автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Роль ключевых слов в семантической структуре художественного текста

Полный текст автореферата диссертации по теме "Роль ключевых слов в семантической структуре художественного текста"

БАТУРИНА Евгения Николаевна

На правах вукописи

РОЛЬ КЛЮЧЕВЫХ СЛОВ В СЕМАНТИЧЕСКОЙ СТРУКТУРЕ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ТЕКСТА (НА МАТЕРИАЛЕ ТЕКСТА РОМАНА «ПРЕСТУПЛЕ1ГИК И НАКАЗАНИЕ» Ф.М. ДОСТОЕВСКОГО)

Специальность 10.02.01-русский язык

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Владивосток 2005

Диссертация выполнена на кафедре современного русского языка Инстшута русского языка и литерагуры Дальневосточного государственного университета

Научный руководитель:

Официальные оппоненты:

Ведущая организации:

доктор филологических наук, профессор Стародумовя Е.А.

доктор филологических наук, профессор Чаплыгина И.Д.

кандидат филологических наук, доцент Жукова Т,А.

ГОУ ВПО Хабаровский государственный педагогический университет

Защита состоится И мая 2005 г., в 14 часов на заседании диссертационного совета ДМ 212.056.04 по защите диссертаций на соискание ученой степени кандидата филологических наук в Дальневосточном государственном университете по адресу: 690600, г. Владивосток, ул. Алеутская, 56, ауд. 422.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Дальневосточного государственного университета по адресу: г. Владивосток, ул. Мордопцева, 12.

Автореферат разослан «9» апреля 2005 г.

Ученый секре1арь диссертационного совета, кандидат филологических наук, доцент ^ / Е.А. Первушина

ÜAbOtlSQ

Jf03

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Данное исследование выполнено в русле активно развивающейся в последние годы лингвистики художественного текста (ХТ). Особое внимание филологов привлечено к решению в теоретическом плане вопроса об интерпретации содержательной стороны ХТ, о понимании его целостного смысла и описании замысла. Исследованию проблемы смысла ХТ и его семантической структуры посвящены работы М.Я. Дымарского, A.A. Залевской, В.П. Красных, H.A. Купиной, А.И. Новикова, В.А. Пищальниковой, Ю.А. Сорокина и др.

Вопрос о семантической структуре текста неразрывно связан в филологии с проблемой ключевых слов (КС). Несмотря на широкое использование данного понятия в научной литературе, в школьной и вузовской практике преподавания филологических дисциплин, работ, специально посвященных исследованию феномена КС, явно недостаточно. Наиболее полно изучен психолингвистический аспект проблемы (работы А.Р. Лурии, Л.Н. Мурзина, Л.В. Сахарного, A.A. Смирнова, A.A. Сиротко-Сибирского, A.C. Штерн).

Актуальность данной работы определяется тем, что исследования явления КС ведутся разрозненно в рамках различных, хотя и смежных дисциплин. Отдельные публикации, посвященные решению проблемы в более широком (филологическом) аспекте (работы B.C.. Баевского, И.Е. Васильева, В.А. Лукина, H.A. Николиной), показывают, что сочетание «ключевые слова» - скорее метафора, нежели научный термин в точном понимании этого слова. Категории КС и семантической структуры ХТ требуют дальнейшего изучения как в теоретическом плане, так и в практическом отношении (в плане непосредственного анализа КС в ХТ различных жанров).

К настоящему времени назрела необходимость обобщения, систематизации и интеграции всех существующих точек зрения на феномен КС для уточнения терминологического статуса этого понятия, выявления его теоретической сущности, определения функциональной природы и роли КС как особых лексико-семантических единиц ХТ.

Ма1ериалом для исследования послужил текст романа Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание», выбор которого обусловлен следующим:

1) в данном тексте по сравнению с другими ХТ Достоевского самое большое количество курсивных выделений слов и выражений. По мнению В.И. Захарова, Е.А. Иванчиковой, A.B. Чичерина и др., основная функция курсива в текстах писателя - акцентуация внутреннего смысла семантических значимых для художественного контекста лексических единиц, т.е. КС;

2) КС, выделенные курсивом в тексте «Преступления и наказания», дают возможность для их анализа не только с позиции читателя реципиен га ХТ, но и с позиции автора - его создателя;

3) в исследованиях последних лет КС анализировались в основном на материале небольших по объему текстов жанров лирического стихотворения и рассказа. Художественные прозаические тексты романного жанра на предмет КС в лингвистическом аспекте фактически не исФОДоеОДЖШАЛЬНАЯ j

I БИБЛИОТЕКА )

з ! ячякмп

" II тлшшт

Теоретическая значимость исследования заключается в систематизации сведений о содержательных категориях ХТ, в разработке интегрированного подхода к решению проблемы КС, в выявлении функционально-семантических типов КС текста в рамках сводной классификации.

Научная новизна работы. Впервые предпринята попытка семантического и функционального анализа ключевых слов, выделенных самим автором, в рамках одного текста художественной прозы большой повествовательной формы - романа.

Объектом исследования выступают ключевые слова как экспликаторы содержания и смысла художественного текста, как компоненты его семантической структуры.

Предмет изучения составляют семантика и функции ключевых слов в художественном прозаическом тексте.

Цель работы - с учетом актуальных исследований в области лингвистики текста последних лет рассмотреть проблему ключевых слов в теоретическом аспекте и определить роль этих лексических единиц в семантической структуре художественного текста на материале текста романа «Преступление и наказание» Ф. М. Достоевского.

Достижение поставленной цели предполагает решение следующих задач:

- описать специфику художественного текста как объекта лингвистических исследований и дать определение понятию «семантическая структура текста»;

- опираясь на различные исследовательские подходы, уточнить содержание понятия «ключевые слова художественного текста», охарактеризовать основные текстовые функции этих лексико-семантических единиц;

- определить некоторые характерные языковые особенности текста романа «Преступление и наказание» Ф. М. Достоевского и составить классификацию выделенных в нем курсивом ключевых слов;

- выполнить контекстуально-смысловой анализ ключевых слов, выделенных в «Преступлении и наказании» курсивом, и определить их функции в семантической структуре данного художественного текста.

Практическая значимость исследования. Результаты работы можно использовать в вузовском курсе «Филологический анализ текста», как материал для спецкурсов и спецсеминаров по отдельным аспектам лингвистики ХТ и при изучении индивидуального языкового стиля (идиолекта) Ф.М. Достоевского.

В работе использовались следующие методы исследования: описательный, метод контекстуально-смыслового анализа, метод концептуального анализа ХТ, элементы семно-компонентного анализа, методика лингвистического комментария.

Апробация. Основные положения работы нашли отражение в докладах и выступлениях на межвузовской научной конференции «Интеграция науки и образования с целью развития творческого потенциала специалистов» (г. Биробиджан, 2001), на международном симпозиуме «От словаря В. И. Даля к лексикографии XXI века» (г. Владивосток, 2002), на региональной научно-практической конференции «Интеграция науки и образования - ресурс разви-

тия региона» (г. Биробиджан, 2002), на IX всероссийской научно-практической конференции «Актуальные проблемы филологического образования: наука -вуз - школа» (г. Екатеринбург, 2003), на международной научно-практической конференции «Интеграция науки и образования - основа развития и возрождения национально регионального менталитета» (г. Биробиджан, 2004), в докладе на международной научной конференции «Лингвистика XXI века» (г. Владивосток, 2004). По теме исследования имеются 6 публикаций.

Основные положения, выносимые на защиту.

1. Семантическая структура художественного текста представляет собой особым образом организованную трехуровневую структуру, состоящую из уровня содержания, уровня смысла и уровня замысла, соответствующих трем уровням понимания текста: поверхностному, глубинному и уровню понимания «концепта». Языковыми (лексическими) экспликаторами каждого из уровней семантической структуры являются ключевые слова трех типов: на уровне содержания - «опорные слова», на уровне смысла - «смысловые вехи», на уровне замысла - «слова-концепты» (единицы, релевантные для описания концепции данного текста).

2. Ключевые слова художественного текста, как его лексические единицы, наиболее значимые в семантическом и функциональном отношениях, могут быть рассмотрены с двух позиций: позиции читателя-реципиента и позиции автора (исследователя-интерпретатора). Рассмотрение ключевых слов со второй позиции возможно лишь после постановки соответствующей исследовательской задачи - описания семантической структуры данного текста, прежде всего, в случае, когда эти ключевые слова выделены в тексте графически самим автором.

3. Лексические единицы, выделенные курсивом в тексте романа «Преступление и наказание» самим Ф. М. Достоевским, выступают как ключевые слова на разных уровнях семантической структуры этого художественного текста и образуют в нем своеобразную систему внутренних смысловых перекличек, сложную иерархию видов и разновидностей, каждому из которых соответствует какая-либо текстовая функция.

4. Определение функций и роли ключевых слов в семантической структуре художественного текста возможно в результате анализа их контекстуальных значений в двух временных ракурсах: с одной стороны, с использованием толкового словаря, отражающего языковую ситуацию времени создания анализируемого текста и, с другой стороны, словарей, являющихся отражением современной ситуации в языке. Такой анализ позволяет не только определить внут-ретекстовые (индивидуально-авторские) приращения смысла, но и увидеть изменения в семантике данных лексем с точки зрения диахронии.

Структура работы. Диссертация состоит из Введения, трех глав, Заключения, Библиографического списка литературы, включающего около 160 наименований.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обоснована актуальность темы, охарактеризованы научная новизна, теоретическая и практическая значимость работы, сформулированы цель и задачи исследования, положения, выносимые на защиту.

В Главе 1 «Художественный текст: аспекты лингвистической теории» рассматриваются наиболее актуальные вопросы лингвистики текста в целом и лингвистики ХТ в частности.

П 1.1. посвящен проблеме определения понятия «текст» в научной литературе. Наиболее общим для всех исследователей является понимание текста как осмысленной последовательности словесных знаков, характеризующейся связностью и цельностью. Называются 2 основных подхода к изучению текста:

1) от единиц языка к тексту, когда рассматривается роль этих единиц, языковых средств и категорий в организации структурного целого текста;

2) от текста к языковым единицам, когда последние интерпретируются с позиций самого текста как универсальной формы семиозиса.

Анализ дефиниций данного понятия у разных авторов показал, что ни одну из них нельзя считать достаточно полной, учитывающей все стороны и аспекты этой сложной по структуре, многообразной по формам единицы языка. Однако в каждом из определений сущность термина «текст» раскрывается через понятие «речевая деятельность», т.е. текст можно рассматривать как единицу речи, коммуникации.

В научной литературе встречаются другие понятия, близкие по содержанию к понятию «текст»: понятие «дискурса» как связного текста в совокупности с экстралингвистическими факторами и понятие «нарратива» как повествовательного (литературного) текста. Термин «текст» традиционно применяется к произведениям письменной речи, в т.ч. и к ХТ.

П 1.2. рассматриваются признаки текста, наиболее значимые, по нашему мнению, для анализа его семантической структуры и КС.

Связность текста осуществляется на разных языковых уровнях, средства связи делятся на внешние (собственно языковые) и внутренние. Внутренняя связность основана на «общности предмета описания - стрежне, который проходит через весь текст и ... стягивает части в единое целое» (Новиков А.И., Семантика текста и её формализация. - М., 1983. - с. 27). Связность компонентов текста является направленной, и эта направленность проявляется в проспекции и ретроспекции.

Цельность (целостность) текста достигается путем интеграции - объединения всех его частей. Это категория в большей степени содержательная, нежели формальная т. к. ориентирована на содержание текста, на его смысл, как результат понимания и интерпретации. Целостность текста связана с единством его темы и замыслом.

Законченность. Завершенность-незавершенность. Любой текст закончен, если его замысел получил исчерпывающее языковое выражение. Показате-

лем законченности текста является наличие у него заглавия, в котором в свернутом виде отражается содержание текста. Законченность текста - его свойство в большей степени как единицы языка, а завершенность-незавершенность -признак текста как единицы речи, коммуникации. Степень завершенности-незавершенности определяется исходя из цели и задач, которые ставят перед собой коммуниканты (автор и читатель-реципиент).

Членимость. Свойство членимости проявляется в процессе анализа текста в целях синтеза, ради познания текста в его целостности и непрерывности. Вопрос о членимости напрямую связан с проблемой единиц текстообразования.

В II 1.3. описывается специфика ХТ как объекта лингвистических исследований, характеризуется его эстетическая, коммуникативная и когнитивная природа.

