автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Концептосфера В. Маяковского: аксиологические доминанты автора и лирического героя

Полный текст автореферата диссертации по теме "Концептосфера В. Маяковского: аксиологические доминанты автора и лирического героя"

На правах рукописи

003446044

ЧЕРНЯКОВА Мария Алексеевна

КОНЦЕПТОСФЕРА В. МАЯКОВСКОГО: АКСИОЛОГИЧЕСКИЕ ДОМИНАНТЫ АВТОРА И ЛИРИЧЕСКОГО ГЕРОЯ

Специальность 10 01 01 - русская литература

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

1 8 2008

Магнитогорск - 2008

003446044

Работа выполнена в ГОУ ВПО

«Магнитогорский государственный университет» на кафедре русской литературы XX века

Научный руководитель:

доктор филологических наук, профессор Полехина Майя Мударрисовна

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор Минералова Ирина Георгиевна

кандидат филологических наук, доцент Коробейников Евгений Васильевич

Ведущая организация:

ГОУ ВПО «Челябинский государственный педагогический университет»

Защита состоится «17» сентября 2008 года в 10 00 на заседании диссертационного совета Д 212 112 03 по присуждению ученой степени кандидата филологических наук в Магнитогорском государственном университете по адресу 455038, г Магнитогорск, пр Ленина, 114, ауд

С диссертацией можно ознакомиться в читальном зале библиотеки ГОУ ВПО «Магнитогорский государственный университет» Текст автореферата опубликован на официальном сайте ГОУ ВПО «Магнитогорский государственный университет» http //science masu ru «/4> августа 2008 года

Автореферат разослан <.(*?> августа 2008 года

Ученый секретарь

211

диссертационного совета доктор филологических наук, доцент

А В Петров

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Изучение наследия В Маяковского, одного из ярчайших поэтов в истории российской литературы, насчитывает не одно десятилетие Его творчеству посвящены тысячи страниц фундаментальных исследований ведущих отечественных литературоведов А Абрамова, Г Винокура, С Владимирова, Б Гончарова, Н Капитана, В Катаняна, И Машбиц-Верова, А Метченко, 3 Паперного, В Перцова, Ф Пицкель, А Субботина, В Сарычева, В Тимофеевой, В Тренина, В Холшевникова, М Штокмараидр

Советским литературоведением накоплен обширный материал, посвященный изучению различных аспектов творчества В Маяковского, его проблематики и поэтики При этом нельзя не отметить, что, если до середины 1980-х гг маяковедение было несколько увлечено утверждением фигуры В Маяковского в статусе «лучшего, талантливейшего из советских поэтов», то вторая половина 1980-х гг проходит под знаком переоценки личности и творческого наследия поэта.

Начало разрушению хрестоматийного облика «агитатора, горлана, главаря» положила в конце5 1980-х гг книга Ю Карабчиевского «Воскресение Маяковского», в которой автор, отдавая должное Маяковскому-художнику, игнорирует содержательные аспекты его поэзии, называя их «беспомощными» и даже «аморальными»

В 1990-е гг наиболее значительный вклад в исследование биографии и творчества поэта внес А Михайлов («Мир Маяковского Взгляд из восьмидесятых», «Точка пули в конце (Жизнь Маяковского)»), который на материале неизвестных ранее документов воссоздает историю написания произведений поэта, освещает концептуально значимые факты его жизни Особенности творческого метода и жизненной позиции В Маяковского в сопоставлении со спецификой личности и творчества А Пушкина стали предметом исследования работы В. Мусатова («После смерти нам стоять почти что рядом ■ Маяковский и Пушкин») Формирование эстетической позиции поэта как принципиального «антиэстетизма» и полемически заостренного «антитрадиционализма» составляет предмет анализа Э Полоцкой («Парадокс Маяковского-критика (статья «Два Чехова»)») С Семенова («Надо рваться в завтра, вперед » (утопия будущего в поэзии Маяковского)») концептуальным центром творчества В Маяковского называет устремленность поэта в грядущее, в котором ему видится свобода «от алчбы, от вытеснения, от земных императивов, от природы и смерти»1 Экзистенциальная составляющая как доминанта образа лирического героя раннего В Маяковского утверждается в работе В Заманской («Русская литература первой трети XX века проблема экзистенциального сознания») Исследованию концептов художественной

1 Семенова С «Надо рваться в завтра, вперед » (утопия будущего в поэзии Маяковского) // Семенова С Метафизика русской литературы Т 1 М 2004 С 454

космогонии В Маяковского посвящены монографии М Полехиной («Векам, истории и мирозданью » художественная космогония В Маяковского», «Художественные искания в русской поэзии первой трети XX века М Цветаева и В Маяковский Художественная космогония»), где творчество В Маяковского рассматривается через призму философско-эстетических воззрений поэта на мир и человека, на сущностиые проблемы быта и бытия

Проблемы воплощения авторского сознания и способов его функционирования в произведениях поэта неоднократно поднимались маяковедами Однако вопросы эти рассматривались либо в связи с исследованием какой-либо специфической черты поэтики В Маяковского (Б Гончаров, Н Капитан, 3 Паперный, В Холшевников), либо как составляющие его поэтической картины мира (Ф. Пицкель, В Сарычев, М Полехина) Целостный анализ взаимообусловленных, но порой противоречивых отношений автора и лирического героя в системе аксиологических доминант художественного мира В Маяковского до сих пор не являлся целью литературоведческого исследования

Между тем, проблема автора и героя, волновавшая как отечественное, так и зарубежное литературоведение на протяжении столетий, остается актуальной и в настоящее время

Актуальность нашего исследования обусловлена необходимостью переосмысления творческого наследия В Маяковского в связи с изменением концепции историко-литературного процесса первой трети XX в Изучение концептосфер автора и его героя как системы взаимосвязанных, взаимообусловленных концептов позволит сделать новые шаги в решении вопроса о характере их субъектно-объектных отношений, позволит проследить динамику аксиологических составляющих художественного мира поэта

В нашей работе позиции автора и лирического героя мы исследуем методом концептуального анализа О множественности подходов к определению термина «концептуальный анализ» писали Л Бабенко, С Никитина и др Под концептуальным анализом мы подразумеваем особый тип исследования, задача которого заключается в выявлении доминантных концептов художественной системы писателя, определении содержания каждого ценностно значимого для автора концепта и в выявлении изменения этого содержания в процессе творческого пути автора

К проблеме концепта в филологических науках обращались такие исследователи, как Д Лихачев, Н Алефиренко, С Воркачев, В Карасик, Е Кубрякова, 3 Попова, Ю Степанов, И Стернин, Л Чурилина, С Шулежковаидр

Концепт как единица анализа литературного произведения представляет собой многокомпонентный философско-эстетический феномен, который интегрирует в себе знания, представления, образы,

ассоциации, чувства, связанные с тем или иным явлением действительности

Обращение к концепту как к единице анализа обусловлено в первую очередь тем, что данная категория в своей структуре имеет ценностный компонент, который, по мнению исследователя В Карасика, является определяющим для того, чтобы концепт можно было выделить2 Совокупность взаимосвязанных концептов определяется исследователями как концептосфера

Таким образом, под концептосферой мы подразумеваем совокупность взаимообусловленных кот^птов И если национальная концептосфера образована «всеми потенциями концептов носителей языка»3, то концептосфера индивидуальная есть система концептов отдельной личности В нашей работе рассматривается концептосфера В Маяковского на материале художественных текстов поэта выявляются аксиологически значимые для автора и лирического героя концепты

Объектом нашего исследования является поэтическое наследие В Маяковского 1910-1920-х гг, а также его теоретические работы, критические статьи, тексты публичных выступлений

Предмет - система аксиологически значимых концептов автора и лирического героя В Маяковского на разных этапах творческого пути поэта

Цель: выявить динамику аксиологически значимых концептов автора и героя в творчестве В Маяковского

Данная цель определила следующие задачи-

1) охарактеризовать особенности субъектно-объектных отношений автора и лирического героя в поэзии В Маяковского,

2) проанализировать специфику масковой образности в произведениях поэта,

3) выделить аксиологические доминанты автора и лирического героя,

4) выявить особенности художественного воплощения концептов «Бог», «Человек», «Любовь», «Искусство» в поэзии В Маяковского

Научная новизна диссертационного исследования определяется тем, что в нем впервые рассматривается концептосфера В Маяковского, описывается динамика аксиологически значимых концептов, выявляются общие черты и точки расхождения в системе ценностных доминант автора и лирического героя на разных этапах творческого пути поэта

Карасшс В О категориях лингвокулыурологии // Языковая личность проблемы коммуникатнвной деятельноста Сб науч трудов Волгоград Перемена, 2001 С 8

3 Лихачев Д Концептосфера русского языка//Изв РАН Серия литературы и языка Т 52 № 1 1993 С 3-9 С 5

Методологическую основу исследования и его теоретическую базу составляют работы историков и теоретиков литературы М Бахтина, В Виноградова, Б Гаспарова, JI Гинзбург, Д Лихачева, Ю Лотмана, Б Кормана и др, маяковедов А Абрамова, Г Винокура, Б Гончарова, Н Капитана, И Машбиц-Верова, А Метченко, 3 Паперного, В Дерцова, В Тимофеевой, В Холшевникова, М Штокмара, философские труды Аристотеля, Г Гегеля, Ф Ницше, исследования отечественных лингвистов С Воркачева, В Карасика, С Никитиной, 3 Поповой, И Стернина и др В работе использовались методы концептуального анализа, сравнительно-исторический, структурно-семантический, герменевтический

Теоретическая значимость работы состоит в том, что впервые при рассмотрении поэтического наследия В Маяковского используется концептуальный анализ в практику литературоведческого исследования включается рассмотрение концептов как аксиологически значимых единиц художественной картины мира поэта

Практическая значимость работы заключается в возможности использования результатов научного исследования в преподавании вузовского курса истории русской литературы XX в, для разработки спецкурсов и спецсеминаров по культурологии, в практике довузовского образования

Апробация работы Основные положения диссертации были представлены на методологических семинарах кафедры русской литературы XX в Магнитогорского государственного университета, на заседаниях научно-теоретического семинара аспирантов-литературоведов при кафедре русской литературы XX в МаГУ (2003-2007), на внутривузовских научно-практических конференциях (Магнитогорский государственный университет, 2003-2007), на международной научной конференции «VII Ручьевские чтения Литературный процесс в зеркале рубежного сознания Философский, лингвистический, эстетический, культурологический аспекты» (Магнитогорск, 2004), на международной научно-практической конференции «Ономастическое пространство и национальная культура» (Улан-Удэ, 2006), на международной научно-практической конференции «VIII Ручьевские чтения Изменяющаяся Россия в литературном дискурсе- исторический, теоретический и методологический аспекты» (Магнитогорск, 2007), на международной научной конференции «Декаданс в Европе и России 150 лет жизни под знаком смерти» (Волгоград, 2007) и апробировано в 6 публикациях

Положения, выносимые на защиту:

1 Анализ концептосферы как системы взаимосвязанных концептов дает возможность выявить наиболее значимые для автора и лирического героя ценностные категории, проследить динамику аксиологических составляющих художественного мира поэта в контексте философско-эстетических воззрений эпохи Это позволит переосмыслить

творчество В Маяковского в связи с изменением концепции историко-литературного процесса начала XX века

2 Концепт как единица анализа художественного произведения представляет собой философско-эстетический феномен, ментальное образование со сложной динамичной структурой, в котором отражается система взглядов, представлений, ассоциаций, переживаний автора

3 Как многоэлементное ментальное образование концепт содержит в своей структуре ценностный компонент, анализ которого позволяет выявить ценностную ориентацию художника Ценностная ориентация как составляющая мировоззрения определяет стратегию творчества выбор тематики и проблематики произведений, а так же адекватной художественной формы воплощения авторского замысла

4 Художественным воплощением авторского «я» в творчестве В Маяковского становится лирический герой, который является носителем ценностных установок поэта Особенность лирического героя В Маяковского заключается в его двойственности сосуществовании в лирическом «я» общественных идеалов автора и его онтологических, «родо"вых» черт

5 Главной ценностью поэтического мира В Маяковского является человек Каждый этап творческого пути поэта отмечен своим пониманием данного концепта На раннем этапе человек являет собой безусловную ценность, занимая высшую ступень в аксиологической системе В Маяковского В послереволюционном творчестве ценность отдельной человеческой личности уступает место общественной ценности класса как высшей формы социальной организации

6 Человек в системе В Маяковского противостоит Богу. Отрицая дискредитировавшую себя традиционную религию, поэт выстраивает свою аксиологическую систему, в центр которой помещает человека (в дореволюционном творчестве - лирического героя, в более позднем — революционных вождей) При этом даже в послереволюционном творчестве поэт не отказывается от религиозной парадигмы, ведя поиск нравственных ориентиров в новой религии, нравственного идеала - в новом Боге

7 Концепт «искусство» в аксиологической системе поэта претерпевает изменения в ходе творческого пути Интуитивное прозрение действительности, восприятие творчества как «свободной игры познавательных способностей», идея самоценности искусства уступают место пониманию творчества как созидательного труда на благо общества Искусство в целом осознается В Маяковским как инструмент воздействия на окружающую действительность Поэту свойственно рассматривать личные проблемы под социальным углом зрения, поэтому и для его лирических произведений характерен высокий социальный накал, вписывание личных проблем в контекст животрепещущих проблем эпохи

8 Высшим проявлением человеческого духа выступает у В Маяковского любовь, которая несет в себе социальную составляющую, является призмой, сквозь которую оценивается человек и мир Идеальная любовь, по В Маяковскому, - любовь-партнерство, лишенное собственнических инстинктов, преобразующее мир и ведущее к душевной гармонии

9 Важную роль при формировании содержания каждого ценностно значимого элемента концептосферы В Маяковского играет оппозиция «поэт - окружающий мир» Мотив преобразования окружающего мира во всех его компонентах, в том числе и ценностных, является одним из определяющих на протяжении всего творческого пути поэта

Структура работы определена последовательностью решения поставленных задач Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованной литературы, составляющего 320 наименований Общий объем работы 202 страницы

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается выбор темы и актуальность исследования, определяются его объект и предмет, формулируются цели и задачи, указывается методология исследования, раскрывается его научная новизна, теоретическая и практическая значимость

В Главе I «Автор и его герой в поэтическом наследии В. Маяковского», состоящей из двух параграфов, излагаются теоретические основы диссертационной работы, рассматривается субъектно-объектная организация лирики В Маяковского, анализируются особенности масковой образности в произведениях поэта

В § 1 «Творчество В Маяковского и проблема субъектно-объектных отношений автора и героя в художественном тексте» прослеживается история научного освещения проблемы воплощения авторского сознания в художественном тексте, выявляются особенности воплощения авторского сознания в произведениях В Маяковского

Проблема автора как одной из важных категорий художественного произведения волновала не одно поколение ученых Границы авторской воли, роль автора в произведении, средства воплощения авторского сознания - вот неполный круг вопросов, на которые пыталось ответить литературоведение

Анализ работ виднейших ученых от античности до наших дней (философов, литературоведов, психологов Аристотеля, Горация, Г. Гегеля, И Тэна, М Бахтина, А Веселовского, В Виноградова, Ю Лотмана, Л Выготского и др) продемонстрировал огромный неиссякаемый интерес к данной проблеме При всем разнообразии их понимания особенностей

воплощения авторской субъективности в тексте, можно выделить общий ряд наиболее важных концептуальных положений

• художественное творчество есть особый способ и в то же время результат освоения и познания мира, и потому авторский взгляд на действительность, авторское мировоззрение неизбежно находит свое воплощение в художественном произведении,

• авторская субъективность проявляет себя на этапе отбора материала для изображения в произведении, отражается в способах организации структуры художественного текста, в подборе художественно-выразительных средств, в специфике образной системы,

• автор как биографическая личность и автор как субъект художественного высказывания не могут быть отождествлены, хотя социально-культурная обстановка, в которой существует историческая личность, накладывает отпечаток как на самого автора, так и на его произведения,

• носителем авторского сознания в лирических произведениях является лирический герой, под которым мы понимаем своего рода художественного двойника поэта, наделенного определенностью личной судьбы4, психологической отчетливостью внутреннего мира, а подчас и чертами портретного сходства

При всей близости образа лирического героя автору - своему создателю - лирический герой есть, прежде всего, художественный образ, и, как всякий художественный образ, характеризуется большой степенью обобщения Лирический герой - это законченный образ носителя определенного мировоззрения, системы ценностей, идеалов автора, который является своего рода ключом к пониманию авторской позиции

Степень близости лирического героя и авторской позиции может быть разной В нашей работе мы рассматриваем субъектную организацию произведений В Маяковского в соответствии с классификацией Б. Кормана стихотворения с автором-повествователем, «наблюдателем» в качестве структурного центра произведения, стихотворения с лирическим героем как центром читательского внимания и выразителем авторской концепции, стихотворения с ролевым героем

По нашим наблюдениям, у В Маяковского практически нет произведений, где позиция автора ограничивалась бы только функцией наблюдателя Даже в пейзажных зарисовках отношение субъекта высказывания к изображаемому определено эмоциональной окраской монолога, принципами отбора и изображения материала, мировоззренческой позицией

В творчестве В Маяковского наибольшее воплощение получил второй тип лирического повествования Лирический герой В Маяковского не просто является центром читательского внимания — он активно борется за это место, он деятелен, подчеркнуто индивидуален и - в дореволюционном

4 Родни некая И Б Лирический герой Лермонтова// Лермонтовская энциклопедия М . 1981

творчестве - оппозиционен окружающему миру При этом интенции лирического героя не ограничиваются задачей овладения читательским вниманием его цель - переустройство мира по своему сценарию Он не просто не приемлет мир, созданный Богом, - он не приемлет самого Бога и претендует на его место, считая только себя — Человека, Поэта — вправе и в силах построить гармоничный мир

