Концепт LEERE в немецкой языковой картине мира

Селянская, Татьяна Владиславовна

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.04
диссертация на тему: Концепт LEERE в немецкой языковой картине мира

Год: 2010
Автор научной работы: Селянская, Татьяна Владиславовна
Ученая cтепень: кандидата филологических наук
Место защиты диссертации: Тамбов
Код cпециальности ВАК: 10.02.04

450 руб.

Диссертация по филологии на тему 'Концепт LEERE в немецкой языковой картине мира'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Концепт LEERE в немецкой языковой картине мира"

□□34Э3590

На правах рукописи

СЕЛЯНСКАЯ Татьяна Владиславовна

КОНЦЕПТ ЬЕЕЯЕ В НЕМЕЦКОЙ ЯЗЫКОВОЙ КАРТИНЕ МИРА

10.02.04 - германские языки

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

- 4 МАР 2010

Тамбов - 2010

003493590

Работа выполнена в ГОУ имени Г.Р. Державина»

ВПО «Тамбовский государственный университет

Научный руководитель кандидат филологических наук, профессор

Дронова Нина Петровна

Официальные оппоненты доктор филологических наук, профессор

Миронова Надежда Николаевна (ГОУ ВПО «Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова»)

кандидат филологических наук

Болтнева Наталия Алексеевна

(ГОУ ВПО филиал «Орловской региональной

академии государственной службы» в

г. Тамбове)

Ведущая организация ГОУ ВПО «Московский педагогический

государственный университет»

Защита состоится «19» марта 2010 г. в 14.30 часов на заседании совета Д 212.261.04 по защите докторских и кандидатских диссертаций в ГОУ ВПО «Тамбовский государственный университет имени Г.Р. Державина» по адресу: 392000, г. Тамбов, ул. Советская, 6, зал заседаний диссертационных советов.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке ГОУ ВПО «Тамбовский государственный университет имени Г.Р. Державина».

Автореферат размещен на сайте http://tsu.tmb.ru/ «15» февраля 2010 г.

Автореферат разослан февраля 2010 года.

Ученый секретарь г^-—-

диссертационного совета Безукладова И.Ю.

Реферируемая работа посвящена изучению универсального концепта LEERE в рамках немецкой языковой картины мира. В современном мире, развивающемся в условиях глобализации, пристальное внимание языковедов сосредоточено на проблемах, связанных с культурными реалиями. Решение данных проблем направлено на установление не только общих, но и специфических черт между различными этнокультурными сообществами с целью понимания «чужого» сознания. В настоящее время в лингвистике в рамках антропоцентрической парадигмы языковые явления стали исследоваться в новом ключе: как объемные ментальные образования с учетом их культурной специфики. Как следствие, в последнее время возрастает интерес к изучению универсальных лингвокультурных концептов - феноменов общечеловеческого характера, входящих в концептосферу любого языкового сознания, но в то же время отличающихся этнокультурной маркированностью как на ментальном, так и на языковом уровне.

В качестве объекта исследования выступают структура и содержание универсального концепта LEERE в современном немецком языке.

Предметом исследования являются лннгвокультурологические особенности языковых репрезентаций концепта, используемых этносом в категоризации реального мира и человека.

Актуальность диссертационного исследования определяется связью проблематики работы с современными научными направлениями в области языкознания, а именно, когнитивной лингвистикой и лингвокультурологией, позволяющих выявить специфику представления знаний человека в семантике языковых единиц. В частности, в диссертации исследуются проблемы объективации языковыми единицами структур знания универсального характера. В этой связи актуален опыт описания концепта LEERE на материале немецкого языка, способов его вербализации в рамках художественного текста как на основе инвентаря базовых лексических единиц, так и синонимических рядов, способствующих актуализации широкого диапазона дополнительных смыслов.

Научная новизна исследования заключается в изучении специфики концептуализации и категоризации, а также языковой объективации абстрактного универсального концепта LEERE на материале немецкого языка. В работе впервые описаны структурно-семантические, в том числе и синонимические, способы номинации концепта, а также показана функциональная роль языковых единиц с семантикой пустоты в репрезентации основополагающих компонентов картины мира (пространство, время, человек). Кроме того, впервые представлена содержательная структура концепта в совокупности его релевантных и периферийных признаков. Новым является выявление когнитивных механизмов, лежащих в основе формирования их семантики, а также оценочных коннотаций. Научная новизна определяется также использованием комплексного подхода, учет которого позволяет выявить специфику исследуемого концепта во взаимосвязи с менталитетом этноса, традициями и установлениями в рамках определенного лингвокультурного сознания.

Целью работы является исследование вербальных репрезентаций содержания концепта LEERE и выявление их этнокультурной специфики в немецкой

языковой картине мира. В соответствии с данной целью ставятся конкретные задачи исследования:

1. Выявить вербальные репрезентации (базовые и синонимические) концепта LEERE на лексикографическом уровне.

2. Выделить релевантные концептуальные признаки концепта.

3. Определить особенности содержания и структурной организации фрейма LEERE.

4. Изучить функциональные возможности лексических единиц с семантикой пустоты в репрезентации основных категорий картины мира.

5. Установить компоненты национально-культурной специфики языковых единиц, в частности, образно-оценочной коннотации. Теоретическая значимость работы состоит в дальнейшей разработке

основных положений теории концептуализации и категоризации, в выявлении и описании языковых и когнитивных механизмов формирования концептов универсального характера в современном немецком языке. Полученные результаты комплексного анализа углубляют представления о специфике структуры и содержания исследуемых концептов и их роли в немецкой языковой картине мира. Предлагаемое исследование вносит определенный вклад в изучение факторов влияния этнокультурной специфики мировидения на способы вербализации концептов в рамках определенной лингвокультуры.

Практическая значимость исследования определяется тем, что результаты могут быть использованы в теоретических курсах по лексикологии, истории языка, при разработке специальных курсов по когнитивной лингвистике и лингвокультурологии, при выполнении дипломных и диссертационных исследований, при обучении практическому владению немецким языком. Представленный в работе фактический материал может быть привлечен для составления синонимических и ассоциативных словарей.

Теоретической базой исследования стали основные положения:

• когнитивной лингвистики, разрабатываемые в трудах отечественных и зарубежных ученых (Е.С. Кубрякова, H.H. Болдырев, Дж. Лакофф, М. Минский, Р. Лэнекер и др.);

• лингвокультурологии, представленные в работах Ю.С. Степанова, В.Н. Телия, Н.Д. Арутюновой, А. Вежбицкой, С.Г. Воркачева, В.И. Карасика и др.;

• теории словообразования (Е.С. Кубрякова, М.Д. Степанова, В. Фляйшер, В. Юнг и др.);

• лингвофилософии и философии (Е.С. Яковлева, Н.Р. Суродина, П.В. Шубина и др.).

Материалом для анализа послужили более 2000 примеров, полученных методом сплошной выборки из художественных произведений немецких авторов второй половины XX - начала XXI веков.

Исследование фактического материала проводилось с использованием комплекса методов, включающих концептуальный и контекстуальный анализ, дистрибутивный анализ, метод когнитивного моделирования, в частности, фреймовый подход, анализ словарных дефиниций, анализ этимологических

данных, метод лингвокультурологической интерпретации языковых данных, количественный анализ.

Результаты проведенного исследования позволяют сформулировать основные положения, выносимые на защиту:

1. Универсальный концепт LEERE представляет собой многомерное ментальное образование, которое является фрагментом двух концептосфер одновременно: «внешний мир человека» и «внутренний мир человека». Данная особенность отражается в репрезентации концептом пространственно-временного континуума, в центре которого находится субъект познания: человек наблюдающий, чувствующий, действующий. Содержание абстрактного концепта LEERE формируют понятийный, образный и оценочный компоненты. Понятийный компонент является частью общекультурного базиса представлений об универсальном концепте, в свою очередь, наполнение образного и оценочного компонентов концепта обусловлено влиянием экстралингвистических факторов.

2. Структура исследуемого концепта представляет собой фрейм, включающий базовые и факультативные компоненты. К базовым относятся слоты: 'характеристика вместилища', 'состояние субъекта', 'результат деятельности субъекта'. В качестве факультативного слота определен слот 'факторы, характеризующие «пустоту» в определенной ситуации'. В структуру фрейма входят также метафорические признаки, оценочно-экспрессивные коннотации концепта.

3. Сложность универсального концепта обусловливает разнородность языковых средств экспликации исследуемой структуры знаний. Ключевой лексемой в вербализации концепта является прилагательное leer, которое характеризует релевантные признаковые свойства концепта (ненаполненность/ неза-полнснность содержанием; бессодержательность свойств человека, его отдельных видов состояния и деятельности). Кроме того, в немецком языке используются многочисленные разноструктурные производные образования с компонентом «leer»: дериваты, образованные префиксально-суффиксальным способом {die/das Leere, entleeren)', аналитические репрезентации (leer machen, leer essen; производных прилагательных с полусуффиксом (menschenleer, luftleer), композиты (der Leerraum, das Leerzimmei*); метафорические образования {die Liebesleere, die Erinnerungsleere). Синонимические единицы также выступают в качестве дополнительных средств объективации концепта LEERE.

4. Реализация вторичных смыслов, связанных с концептом LEERE, в языке базируется на когнитивных механизмах профилирования, сравнения, метафорической и метонимической проекции. Ключевой метафорической моделью концептуализации «пустых» фрагментов знания, составляющих базовые слоты фрейма, в немецком сознании является модель ВМЕСШЛИЩЕ в виде КОНТЕЙНЕРа и СОСУДа. Для репрезентации образного компонента концепта LEERE используются различные группы признаков (пространственные, антропоморфные, предметные, физиологические, признаки стихий и т.д.). В целом набор метафорических признаков у базовых и синонимических номинаций концепта совпадает.

5. Стереотипное оценочное суждение о пустоте носит изначально отрицательный характер, который базируется на мифопоэтических и философских характеристиках соответствующего понятия как Хаоса, отсутствия пространства, беспорядка. Общепринятая оценка пустоты является отрицательной. Однако в художественной литературе эпизодически возможна смена отрицательной оценки на положительную.

Научная достоверность и обоснованность полученных результатов определяется привлечением когнитивного и лингвокультурологического подходов к исследованию структуры и содержания концепта LEERE, его вербальной репрезентации, комплексным использованием методов исследования, значительным объемом фактического материала, а также логичностью исходных теоретических установок.

Апробация работы. Основные положения и отдельные результаты исследования нашли отражение в докладах на VI Международной научной конференции «Филология и культура» (Тамбов: ТГУ, 2007), на Всероссийской научной конференции «Культура как текст» (Москва - Смоленск: ИЯ РАН; СГУ, 2007), на I Международной научной интернет-конференции «Актуальные проблемы профессионального речевого общения» (Мичуринск: МичГАУ, 2007), на XIII Научной конференции преподавателей и аспирантов «Державинские чтения» (Тамбов: ТГУ, 2008), на Международной научной конференции «Культура в зеркале языка и литературы» (Тамбов: ТГУ, 2008), а также в 8 опубликованных статьях по теме исследования, в том числе в 2 статьях в изданиях, рекомендованных ВАК РФ.

Структура и объем диссертации. Диссертация состоит из Введения, двух Глав, Заключения, Списка использованной научной литературы, Списка использованных словарей, Списка источников фактического материала и Приложений.

Во Введении дается общая характеристика работы, раскрывается актуальность выбранной темы исследования, определяется цель и в соответствии с ней конкретные задачи исследования, приводятся положения, выносимые на защиту, мотивируется научная новизна, теоретическая и практическая значимость исследования, даются сведения об апробации основных положений диссертации.

Глава I «Теоретические основы концептуальных исследований в языке» посвящена рассмотрению основополагающих для данной работы понятий, таких, как концепт, абстрактный концепт, языковая картина мира, концептуальная картина мира, фрейм, синонимия, оценка, когнитивная метафора, сравнение и метонимия. Результаты изучения данных вопросов обобщаются в контексте когнитивного и лингвокультурологического подходов. Кроме того, излагаются мифопоэтический и философский аспекты изучения пустоты, обосновываются причины отнесения «пустоты» к универсальным концептам.

В Главе II «Репрезентация концепта LEERE в современном немецком языке» осуществляется анализ понятийного базиса исследуемого концепта и структурных особенностей корпуса его базовых номинаций. Формируются группы номинаций концепта, которые выстраиваются по степени удаления от

ядра соответствующего лексико-семантического поля. В соответствии со слотами фрейма выявляется роль базовых единиц в вербализации концепта LEERE в репрезентации пустого пространства, времени, опустошенности субъекта, деятельности, направленной на опорожнение/опустошение, факторов, характеризующих «пустоту» в определенной ситуации. Отдельный раздел отведен описанию синонимических средств объективации концепта в виде рядов, а также роли синонимов в репрезентации слотов фрейма. Специальные разделы посвящены изучению образно-оценочной коннотации концепта. Полученные результаты иллюстрируются количественными данными.

В Заключении в обобщенной форме излагаются результаты предлагаемого исследования.

В Приложениях А1-А12, Б1-Б10,1-III схематично и в виде таблиц представлена структура и содержание фрейма LEERE, иллюстрируются функциональные возможности базовых и синонимических номинаций концепта в репрезентации каждого из слотов фрейма в отдельности, а также результаты количественного анализа его языковых репрезентаций.

Содержание работы

Глава 1. «Теоретические основы концептуальных исследований в языке»

На современном этапе развития лингвистического знания в свете антропоцентрической парадигмы интенсивно стали исследоваться проблемы, связанные с концептом как особым форматом знания. Ведущими направлениями в разработке теории концепта являются когнитивное и лингвокультурологиче-ское. С позиций лингвокогнитологии (А.П. Бабушкин, H.H. Болдырев, Е.С. Кубрякова, М.В. Никитин, З.Д. Попова, И.А. Стернин и др.) концепт понимается как «термин - служащий объяснению единиц ментальных или психических ресурсов нашего сознания и той информационной структуры, которая отражает знание и опыт человека, оперативная содержательная единица памяти, ментального лексикона, концептуальной системы и языка мозга (lingua mentalis), всей картины мира, отраженной в человеческой психике» [КСКТ 1996: 90]. В работе подчеркивается, что, несмотря на универсальность понятия пустоты, каждая лингвокультура генерирует свой «сгусток» знания о данном феномене, что находит отражение в языковых выражениях содержательных компонентов концепта LEERE.

В соответствии с лингвокультурологическим подходом (Н.Ф. Алефирен-ко, А. Вежбицкая, С.Г. Воркачев, В.И. Карасик, Г.Г. Слышкин, Ю.С. Степанов и др.) лингвокультурный концепт - это вербализованный культурный смысл, сформировавшийся в сознании человека под влиянием ценностей определенной культуры. Представители лингвокультурологического подхода к языку рассматривают концепт в контексте проблемы «язык-сознание-культура», подчеркивая тесную связь человека с культурой, отводя концепту при этом роль посредника. Концепт - «это как бы сгусток культуры в сознании человека; то, в виде чего культура входит в ментальный мир человека» [Степанов 1997: 40-41].

В лингвистике также не сложился единый подход к представлению структуры концепта. Многие когнитологи указывают на многослойное строение концепта [Болдырев 2000а; Никитин 2003; 2004 и др.] и выделяют в нем ядерные признаки, т.е. конкретно-образные характеристики, являющиеся результатом чувственного восприятия мира, его обыденного познания (H.H. Болдырев), а также периферийные, дополнительные признаки, актуальные для определенных социальных групп. Лингвокультурологи [Воркачев 2004; Караете 2002а, 20026; Степанов 1997] также признают многомерный характер концепта и отмечают наличие в нем нескольких слоев, измерений: 1) понятийный - базовый слой, отражающий обыденное представление о фрагментах действительности; 2) образный или образно-ассоциативный компонент - «след чувственного представления в памяти в единстве с метафорическими переносами» [Карасик 2007: 30] и 3) оценочный слой, который указывает на место концепта в ценностной картине мира в рамках исследуемой культуры, и на его специфическую значимость среди других концептов.

