Концепты христианского и национального в культурно-исторической теории почвенничества

Микитюк, Юрий Мирославович

автореферат диссертации по культурологии, специальность ВАК РФ 24.00.01
диссертация на тему: Концепты христианского и национального в культурно-исторической теории почвенничества

Год: 2011
Автор научной работы: Микитюк, Юрий Мирославович
Ученая cтепень: кандидата культурологии
Место защиты диссертации: Санкт-Петербург
Код cпециальности ВАК: 24.00.01

Диссертация по культурологии на тему 'Концепты христианского и национального в культурно-исторической теории почвенничества'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Концепты христианского и национального в культурно-исторической теории почвенничества"

)

005001160

На правах рукописи

УДК 008

Микитюк Юрий Мирославович

Концепты христианского и национального в культурно-исторической теории почвенничества

Специальность 24.00.01 - теория и история культуры

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата культурологии

1 О НОЯ 2011

Санкт-Петербург 2011

005001160

Диссертация выполнена на кафедре культурологии и искусствоведения Русской христианской гуманитарной академии

Научный руководитель: Ректор Русской христианской,

гуманитарной академии, доктор философских наук, профессор, БУРЛАКА Д. К.

Официальные оппоненты: Доктор философских наук

профессор, профессор кафедры истории и философии Философского факультета Санкт-Петербургского государственного университета ЕВЛАМПИЕВ И. И.

Кандидат культурологии, доцент кафедры теории и истории культуры Российского государственного университета им. А.И. Герцена БОНДАРЕВ A.B.

Ведущая организация: Нижегородский государственный

педагогический университет

Защита состоится «14» ноября 2011 года в часов на заседании Со-

вета по защите докторских и кандидатских диссертаций Д 212.199.23 Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена по адресу: 197046, г. Санкт- Петербург, ул. Малая Посадская, д. 26, ауд. 317.

С диссертацией можно ознакомиться в фундаментальной библиотеке Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена по адресу: 191186, Санкт-Петербург, наб. реки Мойки, дом 48, корп. 5.

Автореферат разослан «

2011 г.

Ученый секретарь Совета по защите докторских и кандидатских диссертаций кандидат культурологии

В.Н. Бондарева

Общая характеристика работы

Диссертационное исследование посвящено культурно-историческому рассмотрению концепции почвенничества. В современной России борьба за преобладание общественным сознанием вновь актуализовала мировоззренческие и культурные оппозиции «славянофильства» и «западничества». На этом фоне в различных общественных кругах, политической публицистике и научной периодике активно обсуждаются вопросы о культурно-исторической идентификации России.

Актуальность проблемы исследования.

Рассматривая опыт русской мысли, можно выявить несколько вариативных моделей самоидентификации: славянофильский, или православно-национальный подход; западнический, или европоцентристский подход; византийский, или грекофильский подход; евразийский подход. Без особого преувеличения можно говорить и о том, что почвенничество занимает достойное место среди вышеуказанных режимов самоописания. Исследований, посвященных почвенничеству XIX в., накоплено уже немало, но эволюция самой концепции в XX в. прослежена недостаточно внятно.

В условиях современного развития общества, с одной стороны, явно прослеживается стремление изменить жизнь в России с помощью либерально-демократических новаций; с другой стороны, все громче слышен голос национально-консервативной направленности; русская идея фундируется в такой ситуации на духовно-нравственных ценностях «просвещенного консерватизма». В то время, когда либеральные реформы 1990-х гг. привели к обострению социальных процессов, стало еще очевиднее, что усиливающиеся национально-консервативные настроения, мотивированные обращением к традиционным духовным ценностям, теперь уже трудно отличить от радикального национализма и даже шовинизма. На фоне этого факта тема нашего исследования представляется остроактуальной. Необходимость определения «русской идеи» как руководительной и общественно-приемлемой концепции дальнейшего развития нашего общества придает исследованию почвенничества в целом и в связи с национально-религиозным опытом в частности характер «вечной актуальности».

Почвенничество в целом становится одним из важнейших факторов общественного сознания России в 60-70-х гг. XIX в. Лишь ретроспективно становятся понятными подлинный масштаб и реальный смысл всех усилий почвенников. Особую актуальность нашей теме придает то обстоятельство, что общественная мысль современной России находится в пограничном состоянии и пытается, - независимо от специальных академических исследований, - напрямую обратиться к наследию почвенников. Но именно здесь проявляются наибольшие расхождения среди различных общественных групп, причисляющих себя к историческому почвенничеству.

Одни утверждают, что сила современной России в усиленном созна-вании национального вопроса, в законной гордости своим национальным

колоритом и образом жизни; на этом убеждении легко формулируются порой крайне националистические лозунги. Другие считают, что сила России в её исконных духовных корнях, что, как показывает теперешняя социокультурная реальность, нередко приводит к обрядоверию, культу неоязыческого толка и к неприятию испытанных форм подлинно христианской практики. Как и при жизни идеологов почвенничества, мы наблюдаем сегодня, с одной стороны, защиту либерально-демократических принципов развития страны и ее институтов, а с другой стороны, силы консервативного толка призывают нас к возврату к неясно понимаемой «почве».

Исходя из вышесказанного, мы считаем необходимым сформулировать современный взгляд на теорию почвенничества и предложить углубленное прочтение контекстов почвенной идеологии в связи с усиленной акцентуацией в ее составе аспектов национального и христианского.

Объект исследования. Объектом исследования являются журналы «Время» и «Эпоха»; проза Ф.М. Достоевского, критические статьи и письма A.A. Григорьева; труды H.H. Страхова; материалы оппонентно-полемического и мемуарного характера; произведения писателей, поэтов и публицистов XX в.

Предмет исследования. Предметом исследования является почвенничество как литературно-общественный, религиозно-философский и культурно-исторический феномен, репрезентированный трудами A.A. Григорьева, H.H. Страхова, Ф.М. Достоевского, а также творчеством представителей русского Зарубежья, поэтов, писателей и публицистов XX - XXI вв.

Целью исследования является:

1. Определение сущности почвенничества в системе социально-политических идей и движений XIX в.

2. Целостная характеристика национально-религиозных идей A.A. Григорьева, H.H. Страхова, Ф.М. Достоевского.

3. Анализ эволюции теории почвенников в творчестве писателей и идеологов XX - XXI вв.

4. Исследование концептов национального и религиозного в составе почвеннической идеологии.

5. Выявление и анализ утопических тенденций почвенничества.

6. Историко-философский и историко-культурный комментарий современных проявлений почвеннического наследия в XX — XXI вв.

В связи с этим выдвигаются следующие задачи:

1. Рассмотреть философско-теоретические предпосылки возникновения идеологии почвенничества и раскрыть мировоззренческие основания почвенничества.

2. Определить методологический и аксиологический базис почвенничества как специфического феномена русской общественной мысли,

3. Прояснить смысл основных операциональных идеологем, мифологем и терминов, с которыми работают почвенники; определить их

логическую валентность и меру понятийной и контекстуально-образной насыщенности.

4. Всесторонне рассмотреть специальные акцентуации в постановке проблем исторического существования нации и народа и вопросов соотношения национального и общечеловеческого в почвеннической прогностике «русского пути».

5. Раскрыть основное содержание почвеннической концепции национального характера русского народа, проанализировать предложенную ими схему национально-религиозной эволюции российского общества.

6. Определить реальное место почвенничества в контексте культурно-идеологической дихотомии «западничество <-» славянофильство» и оценить опыты реконструкций почвеннических концептов в культуре XX в.; дать характеристику современного вторичного «почвенничества» (неопочвенничества).

Степень разработанности проблемы. Первые историографы новой идеологии - ее оппоненты: Д.И. Писарев, В.А. Зайцев, М.А. Антонович, H.A. Добролюбов, Н.Г. Чернышевский, а также Н.В. Шелгунов.

После краткого периода забвения к наследию почвенников обратились знатоки творчества A.A. Григорьева A.A. Блок и Т.Г. Масарик в работах о Достоевском. С православной позиции комментировали идеологов почвы В.В. Зеньковский, Г.В. Флоровский, H.A. Бердяев, Г.П. Федотов. В.В. Розанов, внимательно читавший Страхова и Григорьева, пытался понять трактуемый ими концепт почвы.

В советской гуманитарной науке почвенничество рассматривалось как «особый тип народничества» или как переходный этап от славянофильства к народничеству. Здесь следует напомнить имена П.Н. Сакулина, Л.И. Гроссмана, Н.Г. Рубинштейна, В.Р. Лейкиной. Анализ классового содержания этого движения мы встречаем в работах Г.М. Фридлендера; в диссертации В.П. Попова (1979) почвенничество типологически вписано историю «народной литературы». Как представителей «третьего реакционного пути» почвенников рассматривал В.Я. Кирпотин. Особую ценность представляют для нас труды JI.P. Авдеевой, И.Л. Волгина, Б.Ф. Егорова, A.C. Долинина В.А. Кошелева, B.C. Нечаевой, Н.И. Цимбаева и обширного ряда новейших авторов, указанных в Библиографии. Следует назвать также весьма содержательные исследования польских ученых - Анджея де Лазари и Василия Щукина.

Ряд важных для нас отечественных и зарубежных исследований указан в Библиографии.

В последнее время появился больший интерес к почвенничеству как целостному комплексу идей. Здесь мы можем отметить диссертационную работу A.B. Богданова, в которой автор раскрыл политические аспекты почвенничества и показал возможности реализации его основных концептов в контексте современной политической ситуации России.

Следует отметить диссертацию Е.А. Мужайловой «Типология почвенничества». В ней автор подробно показала, что почвеннические идеи Достоевского, в XX в. подхватили русские эмигранты первой волны, заметным представителем которой был М.А. Осоргин.

Исходя из этого кратчайшего историографического обзора, мы считаем, что недостаточно полная разработка теории почвенничества, высокий уровень как историко-культурной, так и общетеоретической актуальности ее изучения, указывает на то, что специальные штудии национального и христианского концептов философии почвенничества сегодня становятся необходимым и полезным.

Основные результаты отражены в следующих положениях, выносимых на защиту:

1. Почвенничество есть попытка примирительно-синтетического сведения в целостную идеологию и культурно-эстетическую теорию ряда тезисов славянофильства и западничества. Совпадая во многом со своими оппонентами (как демократов, так исповедников древлего благочестия) в оценках родного прошлого и настоящего положения дел в социальной реальности эпохи, почвенники существенно расходились и с теми, и с другими в своей прогностике будущего. Если Россия, полагают почвенники, уяснит особость своего пути на фоне западного исторического опыта, то почва как мистико-эмпирическое обетование духовного здоровья нации обеспечит ей то будущее, которое окажется ее «новым словом» и учительным примером человечеству.

2. Центральными аксиодоминантами почвеннического мироощущения и интегративными терминами дискурса идеологов почвы являются «почва», «земля», «непосредственное познание», «национальное», «народное», «религиозное» и некоторые другие этого ряда. Их семантическая насыщенность и характер категориально-образной валентности существенно определяет специфику почвеннического теоретизирования и мировосприятия в целом.

3. Почвенники создали «органическую критику» жизни и искусства и внесли важные организмические и виталистские концепты в онтологию и антропологию. Самостоятельное значение имела для теоретиков почвы гносеология «непосредственного познания», т.е. особого рода «народного интуитивизма» как познавательной опоры в рамках народного самосознания, так и эстетической ориентации художника в бытии и культуре.

4. Изначально почвенничество строило свою идеологию и культурфи-лософию на вероисповедных ценностях Православия и христианской этике. Христианская компонента этой новой идеологии сочеталась с присутствием в ее составе языческих и инославных элементов. Для современного неопочвенничества ХХ-ХХ1 вв., характерно снижение удельного веса христианских ингредиентов, когда культурная почва истолковывается как самодостаточная реальность.

5. Почвенничество получило разнообразные модификации в культурных и философских новациях ХХ-ХХ1 вв.; они предлежат исследователям как серьезная комплексная проблема.

6. Во многом почвенническая идеология сохраняет свою актуальность и как культурно-теоретический концептуальный проект, и как общежизненная установка.

Научная новизна диссертационного исследования состоит в том, что оно представляет собой попытку свести и предлагает системный анализ под единым и целостным культурологическим углом зрения обширный источни-ковый материал. Опираясь на собственные разработки, автор предлагает целостное прочтение учения почвенников и эволюции почвеннических идей в XX-XXI вв.

В узком (классическом) смысле почвенничество есть философская концепция, которую достаточно глубоко проработал Ф.М. Достоевский. Так же H.H. Страхов разрабатывал онтологическое и гносеологическое обоснование теории почвенничества. Достоевский сам называл себя почвенником и своей концепции дал вполне определенное название. В узком смысле почвенничество достаточно определено. Мы в своей работе от этого и будем отталкиваться, то есть чётко определённое почвенничество, которое представлено такими яркими фигурами - Достоевский, Страхов, Григорьев.

При этом значительное внимание уделяется таким недостаточно раскрытым аспектам почвеннического наследия, как «национальное» и «христианское» в их мировоззренческих социокультурных сопряжениях. Именно акцентуация на соотношение «национального» и «христианского» концептов в теории почвенничества является новым словом в научном исследовании.

Теоретическая и методологическая основа исследования. Методы исследования определяются общей методологической установкой на постижение культуры в целом и отдельных ее явлений, разделяемых нами, а также спецификой почвеннических идей и целями, которые мы перед собой поставили. Методология познания культуры носит органически-системный характер, определенный традицией отечественной кульгурфилософской мысли (Н.Я. Данилевского, H.H. Страхова, H.A. Бердяева, П.А. Флоренского), а также современных исследователей (B.C. Библера, П.С. Гуревича, А .Я. Гуреви-ча, И.В. Кондакова, М.С. Когана и других авторов). Мы разделяем предложенное Д.К. Бурлакой понимание культуры в качестве открытой саморазвивающейся системы, «искусственного организма», возникающего как плод коллективной дсмиургии человеческого рода, в составе которого взаимодействуют, поддерживая функциональный баланс, различные элементы и формообразования (право, мораль, идеология, философия, литература, искусство и др.). Органическая целостность развития культурных систем задается не только материальными условиями, но метафизическими факторами, когда дух и духовная жизнь эпохи фундируют пространство культуры ценностями, универсалиями и архетипами. В указанном контексте такие феномены, как

почвенничество или евразийство интерпретируются в качестве кристаллизаторов различных информационных потоков - литературного, эстетического, философского, этического, идеологического. Данная теоретико-методологическая установка определяет конкретные методы исследования.

Основными методами историко-философского и теоретико-культурного анализа нашего исследования являются: критико-конструктивный анализ; социокультурный подход, средствами которого почвенничество рассматривается как целостный, органичный идейный комплекс; сравнительно-исторический метод (компаративизм); системно-комплексный подход в комментарии произведений литературы; культурно-исторический метод, позволяющий проследить трансформацию концепта «почва» и национальных и христианских элементов в его составе и на материале творчества писателей «земли» в XX в.

Среди всех перечисленных методов и приемов исследования материала мы предпочитаем сочетание историко-философского и историко-культурного методов. Методологическая сложность работы на «перекрестке» такого рода в том, что феномены идеологии трактуются в аспекте их культурной актуальности / неактуальности, признанности / непризнанности и в тому подобных параметрах, а явления специально-культурного порядка (например, характер отечественного журнализма, редакционно-полемический быт, литературно-идейные феномены) приходится интерпретировать в аспекте их идеологической значимости и на широком фоне идейных пристрастий века.

Теоретическая значимость результатов диссертационного исследования состоит в комплексной характеристике почвеннических концепций и в уточняющем исследовании национального и христианского концептов почвенничества. Исследование корректирует былое представление о почвенничестве как о разновидности славянофильства, подчеркивая при этом самостоятельность почвеннических идей. Эволюция почвеннических идей привела к размежеванию и даже конфликту этих концептуальных аспектов теории, что поставило многих современных «почвенников» на позиции национализма и православного фундаментализма. Материал этого рода впервые анализируется в связи с обращением к классике почвеннического наследия, он может быть полезен исследователям истории культуры и истории философии в изучении почвенничества XIX в. как самостоятельно развитой теории, а так же в исследовании развития почвеннических идей в ХХ-ХХ1 вв.

Практическая значимость результатов диссертационного исследования заключается в возможности использования его материалов в преподавании таких дисциплин, как «история русской философии Х1Х-ХХ вв.», «политология», «культурология», «история эстетики» и дополняющих спецкурсов по проблемам истории идеологии, культуры, цивилизации и религии. Выводы диссертации помогут более точно представить масштабы и специфику национально-религиозных аспектов почвенничества в истории русской со-цио-политической мысли, могут быть основой для разработки конкретных политических рекомендаций, а так же в разработке программ воспитания молодежи в культурной политике.

Апробация исследования и публикация материалов работы.

Основные положения диссертации излагались в докладах на различных научных конференциях, таких как:

• «Бог. Человек. Мир» (ежегодные межвузовские научные конференции 2008,2009,2010 гг. Санкт-Петербург);

• Межвузовский творческий конкурс, посвященный Дню св. Татьяны. 2008 г. Санкт-Петербург;

• «IX Свято-Троицкие академические чтения» (ежегодные межвузовские научные чтения 2009, 2010 гг., Санкт-Петербург);

• II Международная научная конференция «Актуальные проблемы и современное состояние общественных наук в условиях глобализации» (2425 июня 2011 г. Москва.);

• По теме диссертационного исследования опубликованы 9 статей; в том числе в изданиях, рекомендованных ВАК - 2.

Объем и структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованной литературы. Объём работы составляет 225 страниц. Список литературы включает 438 наименований, в т.ч. 10 - на иностранных языках.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Структура исследования, согласно поставленным задачам, включает в себя введение, три главы, а также заключение и библиографию.

Во введении обосновывается актуальность темы исследования, рассматривается степень разработанности проблемы, определяется объект и предмет исследования, его цели и задачи, научная новизна, методологические основы исследования, теоретическая и практическая значимость основных положений, выносимых на защиту. Подчеркивается научная новизна работы, а также теоретическая и научно-практическая значимость полученных результатов.

Первая глава - «Мировоззренческие предпосылки возникновения почвенничества» - посвящена рассмотрению философско-теоретических предпосылок почвеннической идеологии, выявлению смысла основных понятий и смыслообразов, которыми оперируют почвенники, а также определению их образной и логической валентности и специфике применения.

В первом разделе - «Историософские запросы русского национального самосознания в XIX веке» - анализируется формирование в XIX веке в России различных философских направлений, связанных как с идеализмом, так и с материализмом. Русская самобытная мысль пробудилась на историософском фундаменте. В нач. 30-х гг. в России сформировалось два основных мировоззрения в двух общественных группах. Это славянофильство и западничество. Славянофильство оформилось под влиянием немецкого романтизма. Мировоззрение братьев Киреевских, Аксаковых, а также Хомякова и Са-

марина сложилось в коллективное мировоззрение, определяемое как «классическое славянофильство». Одновременно формируется другое коллективистское мировоззрение под названием «официальная народность». Несмотря на то, что эти типы мировоззрения имели множество вариантов, уже в 40-е годы XIX века многие западники воспринимали их инвариантивно, как некую «Сумму» определенных идеологических и политических предпочтений.

Под влиянием славянофильства из представителей интеллигенции недворянского происхождения, из так называемых «разночинцев», формируется новое коллективистское мировоззрение - «молодая редакция» с её ведущими фигурантами - Аполлоном Григорьевым и Александром Островским. В течение 40-50-х гг. оформились и взгляды панславистов. Все упомянутые выше течения, сформировавшиеся до почвенничества, до почвеннических инициатив, объединяло отрицательное отношение к Западной Европе, возвышение русской культуры и её особой роли в истории.

Среди западников были мыслители, между которыми с годами только увеличивались расхождения во взглядах, методах, способах построения философических систем. Однако между ними было нечто общее - это различные по удельному весу элементы утопизма, вошедшие в представления о социальном идеале, импортированные из западноевропейской философской традиции. Среди представителей этого направления были люди настолько разные, что в течение двух-трех десятков лет можно встретить уже совершенно непримиримых идеологов. Тем не менее, при всем имеющемся различии всех их объединяло общее стремление к социальным реформам и секуляризация идей, подпитываемых материализмом и естествознанием. Это хорошо известные имена: В.Г. Белинский, А .И. Герцен, Н.П. Огарев, Н.Г. Чернышевский, H.A. Добролюбов, Д.И. Писарев, М.А. Антонович, М.А. Бакунин, П.Л. Лавров, П.Н. Ткачев, Н.К. Михайловский, П.А. Кропоткин; список нетрудно увеличить. Западничество созревало как плод самоуверенного европейского Просвещения на русской почве, упрощавшего сложность бытия до материального уровня. Взгляд последователей этого направления на российскую судьбу исходил из обильно ширящихся в тогдашней Европе секулярных «пророчеств» о прогрессе, в русле которого они и надеялись на ведущую роль «юной» России. Западники, вслед за Чаадаевым, видели в странах Западной Европы осуществление идей закона, порядка, долга, справедливости. Главной и печальной особенностью русской общественной жизни, по их мнению, было ослабленное социально-правовое сознание. Об этом также много писали философы-правоведы Серебряного века (П.И. Новгородцев и П.А. Сорокин, в частности).

В средостении славянофильства и западничества, в этом сложно концептуализированном идеологическом зазоре и возникает почвенничество как новаторская идеология. Его представители ставили перед собой основной вопрос: «Может ли Россия пойти своим особым путем, не повторяя всех этапов европейской истории»?

В работе рассматривается философия истории П.Я. Чаадаева как предшественника и славянофилов и западников. Явление Чаадаева в русской философ-

ской мысли стало вызовом всему XIX и началу XX вв. Имея исходной предпосылкой философии истории христианский провиденциализм, сущность взглядов Чаадаева заключается в следующем: утверждая, что Западная цивилизация является обществом, наиболее близким к образу Царства Божия на земле, Чаадаев противопоставил идее Святой Руси идею Святой Европы в качестве образцовой христианской и общечеловеческой цивилизации. Собственная же задача России осмыслялась в качестве «подвига» европеизации, якобы призванной обеспечить нравственное развитие народа и соучастие его в «святости» европейской культуры. Всякого рода несовершенства русской жизни и русской цивилизации понимались с этой точки зрения как следствия неполноты приобщения России к истинному «общечеловеческому» существованию.

Основа учения родоначальников славянофильства заключается в следующем: Основная идея концепции Киреевского - мысль о целостной и цельной личности. Основное в учении Хомякова - идея соборности как фундаментального понятия славянофилов. Задачей философии русского самосознания для славянофильского учения являлась задача религиозно-философского выражения вековой веры и нравственной мудрости русского народа. Все чаяния славянофилов коренным образом связаны с историей русского утопизма.

Со стороны западников родоначальниками выступают Белинский и Герцен. Значение Белинского в диалектике развития русской мысли заключается в том, что основой своей критической прозы он сделал секуляризм. Социализм у Белинского трансформировался в либерализм, а проблема личности переродилась в гуманизм. Разрабатывая концепцию философии истории, Герцен считал, что решающая роль в истории принадлежит народу, жизнедеятельность которого так же независима от нашей воли, как и развитие в природе. История представляет собой объективный процесс, направляемый стремлением людей к самопознанию и сознательной деятельности во имя свободы. Большое значение в русской истории Герцен придавал общине, считая, что она спасла русский народ от монгольского варварства и от имперски устроенной цивилизации. Революционные события 1830 и 1848 гг., особенно июньские дни в Париже, привели Герцена к разочарованию в Западной Европе. Он пришел к мысли, что русская деревенская община, знаменовавшая для него крестьянско-артельный коммунизм, содержит задатки социализма, который найдет свое осуществление в России раньше, чем в какой-либо другой стране. Поэтому Герцен считал, возможным дальнейшее примирение со славянофилами во взглядах. Свои религиозные поиски Герцен пытался решить на основе секуляризма и, по сути, отвержения Церкви как духовно-

нравственной институции.

