автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Родовой синкретизм в творчестве В.В. Маяковского

Полный текст автореферата диссертации по теме "Родовой синкретизм в творчестве В.В. Маяковского"

На правах рукописи

АНДРЕЕВА Ольга Сергеевна

РОДОВОЙ СИНКРЕТИЗМ В ТВОРЧЕСТВЕ В.В. МАЯКОВСКОГО

10.01.01 -русская литература

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

2 9 НОЯ 2012

Волгоград — 2012

005056067

Работа выполнена в Федеральном государственном автономном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Педагогический институт Южного федерального университета».

Научный руководитель -

Официальные оппоненты:

Ведущая организация ■

кандидат филологических наук, доцент Тукодян Нварт Хазаросовна.

Бронская Людмила Игоревна, доктор филологических наук, профессор (ФГАОУ ВПО «Северо-Кавказский федеральный университет», профессор кафедры русской и мировой литературы);

Солодкова Светлана Владимировна, кандидат филологических наук, доцент (ФГБОУ ВПО «Волгоградский социально-педагогический университет», доцент кафедры литературы).

ФГБУН «Институт социально-экономических и гуманитарных исследований Южного научного центра РАН».

Защита состоится 13 декабря 2012 г. в 12.00 час. на заседании диссертационного совета Д212.027.03 в Волгоградском государственном социально-педагогическом университете по адресу: 400131, Волгоград, пр. им. В.И. Ленина, 27.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Волгоградского государственного социально-педагогического университета по адресу: 400131, Волгоград, пр. им. В.И. Ленина, 27.

Текст автореферата размещен на официальном сайте Волгоградского государственного социально-педагогического университета: http://www.vspu.ru 12 ноября 2012 г.

Автореферат разослан 12 ноября 2012 г.

Ученый секретарь диссертационного совета доктор филологических наук, профессор / Е. В. Брысина

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

В последнее десятилетие возрос интерес к творчеству В.В. Маяковского. Не прекращаются споры вокруг его имени. Одним из продуктивных представляется подход к произведениям поэта с точки зрения родового синкретизма, т. к. он позволяет определить связь с традицией и горизонты новаторства, выявить систему художественного мышления автора, расширить границы читательского восприятия текста, обозначить роль В.В. Маяковского в историко-литературном процессе в плане синхронии и диахронии, проследить целостность его творческого наследия. Рассмотрение произведений в парадигме родового синкретизма раскрывает их «метакод», т. е. выявляет архети-пическое, вневременное, что определяет авторскую концепцию мира. В научных исследованиях, посвященных творчеству В.В. Маяковского, жанровое своеобразие на основе скрупулезного филологического анализа художественных произведений изучено далеко не в полной мере, что связано и с недостаточной разработанностью проблемы межродового жанрового синкретизма. Сказанное выше определяет актуальность данной работы.

Объект исследования - лирические, лиро-эпические и драматические произведения В.В. Маяковского.

Предмет исследования - статус и функционирование синкретизма на родовом уровне и средства синкретизации в лирике, лиро-эпосе и драматургии В.В. Маяковского.

Материалом исследования послужили произведения В.В. Маяковского: стихотворения 1911-1930-х гг.; поэмы «Облако в штанах», «Флейта-позвоночник», «Война и мир», «Человек», «Люблю», «Про это», «150 ООО ООО», «IV Интернационал», «Пятый Интернационал», «Летающий пролетарий», «Хорошо!», «Владимир Ильич Ленин»; драматические произведения «Владимир Маяковский», «Мистерия-буфф», «Клоп», «Баня».

Цель диссертационного исследования - выявить особенности жан-рово-родового синкретизма в лирике, поэмах и драматургии В.Маяковского на различных этапах его творчества.

Данная цель предполагает реализацию комплекса задач:

1. Изучить жанровую специфику произведений Маяковского на основе положений коммуникативного подхода к художественному тексту, выявить диалогическую природу авторского сознания как основу жанрово-родового синкретизма.

2. Установить факторы, обусловившие явление родового синкретизма в творчестве Маяковского в контексте литературы и искусства первой трети XX в.

3. Исследовать диалогическую природу художественных текстов В.В. Маяковского и родовой синкретизм его произведений на основе обращения автора к мифологическим и фольклорным традициям, произведениям античной и средневековой литературы.

4. Выявить особенности жанрово-родовых доминант в лиро-эпическом творчестве Маяковского в его динамике.

5. Определить жанрово-родовые признаки драматических произведений В.В. Маяковского в их соотнесенности с жанром мениппеи, а также с жанрами средневековой литературы и народного театра.

Теоретико-методологическую основу исследования составили теоретические и монографические работы М.М. Бахтина, В.В. Виноградова, Г.О. Винокура, Б.М. Гаспарова, Л.Я. Гинзбург, В.М. Жирмунского, Д.С. Лихачева, Ю.М. Лотмана, В.Я. Проппа, Ю.Н. Тынянова, Б.М. Эйхенбаума, P.O. Якобсона, а также труды отечественных и зарубежных литературоведов, внесших весомый вклад в изучение творческого наследия В.В. Маяковского (В. Н. Альфонсова, М.Д. Бочарова, М.Я. Вайскопфа, Л.Ф. Кациса, А.И. Метченко, А.А. Михайлова, В.О. Перцова, К.Г. Петросова, Б.М. Сарнова, А.Л. Субботина, В.В. Тренина и др.).

В диссертации используется комплекс дополняющих друг друга методов исследования, основными среди которых являются истори-ко-типологический, структурно-функциональный, основанный на интертекстуальном подходе, сравнительно-сопоставительный, метод историко-литературного анализа, системный метод. Учитывались также отдельные положения рецептивной эстетики.

Научная новизна исследования определяется тем, что впервые рассматривается явление жанрово-родового синкретизма в творчестве В.В. Маяковского, выявляются художественные средства синкрети-зации на видовом и родовом уровнях, устанавливается диалогическая природа творчества Маяковского как фактор, обусловивший син-кретизацию родов и жанров. Впервые устанавливается связь между явлением родового синкретизма и мифотворчеством художника, выявляется динамика жанрово-родовой доминанты, отражающей изменения в миропонимании художника на различных этапах его творчества.

Теоретическая значимость исследования заключается в углублении представлений о родовом жанровом синкретизме, показателях

родового синкретизма, средствах жанровой и родовой синкретиза-ции, о проблеме рассмотрения творчества писателя в коммуникативно-диалогической парадигме. Результаты данного исследования являются вкладом в развитие жанрологии.

Практическая значимость работы состоит в том, что ее важнейшие положения могут быть использованы при разработке лекционных курсов и проведении практических занятий по истории русской литературы XX в., спецкурсов по поэзии первой трети XX в. и творчеству В.В. Маяковского, а также в практике школьного преподавания литературы.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Изучение жанровой специфики произведений на основе положений коммуникативного подхода к изучению художественного текста позволяет установить, что родовой синкретизм представляет собой репрезентацию диалогичности в литературе на идейно-тематическом, композиционном и стилистическом уровнях и является проявлением синкретичного авторского сознания. Родовой синкретизм связан со стремлением показать в художественном произведении мир и человека в их слитности и целостности.

2. Родовой синкретизм в литературе и искусстве начала XX в. обусловлен глобальными изменениями во всех сферах жизни общества. Диалогичность сознания, внутренний драматизм, многомерность авторского присутствия в тексте, расширенная повествовательная перспектива, эстетическое двоемирие, ориентация на условность при высокой степени обобщения реальных событий - все это расширяет рамки базовых жанровых инвариантов и способствует взаимодействию в тексте лирического, эпического и драматического.

3. Обращение к мифологическим и фольклорным традициям, произведениям античной и средневековой литературы во многом определяет диалогическую природу художественных текстов В.В. Маяковского и родовой синкретизм его произведений. В творчестве поэта сформирована устойчивая система художественных средств синкре-тизации родов и жанров.

4. Лирические и лиро-эпические произведения В.В. Маяковского представляют собой синкретичные формы. Лирические произведения дооктябрьского периода соотносятся с античными жанрами, построенными на основе скрытой полемики и провокации, что определяет их лирико-драматическую доминанту. Послеоктябрьская поэзия В.В. Маяковского воплощает родовой синкретизм тринитарной фор-

мы с преобладанием эпической и драматической составляющих. Лирико-драматические поэмы раннего периода генетически связаны с жанром менипповой сатиры и мистерии, что определяет их жанровую природу. В послеоктябрьских поэмах эпическая доминанта является жанрообразующей.

5. Драматические произведения В.В. Маяковского характеризуются сочетанием различных родовых признаков. Они могут быть соотнесены с жанром мениппеи, а также с жанрами средневековой литературы и народного театра. Кроме того, в пьесах мы наблюдаем синкретизм на основе синтеза разных видов искусства: литературы, театра, цирка. Лирико-драматическая доминанта «Мистерии-буфф» и «Владимира Маяковского» сменяется эпико-драматической в произведениях «Клоп» и «Баня».

Апробация работы. Основные положения исследования были представлены в докладах на ежегодных международных научных конференциях: «Концептуальные проблемы литературы: художественная когнитивность» (Ростов-на-Дону, 2007,2008,2009,2011 гг.), IV Международной научно-практической конференции «Теоретические и практические аспекты развития современной науки» (Москва, 2012 г.), на VIII Международной научно-практической конференции «Современная филология: теория и практика» (Москва, 2012 г.). Основные положения работы отражены в 11 публикациях, три из которых - в изданиях, рекомендованных ВАК Минобрнауки России.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и списка литературы, включающего 321 наименование.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновываются актуальность и новизна темы исследования, определяются его предмет, цели, задачи, методологические принципы, теоретическая и практическая значимость работы, формулируются положения, выносимые на защиту. Подробно освещаются достижения современной филологической науки в области маяковедения.

В первой главе «Родовой синкретизм как ведущая проблема литературоведческого дискурса» рассматриваются проблемы жанра как эстетической и литературоведческой категории, определяется феномен родового синкретизма в литературе, отражающий многомерность

художественного творчества, выявляются особенности функционирования родового синкретизма в литературном творчестве. Рассматривается в синхроническом аспекте явление родовой и жанровой син-кретизации в русской литературе первой трети XX в., выявляются причины актуализации данного феномена.

В параграфе 1.1 «Синкретизм: отражение многомерности категории жанра художественной литературы» дается определение жанра как ведущей категории художественного творчества в том понимании, в каком данный термин используется в диссертации, обозначается проблема жанрового синкретизма на видовом и родовом уровнях и выявляются основные средства, способствующие жанровым модификациям в литературе.

Обстоятельный обзор трудов по жанрологии показывает, что на современном этапе обозначены лишь предпосылки для создания теории синкретизации жанров. Категория жанра динамична, различные жанровые трансформации и модификации в литературе закономерны. Литературные жанры изначально вторичны, т. е. синкретичны по своему происхождению, а значит, проблема синкретизации - одна из основополагающих для литературоведения. Жанр является материальной формой многомерности художественной литературы, а явление синкретизации на родовом или видовом уровне отражает органическую множественность разноуровневых сращений и трансформаций в плане содержания и формы художественного произведения. Основные векторы жанрового синтеза заданы триединством М.М. Бахтина (проблематика - композиция - стиль).

