автореферат диссертации по социологии, специальность ВАК РФ 22.00.04
диссертация на тему: Коррупция как социальное и экономическое явление: социологический анализ

Полный текст автореферата диссертации по теме "Коррупция как социальное и экономическое явление: социологический анализ"

На правах рукописи

ДЗОДЗИЕВА ЗАЛИН А БАТЫРБЕКОВНА

КОРРУПЦИЯ КАК СОЦИАЛЬНОЕ И ЭКОНОМИЧЕСКОЕ ЯВЛЕНИЕ: СОЦИОЛОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ

Специальность 22*00*04 —социальная структура, социальные институты и процессы

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание учёной степени кандидата социологически наук

Владикавказ 2006

Диссертация выполнена в Северо-Осетинском центре социальных исследований Института социально-политических исследований РАН.

Научный руководитель - доктор социологических наук,

профессор Х.В. Дзуцев

Официальные оппоненты: доктор социологических наук,

профессор A.B. Новиков; кандидат социологических наук И.А. Селезнев

Ведущая организация: кафедра социологии и политологии

Северо-Кавказского горно-металлургического института (горно-технический университет)

Защита состоится «_»_2006 года в_часов

на заседании Диссертационного Совета Д 002.088.03 при Институте социально-политических исследований Российской академии наук по адресу: г.Москва, Ленинский проспект, 32а.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ИСПИ РАН

Автореферат разослан «_»_2006 г

Ученый секретарь Диссертационного Совета Д 002.088.03

кандидат философских наук Т.В.Ковалева

I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. На протяжении последнего десятилетия при характеристике складывающейся общественно-политической и экономической ситуации в России с неизменным постоянством констатируется негативный факт активного распространения коррупции и усиленного ее внедрения во все сферы жизнедеятельности государства и общества. За это время осуществлено множество научных исследований, посвященных проблеме коррупции, опубликованы десятки книг и сотни статей.1 Не проходит дня, чтобы с экрана телевизора или в радиопередаче не прозвучал бы сюжет о коррупции. Проведены сотни конференций, симпозиумов, семинаров, круглых столов, предложивших множество рекомендаций по противодействию ее проявлениям. Однако, к сожалению, от всеобщего обсуждения проблемы коррупции с неизменной констатацией причиняемого ею вреда и многого того, что еще ее сопровождает, общество за это время, по существу, ни на шаг не продвинулось по пути реальной борьбы с ее проявлениями. Более того, специалистами и населением единодушно отмечается, что, не испытывая должного противодействия, коррупция стремительно набирает силу и все более превращается в самостоятельный и весьма значимый со* циальный и политический фактор, разрушительно влияющий на дальнейшее развитие российского государства. Корни коррупции скрываются в механизме осуществления государственной власти. С появлением общества и его социальным расслоением, возникла объективная потребность в государстве, как некой организованной форме управления социальными группами с противоречивыми интересами. Такая форма организации спасла общество от саморазрушения и создала условия для дальнейшего развития. В идеале государство должно действовать в интересах всех слоев и групп общества и выступать нейтральным механизмом управления социальными процессами, позволяющим участникам общественных отношений, вне зависимости от социального положения, иметь равные права и обязанности, обеспеченные обязательностью их соблюдения. Не следует полагать, что возникновение коррупции возможно лишь в обществах с классовым или социально-групповым противостоянием. В некоторой степени она свойственна демократическому обществу, где социальное противостояние практически не выражено. В подтверждение приведенного тезиса свидетельствуют факты, доказывающие су-

1Антикоррупционпая политика. Учебное пособие. / Под ред. Г.А. Сатарова. М., 2004; Богданов И.Я., Калинин А.П. Коррупция в России. Социально-экономические и правовые аспекты. М„ 2001; Бондаренко C.B. Коррумпированные общества. Ростов-на-Дону, 2002; Волженкин Б.В. Коррупция. СПб., 1998; Рсуз-Аккерман С. Коррупция и государство. М., 2003; Сатаров Г.А. Диагностика российской коррупции: социологичекий анализ. М., 2002 и др.

ществующую во многих демократических странах Западной Европы и Северной Америки проблему коррупции, поэтому ее не стоит жестко увязывать с существующими авторитарными формами политического режима, несмотря на то, что между ними прослеживается некоторая взаимосвязь. В основе коррупции лежит стремление непосредственных носителей власти к обладанию материальными благами и средствами их достижения, что является следствием сформировавшегося у них особого социального интереса, основанного на иных ценностях, чем те, которые служат обществу ориентиром желаемого поведения. Порождением этого являются безудержное стремление к обладанию материальными благами, желание пребывать в привилегированном социальном положении. Обладание властью и ее использование становится для них средствам достижения первых двух ориентиров, а также выступает в качестве стабилизирующего, сохраняющего неизменность сложившегося положения, фактора. Этим объясняется поразительная живучесть коррупции, практическая невозможность ее полного искоренения. Актуализация проблемы коррупции в России и осознание обществом необходимости ограничения ее негативных последствий связано с перестройкой, а затем с политическими и экономическими реформами 90-х годов. Согласно индексу оценки уровня коррупции, составленному в 2005 г. «Transparency International» (по данным опроса 770 руководителей ведущих компаний, торгово-промышленных палат, коммерческих банков и юридических фирм в 14 странах, осуществляющих переход к рынку), Россия занимает 126 место (общее количество стран, включенных в индекс — 158) и соседствует в списке с Албанией, Нигером и Сьерра-Леоне.2 По оценке директора центра «Transparency International Россия» Е. Панфиловой: «Россия переживает коррупционный кризис, который в случае усугубления может привести к возникновению революционной ситуации».3 Существует функциональная зависимость между масштабом коррупции и интересом к исследованию данного социального явления. Эта связь проявляется тогда, когда коррупция достигает критической черты, а она сама и ее последствия осознаются обществом как социальная проблема. Общество начинает искать ответ на вопрос о причинах роста коррупции, пытаясь выработать практические меры борьбы, а точнее, контроля над нею. Коррупция многолика, поэтому она является предметом исследования разных научных дисциплин. От аспекта рассмотрения коррупции зависит н точка зрения на ее причины и сущность, которые могут быть выявлены лишь в междисциплинарном исследовании. Все эти факторы дают право говорить об актуальности представленной темы и необходимости постоянных мониторинговых исследований в рамках борьбы с коррупцией.

Степень научной разработанности проблемы. Проблема специфики коррупции как социального явления, несмотря на то, что имеет

1 Деньги. ИД «Коммерсантъ», №42, 2005. С.8.

3 Там же.

сильное общественное звучание, пока еще не получила должного внимания со стороны современных российских социологов. Определенный вклад в развитие данного направления вносят исследования фонда «Индем» под руководством Г.А. Сатарова, также следует отметить работы A.C. Быстровой, И.Я. Богданова, Х.В.Дзуцева, А.П. Калинкина, М.В. Сильвестрос, И.А. Голосенко, М.Н. Афанасьева, В.В. Радаева и др. Однако в работах данных авторов не рассматриваются такие важные проблемы, как функционирование механизмов возникновения и поддержания коррупционного поведения. Среди исследователей коррупции в бывшем СССР и России следует отметить работы Е В. Леденевой и К. М.Симиса. Данные вторы предприняли попытку охарактеризовать механизмы возникновения и существования нравственной атмосферы, способствующей поддержанию некоторых форм коррупции в бывшем СССР, например, практики блата. При этом они избегали рассматривать наиболее опасные формы коррупции. В западной социологии функциональный подход в исследовании коррупции, в том числе его либеральное направление, представлен работами Д. Бейли, М. Вебера, К. Лейса, Р. Мертона, Г. Мирдала, Д.Регэна, Д. Сентурня, Дж. Скотта. Как правило, авторы анализируют коррупцию в развивающихся странах, освобожденных от колониальной зависимости. Коррупция рассматривается ими как дисфункция системы управления, которая имеет не только негативное, но и позитивное влияние на экономическое развитие системы. Тем самым ими недооценивается тот факт, что всеобщее распространение коррупции происходит в индустриально развитых странах. Сторонники институционального подхода Д. Най, С. Хантингтон отводят коррупции роль «временного» связующего звена между нарождающимися элитными слоями и малоимущими в процессе модернизации развивающихся стран. Они отрицают любое вмешательство государства до установления консенсуса в обществе, забывая о возможном снижении авторитета власти, кризисе демократии и распространении коррупции. С 70-х годов XX века в исследованиях западных авторов доминируют представители неолиберальной политэкономии. Так, например, Н. Лефф, Д. Питере и С. Уэлч, С. Роуз-Аккерман рассматривают коррупцию как механизм оптимизации управления для получения материального вознаграждения и одновременно сохранения своей должности. Они довольно полно раскрывают природу коррупции, но не учитывают вовлеченность индивида в социальную среду явления, правовые и социальные аспекты явления, включая проблемы дифференциации накопления и распределения, материальных благ в обществе. Представители функционального и неолиберального подходов используют формальный анализ явления, базирующийся на изучении модели индивидуального поведения с точки зрения традиций, без учета динамики коррупции и антикоррупционных усилий. Поэтому проблема взаимодействия между микро- (личностными) и макро- (структурными) факторами коррупции

остается ими не исследованной. Кроме того, они не объясняют, почему одни проявления коррупции признаются социальной проблемой, а другие — нет. Данное противоречие пытаются разрешить сторонники конструктивистского подхода. Так, Б. Гронбек использует метод символического интеракционизма и этнометодологию для исследования риторики политической коррупции. В. Паварала, С. Чибнэлл и П. Сондерс анализируют социальную конструкцию видимой реальности коррупции. Названные выше авторы изучают модернизируемое общество развивающихся стран и уделяют основное внимание трактовке проблемы коррупции в связи с оценкой ее опасности на макроуровне. Таким образом, в социологической литературе при изучении феномена коррупции недостаточно внимания уделяется взаимодействию макро- и микроуровневых факторов. Для объективного анализа данного феномена необходимо рассмотреть фундаментальную диалектическую взаимосвязь трех аспектов социального мира коррупции. Первый характеризуется тем, что коррупция является результатом сознательной деятельности людей; второй

— тем, что коррупция представляет собой объективную реальность; третий

— тем, что взяточник и взяткодатель являются социальными продуктами.

Основная цель исследования — изучение и анализ комплекса факторов, которые обуславливают коррупционный характер основных видов социального взаимодействия в Республике Северная Осетия - Алания. Цель исследования определяет задачи исследования:

• проанализировать сложившиеся в научной литературе подходы к определению коррупции как социального явления;

• разработать стратегию исследования феномена коррупции, как теоретической модели исследования;

• изучить реальные схемы коррупционной деятельности в различных областях и определить возможности пресечения такой деятельности, а также устранения причин, ее порождающих;

• дать характеристику механизма воспроизводства конструкции коррупции в системе государственного управления РСО-Алания;

• изучить связанные с коррупцией оценки и установки респондентов в РСО-Алания;

• разработать рекомендации для государственных и негосударственных структур РСО-Алания по направленности антикоррупционной деятельности, способной дать эффект в ближайший период.