Во втором разделе • «Основные идеи и представители народничества» - мы рассматриваем основные идеи народничества и нигилизма. В философии народничества можно выделить следующие пути развития: философию революционного анархизма М.А. Бакунина; «антропологический принцип» Н.Г. Чернышевского; антропологическую философию П.Л. Лаврова; «реаль-

ное мировоззрение» П.Н. Ткачева; философию личности и общества Н.К. Михайловского; социальную и политическую философию анархо-коммунизма П.А. Кропоткина. Можно сказать, что народников и почвенников объединяло то, что расплывчато можно определить как «народолюбие». Однако в этой странной «демофилии» акцентировались разные моменты: у народников - сочетание в русском характере «кротости» и «дикости», «незлобивости» и «бунтарства», а у почвенников - мистико-хтоническая привязанность к Земле и ее питательным корням.

Нигилизм мы рассматриваем в качестве общественного явления и явления общекультурного и контркультурного. Умонастроение этого типа связано с установкой на отрицание общепринятых ценностей, идеалов, моральных норм, основ культуры. Отличительная особенность российского нигилизма в области осмысления социальных феноменов заключается в том, что он опирался на естественнонаучную теорию дарвинизма и проецировал её на процессы эволюции социума. Нигилисты утверждали, что человек есть животное, следовательно, борьба за существование - основной закон органического мира. Ценность и важность имеет вид, а индивид является величиной, не заслуживающей внимания. В России нигилизм не стал идеологией или мировоззренческой концепцией, а лишь специфической социально-психологической, неотрефлектированной установкой, особым способом реагирования на самые разные феномены общественной жизни, отличаясь «тотальностью» отрицания. Для почвенников были чужды идеи ниг илистов, что достаточно ясно проявилось в их отношении к реформе 1861 г. Для них эта реформа свидетельствовала о том, что перемены в России могут совершаться путем не классовой борьбы и революции, а мирным образом.

Нигилизм в своей сущности действительно «беспочвенен». Для правоты этого утверждения достаточно взглянуть на интеллигента - революционера. Достоевский в своих романах дал исчерпывающий анализ нигилизма, но в итоге социально-нигилистические идеи смогли одержать верх над идеями почвенничества.

В разделе «Почвенничество в составе социально-политических идей и движений» рассматриваются причины возникновения почвенничества, а также особенности данного направления и его позиция в контексте существующих идей и движений. К особенностям почвенничества относились религиозно-христианская ориентированность философских построений, проповедь превосходства «синтетической» философской мысли и способа освоения действительности искусством над «аналитической» философской мыслью и проникнутой духом рационализма науки. К особенностям почвенничества относятся представления об органичности социума как этноязыкового тела и процессов его исторического рязднтия, отмеченным очевидным неприятием западного опыта капиталистической модернизации. В условиях противостояния западничества и славянофильства почвенничество занимает среднюю позицию, стремясь создать мощное общественное движение в защиту идеи неповторимости и самобытности России и во имя обличения дурных воздейст-

вий Запада с его разрушительно-революционными, социалистическими и материалистическими идеями. С другой стороны, почвенничество признаёт в ряде аспектов значимость западной культуры, особенно в утверждении идеала человеческой личности. Если распределить позиции почвенников среди существовавших философских направлений в социально-политических категориях, то по одну сторону необходимо поставить славянофилов, а также панславистов, а по другую - западников.

Почвенничество трудно назвать теорией, завершенной и четкой во всех аспектах, в отличие от западничества или славянофильства. Это не политическая доктрина, не род соблазна для активной социальной деятельности, а, скорее, общая идейная установка, для которой характерна теоретическая открытость и гибкость.

Опираясь на выводы, полученные в первой части работы, во Второй главе «Основополагающие концепты и категории почвенничества» мы приступили к исследованию теории почвенничества как самостоятельной когерентной системе познавательных, общекультурных, этических и эстетических ценностей.

В первом разделе - «Почвенничество как литературно-философское и общественное течение 60 - 70-х гг. XIX в» - предлагается рассмотреть программу почвенников в контексте общественного развития. По мнению почвенников, задача современности состояла в том, чтобы объяснить интеллигенции её отрыв от «почвы» и привести её к возвращению на прежнее место в истории; необходимо развивать просвещение среди простого народа, чтобы во имя согласия не отказываться от достижений цивилизации, перенятых от Западной Европы. Согласие и единение интеллигенции с народом должно быть основано прежде всего на общности национального мировиде-ния, мироощущения и мировоззрении. Условием сведения этих моментов к некоему «общественному договору» мыслилось и снятие антиномии славянофильства и западничества в синтезе интуитивного миро - и богопознания, в антропологии целостной личности. 'Основополагающим для мировоззрения почвенников было понимание слова «народность». Мы пришли к выводу, что для почвенников «народность» является синтетической категорией, которую трудно определить «по ведомству» какой-либо науки гуманитарного порядка или в качестве однозначной образно-логической единицы дискурса. В ней суммируется русский национальный характер, специфика религиозного ми-рочувствия, способ жизнеотношения, принцип интуитивного самоопределения в рамках собственного исторического опыта и на основе почвенной урод-ненности в своей Земле, этносе, быте, языке, мифологии, суеверии и вере. Здесь является важным рассмотрение символов «народничества», а именно «земля» и «почва». Центрообразующим значением почвенничества было понятие «почва», выражавшее собой тот духовно-нравственный слой русской жизни, на основе которого возможно органическое соединение образованности и народной нравственности, культуры и народности, интеллигенции и народа. Прослеживая журнальную полемику почвенников, мы подчеркиваем,

что в представлениях А. Григорьева, Н. Страхова и Ф. Достоевского «почва» является полисемантическим смыслообразом, допускающим многообразие интерпретаций, при этом выражающим собой определенную культурную традицию. «Почва» - это не строгое понятие, а, скорее, «веяние», мифологема и идеологема, смыслообраз, вырастающий из русской жизни, известная неопределённость которого есть неопределённость самой жизни. «Почва» - это уникальное единство физической и духовной реальности, выступающее как субстанциальное основание природно-космической и социально-культурной жизни народов. Мы считаем, что будет уместным рассматривать «почву» и как имя генофонда народа-нации, и как итоговую сумму культурных репрезентаций его исторического опыта во всех сферах творческой активности, включая литературу и искусство.

В связи с выводами, сделанными нами в определении основных символов «земли» и «почвы» мы приступили к рассмотрению «органической теории» почвенников. Сущность «органической теории» составляет интерпретация природного, социального и духовного миров как целостного единого организма. Из данного определения следует, что для почвенников весь мир предстает как нечто целостное и неделимое. Почвенники рассматривали мир как некий целостный Организм. Для них единство Мироздания определяется схождением всех эволюционных процессов к человеку как «пределу природы». В отличие от механизма, организм проникнут жизнью, или универсальной витальной силой. Потому-то у почвенников категория «жизнь» стала одной из важнейших. Григорьев утверждал, что организм является цельным, неделимым, законченным в самом себе и развивающимся по своим законам. Организм развивается изнутри, а не от внешних факторов. У почвенников категория «жизнь» стала одной из важнейших. Страхов так же показал, что «мир это стройное, органическое целое. Благодаря этому все части мира соподчинены и составляют иерархию существ и явлений. Человек является центром Вселенной, а потому вся философия имеет целью познавать жизнь. Ориентация на жизнь, а не на теорию, причем, ориентация на русскую жизнь, а не на европейские заимствования - вот главные ориентиры и Достоевского, и Григорьева, и Страхова. Таким образом, в качестве фундаментального основания почвенничества как единого мировоззренческого комплекса выступает «органическая теория». Почвенничество рассматривало природный, социальный и духовный миры как иерархически упорядоченное, живое Целое, утверждая не только неисчерпаемость в его познании, но и принципиальную невозможность адекватного отражения его иррациональных глубин традиционными эмпирическими и логико-дискурсивными средствами.

В связи с тем, что пропаганда органического развития России было основным историософским и культурническим устремлением почвенников, нам было важно определить, что есть нация, народ, национальное и общечеловеческое в представлении почвенников. Семантическое определение этих терминов для почвенников являлось жизненно важной задачей. От их дефиниций зависело будущее русской нации, - и далеко не только в теоретическом смысле. Народ

понимается, прежде всего, как народный организм, которому свойственна надындивидуальная целостность и единство. Хотя почвенники и понимали народ как единую целостность и как основной субъект исторического развития, они опасались возвышать приоритет нации над правами личности. Исходя из этого, будет неверным характеризовать почвенничество как националистическое течение. В идеале между личностью и нацией не может существовать отношений господства и подчинения, т.к. личность есть органическая часть нации. Выражая себя друг через друга, «взаимопроникая», личностное и национальное находятся в сложном диалектическом отношении. Почвенники считали, что для человечества будет более полезным развитие каждой нации. По мнению Достоевского, лишь после усвоения национальных интересов человек будет способен отличать и понимать общечеловеческий интерес.

Итак, мы можем заключить, что в качестве фундаментального основания почвенничества как единого мировоззренческого комплекса выступает «органическая теория». Рассматривая природный, социальный и духовный миры как иерархически упорядоченное живое Целое, почвенная теория утверждает не только непрерывность и бесконечность его познания, но и принципиальную невозможность адекватного отражения его иррациональных глубин традиционными эмпирическими и логико-дискурсивными средствами.

В вопросе о соотношении национального и общечеловеческого почвенники думали примерно так: нет человечества вообще, есть реальная жизнь и взаимодействие отдельных наций и народов. «Общечеловеческое» - понятие отвлечённое и неорганическое, служащее лишь прикрытием чьего-либо узаконенного интереса, а также вредной с их точки зрения теории и практики унификационализ-ма. Личность в их представлении не может быть поглощена нацией, между личностью и нацией должно утвердить диалектику взаимопроникновения. Почвенники считали, что нация есть субъект исторической жизни человечества. Их объединяло единодушие в понимании проблемы народности. Для них категория народности становится культурно-эстетической категорией. Искусство по существу содержит в себе признаки народности и этим отличается от искусства другого народа. Человечество для почвенников не имеет индивидуальности, но её имеют народы, расы, семьи, типы и личности. Народность есть индивидуальность нации, коллективное сознание, характерное и типичное только для данного народа как целого. «Народное» есть культурная субстанция национально-личного.

Подводя итоги выяснению актуальных для почвенников смыслов категорий народности, религии и искусства, можно заключить, что почвенничеством народность признавалась одной из центральных аксиологических категорий. В свою очередь, в историософии почвенники выделили несколько тезисов:

1. история есть выражение Божественного провидения, проявляющегося в истории народов;

2. славянам и русским, прежде всего, принадлежит особая роль и миссия в осуществлении Царства Божьего на земле;

3. для отечественной истории реформы Петра I и Александра II стали органическими проявлениями русской народности;

4. Россия и Запад противостоят ныне друг другу как два совершенно различных ценностных типа культуры и как две разные перспективы исторического будущего;

5. Религиозная позиция почвенников проявилась в признании русского православия единственной религией, согласной с учением Христа; в отрицании ценности других верований (католичество, протестантизм, иудаизм, ислам); в утверждении идеи «Москва - Третий Рим».

6. Эстетика и этика тесно связаны и образуют философию ценностей: возвышение искусства над другими видами деятельности человека. Кардинальное значение эстетической аксиологии состоит не только в том, что она обосновывает возможность творить средствами искусства идеалы и модели потребного будущего, но прежде всего в том, что тем же образом творятся и новые ценности самой живой жизни в профетическом их предвосхищении, в эстетической антиципации.

Почвенники уяснили для себя, что Красота есть образ Абсолютного в искусстве, но образом Абсолютного в науке, является Истина, а в сфере социальных отношений - это Благо. В своем синтезе данные образы структурируют духовные измерения культуры. Почвенники понимали, что непосредственным отношением человека к Абсолюту является религия, на которую нам также указывает и культура.

Третья глава - «Эволюция почвеннических идей в сознании российского общества» - посвящена исследованию эволюции основополагающих концептов почвенничества, рассмотренных нами в предыдущей главе.

В первом разделе - «Развитие почвеннических и славянофильских идей в учении неославянофилов, В.В. Розанова и В.В. Соловьева.» - прослеживается влияние почвеннических идей на российское общество в конце XIX в. Необходимо отметить, что в русле идеологии почвенничества были разработаны многие важные идеи, которые, в свою очередь, оказали значительное влияние на духовную жизнь России и на русское самосознание. Таковыми являются идеи «всечеловечности» и «всемирной отзывчивости», которые являются чертами именно русского национального гения. В этот ряд входит и идея русского народа как народа-богоносца и определение православия как духовного стержня русской самобытности. В русской национальности почвенники, как и славянофилы, ценили религиозное начало, а в религиозном начале ценили его нравственное содержание. Идеи почвенничества отразились во многих явлениях русской культуры, и проследить их можно в пьесах А.Н. Островского, в органической эстетике A.A. Григорьева, в произведениях Н.С. Лескова и Ф.И. Тютчева, в философии и литературе Серебряного века, в культуре русского Зарубежья.

Нами предложено рассмотрение почвеннических идей в учениях В. Соловьева, В.В. Розанова. Во второй главе мы показали, что влияние идей почвенников на Данилевского, несомненно, но есть между ними и принципиальные отличия. Данилевский в своих историософских построениях сосредоточил основное внимание на славянстве в его общем, целом представлении. Почвен-

ники, в свою очередь, были сфокусированы на самой России. Для них православие имело огромное значение именно как основа русской, общеславянской и мировой культуры. Для Данилевского, в отличии от них, православие не основа, а лишь элемент общеславянской культуры. Почвеннические интуиции в «России и Европе» проявились в особом усилении идей географического детерминизма; «почва» тут, уже начисто лишенная своих метафизических и мистических контекстов, стала не просто историко-географическим, но и геополитическим термином, а также одним из культурологических маркеров национальной особости и исторической специфичности разнообразных типов. Данилевский как естественник-позитивист уже не мог писать о почве с тем романтически возвышенным пафосом и с той религиозной напряженностью, с какой рассуждали о ней почвенники периода классики.

В своем учении Леонтьев сохраняет мистико-провиденциалистскую мотивацию исторических и культурных процессов, неявно отождествляя ее с универсальными биологическими закономерностями. У ранних славянофилов и Леонтьева само бытие социокультурного организма предопределялось трансцендентальным архетипом мирового становления. Христианское учение, по Леонтьеву, является не столько нравственной и спасающей силой, сколько предназначено для сдерживания людских масс железной рукой. Для Леонтьева опрощенье, девальвация, дискредитация и, наконец, утрата «византизма» и есть потеря «почвы» как неальтернативное для монархической России государственной и моральной основы национального общежития.

В свою очередь, мы представляем себе возможным сблизить В. Соловьева с почвенничеством, в котором не одно Православие, но сама русская «почва» заключает в себе основы всеохватывающего синтеза. В первой из «Трех речей о Достоевском» Соловьев строит теургическую эстетику: искусство призвано не только изображать действительность, но и преображать ее. Для выполнения этой высокой роли художнику необходимо быть близким земле, ему нужна любовь и сострадание к ней, но нужно еще и нечто большее. Для того чтобы повлиять на землю и пересоздать ее, нужно привлечь и приложить к земле неземные силы. На эстетической почве хтонические формулы философии земли Соловьева превращаются в метафизику почвы, - в полном соответствии с теми идеологическими стереотипами, какие встретил он у своего великого предшественника.

Даже когда Соловьеву приходится говорить просто о земле как биогеографическом и геологическом понятии, он не забывает внести в него оттенки совсем иного - метафизического - плана. Прямой наследник идеологического творчества Достоевского и почвенничества в целом, Соловьев создал софио-логию земли, мистику и метафизику почвы, придав всем этим аспектам уже не узко национальный, но общемировой онтологический характер.

В этом разделе мы выясняем тот факт, что в конце XIX в. среди указанных выше мыслителей самыми яркими сторонниками почвеннических идей можно назвать В.В. Соловьева и В.В. Розанова. К почвенничеству

близки и взгляды Данилевского, но, начиная с автора «России и Европы», трактовки отношений «христианского» и «национального» получают самостоятельное развитие. Россия в представлении почвенников должна развиваться, беря из родной «почвы» лучшее, чтобы исполнить свое предназначение в мире. Высшей целью социального реформаторства почвенничества была программа «малых дел», призывающая к слиянию всего просвещенного общества с народом в традиционно устоявшиеся формы русского быта - общину и земство.

Почвенники стремились синтетически соединить западничество и славянофильство, либеральные и консервативно-романтические компоненты. Конечно, более всего для почвенничества важны мысли Достоевского о всечеловечности и всемирной отзывчивости как уникальных чертах русского национального гения, а также трактовка православия как духовного стержня русской самобытности.

Категории «почвы, земли, семьи, Родины» рассматриваются нами и в практике символистов Серебряного века. В начале XX в. категориальный ряд «почвы», «земли» и т, п, раскрывается в натурфилософии символического направления русской литературы и поэзии. В эпоху авангарда философская, научная, религиозная и общественная мысль в России стали возвращаться к проблемам, которые были сформулированы почвенниками.

Ближайшие приверженцы почвеннических * идей и первые исследователи творчества Григорьева, Страхова и Достоевского обращались к анализу религиозных и национальных составляющих всего комплекса почвеннических идей. Поэты-«почвенники» разработали свой образно-символический ряд, но их поэзия остается в рамках классики. Основные свои проявления поэзия этого рода обрела в символизме. Следует особо отметить движение «Русского возрождения», связанное с именами Ф. Зелинского, Вяч. Иванова и Ник. Бахтина.

Таким образом, можно сказать, что почвенничество в период Серебряного века приобрело новые черты самовыражения. От полного забвения в общественно-политической деятельности вначале XX в. почвеннические идеи стали приобретать новых сторонников в литературе, поэзии и философии, особенно в послереволюционные периоды.

Во втором разделе - «Почвенники» в литературном обиходе советского периода 60-е - 80-е гг. XX в.» - нами рассмотрена идеологическая модель почвенничества, которая была воспроизведена в советскую эпоху литературно-общественным движением, хотя и в несколько своеобразной форме. По сути, это была новая форма почвенничества, или «вторичное почвенничество», в котором базовая идеологема «почвы» и ее социальная направленность были переосмыслены сообразно изменившимся историческим обстоятельствам.

«Второе почвенничество» или «неопочвенничество» не создало серьезных философских концепций, но при этом оно отразилось в литературе, кино, театре, литературно-художественной критике и публицистике. В основном,

проза, поэзия и публицистика этого направления находила место на страницах журналов патриотического толка: «Москва», «Наш современник», «Молодая гвардия».

В 60-х гг. писателей, связанных с землей и деревней, характеризовали как неославянофилов. В стремлении освоить и донести до современника родное духовно-нравственное наследие, пытаясь воспроизвести народное мировосприятие, почвенники невольно реконструировали фрагменты христианского мировидения со всем присущим ему довеском автохтонного язычества. Современным почвенникам, не удалось уйти от искушения христианским натурализмом и в некотором смысле - двоеверия в сочетании с самыми диковинными формами суеверий. Знаменателен тот факт, что поэты не утратили отношения к России и к русскому, к народу, к деревне, к «почве» как к национальным святыням. К сожалению именно в этом и заключается уязвимость данного направления. Поэты, которые в определенной степени возрождали славянофильскую и почвенную идеологию XIX в., плохо представляли себе их духовные составляющие; впрочем, и масштабная полемика о славянофилах, «организованная» в «Вопросах литературы» В.В. Кожиновым в 1970-х 1Т„ показала достаточно невысокий уровень знаний профессиональных филологов по этому вопросу.

При этом стоит отметить, что творчеству большинства поэтов-«почвенников» 60-х -80-х гг. XX в., в отличии от почвенничества XIX в., присуща внутренняя нравственная завершенность и цельность. С другой стороны, тип эмоционально-нравственной и мировоззренческой завершенности в поэзии, разделенной во времени целым веком, конечно, мотивировался по-разному и определялся в ничем не сходных исторических контекстах.

Мы также рассмотрели почвеннические идеи в общественном мировоззрении на рубеже XX - XXI вв. При конструировании новых идеологий полемический смысл обрела оппозиция «советский социально-исторический опыт / западный стиль («реформаторов» и «новых русских»)». В целом же нынешнее почвенничество являет собой гораздо более дробное явление, чем предшествовавшие его формы; оно не сложилось в целостную идеологию и чаще всего эклектично совместилось с идеями, имеющими иное происхождение и иные источники.

В наши дни наблюдается противостояние традиционалистов и почвенников. Традиционалисты идентифицируют себя с интеллигенцией, покинувшей Россию после 1917 года. Они исповедуют антикоммунизм, что, в свою очередь, влечет за собой антисталинизм. Ключевой фигурой русского традиционализма является Александр Солженицын. У «почвенников» взгляд на большевизм не столь однозначен. Они признают трагический характер событий 1917 г., но все же склонны рассматривать советский период российской истории в плане удержания и сохранения базисных ценностей предшествующего периода. «Почвенники» противопоставляют себя как «реалистов» эмигрантам и их потомкам как «идеалистам», не знающим современной российской действительности. Первыми идеологами современного «почвенничест-

ва» можно смело назвать «писателей-деревенщиков» (Владимир Солоухин, Василий Белов).

Тезис идеологии «неопочвенников» выглядит так: «государственная политика должна отвечать интересам русского народа». Внутри страны это означает ограничение доступа нерусских групп к социальным ресурсам и власти. Необходимо также создание условий для доминирования русских в экономической, политической и культурно-символической сферах. Во внешнеполитической сфере это означает отказ от курса, ведущего к сближению с Западом». Современное почвенничество имеет два направления: секулярное и религиозное. Среди ветеранов секулярного почвенничества, стоит отметить такие имена как Игорь Шафаревич, Станислав Куняев, Владимир Бондаренко, Валентин Распутин, Георгий Гачев, Вадим Кожинов, Юрий Бородай, Александр Панарин, Сергей Кара-Мурза. Из более поздних фигур стоит выделить Валентину Чеснокову и Михаила Назарова.

В свою очередь, В. Чеснокова представляет секулярное, а М. Назаров -православно-фундаменталистское направление почвеннического национализма. Религиозное направление представляют также различные деятели церкви и миряне. Здесь можно отметить такие имена как архиепископ Серафим (¡Николай Борисович Соболев), протоирей Всеволод Чаплин, протодиакон Андрей Кураев, миряне - Сергей Матвейчук и вышеупомянутый Михаил Назаров. В рамках секулярного направления православию отводится важная, но не определяющая роль в строительстве будущей национальной государственности. Потенциал национального самоспасения заключается в особенностях русского «ментального кода» (нестяжательство, самопожертвование, коллективизм, сакрализация государственной власти). В рамках религиозного направления возвращение к православию и установление «православной монархии» рассматривается как необходимое условие политического и культурного выживания нации. Большую активность на ниве православно-фундаменталистского почвенничества развил дьякон Андрей Кураев.

Из вышесказанного мы можем заключить, что почвеннические (неопочвеннические) концепции могут быть рассмотрены дихотомически: одна группа следует секулярным путем, делая основной акцент на национальный аспект почвенничества. Другая группа акцентирует внимание на религиозном аспекте почвенничества. Справедливости ради стоит отметить, что существуют так называемые современные националисты, которые также учитывают религиозный, а именно православный аспект идеологических построек на «русской почве»; но при этом считают, что православие не оказывает определяющего влияния на современное общество, а потому не может рассматриваться: в качестве реальной силы, способной повлиять на развитие русской нации и национального государства.