В послереволюционном творчестве лирический герой В Маяковского претерпевает некоторые изменения, стремясь уйти в тень, слиться с революционной массой, именно ей передавая полномочия на переустройство мира. Однако особенности лирического дарования поэта пересиливают стремление к коллективизму, и лирический герой вновь становится центром поэтической системы Однако он уже не претендует на роль единственного носителя истины и переустроителя мироздания, раз и навсегда закрепив эти полномочия за вождями революции и партии

Стихотворения В Маяковского с ролевым героем можно разделить на две группы стихотворения, герой которых выступает своеобразным антиподом автора (дореволюционные сатирические «гимны»), и стихотворения, герои которых близки автору (послереволюционные «Рассказ литейщика Ивана Козырева о вселении в новую квартиру», «Горящий волос», «Рассказ рабочего Павла Катушкина о приобретении одного чемодана», «Рассказ Хренова о Кузнецкстрое и людях Кузнецка» и др) Принципиальное отличие лирического субъекта первой группы стихотворений от героев второй группы заключается как раз в отношении к ценностям- если ценностные ориентиры героев гимнов категорически неприемлемы для автора (праздность, превосходство материального над духовным), то система ценностей героев послереволюционных «рассказов», главная из которых - завоевания нового строя - в полной мере разделяется автором

В целом сложная система взаимоотношений автора и лирического героя в поэтической практике В Маяковского реализуется преимущественно в плоскости взаимного дополнения и взаимодействия Несмотря на то, что образ лирического героя не совпадает полностью с конкретно-биографической личностью поэта, в нем в обобщенно-типизированном виде воплощены те проблемы, мысли и чувства, которые волновали автора и внимание к которым он стремился привлечь

В $ 2 «Особенности масковой образности в поэтическом творчестве В Маяковского» представлены способы использования «масок» лирического героя как одного из ключевых приемов выражения авторской идеи

Маска как элемент художественной образности занимает значительное место в произведениях классической и современной литературы Особую роль масковая образность обретает в художественных исканиях русской культуры рубежа Х1Х-ХХ вв Тема маски, игры, поэтика маскарада, «театр жизни» в культуре конца XIX - начала XX вв были чрезвычайно актуальны усложнение форм поэтического высказывания,

многоликость лирического «я» характерны для многих поэтов Серебряного века Масковая образность является существенной чертой поэтики В Брюсова, К Бальмонта, А Блока, А Белого и др Одной из концептуальных идей эстетики символизма была идея «маскарада жизни» Вера в то, что стихия маскарада способна преобразить обыденный и несовершенный мир, свойственна символистам (В Брюсов, К Бальмонт, А Блок, А Белый и др), для которых маскарад жизни становится условной реальностью они видят маски на окружающих, постоянно участвуют в чужом маскараде либо устраивают свой «Ходили мы в "масках", замаскированные»5

Важнейшая функция масковой модели - дистанцирование от «чужих» и самоизоляция героя Именно с этой целью используется лирическим героем В. Маяковского маска циника, нахала, фата, «грубого гунна», которую замечали многие исследователи (3 Паперный, А Субботин, С Владимиров, В Перцов и др) в стихотворениях эпатажного плана, стихотворениях-вызовах

Известно, что главная характерологическая особенность маски - ее двойственная структура, наличие в ее структуре двух элементов За декларативным, провозглашаемым обликом «грубого гунна» скрывается нежная «бабочка поэтиного сердца», в вызывающую желтую кофту -«душа от осмотров укутана», за опять-таки демонстративной, декларативной позой грубияна, циника и насильника - сад «великой души»

Ситуации, в которых герой прибегает к помощи маски, - это ситуации общения героя и окружающих его людей, которых герой постоянно и целенаправленно провоцирует, проверяет на способность и готовность откликнуться, пробуя себя в роли шута, рыжего Появление маски «рыжего» в произведениях В Маяковского позволяет сделать предположение о сознательной целевой установке поэта - раздразнить, вызвать на реакцию, и через эту реакцию разоблачить окружающих и мироустройство, сорвать маску с того или иного героя или объекта действительности, явив тем самым его истинную сущность Вслед за смеховыми традициями древней Руси, для которой было характерно выворачивание добродетелей наизнанку, травестирование сакральных образов в их прямую противоположность, гиперболизированный образ героя, гротесковые образы окружающей действительности создают образ некоего антимира, королем которого выступает «рыжий», шут

Противостояние окружающему миру, драма непонятого, гонимого человека заставляет героя В Маяковского примерить на себя различные экзотические маски - страуса, павлина, собаки Данные маски выполняют двойную функцию помимо функции дистанцирования от окружающих, они актуализируют мысль об экзотичности и непонятности творчества поэта для обывателей

1 Белый А. Воспоминания о Блоке М, 1995 С 54

Использование поэтом различных, порой эпатажных и экзотических, масок для своего лирического героя обусловлено главной целью поэта «срыванием масок» как с лирического героя, так и с окружающих Ищущий людей, «слова живого, человечьего», поэт видит вокруг себя лишь - «пиджачную кучу», «тягостные фраки», и призывает окружающих избавиться от этих атрибутов «приличного» человека, раскрепоститься, позволить себе праздник, освободиться от забот и тревог повседневности «Обнажение» реальности, поиск истинной сущности мира - вот задача поэта

Глава II «Аксиологические доминанты концептосферы В. Маяковского», включающая два параграфа, посвящена анализу основных ценностных доминант концептосферы В Маяковского Это концепты «Человек», «Бог», «Любовь», «Искусство» Названные концепты, выступающие в качестве смыслообразующих и целеполагающих в художественной системе В Маяковского, рассматриваются в динамике

Ценностные доминанты В Маяковского заявлены в его первой поэме В пафосе «Облака в штанах» («Долой вашу любовь», «Долой ваше искусство», «Долой ваш строй», «Долой вашу религию») социально-нравственная программа поэта ориентирована на вечные ценности человечества - любовь, искусство, религию, человека Поиск и утверждение содержания вечных ценностей обусловливает аксиологическую стратегию творчества В Маяковского

В £ 1 «Концепты «Бог — Человек» в аксиологической системе поэта» анализируется содержание концептов «Бог» и «Человек», их ценностная значимость в художественном мире поэта, рассматривается динамика представлений В Маяковского о данных концептах, их месте в системе ценностей художника

Установка на полемику с Богом заявлена уже в раннем творчестве художника Причин подобной позиции поэта по отношению к Богу (спор, разоблачение, вызов) несколько

Во-первых, на поэта не могли не оказать влияние философско-эстетические концепции начала XX в , в частности, философия Ф Ницше, низвергшего Бога и религию как изжившие себя способы угнетения человеческого духа и провозгласившего творящую силу Человека Лирический герой раннего В Маяковского не просто протестует против порабощения и угнетения свободного человеческого духа и не соглашается признавать свое ничтожество перед величием Бога Он возвышается над повседневностью, вступает в прямой диалог с Богом, выдвигает упреки Богу и стремится занять его место

Во-вторых, на вызов Богу лирического героя толкает несоответствие его представлений о мироустройстве реалиям действительности Лирический герой раннего В Маяковского изначально верит в Бога, уповает на его могущество и справедливость Однако молчание Бога в ответ на обращения и мольбы лирического героя, его бездействие и

равнодушие к вопиющему несовершенству мира приводит к тому, что религиозная вера теряет для лирического героя всякий смысл

При всей нарочитости и демонстративности вызова Богу, отказа от религии, поэт продолжает обращаться к традиционным христианским ценностям В Маяковский постоянно оперирует религиозными понятиями (душа, грех, храм, иконы, собор), причем эта лексика применяется им в тех случаях, когда нужно назвать что-то действительно важное, имеющее непреходящую и бесспорную для поэта ценность- «слово, величием равное богу», образы возлюбленных хранятся «иконами у души в пещере», произведениям поэта присуща «распятью равная магия» и др

С одной стороны, в таком словоупотреблении можно усмотреть снижение религиозных образов, с другой - возвышение человеческих ценностей, уподобление их ценностям христианским Еретическая же на первый взгляд мысль о равенстве творческой работы поэта божьим деяниям перестает казаться таковой, если вспомнить понимание творчества в средние века - все литературные труды есть воплощенная божья воля, человеком только записанная, человек — лишь инструмент в руках божьих Произведение искусства — своего рода благодать, ниспосланная свыше *

Еще одно противоречие художественной системы раннего В Маяковского заключается в следующем Бог, как бы поэт не хотел с ним «разделаться», остается главным ценителем и судьей его поступков и творений «проститутки покажут богу в свое оправдание», «Л бог заплачет над моею книжкой », «Иисус Христос нюхает моей души незабудки » и т д Кроме того, значимость фигуры поэта возрастает, поскольку в роли растроганного почитателя выступает не кто иной, как Бог, творец, высшая истина, и это делает фигуру поэта, если не превосходящей, то не уступающей ему по масштабу

В отрицании божественной воли В Маяковский не идет до конца - он не перестает верить в существование Бога, он предлагает лишь совершить своего рода небесную революцию - свергнуть старого Бога -равнодушного, неоправданно высокомерного, - и водворить на его место нового, априорно лучшего, а именно - самого себя Он только смещает Бога с его позиций, но не перестает в него верить Таким образом, с одной стороны, поэт декларирует очевидное богоборчество, с другой, -постоянно апеллирует к божьей воле, обвиняя ее, но в то же время признавая ее существование

Рассматривая послереволюционное творчество поэта, мы приходим к выводу, что, несмотря на очевидность и декларируемость атеистической позиции, проблема Бога остается важной для В Маяковского Богоборческий пафос послереволюционного периода творчества поэта (расшатывание основ христианской веры) парадоксальным образом сочетается с провозглашением новой религии Советскую действительность поэт заключает в религиозную парадигму, проводя параллель между церковными и советскими праздниками, коронуя на

место Бога свергнутого - нового Бога Однако это уже не лирический герой, а новый вождь, образ которого последовательно возвеличивается в поэме «Владимир Ильич Ленин» и в конечном итоге возвышается до масштаба нового морального образца, нового учителя, нового Бога

Невозможность и нежелание В Маяковского раз и навсегда закрыть тему Бога, объясняется, на наш взгляд, рядом причин Автор как реально-биографическая личность неизбежно живет по законам социума, его сознание и поведение обусловлено окружающей средой, и потому он не может одномоментно, одним усилием воли отказаться от привитых ему представлений и верований Лирический же герой живет по тем правилам и законам, которые задает автор в своем произведении, и потому следует идеалу автора Когда лирический герой, воплощая авторский идеал, «воюет» с Богом, автор невольно продолжает подвергаться воздействию тех аксиоматических представлений (включая верования), в мире которых живет создатель произведения как человек, воспитанный в определенной культурной традиции Отсюда и постоянное упоминание Бога в произведениях, восприятие его как некой данности, как высшего судии, как духовной опоры, пусть пошатнувшейся, нуждающейся в укреплении или даже замене, но непременной

Причины подобной приверженности поэта религиозной парадигме заключаются и в том, что для окончательного отказа от идеи Бога как некоего абсолюта, высшей и справедливой силы, человеку, особенно воспитанному в религиозной системе, требуется недюжинное мужество Даже богоборец Ницше не осмелился заявить «Бога нет и не было» Бог был, но умер - вот тезис Ницше «прежде хула на Бога была величайшей хулой, но Бог умер, и вместе с ним умерли и эти хулители»6

Кроме того, отсутствие высшей силы, высшего идеала лишает человека моральных ориентиров «Если Бога нет, то все позволено», -ужасается Достоевский словами своего героя (Ивана Карамазова) Поэтому В Маяковский утверждает новую религию как систему нравственных ориентиров, ищет нравственный идеал в новом божестве

Место нового Бога, высшего идеала занимает в аксиологической системе В Маяковского Человек В противоположность христианской модели мира, воспринимающей человека как слабое, греховное и несамостоятельное существо, ведомое по жизни божественной волей, художественная система Маяковского антропоцентрична Отказавшись от веры во Христа как опоры духовных ценностей человечества, Маяковский провозглашает веру в Человека Таким образом, ниспровергая одну нравственно-идеологическую систему, поэт пытается создать новую, в которой человек выступает как главная ценностная категория, независимо от негативных качеств, которые могут быть ему присущи («Любой, ненужный даже, должен жить»)

6 Так говорил Заратустра // Ницше Ф По ту сторону добра и зла Сочинения - М -Харьков, 2004 С 300

Проблематика раннего творчества В Маяковского связана с попыткой осознания сущности человека и ею места в мироздании Онтологическая связь человека и мира подтверждается ущербностью того и другого Несовершенство мира подчеркивает несовершенство человека В этой связи воссоздание цельности мира, восстановление его изначальной гармонии немыслимы для В Маяковского без совершенствования человека, который должен стать основой нового миропорядка, Творцом нового мира

Утверждение своей позиции в качестве Творца мира лирический герой раннего В Маяковского начинает с попытки преодоления пространственно-временного континуума своей телесной избыточностью Гиперболизм внешний выступает своеобразным маркером духовной мощи поэта и уравнивает его с единственной не ограниченной во времени и пространстве сущностью - Богом Претензии лирического героя на место высшего существа, нового Творца, реализуются также в мотиве искупительной жертвы за зло мира При этом понимание вины лирическим героем В Маяковского носит абсолютный характер и не ограничивается ответственностью за конкретные проступки

В пореволюционной поэзии В Маяковского гиперболизм как особый принцип создания художественного образа остается актуальным, однако атрибут грандиозности принадлежит уже не человеку, а эпохе Величие массы противопоставлено ничтожности отдельного человека

Философско-эстетический феномен концеггга человек в аксиологической системе поэта может быть соотнесен с рядом оппозиций внешнее - внутреннее, материальное - духовное, личное -общественное

Внутренний мир в поэзии В Маяковского соотносится с образами Сердца и Души Сердце предстает инструментом воздействия на человека, субъектом, самостоятельно управляющим его жизнью, обладающим творящей силой, креативным зарядом

Душа в своем высшем воплощении предстает идеальным местом, пышным садом, в образе которого актуализируется идея райского сада, а также идея возделывания сада души как единственного пути обретения утерянного рая

Антиномия внешнего и внутреннего начала в человеке реализуется в художественной системе В Маяковского через атрибут красоты, которая предстает как явление неоднозначное и неодномерное В дореволюционном творчестве красота является отличительным качеством лирического героя, выделяющим его на фоне всеобщего антиэстетизма Красота в аксиологической системе В Маяковского в этот период предстает как этическая категория, предопределяющая красоту духовную Кроме того, в православном менталитете атрибут красоты принадлежит концепту «Бог», и провозглашением своей красоты лирический герой подтверждает свои претензии на место нового Бога В послереволюционном творчестве красота не является обязательным

атрибутом лирического героя Единение героя с массами не предполагает наличия в его облике черт, выделяющих его на общем фоне

В целом в понимании В Маяковского послеоктябрьская жизнь соотносится со старым миром, как Новый Завет с Ветхим Заветом Отсюда - требование нового героя, которым и становятся 150 ООО ООО, а сам поэт (человек) оказывается всего лишь представителем революционной массы, не выделяющимся ни внешним видом (он отрицает свои исключительные внешние данные), ни особым голосом, ни жизнетворящими, преобразующими мир способностями

В §2 «Концепты «Любовь - Искусство» в системе нравственно-эстетических ценностей В Маяковского» рассматривается содержание и структура концепта любви, исследуется понимание В Маяковским феномена искусства, его роли в жизни поэта и лирического героя, выявляется специфика художественного творчества как вида деятельности Любовь как универсальный культурный концепт присутствует во всех лингвокультурных общностях и причисляется Ю Степановым к культурным константам, то есть концептам, которые существуют «постоянно или, по крайней мере, очень долгое время»7 Как базовая жизненная ценность, предстает любовь в учениях русских религиозных философов (Н Бердяева, П Флоренского, Н Федорова и др), которые под любовью понимали чувство, объединяющее людей и способствующее гармонизации мира

Любовь предстает как чувство, которое формирует смысл жизни человека и, являясь ценностной категорией, соотносится в представлении большинства с возможностью обретения абсолютного блага, является непременным условием индивидуального счастья

При рассмотрении любви как ценностной доминанты концептосферы В Маяковского мы выделили три компонента данного концепта любовь как переживание, любовь как деяние, любовь как объект чувства (образ возлюбленной,)

Любовь как переживание предстает в художественной системе В Маяковского как чувство необычайной силы и творческого потенциала Сила эмоционального проявления чувств лирического героя реализуется в ряде метафор, представляющих состояние субъекта как физические ощущения «любовная пытка», «стон», «крик», «любовью ранен» и др Классические эпитеты, сопровождающие описание любовного чувства в поэтической традиции - «нежно», «трепетно» - редко используются В. Маяковским, утверждавшим новый поэтический язык и относившим указанные эпитеты к арсеналу «старья» как словесного, так и эмоционального

Любовь дарит поэту не упоение взаимным чувством с возлюбленной, а переживания, обусловленные ее изменой (замужеством) Как правило,

7 Степанов Ю С Констакгы Словарь русской культуры М, 2001 С 84

герой В Маяковского редко обретает ответное чувство Поэтому с проявлением любви у В Маяковского неразрывно связано чувство ревности ревность к похитителю Марии в «Облаке в штанах», к «настоящему мужу» во «Флейте-позвоночнике», к «Повелителю Всего» - в «Человеке» В поэме «Про это» ревность персонифицируется в образ двойника лирического героя - медведя, воплощающего все «звериные» инстинкты человека В позднем творчестве, к примеру, в стихотворении «Письмо Татьяне Яковлевой», ревность позиционируется поэтом как чувство социальное

