автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Коллективизация в сельском хозяйстве Ставропольского края (конец 20-х-начало 30-х гг.): оценки и выводы

Полный текст автореферата диссертации по теме "Коллективизация в сельском хозяйстве Ставропольского края (конец 20-х-начало 30-х гг.): оценки и выводы"

На правах рукописи

Некрасова Ирина Ивановна

КОЛЛЕКТИВИЗАЦИЯ В СЕЛЬСКОМ ХОЗЯЙСТВЕ СТАВРОПОЛЬСКОГО КРАЯ (конец 20-х - начало 30-х гг.): ОЦЕНКИ И ВЫВОДЫ

Специальность - 07.00.02 - отечественная история

Автореферат на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Пятигорск - 2004

Работа выполнена в Пятигорском государственном технологическом университете

Научный руководитель: доктор исторических наук, профессор

Казначеев Виктор Алексеевич

Официальные оппоненты: доктор исторических наук, профессор

Абулова Елена Арменаковна

кандидат исторических наук, доцент Ивашнев Евгений Евгеньевич

Ведущая организация:

Северо-Кавказский государственный технический университет

Защита состоится 15 октября 2004 года в 12 часов на заседании диссертационного совета Д. 212.194.01 в Пятигорском государственном технологическом университете по адресу: 357500, Ставропольский край, г. Пятигорск, проспект 40 лет Октября, 56.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Пятигорского государственного технологического университета (357500, Ставропольский край, г. Пятигорск, проспект 40 лет Октября, 56).

Автореферат разослан «15» сентября 2004 г.

Ученый секретарь диссертационного совета,

кандидат исторических наук, доцент

2005"-4 1

Актуальность темы исследования

Изучение истории коллективизации на Ставрополье имеет исключительно важное значение как для правильного понимания хода социалистического строительства в СССР в целом, так и для современности. Прошедшие десятилетия, уроки прошлого и накопленный опыт осуществления в стране реформ, вновь и вновь заставляют нас обращаться к событиям отечественной истории, к их научно обоснованной проекции на современность.

В связи с исследуемой темой следует отметить, что проблемность исторической науки состоит не в том, что какие-то люди произвольно обращаются к ранее оцененным событиям, а в том, что такие оценки не всегда оказываются добросовестными и объективными по содержанию. Для исследования истории коллективизации на Ставрополье данный тезис имеет принципиальное значение.

В общей системе зерновых и животноводческих районов страны Северный Кавказ вообще и Ставрополье в частности, традиционно занимали особое и при этом очень важное место, чему в немалой степени способствовали уникальные природные почвенно-климатические условия края. Поэтому всестороннее изучение опыта коллективизации индивидуальных крестьянских хозяйств на Ставрополье, имевшего свои характерные особенности, представляется актуальной задачей отечественной региональной исторической науки. Подобного рода исследования позволят выявить как общие, так и особенные направления и пути создания колхозного строя в СССР в конце 20-х - начале 30-х гг.

В послереволюционные годы, как и по всей стране, на Ставрополье «военный коммунизм» в качестве первой пробной модели социализма в Советской России привел к ситуации, в которой равенство, основанное на эквивалентном обмене продуктами труда, так и не утвердилось. Вместе с рынком и его ценовыми регуляторами были устранены основы горизонтальных и эквивалентных взаимоотношений и взаимообменов между людьми, группами, регионами, предприятиями. На смену равенству обмена повсеместно пришло равенство справедливого, как считали тогда идеологи правящей большевистской партии, распределения. А на деле это означало, что механизм выравнивания, да и сами его критерии оказались сосредоточенными в руках небольшой по численности группы коммунистов-руководителей, распределяющей блага.

Изучение истоков, хода и итогов коллективизации, проходившей в сельском хозяйстве Ставрополья, представляет собой богатейший и актуальнейший материал для критического осмысления и использования накопленного опыта по переустройству сельскохозяйственной отрасли в Российской Федерации в современных условиях. Следовательно, степень значимо-

|Щ с ушишшым иСитоятельством "«иг

сти диссертационного исследования в

НАЦИОНАЛЬНАЯ БИБЛИОТЕКА

возрастает, и оно приобретает не только научно-теоретическое, но и практическое значение. Историография проблемы

В соответствии со сложившейся в отечественной исторической науке традицией историографию коллективизации сельского хозяйства в СССР и в отдельных регионах страны можно условно разделить на четыре периода. Первый период начался одновременно с проведением коллективизации и продолжался до середины 50-х гг. Второй этап охватывал время от начала хрущевской «оттепели» и до середины 60-х гг., т.е. длился примерно 10 лет. Вдвое большим по времени был третий этап - с середины 60-х гг. и до начала в Советском Союзе «перестройки». Наконец, с середины 80-х гг. и до настоящего времени продолжается четвертый этап.

Первыми работами по истории коллективизации стали статьи, выступления и доклады И. Сталина и других руководителей Коммунистической партии и советского правительства, в которых определялись и разъяснялись различные аспекты перевода индивидуальных крестьянских хозяйств на коллективные рельсы, объективная необходимость этого процес-са.1 В вышедшем в конце 30-х гг. «Кратком курсе истории ВКП(б)» коллективизация в сельском хозяйстве СССР освещалась в комплиментарном духе. Все практические действия И. Сталина и правящей партии оценивались как объективно необходимые и правильные по содержанию, формам и методам, полностью соответствовавшие ленинским идеям развития сельского хозяйства при социализме.2

Сформировавшаяся с конца 20-х - начала 30-х гг. в советской исторической литературе традиция одностороннего, далекого от действительного положения вещей освещения коллективизации была присуща всем научным публикациям на протяжении почти 20 лет. В ряде небольших по своему объему работ, вышедших в свет в виде брошюр и агитационных материалов, авторы на доступном для крестьянства и сельских партийных и советских работников уровне разъясняли политику ВКП(б) в области сельского хозяйства, призывали к вступлению в колхозы бедняков и середняков и к непримиримой борьбе с кулачеством.3

Вместе с тем, в конце 20-х гг. на общесоюзных материалах А.' Айхен-вальдом, М. Анисимовым, Б. Дьячковым были написаны первые работы, в которых на солидном научно-теоретическом уровне были раскрыты вопросы экономической, кооперативной, кредитной и налоговой политики Совет-

1 Сталин И.В. О хлебозаготовках и перспективах развития сельского хозяйства. - Сочинения. Том 11.-М., 1949. С. 1-9; Он же. К вопросам аграрной политики в СССР. Речь на конференции аграрников-марксистов 27 декабря 1929 г. - Сочинения. Том 12. - М., 1949. - С.141-172; Он же. К вопросу о политике ликвидации кулачества как класса. - Там же. - С. 178-183; Молотов В М. О колхозном движении. Речь на ноябрьском (1929 г.) Пленуме ЦК ВКП(б). - М.-Л., 1930; Андреев А.А. На путях подъема и социалистической реконструкции сельского хозяйства. Статьи и речи. 1928-1930. - Ростов-на-Дону, 1930; Шеболдаев Б.П. Статьи и речи. 1932-1933 гг. - Ростов-на-Дону, 1934 и др.

2 История Всесоюзной Коммунистической партии (большевиков). Краткий курс. - М., 1938.

3 Власов М. Кооперативный план Ленина и пути развития крестьянского хозяйства. - М.-Л., 1928; Силаев С. Классовая борьба 8 деревне и хлебозаготовки. - М., 1930;

сР Ъ'3

5

ской власти в деревне накануне и в процессе начавшегося осуществления

4

коллективизации.

К концу 30-х гг. в советской историографии, посвященной проблемам коллективизации, сложилось твердое, ставшее общепринятым мнение об объективной необходимости перевода индивидуальных крестьянских хозяйств на колхозный путь развития. При этом исследователи истории коллективизации утверждали, что ресурсы крестьянских хозяйств к концу 20-х гг. были полностью исчерпаны, и альтернативы коллективизации просто не было.5

Накануне Великой Отечественной войны выходят в свет первые солидные по своему объему, привлеченным документальным источникам и богатому статистическому материалу монографии. Так, в работе МЛ Залесского детальному анализу была подвергнута политика Коммунистической партии и советского государства по проведению в колхозной деревне налоговой политики с ее принципами и направлениями, формами и методами.6 Автор указывал, что она осуществлялась, прежде всего, в интересах коллективных хозяйств и бедняцких дворов с одновременным игнорированием интересов кулачества.

В соответствии с устоявшимися в советской исторической науке в 30-е гг. традициями и методологическими принципами, В.А. Уланов рассматривал борьбу за социалистическую перестройку сельского хозяйства на Ставрополье и ликвидацию последнего эксплуататорского класса - кулачества, как важнейший период в истории края и всей страны.7 А.М Панков и К.А Русанов в своих работах проследили этапы развития зерновой отрасли в Ставропольском крае за все годы существования Советской власти.8

В послевоенные годы СИ. Лаптевым и А. Г. Оганяном были защищены первые диссертации, в которых они исследовали историю создания и практической деятельности политотделов МТС на территории СевероКавказского края, составной частью которого до 1937 г. являлся Ставропольский округ.9 Эти политические органы, образованные для усиления влияния Коммунистической партии в деревне, сыграли, по мнению авторов

4 Айхенвальд А. Советская экономика. Экономика и экономическая политика СССР. - М.-Л, 1929; Анисимов М. Снабжение деревни средствами производства и сельскохозяйственная кооперация. - М., 1928; Дьячков Б. Сельскохозяйственный кредит и сельскохозяйственная кооперация СССР. - М., 1927

3 Варга Е. Капитализм и социализм за 20 лет. - М., 1938; Арина А.Е., Котов Г.Г., Лосева Г.В. Социально-экономические изменения в деревне. - М., 1939.

Залесский М.Я Налоговая политика советского государства в деревне. - М, 1940

7 Уланов В.А. Начало массового колхозного движения на Ставрополье//Материалы по изучению Ставропольского «рая. - Вып.6. - Ставрополь, 1954. - С.233-262; Он же. Завершающий этап коллективизации сельского хозяйства на Ставрополье//Сборник трудов института. Выпуск 12. - Ставрополь, 1957-С.227-250.

* Панков А.М. Развитие зернового производства в Ставропольском крае за 40 лет//Сборник трудов института. Выпуск 12. - Ставрополь, 1957. - С.251-267; Русанов К.А. Борьба Коммунистической партии за строительство зерновых совхозов на Северном Кавказе в годы первой пятилетки. - М., 1953.

9 Лаптев СИ. Политотделы машинно-тракторных станций в борьбе за политическое и организационно-хозяйственное укрепление колхозов (1933-1934 гг.) (по материалам Северо-Кавказского края). Дис... канд. ист. наук. - М., 1950; Оганян А.Г. Историческая роль политотделов МТС в деле укрепления колхозного строя в СССР (1933-1934 гг.) (на материалах Северного Кавказа). Дис... канд. ист. наук. -М., 1948.

данных диссертационных работ, важную роль в ускорении хода коллективизации, в подавлении сопротивления остатков кулачества.

Таким образом, в 30-е - первой половине 50-х гг. в советской исторической литературе был накоплен первый опыт в исследовании проблем коллективизации. В основном, работы носили констатирующий характер, а их авторы в силу сложившейся тогда в стране политической ситуации, не могли объективно проанализировать весь спектр вопросов, составлявших основу данной проблемы.

Второй период развития историографии коллективизации сельского хозяйства СССР наступил после XX съезда КПСС. В работах историков с одной, стороны стал намечаться новый подход к освещению трудностей становления колхозного строя на рубеже 20-х - 30-х гг., а с другой стороны серьезных концептуальных изменений в трактовке и оценках коллективизации все же так и не произошло. Главным же качественным изменением в рамках этого периода стало введение в научный оборот новых значительных по своему количеству архивных документов.

В работах, написанных на основе архивных источников отдельных республик, краев и областей, авторами исследовалась деятельность сельских Советов в период осуществления в стране сплошной коллективизации, оценивалась их роль в становлении колхозного строя.10 Среди них отметим, прежде всего, интересную и содержательную статью СВ. Воронкова, подготовленную на материалах Северо-Кавказского края.

В.П. Данилов и Ю.А. Мошков поставили под сомнение сам факт существования в столь огромных масштабах, о чем говорилось ранее во многих публикациях отечественных историков, «кулацкого саботажа», предложив более тщательно и осторожно подходить к определению трудностей и перегибов при изучении политики сплошной коллективизации.11

В монографии Е.И. Турчаниновой и в обстоятельной статье В.Н. Пей-гашева в обобщающем плане показаны ход подготовки и проведение сплошной коллективизации на Ставрополье в конце 20-х - начале 30-х гг. Авторы акцентировали свое внимание на предпосылках, которые, по их мнению, диктовали необходимость вовлечения крестьянских хозяйств в колхозы, а также на практических действиях партийных организаций Ставропольского округа по руководству процессом коллективизации.12

Третий период в изучении исследователями истории сплошной коллективизации, охватывавший примерно 20 лет, по количеству опубликованных работ стал более богатым, чем два предыдущих периода вместе взятые. В то

10 Смирнов А.М. Борьба КПСС за управление Советов в 1928-1929 гг/Ученые записки Московского городского педагогического института им. В.П. Потемкина. - Т.76. Каф. истории КПСС. - Вып. 3. -М., 1957.-С.239-292.

11 Данилов В Л. Построение фундамента социалистической экономики в СССР. 1926-1932 гг. - М., 1960; Мошков Ю.А. Борьба Коммунистической партии за разрешение зерновой проблемы в годы сплошной коллективизации советской деревни//Вестник МГУ. - Серия ГХ. - Выпуск. 4., - М., 1962.

12 Турчанинова Е.И. Подготовка и проведение сплошной коллективизации сельского хозяйства на Ставрополье. - Душанбе, 1963; Пейгашев В Н. Коллективизация сельского хозяйства Ставропольского края (1927-1932 гг.)//Ученые записки Пятигорского государственного педагогического института. Том XVI. Кафедры общественных наук. - Пятигорск, 1958. - С. 191-270.

же время, качественные характеристики этих исследований, по сравнению с временем хрущевской «оттепели», ухудшились. Очередная смена руководства в высших эшелонах власти СССР оказала негативное влияние на содержание и концептуальные подходы опубликованных трудов. По крайней мере, каких-либо теоретических новшеств в освещении советской историографией коллективизации так и не появилось.

Данный период характеризовался выходом в свет работ, в которых обобщался исторический путь партийных организаций краев и областей от их возникновения до начала 70-х гг. Не стали исключением в этом перечне и «Очерки истории Ставропольской организации КПСС».13 В одном из параграфов четвертой главы этого коллективного исследования показана деятельность коммунистов Ставрополья в качестве организаторов массового колхозного движения. Авторы «Очерков...» сделали вывод, что «СевероКавказский край становился опытным полем, своеобразной лабораторией, в которой проверялась правильность политики партии в области сельского хозяйства, накапливался необходимый для всей страны опыт создания социалистических производственных отношений в деревне».14

Несмотря на ухудшение условий для создания исследователями действительно объективных научных трудов по истории коллективизации, в конце 60-х - в 70-е гг. рядом авторов были написаны интересные и поучительные, по-своему, работы. Отличительной их чертой стало расширение направлений изучения процесса создания колхозного строя на Северном Кавказе и, в том числе, на Ставрополье. Более детально и ответственно такие специалисты по аграрной истории, как Д.Г. Негодов, Е.Н. Осколков, П.Г. Чернопицкий стали подходить к трактовке уже известных фактов и событий истории коллективизации, к оценке итогов переустройства деревни в духе социалистических концепций правящей Коммунистической партии.15 Но, в то же время, в научной литературе этого периода сохранялись и старые подходы к трактовке отдельных важных событий и составных частей истории коллективизации. Их авторы по-прежнему считали, что в конце 20-х - начале 30-х гг. существовала объективная необходимость ликвидации кулачества как класса, которое занимало антисоветские и антиколхозные позиции и не имело, в силу указанных причин, права на дальнейшее суще-

ствование.16

13 Очерки истории Ставропольской организации КПСС. - Ставрополь, 1970.

