автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Концепция семейственности и средства ее художественного воплощения в прозе Л. Улицкой

Полный текст автореферата диссертации по теме "Концепция семейственности и средства ее художественного воплощения в прозе Л. Улицкой"

На правах рукописи

Лариева Эмилия Владимировна

Концепция семейственности и средства ее художественного воплощения в прозе Л. Улицкой

10.01.01 — русская литература

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

003478403

Петрозаводск 2009

003478403

Работа выполнена на кафедре литературы ГОУВПО «Карельский государственный педагогический университет»

Научный доктор филологических наук, доцент

руководитель: ЛОЙТЕР СОФИЯ МИХЕЛЕВНА

Официальные доктор филологических наук, доцент

оппоненты: СПИРИДОНОВА ИРИНА

АЛЕКСАНДРОВНА

кандидат филологических наук КОЛЕСНИКОВА ЕЛЕНА ИВАНОВНА

Ведущая ГОУВПО «Тверской государственный универ-

организация: ситет»

Защита состоится «27» октября 2009 года в ]2_ч. мин. на заседании диссертационного совета ДМ 212.190.04 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора филологических наук при ГОУВПО «Петрозаводский государственный университет» (185910, г. Петрозаводск, пр-т Ленина, 33, аул.Щ_).

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Петрозаводского государственного университета.

Автореферат разослан «££» сентября 2009 г.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат филологических наук

А. Ю. Нилова

Общая характеристика работы

Актуальность исследования определяется историко-культурным значением избранной темы (актуальность проблемы семьи в современном обществе), тем особым местом, которое она занимает в творчестве Л. Улицкой, а также отсутствием работ по данной тематике, в которых бы привлекалась для анализа проза автора разных жанров и периодов. Несмотря на то, что семейная проблематика признается практически всеми исследователями творчества Л. Улицкой центральной, отмечается «семейный» характер ее произведений (Н. Б. Иванова, И. Л. Савкина, Т. Г. Прохорова, Н. Л. Лейдерман, С. И. Тимина и др.), специальных работ по теме семьи в творчестве писательницы до сих пор не существует, тем более — работ систематического плана. Между тем необходимость постановки и решения такой проблемы не вызывает сомнений. Л. Улицкая, действительно, тот автор, которого вопросы семьи волнуют в первую очередь. Однако интерес к выявлению авторской концепции семейственности, которая формирует все произведения писателя, продиктован и тем, что творчество Л. Улицкой отражает не только современный этап существования семьи, но и сложную историю ее развития на протяжении последнего столетия. Произведения Л. Улицкой фиксируют кризисное состояние семьи в российском обществе и одновременно — содержат в себе попытку осмысления его генезиса и поиска выхода из сложившейся ситуации.

Научная новизна диссертационного исследования состоит в том, что в нем впервые осуществлено системное изучение прозы Л. Улицкой в контексте семейной проблематики. В работе впервые вводятся в научный оборот роман «Искренне Ваш Шурик» (2004), рассказы из последнего сборника «Люди нашего царя» (2005), которые ни разу не были предметом литературоведческого анализа. В третьей главе исследуется «несобранный» цикл рассказов, которые обнаруживают множественные переклички на различных уровнях текста, что позволяет рассматривать их как контекстуальное единство, чего также не предпринималось ранее. Кроме того, проза Л. Улицкой изучается не замкнуто, а в широком интертекстуальном поле, в которое вовлечено литературное наследие прошлого (традиции древнерусской литературы, русской классической литературы: произведения А. С. Пушкина, Л. Н. Толстого, Н. С. Лескова, А. И. Куприна, А. Платонова, В. Набокова), современная литература, мифологический и фольклорный контекст.

Основная цель работы — систематическое исследование своеобразия семейной проблематики в прозе Л. Улицкой и выявление

форм и средств ее художественного воплощения. Поставленная цель определяет следующие задачи:

1) обнаружить и определить систему устойчивых образов и мотивов в контексте семейной темы;

2) обозначить типы героев в рамках темы семьи и исследовать художественные приемы создания их образов;

3) рассмотреть семантику и функции «семейного» хронотопа;

4) установить литературные, мифологические, библейские истоки художественной образности Л. Улицкой;

5) проследить взаимосвязи малой и «большой» прозы Л. Улицкой с точки зрения обозначенной темы.

Материалом исследования главным образом послужили произведения Л. Улицкой «больших» жанров: повесть «Сонечка», романы «Медея и ее дети», «Казус Кукоцкого», «Искренне Ваш Шурик». Критерием отбора и группировки художественных текстов в ходе анализа (хронологическая последовательность включения текстов не является основополагающей) стала значимость в них семейной тематики. Выбор ключевых для анализа произведений продиктован тем, что именно в них тема семьи занимает ведущее место и разработана автором более глубоко и детально. Однако привлекаются в диссертации и произведения малой прозы раннего и позднего периодов творчества писательницы — рассказы из сборников «Бедные родственники», «Девочки», «Первые и последние», «Люди нашего царя» (всего двенадцать рассказов). Это позволило исследовать развитие и становление стилевых особенностей писателя, динамику и родство художественных форм и средств, обнаружить внутреннюю взаимосвязь ключевых образов и мотивов в творчестве Л. Улицкой.

Теоретико-методологическую базу работы составляют фундаментальные в области литературоведения, фольклористики, мифологии труды С. С. Аверинцева, А. Н. Веселовского, С. Г. Бочарова, Д. С. Лихачева, Ю. М, Лотмана, В. Н. Топорова, С. М. Толстой, В. Е. Хализева и др., а также исследования современных литературоведов: О. В. Богдановой, Н. Б. Ивановой, И. Л. Лейдермана, М. Н. Липовецкого, И. С. Скоропановой, С. И. Тиминой,

М. Н. Эпштейна, внесших ощутимый вклад в осмысление феномена новейшей литературы.

Методологическую основу работы обусловили специфика материала и поставленные задачи: в диссертации применяется комплексный подход, совмещающий историко-типологический, сравнительно-сопоставительный, описательный, интертекстуальный и мотивный методы исследования. Использование различных методов определено попыткой изучения творчества Л. Улицкой как концептуального един-

ства в разрезе одной темы, а также вскрытия взаимосвязей проблематики и поэтики автора с ближайшим литературным окружением, с традициями древнерусской и русской классической литературы.

Теоретическая и практическая значимость исследования заключается в возможности использования содержащихся в ней материалов, наблюдений и выводов в практике вузовского преподавания общих и специальных курсов по истории русской литературы XX-XXI веков, в работе спецсеминаров. Также результаты научных наблюдений могут быть использованы при дальнейшем изучении проблем новейшей литературы.

Апробация работы. Основные положения диссертации были изложены в докладах на научных конференциях: Межвузовская конференция «Кормановские чтения-IX» (Ижевск, УдГУ, 2006), IX Всероссийский междисциплинарный семинар «Художественные тексты: явные и скрытые» (Петрозаводск, ПГК, КГПУ, 2006), XII Всероссийская научно-практическая конференция «Мировая словесность для детей и о детях» (Москва, МПГУ, 2007), II Всероссийская конференция «Эстетическое пространство детства и формирование культурного поля школьника» (Санкт-Петербург, РГПУ, 2007), Межвузовская конференция студентов, аспирантов и молодых преподавателей «Пути изучения текста» (Ижевск, УдГУ, 2007), Научная конференция молодых ученых (Новосибирск, Институт филологии СО РАН, 2007), Научно-практическая конференция преподавателей, аспирантов и студентов историко-филологического факультета КГПУ (к 50-летию со дня рождения Я. И. Гина) (Петрозаводск, КГПУ, 2008), Межвузовская конференция «Кормановские чтения-Х» (Ижевск, УдГУ, 2008), Научная конференция молодых ученых (Новосибирск, Институт филологии СО РАН, 2008).

Отдельные фрагменты диссертации обсуждались на заседаниях кафедры литературы Карельского государственного педагогического университета в 2006-2008 годах.

Структура диссертации определена целями и задачами исследования. Работа состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованной литературы, включающей 363 наименования.

Основное содержание работы

Во Введении обоснована тема диссертации, определены предмет, цели, задачи, научная новизна и актуальность, методы исследования.

В первой главе «Идеальная семья и герои-носители семейных ценностей в прозе Л. Улицкой» рассматривается образ настоящей (идеальной) семьи в прозе автора: формы его репрезентации, хроното-пические особенности, образ «положительного» семейного героя.

1.1. Творческая рецепция традиций русской классической литературы в прозе Л. Улицкой.

К произведениям, в которых создается образ настоящей семьи, относятся роман «Медея и ее дети», частично повесть «Сонечка» и роман «Казус Кукоцкого» (в двух последних произведениях семейное пространство формируется, однако затем подвергается деструкции). «Свернутый» вариант идеальной семьи, ее типологические черты, приемы поэтики, которые в полном объеме будут реализованы Л. Улицкой в «больших» жанрах, обнаруживают себя в ранних рассказах: «Второго марта того же года...», «Дочь Бухары», «Генеле-сумочница», «Бронька» и др. Анализ произведений позволил выявить устойчивую модель семьи с положительным семантическим содержанием: это полная семья, в центре которой, как правило, находится супружеская пара. Однако для Л. Улицкой важнейший показатель семейственности — связь не по горизонтали, а по вертикали, т. е. наличие органичных отношений между поколениями, память предков и исторических корней. Настоящая семья осмысляется не только как счастливая жизнь супружеской пары, но — в категориях рода, т. е. исторической «протяженности» семьи. Такое понимание семьи указывает на патриархально-родовой тип семейного сознания, который был характерен для дореволюционной русской культуры. Исследование произведений привело нас к выводу, что в текстах современного автора, в которых присутствует образ идеальной семьи, отчетливо прослеживается ориентация на традиции классической русской литературы: ее жанры (семейная хроника), типичные персонажные и пространственно-временные образы.

В жанровом отношении произведения Л. Улицкой, в центре которых находится идеальная семья, представляют собой своеобразную реконструкцию жанра семейной хроники, распространенного в русской литературе XIX — нач. XX веков. Память «семейного» жанра определяет поэтику произведений Л. Улицкой: диктует выбор главного героя, его функционирование в сюжете, набор обязательных повествовательных элементов. Во-первых, это сюжеты произведений, развивающиеся сообразно логике семейной хроники, в которой «сюжет связан темой собирания семьи» (Н. Г. Николаева). Сюжет произведений всегда составляет последовательно изложенная история семьи на фоне какого-то исторического промежутка времени (советская и постсоветская эпоха). Показательно, что сюжет собирания семьи, более подходящий для просторного эпического повествования и закрепленный литературной традицией за романом, наблюдается и в малой прозе Л. Улицкой (особенно — в ранних рассказах из циклов «Бедные родственники», «Девочки»), и в повести «Сонечка». В рассказах он

«сконцентрирован», имеет своего рода точечный характер: повествователем отмечены главные вехи семейной истории без детального наполнения временных отрезков между ними историческими, семейными, биографическими реалиями. Таким образом, уже в малых жанрах автор совершает «апробацию» семейного сюжета, свойственного жанру семейной хроники, укрупняя его затем в больших жанрах.

Во-вторых, следованием жанровым канонам семейной хроники обусловлено включение обязательных повествовательных элементов: вставка различного рода семейных преданий, легенд, «летописи» рода, долгих погружений в семейную «биографию» главных героев, указание семейных реликвий, традиций, обрисовка родового внешнего облика героев, даже «наследуемой» профессии. Характерное для «семейных» романов обозначение корней семьи, традиций, выступающее в качестве «знаков» памяти рода, присутствует и в ранних рассказах Л. Улицкой. Эмма Ашотовна из рассказа «Чужие дети» — «представительница древнего армянского рода». Генеле (рассказ «Генеле-сумочнида») носит в своей сумочке семейную реликвию —- бабушкины «бриллиантовые серьги». В рассказе «Дочь Бухары» две детали: «семейная одержимость» медицинской профессией и «наследственная особенность» мужчин рода, состоящая в том, что они «рождали по одному сыну», — позволяют повествователю «углубиться» в семейное прошлое на «пять последних поколений», задать наряду с горизонталью повествовательного плана родовую вертикаль. Рассказ «Дочь Бухары» рассматривается в диссертации в качестве «претекста» романа «Казус Кукоцкого». Медицинская профессия героев и сюжет привоза «иноземной» жены с войны лягут затем в основу его семейно-родовой экспозиции. «Казус Кукоцкого» открывается очень пространным экскурсом в родословную главного героя, Павла Алексеевича, — с конца семнадцатого века, с петровских времен, до начала двадцатого. Наличествуют и обязательная для семейной хроники «семейная легенда» (об Авдее, который «происходил из местности Кукуй, где построена была при Петре Первом Немецкая слобода»), и «семейное предание»: все женщины рода «были, как одна, сумасбродными красавицами». Все предки Павла Алексеевича по мужской линии — медики. Еще одна «родовая черта» Кукоцких— «добыча» жен: «они добывали себе жен, как добывают военные трофеи. Прадед женился на пленной турчанке, дед— на черкешенке, отец— на полячке». Следовательно, для повествователя принципиальное значение имеет семейное прошлое героя. Павел Алексеевич наделен не только личной историей, но и семейной, в которой он образует новый «виток» рода: он «наследует» и семейную профессию, и родовой портретный облик, и жену «добывает» себе на войне.

В-третьих, общим в произведениях, проецирующихся на жанр семейной хроники, оказывается тип главного героя: ключевой фигурой в них становится герой-создатель / хранитель семьи, функция которого в сюжете — основание, собирание семьи, сохранение семейного пространства. Такие герои принадлежат к «мудрому» старшему поколению и обладают «редким талантом» — «вести семью, строить семейные отношения» (Л. Улицкая). Подобные герои, к числу которых мы относим Аарона («Второго марта того же года...»), Эмму Ашотовну («Чужие дети»), Генеле («Генеле-сумочница»), Сонечку («Сонечка»), Медею («Медея и ее дети»), отчасти Кукоцкого («Казус Кукоцкого»), имеют идентичные характерологические признаки. Их отличают внутренняя свобода, самобытность, строгие нравственные правила, память национальных корней. Такие особенности героев, как внутренняя организованность, способность сохранять свой «мудрый миропорядок, в котором отведено место и суетным хлопотам, и достойной праздничной трапезе, и Единому Богу» («Генеле-сумочница»), жить «по какому-то своему закону» в условиях «всеобщего закона беззакония» («Медея и ее дети»), позволяют им создавать и хранить свои семьи. Все герои данного типа— носители и семейной (родовой), и национально-культурной памяти.

Особое внимание в диссертации уделено исследованию семейного хронотопа в прозе Л. Улицкой. Образ пространства настоящей семьи устойчив в своем художественном воплощении и тяготеет к образу Дома, который в классической литературе запечатлен преимущественно в образе усадьбы. Хронотоп усадьбы — это особое аксиологическое пространство, «замкнутый мир рукотворной идиллии», хранящий память о предках, родовых и семейных традициях, отмеченный знаками культуры и имеющий развивающуюся по своим законам внутреннюю жизнь (В. Г. Щукин). Чертами усадебного хронотопа, выработанными традицией и проникающими в тексты Л. Улицкой, являются: отрешенность от текущей действительности, замкнутость, обращенность в прошлое, цикличность и регулярность, строгая упорядоченность жизни, насыщенность культурными деталями. В произведениях современного автора обретение семьи всегда сопровождается обретением дома (особенно отчетливо сюжет обретения семьи / дома прочитывается в повести «Сонечка», романе «Медея и ее дети»), устройство которого ориентировано на усадебный хронотоп. Он имеет особую внешнюю (можно сказать, архитектурную: собственно дом, часто с садом) и внутреннюю пространственную организацию (внутреннее «деление» на отдельные локусы: библиотека, кухня, кабинет, спальня и др.). Именно дом в прозе Л. Улицкой знаменует настоящую семью. Поскольку дом это замкнутый локус, отгороженный от истории, от

окружающей героев действительности, в которой потеряны четкие аксиологические ориентиры, он выполняет защитную функцию, становится хранилищем подлинных ценностей: культурных, семейных, нравственных.

Так, например, в рассказе «Дочь Бухары» с первых же строк экспозиции баракам и сараям московского захолустья, в которых «не существовало семейной тайны», противопоставлено жилье старого доктора. Детали его описания указывают на усадебный тип постройки: «приличный флигель дореволюционной постройки, с намеком на архитектурный замысел и отгороженный условно существующей сквозной изгородью. К флигелю прилегал небольшой сад». Налицо воспроизведение главных характеристик и атрибутов усадьбы: обособленность, эстетичный вид, огражденность, сад. Временная отсылка «дореволюционный» недвусмысленно задает направление смысловой проекции образа семейного жилья. Внутренняя организация дома и состав семьи органично реконструируют усадебное пространство. В доме имеются отдельные помещения, каждому из которых отведена своя функция: члены семьи, в отличие от окружающих их «барачных переселенцев, люмпена, людей не от города и не от деревни», живут «в трех комнатах», имеют право «обедать не в кухне, а в столовой и работать в кабинете». Состав семьи также выглядит не по-современному: помимо старого доктора, его сына, вернувшегося с войны с «трофейной» женой, полноправное место в семье занимает «кормилица», тетя Паша, которая «уже чуть ли не двадцать лет вела незамысловатое докторово хозяйство».

1.2. Образы семейных праведников в прозе Л. Улицкой.

В данном разделе подробно исследуются образы Сонечки, Медеи, Кукоцкого, а также Аарона и Самуила. Образы героев-создателей / хранителей семьи, помимо сюжетной функции собирания семьи, которую определяет жанр семейной хроники, дополняются в прозе Л. Улицкой новыми смысловыми коннотациями. Герои обозначенного типа предстают как своего рода «святые». Все они тем или иным образом (явно, имплицитно, на уровне аллюзий) промаркированы знаками праведничества, осмысляются автором-повествователем как герои особого, исключительного ранга. Детали, генетически восходящие к житийной литературе, а также к классической литературе, впитавшей житийные образцы, становятся в прозе Л. Улицкой средствами создания образов героев данного типа: сигнализируют о «праведничестве» в новых исторических обстоятельствах. Следовательно, направленность «святости» имеет исключительно авторское звучание: локализована она в рамках семейной темы. Признаками святости и праведности наделяются те герои, которые сотворяют семейный мир, сохраняют

семью в условиях социального хаоса, дегуманизации общества, антисемейной политической системы.

Ведущую роль в создании образов семейных праведников играют житийный и библейский подтексты. Типологическими признаками праведничества, которые присущи героям Л. Улицкой, выступают: прямая номинация героя христианской «терминологией» («святой», «праведник»); значимые имена (Аарон, Павел, Сонечка / София, Самуил); символическая цветопись (мотив света, а также белый цвет в колористическом образе персонажей); близость героя к богу, к сфере божественного (следование христианским заповедям, соблюдение канонов, обрядовой стороны христианства: молитва, посты, посещение церкви, иконы в доме, чтение церковных книг); супружеская верность одному мужу / одной жене на протяжении всей жизни; подвиг христианского терпения и всепрощения; «посмертные чудеса»; какой-то дар свыше, чаще связанный с целительством. Отметим, что мотив целительства имеет два уровня прочтения. С одной стороны, это в прямом смысле «излечение людей»: врачи по профессии Медея и Кукоцкий. С другой — герои обладают способностью исцелять души людей: Медея исцеляет от страха своего мужа Самуила, Сонечка возвращает к жизни Роберта Викторовича.

Таким образом, Л. Улицкая использует не конкретное житие, а насыщает повествование произведений узнаваемыми деталями-знаками, которые апеллируют к «культурному базису» читателя. Образы праведников в прозе Л. Улицкой по своей сути «собирательные»: за ними стоит и образно их питает целая череда праведников, как житийных, так и литературных (праведники А. С. Пушкина, Н. С. Лескова, Ф. М. Достоевского, И. С. Тургенева, А. И. Солженицына, праведники деревенской прозы и др.). Генетически герои современной писательницы восходят к «житийно-идиллическому» «сверхтипу» героя, вобравшему в себя «наряду с идиллическими ценности, которые запечатлены в средневековых житиях святых и благодаря этому укоренены в христианской культурной традиции». Этот персонажный тип обладает комплексом устойчивых качеств, которые свойственны также героям-праведникам Л. Улицкой: «укорененность человека в близкой реальности», жизнь «как поддержание некоего порядка и лада», открытость миру и способность любить, «пребывание в мире аксиом и непререкаемых истин», наличие твердых установок сознания и поведения» (В. Е. Хализев).

