Ключевые слова как отражение русского национального характера

Спасская, Елена Кирилловна

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Ключевые слова как отражение русского национального характера

Год: 2005
Автор научной работы: Спасская, Елена Кирилловна
Ученая cтепень: кандидата филологических наук
Место защиты диссертации: Москва
Код cпециальности ВАК: 10.02.01

Диссертация по филологии на тему 'Ключевые слова как отражение русского национального характера'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Ключевые слова как отражение русского национального характера"

На правах рукописи

СПАССКАЯ Елена Кирилловна

КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА КАК ОТРАЖЕНИЕ РУССКОГО НАЦИОНАЛЬНОГО ХАРАКТЕРА

(НА МАТЕРИАЛЕ ПРОЗЫ И. С. ШМЕЛЕВА)

Специальность 10.02.01 - русский язык

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Москва-2005

Работа выполнена на кафедре общего и русского языкознания филологического факультета Российского университета дружбы народов.

Научный руководитель:

кандидат филологических наук; доцент Игнатьева Маргарита Михайловна

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук Урысон Елена Владимировна кандидат филологических наук, доцент Векшин Георгий Викторович

Ведущая организация:

Московский педагогический государственный университет

Защита состоится 30 сентября 2005 года в 15.00 часов на заседании диссертационного совета Д 212.203.12 при Российском университете дружбы народов по адресу: 117198, г. Москва, ул. Миклухо-Маклая, д.6, ауд. 436.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Российского университета дружбы народов по адресу: 117198, г.Москва, ул. Миклухо-Маклая, д.6.

Автореферат разослан «___»_2005 года.

Ученый секретарь диссертационного совета, кандидат филологических наук

ШО.Нелюбова

Общая характеристика работы

Диссертация посвящена лингвистическому исследованию русского национального характера на материале прозы И. С. Шмелева.

Актуальность исследования. Русский характер, совмещающий в себе весьма противоположные свойства, как в прошлом, так и в настоящем вызывает большой интерес и является объектом исследований, проводимых в рамках различных наук: этносоциологии, этнопсихологии, философии, культурологии. Однако, несмотря на многочисленные исследования, русский характер и по сей день оказывается весьма трудным предметом для историка культуры по той причине, что не может быть установлено полной преемственности в стереотипах поведения (Ю.С. Степанов).

Известно, что объективной базой при изучении ментальности является язык, особенно его лексический состав. Поэтому при выявлении специфики национального характера особое значение приобретает описание слов, отражающих различные культурные идеалы, сохраняющих в своем значении «опыт народа, его нравственную позицию, его, как принято говорить, менталитет» (В.В. Колесов). Сведения о национальном характере, полученные таким образом, становятся результатом лингвистического анализа, а не его исходной предпосылкой. Сказанное определяет актуальность исследования, освещающего проблему взаимосвязи языка, культуры и национальной личности.

Цель исследования состоит в выявлении доминантных черт русского национального характера, осуществляемом через семантический анализ девяти ключевых слов духовной сферы русской культуры. Цель исследования обусловила постановку и решение следующих задач:

- осветить вопрос о методике выявления ключевых слов русской культуры;

- рассмотреть известные концепции русского национального характера;

- установить ведущие ключевые слова / ведущее ключевое слово русской культуры;

- выявить обусловленность связей ключевых слов, механизм их взаимодействия друг с другом; частотность употребления;

- определить первичную черту русского национального характера и установить, какие черты русской ментальности обусловлены ею;

- сопоставить концепцию русского национального характера, выработанную И. С. Шмелевым, с результатами других исследований.

Материалом исследования послужили художественные и публицистические произведения И. С. Шмелева - писателя русского зарубежья, который вошел в историю русской литературы как "я""пняп^""а идеи. Это повести «Человек из ресторана», "Рпгу^Ш. И'ИжййДЗШДД'Г']

Чаша», «Куликово Поле», «Заметы не писателя», очерк Г1ГИрИ>1йцц| | |

автобисирафическая дилогия «Лето Господне» и «Богомолье», роман «Няня из Москвы», рассказы «Свет Разума», «Глас в нощи», «Свет вечный», а также публицистические статьи, вошедшие в сборник «Душа России».

Объектом исследования стали контексты употребления ключевых слов, выделяемые в прозе И. С. Шмелева.

В работе использованы следующие основные методы: метод статистического наблюдения и отбора лингвистических фактов; сопоставительный, описательный; методы компонентного и контекстуального анализа лексических единиц художественного текста.

Теоретической основой работы явились, с одной стороны, труды современных лингвистов, посвященные а) проблемам русской ментально-сти и ее отражению в слове (В.В. Колесов, А. Вежбицка, В.В. Воробьев, Ю.С. Степанов и др.); б) проблемам исследования языковой картины мира, ее национальной специфики (Н.Д. Арутюнова, Ю.Н. Караулов, Е.С. Яковлева, Т.В. Булыгина, А.Д. Шмелев, Е.В. Урысон; труды сектора теоретической семантики Института русского языка им. В.В. Виноградова); с другой стороны, труды русских философов - основателей научно-культурного и религиозного течения «русская идея» (B.C. Соловьев, H.A. Бердяев, И.А. Ильин, И.О. Лосский, Л.П. Карсавин и др.), а также работы современных исследователей творчества И. С. Шмелева (А.П. Черников, Л.Е. Зайцева, Т.А. Таянова и др.).

Научная новизна исследования состоит в том, что в нем впервые на материале прозы И. С. Шмелева проводится лингвистическое описание русского национального характера по ключевым словам духовной сферы русской культуры.

Теоретическая и практическая значимость исследования обусловлены, во-первых, его вкладом в разработку теории языковой личности, более того, национально идентичной языковой личности - русской; во-вторых, в разработке филологического метода описания ключевых слов в литературно-философском контексте и в привлечении нового художественного и языкового материала.

Полученные результаты могут быть использованы в лекционных курсах по лингвокультурологии, при проведении спецкурсов и семинаров, посвященных проблемам русской ментальное™ и ее отражению в слове, а также в практике составления словарей и преподавания русского языка как иностранного.

Положения, выносимые на защиту:

- вера является ведущим ключевым словом русской культуры, определяющим русский национальный характер в его основных чертах;

- доминантой русской культуры с точки зрения частотности употребления является ключевое слово душа;

- взаимодействуя друг с другом, ключевые слова выстраиваются в особую культурологическую парадигму и отражают взаимосвязанные между собой черты русского характера;

- первичной чертой русского характера является религиозность, понимаемая как связь души человека с Богом; как осознание над собой Высшей Правды и покрова Божия;

- поляризованность русского характера не означает поляризованно-сти русской культуры, в основе которой заложены глубокие нравственные корни, обусловленные ее христианским происхождением;

- несмотря на существенные изменения, которые претерпела русская ментальность, высшие положительные свойства русской души остаются неизменными.

Апробация работы. Основные положения диссертации излагались и обсуждались на заседании кафедры общего и русского языкознания Российского университета дружбы народов, а также на И Межвузовской научной конференции молодых ученых и студентов «Актуальные проблемы филологии» (РУДН, 2001).

Содержание работы нашло отражение в 4-х публикациях.

Структура и краткое содержание диссертации

Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, списка использованной литературы и текстов-источников.

Во введении обосновываются актуальность и научная новизна диссертации, ее теоретическая и практическая значимость, определяются цели, задачи, объект и материал исследования, описываются методы исследования и структура работы.

Первая глава «Теоретические предпосылки описания языковой картины мира и русского национального характера» состоит из двух параграфов. В первом параграфе освещается вопрос о методике выявления ключевых слов - слов, «особенно важных и показательных для отдельно взятой культуры» (А. Вежбицка), опорных точек менталитета. Отмечается, что вопрос о методике выявления ключевых слов культуры по-прежнему остается открытым. Так, А. Вежбицка говорит о невозможности определить логическим путем набор концептов, уникальных для данного языка. Поэтому в настоящее время большинство лингвистов идет по пути выборочного анализа лексем с последующим сопоставлением с их словарными эквивалентами в других языках. «Критерием для отбора лексики в этом случае служит лишь интуиция исследователя» (М.Н. Михайлов). В качестве альтернативного пути предлагается изучение данных, полученных из корпусов текстов. Информация о частотности тех или иных слов/семантических групп позволяет судить об их важности в культурной среде и может служить объективным критерием для сопоставления с данными других языков. Подчеркивается, что многие ключевые слова, анализируемые в реферируемой работе, рассматриваются в Словаре концептов,

составленном Ю.С. Степановым, в качестве констант - основополагающих понятий русской и российской культуры, существующих постоянно или, по крайней мере, очень долгое время. По мнению В.И. Постоваловой, историческая стойкость и внутренняя защищенность от влияния времени -характерная черта ключевых слов культуры вообще.

Далее дается обзор лингвистической литературы, в которой проводится семантический анализ культурно-значимых концептов (В .Г. Гак, Н.Д. Арутюнова, А.К. Жолковский, Л.Н. Иорданская, А.Д. Шмелев, Б.В. Урысон, С.Е. Никитина, В.Н. Топоров, М.Г. Селезнев, И.Б. Левонтина, А.К. Перевозникова, Е.Б. Казнина и др.).

Во втором параграфе, посвященном философскому и лингвистическому освещению русского национального характера, приводятся наиболее развернутые концепции, выработанные философами русского религиозного ренессанса: Н.О. Лосским и И.А. Ильиным, рассматривающими религиозность в качестве первичной черты русского характера. Тесно связанными с религиозностью или вытекающими из нее являются: 1) искание абсолютного добра и смысла жизни; 2) способность к высшим формам опыта; 3) братство, гостеприимство, взаимопомощь (соборность); 4) могучая сила воли; 5) свобода духа; 6) русская широта; 7) доброта; 8) высокая и разносторонняя одаренность. Весьма существенной чертой русского характера рассматривается также его поляризованность.

Лингвистическое освещение русский характер получил в работах А. Вежбицкой, А.Д. Шмелева, A.A. Зализняк, И.Б. Левонтиной, посвященных анализу лексического состава русского языка с точки зрения отражения «русской души», а также в работах В.В. Колесова, в которых проводится экспликация русского менталитета из слова и сознания в философских системах национального характера.

В главе II «Обозначения внутренних центров духовной жизни человека» проводится семантический анализ слов душа, сердце и дух. В первом параграфе выявляются семантические характеристики слова душа как обозначения средоточия внутреннего мира человека В прозе И.С. Шмелева душа отождествляется с личностью человека, с его внутренним «я»: «Душа есть зеркало существа» (Человек из ресторана). Будучи частью мира духовного, «нездешнего», бессмертная душа отождествляется с ликом, тем «идеальным прообразом в человеке» (В.В. Колесов), который почти незаметен за суетой жизни. Отсюда та неземная красота, в иные минуты столь явная в человеке, которую, по мнению одного из героев писателя, можно увидеть только просветленными очами (Заметы не писателя). Представление о душе как о свете, заключенном в теле человека, свидетельствует о рецепции святоотеческих понятий в прозе Шмелева, на которую было указано в диссертационном исследовании Л.Е. Зайцевой. Концептуализация души как пара, понимаемого, с одной стороны, как «летучее, воздушное существо», с другой - как «дыхание, дух, жизнь», свиде-

тельствует о существовавшей в русском народном сознании связи между понятиями душа - дыхание - дух, нашедшей свое отражение в прозе писателя.

Являясь главной частью человеческого существа, средоточием внутренней жизни человека, душа мыслится также как: а) некое вместилище, в котором могут быть слиты воедино «два разных мира» - небесное и земное; б)орган внутренней речи; в)орган внутреннего зрения; г) носительница нравственных качеств человека, проявляющихся в его деятельности и отличающих его от других людей. Характеризуя нравственное состояние души, русские люди часто прибегают к различным метафорам, проявляя тем самым свою «склонность к моральным оценкам и суждениям», на что было обращено внимание А. Вежбицкой.

Характерная для русской языковой картины мира оппозиция душа — тело в прозе И.С. Шмелева представлена следующим образом. Материальное, тленное тело и нематериальная, бессмертная душа живут своими жизнями. То, что хорошо для тела, может быть пагубно для души. С точки русского религиозного сознания, забота о бессмертной душе - воспитание ее для вечности - должна стать главной целью человеческой жизни. Из этого следует, что слово душа отражает православный аскетизм, устремленность к потустороннему миру (или к сверхземному, абсолютному добру), которые, по мнению H.A. Бердяева, были свойственны русскому характеру. «Русская идея, - отмечал философ, - не есть идея цветущей культуры и могущественного царства, русская идея есть эсхатологическая идея Царства Божьего».

