автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Когнитивные основания и антропоцентрические параметры грамматической категории числа

Полный текст автореферата диссертации по теме "Когнитивные основания и антропоцентрические параметры грамматической категории числа"

На правах рукописи

АРХШПСИНА Галина Дмитриевна

КОГНИТИВНЫЕ ОСНОВАНИЯ И АНТРОПОЦЕНТРИЧЕСКИЕ ПАРАМЕТРЫ ГРАММАТИЧЕСКОЙ КАТЕГОРИИ ЧИСЛА

10.02.19— Теория языка

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

Краснодар 2006

Диссертация выполнена на кафедре немецкого языка Ростовского государственного университета.

Научный консультант: доктор филологических наук, доцент

Малащенко Марина Валентиновна

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Макеева Марина Николаевна

доктор филологических наук, профессор Факторович Александр Львович

доктор филологических наук, профессор Чесноков Петр Вениаминович

Ведущая организация : Московский городской педагогический

университет

Защита диссертации состоится « 28 » апреля 2006 года в 9 час. 00 мин. на заседании диссертационного совета Д 212.101.08 при Кубанском государственном университете по адресу: 350040, г. Краснодар, ул. Ставропольская, 149, ауд. 231.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Кубанского государственного университета.

Автореферат разослан « 17 » марта, 2006 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета Ю.В. Баклагова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Грамматическая категория числа — одна из самых изученных в лингвистической науке: непрерывная традиция ее исследования и описания длится - от античности до нашего времени — почти две с половиной тысячи лет. Вместе с тем ясно, что мысль о возможности решить окончательно какую-либо грамматическую проблему неприемлема, ибо «грамматика не развивается как непрерывное возрастание числа несомненно решенных вопросов; она развивается, скорее, как улучшение догадок, решений, теорий. В рамках формальной грамматики целый ряд вопросов утратил перспективу, но она обретается вновь в рамках функционально-прагматического подхода» [Грамматические уроки XX века, 1994] . Оставляя в стороне «принципы проведения границ» [Ляшевская О.Н., 2004], в соответствии с которыми в области грамматического числа были разграничены зоны словоизменения и словообразования, семантические и синтаксические категории, основные и второстепенные значения (по другой терминологии - грамматические значения и языковые семантические функции) и т.п., мы сосредоточили свое внимание на когнитивных основаниях и антропоцентрических характеристиках категории числа.

Теоретической базой исследования послужили основополагающие труды по когнитивистике (Дж. Лакоффа, Р. Лангакера, Л. Талми, Дж. Байби,

A. Вежбицкой, Р. Ван Валина, С. Андерсона, Е.С. Кубряковой,

B.А. Плунгяна, Е.В. Рахилиной), работы, в которых обосновывается антропоцентрический подход к языку в целом и его категориям в частности (Ю.Н. Караулов, В.М. Алпатов, Ю.Д. Апресян, Ю.С. Степанов, Я.И. Гин, Г.П. Немец, Демьянков В.З., Фрумкина P.M.), труды в области теоретической грамматики таких лингвистов, как A.A. Потебня, Е. Курилович, О. Есперсен, Р. О. Якобсон, У. Чейф, A.B. Бондарко, А. Картрайт, Дж. Мак-Коли, Е.В. Клобуков, Т.Г. Хазагеров, П.В. Чесноков, А.Е. Кибрик, Д.И. Руденко, H.A. Луценко, Г. Корбетт, И.А. Мельчук, Т.В. Булыгииа, А.Д. Шмелев, М.А. Кронгауз, А.П. Юдакин, а также конкретные исследования категории числа как конституента поля квантитативности на материале индоевропейских языков: русского (Зализняк A.A., Падучева Е.В., Граудина Л.К., Иорданский A.M., Арбатский Д.И., Якимова Л.В., Соболева П.А., Чеснокова Л.Д., Колесников A.A., Булатова Л.Н., Брусенская Л.А., Яцкевич Л.Г., Захарова Е.П., Ляшевская О.Н., Сенько Е.В., Климонов В.Д., Комарова Н.Ю., Красильникова Е.В., Кадеева М.И., Кудрявцев Ю.С., Калинина Л.В. и др.), других славянских (Дегтярев В.И., Пете И., Озерова Н.Г., Лешкова О.О., Якубов И.Ж.., Горшкова И.М., Швачко С.А. и др.), германских (Бархударов Л.С., Галич Г.Г., Тураева З.Я., Читалина Н.М., Букреева Е.И., Колесник Н.В., Чернюк Н.И., Игнатьева Э.В.), романских языков (Басманова А.Г., Забашта H.A., Хабибуллина Э.Х.), а также на материале других языковых семей (Кибрик А.Е., Меновщиков Г.А., Дмитриев Н.К., Кумахов М.А., Гезев

В.Г., Насилов Д.М., Даниэль М.А., Хайдаков С.М., Талибов Б.Б , Гадоева М.И., Сеитова К.П., Мингазова Н.Г. и др.).

За основу принята «когнитивная функционально-семиотическая парадигма», которая базируется на двух методологических принципах:

1) языковые структуры должны не просто быть описаны, но и объяснены;

2) объяснения языковых феноменов следует искать в семиотической и антропоцентрической сторонах языка.

Антропоцентрический принцип в современном языкознании в большей степени распространяется на область лексики; давние традиции имеет антропоцентрический подход к анализу художественного текста. В настоящем исследовании антропоцентризм, связанный с рассмотрением языка в диаде «язык и человек», распространяется на материал грамматической категории. Ср. характерное замечание: «Выбор того или иного средства выражения категории квантитативности в редких случаях зависит от намерения говорящего, а в основном диктуется объективными условиями общения» [Слю-сарева H.A., 1986]. Пафос данной работы состоит как раз в доказательстве того, что сфера интенционального при выборе квантификаторов вообще и числовых форм в частности неизмеримо более широка, чем принято считать. Главным для языкового отражения количественных отношений в работе признается наличие познающего и номинирующего субъекта, который осуществляет концептуализацию данного фрагмента и воплощение его в речи в соответствии с условиями целенаправленной коммуникативной деятельности.

В рамках антропоцентрической лингвистики разрабатываются две глобальные проблемы: 1) какое воздействие оказывает сложившийся естественный язык на поведение и мышление человека и что дает в этом отношении существование у человека определенной картины мира; 2) как человек воздействует на используемый им язык, какова мера его возможного влияния на язык, какие участки в системе языка открыты для лингвокреативной деятельности и вообще зависят от человеческого фактора. Традиционно к таким участкам относят дейксис, модальность, словообразование, экспрессивные аспекты языка и т.п. В данной работе предпринята попытка доказать, что и грамматическое число, эта, на первый взгляд, «прозрачная» (мотивированная внеязыковой действительностью) категория в высшей степени детерминирована «человеческим фактором».

Научная нопнзнл и актуальность, таким образом, заключаются в том, что впервые с опорой на антропоцентрический принцип исследованы закономерности использования числовых форм имени, глагола и признаковых частей речи. То есть категория числа, которую принято считать напрямую отсылающей к реалиям внешнего мира, самой семантической и иконич-ной из грамматических категорий, представлена под иным углом зрения. Учтена роль говорящего как активной языковой личности в выборе той или иной интерпретации обозначаемой ситуации в его дискурсивной деятельности; показано, что объект интерпретируется носителями языка как множественность или единичность еще и в зависимости от характера использования

данного объекта человеком. При изучении всей совокупности языковых количественных значений особенно существен «человеческий фактор», то есть субъекты, адресаты с их фондами знаний, социальной и ментальной сферами, культурным контекстом социума.

В языкознании накоплен большой опыт антропоцентрического описания языковых средств кодирования количественных характеристик, однако грамматическая категория числа и в современных работах нередко анализируется вне антропоцентрической парадигмы. Ср.: «Непосредственное исследование грамматических категорий до сих пор еще не вышло за рамки деск-риптивно-каталогизаторской стадии» [Плунгян В.А., 1998]. Думается, что предлагаемая работа преодолевает отмеченную ограниченность.

Цель исследования состоит в том, чтобы определить основные когнитивно-прагматические закономерности структурирования понятийной категории плюральное™ средствами числовых форм и создать интегративную модель категории числа, которая обладала бы свойствами репрезентативности, генеративности, функциональности и полноты. Условием достижения указанной цели было решение ряда конкретных исследовательских задач:

- предложить объяснение парадоксальных феноменов, связанных с категорией числа, на основе антропоцентрических параметров;

- описать межпарадигматическое взаимодействие числа с сопряженными семантическими и грамматическими категориями;

- идентифицировать межуровневые синонимы и межъязыковые корреспонденты, объединенные вокруг понятийной категории плюральности; определить случаи взаимоисключения и взаимовключения разноуровневых маркеров плюральности;

- проанализировать типы количественной оценки, передаваемой с помощью числовых форм;

- изучить типы мотивированности числовых форм с учетом функционально-прагматических компонентов;

- выявить факторы, обусловливающие креативный потенциал грамматической категории числа; охарактеризовать креативный потенциал, реализующийся в различных способах актуализации числовых значений;

- выработать стратегию описания грамматической категории в когнитивной и антропоцентрической парадигме.

Объектом исследования являются числовые формы имени и — в меньшей степени — глагола как репрезентанты грамматической категории числа.

Предметом изучения стала грамматическая категория числа, рассматриваемая как:

- обобщенное (инвариантное) грамматическое значение;

- определенное синтаксическое отношение;

- парадигматический класс слов с закономерным варьированием числовых форм и значений, которое определяется позиционным чередованием;

- суперкатегория, проявляющая себя во флективных языках у четырех знаменательных частей речи;

- антропоцентрическая категория, реализация которой детерминируется гаким компонентом, как «сознание наблюдателя».

Материал исследования. В качестве материала использованы в основном факты двух «эталонных» языков с грамматическим обязательным числом - русского и английского, которые извлечены из словарей и актуальных художественных и публицистических текстов, а также разнообразные типологические данные, почерпнутые как из работ по теории грамматики, так и из конкретных грамматических описаний.

Методы исследования. В работе принята методологическая установка на максимально широкий учет когнитивных и психологических факторов при описании категории числа: принимаются во внимание прагматические, экстралингвистические и психолингвистические данные о ситуациях использования числовых форм различных частей речи. Характерная черта современной методологии - синтез целого ряда контрастивных методик (логической и лингвистической, формальной и функциональной, категориальной и феноменологической) - отличает и данную работу, где используются следующие методы анализа:

- когнитивно-функциональный метод, включающий в себя анализ на уровне поверхностной и глубинной семантики, учет синтактики и прагматики, а также контекстологический анализ;

- коммуникативный подход, учитывающий субъективно-модальные факторы реализации числовых форм;

- количественный анализ в его симптоматической разновидности («чаще» - «реже»);

- метод когнитивно-прагматической интерпретации в сочетании с традиционным структурно-семантическим анализом;

- компаративный анализ прагматики числовых форм.

Теоретическая значимость работы состоит в том, что: предложена

исследовательская модель анализа грамматической категории, которая может быть спроециропана и на другой материал и потому значима для теоретического языкознания в целом; доказана антропоцентричность такой грамматической категории, которая традиционно считалась мотивированной прежде всего референтной соотнесенностью; проведен анализ категории числа в когнитивной парадигме и установлены причины выбора той или иной числовой формы. Теоретическое значение диссертации заключается в том, что в ней подвергается углубленному рассмотрению ряд нерешенных проблем частно-категориальной семантики числа и которая позволяет пересмотреть некоторые укоренившиеся в грамматической науке представления (например, о семантическом инварианте категории числа, об «объективном» характере числа, о «прозрачности» категории числа и др.). Теоретическое значение диссертации не ограничивается рамками числовой проблематики, в работе рассматривается и решается ряд проблем общелингвистического характера: соотношение описательной и объяснительной лингвистики, проблема универсального и идиоэтннчного в языке, природа языковой концептуализации мира,

проблема межуровневых связей, вопрос об иерархии грамматических признаков в составе слова и др.

Практическая ценность исследования определяется широкими возможностями применения положений и материалов в вузовских курсах общего языкознания, теоретической грамматики, теоретической стилистики, риторики; результаты работы могут быть использованы в теоретическом и практическом курсах коммуникативно-ориентированной грамматики, отдельных разделах практической стилистики и спецкурсах по числовой семантике. Выводы проведенного исследования могут найти применение в обучении моделям числовых оппозиций, различающим отдельные социальные сферы общения. Одной из областей, где использование результатов исследования может быть эффективным, является лексикографическая практика, прежде всего — грамматикография. Результаты данной работы также могут быть полезны для оптимизации грамматических описаний, имеющих нормализаторские цели.

На защиту выносятся следующие основные положения:

1. Когнитивная функция грамматического числа определяется его участием в осуществлении ментальной и интеллектуальной деятельности по обработке, хранению, использованию и преобразованию информации.

2. Выбор числовой формы — это явление концептуального плана, ибо оно предопределяется когнитивной способностью человека интерпретировать окружающий мир и давать стилистически маркированный способ представления количественной ситуации.

3. Противопоставление эллиптического и амплифицирующего множества может быть интерпретировано в качестве общей семантической основы, позволяющей скрепить воедино все частные непрямые интерпретации категории числа.

4. Распространенное мнение о том, что неисчисляемые имена стоят вне категории числа, основанное на ограниченно-логическом понимании числа, вряд ли правомерно, ибо семантика категории числа, обладая высокой степенью абстракции, охватывает все группы имен.

5. Включение в исследовательскую парадигму субъекта речи, учет его интенций позволяет извлечь когнитивную и прагматическую информацию, заключенную в числовой форме. Категория числа дает возможность компактно воплощать коммуникативные намерения, создавать особые стилистические и прагматические эффекты.

6. Грамматические значения единственного и множественного числа имени способны выражать не только объективные отношения, существующие между предметами реального мира, но и отношение отправителя речи к явлениям реального мира - его восприятие предметов номинации, его воздействие на них; число у признаковых частей речи, за редкими исключениями, не соотносится с предметным миром и его отражением в семантических формах мысли.

7. Категория числа обладает высоким креативным потенциалом и выступает в качестве важной составляющей лингвокреативного мышления.

Апробация работы. Основные положения и результаты диссертационного исследования наши отражение в ряде докладов и сообщений на заседаниях кафедр романо-германской филологии и немецкого языка Ростовского госуниверситета, в учебном процессе - при чтении обязательных лекций по теоретической грамматике и теоретической стилистике на романо-германском отделении факультета филологии и журналистики Ростовского госуниверситета, при чтении спецкурса «Лингвостилистические особенности журналистских текстов» для студентов отделения международной журналистики факультета филологии и журналистики РГУ.

Результаты диссертационного исследования докладывались:

- на международных конференциях: «Контрастивная лингвистика, типология языков, перевод» (Ростовский госуниверситет, Ростов н/Д, 1992); «Проблемы лингвистики и методики преподавания иностранных языков в вузе» (Ростовский государственный строительный университет, 1997); XIII Международная конференция «Контрастивная лингвистика, типология языков. Методика обучения иностранным языкам» (Ростовский госуниверситет, 1998); на Юбилейной международной научно-практической конференции Ростовского государственного строительного университета (1999); «Немецкий язык на пороге XXI века» (Ростовский госуниверситет, 1999); «Многоязычие как элемент культурного наследия», (Ростовский госуниверситет-Культурный Центр им.Гёте, Москва. Ростов н/Д, 2001); «Условия взаимопонимания в диалоге» (ВМИОН, Вор. госуниверситет. Воронеж, 2002); «Современное состояние университетского филологического и журналистского образования, перспективы его модернизации и вхождения в международное образовательное пространство». Ростов н/Д, РГУ, 2004.; «Лингвистические и культурологические аспекты многоязычной деятельности (состояние и перспективы)», Ростов н/Д, РГУ, 2005;

- на Всероссийском семинаре «Проблемы прикладной лингвистики» (Пенза, 2000); Всероссийской научной конференции «Язык как система и деятельность» (Ростов н/Д, 2005);

- на региональных межвузовских конференциях: V региональной конференции СКН1Д ВШ (Нальчик, 1989); VII региональной научной конференции (Нальчик, 1991); «Проблемы лингвистики и методики преподавания иностранных языков в вузе» (Ростов н/Д, 1995); «Проблемы лингвистики и методики преподавания иностранных языков в вузе» (Ростов н/Д, 1996); Юбилейной конференции кафедры русского языка для иностранных учащихся РГУ (Ростов н/Д, 1998); на V научно-практической конференции вузов Юга России «Перспективы высшей школы в негосударственном секторе образования» (Ростов н/Д, 2001); «Единицы языка в коммуникативно-прагматическом аспекте» (Ростов н/Д, 2002); на VI научно-практической конференции вузов Юга России «Перспективы высшей школы в негосударственном секторе образования» (Ростов н/Д, 2002); на научно-практической конференции «Про-

блемы прикладной лингвистики» (Пенза, 2003); на X межвузовской научно-практической конференции «Активные и интенсивные методы обучения иностранным языкам и их влияние на познавательные, профессиональные и нравственные качества будущих специалистов» (Новочеркасск, 2004).

Содержание и результаты диссертационного исследования отражены в 1 монографии, в одном разделе коллективной монографии и около 50 научных публикациях.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, списка источников и библиографии. Объем диссертации — 307 с.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении определяется тема исследования, обосновывается ее актуальность, формулируются цели и задачи, а также методы исследования, аргументируется новизна диссертации, приводятся выносимые на защиту основные положения, оценивается теоретическая и практическая значимость диссертации.

Первая глава «Когнитивные основания формирования и развития грамматической категории числа» посвящена основным проблемам формирования и функционирования категории плюральности как одной из языковых универсалий. Здесь дается ретроспективный обзор проблем, связанных с обоснованием семантического содержания категории числа.

Термин «грамматическая категория» восходит к античности, а понятия «лингвистика» и «грамматика» во многих теориях языка используются как полные синонимы. При этом нельзя сказать, что в изучении семантики грамматических категорий был достигнут значительный прогресс: более того, в некотором смысле, это наименее развитая область современной лингвистики (хотя как раз сейчас положение начинает медленно меняться). Проблема заключается в том, что описание грамматических категорий находится на пересечении интересов двух разделов лингвистики: с одной стороны - морфологии (постольку, поскольку в языках мира грамматические значения выражаются морфологическими показателями), а с другой - семантики (ибо грамматические значения это именно значения, которые участвуют в описании окружающей человека действительности).

Онтологическая категория плюральности (количества) является универсальным звеном концептуальных картин мира, наблюдаемых в различных языках. Она входит в основу единой логико-мыслительной базы, отражаемой в языковой системе разных народов. Общие для всех людей интеллектуальные процессы осмысления мира, логические законы мышления и способность связывать понятия являются основой для формирования таких универсальных категорий, как категория количественное™.

Грамматическая категория представляет собой единство содержательной парадигмы (или совокупности таких парадигм) и формальной парадиг-

мы. Как известно, большинство морфологических значений любого языка имеет в том же языке и неморфологические корреляты (обратное неверно). Положение о том, что идея количества пронизывает по сути всю семантическую сферу языка, было сформулировано в 40-е годы XX в. А.П. Рифтиным [1946]. В современной лингвистике это положение лежит в основе многочисленных поисков системности в языковом представлении количественной семантики [ср. труды, посвященные описанию функционально-семантического поля количественности на материале различных языков: Кашина Д.А., 1973; Акуленко Л.Г., Клименко H.JL, 1975; Чиркинян Н.С., 1980; Швачко С А,, 1981; Игнатьева Э.В., 1982; Букреева Е.И.. 1985; Теория функциональной грамматики, 1996; Власова Ю.Н., Черникова Ю.Н., Черкасс И.А., 1998; Не-чипоренко Н.В., 1999; Лыков A.B., 2000; Галич Г.Г., 2002; Бондарко A.B., 2002; Hogg P.M., 1972; Pete f., 1981 и др.].

Специализированным средством передачи точных количественных отношений являются числительные. Именно числительному некоторые сторонники полевого подхода в лингвистике приписывают роль центра (ядра) поля квантитативности [Акуленко Л.Г., Клименко Н.Г., 1975], хотя чаще эта роль отводится категории числа, как наиболее специализированному, универсальному и облигаторному средству передачи количественных отношений [Власова Ю.Н., Черникова Ю.Н., Черкасс И.А., 1998]. "Грамматическая категория числа существительных раскрывает отношение качества, отражённого в лексическом значении слова (всякий предмет есть воплощение определенного качества), к его количественному проявлению — через грамматические значения проявления качества в единичной реальности или в их множестве" [Чесноков П.В. 1990]. Однако далеко не всегда числовые формы передают именно количественные различия.

Невозможность так обозначить семантическое содержание всей категории, чтобы оказались охваченными все возможные языковые представления количественной семантики, привела к поиску иных решений. Наметились два направления. Первое состоит в том, чтобы рассматривать грамматическую категорию как «конгломерат гетерогенных функций», отказывая ей в цельности (ср. многочисленные попытки вывести за пределы категории числа имена неконкретной семантики). При таком подходе неизмеримо возрастает число контекстных значений грамматической категории, выделяется, например, особое значение множественного числа - «множественное сенсационное», которое реализуется в современных СМИ, когда осуществляется квазитипизация на основе мнимой денотативной множественности, то есть происходит заведомая подмена формальной грамматической множественности множественностью денотативной. Квазитипизация выполняет именно коммуникативную задачу создания газетной сенсации.

Второе направление связано с попытками объяснять единство категории не наличием инвариантного смысла, а на основе анализа позиционных условий употребления оппозиционных форм. Второе направление реализовано в работах Е.В. Клобукова [ 1979, 1995, 1998] и М.В. Панова [1990, 1999].

Именно допущение возможности появления новых элементов значения в разных позициях, обусловленных системным взаимодействием грамматической формы и контекста, позволит осознать причины разнообразия «частных» грамматических значений. При таком подходе появление системных приращений смыслов можно прогнозировать, так как можно описать контексты, их вызывающие и определяющие. Таким образом, частные значения грамматических форм обусловлены лексическими и грамматическими факторами позиции. Парадигмы позиционно чередующихся значений вполне реальный, хотя и малоизученный объект грамматики языков, имеющих субстантивное склонение. Что составляет костяк парадигм такого рода, что объединяет в один функциональный блок чередующиеся значения? Отнюдь не обязательно близость этих значений, и в этом принципиальное отличие от парадигм лексических (в рамках многозначного слова, синонимических рядов и проч.).

Принципиальное значение имеет следующее положение: всё, что позиционно чередуется, с точки зрения системности языка - единая сущность, целостная единица. Элементы позиционного анализа числовых форм (зачастую без соответствующего терминологического обозначения) достаточно распространены и в традиционных описаниях. Есть наблюдения, касающиеся и условий проявления тех или иных значений у форм единственного числа. Однако ни для одного из числовых значений еще не предложено исчерпывающего перечня позиционных условий.

В общем виде коммуникативные факторы внешнего контекста (предопределяющие семантическое содержание числовой формы) сводятся к следующим: просодическое оформление числовой формы; интонационная характеристика предложения, в котором использована анализируемая числовая форма; актуальное членение предложения; коммуникативный регистр речи (репродуктивный, информативный, генеритивный, волюнтативный, реактивный); тип речевого жанра и дискурса в целом; паралингвистические факторы.

Внутренний контекст для числовой формы предопределяется лексической семантикой, когда релевантым признаком оказывается принадлежность к группе предметных (дом), предикатных (бег) или вещественных (вода) имен.

Нет сомнения в том, что позиционные условия проявления числовых форм связаны, во-первых, с лексической семантикой (ср. распространенную квалификацию числа, например - в трудах В.В. Виноградова, как лексико-грамматической категории), во-вторых — с типичной дистрибуцией формы числа в том или ином значении. Можно предположить, что признание позиционной обусловленности значений числовых форм вовсе не противоречит поискам объединяющей общекатегориальной идеи - общего ядра, компонента, присутствующего во всех интерпретациях числовых форм, хотя и не факт, что она обязательно будет найдена.

Вслед за Э. Швейцером, Е. Куриловичем, Т.Г. Хазагеровым и др. считаем целесообразным для анализа формирования и функционирования кате-

горни числа разграничивать два типа плгораля. Эллиптический плюраль соотносится с древним типом именованно-качественного представления множества. Понятие числа первоначально возникло как конкретное понятие именованного числа, неразрывно связанного с теми или иными предметами, что проанализировано эпистемологами [Logique et connaissance, 1967, Спиркин А.Г., 1961], и языковедами [Панфилов В.З., 1971]. Самое яркое проявление глиптического плюраля - неоднородного множества с маркированным (выделенным) подмножеством - местоимение первого лица множественного числа. В работах [Corbett G.G., 2000, Даниэль М.А., 2000] анализируется особый тип -«глиптического плюраля — так называемая ассоциативная множественность. Смысл данного феномена в том, что ассоциативная форма имени N обозначает множество объектов, включающее референт имени N и некоторые другие связанные с ним объекты, напр. - нивхск. Xevgun-gu 'Хевгун и его родственники', 'Хевгун и его спутники', где Хевгун - имя собственное. Как способ обозначения множества объектов, ассоциативная форма имени N противопоставляется форме стандартной (аддитивной) множественности, которая обозначает множество, состоящее из нескольких объектов, каждый из которых является референтом имени N {собаки).

Интересный эмпирический материал содержится в языке фольклора (ср. сочетания типа «двандва» - путь-дорога, хлеб-соль, океан-море) Образец - отец-мать (=родители). Частные различны по значению, но не противоположны и не устраняют друг друга в мысли: отец-мать = с точки зрения общих им свойств и действий, в силу чего определительные, согласованные a priori с муж. р., стоят в единственном числе...Что этот способ был свойствен славянским языкам в древности, видно из немногих, но древних образцов сложения слов по способу, называемому индийскими грамматистами двандва: брат-сестра, дв. ч„ муж. р. [Гин Я. И., 1996].

Ассоциативность такого типа характерна для таких семей, как алтайские, дагестанские, тибето-бирманские, чукотско-камчатские языки; она обнаружена в тридцати пяти языках (языки группы банту, креольские языки, болгарский, китайский и др.) [Даниэль М.А., 2000]. Данное явление, рожденное «мощной внутренней мотивацией», называют также «репрезентативной множественностью». Ср. татарск. Ahmet-ler (Ахмет- pl.) - 'Ахмет и его семья/друзья/спутники'. Референция к Ахмету носит лексический характер, референция к другим носителям - грамматический характер. Такой тип множественной референции, при которой референция к одним элементам обо тачаемого множества носит эксплицитный характер, а к другим - неэксплицитный характер, называется «репрезентативной множественностью», которая противопоставлена: а) аддитивной множественной референции (собаки): б) сочинительной множественной референции (Петя и Вася). [Даниэль М.А., 2000).

Другой тип множества — амплифицирующий (расширенный, или избыточный) - связан с минимальной опорой на различия элементов, отождествляемых во множестве. В этом случае каждый отдельный элемент может ре-

презентировать всё множество в целом, а иногда выделение такого элемента вообще невозможно. В языках, где формирование категории числа происходило с опорой на амплифицирующий плюраль, отсутствует категория plu-ralia tantum и числительные соединяются с именами по сингулярной модели. Для носителей европейских языков данный факт может показаться странным: в то время как числительное явным образом указывает на множественность референтов, имя, тем не менее, стоит в единственном. Однако можно утверждать, что данный способ образования сочетаний даже более логичен, чем противоположный, ведь он позволяет избежать дублирования информации о множественности референтов, уже содержащейся в числительном. В целом сингулярная стратегия не менее употребительна, чем плюралистская. Ей соответствуют: багвалинский, цахурский, осетинский, финский, нивхский, татарский, бурятский, малаялам, тамильский, язгулямский, а также персидский языки [Гращенков П.В., 2002]. Степень обязательности формы единственного числа в количественных сочетаниях варьируется от языка к языку. Довольно часто запрет на употребление формы множественного числа при числительном является достаточно строгим - так обстоит дело в тюркских языках.

В индоевропейских языках, как правило, преобладает представление об эллиптическом множестве, благодаря чему существуют "избыточные" формы множественного числа имени при количественных числительных: Two or three other men were there, but no one spoke to him (Anderson Sh. Death in the Woods). Three or four times while I was going through their envelopes, I was temped to get up and make a formal protest to M.Yoshoto (Salinger J.D. "De Daumier-Smith's Blue Period).

В русском языке количественные числительные в И. и В. падежах управляют формой множественного числа, за исключением простых числительных два, три, четыре и составных с этими элементами (два-три человека, три стола, три-четыре раза и т.п.). A.M. Пешковский [1938] отмечал, что это единственный случай в русском языке, где категория числа существительного оказывается синтаксической, ибо здесь она не имеет самостоятельного значения, а употребляется исключительно по требованию числительных два, три, четыре. Этимологически это форма двойственного числа, которая в синхронии воспринимается как единственное число. Форма единственного числа местоимения невозможна при этих числительных.

Представление об эллиптическом плюрале находит отражение в наличии разряда существительных pluralia tantum и лексикализации форм единственного и множественного числа. Существование группы pluralia tantum и типичность лексикализации числовых форм характерно для большинства индоевропейских языков. В этих языках, вследствие полной или частичной потери представления о том или ином множестве как о тождестве различий, элемент, выделенный из множества, часто вообще не может репрезентировать его в целом. Это ведет к лексикализации числовых форм, а затем к постоянному пополнению разряда pluralia tantum [Брусенская JI.A., 1994]. Ср.

англ.: Л work - works 1 ('работа - работы'); works 2 - 'завод, часовой механизм', a colour - colours 1 ('цвет - цвета'); colours 2 - 'знамя'. В русском языке лес-леса 1, но: леса 2 (строительные); час- часы 1, но: часы 2. Омонимия лексикализованных и коррелятивных форм устраняется только контекстом.

