автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Когнитивно-семантический потенциал номинативных знаков родства и дружбы и его реализация в разных типах русского дискурса и языковом сознании носителей русского языка

Полный текст автореферата диссертации по теме "Когнитивно-семантический потенциал номинативных знаков родства и дружбы и его реализация в разных типах русского дискурса и языковом сознании носителей русского языка"

На правах рукописи

0030534

Савельева Елена Сергеевна

КОГНИТИВНО-СЕМАНТИЧЕСКИЙ ПОТЕНЦИАЛ НОМИНАТИВНЫХ ЗНАКОВ РОДСТВА И ДРУЖБЫ И ЕГО РЕАЛИЗАЦИЯ В РАЗНЫХ ТИПАХ РУССКОГО ДИСКУРСА И ЯЗЫКОВОМ СОЗНАНИИ НОСИТЕЛЕЙ РУССКОГО ЯЗЫКА

10.02.01 - русский язык

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Барнаул - 2007

003053471

Работа выполнена на кафедре русского языка ГОУ ВПО «Омский государственный университет им. Ф.М. Достоевского»

Научный руководитель -

доктор филологических наук, профессор Л.О. Бутакова

Официальные оппоненты - доктор филологических наук, профессор

М.Г. Шкуропацкая

кандидат филологических наук, доцент В.В. Копочева

Ведущая организация -

ГОУ ВПО «Томский государственный университет»

Защита состоится «27» февраля 2007 года в i 0-00 часов на заседании диссертационного совета Д 212.005 01 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора филологических наук при ГОУ ВПО «Алтайский государственный университет» (656049, г. Барнаул, ул. Димитрова, 66).

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке ГОУ ВПО «Алтайский государственный университет» (656049, г. Барнаул, ул. Димитрова, 66).

Автореферат разослан 16 января 2007 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

кандидат филологических наук, доцент

Н.В.Панченко

Общая характеристика работы

Рассматриваемый в данной работе лингвистический материал достаточно подробно исследован в отечественно языкознании. В частности, можно выделить ряд работ, посвященных этимологии славянских терминов родства (П.А.Лавровский «Коренное значение в названиях родства у славян» 1867, Б А. Ларин «Из истории слов» 1951, О.Н Трубачёв «История славянских терминов родства и некоторых древнейших терминов общественного строя» 1959). В данных исследованиях охарактеризовано развитие терминологии родственных отношений у славян с лингвистической точки зрения, а также с учетом данных смежных наук - истории общества, истории материальной культуры, этнографии

Привлечение группы лексем с семантикой родства в качестве материала в работах социолингвистического плана было связано с тем, что, как известно, история родственных отношений есть уже история отношений общественных, что особенно очевидно для родового строя. Так, А.И. Моисеев в своих исследованиях «Термины родства в современном русском языке» (1963) и «Термины родства и свойства как конверсивы (на материале русского языка)» (1985) указывает па то, что термины родства и свойства обладают основными характеристиками конверсивов. В исследовании ученый делает акцент прежде всего на лексикографию.

В.В. Колесов в книге «Мир человека в слове Древней Руси» (1986) рассматривает в исторической и функциональной перспективе такие слова-понятия, как «род» и «семья», «семья» и «свои», «близкие» и «ближние», «друг» и «брат». Исторической типологии систем родства посвящена монография H.H. Трошиной «Номинации родства и их эквивалентов в функции обращения в современном русском языке» (1998).

А. Вежбицкая в «Семантических универсалиях и описании языков» (1999) анализирует модели дружбы в разных культурах с позиций этносоциоло-гии и психологии культуры

Предметом диссертационного исследования Н.В. Багичевой «Регулярное варьирование семантики существительных, обозначающих отношения родства» (1995) стали регулярные вторичные значения и актуальные смыслы терминов родства. Уделяя особое внимание прагматической стороне речи, автор выявляет закономерности функционирования слов данной группы в реальных фактах коммуникации.

Метафорическое переосмысление слов, обозначающих родство, представлено в работе А.П. Чудинова «Россия в метафорическом зеркале: когнитивное исследование политической метафоры (1991-2000)» (2001). Исследование базируется на данных публичного политического дискурса.

Е.В Добровольская в диссертации «Концептуализация семьи в русской языковой картине мира» (2005) описывает парадигматические, синтагматические, эпидигматические и ассоциативные связи лексемы «семья» в концептуальной системе.

Одной из последних работ, посвященных номинации родства, является исследование О.Ю. Николенко «Лексико-семантическая группа наименований родства: функционирование, эволюция, словообразовательные потенции (на материале речи жителей г. Омска)» (2006). Автор описывает лексико-грамматическую группу наименований родства в народно-разговорной речи в сопоставлении с соответствующей группой литературного языка.

Несмотря на большое количество работ, изучающих те или иные аспекты семантики и функционирования номинаций родства и дружбы, проблема представляется далеко не исчерпанной. Данные лексемы анализируются с позиций диахронического, структурно-семантического и прагмастилистиче-ского аспектов как часть лексико-семантической группы и носитель системного значения в рамках Языка 2 (по терминологии A.A. Залевской). Между тем естественным и вполне закономерным представляется и иной когнитивный подход с позиций соотношения данного типа знака с тем, что стоит за ним в сознании носителя языка (Языка 1). Такой подход требует применения когнитивного и концептуально-семантического анализа к функционированию вербального знака и его содержания. Феномен сознания индивида не может быть описан и структурирован в модели без объяснения устройства концептуальных систем и когнитивных баз языковой личности; без увязывания форм их представления в тексте с когнитивно-ментальными процессами, имеющими место в сознании человека воспринимающего, понимающего, интерпретирующего и говорящего. При этом получаемое описание всегда будет только моделью, не до конца равной самому феномену. Характеристики модели не будут полностью тождественны характеристикам феномена

В таком описании важна не только модель информационно-поведенческой структуры индивида, его деятельности по хранению и переработке знаний. Более актуально конструирование специфики работы мышления, интерактивного характера языковой когниции, связанной с воспринимаемым миром, активностью, креативностью воспринимающего и формирующего сознания (В 3 Демьянков, М. Shapiro).

Если когнитивная лингвистика и психолингвистика исходит из наличия у знака обширной смысловой области в языковом сознании индивида и не полной «выводимости» ее на «поверхность», например в значении слова, то можно предположить существование когнитивного потенциала как «субъективного содержания знакового образа» (A.A. Леонтьев).

Закономерным представляется рассмотрение на данном материале когнитивно-семантического потенциала номинативного знака, реализующегося в вербальном воплощении актуальных смыслов, определенных когнитивных структур. Когнитивные структуры как познавательные структуры, структуры знания, оформленные словом, обязательно связаны со смыслом. Смысл (и это также принципиально) не входит в состав абстрактной семантики языка, а является частью концептосистемы его носителей и выражается языковыми средствами.

Таким образом, актуальность данного диссертационного исследования обусловлена вписанностью реферируемой работы в активно развиваемые современные подходы к исследованию вербального знака, содержания и функционирования языковых знаков разного типа с позиций лингвоантропологии и когнитивистики.

На современном этапе развития языковедения достигнуто качественно новое понимание лингвистического объекта. «Лингвистика как зрелая наука может и должна объяснить изучаемый ею объект - язык - но не только «в самом себе и для себя», а для более глубокого понимания и объяснения человека и того мира, в котором он обитает. Это создает предпосылки для изучения языка по его роли и для познания (когнитивное направление в изучении языка), и для коммуникации в осуществлении речевой деятельности <...> и для обеспечения нормальной жизнедеятельности всего общества в целом» (Е.С.Кубрякова)

Актуальность исследования i акже определяется вниманием ученых к проблеме взаимосвязи языка и мышления (JI.C. Выготский, В.З. Демьянков, H.H. Жинкин, Е.С. Кубрякова, А.Н Леонтьев, А.Р. Лурия, В.А Пищальникова и др.); усилением процесса изучения русского языка в антропоцентрическом и лингвокультурологическом ключе (Е С. Кубрякова, Б.А Серебренников); увеличением внимания к проблеме функционирования сознания, лингвистического представления языкового и неязыкового знания (Ф.Е. Василюк, В.П.Зинченко); когнитивным подходом к роли языкового знака как компонента структур сознания человека (Л.О. Бутакова, A.A. Залевская, В.А. Пищальникова).

Объект исследования - результаты речевой деятельности (по созданию текстов и процедуре ассоциирования), направленные на осмысление родственных и дружеских отношений и передачу информации об этих отношениях.

Предмет исследования - вербальные репрезентанты смыслов (семантические единицы и их комбинации различного объема и качества: лексемы, словосочетания, фрагменты текстовых структур), входящие в когнитивно-семан-тический потенциал знаков, эксплицирующих отношения родства и дружбы в различных типах дискурса.

Цель работы - выявить способы представления когнитивно-семантического потенциала номинативных знаков родства и дружбы в различных дискурсивных практиках и в индивидуальном сознании носителей языка. Данной цели соответствует ряд согласованных между собой задач:

1. Определить понятие когнитивно-семантического потенциала номинативного знака и апробировать его применение при разработке лингвистической модели когнитивных структур наименований родства и дружбы;

2. Выявить доминантные виды когнитивных структур, на базе которых формируется когнитивно-семантический потенциал, рассмотрев функционирование языковых знаков с точки зрения пространственно-временной характеристики;

3. Представить использование номинаций родства и дружбы в виде развертывания определенных когнитивных макросценариев, основанных на их функциональном использовании;

4. Выявить основные типы стратегии оценки на основе когнитивного и прагмастилистического анализа высказываний, включающих номинации родства и дружбы;

5. Провести экспериментальное исследование (свободный ассоциативный эксперимент). На основе его анализа, а также сопоставления полученных в ходе эксперимента данных с данными РАС выявить семантическую динамику и способы представления когнитивного потенциала традиционных номинативных знаков в индивидуальном сознании носителей языка.

Решение поставленных задач потребовало использования следующих методов: концептуально-смыслового и когнитивного анализа, компонентного анализа лексического значения слова и значения высказываний, содержащих лексемы родства, дружбы, метода лингвистического моделирования, свободного ассоциативного эксперимента.

Эмпирической базой диссертации является картотека, в которую входит около 2000 высказываний, содержащих знаки, номинующие родство и дружбу, и их референты, представленные в виде дейктических слов. Этот материал получен на основе сплошной выборки из произведений художественной литературы. Материалом для исследования послужили прозаические тексты В Токаревой, Л. Пструшевской, М. Хапфиной, Л Улицкой, А. Вампилова, В. Липатова, А. Алексина; политические тексты, в частности тексты, связанные с предвыборной агитацией кандидатов на различные административные должности регионального и федерального уровня Для анализа индивидуального сознания носителей языка были использованы данные «Русского ассоциативного словаря» под ред. Ю.Н. Караулова [2002] (РАС) и результаты ассоциативного эксперимента (общее количество информантов - 500, было получено около 17000 реакций).

Гипотеза: за каждым знаком, именующим ту или иную составляющую отношений родства и дружбы, стоят психо-ментальные образования, когнитивные структуры. Каждая из этих структур имеет свои когнитивные потенциалы, части которых, не всегда узуальные, проявляются в определенных дискурсивных практиках.

Научная новизна работы состоит в следующем: на основе когнитивных и психологических концепций языкового знака и его значения введено понятие когнитивно-семантического потенциала номинативного знака и разработана методика его описания для знаков определенного типа Получено новое системно-динамическое описание когнитивно-семантического потенциала номинативных знаков родства и дружбы на основе пространственно-временных характеристик в русле когнитивистики и лингвоантропологии. Созданы модельные представления языковых репрезентаций смыслового феномена родства и дружбы в дискурсах разных жанров. Функционирование номинаций родства и дружбы представлено в виде развертывания опреде-

ленных когнитивных макросценариев, состоящих из микросценариев. Выявлены ведущие типы стратегии оценки, реализуемые с помощью использования языковых знаков, репрезентирующих отношения родства и дружбы. Экспериментально установлены способы представления когнитивно-семантического потенциала номинативных знаков данного типа в индивидуальном сознании носителей языка.

Теоретическая значимость диссертационного исследования заключается во введении понятия когнитивно-семантического потенциала номинативного знака, что вносит вклад в выявление особенностей функционирования языкового знака в сознании носителей языка и образов мира, с ним связанных; в представлении частей когнитивно-семантического потенциала в виде развертывания определенных макро- и микросценариев, что способствует экспликации, описанию и моделированию когнитивно-семантического потенциала языковых знаков определенных типов; в применении пространственных моделей для представления образов сознания носителей языка, что создает основание для выработки методик выведения на поверхность компонентов когнитивных структур; в моделировании фрагментов индивидуального языкового сознания, что расширяет существующие в теории ассоциативно-вербальной сети представления о задействованных в этой сети стратегиях ассоциирования.

Практическая ценность работы состоит в возможности применения подобного подхода в вузовских курсах стилистики русского языка и стилистики текста, специальных курсах по когнитивной, коммуникативной лингвистике, семиотике и психолингвистике. Результаты исследования применимы в общей теории моделей, теории языковых моделей, когнитивном моделировании, в психологии - для реконструкции сознания индивида.

Положения, выносимые на защиту:

1. Номинации родства и дружбы являются вербальными компонентами когнитивных структур, отвечающих за отражение в коллективном сознании представлений о пространстве, времени и оценке.

2. Являясь психо-ментальными величинами с не до конца заданным объемом (смысловой наполненностью), знаки родства и дружбы обладают когнитивно-семантическим потенциалом — вероятностными репрезентациями личностного смысла, находящимися в пределах как конвенционального (ядерного, стереотипного), так и свободного (субъективного) представления, связанного с реализацией определенной функции (функций) знака в пределах ряда когнитивных структур разной степени сложности.

