автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.07
диссертация на тему: Карачаевцы и балкарцы. Традиционная культура жизнеобеспечения

Полный текст автореферата диссертации по теме "Карачаевцы и балкарцы. Традиционная культура жизнеобеспечения"

АКАДЕМИЯ НАУК СССР

ОРДЕНА ДРУЖБЫ НАРОДОВ ИНСТИТУТ ЭТНОЛОГИИ И АНТРОПОЛОГИИ им. Н.Н.МИКШО-ЛАКЛАЯ

На правах рукописи

ТЕКЕЕВ Кемал Муссаевич

КАРАЧАЕВЦЫ И БАЛКАРЦЫ Традиционная культура жизнеобеспечения

Специальность 07.00.07. - этнография

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук

Москва - 1УУ1 г.

/

Работа выполнена в Отделе этнографии народов Кавказа Института этнологии и антропологии API СССР.

Официальные оппоненты: доктор исторических на.ук, профессор ПЕРШЩ А.И. доктор исторических наук, профессор ЕГОРОВ B.J1. доктор исторических наук, профессор МУСУКАЕВ А.И.

Ведущее научное учреждение - Кабардино-Балкарский научно-исследовательский институт истории, филологии и экономики.

часов, на заседании специализированного совета Д 002.75.UI по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора исторических паук при Институте этнологии и антропологии им.Н.Н.Миклухо-Маклая All СССР. II7334, Ленинский пр., д.32 "А", корпус В.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института • этнологии и антропологии им.Г " " " " - "" "ССР.

Защита состоится

Автореферат разослан

Учений секретарь специализированного

совета, кандидат исторических наук

А.Е.Тер-Саркисянц

.*» г Л.С " ■

Гч!..::«!.'«»;

е ■ ; <

а.л'ки; ВВЕДЕНИЕ

та >~л \

»рта^иЗ 1

———В последние годы в этнографическом кавказоведении все более развивается новое направление, связанное с рассмотрением различных компонентов культуры отдельных этносов в аспекте их этнодифференцир.ующей и этноинтег-рир.ующей роли, их функционального адаптивного значения, с изучением характера их взаимосвязей между собой. Такой подход характерен, например, для книги Н.Г.Волковой и Г.Джавахкшвили "Бытовая культура Грузии Х1Х-ХХ веков: традиции и инновации". Москва, 1982).

Еще более явственно он выражен и пространно обоснован в коллективной работе "Культура жизнеобеспечения и этнос" (Ереван, 1982). В этом жэ направлен!?» Институтом этнологии и антропологии АН СССР в сотрудничестве с рядом научно-исследовательских учреждений Северного Кавказа начата разработка комплексной темы "Компоненты культуры этноса" , в рамках которой проведены симпозиум и ряд рабочих совещаний под руководством С.А.Арутюнова. В данной диссертации предпринята попытка рассмотреть именно в таком компонентно-комплексном аспекте основные звенья жизнеобеспечивающей подсистемы культуры тюркоязычних народов Центрального Кавказа - карачаевцев и балкарцев.

Основным объектом исследования данной работы является материальная культура карачаевцев и балкарцев. Целью исследования автор поставил дать всестороннюю характеристику традиционных форм поселения, жилица, пищи, одежды карачаевцев и балкарцев, показать как в этих явлениях культуры сочетались факторы приспособления к окружающей среде с факторами этнической традиции автохтонных и пришлых компонентов в этногенезе этих народов, наконец, понять, какова судьба и перспектива традиционных форм материальной культура в условиях современности. Комплексного исследования материальной культуры карачаевцев и балкарцев до настоящего времени в этнографической литература не имеется, и этим непосредственно определяется как новиянп,

так и актуальность данного исследования. Оно предпринято автором главным образом на основе собранных в полевых условиях материалов, прежде всего бесед с информаторами старшего возраста, еще сохранившими живую память об образе жизни местного населения в конце XIX - начале XX века. Очевидно,-что уже через менее, чем десяток лет этот объем сведений исчез бы бесследно.

Методологическую основу исследования составляют принципы исторического материализма. Конкретными методами, которыми пользовался автор в ходе исследования, являются прежде всего историко-сравнительный и структурно-типологический. В соответствии с указанной выше целью исследования эти методы явились наиболее подходящими для решения основных задач предпринятой работы, в числе которых необходимо отметить: характеристику всех карачаевских и балкарских сельских поселений, показ их вариабельности в пространстве и во времени, выяснение закономерностей и причин такой вариабельности; типологизацко основных видов жилищ, показ их эволюции во времени, связь их с особенностями среды и групповыми этническими традициями; анализ определяющих связей природной и социально-исторической среды и форм хозяйства с системой питания; обобщение этих основных и других аспектов важнейших систем жизнеобеспечения как этнообразующих и этноадаптивных механизмов.

Хотя повсюду, говоря о традиционных формах жизнеобеспечивающих подсистем культуры, мы не упускали из вцду их эволюцию в современных условиях, т.е. за все годы советской власти, все же основным предметом рассмотрения явилась культурЬ жизнеобеспечения в том виде, в каком она функционировала на рубеже Х1Х-ХХ вв. Это самое глубокое время, для которого еще возможно было в 70-х и 80-х годах нашего века собрать воспоминания информаторов, многим из которых к моменту исследования было за 90, иногда даже и за 100 лет. Как уже было сказано, в будущем этот материал повторно собрать будет невозможно, а ранее он поч-

ти никем не собирался комплексно. Между тем проблема формирования культуры карачаевцев и балкарцев, народов кав-касионских по физическому типу, тюркских по языку и сложных по этногенезу, является одной из очень важных проблем в кавказоведении, что усиливает актуальность данной работы.

Практическая ценность исследования состоит в том, что его выводы и материалы могут быть использованы для обобщающих работ в области этнографического кавказоведения, для учебных курсов этнографии народов СССР, для построения музейных этнографических экспозиций и прочих пре-подавательско-проспетительских целей.

К проблематике исследования материальной культуры. Исследование культуры жизнеобеспечения карачаевцев и балкарцев, в нынешнем комплексном виде, хотя и предпринято автором впервые, имеет тем не менее свою достаточно длинную историю. Если работ, посвященных материальной культуре карачаевцев и балкарцев, в целом, почти нет, а работ, специально освещающих отдельные элементы этой культуры, относительно немного, то общих очерков, записок путешественников, свидетельств очевидцев, архивных документов местной администрации, содер?кащих отдельные, порой весьма ценные сведения о предмете нашего исследования, имеется множество. Все они послужили ценнейшим дополнением к нашим собранным в-поле материалам в качестве исторических источников. Собственные полевые материалы мц рассматриваем в качестве основного источника фактического материала исследования. Важным дополнением послужили архивные материалы. Указанные ка литературные данные были важны и как источник конкретных исторических данных, с точки зрения оценок, обобщений, сравнительных наблюдений.

В поселенческих комплексах адаптивность выражена наиболее ярко, что и понятно: поселение непосредственно,„в буквальном смысла слова налагается на природную среду рельеф местности, еа микроклимат и на может расти, нз соответствуя и не приспосабливаясь к ней. Этнические традиции дейстиуат постольку, поскольку они шшсиьмютсн и рак«-ки, заданные потребностями адаптации к среде. В значительной мерг! это относится и к жилищу, тип кчгоригч :;ОуСЛиИ-

3

лен превде всего наиболее доступными строительными материалами, но здесь уже больше размах возможных вариаций, на которые, наряду с традициями, воздействуют также факторы престижа и моды, межэтнические контакты, влияния и заимствования. Размах вариаций, естественно, тем больше, чем в большей степени ему способствуют факторы, порожденные возрастающим благосостоянием.

В пище, хотя она и является одним из главных путей оптимального приспособления к природной среде, влияние этнических традиций всегда очень велико, и даже сегодня, пожалуй, именно в пище они проявляются особенно ярко. Конечно, среда накладывает свои ограничения; в ландшафте и климате, где до недавнего времени до появления новых сортов и прогрессивной агротехники перспективы растениеводства были довольно ограничены, не приходится ожццать особо большой роли овощных продуктов в питании. Однако, традиции, унаследованные с теми этническими компонентами, с одной стороны, для кого земледелие было исконным и жизненно важным, с другой стороны, полученные от этнических компонентов с кочевым скотоводческим укладом, привели к сочетают и сосуществованию двух иерархий престижности: одной, основанной на святости хлеба, важности, престижности и необходимости изготовления мучных изделий, в том числе и ритуальных, и другой, включающей настоящий культ молока и молочных продуктов, содержащей до мельчайших деталей разработанный церемониал дележа туши на четко оцененные по рангам доли и столь же детально канонизированный набор изделий из субпродуктов.

В одежде, наконец, при общей ее скромности и однородности, где главным мерилом была добротность, мы видим и стремление к наибольшей жизнеобеспечивающей комфортности, и внимание к показным престижеобразующим параметрам, и в зависимости от исторической и социальной ситуации, тот или другой аспект может оказаться доминирующим. В целом же мы можем констатировать наличие во всех сферах жизнеобеспечения трех функциональных комплексов, направленных на следующие три основные задачи! обеспечение оптимальной адапта-

ции к природной среде, поддержание этноинтегрир.ующих традиций и выражение знаковых, престижеобразующих устремлений; при этом, по мере прогрессивного социального развития общества и роста его экономического потенциала донинирусдее значение переходит от первой функции ко второй, а затем и к третьей.

