автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.03
диссертация на тему: Историко-философские аспекты генезиса коперниканской революции (критика современных буржуазных концепций)

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Полякова, Наталья Львовна

ВВЕДЕНИЕ

Глава I. КРИТИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ МЕТОДОЛОГИЧЕСКИХ ОСНОВ СОВРЕМЕННЫХ БУРЖУАЗНЫХ КОНЦЕПЦИЙ КОПЕЕНИКАНСКОЙ РЕВО-ЛЩИИ.

§ I. Индуктивистские концепции коперниканской революции

§ 2. Релятивистские концепции коперниканской революции

§ 3. Коперник как реставратор античной традиции.

§ 4. Реалистские концепции коперниканской революции

Глава П. СТАНОВЛЕНИЕ НАУЧНОЙ ПРОГРАММЫ И БАЗИСНОГО ПРОТИВОРЕЧИЯ АНТИЧНОЙ АСТРОНОМИИ.

§ I. Астрономическая программа Анаксимандра и пифагорейцев

§ 2. Астрономическая программа Платона, Евдокса и Каллиппа.

§ 3. Астрономическая программа Аристотеля.

§ 4. Недостатки теории гомоцентрических сфер.III

§ 5. Астрономическая программа Птолемея.

§ 6. Понимание базисного противоречия античной астрономии в эпоху средневековья.

Глава Ш. ФОРМИРОВАНИЕ НАУЧНОЙ ПРОГРАММЫ Н.КОПЕРНИКА.

§ I. Формирование философско-мировоззренческих основании новой картины мира.

§ 2. Программа Н.Коперника.

Введение диссертации1984 год, автореферат по философии, Полякова, Наталья Львовна

Научно-технический прогресс и превращение науки в непосредственную производительную силу, оказывающие небывалое воздействие на все стороны жизни общества требуют обращения к истории науки, выявления причин, закономерностей и тенденций ее развития. История науки в настоящее время является одной из бурно развивающихся отраслей научного знания как у нас в стране, так и за рубежом. Соответственно, за рубежом возрастает внимание к ней со стороны таких направлений буржуазной философии, как неопозитивизм и постпозитивизм. В научную орбиту вновь вовлекаются и анализируются труды по истории науки, написанные представителями неокантианской и позитивистской философии. Наука становится предметом все более тщательной философской и методологической рефлексии, причем на передний план исследований выходят проблемы, связанные с процессом ее развития, проблема генезиса научных теорий, перехода от одной научной теории к другой, анализ научных революций.

Особое внимание философов и историков науки привлекает революция в астрономии, связанная с именем Николая Коперника. Нельзя сказать, что эта тема нова, скорее, она классическая. Любое философское направление при осмыслении феномена науки так или иначе обращалось к этому принципиально важному явлению в истории мировоззрения, культуры и науки, без рассмотрения которого нельзя понять духовную историю нового времени в целом. Коперни-канская революция интенсивно исследовалась и исследуется в работах как советских философов и историков науки1" \ так и в зару

I) См.: Веселовский H.H., Белый Ю.А. Николай Коперник, 14731543. - М.: Наука, 1974. - 455 е.; Ддельсон н.И. Этвды по истории небесной механики. - М.: Наука, 1975. - 496 с.; Нибежной, особенно в неокантианской и в неопозитивистской философии. Начиная с 60-х гг. она стала предметом особого интереса постпозитивистской философии. Однако, в буржуазной философии ко-перниканская революция до сих пор не нашла удовлетворительного научного объяснения. Те методологические принципы анализа науки и модели объяснения, которые предлагаются представителями философии науки на Западе, свидетельствуют о принципиальной невозможности дать с идеалистических позиций, господствующих в буржуазной философии, адекватное объяснение процесса развития науки, в частности, свидетельствуют о неспособности выявить принципиальную роль мировоззренческих основ в этом процессе.

Актуальность марксистско-ленинской критики методологических принципов объяснения истории науки, в частности коперниканской революции, разработанных в современной буржуазной философии, связана цреаде всего с необходимостью показать их теоретическую несостоятельность.

Критический анализ интерцретаций коперниканской революции, предложенных в неокантианской, неопозитивистской и постпозитивистской философии, выявляющий несостоятельность их теоретических претензий и идеологических импликаций, позволяет установить именно мировоззренческие основы той тупиковой ситуации, в которой оказалась современная буржуазная философия науки; дает материал для обеспечения задач контрпропаганды, дан усиления идеологической работы, на что указывал Июньский (1983 г.) Пленум ЦК КПСС. В работе показывается в чем именно методологические подхоколай Коперник: Сборник статей к четырехсотлетию со дня смерти. - М.: Л.: Изд-во АН СССР, 1947. - 217 е.; Николай Коперник: К 500-члетию со дня рождения; Сборник статей. - М.: Наука, 1973. - 223 с.; и др. ды, предложенные современной буржуазной философией, потерпели фиаско цри объяснении и рациональной реконструкции историко-на-учного процесса, как их авторы пришли к утверждению несоизмеримости теорий, к "эпистемологическому анархизму", к релятивизму и агностицизму.

Как указывалось на Июньском (1983 г.) Пленуме ЦК КПСС, в современную эпоху происходит "резкое, небывалое за весь послевоенный период обострение борьбы двух общественных систем, двух полярно противоположных мировоззрений"*). В этих условиях история науки также является предметом острой идеологической борьбы. Поэтому актуальность данного исследования состоит также и в том, чтобы выработать принципы критического анализа историко-научных концепций, разработанных в современной буржуазной философии, выявить идейно-теоретическое противостояние буржуазной философии науки и марксистско-ленинского учения, в котором наука рассматривается как адекватный способ познания мира и как теоретическая основа социальной революционно-преобразовательной деятельности.

Рассмотрение проблемы генезиса научных теорий, перехода от одной научной теории к другой, анализ научных револщий представляет большой теоретический интерес для марксистско-ленинской философии. При этом критика концепций коперниканской революции, созданных в современной западной философии, актуальна и для решения ряда методологических проблем развития современного естествознания. Коперниканская революция продемонстрировала, что в истории науки возможны ситуации, когда появление новой теории и практическое подтверждение ее истинности разделены во времени годами и даже десятилетиями, шш когда существуют одновременно

I) Материалы Пленума Центрального Комитета КПСС, 14-15 июня 1983 г. - М.: Политиздат, 1983, с.68. две конкурирующие теории, имеющие одинаковое эмпирическое подтверждение. В этой связи встает практическая проблема оценки той или иной научной теории, решение которой особо значимо в условиях современного интенсивного научно-технического прогресса.

Дели и задачи исодвдоц^тя. в диссертации ставятся следующие цели. Прежде всего диссертационное исследование призвано показать, что неспособность современной буржуазной философии дать научную реконструкцию истории науки, и в частности, объяснить феномен коперниканской революции, обусловлена теоретической и методологической несостоятельностью разработанных исследовательских подходов.

Анализ, осуществленный с марксистско-ленинских позиций, призван охарактеризовать идейно-теоретические принципы разработанных в современной буржуазной философии концепций коперниканской революции и показать, что неудачи в попытках ее объяснения связаны с их методологической несостоятельностью и прежде всего с непониманием того, что ".теория законов мышления отнюдь не есть какая-то раз навсегда установленная "вечная истина", как это связывает со словом "логика" филистерская мысль , а является продуктом исторического развития, получающим в то или иное время различные формы выражения и различное содержание. Отказ от кошфетно-исторического подхода приводит к тому, что научные теории оцениваются безотносительно к проблеме их соответствия объективной реальности, а поиски 1фитериев оценки этих теорий ограничиваются исключительно их внутренним содержанием или другими сферами духовной деятельности. Невозможность дать реальную картину историко-научного процесса, необходимо вытекающая из подобных методологических приемов, приводит современных

I) Энгельс Ф. Диалектика природы. - Маркс К., Энгельс Ф. Соч., 2-ое изд., т.20, с.366-367. буржуазных философов к релятивизму, скептицизму и агностицизму.