14 Там же. С.226.

15 Негодов Д.Г. Деятельность Терской партийной организации по созданию материально-технических предпосылок сплошной коллектшииадииЛ лдучвые труды преподавателей кафедр общественных наук вузов Ставропольского края. - Ставрополь, 1968. - С.63-74; Осколков Е.Н. Победа колхозного строя в зерновых районах Северного Кавказа. - Ростов-на-Дону, 1973; Чернопицкий П.Г. На великом переломе: Сельские Советы Дона в период подготовки и проведения массовой коллективизации. 1928-1931 гг. - Ростов-на-Дону, 1965.

16 Ивницкий Н.А. Классовая борьба в деревне и ликвидация кулачества как класса (1929 -1932) - М, 1972; Сидоров В.А. Классовая борьба в доколхозной деревне в 1921-1929 гг. - М., 1978; Трапезников СП. Ленинизм и аграрно-крестьянский вопрос. 2-е изд, доп. Т.2. - М., 1974; Трифонов ИЛ. Ликвидация эксплуататорских классов в СССР. - М., 1975.

Четвертый период отечественной историографии коллективизации сельского хозяйства СССР и Ставрополья начинается в середине 80-х гг. Он был связан самым тесным образом с развернувшейся в стране «перестройкой», которая оказала непосредственное влияние на всю тематическую, содержательную и методологическою стороны исследования данной проблемы. Можно сказать, что с этого времени историческая наука вышла на уровень, действительно, нового освещения Коллективизации, устраняя прежние толкования этой темы в качестве «белого пятна» в нашей истории. Таким образом, ученые-историки были вынуждены признать, что история коллективизации во всех ее аспектах должна считаться все еще недостаточно исследованной.

Конец 80-х - первая половина 90-х гг. оказались особенно богатыми на появление целого ряда работ, посвященных практически всем проблемам истории коллективизации. Их авторы с новых методологических позиций рассматривают политику партии и советского государства по созданию колхозного строя как неотъемлемую часть построения в СССР административно-командной системы и утверждения личной власти Сталина. Итоговые оценки сплошной коллективизации определяются как трагедия для российского крестьянства, как насилие над веками складывавшимся укладом сельской жизни и, в конечном счете, как неудачный социально-экономический и политический эксперимент правящей большевистской партии.17

Одним из средств анализа состояния экономики страны, как известно, являются статистические данные. Известный исследователь истории Ставропольского края А.И. Кругов при обосновании своих выводов о поспешности и недостаточной продуманности коллективизации в крае, ссылается на

многочисленные примеры репрессий и беззаконий, посредством и с помо-

1

щью которых новая власть вела крестьян к социализму.

Оценка хода и итогов коллективизации индивидуальных крестьянских хозяйств на Ставрополье, богатый статистический материал, характеризующий создание коллективных хозяйств и степень участия в них крестьян, содержится в коллективных обобщающих трудах краеведов и историков края.19

Отдельные аспекты истории проведения сплошной коллективизации на Северном Кавказе, в том числе на Ставрополье, нашли свое научное отражение в диссертационных работах Н.И. Булгаковой и А.В. Игонина, успеш-

17 Данилов В.П. Дискуссия в западной прессе о голоде 1932-1933 гг. и «демографической катастрофе» 30-40-х гг. в СССР//Вопросы истории. - 1988. - №3. - С.116-121; Дяченко С. Страшный месяц пух-кутень/Югонек. - 1989. - №27. - С.22-25; Зеленин И.Е. «Сплошная коллективизация» - основной фактор социально-экономических и демографических деформаций в советской деревне/УНовые страницы истории Отечества (По материалам Северного Кавказа). Межвузовский сборник научных статей. Выпуск I. - Ставрополь. - С.151-174; Он же. Крестьянство и власть в СССР после «революции сверху»//Вопросы истории. - 1996. - №7. - С. 14-31;

11 Кругов А.И. Ставропольский край в истории России (1917-1941 гг.). - 4.2. - Ставрополь, 1996.

" Край наш Ставрополье. - Ставрополь, 1999; История городов и сел Ставрополья. Краткие очерки. -Ставрополь, 2002.

но защищенных в последние годы.20 В обстоятельном исследовании А.В. Игонина подробному научному анализу подвергнута партийно-государственная политика в сельских районах Северного Кавказа через призму ее политического и теоретического аспектов. Автор категоричен в определении возможных перспектив сотрудничества советского государства и многомиллионных масс крестьянства. Он, в частности, утверждает: «Нам представляется нереальной в тех исторических условиях возможность перехода на рельсы социального сотрудничества государства с крестьянством, так как в соответствии с идеологическими догматами большевизма крестьянство считалось «мелкобуржуазной стихией», которой не место в обществе «светлого будущего».21

Краткий обзор литературы по истории коллективизации на Ставрополье показывает, что по данной проблеме за более чем 70 лет издано значительное по объему количество научных трудов. Однако до настоящего времени эта тема все еще не является полностью изученной. Многие направления научного поиска определились только в последние годы и среди них главная — представить объективную и всестороннюю картину предпосылок, практического осуществления и итогов сплошной коллективизации, проходившей на территории Ставрополья в конце 20-х - начале 30-х гг.

Объектом исследования является коллективизация в сельском хозяйстве Ставропольского края, проходившая здесь в конце 20-х - начале 30-х гг. XX века.

Предметом исследования стали сущность, особенности и составные части процесса сплошной коллективизации индивидуальных крестьянских хозяйств Ставропольского края. Научному анализу подверглись также основные формы и методы работы краевых и районных партийных и советских органов Ставрополья по руководству процессом коллективизации, с объективной оценкой их положительных и отрицательных аспектрв.

Целью исследования настоящей диссертационной работы является всестороннее, с позиций объективности и историзма, исследование событий, составивших процесс сплошной коллективизации, проходившей на Ставрополье в конце 20-х - начале 30-х гг. XX в., выявление ее особенностей в данном регионе и конечных итогов перевода крестьянских хозяйств на коллективные рельсы развития, уточнение и расширение знаний обо всех предпосылках, задачах и наиболее значимых последствиях создания колхозного строя для дальнейшего политического и экономического развития Ставрополья.

Для достижения данной цели автором ставились следующие задачи;

20 Булгакова Н.И. Сельское население Ставрополья во второй половине 20-х - начале 30-х годов XX века: изменения в демографическом, хозяйственном и культурном облике. Автореф. дис... канд. ист. наук. - Ставрополь, 2003; Игонин А.В. Партийно-государственная политика в сельских районах Ставрополья, Кубани и Дона: историко-политический и теоретический аспекты (1928-1934 гг.). Автореф. дис ...канд ист. наук. - Ставрополь, 1997.

21 Игонин А.В. Указ. соч. С.21.

- проанализировать состояние сельского хозяйства Северо-Кавказского края и входивших в его состав регионов, в том числе и Ставрополья, которое сложилось здесь сразу после окончания гражданской войны и в период существования НЭПа;

- показать, что при проведении коллективизации на Ставрополье партийные и советские органы предпочитали в большей степени действовать административными и приказными методами, не предпринимая реальных должных мер к изучению и анализу психологического настроя крестьянства и казачества, культурных традиций и истоков их подлинных экономических интересов;

- раскрыть реальное содержание финансовых и экономических механизмов в развитии колхозного строительства на Ставрополье, которые не могли быть полноценно реализованы, так как колхозы находились в постоянной и полной зависимости от партийных и государственных органов;

- подтвердить на примере Ставрополья, что большевистские теории об организованном, целенаправленном характере социалистического переустройства села были основаны, прежде всего, на классовой агитации и внеэкономических способах форсирования темпов организации колхозов. Исходя из этого, доказать, что изначально скромные результаты коллективизации на рубеже 20-30-х гг. XX века побуждали власть к игнорированию хозяйственных интересов крестьянства и казачества и решению возникающих проблем методами насилия и принуждения;

- сделать всестороннее научно-историческое обоснование тезиса о том, что массовое и, в большей степени, принудительное привлечение середняка в колхозы стало основой планов Коммунистической партии и ее местных организаций по совершенствованию сельскохозяйственного производства, в частности на Ставрополье, на основе колхозной системы;

- раскрыть сущность политики и тактики крайкома и райкомов ВКП(б) Ставрополья по выявлению кулаков в крестьянской массе, связанных, одновременно, с обвинением в оппортунизме и исключением из партии местных работников, которые не могли найти требуемого центральными органами количества кулаков среди крестьян. Обратить внимание на то, что в результате проведения такой политики тот, кто в 1929 году считался бедняком или середняком, в 1930 году оказывался кулаком или из бедняков переводился в середняки, или даже сразу в кулаки. Подтвердить, что в 1930-1931 гг. все эти операции повторились снова, с той только разницей, что с каждым годом они принимали все большие размеры;

- показать, каким образом разрешалось противоречие, связанное с тем, что изначально коллективную форму хозяйствования признавали в основном бедняцкие слои деревни, которые заведомо не имели возможности для концентрации высоких паевых и вступительных взносов, не обладали необходимым количеством качественных орудий труда. Доказать, что острое недовольство значительной части крепких серед-

няков было связано с тем, что их паевые и членские взносы намного превышали размеры взносов, установленных для бедняков.

Хронологические рамки работы охватывают, главным образом, период коллективизации в сельском хозяйстве Ставрополья, который по сложившейся в отечественной историографии традиции занимает конец 20-х гг. - начало 30-х гг. XX в., т.е. примерно пять лет. В эти годы, как и в целом по всей стране, в исследуемом регионе происходили основные события, связанные с созданием колхозного строя на основе проводившейся сплошной коллективизации индивидуальных крестьянских хозяйств.

Территориальные рамки исследования включают в себя Ставрополье, которое, имея статус округа, в конце 20-х - начале 30-х гг. входило в состав Северо-Кавказского края. По ряду исследуемых направлений в некоторых случаях рассматривались также отдельные территории, населенные пункты, колхозы и другие общественные хозяйства, входившие тогда в состав Терского округа Северо-Кавказского края. На выбор территориальных рамок диссертационного исследования оказали воздействие специфика социально-экономической жизни и национального состава населения Ставрополья, особенности развития его сельского хозяйства.

Методологическую и теоретическую основу представленной к защите научной работы составляет синтезированное и рациональное сочетание формационного и цивилизационного подходов. При использовании, в частности, формационного подхода автор определял степень зависимости осуществления коллективизации на Ставрополье от социально-экономических и политических факторов существования в сельском хозяйстве в исследуемый период капиталистических и социалистических формационных признаков. Цивилизационный принцип предоставил возможность выявить особенности осуществления сплошной коллективизации и создания на ее основе колхозного строя на Ставрополье с учетом местных условий и тенденций развития.

Основополагающими принципами исследования при изучении проблем коллективизации в конце 20-х - начале 30-х гг. стали принципы научности, комплексности, всесторонности, историзма и объективности. При подготовке настоящей диссертационной работы использовались также такие методы исследования, как метод периодизации, проблемно-хронологический, историко-сравнительный, историко-системный и метод классификации. При этом, к примеру, историко-системный метод позволил раскрыть все механизмы процесса коллективизации на Ставрополье. В ходе научного изучения документальных источников применялся метод критического анализа. Практическая деятельность партийных организаций по руководству процессом сплошной коллективизации оценивалась при помощи статистического метода.

Научная новизна исследования состоит, прежде всего, в том, что это одно из первых в региональной исторической литературе исследований, в котором предпринята попытка изучить и дать оценку причинам, практическому осуществлению и итогам коллективизации на Ставрополье, проходившей в конце 20-х - начале 30-х гг.;

- в работе, написанной на основе использования ряда новых архивных документов, значительная часть которых введена в научный оборот впервые, объективно исследована социально-экономическая и политическая ситуация в деревне накануне коллективизации с учетом успехов НЭПа. При этом сделан принципиальный вывод, что возможности индивидуального крестьянского хозяйства к концу 20-х гг. еще не были исчерпаны;

- впервые на материалах Ставрополья подробно изучен процесс создания крупных колхозов-гигантов. Отмечены положительные и отрицательные аспекты их последующей работы, отношение к таким коллективным хозяйствам со стороны крестьянского населения. Приведены примеры поиска местными партийными органами других форм ведения коллективного хозяйства на основе взаимного интереса крестьянских масс и советского государства

- предпринята попытка доказать, что ликвидация кулачества как класса на Ставрополье не являлась необходимой и объективно обусловленной мерой, поскольку кулак, как социальная группа, в данном регионе ни по своей численности, ни по экономическим позициям, ни по влиянию на ход коллективизации не представлял опасности для создания здесь колхозного строя. Следовательно, как и во многих других регионах СССР, основной удар в ходе «раскулачивания» пришелся не по кулаку, а по середняку и даже бедняку;

- на конкретных примерах в работе показано, как через систему чрезвычайных экономических, финансово-кредитных и политических мер осуществлялся процесс постепенного подчинения коллективных хозяйств Ставрополья партийному и государственному контролю, потеря колхозами своей самостоятельности;

- оценено влияние сплошной коллективизации, проводившейся насильственными мерами и при подавлении крестьянского волеизъявления, на последующее развитие колхозной системы. Показано на примерах ряда районов и отдельных колхозов, что политика «чрезвычайщины», применявшаяся в ходе хлебозаготовительной кампании, стала главной причиной голода 1932-1933 гг., поразившего и Ставрополье;

- изучены формы и методы практической деятельности партийных организаций и органов Советской власти по выводу сельского хозяйства Ставрополья из тяжелого кризиса, в котором оно оказалось в ходе сплошной коллективизации. При этом подчеркнуто, что, во многом лишь благодаря терпению и трудовому героизму колхозного крестьянства к середине 30-х гг. удалось стабилизировать состояние сельского

хозяйства региона, а в последующие годы осуществить его прогрессивное развитие.

Источниковую базу диссертационного исследования составили различные группы источников. Наиболее ценную по своему содержанию и наличию конкретной исторической информации группу источников представляют документы из Государственного архива Ставропольского края (ГАСК), Государственного архива новейшей истории Ставропольского края (ГАНИСК), Государственного архива Ростовской области (ГАРО) и Центра документации новейшего времени Краснодарского края (ЦДНИКК). Комплексный научный анализ архивной документации позволил автору выявить главные направления в деятельности центральных и краевых партийных и государственных органов по подготовке и проведению сплошной коллективизации.

Отдельные документы и статистические материалы были взяты из фондов Ставропольского государственного краеведческого музея им. Г.Н. Прозрителева и Г. К. Праве (СГКМ). В первую очередь это документы, которые включены в состав стенда «Ставрополье и годы восстановительного периода 1920-1926 гг.».

Из числа уже опубликованных в открытой печати сборников статистических и архивных материалов и документов отметим в хронологическом порядке, в первую очередь, такие центральные и региональные издания, как «Коллективизация сельского хозяйства. Важнейшие постановления Коммунистической партии и советского правительства. 1927-1935», «Ставрополье за 50 лет: сборник статистических материалов», «Коллективизация сельского хозяйства на Северном Кавказе (1927-1937 гг.), «Наш край. Документы и материалы (1917-1977 гг.)» и другие.22

Немало интересного и значимого для данного диссертационного исследования материала автор почерпнул из периодической печати. Наиболее ценный материал по исследуемой теме взят из газет «Правда», «Власть Советов», «Орджоникидзевская правда», «Ставропольская правда».

Практическая значимость диссертационного исследования состоит в том, что изучение исторического опыта сплошной коллективизации на Ставрополье в конце 20-х - начале 30-х гг. позволяет более объективно изучить данную проблему в стране в целом с выявлением специфических особенностей данного процесса в отдельно взятом регионе. Материалы работы могут представлять существенный интерес для го-

22 Коллективизация сельского хозяйства .Важнейшие постановления Коммунистической партии и со' ветского правительства. 1927-1935. - М., 1957; Ставрополье за 50 лет: сборник статистических материалов. - Ставрополь, 1968; Коллективизация сельского хозяйства на Северном Кавказе (1927-1937 гг.). Сборник документов,- Краснодар, 1972; Достижения Ставрополья к 60-летию образования СССР. Сборник статистического управления Ставропольского края. - Ставрополь, 1982; Наш край. Документы, материалы (1917-1977 гг.). Ставрополь, 1983; КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК (1898-1986). (Институт марксизма-ленинизма при ЦК КПСС). 9-е изд. -ТТ.5-6. - М., 1983; Хрестоматия по Отечественной истории (1914-1945 гг.). Учебное пособие для студентов ВУЗов. -М., 1996;

сударственных структур, работники которых заняты разработкой современных законодательных документов, касающихся дальнейшего развитии сельского хозяйства.