О структуре диссертации: она состоит из введения, трех глав, посвященных соответственно поселениям, жилищу, пище, и заключения. Очерк хозяйственно-культурного типа, материалы по социальной структуре поселений и данные об одеждо вынесены в приложение.

Материалами для написания данной работы явились документы Центрального Еоенно-исторического архива, Центрального исторического архива Грузии, архивов Северного Кавказа, литературные источники, периодическая печать XIX в. Основным же материалом послужили полевые материалы, собранные автором в течение более 20 лет (1968-1989 гг.) во всех селениях Карачая и Балкарии.

Полнее всего традиционная материальная культура и быт карачаевцев отражены в делах Краснодарского краевого архива. Тут обширная официальная переписка, отчеты по военно-народным округам и участкам, документы о хозяйственном состоянии селений, материалы, освещающие неравенство сословий общества, причины образования Нового Кара-чая, этнокультурные контакты с соседними народами Кавказа, торговые отношения и т.д. Те же сведения о балкарцах имеются в основном в архиве Кабардино-Балкарской АССР, Центральном историческом архиве Грузии и др.

Ценным дополнением к архивным материалам служит периодическая печать. В газетах "Кавказ", "Северный Кавказ", "Кубанские областные ведомости", "Терские областные ведомости" и др. публиковались статьи этнографов, историков, экономистов и политических деятелей (Я.Абрамова, I'.Чурсина, Е.Фелицина и др.), а также многочисленные сообщения с мест, нередко содержащие бесценную информация .

В периодических изданиях Кавказского статистического комитета и РГО ("Кубанский сборник", "Сборник сведений о Терской области", "Сборник сведений о кавказских горцах", "Кавказский календарь", "Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа", "Известия Кавказского отделения Русского географического общества" и др.) печатались работы многих исследователей Карачая и Бал-карии.

Наиболее ранними работами, касающимися в какой-то степени исследуемой нами темы, являются материалы Федота Елчина, Павла Захарьева, Никифора Толочанова, Алексея Иевлева. В середине ХУШ в. был выпущен атлас Академии наук - "Атлас Российский", где имеется ряд этнографических сииетов о карачаевцах и балкарцах. Во второй половике ХУШ в. Академия наук организует ряд путешествий на Кавказ с целью знакомства с социально-экономическим состоянием живущих там племен и народов. Это этнографические сообщения академиков Гюльденштедта, Палласа, Потоцкого, Рейнегса, Клапрота, И.Зубова и др.

В середине XIX в. появляется довольно ценный очерк анонимного автора "Поездка по южному склону Эльбруса в 1848 г.", где впервые более или менее подробно описывается материальная культура балкарцев и карачаевцев. Несколько позднее-появляются статьи "Татарское племя на Кавказе" П.А.Гаврилова, "Устройство поземельного быта горских племен Северного Кавказа", "Свадьба в горских обществах Кабардинского округа" Н.Грабовского, "Адаты Кавказских горцев" Ф.Леонтовича, "Восхождение на Эльбрус" С.Давидовича. В работах Н.Поггенполь "По ледникам Дигории и Балкарии",* "С.Анисимова "От Казбека до Эльбруса", В.Теп-цова "По истокам Кубани и Терека", И.Леонтьова "Поездка к Баксанскому леднику", К.Тана "По долинам Чорека, Уруха и Ардона", Н.Тульчинского "Пять горских обществ Кабарды"; М.Абаева "Балкария", В.Миллера "О поездке в горские общества Кабарды и в Осетию летом 1883 г.", М.Кипиани "От Казбека до Эльбруса", Н.Тавлинова "В горах

б

Баксанского ущелья", И.Караулова "Балкары на Кавказе", В.Сысоева "Карачай", А.Дьячкова-Тарасова "Заметки о Ка-рачае и карачаевцах", Н.ИЕанюкова "Карачаевцы", Г.Чурсина "Поездка в Карачай", М.Орлова "Возможна ли частная земельная собственность в Карачае?", Г.Петрова "Верховья Кубани-Карачай" и других содержится много интересных этнографических данных описательного характера о жилище и одеэде, пище и обычаях карачаевцев и балкарцев.

Первые работы советского периода, освещающие материальную культуру карачаевцев и балкарцев появились в 20-е годы XX столетия. Это прежде всего работы У.Алиева. В последующие годы большой вклад в изучение материальной культуры внесли т:.кие кавказоведы, как М.И.Косвен, Л.И.Лавров, В.К.Гарданов, Е.Н.Студенецкая, Б.А.Калоев, Я.С.Смирнова, В.П.Кобычев, Н.Г.Волкова, И.М.Мизиев, Х.Х.Биджиев, Ю.Н.Асанов, А.И.Мусукаев, Г.Х.Мамбетов, И.М.Шаманов. Особо следует отметить многочисленные исследования В.П.Невской, чьи работы составляют золотой фонд историко-этно-графического карачаево-балкароведения.

У всех перечисленных авторов как дореволюционных, так и советских, специального исследования в таком плана, как предлагаемое, нэ било. Но при всем этом работы названных авторов имели большое значение для написания данной работы.

Глава I. Поселения. В XIX в. карачаевцы и балкарцы занимали в горах Большого Кавказа территорию по верхнему течению Кубани и левых притоков Терека, сплошь гористую или холмистую, изрезанную глубокими ущельями, отделенными друг от друга водораздельными хребтами и возвышенностями .

Хозяйственно-географические условия ущелий весьма слояны. Крутые склоны и постоянная интенсивная эррозия почвы до минимума ограничивает возможности возделывания зерновых культур, а суровый климат создает затруднительные экологические условия для разведения других культурных растений, в частности возделывания в широком масштабе садовых и огородных культур.

Карачаевцы селились в верховьях р.Кубани и ее притоков - в Кубанском ущелье, балкарцы - в ущельях верховий Черека Балкарского, Черека Безенгийского, Чегема и Баксана. Замкнутые в ущельях, образованных названными реками, балкарцы составляли пять самостоятельных обществ - Балкарское, Хуламское, Безенгийское, Чегемское и Бак-санское (Урусбиевское) - и в дореволюционных литературных источниках и документах территории их официально именовалась "горскими обществами Кабарды", "пятью горскими обществами Кабарды", а сами они - горскими татарами.

Древнейшие селения (эль, дягурт) карачаевцев - Карт-дкурт, Хурзук, Учкулан - следуют друг за другом, разделяясь чисто условно. Очень трудно определить, где кончается одно и начинается другое, хотя сами карачаевцы, даже дети, четко знают, с какого именно места начинается то или иное село. Селения эти образуют треугольник. Карт-джурт располагается ниже остальных на р.Кубань. Ширина долины, занимаемой солением,от 1,8 до 2 км, площадь -примерно 20 км*\ Выше Картдгурта расположено сел. Учкулан. Его высота над уровнем моря - 1560 м, ширина долины - от 1,5 до 2,2 км, площадь - ок. 20 км^. Хурзук рас-полотен на высоте 1700 м, ширина его - от 1,4 до 2,4 км, длина - 12 км, территория - 24 км*".

Параллельно названным, в другом .ущелье (Дуутском) располагаются еще два карачаевских селения - Дуут и Джа-злык. Дуут расположен на том же уровне, что Учкулан, Джазлык - примерно на том жо уровне, что и Картдкурт. Территория, занимаемая этими двумя селениями, значительно больше, чем площадь первых трох.

В отличие от карачаевцев, проживавших ко второй половине XIX в. в пяти солениях, о чем свидетельствуют все литературные, архивные и полевые материалы, пять обществ Балкарии в 1837 г. насчитывали Ю солений, а в 1842 г. уже 24. В отличие от карачаевских, число которых определяется очень четко в любой отреэик времени, проследить четко, какое количество "селений было в разное время в

Балкарии, затруднительно. Известно, однако, что в 1889 г. в Балкарии было 68 селений, а в начале XX в. - примерно 78.

В хозяйственно-экономическом отношении в XIX в. Ду-ут и Джазлык находились в гораздо более выгодном положении, чем Картджурт, Хурзук и Учкулан. Дуутское ущелье, где располагались два названных селения, менее сурово в климатическом отношении, пастбищные угодья располагаются, по- существу, рядом.

Эти селения не играли особо весомой роли в жизни карачаевского общества. Здесь не селились, как в Историческом Карачае, могущественные патронимические объединения (къаумы), население Ду.ута и Джазлыка было несколько меньше и т.д., но тем не менее они были самостоятельными и вместе с Картджуртом, Хурзуком и Учкуланом составляли к началу второй половины XIX в. костяк карачаевского общества.

Большой научный и практический интерес представляет в селениях Карачая и Балкарии система орошения полей и покосов. Все сабаны (пашнн) и биченлики (покосы) в селениях Картджурт, Хурзук, Учкулан, Дуут и Джазлык, равно как в селениях Балкарии, орошались. Каждый участок обрабатываемой площади поливался несколько раз в сезон.