1) Любой ХТ может быть рассмотрен и как акт творчества, и как акт коммуникации, и как акт познания, как реализация авторского способа восприятия и организации мира.

2) В силу своей эстетической природы, ХТ представляет собой речевую структуру, сохраняющую свою формальную смысловую целостность вне зависимости от фактора времени.

3) Впечатление неповторимости, единственности ХТ у читателя-реципиента связано с уникальностью авторского замысла и соответствующей этому замыслу совокупности языковых средств реализации.

Т. о., ХТ можно определить как коммуникативно-направленное вербальное произведение, эстетическая ценность которого выявляется в процессе его восприятия через «творческий» диалог автора и читателя.

В П 1.4. рассматривается вопрос о содержательных категориях текста (содержании, смысле, замысле и семантической структуре).

Многие исследователи указывают на необходимость разграничения в тексте смысла и содержания (A.A. Брудный, М.Я. Дымарский, А.И. Новиков, H.A. Купина). Содержание понимается как ментальное образование, моделирующее определенный момент действительности, и основывается на денотативных структурах; смысл рассматривается как результат дальнейшего осмысления содержания и основывается на такой организации текста, ко горая позволяет уяснить имплицитный замысел автора.

Содержание ХТ по сравнению с его смыслом однозначно, а смысл всегда представляет какую-либо версию, предположение. Мы, вслед за А.И. Новиковым, считаем, чго наименьшее расхождение между содержанием и смыслом наблюдается в научных и публицистических текстах, наибольшее - в ХТ. Доминирующей будет роль смысла в поэтических текстах. В ХТ прозаических жанров доминирующая роль содержания объясняется, по нашему мнению, событийностью в организации повествования, большим объемом текста, многообразием языковых средств связности, сложной системой отношений «автор -рассказчик - герой».

Наиболее спорным в лингвистике является вопрос о семантической структуре текста. Семантическая структура понимается как «нелинейно организованное множество текстовых знаков», как результат взаимодействия вир-

туального и актуального текстовых пространств, как реализация «микро» и «макротем» текста. Не следует отождествлять семантическую структуру текста с его смысловой структурой, которая является по сути структурой смыслового содержания (смысла). Смысловая структура текста выступает как часть его семантической структуры. Смысл помогает уяснить замысел автора, который понимается как «исходный смысловой континуум», как «психологическое и интеллектуальное пространства авторского «я».

Семантическая структура текста может быть рассмотрена в виде трехуровневого ментального образования. Его составляют уровень содержания, уровень смысла и уровень замысла, соответствующих трем уровням понимания текста: «поверхностному», «глубинному», уровню «восприятия концепта» (Красных В.В. От концепта к тексту и обратно // ВМУ. Сер 9. Филология, 1998,-№4.-с. 65).

В П 1.5. рассматриваются психолингвистические основы процесса понимания ХТ. Общепризнанным является мнение об органической связи между процессами восприятия (понимания) текста и его порождения, о сходстве речевых механизмов, лежащих в их основе. Понимание текста всегда связано с его интерпретацией. ХТ может быть подвергнут множеству интерпретаций, что не отрицает возможности его адекватного понимания.

Адекватное понимание целостного смыслового континуума ХТ зависит от степени совпадения концептуальных систем автора и реципиента. Необходимо различать две позиции реципиента текста: «позицию наивного читателя» и «позицию теоретика-исследователя» (Залевская A.A. Некоторые проблемы теории понимания текста // ВЯЗ., 2002. - № 3. - с. 64). Понимание может быть спонтанным, неподготовленным или носить характер целенаправленной интерпретации, связанной с определенными исследовательскими задачами. В этом случае может возникнуть вопрос о КС текста. В психолингвистике хорошо известно, что механизм понимания любого текста основан на его семантической компрессии (сжатии) и выделении смысловых вех (КС).

П 1.6. посвящен одному из центральных вопросов данного исследования - проблеме определения понятия «ключевые слова» в филологии. Отмечается, что данный термин в научной литературе имеет 2 значения.

1) Первое значение - по сути лингвокультурологическое. В этом смысле КС - это слова, особо важные и показательные для отдельно взятой культуры. С их помощью можно описать национально-культурные концепты как некие универсалии, закрепленные в языке и воспроизводящие языковую картину мира того или иного этноса (работы А. Вежбицкой, Ю.С. Степанова, А.Д. Шмелева и др.)

2) Второе значение КС рассматривается по отношению к отдельно взятому тексту или к совокупности текстов одного и того же автораОМожно назвать 2 критерия выделения КС в тексте: критерий частотности (повторяемости) и семантический критерий.

Следует отметить, что наряду с термином «ключевые слова» в научной литературе используется его эквиваленты: «ключевые элементы», «смысловые ядра», «опорные пункты», «смысловые вехи», «ключевые знаки» и т.п. Сово-

купность КС текста называют набором ключевых слов (НКС) или «текстом-примитивом».

Хотя в современной научной литературе не существует ни одной непротиворечиво сформулированной дефиниции понятия КС, общим для всех исследователей традиционно является соотнесенность этих единиц со смыслом текста, т.е. КС - это «ключи» к пониманию смысла.

В работе выделены 4 принципиально разных подхода к проблеме КС текста:

1) Собственно лингвистический подход. В этом аспекте КС выступают как особая разновидность лексического повтора и могут быть рассмотрены как способ дистантной когезии - внутритекстовых семантико-структурных связей (И.Р. Гальперин, Е.А. Иванчикова). КС выполняет в ХТ связующую, экспрессивную и указательную функции.

2) Психолингвистический подход. Смысловые вехи, как наиболее значимые для реципиента элементы текста, и являются по сути КС (опорными словами). НКС (набор КС) выступает в качестве аналога программы порождения текста, внутреннего плана текста как речевого высказывания. Термин «ключевые слова» с позиции психолингвистики можно определить как результат семантической компрессии текста в процессе его восприятия.

3) Литературоведческий подход. В литературоведении КС текста часто называют словами-лейтмотивами, словами-остриями, словами-фаворитами и т.п. Иногда они могут быть намеренно выделены в тексте специальными графическими средствами (курсивом или разрядкой) самим автором. В этом аспекте можно дать такое определение КС: «Семантико-смысловые доминанты авторского замысла, основная функция которых - манифестация лейтмотивов произведения».

4) Когнитивный подход. В русле когнитивной лингвистики любой ХТ -выражение индивидуально-авторского способа восприятия и организации мира, частный вариант его концептуализации. В этом смысле КС - это элементы семантической структуры текста, необходимые для интерпретации концептуального текстового пространства.

С учетом всех рассмотренных точек зрения в работе предпринята попытка дать интегрированное определение понятия КС: «Ключевые слова - это лексико-семантические элементы ХТ, неоднократно повторяющиеся в его пределах, обеспечивающие его семантическую святость и целостность, обладающие особой смысловой и концептуальной значимостью, являющиеся фиксаторами наиболее важной для реципиента информации, необходимой для построения им интерпретации смысла и адекватного понимания замысла».

В П 1.7. рассматриваются методики выявления КС текста, описанные в научной литературе. Наиболее известными являются экспериментальная методика выделения набора ключевых слов текста НКС, разработанная Л.В. Сахарновым, и методика концептуального анализа ХТ.

В П 1.8. описывается специфика КС художественного прозаического текста. КС текста художественной прозы на уровне содержания мы называем

опорными словами. При первичном прочтении текста эти единицы воспринимаются реципиентом однозначно, в их общеязыковых значениях и помогают лучше сориентироваться в сюжете.

Понимание текста всегда начинается с заглавия, которое рассматривается как одна из сильных позиций текста, как его первая интерпретация, предлагаемая самим автором. После ознакомления с содержанием и его осмысления у реципиента возникает ретроспективная связь между повествованием и заглавием, появляется первая версия целостного смысла текста и может быть выдвинуто предположение о КС уровня смысла - семантических вехах. Эти единицы воспринимаются реципиентом не только в их узуальных значениях, но и в контекстуальных (окказиональных).

КС на уровне замысла - это слова, релевантные для концепции данного текста (слова-концепты), приобретающие максимальную семантическую многоплановость в рамках ХТ.

КС художественного прозаического текста могут быть рассмотрены в двух ракурсах: с позиции читателя-реципиента и с позиции автора или исследователя-интерпретатора как результат целенаправленной последовательной интерпретации. Для анализа КС мы выбрали текст романа «Преступление и наказание» Ф.М. Достоевского, в котором авторская позиция выражается не прямо, а косвенно - через КС, выделенные курсивом самим автором.

Глава 2 «Текст романа Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание» в лингвистическом аспекте и проблеме, ключевых слов в его структуре».

В П 2.1. представлен обзор научных исследований, посвященных особенностям языковой организации текста «Преступления и наказания» за период с 20-х годов XX в. по настоящее время. Среди этих особенностей называются, например, внутренняя диалогизация и «наполненность чужими словами» «монологического слова» главного героя романа Достоевского (М.М. Бахтин); «стремление к выделению отдельных слов и выражений» (В.В. Виноградов); «превосходная степень не только прилагательных, но и местоимений, существительных и глаголов», «убыстренный темп повествования» (A.B. Чичерин); направленность «художественно-изобразительного» синтаксиса на актуализацию... тех или иных слов и фразовых компонентов» (Е.А. Иванчикова).

Особое внимание исследователи уделяли вопросу об организации «авторского» и «чужого» слова в «Преступлении и наказании» (М.М. Бахтин, H.A. Кожевникова, К.И. Мегаева, A.B. Степанов, Эр. Хан-Пира и др.)

Во многих работах отмечалась такая характерная для языка Ф.М. Достоевского черта, как тенденция к смысловому выделению и подчеркиванию отдельных слов и выражений, наиболее значимых для художественного контекста, т.е. КС.

В П 2.2. рассматривается краткая история творческого замысла и особенности повествовательной формы текста «Преступления и наказания». Общеизвестно, что первоначальный замысел романа предполагал форму исповеди главного героя - преступника, т.е. повествование должно было строиться от 1 лица. По записям самого Достоевского к роману можно проследить эволюцию повествовательной формы от 1-го варианта (замысла повести «Пьяненькие») и

2-го, где еще сохраняется повествование от имени Раскольникова в форме дневника, до 3-го варианта, когда замысел усложняется, повесть перерастает в роман и писатель принимает решение изменить форму исповеди на повествование от автора: «Рассказ от имени автора, как бы невидимого, но всеведущего существа, но не оставляя его ни на минуту...» (Из архива Ф.М. Достоевского. Преступление и наказание. М. - J1., 1931. - с. 107).

Оригинальность повествовательной формы текста романа заключается в том, что в нем нигде нет прямого указания на автора-повествователя (рассказчика) в формах 1 лица местоимений и глаголов.

Участие главного героя в повествовании осуществляется в «Преступлении и наказании» в формах прямой и косвенной речи, часто используется несобственно-прямая речь, которая переходит во внутренние монологи героя и наоборот. В тексте речь героев и авторское повествование сопровождается скобочными ремарками различного характера.

Основой повествовательной манеры Ф.М. Достоевского М.М. Бахтин считал явление диалогизма, проявляющееся в случае «предвосхищения говорящим чужой реплики» и в случае «совмещения в одной фразе двух голосов», языковым выражением которых являются «двуголосые» синтаксические конструкции (Иванчикова Е.А. О «двуголосых» синтаксических конструкциях в текстах Достоевского // Слово. Грамматика. Текст. М., 2000. - с. 378).

Исходя из типологии повествовательных форм Е.В. Падучевой, текст романа Достоевского следует отнести к традиционному нарративу 3 лица, с элементами свободного косвенного дискурса.

Т.о., «Преступление и наказание» - один из немногих ХТ писателя, где авторское повествование строится от 3 лица и имеет сугубо объективный, отстраненный характер. Поэтому, по нашему мнению, одним из важнейших средств выражения авторской позиции в тексте является, смысловое выделение и подчеркивание с помощью курсива отдельных слов, ключевых для художественного контекста.

В II 2.3. рассматриваются функции курсива в текстах русской литературы. Это «подчеркивание слов, к которым привлекалось особое внимание читателя» и «выделение цитат, названий, иностранных слов ...» (Томашевский Б.В. Писатель и книга. Очерки текстологии. М., 1959. - с. 236). Основная функция курсива в романе A.C. Пушкина «Евгений Онегин» - выделение в потоке авторского повествования слов-отсылок к чужой речи (Ю.М. Лотман).