Отсутствие группы pluralia tantum и нетипичность лексикализации числовых форм характерны для угро-финских, монгольских, тюркских, кавказских, а из индоевропейских - для иранских языков.

Однако преобладание эллиптического плюраля вовсе не обозначает отсутствия амплифицирующего. Напротив, некоторые типы множеств, скорее, будут интерпретированы именно как амплифицирующий плгораль. Прежде всего, что множество определенных единиц измерения (граммы, килограммы), денежные единицы и проч., ибо в этой сфере различия между обозначаемыми отрицали бы саму суть счисления и измерения. Представление об амплифицирующем множестве лежит в основе синекдохического использования форм единственного числа типа "враг наступает", "вянет осенний лист".

Числовые формы реализуются как с помощью иконического кодирования, так и посредством антииконического кодирования. Проблемы иконизма разрабатываются в рамках направления, получившего название «естественной морфологии». Общая ориентация естественной морфологии на семантическую (когнитивную) интерпретацию морфологических процессов вызвала изменения в трактовке такого традиционного грамматического понятия, как продуктивность. Если в традиционном языкознании продуктивность часто отождествляют с количественными параметрами, то в естественной морфологии под это понятие подводится «психическая реальность». То есть, продуктивен тот морфологический процесс, который обладает значительным иконическим и функциональным потенциалом, то есть обеспечивает прозрачность (Transparenz) образуемых форм [Mayerthaler W., 1981]. Такое понимание продуктивности позволило теоретикам естественной морфологии ответить на вопрос о том, является ли диаграмматический иконизм одним из принципов организации морфологической системы. Утвердительно отвечает на этот вопрос В. Вурцель [Wurzel W.U., 1984], полагающий, что во флективной морфологии «фаворизирутотся» парадигмы, которые построены так, что семантически (когнитивно) маркированная категория в них маркируется на уровне кода

Обращение к феномену иконичности служит объяснением языковых фактов во многих направлениях когнитивной лингвистики. Так, Дж. Байби [1985] подчеркивает, что ее основная задача заключается в поиске когнитивно-психологических объяснений для наблюдаемых в разных языках общих свойств морфологических систем, и провозглашает принципиальную взаимосвязанность между планом выражения и планом содержания: утверждается, что в морфологической структуре словоформ непосредственно иконически отражаются те семантические свойства входящих в нее морфем, которые связаны шкалой релевантности. По замечанию А.А Кибрика и В.А. Плунгяна

[2002], в том, как Дж. Байби отрицает случайный характер языковых фактов даже в морфологии, традиционно считавшейся оплотом произвольного и идиосинкретичного, немало сходства с семантической морфологией А. Вежбицкой.

Конечно, нереально ожидать от естественного языка абсолютной предсказуемости - многое является градуированным, значительна при этом роль конвенций [Лангаккер Р.У., 1992]. Ясно и то, что наличие семантически мотивированных числовых форм не равносильно постулату об исключительной иконичности категории числа. Данные многих языков свидетельствуют о различном числовом оформлении названий одних и тех же предметов. Названия одних и тех же ягод сингулярны в русском языке, но имеют формы множественного числа в английском языке (ср. англ. strawberries и русск. земляника). Русские земляника, малина, смородина и польские truskawki (букв, 'земляники'), maliny, porzechki по-разному концептуализируют объект, при том что ни по способу произрастания, ни по размеру или способу использования в пищу (а именно эти признаки, как отчасти сумела доказать А. Вежбицкая, влияют на числовое оформление названий плодов и овощей) не различаются в русской и польской культурах.

Следует отметить, что иногда диаграмматический иконизм в морфологии относят к периферийным явлениям, отказывая ему в статусе одного из системоорганизующих принципов морфологии (при этом, однако, признается его языковая и психологическая реальность в синтаксисе) — см. [Сигал К.Я., 1997]. Однако гораздо более распространено представление о важной роли иконических знаков, которые образуют естественный, общепонятный субкод. Причем, этот субкод обладает свойствами изобразительности и выразительности, чем и определяется его важность как для грамматики, так и для риторики.

Помимо иконического кодирования, объяснение языковых фактов, в том числе и в сфере морфологии, часто видят в экономии. Еще сравнительно-историческое языкознание накопило множество фактов того, что языки в ходе своей эволюции упрощаются — утрачиваются избыточные грамматические формы (ср. историю двойственного числа), исчезают целые типы склонения. Дж. Хэйман [1983] называет экономию конкурирующей тенденцией наряду с иконизмом: при прочих равных условиях выбираются более экономные, более короткие формы.

Стремление к экономии на всех возможных уровнях (ср. аккомодацию, ассимиляцию, редукцию, стяжение, приоритет нулевых аффиксов, эллипсис и проч.) — онтологически главное антропоцентрическое свойство языка. Под действием закона экономии происходят «быстрые изменения». В начале XX века форма много вольт за двадцать лет практически полностью вытеснила форму много вольтов и таким образом в русской морфологии возникла новая подсистема склонения.

Еще М.В. Ломоносов видел в категории числа «своеобразный краткий способ обозначения предметов», проявление человеческой склонности к «со-

кращению слова». В этом смысле все грамматические категории - род, число, падеж - есть средство экономии. Так, исследователи справедливо отмечают близость форм в обобщенно-собирательном значении к разновидности метонимии - синекдохе. А метонимия является средством экономии усилий: это в первую очередь способ сокращения, компрессии, сжатия языковых средств при передаче заданного содержания, позволяющий имплицировать информацию, экономно и эффективно выделить главное - актуализировать его. Особый когнитивный и коммуникативный статус метонимии в том, что, заменяя часть на целое или наоборот, то есть выделяя главное и важное, метонимия сокращает способ указания на объект и представления информации о нем, фокусирует внимание на главном и тем самым «повышает эффективность общения, обеспечивает ясность и прозрачность смысла» [Рябцева Н.К., 2005]. Метонимия (синекдоха) на основе категории числа - одно из самых распространенных явлений в языках мира. Причину этого явления часто видят [см., например, Танеев Б.Т., 2002] в исконной «двойственности» слова, которое может называть как общее, так и единичное. Поскольку общее включает в себя единичное, взаимопереход осуществляется достаточно легко.

Антииконическое кодирование может быть обусловлено отсутствием необходимости форм множественного числа, функцию которых вполне могут выполнять числительные. Во многих языках множественное число не имеет ярко выраженных формантов или используется крайне редко (китайский, японский, алтайские языки).

Б.Т. Танеев [2002] назвал «количественным парадоксом» такие случаи, когда форма единственного числа количественно (фонематически, орфографически) превосходит форму множественного числа (это характерно, например, для арабского языка с его неправильным, «разбитым» множественным числом).

Таким образом, иконическое и антииконическое кодирование сосуществуют в рамках грамматической категории числа. Если иконическое кодирование и более прозрачные комбинации знаков создают более психолин-гвнстически благоприятную атмосферу коммуникации, то антииконическое кодирование обладает всеми преимуществами, связанными с экономией речевых и мыслительных усилий.

Во второй главе «Категориальная семантика и грамматическое число» анализируется представление числовой семантики в зависимости от категориальной (частеречной) принадлежности слова. В отдельном параграфе рассматривается антитеза глагола и имени в связи с категорией числа. Различие глагола и имени в той или иной форме присуще всем языкам, даже слабо дифференцирующим части речи [Lazard О., 2001]; различия между именем и глаголом могут проявляться в разных частях языковой системы: в морфологии (различный набор грамматических категорий), в синтаксисе (различная сочетаемость с показателями предикативной и актантной функ-

ции), в лексике. Языки мира образуют своего рода континуум в отношении степени выраженности всех этих различий.

Согласование по числу в русском языке, будучи преимущественно формальным явлением, лишь косвенно и необлигаторно, через единичность/множественность субъектов (носителей признака) имплицирует единичность/множественность действий (признаков). Определение количества действий по числу их субъектов является примером опосредованной, но не прямой квантификации. Форма числа глагола отражает прежде всего единичность/множественность субъектов и лишь косвенно — единичность/множественность самих действий.

Иначе говоря, число у глагола выполняет чисто координационную функцию. Множественность действий в случаях, когда глагол употреблен во множественном числе, часто представляет собой скорее общелогическую импликацию (зависящую от внеязыковых знаний), чем значение, последовательно реализующееся в соответствующих употреблениях [Теория функциональной грамматики... 1996].

Собственной отражательной функцией, относительно независимой и целенаправленной, обладают лишь глаголы определенных способов глагольного действия, у которых в выражении значения множества участвует и лексическое значение.

Глубинная категория плюральности находит выражение у глагола не столько в категории числа, ибо определение количества действий по числу их субъектов является примером опосредованной, но не прямой квантификации, сколько в грамматической категории вида и лексико-грамматической категории способа глагольного действия. Соотношения различных оттенков множественности в сфере глагола и имени не всегда совпадают: существует значительное, но не полное сходство этих оттенков, причем у имени они более грамматикализованы, чем у глагола. Кроме того, глагольная множественность характеризуется глобальностью, выходом на смысл целого предложения и даже текста. Что касается категории числа, то она, подобно времени (еще Аристотель высказал идею о том, что водораздел между именем и глаголом связан с категорией времени), обеспечивает «полярность» имени и глагола. Если для имени число — важнейшая семантически емкая категория, обеспечивающая само грамматическое представление предметности как категориального значения имени, то для глагола число - категория периферийная, ибо она характеризует тот же предметный денотат, который уже определен числом существительного.

Категория числа прилагательных (за исключением случаев, когда в их лексической семантике есть указание на отношение к количеству) не передает номинативного содержания самостоятельно; будучи отражательной по своей природе, она способна лишь повторить (а значит - усилить, икониче-ски подчеркнуть) те числовые значения, которые выражены в определяемом существительном.

В русском языке к прилагательным относят иногда и порядковые слова типа первый, второй. Однако помимо лексической близости с количественными словами (которая проявляется в том числе и в возможности записи с помощью цифр), фактором, сближающим порядковые слова с другими группами числительных, является отношение к категории числа. Дело в том, что для большинства порядковых слов формы множественного числа лишены смысла (при всей кажущейся «легкости» их образования). Совершенно непонятно, когда может быть употреблено, например, сочетание девятнадг1а-тые столы, поскольку значение корня, передающее точное количество, входит в противоречие со значением флексии множественного числа, передающей идею неопределенного множества. Как известно, именно по этой причине множественное число не образуется от имен ядерной группы - количественных числительных. В случаях, подобных приведенному, слово, с одной стороны, должно обозначать определенное место в ряду считаемых предметов, а с другой - оно указывает на неопределенность этого места, количественную неопределенность предмета [Чеснокова Л.Д., 1992]. Что касается широкой распространенности форм множественного числа типа первые, вторые, то она связана не с собственно количественными, а с переносными номинативными значениями, присущими этим словам ('лучшие' - о подарках, 'лучшие', 'жидкие' - о блюдах и т.п.). Таким образом, именно отношением к категории числа порядковые слова отличаются от прилагательных и, главным образом, на основании этого признака их логичнее причислить к группе числительных.

Наречия и предлоги могут иметь отношение к глубинной (понятийной) категории плюральное™, поскольку они вносят аспектуальную характеристику повторяемости. Синтаксический элемент содержания категории числа, очевидно, может быть приписан наречиям совместности.

Своеобразие категории числа в сфере личных местоимений целиком определяется опорой на эллиптический плюраль, представляющий собой множество с маркированным (выделенным) подмножеством.

Системное взаимодействие морфологических явлений ярко проявляется в классах одноименных категорий, принадлежащих различным частям речи. В рамках каждого из таких классов одна из категорий является центральной, другие же дублируют информацию, передаваемую центральной категорией. Грамматическое число, обнаруживаемое у различных частей речи, обеспечивает целостность морфологической системы языка.

В третьей главе «Грамматическое число и сопряженные с ним сс-маитико-грамматическне категории» речь идет о тождественных, сопряженных, взаимодополняющих и взаимоисключающих грамматических категориях. Здесь также рассматриваются семантика мелиоративно-сти/пейоративности, концепт «свое/чужое» в их связи с грамматическим числом. Грамматическое описание, имеющее в своем арсенале список всех значений (ср. понятие универсального грамматического набора в работах

В.А. Плунгяна - 1999, 2000), неизбежно переходит ко второму этапу, в рамках которого выясняется, какие значения могут, а какие не могут выражаться совместно.

Тот факт, что некоторые значения регулярно выражаются совместно, а другие — редко или никогда, отражает степень их близости. Более близкие значения могут обслуживаться одним грамматическим показателем, далекие - не могут. Если в произвольной выборке языков два значения часто выра-.жаются одной формой, значит, для человеческого сознания они являются сходными [Anderson L.D., 1982].

В.Н. Ярцева [1960] ввела понятие сопряженности грамматических категорий, понимаемой как взаимозависимость, в отличие от синтезирования — совмещения различных категориальных значений в одном форманте. В качестве примера приводились, с одной стороны лицо и число, внутренне не связанные, но синтезированные, а с другой стороны - категории вида и времени в английском языке, поскольку вид не самостоятелен и передается посредством времени. Наблюдаемая сопряженность может быть следствием и отражением исторической связанности этих категорий.

Сопряженными являются категории собирательности и числа. Эти категории очевидным образом сопряжены, и не только прототипически, но и формально-семантически — посредством импликационной связи ограничительного характера (собирательные существительные употребляются только в единственном числе). Сопряженность не ограничивается только областью морфологических категорий, но пронизывает все уровни языка. Так, в соотношении «собирательность — число» только вторая категория является грамматической. Сопряженность может распространяться на деривационные, на чисто лексические (семантические) категории.

Сопряжены способы глагольного действия и грамматическое число. Понятийная категория плюральности, выражаемая не только в именных частях речи (как дискретность пространственного характера), но и в глаголах (дискретность во времени), предопределяет сопряженность именных и глагольных категорий. Внутренняя глагольная плюральность, передающая множественность самого действия, количественную многоактность самого действия, проявляется в системе определенных способов глагольного действия. Таковы различные итеративы с многочисленными разновидностями (ситуация полностью повторяется через определенные промежутки времени), в том числе хабитуалис (регулярно повторяющиеся ситуации, «привычные» действия, становящиеся характеристиками свойств субъекта: Он собирает марки, Он пишет стихи), разного рода дистрибутивы, «обозначающие такой тип (неполного) повторения ситуации, при котором происходит последовательный «перебор» единичных представителей определенного актанта: Все поразъехались. Глагольная плюральность, выраженная глаголами длительно-дистрибутивно-взаимного способа действия (итеративное действие, происходящее между несколькими, по крайней мере — двумя субъектами), предполагает плюральность имени: они переговариваются, перестреливаются, пере-

¿7ядываются и т.д. Общее лексическое значение таких глаголов исключает употребление при них наименований субъектов в единственном числе (если только это не собирательные имена). Дистрибутивно-суммарные глаголы, передающие распределенность глагольного действия, охватывающего постепенно объект или исчерпывающего субъект в его целостности или полностью, предполагают форму множественного числа либо объекта, либо субъекта действия {книги попадали, столько статей понаписано). Все эти глагольные формы выражают вторичное сведение к единству того, что является множественным во внеязыковой действительности (а на первичную множественность указывает эксплицитная множественность обозначений объектов или субъектов действия).

Итак, значения именного единственного числа и значение некоторых способов глагольного действия (с определенными оговорками) могут быть отнесены к группе взаимоисключающих. Наименее грамматикализованный количественный аспект - глагольная множественность - оказывается тесно связанной с грамматическим средством выражения количества в сфере имени.

Именная категория числа непосредственным образом связана с категориями исчисляемости/неисчисляемости. Благодаря бурному развитию когнитивной лингвистики стал возможен детальный анализ факторов, связанных с исчисляемостыо/пеисчисляемостыо. Идея исчисляемости пересекается с понятиями «отдельность», «дискретность», отчасти - «индивидуальность», в то время как идея неисчисляемости «согласуется» с самым общим понятием о предмете и/или абстрактным понятием, а также с понятием неделимой (недифференцированной) массы, континуума.

Специальный параграф посвящен анализу взаимодействия числа и семантических категорий пейоративности/мелиоративности и категории чуждости. На словообразовательном (морфемном) уровне категория количества тесно связана с выражением мелиоративности/пейоративности: аументативы, как правило, проявляют яркую пейоративность, диминутивы же являются мелиоративно окрашенными. В работах ГО.Д. Апресяна [1995 и др.] было показано, что оценочность распространяется далеко за пределы самого объекта номинации: диминутивы в высказываниях типа: Скушай кашки, выпей молочка передают прежде всего хорошее отношение к собеседнику, а не к денотатам именных форм.

Менее очевидны оценочные смыслы у собственно числовых форм. Отмечены отдельные факты, когда плюрализация имени одновременно сопровождается приобретением пейоративного оттенка значения. Таковы, например, пары нежность-неясности, время — времена

У И.И. Ревзина [1977] есть замечание о том, что множественное число имеет особое значение: его употребляют, когда хотят унизить: Наполеоны. Ср.: «У собственных имен (например, Петр) нет концептов, а ссть только денотаты (все люди, носящие это имя), при частичном превращении собст-

венного имени в нарицательное (Мы все глядим в Наполеоны — A.C. Пушкин) у него появляется концепт» [Немец Г.П., 2004].

Множественное число глагола в неопределенно-личном предложении также может передавать пейоративное отчуждение. К.И. Чуковский в «Дневнике» вспоминает, как спустя многие годы приехал в Одессу и захотел посетить местную типографию, в здании которой раньше помещалась гимназия, где он учился. Но сторож не пустил, несмотря на все просьбы и представления. Диалог со сторожем воспроизводится так: - Нельзя. - Почему? -Говорят вам, нельзя. Сегодня выходной. Я здесь хозяин.

Множественное гиперболическое нередко имплицирует оба смысла: чуждости и пейоративности. Ср.:

We had to play quiet, on her pallet, untill father woke up and it was time to get breakfast. "Go and ask your mam to let me stay here tonight, " Nancy said. "I wont need no pallet. We can play some more. "

Caddy asked mother. Jason went too. "I cant have Negroes sleeping in the bedrooms, " mother said (Faulkner W. "That Evening Sun").

Очевидно, именно вследствие возможности синкретичных контекстов значения пейоративности и гиперболическое нередко объединяются в лингвистических описаниях.

Хорошо известна и детально изучена пейоративность в сфере антономасий; другие же группы имен, по нашим наблюдениям, обнаруживают прагматическое созначение пейоративности, обусловленное числовой формой, лишь эпизодически.

Концепт «свое/чужое» также часто связан с грамматическим числом. Культурные концепты соответствуют тем базовым оппозициям, которые определяют картину мира. Представление о «своем/чужом» формировалось в древности, отражая особенности архаического сознания подмечать и фиксировать существующие в мире объективные противоположности. Фольклористы упоминают оппозицию «свое/чужое» как доминирующую в свадебных причитаниях, где она оказывается ценностно окрашенной: «свое» - хорошее, «чужое» - плохое.

Концепт — это та ценностная информация, которая не просто хранится в коллективной или индивидуальной памяти, но обязательно переживается. В своем языковом воплощении он опирается на некоторое лексико-семантическое множество, в рамках которого можно противопоставить базовый слой и вторичные слои Концепт «чужое» - это прежде всего незнакомое, лежащее за пределами привычного образа жизни, то есть то, на что не может сослаться собственный жизненный опыт. «Чужое» имеет две ипостаси: с одной стороны, оно таит в себе угрозу или опасность. Типичной является интерпретация противопоставления «своего» и «чужого» в аксиологическом, ценностном плане — в виде оппозиции «хороший» - «плохой», - с резко отрицательной оценкой всего того, что принадлежит «чужому» миру [Лот-манЮ.М., 1969]. «Чужой» имплицирует оттенки «чуждый», «враждебный», «незнакомый», «странный», «необычный», «иностранный». О семантической

категории чуждости («отчуждения»? «алиенации»?), сопряженной с категорией отрицательной оценки и имеющей специальные средства выражения, пишет А.Б. Пеньковский [2004]. Оперируя тем языковым материалом, который обычно приводят исследователи множественного гиперболического числа [Арбатский Д.И., 1972 и др.], А.Б. Пеньковский [2004] видит в случаях типа «разъезжать по заграницам, ходить по театрам» генерализующее обобщение, которое становится основой для пейоративного отчуждения. Сущность последнего состоит в том, что отправитель речи, отрицательно оценивая гот или иной объект, доводит эту отрицательную оценку до предела тем, что исключает объект из своего культурного и/или ценностного мира и, следовательно, отчуждает его, характеризуя его как элемент другой, чуждой и враждебной ему культуры, другого - чуждого - мира. «Свой» мир - это мир уникальных, индивидуальных, определенных в своей конкретности объектов. «Свой» мир - это мир собственных имен; в нем и нарицательные имена ведут себя как собственные. «Свой» мир - это мир форм единственного числа со значением единичности. Формы множественного числа - там, где они необходимы, - используются в значении неоднородного множества. «Чужой» мир - это мир неподвижный, статичный и плоский. Это мир, в котором нет дискретных объектов, и потому он воспринимается нерасчленен-но» [2004]. Формы типа «театры» (в приведенном примере), по мысли А.Б. Пеньковского, включают семы «чужое» и «плохо» (но не «плохие театры»).

Анализируя семантические условия выбора числовых форм слова земля, О.Н. Ляшевская [2004] определила, что здесь играет роль противопоставление своего и чужого. При обозначении своего пространства форма множественного числа не допускается: родная земля / * родные земли. Наименования российская земля и российские земли используются с различными оттенками ¡начения: формой единственного числа может подчеркиваться единство пространства, а формой множественного числа — его сложносоставность (возможно также немецкая земля/земли, но маловероятно * кубинские земли, *земли Люксембурга из-за малого размера территорий). То есть даже при отмеченных оттенках значения главная числовая сема оказывается непогашенной.

Иное дело — случаи, где разграничивается, так сказать, «государственный» взгляд на землю (российские земли, наши земли, исконные земли, завоевать новые земли, спорные земли) и взгляд «обывательский», связанный с тем, что человек разделяет пространство, в котором он живет, на с в о е и чужое. При таком взгляде «свое» пространство может осмысляться только как целостный объект, и форма множественного числа невозможна. Ср. 7аи(и1цать свою землю

В специальном параграфе анализируется связь числа и рода. Известно, что о роде существует представление как об архаичном концепте. В языках типа русского в случаях, когда разграничения рода-пола незначимы, язык "уходит" от них (как при обобщенном употреблении наименований лиц). Конечно, формальные приметы мужского рода не могут исчезнуть и при общем

использовании слова, но на первый план в таких случаях выходят не номинативные, а синтаксические характеристики рода.

Взаимообусловленность рода и числа иллюстрируется универсалией 36 Дж. Гринберга [1999], которая гласит: «Если язык имеет категорию рода, он обязательно имеет и категорию числа». Другая Универсалия (37): «В единственном числе язык всегда имеет большее количество родовых категорий, чем в любом не-единственном числе» [Гринберг Дж., 1999: 186]. Ср. также: «Число является имплицируемой категорией. Родовые категории часто нейтрализуются в маркированном числе (то есть не-единственном)» [Гринберг Дж., 1999].

Сильный член оппозиции всегда в какой-то степени отражает (и, следовательно, выражает) отмеченную в языке сущность внеязыковой реальности. Слабый член грамматической оппозиции данную языковую сущность игнорирует. Это касается в первую очередь личных существительных. Названия животных в русском языке по большей части вообще лишены противопоставления по роду (за исключением немногочисленных пар типа кот-кошка), это эпицены, которые независимо от грамматического рода применяются для обозначения животных и мужского и женского пола, а также в тех контекстах (их, конечно, подавляющее большинство), когда пол животных никак не подчеркивается, не выделяется. В обобщенно-собирательном значении, естественно, употребляются названия животных и мужского и женского рода: В лесу водятся соболь, белка, куница, волк и медведь.

У наименований людей явно коррелируют единственное число в обобщенном значении и мужской род. Ср. употребительность в обобщенно-собирательном значении слов зритель, читатель, избиратель, и неотмеченность в подобной функции зрительница, читательница, избирательница. Конечно, для многих подобных существительных сама нормативность женского коррелята представляется проблемной - ср. «полуотмеченность» образований типа «психологиня», ненормативность производных типа "врачиха" и т.д. Но даже в тех случаях, когда родовой коррелят стилистически не отмечен, представляет собой системное и нормативное образование (типа учительница), он не используется для передачи обобщенно-собирательных значений.

Для называния множества также применяется форма мужского рода: учителя = учителя (мужчины) + учительницы и даже: учителя — только учительницы. То есть наименования мужского рода пригодны и при наименовании группы смешанного полового состава, а также при наименовании исключительно женских групп. В таких случаях ярко проявляется обобщенный (немаркированный) характер коррелятов мужского рода по сравнению с женскими.

Интересно, что в так называемом множественном условной неопределенности также используются имена мужского рода: У нас в вагоне новые пассажиры: молодая женщина с чемоданом.

Даже при наличии определений (соответственно - мужского рода) такие наименования сохраняют свой обобщенный характер, то есть вполне понятно, что имеются в виду и мужчины и женщины. Ср.: А ведь мне не раз предлагали эмигрировать во Францию Одно время я даже жила там три года Но. .тоскую я все-таки по моей стране. Здесь у меня родители, здесь мой зритель Куда же я уеду? (Комсомольская правда, 30 июня 2001 г.). Очевидно, что выражение «мой зритель» даже более объемное, масштабное по сравнению с вариантом «мои зрители». Ср.: Наш многомиллионный зритель Именно форма мужского рода используется и для выражения значения "эталонного представителя", которое очень близко к обобщенно-собирательному.

Далее анализируется связь категории падежа с числом. Помимо той очевидной связи, которая проистекает из общности формантов, падеж и число в языке флективного строя (типа русского) обнаруживают и более глубокое взаимодействие. Так, в русском языке реализация значения, которое впервые отмечено еще MB. Ломоносовым [1952] и которое A.A. Потебня [1888] квалифицировал как «множественное состояния», целиком детерминировано предложно-падежной формой. Ср.: пойти в солдаты, в люди, ежены квалифицируется как «старая форма винительного падежа» [Русская грамматика, 1980]. В «Коммуникативной грамматике русского языка» [Золо-това Г.А., Онипенко Н.К., Сидорова М.Ю., 1998] она квалифицируется как «винительный собирательный». В этом значении по преимуществу используются личные существительные, в том числе - субстантивы: Он очень рано попал в число «постылых» и с детских лет играл н доме роль не то парии, не то шута (М. Салтыков-Щедрин «Господа Головлевы»); Гость не рядил Ивана в сумасшедшие...» (М. Булгаков «Мастер и Маргарита»).

Чаще в таких моделях используются имена в соединении с полузнаменательными бытийными глаголами (быть, пребывать, жить, работать, служить); отсутствие экзистенциального глагола возмещается темпоральными показателями (теперь, сейчас, тогда, вчера, сегодня, временно, постоянно), которые в рамках данной субъектной сферы выделяют определенный временной отрезок. Именно предложно-падежная конструкция детерминирует особое значение множественного числа в таких синтаксемах - не связанное с идеей количественно ограниченной счетности и дискретности, а нацеленное на передачу значения открытого и пополняемого класса. Ср.: Вот то-то мне и духу придает, Что я, совсем без драки, Могу попасть в большие забияки (И. Крылов «Слон и моська»); Ни один гражданин Российского государства, когда- чибо вступивший в иную партию, не в большевики, уже судьбы своей не избежал, он был обречен, если не успевал, как Майский или Вышинский, по доскам крушения перебежать в коммунисты (А. Солженицын «Архипелаг ГУЛАГ»).

Г.А. Золотова отметила фазисное значение формы в солдаты, которое обнаруживается в ряду: «в + Вин.» - «в + Предл.» - «из + Род.» : Пошел в солдаты - служил в солдатах — из солдат да в начальники [См. Золотова Г.А.,

Онипенко Н.К., Сидорова М.Ю., 1998]. Категория числа, как одна из рефе-ренциапьных категорий, не может не быть соотнесена с категорией времени, с тремя уровнями временной абстракции (время актуальное, время у шальное, время гномическое), которые, в свою очередь, имеют непосредственное отношение к трем коммуникативным регистрам - репродуктивному, информативному, генеритивному. Для анализируемых конструкций характерна их предназначенность уровню времени узуального и, следовательно, информативному регистру: эти структуры появляются в контекстах характеристик героев, но не в сюжетном повествовании и не в репродуктивно-описательных фрагментах. Количественное значение партитивности, как известно, опирается на форму родительного падежа (чаю, сахару).

Интересно, что формы множественного числа в родительном падеже способны передавать идею большого количества без квантификаторов: В лесу грибов! В подобных синтаксических структурах интенсифицируется понятие множества, вопреки (или благодаря?) эллипсису числового показателя; ср.: Два часа ночи Куда ж идти ночевать7 Домов-то, домов! Чего прои/е... В любой постучать» (М. Булгаков «Записки на манжетах»).

Бесспорна связь числа и лексико-грамматических разрядов имени. Число представляет собой канонический пример грамматической категории, семантика которой обусловлена реалиями обозначаемой ситуации. Отсюда часто делался вывод о ее независимости от лексического наполнения. Однако современные исследования по типологии числа в языках мира показали, что имена различных лексических групп имеют различное семантическое наполнение категории числа, что имеются существенные различия между языками в прёдставлении числовой семантики сходных по лексическому значению групп [Вежбицкая А., 1997; Кибрик А.Е., 2002; Allan К., 1980; Corbett G.G., 2000].

