Кризис российского общества и роль цивилизационно-культурной идентичности в его преодолении

Чигарева, Валентина Владимировна

автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.11
диссертация на тему: Кризис российского общества и роль цивилизационно-культурной идентичности в его преодолении

Год: 2007
Автор научной работы: Чигарева, Валентина Владимировна
Ученая cтепень: кандидата философских наук
Место защиты диссертации: Иркутск
Код cпециальности ВАК: 09.00.11

Диссертация по философии на тему 'Кризис российского общества и роль цивилизационно-культурной идентичности в его преодолении'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Кризис российского общества и роль цивилизационно-культурной идентичности в его преодолении"

003052344 гравах рукописи

Чигарева Валентина Владимировна

КРИЗИС РОССИЙСКОГО ОБЩЕСТВА И РОЛЬ ЦИВИЛИЗАЦИОННО-КУЛЬТУРНОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ В ЕГО ПРЕОДОЛЕНИИ

Специальность 09.00.11 - социальная философия

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук

ИРКУТСК 2007

003052344

Работа выполнена на кафедре философии Байкальского государственного университета экономики и права

Научный руководитель: доктор философских наук, профессор Туев Василий Афанасьевич

Официальные оппоненты: доктор философских наук, доцент

Колесников Виктор Алексеевич,

кандидат философских наук, доцент Щербаков Евгений Валерианович

Ведущая организация: кафедра философии Иркутского Государственного университета

Защита состоится 6 апреля 2007 г. в 14.00 на заседании Диссертационного совета Д 212.074.02 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора наук в Иркутском государственном университете по адресу: 664003, г. Иркутск, ул. Карла Маркса, д. 1, ауд. 410.

С диссертацией можно ознакомиться в Региональной научной библиотеке Иркутского государственного университета по адресу: 664003, г. Иркутск, бульвар Гагарина, 24.

Автореферат разослан « марта 2007 г.

Ученый секретарь Диссертационного совета, кандидат философских наук, доцент \ Ю. А. Киселев

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования обусловлена противоречивыми кризисными процессами, протекающими в современном мире. Победа Запада в холодной войне воспринята адептами либеральной идеологии едва ли не как конец Востока, как крушение последней преграды на пути окончательной вес-тернизации мира. Никогда еще посягательство на Восток как на феномен мировой истории и культуры не принимало столь масштабный и откровенный характер. Во всех странах мира усердствуют западные миссионеры-модернизаторы, дающие местным властным и интеллектуальным элитам указания, как побыстрее покончить с традиционной восточной ментальностью и «осовременить» народы и континенты. Все это совершается под лозунгом «открытого общества». Последнее означает мир без границ, без специфической культурной и национальной идентичности, лишенный таких «архаичных» добродетелей, как чувство Родины и патриотизм.

При этом, однако, принимается как само собой разумеющееся, что именно незападный мир должен освободиться от своей идентичности, целиком открыться внешнему влиянию, покончить с «химерой» национального суверенитета и государственности. Что же касается Запада, то либеральная идеология представляет его не особым культурным миром наряду с другими мирами, а воплощенной «общечеловечностью» с такими «нейтральными» атрибутами, как всеобщая рациональность, общечеловеческий интерес, права человека и т. п. Словом, представители либеральной идеологии ведут себя так, как будто новых культурологических открытий, связанных с осознанием специфической, куль-турно-цивилизационной обусловленности западного либерализма, сциентизма и экономикоцентризма не существует и в помине.

Таким образом, перед восточными цивилизациями в условиях мирового лидерства Евро-Атлантики витает угроза превращения их в периферийные культурные группы «всемирной цивилизации». Со сходным вызовом сталкивается и Россия, составлявшая в ХУШ-ХХ вв. с романо-германским Западом оригинальную бинарную систему культурно сообщающихся и геополитически сцепленных цивилизаций. В конце XX в., после роспуска СССР, ослабление мировых позиций России грозит разрешить споры между русским западничеством и почвенничеством, низведя страну до состояния большой периферии всех евроазиатских цивилизаций.

В теоретическом плане исследование цивилизационно-культурной идентичности даст возможность понять суть важных исторических явлений (прежде всего при изучении культуры, национальных и иных форм сознания), не объяснимых с помощью других понятий. Помимо того, понятие «идентичность» может стать эффективным инструментом исторического синтеза, столь необходимого сегодня, в условиях превзошедшей все разумные пределы фрагментации исторического и философского знания. К сожалению, пока чаще всего оно выполняет прямо противоположную функцию и используется как орудие для дальнейшего дробления единой реальности за счет конструирования растущего в геометрической прогрессии множества частных идентичностей.

Степень разработанности проблемы. Избранная нами тема предполагает обращение в основном к исследованиям современных философов, а также к работам по различным направлениям в области социально-гуманитарных наук. Сама постановка проблемы идентичности, цивилизационной специфики стала возможной на основе анализа философских, психологических и социологических трудов, которые создают теоретическую базу для ее изучения.

Первоначально понятие «идентичность» появилось в психологии, где чаше всего рассматривалось как показатель определенного уровня комфортного существования и одновременно как инструмент для оценочного сравнения (3. Фрейд, Э. Фромм). Затем термин перешел в социальные и политические науки и, наконец, появился в области гуманитарного знания. Уже в 1959 г. В США вышел коллективный труд под названием «Идентичность и стиль жизни» С начала 1960-х годов понятие было взято на вооружение историками, занимающимися историей иммиграции, национальных, расовых и иных меньшинств, для каждого из которых требовалось отыскать собственную идентичность в отличие от'общеамериканской.

В 1970-80-е годы в Германии был создан обширный блок литературы по теории идентичности, где она отождествлялась с «исторической индивидуальностью», подчеркивался именно исторический характер идентичности. Один из наиболее известных германских мыслителей, Г. Люббе, идет от понятия личной идентичности, но показывает, что ею обладают «вообще все рефлексивные системы». При этом «коллективные и институциональные субъекты также идентифицируют себя через историю». Сам историзм, рассматриваемый как определяющая характеристика современного мировоззрения, определяется им как «специально организованная и исторически беспрецедентная по размаху и интенсивности культура историографического изображения собственной и чужой истории».1

Современные исследования по проблеме идентичности делают акцент на ее культурном аспекте, поскольку в период мировой истории, наступивший после «холодной войны», именно «культурная идентичность является тем, что обладает наибольшим смыслом для большинства народов».2 Главный тезис книги С. Хантингтона заключается в том, что «культурные идентичности, которые в наиболее широком смысле представляют собой цивилизационные идентичности», определяют способы взаимодействия народов в современном мире. Цивилизационные идентичности, в его представлении, определяются как объективными факторами (язык, история, религия, обычаи, институты), так и «субъективной самоидентификацией народа». При этом каждый народ обладает различными уровнями идентичности, целой их иерархией, в которой уровень цивилизационной самоидентификации является наивысшим.

1 Люббе Г Историческая идентичность//Вопросы философии -1994 — №4 -С 108-112

: Хантингтон С Столкновение цивилизаций//Политические исследования - 1994 -№ 1 -С 21-24

выми столкновениями, так как войны «коренятся в идентичностях народов», причем их ожесточенность все более нарастает, доходя до уровня геноцида. В заключение Хантингтон предостерегает' неоднократно лидеры тех или иных народов пытались «поменять идентичность их страны с одной цивилизации на другую. Вплоть до сегодняшнего дня ни в одном случае они не добились успеха, а порождали взамен этого цивилизационно расколотые страны».'

В последние годы широкое распространение в западной литературе получили исследования о русской идентичности. Типичным примером может служить работа германской исследовательницы Б. Зибер, изучавшей взаимосвязь «русской идеи» и идентичности в общественной мысли постперестроечной России, где, по ее мнению, «после обвала социалистической идеологии дискуссия о «русской идее» служит образованию новой русской идентичности на основе традиционных российских ценностей».2 Автор придерживается теории образования идентичности, выработанной германскими педагогами X. П. Фраем и К. Хауссером. Согласно их концепции, «идентичность и формирование идентичности формально описывается как продиктованное собственной ответственностью деяние индивидуума».3 Неудивительно, что с этой точки зрения дискуссии о «русской идее» и попытке извлечь из нее «новую русскую национальную идентичность» представляются как образец «злоупотребления мифической коллективной идентичностью». По мнению автора, в России преобладает «тенденция к предпочтению мифически структурированной национальной идентичности» и формируется «мифическая идентичность», питаемая общей историей. Зибер с сожалением отмечает очевидную неудачу рационального подхода к проблеме образования новой русской идентичности.

Что касается российских исследований по данной проблеме, то одна из трактовок цивилизационной специфики России, делающая акцент на противопоставлении России Европе, нашла свое законченное выражение уже в 19201930-х годах в работах «евразийцев». Их нарочитое стремление трактовать ци-вилизационную сущность России в категориях ее органической близости к Азии («Она в Азии у себя дома...») представляет собой в большей степени полемический прием, призванный лишь рельефнее подчеркнуть самодовлеющий, вполне самостоятельный по отношению к Европе характер формирования российской идентичности. Признается, что открытие и освоение Сибири и Дальнего Востока повлекло за собой преобразование национальной системы ценностей, общей структуры идеологических представлений, формирующих национальную идентичность. Русская миссия на Востоке уже на переломном этапе споров между западниками и славянофилами о перспективах и целесообразности европеизации России (1830-1840-е годы) внесла существенный вклад в представления русских об уникальности и самоценности своей цивилизации. Постулируя «органический поворот к Азии», который должен наступить вслед за совершенным Петром I тактически необходимым поворотом к Европе, евра-

1 Хантингтон С Столкновение цивилизаций//Политические исследования -1994 - № ] -С 21-24 " Зибер Б «Русская идея» обязывает19 Поиск русской идентичности в общественных дискуссиях конца XX в -VI, 2002 -С 11-12 Там же -С 15-16

зийцы по существу стремились сбалансировать культурные акценты в формировании русского национального самосознания, и в этом качестве само евразийство можно считать превращенной, внешнеориентированной формой последовательного русского национализма («мы не славяне и не туранцы - а русские»), стремящегося возвыситься до утверждения своего оригинального куль-турно-цивилизационного лица. В одной из евразийских штудий в этой связи подчеркивалось, что евразийство «борется не с культурой Запада, а с нашими русскими западниками».1

Примечательно, что противоположность цивилизационных основ России европейским раскрывается прежде всего через факт принципиально отличного отношения русских к азиатским народам («Наше отношение к Азии интимнее и теплее, ибо мы друг другу родственнее»), отсутствия в русской истории классического колониализма.2 В этом отношении взгляды евразийцев отчетливо перекликаются с выводами советской и российской историографии о достаточно комплементарном, «симбиотическом» и конструктивном характере взаимоотношений русских переселенцев с коренными народами Урала и Сибири. Существенна в этом контексте еще одна грань евразийской концепции, которая в обращении к Азии видит возможность преодоления укоренившегося в России с петровской эпохи глубокого культурного раскола между правящим слоем и интеллигенцией, с одной стороны, и народной массой, с другой, - раскола, главной причиной которого евразийцы считали прежнюю ущербную самоидентификацию России как «культурно-отставшей Европы».