Другая цель диссертации состоит в том, чтобы с марксистско-ленинских позиций дать позитивную разработку мировоззренческих аспектов и историко-научных проблем коперниканской революции. В работе показывается, что любая теория, и коперниканская в том числе, является закономерным результатом предшествущего исторического развития данной научной дисциплины (в нашем случае астрономии), что новая научная теория возникает исключительно как попытка разрешения противоречий, возникающих в пределах предшествущего этапа развития науки, а успех ее оцределяется тем, насколько успешно она решает проблемы дальнейшего развития духовной жизни и самого знания, возникшие в культуре данного периода. История науки, таким образом, должна предстать как последовательная цепь переходов от одной менее истинной теории к теории более истинной. В основе выбора теории должна лежать, следовательно, оценка теории с точки зрения ее истинности, ее соответствия объективной реальности.

Третья цель работы состоит в том, чтобы, опираясь на методологическое указание Ф.Энгельса об особой роли истории философии для естествознания, знакомство с которой ему необходимо, поскольку она дает "масштаб для оценки, выдвигаемых им самим (естествознанием) теорий"^, показать мировоззренческую роль истории философии для понимания истории науки и реконструкции историко-научного процесса.

Для реализации поставленных в работе целей явилось необходимым решение следующих задач. Во-первых, рассмотреть и подвергнуть принципиальной историографической и методологической критике основные концепции коперниканской ревсшции, выдвинутые

I) Энгельс Ф. Диалектика природы. - Маркс К., Энгельс Ф. Соч., 2-ое изд., т.20, с.367. современной буржуазной философией, и выявить, в чем заключается их несостоятельность. Во-вторых, показать, как методологическая концепция научной программы, разработанная в советской философской литературе, помогает реконструировать историко-научный процесс и, в частности, объяснить коперниканскую револщию. В-третьих, используя данную методологию, проанализировать научную программу" птолемеевской астрономии, вскрыть ее неудовлетворительность и показать, что именно это ее качество стало источником генезиса коперниканской астрономии. В-четвертых, показать генезис астрономии Н.Коперника, его исторически закономерный характер, т.е. доказать, что его теория могла возникнуть только в тот именно исторический период, в который она возникла, и тем самым объяснить причины перехода от теории Птолемея к теории Коперника, указав, в чем заключается цревосходство второй над первой.

Методология. Методологической основой диссертации служит марксистско-ленинская теория и методология историко-философского и историко-научного исследования, а также принципы критики современной буржуазной философии, разработанные в марксизме-ленинизме и развитые в решениях КПСС. Теоретический анализ поставленных проблем осуществляется на базе разработанных в трудах основоположников марксизма-ленинизма теории развития, диалектики объективной, абсолютной и относительной истины, принципа единства исторического и логического, концепции взаимодействия философии и естествознания.

Анализ истории астрономических теорий проводится на основе интенсивно разрабатываемой в настоящее время в советской философии методологии научных программ^ \ которая является конкрет

I) См. об этом: Гайденко П.П. Культурно-исторический аспект эволюции науки. - В кн.: Методологические проблемы историко-наным применением марксистско-ленинских методологических принципов к исследованию историко-научного процесса. Согласно данному подходу реконструкция истории науки невозможна без учета философ-ско-мировоззренческих и других культурных факторов. История науки - это последовательная смена не только теорий, но и их обоснований и соответствующих им картин мира. Методология научных программ позволяет поэтому рассматривать историю науки как последовательную смену научных программ, состоящих из трех основных компонентов: собственно теории, методологии и картины мира.

Научная новизна диссертационного исследования состоит в следующем: I) Анализируются малоисследованные в советской литературе концепции коперниканской революции, выработанные современной буржуазной философией в 60-70 гг. XX в., и, в первую очередь, их теоретико-методологические основания: индуктивист-ская концепция, современным представителем которой является Р.Палтер; релятивистские концепции Т.Куна, П.Фейерабенда, О.Джинджерича; концепции И.Лакатоса и Ю.Миттельштрасса, рассматривающие коперниканскую теорию всего лишь как версию гелиоцентризма Аристарха Самосского; реалистская интерпретация коперниканской революции С.Тулмина и Н.Джардина. Показывается, что неспособность буржуазной философии объяснить историю науки и, в частности коперниканскую революцию, обусловлена тем, что развитие науки, объяснение перехода от одной теории к другой, сравнительная оценка теорий осуществляется безотносительно к проблеме их соответствия объективной реальности, их истинности, учных исследований. - М., 1982, с.58-74; Степин B.C. Структура теоретического знания и историко-научные реконструкции.

- Там же, с.137-171; Гайденко П.П. Эволюция понятия науки. -М., 1980. - 567 е.; Степин B.C. Становление научной теории.

- Минск, 1976. - 319 с.; и др.

2) Впервые в советской литературе предлагается целостная историко-философская и историко-научная реконструкция развития астрономии от Анаксимандра до Коперника. Эта реконструкция осуществляется на основе разработанной советскими философами методологической концепции научных программ, позволяющей рассматривать историко-научный и историко-философский цроцесс в интегрированном единстве. Предложено также объяснение причин коперни-канской революции, необходимости перехода от теории Птолемея к теории Коперника на рубеже нового времени. 3) На материале истории астрономии и коперниканской астрономии показано, что объяснение перехода от одной теории к другой и сравнительная оценка теорий должна осуществляться с точки зрения их относительной истинности, т.е. с точки зрения их способности отражать часть истинной структуры универсума. Поэтому исследование историко-научного процесса сочеталось в данной работе с анализом не только теорий и их методологий, но и сопряженных с ними картин мира, в формировании которых большая роль принадлежит философии. Именно поэтому в исследовании, предпринятом в диссертации, было реализовано методологическое указание Ф.Энгельса о роли истории философии как "масштаба оценки" для выдвигаемых в естествознании теорий.

Практическая ценность диссертации определяется тем, что ее результаты будут способствовать, во-первых, аргументированной критике идейно-теоретических основ концепций историко-научного процесса, выдвигаемых в современной буржуазной философии; во-вторых, предложенное в диссертации объяснение коперниканской революции, одного из ключевых пунктов истории науки, будет способствовать конкретизации понимания связи философии и естествознания, а также дальнейшему прояснению методологической роли философии для реконструкции историко-научного процесса.

Результаты данной работы будут способствовать дальнейшей разработке в советской философии принципов изучения истории науки и, в частности, научных револвдий. Они могут служить дальнейшему углублению методологии историко-философского исследования. Материалы диссертации могут быть использованы для критики современной буржуазной философии, для критики современных буржуазных концепций истории науки, а также как материал для лекций по истории философии, диалектическому материализму и истории науки не только читаемых в вузах, но также и по линии общества "Знание", в работе пропагандистов и агитаторов, в системе партийной и комсомольской учебы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Историко-философские аспекты генезиса коперниканской революции (критика современных буржуазных концепций)"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В диссертации на конкретном примере коперниканской революции был предпринят анализ методологических подходов к реконструкции истории науки, разработанных в современной западной философии. Были рассмотрены наиболее репрезентативные точки зрения и показано, что выдвинутые концепции неспособны объяснить феномен коперниканской революции, реконструировать процесс перехода от теории Птолемея к теории Коперника. Эта их неспособность обусловлена несостоятельностью их теоретико-методологических оснований, которая выражается прежде всего в том, что поиск оснований превосходства одной теории над другой, оценка теории проводится безотносительно к проблеме истинности теории, ее соответствия объективной реальности. Так, выдвигаемые в рамках ин-дуктивистской историографии науки, развивавшейся под влиянием позитивистской и неопозитивистской философии, критерии, на основе которых можно определять превосходство одной теории над другой (превосходство эмпирического содержания, точность предсказаний, простота, удобство и т.д.) и тем самым объяснить исторический процесс перехода от одной теории к другой, т.е. реконструировать историю науки, оказались неудовлетворительными. Эмпирическое содержание теории Коперника не превосходило эмпирическое содержание теории Птолемея; теория Коперника не основывалась на большем количестве эмпирических фактов, чем теория Птолемея; она не обеспечивала более точных астрономических предсказаний; она не была более простой и экономичной (по крайней мере, при чисто формальном и количественном понимании критерия простоты).