Фактический материал диссертации, ее документальные источники, статистические данные, характеризующие подготовку, начало, ход и итоги коллективизации крестьянских хозяйств на Ставрополье в рассматриваемый нами период, могут быть использованы при подготовке и чтении лекционных курсов и спецкурсов, при проведении семинарских занятий по отечественной истории в вузах и колледжах, при написании учебных пособий и научных работ по истории советского периода.

Апробация исследования осуществлена в виде докладов и сообщений, с которыми автор выступал на ежегодных научно-практических конференциях в Пятигорском государственном технологическом университете «Дни науки» в 2003 г. и 2004 г.

Диссертация обсуждалась на заседаниях кафедры социально-гуманитарных наук Пятигорского государственного технологического университета. По результатам исследования автором опубликован ряд статей в сборниках научных,трудов.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав в составе пяти параграфов, заключения, примечаний и списка источников и литературы.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во введении обоснована актуальность темы, приведен историографический очерк, сформулированы объект и предмет исследования, его новизна, хронологические рамки и выбор региона, представлена источнико-вая база, обоснованы научная новизна, методологическая и теоретическая основы, практическая значимость и апробация работы.

Первая глава диссертация «Исторические предпосылки коллективизации сельского хозяйства Ставрополья» состоит из двух параграфов. В первом параграфе «Общегосударственные и региональные предпосылки коллективизации на Ставрополье. Экскурс в историю» исследуются истоки коллективизации через исторический экскурс развития экономики исследуемого региона в предыдущие десятилетия.

В Ставропольской губернии, как и по всей стране, организация коллективных хозяйств началась с января 1918 г. и уже к концу мая 1918 г., по данным губернского статистического бюро, они были созданы в 53 во-лостях.23 Однако коллективному движению в губернии не суждено было развернуться как в 1918 г., так и в последующем 1919 г. Колхозное строительство в стране начинает набирать силу лишь в конце 20-х гг. на фоне

23 Народное хозяйство Ставропольского края в 1964 г. Статистический ежегодник. - Ставрополь, 1965. -

С 100.

развернувшейся реконструкции народного хозяйства «на социалистических началах».

К началу массовой коллективизации, в 1928-1929 гг., в контрактации участвовало уже свыше трети крестьянских хозяйств, ею было охвачено около 24 млн. га. посевов зерновых и технических культур. На Ставрополье посевные площади под урожай 1930 г. были законтрактованы более чем на 60%. Удельный вес полученной по контрактации продукции вырос за эти годы с 40,3 до 77,8%. Соответственно, контрактация 19291930 гг. обеспечила поступление государству в планово организованном порядке до 85% всей производимой продукции.24

Для более точной и всесторонней сравнительной оценки логики развития сельского Хозяйства Ставрополья в 20-е гг., необходимо осуществить краткий экскурс к событиям и фактам, предваряющим рассматриваемый период на 20-30 лет. Известно, что в период 1909-1913 гг. происходило дальнейшее перемещение главного центра производства зерна на юго-восток. Первое место по этому показателю стал занимать район Предкавказья (Ставропольская губерния, Кубанская и Терская области), а затем и весь южный степной район. За 50 лет (1864-1913 гг.) чистый сбор зерна на душу* населения дал наибольшее увеличение именно в районе Предкавказья.

Ставрополье, входившее в состав Предкавказья, занимало в производстве товарного зерна одно из ведущих мест в этом районе. Доля посевной площади Ставропольской губернии на Северном Кавказе непрерывно возрастала. Если в 1898 г. посевная площадь, занятая под зерновые культуры в Ставропольской губернии составляла 22,5% от общей посевной площади зерновых культур Северного Кавказа, то в период 1901-1905 гг. этот показатель поднялся до 30,3%, а в 1913 г. - до 43,3%. Темпы роста посевных площадей под зерновыми культурами в Ставропольской губернии были значительно выше, нежели во всем Предкавказье.25

По официальным данным, с 1873 по 1902 гг., неурожайных было восемь лет, с урожаем ниже среднего - три, удовлетворительных и вполне удовлетворительных - девять, с хорошим урожаем - семь лет и с очень хорошим урожаем - только три года. При этом неурожайные годы иногда шли один за другим, подряд: 1874,1875,1876,1885,1886 гг.

Итак, изначально коллективное строительство на селе определялось как постепенный и планомерный процесс. Для Ставрополья первым пятилетним планом был определен, перевод на рельсы коллективного производства не менее 20% крестьянских хозяйств. Предполагалось в 1929 г. осуществить показательную реконструкцию сельского хозяйства в Ставропольском округе на базе 44 колхозов, а в Терском - на базе 22 колхозов. Одним из важнейших направлений работы партийных организаций признавалось объединение населения в производственные коллективы, переустройство сельского хозяйства на коллективных началах.

" ГАСК, ф.р.397, оп. 1, д.323, л.2. 25 ГАСК, ф.р.163, оп. 1, д.470, л.75.

Во втором параграфе «Поиск форм колхозного строительства в конце 20-х - начале 30-х гг.» дан анализ деятельности партийных и государственных органов Ставрополья по определению наиболее оптимальных форм коллективного ведения хозяйства. Объективно выраженная ориентация к развитию «интегральных» кооперативных объединений вызвала к жизни появление кооперативов производственного типа - осенью 1922 года на Ставрополье насчитывалось 165 коммун и колхозов.

В 1924 г. на Ставрополье имелось уже 214 колхозов, в 1926 г. - 303, в 1927 г. - 325. Рост колхозов происходил преимущественно за счёт бат-рацко-бедняцкой массы крестьянства. По данным на 1 октября 1927 года социальный состав Ставропольских колхозов выглядел так: бедняков и батраков 82,2%, середняков-17,3%.26

Чтобы повернуть середняка к колхозам, ему нужно было на опыте доказать преимущества крупного обобществленного хозяйства, убедить его в выгодности артельной обработки земли. По своему организационному строению первые колхозы принимали простейшие формы - товарищества по совместной обработке земли, машинные товарищества, мелиоративные, животноводческие и др. Из 325 колхозов, имевшихся на Ставрополье в 1927 году, машинных товариществ и товариществ по совместной обработке земли было 257, коммун - 21, артелей - 47.27

Бюро Северо-Кавказского крайкома ВКП(б) в своём постановлении в декабре 1929 года отмечало: «В сложных условиях работы в Ставропольском округе Окружная партийная организация, осуществляя линию партии, имеет заметные достижения в области коллективизации, является инициатором в крае строительства крупных колхозов».28 Наиболее крупные колхозы на Ставрополье были созданы в конце 1928 года в сёлах: Старо-Марьевском - из 400 хозяйств и площадью посевов в 6911 га, Михайловском - из 300 хозяйств и площадью посевов в 4506 га, Надеждин-ском - из 300 хозяйств и площадью посевов в 3371 га.29

В конце 1928 г. органы власти Ставрополья, основываясь на необходимости усиления роли колхозного сектора в ускоренном развитии сельскохозяйственного производства, запланировали на 1929 г. расширение сети крупных колхозов в регионе. В Терском округе к осени 1929 г. планировалось создать крупные коллективные хозяйства на площади 50 тысяч гектаров, а в Ставропольском - на площади 25 тысяч гектаров.

В начале 1929 г. на Ставрополье по тем временам «крупные» колхозы в среднем включали в себя до 17,1 членов (дворов) на колхоз, но их доля среди коллективизированных хозяйств была весьма незначительна.

Колхозы-гиганты, созданные в Ставропольском округе, были не только одними из первых крупных колхозов Ставрополья, но и страны в целом. Газета «Власть Советов», имея в виду начало создания колхоза" ГАРО, ф р 1809, оп 4, д 57, лл 116 117 " ГАРО, ф р 1809, оп 4, д 57, лл 117 мГАСК,фр1161 оп1,д1728,л150 29 ГАНИСК, ф 593, оп 1, д 37, л 253

гиганта в селе Старомарьевка, которой к декабрю 1928 г. включал в свой состав около 25000 га и 6000 населения села, восторженно писала: «Можно себе представить какой будет колхоз с 6000 членами и на площади в 25000 гектаров!».30

Государство, стремясь поддержать авторитет колхозов-гигантов, в первую очередь, отпускало для них кредиты на самые разнообразные нужды, сельскохозяйственные машины, инвентарь, горюче-смазочные материалы, семена и т.п. По существу колхозы-гиганты были бедны, так как львиную долю имеющихся у них средств составляли средства заемные. Так, например, на октябрь 1929 г.' Михайловский колхоз-гигант своих средств имел ЛИШЬ 2,1%, остальные 97,9% являлись заемными. Даже считавшийся благополучным Старомарьевский колхоз-гигант в это же время собственных средств имел 33,2%, от всех имеющихся в хозяйстве. Таким образом,1" колхозы-гиганты функционировали, в основном, за счет государственных кредитов, которые использовались хозяйствами очень часто без всякой системы и не по назначению.

Практика постановки и решения организационно-хозяйственных, социальных и иных проблем в колхозном секторе показала, что такие сверхкрупные объединения на тот период были нежизнеспособны. В январе 1932 г. бюро Ставропольского РК ВКП(б) приняло решение «О разукрупнении колхозов». Михайловский и Надеждинский колхозы-гиганты были поделены каждый на четыре колхоза, Старомарьевский - на три. Разукрупнялись колхозы-гиганты и в других регионах.

Дальнейший рост коллективных хозяйств требовал времени и значительных вложений со стороны государства.

Вторая глава «Значение коллективизации для социально-экономического развития Ставрополья» состоит из трех параграфов. В первом параграфе «Противоречия и трудности в ходе организации коллективных крестьянских хозяйств в СССР и на Ставрополье (19291930 гг.)» прослеживается практический ход создания колхозов и трудности, которые имели место в процессе этой работы.

Широкое применение чрезвычайных мер нажима на крестьян-единоличников в ходе хлебозаготовок, принудительное изъятие хлеба у кулачества, у части середняков, а иногда и у бедноты по «замороженным» ценам, которые были значительно ниже рыночных, свидетельствовали об отступлении от принципов НЭПа. В 1928-1929 гг. хлебозаготовки были вновь проведены чрезвычайными мерами. Принуждение и насилие при изъятии хлеба получили еще больший размах.

Используя помощь хозяйственных органов, и опираясь на бедняцко-середняцкие массы, партия призывала продолжать наступление на кулачество и приняла необходимые, по мнению руководства, меры. На Ставрополье планами коллективизации предполагалось вовлечь в колхозы к середине 1930 г. 62% хозяйств бедняков и 38% хозяйств середняков.31

30 ГАНИСК, ф. 66, оп.З, д.207, лл.14 -17.

31 ГАНИСК, ф.1,оп.1, д.З, лл.15.

На начальных этапах коллективизации реально возрастала государственная помощь деревенской бедноте. За три года было выделено на бесплатное землеустройство 1174,4 тыс. руб. Отпускались большие суммы на цели мелиорации, семенной ссуды, переселения. В среднем одно бедняцкое хозяйство получило 507 руб., середняцкое - 408 руб.32

К апрелю 1929 г. в крае уже насчитывалось 2013 колхозов, 2162 посевных товарищества, 1957 групп бедноты, 1093 прокатных пункта. Обозначавшийся поворот середняка на социалистический путь развития явился лучшим предвестником неизбежного массового колхозного движения. Но основу колхозов составляли пока батраки и бедняки. Например, в колхозах на территории нынешнего Ставропольского края беднота составляла 77%, середняки - 21,8, зажиточные крестьяне - 1,2%.

На фоне общей видимости благополучия, разумности и последовательности планов коллективизации, ничем не объясним был переход к катастрофическому по своим последствиям ускорению. Так, к концу первой пятилетки на Ставрополье планировалось осуществить в экспериментальном порядке сплошную коллективизацию только в трех районах - Мине-раловодском, Георгиевском и Ессентукском. Однако рост экспорта зерновых требовал постоянной корректировки плана хлебозаготовок в сторону их увеличения. Ускоренная коллективизация, на которую свернула власть уже осенью 1929 г., выдвинула необходимость завершить сплошную коллективизацию не позже, чем к лету 1931г.

Краевая комиссия по сплошной коллективизации при СевероКавказском комитете ВКП(б) 11 декабря 1929 г. приняла решение о формах изоляции кулака при проведении сплошной коллективизации. В нем предусматривалось изгонять кулаков из уже организованных колхозов, не принимать их в новые колхозы, выделять худшие и наиболее удаленные земли. Кулацкие хозяйства обязывали подчиняться общепринятому севообороту.

Посевная кампания 1929 г. повсеместно была проведена организованно. Значительно возросла площадь посевов. Все шире развертывались коллективизация сельского хозяйства и кооперирование крестьянских масс. Число коллективных хозяйств всех форм за первое полугодие 1929 г. на Ставрополье почти удвоилось. Ведущую роль в колхозном движении занимали в этот период основные зерновые районы страны: Северный Кавказ, Нижнее и Среднее Поволжье. Например, на Северном Кавказе лишь за первые четыре месяца 1929 г. появилось более 1700 новых колхозов.

Установка Сталина, выдвинутая им еще в 1928 г. - «...нажать вовсю на развитие крупных хозяйств в деревне типа колхозов и совхозов, стараясь превратить их в хлебные фабрики для страны...» - была реализована.33

" ГАНИСК. ф.1,оп.1, д.З, лл.18.

" Оганян А.Г. Историческая роль политотделов МТС в деле укрепления колхозного строя в СССР (19331934 гг.) (на материалах Северного Кавказау/Дис... канд. ист. наук. - М., 1948.-С.

Так была объявлена война крестьянскому хозяйству, против которой немногим более года назад выступал не кто иной, как сам Сталин. Началось беспрецедентное по своим масштабам и глубине насильственное «перепахивание» социальной и экономической структуры деревни.

В стране создалась чрезвычайно острая политическая ситуация. Недовольство крестьян наиболее ощутимо проявилось в массовом забое скота. Зимой 1929-1930 гг. его количество уменьшилось в большей степени, чем за годы Гражданской войны. Возмущение нередко выливалось в массовые восстания крестьян. Движение против чрезвычайщины расширялось, захватывая все новые и новые районы. На Северном Кавказе в январе 1930 г. произошло 11 массовых выступлений. Крупнейшей акцией властей по «раскрестьяниванию» стало уничтожение 816 тыс. хуторов под предлогом, что сохранение их способствует возрождению кулачества.

Очень сложно установить, сколько миллионов крестьянских семей было репрессировано в ходе раскулачивания, хотя установки на эти акции давались на уровне 3-5%. Но в некоторых районах число «раскулаченных» доходило до 15%, а лишенных избирательских прав до 15-20%. Сталин в речи на Первом Всесоюзном съезде колхозников-ударников 19 февраля 1933 г. говорил, что «...на каждые 100 дворов в деревне можно было насчитать 4-5 кулацких дворов, 8 или 10 дворов зажиточных, дворов 45-50 середняцких да дворов 35 бедняцких» и что, «развернув колхозное строительство, мы добились того, что уничтожили эту кутерьму и несправедливость, разбили кулацкую кабалу».34

«Раскрестьянивание» было развернуто по всем направлениям: от экономических форм и нравственных устоев до прямого физического уничтожения. В ходе «великого перелома» массированным ударам подвергся весь жизненный уклад крестьян: вековые нравственные и психологические устои крестьянской жизни, так называемая частнособственническая психология, привязанность к своему полю, коню, жилищу предков.