Рассмотрение проблемы цивилизационно-культурной идентичности России вызвало необходимость обращения к исследованиям, касающимся традиционных российских ценностей и идеалов. Русская религиозная философия (В. С. Соловьев, Н. Ф. Федоров, П. А. Флоренский) определяет их прежде всего через понятие соборности, всеединства, всемирного родства. Представители русской гуманистической мысли (Нил Сорский, А. Д. Кантемир, А. Н. Радищев) добавляют сюда идеи нестяжательства, ориентации на духовное развитие, заботы о ближнем, упорного труда на благо общества.

В целом же нужно отметить, что в современной отечественной социально-философской литературе проблема сохранения идентичности России, определения ее роли в преодолении кризиса российского общества не имеет целостной концептуальной проработки. В значительной степени это объясняется политикой деидеологизации, проводимой в последние десятилетия, что ведет к невозможности построить четкую концепцию реформирования общества, и ориентации на бездумное копирование западных стандартов.

Объект исследования: современное состояние российского общества и возможности его реформирования.

Предмет исследования: социокультурные основания, ценности и идеалы как основа сохранения цивилизационно-культурной специфики России в процессе преобразования всех сфер общественной жизни.

1 Степанов И Белые красные и евразийство - Брюссель. 1927 -С 38

2 Там же, с 60

Цель исследования: опираясь на традиционные российские ценности, осмыслить социально-философские подходы к выработке идеи национального и духовного возрождения России.

В связи с поставленной целью в диссертационной работе решаются следующие задачи:

1. Рассмотрение основных сфер проявления и параметров общественного кризиса, выявление его сути и истоков.

2. Определение значения глобализации и культурной адаптации в историческом развитии России, выявление возможных последствий отказа от собственной цивилизационно-культурной идентичности.

3. Исследование российских традиций и западной культуры, определение их места и роли в создании новой идеологии.

Основная гипотеза исследования. Современное российское общество, развитие которого определяется законами капиталистического товарного производства, либеральными ценностями и перенимаемой у Запада культурой индивидуализма и вещного потребления, не может обеспечить полноценного развития человеческой личности. Для сохранения целостности общества и тенденции его дальнейшего прогрессивного развития необходимо изменение системы массовой трудовой мотивации и культурно-ценностных установок на основе традиций русской культуры, учета ее национальных особенностей и исторического пути.

Методологической основой работы являются теоретические положения отечественных и зарубежных исследователей в области социальной философии, психологии, культурологии, истории философии.

Основными методологическими принципами являются принцип системности и принцип историзма. Принцип историзма позволяет рассмотреть феномен цивилизационной специфики России в его развитии. Согласно принципу системности российское общество рассматривается, во-первых, с точки зрения его внутренней структуры, причем не как механическое множество отдельных элементов, а как органическая совокупность его составляющих, как внутренне связанное целое, как система; во-вторых, с точки зрения динамики, то есть следующих друг за другом совокупностей исторических связей и зависимостей; в-третьих, с точки зрения выявления закономерностей его развития. Все это ориентирует исследование на раскрытие целостности объекта и обеспечивающих ее механизмов и сведение их в единую теоретическую картину.

Научная новизна работы заключается в том, что проблема возрождения российского общества подвергается анализу в связи с обозначившимися ныне концептуальными трудностями внутри современного философско-культурологического дискурса, которые явились отражением, с одной стороны, всеобщей глобализации, с другой - актуализации национально-культурных аспектов общественного бытия.

Основные результаты исследования, полученные лично соискателем:

1 Предложен собственный подход к обоснованию вывода о невозможности и гибельности принятия Россией западных культурных стандартов и идеалов.

2 Показано, что культурная адаптация в условиях глобализации является далеко не лучшим из возможных решений на пути преодоления кризиса, а ценности «цивилизованного» общества не могут быть отнесены к общечеловеческим - они обусловлены специфическими цивилизационно-культурными особенностями развития западных стран.

3 Предложен и обоснован подход к возрождению российского общества, несовместимый с культивируемыми сегодня ценностями либерализма, индивидуализма и вещного потребления.

Положения, выносимые на защиту:

1 Глобальный общественный кризис обусловлен прежде всего разрушением системы ценностей и дискредитацией идеологических основ общества. Избыток товаров и информации, поощрение удовлетворения низших потребностей ведут не к персонализации личности, как утверждают идеологи либерализма, а к расшатыванию социальных устоев и распространению состояния равнодушия и апатии. Идет фактическая дезинтеграция общества, разрушающая саму 'мотивацию продуктивной деятельности и оставляющая лишь простейшие формы материального обмена.

2 Данная ситуация является следствием размывания национальной российской идентичности и процесса глобализации культуры. Однако экспансия европейских культурных ценностей, происходящая в процессе глобализации, не ведет к формированию подлинно единого мира и возникновению глобальной, или общемировой, идентичности. Создание всемирной культуры невозможно, поскольку не существует ни общего для всех народов исторического опыта, ни общей для всех народов и культур памяти. Кроме того, упрощение и унификация мира, являющиеся результатом культурной адаптации, не ведут к прогрессу человечества; основным законом прогрессивного развития является сохранение разнообразия культурно-исторических типов.

3 В поисках выхода из кризиса ориентация на западные модели не может быть признана лучшим из возможных вариантов. Ценности являются могущественным фактором социального развития, но лишь тогда, когда они отвечают специфическим потребностям людей данного социума. Стремление же Запада навязать нам собственную модель развития направлено скорее на порабощение и угнетение России, нежели на то, чтобы содействовать нашему благосостоянию и процветанию. Необходим радикальный переворот в российском общественном сознании и настроении, основанный на отказе от тех заимствованных с Запада общественных идеалов и предрассудков, которыми до сих пор направляется наше социальное мышление.

4 Одним из главных вопросов, от решения которых во многом зависит будущее российского общества, является соотношение трудового и паразитар-но-потребительского начала. Причем речь здесь идет не только об освящении и оправдании труда, но и об ограничении бесконечного роста потребностей, об отрицании основ индустриально-капиталистической системы. Это, конечно, не означает отрицания человеческой изобретательности и техники, но означает изменение ее роли, подчинение ее человеческому духу. Индустриально-техническое развитие не должно восприниматься как социально значимая цель,

экономика должна существовать для удовлетворения и развития многообразных внеэкономических потребностей общества.

5 В основу формирования новой идеологии должны лечь традиционно русские идеи и ценности, всеединство как свободное и органическое единство всех членов общества, консерватизм и опора на традиции, ограничение индивидуальной свободы и возвращение к фундаментальным моральным нормам, ориентация на духовное развитие и нравственное совершенствование.

Теоретическая и практическая значимость работы. Положения и выводы диссертационной работы могут быть использованы при разработке программы реформирования российского общества Собранный и систематизированный в диссертации материал может быть представлен также как отдельный раздел курса социальной философии, культурологии или социологии.

Апробация работы. Основные разделы исследования обсуждались на межвузовской научно-теоретической конференции «Россия в современном мире» (Иркутск, 2004 г.), на Всероссийской теоретической конференции «Построение человечного общества в России» (Иркутск, 2005 г.), на постоянно действующем городском философском семинаре «Мировоззрение и идеология общества» (Иркутск). По теме исследования опубликовано 5 работ, диссертация прошла обсуждение на кафедре философии Байкальского государственного университета экономики и права.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, включающих восемь параграфов, заключения и библиографического списка

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы исследования, характеризуется степень научной разработанности проблемы, определяются объект и предмет, цель и задачи исследования, формулируются основная гипотеза, методологическая основа, используемые методы, выделяются конкретные результаты исследования и их научная новизна, практическое значение работы.

В первой главе «Кризис современного общества, его проявления и истоки» показано, что современное российское общество находится в состоянии системного кризиса и что выход из него на путях дальнейшей либерализации является маловероятным.

В первом параграфе «Основные параметры кризиса. Изменения в сфере труда и материальной культуры» автор рассматривает область трудовых отношений, изменения, происшедшие в обществе вследствие введения рыночных механизмов в экономике. Современное общество характеризуется как общество, ориентированное главным образом на производство прибыли, не рассматривающее развитие человеческой личности в числе главных своих приоритетов. Если раньше идеология нашего общества носила трудоцентристский характер, придавала труду своего рода священный, сакральный смысл, то теперь маятник трудовой мотивации в России резко качнулся в сторону таких ценностей, как высокий заработок и удовлетворение материальных потребностей. Выделяются

следующие особенности материальной культуры, вызванные подчинением общественного развития законам капиталистического товарного производства:

• слабость трудового начала и склонность к паразитарно-потребительному существованию, стремление жить за счет других;

• разложение духовных основ труда, нарушение соподчинения материального духовному;

• возникновение таких явлений, как отчуждение, овеществление, определение человеческой личности через ее право на владение какими-либо объектами;

• замещение нормальных потребностей аномальными, диктуемыми требованиями экономической системы.

Во втором параграфе «Мораль и ее место в современном мире. Потребительство как новая этика» утверждается, что кризисные явления, наблюдаемые в сфере труда и материальной культуры, тесно связаны с изменениями в области морали и нравственности. Человечество все больше занимается лишь той деятельностью, которая приносит материальную выгоду, не опираясь ни на какие нравственные принципы. Природа ценится в основном на уровне физического существования, как источник материального богатства, и в значительно меньшей степени она стала цениться на уровне духовного бытия. Все больше ускоряются темпы экономического развития, но одной из главных проблем современного общества является то, что научно-технический прогресс не сопровождается автоматически нравственным и культурным прогрессом. Все это позволяет автору говорить также о нравственном измерении кризиса, выраженном главным образом в появлении и широком распространении такого явления как потребительство.

Потребительство - социальное явление, характеризующееся выдвижением потребления и потребительских благ в качестве высших ценностей, господствующих над другими ценностями человеческой жизни. Общество потребления - это не просто общество изобилия, это общество, в котором потребление стало главным содержанием общественной жизни. При этом оно не сводится к простому пассивному использованию вещей, а превращается в активный процесс их выбора и регулярного обновления. Подобное потребительство принципиально не знает предела, насыщения, поскольку имеет дело не с вещами как таковыми, а с культурными знаками, обмен которыми происходит непрерывно и бесконечно. Однако знаки эти, хотя и обладают высокой семиотической ценностью, но оторваны от собственно человеческих смыслов; это знаки дегумани-зированной культуры, в которой человек отчужден.

