автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.03
диссертация на тему: История формирования и социокультурного развития русской диаспоры в КНР

Полный текст автореферата диссертации по теме "История формирования и социокультурного развития русской диаспоры в КНР"

На правах рукописи

ГУТИН Илья Юрьевич

ИСТОРИЯ ФОРМИРОВАНИЯ И СОЦИОКУЛЬТУРНОГО РАЗВИТИЯ РУССКОЙ ДИАСПОРЫ В КНР (1962-2009 гг.)

Специальность 07.00.03 - Всеобщая история

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

- 6 0КТ 2011

Москва-2011

4855514

Работа выполнена на кафедре истории Китая Института стран Азии и Африки Московского Государственного Университета имени М.В Ломоносова

Научный руководитель доктор исторических наук, профессор

Тертицкий Константин Маркович (Институт стран Азии и Африки МГУ имени М.В. Ломоносова)

Официальные оппоненты:

доктор исторических наук

Волков Сергей Владимирович (Православный Свято-Тихоновский гуманитарный университет)

кандидат исторических наук Грачев Максим Васильевич (Институт стран Азии и Африки МГУ имени М.ВЛомоносова)

Ведущая организация: Институт востоковедения РАН

Защита диссертации состоится «#>> г. в часов на заседании

Диссертационного совета Д 501.002.04 в Институте стран Азии и Африки МГУ по адресу: 125009, г. Москва, ул. Моховая, д.11.

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова (ул. Моховая, д. 9)

Автореферат разослан «

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат исторических наук

М. А. Сюннерберг

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Работа посвящена истории одного из 55 официально признанных властями Китайской Народной Республики национальных меньшинств (кит.

шаошу мшьцзу — русских (кит. элосыцзу Ш^ШШ) во второй

половине XX — начале XXI века. Эта тема представляет большой интерес в свете возросшего в последние десятилетия интереса к отечественным диаспорам за рубежом в целом. Однако именно история русской диаспоры Китая после основания Китайской Народной Республики и последующей репатриации или эмиграции в третьи страны большей части россиян, живших в этой стране и ее современное состояние по-прежнему относится к числу сюжетов, которые на данный момент все еще недостаточно исследованы отечественным востоковедением, что и обусловливает актуальность данной работы.

Область данного исследования — история народа, являющаяся, наряду с историей цивилизаций, стран и регионов, одной из областей исследования всеобщей истории. Объектом исследования являются русские в К11Р, чьими предками были эмигранты из России и СССР.

Выбор хронологических рамок исследования (1962-2009) обусловлен тем, что именно в начале 1960-х гг. процесс репатриации российской и советской эмиграции из Китая был в целом завершен, и в новых условиях местные русские стали формироваться уже как уникальная этническая группа Китая. Об истории собственно китайских русских можно говорить примерно с середины 1960-х гг.

Цель исследования — проанализировать путь исторического развития русских в КНР во второй половине XX — начале XXI веков и обстоятельства, которые повлияли на его ход, включая изменения самосознания русских и их потомков в этой стране, а также описать и изучить современное состояние этого народа.

В связи с этим в работе решаются следующие задачи:

— анализируются политические факторы, повлиявшие на историческое развитие русских;

— реконструируются изменения демографических характеристик русской диаспоры Китая после 1949 г. и до настоящего времени в целом по стране и в отдельных регионах концентрированного проживания русских;

— изучается современное состояние материальной культуры русского этнического меньшинства КНР, а также развитие духовной культуры русских во второй половине XX — начале XXI вв.;

— проводится анализ процесса формирования русской национальной волости и национальных деревень;

— рассматривается участие представителей от русского меньшинства в работе местных и центральных органов власти;

— выявляются изменения этнического самосознания русских Китая, те объективные и субъективные факторы, которые оказали и оказывают влияние на этот процесс.

Апробация отдельных разделов исследования состоялась в июне 2009 г. на китаеведческой конференции ИСАА МГУ в секции «Этническое самосознание китайцев и диаспоры Китая», где автором был зачитан доклад на тему «Представители русских (элосыцзу) в общественно-политической и культурной жизни Китая», а также в мае 2011 г. на Второй Международной научной конференции «Российская диаспора в странах Востока», где автор выступил с докладом на тему «История формирования и эволюции этнического самосознания русской диаспоры в КНР (1962-2009 гг.)». Диссертация обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры истории Китая ИСАА МГУ 24 июня 2011 года.

Практическая значимость исследования заключается в возможности использования приведенных в нем сведений и их анализа при преподавании исторических дисциплин в высших учебных заведениях, в работе СМИ,

пишущих о русской диаспоре за рубежом, а также сотрудниками МИД РФ и структур, работающих с соотечественниками за границей.

Особенности применяемой терминологии. Термин «элосыцзу» используется в работе для обозначения русских КНР, с одной стороны, чтобы отделить их от живущих там россиян (коммерсантов, студентов и т.д.), а с другой, в связи с необходимостью учитывать тот факт, что по языку, культуре и происхождению они существенно отличаются от русских, живущих в самой России и в странах постсоветского пространства.

Как справедливо замечает китайский исследователь Юй Чуньцзям, элосыцзу Китая как отдельная этническая общность сформировались из двух различных групп. К первой группе относятся поселившиеся в Китае и добровольно принявшие китайское гражданство российские (или советские) эмигранты; ко второй же категории относятся так называемые хуаз хоуи

(другой вариант — эхуа хоуи — дословно «потомки

китайцев и русских» т.е. потомки от смешанных браков между китайцами и русскими. Со временем число собственно русских среди элосыцзу уменьшается, доля же потомков от смешанных браков со временем неуклонно возрастает. Поэтому в китайской научной литературе русские часто характеризуются как «национальная группа смешанного происхождения» (кит. хуньсюэ миньцзу зИЙКЙЙ). От того, каким будет

национальное самосознание хуаэ хоуи, во многом зависят перспективы существования элосыцзу как самостоятельной этнической группы в КНР. Поэтому наряду с характеристикой количественных изменений среди элосыцзу за более чем полувековую историю существования КНР в настоящей работе будет также дана попытка оценить перспективы дальнейших изменений численности русских в Китае, учитывая возрастающую роль смешанных браков элосыцзу с другими народами КНР. Наконец, еще одним употребительным термином по отношению к потомкам русских переселенцев (как правило, если речь идет о Внутренней Монголии

з

и пров. Хэйлунцзян) является эи (\пШ) —т.е. просто «потомки русских», без

указания на собственно русское или смешанное происхождение.

Степень разработанности темы. Современное состояние русской диаспоры в Китае все еще относится к числу недостаточно изученных отечественным востоковедением тем, однако имеется множество работ, посвященных истории русской диаспоры Китая до 1949 г., а также проблемам послевоенной репатриации в СССР, позволяющих лучше понять текущее положение дел в этой области. Так, если говорить о русских поселенцах в Трехречье (местность, расположенная в бассейне рек Ган, Дербул и Хаул — притоков Аргуни) и вообще в Маньчжурии, то наиболее значительный вклад в изучение вопроса внесли В.А. Кормазов, A.M. Кайгородов, Ю.В. Аргудяева, Г.В. Мелихов и Н.Е. Аблова.

Среди историков, внесших наиболее весомый вклад в изучение русской эмиграции в Китае и проблемы репатриации, стоит особо отметить H.H. Аблажей. Необходимо также упомянуть об исследователях, посвятивших свои труды истории русской эмиграции в Синьцзяне. Здесь можно назвать имена E.H. Наземцевой, В.А. Моисеева, E.H. Комиссаровой, A.B. Попова, В.А. Бармина.

В китайской историографии русской диаспоре также посвящено немало научных исследований. Первой специализированной работой о русском национальном меньшинстве как одном из 56 народов Китая, появившейся в КНР, по-видимому, следует считать вышедшую в 1986 г. и переизданную в 2008 г. книгу «Краткая история русских» (Элосыцзу цзяныии) (Пекин, 2008). Среди монографий также нельзя не упомянуть вышедшую в Синьцзяне работу «Русские» (Элосыцзу) (Урумчи, 2010). В ряду книг, посвященных элосыцзу, следует также упомянуть и работу Дэн Бо «Русские» («Элосыцзу») (Пекин, 1994, переиздание 2004). Наиболее фундаментальным трудом, опубликованным в КНР о русском национальном меньшинстве, является вышедшая в 2004 г. монография «Русские: исследование поселка Эргунчжэнь

Чугучакского района Синьцзяна и волости Шивэй Аргуньского района Внутренней Монголии» (ред. Юй Цзяньчжун и Цзян Юн), выпущенная издательством Юньнаньского университета в 2004 г. Наконец, в 2007 г. увидела свет еще одна книга, посвященная элосыцзу — «Столетняя хроника элосыцзу» {«Элосыцзу байнянь шилу»), В ряду монографий следует также упомянуть и работу Пань Хуа и Се Чуньхэ «Краткая история русских эмигрантов в среднем и верхнем течении Хэйлунцзяна» («Хэшуицзян чжуншанъю эцяо цзяньши») (Харбин, 2008), один из разделов которой посвящен анализу динамики численности русских эмигрантов и их потомков в этом регионе Китая после 1949 г. Что же касается научных и научно-популярных статей о русских в Китае, то их количество составляет уже несколько десятков и они затрагивают самые различные аспекты жизни элосыцзу.

Среди источников на русском языке можно выделить несколько категорий. В первую категорию входят архивные данные: документы из архива Управления уполномоченного Совета Министров СССР по делам репатриации (ГАРФ, ф. р-9526) и архива Управления делами Совета министров СССР (ГАРФ, ф. р-5446). Важнейшим источником по послевоенной истории русской диаспоры Шанхая является русскоязычная газета «Новая жизнь», выходившая в Шанхае до 1952 г. Еще одной немаловажной категорией источников на русском языке являются интервью и воспоминания эмигрантов и их потомков. Наконец, четвертая категория русскоязычных источников — это современные материалы прессы, посвященные нынешнему состоянию элосыцзу Китая.

Число источников об элосыцзу на китайском языке несоизмеримо больше, чем на русском. Их можно разделить на две основные категории: данные статистики и материалы СМИ.

Данные статистики позволяют сделать выводы о динамике численности русского населения в целом в КНР и в отдельных регионах страны. Статистические данные общего характера, отражающие численность русских

в КНР в целом и отдельно по регионам страны, отражены в материалах переписей населения (кит. жэнькоу пуча АРИЗЕ). Другой немаловажной группой источников являются статистические данные, публикуемые в региональных ежегодниках (кит, няньцзянъ ^Ш) и описаниях местностей,

своего рода краеведческих справочниках (кит. фанчжи ЯШ). Что же

касается публикаций в СМИ КНР, то их, разумеется, намного больше, чем сообщений об элосыцзу в российских СМИ, и тематика их более разнообразна.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, пяти глав, заключения и библиографии.

Во введении определяется предмет исследования, хронологические рамки, цели и задачи работы, краткая характеристика места элосыцзу среди народов КНР, суммируются общие данные о численности русских в Китае и объясняются основные термины, используемые в работе.

Первая глава представляет собой историографический обзор проблемы. Приводятся характеристики основных научных работ российских и китайских исследователей, связанные с темой, дается характеристика источников, использованных при написании работы.

Во второй главе «Русские в Китае: от появления "албазинцев" до репатриации советских граждан (1670-е — 1962 гг.)» рассказывается о появлении русских в основных регионах их проживания в современном Китая — Внутренней Монголии, Хэйлунцзяне и Синьцзяне. Так, первыми регионами современного Китая, где стали активно селиться выходцы из России, были Приамурье и Приарунье (регион на территории современной Внутренней Монголии, в состав которого входит и Трехречье). В XVII в. Россия вела активную территориальную экспансию на Дальнем Востоке, результатом которой стало фактическое присоединение к России территории Верхнего и Северного Приамурья, где ее интересы неизбежно сталкивались с

б

интересами цинского Китая. Последовавшие затем конфликты завершились подписанием Нерчинского договора (1689), предусматривавшего переход земель по верхнему течению Амура к Китаю и ликвидацию русских поселений в Приамурье. Позже эти территории оказались в составе Российской империи по Айгуньскому (1858) и Пекинскому (1860) договорам, В последующий период русские начинают активно проникать на территорию китайского Приамурья. Октябрьская революция 1917 г. привела к мощнейшему эмиграционному исходу из России. По данным на начало 1920-х годов во всем Китае насчитывалось порядка 200 тыс. русских переселенцев. Следующий виток эмиграции из России пришелся на период раскулачивания и коллективизации в СССР в конце 1920-х — начале 1930-х гг. Однако в целом во второй половине 1920-х годов и, особенно, после оккупации Маньчжурии Японией в 1932 г. и последующего создания Маньчжоу-диго численность русского населения там стала постепенно сокращаться и к 1944 г. составила немногим более 65 тыс. чел.

Первым поселением русских на правом берегу Аргуни (одного из основных районов расселения современных элосыцзу) можно считать основанный там еще в 1681 г. у устья р. Маритки Аргунский острог. Однако настоящее освоение русскими правого берега Аргуни и, в частности, территории Трехречья начинается во второй половине XIX вв. Первыми поселенцами, основавшими в этих краях свои заимки, превратившиеся позже в постоянные поселения, стали забайкальские казаки.

После Октябрьской революции и в годы Гражданской войны в Трехречье устремился большой поток русских, включая разгромленные части войск атамана Семенова и других лидеров белого движения. Русское население Трехречья также пополнилось в конце 1920-х — начале 1930-х за счет бежавших от раскулачивания и коллективизации крестьян Сибири и Дальнего Востока.

Что же касается Синьцзяна, то традиционно выделяются три волны переселения русских в этот регион: дореволюционный период (с середины

XIX в.) — время появления в Синьцзяне коммерсантов из России, период после революции 1917 г. — время переселения в Синьцзян белоэмигрантов и период 1930-х гг. — уход на территорию Синьцзяна бежавших от коллективизации советских крестьян (начало 1930-х гг.) и членов смешанных русско-китайских семей после депортации китайцев с территории советского Дальнего Востока.

Появление русских в китайском Синьцзяне (в первую очередь — в Илийском (Кульджинском) крае) относится к середине — второй половине XIX в. Важным событием для истории русских в Синьцзяне стало подписание в 1851 г. Кульджинского договора. С его подписанием в г. Кульджа (Инин) было основано российское консульство и торговое представительство, в эти места пришли первые русские поселенцы.

В 1871 г. Российская империя, преследуя интересы укрепления своего влияния в Средней Азии, заняла территорию Илийского края. В 1870-е гг. в Илийском крае, бывшим главным местом расселения русских на территории Китая, насчитывалось порядка 35 тысяч подданных Российской империи.

К началу XX века численность русских и вообще подданных Российской империи в Синьцзяне оставалась довольно значительной, и они играли ощутимую роль в экономике региона.

