автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.03
диссертация на тему: Китай и северные "варвары" (III в. до н.э. - VI в. н.э.): взаимодействие народов и культур

Полный текст автореферата диссертации по теме "Китай и северные "варвары" (III в. до н.э. - VI в. н.э.): взаимодействие народов и культур"

МОСКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ имени М. В. Ломоносова Институт стран Азии и Африки

На правах рукописи

ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ НАРОДОВ И КУЛЬТУР

Специальность 07.00.03 - Всеобщая история

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Москва - 1996

/

Работа выполнена на кафедре истории Китая Института стран Азии и Африки при Московском государственном университете.

Научный руководитель - доктор исторических наук.

профессор З.Г. Лапина.

Официальные оппоненты -

доктор исторических наук Л. С. Переломов, кандидат исторических наук Д.В. Деопик.

Ведущая органзация - Институт востоковедения Российской Академии наук.

Защита состоится РЧ- 1996 г. в££_час. на заседании

Диссертационного совета Д. 053.05.23 по историческим наукам Института стран Азии и Африки при МГУ по адресу: 103009. г. Москва, ул. Моховая, д. 11.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ИСАА при

МГУ.

Автореферат разослан 1996 г.

Ученый секретарь Диссертационного совета

кандидат исторических наук Е. С. Мелкумян.

Институт стран Азии и Африки при МГУ, 1996 г.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА. РАБОТЫ

В диссертации рассматривается взаимодействие культур древнего Китая и северных племен и народностей в Ш в. до н. э. - VI в.н.э. Значительное внимание в исследовании уделено влиянию природно-географических факторов на взаимодействие культур двух регионов, -их составным элементам, результатам этого взаимодействия в указанный период.

Актуальность темы исследования. Период с Ш в. до н.э. по VI

в.н.э. был ключевым в истории формирования древнекитайсного этноса и китайской модели культуры. На протяжении долгого времени (эпоха правления династий Цинь, Западной и Восточной Хань [211

г. до н.э. - 220 г.н.э.3, Троецарствия [220 - 280 гг.]. Западная и Восточная Цзинь [265 - 420 гг. ] и.Северных и Южных династий [420 - 589 гг.]) складывалась традиция древнекитайской философии и культуры, создавалось единое централизованное государство. По мере укрепления императорской власти, развития культуры и экономики на Среднекитайской равнине складывалась этническая общность - китайский этнос (народ хань).

В древности китайцы контактировали с многочисленными кочевыми племенами и народностями, обитавшими к северу от Великой стены, чья культура кардинально отличалась от земледельческой культуры Китая. Эти кочевники жили в суровых природных условиях Великой евразийской степи. В конце Ш в. до н.э. возникли могущественные союзы кочевых племен, в первую очередь, сюнну, усу-ней, сяньби. Степной образ жизни и производства составлял своеобразную обширную сферу культурного развития, контрастировавшую с китайским культурным полем. В результате контактов в каждую культуру проникали инородные элементы, постепенно становившиеся их составной частью. Это оказало влияние на формирование новой этнической культуры народов, обитавших как в кочевых, так и в земледельческих районах. В этом смысле изучение взаимодействия

этих двух сфер крайне важно для исследования истории культурного развития древнего Китая и древних народов степи.

В период, определенный хронологическими рамками данной работы, непрерывно шли процессы этнического слияния, что оказало большое влияние на развитие древнекитайской культуры. Многие не-ханьские племена создавали на Среднекитайской равнине свои государства, подчиняя себе и местное земледельческое население и племена других кочевников. Для осуществления господства над исконным населением и укрепления своей власти правители этих государств принимали меры по насильственному распространению своих обычаев и, в то же время, осваивали китайские культурные традиции. Все это способствовало взаимодействию разнообразных этнических культур.

Проблема общения между земледельцами равнины и северными кочевниками в указанный период, всегда привлекала и продолжает привлекать внимание исследователей, как китайских, так и зарубежных. По этой теме имеется целый ряд исследований, включая работы таких российских востоковедов и синологов, как Н. Я. Бичури-на, А.Н. Бернштама, Л.Н. Гумилева, Л. С. Васильева, М.В. Крюкова, B.C. Гаскина, В.Ц. Головачева и др. Особенно важны новые подходы российских ученых в раскрытии данной темы, привлечение ими неисследованных исторических памятников.

Старшее поколение китайских исследователей истории периода Северных и Южных династий, а также истории северных степных племен, высоко ценит труды их российских коллег. Так, известный историк, специалист по истории северных кочевников, Ма Чаншоу использовал многочисленные археологические материалы, опубликованные в Советском Союзе, в своей работе "Северные ди и сюнну".