В мифологии «пустота» рассматривается как свойство пространства в представлениях о Хаосе: «Хаос означает прежде всего «зев», «зевание», «зияние», «развернутое пространство», «пустое пространство», «пустое протяжение». Кроме того, пустота наряду с ничто является сущностью мирового чудовища - Хаоса [МЭ 2003: 583-584]. Наиболее древним является мифологическое понимание пустоты как вместилища всех вещей, как одного из важнейших атрибутов Космоса, поскольку благодаря ей внутри границы все компоненты мира располагаются отдельно друг от друга, она структурирует Космос. Пустота -одна из важнейших онтологических и гносеологических категорий философии, которая подвергалась осмыслению на протяжении длительного развития философской науки и характеризуется сложностью и разнообразием в ее понимании. При этом на всех этапах развития философской мысли понятие «пустота» рассматривалось в контексте понятия «пространство». Правомерность отнесения исследуемого концепта к универсальным концептам, на наш взгляд, просматривается в том, что пустота представляет собой определенный формат знания об окружающем мире, запечатленный в сознании представителя любой лингво-культуры и непосредственно связанный с обыденной жизнедеятельностью каждого человека.

Концепт LEERE может быть отнесен к числу универсальных концептов по следующим критериям: онтологическая и гносеологическая категория философии; одна из основных форм восприятия действительности; одна из характеристик пространства и даже его эквивалент; составная часть концептосферы любого этноса.

Специфика названного абстрактного концепта проявляется в том, что он занимает особое место в концептуальной картине мира человека, так как отражает определенную характеристику внешнего мира: это все то, что находится за пределами тела человека, то, что его окружает в жизнедеятельности. Кроме того, «пустота» является важньм состоянием и чувством, которые относятся к внутреннему миру человека. И это неудивительно, так как «среди наличных обозначений «вторичной» реальности абстрактные имена, действительно, слу-

жат номинации внутренних состояний человека (эмоций, чувств и т.п.)» [Куб-рякова 2006: 11]. Пустота входит в две основные концептуальные области «внешний мир человека» и «внутренний мир человека», т.е. проявляет амбивалентный характер.

Языковая картина мира представляет собой сложное явление, фиксирующее в языковой форме человеческий опыт ориентации, восприятия, членения всего имеющегося и происходящего в мире через призму собственного языка. Языковая картина мира заключает в себе национальную систему представлений о мире и человеке. С одной стороны, ее изучение позволяет выявить сходные черты в мировых культурах, с другой стороны, найти отличия в восприятии, оценивании действительности людьми, говорящими на разных языках.

С точки зрения способов представления знаний, универсальный концепт LEERE имеет вид фрейма - «структуры данных, предназначенной для представления стереотипной (часто повторяющейся) ситуации» [Минский 1979: 1]. В результате когнитивного моделирования было установлено, что фреймовая структура концепта LEERE включает несколько базовых слотов: 'характеристика вместилища', 'состояние субъекта', 'результат деятельности субъекта', а также факультативный слот: 'факторы, характеризующие «пустоту» в определенной ситуации'.

Изучение синонимического способа репрезентации концепта LEERE дает возможность расширить представления о его содержательной структуре и выявить функциональную роль названных языковых средств в вербализации исследуемого концепта. Синонимы — «единицы одного ментального или концептуального пространства, но занимающие в этом пространстве разные места, а главное, соответствующие в нем разным образам обозначаемой или же описываемой действительности» [Кубрякова 2004а: 432]. При этом основная значимость синонимов заключается в том, что «укладываясь в одно ментальное пространство, синонимы используются для того, чтобы маркировать разные куски этого пространства, уточняя ассоциативные и концептуальные структуры, которые стоят за этим пространством» [Симонян 2001: 12]. То, насколько синонимы близки друг к другу, устанавливается по принципу их существования в рамках одного ментального пространства. Учитываются также точки соприкосновения синонимов в определенных значениях и возможности взаимозаменяемости в условиях одного и того же контекста.

Метафорический подход является одним из распространенных приемов реконструкции языковой картины мира (A.A. Зализняк). Важнейшую роль в немецкой лингвокультуре в процессах концептуализации ситуаций, связанных с пустотой, играет онтологическая метафора ВМЕСТИЛИЩЕ, которая участвует в представлении объектов фрейма: пустого пространства, времени и субъекта. Суть данной метафорической модели заключается в том, что вместилище предполагает границу, которая отделяет внутреннюю часть объекта от внешней среды. Для представления пустого пространства и «пустого» времени исключительно приемлемой оказалась разновидность данной модели - КОНТЕЙНЕР, а для субъекта - СОСУД.

Исследуемый концепт изначально отрицательно коннотатирован, иначе говоря, его стереотипная оценка в немецкой лингвокультуре является отрицательной. С точки зрения основных оценочных ориентиров «хорошо» - «плохо», всякая пустотность есть «плохо». Однако было установлено, что LEERE в отдельных случаях меняет знак (-) на (+) в зависимости от ценностной ориентации говорящего. Например, когда субъект констатирует «пустое» время. Смена оценки возможна также в случаях оценки пустого пространства за счет предикатов положительной семантики. В отдельных случаях пустота проявляет амбивалентный характер (unerträgliche Leere, gähnende Leere - großartige Leere, schön leer, wohltuend leer). Но, вместе с тем, концепт LEERE может содержать нейтральную оценочную коннотацию (leeres Zimmer, gewöhnliche Leere).

Таким образом, абстрактный универсальный концепт LEERE характеризуется сложной структурой, включающей понятийный слой, который отражает онтологическую сущность пустоты, а также образный и оценочный слои, выполняющие роль этнокультурных «маркеров» и дающие возможность формирования амбивалентности оценки пустоты.

Глава И. «Репрезентация концепта LEERE в современном немецком языке»

Во второй главе осуществляется комплексный анализ языкового материала согласно обозначенной ранее фреймовой модели представления концепта. Фреймовый подход позволил выявить и сгруппировать языковые репрезентации по слотам фреймовой структуры ('характеристика вместилища', 'состояние субъекта', 'результат деятельности субъекта', 'факторы, характеризующие «пустоту» в определенной ситуации'), а также установить особенности метафорического переосмысления пустоты на основе ее когнитивных признаков и оценочных коннотаций.

В результате лексикографического анализа удалось выявить понятийный базис концепта, а также номинативный корпус его репрезентаций в языке, в который входят базовые единицы (Блок А) и синонимические единицы (Блок Б). Концептуальные признаки исследуемого концепта составляют сложную развернутую систему, включающую общие и частные признаки. Понятийный слой лингвокультурного концепта составляют следующие концептуальные признаки: признаки, характеризующие пространство: 1. ненаполненность/ незаполненность содержанием: (полное или частичное) отсутствие объектов природного характера, различных артефактов - ohne Inhalt/nicht mit etw. gefüllt/nichts enthaltend/ ohne daß etw. auf, in etw. vorhanden ist/ohne jede Spur von etw. 2. ненаполненность/незаполненность содержанием: (полное или частичное) отсутствие людей и других живых существ где-либо - ITastl ohne oder mit wenigen Men-schen/[fast] ohne ein Lebewesen/ ohne jede Spur von jmdm./frei.

Наряду с перечисленными общими признаками можно выделить признаки более частного характера: «unmöbliert» «немеблированный»; «unbeschrieben» «неисписанный»; «unbesetzt» «незанятый»; «unbewohnt» «нежилой»; «nicht vermietet» «не сданный в наем»; «verlassen» «покинутый».

Особую группу составляют концептуальные признаки, характеризующие собственно человека: 3. бессодержательность свойств человека, его от-

дельных видов состояния и деятельности: ohne inneren Gehalt und Ausdruck/ ohne Ausdruck oder Gefühl/ Sinn und Inhalt vermissen lassend. В данном случае группу частных признаков формируют следующие признаки: «nichts sagend» «ничего не говорящий»; «wertlos» «ничего не стоящий»; «nichtig» «ничтожный»; «hungrig» «голодный»; «freudlos» «безрадостный».

Номинативный потенциал концепта LEERE можно представить в виде лексико-семантического поля. Имя прилагательное leer занимает ядро лексико-семантического поля, вокруг которого располагаются вторичные единицы -производные образования: 1) дериваты, образованные с помощью аффиксов (суффиксация, префиксация, суффиксально-префиксальный способ), субстантивации (die/das Leere, leeren, entleeren, das Ausleeren, die Entleerung mäw.); 2) аналитические репрезентации (leer laufen, leer essen, leer machen, leer stehen MTW.); 3) производные прилагательные с полусуффиксом -leer (menschenleer, wertleer, luftleer usw.); 4) композиты (der Leerraum, das Leerwarngerät, die Leermasse usw.). Следует отметить, что к композитам примыкает сложносоставное прилагательное, вторым компонентом которого является лексема «leer»; halbleer. Особую подгруппу композитов представляют окказиональные образования метафорического характера (die Erinnerungsleere, die Blutleere, die Morgenleere, die Liebesleere usw.).

Базовые номинации концепта в репрезентации фрейма. На основе функционально-семантического анализа картотеки примеров было установлено, что языковые единицы участвуют в репрезентации прежде всего различных типов пространств, которые формируют базовый слот фрейма 'характеристика вместилища' (52,4%). В таком случае пустота концептуализируется как характеристика пространства и времени. В основе концептуализации пустого пространства и «пустого» времени как двух взаимосвязанных категорий в немецком этнокультурном сознании лежит метафорическая модель вместилища в виде КОНТЕЙНЕРа.

Слот 'характеристика вместилища'. В языковом плане данный слот заполняется сочетаниями базовых единиц с номинациями различных контейнеров в первую очередь пространства. В результате анализа примеров объективации пустого пространства можно выделить различные типы пустых пространств: пустое открытое пространство, пустое закрытое пространство, пустое пространство предмета, пустое место как часть пространства, пустое пространство-неизвестность. Пустое открытое пространство - это незаполненная людьми и/или объектами реального мира территория большого или огромного размера, которая имеет абстрактные границы, определяющиеся визуально человеком, его полем зрения. Оно может быть представлено несколькими подтипами: пустое мировое/космическое пространство, пустое природное пространство, пустое топографическое пространство. Мировое/космическое пространство - это огромный контейнер, который вмещает землю и совокупность всех существующих как одушевленных существ, так и неодушевленных предметов. Оно вербализуется следующими языковыми средствами: die Leere, menschenleer, leer + номинации der Kosmos, das All, die Welt, der Himmel. Ср. примеры: die Leere des Kosmos, die menschenleere Welt. Пустое

природное пространство - это различные местности в природном мире, отличающиеся рельефом и видами растительности, которые не заполнены людьми и/или другими живыми существами. Языковыми репрезентациями, участвующими в вербализации данного типа пустого пространства, являются следующие сочетания: leer, die Leere, leer liegen, menschenleer + номинации компонентов рельефа (der Strand, der Teich, die Wiese usw.). Пустое топографическое пространство - это незаполненная людьми и/или предметами территория какого-либо населенного пункта, государства, сформированная зданиями и различными сооружениями, где обитает человек. На языковом уровне данный тип пустого пространства представлен сочетаниями базовых единиц leer, die Leere, sich leeren, leer liegen, leer stehen, leer räumen, leer fegen, menschenleer + номинации das Reich, die Straße, der Parkplatz, der Bahnsteig, das Dorf usw.

Пустое закрытое пространство - это незаполненная людьми и/или объектами реального мира трехмерная протяженность, имеющая конкретные границы в виде стен, корпусов или «стенок» кузова (например, транспортного средства) и входящая в пустое открытое пространство. Первый подтип пустого закрытого пространства - пустое внутреннее пространство помещений - это различные помещения для жилья, работы, общественного посещения, а также для временного пребывания, в которых отсутствуют люди и/или объекты реального мира. Второй подтип - пустое внутреннее пространство транспорта - это внутреннее пространство различных транспортных средств без/почти без пассажиров или каких-либо объектов. Проведенный анализ эмпирического материала показал, что пустота внутреннего пространства помещений репрезентируется в немецком языке сочетаниями языковых единиц с семантикой пустоты leer, die Leere, leer stehen, leer liegen, leer werden, leer bleiben, menschenleer, luftleer, halbleer + номинации жилого здания, отдельного помещения для жилья (das Haus, der Raum, das Landhaus, Fassaden der Häuser usw.); номинации «временного» жилья (die Gastwirtschaft, die Zellen, die Halle {des Hotels} usw.); номинации помещений для работы, учебы или общественного посещения (die Kirche, die Galerie, das Auditorium, der Zuschauerraum, die Halle, der Saal, die Bühne, der Vorführraum usw.); номинации отдельных частей любого помещения (der Gang, der Flur, die Wand usw.). Языковые средства вербализации пустого внутреннего пространства транспорта были распределены по двум группам: а) leer + номинации наземного транспорта (der Zug, das Taxi, der Wagen usw.); 6) leer + номинации водного транспорта (das Schiff, das Ruderboot usw.).

Пустое пространство предмета - это внутреннее пространство артефактов, которые представляют собой вместилища, «в том или ином месте разомкнутые для свободного помещения в них других объектов», которые меньше по размеру» [Кубрякова 19996: 10]. Кроме того, среди окружающих нас предметов существуют такие предметы, вместимость которых определяется не в мерах объема, а определенными отрезками поверхности в горизонтальных и вертикальных плоскостях. Такие артефакты также представляют пустое пространство предмета (пустой стол, пустой экран), так как вместилищем может выступать двухмерная плоскость и трехмерный объем.

Актуализация «предметной» пустоты осуществляется следующими сочетаниями базовых единиц с номинациями артефактов, семантика которых ука-. зывает на их предназначение.: leer, sich leeren, leer bleiben, halbleer, причастие II от глаголов leer essen, leer trinken в атрибутивной функции + поминании тары, упаковки (die Flasche, die Bierflasche, die Flasche Goldwasser, die Dose, die Milchtüte, die Mülltonne usw.)', номинации посуды (das Geschirr, das Glas, das Bierglas, der Becher, der Krug, der Teller, der Topf, die Wasserkanne, die Karaffe usw.); номинации хозяйственного инвентаря (die Kiste, das Coca-Cola-Kistchen, der Korb, der Eimer, der Sack, der Rucksack usw.); номинации мебели (der Tisch, der Verkaufstisch, der Stuhl, der Sessel, das Bett, das Bücherregal usw.); номинации предметов повседневного обихода (die Geldtasche, das Portemonaie, der Aschenbecher, die Zigarettenschachtel usw.); номинации предметов одежды (die Taschen, die Ärmel, der Jackeärmel usw.); номинации техники (der Bildschirm, die Filmleinwand, das Gerät, der Kühlschrank, das Radio usw.); номинации предметов интерьера (die Blumenvase, der Spiegel). Доминирующее положение среди пустых пространств занимают пустое пространство предмета (34%) и пустое закрытое пространство (34%). Это представляется вполне закономерным, поскольку данные типы пространства находятся в непосредственной близи по отношению к человеку и чаще всего подвергаются описанию.

Функционально-семантический анализ показывает, что место, главным образом, связано с локализацией на нем/в нем человека, вследствие этого пустое место - это часть пространства, незанятая человеком. Основными средствами вербализации незанятого человеком места являются следующие сочетания: лексема leer как в атрибутивной функции, так и в предикативной функции, аналитические конструкции leer stehen/leer bleiben + номинации der Platz/der Sitz.

Лексема das Leere функционирует в языке в составе конструкции предлог in + das Leere + глагол для вербализации пустого пространства-неизвестность (ср. ins Leere greifen, ins Leere fragen, ins Leere fallen usw.).

В результате анализа языкового материала было установлено, что метафорическое переосмысление контейнера «пустое» время создает предпосыл-.ки для формирования дополнительных, ассоциативных признаков времени как «бессмысленность», «бессодержательность». Данный слот актуализируется в языке следующими сочетаниями: а) leer + номинации, репрезентирующие базовые европейские представления о времени (die Vergangenheit, die Zukunft); 6) leer + номинации времен года (der Sommer); в) leer + номинации месяцев (der September); г) leer + номинации отрезка времени, проводимого с определенной целью. В роли средства вербализации «пустой» жизни было зафиксировано словосочетание leeres Leben. Например: «Ich habe es Ihnen erzählt, weil ich es wissen muß» flüsterte er. «Was ist es gewesen? Ist es ein leeres, sinnloses Leben gewesen, das Leben eines nutzlosen Menschen, eines Hahnreis, eines Mörders...» (Remarque2 298).