Как можно заметить, составляющие любовного чувства лирического героя В Маяковского (переживание, ревность, осознание любви как смысложизненной ценности) вполне соотносимы с традиционным представлением о любви как о переживании сильном, но в немалой степени эгоистичном Именно преодоление этой эгоистичности, изменение системы отношений мужчины и женщины составляет главную проблему самой пронзительной поэмы В Маяковского о любви - поэмы «Про это»

Сюжет поэмы «Про это» представляет собой поэтический рассказ о поиске героем самого себя, о кризисе не только и не столько взаимоотношений с возлюбленной, сколько отношений с самим собой, о попытке привести свои личные устремления в соответствие со своими же идеалами Любовь взаимная возможна, герой может обрести ее, обуздав свои надежды на «громаду-любовь», пойти по пути обывателей целовать, есть, отпускать брюшко, в «семейное счастье пролезть петушком» Однако такая любовь не устраивает поэта, и он не оставляет надежды, пусть в будущем, обрести любовь истинную Гибель героя в настоящем, вносящая в поэму мотив жертвенности, знаменует моральную победу лирического героя над самим собой Своей гибелью он, как ни парадоксально, преодолевает трагическую раздвоенность, противоречивость собственного «я», оставляет позади муки ревности, колебания и неуверенность в ответном чувстве Для В Маяковского счастье в компромиссе невозможно, и конфликт между идеалами нового времени и традиционными семейными ценностями побуждает лирического героя к действию, к соучастию в преобразовании мира

В художественной системе В Маяковского любовь раскрывается как чувство, направленное на гармонизацию мира оно способно превратить прачек в прекраснейших «дочерей неба и зари», расцветить волшебной музыкой будни человека, облагородить его Любовь предстает как нечто миротворящее, жизнеобразующее «чтоб в лето / зимы, воду в вино превращать чтоб мог - / у меня / под шерстью жилета / бьется / необычайнейший комою>, «Этоя/сердце флагом поднял /Небывалое чудо двадцатого векаЧИ отхлынули паломники от гроба господня / Опустела правоверными древняя Мекка» Аллюзии с Евангелием («воду в вино превращать чтоб мог») приравнивают любовь к божественным чудесам, а прямое уподобление сердца - вместилища любви главным святыням

человечества («от гроба господня», «древняя Мекка») продолжает эту линию

Понимание любви как деятельности, деяния свойственно русской ментальности, русской философии «истинное назначение любви состоит не в простом испытывании этого чувства, а в том, что посредством его совершается, - в деле любви »8

Любовь поэта трагична, однако именно эта трагедия служит В Маяковскому своеобразным побудительным мотивом для творчества Так, трагедия «украденной любви» в поэме «Облако в штанах» перерастает в осознание невозможности дальнейшего существования по старым законам, в старом мире, и актуализируется в идее всемирного, вселенского бунта Осознавший невозможность воссоединения с возлюбленной герой поэмы «Флейта-позвоночник» видит единственный выход для себя в творчестве (мотив деяния во имя любви традиционен для В Маяковского) «Я хочу одной отравы - / пить и пить стихи», «Забуду год, день, число / Запрусь одинокий с листом бумаги я / Творись, просветленных страданием слов / нечеловечья магия», причем образ «просветленных страданием слов» дает основание предположить, что любовное страдание понимается поэтом не только как источник высшего вдохновения, но и как некий путь очищения, своего рода катарсис

Любовные неудачи лирического героя В Маяковского, его страдания перерастают в обвинение окружающему миру Он обвиняет - Бога, мироустройство, устоявшуюся и устаревшую систему отношений, но никогда - возлюбленную Объект любви, образ возлюбленной всегда прекрасен она волнует, слепит красотой При этом нельзя сказать, что поэт считает возлюбленную воплощением ангельской чистоты и святости, он видит ее реальной женщиной, порой полемически подчеркивая ее земную природу (в отличие от женских образов в эстетике символизма) Герой В Маяковского видит обе ипостаси своей возлюбленной - и ее реальное лицо, и то, что В Розанов называет «небесным двойником» человека, прозреть которого способен только влюбленный «иногда хочется сказать, что любящий видит, собственно, не конкретного человека, на которого все смотрят и ничего особенного в нем не находят, но как бы ангельскую сторону конкретного человека, двойника его, и лучшего, небесного двойника»9

Образ возлюбленной не идеален, поэт осознает все ее недостатки Но, с другой стороны, именно безответное чувство побуждает поэта к тому, чтобы реализовывать его не в счастливом соединении с возлюбленной, а выливать «до края полное сердце» в поэтической исповеди Именно трагическая, неразделенная любовь рождает шедевры любовной поэзии

'Соловьев В С Смысл любви // Философия любви 4 2 Антология М, 1990 С 68-83 С 74

9

Розанов В В Возрасты любви // Философия любви Ч 2 Антология любви М, 1990 С 306-316 С 307

В Маяковского стихотворения «Ко всему», «Лиличка1», поэмы «Облако в штанах», «Флейта-позвоночник», «Человек», «Люблю», «Про это»

Таким образом, любовь предстает в художественном мире В Маяковского двигателем не только жизни, но и творчества Поэт не принимает прагматичного, утилитарного отношения к любви, актуализированного в образе будущего в пьесе «Клоп» Через любовное страдание, трагедию человек поднимается к более высоким уровням сознания, ищет путь к истине Вне зависимости от финала отношений (чаще всего трагического), любовь воспринимается поэтом как явление вселенского, космического масштаба, и именно любовь, несмотря на всю неоднозначность ее для поэта, остается безусловной ценностью на протяжении всего творческого пути

Концепт «искусство» можно представить через категории субъект искусства, процесс творчества и продукт творчества (собственно произведение искусства)

Субъектом творчества является автор произведения Однако поскольку рождение произведения искусства происходит во взаимодействии автора и читателя, то читатель также может быть охарактеризован как субъект искусства

Взаимоотношения раннего В Маяковского с читателем сложны и неоднозначны, поскольку в лирическом герое В Маяковского сочетаются любовь к людям и ненависть к людским порокам В Маяковский осознает важность искусства как духовного ориентира на пути к прекрасному будущему

Знаковая роль поэта в обществе в русской традиции тесным образом связана с мотивом пророчества Проанализировав творческие установки В Маяковского, мы пришли к выводу, что в его поэзии присутствуют профетические тенденции

• поэт ощущает себя носителем высшей воли, истинного знания,

• поэт априори соглашается на искупительные жертвы и даже на страдания и смерть во имя идеалов свободы и справедливости,

• поэт ощущает себя посланником вечности, вершителем истории, призванным донести смысл прошлого и будущего до современников,

• поэт стремится прозреть грядущее, стихи его ориентированы на потомков

Своего читателя поэт воспринимает как человека, потерявшегося в мире, разуверившегося в своих возможностях, склонного к пороку, но подлежащего исправлению В статье «О разных Маяковских» целью своей борьбы со старой поэтикой художник определяет освобождение человека, осознание им своего могущества и величия «А не для того ли только нож хулигана заносится над детищами тех поэтов, которые не мы, — чтоб от упивания сюсюканьем расслабленных каждый из вас перешел к гордости и силе7 чтоб непреложнее были слова, возвеличивающие человека9» Искусство начинает пониматься как феномен, способствующий рождению нового, активного человека, нового человечества

С течением времени надежда на разоблачение и выявление лучшего в человеке средствами поэзии начинает угасать, в последние предреволюционные годы поэт теряет веру в своего читателя Яркое, экзотическое, праздничное творчество не находит отклика в читателях-слушателях - равнодушных, испуганных, прагматичных

Надежду на обретение взаимопонимания со своим читателем дает поэту свершившаяся революция, основной целью которой он определял изменение человеческого сознания, утверждение новых ценностей, главной из которых остается человек Поэт уже не просто обращается к читателю - он уверен в своем единстве с ним, в тесной связи, отсюда превалирование лирического «мы» в первые пореволюционные годы

При этом с изменением объекта поэтического высказывания (на смену подготовленному читателю приходит широкая масса, которую нужно просвещать, воспитывать, побуждать к конкретным действиям) меняется характер поэтики В Маяковского уходит сложная метафоризация, предельно упрощается слог, четко формулируются идеи, появляются новые жанры (лубок, сказка, басня, былина) Такие изменения становятся результатом претворения в жизнь идеи открытой тенденциозности искусства «Поэзия начинается там, где есть тенденция» Однако упрощение художественной формы, доступность содержания не приносят ожидаемых плодов - полноценного диалога с читателем не возникает, о чем с горечью будет говорить поэт, уповая на будущее, которое все расставит по своим местам «Время' - / Судья единственный ты мне / Пусть / «сегодня» / подымает / непризнающий вой »

Творчество как процесс предстает в поэзии В Маяковского в первую очередь как созидательный труд на благо своей страны и человечества в целом При этом В Маяковский идет по пути русской классики, которой уже в XIX веке присуще понимание поэзии как «делаемого дела» Вслед за своими предшественниками В Маяковский разрушает представление о поэтическом творчестве как о «боговдохновенном» служении Творчество - каждодневный нелегкий труд, поэт - труженик, который не пассивно ожидает вдохновения свыше, а «работает стихи» При описании поэтического труда В Маяковский часто использует лексемы, несущие в своем значении сему «работа» завод, мастерская, мастерство, труд, дело, слово как инструмент труда «Слов / отточенный нож / вонзай / в грядущую небыль'», «поэзии мозолистые руки»

Столь продуктивное представление о поэзии как о труде в художественной системе В Маяковского связано, в первую очередь, с характером лирического героя, который всегда занимает активную позицию и не способен томиться в ожидании вдохновения Во-вторых, уподоблением поэтического творчества труду подчеркивается значимость поэзии для общества, ее производительная, созидающая сила В-третьих, в русской ментальности концепт «труд» предстает как общечеловеческая утилитарно-практическая ценность, что подтверждает анализ русских

пословиц, в которых отношение к труду определяет значимость человека в обществе

Вместе с тем, установка на утилитарность искусства, призывы «впрясть музу» в «воз повседневности» в позднем творчестве В Маяковского парадоксальным образом сопрягается с пониманием искусства как феномена, «прорывающего» даль пространств и времен, наделяющего поэта даром прозрения будущего сквозь «тьму и хаос настоящего»

Результатом, итогом поэтического творчества является художественное произведение, поэтическое слово В творчестве В Маяковского слово характеризуется особой значимостью, эмоциональной насыщенностью, предстает могучим оружием, наделенным мощной силой воздействия, огромным энергетическим зарядом

В последнем (неоконченном) произведении В Маяковского идея долговечности поэтического слова сопрягается с мыслью о том, что признание современников отнюдь не является показателем ценности поэтического продукта Скорее наоборот - слова, имеющие сиюминутный успех («которым рукоплещут ложи») противопоставляются словам, обладающим истинной силой воздействия («От слов таких срываются гроба / шагать четверкою своих дубовых ножек»)

В целом искусство предстает в художественной системе поэта неким нравственным ориентиром, обладающим действенным началом, и играет важнейшую роль в нравственном преображении человека и социальном преобразовании общества

В Заключении обобщаются теоретические и практические результаты исследования, намечаются перспективы дальнейшего изучения аксиологических концептов в творчестве В Маяковского как составляющих его концептосферы Перспективным направлением дальнейшего исследования представляется рассмотрение литературного процесса XX в через призму изучения концептосферы творчества наиболее видных писателей, выявление аксиологически доминантных концептов эпохи

Основные положения диссертации изложены в следующих публикациях автора

1 Чернякова, M А Разноликость лирического «я» раннего В Маяковского «маска» лирического героя как форма протеста / M А Чернякова // Проблемы истории, филологии, культуры -Москва-Магнитогорск-Новосибирск Ин-т Археологии РАН, Магнитогорский гос ун-т, 2007 - Вып XVIII - С 232-237 (Реестр ВАК Минобрнауки РФ)

2 Чернякова, M А Художественное слово в эстетике русского модернизма УМА Чернякова // Наука-Вуз-Школа Сб науч тр молодых исследователей / Под ред 3 M Уметбаева,

A M Колобовой - Магнитогорск МАГУ, 2004 - Вып 9 - С 317— 323

3. Чернякова, M А Эмоциональное Я-пространство лирического героя раннего В Маяковского / M А Чернякова // Литературный процесс в зеркале рубежного сознания философский, лингвистический, эстетический, культурологический аспекты Сб материалов междунар науч конф /Сост,ред M M Полехина - Магнитогорск МаГУ, 2004 -С 217-219

4 Чернякова, M А Имена собственные как средство выражения авторской позиции в произведениях В Маяковского / M А Чернякова // Ономастическое пространство и национальная культура материалы междунар науч -практ конф - Улан-Удэ Изд-во Бурятского гос университета, 2006. - С 196-199

5 Чернякова, M А Своеобразие масковой образности в раннем творчестве В Маяковского / M А Чернякова // Изменяющаяся Россия в литературном дискурсе исторический, теоретический и методологический аспекты Сб материалов междунар науч конф / Сост, ред M M Полехина - Магнитогорск МаГУ 2007 - С 102— 106

6 Чернякова, M А. Богоборческие парадоксы в раннем творчестве В Маяковского / M А Чернякова // Декаданс в Европе и России материалы междунар. науч конф / Сост и общ ред А H Долгенко - Волгоград Изд-во ФГОУ ВПО ВАГС, 2007 -С 237-241.

Регистрационный № 0250 от 27 07 2006 г Подписано в печать 07 08 2008 г Формат 60x84'Лб Бумага тип №1 Печать офсетная Уел печ л 1,00 Уч-изд л 1,00 Тираж 100 экз Заказ №391 Бесплатно

Издательство Магнитогорского государственного университета 455038, Магнитогорск, пр Ленина, 114 Типография МаГУ

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Чернякова, Мария Алексеевна

Введение.

Глава I. Автор и его герой в поэтическом наследии

В. Маяковского.

§ 1. Творчество В. Маяковского и проблема субъектно-объектных отношений автора и героя в художественном тексте.

§ 2. Особенности масковой образности в поэтическом творчестве В. Маяковского.

Глава И. Аксиологические доминанты концептосферы

В. Маяковского.

§ 1. Концепты «Бог - Человек» в аксиологической системе В. Маяковского.

§ 2. Концепты «Любовь - Искусство» в системе нравственно-эстетических ценностей В. Маяковского.

Введение диссертации2008 год, автореферат по филологии, Чернякова, Мария Алексеевна

Изучение наследия В. Маяковского, одного из ярчайших поэтов в истории российской литературы, насчитывает не одно десятилетие. С начала 1940-х гг. и вплоть до конца XX в. рассмотрению подвергались самые разные стороны как поэтики, так и идейно-содержательного плана произведений В. Маяковского. Его творчеству посвящены, без преувеличения, тысячи страниц фундаментальных исследований ведущих литературоведов 1930-1980-х гг. (А.Абрамова, Г. Винокура, С. Владимирова, Б. Гончарова, Н. Калитина, В. Катаняна, И. Машбиц-Верова, А. Метченко, 3. Паперного, В. Перцова, Ф. Пицкель, А. Субботина, В. Сарычева, В. Тимофеевой, В. Тренина, В. Холшевникова, М. Штокмара и ДР-)

К 1940-м гг. увидели свет несколько сборников статей о В. Маяковском - «В мире Маяковского», составленный А. Михайловым и С. Лесневским (1934 г.); «Маяковский. Материалы и исследования» под ред. В. Перцова и М. Серебрянского (1940 г.); «Владимир Маяковский» под ред. А. Дымшица (1940 г.) и др.), - несколько мемуарных книг о поэте.

Одной из значимых работ раннего периода изучения творчества поэта стало исследование В. Тренина 1937 г. «В мастерской стиха Маяковского» [277], во многом определившее направление дальнейших работ по изучению поэтики В. Маяковского. Автор исследования на основе подробного рассмотрения черновых вариантов произведений поэта анализирует особенности творческих поисков В. Маяковского, приходит к выводам о внимательнейшем отношении поэта к слову, ритму, рифме, о неразрывной связи между «целевым заданием стиха» [277, с. 21] и его художественным воплощением.

Особенности поэтики В. Маяковского, целостный характер его поэтической системы являются предметом изучения в работе В. Холшевникова «Художественное мастерство Маяковского» [292]. В своем исследовании автор, опираясь на рассмотрение специфики частных особенностей поэтики В. Маяковского позднего периода творчества (особенности языка, стиха, образного и метафорического рядов), последовательно проводит мысль о всестороннем, всепроникающем характере лиризма поэта - лирика и публицистика «гармонически сочетаются в его стихах» [292, с. 9]. Исследователь отмечает новаторство всех сторон поэтического наследия В. Маяковского.

В исследовании М. Штокмара В. Маяковский предстает как «смелый, изобретательный и неутомимый реформатор рифменной техники русского стиха» [304, с. 44], сделавший огромный вклад в развитие русского стихосложения и открывший огромные возможности развития русской рифмы.

Особенностям формального воплощения идейного замысла в художественной практике В. Маяковского послереволюционного периода творчества посвящена работа Н. Калитина «Слово и мысль. О поэтическом мастерстве В. Маяковского» [110]. Рассматривая язык и стиль поэм «Владимир Ильич Ленин», «Хорошо!», пьес «Клоп» и «Баня» как средства выражения характера лирического героя и авторской позиции самого поэта, Н. Калитин отмечает активность и даже некоторую пристрастность авторского «я» по отношению к проблемам современного поэту общества1.