Работы, посвященные истории взаимоотношений Китая с северными соседями, опубликованных как в Китае, так и в России, подняли научную разработку данной теш на сравнительно высокий уровень. В тоже время следует отметить, что почти все эти работы рассматривали экономические и политические аспекты проблемы, и

мало уделяли внимания культурному. Исследований же, специально посвященных вопросу взаимодействия культур Китая и северных соседей в древности, практически нет. Относительная малоизучен-ность указанных проблем, необходимость анализа и обобщения существующих на сегодняшний день исследований и определяют актуальность настоящей диссертационной работы.

Цели и задачи исследования. Целью диссертационной работы является изучение фактов, особенностей и тенденций взаимовлияния этнокультур Среднекитайской равнины и Северной степи, а также его роли в процессе образования традиционной культуры Китая. В связи с этим формулируются и следующие задачи:

- осуществить источниковедческий анализ материалов, как письменных, так и археологических;

- показать сущность, особенности и динамику процесса этнокультурного взаимодействия Китая с северными соседями на различных этапах древности;

- выявить особенности, условия и формы взаимодействия двух культур;

- определить значение взаимодействия в области культуры как субъективного фактора этносоциального развития, показать адаптирующую роль культуры в процессе эволюции китайского этноса.

По причине распыленности письменных материалов и отсутствия целостных источников по изучаемой проблеме, работа по данной теме представляет особую трудность.

В связи с этими обстоятельствами наша работа имеет во многом постановочный характер.

Научная новизна исследования. В диссертации рассматриваются слабоизученные вопросы взаимодействия Среднекитайской равнины с Северной степью. С этой целью проведен анализ и обобщены результаты доступного нам круга специальных трудов китайских и российских авторов. В качестве основы исследования в научный оборот вводятся новые данные письменных источников и археологических раскопок, позволяющие сформулировать следующие выводы:

- впервые проведено комплексное изучение факторов взаимодействия культур древних китайцев и северных кочевников;

- природно-географические и социальные условия определяли не только характер этнической культуры, но и по разному воздействовали на процесс возникновения и формирования культур в разных районах;

- особенности этнокультурной традиции древнего Китая во многом определялись характером ее взаимодействия с неханьской культурой в различные периоды, при этом порой элементы северных культур, проникнув в китайское общество, играли в нем очень важную роль;

- развитие китайской цивилизации в средневековье осуществлялось на основе широкого усвоения элементов инородных культур; при этом в большой мере на ней отразилось влияние кочевых обществ, обитавших в Северной степи.

Степень научной разработанности проблемы. Как в китайской, так и в российской историографии проблемы взаимодействия культуры Китая с соседними племенами и народностями, в особенности с северными кочевниками, в качестве специального объекта исследования были изучены мало. При этом история отношений Китая с северными соседями в целом давно является важной составной частью в общих трудах по истории Китая. Она приковывала большое внимание традиционных хронистов древнего Китая. Материалы по истории кочевых народов Северной степи (хотя и разрозненные) и их отношении со Среднекитайской равниной имеются в летописях почти всех периодов китайской истории. В XVIII - XIX вв. китайские и российские исследователи начали разработку этих материалов. Китайские историки Чжао И (1727 - 1814 гг.) и Ван Говэй (1817 - 1927 гг.) провели источниковедческий анализ, исследовали многочисленные документы разных эпох о кочевниках. При этом они также решали некоторые частные вопросы 1'. В то же время Российский китаевед

Н.Я. Бичурин (Иакинф) создал свой известный труд "Собрание све-

2 /

дений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена"

в котором уделил большое внимание истории связей древнего Китая со степными племенами и народностями на севере. Важное место в исследовании истории северных кочевников занимают материалы археологических раскопок, проведенных на территории России, Монголии и Китая, которые пробудили у многих российских ученых интерес к изучению данной темы. Наиболее известны из них были А.Н. Бернштам 3/. М.В, Воеводский и М.П. Грязнов 4/, Г.П. Сое-новский 5/, С.И. Руденко б/, A.B. Давыдова 7/. Используя резуль-

1/ Чжао И. Гайюй цункао (Собрание заметок, написанных в разное время). Шанхай, 1957; Ван Говзй. Гуань тан цзилинь (Собрание сочинений Ван Говэй). Т.1 - 4. Шанхай, 1930. 2/ Бичурин Н.Я. (Иакинф). Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена. М. - Л.. 1950. 3/ Бернштам А. Н. Золотая диадема из шаманского погребения на р. Картанинке. - Краткие сообщения о докладах и полевых исследованиях института истории материальной культуры (АН СССР). N.5. М. - Л.. 1940.

4/ Воеводский М. В. и Грязнов М.П. Усуньские могильники на территории Киргизской ССР: К истории Усуной. - Вестник древней истории. М., 1938. N.3.