Объект исследования — коррупция как социальное и экономическое явление в РСО-Алания.

Предмет исследования — представление и отношение к коррупции различных социальных групп Северной Осетии.

Теоретико-методологическая база. Тема предлагаемого исследования находится на стыке нескольких научных дисциплин: социологии, политологии, экономики, социальной психологии Междисциплинарность обусловлена

' необходимостью комплёксного подхода к изучаемой проблеме. Состояние и характер. коррупционных отношений определяется диалектикой объективных (состояние экономики страны, характер и история становления государства, и др.) и субъективных факторов, к числу которых'относится массовое и групповое сознание, что, с одной стороны, отражает современное состояние социальных взаимодействий в рамках той или иной социальной системы, а, с другой, оказывает непосредственное влияние на него. Теоретическую основу диссертационного исследования составили научные отечественные и зарубежные разработки в области изучения коррупции как социального явления. Используются методологические подходы конструирования социальной реальности П.Бергера и Т. Лукмана и социальных проблем М. Спектора, Дж. Китсьюза'и П Блумера. Методологической основой исследования выступает диадектический и системный методы познания, теория социально-исторического детсрмитвма^/определяющпе роль различных условий и факторов в эволюции социальных взаимодействий. При подготовке работы использовался опыт теоретических и эмпирических исследований, накопленный СевероОсетинским центром социологических исследований ИСПИ РАН.

Эмпирической базой является анализ данных Госкомстата, результаты социологического исследования, проведенные Северо-Осетинским центром социологических исследований ИСПИ РАН в марте 2003 г (выборка - 500 чел.), в котором автор принимал непосредственное участие. Также автором ' была проведена серия пояуструктурированных интервью с целью дополнения результатов, полученных в результате количественного исследования.

Методы исследования. Сложность такого социально-экономического явления, как коррупция предполагает использование с кете многогтодхода к изучению данной проблемы. В процессе работы использовались общенаучные методы познания — теоретический анализ и обобщение социологической;, экономической и психологической, литературы по проблеме, сравнительно-историЗ£СКый,Л-Снотемно-фуикциопальныЙ подходы. Важным . исследовательским мётодом стало совмещение анализа количественных и качественных социологических данных.

Научная новизна диссертационной работы заключается в стремлении выявить и описать факторы и направленность коррупции в Республике Северная Осетия-Алания на современном этапе развития российского общества. Исходя из этого, были обозначены основные направления исследования - общетеоретическое и методологическое. К элементам научной новизны диссертации относятся следующие положения:

• раскрыто современное состояние коррупционного взаимодействия между органами государственной власти и населением в Республике Северная Осетия-Алания, а также проявление «бытовой» коррупции, в чем про-

являются как общие черты, присущие этому явлению в различных регионах России, так и специфические особенности данного региона;

• определен современный уровень развития коррупционных отношений в Северной Осетии;

• выявлены факторы (психологические, правовые, экономические, нравственно-этические, образовательные), способствующие, воспроизводству коррупционных отношений в Республике Северная Осетия-Алания;

• определены природа и специфика социальных отношений, в основе которых лежат кланово-родственные взаимодействия, детерминирующие коррупционное взаимодействие в РСО-А;

• разработаны предложения по организации социального контроля над коррупцией в Республике Северная Осетия-Алания, (например, необходимо создание экспертного комитета в республике, который бы занимался упреждающим анализом законопроектов на предмет содержания в них положений, потенциально способствующих коррупционной практике).

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Проблемы коррупционного взаимодействия в российском обществе сегодня приобрели уровень глобального явления, когда коррупция в стране образует определенную систему социальных отношений, тесно переплетенных с другими социальными отношениями. Это делает коррупцию системным фактором, который влияет на жизнь в стране. Именно поэтому необходима выработка и реализация эффективных социально управленческих стратегий противодействия коррупции на всех уровнях социальной организации (как на региональном, так и на федеральном), с учетом региональной специфики.

2. Коррупция в регионе исследования обусловлена как социально-политической и социально-экономической ситуацией в стране в целом, так и характером политики и организацией управленческой деятельности в самом регионе. Поэтому наряду с систематическим отслеживанием хода соответствующих процессов в РФ, необходимо проведение мониторинга коррупционных отношений в других регионах РФ.

3. Необходимо формирование антикоррупционных стратегий, которые бы учитывали региональную специфику коррупционных отношений. В национально-территориальных субъектах Российской Федерации коррупция зачастую, помимо объективных социальных, политических, экономических факторов, обусловлена культурно-историческими традициями.

Научная и практическая значимость исследования.

Осуществленный анализ разнообразных аспектов коррупциошшх отношений в Республике Северная Осетия-Алания показал, что протекающие здесь процессы коррупционных взаимодействий характеризуются как общими чертами, свойственными для всего пространства Российской Федерации, так и особенными, обусловленными региональной спецификой. Таким обра-

зом, выполненное исследование дополняет и углубляет научные знания, имеющиеся по данной проблеме.

Опыт анализа коррупционной ситуации в РСО-А может быть использован при проведении исследований в регионах с высоким коррупционным потенциалом. Использованные в диссертации методы исследования демонстрируют адекватные возможности анализа первичной информации по изучаемой проблеме и тем самым могут быть рекомендованы для применения в других исследованиях подобного рода.

Выводы и обобщения, сделанные в ходе данного исследования, могут найти применение в организационно-управленческой практике как на республиканском, так и на региональном уровнях, а также на уровне местного самоуправления, способствуя оптимизации и гармонизации антикоррупционных стратегий.

Данные диссертации могут быть полезны для специалистов ряда региональных и национально-государственных структур (Администрации Президента РСО-А; Аппарата Правительства Республики Северная Осетия — Алания).

Материалы данного исследования также могут быть использованы для разработки спецкурса по актуальным проблемам современных антикоррупционных стратегий в курсе социологии.

Апробация работы. Отдельные положения и выводы работы использовались при подготовке аналитических документов и рекомендаций для органов государственной власти и управления PCO - Алания, а также в научных и публицистических статьях.

Диссертация обсуждена и рекомендована к защите на заседании СевероОсетинского центра социальных исследований Института социально-политических исследований РАН.

Структура диссертации. Диссертационное исследование состоит го введения, трех глав, заключения и библиографии.

II. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Введение содержит обоснование актуальности выбранной темы, характеристику степени ее изученности, выявление целей и задач исследования, определяются предмет, объект и научная новизна темы, теоретико-методологическая база работы. Формулируются основные положения, выносимые на защиту, раскрываются новизна и практическая значимость, апробация и использование результатов исследования.

В первой главе «Теоретико-методологические основы исследования проблем коррупции» рассматривается ряд теоретических положений, которые разработаны к настоящему времени в области изучения природы кор-

рупции, коррупционного поведения и антикоррупционных стратегий. Данная плава подразделяется на три параграфа,

В первом параграфе «Понятие социальная природа современной коррупции» коррупция рассматривается как социальное явление. Актуализация проблемы коррупции в России и осознание обществом необходимости ограничения ее негативных последствий связано с перестройкой, а затем с политическими и экономическими реформами 90-х годов XX века. В научном сообществе сложились определенные традиции исследования коррупции. Определения, которые можно обнаружить в современной отечественной литературе, принадлежат, в первую очередь, правоведам, что неудивительно, поскольку именно в 90-е годы предпринимались неоднократные попытки законодательно определить и коррупцию, и меры наказания коррупционных действий. Определения коррупции с позиции права имеют, конечно, очевидные достоинства, однако страдают и многими недостатками. Так, по словам И. Мени, поскольку коррупция не является банальным правонарушением, наподобие нарушения правил дорожного движения, в ее определении необходимо выйти за пределы собственно права.4 В частности, И. Мени обращает внимание на то, что социологическое определение коррупционного поведения может выдвинуть на первый план отношение к данному явлению граждан и элит. Он ссылается при этом на известное определение и классификацию коррупции А. Хайденхаймера.*

За последние десятилетия при характеристике складывающейся социально-экономической и общественно-политической ситуации в Российской Федерации с завидным постоянством констатируется негативный факт распространения коррупции в системе государственно-служебных отношений. В связи с чем понятие коррупции прочно вошло в жизнь российского общества, несмотря на то, что в законодательстве оно отсутствует. Однако следует признать, что от всеобщего обсуждения проблемы коррупции в системе государственно-служебных отношений Российской Федерации, общество, по существу, не сделало радикальных шагов по минимизации коррупции до уровня, не представляющего реальной опасности национальной безопасности государства.

В связи с чем совершенствование антикоррупционного законодательства и осуществление на этой основе эффективной правоприменительной деятельности возможно лишь при условии осознания тех социальных механизмов, которые обусловливают коррупцию. Вечность коррупции, ее наличие в любом обществе и при любой социально-экономической формации

4 Meny Y. Corruption "fin de smcle"; Changement, crise et transformation des valeurs // Revue internationale des sciences sociales. 1996. № 149 (September). Р.362/

5 Heidenheimer A., Johnston M., Levine V. (dir. publ.). Political Corruption: A Handbook. New Brunswick: Transaction Publishers, 1989.

свидетельствует о ее функциональности, то есть о том, что она удовлетворяет определенные требования общественной системы, играет специфическую роль в ее поддержании.

В современной научной литературе по проблемам предупреждения и пресечения коррупции существует множество дефиниций коррупции.6 Ее рассматривают в нескольких аспектах: социальном, политическом, экономическом, криминологическо-правовом. В целом, соглашаясь с этим, хотелось бы отметить, что коррупция - скорее всего синтетическое, криминологическое и социальное явление. Относительно последнего необходимо сказать следующее. Вопрос об определении социальной сущности и понятия коррупции может показаться по большей части теоретическим, не имеющим особо прикладного значения. Тем не менее, это не так. Дело в том, что без уяснения социальной сущности коррупции, без установления ее существенных признаков и круга деяний, попадающих под категорию коррупционных, нельзя определить реальные цели предупреждения и пресечения коррупции в системе государственной службы, а также сформулировать адекватные правовые и организационные средства их реализации. То есть, без уяснения социальной сущности коррупции нельзя решить важные вопросы по ее предупреждению и пресечению в системе государственно-служебных отношений. Коррупция представляет собой особую социальную структуру, совокупность устойчивых и универсальных норм, принципов при взаимоотношениях людей.

Существует функциональная зависимость между масштабом коррупции и интересом к исследованию данного социального явления. Эта связь проявляется тогда, когда коррупция достигает критической черты, а она сама и ее последствия осознаются обществом как социальная проблема. Общество начинает искать ответ на вопрос о причинах роста коррупции, пытаясь выработать практические меры борьбы, а точнее, контроля над нею.