Распространяется идеология «нового гуманизма», оправдывающая в глазах людей пользование благами, удовлетворение в первую очередь материальных потребностей, доказывающая, что делать из своей жизни удовольствие, окружая себя вещами, - нравственно. Свобода быть собой заменяется свободой проецировать свои желания на промышленные изделия, свобода наслаждаться жизнью превращается в свободу вести себя иррационально и регрессивно, тем самым приспосабливаясь к определенному строю производства. Такая «философия» сбыта не останавливается перед парадоксом: она приписывает себе ра-

циональную цель (объяснять людям, чего они желают) и научные методы - и все это для того, чтобы стимулировать у человека иррациональное поведение: согласиться представлять собой лишь комплекс неопосредованных влечений и довольствоваться их удовлетворением.

В третьем параграфе «Истоки кризиса: культурные мутации капиталистического хозяйства» обосновывается вывод о том, что современная интеллектуальная ситуация, в которой под сомнение ставится решающая роль морального измерения человеческого бытия, не является случайной. Она глубоко укреплена в традициях европейской культуры, как материальной, так и духовной. Она порождена глубочайшими деструктивными изменениями в сфере труда в период вступления производственных отношений в фазу капиталистических.

Возникшее буржуазное общество с новыми социальными потребностями характеризовалось нарастающей фрагментацией труда. Труд мастерский, искусный все больше заменялся трудом высокопроизводительным, то есть производящим все больше для все большего количества людей. Менялось отношение к труду. Люди с легкостью переходили от одного вида труда к другому, какой-то определенный вид труда был для них случайным и потому безразличным. Труд стал средством для создания богатства вообще и утратил ту сращенность, которая раньше существовала между определенными людьми и определенными видами труда. Люди начали воспринимать свою конкретную профессию как случайную актуализацию своей абстрактной способности к труду, а не как органическую составляющую собственной личности. Труд начал превращаться в наемный, продаваемый. Там, где прежде был трудный и одновременно удовлетворяющий, позволяющий использовать свое ловкое мастерство процесс, теперь оказалась работа как затрата энергии, приводящая к производству (выпуску вовне, отчуждению) продукта. В такой ситуации центр внимания был закономерно перенесен с отчужденного и потому не ценимого труда на плоды отчуждения - на потребление.

Таким образом, автору представляется несомненной связь упадка морали и нравственности с социально-экономической структурой общества: рыночные отношения в экономике ведут к господству рыночных отношений в социальной сфере. Переходя к капитализму, общество становится в производственно-экономическом смысле функциональной целостностью. Однако здесь всеобщая социальная связь приобретает извращенный вид «овеществленной общественной связи»'. Эта противоречивость определяется взаимоотношением труда и капитала. Капитал выступает как общественное начало и основная общественная сила всей системы, вместе с тем эта «общественная сила» менее всего общественна по своей сути. Превращение общественных богатств в свою частную собственность она считает «естественным» делом и «естественным» правом системы свободного предпринимательства, а вот заботу об общественных интересах относит к разряду «филантропии».

1 Маркс К Энгельс Ф Сочинения Т 46, ч I - VI, 1956 - с 103

Выделяются еще несколько факторов, коренящихся уже в области духовной культуры, полностью изменивших мировоззрение европейского человека и позволяющих говорить также о нравственном измерении кризиса. В первую очередь, это резкое ослабление религиозного чувства. Вторая культурная мутация Запада - рационализация мышления, и третья - это развитие и утверждение идеологии гуманизма, выразившееся в таких принципах, как возвеличивание человека, признание его права на утоление и приумножение своих потребностей, интерпретация морали как средства на пути к душевному комфорту и довольству жизнью.

Во второй главе «Культурная адаптация и сохранение идентичности -альтернативные варианты преодоления кризиса» автор отвечает на вопрос, что поможет нам преодолеть кризис? - следование общемировым тенденциям или сохранение цивилизационной специфики России.

В первом параграфе «Глобализация и ценности цивилизованного общества» рассматривается сущность глобализации и предлагаются два основных подхода к 'определению ее специфики и значения. По мнению одних авторов, глобализация ведет к гомогенизации культур, что, в конечном итоге, будет означать конец эпохи четких национальных идентичностей. Другие же считают маловероятным, что процесс глобализации приведет к возникновению глобальной, или общемировой, идентичности, поскольку индивидуумы в такой глобальной, или всемирной, культуре не будут объединены ни общим для всех народов историческим опытом, ни общей для всех народов и культур памятью. А ведь именно исторический опыт и историческая память являются опорами чувства национальной идентичности. На этом основании автором делается вывод, что, принимая во внимание разнообразие мира в части исторического опыта стран, глубины исторической памяти народов, их представлений о своей самобытности, определяющей национальную идентичность индивидов, появление глобальной культуры, по крайней мере, проблематично.

Анализируя влиянии глобализации на развитие той или иной страны, автор отмечает следующее:

1. Глобализация не ведет к формированию подлинно единого мира, поскольку она не является инструментом взаимодействия и развития различных культур и традиций. Она воплощает собой экспансию исключительно европейской цивилизации и представляет собой средство построения евроцентричного мира.

2. В экономическом плане глобализация не сближает, а субординирует регионы и страны мира. Мировое неравенство в современных условиях непреодолимо. Именно с того момента, как западные экономики стали «основываться на знаниях», любые попытки «догоняющего» развития, предполагающего мобилизацию традиционных факторов производства, оказались обреченными.

3. Глобализация не преодолевает, а закрепляет периферийный характер отдельных стран. Причем сохранение разделенности мира на центр и периферию на современном этапе обусловлено не столько различиями в параметрах экономического развития тех или иных стран, сколько глубиной проникновения европейской культуры и европейских традиций в жизнь их народов. Куль-

тура других цивилизаций не воспринимается Западом в качестве значимого источника общецивилизационного прогресса.

Во втором параграфе «Цивилизационная принадлежность и идентификация России» внимание сосредоточено на понятии цивилизация, критериях цивилизационной идентичности, представлены возможные варианты идентификации России.

Цивилизация определяется автором как этногеографический и культурно-исторический тип развития той или иной страны, группы стран, народов, этносов, объединяемых общей исторической судьбой, культурой, исповедуемой религией, ландшафтно-географическими особенностями и т. д. Она представляет собой некую целостность, отличную от ее частей.

Для цивилизации характерно имманентное самоопределение ее жизненной судьбы. Внешние силы могут ускорить или замедлить, помешать реализации возможностей цивилизации и даже разрушить ее, но не могут превратить ее в нечто отличное от присущих ей возможностей. Индивидуальность цивилизации сохраняется, несмотря на изменение ее частей или давление «внешних обстоятельств.

В качестве основных критериев определения цивилизационной идентичности называются: религия, история, язык, обычаи, культура, а также менталь-ность как исторически обусловленная специфика мышления представителей разных стран и культур.

Автор отмечает, что динамизм и нестабильность современного мира ведут к тому, что во многих странах происходит усиление первичной идентичности, то есть тех устойчивых элементов культурных моделей, которые обычно описываются как традиционалистские. Долгое время было принято считать, что традиционалистские ценности противостоят ориентации на модернизацию. Однако социокультурная динамика глобализирующегося мира снимает остроту этого противоречия: первичная идентичность приобретает качественно иные характеристики, переосмысливаются и приспосабливаются к новой реальности традиционные установки. Неудивительно, что даже в странах первого эшелона модернизации четко прослеживается тенденция к реставрации историко-этнических символов, местных традиций и культурных особенностей. Для многих они становятся неотъемлемыми чертами индивидуальной и групповой идентичности, зримыми гарантами ее устойчивости.

Но в первую очередь, по мнению автора, сохранение устойчивой идентичности необходимо потому, что только при этом условии народ способен перенести любые испытания и лишения, любой натиск враждебной ему силы. И напротив, даже в условиях относительного материального благополучия народ деградирует и погибает, если поражен его центральный культурный нерв - сознание своей идентичности и призвания (исторической незаменимости).

Переходя к исторической судьбе и цивилизационной специфике России, автор отмечает, что споры по этому поводу начались давно и не утихают по сей день. Все мнения по этому поводу можно свести к следующим основным позициям: Россия - часть западной цивилизации; Россия - восточная цивилизация; Россия - не самостоятельная цивилизация, а самобытный ансамбль цивилиза-

ций и этнокультурных анклавов, неоднородное, сегментарное общество (недо-цивилизация); Россия - своего рода мост, «фильтр» между Западом и Востоком, синтез восточной и западной цивилизаций; Россия - Евразия, уникальная цивилизация, отличная от Европы и Азии, от Запада и Востока.

На основании целого ряда фактов (наличие определенной целостности, мощной способности к регенерации после «смут» и расколов, тенденции к цивилизационной экспансии) в диссертации делается вывод в пользу признания цивилизационной самостоятельности и социокультурной целостности России, при одновременной ее «цивилизационной неопределенности». Ее специфика, по мнению автора, может быть адекватно описана при помощи концепта «пограничной» цивилизации: подобная цивилизация характеризуется относительной молодостью, социокультурной гетерогенностью, симбиотичностью, наличием двух или нескольких культурно-ценностных «ядер», возможно, анти-номичностью и социокультурными дивергенциями.

Третья глава «Социокультурные особенности России как основа формирования новой идеологии» представляет традиционные российские ценности в качестве основы для преодоления кризиса и возрождения российского общества.

В первом параграфе «Коллективистский и либеральный варианты развития в историческом опыте России» аргументируется необходимость опоры на какую-либо идею, способную объединить все слои населения и отвечающую интересам всех социальных групп. Для русской философии такими объединяющими общество понятиями всегда были «соборность» и «всеединство», трансформировавшиеся позже в этику коллективности.

По мнению автора, коллективность является одной из основ социальной жизни и основной предпосылкой развития личности. Человек не может реализовать себя иначе, как в отношениях с другими людьми, и упор на социальную группу вовсе не означает отрицания индивида или его бесправия. Напротив, этот упор впервые дает отдельному человеку возможность не обособляться и гибнуть в борьбе всех против всех, а нормально развиваться. И хотя понятия «соборность» и «всеединство» - уже прошлое русской философии, все же и теперь большинство людей не мыслят свою индивидуальную жизнь вне коллектива.

Обращаясь к историческому опыту России, мы находим воплощение идеи всеединства в общинном образе жизни. Два самых ярких исторических эксперимента - реформы Столыпина и Октябрьская революция 1917 г. Получив землю, крестьяне повсеместно и по своей инициативе восстановили общину. В 1927 г. в РСФСР 91% крестьянских земель находился в общинном землепользовании. Как только история дала русским крестьянам короткую передышку, они определенно выбрали общинный тип жизнеустройства. И если бы не грядущая война и жестокая необходимость в форсированной индустриализации, возможно, более полно сбылся бы проект государственно-общинного социализма народников.