Номинативное наполнение слота 'состояние субъекта' составляет информация о внутреннем мире человека, о различных состояниях, в которых субъект ощущает пустоту. Фактически речь идет о «пустом» субъекте, в основе

концептуализации которого лежит когнитивная модель вместилища в виде СОСУДа. Концепт LEERE используется в концептуализации и категоризации внутреннего мира человека для характеристики различных оттенков эмоционального состояния. Кроме того, пустота - это характеристика физического состояния; физиологического состояния (отсутствие пищи); интеллектуального состояния (отсутствие мыслей). В немецкой лингвокультуре «пустой» субъект понимается прежде всего как субъект эмоционально опустошенный (38%). Как правило, для экспликации эмоционального состояния опустошенности субъекта в тексте используются лексические средства с семантикой «чувства» в сочетании с лексемами с семантикой «пустоты»: leer в сочетании с экзистенциальным глаголом sein. Например: Ich war von der Liebe voll und war, zugleich, von der Liebe leer ... (Ingold 286). Лексема die Leere + глаголы чувства fühlen/empfinden. Например: In mir fühlte ich eine große Leere ... (Schlink 150). Чувство пустоты актуализируется вербально также лексемой die Leere в генитиве в дистрибуции с именем существительным das Gefühl в рамках прива-тивиой конструкции. Например: Ich habe ein ähnliches Gefühl der <...> Leere... (Böll2 101). Эмоциональное состояние может быть «написано» на лице человека, так как оно, а точнее глаза, есть зеркало, которое отражает его внутреннее состояние, что выражается в языке сочетаниями базовых единиц с номинацией das Gesicht. Вторую группу примеров составили сочетания лексемы leer в функции атрибута + соматизмы die Hand, die Faust, которые используются для репрезентации физического состояния субъекта (22%). В вербализации физиологического состояния человека (21%) участвуют лексехмы leer, die Leere + соматизм der Magen (Leere im Magen). Особыми средствами вербализации физиологического состояния человека являются словопроизводное прилагательное blutleer, композит die Blutleere + соматизмы die Lippen, die Hände. Интеллектуальное состояние (19%) вербализуется сочетаниями leer + соматизмы (наименования органов, связанные с мыслительной деятельностью человека) der Kopf, das Hirn.

Слот 'результат деятельности субъекта'. «Пустая» деятельность носит двойственный характер. С одной стороны, это деятельность человека, направленная на опорожнение чего-либо с определенной целью и результатом. «Опорожнять» в общем смысле означает извлекать содержимое из чего-либо каким-либо способом или, другими словами, делать что-либо пустым/порожним. С другой стороны, «пустая» деятельность - это деятельность в переносном значении без каких-либо значимых результатов, не имеющая цели или мотива и результата с негативной оценкой. Наиболее распространенными являются языковые репрезентации опорожнения в результате физиологической деятельности (37%), объективированные глаголом leeren, аналитическими конструкциями leer essen, leer trinken, leer löffeln, leer schlecken + номинации предметов посуды для различных напитков с содержимым и без содержимого (das Glas, der Becher, der Teller, das Schnapsglas, die Grappaßasche; das Glas mit Leitungswasser, der Becher mit dem Wein, die Flasche Wein usw.). Некоторые базовые единицы реализуются в контексте во вторичной функции на основе метонимического переноса по модели НАИМЕНОВАНИЕ ПРЕДМЕТА ПОСУДЫ

ВМЕСТО НАПИТКА/ПРОДУКТА). Например: einen Teller leer essen (съесть тарелку) - einen Teller leeren (опустошить тарелку). Языковые репрезентации физиологической деятельности образуют первую группу примеров.

Вторую группу примеров составляют репрезентации опорожнения в результате физической деятельности (24%), т.е. деятельности, в которой задействованы мышцы, мускулы человека. Репрезентантами процесса опорожнения/опустошения является, во-первых, глагольная единица leeren. В таких случаях опорожнению/опустошению подвергаются прежде всего различные предметы {die Dose, der Sack, der Aschenbecher, die Taschen, der Rucksack usw.), а также части тела человека (die Hände). Во-вторых, физическая деятельность может объективироваться аналитическими конструкциями leer räumen, leer schießen, leer laufen, leer fegen. Их употребление зависит от предмета, пространства и цели опустошения. Третью группу примеров представляют языковые репрезентации визуальной деятельности человека (21%), в роли которых выступает сочетание leere Augen. Например: Ihr Blick fiel in Astrid Hassling leere Augen (Schützing 183). Четвертую группу составили примеры репрезентации речевой деятельности человека (18%). В объективации данного вида деятельности в немецком языке участвует лексема leer в сочетании с номинациями, обозначающими результат, «продукт» речевой деятельности в какой-либо форме (die Worte, die Phrasen, die Begriffe, die Versprechungen, die Vorstellung, die Drohung usw.).

Слот 'факторы, характеризующие «пустоту» в определенной ситуации'. На основе эмпирического материала были выявлены различные факторы, характеризующие различные «условия» наличия пустоты в зависимости от ситуации. Данный слот заполняют языковые единицы, репрезентирующие различные обстоятельства, используемые в категоризации пустоты. В эмпирическом материале были зарегистрированы пять типов обстоятельств. 1) Обстоятельства времени, категоризующие пустоту пространства длиной от «мгновения» до «многих лет» (einen Augenblick, seit Jahren, mitten in der Nacht, im Winter, eines Tages, nachmittags, sonntäglich, oft, lange, um 21. 29 Uhr, viele Jahre usw.). 2) Обстоятельства места, категоризующие пустое пространство предмета и места (auf dem Tisch, in der Mitte der Tischreihe, in Marseille, im Auto, in der Schule usw.). 3) Обстоятельства причины, категоризующие пустое открытое и закрытое пространство (vor der Furcht vor der Pest, von Liebe, Tod (des Kindes) usw.). Кроме того, состояние опустошенности субъект может испытывать в случаях, когда он участвует в какой-либо игре, в случае опасности и страха за кого-либо и т.д. (die Gefahr, Angst um Maria). 4) Обстоятельства условия: beim Mensch-ärgere-Dich-nicht-Spielen. 5) Обстоятельства образа действия: schnell, mit einem Löffel, in einem Zug, mit einem Zug. Примечательно, что «пустое» время в контексте может быть сопряжено с несколькими типами обстоятельств (места, времени и условия). Говорящий констатирует время как пустое, находясь в определенном пространстве (in kalten Hotelzimmern), после определенных событий (nach dem Abschlußexamen), в определенных условиях (bei Sitzungen in diesem Raum) и т.д.

Метафорические признаки и сравнения пустоты. Образная составляющая абстрактной ментальной сущности концепта LEERE непосредственно не воспринимаемая, не. данная в ощущениях, познается посредством метафор. На основе анализа языкового материала, в частности, признаковой и глагольной сочетаемости базовых единиц, был выделен набор разнообразных метафорических признаков пустоты: пространственные: ins Leere gehen, ins Leere tasten, öde Leere, die Leere besichtigen usw.; предметные (дименсиональные, категориальные, эстетические, музыкальные): große/immense Leere, völlige/totale Leere, unerträgliche Leere, graue Leere, großartige Leere, Leere hat einen sozusagen besonderen Klang; антропоморфные (ментальные): die Leere macht, die Leere herrscht, noble Leere, Liebesleere; темпоральные: die heutige Leere, die Morgenleere] вегетативные: bodenlose /wachsende Leere-, физиологические: innere Leere; локальные признаки. Пустота локализуется в немецкой языковой картине мира в душе, в голове (Kopf leerfegen), в мозге (leeres Hirn), в желудке человека {leerer Magen, die Leere im Magen), в глазах (leere Augen), на лице (leeres Gesicht), в руках (leere Hand), в теле человека (in mir). Кроме того, пустоте свойственны технические признаки: funkzionierende Leere, признаки вещества: die Leere, die ... erfüllt-, признаки стихий: in die Leere versinken, ins Leere fliegen-, признаки числа: multiplizierte Leere. Наиболее характерными признаками пустоты выступают пространственные, предметные и антропоморфные признаки.

Примечательны примеры, в которых человек апеллирует к сравнениям, позволяющим более точно выразить свое эмоциональное состояние, вызванное этим чувством (субъект—»барабан). Например: Ich fühlte mich sehr leer, aber angespannt wie eine Trommel mit nichts darin (Remarquel 282). Кроме того, пустота в смысле бессилия сравнивается по модели субъект—»рукав. Например: Aber sie war genauso leer und schlaff wie der Ärmel der Einheitsjacke. die er damals trug, im Krieg (Konsalik2 158). Ощущение в себе пустоты, отнимающей силы, ассоциируется также с опьянением (опустошенность—»опьянение): "Doch, das kann man, ich bin dann plötzlich ganz leer und doch wie betrunken... " (Böll2 101) В нижеследующем примере представлена модель субъект—»кукла. Например: Ich bin leer, dachte Matilda. Ich bin vollkommen leer. Ich bin wie eine der Puppen im Ballett Coppelia (Konsalik3 245).

Чувство голода сравнивается с раной, которая болит (опустошенность желудка—»боль): Sein Herz klopfte wild, aber er spürte es nicht in der Brust, sondern im Magen, der leer war und wie eine Wunde schmerzte (Bricyn2 217).

Сравнения используются в экспликации интеллектуального состояния субъекта. Так, в следующем примере актуализируется модель мозг субъекта—»бутылка: In seinem Him war es plötzlich so leer wie in den Flaschen (Süskindl 167). В эмпирическом материале был также зафиксирован пример, в котором пустой лист бумаги сравнивается с пустым мозгом человека (модель мозг субъекта—»чистый лист бумаги). Например: Es {das Blatt Umweltpapier} war so fahl wie der Hamburger Himmel hinter seinem Fenster, und es war so leer wie sein Hirn (Schwanitz 124).

В художественной литературе встречаются сравнения пустых глаз человека с глазами куклы, марионетки (модель глаза субъекта—сглаза куклы). Например: Ich sah ihn nur an, mit «leeren Augen», wie eine Kleitsche Marionette (Böll2 158).

Примечателен пример, в котором содержится сравнение, отражающее модель лицо—+дом: Wie ein Haus mit dicht geschlossenen Fensterläden am Mittag war jetzt ihr Gesicht: leer, kalt und etwas unheimlich (Bruyn2 247).

Оценка пустоты. Концепт LEERE в немецком языке содержит в своей структуре отрицательные концептуальные признаки. Это обусловлено тем, что стереотипные свойства концепта указывают на отсутствие чего-либо, кого-либо. Основной концептуальный признак: «незаполненность/ненаполненность: (полное/частичное) отсутствие предметов, людей», вербализуемый лексемой leer, интенсифицируется в зоне «-» с помощью лексем: sehr, ziemlich, zu, vollkommen, völlig, ganz. В деинтенсификации основного концептуального признака участвуют лексемы fast, beinahe. Кроме того, незаполненность может иметь половинчатый характер, который эксплицируется лексемой halbleer. Например: halbleere Flasche, halbleeres Glas usw. Интенсификация негативной оценки может также обозначаться аффиксами: unbeschreiblichste Leere. Ассоциативное поле исследуемого концепта формируют преимущественно концепты негативного характера: «Ужас» (schrecklich leer, scheußlich leer); «Призрак» (gespentisch leer)-, «Темнота» (leer, dunkel (Zuschauerraum))', «Холод» (leer, kalt, (Stadtteil)); «Смерть» (leer und totenstill (Flur), leer und tot (Wohnung)), что, в свою очередь, свидетельствует о прочности стереотипной оценки пустоты в современной немецкой лингвокультуре. Примеры отклонения от стереотипа представлены в виде ассоциаций с концептами «Красота» (schön leer), «Яркий свет» (leer und sti-ahlend blau (Himmel)-, leer, hell erleuchtet (Halle)); «Тишина» (leer und still (Häuser)). Однако примеры отклонения от общей отрицательной оценки в сторону положительной зоны встречаются эпизодически. Кроме того, некоторые оценочные суждения указывают на возможность измерения пустоты дименсиональными категориями: «большой», «гигантский» (groß und leer (Haus); riesig, leer (Zuschauerraum)).

Аналогичный анализ был проведен с синонимическими единицами. На первом этапе исследования в результате лексикографического анализа было выделено несколько синонимических рядов в первую очередь в зависимости от части речи, к которой относится синоним. Таюке как и базовые единицы, синонимические единицы можно структурировать в виде лексико-семантического поля. Ядро лексико-семантического поля составляют адъективные лексемы, объединенные в несколько синонимических рядов. Так, синонимический ряд 1 представлен именами прилагательными: kahl, frei, verlassen, einsam, öde, wüst, hohl, bloß. Синонимический ряд 2 образуют языковые единицы - причастия II с префиксом -ж: unbesetzt, unbewohnt, unvermietet, unbelebt, unbebaut, unbeschrieben, unmöbliert. Синонимы CP1,2 используются для вербализации базовых концептуальных признаков «незаполненность/ ненаполненность содержанием: отсутствие чего-либо на чем-либо, в чем-либо»; «незаполненность/ ненаполненность содержанием: полное/частичное отсутствие людей где-либо».

Синонимический ряд 3 формируют векторные синонимы (термин Ю.С. Степанова) halbleer - halbvoll, halbgefüllt, которые различаются по форме, но являются семантически идентичными.

В центральной зоне лексико-семантического поля находятся субстантивные и глагольные синонимы. Синонимический ряд 1: das Vakuum, die Hohlheit, die Verlassenheit. Ядерным признаком данного CP является признак: «отсутствие», дифференциальными - «тип отсутствия», «тип отсутствующего объекта». Так, например, для лексемы das Vakuum характерна дифференциальная сема «постоянное отсутствие воздуха» в пространстве. Двучленный синонимический ряд 2 образуют синонимы das Ungewisse-die Luft. Промежуточное положение между СР1,2 занимает лексема das Nichts. С одной стороны, лексема das Nichts вербализует абсолютную пустоту, т.е. полное отсутствие всего, следовательно, дифференциальным признаком по отношению к семантическому наполнению лексемы die Leere является «степень отсутствия». С другой стороны, данная номинация является синонимом номинации das Leere по семантическому компоненту «неизвестность». Синонимический ряд 3: die (Ein)öde, die Wüste, das Loch, die Höhle. Синонимы данного ряда репрезентируют определенное пустое пространство в природном мире, в котором отсутствуют растительность, животные, в некоторых случаях люди и предметы. Другими словами, это разновидности изначально пустых природных пространств, формирующих рельеф земли. Синонимический ряд глаголов (austrinken, (aus)/(auf)essen, (aus)löffeln, hinunterkippen, hinunterschütten, hineinschaufeln, ausräumen, verwüsten, aushöhlen используется для репрезентации релеватного признака «опустошать» и дифференциального - «способ опустошения чего-либо», «степень опустошения», «тип опустошаемого объекта».

Зону ближней периферии занимают синонимы - аналитические репрезентации frei liegen, frei bleiben, производные прилагательные с полусуффиксом -los: ausdruckslos, gefühllos, zahnlos, ergebnislos, zwecklos. Семантической доминантой этого ряда является признак «отсутствие предмета, признака или свойства», дифференциальным признаком - признак «тип отсутствующего предмета, признака или свойства».

В зону дальней периферии вошли композиты с компонентом «hohl», а также отрицательные местоимения nichts, niemand. Что касается композитов с определителем-прилагательным Hohl-, то они, так же, как и базовые композиты с определителем-прилагательным Leer-, относятся преимущественно к терминам из различных областей знания.