Во втором параграфе «Основные теоретические и методологические подходы к изучению коррупции» рассматриваются основные методологические подходы к изучению коррупции как социального явления. Если воспользоваться классификацией, приведенной одним из известных словарей,7 можно выделить четыре подхода к исследованию коррупции. Первый — это традиционный, «идеалистически-философский», известный также как «мо-рализаторский» или «конвенциональный». Вероятно, наиболее известным представителем данного направления был К. Фридрих, вклад которого в нс-

' Мельник Н.И. Понятие коррупции // Коррупция и борьба с ней. М., 2000. С. 202,; Диагностика российской коррупции: социологический анализ. М., 2002.; Богданов И.Я., Калинин А.П. Коррупция в России. М., 2001.

7 Wewer G. Politische Korruption // Politic-Lexicon. / Hsrg. von E. Holtmann unter Mitarbeit von Heinz Ulrich Brinkmann und Heinrich Pehte. Zweite, uberarbeitete und erweiterte Auflage. Mbnchen; Wein: R. Oldenbourg Verlag, 1994. S.481-484.

следование данного вопроса иногда ускользает от внимания исследователей.8 Он рассматривал коррупцию как поведение, отклоняющееся от преобладающих в политической сфере норм и обусловленное мотивацией получения личной выгоды за общественный счет. Личная выгода не обязательно имеет денежно-финансовый характер. Она может быть связана с продвижением по службе самого коррупционера, членов его группы поддержки или иными преимуществами для членов его семьи и приближенных. -

Второе направление — «ревизионистская» школа анализа коррупции

— связана с работами исследователей проблем стран третьего мира. Большинство политологов и социологов считают коррупцию болезнью развивающихся обществ, результатом, следствием и/или проявлением незавершенной модернизации и бедности. Представители этой школы, например, Хосе Абу-эва, Дэвид Бэйли, Натаниэль Лефф, Калин Лейес, выступали против одно-сторонне-негативистского подхода к коррупции как общественной патологии. Напротив, они утверждали, что коррупция может выполнять позитивные функции в плане интеграции, развития и модернизации обществ «третьего мира»,9

Экономические, рыночно-центристские подходы к изучению коррупции рассматривают ее как форму социального обмена, а коррупционные платежи

— как часть трансакционных издержек. Среди исследователей, работающих в этом русле, чаще всего называют С. Роуз-Аккерман.10 В рамках этого подхода коррупция связывается с чрезмерным вмешательством государства в экономические процессы. Поэтому коррупция может быть вполне функциональна, поскольку является противовесом излишней бюрократизации. Она выступает средством ускорения процессов принятия управленческих решений и способствует эффективному хозяйствованию. Наконец, ортодоксальный марксистский подход, в рамках которого коррупция рассматривалась как основной порок капитализма, потерял свое значение вследствие крушения коммунистических режимов и всеобщего признания факта широкого распространения в них коррупции. Теперь довольно известны концепции, которые, напротив, утверждают, что коррупция являлась важной характеристикой по-

1 Киселев И.Ю. Политическая элита: Ее сущность и психология (по материалам исследований американских ученых). Ярославль, 199S.

9 Abueva J.V. The Contribution of Nepotism, Spoils and Graft to Political Development if East-West Center Review. 1966, № 3; Bayley D.H. The Effects of Corruption in a Developing Nation//Western Political Quarterly, 1966. Vol. 19. №4; LeffN.H. Economic Development through Bureaucratic Corruption //American Behavioral Scientist. 1964. Vol. 8. Xs 3; 2Leyes C. What is the Problem About Corruption? // Journal of Modern African Studies. 1965. Vol. 3.№ 26.

10 Rose-Ackerman S. Corruption: A Study in Political Economy. N. Y.: Academic Press, 1978; Роуз-Аккерман С. Коррупция и государство: причины, следствия, реформы. М, 2003.

вседневной жнзни социалистических стран, структурным элементом их экономической и политической системы." Таким образом, этот подход скорее примыкает к третьему из рассматриваемых направлений. Конечно, приведенная классификация исследовательских подходов достаточно условна, но она позволяет представить себе основные направления исследовательской мысли.

В третьем параграфе «Общая характеристика исследования: методологический аспект» описываются различные социологические методы, которые применялись в рамках данного исследования. Часто полагают, что изучение социологическими методами такого сложного явления, как коррупция может представлять либо академический, либо пропагандистский интерес. Не отрицая важность этих задач, мы намеревались получить результаты, имеющие практическое значение, которые могут лечь в основу планирования антикоррупционной политики в РСО-А.

Опрос населения в рамках нашего исследования проводился в г. Владикавказ, Алагирском, Ардонском, Ирафском, Кировском, Пригородном, Правобережном, Дигорском и Моздокском районах республики. Выборка репрезентативна генеральной совокупности по следующим признакам: место жительства, пол, возраст, образование, социальное положение. Всего было опрошено 500 человек, из которых 43,9% - мужчин, 56,1% — женщин. Опросом были охвачены разные возрастные группы населения: в возрасте от 18 до 24 лет - 26,7% опрошенных; от 25 до 35 лет - 16,5%, от 36 до 50 лет - 30,4%, от 51, до 60 лет - 14,5%, старше 60 лет - 11,9%.

Анкетным опросом было охвачено 125 предприятий, что составляет 5% от 2500 предприятий, регулярно представляющих сведения о своей хозяйственной деятельности и статистическую отчетность в подразделения Госкомстата. Были опрошены руководители предприятий различных сфер деятельности: 32,7% опрошенных основной сферой деятельности своего предприятия назвали оптовую и розничную торговлю; 14,3% - ресторанный бизнес, общественное питание; по 5,1% —предприятия швейной промышленности и предприятия, оказывающие медицинские услуги.

Сбор информации осуществлялся посредством анкетного опроса. Анкета для массового опроса включала в себя 16 вопросов, из которых 6 последних служили для определения социально-демографического портрета респондента. На вопросы, касающиеся местных органов исполнительной власти, отвечали респонденты, непосредственно проживающие на территории соответствующего муниципального образования.

Кроме того, были проведены 2 экспертных опроса. Экспертами выступали бывшие сотрудники силовых органов РСО-Алания, лидеры общественно-по-

11 Wewer G. Politische Korruption // Politic-Lexicon. / Ilsrg. von E. Holtmann unter Mitarbeit von Heinz Ulrich Brinkmann und Heinrich Pehle. Zweite, uberarbeitete und erweiterte Auflage. МьпсЬеп; Wein: R. Oidenbourg Verlag, 1994. S. 482-483/

литических организаций республики, предприниматели, бывшие и действующие члены правительства РСО-А и представители научной интеллигенции республики. В ходе опроса экспертов были использованы вопросы, близкие по смыслу вопросам анкеты для массового опроса с усилением акцента на оценочные характеристики объекта исследования.

Была проведена серия интервью. Интервью бытли направлены на выявление системы знаний и представлений конкретных экспертов, а не служили обоснованию априорных исследовательских концепций. Для обеспечения достаточной представительности экспертных интервью их было проведено 40, продолжительностью от 1,5 - 2 до 3 — 4 часов.

В эмпирико-обобщающей части было принято решение базироваться на методологии grounded theory, которая предполагает индуктивное восхождение от наблюдаемого феномена к теории и может успешно использоваться представителями различных теоретических направлений при соблюдении ряда процедурных.13

Во второй главе «Коррупция как угроза социально — экономической и политической стабильности Северной Осетии: социологический анализ» был проведен анализ современной ситуации в области коррупционных трансакций в Республике Северная Осетия-Алания, где выявляются как общие коррупционные черты, присущие стране в целом, так и особенные региональные характеристики. Глава состоит из трех взаимосвязанных параграфов. В первом параграфе «Проблемы коррупции в органах государственной власти РСО-А» представлены основные характеристики коррупционных процессов в органах государственной власти РСО-А.

Либеральные экономические реформы 90-х годов способствовали формированию негативных моментов в экономической сфере региона. Сложная экономическая ситуация в латентной форме представляет собой благоприятную основу для формирования коррупционной почвы в республике. Однако при анализе коррупционного пространства в РСО-А необходимо учитывать тот факт, что в основе большинства коррупционных трансакций в органах государственной власти лежит «политическая коррупция» (по А. Гурову).13

При проведении нашего исследования на вопрос, касающийся доверия государственным органам власти РСО-Алания, были получены следующие результаты. Если разделить все ответы условно на три группы в соответствии с числом доверяющих, суммируя позиции (полностью доверяю и скорее до-

11 Strauss A.L., Corbin J.M. Basics of qualitative research: grounded theory procedures

and techniques. Newbury Park, 1990. Семенова B.B. Качественные методы: введение в гуманистическую социологию. Добросвет, M., 1998. С.96 - 97.

" Гуров А.И. Организованная преступность в России. М., 2001. С. 21-22.

веряю), получаем следующую картину: 1 группа (50% и более); 2 группа (от 30% до 50%) и, наконец, 3 группа - (менее 30%).

К первой группе относятся: Министерство культуры и искусства, два Комитета по делам молодежи и по печати и по делам издательств и два федеральных органа (Пенсионный фонд и Федеральная служба безопасности).

Вторая группа (47,3%) включает в себя практически все властные структуры республики и высшие учебные заведения. В третью группу попали высшие судебные органы — Арбитражный (25,8%) и Верховный (29,5%) суды. Конституционный суд занимает лишь немногим лучшую позицию - 30,5% доверяющих полностью или отчасти. Наиболее ярко выражено однозначное недоверие респондентов к таким структурам, как Северо-Осетинская таможня (33,9%), Прокуратура РСО-А (25,8%) и МВД РСО-А (24,9%). В зависимости от уровня недоверия, условно объединим рассматриваемые объекты в три группы (более 50% «не доверяющих», от 40 до 50% и менее 40% «не доверяющих»).

Первую группу (с самым высоким уровнем недоверия) представляют Северо-Осетинская таможня, Прокуратура РСО-А, Правительство РСО-А, МВД РСО-А, налоговые органы. Вторая группа сосредоточила в основном представительные и несиловые исполнительные органы власти республиканского и городского значения, ВУЗы. В третью группу вошли главным образом местные исполнительные органы (РОВД, администрации, прокуратуры), СМИ, а так же министерства и ведомства, деятельность которых не сопряжена с крупными финансовыми потоками, например, Министерство культуры и искусства РСО-А.

В Республике Северная Осетия-Алания достаточно широко распространены такие действия, как коррупционный лоббизм; коррупционный фаворитизм; коррупционный протекционизм. В основе всей кадровой политики в управленческих структурах, как, впрочем, и во всех остальных, лежат два основных принципа: платность и родственные связи каждого для продвижения по служебной лестнице.14

Второй параграф «Бытовая коррупция» в Северной Осетии» посвящен рынку «бытовой» коррупции РСО-А. Согласно опросам общественного мнения, в коррупцию на бытовом уровне вовлечено не менее половины населения. В рамках бытовых поборов есть свои лидеры: медицинская помощь, поступление в учебное заведение, решение вопросов с представителями правоохранительных органов.