Наиболее частая ошибка, встречающаяся у историков, заключается в том, что они ставят знак равенства между докапиталистическими формами и нека-

питалистическими. Если не видеть в общине ее цивилизационное, а не форма-ционное, содержание, то она, естественно, будучи «докапитапистическбй» формой, выглядит как пережиток, дикость и отсталость. Если же рассматривать общину как продукт культуры, жестко не связанный с формацией, то в ней виден особый гибкий и насыщенный содержанием уклад, совместимый с самыми разными социально-экономическими базисами.

Рассматривая либеральный вариант развития, автор называет несколько причин, не позволяющих применить его в российском обществе.

Во-первых, нужно считаться с историческим опытом России. Либерализм ставит целью освобождение общества от оков государства, личности - от давления авторитарной коллективности, у нас же народ привык к жизни в условиях государственной регламентации. Во-вторых, либерализм оказывается не в состоянии преодолеть кризис культуры. Сам принцип либерализма предполагает независимость индивида от традиций и норм, решающую роль играет активное самоопределение личности. Поэтому в этике либерализма кроется немалая опасность эгоизма, а также угроза того, что общественная мораль может не приниматься в расчет вообще, поскольку все зависит лишь от личного выбора данного индивида, а тот вполне может чувствовать себя свободным от тех или иных норм.

Подводя итог, автор утверждает, что либеральная модель дает огромный эффект на индивидуальном уровне, в смысле свободы инициативы и пр., но этот механизм не срабатывает на уровне общества. Поэтому консервативное мышление и образ жизни, хотя и остаются делом вкуса для каждого отдельного человека, но представляют объективную необходимость для страны в целом.

Во втором параграфе «Производительная и потребительная деятельность в русской культурной традиции» высказывается и обосновывается предположение, что устройство социально-экономической системы может быть успешно в той мере, в которой оно основывается на системе смыслов, имманентной общности, сознательно развивающей данную социально-экономическую систему.

В российской цивилизации смыслом любой хозяйственной деятельности всегда являлось не накопление капитала или победа в конкурентной борьбе, а преодоление тождества объекта деятельности самому себе. Считалось, что в своей трудовой деятельности человек стремится к преодолению частичного, натурального, самотождественного, и именно этим он отличается от животных. По своему архетипу практическая деятельность человека так или иначе стремилась воспроизвести акт Божественного Творения: превращения хаоса в космос. Даже простое соединение материальных и духовных ресурсов в хозяйстве признавалось чудом, так как в итоге получался результат, который никак не содержался в этих ресурсах самих по себе. В хозяйстве преодолевалась как собственная ограниченность, так и ограниченность мира вещей.

Хозяйство есть трудовая деятельность, а труд - та ценность, которой приобретаются блага, поддерживающие жизнь. В традиционном российском восприятии мир как хозяйство - это мир как объект труда, труд же понимается как актуальность, как действенная воля, как активный выход из себя. Трудовое на-

чало жизни соотносительно и в известной мере противоположно природному или даровому. Хозяйству как трудовому воспроизведению и расширению жизни противоположна природа как совокупность даровых (для человека) «естественных» сил жизни и ее роста. Согласно русской философии хозяйства, труд является живой связью между субъектом и объектом, мостом, выводящим «я» в мир реальности и неразрывно соединяющим его с этим миром. Политическая же экономия в лице большинства своих представителей сузила понятие труда до «производительного» труда, выражающегося в материальных благах. Следовательно, все внимание было сосредоточено только на одной, объективной, стороне труда, на его периферии.

Человек, будучи частью природы, до некоторой степени ее продуктом, носит в сознании своем образ идеального всеединства, в нем потенциально заложено самосознание всей природы. Каждая человеческая личность потенциально содержит в себе всю вселенную, будучи причастна творящей душе природного мира. Этим принципиально и обосновывается хозяйство как единый процесс, в котором разрешается общая задача и творится общее дело всего человечества.

В третьем параграфе «Духовная доминанта общественной жизни -главная предпосылка возрождения российского общества» внимание сосредоточено на влиянии духовных потребностей на становление человека и уровень развития общества.

До сих пор качество жизни у нас пытаются измерять посредством уровня жизни, понимаемого как уровень потребления. В этом случае потребление и материальное благополучие рассматриваются как определяющая сторона качества жизни, хотя в действительности это лишь определяемая сторона, зависящая от духовной наполняемости жизни. Духовность есть глубинное выражение человеческой сущности и основное условие соединения людей друг с другом, на основе духовности человек постигает смысл своего бытия и смысл всего мироздания. Уровень же духовности, по мнению автора, в большой степени зависит от представлений о человеке, от господствующей в обществе антропологической модели.

Важным устоем западного общества стало представление о человеке, данное Т. Гоббсом. Он утверждал, что природное, врожденное свойство человека -подавлять других. Таким образом, естественное состояние для человека - война всех против всех. В условиях цивилизации, гражданского общества, эта война вводится в рамки закона и становится конкуренцией. Запад - единственная культура на Земле, антропологический миф которой утверждает, будто человек по своей природе кровожаден. Во всех остальных культурах считается, что человек утратил рай за совершенный им грех, а в своем исходном естестве он создан по образу и подобию Бога.

На уровне религиозного сознания главное изменение в представлении о человеке на Западе произвела протестантская Реформация. Она отвергла идею коллективного спасения души, религиозное братство людей. Именно эта идея и соединяла ранее людей в христианстве: все люди - братья во Христе, он за всех нас пошел на крест. На Западе, напротив, возник религиозно обоснованный индивидуализм, западное общество возникло на идее предопределенности. Это

значит, что люди изначально не равны, а делятся на меньшинство, избранное к спасению души, и тех, кому предназначено погибнуть в геенне, - отверженных.

В России не было протестантской Реформации, а идеи Просвещения и научной революции не произвели идеологического переворота, потому что они внедрялись в культурную среду России постепенно и без религиозного подкрепления. Представления Гоббса вообще не были восприняты, как и социал-дарвинизм (то есть идея, что среди людей, как и в дикой природе, идет борьба за существование, в которой слабые должны погибнуть). Именно в России была развита и особая ветвь дарвинизма, делающая упор не на борьбе за существование, а на взаимопомощи - даже в приложении к животному миру.

Различны и те силы, процессы, которые скрепляют общество двух разных типов. На Западе этим процессом является эквивалентный обмен между индивидами, их контракт купли-продажи, свободный от этических ценностей и выражаемый чисто количественной мерой цены. Каждый человек выступает по отношению к другому человеку как собственник. Общество формируется через акты обмена, посредством которых каждый ищет максимально возможную выгоду за счет приобретения собственности другого за наименьшую цену. Общей, всеобъемлющей метафорой общественной жизни становится рынок, каждый акт обмена должен быть свободным и эквивалентным.

Напротив, в нашем обществе люди всегда были связаны множеством отношений зависимости. Акты обмена между ними по большей части не приобретали характера свободной и эквивалентной купли-продажи (обмена равными стоимостями) - рынок регулировал лишь небольшую часть общественных отношений. Зато велико было значение отношений типа служения, выполнения долга, любви, заботы и принуждения. Все эти отношения с точки зрения либерала несвободные и не поддающиеся рациональному расчету, они в значительной части мотивируются этическими, духовными ценностями. Все это обусловило в общественном сознании российского общества приоритет духовных ценностей над материальными и превратило духовность в доминанту общественной жизни.

В заключении формулируются основные выводы диссертационного исследования, подчеркивающие его научную новизну и перспективность дальнейших исследований обозначенной проблематики.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1. Чигарева В. В. Развитие потребностей человека в условиях рыночной экономики / В. В. Чигарева // Актуальные вопросы развития социально-экономических систем. - Иркутск: Изд-во БГУЭП. - 2004. - 0,2 п.л.

2. Чигарева В В. Потребности: традиции и инновации / В. В. Чигарева П Россия в современном мире. Материалы межвузовской научно-теоретической конференции. - Иркутск, 2004. - 0,2 п.л.

3. Чигарева В. В. Ценности современного общества: тенденции и перспективы /ВВ. Чигарева // Вестник молодых ученых. - Иркутск: Изд-во БГУЭП.-2005.-0,4 п.л.

Чигарева В. В Концепции «хорошего общества»: история и современность / В. В. Чигарева // Вестник молодых ученых. - Иркутск: Изд-во БГУЭП. - 2005 - 0,4 п.л. -

Чигарева В. В. Цивилизационно-культурная идентичность в условиях глобализации / В. В. Чигарева // Известия ИГЭА. - 2006. - № 5. - 0,4 п.л.

Отпечатано в типографии ООО «Аспринт» г. Иркутск, ул. Лапина, 1 «б», тел.: 400-002. Бумага офсетная. Печать РИЗО. Усл. печ. л..1 Тираж 100 экз. Заказ № 45к

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Чигарева, Валентина Владимировна

ВВЕДЕНИЕ.

Глава I. КРИЗИС СОВРЕМЕННОГО ОБЩЕСТВА, ЕГО ПРОЯВЛЕНИЯ И ИСТОКИ.

1. Основные параметры кризиса. Изменения в сфере труда и материальной культуры.

2. Мораль и ее место в современном мире. Потребительство как новая этика.

3. Истоки кризиса: культурные мутации капиталистического хозяйства.

Глава II. КУЛЬТУРНАЯ АДАПТАЦИЯ И СОХРАНЕНИЕ ИДЕНТИЧНОСТИ -АЛЬТЕРНАТИВНЫЕ ВАРИАНТЫ ПРЕОДОЛЕНИЯ КРИЗИСА.

1. Глобализация и ценности «цивилизованного» общества.

2. Цивилизационная принадлежность и идентификация России.

Глава III. СОЦИОКУЛЬТУРНЫЕ ОСОБЕННОСТИ РОССИИ КАК ОСНОВА ФОРМИРОВАНИЯ НОВОЙ ИДЕОЛОГИИ.

1. Коллективистский и либеральный варианты развития в историческом опыте России.

2. Производительная и потребительная деятельность в русской культурной традиции.

3. Духовная доминанта общественной жизни - главная предпосылка возрождения российского общества.

Введение диссертации2007 год, автореферат по философии, Чигарева, Валентина Владимировна

Актуальность темы исследования обусловлена противоречивыми кризисными процессами, протекающими в современном мире. Победа Запада в холодной войне воспринята адептами либеральной идеологии едва ли не как конец Востока, как крушение последней преграды на пути окончательной вестернизации мира. Никогда еще посягательство на Восток как на феномен мировой истории и культуры не принимало столь масштабный и откровенный характер. Во всех странах мира усердствуют западные миссионеры-модернизаторы, дающие местным властным и интеллектуальным элитам указания, как побыстрее покончить с традиционной восточной ментальностью и «осовременить» народы и континенты. Все это совершается под лозунгом «открытого общества». Последнее означает мир без границ, без специфической культурной и национальной идентичности, лишенный таких «архаичных» добродетелей, как чувство Родины и патриотизм.