Для установления связей между лексикой и грамматической категорией числа в идеале требуется зафиксировать для каждого языка числовые парадигмы всех имен существительных или, что то же самое, все случаи, когда числовое поведение отклоняется.

«Избыточная» категория собирательности остается живой и продуктивной, очевидно, вследствие того, что «собирательность - категория субъективная, зависящая от точки зрения говорящего. Только от говорящего ча-висит употребление форм le feuillage est jaune (собирательное существительное), le feuilles sont jaunes (существительное по множественном числе) или в русском языке: студенчество - студенты, листва - п/стья [Категория количества... 1990]. При этом даже у обозначений однородных совокупностей денотативный объем может отличаться от денотативного объема обозначения отдельного предмета (как правило, экстенсионал совокупностей меньше): листья вишни и * листва вишни [Ляшевская О.Н., 2004]. Еще одно ограничение на использование собирательных имен в качестве синонимов наименований простых совокупностей, которое видит О.Н. Ляшевская, jto их неспособность обозначать конкретное множество. Именно поэтому со-

мнительна замена Американские профессора удивились, какое у нас современное оборудование на Американская профессура удивилась, какое у нас современное оборудование.

Ограничения могут быть связаны и с особой прагматической оценкой (оценкой интеллектуального типа) - «важно», которая может быть присуща собирательному имени. Проявлением оценки «важно» является то, что высказывания Студенчество сидело на скамейке, Учительство шло в столовую и т.п. воспринимаются носителями языка (за пределами особых редких ситуаций) как мало приемлемые или приобретают оттенок ироничности. Ср. в «Записных книжках» М. Цветаевой (1918 год): Буржуазии для очистки снега запретили пользоваться лошадиными силами. Тогда буржуазия, недолго думая, наняла себе верблюда. И верблюд возил. И солдаты сочувственно смеялись: «Молодцы! Ловко обоими декрет!» (Собственными глазами видела на Арбате). Ограничения на употребление подобных высказываний не могут считаться обязательными и имеют главным образом понятийный («обыденно-понятийный»), а не собственно языковой характер. Однако они имеют лингвистическую предпосылку — оценку «важно», выражаемую обозначениями множества на -ств(о).

Хорошо известно, что резкие разграничительные линии между лекси-ко-грамматическими разрядами имени невозможны в принципе, что есть множество переходных случаев, определяемых прежде всего естественной многозначностью лексемы и тем обстоятельством, что эта многозначность необязательно «снимается» контекстным использованием, поскольку распространены случаи синкретичных употреблений. Именно поэтому актуализируется задача описания (и объяснения!) числового поведения имен определенных лексико-семантических группировок.

Наибольшее исследовательское внимание (в силу явного отсутствия семантической мотивированности, нетождественности числового поведения и даже парадоксальности) привлекает группа названий плодов, овощей, фруктов и произрастаний. А.К. Поливанова [1983] отметила, что не только в отношении случаев молоко (ед. ч.) - сливки (мн. ч.) нелепо задаваться вопросом, единичность или множественность сопровождает эти существительные; столь же алогичны и «нормальные» (то есть имеющие в системе и норме коррелятивные числовые формы) существительные:

На рынке продают красную гвоздику.

На рынке продают красные розы.

То есть, внешняя мотивация числовых форм отсутствует не только у существительных 81гщи1апа и р1игаНа 1ап1:ит (которые многими грамматистами вообще выводятся из системы числовых противопоставлений, ибо у них грамматическая форма единственного или множественного числа никак не связана с передачей номинативного содержания, то есть играет роль «пустой этикетки»), но также у имен, коррелятивных по числу. Впрочем, нетождественность имен типа гвоздика и имен типа стол очевидна: первые, скорее, будут отнесены к группе вещественных (что, в свою очередь, вероятно, обу-

словлено особенностями их числового поведения, хорошо известного носителям языка: ошибки в числовом использовании таких имен не типичны).

По мысли А.К. Поливановой [1983], «естественно-семантический принцип распределения определяет выбор грамматического числа не более чем в 50% употреблений». Это заявление полностью опровергает представления о числе как о «ясной», «прозрачной», мотивированной характером референта категории. Анализ семантической группы - названий плодов в русском языке - приводит А.К. Поливанову [1983] к мысли о различии «плю-рально-ориентированных» ( В магазин привезли помидоры, огурцы) и «сингулярно-ориентированных» (В магазин привезли морковь, свеклу) имен и о том, что данной группе имен свойственна «монотонность числового поведения»

Данная семантическая группа в русском языке привлекла внимание А. Вежбицкой [\Vicrzbicka А., 1988.; см. также Вежбицкая А , 1997]. Главная ее идея состоит в том, что связь между числовой формой и лексическим шаче-нием не произвольна, что сочетаемость, как морфологическая, так и синтаксическая, может быть предсказана, исходя из семантики слов. А. Вежбицкая одна из первых предприняла попытку пересмотра той научной парадигмы, которая была унаследована лингвистикой еще из ее "досемантического" периода и которая рассматривала семантику как нечто внешнее по отношению к внутренней структуре языка. А. Вежбицкая исходит из того, что язык есть интегральная система, в которой все компоненты - слова, грамматические конструкции, иллокутивные средства (включая интонацию) - служат цели выражения значений. Если это так, то лингвистика естественным образом состоит из трех частей: из лексической семантики, грамматической семантики и иллокутивной семантики. Исследуя числовые формы названий веществ, субстанций и совокупностей, выбор которых обычно считают произвольным, она предлагает семантическое обоснование выбора форм числа существительных - названий овощей. Важно, что А. Вежбицкая привлекает тот языковой материал, который принято считать "безнадежным", и анализирует то, что всегда было козырной картой сторонников произвольности грамматической формы.

А. Вежбицкая выделяет два диагностических контекста (где проявляются различия у существительных, относящихся к одной тематической группе): контекст родового употребления (Я люблю морковку - Я люблю огурцы) и контекст счета (Возьми две свеклы, но: * Восьми две капусты). А. Вежбицкая установила следующий закон упорядоченности числового оформления. Все культуры делятся на 3 класса - маленькие, средние и большие. В качестве естественной границы классов выступает ситуация: «Держа в руке, поедать целиком». Обнаруживается, что выбор числа существительного связан с двумя признаками овощей: 1) с размером; 2) с обычным для данного языкового коллектива способом употребления его в пищу.

По первому признаку овощи среднего размера (свёкла, морковь) противопоставляются крупным (капуста) или мелким (горох, фасоль). По второму признаку - овощи, которые в России могут употребляться в пищу иели-

ком в сыром виде (огурец, помидор), противопоставлены таким, которые-употребляются в вареном или измельченном виде. Признак «поедание в резаном и обработанном виде» относит морковку и свеклу в класс отличный от класса яблок. И получается, что слова, обозначающие овощи среднего размера и употребляемые целиком, допускают счетные употребления, а в родовом значении опираются на форму множественного числа. Названия же овощей крупного или мелкого размера, которые употребляются в пищу в вареном или измельченном виде, не допускают счетного употребления, а в родовом значении (а значит — и в обобщенно-собирательном) опираются на форму единственного числа.

В основе общей гипотезы лежит понятие гомогенности: частицы, составляющие горох, настолько мелки, что носитель русского языка воспринимает горох как гомогенную совокупность, а не как отдельные единицы, собранные в некотором количестве. Однако и более крупные объекты в восприятии носителей языка могут гомогенизироваться: купить на рынке 2 кг моркови, свеклы.

Подмеченная закономерность в числовом поведении данной группы имен не имеет, однако, абсолютного характера. Например, слово "баклажан" в значении класса (родовом) или в обобщенно-собирательном значении требует только множественного числа: "Ялюблю баклажаны", "В магазин привезли баклажаны": между тем баклажаны не употребляются в сыром виде [М.М. Бурас, М.А. Кронгауз, 1990]. Исключениями будут также слова патиссоны и кабачки [Ляшевская О.Н., 2004].

Совершенно не вписываются в систему А. Вежбицкой также и названия грибов: они характеризуются скорее средним или средне-мелким размером, но их не едят целиком в сыром виде. Тем не менее, это счетные имена: подберезовики, подосиновики, опята.

Однако ясно и то, что семантически мотивированные правила, хотя бы и с исключениями, неизмеримо лучше простых лексических списков, которые предлагаются во многих описаниях категории числа. А, кроме того, "семантический подход к сочетаемости позволяет приблизиться к ответу на вопрос, каким образом человек — носитель языка, способен держать в памяти ту неслыханно огромную информацию, которая составляет такой труд для лексикографов, пытающихся ее эксплицировать" [Е.В. Падучева, 1997]. Вообще труды А. Вежбицкой доказали, что на грамматику нельзя уже больше смотреть как на систему формальных единиц и отношений, не зависимых от тех значений, которые они выражают. А. Вежбицкая [1988] утверждает, что грамматика, как и словарь, кодирует значение. Это не система правил для порождения грамматически правильных предложений, а система правил для "порождения" и интерпретации осмысленных высказываний. Проблема, решаемая говорящими, состоит не в том, как построить грамматичные предложения, а в том, как сказать то, что они хотят сказать, и как понять то, что говорят другие люди.

О.Н. Ляшевская [2004] со ссылкой на «давшою и незаслуженно забытую статью» [Андреев В.Л., Замбржицкий В.Л., 1959] пишет о том, что яблоки, огурцы, кабачки противопоставляются свекле, репе, картофелю по признаку места произрастания (над землей - под землей). Впрочем, и учет этого признака не избавляет от исключений: тыква и капуста, растущие над землей, полностью или частично несчетные.

О.Н. Ляшевская [2004], в развитие идей А. Вежбинкой, задавшись целью проследить оособенности числового поведения русских существительных, объединенных общей предметной областью «пища» («это едят»), приходит к выводу о том, что признак размера (который, как принято считать, предопределяет исчисляемость/неисчисляемость имен во многих языках мира) очень легко подавляется другими семантическими признаками. Более сильными оказываются признаки функциональных классов: «сухофрукты», «приправы», «сырье». Так, лук и чеснок относятся к классу укропа, петрушки, черелши, спаржи и прочих культур, которые растут, как трава, хотя >то обозначение плодов средних размеров. Но важен именно признак приправы, так как они не составляют самостоятельного блюда

То обстоятельство, что имя в разных контекстах может выступать как исчисляемое или неисчисляемое, отнюдь не всегда свидетельствует о сдвигах в лексической семантике. Употребление единственного числа в случае Put some apple in the salad отражает то, как мы поступаем с яблоками, но не сдвиг в значении исчисляемого существительного.

А. Вежбицкая [1988] полагает, что в языковых формах либо нет случайности, либо она минимальна. Полемизируя с Л. Блумфилдом (с его идеей произвольности грамматики относительно семантики, с фиксацией грамматических явлений и семантики в качестве исходных, как бы данных нам в наблюдение феноменов), она отрицает ту точку зрения, что crpoi о интерпретировать одну «независимо данную систему» посредством другой невозможно. Семантическую мотивированность числовой формы А. Вежбицкая усматривает в использовании русских плюральных или сингулярных наименованиях жидкостей. Неслучайно, что одни названия жидкостей в русском языке выступают как singularia tantum {вода, молоко), другие как pluralia tan-tum {духи, чернила, сливки). Семантическая выделенность слов второго класса обусловлена, по мыслн А Вежбицкой, тем, что эти жидкости исполыуются лишь в малых количествах и, как правило, находятся в малых емкостях. Ср.: «Возможно, существенно то обстоятельство, что такие жидкости, как сливки, чернила, духи, используют постепенно, малыми порциями: никто не выпивает в один прием кувшин сливок, как выпивают стакан молока; никто не льет духи, как льют воду» [Wierzbicka, 1988]. М.М. Бурас и М.А. Кронгауз [1990] совершенно справедливо замечают: «Помимо того, что связь данного признака с числовым поведением обладающих им слов не очевидна, ггнм признаком не обладают еще и такие слова, как одеколон и тушь Представляется неоправданным выделение такого мотивирующего признака, при котором на три подтверждающих примера приходится по крайней мере два исключе-

ния». То есть прямая семантическая мотивация форм множественного числа представляется не имеющей объяснительной силы, ибо указанный способ использования отличает не только денотаты приведенных имен.

А.Вежбицкая [1988] задается вопросом: как устанавливается различие в концептуализации, используемое в дальнейшем для описания различий в грамматическом поведении? Не на основании ли тех же самых различий в грамматическом поведении? И отвечает, что противоречие устраняется, если различие в концептуализации, во-первых, описано интуитивно очевидным способом, а во-вторых, имеет предсказательную силу. Иначе говоря, противоречия нет, если данная концептуализация имеет дополнительное подтверждение.

Признанию семантической мотивированности грамматических форм в составе отдельных лексико-семантических классов вряд ли противоречат отдельные исключения. Возможно, решению проблемы может способствовать отказ от абсолютизации принципа семантической мотивированности и признание «случайности» (элементов произвольности) некоторых грамматический явлений.

Четвертая глава «Антропоцентрические параметры категории числа» посвящена вопросам формирования антропоцентрической парадигмы в лингвистике, что обусловлено осознанием необходимости разграничения двух аспектов в рассмотрении фактов языка: язык в его состоянии и язык в его деятельности.

Концептуальный мир является более объемным, а значит — более сложным явлением по сравнению с миром языковым. Язык, будучи одним из основных атрибутов человека, естественно не может не отражать в своей системе антропологических «следов», о чем красноречиво свидетельствуют данные исследований в когнитивной лингвистике. После периода «деантрополо-гизации» языка когнитивная лингвистика как важнейшая составная часть когнитивной науки делает основной акцент на особой роли человека в качестве главного фактора при анализе языковых явлений.

С помощью когнитивной деятельности создается система смыслов, относящихся к тому, что человек знает, думает о мире. Исследование того, как человек оперирует символами, осмысляя и мир, и себя в мире, объединило лингвистику с другими науками, изучающими человека и общество, сформировало когнитивную лингвистику. С когнитивной лингвистикой связаны новые акценты в понимании языка, новое видение его во всех многообразных связях с человеком, его интеллектом, со всеми познавательными процессами. Грамматика просто обеспечивает говорящих инвентарем символических средств; говорящие же используют эти средства вследствие своей способности к категоризации и установлению смысловых связей,

В рамках когнитивной теории утверждается, что грамматические единицы по своей природе «соответствуют символам и не имеют существования, не зависимого от семантики и фонологических структур»

[Langacker R.W., 1988]. Лангакер отождествляет значение с «готовым» концептом и с самим процессом концептуализации. Причем «когнитивная грамматика учитывает «субъективный» взгляд на значение. Семантическое содержание (value) языкового выражения определяется не только присущими объекту или ситуации, которые оно описывает, свойствами, но и, прежде всего, способом их представления [Langacker R.W., 1988].

К числу важнейших принципов когнитивизма относится трактовка человека как действующего, воспринимающего и продуцирующего информацию. Антропоцентрическая переориентация языкознания свидетельствует о смене приоритетов, о переходе от лингвистики традиционной с ее доминирующим вниманием к языковым формам, рассматриваемым вне связей с разнообразными аспектами бытия языка, к лингвистике антропоцентрической, предполагающей изучение языка в непосредственной связи с человеком -отправителем и получателем языкового сообщения.

Формирование антропоцентрической парадигмы в лингвистике обусловлено осознанием необходимости разграничения двух аспектов в рассмотрении фактов языка: «язык в его состоянии» и «язык в его деятельности»; изучение языка в процессе его реализации было обозначено как «субъективность в языке» или «антропоцентрический принцип», смысл которого состоит в признании говорящего (индивидуума или социума) «присваивать» язык в процессе его применения [Чурилина Л.Н., 2003].

Предлагаемый в данной главе подход основан на рассмотрении грамматических форм числа как продукта речемыслительной деятельности, отражающего действительность через ее преломление в сознании индивидуума. Антропоцентрический подход позволяет перейти от исследования семантики грамматической категории числа существительного в его виртуальном значении к его актуализированному значению в процессе коммуникации Наличие понятийной категории плюральности позволяет указать с помощью оппозиций флексий не только на объективно существующие количественные явления, но и на субъективное восприятие этих явлений как сложных, неожиданных, а отсюда - на их эмоциональную оценку [Хазагеров Т.Г., 1985]. В данной главе показано, как трансформируется понятийное ядро категории плюральности в контекстных значениях числовых форм.

Категория числа обладает лингвокреативным потенциалом. Термин «креативный» (англ. creative) широко используется в современном языкознании и в общем языке для передачи двух взаимосвязанных и взаимообусловленных значений - созидательный и художественный, творческий. Использование этого термина позволило, например, Б.Ю. Норману [1997] адекватно представить (при анализе грамматической категории рода) как единое целое творческий потенциал отправителя речи и созидающий, творческий характер самого языка.

Креативная речевая деятельность языковой личности проявляется в развертывании грамматической категории на оси синтагматики (комбинаторики). Идея актуализации в тексте грамматических значений, составляющих

единую категорию, принадлежит Р.О. Якобсону. Использование в одной речевой цепи двух или более частных грамматических форм, представляющих одну категорию, всегда бывает следствием их интенционального употребления с целью создания экспрессивности всего высказывания.

Грамматическая категория является единицей языка как определенной системы (кода), а не единицей речевого отрезка. Поэтому грамматическая категория соотнесена, прежде всего, с парадигматической осью, она представляет собой определенную модель-построение, которое отражает факты речи. Каждый раз для адекватного выражения смысла мы выбираем одну из форм. При одновременном употреблении всех (или некоторых) членов оппозиции грамматических категорий возникают добавочные значения [Самигу-лина Ф.Г., 1997]. Ср.:

Я не верю в политические движения, я верю в личное движение, в движение души, когда человек, взглянувши на себя, устыдится настолько, что попытается заняться какими-нибудь переменами: в себе самом, а не снаружи (И. Бродский «Писатель - одинокий путешественник»); Друзей много — друга нет; Очень трудно быть человеком - люди мешают [Ремчукова Е.Н., 2005].

Креативные возможности грамматической категории, усиливаются в случаях интенционального использования составляющих ее форм, например, при повторе. Повтор форм единственного или множественного числа не равнозначен для смысла высказывания или дискурса в целом. При том, что повтор, как самый яркий иконический код в синтаксисе, передает прежде всего идею множества, числовые формы способны корректировать общую идею множественности. Повтор способен усиливать количественное значение формы множественного числа:

There were тапу of these inciting cards which had evidently been issued just before the offensive. Now they were scattered with the smutty postcards, photographie; the small photographs of village girls by village photographers, the occasional pictures of children, and the letters, letters, letters (Hemingway E. "A Way You'll Never Be");

Наконец, еще одним важным средством экспликации интенционально-сти грамматической формы является ее девиативное использование. Чаще всего девиативные формы образуются от абстрактных имен, ¡заключающих в себе «невидимый, умопостигаемый, интеллигибельный мир».и потому отличающихся тем, что инвариантное, общее для всех носителей.=языка содержание у них меньше его вариативной части, производной от;;личного опыта личности [Чернейко JI.O., 1995]. Формы множественного числа как раз и способствуют передаче этих личных смыслов, индивидуальных представлений о разновидностях качеств, свойств и состояний.

А.И. Солженицыну формы множественного числа жестокости, лжи позволяют выразить свои сокровенные мысли об эпохе тоталитаризма, ибо множественное число дает возможность отвлеченным понятиям символизировать определенные события, явления, акцентируя их конкретный характер,

множественность ч разнородность [Зарецкая H.H., 20011. Ото концептуально важные понятия в творчестве писателя, который считает своим гражданским долгом восстановление истины, что осуществимо посредством памяти - памятей — узников ГУЛАГа (воспоминаний, свидетельств, архивных данных):

Эта книга создавалась во мгле СССР толчками ических памятей... («Архипелаг ГУЛАГ»). Ср. множественное число от слова память, способствующее созданию точности (в передаче течения подвидов), но не экспрессии: Памятей у человека существует, по крайней мере, две (некоторые специалисты насчитывают их до десяти)...[Огонек, 1998, № 33].

Необычные числовые формы, которые, на первый вз1 ляд, кажутся мало мотивированными авторскими девиациями, могут выполнять роль важнейших аллюзий. В романе «В круге первом» старый инженер Герасимович отталкивает приманку досрочного освобождения простым сарказмом: Я не ловец человеков. Ж. Нива [1990] обратил внимание на соотношение этих слов персонажа со словами Христа, обращенными к Симону и Андрею: «Я сделаю всех ловцами человеков» (Евангелие от Матфея, 1У).

У А.И. Солженицына эстетически нагружены многие плюральные формы от имен отвлеченных: вины, веры, безверия, плачи, думанья, ъюбы, клеветы; множественное число от слова горе встречается в форме родительного падежа в двух вариантах: горь и гарей• Когда так объяснилось, что Надя вовсе не выставляет своего горя больше всех других горь, настороженность Оленьки сразу опала... («В круге первом»); Еще обложка предупреждает нас, в чел) будут состоять прогучки франтоватость беспечного Пушкина (у него же не было горей) - и основательная огруженность лагерника Синявского («Колеблет свой треножник»).

Ср. характерное для форм множественного числа отвлеченных имен значение гетерогенности:

The two were together throughout their childhood':, but that youthful-ness was short-lived (Banana Yoshimoto "Amrita");

Their reluctance to speak of the past, a certain distrustful netvousness m all three, suggested to him they'd suffered prolonged hardship and violences (Roger R. "In Your Arms");

She slipped her arms around his neck as pure joys surged through her (Roger R. "In Your Arms");

Креативный потенциал грамматической категории числа обусловлен многообразием форм: развитая парадигматика априори предполагает лакуны (отсутствие в узусе каких-либо форм или их невостребованность), которые при необходимости «элиминируются» [Рябов В.Н., 1997]. Сам характер категории числа, побуждающий многих лингвистов указывать на ее лексико-грамматические свойства, обусловливает разнообразные семантические приращения у числовых форм и их стилистические эффекты.

Отдельный раздел главы посвящен соотношению компонента «сознание наблюдателя» с грамматическим числом. В работах A.B. Бондарко, в том числе - в последней монографии [2002] высказаны важные соображения

о взаимодействии системы языка с той средой, в которой данная система функционирует. Исследование, по мысли A.B. Бондарко, приобретает объяснительную силу, если «исследование внутрисистемных отношений дополняется анализом отношения между системой и средой» [2002]. Лишь с этой точки зрения могут быть установлены более адекватно все свойства грамматической категории, ее системные признаки: коррелятивность, вступление грамматических категорий в оппозиции и выражение ими неоппозитивных различий, облигаторность в системе языка. Изучение соотношения категории числа (грамматической единицы) со средой возможно только в границах антропоцентрической парадигмы.

Антропоцентризм — важнейшее допущение о природе и организации языка, которое помогает понять, с какими функциональными, биологическими, психологическими и социальными ограничениями должна столкнуться коммуникативная система как в своем происхождении, так и в своем реальном использовании. В современной науке, например — в физике, исходят из того, что знания об объектах физического мира «всегда опосредованы взаимодействием наблюдателя с прибором» и что «... только таким путем люди могут получать знания об объектах микромира» [Юдин Б.Г., 1984; см. также: Кубрякова Е.С., 1995]. В лингвистике понятие наблюдателя было введено в лексикографическую практику как компонент толкования некоторых пространственных и параметрических имен, а также глаголов типа показаться, маячить, белеть. Действительно, наблюдатель является одним из участников ситуации, описываемой глаголом показаться. Показаться всегда значит 'начать находиться в поле зрения кого-то', хотя кого — не сказано; этот кто-то и есть наблюдатель.

Это понятие фигурирует в работах Ю.Д. Апресяна; ср: примеры из работы Ю.Д. Апресяна [1986]: * На дороге показался я. Иван говорит, что я показался на дороге совершенно неожиданно. Е.В. Падучева называет фигуру наблюдателя «одним из самых увлекательных понятий современной лексической семантики» [2000] и пишет о том, что в речевом режиме интерпретации (например, в диалоге) роль наблюдателя выполняет говорящий, в нарративном — повествователь; в синтаксическом, то есть в составе подчиненного предложения, - субъект главного. Поэтому случай, где говорящий одновременно и объект, и субъект восприятия, звучит нелепо, но предложение, где субъект восприятия не говорящий, а подлежащее главного предложения, вполне осмысленно.

Фигура наблюдателя оказывается полезной при описании глагольных грамматических категорий - вида и времени. Если фраза с глаголом несовершенного вида Тропа кончалась у реки только констатирует объективное положение вещей, то совершенный вид, помимо того, сообщает, что данное положение вещей было зарегистрировано сознанием перемещавшегося по тропе наблюдателя - Тропа кончилась у реки.

Открытием А. Вежбицкой [1988] стало введение понятия перспективы, объясняющего числовое поведение английского существительного sunflowet seed:

[offered the guests sunflower seeds {как pluralia tanturn);

Ho: / gave the canaries sunflower seed.

Так же, как: I bought 2 kilograms of sunflower seed

В первом случае говорящий становится на позицию едока, потребляющего семечки одну за другой; во втором случае говорящий рассматривает семечки как массу, не отождествляя себя с птицами.

В работах О.Н. Ляшевской [1999, 2004] компонент «сознание наблюдателя» используется для характеристики нестандартных семантических различий числовых форм существительных типа край/края, граница/границы, берег/берега.

Понятие 'граница' относится к базовым, ибо именно граница организует пространство, придает ему законченность и оформленность. Существительное граница обозначает два вида пространственных объектов: 'линия-отрезок, разделяющий две территории' и 'замкнутая линия, отделяющая какую-либо территорию от остального пространства'. Множественное число этого существительного (имеющего лексическое значение 'замкнутая территория') может быть «семантизировано» как 'множество примыкающих друг к другу отрезков'. Именно поэтому возможно Западные границы России, но неправильно: * Китайские границы проходят по реке Амур Ср.: У того моста проходит граница, посмотреть в сторону границы - невозможность замены единственного числа на множественное определяется тем, что, являясь действующим лицом ситуации, человек локализован в какой-то точке, находящейся вблизи или внутри пространства граница и, естественно, не может видеть одновременно нескольких отрезков границы или находиться сразу на нескольких ее участках.

Взаимозамена форм единственного и множественного числа существительного граница возможна в случае, если у него заполнена только первая валентность. Ср.: Китайская граница/китайские границы охраняются многочисленной и xopoiuo вооруженной армией. Формами граница/границы здесь обозначается линия, окружающая некоторое государство, город, территорию. В случае если заполнены обе валентности {граница между Польшей и Германией, китайско-монгольская граница), это слово обозначает не замкнутую линию, а отрезок: Гоаница России с Украиной. Синонимия форм допускается, если взгляд на ситуацию является взглядом стороннего наблюдателя, который обозревает огромные пространства и смотрит на ситуацию как бы «сверху». Напротив, замена формы единственного числа на форму множественного числа невозможна в контексте предикатов точечной локализации, то есть при локализации относительно границы других объектов, неизмеримо меньших, чем граница. Завод расположен на границе Тамбовской области В конце концов он добрался до китайской границы / *китайских границ Не-

возможна форма множественного числа границы, если точка наблюдения локализуется вблизи границы: На границе у вас проверят паспорта.

Аналогично числовое поведение слова край. Е.В. Рахилина [2000] обратила внимание на дополнительный оттенок значения, привносимый его числовыми формами. Множественное число предполагает наличие наблюдателя, который прослеживает отдельные фрагменты пограничной поверхности, причем каждый раз направление его взгляда меняется; то есть, множественное число передает как раз то множество мест, на которые падает взгляд наблюдателя. При замене же на форму единственного числа меняется, прежде всего, позиция наблюдателя, который теперь перемещается на сам край и взгляд его движется непрерывно вдоль этого объекта (ср.: Идти по краю поля; С самолета были видны деревья по краям поля). Естественно, что сформулированная закономерность не отрицает возможностей интенционапьных девиаций. Ср. название повести А.И. Солженицына «На краях».

Существительное берег тяготеет к форме множественного числа, когда требуется подчеркнуть удаленность, неопределенность объекта или неясность его очертаний для человека:

Из Ливерпульской гавани, всегда по четвергам / Суда уходят в плаванье к далеким берегам (Р. Киплинг, пер. С. Маршака).

По наблюдениям О.Н. Ляшевской [2004], многие случаи нетривиального множественного числа (вместо ожидаемого единственного) получают объяснение с учетом «фигуры наблюдателя». Если говорится: Завязать шнурки на левом ботинке / Завязать шнурок на левом ботинке, то это оттого, что в восприятии наблюдателя фигурируют два конца одного шнурка и предмет (шнурок) может восприниматься и как парный, и как единичный. Получается, что влияние на числовое поведение данного существительного оказывает визуальный образ денотата в сознании наблюдателя.

Известно, что и некоторые неконкретные имена в форме множественного числа передают идею «много». Таковы формы воды, пески, снега, льды, а также массы, толпы. Форма множественного числа толпы связана не только с идеей большого количества, но и с идеей взгляда с некоторого расстояния: Я увидел приближающиеся толпы народа. Вокруг меня были толпы. Но неправильно * Затеряться в толпах. * В толпах я увидел Машу.

В принципе языковое сознание отправителя речи всегда значимо для выбора числовой формы, однако в отмеченных случаях, детерминированных позицией наблюдателя, эта зависимость предстает как наиболее яркая и явная.

В целом, можно констатировать следующее. Перед морфологической наукой, изучившей и описавшей огромный фактический материал, периодически встает проблема соотнесения устоявшегося понятийного аппарата с новой научной парадигмой знания. Как было показано, многие устоявшиеся позиции в грамматической теории сегодня могут быть пересмотрены в контексте новых исследовательских парадигм — когнитивной и антропоцентрической.