Новый этап заселения русскими Синьцзяна пришелся на период после российской революции 1917 г. и продлился до начала 1920-х гг. Во время Гражданской войны на территорию Синьцзяна перебралось достаточно много солдат и офицеров белых войск (в т.ч. отряды под руководством известных белых военачальников Дутова и Анненкова), а также мирного населения, не принявшего новой власти — всего свыше 20 тыс. человек, среди которых в числе других народов бывшей Российской империи были и русские.

Наконец, в 1930-х гг. в Синьцзян прибыла новая волна русских поселенцев. Она делится на два потока. Первый из них — это большое число бежавших от коллективизации в СССР, которые прибыли в эти места в

начале 1930-х. Второй же поток связан с событиями 1938 г., когда произошла депортация китайского населения с территории советского Дальнего Востока. Многие из депортированных тогда китайцев состояли в браке с русскими, и репрессии коснулись также и членов смешанных русско-китайских семей. Так, в июне-июле 1938 г. из Владивостока были отправлены 7 130 китайских эмигрантов и членов смешанных семей.

Таким образом, русские диаспоры Синьцзяна и Маньчжурии были во многом различны и по составу, и по историческому пути, поэтому говорить об общей истории российской эмиграции для всего Китая едва ли представляется возможным. Сегодняшняя разобщенность и разрозненность русской диаспоры Китая объясняется в том числе и историческими причинами, что существенно затрудняет процесс ее консолидации и возрождения традиционной культуры и образа жизни.

Следующим важным периодом в жизни русских Китая стал период репатриации, длившийся с середины 1940-х по начало 1960-х гг. Когда на территорию Маньчжурии летом 1945 г. вошли части РККА, многие из тех, кто подозревался в сотрудничестве с японцами, впоследствии были арестованы и репрессированы. Точных данных об арестованных и депортированных в СССР эмигрантов нет, но по некоторым оценкам их численность могла достигать более 10 тыс., из которых большинство затем были репрессированы.

В основном же процесс репатриации с территории Северо-Восточного Китая пришелся уже на период с 1947 по 1955 гг., хотя и после 1955 г. здесь все еще оставалось порядка 10 тыс. эмигрантов из России и СССР. Большинство из них после советско-китайского раскола эмигрировали в третьи страны — Канаду, Австралию и США. Что же касается элосыцзу, т.е. принявших китайское гражданство русских и их потомков, то по данным первых переписей населения КНР, их численность была несопоставима с былой численностью эмигрантов. Так, по данным первой всекитайской переписи населения 1953 г., в Хэйлунцзяне насчитывалось 401 элосыцзу, а ко

времени второй переписи 1964 г. их численность составила лишь 9 человек. Эти показатели несопоставимы не только с довоенной численностью эмигрантов из России и СССР, но и с показателями Синьцзяна, речь о которых пойдет дальше.

Что же касается Внутренней Монголии, то к 1949 г. на ее территории насчитывалось 1613 семей или 9 491 человек эмигрантов из СССР, получивших китайское гражданство (в дальнейшем они стали активно принимать советское гражданство). Не имевших же китайского гражданства российских эмигрантов там было 212 семей или 308 человек.

В 1953 г. в Приаргунье всего проживало 13 817 человек. Из них эмигрантов насчитывалось 1 805 семей или 8 606 человек, из которых эмигранты из России и СССР составляли 1613 семей или 8 378 человек, т.е. подавляющее большинство. Условия их жизни менялись, и когда власти СССР призвали эмигрантов вернуться на Родину, большинство из них откликнулись на это предложение.

Вторая волна оттока русского населения из региона относится к 1956— 1959 гг. По данным на 1959 г., во всем Приаргунье к тому времени осталось всего 788 русских из числа эмигрантов, среди которых 785 человек были гражданами СССР и 3 человека гражданства не имели. К 1964 г, эмигрантов там уже практически не осталось: немногочисленные оставшиеся жили, в основном, вдоль железнодорожной линии аймака Хулун-Буир, остальные же эмигрировали в другие страны.

Что же касается Синьцзяна, то к 1949 г. численность русского населения там составляла 19 452 человека. Согласно переписи 1953 г., в Синьцзяне насчитывалось уже 22 166 русских. Общая численность русских в КНР того времени по данным статистики составляла 22 656 человек, и таким образом, на 1953 г. элосыцзу Синьцзяна составляли 97,84% от всего русского населения страны (эмигранты в Северо-Восточном Китае, имевшие только советское гражданство, не считались национальным меньшинством КНР и переписью в этом качестве не учитывались). Это был максимальный за всю

историю КНР показатель численности русских на этой территории и максимальный показатель доли русского населения в Синьцзяне от общего числа населения региона. Русская (советская) диаспора была немаловажным фактором в жизни Синьцзяна в первые годы существования КНР, поскольку многие из числа эмигрантов, имевших также и советское гражданство, занимали руководящие должности в партийных и административных органах региона.

Что же касается репатриации, то ее пик пришелся на 1954-1955 гг., когда в СССР из Китая въехало почти 115 тысяч человек. В 1958-1959 гг. в СССР из Синьцзяна въехало 57,3 тысячи человек. С 1960 по 1962 гг. по репатриационной программе легально въехало еще 15 тысяч человек, преимущественно казахов и уйгуров. Кроме того, весной 1962 г. нелегально перешли советско-китайскую границу еще 66,5 тысяч человек. А с октября того же года по май 1963 г. из Синьцзяна в СССР (главным образом, в Казахстан) эмигрировало более 46 тысяч человек.

Репатриация 1950-1960-х гг. привела к наибольшему оттоку русских с территории региона за всю его историю. Фактически массовая репатриация ознаменовала конец истории русской эмиграции в Синьцзяне. Оставшиеся после массового возвращения в СССР и отъезда в третьи страны немногочисленные русские стали костяком формировавшегося в КНР национального меньшинства — элосыцзу.

В третьей главе «Элосыцзу в период «культурной революции» (19661976)» анализируется судьба оставшихся после репатриации русских и их потомков в Китае после окончания основного периода репатриации. Как для элосыцзу Синьцзяна, так и для русских Внутренней Монголии десятилетие «культурной революции» стало, пожалуй, одним из самых тяжелых периодов в их истории в целом. Жившие в Шивэй, в китайских деревнях верхнего и среднего течения р. Амур и других местностях русские переселенцы и их потомки столкнулись с тяжелыми испытаниями, став одним из основных объектов охоты со стороны цзаофаней и местных властей, навешивавших на

п

них ярлыки «шпионов советского ревизионизма» и «подлинных контрреволюционеров». Среди живших в Шивэй русских общее число пострадавших от «культурной революции» достигло более 200 человек, из которых было убито или доведено до самоубийства 174 человека и около ста получили тяжелые ранения.

Почти во всех деревнях, где относительно концентрировано проживали потомки русских переселенцев, цзаофани учреждали свои тюрьмы, куда они помещали русских и потомков от смешанных браков. Репрессии против русских имели место и в других регионах. В главе также приводится описание судьбы семьи И.С. Костромитиновой — одной из последних русских, родившихся в Шанхае. Сама И.С. Костромитинова, как и ее отец, во время «культурной революции» подверглись аресту и были лишены возможности общаться друг с другом. В результате отец и дочь были разлучены навсегда.

Помимо карательных мер, предпринятых властями КНР в годы «культурной революции», в этот же период был нанесен значительный урон и духовной жизни русских Китая. В период «культурной революции» в рамках борьбы со все тем же «советским ревизионизмом» и его «пособниками» из числа русских эмигрантов и их потомков были окончательно закрыты все русские школы и классы. Учащиеся были переведены в ханьские школы или в школы национальных меньшинств. Дети русских были лишены возможности учить родной язык в школах. Поэтому именно в периоде «культурной революции» следует искать одну из причин сегодняшней языковой ситуации в среде элосыцзу, большинство из молодых представителей которых не владеют русским языком в принципе или же знают его на самом примитивном бытовом уровне.

Установка «культурной революции» на так называемое «искоренение четырех старых» не могла не затронуть и духовную жизнь русских во времена культурной революции. В огромной степени это коснулось религии.

Так, было разрушено большинство китайских православных храмов, иконы и религиозная литература были сожжены.

На бытовом уровне принадлежность к русским превратилась в культурную стигму и в ряде случаев приводила к невозможности вступить в брак с ханыдами или к изолированности учащихся русского происхождения среди одноклассников.

События периода не могли не оказать влияния и на демографическую ситуацию у русских КНР. Согласно подсчетам в последний период «культурной революции» численность русских составила лишь чуть более 600 человек, что стало самым низким показателем за всю историю КНР.

В четвертой главе «Элосызу после "культурной революции". Особенности материальной и духовной культуры» речь идет о тех позитивных изменениях, которые произошли в жизни элосыцзу после перехода к политике реформ, когда с конца 1970-х гг. был принят ряд постановлений, определивший новый курс властей КНР в отношении национальных меньшинств. Например, местными органами власти Внутренней Монголии были приняты решения, касавшиеся возможности изменения национальной принадлежности тех, кто считал себя элосыцзу, но по документам относился к другой национальности, развития туризма в местах их проживания, а также включения Пасхи в число объектов нематериального культурного наследия АРВМ. Позитивная роль этих документов в значительной степени сказалась затем на росте численности элосыцзу в Китае, хотя в некоторых традиционных регионах их проживания этот процесс запаздывал.

В Синьцзяне с начала 1980-х, когда показатели численности элосыцзу стали наименьшими за всю историю, русское население стало увеличиваться. По данным третьей всекитайской переписи 1982 г. численность русских Синьцзяна тогда составляла уже 2 663 человека, впервые с 1964 г. продемонстрировав положительный прирост. Ко времени четвертой всекитайской переписи населения 1990 г. численность русских составляла

уже 8 065 человек. По результатам следующей, пятой всекитайской переписи в 2000 г., в Синьцзяне проживали 8 936 элосыцзу.

Что же касается Внутренней Монголии, то в 1980 г. было принято постановление правительства г. Аргунь, согласно которому потомкам от смешанных браков меду китайцами и русскими официально присваивался статус «хуаэ хоуи» (но еще не элосыцзу). И лишь в 1984 г. Государственный комитет по делам национальностей КНР разрешил хуаэ хоуи по собственному желанию менять свою этническую принадлежность на элосыцзу. Если верить китайским авторам, то даже те хуаэ хоуи, которые не изменили ее, с тех пор также рассматриваются как представители национальных меньшинств со всеми вытекающими из этого статуса привилегиями, включая право иметь более одного ребенка в семье, использовать квоту для национальных меньшинств при поступлении в вузы и некоторые другие.

Решение о свободной и добровольной перерегистрации хуаэ хоуи в АВРМ со временем принесло свои плоды. Так, по данным четвертой переписи (1990 г.) в Аргуни проживало 7 012 хуаэ хоуи, из которых 2 063 уже заявили об изменении своей этнической принадлежности на элосыцзу, и 494 человека находились на стадии ожидания решений после подачи заявлений. Во многом результатом этого процесса стало создание собственной территориальной автономии для элосыцзу и хуаэ хоуи АРВМ. Это произошло 27 июля 1994 г., когда в местности Эньхэ г. Аргунь была учреждена русская национальная волость, поначалу носившая то же название — Эньхэ. В 2001 г., после объединения национальной волости Эньхэ с поселком Шивэй, в Автономном районе Внутренняя Монголия была учреждена русская национальная волость Шивэй. По официальным данным, в настоящее время в Шивэй проживают 5 549 человек, из них постоянно — 3 141 чел, К элосыцзу официальная статистика относит 629 человек, к числу хуаэ хоуи — 1 145 чел. Однако, если исходить из того, что хуаэ хоуи пользуются теми же правами и привилегиями, что и элосыцзу, то едва ли имеет смысл отделять хуаэ хоуи от собственно элосыцзу; кроме того, следует

учитывать, что все хуаэ хоуи — это потенциальные элосыцзу. В этом случае получается, что русских и их потомков насчитывается не менее 1 774 человека или 31,97% всего населения волости, т.е. их доля приближается к 1/3.

Что касается Хэйлунцзяна, то данные о пореформенном развитии местных элосыцзу довольно немногочисленны. Основная причина этого достаточно очевидна: в течение долгого времени считалось, что русские почти полностью и навсегда ушли из этого региона. По данным переписи 1964 г. там оставалось лишь 9 русских, а во время переписи 1982 г. число людей, относивших себя к элосыцзу, возросло незначительно, составив 79 человек. По данным пятой всекитайской переписи населения за 2000 г., численность элосызу в Хэйлунцзяне составляла 265 человек. Однако по данным других исследований, число потомков русских эмигрантов в Хэйлунцзяне оценивается в районе 10 ООО человек.

Обобщая данные о динамике численности элосыцзу и хуаэ хоуи с 1980-х по 2000-е гг., в частности, можно сделать следующие выводы. Во-первых, качественный сдвиг в национальной политике КНР в пореформенные десятилетия позволил переломить негативную тенденцию в динамике их численности. Во-вторых, очевидно, что в динамике численности элосыцзу и хуаэ хоуи важную роль сыграли изменения в национальном самосознании потомков российской и советской эмиграции, произошедшие во многом под влиянием внешних обстоятельств. Иными словами, динамика численности элосыцзу после начала реформ связана, прежде всего, не с естественной убылью или ростом населения, а с изменениями в формальном этническом самоопределении или этническом самосознании. От того, каким будет национальное сознание потомков смешанных браков, во многом зависят перспективы существования элосыцзу как особого этноса в КНР. Наконец, очевидно, что во Внутренней Монголии и Хэйлунцзяне по результатам последних переписей и исследований наблюдается стабильное увеличение количества элосыцзу и хуаэ хоуи, а значит в изменении численности

русского населения наметилась устойчивая тенденция к росту. Поэтому в плане развития национального самосознания элосыцзу и перспектив их дальнейшего количественного роста АРВМ и Хэйлунцзян выглядят, видимо, перспективнее, чем Синьцзян.

Что же касается особенностей материальной и духовной культуры элосыцзу, то здесь наблюдается смешение особенностей русской и ханьской культур. Поэтому ряд китайских исследователей указывает, что материальная и духовная культура элосыцзу имеет двойственный характер

(кит. эрюаньсин — тс14).

Если говорить о традиционной архитектуре, то наибольшая сохранность традиционного русского жилища (избы) наблюдается во Внутренней Монголии, в особенности на территории русской национальной волости Шивэй. Большинство населения здесь живет в деревянных избах, стоящих в отдельных дворах с одинарными воротами.

Кроме архитектуры, русские сохранили значительное своеобразие в области употребляемой пищи. И хотя со временем многие элементы русской национальной кухни отошли в прошлое, а сама она подверглась значительному влиянию как ханьской кухни, так и кухонь национальных меньшинств, тем не менее вплоть до настоящего времени многие потомки русских переселенцев сохраняют верность кулинарным традициям своих предков.