По наблюдениям исследователей, в тексте романа Достоевского «Преступление и наказание» функции курсива сложнее и многообразнее. В этом ХТ курсив выступает как:

1) средство обозначения в тексте авторской системы понятий (В.Н. Захаров);

2) средство предельной конденсации в обрисовке известною состояния героя (-Я.О. Зунделевич);

3) прием модификации несобственно-прямой речи, сведенной к 1-2 словам (Я.О. Зунделевич);

4) выделение так называемых «ударных» слов (А.В.Чичерин);

5) средство акцентуации, т.е. выделения внутреннего смысла определенных слов (Е.А. Иванчикова);

6) прием выделения ключевых слов-указателей (Л.А.Новиков).

Т.о., основная функция курсива в «Преступлении и наказании» - графическое выделение ключевых слов.

В П 2.3.2. представлена разработанная нами на основе статьи В. Н. Захарова «Слово и курсив в «Преступлении и наказании»» классификация КС, выделенных курсивом в тексте романа. В составе каждой группы обозначены типы ключевых слов в соответствии с выполняемыми ими функциями.

1) КС, обозначающие условные понятия в романе.

«Условные» - значит актуальные, имманентные в рамках данного ХТ Достоевского, релевантные для реализации авторского замысла.

а. Понятия-«табу», связанные с местом, временем и обстоятельствами убийства (указательные местоимения: то, это, тогда, там, существительные: дело, проба, заклад).

б. «символизованные» понятия, выражающие отношения оппозиции в системе образов героев, в структуре «пространственно-временных выражений коллизий произведения» (он — она, та — те, тогда теперь, там - здесь и т.д.)

2) КС, характеризующие зволюцшо самосознания Раскольникова, задумавшего проверить истинность своей идеи на себе, совершив убийство старухи-процентщицы.

а. КС, характеризующие смысловые доминанты идеи главного героя «Преступления и наказания»

Раскольников Соне: «И не деньги, главное, нужны мне были, Соня, когда я убил; (...) мне надо было узнать тогда, и поскорей узнать, вошь ли я, как все, или человек? Смогу ли я переступить или не смогу!(...). Тварь ли дрожащая или право имею...»

б. КС, иллюстрирующие основные положения теории Раскопьникова

Данные слова раскрывают суть теории Раскольникова о людях «необыкновенных», «право имеющих». Например, в диалоге Раскольникова и следователя:

«- (...) скажите, пожалуйста, много ли таких людей, которые других-то резать право имеют, «необыкновенных-то» этих?(...).

- О, не беспокойтесь и в этом, -(...) продолжал Раскольников. - Вообще людей с новою мыслию, даже чуть-чуть способных сказать хоть что-нибудь, новое необыкновенно мало рождается ...».

в. КС, характеризующие нюансы психологического состояния Раскольникова

Это, прежде всего, глаголы: убедиться, предчувствовать, говорить, жить и т.п.

3) КС, фиксирующие развитие сюжета в романе «Преступление и наказание» - «кирпичики сюжета»

а. КС-злементы развития сюжета («слова-события»)

Такие слова как проба, заклад, дело в значении 'убийство' обозначают не только «условные понятия» в романе, но и события, важнейшие в сюжетном отношении.

б. КС, предваряющие будущее развитие сюжета

Эти слова выполняют в тексте романа функцию проспекции: «Он узнал, он вдруг внезапно и совершенно неожиданно узнал, что завтра, ровно в семь часов вечера, Лизаветы, старухиной сестры и единственной её сожительницы, дома не будет и, стало быть, старуха, ровно в семь часов вечера, останется дома одна»

в. КС, являющиеся «единственной точкой опоры» для неожиданного поворота сюжета

Таких слов в тексте романа немного, и их смысл может быть понят только из контекста.

4) КС как средство создания подтекста (метасюжета)

В эпизоде, повествующем о чтении Соней Мармеладовой отрывка из Евангелия от Иоанна о воскресении Лазаря, курсивом выделены слова Иисуса: «Я есмь воскресение и жизнь».

5) КС как средство создания образа

а. КС, подчеркивающие какую-либо яркую черту характера, внешности или поведения героя

В эпизоде, описывающем разговор Сони Мармеладовой и Раскольникова во фрагменте авторской речи, характеризующем Соню, курсивом выделено прилагательное «ненасытимое».

б. КС- индивидуальная речевая характеристика героя

Сюда относятся слова-лейтмотивы, т.е. слова, неоднократно повторяющиеся в речи того или иного персонажа. В речи Порфирия Петровича, обращенной к Раскольникову, это слова «психологический», «частный случат.

в. КС - характеристика-символ личности героя и его судьбы

Следует отметить, что слова-лейтмотивы в речи I ероев необязательно выделены курсивом. Например, в первом диалоге Свидригайлова и Раскольникова неоднократно повторяется слово «вояж».

г. КС, фиксирующие чей-то «жест» в слове другого персонажа, т.е. яркую характеристику одного героя в речи другого.

В отрывке, предваряющем эпизод чтения Соней Раскольникову отрывка из Евангелия: «Раскольников понимал отчасти, почему Соня не решалась ему читать (...) Он понял, чувства эти действительно как бы составляли настоящую и уже давнюю, может быть, тайну её».

6) КС, выявляющие семантические отношения в иерархии обраюв романа и характер отношений одного героя к другому

Разумихин - Раскольников:

«Раз как-то, месяца два тому назад, они было встретились на улице, но Раскольников отвернулся и даже перешел на другую сторону, чтобы тот его не заметил. А Разумихин хоть и заметил, но прошел мимо, не желая тревожить приятеля».

В П 2.3.3. КС в тексте романа рассматриваются с точки зрения литературо-. ведения.

Одним из самых значительных в этом отношении является исследование В. Н. Топорова, характеризующего структуру «Преступления и наказания» в связи с архаичными схемами мифологического мышления и обращающего особое внимание на «уровень слов, отмеченных семантически и образующих локально организованные куски текста».

Т. о., рассмотрены некоторые аспекты анализа КС романа Достоевского в работах отечественных филологов. Для определения функциональной природы этих элементов семантической структуры ХТ «Преступления и наказания» необходимо проанализировать их контекстуальные значения в тексте в сопоставлении с узуальными (словарными) значениями, определить приращения смысла и роль КС в семантической структуре текста.

Глава 3 «Функционально-семантический анализ ключевых слов в ХТ романа Достоевского «Преступление и наказание»».

В П 3.1. рассматриваются структура и семантика заглави' романа «Преступление и наказание». По нашему мнению, связь названия текста с его семантической структурой: содержанием, смыслом, замыслом - двунаправленная, опосредованная ключевыми словами. Компоненты заглавия романа выступают и как КС. В работе проанализирована частотность употребления лексем «преступление» и «наказание» в тексте, их морфологические и словообразовательные особенности.

Для анализа семантики КС в романе были использованы «Толковый словарь живого великорусского языка» В.И. Даля (ТСЖВРЯ) и Толковый словарь русского языка С.И. Ожегова и НЛО. Шведовой (ТСРЯ).

ТСЖВРЯ дает такое толкование слову «преступление» - «действ по гл. // Преступление, самое д1)ло, проступок и гр1)хъ; беззакоше, злод1)яше; поступок противный закону». В ТСРЯ читаем: «преступление -(...) 1. см. преступить. 2. общественно опасное действие, нарушающее закон и подлежащие уголовной ответственности».

Для В. И. Даля «преступление» - это не только поступок, противный закону, но и грех, злодеяние, то есть нарушение завета Божьего. Значения слова «преступление», отраженные в словаре В. И. Даля, на наш взгляд, ближе к контекстуальным значениям КС в тексте романа, хотя ни в одном из словарей не выделено такое значение лексемы как 'черта, за которую человек способен переступить, теряя свое человеческое достоинство'.

В результате анализа контекстуальной семантики КС «преступление» можно констатировать:

1) данное слово, являясь элементом заголовка, неоднократно повторяется в тексте и реализует словообразовательные связи в лексемах «преступить», «преступник», «переступить»;

2) слово «преступление» может быть рассмотрено как ключевое на разных уровнях семантической структуры текста «Преступления и наказания». На уровне содержания оно выступает в своем прямом значении 'действие, против-

ное закону' и характеризует конкретное событие, значимое для развития I иас-та;

3) на уровне смысла данное КС приобретает семантическую осло/к ценность, становится многозначным. Его «дополнительные» значения и копиии-ции реализуются в тексте через «точки зрения» (идеологические позиции) ,шш ра и героев;

4) на уровне замысла лексема «преступление» выступает как концеп 1.пп.-ная доминанта, как слово-концепт, характеризующее индивидуалыю-авто|>< к>ю концепцию мира и человека. «Преступление» в авторском понимании - I которую способен переступить человек, теряя свое человеческое достоин. то, тяжкий грех, нарушение заповедей Божьих.

Другой элемент заголовка, лексема «наказание» в тексте романа Д(л невского, звучит всего один раз в речи Раскольникова: «У кого есть она (т . < о-весть - Б Е.), тот страдай, коль сознает ошибку. Эго и наказание ему, - шцтчь каторги».

В данном контексте слово «наказание» реализует значение, отличающееся от общеязыкового - 'страдание в муках совести от осознания собственниц ии-ны\ В семантической структуре текста романа Достоевского это слово I I .ню вится ключевым, приобретает значимость концепта, поскольку особый trii.ii и, вкладываемый автором в это слово, далеко выходит за рамки сюжета, со;к ржания романа, выводит читателя на уровень интертекстуальных обобпкшш Окказиональное значение лексемы «наказание» близко его определению I понимании В. И. Даля: «самая кара». Для Достоевского и его героя «наказание/, это кара небесная, кара духовная.

В П 3.2. анализируется контекстуальная семантика КС, обозначающие «понятия-табу». Центральное место среди них принадлежит лексеме «прт.а» и однокоренным ей словам «пробовать», «попробовать», «опробовав».

4 из 5 контекстуальных употреблений данного КС находятся в первой чле-ти романа. Например: «Теперь же, месяц спустя, он уже начинал смотрен иначе и, несмотря на все подразнивающие монологи о собственном бессилии п нерешимости, «безобразную» мечту как-то даже по неволе привык считан. )же предприятием, хотя все еще сам себе не верил. Он даже шел теперь делан н/ю бу своему предприятию, и с каждым шагом волнение его возрастало все > иш>-нее и сильнее».

Для определения контекстуального значения слова «проба» можно ш пользовать следующую семантическую цепочку: «безобразная мечта» - «уже предприятие» - «.проба своего предприятия» - «до самого дела дойти», кото| >,1,1 01-ражает развитие мысли Раскольникова, вынашивающего некую важную дп 1 пего идею и планирующего осуществить какой-то замысел.

ТСЖВРЯ так толкует значение слова «проба»: 'опыт, испытанье, щ 111,1 г, попытка, искус, искушенье; всякое действие для узнанья качества чего либо для «опыта», каково что, или льзя ли, можно ли'.

Выполненный анализ показал, что лексема «проба», являющаяся в ршмне Достоевского своего рода контекстуальным синонимом слова «преступление/), может быть рассмотрена как КС в семантической структуре ХТ. На уровне со-

дерл мния это слово выступает в значении 'репетиция будущего преступления', на > ровне смысла её основное значение - 'испытание героем своей воли, идеи и теории'. На уровне замысла данное КС приобретает символическое значение -'попы 1ка перейти черту, за которой человек нарушает завет с Богом; испытание своси совести на грани выбора между добром и злом'.

Цругое КС-табу «дело», выделенное курсивом в отдельных эпизодах романа. может быть рассмотрено как контекстуальный синоним КС «преступление», кроме юго, оно выступает как КС, характеризующее нюансы психологического сое тяния Раскольникова.

Наблюдения над функционированием в тексте «Преступления и наказания) слова «заклад» показывают, что контекстуальная семантика этого КС ромами может быть рассмотрена на трех уровнях семантической структуры. На уротк- содержания эта лексема выступает в своем прямом значении - 'залог чат« старухе-процентщице, «проба» будущего преступления'. На уровне смм< ш «заклад» - это не только тайное, заранее приготовленное Раскольнико-вым орудие преступления, но и сама его теория, тщательно им продуманная и и iii.i шпьно преступная. «Заклад» на уровне замысла - это слово-символ, обобщенное значение которого - 'нарушение заветов Божьих, падение в искусе, заключение сделки с дьяволом'.