В ходе исследования устанавливается, что для русского религиозного сознания характерно, с одной стороны, противопоставление души и тела, с другой - признание тесной взаимосвязи между ними. В земной жизни душа несет все тяготы и скорби тела, образуя с ним неразрывное единство, составляя целостного человека. Тело, отданное в обладание душе, принимает участие в ее призвании, и именно это составляет возвышенную сторону физической жизни человека.

Анализ устойчивых выражений, выделяемых в прозе Шмелева: «для души», «по душе», «всей душой», - выявляет обозначенный самим писателем «редко-душевный склад» русского человека, подразумевающий: душевную чуткость; «тягу к чистоте и красоте»', «простоту приятия»-, открытость; «вглядывание в себя и во всё»; доброту и мягкость, сочетающуюся с мужеством и жертвенностью; певучую музыкальность и «парящий характер» русской души. Не укрываются от взгляда писателя и «изломы» русского характера, вследствие чего «ни одна страна в мире не окружена такими противоречивыми мифами о ее истории, как Россия, и ни один народ так по-разному не оценивается, как русский» (Д.С. Лихачев).

Во втором параграфе проводится семантический анализ слова сердце как обозначения органа высшего познания. Общим семантическим зна-

чением слов душа и сердце является значение «невидимый орган чувств и предчувствий, находящийся где-то в груди человека» (Е.В. Урысон). Анализ произведений Шмелева показал, что, в отличие от души, органа внутренней жизни человека, сердце мыслится как орган чувств как таковой. Способность сердца испытывать целую гамму чувств, отражающая русскую эмоциональность, сближает русскую языковую картину мира с немецкой и отличает от английской, что было отмечено Е.Б. Яковенко.

Как орган кровообращения сердце тесно связано с кровью, являющейся носителем самых сильных эмоций: страсти, гнева, ярости (А.Д. Шмелев). Именно поэтому применительно к сердцу возможны выражения: «негодование бьется в груди и кипит возмущение» (Рваный барин); «бывает, закипело сердце» (Богомолье); «сердца не мог сдержать, все-то разворотил-припомнил» (Няня из Москвы). Из этого следует, что сердце отражает еще одну черту русского характера, которую И.С. Шмелев называл русской страстностью. «Русская душа - страстная, в созерцательности восточной. Это душа художника и певца, музыканта и лицедея, юродивого и кликуши, богатыря и дерзателя, которому все по силам, - замечал писатель. Ее познали чуткие из европейцев. Жозеф де Местер сказал метко: «Если бы русское хотенье смогли заточить под крепость, - оно бы взорвало крепость» (Душа Родины).

Как показывает исследование, в произведениях И.С. Шмелева функции сердца далеко не сводятся к органу чувств как таковому, поскольку сердце, согласно общей направленности православной культуры, мыслится автором как некий центр жизни человека, определяющий его поведение, выбор им жизненного пути («Сердце свое слушай»). Это сближает сердце с душой, которая ищет и руководит действиями человека. Именно сердце, а не ум мыслит, размышляет, познает. Поэтому выражения типа «понял сердцем», «постигали сердцем», «знает сердцем» весьма характерны для произведений И.С. Шмелева, выражающего мысль, созвучную мысли И. А. Ильина: «Видеть по-русски - значит видеть сердцем».

Противопоставление сердца - важнейшего органа познания - уму -«маленькому земному знанию», отражает свойственную русской культуре иррациональность, проявляющуюся в недоверии русских к логическому мышлению, человеческому знанию и «тирании разума» (А. Вежбицка).

В произведениях И.С. Шмелева находит подтверждение уже высказывавшаяся мысль, что в русской языковой картине мира сердце концептуализируется как орган предчувствий, или орган восприятия неявных фактов, поскольку высокой частотностью употребления характеризуются выражения типа «почуял сердцем», «говорило сердце», «что-то в сердце толкнуло», свидетельствующие о способности сердца интуитивно чувствовать многое из того, что необъяснимо умом. Если душа ищет Бога, тянется к святому, то сердцем (его тончайшими струнами) человек познает Бога. Поэтому в прозе И.С. Шмелева сердце является вместилищем/домом

веры. Вера же в свою очередь рассматривается как «видение сердца». Она самым тесным образом связана с простотой и бесхитростностью сердца. Концептуализация сердца как центра эмоциональной и в особенности нравственной, мыслительной, религиозной жизни человека, характерная для произведений И.С. Шмелева, позволяет нам вслед за И.А. Ильиным рассматривать русскую идею как идею сердца. Идею «созерцающего сердца. Сердца, созерцающего свободно и предметно и передающего свое видение воле для действия мысли, для осознания и слова» (Русская идея, 1992).

В третьем параграфе анализируется слово дух как обозначение бессмертной силы, всегда пребывающей в человеке. В русском языке слово дух выступает как аналог слова душа (Новый объяснительный словарь синонимов, 2004). Общим семантическим значением слов является значение «носитель жизни человека» (Урысон). В прозе И.С. Шмелева, в отличие от души, средоточия внутреннего мира человека, дух мыслится как живая, бессмертная сила, нечто свободное, безмерное, невидимое, но всегда пребывающее в человеке - «дух бытия живого» (Сидя на берегу). Характеризуя душу человека как «Господний сосуд», И.С. Шмелев высказывает тем самым мысль, что душа является вместилищем духа - силы, от Бога исходящей. Будучи частичкой святого в человеке («Дух ведущий - святое в человеке»), дух испытывает жажду бесконечного и стремится к совершенству. И потому, обладая творческой способностью, он часто томится на земле. В молитве дух получает свободу и беспрепятственно устремляется к Богу. Безмерность человеческого духа проявляется в том, что посредством духа человек часто бывает вместе со своими близкими, находясь при этом за сотни верст от них. Способность человеческого духа видеть то, что происходит в ином, далеком по расстоянию месте, называется И.С. Шмелевым «духовной телевизией» (Куликово Поле).

Как сила, всегда пребывающая в человеке, дух бывает подвержен различным изменениям. Он может «ослабевать» и «становиться немощным»; духом можно «падать»; в юности дух как силу души бывает трудно «удержать»', духом можно «возмутиться и возревновать»; духом можно «укрепиться»; «гореть»; дух как настроение, определяющее поведение человека, можно «смирить».

Из произведений Шмелева следует, что одним из главных назначений человеческого духа является познание истины, созерцание и «изображение» небесной/вечной красоты (Старый Валаам). Поэтому в отношении духа писатель использует постоянное определение ведущий - «дух ведущий», то есть знающий.

Русское понимание свойств и сущности духа, отраженное Шмелевым, свидетельствует, таким образом, об иррациональном характере русской души и о ее стремлении к абсолютному, сверхземному добру. Сам

писатель называл русский народ «народом мистиком, жадным до глубин духовных» (Душа Родины).

Отмечается, что с понятием «дух» в прозе И.С. Шмелева связано одно самобытное явление церковно-народной жизни, известное под названием «русское старчество», а также отмеченное в свое время В.О. Ключевским «исключительное свойство нашего народа быстро оправляться от государственных потрясений и крепнуть после военных поражений», свидетельствующее о духовной силе русских. Источником духовной силы русских, по мнению И.С. Шмелева, является православная вера, рассматриваемая писателем как способность духа. Показателем неистощимого духовно-нравственного потенциала русского народа И.С. Шмелев вслед за В.О. Ключевским считает открытые врата Троице-Сергиевой Лавры и горящие лампады над ракой ее основателя — преподобного Сергия Радонежского, «благодатного воспитателя русского народного духа» (В.О.Ключевский). Поэтому образ Троице-Сергиевой Лавры становится в прозе И.С. Шмелева символом России, ее неоскудевающей духовной силы (Куликово Поле; Богомолье).

Глава III «Вера как ведущее ключевое слово русской культуры» посвящена семантическому анализу слова вера. В первом параграфе выявляются семантические характеристики веры в художественно-философском мире И.С. Шмелева. Характер православной веры кратко очерчен словами Горкина, главного героя автобиографической дилогии «Лето Господне» и «Богомолье»: «Православная наша вера, русская... она, милок, самая хорошая, веселая!! И слабого облегчает, уныние просветляет, и малым радость» (Лето Господне).

С точки зрения самого писателя, вера - это то великое, что остается нам от предков; это та основа, на которой всегда стояла Русь (Заметы не писателя). Вера есть опора, «защита необоримая»; она дает силы переносить все тяготы, скорби и беды. «Если бы я религии не признавал, я бы давно отчаялся и покончил бы, может быть, даже самоубийством», - говорит Яков Сафроныч Скороходов (Человек из ресторана). Вера - настолько живое и крепкое соединение человеческой души с Богом, что она становится исходным и неизменным пунктом, определяющим все мысли и действия человека. Это великая сила, способная передвигать горы. Она касается всех сил души, проистекает из глубины нашего существа, приводит в движение ум, волю, чувство, являясь основным источником неослабной энергии человека. Вера есть уверенность в невидимом как бы в видимом. (Сравним с определением Апостола: «Вера есть вещей обличенье невидимых».) Поэтому в художественно-философском мире И.С. Шмелева вера трактуется как око души.

Мысль о том, что «у Господа все живет», что вера стирает границы между прошлым, настоящим и будущим и освобождает человека от чувства утраты, постоянно звучит в произведениях писателя, определяя оптими-

стический характер авторской эсхатологической концепции бытия. Устами своих героев И.С. Шмелев говорит, что только вера дает человеку возможность ощутить и познать полноту бытия и сокрытый подчас смысл жизни.

Являясь источником неослабной энергии, вера самым тесным образом связана с молитвой, в которой она реализует себя, о чем свидетельствуют, к примеру, слова Горкина, обращенные к расслабленному юноше: «Ну, Миша, молись — встанешь!» (Богомолье). Простота веры может сотворить чудо (Глас в нощи). Однако, с точки зрения автора, такая живая вера является даром, которым обладает далеко не каждый человек. О том, насколько не прост и мучителен, с одной стороны, и радостен - с другой, путь к вере «Фомы-интеллигента», «цепляющегося за логику», пишет И.С. Шмелев не в одном из своих произведений, сталкивая в них веру и ум, стремящийся укрыться от потустороннего. И в результате - торжество веры: убежденность героя в существовании таинственного, потустороннего мира, в существовании души (Куликово Поле; Глас в нощи; Свет). Описание слова вера подводит нас к актуальной для русской литературы теме народа и интеллигенции.

Во втором параграфе народ и интеллигенция рассматриваются сквозь призму веры в художественно-философском мире писателя. Отмечается, что И.С. Шмелев с удивительной точностью отразил существенную особенность русской религиозной жизни, определившую во многом ход дальнейшего исторического развития России: утрату веры в среде образованных русских людей, отрыв интеллигенции от строя жизни «отцов». В прозе писателя намечены две исходные точки отсчета, определяющие характер мировоззрения представителей народа и русской либеральной интеллигенции. Суть первой выражена словами: «Как же вы ребенка без Бога на ноги поставитеЪ> и «Без Господа не проживешь». Суть второй выражается в словах: «Мы хотим из нее [дочери] сделать своевольного человека» и «Мы боги, мы боги» (Няня из Москвы).

Образами своих героев, в частности бескрестного Лазаря, бывшего крепостного, И.С. Шмелев высказывает мысли, созвучные мыслям философов религиозного течения "русская идея": «Если в среде образованных русских людей отрыв от строя жизни "отцов", утрата религии и материализм нередко ведет к нигилизму, то в малообразованной народной толще, среди крестьян и рабочих, этот отрыв от веры выражается в озорстве и хулиганстве» (Н.О. Лосский).

Таким образом, выявляя связь веры с русским характером, мы приходим к двум главным выводам:

1. Характер русского народа находится в прямой зависимости от православной веры. Указания на то, что многие принципы русской мен-тальности восходят к Православию, содержатся в трудах основателей славянофильства И.В. Киреевского и A.C. Хомякова, философов русского религиозного ренессанса конца XIX - начала XX века, а также в трудах со-

временных лингвистов, таких, как В.В. Колесов, В.В. Воробьев. И.В. Киреевский писал об этом так: «Учения святых отцов Православной Церкви пришли в Россию, можно сказать, вместе с первым благовестом христианского колокола. Под их руководством сложился и воспитался коренной русский ум, лежащий в основе русского быта» (О характере просвещения Европы и о его отношении к просвещению России).

2. Теряя веру, русский человек теряет и свои русские свойства. Эта мысль принадлежит русскому духовному писателю и публицисту E.H. Поселянину и находит свое подтверждение в словах Ф.М. Достоевского: «Понятие русский определяется не составом крови, а отношением к Православию».