Строительство оросительных каналов в селениях Кара-чая и Балкарии было очень трудоемким делом. Не располагая современными техническими знаниями, опираясь только на веками выработанную народную традицию, карачаевцы и балкарцы строили поистине удивительные оросительные каналы. Особым искусством надо было обладать, чтобы оросить участки на больших кручах, которые к тому же приходилось полизать гораздо чаще, чем поле на равнине.

В 1867 г. в Балкарии, а в 1868 г. в Карачае с большой помпой, в торжественной обстановке было объявлено об освобождении балкарских и карачаевских крепостных крестьян. Однако такая торжественность не била оправданной. Особенно остро вопрос о наделении землей безземельных кре-

стьян встал именно после отмены крепостного права. В год отмены крепостного права в Карачае население составило уже около 30 тыс. человек, количество же земли оставалось прежним.

Земельная реформа в Карачае и Бвлкарии не коснулась ни крупного феодального землевладения, ни семейно-ивдиви-дуального. В селениях Большого Карачая и Балкарии землевладение и землепользование оставалось по-прежнему смешанным: семейно-индивидуальным на пахотных землях (сабанах) и поливных сенокосах (биченликах) и общинным на летних пастбищах (джайлыках). Зимние пастбища (кышлыки) и сенокосы - основные средства производства скотоводческого хозяйства - к середине XIX в. были почти целиком сосредоточены в руках крупных феодалов и богатых узден-ских фамилий, узурпировавших эти некогда общинные земли.

Что касается семейно-шщивидуалыюго землевладения, то формально в заново образовывавшихся карачаевских и балкарских селениях оно строилось на уравнительном принципе. Предполагалось, что земля должна поровну распределяться по податным единицам ("дымам") и подвергаться рэ-гулярным переделам. Однако на деле это выглядело не совсем так.

Прежде всего, право на получение земельного надела имели не все жители селения, а только коренные, т.е. члены сельских общин, образовавшихся из первых переселенцев в новые места, и их пдтомков. Все переселившиеся после образования селения и раздела земли попали в разряд иногородних, так как в общину не входили. Деление населения новых селений на коренных и иногородних было совершенно новым явлением для Карачая. Оно возникло в 70=х годах XIX в., после отмены крепостного права, когда старые сословные деления на биев, узденей и к.улов формально были отменены (фактически они сохранялись вплоть до Октябрьской революции). Деление на коренных н иногородних было введено кавказской администрацией по аналогии с существующим делением русского населения станиц на казаков и

иногородних. Коренные жители (как казаки) получали право на получение земельного надела из общинных земель. Иногородние были лишены этого права. В каждом селении это выглядело по-разному. Иногородние били ограничены и в общественных правах. Они не имели голоса на сельских сходах, не принимали участия в выборах сельского правления и т.д. Поскольку переселение освобожденных крестьян длилось многие годы, лишь те, кто успел переселиться первым, попадали в число коренных жителей. Но именно те лица, для которых формально и были созданы новые селения - бывшие крепостные, получившие свободу по крестьянской реформе, не всегда могли переселиться в перЕие годы. Прежде всего не могли это сделать бившие крепостные, которые должны были отрабативать свой выкуп в течение 4-6, а иногда и более лет. Поэтому многие из освобоиденных крепостных попадали в новые селения только тогда, когда переселение считалось уже завершегашм, и всех вновь прибывших заносили в разряд иногородних.

Селения Исторического Карачая были тесно связаны перевальными тропами с рядом селений Дуутского' ущелья, из которого, также через перевалы, можно легко попасть в Тебердинское. Езда верхом на коне из Учкулана в Теберду занимала летом примерно световой день. То же можно сказать о связи селений Маринского ущелья с Историческим Ка-рачаем. Несколько более отдаленное селение Хурзук связывалось с селениями Тебердинского и Маринского ущелий через Учкулан или Картджурт. Кроме того, весь Исторический Карачай был связан с новыми селениями также и через Кубанское ущелье, но этот маршрут несколько менее удобен введу дальности и трудности пути - очень узкое и поросшее густым лесом ущелье было неудобно для верховой езды, а тем более для перегона скота и перевоза домашнего скарба. И еще одно неудобство для продвижения по этому ущелью заключалось в том, что лотом р.Кубань становилась очень буйной, бурной в связи с сильными ливнями Б горах, она часто выходит из берегов. Кроме того, и зима здесь наступает

рано вследствие узости ущелья, куда не попадает солнце; здесь частое явление - гололедица.

В силу указанных трудностей не каждый освобожденный крестьянин легко решался на переезд с насиженного веками места. Это также замедляло процесс складывания новых селений. Население в них было первоначально небольшим и располагалось более или менее регулярно. Новые селения получили сразу общее название - Новый Карачай (Джанъы Къара-чай), а Исторический Карачай стал называться Большим Ка-рачаем (Уллу Къарачай), каковое название сохранилось вплоть до Октябрьской социалистической революции, после чего Большой Карачай стали называть и Старым Карачаем.

Образование новых селений в Балкарии не встретилось с такими трудностями переселения, ибо большинство их образовалось недалеко от прежних мест. Но, конечно, не обошлось и без трудностей. Новые балкарские селения возникали в основном в предгорной зоне и имели ряд особенностей по сравнению с селениями в горной зоне. Если для карачаевцев переселение на плоскость и образование новых селений было событием чрезвычайной важности, то в Балкарии это явление выглядело несколько иначе. В документах по истории Балкарии читаем, что в Балкарском ущелье безземельной числилась 91 семья; Х.уламском - 36; Безснгийском - 42, Чегемском - 136, Баксанском - 95 семей.

В отличие от селений Карачая, возникших после отмены крепостного права, селе!шя в Балкарии были очень малочисленными. Новые селения здесь имели, так сказать, новоо лицо. Безусловно, селения, образованные в предгорной зона на землях кабардинцев, в хозяйственном отношении имели другое направление; кроме скотоводства здесь немалую роль играло и земледелие. Выращивались новые культуры, орошаемое земледелие, как и в Карачао, уступало мосто богарному. Да и сами балкарские селения здесь имели совершенно иной вид, в частности, исчез, их террасный характер. Как отмечалось вышо, много новых селений в Балкарии однофамильные; здесь в силу объективных причин не могло быть и тукумного

расселения на первых порах, но с течением времени, с расширением селения новых переселенцев, выходцы из других ущелий старались селиться компактно. Но это не всегда удавалось. Да и время было иное - родовые отношения рушились со всеми присущими им институтами. В новых селениях главную рель играла не родовая, а соседская, или, как говорят, сельская, община, и если до отмены крепостного права в Балкарии во всех жизненных вопросах главную роль играли родовые отношения, то теперь картина выглядела совершенно по-иному. Сельская община объединяла всех полноправных членов села, в ее ведении находились важнейшие вопросы общественной жизни. Новые балкарские селения, как и новые карачаевские, по своему этническому составу были многонациональными.

Различные географические условия селений Большого и Нового Карачая обусловили различные экономические направления двух этих районов. Скотоводство по-прежнему оставалось основой экономики и главным занятием всего Кара-чая, но в ряде селений заметную роль сразу же начало играть земледелие (там, где по карачаевским меркам было достаточное количество земли). Так, в селениях Мара и, особенно, Джегута поселенцы сразу с большим размахом занялись земледелием. Причем оно было здесь богарным, в отличие от поливного земледелия селений Большого Карачая.

Исследователи Карачая и Балкарии, а также путешественники отмечали у этих народов пережитки родового строя (родовые кварталы тийре, присутствие во всех селениях родовых кладбищ, взаимопомощь членов рода и т.д.). Если сравнить в этом отношении балкарцев и карачаевцев, балкарцы, на наш взгляд, в социально-экономическом развитии ушли несколько вперед. Причина тому - более сильное влияние на балкарское общество соседней феодальной Кабарды. Карачай же был менее связан социально-экономически с последней.

Хотя в Карачае и Балкарии во второй половине XIX в. - начале XX в. было образовано немало селений с вццелени-

ем их жителям новых земель, земельный вопрос и вопрос размещения населения по-настоящему были решены здесь лишь с победой Великой Октябрьской социалистической революции. С установлением Советской власти в Карачае карачаевцам были выделены большие земельные площади и за какие-нибудь 10 лет здесь образовалось почти 15 новых селений. То же самое наблюдалось в Балкарии, где образование новых селений при Советской власти .'имело еще и свою особенность. Новые селения балкарцев были гораздо крупнее прежних - из-за объединения нескольких мелких в более крупные.

Как видим, первоначальные (и соответственно позднее - наиболее старые) селения Большого 1Сарачая имоли между собой много общего. Они были более или менее однотипны как в плане социальной структуры и системы расселения, так и в аспекте хозяйственной деятельности. С образованием новых селений, имевших свою весьма разнообразную специфику и в социальном составе переселенцев, и в природных условиях, и в хозяйственной специализации, возникли разнотипность карачаевских селений, специфичность во взаимоотношениях одних селений с другими, производственно-специализированная взаимодополняемость и другие аспекты многообразия. Тем самым характер связей между отдельными поселенческими ячейками карачаевского относа и, следовательно, общая структура этого этноса существенно усложнилась.