В сфере междисциплинарных интересов лингвистическое знание перестает быть узкоспециальным и сливается с общенаучными исканиями времени. Современная когнитивная наука отказалась от господствовавшей прежде трактовки грамматики как чисто формальной структуры, отделенной от семантики, когда происходил либо полный отказ от анализа значений, либо значение фактически приравнивалось к набору свойств, присущих денотату, В современной лингвистике укрепилось мнение, что значение (в том числе и грамматическое) - это не условие истинности, а концепт, в котором отражены не только объективные свойства описываемого знаком явления, но, прежде всего, субъективное видение носителем данного языка этого явления, способ его концептуализации.

Когнитивная теория воспринимает грамматику не как автономную, замкнутую и иррациональную систему, а как отражение (пусть не прямое и непосредственное, но глубоко детерминированное когнитивными факторами) человеческого опыта познания мира. Как и другие грамматические категории, число достаточно субъективно передает реальность, ибо в своем когнитивном аспекте оно опирается не столько на факты объективного мира, сколько на их интерпретацию носителями языка. В то же время сами формы числа оказывают влияние на восприятие индивидом окружающего мира.

В современной лингвистике возможен и даже желателен поликонцептуализм, когда новая исследовательская парадигма не отрицает предшествующие, а дополняет и обогащает их. Современная морфологическая теория, наследуя ряд принципиальных положений традиционной грамматики, не оставляет их в неизменном виде, ибо вполне закономерны изменения представлений о грамматической природе важнейших единиц языка.

Развитие грамматической системы есть процесс непрерывного возникновения и разрешения противоречий между старым и новым, между формой и содержанием. Представление об этом развитии дает анализ грамматической категории числа, выявляющий механизмы, которые обеспечивают движение в направлении к изоляции (преодоление системной избыточности в виде сложных маркеров морфологического и синтаксического типа), агглютинации (одна форма = одно значение) и аналитизму.

Объектом морфологии является слово, что уже само по себе предопределяет центральное положение морфологии в ряду дисциплин, изучающих грамматику. Думаем, что этого не колеблет и приоритет дискурсивных практик. Признание важности высказывания и - шире -дискурса в целом для реализации важнейших морфологических категорий (ср. идею о том, что семантические координаты функциональной морфологии - это проекции на уровень морфологических категорий семантических координат дискурса и его частей) нисколько не отрицает возможности и правомерности собственно морфологической проблематики. Напротив, в новых условиях реализуются новые подходы к традиционной морфологической проблематике (что получило наименование ге-Жчаыегу морфологии).

Антропоцентрический подход, сближающий языкознание с психологией, позволяет установить, что семантика грамматических единиц, которые способны выражать значимые для личности смыслы, актуализируется в дискурсе со значительными отклонениями от общеязыкового стандарта. Естественно, что возникает проблема фиксации таких отклонений, что, очевидно, может быть реализовано при интегративном описании словаря и грамматики. Полагаем, что материалы данной работы могут быть полезными для таких интегративных описаний.

Вообще задача создания репрезентативного корпуса морфологически проанализированных текстов вполне разрешима, в то время как «задача полного теоретического осмысления языковых фактов подобна убегающей от наблюдателя линии горизонта» [Кибрик А.Е., 2003]. Однако из этого ни в коей мере не следует, что попытки глобального теоретического осмысления, например, грамматической категории числа (в полном охвате ее семантической и прагматической парадигм) неправомерны.

Нередко считается, что категориальные (основные, базисные, узуальные, типичные и т.д.) проявления числовых значений достаточно хорошо исследованы, неизученными же остаются модусные (сугубо контекстные, чисто речевые и т.д.) реализации числа (такое замечание содержится в одной из последних работ Е.В. Клобукова [1998]). Однако, как оказалось, самые тривиальные формы типа берега - берег или шнурок - шнурки, толпа — толпы, на первый взгляд, вполне соответствующие категориальной оппозиции единичности-множественности, детерминированы не столько денотативными отношениями, сколько совершенно иными факторами, описание которых еще.в самом начале пути. У большого числа словоформ грамматическая категория числа реализуется, «успешно игнорируя» границы между словоизменением и словообразованием, определенностью и неопределенностью, конкретностью и абстрактностью, а лексическое и грамматическое значение при этом образуют идиоматические сочетания.

В рамках категории числа функционирует разветвленная система средств сигнификативного преломления денотативных элементов. Это категория с развитым интерпретационным компонентом и креативными возможностями (денотат, номинированный как р1игаНа 1ап1иш, представляется языковому сознанию именно с этим компонентом смысла — множественность; развертывание категории на оси синтагматики дает новые приращения в количественной семантике имени и т.д.).

Антропоцентрический подход, позволяющий ввести в «храм грамматики» человека и осуществить «разгерметизацию» грамматического знания, дает возможность дополнить имеющиеся в лингвистике представления относительно многих частных проблем, связанных с категорий числа.

В заключении подводятся основные итоги исследования, определяются перспективные направления дальнейшей работы в изучаемой области.

Основное содержание диссертации отражено в следующих публикациях автора:

Монографии

1. Архипкина Г.Д. Когнитивные основания и антропоцентрические параметры грамматической категории числа. - Ростов н/Д: Ростиздат, 2005. -11 п.л.

2. Архипкина Г.Д. Пути формирования межкультурной компетенции на занятиях по иностранному языку в неязыковом вузе // Культура взаимопонимания и взаимопонимание культур. Коллективная монография- в 2-х ч. - Ч. 1. - Изд. ВМИОН и Воронежского госуниверситета Воронеж, 2004. -13,8 п.л. (0,5 п.л.)

Статьи, тезисы докладов и работы научно-методического характера

3. Архипкина Г.Д. К вопросу о системных отношениях внутри глагольной группы (на материале глаголов зрительного восприятия в современном немецком языке / Структура словаря и вопросы словообразования германских языков. Сборник научных трудов. Изд. ПГПИИЯ. Пятигорск, 1977.-0,5 п.л.

4. Архипкина Г.Д. Лексико-семантическое варьирование глаголов слухового восприятия в современном немецком языке. Деп в ИНИОН АН СССР, № 8837, 15 декабря 1981 г.-1,1 п.л.

5. Архипкина Г.Д. К вопросу об использовании пресуппозиций в семасиологическом анализе. / Лингвистические исследования 1984 г. Грамматика и семантика предложения. Изд-во Ин-та языкознания АН СССР. М., 1984. -0,4 п.л.

6. Архипкина Г.Д. О характере содержательных связей между лексико-семантическими вариантами многозначного слова. Деп. в ИНИОН ЛИ СССР, № 17899, 15 августа 1984. - 0,5 п.л.

7. Архипкина Г.Д., Бондина О.Н. О роли валентности в изучении смысловой структуры многозначного слова. Деп. в ИНИОН АН СССР № 18348, 20 сентября 1984. - 0,5 п.л. (0,3 п.л.)

8. Архипкина Г.Д. Импликационные и классификационные связи как проявление системности лексических значений / Теория и методы лексикологических исследований. Сборник научных трудов. Изд. ЛГПИ им. Герцена. Л., 1985. -0,4 п.л.

9. Архипкина Г.Д К вопросу об изучении примарных паралитических связей лексических единиц в современном немецком языке. Деп. в ИНИОН АН СССР № 21773, 24 июля 1985. -1 п.л.

10. Архипкина Г.Д. Опыт исследования системной организации многозначных глаголов физического восприятия в современном немецком языке. Деп. в ИНИОН № 28751 от 18 марта 1987. - 2 п л.

11. Архипкина Г.Д., Борисова Г.В. Структура абзаца и закономерности тек-стообразования в современном немецком языке. Деп. В ИНИОН АН СССР № 37599 от 13.04.89. - 0,7 п.л. (0,4 п.л.)

12. Архипкина Г.Д. Лингвистика текста как одна из основ взаимосвязанного обучения видам речевой деятельности // Тезисы докладов V региональной конф. СКНЦВШ, Каб.-Балк. гос.ун-т, Нальчик, 1989. - 0,2 пл.

13. Архипкина Г.Д. Некоторые особенности лексики русского и немецкого языков в сопоставительном аспекте // Тезисы VII региональной научной конф. Каб.-Балк. госун-т, Нальчик, 1991.-0,2 п.л.

14. Архипкина Г.Д. Сопоставительный анализ смысловых структур глаголов sehen и to see // Материалы междунар. конф. «Контрастйвная лингвистика, типология языков, перевод». 18т20 мая 1992, РГУ, Ростов н/Д, 1992. -0,2 п.л.

15. Архипкина Г.Д. Эмоционально-оценочные глаголы русского и немецкого языков в сопоставительном аспекте. Деп. в ИНИОН АН СССР, 1993, № 5141. -0,8 п.л.

16. Архипкина Г.Д., Борисова Г.В. К вопросу о системной организации лексических значений многозначного слова // Проблемы лингвистики и методики преподавания иностранных языков в вузе. Сборник научных трудов, РГАС, Ростов, 1994. - 0,6 п.л. (0,3 п.л.).

17. Архипкина Г.Д., Борисова Г.В. Соотношение нормативности и спонтанности при обучении устной иноязычной речи // Проблемы лингвистики и методики преподавания иностранных языков в вузе. Тезисы докладов межвузовской региональной конференции 11-12 апр. 1995. РГУ, Ростов н/Д, 1995.-0,2 п.л. (0,1 пл.)

18. Архипкина Г.Д.,Бондина О.Н. Стилистические особенности характерологической лексики в современном немецком языке // Материалы Межвузовской научно-практической конференции «Проблемы лингвистики и методики преподавания ин. языков в вузе». РГАС. Ростов н/Д 1996. -0,2 пл. (0,1 пл.).

19. Архипкина Г.Д. Некоторые особенности стилистических значений грамматических единиц в современном немецком языке // Тезисы докладов международной научно-практической конференции «Проблемы лингвистики и методики иностранных языков в вузе», РГСУ, Ростов н/Д, 1997.-0,2 п.л.

20. Архипкина Г.Д. Роль чтения при обучении иностранному языку в системе многоуровневого образования в вузе // Материалы XIII Международной конференции «Контрастйвная лингвистика; типология языков; методика обучения иностранным языкам», РГУ, 1998. — 0,2 п.л.

21. Архипкина Г.Д. Виды межъязыковых соответствий при переводе // Материалы городской научно-методической юбилейной конференции кафедры русского языка для иностранных учащихся», 1998, РГУ, Ростов н/Д.-0,1 пл.

22. Архипкина Г.Д. Interkulturelle Besonderheiten im Fremdsprachenerweib // Материалы Международной конференции «Немецкий язык на пороге XXI века», РГУ, 1999, Ростов н/Д. - 0,1 п.л..

23. Архипкина Г.Д. Основные моменты стилистической интерпретации литературного текста // Тезисы докладов Юбилейной международной научно-практической конференции РГСУ, Ростов н/Д, 1999. -0,1 п.л.

24. Архипкина Г.Д. Письменный и устный перевод в системе многоуровневого образования в высшей школе / Сборник материалов Всероссийского семинара «Проблемы прикладной лингвистики». 4.1. Пенза, Пензенск. гос. пед. ун-т, 2000. - 0,2 п.л.

25. Архипкина Г.Д. Изучение немецкого языка в контексте диалога культур // Материалы Всероссийской научно-практической конференции «Роль классических университетов в развитии единого научного и образовательного пространства России». Ростов н/Д: Изд-во РГУ, 2000. -0,2 п.л.

26. Архипкина Г.Д. Voraussetzungen eines erfolgreichen Einsatzes neuer Technologien im DaF-Unterricht // Материалы Международной конференции «Многоязычие как элемент культурного наследия», РГУ-Культурный Центр им.Гёте, Москва. Ростов н/Д., 2001. -0,3 п.л.

27. Архипкина Г.Д. Elemente der Textlinguistik bei der Interpietation von Texten im Stilistikunterricht // Журнал «Deutsch in Rußland". Sonderhett. Изд. Немецкого Культурного Центра им. Гете (Москва) и Ассоциации преподавателей немецкого языка Башкирии, Уфа, 2001. - 0,2 п.л.

28. Архипкина Г.Д. Некоторые аспекты межкультурной коммуникации // Материалы V научно-практической конференции вузов Юга России «Перспективы высшей школы в негосударственном секторе образования». Ростовский институт иностранных языков. Межрегиональная Ассоциация специалистов негосударственных образовательных учреждений Южного региона, ИУБиП. 2001, Ростов н/Д -0,4 п.л.

29. Архипкина Г.Д., Завгородняя Г.С. Методика преподавания немецкого языка как иностранного в коммуникативно-прагматическом аспекте // Материалы Региональной научно-практической конференции «Единицы языка в коммуникативно-прагматическом аспекте». 2002. Ростов н/Д, РГЭУ. - 0,5 п.л. (0,3 п.л.).

30. Архипкина Г.Д. Композиционные и стилистические особенности рекламных текстов // Материалы VI научно-практической конференции вузов Юга России «Перспективы высшей школы в негосударственном секторе образования» Ростовский институт иностранных языков, ИУБиП, 2002, Ростов н/Д. -0,5 п л.

31. Архипкина Г.Д. Об эффективности сочетания традиционной и коммуникативной грамматики на занятиях по немецкому языку // Материалы международной научно-практической конференции «Строительство-2002». Рост. гос. строит, ун-т. Дорожно-транспортн. ин-т. Ростов н/Д, 2002. -0,3 п.л.

32. Архипкина Г.Д., Мирцхулава Е.Ю. Язык рекламы в современном культурном пространстве // Материалы международной научно-практической конференции "Проблемы прикладной лингвистики". Пензенский гос. пед. университет им. Белинского. Общество "Знание" России, Приволжский Дом знаний. Пенза, 2003. - 0,2 п.л. (0,1 п.л.)

33. Архипкина Г.Д., Завгородняя Г.С. Методика преподавания немецкого языка как иностранного в коммуникативно-прагматическом аспекте // Научно-практический журнал «Вопросы социально-гуманитарных наук», № 1-2, 2003. Ростов н/Д: Изд-во РГЭУ. -0,5 п.л. (0,3 п.л.)

34. Архипкина Г.Д. Тестирование по немецкому языку и ЕГЭ. Серия «Тестирование и единый экзамен». Москва-Ростов: Изд-во МарТ, 2003 - 1-е изд., 2004 - 2-е изд.-12 п.л.

35. Архипкина Г.Д., Мирцхулава Е.Ю. Использование активных методов при формировании профессионально-направленной коммуникативной компетенции // Материалы X межвузовской научно-практической конференции «Активные и интенсивные методы обучения иностранным языкам и их влияние на познавательные, профессиональные и нравственные качества будущих специалистов». Департамент кадровой политики и образования. Новочеркасск, госуд. мелиоративн. академия. Новочеркасск, 2004. -0,3 п.л. (0,2 п.л.)

36. Архипкина Г.Д. Использование социокультурного подхода при формировании межкультурной, компетенции на занятиях по иностранному языку // Сборник научных трудов «Актуальные проблемы филологии и педагогической лингвистики». Северо-Осетинск. гос. ун-т, вып. 1У, Владикавказ, 2004. -0,6 п.л.

37. Архипкина Г.Д., Петросян К.А. Немецкий язык для журналистов. Учебное пособие для студентов, магистрантов и аспирантов факультета журналистики. - Издательский центр "МарТ" Москва-Ростов н/Д, 2004. -10,5 п.л. (5,5 п.л.)

38. Архипкина Г.Д., Завгородняя Г.С., Сарычева Г.П. Деловая корреспонденция на немецком языке. Серия "Учебники, учебные пособия". - Ростов н/Д: Феникс, 2004. - 9 п.л. (3 пл.).

39. Архипкина Г.Д., Демченко В.И. Учебно-методические указания по немецкому языку по развитию навыков чтения и перевода сложных грамматических структур текстов по специальности для студентов 2 курса юридического факультета (в 2-х ч.) Ростов н/Д: УПЛ РГУ, 2004. — 4,9 п.л; (2,9 пл.).

40. Архипкина Г.Д. Стилистические особенности заголовков немецкой прессы // Сборник научных трудов Северо-Осетинского гос. ун-та им. К.Л.Хетагурова «Актуальные проблемы филологической и педагогической лингвистики», Владикавказ, вып.5, 2004. -0,4 п.л.

41. Архипкина Г.Д. Особенности речевого стиля современной немецкой газеты // Материалы международной научно-практической конференции «Современное состояние университетского филологического и журнали-

стского образования, перспективы его модернизации и вхождения н международное образовательное пространство». Ростов н/Д: Литфонд,

2004. -0,2 п.л

42. Архипкина Г.Д., Гончарова O.E. Учебно-методические указания по курсу фонетики немецкого языка для студентов первых курсов гуманитарных и естественных факультетов университета. Ростов н/Д: УГ1Л РГУ,

2005. Ч. 1,2. - 3,3 п.л. (2,2 п.л.)

43. Архипкина Г.Д. Жанровые и стилистические особенности газеты "Франкфуртер Альгемайне Цайтунг" // Сборник материалов Всероссийской конференции, посвященной 80-летию проф. IO.A. Гво i ларе на "Язык как система и деятельность". Ростов н/Д: ООО "Согма", 2005. -0,4 п.л.

44. Архипкина Г.Д. Языковые универсалии и категория плюральное™ // Известия вузов. Северо-Кавказский регион. Общественные науки. Приложение № 12 (37). Ростов н/Д, 2005. -0,5 п.л.

45. Архипкина Г.Д. Экспрессивный синтаксис на страницах немецких газет // Материалы международной конференции «Лингвистические и культурологические аспекты многоязычной деятельности (состояние и перспективы)», Ростов н/Д, РГУ, 2005. -0,7 п.л.

46. Архипкина Г.Д. Проблема семантического инварианта категории числа // Там же. - 0,4 п.л.

47. Архипкина Г.Д. Компонент «сознание наблюдателя» и грамматическое число // Журнал «Научная мысль Кавказа». Приложение № I (84), 2006. Ростов н/Д. - 0,4 п.л.

48. Архипкина Г.Д. Лексическая семантика и грамматическое число // Журнал «Научная мысль Кавказа». Приложение № 2 (85), 2006. Ростов н/Д. - 0,4 п.л.

49. Архипкина Г.Д. Принципы иконизма и экономии в сфере числовых противопоставлений // Известия вузов. Северо-Кавказский регион. Общественные науки. Приложение № 1 (38).Ростов н/Д, 2006. - 0,4 п.л.

Печать цифровая. Бумага офсетная. Гарнитура «Тайме». Формат 60x84/16. Объем 1,8 уч.-изд.-л. Заказ № 830. Тираж 100 экз. Отпечатано в КМЦ «КОПИЦЕНТР» 344006, г. Ростов-на-Дону, ул. Суворова, 19, тел. 247-34-88

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора филологических наук Архипкина, Галина Дмитриевна

Введение.

Глава 1. Когнитивные основания формирования и развития грамматической категории числа.

1.1. Языковые универсалии и категория плюральное™.

1.2. Ретроспективный обзор проблем, связанных с обоснованием семантического содержания категории числа.

1.2.1. Характер числовой оппозиции.

1.2.2. Проблема семантического инварианта категории числа.

1.2.3. Позиционное чередование значений грамматической формы.

1.3. Два типа плюраля как основа категории числа.

1.4. Принципы иконизма и экономии в сфере числовых противопоставлений.

Выводы по первой главе.

Глава 2. Категориальная семантика и грамматическое число.

2.1. Антитеза "имя-глагол" и категория числа.

2.2. Число признаковых частей речи.

2.3. Выражение числовых противопоставлений в системе личных местоимений.

Выводы по второй главе.

Глава 3. Грамматическое число и сопряженные с ним семантикограмматические категории.

3.1. Тождественные, сопряженные, взаимоисключающие и дополняющие друг друга категории.

3.2. Семантические категории и число.

3.2.1. Семантика мелиоративности/пейоративности и грамматическое число.

3.2.2. Концепт «свое/чужое» и грамматическое число.

3.3. Категория определенности/неопределенности и число.

3.4. Грамматический род и число.

3.5. Падеж и число.

3.6. Лексико-грамматические разряды имени и категория числа.

3.6.1.Собирательное и простое множества.

3.6.2.Противопоставление абстрактного / конкретного и грамматические формы числа.

3.7.Вещественные имена.

3.8. Множественное число онимов.

3.9. Лексико-семантические группировки и категория числа. 176 Выводы по третьей главе.

Глава 4. Антропоцентрические параметры категории числа.

4.1. Выбор способа языкового представления количественных отношений.

4.2. Функциональное расслоение языковой системы и категория числа.

4.3. Типы асемантической мотивированности числовой формы.

4.3.1. Экспрессия.

4.3.2. Аналогия.

4.4. Стандартные и парадоксальные формы числа.

4.4.1. Энантиосемия и категория числа.

4.4.2. Лингвокреативный потенциал числовых форм.

4.5. Компонент "сознание наблюдателя" и грамматическое число.

4.6. Оценка по параметру "количество" и грамматическое число.

4.7. Категория числа как конституирующее средство комического (на материале русского грамматического анекдота).

Выводы по четвертой главе.

Введение диссертации2006 год, автореферат по филологии, Архипкина, Галина Дмитриевна

Грамматическая категория числа - одна из самых изученных в лингвистической науке: непрерывная традиция ее исследования и описания длится - от античности до нашего времени - почти две с половиной тысячи лет. Вместе с тем ясно, что мысль о возможности решить окончательно какую-либо грамматическую проблему неприемлема, ибо «грамматика не развивается как непрерывное возрастание числа несомненно решенных вопросов; она развивается, скорее, как улучшение догадок, решений, теорий. В рамках формальной грамматики целый ряд вопросов утратил перспективу, но она обретается вновь в рамках функционально-прагматического подхода» [Грамматические уроки XX века, 1994: 9]. Оставляя в стороне «принципы проведения границ» [Ляшевская О.Н., 2004: 15]1, в соответствии с которыми в области грамматического числа были разграничены зоны словоизменения и словообразования, семантические и синтаксические категории, основные и второстепенные значения (по другой терминологии - грамматические значения и языковые семантические функции) и т.п., мы сосредоточили свое внимание на когнитивных основаниях и антропоцентрических характеристиках категории числа.

Теоретической базой исследования послужили основополагающие труды по когнитивистике (Дж. Лакоффа, Р. Лангакера, Л. Талми, Дж. Байби, А. Вежбицкой, Р. Ван Валина, С. Андерсона, Е.С. Кубряковой, В.А. Плунгяна, Е.В. Рахилиной), работы, в которых обосновывается антропоцентрический подход к языку в целом и его категориям в

1 Такой подход соответствует современным представлениям об отсутствии жестких разграничительных линий у языковых единиц и категорий; см. [Allan К., 1980: 541-567; Wierzbicka А., 1988; Corbett G.G., 2000]. частности (Ю.Н. Караулов, В.М. Алпатов, Ю.Д. Апресян, Ю.С. Степанов, Я.И. Гин, Г.П. Немец, В.З. Демьянков, P.M. Фрумкина), труды в области теоретической грамматики таких лингвистов, как А.А. Потебня, Е. Курилович, О. Есперсен, Р. О. Якобсон, У. Чейф, А.В. Бондарко, А. Картрайт, Дж. Мак-Коли, Е.В. Клобуков, Т.Г. Хазагеров, П.В. Чесноков, А.Е. Кибрик, Д.И. Руденко, Н.А. Луценко, Г. Корбетт, И.А. Мельчук, Т.В. Булыгина, А.Д. Шмелев, М.А. Кронгауз, А.П. Юдакин, а также конкретные исследования категории числа как конституента поля квантитативности на материале индоевропейских языков: русского (Зализняк А.А., Падучева Е.В., Граудина J1.K., Иорданский A.M., Арбатский Д.И., Булатова JI.H., Якимова J1.B., Соболева П.А., Чеснокова Л.Д., Колесников А.А., Булатова Л.Н., Брусенская Л.А., Яцкевич Л.Г., Захарова Е.П., Ляшевская О.Н., Сенько Е.В., Климонов В.Д., Комарова Н.Ю., Красильникова Е.В., Кадеева М.И., Кудрявцев Ю.С., Калинина Л.В. и др.), других славянских (Дегтярев В.И., Пете И., Озерова Н.Г., Лешкова О.О., Якубов И.Ж., Горшкова И.М., Швачко С.А. и др.), германских (Бархударов Л.С., Галич Г.Г., Тураева З.Я., Читалина Н.М., Букреева Е.И., Колесник Н.В., Чернюк Н.И., Игнатьева Э.В.), романских (Басманова А.Г., Забашта Н.А., Хабибуллина Э.Х.), а также на материале других языковых семей (Кибрик А.Е., Меновщиков Г.А., Дмитриев Н.К., Кумахов М.А., Гезев В.Г., Насилов Д.М., Даниэль М.А., Хайдаков С.М., Талибов Б.Б., Гадоева М.И., Сеитова К.П., Мингазова Н.Г. и др.).

За основу принята «когнитивная функционально-семиотическая парадигма», которая базируется на двух методологических принципах:

1) языковые структуры должны не просто быть описаны, но и объяснены;

2) объяснения языковых феноменов следует искать в семиотической и антропоцентрической сторонах языка.

Антропоцентрический принцип в современном языкознании в большей степени распространяется на область лексики; давние традиции имеет антропоцентрический подход к анализу художественного текста. В настоящем исследовании антропоцентризм, связанный с рассмотрением языка в диаде «язык и человек», распространяется на материал грамматической категории. Ср. характерное замечание: «Выбор того или иного средства выражения категории квантитативности в редких случаях зависит от намерения говорящего, а в основном диктуется объективными условиями общения» [Слюсарева Н.А., 1986: 166]. Пафос данной работы состоит как раз в доказательстве того, что сфера интенционального при выборе квантификаторов вообще и числовых форм в частности неизмеримо более широка, чем принято считать. Главным для языкового отражения количественных отношений в работе признается наличие познающего и номинирующего субъекта, который осуществляет концептуализацию данного фрагмента и воплощение его в речи в соответствии с условиями целенаправленной коммуникативной деятельности.

В рамках антропоцентрической лингвистики разрабатывается две глобальные проблемы: 1) какое воздействие оказывает сложившийся естественный язык на поведение и мышление человека и что дает в этом отношении существование у человека определенной картины мира; 2) как человек воздействует на используемый им язык, какова мера его возможного влияния на язык, какие участки в системе языка открыты для лингвокреативной деятельности и вообще зависят от человеческого фактора. Традиционно к таким участкам относят дейксис, модальность, словообразование, экспрессивные аспекты языка и т.п. В данной работе предпринята попытка доказать, что и грамматическое число, эта, на первый взгляд, «прозрачная» (мотивированная внеязыковой действительностью) категория в высшей степени детерминирована «человеческим фактором».

Научная новизна, таким образом, заключается в том, что впервые с опорой на антропоцентрический принцип исследованы закономерности использования числовых форм имени, глагола и признаковых частей речи. То есть категория числа, которую принято считать напрямую отсылающей к реалиям внешнего мира, самой семантической и иконичной из грамматических категорий, представлена под иным углом зрения. Учтена роль говорящего как активной языковой личности в выборе той или иной интерпретации обозначаемой ситуации в его дискурсивной деятельности, показано, что объект интерпретируется носителями языка как множественность или единичность еще и в зависимости от характера использования данного объекта человеком. При изучении всей совокупности языковых количественных значений особенно существен «человеческий фактор», то есть субъекты, адресаты с их фондами знаний, социальной и ментальной сферами, культурным контекстом социума.

В языкознании накоплен большой опыт антропоцентрического описания языковых средств кодирования количественных характеристик (ср. работы, в которых анализируется символика числа, феномен количественной оценки, ФСП количества), однако грамматическая категория числа и в современных работах нередко анализируется вне антропоцентрической парадигмы. Ср.: «Непосредственное исследование грамматических категорий до сих пор еще не вышло за рамки дескриптивно-каталогизаторской стадии» [Плунгян В.А., 1998:10]. Думается, что предлагаемая работа преодолевает отмеченную ограниченность.

Цель исследования состоит в том, чтобы определить основные когнитивно-прагматические закономерности структурирования понятийной категории плюральное™ средствами числовых форм и создать интегративную модель категории числа, которая обладала бы свойствами репрезентативности, генеративности, функциональности и полноты. Условием достижения указанной цели было решение ряда конкретных исследовательских задач:

- предложить объяснение парадоксальных феноменов, связанных с категорией числа, на основе антропоцентрических параметров;

- описать межпарадигматическое взаимодействие числа с сопряженными семантическими и грамматическими категориями;

- идентифицировать межуровневые синонимы и межъязыковые корреспонденты, объединенные вокруг понятийной категории плюральности; определить случаи взаимоисключения и взаимовключения разноуровневых маркеров плюральное™;

- проанализировать типы количественной оценки, передаваемой с помощью числовых форм;

- изучить типы мотивированности числовых форм с учетом функционально-прагматических компонентов;

- выявить факторы, обусловливающие креативный потенциал грамматической категории числа; охарактеризовать креативный потенциал, реализующийся в различных способах актуализации числовых значений;

- выработать стратегию описания грамматической категории в когнитивной и антропоцентрической парадигме.

Объектом исследования являются числовые формы имени и - в меньшей степени - глагола как репрезентанты грамматической категории числа.

Предметом изучения стала грамматическая категория числа, рассматриваемая как:

- обобщенное (инвариантное) грамматическое значение;

- определенное синтаксическое отношение;

- парадигматический класс слов с закономерным варьированием числовых форм и значений, которое определяется позиционным чередованием;

- суперкатегория, проявляющая себя во флективных языках у четырех знаменательных частей речи;

- антропоцентрическая категория, реализация которой детерминируется таким компонентом, как «сознание наблюдателя». Материал исследования. В качестве материала использованы в основном факты двух «эталонных» языков с грамматическим обязательным числом - русского и английского, которые извлечены из словарей и актуальных художественных и публицистических текстов (см. список источников), а также разнообразные типологические данные, почерпнутые как из работ по теории грамматики, так и из конкретных грамматических описаний.