Жанровый и родовой синкретизм определяется спецификой категории жанра: его можно понимать как сращение, трансформацию различных жанровых форм в одном произведении на родовом и видовом уровнях. Онтологическая природа данных трансформаций амбивалентна. В результате такого слияния образуется новая эстетическая реальность.

Основные механизмы и средства синкретизации в проблемно-тематической парадигме: тема (тематика), проблематика, пафос художественного текста, концепция человека в произведении. Основные композиционные скрепы: особенности развития сюжета, наличие или отсутствие внесюжетных элементов, композиционная структура образов и художественных деталей, способы характеристики персонажей, пространственно-временная организация текста, повествователь-

ная перспектива произведения, формы авторского присутствия, особенности конфликта, средства создания образа. В этот ряд включаются также система мотивов (мотивная сетка), разноуровневые оппозиции и повторы, семантические поля, система концептов. На стилистическом уровне - это функционально-коммуникативные возможности всего арсенала изобразительно-выразительных средств, особенности ритмической и звуковой организации текста, тип и форма авторского высказывания. Средством синкретизации служит присутствие в тексте модифицированных первичных жанров, которые определяют перспективу читательского восприятия, особенности художественной коммуникации (ситуативность, целеполагание определяют образ читателя - слушателя - зрителя и авторскую интенциональ-ность). Жанровый инвариант, или канонический жанр, тоже представляется важным средством синтезирования, т. к. помогает определить границы новаторства и традиции в конкретном литературном произведении, особенности жанрового мышления автора. Интерпретация литературного произведения во многом обусловлена его жанровой идентификацией, при этом художественный текст отражает явление жанровой полисемии, а значит, его жанр может быть определен в различных понятийных координатах.

Параграф 1.2 «Родовой синкретизм - проявление синкретичности авторского сознания» рассматривает особенности синкретизации на родовом уровне, уточняет понятие литературного рода, обозначает границы восприятия художественного произведения в данной парадигме. В нем дается определение родового синкретизма как эстетического феномена в том значении, в котором этот термин используется в диссертации.

Явление родового синкретизма обусловлено синтезом различных родовых признаков. «Каналами» межродовых сращений являются тип повествования, характер отношений между субъектом и объектом высказывания, речевая доминанта, способы пространственно-временной организации текста, формы авторского присутствия в тексте, образ человека и модель мира в произведении, антропологическая доминанта, особенности авторского мышления.

Родовой синкретизм - органическое единство художественных средств и образных элементов эпоса, лирики и драмы в рамках одного произведения. Родовой синкретизм связан со стремлением показать в художественном тексте мир и человека в их слитности и целостности, воплотить абсолютные эстетические ценности. Присутствие

данного явления в творчестве поэтов и писателей свидетельствует о связи с народнопоэтической и мифологической традицией, с традицией средневековой литературы. Явление родового синкретизма в литературе актуализируется в связи с глобальными изменениями жизни общества на всех уровнях. Оно знаменует поиски «утраченного первобытного идеала», восстанавливая из духовного хаоса обновленную модель мироздания: детство человечества связано с синкретичным искусством.

Родовой синкретизм дуалистической или тринитарной формы предполагает прежде всего целостное, объемное изображение действительности, запечатлевает мир как единую систему взаимосвязанных элементов. Коммуникативная цель синкретичных родовых номинаций заключается в том, чтобы читатель или слушатель ощутил себя сотворцом действительности, активным участником жизненного процесса, осознал свое место в мире.

Художник движется от бытописания к постижению сущности явлений. В связи с этим в художественной ткани должны реализовы-ваться мотивы, отражающие подобные сдвиги. Так образуются семантические оппозиции: земное - небесное, жизнь - смерть, любовь -ненависть, добро - зло, свет - тьма, низ - верх и др. Жизнеутверждающий пафос становится ведущим, реализуется антропологический принцип «я во всем и все во мне». Герои-миссионеры уподобляются мифологическим персонажам, психологизм и конкретность в построении образов уступают место художественной условности. В произведении выстраивается модель мира, матрица с четкой системой координат (низ - верх, реальное - ирреальное, сознательное - бессознательное), что характерно для мифологического сознания, синкретичного по своей сути. При этом упраздняются четкие пространственно-временные границы, т. к. процесс жизни ощущается как сопричастность не только определенному историческому моменту, но и мировому бытию в целом. Повествовательная перспектива отличается подвижностью, динамической и разнохарактерной сменой изобразительных планов, что позволяет уловить жизнь во всем ее многообразии. Образ автора или лирического героя преодолевает ролевую одноплановость - становится полифункциональным. Эмоционально-чувственное восприятие окружающего, желание уловить причинно-следственные связи бытия и представить мир в аудиальных, визуальных, кинестетических образах (для разыгрывания или переигрывания действительности) одновременно определяют «внутренний нерв»

художественного текста, динамизм, напряженность. Произведение, таким образом, должно представлять некую «формулу мира», «экстракт бытия», что актуализируется в художественной картине мира, в том числе проявляясь в смешении лексики разных стилистических пластов: от грубо-просторечной, площадной до возвышенно-поэтической. Авторские неологизмы являются знаком перевоссоздания и обновления действительности в сознании художника и отражают напряженный драматизм, которым пронизан мир. Высокая степень обобщенности и условности предполагает определенный набор художественных средств и приемов, среди них ведущими являются метафорические фигуры, метонимия, символика, градационные ряды, гипербола, гротеск, звуковой символизм (синестезия) и др.

Античная драма, средневековые мистерии, народный театр реализуют принцип родового синкретизма тринитарной формы, являются эстетическим «жанровым идеалом», ориентиром для авторских новаций и экспериментов в области жанра для ряда художников XX в. В то же время установка на всеохватывающее воссоздание действительности предполагает синкретизм мышления, который в полной мере характерен для фольклорной и мифологической традиций, что актуализирует обращение к жанровым структурам, характерным для народной поэзии.

В параграфе 1.3 «Причины актуализации жанрового синкретизма в русской литературе начала XX века» определяются факторы, обусловившие наиболее яркие проявления родового синкретизма в литературе первой трети XX в., и типологические особенности репрезентации данного явления в лирике, эпосе и драме.

Начатое в эпоху романтизма разрушение жанровой иерархии на рубеже Х1Х-ХХ вв. активизируется, что обусловлено переломным характером эпохи. Драматизм социально-политической и духовной жизни России отразился в эстетико-культурной ситуации рубежа веков. Антипозитивистское сомнение в идее прогресса определяет новое понимание закономерностей бытия, идеологическим основанием которого становятся идеи космизма, всеединства и синтетического метазнания. Поиски новой модели мира и эстетического идеала, стремление преодолеть экзистенциальный кризис, желание более полно охватить быстро меняющуюся действительность привели к возникновению новых жанрово-стилевых тенденций в литературном творчестве эпохи.

Процесс стирания жанровых границ, модификация универсальных жанров на основе внутриродового и межродового синкретизма в первой трети XX в. проходят и в прозе, и в поэзии, и в драматургии.

Тенденция к циклизации, диалогизация повествования, установка на внутреннюю драматургичность, поли функциональность авторского присутствия в тексте, многомерная повествовательная перспектива, эстетическое двоемирие, ориентация на условность при высокой степени обобщения реальных событий - все это расширяет рамки базовых жанровых инвариантов. Миф внедряется во все литературные жанры. В начале века наблюдается такое явление, как прозаиза-ция поэзии и поэтизация прозы. Поиски в области драматургии вбирают в себя опыт античной трагедии, средневековой мистерии, народного театра, актуализированный символизмом.

Родовой синкретизм в творчестве В.В. Маяковского порожден общими тенденциями развития русской литературы и искусства первой трети XX в.

Во второй главе «Родовой синкретизм в творчестве В.В. Маяковского: лирика и лиро-эпос» устанавливаются жанровые номинации произведений на основе многомерного филологического анализа текста, исследуется специфика родового синкретизма в лирике и лиро-эпосе В.В. Маяковского.

В параграфе 2.1 «"Скрытая внутренняя полемика": жанрообразу-ющая перспектива дооктябрьской лирики В.В. Маяковского» выявляются межродовые жанровые контаминации на основе генетических жанровых признаков.

М.М. Бахтин, рассматривая проблему «чужого слова» в художественном тексте, выделяет такой тип «двуголосого слова», как «скрытая внутренняя полемика», при которой собственно чужое слово остается вне авторского высказывания, но при этом речь автора учитывает его и с ним соотносится. Так, на наш взгляд, проявляется драматургическая составляющая лирического текста, актуализирующая субъект-субъектные отношения. Средствами синкретизации, синтезирующими лирику, эпос и драму в рамках одного произведения, являются заглавие, определяющее игровую модальность высказывания; элементы провокации, эпатажа, установки на проповедь как элемент религиозного ритуала; прямые обращения к читателю; риторические обращения, повелительная интонация, использование системы видо-временных глагольных форм с целью создания «скрытой внутренней полемики». Примерами такой жанровой модификации являются сти-

хотворения В.В. Маяковского «А вы могли бы?» (1913), «Вывескам»

(1913), «Нате!» (1913), «Ничего не понимают» (1913), «Кофта фата»

(1914), «Послушайте!» (1914), «А все-таки» (1914), «Я и Наполеон»

(1915), «Вам!» (1915), «Эй!» (1916), «Ко всему» (1916), «Лиличка! Вместо письма» (1916), «Великолепные нелепости» (1915) и др. Сюда же относятся «Гимны», написанные в 1915 г.

Анализ стихотворения «А вы могли бы?» выявляет в нем черты античного жанра диатрибы, который станет основой лирических поэм В. Маяковского наряду с солилоквиумом и симпосионом и определит родовой синкретизм произведений поэта, выстроенных по принципу мистерии или мениппеи. Прием анакризы является ведущим в ранних стихотворениях поэта, что позволяет рассматривать их в драматургическом ключе. Лирический герой В.В. Маяковского выносит свою правду на суд публики, для него важна ответная реакция, порождающая диалогичность. В этом он противостоит толпе, претендующей на обладание готовой истиной и в этом монологичной по своей сути. Так создается и разыгрывается монодрама - лирическая мистерия с элементами фарса и провокации. Многомерный анализ данного произведения демонстрирует методику выявления жанрового своеобразия художественного произведения.

