Историческое движение "Анналов". Институциональные основы

Трубникова, Наталья Валерьевна

автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.09
диссертация на тему: Историческое движение "Анналов". Институциональные основы

Год: 2007
Автор научной работы: Трубникова, Наталья Валерьевна
Ученая cтепень: доктора исторических наук
Место защиты диссертации: Томск
Код cпециальности ВАК: 07.00.09

450 руб.

Диссертация по истории на тему 'Историческое движение "Анналов". Институциональные основы'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Историческое движение "Анналов". Институциональные основы"

На правах рукописи

суС/-

ТРУБНИКОВА НАТАЛЬЯ ВАЛЕРЬЕВНА

ИСТОРИЧЕСКОЕ ДВИЖЕНИЕ «АННАЛОВ». ИНСТИТУЦИОНАЛЬНЫЕ ОСНОВЫ: ТРАДИЦИИ И НОВАЦИИ

Специальность 07 00 09 - историография, источниковедение и методы исторического исследования

Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук

Томск-2007

Работа выполнена в ГОУ ВПО «Томский государственный университет» на кафедре истории древнего мира, средних веков и методологии истории Научный консультант:

Заслуженный деятель науки РФ, доктор исторических наук, профессор, заведующий кафедрой истории древнего мира, средних веков и методологии истории ГОУ ВПО «Томский государственный университет» Мо-гильницкий Борис Георгиевич Официальные оппоненты:

доктор исторических наук, профессор кафедры истории и документоведения ГОУ ВПО «Томский государственный университет»

Куперт Юрий Васильевич доктор исторических наук, профессор, заместитель директора Института всеобщей истории РАН, Президент Общества интеллектуальной истории Репина Лорина Петровна доктор исторических наук, профессор, заведующий кафедрой философии, социологии, политологии и истории Российского университета кооперации Ушаков Александр Иванович Ведущая организация:

ГОУ ВПО «Российский государственный :гуманитарный университет» Защита состоится 2 ноября 2007 г в 15 00 на заседании диссертационного совета Д 212 267 03 при ГОУ ВПО «Томский государственный университет» (634050, г Томск, пр Ленина 36, ауд 41)

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке ГОУ ВПО «Томский государственный университет»

Автореферат разослан « » сентября 2007 г

Ученый секретарь диссертационного совета дин, профессор

О А Харусь

I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Постановка проблемы и актуальность ее решения.

Историческая наука в современной России, продолжая тенденцию последних десятилетий, пересечена дискуссиями о предмете истории, ее познавательных и когнитивных возможностях, процедурах верификации, эвристическом ресурсе различных исследовательских подходов1 Обретение в историческом познании устойчивых теоретических и методологических оснований, которые, очевидно, не могут быть ныне сведены к некой единой универсальной доктрине, немыслимо без корректных заимствований опыта иностранных историографии, и, как следствие, развития истории мировой исторической науки Историческое движение «Анналов», представляющее наиболее известную национальную традицию исго-риописания в XX веке и отличающееся многогранностью и преемственностью многих своих начинаний, находится в центре подобной рефлексии

Обращение к опыту «Анналов» позволяет в едином фокусе изучать целый комплекс проблем современной методологии истории, как рассматривая историографические практики, созданные за почти 80-летнюю историю движения, так и анализируя способы участия французских историков в ведущих теоретических дискуссиях и стратегии продвижения ими своих интеллектуальных программ

Представляя собой сложный, долговременный и многогранный феномен исторического прошлого, повлиявший на культуру и гуманитарные науки не только Франции, но и зарубежных стран, «Анналы» как объект научного исследования имеют также самостоятельный эвристический ресурс, независимый от векторов распространения и усвоения методологического опыта

Поддерживая тонус напряженного теоретического поиска, пытаясь противостоять натиску девальвации, если не дискредитации самого образа истории

1 Гуревич А.Я О кризисе современной исторической науки // Вопросы истории - 1991 — № 2-3 - С 21-36, Ковальченко И Д. Теоретико-методологические проблемы исторических исследований Заметки и размышления о новых подходах // Новая и новейшая история — 1995 - № 1 - С 3-33, Савельева И М, Полетаев А В История и время В поисках утраченного - М., 1997, Репина Л П Смена познавательных ориентации и метаморфозы социальной истории // Социальная история Ежегодник 19981999 -М, 1999, Колосов НЕ Как думают историки -М., 2001, Мошльницкий БГ История на переломе некоторые тенденции развития современной исторической мысли // Междисциплинарный синтез в истории и социальные теории теория, историография и практика конкретных исследований -М, 2004 С 5-22, Лубский А В Альтернативные модели исторического исследования - М, 2005, Николаева И Ю Проблема методологического синтеза и верификации в истории в свете современных концепций бессознательного - Томск, 2005, История и память Историческая культура Европы до начала Нового времени / Под ред Л П Репиной - М, 2006

как научного познания, современная историография должна соответствовать определенным критериям, которые, как представляется автору диссертации, принципиально важны для дальнейшего развития исторической науки

Необходимо участвовать в разработке и обсуждении эпистемологических концепций, способных стать объединяющей основой для фрагментиро-ванного и имеющего подчас сугубо формальные нормы корпоративной солидарности сообщества историков

Историографические исследования должны стремиться к аутентичному разъяснению и настаивать на адекватном употреблении методологических подходов и моделей, которые активно заимствуются, и зачастую только «метафорически», в отечественном историческом познании из иностранных историографий или смежных гуманитарных наук, а также представлять новые методологии

Нужно обогащать традиционный тип анализа, фокусирующего внимание на проблемно-тематическом измерении историографического процесса, за счет изучения самих условий исторического производства, социальной, политической и культурной среды историков, — тех параметров, которые были введены в практику научного исследования благодаря развитию направлений исследований в жанрах современной «интеллектуальной истории» и «социологии науки» Актуальность последнего императива со всей непреложностью иллюстрируется, например, тем фактом, что во Франции квантитативный триумф историографии 1960-х во многом базировался на отлаженной работе системы национальных архивов, в то время как в Италии отсутствие подобной развитой государственной службы побуждало, скорее, к исследованиям в жанре «микроистории»

В соответствии с этими критериями определялись объект и предмет диссертационного исследования

Объектом исследования является французская историография конца XIX-начала XXI вв, непосредственно - через наследование парадигм и институциональную принадлежность, - или опосредованно, - через пространство дискуссий и конкурентной борьбы, - связанная с движением «Анналов», во всей совокупности современных представлений о нем, его взаимосвязях и факторах развития

Предметом изучения является история движения «Анналов», комплексно рассматриваемого

1) как интеллектуальная традиция, которая имеет общую концептуальную основу, отмечена векторами идейных преемственностей и оппозиций,

позволяющих многим исследователям постулировать наличие особой «парадигмы Анналов»,

2) как научный и социальный феномен, обладающий собственным ресурсом производства и трансляции своих интеллектуальных достижений органами периодики и издательства, образовательными и исследовательскими учреждениями, принадлежностью к влиятельным медийным сетям,

3) как сложная гуманитарная среда, складывающаяся из смены различных исследовательских поколений, каждое из которых существует в особом социо-культурном контексте и имеет уникальные социально-психологические характеристики, оказывающие влияние на тематические и методологические предпочтения

Степень изученности темы.

Историография истории «Анналов», если брать за точку отсчета рецензии на научные труды основателей - Люсьена Февра и Марка Блока, отзывы современников о политике публикаций в самом журнале, очевидно, имеет ту же хронологическую глубину, что и само движение Но еще в 1965 г исследование Ж Глениссона бегло представляет «Анналы» как одну из тенденций развития современной французской историографии1 Как самостоятельный и уже состоявшийся феномен французской исторической науки «Анналы» подвергаются историографической рефлексии сравнительно поздно, по мере институционализации движения и обретения им широкого международного престижа, к рубежу 1960-1970-х гг

У истоков историографии «Анналов» располагается история движения, рассказанная самими анналистами, — прежде всего, Люсьеном Февром и Фер-наном Броделем Она представляла собой широко известное идеализированное повествование о деятельности двух молодых страстсбургских профессоров, которые были вынуждены противостоять консервативным устоям своего профессионального сообщества и создали революционный по размаху обновлений журнал, со временем превратившийся в авангард мировой исторической науки Именно эта «золотая легенда» о бунтарях от истории получала комплиментар-

1 Glenisson J L'Historiographie française contemporaine tendances et realisations // Comité Français des Sciences Historiques Vingt ans de recherche historique en France (1940-1965), I L'Enseignement et la recherche, les publications -P,1965 P ix-xiv, xv-xvn

ное развитие в трудах младших коллег в 1970-е it 1 Параллельно «Анналы» завоевывают значительный, и, как правило, благожелательный интерес международной аудитории, обсуждающей возможности психологических подходов2 и французских версий структурализма3 в истории, междисциплинарность4, проблему истоков движения, линии инновации и преемственности в нем5

Однако и в этот период раздаются пока немногочисленные оппозиционные голоса так, Ш -Э Пута упрекает анналистов в том, что они крайне некорректно излагают в дискуссиях идейные позиции своих оппонентов6, X С Хьюес отмечает «безапелляционный и поучительный тон» манифестов Февра, критикует авторский стиль Броделя «за полет между статистикой и поэтикой»7

Монография Т Стояновича «Французский исторический метод Парадигма Анналов»8 представляет собой едва ли не первую попытку внешнего по отношению к движению обобщающего историографического исследования Но, что следует из самого заглавия, это исследование остается в пределах стереотипа, созданного самими «Анналами» для автора послевоенный триумф «школы Анналов» означал триумф «французского исторического метода» над устаревшим «немецким нарративным» Таким образом, «Анналы» не просто затмили собой все предшествующие и параллельные им достижения французской исторической школы, но и были отождествлены с самой идеей прогресса в исторической науке XX в

Г Игтерс в своей обзорной работе «Новые направления в европейской историографии», напротив, полагал, что французские «Анналы» нельзя рассматривать вне наследия германской исторической школы Исторические исследования во Франции глубоко зависимы от немецкого влияния, а метод семинаров был заимствован прямо Игтерс доказывал, что именно рождение немецкого «историзма» в начале XIX века стало, в терминологии Куна, подлинной «революцией в

' Aymard M The Annales and French historiography (1929-1972) // Journal fo European Economic History - 1972 - № I - P 491-511, Chartier R et Revel J Lucien Febvre et les Sciences Sociales // Historiens et géographes -1979 -№272 -P 427-442

2 Manuel F E The Use and Abuse of Psychology in History // Daedalus -1971 -№C -P 187-213

3 Krnser S Braudel and Viiar the "Structurabsm" of the Annales School Colloquium Paper - Berkley, 1974

"HexterJ F Braudel and the monde braudéhen//Journal of Modern History -1972 -№ 4 -P 499

5 Keylor W R , Siegel M , Thomas H F and others The Historiography of the Early Annales Mouvement // American Historical Association 1974 28 december

6 Pouthas С -E Presentation // Revue d'histoire moderne et contemporaine - 1954 - № 1 - P 1-2

7 Hughes H S The Obstructes Path French Social Thought in the Years of Desperation, 1930-1960 -N Y, 1968 Chapter «The Historiens and the Social Order» P 18-64

8 Stoianovich T French historical metod The Annates paradigm - Ithaca and London, 1976

историографии» И напротив, течения начала XX столетия, повлекшие за собой образование, в широком смысле, «новой истории», хотя и преодолели ранкеан-скую парадигму, не смогли образовать вторую «историографическую революцию» они вылились не в одну, а в несколько парадиш1

Хотя «Анналы» отвергают узкую, событийно-ориентированную историю, они утверждают необходимость начинать с источников, усиливать документальную критику Автор оценивает главный институт «Анналов» — Шестую секцию Высшей Практической школы, преобразованную позднее в Высшую школу исследований по социальным наукам, - как «наилучшим образом финансируемый и самый важный центр социальной науки и исторических исследований»2 во Франции Однако Иггерс не желает следовать клише о непреходящей революционности «Анналов», утверждая, что раньше движение боролось с позитивистской элитой профессии, а после второй мировой войны само превратилось в истеблишмент

Во второй половине 1970-х гг, с очевидным запозданием, связанным со сложностью научного взаимодействия в средах, разделенных «железным занавесом», в историографические исследования, связанные с историей «Анналов», включились и советские ученые

Начало историографической рефлексии об «Анналах» в СССР также имеет свою предысторию Первая рецензия на труды Марка Блока, посвященная его концепции феодализма, была опубликована в СССР еще в 1955 г3 В 1957 г В М Далин под псевдонимом «В Видаль» опубликовал некролог о Л Февре, положительно оценив его исследовательские достижения4 Первый в советской научной литературе обзор журнала «Анналы» был опубликован Ю Л Бессмертным в 1959 г в «Средних веках»,5 следующий — в 1962 г - был выполнен в «Вопросах истории» Г Г Дилигенским,6 охарактеризовавшим движение «Анналов» как школу, которая воплотила в себе основные прогрессивные тенденции развития современной буржуазной историографии

'iggersG New Directions m European Historiography -London, 1985 P 31-41

2IggersG New Directions m European Historiography - Middletown, Connecticut, 1975 P 57

3 Кон И С , Люблинская А Д Труды французского историка Марка Блока // Вопросы истории -1955 - № 8 - С 147-159

4 Видаль В Люсьен Февр//Вестник истории мировой культуры -1957 -№1 -С 244-246

5 Бессмертный Ю Л «Annales (Economies Sociétés Civilisations)» P,1958 № 1-4 // Средние века -1959 -Вып 15-С 142-146

6 Дилигенский Г Г «Annales Economies - Sociétés - Civilisations» Paris // Вопросы истории -1962 -№7 -С 185-190

В 1960-начале 1970-х гг публикуется целый ряд работ, посвященных отдельным аспектам теории и практики французских исторических исследований 1 Однако рефлексия советских историков проходит в русле общей концепции кризиса буржуазного историзма и западных фальсификаций истории, где «Анналы» подвергались хоть и не самой жесткой, ввиду своей достаточной лояльности к марксизму, но сугубо идеологизированной оценке Так, И С Кон в подобающем идеологическом русле рассматривает на примере творчества Л Февра проблемы исторической закономерности, объективности и субъективности, критикует Ф Броделя и его коллег за слишком узкое понимание капитализма и отсутствие интереса к проблематике классовой борьбы, за схематизм «геоистории» и непро-ясненность переходов между тремя уровнями исторического бытия, которым соответствуют знаменитые три режима исторических времен2

И И Розовская на примере «Анналов» исследует проблематику социально-исторической психологии, опираясь на исследования Л Февра и Р Мандру, рассуждает об историзме человеческого сознания, позволяющем формировать новые исследовательские ракурсы3

В 1970-начале 1980-х обращения к отдельным проблемно-тематическим ракурсам исследований движения «Анналов» в СССР продолжились Значительный интерес к «Анналам» проявили советские историки Великой французской революции А В Адо и В П Смирнов, А 3 Манфред, С Ф Блуменау проанализировали состояние исследований по данной проблематике в современной французской историографии, особенно - в деятельности «второго и третьего поколений Анналов», сойдясь во мнении о методологическом кризисе в школе «Анналов», проявившемся в тематической фрагментации исторической науки4

1 Медушевская О М Вопросы теории источниковедения в современной буржуазной историографии//Вопросы истории — 1964 -№8 -С 77—88, Медушевская О М Некоторые проблемы методологии истории в современной французской историографии // Вопросы философии — 1965 - №

1 -С 107-115, Иванов В В К вопросу о содержании и развитии сравнительно-исторического метода// Методологические и историографические вопросы исторической науки Томск, 1967 Вып 5, Атласов Г В К вопросу о теоретико-методологических основах современной французской историографии // Вопросы историографии всеобщей истории —Казань, 1967 —Вып 2

2 Кон И С Философский идеализм и кризис буржуазной исторической мысли - М, 1959

3 Розовская И И Проблематика социально-исторической психологии в зарубежной историографии XX в //Вопросы философии -1972 -№7 -С 128-136

4 Адо А В , Смирнов В П Послевоенная французская историография новой и новейшей истории Франции//Новая и новейшая история —1977 — №6 — С 150—156, Манфред А 3 Некоторые тенденции зарубежной историографии //Коммунист - 1977 - № 10 - С 106-114, Блуменау С Ф «Анналы» и проблемы Французской буржуазной революции конца XVIII в // Вестник Московского университета Серия История 1978 № 3 С 68-87

В М Далин в монографии «Историки Франции Х1Х-ХХ вв »' рассматривает школу «Анналов» как определяющее для французской исторической науки интеллектуальное течение Высоко оценивая превосходные источниковедческие техники французских историков, он пользуется градацией «поколений» в истории «Анналов», чтобы обозначить, с марксистской точки зрения, плодотворность исследований первых двух исследовательских генераций и оценить как отошедшую от верного русла концепцию «третьих Анналов»

При сохранении общего идеологического профиля, формируется тенденция к созданию обобщающих опыт «Анналов» трудов Так, в своей монографии М Н Соколова2 решила не выделять последователей Блока и Февра в особую научную школу Автор не наблюдала у преемников достаточного идейного единства, отметив, что концепция исторических времен Броделя явно стоит особняком по отношению к теоретическим экскурсам других представителей «Анналов» Историческое производство «Анналов» так и не обрело связности единой теории исторического процесса, которая, — очевидная дань времени, — возможна только на базе исторического материализма

И А Гобозов выполнил исследование о буржуазной философии истории, противопоставив материалистическую марксистскую методологию «идеалистическим» исследованиям школы «Анналов»3

Ю Н Афанасьев защитил докторскую диссертацию и опубликовал монографию о «французской исторической школе Анналов»4 Пользуясь понятием школы, автор тем не менее отмечал размытость и тематическую дробность предмета исторических исследований, близких к «Новой истории», вдохновляемой междисциплинарными подходами В качестве сильной черты исследовательской программы «Анналов» Ю А Афанасьев выделяет способность к выявлению взаимосвязей между различными тематическими универсумами, что делает возможной концепцию «глобальной истории», особенно в исследованиях Фернана Броделя

А С Ходонов в кандидатской диссертации анализировал, в марксистском ключе, теоретико-методологические взгляды Марка Блока, рассматривая на

1 Далин В М Историки Франции Х1Х-ХХ вв - М , 1981

2 Соколова М Н Современная французская историография Основные тенденции в объяснении исторического процесса -М, 1979

3 Гобозов И А Современная французская буржуазная философия истории - М, 1978

4 Афанасьев Ю Н Историзм против эклектики Французская историческая школа «Анналов» в современной буржуазной историографии 1929-1979 гг — М , 1980

примере его исследований возможности компаративного и ретроспективного подходов, его концептуальные схемы феодализма и коллективной психологии1 Тем временем в западной историографии рубежа 1970-1980-х гг происходили существенные изменения, связанные с пересмотром существующих парадигм социальной истории, что привело к стремительному превращению «Анналов» из победоносной традиции историописания в объект дискуссий Ревизия «официальной истории» «Анналов» была начата коллективом самого журнала в честь 50-летия издания Молодые сотрудники редакции А Бюргьер и Ж Ревель утверждали, что настало время написать «действительную» историю «Анналов», взятую во всей сложной социологии их реального развития и свободную от интерпретаций, исходящих от самих анналистов2

В дальнейшем названные прямо или отождествленные косвенно с доминирующими моделями социальной истории, «Анналы» подверглись самой бескомпромиссной критике3 Ревизия историографической традиции, исходящая от «Анналов», привела и к новым прочтениям так называемой «позитивистской» историографии, избавляя поколение учителей Февра и Блока от долго доминировавшего негативного, почти карикатурного образа4

Г Будре и Э Мартен в книге «Исторические школы» рассматривают движение «Анналов» как закономерный этап в развитии французской историографии, в чем-то наследующий предыдущей «методической» школе, в чем-то конкурирующий с ней С педагогической ясностью авторы изложили основные подходы и теории исторической дисциплины, в том числе, «школы Анналов» и «Новой истории», выявляя их связи с доминирующими идейными течениями -марксизмом и структурализмом Авторы одними из первых отметили и важную тенденцию в историографическом производстве последних лет — «медиатизацию» научных исследований и исторического дискурса в целом5

1 Ходонов А С Теоретико-методологические взгляды Марка Блока Автореф дис канд ист наук -Томск, 1985

Burgurerc A Histoire d'une histoire la naissance des Annales //Annales ESC - 1979 - îfe 6 -P 1347-1359, Revel J Histoire et sciences sociale les paradigmes des Annales //Annales ESC -1979 -Й6-Р 1359-1376

3 Stone L Retour au récit ou reflexions sur une nouvelle vieille histoire // Le Débat - 1980 - № 4 - P 116142, Furet F En marges des Annales Histoire et sciences sociales//Le Débat-1981 -№17 -P 112-127

4 Carbonell С -О Histoire et historiens Une mutation idéologique des historiens français, 1865-1885 -Touluse, 1976, Bourdé G, Herve M Les ecoles historiques - P , 1983 Livet G (dir ), Carbonell С -О Les Professeurs d'histoire de l'enseignement supérieur en France au début du Xxe siècle // Au berceau des Annales, le miheu strasbourgeois, l'histoire de France au début du XXe siecle Actes du colloque de Strasbourg,octobre 1979 -Toulouse, 1983

5 Bourdé G , Herve M Les ecoles historiques

Э Куто-Бегари опубликовал монографию «Феномен Новой истории Стратегия и идеология новых историков», продолжившую линию «демистификации» «Анналов» Автор описал как сугубо конкурентный, преследующий цели своей легитимации разрью с традиционной «событийной» историей, который провозгласило движение Не произведя научной революции в смысле, обозначенном Томасом Куном, и определив проект «тотальной истории» лишь как отдаленный идеальный горизонт, «Анналы» вознеслись к вершинам профессионального триумфа за счет того, что сумели сформировать революционную и успешную стратегию захвата интеллектуальной власти, учреждений образования, издательств и медиа-бизнеса1

Книга Ф Досса «История в осколках От Анналов к Новой истории» рассматривает эволюцию движения «Анналов», создание вокруг него институциональной сети через последовательную смену социальных и политических контекстов Автор анализирует тематические и методологические решения «Новой истории», отказавшейся от амбиций истории «тотальной» и призывающей к реабилитации пространства событийной истории и «коротких» времен, которые ранее отвергались в «Анналах» как малозначимые2

В 1990 г была опубликована обобщающая монография английского историка П Берка «Французская историческая революция- школа «Анналов», 1929-1989»3 Выявляя основы «классической концепции» «Анналов», Берк выделяет три фазы развития данной интеллектуальной традиции, основанные на деятельности трех различных поколений «Первые Анналы» (1920-1945) были отмечены борьбой против традиционной истории, сделав свой журнал рупором инновации в профессии «Вторые Анналы» (1945— 1968) были в наибольшей степени «школой», обладавшей четким понятийным арсеналом и методом, воплощением которых автор считает «сериальную историю» «Третьи Анналы» (с 1968 г ) переживают период фрагментации, и одновременно - наибольшего влияния движения, совершая поворот от социо-экономической к социо-культурной, или даже политической и «событийной» истории. Однако автор пишет о том, что к данному периоду движение теряет свои «системообразующие» отличительные признаки, что о «школе Анна-

1 Coutau-Begane H Le phenomene « Nouvelle histoire» Strategie et idéologie des nouveaux historiens - P , 1983 Reéd Coutau-Bégane H Le phénomène « Nouvelle Histoire » Grandeur et décadence de l'ecole des Annales - P, 1989

2DosseF L'histoire en miettes Des « Annales » à la « nouvelle histoire » -P.1987 Reed 1997

3 Burke P The French historical revolution the Annales school, 1929-1989 - Standford, CA, 1990

лов» ныне пишут в основном иностранные поклонники и критики, и даже делает вывод об «угасании» этой научной традиции

Во второй половине 1980-х гг — начале 1990-х историография «Анналов» оказалась отмечена двумя важными, хотя и неравноценными, с точки зрения исторических последствий, событиями эпохально значимым окончанием «холодной войны» и узкоспециальной дискуссией вокруг «лингвистического поворота» в социальных науках

Первое из вышеназванных событий привело к усилению европейских информационных обменов, позволив «Анналам», с почти 20-летним, относительно историографической ситуации на Западе, запозданием добиться безраздельного внимания историков посткоммунистических стран В России какое-то время «Анналы» представлялись своего рода волшебной панацеей от всех когнитивных и методологических трудностей эпохи, переживающей крах господствовавшей ранее марксистской идеологии

В 1986 г ЮН Афанасьевым и М Ферро был выпущен совместный франко-советского сборник «50/50 Опыт словаря нового мышления»1, в котором, при участии ВС Библера, МЯ Гефтера, А Я Гуревича и других впервые был поднят широкий круг исследовательских проблем (диалог культур, идентичность, ментальность, новое мышление, десталинизация), свободных от диктата идеологии

В 1989 г «Анналы» отметили свой юбилей в Москве, проведя международный коллоквиум, результатом которого стал коллективный сборник «Споры о главном Дискуссии о настоящем и будущем исторической науки вокруг французской школы «Анналов»»2

Представители самого движения - Ж Ле Гофф, Э Ле Руа Ладюри, Ж Ревель, Р Шартье - предостерегали своих российских коллег от словоупотребления «школа Анналов» в виду того, что «Анналы» как совокупный вектор движения объединяют много разнородных коллективов, которые невозможно отождествить между собой

Российские историки говорили об общих для обеих национальных ис-ториографий подходах к изучению истории, обозначая перспективы будущего развития науки М А Барг отметил как сильную сторону программы «Ан-

' 50/50 Опыт словаря нового мышления / Под ред Ю Н Афанасьева и М Ферро - М, 1989

2 Споры о главном Дискуссии о настоящем и будущем исторической науки вокруг французской школы «Анналов» / Отв ред Ю JI Бессмертный - М, 1993

налов» широкое использование междисцилинарных методов1, Ю Л Бессмертный говорил о кризисных тенденциях в современных «Анналах» и историографии в целом, о возможностях нового проекта «тотальной истории» в условиях фрагментации исторического познания2

А Я Гуревич рассуждал о новых возможностях исторического синтеза, обнаруживая в истории ментальностей уникальную способность стать новым ключом к реконструкции «картины мира людей прошлого», взятой в антропологической перспективе3

Теоретико-методологические основы «первых Анналов» стали предметом особого интереса для А Я Гуревича Он высоко ценил творчество Л Февра, размышлявшего категориями «эпохи» и «цивилизации», которые могут быть поняты только сквозь призму «ментального инструментария», формирующего уникальный тип исторической личности Гуревич считал, что именно концепции цивилизаций должны стать достойным противовесом жесткому детерминизму теории формаций4

Центральным понятием исторического исследования для А Я Гуревича остается «ментальность» — теоретическое ядро современной исторической антропологии, « мощный пласт сознания, где коренятся его автоматизмы и привычки, исторически обусловленные способы интеллектуального и аффективного освоения мира, тот «духовный инструментарий», при помощи которого люди расчленяют и организуют картину мира»5

Своим единомышленником и одновременно-- партнером по дискуссии, А Я Гуревич считал Ж Ле Гоффа, диалог с которым о периодизации Средневековья, о категории времени и догмате «чистилища» в ментальности средневекового европейца, о конфликте «народной» и «ученой» культур и о многом другом продолжался долгие годы

Почти столь же тесно оказываются связаны с судьбой французской историографии исследования Ю Л Бессмертного В своих монографиях6 он ве-

' Барг М А «Анналы» и междисциплинарные методы исторического познания // Споры о главном С 66

2 Бессмертный Ю Л Кризис «Анналов»' // Споры о главном С 110-111

3 Гуревич А Я От истории ментальностей к историческому синтезу // Споры о главном С 25

4 Гуревич А Я Теория формаций и реальность истории // Вопросы философии - 1990 - № 11 - С 43

5 Гуревич А Я Культура и история (Ответы на вопросы редакции журнала) // Новая и новейшая история -1991 -№ 1 -С 98

6 Бессмертный Ю Л Феодальная деревня и рынок в Западной Европе XII—XIII вв По северофранцузским и западнонемецким материалам М, 1969, Бессмертный Ю Л Жизнь и смерть в средние века Очерки демографической истории Франции М, 1991

дет диалог с историками «Анналов», рассуждает о специфике аграрных исследований М Блока, о концепции «феодальной революции», о семье и браке в Средние века Впечатленный исследовательским ресурсом микроистории, Бессмертный видел своей целью интегрировать «историю частной жизни» в общую ткань социальной истории, через своеобразие казуса и фигурирующего в нем индивида найти переход к макропроблематике, исследующей общественные стереотипы и структуры 1

Оставаясь главным проводником достижений «Анналов» в отечественной историографии, А Я Гуревич положил начало активной теоретико-методологической разработке понятия «ментальностей»2 и многочисленных исследований в жанре исторической антропологии Данная интерпретация, постулируя «историографическую революцию Анналов» и «парадигмальную ломку», связанную с утверждением «истории-проблемы» и «антропологическим поворотом», сводит все многообразие движения к единственной прямолинейной перспективе истории ментальностей и ее продолжений, утверждаясь в российской историографии 1990-начала 2000-х гг как доминирующая3

Признавая право любого исследователя на тематические предпочтения, необходимо отметить фактические несоответствия такой трактовки истории «Анналов» Постулируемая приверженность «Анналов» «ментальностям» и «цивилизациям» плохо адаптируется к работам М Блока, основой для которых служили «классы», «структуры» и «общество» - терминология, позаимствованная у социологов Эта интерпретация нивелирует существенную разницу идейных предпочтений в «первом поколении Анналов», сводя воззрения М Блока к содержанию полемических манифестов Л Февра, хотя именно А Я Гуревич обратил внимание российских читателей на то, что в деятельности легендарного дуэта были некоторые противоречия и «тщательно скрывавшиеся» от посторонних научные разногласия4

1 Бессмертный Ю Л Человек в мире чувств Очерки по истории частной жизни в Европе и некоторых странах Азии до начала нового времени -М,2000 С 21

2 Зубкова Е Ю , Куприянов А И Ментальное измерение истории Поиски метода // Вопросы истории - 1995 - № 7, Николаева ИЮ На путях методологического синтеза опыт интерпретации раннесредневековой ментальности // Историческая наука и историческое сознание Томск, 2000 Глава V С 173-202

3 Гуревич А Я Загадка Школы «Анналов» «Революция во французской исторической науке» или Об интеллектуальной ситуации современного историка // Мировое древо - 1993 - №2, Гуревич А Я Исторический синтез и школа «Анналов» - М, 1993,

4 Гуревич А Я «Добротное ремесло» (Первая биография Марка Блока) // Одиссей Человек в истории 1991 С 75-83

Интерпретация «школы Анналов» как специализирующейся на одних мен-тальностях обесценивает деятельность «вторых Анналов», по большей части -«геоисторию» Фернана Броделя, которую А Я Гуревич оценил как находящуюся в разрыве с наследием Блока и Февра1 Между тем Февр восторженно отзывался об исследованиях Броделя, считая их воплощением своей давней нереализованной мечты о союзе истории и географии Наконец, полностью осталась за гранью восприятия историографов социально-экономическая история Эрнеста Лабрусса, без которого французская историография 1950-1970-х годов не может быть адекватно представлена, поскольку именно его многочисленные ученики составят основу «третьего поколения Анналов», также как его исследовательский метод станет базой для их изысканий и дальнейшей эволюции (Э Ле Руа Ладюри, А Корбен, М Агюлон и др) к антропологической и культурной проблематике

Такая позиция А Я Гуревича по отношению к исследованиям Броделя разделялась не всеми его коллегами А Л Ястребицкая, размышляя о судьбах историографии XX века, рассматривает Броделя как «блестящего продолжателя» традиции «Анналов», обогатившего кругозор социальной истории своими исследованиями повседневности и материальной культуры, которого нельзя противопоставлять исследователям историко-антропологической ориентации2 Б Г Мо-гильницкий анализирует исследования Ф Броделя с точки зрения преемственности по отношению к начинаниям «первых Анналов» как творческую лабораторию междисциплинарного синтеза3

В последнее десятилетие интерес российских ученых к французской историографии, для многих полностью ассоциируемой с «Анналами», привел к появлению ряда работ, анализирующих текущее «кризисное» состояние «Анналов» и перспективы их будущего развития Все эти работы выделяют в качестве определяющей черты современного историографического процесса отказ от детерминистических теорий, подъем «культурной истории» и микроисследований, а также кризис основ исторического познания, вызванный «лингвистическим поворотом»4

1 Гуревич А Я Исторический синтез и Школа «Анналов» С 28

2 Ястребицкая А Л Культурное измерение историографического // Культура и общество в Средние века - раннее Новое время Методология и методики современных зарубежных и отечественных исследований Сборник аналитических и реферативных обзоров -М,1998 С 17-47

3 Могильницкий Б Г Междисциплинарный синтез уроки школы «Анналов» // Методологический синтез прошлое, настоящее, возможные перспективы - Томск, 2002 С 10—42

* Гуревич А Я Историк конца XX в В поисках метода//Одиссей Человек в истории 1996 С 5-10, Бессмертный Ю Л Как же писать историю' Методологические веяния во французской историографии 1994-1997 гг // Новая и новейшая история - 1998 - № 5 - С 29-42, Бессмертный Ю Л

