автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.08
диссертация на тему: Латышские дайны в русских переводах

Полный текст автореферата диссертации по теме "Латышские дайны в русских переводах"

?Г6 ОЛ

: г, ДЕК 15ГЧ

На правах рукописи

ПИСАРЕВА Лариса Александровна

ЛАТЫШСКИЕ ДАЙНЫ В РУССКИХ ПЕРЕВОДАХ

Специальность 10.01.08 - теория литературы

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Москва 1996

Диссертация выполнена на кафедре художественого перевода Литературного института-имени А.М.Горького Научный руководитель: кандидат филологических наук, профессор

Л.А.ОЗЕРОВ

Официальны е.оппоненты:

доктор филологических наук, профессор - А.С.ДЕМИН,

. кандидат филологических наук, доцент - Г.И.СЕДЫХ

Ведущая организация - Московский государственный лингвистический университет.

Защита диссертации состоится "..¿.4?...".. J?^.fCQ.J/?.^. 1996 года

в ...'f.S^. час. в аудитории......на заседании диссертационного

Совета Д 053.38.01 при Литературном институте им. А.М.Горького по адресу: Москва, 103104, Тверской бульвар, 25.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Литературного института им.A.M.Горького.

Автореферат разослан ".. 13.....-.MMifiA.. 1996" г.

Ученый секретарь специализированного совета,

кандидат филолоогических/ш БУХАНЦОВ Н.С.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

В истории и теории искусства художественного перевода особое место 1Жно быть отведено переводу произведений народной словесности. В цем контексте науки о мастерстве перевода пока еще нет обобщающих ретических работ, посвященных згому вопросу, существуют лишь ельные исследования по переводу конкретных образцов устного -рчества разных народов.

Иоганн Готфрид Гердер, составитель сборника "Песни народов мира" >вый' подчеркнул непреходящую ценность народного творчества: "... :ни - это архив народов, сокровищница их науки и религии,, их теогонии :осиогонии, деяний их отцов и событий их истории, отпечаток их сердца, >тина их домашней жизни в радости и горе, на брачном ложе и на :ртном одре".1 Вслед за, немецким философом, еше в XVIII зеке шавшим на величайшее значение фольклора, в том числе и народных :ен, не только для самих народов, но и для мировой культуры в целом, и сравнявшим их к шедеврам мировой литературы, подчеркнем тем 1ьшую-необходимость, тем большую важность перевода на другие языки шональных фолкьлорных форм.

Учитывая как раз важность задачи при переводе фольклора, отметим е трудности, с которыми неизменно сталкиваются переводчики.

Предлагаемая диссертация посвящена проблемам перевода на русский лк латышских классических народных песен - дайн. Проблемы эти огогранны и актуальны и рассматриваются как в теоретическом, так и в

«стическом плане, с привлечением обширного материала, относящегося к

I

гышским дайнам.

Данное фольклорное наследие, уходящее корнями в далекое прошлое эода и насчитывающее более миллиона песенных текстов, представляет я ученых всего мира ценнейший материал .сохранивший огромный объем фологической, исторической, этнографической информации. В то же

Гердер И.Г. О средневековой английской и немецкой поэзии и о прочем, отсюда следующем. - В кн: Избранные сочинения. М.-Л., 1959.

время это наследие является творением поэтического духа, эстетически совершенным по художественной фор.ме, по глубине и яркости образного содержания.

В последнее время с особым интересом изучаются особенности дайн,

не только восходящие к общему индо-европейскому мифологическому

ч

прасознанию, но и имеющие явную близость основных тем и сюжетов к другим древним мифологиям: древнегреческой, древнеиндийской. Следует-отметить работы в этой области В.В.Иванова1, В.Н.Топорова3, канадской исследовательницы В.Вике-Фрейберги3, посвященные анализу образа Солнца, статьи последних лет латышского поэта К.Скуениека4, занимающегося реконструкцией смысла наиболее древних текстов. В связи с хорошо сохранившейся в латышских народных песнях ценнейшей информацией, возрастает значение их как еще одного звена, недостающего для понимания целостной картины мифологических представлений о мире.

Исследованию дайн посвящены многочисленные научные труды ученых как латышских, . так и зарубежных - русских, немецких, американских, канадских, - относящиеся к различным областям знания : лингвистики, литературоведения, истории, этнографии, фольклористики.

Основная проблематика, затронутая в диссертгции, имеет- более широкое значение, так как, при изучении перевода латышских дайн на русский язык, ставится вопрос вообще о переводе иноязычных народных песен лирического характера.

Издание Кришьяном Бароном в 20-х годах нашего века своего знаменитого свода "Latvju Damas" послужило поводом для привлечения пристального внимания ' к латышскому фольклору филологов и фольклористов всего мира,

Иванов В.В._ О мифопоэтических основах латышских дайн. - В кн: Балто -славянские исследования - 1984. М., 1986. Топоров В.Н. К реконструкции одного цикла архаичных ммфопоэтаческих представлений в свете "Latvju dainas" . - В кн: Балто-славянские исследования - 1984.,М., 1986.

VTke-Freiberga V., Saules ¿ainas= Latvian Sun Songs. - Montreal: 1988. Скуениекс К. Живая даль. - //" Даугава", Рига, 7, 1984

Переводили дайны такие известные поэты и литераторы, как В.Брюсов, С.Маршак, Л.Копылова, Д.Самойлов, Ю.Абызов, Ф.Скудра'.

Известно из практики, дайны являются необычайно сложным материалом для перевода.

При наличии удачных попыток и по сей день на русском языке не издано достаточно убедительного свода латышских народных песен в целостной мифопоэтической концепции культурного наследия латышского народа, как это виделось Кришьяну Барону.

Имеющиеся переводы являются далеко .неполными и в подавляющем большинстве своем не передают уникальности подлинника.

История теоретических взглядов на проблемы перевода дайн включает в себя лишь несколько статей критического характера, в основном это предисловия к сборникам переводов, вышедших в разное время. Ю.Абызов3, переводчик дайн на русский язык, отмечает некоторые особенности поэтики, вызывающие трудность передачи их на другие языки. Проблемы перевода затрагивает К.Скуениек3: говоря о сложности мифологи- ческих основ содержательной стороны текста, он делает"вывод и о сложности перевода.' Ф.Скудра4 пишет, что "пересадке на иную почву древние четверостишия латышей почти не поддаются". Латышский поэт И.Зиедонис5 отмечает, что "песни трудны для перевода, потому что в них царит идеальное, тысячелетиями отшлифованное слияние формы и содержания". Во всех немногочисленных работах латышские литераторы акцентируют ^внимание на невозможности перевести дайны на другие языки.

Основные издания переводов: Сборник латышской литературы. Под

ред. В.Брюсова и М.Горького, Пг., 1916; Антология латышской поэзии

в 2-х т. М.-Л., 1959; Латышские дайны. Рига, 1984; Латышские дайны.

( пер. Ф.Скудры), Рига , 1985; Латышские дайны. М., 1985.

Латышские дайны. (Сост. Ю.Абызов), Рига, 1984.

Скуениек К. В песенном седле.- В кн: Рижский альманах , 3, Рига,

1994.

Латышские дайны. (Пер. Ф.Скудра), Рига, 1985, с. 3. Латышские дайны. (Предисл. И.Зиедониса), М., 1985.

Мы старались рассмотреть тему в ее исторической и логической последовательности, сосредоточив "внимание на вопросах теории литературы, в частности - теории перевода. С целью выяснения основных причин трудностей перевода, в диссертации рассматриваются вопросы поэтики и особенности данного фольклорного жанра. Затронуты проблемы: непереводимость в переводе, пути практического решения этой задачи, использование подстрочника в художественном переводе, художественный перевод как процесс. 3

Актуальность темы исследования состоит прежде всего в отсутствии прецедента: пока еще не существует фундаментальных теоретических трудов посвященных особенностям перевода латышской народной поэзии. Перевод фольклора - одна из наиболее актуальных переводческих проблем на сегодняшний день, в этой области переводоведения еще не существует обобщающих исследований.

Современные авторы все чаще возвращаются к основополагающим мотивам. мирового -фольклора и в этой связи обращение к. песенному народному творчеству представляется нам весьма своевременным. Поучителен и сам материал - латышские дайны, во всем их своеобразии, с их глубинными связями с обширным ареалом индо-еврол ейской культуры. На русском языке до сих пор не было обобщающих исследований, посвященных подробному научному анализу латышских народных песен. Цель исследования -

- определить художественно-эстетические особенности жанра дайн и его соотношение с другими формами фольклора, выявить отличие от сходных с ними по названию литовских дайн, румьшских(моддавских) дойн.

- обобщить вопросы истории собирания и изучения латышских дайн.

- определить место и роль.в латышской фольклористике Кришьяна Барона и значение его труда "Нап/р Оатаз".

V -

- рассмотреть основные аспекты поэтики дайн.

- выявить особенности и трудности перевода латышских дайн на другие языки.

- проанализировать имеющиеся переводы дайн на русский язык.

- обосновать методы и принципы художественного перевода фольклора на другие языки.

- определить значение и связь теоретических положений с практикой художественного перевода.

Методологической основой послужили , в первую очередь, исследования русских ученых-фольклористов А.Н.Веселовского, A.A. Потебни,А.Н. Афанасьева, В.Я.Проппа, исследователей латышского фольклора - Кр.Барона, П. Шмита, А. Озола, К.Скуениека, В.В.Иванова,

B.Н.Топорова - позволяющие найти ключ к пониманию поэтики' латышских народных песен, а также труды теоретиков художественного перевода Г.Гачечиладзе, И. Левого, С.Флорина, С.Влахова, А.Абуашвили, обобщение научного опыта которых дало возможность обосновать принципы перевода фольклора.

Материалом исследования послужили тексты латышских народных песен и имеющиеся переводы на русский язык.

Научная новизна диссертации заключается в том, что на основе исследования русских переводов латышских народных песен рассматривается общий круг проблем, касающихся перевода фольклора. Это задача широкого культурного масштаба.