В авторской концепции Л. Улицкой явлен тип семейного праведника: в современной действительности, в эпоху крайнего индивидуализма, где принципы семейственности разрушены, а семья перестала

быть нормой существования, человек, сотворяющий семью, выступает в роли подвижника, «семейного» праведника.

Вторая глава «Несемейные герои прозы Л. Улицкой: типические характеристики и устойчивые значения» посвящена несемейным героям и средствам создания их образов. В центре внимания — образы Яси (повесть «Сонечка»); Томы Полосухиной (роман «Казус Кукоцко-го»); Али Тогусовой (роман «Искренне Ваш Шурик»); Валерия Буто-нова (роман «Медея и ее дети»),

В оппозиции к семейному пространству «праведников» в прозе Л. Улицкой находится «не-семья»: отсутствие семьи, семья социального низа. Бессемейное пространство, в противовес духовно и культурно насыщенному пространству семейных героев, представляет собой неДом: гараж («Казус Кукоцкого»), юрта («Искренне Ваш Шурик»), ветхий дом («Медея и ее дети»), бараки, коммуналка (ранние рассказы), детский дом («Сонечка»). Все «московские» несемейные герои Л. Улицкой заселяют исторически неблагополучные географические локусы (Вшивая горка, Яуза, Марьина роща, Котельники, Котяшкина деревня), которые хранят память бессемейного сознания и мироустройства. Такое пространство приобретает значение аксиологической «пустоши», которое ведет к формированию «пустого» человека: без нравственных ориентиров, без духовного содержания. Герои, выросшие без семьи, имеют особый тип сознания и отношения к миру — потребительское, которое выражается в стремлении обрести материальные блага, социальный статус, признание в обществе. Отсутствие семьи в детстве и жизни человека осмысляется автором как «расчеловечивание» и определяет ведущий художественный прием при создании образов несемейных героев — инфернализацию. Детали портрета (безликость), уподобление хтоническим животным, идентичная функция в сюжете (разрушение, «вредительство»), закрепленность за семантически окрашенными локусами (периферия, угловое пространство, «пустыри») задают мифологический подтекст в мотивной структуре образов несемейных героев, проявляя их инфернальную сущность.

Несемейный герой в повести «Сонечка» — Яся. Героиня, воспитанная в детском доме, оказывается человеком без родственных отношений, без семьи, без прошлого. С ней связан сюжет разрушения семьи: внедрение героини в счастливый дом Сонечки приводит к его утрате, к распаду семьи. Главная метафора смерти души (духовная и душевная пустота), обусловленная отсутствием семейного опыта, диктует развитие основных мотивов в структуре образа Яси. Ведущий портретный колористический мотив — белый цвет. Анализ его функционирования в повести (сопряжение с вещным миром, с неживой ма-

терией) позволяет трактовать его как знак холодности, пустоты и смерти. Исследование интертекстуальных связей повести свидетельствует о толстовском «происхождении» мотива белизны, а именно: прообразом Яси мы считаем Элен из романа «Война и мир» (идентичные портретные черты, потребительская манера поведения, образ светской женщины).

Важнейшим средством создания образа Яси становится также де-монологизация персонажа, соотнесенность его с нижним миром. В повести мифологический контекст актуализируется посредством введения в повествование указания на фильм «Колдунья» (экранизация повести А. И. Куприна «Олеся» французским режиссером

A. Мишелем): он задает две мифологические линии — скандинавскую и русскую. В соответствии с первой Яся уподоблена «фее», «привлекательно-зыбкому» эльфу (телесная красота, музыкальное начало, главная функция — обольщение мужчин), вторая прослеживается в сопряжении с традиционным русским образом колдуньи (благодаря подтексту купринской повести). Кроме того, символичны в данном контексте хронологическая приуроченность появления героини в доме Сонечки (годовая и суточная граница времени: новогодняя ночь) и ее пространственная закрепленность (угловое размещение), характерные для персонажей русской демонологии. На «демоническую» сущность героини указывает также набоковский интертекст, взаимосвязь Яси с образом Лолиты (как «маленького демона» воспринимает Гумберт Лолиту), которая раскрывается при помощи множественных отмеченных нами интертекстуальных пересечений: портретные черты нимфетки, ранний сексуальный опыт, идентичная возрастная разница героев (мужчины и женщины), дихотомия «нимфетка — художник», инцестуальный характер взаимоотношений Роберта Викторовича и Яси (в доме Сонечки она находится на правах приемной дочери). Сюжет разрушения семьи позволил также установить и исследовать интертекстуальные связи повести современного автора и романа

B. Набокова «Камера обскура» (разрушительная функция женского персонажа, кинематографическая тема, мотив игры).

Героем-разрушителем в романе «Казус Кукоцкого» выступает Тома Полосухина: удочеренная Кукоцкими девочка, выросшая в социально неблагополучной семье и принятая в дом после смерти ее матери от криминального аборта. Ключевую роль в создании этого образа, в раскрытии его смыслового и функционального наполнения играет зооморфная параллель. Тома устойчиво сопрягается с образом мыши, который заключает в себе не только портретный абрис героини, но и мифологическое и символическое содержание. В качестве центрального сравнения образ мыши описывает внешнюю и внутреннюю

«малость», невыразительность героини: маленький рост, забитость, серость, отсутствие собственного мнения. Однако сопоставление образует в тексте развернутую метафору, постепенно выводя на поверхность мифологический смысл данного образа. В пространственном отношении героиня связана с землей (дом матери, гараж с земляным полом, аллюзивными штрихами рисует образ норы; основное занятие — «копаться в земле»; захламление и загрязнение дома Кукоцких), в колористическом — с темнотой, сумраком. Деятельность героини ведет к разрушению: разладу в семье (после ее водворения в доме семья Кукоцких распадается), упадку дома (превращение его в грязную коммуналку). Все это корреспондирует с функциями мыши как мифологического хтонического существа: нанесение вреда домашнему хозяйству, предзнаменование несчастий, болезни, смерти (в реальном плане сюжета это семейная ссора, болезнь жены, смерть дочери Ку-коцкого, смерть семьи в метафорическом плане). Схождение в одной точке двух сравнений: дома Кукоцких с кораблем и Томы с мышью, — вскрывает за внешним сюжетом романа мифологический мотив «мышь, прогрызающая дыру в ковчеге» (В. Н. Топоров), который проясняет введение зооморфного уподобления. Кроме того, образ мыши в свете рассуждений одного из героев романа, И. Гольдберга, о генофонде советского народа, в котором главное место занял тип «серого, среднего троечника» с нивелированным личностным началом, наполняется символическим значением: в образе Томы-«мыши» воссоздан типический образ человека сталинской эпохи.

В диссертации посредством «третьего» текста, романа современных авторов Н. Горлановой и В. Букура «Роман воспитания», установлены интертекстуальные переклички романа «Казус Кукоцкого» с платоновским наследием (в частности— с рассказом «Возвращение»). Выдвигается и доказывается гипотеза о платоновском генезисе образа «взрослого ребенка» в прозе Л. Улицкой.

Идея «чужого» пространства в «Медее и ее детях» находит выражение в образе Бутонова и модели «бездомья». Пространство данного несемейного героя — как внешнее (место обитания), так и внутреннее (пространство души) — практически лишено реалий (вещественных, пейзажных, аксиологических), и потому имеет статус пустого. Существование героя проходит не в доме — культурном пространстве семьи, а в разомкнутом пространстве ((стоптанной пригородной земли» Расторгуева. Вместе с периферийным расположением дома на окраине города это актуализирует символику «пустыря», «пустоши», искони считавшихся опасными местами обитания нечистой силы. Дом наделяется единственной художественной деталью — «ветхостью», что связано с семантикой смерти, близости к небытию. Разрыв с семейным

домом закреплен метафорой отречения Бутонова от дома— превращение его в мишень жестокой и беспощадной игры в ножички.

Внешность Бутонова также отмечена пустотой. Акцент в портретном описании повествователем сделан на теле героя, в то время как совершенно отсутствуют глаза и лицо. Поскольку лицо и глаза своего рода «идентификатор и символ человеческой личности», они «метонимически замещают человека, отражают нравственные качества человека, его духовный мир» (Е. Е. Левкиевская), то изъятие их из портретной характеристики подчеркивает внутреннюю пустоту героя. С другой стороны, отсутствие человеческого «наполнения» компенсируется бесовским, противоположным началом. Зооморфная символика, свойственная для демонологической темы, обнаруживается в неоднократном именовании Бутонова «зверюгой», «роскошным зверем». Безликий, «незафиксированный» внешний облик «беса» Бутонова проникает в Машины сны, в которых он «ускользал, проливался, как вода, прикидывался, как в сказке, разными предметами, растворялся, превращался в дым». Заявлен в бутоновском образе и мотив двойничества: в сознании Маши, с которой Валерий «общается» исключительно ночью, облик любовника «раздваивается»: «он ли тот самый, кто приходит к ней по ночам? Всплывала мысль о ночном двойнике». Любовь Маши к Бутонову «окрашена» бесовством, неистовством: сама героиня осознает их взаимоотношения как «наваждение», «сон», а мудрая Медея замечает: «беснуется девочка». «Хаотическое вдохновение», вызванное чувствами к Бутонову, рождает стихи «всегда с каким-то изъяном, с хромотой в правой ноге». Всецело реализует Бутонов инфернальные функции: причинение вреда здоровью человека, разрушение семейной жизни, искушение и умерщвление человека. Встреча с ним оказывается роковой для Маши — приводит к смещению границ реального и призрачного в сознании героини, к ее душевной болезни и смерти.

В контексте четко прослеживаемой инфернализации несемейных героев в прозе Л. Улицкой вполне закономерно возникает аллюзия на сюжет о договоре человека с дьяволом. Такое соположение возможно, но с поправкой на трансформированное и скрытое присутствие его в текстах, прочитываемое не в каждом произведении, а выведенное в качестве исходной формулы для суммы текстов. Под сюжетом о договоре человека с дьяволом понимаем «такой сюжет-архетип, инвариантную основу которого составляет сочетание сюжетных функций двух главных персонажей, формирующих основной конфликт, — человека и дьявола. Основная сюжетная функция героя-богоотступника — его отречение от бога, основная сюжетная функция дьявола— наделение героя какими-то желанными для него блага-

ми...» (О. Д. Журавель). Наше обращение к сюжету продиктовано наличием в произведениях современного автора образа «расчеловечен-ного», т. е. вступившего в дьявольское ведомство героя, который типологически сближается с архетипическим образом героя-богоотступника в сюжете о запродаже дьяволу человеческой души. Помимо этого, как устойчивые «формулы» исходного сюжета могут быть интерпретированы бессемейный статус таких героев (отказ от семьи как один из вариантов «платы» героя-отступника) и их путь обретения социальных и материальных ценностей. В текстах Л. Улицкой сюжет растворяется в идейном содержании: нет зафиксированного момента договора, но есть герои-отступники и безликий бес. Поскольку «расчеловечивающей» эпохой Л. Улицкая считает сталинское время, то в роли беса-искусителя выступает советское государство. Следование героев общим правилам и законам знаменует по своей сути негласное соглашение, заключение договора. За это они получают признание и материальное благополучие, которое заменяет истинные, духовные, ценности.

Третья глава «Художественная реализация концепции семейственности в рассказах «несобранного» цикла (рассказы «Пиковая дама», «Они жили долго...», «...Иумерли в один день»): опыт аналитической интерпретации посвящена анализу трех рассказов Л. Улицкой — из сборников «Сквозная линия» и «Люди нашего царя». Рассказы были написаны в разное время, однако контекстуальные пересечения на тематическом, образном, мотивном уровнях текста позволяют рассматривать их как своеобразную трилогию, несобранный цикл в творчестве автора.

Рассказы связаны темой семьи и обнаруживают идентичность приемов создания главных образов, их мотивной структуры, построения конфликта. Образ Мур из рассказа «Пиковая дама», «ключ» к которому — одноименное пушкинское произведение (взаимоотношения двух текстов подробно изучены в главе), соотносится с парным образом из рассказа «Они жили долго» (супружеская чета: Николай Афанасьевич и Вера Александровна). Объединяет их антисемейное деструктивное начало (разрушение семьи, авторитарное положение в семье), и как следствие — тождественность средств создания образов, которые фиксируют внутреннюю пустоту героев, а на мифопоэти-ческом уровне— принадлежность к иному миру. Мур (современная Пиковая дама) предстает безжизненным духом, олицетворяющим семейный рок, который управляет судьбами окружающих людей, что подчеркивают мотивы бессмертия, пустоты, кукольности (театральности), механистичности. В мотивной структуре парного образа супругов центральное место занимают цветовая гамма, коррелирующая с

образом Мур (черное, желтое), опредмечивающие метафоры (мрамор-ность, картонность), зооморфная параллель, вскрывающая связь с миром мертвых (ворон), мотив «вечной жизни» (бессмертия).

Кроме литературного контекста образа Пиковой дамы из рассказа Л. Улицкой как возможные рассмотрены фольклорные истоки этого образа, в частности — жанр страшных историй и вызываний Пиковой дамы. Деталями, допускающими такой вариант прочтения, наряду с «общей» демонологической природой персонажа, становятся «черное» кимоно героини (инвариант черного пятна, место «выхода»), упоминаемое в рассказе зеркало (главнейший атрибут, необходимый для вызывания Пиковой дамы) и молоко, постоянно требуемое Мур (инвариант обрядовой пищи, которой «кормят» мифологических персонажей при вызываниях). Немаловажной деталью в соотнесении «фольклорной» Пиковой дамы и Мур представляется сама ситуация, в которой развивается общение дочери с матерью, напоминающее контакт с демоническим существом. Реципиентом здесь является сознание Анны Федоровны, которое в отношениях мать-дочь сохраняет черты детскости, а основная эмоция восприятия— страх, соприродный страху и ожиданию непоправимого при контакте с Пиковой дамой в текстах страшных историй и вызываний. Мур Л. Улицкой продолжает «репутацию» Пиковой дамы в жанрах детского фольклора: «вредительни-ца», «враждебный женский персонаж», «враждебное существо», «злодейка», угрожающая жизни людей. Смерть в этих жанрах «мыслится как возможный итог неправильного поведения при контакте с потусторонней силой» (М. П. Чередникова). В рассказе Л. Улицкой смерть Анны Федоровны — результат ее неповиновения, попытки обмануть мать (Пиковую даму, демона), нарушить негласные ее законы: преодолеть традицию безотцовщины, «подарить» своей дочери и внукам отца и деда, которых она была лишена в детстве, воссоздать семью.

Образ Анны Федоровны (рассказ «Пиковая дама») сближается и с образами дочерей из рассказа «Они жили долго» (в ипостаси домашней мученицы, терпящей эгоизм родителей), и с парным образом супругов из рассказа «... И умерли в один день», которые в семейном плане осмысляются автором-повествователем как праведники. Ключевой эпизод рассказа ■— смерть и похороны супружеской четы — раскрывает праведничество героев: они прожили всю жизнь вместе, умирают практически в один день (аллюзии на «Повесть о Петре и Февронии»), на похороны приходит множество людей (дети и внуки), в небе возникает двойная радуга, которая трактуется нами как посмертное чудо. Рассказ «...И умерли в один день» позволяет в новом ракурсе, обнаруживающем черты «святости», увидеть и образ Анны Федоровны в «Пиковой даме». Импульсом такой интерпретации

в самом тексте рассказа становится прямая номинация героини «ангелом», «святой». Неприятие героиней «физики» любви, единственность в ее жизни мужчины, мужа, — соотносятся с монашеской аскезой. Анне Федоровне импонирует монашеский образ и тип поведения: «... как прекрасно быть монахиней, в белом, в чистом...». Внутренний образ героини «наполнен» такими человеческими качествами, как «совестливость», «долг», «жалость», человеколюбие и сострадание. Жертвенность, бесконечная забота о других, определяющие нравственный ориентир героини, заложены и в ее имени — Анна: «милость», «благодать».

Таким образом, рассказы, написанные в разное время, образуют контекстуальное единство, пересекаясь на различных уровнях текста. Кроме того, анализ рассказов еще раз подтверждает нашу гипотезу, что образы «семейных» и «несемейных» (так или иначе разрушающих семью) героев являются типологическими в прозе Л. Улицкой, поскольку присутствуют и в романной, и в малой прозе как раннего, так и более позднего периодов. Налицо устойчивое единообразие используемых средств создания персонажей, мотивной системы, смыслового наполнения, функциональной роли в сюжете. Образы несемейных героев приурочены к «нижнему» миру, отмечены демоническими деталями, семейные, напротив, имеют праведнический ареол. Ключевую роль в воссоздании образов героев играют семантика имени, цветовая символика, разного рода интертекстуальные отсылки — литературные, житийные, фольклорные, мифологические проекции и аллюзии, позволяющие за счет предельной смысловой насыщенности образов воплотить идейно-художественный авторский замысел.

В Заключении подводятся основные итоги исследования, суммированные в тексте данного автореферата.

Основные положения диссертационного исследования изложены в следующих публикациях:

1. Лариева Э. В. Святые и грешные: два рассказа Л. Улицкой о семье («Они жили долго...», «...И умерли в один день») // Филология и человек. — Барнаул: АлтГУ, 2008. — № 3. — С. 185—

191 (статья опубликована в издании, соответствующем рекомендованному Высшей аттестационной комиссией РФ «Перечню рецензируемых научных журналов и изданий»).

2. Лариева Э. В. Концепт семейного дома в авторском сознании Л. Улицкой (на материале романа «Медея и ее дети») // Корманов-ские чтения: мат. межвуз. конф. (апр., 2006) / Сост. Н. С. Изместьева, Д. И. Черашняя. — Ижевск: УдГУ, 2006. — Вып. 6. — С. 273-280.

3. Лариева Э. В. Трансформация пушкинского сюжета в рассказе Л. Улицкой «Пиковая дама» // Художественный текст: явное и скрытое: IX Всерос. междисциплинар. семинар: сб. науч. мат. — Петрозаводск: ПетрГУ, 2007. — С. 91-96.

4. Лариева Э. В. Концепт детства в романах Л. Улицкой («Казус Ку-коцкого», «Искренне ваш Шурик») // Мировая словесность для детей и о детях: мат. XII Всерос. науч.-практ. конф. (янв., 2007) / науч. ред. И. Г. Минералова. — Вып. 12. — М.: МПГУ, 2007. — С. 218-229.

5. Лариева Э. В. Тема семьи в творчестве Л. Улицкой: к постановке проблемы // Подходы к изучению текста: мат. межвуз. науч.-практ. конф. (апр., 2007) / отв. ред. Г. В. Мосалева. — Ижевск: УдГУ, 2007, — С. 210-220.

6. Лариева Э. В. Толстовские мотивы «света» и «белизны» в повести Л. Улицкой «Сонечка» // Кормановские чтения: ст. и мат. межвуз. науч. конф. (апр., 2008) / ред.-сост. Д. И. Черашняя. — Вып. 7. — Ижевск: УдГУ, 2008. — С. 329-336.

7. Лариева Э. В. Мир детства в цикле рассказов Л. Улицкой «Детство 49» // Эстетическое пространство детства и формирование культурного поля школьника: мат. III Всерос. науч.-метод. конф. (февр., 2008) / науч. ред. М. П. Воюшина. — СПб.: САГА, 2008. — С. 188-196.

8. Лариева Э. В. «Есть игры, в которые я не играю». Или «играю»? Набоковский интертекст в повести Л. Улицкой «Сонечка» // Сюжет, мотив, история: сб. науч. ст. / Институт филологии СО РАН. — Новосибирск: Наука, 2009. — С. 222-235.