В этот период в России были защищены несколько кандидатских диссертаций, тематически связанных с методологическим наследием школы «Анналов»1 Общей их чертой остается уже лишенный идеологических обязательств, но по-прежнему отвлеченно-теоретический профиль исследований, оставляющий за гранью рассмотрения «Анналы» как социальный феномен, существующий в меняющихся конкретно-исторических условиях, как если бы ученые действительно могли существовать в «разреженном пространстве» чистого, незамутненного социальной реальностью знания К тому же большинство исследователей вынуждены довольствоваться переводами весьма немногочисленных авторов, отождествляемых в России со «школой Анналов» Таким образом, исследования молодых ученых оказались в прямой и предсказуемой зависимости не только от интерпретаций, выполненных старшими коллегами-соотечественниками, но от политики переводов, осуществляемых издательствами В этой связи сложно объяснить, почему в предпочтениях издательств постсоветского периода с большим отрывом от остальных лидирует Жак Ле Гофф Эммануэля Ле Руа Ладюри начали понемногу печатать лишь в 2000 гт , а другие не менее именитые и интересные представители «Анналов», авторы популярных книг (такие, как П Губер, М Агюлон, А Корбен и целый ряд других) совсем не удостоены чести быть переведенными на русский язык

На рубеже 1990-2000-х гг были созданы новые учебные пособия и курсы лекций, посвященные историографии XX в, где заслуженно широко представлена французская историография Б Г Могильницкий рассматривает «Анналы» как системообразующую основу «новой исторической науки», подробно анализируя теорию и методологию исследований М Блока и

Тенденции переосмысления прошлого в современной зарубежной историографии // Вопросы истории -2000 - № 9 - С 152-158, Ястребицкая А Л О культур-диалогической природе историографического // Выбор метода изучение культуры в России 1990-х гг // Отв ред Г И Зверева М , 2001, Трубникова Н В , Уваров П Ю Пути эволюции социальной истории во Франции // Новая и новейшая история -2004 -№6 -С 127-147

1 Калимонов И К Проблема генезиса феодализма на территории Франции в советской и французской историографии 60-80-х гг XX в Автореф дис канд ист наук - Казань, 1993, Изергин А М «Глобальная история» Фернана Броделя вопросы методологии Автореф дис канд ист наук — Томск, 1995, Максимов С Н Концепция «серийной» истории в трудах французского историка П Шоню Автореф дис канд ист наук - М, 1997, Игнатов Д Н Методология исторического познания школы «Анналов» Автореф дис канд филос наук — М., 1998, Сарпова О В Философия исторического познания в трудах школы «Анналов» (Франция, 1929-1994) Автореф дис канд филос наук - Екатеринбург, 2004, Шкурат П А «Интерпретация научного наследия школы «Анналов» в отечественной историографии» Автореф дис канд ист наук - Липецк, 2005

Л Февра1 Учебник Л П Репиной, В И Зверевой, М Ю Парамоновой по истории исторического знания выделяет в особый раздел кратко изложенную эволюцию трех поколений движения «Анналов»2

Возвращаясь к проблемному полю западной историографии, отметим, что англо-американский «лингвистический поворот» в истории, объявленный в 1980-х, приводит в конце десятилетия к формированию внушительного по объему корпуса критики, адресованной «Анналам»3. Отталкиваясь от моделей истории ментальностей и проблематики истории культуры в целом, адепты «лингвистической перспективы» настаивают на революционном переосмыслении традиционной социальной истории в текстологическом ключе4 Представители нового, «четвертого поколения Анналов», и прежде всего Роже Шартье, участвуют в дискуссиях, отстаивая право на существование французской социальной истории и доказывая принципиальное различие между «социальными» и «языковыми» практиками в анализе прошлого5

В 1990-2000 гг французская (да и мировая) историография, не убежденная концепциями «лингвистического поворота», но все же лишенная прежней уверенности в своих эпистемологических основах, переживает «рефлексивный момент» развития, занимаясь реорганизацией своей профессиональной памяти «Анналы» становятся неотъемлемой частью этого процесса переосмысления, превращаясь из идеализируемой «экспериментальной площадки» истории или, напротив, критической мишени предыдущих деся-

1 Могилымцкий Б Г История исторической мысли XX века Курс лекций Вып 2 Становление «новой исторической науки» — Томск, 2003

2 Репина Л П, Зверева В В, Парамонова M Ю История исторического знания Пособие для вузов - M,2004

3 Clare S French Historians and Early Modern Popular Culture // Past & Present - 1983 - № 100 - P 6299, Kmser S Annalist Paradigm9 Geohistoncal Structure of Fernand Braudel //American Historical Review - 1981 - № 86 - P 63-105, McLennan G Braudel and the Annales Paradigm // Marxism and the Methodologies of History 1981 P 129-151, Gismondi M "The Gift of Theory" A Critique of the histoire des mentalités // Social History - 1985 -№10 - P 211-230, Hutton P The History of Mentalities The New Map of Cultural History // History and Theory -1981 -№20 -P 413-423, LaCapra D Is everyone a Mentalite case9 Transference and the «Culture» Conceprt. // History and Criticism 1985 P 71-94

4 LaCapra D, Kaplan S (eds ) Modern European Intellectual History Reappraisals and New Perspectives -Ithaca and London, 1982, Vann R T Louis Mink's Linguistic Tum // History and Theory - 1987 - № 1 -P 1-14, ToewsJ Intellectual History after the Linguistic Turn the autonomy of meaning and the îrreducti-bihty of experience // American Historical Review -1987 -№4 -P 879-907, Pagden A Rethinking the Linguistic Turn current anxieties m intellectual Histoiy // Journal of the History of Ideas - 1988 -№49(3) - P 519-529, Appleby J One good turn deserves another moving beyond the linguistic a response to David Harlan // American Historical Review -1989 -№94(5) -P 1326-1332

5 Chartler R Intellectuel Histoty or Sociocultural History9 The French Trajectone // LaCapra D, Kaplan

S Modem European Intellectual History - Ithaca and London, 1982 P 13-46, Chartier R Text, Sym-

bols, and Frenchness // Journal of Modern History - 1985 - № 57 - P 682-695, Chartier R Texts,

Printings, Readings II Hunt L (ed ) New Cultural History - Berkeley, Los Angeles, 1989 P 154-175

тилетий в своего рода «место памяти»1, логически закономерную веху многих интеллектуальных исканий XX века

В отсутствие общепринятой системы «вузовских» учебников, характерной для российской системы образования, во Франции 1990-х появляются обобщающие монографии, которые рассматривают долговременные историографические эволюции Ж -М Бизьера и П Вэйсьера «История и историки»2, а также К Делакруа, П Гарсия и Ф Досса « Исторические течения во Франции»3 Первая из них помещает развитие французской исторической науки в широкий контекст, открываемый Античностью Вторая книга рассматривает историописание Франции современного типа, укореняя его истоки в опыте Великой французской революции и социально-политических преобразованиях XIX века и развивая анализ вплоть до второй половины 1990-х гг Авторы выделяют не только тематические эволюции исторического знания, но и объективные исторические условия функционирования самого профессионального сообщества, что позволяет видеть не только фасады методологических деклараций определенной эпохи, но и базовые, принудительные влияния социальной конъюнктуры

В 1990-х гг продолжается тенденция рассмотрения «Анналов» в контексте долгого и успешного развития исторической науки во Франции их предшественниками Усиливается интерес к поколению историков-позитивистов, или «методической школы», совершившей «научную революцию» в собственном смысле и заложившей основы «нормальной», по Куну, науки в сообществе историков4 Пересматривая легенду легитимации «Анналов», исследователи заново рассматривают проблему истоков движения, выявляют цепочки действительных методологических преемственностей и разрывов, освобожденных от целей профессионального позиционирования и конкуренции, присущих «Анналам» эпохи становления5

1 Pomian К L'heure des Annales La terre, les hommes et le monde // Nora P (dir) Les lieux de memoire - P, 1997 Vol 1 P 903-952

2 Biziere J -M et Vayssiere P Histoire er historiens Antiquité, Moyen Age, France moderne et contemporaine - P, 1995

3 Delacroix С, Dosse F, Garcia P Les courants historiques en France - P , 1998

4 Charle С L'historien entre science et politique Seignobos // Pans, fin de siècle Culture et politique -P,1998 P 125-152, Dumoulin О Comment on inventa les positivistes//L'histoire entre epistemologie et demande sociale - Toulouse, Versailles, 1994 P 79-103

, Prost A Seignobos revisite // Vingtième siecle Revue d'histoire -1994 -№3 - P 100-117

5 Raphaël L The Present as Challenge for the Histonan The Contemporary World m the Annales ESC, 1929-1949 // Stona délia Stonografia - 1992 - № 21 - P 25-44, Mtiller В Lucien Febvre et Henri Berr de la synthèse à l'histoire-problème // Biard A, Bourel D, Впап E (dir ) Henri Berr et la culture du XXe siecle Histoire, science et philosophie - P, 1997, Mucchielli L Aux origines de la nouvelle

И Олабарри в статье «Новая» новая история структура «longue durée» размышляет о родовой основе всех «Новых историй» XX в школы «Анналов», неомарксистской историографии, группы историков вокруг британского журнала «Паст энд Презент», а также «билефельдской школы» в Германии Несмотря на общее для них отрицание «ранкеанской» парадигмы, автор постулирует общую приверженность всех исторических школ последних двухсот лет историцизму, однако пишет о невозможности в современных условиях единого историографического проекта Основная цель ближайшего будущего - осмыслить тот «компендиум различий», который характеризует историографическую ситуацию последнего столетия, с тем, чтобы создать новые модели всемирной истории, взамен исчерпавшей себя идеи истории, созданной эпохой Просвещения1

Истории движения «Анналов» в целом посвящены специальные монографии Р Раздюэля «Историческая социология Анналов» и К А Агирре Рохаса «Побеждающая история Взгляд на французскую историографию» Первый из авторов формирует свое повествование на основе устоявшегося клише о разрыве «третьих Анналов» с наследием «первого» и «второго» поколений движения Этот разрыв привел к тому, что, несмотря на продолжающееся издания журнала, «школа Анналов» - как движение «еретиков», стремящихся к обновлению исторической науки, перестала существовать Хотя в заглавии был объявлен интерес автора к «социологическим» характеристикам движения, в действительности, повествование ограничивается лишь традиционной, по преимуществу тематической периодизацией «Анналов», основанной на хронологии «трех поколений»2

Монография Агирре Рохаса стремится представить историю «Анналов» как развитие так называемой «романской матрицы» историографии, характеризуемой красочностью языка, «повторяемым» типом аргументации, свободой изложения, и одновременно - сложностями в обосновании своей концептуальной базы, в отличие от «немецкой» модели, отличающейся аналитической строгостью Автор отмечает, одновременно подчеркивая непреходящую связь социальной истории с марксизмом, что вечное ощущение новизны, исходящее от «Анналов», связано с постоянным междисциплинар-

histoire en France l'évolution intellectuelle et la formation du champ des sciences sociales // Revue de synthese - 1995 -Jfs 1 -P 55-98

' Olabam I «New» New History a Long Duree Structure //History and Theory - 1995 - Vol 34 -№ 1 -P 1-29

2RauzduelR Sociologie historique des "Annales" - Pans Ed Lettres du monde, 1999 P 91

ным диалогом, позволяющим в разные моменты брать на вооружение тот или иной тематический или методологический альянс1

Новаторским и очень стимулирующим по сравнению с устоявшимися историографическими схемами выглядит анализ Филиппа Кэррэрда, предпринявшего постструктуралистскую деконструкцию сочинений историков-анналистов в своей монографии «Поэтика Новой истории французский исторический дискурс от Броделя до Шартье»2 Исследование позволяет, не доверяя декларациям самих авторов, проверить структурные основы поэтики, т е литературных закономерностей построения текстов, созданных в «Анналах» Кэррэрд выявляет политику рассказа (сознательное целеполагание автора), присущую дискурсивным практикам анналистов, нарративные и ненарративные типы изложения в них, анализирует фигуры логики и риторики, неизбежно конфликтующие между собой, способы структурирования текста, средства авторского самовыражения и самопозиционирования, устоявшийся характер цитирования и т д Применение инструментов литературной критики к текстам данного типа позволяет автору сделать ряд интересных выводов, в частности, о том, что исследования «новых историков», несмотря на броские революционные манифесты, по-прежнему тяготеют к режиму строгой, «позитивистской» научности и избегают прямого участия в отвлеченных теоретических дискуссиях

Несколько работ последних десятилетий посвящены учреждениям, сформированным в рамках движения «Анналов» созданию Высшей школы исследований по социальным наукам и Центра исторических исследований в ней, а также Дома наук о человеке3 (который к настоящему времени представлен уже двадцатью филиалами по всей стране), что позволяет лучше понять контексты и закономерности развития институциональной сети движения

Отдельные персоналии, олицетворяющие собой движение «Анналов», также снискали значительный интерес историографии 1990-2000-х гг Преимущественное внимание здесь уделяется Марку Блоку, жизнь, исследования и сфера гражданского действия которого подвергаются самой тщательной

1 Aguirre Rojas С A L'histoire conquérante Un regard sur l'historiographie française - P , 2000 В рус переводе Агирре Рохас К А Критический подход к истории французских «Анналов» - M, 2006

2 Carrard P Pœtique de la Nouvelle histoire le discours historique fiançais de Braudel à Charùer - P, 1998

3 Mazon В Aux origines de l'Ecole des Hautes Etudes en Sciences Sociales le role du mécénat amencan 1920-1960 - P, 1988, Revel J, Wachtel N (ed) Une ecole pour les sciences sociales - P , 1996, Raphael L Le Centre de recherches historique de 1949 à 1975 // Cahiers du Centre de recherches historiques 1993 10 avril

рефлексии Общей тенденций является стремление придать его творчеству самостоятельное значение, расширить узкие рамки интерпретаций, выполненных некогда Люсьеном Февром1, реконструировать его связь с современной ему эпохой2 и сообществом историков3, извлечь уроки из его размышлений, полезные с точки зрения современных проблем исторической науки4

Б Мёллер издал содержательную монографию «Люсьен Февр читатель и критик», в которой обстоятельно исследовал не только пространство более чем 2000 критических рецензий, выполненных историком, но также его отношения с коллегами, историю формирования профессиональной исторической периодики во Франции, и, в контексте данного развития, - процесс создания и управления журналом «Анналы экономической и социальной истории»5 В большинстве других обращениях к Февру доминирует, скорее, критическая или даже негативная тональность его имя часто фигурирует в современных спорах о моральном и гражданском выборе французских интеллектуалов в годы второй мировой войны6

В 1990-х были также опубликованы несколько исследований о Фернане Броделе, сфокусированные не столько на самих его исследованиях, сколько на личной и профессиональной судьбе7, а также монография об интеллектуальном наследии Эрнеста Лабрусса, создавшего методологическую основу развития французской экономической и социальной истории 1950-1970-гг8

1 Dumoulin О Marc Bloch - Р , 2000

2 Muller В Marc Bloch et les annees trente l'historien, l'homme et l'histoire // Deyon P , Richez J -C , Strauss L (dir ) Marc Bloch, l'historien et la cite - Strasbourg, 1997, RaulffU De l'origine à l'actualité Marc Bloch, l'histoire et le problème du temps présent, Bibliothèque historique de la Ville de Paris, 11 octobre 1996 - Sigmaringen, 1997, RaulffU Marc Bloch Un historien au XXe siècle - P , 2005

3 Astma H , Burguiere A (dir ) Marc Bloch aujourd'hui histoire comparée et sciences sociales - P , 1990, Schottler P Marc Bloch et le XIXe Congres international de sociologie, Bucarest, août 1939 // Geneses Sciences Sociales et histoire -1995 -№20(9) -P 143-154

4 Noinel G Sur la crise de l'histoire ~ Pans Ed. Belm, 1996, Nomel G Le statut de l'histoire dans Apologie pour l'histoire //Cahiers Marc Bloch Bulletin de l'association Marc Bloch - 1997 - № 5 -P 7-22

5 Müller В Lucien Febvre, lecteur et critique - P , 2005

6 Schottler P Marc Bloch et Lucien Febvre face à l'Allemagne nazie // Geneses Sciences Sociales et histoire - 1995 - № 21 - P 75-95, Wessel M Honneur ou patrie "> Lucien Febvre et la question du sentaient national // Genèses Sciences Sociales et histoire - 1996 - № 25 - P 128-142, Zemon Davis N Censorship, Silence, and Resistance The Annales dunng the German Occupation of France // Litterana Pragensia -1991 -№ 1 -P 12—23 Рус перевод ЗемонДэвисН «Анналы», Марк Блок и Люсьен Февр во время немецкой оккупации // Споры о главном С 166-179

1 Daix Р Braudel - Р , 1995, Gemelli G Fernand Braudel - P , 1995, Carmignam P (dir ) Autour de F Braudel - Perpignan, 2002, Aguirre Rojas С A Fernand Braudel et les sciences humaines - Pans, Budapest, Топпо, 2004

8 Borghetti M N L'oeuvre d'Ernest Labrousse Geneses d'un modele d'histoire économique - P, 2005

Таким образом, дополнительные ракурсы исследований, появление целого ряда новых тематических полей и проблематизаций, публикация ряда впервые создаваемых интеллектуальных биографий последних десятилетий позволяет синтезировать заново историю «Анналов», фиксируя не только интеллектуальные и социально-исторические рубежи эволюций самого движения, но и моменты, актуализирующие его наследие в современных профессиональных и общественных дискуссиях

Цель настоящей диссертации - комплексное исследование истории движения «Анналов», предпринятое на основе анализа эволюций современной французской историографии в контексте социально-политических и культурных процессов XX в В соответствии с основной целью диссертационного исследования формируются следующие задачи

1 Исследовать исторические условия и истоки становления интеллектуальной традиции «Анналов» сквозь призму общего развитая исторического знания во Франции, профессиональных устремлений родоначальников движения и с точки зрения современных коннотаций, характеризующих предмет

2 Проанализировать процесс формирования и дальнейшей трансляции так называемой «классической концепции» «Анналов», выявляя линии преемственности и отрицания в ее восприятии различными генерациями исследователей

3 Рассмотреть специфику каждого периода истории «Анналов» с точки зрения концепции «научных поколений», каждому из которых сопутствовали особые факторы развития и вносили свои коррективы в развитие движения

4 Представить значение исследований и научной школы, созданных Эрнестом Лабруссом, в развитии движения «Анналов»

5 Продемонстрировать роль «Анналов», идейный профиль их стратегий конкуренции в междисциплинарных дискуссиях XX в

6 Проследить формирование институциональной сети «движения Анналов», механизмов ее интеллектуального влияния в рамках французского и мирового профессионального сообщества

7 Показать место и роль современных «Анналов» в ведущих тематических и методологических проектах исторической науки

8 Выявить, как интеллектуальное наследие «Анналов» в качестве одного из «мест памяти» современного французского общества актуализируется в общественных дискуссиях

В отечественной историографии уже были обстоятельно рассмотрены исторические исследования, выполненные «первыми», «вторыми», и, по большей части, «третьими Анналами», поэтому подробный анализ исследовательских практик указанного периода не выделяется в качестве особой задачи Хронологические рамки исследования охватывают период с 1870 по 2000-е гг, от начала становления профессиональных исторических сообществ и периодики во Франции, без которых невозможно понять условия формирования традиции «Анналов» и механизмы преемственностей в ней, до текущего состояния современной французской историографии, которая, в свою очередь, уже не может рассматриваться без учета наследия «Анналов» Теоретико-методологическая основа диссертации. Выбор методов был продиктован спецификой изучаемого объекта и конкретными задачами диссертации Наряду с традиционными для исторического исследования историко-генетическим, историко-типологическим, компаративным, ретроспективным и герменевтическим подходами, позволяющими ставить и решать различные познавательные задачи, автор использует в своем исследовании в качестве основополагающих принципы новой интеллектуальной истории1, истории и социологии научных сообществ и произ-

„ 3

водной от них сравнительной истории интеллектуалов

Из «новой интеллектуальной истории» заимствуется базовая аксиома, согласно которой история идей не может рассматриваться в отрыве от исторических условий и социальных форм интеллектуальной деятельности, так же, как ее источники и основные объекты анализа — научные (или художественные) произведения отдельных авторов - не должны изучаться изолированно от их историко-культурного контекста Интеллектуальная история приглашает к широкому междисциплинарному диалогу, использованию ресурса и методик различного профиля, от лингвистики до философии

Концептуальные рамки диссертационного исследования в значительной степени определялись и методологией нескольких направлений социологии науки Методология истории «научных сообществ» сложилась во многом на базе успешного междисциплинарного развития теорий «социального кон-

1 Higham 1, Conkin Р (ed ) New Directions m American Intellectual History - Baltimore, 1979, Репина Л П «Второе рождение» и новый образ интеллектуальной истории // Историческая наука на рубеже веков / Под ред А А Фурсенко -М,2001 С 175-192

2 Сторер Б Социология науки // Американская социология - M , 1972 С 248-264, Pickering А (ed ) Science as Practice and Culture - Chicago, 1992

3 Trebitsch M , Granjon M -С Pour une histoire comparée des intellectuels - P , 1998

структивизма», в частности, исследований Н Элиаса и П Бурдье, в которых понятия конфигурации, капитализации поля, символического насилия и тд позволяют понять процессы формирования и легитимации нового интеллектуального феномена в обществе, не доверяя утверждениям и интерпретациям самих участников

Концептуально значимым и часто употребляемым в диссертации является понятие парадигмы, сформулированное в известной концепции научных революций Т Куна В работе термин применяется в четком, изначально заданном его автором смысле - как вся совокупность убеждений, ценностей, технических средств, которые характерны для членов изучаемого научного сообщества Более узкое понимание парадигмы подразумевает конкретный образец решения исследовательской задачи, который часто подменяют собой ясно выраженные, рационально осмысленные, эксплицитные правила За сорок лет активного применения в языке науки слово «парадигма» и все производные от него понятия (парадигмальная ломка, парадигмальный сдвиг, смена парадигм) стали полисемантичными, употреблялись в слишком размытом теоретическом смысле Между тем в предисловии ко второму изданию своей книги еще в 1969 г Кун предостерегал против выделения этапов развития науки через эволюцию абстрактных идей «Научные сообщества, — писал он, - могут и должны быть выделены как объект без обращения к парадигме, последняя может быть обнаружена затем путем тщательного изучения поведения членов данного сообщества», но ни в коем случае не наоборот Таким образом, постулировать образование новой научной парадигмы мы можем лишь в том случае, если новые правила профессиональной коммуникации и легитимации научных результатов приводят к формированию принципиально новых исследовательских задач и способов их решения1

Также в проведенном исследовании активно использовались наработки школы А Шюца2, П Бергмана и Т Лукмана3, описавших процессы институа-лизации и дезинституализации социальных феноменов, программа социологии науки Д Блура4, которая основана на принципах непредвзятости и сим-

' Kuhn TS La structure des revolutions scientifiques - Pans Flammarion, 1970 Русский перевод Кун T Структура научных революций -М Наука, 1975

2 Шюц А Формирование понятия и теории в общественных науках // Американская социологическая мысль Тексты /ред В И Добреньков - М, 1994

3 Бергер П, Лукман Т Социальное конструирование реальности - M, 1995

4 Bloor D Sociologie de ¡a logique ou les limites de l'épistémologie - P, 1982

метрии в изучении как доминирующих, так и опровергнутых наукой исследовательских программ, наконец, понятие сети как широко разветвленной системы интеллектуального влияния, разрабатываемое в концепциях М Калло-на1, Б Латура и С Вульгара2, Р Мертона3иР Коллинза4

Сравнительная история интеллектуалов5 обеспечила автору диссертации возможность выявить способы, посредством которых начинающие специалисты получают признание авторитетной профессиональной среды, через изучение стратегий конкуренции, истоков и проявлений социальных, политических и культурных антагонизмов между различными группами, которые влияют на формирование различных ценностно-ориентированных интеллектуальных рефлексий

Таким образом, через сочетание различных методологических концепций, общенаучных и специальных исторических методов представляется возможным выполнить объемное, сознательно освобожденное от аксиологи-чески зависимых интерпретаций исследование по истории «Анналов» как многогранного, хронологически продолжительного и влиятельного интеллектуального феномена

Источникоеая база работы.

Классификация используемых источников является необходимой частью исследования, которая позволяет оптимизировать процесс анализа изучаемых материалов, упорядочить методологический инструментарий и концептуальный аппарат Исходя из целей, задач и особенностей диссертации в ней проведена мобилизация источников по жанровым характеристикам каждого документа

1 Gallon M La Science et ses reseaux - P , 1988

2 Latour В , Woolgar S La vie de laboratoire - P, 1988

3MertonR The Sociology of Science - Chicago, 1973

4 Collins R The Sociology of Philosophies A Global Theory of Intellectual Change - Cambridge, 1998 Рус перевод Коллинз P Социология философий Глобальная теория интеллектуального изменения - Новосибирск, 2002

5 Cbarle С Produire et duffuser les idees Les acranes de la reconnaissance universitaire // Ruano-Bourbalan J -C (dir) L'histoire aujourd'hui -P,1999 P 21-30

6Annales d'histoire économique et sociale - Pans A Colin, 1929-1938, Annales d'histoire sociale, 1939-1941, Mélanges d'histoire sociale, 1942-1944, Annales d'histoire sociale, 1945, Annales economies, sociétés, civilisations, 1946-1993, Annales histoire, sciences sociales, с 1994 г

лью представить максимально широко крут- конкретно-исторических работ, когда-либо соотнесенных с «Анналами» Из обширной библиографии «Анналов» были выбраны лишь те исследования, которые соответствуют целям диссертации Главным образом, это труды, обладающие программно важным для развития движения значением. «Апология история» М Блока, «Бои за историю» Л Февра, Средиземное море и средиземноморский мир в эпоху Филиппа II», «Цивилизация Средневекового Запада» Ж Ле Гоффа, «Мон-тайю окситанская деревня (1294-1324)», «На краю обрыва История между уверенностью и беспокойством» Р Шартье и многие другие

Вторую группу источников представляют собой «эго-документы» — источники личного происхождения, представленные «межличностно-коммуникативными» источниками, - мемуарами, эпистолярным наследием, интервью представителей движения «Анналов» Источники личного характера позволяют оценить ситуативность многих принимаемых решений, уточнить детали, понять социально-психологические аспекты изучаемых процессов, общие места, а иногда - противоречия и несовпадения в интерпретациях, касающихся общего прошлого Яркий пример тому — сборник «Эгоистории», выполненный ведущими представителями «третьих Анналов» под редакцией Пьера Нора, изданные воспоминания и интервью Ф Арьеса («Историк по воскресениям»), П Губера («Путь историка Воспоминания 1919-1995 гг»), Э Лабрусса («Беседа с Э Лабруссом»), П Шоню («Взорванный миг Беседа с Ф Доссом), Ж Дюби («Диалоги Беседа с Г Лардро») Незаменимым подспорьем для исследователей истории «Анналов» становятся публикации личных документов Л Февра и М Блока трехтомной переписки между ними, проясняющей сложность их взаимоотношений, идейных предпочтений каждого и общего интеллектуального предприятия, писем Блока и Февра Анри Пи-ренну, Февра — Альберу Тома и Франсуа Симиану

В третью группу источников необходимо выделить научно-исследовательскую литературу, написанную в жанре интеллектуальной биографии и посвященную отдельным персоналиям движения «Анналов» Марку Блоку («Марк Блок» О Дюмулена), Люсьену Февру (Люсьен Февр читатель и критик» Б Мюллера), Фернану Броделю («Фернан Бродель» Д Джемелли, «Бродель» П Дэкса), Эрнесту Лабруссу («Сочинения Эрнеста Лабрусса Генезис модели экономической истории» М Н Боргетти)

В четвертую группу источников вошли издания по общим и частным проблемам развития французской исторической науки, такие, как «О кризисе истории», «Проклятые сыны Республики» Ж. Нуарьеля, «Двенадцать уроков по истории» А Про, «Социальная роль историка» О Дюмулена, «Исторические течения во Франции» К Делакруа, Ф Досса, П Гарсия, коллективные сборники (например, «История и ремесло историка во Франции в 1945-1995 гг » под редакцией Ф Беда-рида, «Восстановленное прошлое» под редакцией Ж Бутье и Д Жулиа, «История сегодня» под редакцией Ж -К Руано-Бурбалена), а также тематические подборки статей, опубликованные в профессиональных журналах («Jle Деба», «Женез», «Вантьем сьекль» и др) Производя ретроспективный анализ историографического процесса во Франции, большинство современных рефлексий об истории привлекают опыт «Анналов» как важнейшую веху исторической науки

Пятую группу источников образуют труды идейных доноров, оппонентов и «попутчиков» движения «Анналов», пришедших из различных дисциплин истории (Г Моно, Ш Сеньобос, П Ренувен, Р Ремон), философии (А Берр, Л Альтюссер, М Фуко, П Рикер), экономики и социологии (Э Дюркгейм, Ф Симиан, П Бурдье, Ж -К Пассерон, Л Тевено), антропологии (Ж -К Леви-Стросс) Через обращение к монографиям, полемическим статьям, интервью этих видных представителей французских гуманитарных наук анализируются механизмы идейных зависимостей и интеллектуальных стратегий, применяемых «Анналами» в практике исторических исследований и междисциплинарных дискуссиях

Шестую группу источников образуют материалы современной периодической печати, Интернет-сайтов, научно-популярные издания, в которых отражены социально значимые дискуссионные темы, потребовавшие участия историков и привлекающие, по разным причинам, память об «Анналах»

В седьмую группу источников могут быть выделены библиографические указатели и справочники, относящиеся к истории движения Превосходя внешне нейтральный, вспомогательный профиль своей деятельности, аннотированная библиография, способы проблематизации и классификации в ней позволяют отслеживать важнейшие с точки зрения исследуемого историографического процесса «смены вех»

Таким образом, реализация цели и основных задач диссертационного исследования базируется на комплексном и всестороннем изучении всех вышеперечисленных групп письменных источников

Научная новизна диссертации проявляется как в самой постановке проблемы, так и в полученных теоретических результатах

В диссертации рассматривается целый ряд источников, позволяющий ввести в устоявшуюся историографическую традицию, связанную с «Анналами», новые проблемные ракурсы, которые, по мнению автора, приведут к существенному пересмотру или уточнению существующих в отечественной историографии движения суждений

С позиций современной «интеллектуальной истории» и «истории научных сообществ» исследован процесс становления и институционализации движения «Анналов», его стратегии власти и интеллектуального влияния через медийные сети

Новацией для отечественной историографии «Анналов» стал анализ механизмов преемственности по отношению к состоявшемуся ранее периоду развития исторической науки во Франции, доказан факт развития «Анналами» многих начинаний предшествующей «методической школы»

Последовательно проанализирована смена социо-культурных контекстов, влиявших на формирование тематических и методологических ориентации движения

Выделена особая роль школы Эрнеста Лабрусса в развитии методологических практик движения «Анналов»

Впервые показано, как исследовательский и исторический опыт «Анналов» отражается в историческом сознании современного французского общества, актуальных профессиональных и общественных дискуссиях, выявлена их роль в развитии современных практик исторического исследования и эпистемологии истории

Практическая значимость диссертации. Материалы и положения диссертации могут быть использованы в исследованиях по широкому кругу проблем методологии и историографии всеобщей истории XX в, при создании учебных, учебно-методических и научно-популярных работ, а также при подготовке учебных курсов по историографии, теории и методологии исторического исследования

Апробация диссертационной работы, ее основных положений и выводов была осуществлена в публикациях, а также выступлениях автора на всероссийских и международных конференциях в 2002-2007 гг ею были представлены доклады по теме диссертации на научных форумах в Москве, Санкт-Петербурге, Саратове, Томске, Владивостоке, Париже

И. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ Структура диссертации определяется степенью изученности темы, целью и задачами исследования Работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка источников и литературы, четырех приложений

Введение включает в себя обоснование актуальности и практической значимости темы, постановку целей и задач, определение объекта и предмета исследования, выбор его хронологических рамок, обозначение теоретико-методологических основ, обзор использованных источников и литературы, в нем также определяется научная новизна, практическая значимость и апробация работы Первая глава диссертации «Традиции и проблема преемственности: «Анналы» как «место памяти» состоит из двух разделов

В первом разделе первой главы анализируются институциональные основы французской исторической науки, заложенные в последней четверти XIX в поколением историков «методической школы», или историков-позитивистов, а также традиции и механизмы преемственности, связавшие движение «Анналов» с их непосредственными предшественниками и учителями В историографии «Анналов» прочно утвердилось негативное восприятие историков-позитивистов, в полемических манифестах Люсьена Февра был создан широко известный образ «традиционной», событийной, политически ориентированной истории, способной оперировать лишь элементарной фактологией и не умеющей строить гипотезы Лишь в последних десятилетиях XX в роль поколения историков «методической школы» в утверждении институциональной базы современной исторической науки и их рефлексия об истории стали предметом тщательной интеллектуальной ревизии Было убедительно доказано, что исторический метод — основной арсенал практик верификации и аргументации, принятых в историческом исследовании, - был создан именно в данный период и почти не претерпел изменений в дальнейшем В историографии XX в устоялся неадекватный, если не сказать, откровенно карикатурный образ эпистемологической платформы «методической школы» Внимательное чтение научных трудов этой исследовательской генерации показывает, что их авторы не изучали исторические факты как «вещи», понимали как сложную природу исторической реконструкции, так и незавершенность получаемых исследовательских результатов

В современной французской историографии существует тенденция вывести историков-методистов из-под удара суждений, произведенных «Аннала-