Что же касается одежды современных русских, то в основном она ничем не отличается от повседневной одежды ханьцев.

Во многом уникальный для сегодняшнего Китая этнический колорит живущих во Внутренней Монголии элосыцзу и большая степень сохранности традиционной материальной культуры привлекает к единственной в Китае русской национальной волости Шивэй все большее внимание туристов. В последние годы в Шивэй активно развивается этнический туризм. Официальное распоряжение властей волости о развитии этого направления

было издано 28 июня 2004 г., и на первых этапах участвовавшие в проекте хозяйства получали субсидии от местных властей. Приезжающие в Шивэй туристы имеют возможность не только пожить в традиционных русских домах, но и попробовать традиционные блюда русской кухни. Если приезд туристов совпадает с празднованием Пасхи или свадебным торжеством, то их также приглашают принять участие в праздничных мероприятиях..

Что же касается раздела о духовной культуре русских Китая, то здесь рассматриваются такие аспекты как языковая ситуация, фольклор и религия. Во всех кратких описаниях элосыцзу Китая указывается, что они говорят на русском языке. В действительности же, проблема сохранения русского языка среди русских КНР одна из ключевых для сохранения их национальной идентичности. Общие статистические данные о владении русским языком среди элосыцзу КНР отсутствуют. Однако представители русского этнического меньшинства, наблюдатели и исследователи указывают на то, что уровень владения русским языком среди современных элосыцзу довольно низок. Так, в Синьцзяне для многих представителей элосыцзу русский язык не является родным. В Урумчи, например, дети и внуки, родившиеся в результате смешанных русско-китайских браков, не говорят на русском языке. Иная ситуация наблюдается в Кульдже, где есть «Кульджинсхая русская школа» — единственное учебное заведение в Китае, где русский преподается как родной. Однако наличие школы не меняет ситуацию в целом, к тому же, современная конъюнктура на рынке труда во многом обуславливает отсутствие интереса у молодежи к изучению языка своих предков.

Во Внутренней Монголии ситуация с владением русским языком среди элосыцзу и хуаэ хоуи примерно такая же, как и в Синьцзяне. По данным китайских исследователей, среди хуаэ хоуи первого поколения во Внутренней Монголии уровень владения русским языком превосходит уровень владения китайским, в то время как среди второго и последующих поколений потомков от смешанных браков уровень владения русским

стремиться к пуло. Это объясняется вполне объективными причинами, в числе которых отсутствие возможностей для изучения русского языка в школах, отсутствие объективных стимулов для его изучения (прежде всего невостребованность на рынке труда), преимущественно китаеязычное окружение и т.д.

Говоря о традиционной литературе русских, китайские авторы делают особый акцент на устном народном творчестве, подчеркивая его постоянное обновление и совершенствование, которое происходит с течением времени. Пожалуй, самой интересной категорией среди народных песен русских Китая, являются те из них, которые посвящены любви русских к своей новой родине. При этом немаловажно, что литература русских КНР, по-видимому, представлена исключительно фольклором, в то время как собственно авторская литература элосыцзу отсутствует.

При описании религиозных верований русских КНР авторы как научных, так и публицистических работ традиционно указывают на то, что большинство русских относятся к православным христианам. В большинстве своем элосыцзу действительно так или иначе идентифицируют себя с православием. Если говорить о Синьцзяне, то восстановленный в 2003 г. Никольский православный собор Кульджи становится центром религиозной жизни элосыцзу региона. Кроме него, православные храмы также существуют в Урумчи и Чугучаке. При этом, следует учитывать, у русских КНР не существует религиозной церковной организации, которая могла бы по-настоящему объединить православных верующих.

Во Внутренней Монголии единственным православным собором является храм в г. Аргунь (Лабдарин) городского округа Хулун-Буир. В 2010 г. в соборе впервые были проведены пасхальные богослужения. Подавляющее большинство русских старшего поколения в этих местах в детстве были крещены, получили традиционное образование и поэтому относительно хорошо разбираются в вопросах православия. Многие из них в повседневной жизни следуют религиозным канонам. Что же касается

молодежи, то здесь ситуация намного сложнее. В тех семьях, где есть представители старшего поколения русских, молодежи пытаются привить православные традиции. Однако зачастую это сопряжено с таким препятствием как незнание русского языка и как следствие — невозможностью изучать религиозную литературу. Исследователи отмечают, что уровень религиозного сознания со временем падает. По официальным оценкам, число исповедующих православие среди элосыцзу и хуаэ хоуи в городском округе Ээргуна, на территории которого находится русская национальная волость Шивэй, составляет примерно одну тысячу.

Необходимо отметить, что местные органы власти всячески поддерживают традицию отмечать православные праздники, в особенности Пасху. Вот уже более десяти лет празднование Пасхи поддерживается на уровне правительства волости. С 1994 г. мероприятия по празднованию Пасхи организуются ежегодно. Во многом это делается для развития в волости туристической индустрии и привлечения гостей из других районов КНР. Однако едва ли в этих протокольных мероприятиях можно увидеть подлинное возрождение религиозных традиций — скорее, это делается для привлечения туристов с целью улучшить экономическое положения и показать, что народы КНР имеют возможность исповедовать свои традиционные религии и сохранять свою культуру. Важно и то, многие русские, в особенности среди младшего поколения, фактически не рассматривают религиозные праздники в качестве таковых и отмечают их просто как праздники национальные. Для них Пасха или Рождество — не более чем повод встретиться с родственниками и друзьями и способ проведения досуга.

В пятой главе «Элосыцзу в общественно-политической и культурной жизни Китая» речь идет о представителях русских в органах власти, культурной жизни и в спорте, а также дается информация о национальных территориальных образованиях элосыцзу и организациях, целью которых является изучение элосыцзу и поддержание самобытности их культуры.

В первом разделе даются биографические справки о представителях элосыцзу в ВСНП и НПКСК различных созывов с момента образования КНР — Н.И. Зименко, Н. Карповой, Г.И. Карповой, Е.П. Кишкиной, Н.И. Луневе, P.A. Александровой и других. Русские были представлены в формально высших органах власти Китая с середины 1960-х гг. (в центральных органах НПКСК— с конца 1970-х). При этом первый представитель от русских как в ВСНГ1, так и в НПКСК — Н.И. Зименко — относился еще к числу старой синьцзянской элиты, принимавшей активное участие в т.н. «Революции трех округов».

В настоящее время наиболее ярким представителем элосыцзу в политической жизни Китая является депутат НПКСК Н.И. Лунев. По основному роду деятельности Н.И. Лунев — директор единственной в современной КНР русской школы, расположенной в Кульдже. Он не только является директором школы, но и преподает в ней русский язык. В начале существования школы (1985 г.) в ней обучалось более 30 человек, в числе которых были и жившие в значительном отдалении от Кульджи русские дети. По данным же на 2009 г. в школе обучалось уже 106 детей, но из них лишь 10% относились к числу элосыцзу. С 1985 по 1996 гг. преподавание в школе велось на китайском и русском языках, причем в основе преподавания был русский. Однако в 1996 г. было принято решение в качестве основного языка использовать китайский, чтобы облегчить продолжение обучения выпускников в китайских учебных заведениях. В настоящее время на русском языке там преподается только собственно русский язык.

Н.И. Лунев также приветствует инициативы, направленные на возрождение связей элосыцзу с их исторической родиной. Так, в его планы входит установление побратимских отношений между Инином (Кульджей) и Новосибирском, который является самым географически близким к Инину российским мегаполисом. Вместе с тем, необходимо отметить, что контактов между русскими Китая и госструктурами СССР, а затем России почти не было (исключение составляет передача учебников русской школе в Кульдже

Институтом русского языка им. Пушкина в конце советского периода, а затем российским посольством).

Представлены русские и в мире литературы, искусства и спорта современного Китая. Так, есть сведения о русском писателе Юй Сихэ (русское имя — Николай), достаточно известном в Китае художнике и актере Гэ Ша, синьцзянском живописце Болия, музыканте Чжан Цзиньфу (Анатолий). Спортсменка Лю Лина (элосыцзу) — единственная женщина в сборной команде Китая по конному спорту. Примечательно, что она представляла Китай на Летней олимпиаде в Пекине в 2008 г. Таким образом, элосыцзу КНР относительно активно заявляют о себе в самых различиых областях общественной и культурной жизни.

Что же касается русской национальной волости, то, как уже говорилось, она была создана в 1994 г. Прочие национально-территориальные образования русских КНР находятся в Хэйлунцзяне. Согласно последним данным, здесь насчитывается несколько русских национальных деревень: Бяньцзян цунь (Пошграничкая) уезда Сюнькэ, более известная под своим неофициальным названием Сяодинцзы, деревня Хадаянь уезда Суньу, деревни Хуашулиньцзы, Циньцзянь, Чанцзя (все — уезд Цзяинь) и деревня Сяосинтунь городского округа Хэйхэ.

Представители элосыцзу достаточно долго выступали с инициативой создания официальной культурной организации для русского этнического меньшинства, и это начинание в итоге оказалось успешным — в 2005 г. в Чугучаке (Тачэне) была основана «Ассоциация русской культуры». Основные задачи ассоциации — сохранение и популяризация традиционной русской культуры, а также организация русских праздников.

В 2007 г. во Внутренней Монголии была основана еще одна специализированная организация элосыцзу — Общество по изучению русских АРВМ (ОИР АРВМ). Члены общества собирают сведения о живущих во Внутренней Монголии элосыцзу и хуаэ хоуи и условиях их жизни, совершают поездки по местам проживания русских, проводят

научные конференции, посвященные вопросам экономического и культурного развития русских Внутренней Монголии, выпускают собственное периодическое издание, а также организуют культурные мероприятия, к которым относят и празднование Пасхи.

В заключении подводятся итоги исследования, а также делается попытка осмыслить исторический путь элосыцзу КНР в контексте изменений этнической политики Китая во второй половине XX - начале XXI вв. В частности, указывается, что рост численности элосыцзу в последние два десятилетия стал органичной частью общекитайского процесса восстановления численности нацменьшинств. Однако вместе с тем, процесс возрождения этнического самосознания элосыцзу КНР наталкивается на вполне очевидные проблемы, от решения которых естественным образом зависит дальнейшая судьба этого процесса. Во-первых, это рассеянное проживание русских в современном Китае и практически полное отсутствие связей между основными местами их расселения, а иногда даже внутри них (характерный пример — Синьцзян). В результате отдельные места проживания элосыцзу во многом существуют сами по себе и не создают единого этнического пространства. Во-вторых, это проблема сохранения русского языка, сокрушительный удар по которому был нанесен в десятилетие «культурной революции». Еще одна проблема связана с тем, что у современных элосыцзу фактически отсутствует национальная элита — как общественная, так и творческая. Формально представители от элосыцзу есть во властных органах самого разного уровня, но в действительности ни один из этих общественных деятелей пока не может консолидировать всех элосыцзу Китая, поскольку каждый из них по сути представляет лишь тот регион, от которого он делегирован.

Таким образом, в жизни элосыцзу и в их дальнейших перспективах складывается двойственная ситуация. За годы реформ русские Китая смогли заявить о себе как об активном представителе национальных

меньшинств КНР. Они участвуют з общественной жизни, создают свои национально-территориальные образования, создают произведения искусства, пытаются (и во многом успешно) возродить свою этническую самобытность. Однако отсутствие мощных интегрирующих факторов, которые смогли бы объединить этот различный по составу конгломерат, ставит под угрозу развитие этнического самосознания элосыцзу и со временем способно привести к их полной ассимиляции. В целом, об элосыцзу в Китае можно говорить, как о конгломерате этнических групп, трансформирующихся в отдельную ветвь русского народа или в новый народ, отличный от русских в России.

Основные положения диссертации отражены в трех публикациях.

1. Гутин И.Ю. Динамика численности русского населения Автономного района Внутренняя Монголия КНР (1949-2000-е гг.) // Вестник Московского университета. Серия 13. Востоковедение. 2011. № 2. С. 72-85.

2. Гутин И.Ю. Динамика численности русского населения Синьцзян-Уйгурского автономного района (1949-2000-е гг.) // Вестник МГИМО-Университета. 2011. № 3. С. 74-82.

3 .Гутин И.Ю. Представители русских (элосыцзу) в общественно-политической и культурной жизни Китая // Материалы китаеведческой конференции ИСАА МГУ имени М.В. Ломоносова. Секция «Этническое самосознание китайцев и диаспоры Китая» (Москва, июнь 2009 г.). М., 2010. С. 27-50.

Подписано в печать:

31.08.2011

Заказ № 5834 Тираж -100 экз. Печать трафаретная. Объем: 1,5 усл.п.л. Типография «11-й ФОРМАТ» ИНН 7726330900 115230, Москва, Варшавское ш., 36 (499) 788-78-56 www.autoreferat.ru

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Гутин, Илья Юрьевич

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА ПЕРВАЯ. ОБЗОР ИССЛЕДОВАНИЙ И ИСТОЧНИКОВ

1. ИССЛЕДОВАНИЯ.

1.1. РОССИЙСКАЯ ИСТОРИОГРАФИЯ.

1.2. КИТАЙСКИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ.

1.3. РАБОТЫ ПО ТЕОРИИ НАЦИИ И ДИАСПОРЫ.

2. ИСТОЧНИКИ.

2.1. ИСТОЧНИКИ НА РУССКОМ ЯЗЫКЕ.

2.2. ИСТОЧНИКИ НА КИТАЙСКОМ ЯЗЫКЕ.

ГЛАВА ВТОРАЯ. РУССКИЕ В КИТАЕ: ОТ ПОЯВЛЕНИЯ «АЛБАЗИНЦЕВ» ДО РЕПАТРИАЦИИ СОВЕТСКИХ ГРАЖДАН (1670-Е - 1962 ГГ.).

1. ОСНОВНЫЕ ЭТАПЫ ИСТОРИИ РУССКОЙ ДИАСПОРЫ КИТАЯ (ВТОРАЯ ПОЛОВИНА XVII - СЕРЕДИНА XX ВВ.).

1.1. ПОЯВЛЕНИЕ РУССКИХ В КИТАЕ. РУССКИЕ В ПРИАМУРЬЕ.

1.2. ИСТОРИЯ ПОЯВЛЕНИЯ РУССКИХ НА ТЕРРИТОРИИ СОВРЕМЕННОЙ ВНУТРЕННЕЙ МОНГОЛИИ (ТРЕХРЕЧЬЕ И ПРИАРГУНЬЕ).

1.3. ИСТОРИЯ ПОЯВЛЕНИЯ РУССКИХ В СИНЬЦЗЯНЕ.

2. РЕПАТРИАЦИЯ РУССКИХ В СССР И ПРЕДПОСЫЛКИ К ФОРМИРОВАНИЮ ОБЩНОСТИ ЭЛОСЫЦЗУ В КИТАЕ (ВТОРАЯ ПОЛОВИНА 1940-Х - НАЧАЛО 1960-Х ГОДОВ).