5/ Сосновский Г. П. Находки китайских тканей в могилах Ильмовой пади. - Краткие сообщения о докладах и полевых исследованиях Института истории материальной культуры (АН СССР). N. 2. М. - Л., 1939; 0 поселении гуннской эпохи в долине реки Чикоя. - Краткие сообщения о докладах и полевых исследованиях Института истории материальной культуры (АН СССР). N.14. М. - Л.. 1947. 6/ Руденко С. И. Искусство скифов Алтая. М.. 1949; Культура населения горного Алтая в скифское время. М., 1953. 7/ Давыдова А. В. Иволгинское городище (К вопросу о гуннсних поселениях в Забайкалье). - Советская археология. Т.25. М.. 1956; К вопросу о земледелии у гуннов. - Вестник древней истории. N.2. М., 1953.

таты исследований российских коллег, китайский археолог и историк Чжоу Лянькуань разработал некоторые вопросы по проблемам материальной культуры истории северных народов 1'.

Очевидно, что и в российской, и китайской историографии рамки изучения темы ограничились, в основном, лишь вопросами общей истории северных кочевников и связей древнего Китая с северными соседями; специальных же исследований по проблеме культурного взаимодействия Среднекитайской равнины и Северной степи (а не только процесса односторонней синизации кочевников) практически не было.

Одно из первых указаний на эту интереснейшую сферу принадлежит Л.С. Васильеву, обратившему внимание на неоднозначность

? /

последствий этнокультурных контактов . На основе важнейших исторических памятников автор раскрывает культурные и торговые связи ханьского двора с соседними народами (особенно с северными и западными кочевниками). Кроме того, большую помощь диссертанту оказало обращение к трудам Л.Н. Гумилева 3/, Л.И. Думана4/, B.C. Таскина 5/, М.В. Крюкова, В.В. Малявина и М.В. Софронова

1/ Чжоу Лянькуань. Цзай наньсиболия фасянь чжунго фзнгэ дэ цзяньчжу (Находки остатков дворцовых сооружений в китайском стиле на юге Сибири). - Каогу сюэбао. Пекин, 1956,N. 4. 2/ Васильев Л. С. Культурные и торговые связи ханьского Китая с народами Центральной и Средней Азии. - Вестник истории мировой культуры. М., 1958, N. 5.

3/ Гумилев Л. Н. Хунну в Китае. С-Петербург, 1974. 4/ Думан Л. И. Внешнеполитические связи древнего Китая и истоки даннической системы. - Китай и соседи в древности и средневековье. М., 1970.

5/ Таскин B.C. Отношения Китая с северными соседями в древности. - Проблемы Дальнего Востока. N. 3.[15] М.. 1975.

1/, В.Ц. Головачева 2/, в которых подробно проанализированы вопросы отношения северных "варваров" с Китаем в древности. Необходимо отметить также труды Тань Цисяна 3/. Ма Чаншоу , которые тоже касались вопроса взаимоотношении земледельческого населения Среднекитайской равнины и северных кочевников.

Продолжая исследования в области данной темы, китайские историки обратили внимание на собственно культуру северных кочевников. В 1993 г. вышла "История культуры северных народов древнего Китая" 5/ - первая монография, специально посвященная данной теме. Авторы систематически рассматривают все культурные элементы, присущие образу жизни и производству народов и племен, обитавших в северном Китае и Великой степи в древности. Но специальной монографии или статьи, изучающей связи, обмен и взаимодействие культур земледельческого населения Среднекитайской рав-

1/ Крюков М.В., Малявин В. В. и Софронов М.В. Китайский этнос на пороге средних веков. М., 1979; Крюков М.В. Китай и соседи: две традиционные модели взаимоотношений. - Общество и государство в Китае. М., 1980. Ч. II, с. 3 - 13.

2/ Головачев В.Ц. К проблеме китайско-сяньбийского культурного взаимодействия. - Вестник Московского университета. Сер. 13. Востоковедение. 1990, N. 1. с. 24 - 32; Этнические процессы и этническая политика в государстве северной Вэй (IV - VI вв.). -Автореф. дис.на соиск. учен, степени кандидата исторических наук. М., 1991.

3/ Тань Цисян. Цзинь юнцзя чжилуань хоу дэ жзнькоу цяньси (Переселение народов после смуты "юнцзя" при династии Цзинь). - Янь-цзин сюэбао (Вестник университета Яньцзин). Пекин. 1934, N.15. 4/ Ма Чаншоу. Бэйди юй сюнну (Северные ди и сюнну). Пекин, 1962. 5/ Чжан Бибо, Дун Гояо. Чжунго гудай бэй фан миньцзу вэньхуа ши (История культуры северных народов в древнем Китае). Харбин, 1993 .