Признание этих двух положений позволяет нам рассматривать веру в качестве ведущего ключевого слова русской культуры, а религиозность в качестве первичной черты русского национального характера. Однако, наряду с религиозностью, существенной особенностью русского духа является и воинствующий атеизм. Поэтому среди образованных русских атеистов больше, чем в Западной Европе, что было отмечено в свое время зарубежным исследователем русского характера М. Берингом.

В главе IV «Ключевые слова, обусловленные концептом вера» проводится семантический анализ слов правда, совесть, жалость, родина и судьба, поскольку, по мнению И.С. Шмелева, именно вера определяет идеалистический характер русской культуры, являясь основанием всякого добра, правды, истины и красоты в душе человека. В первом параграфе дается описание ключевого слова правда, выявляются различия в семантике слова, в котором, по мнению А. Вежбицкой, отражается акцент на «абсолютном» и «высших ценностях», а также традиционная русская озабоченность правдой, свойственная русской культуре в целом.

В прозе И.С. Шмелева многозначное слово правда реализуется в двух основных своих значениях: а) правда-справедливость, или земная правда, которая всегда была ориентирована на соответствие идеалу, норме (именно поэтому правду искали, за правдой ходили), но о которой в повести «Человек из ресторана» сказано: «Правда-то ... она у Петра и Павла»; б) правда-истина, которую А. Вежбицка называет «окончательной, скрытой правдой», «нечто вроде высшей правды, носителем которой является Бог» (Вежбицка). Суть этой правды заключается в двух мыслях: «Без Господа не проживешь...» и «Добрые-то люди имеют внутри себя силу от Господа...».

В прозе писателя не находит своего подтверждения точка зрения, высказываемая А. Вежбицкой, В.В. Колесовым, что для русского «правда» важнее «отвлеченной истины». Говоря о «неутолимой жажде Правды» как об исключительной черте русского народа, писатель подразумевает религиозно-нравственную, или Высшую Правду, «с верою в которую православный народ не может расстаться почти физически», «чувствуя в ней

незаменимую основу жизни, как свет и воздух» (Куликово Поле). Вера в Высшую Правду, которая «не может рушиться», не лишает человеческую жизнь смысла и освещает её особым светом. Правда, отождествляемая со светом, приобретает таким образом свойство света - неизменяемость, а Христос открыто называется Солнцем Правды и Светом Разума (Свет Разума). Мысль о том, что «вера в Христово Слово, в животворящий Свет, в вечную Правду Божию - в нас издревле, от светлой культуры нашей», высказывается И.С. Шмелевым в публицистической статье «Христос Воскре-се!». В другой публицистической статье «Душа Родины» И. С. Шмелев называет Россию «ласковой и широкой, отыскивающей Правду... Ту Правду русский народ называет Божьей». Ее хранителями, по мнению автора, являются русские святые. Следуя за мыслями И. С. Шмелева, подчеркивающего «неутолимое русское стремление строить жизнь с Богом и по-Божьи», мы приходим к выводу, что для русской ментальности правда-истина, или Высшая Правда, важнее земной правды-справедливости. Именно за это «по-Божьи» - «заветное слово русского народа» - мы вызываем удивление у разумных европейцев и именно за это нас называют «странными».

Будучи типично русским концептом, правда отражает две характерные для русской культуры идеи, противопоставленные друг другу. С одной стороны, это идея «режущей правды», свидетельствующая о том, что русская культура «поощряет прямые суждения», выявляющая связь таких понятий, как правда - совесть (правда - это то, что кричит в человеке [Куликово поле]; совесть - это прирожденная правда, в различной степени развития). С другой стороны - это идея «ложь во спасение», свидетельствующая о том, что русская культура извиняет и оправдывает ложь как неизбежную уступку жизненным обстоятельствам, выявляющая связь таких понятий, как правда - жалость («Няню не забывай, она правильнее нас, всех жалела»; «Грех на душу взяла, неправду сказала, ее бы не тревожит¡ь» [Няня из Москвы]). Апофеозом идеи «режущей правды» в прозе И.С. Шмелева, как и в русской культуре в целом, являются юродивые, которых В.О. Ключевский называл «ходячей мирской совестью».

Во втором параграфе выявляются основные семантические характеристики слова совесть и раскрывается русское представление об идеале.

Отмечается, что в прозе И.С. Шмелева совесть резко противопоставляется сознанию, несмотря на то что эти слова являются этимологическими дублетами. Для русской духовности характерно признание личной совести, которую, говоря словами одного из героев писателя, «не обойдешь», основным регулятором отношений, в отличие от сознательности человека западной цивилизации. Совесть выступает как внутренний судия, обличающий человека за то, что он не выполнил обещанного, и диктующий ему, как нужно поступить. Ясность совести русского человека и связанная с ней готовность всегда признать свою вину и стать выше само-

любивого оправдания была указана И.С. Шмелевым, вслед за Ф.М. Достоевским, как одна из главных черт русского национального характера. Через идею Бога совесть единит людей, порождая чувство соборности (Богомолье).

С совестью связывается весьма яркое представление о чем-то, что функционирует внутри человека, независимо от воли субъекта. Как орган, осуществляющий этический контроль за поступками человека, совесть может терять или ослаблять свою основную функцию: «способность распознавать качество поступка»; «нравственное чутье» (В.И. Даль). Это свидетельствует о «неустроенной» русской совести, в отличие от «хорошо устроенной», рационализированной совести европейцев, которые, по мнению Н.К. Михайловского, «не болеют совестью. Там каждый шаг сознателен» (Михайловский).

Оказывается, что совесть, а не что иное, является для русского человека «определителем» святости. По словам Горкина, русский народ не заставишь кого-либо за святого почитать, «а когда сами уж учувствуют, по совести» (Богомолье). Из этого следует, что русский представляет совесть как некое существо внутри человека, как единственно авторитетного наставника, отождествляя совесть с Богом.

Как существо внутри человека, совесть часто напоминает соперника, противящегося злой человеческой воле. О напряженности совести как отличительном свойстве славянской души по сравнению с душою других европейских рас писал М.А. Волошин.

Как непосредственный свидетель страшных и трагических лет революции и гражданской войны, И. С. Шмелев не мог не отразить в своих произведениях тех изменений, которые претерпела русская ментальность, в частности освобождение многих русских людей от совести, проходившее одновременно с освобождением от веры. И следствием подобного освобождения явилось попрание всех божественных и человеческих законов - разгул стихии безумия и зла, которая, по словам русского философа Б.П. Вышеславцева, есть во всякой душе, но в русской она особенно сильна. Однако в русском народном сознании, не искаженном безверием, торжествует идея совести - «знака присутствия Бога в человеке» (Н.Д. Арутюнова). Устами своих героев Шмелев выражает мысль, что совесть есть абсолютная ценность, главное мерило человеческой жизни. Она, как и душа, отождествляется с личностью человека, с его внутренним «я», с его сущностью и отражает русское представление об идеале. Если западноевропейским идеалом является честность и герой, то русский идеал - это святость и святой (H.A. Бердяев). Таким образом, в произведениях И.С. Шмелева совесть самым тесным образом связана с верой. Обусловленность слова совесть концептом вера подтверждает и тот факт, что понятие совесть, отсутствовавшее в древнееврейском языке, было введено в

«состав» внутреннего человека христианством, на что было указано Н.Д. Арутюновой.

В третьем параграфе анализируется ключевое слово жалость в сопоставлении с понятиями сочувствие, сострадание, участие, составляющими единый синонимический ряд с доминантой жалость. Общим семантическим значением рассматриваемого ряда синонимов является: «чувство по отношению к другому человеку, какое бывает, когда, считая, что этому человеку плохо, субъект ощущает от этого душевную боль и желание облегчить его положение» (И.Б. Левонтина).

В прозе И.С. Шмелева выделяются две группы контекстов. В первой группе жалость предстает как самое стихийное чувство, в сравнении с сочувствием, состраданием и участием, как непроизвольная реакция души человеческой на чью-то боль. Во второй группе понятие жалость приближается к понятиям сострадание и сочувствие, представляющим собой не просто непроизвольную реакцию души на чужую боль, но и результат осмысления ситуации, анализ положения человека, мысленное отождествление себя со страдающим существом и желание разделить его боль. По мнению Скороходова, сострадание «есть главнейший и, может быть, единственный закон бытия всего человечества» (Человек из ресторана). К числу немногих людей, способных разделять чужую боль, «проникать и понимать», герой относит прежде всего людей религиозных. Взаимосвязь веры и жалости/сострадания выявляется из слов: «Добрые люди имеют внутри себя силу от Господа», свидетельствующих о том, что силу любить и сострадать человек черпает в религии.

Особое внимание уделяется аналогу слова жалость - понятию милосердие. В прозе И.С. Шмелева русское милосердие раскрывается как: а) снисходительная любовь, пощада и прощение; б) благодеяние, или русское нищелюбие, тесно связанное с русской широтой и щедростью; в) готовность делать добро всякому, сердоболие, проявляющиеся прежде всего в поведении русского солдата на войне и свидетельствующие, во-первых, о русском великодушии, во-вторых, об универсализме (или всече-ловечности) русской культуры - черте, которую особенно выделял Д.С. Лихачев; г) доброе, сострадательное и ласковое отношение к животным, подводящее нас еще к одному важному понятию, характеризующему русскую ментальность: «русский и ласковый» (Старый Валаам).

Исследование показало, что в русском языковом сознании понятие ласковый отождествляется с понятием добрый. Так, Горкин в одном месте говорит: «Ласковое слово лучше сладкого пирога», а в другом: «Доброе-то слово лучше мягкого пирога» (Богомолье). Являясь характерной чертой русской ментальности, ласковость выражается в русском языке через уменьшительные формы. С одной стороны, это прилагательные с суффиксом - еньк-, определяющие «общую эмоциональную окраску и тональность русской речи»; с другой - это слова с суффиксом -ушк- (-юшк-), который

больше, чем все остальные уменьшительно-ласкательные суффиксы, семантически связан с русским глаголом жалеть (А. Вежбицка). «Мы привыкли думать, что русский человек добр, - замечал Г.П. Федотов. - Во всяком случае, что он умеет жалеть. В русской мучительной, кенотиче-ской жалости мы видим основное различие нашего христианского типа от западной моральной установки».

Несмотря на то что в произведениях И.С. Шмелева приведено немало примеров русской жестокости, свидетельствующих о большом диапазоне добра и зла в русской душе, писатель последовательно развивает мысль о «доброй культуре русской», «человеколюбивой, широкой и глубокой, благостной и благоговейной» - «великой культуре», «верной великому завету: «Свет Христов просвещает всех». Глубокие нравственные корни, лежащие в основе русской культуры, по мысли писателя, тесно связаны с ее христианским происхождением. «Она (культура) пошла от Христова Слова, через волю Владимира Святого, призвавшего нас Крестом». Таким образом, выводится прямая зависимость «доброго» характера русской культуры от православной веры.

В четвертом параграфе проводится описание слова родина, так как, по мнению Д.С. Лихачева, доброта, свойственная русской культуре в целом, питает другую черту русского национального характера - любовь к родной земле. Связь понятий, заключенных в словах доброта и родина, выявляется из следующих двух выражений: «Добрые-то все родные», -говорит русская няня, из слов которой можно заключить, что добрые люди имеют какое-то общее начало. Сопоставив слова Дарьи Степановны Сини-цыной со словами Скороходова «Добрые люди имеют внутри себя силу от Господа», мы приходим к выводу, что этим общим началом является вера в Бога.

Взаимосвязь веры и родины выражается в том, что любовь к родине, духовная связь с ней рассматривается И.С. Шмелевым как чувство религиозное («Это - религия, духовная связь с родиной»). Свое понимание значения, заключенного в слове родина, И.С. Шмелев дает в ряде публицистических статей, написанных в эмиграции. «Не кошачья привычка (к месту. -Е.С.) - родина, а могила наших отцов и братьев, могила нашего славного прошлого, итог, живой и прекрасный, тысячелетнего творчества крови и духа». По собственному признанию писателя, «первейшим из идеалов» был для него самого «идеал Родины, знание своей почвы, неразрывная связь с прошлым, с гробами предков».