2.1. НАЧАЛЬНЫЙ ПЕРИОД РЕПАТРИАЦИИ (ВТОРАЯ ПОЛОВИНА 1940-Х ГГ.): РЕПАТРИАЦИЯ ИЗ ШАНХАЯ И ТЯНЬЦЗИНЯ. СОВЕТСКИЕ ГРАЖДАНЕ В ШАНХАЕ ПОСЛЕ

РЕПАТРИАЦИИ.

2.2. СОВЕТСКАЯ ДИАСПОРА ШАНХАЯ В НАЧАЛЕ 1950-Х ГГ. ПРОДОЛЖЕНИЕ ПРОЦЕССА СОВЕТИЗАЦИИ ЭМИГРАЦИИ.

2.3. РЕПАТРИАЦИЯ РУССКИХ И СОВЕТСКИХ ЭМИГРАНТОВ С ТЕРРИТОРИИ МАНЬЧЖУРИИ.

2.4. ДИНАМИКА ЧИСЛЕННОСТИ РУССКОГО НАСЕЛЕНИЯ СИНЬЦЗЯНА В ПЕРВЫЕ ГОДЫ СУЩЕСТВОВАНИЯ КНР. РЕПАТРИАЦИЯ ИЗ СИНЬЦЗЯНА.

2.4.1. ДИНАМИКА ЧИСЛЕННОСТИ РУССКОГО НАСЕЛЕНИЯ СИНЬЦЗЯНА В ПЕРВЫЕ ГОДЫ СУЩЕСТВОВАНИЯ КНР.

2.4.2. РЕПАТРИАЦИЯ ИЗ СИНЬЦЗЯНА.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ. ЭЛОСЫЦЗУ В ПЕРИОД «КУЛЬТУРНОЙ РЕВОЛЮЦИИ» (1966-1976).

1. ОСОБЕННОСТЬ ПЕРИОДА «КУЛЬТУРНОЙ РЕВОЛЮЦИИ» В ИСТОРИИ КИТАЙСКИХ ЭЛОСЫЦЗУ И ХАРАКТЕРНЫЕ ЧЕРТЫ КИТАЙСКОЙ ИСТОРИОГРАФИИ

2. РЕПРЕССИИ ПО ОТНОШЕНИЮ ЭЛОСЫЦЗУ КИТАЯ В

ПЕРИОД «КУЛЬТУРНОЙ РЕВОЛЮЦИИ».

3. УЩЕРБ, НАНЕСЕННЫЙ КУЛЬТУРЕ РУССКОЙ ДИАСПОРЫ КИТАЯ В ПЕРИОД «КУЛЬТУРНОЙ РЕВОЛЮЦИИ». ДЕМОГРАФИЧЕСКИЕ ПОСЛЕДСТВИЯ ПЕРИОДА ДЛЯ ЭЛОСЫЦЗУ.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ. ЭЛОСЫЦЗУ ПОСЛЕ «КУЛЬТУРНОЙ РЕВОЛЮЦИИ». ОСОБЕННОСТИ МАТЕРИАЛЬНОЙ И ДУХОВНОЙ КУЛЬТУРЫ.

1. ИЗМЕНЕНИЕ НАЦИОНАЛЬНОЙ ПОЛИТИКИ КНР.

2. ДИНАМИКА ЧИСЛЕННОСТИ ЭЛОСЫЦЗУ С 1980-Х ГГ.

2.1. СИНЬЦЗЯН.

2.3. НЕКОТОРЫЕ КОЛИЧЕСТВЕННЫЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ СОВРЕМЕННОЙ РУССКОЙ ДИАСПОРЫ КНР.

2.3.1. ВОЗРАСТНО-ПОЛОВЫЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ ЭЛОСЫЗУ.

2.3.2. РОЖДАЕМОСТЬ.

2.3.3. ОБРАЗОВАНИЕ.

2.3.4. ЗАНЯТОСТЬ.

3. МАТЕРИАЛЬНАЯ КУЛЬТУРА.

3.1. АРХИТЕКТУРА.

3.1.1. СИНЬЦЗЯН.

3.1.2. ВНУТРЕННЯЯ МОНГОЛИЯ И ХЭЙЛУНЦЗЯН.

3.2. ПИЩА.

3.2.1. СИНЬЦЗЯН.

3.3. ОДЕЖДА.

3.3.1. СИНЬЦЗЯН.

3.3.2. ВНУТРЕННЯЯ МОНГОЛИЯ.

3.4. ЭТНИЧЕСКИЙ ТУРИЗМ.

4. ДУХОВНАЯ КУЛЬТУРА ЭЛОСЫЦЗУ КИТАЯ.

4.1. ЯЗЫК.

4.2. ФОЛЬКЛОР.

4.3. РЕЛИГИЯ.

4.3.1. СИНЬЦЗЯН.

4.3.2. ВНУТРЕННЯЯ МОНГОЛИЯ.

ГЛАВА ПЯТАЯ. ЭЛОСЫЦЗУ В ОБЩЕСТВЕННО-ПОЛИТИЧЕСКОЙ И КУЛЬТУРНОЙ ЖИЗНИ КИТАЯ.

1. ПРЕДСТАВИТЕЛИ РУССКИХ В ОРГАНАХ ВЛАСТИ НА МЕСТНОМ И ОБЩЕКИТАЙСКОМ УРОВНЕ.

1.1. РУССКИЕ В ВСНП.

1.2. РУССКИЕ В НПКСК.

1.3. РУССКИЕ В МЕСТНЫХ ОРГАНАХ ВЛАСТИ.

2. ИЗВЕСТНЫЕ ЭЛОСЫЦЗУ СОВРЕМЕННОГО КИТАЯ.

3. ПОЯВЛЕНИЕ РУССКОЙ НАЦИОНАЛЬНОЙ ВОЛОСТИ ЭНЬХЭ (ШИВЭЙ) И РУССКИХ ДЕРЕВЕНЬ В ХЭЙЛУНЦЗЯНЕ

3.1. РУССКАЯ НАЦИОНАЛЬНАЯ ВОЛОСТЬ В АРВМ.

3.2. РУССКИЕ ДЕРЕВНИ В ХЭЙЛУНЦЗЯНЕ.

4. ОБЩЕСТВЕННЫЕ ОРГАНИЗАЦИИ РУССКИХ. «АССОЦИАЦИЯ РУССКОЙ КУЛЬТУРЫ» СИНЬЦЗЯНА И ОБЩЕСТВО ПО ИССЛЕДОВАНИЮ РУССКИХ АРВМ.

Введение диссертации2011 год, автореферат по истории, Гутин, Илья Юрьевич

Работа посвящена истории одного из 55 официально признанных властями Китайской Народной Республики национальных меньшинств (кит. шаошу минъцзу ^Ш^Ш) — русских (кит. элосыцзух во второй половине XX — начале XXI века.

Хронологические рамки исследования охватывают период с 1962 г. и до конца 2000-х гг. Эта тема представляет большой интерес в свете возросшего в последние десятилетия интереса к отечественным диаспорам за рубежом в целом. Однако именно история русской диаспоры Китая после основания Китайской Народной Республики и последующей репатриации или эмиграции в третьи страны большей части россиян, живших в этой стране, ее современное состояние все еще относится к числу сюжетов, которые на данный момент недостаточно исследованы отечественным востоковедением, что и обуславливает актуальность данной работы.

Область данного исследования — история народа, являющаяся, наряду с историей цивилизаций, стран и регионов, одной из областей исследования всеобщей истории. В то же время работа содержит и элементы этнологического исследования. В связи с этим в ней присутствуют небольшие разделы, посвященные материальной культуре и праздникам русских в Китае, так как анализ этих явлений позволяет сделать вывод о том, насколько у элосыцзу сохранилась традиционная русская культура.

1 Термин «элосыцзу» используется в работе для обозначения русских КНР, с одной стороны, чтобы отделить их от живущих там россиян (коммерсантов, студентов и т.д.), а с другой, в связи с необходимостью учитывать тот факт, что по языку, культуре и происхождению они существенно отличаются от русских в самой России и в странах постсоветского пространства.

Объектом исследования являются элосыцзу — одно из 55 национальных меньшинств Китая, чьими предками были эмигранты из России и СССР.

Выбор хронологических рамок исследования (1962—2000-е гг.) обусловлен тем, что именно в начале 1960-х гг. процесс репатриации российской и советской эмиграции из Китая был в целом завершен, и в новых условиях элосыцзу стали формироваться как уникальная этническая группа Китая. Об истории собственно китайских элосыцзу можно говорить примерно с середины 1960-х гг.

Цель исследования — проанализировать путь исторического развития русских в КНР во второй половине XX — начале XXI веков и обстоятельства, которые повлияли на его ход, включая изменения их самосознания, а также описать и изучить их современное состояние.

В связи с этим в работе решаются следующие задачи: анализируются политические факторы, повлиявшие на историческое развитие русских; реконструируются изменения демографических характеристик русской диаспоры Китая после 1949 г. до настоящего времени в целом по стране и в отдельных регионах концентрированного проживания русских; изучается современное состояние материальной культуры русского этнического меньшинства КНР, а также развитие духовной культуры русских во второй половине XX — начале XXI вв.; проводится анализ процесса формирования русской национальной волости и национальных деревень; рассматривается участие представителей от русского национального меньшинства в работе местных и центральных органов власти; выявляются изменения этнического самосознания русских Китая, те объективные и субъективные факторы, которые оказали и оказывают влияние на этот процесс.

Апробация отдельных разделов исследования состоялась в июне 2009 г. на китаеведческой конференции ИСАА МГУ в секции «Этническое самосознание китайцев и диаспоры Китая», где автором был зачитан доклад на тему «Представители русских (элосыцзу) в общественно-политической и культурной жизни Китая», а также в мае 2011 г. на Второй Международной научной конференции «Российская диаспора в странах Востока», где автор выступил с докладом на тему «История формирования и эволюции этнического самосознания русской диаспоры в КНР (1962-2009)».

Практическая значимость исследования заключается в возможности использования приведенных в нем сведений и их анализа при преподавании исторических дисциплин в высших учебных заведениях, в работе СМИ, пишущих о русской диаспоре за рубежом, а также сотрудниками МИД РФ и структур, работающих с соотечественниками за границей.

Работа состоит из введения, пяти глав, заключения и библиографии.

В качестве основного вводного замечания следует сказать, что термин «русские в Китае» в данной работе довольно сильно по своему содержанию отличается от того, что обычно подразумевается под этим понятием. Традиционно считается, что это либо албазинцы, либо представители довоенной харбинской и шанхайской эмиграции. И во вступительной части работы было бы нелишним дать краткие характеристики этих исторических русских диаспор в Китае.

Албазинцы — это потомки русских казаков, взятых в плен цинскими войсками в 1680-х годах в ходе пограничного конфликта России и цинского Китая, который стал следствием борьбы двух государств за Приамурье во второй половине XVII века. Несмотря на то, что со временем албазинцы практически ассимилировались среди других народов Китая, они сохранили православное вероисповедание. В настоящее время численность албазинцев составляет порядка 250 человек, в основном они живут в Пекине и Тяньцзине, некоторое количество албазинцев также проживает в провинции Хэйлунцзян, однако практически никто из них уже не владеет русским языком2.

Город Харбин был основан российскими властями в 1898 г. как опорный пункт строившейся в то время на территории Маньчжурии Китайско-Восточной железной дороги. Именно харбинская диаспора стала самой известной русской диаспорой Китая, а Харбин породил такое уникальное явление, как русская харбинская культура. После Октябрьской революции 1917 г. и Гражданской войны город стал главным центром белой эмиграции. По официальным источникам на начало 1920-х русское население Харбина составляло более 165 тыс. человек. В 1932 г. Харбин был занят японцами и позднее был включен в состав государства Маньчжоу-го (с 1934 г. — Маньчжоу-диго). После того, как части РККА вошли в Харбин в 1945 г., многие русские харбинцы из числа эмигрантов были вывезены в Советский Союз и затем репрессированы. Позже почти все русское население города было репатриировано в СССР либо эмигрировало в третьи страны, и к середине 1960-х русских в Харбине практически не осталось.

2 Подробнее см. [Зизевская, 2005]; Амурская правда. 11.06.2005; 25.06.2005.

Другая крупная русская община существовала в Шанхае. Она появилась в городе уже в конце Гражданской войны, когда туда эвакуировались военнослужащие белых войск и беженцы с российского Дальнего Востока. К середине 1930-х гг. русская диаспора стала играть заметную роль в общественной и культурной жизни Шанхая. В это время в Шанхае были открыты две русские школы, построены две церкви, издавались газеты и книги на русском языке, были созданы культурные и спортивные клубы. После основания КНР большинство русских репатриировалось в СССР или эмигрировало в США и Австралию. Однако имеющиеся данные позволяют с уверенностью сказать, что даже после реэмиграции большинства эмигрантов русская диаспора оставалась достаточно многочисленной в период до начала 1952 г., когда шел активный процесс ее советизации3. Подробнее об истории русской (советской) диаспоры в Шанхае начала 1950-х гг. будет рассказано в соответствующем разделе. В 1950-е годы процесс репатриации и эмиграции в третьи страны закончился и в настоящее время численность русских Шанхая (граждан КНР) составляет 76 человек. [Жэнькоу пуча 2000. Шэн, цзычжицюй, чжисяши фэнь синбе, миньцзу дэ жэнькоу, 2000].

Однако, как уже говорилось, современные китайские элосыцзу имеют довольно косвенное отношение к этим трем наиболее известным историческим русским диаспорам Китая. Русское национальное меньшинство в современной КНР в основном происходит от трех эмиграционных потоков 1920-1930-х гг.: переселенцев, обосновавшиеся в Приаргунье и Синьцзяне после гражданской войны; советских крестьян, бежавшие в Китай от

3 Авторство термина «советизация советской эмиграции» принадлежит, по-видимому, H.H. Аблажей. коллективизации в начале 1930-х гг., и членов смешанных русско-китайских семей, депортированных с советского Дальнего Востока в 1938 г.