Параграф 2.2. «Соотношение родовых признаков в послеоктябрьской лирике В.В. Маяковского» определяет изменение родовой доминанты, что знаменует смену авторских установок. Так, в лирике позднего периода наиболее объемно представлен родовой синкретизм, основанный на эпической и драматической доминантах. Этой же особенностью обладают некоторые ранние произведения поэта («Скрипка и немножко нервно» (1914), «Мама и убитый немцами вечер» (1914), «Вот так я сделался собакой» (1915), «Чудовищные похороны» (1916), «Дешевая распродажа» (1916), «Последняя петербургская сказка»

(1916), «России» (1916)). Названия стихотворений заявляют о преобладании эпико-драматического начала: рассказ, сказка, история, случай, поэтохроника. Стихотворную форму В.Маяковский дополняет «вставными жанрами» - «рецепт», «резолюция», «предложение». Номинации «обывателиада», «бюрократиада» подчеркивают эпический размах изображаемого, в них ярко выражены описательные элементы. Композиция содержит элементы повествовательное™, процессуальное™. Кроме того, эти стихотворения обладают чертами драматических жанров: их могут открывать список действующих лиц, ремарочные замечания наподобие паратекста в драматическом про-

изведении или элементы диалога с обменом репликами. Некоторые стихотворения представляют собой сценки в стихах, практически все включают драматургические (постановочные) «эпизоды» и построены по монтажному принципу, о чем свидетельствует частая смена повествовательной перспективы: «Революция. Поэтохроника» (1917), «Хорошее отношение к лошадям» (1918), «Ода революции» (1918), «Мы идем» (1919), «История про бублики и про бабу, не признающую республики» (1920), «Необычайное приключение, бывшее с Владимиром Маяковским летом на даче...» (1920), «Рассказ про то, как кума о Врангеле толковала без всякого ума» (1920), «Сказка о дезертире, устроившемся недурненько, и о том, какая участь постигла его самого и семью шкурника» (1920-1923) с рисунками В. Маяковского, «Последняя страничка гражданской войны» (1920-1921), «Два не совсем обычных случая» (1921), «Прозаседавшиеся» (1922), «Бюрокра-тиада» (1922), «О поэтах» (1923), «Пролетарий, в зародыше задуши войну!» (1924), «Протекция. Обывателиада в 3-х частях» (1926), «О том, как некоторые втирают очки товарищам, имеющим циковские значки» (1926), «Стабилизация быта» (1927) и др. Сюда же можно отнести городские зарисовки поэта: «Москва - Кенигсберг» (1923), «Киев» (1924), «Владикавказ - Тифлис» (1924); стихотворения из циклов «Америка» и «Париж». Стихотворения «Поэт рабочий» (1918), «Юбилейное» (1924), «Разговор с фининспектором о поэзии» (1926), «Что ни страница, - то слон, то львица» (1926), «Птичка божия» (1929), «Кем быть?» (1929) тяготеют к античному «сократическому диалогу».

Таким образом, послеоктябрьская поэзия В.В. Маяковского воплощает родовой синкретизм тринитарной формы с преобладанием эпической и драматической составляющих, что вызвано стремлением осмыслить произошедшие социально-политические изменения и дать им объективную оценку, запечатлеть процесс грандиозных преобразований в жизни общества. Это предопределило изменение жанровых установок. Например, хрестоматийное произведение В.В. Маяковского «Хорошее отношение к лошадям» (1918) органично синтезирует признаки различных жанрово-родовых номинаций: притчи (нравоучительный рассказ), лирической исповеди, миракля. В результате взаимодействия жанровых признаков возникает синкретичный жанр лирической драмы-притчи или лирического миракля. Стихотворение тринитарно по своей родовой природе, т. к. объединяет черты эпоса, лирики и драмы.

Многомерный анализ стихотворения «Хорошее отношение к лошадям» позволяет выявить основные способы родовой синкретиза-

ции в послеоктябрьском творчестве поэта. Текст представляет собой «киносценарий к художественному фильму» и может расцениваться как пьеса для драматического представления. Описание городского пейзажа в начале произведения сродни авторской ремарке, оно передает общее настроение уныния, ощущение надвигающейся катастрофы. Супрематический пейзаж дополняет фраза: «Ветром опита, И льдом обута, //улица скользила». Метафорическая картина отражает шаткость, нестабильность окружающего мира. Выделяются действующие лица: толпа зевак, герой, лошадь. Одним из средств характеристики «персонажей» является их речь (реплики толпы и монолог героя). Мы наблюдаем быструю смену повествовательных планов, что создает в тексте кинематографический эффект. Драматургичной является сцена разговора с лошадью, напоминающая библейское чудо воскрешения Лазаря. Афористичность достигается за счет синтаксического хиазма, лексического повтора и анафоры. Рассмотрение произведения в драматургическом ключе позволяет отнести его к жанру миракля. Анализ текста в эпической парадигме фиксирует жанровые признаки рассказа, повествующего о бытовом происшествии на улице Москвы - «упала лошадь». Композиция обнаруживает все элементы, характерные для эпического текста. Рассказчик выступает в роли заступника и духовного учителя. Он представляет «хорошее отношение к лошадям», основанное на сострадании и любви, и этим напоминает сказочного героя, который в одиночку побеждает мировое зло. Пространственно-временные отношения отражают противопоставление реального и условного, вечного и вещного, небесного и земного, фарсовое сменяется идиллическим. В произведении сочетаются различные жанровые элементы: описание городского пейзажа, определяющего развитие сюжета, собирательный портрет толпы, описание внутреннего состояния рассказчика и животного, монолог как рассуждение о ценности каждого живого существа в этом мире, размышление о смысле жизни. Гротеск, созданный посредством метафоры,,переходящей в метонимию, создает эффект оглушающего и уничтожающего смеха: «...и сразу // за зевакой зевака, II штаны пришедшие Кузнецким клешить, // сгрудились, // смех зазвенел и зазвякал: // - Лошадь упала! // - Упала лошадь! - П Смеялся Кузнецкий». Перед нами не люди, а пародия на человеческое общество. Равнодушие и внутренняя пустота толпы реализуются через лексический повтор разговорного слова «зевака». У них нет имен - они выполняют функцию живой массовки, он не называет их ни разу «людьми», смысл их

жизни - осмеять слабого, распять святое. Глагол «сгрудились» подчеркивает животное начало в них и потребность удовлетворить низшие инстинкты. Смех толпы лишь пронзительно и однообразно «звенит и звякает» риторическим хиазмом «Лошадь упала! / - Упала лошадь!».

На стилистическом уровне эпическое начало выражается через обилие оценочных глаголов, употребление синтаксических конструкций с однородными сказуемыми, наличие сложных бессоюзных предложений с простым глагольным сказуемым. Четкое разделение персонажей на отрицательных и положительных, описание «хорошего» поступка, оптимистическая развязка, четко выведенная мораль придают повествованию дидактичность. Таким образом, рассмотрение произведения с точки зрения его эпической принадлежности обнаруживает в нем черты притчи, нравоучительного рассказа.

В стихотворении «Хорошее отношение к лошадям» ярко выражено и лирическое начало, что проявляется в смене авторской репрезентации (образ рассказчика обнаруживает черты лирического героя). Экспрессивность содержания лирического высказывания проявляется на стилистическом уровне, прежде всего в стихотворной организации текста, богатстве изобразительно-выразительных средств и смыс-лообразующей звукописи. Звуковая организация отсылает к первичному жанру фидеистического общения - «просьбе-пожеланию» или заклинанию. Произведения Маяковского близки к подобным текстам, т. к. обладают всеми признаками фидеистических жанров: высокая формально-смысловая организованность, «выстроенность», искусность. Этому способствуют звуковые повторы разных видов (звукоподражательные, основанные на аллитерации), синтаксический параллелизм. Глубокий психологизм, надрывная интонация, экспрессивность, глубина и сила лирического переживания, внутренний драматизм, которыми проникнуто стихотворение, позволяют увидеть в нем черты жанра лирической исповеди.

В параграфе 2.3. «Родовой синкретизм как способ познания действительности и основа мифотворчества лиро-эпических произведений В.В. Маяковского» рассматриваются особенности синкретизации в лиро-эпосе В. Маяковского и устанавливаются способы их репрезентации в тексте.

Поэмы В.В. Маяковского «Облако в штанах» (1914-1915), «Флейта-позвоночник» (1915), «Война и мир» (1915-1916), «Человек» (19161917), «Люблю» (1922) определяются как «лирические поэмы» в ис-

следованиях В.О. Перцова, А.И. Метченко, Н.И. Харджиева, В.Н. Тренина, Б.П. Гончарова, P.C. Спивак, A.A. Михайлова, В.Н. Альфон-сова, A.C. Субботина, В.М. Хаимовой и др. На наш взгляд, преобладание лирического начала высвечивает и эпико-драматические компоненты текста.

Особенности синкретизации на родовом уровне рассматриваются в ходе многомерного анализа поэм «Человек», являющейся переломной в ранней поэзии В.В. Маяковского, и «Про это», открывающей послеоктябрьский период его творчества. Повествовательная перспектива, мотивная структура, элементы пародирования, хронотоп, звуковой символизм (синестезия), разветвленные семантические оппозиции, полифункциональность лирического героя, совмещающего позиции оратора и актера, о ткрытые метафоры - все это расширяет границы «видимого» текста и таким образом синтезирует элементы лирики, эпоса и драмы, что позволяет определить произведение как лирическую мистерию-монодраму. Глава «Рождество Маяковского» - праздничная мистерия, освещающая появление человекобо-га. Эпилог и последние главы вносят коррективы в жанровое определение. Если мистерия выстраивает новое пространство, новую реальность, утверждает новую религию, то у Маяковского торжественный пафос пролога и первых частей, решенных в форме утопии, оборачивается трагическим фарсом, разрушающим идею человекобога. Резкая смена картин, изменение ракурса описания создают кинематографический эффект смены планов. Мистерия сопрягается с сатирой, утопические мечты о земном рае оборачиваются антиутопией, время стирается, доминирует мотив смерти, жизнеутверждающий пафос сменяется трагическим. Пространство мира сужается до кинжала в руках у поэта, герой воспринимается то как персонаж монопьесы, то как лирический субъект. Гротеск и фантастика отражают трансформации реальности. Таким образом, герой находится в пограничной ситуации, публицистичность соседствует с возвышенной поэтикой. Все это передает тринитарную жанровую природу произведения, которое может быть интерпретировано как лирический трагифарс. Поэмы В.В. Маяковского генетически связаны с жанром менипповой сатиры, сюжетообразующими элементами которой являются испытание философской идеи, сочетание фантастики, символики и мисти-ко-религиозного элемента с натурализмом, исключительная свобода вымысла, ярко выраженная публицистичность.

Поэмы «150 000 ООО» (1919-1920), «IV Интернационал» (1922), «Пятый Интернационал» (1922), «Владимир Ильич Ленин» (1924), «Летающий пролетарий» (1925), «Хорошо!» (1927) демонстрируют явление родового синкретизма тринитарной формы, но с преобладанием эпической доминанты. В связи с этим исследователи обозначают их как «лирический эпос». Очевидна связь этих произведений с агиографической литературой Средневековья, что также укладывается в рамки мифопоэтической концепции творчества В.В. Маяковского. Ориентация на «созидательные» жанры древнерусской литературы вызвана социально-политической ситуацией. Время требовало проповеди в общероссийском масштабе с установкой на программу позитивного жизнетворчества. Послереволюционные поэмы В.В. Маяковского генетически связаны с таким жанром, как «слово», т. к. им присущи риторичность, совмещение элементов «славы» и «плача», публицистичность, дидактичность, установка на устное воспроизведение и ориентация на массового слушателя. Поэмы представляют собой проповеди, целью которых является воспитание человека нового времени. В творчестве поэта религиозная благодать заменяется культом Революции, которую Маяковский воспринимал как путь к обновлению жизни, построению будущего нового мира.

Таким образом, эпическая доминанта в послеоктябрьских поэмах В.В. Маяковского является жанрообразующей и во многом обусловлена обращением автора к жанрам древнерусской литературы. Это позволяет рассматривать данные произведения в мифологической парадигме.