Методы исследования. В работе принята методологическая установка на максимально широкий учет когнитивных и психологических факторов при описании категории числа: принимаются во внимание прагматические, экстралингвистические и психолингвистические данные о ситуациях использования числовых форм различных частей речи. Характерная черта современной методологии - синтез целого ряда контрастивных методик (логической и лингвистической, формальной и функциональной, категориальной и феноменологической) - отличает и данную работу, где используются следующие методы анализа:

- когнитивно-функциональный метод, включающий в себя анализ на уровне поверхностной и глубинной семантики, учет синтактики и прагматики, а также контекстологический анализ;

- коммуникативный подход, учитывающий субъективно-модальные факторы реализации числовых форм;

- количественный анализ в его симптоматической разновидности («чаще» - «реже»);

- метод когнитивно-прагматической интерпретации в сочетании с традиционным структурно-семантическим анализом;

- компаративный анализ прагматики числовых форм. Теоретическая значимость работы состоит в том, что: предложена исследовательская модель анализа грамматической категории, которая может быть спроецирована и на другой материал и потому значима для теоретического языкознания в целом; доказана антропоцентричность такой грамматической категории, которая традиционно считалась мотивированной прежде всего референтной соотнесенностью; проведен анализ категории числа в когнитивной парадигме и установлены причины выбора той или иной числовой формы. Теоретическое значение диссертации заключается в создании теории, в которой подвергается углубленному рассмотрению ряд нерешенных проблем частнокатегориальной семантики числа и которая позволяет пересмотреть некоторые укоренившиеся в грамматической науке представления (например, о семантическом инварианте категории числа, об «объективном» характере числа, о «прозрачности» категории числа и др.). Теоретическое значение диссертации не ограничивается рамками числовой проблематики - в работе рассматривается и решается ряд проблем общелингвистического характера: соотношение описательной и объяснительной лингвистики, проблема универсального и идиоэтничного в языке, природа языковой концептуализации мира, проблема межуровневых связей, вопрос об иерархии грамматических признаков в составе слова и др.

Практическая ценность исследования определяется широкими возможностями применения положений и материалов в вузовских курсах общего языкознания, стилистики, риторики; результаты работы могут быть использованы в теоретическом и практическом курсах коммуникативно-ориентированной грамматики и спецкурсах по числовой семантике. Выводы проведенного исследования могут найти применение в обучении моделям числовых оппозиций, различающим отдельные социальные сферы общения. Одной из областей, где использование результатов исследования может быть эффективным, является лексикографическая практика, прежде всего - грамматикография. Результаты данной работы также могут быть полезны для оптимизации грамматических описаний, имеющих нормализаторские цели.

Основные положения, выносимые на защиту

1. Когнитивная функция грамматического числа определяется его участием в осуществлении ментальной и интеллектуальной деятельности по обработке, хранению, использованию и преобразованию информации.

2. Выбор числовой формы - это явление концептуального плана, ибо оно предопределяется когнитивной способностью человека интерпретировать окружающий мир и давать стилистически маркированный способ представления количественной ситуации.

3. Противопоставление эллиптического и амплифицирующего множества может быть интерпретировано в качестве общей семантической основы, позволяющей скрепить воедино все частные непрямые интерпретации категории числа.

4. Распространенное мнение о том, что неисчисляемые имена стоят вне категории числа, основанное на ограниченно-логическом понимании числа, вряд ли правомерно, ибо семантика категории числа, обладая высокой степенью абстракции, охватывает все группы имен.

5. Включение в исследовательскую парадигму субъекта речи, учет его интенций позволяет извлечь когнитивную и прагматическую информацию, заключенную в числовой форме. Категория числа дает возможность компактно воплощать коммуникативные намерения, создавать особые стилистические и прагматические эффекты.

6. Грамматические значения единственного и множественного числа имени способны выражать не только объективные отношения, существующие между предметами реального мира, но и отношение отправителя речи к явлениям реального мира - его восприятие предметов номинации, его воздействие на них; число у признаковых частей речи, за редкими исключениями, не соотносится с предметным миром и его отражением в семантических формах мысли.

7. Категория числа обладает высоким креативным потенциалом и выступает в качестве важной составляющей лингвокреативного мышления.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Когнитивные основания и антропоцентрические параметры грамматической категории числа"

Выводы по четвертой главе

1. Категория числа - это не механическое представление количественных отношений, существующее в онтологическом пространстве, а результат креативной деятельности человека по отношению к действительности и языку.

2. Выбор формы единственного или множественного числа - это явление концептуального плана. И в то же время выбор числовой формы, доступной отправителю речи, далеко не всегда предопределен понятийным содержанием. Грамматическое число - категория с сильной интенциональностью; числовые формы не только отражают отношения объективной действительности, но и создают грамматическую образность - в этих случаях у них экспрессивная функция преобладает над референциальной.

3. Область применения числовой словоформы определяется не только лексическим и грамматическим значениями, но и функционально-стилистическими, жанровыми особенностями текста, а также необходимостью передавать различные оттенки эмоционального и волевого воздействия.

4. Обобщенно-собирательное значение и значение класса форм единственного числа, с одной стороны, выступают в качестве универсалии индоевропейских языков, а с другой стороны - могут представлять собой парадоксальные явления (энантиосемия на уровне морфологических форм); парадоксальность таких обозначений актуализируется в каламбурных употреблениях.

5. Помимо некоррелятивных по числу (сингулярных или плюральных) имен нетривиальное соотношение между числовой формой и грамматической семантикой имеют и другие существительные. Таковы имена, передающие значения «линия», «территория», «пространство», числовое поведение которых во многом определяется позицией наблюдателя. Именно эти случаи с наглядностью демонстрируют коррекцию грамматического устройства под воздействием прагматического фактора.

6. Числовые оппозиции вовлекаются в передачу не только собственно семантических и прагматических нюансов, но и в формирование идеологем (мифологем) общественного сознания, которые активно обыгрываются в дискурсе грамматического анекдота Семантическая парадигма категории числа позволяет осуществлять тонкую нюансировку смысла высказывания, а значит - элементы парадигмы могут подвергаться субституции и обыгрываться в анекдотном дискурсе.

Реципиент, обладая лингвистическими пресуппозициями, осознает грамматическую субституцию - обнаруживает допущенную подмену означаемого грамматической формы и на основе понимания этой подмены выводит комический смысл.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Каждая эпоха выводит свое понимание наиболее существенного и важного в грамматическом описании. На характер грамматического описания всегда большое влияние оказывают господствующие в обществе философско-мировоззренческие доктрины и культурно-эстетические настроения эпохи. Чтобы быть успешной, грамматика должна отвечать культурному и прагматическому духу эпохи, соответствовать господствующему стилю порождения речи и соотноситься со стилевыми особенностями других функционирующих в обществе семиотических систем [Ольховников Б.А., 1985: 35]. Перед морфологической наукой, изучившей и описавшей огромный фактический материал, периодически встает проблема соотнесения устоявшегося понятийного аппарата с новой научной парадигмой знания. Как было показано, многие устоявшиеся позиции в грамматической теории сегодня могут быть пересмотрены в контексте новых исследовательских парадигм - когнитивной и антропоцентрической.

В сфере междисциплинарных интересов лингвистическое знание перестает быть узкоспециальным и сливается с общенаучными исканиями времени. Современная когнитивная наука отказалась от господствовавшей прежде трактовки грамматики как чисто формальной структуры, отделенной от семантики, когда происходил либо полный отказ от анализа значений, либо значение фактически приравнивалось к набору свойств, присущих денотату. В современной лингвистике укрепилось мнение, что значение (в том числе и грамматическое) - это не условие истинности, а концепт, в котором отражены не только объективные свойства описываемого знаком явления, но, прежде всего, субъективное видение носителем данного языка этого явления, способ его концептуализации.

Когнитивная теория воспринимает грамматику не как автономную, замкнутую и иррациональную систему, а как отражение (пусть не прямое и непосредственное, но глубоко детерминированное когнитивными факторами) человеческого опыта познания мира. Как и другие грамматические категории, число достаточно субъективно передает реальность, ибо в своем когнитивном аспекте оно опирается не столько на факты объективного мира, сколько на их интерпретацию носителями языка. В то же время сами формы числа оказывают влияние на восприятие индивидом окружающего мира.

В современной лингвистике возможен и даже желателен поликонцептуализм, когда новая исследовательская парадигма не отрицает предшествующие, а дополняет и обогащает их. Современная морфологическая теория, наследуя ряд принципиальных положений традиционной грамматики, не оставляет их в неизменном виде, ибо вполне закономерны изменения представлений о грамматической природе важнейших единиц языка. К бесспорным достижениям языкознания XX века справедливо причисляют функциональную лингвистику, изучающую целевую предназначенность языковых единиц. Сегодня как традиционная (описательная, структурно-семантическая), так и функциональная морфология могут быть дополнены данными, полученными когнитивной лингвистикой.

Процессы воплощения мыслительной категории в семантике национального языка и передачи ее языковыми средствами ведут к созданию особой логики естественного языка. Она реализуется языковыми средствами разных уровней, формируя соответствующие языковые категории. Естественные языки имеют как универсальные, так и этноспецифические (связанные со спецификой истории конкретных языков, их генетических и исторических объединений) особенности воплощения в языке основополагающей категории бытия и познания -категории количества. Важнейшую роль в представлении этой мыслительной категории играет грамматическое число.

Развитие грамматической системы есть процесс непрерывного возникновения и разрешения противоречий между старым и новым, между формой и содержанием. Представление об этом развитии дает анализ грамматической категории числа, выявляющий механизмы, которые обеспечивают движение в направлении к изоляции (преодоление системной избыточности в виде сложных маркеров морфологического и синтаксического типа), агглютинации (одна форма = одно значение) и аналитизму.

Объектом морфологии является слово, что уже само по себе предопределяет центральное положение морфологии в ряду дисциплин, изучающих грамматику. Думаем, что этого не колеблет и приоритет дискурсивных практик. Признание важности высказывания и - шире -дискурса в целом для реализации важнейших морфологических категорий (ср. идею о том, что семантические координаты функциональной морфологии - это проекции на уровень морфологических категорий семантических координат дискурса и его частей) нисколько не отрицает возможности и правомерности собственно морфологической проблематики. Напротив, в новых условиях реализуются новые подходы к традиционной морфологической проблематике (что получило наименование re-discovery морфологии).

Антропоцентрический подход, сближающий языкознание с психологией, позволяет установить, что семантика грамматических единиц, которые способны выражать значимые для личности смыслы, актуализируется в дискурсе со значительными отклонениями от общеязыкового стандарта. Естественно, что возникает проблема фиксации таких отклонений, что, очевидно, может быть реализовано при интегративном описании словаря и грамматики. Полагаем, что материалы данной работы могут быть полезными для таких интегративных описаний.

Вообще задача создания репрезентативного корпуса морфологически проанализированных текстов вполне разрешима, в то время как «задача полного теоретического осмысления языковых фактов подобна убегающей от наблюдателя линии горизонта» [Кибрик А.Е., 2003: 37]. Однако из этого ни в коей мере не следует, что попытки глобального теоретического осмысления, например, грамматической категории числа (в полном охвате ее семантической и прагматической парадигм) неправомерны.

Нередко считается, что категориальные (основные, базисные, узуальные, типичные и под.) проявления числовых значений достаточно хорошо исследованы, неизученными же остаются модусные (сугубо контекстные, чисто речевые и под.) реализации числа (такое замечание содержится в одной из последних работ Е.В. Клобукова) - [1998: 127136]. Однако, как оказалось (ср. материал четвертой главы), самые тривиальные формы типа берега - берег или шнурок - шнурки, на первый взгляд, вполне соответствующие категориальной оппозиции единичности-множественности, детерминированы не столько денотативными отношениями, сколько совершенно иными факторами, описание которых еще в самом начале пути. У большого числа словоформ грамматическая категория числа реализуется, «успешно игнорируя» границы между словоизменением и словообразованием, определенностью и неопределенностью, конкретностью и абстрактностью, а лексическое и грамматическое значение при этом образуют идиоматические сочетания.

В рамках категории числа функционирует разветвленная система средств сигнификативного преломления денотативных элементов. Это категория с развитым интерпретационным компонентом и креативными возможностями (денотат, номинированный как pluralia tantum, представляется языковому сознанию именно с этим компонентом смысла

- множественность; развертывание категории на оси синтагматики дает новые приращения в количественной семантике имени и т.д.).

Антропоцентрический подход, позволяющий ввести в «храм грамматики» человека и осуществить «разгерметизацию» грамматического знания, дает возможность дополнить имеющиеся в лингвистике представления относительно многих частных проблем, связанных с категорий числа.

СЛОВАРИ, ГРАММАТИКИ, СПРАВОЧНЫЕ ИЗДАНИЯ И ИХ СОКРАЩЕННЫЕ ОБОЗНАЧЕНИЯ

Ахунзянов Э.М. Контрастивная грамматика: морфология русского и тюркских языков. - Казань: Изд-во Казанского университета, 1987.

Граудина Л.К., Ицкович В.А., Катлинская Л.П. Грамматическая правильность русской речи: Опыт частотно-стилистического словаря вариантов. - М.: Наука, 1976. (ГПРР)

Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского словаря: в 4-х т. - М: ГИС, 1955. (СД)

Зализняк А.А. Грамматический словарь русского языка. Словоизменение. - М.: Русский язык, 1977. (СЗ) Кнауэр Ф. Санскритский язык. - Киев, 1907.

Кондаков Н.И. Логический словарь-справочник. 2-е изд-е. - М.: Наука, 1975.

Лингвистический энциклопедический словарь. / Под ред. В.Н. Ярцевой. - М.: Советская энциклопедия, 1990.

Новый объяснительный словарь синонимов русского языка. Вып. 2. / Под ред. Ю.Д. Апресяна. - М.: Языки русской культуры, 2000. (НОССРЯ) Словарь современного русского литературного языка: в 17 томах. -М.- Л.: Изд-во АН СССР, 1950-1965. (БАС)

Словарь русского языка. Т. 1-4. - М.: Русский язык, 1981-1984. (MAC)

Сопоставительное описание русского и белорусского языков. Морфология. - Минск: Навука I Тэхшка, 1990.

Толковый словарь русского языка конца XX в.: Языковые изменения / Под ред. Г.Н. Скляревской. - СПб, 1998. (РЯ-ХХ).

Языки народов СССР. Т. 4. Иберийско-кавказские языки. - М.: Наука, 1967.

Hornby A.S. Oxford Advanced Learner's Dictionary of Current English. - London: Oxford University Press, 1978.

Longman Dictionary of English Languge and Culture. London* Longman Group UK LID, 1992.

Quirk R. Grammar of English. London: Oxford UP, 1995. The Oxford English Dictionary: In 12 vol. - Oxford; The Clarendon Press, 1933-1961.

Webster's Third New International Dictionary of the English Language Unabridged. - Springfild, Mass.: Merriam-Webster Publishers, 1961.

Wyld H.C. The Universal Dictionary of the English Language / Ed. By Henry Cecil Wyld. - London; Tokyo: Toppan Company, s.a., 1988.

ХУДОЖЕСТВЕННЫЕ И ПУБЛИЦИСТИЧЕСКИЕ ТЕКСТЫ

Богомолов В. Момент истины. - М.: Советская Россия, 1989. - 483 с. И. Ильф и Е. Петров Собрание сочинений. Т. 1-5. - М.: Художественная литература, 1966.

Лихачев Д.С. Раздумья. - М., 1991.-317 с.

Пушкин А.С. Золотой том. Собрание сочинений. - М.: Имидж, 1992. - 790 с.

Солженицын А.И. Собрание сочинений. Т. 1-5. - М.: Художественная литература, 1998.

Токарева В. Стрелец. - М.: Эксмо, 2002. - 368 с.

Цветаева М. Записные книжки и дневниковая проза. - М.: Захаров,

2002.

Цветаева М. Сочинения. В двух томах. - М.: Художественная литература, 1988.

Чехов А.П. Собрание сочинений. Т. 1-12. - М.: Художественная литература, 1955.

Чуковский К.И. Дневник. - М.: Современный писатель, 1995. 558 с.

Anderson Sh. Centennial Studies. - Ed. By Campbell H., New York,

1976.-290 p.

Bushnell C. Four blondes. - London, 2000. - 308 p.

Grisham J. The Client. - London, 1993. - 458 p.

Grisham J. The Pelican Brief. - London, 1992.-487 p.

Faulkner W. Collected Stories of William Faulkner. - New York,

1977. 437 p.

Fowles J. The Collector. - London: Pan Books Ltd, 1963.-288 p. Hemingway E. The Nick Adams Stories. - Ed. By Philip Young. New York, 1972.-391 p.

Lardner R. The collected Short Stories of Ring Lardner. - New York, 1992.-353 p.

O'Connor F. The Complete Stories.-New York, 1972.-366 p. Perry A.J. Twelve stories of Russia: a novel, I guess. - Moscow, 2001.

448 p.

Rowling J.K. Harry Potter and the Chamber of Secrets. - London, 1998.-251 p.

Salinger J.D. Nine stories. Franny and Zooey. - Moscow, 1982.

378 p.

Twain M. The adventures of Tom Sawyer. - Moscow, Raduga publishers, 1984.-450 p.

Twain M. The adventures of Huckleberry Finn. - Moscow, Raduga publishers, 1984.-363 p.

Список научной литературыАрхипкина, Галина Дмитриевна, диссертация по теме "Теория языка"

1. Абрамов Б.А., Семенюк Н.Н. Немецкий язык // Языки мира. Германские языки. Кельтские языки. М.: ACADEMIA, 2000. -С. 216-272.

2. Авджан Ф.В. Двусоставные предложения с количественно-именным подлежащим в современном русском языке. Автореф. дис. . канд. филол. наук. Куйбышев, 1976. 24 с.

3. Агаян А.Б. Введение в языкознание. Ереван: Изд-во Ереванского университета, 1959. - 440 с.

4. Айсакова Е.А. Новые тенденции в системе обращений // Предложение и слово. Саратов: Изд-во Саратовского университета, 2002.- С. 694-697.

5. Александрова Л.Н. Некоторые замечания о грамматической категории числа // Общее и сопоставительное языкознание. М.: Изд-во МГУ, 1986.-С. 4-10.

6. Алексеева Э.В. Формы числа имен отвлеченных с суффиксом -ств(о) // Русский язык в национальной школе. 1979, № 3. -С. 82-84.

7. Алехина М.И. Категории опеределенности -неопределенности предмета в современном русском языке. Автореф. .канд. филол. наук. -М., 1975. 28 с.

8. Алпатов В.М. Об антропоцентрическом и системоцентрическом подходах к языку // Вопросы языкознания, 1993. -№ 3.- С. 3-18.

9. Андреев Н.Д., Замбржицкий В.Л. Новое в современной сельскохозяйственной терминологии // Вопросы культуры речи. Вып. 2.- М.: Наука. 1959.

10. Античные теории языка и стиля. М.: ОГИЗ, 1936. - 350 с.

11. Апресян Ю.Д. Дейкснс в лексике и грамматике и наивная модель мира // Семиотика и информатика. Вып. 28. - М.: Наука, 1986. -С. 5-33.

12. Апресян Ю.Д. Интегральное описание языка и системная лексикография // Апресян Ю.Д. Избранные труды. Т. 2. - М., Языки русской культуры, 1995. - С. 135-177.

13. Апресян Ю.Д. Коннотация как часть прагматики слова (лексикографический аспект) // Русский язык. Проблемы грамматической семантики и оценочные факторы в языке. М., Наука. 1992. - С. 45-64.

14. Апресян Ю.Д. Лексическая семантика. Синонимические средства языка // Апресян Ю.Д. Избранные труды. Т. 1. - М., «ЯРК». -1995.-472 с.

15. Апресян Ю.Д. Личная сфера говорящего и наивная модель мира // Семиотические аспекты формализации интеллектуальной деятельности. -М.: ВИНИТИ, 1985. С. 268-275.

16. Апресян Ю.Д. Образ человека по данным языка: попытка системного описания // Вопросы языкознания. 1997. - № 2. - С. 6-32.

17. Апресян Ю.Д. О московской семантической школе // Вопросы языкознания. 2005.- № 1. - С. 3 - 38.

18. Апресян Ю.Д. Отечественная теоретическая семантика в конце XX столетия // Известия РАН. Сер. лит-ры и яз. 1999. - Т. 58.- № 4. - С. 39-53.

19. Апресян Ю.Д. Прагматическая информация для толкового словаря // Прагматика и проблемы интенсиональности. М.: Ин-т языкознания АН СССР. - 1988. - С. 7-44.

20. Апресян Ю.Д. Принципы описания значения граммем // типология конструкций с предикатными актантами. Л.: Наука, 1985. -С. 61-65.

21. Апресян Ю.Д. Формальная модель языка и представление лексикографических знаний // Вопросы языкознания. 1990. - № 6. -С. 123-139.

22. Апресян Ю.Д. Языковые аномалии: типы и функции // Филологические исследования. М.: Наука, 1990. - С. 60-73.

23. Аракин В.Д. Сравнительная типология английского и русского языков. Л.: Просвещение, 1979. - 259 с.

24. Арбатский Д.И. Значения форм множественного числа имен существительных в современном русском литературном языке. Автореф. дис. канд. филол. наук. М., 1954. - 25 с.

25. Арбатский Д.И. Множественное число гиперболическое // Русский язык в школе. 1972. - № 5. - С. 91-96.

26. Арбатский Д.И. Множественное число существительных со значением разнородности (неоднородности) предметов // Вопросы теории и методики изучения русского языка. Казань, 1971. - С. 152-160.

27. Арбатский Д.И. Формы множественного числа со значением протяженности, длительности // Русский язык в школе. 1970. - № 6. - С. 71-73.

28. Аристотель. Сочинения в 4-х томах. Т. 1. Метафизика. М.: Мысль, 1975.-550 с.

29. Арнольд И.В. Лексикология современного английского языка. М.: Изд-во литературы на иностр. языках, 1959. - 269 с.

30. Арутюнова Н.Д. Об объекте общей оценки // Вопросы языкознания. 1985. - № 3. - С. 13-24.

31. Арутюнова Н.Д. Прагматика // Большой энциклопедический словарь Языкознание. М., 1998. - 959 с.

32. Арутюнова Н.Д. Типы языковых значений. Оценка, событие, факт. М.: Наука, 1988. - 341 с.

33. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. М.: Языки русской культуры, 1998. - 650 с.34 . Аскольдов С.А. Концепт и слово // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста. Антология. М., 1997. - С. 267279.

34. Астафурова Т.Н. Категория итеративности в современном английском языке. Автореф. дис. канд. филол. наук. М., 1981. - 27 с.

35. Афанасьева A.JI. Гиперболизация как средство отображения советской действительности (на материале центральной прессы второй половины 50-х нач.80-х гг.). Автореф. дис. канд. филол. наук. - М., 2000. - 22 с.

36. Ахунзянов Э.М. Контрастивная грамматика: морфология русского и тюркских языков. Учебное пособие. - Казань: Изд-во Казанского университета, 1987. - 152 с.

37. Багдасарова В.Р. Лексические средства выражения неопределенного количества в современном английском языке. Автореф. дис. канд. филол. наук. М., 1987. - 21 с.

38. Бажанова Ю.И. Репрезентация категории количества в современном немецком языке. Дис. . канд. филол. наук. М., 2004. -145 с.

39. Балл и Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка. Пер. с франц. Е.В. и Т.В. Вентцель. М.: Изд-во иностранной литературы, 1955. - 416 с.

40. Балясникова О.В. «Свой-чужой» в языковом сознании носителей русской и английской культур. Дис. . канд. филол. наук. -Ростов н/Д, 2003. 224 с.

41. Банару В.И. Оценка, модальность, прагматика // Языковое общение: единицы и регулятивы. Калинин: Издательство КГУ, 1987. -С. 14-18.

42. Баранов А.Н. Аксиологические стратегии в структуре языка // Вопросы языкознания. 1989. - № 3. - С. 74-90.

43. Барт Р. Основы семиологии // Французская семиотика: от структурализма к постструктурализму. М.: Прогресс. - 2000. С. 247-311.

44. Барулин А.Н. Категория числа в местоимениях // Исследования в области грамматики и типологии языков. М.: Изд-во МГУ, 1980.-С. 145-164.

45. Бархударов JI.C. и др. Английский язык // Языки мира. Германские языки. Кельтские языки. М.: ACADEMIA, 2000. - С. 43-87.

46. Басманова А.Г. Именные грамматические категории в современном французском языке. М.: Высшая школа, 1977. - 244 с.

47. Беловольская J1.A. Категория недискретного количества и ее грамматический статус. Таганрог, 1999. - 177 с.

48. Беляева И.В. Прагматическое содержание количественной оценки. Дис. канд. филол. наук, Ростов н/Д, 2004. 152 с.

49. Бенвенист Э. Общая лингвистика // Под. ред. Ю.С. Степанова. Благовещенский Гуманитарный колледж им. И.И. Бодуэна де Куртене. -1998.-362 с.

50. Бирюков Н.Г. Феномен русского грамматического анекдота. Дис. канд. филол. наук. Ростов н/Д, 2005. - 161 с.

51. Бич М.Я. Метонимическое использование имен собственных в современных русском, испанском и английском языках (на материале газетных текстов). Автореф. канд. филол. наук. СПб. - 1995. - 22 с.

52. Блауберг И.В. Часть и целое // Философская энциклопедия. Т. 5. М.: Сов. энцикл., 1970. - С. 474-476.

53. Бобылев Б.Г. Метафорическое использование грамматических категорий и форм в художественном тексте // Русский язык в школе. -2004, № 1.-С. 64-71.

54. Богданова Л.И. Зависимость формы актантов от семантических свойств русских глаголов. Автореф. докт. филол. наук. -М., 1999.-45 с.

55. Бодуэн де Куртене И.А. Количественность в языковом мышлении // Бодуэн де Куртене И.А. Избранные труды по общему языкознанию. Т.2. - М.: Изд-во АН СССР, 1963. - С. 311-324.

56. Болдырев Н.Н., Кубрякова Е.С., Петрухина Е.В. Рецензия на: Бондарко А.В. Теория значения в системе функциональной грамматики (на материале русского языка) // Вопросы языкознания. -2004. № 3. - С. 108-114.

57. Болотов В.И. Множественное число имени собственного и апеллятива // Имя собственное и нарицательное. М., Наука. - 1978. -С. 93-106.

58. Бондарко А.В. Грамматическое значение и смысл. Л.: Наука, 1978.-280 с.

59. Бондарко А.В. О некоторых аспектах функционального анализа грамматических явлений // Функциональный анализ грамматических категорий. Л.: Изд-во ЛГПИ, 1973. - С. 5-31.

60. Бондарко А.В. О структуре грамматических категорий (отношение оппозиции и неоппозитивные различия) // Вопросы языкознания. 1981. - № 6. - С. 17-28.

61. Бондарко А.В. О формальности языковых значений // Язык. Теория, история, типология. М.: Эдиториал УРСС. - РАН, 2000. -С. 16-21.

62. Бондарко А.В. Теория значения в системе функциональной грамматики: на материале русского языка. М.: Языки славянской культуры, 2002. - 736 с.

63. Браженене Н.А. Стилистическая функция грамматической категории числа имен существительных в литовском языке (в сопоставлении с английским). Автореф. дис. . канд. филол. наук. -Вильнюс, 1984. -26 с.

64. Брусенская JT.A. Семантический и функциональный аспекты интерпретации категории числа в русском языке. Дис. . докт. филол. наук. Ростов н/Д, 1994. - 302 с.

65. Будагов Р.А. Введение в науку о языке. М.: Просвещение, 1965.-492 с.

66. Букреева Е.И. Выражение категории единичности в сфере неисчисляемых имен существительных в современном английском языке // Романские и германские языки. Киев: Наукова Думка, 1985. - С. 24-33.

67. Букреева Е.Н. Функционально-семантическое поле единичности в современном английском языке. Автореф. дис. . канд. филол. наук. Киев, 1985. - 22 с.

68. Букринская И. А., Кармакова О.Е. О категории собирательности в литературном языке и русских говорах // Русский язык сегодня. Активные языковые процессы конца XX века. Вып. 2. - М.: Азбуковник, 2003. - С. 403-415.

69. Буланин JI.JI. Трудные вопросы морфологии. М.: Просвещение, 1976. - 205 с.

70. Булатова Л.Н. Еще о грамматическом статусе категории числа // Проблемы структурной лингвистики 1981. М.: Наука, 1983. -С. 120-130.

71. Булыгина Т.В., Шмелев А.Д. Языковая концептуализация мира (на материале русской грамматики). М.: Языки русской культуры, 1997.-576 с.

72. Бурас М.М., Кронгауз М.А. Концептуализация в языке: все или ничего // Язык и структура знаний. М.: ИЯ АН СССР, 1990. -С. 50-57.

73. Буслаев Ф.И. Историческая грамматика русского языка. М.: Учпедгиз, 1959. - 556 с.

74. Буянова Л.Ю. Язык публицистики в метаязыковой проекции // Лексико-семантические проблемы и антропология лингвистики. Москва-Краснодар. - 1999. - С. 45-54.

75. Варрон. О латинском языке // Античные теории языка и стиля. М.: ОГИЗ, 1936. - С. 90-98.

76. Васильева А.Ф. Предметная номинация в логико-лингвистическом ракурсе (на материале чешского и русского литературных языков). Дис. докт. филол. наук. М., 1999. - 340 с.