! онкретная (сюжетно-событийная) семантика КС «проба» и «заклад», па-рал и i матически связанных с концептом «преступление», приобретает в контекст i с романа Достоевского особую глубинную, сакральную смысловую напол-

МСМП01 1Ь.

is II 3.3. выполнен контекстуально-смысловой анализ ключевых слов-ука мюлей. Наиболее часто в тексте встречается лексема «это», выделенная курс, ином 13 раз. Например, в самом начале романа во внутреннем монологе Pat 1<'чи,никова: «Разве я способен на это'? Разве это серьезно? Совсем не серь-е шо | ак ради фантазии сам себя тешу; игрушки! Да, пожалуй что и игрушки!».

1 \'бстантивированное местоимение «это» в «Преступлении и наказании» приобретает такие значения:

I. 'преступление' или 'преступник'; }.. 'идея' или 'теория'; 1 'душевные муки, переживания'.

I о., лексема «это» выступает в «Преступлении и наказании» как КС, се-маитчески связанное с заголовком, идеей и замыслом романа, выполняет в кч<< к функции проспекции и ретроспекции, а также экспрессивно-вы,ж ни тельную функцию.

Контекстуальные реализации в тексте лексемы «тот» тоже неразрывно свя-iani i I КС «преступление»: «тот гость мог догадаться» - человек, пришедший к с i.ipyxe после преступления; «тот дом», «у того дома» - дом, в котором было совершенно преступление; «после того» - после преступления; «разве то Пум1-1>> - будет ли совершено преступление; «с того вечера» - с вечера, когда Рас коньников совершил преступление; «об том, - об том он совершенно забыл) ?абыл о преступлении и т.п.

При сопоставлении контекстуальных употреблений лексем «это» и «m„ i опорой на их толкование в ТСЖВРЯ и ТСРЯ было замечено, что в семитической структуре текста романа Достоевского максимально реализуются анюни-мические отношения этих слов в значениях: 'указание на что-нибудь бли л m но времени' и 'указание на что-нибудь удаленное во времени'. Для героя Дек невского «это» - 'что-то близкое, недавнее, почти настоящее; то, что hhkoi ui не забудется, и будет преследовать до конца'. «То» для Раскольникова - 'чт ю отдаленное во времени, почти не реальное, чего будто и не было, что ш пре-менно хочется забыть, от чего хотелось бы избавиться'. «То» для него - с, i ц.нн-ный сон, «это» - живая реальность.

Т. о., все проанализированные нами КС-указатели, выделенные в ьы и; курсивом, семантически связаны с заголовком и с замыслом романа «При iyu-ление и наказание». Одни из них являются контекстуальными синонимами i лова «преступление», другие связаны с ним парадигматически. Все эти КС „шм-ются средством когезии в тексте, выполняют функции ретроспекции и нро-спекции. Автор на протяжении всего романа старается не употребляп. шж «преступление», «убийство». Частотность употребления лексемы «npeci > mie-ние» и родственных ей слов резко возрастает в шестой части романа и энн нн е, в котором нет ни одной синонимической замены.

П 3.4. посвящен анализу контекстуальной семантики КС как средстин i m-дания образа.

Так, прилагательное «ненасытимое», выделенное курсивом в автор i ом повествовании, определяет в контексте доминанту в характеристике личи или Сони Мармеладовой, жизненное кредо этой героини Достоевского: «Сопл про говорила это точно в отчаянии, волнуясь и страдая, и ломая руки (...). lin ши было, что в ней ужасно много затронули, что ей ужасно хотелось что-ю ныра-зить, сказать, заступиться. Какое-то ненасытимое сострадание, если можно ык выразиться, изобразилось вдруг во всех чертах лица ее».

В речи следователя Порфирия Петровича неоднократно повторяется ныра-жение «на покой», выступающее как индивидуальная речевая характера шка героя, как слово-лейтмотив. Его значение в контексте: 'раскаяние в совершенном преступлении, освобождение от мук совести', т. е. 'душевный покои 15 речи Раскольникова это же выражение приобретает зловещий смысл: «си п, па покой» означает неизбежность каторги, острога как самого тяжелого нака ыния, последствием которого может стать даже смерть.

Ближе всего к контекстуальному значению КС «на покой» его толкоилние в словаре В. И. Даля: 'мир и тишина, безмятежное состояние, отсутстшл щн-мущенья и тревоги', поскольку в контексте речь идет о душевном спокои* шин и умиротворенности.

В контексте эпилога романа можно увидеть, что, «сев на покой», ш и п. попав на каторгу, Раскольников все-таки обретает, хотя и не сразу, ocboîhu -ние от терзаний и душевных мук: «Но теперь, уже в остроге, па свобоо,, ом вновь обсудил и обдумал все прежние свои поступки (...)». Т. о., контекы , <ип,-ные значения КС «на покой» и «на свободе» связаны друг с другом, т , не только характеризуют состояние души Раскольникова в речи Порфирия IК ipo-

вич!' м самого автора, но и выступают как символические обозначения важней-ш<:\к г. сюжетном плане события, по сути являющегося развязкой романа, как «1<( кирпичики сюжета».

< >собое место в конгексте «Преступления и наказания» занимает лексема «свобода», «на свободе».

Пня Раскольникова бьпь в «остроге, на свободе» значит получить свободу духонную; его свобода в финале романа - это свобода от прежней жизни, от его идеи и теории; свобода, ведущая к духовному воскрешению. КС «на свободе» семитически связано с предыдущим словом «в остроге», и данное сочетание явля> 1ся оксюмороном.

• опоставительный анализ контекстуальных значений этого слова в романе До( и и*неког о с толкованиями этого ключевого для русской культуры слова-КОП1Н и га в работах А. Вежбицкой, с одной стороны, и Т. В. Булыгиной и А. Д. Н1м< нева, с другой, показал смысл концепта «свобода», определяемый А. Веж-Онпмщ как 'ощущение счастья, вызываемое отсутствием давлением извне', Пли/ с к выделенному значению этого слова в контексте романа: свобода как 'oim i пение легкости и мира в душе в результате освобождения от тяжелых, му-чик iMibix мыслей'. Толкование данного концепта у Т.В. Булыгиной и А.Д. !11м< нева ближе к контекстуальному значению данного КС в эпилоге романа в еочеыпии «в остроге, на свободе».

I о., лексема «свобода» на уровне содержания является опорным словом, отнимающим нюансы психологического состояния героя; на уровне смысла ныеппает как КС, характеризующее эволюцию его самосознания; на уровне шм1.н на отражает имплицитную авторскую позицию, становится мощным cpui< том создания подтекста, подводя читателя-реципиента к пониманию целое i пни концепции текста на фоне общечеловеческих философско-ирсШ' i венных обобщений.

¡'> П 3.5. рассматривается контекстуальная семантика КС, характеризующих чюлюцию самосознания Раскольникова. Эти слова являются смысловыми доминантами идеи Раскольникова либо связаны с её зарождением и эволюцией ею <<< ношения к ней.

1 >дна из таких лексем - прилагательное «новое» (выражение новое слово): «июли, по закону природы, разделяются вообще на два разряда: на низший (обьп иовенных), то есть, так сказать, на материал, служащий единственно для гдро i дения себе подобных, и собственно на людей, то есть имеющих дар или ni I.IMI сказать в среде своей новое слово». Выражение «сказать новое слово» мы и i ходим только в ФСРЯ: «новое слово в чем Последнее, новейшее, техническое, научное и т. п. Достижение». В контексте статьи Раскольникова «О преступлении...» это выражение звучит в целом в значении, близком к словарному. ни все-таки в понимании героя Достоевского «сказать новое слово» значит, прению всего, - «реализовать свою идею ради будущего мира человечества даже п' мою крови (преступления)»

I' речи Свидригайлова к Раскольникову: «(...) ну, представьте же себе после что, что я сам-то, еще ехав сюда, (...) на вас же рассчитывал, что вы мне н)жс « кажете что-нибудь новенького».

Здесь выражение «сказать что-нибудь новенькое» звучит иронично, i нш кой насмешкой. В нем отражена внутренняя полемика со словами Раскош.ни-кова, характеризующими смысловую доминанту его идеи о людях, «способных сказать хоть что-нибудь новое». Неслучайно это выражение последний р.и и романе звучит именно в устах Свидригайлова, самого порочного из кроем «Преступления и наказания», самого преступного из всех «переступивших« Этим самым автор подчеркивает свое, нигде напрямую не выраженное о i ношение к идее и теории Раскольникова: человек, совершивший убийаво, проникший кровь, не может быть назван «необыкновенным», преступление его ih лыя оправдать ничем.

В словах Разумихина выражено отношение к теории Раскольникова, к »новому слову» в его идее: « (...) но что действительно оригинально во всем лом и действительно принадлежит одному тебе, к моему ужасу, - эю то, чн> шитаки кровь по совести разрешаешь (...) с таким фанатизмом даже... (...) Недь это разрешение крови по совести, это... это, по-моему, страшнее, чем ñu официальное разрешение кровь проливать, законное...»

Анализ контекстуальных значений КС «по совести» выполнялся с опорой на ТСЖВРЯ, ТСРЯ, ФСРЯ и толкование концепта «совесть» в работал I В Урысон и Н.Д. Арутюновой. В ФСРЯ фразеологизм «по совести» имее! следующее объяснение: «честно, справедливо, т. к. должно (поступать, жи 11 и i п.)». Исходя из этого определения, значение выражения «по совести» в и ши-мании Раскольникова, можно объяснить как 'честное, справедливое, едппи-венно правильное, какое должно быть'.

КС «совесть» встречается в речи главного героя лишь раз - в эпило! i . 11у чем мой поступок кажется им так безобразен? - говорил он себе. - Тем, ч i о он - злодеяние? Что значит слово "злодеяние"? Совесть моя спокойна». Спомакл вне совести Раскольникова здесь значит для него уверенность в npaeoit- < аоеи идеи. Раскольников смешивает два нравственных понятия: «совесть» и «право поступать в соответствии со своими убеждениями». Совесть в его понимании внутренняя свобода для человека «необыкновенного», «право имеющего«

Итак, данное КС выполняет в семантической структуре «Преступления и наказания» различные функции. На уровне содержания оно является опорным словом, иллюстрирующим основную мысль теории Раскольникова. На уроние смысла выступает как понятие-табу: автор словно бы лишает своего героя права произносить это слово, употреблять его по отношению к себе и к дру! им 11а уровне замысла лексема «совесть» приобретает концептуальную значим <иь, поскольку напрямую связана с другим концептом романа - КС «преступление» По мнению автора, «совесть» - это 'внутренний нравственный закон, не по лш-ляющий человеку совершить преступление'.

Глагол «предчувствовать» выделен курсивом в трех различных коти и ах и дважды повторяется в эпилоге. Например: «потому я окончательно вон п., прибавил он, скрежеща зубами, - потому что сам-то я, может быть, еще 11 uep-нее и гаже, чем убитая вошь, и заранее предчувствовал, что скажу себе лю уже после того, как убью! Да разве с этаким ужасом что-нибудь может сравни 11ея1» Это КС в тексте романа имеет по крайней мере четыре осмысления.

I предчувствовал возращение мысли об убийстве;

1 предчувствовал неизбежное! ь совершения преступления;

i предчувствовал, что убийство обязательно будет раскрыто и обвинение Gy;ici предъявлено;

I предчувствовал, что «скажет себе» и что будет испытывать после убий-

спы

II я i ое значение связано с отношением автора к своему герою: предчувст-пова i ч го он рано или поздно раскается и «воскреснет».

I. о., КС «предчувствовал» в семантической структуре «Преступления и мака! шия» может быть охарактеризовано на уровне содержания (в сюжетном омкипении) как эмоционально-смысловой катализатор развязки. На уровне емьк на это слово выступает как характеристика нюансов психологического со-оояння Раскольникова. На уровне замысла семантика этого слова отражает имшшцитное отношение автора к своему герою и усиливает в тексте передачу aiмо феры сакральности.

I щё один тип КС, выделенный нами, - слова, характеризующие отчуж-úamr Раскольникова, совершившего убийство и как бы «отрезавшего» себя от прел ней жизни, сразу психологически и нравственно отдалившегося от близких i му людей: «опять одно недавнее ужасное ощущение мертвым холодом iipom к) по душе его; опять ему вдруг стало совершенно ясно и понятно, что он ска v> i сейчас ужасную ложь, что не только никогда теперь не придется ему ус-ием. ишовориться, но уже ни об чем больше, никогда и ни с кем, нельзя ему теперь i торить».