Критический анализ переводов, выполненных В.Брюсовым,

C.Маршаком, Д.Самойловым, Ф.Скудрой, Л.Копыловой и др., позволяет сделать выводы, что до сих пор нет полного адекватного перевода на русский язык уникального фольклорного наследия латышей.

В результате исследования нами были выявлены аспекты поэтики, которые, по словам Влахова и Флорина, можно отнести к элементам "непереводимого в переводе", и теоретически обоснована целесообразность издания' научно-филологического перевода латышских дайн с подробными комментариями.

Практическая значимость работы - в возможности применения теоретических выводов в практике художественного перевода, в частности.

для дальнейших попыток перевода латышских народных песен на русский и другие языки, и вообще для перевода произведений народной словесности. Результаты исследований открывают русскому читателю художественно-эстетическое своеобразие и уникальность латышских дайн и позволяют понять значение и место данного фольклорного наследия среди произведений фольклора народов мира. Материалы и4 выводы могут быть использованы в лекционных курсах по теории художественного перевода , при подготовке спецкурсов и спецсеминаров.

Апробация полученных результатов. Диссертационный материал, основные положения и выводы диссертации обсуждались на заседаниях кафедры художественного перевода Литературного института им. А.М.Горького, изложены в научных статьях и докладах на научно-теоретических конференциях, организованных кафедрой художественного перевода ( "Художественный перевод: проблемы и перспективы", 1994 г., "Фольклор сегодня: оригинал и перевод", 1995 г.). Проведенные исследования были использованы при чтении лекцлй по теории и практике - художественного перевода и проведении-занятий на творческих семинарах переводчиков в Литературном институте им. А.М.Горького.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав и заключения. Библиография содержит 148 наименований.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ Во введении ставятся общие "проблемы и задачи работы, обосновывается целесообразность и актуальность обращения к данной теме, раскрывается значение латышских дайн для современной латышской литературы, а также их место в изучении фольклора народов мира. Сделан краткий обзор попыток перевода на русский язык, перечислены авторы переводов.' Дана характеристика состояния переводоведения как науки на ' сегодняшний день, • названы' основные проблемы теории и практики художественного перевода.

-. Первая глава - "История собирания и изучения латышских дайн" посвяшена ряду проблем историко-литературного характера, которые нам

показалось необходимым осветить. Глава начинается с истории возникновения самого термина "дайна" по отношению к латышским классическим народным песням и определения интересующего нас уникального фольклорного жанра. С тех пор, как дайны из сокровищницы устной поэзии, из глубин народной жизни, из недр веков предстали перед первыми собирателями-этнографами, с тех пор, как их впервые записали на бумагеони привлекают к себе внимание ученых и исследователей. Они вызвали живой интерес фольклористов, этнографов, историков, лингвистов, теоретиков литературы, ученых в области мифологии. Небольшие по размерам/ по существу - миниатюры/, латышские дайны складываются в грандиозный стихотворный свод. Этот свод можно и должно назвать поэтической энциклопедией народно-исторической жизни Латвии. По тематическому, образному, песенно-мелодическому, интонационному охвату явлений, связанных с природой, обществом, частной жизнью этот свод поистине энциклопедичен и уникален. Термин "народная песня" впервые был употреблен. И.Г. Гердером и трактовался им предельно широко: и как произведение глубокой старины, и как современный фольклор, и как поэзия, доступная народу.'

Слово "дайна" - сЫпа - по отношению к латышским народным песням впервые употребил Кришьян Барон, создатель знаменитого свода "Латышские дайны" - "Ьа^и Бата5". Слово это образовано от латышского глагола МатоГ - "петь, исполнять народные песни". 2 Дай нами принято называть короткие песни, то.есть тексты состоящие из 4-х строк. Таких песен большинство. Среди коротких дайн встречаются также 6-ти и 8-ми строчные, являющиеся часто вариантами четырехстрочных и образованные иногда путем повтора строк. Существует предположение, что 6-ти и более строчные песни - поздние образования путем сложений из 4-х строчных. В •собрании Кришьяна Барона "Ьа^и Оатаз", которое насчитывает '35789

1 Herder J.G.Alte Volkslieder,Riga,' 1774; Volkslieder, Kga, 1778, 1779; Stimme der Volker in Liedern,RTga, 1807.

2 Latvju dainas. Kr. Barona un H.Vissendorffa izdotas, 1-VI. Jelgava; Pet-ersburga, 1894-1915.

основных текстов и 182000 дополнительных вариантов, они встречаются наравне с четырехстрочными. Песен более 8-ми строк существует сравнительно мало. Они до сих пор не были должным образом проанализированы, не имеют особого названия и не вычленяются из свода дайн. "

В фондах Института этнографии и фольклора Академии наук Латвии хранится огромное количество латышских народных песен: из общего числа 2 682 077 фольклорного материала они составляют 1 098 908 единиц.

Следует упомянуть о наличии народных песен под сходным названием "дайна" в литовском фольклоре и "дойна"в румынском(молдавском) фольклоре. Известный латышский поэт и исследователь фольклора К.Скуениек пишет' ,что "об истинных очертаниях океана песен мы начинаем догадываться, лишь сопоставляя его с культурой других, далеких и близких народов". Материалом для сравнения кроме самих текстов могут служить и научные исследования в области литовского и молдавского фольклора. Упомянем исследование Л.И.Саука 1 и С.Г.Морару 3, а также работы В.М.Гацака "Фольклор и молдавско-русско-украинские историчес- кие связи" и сборник' статей под редакцией "В.М.Гацака "Типология и взаимосвязи народов СССР. Поэтика и стилистика"4.

Поражает не только количество песен. Еще удивительнее тот факт, что у латышской народной песни нет близкой родни в фольклоре других народов, несмотря на сходное название и сходные элементы поэтики, присущие любому фольклору: повторение, параллелизм, антитеза, характер эпитета - латышские дайны отличает прежде всего четкое следование строго очерченным и "рафинированным приемам, которые шлифовались веками"5.

1 Скуениек К.В песенном седле. - В кн:Рижский альманах , кн.З, Рига, 1994, с. 3.

2 Саука Л.И.Стихосложение литовских народных песен. Автореф. дис...канд. филол. наук. - Вильнюс, 1980.

3 Морару С.Г. Поэтика молдавской дойны. Автореф. 'дис... канд. филол: наук. - М., 1973.

4 Гацак В.М. Фольклор и молдавско-русско-украинские исторические

" связи. - М.~, 1973; Типология и взаимосвязи фольклора народов СССР. Поэтика и стилистика. / Под ред. В.М.Гацака. М., 1980.

5 Скуениек К. Ук.соч., с 5.

Со временем меняются представления, образы, наслаивается позднейшая лексика, но организм текста, его строение не изменяется.

Чешрехстро'шые миниатюры существуют у многих других народов, но аналогия с латышскими народными песнями обычно дальше количества строк не идет.

По строгости, отточенности формы латышские четверостишия напоминают скорее японские "хокку", но имеют, конечно, совершено иной характер поэтики.

Основной размер латышской народной песни - хорей, дактиль редок. Оба эти размера тесно связаны с присущим латышскому языку ударением на первом слоге. Естественное для латышского уха языковое ударение сливается с ударениями стихотворного размера, что выделяет латышскую народную песню в ряду фольклорных текстов других народов. Этот хорей -по большей части восьмисложный. Существует целая система приемов сокращения и вытягивания слов в длину, чтобы они уложились в железные рамки восьмисложнтса (это, например, одно из объяснений большого количества уменьшительных форм существительных в текстах). В каждом стихе после четвертого слога соблюдена цезура. Силлабо-тоническая система стихосложения, основанная на максимальной симметрии ударений и слогов, разрабатывалась столетиями и восходит к древним образцам индоевропейской поэзии.

Интонация и ■ритмический рисунок латышской дайны имеет особый характер за счет долгих и кратких слогов. Как отмечает А.Я.Озол1, строка разбивается на две диподии, в пределах диподии существует так называемый закон четвертого слога - он короткий. Чередование долгих и кратких слогов в пределах диподии создает определенную интонацию, является основой ритма. Эти жесткие законы нельзя нарушать. Рифмы нет. Если она в латышской народной песне встречается, то случайно, носит спорадический характер и в поэтическую систему не входит.

Озол А.Я. Вопросы синтаксиса латышских класических народных песен. Автореф. дис... док. филол. наук.Рига, 1952.

Звучность обеспечивается аллитерациями.

Народная песня соседних литовцев не знает таких формальных ограничений, также как и румынские(молдавские) дойны.

Рассматривая тексты с точки зрения тематики, следует отметить очень широкий спектр жанровых возможностей. Нет ограничений в выборе темы. Все стороны материальной и духовной жизни народа нашли свое отражение в дайнах, временное расстояние - от рождения до смерти человека, включая мифологические представления о мире, обрядовые тексты, описывающие различные народные обычаи и предназначенные для исполнения во время праздников и ритуалов.

Особо стоит вопрос о возрасте дайн. Этот вопрос выходит за пределы

датировки как.таковой. Споры относительно древности текстов дайн

начались с момента их собирания и изучения. В этой проблеме можно

выделить два дополняющих друг друга аспекта: во-первых - определение

возраста самых древнейших текстов и соответственно времени их

зарождения; во-вторых - определение принадлежности каждой дайны к той

или иной эпохе и составление хронологии собранных текстов. Первыми же

исследователями было отмечено присутствие в дайнах двух временных

"индексов", как называет их В.Н.Топоров' - индекса архаичности и индекса

нового времени. Эти временные индексы, или характерные черты эпох,

могут определяться в тексте на разных уровнях: лексическом,

морфологическом, семантическом, метрическом, структурном. На

основании анализа архаичных элементов определяется, что дайны имели

древнее рождение и продолжали создаваться вплоть до XIX века, то есть

мы можем наблюдать процесс развития жанра. При серьезном

сравнительно-историческом анализе языка, содержания, поэтической формы

можно установить принадлежность рассматриваемых элементов к

•определенному временному периоду .В.Н.Топоров приходит к выводу, что

по своей метрической структуре - чешрехстонньш хорей - дайны восходят к

1 " Топоров В.Н. К реконструкции одного цикла архаичных

мифопоэтических представлений в свете "Ъа^и ёатаз".- В кн: Балто-славянские исследования - 1984. М., 1986, с. 42.