В начале работы необходимо также сделать некоторые пояснения относительно терминологии, применяемой в данной работе в отношении эмигрировавших в Китай жителей Российской Империи и СССР и их потомков. Для этого в китайской научной литературе используется ряд понятий, зачастую различных по содержанию и нуждающихся в пояснениях. Наиболее общим словом, которым китайские авторы называют переселенцев из России (вне зависимости от времени и обстоятельств их появления в Китае), является эцяо доел, «русские эмигранты»4. Это понятие подразделяется на байэ (Й1Ш) и суцяо Первые (доел, «белые русские») — это ушедшие в Китай после Гражданской войны военнослужащие белых армий и другие переселенцы из России, не принявшие советской власти и эмигрировавшие в этот период. Этим термином, в частности, обычно называют эмигрантов первой волны в Харбине и Шанхае. Под суцяо (доел, «советские эмигранты»), как правило, понимаются люди, эмигрировавшие из России уже после окончательного установления там советской власти. Также к этой категории относятся те белоэмигранты, которые, желая вернуться на родину, приняли советское гражданство. Современные русские (элосыцзу) Китая, по справедливому замечанию китайского исследователя Юй Чуньцзяна, как отдельная этническая общность сформировались из двух различных групп. К первой группе относятся поселившиеся в Китае и добровольно принявшие китайское гражданство российские (или советские) эмигранты (как

4 Национальный состав байэ был неоднороден, поэтому было бы корректнее называть их эмигрантами из России. уже упоминалось выше, для обозначения этих категорию используются термины эцяо, байэ или суцяо), не принявшие советской власти и поселившиеся в окраинных и малонаселенных районах Китая; ко второй же категории относятся так называемые хуаэ хоуи (^{Шп^г — дословно «потомки китайцев и русских» т.е. потомки от смешанных браков между китайцами и русскими5) [Юй Чуньцзян, 2009, с. 2]6. Со временем число собственно русских среди элосыцзу уменьшается, доля же потомков от смешанных браков со временем неуклонно возрастает. Поэтому в китайской научной литературе русские часто характеризуются как «национальная группа смешанного происхождения» (кит. хуньсюэ минъцзу ШЖ Наконец, еще одним употребительным термином по отношению к потомкам русских переселенцев (как правило, если речь идет о Внутренней Монголии и пров. Хэйлунцзян) является эи (ШШ) — т.е. просто «потомки русских», без указания на чисто русское или смешанное происхождение.

Следует также привести краткие сведения о национальной политике КНР и охарактеризовать то место, которое среди 56 национальностей Китая занимают русские (элосыцзу). Согласно официальной точке зрения китайских властей, на территории КНР проживают 56 национальностей (кит. миныру йВс)7. Среди них

5 В данном случае слово «китайцы» следует понимать в широком смысле, т.е. как граждане КНР, а не только ханьцы. Для детализации по отдельным народам используются термины ханъэ хоуи — потомки ханьцев и русских, мэнъэ хоуи — потомки монголов и русских, маньэ хоуи ) — потомки маньчжуров и русских, хуэйэ хоуи

ЦИ^Ш'Й) — потомки хуэйцев и русских и т.д. [Элосыцзу, 2004, с. 2].

6 Следует, однако, отметить, что, во-первых, это понятие используется почти исключительно во Внутренней Монголии — в Синьцзяне этот термин практически неизвестен, а во-вторых, хуаэ хоуи и элосыцзу — это две различные категории, и не все хуаэ хоуи имеют статус элосыцзу.

7 Стоит отметить, что выделение именно 56 т.н. «фадин миньцзу» (кит. ЙлЕ Едл, доел, «определенные законодательством национальности») в современной КНР (такая цифра была выделяется национальное большинство — ханьцы (или хань) (кит. ханъцзу ЖШ), составляющее, по данным шестой всекитайской переписи населения 2011 г., 91,51% населения Китая; численность же национальных меньшинств в сегодняшнем Китае составляет 8,49% от всего населения [Ди лю цы цюаньго жэнькоу пуча. Байду байкэ, 2011].

Однако, как справедливо отмечают исследователи национального вопроса в КНР, несмотря на то, что подавляющее большинство населения страны относится к национальности хань, территория проживания национальных меньшинств составляет порядка 65% от всей территории Китая. Большая часть территорий, где живут шаошу миньцзу, расположена в Западном Китае, куда, в частности, относится и Синьцзян [Москалев, 2001, с. 9]. Вместе с тем, значительная часть неханьских народов проживает дисперсно среди, этнического большинства — ханьцев или среди других народов Китая в различных административно-территориальных образованиях КНР за пределами своих этнических территорий [Москалев, 2001, с. 10].

В политике КНР по отношению к национальным меньшинствам можно выделить следующие основные принципы. Во-первых, национальные меньшинства имеют право на образование собственных автономий, которые, в свою очередь, не имеют права на отделение. Во-вторых, национальные меньшинства имеют ряд определена в 1979 г. и больше с тех пор не менялась) не раз подвергалось критике как со стороны исследователей, так и со стороны самих национальных меньшинств. Так, A.A. Москалев указывает, что иногда под одним названием объединялись группы родственных, а в некоторых случаях не совсем родственных народов. В качестве примера исследователь приводит официально признанный народ гаошань, который в действительности представляет собой группу народов, у каждого из которых есть свой эндоэтноним и собственный язык; льгот по сравнению с ханьцами. Сюда относится право на более чем одного ребенка в семье, льготы для национальных меньшинств при поступлении в вузы и на работу, а также финансовые послабления для национальных автономий. Все это призвано обеспечить стабильность национальных окраин страны и переломить сепаратистские тенденции среди некоторых национальных меньшинств. В-третьих, на протяжении длительного времени список национальных меньшинств в КНР является фиксированным и изменения в него не вносятся. В-четвертых, власти демонстрируют положительное отношение к росту численности национальных меньшинств — этот процесс должен показать, что ассимиляции их ханьцами не происходит, что, в свою очередь, должно свидетельствовать о правильности национальной политики КНР.

Языки народов КНР относятся к различным языковым семьям. Что же касается русских, то это один из двух народов Китая, чей язык относится к индоевропейской языковой семье8.

Различно и вероисповедание национальных меньшинств Китая. Традиционно считается, что большинство элосыцзу исповедуют православие, однако в действительности религиозная ситуация среди русских в сегодняшней КНР гораздо более сложная, о чем будет сказано в соответствующем разделе.

Что же касается численности различных национальных меньшинств Китая, то здесь тоже наблюдается довольно большой разброс. Численность самых больших народов среди шаошу миньцзу — чжуанов и маньчжуров — составляет более десяти каждый из народов гаошань считает себя не гаошань, а самостоятельной этнической единицей [Москалев, 2001, с. 152].

8 Другим народом Китая, чей язык относится к индоевропейской языковой семье, являются таджики. Как правило, в Китае под этим названием объединены различные памирские народы — сарыкольцы, ваханцы и некоторые другие. миллионов человек, в то время как самый малочисленный народ Китая — лоба — по результатам пятой переписи населения насчитывал лишь чуть менее трех тысяч человек. Русские по этому показателю занимают 47 место среди всех народов Китая или 46 среди национальных меньшинств, их общая численность в КНР на 2000 г. составляла 15 609 человек. Официально существует следующая классификация народов КНР по их численности: народы численностью свыше одного миллиона человек (таковых, согласно данным переписи, насчитывается 18), народы численностью от ста тысяч человек до одного миллиона (17), и, наконец, народы численностью до ста тысяч человек, которых в КНР насчитывается 20 и к которым относятся в том числе и русские [КИИЦ, 2006]. Если брать отдельно только последнюю группу народов, то среди них русские занимают одиннадцатое место. Таким образом, согласно данным официальной статистики, русские относятся к самой малочисленной группе китайских народов, однако среди них занимают отнюдь не последнее место.

Согласно данным пятой всекитайской переписи населения, русское национальное меньшинство проживает во всех административно-территориальных единицах КНР провинциального уровня.9 Следующая таблица наглядно показывает, как рассредоточены элосыцзу по провинциям, городам центрального подчинения и автономным районам КНР.

9 Традиционно данные переписей не учитывают население провинции Тайвань и специальных административных районов Сянган (Гонконг) и Аомэнь (Макао).

Таблица 1. Расселение элосыцзу по административно-территориальным единицам провинциального уровня КНР (согласно данным пятой всекитайской переписи населения)

Административно-территориальная единица Численность элосыцзу

Синьцзян-Уйгурский АР 8 935

АР Внутренняя Монголия 5 020

Хэйлунцзян 265

Пекин 216

Ляонин 150

Хэбэй 102

Шанхай 76

Шэньси 69

Шаньдун 68

Цзянсу 67

Цзилинь 64

Тяньцзинь 60

Ганьсу 55

Хэнань 54

Гуандун 50

Сычуань 48

Цинхай 48

Юньнань 32

Гуйчжоу 31

Хубэй 26

Хунань 25

Аньхой 22

Чжэцзян 21

Нинся-Хуэйский АР 21

Тибетский АР 20

Хайнань 14

Фуцзянь 13

Гуанси-Чжуанский АР 13

Чунцин 12

Шаньси 8

Цзянси 4

Жэнькоу пуча 2000. Шэн, цзычжицюй, чжисяши фэнь синбе, миньцзу дэ жэнькоу, 2000]

Из приведенной таблицы становится ясно, что 13 955 человек из числа русских, то есть примерно 89% элосыцзу, проживают на территории Синьцзян-Уйгурского автономного района (8 935 человек или 57% от общей численности элосыцзу) и Автономного района Внутренняя Монголия (5 020 человек или 32% от общей численности русского национального меньшинства).

В Синьцзяне — основном регионе расселения элосыцзу Китая — русские входят в число т.н. 13 «коренных национальностей» автономии (кит. Синъцзян шицзюй миньцзу ШШШШ^Ш), то есть к числу народов, которые исторически проживали на территории Синьцзяна. К этим народам относятся уйгуры, ханьцы, казахи, хуэйцы, киргизы, монголы, сибо, русские, таджики, узбеки, татары, маньчжуры и дауры. О том, какое место занимают русские среди коренных народов Синьцзяна, дает представление следующая таблица:

Таблица 2. Национальный состав Синьцзян-Уйгурского автономного района

Национальность Численность Процентная доля

Уйгуры 9 235 000 45,49

Ханьцы 7 956 600 39,58

Казахи 1 413 900 7,03

Хуэйцы 893 500 4,44

Монголы 171 700 0,85

Киргизы 171 500 0,85

Таджики 44 000 0,22

Сибо 41 500 0,21

Маньчжуры 24 600 0,12

Узбеки 15 100 0,08

Русские 11 20010 0,06

Дауры 6 400 0,03

Татары 4 700 0,02

Прочие 113 700 0,57

Синьцзян-Вэйвуэр цзычжицюй гайкуан, 2006]

Таким образом, по численности населения русские занимают 11 место среди 13 коренных народов Синьцзяна, составляя при этом лишь 0,06% от общей численности населения автономии.

Что же касается второго по численности элосыцзу региона Китая — Автономного района Внутренняя Монголия, то ситуация здесь выглядит следующим образом. По данным на 2009 г., большую часть жителей АРВМ составляли ханьцы (19 214 183), что

10 Разночтения с данными переписи связаны с тем, что в таблице приведены цифры по состоянию на 2005 г. составляло 78,33% от всего населения региона. Вторым по численности народом АРВМ были монголы, чья численность составила 4 415 945 человек (18% от общего числа жителей региона). Следом шли маньчжуры, численность которых составила 519 256 человек (2,12% всего населения) [Нэймэнгу тунцзи няньцзянь, 2010, с. 103]. Что же касается русских, то, как уже указывалось, по данным пятой переписи населения11, их численность в АРВМ составила 5 020 человек, а доля от общей численности населения региона — 0,022%.

При этом следует отметить, что главной отличительной чертой расселения русских в КНР является его большая рассредоточенность по всей территории страны. Исключение составляет лишь единственная в КНР русская национальная волость Шивэй, расположенная на территории городского округа Хулун-Буир Автономного района Внутренняя Монголия. Этот район, известный в отечественной историографии и публицистике под именем Трехречья12 — одно из главных исторических мест расселения русских в Китае. Всего же по данным пятой переписи населения на территории Хулун-Буира проживает 4 741 элосыцзу, что составляет более 94% от их общего числа во Внутренней Монголии [Элосыцзу цзяныии, 2008, с. 4].

Сложнее всего объективно оценить численность русских в пров. Хэйлунцзян. Исторически этот регион (вместе с прилегающим к нему Трехречьем) был главным центром притяжения русской эмиграции в Китае. Как видно из таблицы, официальная статистика свидетельствует лишь о 265 русских, живущих в современном

11 К сожалению, более поздних данных пока нет.

12Трехречье — район рек Ган, Дербул и Хаул (притоки р. Аргунь). Подробнее об этой местности будет рассказано в разделе, посвященном истории появления русских в Китае.

Хэйлунцзяне. Однако данные исследований китайских этнографов в 2000-е гг. свидетельствуют о том, что на территории провинции в настоящее время насчитывается порядка десяти тысяч людей, имеющих русские корни, а значит, потенциальных элосыцзу [Пань Хуа, Се Чуньхэ, 2008, с. 258]. Согласно последним данным, в Хэйлунцзяне насчитывается уже шесть русских «национальных деревень (минъцзу цунь)», среди которых выделяются деревня Бяньцзян (Пограничная) уезда Сюнькэ, более известная под своим неофициальным названием Сяодинцзы, и деревня Хадаянь уезда Суньу [Цуй Иньцзинь, У Линьбо, 2010, с. 115].

Таким образом, в современном Китае можно выделить три региона, перспективных для изучения современного состояния элосыцзу в следующих аспектах: количественные характеристики русской диаспоры, особенности материальной и духовной культуры и перспективы развития.

Заключение научной работыдиссертация на тему "История формирования и социокультурного развития русской диаспоры в КНР"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Сложная история китайских элосыцзу во второй половине XX — начале XXI века во многом обусловила сложность и неоднородность самого этого этнического образования. С одной стороны, русские КНР испытали на себе все перемены в отношениях между СССР (Россией) и Китаем — едва ли в КНР есть другой народ, на судьбу которого такое огромное влияния оказали изменения внешнеполитической конъюнктуры. С другой стороны, изменения в их судьбе в течение более полувека отразили и изменения в национальной политике КНР, трансформировавшейся от фактического курса на насильственную ассимиляцию неханьских народов в эпоху «культурной революции» до системы действий, ориентированных на возрождение национальных культур на новом уровне, после перехода к политике «реформ и открытости».

В целом в истории элосыцзу КНР можно выделить три периода.

Первый — это эпоха «советизации» эмигрантов и репатриации, начавшаяся еще до основания КНР в 1945 г. и в целом закончившаяся в 1962 г. (строго говоря, период советизации белой эмиграции начался гораздо раньше — так, в Шанхае Общество граждан СССР начало действовать еще в 1936 г.). Во всекитайском масштабе этот процесс развернулся после создания КНР. Выражаясь словами корреспондентов шанхайской «Новой жизни», целью советизации было «преодоление "зарубежности сознания"» и «приобщение к духовным устремлениям советского народа». Иными словами, бывшие противники советской власти, которые по тем или иным причинам эмигрировали в другую страну, в процессе советизации получали возможность «исправиться» и стать полноценными гражданами советского государства, пусть и проживающими за рубежом. Для достижения этой цели в местах проживания русской (советской) эмиграции создавались «клубы граждан СССР», задачей которых было вовлечение в свою деятельность максимально широких слоев эмигрантов; издавались ориентированные на них просоветские газеты, показывавшие «преимущества» советского строя, русским предпринимателям дозволялось сохранять и развивать свое дело в Китае, дипломатическими представителями СССР создавалась видимость доброжелательного отношения к религии. Судя по всему, для самих эмигрантов это также была попытка воссоздать в новых условиях прежнюю эмигрантскую жизнь, когда у русских в Китае были свои газеты, учебные заведения, театры, общества и т.д.