Подписано в печать 23.09.2009. Формат 60x84 '¡¡ь. Бумага офсетная. Гарнитура Тайме. Печ. л. 1,25. Тираж 100 экз. Изд. № 33. Заказ 175

Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Карельский государственный педагогический университет» Республика Карелия. 185680, г. Петрозаводск, ул. Пушкинская, 17 Печатный цех КГПУ

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Лариева, Эмилия Владимировна

Введение.

Глава 1. Идеальная семья и герои-носители семейных ценностей в прозе Л. Улицкой.

1.1. Творческая рецепция традиций русской классической литературы в прозе Л. Улицкой.

1.2. Образы семейных праведников в прозе Л. Улицкой.

Глава 2. Несемейные герои прозы Л. Улицкой: типические характеристики и устойчивые значения.

Глава 3. Художественная реализация концепции семейственности в рассказах «несобранного» цикла (рассказы «Пиковая дама», «Они жили долго.»,«. И умерли в один день»): опыт аналитической интерпретации.

Введение диссертации2009 год, автореферат по филологии, Лариева, Эмилия Владимировна

Творчество JI. Улицкой, автора, вошедшего в литературу почти двадцать лет назад и за это время упрочившего свои позиции, стало неотъемлемой частью современной литературы. Первые ее рассказы увидели свет за рубежом - в начале 80-х годов во Франции, куда JL Улицкая их отправила после отказа российских «толстых» журналов в публикации. Только после этого в России несколько рассказов писательницы, в будущем составившие сборник «Бедные родственники» (1999), а также сборник подвергнувшихся переработке детских рассказов «Детство 49» (2003), были опубликованы в ряде «массовых» газет и журналов1, а потому не привлекли внимания литературной критики.

Известность принесли JL Улицкой повесть «Сонечка» (1992) и роман «Медея и ее дети» (1996), которые вошли в шорт-лист Букеровской премии за 1993 и 1997 года. На сегодняшний день творческое наследие автора составляют четыре романа («Медея и ее дети», «Казус Кукоцкого», «Искренне Ваш Шурик», «Даниэль Штайн, переводчик»), повести («Сонечка», «Веселые похороны», «Сквозная линия»), рассказы (сборники «Бедные родственники», «Девочки», «Первые и последние», книга «Люди нашего царя»). Кроме того, писателем созданы произведения для детей, рассказы и сказки2, а также несколько пьес . Следует добавить, что драматургические произведения, а также проза автора неоднократно находили сценическое воплощение и были экранизированы. Повесть «Сонечка» была поставлена в МХАТе им. А.П. Чехова (2002 г., реж. М. Брусникина)4, пьеса «Семеро святых из деревни

1 Улицкая JI. За капустой / Л. Улицкая // Крестьянка. - 1989. - № 2. - С. 32-33; Улицкая JI. Счастливый случай, Бумажная победа / Л. Улицкая // Крестьянка. - 1990. - № 3. - С. 32-35; Улицкая Л. Счастливые / Л. Улицкая // Ковчег. - 1991. - № 2. - С. 85-89; Улицкая Л. Бронька / Л. Улицкая // Огонек. - 1989. - № 52. - 20-23; Улицкая Л. Перловый суп / Л. Улицкая // Столица. - 1991. - № 46/47. - С. 120-121; Улицкая Л. Генеле-сумочница / Л. Улицкая // Огонек. - 1993. - № 44/46. - С. 27-29 и др.

2 Все детские произведения автора объединены в книге: Улицкая Л. Истории про зверей и людей / Л. Улицкая. -М.: Эксмо, 2005.-208 с.

3 Три пьесы Л. Улицкой, написанные в разное время, изданы отдельной книгой: Улицкая Л. Русское варенье и другое / Л. Улицкая. - М.: Эксмо, 2008. - 256 с.

4 Несколько рецензий на спектакль см.: Сонечка. МХАТ им. Чехова. Пресса о спектакле // Театральный смотритель. [Электр, жури.]. - Режим доступа: http://vvvvvv.selavi.ru/smotr/2002/2002mhatson.htm

Брюхо» — в Театре им. Станиславского (2003 г., реж. В. Мирзоев)5, пьеса «Русское варенье» - в Театре сатиры на Васильевском (2007 г., реж. А. Бубень) и в Школе современной пьесы (2007 г., реж. И. Райхельгауз). По сценариям JL Улицкой еще на рубеже 80-90-х годов были сняты фильмы «Сестрички Либерти» (1990 г., реж. В. Грамматиков) и «Женщина для всех» (1991 г., реж.

A. Матешко), а в 2000-х гг. по мотивам прозаических произведений автора (повесть «Веселые похороны», роман «Казус Кукоцкого», рассказ «Пиковая дама») сняты «Ниоткуда с любовью, или Веселые похороны» (2007 г., реж.

B. Фокин), двенадцатисерийный фильм «Казус Кукоцкого» (2005 г., реж. Ю. Грымов), телевизионный фильм-спектакль «Эта пиковая дама» (2003 г., реж. П. Штейн). За все время литературной деятельности произведения JL Улицкой были неоднократно отмечены литературными премиями: в 1996 году повесть «Сонечка» удостоена французской премии Медичи за лучший иностранный роман года, а в 1999 г. - итальянской премии Джузеппе Ацерби; 1997 г. - Международная премия «Москва - Пене»; 2001 г. - премия Букер за роман «Казус Кукоцкого»; премия' «Большая» книга» за последний роман «Даниэль Штайн, переводчик» - 2007 г.

В поле зрения и пристального внимания критики литературное творчество JI. Улицкой попало в начале 1990-х годов, однако до сих пор осмысление места автора в, иерархии современной литературы, значения ее творчества в литературном процессе остается неоднозначным. Имя JL Улицкой ft 7 значится в рядах представителей и массовой литературы , и «женской прозы» ,

5 Критические отзывы на спектакль см.: Семеро святых из деревни Брюхо. Театр им. Станиславского. Пресса о спектакле // Театральный смотритель. [Электр. журн.]. - Режим доступа: http://vvww.selavi.ru/smotr/2003/2003stan7.htm

6 Рыжова О. Коитус Кукоцкого, или Самая интеллигентная домохозяйка / О. Рыжова // Литературная газета. -2004.-37.-С. 11.

7 Барашкова С.Н., Желобцова С.Ф. Сгожетообразующая функция сна в романах Л. Улицкой «Медея и ее дети» и К. Вольф «Размышления о Кристе Т.» / С.Н. Барашкова, С.Ф. Желобцова // Русское литературоведение в новом тысячелетии: Материалы II Междунар. конф.: В 2-х тт. - Т. И. - М.: Таганка, 2003. - С. 199-202; Кац Э.Э., Карнаух Н.Л. Новейшая проза. Опыт рецензирования / Э.Э. Кац, Н.Л. Карнаух // Русская словесность. - 2004. -№ 7. - С. 39-43; Мелешко Т.А. Современная отечественная женская проза: Проблемы поэтики в тендерном аспекте: Учебное пособие по спецкурсу / T.A. Мелешко. - Кемерово: Кемеровский гос. ун-т, 2001. - 89 е.; Ольшанская А.В. «Чтение как обморок» в повести «Сонечка» Л. Улицкой / А.В. Ольшанская // Проблемы филологии и преподавания филологических дисциплин: Материалы науч. конф. 2003-2004 гг. - Пермь: Пермский гос. ун-т, 2005. - С. 93-96; Попова И.М. Миф об утерянном рае в современной женской прозе (Т. Толстая, Л. Улицкая, M. Вишневецкая) / И.М. Попова // Художественный текст и культура: Материалы VI и беллетристики (понимаемой как нечто среднее между массовой и серьезной литературой)8, и постмодерна9, и реализма (часто имеющего добавочную дефиницию «новый»)10, и сентиментализма (тоже с приставкой «нео»)11, и даже натурализма12. Однако, несмотря на то, что на сегодняшний момент существует достаточно много литературы о писателе, основной ее корпус составляют критические отзывы, рецензии в различных периодических изданиях, которые не представляют большого научного интереса, так как не содержат аналитической информации, а подчас носят ярко выраженный эмоционально-субъективный характер.

Наиболее исследованными произведениями JL Улицкой являются повести и романы: «Сонечка», «Веселые похороны», «Медея и ее дети», «Казус Кукоцкого». Тематика работ обширна: проблемы мифологизма13, функция сна14

Междунар. науч. конф. - Владимир: Владимирский гос. пед. ун-т, 2006. - С. 226-232; Ремизова М. Grandes dames прошедшего сезона: Заметки о литературных премиях / М. Ремизова // Континент. - 2002. - № 112. - С. 396-405; Соболь В. Подробности мелких чувств / В. Соболь И Звезда. - 2005. - № 6. - С. 228-234; Чалмаев В.А. Русская проза 1980-2000 гг. На перекрестке мнений и споров / B.A. Чалмаев // Литература в школе. - 2002. - № 4. - С. 18-23; Шольц У. «Пиковая дама» Л. Улицкой в современном диалоге культур / У. Шольц // Русское слово в мировой культуре: Материалы X конгресса междунар. ассоциации преподавателей русского языка и литературы: В 2-х тт. - Т. II. - СПб.: Политехника, 2003. - С. 453-469 и др.

8 Рахаева Ю. Улицкая. Юбилейный Букер вручен / Ю. Рахаева // Известия. - 2001. - 7 дек. - С. 2; Иванова Н.Б. Современная русская литература: метасюжет и его восприятие: Автореф. дисс. . д.ф.н. / Н.Б. Иванова. - СПб.: Санкт-Петербургский гос. ун-т, 2006. - С. 17; Юзбашев В. Параллельная литература: Л. Улицкая. «Веселые похороны» (Рецензия) / В. Юзбашев//Знамя.- 1998.-№ 11.-С. 221-222:

9 Дарк О. Чистые кристаллы постмодернизма после объяснений / О. Дарк // Независимая газета. — 1994. — № 15. - С. 7; Ишкина Е.Л. Поэтика рассказов Л. Улицкой / Е.Л. Ишкина // Актуальные проблемы современной филологии: Литературоведение: Сб. ст. по материалам Всероссийской научно-практич. конф./ Отв. ред. Е.О. Галицких, Н.Д. Богатырева. - Киров: Изд-во ВятГГУ, 2003. - С. 102-104; Крижовецкая О.М. Нарратология современной беллетристики: На материале прозы М. Веллера и JI. Улицкой: Автореф. дисс. . к.ф.н. / О.М. Крижовецкая. - Тверь: Тверской государственный ун-т, 2008. - 22 е.; Лапшина M.B. Аллюзии в романе Л. Улицкой «Медея н ее дети» / М.В. Лапшина // Филология, журналистика, культурология в парадигме современного научного знания. — 4.1. — Ставрополь: Ставропольское книжное изд-во, 2004. — С. 47-49.

10 Вяльцев А. Незамысловатые жития современных святых. Л. Улицкая и ее критики / А. Вяльцев // Литературная газета. - 1998. - № 9. - С. 11; Некрасова И.В. Сюжетообразующая функция хронотопа в романе Л. Улицкой «Казус Кукоцкого» / И.В. Некрасова // Пространство и время в художественном произведении: Сб. статей / Сост. и науч. ред. А.Г. Прокофьева и др. - Оренбург: Изд-во ОГПУ, 2002. - С. 86-90.

11 Золотоносов М.Н. Жизнь по законам стаи / М.Н. Золотоносов И Московские новости. - 2001. - № 3 (16-22 янв.). - С. 22; Золотоносов М.Н. Чувствительность с приставкой «нео» / М.Н. Золотоносов // Московские новости. - 1993. - № 6. - С. 5; Лейдерман Н.Л., Липовецкий М.Н. Современная русская литература: 1950 -1990-е годы: Учеб. пособие для студ. высш. учеб. заведений: В 2-х т. / Н.Л. Лейдерман, М.Н. Липовецкий. - М.: Издательский центр «Академия», 2003. - Т. И. - С. 565-568; Нефагнна Г.Л. Русская проза конца XX века: Учебное пособие / Г.Л. Нефагнна. - M.: Флинта, 2005. - С. 93-94.

12 Куклин Л. Казус Улицкой / Л. Куклин // Нева. - 2003. -№ 7. - С. 177-183.

13 Егорова Н.А. Мифопоэтические образы в романе Л. Улицкой «Медея и ее дети» / Н.А. Егорова // Художественный текст и культура - VI: Материалы Междунар. науч. конф. - Владимир: Владимирский гос. пед. ун-т, 2006. - С. 332-336; Лапшина М.В. Указ. соч. - С. 47-49; Перевалова С.В. Миф и реальность в романе Л. Улицкой «Медея и ее дети» / С.В. Перевалова // Фольклор: традиции и современность: Сб. науч. трудов II Сев.-Кав. науч.-практ. конф. / Под ред. М.Ч. Ларионовой. - Вып. 2. - Таганрог: Изд-во Таганрогского, гос. пед. нн-та, 2003. - С. 181-186; Побивайло О.В. Опыт мифопоэтического прочтения повести Л. Улицкой «Медея и ее в романе «Медея и ее дети»; смысл названия15, соотношение реального и символического планов16, особенности хронотопа17 в романе «Казус Кукоцкого»; традиции русской классики18, цветовая символика19, тендерный аспект20, семантика имени21 в повести «Сонечка»; внутренний мир героев22, «хронотоп эмиграции»23, отражение опыта русской эмиграции24 в повести «Веселые похороны». Следует отметить также работы, посвященные рассказам Л. Улицкой, которые достаточно редко попадают в поле зрения серьезной дети» / О.В. Побивайло // Культура и текст - 2005: Сб. науч. трудов междунар. конф. / Под ред. Г.П. Козубовской. - Т. I. - Барнаул: Изд-во Барнаульского гос. пед. ун-та, 2005. - С. 103-110; Прохорова Т.Г. Особенности проявления мифологического сознания в художественной структуре романа Л. Улицкой «Медея н ее дети» / Т.Г. Прохорова // Русский роман XX века: Духовный мир и поэтика жанра: Сб. науч. трудов / Отв. ред., сост. А.И. Ванюков. - Саратов: Изд-во Саратовского ун-та, 2001. - С. 288-298; Станкевнч А.И. Человек в романе Л. Улицкой «Медея и ее дети» / А.И. Станкевич // Baltu un slavu literara antropologija: Komparativistikas institute almanahs. 6. sejums. Neoretiskie un semiotiskie petijumi. 1. izdevums. Daugavpils, 2006. S. 254-263; Тимина С. Ритмы вечности (Роман Л. Улицкой «Медея и ее дети») / С. Тимина // Русская литература XX века в зеркале критики: Хрестоматия / Сост. С.И. Тимина, М.А. Черняк, Н.Н. Кякшто. - СПб.: Филологический факультет СПбГУ; М.: Издательский центр «Академия», 2003. - С. 537-550.

14 Барашкова С.Н., Желобцова С.Ф. Указ. соч. - С. 199-202.

15 Вихорева Н.Н. Имя собственное в романе Л. Улицкой «Казус Кукоцкого» / Н.Н. Вихорева // Имя текста, имя в тексте: Сб. науч. трудов / Отв. ред. Н.И. Ищук-Фадеева, Н.В. Глущенко. - Тверь: Лилия Принт, 2004. - С. 130138.

16 Скворцов В.Я., Скворцова А.И. О фабульном и символическом аспектах текста романа Л. Улицкой «Казус Кукоцкого» / В.Я. Скворцов, А.И. Скворцова // Вестник ВолГУ. - Серия 8: Литературоведение. Журналистика.

- Вып. 1. - Волгоград, 2001. - С. 58-65; Соловьева Л.В. Реальное и мистическое в романе Л. Улицкой «Казус Кукоцкого» / Л.В. Соловьева // Актуальные проблемы современной филологии. Литературоведение: Сб. ст. по материалам Всерос. научно-практич. конф. / Отв. ред.: Е.О. Галнцких, Н.Д. Богатырева. - Киров: Изд-во ВятГГУ, 2003.-С. 104-109.

17 Ермошина Г. Форма борьбы со временем - печальная попытка его уничтожения / Г. Ермошина // Знамя. -2000. - № 12. - С. 201-203; Некрасова И.В. Указ. соч.

18 Баксараева Н.А. «Душевность без духовности»? (Чеховская традиция в повести Л. Улицкой «Сонечка») / А.Н. Баксараева // Творчество А.П. Чехова: Межвузовский сб. науч. трудов / Отв. ред. Г.И. Тамарнн. —• Таганрог: Изд-во ТГПУ, 2004. - С. 105-110; Кривоусова З.Г. Рецепция русской классической литературы в повести Л. Улицкой «Сонечка» / З.Г. Кривоусова // Святоотеческие традиции в русской литературе: Мат-лы науч.-практич. конф. / Отв. ред. В.В. Соломонова. — Ч. I. - Омск: Омский гос. ун-т; Вариант-Омск, 2005. - С. 1216.

19 Тимашева Л.А. Символика белого и темного в повести Л. Улицкой «Сонечка» / Л.А. Тимашева // Проблемы филологии и преподавания филологических дисциплин: Материалы науч. конф. 2003-2005 гг. - Пермь: Пермский гос. ун-т, 2005. - С. 117-119.

20 Мела Э. «Сонечка» Людмилы Улицкой с тендерной точки зрения: новое под солнцем? / Э. Мела // Преображение: Феминистический журнал. - 1998. -№ 6. - С. 101-107.

21 Позднякова Л.А. Метаморфозы имени в повести Л.Е. Улицкой «Сонечка» / А.Л. Позднякова // Поэтика имени: Сб. науч. трудов / Мин-во образования и науки РФ, Барнаульский гос. пед. ун-т. - Барнаул: Изд-во БГПУ, 2004. - С. 79-82.

22 Карапетян М. Аристократы духа, бражники и блудницы. «Легкое дыхание» героев Л. Улицкой / М. Карапстян // Культура. - 1998. - № 27. - С. 10; Скворцов В.Я., Скворцова А.И. Самобытие человека в повести Л. Улицкой «Веселые похороны» / В.Я. Скворцов, А.И. Скворцова // Вестник ВолГУ. - Серия 2: Филология. Журналистика.

- Вып. 5. - Волгоград, 2000. - С. 103-112.

23 Джаквинта Р. В сенях смерти: лимб Л. Улицкой / Р. Джаквинта // XX век и русская литература: Сб. науч. статей. - M.: РГГУ, 2002. - С. 267-282.

24 Егорова Н.А. Жизнь или «Веселые похороны»? (Л. Улнцкая о русской культуре в современном западном мире) / Н.А. Егорова // Восток - Запад: пространство русской литературы: Материалы Междунар. науч. конф. / Отв. ред. A.M. Буланов. - Волгоград: Волгогр. научное изд-во, 2005. - С. 109-116; Крутиков М. Опыт российской еврейской эмиграции и его отражение в прозе 90-х годов / М. Крутиков // Диаспоры: Независимый научный журнал. - 2000. 3. - С. 212-234; Широкова Е.В. Америка глазами русских (по роману Л. Улицкой «Веселые похороны»). [Электр, ресурс]. - Режим доступа: http://confercncc.htc-cs.ru/ru/abstracts/ критики, а последний сборник рассказов «Люди нашего царя» ни разу не становился предметом исследования. Из малой прозы писателя большего внимания заслужили ранние циклы рассказов — «Бедные родственники» и

25

Девочки», проблематика и поэтика которых рассмотрена в ряде работ . Творчество Л. Улицкой вошло в обязательные программы школьного и вузовского образования, а также включено в учебные пособия и учебники по современной литературе .