Говоря о духовной связи с родиной как о национальном идеале русских, «главнейшем из основ бытия всякого народа», писатель не умалчивает, однако, и о других, не менее существенных чертах русского национального характера, свидетельствующих о его поляризованности: 1)о неуважении русской интеллигенции к своему историческому прошлому, о ее недовольстве русской историей и склонности к самооплеванию; 2) о пре-

клонении русских, бедных чувством национального, перед Европой. В своем преклонении перед Европой русские люди, по мнению писателя, «проглядели ценнейшее - христианскую душу России, ее высокую духовную культуру». В произведениях И.С. Шмелева дается религиозное осмысление путей России, прошедшей «все испытания, еще не виданные ни одним народом». Путь России писатель рассматривал как путь зерна. «Аще не умрет - не оживет!» «Мы пали, но мы восстанем!» - говорил он, убежденный в том, что единственный путь возрождения России - это «путь религиозного обновления жизни». Тема исторического пути России тесно связана в прозе Шмелева с понятием Промысла - с верой в то, что «каждый народ имеет свои пути, указанные ему Судьбою, Смыслом истории, Богом» Из этого следует, что понятие Промысла, в свою очередь, тесно связано с понятием судьбы.

Поэтому в пятом параграфе проводится семантический анализ ключевого слова судьба. Отмечается, что в древнеславянском языке слово судьба, производное от суд, употреблялось как синоним слова суд и означало определение суда, сам суд, а в церковнославянском языке - определение Всевышнего; постановление, закон. В современном русском языке А.Д. Шмелев рассматривает два основных значения слова судьба: 1) события чьей-либо жшни', 2) таинственная сила, определяющая события чьей-либо жизни.

В произведениях И. С. Шмелева можно выделить две группы контекстов, в которых слово судьба употребляется в значении «таинственная сила, определяющая события чьей-либо жизни». В контекстах первой группы, отражающих склонность русских к фатализму, покорности и суеверию (неагентивность, по определению А. Вежбицкой), эта таинственная сила мыслится как нечто враждебное по отношению к человеку, чего люди боятся и чего невозможно избежать, ибо так «на роду написано».

В контекстах второй группы под судьбой подразумевается участь, предназначенная человеку от Бога, причем само слово судьба намеренно заменяется такими словами, как Промысл и воля Божия. В прозе Шмелева слово Промысл употребляется в трех основных значениях: а) «Божий досмотр», «Божий глаз», осуществляющий заботу о человеке и заменяющий всякий человеческий дозор; б)«особая бухгалтерия», не поддающаяся объяснениям человеческого разума; в) «скрытый смысл творящейся жизни», «особая, неземная логика», не совпадающая с нашей житейской логикой. Сопоставление контекстов первой и второй группы позволяет сделать следующие выводы: 1) Если судьба в значении предопределения («что кому на роду написано») в большинстве случаев враждебна по отношению к человеку, то судьба в значении Промысла Божия - это проявление Божественной любви к человеку. 2) Если главной точкой отсчета в контекстах первой группы является вера в предопределение - так на роду написано и от судьбы не уйдешь и понятие судьба приближается в них к понятиям

фатум и рок, подчеркивающим полную несвободу человека, то для контекстов второй группы характерна иная основополагающая мысль: «все усчитано, все ведется, все предусмотрено Богом», у Которого всё - благо.

Особо подчеркивается, что в творчестве писателя тема Промысла рассматривается не только применительно к частной жизни человека - она раскрывается также и на историческом уровне в двух основных аспектах: 1) наказание русского народа за грехи; 2) искупление греха через страдание и покаяние (Няня из Москвы; Куликово Поле). При этом И.О. Шмелев акцентирует внимание на той внутренней свободе взглядов, с которой многие русские люди оценивают все происходящее с ними.

Описание ключевого слова судьба обнаруживает, что самым главным «показателем» религиозности человека, его веры в Бога является вера в Промысл Божий - в высшую закономерность, оправданность тварного мира, наполненность его высшим смыслом. В этом заключается суть христианского понимания судьбы. Таким образом, выявляется взаимосвязь слов вера и судьба.

В заключении обобщаются результаты анализа и намечаются перспективы дальнейшего исследования русского характера.

Методом статистического наблюдения выявлена частотность употребления девяти ключевых слов в семи произведениях И.С. Шмелева, свидетельствующая о значимости для русской культуры и русского языкового сознания понятий, заключенных в этих словах. Общее количество словоупотреблений составляет: душа - 195, сердце - 89, дух - 75, вера - 45, жалость - Ъ9,родина - 39, правда - 28, совесть - 13, судьба - 13.

Сопоставление характеристик русского национального характера, проведенное в исследовании, показало, что концепция И. С. Шмелева во всех своих основных чертах совпадает с концепциями русских философов - основателей научно-культурного и религиозного течения «русская идея». Выработанная писателем концепция подразумевает следующие свойства-характеристики, которые, несомненно, принадлежат не каждому русскому человеку и, тем не менее, составляют понятие русскости: 1) религиозность; 2) стремление к абсолютному, сверхземному добру, определяющее «парящий характер русской души»; 3) иррациональность; 4) способность к высшим формам опыта; 5) редко-душевный склад, подразумевающий: глубину и нежность русской души; «вглядывание в себя и во всё»; тягу к чистоте и красоте; открытость, доверчивость, «простоту приятия»; жажду подвига; 6) русскую духовность, связанную непосредственно с самобытным явлением народно-церковной жизни —русским старчеством; 7) неистощимый духовно-нравственный потенциал; способность не падать духом; «сильное бытие»; 8) неутолимую жажду правды; веру в то, что «поруганная Правда должна восторжествовать над злом»; 9) ясность совести, готовность признать свою вину и стать выше самолюбивого оправдания; 10) соборность; 11) русскую жалостливость, доброту и ласко-

вость; 12) русскую широту и щедрость; 13) универсализм / всечеловеч-ность русской души; 14) любовь к родной земле; 15) русскую талантливость, создавшую высокую духовную культуру; самобытность; 16) веру в Промысл Божий, сопрягаемую с внутренней свободой и способностью русских постигать смысл событий «внутренно, сердцем чутким».

Семантический анализ ключевых слов показал также, что отличительной чертой русского характера является поляризованность. В своем отношении к характеру русского народа И. С. Шмелев принадлежит к числу исследователей, полагавших, что отрицательные свойства этого характера представляют собой не основную его природу: они возникают как оборотная сторона положительных качеств, столь ценных, что они перевешивают недостатки.

Описание девяти ключевых слов позволило установить, что, несмотря на многие существенные изменения, которые претерпела русская мен-тальность, высшие положительные свойства русской души остаются неизменными. Это все та же вера, которая в годину бедствий просыпалась даже в «обезвоженных» русских людях - «вера в себя, в свое, в Правду святого Слова». Это все то же <<русское хотенье, исконный наш инстинкт - быть, совершить данное нам в удел»\ это «русский дух», нечто стихийное, никем еще не осознанное, - всё то, что хранило и сохранило Россию.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1. Спасская Е.К. Концепт вера и русский национальный характер в прозе И.С.Шмелева М., 2004,- 29 с. - Деп. в ИНИОН РАН 08.12.2004, № 58992.

2. Спасская Е.К. Отражение русской ментальности в слове. Концепт правда в прозе И.С.Шмелева // Актуальные проблемы коммуникации и культуры - 2: Сборник научных трудов. - Пятигорск: Изд-во ПГЛУ, 2005. -С. 395-402.

3. Спасская Е.К. Лексема сердце как отражение русской души в прозе И.С.Шмелева // Лингвистика и поэтика: Сборник научных статей. - М.: Изд-во МПГУ, 2005. -С. 179-188.

4. Спасская Е.К. Отражение русской ментальности в слове. Концепт совесть в прозе И.С.Шмелева // Вестник РУДН. Серия: Лингвистика -2005. - №1(7) - (в печати).

Спасская Елена Кирилловна (Россия) Ключевые слова как отражение русского национального характера (на материале прозы И.С. Шмелева)

Диссертационное исследование посвящено комплексному описанию русского национального характера по ключевым словам русской культуры. Материалом исследования стала проза И.С.Шмелева - писателя русского зарубежья. В результате семантического анализа ключевых слов установлено ведущее ключевое слово русской культуры, определяющее русский характер в его основных чертах; выявлены доминантные черты русской национальной личности.

Результаты исследования могут быть использованы при проведении спецкурсов и семинаров, посвященных проблемам русской ментальности и ее отражению в слове, а также в практике составления словарей и преподавания русского языка как иностранного.

Spasskaya Elena Kirillovna (Russia) Key words as a reflection of the Russian national character (based on I.S.Shmelev's prose)

The thesis is devoted to the complex description of the Russian national character by key words of the Russian culture. As a material of research the works of I.S.Shmelev, a writer of the Russian emigration, have been served.

The semantic analysis of key words has resulted in determining the leading key word of the Russian culture which defines the Russian national character in its basic features. Besides, there have been revealed dominant features of the Russian national personality.

The results achieved in research can be used in conducting special courses and special seminars devoted to the problems of the Russian mentality and its reflection in the word. They can be also used in the practice of compiling dictionaries and teaching the Russian language as a foreign one.

Подписано в печать^ $ 0 £л>£ Формат 60x84/16. Тиражей? экз. Усл. печ. л. /-«¿Г. Заказ &

Типография Издательства РУДН 117923, ГСП-1, г. Москва, ул. Орджоникидзе, д. 3

»132 5 t

РНБ Русский фонд

2006-4 8500

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Спасская, Елена Кирилловна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ПРЕДПОСЫЛКИ ОПИСАНИЯ ЯЗЫКОВОЙ КАРТИНЫ МИРА И РУССКОГО

НАЦИОНАЛЬНОГО ХАРАКТЕРА.

§1. К вопросу о методике выявления ключевых слов культуры.

§2. Русский характер в философском и лингвистическом освещении.

ГЛАВА 2. ОБОЗНАЧЕНИЯ ВНУТРЕННИХ ЦЕНТРОВ

ДУХОВНОЙ ЖИЗНИ ЧЕЛОВЕКА.

§1.Дуиш — обозначение средоточия внутреннего мира человека.

§2. Сердце — обозначение органа высшего познания.

§З.Дух- обозначение бессмертной силы, всегда пребывающей в человеке.

ВЫВОДЫ.

ГЛАВА 3. ВЕРА КАК ВЕДУЩЕЕ КЛЮЧЕВОЕ СЛОВО

РУССКОЙ КУЛЬТУРЫ.

§1. Вера в художественно-философском мире И. С. Шмелева.

§2. Народ и интеллигенция сквозь призму веры в художественно-философском мире И. С. Шмелева.

ВЫВОДЫ.

ГЛАВА 4. КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА, ОБУСЛОВЛЕННЫЕ

КОНЦЕПТОМ ВЕРА.

§1. Правда-потто, и /фавда-справедливость.

§2. Совесть и русское представление об идеале.

§3. Жалость и добрый характер русской культуры.

§4. Родина как национальный идеал русских.

§5. Судьба как таинственная сила, определяющая события человеческой жизни.

ВЫВОДЫ.

Введение диссертации2005 год, автореферат по филологии, Спасская, Елена Кирилловна

В свое время Ф.М. Достоевский, «мудрый вскрыватель недр - потемок и провалов в человеке. яркий изобразитель всечеловечности русской сущности», второй после А. С. Пушкина «национальный гений» (Шмелев И.С., 1998, с. 206) замечал: «Знание России у нас увеличилось, но чутье понизилось (то есть понимание души русского человека и его религии); впрочем, и теперь Европа нам вдвое, даже вдесятеро, известнее, чем Россия» (Цит. по: Храповицкий, 1999, с. 55). Это высказывание Ф. М. Достоевского можно сопоставить с утверждением А. С. Пушкина: «Россия слишком мало известна русским («О народном воспитании»).

Бесспорный факт, что русский национальный характер, совмещающий в себе весьма противоположные свойства, как в прошлом, так и настоящем вызывает большой интерес и является объектом исследований, проводимых в рамках различных наук: этносоциологии (Сорокин П.А. «Основные черты русской нации в двадцатом столетии» [1990]; «Русские: Этносоциологические очерки» [1992]); этнопсихологии (Ковалевский П.И. «Психология русской нации» [1915]); философии (труды философов русского послеоктябрьского Зарубежья: Лосский Н.О. «Характер русского народа» [1957], «Русская идея» [1992], [2004]; Российская ментальность (материалы «круглого стола» [1994]); культурологии (Лихачев Д.С. «Заметки о русском» [1984], Бороноев А.О., Смирнов П.И. «Россия и русские: Характер народа и судьбы страны» [1992]).

Однако, несмотря на многочисленные исследования, русский характер и по сей день оказывается весьма трудным предметом для историка культуры, как замечает Ю.С. Степанов, поскольку не может быть установлено полной преемственности в стереотипах поведения (Степанов, 2004, с.57).