Синонимические единицы в репрезентации фрейма. Слот 'характеристика вместилища'. В языковом плане пустое мировое/космическое пространство представлено сочетанием лексемы wüst в функции атрибута и предикативного определения, wolkenlos с номинациями die Welt, der Himmel. Пустое природное пространство может быть вербализовано несколькими адъективными синонимами frei, kahl, öde, eisam, verlassen, wüst, отрицательным местоимением niemand в сочетании с номинациями компонентов рельефа (das Feld, der Sand, das Tal, der Baum, der See usw.); обобщенной номинацией «местность» (das Gelände, die Gegend). В число

примеров пустого природного пространства были включены номинации пустых пространств, образованных естественным путем в природе: die Wüste (пустыня), die Höhle (пещера, логовище, нора), der Hohlweg (ложбина, ущелье) и др. Одним из эквивалентов пустого природного пространства является также пустое пространство - дыра (das Loch) как определенное отверстие в границах природного пространства, точнее открытое отверстие, образованное животным или человеком для определенной цели в земле или во льду и т.п. Ср. примеры: das Loch des Golfplatzes, das Loch in der Erde, das Loch im Eis, das Ameisenloch, das Mauseloch, die Astlöcher usw. Синонимические единицы возможны в концептуализации и категоризации пустого топографического пространства, которое объективируется сочетаниями а) лексемы verwüstet + номинации страны; б) frei, verlassen, einsam, öde, unbesetzt, unbelebt, niemand + номинации объектов городского пространства (der Weg, die Terrase, die Straße, die Strecke usw.), а также деревенского пространства (das Dorf, der Hof, das Gehöft). Пустая часть городского пространства, например, площади, эксплицируется также с помощью субстантивных синонимов die Öde, die Einöde. Пустота внутреннего пространства помещений вербализуется в немецком языке сочетаниями синонимических единиц unbewohnt, verlassen, kahl, frei, öde, unbesetzt, frei bleiben, niemand, nichts + номинации жилого здания, отдельного помещения для жилья (das Haus, das Zimmer, das Arbeitszimmer, die Küche, der Raum usw.); номинациями помещений для работы, учебы или общественного посещения (das Besucherzimmer, die Telefonzelle usw.); номинациями компонентов практически любого помещения (der Gang, der Hausausgang usw.). Языковые средства вербализации пустого внутреннего пространства транспорта были распределены по двум группам в зависимости от типа номинаций транспортного средства: г) frei, verlassen + номинации наземного транспортного средства (der Wagen, der Maserati usw.); 6) einsam + номинации водного транспортного средства (das Boot usw.).

Как свидетельствует языковой материал, пустое пространство предмета объективируется адъективными синонимами halbvoll, halbgefüllt, kahl, frei, öde, производными прилагательными, композитами + номинации посуды (das Glas, das Töpfchen, der Teller, die Wasserkaraffe usw.); номинации мебели (der Tisch, der Stuhl, die Liegen usw.); номинации предметов повседневного обихода (der Aschenbecher, die Pfeife usw.); номинации тары, упаковки (die Flasche usw.); номинации предметов для чтения (das Buch); номинации техники (die Tonbandbriefe).

Пустое место, представленное в языковом плане синонимами frei и kahl, принадлежащими только к одному синонимическому ряду, в сочетании с номинациями места (der Platz, der Sitz, die Stelle) концептуализируется как незаполненная человеком часть пространства, а также как незаполненная объектами, локализованная часть поверхности.

Среди синонимичных единиц альтернативными средствами вербализации пустого пространство-неизвестность являются лексемы das Ungewisse/die Luft в составе конструкции: предлог in + синонимическая единица + глагол. К числу синонимов данного типа пустого пространства относится Ничто -

das Nichts. Существительное Nichts может использоваться в отношении чего-то, что не существует, не имеется, также в общем смысле: что-то неконкретное, неявное или что-то, для чего характерно отсутствие собственного содержания. Ничто является противоположностью Бытия, это отрицание и отсутствие Бытия, Небытие, пустота как таковая в философском понимании.

В немецком языке «пустое» (свободное от дел) время с положительной оценкой репрезентируется сочетанием лексемы frei с номинацией die Zeit. Однообразие и предсказуемость каждого последующего дня жизни в определенный период (например, в жизни солдата на войне) или всей жизни также отражается в языке посредством имени существительного die Öde + номинация das Leben, номинации отрезка времени. Положительная оценка «пустого» времени, так же, как и в случае с базовыми единицами, появляется тогда, когда субъект характеризует его как свободное от дел, что в языке эксплицируется сочетанием лексемы frei с номинациями отрезков времени. Ср. примеры: freie Minute, freie Nachmittage, freie Mittwochnachmittage, freie Sommertage usw.

Слот 'состояние субъекта' эксплицируется в языке лексическими единицами, занимающими различные зоны в лексико-семантическом поле «синонимические номинации пустоты». Наибольшее количество примеров иллюстрируют эмоциональное состояние человека (31%). В качестве синонимов с семантикой «опустошенности» выступают следующие сочетания: а) синонимические единицы ausgehöhlt, nichts + глаголы чувства (sich) fühlen/ spüren!empfinden; б) субстантивный синоним das Vakuum, эпизодически композит der Vakuum-Zustand + глаголы в метафорической функции; в) производное прилагательное gefühllos + экзистенциальный глагол sein. Эмоциональное состояние, отражающееся на лице человека, отличается «номинативной плотностью» (термин В.И. Карасика). Кроме вышеперечисленных средств используются также следующие сочетания: синоним ausdruckslos + соматизм die Augen; öde, verwüstet, ausgehöhlt, die Einöde + das Gesicht. Физиологическое состояние субъекта (27%) представлено в немецком языке небольшим, но разнообразным количеством синонимических единиц в сочетании с соматиз-мами. Так, в нашем материале были зафиксированы сочетания: Hohlheit in den Eingeweiden, das Loch im Magen, nichts im Magen haben, вербализующие чувство пустоты в желудке, другими словами, чувство голода. Кроме того, физиологическое состояние может быть реализовано в языке с помощью словосочетаний zahnloser Mund, hohle Backenzähne. «Палитра» синонимических средств репрезентации физического состояния (23%) опустошенности субъекта более разнообразна, чем языковая «палитра» базовых, единиц. При этом структура сочетаний, вербализующих данный тип состояния человека, одна и та же: hohl, frei, bloß + соматизм die Hand. Соматизм der Kopf «участвует» в репрезентации интеллектуального состояния человека (19%) в составе конструкции nichts als etw. im Kopf haben. Кроме того, в немецком языке имеется композит Hohlkopf с опеределителем-прилагательным hohl. В семантическом плане композит репрезентирует «отсутствие ума» у человека, иными словами, профилирует интеллектуальное состояние человека, связанное с пустотой.

Слот 'результат деятельности субъекта'. Выявленные синонимические единицы, репрезентирующие физиологическую деятельность (41%), результатом которой является пустота, были структурированы следующим образом. 1) Глаголы trinken, austrinken + номинации напитка (das Zitronenewasser, der Wein, der Schnaps, der Campari, der Espresso ¡mv. Упоминании посуды (das Glas usw.)/номинации посуды с напитком (die Flasche Messwein, die Flasche Johannisbeerwein usw.). Ср. примеры: den Schnaps austrinken; ein Glas austrinken, eine Flasche Messwein austrinken usw. В таких случаях происходит актуализация смысла «опорожнять: выпить содержимое». 2) Глаголы hinunterschütten/hinunterkippen + номинации посуды с напитком (das Glas Wein «jw.)/nannTKa (der Schnaps usw.). 3) Глаголы essen, aufessen + номинации продукта/номинации посуды. Например: die Sardinen aufessen. 4) Глаголы löffeln, auslöffeln + номинации посуды (derEintopf die Tasse шм^/номинацни продуктов питания (die Suppe, die Cornflakes, Rote Grütze usw.). В тех случаях, когда пустота вербализуется сочетаниями: синоним + номинации предметов посуды, часто профилируется метонимическая модель ПРЕДМЕТ ПОСУДЫ ВМЕСТО НАПИТКА /ПРОДУКТА ПИТАНИЯ.

Репрезентантами процесса опорожнения/опустошения в результате физической деятельности (20%) являются глагольные единицы ausräumen, aushöhlen, употребление которых обусловило профилирование смыслов: «освобождать какое-либо пространство для кого-либо», «извлекать один предмет из другого, делая его пустым». Пустота, образованная в результате процесса разрушения, разорения, вербализуется глаголом verwüsten. В результате физической деятельности можно получить также подобие пустого пространства, в языке это эксплицируется сочетанием аналитической конструкции hohl krümmen + соматизм die Heinde. Визуальная деятельность субъекта (20%) вербализуется в немецком языке конструкцией ausdruckslos + глагол визуального восприятия starren, а также сочетаниями прилагательного ausdrucklos с соматизмом die Augen. Среди синонимических единиц в объективации речевой деятельности (19%) участвует лексема zwecklos в сочетании с номинациями, обозначающими результат, «продукт» речевой деятельности в какой-либо форме (Gespräche usw.).

Слот 'факторы, характеризующие «пустоту» в определенной ситуации'. Анализ языкового материала позволяет заключить, что среди обстоятельств пустоты, репрезентируемой синонимами, в эмпирическом материале были зарегистрированы следующие типы. 1) Обстоятельства места, категори-зующие различные типы пустых пространств (auf dem Gang, am westlichen Haus, auf dem Hügel, auf dem Boden, in der Hand, auf dem Tisch, an der österreichischen Grenze usw.). 2) Обстоятельства времени, категоризующие определенное пространство (vor dem Sonnenaufgang, um diese Jahreszeit, im April, nachts usw.). 3) Обстоятельства причины, опустошенность субъекта (nach dem Tod unseres Sohnes usw.). 4) Обстоятельства образа действия, меры и степени, категоризующие «пустую» деятельность (langsam, hastig, halb aufgestützt, mit einem Zug, mit einem letzten Schluck, bis zur Hälfte).

Метафорические признаки синонимов. Синонимические единицы, так же как и базовые единицы, обладают глагольной и атрибутивной сочетаемостью метафорического характера. Синонимические номинанты пустоты характеризуются различными признаками: пространственными: in Nichts greifen, ins Ungewisse hinausstoßen, in ein Nichts zurückstoßen, aus Vakuum/Nichts fortziehen, aus der Luft greifen usw.; предметными (дименсиональными, предметными): totales Nichts, rote, blauschimmernde Wüste, rote Löcher, schwarzes Nichts, антропоморфными (эмоциональными): gnadenloses Nichts, von der Öde deprimierren, brutales Nichts. Анализ примеров свидетельствует о том, что пустота внутреннего мира, выражаемая синонимами (полость, дыра, пустыня), «обитает» во всем теле человека или в отдельных его органах, т.е. категоризуется локальными признаками. Итак, пустота локализуется в организме человека (Hohlheit in den Eingeweiden), на лице (Einöde des Gesichts), в желудке (das Loch im Magen), в глазах (die Augen sind ausdruckslos), в руке (hohle/bloße Hand). Кроме того, синонимы характеризуются признаками стихий: in dem Vakuum schweben, in dem Vakuum-Zustand schweben; физиологическими признаками: schmerzende Hohlheit.

Синонимические единицы, вербализующие исследуемый концепт, также негативно окрашены. Анализ лексического окружения синонимов позволил выявить следующие способы выражения оценки пустоты. Базовый концептуальный признак «незаполненность/ненаполненность: (полное/частичное) отсутствие природных объектов, различных артефактов, людей», вербализуемый синонимами, интенсифицируется с помощью лексем: reichlich, vollkommen, völlig, absolut: reichlich zweckenlos, absolut nichts, völlig verlassen, vollkommen ausdruckslos/kahl; деинтенсифицируется с помощью лексем fast, beinahe, knapp, ein wenig. Анализ способов выражения оценочной коннотации исследуемого концепта позволил выявить его ассоциативное поле, которое формируют концепты негативного содержания: «Ужас» (schrecklich öde), «Волнение» (ergreifend verlassen), что свидетельствует о прочности стереотипной оценки пустоты в современной немецкой лингвокультуре.

В целом на языковом уровне универсальный концепт LEERE представлен неоднозначно: абсолютная частота базовых единиц превышает абсолютную частоту синонимических единиц (1127: 749). Среди средств объективации концепта доминируют имя прилагательное leer и его синонимы (41,8%).

Таким образом, по результатам исследования было установлено, что содержательную структуру фрейма LEERE репрезентируют преимущественно базовые единицы, актуализирующие существенные базовые концептуальные признаки, отражающие общее «понимание» пустоты, а также периферийные концептуальные признаки, маркирующие специфику концептуализации и категоризации пустоты в рамках немецкой лингвокультуры.

более четкого выявления этноспецифических компонентов содержательной структуры универсального концепта. Поскольку традиционно универсальные концепты «содержатся» в сознании человека в виде дихотомических пар, например, «добро-зло», «война-мир», «жизнь-смерть», несомненный научный интерес представляет также изучение полной дихотомической оппозиции «полнота - пустота» в рамках определенной лингвокультуры.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1. Селянская, Т.В. Концепт 'пустота' в концептуализации и категоризации пространства в немецкой языковой картине мира / Селянская Т.В. // Вестник Тамбовского Университета. Сер. Гуманитарные науки. -Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 2009. - Вып. 3(71). - С. 154-159.

2. Селянская, Т.В. Роль когнитивной метафоры в репрезентации «пустого субъекта» в современном немецком языке / Селянская Т.В. // Вестник Тамбовского Университета. Сер. Гуманитарные науки. - Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 2009. - Вып. 5(73). - С. 42-47.

3. Селянская, Т.В. Языковые средства вербализации концепта «ПУСТОТА» в немецком языке (лексикографический аспект) / Селянская Т.В. // Филология и культура: Мат-лы VI Междунар. науч. конф. 17-19 октября 2007 г. / Отв. ред. H.H. Болдырев. - Тамбов: Изд-во ТГУ им. Державина, 2007. -С. 209-212.

4. Селянская, Т.В. Концепт «ПУСТОТА» в репрезентации категории пространства в языковой картине мира современного немецкого языка / Селянская Т.В. // Актуальные проблемы профессионального речевого общения: Мат-лы I Междунар. научн. интернет-конф. мол. уч. 1-30 ноября 2007 г. / Отв. ред. Л.Г. Попова. - Мичуринск: Изд-во МичГАУ, 2007. - С. 42-47.

5. Селянская, Т.В. Концепт «пустота» в немецком языке на лексикографическом уровне / Селянская Т.В. // Культура как текст: Сб. науч. ст. Вып. VII. - М.: ИЯ РАН, Смоленск: СГУ, 2007. - С. 36-41.

6. Селянская, Т.В. Концепт «пустота» в репрезентации человека в современном немецком языке / Селянская Т.В. // Научный ежегодник Института иностранных языков / Гл. ред. Н.П. Дронова. Вып. 1. - Тамбов, 2008. - С. 84-86.

7. Селянская, Т.В. Концепт 'пустота' в вербализации «пустого» времени / Селянская Т.В. // Культура в зеркале языка и литературы: Мат-лы Междунар. науч. конф. 15-16 апреля 2008 г. / Отв. ред. Н.В. Ушкова. - Тамбов: Издательский дом ТГУ им. Г.Р. Державина, 2008. - С. 172-175.

8. Селянская, Т.В. Концепт 'ПУСТОТА' в репрезентации различных видов деятельности человека в немецкой языковой картине мира / Селянская Т.В. // Вестник Тамбовского университета. Лаборатория лингвистики и межкультурной коммуникации. Приложение к журналу. Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 2009. - С. 77-89.

Подписано в печать 10.02.2010. Формат 60x48/16. Объем 1,3 у.п.л. Тираж 100 экз.

392000, г. Тамбов, ул. Советская, 108. Издательство ТОИПКРО Лицензия серия ИД X» 03 312 от 20 ноября 2000 года Государственного учреждения дополнительного образования Тамбовского областного института повышения квалификации

работников образования.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Селянская, Татьяна Владиславовна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I. ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ КОНЦЕПТУАЛЬНЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ В ЯЗЫКЕ. п

1. Лингвокогнитивный и лингвокультурный концепты как базовые понятия современной лингвистики.

2. Лингвофилософский базис универсального концепта LEERE.

2.1. Мифопоэтический и философский аспекты изучения пустоты.

2.2. Абстрактная сущность пустоты и ее амбивалентный характер. Лингвистический аспект.

3. Языковая картина мира в контексте когнитивного и лингвокультурологи-ческого подходов.

3.1. Определение термина «языковая картина мира». Языковая картина мира vs. концептуальная картина мира.

3.2. Триада «пространство-время-человек» как основные концепты картины мира.

4. Фрейм как один из способов представления структуры абстрактного концепта.

5. Номинативные способы репрезентации концепта LEERE.

5.1. Синонимы как средства языковой репрезентации концепта.

5.2. Способы вторичной номинации концепта: метафора, сравнение и метонимия.

5.3. Отражение оценочного компонента в языковых выражениях.

ВЫВОДЫ ПО ГЛАВЕ 1.

ГЛАВА II. РЕПРЕЗЕНТАЦИЯ КОНЦЕПТА LEERE В

СОВРЕМЕННОМ НЕМЕЦКОМ ЯЗЫКЕ.

1. Лексикографический анализ базовых номинаций концепта.

1.1. Понятийный базис концепта LEERE.

1.2. Структурно-семантические особенности базовых номинаций.

2. Базовые номинации концепта в репрезентации фрейма.

2.1. Языковые репрезентации слота 'характеристика вместилища'.

2.1.1. Типы пустых пространств и их языковые экспликации.