нины и кочевников Северной степи, в Китае практически не было.

Большое внимание исследователей, как китайских, так и российских приковывала к себе доктрина "цзими" как важнейший термин во внешнеполитических отношениях. Г. В. Мелихов в своем труде трактует, "цзими" как средневековый термин, дословно переводя его: как "земли связывания Ссковывания] сил" 17. Ю.Л. Кроль и другие китаисты переводили этот термин так: "слабое управление",

Р /

и "слабое контролирование" . Рассматривали этот вопрос и A.C. Мартынов, B.C. Мясников. Они считают, что политика цзит " была составной частью сформулированной в период Хань дипломатом Бань Гу доктрины "цзими буцзюэ" ("ослабив поводья, не прерывать отно-

о /

шений") . Они подходили к этому понятию как к практике внешних отношений древнего Китая, и почти не затрагивали философскую и культурную основу этого термина.

Апробация работы: Диссертация выполнена, обсуждена и рекомендована к защите на кафедре истории Китая Института стран Азии и Африки при МГУ. Основные положения диссертации изложены в ряде публикаций, а также были представлены в виде доклада на международном экологическом конгрессе (г. Москва, ноябрь 1995 г.).

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ Работа состоит из введения, трех глав, заключения, библиог-

1/ Мелихов Г.В. Маньчжуры на северо-востоке (XVII в.).М., 1974. 2/ Кроль Ю. Л. Ханьская концепция "слабого руководства" варварами (цзижи). Общество и государство в Китае (Сборник статей). М.. 1987, Ч. I, с.77.

3/ Мартынов A.C. Представление о природе и мироустроительных функциях власти в официальной китайской традиции. - Народы Азии и Африки. М.. 1972, N. 5; Мясников В. С. Империя Цин и русское государство в XVII веке. М.. 1980.

рафии и приложений (списка имен, географических названий, терминов, карт и т. д.).

Во введении обосновывается актуальность избранной теш. определяются предмет, цели и задачи исследования, характеризуются степень изученности проблемы, дается анализ источников и литературы.

В первой главе рассматриваются основные факторы, обусловившие характер взаимодействия культуры Среднекитайской равнины с Северной степью в древности.

Древняя культурно-философская традиция Китая, представленная конфуцианской классикой и даосизмом, воспринимала мир, космос и общество как единую и взаимосвязанную систему. На этом строилось целостное китайское мировоззрение, определявшее не только отношение к миру, но и суть всех видов творчества, включая внешнюю и внутренюю политику государства.

Концепция идеального политического устройства определяла не только теорию построения государства в древнем Китае, но и органически влияла на характер взаимодействия земледельческого населения Среднекитайской равнины с северными кочевниками-скотоводами. Речь в первую очередь идет об отношениях Срединного государства (Чхунго) с так называемыми "варварами четырех сторон света" (су фан чжи и). В принципе проблема "Китай и варвары" в общем виде хорошо изучена русскими и иностранными исследователями. Мы же рассматриваем ее здесь под определенным углом зрения: как фактор, влияющий на культурное взаимодействие пограничных этносов.

Родиной древнекитайской концепции об отношении Срединного государства к соседним народам стала Среднекитаикая равнина. Под воздействием типичного континентального климата в этом развитом земледельческом районе, подверженном резким погодно-климатичес-ким колебаниям и воздействиям стихий (дождю, солнцу и ветру и т.д.), крестьянин никогда не забывал о существовании могущественного Неба. Всеми своими помыслами и поведением он стремился

достичь гармонии с Небом. Согласно традиционным представлениям Небо не только порождает всю "тьму вещей", но и выступает истоком человеческого духа. В "Шан шу" говорится: "Кто знает душу (синь), тот знает природу (син); кто знает природу, тот знает Яебо" 1/. Исходя из этих воззрений, воля Неба, проявлявшаяся всегда и всюду, определяет судьбу каждого человека. "Путь Неба" (тянь 9ао), "принцип Неба" (тянь ли) и "небесное предопределение" (тянь мин) являются непреложными законами в мире. Многие китайские мудрецы на протяжении сотен и сотен лет усердно занимались постижением этих понятий. "Понимание небесного предопределения" (чжи тяньлгин) и "следование воли Неба" (шунь тяньшн)

? /

лежат в основе мировоззрения в традиционном Китае .