Безуспешность индуктивистской историографии объяснить ко-перниканскую революция обусловлена тем, что ни один из предлагаемых ею критериев определения превосходства одной теории над другой не может служить исчерпывающим аргументом, однозначно определяющим переход от одной научной теории к другой. Это связано прежде всего с тем, что идеал научной теории всегда исторически относителен и в каждый исторический период содержание различных критериев оценки теорий является конкретно-исторически определенным. Это значит, что в истории развития науки, наряду с имманентно-научными факторами большое значение имеют "внешние" факторы, такие как философия, идеология, система культурных ценностей и др. Осознание этого факта заставило буржуазных философов науки искать основания выбора теории в более широком научном, историческом и культурном контексте, нежели только имманентные характеристики самих научных теорий. Постпозитивистская философия науки, ориентированная прежде всего на реконструкцию истории науки, предложила рассматривать в качестве единицы ис-торико-научного анализа не теорию, а более широкое концептуальное образование: парадигму (Т.Кун), "форму жизни" (П.Фейерабенд), научно-исследовательскую программу (И.Лакатос).

Однако попытка Т.Куна объяснить переход от теории Птолемея к теории Коперника через кризис, переживавши старой теорией, и понимаемый как осознанная научным сообществом неудовлетворительность теории, так же оказалась безуспешной. Анализ астрономической практики средневековья, исторической судьбы теории Птолемея показывает, что мнение о кризисе теории Птолемея, якобы обусловившем коперниканскую революцию не соответствует историческим фактам. Кроме того, кризис теории Птолемея, даже если бы такой наблюдался, еще не объясняет принятия теории Коперника. Понимая это, для объяснения этого второго обстоятельства Кун апеллирует к неоплатоническому чувству гармонии, развившемуся у научного сообщества в ХУ1 в. Аналогичную точку зрения высказывает О.Джинджерич, для которого теория Коперника - это новый эстетический взгляд на структуру Универсума. Однако один лишь эстетический взгляд ничего не объясняет в факте смены одной теории другой. Он свидетельствует лишь о попытке перейти на новый уровень анализа - философский. Но и этот переход ничего не дает для понимания перехода от одной научной теории к другой, поскольку оба уровня анализа - научных теорий и их философских оснований - остаются несвязанными. Историко-научный процесс предстает просто как состоящий из двух параллельных уровней. Причина этого коренится, на наш взгляд, в том, что у Куна, также как и у других представителей постпозитивизма, налицо унаследованная от позитивизма недооценка роли философии в науке. Несмотря на всю риторику относительно ее признания историко-научный и историко-философский процессы остаются параллельными линиями развития, тогда как это - внутренне взаимосвязанные и взаимно-переплетенные процессы и философские компоненты присутствуют в самой теории. Проблема состоит в том, чтобы показать принцип их интеграции, каналы взаимодействия, выявить тот компонент в системе знания, который может служить объективной основой исторически относительной оценки теории. Исследование же по принципу "параллельного развития" ведет к методологическому релятивизму, который является позицией теоретически непродуктивной, ничего не дающей для понимания истории науки. Примером этого может служить позиция П.Фейерабенда. В перспективе его концепции "методологического анархизма" и теория Птолемея, и теория Коперника были только системами верований, а победа коперникан-ства - чисто пропагандистской победой. Проведенный в диссертации историко-философский анализ восприятия коперниканства и отношения к нему показывает, однако, что говорить о "пропагандистской победе" теории Коперника исторически неверно.

Таким образом, усилия исторической школы постпозитивистской философии в объяснении коперниканской революции не увенчались успехом. Другая ветвь постпозитивистской критики индуктивистской историографии науки представлена И.Лакатосом. Он также признает влияние философии и друтих культурных факторов на историю науки, но относит их к "внешней" ее истории и ставит задачу реконструкции истории науки исходя лишь из ее "внутренней", имманентной истории, которую можно представить как последовательную смену научно-исследовательских программ. В рамках этой концепции революция Коперника предстает как результат "сдвига от твердого ядра в программе Птолемея к эвристике". Коперник, по Лакато-су, не создал новой исследовательской программы, он просто модифицировал птолемеевскую, поставив целью восстановление чистоты пифагорейского принципа кругового равномерного движения. Его теория явилась лишь версией теории Аристарха. В этой перспективе Коперник целиком и полностью оказывается данником античной астрономической традиции, а его теория утрачивает то новое и революционное, что является ее сутью, сутью произведенного игл переворота - новое космологическое видение. Исчезает коперни-канская революция. Аналогичную точку зрения на коперниканскую революцию высказывает и современный немецкий исследователь Ю.Мит-телыптрасс.

Необходимо отметить, что позиция Лакатоса, Миттелыптрасса и других, видящих в коперниканстве лишь восстановление чистоты пифагорейско-платоновской традиции, не является совершенно новой в истории науки и философии. Она в своих принципиальных чертах повторяет скептическую установку, оформившуюся в отношении коперниканства в ХУ1 в. в немецких протестантских университетах и в аверрористских центрах итальянских университетов. Согласно этой скептической установке роль коперниканства сводилась только к математическим нововведениям, а то, что Коперник предложил новую картину мира - не замечалось или обходилось молчанием.

Такое совпадение интерпретации коперниканской революции у виттенберщев, Лакатоса и Миттелыптрасса не является, на наш взгляд, случайным. Для виттенбержцев оно проистекает из того обстоятельства, что противоречие между теорией гомоцентрических сфер Аристотеля и математической астрономией Птолемея не было решено, что и привело к оформлению скептической установки: астрономия не может делать физических выводов. С философско-методоло-гической точки зрения такая позиция означала отказ астрономических теорий от претензий на то, чтобы отражать истинную структуру мира.

Постпозитивистская философия науки по сути дела воспроизводит скептицизм ХУ1 в. Критический анализ концепций И.Лакатоса и Ю.Миттелыптрасса показал, что обе они, верно зафиксировав один из мотивов реформы Коперника (освобождение от экванта), тем не менее, не смогли объяснить переход от геоцентрической к гелиоцентрической картине мира, являющейся смыслообразующим стержнем коперниканской революции. В результате, обе теории, и Коперника и Птолемея, превратились в этих концепциях в описательно-каль-кулятивные схемы, не претендующие на то, чтобы быть знанием. Такой отрыв теории от картины мира означает, по сути, методологический агностицизм, который является следствием непонимания того, что в основе оценки теории должна лежать оценка с точки зрения ее истинности.

Кроме названных в диссертации критически проанализированы реалистские концепции коперниканской революции Н.Джардина и С.Тулмина. С. Тулмин утверждает, что суть переворота, произведенного Коперником состояла в том, что он вернул астрономии ее права на соответствие ее теорий реальному миру, а человеческому мышлению - веру в свою способность адекватно познавать этот мир.

Аналогично С.Тулмину, Н.Джардин, анализируя процесс принятия коперниканства, характеризует его как борьбу со скептицизмом и указывает, что проблема, которую решала научная общественность того времени - это, прежде всего, проблема выбора картины мира. Однако, верно фиксируя и показывая конкретную историческую ситуацию, Джардин и Тулмин не делают следующего шага - методологического вывода о том, что оценка теории - это всегда оценка с точки зрения ее истинности, с точки зрения отражения теорией объективной реальности.