Глава 3 «Родовой синкретизм драматургии В. Маяковского» выявляет особенности и способы синкретизации драматических произведений автора.

В параграфе 3.1 «"Мениппова сатира" в творчестве В.В. Маяковского - основа синкретизации на родовом уровне» устанавливается генетическая связь драматических произведений поэта с жанром менип-пеи. Многофакторный филологический анализ трагедии «Владимир Маяковский» позволяет установить эстетические доминанты и художественные приемы, определяющие диалогическую природу этого произведения В. Маяковского. К ним можно отнести следующие: ди-алогичность, которая проявляется в том, что в монологах персонажей трагедии присутствуют черты жанровых образований - послания, проповеди, идеологического манифеста, исповеди и т.д.; пародирование, основанное на диалоге с культурным и литературным

наследием предшествующих эпох; гротеск, алогизм и фантастика как основные средства создания комического и сатирического эффекта.

Лиро-эпический характер ремарок в трагедии определяет жанровый синкретизм произведения в целом: трагедия превращается в мистерию.

Совпадение автора и персонажа произведения по имени и по роду занятий (поэт Владимир Маяковский), с одной стороны, подчеркивает исповедальность поэмы, с другой - позволяет автору вступить в диалог с самим собой.

В самой трагедии нет полноценного диалога между героями, поэма - это попытка услышать многоголосие толпы, в котором у каждого своя партия. Поэтому сквозь поэтическую ткань просвечивают черты диалогических античных жанров: симпосиона, диатрибы и со-лилоквиума.

Выразительность и экспрессивность метафоры в поэтической системе В. Маяковского продиктованы «игровой» или «диалогической» природой этого тропа, т. к. «заключают в себе загадку», которую должен разгадать адресант. Метафора у В. Маяковского перестает быть просто фигурой речи - она становится средством преображения действительности, заставляя читателя быть активным участником диалога, сотворцом текста. Эта позиция читателя проявляется и в «декодировании» символов, рефлексии поэтического высказывания, разгадывании неявных смыслов, т. е. отражает коммуникативную функцию искусства.

В ходе объективации в тексте поэмы сюжетных, образных, мотив-ных оппозиций (любовь и ненависть, добро и зло, жизнь и смерть) у В. Маяковского последовательно побеждает негативная составляющая оппозиции, что определяет трагический пафос произведения.

Изображение утопических или антиутопических картин в произведении также определяет «диалогичность» художественного текста, т. к. автор реализует различные возможные сценарии развития событий в будущем. Позитивный (или негативный) вектор обусловлен мировоззрением писателя. В творчестве В.В. Маяковского преобладает романтическое неприятие действительности, столкновение героя с миром оборачивается трагедией.

Параграф 3.2 «Жанровая многомерность драматургии В.В. Маяковского» раскрывает особенности родового синкретизма на основе выявления приемов стилизации и пародирования, определения полифункциональности паратекста, особенностей пространственно-вре-

менной организации текста и др. Лирико-драматическая доминанта «Мистерии-буфф» и «Владимира Маяковского» сменяется эпико-драматической в произведениях «Клоп» и «Баня» (как в лирике и лиро-эпосе), что связано с изменением перспективы восприятия действительности и направления художественной когниции, опосредованной разочарованием в итогах Революции и отказом от программы активного жизнетворчества.

Движение от лирики к стихии эпоса закономерно, потому что «всюду поэтическая форма предшествует литературной прозе» (И. Хейзин-га). В этом смысле драму можно расценивать как синтетическое явление, в котором субъективная эмоциональная реакция на окружающую действительность соединяется с объективным осмыслением современной поэту реальности, воссозданной в условной форме. Такой подход наиболее отчетливо высвечивает нравственно-бытийное нарушение мироустройства.

Жанрово-родовое единство лирика - драма - эпос прослеживается на протяжении всего творчества В. Маяковского: от лирико-драматических зарисовок и лирических поэм дооктябрьского периода до эпических мистерий и эпико-драматических поэм послеоктябрьского периода. К тому же Маяковский долгое время вынашивал идею написать роман, он даже подбирал для него название - сначала «Две сестры», потом «Дюжина женщин».

В пьесе «Мистерия-буфф» (1918, 1920-1921) проявляются традиции средневекового театра. Связь с библейскими сюжетами легко угадывается в изображении Всемирного потопа и четком делении на «чистых» и «нечистых» в «Мистерии». Борьба за светлое будущее раскрывается посредством сатирического гротеска. Финал являет пародию на «благодать божию» - победу Революции и стремление построить коммунистическое будущее. Жанровые черты менипповой сатиры проявляются в пространственно-временной организации текста, способах создания персонажей и др.

Комедия «Клоп» (1928) является в большей степени социально-философской пьесой, хотя связь с балаганом и раешником угадывается с первого действия (зазывалы, частушки, рекламные заклички и т.д.). Эту пьесу объединяют с «Баней» трагикомический финал и образ будущего, обрисованного в ироническом ключе. Оно представляется материально-техническим раем, основанным на изобилии (отсутствие голода, упорядоченность, простота, функциональность). Такое плоскостное, даже примитивное изображение будущего отра-

жает разочарованность Маяковского в «завоеваниях» Революции. Эпос эпохи превращается в сатирический фарс на глазах у зрителей. Величие сменяют суета и хаос, возвращение к первоначалам, время поворачивает вспять, потому что «клопами» предстают и обитатели светлого будущего, которые ничем не отличаются от воинствующих мещан начала 1920-х: предубежденность, леность сознания, ограниченность мышления, ничтожность интересов, духовная пустота. Открытый финал «Клопа» - дань традиции народного театра, но и гротесковое травестирование идеи христианской соборности.

На примере четырех пьес прослеживаются линии мениппея - народный театр, балаган - мистерия - эпическая драма.

В разделе 3.2.1 «Жанрово-родовой синтез в пьесе В.В. Маяковского "Баня"» рассматривается пьеса (1929-1930), которая является апофеозом творческого пути поэта. Межродовой жанровый синкретизм в «Бане» имеет тринитарную форму, синтезирующую черты эпических, лирических, драматических жанров, которые осложнены элементами публичности, возвышенно-поэтическим пафосом отдельных эпизодов, наукообразными сентенциями.

Черты средневекового театра проявляются в пьесе не так отчетливо, как в «Мистерии-буфф». Жанр произведения определяется как эпическая трагикомедия-фарс с элементами антиутопии и буффонады. Признаки антиутопии актуализируются в сочетании общественно-политической реальности 1920-х годов с фантастикой, картин бюрократической системы и мечты о будущем (она движет героями, мотивирует их, вдохновляет), концентрический хронотоп охватывает прошлое, настоящее и будущее, совмещает верх и низ, личное (подвал и квартиры) и официальное (кабинеты) пространства. Черты трагифарса и буффонады проявляются через соединение марионеточного гротеска с психологическими речевыми характеристиками героев, синтез различных видов искусства (театр, цирк, пантомима, графика), сочетание сатирического изображения героев с мелодраматическими сценами, сращение публицистического пафоса и высокопоэтической стилистики.

В разделе показано, как инвариантные композиционные элементы сюжета волшебной сказки, описанные В.Я. Проппом, подвергаются в пьесе «Баня» пародированию и стилизации. Этот факт позволяет установить наличие жанровых признаков эпической драмы с точки зрения способа эстетической когниции.

Пьеса «Баня», рассмотренная в контексте пародирования и стилизации, генетически соотносится с жанром менипповой сатиры. Позиция героя в мениппее является динамической, человек изображается в кризисном психологическом состоянии, нарушается обычный ход событий, используются вставные жанры (цирковое представление, стихотворение «Марш»), Как синтетическое жанрово-родовое образование на основе синестезии, пьеса соединяет элементы различных видов искусства: звучащее слово, театральную и цирковую зре-лищность, пластику. Таким образом, одновременно включаются основные механизмы восприятия действительности (визуализация, ки-нестетика, аудиализация).

В разделе 3.2.2 «Полифункциональность ремарок как средство син-кретизации в драматургии В.В. Маяковского» выявляется системный характер ремарок в пьесах. Драматург трансформирует традиционные функции ремарок. Они вступают в многоуровневые смысловые отношения с основным текстом произведения, высвечивают семантические оппозиции, определяют пространственно-временную организацию произведения, обозначают основные мотивы драмы, поясняют семантику заглавия. Наравне с репликами и монологами персонажей они выражают авторскую позицию, являются средством характеристики персонажей.

Через специфику ремарок в драматургии В.В. Маяковского раскрывается жанровый синкретизм. Ремарки в «Бане» тяготеют к ли-рико-философскому тексту, т. к. для них характерны концентрация образов-символов {лампа, телефон, чертеж, невидимая машина, лента-рулон и др.), высокая степень повторяемости языковых единиц. Кроме того, ремарки содержат ключевые символы {свет, тьма, грохот и др.), позволяющие определить жанровую структуру пьесы, соотносят образы разных персонажей, а также выражают значимые для интерпретации произведения концепты {время, жизнь, смерть, творчество и др.). Одна из традиционных функций ремарок - указание на время и место событий. Несмотря на то, что время является основным мотивом в пьесе «Баня», хронологические ремарки в тексте практически отсутствуют. Категория времени представлена опосредованно: «С двух сторон невидимой машины возятся Чудаков и Фоскин, Велосипедкин и Двойкин. Фосфорическая женщина сверяет с планом невидимую машину». Повтор «невидимая» акцентирует внимание на том, что время - категория условная, нематериальная. Время относительно и бесконечно. Оно актуально только в несовершенном настоя-

щем, которое связано с земным существованием. В будущем оно упраздняется.

В ремарках используются изобразительно-выразительные средства (повторы, инверсии, синтаксический параллелизм, эпитеты, метафоры, метонимии и др.), что усиливает эмоциональный пафос пьесы. Некоторые ремарки носят образный характер. Например: «Бенгальский взрыв. "Марш времени". Темнота. На сцене Победоноси-ков, Оптимистенко, Бельведонский, Мезальянсова, Понт Кич, Иван Иванович, скинутые и раскиданные чертовым колесом времени». Другой пример: «Общее остолбенение», что отсылает к немой сцене из пьесы Н.В.Гоголя «Ревизор». Реплики в сторону, связанные с саморефлексией персонажа, принятием им решения, организуют перспективу восприятия той или иной сцены.

В заключении диссертации излагаются итоги исследования, обобщаются результаты работы, намечаются пути дальнейшего изучения творчества В.В. Маяковского и других представителей отечественной литературы в русле заявленного в данной диссертации подхода. Рассмотрение произведений в парадигме родового синкретизма может стать основой для системных исследований русской литературы. Данный подход актуален для определения жанрового статуса постмодернистских текстов, в которых категория жанра предельно размыта.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях автора:

Статьи в рецензируемых научных изданиях, рекомендованных ВАК Минобрнауки РФ

1. Андреева, О.С. К вопросу о жанровом своеобразии поэмы

B.В. Маяковского «Человек» / О.С. Андреева // Изв. Юж. фед. ун-та. -Ростов н/Д. - № 2. - С. 36-42 (0,5 пл.).