Конфуцианские ученые были строго привержены постулату "единства Неба и человека" (тянь яэнь хэ и). Правители различных династий Среднекитайской равнины руководствовались ими в своей деятельности. Они исходили из того, что правитель земледельческого государства, именовавшийся "Сыном Неба", для которого Небо выступало верховным божеством, сам воплощал собою Небо, исполнял его волю, следовал небесному предопределению. Вся подвластная ему территория называлась Поднебесной, что выражало общее, хотя и не очень определенное представление древних китайцев об окружающем их мире. В эпоху Западной Чжоу (XI в. - 771 гг.до н.э.> Великий ван назывался чжоуским Сыном Неба. В идеале считалось, что он находится в центре земли, а вокруг, по порядку близости, располагаются все его вассалы. Таким образом, была создана иде-

1/ Мэн-цзы чжэнъи (Истинный смысл "Мэн-цзы"). - Шисань цзин чжу шу (Тринадцать классических книг с комментариями и пояснениями к комментариям), Пекин. 1980, Т.2. с.2764.

2/ Лун юй чжэнъи (Истинный смысл "Бесед и высказываний"). - Шисань цзин чжу шу (Тринадцать классических книг с комментариями и пояснениями к комментариям), Пекин. 1980, Т.2, с.2522.

альная для традиционного конфуцианства конструкция Поднебесной. Конечно, эта система была ограничена по территории, но из нее следовало, что "варвары" (не проживавшие на Среднекитайской равнине племена и народности) тоже включались в состав Поднебесной. Хотя такая структура носит в большей мере идеальный характер и на практике далеко не всегда была реальностью, этот аспект мировоззрения древних китайцев неизменно влиял на отношения центра с периферией, где жили некитайские племена.

Характерная черта концепции "Китай - варвары" состоит в подчеркивании отличий субъектов общения при неопределенности границ между собственно Китаем и его соседями. Прежде всего, следует отметить большое различие в представлениях о мире и государстве древних китайцев и наших современников.

Самым типичным проявлением методов внешней политики, органично связанных с характером традиционной культуры Китая, стала тактика "цзиш", оказавшая большое влияние на нормы общения Китая с северными племенами.

Впервые термин "цзими" появился в китайских источниках периода Хань. Танский историк Янь Шигу (7 в.н.э.), комментируя "Хань шу", дал трактовку этого понятия. В его интерпретации "цзи" буквально означает "недоуздок, за который ведут коня", а "ш" - "повод, за который ведут вола". Общее значение этих двух иероглифов в переносном смысле - "связывать", "держать на привязи" С самого начала термином "цзиш" обозначалась ситуация, при которой субъекты общения (различающиеся по своему развитии, т.е. по уровню культуры) временно сохраняют некоторую деликатную дистанцию. Не имея пока возможности приблизить партнера к себе (и тем самым выполнить поставленную задачу), ведущая сторона,

1/ Бань Гу. Хань шу (История династии Хань) - Эр ши сы ши (Двадцать четыре [династийных] истории)"Бона", Шанхай. 1958, Т. 2, цз. 25, с. 1498.

тем не менее не разрывает связь, рассчитывая принять решение к тому времени, когда вовлекаемая в общение ведомая сторона созреет для этого.

Диссертант считает, что конкретные проявления политики "цзими" свидетельствуют о том, что древнекитайские правители всячески стремились избежать конфликта в отношениях с соседними племенами и странами, прибегая к тонким методам общения. В результате применения тактики "цзими". с помощью заключения союзов мира и родства, братских союзов, ежегодных подарков в качестве дани и установления своеобразных буферных зон, росли и укреплялись многосторонние связи в том числе и создаваемые по типу родственных отношений. Под действием государственных и правительственных распоряжений древнекитайская имперская традиция внешней политики (прежде всего потому, что она базировалась на глубокой культурной традиции) позволила сохранить и продолжить вышеописанные связи на протяжении веков.

Во второй главе рассматриваются основные элементы и условия, определявшие формирование разных типов культур на Среднеки-тайской равнине и в Северной степи, анализируются влияние культурной традиции на взаимоотношение обеих сторон.

В первом разделе главы показано, что возникновение и развитие каждого типа культуры в истории человечества обуславливается прежде всего природным окружением, в котором обитал человек. Именно природа определяла характер и образ жизни социума, формируя все многообразие культур. Две разные сферы культуры, определявшие характер человеческого труда и образ жизни привели к неизбежному взаимодействию и взаимопроникновению. Под воздействием природно-экологической среды происходило пересечение путей развития земледельческой и кочевой цивилизации на обширном восточно-евразийском пространстве. Это приводило, как к установлению контактов, так и возникновению конфликтов. Но взаимодействие между двумя великими сферами культурного влияния было не только исторически возможно, но и жизненно необходимо.

Во втором разделе главы прослежен процесс начала крупномасштабных переселений в Ш в.н.э. северных этносов и их смешанное расселение с китайцами, что неизбежно приводило к естественному взаимодействию культур, переплетению этнических судеб. Переселенцы, усвоив местную культуру, органично растворялись в местном этносе. Недаром популярная в то время поговорка гласила: "Поселишься в Чу и станешь чусцем, поселишься в Юэ и станешь гоэсцем, поселишься в Ся и станешь сясцем".