Известно, что объективной базой при изучении ментальности, выявлении в ней уникального, является язык, особенно его лексический состав, отражающий характер и мировоззрение народа. (Сравним с утверждениями Э. Сепира:

Язык - символическое руководство к пониманию культуры»; «лексика - очень чувствительный показатель культуры народа» [Сепир, 1993, с. 243]).

В каждом естественном языке существуют так называемые ключевые слова - слова, «особенно важные и показательные для отдельно взятой культуры» (Вежбицка, 1999, с. 282). Являясь коренными словами того или иного языка, ключевые слова и воплощенные в них концепты (понятия, образы, символы) отражают различные культурные идеалы, национальный характер и национальные идеи. Они сохраняют в своем значении опыт народа, его нравственную позицию, его, как принято говорить, менталитет (Колесов, 1999, с 112).

Как замечает В.В. Колесов, понятие ментальность, или менталитету этимологически связанное с латинским словом mens, mentis («мышление; образ мыслей; душевный склад», даже «сознание» или «совесть»), постоянно расширяло свой смысл в соответствии с исходными значениями латинского слова, постепенно насыщаясь символическими значениями (Там же, 1999, с. 138). Согласно определению исследователя, положенному в основу диссертационной работы, под ментальпостью следует понимать «миросозерцание в категориях и формах родного языка, соединяющее в процессе познания интеллектуальные, духовные и волевые качества национального характера в типичных его проявлениях» (Там же, 1999, с. 81).

Уникальным в своем роде материалом для изучения русской ментально-сти является творчество И. С. Шмелева, писателя Русского Зарубежья, который вошел в историю русской литературы как художник национальной идеи, или «бытописатель русского национального акта» (Ильин, 1991, с. 138).

Иван Сергеевич Шмелев (18731 — 1950) родился и вырос в православной купеческой семье, где свято чтили религиозные праздники, строго соблюдали посты, читали духовные книги, ежегодно ходили на богомолье в Троице-Сергиеву Лавру. Известно, что его предки принадлежали в XVII веке к московским старообрядческим кругам и славились как знатоки веры и начетчики

1 Приводится общепринятая дата рождения. В новонайденном письме к Раисе Гавриловне Земмеринг от 22 октября 1941 г. И.С. Шмелев называет годом своего рождения 1887.

Священного Писания. Они участвовали в тогдашних раскольничьих прениях и стойко боролись за свою правую веру.

Под влиянием народного мира, с которым И. С. Шмелев тесно соприкоснулся еще в детстве, в доме своего отца, московского подрядчика строительных работ, сформировалось его мировоззрение, сложился он как писатель.

Замоскворецкий двор Шмелевых, куда каждую весну со всех губерний центральной России стекались по найму сотни рабочих - строителей и ремесленников, со своими обычаями, сказками, преданиями, песнями, красочно богатым языком, по собственному признанию писателя, явился для него «первой школой жизни — самой важной и мудрой». «Здесь получались тысячи толчков для мысли. И все то, что теплого бьется в душе, что заставляет жалеть и негодовать, думать и чувствовать, я получил от сотен простых людей с мозолистыми руками и добрыми для меня, ребенка, глазами», — писал И. С. Шмелев в «Автобиографии» (Шмелев, 2000, с. 501).

Неудивительно поэтому, что творчество писателя своими корнями глубоко уходит в русскую национальную культуру, пронизанную токами православного сознания.

Несмотря на то что большую часть своей зрелой писательской жизни И.С. Шмелев провел в эмиграции, создавая здесь свои вершинные произведения, он всегда оставался «певцом России» и русской самобытности.

Необходимо подчеркнуть, что в русской литературе И. С. Шмелев является одним из немногих писателей, обладающих цельным православным мировоззрением, о чем свидетельствует, например, тот факт, что в среде русских эмигрантов томики «Лета Господня» и «Богомолья», автобиографической дилогии писателя, лежали на ночных столиках вместе с молитвословом и Евангелием, как прежде лежали «Жития», составленные Димитрием Ростовским (Карташёв, 1950, с. 157).

Прямым преемником Достоевского, отобразившим с огромной художественной силой своеобразие русской души и исходящий из нее «молитвенный свет», называл Ивана Шмелева его друг, известный русский религиозный философ и публицист Иван Александрович Ильин.

Шмелев столь русский - и только русский, - что, как писатель и как человек, он может в этом быть сближаем разве с Сергеем Тимофеевичем Аксаковым, - та же крепость, напевная чара и первородность языка, и та же способность остро видеть и четко чувствовать лишь русское, в природе ли, в душе ли человека», — говорил о нем другой представитель Русского Зарубежья, поэт и переводчик К. Д. Бальмонт (Цит. по: Шмелев, 2000, с. 518).

Образ автора" пронизывает собою весь строй художественных произведений, созданных И. С. Шмелевым, сказываясь в «принципах группировки, отбора "предметов", способах изображения лиц» (Виноградов В. В., 1959, с. 140), являясь тем композиционно-стилевым стержнем, который организует целостность структуры художественного произведения.

Что такое Россия и русский человек?» - вот один из главных вопросов, постижению и осмыслению которого, по мнению А. П. Черникова (Черников, 1996), ведущего современного исследователя прозы И. С. Шмелева, посвящено все творчество писателя, выработавшего в результате свою концепцию русско-сти, составившую предмет нашего изучения.

Актуальность диссертационного исследования определяется тем, что описание русского национального характера, совмещающего в себе весьма противоположные свойства, проводится в нем в тесной взаимосвязи языка и культуры, выражающейся через языковую личность - абстрактную русскую и конкретную русскую - личность философа и писателя И.С.Шмелёва. Описание ключевых слов позволяет получить о русском характере сведения, которые становятся результатом лингвистического анализа, а не его исходной предпосылкой.

- осветить вопрос о методике выявления ключевых слов русской культуры;

- рассмотреть известные концепции русского национального характера;

- установить ведущие ключевые слова / ведущее ключевое слово русской культуры;

- сопоставить концепцию русского национального характера, выработанную И.С. Шмелевым, с результатами других исследований.

Материалом исследования послужили художественные и публицистические произведения И.С. Шмелева как дореволюционного, так и послереволюционного, точнее, эмигрантского периода, когда талант прозаика достиг вершины своего развития. Это повести «Человек из ресторана» (1911), «Росстани» (1913), «Неупиваемая Чаша» (1918), «Куликово Поле» (1947), «Заметы не писателя» (1949), очерк «Старый Валаам» (1935), автобиографическая дилогия «Лето Господне» (1927-1931, 1934-1944) и «Богомолье» (1931), роман «Няня из Москвы» (1937), рассказы «Свет Разума» (1926), «Глас в нощи» (1935), «Свет вечный» (1937), а также публицистические статьи, вошедшие в сборник «Душа России».

Объектом исследования стали контексты употребления ключевых слов, выделяемые в прозе И.С.Шмелева.

Теоретико-методологической базой диссертационной работы явились:

- исследования современных лингвистов, посвященные проблемам русской ментальности и ее отражению в слове, описывающие русский национальный характер в тесной взаимосвязи (парадигмах) языка и культуры: это работа В. В. Воробьева «Лингвокультурологическая парадигма личности» [1996]; книги Анны Вежбицкой «Язык. Культура. Познание» [1997], «Семантические универсалии и описание языков» [1999]; книга В. В. Колесова «Жизнь происходит от слова» [1999]; труд Ю.С. Степанова «Константы: Словарь русской культуры» [2004].

- работы современных лингвистов, посвященные проблемам исследования русской языковой картины мира, её национальной специфики: это исследование Ю.Н. Караулова «Русский язык и языковая личность» [1987]; труды Сектора теоретической семантики Института русского языка им. В. В. Виноградова, в частности созданный под руководством Ю. Д. Апресяна «Новый объяснительный словарь синонимов русского языка» [НОСС, 1999]; исследование Т.В. Булыгиной, А.Д. Шмелева « Языковая концептуализация мира (на материале русской грамматики»); книга Е. В. Урысон «Проблемы исследования языковой картины мира» [2003];

- исследования в русле направления, развиваемого Н. Д. Арутюновой. (Лингвистический анализ языка (ЛАЯ) 1991,1994, 1995,1999,2000);

- работы русских философов - основателей научно-культурного и религиозного течения «русская идея»: B.C. Соловьева, Н. А. Бердяева, И. А. Ильина, Н. О. Лосского, С. Л. Франка, Б.П. Вышеславцева, Л.П. Карсавина;

- публицистика Ф. М. Достоевского, освещающая проблему русского национального характера;

- культурологическая литература, в частности труды академика Д. С. Лихачева и др.

- работы современных исследователей творчества И. С. Шмелева: диссертационные исследования М. М. Дунаева «Своеобразие реализма

И.С.Шмелева. Творчество 1894-1918 годов», А.П.Черникова «Проза И. С. Шмелева: концепция мира и человека», Л. Е. Зайцевой «Религиозные мотивы в позднем творчестве И.С.Шмелева (1927 - 1947 гг.)», Т. А. Тая новой «Творчество Ивана Шмелева как феномен религиозного типа художественного сознания в русской литературе первой трети XX века».

Научная новизна исследования состоит в том, что в нем впервые на материале прозы И.С. Шмелева проводится лингвистическое описание русского национального характера по ключевым словам духовной сферы русской культуры.

Теоретическая и практическая значимость исследования обусловлены, во-первых, его вкладом в разработку теории языковой личности, более того, национально идентичной языковой личности — русской; во-вторых, в разработке филологического метода описания ключевых слов в философско-литературном контексте и в привлечении нового художественного и языкового материала.

Полученные результаты могут быть использованы в лекционных курсах по лингвокультурологии, при проведении спецкурсов и семинаров, посвященных проблемам русской ментальности и ее отражению в слове, а также в практике составления словарей и преподавания русского языка как иностранного.

Положения, выносимые на защиту:

- доминантой русской культуры с точки зрения частотности употребления является ключевое слово душа;

- поляризованность русского характера не означает поляризованности русской культуры, в основе которой заложены глубокие нравственные корни, обусловленные её христианским происхождением;

Апробация работы. Основные положения диссертации излагались и обсуждались на заседании кафедры общего и русского языкознания Российского университета дружбы народов, а также на II Межвузовской научной конференции молодых ученых и студентов «Актуальные проблемы филологии» (РУДН, 2001).

Содержание работы нашло отражение в 4-х публикациях.

Струнггура работы определяется целями и задачами исследования. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, списка использованной литературы (131 название) и текстов-источников (30 названий).

Заключение научной работыдиссертация на тему "Ключевые слова как отражение русского национального характера"

ВЫВОДЫ

Описание ключевых слов правда— совесть— жалость— родина — судьба, взаимодействующих друг с другом, подтвердило их обусловленность концептом вера. Как и обозначения внутренних центров духовной жизни человека, эти слова-концепты отражают общие черты русского национального характера и черты, особым образом связанные с тем или иным концептом.

Полученные результаты представлены в следующей таблице.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Проведенное описание девяти ключевых слов на материале прозы И. С. Шмелева позволило установить, что ведущим ключевым словом русской культуры является вера, а первичной чертой русской ментальности — религиозность. Вера определяет русский национальный характер в его основных чертах.

Предпринятое исследование продемонстрировало неразрывную связь Православия и русской культуры, установив, что глубокие нравственные корни, лежащие в основе русской культуры, обусловлены ее христианским происхождением. Оно подтвердило также, что коренной русский ум, лежащий в основе русского быта, плотно спаян с Православием, под влиянием которого он сложился и воспитался, на что в свое время указывали И. В. Киреевский и Ф. М. Достоевский.

Анализ семи произведений И. С. Шмелева с точки зрения частотности употребления ключевых слов показал, что самая высокая частотность приходится на слово душа, рассматриваемое по этому показателю как доминанта русской культуры. Что касается всех остальных ключевых слов, то частотность их употребления во многом зависит от тематики произведения. Общее количество употреблений ключевых слов составляет: душа— 195, сердце— 89, дух — 75, вера— 45, жалость — 39, родина— 39, правда— 28, совесть — 13, судьба— 13.

Стало очевидно, что, взаимодействуя друг с другом, ключевые слова выстраиваются в особую культурологическую парадигму, в которой упоминание одного звена вызывает представление о другом звене.