В рамках марксистско-ленинской философии систематически анализировались и подвергались критике основные методологические пороки предложенных в современной западной философии принципов реконструкции истории науки. Систематической критике подвергался релятивизм и агностицизм неопозитивистских и постпозитивистских методологических подходов, недооценка роли философии. Творчески разрабатывая концепцию практики как критерия истинности познания, советские философы вычленили в качестве необходимого ее компонента общефилософскую и специальную картину мира, опосредующую отношение теории к реальности. Понимание этого обстоятельства привело к разработке в советской философии концепции научной программы (не путать с лакатосовской), получившей широкое распространение и признание. Она оказалась наиболее эффек

О С* /Ч тивнои в качестве методологии историко-научных исследовании. С ее помощью оказывается возможным представить историю науки как процесс смены научных программ, в состав которых входит три основные компонента: собственно теория, методология и специальная картина мира, являющаяся частью общефилософской картины мира. Несомненным преимуществом этой методологии является то, что анализ теорий осуществляется с учетом влияния на них философских и других историко-культурных факторов. Кроме того, введение в научную программу в качестве необходимого компонента специальной картины мира составляет ее принципиальное отличие от всех выдвигаемых в западной философии науки методологий реконструтщии истори-ко-научного процесса, позволяющее оценивать теорию с точки зрения ее относительной, исторически определенной истинности.

На основе этой методологии в диссертации предлагается решение проблемы того, чем теория Коперника превосходит теорию Птолемея. Прежде всего рассматривается поэтапное становление исследовательской программы птолемеевской астрономии.

Становление исследовательской программы античной астрономии, на основе которой выросла теория Птолемея, началось в недрах греческой метафизики. У истоков греческой математической астрономии стоял Анаксимандр. Ему принадлежит первый яркий пример того геометрического видения мира,.которое стало с этого времени основой греческой астрономии. В основе этого видения лежала идея о том, что все небесные тела движутся по круговым орбитам вокруг Земли. Дальнейшее развитие эта идея получила у пифагорейцев, разработавших идеи Анаксимандра и впервые осознавших факт несоответствия этой идеи наблюдаемым явлениям. В диссертации показывается, что именно пифагорейцы положили начало формированию принципа спасения явлений, ставшего основой исследовательской программы греческой астрономии: ими была сформулирована аксиома кругового равномерного движения и предприняты первые попытки описания наблюдаемого движения светил через эту аксиому.

Следующей фигурой, рассматриваемой в диссертации, является Платон. В противовес неокантианцам, считающим Платона создатеел лем принципа спасения явлении, в диссертации показывается, что он им не был и его влияние на развитие античной астрономии было, скорее, отрицательным. Во-первых, его астрономические и космологические взгляды были подчинены и производны от его теологии и метафизики, в рамках которых явления, чувственный мир вообще не имели значения. Поэтому позицию Платона в астрономии можно рассматривать как отступление с рубежей, достигнутых пифагорейцами, пытавшимися воссоединить явления и сущность, описать их через аксиому кругового равномерного движения. Во-вторых, Платон первым наметил концепцию гомоцентрических сфер, получившую дальнейшее развитие у Евдокса, Каллиппа и Аристотеля, которая означала отклонение от путей развития математической астрономии.

У Аристотеля античная астрономическая программа обрела свое законченное выражение. Она состояла из двух основных компонентов: I) эвристики - принципа спасения явлений, в котором Аристотель впервые философски обосновал сам принцип "спасения", воссоединения явлений и сущности, наблюдаемого движения светил и их истинного кругового равномерного движения; 2) картины мира -теории гомоцентрических сфер, в которой впервые метафизически обоснованно появляется принцип статического гооцентризма.

Как показало дальнейшее развитие астрономии, соединение принципа геоцентризма, лежащего в основе теории гомоцентрических сфер, и принципа спасения явлений в одной программе было вопиющим противоречием, разрешить которое можно было, только отказавшись от принципа статического геоцентризма. Это противоречие стало базисным противоречием научной программы и сказалось сразу. Сразу стало ясным, что гомоцентрические сферы не решают задач ни описательной, ни предсказательной астрономии, что они не способствуют целям "соблвдения видимости". Уже во времена Евдокса и Аристотеля были известны эмпирические данные о том, что расстояния планет от Земли не остаются постоянными, а изменяются с течением времени, однако в системах гомоцентрических сфер они с необходимостью предполагались неизменными. Было известно также об изменении видимого диаметра блуждающих светил, из чего был сделан вывод, что при своем движении каждое из них изменяет свое расстояние от Земли. В связи с этим очевидно, что гипотеза гомоцентрических сфер была обречена. Однако историческая обреченность этой гипотезы еще не означала, что она сразу же была отброшена. Ее обоснованность физикой Аристотеля мешала это сделать, поэтому она продолжала существовать как не-прерикаемая метафизическая картина мира, а астрономия стала создавать "синтаксис" мира, калькулятивно-описательную теорию движения светил. Так возникла теория Птолемея.

Птолемей перенимает у Аристотеля метафизическое обоснование геоцентризма, но принцип спасения явлений он понимает в ев-доксовском смысле - как чисто математический. Для спасения явлений Птолемей допускает вращения вокруг различных центров, но молчаливо опускает аристотелевское требование одного единого центра для всех движений. В том, что все движения должны быть круговыми, он не сомневался. Он заявляет также, что для математика конечная цель должна заключаться в доказательстве того, что все явления осуществляют равномерные круговые движения. Такое движение сохраняется и при принятии эксцентров, эпициклов и экванта. Простые гомоцентрические сферы уступают место множеству круговых движений вокруг различных центров. Возникшая в результате теория кардинальным образом отличалась от теории гомоцентрических сфер. Прежде всего в ней нарушался принцип геоцентризма - единого центра для всех движений. Так реализовалось базисное противоречие античной астрономической программы между принципом спасения явлений и принципом геоцентризма: система Птолемея, равной которой не было на протяжении свыше тысячи лет, прекрасно "спасала явления", однако противоречила концепции гомоцентрических сфер Аристотеля (как своей картине мира).

Это противоречие было осознано сразу. Уже Птолемей предпринимал попытки его решения. Разрешить его тщетно пытались Со-сиген, Прокл, крупнейшие схоласты средневековья. Оно стало причиной того, что в рамках средневековой аверроистской и томистской традиции произошел раскол астрономии: теория гомоцентрических сфер существовала в качестве космологической схемы мира, а теория Птолемея утратила претензию на истинность и стала восприниматься в качестве удобной калькулятивно-описательной схемы.

Однако основу средневекового мировоззрения составлял не геоцентрический космос, а христианско-теологический комплекс идей, в рамках которого геоцентризм не был необходимым элементом. В силу этого космология Аристотеля не была канонизирована церковью. В диссертации рассматривается существовавшая в рамках средневековой философии мощная линия развития, приведшая в конце средних веков к общеизвестному факту роста эмпиризма, закату метафизики, размыванию аристотелизма, его физики и космологии, и показывается, что в период второй половины Ж-ХУ1 вв. в Европе формируются культурно-мировоззренческие условия для отказа от теории гомоцентрических сфер Аристотеля. К ним следует отнести, во-первых, осуществленный в рамках схоластики на основе ряда теологических постулатов критический анализ физики и метафизики Аристотеля, в результате которого целый ряд положений физики, лежащих в основе концепции геоцентризма, был отброшен. Утверждение идеи множественности миров привело к отказу от идеи абсолютного аристотелевского пространства и движения и переходу на позиции относительно понимаемого пространства и движения. Во-вторых, появление в рамках гуманизма критической, антидогматической и антиавторитарной установки познания, позволившей критически подойти к наследию Аристотеля. В-третьих, созданная в рамках ренессанского неоплатонизма структурно-методологическая установка познания, требующая рассматривать мир, как гармонический механизм, как систему. Таким образом, к ХУ1 в. в Европе сформировалось то совершенно отличное от античного мироощущение, которое позволило по-новому взглянуть на Универсум и отказаться от геоцентризма. Произошла смена традиций, которая позволила Копернику разрешить противоречие античной астрономической программы и сформулировать новую астрономическую программу.