В третьем и четвертом разделах этой главы представлены материалы для анализа процесса взаимодействия двух культур, как в материальном плане, так и духовном аспекте. На многочисленных материалах письменных источников и археологических раскопок в диссертации показан процесс взаимодействия культуры древних китайцев и северных кочевников. Среди важнейших заимствований китайцами элементов культуры северян были седло, куртка, штаны, некоторые виды головных уборов и мебели, пищевые продукты скотоводства. музыкальные инструменты, музыка, танцы, элементы шама-нистских и 12 зодиакальных знаках (соответствующих им двенадцати животных). И что самое важное - через Кушанское царство кочевников Китай впервые познакомился с буддизмом, ставшим впоследствии основой сакрального единения культуры степняков и китайцев.

В третьей главе исследуется взаимодействие этносов, активно происходившее на Среднекитайской равнине в Ш - VI вв. и дается оценка огромной исторической роли этого процесса, повлиявшего на эволюцию китайской этнокультуры в раннее средневековье.

Автор считает, что китайский этнос, первоначально сформировавшийся в среднем и нижнем течении Хуанхэ, на протяжении тысячелетий активно воспринимал культуру соседних с ним народностей и племен.

В первом разделе этой главы речь идет об основных тенденциях этого взаимообмена Ш в. до н.э. - VI в.н.э.), прошедшего через три этапа: до периода династий Цинь и Хань (до Ш до н.э.); эпоху Цинь, Хань, Троецарствия (Ш в. до н.э. - Ш в.н.э.); перио-

ды Вэй, Цзинь и Южных и Северных династий (Ш - VI вв.).

Известно, что политическое покорение китайского земледельческого этноса северными племенами кочевников и обратное покорение первым вторых в истории Китая неоднократно повторялось, что создавало мощный поток культурного взаимовлияния.

Во втором разделе этой главы идет речь об итогах взаимодействия культур ханьцев и северян-кочевников в Ш - VI вв.

Гибель династии Хань и победа центробежных тенденций на местах постепенно привели к растаскиванию власти центра и, - в результате потрясений и пертурбаций, - н распаду Поднебесной на три государства - Вэй под властью дома Цао (220 - 265 гг.), Шу -под властью дома Лю(221 - 263 гг.) и У под властью дома Сунь (222 - 280 гг.). Среди них наиболее мощным было государство Вэй, находившееся в центре Среднекигайской равнины - колыбели древнейшей культуры. Впоследствии дом Сыма, основший династию Западная Цинь, унаследовал все сильные стороны культурных традиций Великой равнины, воспринятых домом Цао, и объединил прежние ханьские земли. Однако в это время кочевые племена севера, начавшие во II в. расселяться на Великой равнине, резко усилились и в начале IV в н.э. сформировали здесь собственную державу, противостоявшую китайским государственным образованиям. Наступил период великого раскола и великих бедствий. Крупномасштабное политическое и демографическое проникновение северных кочевых народов привело к активному расселению различных народностей на территории бывшего центра формирования китайского этноса и в прилегающих к нему районах, испытывавших в прошлом на себе влияние исконно китайской культуры. В итоге более чем двухсотлетнего сосуществования столь различных этносов, элементы кочевой культуры севера в конечном итоге фактически слились с культурной традицией Среднекитайской равнины.

Итак, период Вэй, Цзинь и Северных и Южных династий (Ш -VI вв.) стал временем беспрецедентного переселения северян на Среднекитайскую равнину, где в течение двух столетий сюнну,

сяньби, ухуань, цзе. ди, цян и другие кочевые народы севера устанавливали собственную власть. При господстве этих чужеземных для Китая династий большие потоки, пришедших из степных пространств севера кочевников, сосуществовали с исконным населением, не имевшим возможности эмигрировать к югу. В результате длительного контакта, пришедшие северные народы, смешавшись с местными населением, вошли в состав китайского этноса.

Естественное взаимопроникновение культур сыграло решающую роль в слиянии китайского (ханьского) и северного этносов в IV -VI вв. н.э. Известный китайский историк Фань Вэньлань назвал Среднекитайскую равнину в IV - VI вв. "плавильной печью этносов", в огне которой шло культурное взаимодействие разных племен и народностей.

