., 1869.

61. Погодин М.П. Взгляд на русскую историю. Кн. 1. М., 1846.

62. Погодин М.П. Исторические афоризмы. М., 1836.

63. Погодин М.П. Древняя русская история до монгольского ига. Т. I-Н.М., 1999.

64. Погодин М.П. Исследования, замечания и лекции о русской истории. Т. 1.М., 1846.

65. Переписка С.С. Уварова с МЛ. Погодиным В начале 40-х гг. -«Русский архив», 1871, Т. XII.

66. Письма М.Л. Погодина, С.Л. Шевырева и М.А Максимовича князю П.А. Вяземскому 1825-1874 гг. Спб., 1901.

67. Соловьев С.М. Избранные труды. Записки. Издание подготов. А.А. Левандовский, Н.И. Цимбаев. Издательство Московского университета. 1983.

68. Соловьев С.М. Наблюдение над исторической жизнью народов-«Вестник Европы», 1871, N 12.

69. Соловьев С.М. История России с древнейших времен. Кн. III. Т. 1314. М, 1962, с. 7-44.

70. Соловьев С.М. 1993. История России с древнейших времен. Кн. VIII. Т. 15-16. М.,

71. Соловьев С.М. История России с древнейших времен. Кн. IX Т. 17-18. М., 1993.

72. Чернышевский Н.Г. Полное собрание сочинений. Т. I. М., 1939. С., 101,111, 175,202,225,278,311.

73. Чернышевский Н.Г. Полное собрание сочинений. Т. III. М., 1997, С. 445.

74. Чернышевский Н.Г. Полное собрание сочинений. Т. II, М., 1949, с. 405.

75. Чернышевский Н.Г. Полное собрание сочинений. Т. VII, М., 1950, С.1998.

76. Чернышевский Н.Г. Полное собрание сочинений. Т. X, М., 1951, С., 14,510.

77. Чернышевский Н.Г. Полное собрание сочинений. Т. XIV, М., 1949, С., 43,54,56, 66, 90, 155,281.

78. Чернышевский Н.Г. Полное собрание сочинений. Т. XVI, М., 1953, с. 57.

79. Циркулярное предложение г. Управляющего Министерством народного просвещения начальствам учебных округов о вступлении в управление Министерством. 21.III. 1833 ЖМНИ., ч. I., N 1. Спб., 1834.

80. Шевырев С.П. История русской словесности, преимущественно древней. XXXIII публичные лекции. Т 1, ч. 1. М., 1846.

81. Шевырев С.JI. О значении Жуковского в русской жизни и поэзии. Речь, произнесенна185-187я в торжественном собрании Императорского Московского университета 12.01.53. М., 1853.

82. Шевырев С.Л. Лекции о русской литературе, читанные в Парюкев 1862 г. Спб., 1884.

83. Шевырев С.Л. История Императорского Московского университета, написанная к столетнему его юбилею. Издательство Московского университета, 1998.

84. Бестужев-Рюмин кн. Биографии и характеристики. М., 1997.85. «Библиотека для чтения». Т. XX (отд. Ill, 1837).

85. Баданов В.Г. Русской истории сберегатель. Вступительная статья к книге: Устрялов Н.Г. Русская история до 1855 г. в двух частях. Петрозаводск, 1997.

86. Добролюбов Н.А Первые годы царствования Петра Великого. -Собрание сочинений, т 3. М.-Л., 1962.

87. Дурновцев В.И., Бачинин АН. Прагматический бытописатель: Николай Герасимович Устрялов. история России XVIII- начала XX века. Ответственный редактор член-корреспондент РАН А.Н. Сахаров М., 1996.

88. Историография истории СССР. Под редакцией В.Е. Иллерицкого и И.А. Кудрявцева. М., 1961.

89. Киреева Р.А Изучение отечественной историографии в дореволюционной России с середины XIX в. до 1917 г. М., 1983.

90. Ключевский В.О. Сочинения в девяти томах. Т. VII. Специальные курсы. Под редакцией В.А Янина. М., 1989.

91. Милюков П.Н. Главные течения русской исторической мысли. Изд. 3— е. Спб., 1913. 93. Очерки истории исторической науки в СССР. Т. 1. Под редакцией М.В. Тихомирова., М.А Алпатова, А.А. Сидорова. М., 1955.

92. Пылин А.Н. Характеристика литературных мнений от двадцатых до 50-х гг. Исторические очерки. «Вестник Европы», 1871, Т. III, № 5.

93. Пылин А.Н. Характеристика литературных мнений от двадцатых до 50-х гг. Исторические очерки. «Вестник Европы», 1871, Т. 1, №9.

94. Пылин А.Н. Характеристика литературных мнений от 20-х до 50-х гг. Исторические очерки. — «Вестник Европы», 1872, Т. III, №5.

95. Павленко Н.И. Петр Великий, м., 1990.

96. Рубенштейн H.JI. Русская историография. Огиз. Госкометиздт. М., 1941.

97. Соловьев С.М. история царствования Петра Великого. Н Устрялова. 3 тома. «Атеней», 1858, №27.

98. Соловьев С.М. история царствования Петра Великого. Н Устрялова. 3 тома. «Атеней», 1858, №28.

99. Шапира A.JI. Русская историография с древнейших времен до 1917 г. Изд. Культура. 1993.

100. Энциклопедический словарь. Изд. Ф.А Брокгауз и И.А Ефрон. Т. XXXV, Спб., 1902, с. 50.

101. Энциклопедический словарь Гранат. Т. XVI, с. 487.