3. Когнитивно-семантические потенциалы единиц, номинующих отношения родства и дружбы, имеют пересекающиеся, но не совпадающие смысловые реализации в разных дискурсивных практиках (художественный дискурс и индивидуальное сознание - как конвенциональные, так и личностные смыслы; политический дискурс - только конвенциональные смыслы).

4 Реализация когнитивно-семантического потенциала знаков родства и дружбы вне зависимости от качества дискурсивной практики осуществляется

при помощи когнитивных макро- и микросценариев, актуализирующих отдельные компоненты когнитивных структур, среди которых ведущим является компонент, образованный на основе когнитивной категории близости.

5. Когнитивная категория близости формируется с опорой на пространственный параметр и определяет значительную часть когнитивно-семантического потенциала языковых знаков, номинирующих отношения родства и дружбы, создает формат ментальных репрезентаций отношений «человек - человек», регулирует динамику смыслового наполнения в сознании и развертывания в речи. Речевое развертывание смыслового наполнения когнитивной категории близость на основе пространственных когнитивных структур происходит по определенным макросценариям.

6. Когнитивно-семантический потенциал знаков родства и дружбы представлен развертыванием в речи когнитивных макро- и микросценариев, прото-типических схем оценки при восприятии линейного и циклического времени.

Основные положения диссертации апробированы на I Международной научной конференции «Изменяющаяся Россия- новые парадигмы и новые решения в лингвистике» (Кемерово, 2006), на XV Симпозиуме по психолингвистике «Речевая деятельность, языковое сознание, общающиеся личности» (памяти А А Леонтьева) (Москва, 2006), на региональных конференциях «Славянские чтения» (Омск, 2003-2005) на научно-практической конференции «Человек в свете современных естественно-научных и гуманитарных исследований» (Омск, 2006). По материалам диссертации опубликовано 6 печатных работ, общим объемом 2,2 п.л.

Структура работы. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, приложения, библиографического списка.

Основное содержание работы

Во Введении представлена характеристика основных параметров исследования формулируется актуальность поставленной проблемы, определяются объект, предмет, цель, задачи, гипотеза, методы исследования, его научная новизна, теоретическая и практическая значимость полученных результатов, описывается структура работы; излагаются положения, выносимые на защиту.

В первой главе диссертации «Теоретическое обоснование изучения когнитивно-семантического потенциала номинативных знаков, обозначающих отношения родства и дружбы» содержится изложение всех теоретически значимых вопросов, важных для описания когнитивно-семантического потенциала номинативных знаков.

В первом параграфе «Когнитивно-семантический потенциал номинативного знака как проблема когнитивной лингвистики» излагаются некоторые положения когнитивной науки и когнитивной лингвистики. О соотношении понятий «когнитивная наука» и «когнитивная лингвистика» подробнее см. A.A. Кибрик, А. Ченки, P.M. Фрумкина, Е.С. Кубрякова, В.И. Герасимов, В.В. Петров, А.Г. Баранов, Д.О. Добровольский, А.Г. Сонин и др. Изучение когнитивно-

го мира человека базируется на данных о его поведении, различных видах деятельности, подавляющее большинство которых протекает при участии языка, язык не просто «вплетен» в тот или иной тип деятельности, но как бы образует ее речемыслительную основу (Е.С. Кубрякова). Введение деятельностной трактовки языка (В. фон Гумбольдт) дало возможность по-новому рассматривать традиционные лингвистические проблемы - соотношение социального и индивидуального (субъективного и объективного) в речевой деятельности, вариативного и инвариантного, языкового творчества, связи языка, мышления и сознания (В.И.Постовалова).

Во втором параграфе «Научные концепции сознания» анализируются необходимые для настоящего исследования подходы к описанию когнитивно-семантического потенциала знаков родства и дружбы. Одним из значимых вопросов в контексте реферируемой работы является проблема сознания. Понятие «сознание» в разных науках имеет несколько различный смысл, сознание как философская категория (А.Г. Спиркин, Е.В. Шорохова, В П. Зинченко, М.К. Мамардашвили, B.C. Стенин, В. А Канке), психологические и псшолингви-стические концепции сознания (Л С Выготский, А.Н. Леонтьев, А Р. Лурия, A.A. Леонтьев). Общим является утверждение косвенности исследовательских процедур, предполагающее, что сознание может быть проанализировано только через вербалъно оформленные результаты отражения. Механизм мышления нам до сих пор неизвестен, и, по словам А А. Леонтьева, мы знаем только то, что имеем на входе и выходе, но сам процесс мышления остается для нас «черным ящиком», основным материалом при решении вопроса об отношении мышления и речи служит сама речь Языковые средства выступают как инструмент доступа, извлечения из глубин сознания, описания и изучения того, что стоит за словом Обращение к языку необходимо потому, что все объяснения и описания предстают в вербализованной форме

Исходя из этого можно говорить о языковом сознании. В то же время следует учитывать, что некоторые авторы не разграничивают понятия "сознание" и "языковое сознание", понимая под языковым сознанием часть сознания, связанную с речевой деятельностью личности (В.В.Красных). Одним из фундаментальных понятий для описания психических и речемыслительных процессов в деятельности человека, особенностей его взаимоотношения с окружающим миром стало понятие «образа мира», выдвинутое А.Н. Леонтьевым: «знание о том, как в процессе своей деятельности индивиды строят образ мира -мира, в котором живут, действуют, который они сами переделывают, это знание о том, как функционирует этот образ мира, опосредуя их деятельность в объективно-реальном мире».

В третьем параграфе «Структуры репрезентации знания» дается определение ментальной репрезентации, анализируются основные когнитивные структуры, с помощью которых манифестируется когнитивная система. Структуры знаний, называемые фреймами, схемами, сценариями, планами, концептами и др., представляют собой пакеты информации (хранящиеся в памяти или создаваемые в ней по мере необходимости), при помощи которых

обеспечивается адекватная когнитивная обработка стандартных ситуаций (В.И. Герасимов, В.В Петров). Сценарии отличаются от фреймов фактором временного измерения. Это когнитивная схема, представляющая последовательность действий или событий, с которыми индивид регулярно сталкивается в повседневной жизни (А.Г Сонин). О сценарии можно говорить применительно к ситуациям, характеризующимся стереотипным набором действующих лиц и известной последовательностью событий (например, посещение врача, магазина, ресторана и т.п.) (О.С. Иссерс, В.И. Герасимов, В.В. Петров). Сценарий - это процедурный способ представления стереотипного знания, который формируется в терминах алгоритма или инструкции (А.Г. Баранов, Д.О. Добровольский). Таким образом, знания, структурированные в сценарии, - это когнитивные модели, помогающие человеку ориентироваться в повседневных жизненных ситуациях, в которых роли закреплены определенным «сюжетом». Под когнитивной структурой понимается «конвенциональный способ кодирования и хранения информации, связанный с ментальными операциями получения знаний и языковыми механизмами их вербального представления в оптимальном виде» (JT.O. Бутакова).

Процесс концептуализации тесно связан с процессом категоризации (A.A. Кибрик, А. Ченки, Е.С. Кубрякова, З.А. Харитончик и др) Категории являются ментальными объектами, отражающими знания о сущности мира. Они доказывают то, что окружающий нас мир структурирован определенным образом (А.П. Бабушкин). Полнозначное слово отражает какую-либо категорию, за которой стоят многочисленные представители. Категоризация в сознании людей происходит на уровне прототипов (Э. Рош). Виды прототипов, связанные с метонимической моделью, (стереотип, идеал, образец) представлены в классификации Дж. Лакоффа. Для реферируемого исследования было важным следующее утверждение, что «значение слова как способ концептуализации некоторой ситуации внеязыковой реальности предоставляет говорящим своего рода ментальную схему для осмысления других типов ситуаций, подводимых (в той или иной мере) под эту схему» (Г.И. Кустова).

В четвертом параграфе «Научные теории изучения вербального знака» рассматриваются проблемы знака как объекта семиотики, значения номинативного знака, соотношение значения и смысла, функции вербального знака, особенности функционирования наименований родства и дружбы, вводится понятие когнитивно-семантического потенциала номинативного знака. Значение слова в работе понимается как динамическая нестабильно-равновесная структура, в которой в зависимости от смысловых стратегий актуализируются определенные компоненты. Под когнитивно-семантическим потенциалом вербального знака понимаются возможные репрезентации личностного смысла, находящиеся в пределах как конвенционального (ядерного, стереотипного), так и свободного (субъективного) представления, связанного с реализацией определенной функции (функций) в пределах тех или иных когнитивных структур разной степени сложности.

Вторая глава работы «Пространственно-временные репрезентации когнитивно-семантического потенциала наименований родства и дружбы в разных дискурсивных практиках» содержит анализ использования номинативных знаков родства и дружбы в художественном и политическом дискурсах В главе сделана попытка представить реализацию когнитивно-семантического потенциала данной группы знаков в виде определенных когнитивных макросценариев с точки зрения пространственно-временных параметров.

В первом параграфе «Пространственные репрезентации когнитивно-семантического потенциала номинаций родства и дружбы» рассматриваются общие признаки понятия пространства, существующие классификации и подходы, характеризующие данное понятие В качестве важнейших выделяют два варианта осмысления пространства- по Ньютону и по Лейбницу. Ньютон определяет геометрическое пространство как физическое явление, тогда как Лейбниц считает пространство феноменом познающего мир человека. Таким образом, речь идет о разных типах пространств - физическом и ментальном, феноменальном (Е.С Кубрякова). Пространство выступает одним из основных представлений реальности, с которым сталкивается человек, начиная познавать окружающий мир. Человек-наблюдатель находится в центре пространства, оно предметно и антропоцентрично. Это может быть привычный человеку предметный мир, в котором живут близкие люди; пространство может представляться и как место, не имеющее границ, Вселенная В самом общем определении «пространство - это среда всего сущего, окружение, в котором все происходит и случается, некая заполненная объектами и людьми «пустота» (Е.С.Кубрякова). Также обосновывается вывод о том, что с категорией пространства соотносится когнитивная структура отношений родства и дружбы. Феномен отношения непосредственно связан с пространством, так как предполагает позицию одного субъекта относительно другого. Пространство оказывается в основе формирования многих номинаций, относящихся к другим непространственным сферам. В родственных и дружеских отношениях оно регулируется категорией близости, которая является своего рода связующим звеном, определяющим характер отношений, а также диффузию представлений о родстве и дружбе в сознании носителей языка.

Далее в параграфе рассматривается развертывание пространственных когнитивных макросценариев, реализующих когнитивно-семантический потенциал номинативных знаков родства и дружбы в художественном дискурсе.

I. Макросценарий доминирования внутреннего пространства при помощи категории близость реализуется при помощи следующих микросценариев:

1) отождествление внешнего и внутреннего: пространственные границы родственных отношений связываются в сознании носителей языка с общей территорией проживания: Им не нужна никакая другая квартира... Валерий не должен уходить га семьи... если уйдет — семьи не станет (Халфина «Одиночество»). Квартира равна семье, и нарушение близости общего

чество») Квартира равна семье, и нарушение близости общего пространства равнозначно разрушению внутреннего пространства семьи.

Общее внешнее пространство семьи, родства, близких отношений может репрезентироваться метафорически и метонимически: гнездо, лоно, стол, круг и др В этом случае реализуются следующие микросценарии'

2) взаимообусловленная изменчивость: Ко времени ее рождения дом потерял изначальную стройность, разросся пристройками, террасами и верандами, отвечая этим ростом на бурное увеличение семьи... (Улицкая «Медея и ее дети»). Маркерами являются лексемы с общим значением роста, изменения во внешнем пространстве: разросся, увеличение. Внешнее пространство растяжимо: подстраивается под внутреннее пространство.

3) аксиологическое разрастание или сужение. В понятии дом совмещаются внешнее и внутреннее пространство семьи. Дом — это своеобразная аксиологическая доминанта, присущая многим культурам, в том числе и русской: Дом - это как вера (Токарева «Лошади с крыльями»)

4) утверждение одного через отрицание другого: Дом как внутреннее пространство может быть противопоставлен квартире (своей части) как внутреннее - внешнему Егоров вошел в свой дом, а правильнее сказать: квартиру. У него была квартира, а не дом Дома у него не было (Токарева «Длинный день»).

5) «собирание» голого через утверждение его частей. Дом ассоциируется в языковом сознании с метафорой гнезда, наполняясь внутренним содержанием, близостью людей, живущих вместе, причем не обязательно между людьми должно быть кровное родство' На окраине города у Анны Алексеевны была небольшая квартирка. Сама она занимала спапенку, а проходную сдала Лидии Павловне. Вскоре они стали жить одной семьей.<...> А потом, когда пришел неизбежный срок, схоронила, оплакала, и родная могила еще крепче привязала ее к новому гнезду (Халфина «Сон без сновидений»)

Метафорический образ «дом - гнездо» предстает более многоаспектным, поскольку используются все новые элементы структурирования исходной понятийной сферы: Заберемся мы к папке под крыло (Халфина «Мачеха»); проводили в жизнь своих птенцов (Халфина «Мои соседи»); ...стали неоперившимися родителями (Петрушевская «Я люблю тебя»);

6) ритуализация объектов внешнего пространства и связанных с ними действий: в качестве главных атрибутов внешнего пространства дома, сближающих членов семьи, выступают лексемы стол (семейный стол) или общая комната в квартире (большая комната): вечерние встречи за семейным столом (Халфина «Сон без сновидений»); большая комната снова стала местом встреч, бесед и малых праздников (Петрушевская «Я тебя люблю»).