ми», сделать их полноправными участниками насущных проблематизаций современной исторической науки Более того, именно последняя четверть XIX в в истории исторической науки наделяется значением подлинной научной революции, когда формируется новая концепция объективности научного знания, в которой «истинным» признается исследование, верифицируемое экспериментально, создается представление о профессиональном научном сообществе и по необходимости коллективном характере научной деятельности, основанной на разделении труда и сотрудничестве ученых Историческое движение «Анналов», созданное в дальнейшем, в этой вполне состоятельной интерпретации представляется закономерным этапом развития, свидетельством «зрелости» научной парадигмы, давшим французской историографии статус интеллектуальной традиции мирового значения, но не основной «точкой отсчета»

Во Франции общий мировой процесс организации профессиональных научных сообществ был усилен союзом историков-позитивистов с устанавливающимся режимом Ш Республики Исследование и преподавание опыта коллективной памяти, осуществляемые историками, стали в этот период основой для формирования новой национальной идентичности Историки заняли важное и почетное место в новом режиме централизации французского государства, принимая участие в самых значимых мероприятиях власти, оказываясь в центре ключевых событий общественной жизни, от формирования рынка печатной литературы до реформ общенационального значения В то же самое время другие дисциплины получали свои социальные привилегии с большим трудом Это обстоятельство создавало очаги большой напряженности в междисциплинарных дискуссиях и чрезвычайную важность легитимации различных областей знания как по отношению к обществу, так и по части эпистемологических оснований Особый интерес, с точки зрения историографии «Анналов», представляет дискуссия между историком Шарлем Сеньобосом, анализирующим, с точки зрения практики исторического метода, эпистемологические трудности своего ремесла, и социолога-теоретика Франсуа Симиана, обличавшего теоретическую слабость своего оппонента Именно у Симиана «первые Анналы» позаимствуют основные аргументы для формулировки целей и задач «проблематизирующей», социально-ориентированной истории

Высокий социальный престиж исторической профессии, ее большая роль в трансформациях общества обозначили еще одну яркую особенность французской историографии с момента формирования «национального фран-

цузского романа в духе Лависса» все исследовательские инновации историков оказались завязаны на битвах памяти, провоцируя подчас жесткое противостояние исследовательских поколений внутри профессиональной среды

Важную роль в становлении исторической науки сыграло формирование профессиональной периодики «Анналы экономической и социальной истории» развивали начинания целого ряда журналов, в первую очередь, «Исторического журнала» - основного рупора профессии

В целом, несмотря на риторику «первых Анналов», критически отзывавшихся о своих предшественниках, можно говорить не только об эпистемологическом разрыве, но и о несомненной институциональной и идейной преемственности между этими научными поколениями Стараясь произвести легитимацию новых идей, связанных, прежде всего, с утверждением в научном сознании эпохи принципа релятивизма, «Анналы» не опровергали главное достижение предшественников - сам исторический метод

Во втором разделе первой главы в контексте актуальных проблем исторической науки рассматривается история «первого поколения Анналов» Тенденцией последних десятилетий в историографии «Анналов» стало стремление разделить легендарный дуэт Люсьена Февра и Марка Блока, написать их интеллектуальные биографии по отдельности, понять их индивидуальные побуждения и профессиональные поиски Особый интерес у исследователей вызывает судьба Марка Блока, слишком долго выступавшего в историописании «Анналов» в паре со своим старшим партнером, как зависимый и ведомый продолжатель его идей Post mortem конструировался образ Блока-героя, глашатая новой науки, создающего гуманную историю, где никакие абстрактные схемы не доминируют над человеком Его интеллектуальные черты рисовались в палитре воззрений Февра акцентировалась склонность к ментальностям и цивилизациям, почти исключались упоминания об обществе, классах и структурах - основных понятиях в трудах Блока Идейными вдохновителями изображались два «титулованных божества» «Анналов» - Дюркгейм и Видаль де ла Блаш, но всячески подчеркивалось, что Блок избегал строгости детерминизма из-за своего вкуса к свободе

Таким образом, степень идейного родства «отцов-основателей» несколько преувеличивалась в историографии «Анналов», зачастую сводя научные предпочтения Марка Блока к мерке воззрений Люсьена Февра Блок более явно тяготел к применению в истории социологических схем, к иссле-

дованиям коллективной психологии в духе Дюркгейма и оспаривал методы французской гуманитарной географии, в то время как его старшего товарища, напротив, увлекали труды Видаля де ла Блаша, и в еще большей степени - психология индивида в истории

В 1990-х гг жизнь Марка Блока-историка, гражданская и символическая ценность смерти Блока-героя Сопротивления оказались на самом острие дискуссий и о фундаментальных основах ремесла историка, и о моральном выборе французских интеллектуалов в период фашистской Оккупации

Обращаясь к моменту создания легендарного журнала, необходимо охарактеризовать социально-политический контекст развития исторической науки во Франции начала XX в Несмотря на воодушевляющую победу в первой мировой войне, ставшей водоразделом между научными поколениями, общим мотивом эпохи становится идейное банкротство науки и социальная бесполезность истории, которая оказалась неспособной предвидеть социальную катастрофу Кризис, проявив себя на множестве уровней, опрокинул, как казалось, все сильные стороны профессии начала века К тому же ее научная легитимность была оспорена молодыми социальными науками

Однако и более широкие концептуальные и институциональные основы науки в целом были охвачены депрессией, темами неуверенности, нестабильности, невыразимости и провала наук Все прежние теоретические основания наук становятся объектом постоянной критики в эпистемологической конъюнктуре Франции 1920-1930-х гг Теория относительности и квантовая теория поставили под сомнение излюбленную историками идею причинности и все вариации детерминизма Именно «Анналам» впоследствии удалось утвердить принцип релятивизма в историческом исследовании Общий научный кризис имел и свою институциональную глубину дисциплина вступает в полосу стагнации, а затем - относительной регрессии должностей Общее снижение количества рабочих мест и пожилой возраст ухода на пенсию провоцировали идейный консерватизм и старение корпорации историков

Вопреки устоявшемуся мнению ни Февр, ни Блок отнюдь не были маргиналами в университетском социуме и соблюдали законы своей профессиональной среды Более того, они достигли карьерных высот исторической дисциплины и еще до второй мировой войны входили в плеяду самых именитых и успешных историков Франции Сложность получения должностей в столице объяснялась скорее объективными процессами стагнации в университетской

системе послевоенного времени, чем противостоянием носителей маргинальных для академической среды идей с консервативным истеблишментом

«Анналы экономической и социальной истории», как уже было сказано, не были первооткрывателями в области профессиональной периодики, к концу 1920-х гг сеть исторических журналов уже была представлена целым рядом солидных научных изданий Инновация Февра и Блока состояла, прежде всего, в продвижении новых тематических ракурсов, часто неожиданных и не всегда имеющих продолжение Другим новшеством была тщательная работа редактирования статей, иногда требующая от авторов очень существенной корректировки текстов, вплоть до полной переориентации тем и смены заголовков

Издание «Анналов экономической и социальной истории» было воплощено в жизнь только ценой огромных личных усилий и энтузиазма Блока и Февра В предвоенный период за ними не было сплоченной команды единомышленников, продвижение журнала было результатом работы этого дуэта, которая периодически омрачалась кризисами отношений между партнерами, но не останавливалась Февр в «Анналах» отвечал за раздел критики и рецензий и мечтал о популяризации журнала в мире «деловых людей» Блока более интересовали новые направления исторических исследований, организация условий ремесла историка и его преподавание

Манифесты, позволяющие рассуждать о выраженной идейной программе «первых Анналов», в журнале опубликованы не были Тем не менее в последующей постфактуальной реконструкции, осуществленной преемниками и первыми историографами движения, стали писать о «классической концепции» или даже «парадигме Анналов» На основании многочисленных рецензий, выполненных Люсьеном Февром, и лаконичных трудов Марка Блока в качестве основных параметров «классической концепции» выделили замену «событийной» повествовательной истории историей проблематизирующей, приоритет социальной и экономической проблематики, междисциплинарный синтез

Характерной чертой «первых Анналов», ранее мало обсуждаемой в историографии, стала так и нерешенная историками дилемма объективной научной отстраненности, которую предписывала этика ученого-интеллектуала, и гражданского действия В ходе 1920-х годов политическая безучастность университета вообще и деполитизация истории в частности становятся фундаментальной нормой В «Анналах» разделение науки и политического действия служило и дополнительной опорой разрыва с методистами, способом

отстоять свою интеллектуальную автономию Однако, пережив существенную эволюцию своего гражданского сознания в 1930-1940-х гг, от аполитизма до активной (и даже жертвенной, в случае М Блока) политической позиции, отцы-основатели «Анналов» так и не смогли, как свидетельствуют их последние труды, непротиворечиво выразить этот опыт

Глава II «Движение «Анналов» в 1950-1970-х гг.: создание интеллектуальной империи» посвящена деятельности «второго» и «третьего» поколений «Анналов», превративших начинание Л Февра и М Блока в самое влиятельное течение мировой исторической мысли XX в Первый раздел второй главы посвящен деятельности «второго поколения Анналов», заложившего институциональные основы будущего движения Его успех не может бьггь объяснен наличием особой «доктрины Анналов», формирующей исследования определенного образца, хотя сами «вторые Анналы» в целях своей легитимации неустанно подчеркивали отношения прямой преемственности с начинаниями «отцов-основателей», стремясь упрочить усвоение интеллектуального наследия Февра и Блока через образование собственных институтов Для понимания триумфального роста движения «Анналов», обеспеченного определенной стратегией продвижения своих интересов, необходимо привлекать другие типы объяснения в терминах современной истории и социологии научных сообществ, которые сфокусированы на властных отношениях среды, «социальной прописке» и внутренней жизни изучаемого института

Первым параметром, знание которого необходимо для анализа процесса институционализации «Анналов», является характеристика самой эпохи Послевоенное время, отмеченное настроением обновления и реконструкции, вызвало подлинный расцвет социальных наук во Франции Все возрастающие возможности для создания новых научных проектов предоставляло государство, которое стремилось создать на руинах старого мира эффективные и рациональные механизмы управления Центром преимущественного внимания становилась экономическая сфера, вступающая в фазу своей глобализации, - главный распорядитель социального прогресса, - и потому умножаются именно те научные коллективы, которые способны обеспечить ее планомерный рост и знание необходимых макроэкономических и макросоци-альных индикаторов Инициатива государства и международных организаций была подхвачена предприятиями и профсоюзами, формируя устойчивый социальный заказ, умножая проекты и институты

Другой полюс, являющийся источником социального динамизма в Европе в самом широком смысле, располагался по ту сторону Атлантики В послевоенную Европу прибыли не только инвестиции по «плану Маршала», но также мода на все «американское», включая методы и технологии исследования американских социальных наук Рентабельность, рациональность, прагматизм становятся целями французских социальных наук, желающим достигнуть в общественном строительстве американской эффективности

В 1948 г сотрудник «Анналов» Шарль Моразе в союзе с Люсьеном Фев-ром и Фернаном Броделем, пользуясь финансовой поддержкой французского государства и фонда Рокфеллера, создают Шестую секцию Высшей практической школы, которая к 1975 г превращается в самостоятельную Высшую школу исследований по социальным наукам Фернан Бродель, проявивший себя незаурядным руководителем, стал признанным лидером движения «Анналов» По инициативе последнего был претворен в жизнь проект создания второго института «Анналов» — Дома наук о человеке, призванного координировать междисциплинарные и коллективные инициативы

В дискуссии с К Леви-Строссом, развивающим конкурентный по отношению к истории проект структурной антропологии, Бродель сформулировал альтернативную программу междисциплинарной «геоистории», основанной на знаменитом режиме множественности исторических времен Главным в ней становится понятие «большой длительности» (longue durée), которое охватывает собой даже геологические структуры ландшафта В бро-делевском дискурсе структура — это остов определенной целостности, но всегда вписанный в конкретную реальность и наблюдаемый Единственный способ обнаружить структуры в истории - это измерить их длительность Таким образом, и в условиях «структуралистского вызова» история сохраняет свою центральную роль по отношению ко всем гуманитарным наукам

История «Анналов» будет не полной без упоминания ключевой роли Эрнеста Лабрусса, который оказался непосредственно причастен к разработке понятия « longue durée », а также вооружил методом и привел к успеху целое поколение французских историков, составивших впоследствии основу «третьих Анналов» С 1946 года в Сорбонне кафедрой экономической истории, ранее заведывавшейся Марком Блоком, руководит Эрнест Лабрусс, существенно изменивший за четверть века своей педагогической практики рельеф историографического пространства во Франции

Современные исследователи часто пишут в обобщающих трудах о парадигме Броделя-Лабрусса, тем самым приобщая последнего к движению «Анналов». Лабрусс сумел адаптировать для целей исторического исследования Великой французской революции метод Симиана по изучению экономических структур «большой» и «средней длительности», перемежаемых конъюнктурными воздействиями «короткого времени» Другим источником формирования «матрицы Лабрусса» стала историческая демография, обнаружившая новые возможности статистической обработки исторических источников, в первую очередь - церковных приходских книг

Созданная Лабруссом модель оказалась действенной для более чем двух поколений молодых историков Лабрусс воспитал целую плеяду учеников, которые воспользовались его моделью С ним связан расцвет «региональных диссертаций», посредством которых его ученики, в общей сложности двадцать человек, начали свои блестящие карьеры В их числе представители «третьих Анналов» Пьер Губер, Пьер Вилар, Эммануэль Ле Руа Ладюри, Морис Агю-лон, Жорж Дюби, Пьер Шоню, Мишель Вовель, Ален Корбен и другие

Второй раздел второй главы посвящен периоду деятельности «третьего поколения», в котором «движение Анналов» приобрело мировую аудиторию почитателей, открывающих для себя многочисленные произведения наследников легендарной традиции. Это обширное историографическое производство получило название (и самоназвание) «Новой истории», что подчеркивало революционный по размаху обновлений характер исследований и преемственность с полемическими манифестами «первых Анналов» Явной инновацией по отношению к ним была склонность к «концептуальным формам истории», к конструированию логических гипотез, предшествующих работе с источниками Одновременно «Новая история» приветствовала в своих манифестах все революционные начинания в исследованиях, стремясь, не без влияния работ Мишеля Фуко, произвести подлинный «эпистемологический разрыв» с предшествовавшими ей формами знания

К рубежу 1960-1970-х годов все гуманитарные среды были захвачены интеллектуальной модой на этнологию Неподдельный интерес вызывали другие цивилизации, их резистентность по отношению к структурам и идейным константам западного общества В «этнологическом повороте» гуманитарных наук можно усмотреть и следствия социально-политических сдвигов в начале 1960-х Французская империя потеряла свои владения в черной Аф-

рике, проиграла войну в Алжире Фокус восприятия западных историков от прошлого, по преимуществу, Европы постепенно перемещался к пространственным границам целой планеты

Другим фактором влияния на французскую историографию является смена рыночной конъюнктуры, произошедшая в начале 1970-х годов, когда общий экономический рост истощается, уступая место мировому кризису, ввергшему индустриальный мир в состояние спада, инфляции и безработицы Категории рентабельности и рациональности, некогда вдохновлявшие поколение Лабрусса, теряют свою привлекательность Запад открывает потаенный шарм древних времен, ностальгию о потерянном веке, о той прекрасной эпохе, что была раньше второй мировой войны и «тридцати славных лет»

Социальный протест против общества потребления, выразившийся в революционных событиях мая 1968 г, также способствовал появлению новой исторической проблематики Общество претерпело значительные изменения в области повседневной жизни, моральных устоев, семейных отношений, социальной роли женщин Новые исследования стремились выявить историческую глубину этих трансформаций, занимаясь вопросами функционирования семьи, места и образа ребенка, воспитательных и карательных механизмов в обществе, методов регулирования рождаемости в прошлом, истории тела и тд Возрожденный интерес к Средним векам и сельской, патриархальной Франции может быть увязан также с процессами урбанизации, в считанные десятилетия уничтожившими традиционный крестьянский уклад, с подъемом общественных регионального и экологического движений в 1970-е гт

Историки «третьего поколения Анналов», получившие образование на рубеже 1940-50-х гг, начали с восприятия политической идеологии самого непримиримого сталинизма, очень популярного во Франции данного периода Последующее разочарование в советском опыте вызвало у них неоднозначную реакцию воззрений от полного аполитизма через умеренный левый центризм до воинствующего либерализма В некоторых случаях идейная депрессия привела к игнорированию в исследованиях политического контекста, в других, — напротив, к избыточной политизации дискурса Общая идейная и тематическая фрагментация сообщества историков сделала амбицию «тотальной истории» практически неосуществимой

Однако, не имея идейного родства, именно историки 1960-1970-х гг сделают достоянием движения «Анналов» мир медиа-бизнеса, формируя по-

литику целого ряда журналов, исторических коллекций престижных парижских издательств, создавая программы на радио и телевидении

Существуют разные классификации, характеризующие тематические направления «третьих Анналов» Одна из наиболее влиятельных принадлежит Г Бурде и Э Мартену, которые выделяют четыре структуралистских течения в истории, охвативших по существу основное историографическое производство «третьих Анналов»

Так называемое «броделевское» направление исследует глобальные структуры с медленными эволюциями, все повторяемое и банальное в истории, будь то психологическая история (статистическое исследование количества браков и рождаемости), или история тотальных социальных феноменов (концепция времени, пересекающая разные измерения, биологическая история, которая изучает реакции человека на природные принуждения - климат, инфекции)

«Мутационный» подход, ассоциируемый с исследованиями Фуко изучает стабильные состояния социальной структуры, но с акцентом на переходе от одного состояния к другому, фиксацией на прерывностях, примером чему является «сериальная история», по выражению Пьера Шоню Она рождается под влиянием возможностей квантификации исторического материала, продемонстрированных еще в 1950-1960-х гг школой Лабрусса, а также благодаря многообещающему потенциалу компьютера Однако если Лабрусс, прививший французской историографии ценный навык построения фактологических таблиц и серий, стремился к разносторонней, «тотальной» реконструкции прошлого, то Фуко предпочитает глобальному синтезу фрагменты знания, институты и дискурсивные практики, утверждая понятие исторической прерывности. Здесь и проходит основной водораздел между квантитативной историей 1950-1960-х и сериальной историей 1970-х гг

Направление непосредственно структуралистской антропологии, анализирующий в истории замкнутые целостности — ритуал, текст, документ, занятое реконструкцией всех мыслимых возможностей изучаемого материала, тесно смыкается с руслом исторической антропологии, которая, в свою очередь, не имеет четкого разграничения с поистине бездонной областью истории ментальностей

Ряд историков взяли на вооружение статистические методы, уже послужившие триумфу французской истории в 1960-х. Перемещение этих орудий, утверждаемых некогда для определения социо-профессиональных кате-

горий, в сферу репрезентаций, формирующих «третий уровень» сериальной истории, нередко осуществлялось почти механически, являясь не только базой успеха, но и обозначая границы истории ментальностей Другие исследователи пытались произвести различение между социальными условиями и воображаемыми картинами мира, но часто в форме простого отражения социальной позиции В еще одной разновидности исследовательских практик ментальности выглядят как независимые универсумы, не подчиненные никаким законам внешней детерминации В этом случае «новый историк» довольствовался воссозданием коллективной репрезентации, не заботясь об установлении связей между ней и отображаемой реальностью, «затемняя» фон социального универсума пространством воображаемого, который помещался в перспективу «большой длительности» демографического процесса, восприятия смерти, праздника, семьи, страха и т д

В конце1970-х гг эвристическая прочность термина «ментальности», ассоциируемого с «Анналами», стала подвергаться все большей критике, достигнувшей в 1980-х гг размаха «эпистемологического поворота»

Третья глава «Четвертые Анналы» в контексте современной историографической ситуации: «меяеду Сциллой постмодерна и Харибдой неопозитивизма» состоит из четырех разделов и посвящена характеристике новейшего периода истории «Анналов» Несколько больший объем третьей главы и особое внимание к исследовательским практикам «четвертых Анналов» объясняется малой изученностью темы в отечественной историографии.

В первом разделе третьей главы рассматриваются направления современной рефлексии о познавательных возможностях истории и критика эпистемологических оснований движения «Анналов»

«Анналы» первого и второго поколений, так же как и предшествующая им «методическая» школа, испытывали недоверие к абстрактному философскому теоретизированию Однако нарастающая критика, приходящая с самых разных горизонтов гуманитарного знания, от «критической философии истории» до литературоведения, дискредитировала все научные модели, ассоциируемые с «Анналами» Вникать в нюансы «эпистемологического поворота» пришлось «четвертому поколению Анналов», вынужденному отвечать на негативные отзывы, адресованные всем их предшественникам В 1979 г, в связи с 50-летаем издания знаменитого журнала, редакция сама дала толчок к ревизии устоявшихся позиций Но если для нее «Анналы» становятся объектом спокой-

ного историографического переосмысления «золотой легенды», то внешний мир стремится сделать движение, выходящее из фазы своего триумфа, в мишень самой беспощадной критики, призывающей отказаться от той модели научности, которая слишком некритично копировала «естественнонаучную парадигму» Тема рассказа, поднятая еще на рубеже 1960-70-х гг, постепенно превращается во влиятельный аргумент критики существующих научных моделей Рефлексия «четвертого поколения Анналов» о познавательных возможностях истории представляет собой одновременно критику предшествующих схем исторического познания и попытку выхода из обозначенных затруднений

«Европейская» дискуссия о режимах научности в истории усугубилась вызовом «лингвистического поворота», брошенным американскими историками-постструктуралистами Одним из самых активных участников дискуссий о тексте и реальности со стороны французских «Анналов» становится Роже Шартье, который отстаивает принадлежность истории к социальным наукам, считая незаконной редукцию основополагающих практик социального мира к принципам, которые управляют дискурсами

Тема рассказа и англо-американский «лингвистический поворот» усилили внимание французских историков к теоретическим проблемам исторического познания, вызвав с конца 1980-х гг массовый интерес к научным трудам и высокие индексы цитирования нескольких мэтров, в основном французской теоретической рефлексии об истории Благодаря этим работам обретает свои черты некоторый эпистемологический консенсус во французской историографии

Поль Рикер убеждал отвергнуть перспективу разделения историографической операции на «сциентистское» и «субъективистское» направления, так как историк всегда вынужден балансировать между относительной объективностью и субъективностью, подразделяемой на «полезную» субъективность «Я-иследования», и «плохую» — «патетического я» Этот «контракт истины» не менялся со времен Фукидида и Геродота

Мишель де Серто и его рефлексия об «историографической операции» представляют историческое произведение в трех измерениях как результат породившей его социальной среды, как практику, обладающую устоявшимися методиками и теориями интерпретаций, как письмо, определенным образом созданные тексты, рассматриваемые как вполне контролируемое производство Серто также настаивает на том, что эпистемологическое пространство, определенное историческим письмом, напряженно балансиру-

ет между наукой и вымыслом История научилась диагностировать ложное и выявлять фальсификацию, но осталась в своей структурной неспособности достичь окончательно установленной истины о прошлом

Социолог Жан-Клод Пассерон определяет характер всех социальных наук как исторический и обладающий собственным режимом научности, который не подлежит процедурам фальсификации, определенным К Поппером История социальных наук должна рассматриваться не как кумулятивное знание, но как сосуществование и преемственность многих «теоретических языков описания», которые определяют теоретическую множественность, где даже самые формализованные доказательства есть все равно акты интерпретации

Общим знаменателем современных эпистемологических дискуссий является решимость отстаивать легитимность ремесла историка, его базовую специфику в общем режиме гуманитарных наук и искать, с учетом последних теоретических инноваций, пути его обновления

Во втором разделе третьей главы рассматриваются методологические ориентации и научные проекты, с которыми связаны «четвертые Анналы» В 1988—1989 гт ими был объявлен «критический поворот», призывающей к переосмыслению историографических практик и новым экспериментам в истории

В качестве основных векторов инновации рубежа 1980-первой половины 1990-х гг можно выделить следующие направления развития современной французской историографии

Новая культурная история социального представлена Р Шартье, который постулирует критическое переосмысление наследия истории ментально-стей через ключевое понятие «репрезентаций» Однако проект Шартье не является ни полностью автономным, ни единственным в современной культурной истории Сфера культурного вовлекается в общий подъем обновленной политической истории, воспринимаемая как новый способ исторического обобщения

Марсель Гоше и Пьер Нора утверждают рефлексивную историю «во второй степени» как культурную в широком смысле В этом проекте переосмысливаются самые выраженные явления высокой культуры и знаний и одновременно - «когнитивные диспозиции, которые позволяют акторам двигаться внутри некой культуры» Понятие «репрезентации», активно употребляемое у Шартье, здесь воспринимается как слишком амбивалентное, оставляющее за гранью рассмотрения осмысленную часть человеческого действия

Жан-Франсуа Сиринелли ратует за союз нарождающейся культурной истории и возрождающейся политической Определяя культурную историю как «изучение форм репрезентаций мира внутри человеческой группы», Сиринелли не отождествляет полностью свое направление исследований с исследованиями Шартье Коллективный сборник «За культурную историю» и четырехтомная «Культурная история Франции», вышедшие под редакцией Ж -П Рию и Ж -Ф Сиринелли, были представлены концептуально различными авторами и стремились подать культурную проблематику как объединяющий фактор разнородных исторических исследований

Влиятельным направлением развития современных «Анналов» стал междисциплинарный альянс с экономикой, географией, правом, и, прежде всего социологией, на базе которого, по замыслу Б Лепти, должна произойти кристаллизация «прагматической парадигмы», продолжающей «критический поворот» Исторический анализ здесь дополняется измерениями социологией действия, а также экономикой и социологией соглашений, которые выводят на передний план исследования мир индивидуального актора

Еще одним способом экспериментировать в истории стали для «четвертых Анналов» «игры масштабов» (jeux d'echelles) изменение масштабов исторического исследования в зависимости от поставленной задачи и поиск новых способов описания Отдавая предпочтение микро-сюжетам, «четвертые Анналы» стремились найти способ перехода к выявлению феноменов более общего порядка

Ряд историков-анналистов сквозь призму обновленной исторической антропологии поддерживают интерес к пространству и эволюциям незападных цивилизаций, участвуют в методологических дискуссиях, призывая установить контролируемые, но проницаемые границы между дисциплинами, привести к полной ясности идейные трансферты между различными дисциплинами на уровне техник, понятий, подходов или парадигм В данном русле развивается проект «перекрестной истории», которая имеет намерение обобщить объекты и ракурсы, которые ускользают от компаративных методологий и исследований культурных трансфертов, отслеживая параметры «масштабов» исследования, категорий анализа, связей диахронии и синхронии, режимов историчности и рефлексивности

В третьем разделе третьей главы анализируется современный подъем политической истории, представленной различными направлениями, каждое из которых имеет свою институциональную и концептуальную основу В то время,

когда «Анналы» демонстрировали свое неприятие к политической и событийной истории, ренессанс этого направления готовился в Институте политических исследований Парижа и университете Париж-Х-Нантер Основоположником современной французской политической истории по праву считается Рене Ре-мон Однако и историки «Анналов» (М Аполон, Ж Дюби, Ж Ле Гофф, П Нора) оказались причастны к обновлению политической истории

Р Ремой провозгласил проект «новой политической истории», призванной обобщить уроки новейшей истории и преодолеть упадок глобальных обобщающих моделей, реабилитируя интерес к разуму, воле и действию акторов «Новая политическая история» утверждает новые объекты и темы, рассматриваемые сквозь призму популярных понятий прагматической социологии, таких, как «сеть», «среда», «поколение», «репрезентация» Однако центральным из них является, по Ремону, понятие «политической культуры», представленной как «мощный индикатор этоса нации и гения народа», той результирующей, которая объединяет разнообразие репрезентаций

Значительный круг исследователей, не формализованных программными заявлениями или основанием специального института, могут быть охарактеризованы как сторонники «социальной истории политического» Историки данной ориентации стремятся через обновление классической социально-экономической истории и истории ментальностей привнести в исследование политических феноменов и процессов лучшие традиции социальной истории в духе «Анналов», представляя собой еще один пример перемещения фокуса исследования от «экономик, обществ, цивилизаций» к отвергаемой ранее области политического Вдохновителем такого подхода стал Морис Агюлон В своих исследованиях через анализ пространства «горизонтальной» коммуникации, характера «социабельности» местных жителей Агюлон показывал, что история повседневного неотделима от политической истории, и что в отдельных регионах политическое было органично инкорпорировано в культуру

«Концептуальная история политического» нашла свое пристанище в Высшей школе исследований по социальным наукам - институте «Анналов» Сторонники этого междисциплинарного проекта называют в качестве его главного истока идейные потрясения во Франции 1970-х гг - в первую очередь, кризис марксизма и рефлексию о тоталитаризме Самой яркой фигурой «концептуальной истории политического» являлся Франсуа Фюре, чьи размышле-

ния о Французской революции, Советском Союзе оказались не отделимы от собственного опыта большевизма и последующего разочарования в нем, и с неизбежностью наполнены грубыми редукциями идеологического толка.