2.1.2. Отражение «пустого» времени в языке.

2.2. Языковые репрезентации слота 'состояние субъекта'.

2.3. Языковые репрезентации слота 'результат деятельности субъекта'.

2.4. Языковые репрезентации слота 'факторы, характеризующие «пустоту» в определенной ситуации'.

2.5. Метафорическое переосмысление и сравнение пустоты: признаки и образы.

2.6. Вербальные репрезентации оценки пустоты.

3. Лексикографический анализ синонимических средств номинации концепта.

4. Синонимические единицы в репрезентации фрейма.

4.1. Языковые репрезентации слота 'характеристика вместилища'.

4.1.1. Типы пустых пространств и их языковые экспликации.

4.1.2. Отражение «пустого» времени в языке.

4.2. Языковые репрезентации слота 'состояние субъекта'.

4.3. Языковые репрезентации слота 'результат деятельности субъекта'.

4.4. Языковые репрезентации слота 'факторы, характеризующие «пустоту» в определенной ситуации'.

4.5. Атрибутивная и глагольная сочетаемость синонимов в метафорическом зеркале.

ВЫВОДЫ ПО ГЛАВЕ II.

Введение диссертации2010 год, автореферат по филологии, Селянская, Татьяна Владиславовна

Диссертационная работа посвящена изучению универсального концепта LEERE в рамках немецкой языковой картины мира. В современном мире, развивающемся в условиях глобализации, пристальное внимание языковедов сосредоточено на проблемах, связанных с культурными реалиями. Решение данных проблем направлено на установление не только общих, но и специфических черт между различными этнокультурными сообществами с целью понимания «чужого» сознания. В настоящее время в лингвистике в рамках антропоцентрической парадигмы языковые явления стали исследоваться в новом ключе: как объемные ментальные образования с учетом их культурной специфики. Как следствие, в последнее время возрастает интерес к изучению универсальных лингвокультурных концептов — феноменов общечеловеческого характера, входящих в концептосферу любого языкового сознания, но в то же время отличающихся этнокультурной маркированностью как на ментальном, так и на языковом уровне.

Предметом исследования являются лингвокультурологические особенности языковых репрезентаций концепта, используемых этносом в категоризации реального мира и человека.

Целью работы является исследование вербальных репрезентаций содержания концепта LEERE и выявление их этнокультурной специфики в немецкой языковой картине мира. В соответствии с данной целью ставятся конкретные задачи исследования:

1. Выявить вербальные репрезентации (базовые и синонимические) концепта LEERE на лексикографическом уровне.

2. Выделить релевантные концептуальные признаки концепта.

3. Определить особенности содержания и структурной организации фрейма LEERE.

5. Установить компоненты национально-культурной специфики языковых единиц, в частности, образно-оценочной коннотации.

Теоретическая значимость работы состоит в дальнейшей разработке основных положений теории концептуализации и категоризации, в выявлении и описании языковых и когнитивных механизмов формирования концептов универсального характера в современном немецком языке. Полученные результаты комплексного анализа углубляют представления о специфике структуры и содержания исследуемых концептов и их роли в немецкой языковой картине мира. Предлагаемое исследование вносит определенный вклад в изучение факторов влияния этнокультурной специфики мировидения на способы вербализации концептов в рамках определенной лингвокультуры.

Теоретической базой исследования стали основные положения:

• когнитивной лингвистики, разрабатываемые в трудах отечественных и зарубежных ученых (Е.С. Кубрякова, Н.Н. Болдырев, Дж. Лакофф, М. Минский, Р. Лэнекер и др.);

• теории словообразования (Е.С. Кубрякова, М.Д. Степанова, В. Фляйшер, В. Юнг и др.);

• лингвофилософии и философии (Е.С. Яковлева, Н.Р. Суродина, П.В. Шубина и др.).

Материалом для анализа послужили более 2000 примеров, полученных методом сплошной выборки из художественных произведений немецких авторов второй половины XX — начала XXI веков.

Результаты проведенного исследования позволяют сформулировать основные положения, выносимые на защиту:

3. Сложность универсального концепта обусловливает разнородность языковых средств экспликации исследуемой структуры знаний. Ключевой лексемой в вербализации концепта является прилагательное leer, которое характеризует релевантные признаковые свойства концепта (ненаполненность/ незаполненность содержанием; бессодержательность свойств человека, его отдельных видов состояния и деятельности). Кроме того, в немецком языке используются многочисленные разноструктурные производные образования с компонентом «1еег»: дериваты, образованные префиксально-суффиксальным способом {die/das Leere, entleeren); аналитические репрезентации {leer machen, leer essen; производных прилагательных с полусуффиксом (menschenleer, luftleer), композиты {der Leerraum, das Leerzimmery, метафорические образования {die Liebesleere, die Erinnerungsleere). Синонимические единицы также выступают в качестве дополнительных средств объективации концепта LEERE.

ТЕИНЕРа и СОСУДа. Для репрезентации образного компонента концепта LEERE используются различные группы признаков (пространственные, антропоморфные, предметные, физиологические, признаки стихий и т.д.). В целом набор метафорических признаков у базовых и синонимических номинаций концепта совпадает.

Апробация работы. Основные положения и отдельные результаты исследования нашли отражение в докладах на VI Международной научной конференции «Филология и культура» (Тамбов: ТГУ, 2007), на Всероссийской научной конференции «Культура как текст» (Москва — Смоленск: ИЯ РАН; СГУ, 2007), на I Международной научной интернет-конференции «Актуальные проблемы профессионального речевого общения» (Мичуринск: МичГАУ, 2007), на XIII Научной конференции преподавателей и аспирантов «Державинские чтения» (Тамбов: ТГУ, 2008), на Международной научной конференции «Культура в зеркале языка и литературы» (Тамбов: ТГУ, 2008), а также в 8 опубликованных статьях по теме исследования, в том числе в 2 статьях в изданиях, рекомендованных ВАК РФ.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Концепт LEERE в немецкой языковой картине мира"

ВЫВОДЫ ПО ГЛАВЕ II

Комплексный анализ особенностей концептуализации и категоризации концепта LEERE в немецкой языковой картине мира позволил сделать следующие выводы:

1) Структурно-семантический анализ базовых и синонимических номинаций позволил выявить номинативный потенциал универсального концепта LEERE, который можно структурировать в виде лексико-семантического поля. Ядро представлено именем прилагательным leer и адъективными синонимами. Центр поля занимают синтаксические дериваты с корневой основой leer, субстантивные и глагольные синонимы. В зону ближней периферии вошли аналитические репрезентации и словопроизводные прилагательные с полусуффиксами -leer, -los. К дальней периферии относятся композиты с компонентом leer, в том числе окказиональные образования метафорического характера, композиты с компонентом hohl, отрицательные местоимения nichts, niemand. В результате лексикографического анализа удалось определить когнитивные основания и компоненты содержания, входящие в понятийный слой структуры концепта: прямое номинативное значение: 1. «ненаполненность/незаполненость содержанием определенного пространства: отсутствие объектов природного характера, различных артефактов»; 2. «ненаполненность/незаполненость содержанием определенного пространства: отсутствие людей и других живых существ»; вторичное значение: 3. «бессодержательность свойств человека, его отдельных видов деятельности и состояния». Каждый из этих признаков включает при этом более частные признаки.

2) Структура и содержание фрейма LEERE определяется в первую очередь амбивалентным характером одноименного лингвокультурного концепта, заключающегося в том, что пустота является одновременно фрагментом двух концептосфер: «внешний мир» и «внутренний мир» человека, т.е. участвует в репрезентации пространственно-временного континуума и субъекта, находящегося в центре континуума, его состояний и деятельности. Эта двоякая сущность абстрактного концепта универсального характера легла в основу фреймовой модели структурирования концепта. Особенности концептуализации пустоты позволили выделить ее «проявления» в виде характеристики вместилища (пространства и времени), состояния субъекта, а также как результата деятельности субъекта (динамический аспект).

3) Фрейм абстрактного лингвокультурного концепта LEERE состоит из базовых и периферийных слотов: 1) 'характеристика вместилища'; 2) 'состояние субъекта'; 3) 'результат деятельности'; 4) 'факторы, характеризующие «пустоту» в определенной ситуации'. В структуру фрейма входят также оценочные коннотации языковых репрезентаций пустоты и метафорические признаки пустоты (см. Приложение I).

4) Содержанием слота 'характеристика вместилища' является информация об особенностях концептуализации и категоризации немецким этносом пустого пространства и времени как двух вместилищ, которые вписываются в схему КОНТЕЙНЕР. Языковой материал позволил выделить пять основных типов пустых пространств, некоторые из которых включают подтипы: пустое открытое пространство (мировое/космическое, природное, топографическое), пустое закрытое пространство (внутреннее пространство помещений, внутреннее пространство транспорта), пустое пространство предмета, пустое место как часть пространства, пустое пространство-неизвестность). Пустое пространство объективируется всеми языковыми средствами лексико-семантического поля «Номинации концепта LEERE». «Пустое» время в языковом плане не отличается разнообразием и ограничивается употреблением только имен прилагательных и существительных. Как свидетельствует языковой материал, пустота в обыденном сознании соотносится прежде всего с пространством предмета и закрытым пространством.

5) Слот 'состояние субъекта' содержит информацию о различных состояниях, в которых человек «ощущает» пустоту, в частности, эмоциональном, физиологическом, физическом и интеллектуальном состоянии. Значительное место в концептуализации пустоты как состояния в немецкой лингвокультуре занимает описание «эмоциональной» опустошенности.

6) Наполнением слота 'результат деятельности субъекта' являются языковые репрезентации физиологической, физической, визуальной и речевой деятельности, в результате которых образуется пустота. Содержание данного слота реализуется посредством глаголов, в том числе аналитических репрезентаций, формирующих динамический аспект фрейма. Механизмами формирования значений выступают профилирование, метонимические переносы.

7) Слот 'факторы, характеризующие «пустоту» в определенной ситуации' является периферийным, включающим в себя информацию об особенностях временной и пространственной локализации пустоты, причинах и условиях ее появления и образе, мере и степени действия динамического проявления пустоты. При этом один и тот же тип обстоятельства может уточнять разные аспекты пустоты. Темпоральные уточнители пустоты отражаются в языке обстоятельствами времени, репрезентирующими главным образом циклическое, линейное время. Объективации пространственной локализации пустоты способствуют обстоятельства места, выраженные конструкциями: предлог пространственной семантики + существительное, наречия места, генитивные конструкции. Ключевые позиции в отношении опустошенности субъекта занимают обстоятельства причины, анализ языковых репрезентаций которых позволил выявить сложный комплекс отрицательных чувств и ощущений человека в связи с пустотой и возникающий при этом ассоциативный ряд пустоты. Среди видов деятельности лишь физиологическая подвергается конкретизации в виде обстоятельств образа действия, меры и степени, отражая культуру еды и питья немецкого этноса. Наименьшее значение для категоризации пустоты имеют обстоятельства условия.

8) Анализ функциональных возможностей базовых и синонимических единиц в целом показал, что в современной немецкой лингвокультуре пустота концептуализируется в первую очередь как характеристика определенного пространства (52,4%), что отражает прототипическое представление человека о данной категории. Концептуализация пустоты как состояния человека (20%) и результата деятельности (19,6%) занимает вторичное положение (см. Приложение II). На языковом уровне универсальный концепт LEERE представлен неоднозначно: абсолютная частота базовых единиц превышает абсолютную частоту синонимических единиц (1127: 749). Среди средств объективации концепта доминирует имя прилагательное leer и его синонимы (41,8%) (см. Приложение III).

9) Образная составляющая абстрактной ментальной сущности концепта LEERE, непосредственно не воспринимаемая, не данная в ощущениях, познается посредством метафор. На основе анализа языкового материала, в частности, признаковой и глагольной сочетаемости базовых и синонимических единиц был выделен набор разнообразных метафорических признаков пустоты: пространственные, предметные (дименснональные, категориальные, эстетические, музыкальные), антропоморфные (эмоциональные, ментальные), темпоральные, витальные, вегетативные, физиологические, локальные, технические признаки, признаки вещества, стихий, числа. Большинство признаков являются общими для базовых и синонимических единиц. Пустота описывается носителями языка различными образами: субстанция-вместилище, дом, (пустынное) пространство, деятель, госпожа, захватчица, убийца, потеря памяти, ноша, предмет, музыкальный инструмент, жидкость и др. Этнокультурную нагрузку несут также сравнения смыслов пустоты, в частности, состояния и деятельности субъекта. Пустота воспринимается носителями немецкого языка как достаточно конкретное образование, способное определенным образом воздействовать на человека, влиять на его настроение и поступки. Наиболее характерными признаками пустоты выступают пространственные, предметные и антропоморфные признаки.

10) Пустота - многомерное ментальное образование, включает оценочный компонент значения языковых единиц, анализ которых позволяет выявить отношение субъекта к пустым объектам, к самому себе и к пустоте в целом. Оценочные суждения отражают этнокультурные характеристики и входят в оценочный слой концепта. В языковых единицах, объективирующих концепт, изначально заложена негативная оценка, интенсификации и деинтенсификации которой способствуют частнооценочные значения и дескриптивные прилагательные, апеллирующие к негативным концептам «Ужас», «Призрак», «Темнота», «Холод», «Тишина», «Волнение», «Смерть». Примеры отклонения от стереотипа представлены в виде ассоциаций с концептами «Яркий свет», «Тишина», «Красота», которые характерны только для базовых единиц.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В процессе развития человечества в сознании представителей различных культур и языков генерировались общие представления об окружающей действительности, которые составляют определенный базис понятий. Эти понятия образуют общечеловеческие концепты, концентрирующие в себе универсальные знания, известные всем этносам. В современной лингвистике, развивающейся на антропоцентрических началах, исследование универсальных концептов не могло остаться без внимания, так как возникла необходимость выявления специфики содержательной и знаковой стороны такого рода феноменов.

Большинство универсальных концептов имеет абстрактный характер. Исследование абстрактного концепта универсального характера с использованием комплексного подхода (когнитивного и лингвокультурологического) позволило установить, что данное языковое явление отличается сложной содержательной структурой, отражающей опыт взаимодействия человека с окружающей средой, в которой имеется несколько слоев. Облигаторным является учет понятийного слоя, репрезентирующего совокупность общих представлений. Несмотря на безденотативность абстракных имен, в сознании человека за ними закреплены определенные конвенциональные образы, поэтому исключительно важным представляется учет второго слоя концепта — образного, включающего когнитивные метафорические признаки. Третий важный компонент структуры - ценностный компонент, отражающий место концепта в ценностной картине мира конкретного этноса. Образы и оценки формируют пласт этнокультурной информации об универсальном концепте.

Абстрактные концепты универсального характера способны отражать совокупность концептуальных признаков, заключающих в себе различную информацию о фрагментах действительности. Их возникновение не связано с обыденным созерцанием действительности, абстрактные имена есть результат креативного осмысления, интерпретации мира, размышления о нем, установление закономерностей и т.д. Вследствие этого, такого рода концепты могут участвовать в репрезентации других универсальных концептов. Опыт исследования концепта LEERE показал, что пустота — это не только свойство пространства. Она является значимой в репрезентации концепта «время» и концептосферы «человека», другими словами, в абстрактных концептах можно наблюдать «поток» смысловых оттенков, высокую и постоянно развивающуюся степень познания в результате концептуализации и категоризации мира. Концепт LEERE представлен в немецком языке системой базовых и периферийных признаков, которые формируют три уровня представлений о пустоте-понятии, каждый из которых включает признаки более частного характера: 1. «ненаполненность/незаполненость содержанием определенного пространства: (полное или частичное) отсутствие объектов природного характера, различных артефактов»; 2. «ненаполненность/незаполненость содержанием определенного пространства: (полное или частичное) отсутствие людей и других живых существ»; 3. «бессодержательность свойств человека, его отдельных видов деятельности и состояния». Таким образом, «пустота» в немецкой лингвокультуре характеризуется амбивалентностью, так как концепт используется в концептуализации и категоризации «макрокосма» и «микрокосма» человека.

Несмотря на общечеловеческий базис, универсальные концепты отличаются на языковом уровне. Каждая лингвокультура обладает своими специфическими способами «знакового» оформления универсального знания, из которых складывается языковая картина мира. Сложная сущность абстрактного концепта универсального характера влечет за собой особую композиционность и эксплицируется в языке многочисленными разноструктурными лексическими образованиями (простыми прилагательными, дериватами, аналитическими репрезентациями, композитами). Значимым оказывается изучение синонимических средств репрезентации концепта, использование которых позволяет «акцентировать» определенные содержательные компоненты концепта и одновременно расширить возможности языкового выражения его сущности.