Рассмотрев тех представителей почвеннического лагеря, которые выстраивают свои позиции на православной идеологии, мы пришли к выводу, что существуют и приверженцы идеи национально-духовного развития общества. Такой подход к развитию русской культуры идентифицируется как «православ-

но-национальный тип». Мы соглашаемся с тем, что ценностно-мировоззренческие начала православной Традиции воплотились в развитии русского народа. Но говорить о том, что развитие России зависит только от возвращения к православным истокам, к превосходству русских в сравнении с другими народами будет неверным. С одной стороны, представители данного направления признают, что русская цивилизация представляет собой поликонфессиональное единство. «Неопочвенники» православно- национального типа, исповедуют в основном охранительно-консервативные тенденции. Для них ближе Победоносцев, а не Столыпин. Оба - убеждённые монархисты, но один призывал «подморозить» Россию, чем способствовал её погибели, а другой проводил либеральные реформы, возрождающие Россию. Как подлинный христианин Столыпин стремился предоставить максимальные права личности. Как истинный патриот он считал, что благосостояние и мощь государства могут основываться на свободных ответственных гражданах, которых он воспитывал и в крестьянах, выводя их из общины в индивидуальное владение.

Почвенники, в свою очередь, сместили центр внимания с православной аксиодоминанты на ценности национальной культуры России и ее культурную «особость». Они полагали, что народ заслуживал бережного к себе отношения не потому, что он хранил верность православию и воплотил в своем быте истинно христианские ценности, а просто потому, что он - русский. Цельность и органичность национальной культуры заслуживают бережного к себе отношения безотносительно к истинности веры, то есть сами по себе. Православие рассматривалось ими как заслуживающая почитания и охранения Святыня именно потому, что без нее невозможно представить себе ни русской жизни, ни русского национального характера. Почвенники были достаточно терпимы к другим народам. Они утверждали право отдельных личностей и народов на равночестное участие в мировом историческом процессе.

В заключении подводятся итоги работы, намечаются перспективы дальнейшего исследования, сформулированы основные выводы:

Почвенничество возникает, как попытка разрешить спор между западниками и славянофилами. Программа почвенничества имела в своем основании идеалистическое понимание истории, романтический взгляд на русскую действительность и окрашенный утопизмом взгляд на будущее.

Полемический критицизм почвенников был направлен против революционной демократии, стремящейся построить разумное общество установлением социалистического строя.

В условиях противостояния западничества и славянофильства почвенничество занимает среднюю позицию, оно стремилось создать мощное общественное движение вокруг идеи неповторимости и самобытности России и обличить ложную значимость воздействие Запада, с его революционными, социалистическими и материалистическими идеями.

С другой стороны, дезавуируя славянофильские призывы к возврату в допетровскую Русь, почвенничество признаёт значимость западной культуры и величие утверждаемого ею идеала свободной человеческой личности.

Почвенничество имело самобытную концепцию социального реформаторства, программу «постепенства» и «малых дел».

Идеологи почвы настаивали на необходимости слияния «просвещённого общества» с народом в исконно русских формах общественного быта и прежде всего - в институтах земства. Отвергая революционные идеи и методы преобразования России, почвенники принимали монархию как наиболее прогрессивную форму правления для своей страны.

Центрообразующим значением почвенничества было понятие, теологе-ма, мыслеобраз и философема «почва», знаменующая аксиологически сверхценную доминанту русской жизни, действием которой обеспечивается органическое единение образованности и народной нравственности, культуры и народности, интеллигенции и народа, национального и религиозного.

В учении почвенников важное место заняла органическая теория. Сущность «органической теории» составляет интерпретация природного, социального и духовного миров как целостного единого организма и как онтологического интеграла космо-общественного порядка.

Мы выявили, что для почвеннического мировоззрения в значительной степени важным является понимание слова «народность». Достоевский объединил представление о самобытности исторических традиций и особой духовности русского народа с признанием исторического величия европейской культуры, с пониманием необходимости разумного восприятия всего лучшего, что накоплено веками развития западной цивилизации.

Хотя почвенники и понимали народ как единую целостность и основной субъект исторического развития, они никогда не утверждали приоритет нации над личностью. Исходя из этого, будет неверным характеризовать почвенничество как националистическое течение.

Почвенники критиковали идею поглощения личности общностью, имеющую хождение в славянофильских кругах. Для них понятия «коллективизм» и «централизация» были чуждыми духу русского народа; они определялись как порождения западноевропейской традиции.

Как отмечено, почвеннические концепты «национального» и «христианского» развивались и в XX в., но претерпели трансформацию на фоне классического почвенничества.

Актуальными и по сей день, на наш взгляд, остались те аспекты доктрины, которые акцентированы самими почвенниками: национальный и христианский. Получив в современном обществе статус самостоятельного направления, концепции народности и нации в XX в. приобретают порой явно выраженный националистический окрас у публицистов определенного типа. Крайние проявления расово-националистических и имперских амбиций были предъявлены миру идеологией фашизма: «кровь и почва».

Гипертрофия другого - христианского - аспекта в его православно-фундаменталистской интерпретации также приводит к утопии совсем не ощущаемым порой носителями этой идеологии внутренним ее трагизмом.

Это позволяет нам определить дальнейшую реализацию национальных и православно-фундаментальных амбиций как утопические по существу.

Если почвенническая этика и обоснованная ими национально-религиозная философия культуры останется фундаментом нашей отечественной нравственности и сохранится в составе русской идеи, то можно надеяться, что перед нами - позитивная историческая перспектива, и мы готовы к диалогу с миром и людьми любых конфессий и по любой проблеме. Содержание диссертации отражено в публикациях: Микитюк Ю.М. Органическая теория как фундамент почвенничества // Вестник Ленинградского государственного университета имени A.C. Пушкина. Научный журнал. № 1. Т. 2. Философия. СПб., 2010. С. 24-32. (0,8 п.л.)

Микитюк Ю.М. Категории органической теории в идеологии почвенничества // Вестник Русской христианской гуманитарной академии. Т. 12. Вып. 1. СПб.: Изд-во РХГА. 2011. С. 208-216. (0,7 п.л.) (апрель)

Микитюк Ю.М. Влияние концепций И.В. Киреевского «о цельности личности» и A.C. Хомякова «о соборности» на развитие русской религиозной мысли II Acta eruditorium. Научные доклады и сообщения. 2009. Вып. 6. С. 100 - 103. (0,5 п.л.)

Микитюк Ю.М. Концепции Православия и народничества в идеологии почвенничества // Альманах современной науки и образования. 2009. № 11. С. 53-56.(0,4 п.л.)

Микитюк Ю.М. Почва и метафизика Земли в представлениях почвенников // Молодой ученый. № 4 (27).Том 1. 2011. С. 198-201. (0,4 пл.) (апрель)

Микитюк Ю.М. Почвенничество в составе социально-политических идей и движений. Современные гуманитарные исследования № 2. М.: Спутник +. 2011. С. 35-38. (0,4п.л.) (апрель)

Микитюк Ю.М. Синонимический ряд категории «почвы, земли, семьи, Родины» в символизме Серебряного века. И Журнал научных публикаций аспирантов и докторантов № 3(57) 2011. С. 63-66. (0,4 п.л.) (апрель)

Микитюк Ю.М. Чаадаев Петр Яковлевич — предтеча западников и славянофилов // Альманах современной науки и образования. 2011. №4 (47) С. 27-29. (0,4 п.л.) (апрель)

Микитюк Ю.М. Основные характеристики теории почвенничества и ее актуальность в глобализации культуры // Общественные науки. Всероссийский научный журнал №5. 2011г. С. 52-60. (0,7 п.л.) (июнь).

Отпечатано с готового оригинал-макета в ЦНИТ «АСТЕРИОН» Заказ № 294. Подписано в печать 03.10.2011 г. Бумага офсетная Формат 60x84Vie. Объем 1,5 п.л. Тираж 150 экз. Санкт-Петербург, 191015, а/я 83, тел. /факс (812) 275-73-00, 970-35-70 asterion@ asterion.ru

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата культурологии Микитюк, Юрий Мирославович

Введение.

Глава I. Мировоззренческие предпосылки возникновения почвенничества.

1.1. Историософские запросы русского национального самосознания в

XIX веке.

1.1. Основные идеи и представители народничества.

1.2.1. Нигилизм как общественное явление.

1.2.2. Почвенничество в составе социально-политических идей и движений.

Глава II. Основополагающие концепты и категории почвенничества.

2.1. Почвенничество как литературно-философское и культурно-общественное движение 60 - 70-х гг. XIX в.

2.1.1. Почва и метафизика Земли в представлениях почвенников.

2.1.2. Органическая теория в мировоззрении почвенников.

2.1.3. Категории «народ», «народность», «нация» в теории почвенничества в их связи с панславизмом и трактовками народной религии и искусства.

Глава III. Эволюция почвеннических идей в сознании российского общества.

3.1. Развитие почвеннических и славянофильских идей в учении неославянофилов, В.В. Розанова и В.В. Соловьева.

3.1.1. Синонимический ряд категории «почвы, земли, семьи, Родины» в символизме Серебряного века.

3.2. Почвенничество в мировоззрении интеллигенции советского периода

60-е-80-е гг. XX в.

3.2.1. Почвеннические идеи в общественном мировоззрении на рубеже XX -XXI вв.

3.2.2. Национально-религиозная перспектива развития почвеннической идеологии.

Введение диссертации2011 год, автореферат по культурологии, Микитюк, Юрий Мирославович

Актуальность темы исследования. В современном мире наблюдается во многом неутешительная ситуация: при нынешнем этапе социально-экономического и политического развития России и при современном векторе развития экономики в сторону инновационных технологий становится все более очевидным, что среди имеющихся политических доктрин, преобладает общественно-экономическая концепция потребительского общества.

После 1991 г. в России произошла девальвации официального марксизма как устаревшей идеологии; началось размывание и той общественно-экономической системы, какая строилась на его основе. Однако, как еще ранее сказано И.Р. Шафаревичем, это «вовсе не означает того, что для нас является сколько-нибудь привлекательной в качестве альтернативы господствующая до сих пор на Западе общественно-экономическая система. Обе конкурирующие в наше время системы на самом деле являются лишь различными формами потребительского общества и обречены на катастрофу. Мы ищем других форм социальной и экономической жизни, отрицая как тоталитаризм, так и вырождающееся парламентское общество»1.

Эти слова сказаны тридцать с лишним лет назад, но это нисколько не умаляет их актуальности сегодня.

Для русской философской мысли вопросы антропологического характера всегда имели первостепенное значение. Новейшая философия все чаще отворачивается как от некогда питавшей ее религиозной подосновы, так и от самой идеи Бога. В сущности, это делается во имя дурно понятых идей персонализма и представлений о свободном саморазвитии и самореализации личности.

1 Шафаревт И Путь из под глыб М., 1991 С 267-268.

В современной России борьба за преобладание общественным сознанием вновь актуализовала мировоззренческие и культурные оппозиции «славянофильства» и «западничества»2. На этом фоне в различных общественных кругах, политической публицистике и научной периодике активно обсуждаются вопросы о культурно-исторической идентификации России.

Рассматривая опыт русской мысли, можно выявить несколько вариативных моделей самоидентификации: славянофильский, или правог славно-национальный подход; западнический, или европоцентристский подход; византийский, или грекофилъский подход; евразийский подход . Без особого преувеличения можно говорить и о том, что почвенничество занимает достойное место среди вышеуказанных режимов самоописания.

Проблематика национальной идеологии, названная H.A. Бердяевым «русской идеей», волнует сегодня политологов, культурологов И' представителей всего списка гуманитарных дисциплин не менее, чем она занимала умы на рубеже XIX-XX вв. Мало кто сомневается, что одним из главных инициаторов почвенной идеи был Ф.М. Достоевский. Исследований, посвященных почвенничеству XIX в. накоплено уже немало, но эволюция самой концепции в XX - XXI вв. прослежена недостаточно внятно.

2 Богданов А В Почвенничество. Политическая философия А.А Григорьева, Ф.М. Достоевского, H.H. Страхова. Автореф дис на соиск учен. степ. к. полит, н.: Спец 23.00.01: МГУ им. М.В. Ломоносова. — М , 2002. С. 3.

3 Булычев Ю.Ю Россия как предмет культурно-исторического познания Введение в проблему российской культурно-исторической самобытности. — СПб., 2005. С. 84-86 (Курсив автора) фундируется в такой ситуации на духовно-нравственных ценностях «просвещенного консерватизма».

В то время, когда либеральные реформы 1990-х гг. привели к обострению социальных процессов, стало еще очевиднее, что усиливающиеся национально-консервативные настроения, мотивированные обращением к традиционным духовным ценностям, теперь уже трудноотличимы от радикального национализма и даже шовинизма. На фоне этого факта тема нашего исследования представляется остроактуальной.

Необходимость определения- «русской идеи» как руководительной и общественно-приемлемой концепции дальнейшего развития нашего общества придает исследованию почвенничества в целом и в связи национально-религиозным опытом в частности характер «вечной актуальности».

Монографическое исследование теории почвенничества может стать определяющим в более глубоком понимании сложных историко-идеологических и историко-культурных комплексов «славянофильства» и «западничества» как социально-духовных феноменов; поможет размышлению над теоретическими конструкциями Н. Данилевского и К. Леонтьева и может сыграть далеко не последнюю роль в изучении неославянофильства, народничества и евразийства.

Изучение перечисленных выше идеологических тенденций важно и для создания целостной картины русского почвенничества. Теория почвенничества стала первой относительно продуктивной попыткой синтезировать то лучшее, что было в славянофильском и западническом идейных комплексах.

Одним из важных отличий почвенничества от славянофильства и западничества является позитивное отношение к истории. Хотя термин «почва» был употребляем и прежде уже славянофилами, но именно Достоевский показал мистико-метафизический характер «почвы». С другой стороны, идеи почвенничества преломились в сознании идеологов и художников XX в., хотя и утратили то впечатление целостных построений, какое они производили (далеко не на всех, конечно) в классический свой период. В узком (классическом) смысле почвенничество есть философская концепция, которую достаточно глубоко проработал Ф.М. Достоевский. Так же H.H. Страхов разрабатывал онтологическое и гносеологическое обоснование теории почвенничества. Достоевский сам называл себя почвенником и своей концепции дал вполне определенное название. В'узком1 смысле почвенничество достаточно определено. Мы в своей работе от это го и будем отталкиваться, то есть чётко определённое почвенничество, которое представлено такими яркими' фигурами - Достоевский, Страхов, Григорьев.

Главная заслуга Достоевского перед всей русской философией заключается в том, что он сумел преодолеть это'совершенно неплодотворное противостояние двух тенденций западников и славянофилов. Достоевский^ сумел преодолеть данное противостояние, причём на самых разных уровнях, в том числе и на метафизическом. Мы можем согласиться с мнением тех мыслителей, которые считают, что у Достоевского очень глубоко продуманна философская метафизика. Он прежде всего, философ, а не писа4 тель .

Почвенничество - весьма сложное явление русской культуры 60-х гг. XIX в. В историко-философском и теоретико-культурном планах его можно квалифицировать как

1) литературно-общественное ирелигиозно-философское течение;

2) социально-политическую доктрину, рожденную «Золотым веком» русской политической мысли;

3) тип мирочувствия и социально-культурного самоощущения;

4 См. Евлампиев И.И. История русской метафизики в Х1Х-ХХ веках. Русская философия в поисках Абсолюта. — СПб.: Алетейя, 2000. —413 с.

4) новаторский тип историзма, но главное - как

5) новую интуицию «русского пути», настолько впечатляющую, что она за полтора с лишним столетия все еще не утратила своей привлекательности.

В целом почвенничество становится одним из важнейших факторов общественного сознания России в 60-70-х гг. XIX в. Лишь ретроспективно становится понятным подлинный масштаб и реальный смысл всех усилий почвенников. При жизни его инициаторов, при всем обилии полемических материалов", этот масштаб и этот смысл не приобрели еще достаточной ясности. Осуществление журнальных проектов братьев Достоевских, как и издание «Дневника писателя» никаких прибылей не принесли; круг подписчиков и, соответственно, читателей, был достаточно узким.

В самом'узком' смысле почвенничество, по общепринятому определению, является литературно-философским и общественным1 течением 60 -70-х гг. XIX в., которое противостояло революционно-демократическому направлению Н.Г. Чернышевского, H.A. Добролюбова, Д.И. Писарева. Времена формирования почвенничества восходят к моменту образования «молодой редакции» журнала «Москвитянин» (1850-1856), однако принципы новой идеологии первоначально были сформулированы и систематизированы на страницах журналов «Время» (1861-1863) и «Эпоха» (18641865), издаваемых братьями Достоевскими5.

Особую актуальность нашей теме придает то обстоятельство, что общественная мысль современной России находится в пограничном состоянии и пытается; —' независимо от специальных академических исследований, - напрямую обратиться к наследию почвенников. Но именно

5 Андреев A.JI. Достоевский и почвенничество // Ф.М. Достоевский - Наш современник. — М., 2000. С. 21. История, проблемно-жанровый состав и полемика вокруг двух журналов Достоевских прослежена в фундаментальных исследованиях B.C. Нечаевой. здесь проявляются наибольшие расхождения среди различных общественных групп, причисляющих себя к историческому почвенничеству.

Одни утверждают, что сила современной России в усиленном соз-навании национального вопроса, в законной гордости своим национальным колоритом и образом жизни; на этом убеждении легко формулируются порой крайне националистические лозунги. Другие считают, что сила России-Bt её исконных духовных корнях, что, как показывает теперешняя» социокультурная реальность, нередко приводит к обрядоверию, культу неоязыческого толка и к неприятию испытанных форм подлинно христианской'практики. Как и при жизни идеологов почвенничества, мы наблюдаем сегодня, с одной стороны, стремление к либерально-демократическому развитию страны и ее институтов, а с другой'стороны, силы консервативного толка призывают нас к возврату к неясно понимаемой «почве». Исходя из вышесказанного, мы считаем необходимым сформулировать современный взгляд на теорию почвенничества и предложить углубленное прочтение контекстов почвенной идеологии в связи с усиленной акцентуацией в ее составе аспектов национального и христианского.

Предмет исследования: Предметом исследования-является почвенничество как литературно-общественный, религиозно-философский и культурно-исторический феномен, репрезентированный трудами A.A. Григорьева, H.H. Страхова, Ф.М. Достоевского, а также творчеством представителей русского Зарубежья, поэтов, писателей и публицистов XX - XXI вв.

Целью исследования является:

1. Определение сущности почвенничества в системе социально-политических идей и движений XIX в.

2. Комплексная характеристика национально-религиозных идей A.A. Григорьева, H.H. Страхова, Ф.М. Достоевского.

3. Анализ-эволюции теории почвенников в творчестве писателей и идеологов XX - ХХГвв.

4. Исследование концептов национального и религиозного в составе почвеннической идеологии.

5. Выявление и анализ утопических тенденций почвенничества.

6. Историко-философский и историко-культурный комментарий новых проблематизаций почвеннического наследия в XX - XXI вв.

В связи с этим выдвигаются следующие задачи:

2. Определить методологический и аксиологический базис почвенничества как специфического феномена русской общественной мысли, 1

3. Прояснить смысл основных операциональных идеологем, мифологем и терминов- 'с которыми работают почвенники; определить их логическую валентность и меру понятийной и контекстуально-образной насыщенности.

4. Всесторонне рассмотреть специальные' акцентуации в постановке проблем исторического существования нации и народами вопросов соотношения национального, и общечеловеческого в почвеннической прогностике «русского пути».

6. Определить реальное место почвенничества в контексте культурно-идеологической дихотомии «западничество славянофильство» и оценить опыты реконструкций почвеннических концептов в культуре XX в.; дать характеристику современного вторичного «почвенничества» (неопочвенничества).

Степень разработанности проблемы. Первые историографы'новой идеологии - ее оппоненты: Д.И. Писарев, В.А. Зайцев, М.А. Антонович, H.A. Добролюбов; Н.Г. Чернышевский, а также Н.В. Шелгунов.

После краткого периода забвения к наследию почвенников обратились знаток творчества A.A. Григорьева A.A. Блок и Т.Г. Масарик в работах о Достоевском. С православной позиции комментировали идео-логовшочвы В.В. Зеньковский, Г.В. Флоровский, H.A. Бердяев, Г.П. Федотов. В.В. Розанов, внимательно читавший Страхова и Григорьева, пытался понять трактуемый ими концепт почвы.

В советской гуманитарной науке почвенничество рассматривалось как «особый тип народничества» или как переходный этап от славянофильства к народничеству. Здесь следует напомнить имена П.Н. Саку-лина, Л.И. Гроссмана, Н.Г. Рубинштейна, В.Р. Лейкиной. Анализ классового содержания этого движения мы. встречаем в работах Г.М. Фрид-лендера; в диссертации В.П. Попова (1979) почвенничество типологически вписано историю «народной литературы». Как представителей «третьего реакционного пути» почвенников рассматривал В.Я. Кирпо-тин. Особую ценность представляют для нас труды Л.Р. Авдеевой, И.Л. Волгина, Б.Ф. Егорова, A.C. Долинина В.А. Кошелева, B.C. Нечаевой, Н.И. Цимбаева и обширного ряда новейших авторов, указанных в Библиографии. Следует назвать также весьма содержательные исследования польских ученых - Анджея де Лазари и Василия Щукина.

Ряд важных для нас отечественных и зарубежных исследований указан в Библиографии.

Подобно западничеству и славянофильству, почвенничество возникло в атмосфере острых идейных баталий, главным образом, по вопросу о своеобразии исторического пути России. В ряду наиболее активных и непримиримых оппонентов - авторы журналов радикально-демократической ориентации «Русское слово»-и «Современник» ДПисарев, В.А. Зайцев, М.А. Антонович.

Для радикальных демократов и нигилистов менее всего было характерно стремление понять своих противников имманентно, изнутри и в контексте их собственных идеологических предпочтений. Именно из радикально-демократического'лагеря прозвучали первые по времени обвинения почвенников в идеализме, оторванности от жизни, в. прекраснодушных мечтаниях и утопизме.

Надо отдать должное оппонентам почвенников: ведь надо было «разглядеть» и обособить почвенников на пестром фоне славянофильской публицистики, на фоне публицистов аксаковскогсь круга; на фоне братьев Киреевских, Самарина, Хомякова1 и даже одиозного. Бурачека* с его ультрапатриотическим журналом «Маяк».

Критика демократов направлена, была против, «идиллического настроя» журналов «Время» и «Эпоха», в направлении которых они не видели программы практических мер, основанных на подлинной заботе о народе: «Новый журнал "Время" на интересах народности строит всю свою программу, и что же из этого выходит, какие практические следствия ведут л! за собою все эти'благородные стремления? Ровно никаких» .

Отметим, что Писарев обвиняет почвенников-примерно в том же, в чем сами почвенники обвиняли славянофилов. Широкие слои российского I

6 Носов С. Польские исследования почвенничества в России // Русская литература. 1989. № 4. С. 219-221.

7ПисаревД.И. Схоластика 19 века//Д.И. Писарев. Соч.: В 4 т. — М., 1955. Т. 1. С. 99. общества тех лет были охвачены жаждой прямого действия, духом скептицизма, позитивизма, отрицания всякого рода отвлеченного умозрения и абстрактного теоретизирования. Публицисты того периода спешили обвинить друг друга в предательстве «утилитарно-практическому духу времени». Более других усердствовали в этом нигилисты: «Вся политика, наука и критика "Времени" составляет, очевидно, одну длинную, сладкую-пресладкую, нежную-пренежную идиллию. »8.

И еще: «Эти обожатели (русского народа. - Ю.М.) — идеалисты, и они, следовательно, любят свой предмет платоническою любовью. До конкретного русского мужика <. .> им нет никакого дела. Для них драгоценна только идея о русском мужике, и поэтому "высокие пророческие речи, изливаемые на помойках", кажутся им важнее тех вопросов, которые своим разумным разрешением могут создать экономическое благосостояние целых миллионов»9.

Вместе с тем, Писарев достаточно высоко оценивал личные качества идеологов почвенничества, их вклад в развитие русской культуры, о чем свидетельствует его отклик на смерть А. Григорьева. В статье «Прогулка по садам российской словесности» он называет Григорьева «последним крупным представителем русского идеализма»10. В то же время, по мнению Писарева, Григорьев со своими идеями был «чужим человеком» для современного общества: его взгляды кардинально расходились с реальностью: «Все развитие нашей умственной жизни шло вразрез с стремлениями и симпатиями Григорьева»11, который хотел «увлечь отрезвившееся обще

1 л ство в старую область эстетики и мистицизма» .