При этом, однако, принимается как само собой разумеющееся, что именно незападный мир должен освободиться от своей идентичности, целиком открыться внешнему влиянию, покончить с «химерой» национального суверенитета и государственности. Что же касается Запада, то либеральная идеология представляет его не особым культурным миром наряду с другими мирами, а воплощенной «общечеловечностью» с такими «нейтральными» атрибутами, как всеобщая рациональность, общечеловеческий интерес, права человека и т. п. Словом, представители либеральной идеологии ведут себя так, как будто новых культурологических открытий, связанных с осознанием специфической, культурно-цивилизационной обусловленности западного либерализма, сциентизма и экономикоцентризма не существует и в помине.

Таким образом, перед восточными цивилизациями в условиях мирового лидерства Евро-Атлантики витает угроза превращения их в периферийные культурные группы «всемирной цивилизации». Со сходным вызовом сталкивается и Россия, составлявшая в XVIII-XX вв. с романо-германским Западом оригинальную бинарную систему культурно сообщающихся и геополитически сцепленных цивилизаций. В конце XX в., после роспуска СССР, ослабление мировых позиций России грозит разрешить споры между русским западничеством и почвенничеством, низведя страну до состояния большой периферии всех евроазиатских цивилизаций.

В теоретическом плане исследование цивилизационно-культурной идентичности даст возможность понять суть важных исторических явлений (прежде всего при изучении культуры, национальных и иных форм сознания), необъяснимых с помощью других понятий. Помимо того, понятие «идентичность» может стать эффективным инструментом исторического синтеза, столь необходимого сегодня, в условиях превзошедшей все разумные пределы фрагментации исторического и философского знания. К сожалению, пока чаще всего оно выполняет прямо противоположную функцию и используется как орудие для дальнейшего дробления единой реальности за счет конструирования растущего в геометрической прогрессии множества частных идентичностей.

Степень разработанности проблемы. Избранная нами тема предполагает обращение в основном к исследованиям современных философов, а также к работам по различным направлениям в области социально-гуманитарных наук. Сама постановка проблемы идентичности, цивилиза-ционной специфики стала возможной на основе анализа философских, психологических и социологических трудов, которые создают теоретическую базу для ее изучения.

Первоначально понятие «идентичность» появилось в психологии, где чаще всего рассматривалось как показатель определенного уровня комфортного существования и одновременно как инструмент для оценочного сравнения (3. Фрейд, Э. Фромм). Затем термин перешел в социальные и политические науки и, наконец, появился в области гуманитарного знания. Уже в 1959 г. В США появился коллективный труд под названием «Идентичность и стиль жизни». С начала 1960-х годов понятие было взято на вооружение историками, занимающимися историей иммиграции, национальных, расовых и иных меньшинств, для каждого из которых требовалось отыскать собственную идентичность в отличие от общеамериканской.

1 Люббс Г. Историческая идентичность // Вопросы философии. - 1994. - № 4. - С. 108-112.

2 Хантингтон С. Столкновение цивилизаций // Политические исследования. - 1994. - № 1. - С. 21 -24. ставлении, определяются как объективными факторами (язык, история, религия, обычаи, институты), так и «субъективной самоидентификацией народа». При этом каждый народ обладает различными уровнями идентичности, целой их иерархией, в которой уровень цивилизационной самоидентификации является наивысшим.

Большое внимание уделяется Хантингтоном «глобальному кризису идентичности», разразившемуся в мире в 1990-х годах. Устоявшиеся идентичности постепенно разрушаются, а взамен них ведется интенсивный поиск «новых исторических идентичностей». Процесс этот неизбежно сопровождается кровавыми столкновениями, так как войны «коренятся в иден-тичностях народов», причем их ожесточенность все более нарастает, доходя до уровня геноцида. В заключение Хантингтон предостерегает: неоднократно лидеры тех или иных народов пытались «поменять идентичность их страны с одной цивилизации на другую. Вплоть до сегодняшнего дня ни в одном случае они не добились успеха, а порождали взамен этого цивили-зационно расколотые страны».1

1 Хантингтон С. Столкновение цивилизаций//Политические исследования. - 1994. -№ 1. - С. 21-24.

2 Зибер Б. «Русская идея» обязывает!? Поиск русской идентичности в общественных дискуссиях конца XX в.-М„ 2002.-С. 11-12. вается как продиктованное собственной ответственностью деяние индивидуума». 1 Неудивительно, что с этой точки зрения дискуссии о «русской идее» и попытке извлечь из нее «новую русскую национальную идентичность» представляются как образец «злоупотребления мифической коллективной идентичностью». По мнению автора, в России преобладает «тенденция к предпочтению мифически структурированной национальной идентичности» и формируется «мифическая идентичность», питаемая общей историей. Зибер с сожалением отмечает очевидную неудачу рационального подхода к проблеме образования новой русской идентичности.

Произведение британского автора Д. Ливена «Русская, имперская и советская идентичность» - еще одна попытка рассмотрения последовательного развития русской национальной идентичности.

Что касается российских исследований по данной проблеме, то одна из трактовок цивилизационной специфики России, делающая акцент на противопоставлении России Европе, нашла свое законченное выражение уже в 1920-1930-х годах в работах «евразийцев». Их нарочитое стремление трактовать цивилизационную сущность России в категориях ее органической близости к Азии («Она в Азии у себя дома.») представляет собой в большей степени полемический прием, призванный лишь рельефнее подчеркнуть самодовлеющий, вполне самостоятельный по отношению к Европе характер формирования российской идентичности. Признается, что открытие и освоение Сибири и Дальнего Востока повлекло за собой преобразование национальной системы ценностей, общей структуры идеологических представлений, формирующих национальную идентичность. Русская миссия на Востоке уже на переломном этапе споров между западниками и славянофилами о перспективах и целесообразности европеизации России (1830-1840-е годы) внесла существенный вклад в представления

1 Зибер Б. «Русская идея» обязывает!? Поиск русской идентичности в общественных дискуссиях конца XX в. -М„ 2002.-С. 15-16. русских об уникальности и самоценности своей цивилизации. Постулируя «органический поворот к Азии», который должен наступить вслед за совершенным Петром I тактически необходимым поворотом к Европе, евразийцы по существу стремились сбалансировать культурные акценты в формировании русского национального самосознания, и в этом качестве само евразийство можно считать превращенной, внешнеориентированной формой последовательного русского национализма («мы не славяне и не туранцы - а русские»), стремящегося возвыситься до утверждения своего оригинального культурно-цивилизационного лица. В одной из евразийских штудий в этой связи подчеркивалось, что евразийство «борется не с культурой Запада, а с нашими русскими западниками».1

2 Там же, с. 60.

Важнейшие культурно-психологические черты русского национального типа в евразийской интерпретации - по контрасту с материализмом и мелочным самодовольством Европы - виделись в возвышающем духе инициативы, риска, смелости - тех качествах, которые русский народ в полной мере проявил в ходе исследования, заселения и освоения восточных окраин. Отсюда и само содержание евразийского призыва можно трактовать в контексте целесообразности возвращения России к своим ци-вилизационным основам, выковавшимся в историческом общении с Азией.

Перед современной Россией, таким образом, стоит вопрос, подобный тому, который в свое время А. Тойнби адресовал цивилизации Запада: «Предстоит ли нам процесс упадка и распада как некий неизбежный рок, от которого ни одной цивилизации не уйти?»1 Тойнби ответил на свой вопрос отрицательно, полагая, что судьба цивилизации не определяется фатальными факторами, а решающим образом зависит от ее творческих сил. Думается, российская цивилизация также сумеет найти достойные ответы на вызовы современной эпохи.

Объект исследования: современное состояние российского общества и возможности его реформирования.

В связи с поставленной целью в диссертационной работе решаются следующие задачи:

1. Рассмотрение основных сфер проявления и параметров общественного кризиса, выявление его сути и истоков.

Основная гипотеза исследования. Современное российское общество, развитие которого определяется законами капиталистического товарного производства, либеральными ценностями и перенимаемой у Запада культурой индивидуализма и вещного потребления, не может обеспечить полноценного развития человеческой личности. Для сохранения целостности общества и тенденции его дальнейшего прогрессивного развития необ Тойнби А. Цивилизация перед судом истории. - СПб., 1996. - С. 39-40. ходимо изменение системы массовой трудовой мотивации и культурно-ценностных установок на основе традиций русской культуры, учета ее национальных особенностей и исторического пути.

Научная новизна работы заключается в том, что проблема возрождения российского общества подвергается анализу в связи с вновь обозначившимися концептуальными трудностями внутри современного фило-софско-культурологического дискурса, которые явились отражением, с одной стороны, всеобщей глобализации, с другой - актуализации национально-культурных аспектов общественного бытия.

Основные результаты исследования, полученные лично соискателем:

1. Предложен собственный подход к обоснованию вывода о невозможности и гибельности принятия Россией западных культурных стандартов и идеалов. и

2. Показано, что культурная адаптация в условиях глобализации является далеко не лучшим из возможных решений на пути преодоления кризиса, а ценности «цивилизованного» общества не могут быть отнесены к общечеловеческим - они обусловлены специфическими цивилизацион-но-культурными особенностями развития западных стран.

3. Предложен и обоснован такой подход к возрождению российского общества, который является несовместимым с культивируемыми сегодня ценностями либерализма, индивидуализма и вещного потребления.

Положения, выносимые на защиту:

1. Глобальный общественный кризис обусловлен прежде всего разрушением системы ценностей и дискредитацией идеологических основ общества. Избыток товаров и информации, поощрение удовлетворения низших потребностей ведут не к персонализации личности, как утверждают идеологи либерализма, а к расшатыванию социальных устоев и распространению состояния равнодушия и апатии. Идет фактическая дезинтеграция общества, разрушающая саму мотивацию культурной деятельности и оставляющая лишь простейшие формы материального обмена.

2. Данная ситуация является следствием размывания национальной российской идентичности и процесса глобализации культуры. Однако экспансия европейских культурных ценностей, происходящая в процессе глобализации, не ведет к формированию подлинно единого мира и возникновению глобальной, или общемировой, идентичности. Создание всемирной культуры невозможно, поскольку не существует ни общего для всех народов исторического опыта, ни общей для всех народов и культур памяти. Кроме того, упрощение и унификация мира, являющиеся результатом культурной адаптации, не ведут к прогрессу человечества; основным законом прогрессивного развития является сохранение разнообразия культурно-исторических типов.

3. В поисках выхода из кризиса ориентация на западные модели не может быть признана лучшим из возможных вариантов. Ценности являются могущественным фактором социального развития, но лишь тогда, когда они отвечают специфическим потребностям людей данного социума. Стремление же Запада навязать нам собственную модель развития направлено скорее на порабощение и угнетение России, нежели на то, чтобы содействовать нашему благосостоянию и процветанию. Необходим радикальный переворот в российском общественном сознании и настроении, основанный на отказе от тех заимствованных с Запада общественных идеалов и предрассудков, которыми до сих пор направляется наше социальное мышление.