Другие представители данного направления не поддерживают столь же радикальных воззрений Согласно П Розанваллону, концептуальная история политического базируется на понятии «политической культуры», понимаемой как изменяющаяся система политических рациональностей, репрезентаций, которые порождают определение формы действия и проекты будущего По мнению М Гоше, «возвращение» политического и биографии позволяет сосредоточиться на «рефлексивной», осмысливаемой части человеческого действия, вписать в историю «философию субъекта», и в этом намерении концептуализации обрести новую способность к историческим обобщениям Возвращение политической истории, согласно Гоше, неразделимо с двумя другими течениями - рефлексивной историей, включающей в себя историю исторической науки и историю памяти, то есть «историей во второй степени», которая включает в себя дискурс о предмете и его «мемориальную стратификацию», позволяющую ответить на вопрос как, в каком состоянии, в результате какой работы эта проблема или этот объект приобрел тот вид, в каком мы его изучаем сегодня

Четвертый раздел третьей главы посвящен проблематике знания, памяти и власти в современной историческом исследовании Франции, тесно увязанной с темой социальных обязательств историка

Критика концептуальных основ движения «Анналов», «социологический» и «политический» повороты не исчерпывают многообразия французской историографической конъюнктуры последних десятилетий Вокруг тем памяти, идентичности и национального, которые уже проходят красной нитью через исследования об «изменениях парадигм» и программы обновленной политической истории, образуется другая совокупность исследований и размышлений, связанных с актуальными для современного французского общества дискуссиями о недавнем прошлом Это направление исследований может быть условно названо «историей памяти» Тема нашествия мемориальных практик стала топосом французской исторической науки 1980-1990-х годов, «время корней», мода на генеалогию, год «национального достояния», мания исторических юбилеев, умножение музеев, страстное желание «сохранить все» представляются как совокупность доказательств этого нашествия памяти

История памяти по-новому оценивает связи между историей, памятью и национальной идентичностью, она является важным ресурсом обновления исторических изысканий, найдя воплощение в одном из наиболее сильных историографических проектов недавнего времени - 7-томной серии «Места памяти», редактором которой выступил П Нора

Особенно остро переживаются в национальной памяти «теневые зоны» недавнего прошлого, в особенности — история режима Виши и война в Алжире, становящиеся объектом жарких дискуссий и судебных разбирательств

В настоящее время проблематика отношений истории и памяти также опирается во многом на рефлексию Поля Рикера Историк имеет профессиональное обязательство по работе с коллективной памятью, он врачует ее травматизмы и пространство забытого в ней, препятствуя небескорыстным социальным и политическим манипуляциям

Тема работы с коллективной памятью приобрела особую остроту в конце 1980-х гт в связи с необходимостью судить преступления, совершенные в прошлом Историков приглашают в качестве экспертов для воссоздания исторического контекста в судебных процессах над бывшими нацистскими преступниками Другой формой участия стало привлечение самих историков в качестве ответчиков в тех случаях, когда выполненные ими интерпретации прошлого (в основном, истории французского Сопротивления) не устраивают заинтересованных лиц Во всех имеющихся прецедентах тесно переплетены политическое мнение, репутация и историческое исследование, что делает невозможным формирование некой единой позиции сообщества историков Однако участие историков в современных судебных практиках является еще одной угрожающей крайностью бытия профессии, которая заставляет вновь задаться вопросом об основах своего ремесла и заново проходить вехи своей собственной истории, релегитимируя нормы профессиональной коммуникации и корпоративной этики

Не найдя точки опоры в зыбких морализациях и (или) философских диспутах, ряд историков выявляют «социологические» закономерности историографических эволюций Это движение является частью общего потока «сравнительной истории интеллектуалов», демонстрирующей завидный динамизм в 1990-е гг В этом направлении исследований выявляются способы, которыми интеллектуалы получают доступ к признанию «пэров» и общественную известность, изучается эволюция интеллектуальной жизни, от гене-

зиса на заре Нового Времени до современных институциональных и медийных сетей, механизмы и условия производства и распространения идей

В заключении подведены итоги, сформулированы основные результаты исследования Проведенное диссертационное исследование позволяет рассматривать опыт движения «Анналов» в его социальной глубине, укорененным в конкретно-исторических обстоятельствах, реагирующим на настроения своего времени, и одновременно — в рамках долговременной эволюции французского сообщества, исторической науки и гуманитарного знания в целом

На основании многочисленных рецензий, выполненных Люсьеном Фев-ром, и лаконичных трудов Марка Блока в качестве основных параметров «классической концепции» выделяют замену «событийной» повествовательной истории историей проблематизирующей, приоритет социальной и экономической проблематики, междисциплинарный синтез

Все эти критерии исследования так или иначе были соблюдены в работе последующих поколений, связанных с «Анналами», все генерации анналистов сохранили теоретические воззрения Февра и Блока в качестве важнейшего для формирования собственной профессиональной идентичности концептуального референта Однако «удельный вес» каждого из параметров в исследовательских практиках наследников был не одинаковым Так, в исторических практиках «вторых Анналов» возобладала версия истории, основанная на союзе с экономикой, географией и социологией, а в версии Лабрусса и его многочисленных учеников — руководствующаяся творческими интерпретациями марксизма «Вторые Анналы» утверждали проект «тотальной», или глобальной истории, сохранив веру отцов-основателей движения в возможность целостного восприятия и описания прошлого Однако фактически за рамками коллективных исследований «второго поколения» осталась проблематика «ментального инструментария», психологии и культуры людей прошлого

«Третьи Анналы» утверждали свою самобытность, сместив интерес к темам ментальности и антропологии человека, проблемам материальной цивилизации, «сериальной истории», вдохновленной работами Мишеля Фуко Таким образом, сложился новый междисциплинарный альянс с антропологией и философией В историографии, особенно марксистской, часто утверждался разрыв «третьего поколения» с наследием предыдущих «Анналов», как в тематических ориентациях, так и в отношении проекта «тотальной истории» Но была актуализирована другая линия интеллектуального наследия

историческая наука вернулась в пространство ментального универсума, позволяя современникам измерить глубину инаковости прошлого по отношению к настоящему, проникнуться его экзотической красотой

В сложном процессе трансформации между возросшим интересом общества к истории, поделенной на коллективные виды памяти, у каждой из которых своя правда и свои претензии к официальным версиям прошлого, и эпистемологическими дискуссиями вокруг «лингвистического поворота» образуется новое понимание идентичности ремесла историка Важной вехой его обновления остаются концептуальная основа и опыт «движения Анналов»

Основные публикации по теме диссертации за последние 5 лет:

I. Монографии

1 Трубникова Н В Историческое движение «Анналов» традиции и новации -Томск Изд-воТом ун-та,2007 -352с

II. Статьи в изданиях, рекомендованных ВАК для опубликования материалов докторских диссертаций

1 Трубникова Н В , Уваров П Ю Пути эволюции социальной истории во Франции//Новая и новейшая история -2004 -№6 -С 127-147 (10/20 с)

2 Трубникова Н В Регионы Азии и метод Фернана Броделя // Известия Томского политехнического университета - 2002 - Т 305 - № 7 — С 175-185 (11 с)

3 Трубникова НВ Марк Блок образ идеального историка и вызовы современной Франции // Вестник Томского государственного университета - 2004 — № 281 - Серия История Краеведение Этнология Археология -С 190-195 (6с)

4 Трубникова Н В Французское россиеведение традиции тоталитарной парадигмы и новые исследовательские стратегии // Известия Томского политехнического университета -2005 -Т 308 -№2 - С 180-182(3 с)

5 Трубникова Н В Междисциплинарный альянс или конфронтация'? Дискуссии французских историков и социологов по теории социальных наук // Известия Томского политехнического университета - 2005 - Т 308 -№ 3 - С 192-196 (5 с )

6 Трубникова Н В Социальные науки будущего текущий кризис и перспективы выхода из него (по материалам современной французской историографии) // Вестник Томского государственного университета — 2005 - № 288 - Серия История Краеведение Этнология Археология -С 37-40 (4с)

7 Трубникова НВ Ревизия наследия позитивизма в современной французской историографии // Известия Томского политехнического университета -2006 -Т 309 -№6 -С 206-210 (5 с)

8 Трубникова Н В Публичные дебаты как способ обоснования легитимности знания рождение социальных наук во Франции // Вестник Новосибирского государственного университета - 2007 - Т 6 — вып 1 История - С 50-54 (5 с )

9 Трубникова Н В Преемственности и новации в историческом журнале «Анналы экономической и социальной истории» в контексте развития профессиональной периодики // Известия Томского политехнического университета -2007 - Т 310 -№3 -С 195-199 (5 с)

10 Трубникова Н В История Советской России сквозь призму исследований современной французской русистики- новые тенденции // Гуманитарные науки в Сибири -2007 -№2 -С 69-73 (5 с)

11 Трубникова Н В Транзитные перекрестки французской науки дрейф понятий от социологии к истории // Вестник Томского государственного университета - 2007 - № 294 - Серия История Краеведение Этнология Археология —С 170-174(5 с)

III. Статьи и разделы в коллективных монографиях

1 Трубникова Н В На закате теорий тоталитаризма французская историография о России // Исторические исследования в России-П Семь лет спустя /Под ред ГА Бордюгова.-М Изд-воАИРО-ХХ,2003 - 560с -С 479-508(30с)

2 Трубникова НВ «Одержимость памятью» профессиональная ответственность и культура толерантности историка в эпоху риска идентичности // Межэтнический и межконфессиональный диалог в российском обществе' про-

блемы толерантности Материалы межрегиональной научно-практической конференции —Томск Дельтаплан, 2003 -182с —С 14—18 (5 с)

3 Трубникова НВ Эволюции социальной истории в современной французской историографии // Междисциплинарный синтез в истории и социальные теории теория, историография и практика конкретных исследований /Под ред Б Г Могильницкого, И Ю Николаевой, Л П Репиной Тематический сборник - М ИВИ РАН, 2004 - 168 с - С 86-9 (6 с)

4 Трубникова Н В «Без жертв наше спасение невозможно » (Марк Блок, «Странное поражение») // Отечественные записки - 2004 - № 5 -С 242-245 (4 с)

5 Трубникова Н В Человек, власть и коммуникация в обществе потребления (по концепции «политической истории религии» Марселя Гоше) //1 межрегиональная научно-практическая конференция « РИ-универсум 2004» сб материалов — Томск Дельтаплан, 2004 -152 с - С 99-102 (4 с)

6 Трубникова Н В История и память в бесконечном диалоге дискуссии французских историков // Диалог со временем Альманах интеллектуальной истории - М КомКнига, 2005 - С 121—131(11с)

ТРУБНИКОВА НАТАЛЬЯ ВАЛЕРЬЕВНА

ИСТОРИЧЕСКОЕ ДВИЖЕНИЕ «АННАЛОВ» ИНСТИТУЦИОНАЛЬНЫЕ ОСНОВЫ ТРАДИЦИИ И НОВАЦИИ

Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук

ISO9001

i,mgnHiÉ

Подписано к печати 28 02 2007 Формат 60x84/16 Бумага «Классика»

Печать RISO Услпечл 2,91 Уч-издл 2,63 __Заказ Тираж 100 экз_

Томский политехнический университет Система менед жмента качества Томского политехнического университета сертифицирована NATIONAL QUALITY ASSURANCE по стандарту ISO 9001 2000

измтельстш^'тпу 634050, г Томск, пр Ленина, 30

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора исторических наук Трубникова, Наталья Валерьевна

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА I. ТРАДИЦИИ И ПРОБЛЕМА ПРЕЕМСТВЕННОСТИ: «АННАЛЫ» КАК МЕСТО ПАМЯТИ».

1.1. «Анналы» и ревизия наследия позитивизма.

1.1.1. Рефлексия о позитивизме в современных историографических исследованиях.

1.1.2. «Методическая школа» как родоначальница исторической профессии.

1.1.3. Формирование профессиональной исторической периодики.

1.1.4. Эпистемологические основания «методической школы».

1.1.5. Споры о легитимности гуманитарных наук на рубеже веков во Франции.

1.2. «Первое поколение» Анналов сквозь призму актуальных проблем исторической науки

1.2.1. «Анналы», Люсьен Февр, Марк Блок: «разделение триптиха».

1.2.2. Интеллектуальный климат «межвоенной» эпохи.

1.2.3. Марк Блок и Люсьен Февр: стратегии карьеры, идейные предпочтения и противоречия.

1.2.4. Проект журнала «Анналы экономической и социальной истории» и его воплощение.

1.2.5. «Анналы», политика и общество: «захваченные ролью историка»?.

ГЛАВА II. ДВИЖЕНИЕ «АННАЛОВ» В 1950-70-е гг.: СОЗДАНИЕ

ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ ИМЕРИИ.

2.1. «Вторые Анналы» как институциональная основа движения.

2.1.1. «Тридцать славных лет» в истории социальных наук.

2.1.2. Опыт институализации движения «Анналов» и его стратегии власти.

2.1.3. «Геоистория» против структурной антропологии: дискуссия

Броделя и Леви-Стросса о больших длительностях.

2Л .4. Камиль-Эрнест Лабрусс как основоположник французской квантитативной истории.

2.1.5. Ученики Лабрусса.

2.2. «Третье поколение» «Анналов» или «Новая история».

2.2.1. Новый социальный контекст и «Новая история».

2.2.2. Исторический материализм и «новая история».

2.2.3. Эгоистории - автопортрет «третьего поколения».

2.2.4. Экспансия «Новой истории».

2.2.5. Тематические ориентации в «третьих Анналах».

ГЛАВА Ш. «ЧЕТВЕРТЫЕ АННАЛЫ» В КОНТЕКСТЕ СОВРЕМЕННОЙ ИСТОРИОГРАФИЧЕСКОЙ СИТУАЦИИ: «МЕЖДУ СЦИЛЛОЙ ПОСТМОДЕРНА И ХАРИБДОЙ НЕОПОЗИТИВИЗМА».

3.1. Рефлексия о познавательных возможностях истории и черты проявляющегося эпистемологического консенсуса. Критика «Анналов» в 1980-1990-е гг.

3.1.1. «Кризис парадигм» и критика концептуальных основ движения «Анналов».

3.1.2. «Вызовы» и «ответы» «лингвистического поворота»

3.1.3. Теоретическая рефлексия об истории во Франции как источник эпистемологического консенсуса рубежа 1990-2000-х гг.

3.2. «Четвертые Анналы», близкие к ним методологические ориентации и научные проекты.

3.2.1. «Критический поворот» и векторы инновации в «четвертых Анналах»

3.2.2. «Социологический поворот» истории и «прагматическая парадигма».

3.2.3. «Социокультурная» и «перекрестная» истории.

3.3. «Возвращение политического» в разных тенденциях развития.

3.4. Знание-память-власть: проблематика «ремесла историка» и его гражданских обязательств.

3.4.1. История памяти и ее «теневые зоны».

3.4.2. Рефлексия Поля Рикёра о диалектике истории и памяти.

3.4.3. «Судить или понимать?» История за трибуной правосудия.

3.4.4. «Ремесло историка»: новые определения.

Введение диссертации2007 год, автореферат по истории, Трубникова, Наталья Валерьевна

Постановка проблемы и актуальность ее решения

Историческая наука в современной России, продолжая тенденцию последних десятилетий, пересечена дискуссиями о предмете истории, ее познавательных и когнитивных возможностях, процедурах верификации, эвристическом ресурсе различных исследовательских подходов1. Обретение в историческом познании устойчивых теоретических и методологических оснований, которые, очевидно, не могут быть ныне сведены к некой единой универсальной доктрине, немыслимо без корректных заимствований опыта иностранных историографий, и, как следствие, развития истории мировой исторической науки. Историческое движение «Анналов», представляющее наиболее известную национальную традицию историописания в XX в. и отличающееся многогранностью и преемственностью многих своих начинаний, находится в центре подобной рефлексии.

1 Гуревич А.Я. О кризисе современной исторической науки // Вопросы истории. - 1991. - № 2-3. -С. 21-36; Ковальченко И.Д. Теоретико-методологические проблемы исторических исследований. Заметки и размышления о новых подходах // Новая и новейшая история. - 1995. - № 1. - С. 3-33; Савельева И.М., Полетаев A.B. История и время. В поисках утраченного. - М., 1997; Репина Л.П. Смена познавательных ориентации и метаморфозы социальной истории // Социальная история. Ежегодник. 1998-1999. - М., 1999; Колосов Н.Е. Как думают историки. - М., 2001; Могильницкий Б. Г. История на переломе: некоторые тенденции развития современной исторической мысли // Междисциплинарный синтез в истории и социальные теории: теория, историография и практика конкретных исследований. - М., 2004. С. 5-22; Лубский A.B. Альтернативные модели исторического исследования. - М., 2005; Николаева И.Ю. Проблема методологического синтеза и верификации в истории в свете современных концепций бессознательного. - Томск, 2005; История и память. Историческая культура Европы до начала Нового времени / Под ред. Л.П. Репиной. - М., 2006.

Поддерживая тонус напряженного теоретического поиска, пытаясь противостоять натиску девальвации, если не дискредитации самого образа истории как научного познания, современная историография должна соответствовать определенным критериям, которые, как представляется автору диссертации, принципиально важны для дальнейшего развития исторической науки.

Необходимо участвовать в разработке и обсуждении эпистемологических концепций, способных стать объединяющей основой для фрагментированного и имеющего подчас сугубо формальные нормы корпоративной солидарности сообщества историков.

Историографические исследования должны стремиться к аутентичному разъяснению и настаивать на адекватном употреблении методологических подходов и моделей, которые активно заимствуются, и зачастую только «метафорически», в отечественном историческом познании из иностранных историографии или смежных гуманитарных наук, а также представлять новые методологии.

Нужно обогащать традиционный тип анализа, фокусирующего внимание на проблемно-тематическом измерении историографического процесса, за счет изучения самих условий исторического производства, социальной, политической и культурной среды историков, - тех параметров, которые были введены в практику научного исследования благодаря развитию направлений исследований современной «интеллектуальной истории» и «социологии науки». Актуальность последнего императива со всей непреложностью иллюстрируется, например, тем фактом, что во Франции квантитативный триумф историографии 1960-х во многом базировался на отлаженной работе системы национальных архивов, в то время как в Италии отсутствие подобной развитой государственной службы побуждало, скорее, к исследованиям в жанре «микроистории».

В соответствии с этими критериями определялись объект и предмет диссертационного исследования.

Объектом исследования является французская историография конца Х1Х-начала XXI вв., непосредственно - через наследование парадигм и институциональную принадлежность, - или опосредованно, - через пространство дискуссий и конкурентной борьбы, - связанная с движением «Анналов», во всей совокупности современных представлений о нем, его взаимосвязях и факторах развития.

Предметом изучения является история движения «Анналов», комплексно рассматриваемого:

1) как интеллектуальная традиция, которая имеет общую концептуальную основу, отмечена векторами идейных преемственностей и оппозиций, позволяющих многим исследователям постулировать наличие особой «парадигмы Анналов»;

2) как научный и социальный феномен, обладающий собственным ресурсом производства и трансляции своих интеллектуальных достижений: органами периодики и издательства, образовательными и исследовательскими учреждениями, при надл ежностью к влиятельным медийным сетям;

Степень изученности темы

А.

Историография истории «Анналов», если брать за точку отсчета рецензии на научные труды основателей - Люсьена Февра и Марка Блока, отзывы современников о политике публикаций в самом журнале, очевидно, имеет ту же хронологическую глубину, что и само движение. Но еще в 1965 г. исследование Ж. Глениссона бегло представляет «Анналы» как одну из тенденций развития современной французской историографии1. Как самостоятельный и уже состоявшийся феномен французской исторической науки «Анналы» подвергаются историографической рефлексии сравнительно поздно, по мере институционализации движения и обретения им широкого международного престижа, к рубежу 1960-1970-х гг.

У истоков историографии «Анналов» располагается история движения, рассказанная самими анналистами, - прежде всего, Люсьеном Февром и Фернаном Броделем. Она представляла собой широко известное идеализированное повествование о деятельности двух молодых страстсбургских профессоров, которые были вынуждены противостоять консервативным устоям своего профессионального сообщества и создали революционный по размаху обновлений журнал, со временем превратившийся в авангард мировой исторической науки. Именно эта «золотая легенда» о бунтарях от истории получала комплиментарное развитие в трудах младших коллег в 1970-е гг.2. Параллельно «Анналы» завоевывают значительный, и, как правило, благожелательный интерес международной аудитории, обсуждающей возможности психологических подходов3 и французских версий структурализма4 в истории,

1 Glénisson J. 1/Historiographie française contemporaine : tendances et réalisations // Comité Français des Sciences Historiques. Vingt ans de recherche historique en France (1940-1965), I. L'Enseignement et la recherche, les publications. - P., 1965. P. ix-xiv, xv-xvii.

2 Aymard M. The Annales and French historiography (1929-1972) // Journal fo European Economic History. - 1972. - № I. - P. 491-511; Chartier R. et Revel J. Lucien Febvre et les Sciences Sociales // Historiens et géographes. - 1979. - № 272. - P.427-442.

3 Manuel F.E. The Use and Abuse of Psychology in History // Daedalus. - 1971. -№ C. - P. 187-213.

4 Kinser S. Braudel and Vilar: the "Structuralism" of the Annales School. Colloquium Paper. - Berkley, 1974. междисциплинарность1, проблему истоков движения, линии инновации и преемственности в нем2.

Однако и в этот период раздаются пока немногочисленные оппозиционные голоса: так, Ш.-Э. Пута упрекает анналистов в том, что они крайне некорректно излагают в дискуссиях идейные позиции своих оппонентов3, Х.С. Хьюес отмечает «безапелляционный и поучительный тон» манифестов Февра, критикует авторский стиль Броделя «за полет между статистикой и поэтикой»4.

Монография Т. Стояновича «Французский исторический метод. Парадигма Анналов»5 представляет собой едва ли не первую попытку внешнего по отношению к движению обобщающего историографического исследования. Но, что следует из самого заглавия, это исследование осталось в пределах стереотипа, созданного самими «Анналами»: для автора послевоенный триумф «школы Анналов» означал триумф «французского исторического метода» над устаревшим «немецким нарративным». Таким образом, «Анналы» не просто затмили собой все предшествующие и параллельные им достижения французской исторической школы, но и были отождествлены с самой идеей прогресса в исторической науке XX в.

Г. Иггерс в своей обзорной работе «Новые направления в европейской историографии», напротив, полагал, что французские «Анналы» нельзя рассматривать вне наследия германской исторической школы. Исторические исследования во Франции глубоко зависимы от немецкого влияния, а метод семинаров был заимствован прямо. Иггерс доказывал, что именно рождение немецкого «историзма» в начале XÏX века стало, в терминологии Куна, подлинной «революцией в историографи и». И напротив, течения начала XX столетия, повлекшие за собой образование, в широком смысле, «новой

1 Hexter J. F. Braudel and the monde braudciien // Journal of Modem History. - 1972. - № 4. - P. 499.

2 Keylor W.R., Siegel M., Thomas H.F. and others. The Historiography of the Early Annales Mouvement // American Historical Association. 1974. 28 december.

3 Pouthas C.-E. Présentation // Revue d'histoire moderne et contemporaine. - 1954. - № 1. - P. 1-2.

4 Hughes H.S. The Obstructes Path : French Social Thought in the Years of Desperation, 1930-1960. -N.Y., 1968. Chapter «The Historiens and the Social Order». P. 18-64.

5 Stoianovich T. French historical metod. The Annales paradigm. - Ithaca and London, 1976. истории», хотя и преодолели ранкеанскую парадигму, не смогли образовать вторую «историографическую революцию»: они вылились не в одну, а в несколько парадигм1.

Хотя «Анналы» отвергают узкую, событийно-ориентированную историю, они утверждают необходимость начинать с источников, усиливать документальную критику. Автор оценивает главный институт «Анналов» -Шестую секцию Высшей Практической школы, преобразованную позднее в Высшую школу исследований по социальным наукам, - как «наилучшим образом финансируемый и самый важный центр социальной науки и л исторических исследований» во Франции, Однако Иггерс не желает следовать клише о непреходящей революционности «Анналов», утверждая, что раньше движение боролось с позитивистской элитой профессии, а после второй мировой войны само превратилось в истеблишмент.

Во второй половине 1970-х гг., с очевидным запозданием, связанным со сложностью научного взаимодействия в средах, разделенных «железным занавесом», в историографические исследования, связанные с историей «Анналов», включились и советские ученые.

Начало историографической рефлексии об «Анналах» в СССР также имеет свою предысторию. Первая рецензия на труды Марка Блока, посвященная его концепции феодализма, была опубликована в СССР еще в о

1955 г. В 1957 г. В.М. Далин под псевдонимом «В. Видаль» опубликовал некролог о Л. Февре, положительно оценив его исследовательские достижения.4 Первый в советской научной литературе обзор журнала «Анналы» был опубликован Ю.Л. Бессмертным в 1959 г. в «Средних веках»,5 следующий - в 1962 г. - был выполнен в «Вопросах истории» Г.Г.

1 Iggers G. New Directions in European Historiography. - London, 1985. P. 31-41.

2 Iggers G. New Directions in European Historiography. - Middletown, Connecticut, 1975. P. 57.

3 Кон И.С., Люблинская А.Д. Груды французского историка Марка Блока // Вопросы истории. -1955,-№8.-С. 147-159.

4 Видаль В. Люсьен Февр // Вестник истории мировой культуры. - 1957. - № 1. - С. 244—246.

5 Бессмертный Ю.Л. «Annales (Economies. Sociétés. Civilisations)». P., 1958. № 1 -4 // Средние века. - 1959.-Вып. 15 - С. 142-146.

Дилигенским,1 охарактеризовавшим движение «Анналов» как школу, которая воплотила в себе основные прогрессивные тенденции развития современной буржуазной историографии.

В 1960-начале 1970-х гг. публикуется целый ряд работ, посвященных отдельным аспектам теории и практики французских исторических исследований. Однако рефлексия советских историков проходит в русле общей концепции кризиса буржуазного историзма и западных фальсификаций истории, где «Анналы» подвергались хоть и не самой жесткой, ввиду своей достаточной лояльности к марксизму, но сугубо идеологизированной оценке. Так, И.С. Кон в подобающем идеологическом русле рассматривает на примере творчества JI. Февра проблемы исторической закономерности, объективности и субъективности, критикует Ф. Броделя и его коллег за слишком узкое понимание капитализма и отсутствие интереса к проблематике классовой борьбы; за схематизм «геоистории» и непроясненность переходов между тремя уровнями исторического бытия, которым соответствуют знаменитые три режима исторических времен3.

И.И. Розовская на примере «Анналов» исследует проблематику социально-исторической психологии, опираясь на исследования JI. Февра и Р. Мандру, рассуждает об историзме человеческого сознания, позволяющем формировать новые исследовательские подходы4.

В 1970-начале 1980-х гг. обращения к отдельным проблемно-тематическим ракурсам исследований движения «Анналов» в СССР продолжились. Значительный интерес к «Анналам» проявили советские

1 Дилигенский Г.Г. «Annales. Economies - Sociétés - Civilisations». Paris // Вопросы истории. - 1962. - № 7. - С. 185-190.

2 Медушевская О. M. Вопросы теории источниковедения в современной буржуазной историографии // Вопросы истории. - 1964. - № 8. - С. 77-88; Медушевская О.М. Некоторые проблемы методологии истории в современной французской историографии // Вопросы философии. - 1965. - № 1. - С. 107-115; Иванов В.В. К вопросу о содержании и развитии сравнительно-исторического метода /У Методологические и историографические вопросы исторической науки. Томск, 1967. Вып. 5; Атласов Г.В. К вопросу о теоретико-методологических основах современной французской историографии // Вопросы историографии всеобщей истории. -Казань, 1967. - Вып. 2.

3 Кон И.С. Философский идеализм и кризис буржуазной исторической мысли. - М., 1959.

4 Розовская И.И. Проблематика социально-исторической психологии в зарубежной историографии XX в. // Вопросы философии. - 1972. - № 7. - С. 128-136. историки Великой французской революции. A.B. Адо и В.П. Смирнов в соавторстве проанализировали состояние исследований по данной проблематике в современной французской историографии, особенно - в деятельности «второго и третьего поколений Анналов»1. Анализируя творчество Броделя, Jle Руа Ладюри, Мандру, интересующую их проблематику народных движений, социально-исторической психологии, авторы пришли к выводу о методологическом кризисе в школе «Анналов», проявившемся в тематической фрагментации исторической науки.

Похожую позицию обозначил А.З. Манфред, который считал бесперспективным отсутствие единой концепции исторического процесса у французских историков2.

С.Ф. Блуменау анализировал общую эволюцию интерпретаций Великой французской революции, выполненных «Анналами» в различные периоды их деятельности. Если первые два поколения «Анналов» публиковали рецензии и статьи по данной проблематике, то в дальнейшем отчетливо проявляется кризис. Автор признал неудачным проект «глобальной истории» Броделя, поскольку его преемники пошли по пути о раздробления тематического поля исторического исследования .

В.М. Далин в монографии «Историки Франции XIX-XX вв.»4 рассматривал школу «Анналов» как определяющее для французской исторической науки интеллектуальное течение. Высоко оценивая превосходные источниковедческие техники французских историков, он пользуется градацией «поколений» в истории «Анналов», чтобы обозначить, с марксистской точки зрения, плодотворность исследований первых двух исследовательских генераций и оценить как отошедшую от верного русла концепцию «третьих Анналов».

1 Ado A.B., Смирнов В.П. Послевоенная французская историография новой и новейшей истории Франции // Новая и новейшая история. - 1977. - № 6. - С. 150-156.

2 Манфред А.З. Некоторые тенденции зарубежной историографии // Коммунист. - 1977. - № 10. -С.106-114.

3 Блуменау С. Ф. «Анналы» и проблемы Французской буржуазной революции конца XVIII в. // Вестник Московского университета. Серия История. 1978. № 3. С. 68-87.

4 Далин В.М. Историки Франции XIX-XX вв. - М., 1981.

При сохранении общего идеологического профиля формируется тенденция к созданию обобщающих опыт «Анналов» трудов. Так, в своей монографии М.Н. Соколова1 решила не выделять последователей Блока и Февра в особую научную школу. Автор не наблюдала у преемников достаточного идейного единства, отметив, что концепция исторических времен Броделя явно стоит особняком по отношению к теоретическим экскурсам других представителей «Анналов». Историческое производство «Анналов» так и не обрело связности единой теории исторического процесса, которая, - очевидная дань времени, - возможна только на базе исторического материализма.

И.А. Гобозов выполнил исследование о буржуазной философии истории, противопоставив материалистическую марксистскую методологию «идеалистическим» исследованиям школы «Анналов»2.

Ю.Н. Афанасьев защитил докторскую диссертацию и опубликовал монографию о «французской исторической школе Анналов»3. Пользуясь понятием школы, автор тем не менее отмечал размытость и тематическую дробность предмета исторических исследований, близких к «Новой истории», вдохновляемой междисциплинарными подходами. В качестве сильной черты исследовательской программы «Анналов» Ю.А. Афанасьев выделяет способность к выявлению взаимосвязей между различными тематическими универсумами, что делает возможной концепцию «глобальной истории», особенно в исследованиях Фернана Броделя.

A.C. Ходонов в кандидатской диссертации анализировал, в марксистском ключе, теоретико-методологические взгляды Марка Блока, рассматривая на примере его исследований возможности компаративного и

1 Соколова М.Н. Современная французская историография. Основные тенденции в объяснении исторического процесса. - М., 1979.

2 Гобозов И.А. Современная французская буржуазная философия истории. - М., 1978.

3 Афанасьев Ю.Н. Историзм против эклектики. Французская историческая школа «Анналов» в современной буржуазной историографии. 1929-1979 гг. - М., 1980. ретроспективного подходов, его концептуальные схемы феодализма и коллективной психологии1.

Тем временем в западной историографии рубежа 1970-1980-х гг. происходили существенные изменения, связанные с пересмотром существующих парадигм социальной истории, что привело к стремительному превращению «Анналов» из победоносной традиции историописания в объект дискуссий. Ревизия «официальной истории» «Анналов» была начата коллективом самого журнала в честь 50-летия издания. Молодые сотрудники редакции А. Бюргьер и Ж. Ревель утверждали, что настало время написать «действительную» историю «Анналов», взятую во всей сложной социологии их реального развития и свободную от интерпретаций, исходящих от самих анналистов2.

В дальнейшем названные прямо или отождествленные косвенно с доминирующими моделями социальной истории, «Анналы» подверглись о самой бескомпромиссной критике . Ревизия историографической традиции, исходящая от «Анналов», привела и к новым прочтениям так называемой «позитивистской» историографии, избавляя поколение учителей Февра и Блока от долго доминировавшего негативного, почти карикатурного образа4.

Г. Бурде и Э. Мартен в книге «Исторические школы» рассматривали движение «Анналов» как закономерный этап в развитии французской историографии, в чем-то наследующий предыдущей «методической» школе, в чем-то конкурирующий с ней. С педагогической ясностью авторы изложили основные подходы и теории исторической дисциплины, в том

1 Ходонов А.С. Теоретико-методологические взгляды Марка Блока. Автореф. дис. .канд. ист. наук. - Томск, 1985.

2 Burguière A. Histoire d'une histoire: la naissance des Annales. //Annales: ESC. - 1979. - № 6. - P. 1347-1359; Revel J. Histoire et sciences social s: les paradigmes des Annales. //Annales: ESC. - 1979. -№6.-P. 1359-1376.

3 Stone L. Retour au récit ou réflexions sur une nouvelle vieille histoire // Le Débat. - 1980. - № 4. - P. 116-142; Furet F. En marges des Annales. Histoire et sciences sociales // Le Débat. - 1981. - № 17. - P. 112-127.

4 Carbonell C.-O. Histoire et historiens. Une mutation idéologique des historiens français, 1865-1885. -Touluse, 1976; Bourdé G., Hervé M. Les écoles historiques. - P., 1983. Livet G. (dir.), Carbonell C.-O. Les Professeurs d'histoire de l'enseignement supérieur en France au début du Xxe siècle // Au berceau des Annales, le milieu strasbourgeois, l'histoire de France au début du XXe siècle. Actes du colloque de Strasbourg, octobre 1979. - Toulouse, 1983. числе, «школы Анналов» и «Новой истории», выявляя их связи с доминирующими идейными течениями - марксизмом и структурализмом. Авторы одними из первых отметили и важную тенденцию в историографическом производстве последних лет - «медиатизацию» научных исследований и исторического дискурса в целом1.

Э. Куто-Бегари опубликовал монографию «Феномен Новой истории. Стратегия и идеология новых историков», продолжившую линию «демистификации» «Анналов». Автор описал как сугубо конкурентный, преследующий цели своей легитимации разрыв с традиционной «событийной» историей, который провозгласило движение. Не произведя научной революции в смысле, обозначенном Томасом Куном, и определив проект «тотальной истории» лишь как отдаленный идеальный горизонт, «Анналы» вознеслись к вершинам профессионального триумфа за счет того, что сумели сформировать революционную и успешную стратегию захвата интеллектуальной власти, учреждений образования, издательств и медиа-бизнеса2.

Книга Ф. Досса «История в осколках. От Анналов к Новой истории» обобщила эволюцию движения «Анналов», создание вокруг него институциональной сети через последовательную смену социальных и политических контекстов. Автор проанализировал тематические и методологические решения «Новой истории», отказавшейся от амбиций истории «тотальной» и призывающей к реабилитации пространства событийной истории и «коротких» времен, которые ранее отвергались в о

Анналах» как малозначимые .

В 1990 г. была опубликована обобщающая монография английского историка П. Берка «Французская историческая революция: школа

1 Bourdé G., Hervé M. Les écoles historiques.

2 Coutau-Bégarie H. Le phénomène « Nouvelle histoire». Stratégie et idéologie des nouveaux historiens. - P., 1983. Rééd. : Coutau-Bégarie H. Le phénomène « Nouvelle Histoire » : Grandeur et décadence de l'école des Annales. - P., 1989.

3 Dosse F. L'histoire en miettes. Des « Annales » à la « nouvelle histoire ». - P., 1987. Rééd. 1997.

Анналов», 1929-1989»1. Выявляя основы «классической концепции» «Анналов», Берк выделил три фазы развития данной интеллектуальной традиции, основанные на деятельности трех различных поколений. «Первые Анналы» (1920-1945) были отмечены борьбой против традиционной истории, сделав свой журнал рупором инновации в профессии. «Вторые Анналы» (1945-1968) были в наибольшей степени «школой», обладавшей четким понятийным арсеналом и методом, воплощением которых автор считает «сериальную историю». «Третьи Анналы» (с 1968 г.) переживают период фрагментации, и одновременно - наибольшего влияния движения, совершая поворот от социо-экономической к социо-культурной, или даже политической и «событийной» истории. Однако автор писал о том, что к данному периоду движение теряет свои «системообразующие» отличительные признаки, что о «школе Анналов» ныне пишут в основном иностранные поклонники и критики, и даже делает вывод об «угасании» этой научной традиции.

Во второй половине 1980-х гг. - начале 1990-х историография «Анналов» оказалась отмечена двумя важными, хотя и неравноценными, с точки зрения исторических последствий, событиями: эпохально значимым окончанием «холодной войны» и узкоспециальной дискуссией вокруг «лингвистического поворота» в социальных науках.

Первое из вышеназванных событий привело к усилению европейских информационных обменов, позволив «Анналам», с почти 20-летним, относительно историографической ситуации на Западе, запозданием добиться безраздельного внимания историков посткоммунистических стран. В России какое-то время «Анналы» представлялись своего рода волшебной панацеей от всех когнитивных и методологических трудностей эпохи, переживающей крах господствовавшей ранее марксистской идеологии.

1 Burke P. The French historical revolution: the Annales school, 1929-1989. - Standford, CA, 1990.

В 1986 г. Ю.Н. Афанасьевым и М. Ферро был выпущен совместный франко-советский сборник «50/50: Опыт словаря нового мышления»1, в котором, при участии B.C. Библера, М.Я. Гефтера, А .Я. Гуревича и других впервые был поднят широкий круг исследовательских проблем (диалог культур, идентичность, ментальность, новое мышление, десталинизация), свободных от диктата идеологии.