Метод когнитивного моделирования, активно разрабатываемый в области когнитивной лингвистики, позволил представить в работе сложную структуру абстрактного концепта LEERE в виде фрейма. Данная модель наиболее полно отражает содержательные узлы структуры знаний, стоящей за универсальными феноменами абстрактного характера. В слотах, составляющих фрейм, сконцентрирована информация об особенностях концептуализации пустоты как характеристики пространства и времени, как свойства субъекта и результата деятельности субъекта. Фреймовый подход позволил выявить и сгруппировать языковые репрезентации согласно слотам фреймовой структуры: 'характеристика вместилища', 'состояние субъекта', 'результат деятельности субъекта', 'факторы, характеризующие «пустоту» в определенной ситуации'.

Реализация вторичной репрезентации концепта LEERE базируется на когнитивных и языковых механизмах профилирования, метафоризации, сравнения и метонимии. Осуществление механизма профилирования предполагает наличие набора характеристик концепта, из которых выделяется наиболее важная в контексте. Профилирование является наиболее продуктивным механизмом при синонимической репрезентации концепта, так как синонимические единицы не могут полностью «покрыть» концептуальную область референции концепта. Переосмысление пустоты на основе метафорического переноса является наиболее продуктивным. Оно осуществляется за счет приписывания пустоте признаков, которые на языковом уровне выражаются сочетаниями номинации пустоты с атрибутами и глаголами. Наиболее характерными признаками пустоты выступают пространственные, предметные и антропоморфные признаки. Концепт LEERE в немецкой лингвокультуре концептуализируется главным образом в образе субстанции-вместилища. Метонимические переносы реализуются в репрезентации пустоты как результата деятельности, в частности, опорожнения/опустошения в процессе физиологической деятельности по модели «предмет посуды вместо напитка/продукта питания». Формирование переосмысления пустоты на базе когнитивного механизма сравнения предполагает соотнесение пустоты различного характера с концептами, отражающими культурную специфику немецкого этноса.

Оценочная категоризация пустоты осуществляется преимущественно с ориентацией на оценочный стереотип: различные проявления пустоты - это всегда плохо. На языковом уровне формирование оценочного смысла отражается в собственно номинациях пустоты (базовых и синонимических) и оценочных прилагательных в сочетании с ними. Ассоциативно-оценочное поле исследуемого концепта формируют преимущественно концепты негативного характера: «Ужас», «Темнота», «Холод», «Смерть».

Таким образом, результаты исследования показывают, что содержательную структуру фрейма LEERE репрезентируют преимущественно базовые единицы, актуализирующие существенные базовые концептуальные признаки, отражающие общее «понимание» пустоты, а также периферийные концептуальные признаки, маркирующие специфику концептуализации и категоризации пустоты в рамках немецкой лингвокультуры.

Перспективы исследования такого рода концептов просматриваются в изучении структурных и содержательных особенностей универсальных концептов с привлечением других методов описания материала, а также языковой репрезентации этнокультурной информации. Возможен также сопоставительный аспект исследования концепта LEERE на материале нескольких языков с целью более четкого выявления этноспецифических компонентов содержательной структуры универсального «сгустка» знания. Поскольку традиционно онтологические категории универсального характера «содержатся» в сознании человека в виде дихотомических пар, например, «добро-зло», «война-мир», «жизнь-смерть», несомненный научный интерес представляет также изучение полной дихотомической оппозиции «полнота-пустота» в рамках определенной лингвокультуры, а также сопоставительный анализ функциональной роли базовых и синонимических единиц в репрезентации концепта.

Список научной литературыСелянская, Татьяна Владиславовна, диссертация по теме "Германские языки"

1. Алефиренко, Н.Ф. Поэтическая энергия слова. Синергетика языка, сознания и культуры / Н.Ф. Алефиренко. М.: Academia, 2002. - 394 с.

2. Алефиренко, Н.Ф. Проблемы вербализации концепта: Теоретические исследования / Н.Ф. Алефиренко. Волгоград: Перемена, 2003. - 96 с.

3. Апресян, В.Ю. Метафора в семантическом представлении эмоций / Апресян В.Ю., Апресян Ю.Д. // Вопросы языкознания. 1993. №3. С. 27-33.

4. Апресян, Ю.Д. Лексическая семантика / Ю.Д. Апресян. М.: Школа «Языки русской культуры». Изд. фирма «Восточная литература» РАН, 1995. -Т.1.-472 с.

5. Арутюнова Н.Д. Типы языковых значений. Оценка. Событие. Факт / Н.Д. Арутюнова. М.: Наука, 1988. 341 с.

6. Арутюнова, Н.Д. Язык и мир человека / Н.Д. Арутюнова. М.: «Языки русской культуры», 1999. - 896 с.

7. Арутюнова, Н.Д. Два эскиза к «геометрии» Достоевского / Арутюнова Н.Д. // Логический анализ языка. Языки пространств / отв. ред. Н.Д. Арутюнова, И.Б. Левонтина. М.: Языки русской культуры, 2000а — С. 368- 385.

8. Арутюнова, Н.Д. Наивные размышления о наивной картине мира / Арутюнова Н.Д. // Язык о языке. М.: Школа «Языки русской культуры», 20006.-С. 7-19.

9. Бабина, Л.В. Когнитивные основы вторичных явлений в языке и речи / Л.В. Бабина. Тамбов-Москва: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 2003. - 264 с.

10. Бабина, JI.B. Теория фреймов и термин «скетч-фрейм» / Бабина Л.В. // Принципы и методы когнитивных исследований языка. Тамбов. 2008. — С. 156-167.

11. Бабушкин, А.П. Типы концептов в лексико-фразеологической семантике языка / А.П. Бабушкин. Воронеж: Издательство Воронежского государственного университета, 1996. - 104 с.

12. Бабушкин, А.П. Калейдоскопическая образность концепта «время» / А.П. Бабушкин // Категоризация мира: пространство и время: Мат-лы нучн. конф. М.: Диалог МГУ, 1997. 240 с.

13. Белютин, Р.В. Метафорическая репрезентация абстрактных концептов «Gedanke» и «Wort» когнитивный аспект: (на материале немецкого языка): Автореф. дис. . канд. филол. наук: 10.02.04. / Белютин Роман Вячеславович. Смоленск. 2005а. 21с.

14. Белютин, Р.В. О способах лингвокогнитивного освоения абстрактных концептов / Белютин Р.В. // Язык. Человек. Культура. Мат. междунар. на-учно-практич. конф. Смоленск: СГПУ, 20056. 4.1.-С. 63-70.

15. Блэк, М. Метафора / М. Блэк // Теория метафоры: Сб. науч. тр. М.: Прогресс, 1990.-С. 153-172.

16. Богданова, С.Ю. Концептуализация и реконцептуализация пространственных отношений / Богданова С.Ю. // Вопросы когнитивной лингвистики.2006. №1.- с. 68-81.

17. Болдырев, Н.Н. Функциональная категоризация английского глагола: монография / Н.Н. Болдырев. СПб. - Тамбов, 1995. - 139 с.

18. Болдырев, Н.Н. Когнитивная семантика. Курс лекций по английской филологии / Н.Н. Болдырев. Тамбов: Изд-во Тамб. ун-та, 2000а.- 123 с.

19. Болдырев, Н.Н. Оценка при категоризации и понятие оценочной категоризации / Болдырев Н.Н. // От слова к тексту: Мат-лы докладов Междунар. науч. конф. Минск / Беларусь, 20006. - Ч. I. - Минск, 20006. - С. 10-14.

20. Болдырев, Н.Н. Структура и принципы формирования оценочных категорий / Болдырев Н.Н. // С любовью к языку: Сб. науч. тр. Посвящается Е.С. Кубряковой. Москва - Воронеж: ИЯ РАН, Воронежский государственный университет, 2005. - С. 103-114.

21. Болдырев, Н.Н. Концептуальное пространство когнитивной лингвистики / Болдырев Н.Н. // Вопросы когнитивной лингвистики. 2004. №1. С. 18-37.

22. Болдырев, Н.Н. Категории как форма репрезентации знаний в языке / Болдырев Н.Н. // Концептуальное пространство языка. Тамбов, 2005. - С. 1639.

23. Болдырев, Н.Н. О диалектном концепте в когнитивной системе языка / Н.Н. Болдырев, В.Г. Куликов // Известия АН Серия литературы и языка. Изв. — 2006.-№3.-С. 3-15.

24. Болдырев, Н.Н. Категориальное значение глагола: Системный и функциональный аспекты / Н.Н. Болдырев. Изд. 2-е. М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2009. - 176 с.

25. Борискина, О.О. Теория языковой категоризации: национальное языковое сознание сквозь призму криптокласса/ О.О. Борискина, А.А. Кретов. — Воронеж: Воронежский государственный университет, 2003. 211 с.

26. Бубнова, И.А. Абстрактное имя и интеллект: когнитивная модель как отражение индивидуального ментального опыта / И.А. Бубнова. Минск: МГЛУ, 2004. 307 с.

27. Булыгина, Т.В. Языковая концептуализация мира (на материале русской грамматики) / Т.В. Булыгина, Шмелев А.Д. М.: Школа «Языки русской культуры», 1997. - 576 с.

28. Васильев, Л. М. Методы современной лингвистики / Л.М. Васильев -Уфа: Изд-во Башкирского университета, 1997. 182 с.

29. Вежбицкая, А. Язык. Культура. Познание / А. Вежбицкая. М.: Русские словари, 1997. 416 с.

30. Вежбицкая, А. Семантические универсалии и описание языков / Пер. с англ. А.Д. Шмелева под ред. Т.В. Булыгиной/ А. Вежбицкая. М.: Языки русской культуры, 1999. - 780 с.

31. Вольф, Е.М. Функциональная семантика оценки / Е.М. Вольф.- М.: «Наука», 1985. 229 с.

32. Воркачев, С.Г. Концепт счастья: понятийный и образный компоненты / Воркачев С.Г. // Известия АН Серия литературы и языка. 2001. - Т. 60. №6.-С. 47-58.

33. Воркачев, С.Г. Концепт как «зонтиковый термин» / Воркачев С.Г. // Язык, сознание, коммуникация. Вып. 24. М., 2003 - С. 5-12.

34. Воркачев, С.Г. Счастье как лингвокультурный концепт / С.Г. Воркачев. М.: Гнозис, 2004. 236 с.

35. Воркачев, С.Г. Дискурсивная вариативность лингвоконцепта: любовь-милость / Воркачев С.Г. // Известия РАН Серия литературы и языка. — 2005а.-Т. 64.-С. 46-55.

36. Воркачев, С.Г. Постулаты лингвокультурологии / Воркачев С.Г. // Антология концептов / Под ред. В.И. Карасика, И.А. Стернина. Том 1. Волгоград: Парадигма, 20056. - С. 10-13.

37. Воркачев, С.Г. «Из истории слов»: лингвокультурный концепт / Воркачев С.Г. // Новое в когнитивной лингвистике. Вып. 8. — Кемерово, 2006. — С. 3 14.

38. Воркачев, С.Г. Лингвокультурный концепт: типология и области бытования / С.Г. Воркачев. Волгоград: ВолГУ, 2007. - 400 с.

39. Гак, В.Г. Языковые преобразования / В.Г. Гак. М.: Школа «Языки русской культуры», 1998. - 768с.

40. Гак, В.Г. Пространство вне пространства / Гак В.Г. // Логический анализ языка. Языки пространств / Отв. ред. Н.Д. Арутюнова, И.Б. Левонтина. -М.: Языки русской культуры, 2000. С. 127 - 135.

41. Гаврилова, Е.Д. Репрезентация знаний оценочного характера в языке / Гаврилова Е.Д. // Типы знаний и их репрезентация в языке: Сб. науч. тр. / Отв. ред. Н.Н. Болдырев. Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина. 2007. С. 140149.

42. Гачев, Г.Д. Национальные образы мира: Курс лекций / Г.Д. Гачев. — М.: Издательский центр «Академия», 1998. 432 с.

43. Гачев, Г.Д. Национальные образы мира. Эллада. Германия. Франция: опыт экзистенциальной культурологи / Г.Д. Гачев. М.: Логос, 2008. 424 с.

44. Герасимов, В.И. На пути к когнитивной модели языка / Герасимов В.И., Петров В.В. // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 23. М., 1988. - С. 5-11.

45. Гумбольдт, В Избранные труды по языкознанию / В. Гумбольдт. -М.: Изд. гр. «Прогресс», 2000. 398 с.

46. Гуревич, А .Я. Категории средневековой культуры / А.Я. Гуревич. — 2-е изд., испр. и доп. М.: Искусство, 1984. - 350 с.

47. Дейк, Т.А. ван Язык. Познание. Коммуникация. Сб. работ. / Т.А. ван Дейк; Составление В.В. Петрова; Пер. с англ. яз. под ред. В.И. Герасимова; Вступ. ст. Ю.Н. Караулова, В.В. Петрова. -М.: Прогресс, 1989.-310 с.

48. Демьянков, В.З. Когнитивная лингвистика как разновидность интерпретирующего подхода / Демьянков В.З. // Вопросы языкознания. 1994. - №4. -С. 17-33.

49. Евтушенко, Е.Н. Пространственная ориентация / Евтушенко Е.Н. // Антология концептов / Под ред. В.И. Карасика, И.А. Стернина. Т.2. Волгоград: парадигма, 2005. С. 225-241.

50. Зализняк, А.А. Заметки о метафоре / Зализняк А.А. // Сб. статей к 70-летию Ю.Д. Апресяна / Отв. ред. Л.И. Иолдин, Л.П. Крысин. М.: Школа «Языки русской культуры», 2000. С. 82-90.

51. Карасик, В.И. Концепт как категория лингвокультурологии / Карасик В.И. // Известия Волгоградского государственного педагогического университета. 2002а. - №1(01). - С. 14-22.

52. Карасик, В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс / В.И. Карасик. Волгоград: Перемена, 20026. - 477 с.

53. Карасик, В.И. Языковые ключи / В.И Карасик. Волгоград: Парадигма, 2007. - 520 с.

54. Картина мира и способы её репрезентации: Науч. доклады конференции «Национальные картины мира: язык, литература, культура, образование» / Ред. JI. И. Гришаева, И. К. Попова. Воронеж: Изд-во ВГУ, 2003. - 326 с.

55. Категоризация мира: пространство и время. Материалы научной конференции. М.: Диалог - МГУ - 1997. - 240 с.

56. Колесов, В.В. Концепт культуры: образ — понятие — символ / Колесов В.В. //Вестник Санкт-Петербургского ун-та. Вып. 3. Сер. 2. История, языкознание, литературоведение. СПб.: Изд-во Санкт-Петербургского ун-та, 1992. — С. 30-40.

57. Колесов, В.В. Язык и ментальность / В.В. Колесов. СПб.: «Петербургское Востоковедение», 2004. - 240 с.

58. Колшанский, Г.В. Объективная картина мира в познании и языке / Г.В. Колшанский.-М.: Наука, 1990. 103 с.

59. Конева, Н.Ю. Синонимия пространственных предлогов in, on at: Ав-тореф. дисс. канд. филол. наук; 10.02.04. / Конева Наталия Юрьевна; Череповецкий государственный университет. Тамбов. 2004. — 22 с.

60. Концептуальное пространство языка: Сб. науч. тр. Посвящается юбилею профессора Николая Николаевича Болдырева/ Под ред. Е.С. Кубряко-вой; Федеральное агентство по образованию, Тамб. гос. ун-т им. Г.Р. Державина, 2005.-492 с.

61. Корнилов, О.А. Языковые картины мира как производные национальных менталитетов / О.А. Корнилов. М.: МАЛП, 1999. - 341 с.

62. Кравченко, А.В. Язык и восприятие: Когнитивные аспекты языковой категоризации / А.В. Кравченко. Иркутск: Изд-во Иркут. Ун-та, 1996. - 160 с.

63. Кравченко, А.В. Проблема языкового значения как проблема представления знаний / Кравченко А.В. // Когнитивные аспекты языкового значения: Межвуз. сб. науч. тр. Иркутск: ИГЛУ, 1997. - С. 3-16.