Механизм» взаимодействия ключевых слов представляет собой следующее: душа— "зеркало cyufecmea" (первое звено в цепочке концептов) — сопрягается со словами сердце и дух. Все вместе они рассматриваются как центры духовной жизни человека. Общим семантическим значением слов душа и сердце является значение "невидимый орган чувств и предчувствий, находящийся где-то в груди человека". В отличие от души — органа внутренней жизни человека, — сердце мыслится как орган чувств как таковой. Более того, оно концептуализируется как центр нравственной, мыслительной и религиозной жизни человека. Сердце является вместилищем (домом) веры. Вера же в свою очередь рассматривается как "видение сердца". Она самым тесным образом связана с простотой и бесхитростностью сердца.

Общим семантическим значением слов душа и дух является значение "носитель жизни человека". В отличие от души — средоточия (вместилища) внутреннего мира человека, — дух мыслится как «живая, бессмертная сила, нечто свободное, безмерное, невидимое, но всегда пребывающее в человеке; как частичка святого в человеке». Характеризуя душу человека как «Господний сосуд», И. С. Шмелев высказывает тем самым мысль, что душа является вместилищем духа — силы, от Бога исходящей. Из произведений И. С. Шмелева следует, что дух как сила, крепость и богатство русской души теснейшим образом связан с религиозностью русского народа, с его православной верой — источником духовной силы русских. Стихии, или начала, веры насаждены в духе человека. Поэтому вера в свою очередь рассматривается как способность духа. Кроме того, вера характеризуется как «око души». «Она [вера] душу вводит в бессмертие, в силу духовную». Таким образом, ключевые слова душа — сердце — дух подводят нас к центральному слову парадигмы, каким является вера. Занимая центральное положение в цепочке ключевых слов, вера сопрягается, с одной стороны, с душой — сердцем — духом, с другой стороны, обуславливает такие слова, как правда — совесть — жалость — родина — судьба. Именно вера определяет идеалистический характер русской культуры, являясь основанием всякого добра, правды, истины и красоты в душе человека.

Говоря о «неутолимой жажде Правды» как об исключительной черте русского народа, И. С. Шмелев подразумевает религиозно-нравственную, или Высшую Правду, «с верою в которую православный народ не может расстаться почти физически», «чувствуя в ней незаменимую основу жизни, как свет и воздух». Следуя за мыслями писателя, подчеркивающего «неутолимое русское стремление строить жизнь с Богом и по-Божьи», мы приходим к выводу, что для русской ментальности правда-истина, или Высшая Правда, важнее земной правды-справедливости.

Будучи типично русским концептом, правда отражает две характерные для русской культуры идеи, противопоставленные друг другу. С одной стороны, это идея «режущей правды», свидетельствующая о том, что русская культура «поощряет прямые суждения», выявляющая связь таких понятий, как правда — совесть (правда — это то, что кричит в человеке; совесть — это прирожденная правда, в различной степени развития). С другой стороны — это идея «ложь во спасение», свидетельствующая о том, что русская культура извиняет и оправдывает ложь как неизбежную уступку жизненным обстоятельствам, выявляющая связь таких понятий, как правда — жалость {«Няню не забывай, она правильнее нас, всех жалела»; «Грех на душу взяла, неправду сказала, её бы не тревожить»).

Апофеозом идеи «режущей правды» в прозе И. С. Шмелева, как и в русской культуре в целом, являются юродивые, которых В. О. Ключевский называл «ходячей мирской совестью».

Русский концепт совесть резко противопоставлен концепту сознание, несмотря на то что эти слова являются этимологическими дублетами. Русский человек представляет совесть как некое существо внутри человека, как единственного авторитетного наставника, отождествляя совесть с Богом. Как особая «компонента», введенная во внутренний «состав» человека христианством, совесть является «знаком присутствия Бога в человеке». Освобождение многих людей от совести происходит одновременно с их освобождением от веры. Однако в русском народном сознании, не искаженном безверием, торжествует идея совести. Тем самым обнаруживается тесная взаимосвязь совести и веры, более того, обусловленность концепта совесть концептом вера.

Взаимосвязь веры и жалости выявляется из слов «добрые люди имеют внутри себя силу от Господа», свидетельствующих о том, что силу любить и сострадать человек черпает в религии. «Добрый», «человеколюбивый» характер русской культуры («Всякого человека — жалеть надо») вытекает непосредственно из ее христианского происхождения («Она пошла от Христова Слова, чрез волю Владимира Святого, призвавшего нас Крестом. Вот закваска, поднявшая "русский духовный хлеб"»). Доброта, свойственная русской культуре в целом (доброта как синоним жалости), питает другую черту русской ментальности — любовь к родной земле. Связь понятий, заключенных в словах доброта и родина, выявляется из следующих двух выражений: «Добрые-то все родные», — говорит русская няня, из слов которой можно заключить, что добрые люди имеют какое-то общее начало. Сопоставив слова Дарьи Степановны Си-ницыной со словами Скороходова «Добрые люди имеют внутри себя силу от Господа», мы приходим к выводу, что этим общим началом является вера в Бога.

Взаимосвязь веры и родины выражается в том, что любовь к родине, духовная связь с ней рассматривается И. С. Шмелевым как чувство религиозное («Это — религия, духовная связь с родиной»). Тема исторического пути России самым тесным образом связана в прозе писателя с понятием Промысла — с верой в то, что «каждый народ имеет свои пути, указанные ему Судьбою, Смыслом истории, Богом». Из этого следует, что понятие Промысла, в свою очередь, тесно связано с понятием судьба. Это заключительное ключевое слово в цепочке концептов обнаруживает, что самым главным «показателем» религиозности человека, его веры в Бога является вера в Промысл Божий — в то, что «всё усчитано, всё ведется, всё предусмотрено Богом». В этом заключается суть христианского понимания судьбы. Таким образом, выявляется взаимосвязь слов вера и судьба.

Взаимодействуя друг с другом, ключевые слова отражают взаимосвязанные между собой черты русского национального характера, обусловленные во многом его первичной чертой — религиозностью.

Концепция русского национального характера, выработанная И. С. Шмелевым, подразумевает следующие свойства-характеристики:

1. Религиозность, понимаемую как связь души человеческой с Богом; как осознание над собой Высшей Правды и покрова Божия.

2. Стремление к абсолютному, сверхземному добру, определяющее «парящий характер русской души».

3. Иррациональность, проявляющуюся в недоверии к логическому мышлению, человеческому знанию, «тирании разума».

4. Способность к высшим формам опыта.

5. Редко-душевный склад, подразумевающий: глубину и нежность русской души; «вглядывание в себя и во всё»; тягу к чистоте и красоте; открытость, доверчивость, «простоту приятия»; жажду подвига.

6. Русскую духовность, связанную непосредственно с самобытным явлением народно-церковной жизни — русским старчеством.

7. Неистощимый духовно-нравственный потенциал; способность не падать духом; «сильное бытие».

8. Неутолимую жажду правды; веру в то, что «поруганная Правда должна восторжествовать над злом».

9. Ясность совести, готовность признать свою вину и стать выше самолюбивого оправдания.

10. Соборность.

11. Русскую жалостливость, доброту и ласковость.

12. Русскую широту и щедрость.

13. Универсализм / всечеловечность русской души.

14. Любовь к родной земле.

15. Русскую талантливость, создавшую высокую духовную культуру; самобытность.

16. Веру в Промысл Божий, сопрягаемую с внутренней свободой и способностью русских постигать смысл событий «внутренно, сердцем чутким».

Семантический анализ ключевых слов показал также, что отличительной чертой русского характера является поляризованность, выражающаяся в том, что в русском характере странным образом совмещаются совершенно противоположные черты: религиозность и воинствующий атеизм; страстность и духовное, религиозное преображение этой страстности; доброта, идущая больше из сердца, чем из головы, и невероятная жестокость; жалостливость и склонность к осуждению; широта, обилие, сочетающиеся с расточительностью, отсутствием меры; знание своей почвы, неразрывная связь с прошлым, «гробами предков» как национальный идеал русских и неуважение к своему историческому прошлому, склонность к самооплеванию, преклонение перед Европой; вера в Промысл Божий, выражающаяся прежде всего в уверенности в высшей закономерности, оправданности тварного мира, наполненности его высшим смыслом, и склонность к фатализму, суеверию. Под поляризованностью русского характера подразумеваются также «изломы русской души», в частности грех пьянства и «неустроенная русская совесть».

В своем отношении к характеру русского народа И. С. Шмелев принадлежит к числу исследователей, полагавших, что отрицательные свойства этого характера представляют собой не основную его природу: они возникают как оборотная сторона положительных качеств, столь ценных, что они перевешивают недостатки. Поляризованность русского характера не означает поляризо-ванности русской культуры, в основе которой заложены глубокие нравственные корни.

Семантический анализ ключевых слов выявил существенные изменения, которые претерпела русская ментальность, особенно в послереволюционный период, о чем повествует И. С. Шмелев в своих произведениях, охватывающих большой отрезок времени. Прежде всего, это утрата религиозной веры, сопровождаемая появлением «духовных босяков, лишенных корней национального культа и национальной чести»; ослаблением «слуха к голосу своего "надсмотрщика " — совести»; потерей «навыков к благородству, долгу, любви, даже к простой жаюсти». Все эти прекрасные движения души превращаются в «отработанный, мятый пар»; русский человек беднеет душевно. Описание изменений в русской ментальности, происходивших одновременно с освобождением от веры, позволяет нам сделать вывод, что характер русского народа находится в прямой зависимости от православной веры: теряя веру, русский человек теряет и свои русские свойства.

Говоря об «обезвоженных» русских людях, И. С. Шмелев заставляет нас вспомнить слова русского философа и публициста И. А. Ильина о человеке «нового европейского уклада души», который «всё более отчуждается от вечных истин христианства. привыкает "обходиться без них", религиозно мертвеет, умственно вырождается и идет навстречу невиданному еще в истории человечества культурному кризису».

Однако, несмотря на многие существенные изменения, которые претерпела русская ментальность, высшие положительные свойства русской души остаются неизменными. Это все та же вера, которая в годину бедствий просыпалась даже в «обезбоженных» русских людях — «вера в себя, в свое, в Правду святого Слова». Это все то же «русское хотенье, исконный наш инстинкт — быть, совершить данное нам в удел»; это «русский дух», нечто стихийное, никем еще не осознанное, — всё то, что хранило и сохранило Россию.

О русской душе не нужно судить только по событиям и настроениям последних лет, — замечал исследователь русского национального характера протоиерей Сергий Четвериков, имея в виду послереволюционное и советское время. — О ней надо судить по всему историческому прошлому русского народа" (Четвериков, 1998, с. 20).

Думается, что именно этим можно объяснить ту веру в Россию и ее народ, которая отличала многих выдающихся деятелей русской культуры, художников слова, к которым, несомненно, принадлежит И. С. Шмелев.

Завершая описание русского национального характера по ключевым словам русской-культуры на материале прозы И.С. Шмелева, мы полагаем, что продолжением нашего исследования может стать анализ художественно-изобразительных средств языка писателя. Это позволит ярче раскрыть такие черты русского характера, как высокую и разностороннюю одаренность, теоретический и практический ум, творческую легкость, склонность к игре и всякого рода импровизации, искусство прожигать быт смехом и побеждать страдания юмором, и потому послужит опровержением точки зрения Н.А. Бердяева, что «русские почти не умеют радоваться» и что у русских нет творческой игры сил (как следствие географического фактора).

Список научной литературыСпасская, Елена Кирилловна, диссертация по теме "Русский язык"

1. Арутюнова Н. Д. Введение// Логический анализ языка: Образ человека в культуре и языке. — М.: Индрик, 1999. — С. 3-10.

2. Арутюнова Н. Д. Истина и судьба// Понятие судьбы в контексте разных культур. — М.: Наука, 1994. — С. 302-316.

3. Арутюнова Н. Д. Истина и этика// Логический анализ языка: Истина и истинность в культуре и языке. — М.: Наука, 1995. — С. 7-23.

4. Арутюнова Н. Д. Истина: фон и коннотации // Логический анализ языка: Культурные концепты. —М.: Наука, 1991. — С. 21-30.

5. Арутюнова Н. Д. О стыде и совести// Логический анализ языка: Языки этики. — М.: Языки русской культуры, 2000. — С. 54-78.

6. Арутюнова НД. Понятие стыда и совести в текстах Достоевского// Логический анализ языка: Образ человека в культуре и языке.— М.: Индрик, 1999. —С. 320-345.

7. Арутюнова НД. Предложение и его смысл: Логико-семантические проблемы. — М.: Наука, 1976. — 383 с.

8. Архиепископ Лука Войно-Ясенецкий. Дух, душа, тело.— М.: Ихвис, 1995. —72 с. v.

9. Бороноев А. О., Смирнов П. И. Россия и русские: Характер народа и судьбы страны. — СПб.: Лениздат, 1992. — 144 с.