2. Андреева, О.С. Жанровые особенности произведения В.В.Маяковского «Хорошее отношение к лошадям» / О.С.Андреева // Вестн. Челяб. гос. ун-та. Филология. Искусствоведение. - 2012. - Вып. 66. -

C. 20-24 (0,5 пл.).

3. Андреева, О.С. Меннипова сатира в творчестве В.В.Маяковского (на примере трагедии «Владимир Маяковский») / О.С. Андреева // Изв. Волгогр. гос. пед. ун-та. Сер.: Филологические науки. — 2012. — № б (70). - С. 109-114 (0,5 пл.).

Статьи в сборниках научных трудов и материалов научных конференций

4. Андреева, O.G. Экспрессионистская тенденция в творчестве раннего Маяковского / Андреева О.С. // Гносеология поэтики: художественная семантика и жанровый синкретизм: сб. науч. ст. - Ростов н/Д.: ИПО ПИ ЮФУ, 2007. - Вып. 7. - С. 3-7 (0,3 пл.).

5. Андреева, О.С. Художественное своеобразие прозы С. Довла-това (на примере повести «Заповедник») /Андреева О.С. // Концептуальные проблемы литературы: художественная когнитивность: материалы II Междунар. науч. конф. (18-19 окт. 2007 г.). - Ростов н/Д.: ИПО ПИ ЮФУ, 2008. - С. 14-30 (0,7 пл.).

6. Андреева, О.С. Функции ремарок в драме В.В. Маяковского «Баня» /Андреева О.С. // Гносеология поэтики: художественная семантика и жанровый синкретизм: сб. науч. ст. - Ростов н/Д.: ИПО ПИ ЮФУ, 2009. - Вып. 8. - С. 3-17 (0,7 пл.).

7. Андреева, О.С. Жанровый синкретизм в драме В.В. Маяковского «Баня» / Андреева О.С. II Концептуальные проблемы литературы: художественная когнитивность: материалы III Междунар. науч. конф. (18-19 окт. 2008 г.). - Ростов н/Д.: ИПО ПИ ЮФУ, 2009. -С. 22-36 (0,7 пл.).

8. Андреева, О.С. Жанровый синкретизм как основа театра абсурда (на примере пьесы В.Сосноры «Манек N ищет зеленую палочку») / Андреева О.С. // Концептуальные проблемы литературы: художественная когнитивность: материалы IV Междунар. науч. конф. (окт. 2009 г.). - Ростов н/Д.: ИПО ПИ ЮФУ, 2010. - С. 19-29 (0,7 пл.).

9. Андреева, О.С. Диалогичность как основа жанровой специфики и целостности художественного произведения (на примере произведения В.В.Маяковского «А вы могли бы?») / Андреева О.С. // Концептуальные проблемы литературы: художественная когнитивность: материалы VI Междунар. науч. конф. (нояб. 2011 г.). - Ростов н/Д.: ИПО ПИ ЮФУ, 2012,- С. 6-13 (0,5 пл.).

10. Андреева, О.С. Жанрообразующая роль морфологии волшебной сказки в пьесе В.В. Маяковского «Баня» // Теоретические и практические аспекты развития современной науки: материалы IV Междунар. науч.-практ. конф.,, г. Москва, 3-4 июля 2012 г. - М.: Изд-во «Спецкнига», 2012. - С. 150-157 (0,4 пл.).

11. Андреева, О.С. Проблема синкретизации жанров в русской литературе конца XX - начала XXI в. // Современная филология: теория и практика: материалы VIII Междунар. науч.-практ. конф. г. Москва, 2-3 июля 2012 г. - М.: Изд-во «Спецкнига», 2012. - С. 1421 (0,4 пл.).

АНДРЕЕВА Ольга Сергеевна

РОДОВОЙ СИНКРЕТИЗМ В ТВОРЧЕСТВЕ В.В. МАЯКОВСКОГО

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Подписано к печати 08.11.12. Формат 60x84/16. Печать офс. Бум. офс. Гарнитура Times. Усл. печ. л. 1,4. Уч.-изд. л. 1,5. Тираж 110 экз. Заказ

Издательство ВГСПУ «Перемена» Типография Издательства ВГСПУ «Перемена» 400131, Волгоград, пр. им. В.И.Ленина, 27

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Андреева, Ольга Сергеевна

Введение.

Глава 1. Родовой синкретизм как ведущая проблема литературоведческого дискурса

1.1. Синкретизм: отражение многомерности категории жанра 18 художественной литературы.

1.2. Родовой синкретизм - проявление синкретичности авторского сознания.

1.3. Причины актуализации родового синкретизма в русской литературе начала XX века.

Выводы.

Глава 2. Родовой синкретизм в творчестве В.В. Маяковского: лирика и лиро-эпос

2.1. «Скрытая внутренняя полемика»: жанрообразующая перспектива 60 дооктябрьской лирики В.В. Маяковского

2.2. Соотношение родовых признаков в послеоктябрьской лирике 74 В.В. Маяковского.

2.3. Родовой синкретизм как способ познания действительности и основа 94 мифотворчества лиро-эпических произведений В.В. Маяковского

Выводы.

Глава 3. Родовой синкретизм драматургии В.В. Маяковского

3.1. «Мениппова сатира» в творчестве В.В. Маяковского - основа синкретизации на родовом уровне.

3.2. Жанровая многомерность пьес В.В. Маяковского.

3.2.1. Жанрообразующая роль морфологии волшебной сказки в 158 драматургии В.В. Маяковского

3.2.2. Диалог с библейскими сюжетами - маркер жанра мениппеи и 169 основа мифотворчества В.В. Маяковского

3.2 3. Полифункциональность ремарок - средство синкретизации на родовом уровне в пьесах В.В. Маяковского.

Выводы.

Введение диссертации2012 год, автореферат по филологии, Андреева, Ольга Сергеевна

В последнее десятилетие интерес к творчеству В. Маяковского возрос. Споры вокруг его имени не утихают. При этом на второй план отходит высокий гуманистический пафос произведений, который определяет жанровое разнообразие в осмыслении человеческой жизни. «Гуманистическому сочетанию эпоса, сатиры, лирики, драмы, антиклерикальное™, всемирной отзывчивости, ненависти к войне, владению русским словом Маяковский учился у критика Ренессанса, и, тем не менее, у самого возрожденческого писателя России - Льва Толстого, писателя пророка» (Кантор, 2008, 86). Вопрос о жанровом своеобразии творчества Маяковского, по сути, - вопрос о масштабе личности самого поэта. Подход к произведениям с точки зрения родового синкретизма, с одной стороны, определяет связь с традицией и горизонты новаторства, с другой - позволяет понять систему художественного мышления поэта, а также расширяет границы читательского восприятия текста и позволяет в полной мере осознать выразительные возможности художественного слова. Обозначить роль В.В. Маяковского в историко-литературном процессе в плане синхронии и диахронии, увидеть целостность творческого наследия и тем самым «реабилитировать» на подлинно научной основе. Рассмотрение произведений в парадигме родового синкретизма раскрывает «метакод» художественных произведений, то есть выявляет архетипическое, вневременное, что определяет авторскую концепцию мира. Поэтому, исследуя данную проблему, необходимо помнить высказывание М.И. Цветаевой о том, что «абсолют (творение) превращается для меня в относительность: вехи к Творцу . Искусство не самоцель: мост, а не цель»

Цветаева, 1995, т.5, с. 148). Очередной миф о поэте творится на наших * глазах. В связи с этим особенно актуально следующее методологическое требование при рассмотрении творческого наследия В.В. Маяковского: «. необходимо открыть и читать стих за стихом, как читают неизвестного поэта.» (Карабчиевский, 1990, с. 23)

Степень изученности темы. Творчеству В. Маяковского посвящены фундаментальные исследования В. О. Перцова (1956), З.С. Паперного (1957), А.И. Метченко (1961, 1981), Л.И. Тимофеева (1964), Н. И. Харджиева (1970, 2006), В. Н. Тренина (1970), Б.П. Гончарова (1977, 1983), К.Г. Петросова (1985), P.C. Спивак (1980, 2005), A.A. Михайлова (1988, 1990), Ф. Н. Пицкеля (1979), В.Н. Альфонсова (1984), A.C. Субботина (1986) и др. Появились книги и отдельные статьи, раскрывающие особенности того или иного периода творчества поэта, посвященные проблемам поэтики, языка и стиля. Особо выделяются работы И. Смирнова (1978, 1985), В. Сарычева, М. Пьяных, , JT. Кациса (2004), Р. Спивак (1980,2005), И. Иванюшиной (1992), Т. Соколовой, Т. Пономаревой, И. Искржицкой (1980), В. Смирнова (1985). Однако проблема жанрового синкретизма в творчестве В. Маяковского зачастую остается вне поля зрения литературоведов, несмотря на то что жанр -категория многоуровневая и охватывает все стороны художественного текста, поэтому позволяет наиболее объективно определить «качество» и значение литературного произведения и творчества в целом. В 1990-2000-е г.г. обострилась полемика вокруг имени В.В.Маяковского. Работы Ю. Карабчиевского (1990, 2001), А.К. Жолковского (1994), Б. Горба (2001) отличаются высокой степенью субъективности и тенденциозностью в подходе к художественному творчеству поэта и реализует псевдонаучный подход, так как авторы обнаруживают непонимание природы художественного слова и игнорируют рассмотрение категории жанра как измерителя эстетической значимости произведений.

Жанровые вопросы напрямую или опосредованно затронуты в ряде исследовательских работ и диссертаций, посвященных творчеству В.В. Маяковского (Баринова, 2009; Казарина, 2005; Комаров, 2002; Култышева, 2001, 2007; Лобанова, 2007; Маркасов, 2003; Пашков, 2006;

Чернышова, 2003; Чернякова, 2008). В них исследуются проблемы традиции и новаторства, интертекстуальности творческого наследия поэта. Рассматриваются особенности хронотопа и концептосферы, выявляются доминирующие идеологемы в произведениях поэта. Внимание ученых направлено на изучение творчества В. Маяковского в рамках экспрессионизма, условной драмы, народного театра, карнавальной культуры. Исследуется историко-литературный, историко-культурный контекст произведений поэта.

C.B. Алферова, изучая трагедию и раннюю лирику В. Маяковского, драматургию JI. Андреева, А. Блока, А. Крученых, работы критиков, обнаруживает близость трагедии с поэтикой футуризма, символизма и экспрессионизма, а смешение символистской поэтики и абсурдно-игрового начала определяет как один из способов видения в драматургии автора (Алферова, 2009). Особенно важным представляется замечание о том, что исповедь лирического героя неоромантического толка определяет жанр пьесы, близкой монодраме, так как действие разворачивается на основе изображения душевного состояния главного героя. Однако жанр в работе не получает четкой дефиниции, так как монодрама отражает особенности только композиционной организации произведения. C.B. Комаров отмечает, что обращение В. Маяковского к античной драме было естественным, так как это был языческий театр, что давало поэту возможность свободного обращения с христианской религиозностью (Комаров, 2002). Также это был отодвинутый во времени опыт, который давал возможность обратиться к первоистокам искусства, чтобы отразить процесс зарождения советской эпохи. Мистериально-буффонный синтез стал парадигмально-значимым для литературы, первой трети XX века. При этом автор охватывает только драматические произведения В. Маяковского. Н.Г. Юрасова обнаруживает, что пространство и время Маяковского имеют черты с архаическими моделями. Значимыми в мире Маяковского являются карнавальные категории. Революция обозначена как хронотоп порога и обнаруживает в себе разрушающе-созидательное начало, хронотоп будущего сходен с христианским образом Нового Иерусалима, где отсутствуют старость и смерть, а хронотоп старого мира выражает непродуктивность времени и его пагубное влияние на человека, реализуя антитезу сакрального и профанного (См.: Юрасова, 2008). Данный подход, безусловно, определен воззрениями М.М. Бахтина, что позволяет рассматривать жанровое своеобразие произведений Маяковского в диалогической парадигме в рамках родового синкретизма.