64. Кравченко, А.В. Когнитивная лингвистика сегодня: интеграционные процессы и проблема метода / Кравченко А.В. // Вопросы когнитивной лингвистики. 2004. №1. С. 37-53.

65. Красавский, Н.А. Эмоциональные концепты в немецкой и русской лингвокультурах: Монография / Н.А. Красавский. — Волгоград: Перемена, 2001.-490с.

66. Красных, В.В. «Свой» среди «Чужих»: миф или реальность? / В.В. Красных. М.: ИТДГК «Гнозис», 2003 - 375 с.

67. Кубрякова, Е.С. Части речи в оносиологическом освещении / Е.С. Кубрякова. М.: Наука, 1978. 115 с.

68. Кубрякова, Е.С. Слово как центральная единица внутреннего лексикона / Кубрякова Е.С. // Человеческий фактор в языке. Язык и порождение речи.-М.: Наука, 1991.-С. 4-185.

69. Кубрякова, Е.С. Проблемы представления знаний в языке / Кубрякова Е.С. // Структуры представления знаний в языке. Сб. научно-аналитических обзоров. -М., 1994а. С. 5-32.

70. Кубрякова, Е.С. Введение. Проблемы представления знаний в языке / Кубрякова Е.С. // Структуры представления знаний в языке. М.: ИНИОН РАН, 19946.-С. 5-31.

71. Кубрякова, Е.С. Язык пространства и пространство языка (к постановке проблемы) / Кубрякова Е.С. // Известия АН. Серия литературы и языка. М. 1997а. Т.56. №3. - С. 22-31.

72. Кубрякова, Е.С. Семантика в когнитивной лингвистике (о концепте контейнера и формах его объективизации в языке) / Кубрякова Е.С. // Известия АН: Серия литературы и языка. 1999. - Т.58. №5-6. - С. 3-12.

73. Кубрякова, Е.С. О понятиях места, предмета и пространства / Кубря-кова Е.С.// Логический анализ языка. Языки пространств / Отв. ред. Н.Д. Арутюнова, И.Б. Левонтина. М.: Языки русской культуры. 2000. - С.84-92.

74. Кубрякова, Е.С. О современном понимании термина «концепт» в лингвистике и культурологи / Кубрякова Е.С. // Реальность, язык и сознание: Междунар. сб. науч. тр. Вып. 2. Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 2002. -С. 5-15.

75. Кубрякова, Е.С. Язык и знание: На пути получения знаний о языке: Части речи с когнитивной точки зрения. Роль языка в познании мира / Е.С. Кубрякова. М.: Языки славянской культуры, 2004а. - 560 с.

76. Кубрякова, Е.С. Об установках когнитивной лингвистики / Е.С. Кубрякова// Вопросы когнитивной лингвистики. 20046. № 1.— С. 6-18.

77. Кубрякова, Е.С. В генезисе языка, или размышления об абстрактных именах / Кубрякова Е.С. // Вопросы когнитивной лингвистики. 2006. №3. - С. 5-14.

78. Кузьмина, Е.А. К вопросу об особенностях вербализации концептов «время» и «пространство» / Е.А. Кузьмина // Типы знаний и их репрезентация в языке: Сб. науч. тр. / Отв. ред. Н.Н. Болдырев. Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 2007. С. 272-289.

79. Куксова, Н.А. Глагол как средство функциональной категоризации пространства в современном английском языке; 10.02.04. / Куксова Наталия Александровна; Тамбовский государственный университет им. Г.Р. Державина, Тамбов. 2006. 22 с.

80. Лайонз, Дж. Введение в теоретическую лингвистику / Дж. Лайонз / Пер. с анг. В.А. Звегинцева. -М.: Прогресс, 1978. 944 с.

81. Лакофф, Дж. Мышление в зеркале классификаторов / Лакофф Дж. // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XXIII: Когнитивные аспекты языка. Составление, редакция и вступительная статья В.В. Петрова и В.И. Герасимова. — М.: Прогресс, 1988.-С. 12-51.

82. Лакофф, Дж. Метафоры, которыми мы живем: Пер. с англ. / Дж. Лакофф, М. Джонсон / под ред. и с предисл. А.Н. Баранова. М.: Едиториал УРСС, 2004. - 256 с.

83. Лихачев, Д.С. Концептосфера русского языка / Лихачев Д.С. // Известия АН: Серия литературы и языка, Том 52. 1993. - №1. - С. 3-10.

84. Лотман, Ю.М. Между вещью и пустотой (Из наблюдений над поэтикой сборника Иосифа Бродского «Урания») // Лотман Ю.М. Избр. статьи в трех томах. Таллин: «Александра», 1993. Т. III. С. 294 - 308.

85. Ляпин, С.Х. Концептология: к становлению подхода / С.Х. Ляпин // Концепты. Научные труды Центроконцепта. Вып. 1. Архангельск: Изд-во Поморского ун-та, 1997. - С. 11-35.

86. Маслова, В.А. Лингвокультурология: Учебное пособие для студентов вузов / В.А. Маслова. М.: Академия, 2001. - 208 с.

87. Маслова, В.А. Введение в когнитивную лингвистику: Учебное пособие / В.А. Маслова. Москва: Флинта; Наука. 2004. - 294с.

88. Методологические проблемы когнитивной лингвистики. Науч. издание. / Под ред. И. А. Стернина Воронеж: ВГУ, 2001. - 182 с.

89. Миллер, Дж. А. Образцы и модели уподобления и метафоры / Дж. А. Миллер // Теория метафоры. Сб. науч. тр. М.: Прогресс, 1990. - С. 256-281.

90. Минский, М. Фреймы для представления знаний / М. Минский; Пер. с англ. О.Н. Гринбаума; Под ред. Ф.М. Кулакова. -М.: Энергия, 1979. 151 с.

91. Миронова, Н.Н. Дискурс-анализ оценочной семантики. Учебное пособие/ Н.Н. Миронова. - М.: НВИ - ТЕЗАУРУС, 1997. - 158 с.

92. Москвин, В.П. Антитеза или оксюморон / Москвин В.П. // Русский язык в школе. 2000. №2. С. 92-93.

93. Никитин, М.В. Основания когнитивной семантики: Учебное пособие для студентов вузов / М.В. Никитин. С-Пб.: Изд-во РГПУ им. А.И. Герцена, 2003.-277 с.

94. Никитин, М.В. Развернутые тезисы о концептах / М.В. Никитин // Вопросы когнитивной лингвистики. 2004. - № 1. - С. 62-71.

95. Опарина, Е.О. Концептуальная метафора и ее функции в языке (на примере субстантивных метафор): Автореф. дис. .канд. филол. наук: 10.02.19. / Ин-т научн. инф-ии по общ. Наукам АН СССР. М., 1990. 25 с.

96. Опарина, Е.О. Роль метафоры в познании и вербализации знаний о мире / Опарина Е.О. // Структуры представления знаний в языке. Сб. научно-аналитических обзоров / под ред. Ф.М. Березина, Е.С. Кубряковой, Л.Г. Лузиной.-М.:, 1994.-С. 142-160.

97. Опарина, Е.О. Исследование метафоры в последней трети XX в. / Опарина Е.О. // Лингвистические исследования в конце XX века: Сб. обзоров. -М.: 2000.-С. 186-203.

98. Паскаль Б. Предисловие к трактату о пустоте / Паскаль Б. // Вопросы философии. 1994. № 6. С. 120-125.

99. Панова, Л.Г. Пространство в поэтическом мире О. Мандельштама / Панова Л.Г. // Логический анализ языка. Языки пространств / Отв. ред. Н.Д. Арутюнова, И.Б. Левонтина. М.: Языки русской культуры, 2000. - С. 429-440.

100. Песина, С.А. Полисемия в когнитивном аспекте: Монография / С.А. Песина СПб.: Изд-во РГПУ им. А.И. Герцена, 2005. - 325 с.

101. Петров, В.В. Язык и логическая теория: В поисках новой парадигмы // Вопросы языкознания. 1998. №2. С. 25-30.

102. Петров, В.В. На пути к когнитивной модели языка / Петров В.В., Герасимов В.И. // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 23: Когнитивные аспекты языка. М., 1988. - С. 5-12.

103. Пименова, М.В. Отражение ментального мира человека в языковой картине мира / Пименова М.В. // Мат-лы I Межд. шк. семинара по когн. линг-ке, Ч. 2. Тамбов. Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 1998. - С. 33-34.

104. Пименова, М.В. Душа и дух: особенности концептуализации / М.В. Пименова. Кемерово: ИПК «Графика», 2004а. - 386 с.

105. Пименова, М.В. Типология структурных элементов концептов внутреннего мира (на примере эмоциональных концептов) // Вопросы когнитивной лингвистики. 20046 №1. С. 82-90.

106. Пименова, М.В. Методология концептуальных исследований / Пименова М.В. // Антология концептов / Под ред. В.И. Карасика, И.А. Стернина. Т. 1. Волгоград: Парадигма, 2005. С. 15-20.

107. Пименова, М.В. Методика концептуальных исследований внутреннего мира человека // Международный конгресс по когнитивной лингвистике: Сб. мат-лов / Отв. ред. Н.Н. Болдырев.- Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 2006.-С. 126-128.

108. Пименова, М.В. О методе исследования концептов внутреннего мира человека // Концептуальный анализ языка: современные направления исследования: сб. науч. тр. /отв. ред.: Е.С. Кубрякова. М.; Калуга, 2007. С. 237-246.

109. Попова, 3. Д. Понятие «концепт» в лингвистических исследованиях / З.Д. Попова, И.А. Стернин. Воронеж, 1999. - 84 с.

110. Попова, 3. Д. Очерки по когнитивной лингвистики. Монография / З.Д. Попова, И.А. Стернин. Воронеж: Изд-во «Истоки», 2001 - 192 с.

111. Попова, З.Д. Язык и национальная картина мира/ З.Д. Попова, И.А. Стернин. Воронеж: Изд-во «Истоки», 2002. - 59 с.

112. Попова, З.Д. Основные черты семантико-когнитивного подходя к языку / З.Д. Попова, И.А. Стернин // Антология концептов / Под ред. В.И. Ка-расика, И.А. Стернина. Т. 1. Волгоград: Парадигма, 2005. - С. 7-10.

113. Попова, Н.С. Абстрактные концепты как сложные когнитивные структуры (на примере концепта ВРЕМЯ) / Попова Н.С. // Филология и культура: Мат-лы VI междунар. науч. конф. / Отв. ред. Н.Н. Болдырев. Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 2007. С. 172-175.

114. Постовалова, В.И. Картина мира в жизнедеятельности человека / По-стовалова В.И. // Серебренников Б.А. Роль человеческого фактора в языке: Язык и картина мира. М.: Наука, 1988. - С. 8-69.

115. Рахилина, Е.В. Когнитивный анализ предметных имен: семантика и сочетаемость / Е.В. Рахилина. М.: Русские словари, 2000. - 416 с.

116. Ричарде, А.А. Философия риторики / Ричарде А.А. // Теория метафоры: Сб. науч. тр. -М.: Прогресс, 1990. С. 44-69.

117. Сапожникова, Ю.Л. Метафора: многообразие подходов / Сапожнико-ва Ю.Л. // Культура как текст. Сб. науч. ст. Вып.VI. М.: ИЯ РАН; Смоленск: СГУ, 2006.-С. 247-255.

118. Сартр Ж. -П. Бытие и Ничто. Заключение / Сартр Ж.-П. // Философский поиск. 1995. - № 1. - С. 79-98.

119. Сепир, Э. Избранные труды по языкознанию и культурологии / Э. Сепир. -М.: «Прогресс», «Универс», 1993. 656 с.

120. Серебренников, Б.А. Роль человеческого фактора в языке: Язык и картина мира / Б.А. Серебрянников, Е. С. Кубрякова, В.И. Постовалова и др. -Сёрль, Дж. Р. Метафора / Сёрль Дж. Р. // Теория метафоры. Сб. науч. тр. М.: Прогресс, 1990. - С. 307-341.

121. Симонян, Т.А. Семантика пространственных предлогов в свете когнитивного подхода (прилагательные с параметром высоты): Автореф. дисс.канд. филол. наук. 10.02.04. / Симонян Татьяна Арменовна; МГПУ М., 2001.-24 с.

122. Скляревская, Г.Н. Категория оценки: основные понятия, термины, функции (на материале русского языка) / Скляревская Г.Н. // Оценка в современном русском языке, 1997, С. 166-184.

123. Скляревская, Г.Н. Метафора в системе языка / Г.Н. Скляревская. 2-е изд. - СПб.: Филологический факультет СПбГУ, 2004. - 166 с.

124. Слышкин, Г.Г. От текста к символу: лингвокультурные концепты прецедентных текстов в сознании и дискурсе / Г.Г. Слышкин. М.: Academia, 2000. - 128 с.

125. Соловьева, Е.А. Концепты MIND, HEART, SOUL в современном английском языке; 10.02.04. / Соловьева Елена Александровна; Тамбовский государственный университет им. Г.Р. Державина. Тамбов. 2005. 24 с.

126. Степанов, Ю.С. Константы: Словарь русской культуры. Опыт исследования / Ю.С. Степанов. М.: Языки русской культуры, 1997. - 824 с.

127. Степанов, Ю.С. Методы и принципы современной лингвистики / Ю.С. Степанов. М.: Едиториал УРСС, 2002. - 312 с.

128. Степанов, Ю.С. Константы: Словарь русской культуры. — М.: Академический Проект, 2004. 992 с.

129. Степанова, М.Д. Словообразование современного немецкого языка / М.Д. Степанова. -М.: Изд. лит. на иност. яз., 1953. 374 с.

130. Степанова, М.Д. Теоретические основы словообразования в немецком языке / М.Д. Степанова, В. Фляйшер. М.: «Высшая школа», 1984. 264 с.

131. Степанова, М.Д. Лексикология современного немецкого языка: Учебное пособие для студ. высш. учеб. заведений / М.Д. Степанова, И.И. Чернышева М.: Издательский центр «Академия», 2003. — 256 с.

132. Сулименко, Н.Е. К изучению концепта в курсе лексикологии / Сули-менко Н.Е. // Мир человека и мир языка: Коллективная монография / Отв. ред. М.В. Пименова. Кемерово: ИПК «Графика», 2003. - С. 17-24.

133. Телия, В.Н. Метафоризация и ее роль в создании языковой картины мира / Телия В.Н. // Роль человеческого фактора в языке: Язык и картина мира / Б.А. Серебренников, Е.С. Кубрякова, В.И. Постовалова и др. М.: Наука, 1988. -С. 173-204.

134. Телия, В.Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингвокультурологический аспекты / В.Н. Телия. М.: Школа «Языки русской культуры», 1996.-288 с.

135. Телия, В.Н. Основные постулаты лингвокультурологии/ Телия В.Н. // Филология и культура. Мат-лы междунар. науч. конф. — Тамбов: ТГУ им. Державина, 1999.-С. 14-15.

136. Топоров, В.Н. Исследования по этимологии и семантике : В 3 т. Т.1. Теория и некоторые частные ее приложения / В.Н. Топоров. М.: Языки славянской культуры, 2005. - 814 с.

137. Топорова, В.М. Концептуальные параметры семантической абстракции / Топорова В.М. // Вопросы когнитивной лингвистики. 2004. № 2-3. С. 3340.

138. Уфимцева, А.А. Лексическое значение: Принцип семиологического описания лексики. / А.А. Уфимцева; отв. ред. Ю.С. Степанов; АН СССР, Ин-т языкознания. М.: Наука, 1986. - 239 с.

139. Ушкова, Н.В. Аналитические конструкции современного немецкого языка в когнитивном и прагматическом аспектах: Монография / Н.В. Ушкова. -Тамбов: Изд-во ТГУ им Г.Р. Державина, 2005а. 335 с.

140. Ушкова, Н.В. Оценка как часть прагматической составляющей аналитической репрезентации концепта / Ушкова Н.В. // Вестник ТГУ. Вып. 4(40), 20056.-С.137-143.

141. Филлмор, Ч. Основные проблемы лексической семантики / Ч. Фил-лмор // Новое в зарубежной лингвистике. Выпуск XII. Прикладная лингвистика. -М.: «Радуга», 1983 С. 74-123.

142. Филлмор, Ч. Фреймы и семантика понимания / Ч. Филлмор // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XXIII: Когнитивные аспекты языка. М.: Прогресс, 1988.-С. 52-92.