Непременным условием культурного общения народов выступал язык. Северные кочевники на протяжении долгого времени вступали в контакт с земледельческим населением Великой равнины, зачастую смешиваясь с ним, и самым первым испытывал на себе последствия этих контактов именно язык. Источники свидетельствуют о том, что, когда племена ди и ху в конце династии Хань и начале эпохи Троецарствия только стали частично переселяться на равнину, они

"совместно жили с китайским народом и их предводители неплохо

1 /

знали китайскую письменность" . Очевидно, родной язык северных племен стал претерпевать значительные изменения уже задолго до их переселения. Но, безусловно, новый этап в овладении бывшими кочевниками китайским языком относится к V в.,когда правящий Се-веро-Вэйский двор проводил сознательную постепенную и необратимую синизацию тоба-сяньбийцев и других некитайских этносов, входивших в состав единой империи. Основой синизации стало замеще-

1/ Чэнь Шоу. Сань го чжи (Запись о трех царствах). - Эр ши сы ши (Двадцать четыре [династийных] истории) "Бона". Т.4, Шанхай. 1958. с. 4530.

ние менее развитой культуры "варваров", в том числе и самих то-бийцев. После переноса северовэйской столицы в Лоян (493 г. н. э.) власти стали на путь запрещения местных языков. Так все должностные лица из народности сяньби не старше 30 лет были обязаны разговаривать только по-китайски, в ином случае они "понижались в чине или увольнялись с поста". С этого времени китайский язык постепенно становится общеупотребительным языком для всех народов, проживавших на Среднекитайской равнине. На более позднем этапе, а именно, начиная с 80-х гг. V в.н.э., процессы синизации в Северной Вэй принимали все более интенсивный характер, что проявилось, в частности, в реформах Тоба Хуна (471 - 486 гг.).

Конечно, взаимопроникновение культур в период слияния народов в IV - VI вв. отнюдь не носило одностороннего характера. Благодаря перемещению большого числа северян в глубь Китая, на центральную равнину, многие составные элементы культур скотоводческих племен органически вошли в культуру Китая. Так, например, в эпоху Южных и Северных династий (V - VI вв.). одежда кочевников широко распространилась в земледельческой зоне. В свою очередь правитель Северной Лян (397 - 439 г.. сюнну) Цзюйцюймэсюн подарил китайскому императору из династии Сун (находившемуся к югу от Янцзы) 154 книги на китайском языке. Все эти факты отражают сложность процесса общения двух разных культур.

Несомненно, северные народы в той или иной степени, целиком или отчасти, были ассимилированы китайским этносом - самой многочисленной из всех общностей, прошедших через "плавильную печь". Но процесс ассимиляции соседей китайцами был одновременно процессом качественной трансформации и самого древнекитайского этноса. Мы разделяем мнение М.В. Крюкова о том, что впитав в себя инородные компоненты, восприняв многие первоначально чуждые ей элементы культуры, общность древних китайцев не могла не претерпеть существенных изменений.

Конечно, в процессе историческо-культурного взаимодействия,

происходившего при вторжении северян на Среднекитайскую равнину в Ш - VI вв., именно племена кочевников более всего воспринимали культуру своего соседа. Но одновременно и они оставляли в ней яркий отпечаток культуры Севера.

В заключении подводятся основные итоги исследования.

Экологические условия, в частности, природный ландшафт, определяли различия и характер взаимовлияния культур Среднекитайс-кой равнины и Северной степи. Иными словами, история эволюции культур степняков и ханьцев была процессом приспособления к при-родно-географическому окружению. Именно под определяющим влиянием экологических условий сложился свой тип мировоззрения, обусловивший специфику двух этносов, характер духовной и материальной жизни общества.

Сам процесс взаимодействия активно влиял на формирование традиций двух культур. Собранные нами данные позволяют достаточно уверенно выявить главное направление и результат культурного взаимодействия в Ш в. до н.э. - VI в. н. э. - взаимовлияние двух этнических зон в рассматриваемый период значительно обогатили культуру китайского этноса.

Эпоха Ш в. до н.э. - VI в.н.э., - как важная веха складывания ханьского этноса стала и важнейшей эпохой формирования основ китайской этнической культуры. С конца Ш в. до н.э. в бассейне Хуанхэ на основе целостной культуры (включая этническую психологию, единый язык, экономику и т.д.) формировался самый крупный этнос в восточной части азиатского материка, обладавший самобытной культурой, глубоко влиявший на другие регионы Дальнего Востока.

В это же время в Великой Степи происходило становление кочевого общества, породившего иную, чем у оседлых соседей, культуру. В V - VI вв. такие народы, как сюнну, сяньби, цзе. ди12:), цян и другие племена Великой степи, основавшие на Среднекитайс-кой равнине ряд собственных государственных образований, активно воспринимали культурные достижения ханьцев и, одновременно, не-

которые элементы культур кочевников усваивались жителями равнины. Шло складывание двух великих культурных зон, непрерывно контактирующих друг с другом. Подобный культурный обмен не означал потери самобытности обеих культур.