Развитие этой мысли прослеживается в работе 3. Паперного «Поэтический образ у Маяковского» [205]. Рассматривая творческий путь поэта, становление и развитие его поэтической индивидуальности, систему художественных образов, исследователь отмечает, что поэтический образ в художественной системе В. Маяковского не просто воспроизводит действительность, а представляет собой ее творческое преломление в сознании художника: «Отражение» неотделимо от «выражения», от раскрытия личных взглядов, симпатий, устремлений автора» [205, с. 17]. Целью своей работы исследователь называет изучение поэтического образа

1 Отметим, что на ту же особенность творческого метода В. Маяковского указывает С. Владимиров в работе «Об эстетических взглядах Маяковского» [58]. у Маяковского «в свете проблемы лирики и революции» [205, с. 5]. В соответствии с поставленной целью исследователь определяет основной сюжет развития образа лирического героя как историю взаимоотношений героя с революцией. Одиночество лирического героя раннего периода творчества поэта, отсутствие взаимопонимания с окружающим миром преодолевается, по мнению ученого, только с революцией, которая освобождает героя от проклятия одиночества и дает ему ощущение нужности и полезности в послереволюционный период.

Всестороннее рассмотрение творческого пути поэта - задача фундаментального исследования А. Метченко «Маяковский. Очерк творчества» [177], в котором развитие поэтической системы В. Маяковского рассматривается в тесной связи с эпохой, с современным поэту литературным движением модернизма и в то же время с литературной традицией, которая оказала воздействие на формирование философско-эстетических позиций художника. Характеризуя лирического героя раннего В. Маяковского, А. Метченко, как и другие исследователи, отмечает его сходство с личностью автора, но не тождественность ей. Лирическое «я» ранних поэм В. Маяковского — это, по мнению исследователя, обобщенный поэтический образ, в котором одновременно ярко выражены черты простого человека из массы и могучей личности. А. Метченко подмечает, что свойственное первому послереволюционному периоду лирическое «мы» появляется уже у раннего В. Маяковского (в частности, в поэме «Облако в штанах») и призвано подчеркнуть сходство поэта с окружающими его «уличными тыщами». Еще сильнее «пафос безымянности» овладевает поэтом после революции (поэма «150 000 000» вышла без имени автора, стихотворения первых послеоктябрьских лет изобилуют лирическим «мы»). Причину подобного явления А. Метченко видит в том, что поэт, всецело преданный делу революции, спешит выполнить ее установки на формирование нового человека, в котором сливаются личное и общественное.

Выявлению преемственной связи творчества В. Маяковского с русской классической литературной традицией, широчайших идейно-эстетических связей с современным поэту искусством посвящена книга Н. Харджиева и В. Тренина «Поэтическая культура Маяковского» [291]. Скрупулезный анализ произведений В. Маяковского (по преимуществу раннего периода творчества) убедительно доказывает как включенность молодого поэта в окружающий его культурный контекст, так и неразрывную связь его с отечественной литературной классикой2.

Предмет исследования монографии Ф. Пицкель «Маяковский: Художественное постижение мира. Эпос. Лирика. Творческое своеобразие. Эволюция метода и стиля» [220] - формирование и развитие системы эстетических взглядов поэта на протяжении всего творческого пути. В исследовании Ф. Пицкель повторяется звучавшая в работах других исследователей (Н. Калитина, 3. Паперного, В. Холшевникова) мысль об особом характере лиризма В. Маяковского, о преломлении в его поэзии личного, интимного содержания сквозь призму социального. В соответствии с этим определяющей чертой лирического героя поэта является, по мнению исследователя, личное восприятие явлений общественного характера.

Б. Гончаров в монографии «Поэтика Маяковского. Лирический герой послеоктябрьской поэзии и пути его художественного утверждения» [76], придерживаясь традиционной периодизации творчества поэта (дореволюционный период, 1917-1924 гг., 1925-1930 гг.), выделяет три аспекта эволюции поэта на протяжении этих периодов: эволюцию идейно-эстетических взглядов, эволюцию лирического героя, эволюцию стиля и поэтики. Эволюция лирического героя понимается Б. Гончаровым как путь от одинокого бунтаря раннего периода творчества к осознанию себя «членом братства рабочих, полноправным членом коллектива

2 Надо сказать, что проблеме преломления традиций русской классической литературы в творческой практике В. Маяковского посвящено не одно исследование (так, большое внимание этой проблеме уделяется в кн. К. Г. Петросова [217]; в работах В. Мусатова [193], Э. Полоцкой [228] и др.) единомышленников, борцов за коммунизм» [76, с. 28] в послереволюционном творчестве. Однако на пути лирического героя к слиянию с коллективом борцов за коммунизм поэту порой приходится выдерживать ситуации борьбы с самим с собой, в связи с чем Б. Гончаров одной из концептуальных проблем эстетики В. Маяковского называет проблему самопреодоления. Так же, как окружающая действительность требовала пересоздания, так и личность лирического героя, по мнению поэта, требовала преобразования для того, чтобы соответствовать идеалу общественного человека. Поэтому, по мнению Б. Гончарова, лирический герой поэзии послереволюционного периода творчества В. Маяковского предстает человеком, «мужающим в борьбе с самим собой за утверждение общественного начала в человеческом умонастроении и не боящимся вынести драматизм этой борьбы на суд читателя» [76, с. 47]. Таким образом, уже в работах советских литературоведов фиксируется внимание на расхождении позиций автора и лирического героя в послереволюционном творчестве поэта и «борьбе» автора за единение с идеалами.

В исследовании В. Сарычева «Маяковский: нравственные искания» [244] творчество поэта рассматривается с позиции его непрестанных идейно-эстетических поисков. Идеал В. Маяковского, по мысли В. Сарычева, — это мечта поэта о новом человеке — сильной, цельной, гармоничной личности. Во многом данному идеалу отвечает лирический герой поэзии В. Маяковского, и художественными средствами поэт стремится утвердить этот идеал в жизни.

Таким образом, советское литературоведение накопило огромный материал, посвященный изучению различных периодов творчества В. Маяковского, его поэтики и проблематики. При этом проблема лирического героя так или иначе затрагивалась каждым исследователем, поскольку именно лирический герой как квинтэссенция чувств, мыслей, переживаний поэта выявляет проблемы, которые волновали автора, а значит, с одной стороны, раскрывает художника как личность, с другой стороны, является структурным центром художественной системы поэта, связующим воедино все ее компоненты.

Нельзя не отметить, что приблизительно до середины 1980-х гг. маяковедение, «самая цветущая у нас область литературоведения» [67, с. 62], было несколько увлечено утверждением фигуры В. Маяковского в статусе «лучшего, талантливейшего из советских поэтов».

Своеобразное начало разрушению хрестоматийного облика «агитатора, горлана, главаря» положила в конце 1980-х гг. книга Ю. Карабчиевского «Воскресение Маяковского» [111]. Автор этой работы отдает должное Маяковскому-художнику, признавая его исключительное формальное дарование, большое поэтическое мастерство. Однако содержательную сторону наследия поэта критик называет «беспомощной» и даже «аморальной». Работа Ю. Карабчиевского, не лишенная некоторой пристрастности и порой неэтичности, все же помогла решить актуальнейшую задачу нового этапа изучения творчества В. Маяковского, способствуя демифологизации образа поэта.

В 1990-е гг. наиболее значительный вклад в исследование жизни и творчества В. Маяковского внес А. Михайлов. Его работы: «Мир Маяковского: Взгляд из восьмидесятых» [186] и «Точка пули в конце (Жизнь Маяковского)» [187] представляют собой документально-художественные повести. На материале неизвестных ранее документов автор данных книг воссоздает историю написания конкретных произведений, освещает концептуально значимые факты жизни поэта.

Особенности творческого метода и жизненной позиции А. Пушкина и В. Маяковского являются предметом исследования статьи В. Мусатова «После смерти нам стоять почти что рядом.: Маяковский и Пушкин» [193]. Формирование эстетической позиции поэта как принципиального «антиэстетизма» и полемически заостренного «антитрадиционализма» составляют предмет анализа в статье Э. Полоцкой «Парадокс Маяковскогокритика (статья «Два Чехова»)» [228]. С. Семенова в статье «Надо рваться в завтра, вперед.» (утопия будущего в поэзии Маяковского)» [249] концептуальным центром творчества В. Маяковского называет устремленность поэта в грядущее, в котором ему видится свобода «от алчбы, от вытеснения, от земных императивов, от природы и смерти» [249, с. 454].

В. Заманская в работе «Русская литература первой трети XX века: проблема экзистенциального сознания» [95] утверждает, что в образе лирического героя раннего В. Маяковского первична не его социальная направленность (бунт против царства «жирных»), а идея человека как такового. В. Заманская полагает, что социальные черты лирического героя поэта вторичны: «. те качества героя Маяковского, которые впоследствии стали восприниматься как показатель «социальной и политической активности поэта», истоками своими уходят не в человека «социального», а именно в человека родового, «физиологического», онтологического.» [95, с. 222].

Открытию новых граней в исследовании творчества В. Маяковского через рассмотрение художественных космогонических концептов посвящены монографии М. Полехиной: «Векам, истории и мирозданью.»: художественная космогония В. Маяковского» [226]; «Художественные искания в русской поэзии первой трети XX века. М. Цветаева и В. Маяковский. Художественная космогония» [227]. Творчество В. Маяковского рассматривается в данных работах через призму философско-эстетических воззрений поэта на мир и человека, на сущностные вопросы быта и бытия.

Проблема воплощения авторского сознания и способов его функционирования в ткани произведений В. Маяковского неоднократно поднималась маяковедами. Однако вопросы эти рассматривались либо в связи с исследованием какой-либо специфической черты поэтики В. Маяковского (Б. Гончаров, Н. Калитин, 3. Паперный, В. Холщевников), либо как составляющие целостной поэтической картины мира поэта (Ф. Пицкель, В. Сарычев, М. Полехина). Целостный анализ взаимообусловленных, но порой противоречивых отношений автора и лирического героя в системе аксиологических доминант художественного мира В. Маяковского до сих пор не являлся целью литературоведческого исследования.

Между тем, проблема автора и героя, волновавшая как отечественное, так и зарубежное литературоведение на протяжении столетий, остается актуальной и в настоящее время. Об этом свидетельствуют материалы о современных диссертационных работ .

В нашем исследовании взаимоотношения автора и лирического героя мы попытались прояснить методом концептуального анализа. Обращение к концептуальному анализу художественного произведения в настоящее время становится в науке все более актуальным. О множественности подходов к определению термина «концептуальный анализ» писали Л. Бабенко, С. Никитина и др., отмечая, что под ним можно подразумевать как анализ основной идеи произведения, так и анализ концептов. Мы придерживаемся такого понимания термина «концептуальный анализ», которое выдвигает концепт и систему концептов на роль объекта анализа.

Под концептуальным анализом художественного текста мы понимаем особый тип исследования, задача которого заключается в выявлении доминантных концептов художественной системы писателя, определении содержания каждого ценностно значимого для автора концепта и в з

1. Хульчаева, М. Поэтика Керима Отарова: художественные принципы утверждения лирического героя: Дис. канд. филол, наук. - Нальчик, 2003;

2. Боровская, А. Автор в структуре лирических произведений И. Анненского: Дис. . канд. филол. наук. — Астрахань, 2004;

3. Гасанова, М. Автор и герой в поэзии В. С. Высоцкого: Дис. . канд. филол. наук. - Махачкала, 2005;

4. Минаева, И. Автор и герой в художественных биографиях Б.К. Зайцева «Жизнь Тургенева», «Жуковский», «Чехов»: Дис. . канд. филол. наук. - Таганрог, 2005.

5. Козюра, Е. Культура, текст и автор в творчестве Константина Вагинова: Дис. . канд. филол. наук. -Воронеж, 2005 с.

6. Пчелкина Т. Автор и герой в художественном мире А. И. Куприна (типология и структура): Дис. канд. филол. наук. - Магнитогорск, 2006. выявлении изменения этого содержания в процессе творческого пути художника.

Изучение концептов является одним из наиболее разрабатываемых направлений в современной лингвистике, литературоведении, философии: «Концепты благодаря своим характеристикам представлены в разных науках: философии, лингвистике, культурологии, лингвокультурологии, когнитивных областях знания; осознание процесса концептуализации понятий, превращения их из обыкновенных слов в константы культуры и основные элементы сознания нации представляет особый интерес для исследования» [93, с. 268].

В Лингвистическом энциклопедическом словаре термин «концепт» отождествляется с термином «понятие» (даже рассматривается в одной словарной статье): «Понятие (концепт) - явление того же порядка, что и значение слова, но рассматриваемое в несколько иной системе связей: значение - в системе языка, понятие — в системе логических отношений и форм, исследуемых как в языкознании, так и в логике» [162, с. 383]. Большой энциклопедический словарь определяет концепт так же через понятие: «Концепт (от лат. Conceptus — мысль, понятие) — смысловое значение имени (знака), т.е. содержание понятия, объект которого есть предмет (денотат) этого имени (например, смысловое значение имени Луна - естественный спутник Земли)» [40, с. 339]. Оба данных определения, на наш взгляд, не в полной мере отражают смысл термина «концепт», они значительно сужают содержание феномена концепта и не включают в себя его важнейшие признаки.

Бесспорно, концепт, как и понятие, является ментальной единицей и служит для освоения и упорядочивания человеком информации о мире. Ю. Степанов, признавая близость значений терминов «концепт» и «понятие», все же разводит их, называя «терминами разных наук» [269, с. 40]. Продолжая мысль исследователя, можно отметить, что данные когнитивные образования имеют разную сферу применения, и если понятие служит прежде всего инструментом познания действительности, то концепт является, скорее, фактом понимания действительности. Природа концепта, в отличие от природы понятия, содержит гораздо больше субъективно-личностных составляющих. Именно это свойство концепта отмечает в своей работе Д. Лихачев: «Концепт - алгебраическое выражение знания, которым мы оперируем в своей . речи, ибо охватить знание во всей его сложности человек просто не успевает, иногда не может, а иногда по-своему интерпретирует его (в зависимости от своего образования, личного опыта, принадлежности к определенной среде, профессии и т. д.)» [165, с. 4].

Исследователи концепта одним из основных дифференцирующих признаков (в отличие от понятия, содержания, смысла) данного философско-эстетического феномена называют его структурную сложность.

Так, Ю. Степанов отмечает, что в поле концепта входят, помимо описательных, чувственно-волевые и образно-эмпирические характеристики. Концепты, в отличие от понятий, не только мыслятся, но и переживаются. В структуру концепта Ю. Степанов включает три «слоя»: 1) основной, актуальный признак (значение); 2) дополнительный признак, которых может быть несколько, «являющихся уже неактуальными, историческими» [269, с. 47]; 3) внутренняя форма концепта, или его этимология. При этом из трех компонентов структуры концепта актуальным для всех пользователей языка является только первый, два же других открыты только либо исследователям (этимологический слой), либо закрытой социальной группе при общении исключительно внутри этой группы (дополнительный, «пассивный» слой).

В структуре концепта как «многомерного смыслового образования» [114, с. 109] В. Карасик также выделяет три составляющих содержания — ценностное, образное и понятийное. Ценностная сторона концепта определяет значимость этого ментального образования для индивидуума и для коллектива и «является определяющей для того, чтобы концепт можно было выделить». В образную систему концепта включаются «зрительные, слуховые, тактильные, вкусовые, воспринимаемые обонянием характеристики предметов, явлений, событий, отраженных в нашей памяти»; к понятийной стороне исследователь относит «языковую фиксацию концепта, его обозначение, описание, признаковую структуру, дефиницию, сопоставительные характеристики данного концепта по отношению к тому или иному ряду концептов.» [114, с. 8].

Таким образом, концепт как многокомпонентный философско-эстетический феномен интегрирует в себе знания, представления, образы, ассоциации, чувства, связанные с тем или иным явлением действительности. Мы уже отмечали при описании структуры концепта, что часть этих понятий, ассоциаций, образов и т. д. является общей для всех носителей языка («актуальный слой концепта», по Ю. Степанову), а другая часть («пассивный слой») является индивидуальной и актуальной либо для социальной группы, либо для отдельного индивида. Так, Д. Лихачев замечает: «Концепт не непосредственно вытекает из значения слова, а является результатом столкновения словарного значения слова с личным народным опытом человека» [165, с. 4]. При исследовании литературного произведения интерес представляет выявление как актуального слоя концептов, так и индивидуальной, характерной только для конкретного автора составляющей концепта. При этом «периферийные» поля концепта, индивидуальные ассоциации, переживания и представления, связанные с каким-либо концептом у конкретного автора, являются наиболее показательными с точки зрения выявления ценностных (культурных, социальных, эстетических и пр.) доминант автора.

Основные признаки концепта: • Прежде всего, концепт - это лексема, значимая единица словаря, наполненная ценностным для той или иной лингвокультурной общности значением.

• Концепту свойственно «приращение» смыслов в индивидуальном освоении действительности по сравнению с понятием. Если понятие претендует на объективное описание называемого явления действительности, то содержание концепта в области периферии зависит от множества факторов: эпохи, в которую живет носитель сознания; уровня образования, возраста, личного опыта, профессиональной и социальной принадлежности носителя сознания. Понятие более адекватно реальности, концепт - субъективен.

• Концепт не только мыслится, но и переживается, то есть включает в себя не только описательный компонент, но и эмоциональную составляющую.

• Незавершенность и динамичность содержания концепта. Концепт неисчерпаем по глубине содержания, поскольку содержание концепта в значительной степени обусловлено субъективно-личностными особенностями носителя сознания

Таким образом, концепт можно определить как философско-эстетический феномен, представляющий собой ментальное образование со сложной динамичной структурой, в котором отражается система взглядов, представлений, ассоциаций, переживаний носителя сознания, связанных с определенным фрагментом действительности. Структурное ядро концепта составляет коллективно выработанное, устойчивое, известное всем носителям языка значение, а обусловленные личным опытом носителя сознания представления и ассоциации образуют периферию содержания концепта.

Каждый конкретный концепт не существует изолированно, в сознании человека функционирует бесчисленное множество «сгустков культуры» [269, с. 43]. Совокупность взаимосвязанных концептов определяется исследователями как концептосфера.