Проблему, которую решал Коперник, поставило перед ним время - ошибки юлианского календаря с очевидностью показывали, что явления перестали "слушаться" предсказаний. Так же как и Птолемей до него, Коперник ставит задачу "спасти явления" с помощью круговых равномерных движений. Однако решает он ее совершенно иным способом. В диссертации показывается, что Коперник прекрасно осознавал основное противоречие античной астрономической программы: между принципом геоцентризма и принципом спасения явления. Он отказывается от принципа геоцентризма и пытается найти такой организующий эти явления принцип, который бы оказался гармоническим систематическим принципом, объясняющим все наблюдаемые закономерности и нерегулярности в движениях светил. Этим принципом оказывается гелиоцентризм. Именно благодаря предположению движения Земли все оказывается "так связанным, что ничего нельзя. переставить ни в какой части, не производя путаницы в других частях, и во всей Вселенной"^. Коперник идет от явлений, он значительно свободнее Птолемея, посклысу у него нет предзаданной метафизической схемы мира. Такая схема возникает вг,тесте с теорией, которая диктуется прежде всего явлениями. Впервые в истории астрономии не метафизическая схема накладыва-I) Коперник Н. О вращениях., с.14. ется на явления, а явления диктуют картину мира. Наиболее ярко этот значительный шаг в истории естествознания был охарактеризован Ф.Энгельсом: "Революционным актом, которым исследование природы заявило о своей независимости. было издание бессметного творения, в котором Коперник бросил. вызов церковному авторитету в вопросах природы. Отсюда начинает свое летоисчисление освобождение естествознания от теологии.

Исследовательская программа Н.Коперника сложилась из гелиоцентрической космологии, принципа спасения явлений и самой гелиоцентрической астрономической теории. В ее рамках было ликвидировано базисное противоречие программы Птолемея: между принципом спасения явлений и принципом геоцентризма.

Рассмотрение коперниканской революции в рамках методологии научных программ с очевидностью, на наш взгляд, показывает, что переход от программы Птолемея к программе Коперника был обусловлен несомненным преимуществом второй. Программа Птолемея была внутри себя противоречивой, в ней теория противоречила картине мира, тогда как в программе Коперника теория и картина мира не противоречали друг другу.

Предложенный в данной диссертации анализ коперниканской революции показывает плодотворность разработанной в рамках современной советской философии концепции историко-научного анализа - методологии научных программ - и еще раз подчеркивает, что анализ любой научной теории должен осуществляться в рамках материалистической теории истины, т.е. что оценка любой теории -это, прежде всего, оценка с точки зрения ее относительной, всегда конкретно-исторически определенной истинности. Неспособность современной буржуазной философии науки объяснить коперниканскую I) Энгельс Ф. Диалектика природы. - Маркс К., Энгельс Ф. Соч., 2-ое изд., т.20, с.346. революцию связана с недооценкой именно последнего обстоятельства. Кроме того, предпринятый анализ указывает не просто на плодотворность, но на необходимость союза историко-научных и историко-философских исследований, поскольку именно средствами философии синтезируется картина мира, опосредующая связь теории и объективной реальности.

Список научной литературыПолякова, Наталья Львовна, диссертация по теме "История философии"

1. Маркс К. Введение к французскому- изданию брошюры Ф.Энгельса "Развитие социализма от утопии к науке". Маркс К., Энгельс Ф. Соч., 2-е изд., т.19, с.241-245.

2. Маркс К. Тезисы о Фейербахе. Маркс К., Энгельс Ф. Соч., 2-е изд., т.З, с.1-4.

3. Энгельс Ф. Анти-Дюринг Маркс К., Энгельс Ф. Соч., 2-е изд., т.20, с.1-388.

4. Энгельс Ф. Диалектика природы. Маркс К., Энгельс Ф. Соч., 2-е изд., т.20, с.339-626.

5. Энгельс Ф. Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии. Маркс К., Энгельс Ф. Соч., 2-е изд., т.21, с.269-317.

6. Энгельс Ф. Развитие социализма от утопии к науке. Маркс К., Энгельс Ф. Соч., 2-е изд., т.19, с.185-230.

7. Маркс К., Энгельс Ф. Манифест коммунистической партии. -Соч., 2-е изд., т.4, с.419-459.

8. Маркс К., Энгельс Ф. Немецкая идеология. Соч., 2-е изд., т.З, с.7-544.

9. Ленин В.И. Карл Маркс Полн.собр.соч., т.26, с.43-93.

10. Ленин В.И. К вопросу о диалектике. Полн.собр.соч., т.29, с.316-322.

11. Ленин В.И. Материализм и эмпириокритицизм. Полн.собр. соч., т.18, с.7-384.

12. Ленин В.И. 0 значении воинствующего материализма. Полн. собр.соч., т.26, с.106-110.

13. Ленин В.И. Три источника и три составные части марксизма. -Полн.собр.соч., т.23, с.40-48.

14. Ленин В.И. Философские тетради. Полн.собр.соч., т.29. -782 с.

15. Материалы ХХУ1 съезда КПСС. М.: Политиздат, 1981. - 223 с.

16. Материалы Пленума Центрального Комитета КПСС, 14-15 июня 1983 г. М.: Политиздат, 1983. - 80 с.

17. Аристотель. Вторая аналитика. В кн.: Аристотель. Соч.: В 4-х т., М., 1978, т.2, с.255-346.

18. Аристотель. Метафизика. В кн.: Аристотель. Соч.: В 4-х т., М., 1976, т.1, с.65-367.

19. Аристотель. Метеорологика. В кн.: Аристотель. Соч.: В 4-х т. М., 1981, т.З, с.441-558.

20. Аристотель. 0 душе. В кн.: Аристотель. Соч.: В 4-х т., М., 1976, т.1, с.371-448.

21. Аристотель. 0 небе. В кн.: Аристотель. Соч.: В 4-х т., М.,1981, т.З, с.263-378.

22. Аристотель. Физика. В кн.: Аристотель. Соч.: В 4-х т., М., 1981, т.З, с.59-262.

23. Асмус В.Ф. Античная философия: Учеб.пособие для студентов и аспирантов филос.фак. и отд-ний ун-тов/Изд.2-е, доп. М.: Высш.школа, 1976. - 543 с. - Библиогр.: с.539-541.

24. Асмус В.Ф. Платон. М.: Мысль, 1975. - 223 с. - Библогр.: с.218-219.

25. Баткин Л.М. Итальянские гуманисты: Стиль жизни, стиль мышления. М.: Наука, 1978. - 199 с.

26. Бернал Д. Наука в истории общества. М.: Изд-во иностр. лит., 1956. - 713 с.

27. Берри А. Краткая история астрономии./Пер. с англ. Изд. 2-е, М.-Л.: Гостехиздат, 1946. 363 с.

28. Богомолов A.C. Некоторые принципиальные вопросы истории и критики современной буржуазной философии. М.: Изд-во Моск.ун-та, 1967. - 32 с.

29. В поисках теории развития науки: Очерки зап.-европейскихи амер.концепций XX в./Отв.ред. Микулинский С.Р.; АН СССР. Ин-т истории естествознания и техники. М.: Наука, 1982. -296 с.

30. Ван-дер-Варден Б.Л. Пробуждающаяся наука: Математика древнего Египта, Вавилона и Греции./Пер.с голланд. и замече-ния И.Н.Веселовского. М.: Физматгиз, 1959. - 459 с.