Однако вскоре стало очевидно, что существование советизированной эмиграции в новых условиях не сможет быть долгим, поскольку человек, являвшийся гражданином СССР, по определению едва ли мог связывать свою судьбу с другим государством, гражданином которого он не являлся и с которым его связывало лишь вынужденное изгнание. Кроме того, как свидетельствует письмо первого заместителя министра иностранных дел СССР A.A. Громыко И.В. Сталину от 7 января 1952 г., перед большим числом советских эмигрантов (в письме указывается цифра в 2 500 человек) остро стояла проблема безработицы, и советское государство было готово их репатриировать [Китайская Народная республика в 1950-е гг. Сборник документов. Т.2, 2010, с. 129-130]. К тому же, нараставшее политическое влияние советской элиты в Синьцзяне в середине — конце 1950-х гг. в глазах властей КНР со временем, видимо, стало таить серьезную угрозу национальной безопасности и единству Китая. Что же касается не советизированной части эмиграции, то ее судьба в новых политических условиях оказалась еще более очевидной. Во многих случаях единственным путем для нее была эмиграция в третьи страны (Австралия, Канада, государства Латинской Америки).

Учитывая все эти факторы, а также проводившуюся после войны кампанию по репатриации, включавшую действия по возвращению части эмиграции, начавшееся тогда массовое возвращение эмигрантов из Китая было вполне логичным развитием событий. Об истинных масштабах репатриации сложно судить, поскольку точных цифр в распоряжении исследователей нет. Ситуация осложнялась еще и тем, что зачастую имели место случаи нелегального перехода советской границы. По оценкам китайских исследователей, в целом за 1954-1955 гг., когда пришелся пик репатриации, из КНР в СССР отбыло свыше 47 ООО человек, а оставшихся 15 ООО планировалось репатриировать в ближайшие годы [Юй Чуньцзян, 2009, стр. 35]. По данным же отечественной исследовательницы H.H. Аблажей, в 1954-1955 гг. было репатриировано порядка 115 тыс. человек; всего же к 1963 г. на территории СССР оказались более трехсот тысяч человек, ранее проживавших в Китае, в том числе несколько десятков тысяч нелегально перешедших границу124 [Аблажей, 2008, стр. 105-106]. Правда, необходимо иметь в виду, что большая часть перешедших в СССР принадлежало не к русским, а к другим народам Синьцзяна, преимущественно к казахам и уйгурам.

Так закончился период существования старой российской (советской) эмиграции в Китае. Численность оставшихся в Китае русских и потомков от смешанных браков была невелика (по переписи 1964 г. в КНР было уже всего только 1 326 граждан КНР,

124 В свою очередь, А.Д. Дикарев, ссылаясь на данные американского исследователя Дж. Дрейера, говорит о 70 тыс. беженцев, эмигрировавших из КНР в СССР между 1958 и 1963 гг. (правда, в это число входят также бежавшие в Афганистан и Пакистан) [Дикарев, 1996, с. 25]. идентифицировавших себя как элосыцзу); подавляющая их часть оставалась в Китае уже навсегда. В дальнейшем, однако, на их долю выпали суровые испытания периода «большого скачка» 1958-1960 гг. и «культурной революции» 1966-1969 гг. и последующих нескольких лет, когда в области национальной политики КНР фактически взяла курс на насильственную ассимиляцию неханьских народов. В эпоху «культурной революции» многие русские вынужденно меняли свою национальность на ханьскую, опасаясь репрессий со стороны властей. Причины для опасений были самые серьезные, поскольку русские стали одним из основных объектов охоты со стороны цзаофаней и властей, навешивавших на них ярлыки «шпионов советского ревизионизма» и «подлинных контрреволюционеров» — здесь уже сказывалось влияние советско-китайского конфликта 1960-х гг. В АРВМ цзаофани даже основывали тюрьмы, куда попадали русские и потомки от смешанных браков. Многие из них в эти годы поплатились за свое русское происхождение собственным здоровьем, здоровьем своих будущих детей, а иногда и жизнью.

Существенный урон был нанесен русской культуре. Так, именно в это время крайне негативно воспринималось использование русского языка, что - во многом и обусловило сегодняшнюю ситуацию с владением языком среди элосыцзу Китая. Наконец, подверглась гонениям и религиозная жизнь русских КНР: почти все храмы были разрушены или закрыты, церковная утварь и религиозная литература была уничтожена, а немногочисленные сохранившиеся иконы верующие закапывали в землю в надежде уберечь их. Часть русских была вынуждена эмигрировать в третьи страны — главным образом, в Австралию.

Все это привело к тому, что в последний период «культурной революции» численность русских составила лишь чуть более 600 человек, что стало историческим минимумом за все время существования КНР [Элосыцзу, 2010, с. 40].

После практически полного уничтожения русской национальной культуры в Китае, с конца 1970-х там начинается постепенное возрождение русских как народа, а фактически воссоздание его на новых основах. Это возрождение стало частью общекитайского процесса восстановления культур и роста численности национальных меньшинств. А.Д. Дикарев, ссылаясь на исследование американского демографа Дж. Эйрда, указывает, что необычное увеличение удельного веса национальных меньшинств в пореформенном Китае стало возможным главным образом благодаря проведению активных мероприятий по восстановлению национального статуса тех, кто считался ранее ханьцами. Это подтверждается и тем, что в ноябре 1981 г. выходит «Уведомление о принципах работы по восстановлению или исправлению показателей национального состава». Очевидно, что «восстановление» надлежало провести до переписи 1982 г., чтобы показать преимущества новой национальной политики КНР. Таким образом, китайские власти признавали, что многие представители национальных меньшинств в «культурную революцию» подверглись дискриминации и в результате вынуждены были официально считаться ханьцами [Дикарев, 1996, с. 27].

Вместе с тем, есть основания считать, что сохранение и последующее возрождение этнического самосознания элосыцзу в пореформенном Китае тоже в каком-то смысле стало результатом репрессий и гонений в эпоху «культурной революции». В то время и на официальном, на бытовом уровне переселенцам из России и их потомках, в том числе от смешанных браков, регулярно напоминали об их происхождении. Яркий пример этому — получившее тогда распространение старое оскорбительное прозвище русских «волосатые» (кит. лаомаогры ^ЁГ^Ё^Р; варианты — эр маоцзы, санъ маоцзы, т.е. «волосатые второго поколения», «волосатые третьего поколения» и т.д.). Многие представители других народов отказывались общаться с русскими, не говоря уже о том, чтобы

125 вступать с ними в брак . В результате последние все отчетливее осознавали свое отличие от окружающих, что во многом стимулировало их возврат к своим этническим корням, причем этот процесс происходил и у тех, кто родился в смешанных русско-китайских семьях.

Наверное, именно с этого времени можно говорить о начале формирования элосыцзу в их современном виде — в качестве объединения нескольких различных субэтнических групп: оставшихся в Китае немногочисленных собственно русских, как правило, старшего поколения, и потомков смешанных браков, которых в современной научной литературе принято именовать хуаэ хоуи или эхуа хоуи. Для каждой из этих групп характерна различная степень ассимиляции и различное самосознание.

Примером первой из перечисленных субэтнических групп могут служить жители «русского квартала» Кульджи, где в числе других живет семья представителя русских в НПКСК Н.И. Лунева. Здесь во многом сохранены черты традиционной русской дореволюционной культуры и быта, а дети имеют возможность посещать единственную в Китае русскую школу. Однако, как справедливо отмечают наблюдатели, подобная сохранность достигнута во

125 Свидетельства об этом отражены в т.ч. и в художественной литературе — романе Ли Цзина «Жертва охоты». многом благодаря искусственной изоляции русских Кульджи от окружающего мира, нежелания интегрироваться в китайскую реальность, что всерьез ставит под вопрос дальнейшие перспективы существования русской диаспоры в подобной форме. По-видимому, именно поэтому, в частности, русские Чугучака в свое время отказались от идеи основания собственной русской школы по образцу кульджинской школы126.

Принципиально иная ситуация складывается во Внутренней Монголии и Хэйлунцзяне. Долгое время считалось, что русских здесь практически не осталось, и все они либо уехали, либо окончательно ассимилировались. Однако процесс возрождения культурной и общественной жизни национальных меньшинств, развернувшийся после окончания «культурной революции», очень скоро затронул и этот регион, и потомки от смешанных браков стали возрождать ряд основных элементов материальной и духовной культуры русских фактически с нуля. Как и у большинства русских Синьцзяна, во Внутренней Монголии и Хэйлунцзяне у элосыцзу, хуаэ хоуи и эи сформировалась двойственная (кит. эрюанъсин —ТОЙ) культура, ставшая результатом тесного контакта двух культур — русской и ханьской. В результате элосыцзу и хуаэ хоуи АРВМ и Хэйлунцзяна, с одной стороны, на новом уровне возродили жизнь, частично основанную на традиционных устоях, — здесь, как и в Синьцзяне, они готовят традиционные русские блюда, танцуют русские танцы и играют на баянах, отмечают Пасху, ставшую

126 С другой стороны, несомненно, что ситуация в Кульдже не вполне типична в целом для элосыцзу Синьцзяна Как уже говорилось, русские в других регионах СУАР (например, в Чугучаке) охотно вступают в смешанные браки, заимствуют элементы культуры окружающих народов и не склонны к изоляции от окружающего мира. Однако именно в Кульдже русские компактно проживают на определенной территории, образуя общину, в то время как в других местах Синьцзяна русские, как правило, живут рассеянно и не образуют подобных кварталов.

частью местного нематериального культурного наследия, и т.д., а с другой — они активно вступают в браки с ханьцами, заимствуют многие элементы китайской культуры, отмечают китайские национальные праздники и т.д. Таким образом, они, сохраняя и развивая утраченную было русскую идентичность, тем не менее активно интегрируются в современную китайскую жизнь.

Процесс формирования элосыцзу шел поэтапно. В начальный период реформ изменения в национальной политике КНР и предоставляемые нацменьшинствам льготы способствовали изменению идентификации. Государство в определенной мере стало поддерживать фольклорную культуру и даже элементы религиозной жизни. Затем к этому добавился экономический стимул, который дал этнический туризм — сохранять и возрождать русскую материальную культуру стало выгодно. В то же время по мере роста численности русских появилась возможность создавать местные автономии, что тоже, видимо, встречало позитивное отношение со стороны элосыцзу и хуаэ хоуи, т.к. для таких автономий установлен льготный финансовый режим. Появлений же автономий во многом создает среду для сохранения упомянутых элементов русской культуры.

Об успешности этого процесса свидетельствует то, что именно во Внутренней Монголии и в Хэйлунцзяне в пореформенный период были основаны национальные территориальные образования элосыцзу — волость Шивэй и ряд национальных деревень. Именно в АРВМ было основано «Общество исследования русских» — организация, которая гораздо активнее заявляет о себе, чем ее синьцзянский аналог — «Ассоциация русской культуры», публикует на собственном сайте различные аналитические материалы и отчеты о своей деятельности, во многом направленной на объединение элосыцзу китайского Северо-Востока. И именно АРВМ (а в перспективе, возможно, и Хэйлунцзян) стал центром русского этнического туризма, который активно развивается в этих местах уже на протяжении нескольких лет и имеет перспективы роста, что во многом создает экономическую базу для возрождения этничности элосыцзу на новом уровне.

Поэтому резонно предположить, что именно элосыцзу АРВМ и Внутренней Монголии способны сыграть решающую роль в возрождении этнического самосознания, форм повседневной жизни, а возможно и культуры русских в будущем. Пока же самым «русским» регионом правильнее все же считать Синьцзян. Во-первых, численность русских по данным пятой переписи здесь почти в два раза выше, чем в АРВМ и многократно превышает численность элосыцзу в Хэйлунцзяне. Во-вторых, подавляющее большинство получивших известность в общекитайском масштабе элосыцзу живут в Синьцзяне. Однако новые данные о наличии порядка 10 ООО потомков русских переселенцев в деревнях верхнего и среднего течения Амура способны полностью изменить эту картину. Кроме того, то, что во Внутренней Монголии еще не завершено восстановление национального статуса для хуаэ хоуи, тоже в перспективе способно существенно повлиять на рост численности местных элосыцзу.

Вместе с тем процесс возрождения этнического самосознания элосыцзу КНР наталкивается на вполне очевидные проблемы, от решения которых естественным образом зависит дальнейшая судьба этого процесса. Во-первых, это рассеянное проживание русских в современном Китае и практически полное отсутствие связей между основными местами их расселения, а иногда даже внутри них (характерный пример — Синьцзян). В результате отдельные места проживания элосыцзу во многом существуют сами по себе и не создают единого этнического пространства. Во-вторых, это проблема сохранения у элосыцзу русского языка, сокрушительный удар по которому был нанесен в десятилетие «культурной революции». Проблему пока не решает ни открытие Кульджинской русской школы, где дети русских составляют лишь 10% от учащихся, ни создание организаций, направленных на изучение и возрождение элосыцзу. В результате их молодое поколение практически не владеет языком своих русских предков. Еще одна проблема связана с тем, что у современных элосыцзу фактически отсутствует национальная элита — как общественная, так и творческая. Формально представители от элосыцзу есть во властных органах самого разного уровня — от регионального до общекитайского. Однако в действительности ни один из этих, общественных деятелей пока не может консолидировать всех элосыцзу Китая, поскольку каждый из них по сути представляет лишь тот регион, от которого он делегирован. Что же касается творческой интеллигенции элосыцзу, то она, на деле, не является собственно русской, поскольку не создает ни произведений литературы и искусства на русском языке, ни работ о жизни русских или имеющих хотя бы какую-либо русскую стилистическую специфику. Художники Гэ Ша и Болия пишут картины на общекитайские темы, для песен русского композитора Чжан Цзиньфу характерен не русский, а среднеазиатский колорит, у писателя Юй Сихэ произведений об элосыцзу также, судя по всему, нет. В связи с этим обстоятельством национальное искусство русских пока ограничено лишь фольклором — правда, стоит отметить, что часть песен русских КНР была явно написана уже после переселения в Китай.