Продуктивной для нашей исследовательской концепции является мысль Т.В. Давыдова о том, что Маяковский многие свои произведения строил по законам греческой трагедии, хотя не был пропагандистом античной драмы. Позитивный итог данной работы - утверждение единства творчества В. Маяковского на протяжении жизни, обусловленные логикой развития его художественного мышления, но не сменой экзистенциальных доминант (См.: Давыдов, 2006).

Ю.Р. Попонова рассматривает поэтическую идеологию В.В. Маяковского, выявляя системы идеологем на протяжении всего творчества поэта, раскрывает специфику той или иной точки зрения героя через соотношение идеи-прототипа и системы идеологем (Попонова, 2009). Несмотря на схематизм в отношении к художественному тексту, интересен подход, основанный на положении М.М. Бахтина о том, что между замыслом и его реализацией нет тождества. Поэтому анализ художественного произведения должен осуществляться в диалогической парадигме и на основе принципов психолингвистики.

Т.В. Скрипка рассматривает ^-концепцию в дореволюционном творчестве В. Маяковского и выявляет способы ее художественного воплощения (См.: Скрипка, 2004). В исследовании доказывается связь антропологии поэта с философскими воззрениями В. Соловьева о Богочеловечестве, мессианской концепцией Н. Бердяева, индивидуалистической философией Ницше. Особо значимы для нашей исследовательской концепции тезисы о полисубъектности художественного мира поэта, амбивалентности лирического сознания, которое носит объективно-субъективный характер, и о соотношении авторского и лирического «я» на основе принципа автобиографизма, а также тезис о том, что «в художественной системе поэта наблюдается разрушение традиционных представлений о родо-видовой системе, рождаются синтетические жанры; это обусловливает возможность применения к поэтическому субъекту В. Маяковского понятий «лирический персонаж», «лирический характер», «лирический герой» в соответствии с художественной формой произведения» (Скрипка, 2004, с. 21-22).

М.М. Полехина раскрывает проблему художественной космогонии М. Цветаевой и В. Маяковского (Полехина, 2001). Автор доказывает, что «поэтика последней строки» и композиция произведения В. Маяковского определяют лирический симфонизм структуры, в рамках которого увеличивается семантический вес финала произведения. Причем каждая поэма содержит в себе элементы подобной «симфонической структуры». Несмотря на использование художественного текста как доказательства философских концепций В. Соловьева, Н. Федорова, Г. Сковороды, В. Иванова, С. Булгакова, П. Флоренского, мысль о симфонизме и выделение значимых жанровых доминант подсказывает необходимость рассматривать произведения В. Маяковского в диалоге с признаками фольклорных и религиозно-мифологических жанров.

П.А. Климов доказывает проявление элементов архаики и мифологии на всех уровнях поэтической системы, глубинную связь любовной тематики с идеей соборности и учением о дионисизме. Метафора рассматривается как особенность первобытного антропоморфического мышления и средство построения новой концепции мира, что позволяет нам рассматривать в дальнейшем метафору как средство синкретизации жанров (См.: Климов, 2006).

Н.В. Сарафанова устанавливает связи литературы авангарда с народным театром: расщепление художественного произведения на первоэлементы, каждый их которых наполнятся новым смыслом (в поэзии это слово, буква, звук, ритм, образ), что обнаруживает связи с искусством примитива (См.: Сарафанова, 2008). Ориентация на балаганные амплуа, использование цирковых балаганных форм зрелищности и словесной клоунады, традиционных приемов грубой комики для актуализации новых смыслов, привлечение жанровых моделей народного театра (раек, театр Петрушки, рекламные прибаутка и т.д.), реализация поэтики «телесного низа» в гротеске - все это сближает авангардную драматургию Маяковского с народным театром. Такое сопоставление продуктивно при рассмотрении творчества В. Маяковского в парадигме карнавализации художественной литературы и определении жанрового своеобразия творчества.

О.В. Чебанова основывает свою концепцию на том, что связь творчества поэта с традициями русской драмы XVII - XVIII вв. продиктована общностью культурной ситуации (Чебанова, 2003). Драматургия Маяковского - пример «необарокко», о чем говорили В. Шкловский и С. Эйзенштейн. Определяя тенденции развития литературы первой трети XX века, автор утверждает: «На уровне сюжета прослеживаются следующие параллели: отсылка к средневековым театральным жанрам (миракль, мистерия) и жанрам ораторской прозы и «зерцал», реконструкция библейских сюжетов; общность композиционных акцентов (значимость пролога и эпилога, связь с церковным календарем (пасхальный или рождественский сюжет); организация пространства, символизирующая построение космоса; обогащение основного сюжета второстепенными эпизодами, часто шутовского характера; сходные оппозиции, моделирующие сюжет (старый мир - новый мир, грешник-праведник, смерть - жизнь); мотив путешествия, место и роль интермедий в структуре драмы» (Чебанова, 2003, с. 142). Исследователь обнаруживает связь драматургии поэта с риторической традицией (элементы церемониала, представление идеи в зримой форме, эмблематический потенциал текста, разъяснительные комментарии, полемика с традиционным представлением об авторе в системе произведения и т.д.). Указанные положения отражают параметры, которые являются основой жанрового синкретизма в поэтической системе В. Маяковского.

Т.А. Купченко широко освещает особенности условной драмы, связанной с поэтикой экспрессионизма, а драматургическое наследие Маяковского соотносится с условной эпической драмой (Купченко, 2005) Обозначены основные черты условно-эпической драматургии: интеллектуализм, философичность, использование символических и фантастических элементов, построение условно-гротесковой комедии на приемах комической маски, гротескно-буффонных формах, использование элементов народного, фольклорного театров, моделирование мира, повышенная тропеизация и метафоризация, монтажная композиция. Относительно драматургии Маяковского переосмысляется и актуализируется древняя жанровая форма театра в театре. Данные явления, на наш взгляд, также являются основой жанрового синкретизма.

Д.Ю. Шалков системно исследует художественную библеистику в раннем творчестве В. Маяковского (Шалков, 2008). Устанавливается связь с мифопоэтическими реалиями и фольклорной традицией, антропологическая концепция автора определяется как «пересмотр классической христианской культуры на почве самого христианства»; В. Маяковский «воссоздает персональную христологию, эсхатологию и космогонию, которые связаны с переломной, травестийной рецепцией библейской, фольклорно-мифологической и апокрифической семиосферы» (Шалков, 2008, с. 6-7).

Разноуровневому рассмотрению пьес В. Маяковского посвящены монографии А. Метченко «Творчество Маяковского. 1925-1930 гг.» (1961) и Б. Милявского «Сатирик и время. О мастерстве Маяковского-драматурга» (1963), статьи Б. Милявского «"Живые люди" и "оживленные тенденции"» и А. Февральского «Маяковский в борьбе за революционный театр» (обе

1964), монографиях В. Перцова «Маяковский. Жизнь и творчество (19251930)» (1972), Ю. Смирнова-Несвицкого «Зрелище необычайпейшее. Маяковский и театр» (1975) и С. Владимирова «Об эстетических взглядах Маяковского» (1976). Оценка произведений В. Маяковского рассматривается в парадигме жанровой системы Г.Н. Поспелова.

В исследованиях Ю. Смирнова-Несвицкого (1975, 1980), J1. Шагарова (1990), В. Головчинер (1991, 2007), И. Иванюшиной (1992), С. Кормилова и И. Искржицкой (1999), Е. Смокотиной (2001) сознательно выделяются элементы карнавальной культуры, разработанные в трудах М.М. Бахтина, что в целом создает основу для рассмотрения проблемы жанрового синкретизма.

Е.С. Шевченко подчеркивает «близость первой пьесы Маяковского евреиновскому варианту монодрамы: истинным героем был Поэт, а весь остальной мир лишь предметом его рефлексии. Элементы балагана, оттеняя монодраматическое и лирическое, создавали необходимый гротескно-пародийный фон» (Шевченко, 2010, с. 13). Выстраивается данная концепция балагана на основе работ Ii.H. Евреинова, который утверждал, что театральные упрощенные формы нового времени (театр-зрелище, театр-воображение, театр-преображение) опираются на средневековые фарсы и мистерии. Данное замечание продуктивно для рассмотрения творчества В. Маяковского с точки зрения родового синкретизма и мифотворчества.

На наш взгляд, значительным исследованием в области жанрологии является диссертация A.A. Боровской «Жанровые трансформации в русской поэзии первой трети XX века» (2009). Ученым разработана классификация процессов обновления и видоизменения традиционных жанровых форм в русской лирике конца XIX - начала XX вв. В качестве факторов трансформации выделяются: диалогизация, экспликация авторского голоса, лиризация, драматизация, разрушение традиционной лиро-эпической поэмы и становление лирической поэмы, диалогизация повествования, тенденция к циклизации, модернизация ритмического репертуара, интенсификация интертекстуальных и интермедиальных связей, жанровый синтез и т.д. определяется также важная роль авторского начала в формировании жанровой специфики. (Боровская, 2009, с.7). Главным в рамках нашей исследовательской концепции представляется тезис о взаимодействии в тексте лирического, эпического и драматического начал, т.е. утверждается синкретизм на родовом и видовом уровне как основа жанрообразования в русской лирике первой трети XX века.

В статье Г.А. Симоновой «К проблеме жанрового мышления В.В.Маяковского 1910-1920-х годов» ранние поэмы Маяковского связываются с жанром средневековой мистерии, в центре которой титаническая личность лирического героя, которая обладает «божественными атрибутами жертвенного Спасителя», Пророка, человекобога, учителя, предлагающего миру новый «Новый завет» (См.: Симонова, эл. ресурс). При этом вопрос о родовом синкретизме и средствах синкретизации остается неоформленным.

Монография Л.Ф. Кациса «Владимир Маяковский: Поэт в интеллектуальном контексте эпохи» (2004) представляет собой целостное и системное исследование, определяющее взаимодействие В. Маяковского с русской классической литературой, литературой авангарда, с русской религиозной философией и советской идеологией. Творчество поэта оценивается в контексте культурной и философской традиции: устанавливаются интертекстуальные связи с творчеством Розанова, Анненского, Достоевского, Шкловского, Евреинова, Блока, Пастернака, Белого, и др.