Большое научно-практическое значение имеют появившиеся в последнее время диссертационные исследования по творчеству Л. Улицкой, которое долго

27 не было предметом изучения в работах такого уровня. Сунь Чао целью работы ставит раскрыть своеобразие художественных средств создания характеров в малой прозе писательницы. Однако значительная часть исследования посвящена проблеме так называемой «женской прозы» и полемике вокруг нее, определению понятия постмодернизм и его дефиниций, вопросу трансформации жанра рассказа в литературе рубежа XX-XXI веков. Раскрытие непосредственно темы диссертации, несмотря на широко очерченное

25 Ишкина Е.Л. Указ. соч. - С. 102-104; Казарина Т. Бедные родственники (Рецензия) / Т. Казарина // Преображение. - 1996. - № 4. - С. 169-171; Ключарева И.С. К вопросу о поэтике «малой прозы» Л. Улицкой (рассказ «Бедные родственники») / И.С. Ключарева // Проблемы литературного образования: Межвузовский сб. науч. трудов. - Вып. 3. - Пенза: Изд-во ПГПУ, 2003. - С. 52-59; Колядич T.M. Своеобразие организации циклов рассказов Л. Улицкой / T.M. Колядич // Литературный процесс в зеркале рубежного сознания. - Магнитогорск, 2004. - С. 332-334; Остренко И.А. Конец двух эпох в цикле Л. Улицкой «Девочки» / И.А. Остренко // Традиции в контексте русской культуры: Мужвузовский сб. науч. работ. - Вып. 11. - Череповец: ЧГУ, 2004. - С. 158-171; Остренко И.А. Субкультура детства в цикле Л. Улицкой «Девочки» / И.А. Остренко // Мировая словесность для детей и о детях. - Вып. 9. - Ч. I. - М.: Московский пед. гос. ун-т, 2004. - С. 59-62; Учамбрина И. «Скупой рыцарь» А.С. Пушкина и «Генеле-сумочннца» Л.Е. Улицкой / И. Учамбрина // Литература. - 2006. - № 20. - С. 15-18; Цуркан А. Единство в многообразии, или Народ избранный / А. Цуркан // Литературное обозрение. -2001. - № 2. - С. 136-139; Щурова И.В. Языковые особенности рассказа Л. Улицкой «Бронька» / И.В. Щурова // Актуальные проблемы лингвистики: Сб. науч. трудов / Курганский гос. ун-т. - Вып. 1. - Курган: Изд-во КГУ, 2004. - С. 131-135.

26 См.: Кучина Т.Г. Современный отечественный литературный процесс: Учебное пособие (Элективные курсы) / Т.Г. Кучина. - М.: Дрофа, 2007. - 349 е.; Лейдерман Н.Л., Липовецкий М.Н. Указ. соч.; Мсжиева М.В., Конрадова Н.А. Окно в мир: современная русская литература. Книга для преподавателя русского языка как иностранного / М.В. Межиева, Н.А. Конрадова. - М.: Русский язык. Курсы, 2006. - 196 е.; Нефагина Г.Л. Русская проза конца XX века: Учебное пособие / Г.Л. Нефагина. - М.: Флинта, 2005. - 320 е.; Русская литература XX века в зеркале критики: Хрестоматия для студ. филол. фак. высш. учеб. заведений / Сост. С.И. Тимина, М.А. Черняк, Н.Н. Кякшто; предисл. М.А. Черняк. - СПб.: Филологический факультет СПбГУ; М.: Издательский центр «Академия», 2003. - 656 е.; Русская литература XX века: школы, направления, методы творческой работы: Учебник для студентов вузов / С.И. Тимина и др. - М.: Высшая школа, 2002. - 585 е.; Русская проза конца XX века: Учеб. пособие для студ. высш. учеб. заведений / В.В. Агеносов, Т.М. Колядич, Л.А. Трубина и др.; Под ред. Т.М. Колядич. - М.: Издательский центр «Академия», 2005.-424 е.; Современная русская литература (1990-е гг. - начало XXI в.) / С.И. Тимина, В.Е. Васильев, О.Ю. Воронина и др. - СПб.: Филологический факультет СПбГУ; М.: Издательский центр «Академия», 2005. - 352 с.

27 Сунь Чао Средства создания характера в рассказах Л. Улицкой: Дисс. к.ф.н. / Чао Сунь. - М.: РГБ, 2006. -197 с. предметное поле, строится практически на материале девяти рассказов

Л. Улицкой, преимущественно из ранних сборников («Второго марта того же года», «Дочь Бухары», «Чужие дети», «Бедная счастливая Колыванова», «Дар нерукотворный», «Бронька», «Цю-юрих», «Пиковая дама», «Перловый суп»).

Анализ приведенных текстов- позволил Сунь Чао сделать вывод, что современный автор, развивая традиции русской классики, создает свою гуманистическую концепцию «маленького» человека, которая заключается в

28 выражении самоценности частной жизни личности». Исследователем предпринята попытка типологизации персонажей малой прозы Л. Улицкой, в рамках которой обозначены типы героев-мечтателей, героев-жертв режима и «хранителей народной мудрости», героев «с душой» и «без души». К средствам создания характеров в рассказах писательницы автором работы отнесены: имясловие, цветовая гамма, динамичная портретная характеристика,

29 предметная деталь . Несмотря на недостатки работы, заключающиеся в первую очередь в дефицитном отборе материала, чрезмерном внимании к теоретическим вопросам, которые не имеют прямого и концептуального значения для решения поставленной* исследовательской задачи, следует отметить, что она заполняет лакуну в изучении творчества Л. Улицкой, поскольку обращена к самой малоосвоенной его области — рассказам.

Обстоятельна и интересна работа Н.А. Егоровой, в основе, которой -анализ четырех произведений Л. Улицкой: двух повестей («Сонечка», «Веселые in похороны») и двух романов («Медея и ее дети», «Казус Кукоцкого») . В первой главе исследуются повести современного автора: подробно и интертекстуально глубоко изучена поэтика имени главной героини повести «Сонечка», установлены взаимосвязи ее с носителями такого же имени в классической русской литературе, проанализированы способы создания образа героини (портретная и речевая характеристика, поведение, вещный мир), система второстепенных персонажей; в повести «Веселые похороны»

28 Сунь Чао Указ. соч. - С. 165.

29Там же.-С. 166.

30 Егорова Н.А. Проза Л. Улицкой 1980-2000-х годов: Проблематика и поэтика: Авторсф. дисс. . к.ф.н. / Н.А. Егорова. - Астрахань, 2007. - 22 с. исследуются образ художника, проблема отражения эмигрантских судеб, а также «экфратический» дискурс в произведении. Вторая и третья главы диссертации посвящены романам JI. Улицкой и в них рассмотрены проблемы мифологизма и функций крымского пейзажа в «Медее и ее детях», образ Кукоцкого как исторический и художественный образ врача, роль второстепенных персонажей и «джазовый вопрос» в романе «Казус Кукоцкого».

Для нас значимыми в представленной* работе являются наблюдения Н.А. Егоровой над жанровыми, особенностями романов* JI. Улицкой. Исследователь делает любопытный вывод о синтетическом характере жанра произведений. Отмечая,1 что в центре обоих повествований оказывается семья и значительное место в романах отводится «изложению' исторических событий, определенной социальной среды, влияющей- наг судьбу народа и судьбы персонажей»31, Н.А. Егорова утверждает, что1 оба произведения в равной степени ориентированы на жанр семейной хроники'и саги. С другой стороны, романы имеют жанровые признаки жития («Медея и ее дети») и притчи («Казус Кукоцкого»). Ими, по* мнению, автора работы, выступают образ главной, героини, которая, «как и герои жития, устремлена к идеалу праведничества и-святости. смиренно- несет свой< жизненный крест»32, в первом, романе и включение онейрологической (сновидческой) и символической (вставная, «мистическая» часть) составляющих в, структуру второго. Однако при всей ценности сделанных Н.А. Егоровой' наблюдений следует признать недостаточную глубину изучения жанровых «истоков» обозначенных произведений JI. Улицкой, их скорее обозначающий, превентивный, нежели исчерпывающий характер, потому что в основе жанровых сопоставлений лежат довольно обобщенные критерии.

31 Егорова Н.А. Проза Л. Улицкой. - С. 15.

32Там же.-С. 16.

Необходимо добавить, что произведения JL Улицкой стали материалом лингвистических исследований33, а также удостоены внимания в работах, посвященных различным литературоведческим проблемам и явлениям современного литературного процесса34.

Таким образом, можно заключить, что интерес критики локализован в основном на «больших» произведениях JI. Улицкой либо на отдельных рассказах, и в полном объеме ее проза не получила достаточного научного освоения. Кроме того, «белым пятном» в изучении творчества писателя осталось осмысление его как концептуального единства, обозначение взаимосвязей на проблемном, тематическом, мотивном, образном уровнях между «большой» и малой прозой. Несмотря на то, что семейная проблематика признается практически всеми исследователями творчества Л. Улицкой ведущей, отмечается «семейный» характер ее произведений35, специальные работы по сугубо данной тематике до сих пор отсутствуют, тем более - работы систематического плана, в которых бы рассматривались не отдельные произведения автора, а все творчество под углом семейной тематики. Между тем необходимость постановки и решения такой проблемы не вызывает сомнений. Л. Улицкая, действительно, тот автор, которого вопросы семьи (хочется особо проакцентировать - вопросы, очень актуальные на сегодняшний день) волнуют в первую очередь. Однако интерес к выявлению авторской концепции семейственности, которая формирует все произведения писателя, продиктован и тем, что проза Л. Улицкой запечатлевает не только современный этап существования семьи (как это происходит, например, в творчестве

33 Ермакова А.А. Способы и средства реализации концептов «жизнь» и «смерть» в художественном тексте: Дисс. . к.ф.н./А.А. Ермакова.-М.: РГБ, 2006,- 181 с.

34 Воробьева Н.В. Женская проза 1980-2000-х годов: динамика, проблематика, поэтика: Автореф. дисс. . к.ф.н. / Н.В. Воробьева. - Пермь: Пермский гос. пед. ун-т, 2006. - 19 е.; Крижовецкая О.М. Указ. соч.; Пушкарь Г.А. Типология и поэтика женской прозы: тендерный аспект: На материале рассказов Т. Толстой, Л. Петрушевской, Л. Улицкой: Автореф. дисс. . к.ф.н. / Г.А. Пушкарь. - Ставрополь: Ставропольский государственный ун-т, 2007.-21 е.; Ровенская T.A. Женская проза конца 1980-х- начала 1990-х годов: Проблематика, ментальность, идентификация: Автореф. дисс. . к.ф.н. / Т.А. Ровенская. - М.: Московский гос. ун-т им. М.В. Ломоносова, 2001. - 29 е.; Щукина К.А. Речевые особенности проявления повествователя, персонажа и автора в современном рассказе (На материале рассказов Т. Толстой, Л. Петрушевской, Л. Улицкой): Дисс. . к.ф.н. / К.А. Щукина. - СПб: Санкт-Петербургский гос. ун-т, 2004. - 165 с.

35 Конкретные работы, имеющие отношение к семейной проблематике в творчестве Л. Улицкой, будут названы в дальнейшем в каждом разделе диссертации.

JI. Петрушевской), а ее сложную историю на протяжении последнего столетия. Произведения современного автора отражают кризисное состояние семьи в российском обществе и одновременно — содержат в себе попытку осмысления его генезиса и поиска выхода из сложившейся ситуации.

Ситуация рубежа XX-XXI веков, получившая, наименование постмодерна (= постмодернизма), под которым - в широком смысле этого слова — понимается особый тип культуры и сознания человека, «глобальное состояние цивилизации последних десятилетий, вся сумма культурных настроений и л / философских тенденций» , обнаружила общецивилизационный кризис, связанный с «ощущением "изжитости" современности»37. Не вдаваясь в детальное представление дефиниций понятия, что не является целью* нашей работы и о чем на данный период времени существует немалое количество исследований* как философского, культурологического, так и сугубо литературоведческого плана, следует назвать главную, центровую, установку

38 39" эстетики постмодернизма - «принципиальный плюрализм» , «всеядность» . Суть эстетического плюрализма постмодернистской культуры заключается в ее аиерархической направленности, децентрализованности, при которых происходит «отказ от больших, всеохватывающих мировоззрений», «поиска некоей универсальной и рационально постижимою истины»; «всякая* иерархия. ценностей. снимается во имя^сосуществования разных культурных моделей и канонов.»40. Иерархичное, «вертикальное» сознание, при котором существовала четко градированная «лестница» ценностей' человека эпохи, сменилось «горизонтальным»: в нем все находится на одной плоскости, в одном срезе, тем самым отменяя факт наличия запрещенных тем, уравнивая все

36 Вайнштейн О.Б. Постмодернизм: история или язык? / О.Б. Вайнштейн II Вопросы философии. - 1993. - № 3. -С.З.

37 Скоропанова И.С. Русская постмодернистская литература: новая философия, новый язык / И.С. Скоропанова. - СПб.: Невский Простор, 2001. - С. 11.

38 Вельш В. «Постмодерн»: генеалогия и значение одного спорного понятия / В. Вельш // Путь. - 1992. - № 1. -С. 132.

39 Богданова О.В. Постмодернизм в контексте современной русской литературы (60-90-е годы XX века - начало XXI века) / О.В. Богданова. - СПб.: Филологический фак-т С.-Петербургского государственного ун-та, 2004. -С. 8.

40 Эпштейн М.Н. Постмодерн в русской литературе: Учеб. пособие для вузов / M.H. Эпштейн. - М.: Высшая школа, 2005.-С. 12. элементы картины мира между собой. Новая эпоха, устойчиво определяемая через «пост» (постмодернистская, постиндустриальная, постсовременная, постсоветская, постколониальная), смысл которого, по мнению одного из западных теоретиков постмодернизма Ж.-Ф. Лиотара, сопоставим с «конверсией», «сменой направлений», «нулевой отметкой», знаменующих «установление абсолютно нового образа жизни и мышления»41, породила личность с «"текучим" сознанием, где не закреплены "устои"»42. Следствием эклектичности, релятивизма, бесконечной перекодировки и игры знаками, рассеивания значений стала утрата классической системы эстетических и духовных ценностей. Онтологический кризис привел к десакрализации духовных приоритетов, разрушению аксиологических координат. Именно постмодернизм, по мнению Н.Л. Лейдермана и М.Н. Липовецкого, «довел авангардный скепсис по отношению ко всему массиву человеческих ценностей до абсолюта — до полного безразличия и неразличения высокого и низкого, священного и профанного, современного и древнего, комического и трагического»43.

Одной из утраченных, потерявших свое прежнее высоко духовное значение в жизни человека ценностей оказалась семья. Новое время зафиксировало кризис семьи не только как социального института, но, что, несомненно, важнее и что выступает внутренней причиной внешнего социального неблагополучия, - разрушение, «изъятие» самого понятия семьи, издавна бывшего сакральным, «обязательным» элементом человеческой жизни, из сознания людей последних поколений России. Социологи, засвидетельствовавшие ценностный кризис семьи и семейности, семейной формы жизни, тоже считают, что закончилась одна цивилизация - семейная - и началась другая - бессемейная. Поэтому современная эпоха получила также название эпохи постфамилизма - по контрасту с фамилизмом, под которой

41 Лиотар Ж.-Ф. Заметки о смыслах «пост» / Ж.-Ф. Лиотар // Иностранная литература. - 1994. - № 1. - С. 57-58.

42 Якимович А. О лучах Просвещения и других световых явлениях. Культурная парадигма авангарда постмодерна / А. Якимович // Иностранная литература. - 1994. -№ 1. - С. 243.

43 Лейдерман Н.Л., Липовецкий М.Н. Современная русская литература. - С. 23-24. подразумевается «тип культуры или цивилизации, основанной на укреплении семьи и семейственности»44. Но именно сегодня, когда обществу пришлось признать, что семья в том социально-историческом смысле, в котором она пребывала до этого на протяжении веков, перестала существовать, что семья выродилась в практику «многоразводного одноребеночного сожительства», в «контрактную» семью, в «плюрализм сексуальных отклонений»45, вопросы семьи и детства снова получили в нем глубокий резонанс. Только утрата как такового института семьи позволила осознать огромную социальную и духовную ее роль в жизни каждого человека. Главная функция семьи - не просто «воспроизводство» детей, а их воспитание, то есть воспитание человека: именно «.семья. является истинной школой человечности, университетом практического человеколюбия, академией взаимопонимания, братской близости, душевного сострадания и сопереживания»46.

Однако всю ответственность за разрушение норм семейственности нельзя перекладывать исключительно на постмодернистское сознание и искать причины сложившейся ситуации только в современности. Процесс разрушения семьи и семейного сознания, расшатывание привычных, выработанных культурой, ролей отца и матери, норм воспитания детей - это процесс смены ценностей, а потому очень длительный и сложный. Начало кризиса русской семейственности и института семьи относится к рубежу XIX-XX веков и связано, прежде всего, с деятельностью советской власти. Негативное воздействие на семью в этот период проявилось не только в прямом, разрушающем, значении: революция, войны (Первая Мировая, Гражданская, Великая Отечественная), репрессии унесли несчетное количество жизней, разрушили такое же число семей. Политика раскулачивания и коллективизации на селе, уничтожение дворянского сословия привели к разрушению и утрате дворянской и крестьянской семей — носителей глубоких культурных, в том

44 Антонов А.И., Сорокин С.А. Судьба семьи в России XXI века: Размышления о семейной политике, о возможности противодействия упадку семьи и депопуляции / А.И. Антонов, С.А. Сорокин. - М.: Грааль, 2000. -С. 7.

45 Там же. - С. 5, 37.

46 Там же. - С. 5. числе семейных, традиций. Немалую роль сыграла сама политика советского правительства в области семьи, внедрение новой идеологии, придание семье «общественного» значения, игнорирование семейной внутренней жизни.

Вторая половина 80-х - 90-е годы — это период обострения кризиса семьи в условиях перехода к рыночной экономике, обозначивший новый переломный момент: эпоха гласности, которая вывела вопросы сексуальности, абортов, детской смертности, положения женщины в обществе на новый уровень. Падение железного занавеса открыло дорогу западным веяниям и умонастроениям, влиянию опыта США, Северной и Западной Европы. Не в малой мере изменяющим фактором стало также усвоение индустриального, потребительского отношения к миру. Произошло «изменение в. массовом сознании и поведении, когда на первый план выходит удовлетворение индивидуально-личностных потребностей отдельных представителей семейной общности в обход решения семейных задач»47.

80-е - 90-е гг. по своей внутренней энергии разрушения идей семейственности можно соотнести с первым-периодом советской политики в семейной сфере. Историк Б.Н. Миронов, в своей статье приводит показательные в этом плане слова одного из последователей антисемейной политики периода перестройки: «Если мы хотим жить в- правовом демократическом государстве, нам не нужно пытаться реставрировать большую патриархальную семью, а всеми силами развивать малую демократическую семью. Осмысленный протест женщин против мужчин, детей против родителей, их борьба за большую самостоятельность, свободу, инициативу. мне представляются верным признаком грядущих перемен в обществе. Общество не может быть свободным, если одни его члены доминируют и угнетают других, независимо то того, кто угнетается — женщины, дети или старики»48. Очевидно, что лозунги новой свободы и гласности многими были восприняты в своем абсолюте, который, как показал

47 Карцева Л.В. Семья в трансформирующемся обществе / Л.В. Карцева // Вестник Московского университета. Сер. 18. Социология и политология: Науч. журнал. - М.: Изд-во Московского ун-та, 2004. - № 1. - С. 65.

48 Миронов Б.Н. Семья: нужно ли оглядываться в прошлое / Б.Н. Миронов // В человеческом измерении: Сб. статей / Ред.-сост. и авт. предисл. А.Г. Вишневский. - М.: Прогресс, 1989. - С. 244-245. опыт послереволюционной ситуации, не могли способствовать укреплению и развитию семьи.

Переход страны к рыночной экономике, а также ряд кризисов, сопровождавших этот переход, с новой силой акцентировал в женщине роль «добытчика». Работа женщины, прежде существовавшая только ради того, чтобы прокормить семью, постепенно осознается и как способ достижения социального успеха вне семьи, становится более престижным, чем дети и семья, символом состоятельности женщины в обществе. Таким образом, материнство и «обслуживание» семьи как основные функции женщины подверглось сомнению и разрушению. А в итоге стало насаждаться искусственным путем: «Поскольку в настоящее время женщины имеют возможность добиться социального успеха вне материнства, общество должно взять на себя задачу превращения, материнства в притягательную для женщин профессию. Функции матери должны быть одновременно' весьма уважаемыми и щедро вознаграждаемыми. Ее статус должен быть таким же важным, как статус, к примеру, профессора, мэра или летчика, и включать соответствующую заработную плату»49. Финансовая состоятельность женщин привела к осознанию того, что без мужчины можно обойтись. Все это спровоцировало увеличение и преобладание материнских семей, развитие «искусственного» безотцовства, неполноту семей.