и

древнейшим образцам индоевропейской поэзии, для которых характерны как раз очень короткие, чаше всего четырехстопные строки. Если учесть, что балтийские языки, а из живых это литовский и латышский, сохраняют самую архаичную индоевропейскую структуру, можно предположить, что фольклорная архаика и архаика лингвистическая связаны.

Индексы нового времени, присутствующие наряду с архаичными, часто сопряженные в одном и том же тексте, указывают, что при создании новых текстов была установка на сохранение определенной выработанной формы. Поэтому при дальнейшем развитии жанра происходило описание нового старыми формами. Часто имела место и полная "стилизация", не только формы, но и мировосприятия, то есть действо совершалось в границах древней системы мифопоэтических воззрений. Поэтому представляется трудным установить точную хронологию создания текстов. То, что новые дайны слагались по старым образцам, явилось важным фактором в формировании жанра. Происходило закрепление определенных качеств, присущих этому виду народного творчества. Теперь мы можем отмечать стабильность некоторые формообразующих элементов, жанровых особенностей и также их изменчивость в пределах данной структуры.

Дайны явно мифологического содержания восходят к языческим понятиям древности, существовавшим до XIII века, точнее до 1201 года - до завоевания Латвии крестоносцами. В этих текстах присутствуют языческие божества: Перконс, Сыновья Бога, Дочки Солнца и другие. Сегодня считается бесспорным, что основная масса латышских народных песен возникла в XIII - XIV в.в., согласно П.Шмиту, латышскому ученому, занимавшемуся мифологией.1

Так уж распорядилась история, что самые ранние сведения как о латышском языке, так и о латышской культуре" дошли до нас благодаря деятельности немецких пасторов,' живших- -на территории Латвии и вынужденных осваивать родной язык своей латышской паствы и ее

Р. ГдМеБи пиЫозда. - П., 1922

национальный менталитет, и тем самым ставших первыми исследователями этого огромного богатства - бесчисленных народных песен. 1

Зарождение латышской фольклористики, как науки, неразрывно связано со всем литературно-историческим процессом в Латвии. Все, что было сделано в XVII-XVIII в.в. в области развития латышской письменности, литературы, литературного языка и языкознания, не могло не привлечь внимания к латышскому фольклору. Следует упомянуть имена немецких литераторов: Георг Манцель (1593 - 1654), Готхард Фридрих Стендер ( Стендер Старший, 1714 - 1796), Гарлиб Хельвиг Меркель (1769 -

1850). .....

Особо следует отметить деятельность Иоганна Готфрида Гердера (1744-1803). В своих литературных трудах он привлекает внимание образованной европейской общественности к народному творчеству. Гердер жил в Риге б 1764 -1768 гг.., где был пастором и преподавал в рижской Домской школе.

Взгляды Гердера на фольклор явились идейной основой всей последующей науки о фольклоре. Положения и' выводы немецкого философа сыграли значительную роль в формировании философски-эстетического мировоззрения собирателей и исследователей фольклора XIX века, в том числе и основоположника латышской фольклористики Кришьяна Барона.

Таким образом, из немецких источников и благодаря деятельности немецких священников, европейский читатель раньше узнает о существовании латышских народных песен, чем русский. Но настоящая фольклористическая работа начинается лишь с систематического собирания материала и издания его. В области латышского фольклора этот первый этап серьезной фольклористической работы приходится на начало XIX века,

1 Перечислим только основные издания: Bergman G. Erste Sammlung lettischer Sinngedichte. Ruin, 1807; Wahr F.D. Palcmariesu dziesmu krü-• jums. Rüjiena, 1807; Buettner G.F. Latviesu Jauzu dziesmas un zinges. Latviesu tautai un vinas draugiem sagädatas по Latviesu draugu biedn-bas. - MLLG, 1844, B*d. VIII, Mitau;

Собирание и издание латышских народных песен явилось важнейшей задачей, имеющей первостепенное значение для сохранения их, фундаментального изучения, дальнейшего развитая фольклористики. Все это дало возможность и другим народам, через переводы на различные языки, познакомиться с самобытной культурой латышей.

В начале XIX века появились публикации сборников латышского фольклора, изданные Густавом Бергманом (1807 и 1808 г.) и Фридрихом Даяиелем Варом (1807 г.). В 1844 году выходит более обширное собрание Георга Фридриха Бютнера.

В 1878 г. сбором фольклорного материала по заданию кружка латышской интеллигенции в Москве начинает заниматься Кришьян Барон и Фрицлс Бривземниек. Отдельные тетради первого тома начали выходить в 1894 году и до 1915 года было издано б томов латышских народных песен "Latvju dainas".

Латышская фольклористика,как отмечает В.Н.Топоров,' знала два периода расцвета. Первый из них начался со второй половины XIX века, и особенно с рубежа 70-80-х годов. Второй относился к 20-30-м годам нашего века и связан в именами Берзиня, Лаутенбаха /их научная деятельность началась значительно раньше/, Шмита, Страуберга, Янсона и других ¡к учеников. Соединительным звеном этих двух творческих периодов латышской фольклористики, был прежде всего Кришьян Барон. Хотя Барон и не был первым собирателем и издателем латышских народных песен, его труд - это итог предыдущей работы, надежнейшее основание для нового этапа в исследовании народной пески. Произошла как бы историческая передача ценнейшего фольклорного материала, уже в обработанном, систематизированном виде, в руки ученых разных областей, смежных с фольклористикой - от лингвистики до поэтики и .мифологических исследований. Огромной заслугой Кр.Барона является систематизация собранного фольклорного материала. Его система классификации

' Топоров В.Н. К реконструкции одного цикла архаичных

мнфопоэтичегких представлений в свете "Latvju Dainas". - В кн: Балто-славянские исследования-1984. М., 1986

латышских лайн до сих пор остается непревзойденной. Народные песни получили возможность прочитываться в едином контексте, что давало целостное представление о своеобразном восприятии мира. Поэтому, когда в переводах на русский язык дайны печатаются бессистемно, разрозненно, выхваченными из своей группы, от читателя ускользает вся глубина смысла, а подчас и совсем непонятно бывает, о чем идет речь.

Вторая глава- "Поэтика оригинала и перевод". Анализ переводческих проблем должен быть основан на знании поэтики оригинала. В этой главе диссертации рассматриваются специфические особенности интересующего нас жанра народного творчества, включая стиховые структуры и мифопо-этическую систему, что в конечном счете должно быть отражено в переводе.

Передача поэтического фольклора на другой язык - дело сложнейшее, требующее тонкого многостороннего подхода, огромного мастерства В этой точке скрещиваются интересы историков, этнографов, лингвистов, литературоведов, специалистов в области мифологии. И в этой связи перед переводчиком народной поэзии всегда стоят две задачи: одна из них -перевод поэзии как таковой, вторая - передача аспектов национальной культуры.

Итак, прежде всего необходимо учитывать, что это поэзия, со всеми элементами поэтической формы, наделенная присущей любому искусству красотой. Следовательно, первая задача при переводе - эстетическая, передать красоту народного слова, ощущение прекрасного.

В литературе о переводческом мастерстве много раз писалось о проблемах перевода поэзии и их решении.' Это так сказать, наиболее общие положения, которые .переводчик поэтического фольклора должен всегда иметь в виду.

Левый И.Искусство перевода,- М. 1974; Мастера русского стихотворного перевода.- Л. 1968 т. 1-2; статьи: В.Я.Брюсов "Фиалки в тигле " ; Заболоцкий H.A. "Заметки переводчика"М. Пастернак Б.Л. "Замечания к переводам из Шекспира"; Тувим Ю. "Четверостишие на верстаке" и др.

Но наряду с этими проблемами существуют и другие, относящиеся непосредственно к переводу народного творчества и соответственно усложняющие задачу переводчика. В фольклоре отражены народные обычаи, обряды, мифологические представления, даюшие богатый научный материал и в совокупности рисующие перед читателем полную картину народной жизни в исторической перспективе.

Как все это передать, не упустить?

Отсюда следующая задача, стоящая перед переводчиком, не менее важная, чем первая - передать духовное наследие народа, отраженное через этнографические реалии, мифологические представления о мире, языческие верования.

Анализ русскоязычных переводов латышских народных песен позволяет заметить, что все они являются "стихотворными", то есть выполнены переводчиками с желанием по возможности соблюсти формальные стихотворные особенности оригинала. Но фиксируя внимание на стихотворных элементах дайн, переводчикам редко удавалось передать поэтическое обаяние подлинника, совершенство его внутренней поэтики, благодаря которой и возникает художественность любого произведения слова.

Стремление к переводу "поэтическому" и является естественным, наиболее верным путем совершенствования переводческого мастерства, который может принести положительные результаты.

Наша задача заключается в сравнительном анализе переводов. В рамках науки о переводческом мастерстве необходимо выяснить теоретические положения, касающиеся различий двух терминов:- перевод "стихотворный" и "поэтический" - а также концептуально найти выход, как переводить дайны.

Перевод "поэтический", как мы уже заметили, опирается на внутреннюю поэтику оригинала; Передает ее своеобразие. Поэтому первоначально остановимся на поэтическом анализе текстов дайн.

Жанр дайн оказался очень продуктивным, сама форма оказалась ор1'<1ничной национальному духу, выработанный веками, отточенный

художественный язык, стиль оказался настолько пластичным и соответствующим народному поэтическому восприятию мира, что его можно назвать универсальным, в том смысле, что любой оттенок чувства и переживания легко перетекал в этот поэтический язык. Это является объяснением обширной тематики дайн, огромного их, количества.

Зародившись в древности, дайны создавались вплоть до XX века и даже в настоящее время существуют как бы "подражания" этой форме народной поэзии.