14 http://nocss.alanianet.nl

Чаще всего с коррупцией в той или иной степени гражданам приходится сталкиваться в сфере здравоохранения, высшего образования, при установлении или получении выплат социального характера (включая пенсии и компенсации разного рода), кредитов, жилья и его ремонта и т.д. Мнение пятой части респондентов (19,3%) сводится к тому, что урегулировать отношения с автоинспекцией иначе как через взятку нельзя. Менее всего коррупции подвержены работники дошкольных детских учреждений и государственные структуры, занимающиеся продажей или сдачей в аренду земли. Но даже в этих сферах деятельности чиновников более чем 40% респондентов были вынуждены давать взятки в той или иной форме. В целом по всему массиву опрошенных 59,3% респондентов участвовали в бытовой коррупции в той или иной форме. 77,6% респондентов для решения своих проблем считают наиболее эффективным (единственно возможным) способом подкуп.

Наиболее широко распространено взяточничество в медицине, особенно если возникает необходимость в проведении операции или лечении серьезного заболевания (45,8% опрошенных отметили, что в этой ситуации взятки дают часто и еще 28,5 % - очень часто).

Полученные данные могут быть косвенным свидетельством готовности североосетинского общества (потенциальных «клиентов коррупционеров») мириться с этим явлением и даже находить позитивные черты в его существовании. Кроме того, на вопрос: «Чтобы решить проблему, пошли ли Вы (член Вашей семьи) на то, чтобы дать взятку?» 77,6% опрошенных ответили утвердительно и только 22,4% отрицательно. На наш взгляд, последний фактор детерминирует в целом коррупционные процессы в республике, способствует расширенному воспроизводству коррупции и является наиболее труднопреодолимым для здоровых сил общества. -

Третий параграф «Деловая коррупция в РСО-А» рассматривает коррупционные взаимодействия в сфере бизнеса. Пристальное исследовательское внимание к республиканскому бизнесу было обусловлено следующими причинами. Во-первых, эта социальная группа является наиболее динамично развивающейся на протяжении последнего десятилетия. Во-вторых, в силу своего имущественного и статусного положения, бизнес все больше влияет на экономику, политику и социальное устройство современного российского общества. Наконец, в-третьих, жизненные ценности и мировоззрение, формирующееся в среднем классе, к которому можно отнести представителей малого и среднего бизнеса, могут стать основой идеологии и концепцией государственного развития России в обозримом будущем. Представителям бизнеса

в республике приходится практически на каждом шагу сталкиваться с коррупционными вызовами. Если проранжировать ответы наших респондентов, то наиболее коррупционными для представителей малого и среднего бизнеса в РСО-А являются следующие проблемы: получить защиту и покровительство для своего бизнеса со стороны власти (39,1 %); защитить свою собственность и бизнес от посягательств конкурентов (35,5%); смягчить требования при проверках контролирующих органов (34,4 %). При этом на стимулирование (взятки) деятельности должностных лиц бизнесменами тратится от 1% до 51% ежемесячного оборота их бизнеса. Интервью с предпринимателями позволили выделить следующие факторы, обуславливающие совершение республиканскими должностными лицами коррупционных интеракций:

Л Психологические - взяточничество укоренилось в сознании осетинского обывателя. Официально осуждаемое каждым, в нужных нам ситуациях оно нами же и используется. Происходит закрепление коррупции в общественном менталитете. Каждый находит веское оправдание своим действиям;

2. Правовые — несовершенство федерального и республиканского законодательства, его неспособность противостоять должностной преступности. Сегодня лишь имитируется борьба со взяточничеством и коррупцией, в то время как за формальными запретами содержится широкое поле деятельности за беззакония.

3. Экономические — кризисность, нестабильность экономики РСО-А, ее финансовой системы неизбежно вызывают снижение уровня жизни населения, в особенности лиц, находящихся на бюджетном обеспечении, значительную часть среди которых занимают должностные;

4. Нравственно-этические - бездумно проведенные преобразования привели к извращению морали, упадку нравственности и изменению жизненных ценностей. Наряду с материальной нуждой, политической нестабильностью, правовой неразберихой, моральные преграды часто не удерживают от нарушения закона. Для республики в настоящее время характерны следующие черты: мерой всего оказываются исключительно деньги, определяющие различные стороны жизни, девальвируются духовые ценности, значимость человека определяется размерами его личного состояния, независимо от способов получения последнего, признаются допустимыми любые средства во имя обогащения;

5. Образовательные (кадровые) — некомпетентность, следствием которой являются злоупотребления в должностной сфере, имеет место в силу пренебрежительного отношения к отбору кадров. Практика показывает, что

новое поколение интеллектуальной, морально устойчивой молодежи фактически лишено возможности продвигаться как по должностной лестнице, так и в других сферах деятельности. На первичном этапе это обусловливается невозможностью поступления в высшее учебное заведение за счет знаний и навыков. Впоследствии карьерных успехов достигают не те, кто более достоин по результатам работы, а те, у кого есть связи в среде высшего звена должностных лиц. Таким образом, коррупция нейтрализует тех, кто мог бы с ней бороться и, помимо этого, «штампует» новое поколение должностных лиц — взяточников, которые стремятся занять должность лишь для того, чтобы извлекать из нее незаконную выгоду.

Представители республиканского бизнеса признают, что коррупция - это явление, которому нужно противостоять, и что частный сектор играет свою роль в борьбе с этой болезнью. Однако бизнес, конечно, не единственная жертва коррупции; простые граждане республики, теряющие ценные ресурсы, становятся ее жертвами даже в большей степени. В то же время, следует признать, что бизнес часто сам является источником коррупции или, по крайней мере, участником злоупотребления государственной властью ради личной выгоды.

Третья глава «Общие и специфические меры по преодолению коррупции» посвящена анализу антикоррупционных стратегий и технологий на международном, федеральном и региональном уровнях. В первом параграфе «Подходы к антикоррупционным методам» рассматриваются различные антикоррупционные стратегии. Меры по активному противодействию коррупции можно разделить на две труппы.

В переую группу входят меры борьбы с внешними проявлениями коррупции, с уже существующей коррупцией, конкретными коррупционерами.

Вторую группу образуют меры борьбы с институциональными предпосылками, обусловливающими коррупцию» с потенциальной коррупцией, с тем безличным коррупционером, в которого превращается чиновник.

В реальных условиях чаще всего применяется смешанная стратегия противодействия коррупции, включающая в себя противодействие конкретным коррупционерам и устранение причин, порождающих коррупцию. Нельзя не упомянуть и о стратегии «сознательной пассивности», базирующейся на утверждении о неэффективности и бесплодности активных действий, направленных на борьбу с коррупцией. В такой парадигме считается, что коррупция свойственна тоталитарному прошлому; это временное явление, которое исчезнет вместе с превращением государства в либеральную демократию с рыночной экономикой. Российский опыт противодействия коррупции во многом напоминает стратегию «сознательной пассивности».

При выработке, и особенно, при внедрешти антикоррупционных мер важно иметь в виду статус людей. Общество стремится мерить эффективность этих мер статусом. Ничто не будет убивать общественное доверие быстрее, чем мысли, что антикоррупционные усилия направлены на тех, кто ниже определенного статуса.

Антикоррупционная кампания является, по сути, политическим феноменом, политическим инструментом, используемым лидерами правительства в ходе борьбы за свои позиции и подрыве позиций политических конкурентов.

Социальная функция экспертных организаций в русле антикоррупционной деятельности состоит в упреждающем анализе законопроектов на предмет содержания в них положений, потенциально способствующих коррупционной практике. Проблема, однако, здесь видится в том, что до сих пор нет четких организационных процедур для осуществления научной экспертизы государственных проектов, не определен правовой статус экспертизы законодательства, не всегда осуществляется принцип ее независимости.

Второй параграф «Технологии противодействия коррупции: региональный аспект» посвящен анализу мер противодействия коррупции в РСО-А. Технологии противодействия коррупции в Республике Северная Осетия-Алания носят достаточно умозрительный характер. В 2005 году в республике было зарегистрировано 20 преступлений по факту получения и дачи взятки, в качестве ответчиков были привлечены функционеры правоохранительных органов среднего и низового звена.15

По результатам нашего исследования, эффективность законодательной базы и антикоррупционных стратегий большинством наших респондентов признана недостаточной. Возможно поэтому эффективность борьбы с коррупцией оценивается невысоко: больше неудач, чем успехов считают 35,4% и борьба безуспешная - 27,6%.

Реально же поможет справиться с коррупцией, с одной стороны, ужесточение наказания за получение взятки (34,4%), совместно со строгим соблюдением законов (29,6%), упрощение бюрократических процедур (7,5%), с другой - рост уровня жизни населения (14,0%), стабилизация экономического положения (6,7%), как панацея от всех бед. Но как показывает мировая практика, высокий уровень жизни и стабильная экономика далеко еще не гарант отсутствия коррупции. Наши респонденты невысоко оценивают

" Северная Осетия. №40 от 9.03.2006 г.

действие структур, призванных осуществлять борьбу с коррупцией. Так, никем из разных категорий респондентов не были названы суды, прокуратура, налоговая полиция в качестве борцов со взяточничеством и соответственно большинство из них не доверяет этим структурам. Большинство участников опроса выразили отказ от обращения в органы, занимающиеся борьбой с коррупцией (52,4%). Основными причинами отказа являются:

• уверенность в бесперспективности обращения в органы, занимающиеся борьбой с коррупцией (мнение третьей части или 29,2% респондентов), так как принцип торговли местом выходит далеко за пределы государственного управления, становится частью повседневной жизни, трансформируется в способ получения дополнительного неофициального вознаграждения за выполняемую услугу. Самое печальное, что население, по мнению экспертов, готово платить, давать взятку и т. д. «Это стало таким явлением в повседневной жизни, пронизывающим всю социальную ткань общества. Уже и на низовых уровнях люди стали считать, что, не дав какой-то презент кому-то, нельзя решить ни одну проблему: врач не сделает нужный диагноз, не поможет учитель. Везде это уже стало негласно неинституционализированным институтам, этот феномен взятки, дарения и так далее» (Эксперт).

• 27,4% из-за недоверия сотрудникам правоохранительных органов «коррумпированными структурами у нас являются Министерство внутренних дел и подчиняемое им ГИБДД. Я не могу сказать, есть ли коррупция в ФСБ, — я с этим не сталкивался, слава Богу, и думаю, что ее там меньше, чем в МВД. У нас абсолютно коррумпированы все верхние уровни власти: от уровня районной администрации, администрации республики и т.дД. — это, безусловно; ниже - не знаю, не могу сказать» (Эксперт).

Несмотря на осознание степени влияния и последствий коррупции только около трети респондентов (29,0%) обратились бы в органы в случае вымогательства или принуждения к вступлению в коррупционную сделку. Анализ распределения ответов показывает, что борьба с коррупцией во многом зависит от этических принципов самих людей.