4. Одним из главных вопросов, от решения которых во многом зависит будущее российского общества, является соотношение трудового и па-разитарно-потребительского начала. Причем здесь речь идет не только об освящении и оправдании труда, но и об ограничении бесконечного роста потребностей, об отрицании основ индустриально-капиталистической системы. Это, конечно, не означает отрицания человеческой изобретательности и техники, но означает изменение ее роли, подчинение ее человеческому духу. Индустриально-техническое развитие не должно восприниматься как социально значимая цель, экономика должна существовать для удовлетворения и развития многообразных внеэкономических потребностей общества.

5. В основу формирования новой идеологии должны лечь традиционно русские идеи и ценности: всеединство как свободное и органическое единство всех членов общества, консерватизм и опора на традиции, ограничение индивидуальной свободы и возвращение к фундаментальным моральным нормам, ориентация на духовное развитие и нравственное совершенствование.

Теоретическая и практическая значимость работы. Положения и выводы диссертационной работы могут быть использованы при разработке программы реформирования российского общества. Собранный и систематизированный в диссертации материал может быть представлен также как отдельный раздел курса социальной философии, культурологии или социологии.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, включающих восемь параграфов, заключения и библиографического списка.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Кризис российского общества и роль цивилизационно-культурной идентичности в его преодолении"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Политика деидеологизации, провозглашенная руководством страны, обернулась потерей общественных ориентиров. Вполне закономерным следствием отказа от государственной идеологии стала размытая и нечеткая концепция реформирования общества, сочетавшаяся с попытками копирования властью и населением западных стандартов. Организация функционирования социально-экономической системы на принципах деидеологизации привела к доминированию голого прагматизма над моралью, к деформации ценностного мира индивида, социальной группы. Индивидуальный и групповой эгоизм, поразивший сознание людей, создал благоприятные условия для дальнейшего распространения вируса погони за «золотым тельцом», за личным или корпоративным успехом, в результате чего интересы меньшинства, возобладав над общегосударственными, привели общество в состояние глубокого экономического и политического кризиса.

Главная идея нашего исследования заключается в том, что основой существования любой цивилизационной системы выступает ее самоидентификация, поскольку сам идентификационный принцип обладает свойством диахронного (от поколения к поколению) социально-культурного воспроизводства, то есть, в конечном счете, воссоздания базовых ценностей и устойчивых навыков людей, которые предопределены традицией культурного развития, социальными и духовными константами. Естественно, чем выше уровень структурной организации той или иной цивилизации, тем большее количество идентификационных подсистем (государственных, национальных, этнических и конфессиональных) в ней присутствует. Вследствие чего критерии и основы идентичности цивилизационного сообщества могут варьироваться.

Если идентичность в той или иной степени нарушена, это свидетельствует о кризисе социальной структуры (этнической, конфессиональной и др.). Когда кризисные явления приобретают радикальный характер, создается реальный механизм деградации культуры, раскола цивилизационного поля, в крайнем случае, понижения уровня идентичности на более низкую ступень (например, с цивилизации на нацию или этнос). Но и последний вариант осуществим только в том случае, если эти структуры сохранили способность к саморегуляции и самовоспроизводству. В противном случае все равно будет иметь место атомизация социума, нарушение его целостности, появление в нем лишь временных структур, не способных к воспроизводству, не несущих стабильных социокультурных стереотипов поведения.

Кризис идентичности российского общества, на наш взгляд, вызван действием следующих факторов:

- иное цивилизационное влияние вследствие межнациональных контактов;

- совмещение различных моделей социализации (традиционных и современных) в этнически неоднородном обществе;

- невыверенность целенаправленных мероприятий, осуществляемых государством при формировании новых социальных структур;

- нарушение целостности социума через внедрение культурной многоукладное™; установление норм поведения, не соответствующих утвердившимся культурным стереотипам; возникновение новых доминантных групп с особой, не соответствующей традициям нормативно-ценностной системой;

- разрыв с привычной культурой и последующая смена ценностных ориентаций, мотивов деятельности, стереотипов поведения и мышления на индивидуальном уровне у значительной группы лиц.

Отсюда следует, что невозможно эффективно организовать деятельность государственной власти без идеологического обеспечения ею своей внутренней и внешней политики, позволяющей создать оптимальные условия для социализации индивида, преодоления криминализации и духовно-нравственной деформации общества.

Рассмотрев основные сферы проявления общественного кризиса, выявив его суть и истоки и опираясь на традиционные российские ценности, мы выделили следующие принципы и идеи, которые могли бы способствовать национальному и духовному возрождению России:

1. Производство должно быть подчинено не столько удовлетворению имеющихся материальных потребностей, сколько интенсивному формированию и развитию высших духовных потребностей людей. Путь к этому лежит через неуклонное повышение меры творческой содержательности жизненного процесса и, в особенности, трудовой деятельности людей. Реализация творческих способностей и потребностей, а не уровень и качество материального потребления, должны рассматриваться как оптимальный способ личностного самоутверждения.

2. Труд должен быть признан высшей нравственной ценностью, поскольку именно он создает широкое поле для творчества, для духовно-нравственного развития личности, для действия в интересах коллектива и общества в целом.

3. При решении проблемы формирования идеологии необходимо исходить из принципа исторической привлекательности ценностей российской цивилизации, соответствия цивилизационно-культурной идентичности России как альтернативы американизации и насилию.

4. Общественная идеология должна исходить из преимуществ духовности, а с точки зрения содержания следовать гуманистической цели: созданию условий для всестороннего развития личности.

На наш взгляд, на протяжении XXI в. Россия сможет продемонстрировать миру качественно новую модель социокультурного развития, обновляющую, а в значительной мере и трансформирующую представления о традиционных формах социального устройства. Важнейшими чертами этой системы станут, во-первых, ее по сути нематериалистический характер, выражающийся в превалировании над задачами умножения материального богатства целей развития личности и ее творческого проявления; во-вторых, ее «интравертность», относительная оппозиционность глобализации, а также приверженность принципам толерантности и ненасилия по отношению к другим странам и народам.

Поиск Россией своей идентичности, познание ею собственной внутренней природы является процессом противоречивым и сложным. На этом пути нам предстоит переосмыслить многие истины, кажущиеся фундаментальными, отказаться от множества стереотипов и предрассудков. Однако только в этом случае возможно возникновение нового общества, внутренне единого и сплоченного, а не разрозненного и сегментированного.

Таким образом, общество было рассмотрено нами как внутренне связанное и функционирующее целое, с учетом совокупности исторических связей и зависимостей. Это позволило выявить и зафиксировать качественные изменения, происходящие в его структуре на определенных исторических этапах, а также сделать предположение о том, как не только поддержать его целостность, но и с помощью каких механизмов обеспечить его дальнейшее прогрессивное развитие.

Список научной литературыЧигарева, Валентина Владимировна, диссертация по теме "Социальная философия"

1. Агеев В. С. Межгрупповое взаимодействие: Социально-психологические проблемы / В. С. Агеев. - М: МГУ, 1990. - 213 с.

2. Акопян К. 3. Глобализация культуры и ее последствия / К. 3. Акопян // Личность. Культура. Общество. 2004. - Т. 6. - Вып. 4. - С. 121136.

3. Ананьев Б. Г. О проблемах современного человекознания / Б. Г. Ананьев.-М., 1977.-210 с.

4. Анисимов С. Ф. Духовные ценности: производство и потребление / С. Ф. Анисимов. М., 1988. - 172 с.

5. Асеев В. Г. Мотивация поведения и формирование личности / В. Г. Асеев.-М.: Мысль, 1976.- 158 с.

6. Ахиезер А. С. Россия: критика исторического опыта / А. С. Ахиезер. Новосибирск, 1997. - 576 с.

7. Бабин Б. А. Методологические проблемы системного подхода к классификации социальных потребностей / Б. А. Бабин. М., 1975. -127 с.

8. Балашов Л. Е. Либерализм и свобода / Л. Е. Балашов // www.philosophi.ru

9. Белинский В. Г. Избранные письма / В. Г. Белинский. М., 1955. -386 с.

10. Бергер П. Общество как драма / П. Бергер // Человек. 1995. - № 4. -С. 25-37.

11. Бердяев Н. А. Душа России / Н. А. Бердяев // Судьба России. М., 1990.-340 с.

12. Бердяев Н. А. Новое средневековье / Н. А. Бердяев // www.philosophi.ru

13. Бердяев Н. А. Самопознание / Н. А. Бердяев. -М., 1991. 360 с.

14. Берк Э. Размышления о революции во Франции / Э. Берк. М., 1993. -271 с.

15. Бестужев-Лада И. В. Прогнозирование изменений в системе социальных потребностей / И. В. Бестужев-Лада. М., 1976. -103 с.

16. Бжезинский 3. Великая шахматная доска. Господство Америки и ее стратегические императивы / 3. Бжезинский. М., 1998. - 440 с.

17. Бовель Ш. Книга о мудреце//Э. Кассирер. Индивид и космос. М; СПб: Университетская книга, 2000. - 650 с.

18. Богачев С. П. Ценность основа систематизации потребностей / С. П. Богачев // Вест. Моск. ун-та. Серия 6. Экономика. - 2003. - № 1.- С. 3-23.

19. Бодрийяр Ж. Система вещей / Ж. Бодрийяр. М.: Рудомино, 1995. -215с.

20. Болдуин Д. М. Духовное развитие с социологической и этической точки зрения / Д. М. Болдуин. М., 1913. - 360 с.

21. Бродель Ф. Сравнительное изучение цивилизаций: Хрестоматия / Ф. Бродель.-М., 1999.-445 с.

22. Брудный И. М. Политика идентичности и посткоммунистический выбор России / И. М. Брудный // Полис. 2002. - № 1. - С. 87-105.

23. Булгаков С. Н. Философия хозяйства / С. Н. Булгаков. М.: Наука, 1990.-413 с.

24. Бурышкин П. Москва купеческая / П. Бурышкин. М., 1990. - 372 с.

25. Вебер М. Избранное. Образ общества / М. Вебер. М.: Юрист, 1994. - 702 с.

26. Великие мыслители о великих вопросах: Современная западная философия. -М, 2000. 400 с.

27. Вишняк А. И. Личность: Соотношение трудового потенциала и системы потребностей: (Социологический анализ) / А. И. Вишняк. Киев: Наукова думка, 1986. - 270 с.

28. Владимир, митрополит. Труд и собственность в учении Русской Церкви. Работа в свете материализма и христианства / Владимир // Экономика русской цивилизации. М., 1995. - 236 с.

29. Власова В. Б. «Хорошее общество», модернизация и традиция / В. Б. Власова//Философские науки. -2001. №4.- С. 35-49.