8 Писарев ДИ Цветы невинного юмора // Писарев Д.И. Соч.: В 4 Т. М., 1955. Т. 2. С. 335.

9 Писарев ДИ. Прогулка по садам российской словесности // Писарев Д.И. Соч : В 4 Т. М., 1955. Т. 3. С. 257.

10 Там же. С. 254.

11 Писарев ДИ. Прогулка по садам российской словесности. С. 253.

12 Там же. С. 252. '

Еще более резкими были отзывы о почвенниках соратника Писарева по «Русскому слову» В.А. Зайцева, который заявлял, что «несмотря на все вопли их против отрицательного характера нигилистов, сами они ничего не делали положительного и ничего не сделали»13.

Более глубокими по существу, но не менее резкими по форме были выступления в печати М.А. Антоновича. Прежде всего, он обращает внимание на наличие якобы фундаментального противоречия во взглядах почвенников, доставшегося, им,- с его точки зрения, еще от «старых славянофилов». Свой патриотизм, считает Антонович, приверженность народным началам, свое неприятие Запада они обосновывают с помощью немецкой философии. Упрек был брошен всем почвенникам, но, в первую очередь, H.H. Страхову - поклоннику Гегеля и переводчику «Истории новой философии» Куно Фишера.

Напомним, что упреки*в немецкой «закваске» романтического и славянофильского образа мысли начались еще во ¡времена П. А. Вяземского14, так что на ту тему созданные в XX веке статьи Ф.А. Степуна некоторым образом повторяли старую и хорошо забытую аргументацию15.

Антонович замечает, что почвенники вместо того, чтобы трудиться над «приспособлением наук к характеру русской народности, если не положительных фактических наук, которые менее всех окрашиваются национальными оттенками,1 то наук отвлеченных, чисто философских, в которых более чем где-либо могут отражаться национальные особенности, поступили в ученики к немцам»16.

13 Зайцев В.А. Славянофилы победили // Зайцев В.А. Избр. соч.: В 2 т. — М., 1934. Т. 1. С. 242. См. материалы сборника: Русская социально-политическая мысль 19 - нач. 20 века: В.А. Зайцев. М., 2000.

14 Гиллельсон М.И. П.А. Вяземский Жизнь и творчество. Л.: Наука, 1969.

15 Степун Ф.А. Немецкий романтизм и философия истории славянофилов // Степун Ф.А. Чаемая Россия. СПб.: РХГА. С. 341-357.

16 Антонович М.А. Любовное объяснение с «Эпохой» // Антонович М А. Избр. филос. соч. - М., 1945. С. 177.

Кроме того, он считал все рассуждения о «почве» «бессмысленной стереотипной фразой», лишенной конкретного содержания и только «затемняющей дело»17.

Почвенничество, с его точки зрения, соединяет с гегелевскою философией '<.> какое-то особого рода славянофильство, состоящее в искании каких-то начал народных, ни на что не похожих, нигде не существующих, но долженствующих откуда-то прилететь, в искании4какой-то почвы. Народные начала! Коренные основы! А-что» такое эти начала? Что ¡такое эти» основы? Где их взять? Представляется ли вам, господа, что-нибудь совершенно ясное при этих словах? Коль. скоро вы, по .совести, должны сознаться, что при этих и подобных словах в,голове вашей не рождается столь же ясных и определенных понятий, как при имени* хорошо известного вам предмета, то бросьте эти,слова, не употребляйте их и заткните уши, когда вас будут потчевать ими >>18.

Сходным образом отзывались о почвенниках Н.А. Добролюбов и Н.Г. Чернышевский, писавшие о «странных обольщениях» и «странных тирадах» авторов почвеннической концепции19.

Критика в адрес почвенничества со стороны революционных демократов была сосредоточена, таким образом, на его неполной терминологической и методологическойI определенности, недостаточном внимании к социально-экономическим («материальным») аспектам жизни русского общества, оторванности от реальных жизненных процессов, как они> виделись представителям данного лагеря. В то же время вышеупомянутые авторы не вдавались в серьезное и глубокое рассмотрение взглядов своих

17 Антонович МА. О почве (не в агрономическом смысле, а в духе «Времени») // Антонович МА Литературно-критические статьи. — М., 1961. С. 14

18 Антонович МА. Стрижам (Послание оберстрижу, господину Достоевскому) // Антонович М.А. Литературно-критические статьи. — М., 1961. С 187.

19 Добролюбов НА. Луч света в темном царстве // Добролюбов Н.А Собр. соч.: В 3 т — М. 1987. Т. 3, Чернышевский НГ Очерки гоголевского периода русской литературы // Чернышевский Н Г. Избр. филос соч М , 1950 T 1. оппонентов; нередко их критика трансформировалась в личные оскорбления, переходящие грань допустимого.

После бурного развития различных социально-политических течений в годы царствования Александра Второго, которые Ричард Пайпс называет «золотым веком русской политической мысли»20, произошел некоторый спад, связанный с правительственными контрреформами, затронувшими-все сферы жизни российского общества. Почвенничество оказалось «основательно подзабытым». Сыграл свою роль и уход из жизни А. Григорьева (в 1864-м) и Ф.М. Достоевского (в 1881-м).

Первое упоминание о - почвенничестве мы встречаем в статьях Александра Блока, проявлявшего особый интерес к фигуре Аполлона Григорьева. Разработку «григорьевской» темы Блок начинает в 1902, однако первая значительная статья - «Судьба Аполлона Григорьева» увидела свет только в 1916 г.

В своей работе А. Блок очень высоко оценивает А. Григорьева не только как литературного критика, но и как мыслителя, превозносит его роль в истории отечественной культуры. Оценка почвеннических идей Григорьева требует, по мнению Блока, нестандартного подхода; интерпретация его мыслей в традиционных терминах ведет к потере того «сокровенного содержания», которое и составляет сердцевину его творческого наследия: «Как при жизни, так и после смерти Григорьева о глубоких, и серьезных его мыслях рассуждали- все больше с точки зрения «славянофильства» и «западничества», «консерватизма» и «либерализма», «право-сти» и «левости». В двух соснах и блуждали до конца века; а как эти мерила к Григорьеву неприложимы, понимание его и не продвигалось вперед»21.

20 Пайпс Р. Русский консерватизм во второй половине XIX века. — М., 1970. С. 1.

21 Там же. С. 198.

Уточним, что подлинный интерес Блока к творчеству Григорьева носит не собственно идеологический, а литературный характер. Лирика того и другого имела истоком цыганский романс и городской фольклор, что было замечено в свое время Ю.Н. Тыняновым. Именно поэтому вступительная статья к однотомнику Аполлона Григорьева была заказана издателями поэту, а не университетскому профессору.

Практически в одно »время с Блоком (в 1902-1913) работал над большой книгой, освещающей! главные проблемы историко-философской'и религиозно-философской мысли России «через исследование Достоевского» Т.Г. Масарик. Справедливо считая, что в характере Достоевского, по существу, было много общего с Григорьевым, Масарик посвящает несколько страниц характеристике «почвенничества» как «разновидности славянофильства» и «попытки синтеза славянофильских и западнических взглядов», которую предпринял Григорьев22.

В этой попытке, Григорьев, по мнению Масарика, проявил большую сдержанность: «Он был более склонен одобрять западников, нежели славянофилов. В высшей степени одобрительно относился он к Чаадаеву и признавал заслуги Белинского, но порицал западническую^экстраординарность и отрицание всего русского. Также полностью доверял он Хомякову и Киреевскому, хотя отмечал отсутствие в их воззрениях должной меры. И он решительно противостоял позднейшим славянофилам с их «мелкими идеалами»23.

Масарик отметил, что Григорьев не стал основателем школы, «для этого ему недоставало энергии и упорства. Образ мыслей его был афористичен; идеи его не были четко и ясно сформулированы. Григорьев не любил резонеров, которые мыслят, чтобы мыслить, причем дважды два оказывается равным не четырем, а, как он говорил, стеариновой свечке. Его

22 Масарик ТГ Россия и Европа. — СПб : РХГА, 2000. С. 3.

23 Там же С. 368. мистицизм слишком часто оказывался не в ладах с логикой. Тем не менее, Григорьев вращался в обществе родственных душ и через их посредниче

24 ство оказывал значительное влияние» .

Можно также отметить отдельные попытки возродить интерес к почвенническим идеям в таких работах, как: Аполлон Александрович Григорьев. Материалы.для биографии / Под ред. Вл. Княжнина. П., 1917; Михайлов Д. Аполлон Григорьев. Жизнь в связи с характером'литературной-деятельности; СПб., 1900; Э. Радлов. Несколько замечаний о философии Н.Н.Страхова // Журнал министерства1 народного просвещения, 1896; Э. Радлов. Статья о Страхове в Энциклопедическом словаре Брокгауза -Эфрона; список можно увеличить.

Но следует признать, что полноценных исследований, посвященных проблемам почвенничества как целостной идеологии, разработанной усилиями трех выдающихся 'мыслителей - Григорьева, Достоевского и Страхова - в тот период не было сделано.

Взгляды,на почвенничество, сложившиеся у философов Серебряного-века русской культуры, в дальнейшем разрабатывавшихся ими в эмиграции, представлены именами В.В. Зеньковского, Г.В. Флоровского, Г.П. Федотова.

Многих мыслителей Зарубежья объединяет взгляд на почвенничество как на-< общественно-религиозный и культурно-философский^ феномен, в котором запечатлелось продолжение и развитие идей православной соборности. Особенно характерны в этом отношении труды В.В. Зеньковского. «Почвенники, - пишет он в своей наиболее известной работе «История русской* философии», — развивали свои' философские построения, исходя из религиозного мировоззрения»25.

24 Масарик Т.Г. Россия и Европа. С. 369.

25 Зенъковский В. В. История русской философии: В 2 т. — Л., 1991. Т. 1. Ч. 2. С. 209.

Именно православные корни имеет стремление почвенников в искании « «непосредственности» через восстановление «органической цельности» в созерцании мира и в историческом творчестве26.

На основное - православное - влияние наслаиваются, с точки зрения Зеньковского, ряд других: он отмечает связь почвенничества с романтизмом, «с его ощущением глубины и таинственности в природе и в челове

27 ке» , с культом «непосредственности» в философии Якоби, с немецкой классической философией (в первую очередь - с системой Шеллинга),' и даже с французским утопическим социализмом. Зеньковский также различает в почвенничестве «натуралистический», «эстетический», «христиан-ско-социалистический» компоненты.

Главным идеологом почвенничества Зеньковский называет Ф.М. Достоевского, хотя не остается незамеченным и вклад Аполлона Григорьева: «Григорьев оставался все же оригинальным в своих исканиях; его участие в выработке идеологии почвенничества, бесспорно, очень зна-28 чительно» .

Флоровский Г.В. в своей знаменитой книге «Пути русского богословия» рассматривает почвенничество сквозь призму «основной мысли Достоевского» - «церковь как общественный идеал»: «Почвенничество есть именно возврат к первоначальной цельности, идеал и задание цельной жизни. Для Достоевского, как и для других многих, то был проект еще не распознанной соборности. Во всем бытии есть некий раскол, в человеческом существовании всего больше. Человек уединяется — в этом главная тревогатДостоевского. И в ней по-новому звучат все еще социалистические

29 мотивы, - мечта открыть или создать «органическую» эпоху» .

26 Зеньковский В В История русской философии Т. 1. Ч. 2. С 215.

27 Там же. С 211.

28 Там же. С. 213

29 Флоровский Г.В Пути русского богословия // О России и русской философской культуре. — М., 1990. С. 341.

Тема преодоления раскола в обществе особенно остро зазвучала в работах, посвященных осмыслению духовного облика русской интеллигенции, ее роли в исторических судьбах России. В этот период была востребована та часть творческого наследия почвенников, которая касалась критики интеллигенции* за ее отрыв от реальности, тяготение к заимствованным теориям в противовес «органическим» народным инстинктам.

Так, Т.П. Федотов-апеллирует к работам H.H. Страхова, рассуждал о «беспочвенности» и «нигилизме» как доминирующих чертах русского интеллигента как «национально-культурного типа»: «Беспочвенность есть отрыв: от быта, от национальной культуры, от национальной религии, от государства, от класса, от всех органически выросших социальных и духовных образований. В пределе отрыв приводит к нигилизму, уже не совместимому ни с какой идейностью. В нигилизме отрыв становится срывом <.> когда идея, висящая'в воздухе, уже не поддерживает падающего;

30 уже не питает, не греет и становится видимым для всех призраком» .

Ряд других представителей русской религиозной философии, в том числе H.A. Бердяев1 и В.В1. Розанов, не выделяя почвенничество как самостоятельное направление, тем не менее, останавливались в своих работах на взглядах его отдельных представителей - Ф. Достоевского и Н.Страхова.

Бердяев H.A. в 1 работе «Миросозерцание Достоевского»31 указывал на родство «органического» учения об обществе почвенников и социально-философских идей Фр. Баядера, Шеллинга, Адама Мюллера, Герреса. Он также провел разграничительную линию между почвенническими воззрениями Ф. Достоевского, и славянофильством. В, свою очередь В.Розанов в одном из своих сочинений дал комплексную оценку творчества Николая

30 Федотов Г.П. Трагедия интеллигенции // О России и русской философской культуре. — М., 1990. С. 408-409.

31 Бердяев H.A. Философия творчества, культуры, искусства: В 2 т. - М., «Искусство». 1994. Т. 1. С. 510.

Страхова, центром которого он, в духе своей школы, считал религиозную проблему.

Принципиально иной взгляд на почвенничество был выработан в рамках советской науки. Почвенничество, как, впрочем, и все другие идейные течения, рассматривалось в ней с точки зрения его «классовой сущности», а именно «сведения общественных идей к общественно-экономическим отношениям»32.

Во всей очень немногочисленной отечественной «марксистской» литературе по почвенничеству можно выделить несколько общих моментов. В первую очередь, это рассмотрение почвенничества как «особой^ формы народничества», либо как переходного этапа от славянофильства к народничеству. При этом сама идеология, почвенничества лишалась самостоятельного значения, расценивалась как «промежуточная», не отражающая в полной мере соотношения' классовых сил и социально-экономическую ситуацию шестидесятых - семидесятых годов XIX в.33

Например, с точкй зрения В. Лейкиной специфический интерес «почвенничества» заключается лишь «в той- яркой народнической оболочке, которую впервые использовали почвенники для проявления враждебной развитию капитализма идеологии»34.

Попытку выявить в почвенничестве объективное «классовое содержание» можно обнаружить и в работе Г.М. Фридлендера «Достоевские и Лев Толстой (К вопросу о некоторых общих чертах их идейно-творческого развития)»: «Для славянофилов различие западного и славянского миров оставалось, прежде всего, национально-исторической проблемой. Социально-исторические, сословные ш классовые различия внутри славянского мира хотя и признавались ими, но отступали для них на задний план перед

32Ленин В.И. ПСС. Т. 20 С. 103.

33 Сакутт П. Русская литература и социализм. — М., 1922. 4.1. Гл.5; Гроссман Л. Три современника. —■ М., 1922; Рубинштейн H.A. Григорьев // Литература и марксизм. — М., 1929. Кн. 2.

34 Лейкина В.Р. Реакционная демократия 60-х годов. «Почвенники» // Звезда. 1929. № б С. 181. антитезой «востока» и «запада», католичества (и вообще западного рационализма) и православия.

Для <.> Достоевского проблема «западной», буржуазной цивилизации и русского народа органически и неизбежно перерастала в проблему верхов и низов, образованного привилегированного меньшинства и демократического трудящегося большинства русского народа, которое и составляло <.> живую основу в русской'национальной жизни<и общей жизни всего человечества. В результате критика цивилизации, в какую бы реакционную форму она временами не облекалась, приобретала более глубокие, подлинно демократические черты, превращаясь объективно в критику верхов дворянско-буржуазной России <.>»35.

Главной темой «почвенничества» В.'П. Попов представлял «народность эпохи перехода общинно-родовой формации в капиталистическую», хотя'и не вполне адекватно ¿отраженную: «.В России XIX в. были совмещены разные времена, разные ступени социального развития. Поэтому в ней совместимы разные типы народности. Конечно, подлинной по праву была одна, та, которая выражала ведущую тенденцию данного момента развития, но это вовсе не делает остальные типы народности ложными и не связанными с народом. В' них тоже была своя относительная истинность». Главная заслуга* почвенников, таким образом, заключается в том, что они "услышали в России голоса разных "ступеней общественного развития" и разных типов народности» .

Наиболее серьезная по форме и содержанию работа, посвященная проблемам идеологию почвенничества в советской литературе - книга В. Кирпотина «Достоевский в-шестидесятые годы», включающая большой раздел «Почвенничество».

35 Фридлендер ГМ. Достоевский и Лев Толстой (К вопросу о некоторых общих чертах их идейно-творческого развития) // Достоевский и его время. —Л., 1971. С. 84.

36 Попов В П. Учение ранних славянофилов и творчество Ф.М. Достоевского. Автореферат < .> канд. филол. н —л.: ЛГУ, 1979. С. 16.

1 I

В целом В.Я. Кирпотин характеризует данную идеологию как «раз-ночинно-интеллигентское течение, которое, в отличие от радикальных, от революционно-демократических разночинцев, не покончило с патриархальной традицией, которое боялось и революции и капитализма и не порвало связи с господствующими классами старой России»37.

С точки зрения В.Я. Кирпотина «Вся хитроумная концепция «почвы» и была выработана, вследствие желания избежать революции, вел едет

38 вие страха перед революцией» . I

Он критикует почвенников за их невнимание к экономической проблематике, видя в этом общность почвенничества и утопического социализма: «Подавляющая часть учений утопического социализма, была равнодушна к политике, отрывала экономику от политики. «Почвенничество»

39 приняло эту слабейшую сторону утопического социализма» . Но таким образом автор во многом повторяет суждения демократов' 60-х гг. XIX в.

Как и многие другие авторы, он отказывает почвенникам' в самостоятельности и оригинальности, считая их плененными «иллюзией особой, собственной идеи», «иллюзией третьего пути». Именно такая идейная несамодостаточность, «промежуточность» стала, по его мнению, причиной быстрого забвения почвеннических взглядов на решение социально-политических проблем" российского общества:

Кирпотин следует традиции^ советской школы литературоведения и ошибочно рассматривает почвенничество братьев Достоевских, Ап. Григорьева и Н. Страхова^как учение, потерпевшее полный идеологический крах. В этом пункте Кирпотин, который, казалось бы, должен был следовать марксистской теории, вдруг начинает рассуждать как «буржуазный» мыслитель, и экономический провал журналов «Время» и «Эпоха» путает

37 Кирпотин В Л Достоевский в шестидесятые годы. — М., 1966. С. 200.

38 Там же. С. 20, 26.

39 Там же. С. 60. с поражением идейным. Книга В.Я. Кирпотина «Достоевский в 60-е годы» тенденциозна. Автор, главным образом, озабочен тем, кто был правее, а кто левее в общественно-политической борьбе XIX века, игнорируя вопросы культурно-исторического контекста идеи «почвы».

О почвенничестве в советском литературоведении писалось немного. На общем фоне выделяется работа, появившаяся в 70-е годы. Это статья У.А. Гуральника «Достоевский, славянофилы и «почвенничество» в сборнике «Достоевский - художник и мыслитель» (1972). Гуральник, указал на* некоторые моменты, существенно отличавшие «почвенничество» Достоевского от славянофильства: «О дистанции между «почвенничеством» Достоевского и идеями славянофилов можно вполне судить по его речи о Пушкине, этом'своеобразном итоге раздумий великого писателя-гуманиста о судьбе родного народа и всего человечества»40.

Глубиной и научной основательностью отмечены B.C. Нечаевой; посвященные журналам «Время» и «Эпоха»41.

В результате многолетней скрупулезной работы в архивах и библиотеках автору удалось атрибутировать, и ввести в научный оборот большой и интересный материал, охарактеризовать общественно-политическое направление редакции, создать подробную хронологическую роспись содержания журналов, а также аннотированный перечень их сотрудников. Написанные прежде всего под углом зрения истории русской журналистики, данные исследования чрезвычайно ценны и для историков общественной мысли, так как содержат огромный фактический материал, по-новому раскрывающий нам образы Ф.М. Достоевского как редактора и издателя, а также «круга Достоевского» того времени - ближайших друзей и единомышленников, составивших ядро почвеннического сообщества. I

40 Гуральник У.А Достоевский, славянофилы и «почвенничество» // Достоевский - художник и мыслитель: Сб. ст. / Отв. Ред. Ломунов К. Н. [и др.]. - М., 1972. С. 432.

41 Нечаева В С. 1) Журнал М.М. и Ф.М. Достоевских «Время». 1861-1863. — М., 1972; 2) Журнал М.М. и Ф.М. Достоевских «Эпоха». 1864-1865. — М.,1975.

В постмарксистской отечественной научной литературе оценки почвенничества как целостной концепции были восполнены некоторыми соображениями; следует назвать статьи А.И. Абрамова в «Истории эстетической мысли», словарях «Русская философия» и глава JI.P. Авдеевой о почt'y венничестве в недавно вышедшей «Истории русской философии» . Эти работы обозначили новую тенденцию в историографии.

Если ранее почвенничество рассматривалось почти исключительно через призму взглядов Ф.М. Достоевского43, то теперь стали появлятьсяs публикации, содержащие анализ философских и политических взглядов и других представителей течения. Здесь можно отметить статью^ о Страхове как литературном критике и мыслителе44 и ряд работ о A.A. Григорьеве45;

Следует также отметить исследования Л.Р. Авдеевой и С.Н. Носова, посвященные творчеству Аполлона Григорьева. По мнению Л.Р. Авдеевой^ в характере консерватизма Григорьева «не столько ^ убежденность, сколько растерянность»46. Более развернутую аргументацию подобных идей мы находим в ее монографии «Русские мыслители»47.

Рассмотрев^ конце 1980-х гг. проблему личности в творчестве Достоевского и Григорьева, С.Н.' Носов реконструировал творческую биографию мыслителя в книге «Аполлон Григорьев. Судьба и творчество»48.

•Нельзя также не отметить вышедшую в 2000 году книгу видного петербургского литературоведа и историка культуры Б.Ф< Егорова «Аполлон

42 История эстетической мысли: В 5 т. — М., 1987. T.4.; Русская философия. Малый энциклопедический словарь. — М., 1995; Русская философия. Словарь / Под общ. ред М.А.Маслина, — М.,1995; История русской философии. — М. 2001. Раздел III, глава VIII.

43 Кудрявцев Ю.Т. Три круга Достоевского. — М.,1991; Корякин Ю.Ф. Достоевский и канун XXI века — М., 1989; Твардовская В.А. Достоевский в общественной жизни России. — М., 1990

44 Скатов H.H. H.H. Страхов (1828-1896) // Страхов H.H. Литературная критика. — СПб., 2000. С. 3-41.

45 Ходанович М.А. Философские воззрения Ап. Григорьева. Автореф. дис. на соиск. учен. степ. канд. филос. н. Спец. 09.00.03. — М., 1985; Пивоварова Н.С. Аполлон Григорьев - театральный критик. Автореф. дис. на соиск. учен. степ. к. иск. — М., 1984, и др.

46 Авдеева Л.Р. О специфике философского миросозерцания А.Григорьева // Вестник Моск. ун-та. Сер. 7: Философия. 1987. №3.

47 Авдеева Л.Р. Русские мыслители: Ап. Григорьев, Н.Я. Данилевский, H.H. Страхов. — М., 1992.

48 Носов С.Н. Проблема личности в мировоззрении A.A. Григорьева и Ф.М Достоевского // Достоевский: Материалы и исследования. — Л., 1988. Вып. 8; Носов С Н. Аполлон Григорьев. Судьба и творчество. — М., 1990.