Особенность восприятия мира через определенную национальную образность, символизм и естественность его, складываясь, созревая в русле народной песни, дойдя вместе с ней до преддверья XX века, перетекла и в латышскую поэзию XX столетия. Подобное поэтическое мышление фольклорными категориями объясняется глубинным психологиз- мои, сформировавшейся национальной психологией - воспринимать мир не только в определенных цветовых гаммах, эмоциональных доминантах, под определенным углом зрения, но еще и в определенной образной системе. Все это складывалось исторически. В поэтике фольклора эмоционально-психологическое восприятие действительности гармонично срасталось с языковым строем. В логоне за стихотворной стороной перевода упускается поэтичность оригинала и такие важные аспекты фольклорного характера, как достоверность передачи этнографического и мифологического материала. Рассматривая фольклор именно с этой информативной точки зрения, отмечаешь, что латышские дайны в переводах доходят до читателя не только в сокращенном, но еще и выхолощенном виде.

В латышском фольклоре так же, как и в фольклоре других народов отражены эталы формирования мифологического сознания, мировоззрения,. Ощущение собственного "я" неотделимо от стремления понять мир вокруг себя. Как ребенок- при взрослении начинает осознавать себя, так и фольклорный человек начинает соотносить себя и окружающий его мир. "Я и земля", "я и небо", откуда взялись земля и небо, откуда взялся "я". Таким образом рождается мифология. Возникает миф о творении: "Сыновья Бога,

Дочки Солнца / В середине неба свадьбу справляли". По представлениям древних латышей мир родился в результате небесной свадьбы божественных близнецов и дочек Солнца. Следующий шаг, ступень сознания - объясненле устройства мира:'"Березка с тремя листьями выросла/ на краю солнечной тропы./ На одном день рассветает/ На втором месяц всходит, /На третьем листочке встает Солнышко, сияя." Березка -древо жизни, вокруг которого вращается Вселенная, вспомним исследования по этому поводу на материале мирового фольклора Д.Д.Фрэзера, М.Элиаде, и древнеславянского фольклора А.Н.Афанасьева'. По словам латышских ученых," в частности П.Шмита, "у латышей священное" дерево - дуб. Ему посвящено большое количество народных песен. На примере приведенного текста видим, что "древо жизни" соединяет три области, три мировых яруса: небо - высший мир, землю и подземный мир. Подобные же представления встречаются у разных народов. Вот дайна, в которой яснее выражаются представления о том, что мир делится на царство живых и мертвых: "Село Солнце вечером/ В золотую лодочку, / Поутру поднимется,/Колыхнётся "лодочка,"' Здесь посматривается связь с египетской мифологией, где "лодка" является обязательным атрибутом царства мертвых . А также возникают аналогии с древнегреческими мифами: Солнце проплывает сквозь ночь, как сквозь царство теней Аида, где лодочка одновременно соотносится с лодкой Харона. В настоящее время именно этот аспект латышских народных песен является наиболее актуальной темой для изучения.

Фольклор является "детством литературы". Психолога выяснили, что детскому взгляду на мир присущ синкретизм ощущения действительности2 -это проявляется в одновременном восприятии цвета, запаха,- звука. В фольклоре мы наблюдаем, что древний человек соединял для себя в одном представлении жизнь природы, жизнь человека, жизнь богов. И все это-соответственно находило отражение в художественном образе, в тексте.

1 Фрэзер Д.Д. Золотая ветвь. М., 1983; Элиаде М. Космос и история.

М., 1987; Афанасьев А.Н. Древо жизни. М., 1983.

2 Детский взгляд - В журнале:Философия и социология. 1991, 11.

В текстах красной нитью проходит ощущение человеком себя, как частицы космоса, мироздания. Я-- неотъемлемая часть природы. "Я - дерево", "Я -трава". Подобное мировосприятие себя - как частицы мироздания, природы - перешло и в авторское творчество, во всю последующую латышскую' литературу. Для современной поэтессы А.Ранцане вполне органичным, например, является такое представление: "Дитя еще в камне,/ Найду ли, узнаю?../ В бутоне с пыльцой/ Еще в прятки играет/".' Встречая подобные образы в стихах, мы не задумываемся над тем, что корни их восходят к языческому фольклорному началу. Благодаря творческой интуиции поэт воскрешает их из глубин своего подсознания. Таким образом, фольклорное мироощущение является неотъемлемой частью творческого сознания. —

Да, я - только часть природы, и вместе с тем, читаем мы в народных песнях, моя жизнь имеет свое место в космосе, свое высшее назначение, наблюдается проекция явлений жизни человека на жизнь богов или наоборот, как считает М.Элиаде2 . "Закружилась Мать Ветров,/ Так и этак повернется./ Подметает в доме Бога/ Месяцеву горенку." Понимание Вселённой как "дома", "дом Бога" соединено с обычным бытовым представлением о доме - "подметает месяцеву горенку". От подобного соединения божественного и людского боги в латышских дайнах предстают домашними, близкими, отсюда возникает особая интимность, камерность восприятия народных песен.

Трудность перевода латышских дайн создается из-за малой поэтической формы и возникающей при этом огромной художественной нагрузки на каждое слово. Как найти в другом языке нужное слово, которое явилось бы таким же узлом внутренних поэтических связей? Содержательная сторона текста неоднозначна. За мифологическим сюжетом встает величественная картина природы, кроме того отношения между мифологическими персонажами переносятся на отношения между людь,-.и.

1 Ранцане А.Молитва дому. М., 1989.

2 Элиаде М.Космос и история. М., 1987.

Глубина художественных образов фольклора основана на такой многоплановости восприятия текста. В дайне чувствуется огромный заряд внутренней смысловой энергии, которая возникает за счет подобной концентрации' художественной мысли в сжатой словесной форме. ' При переводе важно, чтобы сохранялась подобная глубина содержания, чтобы читатель воспринимал текст не в одной плоскости, а ощущал многомерность поэтической формьь

Все средства художественной выразительности в фольклоре - эпитет, метафора, сравнение и др. - имеют свой особый характер, отличающийся от тех же средств выразительности индивидуальной авторской" поэзии. При передаче дайн ка другой язык необходимо помнить, что это в первую очередь поэзия народная. Фольклор признается "особой формой творчества", и по словам П. Г. Богатырева, литературная традиция "глубочайшим образом отличается от понятия фольклорной традиции"'. У.Б.Далгат, рассматривая фольклор и литературу "в качестве двух самостоятельных эстетических систем"2, по отношению к произведению фольклора, употребляет понятие стиля, как системы, где все элементы взаимосвязаны. " •

Д.С.Лихачев называет "монументальным"3 метод и стиль древнерусского искусства XI - XIII в.в. Монументальность стиля народного

' 1 -г

творчества во многом определяется именно функцией эпитетов. Рассматривая фольклор в историческом развитии Ал.Н.Веселовский отмечает, что в более древний период не наблюдается еще такой устойчивости эпитета. Но как только форма приобретает свои определенные черты, постоянство становится "признаком того типически-условного - и сословного миросозерцания и стиля... "'Латышские народные песни не являются исключением. Проанализировав употребление эпитетов в них,

' Богатырев П.Г. Фольклор как особая форма таорчества. - В кн: Богатырев П.Г. Вопросы теории народного искусства. М., 1971, с. 371.' Далгат У.Б. Литература и фольклор. М., 1981, с. 6. Лихачев Д.С. Человек в литературе'древней Руси. М., Л., 1958 , с.28. Веселовский А.Н. Историческая поэтика. Л., 1940, с. 80.

можно отметить, что они довольно устойчивые, характеризуются закрепленностью, символическим и -мифологическим значением, являются постоянным признаком какого-то понятия, как бы изначально присущим ему. Трудности в переводе создает разная образная и цветовая символика в культуре народов. Так, если в русском фольклоре "красный" означает "красивый", то в латышском это значение закрепилось за эпитетом "белый", дополнительно к цвету он означает еще "святой, чистый", употребляется по отношению к матери, к возлюбленному. В переводах дайн сразу обращаешь внимание на определения, которые выглядят неестественно и скорее могли бы встретиться в поэзии авторской, не народной. Например, Л.Копылова пишет "Солнце вешнее", тогда как в оригинале оно "золотое". Употребление при переводе другого эпитета сразу вносит диссонанс, несоответствие народному духу.

Говоря о поэтике латышской народной песни, необходимо сказать отдельно о параллелизме. В дайнах он. встречается на всех текстовых уровнях: параллелизм образов, понятий, строк, форм слов, синтаксических построений. Параллелизм или сопоставление лежит в основе самых древних восприятий мира. Из сопоставления рождается миф и художественный образ. Если переводчик не чувствует присутствия этого средства художественной выразительности, то из поля зрения русского читателя исчезает еще один важный аспект народной поэтики. Как правило, на смысловом уровне параллелизм передается легко, но гораздо сложнее сохранить параллелизм словесных форм, связанных внутренними рифмами.

Одной из жанровых особенностей народного творчества" являются тавтологические приемы, когда однокоренные слова усиливают значение друг друга и в то же время создают звуковую перекличку. Переводчики часто не обращают на это внимания. "Es bij tada nebedniece/ Ne par ko nebedaju"- в' интерпретации Д.Самойлова это звучит, как "Не горюю, не тужу/ Меня лихо не берет".

К трудно переводимым аспектам поэтики дайн следует отнести чрезмерное употребление деминутивоз, уменьшительных форм

существительных. Уменьшительные слова в оригинале не только естественно вписываются в текст, но и несут особый взгляд на мир. Называя определенные вещи, предметы и понятия уменьшительно-ласкательными именами, латыши тем самым подчеркивали и отношение к ним. В форме деминутива могут употребляться такие слова как: "человек", "бог", "пахарь", "мать", "отец", "месяц", "Солнце", "Лайма - богиня судьбы". В русском тексте не'всегда возможно употребление подобной формы, в силу стилистической уместности, грамматической верности.