31. Веселовский И.Н., Белый Ю.А. Николай Коперник: 1473-1543. М.: Наука, 1974. - 455 с.

32. Гайденко П.П. Эволюция понятия науки: Становление и развитие первых науч.программ./ Б-ка всемир.истории естествознания. АН СССР. Ин-т истории естествознания и техники. -М.: Наука, 1980. 567 с.

33. Гребенников Е.А. Николай Коперник: К 500-летию со дня рождения. М.: Наука, 1973. - 96 с.

34. Грязнов Б.С. Логика, рациональность, творчество. М.: Наука, 1982. - 255 с.

35. Горфункель А.Х. Гуманизм и натурфилософия итальянского Возрождения. М.: Мысль, 1977. - 359 с.

36. Гурев Г.А. Учение Коперника и религия: Из истории борьбы за научную истину в астрономии/ АН СССР. Научно-попул.серия. М.: Изд-во АН СССР, 1961. - 189 с.

37. Идельсон Н.И. Эткды по истории небесной механики. М.: Наука, 1975. - 496 с.

38. Кедров Б.М. История науки и принципы исследования. М.: Наука, 1971. - 28 с.

39. Коперник Н. О вращениях небесных сфер. Малый комментарий. Послание против Вернера. Упсальская запись/Пер. Веселов-ского И.Н.; Статья и общая ред. чл.-кор.А.А.Михайлова.-М.: Наука, 1964. 653 с.

40. Кузанский Н. Игра в шар. В кн.: Кузанский Н. Соч.: В 2-х т. М., 1980, с.249-316.

41. Кузанский Н. Об ученом незнании. В кн.: Кузанский Н. Соч.: В 2-х т. М., т.1, 1980, с.47-184.

42. Кузнецов Б.Г. Джордано Бруно и генезис классической науки/ АН СССР. Ин-т истории естествознания и техники. М.: Наука, 1970. 212 с.

43. Кузнецов Б.Г. Идеи и образы Возрождения: Наука Х1У-ХУ1 вв. в свете соврем.науки/ Б-ка всемир.истории естествознания. АН СССР. Ин-т истории естествознания и техники. М.: Наука, 1979. - 280 с.

44. Кузнецов Б.Г. Эволюция картины мира/ АН СССР. Ин-т истории естествознания и техники. М.: Изд-во АН СССР, 1961. - 352 с.

45. Кун Т. Структура научных революций/ Пер.с англ. Налето-ва И.З.; Общ.ред. и послесл. Микулинского С.Р., Марковой Л.А. М.: Прогресс, 1975. - 288 с.

46. Куницкий Р.В. Развитие взглядов на строение Солнечной системы: Крат.истор. очерк/Изд. 5-е. -М.-Л.: Техтеоретиздат, 1957. 80 с.

47. Курсанов Г.А. Ленинская теория истины и кризис буржуазных воззрений. М.: Мысль, 1977. - 350 с.

48. Купцов В.И. Роль философии в научном познании. М.: Знание, 1976. - 64 с.

49. Лакатос И. Доказательства и опровержения: Как доказываются теоремы /Пер.с англ. Весеневского И.Н. М.: Наука,1967. 152 с.

50. Лосев А.Ф. Эстетика Возрождения. М.: Мысль, 1978. - 623 с. - Библиогр.: с.615-623.

51. Мамчур Е.А. Проблемы выбора теории: К анализу переходных ситуации в развитии физич.знания. М.: Наука, 1975. -227 с.

52. Международный конгресс по истории науки, 13-й. Москва. 1971. Труды. Секция I: Общие проблемы истории науки и техники. М.: Наука, 1974. - 328 с.

53. Методологические проблемы историко-научных исследований/ Келле В.Ж., Юдин Б.Г., Мамардашвили М.К. и др.; Отв.ред. Тимофеев И.С.; АН СССР. Ин-т истории естествознания и техники. М.: Наука, 1982. - 360 с.

54. Нейгебауэр 0. Точные науки в древности/ Пер.с англ.Гохман Е.В.; Под ред. и с предисл. А.П.Юшкевича. М.: Наука,1968. 224 с. - Библиогр.в конце глав.

55. Никифоров А.Л. От формальной логики к истории науки: Критический анализ буржуазной методологии науки /АН СССР. Ин-т философии. М.: Наука, 1983. - 177 с.

56. Николай Коперник: Сборник статей к четырехсотлетию со дня смерти /Отв.ред. Михайлов A.A.; АН СССР. Комис.по истории физ.-матем.наук. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1947. - 217 с.

57. Николай Коперник: К 500-летию со дня рождения. 1473-1973/ Редкол.: Котельников В.А. (гл.ред.) и др. АН СССР. Сов. нац. объединение истории и философии естествознания и техники. Ин-т истории естествознания и техники. М.: Наука, 1973. - 223 с.

58. Николай Коперник: Сб.статей и материалов. К 410-летию со дня смерти. 1543-1953 /Отв.ред. Кукаркин Б.В. АН СССР. Астроном.совет. М.: Изд-во АН СССР, 1955. - 112 с.

59. Ойзерман Т.И. Проблемы историко-философской науки. М.: Мысль, 1969. - 398 с.

60. Проблемы истории и методологии научного познания /Редкол.: Кедров Б.М. (отв.ред.) и др.; АН СССР. Ин-т истории естествознания и техники. М.: Наука, 1974. - 311 с.

61. Ракитов А.И. Принципы научного мышления. М.: Политиздат, 1975. - 143 с.

62. Ракитов А.И. Философские проблемы науки: Систем.подход. -М.: Мысль, 1977. 270 с.

63. Паннекук А. История астрономии./Пер., с англ. Невской Н.И.; Под ред. Кукаркина Б.В., Куликовского П.Г. М.: Наука, 1966. - 592 с.

64. Платон. Государство. В кн.: Платон. Соч.; В 3-х т. - М., 1971, т.З, ч.1, с.89-454.

65. Платон. Законы. В кн.: Платон. Соч.: В 3-х т. М., 1972, т.З, ч.2, с.83-478.

66. Платон. Менон. В кн.: Платон. Соч.: В 3-х т. М., 1968, т.1, с.367-412.

67. Платон. Послезаконие. В кн.: Платон. Соч.: В 3-х т. М., 1972, т.З, с.2, с.479-503.

68. Платон. Тимей. В кн.: Платон. Соч.: В 3-х т. М., 1971, т.З, ч.1, с.457-542.

69. Рожанский И.Д. Античная наука. М.: Наука, 1980. - 199 с.

70. Рожанский И.Д. Развитие естествознания в эпоху античности: Ран.греч.наука "О природе"/Б-ка всемир.истории естествознания. АН СССР. Ин-т истории естествознания и техники. -М.: Наука, 1979. 485 с.

71. Рыбка Е., Рыбка П. Коперник: Человек и мысль/ Пер» с польск. Данилова Ю. и Бондарева А. М.: Мир, 1973. - 326 с.

72. Соколов В.В. Средневековая философия: Учеб.пособие для студентов и аспирантов филос.фак. и отд-ний ун-тов. М.: Высш. школа, 1979. - 448 с.

73. Соколов В.В. Очерки философии эпохи Возрождения. М.: Высш. школа, 1962. - 168 с.

74. Степин B.C. Становление научной теории: Содерж.аспекты строения и генезиса теорет.знаний физики. Минск: Изд-во ЕГУ, 1976.- 319 с.

75. Структура и развитие науки: Из Бостонских исследований по философии науки /Пер.с англ. Никифорова А.Л.; Сост. ,вступ. статья и общ.ред. Грязнова Б.С., Садовского В.Н. М.: Прогресс, 1978. - 487 с.

76. Философские основания естественных наук /Редкол.: Дышле-вый П.С., Кедров Б.М. и др. М.: Наука, 1976. - 384 с.