Во втором параграфе «Дальнейшее развитие коллективизации на Ставрополье в 1931-1933 гг. и ее завершение» на основе документальных источников и конкретных фактов проанализирован ход создания колхозного строя.

Со второго половины 1932 г. и до начала 1933 г. в важнейших зерновых районах страны объединительные хозяйственно-политические кампании проходили с огромными трудностями. Одним из самых отстававших в стране по выполнению планов хлебозаготовок оказался Северо-Кавказский край. Особенно тяжелая обстановка сложилась на Кубани, на Дону и на Ставрополье. Очевидный провал сельскохозяйственных кампаний здесь сочетался с резким ослаблением в колхозах трудовой дисциплины, ростом расхищения с полей и токов колхозного и совхозного хлеба.

Произвольно завысив план хлебозаготовок, директивные органы су-

34 КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. - 9-е изд.- Т.6. - М., 1985. -С.191.

щественно переоценили возможность сдачи государству колхозами, совхозами и единоличниками Ставрополья товарного зерна. Если производство зерновых культур в 1930 г. по сравнению с 1928 г. возросло всего на 13,9 %, то план хлебозаготовок был увеличен сразу на 105,2 %, т.е. вдвое. В 1928 г. государство заготовило 107,9 млн. ц, а в 1930 г. - 221,3 млн. ц.35

Чтобы побудить крестьян к безропотной сдаче хлеба, выполнение колхозами и единоличниками государственного плана хлебозаготовок было провозглашено «первой заповедью» советского крестьянства. Политбюро ЦК ВКП(б) ошибочно решило преодолеть сопротивление хлебозаготовкам не экономическими, а властными, административно-нажимными методами. Типичным примером применения таких методов стал СевероКавказский край. В частности, на Ставрополье был широко использован опыт предшествующих хлебозаготовительных кампаний, а чрезвычайные меры получили весьма широкое распространение. Поступавшая из районов информация о ходе хлебозаготовок была неутешительна. В августе из 56 районов план хлебозаготовок не выполнили 29. В ходе этой кампании в решениях партийных органов края впервые начали фигурировать как самые отстающие и ряд районов Ставрополья.

Бюро Северо-Кавказского крайкома ВКП(б) регулярно рассматривало вопросы хлебозаготовок, неоднократно констатировало отставание в темпах сдачи зерна. Оно ориентировало местных руководящих работников на осуществление всех необходимых мер для выполнения плана заготовок. Принятыми мерами нажима на колхозы и единоличные хозяйства, вывозом в счет плана хлебозаготовок не только излишков, но и части семенного, фуражного и продовольственного зерна из урожая 1930 г. удалось заготовить значительно больше хлеба, чем в предшествующие годы. Однако даже и при этом условии на Ставрополье не был выполнен неоднократно изменявшийся план хлебозаготовок. В конце июня 1931 г. на пленуме Северо-Кавказского крайкома отмечалось, что не все колхозы произвели расчет с колхозниками, а это привело к недовольству колхозников, к массовым невыходам на работу и к «отливу» крестьянских хозяйств из колхозов.

Для Северо-Кавказского края 1931 год оказался относительно благополучным, урожай благодаря расширению посевов, был выше, чем в предыдущем году на 14 % и составил 69,7 млн. ц зерновых культур. Однако директивные органы не учли негативных последствий хлебозаготовок предыдущего года, ослабивших экономическое состояние колхозов, колхозников и единоличников, и утвердили в крае явно завышенный план хлебозаготовок из урожая 1931 г. в размере 31,9 млн. ц.36 Это превышало объем фактически заготовленного зерна в 1930 г. на 39,3 %. Столь существенное волевое увеличение плана вызвало еще большие, чем в предыдущие годы, трудности в ходе его выполнения.

Как и в других регионах, на Ставрополье сопротивление колхозов, колхозников и единоличников хлебозаготовкам усилилось. В сентябре

35 СЗ СССР. - 1933. - №4. - Ог.25.

36 ГАСК, ф.р.434, оп., д.30-а, лл.1,9.

1931 г. крайком ВКП (б) стал широко прибегать к наложению партийных взысканий за невыполнение хлебозаготовительных планов на коммунистов-руководителей. Интересы крестьянства отодвигались в сторону, приносились в жертву идее социалистических преобразований.

Во многих-случаях такая практика уже в 1931-1932 гг. полностью разоряло крестьян, ввергало их,в голод. О таких фактах на Пленуме сообщил, в частности, Б. П. Шеболдаев: «Мы натолкнулись на такие вещи, когда отдельные колхозники и бригады, выполнив план, забирали свое имущество и уезжали искать судьбу где-нибудь в другом месте, ибо, ни семян, ни продовольствия у них не оставалось».37 Но, несмотря на это, в дни работы Пленума состоялось заседание Политбюро, на котрром , СевероКавказскому краю напряженный хлебозаготовительный план был вновь увеличен.

Хлебозаготовки 1931 г. дались нелегкой ценой, хотя к ноябрю 1931 г. уровень коллективизации по районам Ставрополья в среднем составил 81,4%. Товарность сельского хозяйства края по зерновым, культурам была искусственно завышена до 43,8%, а по колхозам — до 55,4 % валового производства.38 Допустимый в то время предел отчуждения товарной продукции сельского хозяйства был превышен почти вдвое. Колхозы были экономически обескровлены непомерными хлебозаготовками. В частности, в ряде районов Ставрополья возникли продовольственные трудности, а в некоторых станицах и селах колхозники голодали.

Все еще малоисследованной страницей в истории коллективизации на Ставрополье является проблема раскулачивания. Рассекреченные архивные источники дают возможность представить яркую картину этого феномена: формы и методы раскулачивания, численность жертв борьбы с кулаком, судьбу подвергшихся опале, их истинное отношение к советской власти, к колхозам и т.д. 3 Февраля 1930 г. Северо-Кавказским крайкомом партии и крайисполкомом было принято постановление о ликвидации кулачества как классового врага.39 Документ в течение суток был вручен председателям сельских Советов для немедленного проведения в жизнь. Одновременно к «ликвидации кулачества» были подключены органы ОПТУ, милиция, отдельные красноармейские части.

Предусматривалась безвозмездная конфискация имущества в административном порядке, выселение отдельных категорий раскулаченных, создание спецпоселений для них и т.д. В крае создавались специальные поселки для расселения репрессированных, управление которыми возлагалось на ГУЛАГ ОПТУ. В Ставропольском округе, в частности, их было семь. Находились они под надзором спецкомендатур и располагались в 1015 километрах от населенных пунктов в безлесных и безводных степях Арзгирского, Апанасенковского и Прикумского районов.

Анализ новых документальных источников, введенных в научный обо-

37ГАСК,ф.р.590,оп. ,д.213,л.164;ф.397,оп. ,д.748,л.172.

31 Власть Советов. -1920. - 13 октября.

39 Киселев В. Сколько моделей социализма было в СССР?//Иного не дано. - М., 1988. - С.37-38.

рот в последние 10-15 лет, наводит на мысль о необходимости пересмотреть существующую в отечественной литературе периодизацию колхозного строительства на Ставрополье. В соответствии с партийными установками в недалеком советском прошлом в работах историков указывалось, что к лету 1931 г. сплошная коллективизация в Ставропольском округе в основном была завершена, колхозный строй победил.

Между тем, судя по новейшим источникам, 1932-1933 гг. были периодом наивысшего напряжения борьбы в деревне, сопровождавшейся массовым ее разорением и голодом. Политика «большого скачка» осуществлялась за счет деревни. Собранный в 1932 г. хлеб колхозам было приказано сдать государству. В хозяйствах Ставрополья зерна не оставалось даже на продовольствие, фураж и семена. Начался голод, усиливалось недовольство колхозников, следствием которого стал массовый выход из колхозов. Экономический рост колхозного строя серьезно замедлился. Российскому крестьянству на конец 20-х - первую половину 30-х гг. выпали тяжелые испытания: ужасы сплошной коллективизации, раскулачивание, голод, ломка традиций векового уклада жизни и привычных представлений...

В третьем параграфе «Исторический опыт коллективизации на Ставрополье в 20-30 гг. и её влияние на развитие региона» исследуется влияние коллективизации на состояние сельского хозяйства и в этой связи, отмечается, что в эпоху «великого перелома» была ликвидирована вся кооперативная система в аграрной сфере народного хозяйства.

Сегодня иногда встречаются утверждения, что все трудности нашей деревни возникли из-за «насаждения» колхозов. Исторические факты показывают, что дело не только в этом. Как раз на путях коллективного земледелия нашим крестьянством был накоплен немалый и своеобразный опыт. Однако сформировавшиеся методы администрирования и командования пришли на смену методам экономическим, вытеснили их. Производственные планы колхозов были заменены разверсткой государственных заданий, диктуемых из центра. Отнюдь не экономические, а командно-принудительные отношения складывались и вокруг производимого колхозами продукта. Собственно, ради этого и создавалась вся эта система. Не выполнившие задания колхозы подвергались денежным штрафам.

Вся тяжесть созданной системы падала на непосредственных производителей материальных благ - колхозников и оставшуюся часть единоличников. Оплата труда носила не прямую форму денежных и натуральных расчетов, а весьма опосредованную, которую называли трудоднем. Именно по количеству трудодней судили о колхознике, о его вкладе в колхозную копилку. Но трудодень йе мог, в силу своего мизерного экономического веса, стать действенным стимулом к труду. Денег на трудодни практически не выдавалось. Начисления шли натурой, в основном зерном. Лишенный экономического веса трудодень превращался в норму контроля трудовой повинности.

Всевозможные налоги являлись одним из основных каналов выкачи-

вания средств из деревни. Их размеры год от года неуклонно росли. Если в 1931 г. сельскохозяйственный налог с колхозников и единоличников составлял 381 млн. руб., то в 1934 - 564 млн. руб. Между тем, по ряду показателей колхозы значительно отставали от соответствующих показателей личных подворий крестьян. Например, удельный вес колхозов, совхозов и других государственных хозяйств в общем производстве мяса составлял всего лишь 28%, молока - 23%, яиц - 6%, картофеля - 35%, овощей - 52%, зерновых культур - 88% и т.д., хотя в пользовании общественных хозяйств находилось 99,1% всей посевной площади.40 Подмена экономической связи работника со средствами производства принудительным механизмом породила такое невиданное раньше и пагубное для крестьянского хозяйства явление, как равнодушие к хлеборобскому труду, падение трудовой дисциплины. Во многих колхозах Ставрополья на работу выходило от 25 до 50% колхозников.

Понадобились меры, которые в различных сочетаниях и комбинациях были направлены против хозяйств единоличников и колхозников, против колхозов, станиц и сельских районов. Так, были введены экономические санкции - ограничение либо прекращение кооперативной и государственной торговли - против 20 районов. В крае была учреждена «черная доска», на которую решениями крайкома стали заносить отдельные станицы за так называемый явный срыв планов по севу и хлебозаготовкам.

В ноябре-декабре 1932 г. по зерновым районам края пронесся буквально шквал массовых обысков домов и дворов крестьян-колхозников и единоличников, общественных построек колхозов с целью выявления спрятанного хлеба. В кампанию хлебозаготовок включились сотрудники органов ОПТУ. По краю из 36 тысяч колхозников, состоявших на учете в правоохранительных органах в качестве контрреволюционных элементов, за 1932-1933 гг., выражаясь языком чекистов, «изъято» было 12 680 человек и из них 8219 осуждено по статье 58 Уголовного Кодекса.

По предложению находившейся в крае в начале ноября комиссии Политбюро и Северо-Кавказского крайкома 4 ноября 1932 г. Политбюро ЦК ВКП(б) без обсуждения, по результатам опроса, утвердило постановление «О проведении чистки сельских парторганизаций СевероКавказского края». О размахе чистки свидетельствовало исключение из партии лишь в ноябре 1932 г.- январе 1933 г. по 169 станицам из 8485 проверенных коммунистов 44,8%.41

В 1933 г. около 30 тыс. коммунистов, не снимаясь с партийного учета, фактически бежали из края. В ходе борьбы с «кулацким саботажем» краевая парторганизация, потеряв более 70 тыс. своих членов, т.е. более половины, существенно ослабла. Сельские парторганизации были разгромлены. Подобные «сдвиги» произошли во всех районах Ставрополья.

40 КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. - 9-е изд. - Т.5. - М., 1985. -С.30.

41 К вопросу о социалистическом переустройстве сельского хозяйства (Материалы исследования НК РКИ СССР). - М.- Л., 1928. - С.275.

Ставрополье, славившееся как одна из житниц страны, в 1932 г. вошло в число регионов с наименьшей выдачей хлеба колхозникам по трудодням. Если в 1931 г. в колхозах края было выдано на трудодень в среднем по 2,5 кг, то в 1932 г. - только 1,4. Во многих колхозах выдача хлеба не превышала 1 кг.

В конце 1932 г. и в первые месяцы 1933 г. противостояние районного, колхозного актива рядовой массе колхозников и единоличников достигло наивысшего накала. Местные руководители находились под нараставшим давлением крайкома ВКП(б) и крайисполкома, под исходившими с их стороны угрозами репрессий, если планы хлебозаготовок и сбора семян не будут выполнены. Но никакие меры насилия в ходе сбора семян не давали желаемого результата. Голод вступил в станицы и села края вместе с ноябрьско-декабрьскими морозами 1932 г. Пик бедствий, связанных с голодом, пришелся на январь-апрель 1933 г. Из 75 районов голод охватил 44 района.

Катастрофическая ситуация вынуждала руководителей крайкома и крайисполкома предпринимать шаги к нормализации обстановки. Руководя хлебопроизводящим краем, и, не имея права распоряжаться находившимися в крае рядом с умиравшими от голода людьми государственными зерновыми ресурсами, краевое руководство обратилось за помощью в Москву. Руководство края просило 22,2 млн. пудов, или 3,6 млн. ц зерна. Такая ссуда, однако, могла покрыть только 25% дефицита края в зерне. Однако решением СНК СССР и ЦК ВКП б) «О семенной помощи колхозам и совхозам Украины и Северного Кавказа» была предоставлена беспроцентная семенная ссуда в размере лишь 15,3 млн. пудов.42

В продолжавшейся кампании по сбору семян партийные и советские организации поощряли доносительство, стимулируя доносчиков, сообщавших о спрятанном в станицах и селах хлебе, зачислением в счет их заданий 50% обнаруженного зерна и передачей доносившим 10-15% найденного хлеба на продовольствие.

Колхозы были вписаны в сложившуюся государственную хозяйственную систему, подчинены административно-командным методам руководства. В последующие годы пришлось приложить огромные усилия, чтобы залечить раны, которые были нанесены крестьянству и колхозам в начале 30-х гг. в ходе сплошной коллективизации.

В заключении диссертационного исследования подведены итоги и сформулированы выводы, основными из которых являются следующие:

1. Теория Сталина об усилении сопротивления капиталистических элементов к обострении классовой борьбы по мере продвижения вперед к социализму являлась антинаучной. Она не являлась диалектической и по своему политическому содержанию оправдывала разжигание гражданской войны в деревне, вела к дезорганизации социалистического строительства и подрыву пролетарской диктатуры.

42 ГАСК, ф р.397, оп.1, д.285, л.22.

2. Мероприятия по организации и проведению массовой коллективизации сельского хозяйства на Ставрополье выполнялись поспешно, без учета местных условий, исходя из идеологически и политически обоснованного заказа, на фоне острой нехватки средств для финансовой поддержки крестьян и казачества.

3. Сталинский лозунг «ликвидации кулачества как класса» не мог привести к окончательной ликвидации кулачества, так как основа этого лозунга - «сплошная коллективизация» построена была не на действительном «повороте основных масс деревни в сторону социализма», а на прямых и косвенных формах жесткого принуждения крестьян вступать в колхозы. Не на улучшении их положения, а на прямой и косвенной экспроприации и массовом обнищании крестьянских масс. Лозунг «ликвидации кулачества как класса» в период после 1929-1930 гг. применялся фактически не к кулакам, а к середнякам и беднякам.