В то же время в Балкарии происходили несколько иные процессы. Множество мелких селений объединилось в несколько более крупные; усиливались связи, сглаживались различия между населением разных ущелий. Иными словами, происходила гомогенизация ранее сильно разобщенного этноса.

Таким образом, эволюция поселенческой структуры в Карачае и в Балкарии, несмотря на наличие ряда общих черт, в целом проходила как бы в противоположных направлениях. В Карачао преобладала тенденция к дивергенции, к диверсификации. Через этот процесс количественный рост этноса приобретал и качественное разнообразие, а следо-

вательно, и возможность все более и более эффективной адаптации к естественному разнообразию осваиваемых им экологических ниш.

В Балкарии, наоборот, шли процессы конвергенции. Узкая специфичность, разнородность, наблюдавшаяся в сильно разобщенных частях этноса, обществах разных ущелий и мелких поселениях небольших, зачастую однофамиль-ных групп, сменялась ценностями, общими для всего этноса, этнос тем самым консолидировался.

Однако, эти противоположные тенденции шли не в стороны друг от друга, а скорее навстречу друг другу. Их конечными результатами должны были стать и ео многом становились оформленные черты современного высококонсолиди-рованного этноса, где наличие этнического глубоко осознанного единства совмещается с включенным в это единство сложнострукт.урным многообразием.

В советское время этот процесс еще более усилился, но был в начале 1940-х прерван трагическими событиями Великой Отечественной войны и насильственным выселением карачаевцев и балкарцев в Среднюю Азию, что нанесло нормальному развитию обоих этносов огромный,но поддающийся никаким оценкам урон. Но после возвращения на родину в 1957 г. ранее заложенные тенденции получили новое развитие. В итоге уровни этнической консолидации, показатели этнической сложности, разветвленности и структурированности у карачаевцев и балкарцев во многом сравнялись, и в настоящий момент они выступают как два близкородственных, но все же раздельных этноса, более или менее равновеликих по основным качественным показателям, и обладающих близко сходными общественными, в том числе и поселенческими структурами.

Глава П. Нилища. Исторически сложившаяся типология карачаевского и балкарского жилища (мекям) отличается рядом особых традиционных черт, относящихся к плану постройки, конструкциям, архитектуре. Этнически специфичные типы лилитца сложились на протяжении многих столетий в

условиях своеобразной исторической, географической и социально-экономической обстановки, отразившихся как на формировании общих признаков карачаевского и балкарского жилища, так и на создании специфических особенностей, приспособленных к быту этих народов.

Карачаевское жилище было нескольких типов, в зависимости от социально-исторических и физико-географических условий поселения и застройки. Условия в селениях Исторического Карачая (Картджурт, Хурзук, Учкулан, Дуут, Джаз-лык) были вдентичны. С образованием же Нового Карачая. традиционный тип жилища карачаевцев потерял свою специфическую характерность и под влиянием ряда объективных и субъективных факторов приобрело другое, новое направление (во всех отношениях), сохраняя тем не менее многие элементы традиционного этнического типа. Сама новая среда, в которой оказались селения Нового Карачая, диктовала потребность в создании этого нового типа жилища. На появление его в новых селениях определенное влияние оказывала культура жилищного строительства соседних пришлых и коренных народов (русских, черкесов, абазин и др.), с которыми карачаевцы первоначально находились далеко не в одинаковых географотеских условиях и вступили с ними в тесные этнокультурные контакты немедленно после рада исторических событий, приведших к началу их рассоления в Новом Карачае.

Что касается балкарцев, то они, проживая на протяжении нескольких веков, в отличие от карачаевцев, в несколь-кыхузких ущельях, в которых физико-географические условия были различны, создали опять-таки в отличие от карачаевцев, несколько типов жилищ. Безусловно, главным и определяющим фактором в зарождении и формировании этих типов жилищ у балкарцев была местная специфическая среда. Определенное влияние на этот процесс оказали и контакты - конкретные, свои для каждого из пяти ущелий Балкарии. Поэтому, если планировка и размеры жилищ во всех ущельях Балкарии были почти вдентичны, строительные материалы, приемы

возведения стен, крыл и т.п., конструктивные решения отдельных частей строений (стены, кровля, опоры и т.д.) были далеко не одинаковыми.

Из всех особенностей различных типов балкарских жилищ следует*отметить самую главную и важную. Это употребление того или иного строительного материала в тот или иной исторический отрезок времени или в том или ином ущелье. В селениях Черекского, Х.уламо-Безингийского и Че-гемского ущелий все строения в основном возводились из камня или из камня в сочетании с деревом. В селениях же Баксанского ущелья жилища строили только деревянные, срубные, ввиду обилия здесь прекрасного древесного строительного материала, достаточно доступного для всех жителей, хотя, конечно, социальная верхушка имела большие возможности в выборе лучших сортов дерева.

Использование в Историческом Карачае древесины различных пород деревьев (сосна, ель, пихта) ярко отражало неравенство социальных отношений, ибо строительная характеристика разных пород неодинакова. Лучшим строительным лесом карачаевцы считали сосновый. Все другие породы применялись лишь тогда, когда сосна считалась недоступна^• Жилища из соснового леса (нарат агъач) в Карачае строили только представители зажиточных слоев, и это в народе считалось показателем высокого престижа. Сосна лучше,чем пихта и ель, поддается обработке; ее легче рубить с корня; она имеет гораздо меньше сучьев, меньше веоит, что существенно при одинаковых объемных измерениях, при транспортировке; с нее легче сдирается кора; кроме того, это долговечное дерево.

Народные умельци-строители с большой точностью определяли время заготовки леса для строительства. Это, как правило, происходило или ранней весной, или поздней осенью. Весной лес рубили до начала сокодвижения, а осенью как только оно прекращалось. Ни зимой, ни летом заготовку леса никоим образом не производили. Рубке леса карачаевцы и балкарцы приписывали магическую значимость, ибо, по народным поверьям, дерево считалось живым существом. Потому-то и рубили его, когда оно "спит"; если же рубить дерево

I?

в росте, рубщика могли покарать демоны леса (агьач киши). Но здесь возникает вопрос, почему же не рубили лес зимой, когда он действительно находится в "спячке". Это делалось из чисто практических соображений, чтобы поменьше губить хрупких во время больших холодов деревьев. Кроме того, заготавливать зимой лес было крайне трудно физически: лес в Карачае и в Балкарии в основном растет на крутых склонах, на ровных полянах деловой древесины оставалось в изучаемый период мало, а склоны гор, естественно, зимой покрывались толстым слоем снега, что затрудняло заготовку.

Заготовка первого по значению строительного материала в Балкарии - камня - имела свои особенности. Его заготавливали поздней осенью и на определенных участках. Заготовка осенью была связана с тем, что подвоз камни волоком к месту строительства проходил через посевы и покосы. Заготовка камня производилась весьма примитивными инструментами, но тем не менее работа была достаточно производительной. В балкарских селениях, где камень был основным строительным материалом, его заготовка продолжалась длительное время. Специальных каменоломен не было. Камень заготавливали там, где было удобно и возможно. На строительство жилищ употребляли и камни, накапливавшиеся в результате расчистки площадей под посевы и покосы (как новых, так и от ежегодной весенней очистки участков) . В строительстве употреблялась и каменная мелочь (для заполнения щелей между крупными валунами).

Основным типом карачаевских и балкарских жилищ в изучаемый период, т.е. во второй половине XIX в., было однокамерной деревянное строение - сруб прямоугольной формы (тРртюоль агач юий). Если до второй половины XIX в. социально-экономические различия между владельцами жилищ во внешнем вцце самих построек отражались сравнительно нерезко, то они начинают все более отчетливо проявляться, начиная именно со второй половины XIX в., когда Карачай вступил ужо в тесные этнокультурные контакты с русским

населением предгорий Кавказа, с такими казачьими станицами, как Баталпашинская, Отрадная, Суворовская, Зелен-чукская, Кардоникская, Преградная, Исправная, Сторожевая, возникшими во второй половине XIX в. До этого времени разница и карачаевских домах сводилась лишь к их месторасположению в селении, к размерам и отчасти к техническому качеству постройки: у социальной верхушки жилища были более внушительных размеров, большая площадь отводилась для хранения имущества, гораздо качественней и добротней была выполнена сама работа, возводилось жилище только из соснового леса и т.д.

Вторая половина XIX в., особенно начиная с 70-х годов, изменила многое. Хотя с этого времени карачаевцы уже не строили жилища наиболее старого типа, многие старые традиционные жилища, в том числе в Историческом Карачае, долго сохранялись, неся в себе все те же функции, что и раньше. В этот период, однако, и они подверглись заметной реконструкции под влиянием инноваций в строительстве и изменении в традиционном строительном укладе этноса. Остановимся на деревянных жилищах, которые сохранялись еще в этот период.