При художественном переводе передать все, элементы поэтики оригинала невозможно, препятствием является не только языковой барьер, разные системы стихосложения, но и различие психологии народов, их особое мировосприятие, разное отношение к явлениям действительности, разная символика поэтических образов. Приходится прибегать к необходимости комментария к текстам переводов. " Здесь уместно будет привести мнение академика Н.И.Конрада , что существуют некоторые "хокку, которые даже японцу наших дней без пояснений не вполне понятны. Поэтому в современных японских изданиях всегда классические "хокку" ХУП-ХУШ веков сопровождаются необходимым реальным комментарием. .Это последнее их свойство затруднило и отбор "хокку" для перевода и самый их перевод'". Многие тексты дайн остаются непонятными как русскому читателю, так и современному латышу, по словам известного латышского поэта К.Скуениека, в современных исследованиях которого приводится реконструкция смысла некоторых песен.2

В третьей главе "Современные переводы латышских дайн на русский язык" - исходя из особенностей поэтики дайн, подробно разбираются основные проблемы перевода, возникающие трудности.

Первые попытки перевода латышских народных песен были сделаны в XIX веке. В немецкой литературе, как отмечалось в первой главе, переводы дайн появились значительно раньше. Появление латышского фольклора на

' Японская поэзия. М., 1954, с.9.

3 Скуениек К. Живая даль. - //" Даугава", Рига, 7, 1984.

русском языке было обусловлено исторически и вызвано возросшим интересом в России в первую очередь к своему собственному народному творчеству, а также к жизни и культуре соседних народов. Переводы И.Спрогиса "Памятники латышского народного творчества", вышедшие в 1868 году, являлись по сути подстрочными, они передавали содержание без сохранения художественной формы оригинала. Цель публикации этих переводов была чисто просветительской, так как в песнях отражалась жизнь народа, его обычаи, культура. Внимательный анализ текстов, сопоставление их с оригиналом дает возможность сделать следующие выводы: во-первых, мы можем судить об определенном опосредовании оригинала в подстрочнике, которое происходит в результате преломления произведения через индивидуальное восприятие любого переводчика, во-вторых В.Брюсов в 1916 году на основе подстрочников И.Спрогиса сделал свои "поэтические " переводы, таким образом, перед нами исключительный пример для раскрытия этапов художественного перевода, как процесса.

Главной причиной неудавшихся переводов является незнание языка переводчиками, что ведет К' непониманию своеобразия оригинала, невозможности постичь тонкостей стилистики, выразительности художественного образа. В итоге, даже такие признанные мастера художественного перевода, как В.Брюсов, С.Маршак, Д.Самойлов, не смогли справиться с поставленной задачей, в погоне за формой упускали многие особенности национального колорита и другие важные аспекты народной поэзии: традиционность употребления эпитета, символики образа, параллелизм, повторы, звуковые переклички. Имеющиеся переводы часто являются схематичными, невыразительными, упрощенными и не, сохраняющими поэтики оригинала.

Больше удач находим у переводчиков, которые переводили с оригинала, это Л.Копылова, Ю.Абызов, Ф.Скудра. Основные моменты расхождения переводов с оригиналом следует отнести к объективным трудностям перевода латышской народной поэзии - ее малой формы, поэтической насыщенности, языковых несоответствий. Переводчики

находятся как бы под влиянием одного стереотипа, выработанного, начиная от первых переводов.

Одной из основных переводческих ошибок следует признать сопоставление латышской дайны ■ с русской частушкой и возникающей отсюда подсознательной перестройки всего художественно-выразительного ряда, начиная от интонации до характера эпитета, рифмовки. В результате анализа делается вывод , что подобное сопоставление, основанное на сходстве внешних формальных признаков, неверно. Поэтика частушки отличается от поэтики дайны яркой жанровой спецификой на.всех.уровнях художественной структуры. Специфика поэтики определяется прежде всего функцией того или иного фольклорного жанра. В дайне, как лирической песке, берущей начало из древности, нашло отражение - целостное' философское мировоззрение народа в историческом ракурсе. Что нельзя сказать о частушках, которые писались на злобу дня, жанр возник в середине XIX века, преобладает установка на заостренность смысла, игру с понятиями, словами. Следовательно, употребляемая в • них - лексика совершенно противоположна по своей эмоционально-стилистической окраске.

Русификация переводов является другой проблемой, тесно примыкающей к предыдущей. При переводе художественного произведения происходит передача национальной культуры и традиций на язык другой культуры. У переводчиков дайн на русский язык наблюдается подсознательная ориентация на русский фольклор, желание "подставить" реалии русской культуры. Происходит это в разных случаях по различным причинам: не чувствуют национальной реалии, не знают латышской культуры, не осознают разницы замены эпитета, сравнения. Например, в переводе Л.Копыловой "лебедь сизая", тогда как в оригинале национальный образ с двойной тавтологией цветовой символики -"Лебедь свой белую одежду белит отбеливает". В русском фольклоре "сизая лебедушка" -устойчивое сочетание, под которым символически подразумевается "красная девица", в латышском языке "лебедь" - существительное мужского рода.

Важный аспект поэтики народных песен - это национальная психология, народная этика. Необходимо знание культуры народа, чтобы почувствовать все смысловые нюансы и тонкости, уместность в переводе того или иного слова, синонима, выражения, за которыми кроется определенное отношение к жизни.

Уточняя выводы сравнительного текстового анализа переводов латышских дайн, остановимся более конкретно на вытекающей концепции перевода народной поэзии.

Во-первых: перевод должен быть "поэтическим", но не обязательно "стихотворным". То есть при переводе необходимо сохранение внутренней поэтики оригинала, что не всегда возможно при сохранении внешней стихотворной формы, в силу - различия языковых систем, а также небольшого текстового объема дайн - четыре строки - и художественной насыщенности произведения. При передаче поэтики следует обращать внимание на фольклорный характер средств художественной выразительности поэтического текста.

Во-вторых: при переводе следует учитывать смысловой синкретизм, присущий фольклорным текстам, информацию о древней национальной культуре, заключенную в нихмифологическую, этнографическую. Вне текста перевода остаются элементы "непереводимого", а ведь именно они и составляют неповторимую оригинальность ' латышской народной песни, являются неотъемлемой частью ее поэтической ткани.

Чтобы донести до читателя дух латышской народной- поэзии по-видимому мало только художественного перевода, необходим научный комментарий. До сих пор еще нет филологического перевода дайн на-русский язык. Быть может, добавлением к переводу художественному должен явиться перевод. грамматический, филологический, научный. Издание этих двух переводов вместе, их сочетание, может быть донесет до читателя своеобразие латышской народной поэзии.

В Заключении - суммируются основные положения.

Возможности русского языка н русского стихосложения велики. Они не исчерпаны переводчиками, более того - должны быть новые попытки выразить всю уникальность и красоту латышской народной поэзии в стихни русской речи.

Можно сделать вывод, что при переводе народной поэзии невозможно отделить "существенное" от "несущественного", в том понимании этого слова, которое принято в переводческой терминологии. Или , говоря другими словами, сделать выбор "метода перевода", как пишет об этом В.Брюсов. Настолько все элементы стиха, поэтические особенности сплетены, взаимосвязаны, подчинены традиции, скреплены этой традицией. Отказываясь от одного, разрушаешь тем самым всю систему. Следовательно, концептуальным решением задачи перевода народной поэзии должна стать необходимость переводить именно систему. У.Б.Далгат, теоретик фольклора говорит о стиле произведений фольклора как системе художественных особенностей, отличных от авторской литературы. Несмотря на присутствие большого количества "непереводимых" элементов, в переводоведении исторически сложилось мнение о лереводимости стиха. Переводимость вытекает из способности языка к перевыражению любой мысли/ словообразовательных возможностей, синонимических ресурсов. Существует принцип художественной компенсации, обеспечивающий адекватность переводов. В переводе произведений художественного слова невозможен только лишь рационально-аналитический подход. Следует рассматривать перевод как искусство, где всегда есть место творчеству, творческой интуиции переводчика, возможность неожиданного открытия.

Результаты диссертационного исследования отражены в следующих публикациях:

1. Поэтика оригинала и перевод.( Латышские дайны в русских переводах). Статья депонирована в ИНИОН РАН. Деп. 50937 от 24.11.95, 2а.л.

2.В.Брюсов как переводчик латышской поэзии. - Статья депонирована в ИНИОН РАН. Деп. 51895 от 24.09.96, 1 а.л.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Писарева, Лариса Александровна

1. История собирания и изучения латышских дайн . с. 9

2. Поэтика оригинала и перевод. с. 34

3. Современные переводы латышских дайн на русский язык. с. 60

Художественный перевод как процесс . с. 68

Основные проблемы перевода. с. 82

Введение диссертации1996 год, автореферат по филологии, Писарева, Лариса Александровна

В истории и теории искусства художественного перевода особое место должно быть отведено переводу произведений народной словесности. В общем контексте науки о переводческом мастерстве пока еще нет обобщающих теоретических работ, посвященных этому вопросу, существуют лишь отдельные исследования по переводу конкретных образцов устного творчества разных народов.

Иоганн Готфрид Гердер, составитель сборника "Песни народов мира" подчеркивал непреходящую ценность народного творчества: ". песни - это архив народов, сокровищница их науки и религии, их теогонии и космогонии, деяний отцов и событий их истории, отпечаток их сердца, картина их домашней жизни в радости и горе, на брачном ложе и на смертном

И 1 одре .

Вслед за немецким философом, еще в XVIII веке указавшим на величайшее значение фольклора, в том числе и народных песен, не только для самих народов, но и для мировой культуры в целом, и приравнявшим их к шедеврам мировой литературы, подчеркнем тем большую необходимость, тем большую важность перевода на другие языки национальных фольклорных форм.

Учитывая как раз важность задачи в Переводе фольклора, отметим и те

• »4* * проблемы, с которыми неизменно сталкиваются "переводчики.

Предлагаемая диссертация посвящена актуальной и важной проблеме перевода на русский язык латышских народных песен - дайн.

Проблема рассматривается как в теороетическом, так и в практическом плане, с привлечением всего материала, относящегося к латышским дайнам.