10. Бронская Л. И. Концепция личности в автобиографической прозе русского зарубежья первой половины XX века (И. С. Шмелев, Б. К. Зайцев, М. А. Осоргин). — Ставрополь: Изд-во Ставроп. ун-та, 2001. — 120 с.

11. Булыгина Т.В., Шмелев АД. Языковая концептуализация мира (на материале русской грамматики). — М.: Языки русской культуры, 1997. —576 с.

12. Вежбицка А. Семантические универсалии и описание языков. — М.: Языки русской культуры, 1999. — 780 с.

13. Вежбицка А. Судьба и предопределение// Путь. Международный философский журнал. — 1994. —№5. —С. 82-150.

14. Вежбицка А. Язык. Культура. Познание.— М.: Русские словари, 1997.—416 с.

15. Вейсман А. Д. Греческо-русский словарь. — М.: Греко-латинский кабинет Ю. А. Шичалина, 1991 (репринт V-ro издания 1899 г.). — 1370 с.

16. Вера, молитва, любовь: Сборник. Выпуск 1.— М.: Русский Духовный Центр, 1994. —160 с.

17. Виноградов В. В. О теории художественной речи.— М.: Высшая школа, 1971. —240 с.

18. Виноградов В. В. О языке художественной литературы. — М.: Гослитиздат, 1959. —654 с.

19. Волошин М.А. Лики творчества. — Л.: Наука. Ленингр. отде-ние, 1988.— 848 с.

20. Воробьев В.В. Лингвокультурологическая парадигма личности. — М.: Изд-во УМУ РУДН, 1996. — 170 с.

21. Вышеславг{ев Б. Чувство греха // Слово. — 1990. — № 12. — С. 53-59.

22. Гак В. Г. Истина и люди// Логический анализ языка. Истина и истинность в культуре и языке. — М.: Наука, 1995. — С. 24-35.

23. Гак В. Г, Судьба и мудрость// Понятие судьбы в контексте разных культур. — М.: Наука, 1994. —С. 198-206.

24. Гумбольдт В. Характер языка и характер народа// Гумбольдт Вильгельм фон. Язык и философия культуры/ Пер. с нем. М.: Прогресс, 1985. — 451 с.

25. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4-х т. — М.: Русский язык, 1998. — Т. 1 — 699 е., Т. 2 — 779 е., Т. 3 — 555 е., Т. 4 — 688 с.

26. Денисов Н.П. Лексика русского языка и принципы ее описания. — М.: Рус. яз., 1980.-252 с.

27. Дмитровская М.А. Мифопоэтические представления о связи души и дыхания у А. Платонова// Логический анализ языка: Образ человека в культуре языка. — М.: Индрик, 1999.— С. 346-355.

28. Дунаев М. М. Своеобразие реализма И. С. Шмелева. Творчество 1894-1918 годов.: Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук. — Д.: 1979. — 24 с.

29. Дунаев М.М. Преподобный Сергий и русская культура // Православная беседа. — 1992. — № 6-7. — С. 37—40.

30. Жантийом-Кутырин И. Мой дядя Ваня. — М.: Изд-во Сретенского мон-ря, 2001. —128 с.

31. Жданова Л. А., Ревзина О.Г. "Культурное слово" милосердие!7 Логический анализ языка: Культурные концепты . — М.: 1991.— С. 56-61.

32. Жития и жизнеописания новопрославленных святых и почитаемых подвижников благочестия Русской Православной Церкви: В 2-х т. — СПб.: Воскресение, 2002.

33. Жолковский А. К. Словарная статья "Судьба"//Жолковский А. К., Мельчук И. А. Толково-комбинаторный словарь русского языка. Опыты семантико-синтаксического описания русской лексики. — Вена, 1984. — С. 857-866.

34. Зайцев Б. К. День русской культуры <Вступительное слово на празднестве 12 июня в Трокадеро>// Защев Б. К. Собрание сочинений: В 5 т; Т. 7 (доп.). Святая Русь. —М.: Русская книга, 2000. — С. 354-356.

35. Зайцев Б.К. История русской души// Затлев Б.К. Собрание сочинений: В 5 т. Т. 7 (доп.). Святая Русь. — М.: Русская книга, 2000. — С. 349-353.

36. Зайцева JI.E. Религиозные мотивы в позднем творчестве И.С. Шмелева (1927— 1947 г.г.): Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук. — М.: МГУ им. М. В. Ломоносова, 1999. —29 с.

37. Зализняк А.А. О семантике щепетильности (обидно, совестно и неудобно на фоне русской языковой картины мира) // Логический анализ языка: Языки этики. — М.: Языки русской культуры, 2000.— С. 101-118.

38. Зализняк А.А., Левонтина И.Б. Отражение русского национального характера в лексике русского языка // Russian Linguistics, vol. 20. — 1996. — №2-3,-p. 237-246.

39. Игумения Арсения. Путь немечтательного делания. — М.: Правило веры, 1999, —552 с.

40. Ильин И. А. Основы христианской культуры // Ильин И. А. Одинокий художник. — М.: Искусство, 1993. — С. 292-336.

41. Ильин И.А. "Святая Русь". "Богомолье" Шмелева// Ильин И.А. Одинокий художник. — М.: Искусство, 1993. — С. 125-132.

42. Ильин И.А. О тьме и просветлении. Книга художественной критики: Бунин. Ремизов. Шмелев. — М.: Скифы, 1991.— 216 с.

43. Ильин И.А. Пророческое призвание Пушкина// Ильин И.А. Одинокий художник. — М: Искусство, 1993. — С. 40-69.

44. Ильин И.А. Россия в русской поэзии// Ильин И.А. Одинокий художник. — М.: Искусство, 1993, —С. 163-216.

45. Ильин И.А. Философия как духовное делание// Московский журнал. — 1993.—№7. —С. 33-41.

46. Казнина Е. Б. Концепт вера в диалогическом христианском дискурсе: Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук. — М.: 2004. — 16 с.

47. Караулов Ю. И. Русский язык и языковая личность. — М.: Наука, 1987. — 260 с.

48. Карсавин JJ. П. Восток, запад и русская идея // Русская идея: Сборник произведений русских мыслителей /Сост. Е. А. Васильев; Предисловие А. В. Гулыги. — М.: Айрис-пресс, 2004. — С. 318-351.

49. Карташов А. Певец Святой Руси (портрет И.С. Шмелева) // Возрождение -1950.-№10-С. 157-160.

50. Киреевский И. В. О характере просвещения Европы и о его отношении к просвещению России // Полное собрание сочинений И. В. Киреевского: В 2-х т. — М.: 1861. —Т. 2, С. 229-280.

51. Ковалевский П.И Психология русской нации. — Петроград, Отечественная типография, 1915. — 60 с.

52. Колесов В.В. "Жизнь происходит от слова."— СПб.: Златоуст, 1993.— 368 с.

53. Колесов В.В. Ментальные характеристики русского слова в языке и философской интуиции мира // Язык и этнический менталитет: Сб. научных трудов. Петрозаводск, 1955.-С. 13-24.

54. Колесов В.В. Отражение русского менталитета в слове// Человек в зеркале наук. JI.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1991. - С. 90-138

55. Левонтила И.Б. Словарная статья "Жалость"// Новый объяснительный словарь синонимов русского языка. Первый выпуск/ Под общим руководством акад. Ю.Д. Апресяна. — М.: Языки русской культуры, 1999.— С. 107-112.

56. Лихачев Д. С. Беден не тот, у кого мало, а тот, кому мало // Дружба народов. — 1988. — № 6 — С 220-224.

57. Лихачев Д. С. Заметки и наблюдения: Из записных книжек разных лет. — Л.: Сов. писатель. Ленингр. отд-ние, 1989. — 605 с.

58. Лихачев Д. С. Заметки о русском. — 2-е изд., доп. — М.: Сов. Россия, 1984. —62 с.

59. Лихачев Д. С. Земля родная: Книга для учащихся. — М.: Просвещение, 1983. —256 с.

60. Лихачев Д. С. Книга беспокойств: Воспоминания, статьи, беседы.— М.: Новости, 1991. —526 с.

61. Лихачев Д. С. Концептосфера русского языка // Известия АН, Сер. лит. и яз., Т. 52. — 1993. —№ 1. — С. 3-10.

62. Лихачев Д. С. Письма о добром: 46 писем к молодым читателям. — СПб.: Блиц, 1999. —189 с.

63. Лихачев Д. С. Русская культура в современном мире// Новый мир.— 1991. —№ 1, — С. 3-9.

64. Логический анализ языка: Образ человека в культуре и языке. — М.: Инд-рик, 1999. — 424 с.

65. Лосев А. Ф. История античной философии в конспективном изложении. — М.: Мысль, 1989. — 204 с.

66. Лосев А. Ф. Очерки античного символизма и мифологии. — М.: Мысль, 1993. —959 с.

67. Лосев А. Ф. Признавая абсолютную истину // Студенческий меридиан. — 1991. — №10. — С. 27-31.

68. Лосский НО. Характер русского народа. Книга вторая.— М., 1990 (репринтное воспроизведение издания 1957 г.).— 96 с.

69. Лосский Н.О. Характер русского народа. Книга первая. — М.: Ключ, 1990 (репринтное воспроизведение издания 1957 г.).— 64 с.

70. Михайлов М. Н. К вопросу о методике выявления культурно-значимых концептов // Русский язык: исторические судьбы и современность: II Международный конгресс исследователей русского языка: Труды и материалы.— М.: Изд-во МГУ, 2004. — С. 130-131.

71. Никитина С. Е. Концепт судьбы в русском народном сознании (на материале устно-поэтических текстов) // Понятие судьбы в контексте разных культур. — М.: Наука, 1994. — С. 130-136.

72. Никитина С. Е. Представления об истине в русских конфессиональных культурах // Логический анализ языка: Истина и истинность в культуре и языке. —М.: 1995. —С. 85-92.

73. Никитина С. Е. Сердце и душа фольклорного человека // Логический анализ языка: Образ человека в культуре и языке. М.: Индрик, 1999. -С. 26-37.

74. Новиков Л А., Преображенский С.Ю. Ключевые слова и идейно-эстетическая структура произведения// Язык русской поэзии XX века: Сб.научных трудов. М., 1989. - С. 33-39.

75. Новый объяснительный словарь синонимов русского языка. Первый выпуск// Под общим руководством акад. Ю.Д. Апресяна. — М.: Языки русской культуры, 1999.— 552 с.

76. Ожегов С.И. Словарь русского языка. — М.: Русский язык, 1982. — 816с.

77. Перевознжова А.К. Концепт душа в русской языковой картине мира: Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук. М.: РУДН, 2002. - 19 с.

78. Пименова М. В. Концепт как основная единица ментальности // Русский язык: исторические судьбы и современность: II Международный конгресс исследователей русского языка: Труды и материалы. — М.: Изд-во МГУ, 2004. —С. 137-138.

79. Полный православный богословский энциклопедический словарь: В 4-х т.— М.: Возрождение, 1992 (репринтное издание).— Т. 1.— 1120 с., Т. 2—1334 с.

80. Полный церковно-славянский словарь// Составление протоиерея Григория Дьяченко. — М.: Издательский отдел Московского Патриархата, 1993 (репринтное воспроизведение издания 1900 г.). —1120 с.

81. Понятие судьбы в контексте разных культур / Науч. совет по истории мировой культуры. — М.: Наука. I полугодие 1994. — 320 с.

82. Постовалова В. И. Судьба как ключевое слово культуры и его толкование А. Ф. Лосевым (фрагменты типологии миропониманий) // Понятие судьбы в контексте разных культур. — М.: Наука, 1994. — С. 207-214.

83. Преображенский А. Г. Этимологический словарь русского языка. Т. 1-2. — М.:ГИС, 1959. —Т. 1—718 е., Т. 2 —565 с.

84. Размышление о бессмертной душе// Составление архимандрита Иоанна (Крестьянкина).— Свято-Успенский Псково-Печерский монастырь, 1999.— 196 с.

85. Российская ментальность (материалы "круглого стола") // Вопросы философии. — 1994. — № 1. — С. 25-53.

86. Русская идея /Сост. и авт. вступ. статьи М.А. Маслин.— М.: Республика, 1992.—496 с.

87. Русская идея: Сборник произведений русских мыслителей / Сост. Е. А. Васильев; Предисловие А. В. Гулыги. — М.: Айрис-пресс, 2004. — 512 с. — (Библиотека истории и культуры).

88. Русские: Этносоциологические очерки, — М.: Наука, 1992. — 464 с.