Система общенациональных концептов образует «концептосферу языка» [165, с. 5], в которой концентрируется культура нации. Однако помимо общечеловеческой концептосферы, национальной концептосферы, носителями которой являются представители того или иного этноса, концептосфера как система концептов, культурно значимых единиц ментальности, складывается в сознании каждой социальной группы, каждой отдельной личности.

Концептосфера — это совокупность взаимообусловленных концептов. Однако если национальная концептосфера образована «всеми потенциями концептов носителей языка» [165, с. 5], то концептосфера индивидуальная есть система концептов отдельной личности.

В нашей работе рассматривается концептосфера автора и лирического героя В. Маяковского с точки зрения выявления ее аксиологических доминант. На материале художественных текстов поэта выявляется совокупность аксиологически значимых для автора и его героя концептов. Проблема аксиологической составляющей художественных текстов находится в поле зрения литературоведов (А. Власкин, Т. Власкина, И. Кучуради, Е. Левкиевская, В. Петров, В. Свительский и др.), поскольку именно ценностный подход «позволяет (.) решать проблемы современного прочтения литературной классики» [59, с. 206].

Актуальность нашего исследования обусловлена необходимостью переосмысления творческого наследия В. Маяковского в связи с изменением концепции историко-литературного процесса первой трети XX в. Использование концептуального анализа в качестве основного метода исследования является актуальным и продуктивным в настоящее время. Изучение концептосфер автора и его героя как системы взаимосвязанных, взаимообусловленных концептов позволит сделать новые шаги в решении вопроса о характере их субъектно-объектных отношений, позволит проследить динамику аксиологических составляющих художественного мира поэта.

Объектом нашего исследования является поэтическое наследие В.Маяковского 1910-1920-х гг., а также его теоретические работы, критические статьи, тексты публичных выступлений.

Предмет - система аксиологически значимых концептов автора и лирического героя В. Маяковского на разных этапах творческого пути поэта.

Цель исследования: выявить динамику аксиологически значимых концептов автора и его героя в творчестве В. Маяковского.

Данная цель определила следующие задачи:

1) охарактеризовать особенности субъектно-объектных отношений автора и лирического героя в поэзии В. Маяковского;

2) проанализировать специфику масковой образности в произведениях В. Маяковского;

3) выделить аксиологические доминанты автора и лирического героя;

4) выявить особенности художественного воплощения концептов «Бог», «Человек», «Любовь», «Искусство» в поэзии В. Маяковского.

Научная новизна диссертационного исследования определяется тем, что в нем впервые рассматривается концептосфера В. Маяковского, выявляются общие черты и точки расхождения в системе ценностных доминант автора и его героя на разных этапах творческого пути художника.

Методологическую основу исследования и его теоретическую базу составляют работы историков и теоретиков литературы М. Бахтина, В. Виноградова, Б. Гаспарова, Л. Гинзбург, Д. Лихачева, Ю. Лотмана, Б. Кормана и др.; маяковедов Г. Винокура, Б. Гончарова, Н. Калитина, И. Машбиц-Верова, А. Метченко, Ю. Минералова, И. Минераловой, 3. Паперного, В. Перцова, В. Тимофеевой, В. Холшевникова, М. Штокмара; философские труды Аристотеля, Г. Гегеля, Ф. Ницше; исследования отечественных лингвистов С. Воркачева, В. Карасика, С. Никитиной,

16

3. Поповой, И. Стернина и др. В работе использовались методы концептуального анализа, сравнительно-исторический, структурно-семантический, герменевтический.

Теоретическая значимость нашей работы состоит в том, что впервые при рассмотрении поэтического наследия В. Маяковского используется концептуальный анализ: в практику литературоведческого исследования включается исследование концептов как философско-эстетических, аксиологически значимых единиц художественной картины мира поэта.

Практическая значимость работы заключается в возможности использования результатов научного исследования в преподавании вузовского курса истории русской литературы XX в., спецкурсов и спецсеминаров по литературе.

Апробация работы. Основные положения диссертации были представлены на методологических семинарах кафедры русской литературы XX в. Магнитогорского государственного университета, на заседаниях научно-теоретического семинара молодых преподавателей и аспирантов-литературоведов при кафедре русской литературы XX в. Магнитогорского государственного университета (2003-2007), на внутривузовских научно-практических конференциях (Магнитогорский государственный ун-т, 2003-2007), на международной научной конференции «VII Ручьевские чтения. Литературный процесс в зеркале рубежного сознания: Философский, лингвистический, эстетический, культурологический аспекты» (Магнитогорск, 2004), на международной научно-практической конференции «Ономастическое пространство и национальная культура» (Улан-Удэ, 2006), на международной научно-практической конференции «VIII Ручьевские чтения. Изменяющаяся Россия в литературном дискурсе: исторический, теоретический и методологический аспекты» (Магнитогорск, 2007), на международной научной конференции «Декаданс в Европе и России: 150 лет жизни под знаком смерти» (Волгоград, 2007) и апробированы в 6 публикациях.

Структура работы определена последовательностью решения поставленных задач. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованной литературы, составляющего 320 наименований.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Концептосфера В. Маяковского: аксиологические доминанты автора и лирического героя"

Заключение

Возросшее в настоящее время внимание к когнитивной деятельности человека, к ментальной стороне автора произведения и его персонажей, позволяет обратиться к рассмотрению их взаимоотношений путем исследования системы аксиологически значимых концептов автора и его героя.

Несмотря на огромный интерес современной науки к феномену концепта, единого определения данного термина нет. В нашем исследовании под концептом как единицей анализа художественного произведения мы понимаем многокомпонентный философско-эстетический феномен, мыслительное образование, которое интегрирует в себе знания, представления, образы, ассоциации, чувства, связанные с тем илй иным явлением действительности, часть которых [знаний, представлений и др.] составляет коллективно выработанное ядро, а остальные — индивидуальную ассоциативную периферию содержания концепта.

Включение концепта как многомерного ментального образования в понятийный аппарат литературоведения позволяет расширить сферу исследования литературного произведения, давая возможность выявить и интегрировать разнообразные связи языка, мышления и культуры писателя и синтезировать их в одном понятии.

Концептуальный анализ литературного произведения мы определяем как особый тип исследования, задача которого заключается в выявлении доминантных ценностно значимых концептов художественной системы писателя, в изучении их изменения в процессе творческого пути автора. Художественный текст является репрезентантом как индивидуально-авторской концептосферы (концептуальной картины мира), так и современной автору национальной и общемировой концептосферы. Таким образом, именно анализ концепта как «мировоззренческой координаты» и концептосферы того или иного автора как системы подобных мировоззренческих координат», дает возможность выявить наиболее значимые для сознания автора и лирического героя ценностные понятия, проследить динамику аксиологических составляющих художественного мира поэта в контексте философско-эстетических воззрений эпохи.

Обращение к аксиологической составляющей концепта в нашем исследовании обусловлено тем, что ценностная ориентация как составляющая мировоззрения определяет стратегию поведения человека в окружающем мире, а для художника - стратегию творчества, выбор тематики и проблематики произведений, а так же адекватной художественной формы воплощения собственного замысла.

Известно, что в лирике главным носителем авторского замысла, авторской идеи выступает лирический герой. В этой связи лирический герой как идеальное воплощение авторского сознания является носителем ценностных установок художника. Особенность лирического героя В. Маяковского заключается в двойственности его характера. Основополагающая антиномия характера лирического героя — сосуществование в его сознании общественных идеалов автора и онтологических, «родовых» ценностей.

Главной ценностью в поэтическом мире В. Маяковского является человек. Динамика концепта «человек» характеризует разные этапы творческой деятельности В. Маяковского. На раннем этапе человек являет собой безусловную ценность, занимая высшую ступень в аксиологической системе поэта. В послереволюционном творчестве ценность отдельной человеческой личности девальвируется, и индивид уступает место общности, классу как высшей форме социальной организации. При этом лирический герой как воплощение авторского идеала человека теряет свойственные ему в ранний период творчества концептуальные признаки -креативную энергию, телесную и духовную мощь, красоту — и стремится к слиянию с революционной массой.

Человек в системе В. Маяковского противостоит Богу. Концепт антропоморфного Бога в концептосфере В. Маяковского наделен противоречивыми категориальными характеристиками: он одновременно всесилен («Флейта-позвоночник») и немощен («Облако в штанах», «Война и мир»), отзывчив («Послушайте!», «А все-таки») и равнодушен («Облако в штанах», «Флейта-позвоночник», «Война и мир»). Отрицая дискредитировавшую себя традиционную религию, поэт выстраивает свою аксиологическую систему, в центр которой помещает человека (в дореволюционном творчестве - лирического героя, в более позднем -революционных вождей). При этом даже в послереволюционном творчестве поэт не отказывается от религиозной парадигмы, ведя поиск моральных ориентиров в новой религии, нравственного идеала - в новом Боге.

В целом концепты «Человек» и «Бог» представляют собой главные креативные концепты концептосферы В. Маяковского. В борьбе за место главного творца новой, лучшей жизни человек одерживает верх над одряхлевшим, неспособным к продуцированию принципиально новых идей Богом. Именно человек (прежде всего лирический герой - в раннем творчестве, вожди революции - в послеоктябрьский период) аккумулирует в себе безграничные творческие способности и созидательную энергию.

Главные направления креативной деятельности человека - это искусство и любовь, способные гармонизировать человеческие отношения и преобразовать мир. Мы определили эти концепты в разряд телеономных, то есть концептов высшей духовной ценности, неких нравственно-эстетических идеалов, поскольку именно они выступают главными ценностями человека В. Маяковского.

Высшим проявлением человеческого духа выступает у В. Маяковского любовь, которая несет в себе социальную составляющую, является призмой, сквозь которую оценивается человек и мир. Идеал любви В. Маяковского - любовь-партнерство, лишенное собственнических инстинктов и не оскверненное муками плоти, преобразующее мир и ведущее к душевной гармонии.

Понимание творчества как процесса создания произведений искусства претерпевает изменения в ходе творческого пути. Интуитивное прозрение действительности, идея «самоценности» искусства уступает место пониманию творчества как созидательного труда, «делаемого дела» на благо общества. Искусство в целом понимается В. Маяковским как инструмент воздействия на окружающую действительность. Поэту свойственно рассматривать личные проблемы под социальным углом зрения, и поэтому даже для его лирических произведений характерен высокий социальный накал, вписывание личных проблем в контекст животрепещущих проблем эпохи.

В ходе нашего исследования были выявлены структурно-содержательные компоненты анализируемых концептов. Определено, что важную роль при формировании содержания каждого ценностно значимого элемента концептосферы В. Маяковского играет оппозиция «поэт — окружающий мир». Мотив преобразования окружающего мира во всех его компонентах, в том числе и ценностных, является одним из определяющих на протяжении всего творческого пути поэта.

Завершая исследование концептосферы В. Маяковского, необходимо отметить, что в рамках одной работы не представляется возможным изучение всех аксиологических доминант художника. В этой связи перспективным направлением дальнейшего исследования представляется расширение круга ценностно значимых концептов в творчестве В. Маяковского, а также рассмотрение литературного процесса XX в. через призму изучения концептосферы творчества наиболее видных писателей, выявление аксиологически доминантных концептов эпохи.

Список научной литературыЧернякова, Мария Алексеевна, диссертация по теме "Русская литература"

1. Маяковский, В. В. Поли. собр. соч. : в 13-ти т. Текст. / В. В. Маяковский. М. : Гослитиздат, 1955-1961.

2. Блок, А. А. Собр. соч. : в 8-ми т. Текст. / А. Блок. М.-Л. : ГИХЛ, 1962.- Т. 5.-800 с.

3. Брюсов, В. Собр. соч. : в 7-ми т. Текст. / В. Брюсов. М. : Худ. лит., 1975.- Т. 6.-652 с.

4. Горький, М. Собр. соч. : в 16 т. Текст. / М. Горький. М. : Правда, 1979.- Т. И.-352 с.

5. Горький, М. Собр. соч. : в 16 т. Текст. / М. Горький. М. : Правда, 1979.- Т. XVI.-368 с.

6. Гумилев, Н. Сочинения : в 3-х т. Текст. / Н. Гумилев.- М. : Худ. лит., 1991.-Т. 3.-430 с.

7. Ницше, Ф. Сочинения : в 2-х т. Текст. / Ф. Ницше; пер. с нем., сост., ред. и авт. примеч. К. А. Свасьян. М. : Мысль, 1990. - Т. 1.-829 с.

8. Ницше, Ф. Сочинения : в 2-х т. Текст. / Ф. Ницше; сост. и примеч. К. А. Свасьяна. М. : Мысль, 1990. - Т. 2. -829 с.

9. Пощечина общественному вкусу Текст. / Д. Бурлюк, А. Крученых, В. Маяковский, В. Хлебников // Русский футуризм : Теория. Практика. Критика. Воспоминания. М. : Наследие, 2000. - С. 41.

10. Хлебников, В. Творения Текст. / В. Хлебников; общ. ред. М. Я. Полякова. -М. : Сов. писатель, 1986. 734 с.1.

11. Абашеева, М. П. Автоконцепция русской литературы рубежа XX-XXI вв. Текст. / М. П. Абашеева // Теоретико-литературные итоги XX века : в 2-х т. М. : Наука, 2003. - Т. 1. - С. 72-75.

12. Аверинцев, С. С., Роднянская, И. Б. Автор Текст. / С. С. Аверинцев, И. Б. Роднянская // Краткая литературная энциклопедия / ред. Сурков А. А. М. : Советская энциклопедия, 1978. - Т. 9. - 969 с.

13. Агеносов, В. В. Некоторые итоги развития литературы XX века в контексте русского литературного процесса (опыт классификации) / В. В. Агеносов // Филологические науки. 2003. - № 1. - С. 3-9.

14. Альфонсов, В. Н. Нам слово нужно для жизни. В поэтическом мире Маяковского Текст. / В. Н. Альфонсов. Л. : Сов. писатель, 1983. -248 с.

15. Аристотель. Поэтика Текст. / Аристотель // Соч. : в 4-х т.- М., 1969. -Т. 4-С. 646-680.

16. Арнаудов, М. Психология литературного творчества Текст. / М. Арнаудов; пер. с болгарского Д. Д. Николаева. М. : Прогресс, 1970. - 654 с.

17. Арутюнова, Н. Д. Истина. Добро. Красота : взаимодействие концептов Текст. / Н. Д. Арутюнова // Логический анализ языка. Языки эстетики : концептуальные поля прекрасного и безобразного / сост.и отв. ред. Н. Д. Арутюнова. М. : Индрик, 2004- С. 5-29.

18. Бабенко, Л. Г. Филологический анализ текста. Основы теории, принципы и аспекты анализа: учебник для вузов Текст. / Л. Г.

19. Бабенко. — М. : Академический проект; Екатеринбург : Деловая книга, 2004. 464 с.

20. Бавин, С. П., Семибратова, И. В. Судьбы поэтов серебряного века Текст. / С. П. Бавин, И. В. Семибратова. М. : Книжная палата, 1993. - 476 с.

21. Базанов, В. В. Маяковский в современных исследованиях (обзор работ) Текст. / В. В. Базанов // Маяковский в современном мире. Статьи, исследования, материалы, воспоминания. — JI. : Лениздат, 1984. — С. 207-250.

22. Байбурин, А. Заметки к теме «Слово и тело» Текст. / А. Байбурин // Тело в русской культуре : сб. ст. / подгот. Н. Кабакова и Ф. Конт. М. : НЛО, 2005.-С. 102-111.

23. Балашова, Е. Ю. Любовь и ненависть / Е. Ю. Балашова // Антология концептов / под ред. В. И. Карасика, И. А. Стернина. — М. : Гнозис, 2007. С. 111-129.

24. Барнс, К. Суицидальные мотивы в поэтике и жизни (Пастернак и Маяковский) Текст. / К. Барнс // Проблемы истории, филологии, культуры : межвуз. сб.- М.-Магнитогорск, 1995. Выпуск II. - С. 286291.

25. Барт, Р. Смерть автора Электронный ресурс. / Р. Барт. Режимдоступа : http://www.philologv.ru/literaturel/barthes-94e.htm.

26. Барышков, В. П. Аксиология личностного бытия : монография Текст. / В. П. Барышков. -М. : Логос, 2005. 190 с.

27. Басова, Л. В. Концепт ТРУД в русском языке (на материале пословиц и поговорок) : Автореф. дис. . канд. филол. наук Текст. / Л. В. Басова; ТюмГУ. Тюмень, 2004. - 19 с.

28. Бахтин, М. М. Автор и герой в эстетической деятельности Текст. // Бахтин М. М. Литературно-критические статьи / М. М. Бахтин. М. : Худож. литер., 1986. - С. 5-26.

29. Бахтин, М. М. К вопросам теории романа. К вопросам теории смеха. <0 Маяковском) Текст. / М. М. Бахтин // Собр. соч. Т. 5. - М. : Русские словари, 1996.-С. 50-63.

30. Бахтин, М. М. Проблемы поэтики Достоевского Текст. / М. М. Бахтин. -М. : Сов. писатель, 1963. 364 с.

31. Бердяев, Н. А. Кризис искусства Текст. / Н. А. Бердяев. М. : Интерпринт, 1990. - 47 с.

32. Бердяев, Н. А. Философия творчества, культуры и искусства Текст. / Н. А. Бердяев. М. : Искусство, 1994. - Т. I. - 542 с.

33. Бердяев, Н. А. Духовные основы русской революции. Истоки и смысл русского коммунизма Текст. / Н. А. Бердяев. — М. : Хранитель, 2006. -444 с.

34. Бердяев, Н. А. Метафизика пола и любви. О рабстве и свободе человека. Размышления об эросе. Смысл творчества Текст. / Н. А. Бердяев // Философия любви : сб. : в 2-х ч. / сост. А. А. Ивин. — М. : Политиздат, 1990. Ч. 2 - С. 384-445.