Григорьев». Эта работа не только подводит итог многолетним изысканиям автора, посвященным творчеству А. Григорьева, но также дает ценный фактический материал, относящийся к ранним этапам становления идеологии почвенничества в целом49.

Что касается собственно социально-политических идей А. Григорьева, то в ряду последних работ на эту тему нужно указать на небольшую, но содержательную статью Д.В. Ермашова, корректно характеризующего-взгляды русского мыслителя50.

В последнее вред^Я1 появился больший^ интерес к почвенничеству как целостному комплексу идей. Здесь мы можем отметить диссертационную работу A.B. Богданова, в которой автор раскрыл политические аспекты почвенничества и показал возможности реализации его основных концептов в контексте современной политической ситуации России51.

В 2004 г. вышла книга Анджея де Лазари «В кругу Федора Достоевского. Почвенничество»52-. В ней польский исследователь, вслед-за Андже-ем Валицким, признает консервативный характер почвенничества и помещает его в «кругу консервативной!утопии»53. Анджей де Лазари^пришел к выводу, что современные «фракции» национального толка «никоим. образом не укладываются в одно мировоззрение, и объединение их под общим названием «почвенничество» - оскорбление Достоевского, Григорьева и Страхова»54.

49 Егоров Б.Ф. Аполлон Григорьев. — М. 2000. Стоит отметить, что Б.Ф. Егоров является составителем наиболее полной на сегодняшний день библиографии печатных трудов A.A. Григорьева (Ученые записки Тартуского университета. 1960. Вып. 98) и H.H. Страхова. (Ученые записки Тартуского университета. 1966. Вып. 184).

50 Ермашов Д. В. Григорьев Аполлон Александрович // Политическая мысль в России. Словарь персоналий (XI в. - 1917 г.) / Руков. авт. коллектива E.H. Мощелков. М., 2000. С. 56-57.

51 Богданов A.B. Почвенничество. Политическая философия А. А. Григорьева, Ф. М. Достоевского, H. Н. Страхова. — М., 2001. С. 143.

52 Анджей де Лазари. В кругу Федора Достоевского. Почвенничество / пер. с польск. М.В. Лескинен, Н.М. Филатова. — М.: Наука, 2004. С. 207.

53 Анджей де Лазари. В кругу Федора Достоевского. С. 189.

54 Там же. С. 192.

Следует отметить диссертационную работу Е.А. Мужайловой «Типология почвенничества»55. В ней автор великолепно показала, что почвеннические идеи Достоевского, в XX в. подхватили русские эмигранты первой волны, заметным представителем которой был М.А. Осоргин.

Исходя из этого кратчайшего историографического обзора, мы считаем; что недостаточно полная разработка теории почвенничества, высокий уровень как историко-культурной, так и общетеоретической актуальности ее изучения, указывает на то, что специальные штудии, националь » ного и христианского концептов философии почвенничества сегодня становится необходимым и полезным;

Основные результаты отражены в следующих положениях, выносимых на защиту:

1. Почвенничество есть попытка примирительно-синтетического сведения в-целостную идеологию и культурно-эстетическую теорию ряда тезисов славянофильства'и западничества. Совпадая во многом, со своими оппонентами (как демократов, так исповедников древлего благочестия) в оценках родного прошлого и настоящего положения дел* в социальной реальности эпохи, почвенники существенно расходились и с теми, и с другими в своей прогностике будущего. Если Россия, полагают почвенники, уяснит особость своего пути на фоне западного исторического опыта, то почва как мистико-эм'пирическое обетование духовного здоровья нации обеспечит ей то-будущее, которое окажется ее «новым словом» и учительным примером человечеству.

55 Мужайпова Е.А. Ф.М. Достоевский и М.А. Осоргин: Типология почвенничества Автореф. дис. на соиск. учен. степ. канд. филол. н.: спец. 10.01.01. Магнит-й гос.ун-т. — Магнитогорск, 2008. — 23 с. сыщенность и характер категориально-образной валентности существенно определяет специфику почвеннического теоретизирования и мировосприятия в целом.

3. Почвенники создали «органическую критику» жизни и искусства и внесли важные организмические и виталистские концепты в онтологию и антропологию. Самостоятельное значение имела для теоретиков почвы гносеология1 «непосредственного познания», т.е. особого, рода «народного? интуитивизма» как познавательной* опоры в рамках народного самосознания, так и эстетической ориентации художника в бытии и культуре.

4. Изначально почвенничество, строило; свою идеологию и культур-философию на вероисповедных ценностях Православия и христианской-этике. Христианская компонента этой новой идеологии сочеталась, с присутствием в ее составе языческих и инославных элементов. Для.современного неопочвенничества ХХ-ХХ1 вв., характерно; снижение удельного-веса христианских ингредиентов, когда' культурная почва истолковывается как 1 самодостаточная реальность. .

5. Почвенничество; получило разнообразные модификации; в культурных и философских новациях XX-XXI; вв;; они предлежат исследователям как серьезная комплексная проблема.

6. Во многом почвенническая идеология сохраняет свою актуальность и как культурно-теоретический-концептуальный проект, и как общежизненная установка;

Научная новизна диссертационного исследования состоит в том, что оно представляет собой; попытку свести и комплексно проанализировать под едиными целостным культурологическим углом-зрения; обширный источниковый материал. Опираясь на. собственные разработки, автор предлагает целостное прочтение учения почвенников и эволюции почвеннических идей в ХХ-ХХ1 вв.

Впервые прослежена эволюция почвеннических идей от зарождения до наших дней. Акцентировано различие почвенничества в классическом понимании, - а именно как учение Достоевского и его сторонников, - и «почвенничества» или неопочвенничества как явления XX-XXI вв. При этом значительное внимание уделяется таким недостаточно раскрытым аспектам почвеннического наследия, как «национальное» и «христианское» в их мировоззренческих социокультурных сопряжениях. Именно акцентуация на соотношение «национального» и «христианского» концептов в> теории почвенничества является новым словом в научном исследовании.

Теоретическая и методологическая основа исследования. Методы исследования определяются' общей методологической установкой на постижение культуры в целом и отдельных ее явлений, разделяемых нами, а также спецификой почвеннических идей и целями, которые мы перед собой поставили. Методология познания культуры носит органически-системный характер, опираясь на традиции отечественной культурфило-софской мысли (Н.Я. Данилевского, H.H. Страхова, H.A. Бердяева, П.А. Флоренского), а также современных исследователей (B.C. Библера, П.С. Гуревича, А .Я. Гуревича, И.В. Кондакова, М:С. Кагана и других авторов). Мы разделяем предложенное Д.К. Бурлакой56 понимание культуры в качестве открытой саморазвивающейся системы, «искусственного организма», возникающего как плод коллективной демиургии человеческого рода, в составе которого взаимодействуют, поддерживая функциональный баланс, различные элементы и формообразования (право, мораль, идеология, философия, литература, искусство и др.). Органическая целостность развития культурных систем задается не только материальными условиями, но метафизическими факторами, когда дух и духовная жизнь эпохи фундируют пространство культуры ценностями, универсалиями и архети

56 Бурлака ДК. Метафизика культуры. 3-е изд. - СПб., 2009. - С. 52-89. пами. В указанном контексте такие феномены как почвенничество или евразийство интерпретируются в качестве кристаллизаторов различных информационных потоков - литературного, эстетического, философского, этического, идеологического. Данная теоретико-методологическая установка определяет конкретные методы исследования.

Основными методами историко-философского и теоретико-культурного анализа нашего исследования являются: критико-конструктивный анализ; социокультурный подход, средствами, которого-почвенничество рассматривается как целостный, органичный идейный комплекс; сравнительно-исторический метод (компаративизм); системно-комплексный подход в комментарии произведений литературы; культурно-исторический метод, позволяющий проследить трансформацию концепта «почва» и национальных и христианских элементов в его составе и на материале творчества писателей «земли» в XX в.

Среди всех перечисленных методов и приемов исследования материала мы предпочитаем сочетание историко-философского и историко-культурного методов. Методологическая сложность работы на «перекрестке» такого рода в том, что1 феномены идеологии трактуются в аспекте их культурной актуальности / неактуальности, признанности / непризнанно-сти и в тому подобных параметрах, а явления специально-культурного порядка (например, характер отечественного журнализма, редакционно-полемический быт, литературно-идейные феномены) приходится интерпретировать в аспекте их идеологической значимости и на широком фоне идейных пристрастий века.

Иначе говоря, история» идеологий^ в этой, ситуации перестает быть только заботой политологического порядка, но входит полноправным элементом в культурный обиход изучаемого времени, а литературные презентации тех или иных концепций (например, мужик Марей у Достоевского как «почвенный» тип «коренника» русского или образы Петербурга как нерусского «города с именем чужим» в лирике К. Аксакова), не переставая быть словесными образами, функционально «работают» на историю идей и даже фундируют идеологическое творчество, что мы и имеем в случае славянофильства, западничества и почвенничества.

Все три концепции обретали свою жизнь и в формах логического дискурса, обеспеченного журнальными жанрами, и в формах словесно-эстетических, когда сам герой становился «героем-идеологом» (термин М.М. Бахтина). Почвенничество стало не просто» школой мысли, но и типом культурной работы- нескольких поколений, и видом эстетически выразительной мыслительности.

Теоретическая.значимость результатов диссертационного исследования состоит в-комплексной характеристике почвеннических концепций и в уточняющем исследовании, национального и христианского концептов-почвенничества. Исследование корректирует былое представление о почвенничестве как о разновидности славянофильства, подчеркивая при этом самостоятельность почвеннических идей. Эволюция почвеннических идей привела к размежеванию и даже конфликту этих концептуальных аспектов теории, что поставило многих современных «почвенников» на позиции национализма и православного фундаментализма. Материал этого рода впервые анализируется в г связи с обращением к классике почвеннического наследия. Данный материал может быть полезен- исследователям истории культуры и истории философии в изучении почвенничества XIX в. как самостоятельно развитой теории, а так же в исследовании развития почвеннических идей в ХХ-ХХ1 вв.

Практическая значимость результатов диссертационного'исследования заключается в возможности использования его материалов в преподавании таких дисциплин, как «история русской философии Х1Х-ХХ вв.», «политология», «культурология», «история эстетики» и дополняющих спецкурсов по проблемам истории идеологии, культуры, цивилизации и религии. Выводы диссертации помогут более точно представить масштабы и специфику национально-религиозных аспектов почвенничества в истории русской социо-политическои мысли, могут быть основой для разработки конкретных политических рекомендаций, а так же для разработки программ по культурной политике в воспитании молодежи.

Апробация исследования и публикация материалов работы;

Основные положения диссертации излагались в докладах на различных научных конференциях, таких как: ' ■'

• «Бог. Человек. Мир» (ежегодные межвузовские научные: конференции 2008, 2009; 201 гг. Санкт-Петербург);

Межвузовский-творческий конкурс, посвященный Дню святой Татьяны. 2008 г. Саню -Петербург;

• «Свято-'Гроицкие академические: чтения»' .(ежегодные: межвузовские научные чтения-2009, 2010 гг. Санкт-Петербург).

• II Международная! научная? конференция «Актуальные проблемы и современное состояние общественных наук в условиях глобализации» (24-25 июня 2011 г. Москва.)

Основные; положения диссертационного исследования нашли свое отражение, в девяти публикациях.

Содержание диссертации отражено в публикациях:

Микитюк Ю.М. Органическая теория как фундамент почвенничества // Вестник Ленинградского государственного университета им. А.С. Пушкина. Научный журнал. № 1. Том 2. 2010. Философия. СПб., С. 24-32. (0,8п.л.) !

Микитюк Ю.М. Категории органическош теории в идеологии почвенничества // Вестник Русской гуманитарной академии. 2011. Том 12. Вып. 1. - СПб.: Изд-во РХГА. С. 208-216. (0,7п.л.) (апрель)

Микитюк Ю.М. Влияние концепций И.В. Киреевского «о цельности личности» и A.C. Хомякова «о соборности» на развитие русской религиозной мысли // Acta eruditorium. Научные доклады и сообщения. 2009. Вып. 6. С. 100 - 103. (0,5 п.л.)

Микитюк Ю.М. Концепции Православия и народничества в идеологии почвенничества // Альманах современной науки и образования. 2009; № 11. С. 53-56.(0,4 п.л.)

Микитюк Ю.М. Почва и метафизика Земли в представлениях почвенников // Молодой ученый. № 4 (27).Том 1. 2011. С. 196-199. (0,4 п.л.) (апрель)

Микитюк Ю.М. Синонимический ряд категории «почвы, земли, семьи, Родины» в символизме Серебряного века. // Журнал научных публикаций аспирантов и докторантов № 3(57) 2011. С. 63-66. (0,4п.л.) (апрель)

Объем и структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованной литературы. Объём работы составляет 225страниц. Список литературы включает 438 наименования, в т.ч. 10 - на иностранных языках.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Концепты христианского и национального в культурно-исторической теории почвенничества"

Заключение.

Главной задачей настоящей работы было определить место почвенничества среди типов российского мировоззрения, оформившихся в XIX в., а также проследить- развитие почвеннических концептов «национального» и «христианского» и выявить их актуальность для современного • культурно-исторического и философскогэстетического общественного сознания. Мы пришли к следующим выводам: V •! ■ ; . . •

Почвенничество возникает, как попытка разрешить спор между западниками и славянофилами^ Программа почвенничества имела в своем основании: идеалистическое понимание истории; романтический» взгляд? на русскую действительность п окрашенный утопизмом взгляд на будущее.:

Полемический критицизм почвенников был направлен против рево-люцйонной демократии, стремящейся?построить разумное: общество установлением социалистического строя. В условиях противостояния западничества и славянофильства почвенничество- занимает среднюю позицию; оно стремилось создать мощное общественное движение вокруг идеи неповторимости и, самобытности России и обличить ложную значимость воздействия: Запада, с его: революционными, социалистическими и материалистическими ; идеями. Є другой стороны, дезавуируя славянофильские призывы к возврату в допетровскую Русь, почвенничество признаёт значимость западной культуры и величие утверждаемого ею идеала свобод-: ной человеческойшичностии. .:•'■■ •

Почвенничество 'имело самобытную концепцию социального реформаторства, программу «постепенства» и «малых дел», хотя теперь, глядя из XXI в. на журнальные инициативы братьев Достоевских и их коллег, их «малые дела» никак малыми, не назовешь. Одно только издание редчайшего по жанру единоличного журнала «Дневник писателя»388 было не только высокозначимым и рискованным предприятием, но и школой нового типа творческого поведения: эти люди, почвенники 19 века, учились сами и учили других находить новые формы толерантного идеологического общения.

Идеологи почвы настаивали на необходимости слияния «просвещённого общества» с народом в исконно русских формах общественного быта и прежде всего - в »институтах земства. Отвергая революционные* ид еш и методы преобразования России, почвенники' принимали» монархию как наиболее подходящую форму правления для своей страны.

Почвенники ценили западников за'их новый опыт, за динамизм воли, за усложненное сознание. Но славянофилы, полагают авторы «Светоча», «Времени» и «Эпохи»'не понимали и не ценили динамики исторического движения. Достоевский; по мнению Бердяева, «стоит за трагический pea-лизм жизни против неподвижного идеализма1 славянофилов . Здесь стоит отметить, что славянофильство не было уж столь неподвижным.

Почвенники были близки-западникам: в^утверждении мнения о необратимости реформ Петра I, об'их позитивной роли в деле воздвиженья новой Империи; в утверждении, свободы'личности и личного начала, недопустимости его поглощения общиной; в недовольстве настоящим положением вещей, в осознании самой необходимости социально-политических преобразований в России.

Кардинальная разница позиций сказалась в том, что, совпадая по ряду пунктов в оценке отечественного прошлого и. современной общественной и-культурной ситуации, аксиология старины плюс апология западного

388 Природу единоличного журнала впервые описала в своей кандидатской диссертации Л.Д. Дмитриева. Журналы такого типа издавал в Дании Кьеркегор, а у нас - Эмин («Почта духов») и А. Козлов («Свое слово» и «Философский трехмесячник»).

389 Бердяев Н А. Русская идея. С. 49. опыта и культурфилософия почвы самым непримиримым образом расходились в видении будущего.

А именно: славянофилы мечтали о реставрации древлего благочестия и заветов старинной жизни; западники звали на европейские пути; почвенники указали на неточные основы верного будущего: благодарная1 память почвы как мистико-эмпирическое обетование верного отчим традициям жития; этноязыковое и'национальное единство; духовно-соборная сопричастность Православию; дары «непосредственного познания»; 1 народно-национальная характерность; спокойное сознание своей всемирно-исторической миссии в Божьем^ мире. Почвенники были близки славянофилам: в аргументации тезиса о самобытности1 социально-политического и культурного развития России; в утверждении необходимости сближения с народом высших сословий и в учении о духовном единстве нации; в представлениях о цивилизованном тупике, в котором оказалась современная им Европа, в критическом настрое против европейских форм жизни и западничества в целом.

Мы увидели, что для славянофилов реформа Петра I и европеизация петровского периода были изменой России и ее особому пути. Они верили в своеобычный тип- культуры, возникающий на духовной почве правосла

I t вия. Славянофилы не поняли неизбежности реформ Петра Г для самой миссии России в мире, не хотели признать, что лишь в петровскую эпоху стали возможны в России мысль и слово, в том числе и свободное творчество самих славянофилов. Стала возможна и великая русская литература.

Вспомним пушкинское: «Литература наша явилась вдруг в восемнадцатом столетии».

Центрообразующим значением почвенничества было понятие, теоло-гема, мыслеобраз и философема «почва», знаменующая аксиологически сверхценную доминанту русской жизни, действием которой обеспечивается органическое единение образованности и народной нравственности, культуры и народности, интеллигенции-и народа, национального и религиозного. «Почву» следует рассматривать как терминологическую образно-символическую маркировку генофонда нации и «места», где сбывается творческий гений* народа, как сбывается он в плодах подлинно народного искусства: «Истинное искусство было и будет всегда народное, демократическое в философском смысле этого слова. Искусство воплощает в образы, в идеалы сознание массы. Поэты суть голоса масс, народностей, местностей, глашатаи великих истин и великих тайн жизни, носители слов, которые служат ключами к уразумению эпох - организмов во времени, и народов - организмов в пространстве»390.

Почва» есть и естественная среда обитания I человека и жизнепода-тельная и жизнехранительная- Мать-Земля. Почва является источником, воли и физического здоровья русского человека, как в ауре языческой мифологии, так и в условиях православного мироотношения, а равно и для современного обыденного сознания. Почва наделялась характеристиками как эмпирического, так № сверхъестественного порядка.

Сюда явно привмешиваются? и языческие коннотации. Земля является интегральным ценностным моментом общей жизни, - и для почвенников это имеет первостепенное значение 39

В учении почвенников важное место заняла органическая теория. Сущность «органической теории» составляет интерпретация природного,

390 Григорьев, А Литературная критика. М.: Современник, 1967 С. 377-378

391 Исупов КГ Русский Антей. Н Христианство и русская литература СПб . Наука, 2006 Сб 5. С. 241. социального и духовного миров как целостного единого организма и как онтологического интеграла космо-общественного порядка: «Мир является настоящим, органичным целым именно потому, что «лестница» природных процессов ведет в «храм» человека»392. Почвенники рассматривали мир как некий целостный Организм, в центре которого хтонические корневые нити дольней почвы сплетаются с горними нитями Живой Славы. Так поч-венно освящается общекосмическая жизнь Универсума. Для идеологов почвы единство мироздания определяется схождением всех эволюционных процессов к человеку как* «пределу природы».

Главные, ориентиры и Достоевского, и Григорьева, и Страхова - интенция на живую, исторически-динамичную и всегда новую жизнь, а«не на теорию и тем более - не на западные модели'искусственно сконструированного благоденствия. 1

Таким образом, в качестве фундаментального основания почвенничества как единого мировоззренческого комплекса выступает «органическая теория».

Мы выявили, что для почвеннического мировоззрения в значительной степени важным является' понимание слова «народность». Достоевский. объединил' представление о самобытности исторических традиций и особой духовности русского народа с признанием исторического величия европейской культуры, с пониманием необходимости разумного восприятия всего лучшего, что накоплено веками развития западной цивилизации.

Как мы увидели, для почвенников определяющим вектором развития страны была история собственного народа в ее объективной данности. Народ в представлении почвенников - это не просто группа людей, объединённая общим языком, территорией и культурной традицией. Народ, пре

392 Страхов Н Н. Мир как целое. С. 18. жде всего, понимается как целостный народный организм, которому свойственны надындивидуальное единство и социальная сплоченность. Человеческий Универсум «частного» народа выступает основным субъектом истории и входит вместе с другими народами в живую органическую ткань,

393 и мировои процесс .

Человечество^, по мнению почвенников, не имеет индивидуальности; ног её осуществляют; этносы,. народы; расы; семьи; типьв ш личности:. Народность субстанционально определяет;, формирует, ; обособляет, уточняет ! и характеризует индивидуальность, нации;- ее, коллективное сознание; характерное и типичное только для данного народа как целого. Хотя почвенники и понимали; народ1: как единую це л остно сть * и основной , субъект, исторического развития, они никогда не утверждали приори те т нации над личностью ; Исходя из этого, будет неверным характеризовать. почвенничество как националистическое течение. По мнению • почвенников;', человек не подчинён национальным интересам. В идеале между личностью и нацией не может существовать отношений господства и подчинения, т. к. личность есть органический элемен т нации. Выражая себя, друг через друга, «взаимопроникая», личностное и национальное находятся в: сложном диалектическом взаимоотнощен ии. .

Почвенники критиковали идею*« поглощения личности общностью, имеющую хождение в с л авя н офй льских кругах. Для - них понятия «коллективизм» и «централизация» были чуждыми духу русского народа; они определялись как порождения западноевропейской традиции.

Как отмечено,, почвеннические концепты «национального» и «христианского» развивались и в XX в:, но претерпели трансформацию на фоне классического почвенничества.

393 Григорьев A.A. Критический взгляд на основы;, значения и приёмы современной критики искусства // Григорьев A.A. Искусство и нравственность M:: Современник, 1986. С. 50.

О почвенничестве в классическом понимании нельзя говорить как о твердо установленном факте сегодняшнего культурного дня; мы имеем дело с пестрой картиной переплетения разных неонароднических, неопочвеннических и неоязыческих тенденций. Их естественными оппонентами оказались демократы всех мастей. Можно говорить о том, что сегодня место революционных демократов заняли либеральные демократы с их реформами по западному образцу.

Актуальными и по сей день, на наш взгляд, остались те аспекты докг трины, которые акцентированы самими почвенниками: национальный« и христианский. Получив в' современном обществе статус самостоятельного направления, концепции народности и нации в XX в. приобретают порой' явно выраженный националистический окрас у публицистов определенного типа. Крайние проявления расово-националистических и имперских амбиций были предъявлены миру идеологией фашизма: «кровь и почва».

Гипертрофия другого - христианского - аспекта* в его православно-фундаменталистской интерпретации также приводит к утопии совсем не / • ощущаемым порой носителями этой идеологии внутренним ее трагизмом. Мы говорим о трагизме принципиальной неосуществимости на российской почве такого чисто православного государства, о котором фундаменталисты мечтают. Причины известны: 1) Россия - многоконфессиональная г страна; 2) это пространство свободной* полиэтнической федерации; 3) 70-т лет атеистической пропаганды не прошли даром; 4) в стране - разгул сектантских настроений, вплоть до сатанизма; голоса Православия не слышны в толпах инославных проповедников; 5) не вполне корректно трактуется и преподносится простому обывателю история* РПЦ и ее влияние на общество России последние три столетия.

Это позволяет нам 'определить дальнейшую реализацию национальных и православно-фундаментальных амбиций как утопические по существу. Сказанное, конечно, не означает, что русское православие не имеет исторического будущего.