89. Русский язык: исторические судьбы и современность: II Международный конгресс исследователей русского языка: Труды и материалы. — М.: Изд-воМГУ, 2004. —680 с.

90. Святитель Тихон Задонский. Наставление о собственных всякого христианина должностях. — М.: Правило веры, 1998. — 287 с.

91. Святитель Феофан Затворник. Созерцание и размышление. — М.:Правило веры, 1998. — 639 с.

92. Селезнев МТ. Вера сквозь призму языка И Прагматика и проблемы интен-сиональности. ИНИОН АН СССР. М.: Наука, 1988. - С. 244-254.

93. Селезнев МТ. Знать/узнать, верить/поверить // Логический анализ языка: Концептуальный анализ: методы, результаты, перспективы. М.: Наука, 1990.-С. 50-52.

94. Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологии. — М.: Прогресс, Универс, 1993. — 656 с.

95. Смирнов Владимир, протоиерей. Поездка в Дивеево // Московский журнал. — 1993. — № 7. — С. 26-31.

96. Сорокин П. А. О русской нации. Россия и Америка. Теория национального вопроса: Изд. 2-е, испр. и доп. — М.: 1994. — 111 с.

97. Сорокин П. А. Основные черты русской нации в двадцатом столетии И О России и русской философской культуре. Философы русского послеоктябрьского зарубежья. — М.: Наука, 1990. — С. 464-472.

98. Сорокина О. Я.Московиана: Жизнь и творчество И. С. Шмелева. — М.:

99. Моск. рабочий: Скифы, 1994. — 391 с.

100. Таянова Т. А. Творчество Ивана Шмелева как феномен религиозного типа художественного сознания в русской литературе первой трети XX века: Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук. — Магнитогорск, 2000. — 23 с.

101. Тихонов А. Н. Словообразовательный словарь русского языка: В 2-х т.— 2-е изд., стереотипное. — М.: Русский язык, 1990. — Т. 1. — 856 е., Т. 2 — 887 с.

102. Толково-комбинаторный словарь русского языка. Опыты семантико-синтаксического описания русской лексики. — Вена, 1984. — 992 с.

103. Толстая С. М. "Глаголы судьбы" и их корреляты в языке культуры // Понятие судьбы в контексте разных культур. — М.: Наука, 1994. — С. 143-147.

104. Топоров В. Н. Судьба и случай// Понятие судьбы с контексте разных культур. — М.: Наука, 1994. — С. 38-75.

105. Топоров В.Н. Святость и святые в русской духовной культуре. Том II. Три века христианства на Руси (XII-XIV вв.). Приложение V. Память о преподобном Сергии: И. С. Шмелев — "Богомолье". — М.: Языки русской культуры, 1998. —48 с.

106. Урысон Е.В. Голос разума и голос совести // Логический анализ языка: Языки этики. М.: Языки русской культуры, 2000. - С. 184-189.

107. Урысон Е.В. Дух и душа: к реконструкции архаичных представлений о человеке// Логический анализ языка: Образ человека в культуре и языке. — М.: Индрик, 1999. — С. 11-25.

108. Урысон Е.В. Проблемы исследования языковой картины мира: Аналогия всемантике. —М.: Языки славянской культуры, 2003. — 224 с.

109. Урысон Е.В. Словарная статья "Душа"// Новый объяснительный словарь синонимов русского языка. Первый выпуск/ Под общим руководством акад. Ю.Д. Апресяна. — М.: Языки славянской культуры 1999. — С. 87-92.

110. Уфимцева Н.В. Лексическое значение: Принцип семиологического описания лексики/ Отв. Ред. Ю.С. Степанов. М.: Наука, 1986. - 239 с.

111. Уфшщева Н.В. Слово в лексико-семантической системе языка. — М.: Наука, 1968.-272 с.

112. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: В 4-х т. / Перевод с нем. и доп. О. Н. Трубачева. 2-е изд., стереотип.— М.: Прогресс, 19861987. —Т. 1 —573 с.,Т.2 —671 с.,Т.З —831 е.,Т.4-863 с.

113. ФедотовГ.П. Новый град: сборник статей. — Нью-Йорк, 1952.

114. Храповицкий Антоний, митрополит Киевский и Галицкий. Словарь к творениям Достоевского. — М.: Русская историко-филологическая школа "Слово", 1998. —191 с.

115. Частотный словарь русского языка. Под ред. Л. Н. Засориной. — М.: Русский язык, 1997. — 935 с.

116. Черников А.П. Проза И.С. Шмелева: Концепция мира и человека. Автореферат диссертации в виде опубликованной монографии на соискание ученой степени доктора филологических наук. — М.: 1996. — 40 с.

117. Четвериков Сергий, протоиерей. Бог в русской душе.— М.: Крутицкое патриаршее подворье, 1998. — 228 с.

118. Шанский Н.М., Боброва Т.А. Этимологический словарь русского языка.— М., 1994.

119. Шмелев А.Д. Вера и неверие сквозь призму языка (revisited) // Ин-т востоповедения АН СССР. Тезисы конференции аспирантов и молодых сотрудников: Языкознание.-М.: Наука, 1988.-С. 152-155.

120. Шмелев АД. Лексический состав русского языка как отражение "русской души"// Русский язык в школе. — 1996. — № 4. — С. 83-90.

121. Шмелев А.Д. Метафора судьбы: предопределение или свобода? // Понятие судьбы в контексте разных культур. М.: Наука, 1994. - С. 227-231с.

122. Шмелев АД. Национальная специфика языковой картины мира// Булыгина Т.В., Шмелев АД. Языковая концептуализация мира (на материале русской грамматики). — М.: Языки русской культуры, 1997. — С. 481-539.

123. Шмелев А.Д. «Широкая» русская душа // Русская речь. — 1998. — №1 -С. 48-55.

124. Шмелев Д. И. Проблемы семантического анализа лексики.— М.: Наука, 1973.—210 с.

125. Шмелев Д. Н. Современный русский язык. Лексика. Изд. третье, стереотип. — М.: Едиториал УРСС, 2004. — 336 с.

126. Этимологический словарь русского языка. Под рук. и ред. Н. М. Шанского. T.I-2. —М.: Изд. Моск. ун-та, 1963-1975. -Т. I — 196 е., Т. 2 — 124 с.

127. Этнокультурная специфика языкового сознания: Материалы семинара «Язык, сознание, культура: межэтнические аспекты». 1996. — М., 1996. — 226 с.

128. ХЪХ.Яковенко Е.Б. Сердце, душа, дух в английской и немецкой языковых картинах мира (опыт реконструкции концептов)// Логический анализ языка: Образ человека в культуре и языке. — М.: Индрик, 1999. — С. 39-51.1. Тексты-источники

129. Шмелев И.С. Автобиография // Шмелев И.С. Лето Господне. — М.: Олимп, 2000. —С. 499-506.

130. Шмелев И.С. Богомолье// Шмелев И.С. Лето Господне. Богомолье. Статьи. / Сост., вступ. статья, комментарий Б. Н. Любимова. — М.: Моск. рабочий,1990. —С. 406-537.

131. Шмелев И.С. Верный идеал// Шмелев И.С. Душа России. Сборник статей от 1924 — 1950 гг. — СПб.: Библиополис, 1998. — С. 204-208.

132. Шмелев И.С. 800-летие Москвы// Шмелев И.С. Душа России. Сборник статей от 1924 — 1950 гг. — СПб.: Библиополис, 1998. — С. 226-231.

133. Шмелев И.С. Глас в нощи. Рассказ помещика!I Шмелев И.С. Куликово Поле.— М.: Летописец, Русская книга, 1999. — С. 186-194.

134. Шмелев И.С. Дикое поле// Шмелев И.С. Душа России. Сборник статей от 1924 — 1950 гг. — СПб.: Библиополис, 1998. — С. 61-66.

135. Шмелев И.С. Душа Родины// Шмелев И.С. Душа России. Сборник статей от 1924 — 1950 гг. — СПб.: Библиополис, 1998. — С. 4-16.

136. Шмелев И.С. Заметы не писателя// Шмелев И.С. Куликово Поле. — М.: Летописец, Русская книга, 1999. — С. 292-330.

137. Шмелев И.С. К родной молодежи// Шмелев И.С. Душа России. Сборник статей от 1924 — 1950 гг. — СПб.: Библиополис, 1998. — С. 164-175.

138. Шмелев И.С. Крестный подвиг// Шмелев И.С. Душа России. Сборник статей от 1924 — 1950 гг. — СПб.: Библиополис, 1998. — С. 17-29.

139. Шмелев И.С. Куликово Поле (рассказ следователя)// Шмелев И.С. Куликово Поле. — М.: Летописец, Русская книга, 1999. — С. 216-270.

140. Шмелев И. С. Лето Господне // Шмелев И.С. Лето Господне. Богомолье. Статьи. /Сост., вступ. статья, комментарий Б. Н. Любимова. — М.: Моск. рабочий, 1990. — С. 26-404.

141. Шмелев И.С. Необходимый ответ// Шмелев И.С. Душа России. Сборник статей от 1924 — 1950 гг. — СПб.: Библиополис, 1998. — С. 218-221.

142. Шмелев И.С. Неупиваемая Чаша // Шмелев И.С. Неупиваемая Чаша: Романы. Повести. Статьи. — М.: Школа-пресс, 1996. — С. 584-638.

143. Шмелев И.С. Няня из Москвы. // Шмелев И.С. Неупиваемая Чаша: Романы. Повести. Статьи. — М.: Школа-пресс, 1996. — С. 220-389.

144. Шмелев И.С. Рваный барин// Шмелев И.С. Собрание сочинений: В 5 т. Т. 8доп.). — М.: Русская книга, 2000. — С. 148-208.

145. Шмелев И.С. Рождество в Москве. Рассказ делового человека!7 Шмелев И.С. Куликово Поле. — М.: Летописец, Русская книга, 1999. — С. 216-228.

146. Шмелев И.С. Росстани. — М.: Школа-пресс, 1996. — С. 519-583.

147. Шмелев И.С. Свет// Шмелев И.С. Куликово Поле.— М.: Летописец, Русская книга, 1999. — С. 209-215.

148. Шмелев И.С. Свет вечный. Рассказ землемера!! Шмелев И.С. Куликово Поле. — М.: Летописец, Русская книга, 1999. — С. 195-204.

149. Шмелев И.С. Свет Разума// Шмелев И.С. Куликово Поле. — М.: Летописец, Русская книга, 1999. — С. 49-65.

150. Шмелев И.С. Светлая страница// Шмелев И.С. Собрание сочинений: В 5 т. Т. 8 (доп.). — М.: Русская книга, 2000. — С. 108-147.

151. Шмелев И.С. Сидя на берегу// Шмелев И.С. Куликово Поле. — М.: Летописец, Русская книга, 1999. — С. 14-37.

152. Шмелев И.С. Слово о Татьяне// Шмелев И.С. Душа России. Сборник статей от 1924 — 1950 гг. — СПб.: Библиополис, 1998. — С. 30-38.

153. Шмелев И.С. Солдат Кузьма (Из детских воспоминаний приятеля)// Шмелев И.С. Собрание сочинений: В 5 т. Т. 8 (доп.). — М.: Русская книга, 2000.— С. 220-239.

154. Шмелев И.С. Старый Ваалам// Шмелев И.С. Куликово Поле. — М.: Летописец, Русская книга, 1999. — С. 94-185.

155. Шмелев И.С. У старца Варнавы// Шмелев И.С. Куликово Поле. — М.: Летописец, Русская книга, 1999. — С. 87-93.

156. Шмелев Я. С. Христова всенощная// Шмелев Я.С.Куликово Поле.— М.: Летописец, Русская книга, 1999. — С. 66-72.

157. Шмелев И.С. Христос Воскресе!// Шмелев И.С. Душа России. Сборник статей от 1924 — 1950 гг. — СПб.: Библиополис, 1998. — С. 57-60.

158. Шмелев И.С. Человек из ресторана. // Шмелев И. С. Неупиваемая Чаша: Романы. Повести. Статьи. — М.: Школа-пресс, 1996. — С. 390-518.

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01 диссертация на тему: Ключевые слова как отражение русского национального характера

Полный текст автореферата диссертации по теме "Ключевые слова как отражение русского национального характера"

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Спасская, Елена Кирилловна

Введение диссертации2005 год, автореферат по филологии, Спасская, Елена Кирилловна

Заключение научной работыдиссертация на тему "Ключевые слова как отражение русского национального характера"

Список научной литературыСпасская, Елена Кирилловна, диссертация по теме "Русский язык"

Похожие темы диссертаций

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Ключевые слова как отражение русского национального характера