Нельзя (...) говорить» обозначает для Раскольникова внутренний запрет на Шипение с кем-либо, как больному человеку со здоровыми людьми. Не выражая mu де напрямую своего отношения к преступлению Раскольникова, автор «мак пывает» главного героя романа «невозможностью говорить с людьми». ')гл невозможность говорить» означает, по мнению Достоевского, невозможное!' /i пя «переступившего черту» жить и любить как прежде.

I лким образом, выделенный курсивом глагол «говорить» в сочетании с ('К( 'нельзя» выступает в семантической структуре «Преступления и наказания » как КС, характеризующее эволюцию самосознания Раскольникова, как я ¡иг "i-ля доминанта его отчуждения. Кроме того, парадигматически связанное i 1'оппситом «наказание», данное КС является средством создания авторского нолг ксга.

II 3.6. посвящен функционально-семантическому анализу лексемы «человек» i' контексте романа Достоевского. В Толковом словаре В.И. Даля: «Че-юн1)1 i, и. каждый изъ людей; высшее изъ земных созданий, одаренное разумом i нободной волей и словесной речью. (...) нередко человек знчт. существо, доспищое этого имени (...)».

i <' «человек» повторяется в тексте неоднократно в речи разных героев, но выдс к но курсивом 1 раз в тексте авторского повествования уже в конце романа ni |н д сценой публичного признания Раскольникова в убийстве: «он приос-(апоштся, чтобы перевести дух, чтобы войти человеком». Слово «человек» имссч ¡десь два значения:

1. Войти человеком - значит с достоинством, не теряя самооолал ния и силы духа.

2. Войти человеком - значит быть достойным называться так i ш>-собным раскаяться в содеянном, признать свою вину и тем <. п.плм приблизится к Богу.

Второе значение близко по содержанию к значению в словаре Даля < I ) нередко человек знчт. существо, достойное этого имени.

В речи Мармеладова, обращенной к Раскольникову: «Сим покиванисм i л ли не смущаюсь, ибо уже всем всё известно, и всё тайное становится явным, и по с презрением, а со смирением к сему отношусь. Пусть! пусть! «Се человек1/, чайная лексема употреблена в рамках цитаты из Евангелия от Иоанна (гл. 19,. i 5) - слова Понтия Пилата об Иисусе Христе.

В той же реплике Мармеладова, предваряющей его рассказ о себе: «Л коли не к кому, а коли идти больше некуда! Ведь надобно же, чтобы всякому чинь веку хоть куда-нибудь можно было пойти. Ибо бывает такое время, koi непременно надо хоть куда-нибудь да пойти!» Контекстуальное значение и,-к ia-ния «всякий человек» - 'любой, каждый, даже самый грешный и опустиымин-ся', который, по мнению Мармеладова, все равно остаётся человеком и п\,сдается в жалости, понимании и сочувствии. Такое осмысление слова «человек» близко к библейскому, христианскому его пониманию. А сама фраза Map нла дова имеет характер афоризма.

В реплике Раскольникова, признавшегося в убийстве Соне: « - Я, на себя ещё наклепал, - (...), - может, я егце человек, а не вошь, и поторопился себя осудить... Я еще поборюсь».

В этом фрагменте курсивом выделена частица «ещё», повторяющая^ i несколько раз и усиливающая особый смысл, вкладываемый героем Достоеи! koi о в слово «человек», - тот, кто способен сказать в среде своей «новое слово/ доносящийся к «собственно людям», а не к низшему разряду. В контексн. речи Раскольникова лексема «человек» выражает смысловую доминанту его иде и

В.И. Даль выделяет в структуре словарной статьи этого слова несколько степеней человечества:

1. Человек плотской, мертвый, в нём пригнетённый дух под спудом

2. Человек чувственный, природный, признает лишь вещественно!- п ¡it-кон гражданский, о вечности не помышляет, в искусе падает.

3. Человек духовный, по вере своей, в добре и истине, цель его вечность, закон - совесть, в искусе побеждает.

4. Человек благодатный , постигает по любви своей веру и истину цель его царство Божие, закон - духовное чутьё, искушенья он презирает.

В герое Достоевского мучительно борются человек плотский, чуветт пний и духовный, отсюда и состояние внутреннего раскола в его душе, утра! i ею своей целостности и гармонии, отсюда ощущение непреодолимой пропа> in и отчуждения между ним и другими людьми.

Т. о., лексема «человек» выступает в тексте романа «Преаушк-нпе и наказание» не только как опорное слово на уровне содержания, как КС на уровне смысла, но и как слово-концепт на уровне авторского замысла

V каждого из героев романа «Преступление и наказание» есть «своя тайна». | ноя концепция человека, своя «точка зрения», совпадающая с авторской или противоречащая ей. Не случайно и сам Ф. М. Достоевский сказал: «Человек ееI [. мина. Её надо разгадать».

И Заключении содержатся обобщенное представление основных результант т следования. Приведем некоторые из них:

Наиболее значимой содержательной характеристикой ХТ является его семитическая структура. Под «семантической структурой ХТ» мы понимаем особ1 к ментальное образование, состоящее из трех уровней: содержания, смысла н 'амысла, соответствующих трем уровням понимания текста: поверхностного I пубинному и уровню «восприятия концепта».

Языковыми (вербальными) экспликаторами уровней семантической с I р\ I I уры ХТ выступают ключевые слова, традиционно соотносимые читателями и ученым-филологами с целостным смыслом текста.

11е существует ни одной непротиворечиво сформулированной дефиниции данною понятия. Исследователями рассматривались в основном функциональные о, обенности этих единиц текста, а не их сущностные характеристики.

(1 учетом всех существующих точек зрения на феномен ключевых слов в рабои- была предпринята попытка дать определение этого понятия интегриро-нанп ч о характера.

Можно выделить следующие признаки ключевых слов художественного про ммческого текста:

| н I нифу нкционапьность;

| • и у гритекстовая м ногозначность;

1 емантическая связь с заголовком;

М1Ю1 очисленные деривационные и ассоциативные связи;

1 иособность свертывать информацию, несомую целым текстом.

"Преступление и наказание» Ф.М. Достоевского - единственный из ХТ-ов т < ателя, где авторское повествование ведется от третьего лица и имеет су-|убо объективный, отстраненный характер. Одним из важнейших средств вы-ражс пня авторской позиции в «Преступлении и наказании» является акцентуация • помощью курсива внутреннего смысла отдельных слов и выражений, ключ пых для семантической структуры.

15 исследовании предложена разработанная на основе работ предшественников сводная классификация КС, выделенных курсивом в тексте романа.

Доминирующая роль в семантической структуре ХТ романа Достоевско-I о и| ипадлежит КС «преступление» и «наказание», как компонентам заголовка; К( -проба» и «заклад», выступающим в тексте как индивидуапьно-авгорские копи' игы, КС «свобода» (на свободе) и «совесть» (по совести), являющимся русл | ими национальными концептами, и слову «человек» как универсальному обше кмювеческому концепту, ядру авторского замысла. Последнее КС обладает II тексте романа наибольшей семантической осложненостью: многочисленные I оц текстуальные смыслы и функции этой лексемы отражены в «Преступлении н наказании» через «точки зрения» автора и героев.

- Анализ контекстуальных значений выделенных курсивом в «Преспилении и наказании» КС с использованием Толкового словаря живого великорусского языка В. И. Даля, Толкового словаря русского языка С.И. Ожегова и 11 Ю Шведовой, Фразеологического словаря русского языка под редакцией Мыни-кова А.И. и работ, посвященных концептам русской языковой картины мира, позволил определить внутритекстовые приращения смысла и выявить ниою-рые изменения в семантике рассмотренных лексем за последние 130 лет.

- По итогам функционального анализа КС, обозначенных курсивом и романе Достоевского, можно выделить следующие группы функций:

а) текстообразующие функции (связующая, проспективная, ретро, мек-тивная, экспрессивная, указательная);

б) сюжетные функции (обозначения важнейших событий, предвлр. ния будущих событий, точки опоры для неожиданного поворота сюжета);

в) функции создания образа (индивидуально речевой характера тки, выделения личностной доминанты, характеристики-символа личности кроя и его судьбы);

г) функция создания подтекста (метасюжета);

Дополнительно можно выделить функцию создания образа Раскол i.ini-кова (иллюстрации его идеи и теории, характеристики нюансов его психопш п -ческого состояния).

За пределами данной работы остался анализ контекстуальных значит и и функций КС как средства создания символического подтекста, выделенных курсивом в рамках «текста в тексте», то есть в отрывке из Евангелия от Ио.шпа (воскресенье, жизнь). Перспективным представляется исследование кшочтых слов, обозначенных курсивом в других романах Ф.М. Достоевского, и определение их роли в концептуально-семантическом пространстве индивидулпыю-авторской языковой картины мира писателя.

Основные положения реферируемой диссертации опубликованы и следующих работах:

1. Ключевые слова и анализ художественного текста // «Интеграция науки и образования с целью развития творческого потенциала специалистов» Межвузовский сборник научных трудов. - Биробиджан: Изд-во БГПИ, 2001 Г, 43-47.

2. К проблеме ключевых слов в семантической структуре художественно! о текста // Содержательный и процессуальный аспекты профессиональною образования. Межвузовский сборник научных трудов. - Биробиджан: Пт-во БГПИ, 2001.-4.2.-С. 143-146.

3. Использование словаря В.И. Даля для анализа контекстуальных течений ключевых слов // От словаря В.И. Даля к лексикографии XXI века. М.пе-риалы международного симпозиума, посвященного 200-летию со дня рождения В.И. Даля. - Владивосток: Изд-во Дальневосточного ун-та, 2002. - С. 66-71

4. Ключевые слова в структуре художественного текста: к проблеме определения понятия // Интеграция науки и образования - ресурс развития рп иона: Сборник докладов региональной научно-практической конференции, 1.иро-

бидлии, 19-20 декабря 2002: В 2-х т. - Т. 1. - Биробиджан: БГПИ, 2002. - С.

128-1 Я.

Семантическая структура художественного текста и ключевые слова // Проблемы лингвистического образования: Материалы IX всероссийской науч-но-пр;жшческой конференции «Актуальные проблемы филологического обра-отвания: наука - вуз - школа». В 5-ти частях. Ч. 1. Екатеринбург, 25-26 марта 200' I. / Урал. гос. лед. ун-т; Институт филологических инноваций «Словесник» Екатеринбург: Издательство АМБ, 2003. - С. 132-135.

ь Функционально-семантический анализ лексемы «человек» в романе ФМ Достоевского «Преступление и наказание» // Интеграция науки и обра-швминя - основа развития и возрождения национально-регионального мента-лик | | Сборник докладов Международной научно-практической конференции, БироЬмджан, 13-14 мая 2004 г. Ч. 2. -Биробиджан: Изд-во БГПИ, 2004. - С. 6-9.

!

БАТУРИНА Евгения Николаевна

РОЛЬ КЛЮЧЕВЫХ СЛОВ В СЕМАНТИЧЕСКОЙ СТРУКТУРЕ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ТЕКСТА (НА МАТЕРИАЛЕ ТЕКСТА РОМАНА «ПРЕСТУПЛЕНИЕ И НАКАЗАНИЕ» Ф.М. ДОСТОЕВСКОГО)

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Подписано в печать 29.03.2005 Лицензия № 020096 от 22.09.97 Формат 60x80 1/16. Усл. печ. л.1,6. Печагь офсетная Тираж 100 экз. Бумага типографская. Заказ № 27/2005

Отпечатано в печатном цехе Г ОУ ВПО «Биробиджанский государственный педагогический институт» по адресу: г. Биробиджан, ул. Широкая, 70-а, тел.: (42622) 6-42-82, 6-01-07

*-7 20 3

РНБ Русский фонд

2006-4 3803

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Батурина, Евгения Николаевна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ ТЕКСТ: АСПЕКТЫ ЛИНГВИСТИЧЕСКОЙ ТЕОРИИ.

1.1. Лингвистика текста и проблема определения понятия «текст».

1.2. Признаки текста.

1.2.1. Связность.

1.2.2. Цельность.

1.2.3. Законченность. Завершенность — незавершенность.

1.2.4. Членимость.

1.3. Специфика художественного текста как объекта лингвистических исследований.

1.3.1. Лингвистика художественного текста.