4. Кулаков, как определенной социально-экономической категории, к началу массовой коллективизации на Ставрополье оставалось немного. Предупреждения о кулацкой опасности, использовавшиеся в партийной агитации, были лишь методом нажима на массы крестьянства и прикрытием банкротства реализованной на практике властной политики.

5. На начальных этапах массовой коллективизации на Ставрополье, как и по всей стране, происходило обострение классовой борьбы. Целые районы находились в состоянии перманентной гражданской войны. Данный фактор вел к подрыву и дезорганизации подлинного социалистического строительства. Он стал результатом антинаучной, авантюристической политики Сталина и его руководства. Острота ситуации усугублялась и тем, что на местах предпринимались попытки создавать колхозы, состоящие либо только из зажиточных середняков, либо только из бедняцких хозяйств.

6. Сплошная коллективизация, проводившаяся на Ставрополье в конце 20-х - начале 30-х гг. с применением насильственных методов и при игнорировании таких основополагающих принципов кооперирования как добровольность и постепенность, при нарушении волеизъявления крестьянства, оказала негативное влияние на состояние и дальнейшее развитие сельского хозяйства региона. Понадобились годы напряженного труда колхозного крестьянства, чтобы ликвидировать негативные последствия насильственной коллективизации и вывести отрасль из тяжелого и глубокого кризиса.

СПИСОК РАБОТ ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ:

1. Некрасова И.И. Истоки идеологических деформаций теории и практики коллективизации/Научные труды №23 (Часть I). Материалы IV региональной научной конференции «Дни науки». - Пятигорск: издательство «Технологический университет», 2003. - С.47-48.

2. Некрасова И.И. Опыт массовой коллективизации на Ставрополье в 2030-е годы XX века/Российская история: проблемы, мнения, оценки (федеральных, региональных, социально-экономических и политических процессов). Ученые записки. Выпуск 3. - Пятигорск, ПГЛУ, 2004. -С.88-94.

3. Некрасова И.И. Поиск форм колхозного строительства на Ставрополье в конце 20-х - начале 30-х гг./ Научные труды №27 Материалы V региональной научной конференции «Дни науки». - Пятигорск: издательство «Технологический университет», 2004. - С.87-92.

Подписано к печати 12.09. 2004 г. Формат 60x84/16. Бумага офсетная. 1,2 усл. печ. л. Тираж 100 экз.

Издательство Пятигорского государственного технологического университета 357500, г. Пятигорск, пр. 40 лет Октября, 56. Лицензия №000341 от 24.01.2003 г.

Отпечатано в типографии Пятигорского государственного технологического университета

• 1 7692

РНБ Русский фонд

2005-4 15002

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Некрасова, Ирина Ивановна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I ИСТОРИЧЕСКИЕ ПРЕДПОСЫЛКИ КОЛЛЕКТИВИЗАЦИИ СЕЛЬСКОГО ХОЗЯЙСТВА СТАВРОПОЛЬЯ.

1. Г Общегосударственные и региональные предпосылки коллективизации на Ставрополье. Экскурс в историю.

1.2 Поиск форм колхозного строительства в конце 20-х начале 30-х гг.

ГЛАВА П ЗНАЧЕНИЕ КОЛЛЕКТИВИЗАЦИИ ДЛЯ

СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ СТАВРОПОЛЬЯ.

2.1 Противоречия и трудности в ходе организации коллективных крестьянских хозяйств в СССР и на Ставрополье (1929-1930 гг.).

2.2 Дальнейшее развитие коллективизации на Ставрополье в 1931-1933 гг. и ее завершение.

2.3 Исторический опыт коллективизации на Ставрополье в 20-30 гг. и ее влияние на развитие региона.

Введение диссертации2004 год, автореферат по истории, Некрасова, Ирина Ивановна

Актуальность темы исследования

Изучение истории коллективизации на Ставрополье имеет исключительно важное значение как для правильного понимания хода социалистического строительства в СССР в целом, так и для современности. Прошедшие десятилетия, уроки прошлого и накопленный опыт осуществления в стране реформ, вновь и вновь заставляют нас обращаться к событиям отечественной истории, к их научно обоснованной проекции на современность.

В связи с исследуемой темой следует отметить, что проблемность исторической науки состоит не в том, что какие-то люди произвольно обращаются к ранее оцененным событиям, а в том, что такие оценки не всегда оказываются добросовестными й объективными по содержанию. Для исследования истории коллективизации на Ставрополье данный тезис имеет принципиальное значение.

В общей системе зерновых и животноводческих районов страны Северный Кавказ вообще и Ставрополье в частности, традиционно занимали особое и при этом очень важное место, чему в немалой степени способствовали уникальные природные почвенно-климатические условия края. Поэтому всестороннее изучение опыта коллективизации индивидуальных крестьянских хозяйств на Ставрополье, имевшего свои характерные особенности, представляется актуальной задачей отечественной региональной исторической науки. Подобного рода исследования позволят выявить как общие, так и особенные направления и пути создания колхозного строя в СССР в конце 20-х - начале 30-х гг.

В послереволюционные годы, как и по всей стране, на Ставрополье, «военный коммунизм» в качестве первой пробной модели социализма в советской России привел к ситуации, в которой равенство, основанное на эквивалентном обмене продуктами труда, так и не утвердилось. Вместе с рынком и его ценовыми регуляторами были устранены основы горизонтальных и эквивалентных взаимоотношений и взаимообменов между людьми, группами, регионами, предприятиями. На смену равенству обмена повсеместно пришло равенство справедливого, как считали тогда идеологи правящей большевистской партии, распределения. А на деле это означало, что механизм выравнивания, да и сами его критерии оказались сосредоточенными в руках небольшой по численности группы коммунистов-руководителей, распределяющей блага.

Изучение истоков, хода и итогов коллективизации, проходившей в сельском хозяйстве Ставрополья, представляет собой богатейший и актуальнейший материал для критического осмысления и использования накопленного опыта по переустройству сельскохозяйственной отрасли в Российской Федерации в современных условиях. Следовательно, степень значимости диссертационного исследования в связи с указанным обстоятельством возрастает, и оно приобретает не только научно-теоретическое, но и практическое значение. Историография проблемы

В соответствии со сложившейся в отечественной исторической науке традицией историографию коллективизации сельского хозяйства в СССР и в отдельных регионах страны можно условно разделить на четыре периода. Первый период начался одновременно с проведением коллективизации и продолжался до середины 50-х гг. Второй этап охватывал время от начала хрущевской «оттепели» и до середины 60-х гг., т.е. длился примерно 10 лет. Вдвое большим по времени был третий этап - с середины 60-х гг. и до начала в Советском Союзе «перестройки». Наконец, с середины 80-х гг. и до настоящего времени продолжается четвертый этап.

Первыми работами по истории коллективизации стали статьи, выступления и доклады И. Сталина и других руководителей Коммунистической партии и советского правительства, в которых определялись и разъяснялись различные аспекты перевода индивидуальных крестьянских хозяйств на коллективные рельсы, объективная необходимость этого процесса.1 В вышедшем в конце 30-х гг. «Кратком курсе истории ВКП(б)» коллективизация в сельском хозяйстве СССР освещалась в комплиментарном духе. Все практические действия И. Сталина и правящей партии оценивались как объективно необходимые и правильные по содержанию, формам и методам, полностью соответствовавшие ленинским идеям развития сельского хозяйства при социализме.2

Сформировавшаяся с конца 20-х - начала 30-х гг. в советской исторической литературе традиция одностороннего, далекого от действительного положения вещей освещения коллективизации была присуща всем научным публикациям на протяжении почти 20 лет. В ряде небольших по своему объему работ, вышедших в свет в виде брошюр и агитационных материалов, авторы на доступном для крестьянства и сельских партийных и советских работников уровне разъясняли политику ВКП(б) в области сельского хозяйства, призывали к вступлению в колхозы бедняков и середняков, призывали к непримиримой борьбе с кулачеством.

Вместе с тем, в конце 20-х гг. на общесоюзных материалах А. Айхенваль-дом, М. Анисимовым, Б. Дьячковым были написаны первые работы, в которых на солидном научно-теоретическом уровне были раскрыты вопросы экономической, кооперативной, кредитной и налоговой политики Советской власти в деревне накануне и в процессе начавшегося осуществления коллективизации.4

К концу 30-х гт. в советской историографии, посвященной проблемам коллективизации, сложилось твердое, ставшее общепринятым мнение об объ

1 Сталин И.В. О хлебозаготовках и перспективах развития сельского хозяйства. - Сочинения. Том 11. - М., 1949. С. 1-9; Он же. К вопросам аграрной политики в СССР. Речь на конференции аграрников-марксистов 27 декабря 1929 г. - Сочинения. Том 12. - М., 1949. - С.141-172; Он же. К вопросу о политике ликвидации кулачества как класса. - Там же. - С.178-183; Молотов В.М. О колхозном движении. Речь на ноябрьском (1929 г.) Пленуме ЦК ВКП(б). - М.-Л., 1930; Андреев А.А. На путях подъема и социалистической реконструкции сельского хозяйства. Статьи и речи. 1928-1930. - Ростов-на-Дону, 1930; Шеболдаев Б.П. Статьи и речи. 1932-1933 гг. - Ростов-на-Дону, 1934 и др.

2 История Всесоюзной Коммунистической партии (большевиков). Краткий курс. - М., 1938.

3 Власов М. Кооперативный план Ленина и пути развития крестьянского хозяйства. - М.-Л., 1928; Силаев С. Классовая борьба в деревне и хлебозаготовки. - М., 1930; ективной необходимости перевода индивидуальных крестьянских хозяйств на колхозный путь развития. При этом исследователи истории коллективизации утверждали, что ресурсы крестьянских хозяйств к концу 20-х гг. были полностью исчерпаны, и альтернативы коллективизации просто не было.5

Накануне Великой Отечественной войны выходят в свет первые солидные по своему объему, привлеченным документальным источникам и богатому статистическому материалу монографии. Так, в работе М.Я Залесского детальному анализу была подвергнута политика Коммунистической партии и советского государства по проведению в колхозной деревне налоговой политики с ее принципами и направлениями, формами и методами.6 Автор указывал, что она осуществлялась, прежде всего, в интересах коллективных хозяйств и бедняцких дворов с одновременным игнорированием интересов кулачества.

В соответствии с устоявшимися в советской исторической науке в 30-е гг. традициями и методологическими принципами, В.А. Уланов рассматривал борьбу за социалистическую перестройку сельского хозяйства на Ставрополье и ликвидацию последнего эксплуататорского класса - кулачества, как важнейший период в истории края и всей страны.7 А.М Панков и К.А. Русанов в своих работах проследили этапы развития зерновой отрасли в Ставропольском крае за все годы существования Советской власти.8

В послевоенные годы С.И. Лаптевым и А.Г. Оганяном были защищены первые диссертации-, в которых они исследовали историю создания и практической деятельности политотделов МТС на территории Северо-Кавказского

4 Айхенвальд А. Советская экономика. Экономика и экономическая политика СССР. - М.-Л, 1929; Ани-симов М. Снабжение деревни средствами производства и сельскохозяйственная кооперация. - М., 1928; Дьячков Б. Сельскохозяйственный кредит и сельскохозяйственная кооперация СССР. - М., 1927

5 Варга Е. Капитализм и социализм за 20 лет. - М., 1938; Арина А.Е., Котов Г.Г., Лосева Г.В. Социально-экономические изменения в деревне. - М., 1939.

6 Залесский М.Я Налоговая политика советского государства в деревне. - М., 1940

7 Уланов В.А. Начало массового колхозного движения на Ставрополье//Материалы по изучению Ставропольского края. - Вып.6. - Ставрополь, 1954. - С.233-262; Он же. Завершающий этап коллективизации сельского хозяйства на Ставрополье//Сборник трудов института. Выпуск 12. - Ставрополь, 1957. -С .227-250. края, составной частью которого до 1937 г. являлся Ставропольский округ.9 Эти политические органы, образованные для усиления влияния Коммунистической партии в деревне, сыграли, по мнению авторов данных диссертационных работ, важную роль в ускорении хода коллективизации, в подавлении сопротивления остатков кулачества.

Таким образом, в 30-е - первой половине 50-х гг. в советской исторической литературе был накоплен первый опыт в исследовании проблем коллективизации. В основном, работы носили констатирующий характер, а их авторы в силу сложившейся тогда в стране политической ситуации, не могли объективно проанализировать весь спектр вопросов, составлявших основу данной проблемы. Вместе с тем, необходимо отметить, что в рамках первого периода был накоплен солидный по своему объему корпус документальных источников, сыгравший в последующие десятилетия огромную роль в дальнейшем изучении истории коллективизации.

Второй период развития историографии коллективизации сельского хозяйства СССР наступил после XX съезда КПСС. В работах историков, с одной стороны, стал намечаться новый подход к освещению трудностей становления колхозного строя на рубеже 20-х - 30-х гг., а с другой стороны, серьезных концептуальных изменений в трактовке и оценках коллективизации все же так и не произошло. Главным же качественным изменением в рамках этого периода стало введение в научный оборот новых значительных по своему количеству архивных документов.

В работах, написанных на основе архивных источников отдельных республик, краев и областей, авторами исследовалась деятельность сельских советов в период осуществления в стране сплошной коллективизации, оценивалась их

8 Панков A.M. Развитие зернового производства в Ставропольском крае за 40 лет//Сборник трудов института. Выпуск 12. - Ставрополь, 1957. - С.251-267; Русанов К.А. Борьба Коммунистической партии за строительство зерновых совхозов на Северном Кавказе в годы первой пятилетки. - М., 1953.

9 Лаптев С. И. Политотделы машинно-тракторных станций в борьбе за политическое и организационно-хозяйственное укрепление колхозов (1933-1934 гг.) (по материалам Северо-Кавказского края). Дис. канд. ист. наук. - М., 1950; Оганян А.Г. Историческая роль политотделов МТС в деле укрепления колхозного строя в СССР (1933-1934 гг.) (на материалах Северного Кавказа). Дис. канд. ист. наук. - М., 1948. роль в становлении колхозного строя, определялись направления взаимоотношений колхозов и органов советской власти по решению всех проблем сельской жизни.10 Среди них отметим, прежде всего, интересную и содержательную статью С.В. Воронкова, подготовленную на материалах СевероКавказского края.

B.П. Данилов и Ю.А. Мошков поставили под сомнение сам факт существования в столь огромных масштабах, о чем говорилось ранее во многих публикациях отечественных историков, «кулацкого саботажа», предложив более тщательно и осторожно подходить к определению трудностей и перегибов при изучении политики сплошной коллективизации. Они продолжили изучение такой важной проблемы, какой была в 30-е гг. заготовительная политика Советской власти в деревне, а также аргументировано, опираясь на документальные источники, показали нарастание зерновой проблемы в стране, как следствия сплошной коллективизации.11

В монографии Е.И. Турчаниновой и в обстоятельной статье В.Н. Пейга-шева в обобщающем плане показаны ход подготовки и проведение сплошной коллективизации на Ставрополье в конце 20-х - начале 30-х гг. Авторы акцентировали свое внимание на предпосылках, которые, по их мнению, диктовали необходимость вовлечения крестьянских хозяйств в колхозы и на практических действиях партийных организаций Ставропольского округа по руководству процессом коллективизации.12

Третий период в изучении исследователями истории сплошной коллективизации, охватывавший примерно 20 лет, по количеству опубликованных работ стал более богатым, чем два предыдущих периода вместе взятые. В то

10 Смирнов A.M. Борьба КПСС за управление Советов в 1928-1929 гг.//Ученые записки Московского город. педагогического института им. В.П. Потемкина. -1.16. Каф. истории КПСС. - Вып. 3. - М., 1957.—

C.239-292.

11 Данилов В.П. Построение фундамента социалистической экономики в СССР. 1926-1932 гг. - М., 1960; Мошков Ю.А. Борьба Коммунистической партии за разрешение зерновой проблемы в годы сплошной коллективизации советской деревни//Вестник МГУ. - Серия IX. - Выпуск. 4., - М., 1962.