143. Фрумкина, P.M. Есть ли у современной лингвистики своя эпистемология? / Фрумкина P.M. // Язык и наука конца 20 века: Сб. ст. под ред. Ю.С. Степанова. М.: Ин-т языкознания РАН, 1995. - С. 74-117.

144. Человеческий фактор в языке. Языковые механизмы экспрессивности. М.: Наука, 1991. - 214 с.

145. Чернейко, JI.O. Гештальтная структура абстрактного имени / Чернейко Л.О. // Филологические науки. № 4. 1995. С. 73-83.

146. Чернейко, О.Л. Лингво-философский анализ абстрактного имени / О.Л. Чернейко. М.: МГУ, 1997. - 320 с.

147. Чудинов, А.П. Россия в метафорическом зеркале: Когнитивное исследование политической метафоры (1991-2000): Монография / А.П. Чудинов. -Екатеринбург: Урал. гос. пед. ун-т, 2001а. -238 с.

148. Чудинов, А.П. Методика сопоставления метафорических моделей / Чудинов А.П. // Филологический сборник. Язык. История. Культура. Вып. 5. Кемерово: «Графика», 2003а. С. 61-63.

149. Чудинов, А.П. Политическая лингвистика (общие проблемы, метафора): Учеб. пос. / А.П. Чудинов. Екатеринбург: Урал, гуманитар, ин-т, 20036. - 194 с.

150. Чудинов, А. П. Когнитивно-дискурсивное исследование политической метафоры / Чудинов А.П. //Вопросы когнитивной лингвистики. — 2004. — № 1,-С. 91-106.

151. Чудинов, А.П. Концептуальная метафора в политическом дискурсе: новые зарубежные исследования (2000-2004) / Чудинов А.П., Будаев Э.В. // Вопросы когнитивной лингвистики. 2005. № 2 - С. 41-50.

152. Чурносова, Т.Ф. Суффиксация и полу суффиксация в адъективной антиномии / Чурносова Т.Ф. // Язык в пространстве и времени: Тезисы и мат-лы междунар. науч. конф.Ч. 1. Самара: Изд-во СамГПУ, 2002. С. 249-254.

153. Яковлева, Е.С. Фрагменты русской языковой картины мира (модели пространства, времени и восприятия) / Е.С. Яковлева. М.: Изд-во «Гнозис», 1994. ~ 343 с.

154. Ямпольская, А.Л. Синонимия как средство создания рекламного образа (экспериментальное исследование): Автореф. дисс. .канд. филол. наук; 10.02.19 / Ямпольская Алла Леонидовна. Курский государственный университет. Курск. 2009. 22 с.

155. Dijk, van Т. A. Macrostructures: An interdisciplinary study of global structures in discourse, inretaction and cognition / T.A. van Dijk. Hillsdale, N. Y.: Erl-baum, 1980.-IX, 317 p.

156. Feyaerts, К. Die Bedeutung der Metonymie als konzeptuellen Struktur-prinzips. Eine kognitiv-semantische Analyse deutscher Dummheitsausdrucke / K. Feyaerts. Leuven: Katholieke Universitat. 1997. - 215 S.

157. Fleischer, W. Wortbildung der deutschen Gegenwartssprache / W. Fleischer. Leipzig: VEB Bibliographisches Institut, 1974. - 387 S.

158. Hilpert, M. Chained Metonymies / M. Hilpert. 2006. (omnibus.uni-freiburg.de/~mh608/CMEE.pdf).

159. Jung, W. Grammatik der deutschen Sprache / W. Jung. 5., durchgesehene Auflage (bis 210 Tausend) Veb bibliographisches Institut Leipzig 1973. 518 S.

160. Koller, W. Dimensionen des Metaphernproblems / Koller W. // Zeitschrift fur Semiotik. 1986. S. 379-410.

161. Lyons, J. Linguistic semantics: an introduction / J. Lyons. Cambridge University Press, 1996. 375 p.

162. Langacker, R.W. Concept, Image and Symbol: The Cognitive Basis of Grammar / R.W. Langacker. Berlin, New York, Mouton de Gruyter. 1991. 395 p.

163. Minsky, M. Frame-system theory / Minsky M. // Thinking: Readings in cognitive sciense / Ed. by Ph. N. Johson Lard, P.E. Wason. - Cambrige, N.Y.: Cambridge University Press, 1977. - Pp. 355-376.

164. Porings, R. Sprache und Sprachwissenschaft. Eine kognitiv orientierte Einfuhrung / R. Porings, U. Schmitz. Tubingen. 2003. 294 S. (www.linse.uni-due.de/linse/publikation/Download/Sprache—Sprachwissenschaft.pdf)

165. Piitz, M. Kognitive Soziolinguistik. Sprache, Kognition und soziale Wirk-lichkeit / M. Piitz . 2004. (www.unilandau.de/anglistik/StudiumMicrosoft%20Word%-%20P%9ATZ%20 -%20Kognitive%20Sozioliguistik.pdf.)

166. Radden, G. Konzeptuelle Metaphern in der kognitiven Semantik / Radden G. // Kognitive Linguistik und Fremdsprachenerwerb. Das mentale Lexikon. Tubingen: Narr. 1994. S. 69-87.

167. Radden, G. Towards a theory of metonymy / Radden G., Kovecses Z. // Metonymy in Language and Thought / K.-U. Panther, G. Radden (Eds.). Amsterdam-Philadelphia: John Benjamins, 1999.-Pp. 17-59.

168. Rosch, E. Principles of categorization / Rosch E. // Cognition and categorization. Hillsdale, 1978. - P. 27-48.

169. Schwarz, M. Einfiihrung in die kognitive Linguistik / M. Schwarz. Tubingen; Basel: Francke. 1996.-238 S.

170. Список использованных словарей

171. Ахманова, О.А. Словарь лингвистических терминов. М.: «Советская энциклопедия», 1966. 608 с.

172. БРЭС: Большой Российский энциклопедический словарь. -М.: Большая Российская энциклопедия, 2005. 1888 с.

173. БЭС: Большой энциклопедический словарь. Языкознание / главн. ред. В.Н. Ярцева. М: Научное издательство «Большая российская энциклопедия», 1998.-685 с.

174. КСКТ: Краткий словарь когнитивных терминов / Е.С. Кубрякова, B.C. Демьянков, Ю.Г. Панкрац, Л.Г. Лузина. М.: Филологический факультет МГУ им. М.В. Ломоносова, 1996. - 245 с.

175. Крысин, Л.П. Толковый словарь иноязычных слов. 2-е изд., доп. - М.: Русс, яз., 2000. - 856с.

176. ЛЭС: Лингвистический энциклопедический словарь / Гл. ред. В.Н. Ярцева. М.: Сов. энциклопедия, 1990. 685 с.

177. МНМ: Мифы народов мира. Энциклопедия: в 2-х т. / Гл. ред. С.А. Токарев. -М.: НИ «Большая Российская энциклопедия», 1998. Т.1. - 672 с.

178. МЭ: Мифология. Энциклопедия / Гл. ред. Е.М. Мелетинский. М.: Большая Российская энциклопедия, 2003. 736 с.

179. НОССРЯ: Новый объяснительный словарь синонимов русского языка / 2-е издание исправленное и дополненное. Под общим руководством академика

180. Ю.Д. Апресяна. — Москва; Вена: Языки славянской культуры: Венский славистический альманах, 2004. 1488с.

181. ССИС: Современный словарь иностранных слов: толкование, словоупотребление, словообразование, этимология / JI.M. Баш, А.В. Боброва и др. -М.: Цитадель-трейд, 2002. 960 с.

182. ФЭС: Философский энциклопедический словарь / под ред. С.С. Аве-ринцева. -М.: Советская Энциклопедия, 1989. 695 с.

183. ФС: Философский словарь / Под. ред. И.Т. Фролова М.: Республика, 2001.-719 с.

184. ЭССЛТиП: Энциклопедический словарь-справочник лингвистических терминов и понятий. Русский язык: в 2т. / А.Н. Тихонов, Р.И. Хашимов, Г.С. Журавлева и др. / под общ. ред. А.Н. Тихонова, Р.И. Хашимова. Т. 1/2. М.: Флинта: Наука, 2008. - 840 с.

185. ABBYY Lingvo 10 Первый шаг. Deutsch. Электронный словарь.

186. Duden. Deutsches Universalworterbuch. Mannheim; Wien; Zurich: Du-denverlag, 1989a. - 1816 S.

187. Duden «Etymologie»: Herkunftsworterbuch der deutschen Sprache. 2. vollig bearbeitete und erweiterte Auflage / von Giinther Drosdowski. - Mannheim; Wien; Zurich: Dudenverlag, 1989b. - 988 S.

188. Duden «Stilworterbuch der deutschen Sprache». 7. vollig bearbeitete und erweiterte Auflage / von Giinther Drosdowski. - Mannheim; Wien; Zurich: Dudenverlag, 1989c. - 864 S.

189. Hueber. Worterbuch. Deutsch als Fremdsprache. Das einsprachige Worter-buch fur Kurse der Grund-und Mittelstufe. Hax Hueber Verlag. Dudenverl. 1. Aufl. Bibliographisches Institut & F.A. Brockhaus AG, Mannheim, 2003. 749 S.

190. Kluge, F. Etymologisches Worterbuch der deutschen Sprache / F. Kluge. -Berlin; New York: de Gruyter, 2002. 1023 S.

191. Langenscheidts GroBworterbuch. Deutsch als Fremdsprache. M.: Издательство Март, 1998. - 1248 с.

192. Paul, H. Deutsches Worterbuch / H. Paul. Achte Auflage, bearbeitet von Alfred Schirmer. -, Halle (Saale): VEB Max Niemeyer Verlag, 1961.- 782 S.

193. Wahrig, G. Deutsches Worterbuch. 6., neu bearb. Aufl. Auf der Grundlage der neuen amtlichen Rechtsschreiregeln: Bertelsmann Lexikon Verlag GMBH, Gu-tersloh, 1997.- 1420 S.

194. Worterbuch der deutschen Gegenwartssprache. Hrsgb. von Ruth Klappen-bach und Wolfgang Steinitz. 9., bearb. Afl. Berlin: Akademie Verlag. B.3 1978. -2412 S.24. http://de.wikipedia.org/wiki/Nichts

195. Список источников фактического материала

196. Белль, Г. Мое печальное лицо. Рассказы: Сборник / Г. Белль. На нем.яз. -М.: ОАО Издательство «Радуга», 2001. - 287 с.

197. Вайзенборн, Г. Преследователь (На немецком языке) / Г. Вайзенборн. -М., Цитадель, 2002. 256 с.

198. Грасс, Г. Жестяной барабан: Книга для чтения на немецком языке / Г. Грасс. СПб.: Антология, КАРО, 2005. - 480 с.

199. Кестнер, Э. Трое в снегу. Роман. На немецком языке / Э. Кестнер. М.: Издательство «Менеджер», 2006. - 256 с.

200. Bolll, Н. Der blasse Hund. Erzahlungen / H. Boll. Koln: Kiepen-heuer&Witsch Verlag, 1995. - 207 S.

201. B6112, H. Ansichten eines Clowns / H. Boll. Koln: Kippenheuer & Witsch Verlag. 1997. - 368 S.

202. Bruynl, G de. Buridans Esel / G. de Bruyn. Halle - Leipzig: Mitteldeut-scher Verlag. 1968.-248 S.

203. Bruyn2, G de. Der Hohlweg. Roman / G. de Bruyn. Halle-Leipzig: Mittel-deutscher Verlag. - 498 S.

204. ВгиупЗ, G de. Zwischenbilanz. Eine Jugend in Berlin / G. de Bruyn. -Frankfurt am Main: Fischer Taschenbuch Verlag, 1994. 384 S.

205. Dorre, D. Happy. Ein Drama / D. Dorre. Zurich: Diogenes Verlag, 2001. - 112 S.

206. Friihauf, K. Mutanten auf Andromeda. Wissenschaftlich-phantastischer Roman / K. Fruhauf. Berlin: Verlag Neues Leben, 1980. - 284 S.

207. Gerstenberg, F. Wie viel Vogel / F. Gerstenberg. Frankfurt am Main: Schoeffling&Co Verlag, 2004. - 228 S.

208. Hart, M. Das Wiiten der ganzen Welt. Roman / M. Hart. Miinchen: Paper Verlag, 2002.-411 S.

209. Hellmann, D.B. Zwei Frauen / D.B. Hellmann.- Bergisch Gladbach: Bastei Ltibbe Taschenbuch Verlag, 1991.-560 S.

210. Ingold, F. Ph. Letzte Liebe. Der Himmel leer man konnte meinen er sei blau / F.Ph. Ingold.- Miinchen: Carl Hanser Verlag. 1987. 293 S.

211. Kaes, W. Todfreunde. Roman / W. Kaes.- Reinbek bei Hamburg: Rowohlt Taschenbuch Verlag, 2004. 508 S.

212. Kastner, C. Das Erbe von Ragusa. Roman / C. Kastner. Bastei Liibbe Taschenbuch Verlag, 2006. - 556 S.

213. Kastner, E. Als ich ein kleiner Junge war / E. Kastner. Zurich: Atrium Verlag, 1996.- 286 S.

214. Kettenbach, H.W. Die Schatzgraber. Roman / H.W. Kettenbach. Zurich: Diogenes Verlag, 1998. - 544 S.

215. Konsalikl, H.G. Eine Urwaldgottin darf nicht weinen / H.G.Konsalik.-Bergisch Gladbach: Bastei Liibbe Taschenbuch Verlag, 1985. 431 S.

216. Konsalik2, H.G. Fronttheater. Roman / H.G. Konsalik.- Miinchen: Wilhelm Heyne Verlag, 1985. 160 S.

217. Konsalik3, H.G. Es blieb nur ein rotes Segel / H.G. Konsalik. Bergisch Gladbach: Gustav Liibbe Taschenbuchverlag, 1989. - 320 S.

218. Konsalik4, H.G. Der hypnose Arzt. Roman / H.G. Konsalik.- Bergisch Gladbach: Gustav Liibbe Taschenbuchverlag, 2001. — 416 S.

219. Lektiire zwischen den Jahren. Von der Wiirde des Menschen. Frankfurt am Main und Leipzig: Insel Verlag, 1997. 157 S.

220. Meinck, W. Warten auf den lautlosen Augenblick. Erzahlungen / W. Meinck. Halle-Leipzig: Mitteldeutscher Verlag, 1980. - 346 S.

221. Remarquel, E.M. Drei Kameraden. Roman. / E.M. Remarque. M.: Verlag fur fremdsprachige Literatur, 1963. - 462 c.

222. Remarque2, E.M. Die Nacht von Lissabon. Roman. / E.M. Remarque. -Brl u. Weimar Aufbau-Auflag, 1986.- 241 S.

223. Schatzing, F. Mordshunger. Roman / F. Schatzing. Miinchen: Wilhelm Goldmann Verlag, 2006. - 448 S.

224. Schlink, B. Der Vorleser. Roman / B. Schlink. Ziirich: Diogenes Verlag, 1995.-208 S.

225. Schwanitz, D. Der Campus. Roman / D. Schwanitz. Frankfurt am Main, Berlin und Weimar: Goldmann Verlag, 1995. - 384 S.

226. Strittmatter, E. Der Wundertater. Roman / E. Strittmater. Bd.l. - Berlin und Weimar: Aufbau-Verlag, 1973. - 502 S.

227. Siiskindl, P. Das Parfum. Die Geschichte eines Morders / P. Suskind. Zurich: Diogens Verlag, 1994. - 320 S.

228. Suskind2, P. Die Taube / P. Suskind. Zurich: Diogenes Verlag, 1990.112 S.

229. Thiesler, S. Der Kindersammler. Roman / S. Thiesler.- Miinchen: Wilhelm Heyne Verlag, 2006. 543 S.

230. Toppe, F. Regen auf Tyche / F. Toppe.- Brl: Das neue Berlin Verlag, 1978. -324 S.

231. Walldorf, H. Der Morder safi im Wembley Stadion. Kriminalroman / H. Walldorf. Halle (Saale): Mitteldeutscher Verlag, 1967. - 278 S.

232. Widmer, U. Indianer Sommer / U. Widmer. Zurich: Diogenes Verlag, 1990.-325 S.

233. Wolf, Ch. Medea Stimmen / Ch. Wolf.- Miinchen: Deutscher Taschenbuch Verlag, 1999.-297 S.