1.3.2. Художественный текст и эстетическая функция языка.

1.3.3. Когнитивная природа ХТ.

1.4. Содержательные категории текста.

1.5. Психолингвистические основы процесса понимания ХТ.

1.6. Проблема определения понятия «ключевые слова» в филологии.

1.7. Методики выявления ключевых слов текста.

1.8. Специфика ключевых слов художественного прозаического текста

ГЛАВА 2. ТЕКСТ РОМАНА Ф. М. ДОСТОЕВСКОГО «ПРЕСТУПЛЕНИЕ И НАКАЗАНИЕ» В ЛИНГВИСТИЧЕСКОМ АСПЕКТЕ И ПРОБЛЕМА КЛЮЧЕВЫХ СЛОВ В ЕГО СТРУКТУРЕ.

2.1. Особенности языковой организации текста «Преступление и наказание» в работах отечественных филологов.

2.2. Краткая история творческого замысла и особенности повествовательной формы романа «Преступление и наказание».

2.3. Роль курсива в тексте романа «Преступление и наказание» и проблема ключевых слов в его семантической структуре.

2.3.1. Функции курсива в текстах русской литературы.

2.3.2. Функции курсивных выделений в ХТ «Преступление и наказание» Достоевского и ключевые слова.

2.3.3. Ключевые слова в романе «Преступление и наказание» с точки зрения литературоведения.

ГЛАВА 3. ФУНКЦИОНАЛЬНО-СЕМАНТИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ КЛЮЧЕВЫХ СЛОВ В ХТ РОМАНА ДОСТОЕВСКОГО «ПРЕСТУПЛЕНИЕ И

НАКАЗАНИЕ».

3.1. Структура и семантика заглавия романа «Преступление и наказание».

3.1.1. Анализ семантики КС «преступление».

3.1.2. Анализ семантики КС «наказание». 3.2. Контекстуальная семантика ключевых слов, обозначающих «понятия - табу».

3.2.1. Анализ семантики КС «проба».

3.2.2. Анализ семантики КС «дело».

3.2.3. Анализ семантики КС «заклад».

3.3 Контекстуально-смысловой анализ ключевых слов-указателей.

3.4 Контекстуально-смысловой анализ КС как средства создания об

4« раза.

3.4.1. Анализ семантики КС «ненасытимое».

3.4.2. Анализ семантики КС «на покой».

3.4.3. Анализ семантики КС «на свободе», «свобода».

3.5 Контекстуально-смысловой анализ КС, характеризующих эволюцию самосознания Раскольникова.

3.5.1. Анализ семантики КС «новое», «новенькое».

3.5.2. Анализ семантики КС «совесть», «по совести».

3.5.3. Анализ семантики КС «предчувствовать».

3.5.4. Анализ КС, характеризующих отчуждение Раскольникова.

3.6. Функционально-семантический анализ лексемы «человек».

Введение диссертации2005 год, автореферат по филологии, Батурина, Евгения Николаевна

В последние десятилетия в лигвистике заметно активизировался интерес к проблемам грамматики и семантики текста, к исследованию закономерностей речевого построения и языковой организации текстов различных типов. Это обусловлено, в первую очередь, сложностью и многоаспектностью определения самого понятия «текст», нерешенностью вопроса о составе текстовых признаков и категорий.

На уровне текста осуществляется переход от языка к речи, поскольку именно в тексте элементы языковой системы, объединяясь, образуют не просто линейную последовательность знаковых единиц, а целостную структуру, обладающую содержанием и смыслом, то есть последовательность языковых знаков, осмысленную, формально и семантически связную.

Особое внимание филологи-исследователи традиционно уделяют художественным текстам. Их интересует, с одной стороны, отражение в художественном тексте эстетической функции языка в целом и проявления в нем индивидуальных особенностей языкового авторского стиля (идиолекта), с другой стороны. В связи с этим любой художественный текст может быть рассмотрен не только как произведение словесного искусства, но и как «уникальный ad hoc сконструированный знак особого содержания» [Лотман: 1970, с. 21].

Одной из наиболее сложных исследовательских задач является решение в теоретическом аспекте вопроса об интерпретации содержательной стороны художественного текста, о понимании его целостного смысла и описании семантической структуры, ибо, как отмечал Н. И. Жинкин, в тексте «смысловые связи в отличие от грамматических не заданы заранее, их надо найти, открыть и интегрировать в модели» [Жинкин: 1982, с. 81]. Решение этой задачи неразрывно связано в филологии с проблемой ключевых слов текста.

Сочетания «ключевые слова», «ключевое слово» общеизвестны и широко используются в школьной и вузовской практике преподавания филологических дисциплин, прежде всего на занятиях по лингвистическому анализу текста . Несмотря на это, работы теоретического характера, посвященные непосредственно исследованию феномена ключевых слов текста, отсутствовали фактически до середины XX столетия. Причину этого, по нашему мнению, довольно точно могут объяснить слова Ю. Н. Караулова: «Дать определение тому, что обычно метафорически именуют ключевыми словами, довольно непросто.» [Караулов: 1992, с. 155]. Действительно, сочетание «ключевые слова» или «слова-ключи» - это скорее метафора, нежели научный термин в точном понимании этого слова. Традиционно, как apriori, всеми принималось мнение, что ключевые слова - это по сути слова, помогающие понять и описать некий общий смысл текста.

Первая попытка теоретического решения проблемы ключевых слов была предпринята в отечественной науке в 40-е годы XX века в работах А. Н. Соколова, А. А. Смирнова, посвященных вопросам психологии памяти и проблеме понимания речевого высказывания.

Называя ключевые слова текста «опорными» или «обобщающими» словами, А. Н. Соколов их главной функцией считал «закрепление содержания текста в уме» [Соколов: 1941, с. 231]. По мнению А. А. Смирнова, такие единицы являются для воспринимающего текст «смысловыми опорными пунктами», «смысловыми вехами», «опорными пунктами понимания» и «возникают в итоге % выделения главного, существенного, основного, наиболее характерного»

Смирнов: 1987, с. 155].

Следует отметить, что психологическое понимание сущности ключевых слов получило дальнейшее развитие в работах А. Р. Лурии, JI. В. Сахарного, JT. Н. Мурзина, А. С. Штерн, А. А. Сиротко-Сибирского и других авторов. Так, например, А. Р. Лурия, определяя ключевые слова текста как его «смысловые ядра» считает, что это «элементы текста, которые носят ядерное смысловое значение для понимания всего смысла» [Лурия: 1998, с. 307].

В 70-е годы XX века начинают появляться отдельные публикации, по-^ священные решению проблемы ключевых слов в филологическом (прежде всего в литературоведческом) аспекте. Это, например, статьи «Тематические слова художественного текста» И. В. Арнольд [1971], «Ключевые слова» Л. С. Айзермана [1973], «Ключевые слова в художественной прозе» В. В. Петровского [1977] и др.

Необходимо отметить также, что в последующие десятилетия достаточное внимание исследователи уделяли непосредственному анализу ключевых слов (ключевого слова) в текстах одного автора или в отдельно взятом тексте. Сюда можно отнести работу Е. Н. Кубарева, посвященную сопоставительно-текстологическому анализу ключевых слов в комедии Н. В. Гоголя «Ревизор» [1981], статью В. А. Лукина о ключевых словах - элементах семантической струтуры текста по рассказу А. Платонова «Возвращение» [1996], исследование А. В. Кузнецовой о ключевом слове-концепте «счастье» в поэзии М. Ю Лермонтова [2003] и т. п.

Особо следует выделить изданные в 80-е годы монографии А. И. Новикова и Н. А. Купиной, посвященные вопросам семантики текста, в которых не только рассматривается содержание понятия «ключевые слова», но и впервые описываются методики выделения этих единиц текста с позиций лингвистики.

В работах В. А. Кухаренко [1985, 1988] ключевые слова художественного текста рассматриваются в рамках теории перевода с иностранного языка.

Конец 90-х годов XX века - начала XXI столетия знаменуют собой появление пока еще немногочисленных исследований, выполненных в рамках лингвистики художественного текста, в которых проблема ключевых слов рассматривается интегрирование на серьезном теоретическом уровне. Их авторами являются В. А. Лукин [1999], Л. Г. Бабенко, И. Е. Васильев, Ю. В. Казарин [2000] и Н. И. Николина [2003]. Однако все эти работы являются учебными пособиями по вузовским дисциплинам «Лингвистический анализ художественного текста» и «Филологический анализ текста». А научных исследований, специально посвященных проблематике ключевых слов художественного текста, не существует по-прежнему.

Но следует все-таки отметить, что попытка дефиниции этого понятия была предпринята сравнительно недавно в «Стилистическом энциклопедическом словаре русского языка» под редакцией М. Н. Кожиной: «Ключевые слова» этим терминологическим сочетанием некоторые исследователи художественной (поэтической и прозаической) речи называют слова, выражающие главную идею целого художественного текста» [СЭСРЯ: 2003, с. 153]. Такое определение понятия «ключевые слова», на наш взгляд, нельзя назвать по-научному строгим и точным. По своему содержанию оно в большей степени является литературоведческим, нежели лингвистическим.

Собственно лингвистическая сторона проблемы ключевых слов последовательно и четко отражена в концепции идиостиля, разрабатываемой в последние годы Ю. Н. Карауловым и его единомышленниками. Ключевые слова художественного текста в их понимании выступают как идиоглоссы или «константы идиостиля», как «единицы индивидуального авторского лексикона» [Караулов: 2001, с. 36]. «Способ их существования и поведения в тексте определяется тем, что идиоглоссы образуют в пространстве текста точки концентрации смыла.» [Там же, с. 36].

Таким образом, представленный нами обзор, отражающий состояние проблемы ключевых слов в научной литературе, показывает, что к настоящему времени назрела необходимость обобщения, систематизации и интеграции всех существующих точек зрения на феномен ключевых слов для уточнения терминологического статуса этого понятия, выявления его теоретической сущности, определения функциональной природы и роли ключевых слов как особых лек-сико-семантических единиц художественного текста. Этим и определяется актуальность темы нашей диссертации «Роль ключевых слов в семантической структуре художественного текста».

Данное исследование выполняется на материале текста романа Ф. М. Достоевского «Преступление и наказание». Выбор этого художественного текста обусловлен следующими факторами:

Во-первых, в научных исследованиях последних лет аналогичной тематики ключевые слова рассматриваются, как правило, с позиции читателя (реципиента), то есть человека, воспринимающего текст, а не создающего его. Поэтому любая интерпретация целостного смысла текста и описание его семантической структуры через ключевые слова, а значит и раскрытие авторского замысла, являются в этом ракурсе во многом субъективными.

Во-вторых, анализ научных публикаций разных лет по проблеме ключевых слов показал, что очень редко встречаются работы, в которых ключевые слова художественного текста рассматриваются с позиции автора в случае, если эти единицы выделены им специально с помощью графических средств: курсива или разрядки. Одной из немногих таких работ является статья В. Н. Захарова «Слово и курсив в «Преступлении и наказании»» [1973].

В-третьих, наблюдения над различными художественными текстами Ф.М. Достоевского позволили сделать вывод, что в тексте романа «Преступление и наказание» по сравнению с другими текстами самое большое количество курсивных выделений лексических единиц. Исследователи творчества Достоевского неоднократно отмечали, что основная функция курсива в текстах писателя - акцентуация внутреннего смысла слов и выражений, семантически значимых для художественного контекста, для понимания авторского замысла, то есть слов, по сути ключевых [Чичерин: 1965, Иванчикова: 1979, Владимирцев: 1998].

В-четвертых, исследования последних лет, посвященные анализу ключевых слов в текстах художественных произведений, выполнялись в основном на материале небольших по объему текстов жанров лирического стихотворения и рассказа. Это, например, диссертации О. И. Кудашевой «Ключевые слова в лирике М. И. Цветаевой» [2000], Е. И. Лелис «Эстетические функции ключевых слов» (на материале рассказов А. П. Чехова) [2000] и др. Художественные прозаические тексты романного жанра на предмет ключевых слов в лингвистическом аспекте фактически не исследовались.

Итак, научная новизна нашей работы заключается в том, что впервые предпринята попытка семантического и функционального анализа ключевых слов, выделенных самим автором, в рамках одного текста художественной прозы большой повествовательной формы - романа.

Объектом исследования выступают ключевые слова как экспликаторы содержания и смысла художественного текста, как компоненты его семантической структуры.