Таким образом, в жизни элосыцзу и в их дальнейших перспективах складывается двойственная ситуация. За годы реформ русские Китая смогли заявить о себе как об одном из активных и динамично развивающихся национальных меньшинств КНР. Они участвуют в общественной жизни, образовывают свои национально-территориальные образования, пытаются (и во многом успешно) возродить свою этническую самобытность. В этом отношении русские стали частью общекитайского процесса возрождения и роста численности национальных меньшинств. Однако отсутствие мощных интегрирующих факторов, которые смогли бы объединить этот различный по составу конгломерат, ставит под угрозу развитие этнического самосознания элосыцзу и со временем способно привести к их полной ассимиляции. В связи с этим дальнейшие перспективы их развития остаются достаточно неопределенными, а об основных тенденциях в этой области в наши дни можно будет говорить лишь после опубликования подробных результатов прошедшей в 2010 г. шестой переписи населения КНР. В целом, элосыцзу в Китае сейчас можно рассматривать как совокупность этнических групп, трансформирующихся в отдельную ветвь русского народа или в новый народ, отличный от русских в России.

Список научной литературыГутин, Илья Юрьевич, диссертация по теме "Всеобщая история (соответствующего периода)"

1. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ)

2. Фонд р-9526. Архив Управления уполномоченного Совета Министров СССР по делам репатриации.

3. Фонд р-5446. Архива Управления делами Совета министров СССР.1. Личный архив автора

4. Интервью с И.С. Костромитиновой.1. На русском языке:

5. CRI, 2004 — В Пекине открылась фотовыставка, посвященная 90-летию Елизаветы Павловны Кишкиной // http://russian.cri.en/l/2004/03/29/l@13053.htm

6. Баймухамбетов, 2008 — Баймухамбетов Т. Песня о любимом Тарбагатае интервью с судьей города Чугучак // http://www.spy.kz/Soc/Pesnja-o-ljubimom-Tarbagatae-intervju-s-sudei-goroda-Chuguchak/

7. Восточносибирская правда, 1999 — Афиша недели // http://www.vsp.ru/blocknote/1999/10/05/338131

8. Жэньминь жибао, 2004 — Елизавета Кишкина: "Я была очевидцем развития китайско-российских отношений" // http://russian.people.com.cn/31521/2898562.html

9. КИИЦ, 2006 — 56 национальностей — Китайский информационный интернет-центр. 2006. <http://russian.china.org.cn/china/archive/China2006/txt/2006-12/05/content2278700.htm>

10. Кириллов, 2004 —Кириллов А. Патриарх китайской русистики //http://vsww.russedina.ru/7icN2676

11. Китайская Народная республика в 1950-е гг. Сборник документов. Т.2. М., 2010.

12. Кишкин — Кишкин Николай Михайлович // http://www.hrono.ru/biograf/biok/kishkinnm.php

13. Конный спорт на Летних олимпийских Играх 2008, 2010 — Конный спорт на Летних олимпийских Играх 2008 // http://ru.wikipedia.org/wiki/

14. Конныйспортналетних0лимпийскихиграх2008

15. Ли Иннань, 2004 — Ли Иннанъ Ли Ша — цветок на песке // http://www.istrodina.com/rodinaarticul.php3 ?id=1383&n=77

16. Ломанов, 2003 — Ломаное А. Учитель из Кульджи // http://www.vremya.rU/2003/99/l 3/71975.html

17. Мао Сюпу, 2007 — Мао Сюпу Цикл стихотворений, посвященных Е.П. Кишкиной // http://soyuzpisateley.ru/colzo/42/42bra.htmг1

18. Петровская, 2004 — Петровская И. Кое-что о национальной гордости великороссов //http://www.izvestia.ru/petrovskaya/articlel 15511/

19. Полушарие, 2003 — Кто из русских в Китае прославился // Ьйр://ро1и8Ьапе.сот/Мех.рЬр?Шр1с=609.25;тз§=38325

20. Поздняев, 2001 —Поздняев Д. Три дня в Трехречье // http://www.abirus.ru/content/564/623/626/633/752.html

21. Последняя из первой, 2009 — Последняя из первой // http://www.russianshanghai.com/articles/interview/post2192

22. Посольство России в Китае, 2004 — О фестивале русской культуры в Пекинском университете иностранных языков // http://www.russia.org.cn/шs/?ID=456

23. Праздник Пасхи, 2008 — Праздник Пасхи // http://www.russianummqi.ru/archives/146

24. Река двух истоков, 2007 — Река двух истоков // http://russian.people.com.en/31516/5385716.html

25. РИАН (1), 2009 — "Самый русский город КНР" может стать побратимом с Новосибирском // http://ria.ru/society/20090310/164298090.html

26. РИАН (2), 2009 — Россия в действительности лучше, чем ее образ в СМИ депутат КНР // http://ria.ru/society/20090310/164298153 .html

27. Ротарь, 2003 — Ротаръ И. Маленький русский Китай // http://www.demoscope.ru/weekly/2003/0105/gazeta01 .php# 11/

28. Ротарь, 2008 — Ротаръ И. Другие русские // http://uighur.narod.ru/articles/otherrussian.html

29. Русский депутат в парламенте Китая, 2005 — Русский депутат в парламенте Китая //http://www.russedina.ru/articul.php?aid=2552&pid=5

30. Северный Кавказ, 2009 — Наша старейшая соотечественница в Китае отметила 95-летие // http://www.slaiews.ru/chron/20461-nasha-starejshaya-sootechestvennica-v-kitae.html

31. Симонов, 2001 — Симонов В. Китайская жизнь Табынской иконы // http://www.orthodox.cn/saints/200104tabyniconru.htm

32. Старкова, 2010 — Старкова H. Николай Иванович Лунев // http://www.russianurumqi.ni/archives/280#more-280

33. CCTV, 2005 — Вэй Шэнхо хэ цай (Да здравствует жизнь) // http://www.cctv.com/program/witness/topic/geography/C13784/2005041 9/101474.shtml

34. CRI, 2007 — Элосыцзу сяоюаньдэ гуши (История русского дворика) // http://gb.eri.en/1321/2007/09/03/1569@1744091l.htm

35. Акэсу шичжи, 1991 — Акэсу шичжи (городской журнал Аксу) / Аксу. 1991.

36. Бэйцзян бяньчуй дэ элосы миньцзуцунь, 2007 — Бэйцзян бяньчуй дэ элосы миньцзуцунь (Русская национальная деревня у северной границы) // http://heihe.dbw.cn/system/2007/12/10/051079293.shtml

37. Болия, 2008 — Болия // http://blog.sina.com.en/s/blog4ba78492010095co.html###

38. Гэ Ша. Во дэ ишу ши во дэ шэнхо, 2011 — Гэ Ша. Во дэ ишу ши во дэ шэнхо (Гэ Ша. Мое искусство — это и есть моя жизнь) // http://news.artxun.com/gesha-1582-7907847.shtml

39. Давоэр луньтань, 2006 — Гуаньюй хуйфу хо гайчжэн миньцзу чэнфэнь дэ чули юаньцзэ дэ тунчжи (Уведомление о принципах работы по восстановлению или исправлению показателейнационального состава) //http.7/www.dawoer.com/bbs/dispbbs.asp?boardid=15&id:=1221

40. Ди лю цы цюаньго жэнькоу пуча. Байду байкэ, 2011 — Ди лю цы цюаньго жэнькоу пуча (Шестая всекитайская перепись населения) // http://baike.baidu.cn/view/2426392.htm

41. Ди сы цзе Цюаньго жэньминь дайбяо дахуй дайбяо миндань, 2009 — Ди сы цзе Цюаньго жэньминь дайбяо дахуй дайбяо миндань (Список делегатов ВСНП четвертого созыва) // http://ourzg.com/bbs/read.php7tid-91015-fpage-3-page-2.html

42. Доцай дои дэ элосыцзу цзоцзя Нигула Юй Сихэ, 2005 — Доцай дои дэ элосыцзу цзоцзя Нигула Юй Сихэ (Многогранный талант русского писателя Николая Юй Сихэ) //http://www.mzb.com.cn/zgmzb/html/2005-ll/04/content26405.htm

43. Жан ай чуаньсяцюй, 2007 — Жан ай чуаньсяцюй (Пусть передается любовь) //http://www.xjtctv.com/xwzx/xwview.aspx?id=1734

44. Жэньда, 2008 — Синьцзян дайбяотуань сян дахуй тицзяо лян цзян иань (Делегация Синьцзяна передали собранию два законопроекта) // http://www.npc.gov.cn/npc/xinwen/dbgz/dbhd/2008-03/1З/сопгепМ416047.htm

45. Лаиса Алекэсандэлона, 2003 — Лаиса Алекэсандэлона (Раиса Александровна) //http://www.chinacourt.org/html/article/200303/09/41906.shtml

46. Ли Чжэн, 2009 — Шивэй элосыцзу миньцзусян миньцзу вэньхуа дэ баоху юй фачжань (Сохранение и развитие национальной культуры в русской национальной аолости Шивэй) // http://www.nelsy.org/looknews.asp7icN327

47. Миньцзу элосыцзу. Жэньу цзяньли, 2011 — Миньцзу элосыцзу (Национальность: русские) //http://www.renwuonline.com/PeopleSearch.aspx?sKey=PeopleNational: %B6%ED%C2%DE%CB%B9%D7%E5

48. Нигула Юй Сихэ, 2011 — Нигула Юй Сихэ (Николай Юй Сихэ) // http://www.mzb.com.cn/zgmzb/html/2005-1 l/04/content26405 .htm

49. Нэймэнгу тунцзи няньцзянь, 2010 — Нэймэнгу тунцзи няньцзянь (Статистический ежегодник Внутренней Монголии). Пекин, 2010.

50. ОИР: 2-й выпуск, 2009 — Нэймэнгу Элосы миньцзу яньцзюхуй. Ди эр ци (Общество по изучению русских. 2-й выпуск) // http://www.nelsy.org/looknews. asp?id=279

51. ОИР: 25-й выпуск, 2009 — Нэймэнгу Элосы миньцзу яньцзюхуй. Ди эршиу ци (Общество по изучению русских. 25-й выпуск) // http://www.nelsy.org/looknews.asp7icH303

52. ОИР: 27-й выпуск, 2009 — Нэймэнгу Элосы миньцзу яньцзюхуй. Ди эршици ци (Общество по изучению русских. 27-й выпуск) // http://www.nelsy.org/looknews.asp?id=305

53. Синьхуа, 2001 — Элосыцзу яньчжундэ бяньфан цзюньжэнь (Пограничные войска глазами русских) // http ://news.xinhuanet.com/mil/2001 -12/24/content207948 .htm

54. Синьцзян-Вэйвуэр цзычжицюй гайкуан, 2006 — Синьцзян-Вэйвуэр цзычжицюй гайкуан (Ситуация в Синьцзян-Уйгурском Автономном районе) //http://www.tianshannet.com.cn/special/content/2006-10/08/contentl 260119.htm

55. Сяодинцзы, 2005 —Ляо Банкунъ «Сяодинцзы» Чжунго вэйидэ элосыцзу цуньчжуан («Сяодинцзы»: единственная в Китае русская национальная деревня) // http://www.heihechina.com/news/2005/2005-5/2005-5-13-7.htm

56. Тачэн няньцзянь, 2005 — Тачэн няньцзянь (Ежегодник Чугучака). Синьцзян, 2006.

57. Тачэн шуцянь мин элосыцзу тунбао хуаньцин Пасыкацзе, 2007 — Тачэн шуцянь мин элосыцзу тунбао хуаньцин Пасыкацзе (Тысячи русских соотечественников Тачэна отмечают Пасху) // http://blog.sina.com.en/s/blog537d9596010008ur.html

58. Тун Нянь, 2006 — Тун Нянь Тачэн Хунлоудэ бяньцянь (Метаморфозы чугучакского «Хунлоу») //http://www.tianshannet.com.cn/GB/channel8/923/200606/20/278811 .htm 1

59. Устав ОИР, 2009 — Нэймэнгу Элосы миньцзу яньцзюхуй чжанчэн (Устав Общества по изучению русских АРВМ) // http://www.nelsy.org/looknews.asp?id=253

60. Хао дайфу цзайсянь, 2009 — Чан Фэн дайфу цзяньцзе (Краткая характеристика доктора Чан Фэн) //http://www.haodf.com/doctor/DE4rOBCkuHzduGnyeZb 1 qIYC2U8VE.ht m

61. Хулунь Бэйэр няньцзянь, 1986 — Хулунь Бэйэр няньцзянь (Ежегодник Хулун-Буира). Пекин, 1986.

62. Хун Вэй, 2007 —Хун Вэй У юэ эршисань жи: цзоуфан элосы миньцзусян (23 мая: визит в русскую национальную волость) // http://www.cctv.cOm/program/zbzg/topic/geography/C18477/20070525/l 0053 8.shtml

63. Хэйлунцзян жибао, 2004 — Цзигуаньшан дэ элосыцзу цуньчжуан (Русская деревня на петушином гребне) //http://www.hljnews.cn/byhljrb/system/2004/10/12/000184675.shtml

64. Цзай Тачэн тин элосыцзу гэцюй, 2006 — Цзай Тачэн тин элосыцзу гэ (Услышать в Тачэне русские песни) // http://www.tianshannet.com.cn/quqing/content/2006-04/0 l/content247291 .htm

65. Цзюсань, 2009 — Цзюсань // http://www.93 .gov.cn/hero/syjzxwy/5101923 6766405716946.shtml

66. Цюаньго гэ миньцзу фэнь няньлин, синбе дэ жэнькоу, 2000 — Цюаньго гэ миньцзу фэнь няньлин, синбе дэ жэнькоу (Численность население всех народов страны страны по возрасту и полу) // http://www.stats.gov.cn/tjsj/ndsj/renkoupucha/2000pucha/html/t0201.htm

67. Чжунго бяньчуй еюньфан хуаэ хоуи, 2009 — Чжунго бяньчуй еюньфан хуаэ хоуи (Визит к потомкам от русско-китайских браковна окраину Китая) //http://commerce.dbw.cn/system/2009/06/01/000136246.shtml

68. Шивэй, 2008 — Цюаньго ши да мэйли минчжэнь — Шивэй (Десять прекрасных поселков Китая — Шивэй) // http://www.hulunbeiertour.com/yswh/2008/2008042509225110432.sht гп1

69. Ээргуна дунчжэнцзяо тан кафан хоу инлай ди и гэ фухоцзе, 2010 — Ээргуна дунчжэнцзяо тан кафан хоу инлай ди и гэ фухоцзе (Православный храм в Аргуни встречает первую Пасху после открытия) // www.nelsy.org/looknews.asp?id=345

70. Ян Хунли, 2008 — Элосыцзу цзятин ю цзай Нэймэнгу Ээргуна ши синци (Расцвет домашнего туризма русских в г. Аргунь Внутренней Монголии) //http://cnnews.nmgnews.com.cn/system/2008/08/14/010090985.shtml

71. ЛИТЕРАТУРА На русском языке:

72. Аблажей, 2003 —Аблажей H.H. Репатриация советских граждан из Китая в СССР в 1947-1948 гг. // Гуманитарные науки в Сибири. 2003. № 2. С. 90-92.