Менее склонны к взяточничеству люди в возрасте от 46 лет и старше. Самый большой процент людей, готовых брать взятки без сомнений и опасений, находится в возрасте 30-45 лет - 19,5%. Необходимо отметить, что молодежь (18 до 29 лет) не стоит в первых рядах среди тех, кто готов пополнить ряды коррупционеров, в этой возрастной группе только 3,0% готовы принять взятку в любом случае.

Несмотря на то, что борьба с коррупцией носит в последнее время ярко выраженный и достаточно демонстрационный характер, далеко не все жите-

ли республики верят в ее эффективность. 57,3% респондешов считают невозможным искоренить коррупцию.

Более всего эффективной работе борьбы с коррупцией мешают круговая порука коррумпированных чиновников, позволяющая им оставаться безнаказанными (20,8%), склонность использовать связи с чиновниками или давать взятки для скорейшего и успешного решения своих проблем (13,2%). Как отмечалось выше, это — несовершенство законодательства (13,0%) и слишком мягкое наказание, применяемое к уличенным в коррупции (11,0%).

Анализ данных исследования позволяет сказать, что в сознании респондентов коррупция — это социальный феномен, не имеющий однозначного понимания и интерпретации в общественном сознании. Эмоциональная, нравственная и правовая оценка явлений коррупции предельно многозначны, границы морального/аморального, законного/незаконного, осуждаемого/принимаемого в значительной мере размыты.

На вопрос же «Чтобы решить проблему, пошли вы (член вашей семьи) на то, чтобы дать взятку (подношение, услугу и т.п.)», положительный ответ дали 77,6 % респондентов и отрицательно ответили 22,4 %. Тот факт, что население воспринимает коррупционные практики как социально приемлемые, не может не вызывать опасений. Отметим, что среди молодых людей решение проблемы путем дачи взятки считается гораздо более приемлемой жизненной позицией, чем среди представителей старшего возраста» К сожалению, приходится констатировать и факт неразвитости в Северной Осетии гражданского общества, которое служит действенным инструментом борьбы с коррупционными взаимодействиями. Отношение к проблеме коррупции представителей региональной элиты и населения, позволяет надеяться на реальность разработки и реализации в ближайшем будущем на территории РСО-А масштабной антикоррупционной программы. Разработать такую программу еще только предстоит и при этом основной вопрос заключается не в степени обоснованности рекомендаций экспертов, а в желании общества реализовать меры по борьбе с системной коррупцией как источником региональных конфликтов.

В заключении подведены итоги исследования и сделаны обобщающие выводы, приводятся отдельные рекомендации и прогнозные оценки.

Основные положения диссертации изложены автором в следующих публикациях:

1. Дзодзиева З.Б., Дзуцев Х.В., Бирагова С.С. Коррупция как социальное и экономическое явление .//Результаты социологических опросов, проведенных в марте-апреле 2003г. — Владикавказ, 2004 - 3 п.л. (В соавторстве)

2. Дзодзиева 3.Б.Технологии противодействия коррупции: региональный аспект. Миф или реальность? //Вопросы социологии, психологии и социальной работы. Выпуск VII. - Владикавказ, 2006. - 0,5 п.л.

3. Дзодзиева З.Б. Проблемы коррупции в органах государственной власти РСО-А. //Вопросы социологии, психологии и социальной работы. Выпуск VII. - Владикавказ, 2006. - 0,5 п.л.

4. Дзодзиева З.Б. Основные теоретические и методологические подходы к изучению коррупции. Н Известия высших учебных заведений. Северо-Кавказский регион. Приложение № 11. Ростов, 2006 - 0,5 п.л.

5. Дзодзиева З.Б. Бизнес и коррупция, на примере Республики Северная Осетия-Алания. // Наука. Культура. Общество. Приложение №3. Москва, 2006.

Подписано в печать 13.10.2006. Усл.п.л. 1,4. Тираж 100 экз. Заказ №105.

Полиграфический центр Северо-Осетннского государственного университета имени К.Л.Хетагурова, 362025, г. Владикавказ, ул. Ватутина, 46.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата социологических наук Дзодзиева, Залина Батырбековна

Введение 3

Глава 1. Теоретико-методологические основы исследования проблем коррупции 13

1.1. Понятие и природа современной коррупции 13

1.2. Классификация видов и методологические подходы к изучению коррупции 23

1.3. Общая характеристика исследования: методологический аспект 32

Глава II. Коррупция как угроза социально - экономической и политической стабильности Северной Осетии: социологический анализ 42

2.1. Проблемы коррупции в органах государственной власти РСО-А 42

2.2. «Бытовая коррупция» в Северной Осетии 61

2.3. Деловая коррупция в РСО-А 74

Глава III. Общие и специфические меры по преодолению коррупции 87

3.1. Подходы к антикоррупционным методам 87

3.2.Технологии противодействия коррупции: региональный аспект 101

Введение диссертации2006 год, автореферат по социологии, Дзодзиева, Залина Батырбековна

Актуальность исследования. На протяжении последнего десятилетия при характеристике складывающейся общественно-политической и экономической ситуации в России с неизменным постоянством констатируется негативный факт активного распространения коррупции и усиленного ее внедрения во все сферы жизнедеятельности государства и общества. За это время осуществлено множество научных исследований, посвященных проблеме коррупции, опубликованы десятки книг и сотни статей.1 Не проходит дня, чтобы с экрана телевизора или в радиопередаче не прозвучал бы сюжет о коррупции. Проведены сотни конференций, симпозиумов, семинаров, круглых столов, предложивших множество рекомендаций по противодействию ее проявлениям.

Однако, к сожалению, от всеобщего обсуждения проблемы коррупции с неизменной констатацией причиняемого ею вреда и многого того, что еще ее сопровождает, общество за это время, по существу, ни на шаг не продвинулось по пути реальной борьбы с ее проявлениями. Более того, специалистами и населением единодушно отмечается, что, не испытывая должного противодействия, коррупция стремительно набирает силу и все более превращается в самостоятельный и весьма значимый социальный и политический фактор, разрушительно влияющий на дальнейшее развитие российского государства.

Корни коррупции скрываются в механизме осуществления государственной власти. С появлением общества и его социальным расслоением возникла объективная потребность в государстве, как некой организованной форме управления социальными группами с противоречивыми интересами.

1 Антикоррупционная политика. Учебное пособие. / Под ред. Г.А. Сатарова. М., 2004; Богданов И.Я., Калинин А.П. Коррупция в России. Социально-экономические и правовые аспекты. М., 2001; Бондаренко С.В. Коррумпированные общества. Ростов-на-Дону, 2002; Волженкин Б.В. Коррупция. СПб, 1998; Роуз-Аккерман С. Коррупция и государство. М., 2003; Сатаров Г.А. Диагностика российской коррупциихоциологичекий анализ. М., 2002 и др.

Такая форма организации спасла общество от саморазрушения и создала условия для дальнейшего развития.

В идеале государство должно действовать в интересах всех слоев и групп общества и выступать нейтральным механизмом управления социальными процессами, позволяющим участникам общественных отношений, вне зависимости от социального положения, иметь равные права и обязанности, обеспеченные обязательностью их соблюдения.

Не следует полагать, что возникновение коррупции возможно лишь в обществах с классовым или социально-групповым противостоянием. В некоторой степени она свойственна демократическому обществу, где социальное противостояние практически не выражено. В подтверждение приведенного тезиса свидетельствуют факты, доказывающие существующую во многих демократических странах Западной Европы и Северной Америки проблему коррупции, поэтому ее не стоит жестко увязывать с существующими авторитарными формами политического режима, несмотря на то, что между ними прослеживается некоторая взаимосвязь.

В основе коррупции лежит стремление непосредственных носителей власти к обладанию материальными благами и . средствами их достижения, что является следствием сформировавшегося у них особого социального интереса, основанного на иных ценностях, чем те, которые служат обществу ориентиром желаемого поведения. Порождением этого являются безудержное стремление к обладанию материальными благами, желание пребывать в привилегированном социальном положении. Обладание властью и ее использование становится для них средством достижения первых двух ориентиров, а также выступает в качестве стабилизирующего фактора, сохраняющего неизменность сложившегося положения. Этим объясняется поразительная живучесть коррупции, практическая невозможность ее полного искоренения.

Актуализация проблемы коррупции в России и осознание обществом необходимости ограничения ее негативных последствий связаны с перестройкой, а затем с политическими и экономическими реформами 90-х годов.

Согласно индексу оценки уровня коррупции, составленному в 2005 г. «Transparency International» (по данным опроса 770 руководителей ведущих компаний, торгово-промышленных палат, коммерческих банков и юридических фирм в 14 странах, осуществляющих переход к рынку), Россия занимает 126 место (общее количество стран, включенных в индекс — 158) и соседствует в списке с Албанией, Нигером и Сьерра-Леоне.2 По оценке директора центра «Transparency International Россия» Е. Панфиловой: «Россия переживает коррупционный кризис, который в случае усугубления может привести к возникновению революционной ситуации».3

Существует функциональная зависимость между масштабом коррупции и интересом к исследованию данного социального явления. Эта связь проявляется тогда, когда коррупция достигает критической черты, а она сама и ее последствия осознаются обществом как социальная проблема. Общество начинает искать ответ на вопрос о причинах роста коррупции, пытаясь выработать практические меры борьбы, а точнее, контроля над нею.

Коррупция многолика, поэтому она является предметом исследования разных научных дисциплин. От аспекта рассмотрения коррупции зависит и точка зрения на ее причины и сущность, которые могут быть выявлены лишь в междисциплинарном исследовании.

Все эти факторы дают право говорить об актуальности представленной темы и необходимости постоянных мониторинговых исследований в рамках борьбы с коррупцией.

Степень научной разработанности проблемы. Проблема специфики коррупции как социального явления, несмотря на то, что имеет сильное общественное звучание, пока еще не получила должного внимания со стороны современных российских социологов. Определенный вклад в

2 Деньги. ИД «Коммерсантъ», №42, 2005 г. С.8.

3 Там же. развитие данного направления вносят исследования фонда «Индем» под руководством Г.А.Сатарова, также следует отметить работы А.С. Быстровой, И.Я. Богданова, Х.В.Дзуцева, А.П. Калинкина, М.В. Сильвестрос, И.А. Голосенко, М.Н. Афанасьева, В.В. Радаева и др. Однако в работах данных авторов не рассматриваются такие важные проблемы, как функционирование механизмов возникновения и поддержания коррупционного поведения.

Среди исследователей коррупции в бывшем СССР и России следует отметить работы Е Леденевой и К. Симиса. Данные авторы предприняли попытку охарактеризовать механизмы возникновения и существования нравственной атмосферы, способствующей поддержанию некоторых форм коррупции в бывшем СССР, например, практики блата. При этом они избегали рассматривать наиболее опасные формы коррупции.