Предмет изучения составляют семантика и функция ключевых слов в художественном прозаическом тексте.

Цель работы - с учетом актуальных исследований в области лингвистики текста последних лет рассмотреть проблему ключевых слов в теоретическом аспекте и определить роль этих лексических единиц в семантической структуре художественного текста на материале текста романа «Преступление и наказание» Ф. М. Достоевского.

Достижение поставленной цели предполагает решение следующих задач:

- Описать специфику художественного текста как объекта лингвистических исследований и дать определение понятию «семантическая структура текста».

- Опираясь на различные исследовательские подходы, уточнить содержание понятия «ключевые слова художественного текста», охарактеризовать основные текстовые функции этих лексико-семантических единиц.

- Определить некоторые характерные языковые особенности текста романа «Преступление и наказание» Ф. М. Достоевского и составить классификацию выделенных в нем курсивом ключевых слов.

- Выполнить контекстуально-смысловой анализ ключевых слов, выделенных в «Преступлении и наказании» курсивом, и определить их функции в семантической структуре данного художественного текста.

Практическая значимость данного исследования заключается в том, что его результаты могут быть использованы в вузовском курсе «Филологический анализ текста», а также как материал для спецкурсов и спецсеминаров по отдельным аспектам лингвистики художественного текста и при изучении индивидуального языкового стиля (идиолекта) Ф. М. Достоевского.

В работе используются следующие методы: описательный, метод контекстуально-смыслового анализа, метод концептуального анализа художественного текста, элементы семно-компонентного анализа, а также методика лингвистического комментария.

Апробация работы: Основные положения исследования прозвучали в докладах на межвузовской научной конференции «Интеграция науки и образования с целью развития творческого потенциала специалистов» (Биробиджан, 2001), на международном симпозиуме «От словаря В. И. Даля к лексикографии XXI века» (Владивосток, 2002), на региональной научно-практической конференции «Интеграция науки и образования - ресурс развития региона» (Биробиджан, 2002), на IX всероссийской научно-практической конференции «Актуальные проблемы филологического образования: наука - вуз - школа» (Екатеринбург, 2003), на международной научно-практической конференции «Интеграция науки и образования — основа развития и возрождения национально регионального менталитета» (Биробиджан, 2004), на международной научной конференции «Лингвистика XXI века» (Владивосток, 2004).

На защиту выносятся следующие положения:

1. Семантическая структура художественного текста представляет собой особым образом организованную трехуровневую структуру, состоящую из уровня содержания, уровня смысла и уровня замысла, соответствующих трем уровням понимания текста: поверхностному, глубинному и уровню понимания «концепта». Языковыми (лексическими) экспликаторами каждого из уровней семантической структуры являются ключевые слова трех типов: на уровне содержания - «опорные слова», на уровне смысла - «смысловые вехи», на уровне замысла - «слова-концепты» (единицы, релевантные для описания концепции данного текста).

2. Ключевые слова художественного текста, как его лексические единицы, наиболее значимые в семантическом и функциональном отношениях, могут быть рассмотрены с двух позиций: позиции читателя-реципиента и позиции автора (исследователя-интерпретатора). Рассмотрение ключевых слов со второй позиции возможно лишь после постановки соответствующей исследовательской задачи — описания семантической структуры данного текста, прежде всего, в случае, когда эти ключевые слова выделены в тексте графически самим автором.

3. Лексические единицы, выделенные курсивом в тексте романа «Преступление и наказание» самим Ф. М. Достоевским, выступают как ключевые слова на разных уровнях семантической структуры этого художественного текста и образуют в нем своеобразную систему внутренних смысловых перекличек, сложную иерархию видов и разновидностей, каждому из которых соответствует какая-либо текстовая функция.

4. Определение функций и роли ключевых слов в семантической структуре художественного текста возможно в результате анализа их контекстуальных значений в двух временных ракурсах: с одной стороны, с использованием толкового словаря, отражающего языковую ситуацию времени создания анализируемого текста и, с другой стороны, словарей, являющихся отражением современной ситуации в языке. Такой анализ не только позволяет определить внутритекстовые (индивидуально-авторские) приращения смысла, но и увидеть изменения в семантике данных лексем с точки зрения диахронии.

Структура диссертации: Работа состоит из Введения, трех глав, Заключения и Библиографии.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Роль ключевых слов в семантической структуре художественного текста"

Заключение

Выполненное нами исследование ключевых слов в семантической структуре ХТ романа «Преступление и наказание» Ф.М. Достоевского позволяет сделать следующие выводы:

1. Лингвистика текста, актуальное направление научных исследований, рассматривает текст любого типа как особым образом организованную языковую систему и структуру, учитывая при этом его динамические характеристики.

2. Среди основных (конститутивных) признаков текста, как единицы языка и речи, большинство ученых называет связность, целостность, законченность и членимость.

3. Специфика ХТ как объекта лингвистических исследований заключается в том, что в нем наиболее ярко по сравнению с текстами других типов проявляется субъективное авторское начало. Поэтому ХТ представляет собой не только акт коммуникации, но и акт творчества, и может быть рассмотрен как индивидуальный акт познания, как концептуальная модель авторского способа восприятия и организации мира.

4. Наиболее значимой содержательной характеристикой ХТ многие исследователи считают его семантическую структуру. Опираясь на мнения представителей структурной лингистики, психолингвистики, когнитивной лингвистики и литературоведения, под «семантической структурой ХТ» мы понимаем особое ментальное образование, состоящее из трех уровней: содержания, смысла и замысла, соответствующих трем уровням понимания текста: поверхностному, глубинному и уровню «восприятия концепта».

5. Языковыми (вербальными) экспликаторами уровней семантической структуры ХТ выступают ключевые слова, традиционно соотносимые читателями и ученым-филологами с целостным смыслом текста.

6. Анализ научных публикаций, посвященных проблеме ключевых слов, показал, что до сих пор не существует ни одной непротиворечиво сформулированной дефиниции данного понятия. Исследователями рассматривались в основном функциональные особенности этих единиц текста, а не их сущностные характеристики. При этом назывались такие функции ключевых слов, как связующая, экспрессивная, указательная в лингвистическом аспекте; компрессирующая, ассоциативная и текстопорождающая - в психолингвистичеком; символическая и лейтмотивная - в литературоведческом.

7. С учетом всех существующих точек зрения на феномен ключевых слов мы предприняли попытку дать свое определение этого понятия интегрированного характера: «КС - это лексико-семантические элементы ХТ, неоднократно повторяющиеся в его пределах, обеспечивающие его семантическую связность и целостность, обладающие особой смысловой и концептуальной значимостью, являющиеся фиксаторами наиболее важной для реципиента информации, необходимой для построения им интерпретации смысла и адекватного понимания замысла».

8. Опираясь на мнения исследователей-филологов, можно выделить следующие признаки ключевых слов художественного прозаического текста: полифункциональность; внутритекстовая многозначность; семантическая связь с заголовком; многочисленные деривационные и ассоциативные связи; способность свертывать информацию, несомую целым текстом.

9. Рассмотрев на материале научных публикаций особенности языковой организации текста романа «Преступление и наказание» Ф.М. Достоевского и историю его творческого замысла, мы увидели, что этот ХТ - единственный из романов писателя, где авторское повествование ведется от третьего лица и имеет сугубо объективный, отстраненный характер. Поэтому одним из важнейших средств выражения авторской позиции в «Преступлении и наказании» является акцентуация с помощью курсива внутреннего смысла отдельных слов и выражений, ключевых для художетсвенного контекста.

10. Предложенная нами классификация выделенных курсивом самим автором в тексте «Преступление и наказание» ключевых слов включает в себя шесть основных групп:

КС, обозначающие «условные» понятия в романе;

КС, характеризующие эволюцию самосознания Раскольникова;

КС, фиксирующие развитие сюжета;

КС как средство создания подтекста;

КС как средство создания образа;

КС, выявляющие семантические отношения в иерархии образов романа.

11. Все обозначенные курсивом в тексте романа ключевые слова образуют в его рамках своеобразную систему внутренних смысловых перекличек, особым образом организованную семантическую структуру.

12. Анализ структуры заглавия романа и семантики составляющих его слов-компонентов показал, что лексемы «преступление» и «наказание» выступают в этом ХТ как опорные слова на уровне содержания, как смысловые вехи на уровне смысла, как «слова-концепты» на уровне замысла. КС «преступление» повторяется в тексте неоднократно в авторском повествовании и в речи героев, вступая с другими КС в отношения контекстуальной синонимии (проба, дело, то, это) и реализуя деривационные связи (преступник, переступить, преступленьице). КС «наказание» звучит в тексте один раз в речи Раскольникова, что можно объяснить как особенность авторского замысла: рассказу о преступлении посвящена лишь 1 часть романа, все остальное повествование — об осуществлении наказания (анализ психологического и духовного состояния главного героя).

13. Особое место в семантической структуре текста романа Достоевского занимают выделенные курсивом ключевые слова-указатели, роль которых выполняют указательные местоимения и наречия, имя прилагательное (то, это, тогда, там, сюда, вчерашний). Они выступают как КС-табу, как средства коге-зии, проспекции и ретроспекции, помогающие реципиенту лучше ориентироваться в сюжете.

14. Важное место среди КС семантической структуры «Преступления и наказания» принадлежит так называемым ключевым словам-лейтмотивам, выступающим как индивидуальная речевая характеристика героя или как характеристика-символ личности героя и его судьбы (на покой, ненасытимое).

15. Доминирующая роль в семантической структуре ХТ романа Достоевского принадлежит КС «преступление» и «наказание», как компонентам заголовка; КС «проба» и «заклад», выступающим в тексте как индивидуально-авторские концепты; КС «свобода» (на свободе) и «совесть» (по совести), являющимся русскими национальными концептами; и слову «человек» как универсальному общечеловеческому концепту, ядру авторского замысла. Последнее КС обладает в тексте романа наибольшей семантической осложненостью: многочисленные контекстуальные смыслы и функции этой лексемы отражены в «Преступлении и наказании» через «точки зрения» автора и героев.

16. Анализ контекстуальных значений выделенных курсивом в «Преступлении и наказании» КС с использованием «Толкового словаря живого великорусского языка» В. И. Даля, «Толкового словаря русского языка» С.И. Ожегова и Н.Ю. Шведовой, «Фразеологического словаря русского языка» под редакцией Молоткова А.И. и работ, посвященных концептам русской языковой картины мира, позволил определить внутритекстовые приращения смысла и выявить некоторые изменения в семантике рассмотренных лексем за последние 130 лет.

17. По итогам функционального анализа КС, обозначенных курсивом в романе Достоевского, можно выделить следующие группы функций: а) текстообразующие функции (связующая, проспективная, ретроспективная, экспрессивная, указательная); б) сюжетные функции (обозначения важнейших событий, предварения будущих событий, точки опоры для неожиданного поворота сюжета); в) функции создания образа (индивидуально речечевой характеристики, выделения личностной доминанты, характеристики-символа личности героя и его судьбы); г) функция создания подтекста (метасюжета);

Кроме того, дополнительно можно выделить функцию создания образа Раскольникова (иллюстрации его идеи и теории, характеристики нюансов его психологического состояния).

За пределами данной работы остался анализ контекстуальных значений и функций КС как средства создания символического подтекста, выделенных курсивом в рамках «текста в тексте», то есть в отрывке из Евангелия от Иоанна (воскресенье, жизнь). Кроме того, перспективным представляется исследование ключевых слов, обозначенных курсивом в других романах Ф.М. Достоевского, и определение их роли в концептуально-семантическом пространстве индивидуально-авторской языковой картины мира писателя.

Любой его художественный текст, любое произведение дает неисчерпаемые возможности для исследований. Об этой неисчерпаемости творческого наследия Ф.М. Достоевского Д.С. Мережковский писал: «В романах Достоевского есть места, в которых всего более отражаются особенности его, как художника, и о которых трудно решить, (.) что это - искусство или наука? Во всяком случае, это не «чистое искусство» и не «чистая наука». Здесь точность знания и ясновидение творчества - вместе. Это новое соединение, которое предчувствовали величайщие художники и ученые и которому нет еще имени» [Мережковский: 2000, с. 151].

Список научной литературыБатурина, Евгения Николаевна, диссертация по теме "Русский язык"

1. Лйзёрман 1973: Айзерман Л.С. Ключевые слова // Русский язык в школе, 1973. № 4. С.39-43.