77. Вахрушева М.И. Морфотемный анализ собирательных существительных (на материале немецкого и русского языка). Автореф. дис. канд. филол. наук. Ульяновск. 1999. - 24 с.

78. Величковский Б.М. Современная когнитивная психология. -М.: Изд-во МГУ, 1982. 336 с.

79. Вендина Т.И. Семантика оценки и ее манифестация средствами словообразования // Славяноведение. 1997. - № 4. - С. 42-47.

80. Вежбицкая А. Семантические универсалии и описание языков. М.: Языки русской культуры, 1999. - 776 с.

81. Виноградов В.А. Собирательности категория // Лингвистический энциклопедический словарь / Под ред. В.Н. Ярцевой. -М.: Большая Российская Энциклопедия, 1998. С. 473.

82. Виноградов В.А. Сопряженность как вид отношений между языковыми категориями // Язык, история, типология. М.: Эдиториал УРСС, РАН, 2000. - С. 50-54.

83. Виноградов В.А. Число. Лингвистический энциклопедический словарь / Под ред. В.Н. Ярцевой. М.: Большая Российская Энциклопедия, 1998. - С. 584-585.

84. Виноградов В.В. Русский язык. Грамматическое учение о слове. М.: Высшая школа, 1972. - 614 с.

85. Власова Ю.Н., Черникова Ю.Н., Черкасс И.А., Функционально-семантические поля моноцентрического типа в современном английском языке // Функционально-семантические поля моноцентрического типа в лингвистике. Ростов н/Д, 1998. - С. 121-213.

86. Вольф Е.М. Оценка и норма в модальных структурах // Тезисы докл. краевой научн.- техн. конфер. Красноярск, 1988. - С. 27 -30.

87. Вольф Е.М. Оценочное значение и соотношение признаков «хорошо»/ «плохо» // Вопросы языкознания. 1985. - № 5. - С. 98-106.

88. Вольф Е.М. Функциональная семантика оценки. М.: УРСС. -2002.-261 с.

89. Воркачев С.Г. Лингвокультурология, языковая личность, концепт: становление антропоцентрической парадигмы в языкознании // Филологические науки. 2001. - № 1. - С. 64-73.

90. Воронцова Г.Н. Очерки по грамматике английского языка. М.: Изд-во иностр. лит-ры, 1960. 399 с.

91. Востоков А.Х. Русская грамматика по начертанию его же сокращенной грамматики полнее изложенная. СПб, 1831. - 228 с.

92. Высоцкая И. А. Русское собирательное имя в лингвопрагматическом аспекте. Автореф. дис. . канд. филол. наук. -Ростов н/Д, 2002. 24 с.

93. Высоцкая И.А. Русское собирательное имя в лингвопрагматическом аспекте. Ростов н/Д, 2002. - 116 с.

94. Гаджимахмедов Н.Э. Категория числа в кумыкском языке // Категория числа в дагестанских языках. Сб. статей. - Махачкала, 1985. -С. 149-153.

95. Гадоева М.И. Типологическая категория неопределенности и способы ее выражения в разносистемных языках (на материале английского и узбекского языков). Автореф. дис. . канд. филол. наук. -Ташкент, 1990. 23 с.

96. Гак В.Г. Прагматика // Энциклопедия «Русский язык». М.: Дрофа, 1997.-С. 360-361.

97. Гак В.Г. Сопоставительная прагматика // Филологические науки. 1992. - № 3. - С.78-89.

98. Гак В.Г. Языковые преобразования. М., Языки русской культуры. - 1998. - 763 С.

99. Гак В.Г., Кузнецов С.Н. Опыт сравнительно-типологического анализа категории числа // Теория и практика обучения русскому языку иностранных студентов-филологов. М.: Русский язык, 1987. - С. 90-96.

100. Гак В.Г., Кузнецов С.Н. О типологии квантитативной сегментации предметов //Лингвистическаятипология. М.: Наука, 1985. -С.113-122.

101. Галактионова И.В. Номинативный аспект категории рода у существительных, входящих в родовые пары // Функциональные исемантические характеристики текста, высказывания, слова / Вопросы русского языкознания. Вып. VIII. - М., 2000. - С. 142-150.

102. Галич Г.Г. Когнитивная категория количества и ее реализация в современном немецком языке. Омск: ОмГУ, 2002. - 208 с.

103. Галич Г.Г. О речевой реализации производных количественно-оценочных значений // Деривация в речевой деятельности. Тезисы докладов. - Пермь. - Изд-во ИЯ АН СССР, 1988. - С. 103-105.

104. Галич Г.Г. Семантика и прагматика количественной оценки (на материале современного немецкого языка) Автореф. дис. . докт. филол. наук. СПб-Омск, 1999. - 40 с.

105. Танеев Б. Т. Противоречия в языке и речи. Дис. . докт. филол. наук. Уфа, 2002. - 408 с.

106. Гин Я.И. О поэтике грамматических категорий // М.В. Ломоносов и русская культура. Тарту, 1986. - С. 92-97.

107. Гин Я.И. Проблемы поэтики грамматических категорий: Избранные работы. М.: Академический проект, 1996. - 224 с.

108. Гладкий А.В. Попытка формального определения понятий падежа и рода сущкствительного // Проблемы грамматического моделирования. М.: Наука, 1976. - С. 40-51.

109. Говердовский В.И. Диалектика коннотации и денотации // Вопросы языкознания. 1985. № 2. - С. 71-77.

110. Голобокова В.Д. Структура и семантика имен существительных с аффиксом увеличительности в современном испанском языке. Автореф. дис. канд. филол. наук. М., 1987. - 23 с.

111. Гомберг Е.И. К вопросу о стилистической функции транспозитивных местоимений // Ученые записки Латв. гос. университета. Лексические и грамматические связи. Рига, 1973. - С. 90-96.

112. Горелова Л.Н. Количественно-именные сочетания с расчлененными компонентами в функции прямого объекта (на материалеустно-разговорной речи) // Материалы по русско-славянскому языкознанию. Воронеж, 1974. - С. 50-57.

113. Горишняя С.И. Проблемы прагмасинтаксиса // Прагматика лингвосемантических интерпретаций в текстовых структурах. Москва-Сочи-Краснодар, 2004. - С. 147-169.

114. Горшкова И.М. Категория числа при сопоставительном анализе (на материале русского и чешского языков) // Филологические науки. 1977. - № 4. - С. 92-98.

115. Горшкова И.М. Лексико-грамматическая характеристика и особенности функционирования существительных singularia tantum в чешском языке в сопоставлении с русским. Дис. . канд. филол. наук. М., 1978.- 180 с.

116. Горшкова К.В. История славянских числовых парадигм как сложное взаимодействие словоизменения и словообразования. М.: Изд-во МГУ, 1978.-68 с.

117. Грамматика современного русского литературного языка. -М.: Изд-во АН СССР, 1970. 660 с.

118. Грамматические уроки XX века. Международная научная конференция 25-28 января 1994 г. Обзор ответов на вопросы анкеты / Под ред. О.Г. Ревзиной. М.: Изд-во МГУ, 1994. - 12 с.

119. Граудина Л.К. Вопросы нормализации русского языка. Грамматика и варианты. М.: Наука, 1980. - 340 с.

120. Гращенков П.В. Родительный падеж при русских числительных: типологическое решение одной «сугубо внутренней» проблемы // Вопросы языкознания. 2002. - № 3. - С. 74-119.

121. Греч Н.И. Пространная русская грамматика. СПб. - 1827.265 с.

122. Гридина Т.А. Языковая игра: стереотип и творчество. -Екатеринбург, 1996. 215 с.

123. Гринберг Дж. Антропологическая лингвистика. Вводный курс. / Пер. с англ. В.П. Мурат. М.: УРСС, 2004. - 223 с.

124. Гринберг Дж. Некоторые грамматические универсалии, преимущественно касающиеся порядка значимых элементов. Пер. с англ. Е.М. Сморгуновой // Зарубежная лингвистика. 11. Избранное. -М.: Прогресс, 1999.-С. 160-208.

125. Гринберг Дж., Осгуд Ч., Дженкинс Дж. Меморандум о языковых универсалиях. Пер с англ. P.M. Фрумкиной // Зарубежная лингвистика. 11. Избранное. М.: Прогресс, 1999. - С. 117-131.

126. Гудков Д.Б. Эссе о границе // Язык. Сознание. Коммуникация. Вып. 22. - М.: МАКС Пресс, 2002. - С. 51-57.

127. Гузев В.Г., Насилов Д.М. К интерпретации категории числа имен существительных в тюркских языках // Вопросы языкознания. -1975. -№3.- С. 98-111.

128. Гузев В.Г., Насилов Д.М. Словоизменительные категории в тюркских языках и понятие «грамматическая категория» // Советская тюркология. 1981. -№ 3. - С. 22-35.

129. Гулыга О.А. К описанию значений личных местоимений множественного числа // Вопросы романо-германской филологии. М., 1977. - С. 24-32.

130. Гумбольдт В. Язык и философия культуры / Под ред. А.В. Гулыги и Г.В. Рамишвили. М.: Прогресс, 1985. - 450 с.

131. Гуреев В.А. Языковой эгоцентризм в новых парадигмах знания // Вопросы языкознания. 2004. - № 2. - С. 57-67.

132. Даниэль М.А. Типология ассоциативной множественности. Дис. канд. филол. наук. М., 2000. - 196 с.

133. Девкин В.Д. О неродившихся немецких и русских словарях // Вопросы языкознания. 2001. - № 1. - С. 85-97.

134. Девкин В.Д. Парадоксы в немецком языке // Иностранные языки в школе. 1988. - № 2. - С. 15-21.

135. Дегтярев В.И. Вопросы общей грамматики. Изд-е 2. Ростов н/Д: Изд-во Ростовского Института иностранных языков, 2002. - 358 с.

136. Дегтярев В.И. Категория числа в славянских языках. Историко-семантическое исследование. Ростов н/Д: Изд-во Ростовского университета, 1982. - 26 с.

137. Дегтярев В.И. Категория числа в славянских языках (историко-семантическое исследование). Автореф. дис. . докт. филол. наук.-Л., 1983.-26 с.

138. Дегтярев В.И. Категория числа. Происхождение имен pluralia tantum в славянских языках // Вопросы языкознания. 1982. - № 1. - С. 5869.

139. Дегтярев В.И. Собирательность и категория числа в истории славянских языков // Вопросы языкознания. 1982. - № 4. - С. 92-101.

140. Дегтярев В.И. Содержание грамматической категории числа // Известия СКНЦ ВШ. Общественные науки. - 1976. - № 2. - С. 72-79.

141. Демьянков В.З. Когнитивная лингвистика как разновидность интерпретирующего подхода // Вопросы языкознания. 1994. - № 4. - С. 17-33.

142. Диброва К.Ю. О языковой относительности в лингвистике // Филологические науки. 1991. № 2. - С. 61-69.

143. Дмитриев Н.К. Категория числа // Исследования по сравнительной грамматике тюркских языков. Т. 2. - Морфология. - М., 1956.-С. 60-69.

144. Добижа О.А. Лексико-грамматический повтор как средство выражения категорий количества и степени (на материале современного русского языка). Автореф. канд. филол. наук. Таганрог, 2001. - 23 с.

145. Добижа О.А. Лексико-грамматический полный контактный повтор как средство выражения категории множества // Актуальные проблемы филологии и методики преподавания. Межвузовский сб. - Ч. 1. -Ростов н/Д, 2001.-С. 117-121.

146. Добрунова О.В. Роль прагматических фильтров в коммуникации // Информативный аспект грамматических единиц в немецком языке. Сборник научных трудов. - Вып. 337. - М.: МГПИИЯ, 1989.-С. 21-29.

147. Долинина И.Б. Глагольная множественность: содержательные типы //Типология и грамматика. М.: Наука, 1990. - С. 141-151.

148. Докулил М. К вопросу о морфологических противопоставлениях (критика теории бинарных корреляций в морфологии чешского языка) // Языкознание в Чехословакии. М.: Прогресс, 1978.-С. 88-118.

149. Доннелан К.С. Референция и определенные дескрипции // Новое в зарубежной лингвистике. Логика и лингвистика: проблемы референции.-Вып. 13. М.: Прогресс, 1982. - С. 134-160.

150. Дорошенко В.А. Средства выражения категории собирательности в современном испанском языке. Автореф. дис. . канд. филол. наук. Л., 1976. - 26 с.

151. Дюбуа Ж., Эделин Ф. и др. Общая риторика. Пер. с франц. Е.Э.Разлоговой и Б.П.Нарумова. М.: Прогресс, 1986. - 390 с.

152. Егоров В.Г. Слова-повторы как показатели формальных грамматических категорий в ряде языков мира // Филологический сборник. Уч. записки. Вып. 28. - Чебоксары: Чувашское книжное изд-во, 1982.-С. 20-29.

153. Еселевич И.Э. Из наблюдений над формами множественного числа собирательных существительных в истории русского языка //

154. Именное словообразование русского языка. Казань: Изд-во Казанского университета, 1976. - С. 69-77.

155. Есперсен О. Философия грамматики. Пер. с англ. В.В.Пассека и С.П.Сафроновой. Изд-е 2. - М.: УРСС, 2002. - 404 с.

156. Ефимов В.И. Определение качества и количества как системы дефиниций. Ростов н/Д: Изд-во Ростовского университета, 1973. -172 с.

157. Жаркова Е.Х. О внутрисловной семантической поляризации в именах русского языка // Семантика в преподавании русского языка как иностранного. Вып. 3. - Ч. 1. - Харьков, 1989. - С. 95-97.

158. Жаров В.Е. Прагматический аспект стилистических средств выражения иронии в синтагматике (на материале франкоязычных авторов 80-90-х гг. XX века). Автореф. дис. канд. филол. наук. М., 1997. - 16 с.

159. Журавлев В.М. Категория «количество» и математическое знание. Автореф. дисканд. фил ос. наук. М., 1983. - 16 с.

160. Зайкаускене Я.И. Существительные pluralia tantum в современном русском и литовском языках (существительные конкретно-предметного и вещественного значения). Автореф. дис. . канд. филол. наук. Вильнюс, 1967. - 24 с.

161. Зализняк А.А. Русское именное словоизменение. М: Наука, 1967.-370 с.

162. Зализняк А.А., Падучева Е.В. О контекстной синонимии единственного и множественного числа существительных в русском языке // Информационные вопросы семиотики, лингвистики и автоматического перевода. Вып. 4. - М., 1974. - С. 29-37.

163. Зарецкая Н.Н. Грамматические девиации в прозе А.И.Солженицына: лингвокультурологический анализ. Дис. . канд. филол. наук. Ростов н/Д, 2001. - 158 с.

164. Захарова Е.П. Вариантное употребление форм числа существительных // Вопросы стилистики. Саратов, 1986.-С. 155- 162.

165. Захарова Е.П. Род и число в разговорной речи (значимость служебных морфем). Дис. канд. филол. наук. Саратов, 1984. - 180 с.

166. Захарова М.А. Семантика и функционирование аллюзивных имен собственных. Дис. канд. филол. наук. Самара, 2004. - 192 с.

167. Звегинцев В.А. Теоретическая и прикладная лингвистика. -М.: Просвещение, 1968. 336 с.

168. Золотова Г.А. Категории времени и вида с точки зрения текста // Вопросы языкознания. 2002. - № 3. - С. 8-24.

169. Золотова Г.А., Онипенко Н.К., Сидорова М.Ю. Коммуникативная грамматика русского языка. М.: изд-во МГУ. - 1998. -524 с.

170. Зубкова Л.Г. Язык в отношении к миру и человеку // Человек. Язык. Искусство. Материалы Международной научно-практической конференции МГПУ. М., 2001. - С. 92-94.

171. Ибрагимов Г.Х. О многозначности множественного числа имен существительных в восточнокавказских языках (на материале рутульского, цахурского, крызского и будухского языков) // Вопросы языкознания. 1974. - № 3. - С. 82-93.

172. Иванов Вяч. Be. Категория определенности-неопределенности и шифтеры // Категория определенности-неопределенности в славянских и балканских языках. М.: Наука, 1979. - С. 90-118.

173. Иванов Вяч. Вс. Чет и нечет // Иванов Вяч. Вс. Избранные труды по семиотике и истории культуры. Т. 1. - М., Языки русской культуры, 1998. - С. 398-602.

174. Иванова В.Ф. Модели количественных предложений // Русский язык в школе. 1973. - № 3. - С. 96-101.

175. Иванова В.Ф. Модели количественных предложений и связанное с ними употребление глаголов // Ученые записки ЛГУ. Серия филол. наук. - Вып. 77. - 1973. - С. 78-85.

176. Иванова И.П., Бурлакова В.В., Почепцов Г.Г. Теоретическая грамматика современного английского языка. М.: Высшая школа, 1981. -285 с.

177. Ильенко С.Г. Об употреблении форм единственного и множественного числа имен существительных в русском языке // Герценовские чтения. Л.: Изд-во ЛГПИ, 1967. - С. 121-129.

178. Ильенков Э.В. Количество // Философская энциклопедия.-Т. 2. М.: Сов. энцикл., 1962. - С. 552-559.

179. Ильин Г.М., Смирнова Л.Н. Об одном способе выражения в тексте класса «количество» // Лингвистические проблемы функционального моделирования речевой деятельности. Л.: Изд-во ЛГУ, 1976.-С. 75-78.

180. Имплицитность в языке и речи / Под ред. Е.Г. Борисовой и Ю.С. Мартемьяновой. М.: Языки русской культуры, 1999. - 365 с.

181. Ингнатьева Э.В. Средства выражения количественных отношений в системе имени в современном английском языке. Автореф. дис. канд. филол. наук. М., 1982. - 15 с.

182. Инсакова P.M. Проявление категории количественности в пословицах английского и немецкого языков. Дис. . канд. филол. наук. -Уфа, 2002.- 157 с.

183. ИоноваИ.А. Эстетическая продуктивность морфологических средств в языке поэзии. Кишинев: «Штиинца», 1989. - 140 с.

184. Иорданский A.M. История двойственного числа в русском языке. Владимир: Изд-во ВГПИ, 1960. - 215 с.

185. Иорданский A.M. Существительные pluralia tantum в русском языке // Ученые записки Владимирского гос. пед. института. -Владимир, 1956.-С.90-99.

186. Исаченко А.В. О грамматическом значении // Вопросы языкознания. 1961. - № 1. - С. 28-44.

187. История лингвистических учений. М.: Наука, 1980. - 380 с.

188. Иокояма О. Когнитивная модель дискурса и русский порядок слов / Пер. Г.Е. Крейдлина. М.: Языки славянской культуры, 2005. -420 с.

189. Кадеева М.И. Вариативность в группе потенциальных pluralia tantum. Автореф. дис. канд. филол. наук. М., 1989. - 22 с.

190. Казейкина А.Н. К вопросу о лексических средствах выражения степени (интенсивности) в русском и английском словосочетаниях // Речевая деятельность. Текст. Межвузовский сборник. - Таганрог, 2002. - С. 83-86.

191. Калайдович И. О степенях прилагательных и наречий качественных // Труды общества любителей российской словесности при МГУ. Ч. 3. - М.: Изд-во МГУ, 1823. - С. 107-132.

192. Калачева Л.Г. О специфике категории числа у вещественных существительных // Филологический сборник. Уч. записки ЛГПИ им. А.И. Герцена. - Л., 1968. - С. 44-51.

193. Калинина JI.B. Лексико-грамматические разряды существительных как пересекающиеся классы слов // Актуальные проблемы современной русистики. Киров, 2000. - С. 103 -109.

194. Калинина Л.В. Семантика и функционирование абстрактных существительных в форме множественного числа в современном русском языке. Автореф. дис. канд. филол. наук. Нижний Новгород, 1999. -23 с.

195. Калинина Л.В. Способы конкретизации абстрактных существительных, выступающих в форме множественного числа // Семантика. Функционирование. Текст. Киров. 1995. - С. 63-70.

196. Кант И. Критика способности суждения. Соч. в 6-ти томах. -Т. 6. - М.: Мысль. - 1966. - 361 с.

197. Кара-Казарьян Т.В. Влияние референциальной соотнесенности на прагматическое значение идиом и антропоцентрических экспрессивов (на материале английского языка). Автореф. дис. канд. филол. наук. Пятигорск, 2001. - 26 с.

198. Кара-Мурза Е.С. Парадоксы квантификации: функционирование категории количества в современном русском языке // Логический анализ языка. Квантитативный аспект языка. М.: Индрик, 2005.-С. 596-610.

199. Карасик В.И. Язык социального статуса. М.: Гнозис, 2002.333 с.

200. Карасик В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. -М.: Гнозис, 2004. 390 с.

201. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М., 1987.-261 с.

202. Карцевский С.О. Об асимметрическом дуализме лингвистического знака // Звегинцев В.А. История языкознания XIX

203. XX веков в очерках и извлечениях. Ч. 2. - М.: Просвещение, 1965. -495 с.

204. Категория количества в науке. Киев: Наукова Думка. - 1991.- 242 с.

205. Категория количества в современных европейских языках / Под ред. В.В. Акуленко. Киев: Наукова Думка, 1990. - 278 с.

206. Кацнельсон С.Д. Типология языка и речевое мышление. JL: Наука, 1972.-216 с.

207. Кашина Д.А. Конструкции типа ein Haufen Arbeit как норма реализации функции количества // Нормы реализации: Варьирование языковых средств. Вып. 4. - Горький, 1978. - С. 95-106.

208. Кашина Д.А. О соотношении грамматической категории числа и категории количества. Горький, 1979. - С. 84-92.

209. Кашина Д.А. Функционально-семантическое поле количества. Автореф. дис. канд. филол. наук. М., 1973. - 20 с.

210. Кибрик А.Е. Константы и переменные языка. СПб: Алетейя, 2003.-719 с.

211. Кибрик А.А., Плунгян В.А. Функциональные и когнитивные теории // Современная американская лингвистика: фундаментальные направления. М.: УРСС, 2002. - С. 276-339.

212. Кибрик А.Е. Очерки по общим и прикладным вопросам языкознания. М.: УРСС, 2002. - 333 с.

213. Киклевич А.К. Семантическая категория квантификации в язые и речи. Автореф. дис. докт. филол. наук. Минск, 1995. - 36 с.

214. Ким А.А. Участие наречий меры и степени в выражении категории приблизительного количества // Актуальные проблемы филологии и методики преподавания. Межвузовский сборник. Ч. 1. Ростов н/Д, 2001. - С. 122-127.

215. Ким Н.М. Изменение определенно-порядковых значений числительных в современном русском языке. Автореф. . канд. филол. наук. Таганрог, 1997. - 23 с.

216. Кириленко A.M. «Авторское Я» и «авторское МЫ» // Текст. Структура и семантика. Доклады IX Международной конференции. - М.: МГОПУ им. A.M. Шолохова, 2004. - С. 218-219.

217. Кириченко А.С. Сопоставительная семантика русских предлогов среди, между и их английских аналогов among, between. Дис. .канд. филол. наук. М., 2002. - 156 с.

218. Китанина Э.А. Прагматика иноязычного слова в русском языке. Ростов н/Д: Изд-во РГЭУ «РИНХ», 2005. - 415 с.

219. Клаз М.Н. Средства выражения числовых значений имени существительного в современном английском языке. Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1954. - 22 с.

220. Классовский В. Грамматические заметки. СПб, 1985. - 123 с.

221. Клименко H.J1. Английская и русская микросистема неопределенно большого количества в сопоставительном и переводческом аспектах // Вестник Харьковского университета. 1978. - № 165. -С. 67-72.

222. Климонов В.Д. Естественность и маркированность в грамматических формах числа у имен существительных в современном русском языке // Zeitschrift fur Slavistik. Berlin. - 1987. Bd. 32. - № 2. -S. 187-204.

223. Клобуков E.B. Теоретические основы изучения морфологических категорий русского языка (морфологические категории в системе языка и в дискурсе). Дис. в виде научн. докл. . докт. филол. наук.-М., 1975.-74 с.

224. Клобуков Е.В. Теоретические проблемы русской морфологии. -М.: Наука, 1979. С. 55-95.

225. Клобуков Е.В. Число и коммуникативная типология грамматических зачений // Число. Язык. Текст. Минск, 1998. -С. 127-136.

226. Козина И.В. Типология аналогических преобразований в морфологии современного немецкого языка. Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1990. - 23 с.

227. Кокорина С.И. Проблемы описания грамматики русского языка как иностранного. М.: Изд-во МГУ, 1982. - 130 с.

228. Колесник Н.В. Категория числа как отражение когнитивной картины мира: на материале слов money и деньги в английском и русском языках. Дис. канд. филол. наук. М., 2003. - 133 с.

229. Колесник Н.В. К вопросу о категории числа в английском и русском языках // Язык, сознание, коммуникация. Сб. статей. - Вып. 16. -М., 2001.-С. 59-63.

230. Колесников А.А. Использование лексических значений при анализе категории числа имен существительных // Очерки по лексикологии и словообразованию. Ростов н/Д, 1973. - С. 36-41.

231. Колесников А.А. О грамматическом статусе собирательных имен существительных русского языка // Русский язык в школе. 1976. №6.-С. 13-21.

232. Колесников А.А. Семантическое обеспечение грамматических форм имен существительных русского языка. Киев: Вища школа, 1988. - 188 с.

233. Колесников А.А., Лихошвай Т.В. О понятии «маркированность» в описании семантической структуры грамматическойкатегории числа // Функционирование терминов науки и техники в современном русском языке. Днепропетровск, 1986. - С. 55-60.

234. Коломейцева О.В. Дискретизация отвлеченных существительных в английском языке (на материале производных на апсе/епсе). Автореф. дис. канд. филол. наук. Киев, 1986. - 23 с.

235. Колшанский Г.В. Коммуникативная функция и структура языка. М.: Наука, 1984. - 160 с.

236. Колшанский Г.В. Объективная картина мира в познании и языке. М.: Наука, 1990. - 108 С.

237. Колядко Л.Г. Имплицитность как грамматическое явление в современном французском языке. Автореф. дис. . канд. филол. наук. -М., 1982.-21 с.

238. Коновалова Т.Н. К представлению семантической категории количественности в иноязычной аудитории // Международная юбилейная сессия, посвященная 100-летию со дня рождения акад. В.В. Виноградова. Тезисы докладов. М., 1995. - С. 359-360.

239. Конявская С.В. Механизмы безаффиксального словообразования слов pluralia tantum // Славянское языкознание. Материалы конференции. К XIII Международному съезду славистов. -М.,2003.-С. 121-135.

240. Конявская С.В. Область определения категории числа русских существительных: синхрония и диахрония // Древняя Русь. Вопросы Медиевистики. М.: Наука, 2002. - № 1 (7). - С. 60-70.

241. Конявская С.В. Семантическое словообразование в системе числа существительных: синхрония и диахрония. М.: РФК-Имидж Лаб,2004.- 192 с.

242. Костомаров В.Г. Наш язык в действии. Очерки современной русской стилистики. М.: ГАРДАРИКИ, 2005. - 287 с.

243. Косякин A.M. Категория числа имен существительных в современном немецком языке. Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1962.- 16 с.

244. Кравцова С.И. Фразеологические единицы со значением количества в русском языке (в сопоставлении с украинским). Автореф. дис. канд. филол. наук. Ростов н/Д, 1981. - 26 с.

245. Красильникова Е.В. Категория рода и числа имени существительного и актуализация именной группы в русской разговорной речи // Актуальные проблемы морфологии. М.: Изд-во МГУ, 1988. -С. 55-66.

246. Красильникова Е.В. Некоторые проблемы изучения морфологии русской разговорной речи // Проблемы структурной лингвистики 1981. М.: Наука, 1983. - С. 109-120.

247. Красильникова Е.В. Семантика и функции форм числа существительных в разных типах речи // Грамматические исследования. Функционально-стилистический аспект. М.: Наука, 1989. - С. 233-274.

248. Крестинская Т.П. Стилистические функции местоимений в языке художественной прозы J1. Толстого. Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1946.-22 с.

249. Кронгауз М.А. Семантика. М.: Российский государственный гуманитарный университет, 2001. - 399 с.

250. Кругликова Г.Г. К семантике количественной оценки // Языковые единицы в речевой коммуникации. J1.: Изд-во ЛГУ, 1991. -С. 80-92.

251. Кругликова Г.Г. Модус количественной оценки // Вопросы исследования и преподавания иностранных языков. Вып. 1. - Омск, 1995. -С. 41-46.

252. Кругликова Г.Г. Опыт лингвокогнитивного описания высказываний о количестве. Омск: Изд-во Омского государственного университета, 1996. -132 с.

253. Кругликова Г.Г. Способы достижения адекватности при переводе количественно-оценочных структур // Язык и культура. Уфа: РИО Госкомиздата БАССР, 1990. - С. 88-89.

254. Крылов С.А. Количество как понятийная категория // Логический анализ языка. Квантитативный аспект языка. М.: Индрик, 2005. - С. 44-65.

255. Крылова О.А., Ремчукова Е.Н. Вариативность грамматических форм как источник текстовой экспрессии // Филологические науки. 2001. - № 2. - С. 57-66.

256. Крысин Л.П. Гипербола в русской разговорной речи // Проблемы структурной лингвистики 1984. М., Наука, 1988.

257. Куайн У. Слово и объект / Пер. с англ. М.: Логос, Праксис, 2000. - 386 с.

258. Кубрякова Е.С. Когнитивная лингвистика и проблемы композиционной семантики в сфере словообразования // Известия АН. Серия литературы и языка. 2002. - Т. 61. - № 1. - С. 13-24.