Кризис современного института семьи уже ни у кого не вызывает сомнений, более того — взгляд общества (и не только российского) все больше концентрируется на проблеме воскрешения настоящей семьи. На Втором Всемирном Конгрессе Семей, прошедшем в Женеве в ноябре 1999 года, было сформулировано определение семьи, которая, по мнению его участников, способна решить проблемы не только самой семьи, но и последствия кризиса экзистенциальных ценностей: «Естественная семья является фундаментальным первоэлементом общества, коренящимся в человеческой природе и формирующимся вокруг добровольного союза мужчиньь и женщины в

49 Антонов А.И., Сорокин С.А. Указ. соч. - С. 155. пожизненном браке с целью обеспечения полноценного развития детей, установления прочных связей между поколениями, создания дома как центра социальной, экономической и духовной жизни, центра образования»50.

Все обозначенные причины привели к тому, что тема семьи актуализировалась и по-новому зазвучала в современной литературе. Возникнув на сломе общественной формации, в период всеобщей переоценки духовных приоритетов, семейная тема до сих пор остается востребованной в новейшей литературе: продолжается процесс осмысления истории — общественной, семейной, личностной. Проблемы семьи нашли отражение в произведениях М. Шишкина, JL Петрушевской, Т. Толстой, О. Славниковой, Г. Муратовой и др. Свидетельством актуальности семейной темы выступает реконструкция семейных жанров в беллетристике и массовой литературе51, что фиксирует «изменения, которые произошли в институте семьи на протяжении нескольких десятилетий»52.

Феномен JI. Улицкой состоит в том, что в ее творчестве сходятся традиция, ностальгия по семейному укладу и отображение современного состояния семьи в России. Обращенность к историческому материалу, широкий временной диапазон, в котором «строятся» повествования романов и повестей (а часто и рассказов), позволяют автору отразить развитие и-эволюционирование семейного сознания. Семейная тема занимает ведущее место в произведениях JI. Улицкой, образуя генеральную тему творчества писателя, однако до сих пор проблема форм и способов ее художественного воплощения не становилась предметом специального изучения. Актуальность нашей работы определяется историко-культурным значением избранной темы, тем особым местом, которое она занимает в творчестве JL Улицкой, а также отсутствием работ по данной тематике, в которых бы привлекалась для анализа проза автора разных жанров и периодов.

50 Цит. по: Антонов А.И., Сорокин С.А. Указ. соч. - С. 82.

51 Например: В. Аксенов «Московская сага», А. Червинский «Шишкин лес», А. Маринина «Тот, кто знает», Е. Колина «Сага о бедных Гольманах», Д. Вересов «Черный ворон» и др.

52 Черняк М.А. Массовая литература XX века: Учеб. пособие / М.А. Черняк. - М.: Флинта: Наука, 2007. -С. 171.

Научная новизна диссертационного исследования состоит в том, что в нем впервые осуществлена попытка системного изучения прозы Л. Улицкой в контексте семейной проблематики. В работе впервые вводятся в научный оборот роман «Искренне Ваш Шурик», рассказы из последнего сборника «Люди нашего царя», которые ни разу не были предметом литературоведческого анализа. В третьей главе исследуется «несобранный» цикл рассказов, которые обнаруживают множественные переклички на различных уровнях текста, что позволяет рассматривать их как контекстуальное единство, чего не предпринималось ранее. Кроме того, проза Л. Улицкой изучается не замкнуто, а в широком интертекстуальном поле, в которое вовлечено литературное наследие прошлого (традиции древнерусской литературы, русской классической литературы: произведения А.С. Пушкина, Л.Н. Толстого, Н.С. Лескова, А.И. Куприна, А. Платонова, В. Набокова), современная литература, мифологический и фольклорный контекст.

Основная цель работы — систематическое исследование своеобразия семейной проблематики в прозе Л. Улицкой и выявление форм и средств ее художественного воплощения. Поставленная цель определяет следующие задачи:

1) обнаружить и определить систему устойчивых образов и ^мотивов в контексте семейной темы;

2) обозначить типы героев в рамках семейной темы и исследовать художественные приемы создания их образов;

3) рассмотреть семантику и функции «семейного» хронотопа;

4) установить литературные, мифологические, библейские истоки художественной образности Л. Улицкой;

5) проследить взаимосвязи малой и «большой» прозы Л. Улицкой с точки зрения обозначенной темы.

Материалом исследования в первую очередь послужили произведения Л. Улицкой «больших» жанров: повесть «Сонечка», романы «Медея и ее дети», «Казус Кукоцкого», «Искренне Ваш Шурик». Критерием отбора и группировки художественных текстов в ходе анализа (хронологическая последовательность включения текстов не является основополагающей) стала значимость в них семейной тематики. Выбор ключевых для анализа произведений продиктован тем, что именно в них тема семьи занимает ведущее место и разработана автором более глубоко и детально. Однако привлекаются в диссертации и произведения малой прозы раннего и позднего периодов творчества писательницы - рассказы из сборников «Бедные родственники», «Девочки», «Первые и последние», «Люди нашего царя» (всего двенадцать рассказов). Это позволило исследовать развитие и становление стилевых особенностей писателя, динамику и родство художественных форм и средств, обнаружить внутреннюю взаимосвязь ключевых образов и мотивов в творчестве Л. Улицкой.

Методологической основой работы, которая обусловлена спецификой материала и поставленными задачами, является комплексный подход, совмещающий историческо-типологический, сравнительно-сопоставительный, описательный, интертекстуальный и мотивный методы исследования. Использование различных методов определено попыткой изучения творчества Л. Улицкой как сложной системы, концептуального единства в разрезе одной темы, а также вскрытия взаимосвязей проблематики и поэтики автора с ближайшим литературным окружением и традициями русской классической литературы.

Структура диссертационного исследования включает в себя введение, три главы («Идеальная семья и герои-носители семейных ценностей в прозе Л. Улицкой», «Несемейные герои прозы Л. Улицкой: типические характеристики и устойчивые значения», «Художественная реализация концепции семейственности в рассказах «несобранного» цикла (рассказы «Пиковая дама», «Они жили долго.», «. И умерли в один день»): опыт аналитической интерпретации»), заключение, библиографический список использованной литературы, включающий 363 источника, список сокращений художественных произведений, привлеченных для анализа.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Концепция семейственности и средства ее художественного воплощения в прозе Л. Улицкой"

Заключение

Цель настоящей работы заключалась в систематическом исследовании своеобразия семейной проблематики в прозе JI. Улицкой. В ходе решения поставленных задач мы попытались выявить, каким образом осмысляет писательница актуальные в условиях современного общества проблемы семьи, их генезис и в каких художественных формах, поэтических средствах они находят свое воплощение в ее прозе.

Согласно нашей гипотезе именно семейная тема является главной темой творчества современного автора, обнаруживая свое присутствие в произведениях и разных периодов, и разных жанров, определяя организацию всех уровней текста: идейно-тематического, сюжетного, мотивного, пространственно-временного, персонажного. Анализ широкого круга произведений (три романа, повесть, двенадцать рассказов) позволил сделать вывод о том, что в прозе JI. Улицкой образ семьи представлен двумя общими моделями: собственно семья (идеальная семья) и «псевдосемья» (ее отсутствие либо «неправильная» семья). Обе модели имеют устойчивые внутренние аксиологические признаки, характеристики семейного пространства, определенные типы героев («семейные» герои, герои-создатели / хранители семьи и «несемейные» герои, герои-разрушители).

Настоящая семья в прозе JI. Улицкой характеризуется, в первую очередь, полнотой: широким горизонтальным и вертикальным диапазоном семейных связей, в которые вовлечено несколько поколений семьи. В центре такого семейного устройства находится «сильный» герой, хранитель семейной и культурной памяти, задающий семейный вектор, закладывающий прочный семейный «фундамент», который определяет непрерывность, преемственность семейных традиций из поколения в поколение. На поэтическом уровне воплощение образа идеальной (настоящей) семьи в прозе JI. Улицкой совершается с четко прослеживаемой ориентацией на классическую литературу, ее жанры (семейная хроника), типичные персонажные и пространственно-временные образы.

Распространенный в русской литературе XIX - нач. XX веков жанр семейной хроники в произведениях современного автора проявляет себя в нескольких чертах. Во-первых, это сюжеты произведений, которые представляют собой последовательную историю семьи на фоне какого-то исторического промежутка времени (как правило, это советская и постсоветская эпоха). Знаменательно, что сюжет собирания семьи, более подходящий для просторного эпического повествования и закрепленный литературной традицией за «большим» жанром, романом, отчетливо прослеживается и в малой прозе JI. Улицкой (особенно — в ранних рассказах из циклов «Бедные родственники», «Девочки»), и в повести «Сонечка». В рассказах этот сюжет более сконцентрирован, «сжат», имеет своего рода точечный характер: повествователем отмечены главные вехи семейной истории без детального наполнения временных отрезков между ними историческими, семейными, биографическими реалиями. Таким образом, уже в малых жанрах автор совершает своего рода апробацию семейного сюжета, свойственного жанру семейной хроники, укрупняя его затем в больших жанрах. Показателен в данном случае рассказ «Дочь Бухары», который можно считать претекстом-романа «Казус Кукоцкого», так как в нем сделан контурный набросок сюжетной линии и образа главного героя, представший впоследствии в образе Кукоцкого.

Во-вторых, жанр семейной хроники обнаруживает себя включением обязательных повествовательных элементов: вставка различного рода семейных преданий, легенд, «летописи» рода, долгих погружений в «биографию» семьи главных героев, обозначение семейных реликвий, традиций, обрисовка родового внешнего облика героев, родовых черт, характера, даже «наследуемой» профессии.

В-третьих, это тип главного героя в произведениях, проецирующихся на жанр семейной хроники: ключевой фигурой в них оказывается герой-создатель хранитель семьи. Все герои данного типа отличаются культурной и семейной укорененностью: они всегда выступают в качестве носителей и семейной (родовой), и национально-культурной памяти.

Образы героев-создателей / хранителей семьи помимо сюжетной функции (собирание семьи), которую определяет «память жанра» семейной хроники, приобретают в прозе JL Улицкой дополнительные коннотации. Герои обозначенного типа предстают как своего рода «святые». Все они тем или иным образом (явно, имплицитно, на уровне аллюзий) «промаркированы» знаками праведничества, осмысляются автором как герои особого, исключительного ранга. Ведущую роль в создании их образов играют житийный и библейский подтексты. Типологическими признаками праведничества, которые присущи героям JI. Улицкой, знаковыми деталями и ситуациями, сигнализирующими об «особом» статусе героя, являются: прямая номинация героев христианской «терминологией» («святой», «праведник»); символическая цветопись (свет, а также белый цвет в колористическом образе персонажей); близость их к богу, к сфере божественного; супружеская верность одному мужу / одной жене на протяжении всей жизни; «посмертные чудеса»; подвиг христианского терпения и всепрощения; бездетность / чудесное рождение ребенка; какой-то дар свыше, как правило, связанный с целительством.

Поскольку главными героями, выполняющими в произведениях роль создателя семьи, становятся женщины, в художественной структуре образов актуализируется «богородичный подтекст», заключающий в себе универсальное значение женского, материнского, созидательного начала. Это же смысловое звучание образов героев-создателей поддерживает обращение к житийной традиции, к корпусу текстов о святых женах, женщинах-праведницах, в первую очередь — к «Повести о Петре и Февронии». Таким образом, JI. Улицкая осмысляет акт сотворения семьи как подвиг служения, богоугодное дело, создает новый тип праведника — «семейного»: в условиях современной эпохи, в которой нормы семейственности разрушены, а семья перестала быть нормой существования, человек, сотворяющий семью, выступает в роли подвижника, «семейного» праведника.

Постоянен в прозе JI. Улицкой образ пространства настоящей семьи, который тяготеет к образу Дома, в классической русской литературе наиболее полное воплощение нашедшего в образе усадьбы. Отличительными чертами усадебного хронотопа, выработанными традицией и проникающими в тексты JI. Улицкой, являются: отрешенность от текущей действительности, замкнутость, обращенность в. прошлое, цикличность и регулярность, строгая упорядоченность жизни, насыщенность культурными деталями. Хронотоп усадьбы - это особое аксиологическое пространство, прежде всего — семейное, хранящее память о предках, родовых и семейных традициях. В произведениях современного автора обретение семьи всегда сопровождается обретением дома, устройство которого ориентировано на усадебный хронотоп. Он имеет особую внешнюю пространственную (можно сказать, архитектурную: собственно дом, часто с садом) и внутреннюю организацию (внутреннее «деление», присутствие отдельных локусов: кухня, кабинет, спальня, и др.). Дом в прозе JI. Улицкой становится- знаком настоящей семьи. Являясь, замкнутым^ локусом; отгороженным от истории, от окружающей героев действительности, в которой' потеряны четкие аксиологические ориентиры, дом выполняет., защитную, функцию, выступает в качестве хранилища подлинных ценностей: культурных, семейных, нравственных. В авторской концепции писателя только- человек, имеющий настоящую семью, семейный дом, способен сберечь человеческое лицо, индивидуальность, истинные отношения, с людьми и мирозданием. «Человек, ищущий опору в безопорном мире», в произведениях JI. Улицкой находит ее в семье.

Таким образом, художественным ориентиром при создании образа настоящей семьи для JI. Улицкой выступает литературная традиция XIX века. Сохранение подлинных семейных ценностей возможно исключительно в

320 Герасимова Л.Е. Духовный опыт человека в литературе рубежа веков / Л.Е. Герасимова // Мир России в зеркале новейшей художественной литературы: Сб. научных трудов / Сост. А.И. Ванюков. - Саратов: Изд-во Саратовского ун-та, 2004. - С. 77. обществе, обладающем культурной памятью и осознающем право каждого человека на личную жизнь. Образцом такого мироустройства писателю представляется утраченная дворянская культура с сильным, основополагающим семейным началом. Образ настоящей семьи в прозе JI. Улицкой вбирает в себя характерные черты патриархальной, традиционной модели семьи: «семьецентризм», сильные межпоколенные связи, власть родства, авторитет старших в семейных отношениях, тесное психологическое слияние членов семьи. Такая модель заключает в себе идеи семейственности, памяти, преемственности поколений, формирующие личностное начало в человеке.

Вторая модель семьи, вступающая в отношения оппозиции семейному пространству в прозе JI. Улицкой, - это «не-семья»: отсутствие семьи как таковой, семья социального низа, или (значительно реже) «псевдосемья», фантом семьи, в которой нарушены истинные семейные взаимосвязи. Бессемейное пространство, в противовес духовно и культурно насыщенному усадебному хронотопу семейных героев, представляет собой не-Дом: гараж, юрта, ветхий дом, бараки, детский дом, коммуналка. Кроме того, все несемейные герои JI. Улицкой, «выращенные» в асемейных условиях, приурочены к исторически неблагополучным географическим локусам (Вшивая горка, Яуза, Марьина роща, Котельники, Котяшкина деревня), которые' выступают носителями бессемейного сознания и мироустройства. Такое пространство приобретает значение аксиологической «пустоши», которое ведет к формированию «пустого» человека: без нравственных ориентиров, без духовного содержания. Герои, выросшие без семьи, имеют особый тип сознания и отношения к миру - потребительское, которое проявляется в стремлении обрести материальные блага, социальный статус, признание в обществе. Отсутствие семьи в детстве и жизни человека осмысляется автором как «расчеловечивание» и определяет ведущий художественный прием при создании образов несемейных героев - инфернализацию. Детали портрета героев, уподобление их хтоническим животным, идентичная функция в сюжете (разрушение, «вредительство»), закрепленность за определенными локусами периферия, угловое пространство, «пустыри») задают мифологический подтекст в мотивной структуре образов несемейных героев, обнаруживая их инфернальную сущность. Большое значение в раскрытии идейного содержания образов, их функциональной роли в сюжете имеют также множественные интертекстуальные отсылки и связи, фольклорные и литературные (произведения А.С. Пушкина, Л.Н. Толстого, Н.С. Лескова, А.И. Куприна, А. Платонова, В. Набокова).

Отчетливо прослеживаемая инфернализация несемейных героев (учитывая контрастное присутствие семейных героев-праведников) в прозе Л. Улицкой позволяет интерпретировать отсутствие семьи, отказ таких героев от семьи как выпадение из сакрального семейного пространства в ведомство темных сил, что на мифопоэтическом уровне произведений актуализирует сюжет о договоре человека с дьяволом. Структурными компонентами указанного сюжета, «растворенного» в идейном содержании произведений, становятся образ «расчеловеченного» героя, который типологически сближается с образом героя-богоотступника в сюжете о запродаже души дьяволу, его бессемейный статус, отказ от семьи (как один из вариантов «платы» героя-отступника) и наделение героя всевозможными благами: положение в обществе, богатство, плотская любовь, которыми он стремится! обладать. Поскольку все несемейные герои в той или иной мере являются представителями массовой культуры, «серой» толпы, воплощающими в прозе Л. Улицкой собирательный образ человека советского времени, лишенного индивидуальности, не способного (не желающего) противостоять советской системе, то в роли беса-искусителя, дьявола выступает советское государство.

211

Список научной литературыЛариева, Эмилия Владимировна, диссертация по теме "Русская литература"

1. Художественные текстыi

2. Улицкая JI. Бедные, злые, любимые: Повести. Рассказы / JI. Улицкая. -М.: Эксмо, 2003.-384 с.

3. Улицкая JI. Медея и ее дети: Роман / JI. Улицкая. М.: Эксмо, 2003. -256 с.

4. Улицкая Л. Казус Кукоцкого: Роман / Л. Улицкая. — М.: Эксмо, 2004. -464 с.

5. Улицкая Л. Сквозная линия: Повести, рассказы / Л. Улицкая. М.: Эксмо, 2004.-256 с.

6. Улицкая Л. Искренне Ваш Шурик: Роман / Л. Улицкая. М.: Эксмо, 2004. -448 с.

7. Улицкая Л. Истории про зверей и людей / Л. Улицкая. М.: Эксмо, 2005. -208 с.

8. Улицкая Л. Люди нашего царя / Л. Улицкая. М.: Эксмо, 2005. - 368 с.

9. Улицкая Л. Даниэль Штайн, переводчик: Роман / Л. Улицкая. — М.: Эксмо, 2006. 528 с.

10. Улицкая Л. Русское варенье и другое / Л. Улицкая. М.: Эксмо, 2008. -256 с.1.. Публицистика

11. Улицкая Л. Конец века — конец чернухи? // Искусство кино. 1998. — № 3. - С. 166-168.

12. Улицкая Л. Культ масс. Неоязычество и мы. Электр, ресурс. Режим доступа: http://2004.novayagazeta.ru/nomer/2004/84n/n84n-s28.shtml

13. Улицкая Л. Насилие и мы // Обыкновенное зло: Исследования насилия в семье / Ред. О.М. Здравомыслова. М.: УРСС, 2003. - С. 38-42.

14. Улицкая Л. Прикосновение // Современная драматургия . 2004. - № 2. -С. 26.1.I. Интервью

15. Законы случая (интервью с Л. Улицкой вела М. Седых) // ЕНе. 2002. -№ 74. - С. 252-258.

16. Принцип Улицкой: без трупов и уныния (беседовала Ю. Шигарева) // Аргументы и факты. 2003. - № 10 (1167). - С. 17.

17. Тайное время. Л. Улицкая отвечает на вопросы Д. Бавильского // Новый мир. 2005. - № 9. - С. 231.

18. Улицкая JI. «Всех интересует только — какое именно белье носила Книппер-Чехова» (беседовала Н. Кочеткова) // Известия. 2005. — № 129. -С. 10, 12.

19. Улицкая Л. «Выражается сильно русский народ!» // Новый мир. 1999. -№2.-С. 219-220.

20. Улицкая Л. «Для меня самое интересное человек» (беседу вел А. Мирошкин) // Книжное обозрение. - 2004. - 31 мая (№ 22-23). - С. 3.