В вышеприведенных фрагментах смысловые наборы, связанные с лексемами стол, комната, (место встреч, беседы, праздники, отдых) носят ритуальный характер, поскольку эти пространственные атрибуты, соотносятся в сознании с определенными семейными традициями

7) персонификация в качестве стержня, организующего целостность семьи, родственных отношений, может выступать один из членов семьи. Микросценарий персонификация реализуется при помощи следующих смысловых стратегий: человек как основа гармонии внешнего и внутреннего пространства и человек как опора, фундамент или как причина разрушения внешнего и внутреннего пространства. Я почувствовала, что не может быть нас троих... без нее, без четвертой ..<. >без бабушки все погибнет, разрушится (Алексин «Раздел имущества»).

Такое представление расширяет смысловое пространство рассматриваемой когнитивной структуры. Человек является стержнеобразующим метафорическим атрибутом дома, гнезда, семьи. Данный смысл эксплицируется при помощи семантического партитива лексемы дом - семы 'фундамент, опора'.

8) микросценарий замещения и диффузии:

Отношения пространственной близости, общности проживания в некоторых случаях могут замещать родственные отношения: Когда-то они были подружками, у та было много общего и даже гости бывали общие... соседка, как старшая сестра (Петрушевская «Месть»)

Применительно к отношениям родства и дружбы в сознании говорящего ощущение внутренней близости является доминирующим.

II. Макросценарий смешения внешнего и внутреннего пространства как проявление их ментальной взаимосвязи

1) Микросценарий иллюзии или решьного изменения внешнего пространства реализуется через определенные смысловые стратегии:

— искусственное отделение или сближение во внешнем пространстве:

Со стороны казалось, что еще одно мгновение - и они бросятся друг к другу, однако они с каждой минутой все отдалялись и отдалялись, словно кровати разъезжались в противоположные стороны (Липатов «Игорь Сав-вович»). Чтобы не мозолить ближним глаза, бабушка отсиживалась в своей «отдельной» комнатке . (Халфина «Сон без сновидений»).

Через сближение во внешнем пространстве может быть выражена близость в пространстве внутреннем: Слава - мой однокурсник, но в институте мы с ним никогда не дружили<...>Но недавно произошел случай, который нас очень сблизил< . > Я втиснулась к нему в закуток, и мы впервые поговорили с ним по-людски (Халфина «Одиночество»)

— смысловая стратегия исключения точек пересечения во внешнем и/или внутреннем пространстве : Она заполучила Трофимова территориально, по не могла заполучить его душу и не знала, что для этого надо делать Она имела его и не имела одновременно (Токарева «Не сотвори»). Внешнее пространство маркировано лексемой территориально, внутреннее - лексемой душа.

Какое несчастье, какая боль жили в двух метрах от него .. а он . . существовал в таком мире, где боли и несчастьям жены не было места (Липатов «Игорь Саввович»),

Смешение внешнего и внутреннего пространства может быть эксплицировано при помощи сенсорных характеристик, в этом случае можно говорить об использовании смысловой стратегии сенсорного включения и тактильного оперирования

III. Макросценарий автономного семантического бытования внутреннего пространства реализуется при помощи развертывания микросценария пересечения и наложения внутренних (духовных) пространств

В русском языковом сознании существует устойчивый семантический маркер, определяющий внутреннюю близость людей - душа, духовный, душевный, задушевный: Ее чувство к мужу увяло Душа заросла сорняком (Токарева «Сентиментальное путешествие»), КС 2 душа - чувство, КС 1 душа - ограниченное пространство, сад. Бабка со своей любовью как бы уходит в архив жизни, но эта бабушкина любовь остается на дне души и греет всю жизнь (Токарева «Телохранитель»). КС 1 душа - архив, дно (МТФ). задушевная гимназическая подруга (Улицкая «Медея и ее дети»). КС 2 душа - чувство (дружба). КС 3 душа - подруга Где-то уже через час после знакомства стаю ясно, что наши души идентичны, как однояйцевые близнецы Или, вернее, у нас одна душа, разделенная на две части (Токарева «Звезда в тумане»). Как можно выбрасываться в окно, когда на земле, пусть на другом ее конце, живет человек с идентичной душой (Токарева «Звезда в тумане»), КС 1 душа - внутреннее пространство с когнитивным признаком - идентичность. КС 4 душа - деление целого на две равные части. Идентичность души при удалении во внешнем пространстве не позволяет прекратить жизнь.

IV. Макросценарий внутреннего пространства, опирающийся на оппозиции движения, контакта, ограничения, объема.

Внутренняя, субъективная близость репрезентируется при помощи устойчивых семантических оппозиций, присущих пространственным характеристикам: «приближение - удаление», «ограниченность - неограниченность», «контактность — неконтактность», «плоскость - объем» и т.п. Так, например, параметр «плоскость — объем» более значим для внутреннего пространства, именно объемность эксплицирует степень близости при помощи семантической стратегии определения глубины отношений

Во втором параграфе «Временные параметры выявления когнитивно-семантического потенциала наименований родства и дружбы» анализируются макро- и микросценарии, прототипические схемы оценки при восприятии линейного и циклического времени.

В сознании человека существуют два традиционных представления о времени - циклическое и линейное. Циклическое понимание, первичное по происхождению, основано на простых наблюдениях за сменой дня и ночи, за чередованием времен года. Появление линейного измерения времени знаменует формирование исторического сознания, при котором отсчет ведется от определенного момента в историческом прошлом.

Время жизни человека - это, в первую очередь, время «переживаемое и проживаемое» (Е С.Яковлева), осознание которого происходит по событиям,

его заполняющим. Как замечает Н Д. Арутюнова, человек не имеет органа, специализирующегося на восприятии времени, но у него есть чувство времени, порожденное восприятием изменений в мире, время может быть отделено от человека, но человек неотделим от времени.

I. Макросценарий репрезентации линейного и циклического времени в меяеличностных отношениях. Линейное время воспринимается как движение вперед, как смена жизненных этапов:

1) Микросценарий непрерывного движения, постепенного преобразования.

Потекут дни, в которых они будут заняты каждый своим делом.. Долгие вечера, в которых они сплетут свои души, потом ночи, в которых они сплетут тела И так пройдут двадцать, тридцать и сорок лет. Они останутся в детях и внуках и не прервутся никогда (Токарева «Паша и Павлуша») Маркеры - лексемы со значением стабильного, постоянного действия: потекут, останутся, не прервутся.

2) Микросценарий повторяемости событий, больших и малых циклов

Мы каждый год вместе отдыхаем семьями у моря и дружим взахлеб

все двадцать шесть дней отпуска Это как сезонная обувь. (Токарева «Звезда в тумане»),

3) Микросценарий непрерывного движения в замкнутом пространстве: Они прекрасно проводили вместе время, окруженные друзьями (Петрушевская «Сережа») Бывали жаркие клятвы, она каждый раз верила. А потом он ничего не помнил В общем, ситуация колеса Тамара - белка (Токарева «Пять фигур на постаменте»).

II. Макросценарий временных циклов в межличностных отношениях.

1) Микросценарий возможного возвращения к истоку Не навек расстаемся Поживем с Шуркой одни, научимся своим умом жить и опять в одну семью соберемся (Халфина «Мачеха»). Прошедшее ассоциируется с некоей отправной точкой, которая может оцениваться человеком положительно или отрицательно. Если прошлое имеет положительную оценку, то человек видит возможность возвращения к началу, изменяя таким образом настоящее и будущее. Если же прошлое оценивается отрицательно, то новая точка отсчета мыслится отдельно от прошлого. В этом случае реализуется 2) микросценарий поиска нового, иного источника. Человек как бы отсекает от себя прошлое вместе с атрибутами, относящимися к нему: Снежана вышла замуж за хорошего парня, зовут Олегом Снежана отрезала от себя прошлую жизнь вместе с Алей, поскольку Аля - тоже часть ее прошлой жизни (Токарева «Своя правда»).

3) Микросценарий наложения циклов в отношениях: посредующим звеном между старым и новым выступает человек. Это моя свекровь, мне в наследство досталась от мужа Мой муж — ее сын. Он умер, она как с нами жила, так и живет по старой памяти (Петрушевская «Три девушки в голубом»), Мама звонит своей мудрой старшей подруге .мать студентки . прилепилась к ней учиться уму-разуму, как к бывшей подруге еще своей, в свою очередь, матери .. (Петрушевская «Мильгром»).

Щенка определяет/регулирует сценарий развития межличностных отношений. В сознании присутствует устойчивое, стереотипное представление о последовательной смене жизненных этапов. В социуме существует не просто стереотипное, а, скорее, нормативное представление о включении человека в те или иные родственные, дружеские ипостаси (роли, статусы).

- В позднем браке есть свои преимущества, не хватит сил и времени на развод' Мама отговаривала ее (бабушку) от "неверного шага".

- Это противоестественно1 - восклицала она - Природой для всего установлены свои сроки (Алексин «Раздел имущества»).

Тебе, Валентина Федоровна, замуж пора (Вампилов «Прошлым летом в Чулимске»).

Возраст, выступая в качестве объекта ог(енки отношений родства и дружбы, соотносится в сознании носителей языка со следующими поведенческими семантическими моделями:

1. X достиг определенного возраста, чтобы Y (стать мужем/женой, стать отцом/матерью, стать дедушкой/бабушкой и т.п.). Основным лексическим экс-пликатором данной модели является маркер пора.

2 X не достиг определенного возраста, чтобы Y (стать мужем/женой, стать отцом/матерью, стать дедушкой/бабушкой и т.п.). В данной модели маркером являются лексемы рано, ранний.

3 X уже вышел из определенного возраста, чтобы Y (стать мужем/женой, стать отцом/матерью, стать дедушкой/бабушкой, становиться другом и т.п ). В этой модели в качестве лексических маркеров выступают слова поздно, поздний

III. Макросценарий линейного исторического времени, опирающийся на оппозицию «стабильность - динамика».

В свете вышесказанного следует отметить, что линейное, историческое время применительно к межличностным отношениям соотносится в сознании носителей языка с антиномией «стабильность - динамика».

1) Микросценарий длительных, стабильных отношений:

«Стабильное» линейное время выступает своеобразным определителем

прочности родственных, дружеских отношений: Это был единственный человек, который звонил просто так. Они дружили еще со школы в общей сложности - страшно сказать — сорок.пет (Токарева «Длинный день»).

2) Микорсценарий диффузии длительных отношений:

С Карцевым он жил так давно, что Светлана не помнила, когда в доме появился Иван Иванович-старший, который теперь считался членом семьи, то есть говорил незнакомым, что он старший брат Карцева, а Карцев тоже представлял остяка как брата (Липатов «Игорь Саввович»).

Основными оценочными определителями отношений во времени выступают адъективы старый, бывший, предыдущий, новый. Данные темпоральные атрибутивы являются маркерами жизненных этапов человека в родственно-дружеских отношениях. Каждый из них имеет определенные семантические и коннотативные ограничения.

В третьем параграфе «Особенности проявления когнитивного потенциала в политическом дискурсе» рассматриваются особенности использования номинативных знаков родства и дружбы в текстах политического содержания. В политической коммуникации стратегия ориентирована на изменение политических взглядов адресата, на преобразование его отношения к тем или иным событиям, людям (В.М. Амиров, Т.А. ван Дейк, О.С. Иссерс, Ю.Н. Караулов, В.В Петров, А.П. Чудинов, П.О. Миронова и др.).

В политической речевой деятельности очень важно учитывать участие не столько адресанта, сколько адресата. В данном случае речь идет не просто об интерпретации текста, а об однозначной, правильной, ожидаемой интерпретации В силу этого когнитивный потенциал традиционных номинативных знаков, связанных с родством и дружбой, в политическом дискурсе реализует ядерные, конвенциальные смыслы, что обусловлено целями данных текстов. Безусловно, в сознании (в том числе языковом) каждого человека существует модель идеальной семьи. Эти модели имеют определенные индивидуальные отличия, но в целом они достаточно схожи, что позволяет говорить об их стереотипизации. Родство и дружба, как главные ценностные системы межличностных отношений, определяют социальный облик человека, его человеческие качества. С этой точки зрения человек оценивается окружающими как элемент либо стереотипной системы, со знаком плюс, либо антистереотипной, со знаком минус.

В данном случае возникает прототипический эффект, который может быть отнесен к «классической категории» (Дж.Лакофф). Если В - идеал, обладающий определенным набором признаков, то А - политик, имеющий все эти признаки, сам является идеалом. Эта схема относительно политического дискурса является полярной В данном дискурсе не может использоваться граду-альность шкапы оценки А не может обладать только частью признаков, потому что в этом случае невозможна однозначная интерпретация. В силу этого когнитивный потенциал номинативных знаков, связанных с родством и дружбой, в политическом дискурсе реализует ядерные, конвенциональные смыслы, что обусловлено целями данных текстов. Важно отметить, что представления о родстве и дружбе клишированы,' лишены каких-либо индивидуальных черт и используются в качестве одного из основных инструментов создания портретного образа политика, причем как положительного, так и отрицательного.

В третьей главе «Когнитивно-семантический потенциал номинативных знаков родства и дружбы в языковом сознании носителя русского языка» рассматриваются особенности репрезентации когнитивно-семантического потенциала знаков данного типа по результатам эксперимента.

В первом параграфе «Экспериментальные методы в лингвистике как инструмент изучения языкового сознания» обосновывается обращение когнитивной лингвистики к данным ассоциативных экспериментов, рассматриваются разновидности ассоциативного эксперимента, описывается методика проведенного эксперимента. Ассоциативный эксперимент (АЭ) является наиболее разработанной техникой психолингвистического анализа семантики. Рассмотрение

психологической природы процессов, лежащих в основе ассоциаций, представлено в работах A.A. Леонтьева, Л Б. Ительсона, A.A. Бруднова, Б.А. Ермолаева, В.Ф. Петренко, Е.И. Горошко и др. Самый распространенный тип АЭ - свободный АЭ с регистрацией первой реакции. Нет однозначных ответов на вопрос, что «овнешняет» ассоциативное поле (Е.Ф. Тарасов), но можно предполагать, что это знания, ассоциированные с данным стимулом в конкретной национальной культуре.