По использованному материалу карачаевские и балкарские дома следует подразделять на несколько типов: I) деревянный срубный (агъач тенъертгье юй); 2) каменный (таш вй) и 3) комбинированный (тащдан агъачдань этилгень юй). Если же исходить из конструкции, то можно различить два типа домов - сложный и простой.

В Историческом Карачае строили все три типа жилищ, исходя из наличного стройматериала, но преобладал деревянный, особенно до первой половины XIX в. Говоря о Балкарии, следует отметить, что в каждом из четырех ущелий, где расселялись балкарцы, типы жилищ, исходя из употребляемого стройматериала, несколько различались. Селения Черекского, Хуламо-Безенгийского ущелий употребляли камень, Чегемского ущелья - камень с деревом, Баксанского - в основном лес. Следует отметить, что частично срубные дома строили также

и б верховьях Чегемского ущелья.

К-сложному типу жилищ в Карачае мы относим "баши джабылъган арбазы" ("крытые дворы"). Это были своего рода деревянные замки, которые и на самом деле выполняли роль крепостных замков, неся на себе те же функции. Создавались,""по рассказам старожилов, в период средневековья, когда им приходилось выполнять функции крепостей, и это были жилища-крепости. Далее мы всюду будем называть их просто арбазами. По рассказам наших информаторов получалось, что в наши дни уже никто но помнит, когда именно прекратилось строительство арбазов. Во всяком случае, можно считать, что их- не возводили в течение последних 150, а может быть, и 200 лет.

Арбазы были многокамерными сооружениями. Они состояли из нескольких помещений для жилья и скота, расположенных вокруг громадного, крытого двора и объединенных одной крышей. По своим размерам крытые арбазы были разными (иногда занимали площадь в несколько сотен квадратных метров), но по конструкции всегда одинаковыми. По периметру располагались жилые помещения, а центральная часть отводилась под помещения для скота и различные хозяйственные постройки.

Комнаты в арбазе, все без исключения, имели двери, выходившие на внутренний двор (ешик аллы). Кроме них, были и другие внутренние двери - для сообщения с соседними комнатами (хоншу юй). Таким образом, получалось, что почти каждая комната имела три двери, за исключением двух крайних, имевших по две двери. Благодаря такому .устройству можно было, войдя в одну из крайних комнат арбаза, выйти в другом конце, минуя двор. Нередко связь поддерживалась и между отдельными арбазами - через небольшие туннели или жо через закрытые узкие галереи.

Мы твердо убевдены, что основная цель возведения арбазов была чисто стратегическая: они строились до тех пор и ими пользовались до тех пор, пока существовала опасность нападения неприятеля, нападения л похищения людей со сто-

роны воинственных соседей.

То же самое мы наблюдаем .у балкарцев. Хотя деревянные строения не имели такого ярко выраженного оборонительного значения, как каменные башни, но все равно они были гораздо безопасней, чем простое жилище, хотя бы в том смысле, что все родственники находились под одной крышей и в случае опасности сообща могли обороняться, равно как принять посильные меры, чтобы предотвратить беду. Сам внешний облик арбазов, их монументальность, наличие только одного наружного входа, отсутствие окон ярко свидетельствуют о их оборонительном и защитном характера, о чем уже говорилось. Одновременно они несли функции жилища и хозяйственных строений.

Нилища, подобные крытым арбазам карачаевцев, имелись, как было сказано, и у балкарцев - столь пе крупные, площадью более 100 м^. Они, как пишет Н.О.Тйкоева, служили жилищем для больших патриархальных семей.

Балкарские башни - эти монументальные каменные сооружения - имели в основном оборонительное назначение и строились там, где яйла социальная верхушка - таубии. Мы не будем останавливаться на балкарских каменных башнях подробно. Они подробно исследованы балкарским ученым-археологом И.М.Мизиевым. Балкарские каменные боевые башни из всех жилищ, до второй половины XIX в., были самыми престижными, особенно что касается стратегической стороны. Но тем не менее сакральными и в Балкарии считались именно срубннз деревянные строения, хотя балкарцы имели их намного меньше, чем жители селений Исторического Карачая.

Комбинированные жилища были дешевле, поскольку и строить из камня было гораздо проще, да и этого строительного материала было везде достаточно. Каменная часть стены возводилась из довольно больших валунов, скрепляемых глиняным раствором. Камни эти большей частью оставляли в естественном виде, лишь иногда подвергая обработке. Ширина каменной кладки была самая разная. Ее стара-

лись подогнать под толщину бревен, которые должны были лечь на нее, причем, естественно, бревна должны били быть несколько уже, чем стоящая под ними каменная стена.

Деревянная часть возводилась точно так же,»как в описанных выше срубных жилищах. Крыша также была двускатной, но земли на нее насыпали немного больше, чем в срубных домах. Строители здесь учитывали, видимо, что каменные стены вцдержат большую тяжесть, чем деревянные. Окна и двери в комбинированных жилищах делали немного больше. И еще одна специфическая деталь этих жилищ состоит в том, что каменную часть тщательно обмазывали глиняным раствором, тем самым создавая дополнительную возможность сохранить тепло. Во всем остальном комбинированные жилища имели те же конструктивные детали, что и срубные.

Комбинированные жилища балкарцев Чегемского ущелья несколько отличались от карачаевских. Следует прежде всего отметить, что далеко не все жилища в Чегемском ущелье были комбинированными. Комбинированные же жилища отличались от карачаевских прежде всего процентным соотношением использованных материалов. Прежде всего, дерево здесь строго экономили и употребляли как можно меньше, и если.в карачаевских и отчасти в баксанских комбинированных жилищах, особенно в первых, деревянной стена была примерно на треть высоты, не говоря уж о кровле, то в стенах комбинированных жилищ Чегемского ущелья из дерева делались лишь один-два верхних венца как основание для кррвли, такой же двускатной. Как мы уже отмечали, основным типом жилищ в Чегемском ущелье был все же каменный, также как в Черекском и Хуламо-Бе-зенгийском ущельях.

Для стен домов в Черекском, Хуламо-Безенгийском и Чегемском ущельях использовали различный камень, доступный в любом селении. На строительство шли гранит (со-, слан таш), который употребляли в самых высокогорных селениях, песчаник (учхул таш) и речной обкатник (суу таш).

Так как балкарские, террасного типа жилища частично были врыты в землю, то из земли вынимали много камня при подготовке места для строительства. Этот камень также широко использовался для возведения стен. В таком случае, как говорится, строители убивали сразу даже не двух, а трех зайцев (подготовка места под жилище, кладка стен и очистка двора от ненужных камней).

Весь перечисленный строительный материал имел много недостатков, особенно когда стены возводились без раствора. Из перечисленных вцдов материала предпочтение отдавали песчанику, который имел то преимущество, что легче поддавался кладке и был удбйной для'кладки стен, чем обкатник. Авторы конца XIX - начала XX в., описывая балкарское жилище, отмечали, что они возведены из неотесанных камней, без всякого раствора. Везде господствовал бесформенный камень.

Выше мы описали основные типы традиционного карачаевского к балкарского жилища, преобладавшие в XIX в. Во второй половине XIX в. в силу ряда причин происходит резкое изменение карачаево-балкарского жилища. В этот период в связи с отменой крепостного права в Балкарии и Карачае образовалось немало селений, оказавшихся в новой географической среде. Жилища в этих селениях сохраняли многие традиционные черты балкарского и карачаевского жилища, но новая географическая среда и историческая обстановка привнесли ряд новшеств в карачаевское и балкарское домостроение.

Вторая половина XIX в. внесла коренные изменения в практику строительства домов в Карачае и Балкарии. Возводились не только новые дома, но коренной реконструкции подвергались и старые, традиционные. В корне ломались вековые устои жилищного строительства. В старых жилищах вместо маленьких окошечек прорубались большие застекленные окна. Переделывались двери! их делали по русским образцам, ставили на петлях и т.д. Подвергалось переделке жилище и внутри. Огромное однокамерное (однокомнатное)

строение разделялось иногда даже на несколько комнат. Обычно такое предпринималось, когда в семье было несколько неотделенных женатых пар, но не было возможности построить новый дом. Но, как правило, реконструкция старого жилища сводилась к тому, что меняли двери и окна.

По планировке среди новых жилищ не было двух домов, вполне похожих друг ка друга: что ни дом, то новая планировка. Последняя часть была результатом творчества самих карачаевцев, но подчас заимствовалась даже у жителей самых дальних стран, вплоть до арабов далеких Мекки и Медины, куда карачаевцы совершали хадж. Впрочем, не только планировку и конструкцию жилищ "привозили" карачаевцы из стран Ближнего Востока, но и детей нарекали новыми именами, в которых можно узнать порой названия городов и даже государств (Анкара, Истампул, Шамкыз от Шам - Сирия и кыз - девушка и т.п.).

Где-то на рубеже XIX в. и XX в., как показывает наш полевой материал, в Карачае и Балкарии начали строить и полностью остекленные вераццы, которые были гораздо шире, чем галереи. И по своим функциям вернада несколько отличалась от галереи. Верацда была ближе к комнате, особенно летом, когда она при надобности могла использоваться как обычная комната. Но в другое время здесь Хранились всевозможные предметы, вещи, купленные про запас. Веранду и галерею красили, как двери, окна и т.д. Пол и галереи, и вераццы был деревянный. Потолок обшивался шелефкой, как в комнатах.