2. Апухтин 1977: Апухтин В.Б. Психолингвистический метод анализа смысловой структуры текста. Автореф. дисс.канд. филол. наук. М., 1977.23 с.

3. Арнольд 1971: Арнольд И.В. Тематические слова художественного текста// Ин. язык в школе, 1971. № 2. С.6-12.

4. Арутюнова : Арутюнова Н.Д. О стыде и совести. // Логический анализ языка: Языки этики. М., 2000. «Языки русской культуры». С.54-57.

5. Бабенко, Васильев, Казарин 2000: Бабенко Л.Г., Васильев Н.Е., Казарин Ю.В. Лингвистический анализ художественного текста. Екатеринбург, Изд-во Уральского ун-та. 2000. 534 с.

6. Бабенко, Казарин 2004: Бабенко Л.Г., Казарин Ю.В. Филологический анализ текста. Практикум. / Под ред. Л.Г. Бабенко. М., Академический проект. Екатеринбург, Деловая книга. 2004. 400 с.

7. Баевский 1986: Баевский B.C. Тематические и ключевые слова в языке русской поэзии первой половины XIX века. Обзор работ Г. Хетсо за 1973-1985 г.г. // Изв. АН. СССР, серия «Методика иностранных языков», 1986. Т. 45. № 5. С.452-457.

8. Барт 1987: Барт Р. Введение в структурный анализ повествовательных текстов. // Зарубежная эстетика и теория литературы XIX XX веков. М., 1987. С.З87-422.

9. Баршт 1988: Баршт К.А. «Преступление и наказание» в рисунках Достоевского. Комментарий. // Достоевский Ф.М. «Преступление и наказание» М., «Сов. Россия». 1988. С.344-351.

10. Бахтин 2000: Бахтин М.М. Автор и герой: К философским основам гуманитарных наук. СПб., Азбука. 2000. 333 с.

11. Бахтин 1963: Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. М., 1963.362 с.

12. Бахтин 1979: Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. М., 1979. 318 с.

13. Беллерт 1978: Беллерт И. Об одном условии связанности текста. // Новое в зарубежной лингвистике. М., 1978. Вып. 8. Лингвистика текста. С. 172-207.

14. Белов 1976: Белов C.B. Имена и фамилии у Достоевского. // Русская речь, 1976. №5. С. 30-31.

15. Бисималиев 1999: Бисималиев М.К. О понятиях «текст» и «дискурс» // Филол. науки., 1999. № 2. С.78-85.

16. Блок 1955: Блок A.A. Сочинения в двух томах. М., 1955. Т.2. 412 с. Болотнова 1989: Болотнова Н.С. Художественный текст в коммуникативном аспекте и комплексный анализ единиц лексического уровня. Томск, 1989.210 с.

17. Бондарко 1978: Бондарко A.B. Грамматическое значение и смысл. JL, 1978. 197 с.

18. Бюлер 2009: Бюлер К. Теория языка. М., Издательская группа «Прогресс». 2003. 528 с.

19. Вежбицкая 2001: Вежбицкая Анна. Понимание культур через посредство ключевых слов. М., «Языки славянской культуры». 2001. 288 с.

20. Вежбицкая 1999: Вежбицкая Анна. Семантические универсалии и описание языков. М., «Языки русской культуры». 1999. 780 с.

21. Верещагин, Костомаров 1990: Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Язык и культура: Лингвостроноведение в преподавании русского языка как иностранного. М., «Русский язык». 1990. 246 с.

22. Виноградов 1971: Виноградов В.В. О теории художественной речи. М., Высшая школа. 1971. 240 с.

23. Виноградов 1954: Виноградов В.В. О языке художественной прозы. М., 1954. 252 с.

24. Виноградов 1961: Виноградов В.В. Проблема авторства и теория стилей. М., 1961.496 с.

25. Виноградов 1976: Виноградов В.В. Роман Достоевского «Бедные люди» на фоне литературной эволюции 40-х годов. // Виноградов В.В. Избранные труды. Поэтика русской литературы. М., «Наука». 1976. С. 141-187.

26. Винокур 1991: Винокур Г.О. О языке художественной литературы. М., Высшая школа. 1991. 447 с.

27. Выготский 1982: Выготский Л.С. Мышление и речь. // Выготский Л.С. Собрание сочинений в 6 т. Т.2. Проблема общей психологии. М., 1982. С.5-361.

28. Выготский : Выготский Л.С. Психология искусства. М., Педагогика. 1987.344 с.

29. Владимирцев 1998: Владимирцев В.П. Зальюсь слезами горючими // Русская речь, 1998. № 1. С.119-123.

30. Гальперин 1981: Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического исследования. М., «Наука». 1981. 140 с.

31. Горбаневский 1988: Горбаневский М.В. 13 ступенек в доме Раскольникова // Горбаневский М.В. Ономастика в художественной литературе.

32. Филологические этюды. М., 1988. С.29-39.

33. Горелов, Седов 1997: Горелов И.Н., Седов К.Ф. Основы психолингвистики. М., 1997. 256 с.

34. Горовая, Кирсанова 1997: Горовая Т.П., Кирсанова Л.М. Уровни интерпретации. //Дискурс самопонимания. Владивосток, 1997. С.68-89.

35. Данеш, Гаузенблас 1969: Данеш Ф., Гаузенблас К. Проблематика уровней с точки зрения структуры высказывания и системы языковых средств. // Единицы разных уровней грамматического строя языка и их взаимодействие. М., 1969. С.7-20.

36. Дейк, Кинг 1988: Дейк Т.А. ван., Кинг В. Стратегии понимания связного текста // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 23: Когнитивные аспекты языка. М., 1988. С.95-110.

37. Дридзе 1984: Дридзе Т.М. Текстовая деятельность в структуре массовой коммуникации: Проблемы семиосоциопсихологии. М., 1984. 202 с.

38. Дымарский 2000: Дымарский М.Я. Дейктический модус языка и единицы текстообразования (на материале рууского языка) // Проблемы функциональной грамматики: Категории морфологии и синтаксиса в высказывании. Спб., «Наука». 2000. С.258-274.

39. Дымарский 2001: Дымарский М.Я. Проблемы текстообразования и художественный текст (на материале русской прозы XIX XX в.в.). М., Эдиториал. УРСС. 2001. 328 с.

40. Долинин 1985: Долинин К.А. Интерпретация текста. М., 1985. 196 с.

41. Достоевский 1983: Достоевский Ф.М. Преступление и наказание: Бедные люди: Романы; Дядюшкин сон: Повесть. М., Худож. лит. 1983. 400 с.

42. Евнин 1959: Евнин Ф.И. Роман «Преступление и наказание». // Творчество Ф.М. Достоевского. М., Изд-во АН СССР. 1959. С.215-264.

43. Евтихиева 1991: Евтихиева Л.Ю. Ключевое слово и его экологические партнеры // Экология языка и речи. Межвузовский сборник научных трудов. Тамбов, 1991. С. 128-129.49,5053,54,55,56,57,58,59,6061,

44. Жинкин 1982: Жинкин Н.И. Речь как проводник информации. М., 1982. 159 с.

45. Залевская 2002: Залевская A.A. Некоторые проблемы теории понимания текста // Вопросы языкознания, 2002. № 3. С.62-73.

46. Захаров 1995: Захаров В.Н. Вступительная статья к изд.: Достоевский Ф.М. Полное собрание сочинений. Издание в авторской орфографии и пунктуации. Под ред. проф. В.Н. Захарова. Т.1., Петразаводск, 1995. С.З-12.

47. Захаров 1979: Захаров В.Н. Слово и курсив в «Преступлении и наказании» // Русская речь, 1979. № 4. С.21-27.

48. Земская 1996: Земская Е.А. Активные процессы современного словопроизводства. Ключевые слова как базовые основы словопроизводства. // Русский язык конца XX столетия (1985 1995). М., «Языки русской культуры». 1996. С.92-98.

49. Знаков 1999: Знаков В.В. Психология понимания правды. Спб., Алтейя. 1999. 281 с.

50. Золотова 1995: Золотова Г.А. Труды В.В. Виноградова и проблемы текста // Вестник Моск. ун-та. Сер. 9. Филология, 1995. № 4. С.84-98. Зунделевич 1963: Зунделевич Я.О. Романы Достоевского. Ташкент, 1963. С.18-27.

51. Иванчикова 1969: Иванчикова Е.А. Лексический повтор как экспрессивный прием синтаксического распространения // Мысли о современном русском языке. Сб. статей под ред. акад. В.В. Виноградова. М., 1969. С.126-139.

52. Иванчикова 1979: Иванчикова Е.А. Синтаксис художественной прозы

53. Достоевского. M., 1979. 287 с.

54. Иванчикова 1992: Иванчикова Е.А. Язык художественной литературы: Синтаксическая изобразительность. Красноярск, 1992. 160 с.

55. Иванчикова 2000: Иванчикова Е.А. О «Двуголосых» синтаксических конструкциях в текстах Достоевского. // Слово. Грамматика. Текст. М., 2000. С.377-386.

56. Иванчикова 2001: Иванчикова Е.А. Автор и герой в повествовательной структуре «Преступления и наказания». // Достоевский: Материалы и исследования. Спб., 2001. С. 118-125.

57. Из архива Ф.М. Достоевского 1931: Из архива Ф.М. Достоевского. «Преступление и наказание». Неизданныематериалы. M.-JI., ГИХЛ. 1931. С.68-120.

58. Караулов 1987: Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. Отв. ред. Д.Н. Шмелев. М., «Наука». 1987. 261 с.

59. Караулов 1992: Караулов Ю.Н. Словарь Пушкина и эволюция русской языковой способности. М., «Наука». 1992. 167 с.

60. Караулов 2001: Караулов Ю.Н. Язык и мысль Достоевского в словарном отображении // Словарь языка Достоевского. Лексический строй идиоrç. лекта. Вып. 1. / РАН Ин-т. рус. яз. им. В.В. Виноградова. М., «Азбуковник». 2001. С.35-38.

61. Корякин 1976: Карякин Ю.Т. Самообман Раскольникова. Роман Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание». М., Худож. лит. 1976. 158 с.

62. Кирпотин 1970: Кирпотин В.Я. Разочарование и крушение Родиона Раскольникова. М., Советский писатель. 1970. 448 с.

63. Кожевникова 2002: Кожевникова H.A. «Чужая речь» в изображении Ф.М. Достоевского // Вестник Моск. ун-та. Сер. 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация, 2002. № 1. С. 120-130.

64. Кожинов 1971: Кожинов В.В. «Преступление и наказание» Ф. М. ДосIтоевского // Три шедевра русской классики. М., Худож. лит. 1971. С. 118175.

65. Кошевая 1982: Кошевая И.Г. Название как кодифицированная идея текста // Иностранный язык в школе, 1982. № 2. С.8-10.1. СЛ

66. Красных 1998: Красных В.В. От концепта к тексту и обратно // Вестник Моск. ун-та. Сер. 9. Филология, 1998. № 1. С.53-67.

67. Кубрякова 1991: Кубрякова Е.С. Обеспечение речевой деятельности и проблема внутреннего лексикона. // Человеческий фактор в языке: Язык и порождение речи. М., 1991. С. 128.

68. Кудашова 2000: Кудашова О.И. Ключевые слова в лирике М.И. Цветаевой. Автореф. дисс.канд. филол. наук. Нижний Новгород, 2000. 18 с.

69. Кузнецова 2003: Кузнецова A.B. Концепт счастье в семантическом пространстве лирической поэзии М.Ю. Лермонтова // Русская словесность, 2003. № 7. С.27-32.

70. Купина 1983: Купина H.A. Смысл художественного текста и аспекты лингвосмыслового анализа. Красноярск, 1983. 160 с.

71. Кухаренко 1988: Кухаренко В.А. Интерпретация текста. М., Просвещение. 1988. 192 с.

72. Кухаренко 1985: Кухаренко В.А. Семантическая структура ключевых и тематических слов целого художественного текста // Лексическое значение в системе языка и в тексте. Волгоград, 1985. С.95-110.

73. Кухаренко, Колегаева, Шевченко 1983: Кухаренко В.А., Колегаева И.М., Шевченко Н.Г. Ключевые и тематические слова в оригинале и переводе художественного произведения // Филологические науки, 1983.4. С.68-73.I

74. Ларин 1974: Ларин Б.А. О разновидностях художественной речи. // Ларин Б.А. Эстетика слова и язык писателя. Л., 1974. С.27-53.84,85,8689