Усвоение лучшего в культуре других народов, в частности, строгий отбор достижений народов Великой Степи, стал важнейшим фактором гармоничного развития, укрепления жизненных сил китайского этноса. В Ш - VI вв., когда кочевники доминировали на Сред-некитайской равнине, воздействие кочевой культуры было наиболее ощутимым. Отдельные элементы культуры северян прочно вошли в быт земледельческих народов Китая, оказавшихся под властью степняков. Одновременно кочевая культура также испытывала на себе постоянное воздействие культуры ханьцев.

Общение народов на всем протяжении истории всегда было благоприятно для взаимодействия и эволюции культур.

Культурные, политические и экономические связи Среднеки-тайской равнины и Северной Степи, принимавшие самые разнообразные формы, осуществлялись между обществами с различным социальным устройством и экономическим укладом. Развитие этих процессов прошло положительные и отрицательные фазы, а их границей стали первые годы правление династии Хань (Ш в. до н.э. - Ш в. н. э.). До этого в общении с северными кочевниками преобладала тенденция их изгнания и вытеснения - китайское государство ставило своей главной целью сдерживать вторжения обитателей Северной Степи.

В ходе контактов кочевое общество переживало периоды подъема. усиления, упадка и ослабления. В результате антагонизма в общении двух сторон, действия кочевых народов, как правило, были направлены на захват материальных и человеческих ресурсов. По этой причине контакты народов нередко имели военный характер, неблагоприятный для обеих сторон. Войны наносили урон культуре и хозяйству, приводили к большим демографическим потерям. С начала династии Хань на Среднекитайской равнине и в Северной степи заметно усилилась военная мощь обеих сторон, возросло число враж-

цебных столкновений. И все же наиболее приемлемым условием раз-зития было мирное и добрососедское сосуществование. При ханьском императоре Гао-цзу (204 - 148 гг.) стороны заключали договоры о ^ире и вступали в союз, сформировалась относительная стабильность; постоянные контакты позволяли выдерживать дистанцию между народами, не допускать вооруженных столкновений. Такое положение стимулировало развитие каждой из сторон, способствовало расширении культурного обмена.

По мере того, как усваивались лучшие достижения культур степняков, сложилась уникальная китайская этнокультура, впитывающая эти инокультурные элементы на своей собственной основе.

Наш вывод о тенденции к органическому синтезу культур подтверждается положениями, содержащимися в фундаментальной монографии обобщающего характера по проблемам китайской культуры ведущих ученых КНР, включая проф. Юй Сисяня х/. Но следует подчеркнуть, что выявленный нами явный процесс слияния культур растянулся во времени и пространстве неравномерно, и степень этого взаимодействия в разные эпохи и в разных местах была неоднозначной. К тому же китайская сторона сознательно замалчивала проблему влияния культуры кочевников на ханьцев. В отдельные периоды, когда появились могучие государства, во главе с неханьскими правителями, интенсивный культурный обмен между китайцами и северными соседями достигал особенно высокого уровня.

Дружеские контакты и по сей день выступают единственным приемлемым условием сосуществования культур. Поэтому положительный и отрицательный опыт общения народов и их культур для нашего времени остаются актуальными.

В процессе длительного культурного эволюционного развития постоянно шла разнообразная переработка достижений других культур и приспособление к ним. Благодаря этому древнекитайская ци-

1/ Мы ознакомились с этой монографией в рукописи.

вилизация, в отличие от цивилизаций Древнего Египта, Древней Мессопотамии и других стран, не исчезла бесследно, а заложила прочную базу современней китайской цивилизации.

Взаимообмен и синтез культур, начатый в древности с разной степенью интенсивности, происходил вплоть до Синьхайской революции (1911 г.). При этом кочевые народы Северной Степи оказали серьезное влияние не только на культуру ханьцев, но и на культуру других этносов Китая. Вплоть до того времени, когда с 1840 г. сюда стала проникать цивилизация Запада, культурное влияние северных племен всегда было весомым и ощутимым.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях автора:

1.В1июэ гэмин цянь элосы дунфансюэ цзе вэйуэрсюэ яньцзго гай-си (Уйгуроведение в российском востоковедении до Октябрьской революции). - "Синьцзян дасюэ сюэбао" (Вестник Синьцзянского университета). Урумчи, 1984, N.3 - 1 п. л.

2. Китай и северные соседи: природная среда зон кочевников и земледельцев и ее влияние на характер взаимодействия культур в древности. - Международный экологический конгресс. Тезисы докладов. М., 1995 - 0.85 п.л.

3. Своеобразие традиции общения Китая с северными соседями в древности. - раздел в книге Винокурова У.А., Гиренок Ф.И., Ши-лин К.И. "Экософия Саха (Якутии) и России". М., "Очаг". 1996 (в печати) - 0.45 п.л.