Монография М. Вайскопфа «Во весь логос» (2003) определяет Маяковского как мифотворца, соприродного духу древних культур через одические жанры. Автор отмечает установку поэта на архаичные жанры XVIII в. Конечно, исследование интертекстуального аспекта в творчестве В. Маяковского определяют роль и место поэта в культуре первой трети XX века, устанавливают диахронические связи с русской литературной и религиозно-философской традицией, но при этом разрушается целостность художественного мира поэта. Чрезмерное увлечение нахождением всевозможных аллюзий, цитат и реминисценций обнаруживает высокую компетенцию исследователя, но при этом умаляет значение творчества поэта, развенчивает эстетическую составляющую художественного текста. Исследование художественного произведения с точки зрения единичных формально-содержательных доминант (проблематика, характер лирического героя, определения концептов, ведущих мотивов, выявление интертекстуальности сравнение с представителями русской классической и авангардной литературы и т.д.), бесспорно, решает важные литературоведческие задачи, но не даёт полного представления об истинном масштабе дарования и значимости поэта и нарушает принцип целостности в подходе к творческому наследию В.В. Маяковского.

Отсутствие исследований, которые бы выявляли жанровое своеобразие наследия поэта, недостаточная разработанность проблемы межродового жанрового синкретизма в русской литературе, преобладание культурологической и философской парадигмы над собственно литературоведческой в оценке художественного своеобразия В.В. Маяковского и тенденциозность в отношении к самому поэту определяют актуальность данного исследования.

Научная новизна исследования определяется тем, что впервые рассматривается творчество В.В. Маяковского в коммуникативно-диалогической парадигме в рамках проблемы родового синкретизма. Дается определение родового синкретизма и обозначаются средства синкретизации на видовом и родовом уровне. Также обозначены явления, определяющие диалогическую природу произведений автора. Впервые осуществляется многомерный анализ лирических, лиро-эпических и драматических произведений В.В. Маяковского, устанавливается связь между явлением родового синкретизма и мифотворчеством художника. Родовой синкретизм определяется как основа творческого мышления В.В. Маяковского.

Объект исследования - лирические, лиро-эпические и драматические произведения В.В. Маяковского.

Предмет исследования - статус и функционирование синкретизма на родовом уровне и средства синкретизации в лирике, лиро-эпосе и драматургии В.В. Маяковского.

Материал исследования — стихотворения разных лет, поэмы «Человек», «Люблю», «Про это», «150 000 ООО», «IV Интернационал», «Пятый Интернационал», «Летающий пролетарий», «Хорошо!», «Владимир Ильич Ленин», драматические произведения «Владимир Маяковский», «Мистерия-буфф», «Клоп», «Баня».

Цель диссертационного исследования - установление в диалогической парадигме жанровых синкретичных номинаций произведений В.В. Маяковского, выявление средств синтезирования и трансформирования на родовом и видовом уровне на основе многомерного анализа художественных текстов. Определение родового синкретизма как основы мифотворчества поэта и его художественной когниции.

Данная цель предполагает реализацию комплекса задач:

1. Определить понятие «родовой синкретизм» как феномен, отражающий многомерность литературы на идейно-тематическом, композиционном и стилистическом уровне и выявить основные средства родового жанрового синкретизма;

2. Установить факторы, обусловившие проявления родового синкретизма в литературе первой трети XX века как эстетическом и социокультурном контексте творчества В. Маяковского;

3. Выявить основные параметры, определяющие диалогическую природу художественных тестов В.В. Маяковского;

4. Обозначить основные компоненты художественной системы В.В. Маяковского, в наибольшей степени способствующие развитию процесса родовой синкретизации;

5. Исследовать специфику родового синкретизма в лирике, лиро-эпосе и драматургии В. В. Маяковского.

Теоретико-методологическую основу исследования составили теоретические и монографические работы М.М. Бахтина, В.В. Виноградова, Г.О. Винокура, JI.C. Выготского, Б.М. Гаспарова, Л.Я. Гинзбург, В.М. Жирмунского, Д.С. Лихачева, Ю.М. Лотмана, В.Я. Проппа, Ю.Н. Тынянова, E.H. Эткинда, Б.М.Эйхенбаума, P.O. Якобсона, а также труды.отечественных и зарубежных литературоведов, внесших весомый вклад в изучение творческого наследия В.В. Маяковского (В. Н. Альфонсов, М.Д. Бочаров, М. Я. Вайскопф, Л.Ф. Кацис, А.И. Метченко, A.A. Михайлов, В.О. Перцов, К. Г. Петросов, Б.М. Сарнов, А.Л. Субботин, В. В. Тренин и ДР-)

В диссертации используются комплекс дополняющих друг друга методов исследования, основными среди которых являются историко-типологическгш, структурно-функциональный, основанный на интертекстуальном подходе, сравнительно-сопоставительный, метод историко-литературного анализа, системный метод. Учитывались также отдельные положения рецептивной эстетики.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Изучение жанровой специфики произведений на основе положений коммуникативного подхода к изучению художественного текста позволяет установить, что родовой синкретизм представляет собой репрезентацию диалогичности в литературе на идейно-тематическом, композиционном и стилистическом уровне и является проявлением синкретичного авторского сознания. Родовой синкретизм связан со стремлением показать в художественном произведении мир и человека в их слитности и целостности, воплотить абсолютные эстетические ценности.

2. Родовой синкретизм в литературе и искусстве начала XX в. обусловлен глобальными изменениями во всех сферах жизни общества. Установка на внутреннюю драматургию, наличие нескольких персонажей, диалогизация лирического сознания, наличие повествовательной композиции, эстетическое двоемирие, ориентация на условность при высокой степени обобщения реальных событий - все это расширяет рамки базовых жанровых инвариантов и способствуют взаимодействию в тексте лирического, эпического и драматического элементов, что актуализирует проблему мифотворчества.

3. Диалогическая природа художественных текстов В. Маяковского определяется такими явлениями, как: жанровый синкретизм первичных речевых жанров, пародирование; присутствие в тексте элементов сатиры, гротеска, алогизмов и фантастики, полифункциональный характер ремарок, многомерность категории автора, генетическая связь с античными диалогическими жанрами симпосиона, диатрибы и солилоквиума, полифонизм, метафоры; повышенная метафоризация как способ создания новой концепции реальности, присутствие в произведении образов-символов, риторичность, сочетание разностилевых элементов - способ объединить бытовое и бытийное, наличие разного уровня оппозиций (тематических, семантических, образных, мотивных и т.д.), интертекстуальные параллели с библейскими, мифологическими и фольклорными текстами и с произведениями классической литературы; элементы утопии и антиутопии, суггестия на уровне различных видов искусства. В основе лирического сюжета лежит прием словесной провокации - анакризы, являющейся основой «сократического диалога», представляющего собой диалогический жанр. Поэтическая форма, рифма, ритм, строфика, звуковая организация подчеркивают возвышенность идеалов героя, его духовное напряжение, усиливают внутренний драматизм, придают тексту исповедальную интонацию и способствуют синтезу различных родовых признаков.

4. Родовой синкретизм в лирике и лиро-эпосе В.В. Маяковского характеризуется многомерной повествовательной перспективой, наличием приема «скрытой внутренней полемики» и провокации, интертекстуальными связями произведений с Библией, усложненной мотивной структурой, наличием семантических оппозиций бытийного плана, спецификой образа лирического героя, совмещающего позицию автора, оратора и актера одновременно, развернутыми метафорами и расширенной символикой, что определяет мифотворчество как основу творческого метода. Обращение к образцовым жанрам античной литературы, мифологии и фольклору, литературе Средневековья и эпохи классицизма, освоение принципов народного театра и эстетики балагана также отражает синкретизм мышления, являющийся основой мифотворчества.

5. Драматические произведения В.В. Маяковского характеризуются различными сочетаниями родовых признаков. Драматические произведения автора' могут быть соотнесены с жанром мениппеи, которая синтезирует черты эпоса, лирики и драмы. Кроме того, в пьесах мы наблюдаем синкретизм на основе синтеза разных видов искусства: литературы, театра, цирка. Лирико-драматическая доминанта «Мистерии-буфф» и «Владимира Маяковского» сменяется эпико-драматической в произведениях «Клоп» и «Баня» (как в лирике и лиро-эпосе), что связано с изменением перспективы восприятия действительности и направления художественной когниции, опосредованной разочарованием в итогах Революции и отказом от программы активного жизнетворчества.

Теоретическая значимость исследования определяется тем, что в нем дается определение родового жанрового синкретизма, выявляются основные средства жанровой синкретизации, рассматривается творчество В.В. Маяковского в коммуникативно-диалогической парадигме. Определяются основные показатели родового синкретизма на основе многомерного филологического анализа художественных текстов автора, что выявляет эстетическую значимость и целостность творческого наследия поэта и возвращает художественным текстам «самоценность». Выявление средств родовой синкретизации позволяет определить границы традиции и новаторства в синхронии и диахронии.

Практическая значимость работы обусловлена возможностью использования материалов диссертации при разработке практических и лекционных курсов по истории русской литературы Серебряного века, спецкурсов по творчеству В.В. Маяковского для студентов вузов и в практике школьного преподавания литературы. Представленная методика определения родовых и жанровых номинаций может быть использована в разработке курса преподавания литературы на модульной основе. Научно-методологическая разработка темы может также стать базой для дальнейшего изучения явления родового синкретизма как в творчестве В.В. Маяковского, так и других представителей отечественной литературы XX-XXI в.в.

Апробация работы. Основные положения исследования были представлены в рамках ежегодной Международной научной заочной конференции «Концептуальные проблемы литературы: художественная когнитивность» (Ростов-на-Дону, 2007, 2008, 2009, 2011 г.г.), в сборнике «Гносеология поэтики: художественная семантика и жанровый синкретизм» (Ростов-на-Дону, 2007, 2008 г.г.), а также на IV международной научно-практической конференции «Теоретические и практические аспекты развития современной науки» (Москва, 2012г.) и в ходе VIII международной научно-практической конференции «Современная филология: теория и практика» (Москва, 2012 г.). Материалы диссертации использовались в процессе преподавания практических курсов «История русской литературы XX века», «Введение в филологию», «Теория литературы» в ПИ ЮФУ, а также при подготовке одаренных детей к Всероссийской Олимпиаде по литературе. По теме исследования имеется 11 публикаций, в том числе 3 в изданиях, реферируемых ВАК.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и списка литературы, включающего 321 наименование. Общий объем текста - 228 страниц.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Родовой синкретизм в творчестве В.В. Маяковского"

Заключение

Обращение к творчеству В.В. Маяковского в рамках данного диссертационного исследования не случайно. Культурно-исторический контекст начала XX века созвучен ситуации начала нынешнего столетия. «Никогда еще так остро не стояла проблема отношения искусства и жизни, творчества и бытия. Никогда еще не было такой жажды перейти от творчества произведений искусства к творчеству самой жизни, новой жизни. Сознается бессилие творческого акта человека, несоответствие между творческим заданием и творческим осуществлением. Наше время одинаково знает и небывалое творческое дерзновение и небывалую творческую слабость» (Бердяев, 1990, с. 3). В. Маяковский не был бессилен: «Поэт Революции . и революционный поэт - разница. Слилось только раз - в Маяковском. Больше слилось, ибо еще и революционер -поэт» (Цветаева, 1980, с. 628). Маяковский, модернизируя жанровую систему на основе синтеза в рамках одного текстового пространства признаки эпоса, лирики и драмы, совершает революцию всей поэтической системы, подобно Г.Р. Державину, A.C. Пушкину. Опираясь на «образцовые» эстетические каноны античной литературы, фольклора, литературы Средневековья, модифицируя принципы народного театра, эстетики балагана, театра Петрушки, он пытается осмыслить свою эпоху, быть сопричастным грандиозным изменения в жизни общества, создает «библию» Советской Республики и провозглашает себя «тринадцатым апостолом». В своем творчестве В.В. Маяковский создает миф -трехмерную родовую матрицу, которая позволяет целостно и последовательно запечатлеть процесс смены идеологических систем. К. Кантор видел в поэте провозвестника третьей, послеоктябрьской революции - революции духа: «Если писатель, драматург, поэт живописец, композитор сумели построить свое произведение по этим законам жизни, а не по условным, статичным канонам жанра, получаются настоящие произведения искусства. Так умели творить Рабле, Шекспир, Сервантес, Микеланджело, Брейгель, Босх, Гойя, Домье, Моцарт, Бетховен, Шостакович, Так писал Маяковский. Ему было труднее многих, потому что он писал и говорил от первого лица» (Кантор, 2008, с. 295).