30. Гидденс Э. Ускользающий мир. Как глобализация меняет нашу жизнь / Э. Гидденс. М., 2004. - 116 с.

31. Гильдебранд Д. Этика / Д. Гильдебранд. СПб, 2001. - 448 с.

32. Гоббс Т. Левиафан, или Материя, форма и власть государства церковного и гражданского / Т. Гоббс. М., 1936.-389 с.

33. Горянин А. Два самоощущения, две идентичности, два народа? / А. Горянин // Преемство. Что же будет с Родиной и с нами. Материалы международной научной конференции «Кризис российской идентичности: причины и пути преодоления». М., 2000. - 447 с.

34. Грачев Г. Манипулирование личностью: организация, способы и технологии информационно-психологического воздействия / Г. Грачев, И. Мельник // www.philosophi.ru

35. Громыко Ю. В. Деятельностный подход: новые линии исследований / Ю. В. Громыко // Вопросы философии. 2001. - № 2. - С. 27-36.

36. Губанов Н. И. О природной и социальной детерминации нравственности и криминального поведения / Н. И. Губанов, Н. Н. Никольская // Философские науки. 2002. - № 2. - С. 98-106.

37. Гумилев JI. Н. Этногенез и биосфера земли / JI. Н. Гумилев. М: Айрис-пресс,2004. - 556 с.

38. Гуревич П. С. Проблема ценности человека / П. С. Гуревич // Личность. Культура. Общество. 2001. - Т. 3, вып. 7. - С. 22-28.

39. Гусейнов А. А. Сослагательное наклонение морали / А. А. Гусейнов //Вопросы философии.-2001. №5.-С. 11-23.

40. Гусейнов А. А. Этика / А. А. Гусейнов // Вопросы философии. -1999.- №8.-С. 3-11.

41. Давыдов В. В. Теория деятельности и социальная практика / В. В. Давыдов // Вопросы философии. 1996. - №5. - С. 52-62.

42. Данилевский Н. Я. Россия и Европа: взгляд на культурные и политические отношения Славянского мира к Германо-Романскому / Н. Я. Данилевский. СПб., 1995.-417 с.

43. Декарт. Избранные произведения / Декарт. М., 1950. - 340 с.

44. Дмитренко Г. Концепция антропосоциального управления бществом / Г. Дмитренко // Проблемы теории и практики управления. 1998. -№ 2. - С. 62-68.

45. Достоевский Ф. М. Униженные и оскорбленные / Ф. М. Достоевский. Л.: Худ. лит-ра, 1989. - 410 с.

46. Дробницкий О. Г. Критика современных буржуазных этических концепций / О. Г. Дробницкий, Т. А. Кузьмина. М., 1967. - 217 с.

47. Забродин Ю. М. Психология личности и управление человеческими ресурсами: Учеб.-метод. пособие / Ю. М. Забродин. М.: Финста-тинформ, 2002. - 360 с.

48. Зарубина Н. Н. Социокультурные факторы хозяйственного развития: М. Вебер и современные теории модернизации / Н. Н. Зарубина. -СПб., 1998.-287 с.

49. Зибер Б. «Русская идея» обязывает!? Поиск русской идентичности в общественных дискуссиях конца XX в. / Б. Зибер. М., 2002. - 118 с.

50. Иванов В. Родное и вселенское (статьи) / В. Иванов. М., 1918.-215 с.

51. Идентичность в контексте глобализации: Европа, Россия, США. -Калининград, 2003. 240 с.

52. Ильин Е. П. Мотивация и мотивы / Е. П. Ильин. СПб.: Питер, 2000.-371 с.

53. Ильин И. А. О сущности правосознания / И. А. Ильин // www.philosophi.ru

54. Ионов И. Н. Парадоксы российской цивилизации (По следам одной научной дискуссии) / И. Н. Ионов // ОНС. 1999. - № 5. - С. 115128.

55. Ионов И. Н. Построение образа российской цивилизации в свете психологии мышления и социологии знания / И. Н. Ионов // ОНС. -2003.-№6.-С. 102-117.

56. Кара-Мурза С. Г. Советская цивилизация / С. Г. Кара-Мурза. М.: Алгоритм, 2002. - 525 с.

57. Кара-Мурза С. Г. Угасание рациональности: имитация / С. Г. Кара-Мурза // Социально-гуманитарные знания. 2004. - № 6. - С. 3-26.

58. Кассирер Э. Избранное: Индивид и Космос / Э. Кассирер. М., СПб.: Университетская книга, 2000. - 653 с.

59. Касьянова К. О. О русском национальном характере / К. О. Касьянова. -М., 1994,- 126 с.

60. Кефели И. Ф. Гуманистические традиции отечественной социально-философской мысли / И. Ф. Кефели // Социально-гуманитарные знания.-2003.- №5.-С. 23-31.

61. Кефели И. Ф. Социальная природа глобализма / И. Ф. Кефели // Перспективы человека в глобализирующемся мире. СПб: Санкт-Петербургское философское общество, 2003. - 345 с.

62. Князева Е. Синергетика: начала нелинейного мышления / Е. Князева, С. Курдюмов // ОНС. 1993. - №2. - С. 36-42.

63. Козловски П. Культура постмодерна / П. Козловски. М., 1997. -355 с.

64. Кортунов С. Национальная идентичность России: внешнеполитическое измерение / С. Кортунов // Международная жизнь. 2003. - № 6.-С. 38-53.

65. Косминский Е. А. Историософия А. Тойнби / Е. А. Косминский // Вопросы истории. 1957.-№ 1.-С. 12-24.

66. Кравченко И. И. Общественный кризис XX века и его отражение в ряде западных концепций / И. И. Кравченко // Вопросы философии. -2001.- №8.- С. 3-16.

67. Кравченко С. А. Играизация российского общества (к обоснованию новой социологической парадигмы) / С. А. Кравченко // ОНС. 2002. - № 6. - С. 36-42.

68. Крайнов A. JI. Техногенное жизненное пространство // A. JI. Край-нов, Н. В. Тимонина. Жизненное пространство человека и общества. -Саратов, 1996.-420 с.

69. Крамник В. В. Россия метаморфозы идентичности / В. В. Крамник // Известия Санкт-Петербургского университета экономики и финансов.-2002.-№ 2.-С. 104-126.

70. Кржевов В. С. Социально-политическая концепция евразийства и проблема поиска надежных основ интеграции общества / В. С. Кржевов // Вест. Моск. ун-та. Сер. 7. Философия. 2005. - № 4. - С. 76-112.

71. Крымский С. П. Контуры духовности. Новые контексты идентификации / С. П. Крымский // Вопросы философии. 1992. - № 12. - С. 10-24.

72. Кудрявцев В. Г. Развитие деятельности и ее самодетерминации / В. Г. Кудрявцев, Г. К. Уразалиева // Вопросы философии. 2001. - № 3.- С. 27-32.

73. Культура имеет значение / Под ред. Л. Харрисона и С. Хантингтона. -М., 2002.-315 с.

74. Кьеркегор С. Наслаждение и долг / С. Кьеркегор. Ростов-на-Дону: Феникс, 1998.- 348 с.

75. Лазарев В. В. Этическая мысль в Германии и России. Кант Гегель -Вл. Соловьев / В. В. Лазарев. - М., 1996. - 440 с.

76. Лебедева Н. М. Ценностно-мотивационная структура личности в русской культуре / Н. М. Лебедева // Психологический журнал. -2001.- Т. 22, № 3. С. 15-30.

77. Лебеденко В. О национальной идентичности и создании имиджа России / В. Лебеденко // Международная жизнь. 2004. - № 4, 5. - С. 192-200.

78. Леонтьев А. Н. Деятельность, сознание, личность / А. Н. Леонтьев. -М., 1977. 304 с.

79. Лосев А. Ф. Эстетика Возрождения. Исторический смысл эстетики Возрождения / А. Ф. Лосев. М.: Мысль, 1998. - 750 с.

80. Лурье С. Метаморфозы традиционного сознания / С. Лурье. М., 2001.-283 с.

81. Люббе Г. Историческая идентичность / Г. Люббе // Вопросы философии. 1994.-№ 4. - С. 108-120.

82. Мантатова Л. В. Духовный императив устойчивого развития / Л. В. Мантатова // Вест. Моск. ун-та. Сер. 7. Философия. 2003. - № 2. -С. 87-96.

83. Манхейм К. Идеология и утопия / К. Манхейм // Диагноз нашего времени. М., 1994. - 325 с.

84. Маркс К. Экономическо-философские рукописи // К. Маркс, Ф. Энгельс. Из ранних произведений. М., 1956. - 445 с.

85. Марченко Т. А. Потребность как социальное явление / Т. А. Марченко. М.: Высшая школа, 1990. - 256 с.

86. Маслоу А. Дальние пределы человеческой психики / А. Маслоу. -СПб., 1997.-326 с.

87. Маслоу А. Мотивация и личность / А. Маслоу. СПб.: Евразия, 1999.- 531 с.

88. Меликов И. М. Творчество и духовный мир человека / И. М. Мели-ков // Вест. Моск. ун-та. Серия 7, Философия. 2002. - № 2. - С. 4152.

89. Миголатьев А. А. О человеческих потребностях / А. А. Миголатьев // Социально-политический журнал. 1998. - № 6. - С. 45-56.

90. Моисеев Н. Н. Прощание с простотой / Н. Н. Моисеев. М., 1998. -480 с.

91. Московичи С. Век толпы / С. Московичи. М., 1998. - 426 с.

92. Наумова Н. Ф. Культура разумного потребления / Н. Ф. Наумова, В. 3. Роговин. -М.: Педагогика, 1987. 285 с.

93. Научные исследования и человеческие потребности. М., 1979. -384 с.

94. Никитин Д. А. Аномальные потребности / Д. А. Никитин // www.philosophi.ru

95. Никитин Н. И. Указ. соч. / Н. И. Никитин. М., 1993. - 225 с.

96. Ницше Ф. Так говорил Заратустра: Книга для всех и ни для кого / Ф. Ницше. Ростов-на-Дону: Феникс, 2000. - 402 с.

97. Новиков Н. И. Избранные педагогические сочинения / Н. И. Новиков.-М., 1959.-305 с.

98. Новикова JL Антиномия личности и общества / Антропософский опыт Н. Бердяева /. Л. Новикова, И. Сиземская // Общественные науки и современность. 1997. - № 1. - С. 153-160.

99. Образ будущего в русской социально-экономической мысли конца XIX начала XX веков. - М: Республика, 1994. - 416 с.

100. Одоевский В. Ф. Сильфида // В. Ф. Одоевский. Повести и рассказы. -М.: Худ. лит-ра, 1988.- 443 с.

101. Ойзерман Т. И. Размышления о реальном гуманизме, отчуждении, утопизме и «позитивизме» / Т. И. Ойзерман // Вопросы философии. -1989.- № 10.-С. 43-51.