259. Кубрякова Е.С. Когнитивные аспекты морфологии // Язык. Теория, история, типология. М.: Эдиториал УРСС, 2000. - С. 22-27.

260. Кубрякова Е.С. Проблемы представления знаний в языке // Структуры представления знаний в языке. М.: ИНИОН, 1994. - С. 5-31.

261. Кубрякова Е.С. Типы языковых значений. Семантика производного слова. М.: Наука, 1981. - 200 с.

262. Кубрякова Е.С. Эволюция лингвистических идей во второй половине XX века (опыт парадигмального анализа) // Язык и наука конца 20 века. Под ред. Ю.С. Степанова. М.: Институт языкознания РАН, 1995. - С. 206-227.

263. Кубрякова Е.С., Александрова О.В. О контурах новой парадигмы знания в лингвистике // Структура и семантика художественного текста. Доклады VII Международной конференции. М.: МГОПИ, 1999.-С. 186-197.

264. Кудрявский Д.Н. Грамматика древнегреческого языка. -Тарту, 1964.

265. Кудрявцев Ю.С. Русский dualis как живая категория // Russian linguistics 206. 1996. - № 2/3. - С. 22-41.

266. Кукушкина О.В. Отрицательный языковой материал как источник наших знаний о языке и мышлении // Вестник МГУ. Сер. 9. -1998.-№2. -С. 77-91.

267. Кукушкина О.В. Речевые неудачи как продукт речемыслительной деятельности. Автореф. дис. . докт. филол. наук. -М., 1990.-45 с.

268. Куликова JI.B. Концепт «чужой» в территории межкультурной коммуникации (русско-немецкий контекст) // Вестник МГУ. Сер. 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. - 2004. -№ 1. - С. 179-187.

269. Куликова Э.Г. Норма в лингвистике и паралингвистике. -Ростов н/Д: Изд-во РГЭУ «РИНХ», 2004. 300 с.

270. Кумахов М.А. Число и грамматика // Вопросы языкознания. -1969.- №4.-С. 65-74.

271. Кумпан М.Н. Категориально-грамматические характеристики горнорудных терминов // Семантика и стилистика грамматических категорий русского языка. Днепропетровск, 1989. - С. 40-44.

272. Купина Н.А. О расширении границ речевой свободы: языковой облик избирательных кампаний 1999 года в Екатеринбурге и Свердловской области // Русский язык сегодня. Вып. 2. - Сборник статей. - РАН, М.: Азбуковник, 2003. - С. 476-492.

273. Курахтанова И.С. О гиперболизации и гиперболе. // Сб. научи, трудов Московского государственного педагогического института иностранных языков. Вып. 116. - М., 1977.- С. 56-70.

274. Курманбаев Н.М. Происхождение морфологических формантов. Автореф. дис. докт. филол. наук. Тбилиси, 1984. - 43 с.

275. Курочкина JT.B. Интенциональные грамматические формы существительных в современном русском языке. Дис. . канд. филол. наук. Ростов н/Д, 1999. - 140 с.

276. Лазарев В.А. Обобщенно-собирательное значение в семантической парадигме единственного числа существительного (на материале современного русского языка). Дис. . канд. филол. наук. -Ростов н/Д. 2002. 141 с.

277. Лакофф Дж. Мышление в зеркале классификаторов // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 23. - М.: Прогресс, 1988. - С. 12-51.

278. Лангаккер Р.У. Когнитивная грамматика / Пер. С.П. Петрова. -М., 1992.- 147 с.

279. Лаптева О.А. О влиянии функционального расслоения литературного языка на его грамматику // Синтаксис и норма. М.: Наука, 1976.-С. 5-12.

280. Лебедева Л.Б. Семантика «ограничивающих» слов // Логический анализ языка. Языки пространств. М.: Языки русской культуры, 2000. - С. 93-97.

281. Леонтьев А.А. Возникновение и первоначальное развитие языка. М.: Изд-во АН СССР. - 1963. - 139 с.

282. Леонтьев А.А. Универсально-сопоставительная лингвистика // Язык: теория, история, типология. М.: Эдиториал УРСС, 2000. -С. 210-213.

283. Лешкова О.О. К вопросу о функционально-семантической категории собирательности в русском и польском языках // Советское славяноведение. М.: АН СССР, Наука, 1984. - № 5. - С. 92-101.

284. Лешкова 0.0. О функционально-семантической категории собирательности в русском и польском языках. Дис. . канд. филол. наук. -М., 1984.- 185 с.

285. Ли С. Позиционная обусловленность числовых значений русского существительного (граммема множественного числа). Дис. . канд. филол. наук. М., 2002. - 376 с.

286. Лисоченко Л.В. Функции категориальных значений в текстообразующем аспекте // Функционально- семантические категории: языковой и речевой аспекты. Ростов н/Д, 1999. - С. 137-142.

287. Литвак С.Я. Влияние подъязыка на меру множественности существительных (на материале английского и украинского языков) // Лингвистические исследования 1980. Диахрония и типология языков. М.: Наука, 1980.-С. 155-163.

288. Литвак С.Я. Классы множественности существительных как языковые и подъязыковые универсалии // Лингвистические исследования 1984. Грамматика и семантика предложения. М.: Наука, 1984. -С. 103-109.

289. Лифенко М.В. О двух уровнях представления множества в современном русском языке // Эстетика и поэтика языкового творчества. -Таганрог, 2000. С. 188-194.

290. Лихошвай Т.В. Синонимия форм числа и собирательных имен существительных русского языка. Дис. . канд. филол. наук. -Днепропетровск, 1986. 180 с.

291. Ломовцева А.А. Гиперболическое множественное число как явление семантико-стилистического порядка // Вопросы семантики. -Вып. 1. Л.: Изд-во ЛГУ, 1974. - С. 43-54.

292. Ломовцева А.А. «Нарушенное» число как явление семантико-стилистического плана // Вопросы стилистики. Вып. 2. - Л.: Изд-во ЛГУ, 1976.-С. 71-79.

293. Ломоносов М.В. Краткое руководство по красноречию, книга первая, содержащия Риторику. Сочинения Ломоносова. СПб, 1850. - Т.З. -С. 613-617.

294. Лосев А.Ф. Миф. Число. Сущность. М.: Мысль, 1994.919 с.

295. Лосев А.Ф. Введение в общую теорию языковых моделей. -М.: Едиториал УРСС, 2004. 294 с.

296. Лотман Ю.М. О языке типологических описаний культуры // Труды по знаковым системам. Тарту. - 1969. - Т. 1У. - С. 460-475.

297. Лукина Н.Ю. Роль граматических средств в формировании языковой картины мира (на материале грамматических категорий имени существительного в русском и английском языках). Дис. . канд. филол. наук. Ярославль, 2003. - 219 с.

298. Лурия А.Р. Язык и сознание / Под ред. Е.Д. Хомской. Ростов н/Д: Изд-во «Феникс», 1998. - 416 с.

299. Луценко Н.А. Взаимодействие парадигм в грамматике. Философия морфемы // Философия языка: в границах и вне границ. -Харьков: «Око», 1993. С. 53-69.

300. Луценко Н.А. Грамматические категории в системе и узусе (русские глагол и имя). Автореф. . докт. филол. наук. Днепропетровск, 1990.-37 с.

301. Лыков А.В. Взаимосвязь категорий качества и количества и выражение отношений между идеями качества и количества в языке // Языковые единицы: логика и семантика, функции и прагматика. -Таганрог, 1999. С. 124-128.

302. Лыков А.В. К вопросу о содержании и средствах выражения в языке категорий качества и количества // Единицы языка в функционально-прагматическом аспекте. Ростов н/Д, 2000. - С. 120-130.

303. Львова Э.Л. Категория числа в стилях литературного языка XVIII века. Автореф. дис. канд. филол. наук. М., 1965. - 26 с.

304. Ляшевская О.Н. Нестандартное числовое поведение русских существительных. Автореф. дис. канд. филол. наук. М., 1999. - 24 с.

305. Ляшевская О.Н. Нестандартное числовое поведение русских существительных. Автореф. дис. канд. филол. наук. М., 1999. - 22 с.

306. Ляшевская О.Н. О семантической числовой парадигме имен существительных (названия пищи в русском языке) // Вопросы языкознания. 2004. - № 1. - С. 79-106.

307. Ляшевская О.Н. Рецензия на: Corbett G.G. Number. Cambridge: Cambridge University Press. 2000. 358 pp. // Вопросы языкознания. 2004. - № 2. - С. 125-129.

308. Ляшевская О.Н. Семантика русского числа. М.: Языки славянской культуры, 2004. - 390 с.

309. Ляшевская О.Н. Число и пространство: формат описания числового поведения русских существительных // Нариньяни А.С. (ред.) Труды Международного семинара Диалог'96 по компьютерной лингвистике и ее приложениям. М., 1996. - С. 147-148.

310. Ляшевская О.Н. Фигура наблюдателя в семантике форм множественного числа // rau @ccrusader.gan.ru.

311. Маджидов С.Jl. О количественно-именных сочетаниях со словом «около» в русском языке // Речевая деятельность. Текст. Межвузовский сборник научных трудов. Таганрог, 2002. - С. 139-144.

312. Маджидов С.Л. О сочетаниях числительных типа десять-пятнадцать в современном русском языке // Речевая деятельность. Текст. -Межвузовский сборник научных трудов. Таганрог, 2002. - С. 135-139.

313. Маджидов С.Л. Приблизительное количество как языковая категория и способы ее выражения в современном русском языке. Автореф. . канд. филол. наук. Ростов н/Д, 1995. - 20 с.

314. Майтинская К.Е. Местоимения в языках разных систем. М.: Наука, 1969.-311 с.

315. Макарова С.Я. Значение и функция имени собственного, употребленного во множественном числе // Лексика и словообразование русского языка. Рязань, 1982. - С. 56- 63.

316. Максимова Г.В. Лингвистические средства выражения категорий множественности и обобщенности. Дис. . канд. филол. наук, -М., 1986.- 190 с.

317. Малащенко М.В. Имя в парадигмах лингвопрагматики. Ростов н/Д: Изд-во Ростовского государственного университета, 2003. -237 с.

318. Манучарян Р.С. Русская категория числа в характерологическом освещении // Семантика языковых единиц. Доклады VI Международной конференции. М.: СпортАкадемПресс, 1998.-Т. 2.-С. 21-24.

319. Марковский И.К. Слова со значением «неопределенной множественности» в современном русском языке // Филологические науки. 1974. - № 1. - С. 77-84.

320. Мартине А. Принцип экономии в фонетических изменениях (проблемы диахронической фонологии). М., 1963. - 263 с.

321. Маслова В.А. Когнитивная лингвистика. Учебное пособие. -Минск: Тетра Системе, 2004. 255 с.

322. Мельчук И.А. Курс общей морфологии. Т. II. - Москва-Вена: Языки русской культуры, 1998. - 543 с.

323. Меновщиков Г.А. Способы выражения единичности и множественности в языках различного типа // Вопросы языкознания. -1970.-№ 1.-С. 82-88.

324. Мецлер А.А. Рецензия на: Колесников А.А. Семантическое обеспечение грамматических форм имен существительных русского языка // Филологические науки. 1989. - № 1. - С. 90-92.

325. Мечковская Н.Б. Градуально-количественная семантика в грамматике, лексике и фразеологии: уровневое своеобразие и межуровневые корреляции // Логический анализ языка. Квантитативный аспект языка. М.: Индрик, 2005. - С. 448-465.

326. Мечковская Н.Б. Общее языкознание. Структурная и социальная типология языков. М.: Флинта, 2001. - 312 с.

327. Мещанинов И.И. Понятийные категории в языке // Труды Военного ин-та иностранных языков. М., 1945. - № 1. - С. 44-52.

328. Мещанинов И.И. Понятийные категории и грамматические понятия // Вестник Моск. ун-та. 1946. - № 1. - С. 7-24.

329. Мигирин В.Н. Язык как система категорий отображения. -Кишинев: Изд-во «Штиинца», 1973. 236 с.

330. Милевская Т.В. Связность как категория дискурса и текста. Издательство Ростовского государственного педагогического университета. Ростов н/Д, 2003. - 336 с.

331. Милославский И.Г. Морфологические категории современного русского языка. М.: Просвещение, 1981. - 254 с.

332. Милославский И.Т. Об идеографической морфологии русского языка // Известия АН СССР. Сер. лит-ры и языка. - Т. 38. 1979.- №5.-С. 414-422.

333. Милославский И.Г. Позиционная обусловленность грамматических значений // Русский язык за рубежом. 1978. - № 6. -С. 61-68.

334. Мингазова Н.Г. Сопоставительный анализ категории числа имен существительных в английском и арабском языках. Дис. . канд. филол. наук. Казань, 2004. - 174 с.

335. Миргородская В.В. О двух способах определения множества в структуре синтаксического целого // Языковые единицы в семантическом аспекте. Таганрог, 1990. - С. 117-122.

336. Мирошниченко А.А. Толкование речи. Основы лингвоидеологического анализа. Ростов н/Д: Изд-во РГУ, 1995. 170 с.

337. Мишурова Г.И. Существительные с количественным значением в современном русском языке (семантическая характеристика). Автореф. . канд. филол. наук. Л., 1969. - 20 с.

338. Мкртчян Т.Ю. Речевое поведение журналистов в политическом теле- и радиоинтервью (на материале русского и английского языков). Дисканд. филол. наук. Ростов н/Д., 2004. -175 с.

339. Монтегю Р. Прагматика // Семантика модальных и интенсиональных логик. М.: Прогресс, 1981.

340. Моррис Ч.У. Основания теории знаков // Семиотика. М.: Радуга, 1983.-С. 37-90.

341. Мукаржовский Я. Эстетическая норма // Исследования по эстетике и теории искусства. М.: Искусство, 1994. - С. 162-171.

342. Муравьева Д.О. О семантике числа существительного // Функциональная семантика: оценка, экспрессивность, модальность. М.: Наука, 1996. - С. 72-77.

343. Мусатова В.Н. Сингулятивы от существительных pluralia tantum // Современный русский язык. Актуальные вопросы лексики и грамматики. М., 1975. - С. 382-395.

344. Мустайоки А. Возможна ли грамматика на семантической основе? // Вопросы языкознания. 1997. - № 3. - С.79-91.

345. Мустайоки А. О предмете и целях лингвистических исследований // Язык: система и функционирование / Под ред. Ю.Н. Караулова. М.: Наука, 1988. - С. 170-181.

346. Мучник Б.С. Основы стилистики и редактирования. Ростов н/Д: Феникс, 1997.-478 с.

347. Мучник И.П. Грамматические категории глагола и имени в современном русском литературном языке. М.: Наука, 1971. - 298 с.

348. Мыркин В.Я. Всегда ли языковая норма соотносится с языковой системой? // Филологические науки. 1998. - № 3. - С. 22-30.

349. Навозова JI.M. Закономерности точечной сочетаемости и дистрибуции грамматических и лексико-грамматических категорий в современном русском языке. Автореф. дис. . канд. филол. наук. Томск, 1969.-26 с.

350. Намитокова Р.Ю. Авторские неологизмы: словообразовательный аспект. Ростов н/Д: Изд-во Ростовского университета, 1986. - 156 с.

351. Немец Г.П. Интеллектуальная сущность перевода // Текст и дискурс: полифония языков и культур. Краснодар-МароН, 2004. -С. 126-133.

352. Немец Г.П. Корреляции метаязыков и локутивная прагматика // Прагматика лингвосемантических интерпретаций в текстовых структурах. Москва-Сочи-Краснодар, 2004. - С. 6-35.

353. Немец Г.П. Логика модальности в прагматике лингвистических структур // Языковая личность: структура и эволюция. -Краснодар, 2000. С. 9-28.

354. Немец Г.П. Семантика метаязыковых субстанций. Москва-Краснодар, 1999.-739 с.

355. Нехлюдова Л.А. Тенденции развития современного языковедческого текста: лингвокультурологический анализ. Автореф. дис. канд. филол. наук. Ростов н/Д., 2004. - 26 с.

356. Нечипоренко Н.В. Лексико-грамматические особенности класса квантификаторов в современном английском языке. Автореф. дис. . канд. филол. наук. Н.Новгород, 1999. - 18 с.

357. Нещименко Г.П. Динамика речевого стандарта современной публичной вербальной коммуникации. Проблемы. Тенденции развития. // Вопросы языкознания. 2001. - № 1. - С. 99-131.

358. Никитина О.А. К вопросу о собирательных существительных русского языка // Проблемы теории и методики языка. Ярославль, 1980. - С. 93-99.

359. Николаев С.Г., Хазагеров Т.Г. Об одной типологической параллели и ее отражении в языках северокавказского региона // Известия СКНЦ ВШ. Общественные науки. - 1988. - № 2. - С. 91-99.

360. Николаева Т.Н. Теория функциональной грамматики как представление языковой данности (на материале четырех выпусков кн. «Теория функциональной грамматики») // Вопросы языкознания. 1995. -№ 1. - С. 68-79.

361. Николаева Т.Н. Универсалии // Языкознание. Большой энциклопедический словарь / Под ред. В.Н. Ярцевой. М.: Большая Российская энциклопедия, 1998. - С. 535-536.

362. Новиков JT.A. Лексикализация форм числа существительных в русском языке // Филологические науки. 1963. - № 1. - С. 121-123.

363. Новиков Л.А. Омонимия имен существительных в современном русском литературном языке, возникающая в результате распада полисемии и связанная с категорией числа. Автореф. дис. канд. филол. наук. М., 1961. - 24 с.

364. Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 16. -Лингвистическая прагматика. - М.: Прогресс, 1985. - 560 с.

365. Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 17. - Теория речевых актов. - М.: Прогресс, 1986. - 480 с.

366. Норман Б.Ю. О креативной функции языка (на материале славянских языков) // Славяноведение. 1997. - № 4. - С. 26-34.

367. Озерова Н.Г. Семантика форм единственного числа существительных в русском и украинском языках // Филологические науки. 1987. - № 5. с. 87-93.

368. Падучева Е.В. Два подхода к семантическому анализу категории числа // То honor Roman Jakobson, v. 11. The Hague-Paris, 1967.-P. 1574-1488.

369. Падучева Е.В. Наблюдатель как экспериент «за кадром» // Слово в тексте и словаре. Сб. статей к 70-летию акад. Ю.Д. Апресяна. -М.: Языки русской культуры, 2000. С. 185-201.

370. Падучева Е.В. О референциальном статусе родовых выражений: адвербиальная квантификация // Мышление, когнитивные науки, искусственный интеллект. М.: Наука, 1988. - С. 55-77.

371. Падучева Е.В. О семантике синтаксиса (материалы к трансформационной грамматике русского языка). М.: Наука, 1974. -288 с.

372. Падучева Е.В. Референциальные аспекты исследования (семантика и синтаксис местоименных слов). Автореф. дис. . докт. филол. наук. М., 1982. - 40 с.

373. Падучева Е.В. Феномен Анны Вежбицкой // Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. М.: Русские словари, 1997. - С. 3-28.

374. Павилина С.Ю. Переходные зоны в области функционирования абстрактных и конкретных существительных. Автореф. дис. канд. филол. наук. Нижний Новгород, 1997. - 22 с.

375. Палкевич О.Я. Языковой портрет феномена иронии (на материале современного немецкого языка). Автореф. канд. филол. наук. -Иркутск,2001.-24с.

376. Панов М.В. О позиционном чередовании грамматических значений // Типология и грамматика. М.: Наука, 1990. - С. 75-89.

377. Панов М.В. Позиционная морфология русского языка. М.: Наука, 1999.-274 с.

378. Панфилов В.З. Взаимоотношение языка и мышления. М.: Наука, 1971.-231 с.

379. Панфилов В.З. Гносеологические аспекты философских проблем языкознания. М., Наука, 1982. - 357 с.

380. Панфилов В.З. Категории мышления и языка. Становление и развитие категории количества в языке // Вопросы языкознания. 1971. -№5.-С. 3-18.

381. Панфилов В.З. Философские проблемы языкознания: Гносеологические аспекты. М.: Наука, 1977. - 287 с.

382. Пауль Г. Принципы истории языка. М.: Изд-во иностранной литературы, 1960. - С. 321-327.

383. Пеньковский А.Б. О развитии скрытых семантических категорий русского языка // Вопросы языкознания. 2004. - № 1. -С. 42-59.

384. Пеньковский А.Б. О семантической категории «чуждости» в русском языке // Проблемы структурной лингвистики 1985-1987. М.: Наука, 1989.-С. 54-82.

385. Пеньковский А.Б. Очерки по русской семантике. М.: Языки славянской культуры, 2004. - 460 с.

386. Перельман М.М. Денотаты форм множественного числа существительных // Вопросы теории английского языка. JL, 1965. -С. 67-76.

387. Перельман М.М. Параллельное употребление словоформ существительных в единственном и множественном числе в современном английском языке // Герценовские чтения. Иностранные языки. Материалы Межвузовской конференции. XXIII. JL: ЛГПИ, 1970. -С. 138-141.

388. Перцов Н.В. Инварианты в русском словоизменении. М.: Языки русской культуры, 2001. - 320 с.

389. Перцов Н.В. Инвариант и частные зачения числа русского существительного // Труды Международного семинара Диалог'97 по компьютерной лингвистике и ее приложениям. М., 1997. - С. 223-227.

390. Перцов Н.В. Проблема инварианта в грамматической семантике (на материале русского словоизменения). Автореф. дис. . докт. филол. наук. М., 1999. - 48 с.

391. Пете И. Семантические типы количественных отношений // Die Welt der Slaven, Jg. XXVI. H. 2. -1981. - S. 338-345.

392. Петров В.В. Язык и логическая теория: в поисках новой парадигмы // Вопросы языкознания. 1988. - № 2. - С. 39-48.

393. Петров В.В., Герасимов В.И. На пути к когнитивной модели языка // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 23. - М.: Прогресс, 1988. -С. 5-11.

394. Пешковский A.M. Объективная и нормативная точка зрения на язык // Избранные труды. М.: Учпедгиз, 1959. - 252 с.

395. Пешковский A.M. Русский синтаксис в научном освещении. -М.: Учпедгиз, 1938.-511 с.

396. Пленкин Н.А. Стилистика русского языка в старших классах.- М.: Просвещение, 1975. 235 с.

397. Плунгян В.А. Грамматические категории, их аналоги и заместители. Дис. докт. филол. наук. М., 1998. - 330 с.

398. Плунгян В.А. Время и времена: к вопросу о категории числа // Логический анализ языка (язык и время) / Под ред. Н.Д. Арутюновой. М.: Индрик, 1997.-С. 158-169.

399. Плунгян В.А. Насколько регулярны грамматические категории или о проникновении лексики в грамматику // Грамматические категории и единицы: синтагматический аспект, Тезисы Международной конференции. Владимир: ВГУ, 1995. - С. 139-142.

400. Плунгян В.А. Общая морфология. Введение в проблематику.- М.: УРСС, 2000. 320 с.

401. Плунгян В.А. Проблемы грамматического значения в современных морфологических теориях (обзор) // Семиотика и информатика. Вып. 36. - М.: Языки русской культуры, 1998. - С. 324-386.

402. Плунгян В.А., Рахилина Е. В. Семантические типы предикатных имен: грамматика, лексика и когнитивная интерпретация // Диалог'95: Труды международного семинара по компьютерной лингвистике и ее приложениям. Казань, 1995. - С. 252-258.

403. Поливанова А.К. Выбор числовых форм существительных в русском языке // Проблемы структурной лингвистики 1981. М.: Наука, 1983.-С. 130-142.

404. Полянский А.Н. План содержания категории количества в русском языке // Филологические науки. 1984. - № 1. - С. 34-41.

405. Понкратова А.Н. Дистрибутивная глагольная множественность в когнитивно-функциональном аспекте (на материале английского и русского языков). Автореф. дис. . канд. филол. наук. -Барнаул, 2002. 19 с.

406. Потапова М.Д. Семантика грамматической категории числа в свете теории множества // Известия АН СССР. Серия литературы и языка. - 1983. - Т. 42. - № 2. - С. 130-141.

407. Потебня А.А. Значения множественного числа в русском языке // Филологические записки. Воронеж, 1888. - 38 с.

408. Потебня А.А. Из записок по русской грамматике. Т.З. - М.: Просвещение, 1968. - 551 с.

409. Потебня А.А. Из записок по теории словесности // Потебня А.А. Теоретическая поэтика. М.: Высшая школа, 1990. - С.3-120.

410. Потебня А.А. Мысль и язык. Киев: СИНТО, 1993. - 191 с.

411. Приходько А.И. Когнитивно-дискурсивный потенциал оценки и способы его выражения в современном английском языке. Дис. . докт. филол. наук. Запорожье, 2004. - 428 с.

412. Прокопович Е.Н. О некоторых образованиях множественного числа в русском литературном языке // Мысли о современном русском языке. М.: Наука, 1969. - С. 192-198.

413. Протасова Е.Ю. Функциональная прагматика: вариант психолингвистики или общая теория языкознания? // Вопросы языкознания. 1999. - № 1. - С. 142-155.

414. Пярн Х.Э. Существительные singularia tantum в русском и эстонском языках. Автореф. дис. канд. филол. наук. М., 1987. - 23 с.

415. Радзиховская В.К. О выразительных возможностях форм числа имен существительных в современном русском языке // Актуальные вопросы грамматики и лексики. М.: Наука, 1976. - С. 3-22.

416. Рамат П. Универсалии и типология // Вопросы языкознания. 1986,-№2.-С. 17-26.

417. Распопов И.П., Ломов A.M. Основы русской грамматики. -Воронеж: Изд-во ВГУ. 1984.-290 с.

418. Рассел Б. Человеческое познание. Его сферы и границы. Пер. с англ. М.: Изд-во иностранной литературы, 1957. - 320 с.

419. Рахилина Е.В. Когнитивная семантика: история, персоналии, идеи, результаты // Семиотика и информатика. Вып. 36. - М.: Языки русской культуры, 1998. - С. 274-323.

420. Рахилина Е.В. Когнитивный анализ предметных имен: от сочетаемости к семантике. Дис. докт. филол. наук. М., 1999. - 433 с.

421. Ревзин И.И. О специфике согласования по числу в русском языке // Язык и человек. М.: Изд-во МГУ, 1970. - С. 230-239.

422. Ревзин И.И. Место категории числа в иерархии грамматических категорий // Ревзин И.И. Современная структурная лингвистика. Проблемы и методы. М.: Наука, 1977. - С. 151-165.

423. Ревзин И.И. Так называемое «немаркированное» множественное число в современном русском языке // Вопросы языкознания. 1969. - № 3. - С. 102-109.

424. Ревзина О.Г. Категория числа в поэтическом языке // Актуальные проблемы русской морфологии. М.: Изд-во Московского университета, 1988. - С. 66-78.

425. Ремнева М.Л., Киянова О.Н. Из истории использования форм двойственного числа в книжно-славянской и деловой псьменности XII-ХУ11 вв. // Вестник МГУ. Сер. Филология. - 1991. - № 1. - С. 23-33.

426. Ремчукова Е.Н. Аспекты и принципы креативной грамматики // Теоретические проблемы функциональной грамматики: материалы Всероссийской научной конференции. СПб: Изд-во Ин-та лингвистических исследований РАН, 2001. - С. 49-55.

427. Ремчукова Е.Н. Креативный потенциал русской грамматики (морфологические ресурсы языка). Автореф. дис. . докт. филол. наук. -М., 2005. 40 с.

428. Ремчукова Е.Н. Морфологическая транспозиция как тип функционального варьирования грамматической формы // Проблемы функциональной грамматики. Категории морфологии и синтаксиса в высказывании. СПб: Наука, 2000. - С. 79-92.

429. Ремчукова Е.Н. Языковая личность и грамматический психологизм // Функциональная грамматика. Итоги и перспективы. -Материалы Международной конференции. Симферополь: Изд-во CLC, 2002.-С. 218-221.

430. Реформатский А.А. Число и грамматика // Реформатский А.А. Лингвистика и поэтика. М., 1987. - С. 76-87.

431. Рзаева Н.Р. Множественное число существительных и его разработка в русско-иноязычных словарях (на материале русско-азербайджанских словарей). Автореф. дис. . канд. филол. наук. Ростов н/Д, 1986.-22 с.

432. Рифтин А.П. Из истории множественного числа // Ученые записки ЛГУ. Серия филол. наук. - Вып. 10. - 1946. - С. 50-56.

433. Роль человеческого фактора в языке: Язык и картина мира / Под ред. Б.А. Серебренникова. М.: Наука, 1988. - 215 с.

434. Руденко Д.И. Имя в парадигмах «философии языка» -Харьков, 1990.-302 с.

435. Руденко Д.И. Конкретизация абстрактных и вещественных существительных // Русский язык в национальной школе. 1988. - № 7. -С. 3-10.

436. Руденко Д.И. Мерцание имени // Имя: слово, словосочетание, предложение, текст (именование на различных уровнях языка). Киев, 1993.-С. 5-28.

437. Руденко Д.И. О смысловой специфике собирательных существительных // Русский язык в школе. 1987. - № 1. - С. 39-44.

438. Руденко Д.И. Семантика имени и семантика количества // Русский язык. Проблемы грамматической семантики и оценочные факторы в языке. Виноградовские чтения XIX-XX. М.: Наука, 1992. -С. 30-44.

439. Руденко Д.И. Собственные имена в контексте современных теорий референции // Вопросы языкознания. 1988. - № 3. - С. 55-68.

440. Русская грамматика. Т. 1. М.: Наука, 1980. - 783 с.

441. Рябов В.Н. Русские интраязыковые лакуны (формально-семантический аспект). Автореф. дис. . докт. филол. наук. Краснодар, 1997.-44 с.