1С концу XIX - началу XX в., как мы уже отмечали, произошли большие перемены во всем облике карачаевского и балкарского жилища; изменилось и внутреннее его убранство, хотя общий характер остался почяи прежним. Ь этот период в быт карачаевцев вошло много новых вещей, специфические же вещи меняли свой облик, становились более изящными (тепси, оруццук, джийгыч и др.). У социальной верхушки карачаевского и балкарского общества появилась мебель русской работы (столы, стулья, зеркала и т.п.),- а

некоторые местные богачи стали приобретать даже пианино.

Такое убранство карачаевских и балкарских жилищ сохранилось вплоть до 40-х годов XX в. Коренные изменения в убранстве жилищ произошло у карачаевцев и балкарцев лишь в 50-е годы.

Подводя итоги, можно заключить, что в традиционном жилище карачаевцев и балкарцев определяющим фактором была адаптация к природной среде, оптимальное использование ее ресурсов. Этнические традиции отражались в основном в деталях жилища, их названиях и т.д. Однако адаптивный фактор сам по себе влиял на формирование этнической традиции, например, мастерства укладки камня у балкарцев или тонкого знания разных сортов дерева у карачаевцев. Социальные изменения, в частности повышение общественной безопасности, быстро находили отражение в жилище, которое, таким образом, отражает адаптацию не только к природной, но и к социальной среде. Лишь с развитием товарно-денежных отношений, в особенности в XX в., адаптивные факторы отходят на задний план, уступая в значимости престижным, хотя престижные факторы имели место и раньше, практически всегда.

Глава Ш. Пища. Система питания любого народа неразрывно связана с его хозяйственно-культурным типом. В ХКТ карачаевцев и балкарцев, как практически всех народов Кавказа, стойлово-отгонное животноводство сочеталось с плудным земледелием. Баланс этих компонентов у разных народов Кавказа был разным, и если, например, у равнинных групп грузин земледелие резко превалировало над скотоводством, а в скотоводстве стойловое содержание превалировало над отгонным, то у карачаевцев и балкарцев, наоборот, пожалуй, более, чем у любого другого народа Кавказа (кроме таких поздно пришлых групп, как курды и, отчасти, ногайцы) основой хозяйства било скотоводство, и в основном отгонное, а земледелие было очень ограничено, но ограничено лишь природными.условиями, навыки же земледелия были высоко развиты, престиж высок, и пища из помлрдельческих

продуктов занимала в системе питания весьма почетное место. Однако основу питания составляли у карачаевцев и балкарцев продукты, которые производились ими в наибольших количествах, а именно - мясные и молочные. ь

Ведущее место в обычной и в праздничной и ритуальных трапезах в Карачае и Балкарии занимали мясо и мясные блюда. Первое место занимают они в карачаево-балкарской пище и по престижности. Во время знаменательных событий мясо и изделия из него причислялись к разряду суперпре.:тижных. Свадьбы, похороны и т.п. были немыслимы без мяса и мясных блюд.

В изучаемый нами период карачаевцы и балкарцы употребляли мясо домашних животных (крупного рогатого скота, овец, коз); из дичи - турье, косули, серны, зубра; из птицы - куриное, индейки, утиное и гусиное (последнее довольно редко); из дикой птицы - мясо горной ицдейки (улара), куропатки, тетерева, дрофы и др.

Из мяса домашних животных выше всего ценилась баранина. Она же была и наиболее употребительна. Мясо овец карачаевской породы славилось далеко за пределами Кавказа. В конце XIX - начале XX в. лучшие рестораны Петербурга и Москвы приглашали на шашлык из лучшего в мире по своим вкусовым качествам карачаевского барашка. Сами карачаевцы и балкарцы не употребляли в пищу мясо овец других пород. Мясо мериносов, которых за большой настриг шерсти начала разводить нарождавшаяся буржуазия Карачая и Балкарии, ценилось у них невысоко.

Самым распространенным блюдом карачаево-балкарской кухни является тишлик (шашлык) - жареное разными способами мясо: собственно шашлык - саннан етильген тишлик (мясо кусками на вертеле), бютёу малдакь тишлик (целиком жареная на вертеле туша), таба тишлик (мясо, жарёное на сковороде), чою!ГЬ тишлик (мясо в казане) и др.

Наиболее престижным вцдом мяса для угощения считалось всегда мясо молочного ягненка или козленка. Мясо теленка, наоборот, не ценилось, к нему относились, как к зторосорт-

ному. С пренебрежением относились также и к мясу подросших ягнят и козлят, вышедших из молочного возраста, но еще не ставших взрослыми особями (достигшими возраста в два с половиной - три года).

Из внутренностей ничего не выбрасывали, за исключением половых органов, желчного пузыря (ет) и мозгов (мыи). Селезенку не ели, но и не вчбрасывали. Она хранилась где-нибудь в сарае и использовалась для заклеивания трещин в прохудившихся медных казанах, которые после этого могли еще послужить.

При разделке туши строго придерживались выработанных за длительное время правил и порядков. Вначале отделяли передние ноги вместе с ребрами, сначала правую, затем левую. После по суставам отделяли ножки от ребер. По суставам ие отделяли задние ножки. И уже последним разрубали специальным топором (ет балта) позвонки (ом-рау) - на части длиной но более 5-7 см. Рубку омрау производили на специальном чурбане, сделанном из твердых пород дерева. Рубщик старался разрубить омрау с одного взмаха, чтобы из раскрошить кости. Неумелая рубка порицалась в народе, ибо на позвонках находились суперпрестижные куски мяса, подававшиеся почетным гостям, особенно на торжественных трапезах, меньше - на похоронах. Из мяса домашних животных самой почетной была баранина, а на втором месте стояла говядина. При особо больших торжествах, однако, на угощение, как правило,шла говядина, для чего специально откармливали бычков и двухгодовалых телок (асыралгьанъ мал).

Молоко и молочные продукты занимают особое положение в пище карачаевцев и балкарцев. Без молочной пищи карачаевец, как и балкарец, не обходится ни одного дня. В течение суток он неоднократно потребляет ее. Молочные блюда, созданные карачаевской и балкарской практикой в течение веков, являлись лучглей пищей для людей всех возрастов. Народные знания карачаевцев и балкарцев четко усвоили то, что в молочных продуктах содержатся все необ-

ходимйе человеческому организму вещества, причем что молочные белки и жиры легко усвояемы.

Молочные продукты (ак зат) употреблялись в течение года постоянно, но не одинаково. В летнее время они, естественно, были разнообразней в силу обилия молока в этот период. Особенностью потребления молочных продуктов было еще и то обстоятельство, что они шли вместе с другой пищей: без молочных продуктов не обходилась ни одна трапеза. Короче, по своей употребительности, количеству и частоте приема молочные продукты, особенно айран, стояли в пище карачаевцев и балкарцев на особо ведном месте, причем это относится ко всем социальным слоям карачаево-балкарского общества. Любой продукт мог иссякнуть в семье, но молочные продукты, какие ни есть, всегда были в наличии.

За молочными продуктами признавались у карачаевцев и балкарцев некая магическая, сверхъестественная сила. Поэтому отношение к ним, несмотря на то, что вырабатывалось их в несколько раз больше, чем у любого другого народа Северного Кавказа, а возможно и всего Кавказа, было самым рачительным и экономичным. О сакральном значении молочных продуктов у карачаевцев и балкарцев говорит тот факт, что они не называют эти продукты прямо (айран, сыр, сметана и т.д.), а "акъ" (белый), тем самым подчеркивая их святость.

Из молочных продуктов в Карачае и Балкарии наиболее распространенным является, как уже было отмечено, айран. Ни один продукт по своей популярности, престижности и употребительности не мог с ним конкурировать. Трудно даже сказать, сколько потреблялось его в течение суток. Сильный, выносливый человек, герой нартского эпоса в Карачае, и Балкарии, по понятиям карачаевцев и балкарцев, - это результат постоянного употребления айрана, этого поистине волшебного молочного напитка.

Карачаевцы и балкарцы готовили айран, как было сказано, из коровьего, овечьего и козьего молока. Каждый йз

этих напитков имел свои особенности и свои преимущества. Самое большое количество айрана готовилось из коровьего молока, просто потому, что его было больше и дольше продолжался лактационный период коров (не менее 5-6 месяцев), тогда как у коз и овец он .был в два раза меньше. Но тем не менее айран из овечьего и козьего молока ценился гораздо выше коровьего. По "шкале престижности" первое место принадлежало, несомненно, айрану из козьего молока.

Айран употреблялся в весьма разнообразных целях, не только как пищевой, но и как лекраственный продукт, в том числе и как наружное лекарство - при ожогах, змеиных укусах и т.д.

Ни карачаевцы, ни балкарцы молоко в сыром виде никогда не употребляли. По народным понятиям, от сырого молока возникали всевозможные болезни - ревматические, кишечные и др. В кипяченом виде употребление молока токе не имело широкого распространения.