77. Федосеев П.Н. Марксизм в XX веке: Маркс, Энгельс, Ленин и современность. М.: Мысль, 1977. - 638 с.

78. Чудинов Э.М. Природа научной истины. М.: Политиздат, 1977. - 312 с.

79. Шина Н.С. Проблема метафизики в американской философии XX века: Крит.очерк эмпирико-позитивист.течений. М.: Наука, 1978. - 269 с.3.64» Blumenberg Н. Die Genesis der kopernikanischen Welt. -Prankfurt a.M.: Suhrkamp, 1975. 803 S.

80. Blumenberg H. Kopernikus im Selbstverständnis der Neuzeit: Vorgetragen in der öffentlichen Sitzung am 24. Apr. 1964. -Mainz: Verl.der Akad.der Wiss.u.der Lit., 1965. 32 S. -(Akad.der Wiss.u.der Lit.Abh.der Geistes-u. Sozial wiss. Kl.; Jg.1964, N 5).

81. Blumenberg H. Selbsterhaltung und Beharrung: Zur Konstitution der neuzeitlichen Rationalität. Mainz: Wiesbaden, 1970. 51 S. - (Akad.der Wiss.u.der Lit. Abh.der Geistes-u. Sozialwiss.Kl.; Jg. 1969, II II).

82. Boston studies in the philosophy of science /Ed.by Seeger R.G., Cohen R.S. Dordrecht; Boston: Reidel, 1974. -Vol.2. Philosophical foundation of science. - XI, 545 p.

83. Boston studies in the philosophy of science /Ed.by Cohen R.S., Wartofsky M.W. Dordrecht; Boston, 1975.-Vol.28. Agassi G. Science in flux. - XXVI. - 553 p.

84. Burtt E.A. The methaphysical foundation of modern physical science: A hist. a.crit.essay. L.; N.Y.: Panlete.; Harcourt Brace, 1925. - IX. - 349 p.

85. Colloquia copernicana /Ed.comm. Czartoryski P. (chief ed.) etc. Wroc/taw: Ossolineum, 1975. Proc.of the Joint symposium of the IAU and the IUHPS, cosponsored by the IAHS "Astronomy of Copernicus a. its background". Torun, 1973. - 211 p.

86. Copernicus: Yesterday a.today. Proc. of the Commemorative conf.held in Washington in honour of Nicolaus Copernicus /Ed.by Beer A. a.Strand K.A. Oxford etc.: Pergamon press, 1975. - XXXIII. - 225 P.

87. Dales R.C. The scientific achievement of the Middle ages. «7 Philadelphia: Univ.of Pennsylvania press, 1973. IX, 182 p.

88. Debus A.G. Man and nature in the Penaissance.-Cambridge univ.press, 1978.-X. 159 p.3.79» Duhem P. Le Systeme du monde: Histoire des doctrines cosmologiques de Platon a Copernic. P.: Hermann, - T.I, /-/. -512 p. ; T.2, 1914. - 522 p.

89. Peyerabend P.K. Against method: Outline of an anarchistic theory of knowledge.-L. : NLB, 1975. 339 p.

90. Harman P.M. The scientific revolution.—L.; N.Y.: Methuen, 1983. VII, 135 p. - (Lancaster pamphlets).

91. Koyre A. Metaphysics and measurement: Essays in scientific revolution. Cambridge (Mass.): Harvard univ.press, 1968. - X, 165 p.

92. Kuhn Th. S. The Copernican revolution: Planetary astronomy in the development of Western thought. Cambridge (Mass.): Harvard univ.press, 1957. - XVIII, 297 p. - Bibliogr.:p.291-297.

93. Kuhn Th,S. The Essential tension: Sel. studies in scientific tradition a.change. Chicago; London: Univ.Chicago press, 1977. - XVIII, 336 p.

94. La filosofia della nature nel medioevo: Atti del terzo congresso internazionale di filosofia medioevale. Milano: Soc.editrice vita e pensiero, 1964, - XX, 808 p,

95. Lakatos I. The methodology of scientific research programmes: Philos. papers /Ed.by Woural I., Currie G. Cambridge etc.: Cambridge univ.press, 1978,-VIII, 250 p. -Bibliogr.: p.223-239.

96. Mittelstrass J. Die Rettung der Phanomene: Ursprung u. Geschichte eines antiken Forschungsprinzips. B.: De Gruyter, 1962. - /8/, 281 S.

97. Moody E.A, Studies in medieval philosophy, science, and logic; Collected papers 1933-1969. Berkely etc. : Univ of California press, 1975. XIX, 453 p. - (Publ. of the Center for medieval a.Renaissance studies, UCLA, 7).

98. The nature of scientific discovery: A Symposium commemorating the 500th anniversary of the birth of Nicolaus Copernicus /Ed.by Gingerich 0. Wash.: Smithsonian Inst.press, 1975. - 616 p.

99. Sarton G. A history of science: Hellenistic science a. culture in the last three countries B.C. Cambridge (Mass.): Harvard univ.press, 1959. - XXVI, 554 p.

100. Schilling K. Weltgeschichte der Philosophie. B.: Dunker u.Hamblot, 1964. - 579 S.3»94. Science in the Middle Ages /Ed.by Lindberg D.C. Chicago: Univ. of Chicago press, 1978, - XV, 319 p.

101. Toulmin S. Human understanding. Oxford: Clarendon press, 1972., vol.1. - XII, 520 p.

102. Toulmin St., Goodfield L. The fabric of the heavens. L.: Hutchinson, 1961. 272 p.

103. Westman R.S., Mcguire J.E. Hermeticism and the scientific revolution: Papers read at a Clark libr.seminar, Mar.9, 1974.-Los Angeles: William Andrews Clark memorial libr., Univ.of California, 1977. 150 p.

104. Амбарцумян В.А. Коперник и современная астрономия. Вестн. АН СССР, М., 1973, № 5, с.46-56.

105. Амбарцумян В.А., Казготинский В.В. Научные революции и прогресс в исследовании вселенной. Вопр.философии, М., 1978, № 3, с.65-71.

106. Веселовский И.Н. О генезисе "Бе 11еуо1и1;:1оп:1Ъиз- Вопр. истории естествознания и техники, М., 1973, вып.1 (42). (К 500-летию со дня рождения Николая Коперника), с.9-16.

107. Веселовский И.Н. Коперник и планетная астрономия. Природа, М., 1973, № 2, с.12-21.

108. Веселовский И.Н. От древних представлений к гелиоцентрической системе мира Коперника. Земля и Вселенная, М., 1973, № I, с.47-52.

109. Веселовский И.Н. Создание великой теории: К 500-летию со дня рождения Коперника. Вестн. АН СССР, М., 1973, № 2, с.120-125.

110. Вуазе В. К вопросу о сущности коперниковской революции в истории естествознания и техники. Вопросы истории естествознания и техники, 1973, вып.1 (42) (К 500-летию со дня рождения Николая Коперника), с.16-22.

111. Грязнов В.И. К проблеме концептуального сравнения научных теорий. В кн.: Критика антинаучных о природе, обществе и познании. Л., 1974, с.23-28.

112. Кедров Б.М. О научных революциях. Наука и жизнь. М., 1975, № 10, с.54-60; № II, с.105-111.

113. Лекторский В.А. Философия, наука, "философия науки". -Вопр,философии, М., 1973, № 4, с.108-121.

114. Логинов Л.И. Мировоззренческое содержание общенаучной картины мира. В кн.: Наука и мировоззрение. Свердловск, 1977, с.48-50.

115. Микулинский С.Р. Методологические вопросы историко-научно-го исследования. В кн.: Проблемы истории и методологии научного познания. М., 1974, с.20-34.

116. Микулинский С.Р. Современное состояние и теоретические проблемы истории естествознания как науки. Вопр.философии, М., 1976, J® 6, с.74-86.