35. Богомолов, Н. А. Автор и герой в литературе рубежа тысячелетий Текст. / Н. А. Богомолов // Филологические науки. — 2002. № 3. — С. 3-8.

36. Болотнова, Н. С. Типы концептуальных структур поэтических текстов Текст. / Н. С. Болотнова // Художественный текст : Слово. Концепт. Смысл : матер. VIII Всероссийского научного семинара / под ред. Н. С. Болотновой. Томск, 2006. - С. 34-40.

37. Большакова, А. Образ автора. Текст. / А. Большакова // Литературная учеба. 2001. - Кн. 5. - С. 171-176.

38. Большакова, А. Ю. Архетип в теоретической мысли XX в. Текст. / А. Ю. Большакова // Теоретико-литературные итоги XX в. : в 2-х т. М. : Наука, 2003. - Т. 2. - С. 284-319.

39. Большой энциклопедический словарь Текст. / гл. ред. А. М. Прохоров; 2-е изд., перераб. и доп. -М. : БРЭ, 1997. 1456 с.

40. Борев, Ю. Б. Литература и литературная теория XX в. Перспективы нового столетия Текст. / Ю. Б. Борев // Теоретико-литературные итоги XX в. : в 2-х т. М. : Наука, 2003. - Т. 1. - С. 6-48.

41. Брагина, Н. Г. Красота : энергия влечения и образ власти Текст. / Н. Г. Брагина // Логический анализ языка. Языки эстетики : концептуальные поля прекрасного и безобразного / сост. и отв. ред. Н. Д. Арутюнова. -М. : Индрик, 2004. С. 487-503.

42. Брейдо, Е. М. Акцентный стих Маяковского Текст. / Е. М. Брейдо // Русский стих: Метрика. Ритмика. Рифма. Строфика : в честь 60-летия М. Л. Гаспарова. М. : РГГУ, 1996. - С. 51-60.

43. Брик, Л. Ю. Пристрастные рассказы : Воспоминания, дневники, письма Текст. / Л. Ю. Брик. Нижний Новгород : Деком, 2003. - 325 с.

44. Бурлюк, Д. Д., Бурлюк, М. Н. Маяковский и его современники: Фрагменты воспоминаний Текст. / Д. Д. Бурлюк, М. Н. Бурлюк // Русский футуризм : Теория. Практика. Критика. Воспоминания. — М. : Наследие, 2000. С. 328-341.

45. Вайскопф, М. Во весь логос: религия Маяковского Текст. // Вайскопф, М. Птица-тройка и колесница души: Работы 1978-2003 годов / М. Вайскопф. М. : НЛО, 2003 - С. 343-486.

46. Ванслов, В. В. Художественный опыт России в XX в. Текст. / В. В. Ванслов // Теоретико-литературные итоги XX века: в 2-х т. -М. : Наука, 2003.-Т. 1.-С. 62-71.

47. Величкина, О. Музыкальный инструмент и человеческое тело Текст. / О. Величкина // Тело в русской культуре : сб. ст. / подгот. Н. Кабакова иФ. Конт.-М. : НЛО, 2005.-С. 161-176.

48. Веселовский, А. Н. Историческая поэтика Текст. / А. Н. Веселовский. М. : Высш. шк., 1989. - 406 с.

49. Вильмс, Л. Е. Любовь Текст. / Л. Е. Вильмс // Антология концептов / под ред. В. И. Карасика, И. А. Стернина. М. : Гнозис, 2007. - С. 102111.

50. Виноградов, В. В. О теории художественной речи Текст. / В. В. Виноградов. М. : Высш. шк., 1971.-240 с.

51. Виноградов, В. В. Проблема авторства и теория стилей Текст. /

52. B. В. Виноградов. -М. : ГИХЛ, 1961.-614 с.

53. Виноградова, А. Образы «телесности» в поэзии русского символизма Текст. / А. Виноградова // Тело в русской культуре : сб. ст. / подгот. Н. Кабакова и Ф. Конт. М. : НЛО, 2005. - С. 277-286.

54. Винокур, Г. О. О языке художественной литературы : учеб. пособие для филол. спец. вузов / Сост. Т. Г. Винокур. Текст. / Г. О. Винокур. — М. : Высш. шк., 1991.-448 с.

55. Винокур, Т. Г. Закономерности стилистического использования языковых единиц Текст. / Т. Г. Винокур. М. : Наука, 1980. — 27 с.

56. Владимиров, С. В. Об эстетических взглядах Маяковского Текст. /

57. C. В. Владимиров. Л. : Сов. писатель, 1959. - 242 с.

58. Власкин, А. П. Аксиологические возможности в современном прочтении Пушкина Текст. / А. П. Власкин // Пушкин : Альманах / под ред. С. Г. Шулежковой. Вып. 3. - Магнитогорск : МаГУ, 2002. — С. 205-213.

59. Волков-Ланнит, Л. Ф. Вижу Маяковского Текст. / Л. Ф. Волков-Ланнит. — М. : Искусство, 1981.- 279 с.

60. Воркачев, С. Г. Лингвоконцептология и межкультурная коммуникация: истоки и цели Текст. / С. Г. Воркачев // Филологические науки 2005. - № 4. - С. 76-83.

61. Воркачев, С. Г. Сопоставительная этносемантика телеономных концептов «любовь» и «счастье» (русско-английские параллели) : монография Текст. / С. Г. Воркачев. Волгоград : Перемена, 2003. -164 с.

62. Воркачев, С. Г. Постулаты лингвоконцептологии Текст. / С. Г. Воркачев // Антология концептов / под ред. В. И. Карасика, И. А. Стернина. М. : Гнозис, 2007. - С. 10-11.

63. Выготский, Л. С. Психология искусства Текст. / Л. С. Выготский. — М. : Искусство, 1986. 573 с.

64. Гаврилов, А. Время любить? Текст. / А. Гаврилов // Слово. - 1993. -№7-8.-С. 61-64.

65. Гаспаров, М. JL Идиостиль Маяковского : Попытка измерения Текст. // Гаспаров М. JL Избранные труды / М. JL Гаспаров.- М. : Языки русской культуры, 1997. Т. II. О стихах. - С. 383-415.

66. Гатинская, Н. В. Типы языковой метафоры в русском языке Текст. / Н. В. Гатинская // Логический анализ языка. Языки эстетики: концептуальные поля прекрасного и безобразного / сост. и отв. ред. Н. Д. Арутюнова. М. : Индрик, 2004- С. 312-321.

67. Гегель, Г. В. Ф. Лекции по эстетике : в 2-х тт. Текст. / Г. В. Ф. Гегель — СПб. : Наука, 1998. Т. 1. - 622 с.

68. Гегель, Г. В. Ф. Лекции по эстетике : в 2-х тт. Текст. /Г. В. Ф. Гегель-СПб. : Наука, 1999. Т. 2. - 603 с.

69. Гете В. Статьи и мысли об искусстве : сб. ст. Текст. / В. Гете; под ред. А. С. Гущина-М.-Л. : Искусство, 1936. -412 с.

70. Гинзбург, Л. Я. О лирике Текст. / Л. Я. Гинзбург. М. : Интрада, 1997. -415 с.

71. Гоннова, Т. В. Труд Текст. / Т. В. Гоннова // Антология концептов / под ред. В. И. Карасика, И. А. Стернина. — М. : Гнозис, 2007. С. 475483.

72. Гончаров, Б. П. Поэтика Маяковского : лирический герой послеоктябрьской поэзии и пути его художественного утверждения Текст. / Б. П. Гончаров. М. : Наука, 1983. - 415 с.

73. Гораций, К. Ф. Наука поэзии (Послание к Пизонам) Текст. / К. Ф. Гораций // Гораций К. Ф. Полн. собр. соч.; пер., под ред. и с примеч. Ф. А. Петровского М.-Л. : Академия, 1936 - С. 341-356.

74. Горелова, О. А. Александр Вертинский и ироническая поэзия Серебряного века : Дис. .канд. филол. наук Текст. / О. А. Горелова; МПГУ.-М., 2005.-187 с.

75. Гуревич, А. Я. Проблемы средневековой народной культуры Текст. / А. Я. Гуревич. // Гуревич А. Я. Избранные труды. Культурасредневековой Европы СПб. : Изд-во С.-Петербургского ун-та, 2006. - С.15-286.

76. Гусева, С. В. «Дурацкая литература» и карнавальный «праздник дураков» : особенности интерпретации традиций, мотивов и образов / С. В. Гусева // Проблемы истории, филологии, культуры. — М.Магнитогорск-Новосибирск. 2007. - Вып. XVIII.- С. 106-113.

77. Гуторов, И. В. Поэтическое мастерство Маяковского Текст. / И. В. Гуторов. М. : Учпедгиз, 1950. - 160 с.

78. Гюго, В. Избранные произведения в двух томах. Текст. / Гюго В. -М.-Л., 1952.-Т. 1 198 с.

79. Долгополов, Л. На рубеже веков : о русской литературе конца XIX -начала XX века Текст. / Л. Долгополов. Л. : Сов. писатель, 1977. -368 с.

80. Долгушев, В. Г. Образ маски в поэзии М. Лермонтова, А. Блока и А. Ахматовой Текст. / В. Г. Долгушев // Русская речь. 2004. - № 5. — С. 13-16.

81. Долин, А. Пророк в своем отечестве : профетические, мессианские, эсхатологические мотивы в русской поэзии и общественной мысли Текст. / А. Долин. - М. : Наследие, 2002. - 320 с.

82. Домащенко, А. В. Еще раз об интерпретации и толковании Текст. / А. В. Домащенко // Филологические науки. 2005. - № 3. - С. 16-23.

83. Есин, С. Н. Писатель в теории литературы и проблема самоидентификации Текст. / С. Н. Есин // Филологические науки. -2005.-№6.-С. 3-12.

84. Жирмунский, В. М. Средневековые литературы как предмет сравнительного литературоведения Текст. / В. М. Жирмунский // Известия АН СССР. Отделение литературы и языка. М., 1971. -Т. XXX. - Вып. 3.-С. 185-197.

85. Жирмунский, В. М. Стихосложение Маяковского Текст. /

86. B. М. Жирмунский // Жирмунский В. М. Теория стиха. JI. : Сов. писатель, 1975. - С. 539-568.

87. Жолковский, А. Ж/Z : Заметки бывшего пред-пост-структуралиста Текст. / А. Жолковский // Литературное обозрение. 1991. — № 10.1. C. 31-35.

88. Заманская, В. В. Концепция одиночества и ее экзистенциальные «версии» в русской поэзии первой трети XX века (В. Брюсов, А. Ахматова, В. Маяковский, М. Цветаева, С. Есенин, Э. Багрицкий, О.

89. Мандельштам). Антиномии и парадоксы. Проблемы в судьбах и творчестве Текст. // Заманская В. В. Русская литература первой трети XX века : проблема экзистенциального сознания / В. В. Заманская. -Екатеринбург, Магнитогорск : Изд-во УрГУ, 1996. С. 213-233.

90. Заманская, В. В. Ранняя лирика Маяковского Текст. // Заманская В. В. Пути художественного воплощения характера в русской литературе конца XIX начала XX века / В. В. Заманская. — Магнитогорск, 1995. -С. 103-130.

91. Западное литературоведение XX в. : Энциклопедия Текст. / РАН, ИНИОН. М. : Intrada, 2004. - 559 с.

92. Затонский, Д. Творчество писателя и личность писателя Текст. / Д. Затонский // Вопросы литературы. 1982. - № 7. - С. 86-120.

93. Иваницкий, А. И. Гоголь. Морфология земли и власти Текст. / А. И. Иваницкий. М. : РГТУ, 2000. - 188 с.

94. Иванов, Г. Невский проспект Текст. / Г.Иванов // Воспоминания о серебряном веке : сб. / сост. В.Крейд М. : Республика, 1993. - С. 287294.

95. Ильин, В. В. Аксиология Текст. / В.В.Ильин. М. : Изд-во МГУ, 2005.-215 с.

96. Ильин, Е. П. Эмоции и чувства Текст. / Е. П. Ильин. СПб. : Питер, 2001.-752 с.

97. ЮЗ.Иньшакова, Е. Ю. Человек настоящего и человек будущего («Клоп» как зеркало лефовской утопии) Текст. / Е. Ю. Иныпакова // Маяковский в современном мире : сб. ст. и матер. / отв. ред. А. С. Карпов, А. Г. Коваленко. М. : Изд-во РУДН, 2004. - С. 183-190.

98. Исаев, С. Г. «Сознанию незнаемая мощь.» : поэтика условных форм в русской литературе начала XX века Текст. / С. Г. Исаев. Великий Новгород : НовГУ, 2001. - 213 с.

99. Исакова, И. Н. О субъектной организации и системе персонажей в лирике Текст. / И. Н. Исакова // Филологические науки. 2003. - № 1. - С. 27-36.

100. Юб.Калачева, С. В. Лирический герой раннего Маяковского и эволюция стиха Текст. / С. В. Калачева // Актуальные проблемы социалистического реализма / под ред. И. Ф. Волкова и др. М. : Изд-воМГУ, 1981.-С. 198-251.

101. Калачева, С. В. Литературоведение и математика Текст. / С. В. Калачева // Филологические науки. -1995. № 4. - С. 40-47.

102. Калачева, С. В. Принципы анализа лирического произведения Текст. / С. В. Калачева // Принципы анализа литературного произведения : сб. ст. / под ред. П. А. Николаева, А. Я. Эсалнек. М. : Изд-во МГУ, 1984.-С. 135-159.

103. Калитин, Н. И. Поэт-новатор (О мастерстве Маяковского) Текст. / Н. И. Калитин. М. : Знание, 1960. - 48 с.

104. Калитин, Н. И. Слово и мысль. О поэтическом мастерстве

105. B. Маяковского Текст. / Н. И. Калитин. М. : Сов. писатель, 1959. -215 с.

106. Ш.Карабчиевский, Ю. А. Воскресение Маяковского Текст. / Ю. А.

107. Карабчиевский. М. : Сов. писатель, 1990. - 224 с. 112.Карамзин, Н. М. Что нужно автору? / Н.М.Карамзин Избранные сочинения : в 2-х т. Текст. - М-Л. : Худож. литер., 1964. - Т. 2 —1. C. 120-122.

108. ИЗ.Карасик, В. И. О категориях лингвокультурологии Текст. / В. И. Карасик // Языковая личность : проблемы коммуникативной деятельности : сб. науч. трудов. Волгоград : Перемена, 2001. — С. 316.

109. Карасик, В. И. Языковой круг : личность, концепты, дискурс Текст. / В. И. Карасик. М. : Гнозис, 2004. - 390 с.

110. Карасик, В. И., Слышкин, Г. Г. Базовые характеристики лингвокультурных концептов Текст. / В. И. Карасик, Г. Г. Слышкин // Антология концептов / под ред. В. И. Карасика, И. А. Стернина. М. : Гнозис, 2007.-С. 12-13.

111. Караулов, Ю. Н. Русский язык и языковая личность Текст. / Ю. Н. Караулов. М. : Едиториал УРСС, 2003 - 264 с.

112. Карпенко, С. М. Концепт «творчество» в поэзии Н.С.Гумилева и

113. A. А. Ахматовой Текст. / С. М. Карпенко // Поэтическая картина мира: слово и концепт в лирике серебряного века: матер. VII Всероссийского научно-практического семинара / под ред. Н. С. Болотновой — Томск : Издательство ТГПУ, 2004. С. 72-78.

114. Карпинец, Т. А. Концепт как способ смысловой организации текста Текст. / Т. А. Карпинец. Кемерово : Изд-во КРИПКиПРО, 2004. -154 с.

115. Карпов, А. С. Маяковский-лирик Текст. / А.С.Карпов. М. : Просвещение, 1988. - 144 с.

116. Катанян, В. А. Маяковский. Хроника жизни и деятельности Текст. /

117. B. А. Катанян. -М. : Сов. писатель, 1985. 648 с.

118. Кацис, JI. Ф. Владимир Маяковский. Поэт в интеллектуальном контексте эпохи Текст. / JI. Ф. Кацис. М. : Изд-во РГТУ, 2004. -830 с.

119. Каштанова, Е.Е. Лингвокультурологические основания русского концепта «любовь» (Аспектный анализ) : Автореф. . дис. канд. филол. наук. Екатеринбург, 1997. - 23 с.

120. Квятковский, А. П. Поэтический словарь Текст. / А. П. Квятковский; науч. ред. И. Роднянская. М. : Сов. энцикл., 1966. - 376 с.

121. Киселева, Н. М. Об изучении поэтического мира Маяковского Текст. / Н. М. Киселева // Советская поэзия 20 — 30-х годов : республиканский межвуз. сб. Челябинск, 1976. - Вып. 4. - С. 61-73.

122. Кихней, JI. Г., Дмитриев, Е. В. Жанровые деривации в поэзии Маяковского Текст. / JI. Г. Кихней, Е. В. Дмитриев // Маяковский в современном мире: сб. ст. и матер. / отв. ред. А. С. Карпов, А. Г. Коваленко. М. : Изд-во РУДН, 2004. - С. 127-134.

123. Климов, П. А. Маяковский и Ницше Текст. / П. А. Климов // Маяковский в современном мире : сб. ст. и матер. / отв. ред. А. С. Карпов, А. Г. Коваленко. М. : Изд-во РУДН, 2004. - С. 70-79.

124. Коваленко, А. Г. Парадокс веры и безверия (о некоторых особенностях пространства и времени в творчестве Маяковского) Текст. /

125. A. Г. Коваленко // Маяковский в современном мире : сб. ст. и матер. / отв. ред. А. С. Карпов, А. Г. Коваленко. М. : Изд-во РУДН, 2004. -С. 12-24.

126. Ковский, В. Е. Реалисты и романтики : из творческого опыта русской советской классики Текст. / В. Е. Ковский. — М. : Худож. лит., 1990. -381 с.