В 1989 г. «Анналы» отметили свой юбилей в Москве, проведя международный коллоквиум, результатом которого стал коллективный сборник «Споры о главном: Дискуссии о настоящем и будущем исторической науки вокруг французской школы «Анналов»»2.

Представители самого движения - Ж. Ле Гофф, Э. Ле Руа Ладюри, Ж. Ревель, Р. Шартье - предостерегали своих российских коллег от словоупотребления «школа Анналов» в виду того, что «Анналы» как совокупный вектор движения объединяют много разнородных коллективов, которые невозможно отождествить между собой.

Российские историки говорили об общих для обеих национальных историографии подходах к изучению истории, обозначая перспективы будущего развития науки. М.А. Барг отметил как сильную сторону программы «Анналов» широкое использование междисцилинарных методов3, Ю.Л. Бессмертный говорил о кризисных тенденциях в современных «Анналах» и историографии в целом, о возможностях нового проекта «тотальной истории» в условиях фрагментации исторического познания4.

А.Я. Гуревич рассуждал о новых возможностях исторического синтеза, обнаруживая в истории ментальностей уникальную способность стать новым

1 50/50. Опыт словаря нового мышления / Под ред. Ю.Н. Афанасьева и М. Ферро. - М., 1989.

2 Споры о главном: Дискуссии о настоящем и будущем исторической науки вокруг французской школы «Анналов» / Отв. ред. Ю.Л. Бессмертный. - М., 1993.

3 Барг М.А. «Анналы» и междисциплинарные методы исторического познания // Споры о главном. С. 66.

4 Бессмертный Ю.Л. Кризис «Анналов»? // Споры о главном. .С. 110-111. ключом к реконструкции «картины мира людей прошлого», взятой в антропологической перспективе1.

Теоретико-методологические основы «первых Анналов» стали предметом особого интереса для А .Я. Гуревича. Он высоко ценил творчество Л. Февра, размышлявшего категориями «эпохи» и «цивилизации», которые могут быть поняты только сквозь призму «ментального инструментария», формирующего уникальный тип исторической личности. Гуревич считал, что именно концепции цивилизаций должны стать достойным противовесом жесткому детерминизму теории формаций2.

Центральным понятием исторического исследования для А.Я. Гуревича остается «ментальность» - теоретическое ядро современной исторической антропологии, «.мощный пласт сознания, где коренятся его автоматизмы и привычки, исторически обусловленные способы интеллектуального и аффективного освоения мира, тот "духовный инструментарий", при помощи которого люди расчленяют и организуют картину мира»3.

Своим единомышленником и одновременно - партнером по дискуссии А.Я. Гуревич считал Ж. Ле Гоффа, диалог с которым о периодизации Средневековья, о категории времени и догмате «чистилища» в ментальности средневекового европейца, о конфликте «народной» и «ученой» культур и о многом другом продолжался долгие годы.

Почти столь же тесно оказываются связаны с судьбой французской историографии исследования Ю.Л. Бессмертного. В своих монографиях4 он вел диалог с историками «Анналов», размышлял о специфике аграрных исследований М. Блока, о концепции «феодальной революции», о семье и браке в Средние века. Впечатленный исследовательским ресурсом

1 Гуревич А.Я. От истории ментальностей к историческому синтезу // Споры о главном . С. 25.

2 Гуревич А.Я. Теория формаций и реальность истории // Вопросы философии. - 1990. - № 11. — С. 43.

3 Гуревич А.Я. Кулыура и история (Ответы на вопросы редакции журнала) // Новая и новейшая история.-1991.-№ 1,- С. 98.

4 Бессмертный Ю.Л. Феодальная деревня и рынок в Западной Европе ХП-ХШ вв. По северофранцузским и западнонемецким материалам. М., 1969; Бессмертный ЮЛ. Жизнь и смерть в средние века: Очерки демографической истории Франции. М., 1991. микроистории, Бессмертный стремился интегрировать «историю частной жизни» в общую ткань социальной истории, через своеобразие казуса и фигурирующего в нем индивида найти переход к макропроблематике, исследующей общественные стереотипы и структуры1.

Оставаясь главным проводником достижений «Анналов» в отечественной историографии, А .Я. Гуревич положил начало активной теоретико-методологической разработке понятия «ментальностей»2 и многочисленных исследований в жанре исторической антропологии. Данная интерпретация, постулируя «историографическую революцию Анналов» и «парадигмальную ломку», связанную с утверждением «истории-проблемы» и «антропологическим поворотом», сводит все многообразие движения к единственной прямолинейной перспективе истории ментальностей и ее продолжений, утверждаясь в российской историографии 1990-начала 2000-х гг. как доминирующая3.

Признавая право любого исследователя на тематические предпочтения, необходимо отметить фактические несоответствия такой трактовки истории «Анналов». Постулируемая приверженность «Анналов» «ментальностям» и «цивилизациям» плохо адаптируется к работам М. Блока, основой для которых служили «классы», «структуры» и «общество» - терминология, позаимствованная у социологов. Эта интерпретация нивелирует существенную разницу идейных предпочтений в «первом поколении Анналов», сводя воззрения М. Блока к содержанию полемических манифестов Л. Февра, хотя именно А .Я. Гуревич обратил внимание российских читателей на то, что в деятельности легендарного дуэта были некоторые противоречия и «тщательно скрывавшиеся» от посторонних

1 Бессмертный ЮЛ. Человек в мире чувств. Очерки по истории частной жизни в Европе и некоторых странах Азии до начала нового времени. - М., 2000. С. 21.

2Зубкова Е.Ю., Куприянов А.И. Ментальное измерение истории: Поиски метода // Вопросы истории. - 1995. - № 7; Николаева И.Ю. На путях методологического синтеза: опыт интерпретации раннесредневековой ментальное™ // Историческая наука и историческое сознание. Томск, 2000. Глава V. С. 173 - 202

Гуревич А.Я. Загадка Школы «Анналов». «Революция во французской исторической науке» или

Об интеллектуальной ситуации современного историка // Мировое древо. - 1993. - №2; Гуревич А .Я. Исторический синтез и школа «Анналов». - М., 1993; научные разногласия1.

Интерпретация «школы Анналов» как специализирующейся на одних ментальностях обесценивает деятельность «вторых Анналов», по большей части - «геоисторию» Фернана Броделя, которую А .Я. Гуревич оценил как находящуюся в разрыве с наследием Блока и Февра . Между тем Февр восторженно отзывался об исследованиях Броделя, считая их воплощением своей давней нереализованной мечты о союзе истории и географии. Наконец, полностью осталась за гранью восприятия историографов социально-экономическая история Эрнеста Лабрусса, без которого французская историография 1950-1970-х годов не может быть адекватно представлена, поскольку именно его многочисленные ученики составили основу «третьего поколения Анналов», также как его исследовательский метод стал базой для их изысканий и дальнейшей эволюции (Э. Ле Руа Ладюри, А. Корбен, М. Аполон и др.) к антропологической и культурной проблематике.

Такая позиция А.Я. Гуревича по отношению к исследованиям Броделя разделялась не всеми его коллегами. АЛ. Ястребицкая, размышляя о судьбах историографии XX в., рассматривает Броделя как «блестящего продолжателя» традиции «Анналов», обогатившего кругозор социальной истории своими исследованиями повседневности и материальной культуры, которого нельзя противопоставлять исследователям историкоо антропологической ориентации . Б.Г. Могильницкий анализирует работы Ф. Броделя с точки зрения преемственности по отношению к начинаниям «первых Анналов» как творческую лабораторию междисциплинарного синтеза4.

1 Гуревич А.Я. «Добротное ремесло» (Первая биография Марка Блока) // Одиссей. Человек в истории. 1991. С. 75-83.

2 Гуревич А.Я. Исторический синтез и Школа «Анналов». С. 28.

3 Ястребицкая АЛ. Культурное измерение историографического // Культура и общество в Средние века - раннее Новое время. Методология и методики современных зарубежных и отечественных исследований. Сборник аналитических и реферативных обзоров. - М., 1998. С. 17-47

4 Могильницкий Б.Г. Междисциплинарный синтез: уроки школы «Анналов» // Методологический синтез: прошлое, настоящее, возможные перспективы. - Томск, 2002. С. 10-42

В последнее десятилетие интерес российских ученых к французской историографии, для многих полностью ассоциируемой с «Анналами», привел к появлению ряда работ, анализирующих текущее «кризисное» состояние «Анналов» и перспективы их будущего развития. Все эти работы выделяют в качестве определяющей черты современного историографического процесса отказ от детерминистических теорий, подъем «культурной истории» и микроисследований, а также кризис основ исторического познания, вызванный «лингвистическим поворотом»1.

В этот период в России были защищены несколько кандидатских диссертаций, тематически связанных с методологическим наследием школы «Анналов» . Общей их чертой остается уже лишенный идеологических обязательств, но по-прежнему отвлеченно-теоретический профиль исследований, которые оставляют за гранью рассмотрения «Анналы» как социальный феномен, существующий в меняющихся конкретно-исторических условиях, как если бы ученые действительно могли существовать в «разреженном пространстве» чистого, незамутненного социальной реальностью знания. К тому же большинство исследователей вынуждены довольствоваться переводами весьма немногочисленных авторов, отождествляемых в России со «школой Анналов». Таким образом, исследования молодых ученых оказались в прямой и предсказуемой

1 Гуревич А.Я. Историк конца XX в. В поисках метода// Одиссей. Человек в истории. 1996. С. 510; Бессмертный Ю.Л. Как же писать историю? Методологические веяния во французской историографии 1994-1997 гг. // Новая и новейшая история. - 1998. - № 5. - С. 29-42; Бессмертный Ю.Л. Тенденции переосмысления прошлого в современной зарубежной историографии // Вопросы истории. - 2000. - № 9. - С. 152-158; Ястребицкая А.Л. О культур-диал огической природе историографического // Выбор метода: изучение культуры в России 1990-х гг. // Отв. ред. Г.И. Зверева. М., 2001; Трубникова И.В., Уваров Г1.Ю. Пути эволюции социальной истории во Франции // Новая и новейшая история. - 2004. - № 6. - С. 127-147.

2 Калимонов И.К. Проблема генезиса феодализма на территории Франции в советской и французской историографии 60-80-х гг. XX в.: Автореф. дис. .канд. ист. наук. - Казань, 1993; Изергин A.M. «Глобальная история» Фернана Броделя: вопросы методологии. Автореф. дис. .канд. ист. наук. - Томск, 1995; Максимов С.Н. Концепция «серийной» истории в трудах французского историка П. Шоню. Автореф. дис. .канд. ист, наук. - М., 1997; Игнатов Д.Н. Методология исторического познания школы «Анналов». Автореф. дис. .канд. филос. наук. - М., 1998; Сарпова О.В. Философия исторического познания в трудах школы «Анналов» (Франция, 1929-1994). Автореф. дис. .канд. филос. наук. - Екатеринбург, 2004; Шкурат П.А. «Интерпретация научного наследия школы «Анналов» в отечественной историографии». Автореф дис. .канд. ист. наук. - Липецк, 2005. зависимости не только от интерпретаций, выполненных старшими коллегами-соотечественниками, но от политики переводов, осуществляемых издательствами. В этой связи сложно объяснить, почему в предпочтениях издательств постсоветского периода с большим отрывом от остальных лидирует Жак Jle Гофф. Эммануэля Ле Руа Ладюри начали понемногу печатать лишь в 2000 гг., а другие не менее именитые и интересные представители «Анналов», авторы популярных книг (такие, как П. Губер, М. Агюлон, А. Корбен и целый ряд других) совсем не удостоены чести быть переведенными на русский язык.

На рубеже 1990-2000-х гг. были созданы новые учебные пособия и курсы лекций, посвященные историографии XX в., где заслуженно широко представлена французская историография. Б.Г. Могильницкий рассматривает «Анналы» как системообразующую основу «новой исторической науки», подробно анализируя теорию и методологию исследований М. Блока и Л.Февра1. Учебник Л.П. Репиной, В.И. Зверевой, М.Ю. Парамоновой по истории исторического знания выделяет в особый раздел кратко изложенную эволюцию трех поколений движения «Анналов»2.

Возвращаясь к проблемному полю западной историографии, отметим, что англо-американский «лингвистический поворот» в истории, объявленный в 1980-х, привел в конце десятилетия к формированию внушительного по

-2 объему корпуса критики, адресованной «Анналам» . Отталкиваясь от моделей истории ментальностей и проблематики истории культуры в целом, адепты «лингвистической перспективы» настаивают на революционном

1 Могильницкий Б.Г. История исторической мысли XX века: Курс лекций. Вып. 2: Становление «новой исторической науки». - Томск, 2003.

2 Репина Л.П., Зверева В.В. Парамонова М.Ю. История исторического знания: Пособие для вузов. -М., 2004.

3 Clare S. French Historians and Early Modern Popular Culture // Past & Present. - 1983. - № 100. - P. 62-99; Kinser S. Annalist Paradigm? Geohistorical Structure of Fernand Braudel //American Historical Review. - 1981. - № 86. - P. 63-105; McLennan G. Braudel and the Annales Paradigm // Marxism and the Methodologies of History. 1981. P. 129-151; Gismondi M. "The Gift of Theory": A Critique of the histoire des mentalités // Social History. - 1985. - № 10. - P. 211-230; Hutton P. The History of Mentalities: The New Map of Cultural History // History and Theory. - 1981. - № 20. - P. 413-423; LaCapra D. Is everyone a Mentalité case? Transference and the «Culture» Concept!. // History and Criticism. 1985. P. 71-94. переосмыслении традиционной социальной истории в текстологическом ключе1. Представители нового, «четвертого поколения Анналов», и прежде всего Р. Шартье, участвуют в дискуссиях, отстаивая право на существование французской социальной истории и доказывая принципиальное различие между «социальными» и «языковыми» практиками в анализе прошлого2.

В 1990-2000 гг. французская (да и мировая) историография, не убежденная концепциями «лингвистического поворота», но все же лишенная прежней уверенности в своих эпистемологических основах, переживает «рефлексивный момент» развития, занимаясь реорганизацией своей профессиональной памяти. «Анналы» становятся неотъемлемой частью этого процесса переосмысления, превращаясь из идеализируемой «экспериментальной площадки» истории или, напротив, критической мишени предыдущих десятилетий в своего рода «место памяти»3, логически закономерную веху многих интеллектуальных исканий XX века.

1 LaCapra D., Kaplan S. (eds.) Modern European Intellectual History. Reappraisals and New Perspectives. - Ithaca and London, 1982; Vann R. T. Louis Mink's Linguistic Turn // History and Theory. - 1987. - № 1. - P. 1-14; Toews J. Intellectual History after the Linguistic Turn: the autonomy of meaning and the irreductibility of experience // American Historical Review. - 1987. - № 4. - P. 879907; Pagden A. Rethinking the Linguistic Turn: current anxieties in intellectual Histoiy // Journal of the History of Ideas. - 1988. - № 49(3). - P. 519-529; Appleby J. One good turn deserves another: moving beyond the linguistic: a response to David Harlan // American Historical Review. - 1989. - № 94 (5). -P. 1326-1332.

2 Chartier R. Intellectuel History or Sociocultural Histoiy? The French Trajectorie // LaCapra D., Kaplan S. Modern European Intellectual History. - Ithaca and London, 1982. P. 13-46; Chartier R. Text, Symbols, and Frenchness // Journal of Modern History. - 1985. - N° 57. - P. 682-695; Chartier R. Texts, Printings, Readings // Hunt L. (ed.) New Cultural Histoiy. - Berkeley, Los Angeles, 1989. P. 154-175.

3 Pomian K. L'heure des Annales. La terre, les hommes et le monde // Nora P. (dir.) Les lieux de mémoire. - P., 1997. Vol. L P. 903-952.

4 Bizière J.-M. et Vayssière P. Histoire er historiens. Antiquité, Moyen Age, France moderne et contemporaine. - P., 1995.

5 Delacroix C., Dosse F, Garcia P. Les courants historiques en France. - P., 1998.

Античностью. Вторая книга рассматривает историописание Франции современного типа, укореняя его истоки в опыте Великой французской революции и социально-политических преобразованиях XIX века и развивая анализ вплоть до второй половины 1990-х гг. Авторы выделяют не только тематические эволюции исторического знания, но и объективные исторические условия функционирования самого профессионального сообщества, что позволяет видеть не только фасады методологических деклараций определенной эпохи, но и базовые, принудительные влияния социальной конъюнктуры.

В 1990-х гг. продолжается тенденция рассмотрения «Анналов» в контексте долгого и успешного развития исторической науки во Франции их предшественниками. Усиливается интерес к поколению историков-позитивистов, или «методической школы», совершившей «научную революцию» в собственном смысле и заложившей основы «нормальной», по Куну, науки в сообществе историков1. Пересматривая легенду легитимации «Анналов», исследователи заново рассматривают проблему истоков движения, выявляют цепочки действительных методологических преемственностей и разрывов, освобожденных от целей профессионального позиционирования и конкуренции, присущих «Анналам» эпохи становления2.

И. Олабарри в статье «Новая» новая история: структура «longue durée» размышляет о родовой основе всех «Новых историй» XX в.: школы «Анналов», неомарксистской историографии, группы историков вокруг британского журнала «Паст энд Презент», а также «билефельдской школы» в

1 Charle С. L'historien entre science et politique: Seignobos // Paris, fin de siècle. Culture et politique. -P., 1998. P. 125-152; Dumoulin O. Comment on inventa les positivistes // L'histoire entre épistémologie et demande sociale. - Toulouse, Versailles, 1994. P. 79-103. Prost A. Seignobos revisité // Vingtième siècle. Revue d'histoire. - 1994. - № 3. - P. 100-117.

2 Raphaël L. The Present as Challenge for the Historian. The Contemporary World in the Annales ESC, 1929-1949 // Storia délia Storiografia. - 1992. - № 21. - P. 25-44; Muller B. Lucien Febvre et Henri Berr: de la synthèse à l'histoire-problème // Biard A., Bourel D,, Brian E. (dir.) Henri Berr et la culture du XXe siècle. Histoire, science et philosophie. - P., 1997; Mucchielli L. Aux origines de la nouvelle histoire en France : l'évolution intellectuelle et la formation du champ des sciences sociales // Revue de synthèse. -1995.-№ l.-P. 55-98.

Германии. Несмотря на общее для них отрицание «ранкеанской» парадигмы, автор постулирует общую приверженность всех исторических школ последних двухсот лет историцизму, однако пишет о невозможности в современных условиях единого историографического проекта. Основная цель ближайшего будущего - осмыслить тот «компендиум различий», который характеризует историографическую ситуацию последнего столетия, с тем, чтобы создать новые модели всемирной истории, взамен исчерпавшей себя идеи истории, созданной эпохой Просвещения1.

Истории движения «Анналов» в целом посвящены специальные монографии Р. Раздюэля «Историческая социология Анналов» и К. А. Агирре Рохаса «Побеждающая история. Взгляд на французскую историографию». Первый из авторов формирует свое повествование на основе устоявшегося клише о разрыве «третьих Анналов» с наследием «первого» и «второго» поколений движения. Этот разрыв привел к тому, что, несмотря на продолжающееся издания журнала, «школа Анналов» - как движение «еретиков», стремящихся к обновлению исторической науки, перестала существовать. Хотя в заглавии был объявлен интерес автора к «социологическим» характеристикам движения, в действительности, повествование ограничивается лишь традиционной, по преимуществу тематической периодизацией «Анналов», основанной на хронологии «трех поколений»2.

Монография Агирре Рохаса стремится представить историю «Анналов» как развитие так называемой «романской матрицы» историографии, характеризуемой красочностью языка, «повторяемым» типом аргументации, свободой изложения, и одновременно - сложностями в обосновании своей концептуальной базы, в отличие от «немецкой» модели, отличающейся аналитической строгостью. Автор отмечает, одновременно подчеркивая непреходящую связь социальной истории с марксизмом, что

1 Olabarri I: «New» New History: a Long Duree Structure //Histoiy and Theory. - 1995. - Vol. 34. - № l.-P. 1-29.

2 Rauzduel R. Sociologie historique des "Annales" - Paris: Ed. Lettres du monde, 1999. P. 91. вечное ощущение новизны, исходящее от «Анналов», связано с постоянным междисциплинарным диалогом, позволяющим в разные моменты брать на вооружение тот или иной тематический или методологический альянс1.

Новаторским и очень стимулирующим по сравнению с устоявшимися историографическими схемами выглядит анализ Филиппа Кэррэрда, предпринявшего постструкту рал истекую деконструкцию сочинений историков-анналистов в своей монографии «Поэтика Новой истории: французский исторический дискурс от Броделя до Шартье»2. Исследование позволяет, не доверяя декларациям самих авторов, проверить структурные основы поэтики, т.е. литературных закономерностей построения текстов, созданных в «Анналах». Кэррэрд выявляет политику рассказа (сознательное целеполагание автора), присущую дискурсивным практикам анналистов; нарративные и ненарративные типы изложения в них; анализирует фигуры логики и риторики, неизбежно конфликтующие между собой; способы структурирования текста, средства авторского самовыражения и самопозиционирования, устоявшийся характер цитирования и т.д. Применение инструментов литературной критики к текстам данного типа позволяет автору сделать ряд интересных выводов, в частности, о том, что исследования «новых историков», несмотря на броские революционные манифесты, по-прежнему тяготеют к режиму строгой, «позитивистской» научности и избегают прямого участия в отвлеченных теоретических дискуссиях.

Несколько работ последних десятилетий посвящены учреждениям, сформированным в рамках движения «Анналов»: созданию Высшей школы исследований по социальным наукам и Центра исторических исследований в о ней, а также Дома наук о человеке (который к настоящему времени

1 Aguirre Rojas С.A. L'histoire conquérante. Un regard sur l'historiographie française.- P., 2000. В рус. переводе: Агирре Рохас К.А. Критический подход к истории французских «Анналов». - М., 2006.

2 Carrard P. Poétique de la Nouvelle histoire: le discours historique français de Braudel à Chartier. - P., 1998.

3 Mazon B. Aux origines de l'Ecole des Hautes Etudes en Sciences Sociales: le role du mécénat american: 1920-1960. - P., 1988; Revel J„ Wachtel N. (éd.) Une école pour les sciences sociales. - P., 1996;

26 представлен уже двадцатью филиалами по всей стране), что позволяет лучше понять контексты и закономерности развития институциональной сети движения.

Отдельные персоналии, олицетворяющие собой движение «Анналов», также снискали значительный интерес историографии 1990-2000-х гг. Преимущественное внимание здесь уделяется Марку Блоку, жизнь, исследования и сфера гражданского действия которого подвергаются самой тщательной рефлексии. Общей тенденций является стремление придать его творчеству самостоятельное значение, расширить узкие рамки интерпретаций, выполненных некогда Люсьеном Февром1, реконструировать

2 ^ его связь с современной ему эпохой и сообществом историков , извлечь уроки из его размышлений, полезные с точки зрения современных проблем исторической науки4.

Б. Мёл л ер издал содержательную монографию «Люсьен Февр: читатель и критик», в которой обстоятельно исследовал не только пространство более чем 2000 критических рецензий, выполненных историком, но также его отношения с коллегами, историю формирования профессиональной исторической периодики во Франции, и, в контексте данного развития, - процесс создания и управления журналом «Анналы экономической и социальной истории»5. В большинстве других обращений к Февру доминирует, скорее, критическая или даже негативная тональность:

Raphaël L. Le Centre de recherches historique de 1949 à 1975 // Cahiers du Centre de recherches historiques. 1993. 10 avril.

1 Dumoulin O. Marc Bloch. - P., 2000.

2 Müller B. Marc Bloch et les années trente: l'historien, l'homme et l'histoire // Deyon P., Richez J.-C., Strauss L. (dir.) Marc Bloch, l'historien et la cité. - Strasbourg, 1997; Raulff U. De l'origine à l'actualité. Marc Bloch, l'histoire et le problème du temps présent; Bibliothèque historique de la Ville de Paris, 11 octobre 1996. - Sigmaringen. 1997; Raulff U. Marc Bloch, lin historien au XXe siècle. - P., 2005.

3 Astma H. Burguière A. (dir.) Marc Bloch aujourd'hui: histoire comparée et sciences sociales - P., 1990; Schüttler P. Marc Bloch et le XIXe Congrès international de sociologie, Bucarest, août 1939 // Genèses. Sciences Sociales et histoire. - 1995. - № 20(9). - P. 143-154.

4 Noiriel G. Sur la crise de l'histoire. - Paris : Ed. Bel in, 1996; Noiriel G. Le statut de l'histoire dans Apologie pour l'histoire //Cahiers Marc Bloch. Bulletin de l'association Marc Bloch. - 1997. - № 5. - P. 7-22.

5 Müller B. Lucien Febvre. lecteur et critique. - P., 2005. его имя часто фигурирует в современных спорах о моральном и гражданском выборе французских интеллектуалов в годы второй мировой войны1.

В 1990-х были также опубликованы несколько исследований о Фернане Броделе, сфокусированные не только на самих его исследованиях, но и на его личной и профессиональной судьбе , а также монография об интеллектуальном наследии Эрнеста Лабрусса, создавшего методологическую основу развития французской экономической и о социальной истории 1950-1970-гг. .

Цель настоящей диссертации - комплексное исследование истории движения «Анналов», предпринятое на основе анализа эволюции современной французской историографии в контексте социально-политических и культурных процессов XX в. В соответствии с основной целью диссертационного исследования формируются следующие задачи:

1. Исследовать исторические условия и истоки становления интеллектуальной традиции «Анналов» сквозь призму общего развития исторического знания во Франции, профессиональных устремлений

1 Schöttler Р. Marc Bloch et Lucien Febvre face à l'Allemagne nazie // Genèses. Sciences Sociales et histoire. - 1995. - №21.- P. 75-95; Wessel M. Honneur ou patrie ? Lucien Febvre et la question du sentment national // Genèses. Sciences Sociales et histoire. - 1996. - № 25. - P. 128-142; Zemon Davis N. Censorship, Silence, and Resistance: The Annales during the German Occupation of France // Litteraria Pragensia. - 1991. - № 1. - P. 12—23. Рус. перевод: Земон Дэвис H. «Анналы», Марк Блок и Люсьен Февр во время немецкой оккупации // Споры о главном. С. 166-179.

2 Daix Р. Braudel. - Р., 1995; Gemelli G. Fernand Braudel. - P., 1995; Carmignani P. (dir.) Autour de F. Braudel. - Perpignan, 2002; Aguirre Rojas C.A. Fernand Braudel et les sciences humaines. - Paris, Budapest, Torino, 2004.

3 Borghetti M.N. L'oeuvre d'Ernest Labrousse. Genèses d'un modèle d'histoire économique. - P., 2005. родоначальников движения и с точки зрения современных коннотаций, характеризующих предмет.

2. Проанализировать процесс формирования и дальнейшей трансляции так называемой «классической концепции» «Анналов», выявляя линии преемственности и отрицания в ее восприятии различными генерациями исследователей.

3. Рассмотреть специфику каждого периода истории «Анналов» с точки зрения концепции «научных поколений», каждому из которых сопутствовали особые факторы развития и вносили свои коррективы в развитие движения.

4. Представить значение исследований и научной школы, созданных Эрнестом Лабруссом, в развитии движения «Анналов».

5. Продемонстрировать роль «Анналов», идейный профиль их стратегий конкуренции в междисциплинарных дискуссиях XX в.

6. Проследить формирование институциональной сети «движения Анналов», механизмов ее интеллектуального влияния в рамках французского и мирового профессионального сообщества.

7. Показать место и роль современных «Анналов» в ведущих тематических и методологических проектах исторической науки.

8. Выявить, как интеллектуальное наследие «Анналов» в качестве одного из «мест памяти» современного французского общества актуализируется в общественных дискуссиях.

Структура диссертации представлена введением, тремя главами и заключением. В первой главе сквозь призму актуальных историографических дискуссий рассматриваются истоки, условия и первый этап формирования движения «Анналов». Во второй главе рассмотрен процесс институционализации движения и период его профессионального триумфа, связанные с деятельностью «второго» и «третьего» поколений «Анналов». Третья глава посвящена современному состоянию движения «Анналов», его участию в различных интеллектуальных проектах, профессиональных и общественных дискуссиях, ассоциируемых с деятельностью «четвертого поколения». Несколько больший объем третьей главы и особое внимание к историографическим практикам «четвертых Анналов» объясняется малой изученностью темы в отечественной историографии движения.

Хронологические рамки исследования охватывают период с 1870 по 2000-е гг., от начала становления профессиональных исторических сообществ и периодики во Франции, без которых невозможно понять условия формирования традиции «Анналов» и механизмы преемственностей в ней, до текущего состояния современной французской историографии, которая, в свою очередь, уже не может рассматриваться без учета наследия «Анналов».

Теоретико-методологическая основа диссертации Выбор методов был продиктован спецификой изучаемого объекта и конкретными задачами диссертации. Наряду с традиционными для исторического исследования историко-генетическим, историко-типологическим, компаративным, ретроспективным и герменевтическим подходами, позволяющими ставить и решать различные познавательные задачи, автор использует в своем исследовании в качестве 1 основополагающих принципы новой интеллектуальной истории , истории и социологии научных сообществ2 и производной от них сравнительной 3 истории интеллектуалов .

1 Higham J., Conk in P. (ed.) New Directions in American Intellectual History. - Baltimore. 1979; Репина Л.П. «Второе рождение» и новый образ интеллектуальной истории // Историческая наука на рубеже веков / Под ред. А.А. Фурсенко. - М.,2001. С. 175-192.

2 Сторер Б. Социология науки // Американская социология. - М., 1972. С. 248-264; Pickering А. (ed.) Science as Practice and Culture. - Chicago., 1992.

3 Trebitsch M., Granjon M.-C. Pour une histoire comparée des intellectuels. - P., 1998.

Из «новой интеллектуальной истории» заимствуется базовая аксиома, согласно которой история идей не может рассматриваться в отрыве от исторических условий и социальных форм интеллектуальной деятельности, так же, как ее источники и основные объекты анализа — научные (или художественные) произведения отдельных авторов - не должны изучаться изолированно от их историко-культурного контекста. Интеллектуальная история приглашает к широкому междисциплинарному диалогу, использованию ресурса и методик различного профиля, от лингвистики до философии.

Близким утверждениям англо-американской интеллектуальной истории и повлиявшим на методологический выбор автора диссертации является проект символической «истории во второй степени» М. Гоше и П. Нора, в котором переосмысливаются и самые яркие образы элитарного знания, и общие «.когнитивные диспозиции, которые позволяют акторам двигаться внутри некой культуры»,1 а понятие «мест памяти» позволяет не только рассматривать актуальные, по разным причинам, события и процессы национальной памяти, но и всю историю их интерпретаций и использований, выполненных обществом2.

Концептуальные рамки диссертационного исследования в значительной степени определялись и методологией нескольких направлений социологии науки. Методология истории «научных сообществ» сложилась во многом на базе успешного междисциплинарного развития теорий «социального конструктивизма», в частности, исследований Н. Элиаса и П. Бурдье, в которых понятия конфигурации, капитализации поля, символического насилия и т.д. позволяют понять процессы формирования и легитимации нового интеллектуального феномена в обществе, не доверяя утверждениям и интерпретациям самих участников.

1 Gauchet M. L'élargissement de l'objet historique. // Le Débat. - 1999. - № 103. - P. 139.

2 Nora P.(dir.) Les lieux de mémoire. - Paris: Gallimard, 1984-1992. 7 vol. Rééd. Quarto/Gallimard, 3 vol., 1997.

Автор диссертации сознательно отказалась от популярного в отечественной историографии словоупотребления «школы Анналов», предпочитая, вместе с французскими исследователями, термин «движение», характеризующее более пространные, продолжительные и влиятельные, но менее скоординированные формы социальной организации.

Этот выбор продиктован тем, что исследуемая традиция не соответствует критериям научной школы, выделенным в исследованиях по истории науки последних десятилетий. Так, Г.П. Мягков выявляет научные школы «коммуникативного» и «лидерского» типов1. В первом варианте речь идет о нескольких ученых, разделяющих сходную проблематику и методологию исследования. Во втором варианте ученые группируются вокруг личности и преподавательского опыта именитого наставника, транслируя и развивая его достижения. В случае с «Анналами», объединившими, по меньшей мере, четыре более или менее многочисленные исследовательские генерации, которые не демонстрировали ни внутреннего тематического и методологического единства, ни прямой педагогической преемственности, говорить о подобной норме научной коммуникации не приходится.

Концептуально значимым и часто употребляемым в диссертации является понятие парадигмы, сформулированное в известной концепции научных революций Т. Куна. В работе термин применяется в четком, изначально заданном его автором смысле - как вся совокупность убеждений, ценностей, технических средств, которые характерны для членов изучаемого научного сообщества. Более узкое понимание парадигмы подразумевает конкретный образец решения исследовательской задачи, который часто подменяет собой ясно выраженные, рационально осмысленные, эксплицитные правила. За сорок лет активного применения в языке науки слово «парадигма» и все производные от него понятия (парадигмальная

1 Мягков Г.П. Научное сообщество в исторической науке; опыт «русской исторической школы». Казань, 2000. ломка, парадигмальный сдвиг, смена парадигм) стали полисемантичными, употреблялись в слишком размытом теоретическом смысле. Между тем в предисловии ко второму изданию своей книги еще в 1969 г. Кун предостерегал против выделения этапов развития науки через эволюцию абстрактных идей. «Научные сообщества, - писал он, — могут и должны быть выделены как объект без обращения к парадигме; последняя может быть обнаружена затем путем тщательного изучения поведения членов данного сообщества», но ни в коем случае не наоборот. Таким образом, постулировать образование новой научной парадигмы мы можем лишь в том случае, если новые правила профессиональной коммуникации и легитимации научных результатов приводят к формированию принципиально новых исследовател ьских задач и способов их решения1.