21. Улицкая Л. Запретных тем нет (беседовал А. Зайцев) // Независимая газета:-2003.-№271.-С. 8.

22. Улицкая Л. «Младшая шестидесятница и ценности моей жизни» (беседовала М. Седых) // Общая газета. 2002. - № 20. - С. 8.

23. Улицкая Л. Мне интересна жизнь «серых людей» (беседу вела М. Рюрикова) // Литературная газета. 1995. - № 38. - С. 3.

24. Улицкая Л. Мне чужда борьба с жизнью (беседовала О. Глебова) // Книжное обозрение . 2006. - № 36-37. - С. 8.

25. Улицкая Л. «Никаких химических воздействий»: Л. Улицкая стремится увидеть жизнь с запредельной точки зрения (беседовал И. Куклин) // Независимая газета. 2001. - № 236. - С. 9.

26. Улицкая Л. Плохой читатель // Вопросы литературы. 1996. - № 1. -С. 33-36.

27. Улицкая Л. «Принимаю все, что дается» (беседовала А. Гостева) // Вопросы литературы. 2000. - № 1. - С. 215-237.

28. Улицкая JI. Спор о законе и благодати. Вопрос XXI века (беседовал А. Солдатов) // Огонек. 2007. - № 8. - С. 48-49.

29. Улицкая JI. «Считайте меня ретроградом» (беседовал И. Евсеев) // Санкт-Петербургский университет. 1998. - № 28-29. - С. 51-52.

30. Улицкая JI. «Творец знал, что делал!» (беседовала И. Ципоркина) // Книжное обозрение. 2000. - № 33. — С. 5.

31. Улицкая JI. Христианский выбор, очень трудная вещь (беседовал

32. Дусаев) // Новое время. 2007. - № 1. - 68-69.

33. Улицкая JI. «Я пишу в шкаф» (беседовала Е. Гущина) // Столица. 1991. -№46/47.-С. 118-119.

34. Улицкая JI. «Я пишу для вас.» (беседовала Н. Мавлевич) // Семья и школа. 2002. - № 3. - С. 26.I1.. Интервью (интернет-ресурсы)

35. Интервью радиостанции «Эхо Москвы» 07.10.2000. Электр, ресурс. — Режим доступа: http://www.echo.msk.ru/interview/11824/index.phtml

36. Интервью с JI. Улицкой. Электр, ресурс.: Режим доступа: http://www.peoples.ru/art/literature/prose/roman/uliskaya/interview2.html

37. Мартыненко О. Жизнь перед лицом смерти (интервью с JL Улицкой). Электр. ресурс. — Режим доступа: http://www.peoples.ru/art/literature/prose/roman/uliskaya/interview.html

38. Субботнее интервью. Людмила Улицкая (на радио «Свобода»). Электр, ресурс. Режим доступа: http://www.svoboda.orgЛI/guest/0503ЛI.0503031.asp

39. Улицкая Л. Автография (беседовала М. Георгадзе). Электр, ресурс. — Режим доступа: http://www.litwomen.ru/autogr23.html

40. Улицкая Л. «В точке нуля жизнь начинается заново» (беседовала Венера Галеева). Электр: ресурс. Режим доступа: http://journal.spbu.ru/2004/27/18.shtml

41. Улицкая JI. Про генетиков и бомжей: интервью журналу «Домовой» (Ю. Зубцов). Электр. ресурс. Режим доступа: http://domovoj.ru/0203/golight/tun.asp

42. Улицкая JI. «Спасение в отказе от себя» (беседовали В. и В. Свальновы) // Журнал литературной критики и словесности. - 2002. -№ 6. Электр, ресурс. - Режим доступа: http://legeartis.medic-21vek.ru/critycs/ulitska.shtml

43. Горланова Н. Покаянные дни, или В ожидании конца света / Н. Горланова // Проза новой России: В 4-х тт. / Сост. Е. Шубина. М.: Вагриус, 2003. - Т. I. - С. 354-385.

44. Горланова Н., Букур В. Роман воспитания / Н. Горланова, В'. Букур // Новый мир. 1995. - № 8. - С. 49-92; № 9. - С. 62-99.

45. Куприн А.И: Олеся // Куприн А.И. Сочинения: В 2-х тт. Т. I. - М.: Худож. лит., 1980.-С. 19-68.

46. Лесков Н.С. Леди Макбет Мценского уезда // Лесков Н.С. Собрание сочинений в 12-ти тт. / Сост. и общ. ред. В.Ю. Троицкого. М.: Правда; 1989.-Т. V.-C. 247-290.

47. Набоков В. Лолита // Набоков В. Собрание сочинений американского периода: В 5-ти тт. / Пер. с англ., сост. С. Ильина, А. Кононова; комм. А. Люксембурга. Т. И. - СПб.: Симпозиум, 1997. - С. 11-390.

48. Платонов А. «Детские годы Багрова-внука» (рецензия) // Платонов А. Собрание сочинений: В 3-х тт. Т. II: Повесть. Рассказы. Размышления читателя. Статьи / Сост. и примеч. В.А. Чалмаева. — М.: Сов. Россия, 1985.-С. 329-331.

49. Пушкин А.С. Пиковая дама // Пушкин А.С. Полное собрание сочинений в 17-ти тт. / АН СССР. Т. VIII. - Кн. 1. - М.: Воскресенье, 1995. -С. 225-252.

50. Скворцова Г.Г. Литература без границ / Г.Г. Скворцова // Жена, которая умела летать: Проза русских и финских писательниц / Ред.-сост. и автор вступл. Г.Г. Скворцова. Петрозаводск: ИНКА, 1993. - С. 3-5.

51. Толстая Т. Белые стены // Толстая Т. Белые стены: Рассказы. — М.: Эксмо, 2004. С. 291-300.

52. Толстая Т. Женский день // Толстая Т. Белые стены: Рассказы. М.: Эксмо, 2004. - С. 103-111.

53. Толстая Т. Охота на мамонта // Толстая Т. «На золотом крыльце сидели.»: Рассказы. М.: Молодая гвардия, 1987. - С. 49-60.

54. Толстой Л.Н. Война и мир // Толстой Л.Н. Полное собрание сочинений / Репринтное воспроизведение издания 1928-1958 гг. — Т. IX-XII. М.: «Терра» - «TERRA», 1992.1. V. Исследования

55. Абор А. Чего хочет женщина. / А. Абор // Литературная газета. 1994. - 7 сент. - С. 4.

56. Аверинцев С.С. Ад / С.С. Аверинцев // Мифы народов мира: Энциклопедия: В 2-х тт. / Гл. ред. С.А. Токарев. Т. II. - М.: Сов. энциклопедия, 1987. - С. 36-39.

57. Аверинцев С.С. Горизонт семьи: О некоторых константах традиционного русского сознания / С.С. Аверинцев // Новый мир. 2000. - № 2. - С. 170175.

58. Александров Н. Чуда не произошло / Н. Александров // Известия. 2005.•-№ 129.-С. 10.

59. Антонов А.И., Сорокин С.А. Судьба семьи в России ••'•XXI века: Размышления о семейной политике, о возможности противодействия упадку семьи и депопуляции / А.И. Антонов, С.А. Сорокин. М.: Грааль, 2000.-416 с.

60. Архангельский А. «Триумф» и трагедия. Литературные итоги года: анкета «Знамени». Критики о премиях / А. Архангельский // Знамя. — 1998. -№ 1.-С. 190-208.

61. Байбурин А.К. Жилище в обрядах и представлениях восточных славян / А.К. Байбурин. М.: Языки славянской культуры, 2005. - 217 с.

62. Баксараева Н.А. «Душевность без духовности»? (Чеховская традиция в повести Л. Улицкой «Сонечка») / А.Н. Баксараева // Творчество А.П. Чехова: Межвузовский сб. науч. трудов / Отв. ред. Г.И. Тамарин. — Таганрог: Изд-во ТГПУ, 2004. С. 105-110.

63. Баранова О. Счастливые: По роману И.С. Тургенева «Отцы и дети» и современной прозе / О.1 Баранова // Литература. 2006. - № 20. - С. 19-20.

64. Барсов Н.И. Праведники // Христианство: Энциклопедический словарь: В 2-х т. / Редкол.: С.С Аверинцев, А.Н. Мешков, Ю.Н. Попов. Т. II. — М.: Большая Российская энциклопедия, 1995. - С. 379.

65. Басинский П. Нельзя молчать / П. Басинский // Литературная газета. — 2005.-№6.-С. 14.

66. Бахнов Л. Genio loci (О Л. Улицкой) / Л. Бахнов // Дружба народов. — 1996.-№8.-С. 178-180.

67. Белова О.В. Красный цвет / О.В. Белова // Славянские древности: Этнолингвистический словарь / Под общ. ред. Н.И. Толстого. Т. II. — М.: Международные отношения, 1999. - С. 647-651.

68. Белова О.В., Толстая С.М. Луна / О.В. Белова, С.М. Толстая // Славянские древности: Этнолингвистический словарь / Под общ. ред.

69. Н.И. Толстого. Т. III. - М.: Международные отношения, 2004. — С. 143147.

70. Беляков С. Александр третий, или Шурик в женском царстве / С. Беляков // Урал. 2004. - № 5. - С. 246-248.

71. Беляков С. Дон Кихот из Хайфы / С. Беляков // Новый мир. — 2007. — №5.-С. 161-168.

72. Берг М. Гамбургский счет / М: Берг // Новое литературное обозрение. -1997.-№25.-С. 110-119.

73. Бернштам Т.А. Молодость в символизме переходных обрядов восточных славян: Учение и опыт Церкви в народном христианстве / Т.А. Бернштам; РАН, Музей антропологии и этнографии им. Петра Великого. СПб.: Петербургское Востоковедение, 2000. - 394 с.

74. Болотова М.А. Образ чтения и образование смысла. На примере анализа романа Г. Щербаковой «Мальчик и девочка» / М.А. Бологова И-Гуманитарные науки в Сибири. Сер. Филология. — 2002. № 4. - С. 85-92.

75. Бочаров С.Г. Роман JI.H. Толстого «Война и мир» / С.Г. Бочаров. М.: Худож. лит., 1987. - 156 с.

76. Бугославская О. Взрослые и дети / О. Бугославская // Знамя. 2005. -№ 10.-С. 217-220.

77. Буслаев Ф.М. Идеальный женский характер Древней Руси / Ф.М. Буслаев // Буслаев Ф.М. О литературе: Исследования; Статьи / Сост., вст. ст., примеч. Э. Афанасьева. М.: Худож. лит., 1990. - С. 262-293.

78. Быков JL «Сонечка» и другие / JI. Быков // Урал. 1994. - № 2-3. -С. 287-288.

79. Вайнштейн О.Б. Постмодернизм: история или язык? / О.Б. Вайнштейн // Вопросы философии. 1993. - № 3. - С. 3-7.

80. Велыд В. «Постмодерн»: генеалогия и значение одного спорного понятия / В. Вельш // Путь. 1992. - № 1.-С. 131-134.

81. Веселовский А.Н. Из поэтики розы / А.Н. Веселовский // Веселовский А.Н. Избранные статьи / Под общ. ред. М.П. Алексеева,

82. B.А. Десницкого, В.М. Жирмунского, А.А. Смирнова. Л.: Худож. лит., 1939.-С. 132-139.

83. Виноградов В.В. Стиль «Пиковой дамы» // Виноградов В.В Стиль Пушкина / В.В. Виноградов; РАН, Ин-т рус. яз. им. В.В. Виноградова, Федер. прогр. книгоизд. России. -М.: Наука, 1999. С. 655-673.

84. Виноградова Л.Н., Толстая С.М. Ведьма / Л.Н. Виноградова,

85. C.М. Толстая // Славянские древности: Этнолингвистический словарь / Под общ. ред. Н.И. Толстого. Т. I. - М.: Международные отношения, 1995.-С. 297-301.

86. Вихорева Н.Н. Имя собственное в романе JI. Улицкой «Казус Кукоцкого» / Н.Н. Вихорева // Имя текста, имя в тексте: Сб. науч. трудов / Отв. ред. Н.И. Ищук-Фадеева, Н.В. Глущенко. Тверь: Лилия Принт, 2004.-С. 130-138.

87. Волохонский А. Набоков и миф личности / А. Волохонский // В.В. Набоков: Pro et contra: Материалы и исследования о жизни и творчестве В.В. Набокова. Т. И. - СПб.: Изд-во Русского Христианского гуманитарного ин-та, 2001.- С. 333-359.

88. Воробьева Н.В. Женская проза 1980-2000-х годов: динамика, проблематика, поэтика: Автореф. дисс. . к.ф.н. / Н.В. Воробьева. — Пермь: Пермский гос. пед. ун-т, 2006. 19 с.

89. Вяльцев А. Незамысловатые жития современных святых. Л. Улицкая и ее критики / А. Вяльцев // Литературная газета. 1998. — № 9. - С. 11.

90. Габриэлян Н. Ева это значит «жизнь» (Проблема пространства в современной русской женской прозе) / Н. Габриэлян // Вопросы литературы. - 1996. — № 4 (июль-авг.). - С. 31-71.

91. Гаврилов А. Тот новый свет. Сцены «прекрасной эпохи» в; мещанских декорациях (Рецензия на повесть Л. Улицкой «Веселые похороны») / А. Гаврилов // Независимая газета. 1999. - 11 февр. - С. 10.

92. Галина М. Жизнь, свернувшаяся в кольцо / М. Галина // Литературная газета. 2000. - № 44. - С. 10.

93. Гедройц С. Л. Улицкая «Цю-юрих». В. Токарева «Своя правда». А. Цветков «Просто голос» (Рецензии) / С. Гедройц // Звезда. 2003. — № 4. - С. 228-230.

94. Генис А. Беседа девятая: «чузнь и жидо». Владимир Сорокин / А. Генис // Звезда. 1997. - № 10. - С. 222-225.

95. Герасимова Л.Е. Духовный опыт человека в литературе рубежа веков / Л.Е. Герасимова // Мир России в зеркале новейшей художественной литературы: Сб. науч. трудов / Сост. А.И. Ванюков. — Саратов: Изд-во Саратовского ун-та, 2004. С. 76-87.

96. Герчук Е. Продукты для населения / Е. Герчук // Книжное обозрение. 2003. - 24 нояб. - С. 14.

97. Глазкова М.В. Русская усадьба в мифологическом аспекте («Обрыв» И.А. Гончарова и «Новь» И.С. Тургенева) / М.В. Глазкова // Филологические науки. 2007. - № 2. - С. 92-98.

98. Гордович К.Д. Тема семьи в современной русской прозе / К.Д. Гордович // Мир России в зеркале новейшей художественной литературы: Сб. науч. трудов / Сост. А.И. Ванюков. Саратов: Изд-во Саратовского ун-та, 2004. - С. 173-175.

99. Горелик М. Детское чтение / М. Горелик // Новый мир. 2005. — №6.-С. 173.

100. Горелик М. Мила кобыла Мила (Веселая книга о тяжелой судьбе кобыльей) / М. Горелик // Новое время. — 2005. — № 3. С. 38.

101. Горелик М. Прощание с ортодоксией / М. Горелик // Новый мир. -2007.-№5.-С. 168-172.

102. Горелик М. Утешитель / М. Горелик // Книжное обозрение. 2004. - 15 июня. - С. 6.

103. Гощило Е. Взрывоопасный мир Татьяны Толстой / Е. Гощило / Пер. с англ. Д. Ганцевой, А. Ильенкова. Екатеринбург: Изд-во -Уральского ун-та, 2002.-201 с.

104. Гура А.В. Ворон / А.В. Гура // Славянские древности: Этнолингвистический словарь / Под общ. ред. Н.И. Толстого. Т. I. - М.: Международные отношения, 1995. - С. 434-438.

105. Гура А.В. Кошка / А.В. Гура // Славянские древности: Этнолингвистический словарь / Под общ. ред. Н.И. Толстого. Т. И. — М.: Международные отношения, 1999. - С. 637-640.

106. Гура А.В. Мышь / А.В. Гура // Славянские древности: Этнолингвистический словарь / Под общ. ред. Н.И. Толстого. Т. III. -М.: Международные отношения, 2004. - С. 347-349.

107. Давыдова И.Л. Камергерский переулок / И.Л. Давыдова // Москва: Энциклопедия / Гл. ред. С.О. Шмидт. — М.: Научн. изд-во «Большая российская энциклопедия», 1998. С. 344-345.

108. Дарк О. Женские антиномии / О. Дарк // Дружба народов. — 1991. — № 4. С. 257-269.

109. Дарк О. Чистые кристаллы постмодернизма^ после объяснений / О. Дарк // Независимая газета. 1994. - № 15. — С. 7.

110. Дворянская и купеческая сельская усадьба в России XVT-XX вв.: Исторические очерки / Я.Е. Водарский, Л.В. Иванова, Э.Г. Истомина и др.; РАН, Ин-т рос. истории. М.: Эдиториал УРСС, 2001. - 782 с.

111. Дворянские гнезда России. История, культура, архитектура: Очерки / НИИ теории архитектуры и градостроительства РААСН, Общество по изучению русской усадьбы; Под ред. М.В. Нащокиной. М.: Жираф, 2000.-383 с.

112. Дмитриева Р.П. Повесть о Петре и Февронии: Автореф. дисс. . д.ф.н. / Р.П. Дмитриева. Л., 1981. - 34 с.

113. Дымов И. Дорога в сторону снов / И. Дымов // Книжное обозрение. 2003. — 15 сент. - С. 24.124v. Евдокимова О.В. Мнемонические элементы поэтики Н.С. Лескова / О.В: Евдокимова. СПб.: Алетейя, 2001. - 314 с.

114. Егорова,Н.А. Парижский «код» в повести Л: Улицкой «Сонечка» / Н.А. Егорова // Вестник молодых ученых. Сер. Филологические науки.- СПб., 2005: № 4. - С. 65-67.

115. Егорова Н:А. Проза Л. Улицкой 1980-2000-х годов: Проблематика и поэтика: Автореф. дисс. . к.ф.н. / Н.А. Егорова. Астрахань, 2007. -22 с.

116. Елистратов В. Про Шурика, который «делал это» / В: Елистратов // Знамя. 2004:-№ 8. - С. 212-215.

117. Еремин И.П. Лекции и статьи по истории древней русской литературы / И.П. Еремин. Л.: Изд-во ЛГУ, 1987. - 327 с.

118. Еремина О.А. «Повесть о Петре и Февронии Муромских» как произведение христианской литературы / О.А. Еремина // Русская словесность. 2002. - № 4. - С. 15-24.

119. Ермакова А.А. Способы и средства реализации'концептов «жизнь» и «смерть» в художественном тексте: Дисс. . к.ф.н. / А.А. Ермакова. — М.:РГБ, 2006.- 181 с.

120. Ермолин Е. Примадонны постмодерна, или. Эстетика огородного контекста / Е. Ермолин // Континент. 1993. - № 84. - С. 397-418.

121. Ермошина Г. Биологический эксперимент / Г. Ермошина // Дружба народов. 2004.-№ 4. - С. 209-212;

122. Ермошина-Г. Форма борьбы со временем печальная попытка его уничтожения / Г. Ермошина // Знамя. - 2000. - №42. - С. 201-203:

123. Ершова Л.В. Лирика И.А. Бунина и русская усадьба / Л.В. Ершова»// Филологические науки. 1999. - № 5. — С. 33 - 41.

124. Ершова Л.В. Мир русской усадьбы в художественной трактовке писателей первой волны эмиграции- / Л:В. Ершова // Филологические науки. 1998. - № 1. - С. 23 - 30.

125. Ершова Л.В. Судьбы русской усадьбы-в поэзии-Серебряного века / Л.В. Ершова // Русская словесность. 1998. - № 4. - С. 42-45.

126. Ефремова Н. Казус Улицкой. «Семеро святых из деревни- Брюхо» Л. Улицкой в Драматическом театре им. К. Станиславского / Н. Ефремова' // Современная драматургия. 2004. - № 2. - С. 163-165.