127. Кожинов, В. В. Маяковский и русская литература Текст. /

128. B. В. Кожинов // Маяковский и проблемы новаторства : сб. ст. / отв. ред. В. О. Перцов М. : Наука, 1966. - С. 25-50.

129. Кожинов, В. В. Проблема личности в русской поэзии XX в. Текст. / В. В. Кожинов // Теоретико-литературные итоги XX века : в 2-х т. — М. : Наука, 2003.-Т. 1.-С. 105-117.

130. Колесов, В. В. «Жизнь происходит от слова.» Текст. / В. В. Колесов. СПб. : Златоуст, 1999.-368 с.

131. Кондаков, И. Адова пасть (Русская литература XX века как единый контекст) Текст. / И. Кондаков // Вопросы литературы. 2002. - № 1-2 (январь-февраль). - С. 3-70.

132. Кондратьева, О. Н. Душа, сердце, ум Текст. / О. Н. Кондратьева // Антология концептов / под ред. В. И. Карасика, И. А. Стернина. М. : Гнозис, 2007. - С. 60-68.

133. Корман, Б. О. Изучение текста художественного произведения Текст. / Б. О. Корман. М. : Просвещение, 1972. — 111 с.

134. Корман, Б. О. Лирика Некрасова Текст. / Б. О. Корман. — Ижевск: Удмуртия, 1978. С. 1978. - 300 с.

135. Корман, Б.О. Из наблюдений над терминологией М. М. Бахтина Текст. / Б. О. Корман // Проблема автора в русской литературе XIX XX вв. — Ижевск, 1978.-С. 180-196.

136. Кормилов, С. И. Основные понятия теории литературы. Литературное произведение. Проза и стих Текст. / С. И. Кормилов. М. : Изд-во МГУ, 1999.-112 с.

137. Красных, В.В. От концепта к тексту и обратно Текст. / В. В. Красных // Вестник Московского университета. Серия «Филология». 1998. — № 1.-С.57.

138. Краткий словарь когнитивных терминов Текст. / Под общ. ред. Б. С. Кубряковой. М. : Филол. ф-т МГУ им. М.В. Ломоносова, 1996. -245 с.

139. Кричевская, Ю. Р. Модернизм в русской литературе: эпоха серебряного века Текст. / Ю. Р. Кричевская. М. : Интелтех, 1994. -93 с.

140. Крученых, А. Декларация заумного слова Текст. // Крученых А. Кукиш прошлякам : Фактура слова. Сдвигология русского стиха. Апокалипсис в русской литературе / А. Крученых. М.-Таллин : Гилея, 1992.-С. 125-126.

141. Крылова, Н. В. Владимир Маяковский Текст. // Крылова Н. В. Медный век : очерк теории и литературной практики русского авангарда / Н. В. Крылова. Петрозаводск, 2002. - С. 78-100.

142. Кудрявцев, В. Тайна неверия Текст. / В. Кудрявцев // Москва. 2000. -№ 7. - С. 232-240.

143. Кузнецова, А. В. Концепт счастье в семантическом пространстве лирической поэзии М. Ю. Лермонтова Текст. / А. В. Кузнецова // Русская словесность. — 2003. — № 7. — С. 28-32.

144. Кузнецова, И. Поэт и лирический герой : дуэль на карандашах Текст. / И. Кузнецова// Октябрь. 2004. - № 3. - С. 181-189.

145. Купина, Н. А. Новый ментальный мир (Агитационная поэзия Владимира Маяковского) Текст. // Купина Н. А. Тоталитарный язык : словарь и речевые реакции / Н. А. Купина. — Екатеринбург-Пермь : Изд-во Урал, ун-та, 1995. С. 77-89.

146. Курганов, Е., Мондри, Г. Василий Розанов и евреи Текст. / Е. Курганов, Г. Мондри. СПб. : Академический проект, 2000. - 272 с.

147. Кучуради, И. Оценка, ценности и литература Текст. / И. Кучуради // Вопросы философии. 2000. - № 10. - С. 68-78.

148. Лазебник, Ю. С., Ярмак, В. И. Поэзия XX века : Слово, текст, мир Текст. / Ю. С. Лазебник, В. И. Ярмак. Киев, 1992. - 144 с.

149. Ланн, Ж. К. Русский футуризм Текст. / Ж. К. Ланн // История русской литературы : XX век. Серебряный век / под ред. Ж. Нива и др. — М. : Прогресс-Литера, 1995. С. 527-587.

150. Левицкая, Л. Лицо, маска, маскарад в русской художественной культуре начала XX века Текст. / Л. Левицкая // Искусствознание. -2002. -№ 1.-С. 414-436.

151. Левонтина, И. Б. Осторожно, пошлость! Текст. / И. Б. Левонтина // Логический анализ языка. Языки эстетики : концептуальные поля прекрасного и безобразного / сост. и отв. ред. Н. Д. Арутюнова. М. : Индрик, 2004. - С. 231-250.

152. Левченко, Е. В. Художественное творчество как переживаемое бытие Текст. / Е. В. Левченко // Вопросы философии. 2004. - № 10. -С. 145-150.

153. Леонтьева, А. Л. Так что же есть на свете красота? Текст. /

154. A. Л. Леонтьева // Логический анализ языка. Языки эстетики: концептуальные поля прекрасного и безобразного / сост. и отв. ред. Н. Д. Арутюнова. М. : Индрик, 2004. - С. 545-561.

155. Лермонтовская энциклопедия Текст. / гл. ред. В. А. Мануйлов М. : Сов. энцикл., 1981. - 746 с.

156. Лессинг, Г. Э. Лаокоон, или о границах живописи и поэзии Текст. / Г. Э. Лессинг. М. : Худож. лит., 1957. - 519 с.

157. Лившиц, Б. Полутораглазый стрелец : Воспоминания Текст. / Б. Лившиц. -М. : Худож. лит., 1991.-350 с.

158. Лингвистический энциклопедический словарь Текст. / ред.

159. B. Н. Ярцева. М. : Сов. энциклопедия, 1990. - 683 с.

160. Литературная энциклопедия терминов и понятий Текст. / гл. ред. и сост. А.Н. Николюкин. — М. : НПК «Интелвак», 2001. 1600 с.

161. Лихачев, Д. С. Историческая поэтика русской литературы : Смех как мировоззрение и другие работы Текст. / Д. С. Лихачев. СПб.: Алетейя, 1997.-583 с.

162. Лихачев, Д.С. Концептосфера русского языка Текст. / Д. С. Лихачев // Изв. РАН. Серия литературы и языка. Т. 52. - № 1. - 1993. - С. 3-9.

163. Лосский, Н. О. История русской философии Текст. / Н. О. Лосский. -М. : Сов. писатель, 1991.-480 с.

164. Лотман, Ю. М. Анализ поэтического текста : структура стиха Текст. / Ю.М. Лотман. Л. : Просвещение, 1972. — 271 с.

165. Лотман, Ю. М. Лекции по структуральной поэтике Текст. / Ю. М. Лотман // Ю. М. Лотман и тартуско-московская семиотическая школа. М. : Гнозис, 1994 - С. 11-258.

166. Луначарский, А. В. Жизнь и смерть : о Маяковском Текст. / А. В. Луначарский // Луначарский А. В. Собр. соч. : в 8 т.- М. : Худож. лит., 1964. Т. 2. - С. 477-483.

167. Луначарский, А. В. Вл. Маяковский — новатор Текст. / А. В. Луначарский // Луначарский А. В. Собр. соч. : в 8 т.- М. : Худож. лит., 1964. Т. 2. - С. 486-500.

168. Лутовинова, Е. И. Аксиологические аспекты концепта «Герой русской волшебной сказки» Текст. / Е. И. Лутовинова // Концепт и культура : матер. VII Междунар. науч. конфер. — Прокопьевск : Полиграф-Центр, 2006.-С. 383-388.

169. Макарова, И. А. Христианские мотивы в творчестве Маяковского Текст. / И. А. Макарова // Русская литература. 1993. - № 3. - С. 154171.

170. Маслова, В. А. Концептосфера Марины Цветаевой : учеб. пособие / В. А. Маслова. М. : Флинта : Наука, 2004. - 256 с.

171. Машбиц-Веров, И. Во весь голос : О поэмах Маяковского Текст. / И. Машбиц-Веров. — Куйбышев : Куйбышевское книжное изд-во, 1973. 495 с.

172. Метченко, А. И. Маяковский. Очерк творчества Текст. / А. И. Метченко. М. : Худож. лит., 1964. - 503 с.

173. Метченко, А. Слово о Маяковском Текст. / А. Метченко // В мире Маяковского : сб. статей / сост. А.А. Михайлов, С. С. Лесневский. — М. : Сов. писатель, 1984. Кн. 1. - С. 5-42.

174. Мещерякова, Ю. В. Красота Текст. / Ю. В. Мещерякова // Антология концептов / под ред. В. И. Карасика, И. А. Стернина. М. : Гнозис, 2007. - С. 88-102.

175. Минералов, Ю. И. Владимир Маяковский как лирик Электронный ресурс. / Ю. И. Минералов. — Режим доступа:http://vvwvv.mineralov.ru/mineralovO.htm

176. Минералов, Ю. И. Владимир Маяковский: лирика и жизнь Электронный ресурс. / Ю. И. Минералов // Русский глобус. 2006. —9. — Режим доступа : http://www.russian-elobe.eom/N55/Minera1ov.Mavakovskv.LirikaIZhi7.n.htm

177. Минералов, Ю. О поэтической речи Маяковского («мнимые неправильности») Текст. / Ю. Минералов // В мире Маяковского : сб. ст. / сост. А.А. Михайлов, С. С. Лесневский. — М. : Сов. писатель, 1984. -Кн. 2.-С. 41-66.

178. Минералов, Ю. И. Теория художественной словесности (поэтика и индивидуальность) : учебник для вузов Текст. / Ю. И. Минералов. -М. : ВЛАДОС, 1999. 360 с.

179. Минералова, И. Г. Эпатаж как художественный прием в стиле В. Маяковского Текст. / И. Г. Минералова // Владимир Маяковский и его традиция в поэзии. Исследования : сб. статей.- М., 2005. 103 с.

180. Михайлов, А. А. Мир Маяковского : Взгляд из восьмидесятых Текст. / А. А. Михайлов. -М. : Современник, 1990. 464 с.

181. Михайлов, А. Точка пули в конце (Жизнь Маяковского) Текст. /

182. A. Михайлов. М. : Планета, 1993. - 544 с.

183. Михайловский, В. В. Русская литература XX века с 90-х годов XIX века до 1917 года Текст. / В.В.Михайловский. М. : Государственное учебно-педагогическое издательство Наркомпроса РСФСР, 1939. -420 с.

184. Мишланов, В. А. Славянская Библия в русской поэзии Текст. /

185. B. А. Мишланов // Поэтическая картина мира : слово и концепт в лирике Серебряного века : матер. VII Всероссийского науч.-практ. семинара / под ред. Н. С. Болотновой. Томск : Издательство ТГПУ, 2004. - С. 28-34.

186. Молоткова, А. И. Концепт цветок в языке и поэтической речи: Автореф. . канд. филол. наук Текст. / А. И. Молоткова. -Екатеринбург, 2006. 21 с.

187. Москвин, В. П. Лингвистическая стилизация и пародия Текст. / В. П. Москвин // Русская речь. 2004. - март-апрель. - С. 45-57.

188. Мусатов, В. В. «После смерти нам стоять почти что рядом.». Маяковский и Пушкин Текст. / В. В. Мусатов // Мусатов В. В. Пушкинская традиция в русской поэзии первой половины XX в. — М. : РГГУ, 1998.-С. 133-162.

189. Мэй, Р. Мужество творить : Очерк психологии творчества Текст. / Р. Мэй. — Львов : Инициатива; М. : Институт общегуманитарных исследований, 2001. 128 с.

190. Наумов, Е. И. Сергей Есенин. Жизнь и творчество. Текст. / Е. И. Наумов. Л. : Учпедгиз , 1960. - 289 с.

191. Неклюдова, М. Г. Традиции и новаторство в русском искусстве конца XIX начала XX века Текст. / М. Г. Неклюдова. - М. : Искусство, 1991.-392 с.

192. Никитина, С. Е. О концептуальном анализе и народной культуре Текст. / С. Е. Никитина // Логический анализ языка. Культурные концепты / отв. ред.Н.Д. Арутюнова. М. : Наука, 1991. - С. 117-123.

193. Никольская, Л. Н. Время в поэме В. В. Маяковского «Хорошо!» Текст. / Л. Н. Никольская // Советская поэзия 20 — 30-х годов: Республиканский межвузовский сборник. Выпуск 4. Челябинск, 1976 - С. 32-46.

194. Ничипоров, И. Б. Лирические «автобиографии» В.Маяковского и В. Высоцкого Текст. / И. Б. Ничипоров // Маяковский в современном мире : сб. ст. и матер. / отв. ред. А. С. Карпов, А. Г. Коваленко. М. : Изд-во РУДН, 2004. - С. 53-63.

195. Очерки истории языка русской поэзии XX в. Поэтический язык и идиостиль : Общие вопросы. Звуковая организация текста Текст. / под ред. В. П. Григорьева. М. : Наука, 1990. - 304 с.

196. Паперный, 3. «Если я чего написал.» Текст. / 3. Паперный // Знамя. — 1998.-№6.-С. 140-151.

197. Паперный, 3. С. О мастерстве Маяковского Текст. / 3. Паперный. -М. : Сов. писатель, 1953. — 352 с.

198. Паперный, 3. С. Поэтический образ у Маяковского Текст. / 3. Паперный. М. : Изд-во АН СССР, 1961.-444 с.

199. Паскова, Н. А. Женщина / Н. А. Паскова Текст. // Антология концептов / под ред. В. И. Карасика, И. А. Стернина. М. : Гнозис, 2007. - С. 346-356.

200. Пастернак, Б. В. Маяковский. Простое как мычание. Петроград 1916. Текст. / Б. Пастернак // Пастернак Б. Об искусстве. — М. : Искусство, 1990.-С. 130-133.

201. Пастернак, Б. Охранная грамота Текст. / Б. Пастернак // Пастернак Б. Об искусстве. М. : Искусство, 1990. - С. 36-121.

202. Пашков, А. В. Звуковая организация поэтической речи В.В.Маяковского. Силлабо-тонический стих : Дис. .канд. филол. наук Текст. / А. В. Пашков; МПГУ. М., 2006. - 174 с.

203. Пейкова, А. К. Конфликт в поэме Маяковского «Про это» Текст. / А. К. Пейкова // Маяковский в современном мире : сб. ст. и матер. / отв. ред. А. С. Карпов, А. Г. Коваленко. М. : Изд-во РУДН, 2004. - С. 163168.

204. Перцов, В. О. Два художника (Горький и Маяковский) Текст. / В. О. Перцов // Перцов В. О. Современники : Избранные литературно-критические статьи : в 2-х т. М. : Худож. лит., 1980. - Т. I - С. 17-59.

205. Перцов, В. О. Человек природа — техника в художественном мышлении Маяковского, Есенина, Довженко Текст. / В. О. Перцов // Перцов В. О. Современники : Избранные литературно-критические статьи : в 2-х т. - М. : Худож. лит., 1980. - Т. I. - С. 212-250.

206. Перцов, В.О.Маяковский. Жизнь и творчество (1893-1917) Текст. / В. О. Перцов. М. : Наука, 1969. - 365 с.

207. Перцов, В.О.Маяковский. Жизнь и творчество (1918-1924) Текст. / В. О. Перцов. -М. : Наука, 1971.-428 с.

208. Перцов, В.О.Маяковский. Жизнь и творчество (1925-1930) Текст. / В. О. Перцов. М. : Наука, 1972. - 384 с.

209. Петров В. Б. Аксиология Михаила Булгакова : монография Текст. / В. Б. Петров. Магнитогорск : МаГу, 2000. - 246 с.

210. Петросов, К. Г. О художественной системе и методе раннего Маяковского Текст. / К. Г. Петросов// Маяковский и современность : сб. ст. / сост. А. Ушаков М. : Современник, 1977. — С. 159-190.

211. Пименова, М. В. Методология концептуальных исследований / М. В. Пименова Текст. // Антология концептов / под ред. В. И. Карасика, И. А. Стернина. М. : Гнозис, 2007. - С. 14-16.

212. Пицкель, Ф. Н. Лирический эпос Маяковского Текст. / Ф. Н. Пицкель. -М. : Наука, 1964.-196 с.

213. Пицкель, Ф. Н. Маяковский : Художественное постижение мира Текст. / Ф. Н. Пицкель. М. : Наука, 1979. - 407 с.

214. Платонов, А. П. «О Маяковском» В. Шкловского Текст. / А. П. Платонов // Платонов А. П. Собрание Сочинений : в 3-х томах. -Т. 2. М. : Сов. Россия, 1985. - С. 350-358.

215. Платонов, А. П. Размышления о Маяковском Текст. / А. П. Платонов // Платонов А. П. Собр. соч. : в 3-х томах. Т. 2. - М., 1985. - С. 341-350.

216. Погосян, Р. Г. Концепт «судьба» и его языковое выражение в поэтическом тексте Ф. К. Сологуба : Дис. . канд. филол. наук Текст. / Р. Г. Погосян. Пятигорск, 2005. - 195 с.

217. Подгаецкая, И. «Свое» и «чужое» в индивидуальном поэтическом стиле Текст. / И. Подгаецкая // Вопросы литературы. 1982. - № 7. -С. 145-173.

218. Полехина, М. М. «Векам, истории и мирозданью.» : художественная космогония В. Маяковского : монография Текст. / М. М. Полехина. — Магнитогорск : МаГУ, 2001.-180 с.

219. Полехина, М. М. Художественные искания в русской поэзии первой трети XX века. М. Цветаева и В. Маяковский. Художественная космогония : монография Текст. / М. М. Полехина. М. : Прометей, 2002. - 308 с.