Данное фольклорное наследие, уходящее корнями в далекое прошлое народа и насчитывающее более миллиона песенных текстов, представляет для ученых всего мира ценнейший материал, сохранивший огромный объем мифологической, исторической, этнографической информации. Это наследие является творением поэтического духа, эстетически совершенным по художественной форме, по глубине и яркости образного содержания.

1 Гердер И.Г. О средневековой английской и немецкой поэзии и о прочем, отсюда следующем. - В кн: Избранные сочинения . М. - Л., 1959 .

В последнее время с особым интересом изчаются особенности дайн, не только восходящие к общему индоевропейскому мифологическому прасознанию, но и имеющие явную близость основных тем и сюжетов к другим древним мифологиям: древнегреческой, древнеиндийской. Следует отметить работы в этой области В.В.Иванова1, В.Н.Топорова2, канадской исследовательницы В.Вике-Фрейберги 3, посвященные анализу образов Солнца, статьи последних лет известного латышского поэта К.Скуениека4, занимающегося реконструкцией смысла наиболее древних текстов. В связи с хорошо сохранившейся в латышских народных песнях ценнейшей информацией возрастает значение их как еще одного звена, недостающего для понимания целостной картины мифологических представлений о мире.

Исследованию дайн посвящены многочисленные научные труды ученых как латышских, так и зарубежных - русских, немецких, американских, канадских относящиеся к различным областям знания: лингвистике,истории, этнографии, литературоведения, фольклористики.

В диссертации затронуты вопросы истории собирания, издания и изучения дайн. Особого внимания требует освещение деятельности основоположника латышской фольклористики как науки, издателя свода латышских народных песен "Латвью дайнас" - Кришьяна Барона. Существует обширная библиография научных работ, посвященных его жизни и деятельности, но представляется необходимым подробнее раскрыть его систему классификации народных песен.

В основу анализа классификации положено философско-эстетическое наследие Кришьяна Барона. Это новый подход к рассматриваемой проблеме, который позволяет полнее и глубже рассмотреть не только значение труда ученого для дальнейшего развития латышской фольклористики, но и подчеркнуть плодотворность его классификационной концепции,

1 Иванов В.В. О мифопоэтических основах латышских дайн. - В кн: Балто-славянские исследования - 1984. М., 1986.

2 Топоров В.Н.К реконструкции одного цикла архаичных мифопоэтических представлений в свете "ЬаЬ^и сЫпаз. - В кн.: Балто-славянские исследования -1984. М. 1986.

3 Вике-Фрейберга В. Сказочное Солнце и Солнечный миф. - // журнал "Карогс", 10, 1990, Рига( на лат. языке).

4 Скуениек К. Живая даль. - // в журнале: Даугава, Рига, 7, 1984. дальновидность философско-эстетических взглядов на историю и культуру народа.

Основная проблематика, затронутая в диссертации, имеет более широкое значение, так как при изучении перевода латышских дайн на русский язык, ставится вопрос вообще о переводе иноязычных народных песен лирического характера.

История перевода дайн на русский язык восходит к середине XIX века, к истокам их собирания, издания и изучения. После первой книги "Памятники латышского народного творчества" И.Спрог иса 1 , дайны неоднократно переводились на русский язык и издавались в Москве, Риге, Петербурге. Переводили их такие известные поэты и литераторы, как В.Брюсов, С.Маршак, Л.Копылова, Д.Самойлов,Ю.Абызов, Ф Скудра.2

Как известно из практики, дайны являются необычайно сложным материалом для художественного перевода. И по сей день на русском языке не издано достаточно убедительного свода латышских народных песен, в целостной мифопоэтической концепции культурного наследия латышского народа, как это виделось Кришьяну Барону.

Имеющиеся переводы являются далеко неполными и в подавляющем большинстве своем не передают уникальности подлинника.

История теоретических взглядов на проблемы перевода дайн вкоючает в себя лишь несколько статей критического характера, в основном это предисловия к сборникам переводов, вышедших в разное время. Сам Барон в предисловии к своему латышскому изданию так определял художественное своеобразие песен: "Еще раз настойчиво напоминаю, что каждая из наших кратких песен упрямо отстаивает свою самостоятельность, как бы ни была она прочно связана с другими в одно ожерелье. Каждая имеет свое цельное, полноценное, круглое смысловое ядро, которое облачено в свою очередь, в гладко прилегающую, круглую форму, что доступно лишь истинному поэту с безупречным вкусом. Каждая из них - литая, круглая песенная жемчужина,

1 Спрогис Ив. Памятники латышского народного творчества. Собраны и изданы Ив. Спрогисом, Вильна,1868 г.

2 Основные издания переводов: Сборник латышской литературы. Под ред. В.Брюсова и М.Горького, Пг., 1916; Антология латышской поэзии в 2-х т. М.-Л., 1959; Латышские дайны. Рига, 1984; Латышские дайны. М., 1985; Латышские дайны, состав, и пер.Ф.Скудра, Рига, 1985; Латышские дайны. М. 1986 любое другое украшение рядом с нею нарочито и только нарушает ее подлинную красоту".1

Касаясь вопроса теории перевода, Ю.Абызов2 , переводчик дайн на русский язык, отмечает некоторые особенности поэтики, вызывающие трудность передачи их на другие языки. Проблемы перевода затрагивает и К.Скуениек3 : говоря о сложности мифологических основ содержательной стороны текста, он делает вывод и о сложности перевода. Ф.Скудра пишет, что "пересадке на иную почву древние четверостишия латышей почти не поддаются"4 Латышский поэт И.Зиедонис отмечает, что "песни трудны для перевода, потому что в них царит идеальное, тысячелетиями отшлифованное слияние формы и содержания".5

Во всех этих немногочисленных работах латышские литераторы акцентируют внимание на невозможности перевода латышских дайн на другие языки. И для этого вывода существуют вполне объективные причины. Перед переводчиками встает проблема "непереводимости в переводе", отмечаются аспекты поэтики, относящиеся, по мнению авторов к разряду "непереводимого".

С целью выяснить основные причины трудностей перевода, в диссертации рассматриваются вопросы поэтики и особенности данного фольклорного жанра.

Дайны - это малая поэтическая форма, как правило, четверостишие, несущее огромную смысловую, эмоциональную, образную нагрузку на каждое слово. Трудность при передаче на другой язык подобных произведений возникает из-за лаконизма и необходимости сохранения элементов и связей поэтической системы оригинала. В результате анализа выявляется, что одной из самых значительных переводческих ошибок следует признать сопоставление латышской дайны с русской частушкой и возникающую отсюда подсознательную перестройку поэтики оригинала при переводе в иную художественную систему.

1 Latvju dainas. Kr.Barona un H.Vissendorffa izdotas, I-VI. Jelgava; Peterburga, 1894-1915.

2 Латышские дайны.( Сост. Ю.Абызов). Рига, 1984

3 Скуениек К. В песенном седле. - // Рижский альманах. Кн. 3, Рига, 1994

4 Латышские дайны.(Сост. и пер. Ф.Скудра). Рига, 1985, с. 7.

5 Латышские дайны. (Предисл. И.Зиедониса). М., 1986, с. 6.

При незнании некоторыми переводчиками языка оригинала и культуры народа, от их внимания ускользают те художественные особенности оригинала, которые составляют суть латышской народной песни. При всем этом есть и творческие удачи. Немало их в переводах Д.Самойлова, Ф.Скудры, что еще раз подчеркивает важность творческого подхода к переводу и необходимости рассматривать художественный перевод как искусство.

Мы старались раскрыть тему в ее исторической и логической последовательности, сосредоточив внимание на вопросах теории литературы, в частности - теории перевода.

Актуальность темы исследования состоит прежде всего в отсутствии прецедента: пока еще не существует фундаментальных теоретических трудов посвященных особенностям перевода латышской народной поэзии. Перевод фольклора - одна из наиболее актуальных переводческих проблем на сегодняшний день, в этой области переводоведения еще не существует обобщающих исследований.

Современные авторы все чаще возвращаются к основополагающим мотивам мирового фольклора и в этой связи обращение к песенному народному творчеству представляется нам весьма своевременным. Поучителен и сам материал - латышские дайны, во всем их своеобразии, с их глубинными связями с обширным ареалом индо-европейской культуры.

На русском языке до сих пор не было обобщающих исследований, посвященных подробному научному анализу латышских народных песен.

Цель исследования

- определить художественно-эстетические особенности жанра дайн и его соотношение с другими формами фольклора, выявить отличие от сходных с ними по названию литовских дайн, румынских(молдавских) дойн.

- обобщить вопросы истории собирания и изучения латышских дайн.

- определить место и роль в латышской фольклористике Кришьяна Барона и значение его труда "Ьа^и Оатаз".

- рассмотреть основные аспекты поэтики дайн.

- выявить особенности и трудности перевода латышских дайн на другие языки.

- проанализировать имеющиеся переводы дайн на русский язык.

- обосновать методы и принципы художественного перевода фольклора на другие языки.

- определить значение и связь теоретических положений с практикой художественного перевода.

Методологической основой послужили , в первую очередь, исследования русских ученых-фольклористов А.Н.Веселовского, A.A. Потебни,А.Н. Афанасьева, В.Я.Проппа, исследователей латышского фольклора - Кр.Барона, П. Шмита, А. Озола, К.Скуениека, В.В.Иванова,

B.Н.Топорова - позволяющие найти ключ к пониманию поэтики латышских народных песен, а также труды теоретиков художественного перевода Г.Гачечиладзе, И. Левого, С.Флорина, С.Влахова, А.Абуашвили, обобщение научного опыта которых дало возможность обосновать принципы перевода фольклора.

Материалом исследования послужили тексты латышских народных песен и имеющиеся переводы на русский язык.

Научная новизна диссертации заключается в том, что на основе исследования русских переводов латышских народных песен рассматривается общий круг проблем, касающихся перевода фольклора. Это задача широкого культурного масштаба.

Критический анализ переводов, выполненных В.Брюсовым,

C.Маршаком, Д.Самойловым, Ф.Скудрой, Л.Копыловой и др., позволяет сделать выводы, что до сих пор нет полного адекватного перевода на русский язык уникального фольклорного наследия латышей.