442. Рябцева Н.К. Метонимия как средство экономии и выражения количества // Логический анализ языка. Квантитативный аспект языка. М.: Индрик, 2005. - С. 319-334.

443. Рябцева Н.К. Размер и количество в языковой картине мира // Логический анализ языка. Языки пространств. М.: Языки русской культуры, 2000. - С. 108-116.

444. Самигулина Ф.Н. Грамматические категории: перевод с оси селекции на ось комбинаторики. Автореф. . канд. филол. наук. -Таганрог, 1997. 22 с.

445. Санников В.З. Русская языковая шутка. От Пушкина до наших дней. М.: Аграф, 2003. - 556 с.

446. Санников В.З. Русский язык в зеркале языковой игры. М.: Языки русской культуры, 1999. - 541 с.

447. Сафина Э.Ф. Категория числа в русском и башкирском языках (на материале имен существительных). Дис. канд. филол. наук. -Уфа, 2000. 206 с.

448. Свашенко Н.А. Взаимодействие признака итеративности с другими синтактико-семантическими признаками в современном английском языке. Дис. канд. филол. наук. СПб, 1998. - 130 с.

449. Севидова Н.А. Прагматические возможности словообразовательных элементов в системе имени существительного в современном немецком языке. Автореф. канд. филол. наук. Тамбов, 2002. - 24 с.

450. Сеитова К.П. Способы выражения множеств в современном русском языке (в сравнении с каракалпакским). Автореф. дис. канд. филол. наук. Ташкент, 1983. - 20 с.

451. Селиверстова О.Н. Когнитивная семантика на фоне общего развития лингвистической науки // Вопросы языкознания. 2002. № 6. -С.12-26.

452. Сенько Е.В. Неологизация в русском языке конца XX века: межуровневый аспект. Автореф. дис. докт. филол. наук. Волгоград, 2000. - 50 с.

453. Сепир Э. Градуирование // Новое в зарубежной лингвистике. Вып 16. - М.: Прогресс, 1985. - С. 43-78.

454. Сепир Э. Грамматист и его язык // Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологии. М.: Прогресс, 1993. - С. 248-258.

455. Серебренников Б.А. Номинация и проблема выбора // Языковая номинация: Общие вопросы. М.: Наука, 1977. - С. 147-188.

456. Сигал К.Я. Проблема иконичности в языке (обзор литературы) // Вопросы языкознания. 1997. - № 6. - С. 100-120.

457. Сидоренко Е.Н. Очерки по теории местоимений современного русского языка. Киев-Одесса: «Лыбидь», 1990. - 220 с.

458. Скрибник Е.К. О сочетаемости абстрактных существительных с количественным определением в современном русском языке // Вопросы лексикологии. Новосибирск, 1977. - С. 77-85.

459. Слюсарева Н.А. Проблемы функциональной морфологии современного английского языка. М.: Наука, 1986. - 215 с.

460. Смирнова И.А. Категория числа в языках с немаркированным именем (на материале иранских языков) // Вопросы языкознания. 1981. - № 2. - С. 77-84.

461. Смирнова И.А. Формы числа имени в иранских языках. Значение и функционирование. Л.: Наука, 1974. - 180 с.

462. Соболева П.А. Лексикализация множественного числа и словообразование // Лингвистика и поэтика. М.: Наука, 1979. - С. 47-75.

463. Соболева П.А. Число существительных как грамматико-словообразовательная категория // Русский язык. Функционирование грамматических категорий. Текст и контекст. Виноградовские чтения XII-XIII. М.: Наука, 1984. - С. 66-75.

464. Современная американская лингвистика: фундаментальные направления. М.: УРСС, 2002. - 477 с.

465. Сорокина Т.С. Функциональные основы теории грамматической синонимии // Вопросы языкознания. 2003. - № 3. -С. 92-112.

466. Спиридонова Т.А. Категории собирательного и совокупного множеств в современном английском языке. Автореф. дис. канд. филол. наук. М., 1990.-24 с.

467. Спиркин А.Г. Происхождение сознания. М.: Гос. изд-во политической литературы, 1960. 471 с.

468. Степанов Ю.С. Вводная статья. В мире семиотики // Антология. Семиотика. М.: Деловая книга, 2001. - С. 5-45.

469. Степанов Ю.С. Константы: словарь русской культуры. Изд. 3. М.: Академический проект, 2004. - 991 с.

470. Стернин И.А. Лексическое значение слова в коммуникативном аспекте. Автореф. дис. . докт. филол. наук. Минск, 1985.-32 с.

471. Стросон П.Ф. Идентифицирующая референция и истинное значение // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 13: Логика и лингвистика (Проблемы референции). - М., 1982. - С. 109-132.

472. Супрун А.Е. Вероятностный характер языка и описание грамматической системы // Грамматическое описание славянских языков. -М.: Наука, 1974. С. 11-23.

473. Талибов Б.Б. К вопросу об ограниченном числе в лезгинском языке // Категория числа в дагестанских языках. Сб. статей. Махачкала, 1985.-С. 90-92.

474. Тань Аошуан. Проблемы скрытой грамматики: синтаксис, семантика и прагматика языка изолирующего строя (на примере китайского языка). М.: Языки славянской культуры, 2002. - 896 с.

475. Татевосов С.Г. Семантика составляющих именной группы: кванторные слова. М.: ИМЛИ РАН, 2002. - 240 с.

476. Татевосов С.Г. Семантическое картирование: метод и теория // Вестник МГУ.-Сер. 9.-2004.-№ 1.-С. 123-135.

477. Телия В.Н. Коннотативный аспект семантики номинативных единиц. М.: Наука, 1986. - 141 с.

478. Телия В.Н. Коннотация // Большой энциклопедический словарь. Языкознание. М.: БСЭ. 1998. - 236 с.

479. Телия В.Н. Типы языковых значений. М., Наука, 1981.131 с.

480. Темирханова 3. А. Категория множественного числа в кумыкском и английском языках. Дис. . канд. филол. наук. Махачкала, 2003. - 148 с.

481. Теория функциональной грамматики. Качественность. Количественность. / Под ред А.В.Бондарко. СПб, 1996. - 261 с.

482. Теория функциональной грамматики. Персональность. Залоговость. Определенность/неопределенность / Под ред. А.В. Бондарко. -СПб, 1991.-234 с.

483. Терещенкова А.А. Лингвосемиотическая природа каламбура //Стилистический анализ художественного текста. Смоленск, 1988. -С. 87-94.

484. Тер-Минасова С.Г. Язык и межкультурная коммуникация. -М.: Изд-во Московского университета, 2004. 352 с.

485. Тилембулова С.Н., Черепанов М.В. Префиксоиды меры и степени в разноструктурных языках // Предложение и слово. Парадигматический, текстовый и коммуникативный аспекты. Саратов, 2000.-С. 107-112.

486. Тимофеева М.А. О вариантности форм числа существительных при отрицании // Вопросы грамматического варьирования. Иркутск, 1984. - С. 5- 13.

487. Титаренко Е.Я. Различные виды повторяемости глагольного действия // Русское языкознание. Вып. 14. - Киев, 1987. -С. 94-102.

488. Тронский И.М. К семантике множественного числа в греческом и латинском языках // Уч. зап. ЛГУ. Вып. 10. - Л., 1946. -С. 54-70.

489. Трубачев О.Н. Славянская филология от съезда к съезду. К XII Международному съезду славистов // Вопросы языкознания. 1998. - № 3. - С. 60-94.

490. Тукова Т.В. Омореферентность форм собирательности и единственного числа имен существительных русского языка // Филологические науки. 1992.-№ 4. - С. 88-96.

491. Тураева З.Я., Биренбаум Я.Г. Еще раз о функционально-семантической категории количества // Коммуникативно и структурно обусловленные модификации единиц языка. JL: Изд-во Ленинградского гос. пед. института, 1988. - С. 110-121.

492. Тураева З.Я., Биренбаум Я.Г. Некоторые особенности категории количества (на материале английского языка) // Вопросы языкознания. 1985. - № 4. - С. 122-130.

493. Тхорик В.И. Языковая личность (лингвокультурологический аспект). Дис. докт. филол. наук, Краснодар, 2000. - 304 с.

494. Уляшева Я.О. Значение определенности-неопределенности у имен собственных в системе языка и в речи // Функционально-семантический аспект единиц русского языка. Межвузовский сборник научных трудов. - Таганрог: Изд-во ТРТУ, 2001. - С. 65-69.

495. Успенский Б.А. Отношения подсистем в языке и связанные с ними универсалии // Вопросы языкознания. 1968. - № 6. - С. 3-15.

496. Уфимцева А.А. Лексическое значение. Принципы семиологического описания лексики. М.: УРСС. - 2002. - 239 с.

497. Ухванова И.Ф. План содержания языкового знака: сущность и феноменология (на материале печатных средств массовой информации) Автореф. дис. докт. филол. наук. Минск. 1995. - 36 с.

498. Ухина Ю.Л. Субстантивы с вторичным метафорическим значением количества в русском и английском языках. Автореф. дис. . канд. филол. наук. Казань, 2005. - 30 с.

499. Файзуллаева Э.М. Категория квантитативности и разноуровневые средства ее выражения в узбекском и английском языках. Автореф. дис. канд. филол. наук. Ташкент, 1986. - 24 с.

500. Федорова М.В. Лексико-грамматические очерки по истории русских местоимений. Воронеж: Изд-во Воронежского государственного университета, 1965. - 201 с.

501. Федотова М.В. Артиклевые словоформы существительных как система морфологических значимостей и их функционально-семантический статус в современном немецком языке. Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1990. - 27 с.

502. Фрумкина P.M. О прозрачности естественного языка // Язык и структура знания. М.: ИЯ АН СССР, 1990. - С. 57-62.

503. Хабаров И.А. Философские проблемы семиотики. М.: Высшая школа, 1978. - 158 с.

504. Хабибуллина Э.Х. Сопоставительная характеристика абстрактных имен существительных множественного числа во французском и русском языках. Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1989.-24 с.

505. Хаблак Г.Г. Функционально-стилевые особенности использования грамматических категорий газетно-публицистической речи. Дис. канд. филол. наук. М., 1984. - 178 с.

506. Хазагеров Г.Г. Политическая риторика. М.: «Никколо», 2002.-313 с.

507. Хазагеров Т.Г. Ударение в русском словоизменении. -Ростов н/Д: Изд-во Ростовского университета, 1985. 208 с.

508. Хазагеров Т.Г., Николаев С.Г. О типологии сочетаемости количественных числительных с существительными в русском и осетинском языках // Известия СКНЦ ВШ. Общественные науки. 1984. -№ 4. - С. 50-55.

509. Хайдаков С.М. Способы выражения множественного числа в дагестанских языках // Категория числа в дагестанских языках. Сб. статей. - Махачкала. - 1985. - С. 7-13.

510. Халина Н.В. Категория градуальности в словоформе, слове, тексте. Диссертация в виде научного доклада на соискание ученой степени доктора филологических наук. Барнаул, 1997. - 57 с.

511. Хартунг Ю. Дистрибутивный и суммарно-дистрибутивный способы глагольного действия в современном русском языке. Автореф. . канд. филол. наук. Ростов н/Д, 1979. - 24 с.

512. Хенигсвальд Г. Существуют ли универсалии языковых изменений? // Зарубежная лингвистика 11. Избранное. М.: Прогресс, 1999.-С. 132-159.

513. Хинтикка Я. Модальность и квантификация // Семантика модальных и интенсиональных логик. М.: Прогресс, 1981. - С. 60-75.

514. Холман М. Интерференция и категория числа имен существительных в английском и русском языках // Болгарская русистика. Вып. 12. - 1983. - № 3. - С. 69-72.

515. Холодович А.А. Категория множества в японском в свете общей теории множества в языке // Ученые записки ЛГУ. Сер. филол. наук. - Вып. 10. - 1946. - С. 15-37.

516. Холодович А.А. Семантические типы множества ситуаций и их естественная классификация // Типология итеративных конструкций. -Л.: Наука, 1989. С. 5-53.

517. Хомякова Е.Г. Эгоцентризм речемыслительной деятельности (на материале английского языка). Дис. . докт. филол. наук. СПб, 2002. - 250 с.

518. Худяков А.А. К вопросу о понятийной основе категории числа имени существительного // Понятийные категории и их языковая реализация. Л., 1989. - С. 5-22.

519. Хэар P.M. Дескрипция и оценка // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 16. - М.: Прогресс, 1985.-С. 183-195.

520. Цуй Хун Ень. Семантика наименований чисел в русском и китайском языках (лингвокультурологический аспект). Автореф. . канд. филол. наук. Краснодар, 2003. - 23 с.

521. Чабристова Е.В. Функционирование имени числительного в роли личного имени в художественной литературе детективного жанра // Языковые единицы: логика и семантика, функции и прагматика. -Таганрог, 1999.-С. 139-145.

522. Чейф У. Значение и структура языка / Пер. с англ. Г.С. Щура. М.: Прогресс, 1975. - 432 с.

523. Чельцова JI.K. Форма множественного числа в группе отвлеченных существительных // Терминология и культура речи. М.: Наука, 1981.-С. 201-210.

524. Чередниченко О.М. Квазиабстрактные имена: позиционные условия плюрализации и прагматические характеристики. Дис. . канд. филол. наук. Ростов н/Д, 2002. - 160 с.

525. Чернейко JI.O. Абстрактные и отвлеченные существительные в их отношении к категории числа // Языковая система и ее развитие во времени и пространстве. Сб. научных статей к 80-летию К.В. Горшковой. -М.: Изд-во МГУ, 2001. С. 467-487.

526. Чернейко JI.O. Лингво-философский анализ абстрактного имени. М.: Изд-во МГУ, 1997. - 320 с.

527. Чернюк Н.И. Количественные градации в системе имени английского языка. Автореф. канд. филол. наук. М., 1978. - 22 с.

528. Чесноков П.В. Грамматика русского языка в свете теории семантических форм мышления. Таганрог: Изд-во ТГПИ, 1992. - 167 с.

529. Чесноков П.В. Грамматические (морфологические) категории в русском языке с точки зрения семантических форм мышления // Языковые единицы в семантическом аспекте. Ростов н/Д, 1990. - С. 5-17.

530. Чесноков П.В. Основные единицы языка и мышления. -Ростов н/Д: Изд-во Ростовского университета, 1966. 287 с.

531. Чесноков П.В. Слово и соответствующая ему единица мышления. М.: Просвещение, 1967. - 192 с.

532. Чеснокова Л.Д. Выражение категории количества глагольными формами современного русского языка // Вопросы языкознания. 1983. - № 6. - С. 82-90.

533. Чеснокова Л.Д. Имя числительное в современном русском языке. Семантика. Грамматика. Функции. Изд-во «Гефест», Ростов н/Д., 1997.-291 с.

534. Чеснокова Л.Д. Категория количества и синтаксические структуры // Вопросы языкознания. 1981. - № 2. - С. 44-52.

535. Чеснокова Л.Д. Категория количества и способы ее выражения в современном русском языке. Таганрог, 1992. - 177 с.

536. Чиркинян Н.С. Поле количественности (на материале русского и армянского языков). Автореф. дис. . канд. филол. наук. -Ереван, 1980.-28 с.

537. Читалина Н.М. Значение имени существительного в форме единственного числа и его применение в различных синтаксических функциях в современном английском языке. Автореф. дис. канд. филол. наук. М., 1961. - 16 с.

538. Читалина Н.М. О значениях формы единственного числа считаемых существительных в современном английском языке // Военный институт иностранных языков. Иностранные языки. Сборник статей № 1. - М., 1965. - С. 29-45.

539. Членова С.Ф. Категория числа в личных местоимениях // Лингвотипологические исследования. Вып. 1. . -Ч. 1. - М.: Изд-во МГУ, 1973.-С. 164-201.

540. Чурилина Л.Н. Антропоцентризм художественного текста как принцип организации его лексической структуры. Автореф. дис. . докт. филол. наук. СПб, 2003. - 39 с.

541. Шапошников В.Н. Русская речь 1990-х. Современная Россия в языковом отображении. М.: МАЛП, 1998. - 243 с.

542. Шахбазян P.M. Вещественные существительные singularia tantum в современном русском языке. Автореф. дис. . канд. филол. наук. -М., 1961.-24 с.

543. Шахматов А.А. Из трудов по современному русскому языку. М.: Учпедгиз. 1952. - 271 с.

544. Шахматов А.А. Синтаксис русского языка. М.: Учпедгиз, 1941.-617 с.

545. Швачко С.А. Языковые средства выражения количества всовременных английском, русском и украинском языках. Киев: Головноеиздательство издательского объединения «Вища школа», 1981. 143 с.

546. Шелякин М.А. О функциональной модели форм числа существительных в русском языке // Уч. записки Тартусского гос.университета. Функциональные аспекты грамматики русского языка. -Тарту, 1985.-С. 4-22.

547. Шендельс Е.И. Динамика грамматических норм в аспекте лингвистики текста // Лингвистические проблемы текста. Сб. научн. трудов. - Вып 217. - М., 1983. - С. 142-147.

548. Шендельс Е.И. Некоторые принципы стилистической грамматики // Стилистика художественной речи. Вып. 2. - Л.: Наука,1975.-С. 159-166.

549. Шендельс Е.И. Совместимость / несовместимость грамматических и лексических значений // Вопросы языкознания. -1982. № 4. - С. 78-82.

550. Широков А.С. Языкознание. Введение в науку о языке. М.: Добросвет, 2003. - 734 с.

551. Шмелев А.Д. Общие слова // Слово в тексте и словаре. Сб. статей к 70-летию акад. Ю.Д. Апресяна. М.: Языки русской культуры, 2000. - С.266-280.

552. Шмелев А.Д. Русский язык и внеязыковая действительность. -М.: Языки славянской культуры, 2002. 492 с.

553. Шульга М. В. Унификация русского субстантивного склонения с точки зрения структуры родовых и числовых противопоставлений // Вопросы языкознания. 1983. - № 3. - С. 118-122.

554. Щетинкин В.Е. Об асимметрии знака в каламбурах // Теория и практика лингвистического описания разговорной речи. Горький.1976.-С. 221-225.

555. Щетинкин В.Е. Система грамматических категорий имени во французском языке. Автореф. дис. докт. филол. наук. Л., 1978. - 38 с.

556. Эпштейн М.Н. Слово как произведение. О жанре однословия // Новый мир. 2000. - № 9. - С. 204-215.

557. Юдакин А.П. Проблемы динамики грамматических категорий и системной типологии. Автореф. дис. . докт. филол. наук. -М., 1990.-30 с.

558. Языки мира. Германские языки. Кельтские языки. М.: ACADEMIA, 2000. - С. 43-87; 216-272.

559. Языковая номинация. Виды наименований. М.: Наука, 1977.-357 с.

560. Якимова JI.B. Единственное число имен существительных с обобщенно-предметным значением // Уч. записки МОПИ. Вып. 6. - М., 1961.-С. 75-89.

561. Якимова Л.В. К вопросу о конкретизации семантики существительных с абстрактным значением // Уч. записки Калининского гос. пединститута. Т. 30. - Калинин, 1963. - С. 163-173.

562. Якимова Л.В. Формы числа имен существительных в составе фразеологических оборотов // Очерки по русскому языку. Уч. записки Калининского гос. пединститута. Т. 66. - Калинин, 1969. - С. 170-179.

563. Якобсон P.O. В поисках сущности языка //Семиотика. Антология / Под ред. Ю.С. Степанова. М.: Деловая книга, 2001. -С. 111-128.

564. Якобсон P.O. Значение лингвистических универсалий для языкознания // Звегинцев В.А. История языкознания XIX-XX вв. в очерках и извлечениях. М.: Просвещение, 1965. - С. 383-395.

565. Якобсон P.O. Работы по поэтике. М.: Прогресс, 1987.460 с.

566. Якобсон P.O. Типологические исследования и их вклад в сравнительно-историческое языкознание // Новое в лингвистике. Вып. 111.-М.: Прогресс, 1963. - С.92-113.

567. Якобсон P.O. Шифтеры, глагольные категории и русский глагол // Принципы типологического анализа языков различного строя / Под ред. О.Г. Ревзиной. М.: Наука, 1972. - С. 95-113.

568. Якубов И.Ж. Имена существительные pluralia tantum в современном русском языке (в сравнении с украинским и белорусским). Дис. канд. филол. наук. Запорожье, 1975. - 175 с.

569. Якубов И.Ж. Лексико-семантическая классификация существительных pluralia tantum в современном русском языке (в сравнении с украинским и белорусским) // Исследования по русскому языку. Тематический сборник научных трудов. Киев, 1976. - С. 82-89.

570. Ярошевич Л.И. Функционально-коммуникативная семантика грамматической категории числа имен существительных в современном испанском языке. Автореф. дис. канд. филол. наук. М., 1988. - 25 с.

571. Ярцева В.Н. Историческая морфология английского языка. -М.-Л.: Наука, 1960.-269 с.

572. Ярцева В.Н. Контрастивная грамматика. М.: Наука, 1981.112с.

573. Яцкевич Л.Г. Вопросы русского формообразования: функционально-типологический подход в морфологии (на материале имен существительных). Минск, 1987. - 126 с.

574. Яцкевич Л.Г. О семантической и функциональной неоднородности форм числа существительных в речи // Грамматическая семантика языковых единиц. Вологда, 1981. - С. 78-89.

575. Яцкевич Л.Г. Об общем значении категории числа имен существительных в современном русском языке // Проблемы мовы i лггаратуры. Мшск: Выд-ва БДУ, 1972. - С. 160-170.

576. Яцкевич Л.Г. О типологии категории числа имен существительных в современном русском языке // XII Научнометодическая конференция Северо-Западного зонального объединения кафедр русского языка. Л., 1970. - С. 71-77.

577. Allan К. Nouns and countability // Language 56. 1980. - № 3. -P. 550-563.

578. Anderson G. Existential quantifiers // Acta linguistica Hafniensia. -Copenhagen. 1974. - V. 15. - P. 1-27.

579. Anderson L.D. The perfect as a universal and as a language particular category // Tense and aspect: between semantics and pragmatics (Typological studies in language, 1). Ed. P. Hopper. Amsterdam: John Benjamins, 1982. - P. 220-232.

580. Anderson S. Where's Morphology? // Linguistic Inquiry 13. -1982.-P. 571-612.

581. Blanar V. Kategoria mnozmego cisla // Jazykovedny sbornik SAVU. Bratislava. - 1952. - T. 4. - S. 32-51.

582. Bollnow O. F. Das kritische Verstehen // Studien zur Hermeneutik. Philosophic der Geisteswissenschaften. Freiburg; Munchen, 1982. - S. 94-96.

583. Bopp F. Vergleichende Zergliederung des Sanskrits und der mit ihm verwandten Sprachen. Kleine Schriften zur vergleichenden Sprachwissenschaft. Leipzig, 1972. - 480 S.

584. Braun M. Das Kollektivum und Plurale tantum im Russischen // Ein bedeutungsgeschichtlicher Versuch. Leipzig, 1930. - IX. - S. 40- 56.

585. Bybee J. L. Morphology as Lexical Organization // Theoretical Morphology: Approaches in Modern Linguistics. San Diego: Academic Press. - 1988.-P. 119-141.

586. Bybee J. L. et al. The evolution of grammar: Tense, ashect, a. modality in the lang. of the world. Chicago; London: Univ. of the Chicago press, 1994. XXII. - 398 p.

587. Carstairs-McCarthy A. The origins of complex language. An inquiry into the evolutionary beginnings of sentences, syllables, and truth. Oxford: Oxford University Press, 1999. 260 p.

588. Cartwright H.M. Some remarks about mass nouns and plurality // Synthese. V. 31. - № 3-4. - Dordrecht, 1975. - P. 395-410.

589. Corbett G.G. Number. Cambridge: Cambridge University Press. -2000.- 358 p.

590. Corbett G.G. Systems of grammatical number in Slavonic // Slavonic and East European Review 72, 1994. P. 201-217.

591. Corbett G.G., Mithun M. Associative forms in a typology of number systems: evidence from Yupik // Journal of Linguistics, 1996, 32.-P. 1-17.

592. Delbriick B. Grundriss der Vergleichenden Grammatik der Indogermanischen Sprachen. 3-nd volume. Syntax der Indogermanischen Sprachen. Part 1. Tubner. Strassburg, 1893. - 395 S.

593. Dijk T.A. Studies in Pragmatics of Discourse. The Hague: Monton, 1981.-285 p.

594. Ducrot O. Pragmatique linguisique // Le langage en action. -Amsterdam. 1980. 480 S.

595. Dressier W. Studien zur verbalen Pluralitat. Iterativum, Distributivum, Durativum, Intensivum in der allgemeinen Grammatik, im Lateinischen und Hethitischen. Wien: Komissionsverlag der Osterreichischen Akademie der Wissenschaften, 1968. 253 S.

596. Dryer M.S. Plural words // Linguistics 27, 1989. P. 865-895.

597. Givon T. Iconicity, isomorphism and non-arbirary coding in syntax II Iconicity in syntax / Ed. J. Haiman. Amsterdam, 1985. P.23-66.

598. Givon T. Negation in language: pragmatics, function, ontology. -Amsterdam. 1987.-390 p.

599. Greenberg J.H. Numeral classifiers and substantival number // Working papers in language universals. Pt. 9. Stanford, 1972. 31-48 p.

600. Firth J.R. Papers in Linguistics: 1934-1951. London, 1964.233 p.

601. Haberland H., Mey J. Editorial: Linguistics and Pragmatics // Journal of Pragmatics. 1977. - № 1. - P. 77-101.

602. Haiman J. Iconic and Economic Motivation // Language 59, 1983. P.781-819.

603. Hansson B. A program for pragmatics, in S.Stenland ed., Logical Theory and semantic Analysis. Dordrecht. - 1974. - 128 p.

604. Hogg P.M. English Qualifiers Systems. Amsterdam New York; Oxford: North Holland Publ. Co., 1972. - 179 p.

605. Hurford J.R. The Linguistic Theory of Numerals. Cambridge: Cambr. University of Wisconsin Press, 1975. 293 p.

606. Jackendoff R. Parts and boundaries // Cognition. 41, 1991. -P. 20-35.

607. Kurylowicz J. The role of deictic elements // Semiotica. V., 1972. 2.-P. 174-184.

608. Langacker R. W. A overview of cognitive grammar // Topics in cognitive linguistics / B. Rudzka-Ostyn (Ed.). Leiden, 1988. - P. 3-85.

609. Langacker R. W. Foundations of Cognitive Grammar. Vol. 1. -Stanford: St. Univ. Press, 1987. 516 p.

610. Langacker R.W. Nouns and verbs // Language 63, 1987. -P. 53-94.

611. Lazard G. Etudes de linguistique generate: typologie grammaticale. Leuven; Paris: Peeters, 2001. - 472 p.

612. Lyons J. Introduction to theoretical linguistics. Cambr., 1968.520 p.

613. Lewes D. Adverbs of quantification // Formal semantics of natural language. Cambridge. 1975. - P. 3-15.

614. Logique et connaissance scientifique / Sous la direction de J. Piaget. Paris: Editions Gallimard, 1967. - 1345 p.

615. Lotzsch R. Die spezifischen Neuerungen der sorbischen Dualflexion. Bautzen, 1965.- 300 S.

616. Maletzke G. Interkulturelle Kommunikation: Zur Interaction zwischen Menschen verschiedener Kulturen. -Opladen, 1996. S. 30.

617. McCawley J. Lexicography and the count mass distinction // Berkeley Linguistic Society. Proceedings.1st, 1975. - P. 314-321.

618. Mayerthaler W. Morphologische Naturlichkeit. Wiesbaden. -1981.-S. 124-131.

619. Pete I. Семантические типы количественных отношений // Die Welt der Slaven. Munchen, 1981. - Ig. ХХУ1. - Heft 2. - S. 338-345.

620. Rathmayr R. Die russischen Partikeln als Pragmalexeme. -Munchen, 1985.-350 p.

621. Rosch E. Cognitive representation of semantic categories // Journal of experimental psychology: General. 104. 1975. P. 56-87.

622. Rukeyser A. A Typology of the Nominal Dual. Master's thesis (e-mail document at http // linguistics. Ucdavis. Edu / RuKOO. Html#1121).

623. Schmidt W. Die Sprachfamilien und Sprachenkreise der Erge. -Heidelberg. 1926. 368 S.

624. Schwyzer Ed. Griechische Grammatik. 1 Bd. Munchen, 1950.755 S.

625. Sinclair J. Corpus Concordance Collocation. Oxford University Press, 1991.-456 p.

626. Skalicka V. Poznamky k theorii padu. SAS, XII. 1950. 235 p.

627. Talmy L. The relation of grammar to cognition // Rudska-Ostyn B. (ed.) Topics in cognitive linguistics. Amsterdam: Benjamins, 1988. -P. 165-205.

628. Tesniere L. Les formes du duel en Slovene. Paris. 1925. - 220 p.

629. Van Valin R. D. Jr. A Sinopsis of Role and Reference Grammar. 1993.- 166 p.

630. Wagner K.R. Pragmatic der deutschen Sprache. Frankfurt am Main: Europaischer Verlag der Wissenschaften. 2001. 495 S.

631. Wiese H. Semantische und konzeptuelle Strukturen von Numeralkonstruktionen // Ztschr. fur Sprachwiss. Gottingen, 1995. -Bd. 14, H.2.-S. 181-235.

632. Wierzbicka A. The semantics of grammar. Amsterdam; Philadelphia: John Benjamins B.V., 1988. 690 p.

633. Wierzbicka A. Semantic Primitives. Frankfurt/Main, 1972.- 235 p.

634. Wurzel W.U. Flexionsmorphologie und Natiirlichkeit. -Berlin, 1984.-S. 175-188.