220. Полоцкая, Э. Парадокс Маяковского-критика (статья «Два Чехова») Текст. / Э. Полоцкая // Полоцкая Э. О поэтике Чехова. — М. : Наследие, 2001.-С. 213-234.

221. Попова, 3. Д., Стернин, И. А. Основные черты семантико-когнитивного подхода к языку Текст. / 3. Д. Попова, И. А. Стернин. // Антология концептов / под ред. В. И. Карасика, И. А. Стернина. М. : Гнозис, 2007. - С. 7-9.

222. Попова, 3. Д., Стернин, И. А. Очерки по когнитивной лингвистике: Изд. 2-е, стер. Текст. / 3. Д. Попова, И. А. Стернин. Воронеж : Истоки, 2002.-С. 191 с.

223. Порьяз, А. В. Мировая культура : Средневековье Текст. / А. В. Порьяз. М. : ОЛМА-ПРЕСС, 2001. - 479 с.

224. Поспелов, Г. Н. Лирика среди литературных родов Текст. / Г. Н. Поспелов. М. : Изд-во Московского ун-та, 1976. - 207 с.

225. Потебня, А. А. Мысль и язык : Репринтное издание 1913 г Текст. /

226. A. А. Потебня. Киев : Синто, 1993. - 191 с.

227. Прокофьева, Ю. В. Местоименное слово в представлении пространства русскими поэтами-футуристами Текст. / Ю. В. Прокофьева // Филологические науки. 2003. —№ 5. - С. 31-41.

228. Прокушев, Ю. Л. Сергей Есенин. Образ. Стихи. Эпоха Текст. / Ю. Л. Прокушев. М. : Современник, 1986. - 432 с.

229. Пьяных, М. Маяковский глазами Цветаевой Текст. / М. Пьяных // Звезда. 1992. - № 10. - С. 187-198.

230. Рапацкая, Л. А. Искусство «Серебряного века» Текст. / Л. А. Рапацкая. -М. : Просвещение : Владос, 1996. — 191 с.

231. Розанов, В. В. Возрасты любви Текст. / В.В.Розанов // Философия любви : сб. : в 2-х ч. / сост. А. А. Ивин.- М. : Политиздат, 1990. — Ч. 2. — С. 306-316.

232. Розанов, В. В. Собрание сочинений. В мире неясного и нерешенного Текст. / В. В. Розанов; под общ. ред. А. Н. Николюкина. М. : Республика, 1995. - 462 с.

233. Рудакова, А. В. Быт / А. В. Рудакова Текст. // Антология концептов / под ред. В. И. Карасика, И. А. Стернина. М. : Гнозис, 2007. - С. 17-33.

234. Русская литература XVIII века : словарь-справочник / под ред.

235. B. И. Федорова Текст. М. : МГПУ, 1997. - 248 с.

236. Рыжова, Н. В. Особенности стилистического использования библеизмов в творчестве В. В. Маяковского Текст. / Н. В. Рыжова // Маяковский в современном мире : сб. ст. и матер. / отв. ред. А. С. Карпов, А. Г. Коваленко. -М. : Изд-во РУДН, 2004. С. 190-203.

237. Сарнов, Б. Нет таких крепостей Электронный ресурс. / Б. Сарнов // Лехаим. 2004. - Июль. - Режим доступа:http://www.lechaim.ru/ARHIV/147/sarnov.htm

238. Сарычев, В. А. Маяковский : Нравственные искания Текст. / В. А. Сарычев. — Воронеж : Изд-во Воронежского ун-та, 1984. 203 с.

239. Сарычев, В. А. Эволюция лирического героя Маяковского в 20-е годы Текст. / В. А. Сарычев // Писатель : сб. статей. Воронеж : Изд-во Воронежского ун-та, 1979. - С. 46-64.

240. Свительский В. А. Герой и его оценка в русской психологической прозе 60-70-х годов XIX в. : Автореф. дис.д-ра филол. наук Текст. / В. А. Свительский. — Воронеж, 1995.

241. Севрюгина, Е. В. Концепт «красота» в поэзии Ф. И. Тютчева / Е. В. Севрюгина // Филологические науки. 2002. - № 3. - С. 30-39.

242. Семенова, С. Г. «Надо рваться в завтра, вперед.» (утопия будущего в поэзии Маяковского) Текст. / С. Г. Семенова // Семенова С. Г. Метафизика русской литературы М. : ПоРог, 2004. - Т. 1. - С. 417456.

243. Сент-Бев, Ш. Литературные портреты. Критические очерки Текст. / Ш. Сент-Бев. М. : Худож. лит., 1970. - 582 с.

244. Сидельникова, Т. Н. Поэт и читатель в творчестве В. В. Маяковского Текст. / Т. Н. Сидельникова. Калинин : Изд-во Калининского ун-та, 1981.-83 с.

245. Синенко, B.C. Имя и судьба Текст. / В. С. Синенко '// Филологические науки. 1995. -№ 3. - С. 14-22 .

246. Сироткин, Н. С. «Приказ» в авангардистской поэзии (футуризм и левый экспрессионизм) / Н. С. Сироткин // Филологические науки. 2001. -№4.-С. 3-12.

247. Сироткина, И. Е. Литература и психология : из истории гуманитарного подхода Текст. / И. Е. Сироткина // Вопросы психологии. 1998. -№6.-С. 75-85.

248. Сквозников, В. Д. «Русская идея» и русская литература Текст. / В. Д. Сквозников // Теоретико-литературные итоги XX века : в 2-х т.— М. : Наука, 2003.-Т. 1.-С. 161-182.

249. Скворцов, А. Достоевский и Ницше о Боге и безбожии Текст. / А. Скворцов // Октябрь. 1996. - № 11. - С. 142-154.

250. Скобликова, Е. С. Концептосфера человека и модели предложения / Е. С. Скобликова // Филологические науки. 2001. - № 4. - С. 45-54.

251. Слободнюк, С. Л. «Дьяволы» Серебряного века (древний гностицизм и русская литература 1890-1930 гг.) Текст. / С. Л. Слободнюк. СПб. : Алетейя, 1998.-425 с.

252. Словарь литературоведческих терминов Текст. / ред.-сост. Л. И. Тимофеев и С.В.Тураев. М. : Просвещение, 1974. - 509 с.

253. Смирнов, А. А. Категория жанра в теоретической системе классицизма Текст. // Смирнов А. А. Литературная теория русского классицизма : учеб. пособие / А. А. Смирнов. М. : Высш. шк., 1981. - С. 72-87.

254. Смирнов, В. В. Проблема экспрессионизма в России : Андреев и Маяковский Текст. / В. Смирнов // Русская литература. 1997. - № 2. -С. 55-62.

255. Смирнова, Н. Н. Теория автора как проблема Текст. / Н. Н. Смирнова // Литературоведение как проблема : труды Научного совета «Наука о литературе в контексте наук о культуре». Памяти А. В. Михайлова. — М. : Наследие, 2001. С. 376-392.

256. Соколов, А. Н. Теория стиля Текст. / А. Н. Соколов. — М. : Искусство, 1968.-221 с.

257. Соловьев, B.C. Смысл любви Текст. / В.С.Соловьев // Философия любви : сб.: в 2-х ч. / сост. А. А. Ивин. М. : Политиздат, 1990. - Ч. 2. — С. 68-83.

258. Солохина, А. С. Свобода / А. С. Солохина Текст. // Антология концептов / под ред. В. И. Карасика, И. А. Стернина. М. : Гнозис, 2007.-С. 165-182.

259. Спиваковский, П. Е. Художественное освоение реальности в русской литературе XIX-XX вв. Текст. / П. Е. Спиваковский // Теоретико-литературные итоги XX века : в 2-х т. М. : Наука, 2003. - Т. 1. - С. 5962.

260. Степанов, Ю. С. Интертекст, культурный концепт, ноосфера /Текст. / Ю. С. Степанов / Теоретико-литературные итоги XX века : в 2-х т. -М. : Наука, 2003.-Т. 1. -С. 80-104.

261. Степанов, Ю. С. Константы. Словарь русской культуры : Изд. 2-е, испр. и доп. Текст. / Ю. С. Степанов. М. : Академический проект, 2001. -990 с.

262. Субботин, А. С. Маяковский : Сквозь призму жанра: монография Текст. / А. С. Субботин. -М. : Сов. писатель, 1986. 352 с.

263. Сурма, А. Ю. Слово в бою : Эстетика Маяковского и литературная борьба 20-х годов Текст. / А. Ю. Сурма. Л. : Лениздат, 1963. - 207 с.

264. Тимофеев, JI. Системность поэтики Маяковского Текст. / JI. Тимофеев // В мире Маяковского : сб. статей / сост. А.А. Михайлов, С. С. Лесневский. М. : Советский писатель, 1984. - Кн. 2. - С. 5-40.

265. Тимофеева, В. В. «Я к вам приду.» Текст. / В.В.Тимофеева // Маяковский в современном мире. Статьи, исследования, материалы, воспоминания. Л. : Лениздат, 1984. - С. 5-21.

266. Тимофеева, В. В. Язык поэта и время : поэтический язык Маяковского Текст. / В. В. Тимофеева. М. - Л. : Изд. АН СССР, 1962. - 318 с.

267. Толстой, А. Н. Задачи литературы (Литературные заметки) Текст. / А. Н. Толстой // А. Н. Толстой. О литературе и искусстве : сб. М. : Сов. писатель, 1984. - С. 84-90.

268. Тренин, В. В. В мастерской стиха Маяковского Текст. / В. В. Тренин. -М. : Сов. писатель, 1978.-182 с.

269. Тынянов, Ю. Н. Литературный факт Текст. // Тынянов Ю. Н. Поэтика. История литературы. Кино / Ю. Н. Тынянов. М. : Наука, 1977. -С.255-270.

270. Тэн, И. История английской литературы Текст. / И. Тэн // Зарубежная эстетика и теория литературы XIX — XX вв. Трактаты, статьи, эссе / сост., общ. ред. Г. К. Косикова. М. : Изд-во Моск. ун-та, 1987- С. 7394.

271. Тэн, И. Философия искусства Текст. / И. Тэн. М. : Республика, 1996. -351 с.

272. Фарино, Е. Костюм и нагота Текст. / Е. Фарино. // Фарино Е. Введение в литературоведение : Учебное пособие / Е. Фарино. — СПб. : Изд-во РГПУ им. А. И. Герцена, 2004. С. 183-205.

273. Фарино, Е. Семиотические аспекты поэзии Маяковского Текст. / Е. Фарино // Umjetnost Rijeci, God. XXV, Izvanredni svezak : Knjizevnost Avangarda - Revolucija. Ruska knjizevna avangarda XX. stoljeca. Zagreb 1981, ss. 225-260.

274. Франк, С. JI. С нами Бог Текст. / С.Л.Франк // Философия любви : сб. : в 2-х ч. / сост. А. А. Ивин. М. : Политиздат, 1990. -Ч. 2. -С.89-101.

275. Франк, С. Л. Этика нигилизма Текст. / С. Л. Франк // Вехи : Сборник статей о русской интеллигенции. -М. : Правда, 1991.-е. 167-199.

276. Фрейд, 3. Художник и фантазирование Текст. / 3. Фрейд. М. : Республика, 1995.-398 с.

277. Фрейденберг, О. М. Поэтика сюжета и жанра; подгот. текста и общ. ред. Н. В. Брагинской / О. М. Фрейденберг. М. : Лабиринт, 1997. -448 с.

278. Фрумкина, P.M. Концептуальный анализ с точки зрения лингвиста и психолога Текст. / Р. М. Фрумкина // Научно-техническая информация, 1992. Серия 2. № 3. - С. 3-29.

279. Хализев, В. Е. Теория литературы : учеб. Текст. / В. Е. Хализев. М. : Высш. шк., 1999.-398 с.

280. Харджиев, Н. И. Статьи об авангарде : в 2-х т. Текст. / Н. И. Харджиев.- М., 1997. Т. 2. - 319 с.

281. Харджиев, Н., Тренин, В. Поэтическая культура Маяковского Текст. / Н. Харджиев, В. Тренин. М. : Искусство, 1970. — 328 с.

282. Холшевников, В. Е. Художественное мастерство Маяковского Текст. / В. Е. Холшевников. Л. : ЛГУ, 1957. - 60 с.

283. Храпченко, М. Б. Горизонты художественного образа Текст. / М. Б. Храпченко. М. : Худож. лит., 1982. - 334 с. ^

284. Художественный образ в литературе и литературоведении (материалы «круглого стола») : В. Гуминский и др. Текст. // Литературная учеба. -2002.-Кн. 1.-С. 79-118.

285. Цветаева, М. И. Эпос и лирика современной России (Владимир Маяковский и Борис Пастернак) Текст. / М. И. Цветаева// Цветаева М. И. Об искусстве. М. : Искусство, 1991. - С. 294-318.

286. Цивьян, Т. Отношение к себе и к своему телу в русской модели мира Текст. / Т. Цивьян // Тело в русской культуре : сб. ст. / подгот. Н. Кабакова и Ф. Конт. М. : НЛО, 2005. - С. 38-48.

287. Чернова, О. Е. Труд / О. Е. Чернова // Антология концептов / под ред. В. И. Карасика, И. А. Стернина. М. : Гнозис, 2007. - С. 484-497.

288. Чурилина, Л. Н. «Языковая личность» в художественном тексте Текст. / Л. Н. Чурилина. М. : Флинта : Наука, 2006. - 238 с.

289. Шапирштейн-Лерс (Эльсберг), Я. Е. Общественный смысл русского футуризма Текст. / Я. Е. Шапирштейн-Лерс (Эльсберг). М. : Издание

290. A. Г. Миронова, 1922. 200 с.

291. Шатин, Ю. В. Эстетика агиографического дискурса в поэме

292. B. В. Маяковского «Владимир Ильич Ленин» Электронный ресурс. / Ю. В. Шатин. Новосибирск, 1996. - Режим доступа:bttp://www.philolQgy.ru/literature2/shatin-96.htrn

293. Шерер, Ю. Религиозно-философские искания в России в начале XX века Текст. / Ю. Шерер // История русской литературы : XX век. Серебряный век / под ред. Ж. Нива и др. М. : Прогресс-Литера, 1995. -С. 180-241.

294. Шерман, Е. Тема любви в русской литературе Электронный ресурс. -2001.-Режим ДОСТупа : http://www.netslova.rU/e sherman/ruslove.html

295. Штокмар, М. П. Рифма Маяковского Текст. / М. П. Штокмар. М. : Сов. писатель, 1958. - 146 с.

296. Шубникова-Гусева, Н. «Я хожу в цилиндре не для женщин.»: Ряженье как обряд в творчестве Есенина Текст. / Н. Шубникова-Гусева // Литературная учеба. 1998. - Кн. 4-5-6. - С. 124-151.

297. Эйхенбаум, Б. М. О Маяковском Текст. / Б. М. Эйхенбаум // Эйхенбаум Б. М. О литературе. -М. : Сов. писатель, 1987. С.449-454.

298. Эйхенбаум, Б. М. Теория «формального метода» Текст. / Б. М. Эйхенбаум // Эйхенбаум Б. М. О литературе. М. : Сов. писатель, 1987.-С. 375-409.

299. Эпштейн, М. Любовные имена. Введение в эротонимику / М. Эпштейн // Октябрь. 2006. -№ 7. - С. 153-173.

300. Эткинд, А. М. Русская культура модерна между Эдипом и Дионисом Текст. // Эткинд А. М. Эрос невозможного : Развитие психоанализа в России / А. М. Эткинд. М. : Гнозис; Прогресс-Комплекс, 1994. -С. 41-79.

301. Юнг, К. Г. Аналитическая психология Текст. / К. Г. Юнг. СПб.: МЦКН и Т. Кентавр, 1994. - 132 с.

302. Яблоков, Е. А. Дуэль с черным человеком («Маяковско-пушкинский» миф у Б. Пастернака и М. Булгакова) Текст. // Яблоков Е. А. Нерегулируемые перекрестки : О Платонове, Булгакове и многих других / Е. А. Яблоков. М. : Пятая страна, 2005. - С. 63-83.

303. Якобсон, Р. Ретроспективный обзор работ по теории стиха // Якобсон Р. Избранные работы Текст. / Р. Якобсон. М. : Прогресс, 1985. - С. 239269.

304. Яффе, А. Символы в изобразительном искусстве Текст. / А.Яффе // Юнг К. Г. и др. Человек и его символы / Под ред.С.Н.Сиренко. М. : Серебряные нити, 1997. - С. 227-268.

305. Brown, Е. J. Mayakovsky : A poet in the revolution Текст. / E. J. Brown. New York : Paragon house, 1988. - 386 p.

306. Cavanagh, C. Whitman, Mayakovsky, and the body politic Текст. / С. Cavanagh // Rereading Russian poetry. New Haven; L., 1999. - P. 202222.

307. Charters, A., Charters, S. I love : The story of Vladimir Mayakovsky and Lili Brik Текст. / A. Charters, S. Charters. New York : Farrar Straus Giroux, 1979.-398 p.

308. Pomorska, K. Maiakovskii and the Myth of Immortality in the Russian Avant-garde Текст. / К. Pomorska // The Slavic Literatures and Modernism : A Nobel Symposium, August 5-8, Konferenser 16 / Ed. by Nils

309. A. Nilsson. Stockholm : Almqvist & Wiksell International, 1985. P. 49-69.

310. Rougle, Ch. National and International in Majakovskij Текст. / Ch. Rougle // Vladimir Majakovskij. Memoirs and essays, ed. by

311. B. Jangfeldt, N. A. Nilsson. Stokh., 1975. - P. 184-187.

312. Stapanian, J. R. The Mayakovsky's cubo-futurist vision. Текст. / J. R. Stapanian . Houston, 1986. - 225 p.