В западной социологии функциональный подход в исследовании коррупции, в том числе его либеральное направление, представлены работами Г. Мирдала, Д. Бейли, М. Вебера, К. Лейса, Р. Мертона, Д.Регэна, Д. Сентурия, Дж. Скотта. Как правило, авторы анализируют коррупцию в развивающихся странах, освобожденных от колониальной зависимости. При этом они выделяют «временные» экономические и политические функции коррупции, необходимые для модернизации общества. Коррупция рассматривается ими как дисфункция системы управления, которая имеет не только негативное, но и позитивное влияние на экономическое развитие системы. Тем самым ими недооценивается тот факт, что всеобщее распространение коррупции происходит в индустриально развитых странах.

Сторонники институционального подхода Д. Най, С. Хантингтон отводят коррупции роль «временного» связующего звена между нарождающимися элитными слоями и малоимущими в процессе модернизации развивающихся стран. Они отрицают любое вмешательство государства до установления консенсуса в обществе, забывая о возможном снижении авторитета власти, кризисе демократии и распространении коррупции.

С 70-х годов XX века, в исследованиях западных авторов доминируют представители неолиберальной политэкономии. Так, например, Н. Лефф, Д. Питере и С. Уэлч, С. Роуз-Аккерман рассматривают коррупцию как механизм оптимизации управления для получения материального вознаграждения и одновременно сохранения своей должности. Они довольно полно раскрывают природу коррупции, но не учитывают вовлеченность индивида в социальную среду явления, правовые и социальные аспекты явления, включая проблемы дифференциации накопления и распределения материальных благ в обществе.

Представители функционального и неолиберального подходов используют формальный анализ явления, базирующийся на изучении модели индивидуального поведения с точки зрения традиций, без учета динамики коррупции и антикоррупционных усилий. Поэтому проблема взаимодействия между микро- (личностными) и макро- (структурными) факторами коррупции остается ими не исследованной. Кроме того, они не объясняют, почему одни проявления коррупции признаются социальной проблемой, а другие - нет.

Данное противоречие пытаются разрешить сторонники конструктивистского подхода. Так, Б.Гронбек использует метод символического интеракционизма и этнометодологию для исследования риторики политической коррупции. В. Паварала, С. Чибнэлл и П. Сондерс анализируют социальную конструкцию видимой реальности коррупции. Названные выше авторы изучают модернизируемое общество развивающихся стран и уделяют основное внимание трактовке проблемы коррупции в связи с оценкой ее опасности на макроуровне.

Таким образом, в социологической литературе при изучении феномена коррупции недостаточно внимания уделяется взаимодействию макро- и микроуровневых факторов. Для объективного анализа данного феномена необходимо рассмотреть фундаментальную диалектическую взаимосвязь трех аспектов социального мира коррупции. Первый характеризуется тем, что коррупция является результатом сознательной деятельности людей; второй - тем, что коррупция представляет собой объективную реальность; третий - тем, что взяточник и взяткодатель являются социальными продуктами.

Основная цель исследования - изучение и анализ комплекса факторов, которые обуславливают коррупционный характер основных видов социального взаимодействия в одном из субъектов Южного Федерального округа Российской Федерации.

Цель исследования определяет задачи исследования:

• проанализировать сложившиеся в научной литературе подходы к определению коррупции как социального явления;

• разработать стратегию исследования коррупции как теоретической модели исследования;

• изучить реальные схемы коррупционной деятельности в различных областях и определить возможности пресечения такой деятельности, а также устранения причин, ее порождающих в РСО-Алания;

• дать характеристику механизма воспроизводства конструкции коррупции в системе государственного управления РСО-Алания;

• изучение связанных с коррупцией оценок и установок респондентов в РСО-Алания;

• изучение социальных детерминант коррупционной практики респондентов;

• разработать рекомендации для государственных и негосударственных структур РСО-Алания по направленности антикоррупционной деятельности, способной дать эффект в ближайший период.

Объект исследования - коррупция как социальное и экономическое явление в РСО-Алания.

Предмет исследования - представления и отношения к коррупции различных социальных групп Северной Осетии.

Теоретико-методологическая база. Тема предлагаемого исследования находится на стыке нескольких научных дисциплин: социологии, политологии, экономики, социальной психологии. Междисциплинарность обусловлена необходимостью комплексного подхода к изучаемой многогранной проблеме.

Состояние и характер коррупционных отношений определяются диалектикой объективных (состояние экономики страны, характер и история становления государства и др.) и субъективных факторов, к числу которых относится массовое и групповое сознание, которое, с одной стороны, отражает современной состояние социальных взаимодействий в рамках той или иной социальной системы, а с другой - оказывает непосредственное влияние на него.

Теоретическую основу диссертационного исследования составили научные отечественные и зарубежные разработки в области изучения коррупции как социального явления. Используются методологические подходы конструирования социальной реальности П.Бергера и Т. Лукмана и социальных проблем М. Спектора, Дж. Китсьюза и Г. Блумера.

Методологической основой исследования выступает диалектический и системный методы познания, теория социально-исторического детерминизма, определяющие роль различных условий и факторов в эволюции социальных взаимодействий.

При подготовке диссертации использовался опыт теоретических и эмпирических исследований, накопленный Северо-Осетинским Центром социологических исследований ИСПИ РАН.

Эмпирической базой работы явились данные Госкомстата, результаты социологического исследования, проведенного Северо-Осетинским Центром социологических исследований ИСПИ РАН, в котором автор принимал непосредственное участие. Также автором была проведена серия полуструктурированных интервью с целью дополнения результатов, полученных в результате количественного исследования.

Методы исследования. Сложность такого социально-экономического явления, как коррупция предполагает использование системного подхода к изучению данной проблемы.

В процессе работы над диссертационным исследованием использовались общенаучные методы познания - теоретический анализ и обобщение социологической, экономической и психологической литературы по проблеме, сравнительно-исторический и системно-функциональный подходы. Важным исследовательским методом стало совмещение анализа количественных и качественных социологических данных.

Научная новизна диссертационной работы заключается в стремлении выявить и описать факторы и направленность коррупции в Республике Северная Осетия-Алания на современном этапе развития российского общества. Исходя из этого, были обозначены основные направления исследования - общетеоретическое и методологическое. К элементам научной новизны диссертации относятся следующие положения:

• раскрыто современное состояние коррупционного взаимодействия в Республике Северная Осетия-Алания, в чем проявляются как общие черты, присущие этому явлению в различных регионах России, так и специфические особенности данного региона;

• эмпирически определен уровень развития коррупционных отношений в Северной Осетии;

• выявлены факторы, способствующие воспроизводству коррупционных отношений в Республике Северная Осетия-Алания;

• определены природа и специфика социальных отношений, детерминирующих коррупционное взаимодействие в РСО-А;

• разработаны предложения по организации социального контроля над коррупцией в Республике Северная Осетия-Алания.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Проблемы коррупционного взаимодействия в российском обществе сегодня приобрели уровень глобального явления, когда коррупция в стране образует определенную систему социальных отношений, тесно переплетенных с другими социальными отношениями. Это делает коррупцию системным фактором, который влияет на жизнь в стране. Именно поэтому необходима выработка и реализация эффективных социально управленческих стратегий противодействия коррупции на всех уровнях социальной организации (как на региональном, так и на федеральном), с учетом региональной специфики.

2. Коррупция в регионе исследования обусловлена как социально-политической и социально-экономической ситуацией в стране в целом, так и характером политики и организацией управленческой деятельности в самом регионе. Поэтому, наряду с систематическим отслеживанием хода соответствующих процессов в РФ, необходимо проведение мониторинга коррупционных отношений в регионах РФ.

3. Необходимо формирование антикоррупционных стратегий, которые бы учитывали региональную специфику коррупционных отношений. В национально-территориальных субъектах Российской Федерации коррупция зачастую, помимо объективных социальных, политических, экономических факторов, обусловлена культурно-историческими традициями.

Научная и практическая значимость исследования

Осуществленный анализ разнообразных аспектов коррупционных отношений в Республике Северная Осетия-Алания показал, что протекающие здесь процессы коррупционных взаимодействий характеризуются как общими чертами, свойственными всему пространству Российской

Федерации, так и особенными, обусловленными региональной спецификой. Таким образом, выполненное исследование дополняет и углубляет научные знания, имеющиеся по данной проблеме.

Опыт анализа коррупционной ситуации в РСО-А может быть использован при проведении исследований в регионах с высоким коррупционным потенциалом. Использованные в диссертации методы исследования демонстрируют адекватные возможности анализа первичной информации по изучаемой проблеме и тем самым могут быть рекомендованы для применения в других исследованиях подобного рода.

Выводы и обобщения, сделанные в ходе данного исследования, могут найти применение в организационно-управленческой практике как на республиканском, так и на региональном уровнях, а также на уровне местного самоуправления, способствуя оптимизации и гармонизации антикоррупционных стратегий.

Данные диссертации могут быть полезными для специалистов ряда региональных и национально-государственных структур (Администрации Президента РСО-А; аппарата Правительства Республики Северная Осетия -Алания).

Материалы данного исследования также могут быть использованы для разработки спецкурса по актуальным проблемам современных антикоррупционных стратегий в курсе социологии.

Апробация работы. Отдельные положения и выводы работы использовались при подготовке аналитических документов и рекомендаций для органов государственной власти и управления РСО - Алания, а также в научных и публицистических статьях.

Диссертация обсуждена и рекомендована к защите на заседании Северо-Осетинского центра социальных исследований Института социально-политических исследований РАН.

Структура диссертации. Диссертационное исследование состоит из введения, трех глав, заключения и библиографии.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Коррупция как социальное и экономическое явление: социологический анализ"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Коррупция как системный социальный феномен есть сочетание сетевых неформальных практик управления государством с формальными. Коррупция как превращенный вариант сетевых отношений представляет собой суррогат гражданского общества, заменяет его в жестко централизованном (или бедном, с ограниченными ресурсами) государстве. Коррупция может быть побеждена в том случае, если будут преодолены сетевые признаки государственного устройства: неформальность отношений, непрозрачность действий и неопределенность процедур.

Для условий Северной Осетии эти переменные представляются очень важными. Их можно определить как пронизанность общества «неформальными, традиционными узами», выступающими в качестве каналов коррупционных связей, но, что еще более важно, в качестве форм легитимации, «оправдания», основания «приемлемости» и «привычности» этих связей. Традиционная культура становится «оселком» коррупции, ее тотальности в российском и еще больше - осетинском обществе и одновременно ее привычности, «незаметности». Коррупция есть фактор устойчивости власти, способ ее воспроизводства в социальном мире.