В результате исследования нами были выявлены аспекты поэтики, которые, по словам Влахова и Флорина, можно отнести к элементам "непереводимого в переводе", и теоретически обоснована целесообразность издания научно-филологического перевода латышских дайн с подробными комментариями.

Практическая значимость работы - в возможности применения теоретических выводов в практике художественного перевода, в частности, для дальнейших попыток перевода латышских народных песен на русский и другие языки, и вообще для перевода произведений народной словесности.

Результаты исследований открывают русскому читателю художественно-эстетическое своеобразие и уникальность латышских дайн и позволяют понять значение и место данного фольклорного наследия среди произведений фольклора народов мира. Материалы и выводы могут быть использованы в лекционных курсах по теории художественного перевода , при подготовке спецкурсов и спецсеминаров.

Апробация полученных результатов. Диссертационный материал, основные положения и выводы диссертации обсуждались на заседаниях кафедры художественного перевода Литературного института им. А.М.Горького, изложены в научных статьях и докладах на научно-теоретических конференциях, организованных кафедрой художественного перевода ( "Художественный перевод: проблемы и перспективы", 1994 г., "Фольклор сегодня: оригинал и перевод", 1995 г.). Проведенные исследования были использованы при чтении лекций по теории и практике художественного перевода и проведении занятий на творческих семинарах переводчиков в Литературном институте им. А.М.Горького.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав и заключения. Библиография содержит 148 наименований.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Латышские дайны в русских переводах"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Тема диссертации, хотя мы и старались раскрыть ее разносторонне, столь важна и глубока, что открываются перспективы для дальнейшего ее исследования.

Итак, мы выяснили, что фольклор воспринимается эмоционально, как произведение искусства. Вместе с тем в нем отражены народные обычаи, обряды, мифологические представления, что является богатым научным материалом. Из этого следует, что при переводе фольклорного текста переводчик должен сочетать научный анализ с творческой работой по воссозданию его художественных особенностей на другом языке.

При анализе имеющихся переводов дайн на русский язык выяснилось, что переводчики в основном подходили к текстам с их эстетической стороны, то есть стремились передать поэтическую форму оригинала. При этом они не брали в расчет фольклолрный характер элементов художественной выразительности, поэтому часто дайны в переводах звучат как современные стихи, не передают национальных и исторических особенностей латышской народной поэзии. Содержательная же сторона лайн - глубина символики образа, достоверность мифологического сюжета, этнографические особенности - все это часто остается за строкой перевода.

Учитывая сжатость словесного пространства - четыре строки - следует заметить, что существует крайняя ограниченность для творческой свободы переводчика. Поэтому удачи крайне редки. И то лишь в определенных случаях, касающихся более простых по содержанию текстов.

Возможности русского языка и русского стихосложения велики, они не исчерпаны переводчиками, более того - должны быть предприняты новые попытки выразить всю уникальность и красоту латышской народной поэзии в стихии русской речи.

Остаются тексты, передать которые и с художественной стороны и со стороны содержательно-смысловой одновременно представляется чрезвычайно трудным, почти невозможным. О подобной проблеме, касающейся японских хокку, пишет академик Н.И.Конрад.1 Для перевода в основном выбирались хокку "понятные" без дополнительных пояснений.

Нами предлагается издание филологического перевода латышских дайн на русский язык с подробными комментариями. До сих пор такого перевода нет. Может быть осуществлено и параллельное издание научного и художественного перевода под одним переплетом.

В данной диссертации сделана попытка разграничения терминов перевод "поэтический" и "стихотворный". "Стихотворными" переводами, по нашему мнению, следует считать те, которые выполнены переводчиками с желанием по возможности формально соблюсти стихотворные особенности оригинала. В случае переводов латышских дайн можно наблюдать, что фиксация внимания переводчиков на стихотворных элементах текста мешала им передать поэтическое обаяние подлинника, совершенство его внутренней поэтики, благодаря которой и возникает художественность любого произведения слова.

Переводом "поэтическим" в таком случае можно считать перевод, отражающий "интонацию", "тон", "лад" - по словам И. Г. Гер дера2 -внутренней поэтики оригинала, ее своеобразие. Как показывает практика, это возможно и без передачи всех формальных признаков стиха. Переводы дайн Ив.Спрогиса подтверждают это.

Так как истинно точный перевод художественного произведения представляется нам категорией достаточно условной, стремление к переводу истинно поэтическому, как отражающему художественную суть подлинника и следует рассматривать в качестве естественного пути совершенствования переводческого мастерства. Это в полной мере относится и к переводу латышских дайн на русский язык, чему и посвящена наша диссертация.

Можно сделать вывод, что при переводе народной поэзии невозможно отделить "существенное" от "несущественного", в том понимании этого слова, которое принято в переводческой терминологии. Или, говоря другими словами, сделать выбор "метода перевода", как пишет об этом В.Брюсов. Настолько все элеметы стиха, поэтические особенности сплетены, взаимосвязаны, подчинены традиции, скреплены этой традицией. Отказываясь от одного, разрушаешь тем самым всю систему. Следовательно концептуальным решением задачи перевода народной поэзии дожна стать

1 Конрад Н.И. Предисловие - //В кн.: Японская поэзия. М., 1954, с. 9.

2 Гердер И.Г. Избранные сочинения. М.-Л., 1959. необходимость переводить именно с и с т е му . У.Б.Далгат1, теоретик фольклора пишет о стиле произведений фольклора как системе художественных особенностей, отличных от авторской литературы.

Несмотря на присутствие большого количества "непереводимых" элементов, в переводоведении исторически сложилось мнение о переводимости стиха. Переводимость вытекает из способности языка к перевыражению любой мысли, словообразовательных возможностей, синонимических ресурсов. Существует принцип художественной компенсации, обеспечивающий адекватность переводов. В переводе произведений художественного слова невозможен только лишь рациональный подход. Следует рассматривать перевод как искусство, где всегда есть место творчеству,творческой интуиции переводчика, возможность неожиданности открытия.

Список научной литературыПисарева, Лариса Александровна, диссертация по теме "Теория литературы, текстология"

1. Latvju dainas. Кг. Barona un H. Vissendorffa izdotas, I VI. - Jelgava; Peterburg, 1894 - 1915

2. Barons Kr. Tautas dziesmu dziedasana. Dainas. Riga, 19901. Переводы:

3. Сирогис Ив. Памятники латышского народного творчества. Собраны и изданы Ив. Спрогисом, Вильна, 1868

4. Материалы по этнографии латышского племени. Под ред. Ф.Я.Трейланда (Бривземниека). Латышские народные песни т. 1, М., 1872

5. Вольтер Э. Материалы по этнографии латышского племени Витебской губернии. Спб. 1890 г.

6. Сборник латышской литературы. Под ред. В.Брюсова и М. Горького, -Пг. Парус, 1916

7. Дайны. Песни латышского народа. Пер. А.Глоба. Л., 1944

8. Антология латышской поэзии. В 2-х т. (пер. с лат.) Предисловие Я. Судрабка л на, М.-Л. 1959

9. Вей, ветерок. Латышские народные песни. ( Пер. Г.Горского, паралл. на русском и лат.), Рига, 1966

10. Латышские дайны. Пер. с лат. (Сост. Ю.Абызов) Рига, 1984

11. И. Латышские дайны. Из собр. Кр.Барона, 1894-1916,( пер. с лат. Сост. Г.Приеде и А.Щербаков )- М., 1985

12. Латышские дайны. (Сост. и пер. с латыш. Ф.Скудра),- Рига, 1985

13. Латышские дайны.( "Детская литература"), М., 1986

14. Литература на латышском языке:

15. Arajs К. Par Кг. Barona "Latvju Dainas" iespiesto tautasdziesmu tekstu saskanu ar originaliem. Latvijas Zinatnu Akademijas Valodas un literaturas instituta raksti, Riga, 1958, XI sejums.

16. Arajs K. Krisjanis Barons un "Latvju dainas". Riga, 1985

17. Arajs K. Krisjana Barona "Latvju dainas" un to nozime latviesu folkloristika. Riga, 1964.

18. Breidaks A. Latgaliesu tautas dziesmu fonetikas jautajumi Latvijas Zinatnu Akademijas Vestis, - Riga, 1974, 10

19. Barons Kr. Latvju dainas: Parindenu izlase. Latv. padomju rakstnieku sav. Teksts tulk. kr., anglu, vacu val. Riga, 1984

20. Berzina V. Tautasdziesmas gajums. Riga, 1989

21. Breidaks A. Latgaliesu tautas dziesmu fonetikas jautajumi Latvijas Zinatnu Akademijas Vestis, - Riga, 1974 , 10

22. Bandrevics A. Zvejnieku un jurnieku tautas dziesmas. Riga. 1924

23. Berzins L. Ievads latviesu tautas dzeja, I dala . Metrika un stilistika. -Riga, 1948

24. Berzins J. Par musu tautas dziesmu ka vestures avotu izlietosanu. Riga, 1925

25. Berzins L. Atrakta tautas dzeja. Riga, Gramatrupnieks, 1933

26. Berzins L. Ievads latviesu tautas dzeja. Riga, Latv. Universitate, 1940

27. Bicolis J. Latviesu tautas dziesmu chronologijas problema. Riga, 1936

28. Endzelins J. Darbu izlase, I II, Riga, 1971; 1974 - II

29. Endzelins J. Musu tautas dziesma valoda. Latvju tautas dainas . 10,-Riga, 1932.

30. Endzelins J. Darbu izlase. Riga, 1971, II, 1974

31. Lautenbachs I. Latviesu literaturas vesture, II dala. Riga, 1928

32. Latviesu literaturas vesture. I,- Riga, 1959

33. Latviesu tautas dziveszina. 2. Riga, 1990

34. Latviesu tautas dziveszina. 3. Riga, 1991

35. Muizniece L. The poetic "I" and its relationship to other pronominal referents in Latvian Folk Songs. Ninth Conference on Baltic Studies. Montreal, 1984 - 9 Conf. Bst.