127. Журавель О.Д. Сюжет о договоре человека с дьяволом в древнерусской литературе / О.Д. Журавель / Отв. ред. Е.К. Ромодановская. Новосибирск: Сибирский хронограф, 1996. - 235 с.

128. Замятин Д.Н. Русская усадьба: ландшафт и образ / Д.Н. Замятин // Человек. 2004. - № 6. - С. 35-43.

129. Золотоносов М.Н. Жизнь по законам стаи / М.Н. Золотоносов // Московские новости. 2001. - № 3 (16-22 янв.). - С. 22.

130. Золотоносов М.Н. Кто в Букере сидит / М.Н. Золотоносов // Московские новости. 2001. - № 49. - С. 24.

131. Золотоносов М.Н. Мужчина ее мечты / М.Н. Золотоносов // Московские новости. — 2004. № 5. - С. 7.150. • Золотоносов М.Н. Чувствительность с приставкой «нео» / М.Н. Золотоносов //Московские новости. 1993. - № 6. - С. 5.

132. Иванова Н. Козьей мордой луна / Н. Иванова // Дружба народов. -2002. -№ 1.-С. 179-186.

133. Иванова Н.Б. Современная русская литература: метасюжет и его восприятие: Автореф. дисс. . д.ф.н. / Н.Б. Иванова. СПб.: Санкт-Петербургский гос. ун-т, 2006. - 38 с.

134. Иванова Н. Триумфаторы, или Новые литературные, нравы в контексте нового времени / Н. Иванова // Знамя. 1995. - № 4. - С. 178183.

135. Каждан Т.П. Художественный мир русской усадьбы / РАН, Гос. инт искусствознания мин-ва культуры РФ. М.: Традиция, 1997. - 319 с.

136. Казарина Т. Бедные родственники (Рецензия) / Т. Казарина // Преображение. 1996. - № 4. - С. 169-171.

137. Карапетян М. Аристократы духа, бражники и блудницы. «Легкое дыхание» героев Л. Улицкой / М. Карапетян // Культура. 1998. - № 27. — С. 10.

138. Карцева Л.В. Семья в трансформирующемся обществе / Л.В: Карцева // Вестник Московского университета. Сер. 18. Социология и политология: Науч. журнал. М.: Изд-во Московского ун-та, 2004. — № 1. - С. 65-72.

139. Кац Э.Э.', Карнаух Н.Л. Новейшая проза. Опыт рецензирования / Э.Э. Кац, Н.Л. Карнаух // Русская словесность. 2004. - № 7. - С. 39-43.

140. Ключарева И.С. К вопросу о поэтике «малой прозы» Л. Улицкой (рассказ «Бедные родственники») / И.С. Ключарева // Проблемы литературного образования: Межвузовский сб. науч. трудов. Вып. 3. — Пенза: Изд-во ПГПУ, 2003. - С. 52-59.

141. Колядич Т.М. Своеобразие организации циклов рассказов Л. Улицкой / Т.М. Колядич // Литературный процесс в зеркале рубежного сознания. Магнитогорск, 2004. - С. 332-334.

142. Корман Я.И. Образы всемогущества власти в поэзии В. Высоцкого* и А. Галича / Я.И. Корман // Кормановские чтения: Ст. и мат. Межвуз. науч. конф. (апрель, 2008) / Ред.-сост. Д.И. Черашняя. — Вып. 7. — Ижевск: УдГУ, 2008. С. 294-301.

143. Крижовецкая О.М. Нарратология современной беллетристики: На материале прозы М. Веллера,и Л. Улицкой: Автореф. дисс. . к.ф.н. / О.М. Крижовецкая. Тверь: Тверской государственный ун-т, 2008'. — 22 с.

144. Круглов Ю. Агрессия бездуховности / Ю. Круглов // Слово. 2005. — № 5. — С. 57-66.

145. Крутиков М. Опыт российской еврейской эмиграции и его отражение в прозе 90-х годов / М. Крутиков // Диаспоры: Независимый научный журнал. 2000. - № 3. - С. 212-234.

146. Кузичева А. В списках значится. «Вечная Сонечка»? Улицкая JI. Сонечка. Повесть. (Рецензия) / А. Кузичева // Книжное обозрение. - 1993. -№50.-С. 13.

147. Кузнецова А. Поступай с другими так, как ты хочешь поступать с другими / А. Кузнецова // Нева. 2004. -№10.-С. 245-248.

148. Куклин JI. Казус Улицкой / JI. Куклин // Нева. 2003. — № 7. — С. 177-183.

149. Кусков В.В. «Повесть о Петре и Февронии» / В.В. Кусков; // Кусков В.В. История древнерусской литературы: Учебник для филолог, спец. вузов. М.: Высшая школа, 1998. - С. 226-232.

150. Кучина Т.Г. Современный отечественный литературный процесс: Учебное пособие (Элективные курсы) / Т.Г. Кучина. М.: Дрофа, 2007. — 349 с.

151. Лапшина М.В. Аллюзии в романе Л. Улицкой «Медея и ее дети» / М.В. Лапшина // Филология, журналистика, культурология в парадигме современного научного знания. Ч. I. - Ставрополь: Ставропольское книжное изд-во, 2004. - С. 47-49.

152. Левкиевская Е.Е. Вампир / Е.Е. Левкиевская // Славянские древности: Этнолингвистический словарь / Под общ. ред. Н.И. Толстого. Т. II. - М.: Международные отношения, 1995. - С. 283-286.

153. Левкиевская, Е.Е. Демонология народная / Е.Е. Левкиевская // Славянские древности: Этнолингвистический словарь / Под общ. ред. Н.И. Толстого. — Т. И. — М.: Международные отношения, 1999: С. 51-56.

154. Левкиевская Е.Е. Лицо / Е.Е. Левкиевская // Славянские древности: Этнолингвистический словарь / Под общ. ред. Н.И. Толстого. — Т. III. — М.: Международные отношения, 2004. — С. 124-128.

155. Лейдерман- Н.Л. «Магистральный сюжет» (XX век как литературный мегацикл) / Н.Л. Лейдерман // Русская' литература XX-XXI веков: Направления и течения. — Вып. 8. Екатеринбург: Уральский гос. пед. ун-т, ИФИОС «Словесник», 2005. - С. 3-23.

156. Лейдерман Н.Л., Липовецкий» М:Н. СовременнаЯ! русская литература: 1950 — 1990-е годы: Учеб.* пособие для студ. высш. учеб: заведений: В' 2-х тт. / Н:Л. Лейдерман, М:Н. Липовецкий. М.: Издательский центр «Академия», 2003.

157. Ли отар Ж.-Ф. Заметки, о смыслах «пост» / Ж.-Фг Ли отар // Иностранная литература. 1994. — № 1. — С. 56-59.

158. Лихачев Д.С. «Повесть, о Петре и Февронии Муромских» / Д.С. Лихачев // Лихачев Д.С. Великое наследие: Классические произведения Древней Руси. -М.: Современник, 1980. С. 292-299.

159. Лойтер С.М. Русский детский фольклор и детская мифология: Исследование и тексты / С.М. Лойтер. Петрозаводск: КГПУ, 2001. - 296 с.

160. Лотман Ю.М. Дом, в котором не живут / Ю.М. Лотман // Социум. — 1995.-№7.-С. 29-34.

161. Лотман Ю.М. Символ «ген сюжета» / Ю.М. Лотман // Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров. Человек - текст - семиосфера — история / Тартуский университет; ред. Т.Д. Кузовкина. — М.: Языки русской культуры, 1999.-С. 115-145.

162. Лотман Ю.М. Структура художественного текста / Ю.М.' Лотман. — М.: Искусство, 1970. 384 с.

163. Люсый А. Движение чувства / А. Люсый // Новое время. 2004. -№ 37. - С. 46.

164. Лямпорт Е. 10 000 фунтов лиха / Е. Лямпорт // Независимая газета.- 1993.-№ 151.-С. 7.

165. Мазаник М.Н. Иметь или быть / М.Н. Мазаник // Всемирная энциклопедия: Философия XX века / Гл. науч. ред. и сост. А.А. Грицанов.- М.: ACT; Минск: Харвест, Современный литератор, 2002. С. 301-303.

166. Максимов Д.Е. Поэзия и проза Ал. Блока / Д.Е. Максимов. Л.: Советский писатель, 1981. - 550 с.

167. Максимова Т. Быть персонажем Л. Улицкой опасно / Т. Максимова // Комсомольская правда. — 2005. — 28 июля-4 авг. — С. 6.

168. Малецкий Ю. Роман Л. Улицкой как зеркало, русской интеллигенции / Ю. Малецкий // Новый мир. 2007. — № 5. - С. 173-190.

169. Малыгина Н. Здесь и сейчас: поэтика исчезновения / Н. Малыгина // Октябрь. 2000. -№ 9. - С. 152-159.

170. Межиева М.В., Конрадова Н.А. Окно в мир: современная русская литература. Книга для преподавателя русского языка как иностранного / М.В. Межиева, Н.А. Конрадова. М.: Русский язык. Курсы, 2006. - 196 с.

171. Мела Э. «Сонечка» Людмилы Улицкой с тендерной точки зрения: новое под солнцем? / Э. Мела // Преображение: Феминистический журнал. 1998. - № 6. - С. 101-107.

172. Мелешко Т. А. Современная отечественная женская проза: Проблемы поэтики в тендерном аспекте: Учебное пособие по спецкурсу / Т.А. Мелешко. Кемерово: Кемеровский гос. ун-т, 2001. - 89 с.

173. Мир русской усадьбы: Очерки / РАН, Ин-т рос. истории; Отв. ред. Л.В. Иванова. М.: Наука, 1995. - 293 с.

174. Миронов Б.Н. Семья: нужно ли оглядываться в прошлое / Б.Н. Миронов // В человеческом измерении: Сб. статей / Ред.-сост. и авт. предисл. А.Г. Вишневский. М.: Прогресс, 1989. - С. 243-249.

175. Мирошкин А. Русская литература / А. Мирошкин // Книжное обозрение. 2004. - 20 дек. - С. 7.

176. Мокроусов А. Всюду Родина. Эмигрантский привкус новой русской прозы / А. Мокроусов // Новое время. - 1999. — № 26. — С. 43.

177. Некрасова И.В. Заметки о современном «женском» романе / И.В. Некрасова // Русский роман XX века: Духовный мир и поэтика жанра: Сб. науч. трудов / Отв. ред., сост. А.И. Ванюков. Саратов: Изд-во Саратовского ун-та, 2001. - С. 283-298.

178. Некрылова А.Ф., Головин В.В. Роль отца в традиционной народной педагогике / А.Ф. Некрылова, В.В. Головин // Мир детства и традиционная культура: Сб. науч. трудов и материалов / Сост. С.Г. Айвезян. М.: Гос. респ. центр рус. фольклора, 1995. - С. 7-26.

179. Немзер А. Замечательное десятилетие. О русской прозе 90-х годов / '

180. А. Немзер // Новый мир. 2000. - № 1. - С. 199-219.

181. Нестерова О.Е. София / О.Е. Нестерова // Мифы народов мира:.,-Энциклопедия / Гл. ред. С.А. Токарев. Т. II. - М.: Сов. энциклопедия, 1988.-С. 464-465.

182. Нефагина Г.Л. Русская проза конца XX века: Учебное пособие / Г.Л. Нефагина. М.: Флинта, 2005. - 320 с.

183. Николаева Н.Г. «Семейная хроника» и «Детские годы Багрова-внука» С.Т. Аксакова: формы письма и традиции жанра: Автореф. дис. . канд. фил. наук / Н.Г. Николаева. Барнаул: Алтайский гос. ун-т, 2004. - < 17 с.

184. Николаева Н.Г. Трансформация жанра семейных записок XVIII-XIX веков в «Семейной хронике» С.Т. Аксакова / Н.Г. Николаева //

185. Материалы к «Словарю сюжетов и мотивов русской литературы». Вып. 6. - Новосибирск, 2004. - С. 64 - 82.

186. Новицкая М.Ю. Добрые дети дому венец / М.Ю. Новицкая // Науменко ■ Г.М. Народная мудрость и знания о ребенке. Этнография детства: Сб. фольклорных и этнографических материалов. - М.: Центрполиграф, 2001. - С. 3-6.

187. Огрызко В. Вопль о семье / В. Огрызко // Литературная Россия. -2005.-№37.-С. 1,3.

188. Ольшанская А.В. «Чтение как обморок» в повести «Сонечка» Л. Улицкой / А.В. Олынанская7/ Проблемы филологии и< преподавания филологических дисциплин: Материалы науч. конф. 2003-2004 гг. — Пермь: Пермский гос. ун-т, 2005. С. 93-96.

189. Олюнина В. Горько плакать — весело смеяться: Л. Улицкая в театре Станиславского / В. Олюнина // Театр. 2004. - № 2. - С. 32-36.

190. Осорина М.В. Секретный мир детей в пространстве мира взрослых / М.В. Осорина. СПб.: Питер, 2000. - 278 с.

191. Остренко И.А. Конец двух эпох в цикле Л. Улицкой «Девочки» / — И^А. Остренко // Традиции в контексте русской культуры: Мужвузовский' сб. науч. работ. Вып. 11.- Череповец: ЧГУ, 2004. - С. 158-171%

192. Таганрогского, гос. пед. ин-та, 2003. С. 181-186.

193. Плотникова А.А. Дом / А.А. Плотникова // Славянская мифология: Энциклопедический словарь / РАН, Ин-т славяноведения. М.: Международные отношения, 2002. — С. 142-144.

194. Позднякова Л.А. Метаморфозы имени в повести Л.Е. Улицкой «Сонечка» / А.Л. Позднякова // Поэтика имени: Сб. науч. трудов / Мин-во образования и науки РФ, Барнаульский гос. пед. ун-т. Барнаул: Изд-во БГПУ, 2004. - С. 79-82.

195. Попова И.М. Миф об утерянном рае в современной женской прозе (Т. Толстая, Л. Улицкая, М. Вишневецкая) / И.М. Попова // Художественный текст и культура: Материалы VI Межд. науч. конф. — Владимир: Владимирский гос. пед. ун-т, 2006. С. 226-232.

196. Прохоров А. «Человек родился»: сталинский миф о большой семье в киножанрах «оттепели» / А. Прохоров // Семейные узы: Модели для сборки: Сб. статей / Сост. и ред. С. Ушакин: В 2-х кн. Кн. 1. - М.: Новое литературное обозрение, 2004. - С. 114-133.

197. Пруссакова И. В защиту героя / И. Пруссакова // Нева. — 1997. -№8.-С. 187-192.

198. Пруссакова И. Улицкая J1. Сонечка. Повесть. (Рецензия) / И. Пруссакова // Нева. 1993. - № 1. - С. 236.

199. Пушкарь Г.А. Типология и поэтика женской прозы: тендерный аспект: На материале рассказов Т. Толстой^ JI: Петрушевской, J1. Улицкой: Лвтореф. дисс. . к.ф.н. / F.A. Пушкарь. Ставрополь: Ставропольский государственный ун-т, 2007. — 21 с.

200. Радомская Т.И. Дом и Отечество в русской классической литературе первой трети XIX века. Опыт духовного; семейного, государственного устроения:/ Т.И; Радомская. М.: Совпадение, 2006. -240 с.

201. Репьева Е. Роман: как оружие глобализма / Е. Репьева // Литературная Россия. 2007. - № 2, 3. - С. 10.

202. Ровенская Т.А. Женская проза конца 1980-х начала 1990-х годов: Проблематика, ментальность,.идентификация: Автореф. дисс. . к.ф.н. / Т.А. Ровенская; — М.: Московский^гос: }пн-т им. М.В. Ломоносова, 2001. -29 с.

203. Ровенская Т. Опыт нового женского мифотворчества: «Медея и ее дети» JI. Улицкой и «Маленькая Грозная» Л. Петрушевской / Т. Ровенская // Адам и Ева: Альманах тендерной истории. 2003. — № 2. — С. 333-354.

204. Роднянская И. Гамбургский ёжик в тумане / И. Роднянская // Новый мир. -2001. -№3.- С. 159-176.

205. Роднянская И. P.S. В сухом остатке / И. Роднянская // Новый мир. -2007.-№5.-С. 190-191.

206. Розин В.М. Что такое любовь? (Социокультурное и эзотерическое истолкование) / В.М. Розин // Философские науки. 2002. — № 2. — С. 118-131.

207. Роман ли то, что я пишу? (отчет о Букеровской конференции) // Вопросы литературы. — 2005. № 2. - С. 4-40.

208. Руднев В.П. Понимание сюжета / В.П. Руднев // Междисциплинарный семинар 2: Тез. докл. - Петрозаводск: ПГК, КГПУ, 1999.-С. 65-68.

209. Рузвельт П. Усадебная культура грибоедовского времени / <■ ; П. Рузвельт // Известия Академии наук. Серия литературы и языка.

210. Т. 54. 1995. -№ 4.- С. 52-55.

211. Русская литература XX века: школы, направления, методы творческой работы: Учебник для студентов вузов / С.И. Тимина и др. -М.: Высшая школа, 2002'. 585 с.

212. Русская проза конца XX века: Учеб. пособие для студ. высш. учеб. заведений / В.В. Агеносов, Т.М. Колядич, Л.А. Трубина и др.; Под ред. Т.М. Колядич. М.: Издательский центр «Академия», 2005. - 424 с.

213. Рыжова О. Коитус Кукоцкого, или Самая интеллигентная i домохозяйка / О. Рыжова // Литературная газета. 2004. - 37. - С. 11.

214. Ряжский Г. Веселые похороны (Предисл. Л. Улицкой; послесл.

215. Г. Ряжского) / Г. Ряжский // Киносценарии. 2000. - № 5. — С. 56-87.

216. Савкина И. Род / дом: семейные хроники Л. Улицкой и В. Аксенова / И. Савкина// Семейные узы: Модели для сборки: Сб. ст. Кн. I. / Сост. и. ред. С. Ушакин; — М.: Новое литературное обозрение, 2004. - С. 156182.

217. Самодурова М:В: Возвращение в Эдем: концепция вечного детства, в-рассказе Л. Улицкой «Дочь Бухары» / М.В. Самодурова // Филология и. культура: Сб. статей7 Алтайский гос. ун-т. — Вып. 2. Барнаул:, Изд-во; Алтайского ун-та, 2005. - С. 149-158:

218. Скворцов: В:Я:, Скворцова А.И. Самобытие человека в повести Л. Улицкой «Веселые похороны» / В.Я. Скворцов, А.И. Скворцова // Вестник ВолГУ. Серия. 2: Филология. Журналистика. - Вып. 5. -Волгоград, 2000: - С. 103-112.

219. Скворцов В.Я:, Скворцова А.И. О фабульном и* символическом аспектах текста романа Л. Улицкой «Казус Кукоцкого» / В:Я. Скворцов, А.И: Скворцова // Вестник ВолГУ. Серия 8: Литературоведение. г Журналистика. — Вып. 1. - Волгоград, 2001. — С. 58-65.

220. Скоропанова И.С. Русская постмодернистская- литература:, новая философия, новый язык / И:С. Скоропанова. СПб.: Невский Простор, 2001.-416 с.

221. Славникова О. Недолет указывает на цель / О. Славникова // Урал. -1999.-№2.-С. 183-186.

222. Славникова О. Произведения лучше литературы. Субъективный обзор прозы / О. Славникова // Дружба народов. 2001. - № 1. - С. 194204.

223. Славникова О. Та, что пишет, или Таблетка от головы / О. Славникова // Октябрь. 2000. - № 3. - С. 172-177.

224. Соболь В. Подробности мелких чувств / В. Соболь // Звезда. — 2005. -№ 6. С. 228-234.

225. Современная русская литература (1990-е гг. — начало XXI в.) / С.И. Тимина, В.Е. Васильев, О.Ю. Воронина и др. — СПб.: Филологический факультет СПбГУ; М.: Издательский центр «Академия», 2005.-352 с.

226. Спиридонова И.А. «Внутри войны» (поэтика военных-* рассказов А. Платонова) / И. А. Спиридонова. Петрозаводск: Изд-во ПетрГУ, 2005. -212 с.