73. Аблажей, 2006 (1) —Аблажей H.H. Конфликт на КВЖД и его последствия // Вестник НГУ. Серия: История, филология. 2006. Т. 5, № 1.С. 57-61.

74. Аблажей, 2006 (2) —Аблажей H.H. Русские эмигранты из Китая: репатриация, карательная политика и трудоиспользование во второй половине 1940-х гг. // Вестник РГНФ. 2006. № 4. С. 24-36.

75. Аблажей, 2008 — Репатрианты из КНР в районах освоения целинных и залежных земель (1954-1962). // Гуманитарные науки в Сибири. 2008. № 2. С. 104-106.

76. Алкин, 1998 —Алкин C.B. Материалы к изучению деятельности русских археологов в Маньчжурии // 100-летие города Харбина и КВЖД. Материалы конференции. Новосибирск. 1998. С. 7-12.

77. Андерсон, 2001 —Андерсон Б. Воображаемые сообщества: размышления об истоках и распространении национализма. М., 2001.

78. Аргудяева, 2002 —Аргудяева Ю.В. Православное восточнославянское население в Маньчжурии // Россия и Китай на дальневосточных рубежах. Благовещенск, 2002. С. 563-569.

79. Аргудяева, 2006 —Аргудяева Ю.В. Русское население в Трехречье // Россия и АТР. 2006. № 4. с. 121-134.

80. Аргудяева, 2010 —Аргудяева Ю.В. Эмиграция русских крестьян Дальнего Востока в Маньчжурию. 2010. http://www.xxl3.ru/pages/argudiaeva.htm

81. Артемьев, 1999 —Артемьев А.Р. Города и остроги Забайкалья и Приамурья во второй половине XVII XVIII вв. Владивосток, 1999.

82. Брубейкер, 2000 — Брубейкер Р. «Диаспоры катаклизма» в Центральной и Восточной Европе и их отношения с родинами // Диаспоры. 2000. № 3. С. 6-32.

83. Валлерстайн, 2004 — Валлерстайн И. Конструирование народа: раса, нация, этническая группа // Балибар Э., Валлерстайн И. Раса, нация, класс. Двусмысленные идентичности. М., 2004. С. 83-102.

84. Геллнер, 1991 —Геллнер Э. Нации и национализм. М., 1991.

85. Дикарев, 1996—Дикарев А.Д. Демографические проблемы национальных меньшинств Китайской Народной Республики. М., 1996.

86. Дятлов, 1999 —Дятлов В.И. Диаспора: попытка определиться в понятиях // Диаспоры. 1999. № 1. С. 8-23.

87. Зизевская, 2005 —Зизевская Е.С. Албазинцы в Китае (дипломная работа) // Дальневосточный государственный университет. 2005.

88. Златкин, 1964 — Златкин И.Я. История Джунгарского ханства, 1635-1758. М., 1964.

89. Кайгородов, 1991 —Кайгородов A.M. Маньчжурия: август 1945 // Проблемы Дальнего Востока. 1991. № 6. С. 94-103.

90. Колсто, 2001 —Колото П. Укореняющиеся диаспоры: русские в бывших советских республиках // Диаспоры. 2001. № 1. С. 6-38.

91. Кормазов, 1929 — Кормазов В.А. Трехречье (Из путевых заметок) //Вестник Маньчжурии. 1929. № 5. С. 38-47.

92. Курто, 2009 — Храм по имени «Вопреки» // http://www.pravmir.ru/xram-po-imeni-vopreki/

93. Милитарев, 1999 — Милитарев А.Ю. О содержании термина «диаспора» (к разработке дефиниции) // Диаспоры. 1999. № 1. С. 2433.

94. Москалев, 2001 —Москалев A.A. Теоретическая база национальной политики КНР (1949-1999). М., 2001

95. Обухов, 2007 — Обухов В.Г. Схватка шести империй. Битва за Синьцзян. М., 2007.

96. Палладий, 1894 — Палладий (Кафаров) Русское поселение в Китае в первой половине XIV // Живая старина. 1894. № 1. С. 65-67.

97. Перминов, 2007 — Перминов В.В. Начало и конец русского Трехречья // http://news.babr.ru/?IDE=37457

98. Сыроежкин, 1998 — Сыроежкин K.JI. Эволюция формирования и основные черты концепции национальной политики КПК. Алматы, 1998.

99. Тарасов, 2005 — Тарасов А.П. Русские в приграничном Китае // Восток (Oriens). 2005. № 4. С. 65-82.

100. Хайларов, 2009 —Хайларов И. «Олосы», или русские в Китае // http://www.russkiymir.ru/russkiymir/ru/magazines/archive/2009/03/articl el5.html

101. Хобсбаум, 1998 —Хобсбаум Э. Нации и национализм после 1780 г. СПб., 1998.

102. Шнирельман, 1999 —Шнирелъман В.А. Мифы диаспоры // Диаспоры. 1999. № 2-3. С. 6-33.

103. Эйдхем, 2006 — Эйдхем X. Когда этническая идентичность становится социальным стигматом? // Этнические группы и социальные границы. Под ред. Ф. Барта. М., 2006. С. 49-71.1. На китайском языке:

104. Бай Пин, 2008 — Бай Пин Нэймэнгу элосыюйдэ синтай тэдянь (Особенности словоформ русского языка во Внетренней Монголии) // Миньцзу юйвэнь. 2008. № 5. С. 61-66.

105. Бай Пин, 2009 — Бай Пин Нэймэн эюй цыхуй тэдянь (Особенности лексики русского языка Внутренней Монголии) // Миньцзу юйвэнь. 2009. № 5. С. 40-43

106. Бай Пин, 2010 — Бай Пин Ээргуна элосыюй цыхуй яньбянь таньси (Анализ эволюции лексики русского языка Аргуни) // Чжунъян миньцзу дасюэ сюэбао (чжэсюэ шэхуй кэсюэ бань). 2010. №2. т. 37. С. 81-86.

107. Го Вэньцзин, 2008 — Дунчжэнцзяо цзай Синьцзян дэ лиши юй сяньчжуан фэньси (Магистерская диссертация) (Анализ истории и современного состояния православия в Синьцзяне) // Синьцзянский педагогический университет, 2008.

108. Дунь Шичунь, Чэнь Уго, 2009 —Дунь Шичунь, Чэнъ Уго 1962 нянь Синьцзян И-Та шицзянь дэ лиши юаньюань (Исторические истоки Или-Чугучакского инцидента 1962 г. в Синьцзяне) // Чжунгу данши цзыляо. 2009. № 1. С. 136-146.

109. Дэн Бо, 2004 —Дэн Бо Элосыцзу (Русские). Пекин, 2004.

110. Ли Даньхуй, 2003 —ЛиДанъхуй Синьцзян Сулянь цяоминь вэньти дэ лиши каоча (1945-1965) (Историческое исследование проблемы советских эмигрантов в Синьцзяне (1945-1965) // Лиши яньцзю. 2003. № 3. С. 80-99.

111. Ли Даньхуй, 2009 —ЛиДаньхуй Дуй 1962 нянь Синьцзян И-Та шицзянь циинь дэ лиши каоча (Историческое исследование причин Или-Чугучакского инцидента в Синьцзяне в 1962 г.) // http://hi.baidu.com/727120214/blog/item/20fblece02e0b30a92457e4b.ht ш1

112. Ли Сяолинь, 2006 — Ли Сяолинъ Ээргуна хэпаньдэ элосыцзу жэньцзя // Чжунго миньцзу. 2006. № 8. С. 10-15

113. Ли Сяося, 2006 — Ли Сяося Синьцзян Тачэнши цзуцзи хуньинь дяоча (Исследование межнациональных браков в г. Чугучак Синьцзяна) //Синьцзян шэхуй кэсюэ. 2006. № 3. С. 67-75.

114. Ли Фэнбо, 2006 — Ли Фэнбо Синьцзян элосыцзу жэнькоу дэ шулян бяньдун юй фэньбу бяньцянь яньцзю (1949-2000 нянь) (Исследование изменения численности и расселения русского населения Синьцзяна с 1949 по 2000 гг.) // Сибэй жэнькоу. 2006. №. 1.С. 60-63.

115. Лю Цзиньфу, 2008 — Лю Цзинъфу Цзиньдай Дунбэй эцяо жэнькоу чжуанкуан дэ лиши каоча (Историческое исследование ситауции с населением потомков русских на Северо-Востоке в новейшее время) // Чжунго кэцзи синьси. 2008. № 2. С. 161; 164.

116. Пань Хуа, Се Чуньхэ, 2008 — Пань Хуа, Се Чуньхэ Хэйлунцзян чжун шан ю эцяо цзяныпи (Краткая история русских эмигрантов в среднем и верхнем течении Хэйлунцзяна). Харбин, 2008.

117. Тан Гэ, 2006 — Чжунго Дунбэй дицюй эи: цзучэн хэ цзуцюнь жэньтун (Потомки русских на северо-востоке Китая: название и национальное самосознание) // Сиболия яньцзю. 2006. № 5. С. 49-53.

118. Тан Гэ (1), 2009 — Тан Гэ Цзюйю элосы сюэтун дэ хаьцзу цзити цзян миньцзу чэнфэнь гай вэй элосыцзу дэ лию (Аргументы в пользу изменения национального статуса ханьцами, имеющими русскую кровь, на русских) // http://www.nelsy.org/looknews.азр?1с!=326

119. Тан Гэ (2), 2009 — Цзюю Элосы сюэтун дэ ханьцзу цзити цзян миньцзу чэнфэнь гэнгай вэй элосыцзу дэ лию (Доводы в пользу изменения национального статуса на элосыцзу для ханьцев, имеющих русскую кровь) // http://www.nelsy.org/looknews.азр?1ё=326

120. Тан Гэ, 2011 — Тан Гэ Бяньюань цзуцюнь дэ кунань ицзи — гуаньюй эи дэ коушу лиши (Травматическая память маргинальной группы — об устной истории потомков русских) // http://dgksh.blog. 163 .сош/Ыо^айс/13 7620609201122053 315412/

121. Тан Хуй, 2001 — Тан Хуй (Шилунь Ээргуна хуаэ хоуи дэ вэньхуа тэдянь цзи ци фачжань цюйши) О культурных особенностях и тенденциях в их развитии потомков от смешанных браков русских и китайцев Аргуни // Нэймэнгу гунъе дасюэ сюэбао. 2001. № 1. С. 7176.

122. Тэн Чуньхуа, 1993 — Тэн Чуньхуа Цзюйчжу цзай Синьцзян дэ Чжунго элосыцзу (Русские Китая, живущие в Синьцзяне) // Синьцзян шэкэ луньтань. 1993. № 3. С. 40-43.

123. Цзи Юйхэн, Ли Айся, 2002 — Цзи Юйхэн, Ли Айся Хуаэ хоуи (Потомки китайцев и русских) // Чжунчжоу цзиньгу. 2002. № 2. С. 63-65.

124. Цзэн Сянцзяо, 2003 — Цзэн Сянцзяо Русские Аргуни (Ээргуна дэ элосыцзу) // Цаоюань щуйу. 2003. № 8. С. 19-22.

125. Ци Хуйцзюнь, 2009 —ЦиХуйцзюнъ Ээргуна элосыцзу цзятин ю дэ дяоча юй сыкао (Исследование и размышления о домашнем туризме русских в Аргуни) // http://www.nel sy.org/looknews.asp7icH319

126. Цуй Иньцзинь, У Линьбо, 2010 — Цу Инъцзинъ, УЛинъбо Хэйлунцзян элосыцзу шиди дяоча шулюэ — и Хэйхэ дицюй вэй ли (Краткое описание полевых исследований русских Хэйлунцзяна на примере местности Хэйхэ) // Линьцюй цзяосюэ. 2010. № 2. С. 115116.

127. Чжунго шаошу миньцзу цзянькуан, 1974 — Чжунго шаошу миньцзу цзянькуан: хасацзу, кээркэцзыцзу, сибоцзу, элосыцзу (Краткое описание национальных меньшинств Китая: казахи, киргизы, сибо, русские). Пекин, 1974.

128. Чэнь Цзиин, 1941 — Чэнъ Цзиин Синьцзян няокань (Синьцзян с высоты птичьего полета). Чунцин, 1941.

129. Чэнь Цзинъюань, 2000 — Чэнъ Цзинъюанъ, Чжан Цзянхуа, Ся Чжицянъ Эньхэтунь элосыцзу цинкуан дяоча (Изучение ситуации с русскими в Эньхэтунь) // Бэйфан миньцзу. 2000. № 3.

130. Чэнь Яньци, 2000 — Чэнъ Янъци Цун иминь чэнвэй Синьцзян шаошу миньцзу дэ элосыжэнь (Русские: от иммигрантов до национального меньшинства Синьцзяна) // Синьцзян дасюэ сюэбао (шэхуй кэсюэ бань). 2000. № 1. С. 39-44.

131. Ши Чжэ, 1991 — Ши Чжэ хуйи лу (Мемуары Ши Чжэ). Пекин, 1991

132. Элосыцзу цзяныпи, 2008 — Элосыцзу цзяныпи (Краткая история русских). Пекин, 2008.

133. Элосыцзу, 2003 — Элосыцзу (Русские) // ЬИр://зЬаге.хНЬ.§оу.сп:8088Ма1аНЬ/2003/Ма^опЛЭЬЛ1)Ь-173732

134. Элосыцзу, 2004 — Элосыцзу: Синьцзян Тачэнши Эргунчжэнь Нэймэнгу Ээргунаши Шивэйсян (Русские: исследование поселка Эргунчжэнь Чугучакского района Синьцзяна и волости Шивэй Аргуньского района Внутренней Монголии). Куньмин, 2004.

135. Элосыцзу, 2006 — Элосыцзу (Русские) // Чжунго миньцзу. 2006. № 8. С. 39.

136. Элосыцзу, 2010 — Элосыцзу (Русские) / под ред. Чэнь Вэньсиня. Урумчи. 2010.

137. Юй Чуньцзян, 2009 — Юй Чуньцзян Чжунго элосыцзу миньцзу гочэн яньцзю (магистерская диссертация) (Изучение этнических процессов у элосыцзу Китая) // Центральный университет национальностей. 2009

138. Ян Фэнпэй, Чай Хэнсэнь, 1983 —Ян Фэнпэй, ЧайХэнсэнъ Синьцзян элосыцзу вэньсюэ (Литература русских Синьцзяна) // Синьцзян шэхуй кэсюэ. 1983. № 2. С. 83-87.

139. Янь Лин, 2006 — Янъ Лин Или хэпань дэ элосыцзу жэнь (Русские в бассейне реки Или) //http://www.tianshannet.com.cn/special/content/2006-12/26/соп1еп11545466.htm