117. Михайлов A.A. Великий реформатор астрономии. К 500-летию со дня рождения Н.Коперника. Природа, М., 1973, № 2, с.2-9.

118. Мостепаненко A.M. Понятие "научная картина мира" и его роль в периодизации развивающегося научного знания. В кн.: Методология научного познания. М., 1976, вып.2, с. 3-10.

119. Никифоров А.Л. Методологическая концепция П.Фейерабенда. Вопр.философии, М., 1976, № 8, с.142-146.

120. Порус В.Н. Структура научных революций и диалектика развития науки: 0 филос.аспектах концепции истории науки

121. Т.Куна. Науч.докл. высш.школы. Филос.науки, М., 1977, с.81-90.

122. Порус В.Н., Черткова Е.А. Концепция эволюции науки С.Тул-мина. Науч.докл.высш.школы. Филос.науки, М., 1978, № 5, с.130-139.

123. Ребане Я.К. Концепция научных революций Т.Куна и релятивизм. Учен.зап. Тарт.ун-та. Труды по философии, 1977, вып.404, № 19, с.50-61.

124. Сказкин С.Д. Коперник и Возрождение. Ист.журнал, ГЛ., 1943, кн.10, с.60-63.

125. Степин B.C. Взаимосвязь функционирования и генезиса научной теории. В кн.: Структура науки и механизм возникновения нового знания. Обнинск, 1977, с.9-15.

126. Степин B.C. Структура и эволюция теоретических знаний. -В кн.: Природа научного познания: Логико-методол.аспект. Минск, 1979, с.179-258.

127. Тарасенко Н.А. Коперниканская революция в концепции научных революций Т.Куна. В кн.: Философские проблемы современного естествознания. Киев, 1977, вып.43, с.9-15.

128. Тшебятовский В. Жизнь и деятельность Николая Коперника, -Вестник АН СССР, М., 1973, № 5, с.41-45.

129. Федосеев П.Н. Философия и мировоззренческие вопросы современной науки. Вопр. философии, М., 1978, № 12, с.34-49; 1979, № I, с.72-87.

130. КЛина Н.С. Реализм в американской и европейской философии XX века. В кн. Буржуазная философия XX века. М., 1974, с.38-71.

131. Эйнштейн А. К 410-й годовщине со дня смерти Коперника.

132. В кн.: Эйнштейн А. Собр.научных трудов в 4-х т. М., 1967, т.4, с.343.

133. Blumenberg Н. Versuch zu einer immaneuten Geschichte d.er Copexnicanischen Theorie.-In: Colloquia Copernicana, Wroctaw etc. : Ossolineum, 1978, 16. Science and histiry studies in honor Edward Rosen, p.473-486.

134. Crombie A.C. The relevance of the Middle ages to the scientific movement.—In: Perspectives in medieval history. Chicago; London, 1963, p.35-57.

135. Davis L.D. The intuitive knowledge of non-existents and the problem of late medieval skepticism. New scholasticism, Wash., 1975, vol.69, N 4, p.410-430.

136. Drake S. Copernicanism in Bruno, Kepler, and Galileo. -In: Copernicus: Yesterday a.today. Oxford etc, 1975,p.177-190.

137. Dobrzycki J. The role of observations in the work of Copernicus. In: Copernicus: Yesterday a.today. Oxford etc., 1975, p.27-29.

138. Pelber H.J. The influence of Copernicus on the Gregorian calendar reform. In: Colloquia Copernicana. etc. -Wroclaw etc., 1975, B.3, p.185-188.

139. Peyerabend P. Machamer on Galileo. Studies in history and philosophy of science, L., 1974, vol.5, N 3, p.297-304.4.35* Peyerabend P. On the critique of scientific reason.-In:

140. Boston studies the philosophy of science. Dordrecht; Boston, 1976, vol.39, p.109-113.

141. Peyerabend P. Reply on criticism.-In: Boston studies in the philosophy of science. Dordrecht; Boston, 1965, vol.2,p.223-261.

142. Gingeriich 0."Crisis" versus aeshetic in the Copernican revolution. In: Copernicus: Yesterday a.today. 1975, p. 8593.

143. Grant E. Late medieval thought, Copernicus, and scientific revolution. J.of the history of ideas, Lancaster, 1962, vol.23, p.197-220.

144. Grant E. The Condemnation of 1277, God's absolute power, and phisical thought in the Late middle ages. In: Viator: Medieval and Renaissance studies, Los Angeles etc.1979, vol.10, p.211-256.

145. Krafft P. Copernicus retroversus,I (Copernicus fulfills Greek astronomy). In: Colloquia Copernicana. Wroclaw etc., 1975, B.3, p.113-123.

146. Krafft P. Copernicus retroversus,II (Copernicus fulfills Greek astronomy). In: Colloquia Copernicana. WrocZawetc., 1975, B.4, p.63-76.

147. Machamer P. Peyerabend and Galileo: The interaction of experience. Studies in history and philosophy of science, L., 1973, vol.4, p.1-46.

148. Mahony M.S. The sublimity of mundane: The impact of Coper-nicanism on sci. thought in the sixteenth a.seventeenth centuries. Polish rev., N.Y., 1973, vol.18, N 3, p.4-10.

149. Massakowski S. Symbolic meaning of Copernicus' seal. J. of the history of ideas, Lancaster, 1973, vol.34, N 3,p.450-460.

150. Nelson B. The early modern revolution in science and philosophy. In: Boston studies in the philosophy of science. Dordrecht, 1967, vol.3, p.1-40.

151. North J. The medieval background of Copernicus. In: Copernicus: Yesterday a.today. Oxford etc., 1975, p.1-16.

152. Pederson 0. The corpus astronomicum and the traditions of Medieval Latin astronomy. In: Colloquia Copernicana. Wroclaw etc., 1975, B.3, p.57-96.

153. Ravetz J. The humanistic significance of our Copernican heritage.- In: Copernicus: Yesterday a.today. Oxford etc., 1975, p.141-152.

154. Ridgely B. Mellin de Saint-Gelais and the first vernacular reference to the Copernican system in Prance. J. of the history of ideas, Lancaster (Pa); New York, 1962, vol.23, N 1, p.107-116.

155. Rosen E. Calvin's attitude toward Copernicans. J. of the history of ideas, Lancaster (Pa); New York, 1960, vol.21, N 4, p.431-441.

156. Rosen E. The achievment of Copernicus. In: Colloquia Co-pernicana. Wroclaw etc., 1975, B.3, p.125-135.

157. Rosen E. Copernicus as a man and contributor to the advancement of science. In: Copernicus: Yesterday a.today.Oxford 1975, p.193-199.

158. Rosen E. Was Copernicus1 revolution approved by Pope? -J. of the history of ideas, Lancaster (Pa); New York, 1975, vol.34, N 4, p.531-542.

159. Rosen E. Was Copernicus a pythagorean? ISIS, Wash., 1962, vol.13, n.4, p.504-508.

160. Shapere D. Copernicanism as a scientific revolution. In: Copernicus: Yesterday a.today. Oxford e.a. 1975, p.97-104.4.59« Toulmin S. The end of the Parmenidian era.-In: The interaction between science and philosophy. N.Y., 1974, p.171-184*.

161. Toulmin S. The evolutionary development of natural science. Amer. Sci., N.Y., 1967, vol.55, N 4, p.456-471.

162. Toulmin S. Introduction: The end of the Copernican era? -In: The nature of scientific. Wash., 1975, p.189-198.

163. Westman R. The astronomer's role in the sixteenth century: A prelimihary story. — Studies in history and philosophy of science, L., 1980, vol.18, p.2, N 40, p.105-147.

164. Westman R. The Melanchton circle, Rheticus, and the Wittenberg interpretation of the Copernican theory. ISIS, Wash., 1975, vol.66, N 232, p.165-193.