12 Турчанинова Е.И. Подготовка и проведение сплошной коллективизации сельского хозяйства на Ставрополье. - Душанбе, 1963; Пейгашев В.Н. Коллективизация сельского хозяйства Ставропольского края (1927-1932 гг.)//Ученые записки Пятигорского государственного педагогического института. Том XVI. Кафедры общественных наук. - Пятигорск, 1958. - С.191-270. же время, качественные характеристики этих исследований, по сравнению с временем хрущевской «оттепели», ухудшились. Очередная смена руководства в высших эшелонах власти СССР оказала негативное влияние на содержание и концептуальные подходы опубликованных трудов. По крайней мере, каких-либо теоретических новшеств в освещении советской историографией коллективизации так и не появилось.

Данный период характеризовался выходом в свет работ, в которых обобщался исторический путь партийных организаций краев и областей от их возникновения до начала 70-х гт. Не стали исключением в этом перечне и «Очерки истории Ставропольской организации КПСС».13 В одном из параграфов четвертой главы этого коллективного исследования показана деятельность коммунистов Ставрополья в качестве организаторов массового колхозного движения. Авторы «Очерков.» сделали вывод, что «Северо-Кавказский край становился опытным полем, своеобразной лабораторией, в которой проверялась правильность политики партии в области сельского хозяйства, накапливался необходимый для всей страны опыт создания социалистических производственных отношений в деревне». 14Несмотря на ухудшение условий для создания исследователями действительно объективных трудов по истории коллективизации, в конце 60-х - в 70-е гт. рядом авторов были написаны интересные и поучительные, по-своему, работы. Отличительной их чертой стало расширение направлений изучения процесса создания колхозного строя на Северном Кавказе и, в том числе, на Ставрополье. Более детально и ответственно такие специалисты по аграрной истории, как Д.Г. Негодов, Е.Н. Осколков, П.Г. Чернопицкий стали подходить к трактовке уже известных фактов и событий истории коллективизации, к оценке итогов переустройства деревни в духе социалистических концепций правящей Коммунистической партии.15

13 Очерки истории Ставропольской организации КПСС. - Ставрополь, 1970.

14 Там же. С.226.

15 Негодов Д.Г. Деятельность Терской партийной организации по созданию материально-технических предпосылок сплошной коллективизации//Научные труды преподавателей кафедр общественных наук вузов Ставропольского края. — Ставрополь, 1968. - С.63-74; Осколков Е.Н. Победа колхозного строя в зерновых районах Северного Кавказа. — Ростов-на-Дону, 1973; Чернопицкий П.Г. На великом переломе:

Но, в то же время, в научной литературе этого периода сохранялись и старые подходы к трактовке отдельных важных событий и составных частей истории коллективизации. Они, во многом, были выдержаны в духе «Краткого курса.», особенно по такой острой проблеме, как классовая борьба в деревне накануне и в ходе создания колхозного строя. Их авторы по-прежнему считали, что в конце 20-х - начале 30-х гт. существовала объективная необходимость ликвидации кулачества как класса, которое занимало антисоветские и антиколхозные позиции и не имело, в силу указанных причин, права на дальнейшее существование.16

Четвертый период отечественной историографии коллективизации сельского хозяйства СССР Ставрополья начинается в середине 80-х гг. Он был связан самым тесным образом с развернувшейся в стране «перестройкой», которая оказала непосредственное влияние на все тематическую, содержательную и методологическую стороны исследования данной проблемы. Можно сказать, что с этого времени историческая наука вышла на уровень, действительно, нового освещения коллективизации, устраняя прежние толкования этой темы в качестве «белого пятна» в нашей истории. Таким образом, ученые-историки были вынуждены признать, что история коллективизации во всех ее аспектах должна считаться все еще недостаточно исследованной.

Конец 80-х - первая половина 90-х гг. оказались особенно богатыми на появление целого ряда работ, посвященных практически всем проблемам истории коллективизации. Их авторы с новых методологических позиций рассматривают политику партии и советского государства по созданию колхозного строя как неотъемлемую часть построения в СССР административно-командной системы и утверждения личной власти Сталина. Итоговые оценки сплошной коллективизации определяются как трагедия для российского кре

Сельские Советы Дона в период подготовки и проведения массовой коллективизации. 1928-1931 гт. -Ростов-на-Дону, 1965.

16 Ивницкий Н.А. Классовая борьба в деревне и ликвидация кулачества как класса (1929 -1932). - М., 1972; Сидоров B.A. Классовая борьба в доколхозной деревне в 1921-1929 гг. - М., 1978; Трапезников С.П. Ленинизм и аграрно-крестьянский вопрос. 2-е изд., доп. T.2. - М., 1974; Трифонов И.Я. Ликвидация эксплуататорских классов в СССР. - М., 1975. стьянства, как насилие над веками складывавшимся укладом сельской жизни и, в конечном счете, как неудачный социально-экономический и политический

1 7 эксперимент правящей большевистской партии.

Одним из средств анализа состояния экономики страны, как известно, являются статистические данные. Известный исследователь истории Ставропольского края А.И. Кругов при обосновании своих выводов о поспешности и недостаточной продуманности коллективизации в крае, ссылается на многочисленные примеры репрессий и беззаконий, посредством и с помощью кото

18 рых новая власть вела крестьян к социализму.

Оценка хода и итогов коллективизации на Ставрополье, богатый статистический материал, характеризующий создание коллективных хозяйств и степень участия в них крестьян, содержится в коллективных обобщающих трудах краеведов и историков края.19

Отдельные аспекты истории сплошной коллективизации на Северном Кавказе, в том числе на Ставрополье, нашли свое отражение в диссертационных работах Н.И. Булгаковой и А.В. Игонина, защищенных в последние годы.20 В обстоятельном исследовании А.В. Игонина подробному научному анализу подвергнута партийно-государственная политика в сельских районах Северного Кавказа через призму ее политического и теоретического аспектов. Автор категоричен в определении возможных перспектив сотрудничества советского государства и многомиллионных масс крестьянства. Он, в частности, ут

17 Данилов В.П. Дискуссия в западной прессе о голоде 1932-1933 гг. и «демографической катастрофе» 3040-х гг. в СССР//Вопросы истории. - 1988. - №3. - С.116-121; Дяченко С. Страшный месяц пух-кутень//Огонек. - 1989. -№27. - С.22-25; Зеленин И.Е. «Сплошная коллективизация» - основной фактор социально-экономических и демографических деформаций в советской деревне//Новые страницы истории Отечества (По материалам Северного Кавказа). Межвузовский сборник научных статей. Выпуск I. -Ставрополь. - С. 151 -174; Он же. Крестьянство и власть в СССР после «революции сверху»//Вопросы истории. - 1996. - №7. - С. 14-31;

18 Кругов А.И. Ставропольский край в истории России (1917-1941 гг.). - 4.2.—Ставрополь, 1996.

19 Край наш Ставрополье. - Ставрополь, 1999; История городов и сел Ставрополья. Краткие очерки. -Ставрополь, 2002.

20 Булгакова Н.Й. Сельское население Ставрополья во второй половине 20-х - начале 30-х годов XX века: изменения в демографическом, хозяйственном и культурном облике. Автореф. дис. канд. ист. наук. — Ставрополь, 2003; Игонин А.В. Партийно-государственная политика в сельских районах Ставрополья, Кубани и Дона: историко-политический и теоретический аспекты (1928-1934 гг.). Автореф. дис. канд ист. наук. - Ставрополь, 1997. верждает: «Нам представляется нереальной в тех исторических условиях возможность перехода на рельсы социального сотрудничества государства с крестьянством, так как в соответствии с идеологическими догматами большевизма крестьянство считалось «мелкобуржуазной стихией», которой не место в обществе «светлого будущего».21

Краткий обзор литературы по истории коллективизации на Ставрополье показывает, что по данной проблеме за более чем 70 лет издано значительное по объему количество научных трудов. Однако до настоящего времени эта тема все еще не является полностью изученной. Многие направления научного поиска определились только в последние годы и среди них главная - представить объективную и всестороннюю картину предпосылок, практического осуществления и итогов сплошной коллективизации, проходившей на территории Ставрополья в конце 20-х - начале 30-х гг.

Объектом исследования является коллективизация в сельском хозяйстве Ставропольского края, проходившая здесь в конце 20-х - начале 30-х гг. XX века.

Предметом исследования стали сущность, особенности и составные части процесса сплошной коллективизации индивидуальных крестьянских хозяйств Ставропольского края. Научному анализу подверглись также

ЛЛиЛОи1.ТР гКлПЛ*ГТ TI MPTATTLI no^ATtT rnOODt TV тх nOTJATTULTY пллфпЙтттпг тт лл

Vwilv/jjiiDiw vj/vpmDi п mvl puv/v/iU JV^uvDDIA П panUnriDlA iia^j шппшл и ветских органов Ставрополья по руководству процессом коллективизации, с объективной оценкой их положительных и отрицательных аспектов.

Целью исследования настоящей диссертационной работы является всестороннее, с позиций объективности и историзма, исследование событий, составивших процесс сплошной коллективизации, проходившей на Ставрополье в конце 20-х — начале 30-х гг. XX в., выявление ее особенностей в данном регионе и конечных итогов перевода крестьянских хозяйств на коллективные рельсы развития, уточнение и расширение знаний о всех

21 Игонин А.В. Указ. соч. С.21. предпосылках, задачах и наиболее значимых последствиях создания: колхозного строя для дальнейшего политического и экономического развития Ставрополья.

Для достижения данной цели автором ставились следующие задачи: - проанализировать состояние сельского хозяйства Северо-Кавказского края и входивших в его состав регионов, в том числе и Ставрополья, которое сложилось здесь сразу после окончания гражданской войны и в период существования НЭПа;

- показать, что при проведении коллективизации на Ставрополье советская власть предпочитала в большей степени действовать административными и приказными методами, не предпринимая реальных должных мер к изучению и анализу психологического настроя крестьянства и казачества, культурных традиций и истоков их подлинных экономических интересов;

- раскрыть реальное содержание финансовых и экономических механизмов в развитии колхозного строительства на Ставрополье, которые не могли быть полноценно реализованы, так как колхозы находились в постоянной и полной зависимости от партийных и государственных органов;

- подтвердить на примере Ставрополья, что большевистские теории об организованном, целенаправленном характере социалистического переустройства села были основаны, прежде всего, на классовой агитации и внеэкономических способах форсирования темпов организации колхозов. Исходя из этого, доказать, что изначально скромные результаты коллективизации на рубеже 20-30-х гг. XX века побуждали власть к игнорированию хозяйственных интересов крестьянства и казачества, решению возникающих проблем методами насилия и принуждения;

- сделать всестороннее научно-историческое обоснование тезиса о том, что массовое и, в большей степени, принудительное привлечение середняка в колхозы стало основой планов Коммунистической партий и ее местных организаций по совершенствованию сельскохозяйственного производства, в частности на Ставрополье, на основе колхозной системы;

- раскрыть сущность политики и тактики крайкома и райкомов ВКП(б) Ставрополья по выявлению кулаков в крестьянской массе, связанных, одновременно, с обвинением в оппортунизме и исключением из партии местных работников, которые не могли найти требуемого центральными органами количества кулаков среди крестьян. Обратить внимание на то, что в результате проведения такой политики тот, кто в 1929 году считался бедняком или середняком, в 1930 году оказывался кулаком или из бедняков переводился в середняки, или даже сразу в кулаки. Подтвердить, что в 1930-1931 гг. все эти операции повторились снова, с той только разницей, что с каждым годом они принимали все большие размеры;

- показать, каким образом разрешалось противоречие, связанное с тем, что изначально коллективную форму хозяйствования признавали в основном бедняцкие слои деревни, которые заведомо не имели возможности для концентрации высоких паевых и вступительных взносов, не обладали необходимым количеством качественных орудий труда. Доказать, что острое недовольство значительной части крепких середняков было связано с тем, что их паевые и членские взносы намного превышали размеры взносов, установленных для бедняков.

Хронологические рамки работы охватывают период коллективизации в сельском хозяйстве Ставрополья, который по сложившейся в отечественной историографии традиции занимает конец 20-х гг. - начало 30-х гг. XX в., т.е. примерно пять лет. В эти годы, как и в целом по всей стране, в исследуемом регионе происходили основные события, связанные с созданием колхозного строя на основе проводившейся сплошной коллективизации индивидуальных крестьянских хозяйств.

Территориальные рамки исследования включают в себя Ставрополье, которое, имея статус округа, в конце 20-х - начале 30-х гг. входило в состав Северо-Кавказского края. По ряду исследуемых направлений в некоторых случаях рассматривались также отдельные территории, населенные пункты, колхозы и другие общественные хозяйства, входившие тогда в состав Терского округа Северо-Кавказского края. На выбор территориальных рамок диссертационного исследования оказали воздействие специфика социально-экономической жизни и национального состава населения Ставрополья, особенности развития его сельского хозяйства.

Методологическую и теоретическую основу представленной к защите научной работы составляет синтезированное и рациональное сочетание формационного и цивилизационного подходов. При использовании, в частности, формационного подхода автор определял степень зависимости осуществления коллективизации на Ставрополье от социально-экономических и политических факторов существования в сельском хозяйстве в исследуемый период капиталистических и социалистических формационных признаков. Цивилизационный принцип предоставил возможность выявить особенности осуществления сплошной коллективизации и создания на ее основе колхозного строя на Ставрополье с учетом местных условий и тенденций развития.

Используемые подходы предопределили комплексное применение различных методологических принципов, которые позволили более четко определить причинно-следственные закономерности в развитии процесса коллективизации на Ставрополье, выявить его характерные черты и специфические особенности при создании колхозного строя в рассматриваемом регионе.

Основополагающими принципами исследования при изучении проблем коллективизации в конце 20-х - начале 30-х гг. стали принципы научности, комплексности, всесторонности, историзма и объективности. При подготовке настоящей диссертационной работы использовались также такие методы исследования, как метод периодизации, проблемнохронологический, историко-сравнительный, историко-системный и метод классификации. При этом, к примеру, историко-системный метод позволил раскрыть все механизмы процесса коллективизации на Ставрополье. В ходе научного изучения документальных источников применялся метод критического анализа. Практическая деятельность партийных организаций по руководству процессом сплошной коллективизации оценивалась при помощи статистического метода.

Научная новизна исследования состоит, прежде всего, в том, что это одно из первых в региональной исторической литературе исследование, в котором предпринята попытка изучить и дать оценку причинам, практическому осуществлению и итогам коллективизации на Ставрополье в конце 20-х - начале 30-х гг.;

- в работе, написанной на основе использования ряда новых архивных документов, значительная часть которых введена в научный оборот впервые, объективно исследована социально-экономическая и политическая ситуация в деревне накануне коллективизации с учетом успехов НЭПа. При этом сделан принципиальный вывод, что возможности индивидуального крестьянского хозяйства к концу 20-х гг. еще не были исчерпаны;

- впервые подробно изучен на материалах Ставрополья процесс создания крупных колхозов-гигантов. Отмечены положительные и отрицательные аспекты их последующей работы, отношение к таким коллективным хозяйствам со стороны крестьянского населения. Приведены примеры поиска местными партийными органами других форм ведения коллективного хозяйства на основе взаимного интереса крестьянских масс и советского государства;

- предпринята попытка доказать, что ликвидация кулачества как класса на Ставрополье не являлась необходимой и объективно обусловленной мерой, поскольку кулак, как социальная группа, в данном регионе ни по своей численности, ни по экономическим позициям, ни по влиянию на ход коллективизации не представлял опасности для создания здесь колхозного строя. Следовательно, как и во многих других регионах СССР, основной удар в ходе «раскулачивания» пришелся не по кулаку, а по середняку и даже бедняку;

- на конкретных примерах в работе показано, как через систему чрезвычайных экономических, финансово-кредитных и политических мер осуществлялся процесс постепенного подчинения коллективных хозяйств Ставрополья партийному и государственному контролю, потеря колхозами своей самостоятельности;

- оценено влияние сплошной коллективизации, проводившейся насильственными мерами и при подавлении крестьянского волеизъявления, на последующее развитие колхозной системы. Показано на примерах ряда районов и отдельных колхозов, что политика «чрезвычайщины», применявшаяся в ходе хлебозаготовительной кампании, стала главной причиной голода 1932-1933 гг., поразившего и Ставрополье;

- изучены формы и методы практической деятельности партийных организаций и органов советской власти по выводу сельского хозяйства Ставрополья из тяжелого кризиса, в котором оно оказалось в ходе сплошной коллективизации. При этом подчеркнуто, что, во многом лишь благодаря терпению и трудовому героизму колхозного крестьянства к середине 30-х гг. удалось стабилизировать состояние сельского хозяйства региона, а в последующие годы осуществить его прогрессивное развитие.