Эксперимент проводился в письменной форме в 2004 - 2006 годах в г. Омске. Число испытуемых составило 500 человек (школьники 12-16 лет (200 человек) и студенты 17-30 лет (300 человек)) Цель эксперимента: выявить, какими смысловыми наборами, когнитивными структурами в языковом сознании «овнешнены» представления о номинативных знаках, обозначающих отношения родства и дружбы.

В качестве экспериментальной методики использовался свободный ассоциативный эксперимент с письменной фиксацией ответов. Список из 50 стимулов формировался на основе слов различных семантических полей, к списку были добавлены лексемы со значением родства и дружбы' мама, папа, брат, сестра, бабушка, дед, друг, подруга, муж, жена. Испытуемым было предложено отвечать на данные стимулы первым пришедшим в голову словом или словосочетанием.

Во втором параграфе «Сопоставительная характеристика данных эксперимента с данными «Русского ассоциативного словаря»/) по мере описания собственных результатов производится сравнение с данными РАС. В результатах эксперимента более четко прослеживается явление диффузии родства-дружбы в сознании носителей языка (не менее 2% реакций практически на каждый стимул); более частотна реакция с пространственным значением «близость», характеризующая отношения родства и дружбы, в некоторых случаях реакции с подобным значением находятся в ядре (сестра 5%, подруга 4%).

В третьем параграфе «Когнитивные модели отношений родства и дружбы по данным ассоциативного эксперимента» описываются когнитивные модели, эксплицирующие когнитивно-семантический потенциал наименований родства и дружбы. При моделировании были учтены как ядерные реакции, так и периферийные. Среди единичных ответов можно выделить смысловые группы, имеющие общие черты со стереотипными реакциями.

Так, была выделена локальная модель В индивидуальном пространственном существовании человек структурирует мир от собственного «Я». И чем выше степень взаимопроникновения межличностных отношений, тем ближе располагает человек в своем внутреннем пространстве других людей.

На стимулы были получены реакции из семантического поля близость. В процентном соотношении в порядке убывания результаты выглядят следующим образом: сестра 5% (21), подруга 4% (21), брат 3% (16), друг 3% (15), бабушка 3% (13), папа 2% (10), мама 2% (10), дед 1% (5). На стимулы муж и жена реакций со значением близость было получено менее 1%.

Рисунок.

По экспериментальным данным были выведены и другие модели отношений родства и дружбы: сенсорно-перцептивная; эмоциональная, социальная, оценочная, персонифицированная, партитивно-ассоциативная и модель, отражающая диффузию родства и дружбы.

Заключение

Целью данного исследования было выявление способов репрезентации когнитивно-семантического потенциала номинативных знаков родства и дружбы в различных дискурсивных практиках и в индивидуальном сознании носителей языка. Предполагалось, что когнитивный анализ фрагментов текстов разных дискурсивных практик даст возможность не только определить специфику антропоцентричного отражения мира и описать его в категориях когнитивной лингвистики, но и выявить функции сознания человека, активно познающего и отражающего действительность на базе имеющихся в концептосистеме когнитивных моделей, структур, схем, концептов и актуализирующего результаты этого отражения в процессе порождения речи.

Передача любых разновидностей информации осуществляется в вербальных единицах с использованием их значений в качестве когнитивных структур, а сами словесные знаки одновременно выступают и как компоненты этих структур, и как средства акцентуации смыслов говорящего для реципиента в тексте. При этом разделялся взгляд психолингвистов на слово как на инструмент доступа к существующей в сознании индивида системе знаний, представлений, опыта, как на компонент когнитивных образований и представлений их в речи.

Концептуально-семантический и когнитивный анализ фрагментов прозаических текстов позволил сделать вывод, что реализация любого типа когнитивно-семантического потенциала знаков, репрезентирующих отношения родства и дружбы, осуществляется при помощи когнитивных макро- и микросценариев. Основными макросценариями являются:

1. Макросценарий доминирования внутреннего пространства на основе категории близости, охватывающий микросценарии «отождествления внешнего и внутреннего»; «взаимообусловленной изменчивости»; «аксиологического разрастания - сужения»; «ритуапизации объектов внешнего пространства и связанных с ним действий»; «персонификации»; «замещения и диффузии»;

2. Макросценарий смешение внешнего и внутреннего пространства как проявление их ментальной взаимосвязи, включающий микросценарии, основанные на смысловых стратегиях: «искусственное отделение - сближение во внешнем пространстве»; «исключение точек пересечения во внешнем и внутреннем пространстве»; «сенсорное включение и тактильное оперирование»,

3. Макросценарий автономного семантического бытования внутреннего пространства, реализующийся через микросценарий «пересечения и наложения внутренних (духовных) пространств»;

4 Макросценарий внутреннего пространства, опирающийся на оппозиции движения, контакта, ограничения, объема, представленный микросценриями. «приближение — удаление»; «ограниченность - неограниченность», «контактность - неконтактность»; «плоскость - объем».

Рассмотренные фрагменты художественного дискурса позволили выявить, что когнитивно-семантический потенциал номинативных знаков, обозначающих родство и дружбу, также представлен в речи в виде когнитивных макро- и микросценариев, прототипических схем оценки, отражающих восприятие линейного и циклического времени:

1. Макросценарий репрезентации линейного и циклического времени в межличностных отношениях, реализующийся при помощи микросценариев «непрерывного движения, постепенного преобразования»; «повторяемости событий, больших и малых циклов»; «непрерывного движения в замкнутом пространстве»;

2. Макросценарий временных циклов в межличностных отношениях представлен микросценариями «возможного возвращения к истоку»; «наложения циклов в отношениях», репрезентируемый смысловой стратегией «персонификации и наследования»;

3. Макросценарий линейного исторического времени, опирающийся на оппозицию «стабильность - динамика», включающий микросценарии «длительных, стабильных отношений»; «диффузии родства и дружбы в результате длительных отношений».

В художественном дискурсе наблюдается определенный изоморфизм пространственно-временных представлений об отношениях родства и дружбы: ритуальное пространство неразрывно связано с временной характеристикой (вечерние встречи за столом), диффузия родственно-дружеских отношений, репрезентируемая при помощи внутреннего пространства, непосредственно представлена длительностью подобных отношений (знал так долго, что считал братом). Таким образом, можно сделать вывод о том, что в художественном дискурсе реализуется когнитивно-семантический потенциал рассматриваемых номинативных знаков как в пределах конвенциональных, так и личностных смыслов.

В политических текстах, как текстах со строго определенными функциями, вербальные знаки, обозначающие номинации родства и дружбы, актуализируют прежде всего ci ереотипные, конвенциональные смыслы.

Использование ассоциативного эксперимента позволило не только уточнить представление о возможностях номинативного знака, характеризующего отношения родства и дружбы, но и выделить основные модели реализации когнитивно-семантического потенциала данных знаков в индивидуальном языковом сознании

Дальнейшее развитие прикладного аспекта исследования имеет свои перспективы: составление словаря ассоциативного типа, отражающего представления о родстве и дружбе в индивидуальном языковом сознании; актуальной представляется возможная приложимость использованной методики к описанию других аспектов, характеризующих образ человека (например, в профессиональной сфере деятельности).

Основные положения диссертации отражены в следующих работах:

]. Савельева Е.С. Пространственные характеристики концептов «родства» и «дружбы» // Омский научный вестник- 2006.- №6 (42), сентябрь.-С. 38-41.

2. Савельева Е.С. Концепт родства как одна из аксиологических доминант русской ментальности // Вопросы литературы и журналистики : Сб. статей. - Омск : ОГИ, 2005. - С. 89-93.

3. Савельева Е.С. Функциональная семантика слова семья (на материале письменной речи учащихся 5-6 классов) // Человек. Слово. Текст. Контекст: Сб. научных трудов. Вып. 3. - Омск : Вариант-Омск, 2005. - С.120-123.

4 Савельева Е.С. Использование терминов родства и дружбы в политическом дискурсе // Вопросы филологии и журналистики. Сб. статей. Омск : ОГИ, 2006.-С. 70-75.

5. Савельева Е.С. Модель концепта РОДСТВО-БЛИЗОСТЬ-ДРУЖБА в русском языковом сознании // Материалы XV Симпозиума по психолингви-

стике «Речевая деятельность, языковое сознание, общающиеся личности» (памяти A.A. Леонтьева) / Редактор Е.Ф.Тарасов. - Москва-Калуга : Изд-во «Калуга», изд-во «Эйдос», 2006. — С. 251-253.

6 Савельева Е.С. Представление о модели РОДСТВО-БЛИЗОСТЬ-ДРУЖБА в русской языковой картине мира // Материалы I Международной научной конференции «Изменяющаяся Россия' новые парадигмы и новые решения в лингвистике». (Кемерово, 29-31 августа 2006 г ) / Отв. ред. М.В. Пимено-ва. - Кемерово • КемГУ, 2006 (Серия «Концептуальные исследования». Вып. 8). -С. 258-263.

Подписано в печагь 15 01 07 Печать оперативная Бум офсетная Формат 60x84 1/16 Печ л 1,25 Уел печ л 1,16 Уч-изд л 1,1. Тираж 130 экз Заказ 02V7 ООО «Издательско-полиграфический центр "Сфера"» Омск. Проспект Королева, 28. оф 101 Тел/Факс (3812)23-16-96 Тел 89503359961,89507922223 E-mail ipc_sfera@mail ru

Компьютерная верстка В А Колядин

Отпечатано в типографии ООО ИПЦ «Сфера» Омск. Проспект Королева, 28, оф 101

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Савельева, Елена Сергеевна

Введение.5

Глава I. Теоретическое обоснование изучения когнитивно-семантического потенциала номинативных знаков, обозначающих отношения родства и дружбы.

1.1. Когнитивно-семантический потенциал номинативного знака как проблема когнитивной лингвистики.16

1.2. Научные концепции сознания.

1.2.1. Сознание - мышление - деятельность.18

1.2.2. Языковое сознание.23

1.2.3.Сознание и «образ мира».25

1.3. Структуры репрезентации знания.

1.3.1. Репрезентации. Ментальные репрезентации.32

1.3.2. Концептуализация и категоризация.35

1.3.3. Структуры представления знаний.3 8

1.3.4. Концепт как вид ментальных репрезентаций знания.44

1 Л. Научные теории изучения вербального знака.

1.4.1. Знак как объект семиотики.48

1.4.2. Проблема значения номинативного знака.50

1.4.3. Функции вербального знака.53

1.4.4. Особенности функционирования наименований родства и дружбы.55

1.4.5. Соотношение значения и смысла.63

1.4.6. Когнитивно-семантический потенциал номинативных знаков.65

Выводы по I Главе.68

Глава II. Пространственно-временные репрезентации когнитивно-семантического потенциала наименований родства и дружбы в разных дискурсивных практиках.

2.1. Пространственные репрезентации когнитивно-семантического потенциала номинаций родства и дружбы.

2.1.1 .Пространство. Виды пространств.72

2.1.2. Когнитивная категория близость как регулятор межличностных отношений.79

2.1.3. Макросценарий доминирования внутреннего пространства при помощи категории близость.80

2.1.4. Макросценарий смешения внешнего и внутреннего пространства как проявление их ментальной 88-91 взаимосвязи.

2.1.5. Макросценарий автономного семантического бытования внутреннего пространства.92

2.1.6. Макросценарий внутреннего пространства опирающийся на оппозиции движения, контакта, ограничения, объема.95

2.2. Временные параметры выявления когнитивно-семантического потенциала наименований родства и дружбы.

2.2Л. Время как онтологическая категория.100

2.2.2.Макросценарий репрезентации линейного и циклического времени в межличностных отношениях.104

2.2.3. Стратегии оценки при восприятии линейного и циклического времени.107

2.2.4. Макросценарий временных циклов в межличностных отношениях.,.112

2.2.5. Оценка как регулятор межличностных отношений.115

2.2.6. Макросценарий линейного исторического времени, опирающийся на оппозицию «стабильность - динамика».120

2.3. Особенности проявления когнитивно-семантического потенциала в политическом дискурсе.

2.3.1. Функциональные особенности политических текстов.126

2.3.2. Когнитивно-семантический потенциал вербальных знаков в текстах предвыборной агитации.128

Выводы по II Главе.135

Глава III. Когнитивно-семантический потенциал номинативных знаков родства и дружбы в языковом сознании носителя русского языка.

3.1. Экспериментальные методы в лингвистике как инструмент изучения языкового сознания.138

3.2. Сопоставительная характеристика данных эксперимента с данными «Русского ассоциативного словаря».144

3.3. Когнитивные модели интерперсональных отношений по данным ассоциативного эксперимента.161

Выводы по III Главе.177

Введение диссертации2007 год, автореферат по филологии, Савельева, Елена Сергеевна

В истории лингвистики и смежных наук нередко бывает так, что относительно небольшая группа слов привлекает внимание исследователей в значительно большей степени, нежели обширные семантические поля. К числу таких групп, несомненно, относится лексика родства и дружбы. Способность обнаружить нечто новое в этой, казалось бы, хорошо исследованной области служит своего рода показателем основательности каждого нового научного направления.

Особый интерес исследователей к словам, обозначающим родственные связи (сюда, 'помимо обозначений кровного родства, традиционно относят обозначения юридического родства, родства по супружеству и - с некоторыми оговорками - родства по религиозному обряду крещения), разумеется, не случаен. Специалисты, работающие на материале самых различных языков, постоянно отмечают типовые черты лексики родства, облегчающие исследовательскую деятельность: относительную простоту и гармоничность семантических группировок, их тенденцию к замкнутости и стабильности, отчетливость парадигматических связей, основанных на однотипном наборе дифференциальных признаков (A. Kroeber, F. Lounsbury, W. Goodenough, К. Вавра, A.M. Кузнецов, М.В. Крюков, Ш.И. Джалилова, С.И. Вайнштейн, И.К. Зайцева, JI.C. Кара-оол и др.).