Также в проведенном исследовании активно использовались

2 3 наработки школы А. Шюца, П. Бергмана и Т. Лукмана, описавших процессы институализации и дезинституализации социальных феноменов; программа социологии науки Д. Блура4, которая основана на принципах непредвзятости и симметрии в изучении как доминирующих, так и опровергнутых наукой исследовательских программ; наконец, понятие сети как широко разветвленной системы интеллектуального влияния, разрабатываемое в концепциях М. Каллона5, Б.Латура и С. Вульгара6, Р.

7 8

Мертона и Р. Коллинза.

1 Kuhn T.S. La structure des révolutions scientifiques. - Paris: Flammarion, 1970. Русский перевод: Кун T. Структура научных революций. - M.: Наука, 1975.

2 Шюц А. Формирование понятия и теории в общественных науках // Американская социологическая мысль: Тексты. / ред. В.И. Добреньков. - М., 1994.

3 Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. - М., 1995.

4 Bloor D. Sociologie de la logique ou les limites de l'épistémologie. - P., 1982.

5 Gallon M. La Science et ses réseaux. - P., 1988.

6 Latour В., Woolgar S. La vie de laboratoire. - P., 1988.

7 Merton R. The Sociology of Science. - Chicago, 1973.

8 Collins R. The Sociology of Philosophies: A Global Theory of Intellectual Change. - Cambridge, 1998. Рус. перевод: Коллинз P. Социология философий. Глобальная теория интеллектуального изменения. - Новосибирск, 2002.

Сравнительная история интеллектуалов1 обеспечила автору диссертации возможность выявить способы, посредством которых начинающие специалисты получают признание авторитетной профессиональной среды, через изучение стратегий конкуренции, истоков и проявлений социальных, политических и культурных антагонизмов между различными группами, которые влияют на формирование различных ценностно-ориентированных интеллектуальных рефлексий.

Таким образом, через сочетание различных методологических концепций, общенаучных и специальных исторических методов представляется возможным выполнить объемное, сознательно освобожденное от аксиологически зависимых интерпретаций исследование по истории «Анналов» как многогранного, хронологически продолжительного и влиятельного интеллектуального феномена.

Источникоеая база работы Классификация используемых источников является необходимой частью исследования, которая позволяет оптимизировать процесс анализа изучаемых материалов, упорядочить методологический инструментарий и концептуальный аппарат. Исходя из целей, задач и особенностей диссертации в ней проведена мобилизация источников по жанровым характеристикам каждого документа.

В первую группу источников вошли научные тексты (диссертации, монографии, статьи) представителей движения «Анналов», в том числе -опубликованные в одноименном журнале, существовавшем в разные годы с шестью различными заголовками2. Автор диссертации не ставила своей целью представить максимально широко круг конкретно-исторических работ, когда-либо соотнесенных с «Анналами». Из обширной библиографии «Анналов» были выбраны лишь те исследования, которые соответствуют

1 Charle С. Produire et duffuser les idées. Les acranes de la reconnaissance universitaire // Ruano-Bourbalan J.-C. (dir.) L'histoire aujourd'hui. - P., 1999. P 21-30.

2Annales d'histoire économique et sociale. - Paris: A. Colin, 1929-1938; Annales d'histoire sociale, 1939-1941; Mélanges d'histoire sociale, 1942-1944; Annales d'histoire sociale, 1945; Annales: économies, sociétés, civilisations, 1946-1993; Annales: histoire, sciences sociales, с 1994 г. целям диссертации. Главным образом, это труды, обладающие программно важным для развития движения значением: «Апология истории» М. Блока, «Бои за историю»1 Л. Февра, «Средиземное море и средиземноморский мир в эпоху Филиппа II», «Цивилизация Средневекового Запада» Ж Ле Гоффа, «Монтайю: окситанская деревня (1294-1324)», «На краю обрыва. История между уверенностью и беспокойством» Р. Шартье и многие другие.

Вторую группу источников представляют собой «эго-документы» -представленные «межличностно-коммуникативными» источниками, -мемуарами, эпистолярным наследием, интервью представителей движения «Анналов». Источники личного характера позволяют оценить ситуативность многих принимаемых решений, уточнить детали, понять социально-психологические аспекты изучаемых процессов, общие места, а иногда -противоречия и несовпадения в интерпретациях, касающихся общего прошлого. Яркий пример тому - сборник «Эгоистории», выполненный ведущими представителями «третьих Анналов» под редакцией Пьера Нора; изданные воспоминания и интервью Ф. Арьеса («Историк по воскресениям»), П. Губера («Путь историка. Воспоминания 1919-1995 гг.»), Э. Лабрусса («Беседа с Э. Лабруссом»), П. Шоню («Взорванный миг. Беседа с Ф. Доссом), Ж. Дюби («Диалоги. Беседа с Г. Лардро»). Незаменимым подспорьем для исследователей истории «Анналов» становятся публикации личных документов Л. Февра и М. Блока: трехтомной переписки между ними, проясняющей сложность их взаимоотношений, идейных предпочтений каждого и общего интеллектуального предприятия; писем Блока и Февра Анри Пиренну, Февра - Альберу Тома и Франсуа Симиану.

1 Febvre L. Combats pour l'histoire. - P., 1953 (Rééd. 1965, 1992) Знаменитый сборник, сформированный Люсьеном Февром из своих статей 1906-1950 гг. издания, вышел под тем же заголовком «Бои за историю» на русском языке в серии «Памятники исторической мысли» издательства «Наука» под редакцией А.Я. Гуревича в 1991 г. Однако эта публикация не является аутентичным: из 44 статей и рецензий, помещенных Февром в оригинальном сборнике, в русском варианте присутствуют только 12. Остальные 19 статей были добавлены из следующих изданий: Febvre L. Pour une histoire à part entière. - P., 1962, Febvre L. Au coeur religieux du XVIe siècle. - P., 1982.

В третью группу источников необходимо выделить научно-исследовательскую литературу, написанную в жанре интеллектуальной биографии и посвященную отдельным персоналиям движения «Анналов»: Марку Блоку («Марк Блок» О. Дюмулена), Люсьену Февру (Люсьен Февр: читатель и критик» Б. Мюллера), Фернану Броделю («Фернан Бродель» Д. Джемелли, «Бродель» П. Дэкса), Эрнесту Лабруссу («Сочинения Эрнеста Лабрусса. Генезис модели экономической истории» М.Н. Боргетти)

В четвертую группу источников вошли издания по общим и частным проблемам развития французской исторической науки, такие, как «О кризисе истории», «Проклятые сыны Республики» Ж. Нуарьеля; «Двенадцать уроков по истории» А. Про; «Социальная роль историка» О. Дюмулена, «Исторические течения во Франции» К. Делакруа, Ф. Досса, П. Гарсия; коллективные сборники (например, «История и ремесло историка во Франции в 1945-1995 гг.» под редакцией Ф. Бедарида; «Восстановленное прошлое» под редакцией Ж. Бутье и Д. Жулиа; «История сегодня» под редакцией Ж.-К. Руано-Бурбалена), а также тематические подборки статей, опубликованные в профессиональных журналах («Ле Деба», «Женез», «Вантьем сьекль» и др.) Производя ретроспективный анализ историографического процесса во Франции, большинство современных рефлексий об истории привлекают опыт «Анналов» как важнейшую веху исторической науки.

Пятую группу источников образуют труды идейных доноров, оппонентов и «попутчиков» движения «Анналов», пришедших из различных дисциплин: истории (Г. Моно, Ш. Сеньобос, П. Ренувен, Р. Ремон), философии (А. Берр, Л. Альтюссер, М. Фуко, П. Рикёр), экономики и социологии (Э. Дюркгейм, Ф. Симиан, П. Бурдье, Ж.-К. Пассерон, Л. Тевено), антропологии (Ж.-К. Леви-Стросс). Через обращение к монографиям, полемическим статьям, интервью этих видных представителей французских гуманитарных наук анализируются механизмы идейных зависимостей и интеллектуальных стратегий, применяемых «Анналами» в практике исторических исследований и междисциплинарных дискуссиях.

В седьмую группу источников могут быть выделены библиографические указатели и справочники, относящиеся к истории движения. Превосходя внешне нейтральный, вспомогательный профиль своей деятельности, аннотированная библиография, способы проблематизации и классификации в ней позволяют отслеживать важнейшие с точки зрения исследуемого историографического процесса «смены вех».

Практическая значимость диссертации. Материалы и положения диссертации могут быть использованы в исследованиях по широкому кругу проблем методологии и историографии всеобщей истории XX в., при создании учебных, учебно-методических и научно-популярных работ, а также при подготовке учебных курсов по историографии, теории и методологии исторического исследования.

Апробация диссертационной работы, ее основных положений и выводов была осуществлена в публикациях, а также выступлениях автора на всероссийских и международных конференциях: в 2002-2007 гг. ею были представлены доклады по теме диссертации на научных форумах в Москве, Санкт-Петербурге, Саратове, Томске, Владивостоке, Париже.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Историческое движение "Анналов". Институциональные основы"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Историческое движение «Анналов» остается наиболее влиятельной интеллектуальной традицией, сформированной в исторической науке XX века. Методологические суждения, составившие, как говорили сами французские историки, не «школу», но «дух Анналов», по сей день формируют основы современного исторического образования, а беспрецедентный опыт этого идейного русла является точкой отсчета для рефлексии исторического сообщества о себе самом. Даже самые решительные повороты историографической конъюнктуры, переживаемые в конце XX века, не в состоянии изменить этого положения: «Анналы» остаются сложным научным феноменом, чья изначальная теоретическая недосказанность и последующая практическая мношвекторность, нашедшая воплощение в последовательно расширяющихся медийных и институциональных сетях, только увеличивает притягательность движения как объекта исследования, который сопротивляется любым редукциям и одномерным схемам анализа.

Проведенное диссертационное исследование позволяет рассматривать опыт движения «Анналов» в его социальной глубине, укорененным в конкретно-исторических обстоятельствах, реагирующим на настроения своего времени, и одновременно - в рамках долговременной эволюции французского сообщества, исторической науки и гуманитарного знания в целом.

Вопреки исходящей от движения версии своей легитимации (всегда представляющей идеализированный вариант восхождения того или иного коллективного актора к вершинам социальной (профессиональной) иерархии), можно говорить не только о радикальном обновлении «Анналами» начинаний предшествующей генерации историков, но и о несомненной преемственности. Именно поколение историков «методической школы», ассоциируемых с позитивизмом, создали механизмы функционирования «нормальной» науки, благодаря которым базовые практики исторического исследования почти не претерпели изменений в дальнейшем. Ими была создана сеть профессиональных периодических изданий - и, в первую очередь, основной рупор профессии - «Исторический журнал», опыт которых был учтен и развит в начинании Л. Февра и М. Блока. «Анналы экономической и социальной истории» не стали первооткрывателями в данной области, их инновация состояла, прежде всего, в продвижении новых тематических ракурсов, часто неожиданных и не всегда имеющих продолжение. Другим новшеством была тщательная правка статей, иногда требующая от авторов, ведомых интуицией взыскательных редакторов, очень существенной корректировки текстов, вплоть до полной переориентации тем и смены заголовков.

Специфической, характерной только для Франции особенностью стало самое активное участие «методической школы» в формировании идеологии и государственных учреждений Третьей Республики, благодаря чему их профессия приобрела высокий социальный престиж, а сами историки - возможность влиять на реформы и участвовать в управлении государством, занимая высокопоставленные административные должности. Во многом благодаря этому обстоятельству послевоенные «Анналы» сформировали собственные институты исследования и преподавания, отстаивающие идеал коллективных междисциплинарных проектов: аналогичные предложения, исходившие от смежных социальных наук -социологии и антропологии - не встречали достаточной поддержки у власти.

Высокая планка профессионализма и авторитет историков в обществе, установленные учителями Февра и Блока, привели и к утверждению особого типа стратегий конкуренции, не поощряемого большинством академических сообществ: во Франции ученики должны оспаривать наследие мэтров, оригинально (часто методом от противного) формировать цели исследования, заново выигрывать «битвы памяти». Критические отзывы Люсьена Февра о его учителе Шарле Сеньобосе объясняются той же причиной: стараясь произвести легитимацию новых идей, связанных, прежде всего, с утверждением в научном сознании эпохи принципа релятивизма, он отнюдь не стремился опровергнуть главное достижение предшественников - сам исторический метод. Текстологические исследования последнего времени подтверждают этот вывод.

Еще до основания легендарного журнала Люсьен Февр и Марк Блок являлись авторитетными учеными в своей среде. Сложность получения должностей в столице объяснялась скорее объективными процессами стагнации в университетской системе послевоенного (1920-е гг.) времени, чем противостоянием носителей маргинальных для академической среды идей с консервативным истеблишементом.

Степень идейного родства «отцов-основателей» несколько преувеличивалась в историографии «Анналов», зачастую сводя научные предпочтения Марка Блока к мерке воззрений Люсьена Февра. Блок более явно тяготел к применению в истории социологических схем, к исследованиям коллективной психологии в духе Дюркгейма и оспаривал методы французской гуманитарной географии, в то время как его старшего товарища, напротив, увлекали труды Видаля де ла Блаша, и в еще большей степени - психология индивида в истории.

Издание «Анналов экономической и социальной истории», не совершивших научной революции в понимании Томаса Куна, но ярко выразивших тенденцию обновления истории посредством ее превращения в свободную от предрассудков лабораторию социальных наук, было воплощено в жизнь ценой огромных личных усилий и энтузиазма Блока и Февра. В предвоенный период за ними не было сплоченной команды единомышленников, продвижение журнала было результатом работы этого дуэта, которая периодически омрачалась кризисами отношений между партнерами, но не останавливалась. Февр в «Анналах» отвечал за раздел критики и рецензий и мечтал о популяризации журнала в мире «деловых людей». Блока более интересовали новые направления исторических исследований, организация условий ремесла историка и его преподавание.

Современная Франция как будто заново открыла для себя Марка Блока. Его труды, гражданская позиция и человеческая судьба в целом стали предметом пристального внимания и даже, до определенной степени, сакрализации, в связи с актуализацией не только проблем нового самоопределения исторической дисциплины, но также тем режима Виши и морального выбора французских интеллектуалов в эти страшные годы. Поведение Люсьена Февра, напротив, вызывает полемику. Таким образом, профессиональная проблематика, связанная с «первыми Анналами», получает дополнительное общественное звучание.

Манифесты, позволяющие рассуждать о выраженной идейной программе «первых Анналов», в журнале опубликованы не были. Тем не менее в последующей постфактуальной реконструкции, осуществленной преемниками и первыми историографами движения, стали писать о «классической концепции» или даже «парадигме Анналов». На основании многочисленных рецензий, выполненных Люсьеном Февром, и лаконичных трудов Марка Блока в качестве основных параметров «классической концепции» выделяют замену «событийной» повествовательной истории историей проблематизирующей; приоритет социальной и экономической проблематики; междисциплинарный синтез.

Все эти критерии исследования так или иначе были соблюдены в работе последующих поколений, связанных с «Анналами», все генерации анналистов сохранили теоретические воззрения Февра и Блока в качестве важнейшего для формирования собственной профессиональной идентичности концептуального референта. Однако «удельный вес» каждого из параметров в исследованиях наследников был не одинаковым. Так, в исторических практиках «вторых Анналов» возобладала версия истории, основанная на союзе с экономикой, географией и социологией, а в версии Лабрусса и его многочисленных учеников — руководствующаяся творческими интерпретациями марксизма. «Вторые Анналы» утверждали проект «тотальной», или глобальной истории, сохранив веру отцов-основателей движения в возможность целостного восприятия и описания прошлого. Однако фактически за рамками коллективных исследований «второго поколения» осталась проблематика «ментального инструментария», психологии и культуры людей прошлого.

Третьи Анналы» утверждали свою самобытность, сместив интерес к темам ментальности и антропологии, проблемам материальной цивилизации, «сериальной истории», вдохновленной работами Мишеля Фуко. Таким образом, сложился новый междисциплинарный альянс с антропологией и философией. В историографии, особенно марксистской, часто постулировался разрыв «третьего поколения» с наследием предыдущих «Анналов», как в тематических ориентациях, так и в отношении проекта «тотальной истории». Но была актуализирована другая линия интеллектуального наследия: историческая наука вернулась в пространство ментального универсума, позволяя современникам измерить глубину инаковости прошлого по отношению к настоящему, проникнуться его экзотической красотой.

Четвертые «Анналы» - по сути, первое поколение наследников, занятых серьезной рефлексией о своих истоках, совершают разрыв уже с программой третьего поколения, возрождая амбицию тотальной истории своим стремлением применять в исследованиях «игру масштабов» -соединение микро- и макро-подходов. Они возобновляют союз с социологией, в особенности - прагматического направления, которая производит конструирование социальной жизни, начиная с ориентаций и предпочтений индивидуального актора. «Четвертые Анналы» участвуют в дискуссиях о философии субъекта в истории, лингвистическом повороте и текстуальных формах исторического дискурса, стремясь отстоять свое право писать социальную историю «по-французски». Современные анналисты вносят свой вклад и в дальнейшие тематические эволюции дисциплины, участвуя в общем для исторической науки дрейфе к культурной и политической проблематике в самом широком смысле.

Таким образом, каждое из поколений «Анналов», предпочитая одни векторы исследований и отвергая другие, поддерживает преемственность с базовыми ориентациями своих предшественников. Тематические и междисциплинарные эволюции «Анналов» иллюстрирует целый ряд конкретно-исторических исследований, связанных с этой традицией, а также вся историография последующих обращений к ним и интерпретаций, от «Апологии истории» М. Блока до современных трудов М. Агюлона, А. Корбена, Р. Шартье и целого ряда других.

Специфика каждого периода истории «Анналов» неотделима от социокультурного контекста эпохи, который создает объективные условия для введения инноваций, созвучных времени и действующему «научному поколению». Формирование традиции «Анналов» было отмечено опытом первой мировой войны и атмосферой общего аполитизма интеллектуалов, утвердившегося в 1920-х гг., распространением общенаучных концепций относительности, последующим экономическим кризисом и подъемом политического экстремизма в Европе. Сложный опыт эпохи, отличающийся большой событийной наполненностью, не позволил «Анналам» сформировать непротиворечивое представление о сфере гражданского действия историка, замкнутого в неразрешимой дилемме социального «дистанцирования и вовлеченности».

Послевоенное время, ставшее во Франции началом «тридцати славных лет», вызвало экономический подъем, увлечение категориями рентабельности, рациональности и эффективности. Общий энтузиазм и вера в объективные экономические и социологические показатели воплотилась утверждением тем социально-экономической истории и исторической демографии. Именно в этот период на волне общего социального роста, с помощью французского государства и американских спонсоров, руководствующиеся действительно революционной стратегией Ш. .Моразе и

Ф. Брод ель создали главные институты «Анналов» - Шестую секцию Высшей практической школы и Дом наук о человеке. Школа экономической истории Э. Лабрусса, столь долго и несправедливо незамечаемая в историографии «Анналов», обеспечила движение широким кругом последователей, составивших впоследствии славу «третьего поколения».

Историки «третьего поколения Анналов», получившие образование на рубеже 1940-50-х гг., начали с восприятия политической идеологии самого непримиримого сталинизма, очень популярного во Франции данного периода. Последующее разочарование в советском опыте вызвало у них неоднозначную реакцию воззрений: от полного аполитизма через умеренный левый центризм до воинствующего либерализма. В некоторых случаях идейная депрессия привела к игнорированию в исследованиях политического контекста, в других, - напротив, к избыточной политизации дискурса. Общая идейная фрагментация сообщества историков сделала амбицию «тотальной истории» практически неосуществимой. Другими объективными факторами, повлиявшими на ориентации «третьего поколения», стали май 1968 года, заставивший отслеживать в истории истоки текущих социальных трансформаций; экономический кризис начала 1970-х, вызвавший ностальгию по «старым временам»; и распад колониального мира, обеспечивший общую антропологизацию гуманитарного дискурса.

Предпочтения «четвертого поколения» легко кореллируют с общим подъемом либеральных идеологий и политического конформизма 1980-х гг., возводящих индивида на пьедестал истории, а также с необходимостью отвечать на массированную критику в адрес движения «Анналов», выходящего из фазы своего триумфа. Во многом именно защита идентичности «Анналов» и выборочное усвоение произведенной в их адрес критики делает абрис «четвертого поколения» зримым, поскольку опыт движения уже вошел в исследовательские практики и был усвоен историческим сообществом Франции до такой степени, что почти каждый историк чувствует себя причастным к традиции.

Беспрецедентно широкая экспансия движения «Анналов» в течение всей его истории стимулировалась междисциплинарными дискуссиями, каждая из которых имела свою подоплеку борьбы за социальную легитимацию дисциплин в интеллектуальном поле. Начиная со знаменитых дебатов Сеньобоса и Симиана, оспаривание господствующей позиции истории со стороны более молодых наук повторилось в дискуссиях Блока и учеников Дюркгейма, Броделя и Леви-Стросса, со временем трансформировавшись в дискуссию между сторонниками и противниками победившей социально-ориентированной истории. Стратегия конкуренции, применяемая французскими историками в междисциплинарных спорах сохраняет удивительную идейную простоту, преемственность и эффективность: история неизменно выступает объединительницей наук потому, что является кладезью всевозможных практик человеческого опыта. В действительности, эта стратегия неизменно подкрепляется неоспоримыми социальными позициями исторической дисциплины во французском обществе, которые были созданы еще в последних десятилетиях XIX в.

К настоящему времени «Анналы», вопреки распространенному мнению об угасании этой традиции, сохраняют многие качества настоящей (и единственной!) интеллектуальной империи гуманитарных наук: начав свою историю в 1929 г. с публикации профессионального журнала, издававшегося силами двух увлеченных общим делом людей, движение обрело институциональную мощь в 1950-60-гг. Благодаря инициативе лидеров «вторых Анналов», которые посвятили свою деятельность в большей степени не журналу, но утверждению связанных с ним институтов исследования и преподавания, были основаны Шестая секция Высшей практической школы и Дом наук о человеке. Оба учреждения сохранили главную составляющую особого «духа Анналов» - открытость для междисциплинарных проектов, оригинальных и коллективных инициатив.

Расширение сети учреждений вокруг «Анналов» продолжилось в 1970-1990-х гг.: современный Дом наук о человеке представлен двумя десятками филиалов, объединенных не юридической формулой или единой административно-финансовой схемой, а приверженностью принципам исследования, заявленным ранее.

Третье поколение» сделало достоянием «Анналов» мир средств массовой информации. Анналисты формировали исторические коллекции целого ряда парижских издательств, создавали передачи на радио и телевидении, вели газетные рубрики, связанные не только с историей, но и актуальными общественными проблемами. Институциональная сеть, усиленная мощью медиа, создала беспредентный масштаб влияния движения не только в национальном, но и в мировом масштабе.

Современные «Анналы» располагаются в центре методологической рефлексии и участвуют в крупных исследовательских проектах, иногда формируя их, иногда присоединяясь к уже существующим. Начиная с программы «критического поворота», заявленного в конце 1989 г., «Анналы» развивают проект «другой социальной истории», внимательной к акторам, но при этом ищущей способы соединения микро- и макро-уровней исследования. Проект «перекрестной истории», представленный в журнале, развивает идею «игры масштабов» и заявляет о намерении «скрещивать» не только те исторические феномены, которые различаются по уровню «оптики» исследования, но и те, что существуют синхронно в пространстве. Такой подход отличается от традиционной компаративистики повышенным вниманием к одновременному «пересечению» методологических техник, позволяющих избегать одномерных исследовательских решений.

Анналы» причастны и к исследовательским проектам, объявляющим приоритет культурной проблематики в истории. «Социо-культурная история» в духе Д. Роша и Р.Шартье занимается культурными практиками, взятыми во всей сложности их цикла реализации, от создания произведения через его усвоение в различных социальных средах до предпочтений публики, формирующих, в свою очередь, производство и распространение определенных продуктов культуры.

Наиболее широко представлены в современной французской историографии проекты, связанные с «возвращением политического». Анналисты принимают участие в исследованиях социальной, концептуальной и культурной историй политического, представляющих собой различные, подчас оппозиционные друг другу тенденции исследований.

Дискуссии, связанные с критикой теоретических утверждений традиции «Анналов» и «лингвистическим поворотом», привели в последнее десятилетие к формированию нового эпистемологического консенсуса в сообществе историков. Он базируется, прежде всего, на работах Поля Рикера и Мишеля де Серто, утверждавших амбивалентную природу истории, которая объединяет опыт науки и человеческой жизни, создает неустранимый конфликт, заставляя балансировать в вечном поиске равновесия и заново определять главенствующие смыслы в каждом исследовательском поколении. К тому же историческое производство (как и всякое другое) прямо зависимо, и чаще всего неосознанно, от своего института знания, что вынуждает историка постигать законы своей собственной профессиональной среды. Подобный саморефлексивный поворот историографии вызвал подъем исследований об истории «ремесла историка», целью которых является консолидация сообщества на базовых, неизменных основаниях профессии.

Эта задача является крайне актуальной в условиях, когда наблюдается стихийный подъем исторической памяти в обществе, когда сформировалось новое социальное требование, призывающее историков свидетельствовать за трибуной правосудия по преступлениям, не имеющим срока давности. Реакция исторического сообщества на новые вызовы времени является неоднозначной, но для многих важнейшим «местом памяти» в данной связи является «Апология истории», в которой Марк Блок противопоставляет историка судье и предупреждает о недопустимости смешивания двух различных типов суждения.

В сложном процессе трансформации между возросшим интересом общества к истории, поделенной на коллективные виды памяти, у каждой из которых своя правда и свои претензии к официальным версиям прошлого, и эпистемологическими дискуссиями вокруг «лингвистического поворота» образуется новое понимание идентичности ремесла историка. Важной вехой его обновления остаются концептуальная основа и опыт «движения Анналов».

Список научной литературыТрубникова, Наталья Валерьевна, диссертация по теме "Историография, источниковедение и методы исторического исследования"

1. Блок М. Короли-чудотворцы. Очерк представлений о сверхъестественном характере королевской власти, распространенных преимущественно во Франции и в Англии. Предисловие Ж. Jle Гоффа. — М.: Языки русской культуры, 1998.

2. Бурдье П. Практический смысл. М.: Институт экспериментальной социологии; СПб.: Алетейя, 2001.

3. Aguhlon M. Pénitants et Francs-Maçons de l'ancienne Provence. Paris: Fayard, 1968.

4. Agulhon M. La République au village. Paris: Pion, 1970.

5. Agulhon M. Le Cercle dans la France bourgeoise, 1810-1848, étude d'une mutation de sociabilité. Paris: A. Colin, 1979.

6. Agulhon M. «Marianne au combat. (Гimagerie et la symbolique républicaines de 1789 à1880). Paris: Flammarion, 1979.

7. Agulhon M. Les métamorphosés de Marianne. L'imagerie et la symbolique républicaine de 1914 a nos jours. Paris: Flammarion, 2001.

8. Althusser L, (dir.) Lire le Capital. Paris: Maspero, 1965.

9. Althusser L. Pour Marx. Paris: Maspero, 1965.

10. Amalvi C. (dir.) Les lieux de l'histoire. Paris: Armand Colin, 2005.

11. Anthropologie de la France // Annales ESC. 1976. - № 4.

12. Ariès P. Histoire de la population française. Paris: Éd. du Seuil, 1971 (lre éd. 1948).

13. Ariès P. L'enfant et la vie familiale sous l'Ancien Régime. Paris: Éd. du Seuil, 1973; рус. перевод: Арьес Ф. Ребенок и семейная жизнь при Старом порядке. - Екатеринбург:1. Изд-во Урал, ун-та, 2000.

14. Ariès P. L'Homme devant la mort. Paris: Éd. du Seuil, 1977; рус. перевод: Арьес Ф. Человек перед лицом смерти. - М.: Прогресс - Прогресс-Академия, 1992

15. Ariès P. Historien du dimanche. Paris: Ed. du Seuil, 1979.

16. Ariès P. Un historien du dimanche. Paris: Éd. du Seuil, 1979.

17. Aron R. Démocratie et totalitarisme. Paris: Gallimard, 1965; рус. перевод: Арон P. Демократия и тоталитаризм. - M.: Текст, 1993.

18. Aron R. Comment l'historien écrit l'épistémologie. À propos du livre de Paul Veyne // Annales ESC. 1971. - № 6. - P. 1319-1354.

19. Aron R. Introduction à ia philosophie de l'histoire. Paris: Gallimard, 1986 (le éd. 1938); рус. перевод: Арон Р. Избранное: Введение в философию истории. - М.: ПЕР СЭ; СПб.: Университетская книга, 2000.

20. Astma H., Burguière A. (dir.) Marc Bloch aujourd'hui: histoire comparée et sciences sociales. Paris: Ed. de l'EHESS, 1990.

21. Autour de l'ego-histoire // Le Débat. 1988. - № 49.

22. Autour de la mort // Annales ESC. 1976. -№ 1.

23. Aymard M. The Annales and French historiography (1929-1972) // Journal of European Economic History. 1972. - № I. - P. 491-511.

24. Aymard M. De la Méditerrannée a l'Asie: une comparaison nécessaire (commentaire) // Annales: HSS. 2001. - № 1. - P. 43.

25. Baehrel R. Une croissance: la Basse-Provence rurale. Paris: SEVPEN, 1961.

26. Basque, de A. Où est passé le « tournant critique » ? // Le Débat. «Commémoration 98 ».- 1999. -№ 104.-P. 162-170.

27. Barthes R. Le bruissement de la langue. Paris: Seuil, 1993.

28. Beauvois Y., Blondel C. (dir.) Qu'est-ce qu'on ne sait pas en histoire? Viileneuve-d'Ascq: Presses universitaires du Septentrion, 1998.

29. Bédarida F. L'affaire Touvier et l'Église: spectroscopic d'un historien // Le Débat. -1992. №70. - P. 209-221.

30. Bédarida F. (dir.) Ecrire l'histoire du temps présent. Paris: CNRS Éditions, 1993.

31. Bédarida F. (dir.) L'histoire et le métier d'historien en France 1945-1995. Paris: Éd. de la MSH, 1995.

32. Bédarida F. L'historien régisseur du temps ? Savoir et responsabilité // Revue historique.- 1998.-№605 (1). P. 3-24.

33. Benatou'il T. Critique et pragmatique en sociologie. Quelques principes du lecture //Annales HSS. 1999. - № 2. - P. 281-318.

34. Berr H. Les rapports de l'histoire et des sciences socials d'après M. Seignobos // Revue de Synthèse Historique. 1902. - № 4. - P. 293-302.

35. Berstein S., Frank R., Jansen S., Werth N. Rapport de la comission d'historiens constituée pour examiner la nature des relations de Pierre Cot avec les autorités soviétiques. -Paris: B&Cie. 1995.

36. Besançon A. Le malheur du siècle. Sur le communisme, le nazisme et l'unicité de la Shoah. Paris, Fayard, 1998.

37. Bizière J.-M.,Vayssière P. Histoire er historiens. Antiquité, Moyen Age, France moderne et contemporaine. Paris: Hachette, 1995.

38. В loch M. Écrits de guerre 1914-1918. Paris: Armand Colin, 1997.

39. Bloch M. La société féodale. Paris: A. Michel, 1994; рус. перевод: Блок M. Феодальное общество. M.: Изд-во Сабашниковых, 2003.

40. Bloch M. Réflexions d'un historien sur les fausses nouvelles de la guerre // Revue de la Synthèse Historique. 1921. -t. XXXIII. - P. 13-35.

41. Bloch M., Febvre L. Text d'ouverture. //Annales d'histoire économique et sociale. -1929. -№ l.-P. 1.

42. Bloch M. L'Etrange defaite. Témoignage, écrit en 1940. Paris: Gallimard, 1990; рус. перевод: Блок M. Странное поражение. Свидетельство, написанное в 1940 году. —1. М.: РОССПЭН, 1999.

43. Bock Н.М., Meyer-Kalkus R., Trebiisch M. (dir.) Entre Locarno et Vichy : Les relations culturelles franco-allemandes dans les années 1930. Paris: CNRS Éd., 1993.

44. Bois G. Crise du féodalisme : économie rurale et démographie en Normandie du début du XlVe siècle au milieu du XVIe siècle. Paris: Presses de la Fondation des sciences politiques, 1976

45. Bois P. Paysans de F Ouest, des structures économiques et sociales aux options politiques depuis l'époque révolutionnaire. Paris/La Haye: Mouton, 1970.

46. Boltanski L., Thévenot L. De la justification. Paris: Gallimard, 1987.

47. Bonnaud R. Histoire et historiens depuis 68. Le triomphe et les impasses. Paris: Kimé, 1997.

48. Bonnaud R. Et pourtant elle tourne! L'Histoire et ses revirements. Paris: Kimé, 1997.

49. Bourdé G., Hervé M. Les écoles historiques. Paris: Ed. du Seuil, 1983.

50. Bourdieu P. Sur le pouvoir symbolique //Annales ESC. 1977. - № 3. - P. 405-411.

51. Bourdieu P. Choses dites. Paris: Minuit, 1987.

52. Bourdieu P. Sur les rapports entre la sociologie et l'histoire en Allemagne et en France. Entretien avec Lutz Raphaël H Actes de la recherches en sciences socials. 1995. - № 106-107. -P. 101-107.