Есть и более локальные причины: размах коррупции прямо обусловлен и подпитывается из федерального бюджета. Замкнутость социальной сферы республики на федеральный бюджет в значительной мере освобождает республиканское правительство/чиновника от необходимости рутинной и честной фискальной политики, установления «честных правил» игры. Пресс бюджетной нищеты и связанное с нею социальное недовольство канализируется по московскому адресу. Коррупция оказывается неизбежной платой общества за возможность мягкого перехода, «подковровой» кристаллизации собственности вокруг каналов власти, укрепления этих каналов как форм организации самого общества. Наиболее влиятельные социальные группы в североосетинском обществе в равной мере заинтересованы в сохранении «мягких», неотчетливых и постоянно меняющихся «правил игры». Для этих групп рыхлые правила есть политический и правовой запас для приватизационного маневра, в котором «теневые сделки» устойчиво формируют собственность по каналам неформальных связей, где сохраняется «шапка госсобственности» на многих приватизированных предприятиях, нейтрализуя этим ярлычком угрозу взлета безработицы. Предприятия «висят» в этом межсобственническом пространстве, сохраняя кадры с «прожиточной зарплатой», сохраняя убыточное производство, давая высокий доход и директору, и чиновнику.

Ясно, что стратегическая связка предприниматель-чиновник в переходных экономиках специфически определяет, пронизывает всю социальную реальность, в частности, такие ее измерения, как рост преступности, как экономической, так и уличной, насильственной. Среди основных факторов, способствующих устойчиво высоким показателям реальной преступности, можно выделить характер участия государственных органов в экономической жизни, фактический способ их включенности в экономические процессы.

В частности, можно заметить, что в республиканском обществе действуют две формы налогообложения - «легальная» и «теневая». Первая форма - это каналы пополнения бюджета, вторая форма - это каналы обогащения работников фискальных, правоохранительных органов, чиновников администраций различного уровня, форма их участия в «бизнесе». Существует всегда некоторый баланс между устойчивостью первой формы и размахом второй. Он определяется, в том числе и следующими обстоятельствами.

Значительная часть предпринимателей избирает «теневой налог», так как он ниже «легального» и в тактическом плане позволяет оперировать в «облегченном режиме», минуя необходимость соблюдения многочисленных технологических и иных нормативов, связанных с дополнительными затратами. Чиновники из соответствующих «курирующих» служб могут и сами предлагать «теневой» вариант: предприниматель «покупает» фактически льготный налоговый режим (с поправкой на риск), выплачивая часть прибыли. В свою очередь чиновник оплачивает свое участие в прибыли «неведением», «нервением» или, напротив, рвением вполне избирательным. Складывается сеть таких отношений и разделение сфер деятельности отдельных предприятий между сотрудниками госслужб. Риск предпринимателя - это гарантия его зависимости от чиновника и гарантия постоянно сохраняющегося «теневого налога».

Легальный» налог с производителей, излишнее упорство в его собирании невыгодны чиновнику, так как лишают источника значительных доходов. Отсюда ясно, что в среде самих чиновников и сотрудников соответствующих служб будет прослеживаться устойчивое внутреннее сопротивление попыткам «максимизировать» сбор легальных налогов.

Еще одна форма вращивания госаппарата в экономическую сферу -фактическое владение чиновниками из различных государственных структур доходными предприятиями. Доходы от этих предприятий, как и сам факт владения, не декларируется. Эта форма связана с характером процессов приватизации, когда органы, проводящие приватизацию, и руководители приватизируемых предприятий устанавливают неформальные, взаимовыгодные отношения (назовем их «пакетами акций»). Социальный ущерб от таких отношений носит достаточно гипотетический характер, как «реальная цена предприятия», которая могла бы возникнуть, если бы предприятие приватизировалось по иной схеме. Возможности этой формы также связаны с непрозрачностью всего процесса приватизации, во многом «теневым» характером формирования слоя собственников в республике.

Наконец, очевидно, что обе отмеченные конструкции не существуют в некоем социальном вакууме: процессы нелегального обогащения сотрудников государственных служб, чиновников, процессы, в том числе и "канализированные" через родственников, близких, подставных лиц, доверенных, создают в обществе эффект нелегального, незаконного, но социально приемлемого, культурно-легитимного имущественного расслоения. Уголовная преступность, прежде всего среди молодежи, является только ответом на этот характер фактического участия государственной власти в экономических процессах, неизбежной общественной платой за прелести социально-экономических трансформаций в данном культурном контексте.

Шагами, способными несколько ослабить эту структуру, являются: а) сокращение предпринимательских рисков, заставляющих отдавать предпочтение теневому налогу, прежде всего облегчение легального налогового бремени; б) увеличение рисков для чиновников и сотрудников соответствующих служб, прежде всего ужесточение или изменение характера их налоговых деклараций; в) сокращение федеральной финансовой подпитки республики. Последнее неизбежно будет связано с «катастрофическим» сокращением численности госслужащих, их выбросом «на улицу» и их переходом из категории «налогособирателей» в категорию налогоплательщиков. Вряд ли сдвиги в практике подачи и контроля налоговых деклараций чиновниками могут осуществляться в русле некой внутренней кампании по «очищению рядов» и т.д. Как показывает опыт других регионов, изменения в этом направлении происходят только в результате существенных сдвигов в функционировании всей государственной машины, формировании конкурирующих центров влияния/власти, конкурирующих информационных каналов. В новой российской истории возник целый политический институт, уродливо и неуклонно продвигающий общество к специфической российской демократии. Это институт скандала. Северной Осетии еще предстоит пройти становление этого института «социального контроля» как важной составной «процессов демократизации».

Скандал является симптомом подковровой конкуренции центров власти и влиятельных группировок. Его функция состоит в создании несколько большей (хотя и крайне «избирательной») прозрачности и публичности власти, несколько большего риска для чиновника/директора. (Лишь несколько большего, но достаточного, чтобы ситуация начала меняться.)

В целом маловероятно, что в Северной Осетии в ближайшие четыре года сложится режим «большей прозрачности» и «большего риска для чиновника», так как такой режим предполагает базовые сдвиги в социальной и политической структуре, прежде всего формирование сильного профессионального парламента на конкурентной основе. Нужно сказать, что в переходный период сильная президентская администрация может служить в некоторой степени заменителем этого «эффекта риска» (впрочем, точно так же она может служить и основанием для еще большего взлета коррупции).

Уровень коррупции коррелирует не столько с моделью приватизации, сколько со степенью бесконтрольности исполнительной ветви власти, а точнее, власти вообще. Бесконтрольность исполнительной власти вполне возможна даже при наличии формально «профессионального парламента»: здесь также тысячи нитей неформальных связей, взаимных интересов и «обязательств» простираются между правительством и депутатами парламента, превращая публичную политику в представление с широкими кулисами. «Новые профессиональные парламентарии» будут представителями прежних хозяйственных структур и исполнительных органов власти - других «профессионалов» просто нет. Прозрачность власти, как и «демократия» в целом, будет лишь спонтанным и непреднамеренным эффектом скандальной и конкурентной борьбы этих профессионалов за свои интересы.

Федеральной власти «было бы крайне полезно перейти от политики подачек рыбы к политике оснащения удочкой, т.е. помощь должна быть преимущественно инвестоориентированной и направленной на создание максимального количества новых рабочих мест. Упор на чисто социальную помощь заморозит ситуацию в этих регионах на неопределенное время.

Эффективность региональной политики снижается высоким уровнем коррупции на Юге. Все это стоит учесть при разработке российской региональной политики в отношении данного типа субъектов федерации».105 На региональном уровне мы, к сожалению, имеем дискурсивные практики, в соответствии с которыми наблюдается расхождение между декларациями о необходимости решительной борьбы с социальным злом и практическими шагами по реализации антикоррупционных мер.

Корень проблемы даже не в ментальности местных руководителей - в стране в целом, отсутствует политическая воля по реализации долговременных антикоррупционных инициатив. Соответственно, на местном уровне ожидать чего-либо в этом направлении не приходится.

Более того, даже если Центр по тем или иным причинам начинает активно декларировать необходимость принятия тех или иных мер, на региональном уровне сложившуюся ментальность изменить не так-то просто.

105 Региональная политика России: адаптация к разнообразию //под ред. Сатарова. М. 2004.

Список научной литературыДзодзиева, Залина Батырбековна, диссертация по теме "Социальная структура, социальные институты и процессы"

1. Административные барьеры в экономике: институциональный анализ / под ред. А.А. Аузана. М. 2002.

2. Алямов О. Собчаки и капуста // КоммерсантЪ. 1997. № 38. С.41.

3. Антикоррупционная политика / под ред.Г.А. Сатарова. М. 2004.

4. Антикоррупционная политика. Учебное пособие. / Под ред. Г.А. Сатарова. М., 2004;

5. Астафьев J1.B. К вопросу о понятии коррупции // Коррупция в России: Состояние и проблемы: Материалы научно-практической конференции (26-27 марта 1996 г.). М. 1996. С. 121.

6. Бакунин М.А. Коррупция. О Макиавелли. - Развитие государственности // Вопросы философии. 1990. N2.

7. Берлин П. Русское взяточничество как социально-историческое явление //Современный мир 1910, №8.

8. Богданов И.Я., Калинин А.П. Коррупция в России. М. 2001.

9. Богданов И.Я., Калинин А.П. Коррупция в России. Социально-экономические и правовые аспекты. М. 2001.

10. Ю.Богданов И.Я., Калинин А.П. Коррупция в России. Социально-экономические и правовые аспекты. М., 2001;

11. Большая советская энциклопедия. М., Т. 27. 1977. С. 94.

12. Бондаренко С.В. Коррумпированные общества. Ростов-на-Дону, 2002.

13. Быстрова А.С., Сильвестрос М.В. Феномен коррупции: некоторые исследовательские подходы //Журнал социальной антропологии 2000 г. Том III, выпуск 1. СПб.

14. Вебер М. Политика как призвание и профессия // Вебер М. Избранные произведения. М.1990.

15. Вельский К.С. Персональная ответственность в советском государственном управлении (моральные, экономические, политические аспекты). М. 1989.

16. Волженкин Б.В. Коррупция. СПб. 1998.

17. Гевелинг Л.В. Клептократия. М. 2001.

18. Гоббс Т. Левиафан или материя, форма и власть государства церковного и гражданского. М., 1986. С. 220.

19. Головщинский К.И., Пархоменко С.А., Римский В.Л., Сатаров Г.А. Бизнес и коррупция: проблемы противодействия. М. 2004.

20. Голосенко И.А. Феномен «русской взятки»: очерк истории отечественной социологии чиновничества // Журнал социологии и социальной антропологии 1999, том II, №3.

21. Гуров А.И. Организованная преступность не миф, а реальность. М.1992.

22. Дахин А.В. Коррупция: элементы социологической модели // Коррупция в органах государственной власти: природу, меры противодействия, международное сотрудничество. Нижний Новгород, 2001.

23. Деньги. ИД «Коммерсантъ», №42, 2005 г.

24. Джонстон М. Поиск определений: качество политической жизни и проблема коррупции // Международный журнал социальных наук 1997. №16.

25. Диагностика российской коррупции: социологический анализ // Под ред. Г.А. Сатарова. М. 2002.

26. Диагностика российской коррупции: социологический анализ. М. 2002.

27. Диагностика российской коррупции: социологический анализ. М. 2002; Диагностика российской коррупции 2005г./ http:www.indem.ru.