Достоевский и его сторонники представляли для России иной путь. Идеал почвенничества был близок православной идее соборности, «воцер-ковления земного порядка». Как уже сказано, Православие в понимании почвенников было необходимым, но все же не вполне определенным понятием. Для них это термин; в- котором обобщены представления1 о родной автохтонной (пусть и наследной от Византии) религий, образ жизни, Традиция. Тяготение идеологов почвы ^ к некоторым концептам старообрядчества говорит о том, что нельзя .напрямую соотносить почвенников с традиционным православием. Их православие исторически утяжелено и снабжено всей накопившейся слоистостью еретического опыта шатаний и заблуждений. Конечно, в понимании почвенников православие играет решающую? роль в построении и развитии русской нации. Христос был для Достоевского идеалом нравственной личности*наивысшего» аксиологического градуса. На всю жизнь .писателя поразила в христианстве та мысль, что человек способен вместить в себя Бога.

Всё вышесказанное позволяет рассматривать почвенничество как важный, теоретический источник концепции' культурно-исторических типов. Саму эту концепцию можно рассматривать как наиболее полное выт ражение взглядов почвенничества на проблему соотношения национального и общечеловеческого. Но на наш взгляд, данную концепцию нельзя рассматривать, как нечто законченное и потому она интересна для дальнейшего и более глубокого исследования.

Теоретическое-наследие почвенничества XIX в., активно разрабатывается в ряде направлений современной русской мысли, тематически объединенных проблематикой национального самопознания и поисками самостоятельной модели социально-исторического развития.

В настоящее время современное общество волнуют те же вопросы, что и мыслителей конца XIX - начала XX в.: надо ли нам приобщаться к достижениям мировой цивилизации в научно-технической, экономической, социально-политической и духовной областях или идти своим, самобытным путем? Должны ли мы повторить все этапы, уже пройденные Западом или искать нечто свое, особенное, соответствующее национальным традициям и менталитету родной нации? В этих условиях очень важно обратиться к философскому и творческому, наследию выдающихся мыслителей XIX века, блестящих умов и истинных патриотов своей страны.

Мы считаем, возможным напомнить здесь слова И. Шафаревича: «Спору нет - всякий современный «почвенник», пробующий сформулировать историософскую концепцию, обязательно сошлётся на Достоевского»394.

Нам, современникам ХХГ века, и читателям почвеннических трактатов, необходимо обратить внимание на органическую теорию почвенников. Как романтики по типу мироощущения, почвенники видели в искусстве высшую форму культурно-исторического творчества. В креативном дерзании являет себя гений нации и народа; и шедевры его. принадлежат человечеству. Но когда современный метафизик, вслед за Шеллингом и почвенниками, говорит, что поэзия «может быть оценена как искусство, наиболее приближенное к Богу»395, - мы встречаемся с той же аргументив-ной манерой, какая свойственна была идеологам земли и почвы, когда они синтезировали контексты «национального» и «религиозного» в стремлении понять народ и нацию как аксиологическую «Сумму ценностей».

394 Шафаревич И. Путь из под глыб. — М., 1991. С. 267-268.

395 Бурлака Д. К. Метафизика культуры. С. 83.

Почвенникам было свойственно рассматривать мир как единое целое. Здесь каждый народ, нация, личность имеет ценность и историческую, и метаисторическую - в полном объеме Богочеловечества.

Если почвенники создали новую историософскую и конфессиональную аксиологию, то в чем же ее культурное и научное значение для сегодняшних интересов гуманитарной науки?

Если коротко: она, эта новая аксиология и новая философия культуры, до сих пор работает на благое дело самоидентификации и исторического самоопределения, при всем притом, что «работать» ей* приходится в условиях, которых почвенники и'представить не могли.

Живучесть» почвенничества и его способность, при всех новейших модификациях, не терять способности объяснять русскому человеку самого себя, объяснима тем, что семантические объемы категорий, вошедших в словарь-концептов идеологии почвы, несли И' несут в себе огромный запас для будущего. Почвенники не склонны были давать конкретные советы человечеству по обустройству будущего; когда утописты пытаются воплощать свои проекты потребного, будущего в жизнь, - результаты всегда печальны: ужасна была судьба «икарийцев» Этьена- Кабэ (колония на Красной речке в Америке погибла* вся); что произошло с развоплощенны-ми в реальность образами социалистического Рая в России или Тысячелетнего Рейха в Германии - общеизвестно.

Почвенники были сильны своей верностью той метафизической вечной правде, какую хранит в себе Русская-Почва: в ней - бесспорное обетование простых и единственно жизненных чаяний русского народа и православного Богочеловечества.

Вот поэтому научная актуальность нашей темы органично связана с общежизненной актуальностью почвеннических тезисов при полном свете исторического дня.

Всем смыслом нашего исследования мы хотели утвердить не только актуальность наследия почвенников как объекта научных штудий, но и доказать наличие живой связи идейной и эстетической работы идеологов почвы с нашей исторической повседневностью. Плодами их трудов можно жить, питаться и воодушевляться - даже и без романтических излишеств, а напрямую, как мы руководимся евангельскими заповедями, даже и не читая их в Писании, а просто по христианской привычке. Если почвенническая этика и обоснованная ими национально-религиозная философия культуры останется фундаментом нашей отечественной нравственности и сохранится в составе русской идеи, то можно надеяться, что перед нами позитивная историческая перспектива и мы готовы к диалогу с миром и людьми любых конфессий и по любой проблеме.

Список научной литературыМикитюк, Юрий Мирославович, диссертация по теме "Теория и история культуры"

1. Абрамов А.И. Почвенничество // История эстетической мысли. Т. 4. — М., 1987. Т.4. — С. 239-247.

2. Авдеева Л.Р. О специфике философского миросозерцания А. Григорьева // Вестник МГУ. Серия. 7: Философия. 1987. № 3.

3. Авдеева Л.Р. Русские мыслители: Ап. Григорьев, Н. Я. Данилевский, Н. Н. Страхов. — М., Изд-во МГУ, — 1992. — 196 с.

4. Аверинцев С.С. София // Филос. Энциклопедия: В пяти томах. М.: Советская энциклопедия, 1970. Т. 5. С. 62.

5. Азадовский КМ. Жизнь Николая Клюева: Документальное повествование. — СПб: Звезда, 2002. — 365 с.

6. Азадовский КМ. Пейзаж в творчестве К.-Д. Фридриха // Проблемы романтизма. —М.: Наука, 1971. Вып. 2.

7. Аксаков И.С. Ф.И. Тютчев и его статья «Римский вопрос и Папство» // Православное обозрение, 1875. № 10. — С. 326-328.

8. Анджей де Лазари. В кругу Федора Достоевского. Почвенничество. / Пер.с польск. М.В. Лескинен, Н.М.Филатова / — М., 2004. — 207 с.

9. Андреев А. Л. Ф. М. //Достоевский Наш современник. — М., 2000. С. 22.

10. Ю.Андреев А.Л. Достоевский и почвенничество // Ф.М. Достоевский -Наш современник. —М., 2000. С. 21.

11. Андреев А.Л. Ф. М. Достоевский Наш современник. С. 20.

12. Анненкова Е.И. «Гоголь и Аксаковы» — Л.: ЛГПИ им. А.И. Герцена, 1983. — 48 с.

13. Андреев А.Л. Достоевский и почвенничество.// Ф. М. Достоевский наш современник. — М., 2000. (С. 20 25), — 279 с.

14. Анисин А. Различие «всеединства» и «соборности» // Русская неделя. 2006. 13.10.

15. Антонов В.Ф. А.И. Герцен: общественный идеал анархиста. — М.: Эдиториал УРСС, 2000. — 157 с.

16. Антонов K.M. Философия И.В. Киреевского. Антропологический аспект. М.: Православный Свято-Тихоновский гуманитарный университет, 2006. — 234 с.

17. Антонова Г.Н. Герцен и русская критика 50-60-х годов XIX века : Пробл. худож.-филос. прозы / Под ред. Е.Г. Бушканца. — Саратов : Изд-во Сарат. ун-та, 1989. — 198 с.

18. Антонович М.А. Любовное объяснение с «Эпохой» // Антонович М.А. Избр. филос. соч. — М., 1945. — С. 177.

19. Антонович М.А. О почве ( не в агрономическом смысле, а в духе «Времени») // Антонович М.А. Литературно-критические статьи. — М., 1961. С. 14-35.

20. Антонович М.А. Стрижам (Послание оберстрижу, господину Достоевскому) // Антонович М.А. Литературно-критические статьи. — М., 1961. —С. 174-190.

21. Архипов A.A. Голубиная Книга: Wort und Sach // Механизмы культуры. М.: Наука, 1990. — С. 68-98.

22. Асмус В.Ф. Маркс и буржуазный историзм (ч. 1, гл. 2 «Натуралистический историзм в философии истории Гердера», 1933) // В. Ф. Асмус. Избранные философские труды: В 2 т. М.: МГУ, 1971. Т. 2.

23. Афанасьев А.Н. Гроза, ветры и радуга // А.Н. Афанасьев. Живая вода и вещее слово. — М., 1988. — С. 220-313.

24. Бажов С.И. Философия истории Н.Я. Данилевского. — М.: ИФРАН. 1997. —216 с.

25. Балуев Б.П. Споры о судьбах России: Н. Я. Данилевский и его кн. "Россия и Европа". 2-е изд., испр. и доп.. — Тверь.: Булат, 2001. — 414 с.

26. Бараков В.Н. Чувство земли: «почвенное» направление в русской поэзии и его развитие в 60-е 80-е годы XX века. — М., 1997. — С. 144.

27. Баранов А.И. Социально-философские идеи Н.Я. Данилевского: монография. — М.: Спутник+, 2008. — 195 с.

28. Бахтин М.М. Проблемы творчества Достоевского. — Л., «Прибой», 1929,-244 с.

29. Белинский В.Г. ПСС. В 13 т. — М., 1956.

30. Белов A.B. В.В. Розанов: начало творческой жизни и основная идея : к 150-летию со дня рождения. Славян, центр культуры. — Ростов-на-Дону : ЦВВР, 2006. — 93 с.

31. Белов A.B. Теория культурно-исторических типов: pro et contra. — Ростов н/Д : Изд-во Рост. гос. пед. ун-та, 2002. — 104 с.

32. Белов A.B. Типология культуры A.C. Хомякова: к 200-летию со дня рождения. — Ростов -на-Дону: ЦВВР, 2004. — 95 с.

33. Беляев М.В. Книги небесные (Апокрифические видения и «закон первообразов») // Известия Бакинского гос. универ-та. — Баку, 1921. Т. 1/2. —С. 217-256.

34. Бердяев H.Ai A.C. Хомяков. — М., 2005. — 239 с.

35. Бердяев H.A. Константин Леонтьев (очерк из истории русской религиозной мысли) / К.Н. Леонтьев: pro et contra. — СПб.: РХГИ, 1995. Кн. 2. —С. 29-179.

36. Бердяев, H.A. Национализм и антисемитизм перед судом христианского сознания / Н. Бердяев // Русская мысль. — М., 1912. Год тридцать третий, кн. II. — С. 125-141.

37. Бердяев H.A. Русская идея. Основные проблемы русской мысли 19 века и начала 20 века // О России и русской философской культуре. — М., 2007. —287 с.

38. Бердяев, H.A. Философия творчества, культуры, искусства. В 2Т. — М., «Искусство». 1994. — 510 с.

39. Березина В.Г. Белинский-журналист: (теория. История. Практика); под ред. Л.П. Громовой ; С.-Петерб. гос. ун-т, Фак. журналистики. -- СПб.: Роза мира, 2005. — 278 с.

40. Бестужев-Рюмин К.Н. Теория культурно-исторических типов // Данилевский Н. Я. Россия и Европа. 4-е изд. — СПб., 1889. — С. 559610.

41. Биллингтон Д.Х. Икона и топор: Опыт истолкования истории рус.культуры. Пер. с англ. Всерос. гос. б-ка иностр. лит. им. М. И.Рудомино. — М.: Рудомино, 2001. — 879 с.

42. Благова Т.И. Родоначальники славянофильства. A.C. Хомяков и И.В. Киреевский. — М.: Высш. школа, 1995. — 350 с.

43. Блок A.A. Судьба Аполлона Григорьева // Блок A.A. Собр. соч.: В 6 т. Т. 4. — Л., 1982. —С. 221.

44. Богданов A.B. Почвенничество. Политическая философия А. А. Григорьева, Ф. М. Достоевского, Н. Н. Страхова. — М., 2001. — 143 с.

45. Болдырев Н.Ф. Семя Озириса, или Василий Розанов как последний ветхозаветный пророк. — Челябинск : Урал, 2001. — 477 с.

46. Брода М. Проблемы с Леонтьевым / пер. с польского М. Б. Гульчин, Ванда Радолиньска. (Идеи в России / Ред. ком.:Андрей де Лазари (пред.) и др.) Лодз. ун-т. — М.: Макс-пресс, 2001. — 134 с.

47. Буданова Н.Ф. Достоевский и Тургенев: творческий диалог. — Л.: Наука, 1987. — 196 с.

48. Булгаков С.Н. Русская трагедия // Булгаков С.Н. Сочинения: В 2 т. Т. 2. — М.: Наука, 1993. Т. 1. — 603 с. Т.2. — 750 с.

49. Булычев Ю.Ю. Россия как предмет культурно-исторического познания. Введение в проблему российской культурно-исторической самобытности. — СПб., 2.5. — 292 с.

50. Булычев Ю.Ю. Христианская философия нации и проблемы русского культурного самосознания. — СПб., 2004. — 128 с.

51. Бурлака Д.К. Метафизика культуры. 3-е изд. - СПб., «РХГА». 2009.—352 с.

52. Бурлака Д.К. Мышление и откровение. — СПб., 2007, — 445 с.

53. Василенко Л.И. Введение в русскую религиозную философию. / Курс лекций. / Православный Свято Тихоновский Богословский Инст. --М., 2004.

54. Василий Розанов в контексте культуры. Под науч. ред. И. А. Едошиной; М-во обр. РФ и др. — Кострома : КГУ, 2000. — 213 с.

55. Верховский А. Политическое православие: русские православные националисты и фундаменталисты, 1995 2001 гг. - М.: Центр "Сова", 2003.-316 с.

56. Вехи: Сборник статей о русской интеллигенции. Из глубины: [ Сборник статей о русской революции]. — М.: РОССПЭН, 2010. — 599 с.

57. Вехи: pro et contra : Антология / Сост., вступ. ст. и примеч.: В.В.Сапов ; Сев.-Зап. отд-ние Рос. акад. образования, РХГИ. СПб.: Изд-во РХГИ, 1998. —853 с.

58. Виролайнен \М.Н. Исторические метаморфозы русской словесности. — СПб., 2007. — С. 374-404.

59. Виттекер Р. Последний русский романтик: Аполлон Григорьев (1822-1864 гг.) Пер. с англ. М. А. Шерешевской. — СПб., 2000. — 558 с.

60. Виттекер Ц. X. Граф Сергей Семенович Уваров и его время. Пер. с англ. Н.Л. Лужецкой. (Современная западная русистика / Редкол. Б.Ф. Егоров (пред.)и др. ; Т. 22). — СПб.: Гуманит. агентство "Акад. проект", 1999. —350 с.

61. Войнович В. Портрет на фоне мифа : О А. И. Солженицыне. -- М. : ЭКСМО-пресс, 2002. — 190 с.

62. Волгин И.Л. Последний год Достоевского. — М., 1991. — 544с.

63. Володин А.И. «Бедная русская мысль» // Свободная мысль, № 5. 1992.

64. Володин А.И. Проблема «Западничества». Как она видится нам сегодня?// Свободная мысль, № 7-8, 1994.

65. Волынский А.Л. Красота: Введение к разбору романа «Идиот» // А.Л. Волынский. Критические статьи. СПб., 1909.

66. Выходцев П.С. Земля и люди: очерки о русской советской поэзии 40-70-х годов. — М.: Современник, 1984. — 366 с.

67. Гайворонская Т.А. Становление концепции демократии в социальной философии В.Г.Белинского : Автореф. дис. на соиск. учен. степ. к. филос.н. / МГУ им. М.В.Ломоносова, Спец. совет по филос. наукам. — М., 1991. —24 с.

68. Гайденко 77.77. Наперекор историческому процессу (Леонтьев -литературный критик) // Вопросы литературы, 1974. № 5. — С. 57-70.

69. Гайденко П.П. Прорыв к трансцендентному. — М., 1997. 495с.

70. Гайм Р. Гердер, его жизнь и сочинения / Соч. Гайома. пер. с нем. В.Н. Неведомский.Т. 1-2. — М., 1888. — Т. 2.

71. Галанов Б.Е. Живопись словом. Портрет, пейзаж, вещь. — М.: Сов. писатель, 1974. — 343 с.

72. Гараева Г.Ф. Софийный идеализм как историко-философский феномен : (Соловьев B.C., Флоренский П.А., Булгаков С.Н.). Рос. филос. о-во. — М.: Диалог МГУ, 2000. — 384 с.

73. Гачева А.Г. «Нам не дано предугадать, Как слово наше отзовется. .» (Достоевский и Тютчев). — М.: ИМЛИ РАН., 2004. — 637 с.

74. Герасимов H.H. Русское дело. — М., 1901. — 52 с.

75. Гердер И.Г. Идеи к философии истории человечества. — М., 1977. —704 с.

76. Герцен АЛ. Собр. соч. В 30-ти тт. М.: Наука, 1954-1960 г., т.2, стр.24.

77. Герчинъска Д. Современная советская «деревенская проза» и традиции фольсклора (В. Белов, В. Распутин, В. Шукшин). Автор. <.> к. филол. наук. 10.01.02. — М.: МГПИ им. Н.К. Крупской. 1986. — 17 с.

78. Гиллелъсон М.И. П.А. Вяземский. Жизнь и творчество. — Л.: Наука, 1969. —392 с.

79. Глинский Б.А. Мир П.Я. Чаадаева. РАН. Каф. философии. — М.: Альтекс, 2000. — 163 с.

80. Гоголев P.A. "Ангельский доктор" русской истории: философия истории К. Н. Леонтьева: опыт реконструкции. — М., АИРО-ХХ1, 2007. — 158 с.

81. Гоголь в русской критике. Сб., — М.: Фортуна ЭЛ, 2008. —720 с.

82. Гоголь: pro et contra. Сев.-Зап. отд-ние Рос. акад. образования, РХГА.; сост., вступ. ст. д.филол.н. С.А. Гончаров ; отв. ред.Д.К. Бурлака. — СПб.: Изд-во РХГА., 2009. — 1037 с

83. Голосенко И.А. Социальная философия неославянофильства: Н. Я. Данилевский, К. Н. Леонтьев // Социологическая мысль в России. — Л.: Наука, 1978. —416 с.

84. Горбунов B.B. Идея соборности в русской религиозной философии. — М.: Феникс, 1994. — 179 с.

85. Горн В. Истинное величие почвенно. / Алтай. Барнаул. 1993. №5.С. 10-20.

86. Гревцова. Е.С. Философия культуры А.И. Герцена и К.Н. Леонтьева. Сравнит. Анализ. Предисл. М. А. Маслина. — М.: РУДН., 2002. — 120 с.

87. Григорьев A.A. Взгляд на книги и журнальные статьи, касающиеся истории русского народного быта // Время. 1861. № 4. С. 173.

88. Григорьев A.A. Искусство и нравственность. — М., 1986. —350 с.

89. Григорьев A.A. Критический взгляд на основы, значения и приёмы современной критики искусства // Григорьев A.A. Искусство и нравственность М.: Современник, 1986. С. 50.

90. Григорьев A.À. Несколько слов о Ристори // Время. 1861. № 2. -С. 152.

91. Григорьев A.A. Нечто весьма скандальное о веяниях вообще // Эпоха. 1864. №3. С. 130.

92. Григорьев А. Нечто о православии // Письма А. Григорьева. Письмо В.П. Боткину (№149). С. 109-110.

93. Григорьев A.A. Материалы для биографии: Воспоминания и письма / Под ред. В Княжнина. — Пг., 1917. — С. 185.

94. Григорьев A.A. Явление современной литературы, пропущенные нашей критикой. Граф Л. Толстой и его сочинения // Время. 1861. №4. С. 192.

95. Григорьев, А. Литературная критика. М.: Современник, 1967. С. 377-378.

96. Григорьев A.A. Сочинения: В 2-х т. Сост. и коммент. Б.Ф. Егорова, АЛ. Осповата. — М.: Худож. Лит., Т1. 1990. — 606 с. Т2. 1990. — 509 с.

97. Гроссман Л.П. Поэтика Достоевского. — М.: Гос. Акад. Худож. Наук, 1925, — 195с.

98. Гроссман Л.П. Три современника. Тютчев Достоевский -Аполлон Григорьев. — Л., 1922. ( С. 5-37 ) — 114 с.

99. Гроссман Л.П. Достоевский и Европа // Гроссман Л.П. Творчество Достоевского (Собр. соч. Вып. II. Т. 2). М., 1928;

100. Гроссман Л.П. Ф. М. Достоевский. — М.: «Молодая гвардия». 1965. —608 с.

101. Гросул В.Я. Международные связи российской политической эмиграции во 2-й половине XIX века. Ин-т рос. истории РАН. — М.: РОС-СПЭН, 2001. —405 с.

102. Гулыга A.B. Творцы русской истории. — М.: «Молодая гвардия». 2006. — 320 с.

103. Гунашвили Е.М. Проблема народности в концепции почвенничества.// Вестник МГТУ, том 11, №1. 2008. — С. 55-58.

104. Гуральник У.А. Достоевский, славянофилы и «почвенничество» // Достоевский художник и мыслитель: Сб. ст. / Отв. Ред. Ломунов К. Н. идр.. — ML, 1972.—С. 427-461.

105. Гуральник У.А. Из истории литературных связей XIX века. — М., 1962. —336 с.

106. Гурвич-Лищинер С Д. Творчество Герцена в развитии русского реализма середины XIX века. — М.: Наследие, 1994. — 175 с.

107. Гус М. Идеи и образы Ф. М. Достоевского. — М., «Худ. лит.». 1971, —592 с.

108. Гусева И.В. Трансформация почвеннических идей Ф. М. Достоевского в сознании российской интеллигенции на рубеже XIX XX вв. // Интеллигенция и мир. —Иваново. 2006. №4. — С. 130-136.

109. Даль В. Толковый Словарь живого великорусского языка. — М., 1978. Т. 2. —С. 192.

110. Данилевский Н.Я. Россия и Европа. Взгляд на культурные и политические отношения1 славянского мира к германо-романскому. — М., 1991. —574 с.

111. Джексон P.JI. Искусство Достоевского. Пер. Бузина Т.В.. — М.: Радикс, 1998. — 285 с.

112. Добролюбов H.A. Губернские очерки // Добролюбов H.A. Избранное.—М., 1984. —С. 147-148.

113. Добролюбов H.A. Собрание сочинений в 3-х томах. — М., 1987.1. Т.З. '

114. Долгов K.M. Восхождение на Афон: жизнь и миросозерцание Константина Леонтьева. —М.: Отчий дом, 2008. — 717 с.

115. Долгополое Л.К. Проблема личности и «водоворот истории» (Блок и Тютчев) // Л.К. Долгополов. На рубеже веков. — Л., 1985. — С. 116-1491

116. Мб. Долгушин Д.В. В.А. Жуковский и И.В. Киреевский: Из истории религиозных исканий русского романтизма. — М., 2009. — 352 с.

117. Долинин A.C. Достоевский и Герцен // A.C. Долинин. Достоевский и другие. Л.: Советский писатель, 1989. — С. 120-170.

118. Долинин A.C. Ф.М. Достоевский и H.H. Страхов // Шестидесятые годы. — М.-Л., 1940. — С. 238-254.

119. Достоевский Ф.М. Два лагеря теоретиков // ПСС. Т. 20. С. 7.

120. Достоевский Ф.М. Земля и дети // Ф.М. Достоевский. Собр. соч.: в 15 т. — Л., «Наука». 1994. Т. 13. С. 268.

121. Достоевский Ф.М. «Задачи русского народа» СПб. 1892. С. 84.