После айрана из кисломолочных продуктов следующее место по своей престижности на иерархической лестнице пищи занимал у карачаевцев и балкарцеа сыр - биллак, изготовление которого уходит своими корнями вглубь истории. В изучаемый нами период б Карзчае и Балкарии сыр производился б довольно больших количествах, а с конца XIX в. дате поставлялся на рынок, приобретя большую популярность в Кисловодске, Пятигорске, Нальчике, Владикавказе среди отдыхающих курортников. Сыр в шще карачаевцев и балкарцев играл довольно значительную роль. Ни одно застолье не обходилось без сыра.

Для изготовления сыра карачаевцы и балкарцы широко употребляли козье, овечье и коровье молоко. Иерархическая шкала биплака, приготовленного из разного молока, в Кара-чае и Балкарии была довольно четкой. В процентном отношении больше производили бишлак из коровьего молока, так как его было гораздо больше, но самым престижным был сыр из овечьего молока (къой сют бишлак, или просто къой бишлак), а на втором месте находился сыр из козьего молока

(ечки бишлак). По количеству же производимого сыра,_как отмечено, на первом месте стоял коровий, потом шел овечий и затем козий. Точней, из козьего молока сыр готовили довольно редко, но зато из него был самый ценный айран, который по престижности превосходил все другие его виды. Способ приготовления сыра у карачаевцев и балкарцев почти идентичен таковому у ыногих тюркоязычных народов (алтайцев, хакасов, башкир, казахов, узбеков, азербайджанцев» кумыков и др.).

Против распространенного утверждения, что растительная пища у карачаевцев и балкарцев была лишь дополнением к мясо-молочной говорит тот факт, что количество блюд из зерна, овощей и мяса почти одинаково, хотя, казалось бы, мясо-молочные должны намного преобладать. Следует только учитывать то, что к растительным продуктам карачаевцы и балкарцы всегда относились более бережно, чем к мясным и молочным, в силу того, что они в основном были привозными. Впрочем и это действительно лишь до второй полоеины XIX в., когда в экономике Карачая и Балкарии ощутимо возросла обеспеченность зерном. Строительство колесных дорог, с одной стороны, а с другой - отведение Карачаю и Балкарии (особенно первому) новых земельных угодий привели практически, к исчезновению дефицита зерна. И как следствие отмены крепостного права и вццеления карачаевцам и балкарцам новых земель менялся и их традиционный уклад жизни, а вместе с ним и хозяйство и хозяйственный быт. После этих исторических событий "голод" на зерно резко снизился как в Карачае, так и в Балкарии, хотя и после этого карачаевцы и балкирцы продолжали относиться к зерну гораздо бережней, чем к мясу или молоку, и это сохраняется по сей день.

Самой распространенной повседневной мутной пищей у карачаевцев и балкарцев всегда был чурак (гьырдншн), приготовляемый из всех видов зерна. Появление того или иного веда гъырдкина самым тесным образом связано с появлением той или иной зерновой культуры в Карачае и Балкарии и со-

ответственно имеет свою четкую хронологию и тесным образом связано с социально-экономическими преобразованиями в ту или иную эпоху.

Из мучных изделий как в Карачае, так и в Балкарии в прошлом широкое распространение имели пироги - хычын -с разной начинкой. По своей престижности они оценивались у карачаевцев и балкарцев пс-разному, но при всем этом все их разновидности были очень популярными в народе. Высшим гостеприимством хозяйки дома в прошлом считалось приглашение "на хычыны". Это одно из самых почетных блюд в списке мучных кушаний карачаево-балкарской кухни, это, так сказать, ее лицо. Любое застолье было просто немыслимо без хычынов. Трапеза без хычынов считается бедной, особенно без хычынов мясных;

По этикету хозяйка дома, приглашая п гости, говорила, что испечет хычыны. Когда же в гости приглашал глава семьи, он говорил, что зарежет на угощение барана. Этим мы хотим подчеркнуть, что по "своей значимости, престижности хычыны занимали главенствующее место в питании, наравне с мясным угощением, которое одновременно являлось и жертвоприношением. Хцпыны были украшением любой трапезы, они предавали особую торжественность и даже величие событию.

В Карачаев и Балкарии готовили хычшш нескольких разновидностей. Были они практически одинаковыми у карачаевцев и балкарцев, но некоторым! деталями все же различались. Для всех педоп хнчкнов тесто готовили одинаково, и оно со временем претерпело те -о изменения, что и тесто для пъыр-джинов. Для хычынов со второй половины XIX п. употреблялось по возможности только дрожжевое тссто. Если нэ было дрожжей, в тесто клали простоявший несколько дней айран, а часто муку замешивали прямо на айране, без води.

Самым популярным и престижным видом хычынов были мясные (эт хычын). Мясо для него шло любое, в зависимости от случая, материального достатка, а также количества и степени почетности гостей. Начинка из мяса диких коз (туров, серн, косуль и др.) носила сакральный характер. Хычынами с такой начинкой угощали сверхпочетных гостей, да и то не всегда, поскольку это зависело от наличия дичины.

Незерновые растительные продукты (фрукты, овощи) в карачаево-балкарской кухне не имели широкого применения, кромз картофеля, но били достаточно престижны. Флора Карачая и Балкарии была очень богата всевозможными дикорастущими съедобными растениями. Их карачаевцы и балкарцы умело и широко использовали в пищу. Что же касается садоводства и огородничества, то до революции они были развиты очень слабо, но, тем не менее и в Карачай, и в Балкарию фрукты и овощи попадали, хотя в небольшом количестве - лишь с 70-х годов XIX в., после проведения туда хороших колесных дорог. Первые фруктовые сады в Кара-чае и Балкарии появились в этот же период, причем сначала садоводством заниматься начали в Балкарии. Здесь выращивали яблоки (алма), груши (кертме), абрикосы (шап-дал), алычу (сары ерик), сливу ренклод (бал ерик), чернослив (къара ерик), вишню (балий).

Дикорастущие плоды (груши, яблоки, сливу и т.п.) ели свежими и в большом количестве, сушили (къатхан), а затем варили компоты (къёгет суу). Для приготовления къёгет суу широко использовали домашний мед. Этот напиток широко использовался во время различных обрядовых трапез. Готовили также ритуальный компот (шербет суу) -из различных ягод и плодов. Его готовили в большом количестве для похоронных обрядов. Этот напиток был наиболее сакральным по сравнению со всеми другими десертными напитками, приготовливаемыми карачаевцами и балкарцами.

Престижными кушаньями карачаево-балкарской кухни являются сладкие блюда, которые стоят особняком, - халуа. Всевозможные карачаево-балкарские халуа престижны не потому, что чрезмерно употребительны, но потому, что в основном их готовили по случаю знаменательных событий (свадьба, праздник, похороны). Халуа не столь популярны в народе, как, допустим хычыны, но тем не менее сколько-нибудь торжественное застолье без них было бы неполным.

снч

Традиционно незаменимыми 45 ыли в тех застольях, где основными участниками являлись женщины. И готовили халуа только женщины, и только в домашних условиях.

Халуа (халву) в Карачае и Балкарии готовили нескольких видов, совершенно отличавшихся друг от друга пак по содержанию разных продуктов, так и по форме и способу приготовления. Эти разновидности карачаево-балкарской халвы в пищевой иерархической лестнице занимали разное место по престижности.

Карачаево-балкарская застольная этика трапезы тела свою специфику. В частности, всевозможные кушанья в любом конкретном случае подавали сообразуясь прежде всего с возрпстом и социальным положением присутствующих, причем нигде не проявлялись так четко и наглядно статус и возраст последних, как во время подачи и приеме мясных блюд. Безусловно, преяде всего здесь действовал незыблемый закон старшинства. Старшему всегда подавали первым, он первый начинал есть, но тшогда первым не прекращал еду. Здесь проявлялось уваг^ше п младшим (ибо если старший прекращал есть, это обязаны были сделать и младшие).

Изменения в лизни Карачая и Балкарии после отмены крепостного права, безусловно, коснулись и пщи карачаевцев и балкарцев. Но кардинальные изменения п тгде произошли лишь с победой Великой Октябрьской социалистической революции. Совремзитя карачаево-балкарская пухнл развивается под влиянием кухни других пародов СССР. Но и из тродициошой пкци сохраняется очень много блгд, которые получили более современное осмысление. В своя очередь карачаево-балкарская кухня пытзла и за пределы Карачая и Балкарии. К примеру, айргн готовят теперь и в Германии, и в Польше. Несмотря на общую интернацпонализала материальной культуры, традиционная система питания карачаевцев и балкарцев продолжает занимать определяющее место в их согре-менном питании. В целом сохраняется основные традиции престижного распределения пищи. Сохраняется и основные формы пищевого этикета. С историко-этногенэтичеспой точки зрения мы можем усмотреть в пище карачаевцев и балкарцев опредо-

ленный пласт, относящийся в основном к мясу и молоку., указывающий на воздействие степной, кочевой или полукочевой культуры. В то же время наличие особого отношения к эцдо-ыичной молочной культуре гыпы (кефир), включенность в систему ценностей эццемичной дикой фауны (улары, туры), освоенность дикорастущей флоры позволяют говорить, что в сложении данной системы питания автохтонные традиции древнейшего населения Центрального Кавказа доминировали. А важное и детально разработанное положение зерчово-хлеб-ных продуктов в системе позволяет говорить, что земледелие издревле было одним из определяющих компонентов ХКТ основных предков карачаевцев и балкарцев.