Исследование творчества поэта в парадигме синкретизации жанров обнаруживает смену родовой доминанты: лирическое уступает место эпико-драматическому началу вследствие изменения задач художественного творчества. Напряженное ожидание революции, упоение первых лет приводит к необходимости дать объективную оценку произошедшему. Рассмотрение произведений В. Маяковского на историко-литературной основе сквозь призму родового синкретизма позволяет заново переосмыслить наследие великого «Маяка», его роль в отечественном и мировом искусстве и дать объективную оценку его творчеству.

В поэзии В. Маяковского, как и в творчестве его современников, отразилась тенденция к жанровому синкретизму на видовом и родовом уровне. Новое содержание жизни определило поиск новых форм для выражения экзистенциального кризиса сознания, когнитивного диссонанса и утверждения обновленной концепции бытия. Родовой синкретизм позволяет преодолеть догматизм суждений, однозначность оценок, конечность смыслов, стабильность форм, а значит, процесс жанровых трансформаций-феномен, актуальный и для литературы XXI в.

Вопрос о межжанровых диффузиях является основополагающим и в практике современного литературного дискурса, потому что литературный процесс данного периода отличается многообразными экспериментами в области жанрологии и стилистики.

Диалогический подход к анализу художественных произведений может рассматриваться как методологическая основа изучения творчества современных писателей, так как позволяет оценить границы традиции и новаторства, определить художественную значимость и эстетическую ценность того или иного текста. К тому же «постмодернизм принципиально плюралистичен, для него характерно синкретичное восприятие разных сторон действительности (подобное мифологическому мировосприятию в архаических культурах) (Зубова, 2010, с. 326). В литературе начала XXI века визуальное вытесняет вербальное. «Возможно, это не просто вытеснение одно другим, а нечто более сложное - перераспределение функций слова. На смену описанию и нарративу приходят новые функции. К примеру, в современном театре слово выступает как часть визуального оформления (на экране, в видеоинсталляции), а тексты, проговариваемые в стремительном ритме, без пауз, становятся метавысказыванием. Возможно, в такой причудливой форме начинается возвращение синкретизма - в приложении к тому, что раньше было изолированной формой культуры» (Забалуев, Зензинов, 2011, с. 155).

Родовой синкретизм является основой творческого метода писателей, поэтов и драматургов XX- XXI в.в. Так, кинематографические рассказы В.М. Шукшина появились благодаря воссоединению его писательского, актерского и режиссерского дарования. Проза С. Довлатова полифонична: строится по типу монтажной композиции, представляет «гротесковую исповедь» и тяготеет к автобиографической поэме. Литературные сказки Л. Петрушевской тоже представляют интересные жанровые контаминации, так как совмещают фольклорную и мифологическую линию, что рождает эффект психоделической или психопатологической прозы. Метафорический роман Т. Толстой «Кысь», построенный на тонкой иронии и изящной языковой игре, представляет собой синтез антиутопии, сатиры, жития, пародийно переосмысленный жанр фантастики с травестийными элементами, социально-философской притчи.

Требует уточнения жанровая специфика субъективной эпатажно-исповедальной автобиографической прозы М. Скворцова, С. Сакина, Я. Могутина; парадоксальной мифологической притча И. Бражникова,

Д. Давыдова, А. Цветкова-младшего; «интенсивной прозы», или интеллектуально-поэтической экспрессивной прозы Г. Ермошиной, А. Уланова, Ю. Лейдермана, Л. Горалик, О. Зондберг, А. Скидана, А. Гольдштейна; фрагментарно-драматической прозы Я. Токаревой, С. Соколовского, Ю. Солодова.

Интересны жанровые новообразования в области эпистолярного романа Ф. Степуна «Из писем прапорщика-артиллериста», филологического эпистолярный романа В. Шкловского «Zoo, или Письма не о любви, или Третья Элоиза», романа-монтажа Л. Улицкой «Даниэль Штайн, переводчик», романа-мифа М. Рыбакова «Анна Гром и ее призрак», антиутопии В. Сорокина «Голубое сало», фантастического романа Д. Липскерова «Пространство Готлиба», антиутопической автобиографии Д. Пригова «Живите в Москве».

Ждет своего исследователя и творческое наследие А. Вознесенского, которое развивает прежде всего традиции В. Маяковского в плане синкретизации жанров на основе риторической поэтики и синестезии.

В области поэзии интересны визуальные эксперименты Д. Авалиани, «грамматический театр» А. Левина, поэзия потока сознания В. Строчкова. жанровая мозаичность Т. Кибирова, эпизированная лирика А. Кривулина, архаико-мифологическая поэзия В. Сосноры, верлибры Г. Сапгира, суггестивная поэзия Л. Лосева. Требует уточнения жанровое определение поэм Д. Самойлова, тяготеющих к эпосу. Продуктивным является сравнительный анализ лиро-эпических произведений В. Маяковского и Д. Самойлова.

Особенно ярко процесс жанрообразования происходит в драматургии. Например, драматические произведения В. Сосноры решают острые социально-философские проблемы в парадигме театра абсурда. «Манек N ищет зеленую палочку» - эпос «совка», пародийная неомифология, которую определяют синтез внутриродовых и межродовых жанровых форм, архитектоника и композиция текста, система персонажей, пространственно-временные отношения, внутренние семантические связи и оппозиции (Андреева, 2010, с. 28). Этот же театр абсурда представляют сюрреалистические фантасмагории Д. Липскерова («Юго-западный ветер», «Семья уродов», « Школа с театральным уклоном», «Елена и штурман», «Река на асфальте»), которые сам автор именует просто «пьесы». Сопоставительный анализ творчества данных авторов с драматургией В.Маяковского может стать темой серьезного научного исследования. Творчество представителей «Новой драмы», которые вообще избегают жанровых номинаций, требует рассмотрения в парадигме родового синкретизма. Это экзистенциальные драмы Н. Ворожбит («Галка Моталко»), философские синестезирующие мистификации И.Вырыпаева («Кислород», «Бытие № 2», «Июль»), трагикомический фарс с элементами утопии Е.Греминой (колониальная драма «Сахалинская жена»), лирико-философские драмы Вячеслава и Михаила Дурненковых («Вычитание земли», «Голубой вагон», «Мир молится за меня»), эпические фантасмагории Ю. Клавдиева («Собиратель пуль»), драматические фантазии М. Курочкина («Кухня, «Трансфер», «Глаз»), гротесковый миракль П. Пряжко «Трусы», трагедия-притча В. Сигарева «Пластилин». Особенно интересны драматургические опыты О. Мухиной: пьеса-вербати «Летит», экзистенциальная феерия «Таня - Таня» и другие пьесы с картинками, которые представляют мультимедийный текст. Метафизические монодрамы-воспоминания Е. Гришковца «Одновременно», «Дредноуты», «Как я съел собаку», «Планета» и др.

Необходимо выработать точные и емкие критерии для определения жанра, так как это позволит систематизировать процессы, происходящие в современной литературе, обозначить модус восприятия тех произведений, жанровая природа которых является синкретичной, и наметить перспективы развития литературного процесса в целом.

Список научной литературыАндреева, Ольга Сергеевна, диссертация по теме "Русская литература"

1. Маяковский В.В. Полное собрание сочинений в тринадцати томах. -М.: Худож. литература, 1955.

2. Маяковский В.В. Собрание сочинений в восьми томах / Под ред. JI.B. Маяковской, В.В. Воронцова, А.И. Колоскова. М.: Правда, 1968.

3. Маяковский В.В. Сочинения в двух томах / Сост. Ал. Михайлова; Прим. А. Ушакова. М.: Правда, 1988.

4. Цветаева М. Сочинения: в 2 т. М.: Худож. литература, 1980. Цветаева М.И. Собрание сочинений в семи томах. - М.: Эллис Лак, 1994-1995.

5. Пастернак Б.Л. Избранное. В 2 кн. Кн. 2. М.: Просвещение, 1991. — 208 с.

6. Пастернак Б.Л. Охранная грамота: повести и рассказы. М.: ACT: ACT МОСКВА: Хранитель, 2007. - 315 с.

7. Научные и литературно-критические работы

8. Я земной шар чуть не весь обошел.»: Сб. тр. М.: Современник, 1988,- 558 с.

9. Академические школы в русском литературоведении. М.: Наука, 1975.-516 с.

10. Алфёрова C.B. Трагедия «Владимир Маяковский» в историко-литературном контексте 1910-х годов. Дис. . канд. филол. наук: М., 2009.- 175 с.

11. Альфонсов В.Н. «Эй, вы! Небо!» // В мире Маяковского. Сб. ст. Кн. 1 .-М.: Наука, 1984. С. 174-212.

12. Альфонсов В. Нам слово нужно для жизни: в поэтическом мире В. Маяковского. Л.: Сов. писатель, 1984. -248 с.

13. Альфонсов В.Н. Поэзия Бориса Пастернака. Монография. М.: Сов. писатель, 1990. - 368 с.

14. Альфонсов В.Н. Слова и краски: Очерки из истории творческих связей поэтов и художников. М.: Сов. писатель, 1966. - 243 с.

15. Аникст A.A. Теория драмы на западе в первой половине XIX века. Эпоха романтизма. М.: Наука, 1980. - 344 с.

16. Аристотель. Поэтика / Сочинения в 4 томах. Том 4. М.: Мысль, 1984.-830 с.

17. Аристотель. Об искусстве поэзии. М.: Гослитиздат, 1957. - 183 с.

18. Аристотель. Поэтика. Риторика. СПб.: Азбука, 2000. - 346 с.

19. Асеев Б.Н. Русский драматический театр от его истоков до конца XVIII века. Учебник для студентов театровед, фак-тов театр, ин-тов. -М.: Искусство, 1977. 576 с.

20. Бабенко Л.Г. Филологический анализ текста. Основы теории, принципы и аспекты анализа: учебник для вузов. М.: Академический проект; Екатеринбург: Деловая книга, 2004. - 464 с.

21. Бабичева Ю. В. Эволюция жанров русской драмы XIX — начала XX25