53. Boutier J., Julia D. (dir.) Passées recomposées. Champs et chantiers de l'histoire. Paris: Autrement, serie «Mutations» . - 1995. - JSfe 150-151.

54. Bouvier J. Naissance d'une banque: le Crédit Lyonnais de 1863 à 1882. Paris: Flammarion, 1961.

55. Branchereau S., Gréard C., Grinberg M. Trabut Y. Annales: Histoire, Sciences Sociales. Table analytique 1994-1998. Paris: Ed. de l'EHESS, 1999.

56. Braudel F. La Méditerranée et le monde méditeranéen à l'époche de Philippe II. Paris: A. Colin, 1949; рус. перевод: Бродель Ф. Средиземное море и средиземноморский мир в эпоху Филиппа II. В 3 ч. - М.: Языки славянской культуры, 2002.

57. Braudel F. Rapport du concours 1953 // Bulletin de l'Association des professeurs d'histoire-géographie. 1953. - P. 226-284.

58. Braudel F. Histoire et sciences sociales: la lonquc durée // Annales ESC. 1958. -№ XIII. - P. 725-753.

59. Braudel F. Civilisation matérielle, économie et capitalisme. Paris: Armand Colin, 1979. 3 tomes; рус. перевод: Бродель Ф. Материальная цивилизация, экономика, капитализм 15 -18 вв.: В 3 т. - М.: Прогресс, 1986 - 1992.

60. Braudel F. Ecrits sur l'histoire. Paris: Flammarion, 1969.

61. Braudel F. En guise de conclusion // Review. 1978. - № 3-4. - P. 243-283.

62. Braudel F. Les 80 ans du "pape" des historiens // L'Histoire. 1982. - № 48. - P. 71.

63. Braudel F. Une leçon d'histoire, Châteaunvallon. Paris: Arthaud-Flammarion, 1986.

64. Braudel F., Labrousse E. (dir.) L'Histoire économique et sociale de la France. Paris: PUF, 1976-1982.

65. Burguière A Bretons de Plozévet. Paris: Flammarion, 1975.

66. Burguière A. Histoire d'une histoire: la naissance des Annales. //Annales: ESC. 1979. -№6.- P. 1347-1359.

67. Burguière A. The Fate of the History of Mentalities in the Annales // Comparative Studies in Society and History. 1982. - № 24 (3).- P. 424-437.

68. Burguière A. La notion de «mentalités» chez Marc Bloch et Lucien Febvre : deux conceptions, deux filiations // Revue historique. 1983. - № 1. - P. 333-348.

69. Burguière A. (dir.) Dictionnaire des sciences historiques. Paris: Presses Universitaires de France, 1986.

70. Burguière A. L'aventure des Annales: Histoire et ethnologie. //Hésiode. Cahiers d'ethnologie méditerranéenne. 1991. - № 1. - P. 59-72.

71. Burrin P. La France à l'heure allemande. Paris: Éd. du Seuil, 1995

72. Cal Ion M. Eléments pour une sociologie de la tradiction. La domestication des coquilles Saint-Jacques et des marins-pêcheurs dans la baie de Saint-Brieuc // L'Année sociologique. -1986.-№36.-P. 169-208.

73. Cal Ion M. La science et ses réseaux. Paris: La Découverte, 1988.

74. Carbonell C.-O. Histoire et historiens. Une mutation idéologique des historiens français, 1865-1885. Touluse : Privat, 1976.

75. Carmignani P. (dir.) Autour de F. Braudel. Perpignan: Presses Universitaires de Perpignan, 2002.

76. Castan Y. Honnêteté et relations sociales en Languedoc. Paris: Pion, 1975.

77. Castelli-Gattinara E. Les inquiétudes de la raison. Épistémologie et histoire en France dans l'entre-deux-guerres. Paris: Vrin-EHESS, 1998.

78. Certeau, de M. L'ecriture de l'histoire. Paris: Gallimard, 1975.

79. Certeau, de M. Histoire et psychoanalyse entre science et fiction. Paris: Gallimard, Folio-Essais, 1987.

80. Chalandon S., Nivelle P. Crimes contre l'humanité, Barbie, Touvier, Bousquet, Papon. -Paris: Pion, 1999.

81. Charle C. (dir.) Histoire sociale, histoire globale ? Paris: Ed. de la MSH, 1993.

82. Charle C. La République des universitaires. Paris: Seuil, 1994.

83. Charle C. L'historien entre science et politique: Seignobos // Paris, fin de siècle. Culture et politique. Paris: Le Seuil, 1998. - P. 125-152.

84. Chartier R. et Revel J. Lucien Febvre et les Sciences Sociales // Historiens et géographes.- 1979. № 272. - P .427-442.

85. Chartier R. Engagement er distanciation. Contributions a la sociologie de connaissance. Préface // Elias N. La Société de cour. Paris: Flammarion, 1985.

86. Chartier R. Text, Symbols, and Frenchness // Journal of Modem History. 1985. - № 57.- P. 682-695.

87. Chartier R. Dialogue à propos de l'histoire culturelle (avec Pierre Bourdieu et Robert Darnton) // Actes de la recherche en sciences sociales. 1985. - № 59. - P. 86-93.

88. Chartier R. L'histoire ou le récit véridique // Descamps C. (éd.) Philosophie et histoire. -Paris: Éd. du Centre Georges Pompidou, 1987. P. 115-135.

89. Chartier R. Texts, Printings, Readings // Hunt L. (ed.) New Cultural History. Berkeley, Los Angeles: University of California Press, 1989. - P. 154-175.

90. Chartier R. L'histoire culturelle aujourd'hui // Genèses. Sciences Sociales et histoire. -1994. -№ 15.-P. 115-129.

91. Chartier R. Culture écrite et société. L'ordre des livres (XlVe-XVIIIe siècle). Paris : Albin Michel, 1996.

92. Chartier R. Au bord de la falaise. L'histoire entre certitude et inquiétude. Paris: A. Michel, 1998.

93. Chartier R. Inscrire et effacer. Culture écrite et littérature (Xle-XVIIIe siècle). Paris : Gallimard/Seuil, 2005.

94. Chaumont J.-M. La concurrence des victimes. Génocide, identité, reconnaissance. Paris: La Découverte, 1997.

95. Chaunu P. Un nouveau champ pour l'histoire sérielle : le quantitatif au troisième niveau // Mélanges en l'honneur de Fernand Braudel. Toulouse : Privat, 1973. - T. II. - P. 105-125.

96. Chaunu P. La mort à Paris, XVIe, XVIIe, XVIIIe siècle. Paris: Fayard, 1978.

97. Chaunu P. L'instant éclaté. Entretien avec François Dosse. Paris: Aubier, 1994.

98. Chauvy G. Aubrac, Lyon 1943. Paris: A. Michel, 1997

99. Chevalier L. Classes laborieuses, classes dangereuses à Paris pendant la première moitié di XIXe siècle. -Paris: Hachette, 1978 (Г éd. 1958).

100. Conjoncture économique, structures sociales. Hommage à Ernest Labrousse. Paris: Mouton, 1974.

101. Corbin A. Archaïsme et modernité en Limousin au XIXe siècle, 1845-1880. Paris: M. Rivière, 1975.

102. Corbin A. Désir, subjectivité, l'impossible synthèse // EspacesTemps. «Le temps réfléchi». 1995. - № 59/60/61. - P. 40-46.

103. Corbin A. Le Village des « Cannibales ». Paris: Aubier, 1992. Rééd. Flammarion, 1997.

104. Corbin A. Le Monde retrouvé de Louis-Adrien Pinagot. Sur les traces d'un inconnu, 1798-1876. Paris: Flammarion, 1998.

105. Corcuff P. Les nouvelles sociologies. Paris: Éd. Nathan, 1995; рус. перевод: Коркюф Ф. Новые социологии, - Спб: Алетейя, 2002.

106. Courtois S. (dir.) Le livre noir du communisme. Crimes, terreur, répression. Paris, Robert Laffont, 1998; рус. перевод: Черная книга коммунизма. M.: Три века истории, 1999.

107. Coutau-Bégarie H. Le phénomène « Nouvelle histoire». Stratégie et idéologie des nouveaux historiens. Paris: Economica, 1983. Rééd. : Coutau-Bégarie H. Le phénomène

108. Nouvelle Histoire » : Grandeur et décadence de l'école des Annales. Paris: Economica, 1989.

109. Crivello M., Garcia P. Concurrence des passés. Usages politiques du passé dans la France contemporaine. Aix-en-Provence : Publications de l'Univercité de Provence, 2006.

110. Daix P. Braudel. Paris: Fammarion, 1995.

111. Daumard A. La bourgeoisie parisenne de 1815 à 1848. Paris/La Haye: Mouton, 1969.

112. Delacroix С. La falaise et le rivage. Histoire du « tournant critique » // EspacesTemps. «Le temps réfléchi». 1995. - № 59/60/61. - P. 86-111.

113. Delacroix C., Dosse F, Garcia P. Les courants historiques en France. Paris: Armand Colin, 1998.

114. Deleuze J. Foucault. Paris: Minuit, 1986.

115. Delorme-Montini B. L'engagement démocratique. A travers vintaine du Débat // Le Débat. 2000. - № 110. - P. 16- 38.

116. Detienne M. Comparer l'incomparable. Paris: Seul, 2000.

117. Dey on P. Amiens, Capitale provinciale, étude sur la société urbaine au XVIIe siècle. Paris/La Haye: Mouton, 1967.

118. Deyon P., Richez J.-C., Strauss L. (dir.) Marc Bloch, l'historien et la cité. Strasbourg: Presses universitaires de Strasbourg, 1997.

119. Dosse F. L'Histoire en miettes: des «Annales» à la «nouvelle histoire». Paris: La Découverte, 1987.

120. Dosse F. Une égoïstoire ? // Le Débat. 1988. - № 49. - P. 122-124.

121. Dosse F. Les héritiers divisés // Lire Braudel. Paris: Ed. de la Découverte, 1988.

122. Dosse F. Histoire du structuralisme. Paris: La Découverte, 1991- 1992. 21.

123. Dosse F. L'empire du sens. L'humanisation des sciences humaines. Paris: La Découverte, 1995.

124. Dosse F. Le pari biographique. Ecrire une vie. Paris: Ed. La Découverte, 2005.

125. Dosse F. Paul Ricoeur. Michel de Certeau. L'Histoire : entre le dire et le faire. Paris: L'Herne, 2006.

126. Duby G. La société au Xle et XÏIe siècles dans la régione mâconnaise. Paris: SEVPEN, 1971.

127. Duby G. Guerriers et paysans. Paris: Gallimard, Tel, 1973.

128. Duby G. Préface // Bloch M. Apologie pour l'histoire. Paris: Armand Colin, 1974.

129. Duby G. Les Trois Ordres ou L'Imaginaire du féodalisme. Paris: Gallimard, 1978; рус. перевод: Дюби Ж. Трехчастная модель, или Представления средневекового общества о себе самом. - М.: Языки русской культуры, 2000.

130. Duby G. Le dimanche de Bouvines. Paris: Gallimard, 1973; рус. перевод: Дюби Ж. Битва при Бувине. - М.: Путь, 1999.

131. Duby G. Dialogues, entretiens avec Guy Lardreau. Paris: Flammarion, 1980.

132. Duby G. Le Chevalier, la Femme et le Prêtre. Paris: Hachette, 1981.

133. Duby G. L'exercice de la liberté // Magazine littéraire. 1982. - № 189.

134. Dumoulin О. Comment on inventa les positivistes // L'histoire entre épistémologie et demande sociale. ) Toulouse, Versailles, 1994. P. 79-103.

135. Dumoulin O. Marc Bloch. Paris: Presses de la formations nationales des sciences politiques, 2000.

136. Dumoulin O. Le rôle social de l'historien. De la chaire au prétoire. Paris: Albin Michel, 2003.

137. Dupâquier J. La population rurale du Bassin parisien à l'époque de Louis XIV. Paris: EHESS, 1979.

138. Dupeux G. Aspects de l'histoire sociale et politique du Loir-et-Cher. Paris: Mouton, 1962.

139. Dupront A. Problèmes et méthodes d'une histoire de la psyhologie collective // Annales ESC. 1961. -№ 1. - P. 3-11.

140. Dupront A. Du Sacré. Croisades et pèlerinages. Images et langages. Paris: Galimard, 1987.

141. Dupront A. Le mythe de croisads. 4 vol. Paris: Gallimard, 1997.

142. Dürkheim É. Les règles de la méthode sociologiques. P., 1895. Rééd. Paris: Presses Universitaires de France, 1967; рус. перевод: Дюркгейм Э. Социология. Ее предмет, метод, предназначение. - М.: Канон, 1995.

143. Elias N. La Civilisation des moeurs. Paris: Calmin-Lévy, 1973.

144. Elias N. Qu'est-ce que la sociologie? Paris: Pandora, 1980.

145. Fabiani J.-L. Les philosophes de la république. Paris: Minuit, 1988.

146. Fabiani J.-L. Controverses scientifiques, contoverses philosophiques. Figures, positions, trajets // Enquête. Anthropologie, histoire, sociologie. « Débats et controverses » 1997. - № 5. -P. 11-34.

147. Famille et société // Annales ESC. 1972. - № 4-5.

148. Farge A. Le goût de l'archive. Paris: Seuil, 1989.

149. Farge A. Le Cours ordinaire des choses. Paris: Seuil, 1994.

150. Farge A. Des lieux pour l'histoire. Paris: Éd. du Seuil, 1997.

151. Farge A. Le parcours d'une historienne. Entretien avec Laurent Vidal // Genèses. Sciences Sociales et histoire. 2002. - № 48. - P. 115-135.

152. Farge A., Foucault M. Le Désordre des familles : lettres de cachet des archives de la Bastille au XVille siècle. Paris: Gallimard-Julliard, 1982.

153. Febvre L. Autour de "L'Heptaméron": amour sacré, amour profane. Paris: Gallimard, 1944.

154. Febvre L. Martin Luther. Frankfurt am Main, New York: Campus, Paris: Ed. de la MSH, 1996.

155. Febvre L. Combats pour l'histoire. Paris: A. Colin, 1992; рус. перевод: Февр JI. Бои за историю. - М.: Наука, 1991.

156. Febvre L. Hommage à Henri Berr. De la ''Revue de Synthèse" aux "Annales" // Annales ESC. 1952. - № 7. - P. 239-292

157. Febvre L. Deux philosophies opportunistes de l'histoire : De Spengler à Toynbee // Revue de Métaphysique et de Morale. -1. XLIII. № 4. Repris dans Combats pour i'histoire. -Paris: A. Colin, 1992. - P. 119-143.

158. Febvre L. Honneur et Patrie. Paris: Librairie Académique Perrin, 1996.

159. Febvre L. L'histoire dans le monde en ruines // Revue de la Synthèse Historique. 1920. -1. XXX. - № 88. - P. 1-15.

160. Febvre L. La société féodale. Une synthèse critique //Annales d'histoire sociale. -1941. -№ III. P. 128

161. Febvre L. La Terre et l'évolution humaine. Paris: La Renaissance du Livre, coll. L' évolution de l'humanité, rééd. Albin Michel, 1970.

162. Febvre L. Le problème de l'incroyance au XVIe siècle.Paris: A. Michel, 1968.

163. Febvre L. Les morts de l'histoire vivante: Gaston Roupnel // Annales ESC. 1947. - № 4. -P. 479.

164. Febvre L. Marc Bloch: dix ans après // Annales ESC. 1954. - № 2. - P. 1-3.

165. Febvre L. Psychologie et histoire // Encyclopédie française. Vol. 8: La vie mentale. -Paris: Société de gestion de l'Encyclopédie française, 1938. Fasp. 12.

166. Febvre L. Vivre l'histoire. Propos d'initiation //Mélanges d'histoire sociales. 1942. -t. 3. - P. 25.

167. Ferro M. Laboratoire des Annales II Magazine littéraire. 1984. - № 11. - P. 25.

168. Flandrin J.-L. Enfance et société II Annales ESC. 1964. - № XIX. - P. 322-329.

169. Fleury M., Henry L. Des registres paroissiaux à l'histoire de la population. Mannuel de dépouillement et d'exploitation de l'état civil ancien. Paris: INED, 1956.

170. Fossier R. Histoire de la Picardie. Toulouse: Privât, 1974.

171. Foucault M. Histoire de la folie à l'âge classique. Paris: Pion, 1961.

172. Foucault M. Les Mots et les Choses. Paris: Gallimard, 1966.

173. Foucault M. Réponse au Cercle d'épistémologie // Cahiers pour l'analyse. 1968. - № 9. - P. 9-40.

174. Foucault M. Archéologie du savoir. Paris: Gallimard, 1969.

175. Foucault M. Moi, Pierre Rivière ayant égorgé ma mère, ma soeur et mon frère. Un cas de parricide auXIXe siècle. Paris: Gallimard, 1973.

176. Foucault M. Surveiller et Punir. Paris: Gallimard, 1974.

177. Furet F. Les Intellectuels français et le Structuralisme // Preuves. 1967. - № 192. -P. 3-12.

178. Furet F. L'histoire quantitative et la construction du fait historique // Annales ESC. -1971.-№ 1.-P. 63-75.

179. Furet F. L'histoire et l'homme sauvage// L'Historien entre l'ethnologue et le futurologue. Colloque international de Venise (1971). Paris: Mouton, 1972.

180. Furet F. De l'histoire-récit à l'histoire-problème // Diogène. 1975. - № 89. - P. 106-123. Repris dans L'atélier de l'histoire. - Paris: Champs-Flammarion, 1982. - P. 73-91.

181. Furet F. Penser la Révolution française. Paris: Gallimard, 1978. Rééd. 1986.

182. Furet F. En marges des Annales. Histoire et sciences sociales // Le Débat. 1981. - № 17.-P. 112-127.

183. Furet F. Le passé d'une illusion. Essai sur l'idée communiste au XXe siècle. Paris: Robert Laffont/Calmann-Lévy, 1995; рус. перевод: Фюре Ф. Прошлое одной иллюзии. - М.: Ad. Marginem, 1998.

184. Furet F., Richet D. La Révolution française. Paris: Hachette, 1965. Rééd. 1986.

185. Garden M. Lyon et les Lyonnais au XVIIIe siècle. Paris: Belles Lettres, 1970.

186. Gauchet M. Désenchentement du monde. Une histoire politique de la religion. Paris: Gallimard, 1985.

187. Gauchet M. Changement du paradigme en sciences sociales ? // Le Débat. 1988. - № 50. -P. 165-170.

188. Gauchet M. La religion dans la démocratie.Parcours de la laïcité. Paris: Gallimard, 1998.

189. Gauchet M. L'élargissement de l'objet historique // Le Débat. 1999. - № 103. -P. 132-147.

190. Gauchet M. Démocratie contre elle-même. Paris: Gallimard, 2002.

191. Giard L., Martin H., Revel J. Histoire, mystique et politique: Michel de Certeau. -Grenoble: Editions Jérôme Millon, 1991.

192. Gill B. La Banque et le Crédit en France de 1815 à 1914. Paris: PUF, 1959.

193. Gillard L. et Rosier M. (éd.) François Simiand (1873-1935). Sociologie, histoire, économie. Paris: Éditoions des archives contemporaines, 1996.

194. Goubert P. En Beauvaisis. Problèmes démographiques du XVIIe siècle // Annales ESC. -1952.-№ VII.-P. 453-468.

195. Goubert P. Beauvais et les Beauvaisis de 1600 à 1730. Paris; SEVPEN, 1960.

196. Goubert P. Un parcours d'historien. Souvenirs 1915-1995. Paris: Fayard, 1996.

197. Grenier J.-Y. Séries économiques françaises, XVIe-XVIIIe siècles. Paris: Ed. de l'EHESS, 1985.

198. Grenier J.-Y., Lepetit B. L'expérience historique. À propos de C.-E. Labrousse // Annales ESC. 1989. - № 6. - P. 1337-1360.

199. Grenier J.-Y. Penser la monnaie autrement // Annales ESC. 2000. - № 6. - P. 13351342.

200. Grenier J.-Y., Grignon C., Menger P.- M. (dir.) Le Modèle et le récit. Paris: Éd. de la MSH, 2001.

201. Grignon C., Passeron J.-C. Le savant et le populaire. Misérabilisme et populisme en sociologie et en literature. Paris: EHESS-Gallimard-Seuil, 1989.

202. Grinberg M., Trabut Y. Vingt années d'histoire et sciences humaines: table analytique des Annales, 1969-1988. Paris : A. Colin, 1991.

203. Guerreau A. Le féodalisme. Un horisont théorique. Paris: Le Sycomore, 1980.

204. Halphen L. L'histoire en France depuis 100 ans. Paris: Armand Colin, 1914.

205. Hartog F.L"Historien et la conjoncture historiographique // Le Débat. 1998. - № 102. -P. 4-10.

206. Hartog F. Régimes d'historicité. Présentisme et expériences du temps. Paris: Seuil, 2003.

207. Hartog F. Évidence de l'histoire. Ce que voient les historiens. Paris: Éd. de l'EHESS, 2005.

208. Hartog F., Revel J. (dir.) Les usages politiques du passé. Paris: Ed. de L'EHESS, 2001.

209. Hauser H. L'enseignement des sciences sociales. Etat actuel de cet enseignement dans les divers pays du monde. Paris: A. Chevalier-Marescq, 1903.

210. Hauser H. (dir.) Recherches et Documents sur l'histoire des prix en Frqnce de 1500 à 1800. Paris: Picard, 1936

211. Histoire biologique et société // Annales ESC. 1969. - № 6.

212. Histoire de la consommation // Annales ESC. 1975. - № 2-3.

213. Histoire et anthropologie des sociétés andines // Annales ESC. 1978. - № 5-6.

214. Histoire entre épistémologie et demande sociale //Actes de l'université d'été de Blois, sept. 1993. IUFM de Créteil. - 1994.

215. Histoire et sexualité // Annales ESC. 1974. - № 4.

216. Histoire et structure // Annales ESC. -1971. № 3-4.

217. Histoire paléstinienne // Annales HSS. 2005. - № 1.

218. Isaac J. Expériences de ma vie. Paris: Calmann-levy, 1959.

219. Jean J.-P., Salas D. (Dir.) Barbie, Touvier, Papon. Paris: Autrement, 2002.

220. Jeanneney J.-N. Le passé dans le prétoire : l'historien, le juge et le journaliste. Paris: Le Seuil, 1998.

221. Joutard P. La Légende des Camisards, une sensibilité au passé. Paris: Gallimard, 1977.

222. Juillard J., Winock M. (dir.) Dictionnaire des intellectuels français. Les personnes. Les lieux. Les moments. Paris: Ed. du Seuil, 1996.

223. Karady V. Les professeurs de la République // Actes de la recherche en sciences sociales.- 1983.-№ 6.-P. 90-112.

224. Kosellcck R. Le Futur passé : contibution à la sémantique des temps historiques. Paris:d. de l'EHESS, 1990.

225. Koselleck R. L'expérience de l'histoire. Paris: Éd. de l'EHESS, 1997.

226. L'Asie centrale // Annales HSS. 2004. - № 5-6.

227. L'histoire au tribunal. Jean-Pierre Azéma, Georges Kiejman : un échange // Le Débat. -1998.- № 102.-P. 45-51.

228. La geste indianiste. Du saint guerrier aux héros paysans // Annales HSS. 2005. - № 2.

229. Labrousse E. La crise de l'économie française à la fin de l'Ancien Régime et au début de la Révolution. Paris: PUF, 1944.

230. Labrousse E. (dir.) Aspects de la crise et de la dépression de l'économie française au milieu du XIXe siècle, 1841-51. Paris: Éd. de la Société d'histoire de la révolution de 1848, 1956.

231. Labrousse E. (dir.) Histoire sociale : sources et méthodes. Paris: PUF, 1965

232. Labrousse E. Entretien avec Ernest Labrousse //Actes de la recherche en sciences sociales. 1980. - № 32/33. - P. 111-127.

233. Labrousse E. Esquisse du mouvement des prix et des revenus en France au XVIIIe siècle.- Paris: Dalloz, 1933, 2 tomes. Rééd. Paris: Ed. des archives contemporaines, 1984.

234. Lacombe P. De l'histoire considérée comme science. Paris, 1894. Rééd. Paris: Hachette, 1984.

235. Lambert В. Dossiers d'accusation : Bousquet, Papon, Touvier. Paris: FNDI RP/Climats, 1991.

236. Langlois C.-V., Seignobos C. Introduction aux etudes historiques. P., 1897. Reed. -Paris: Ed. Kimé, 1992; рус. перевод: Ланглуа Ш.-В., Сеньобос Ш. Введение в изучение истории. Спб, 1899.

237. Le Goff J. Les intellectuels au Moyen Âge. Paris: Seuil, 1957.

238. Le Goff J. La Civilisation de l'Occident médiéval. Paris : Arthaud, 1964. Rééd. 1984; рус. перевод: Ле Гофф Ж. Цивилизация средневекового Запада. Сретенск: МЦИФИ, 2000.

239. Le Goff J. Saint Louis. Paris : Gallimard, 1975. Rééd. 1996; рус. перевод: Ле Гофф Ж. Людовик IX Святой. - М.: Ладомир, 2001.

240. Le Goff J. L'histoire politique est-elle toujours l'épine dorsale de l'histoire ? // L'imaginaire médiévale. Paris: Gallimard, 1985.

241. Le Goff J. Préface à la réédition de Bloch M. Les rois thaumaturges. Paris: Gallimard, 1983.

242. Le Goff J., Remond R.(dir.) L'Histoire de la France religieuse. P., 1988-1992, 4 vol.

243. Le Goff J.-P. Mai 68. L'héritage impossible. Paris: La Découverte, 1998.

244. Le Goff J., Nora P. (dir.) Faire de l'histoire. Paris: Gallimard, 1974. 3 vol.

245. Le Goff J., Chartier R., Revel J. (dir.) La Nouvelle Histoire. Paris: Retz, 1978

246. Le Roy Ladurie E. Les paysans de Languedoc. Paris; SEVPEN, 1966.

247. Le Roy Ladurie E. Montaillou, village occitan de 1294 à 1324. Paris: Gallimard, 1975; рус. перевод: Ле Руа Ладюри Э. Монтайю, окситанская деревня (1294-1324). -Екатеринбург, Изд-во Урал, ун-та, 2001.

248. Le Roy Ladurie E. Le territoire de l'historien. Volume 2. Paris: Gallimard, 1978

249. Le Roy Ladurie E. L'histoire immobile. Leçon inaugurale au Collège de France, 30 novembre 1973. Repris dans Le territoire de l'historien. Paris: Gallimard, 1978.

250. Le Roy Ladurie E. Le Carnaval de Romans. De la Chandeleur au Mercredi des Cendres, 1579-1580. Paris: Gallimard. 1979.

251. Le Roy Ladurie E. L'historien, le chiffre et le texte. Paris: Fayard, 1997.

252. Le siècle des communismes. Sous la direction de Michel Dreyfus, Bruno Groppo, Claudio Sergio Ingerflom, Roland Lew, Claude Pennetier, Bernard Pudal, Serge Wolikow. -Paris: Les Éditions de l'Atélier, 2000.

253. Lebrun F. Les hommes et la mort en Anjou aux XVIIe et XVIII siècles. Essai de démographie et de psychologie historiques. Paris/La Haye: Mouton, 1971.

254. Lefort C.La complication. Retour sur le communisme. Paris: Fayard, 1999.

255. Léon P. La Naissance de la grande industrie en Dauphiné (fin du XVIIe siècle-1869). -Gap: Louis-Jean, 1954.

256. Lepetit B. Une logique du raisonnement historique // Annales ESC. 1993. - № 5. -P. 1209-1219.

257. Lepetit B. (éd.) Les Formes de Г experience. Une autre histoire sociale. Paris: A. Michel, 1995.

258. Lepetit B. L'histoire prend-elle les acteurs au serieux ?// EspacesTemps. « Le temps réfléchi ». 1995. - № 59/60/61. - P. 112-122.

259. Levi G. Le pouvoir au village.Histoire d'un exorciste dans le Piémont du XVIIe siècle. Paris, 1985.

260. Lévi-Strauss C. Histoire et ethnologie // Revue de Métaphysique et de Morale. 1949. -№3-4.-P. 363-391.

261. Lévi-Strauss C. Anthropologie structurale. Paris: Pion, 1958; рус. перевод: Леви-Строс К. Структурная антропология. - М.: Эксмо-Пресс, 2001.

262. Lévi-Strauss С. La pensée sauvage. Paris: Pion, 1962; рус. перевод: Леви-Строс К. Первобытное мышление. - М.: Республика, 1994.

263. Lévi-Strauss С. Le temps du myth // Annales ESC. -1971. № 1. - P. 533-540.

264. Lévy-Bruhl L. La Mentalité primitive. Paris: Alcan, 1922.

265. Leyot P. Henri Berr dans l'historiographie française // Revue Historique. 1964. - № 85. -P. 96.

266. Lindenberg D. Les années souterraines, 1937-1947. Paris: La Découverte, 1990.

267. Livet G.(dir.) Au berceau des Annales, le milieu strasbourgeois, l'histoire de France au début du XXe siècle. Actes du colloque de Strasbourg, octobre 1979. Toulouse : Presses de ГІЕР, 1983.

268. Lombard D. Le carrefour javanais. Paris: Editions de l'EHESS, 1990. 3 vol.

269. Lyon В., Lyon M. (ed.) The Birth of Annales History: the letters of Lucien Febvre et Marc В loch to Henri Pirenne (1921-1935). Bruxelles: Commission royale d'histoire, 1991.

270. Mai 68 : de la commémoration au retour critique. Entretien avec François Gèze et JeanPierre Le Goff // Le Débat. 1998. - № 100. - P. 134-148.

271. Mairet G. Le discours et le historique: essai sur la représentation historienne du temp. -Paris: Marne, 1974.

272. Manceron G., Remaoun H. D'une rive à l'autre. La guerre d'Algérie de la mémoire à l'histoire. Paris: Syros, 1993.

273. Mandrou R. Introduction à la France contemporaine : 1500-1640. Essai de psychologie historique. Paris: Albin Michel, 1998. (Ie éd. 1961).

274. Mandrou R. Trois clés pour comprendre ia folie à l'époque classique // Annales ESC.-1962. -№ 17.-P. 761-771.

275. Mandrou R. Magistrats et sorciers en France qu XVIle siècle : une analyse de psychologie historique. Paris: Pion, 1968.

276. Mann H.-D. Lucien Febvre: la pensée vivante d'un historien. Paris: A.Colin, 1971.

277. Margolin J.-L., Werth N. Communisme: retour à l'histoire // Le Monde. 1997. - 14 octobre.

278. Marrou H.-I. De la connaissance historique. Paris: Ed. du Seuil, 1954.

279. Meyer P., Paris G. À nos lecteurs // Revue critique d'histoire et de littérature. 1872. -№ l.-P. 2.

280. Monod G. Du progrès des études historiques en France depuis le XVIe siècle // Revue historique. 1876. - № 1. - P. 33-34.

281. Mucchielli L. Aux origines de la nouvelle histoire en France : l'évolution intellectuelle et la formation du champ des sciences sociales // Revue de synthèse. 1995. - № l.-P. 55-98.

282. Mucchielli L. La Découverte du social. Naissance de la sociologie en France. Paris: La Découverte, 1998.

283. Müller B. « Problèmes contemporains » et « Hommes d'action » à l'origine des Annales. Une correspondance entre Lucien Febvre et Albert Thomas (1928-1930) // Vingtième siècle. Revue de l'histoire. 1992. - № 35 (3). - P. 79-91.

284. Müller B. Schöttler P. Faut-il brûler Lucien Febvre ? .// Le Monde. ■- 1995 8 février.

285. Müller B. Lucien Febvre et Henri Berr: de la synthèse à l'histoire-problème // Biard A., Bourel D., Brian E. (dir.) Henri Berr et la culture du XXe siècle. Histoire, science et philosophie. Paris: A. Michel/Centre international de synthèse, 1997.

286. Müller B. Marc Bloch et les armées trente: l'historien, l'homme et l'histoire // Deyon P., Richez J.-C., Strauss L. (dir.) Marc Bloch, l'historien et 3a cité. Strasbourg: Presses universitaires de Strasbourg, 1997. P. 158-182.

287. Müller B.(éd.) Marc Bloch Lucien Febvre. Correspondance, tt.l.- 3. - Paris: Fayard, 1994, 2003.

288. Müller B. Lucien Febvre, lecteur at critique. Paris: Albin Michel, 2005.

289. Müller B. (dir.) L'Histoire entre mémoire et épistémologie. Autour de Paul Ricoeur. Lausanne: Payot, 2005.

290. Néré J. La Crise économique de 1882 et le mouvement boulangiste. Thèse d'Etat, univ. Paris, 1959.

291. Noiriel G. Le creuset français. Histoire de l'immigration XIXe-XXe siècles. Paris: Seuil, 1988, rééd. 1992.

292. Noiriel G. Pour une approche subjectiviste du sociai //Annales ESC. 1989. - № 6. -P. 1435-1459.

293. Noiriel G. La tyrannie du national. Le droit d'asile en Europe 1793-1993. Paris: Calmann-Lévy, 1991.

294. Noiriel G. Sur la crise de l'histoire. Paris: Ed. Belin, 1996.

295. Noiriel G. Le statut de l'histoire dans Apologie pour l'histoire //Cahiers Marc Bloch. Bulletin de l'association Marc Bloch. 1997. - № 5. - P. 7-22.