28. Диагностика российской коррупции: социологический анализ. М. 2002; Диагностика российской коррупции -2005г./ http:www.mdem. ru.

29. Доклад на международной конференции VLL // http: www. Vabory. ru.

30. Жилина И.Ю Феномен коррупции: общие подходы к изучению // Экономические и социальные проблемы России 1998 №2.

31. Изменяющаяся Россия: вызовы и возможности./Под ред. Г.В. Осиповаидр. Т.1.М. 2003.

32. Катаев Н.А., Сердюк J1.B. Коррупция (уголовно-правовой и криминологический аспект): Учебное пособие. Уфа.

33. Качкин А. Коррупция системная болезнь или очередная «страшилка»?// http://www. fom.ru.

34. Качкин А. Коррупция как норма российского сетевого мира// http://www. fom.ru.

35. Киселев И.Ю. Политическая элита: Ее сущность и психология (по материалам исследований американских ученых). Ярославль. 1995.

36. Кирпичников А.И. Взятка и коррупция в России. СПб. 1997.

37. Клямкин И.М., Тимофеев JI.M. Теневой образ жизни. Социологический автопортрет постсоветского общества // Полис №5, 2000.

38. Клямкин И.М., Тимофеев JI.M. Теневая Россия: экономико-социологическое исследование. М. 2000.

39. Коррупция в России: состояние и проблемы. Материалы научно-практической конференции. Вып.2, Московский ин-т МВД РФ. М. 1998.

40. Коррупция в системе государственного управления России: значение, причины и механизмы искоренения, http: // www. svop. ru.

41. Коррупция и борьба с ней: роль гражданского общества. СПб. 2000.

42. Коррупция: политические, экономические, организационные и правовые проблемы. Сборник материалов Международной научно-практической конференции. М. 2001.

43. Куракин А.В. Контроль как способ предупреждения и пресечения коррупции в системе государственной службы Российской Федерации // Государственная власть и местное самоуправление.2002. N4.

44. Макарычев А.С. Мозговые центры» и исследования коррупции: новые грани российского экспертного дискурса // Предупреждение коррупции: что может общество / Под ред. М.Б.Горного. СПб.2003.

45. Максимов С.В. Коррупция, закон, ответственность. М. 2001.

46. Максимов С.В. Коррупция. Закон. Ответственность. М. 2000.

47. Мау В. Дерегулирование российской экономики. М. 2002.

48. Мельник Н.И. Понятие коррупции // Коррупция и борьба с ней. М. 2000.

49. Никонов В. Власть показывает власть, http: // www. polity, ru.

50. Овчинского, В.Е. Эминова, Н.П. Яблокова. М.1996. 57.Основы противодействия коррупции. М. 2000.

51. Павловский Г. Теневая юстиция берет власть, http: // www.Fer.ru.

52. Пазова Л.Л. Социальные проблемы высшего образования в РСО-А. //Россия: центр и регионы. Выпуск 15. М. 2005.

53. Платон. Государство. III 417 Ь.

54. Потемкин А., Батушенко А. Пока искали Станкевича, у него выросла борода // Эксперт. 1997. № 16.

55. Предупреждение коррупции: что может общество. СПб.2003.

56. Пульс Осетии. №40. декабрь 2005.

57. Региональная политика России: адаптация к разнообразию //под ред. Сатарова. М. 2004.

58. Российская газета. 2002. 7 августа.

59. Роуз-Аккерман С. Коррупция и государство. М., 2003.

60. Роуз-Аккерман С. Коррупция и государство. М., 2003;

61. Роуз-Аккерман С. Коррупция и государство: причины, следствия, реформы. М. 2003.

62. Ручкин О.Ю., Ручкина Г.Ф. Взаимосвязь коррупции и незаконного предпринимательства на современном этапе экономических преобразований в России // Российский следователь. 2002. № 9.

63. Рывкина Р.В. Драма перемен, 2-е изд. М. 2001.

64. Сатаров Г.А. Диагностика российской коррупции: социологический анализ. М., 2002.

65. Сатаров Г.А. Тепло душевных отношений: кое-что о коррупции //Отечественные науки и современность. 2002. №6.

66. Салье М. Мафрупция, Мафрупция!!! Мафия и коррупция. М. 1994.

67. Свенсон Б. Экономическая преступность: М. 1987.

68. Северная Осетия. №40 от 9.03.2006 г.

69. Седов П.В. На посуле как на стуле. Из истории российского чиновничества XVII века //Звезда 1998, №4.

70. Селихов Н.В. Коррупция в государственном механизме современной России (теоретические аспекты). Дисс. канд. юрид. наук. Екатеринбург. 2001.

71. Семенова В.В. Качественные методы: введение в гуманистическую социологию. Добросвет, М. 1998.

72. Симония Н.А. Особенности национальной коррупции // Свободная мысль. XXI. 2001. N7.

73. Собрание законодательства Российской Федерации 1996. N18. Ст. 2115.

74. Текущий архив Госкомстата РСО-А.

75. Текущий архив Департамента федеральной государственной службы занятости населения по РСО-А.

76. Тимофеев И. Гарвард и мошенничество, http: // www. utro. ru.

77. Тимофеев JI.M. Институциональная коррупция. М. 2000.8 5. Тру д. №244 от 22.12.2005г.

78. Цориева А.Т. Малое предпринимательство: краткая характеристика состояния и роли в социально-экономическом развитии Российской Федерации и Республики Северная Осетия-Алания // Бюллетень Владикавказского института управления. Владикавказ. 2005. №13.

79. Шабалин В.А. Политика и преступность // Государство и право. 1994. N4.

80. Шюц А. Структуры повседневного мышления //СОЦИС 1987, №1.

81. Экономические и социальные проблемы России. Социально-экономические аспекты коррупции. Проблемно-тематический сборники. М. 1998.

82. Яни П.С., Григорьев В.А., Трунцевский Ю.В., Юлин Б.А., Дорошин В.В. Коррупция в налоговой сфере. М. 2002.

83. Abueva J.V. The Contribution of Nepotism, Spoils and Graft to Political Development // East-West Center Review. 1966. № 3.

84. Bayley D.H. The Effects of Corruption in a Developing Nation // Western Political Quarterly. 1966. Vol. 19. № 4.

85. Bergesen A. J. Political Witch Hunts: The Sacred and Subversive in Cross Natinal Perspective // American Sociological Review. 1977 № 42 {April).

86. D. Kaufmann, P. Siegelbaum. Privatization and Corruption in Transition Economies // Journal of International Affairs. Winter 1996. 50. № 2.

87. Erikson К. T. Wayward Puritans: A Study in the Sociology of Devianse/ New-York/ 1966.

88. Friedrich С J. The Pathology of Politics: Violence, Betrayal, Corruption, Secrecy, and Propaganda. N. Y.: Harper & Row, 1972.

89. Garfmkel H. Conditions of Successful Degradation Ceremonies . // American Journal of Socioiogy. 1956.

90. Gilleipie K. and G. Okruhlik The Political Dimentions of Corruption Cieanups: A Framework for Analysis // Comparative Politics. 1991 № 24.

91. Gorta A. Minimizing corruption: Applying Lessons from the Crime Prevention Literature // Crime, Law and Social Change. 1998. Vol. 30. № 1.

92. Heidenheimer A., Johnston M., Levine V. (dir. publ.). Political Corruption: A Handbook. New Brunswick: Transaction Publishers, 1989.

93. Johnston M. Political Corruption and Public Policy in America.

94. Klitgaard R. У. Controlling Corruption. Berkeley. 1988.

95. Leff N.H. Economic Development through Bureaucratic Corruption // American Behavioral Scientist. 1964. Vol. 8. № 3.

96. Leyes C. What is the Problem About Corruption? // Journal of Modern African Studies. 1965. Vol. 3. № 26.

97. Lincoln В. Discourse and the Construction of Society: Comparative Studies of Myth, Ritual, and Ciassifition. New-York and Oxford. 1989.

98. McKitrick E. The Study of Corruption // Sociology and History: Methods / Ed. by S.M. Lipset and R. Hofstadter. N. Y.; L.; Basic Books, Inc., Publishers, 1968.

99. McKitrick E. The Study of Corruption // Sociology and History: Methods / Ed. by S.M. Lipset and R. Hofstadter. N. Y.; L.; Basic Books, Inc., Publishers, 1968.

100. Meny Y. Corruption "fin de smcle": Changement, crise et transformation des valeurs // Revue Internationale des sciences sociales. 1996. № 149 (September). P.362.

101. Meny Y. Corruption «fin de smcle»: Changement, crise et transformation des valeurs // Revue internationale des sciences sociales. 1996. № 149 (September).

102. Merton R. Social Theory and Social Structure. Glencoe: III., 1949.

103. New York Herald Tribune, February 26, 1976.

104. Political corruption in Canada. Toronto, 1976.

105. Political corruption. Oxford, 1989.

106. Rose-Ackerman S. Corruption: A Study in Political Economy. N. Y.: Academic Press, 1978.

107. Shackleton J. Corruption: An essay in economic analysis // Political guartL., 1978.-Vol. 49, N1.

108. Simon D., Eitzen D. Elite Deviance. 3rd ed. Boston etc.: Allyn and Bacon, 1990.

109. Strauss A.L., Corbin J.M. Basics of qualitative research: grounded theory procedures and techniques. Newbury Park, 1990.

110. Sztompka P. Robert K. Merton. An intellectual profile. Basingtoke, 1986.

111. Theobald R. Corruption, Development, and Underdevelopment/ Durham, NC. 1990.

112. Werner S.B/ New Directions in the Study of Administative Corruption // Public Administrative Review. 1983. March/ April.

113. Wewer G. Politische Korruption // Politic-Lexicon. / Hsrg. von E. Holtmann unter Mitarbeit von Heinz Ulrich Brinkmann und Heinrich Pehle. Zweite, uberarbeitete und erweiterte Auflage. Mbnchen; Wein: R. Oldenbourg Verlag, 1994.

114. Wewer G. Politische Korruption // Politic-Lexicon. / Hsrg. von E. Holtmann unter Mitarbeit von Heinz Ulrich Brinkmann und Heinrich Pehle. Zweite, uberarbeitete und erweiterte Auflage. Mbnchen; Wein: R. Oldenbourg Verlag, 1994.

115. Wewer G. Politische Korruption // Politic-Lexicon. / Hsrg. von E. Holtmann unter Mitarbeit von Heinz Ulrich Brinkmann und Heinrich Pehle. Zweite, uberarbeitete und erweiterte Auflage. Mbnchen; Wein: R. Oldenbourg Verlag, 1994.

116. Wewer G. Politische Korruption // Politic-Lexicon. / Hsrg. von E. Holtmann unter Mitarbeit von Heinz Ulrich Brinkmann und Heinrich Pehle. Zweite, uberarbeitete und erweiterte Auflage. Mbnchen; Wein: R. Oldenbourg Verlag, 1994.