Заслуга в создании научной типологии систем родства народов мира принадлежит американскому ученому-этнографу Льюису Моргану (50-70 гг. 19 в.). Начиная с 20-х годов 20 века отдельные положения теории Моргана были уточнены или даже опровергнуты учеными У. Лоуи, У. Риверсом, Л.Я. Штернбергом, A.M. Золотаревым, М.В. Крюковым и др.

Следует отметить, что в публикациях по этнографии лексемы, обозначающие родство, именуются, как правило, «терминологией родства». Для этнографии это именно специальные термины, но с точки зрения лингвистики, общеупотребительные слова мама, папа, сестра, брат и т.д. не должны относиться к сфере терминологии. Поэтому ставшее традиционным для этой группы слов наименование «термины родства» должно считаться просто , условностью, данью традиции, а не использованием слова термин в его точном значении.

Рассматриваемый в данной работе лингвистический материал достаточно подробно исследован в отечественном языкознании. В частности, можно выделить ряд работ, посвященных этимологии славянских терминов родства (П.А. Лавровский «Коренное значение в названиях родства у славян» 1867, Б.А.Ларин «Из истории слов» 1951, О.Н. Трубачёв «История славянских терминов родства и некоторых древнейших терминов общественного строя» 1959). В данных исследованиях охарактеризовано развитие терминологии родственных отношений у славян с лингвистической точки зрения, а также с учетом данных смежных наук - истории общества, истории материальной культуры, этнографии.

Привлечение группы лексем с семантикой родства в качестве материала в работах социолингвистического плана было связано с тем, что, как известно, история родственных отношений есть уже история отношений общественных, что особенно очевидно для родового строя. Так, А.И. Моисеев в своих исследованиях «Термины родства в современном русском языке», (1963) и «Термины родства и свойства как конверсивы (на материале русского языка)» (1985) указывает на то, что термины родства и свойства обладают основными характеристиками конверсивов. В исследовании ученый делает акцент прежде всего на лексикографию.

В.В. Колесов в книге «Мир человека в слове Древней Руси» (1986) рассматривает в исторической и функциональной перспективе такие слова-понятия, как «род» и «семья», «семья» и «свои», «близкие» и «ближние», друг» и «брат». Исторической типологии систем родства посвящена монография Н.Н. Трошиной «Номинации родства и их эквивалентов в функции обращения в современном русском языке» (1998).

А. Вежбицкая в «Семантических универсалиях и описании языков» (1999) анализирует модели дружбы в разных культурах с позиций этносоциологии и психологии культуры.

Предметом диссертационного исследования Н.В. Багичевой «Регулярное варьирование семантики существительных, обозначающих отношения родства» (1995) стали регулярные вторичные значения и актуальные смыслы терминов родства. Уделяя особое внимание прагматической стороне речи, автор выявляет закономерности функционирования слов данной группы в реальных фактах коммуникации.

Метафорическое переосмысление слов, обозначающих родство, представлено в работе А.П. Чудинова «Россия в метафорическом зеркале: когнитивное исследование политической метафоры (1991-2000)» (2001). Исследование базируется на данных публичного политического дискурса.

Е.В. Добровольская в диссертации «Концептуализация семьи в русской языковой картине мира» (2005) описывает парадигматические, синтагматические, эпидигматические и ассоциативные связи лексемы «семья» в концептуальной системе.

Одной из последних работ, посвященных номинации родства, является исследование О.Ю. Николенко «Лексико-семантическая группа наименований родства: функционирование, эволюция, словообразовательные потенции (на материале речи жителей г. Омска)» (2006). Автор описывает лексико-грамматическую группу наименований родства в народно-разговорной речи в сопоставлении с соответствующей группой литературного языка.

Несмотря на большое количество работ, изучающих те или иные аспекты семантики и функционирования номинаций родства и дружбы, проблема представляется далеко не исчерпанной. Данные лексемы анализируются с позиций диахронического, структурно-семантического и прагмастилистического аспектов как часть лексико-семантической группы и носитель системного значения в рамках Языка 2 (по терминологии А.А. Залевской). Между тем естественным и вполне закономерным представляется и иной когнитивный подход с позиций соотношения данного типа знака с тем, что стоит за ним в сознании носителя языка (Языка 1). Такой подход требует применения когнитивного и концептуально-семантического анализа к функционированию вербального знака и его содержания. Феномен сознания индивида не может быть I описан и структурирован в модели без объяснения устройства концептуальных систем и когнитивных баз языковой личности; без увязывания форм их представления в тексте с когнитивно-ментальными процессами, имеющими место в сознании человека воспринимающего, понимающего, интерпретирующего и говорящего. При этом получаемое описание всегда будет только моделью, не до конца равной самому феномену. Характеристики модели не будут полностью тождественны характеристикам феномена.

В таком описании важна не только модель информационно-поведенческой структуры индивида, его деятельности по хранению и переработке знаний. Более актуально конструирование специфики работы мышления, интерактивного характера языковой когниции, связанной с воспринимаемым миром, активностью, креативностью воспринимающего и формирующего сознания (Демьянков, 1994; Shapiro, 1988).

Если когнитивная лингвистика и психолингвистика исходит из наличия у знака обширной смысловой области в языковом сознании индивида и не полной «выводимости» ее на «поверхность», например в значении слова, то можно предположить существование когнитивного потенциала как «субъективного содержания знакового образа» (А.А. Леонтьев).

Закономерным представляется рассмотрение на данном материале когнитивно-семантического потенциала номинативного знака, реализующегося в вербальном воплощении актуальных смыслов, определенных когнитивных структур. Когнитивные структуры как познавательные структуры, структуры знания, оформленные словом, обязательно связаны со смыслом. Смысл (и это также принципиально) не входит в состав абстрактной семантики языка, а является частью концептосистемы его носителей и выражается языковыми средствами.

Таким образом, актуальность данного диссертационного исследования обусловлена вписанностью реферируемой работы в активно развиваемые современные подходы к исследованию вербального знака, содержания и функционирования языковых знаков разного типа с позиций лингвоантропологии и когнитивистики.

На современном этапе развития языковедения достигнуто качественно новое понимание лингвистического объекта. «Лингвистика как зрелая наука может и должна объяснить изучаемый ею объект - язык -но не только «в самом себе и для себя», а для более глубокого понимания и объяснения человека и того мира, в котором он обитает. Это создает предпосылки для изучения языка по его роли и для познания (когнитивное направление в изучении языка), и для коммуникации в осуществлении речевой деятельности <.,.> и для обеспечения нормальной жизнедеятельности всего общества в целом» [Кубрякова 1995: 224-225].

Актуальность исследования также определяется вниманием ученых к проблеме взаимосвязи языка и мышления (Л.С. Выготский, В.З. Демьянков, Н.Н. Жинкин, Е.С. Кубрякова, А.Н. Леонтьев, А.Р. Лурия, В.А. Пищальникова и др.); усилением процесса изучения русского языка в антропоцентрическом и лингвокультурологическом ключе

Е.С. Кубрякова, Б.А. Серебренников); увеличением внимания к проблеме функционирования сознания, лингвистического представления языкового и неязыкового знания (Ф.Е. Василюк, В.П.Зинченко); когнитивным подходом к роли языкового знака как компонента структур сознания человека (J1.0. Бутакова, А.А. Залевская, В.А. Пищальникова).

Объект исследования - результаты речевой деятельности (по созданию текстов и процедуре ассоциирования), направленные на осмысление родственных и дружеских отношений и передачу информации об этих отношениях.

Предмет исследования - вербальные репрезентанты смыслов (семантические единицы и их комбинации различного объема и качества: лексемы, словосочетания, фрагменты текстовых структур), входящие в когнитивно-семантический потенциал знаков, эксплицирующих отношения родства и дружбы в различных типах дискурса.

Цель работы - выявить способы представления когнитивно-семантического потенциала номинативных знаков родства и дружбы в различных дискурсивных практиках и в индивидуальном сознании носителей языка. Данной цели соответствует ряд согласованных между собой задач:

1. Определить понятие когнитивно-семантического потенциала номинативного знака и апробировать его применение при разработке лингвистической модели когнитивных структур наименований родства и дружбы;

2. Выявить доминантные виды когнитивных структур, на базе которых формируется когнитивно-семантический потенциал, рассмотрев функционирование языковых знаков с точки зрения пространственно-временной характеристики;

3. Представить использование номинаций родства и дружбы в виде развертывания определенных когнитивных макросценариев, основанных на их функциональном использовании;

4. Выявить основные типы стратегии оценки на основе когнитивного и прагмастилистического анализа высказываний, включающих номинации родства и дружбы;

5. Провести экспериментальное исследование (свободный ассоциативный эксперимент). На основе его анализа, а также сопоставления полученных в ходе эксперимента данных с данными РАС выявить семантическую динамику и способы представления когнитивно-семантического потенциала традиционных номинативных знаков в индивидуальном сознании носителей языка. Решение поставленных задач потребовало использования следующих методов: концептуально-смыслового и когнитивного анализа; компонентного анализа лексического значения слова и значения высказываний, содержащих лексемы родства, дружбы; метода лингвистического моделирования; свободного ассоциативного эксперимента.

Эмпирической базой диссертации является картотека, в которую входит около 2000 высказываний, содержащих знаки, номинующие родство и дружбу, и их референты, представленные в виде дейктических слов. Этот материал получен на основе сплошной выборки из произведений художественной литературы. Материалом для исследования послужили прозаические тексты В. Токаревой, JI. Петрушевской, М. Халфиной, JI. Улицкой, А. Вампилова, В. Липатова, А. Алексина; политические тексты, в частности тексты, связанные с предвыборной агитацией кандидатов на различные административные должности регионального и федерального уровня. Для анализа индивидуального сознания носителей языка были использованы данные «Русского ассоциативного словаря» под ред. Ю.Н. Караулова [2002] (РАС) и результаты ассоциативного эксперимента (общее количество информантов - 500, было получено около 17000 реакций).

Гипотеза: за каждым знаком, именующим ту или иную составляющую отношений родства и дружбы, стоят психо-ментальные образования, когнитивные структуры. Каждая из этих структур имеет свои I когнитивные потенциалы, части которых, не всегда узуальные, проявляются в определенных дискурсивных практиках.

Научная новизна работы состоит в следующем: на основе когнитивных и психологических концепций языкового знака и его значения введено понятие когнитивно-семантического потенциала номинативного знака и разработана методика его описания для знаков определенного типа. Получено новое системно-динамическое описание когнитивно-семантического потенциала номинативных знаков родства и дружбы на основе пространственно-временных характеристик в русле I когнитивистики и лингвоантропологии. Созданы модельные представления языковых репрезентаций смыслового феномена родства и дружбы в дискурсах разных жанров. Функционирование номинаций родства и дружбы представлено в виде развертывания определенных когнитивных макросценариев, состоящих из микросценариев. Выявлены ведущие типы стратегии оценки, реализуемые с помощью использования языковых знаков, репрезентирующих отношения родства и дружбы. Экспериментально установлены способы представления когнитивно-семантического потенциала номинативных знаков данного типа в индивидуальном сознании носителей языка.

Теоретическая значимость диссертационного исследования заключается во введении понятия когнитивно-семантического потенциала номинативного знака, что вносит вклад в выявление особенностей функционирования языкового знака в сознании носителей языка и образов мира, с ним связанных; в предЬтавлении частей когнитивного потенциала в виде развертывания определенных макро- и микросценариев, что способствует экспликации, описанию и моделированию когнитивно-семантического потенциала языковых знаков определенных типов; в применении пространственных моделей для представления образов сознания носителей языка, что создает основание для выработки методик выведения на поверхность компонентов когнитивных структур; в моделировании фрагментов индивидуального языкового сознания, что расширяет существующие в теории ассоциативно-вербальной сети представления о задействованйых в этой сети стратегиях ассоциирования.

Практическая ценность работы состоит в возможности применения подобного подхода в вузовских курсах стилистики русского языка и стилистики текста, специальных курсах по когнитивной, коммуникативной лингвистике, семиотике и психолингвистике. Результаты исследования применимы в общей теории моделей, теории языковых моделей, когнитивном моделировании, в психологии - для реконструкции сознания индивида.

Положения, выносимые на защиту:

1. Номинации родства и дружбы являются вербальными компонентами когнитивных структур, отвечающих за отражение в коллективном сознании представлений о пространстве, времени и оценке.

2. Являясь психо-ментальными величинами с не до конца заданным объемом (смысловой наполненностью), знаки родства и дружбы обладают когнитивно-семантическим потенциалом - вероятностными репрезентациями личностного смысла, находящимися в пределах как конвенционального (ядерного, стереотипного), так и свободного (субъективного) представления, связанного с реализацией определенной функции (функций) знака в пределах ряда когнитивных структур разной степени сложности.

3. Когнитивно-семантические потенциалы единиц, номинующих отношения родства и дружбы, имеют пересекающиеся, но не совпадающие смысловые реализации в разных дискурсивных практиках (художественный дискурс и индивидуальное сознание - как конвенциональные, так и личностные смыслы; политический дискурс -только конвенциональные смыслы).

4. Реализация когнитивно-семантического потенциала знаков родства и дружбы вне зависимости от качества дискурсивной практики осуществляется при помощи когнитивных макро- и микросценариев, актуализирующих отдельные компоненты когнитивных структур, среди которых ведущим является компонент, образованный на основе когнитивной категории близости.

5. Когнитивная категория t близости формируется с опорой на пространственный параметр и определяет значительную часть когнитивно-семантического потенциала языковых знаков, номинирующих отношения родства и дружбы, создает формат ментальных репрезентаций отношений «человек - человек», регулирует динамику смыслового наполнения в сознании и развертывания в речи. Речевое развертывание смыслового наполнения когнитивной категории близость на основе пространственных когнитивных структур происходит по определенным макросценариям.