296. Noiriel G. Qu'est-ce que l'histoire contemporaine ? Paris: Hachette, 1998

297. Noiriel G., Chartier R. Pour refonder l'histoire comme discipline critique //Le Monde. -1998.- 13 mars.

298. Noiriel G. Les Origines républicaines de Vichy. Paris: Hachette, 1999.

299. Noiriel G. Penser avec, penser contre. Paris: Belin, 2003.

300. Noiriel G. Les fils maudits de la République. L'avenir des intellectuels en France. Paris, Fayard, 2005.

301. Noiriel G. Introduction à la socio-histoire. Paris: La Découverte, 2006.

302. Nora P. Présentation de la collection «Bibliothèque des histoire». Paris: Gallimard, 1971.

303. Nora P.(dir.) Les lieux de mémoire. Paris: Gallimard, 1984. 7 vol.: T.I, la République, 1984; t. II (3 vol.), La Nation, 1986; t. III (3 vol.). Les France, 1992. Rééd. Quarto/Gallimard, 3 vol., 1997.

304. Nora P. (dir.) Essai d'ego-histoire. Paris: Gallimard, 1987.

305. Nora P. La nation sans nationalisme // EspacesTemps. «Le temps réfléchi». 1995. - № 59/60/61.-P. 66-69.

306. Nora P. Pour une histoire au second degré // Le Débat. 1999. - № 103. - P. 24-31.

307. Nora P. Adieu aux intellectuels ? // Le Débat. 2000. - № 110. - P. 4-15.

308. Nora P. La France est malade de sa mémoire // Le Monde 2. 2006. - 18 février. -P. 24-27.

309. Panza M. (éd.) Les Savants et l'épistémologie vers la fin du XIXe siècle. Paris: Librairie Albert Blanchard. 1995.

310. Passeron J.-C. Le raisonnement sociologique. L'éspace non-poppérien du raisonnement naturel. Paris: Nathan, 1991.

311. Passeron J.-C. La constitution, des sciences sociales. Unité, fédération, confédération // Le Débat. 1996. - № 90. - P. 93-112.

312. Passeron J.-C. Revel J. (dir.) Penser par cas. Paris: EHESS, 2005.

313. Paxton R. La France de Vichy 1940-1944. -- Paris: Seuil, 1973. Rééd. Points-Seuil, 1974.

314. Perrot J.-C. Genèse d'une ville moderne. Caen au XVIIIe siècle. Paris: EHESS, 1975.

315. Perrot M. (dir.) L'impossible prison. Paris: Seuil, 1980.

316. Peschanski D., Pollak M., Rousso A. Histoire politique et sciences sociales. Bruxelles : Ed. Complexe, 1991.

317. Pestre D. Les sciences et l'histoire aujourd'hui. // // Le Débat. 1998. - № 102. -P. 53-68.

318. Pinol J.-L. Les universitaires et la ville : le cas de Strasbourg (1919-1939) // Les Annales de recherche urbaine. -1994. № 62-63. - P. 157-168.

319. Pollak M. L'Expérience concentrationnaire. Essai sur le maintien de l'identité sociale. -Paris: Métailié, 1990.

320. Pomian K. L'Ordre du temps. Paris: Gallimard, 1984.

321. Pomian K. Histoire et fiction il Le Débat. 1989. - № 54. - P. 114-137.

322. Pomian K. L'heure des Annales. La terre, les hommes et le monde // Nora P. (dir.) Les lieux de mémoire, vol. 1. Paris: Gallimard, 1997. - P. 903-952.

323. Pour une histoire anthropologique // Annales ESC. 1974. - № 6.

324. Poussou J.-P. La démographie historique // Bédarida F. (dir.) L'histoire et le métier d'historien en France (1945-1995). Paris: Ed. de la MSH, 1995.

325. Pouthas C.-E. Présentation // Revue d'histoire moderne et contemporaine. 1954. - № 1. -P. 1-2.

326. Prost A. Seignobos revisité // Vingtième siècle. Revue d'histoire. 1994. - № 3. -P. 100-117.

327. Prost A. Histoire, vérités, méthodes. Des structures argumentatives de l'histoire // Le Débat. 1996.-№ 92. - P. 127-140.

328. Prost A. Douze leçons sur l'histoire. Paris: Editions du Seuil, 1996; рус. перевод: Про A. Двенадцать уроков по истории. - М.: Изд-во РГГУ, 2000.

329. Prost A. Où va l'histoire sociale ? // Le Mouvement Social. 1996. -№ 174(1).-P. 79-95.

330. Prost A. Mais comment donc l'histoire avance-t-elle? // Le Débat. 1999. - № 103. -P. 148-153.

331. Rancicre J. Les Noms de l'histoire. Paris: Le Seuil, 1992.

332. Raphaël L. The Present as Challenge for the Historian. The Contemporary World in the Annales ESC, 1929-1949 // Storia délia Storiografia. 1992. - № 21. - P. 25-44.

333. Raphaël L. Le Centre de recherches historique de 1949 à 1975 // Cahiers du Centre de recherches historiques. 1993. - 10 avril.

334. Rauzduel R. Sociologie historique des «Annales». Paris: Ed. Lettres du monde, 1999.

335. Rebérioux M. Le débat de 1903: historiens et sociologues // Au berceau des Annales, le milieu strasbourgeois, l'histoire de France au début du XXe siècle. Actes du colloque de Strasbourg, octobre 1979. Toulouse : Presses de ПЕР, 1983. Pp. 219-229

336. Recherches sur Islam. Histoire et anthropologie // Annales ESC. -1980. № 3-4.

337. Rieffel R. La tyribu des clercs. Les intellectuels sous la Ve République 1958-1990. P., 1993.

338. Rémond R. La Droite en France. Paris: Aubier, 1954.

339. Rémond R. Les États-Unis devant l'opinion française 1815-1852. Saint-Just-la-Pendue : Chirat, 2 vol., 1962.

340. Rémond R. (dir.) Pour une histoire politique. Paris: Seuil, 1988.

341. Rémond R. (dir.) Paul Touvier et l'Église. Rapport de la comission historique instituée par le cardinal Decourtray. Paris: Fayard, 1992.

342. Renouvin P. Histoire des relations internationales. Paris: Hachette, 1953-1958, 8 vol.

343. Revel J. Histoire et sciences socials: les paradigmes des Annales. //Annales: ESC. 1979. №6.-P. 1359-1376.

344. Revel J. Sur la crise de l'histoire aujourd'hui // Bulletin de la société française de philosophie. 1985. - № 4.

345. Revel J. Foucault Michel, 1926-1984 // Burguière A. Dictionnaire des Sciences Historiques. Paris: PUF, 1986.

346. Revel J. Une oeuvre inimitable // Espaces! emps. « Braudel dans tous ses états ». 1986. - № 34-35. - P. 13.

347. Revel J. Groupe avec paysage // Le Débat. 1988. - № 49. - P. 130-133.

348. Revel J., Wachtel N. (éd.) Une école pour les sciences sociales. Paris: Ed. Cerf-Ed. de l'EHESS, 1996.

349. Revel J. (dir.) Jeux d'echeiles. La micro-analyse à l'expérience. Paris: Hautes Études/Gai 1 іmard/Éd. du Seuil. 1996.

350. Revel J. Au pied de la falaise : retour aux pratiques // Le Débat. 1999. - № 103. -P. 153-161.

351. Ri coeur P. Histoire et Vérité. Paris: Ed. du Seuil, 1955. Rééd. 1964.

352. Ricoeur P. Temps et récit. Paris: Seuil, 1983-1985". 3 tomes; рус. перевод: Рикер П. Время и рассказ. 2 т. - М.-Спб.: Ун ив. книга, 2000.

353. Ricoeur P. Entre mémoire et histoire // Projet. 1996. - № 248. - P. 7-16.

354. Ricoeur P. La marque du passé // Revue de métaphisique et de morale. 1998. - № 1.-P. 7-31.

355. Ricoeur P. La Mémoire, L'Histoire, L'Oubli. Paris: Le Seuil, 2000.

356. Rioux J.-P. Une correspondance entre Lucien Febvre et François Simiand à l'aube des "Annales" (1928-1930) // Vingtième siècle. Revue d'histoire. 1989. - № 23. - P. 103-110.

357. Rioux J.-P., Sirinelli J.-F. (dir.) Pour une histoire culturelle. Paris: Ed. du Seuil, 1997.

358. Roche D. De l'histoire sociale à l'histoire socio-culturelle // Mélanges de l'École française de Rome. 1979. - № 91 (1). - P. 7-19.

359. Roche D. Les Historiens aujourd'hui. Remarques pour un débat // Vingtième siècle. -1986.-№4.-P. 3-20.

360. Rosanvallon P. Pour une histoire conceptuelle du politique // Revue de synthèse. 1986. - № 1-2.-P. 93-105.

361. Rosanvallon P. Pour une histoire conceptuelle du politique. Paris: Seuil, 2003.

362. Rousso H. Le syndrome Vichy 1944-198. Paris: Seuil, 1987.

363. Rousso H. La hantise du passé: entretien avec Philippe Petit. Paris: Textuel, 1998.

364. Ruano-Bourbalan J.-C. (dir.) L'histoire aujourd'hui. Paris: Sciences Humaines Éditions, 1999.

365. Samaran C. (dir.) L'Histoire et ses Méthodes. Paris: Pléiade, 1961

366. Schöttler P. Lucie Varga. Les autorités invisibles. Paris: Cerf, 1991

367. Schöttler P. Marc Bloch et le XIXe Congrès international de sociologie, Bucarest, août 1939 // Genèses. Sciences Sociales et histoire. 1995. - № 20(9). - P. 143-154.

368. Schöttler P. Marc Bloch et Lucien Febvre face à l'Allemagne nazie // Genèses. Sciences Sociales et histoire. 1995. - №21. - P. 75-95.

369. Seignobos C. La Métode historique appliquée aux sciences sociales. Paris: Alcan, 1901

370. Seignobos C. La causalité en histoire // Bulletin de la société française de philosophie. -1906.

371. Sévilla J. Le terrorisme intellectuel. Paris: Perrin, 2004.

372. Science et religion en Chine //Annales HSS. 2004. - № 4.

373. Simiand F. Méthode historique et science sociale.// Revue de Synthèse Historique. -1903. № 6. - P. 1-22; 120-157.

374. Simiand F. Le Salaire, révolution sociale et la monnaie. Essai de théorie expérimentale du salaire. Paris: Alcan, 1932.

375. Sirinelli J.-F. (dir.) Histoire des droites en France. Paris: Gallimard, 1992.

376. Rioux J.-P., Sirinelli J.-F. (dir.) Pour une histoire culturelle. , Rioux J.-P., Sirinelli J.-F. (dir.) Histoire culturelle de la France. Paris: Ed. du Seuil, 1997-1998.

377. Rioux J.-P., Sirinelli J.-F.(dir.) Pour une histoire culturelle. Paris: Ed. du Seuil, 1997.

378. Stora B. La gangrène et l'oubli. Paris: La Découverte, 1991.

379. Thomas Y. La vérité, le temps, le juge et l'historien // Le Débat. 1998. - № 102.1. P. 17-36.

380. Todorov T. Les abus de la mémoire. Paris: Arléa, 1995.

381. Trebitsch M., Granjon M.-C. Pour une histoire comparée des intellectuels. Paris: Éd. Complexe, 1998.

382. Urfalino P. L'histoire culturelle : programme de recherche ou grande chantier // Vinghtième siècle, revue de l'histoire. 1998. - № 57. - P. 115-120.

383. Valensi L. Présence du passé, lenteur de l'histoire // Annales ESC. -1993. № 3. -P. 491-500.

384. Valensi L., Watchel N. L'anthropologie historique // Revel J., Wachtel N. Une école pour les sciences sociales. Paris: Cerf/Ed. de l'EHESS, 1996.

385. Vernant J.- P. Les Origines de la pensée grecque. Paris: PUF, 1962

386. Veyne P. Comment on écrit l'histoire? Paris: Éd. du Seuil, 1971. Rééd. 1996; рус. перевод: Вен П. Как пишут историю. Опыт эпистемологии. - М.: Научный мир, 2003.

387. Veyne P. Le Quotidien et l'Intéressant. Entretiens avec Catherine Darbo-Peschanski. -Paris: Belles Lettres, 1995,

388. Vidal-Naquet P. Les Assassins de la mémoire. Un «Eichmann de papier» et autres essais sur le révisionnisme. Paris: Découverte, 1987.

389. Vilar P. La Catalogne dans l'Espagne moderne, recherches sur les fondements économiques des structures nationales. Paris; 8EVPEN, 1962.

390. Vilar P. Une histoire en construction: approche marxiste et problématiques conjoncturelles. Parïs:EHESS-Gallimard-Éd. du Seuil, 1982.

391. Vovelle M. Piété baroque et décristianisation en Provence au XVIIIe siècle. Paris: Ed. du Seuil, 1978.

392. Vovelle M. Idéologies et mentalités. Paris: Maspéro, 1982. Rééd. Folio-Histoire, 1992.

393. Vovelle M. Plutôt labroussien que braudelien // EspacesTemps. — 1986. .№ 34-35. -P. 16-19.

394. Wachtel N. Pensée sauvage et acculturation // Annales ESC. -1971. № 2. - P. 793-841.

395. Werner M., Zimmermann В. Penser l'histoire croisée: entre empirie et réflexivité. // Annales HSS. 2003. - № 1. - P. 7-36.

396. Werner M., Zimmermann В. Beyond Comparison: Histoire Croisée and the Challenge of Reflexivity // History and Theory. Studies in the Philosophy of History. 2006. № 1. - P.30-50

397. Werner M., Zimmermann В. (dir.) De la comparison à l'histoire croisée. Paris: Seuil, 2004.

398. Wessel M. Honneur ou patrie ? Lucien Febvre et la question du sentment national // Genèses. Sciences Sociales et histoire. 1996. - № 25. - P. 128-142.

399. Winock M. Le siècle des intellectuels. Paris, Ed. du Seuil, 1997.

400. Wolton T. Le Grand Recrutement. Paris: Grasset, 1993.

401. Zimmermann В., Didry C., Wagner P. Le travail et la nation: Histoire croisée de la France et de l'Allemagne. Paris: Éd. de la MSH, 1999.1. ЛИТЕРАТУРА:

402. Адо A.B., Смирнов В.П. Послевоенная французская историография новой и новейшей истории Франции // Новая и новейшая история. 1977. - № 6. - С. 150-156.

403. Атласов Г.В. К вопросу о теоретико-методологических основах современной французской историографии // Вопросы историографии всеобщей истории. Вып. 2. -Казань: Изд-во Казан, ун-та, 1967.

404. Афанасьев Ю.Н. Историзм против эклектики. Французская историческая школа «Анналов» в современной буржуазной историографии. 1929-1979 гг. М.: Мысль, 1980.

405. Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. М.: Медиум, 1995.

406. Бессмертный Ю.Л. «Annales (Economies. Sociétés. Civilisations)». P., 1958. № 1-4 // Средние века. - M., 1959. - Вып. 1. - С. 142-146.

407. Бессмертный Ю.Л. Как же писать историю? Методологические веяния во французской историографии 1994-1997 гг. // Новая и новейшая история. 1998. - № 5. -С. 29-42.

408. Бессмертный Ю.Л. Тенденции переосмысления прошлого в современной зарубежной историографии // Вопросы истории. 2000. - № 9. - С. 152-158.

409. Блуменау С.Ф. «Анналы» и проблемы Французской буржуазной революции конца XVIII в. // Вестник Московского университета. Серия История. 1978. - № 3. - С. 68-87.

410. Видаль В. Люсьен Февр // Вестник истории мировой культуры. 1957. - № 1. -С. 244-246.

411. Гобозов И.А. Современная французская буржуазная философия истории. М.: Изд-во МГУ, 1978.

412. Гуревич А.Я. О кризисе современной исторической науки // Вопросы истории. -1991.-№2-3.-С. 21-36.

413. Гуревич А.Я. Исторический синтез и школа «Анналов». М.: Индрик, 1993.

414. Гуревич А.Я. Историк конца XX в. В поисках метода // Одиссей. Человек в истории. 1996. M.: Coda, 1996. - С. 5-10.

415. Далин В.М. Историки Франции XIX-XX вв. М.: Наука, 1981.

416. Дилигенский Г.Г. «Annales. Economies Sociétés - Civilisations». Paris // Вопросы истории. - 1962. - № 7. - С. 185-190.

417. Зубкова Е.Ю., Куприянов А. И. Ментальное измерение истории: Поиски метода // Вопросы истории. 1995. - № 7. - С. 153-160.

418. Игнатов Д.Н. Методология исторического познания школы «Анналов»: Автореф. дис. .канд. филос. наук. -М., 1998.

419. Изергин А.М. «Глобальная история» Фернана Броделя: вопросы методологии. Автореф. дис. .канд. ист. наук. Томск, 1995.

420. Иванов В.В. К вопросу о содержании и развитии сравнительно-исторического метода // Методологические и историографические вопросы исторической науки. Томск: Изд-во ТГУ, 1967. Вып. 5.

421. Ильин И.П. Постмодернизм от истоков до конца столетия: эволюция научного мифа. М.: Интрада, 1998.

422. История и память. Историческая культура Европы до начала Нового времени / Под ред. Л.П. Репиной. М.: Кругь, 2006.

423. Калимонов И.К. Проблема генезиса феодализма на территории Франции в советской и французской историографии 60-80-х гг. XXв.: Автореф. дис. .канд. ист. наук. Казань, 1993.

424. Ковальченко И.Д. Теоретико-методологические проблемы исторических исследований. Заметки и размышления о новых подходах // Новая и новейшая история. -1995. -№ 1. -С. 3-33.

425. Коллингвуд Р. Дж. Идея истории. Автобиография. М., 1980.

426. Кон И.С., Люблинская А.Д. Труды французского историка Марка Блока // Вопросы истории. 1955. - № 8. - С. 147-159.

427. Кон И.С. Философский идеализм и кризис буржуазной исторической мысли. М.: Соцэкгиз, 1959.

428. Конт О. Дух позитивной философии. М.: Феникс, 2003.

429. Колосов Н.Е. Как думают историки. М.: Новое литературное обозрение, 2001.

430. Лубский А.В. Альтернативные модели исторического исследования. М.: Социо-гуманитарные знания, 2005.

431. Максимов С.Н. Концепция «серийной» истории в трудах французского историка П. Шоню. Автореф. дис. .канд. исг. наук. М., 1997

432. Медушевская О.М. Вопросы теории источниковедения в современной буржуазной историографии // Вопросы истории. 1964. - № 8. - С. 77-88.

433. Медушевская О.М. Некоторые проблемы методологии истории в современной французской историографии // Вопросы философии. 1965. - № 1. - С. 107-115.

434. Могильницкий Б.Г. Междисциплинарный синтез: уроки школы «Анналов» // Методологический синтез: прошлое, настоящее, возможные перспективы. Томск: Изд-во ТГУ, 2002.-С. 10-42.

435. Могильницкий Б.Г. История исторической мысли XX века: Курс лекций. Вып. 2: Становление «новой исторической науки». Томск: Изд-во Том. ун-та, 2003.

436. Могильницкий Б. Г. История на переломе: некоторые тенденции развития современной исторической мысли // Междисциплинарный синтез в истории и социальные теории: теория, историография и практика конкретных исследований. М.: ИВИ РАН, 2004. - С. 5-22.

437. Мягков Г.П. Научное сообщество в исторической науке: опыт «русской исторической школы». Казань, 2000.

438. Николаева И.Ю. Проблема методологического синтеза и верификации в истории в свете современных концепций бессознательного. Томск: Изд-во ТГУ, 2005.

439. Поппер К.-Р. Логика и рост научного знания. Избр. работы. М.: Прогресс, 1983.

440. Репина Л.П. Смена познавательных ориентаций и метаморфозы социальной истории // Социальная история. Ежегодник. 1998-1999. М.: РОССПЭН, 1999.

441. Репина Л.П. «Второе рождение» и новый образ интеллектуальной истории // Историческая наука на рубеже веков / Под ред. A.A. Фурсенко. М.: Наука, 2001.1. С. 175-192.

442. Репина Л.П., Зверева В.В. Парамонова М.Ю. История исторического знания: Пособие для вузов. М.: Дрофа, 2004.

443. Розовская И.И. Проблематика социально-исторической психологии в зарубежной историографии XX в. // Вопросы философии. 1972. - № 7. - С. 128-136.

444. Савельева И.М., Полетаев A.B. История и время. В поисках утраченного. М.: Языки русской культуры, 1997.

445. Сарпова О.В. Философия исторического познания в трудах школы «Анналов» (Франция, 1929-1994). Автореф. дис. .канд. филос. наук. Екатеринбург, 2004.

446. Соколова М.Н. Современная французская историография. Основные тенденции в объяснении исторического процесса. М.: Наука, 1979.

447. Споры о главном: Дискуссии о настоящем и будущем исторической науки вокруг французской школы «Анналов» / Отв. ред. Ю.Л. Бессмертный. М.: Наука, 1993.

448. Сторер Б. Социология науки // Американская социология. М.: Прогресс, 1972. -С. 248-264.

449. Трубникова Н.В. Регионы Азии и метод Фернана Броделя // Известия ТПУ. 2002. - Тем. выпуск № 7. «Сибирь в евразийском пространстве». - С. 175-185.

450. Трубникова Н.В. «На закате теорий тоталитаризма: французская историография о России» // «Исторические исследования в России-П. Семь лет спустя. Под ред. Г. А. Бордюгова. М.: Изд-во АИРО-ХХ, 2003. - С. 479-508.

451. Трубникова Н.В., Уваров П.Ю. Пути эволюции социальной истории во Франции // Новая и новейшая история. 2004. - № 6. - С. 127-147.

452. Фокин С. Экзистенциализм это коллаборационизм? Несколько штрихов к портрету Жана-Поля Сартра в оккупации. // Новое литературное обозрение. - 2002. - № 55. С. 258-281.

453. Хапаева Д. Герцоги республики в эпоху переводов: Гуманитарные науки и революция понятий. М.: Новое литературное обозрение, 2005.

454. Ходонов А.С. Теоретико-методологические взгляды Марка Блока. Автореф. дис. .канд. ист. наук. Томск, 1985.

455. Aguirre Rojas С.А. L'histoire conquérante. Un regard sur l'historiographie française. -Paris: l'Harmattan, 2000; рус. перевод: Агирре Рохас К.А. Критический подход к истории французских «Анналов». М.: Круг, 2006.

456. Aguirre Rojas С.А. Fernand Braudel et les sciences humaines. Paris, Budapest, Torino: Г Harmattan, 2004.

457. Appleby J. One good turn deserves another: moving beyond the linguistic: a response to David Harlan // American Historical Review. 1989. - № 94 (5). - P. 1326-1332.

458. Bartosek K. Aveux des archives. Prague-Paris, 1948-1968. Paris: Le Seuil, 1996.

459. Bauvois-Cauchepin J. Enseignement de l'histoire et mythologie nationale. Allemagne-France du début du XXe siècle aux années 1950. Bem: Peter Lang SA, Ed. Scientifiques européenes, 2002.

460. Berlanstein L.-R. Working with language: the Linguistic Turn in French labour movement. A review article // Comparative Studies in Society and History. 1991. - № 2. - P. 426-440.

461. Besnard Ph. The episthemoiogocal polemic : François Simiand // Besnard Ph. (dir.) The Sociological Domain. The Durkheimians and the Founding of French Sociology. Cambridge, Paris: Cambridge UP / Éditions de la MSH, 1983.

462. Bloor D. Sociologie de la logique ou les limites de l'épistémologie. Paris: Pandore, 1982.

463. Borghetti M.N. L'oeuvre d'Ernest Labrousse. Genèse d'un modèle d'histoire économique. Paris: Ed. de l'EHESS, 2005.

464. Burke P. Strength and Weaknesses of the History of Mentalities // History of European Ideas. 1986,- № VII. - P. 439-451.

465. Burke P., Porter R. (eds.) The Social History of Language. Cambridge: Cambridge Univ. Press, 1987.

466. Burke P. The French historical revolution: the Annales school, 1929-1989. Standford, CA: Stanford Univ. Press, 1990.

467. Carrard P. Poétique de la Nouvelle histoire: le discours historique français de Braudel à Chartier. Paris.: Éditions Payot: Lausanne, 1998.

468. Clarc S. French Historians and Early Modern Popular Culture // Past & Present. 1983. -№ 100. - P. 62-99.

469. Clark E. History, Theory, Text. Historians and the Linguistic Turn. Cambridge, Massachusetts, London: Harvard University Press, 2004.

470. Cohen S. The Linguistic Turn: the absent text of educational historiography // American studies in Education. 1991. - № 2. - P. 237-248.

471. Darnton R. Le grande massacre des chats; attitudes et croyances dans l'ancienne France.

472. Paris: Robert Laffrcni, 1985.

473. Darnton R. The Symbolic Element in History // Journal of Modern History. 1986. - № 58.-P. 218-234.

474. Eley G. De l'histoire sociale au « tournant linguistique » dans l'historiographie anglo-americaine des années 1980 // Genèses. Sciences Sociales et histoire. 1992. - № 7. - P. 163193.

475. Eley G. Is all the World a text? From Social History to the History of Society Two Decades Later // McDonald T.J. The Historic Turn in the Human Sciences. Michigan: The University of Michigan Press, 1996. - P. 193-243.

476. Fernandez J. Historians Tell Tales: Of Cartesian Cats and Gallic Cockfights // Journal of Modern History. 1988. - № 60. - P. 113-127.

477. Fink P. Marc Bloch: a life in history. Cambridge, New York, Port Chester: Cambridge University Press, 1989.

478. Gemelli G. Fernand Braudel. Paris: Ed. Odile Jacob, 1995.

479. Ginzbourg P. Préface à la traduction italienne de Bloch M. I re taumaturgi. Turin : Einaudi, 1973.

480. Ginzbourg C. Signes, traces, pistes: racines d'un paradime de l'indice // Le Débat. 1980.- № 6. P. 3-44.

481. Ginzsbourg P. Mythes, emblèmes, traces: morphologie et histoire. Paris: Flammarion, 1989.

482. Ginzburg C. Le Juge et l'Historien. Considérations en marge du procès Sofri. Paris: Lagrasse, Verdier, 1997.

483. Gismondi M. "The Gift of Theory": A Critique of the histoire des mentalités // Social History. 1985. - № 10. - P. 211-230.

484. Herubel .1.-P.Annales historiography and theory. A selective and annotated Bibliography.- Westport, Connecticut, London: Greenwood Press, 1994.

485. Hexter J. F. Braudel and the monde braudélien // Journal of Modern History. 1972. -№ 4. - P. 499.

486. Higham J., Conkin P. (ed.) New Directions in American Intellectual History. Baltimore: John Hopkins Univ. Press, 1979.

487. Hollinger D. In the American Province. Studies in the History and Historiography of Ideas. Blomington: Indiana Univ. Press, 1985.

488. Hughes H.S. The Obstructes Path : French Social Thought in the Years of Desperation,1930-1960. New York: Harper & Row, 1968.

489. Hutton P. The History of Mentalities: The New Map of Cultural History // History and Theory. 1981. - № 20. - P. 413-423.

490. Iggers G. New Directions in European Historiography. Middletown, Connecticut: Wesleyan University Press, 1975.

491. Iggers G.G. Historiography in the Twentieth Century. From Scientific Objectivity to the postmodern Challenge. Middletown: Wesleyan University Press, 1997.

492. Jones G.S. Une autre histoire sociale? // Annales HSS. 1998. - № 2. - P. 383-394.

493. Joyce P. (ed.) The Historical Meanings of Work. Cambridge: Cambridge University Press, 1987.

494. Kaminen M. (ed.) Past before Us. Ithaca: Cornell University Press, 1980.

495. Kaplan S., Koepp C. (eds.) Work in France: Representations, Meaning, Organisation and Practice. Ithaca: Cornell University Press, 1986.

496. Kaplan S.L. Adieu 89. Paris: Fayard, 1993.

497. Keylor W.R., Siegel M., Thomas H.F. et al. The Historiography of the Early Annales Mouvement II American Historical Association. 1974. - 28 december.

498. Kinser S. Braudel and Vilar: the "Structuralism" of the Annales School // Colloquium Paper. Berkley. - Feb. 1974.

499. Kinser S. Annalist Paradigm? Geohistorical Structure of Fernand Braudel //American Historical Review. 1981. - № 86. - P. 63-105.

500. Knauppi N. French Intellectual Nobility. Institutional and Symbolic Transformations in the Post-Sartrian Era. New York: State University of New York Press, 1996.

501. Koshar R.-J. Playing the cerebral savage: notes on writing German history before the Linguistic Turn // Central European History. 1989. - № 3-4. - P. 343-359.

502. Kramer L.S. Littérature, Criticism, and Historical Imagination: The Literary Challenge of Hayden White and Dominick LaCapra // Hunt L. (ed.) New Cultural History. Berkeley, Los Angeles: University of California Press, 1989. - P. 97-128.

503. Kuhn T.S. La structure des révolutions scientifiques. Paris: Flammarion, 1970. Русский перевод: Кун T. Структура научных революций. - M.: Наука, 1975.

504. LaCapra D. Is everyone a Mentalité case? Transference and the "Culture" Conceprt. // History and Criticism. Ithaca: Cornell Univ. Press, 1985. - P. 71-94.

505. LaCapra D., Kaplan S. (eds.) Modern European Intellectual History. Reappraisals and New Perspectives. Ithaca and London: Cornell Uni v. Press, 1982.

506. LaCapra D., Chattier R. Darnton. and the Great Symbol Massacre // Journal of Modem History. 1988. - № 60. - P. 95-112.

507. Latour В., Woolgar S. La vie de laboratoire. Paris: La Découverte, 1988.

508. Lloyd G. Pour en finir avec les mentalités. Paris: La Découverte, 1993.

509. Malia M. La tragédie soviétique. Histoire du socialisme en Russie. 1917-1991. Paris, Éditions du Seuil, 1995; рус. перевод: Малиа M. Советская трагедия: История Социализма 1917-1991. - М.: РОСС-ПЭН, 2002.

510. Manuel F.E. The Use and Abuse of Psychology in History // Daedalus. 1971. - № C. -P. 187-213.

511. Mazon B. Aux origines de Г Ecole des Hautes Etudes en Sciences Sociales: le role du mécénat american: 1920-1960. Paris: Cerf, 1988.

512. McDonald T.I. The Historic Turn in the Human Sciences. Michigan: The University of Michigan Press, 1996.

513. McLennan G. Braudel and the Annales Paradigm // Marxism and the Methodologies of History. London. 1981. - P. 129-151.

514. Merton R. The Sociology of Science. Chicago: The Univ. of Chicago Press, 1973.

515. Metahistory: six critiques // History and theory. 1980. - № 6. - P. 66-79.

516. Momigliano A. The rethoric of history and the history of rethoric: On Hayden White's tropes // Comparative Criricisme. 1981. - № 3. - P. 259-268.

517. Oexle O.-G. Marc Bloch et la critique de la raison historique // Astma H., Burguière A. (dir.) Marc Bloch aujourd'hui: histoire comparée et sciences sociales. Paris: Ed. de l'EHESS, 1990.-P. 425-426.

518. Pagden A. Rethinking the Linguistic Turn: current anxieties in intellectual History // Journal of the History of Ideas. 1988. - № 49(3). - P. 519-529.

519. Pickering A. (ed.) Science as Practice and Culture. Chicago: The Univ. of Chicago Press, 1992.

520. Popkin J. Historians on the Autobiographical Frontier //American Historical Review. -1999.-№104 (3).-P. 178-183.

521. Raulff Ulrich. De l'origine à l'actualité. Marc Bloch, l'histoire et le problème du temps présent; Bibliothèque historique de la Ville de Paris, 11 octobre 1996. Sigmaringen: Thorbecke, 1997.

522. Raulff U. Marc Bloch. Un historien au XXe siècle. Paris: F.d. de la MSH, 2005.

523. Reddy W.M. Money and Liberty in Modem Europe: A Critique of Historical Understanding. Cambridge: Cambridge University Press, 1987.

524. Rorty R. Conséquence du pragmatisme. Paris: Seuil, 1993.

525. Stoianovich T. French historical method. The Annales paradigm. Ithaca and London: Cornell University Press, 1976.

526. Stone L. Retour au récit, ou réflexions sur une nouvelle vieille histoire // Le Débat. -1980.-№ 4. P. 116-142.

527. Thomson E.P.La formation de la classe ouvrière anglaise. Paris.: EHESS-Gallimard-Seuil, 1988.

528. Toews J. Intellectual History after the Linguistic Tum: the autonomy of meaning and the ^reductibility of expérience // American Historical Review. 1987. - № 4. - P. 879-907.

529. Vann R. Louis Mink's Linguistic Tum // History and Theory. 1987. - № 1. - P. 1-14.

530. Vincent D. Literacy and Popular Culture: England, 1750-1914. Cambridge: Cambridge Univ. Press, 1990.

531. White II. Metahistory. the Historical Imagination in Nineteenth-Century Europe. Baltimor-London: John Hopkins Univ. Press, 1973; рус. перевод: Уайт X. Метаистория: Историческое воображение в Европе XIX века. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2002.

532. Wong R.B. Entre Monde et Nation: les regions braudeliennes en Asie // Annales: HSS. -2001. -№ 1. P. 5-42.