Заключение. Хозяйственно-культурный тип и сопряженная с ним традиционная материальная культура карачаевского и балкарского этноса в целом были достаточно однородны, хотя, разумеется, в их конкретной реализации от-ракались в немалой мере сословно-классовые и имущественные различия, а также телись некоторые различия локального характера, как между Карачаем и Балкарией в целом, так и, уже в совсем мелких деталях, между разными селениями Карачая и между разными обществами (ущельями) и даже отдельными селениями Балкарии. Но моменты единства и гомогенности, несомненно, существенно преобладали.

Хозяйство и материальная культура карачаевцев и балкарцев были на достигнутом к XIX в. уровне развития производительных сил весьма хорошо приспособлены к достаточно суровой горной среде обитания, позеоляли извлекать из нее жизненные ресурсы на уровне, близком к оптимальному. Наиболее продуктивной отраслью хозяйства в этих условиях было скотоводство, и оно, естественно,стало той осью, вокруг которой вращался весь комплекс жизнеобеспечения - и структура поселений, и питание, и производство всевозможных бытовых изделий и одежды, причем шерсть и кожи домашних животных выступали для последних наиболее изобильным и излюбленным материалом.

Характер ландшафта, весьма лесистый в Карачао и более открытый, в основном бевлесный в Балкарии, весьма

сильно отразился на преобладающем развитии традицийтшбо деревянного зодчества, на типах жилищ, в меньшей степени, но все же ощутимо, на выраженности охотничьего и собирательского промыслов.

При преобладании скотоводства в целом хозяйственно-культурный тип балкарцев и карачаевцев стойко сохранял свой комплексный характер, сочетание скотоводства с пашенным земледелием. Земледелие в ряде случаев, по нехватке земель, вынутгэдено сводилось почти что к символическим масштабам, и тем не менее почтение к нему, ценность пахотной земли, зерна, мучных продуктов, мастерство сооружения оросительных систем говорит о том, что существенная часть этногенетических компонентов балкарцев и карачаевцев относилась к населению, с глубокой древности знакомому и широко практиковавшему орошаемое плужное интенсивное зерновое земледелие. Его традиции сохранялись количественно в довольно скромных масштабах, но в качественном смысле были о'чень важны, так что, даже в самую тяжелуа пору свое!) истории, когда на период 1944-1957 годов эти народы оказались насильственно переброшенными в чужую им среду обитания, они добились чрезвычайно высоких трудовых успехов как раз в земледелии.

Все же именно в скотоводстве уровень специализации был наиболее высот;, и он явно" был достигнут уже в процессе завершения этногенеза, в процессе все более тонкого и совершенного приспособления именно к центральнокавказским высокогорным условиям существования.

В Балкарпи, которая расчленена на пять мяло связанных гз^ду собой ущелий, довольно сильно различающихся между собой по природным условиям, и в занятиях, и в материальной культуре наблюдалось несколько больнее, чем в Карачае, разнообразие, особенно ярко проявившееся з разнообразной структуре поселений, варьирующей типологии жилищ и вообще архитектурная сооружений. Помимо адаптационных факторов, здесь, видимо, отразилась и многокоппанэнтность этногенеза балкарцев. В Карачае первично образ жизни, включая все подсистемы жизнеобеспечения, выглядел более

унифицированным и однородным. Несомненно, и карачаевский этнос в ходе своего формирования включил в себя немало гетерогенных вкраплений, однако сохранил в весьма высокой степени изначальную целостность, соответствующую однородности природной среды и единой, хотя и иерархизиро-ванной социальной структур^] Большого Карачая. В дальнейшем, при расселении в несколько иные природные ниши, к тому же с образованием поселений с разной сословно-соци-альной характеристикой, усложнилась как структура самого этноса, так и амплитуда его занятий, однако система культуры жизнеобеспечения сохранила первоначальную целостность, лишь дополнялась различными новинками под' влиянием знакомства с иноэтничными образцами, в основном в сфере жилища. В Балкарии, наоборот, в ходе общего прогрессивного развития экономической и социальной стороны жизни общества, имела место существенная гомогенизация всех подсистем жизнеобеспечения.

В материальной культуре балкарцев и карачаевцев можно проследить и некоторую долю наследия той части их предков, которая пришла из центральноазиатских степей и принесла с собой некоторые традиции кочевой культуры, но доля эта не столь уж велика и исторически имела тенденцию к уменьшению, что можно проследить на примере отношения к конине, отсутствия современных навыков приготовления кобыльего кумыса и на других моментах.

В то же время ограниченное использование дикорастущих ресурсов, полное пренебрежение к грибам и рыбе, небольшое внимание к домашней птице показывают, что все же природные ресурсы данной экологической ниши использовались не на все 100$, а достаточно избирательно, гораздо более избирательно, чем это делали ближайшие соседи - древние автохтонные народы Закавказья, и в этом, видимо, проявлялось, помимо всего прочего, и ограничивающее воздействие степных традиций.

И, наконец, в жилище, в пище, в одежде соотношение между потребностями оптимальной адаптации и стремлением . сохранения традиций складывалось так, что в целом на

первое место выходили интересы адаптации; однако в рамках ее достижения, в свою очередь, развивались локальные традиции (например, каменного или деревянного зодчества), которые в дальнейшем, даже при частичном изменении среды, оказывали свое обратное воздействие на дальнейший ход адаптации. Именно в таком их диалектическом взаимодействии и складывался неповторимый облик мастной специфики, выраженный б самых различных компонентах культуры этноса.

По данной теме автором опубликованы следующие

работы:

1. Этногра^шо ские памятники Карачая. // Материалы краевой научно-методической конференции по охране памятников Ставропольского края. Ставрополь, 1970 - 0,4 п.л.

2. Внутреннее убранство карачаевских яилищ второй половики XIX в. // Труды Адыгейского ШИШЛ, 12, Майкоп, 1970 -1,4 п.л.

3. Пнлща карачаевцев второй половины XIX в. // Вестник КБПШ, Вып.6. Нальчик, 1971 - 1,3 п.л.

4. Материальная культура карачаевцев (традиции и современность) // Тезисы Всесоюзной этнограф'гчоской конференции, Душанбе, 1976 - 0,6 п.л.

5. Некоторые аспекты общественного быта тюркски" народов Северного Кавказа. // Этшп,'эская история таркоязычиь-х народов Сибири и сопредельных территорий. Омск, 1904 -0,6 п.л.

6. "Берне" у карачаевцев: традиции и современность. // Материалы Всесоюзной конфзронцки. Черновцы, 190-1 -0,6 п.л.

7. Оптимизация материального быта карачаевской семьи зп годы Советской власти. // Семья у народов СССР, Махачкала, 1985 - 0,6 п.л.

8. Этническая специфика поселений тюркских народов Центрального Кавказа в первой половине XIX в. // Вопросы советской тюркологии. Ашхабад, 1985 - 0,6 п.л.

9. Традиционные поселения карачаевцев и балкарцев до 70-х годов XIX в. // Общественный быт адыгов и балкарцев. Нальчик, 1986 - 1,3 п.л.

10. Традиционный карачаево-балкарский этикет // Материалы Всесоюзной конференции. Йошкар-Ола, 1986- 0,6 п.л.

11. О некоторых прогрессивных традициях в культуре карачаевцев // Современные этносоциальные процессы на селе. Москва, 1986 - 0,8 п.л.

12. Роль киизов в быту карачаевцев и балкарцев // Советская этнография, 1986, № 3 - 0,7 п.л.

13. Новые селения карачаевцев и балкарце^, возникшие после отмены крепостного права // Этнография народов КЧАО, Черкесск, 1987 - 2,4 п.л.

14. Роль выпечных и мучных изделий в системе питания карачаевцев и балкарцев и кх место в общотюркской пищевой традиции // Тюркология-89. Фрунзе, 1988 -0,6 п.л.

15. Ремесла карачаевцев и балкарцев // Ремесла народов Дагестана. Махачкала, 1989 - 0,6 п.л.

16. Карачаевцы-и балкарцы. Традиционная культура жизнеобеспечения. Москва, 1989 - 30,0 п.л.

17. Молочная пища у карачаевцев и балкарцев. Традиции и современность // Этнография Кабардино-Балкарии, Нальчик, 1990 - 2,5 п.л. (в печати).

18. К вопросу о традиционной мужской одежде карачаевцев // Этнография Кабардино-Балкарии. Нальчик, 1990 -2,0 п.л. (в печати).

19. Ритуальная мясная пища у карачаевцев и балкарцев // Этнография Кабардино-Балкарии. Нальчик, 1990 -1,8 п.л. (в печати).