6. Когнитивно-семантический потенциал знаков родства и дружбы представлен развертыванием в речи когнитивных макро- и микросценариев, прототипических схем оценки при восприятии линейного и циклического времени.

Основные положения диссертации апробированы на I Международной научной конференции «Изменяющаяся Россия: новые парадигмы и новые решения в лингвистике» (Кемерово, 2006), на XV Симпозиуме по психолингвистике «Речевая деятельность, языковое сознание, общающиеся личности» (памяти А.А. Леонтьева) (Москва, 2006), на региональных конференциях «Славянские чтения» (Омск, 2003 -2005) на научно-практической конференции «Человек в свете современных естественно-научных и гуманитарных исследований» (Омск, 2006). По материалам диссертации опубликовано 6 печатных работ, общим объемом 2,2 п.л.

Структура работы. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, приложения, библиографического списка.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Когнитивно-семантический потенциал номинативных знаков родства и дружбы и его реализация в разных типах русского дискурса и языковом сознании носителей русского языка"

Выводы

Ассоциативный эксперимент является наиболее разработанной техникой психолингвистического анализа семантики.

Ассоциативное поле овнешняет знания, ассоциированные со словом-стимулом в данной конкретной национальной культуре, знания как конвенциональные, стереотипные, так и индивидуальные, личностные.

Сознание человека - это осмысление им мира, форма отражения, существующая и имеющая смысл только в обществе; как общественный феномен оно является социально опосредованным отражением действительности. В представлениях о родстве и дружбе отражаются межличностные отношения, эксплицируются как общественно значимые, так и личностные идеалы, ценностные ориентации и установки индивида, регулирующие его поведение. Поскольку инструментом сознания является язык, анализ «овнешненных» языковыми средствами образов сознания, способов репрезентации знаний о мире позволяет нам выйти на индивидуальные представления о данной когнитивной сущности межличностных отношений, на примере родства и дружбы. Стереотипные представления отражены частотными, ядерными реакциями, личностные смыслы - периферийными, малочастотными ответами.

В результате проведенного эксперимента полученные реакции были представлены в виде определенных когнитивных моделей: сенсорно-перцептивная, эмоциональная, оценочная, функциональная, оценочная, локальная, персонифицированная, модель, отражающая диффузию родства и дружбы, партитивно-ассоциативная.

Вышеприведенные модели эксплицируют возможности вербального знака актуализировать определенные наборы смыслов, напрямую не соотнесенные с отношениями родства и дружбы, относительно сознания говорящего (в нашем случае, реципиента). Таким образом, данные модели можно рассматривать в качестве репрезентантов когнитивно-семантического потенциала номинаций родства и дружбы.

Заключение

Поставив целью данного исследования выявить способы репрезентации когнитивно-семантического потенциала номинативных знаков родства и дружбы в различных дискурсивных практиках и в индивидуальном сознании носителей языка, мы предполагали, что когнитивный анализ фрагментов текстов разных дискурсивных практик даст возможность не только определить специфику антропоцентричного I отражения мира и описать его в категориях когнитивной лингвистики, но и выявить функции сознания человека, активно познающего и отражающего действительность на базе имеющихся в концептосистеме когнитивных моделей, структур, схем, концептов и актуализирующего результаты этого отражения в процессе порождения речи.

Мы исходили из того, что передача любых разновидностей информации осуществляется в вербальных единицах с использованием их значений в качестве когнитивных структур, а сами словесные знаки одновременно выступают и как компоненты этих структур, и как средства акцентуации смыслов говорящего для реципиента в тексте. При этом мы разделяли взгляд психолингвистов на слово и трактовали его как инструмент доступа к существующей в сознании индивида системе знаний, представлений, опыта, как компонент когнитивных образований и представлений их в речи. Значение слова ~ не раз и навсегда данная, стабильная конвенциональная система, отраженная одинаково в словаре и в сознании, а динамическая нестабильно-равновесная структура, в которой в зависимости от смысловых стратегий актуализируются определенные компоненты.

Мы предполагали, что за каждым знаком, именующим ту или иную составляющую межличностных отношений, стоят психо-ментальные образования, когнитивные структуры, каждая из которых имеет свои когнитивные потенциалы, часть потенциала, не всегда узуальная, проявляется в определенных дискурсивных практиках.

Концептуально-смысловой и когнитивный анализ фрагментов прозаических текстов ряда авторов (А. Алексина, А. Вампилова, В. Липатова, JI. Петрушевской, В. Токаревой, JI. Улицкой, М. Халфиной) позволил сделать вывод, что реализация любого типа когнитивно-семантического потенциала знаков, репрезентирующих отношения родства и дружбы, осуществляется при помощи когнитивных макро- и микросценариев, актуализации отдельных компонентов когнитивных структур. Когнитивная категория близости, формирующаяся на основе I категории пространства, определяет значимую часть когнитивно-семантического потенциала языковых знаков номинации межличностных отношений и создает формат ментальных репрезентаций отношений «человек - человек». Основными макросценариями, на основе которых происходит речевое развертывание смыслового наполнения когнитивной категории близость, являются: 1. макросценарий доминирования внутреннего пространства на основе категории близость, охватывающий микросценарии «отождествления внешнего и внутреннего»; «взаимообусловленной изменчивости»; «аксиологического разрастания I сужения»; «ритуализации объектов внешнего пространства и связанных с ним действий»; «персонификации»; «замещения и диффузии»; 2. макросценарий смешение внешнего и внутреннего пространства как проявление их ментальной взаимосвязи, включающий микросценарии, основанные на смысловых стратегиях: «искусственное отделение -сближение во внешнем пространстве»; «исключение точек пересечения во внешнем и внутреннем пространстве»; «сенсорное включение и тактильное оперирование»; 3. макросценарий автономного семантического бытования внутреннего пространства, реализующийся через микросценарий «пересечения и наложения внутренних (духовных) пространств»; 4. макросценарий внутреннего пространства, опирающийся на оппозиции движения, контакта, ограничения, объема, представленный микросценриями «приближение - удаление»; «ограниченность - неограниченность»; «контактность - неконтактность»; «плоскость - объем».

Рассмотренные фрагменты художественного дискурса позволили выявить, что когнитивно-семантический потенциал, номинативных знаков, обозначающих родство и дружбу, также представлен в речи когнитивных макро- и микросценариев, прототипических схем оценки при восприятии линейного и циклического времени: 1. макросценарий репрезентации линейного и циклического времени в межличностных отношениях, реализующийся при помощи микросценариев «непрерывного движения, постепенного преобразования»; «повторяемости событий, больших и малых циклов»; «непрерывного движения в замкнутом пространстве»; 2. макросценарий временных циклов в межличностных отношениях представлен микросценариями «возможного возвращения к истоку»; «наложения циклов в отношениях», репрезентируемый смысловой стратегией «персонификации и наследования»; 3. макросценарий линейного исторического времени, опирающийся на оппозицию «стабильность - динамика», включающий микросценарии «длительных, стабильных отношений»; «диффузии родства и дружбы в результате длительных отношений».

В художественном дискурсе наблюдается определенный изоморфизм пространственно-временных представлений о межличностных отношениях: ритуальное пространство неразрывно связано с временной характеристикой (вечерние встречи за столом), диффузия родственно-дружеских отношений, репрезентируемая при помощи внутреннего пространства, непосредственно представлена длительностью подобных отношений (знал так долго, что считал братом). Таким образом, можно сделать вывод о том, что в художественном дискурсе реализуется когнитивно-семантический потенциал рассматриваемых номинативных знаков как в пределах конвенциональных, таки личностных смыслов.

В политических текстах, как текстах со строго определенными функциями, вербальные знаки, обозначающие номинации родства и дружбы, актуализируют прежде всего стереотипные, конвенциональные смыслы. Использование подобных номинаций является инструментом воздействия на адресата. Реализующаяся в данной дискурсивной практике прототипическая схема (классическая категория: классическую категорию В характеризует пучок свойств, если А имеет все признаки из этого пучка свойств, от А является лучшим примером В) лишает воспринимающего рефлексии и возможности неоднозначного (личностного) восприятия высказывания. В связи с этим в текстах подобного рода образ политика эксплицируется при помощи полного «встраивания» в данную прототипическую схему, либо абсолютной «отстройки» от нее.

Использование ассоциативного эксперимента позволило уточнить представление о возможностях номинативного знака, характеризующего межличностные отношения, выделить основные модели реализации когнитивно-семантического потенциала данных знаков в индивидуальном языковом сознании. По результатам проведенного эксперимента были выявлены следующие модели: сенсорно-перцептивная, эмоциональная, функциональная, оценочная, локальная, персонифицированная, диффузийная, партитивно-ассоциативная.

Дальнейшее развитие прикладного аспекта исследования имеет свои перспективы. В частности, составление словаря ассоциативного типа, отражающего представления • о родстве и дружбе в индивидуальном языковом сознании. Не менее актуальной представляется возможная приложимость использованной методики к описанию других аспектов, характеризующих образ человека (например, в профессиональной сфере деятельности).

Список научной литературыСавельева, Елена Сергеевна, диссертация по теме "Русский язык"

1. Алексеев П.В., Панин А.В. Философия: Учебник. М., 1997.

2. Апресян Ю.Д. Дейксис в лексике и грамматике и наивная модель мира // Апресян Ю.Д. Избр. труды. Т.2. Интегральное описание языка и системная лексикография. М., 1995.

3. Апресян Ю.Д. Избранные труды. М., 1995. Т. 1-2.

4. Апресян Ю.Д. Лексическая семантика. М., 1974.

5. Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл. М., 1976.

6. Арутюнова Н.Д. Типы языковых значений. Оценка. Событие. Факт. М., 1988.

7. Арутюнова Н.Д. Фактор адресата // Изв. АН СССР / Сер. лит. и яз., 1981. Т. 40. Вып. 4.

8. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. М., 1999.

9. Бабушкин А.П. Типы концептов в лексико-фразеологической семантике языка, их , личностная и национальная специфика. Автореф диссертации.доктора филолог, наук. Воронеж, 1998.

10. Ю.Бабушкин А.П. Типы концептов в лексико-фразеологической семантике языка. Воронеж, 1996.

11. П.Багичева Н.В. Регулярное варьирование семантикисуществительных, обозначающих отношения родства. Автореф. диссертации.кандидата филолог, наук. Екатеринбург, 1995.

12. Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка. М., 1955.

13. Баранов А.Г. Текст, в .функционально-прагматической парадигме. Краснодар, 1988.

14. Н.Баранов А.Г. Функционально-прагматическая концепция текста. Ростов-на-Дону, 1993.

15. Баранов А.Г., Добровольский Д.О. Постулаты когнитивной семантики // Изв. РАН. /Серия лит. и яз., 1997. Т. 56, №1.1 б.Белявская Е.Г. Когнитивные основания изучения семантики слова // Структуры представления знаний в языке. М., 1994. С. 87-110.

16. Белякова И.Ю. О концептах души, судьбы и тоски в поэтическом универсуме М.Цветаевой // Формула круга: Сб. статей к юбилею проф. О.Г. Ревзиной. М., 1999. С.91-99.

17. Белянин В.П. Психолингвистическая типология художественных текстов по эмоционально-смысловой доминанте. Автореф. диссертации.доктора филолог, наук. М., 1992.

18. Белянин В.П. Психолингвистические аспекты художественноготекста. М., 1988.

19. Бенвенист Э. Общая лингвистика. М., 1974.

20. Береснева Н.И., Дубровская J1.A., Овчинникова И.Г. Ассоциации детей от шести до десяти лет. Пермь, 1995.

21. Б л эк М. Метафора // Теория метафоры. М., 1990.

22. Бодуэн де Куртенэ И.А. Некоторые общие замечания о языкознании // Избранные труды по общему языкознанию, T.I. М., 1963.

23. Болдырев Н.Н. Отражение пространства деятеля и пространства наблюдателя в высказывании // Логический анализ языка. Языки пространств. М., 2000. С. 212-216.

24. Бутакова Л.О. Авторское сознание в поэзии и прозе: когнитивное моделирование: Монография. Барнаул, 2001.

25. Бутакова Л.О. Проблемы структурирования когнитивной реализации авторского сознания в тексте // Язык. Человек. Катрина мира. Ч. 1. Омск, 2000. С. 51-54.

26. Василюк Ф.Е. Структура образа // Вопросы психологии. 1993. №5.

27. Вежбицкая А. Культурно-обусловленные сценарии и их когнитивный статус \\ Язык и структура знаний. М., 1990.

28. Вежбицкая А. Речевые жанры // Жанры речи. Саратов, 1997.

29. ЗО.Вежбицкая А. Семантические универсалии и описание языков. М., 1999.31 .Вежбицкая А. Сравнение градация - метафора // Теория метафоры.I1. М., 1990. С. 133-152.

30. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. М., 1996.

31. Веккер JI.M. Психика и реальность: единая теория психических процессов. М., 1998.

32. Величковский Б.М. Современная когнитивная психология. М., 1982.

33. Вилюнас В.К. Психологические механизмы мотивации человека. М., 1990.

34. Виноградов В.В. Основные типы лексических значений слова // Виноградов В.В. Избранные труды. М., 1978.

35. Витгенштейн. JI. Философские работы. М.,1994;

36. Вольф Е.М. Функциональная семантика оценки. М., 1985.

37. Всеволодова М.В., Владимирский Е.Ю. Способы выражения пространственных отношений в современном русском языке. М., 1982.

38. Выготский JI.C. Избранные психологические исследования. М., 1956.

39. Выготский JI.C. Мышление и речь. М., 1999.

40. Выготский JI.C. Психология искусства. М., 1968.

41. Выготский JI.C. Собр. Соч. в 5-ти т.т. М., 1983.