227. Спиридонова И.А. Концептуальные метафоры детства в военной прозе А. Платонова / И. А. Спиридонова // Междисциплинарный семинар 3 / Сост. О.А. Бочкарева. - Петрозаводск: ПГК, КГПУ, 2000. - С. 97100.

228. Станкевич А.И. Человек в романе Л. Улицкой «Медея и ее дети» / А.И. Станкевич // Baltu un slavu literara antropologija: Komparativistikas institute almanahs. 6. sejums. Neoretiskie un semiotiskie petijumi. 1. izdevums. Daugavpils, 2006. S. 254-263.

229. Сунь Чао Средства создания характера в рассказах JI. Улицкой: Дисс. . к.ф.н. / Чао Сунь. М.: РГБ, 2006. - 197 с.

230. Сунь Чао Творчество JI. Улицкой в контексте русской литературы конца XX века. Новаторство и традиция / Чао Сунь // Актуальные проблемы социогуманитарного знания. Вып. 27. - М., 2004. — С. 182187.

231. Тесмер Б. Проза JI. Улицкой на рубеже XX-XXI веков (Специфика творческой манеры) / Б. Тесмер // Традиции русской классики XX века и современность: Материалы науч. конф. М.: Изд-во МГУ, 2002. — С. 280283.

232. Тимашева JI.A. Символика белого и темного в повести JI. Улицкой «Сонечка» / JI.A. Тимашева // Проблемы филологии и преподавания филологических дисциплин: Материалы науч. конф. 2003-2005 гг. — Пермь: Пермский гос. ун-т, 2005. С. 117-119.

233. Тимина С. Ритмы вечности (Роман JI. Улицкой «Медея и ее дети») / С. Тимина // Русская литература XX века в зеркале критики: Хрестоматияг

234. Сост. С.И. Тимина, М.А. Черняк, Н.Н. Кякшто. СПб.: Филологический -факультет СПбГУ; М.: Издательский центр «Академия», 2003. - С. 537550.

235. Тимина С., Воронина О. Медея XX века: полемика, традиция, миф / С. Тимина, О. Воронина // Санкт-Петербургский университет. — 1998. — № 16/17.-С. 53-55.

236. Толстая С.М. Анна / С.М. Толстая // Славянские древности: Этнолингвистический словарь / Под общ. ред. Н.И. Толстого. T.I. — М.: Международные отношения, 1995. — С. 111-112.

237. Толстая С.М. Время / С.М. Толстая // Славянские древности: Этнолингвистический словарь / Под общ. ред. Н.И. Толстого. — Т. I. М.: Международные отношения, 1995. - С. 448-452.

238. Толстая С.М. Зеркало / С.М. Толстая // Славянские древности: Этнолингвистический словарь / Под общ. ред. Н.И. Толстого. Т. II. - М.: Международные отношения, 1999. - С. 321.

239. Топорков A.JI. Пиковая дама в детском фольклоре / A.JI. Топорков // Школьный быт и фольклор: Учеб. материал по рус. фольклору: Сб. ст. / Сост. А.Ф. Белоусов. Таллинн: Таллиннский пед. ин-т, 1992. - С. 15-36.

240. Топоров В.Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ: Исследования в области мифопоэтического: Избранное / Ред. В.П. Руднев. М.: Прогресс, Культура, 1995.-621 с.

241. Топоров В.Н. Мышь / В.Н. Топоров // Мифы народов мира / Гл. ред. С.А. Токарев. Т. II. - М.: Сов. энциклопедия, 1988. - С. 190.

242. Топоров В.Н. Пространство и текст / В.Н. Топоров // Текст: Семантика и структура: Сб. статей / АН СССР, Ин-т славяноведения и балканистики. М.: Наука, 1983. - С. 227-285.

243. Топоров В.Н. Святость и святые в русской духовной культуре /

244. B.Н. Топоров. Т. I. Первый век христианства на Руси. - М.: «Гнозис» -«Школа языки русской культуры», 1995. - 875 с.

245. Успенский Б.А. Анатомия метафоры у Мандельштама / Б.А. Успенский // Успенский Б.А. Поэтика композиции. СПб.: Азбука, 2000.-С. 291-330.

246. Учамбрина И. «Скупой рыцарь» А.С. Пушкина и «Генеле-сумочница» Л.Е. Улицкой / И. Учамбрина // Литература. 2006. - № 20.1. C. 15-18.

247. Фатеева Н.А. Интертекстуальность и ее функции в художественном дискурсе / Н.А. Фатеева // Известия АН. Серия литературы и языка. -1997.-Т. 56.-№5.-С. 14.

248. Федотов Г.П. Святые Древней Руси / Предисл. Д.С. Лихачева и А.В. Меня; коммент. С.С. Бычкова. М., Московский рабочий, 1990. -269 с.

249. Хализев В.Е. О типологии персонажей и «Капитанской дочке» А.С. Пушкина / В.Е. Хализев // Русская словесность. 1996. - № 2. — С. 23-28.

250. Хализев В.Е. Теория литературы: Учебник / В.Е. Хализев. М.: Высшая школа, 2005. - 405 с.

251. Хализев В.Е., Кормилов С.И. Роман JI.H. Толстого «Война и мир». — М.: Высшая школа, 1983. 112 с.

252. Хлебникова Г. Влади Марина // Первый век кино: Популярная энциклопедия / Авт. проекта Д.С. Хубларов. М.: Локид, 1996. - С. 431432.

253. Художественная культура русской усадьбы: Сб. ст. / Рос. акад. художеств, НИИ теории и истории изобразит, искусства; Ред.-сост. И.В. Рязанцев. — М.: НИИ теории и истории изобразит, искусства, 1995. — 197 с.

254. Цивьян Т.В. Дом в фольклорной модели мира (на материале балканских загадок) / Т.В. Цивьян // Семиотика культуры: Труды по знаковым системам X. Тарту: Тартуский гос. ун-т, 1978. - С. 65-74.

255. Циплаков Г. Битва за гору Миддл. Кто есть кто в актуальной русской прозе для среднего класса / Г. Циплакова // Знамя. 2006. - № 8. -С. 183-196.

256. Цуркан А. Единство в многообразии, или Народ избранный / А. Цуркан // Литературное обозрение. 2001. - № 2. - С. 136-139.

257. Чайковская А. Апология гинекологии: роман, написанный женщиной о том, чего не знают мужчины / А. Чайковская // Лицейское и гимназическое образование. 2005. - № 1. - С. 86-88.

258. Чалмаев В.А. Русская проза 1980-2000 гг. На перекрестке мнений и споров / В.А. Чалмаев // Литература в школе. 2002. - № 4. - С. 18-23.

259. Чанцев А. В замке девичьих грез / А. Чанцев // Новое литературное обозрение. 2004. - № 69. - С. 260-263.

260. Чередникова М.П. Детские «вызывания» (между магией и игрой) / М.П. Чередникова // Чередникова М.П. «Голос детства из дальней дали.» (Игра, магия, миф в детской культуре). М.: Лабиринт, 2002. — С. 65-76.

261. Черняк М.А. Массовая литература XX века: Учеб. пособие / М.А. Черняк. М.: Флинта: Наука, 2007. - 432 с.

262. Чистякова О.Н. Знаки времени и пространства в произведениях Л. Улицкой / О.Н. Чистякова // Вопросы филологии. 2005. - Вып. 11.-С. 50-55.

263. Чистякова О.Н. Концепт семья в повести Л. Улицкой «Медея и ее дети» / О.Н. Чистякова // Русская и сопоставительная филология: Состояние и перспективы: Труды и материалы / Под ред. К.Р. Галиуллина. Казань: Изд-во Казанского ун-та, 2004. - С.Д78-279.

264. Чупринин С. Россия на пути от самой читающей и самой пишущей страны в мире / С. Чупринин // Знамя. 1998. - № 1. - С. 190-208.

265. Шаманский Д.В. 130 лет спустя. Часть 3: От разночинной литературы к литературе мейнстрима. Людмила Улицкая / Д.В. Шаманский // Русский язык за рубежом. 2004. — № 2. - С. 66-74; № 3. - С. 102-111.

266. Шарыпина Т.А. Медея XX века: русские версии в европейском контексте / Т.А. Шарыпина // Россия и Греция: диалоги культур: Материалы I Межд. конф. Ч. И. - Петрозаводск: Изд-во ПетрГУ, 2007. -С. 215-219.

267. Шаталов А. Путешествие в страну мертвых / А. Шаталов // Дружба народов.-2002.-№2.-С. 180-184.

268. Шмид В. «Пиковая дама» А.С. Пушкина (Проблемы поэтики) /

269. B. Шмид // Русская литература. 1997. - № 3. - С. 6-28.

270. Щеглова Е.О. В своем кругу: Полемические заметки о «женской прозе» / Е.О. Щеглова // Литературное обозрение. 1990. - № 3. - С. 1926.

271. Щеглова Е.О. Герои наших романов / Е.О. Щеглова 7/ Вопросы литературы. 2006. - нояб.-дек. - С. 25.

272. Щеглова Е.О. О спокойном достоинстве и не только о нем: Л. Улицкая и ее мир / Е.О. Щеглова // Нева. - 2003. - № 7. - С. 183-189.

273. Щербак-Жуков А. Известность мешает работать: Л. Улицкая отметила юбилей новой книгой // Независимая газета. — 2008. 28 февр. —1. C. 3.

274. Щукин В.Г. Вертоград заключенный. Из истории русской усадебной культуры XVII XIX веков / В.Г. Щукин // Вопросы философии. - 2000. - № 4. - С. 53 - 69.

275. Щукин В.Г. Миф дворянского гнезда: геокультурологическое исследование по русской классической литературе / В.Г. Щукин. — Krakov: Wyd. Uniw. Jagellonskiego, 1997. - 315 с.

276. Щукина К.А. Речевые особенности проявления повествователя, персонажа и автора в современном рассказе (На материале рассказов Т.Толстой, Л. Петрушевской, Л. Улицкой): Дисс. . к.ф.н. / К.А. Щукина. СПб: Санкт-Петербургский гос. ун-т, 2004. - 165 с.

277. Щурова И.В. Сравнения и их функции в повести Л. Улицкой «Веселые похороны» / И.В. Щурова // Поэтика художественного произведения: Сб. науч. трудов / Мин-во образования РФ, Курганский гос. ун-т. Курган: Изд-во Курганского гос. ун-та, 2002. - С. 67-69.

278. Щурова И.В. Языковые особенности рассказа Л. Улицкой «Бронька» / И.В. Щурова // Актуальные проблемы лингвистики: Сб. науч. трудов / Курганский гос. ун-т. Вып. 1. - Курган: Изд-во КГУ, 2004. -С.131-135.

279. Элиаде М. Миф о вечном возвращении: Архетипы и повторяемость / М. Элиаде; Пер. с фр. Е. Морозовой, Е. Мурашкинцевой. СПб.: Алетейя, 1998.-249 с.

280. Эпштейн М.Н. Постмодерн в русской литературе: Учеб. пособие для вузов / М.Н. Эпштейн. М.: Высшая школа, 2005. — 495 с.

281. Юзбашев В. Параллельная литература: Л. Улицкая. «Веселые похороны» (Рецензия) / В. Юзбашев // Знамя. 1998. - № 11. - С. 221222.

282. Якимович А. О лучах Просвещения и других световых явлениях. Культурная парадигма авангарда постмодерна / А. Якимович // Иностранная литература. 1994. - № 1. - С. 241-248.

283. Яранцев В. Взгляд из Сибири / В. Яранцев // Литературная Россия. -2006.-№41.-С. 12-13.1. VI. Справочная литература

284. Имена московских улиц / Общ. ред. Г.К. Ефремов. М.: Московский рабочий, 1988.-480 с.

285. Мифы народов мира: Энциклопедия: В 2-х тт. / Гл. ред. С.А. Токарев. М.: Сов. энциклопедия, 1988.

286. Москва: Энциклопедия / Гл. ред. С.О. Шмидт; сост. М.И. Андреев, В.М. Карев. — М.: Научное изд-во «Большая российская энциклопедия», 1998.-974 с.

287. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка / РАН. Институт русского языка; Российский фонд культуры. М.: Азъ Ltd., 1992.-960 с.

288. Ожегов С.И. Словарь русского языка / С.И. Ожегов; под ред. Н.Ю. Шведовой. -М.: Русский язык, 1989. 748 с.

289. Первый век кино: Популярная энциклопедия / Авт. проекта Д.С. Хубларов. М.: Локид, 1996. - 719 с.

290. Полный православный богословский энциклопедический словарь: Репринтное издание: В 2-х тт. М.: «Возрождение», 1992.

291. Руднев В.П. Энциклопедический словарь культуры XX века: Ключевые понятия и тексты. М.: «Аграф», 2003. - 608 с.

292. Русский демонологический словарь / Авт.-сост. Т.А. Новичкова. -СПб.: Петербургский писатель, 1995. 639 с.

293. Скандинавская мифология: Энциклопедия / Сост. и общ. ред. К. Королев. -М.: Эксмо; СПб.: Мидгард, 2004. 587 с.

294. Славянская мифология: Энциклопедический словарь / РАН, Ин-т славяноведения. -М.: Международные отношения, 2002. 512 с.

295. Суперанская А.В. Словарь личных имен / РАН, Институт языкознания. М.: Изд-во ACT, 1998. - 528 с.

296. Тихонов А.Н., Бояринова Л.З., Рыжкова А.Г. Словарь русских личных имен. — М.: Школа-пресс, 1995. — 734 с.

297. Толковый словарь русского языка / Под ред. Д.Н. Ушакова: В 4-х тт. — М.: Госуд. изд-во иностранных и национальных словарей, 1935, 1938, 1939, 1940.

298. Тресиддер Д. Словарь символов / Д. Тресиддер; Пер. с англ. С. Палько. -М.: Фаир-Пресс, 2001.-444 с.

299. Шапарова Н.С. Краткая энциклопедия славянской мифологии / Н.С. Шапарова. -М.: ACT; Астрель; Русские словари, 2001. 622 с.

300. Энциклопедия православной святости: В 2-х тт. / Авт.-сост. А.И. Рогов, А.Г. Парменов. М.: Лик пресс, 1997. - 368 с.

301. Энциклопедия символов, знаков, эмблем / Авт.-сост.: В.Андреева и др. -М.: Локид; Миф, 2000. 556 с.

302. Эстетика. Теория литературы: Энциклопедический словарь терминов / Ю.В. Бореев. М.: Изд-во Астрель, Изд-во ACT, 2003. - 575 с.

303. VII. Интернет-ресурсы (работы исследовательского характера)

304. Баранова А.С. Семейная проблематика в современном психологическом романе (JI. Улицкая «Медея и ее дети». Электр, ресурс. — Режим доступа: http://epic.mith.ru/lit01.htm

305. Баранова О. Чем страшна Пиковая Дама? Электр, ресурс. Режим доступа: http://lit. 1 september.ru/2004/04/2.htm

306. Басинский П. Ты чьих будешь? Электр, ресурс. — Режим доступа: http://www.topos.ru/articles/0112/0301 .shtml

307. Кириллов И. Корабль плывет по течению. Электр, ресурс. -Режим доступа: http://www.zavtra.ru/cgi/veil/data/denlit/077/83.html

308. Кириллов И. Шелковое сердце. О романе Л. Улицкой «Искренне Ваш Шурик». Электр. ресурс. Режим доступа: http://zavtra.ru/cgi/veil/data/denlit/097/32.html.

309. Логинова Н.В. «Ловушка для интеллигента»: к вопросу о типологии характеров библиотекарей в художественной литературе. Электр. ресурс. — Режим доступа: http://dspace.lib.usu.rU/bitstream/1234.6789/655/l/200118.HTML

310. Малашенок С. Как написать роман Улицкой? Электр, ресурс. — Режим доступа: http://www.topos.ru/article/3762

311. Мартюшева Т. «Мировой компот», или Казус Кукоцкого. Электр, ресурс. Режим доступа: http://www.erfolf.ru/culture/ulizkaya.htm

312. Молчанов А. Настоящая женская проза, или Феномен Людмилы Улицкой. Электр. ресурс. — Режим доступа: http://writer.fio.ru/news.php?n=200578&c=1668

313. Носова О. Смешные, нелепые и родные. Электр, ресурс. — Режим доступа: http://press.kolomna.ru/index.asp?date=august2003/obzor21.08

314. Орлова Г.И. Усадебно-дворянский топос в пьесах И.С. Тургенева и А.Н. Островского. Электр. ресурс. Режим доступа: http://turgenev.org.ru/e-book/vestnik-12-2005/orlova.htm

315. Ремизова М. В поисках утраченных смыслов. Электр, ресурс. — Режим доступа: http://www.ng.ru/culture/2000-10-l l/7sense.html

316. Семеро святых из деревни Брюхо. Театр им. Станиславского. Пресса о спектакле // Театральный смотритель. Электр, журн.. Режим доступа: http://www.selavi.ru/smotr/2003/2003stan7.htm

317. Современные российские писатели: JI. Улицкая. Электр, ресурс. — Режим доступа: http://www.knigoboz.ru/news/newsl088.html

318. Сонечка. МХАТ им. Чехова. Пресса о спектакле // Театральный смотритель. Электр. журн.. Режим доступа: http://www.selavi.ru/smotr/2002/2002mhatson.htm

319. Фатеева Н. Современная русская «женская» проза: способы самоидентификации женщины как - автора. Электр, ресурс. - Режим доступ а: http ://www. о wl. ru/avangard/s о vremennay arus .html

320. Финогенова А. Л. Улицкая «Веселые похороны» (рецензия). Электр. ресурс. Режим доступа: http//old.russ.ru/journal/kniga/9303l 9/finog.htm

321. Фролова А.И. Национализм. Культуры. Тендер. Электр, ресурс. — Режим доступа: http://www.tvergenderstudies.ru/cgi-bin/pagcntrl.cgi/docs/pb000005.rtf

322. Широкова Е.В. Америка глазами русских (по роману Л. Улицкой «Веселые похороны»). Электр. ресурс. Режим доступа: http://conference.htc-cs.ru/ru/abstracts/

323. Щекина Г. Семейная хроника в женской прозе. Электр, ресурс. -Режим доступа: http://www.proza.ru/texts/2004/07/09-22.html

324. Список принятых в работе сокращений художественных текстов3211. БК Улицкая JI. Бронька

325. БР — Улицкая JL Бедные родственники

326. БС — Толстая Т. Белые стены

327. ВМ Улицкая JI. Второго марта того же года

328. ВЗ Платонов А. Возвращение

329. ВИМ Толстой JI.H. Война и мир

330. ВО Улицкая JL Ветряная оспа

331. ГС Улицкая JI. Генеле-сумочница

332. ДБ Улицкая JI. Дочь Бухары

333. ДН Улицкая JL Дар нерукотворный

334. ЖД Толстая Т. Женский день

335. ЖДП Платонов А. Житейское дело3JI Набоков В.В. Защита Лужина

336. ИА Улицкая Л. История про воробья Антверпена, кота Михеева, столетника Васю и сороконожку Марью Семеновну с семьей ИВШ — Улицкая Л. Искренне Ваш Шурик

337. ИИ Улицкая Л. История про кота Игнасия, трубочиста Федю и Одинокую Мышь

338. КК Улицкая Л. Казус Кукоцкого КО - Набоков В.В. Камера обскура ЛЛ - Набоков В.В. Лолита

339. ЛММУ Лесков Н.С. Леди Макбет Мценского уезда

340. МД Улицкая Л. Медея и ее дети

341. ОЖД Улицкая Л. Они жили долго1. О Л Куприн А.И. Олеся

342. ОМ Толстая Т. Охота на мамонта

343. Полные выходные данные изданий приводятся в библиографическом списке, тексты Л. Улицкой из изданий, указанных в библиографии.

344. ПД Улицкая JI. Пиковая дама ЦДЛ - Пушкин А.С. Пиковая дама ПК - Улицкая JI. Подкидыш

345. ПДВ Горланова Н. Покаянные дни, или В ожидании конца света

346. РВ Горланова Н., Букур В. Роман воспитания1. СК Улицкая JI. Сонечка

347. УОД Улицкая JI. И умерли в один день1. ЧД Улицкая JI. Чужие дети