122. Достоевский Ф.М. Библиография произведений и литературы о нем 1917-1965. «Книга».—М., 1968. —403 с.

123. Достоевский Ф.М. Полн. собр. соч.: В I-XXIII т. — Пб., «Просвещение», 1911-1918.

124. Достоевский Ф.М. Несколько слов о М.М. Достоевском // Эпоха. 1864. №6. С. 11.

125. Достоевский Ф.М. Преступление и наказание. // Достоевский Ф.М. Собр. Соч.: В 15 Т. Т. 5. — Л., 1989. С.498.

126. Достоевский Ф.М. Ряд статей о русской литературе. С. 69.

127. Евлампиев И. И. История русской метафизики в XIX-XX веках. Русская философия в поисках Абсолюта. — СПб.: Алетейя, 2000. — 413 с.

128. Евтушенко Е.А. Защита собственной души // Айги Г. Здесь. М., 1991. —С. 7.

129. Егоров Б.Ф. Аполлон Григорьев. — М., Мол. Гвардия, 2000. — С. 219.

130. Егоров Б.Ф. Борьба эстетических идей в России 1860 х. годов.—Л., 1991. —336 с.

131. Егоров Б.Ф. Борьба эстетических идей в России в середине XIX в. —Л., 1982, — 230 с.

132. Егоров Б.Ф. А. Григорьев критик // Учен. Зап. Тарт. Ун - та. Тарту, 1960. Вып. 98. — С.198.

133. Егоров Б.Ф. «Российские утопии. Исторический путеводитель» (СПб.: Искусство, 2007. — 416 с.

134. Егоров Б.Ф. Славянофильство, западничество и культурология // Тр. По знаковым системам. Тарту ун-та Вып. 308. - №6. 1973. — С. 265-275.

135. Ермашов Д.В. Григорьев Аполлон Александрович // Политическая мысль в России. Словарь персоналий (Х1-1917г.) / Рук. авт. коллектива E.H. Мощелкое. — М., 2000. — С. 56-57.

136. Ермичев A.A. Русская философия в России: Периоды развития и национальные особенности. — Спб.: РХГА, 2007. — 66 с.

137. Ерыгин А.Н. Традиционная и модернизирующая Россия в философии истории русского либерализма. Ростов-на-Дону, РГУ, 2004., — 376 с.

138. Есаулов H.A. Категория соборности в русской литературе. —I

139. Петрозаводск: изд-фо ПГУ, 1995. — 288 с.

140. Ефремов A.B. Борьба за историю: концепция Н.Я. Данилевского в оценке современников: монография. РГБ., Науч.- ис-след. отд. рукописей. —М.: Пашков дом, 2006. — 165 с.

141. Желвакова НА. Герцен. — М.: Молодая гвардия, 2010. — 546с.

142. Зайцев В.А. Славянофилы победили // Зайцев В.А. Избр. соч.: В 2 т. Т.1. — М., 1934. — 242 с.

143. Зайцев В.А. Русская социально-политическая мысль 19 нач. 20 века. Сборник. — М.: МГУ., 2000. — 282 с.

144. Заславский Д. Всемирное1 счастье и родина. «Молодая гвардия», 1936, №2, стр. 178 — 185. Славянофильское направление и общественно - политическое значение «Речи о Пушкине».

145. Зенъко Ю.М. Христианская антропология и психология в лицах. Основные авторы и работы с древнехристианского периода по настоящее время. Библиографический справочник. — СПб.: Речь, 2009. — 192 с.

146. Зенъковский В.В. История русской философии. В 2х Т. — JL,1991.

147. Зенъковский В.В. Русские мыслители и Европа. — М., 2005. —368 с.

148. Зернов Н.М. Три русских пророка: Хомяков, Достоевский, Соловьев. — СПб.: Русская симфония, 2010. — 399 с.

149. Зубов C.B. Парадоксы Константина Леонтьева. Под ред. д. со-циол. H. М.З. Елютиной. — Саратов. Саратовский гос.ун-т., 2007. — 81 с.

150. Иван и Петр Киреевские в русской культуре: Сб. / Сост. Г.И. Ловецкий, А.Ф. Малышевский; Науч. ред. д.филос.н., проф. А.Ф. Ма-лышевский. Калуга: Гриф, 2001. — 527 с.

151. Иван Киреевский: духовный путь в русской мысли XIX XX: (к 200-летию со дня рождения): сборник научных статей: по материалам конференции, 27-29 апреля 2006 г. / отв. ред.- сост. к.ист.н. М.М. Панфилов. —М.: РГБ, 2007. — 435 с.

152. Иванов В.И Родное и Вселенское. Сборник / Сост., вступ. ст. и примеч. В.М. Толмачева. — М., Республика, 1994. — 427 с.

153. Иванов В.И Собрание сочинений: В 4 т. / Вячеслав Иванов. Под ред. Д.В. Иванова и О. Дешарт. —Брюссель. 1971-1987.

154. Иванов В.И. Достоевский и роман — трагедия. Собр. соч. — Брюссель. 1987. Т. 4. С. 429.

155. Из-под глыб: Сб. ст. — М.: Рус. кн., 1992. —287 с.

156. Илън И.И.: pro et contra. — СПб., РХГИ, 2004. — 896 с.

157. Ильин Н. П. От беспочвенности к существенности : (к 200-летию со дня рождения И. В. Киреевского); Славянский центр культуры г. Ростова-на-Дону. —Ростов-на-Дону : Изд-во ЦВВР, 2006. — 107 с.

158. История русской литературы XIX века. Библиогафический указатель под редакцией Муратовой К. Д. — М., АН СССР. 1962. — 966 с.

159. История эстетической мысли: Становление и развитие эстетики как науки: В 6 т. Т. 4. — М., 1987.

160. Исупов КГ. Пушкинский анализ исторического процесса и синтетическая философия П.Я. Чаадаева // Пушкин. Исследования и материалы. СПб.: Наука, 1995. Т. 15. — С. 5-24.

161. Исупов КГ. Русский Антей. // Христианство и русская лит-ра. СПб. 2006. Сб. № 5. — С. 243-258.

162. Исупов КГ. Трансцендентальная эстетика Достоевского // Вопросы философии. М., 2010. № 10. — С. 99-109.

163. Кайгородов В.И Об историзме Достоевского // Достоевский. Исследования и материалы. Д., 1980. Т. 4. — С. 27-40.

164. Камкин А.К. Сравнительный анализ культурологических концепций Н. Я. Данилевского и О. Шпенглера и их значение для современности : автореф. дис. На соиск. учен. степ, к.филос.н.: спец. 24.00.01. Моск. гос. лингвист, ун-т. — М., 2004. — 26 с.

165. Кара-Мурза С.Г. Столыпин отец русской революции — М.: Алгоритм: Алгоритм-кн., 2002. — 250 с.

166. Кара-Мурза С.Г. Фашизм и коммунизм: Братья или враги — М.: «Яуза». 2008. — 608 с.

167. Карлейлъ Т. Герои и героическое в истории. Пер. В. И. Яковен-ко.—М., 2008. —864 с.

168. Карпенко Г.Ю. Возвращение Белинского: литературно-художественное сознание русской критики в контексте историософских представлений — Самара : Сам. ун-т, 2001. — 367 с.

169. Карпи Г. Почвенничество и федерализм (А. П. Щапов и журнал «Время») // Вопросы литературы М., 2004. №4. — С. 158- 176.

170. Карцов A.C. Правовая идеология русского консерватизма. — М.: Изд. центр науч. и учеб. программ, 1999. — 222 с.

171. Карякин Ю.Ф. Достоевский и канун XXI века. — М.: Сов. писатель, 1989. — 646 с.

172. Карякин Ю.Ф. Достоевский и Апокалипсис. — М.: Фолио, 2009. — 700 с.

173. Касаткина В.Н. Романтический историзм поэзии Тютчева // Учен, записки Волгоградского педин-та. 1968. Вып 24. — С. 3-33.

174. Касаткина Т. А. 1) Краткая полная история человечества («Сон смешного человека») // Достоевский и мировая культура. Альманах. СПб., 1993. № 1. — С. 48-63; 2) Философские и политические взгляды Достоевского // Там же. М., 1987. № 8.

175. Кашина Н.В. Эстетика Ф.М. Достоевского. М.: Высш. школа, 1989. —286 с.

176. Кашина Н. К. Миф в текстах Василия Розанова. — Кострома : КГУ, 2008. —272 с.

177. Керимов В.И. Историософия A.C. Хомякова. — М.: Знание, 1989. —64 с.

178. Керимов В.И. Философия истории A.C. Хомякова. По страницам одной полузабытой работы // Вопросы философии. 1988. 3. — С. 88.103. 85. 86.

179. Киносита Т. Понятие «красоты» в свете идей эстетики Достоевского //Достоевский. Материалы и исследования. JL: Наука, 1994. Т. 11.1. С. 96-101.

180. Киреевский И.В. Критика и эстетика. 2-е изд., — М.: Искусство, 1998. —462 с.

181. Киреевский И.В. Полн. Собр.соч.Т. 1 и 2. / Под ред. М. О. Гер-шензона. — М.: Путь, 1911. Tl.-289 с. Т2. — 300 с.

182. Кирпотин В.Я. Достоевский в шестидесятые годы. — М., 1966.145 с.

183. Киселёва Л.А. Диалог древнерусского и символистского концептов слова в есенинских «Ключах Марии» // Пам'ять майбутнього:

184. Збірник наукових праць. — Київ: Київський національний університет імені Тараса Шевченка, 2001. Вып. 1. — С. 66-82.

185. Киселёва Л. А. Достоевский и русская культура серебряного века: некоторые ракурсы рецепции // Достоевский и XX век: Сборник науч. трудов: Русская литература: Исследования. Вып. 2. — К.: Логос, 2000. — С. 69-75.

186. Киселёва Л.А. Есенин и Клюев: Скрытый диалог (попытка частичной реконструкции) // Николай Клюев: Исследования и материалы: Сб. / ИМЛИ РАН / Ред.-сост. С. И. Субботин. — М.: Наследие, 1997. — С. 183-198.

187. Китаев В.А. Славянофилы после отмены крепостного права. — Волгоград, 1994. — 64 с.

188. К. Леонтьев, наш современник / Сост. Б. Андрианов, Н. Мальчевский. — СПб.: Изд-во Чернышева, 1993. — 464 с.

189. Клюев H.A. Медведев П.Н. Сергей Есенин. (Стихи о нём и очерк его творчества). — Л.: Прибой, 1927. — 85 с.

190. Клюев H.A. Сердце Единорога: Стихотворения и поэмы. / Пре-дисл. H.H. Скатова, вступ, ст. А.И. Михайлова; сост., подготовка текста и примечания В.П. Гарнина. — СПб.: Издательство РХГИ, 1999. — 1072 с.

191. Клюев H.A. Словесное древо. Проза / Вступит, статья А.И.Михайлова; сост., подготовка текста и примеч. В.П.Гарнина. — СПб.: ООО «Издательство «Росток», 2003. — 688 с.

192. Ключевский В. О. Курс русской истории // Сочинения в 8 т. -Москва, 1956. Т.1., Лекция XVII.

193. Козъмин Б. П. Из истории революционной мысли в России. Избранные труды.—М., 1961. — 767 с.

194. Козырев А.П. «Целостная личность»: Русская философия: Словарь / Ред. М.А. Маслин. М.: Республика, 1995. — С. 598-599.

195. Кольцов Б. А. Идея органицизма в философско-исторических концепциях Н. Я. Данилевского и К. Н. Леонтьева, дис. на соиск. учен, степ. канд. филос. н.: спец. 09.00.03. История философии. — Саратов. 2003. — 155 с.

196. Концевич И.М. Оптина Пустынь и ее время. Репр. изд. Серг. Посад. —Владимир, 1995. — 607 с.

197. Копелев Л.З. Письмо к Солженицыну Köln, 30.1-5.11-1985 // Синтаксис. № 37, — Париж. 2001. — С 87-102.

198. Корнеев И:В. Теория культурно-исторических типов Н.Я. Данилевского: Библиогр. указ. —М.: Б.и., 1998. — 20 с.

199. Королева Л.Г. Основные идеи русской философии XIX -XX веков. — Курск, 2001. — С. 74.

200. Корольков A.A. Духовный смысл русской культуры. — СПб., 2006. — 739 с.

201. Косик В.И. Константин Леонтьев: размышления на славянскую тему. — М., Зерцало, 1997. — 235 с.

202. Костюк K.Hï Православный фундаментализм: социальный портрет и истоки // Полис. 2000. № 5. С. 133-154.

203. Кошелев В.А. A.C. Хомяков. Жизнеописание в документах, рассуждениях^и разысканиях. — М,: НЛО, 2000. — 504 с.

204. Кудрявцев Ю.Г. Три круга Достоевского. 2-е изд., доп.. — М.: Изд-во МГУ, 1991. — 400 с.

205. Кузьмин А.Г. Леворадикальная политическая- мысль в России конца 60-х начала 80-х гг. XIX века. — Сыктывкар, 2008. — 272 с.

206. Лазари А. де В кругу Федора Достоевского. Почвенничество. — М., 2004. — 207 с.

207. Лазуко A.A. Картина мира в эстетике К. Н. Леонтьева // Из истории русской эстетической мысли. СПб.: Образование, 1993. — С. 71-80.

208. Ламбер-Фараж Анна-Мари. Земля-воспитательница и великие мутации в человеческом будущем (Париж, 1986 <франц.>)

209. Левандоеский A.A. Время Грановского: Формирование рус. интеллигенции в 30-40-е гг. XIX в.. — М.: Мол. гвардия, 1990. — 302 с.

210. Левандоеский A.A. Т.Н. Грановский в русском общественном движении. — М.: Изд-во МГУ, 1989. — 251 с.

211. Лейкина В.Р. Реакционная демократия 60-ых годов. «Почвенники» // Звезда. 1929. № 6 — С. 181.

212. Леонтьев К.Н. Византизм и Славянство // Восток, Россия и Славянство. Сборник статей.: В 2 т. —М., 1885. Т. 1. — С. 84.

213. Леонтьев К. Н.: Pro et contra / Сост., послесл. А. А. Королькова. — СПб.: РХГИ, 1995. Т. 1. — 704 е.; т. 2 / вступ. ст. А. А. Королькова; сост., послесл. и прим. А. П. Козырева. — 480 с.

214. Лищинер С.Д. Герцен и Достоевский. Диалектика духовных исканий // Русская литература. — Л.: Наука, 1972. — С. 19-38.

215. Лосский Н.С. Бог и Мировое Зло. — М.: Республика, 1994. — С. 127-129. —432 с.

216. Лурье Ф.М. Нечаев: Созидатель разрушения. — СПб.: Петро -РИФ, 1994. —416 с.

217. Маклаков С.Ф. П. Я. Чаадаев об исторической роли христианства : Автореф. дис. на соиск. учен. степ, к.филос.н. : Спец. 09.00.06 / МГУ им. М. В.Ломоносова. — М., 1995. — 24 с.

218. Максимов. КМ. Мудрость русская национальная и общемировая идея : История и теория Софии .— М.: Грааль, 2002. —-225 с.

219. Малахов B.C. Мыслящая Россия. Картография современных интеллектуальных направлений. Под ред. В. Куренного. — М.: Наследие Евразии, 2006. — 388 с.

220. Малиа Мартин. Александр Герцен и происхождение русского социализма, 1812-1855.: пер. с англ. А. Павлова и Д. Узланера. — М.:Территория будущего, 2010. — 566 с.

221. Малинов A.B., Прохоренко A.B. Философия истории в России. -- СПб.: Европейский дом, 2010. — 254 с.

222. Мануэль Саркисянц. Россия и мессианизм. К «русской идее» H.A. Бердяева. Пер. с нем Пименова. — Спб.: Изд. СПбГУ., 2005. — 270 с.

223. Масарик Т.Г. Россия и Европа. — СПб.: РХГИ., 2000. — 446 с.

224. Маслин М.А. Русская социальная философия к. ХГХнач. XX века: Психологическая школа. — М.: МГУ, 1992. — 192 с.

225. Мауно Койвисто. Русская идея / пер. с финского. М.: Весь мир, 2002. — 244 с.

226. Матвейчук С.Е. Идентификация национального мировоззрения российской политической элиты // Право и безопасность. 2004. - № 2(11).-С. 18.

227. Маякунов А.Э. Национально-госудаственные проблемы России в творчестве Н. Я. Данилевского: Автореф. дис. На соиск. учен. степ, к.филос.н. — СПГУ. Спб., 1994. — 22 с.

228. Мережковский Д.С. Собр. Соч. В 4 Т. — М., 1990. Т. 4. — 534с.

229. Милюков П.Н. Из истории русской интеллигенции. — СПб., 1902. —293 с.

230. Милюков, П.Н. Разложение славянофильства. Данилевский, Леонтьев, В л. Соловьев // Вопросы философии и психологии. — М., 1893. кн. 3 (18). —С. 46-96.

231. Митр. Иоанн Самодержавие духа. Очерки русского самопознания. — Спб., 1994.

232. Могилевский К.И. П.А. Столыпин: личность и реформы. О;,.—е изд., перераб. и доп. М.: РОССПЭН, 2010. — 141 с.

233. Моысеенко Л.И. Красота // Достоевский: Эстетика и поэтизес^. Словарь-справочник. Челябинск: ЧТУ, 1997. — С. 23-24.

234. Москва и Петербург: pro et contra. СПб.: РХГИ, 2000. — 712

235. Мочалов Е.В. Человек в философском наследии братьев' бецких // Православие и культура. Н. Новгород, 2002, — С. 250-266.

236. Мочулъский КВ. Гоголь. Соловьев. Достоевский. — М., 199í> 607 с.

237. Мусихин Г.И. Россия в немецком зеркале : (Сравнит, аналхизгерм, и рос. консерватизма): РАН Ин-т филос. — СПб.: Алетейя, 2002-255 с.

238. Назаров М. Западники и почвенники, или Рассечение Двух~-гта-вого Орла // Наш современник. 1990. № 9. С. 133-142.

239. Назиров Р.Г. Петр Верховенский как эстет // Вопросы лит<^гра-туры. М., 1979. № 10. — С. 231-249.

240. Наливайко, И'.М. Проблема повседневности в постклассичесоЕсой философии : (Опыт философ. Реконструкции творчества В.В. Розано^^) :

241. Автореф. дис. на соиск. учен. степ, к.филос.н. : Спец. 09.00.03. Белорус, гос. ун-т. — Минск, 1999. — 20 с.

242. Наша культура и всемирное единство. // Русский вестник. — СПб., 1888. № 16. — С. 200 256.

243. Нетужшов К.Е. Церковная периодическая печать в России ХГХстолетия; РХГА. — СПб.: Изд-во С.-Петербурского университета, 2008. —266 с.

244. Нечаева В.- Журнал М. и Ф. Достоевских «Время» 1861-1863. «Наука». — М., 1972. — 320 с.

245. Нечаева В. Журнал М. и Ф. Достоевских «Эпоха» 1864-1865. --М., 1975. — 304 с.

246. Николаев H.H. Православный фундаментализм как филологическая утопия // Русские утопии. СПб., 1995. С. 55-95.

247. Николюкин А.Н. Розанов. — М.: Мол. Гвардия, 2001. — 511 с.

248. Новая философская энциклопедия. В 4-х Т. — М., 2001. Т 3. —692 с.

249. Новгородцев 77. Существо русского православного сознания // Православие и культура. Сборник философско-религиозных статей. Берлин, 1923. —С. 7-23.

250. Новиков A.B. Российские консерваторы (М.Н. Катков, Д.А.Толстой, К.П. Победоносцев) и самодержавие (середина XIX начало XX веков) М-во образования Рос. Федерации, Гос. ун-т упр. — М. : ГУУ, 2002. — 107 с.

251. Новиков А. И. Нигилизм и нигилисты. — JL: Лениздат, 1972. —294 с.

252. Носов С.Н. Антирационализм в художественно-философском творчестве И.В. Киреевского. — СПб.: ДБ, 2009. — 325 с.

253. Носов С.Н. Аполлон Григорьев. Судьба и творчество. — М.: Сов. Писатель, 1990. — 191 с.

254. Носов С.H. Польское исследование почвенничества в России. // Русская литература. 1989. №. 4. — С. 219-221.

255. Носов. С.Н. Проблема личности в мировоззрении А. А. Григорьева и Ф. М. Достоевского // Достоевский: Материалы и исследования. Вып. 8. —Л., 1988.

256. Общественная мысль в России XIX века. — Л., 1986. — С. 132158.

257. Океанский В.П. Художественная концепция мира в творчестве A.C. Хомякова: (Поэтическая метафизика имени): Автореф. дис. на соиск. учен. степ. канд. филол. н.: Спец. 10.01.01. / Иванов гос. ун-т. — Иваново, 1997. —18 с.

258. Осипов А.И. Философские воззрения славянофилов // Журнал Московской Патриархии. 1994. № 6. — С. 75-84.

259. Осповат A. Л. Достоевский и раннее славянофильство // Достоевский. Материалы и исследования. Л., 1978. Т. 2. — С. 175- 178.

260. Осповат А. Л. К изучению почвенничества (Достоевский и Ап. Григорьев) // Достоевский: Материалы и исследования. — Л., 1978. Т. 3. — С. 144-150.

261. О христианском единстве / Владимир Соловьев. — Брюссель. Жизнь с Богом. 1967. XXII. — С. 489.

262. Пайпс Р. Русский консерватизм во второй половине XIX века. // XIII Международный конгресс исторических наук. — М., 1970.

263. П.А.Столыпин: Библиогр. указ. Сост. В. М. Шевырин ; Под общ ред. П.А. Пожигайло. — М. :РОССПЭН, 2002. — 173 с.

264. Петерсон К. По поводу статьи «Роковой вопрос в журнале «Время» //Московские ведомости. 1863. № 109.

265. Петр Чаадаев: pro et contra. Антология. — СПб.: РХГИ, 1998. --880 с.

266. Петр Яковлевич Чаадаев: философское и публицистичское наследие, из писем, слово современников о Чаадаеве, слово потомков: сборник. / изд. подгот. Б.Н. Тарасов. — М., :Русский мир, 2008. — 735 с.

267. Пивоваров Ю.С. Николай Данилевский в русской культуре и мировой науке // Мир России. Социология, культурология, этнология. 1992. Т. 1. № 1. —С. 163-216.

268. Пивоварова Н.С. Аполлон Григорьев — Театральный критик. Автореф. дис. на соиск. учен. степ. к. иск. — М., 1984. — 24 с.

269. Пигарев КН. 1) Русская литература и изобразительное искусство. 18 перв. четв. 19 в.: Очерки. М., 1965; 2) Русская литература и изобразительное искусство: Очерки о русском национальном пейзаже сер. 19 в. —М., 1972.

270. Писарев Д. И. Собр. соч.: В 4-х т. — М., 1955.

271. Письма С. Д. 'Яновского к Ф. М. и А. Г. Достоевским // Достоевский. Статьи и материалы. Сб. 2. —М., 1924.

272. Письмо IV Всесоюзному съезду советских писателей 16 мая 1967 Со ст. И. Морозова. // Вестн. рус. студенч. христиан, движения. — Париж; Нью-Йорк, 1967. № 84. — С. 5-9.

273. Письмо вождям Советского Союза, авг. 1973 / Примеч. ред. // Рус. мысль. — Париж, 1974. 14 марта. — С. 4.

274. Поддубная Р.П. Лев Толстой и Самарины. — Самара: Офорт, 2008. —230 с.

275. Поддубная Р.П. Самарины: страницы жизни. — Самара: Офорт, 2008. — 584 с.

276. Политическое обозрение // Эпоха 1864. № 9. — С. 14.

277. Полонский В. Жизнь Михаила Бакунина. 3-е изд., — Л.: Прибой, 1926.—211 с. 1

278. Полосин B.C. Национал-патриоты и Русская Православная Церковь: Всемирный Русский Собор // Диа-Логос. 1997. Религия и общество. М.: Истина и жизнь, 1997. С. 114-122.