42. Гаврилина М.В. Образы и структура языкового сознания. // Языковое сознание. Устоявшееся и спорное. М., 2003.

43. Гайденко П.П. Тема судьбы и представление о времени в древнегреческом мировоззрении // Вопросы философии. 1969. №6. С.88.

44. Гак Г.В. О двух типах знаков в языке // Язык как знаковая система особого рода. М., 1967.

45. Геляева А.И. Человек в языковой картине мира. Нальчик, 2002.

46. Герасимов В.И., Петров В.В. На пути к когнитивной модели языка // Новое в зарубежной лингвистике: Когнитивные аспекты языка. Вып. 23. М., 1988. С. 51-61.

47. Гольдберг В.Б. Парадигматические связи между лексическими единицами как овнешнение образной схемы «связь» // Языковое сознание. Устоявшееся и спорное. М., 2003. С.61.I

48. Горелов И.Н., Седов К.Ф. Основы психолингвистики. М., 1998.

49. Горошко Е.И. Языковое сознание: Ассоциативная парадигма. Автореф. диссертации.доктора филолог, наук. М., 2001.

50. Гумбольдт В. фон. Язык и философия культуры. М., 1985.

51. Гумбольдт. В. фон. Избранные труды по языкознанию. М., 1984.

52. Гумилев J1.H. От Руси до России. М., 2005.

53. Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. М., 1984.

54. Гуц Е.Н. Ассоциативный словарь подростка. Омск, 2004.

55. Гуц Е.Н. Психолингвистическое исследование языкового сознанияtподростка: Монография. Омск, 2005.

56. Дейк ван Т. Язык, познание, коммуникация. М., 1989.

57. Дейк ван Т., Кинч В. Макростратегии // Дейк ван Т. Язык. Познание. Коммуникация. М., 1989.

58. Дейк ван Т., Кинч В. Стратегия понимания связного текста // Новое в зарубежной лингвистике. Вып 23. Когнитивные аспекты языка. М., 1988.

59. Демьянков В.З. Когнитивная лингвистика как разновидность интерпретирующего подхода // Вопросы языкознания. 1994. №4.

60. Демьянков В.З. Теория прототипов в семантике и прагматике языка //Структуры представления знания в языке / Отв. ред. Кубрякова Е.С. М, 1994. С. 32-86.

61. Дмитриева H.J1. Стереотип как средство регуляции восприятия вербализованного содержания: Автореф. дис.кандидата филолог, наук. Барнаул, 1996.

62. Добровольская Е.В. Концептуализация семьи в русской языковой картине мира. Диссертация.кандидата филолог, наук. Новосибирск, 2005.

63. Ермакова О.П. Концепты совесть и стыд по данным языка // Русский язык в контексте культуры. Екатеринбург, 1999.

64. Жинкин Н.И. Механизмы речи. М., 1958.

65. Жинкин Н.И. Речь как проводник информации. М., 1982.

66. Жинкин Н.И. Язык. Речь. Творчество. М., 1998.

67. Залевская А.А. Введение в психолингвистику. М., 2000.70.3алевская А.А. Психолингвистические проблемы семантики слова. Калинин, 1982.

68. Залевская А.А. Проблемы психолингвистики. Калинин, 1983.

69. Залевская А.А. Понимание текста: психолингвистический подход. Калинин, 1988.

70. Залевская А.А. Слово в лексиконе человека. Психолингвистическое исследование. Воронеж, 1990.

71. Залевская А.А. Метафора и формирование проекций текста // Текст в коммуникации. М., 1991.

72. Залевская А.А. Индивидуальное знание: специфика и принципы функционирования. Тверь, 1992.76.3алевская А.А. Текст и его понимание. Тверь, 2001.

73. Залевская А.А. Психолингвистические исследования. Слово. Текст: Избранные труды. М., 2005.

74. Иванов В.В., Топоров В.Н. Славянские языковые моделирующие семиотические системы (Древний период). М., 1965.

75. Ивин А.А. Основания логики оценок. М., 1970.

76. Иссерс О.С. Коммуникативные стратегии и тактики русской речи. Омск, 1999.

77. Канке В.А. Философия. М., 2000.

78. Кара-оол JI.C. Термины родства и свойства в тувинском языке. Автореф. диссертации.кандидата филолог, наук. М., 2004.

79. Караулов Ю.Н. Русская языковая личность и задачи ее изучения (Предисловие) //Язык и личность. М., 1989.

80. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М., 1987.

81. Касевич В.Б. Языковые структуры и когнитивная деятельность // Язык и когнитивная деятельность. М., 1989. С. 8-18.

82. Кацнельсон С.Д. Общее и типологическое языкознание. Д., 1986.

83. Кацнельсон С.Д. Содержание слова, значение и обозначение. М Л., 1965.

84. Кацнельсон С.Д. Типология языка и речевое мышление. JL, 1972.

85. Кибрик А.А. Когнитивные исследования по дискурсу // Вопросы языкознания. 1994. №5.

86. Кибрик А.Е. К типологии пространственных значений (на материале падежных систем дагестанских языков) // Язык и человек. М., 1970. С. 110-156.

87. Кобозева И.М. Грамматика описания пространства // Логический анализ языка. Языки пространств. М., 2000. С. 152-162.

88. Кодзасов С.В. Фонетическая символика пространства (семантика долготы и краткости) // Логический анализ языка. Языки пространств. М., 2000. С. 227-238.

89. Колесов В.В. Мир человека в слове Древней Руси. Л., 1986.

90. Колшанский Г.В. Объективная картина мира в познании и языке. М., 1990.

91. Колшанский Г.В. Соотношение субъективных и объективных факторов в языке. М., 1,975.

92. Кравченко А.В. Когнитивные структуры пространства и времени в естественном языке // Известия РАН. Сер. лит. и яз. М., 1996а. №3. С. 3-24.

93. Кравченко А.В. Язык и восприятие. Когнитивные аспекты языковой категоризации. Иркутск, 19966.

94. Красных В.В. Коммуникативный акт и его структура // Функциональные исследования: Сборник статей по лингвистике. Вып. 4. М., 1997.

95. Красных В.В. .Виртуальная реальность или реальная виртуальность? (Человек. Сознание. Коммуникация). М., 1998а.

96. Красных В.В. От концепта к тексту и обратно // Вестник МГУ, серия 9. Филология. 19986. №1. С. 53-70.

97. Кубрякова Е.С. Общие замечания о моделях порождения речи и путях вербализации мысли в речепорождающем процессе // Роль человеческого фактора в языке. Язык и порождение речи. М., 1991. С. 21-71.

98. Кубрякова Е.С. Глаголы действия через их когнитивные характеристики // Логический анализ текста. Модели действия. М., 1992а. С. 84-90.

99. Кубрякова Е.С. Проблемы представления знаний в современной науке и роль лингвистики в решении этих проблем // Язык и структуры представления знаний. М., 19926. С. 4-39.

100. Кубрякова Е.С. Начальные этапы становления когнитивизма: лингвистика психология - когнитивная наука // Вопросы языкознания. 1994. №4.

101. Кубрякова Е.С. Язык пространства и пространство языка (к постановке проблемы) // Известия РАН. Сер. лит. и яз. М., 1997. № 3. С. 22-31.

102. Кубрякова Е.С. Языковое сознание и картина мира // Филология и культура: Тезисы II Международной конференции. 1214 мая 1999 г. / Отв. рёд. Н.Н.Болдырев; редкол. Е.С. Кубрякова и др.: В 3 ч. 4.1. Тамбов, 1999а.

103. Кубрякова Е.С. Языковое сознание и картина мира // Филология и культура: Тезисы II Международной конференции. 1214 мая 1999 г. / Отв. ред. Н.Н.Болдырев; редкол. Е.С. Кубрякова и др.: В 3 ч. Ч.Ш. Тамбов, 19996.

104. Кузнецова Э.В. Итоги и перспективы семантической классификации русских глаголов // Семантические классы русских глаголов. Свердловск, 1982.

105. Кустова Г.И. Тип концептуализации пространства и семантические свойства глагола (группа попасть) // Логический анализ языка. Языки пространств. М., 2000а. С. 47-55.

106. Кустова Г.И. Когнитивные модели в семантической деривации и система производных значений // Вопросы языкознания. 2000. № 7. С. 85-109.

107. Лавровский П.А. Коренное значение родства у славян // Зап. ИАН, т.ХП, № 2. СПб., 1867.

108. Лакофф Дж. Лингвистические гештальты // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. X. Лингвистическая семантика. М, 1981.

109. Лакофф Дж. Мышление в зеркале классификаторов // Новое в зарубежной лингвистике. Когнитивные аспекты языка. Вып. 23. М., 1988.

110. Лакофф Дж., Джонсон М., Метафоры, которыми мы живем // Теория метафоры, 1990.

111. Лакофф Дж. Женщины, огонь и опасные вещи: Что категории языка говорят нам о мышлении. М., 2004.

112. Ларин Б.А. Из истории слов. М., 1951.

113. Лебедева Л.Б. Пространственные и временные указания в общереферентных высказываниях // Известия АН СССР. Сер. лит. и яз. М., 1984. Т. 43. № 4. С. 304-314.

114. Лебедева Л.Б. Семантика «ограничивающих» слов // Логический анализ языка. Языки пространств. М., 2000. С. 338-247.

115. Левин Ю.И. Избранные труды. Поэтика. Семиотика. М., 1998.

116. Леонтьев А.А. Основы психолингвистики. М., 1997.

117. Леонтьев А.А. Словарь ассоциативных норм русского языка. М., 1977.

118. Леонтьев А.Н. Деятельность. Сознание. Личность. М., 1977.

119. Леонтьев А.Н. Избранные психологические труды. М., 1983.

120. Леонтьев А.Н. Психология образа // Вестник Московского Университета. Сер. 14. Психология. 1979. № 2. С. 3-13.

121. Леонтьев Д.А. Психология смысла: Принципы, структура и динамика смысловой реальности. М., 1999.

122. Литвененко Ю.Ю. Концепт возраст в семантическом пространстве образа человека в русской языковой картине мира. Диссертация .канд. филолог, наук. Омск, 2006.

123. Лихачев Д.С. Концептосфера русского языка // Известия РАН. / Сер. лит. и яз. 1993. Т. 52. №1.

124. Логический анализ языка. Культурные концепты. М., 1991.

125. Логический анализ языка. Язык речевых действий. М., 1994.

126. Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров: человек текст -семиосфера - история. М., 1999.

127. Лотман Ю.М. О понятии географического пространства в русских средневековых' текстах // Труды по знаковым системам. Вып. 181. Тарту, 1965.

128. Лурия А.Р. Язык и сознание. Ростов-на-Дону, 1998.

129. Мамардашвили М.К. Сознание как философская проблема // Вопросы философии, 1990, №10.

130. Мамардашвили М.К. Стрела познания. М., 1997а.

131. Мамардашвили М.К., Пятигорский А. Символ и сознание. Метафизические рассуждения о сознании, символике и языке. М., 19976.

132. Мамардашвили М.К. Символ и сознание: матафизические размышления о символике и языке. М., 1999.

133. Ментальная репрезентация: динамика и структура. М., 1998.

134. Минский М. Фреймы для представления знаний. М., 1979.

135. Миронова П.О. Упрощение модели мира в современном политическом дискурсе: (Анализ концептов) // Вестник Омского университета. 2003. № 1. //Фразеология в контексте культуры. М., 1999.

136. Михайлов А.В. Смысл и значение в системе речемыслительной деятельности. СПб., 1992.

137. Михайлов А.В. Принципы построения картины мира и способы ее вербального осуществления // Проблемы исторического языкознания и ментальности. Русский язык: Ментальность и грамматики. Красноярск, 1998.

138. Михеев М.Ю. Отражение слова «душа» в наивной мифологии русского языка // Фразеология в контексте культуры. М., 1999. С. 145-158.

139. Михеева J1.H. Измерение времени в русском языке: лингвокультурологический аспект // Филологические науки. 2004. №2. С. 69-78.

140. Моисеев А.И. Термины родства и свойства как конверсивы (на материале русского языка) // Лексико-семантические группы современного русского' языка: Сб. научных трудов. Новосибирск, 1985. с. 3-15.

141. Морган Л.Г. Древнее общество или исследование линий человеческого прогресса от дикости через варварство к цивилизации. Л., 1934.

142. Мостовая А.Д. Лексическое значение и языковая интуиция // Язык и когнитивная деятельность. М., 1989. С. 52-58.

143. Мухина Н.М. Репрезентация идеи красоты в поэзии Н.С. Гумилева и А.А. Ахматовой. Диссертация.канд. филолог, наук. Екатеринбург, 2000.

144. Мягкова Е.Ю. Эмоционально-чувственный компонент значения слова: вопросы теории. Диссертация.доктора филолог, наук. М., 2000.

145. Николенко О.Ю. Лексико-семантическая группа наименований родства: функционирование, эволюция, словообразовательные потенции (на материале речи жителей г. Омска). Автореф. диссертации.кандидата филолог, наук. Омск, 2006.

146. Новиков Л. А. Семантика текста и ее формализация. М., 1983.

147. Новиков Л.А. Семантика русского языка. М., 1982.

148. Одинцова М.П. Человек как Вселенная: образ «целого» и «части» в языковой картине мира // Человек. Культура. Слово. Вып. 2. Омск, 1994. С. 73-80.

149. Одинцова М.П. Человек в языке: ипостаси, части, атрибуты, антиномии, ценности // Язык. Человек. Картина мира. Лингвоантропологические и философские очерки (на материале русского языка). Омск, 2000.

150. Орлова Н.В. Наивная этика: лингвистические модели (на материале современного русского языка). Омск, 2005.

151. Остин Дж. Слово как действие // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 17. Теория речевых актов. М., 1986.