102. Олпорт Г. Становление личности / Г. Олпорт. М., Смысл, 2002. -423 с.

103. Ольшанский Д. В. Массовая психология и политическое поведение / Д. В. Ольшанский // Вопросы философии. 1995. - № 4. - С. 12-26.

104. Ортега-и-Гассет X. Камень и небо / X. Ортега-и-Гассет. М.: Грант, 2000. - 287 с.

105. Оруджев 3. М. Культура и цивилизация / 3. М. Оруджев, Т. В. Кузнецова // Вест. Моск. ун-та. Сер. 7. Философия. 2005. - № 2. - С. 82-103.

106. Павленко В. Н. Представления о соотношении социальной и личностной идентичности в современной западной психологии / В. Н. Павленко//Вопросы психологии. 2000. - № 1.- С. 135-142.

107. Панарин А. С. Глобальное политическое прогнозирование / А. С. Панарин. М., 2000. - 326 с.

108. Панарин А. С. Россия в циклах мировой истории / А. С. Панарин. -М., 1999.-425 с.

109. Панарин А. С. Православная цивилизация в глобальном мире / А. С. Панарин. М: Эксмо, 2003. - 544 с.

110. Пантин В. И. Трансформация национально-цивилизационной идентичности современного российского общества: проблемы и перспективы / В. И. Пантин, В. В. Лапкин // ОНС. 2004. - № 1. - С. 52-64.

111. Петренко H. С. Некоторые аспекты концепции «хорошего общества» и понятие блага / Н. С. Петренко // Философские науки. 2001. - № 4. - С. 29-34.

112. Печерских Н. А. Отчуждение как феномен коллективности / Н. А. Печерских // Вопросы философии. 2003. - № 5. - С. 30-43.

113. Пионткевич JI. Ю. Нравственное пространство личности: проблема справедливости. // Жизненное пространство человека и общества. -Саратов, 1996.- 386 с.

114. Платон. Государство / Платон. М.: Мысль, 1998. - 798 с.

115. Повесть временных лет. СПб: Наука, 1999. - 668 с.

116. Поппер К. Открытое общество и его враги: В 2-х тт. / К. Поппер. -М., 1992.-420 с.

117. Прокофьев А. В. Об этическом смысле антитезы: «мораль для человека» или «человек для морали» / А. В. Прокофьев // Вопросы философии. 1998. - №6.-С. 21-26.

118. Разин А. В. Идея гуманизма в западной философии / А. В. Разин // Философия и общество. 1998. - № 5. - С. 155-177.

119. Рашковский Е. Целостность и многоединство российской цивилизации / Е. Рашковский // ОНС. 1995. - № 5. - С. 63-71.

120. Ремизов В. А. Духовность как культурная ценность личности / В. А. Ремизов // Философские науки. 1997. - № 2. - С. 158-162.

121. Ренан Э. Собрание сочинений / Э. Ренан. Киев, 1902.- 195 с.

122. Рикер П. Герменевтика. Этика. Политика / П. Рикер. М., 1995. -217с.

123. Роттердамский Э. Похвала глупости / Э. Роттердамский. М., 1991. -464 с.

124. Рукавишников В. Политические культуры и социальные изменения. Международные сравнения / В. Рукавишников, Л. Халман, П. Эстер- М.: Совпадение, 2000. 366 с.

125. Семененко И. С. Глобализация и социокультурная динамика: личность, общество, культура / И. С. Семененко // Полис. 2003. - № 1. -С. 5-26.

126. Семененко И. С. Культурные факторы и механизмы формирования российской национально-цивилизационной идентичности на рубеже XXI века / И. С. Семененко // Полис. 2004. - № 1. - С. 100-115.

127. Семенов Ю. И. Личность, общество, культура / Ю. И. Семенов // Философия и общество. 2001. - № 3. - С. 41-53.

128. Слободчиков В. И. Деятельность как антропологическая категория (о различении онтологического и гносеологического статуса деятельности) / В. И. Слободчиков // Вопросы философии. 2001. - № 3. -С. 11-17.

129. Современная Россия и мир: альтернативы развития (национальная, региональная идентичность и международные отношения). Материалы международной научно-практической конференции. Барнаул, 2005.-381 с.

130. Соловей В. О государственной стратегии формирования национальной идентичности в России / В. Соловей // МЭ и МО. 2003. - № 6. -С. 98-110.

131. Соловьев В. С. Смысл любви. // Философия искусства и литературная критика. М.: Искусство, 1991. - 440 с.

132. Соловьев В. С. Соч. в 2-х т / В. С. Соловьев. М., 1988. - 537 с.

133. Соловьев С. М. Чтения и рассказы по истории России / С. М. Соловьев.-М., 1990.-630 с.

134. Сорокин Д. Е. Россия: проблемы цивилизационного выбора / Д. Е. Сорокин // ОНС. 2002. -№ 6. - С. 124-135.

135. Сорокин П. А. Человек, цивилизация, общество / П. А. Сорокин. -М., 1992.- 543 с.

136. Спасибенко С. Г. Общее и индивидуальное в социальной структуре человека / С. Г. Спасибенко // Социально-гуманитарные знания. -2001.- № 3. С. 18-29.

137. Спасибенко С. Г. Социально-психологические и биолого-генетические свойства человека / С. Г. Спасибенко // Социально-гуманитарные знания. 2002. - № 1. - С. 38-46.

138. Степанов И. Белые, красные и евразийство / И. Степанов. Брюссель, 1927.-420 с.

139. Тарасенко В. И. Социальные потребности личности: формирование, удовлетворение, развитие / В. И. Тарасенко. Киев, 1982. - 340 с.

140. Теории личности в западно-европейской и американской психологии. Самара, 1996. - 560 с.

141. Тойнби А. Постижение истории / А. Тойнби. М., 1991.-246 с.

142. Тойнби А. Цивилизация перед судом истории / А. Тойнби. СПб., 1996.-226 с.

143. Толстой Л. Н. Воскресение / Jl. Н. Толстой. М.: Худ. лит-ра, 1984. -520 с.

144. Толстухов А. В. Глобальный социальный контекст и контуры экобу-дущего / А. В. Толстухов // Вопросы философии. 2003. - № 8. - С. 49-63.

145. Тони Р. Г. Стяжательное общество / Р. Г. Тони // Личность. Культура. Общество. 2001. - Т. 3, № 4. - С. 25-41.

146. Тренин Д. Интеграция и идентичность. Россия как «новый Запад» / Д. Тренин. М: Европа, 2006. - 398 с.

147. Туев В. А. Актуальные проблемы теории человеческих потребностей / В. А. Туев // Вестник ИГЭА. 2000. - № 4. - С. 15-26.

148. Туев В. А. Человеческие потребности: (эскиз философской теории) / ИГЭА. Иркутск: Изд-во ИГЭА, 1998. - 251 с.

149. Тутов JT. А. Труд как основополагающий феномен жизни в философии хозяйства / JT. А. Тутов // Вест. Моск. ун-та. Сер. 7. Философия. -2005.-№2.-С. 38-56.

150. Федоров Н. Ф. Философия общего дела / Н. Ф. Федоров. -М., 1913. -420 с.

151. Фетискин В. В. Материальное и духовное в деятельности человека /

152. B. В. Фетискин // Социально-гуманитарные знания. 2002. - № 6.1. C. 31-44.

153. Флоренский П. А. Столп и утверждение истины. Опыт православной теодицеи / П. А. Флоренский. М., 1914. - 429 с.

154. Фролов И. Т. О человеке и гуманизме / И. Т. Фролов. М., 1989. -559 с.

155. Фромм Э. Душа человека / Э. Фромм. М., 1998. - 664 с.

156. Фромм Э. Иметь или быть / Э. Фромм. М.: Прогресс, 1990. - 330 с.

157. Фромм Э. Личность в современной культуре. // Теории личности в западно-европейской и американской психологии. Самара, 1996. -427 с.

158. Хабибуллин А. Г. Государственная идентичность как элемент правового статуса личности / А. Г. Хабибуллин, Р. А. Рахимов // Государство и право. 2000. - № 5. - С. 5-12.

159. Хантингтон С. Столкновение цивилизаций? / С. Хантингтон // Политические исследования. 1994. -№ 1. - С. 21-29.

160. Хантингтон С. Кто мы? Вызовы американской национальной идентичности / С. Хантингтон. М: Аст, 2004. - 635 с.

161. Хомяков А. С. Полное собрание сочинений / А. С. Хомяков. М., 1911.-456 с.

162. Человек. Философские аспекты сознания и деятельности. Минск, 1989.- 315 с.

163. Шаповалов В. Ф. Понятие современной российской цивилизации / В. Ф. Шаповалов // Вест. Моск. ун-та. Сер. 7. Философия. 2006. - № 2. -С. 39-52.

164. Шаров Ю. В. Проблема формирования духовных потребностей личности / Ю. В. Шаров. Новосибирск, 1970. - 171 с.

165. Шемякин Я. Г. Отличительные особенности «пограничных» цивилизаций (Латинская Америка и Россия в сравнительно-историческом освещении) / Я. Г. Шемякин // ОНС. 2000. - № 3. - С. 96-115.

166. Шестов Л. Апофеоз беспочвенности. // Избр. соч. М., 1993. - 365 с.

167. Широнин В. КГБ-ЦРУ. Секретные пружины перестройки / В. Широ-нин. М.: Ягуар, 1997. - 287 с.

168. Шпенглер О. Указ. соч. / О. Шпенглер. М., 1996. - 415 с.

169. Экономцев И. Православие, Византия, Россия / И. Экономцев. М., 1992.- 411 с.

170. Этнонационализм в Европе. М., 2000. - 352 с.

171. Юдин Э. Г. Методология науки. Системность. Деятельность / Э. Г. Юдин. -М., 1997.- 350 с.

172. Яковук Т. И. Национальная идентичность в русле идеи европейской интеграции / Т. И. Яковук // Личность. Культура. Общество. 2004. -Т. 6.-Вып. 4.-С. 219-225.а) даб) нет

173. Что, по-твоему, лучше — посещать уроки английского языка или болеть:

174. Что для тебя важнее на уроках английского языка—отметки или знания:1. Обработка результатов:

175. За каждый ответ в соответствии с ключом начисляется 1 балл. Ключ к опроснику:

Полный текст автореферата диссертации по теме "Кризис российского общества и роль цивилизационно-культурной идентичности в его преодолении"

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Чигарева, Валентина Владимировна

Введение диссертации2007 год, автореферат по философии, Чигарева, Валентина Владимировна

Заключение научной работыдиссертация на тему "Кризис российского общества и роль цивилизационно-культурной идентичности в его преодолении"

Список научной литературыЧигарева, Валентина Владимировна, диссертация по теме "Социальная философия"

Похожие темы диссертаций