279. Померанц Г.С. Открытость бездне. Встречи с Достоевским. — М.: РОССПЭН, 2003. — 349 с.

280. Померанц Г.С. Национальная озабоченность. // Век XX и мир. Свобода слова., 1990, № 11.

281. Попов В.П. Учение ранних славянофилов и творчество Ф. М. Достоевского. Автореф. дис. на соиск. учен. степ. к. филол. н. — Л., 1979. --23 с.

282. Порецкий А. У. Наши домашние дела. (Современные заметки) // Время. 1862. № 3. «Смесь». — С. 28.

283. Преп. Иустин (Попович). Достоевский о Европе и славянстве. М.; СПб., 2001. —285 с.

284. Преп. Иустин (Попович). Философия и религия Ф.М. Достоевского. Пер. с серб. И.А. Чароты: — Минск, 2007. — 311 с.

285. Приленский В.И. Западничество // Русская философия. Словарь.—М., 1995. —С. 158.

286. Приленский В.И. Опыт исследования мировоззрения ранних русских либералов / РАН. Ин-т философии. — М.: ИФРАН, 1995-. Ч. 1. 1995. —311 с.

287. Радлов, Э.Л. Несколько замечаний о философии H.H. Страхова. — СПб.: Тип. B.C. Балашов и К 0, 1900. — 23 с.

288. Радугин A.A. Идеология почвенничества идейно-ценностный инструмент легимитизации власти в современной России. — Воронеж, ВГУ.: 2010 №1 С. 89- 100.

289. Раскина Е.Ю. Вернется ли «Отлетевшая Русь»? Н.С. Гумилёв и поэты «Крестьянской купницы»: H.A. Клюев и С.А. Есенин // Русская словесность в школах Украины. — Киев, 1999. № 4. — С. 45-49.

290. Распутин В.Г. Неустанный ревнитель. Памяти Александра Солженицына // Лит. газета. № 32. — 2008. — С.1.

291. Революционные народники и первые рабочие революционеры России. —М., 1972.292: Репина JIiFÏï Щея^ всеобщейшсториивРоссии: от классики, к неоклассике: / Л. П. Репина. — М.: издательский дом Государственного университета ВШЭ. 2009. — 37 с; '

292. Розановская энциклопедия;/ сост. и гл. ред.; А. Н. Николюкин; редкол.: С. Б. Джимбинов и др:; Ин-т научной информации по общественным наукам РАН. Москва: РОССПЭН, 2008. — 1216 с.

293. Розенберг А: Миф XX.века: Оценкатдуховно-интеллектуальной: борьбы фигур!нашеговремени: — Tallinn: Shildèx;: 1998!—-512 с.

294. Розенблюм Д:М. «Красота спасет мир». О символе веры Ф.М. Достоевского // Вопросы литературы, 1991. № 11-12. — С. 142-180. ,299:. Рокина F.Bi Теория ишрактикадславянскоювзаимности*в исто-' риисловацко-русских связей ХЖв. —Казань.,.2005.— С: 5-30: :

295. Российский либерализм середины 18 начала 20 века. Энциклопедия. —М.: РОССПЭН, 2010. — 1087 с.

296. Рубинштейн Н. А. Григорьев // Литература и марксизм. Кн. 2. --М., 1929. '

297. Русская философия. Словарь / Под общ. ред. М. А. Маслина. — М.: Республика, 1995. — 655 с.

298. Русские философы к. XIX сер. XX вв. Сборник /Сост. А.Д. Доброхотов и др. — М., 1993. — 293 с.

299. Рыбаков Б. А. Язычество древних славян. — М., 1994. — 194 с.

300. Рыбас С.Ю. Столыпин. 2-е изд.. — М.: Молодая гвардия, 2004. — 420 с.

301. Сакулин П.Н. Русская литература и социализм. Ч. 1. Гл. 5. 1924. 2-е изд., — М.: Гос. Изд-во. — 535 с.

302. Салмин A.M. Политическая историософия Леонтьева // Русская политическая мысль втор, пол XIX в. М.: Политиздат, 1989. — С. 90 157.

303. Салмин A.M. Шесть портретов. — СПб., Алтейя: Историческая книга, 2008. — 302 с.

304. Самарин Ю.Ф. Православие и народность, пред. и ком. Э.В. Захарова. — М.: Институт русской цивилизации, 2008. — 716 с.

305. Сапронов П.А. Путь в Ничто. Очерки русского нигилизма. — СПб., «Гуманитарная Академия», 2010. — 400 с.

306. С Варламом Шаламовым // Новый мир. 1999. № 4. — С. 163—169.

307. Св. Григорий Палама. О молитве и чистоте сердца // Добротолюбие.: В 5 т. М., 1900. Т. 5. — С. 300-302.

308. Св. Григорий Палама. Три главы о молитве и чистоте сердца // Макаров Д.И. Антропология и космология св. Григория Паламы (на примере гомилий). СПб., 2003. — С. 478-481.

309. Св. Макарий Египетский. О хранении сердца // Его же. Духовные беседы, послания и слова. М.: 1998. — С. 345-361.

310. Седелъникова O.B. Формирование почвеннических взглядов в мировоззрении раннего Ф. М. Достоевского/ Вестник Томского ГУ. 1999. Том№268. — С. 45-54.

311. Сербенко H.H., Соколов А.Э. Кризис культуры как исторический феномен: Данилевский, Шпенглер, Сорокин // Философские науки, 1990. № 7. — С. 37-47.

312. Сербиненко В.В. История русской философии XI-XIX вв. — М.: Изд-во Росс, открытого ун-та, 1993. С. 81-89. — 147 с.

313. Сергеев A.M. Философия Чаадаева: (Излом очевидного)., — Петрозаводск : Изд-во ПетрГУ, 2000. — 154 с.

314. Сидненко Т.Н. Идейно-теоретические и методологические взгляды представителей российской либерально-исторической мысли конца XIX- начала XX вв. —'СПб.: Нестор, 2006. — 245 с.

315. Скворцова, A.B. Социально-философская концепция H.H. Страхова и идеи православного богословия. // Вестник Челябинского государственного университета. Сер. Философия. Социология. Культурология. -2008.-№32, вып. 9.— С. 155-161.

316. Скороходова С. И Историософия И. В. Киреевского: Автореф. дис. на соиск. учен. степ, к.филос.н.: Спец. 09.00.03 / Моск. пед. гос. ун-т им. В. И. Ленина. —М., 1997. — 22 с.

317. Славянофильство: Pro et Contra, творчество и деятельность славянофилов в оценке современников, антология сост., вступ. ст., ком-мент., библиогр.: В. А. Фатеев. - 2-е изд. - Санкт-Петербург : Изд-во Санкт-Петербургского университета, 2009. — 1054 с.

318. Смирнова З.В. Социальная философия А.И. Герцена. — М.: Наука, 1973.—292 с.

319. Смирнова З.В. «Философия раннего славянофильства и Шеллинг». Философия Шеллинга в России, ред. В.Ф. Пустарнаков. — СПб.: РХГИ, 1998. — С. 396-427.

320. Смолкина Н.С. Россия и Запад в отечественной публицистике XIX века: Хрестоматия: В 2 т.. — М.: РадиксД995. Т1. 284 с. Т2. — 350 с.

321. Смолъняков К.П. Социально-философские идеи почвенничества в творчестве Достоевского. — М., 2006. — 190 с.

322. Соболев A.B. Евразийство в контексте почвеннической традиции // Вестник РХГА. Т. 8 Вып. 2. — СПб., 2007. — С. 192 204.

323. Соболев Н.Б. (арх. Серафим). Русская идеология. 1613-1917.: Православ. богослов, церков.-монарх. сб. М.: Лествица, 2000. - 430 с.

324. Сокольский 77.77. Наши главные спорные пункты // Время.1863. №4. — С. 230.

325. Соловьев B.C. Западники, западничество. «Энциклопедический словарь» Брокгауза и Ефрона. Т. 12 (23). — СПб., 1894. — С. 244.

326. Письма В. С. Соловьева. В 4 т. — СПб., 1908. Т. 1.

327. Соловьев, B.C. По поводу лекции П. Н. Милюкова / В. С. Соловьев // Вопросы философии и психологии. — М., 1893. кн. 3 (18). — С. 149-154.

328. Соловьев B.C. Соч.: В 2 т. — М.: Мысль, 1990. Т. 2. — 293 с.

329. Соловьев Э.Г. Почвенничество / Новая философская энциклопедия: В 4-х т. М., 2001. Т. 3. С. 303.

330. Спиридонов В. Направление «Времени» и «Эпохи» // Достоевский. — Пг., 1921.

331. Степняк — Кравчинский С.М. Подпольная Россия. — Лондон., 1983. — 191 с.

332. Степняк — Кравчинский С. М. Нигилизм. —М., 1960.

333. Степун Ф.А. Немецкий романтизм и философия истории славянофилов // Степун Ф.А. Чаемая Россия. СПб.: РХГА. — С. 341-357.

334. Страхов Н. Н. Борьба с Западом в нашей литературе. Т. 2, — СПб., 1890. —240 с.

335. Страхов H.H. Из истории литературного нигилизма. — СПб., 1890. —591 с.

336. Страхов Н. Н. Литературная критика: Сборник статей. — СПб., РХГИ, 2000. — 464 с.

337. Страхов H.H. Мир как целое. — М.: Айрис-пресс, 2007. — 576с.

338. Стрельцова Г.Я. Метафизика Сердца // Паскаль и европейская культура. — М., 1994. — 494 с.

339. Строганов В. Русский национализм : Его сущность, история и задачи. — Санкт-Петербург : тип. A.C. Суворина, 1912. — 151с.

340. Струве П.Б. Россия. Родина. Чужбина. — СПб.: Изд-во РХГА.,2000. —352 с.

341. Сулимое К.А. Морально-политический выбор консерватизма и институционализация политической идентичности : автореф. дис. на соиск. учен. степ. к. полит, н.: спец. 23.00.02 Перм. гос. ун-т. — Пермь, 2006. — 22 с.

342. Султанов К.В. Социальная философия Н. Я. Данилевского: конфликт интерпретаций. Предисл. И.А. Голосенко. — СПб.: СПбГУ,2001. —247 с.

343. Талъберг Н.Д.'Победоносцев: Очерки истории императ. России /Н.Д. Тальберг. — М.: Изд-во Сретен. монастыря, 2000. — 126 с.

344. Тарасов Б.Н. Куда движется история? Метаморфозы людей и идей в свете христианской традиции. — СПб.: Алетейя, 2002. — 346 с.

345. Тарасов Б.Н. «Мундирное человечество» или «народная личность»? Полемика в литературной критике второй половины XIX века. // Литература в школе № 4. М., 2000. — С. 38-47.

346. Тарасов Б.Н. «Мундирное человечество» или «народная личность»? Полемика в литературной критике второй половины XIX века. // Литература в школе № 6. М., 2000. — С. 35-42.

347. Твардовская Б.А. Достоевский в общественной жизни России (1861-1881).Отв. ред. Б.С. Итенберг. — М.: Наука., 1990. — 336 с.

348. Тейяр де Шарден Пьер. Феномен человека, 1946. — М., 1987 (гл. «Мать-Земля (Деметра)» — С. 119-132.

349. Тимирязев К. А. Бессильная злоба антидарвиниста (По поводустатьи г. Страхова «Всегдашняя ошибка дарвинистов»). — М., 1889. — 73j

350. Тимошина Е.В. Политико-правовая идеология русского пореформенного консерватизма: К.П. Победоносцев / "Правоведение": — С.-Петерб. гос. ун-та, 2000. — 202 с.

351. Титаренко Е.С. Символ сердца: от ранней древнегреческой и библейской традиций к ранней восточной патристике. Автореф. дис. канд. философ, наук: 09.00.13. -Н. Новгород: НГПУ, 2010.

352. Тихонова Е. Ю. Русские мыслители о В.Г. Белинском:, (вторая половина XIX первая половина XX в.). — М.: Совпадение, 2009. — 326 с.

353. Тихонова Е. Ю. Человек без .маски : В.Г. Белинский. Грани творчества. —М.: Совпадение, 2006. — 277 с.

354. Торопыгин П.Г. Чаадаев и Тютчев // Проблемы истории литературы, культуры, социально-экономической мысли. Саратов, 1989. Вып. 5.4. 2. —С. 74-83.

355. Традиционное сознание: Проблемы реконструкции. — Томск: Изд-во научно-популярной литературы, 2004. — 368 с.

356. Троицкий Е.С. Что такое русская соборность? — М., 1993. —104 с.

357. Трофимов Е. Христианская онтологичность эстетики Ф.М. Достоевского // Достоевский и мировая культура. Альманах. № 8. — М., 1997. —С. 7-30.

358. Трубецкой E.H. Личность В. С. Соловьева//Наше наследие. 1988. №2. —С. 70.

359. Трубецкой Н.С. Мы и другие // Трубецкой Н. С. История. Культура. Язык. — М.: Прогресс, 1995. — 797 с.

360. Туниманов В.А. Творчество Достоевского: 1854 1862. — Л.: Наука., 1980. —294 с.

361. Трубецкой E.H. Личность B.C. Соловьева,// Наше наследие. 1988. №2. С. 70.

362. Трубецкой Н.С. Мы и другие // Трубецкой Н. С. История. Культура. Язык. — М., 1995. С. 352.

363. Угодило зернышко промеж двух жерновов: Очерки изгнания. Ч. 2 (1979-1982) // Новый мир. 2000. № 9. — С. 112-183. Там же: Ч. 3 (1982-1987) // Новый мир. 2000. № 12. — С. 97-156; 2001. № 4. С. 80-141.

364. Уляхин В.Н. Фундаментализм в православии: теория и практика // Фундаментализм. Сост. Левин З.И. М.: Крафт+, 2003. С. 127-164.

365. Университетская философия в России. Идеи. Персоналии. Основные центры / сост., вступ. статья В.Ф. Пустарнакова. — СПб.: РХГА, 2003. —919 с.

366. Успенский Г.И. Власть Земли. — М.: Сов. Россия., 1988. — 400с.

367. Учёные записки Тартусского университета. Вып. 184. 1966.

368. Федоров Н.Ф. Pro et Contra. В 2-х т. — СПб.: Изд-во РХГИ., 2004 г. Т 1. — 1112 с. Т 2. — 1216 с.

369. Федотов Г.П. Судьба и грехи России. Т. 2. — М., 1991. — 201с.

370. Федотов Г.П. Трагедия интеллигенции // О России и русской философской культуре. — М., 1990. — С. 408-409.

371. Федотова И. А. Философско-богословские взгляды А.С. Хомякова и современное православие: Автореф. дис. на соиск. учен. степ. к. фи-лос. н.: Спец. 09.00.06. / Р'ос.гос.пед.ун-т. — СПб., 1995. — 16 с.

372. Филатов С.И. Новое рождение старой идеи: православие какнациональный символ //Полис. 1999. № 3. С. 138-149.t

373. Философский энциклопедический словарь./Редкол.: С.С. Аве-ринцев и др. 2-е изд. —М.: Сов.энциклопедия, 1989. — 814 с.

374. Флоровский Г.В. Пути русского богословия. — М.: Ин-т рус. цивилизации, 2009. — 841 с.

375. Фотиев Кирилл, прот. Правда о земле (Посев, 1988. № 3) // Русское Зарубежье в год'тысячелетия крещения Руси. — М., 1991. —- С. 292.

376. Фридлендер Г.М. Достоевский и Лев Толстой (К вопросу о некоторых общих чертах их идейно-творческого развития) // Достоевский и его время. — Л., 1971. — С. 84.

377. Фридлендер Г.М. У истоков почвенничества (Достоевский и журнал «Светоч») // Известия АН СССР. Серия литературы и языка М.: Наука, 1971. №5. С. 405.

378. Харви Кокс. Мирской Град. Секуляризация и урбанизация в теологическом аспекте (1965) пер. с англ. О. Боровой и К. Гуковской. — М.: РАН, 1995. —263 с.

379. Хатунцев C.B. Константин Леонтьев: интеллектуальная биография 1850-1874 гг. — СПб., Алтейя: Историческая книга, 2007. — 204 с.

380. Ходанович М.А. Филосовские воззрения Ап. Григорьева. Авто-реф. дис. на соиск. учен. степ. канд. филос. наук.: 09.00.03. — М., 1985. — 20 с.

381. Хомяков A.C. Полн. собр. соч.: В 8 т. —М., 1900— 1904.

382. Хорват К. Романтические воззрения на природу // Европейский романтизм. — М.: Наука, 1973.

383. Хоружий С.С. После перерыва. Пути русской философии. — СПб. 1994. —20 с.

384. Целиков В.А. Социально-исторические корни эстетики славянофилов и почвенников // Проблема социальной природы искусства в истории русской эстетики: Сб. науч. Ст. / Отв. Ред. Овсянников М.Ф., Институт философии. — М., 1982. — С. 92 106.

385. Чаадаев П.Я. Избранные сочинения и письма. Сост., всутп ст., С. 3-20, и примеч. В.Ю Проскуриной. — М., «Правда». 1991. — 556 с.

386. Чаадаев П.Я. Полн. собр. соч. и избранные письма. В 2 т. / [Сост. и коммент. С.Г. Блинова др. ; Отв. ред. и авт. вступ. ст., с. 9-85, З.А. Каменский]. — М.: Наука, 1991. Т.1. — 798 с. Т.2. — 671 с.

387. Человек природа - искусство. Художественное творчество. Вопросы комплексного изучения. Сб. ст. 1986. — Л., 1986.

388. Человек и экология. Экология духа: Беседу с митр. Антонием Сурожским, иерархом Русской Православной Церкви в Великобритании ведет Михаил Эпштейн // Человек и природа. — М., 1990. № 2. — С. 3-15.

389. Чередниченко JI.B. Проблема нигилизма в русской литературе 70-х годов 19 века. Автореферат <.> канд. филол. н. Спец. 10.01.01. — М.: МГУ, 1996. —24 с.

390. Чеснокова В. О русском национальном характере. М.: Институт национальной модели экономики, 1994 - 267 с.

391. Чеснокова В. От этноса к нации: Русский долгострой //СБ. Чернышев (ред.) Иное. Хрестоматия нового российского самосознания. В 4 т. — М.: Аргус, 1995. Т.1. — С.131-164.

392. Чеснокова В.Ф. Тесным путем: процесс воцерковления населения России в конце XX века. — М.: Академический Проект, 2005. — 297 с.

393. Чечулин A.B. Земля. (Почва). // Идеи в России. Под ред. А де Лазари. Варшава. 2001. Т 4. С. 673. —С. 188-196.

394. Шапошников1 Л.Е. Философия соборности. — Спб.: СПбГУ, 1996. —200 с.

395. Шарапов, A.B. Классическое славянофильское почвенничество в контексте русской истории 1850-1860 гг. диссертация кандидата исторических наук. 07.00.02. — Барнаул, 2006. — 176 с.

396. Шафаревич К Путь из под глыб. — М., 1991. — С. 267-268.

397. Шашкова Я.Ю. Теория революционной партии народников 7080-х гг. XIX в. — Барнаул., 2002. — 169 с.

398. Шелгунов Н. Пророк славянофильского идеализма // Н. Шел-гунов. Литературная критика. — Л., 1974. — С. 331-366.

399. Шеллинг Ф. В. Й. Философия искусства. СПБ., 1996. С. 85-86.

400. Шестакова И. Г. Проблема социального прогресса в философии К. Н. Леонтьева. Автореф. <.> к. филос. наук. — СПб.: РГПУ, 2002. — 22 с.

401. Шоломова T.B. Эстетика русского нигилизм. Автореферат <.> канд. филос. наук.: Спец. 09.00.04. — Спб.: РГПУ им. А.И. Герцена, 1999. — 15 с.

402. Щапов А.П. Новая эра. На рубеже двух тысячелетий IIЩапов А. П. Сочинения: В 3 т. Доп. Том. - СПб., 1906-1908. — С. 3.

403. Щенников Г. К. Проблемы социальной функции искусства в эстетике Достоевского // Русская литература 1870-1880 гг. Свердловск: СГУ, 1978. —С. 28-68. . ■ :: '

404. Щукин В Г. Российский гений просвещения: исследования в области мифопоэтики и истории идей.— М.: РОССПЭН, 2007.—.' ' 606 с. . ''

405. Щукин В.Г. Русское западничество: Генезис сущность -историческая роль.—Lodz : Ibidem, 2001.—- 366 с.

406. Щукин В.Г. Русское западничество сороковых годов XIX века как общественно-литературное явление. — Krakow : Nakl. Uniw. Jagiellon-sriego, 1987. — 167 с. .

407. Эйдельман Н.Я. Свободное слово Герцен. —М.: Эдиториал УРСС., 2003, —526 с. ; . ' .; • "т i1' • • ■

408. Экологические интуиции в русской культуре: Сб. обзоров. Отв; ред. В.Е. Ермолаева. — М.: Наука, 1992. —115 с.

409. Элбакян Е.С. Славянофилы и религия: век минувший и век нынешний.//Кентавр, №, 1997. — С. 120-130.

410. Энгелъгард Б. Идеологический роман Достоевского. // Ф. М. Достоевский. Статьи и материалы. Под редакцией Долинина А. С. — Л., «Мысль». 1924. С. 129. — С.71 105.420. Эпоха. 1864-1865. № 1-9.

411. Эпоха. 2000. № 10. Общественно-политический журнал. —1. М.

412. Эпштейн М. Н. "Природа, мир, тайник вселенной.": Система пейзажных образов в русской поэзии. М.: Просвещение, 1990. — 32 с.

413. Эрлих С.Е. История мифа: «Декабрист, легенда Герцена». — СПб., Алетейя, 2006 — 264 с.

414. Эрн В.Ф.: Pro et contra. СПб.,2006. — 1064 с.

415. Юскина Е., Эпштейн Е. Поэтика зимы // Вопросы литературы, 1979. №9.

416. Яное А. Русская идея и 2000-й год. — New York, 1988.

417. Яновский С.Д\ Воспоминания о Достоевском // Русский Вестник. 1885. № 4. — С. 796 819.

418. Яновский Ю.З. Патриархально-дворянская утопия. — М.: Ху-дож. Лит., 1981. — 373 с.1

419. Chances Е. -The Ideology of 'Pochvennichestvo' in Dostoevskii's Journals 'Vremya' and 'Epokha' Princeton University, 1972.

420. Christoff P.K.' An introduction to Nineteenth Century Russian Slavophilism. A stady in ideas. Vol. 1. A. S. Xomiakov. — Mouton, s'Gravenhage. 1961.

421. Dowler W. Dostoevsky, Grigor'ev, and Native Soil Conservatism. — Toronto 1982.

422. Dowler W. An Unnecessary Man: The Life of Apollon Grigor'ev, --Toronto 1995.

423. Epstein M. The Russian Philosophy of National Spirit: Conservatism and Traditionalism. — Washington 1994.

424. Gerstein L. Nikolai Strakhov. Philosopher, Man of Letters, Social Critic. — Cambridge 1971.

425. Mendel A. Michael Bakunin: roots of apocalypse. — New York. Praeger, 1981. —517 c.

426. Thaden E. Conservative Nationalism in Nineteenth-Century. — Seattle 1964.

427. Wozniuk V. In search of Ideology: the politics of Religion and Nationalism in the New Russia. (1991-1995) II Nationalities Papers. 1997. Vol. 25. No. 2. C. 195-210.

428. Young Russia. The Genesis of Russian. Radicalism in the 1860 s. --Chicago. 1980. —437 c.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Концепты христианского и национального в культурно-исторической теории почвенничества"

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата культурологии Микитюк, Юрий Мирославович

Введение диссертации2011 год, автореферат по культурологии, Микитюк, Юрий Мирославович

Заключение научной работыдиссертация на тему "Концепты христианского и национального в культурно-исторической теории почвенничества"

Список научной литературыМикитюк, Юрий Мирославович, диссертация по теме "Теория и история культуры"

Похожие темы диссертаций