Источниковую базу диссертационного исследования составили различные группы источников. К ним относится, прежде всего, широкий круг архивных документов из фондов государственных архивов Ставропольского края и Ростовской области. При написании работы автор опирался также на справочно-статистические материалы и сборники документов, изданные в центральных и региональных издательствах. Ценными источниками стали и периодические издания, выходившие в свет в годы советской власти и издающиеся в настоящее время в Российской Федерации.

Наиболее ценную по своему содержанию и наличию конкретной исторической информации группу источников представляют документы из Государственного архива Ставропольского края (ГАСК), Государственного архива новейшей истории Ставропольского края (ГАНИСК), Государственного архива Ростовской области (ГАРО) и Центра документации новейшего времени Краснодарского края (ЦДНИКК): Комплексный научный анализ архивной документации позволил автору выявить главные направления в деятельности центральных и краевых партийных и государственных органов по подготовке и проведению сплошной коллективизации.

Отдельные документы и статистические материалы были взяты из фондов Ставропольского государственного краеведческого музея им. Г.Н. Прозрителева и Г.К. Праве (СГКМ). В первую очередь это документы, которые включены в состав стенда «Ставрополье и годы восстановительного периода 1920-1926 гг.».

Из числа уже опубликованных в открытой печати сборников статистических и архивных материалов и документов отметим в хронологическом порядке, в первую очередь, такие центральные и региональные издания, как «Ставрополье за 50 лет: сборник статистических материалов», «Коллективизация сельского хозяйства на Северном Кавказе (1927-1937 гг.), «Наш край. Документы и материалы (1917-1977 гг.)» и другие.

Немало интересного и значимого для данного диссертационного исследования материала автор почерпнул из периодической печати. В статьях,

22 Коллективизация сельского хозяйства. Важнейшие постановления Коммунистической партии и советского правительства. 1927-1935. - М., 1957; Ставрополье за 50 лет: сборник статистических материалов. - Ставрополь, 1968; Коллективизация сельского хозяйства на Северном Кавказе (1927-1937 гг.). Сборник документов,- Краснодар, 1972; Достижения Ставрополья к 60-летию образования СССР. Сборник статистического управления Ставропольского края. - Ставрополь, 1982; Наш край. Документы, материалы (1917-1977 гг.). Ставрополь, 1983; КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК (1898-1986). (Институт марксизма-ленинизма при ЦК КПСС). 9-е изд. - TT.5-6. - М., 1983; Хрестоматия по Отечественной истории (1914-1945 гг.). Учебное пособие для студентов ВУЗов. - М., 1996; исторических очерках, в официальных документах партийных и государственных органов, опубликованных в центральных, краевых, областных и районных газетах, представлены разнообразные сведения по истории коллективизации на Ставрополье. Наиболее ценный материал по исследуемой теме взят из газет «Правда», «Власть Советов», «Орджоникидзев-ская правда», «Ставропольская правда».

Практическая значимость диссертационного исследования состоит в том, что изучение исторического опыта сплошной коллективизации на Ставрополье в конце 20-х - начале 30-х гг. позволяет более объективно изучить данную проблему в стране в целом с выявлением специфических особенностей данного процесса в отдельно взятом регионе. Материалы работы могут представлять существенный интерес для государственных структур, работники которых заняты разработкой современных законодательных документов, касающихся развития сельского хозяйства.

Фактический материал диссертации, ее документальные источники, статистические данные, характеризующие подготовку, начало, ход и итоги коллективизации крестьянских хозяйств на Ставрополье в рассматриваемый нами период, могут быть использованы при подготовке и чтении лекционных курсов и спецкурсов, при проведении семинарских занятий по отечественной истории в вузах и колледжах, при написании учебных пособий и научных работ по истории советского периода.

Апробация исследования осуществлена в докладах и сообщениях, с которыми автор выступал на ежегодных научно-практических конференциях в Пятигорском государственном технологическом университете «Дни науки» в 2003 г. и 2004 г.

Диссертация обсуждалась на заседаниях кафедры социально-гуманитарных наук Пятигорского государственного технологического университета. По результатам исследования автором опубликован ряд статей в сборниках научных трудов.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав в составе пяти параграфов, заключения, примечаний и списка источников и литературы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Коллективизация в сельском хозяйстве Ставропольского края (конец 20-х-начало 30-х гг.): оценки и выводы"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Сегодня, как никогда раньше, наш взгляд обращен к опыту и сложностям развития советской деревни в 20-30-е гг. Мысленно окидывая пройденный путь нашего исторического развития, сопоставляя неоднократно выдвигавшиеся программы подъема сельского хозяйства с конечными результатами их выполнения, вообще с тем состоянием, в котором оказалась сейчас наша деревня, невольно возникает вопрос: почему получилось так. Почему, обладая самым мощным в мире агропотенциалом, имея необыкновенно трудолюбивое крестьянство, ставя благородные задачи и цели, государство не смогло осуществить задуманное в той мере, в которой оно необходимо нашему народу? Суждения здесь разные. В свое время утверждали, что вся беда — в мелкотоварном крестьянском хозяйстве, которое исчерпало свои возможности, а потому следовало немедленно всех крестьян объединить в колхозы, уничтожив одновременно «злейших врагов» - кулаков. Объединили и уничтожили. Но это не дало ожидаемых результатов. Теперь, в наши дни, раздаются другие голоса: надо, мол, вернуться «на круги своя», т.е. провести «деколлективизацию».

В какой-то степени доля истины есть в обоих этих противоположных суждениях. Но главное, на наш взгляд, заключается в другом. Сельское хозяйство, крестьянство стали рассматриваться в качестве объекта, источника выкачивания средств, необходимых для осуществления намеченных индустриальных преобразований. Созданное Лениным рабоче-крестьянское советское правительство к концу 20-х гг. стало как-то и неудобно так называть — с добавлением «крестьянское». Выпестованная Сталиным тоталитарная социально-политическая система отторгла от себя крестьянство как равноправного союзника в строительстве социализма. В массовое сознание усиленно внедрялась мысль о мелкобуржуазности класса крестьян, живучести его частнособственнических инстинктов, второстепенности и преходящем характере кооперативной собственности.

В конце концов, само понятие «крестьянин» почти исчезло из повседневного обихода, было заменено термином «колхозник». Люди, выросшие в деревне, любящие сельский труд стали правдами и неправдами выпроваживать (и до сих пор выпроваживают) своих детей из родовых гнезд в город, лишая их тем самым жизненных корней. Попытки земледельцев жить лучше, богаче рассматривались как стремление «окулачиться». И этому в немалой степени способствует до сих пор во многом неоправданный, насильно внедренный в массовое сознание вымысел о так называемом «кулаке». К сожалению, до сих пор обществоведы не дали этому социальному слою крестьянства четко обоснованного научного толкования. Так и продолжает существовать сталинский миф о «кулаке», сея зерна сомнения в души современных арендаторов.

Надо сказать, что к наступлению коллективизации крупной сельской буржуазии, как класса капиталистического, противостоявшего сделанному нашим народом социалистическому выбору, у нас в стране не было. Этот класс был разгромлен в основном еще в 1918 г. Была ликвидирована и сама объективная основа его существования, т.е. частная собственность на землю. Вне сомнения, суждения о так называемом кулаке, как о злейшем враге народа, представляют собой мировоззренческий и психологический пережитки сталинщины, хотя было бы исторически неверно отрицать, что среди зажиточных крестьян имелись и люди, не принявшие революцию, были среди них и «мироеды», и расчетливые эксплуататоры,

Неравноправные отношения с крестьянством и логически, и исторически определялись незавершенностью процесса превращения земли в общенародное достояние, закончившегося, как известно, огосударствлением не только индивидуальной крестьянской, но и кооперативной форм собственности. А ведь еще «Крестьянский наказ о земле» (составная часть, как отмечалось выше, «Декрета о земле», принятого Вторым Всероссийским съездом Советов 26 октября 1917 г.) предусматривал, что земля обращается во всенародное достояние и переходит в пользование всех трудящихся на ней. И когда сталинское окружение узурпировало государственную власть, оно сочло возможным по-своему распорядиться и земельными отношениями. Ненормальность этого положения сказывается до сих пор. И встает вопрос: а могли бы мелиораторы так вольно обращаться с сельскохозяйственными угодьями, а энергетики безнаказанно затоплять громадные площади плодородных земель, будь эта земля не в бесконтрольном распоряжении государственных органов, а под контролем народа? Можно предположить, что полномочные представители народа не позволили бы столь бесхозяйственно обращаться с общенародной собственностью. Но так случилось, что земля как «собственность государства» была растащена по его структурам, министерствам, ведомствам и т.д.

Весь исторический опыт свидетельствует, что не было фатальной неизбежности проведения коллективизации по установкам Сталина. И дело здесь не только в формах организации труда и производства. Речь не идет о предпочтении семейно-трудового крестьянского хозяйства колхозу или наоборот. По отношению к Ставрополью уроки прошлого учат, что ныне жизненно необходимо восстановить в полной мере и объеме равноправные отношения сельского хозяйства и промышленности, крестьянства и других классов и слоев нашего общества, деревни и города. Восстановить на экономической основе, соблюдая эквивалентный обмен. А тем самым восстановить и доброе чувство принадлежности человека к крестьянскому роду. Тогда сам по себе отпадает вопрос, как относиться к коллективным формам сельскохозяйственного производства. Коль скоро они выгодны и обществу, и самим крестьянам, коль скоро они эффективно хозяйствуют, то и сама постановка вопроса о целесообразности их существования теряла бы всякий смысл.

Кооперативный путь развития сельского хозяйства на Ставрополье имеет богатую историю. Опыт здесь был накоплен значительный, он может быть весьма полезен в наши дни. Раскрытие всего внутреннего потенциала арсенала кооперативного движения сегодня неотделимо от возрождения предприимчивости, хозяйственной самостоятельности, развития экономической и правовой грамотности крестьян. Чтобы не по приказу председателя или бригадира колхоза выполнять те или иные работы, где, кроме послушания, ничего не требуется. А это, в свою очередь, предполагает возрождение и неуклонное проведение в жизнь таких основных научно обоснованных принципов отношений с крестьянством, как инициатива «снизу» и поддержка «сверху», материальный и моральный интерес, постепенность преобразований, добровольность. Исторический опыт свидетельствует, что «декретирование» сверху не оправдало себя. Считалось, будто из центра виднее, что нужно крестьянину, инициатива же снизу, идущая от самих крестьян, не признавалась. И потому сегодня наше общество пожинает плоды забвения научных принципов отношений с крестьянством.

Опыт кооперативного движения, арендных отношений 20-х гг. имеет не только общее, так сказать, установочное значение. Думается, есть все основания полагать, что в современных условиях на Ставрополье могли бы быть с успехом использованы и некоторые конкретные формы хозяйствования. Так, один из способов соединения личного и коллективного интересов с общественным, представляется на путях возрождения метода контрактации, который был широко распространен в первом десятилетии существования Советской власти. Безусловно, изменились экономические и научно-технические условия. Но суть не столько в типах и формах контрактации, сколько в самом методе. Контрактация позволяет сбалансировать общественные потребности с наличным производственно-экономическим потенциалом сельского хозяйства, оптимально сочетать общественные, коллективные и личные интересы.

Чрезвычайно сложным для современных арендаторов вопросом является Материально-техническое снабжение. А ведь именно в 20-е гг. неплохо функционировало акционерное общество «Сельхозснабжение». Оно имело на местах свои отделения, которые творчески, без излишнего бюрократизма занимались снабжением сельского хозяйства средствами производства. В те же годы широкое признание получили товарные биржи как особые посреднические учреждения, связанные с рыночными формами обмена. Кстати, биржи не только фиксировали цены, но и активно влияли на их уровень, тщательно учитывая конъюнктуру рынка. Так, в первый период НЭПа большой популярностью пользовались оптовые ярмарки.

К 30-м гг. относится возрастание темпов роста применения машин в сельском хозяйстве. Причем рост и в индивидуальном секторе, и в обобществленном. В индивидуальном секторе в ходе «раскулачивания» мельников, владельцев маслобоен и т.п., данная категория тружеников была практически уничтожена. Колхозы старой формации (кооперативы) имели по несколько промышленных предприятий. В основном это были мельницы и крупорушки, маслобойные заводы, маслодельные и сыроварные заводы, кирпичные заводы, кузницы и ремонтные мастерские. Закономерно, что доходы таких колхозов росли и умножались, и поэтому более быстро поднимались и экономически крепли именно те колхозы, которые имели механизированные предприятия. В ходе сплошной коллективизации этот вид хозяйственной деятельности колхозов в значительной степени был свернут. В исторических источниках 20-х гг. отмечалось, что путь развития нашей колхозной системы лежит через превращение чисто сельскохозяйственных коллективных предприятий в сельскохозяйственно-промышленные социалистические организации, в агроиндустриальные комбинаты с широким развитием переработки сельскохозяйственной продукции. На долгие годы эта разумная мысль была, к сожалению, отвергнута.

Связано это было и с тем, что к 1931 г. наша промышленность работала в целом с нагрузкой в 50-60%. Сотни тысяч предприятий и цехов работали с огромными перебоями и простоями из-за недостатка сырья, тысячи предприятий целыми месяцами не работали вообще.

Реальная зарплата рабочего в 30-е годы по отношению к 1926-1927 гг. составляла не более 25%. С выплатой заработной платы в провинции нередко опаздывали на несколько месяцев, питание рабочих было плохое, спецодежда отсутствовала. При таких условиях немыслимо было и думать о высокой производительности труда рабочих. Голодный, нищий, поставленный в бесправное положение рабочий, не мог дать высокой производительности труда даже при наличии всех прочих благоприятных условий. В дальнейшем перспективы для промышленности оказались не менее мрачными.

Что касается уроков прошлого, то сейчас нельзя обходить молчанием такую проблему, как наем рабочей силы. В современных условиях растущее арендаторство и фермерство регулярно требуют привлечения работников со стороны для выполнения тех или иных трудовых операций, для уборки урожая. Оснащение сельского хозяйства передовой техникой, применение прогрессивных технологий требуют привлечения и высококвалифицированных специалистов. Все это вызывает повышенное внимание к проблеме взаимоотношений арендатора с привлеченной (наемной) рабочей силой. В 20 - 30-е гг. в этом плане был накоплен значительный опыт, разработано эффективное для того времени законодательство.

Как следует из материалов диссертации, настала пора перейти от беспощадного бичевания так называемых «кулаков» к изучению опыта их хозяйствования. Гораздо разумнее больше извлечь из истории пользы, нежели без конца заострять внимание на классовой борьбе. Выяснить, как, каким образом крестьянское хозяйство поднималось из руин и пепла, как оно добивалось эффективных результатов? И в этом видится одна из важных задач сегодняшнего дня.

Можно с полным основанием утверждать, что изучение и применение на практике отечественного опыта хозяйствования на селе является таким же эффективным и вполне осязаемым материальным фактором возрождения и обновления нашего сельского хозяйства, как, скажем, развитие его материально-технической базы. И в этом также заключаются поистине бесценные уроки прошлого. В вопросе о темпе развития необходимо, главным образом, иметь в виду крайнюю сложность задачи. Здесь следует исходить не из максимума темпов накопления на ближайший год или несколько лет, а из такого соотношения элементов народного хозяйства, которое обеспечивало бы длительно наиболее быстрый темп развития.