152. Павиленис Р.С. Понимание речи и философия языка // Новое в зарубежной лингвистикё. Вып. 17. М., 1986.

153. Павиленис Р.С. Проблема смысла (Современный логико-философский анализ языка). М., 1983.

154. Падучева Е.В. Семантические исследования. М., 1996.

155. Панкрац Ю.Г. Пропозициональная форма представления знаний // Язык и структуры представления знаний. М., 1992. С. 7896.

156. Панова Л.Г. Пространство в поэтическом мире О. Мандельштама // Логический анализ языка. Языки пространств. М., 2000. С. 429-439.

157. Петренко В.Ф. Введение в экспериментальную психосемантику: исследование форм репрезентации в обыденном сознании. М., 1983.

158. Петренко В.Ф. Психосемантика сознания. М., 1988.

159. Петренко В.Ф. Психосемантический подход к исследованию сознания и личности // Психологическое обозрение. М., 1996. №2(3).

160. Петренко В.Ф. Основы психосемантики. Смоленск, 1997.

161. Пищальникова В. А. Проблема идиостиля. Психолингвистический аспект. Барнаул, 1992.

162. Пищальникова В.А. Проблема смысла художественного текста. Барнаул, 1996.

163. Пищальникова В.А. Психопоэтика. Барнаул, 1999.

164. Пищальникова В.А. Общее языкознание. Барнаул, 2001.

165. Портнов А.Н., Кудряшова Т.Б. Языки познания как репрезентация познавательных устремлений человека // Языковое сознание. Устоявшееся и спорное. М., 2003. С.210.

166. Постовалова В.И. Язык как деятельность: Опыт интерпретации концепции В. Гумбольдта. М., 1982.

167. Постовалова В.И. Картина мира в жизнедеятельности человека // Роль человеческого фактора в языке. Язык и картина мира. М., 1988.

168. Постовалова В.И. 'Судьба как ключевое слово культуры и его толкование А.Ф. Лосевым (фрагменты типологии миропонимания) // Понятие судьбы в контексте разных культур. М., 1994. С. 207-213.

169. ПотебняА.А. Собрание трудов: Мысль и язык. М., 1999.

170. Прохоров Ю.Е. Национальные социокультурные стереотипы речевого общения и их роль в обучении русскому языку иностранцев. М., 1996.

171. Рассел Б. Человеческое познание. М., 1957.

172. Рахилина Е.В. Когнитивная семантика: история, персоналии, идеи, результаты \\ Семиотика и информатика. Вып. 36. М., 1998.

173. Рейхенбах Г. Философия пространства и времени. М., 1985.

174. Роль человеческого фактора в языке. Язык и картина мира. М., 1988.

175. Рузин И.Г. Возможности и пределы концептуального объяснения языковых фактов // Вопросы языкознания. 1996. № 5. С. 39-50.

176. Рябцева Н.К. Лингвистическое моделирование ментальной сферы человека и этноса: психолингвистический и когнитивный аспекты. Вып. 5. М., 2002.

177. Салалыкина Ж.В. Метафорический фрейм «душа» в онимании концепта «смерть» //Аксиологическая лингвистика: проблемы изучения культурных концептов и этносознания. Волгоград. 2002. С. 83-89.

178. Сахарный Л.В. Введение в психолингвистику. Л., 1989.

179. Седов К.Ф. О природе художественного текста //APT Альманах исследований по искусству. Саратов. 1993. Вып. 1. С. 5-15.

180. Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологи. М, 1993.

181. Сергеева Е.В. Диалог русской религиозной философии и православия: концепт «Бог» в философском и богословском дискурсе // Текст: узоры ковра. Вып. 4. 4.1. СПб. Ставрополь, 1999.

182. Серебренников Б.А. Роль человеческого фактора в языке. Язык и мышление. М., 1988.

183. Серль Дж. Р. Что такое речевой акт? // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 17. Теория речевых актов. М., 1986.

184. Солсо P.J1. Когнитивная психология. М., 1996.

185. Сонин А.Г. Когнитивная лингвистика: становление парадигмы: Монография. Барнаул, 2002.

186. Сорокин Ю.А. Психолингвистические аспекты изучения текста. М., 1985.

187. Соссюр. Ф. де. Труды по языкознанию. М., 1977.

188. Спиркин А.Г. Происхождение сознания. М., 1960.

189. Степанов Ю.С. Семиотика. М., 1971.

190. Степанов Ю.С. Имена. Предикаты. Предложения. М., 1981.

191. Степанов Ю.С. В трехмерном пространстве языка. М., 1985.

192. Степанов Ю.С. Изменчивый "образ языка" в науке XX века // Язык и наука конца 20 века. М., 1995.

193. Степанов Ю.С. Константы. Словарь русской культуры. М., 1997. . ,

194. Степин B.C. Теоретическое знание: структура, история, развитие. М., 2000.

195. Стернин И.А., Быкова Г.В. Концепты и лакуны // Язык, Сознание. Формирование и функционирование. М., 2000. С.55-67.

196. Сулименко Н.Е. Мир хаоса и порядка в его преломлении лексической структурой текста // Текст: Узоры ковра. СПб. -Ставрополь, 1999а.

197. Сулименко Н.Е. Уровни психической активности сознания как неравновесные системы в текстовом обнаружении // Текст: Узоры ковра. СПб. Ставрополь, 19996.

198. Тарасов Е.Ф. Методологические проблемы языкового сознания // Тезисы IX Всесоюзного симпозиума по психолингвистике и теории коммуникации. М., 1988.

199. Тарасов Е.Ф. Межкультурное общение новая онтология анализа языкового сознания // Этнокультурная специфика языкового сознания. М., 1996.

200. Тарасов Е.Ф. Языковое сознание перспективы исследования // Языковое сознание: содержание и функционирование. XIII Международный симпозиум по психолингвистике и теории коммуникации. М., 2000.

201. Тарасова И.А. Поэтический идиостиль в когнитивном аспекте (на материале поэзии Г.Иванова и И.Анненского). Диссертация .доктора филолог, наук. Саратов, 2004.

202. Телия В.Н. Метафоризация и ее роль в создании языковой картины мира \\Роль человеческого фактора в языке. Язык и картина мира. М., 1988.

203. Теория функциональной грамматики: Введение. Аспектуальность. Временная локализованность. Таксис / Отв. ред. А.В. Бондарко. Л., 1987.

204. Тильман Ю.Д. «Душа» как базовый культурный концепт в поэзии Ф.И. Тютчева // Фразеология в контексте культуры. М., 1999. С. 203-212.

205. Тильман Ю.Д. Пространство в языковой картине мира Ф.И. Тютчева (концепт КРУГ) // Логический анализ языка. Языки пространств. М., 2000. С. 440-448.

206. Толстая С.М. Аксиология времени в славянской народной культуре // История и культура. Тезисы. М., 1991. С. 61-66.

207. Топоров В.Н. Пространство и текст // Текст: семантика и структура. М., 1983.

208. Топоров В.Н. Модель мира // Мифы народов мира. В 2-х т.т. М.,1988. Т.2.

209. Топоров В.Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ. М., 1995.

210. Трошина Н.Н. Номинации родства и их эквиваленты в функции обращения в современном русском языке. Автореф. диссертации.кандидата филолог, наук. М., 1998.

211. Трубачев О.Н. История славянских терминов родства и некоторых древнейших терминов общественного строя. М., 1959.

212. Урысон Е.В. Фундаментальные способности человека и наивная анатомия//Вопросы языкознания. 1995. №3. С. 13-17.

213. Уфимцева А.А. Типы словесных знаков. М., 1974.

214. Уфимцева Н.В. Языковое сознание как отображение этносоциокультурной реальности // Вопросы психолингвистики. 2003. № 1.С. 102-110.

215. Филиппенко М.В, Следы «пути» в высказывании // Логический анализ языка. Языки пространств. М., 2000. С. 308-314.

216. Филлмор Ч. Дж. Фреймы и семантика понимания // Новое в зарубежной лингвистике: Когнитивные аспекты языка. Вып. 23. М., 1998. С. 52-92.

217. Фрумкина P.M. "Теории среднего уровня" в современной лингвистике //Вопросы языкознания. 1996. №2.

218. Фрумкина P.M. (ред.). Язык и когнитивная деятельность. М., 1989.

219. Фрумкина P.M. Концептуальный анализ с точки зрения лингвиста и психолога // Научно-техническая информация. М., 1992.

220. Фрумкина P.M. Прагматика: новый взгляд // Семиотика и информатика. Вып. 34. М., 1995.

221. Фрумкина P.M. Психолингвистика. М., 2001.

222. Фрумкина P.M. Семантика и категоризация. М., 1991.

223. Фрумкина P.M., Звонкин А.К., Ларичев О.И., Касевич В.Б. Представление знаний как проблема // Вопросы языкознания. 1990. №6.

224. Хайдеггер М. Пролегомены к истории понятия времени. Томск, 1998.

225. Харитончик З.А. Способы концептуальной организации знаний в лексике языка // Язык и структуры представления знаний. М., 1992. С. 98-123.

226. Человеческий фактор в языке. Язык и картина мира. М., 1988.

227. Человеческий фактор в языке. Язык и порождение речи. М., 1991.

228. Ченки А. Современные когнитивные подходы к семантике: сходства и различия в теориях и целях // Вопросы языкознания. 1996. №2.

229. Чернейко Л.О. Гештальтная структура абстрактного имени // Филологические науки. М., 1995. № 4. С. 73-88.

230. Чудинов А.П. Россия в метафорическом зеркале: когнитивное исследование политической метафоры (1991 2000). Екатеринбург, 2001.

231. Чудинов А.П. Метафорическая мозаика современной политической коммуникации. Екатеринбург, 2003.

232. Швец Н.О. Структуры сознания и роль языка в их «овнешнении» // Языковое сознание. Устоявшееся и спорное. М., 2003. С.313.

233. Шейгал Е.И. Семиотика политического дискурса. М., Волгоград, 2000.

234. Шенк Р. Обработка концептуальной информации. М., 1980.

235. Шмелев Д.Н. Проблемы семантического анализа лексики (на материале русского языка). М., 1973.

236. Шмелев А.Д. Русская языковая модель мира: Материалы к словарю. М., 2002. ,

237. Шорохова Е.В. Проблема сознания в философии и естествознании. М., 1961.

238. Языковая номинация: Виды наименований. М., 1977.

239. Языковая номинация: Общие вопросы. М., 1977.

240. Якобсон P.O. Поэзия грамматики и грамматика поэзии \\ Семиотика. М., 1983.

241. Якобсон P.O. Язык и бессознательное. М., 1996.

242. Яковлева Е.С. Фрагменты русской языковой картины мира (модели пространства, времени и восприятия). М., 1994.

243. Damasio A.R. Descartes' error: Emotion, reason, and the human brain. New York: Avon Books, 1995.

244. Jackendoff R. Semantics and cognition. The MIT Press, 1983.

245. Lakoff G. Categories: An essay in cognitive linguistics // LiM ed. Linguistics in the morning calm: Selected papers from the SICOL-1981. -Seoul: Hanship, 1982.

246. Leech G.N. Towards a semantic description of English. London; Harlow, 1969.

247. Minsky M. A framework for representing knowledge \\ P.H. Winston (ed.). The psychology of computer vision. N.Y., etc.: McGraw-Hill, 1975.

248. Rauch J. (ed.) Essey of deixis. Tubingen: Narr, 1983, p. 219-227.

249. Rosh E. Human catigorization // N. Warren (ed.). Studies in cross-cultural psychology. N.Y.: Academic press, vol.1,1977, p. 1-49.

250. Shapiro M. Figuration in verbal art. Prinstone (N.Y.), 1988. С. XIII.

251. Talmy L. How language structures space // Pick H., Acredolo L. (eds.). Spatial orientation: theory, reseach, and application. N.Y.: Plenum, 1983, p. 225-282.1. СЛОВАРИ:

252. КСКТ Кубрякова E.C., Демьянков В.З., Панкрац Ю.Г., Лузина Л.Г. Краткий словарь когнитивных терминов. М., 1996.

253. КФЭ Краткая философская энциклопедия. М., 1994.

254. ЛЭС Лингвистический энциклопедический словарь / Гл. ред. В.Н. Ярцева. М., 1990.

255. Леонтьев А.А. Словарь ассоциативных норм русского языка. М., 1977.

256. Ожегов С.И. Словарь русского языка: Ок. 57000 слов. Екатеринбург, 1994.

257. Русский ассоциативный словарь. В 2 т. Т.1. От стимула к реакции: Ок. 7000 стимулов / Ю.Н. Караулов, Г.А. Черкасова, Н.В. Уфимцева и др. М., 2002.

258. РЯЭ Русский язык. Энциклопедия. М., 1998.1. ИСТОЧНИКИ:

259. Алексин А. Про нашу семью. Сб. рассказов. М., 1972.

260. Вампилов А.В. Дом окнами в поле. Иркутск, 1981.

261. Липатов В.В.Игорь Саввович: Роман. М., 1978.

262. Петрушевская Л.С. Собрание сочинений. В 5 т. Харьков, 1996.

263. Токарева B.C. Все нормально, все хорошо: Повести и рассказы. М., 2000.

264. Токарева B.C. Перелом: Рассказы. М., 2000.

265. Улицкая JT. Медея и ее дети. М., 2005.I

266. Халфина М. Л. Простые истории: Повести и рассказы. Новосибирск, 1978.

267. Агитационная листовка кандидата в депутаты Государственной Думы Харитонова А.Н.280. «Волчьи ягоды» семейной жизни//Искра. № 6. Ноябрь, 2003.

268. Повесть о том, как поссорились Леонид Станиславович с Александром Алексеевичем // Искра № 6. ноябрь 2003.

269. Жириновский В.В. Иван, запахни душу! Избранные места из романа-исследования о моем поколении. М., 2003.