Колоссальный агропотенциал, которым располагало Ставрополье, позволял ему выйти на передовые рубежи не только на внутреннем рынке, но и в лидеры мирового экспорта сельскохозяйственной продукции. Специфика сельскохозяйственного производства, включающая действие природных сил, в отличие от промышленного и сейчас дает возможность совершить количественный и качественный рывок в течение нескольких агробиологических циклов. Но для этого необходимы серьёзные преобразования общественно-экономических форм функционирования аграрной сферы, ее сбалансированности со всеми другими секторами народного хозяйства.

Волюнтаризм в политике по отношению к сельскохозяйственному производству, подавление в крестьянине чувства хозяина, разорение крестьянских хозяйств в годы социалистической реконструкции привели к хронической продовольственной проблеме в стране. Что собой представляло колхозное производство Ставрополья на протяжении многих десятилетий — отдельная тема, но некоторые примеры выявляют его типичную тенденцию. После завершения массовой коллективизации в 1936-1940 гг. колхозы Ставрополья имели урожайность зерновых с гектара ниже, чем крестьянские хозяйства в 1915 г. Как известно, в колхозах шла борьба за стопудовый урожай. По данным бухгалтерских отчетов 19 колхозов Солдато-Александровского района в 1938 г. урожайность зерновых в среднем составляла 55 пудов с гектара, тогда как в 1915 г. в Солдато-Александровской и Отказненской волостях крестьяне собирали по 68 пудов озимой пшеницы с десятины. В 13 колхозах Воронцово-Александровского района в 1941 г. средний сбор зерновых с гектара составил 69 пудов, а в 1915 г. крестьяне Воронцово-Александровской волости собрали 118 пудов озимой пшеницы с десятины. Что касается поголовья овец, свиней, то колхозы этого района лишь к 1950-1957 гг. достигли уровня их поголовья в крестьянских хозяйствах конца XIX века. Количество коров на 100 человек населения в районе так и не достигло дореволюционного уровня за все десятилетия существования колхозов:

В целом, как это видно из содержания диссертации, одностороннее администрирование в политике по отношению к сельскохозяйственному производству, подавление в крестьянине чувства хозяина, разорение крестьянских хозяйств в годы социалистической реконструкции, привели к хроническому продовольственному кризису в стране. На примере крестьянских хозяйств Ставрополья наглядно видно, что традиции любви и привязанности к земле оказались в значительной степени утрачены, зависимость от принадлежности к колхозу лишала тружеников экономической самостоятельности. Под угрозой полной утраты оказались традиции и культура земледелия и животноводства, для восстановления которых даже в современных условиях понадобятся многие годы.

Список научной литературыНекрасова, Ирина Ивановна, диссертация по теме "Отечественная история"

1. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ):

2. Фонд 3316. Оп. 26. Дело 607; Дело 613.

3. Российский государственный архив экономики (РГАЭ):

4. Фонд 1562. Оп. 78. Дело 51.

5. Фонд 7446. Оп.1. Дело 142.

6. Фонд 7486. Оп. 207. Дело 17.

7. Фонд 8372. Оп! 51. Дело 9.

8. Государственный архив Ставропольского края (ГАСК):6. Фонд 80. Оп. 2. Дело 4;

9. Фонд 163. On. 1. Дело 530.

10. Фонд 299. On. 1. Дело 122.

11. Фонд 311. On. 1. Дело 512.

12. Фонд 397. Оп."1. Дело 125; Дело 285; Дело 323; Дело 470; Дело 747; Дело 748; Дело 1976;

13. Фонд 434. On. 1. Дело 16; Дело 30-а;

14. Фонд 590. On. 1. Дело 213;

15. Фонд 595. On. 1. Дело 28; Дело 62; Дело 74; Дело 382; Дело 790;

16. Фонд 598. On. 1. Дело 104;

17. Фонд 602. On. 1. Дело 71; Дело 101; Дело 149;16. Фонд 606. On. 1. Дело 3;

18. Фонд 1161. On. 1. Дело 1728.

19. Фонд 2395. Оп. 3. Дело 3; Дело 43; Оп. 5. Дело 404; Оп. 6. Дело 900;

20. Фонд 3684. On. 1. Дело 70; Дело 103;

21. Государственный архив новейшей истории Ставропольского края (ГАНИСК):

22. Фонд 1. Оп.1. Дело 3; Дело 42; Дело 43;21. Фонд 66. Оп.З. Дело 207;22. Фонд 438. Оп.Ю-а. Дело 2;23. Фонд 593. Оп.1. Дело 37;

23. Государственный архив Ростовской области (ГАРО):24. Фонд 1390. Оп.5. Дело 41.25. Фонд 1809. Оп.4. Дело 57

24. Фонд 2296. Оп.1. Дело 105;27. Фонд 2608. Оп.1. Дело 28;

25. Центр документации новейшей истории Ростовской области1. ЦДНИРО):28. Фонд 7. Оп.1. Дело 797;

26. Центр документации новейшей истории Краснодарского края (ДДНИКК):29. Фонд 1390. Оп.1. Дело 1.1. СБОРНИКИ ДОКУМЕНТОВ

27. Всесоюзная перепись населения 1937 года. М, 1991.

28. Коллективизация сельского хозяйства на Северном Кавказе (1927-1937 гг.). Краснодар, 1972.

29. Наш край. Документы и материалы (1917-1977 гг.). Ставрополь, 1983.

30. Под знаменем В.И. Ленина. Сборник документов и материалов из истории Ставропольской комсомольской организации. Ставрополь, 1970.

31. Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД. 1918-1939. Т.2. М., 2000.

32. Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание. 19271939. ТТ.1-3.-М., 1999-2001.

33. Хрестоматия по Отечественной истории (1914-1945 гг.): Учебное пособие для студентов ВУЗов/Под редакцией А.Ф. Кисилева, Э.М.ТЦагина. -М., 1996.

34. ДИССЕРТАЦИИ И АВТОРЕФЕРАТЫ ДИССЕРТАЦИЙ

35. Булгакова Н.И. Сельское население Ставрополья во второй половине 20-х начале 30-х годов XX века: Изменения в демографическом, хозяйственном и культурном облике. Автореф. дис. канд. ист. наук. - Ставрополь, 2003.

36. Зайцева Е.А. Ставропольская губерния в период Гражданской войны: экономические, социальные и культурные аспекты. Автореф. дис. канд. ист. наук. Ставрополь, 2002.

37. Игонин А.В. Партийно-государственная политика в сельских районах Ставрополья, Кубани и Дона: Историко-политический и теоретический аспекты (1928-1934 гг.). Автореф. дис. канд. ист. наук. Ставрополь, 1997.

38. Лаптев С.И. Политотделы машинно-тракторных станций в борьбе за политическое и организационно-хозяйственное укрепление колхозов1933-1934 гг.) (по материалам Северо-Кавказского края). Автореф. дис. канд. ист. наук. М., 1950.

39. Оганян А.Г. Историческая роль политотделов МТС в деле укрепления колхозного строя в СССР (1933-1934 гг.) (на материалах Северного Кавказа). Автореф. дис. канд. ист. наук. -М., 1948.

40. Савельев С.И. Социально-классовая политика ВКП(б) и общественно-политические процессы в деревне второй половины 20-х- начала 30-х гг. (На материалах Нижнего Поволжья). Дис. канд. ист. наук. Саратов, 1994.

41. Токарева Н.А. Деформация социально-экономических отношений в станицах и селах Северо-Кавказского края в 1928-1929 гг. (Изменение политики государства в деревне). Дис. канд. ист. наук. Ростов-на-Дону, 1994.

42. Турчин В.Е. Роль политотделов в политическом организационно-хозяйственном укреплении зерновых совхозов в период Второй пятилетки (1933-1937 гг.). Автореф. дис. канд. ист. наук. -М., 1952.1. ЛИТЕРАТУРА

43. Баранов А.В. Социальное и политическое развитие Северного Кавказа в условиях новой экономической политики (1921-1929 гг.). СПб, 1996.

44. Беликов Т.И. Состояние сельского хозяйства накануне перехода Советской республики к восстановлению народного хозяйства (1913-1920)/Материалы по изучению Ставропольского края. Выпуск 7. -Ставрополь, 1955.

45. Борисов М.А. Борьба партии за создание основ социалистической экономики. 1926-1932.-М., 1968.

46. Булатов И.Г. Кооперация и ее роль в подготовке сплошной коллективизации. -М., 1960.

47. Варга Е. Капитализм и социализм за 20 лет. М., 1938.

48. Власов М. Кооперативный план Ленина и пути развития крестьянско хозяйства.-М.-Л., 1928.

49. Воронкова С.В. Перестройка сельских Советов в годы коллективизм в деревне в 1929-1932 гг. (По материалам Северо-Кавказского края) Вестник Московского университета. Серия 9. «История». М., 19 №1. - С.25-42.

50. Ган Е.И. Теория и практика производственной контрактации. -1930. ,

51. Голиков В.А. Важнейший этап развития сельскохозяйственной рации в СССР (1921-1929 гг.). М., 1963.

52. Гонов A.M. Северный Кавказ: актуальные проблемы русского этноса (20-30-х годов).-Ростов-на-Дону, 1997.

53. Данилов В., Ильин А., Тепцов Н. Коллективизация: как это бы-ло//Уроки дает история. М., 1989. - С. 138-182.

54. Данилов В.П. Аграрная политика РКП(б) ВКП(б) в 20-х - 30-х го-дах//Коммунист. - 1990. - № 16. - С.90-93.

55. Данилов В.П. Построение фундамента социалистической экономики в СССР. 1926-1932 гг.-М., 1960.

56. Данилов В.П. Советская доколхозная деревня: население, землепользование, хозяйство. М., 1977.

57. Данилов В.П. Советская доколхозная деревня: социальная структура, социальные отношения. М., 1979.

58. Жиромская В.Б. Демографическая история России в 1930-е гг. М., 2001.

59. Зеленин И.Е. Крестьянство и власть в СССР после «революции свер-ху»//Вопросы истории. 1996. - №7. - С. 14-31.

60. Залесский М.Я. Налоговая политика советского государства в деревне. -М., 1940.

61. Земсков В.Н. К вопросу о масштабах репрессий в СССР//Социологические исследования. 1995. - №9. -С.118-127.

62. Ивницвсий Н.А. Голод 1932-1933 годов: кто виноват?//Судьба российского крестьянства. — М., 1995. С.333-363.

63. Ивницкий Н.А. Классовая борьба в деревне и ликвидация кулачества как класса (1929-1932). М., 1972.

64. Ивницкий Н.А. Коллективизация и раскулачивание (начало 30-х годов). -М., 1994.

65. Ивницкий НА. Хлебозаготовки и чрезвычайные меры 1928-1929 гг;//Новые страницы истории Отечества (По материалам Северного Кавказа. Межвузовский сборник научных статей). Выпуск 1. Ставрополь, 1996. - С. 175-205.

66. История советского крестьянства. В пяти томах. Крестьянство в первое десятилетие Советской власти. 1917-1927. Т. 1. М., 1986.

67. История советского крестьянства. В пяти томах. Советское крестьянство в период социалистической реконструкции народного хозяйства. Конец 1927-1937. Т.2. М., 1986.

68. Кабузан В.М. Население Северного Кавказа в XIX-XX веках. СПб., 1996.

69. Козлов А.И. Возрождение казачества. Ростов-на-Дону, 1996.

70. Кондрашин В.В. Голод 1932-1933 годов в деревнях Поволжья/УВопросы истории. 1991. - №6. - С. 176-181.

71. Корнеев М. Вторая пятилетка и уничтожение классов. М., 1932.

72. Кочура Д.В. Коллективизация в СССР: «Раскрестьянивание деревни» или необходимый этап модернизации советской экономики//Вестник Ставропольского университета. 1996. Выпуск 4. С.62-66.

73. Краев М.А. Победа колхозного строя в СССР. М., 1954.

74. Край наш Ставрополье: Очерки истории. Ставрополь, 1999.

75. Кругов А.И. Ставропольский край в истории России (1917-1941 гг.). -4.2. Ставрополь, 1996.

76. Кузьмин В.И. В борьбе за социалистическую реконструкцию 1926-1937.-М., 1976.

77. Кукушкин Ю.С. Сельские Советы и классовая борьба в деревне (19211932 гг.).-М., 1968.

78. Лихницкий Н.Г. Классовая борьба и кулачество на Кубани. Ростов-на-Дону, 1931.

79. Мальцева Н.А. Очерки истории коллективизации на Ставрополье. -Ставрополь, 2000.

80. Молчанов М.В. Победа колхозного строя на Дону и Кубани. М., 1961.

81. Мошков Ю.А. Зерновая проблема в годы сплошной коллективизации сельского хозяйства СССР. 1928-1932 гг. М., 1966.

82. Население России в XX веке. Т. 1. М., 2000.

83. Население Советского Союза: 1922-1991. М.,1993.

84. Негодов Д.Г. Деятельность Терской партийной организации по созданию материально-технических предпосылок сплошной коллективиза-ции//Научные труды преподавателей кафедр общественных наук вузов Ставропольского края. Ставрополь, 1968. - С.63-74.

85. Немаков Н.И. Коммунистическая партия организатор массового колхозного движения (1929-1932 гг.). По материалам некоторых областей и краев РСФСР. - М., 1966.

86. Никольский Н.А. Аграрные реформы и крестьянство/Юктябрь. 1993. -№8.

87. Никольский Н.А. Власть и земля. Хроника утверждения бюрократии в деревне после Октября. М., 1990.

88. Овчинникова М.И. Из истории производственного кооперирования крестьянства на Северном Кавказе (1928-1929 гг.)//Ученые записки Ростовского госуниверситета. Т.63. Выпуск 3.- Ростов-на-Дону, 1958.

89. Осколков Е.Н. Голод 1932/1933. Хлебозаготовки и голод 1932/1933 года в Северо-Кавказском крае. Ростов-на-Дону, 1991.

90. Осколков Е.Н. Победа колхозного строя в зерновых районах Северного Кавказа.-Ростов-на-Дону, 1973.

91. Осокина Е.А. За фасадом «сталинского изобилия». М., 1999.

92. Очерки истории Ставропольского края. Т.2. Ставрополь, 1986.

93. Попов Н. Борьба за ленинский кооперативный план. М., 1934.

94. Рогалина H.JI. Коллективизация: уроки пройденного пути. М., 1989.

95. Русанов К.А. Борьба Коммунистической партии за строительство зерновых совхозов на Северном Кавказе в годы первой пятилетки. М., 1953.

96. Сидоров В.А. Классовая борьба в доколхозной деревне в 1921-1929 гг.-М., 1978.

97. Силаев С. Классовая борьба в деревне и хлебозаготовки. М., 1930.

98. Таугер М.Б. Урожай 1932 года и голод 1933 года//Судьба российского крестьянства. М., 1995. - С.298-332.

99. Трапезников С. Борьба большевиков за коллективизацию сельского хозяйства в годы первой сталинской пятилетки. М., 1951.

100. Трифонов И.Я. Ликвидация эксплуататорских классов в СССР. М., 1975.

101. Трифонов И .Я. Очерки классовой борьбы в СССР в годы НЭПа (19211937 гг.).-М., 1960.

102. Турчанинова Е.И. Подготовка и проведение сплошной коллективизации сельского хозяйства на Ставрополье. Душанбе, 1963.

103. Уланов -В.А. Начало массового колхозного движения на Ставропо-лье//Материалы по изучению Ставропольского края. Выпуск 6.-Ставрополь, 1954.-С.233-262.

104. Урланис Б.Ц. Проблемы динамики населения СССР. М., 1974.

105. Цаплин В.В. Статистика жертв сталинизма в 30-е годы//Вопросы истории- 1989.-№4.-С. 175-181.

106. Чернопицкий П.Г. На великом переломе: Сельские Советы Дона в период подготовки и проведения массовой коллективизации. 1928-1931 гг. Ростов-на-Дону, 1965.

107. Щетнев В.Е. Расказачивание как социально-историческая пробле-ма//Голос минувшего. 1997. - № 1. - С. 18-22.