36. Niedre J. Latviesu folklora. Riga 1948

37. Ozols A. Tautasdziesmu literaturas bibliografija. Riga, 1958

38. Ozols A. Latviesu tautasdziesmu valoda. Riga, 1961.

39. Ozols A. Raksti folkloristika. Par latviesu tautasdziesmam . - Riga, 1961.

40. Ozols A. Latviesu tautas poetiskas dailrades vestures problemas. Riga, 1952

41. Pasaules skatijuma poetiska atveide folklora. Riga, 1988

42. Raksti folkloristika. Riga, 1968

43. Ruke-Dravina V. The Apple-Tree in Latvian Folk Songs. Ninth Conference on Baltic Studies. Montreal, 1984

44. Ruke-Dravina, V. Cilveks un daba latviesu tautas dziesmas. Stokholma Artilett, 1986

45. Smits P. Latviesu mitologija. Riga, 1926

46. Smite, E. Kuduma uzrakstitas tautas dziesmas. Riga, 1937

47. Svabe A. Raksti par latvju folkloru. Riga, 1923

48. Vike-Freiberga, V. Dzintara kalna. On the amber mountain: Apceres par latv. tautasdziesmam. Montreal Helios. 1989

49. Vike-Freiberga, V., Freibergs, I. Saules dainas = Latvian Sun Songs. -Montreal: Helios, cop. 1988/

50. Vitolins, J. Gadskartu ierazu dziesmas. Riga, 1973

51. Ziedonis I. Tu dzivoji dizu darbu: Manas tautasdziesmas. Riga, 1985

52. Zalts, K. Kumelins latviesu tautas dziesmas. Riga, 1928

53. Zicans, E. Latviesu tradicija par garo pupu un ar to saistitie mitologiskie prieksstati. -Riga ,19361. На русском языке:

54. Абуашвили А.Б. За строкой лирики (о художественном переводе) -М. ,1989

55. Азадовский М.И. История русской фольклористики. М., 1958

56. Актуальные проблемы теории художественного перевода. Материалы всесоюзного симпозиума ( 25. 02 2.03. 1966), в двух томах, издание СП СССР. - М., 1967

57. Амбайнис О.В. Отражение взглядов народа на религию в латышском фольклоре. / VII Международный конгресс антропологических и этнографических наук/ М., 1964

58. Арго Б.А. Десятая муза. М., 1964

59. Афанасьев А.Н. Древо жизни. М., 1983

60. Балто-славянские исследования-1984. М., 1986

61. Беридзе Д. Эстетический принцип в практике поэтического перевода. (А.Межиров, М.Луконин и грузинская советская поэзия) Автореф. дис. канд. филол. наук. Тбилиси, 1973

62. Берзинь Л.А. Собирание и изучение латышских народных песен. Читано на X Археологическом съезде в Риге в авг. 1896. Из "Этнографического обозрения", т.33

63. Брюсов В.Я. Избранные сочинения в 2-х томах, /т. 2, статьи/. М., 1955

64. Вабалене Д.Ю. Стихосложение и поэтический перевод, (на материале сонетов Шекспира) Автореф. дис. канд. филол. наук. Вильнюс, 1976

65. Ветринский И. Среди латышей. Очерки. М., 1901

66. Веселовский А.Н. Историческая поэтика. Л., 1940

67. Виноградов B.C. Лексические вопросы перевода художественной прозы. М., 1978

68. Влахов С., Флорин С., Непереводимое в переводе. М., 1980

69. Вопросы теории и практики художественного перевода (сб. ст.). Рига 1968

70. Вопросы художественного перевода. М., 1955

71. Вопросы теории художественного перевода. М., 1971

72. Востоков А. Опыт о русском стихосложении. Спб., 1817

73. В Прибалтийском крае. Эсты и латыши, их история и быт. /Сборник статей под ред. проф. М.А.Рейснер/ М., 1916.

74. Выготский А.С. Психология искусства. М., 1968

75. Гацак В.М. Фольклор и молдавско-русско-украинские связи. М., 1975

76. Гачечиладзе Г. Художественный перевод и литературные взаимосвязи. -М., 1972

77. Гинзбург Л.В. Над строкой перевода. Статьи разных лет. М., 1981

78. Гер дер И. Г. Избранные сочинения. М.-Л., 1959

79. Далгат У.Б. Литература и фольклор. М., 1981

80. Джваршейшвили Р. Г. Психологическая проблема художественного перевода. Тбилиси , 1984

81. Елеонская Е. Страдания, пригудки, припевки, частушки. Этнографическое обозрение. 1910

82. Жирмунский В. М.Рифма. Ее история и теория. Пг. 1923

83. Задорнова В.Я. Филологические основы перевода поэтического произведения. Автореф. дис.канд. филол. наук. М., 1976

84. Залите Т. Некоторые проблемы художественного перевода с латышского языка на английский. Автореф. дис. канд. филол. наук. Рига, 1967

85. Зырянов И.В. Поэтика русской частушки. Пермь, 1974

86. Инфантьев Б.Т. Связи латышских и русских фольклористов. Автореф. дис. канд. филол.наук. Рига, 1956

87. Казакова Т.А. Система ассоциативных связей слова в поэтическом тексте и стихотворный перевод ( на материале лирики Шелли) Автореф. дис. канд.филол.наук. Л., 1974

88. Калмыкова Л. И. "Непереводимое" в переводах С.А.Есенина на английский язык. Автореф. дис. канд. филол. наук. М., 1984

89. Кашкин И.А. Для читателя современника. Статьи и исследования. -М., 1968

90. Кондратов A.M. Машинный перевод. М., 1967

91. Копанев П.И. Вопросы истории и теории художественного перевода. -Минск, 1972

92. Лазутин С.Г. Поэтика русского фольклора. М., 1989

93. Левин Ю.Д. Русские переводчики XIX века и развитие художественного перевода. Л., 1985

94. Левый И. Искусство перевода. М., 1974

95. Лилова А. Введение в общую теорию перевода: (пер. с болгарского). -М., 1985

96. Литература и перевод: проблемы теории: Международная встреча ученых и писателей, Москва, 27 фев 1 марта 1991 г. ( сост. П.М.Топер, В.Х.Ганиев). - М.,1992

97. Лихачев Д.С. Человек в литературе древней Руси. М., Л., 1958

98. Любимов Н.М. Перевод искусство. 2-е изд. доп. - М., 1982

99. Лотман Ю.М. Анализ поэтического текста. Структура стиха. Л., 1972

100. Лосев А.Ф. Философия. Мифология. Культура. М., 1991

101. Мастерство перевода. М.,1964

102. Мастерство перевода. М., 1959

103. Мастера русского стихотворного перевода. В двух книгах, "Библиотека поэта". Л., 1968

104. Мишустина A.A. Структурные особенности поэтического образа оригинала и перевода: (на материале испаноязычной поэзии) Автореф. дис. канд. филол. наук. Киев, 1985

105. Морару С.Г. Поэтика молдавской дойны. Автореф. дис. канд. фи лол. наук. М., 1973

106. Новикова М.А. Прекрасен наш союз. Литературно-критические статьи. Киев, 1986

107. Новикова М.А. Проблемы индивидуального стиля в теории художественного перевода. ( стилистика переводчика) Автореф. дис. канд. фи лол. наук. Л., 1980

108. Озол А.Я. Методы фольклористической работы в области латышских народных песен во 2 половине XIX века. Автореф. дис. канд. фи лол. наук. Рига, 1950

109. Озол А.Я. Вопросы синтаксиса латышских классических народных песен. Автореф. дис.докт. фило. наук. Рига, 1952

110. Паклонс Я. Русская поэзия на латышском языке (1944 1969) -Автореф.дис. канд. филол. наук. - Рига, 1973

111. Перевод как процесс и как результат: язык, культура,психология: Сб. научных работ Калинин, 1989

112. Перевод средство взаимного сближения народов: Художественная публицистика. (Сборник) - М., 1987

113. Поэтика перевода. Сборник статей (Сост. С.Гончаренко) М., 1988

114. Попович А. Проблемы художественного перевода. Перев. сословацкого. М., 1980

115. Потебня A.A. Эстетика и поэтика. М., 1976

116. Проблемы типологии, перевода и рецепции поэтического текста -Тарту, 1985

117. Пропп В.Я. Исторические корни волшебной сказки. Л., 1986

118. Рагойша В.П. Проблемы перевода с близкородственных языков: Белорусско-русско-украинский поэтический взаимоперевод. Минск, 1980

119. Радчук В.Д. Проблема верности художественного перевода. Автореф. дис.канд. филол. наук. Киев, 1980

120. Россельс В.М. Эстафета слова. Искусство художественного перевода. -М., 1972

121. Рыбаков Б.А. Язычество древней Руси. М., 1988

122. Рыбаков Б.А. Язычество древних славян. М., 1994

123. Русский народ, /его обычаи, обряды, предания, суеверия и поэзия/. Репринт, воспроизведение изд. 1880 г. М., 1989

124. Русский фольклор. М., 1986

125. Русские писатели о переводе. ХУ111 XX в. - Л., 1960

126. Русские писатели о языке. Л., 1955

127. Самосознание европейской культуры XX века. М., 1991

128. Саука .Л.И. Стихосложение литовских народных песен. Автореф. дис. канд. филол. наук. Вильнюс, 1980

129. Скуениекс К. Живая да ль. Размышления о некоторых пластах народной песни. В журнале "Даугава", Рига, 1984, 7

130. Скуениек К. В песенном седле. В кн: Рижский альманах, 3, Рига, 1994

131. Соссюр Ф. Труды по языкознанию. М., 1977

132. Стиль автора и стиль перевода. /М.А.Новикова, О.Н.Лебедь, М.Ю.Лукииова./ Симферопольский гос. ун-т им. А.М.Фрунзе. Киев. 1988

133. Стикане И.П. Фольклорные мотивы и образы в современой латышской поэзии. Автореф. дис. канд. фи л о л. наук. Рига, 1988

134. Табахьян П.В. Сопоставительная стилистика русского и немецкого фольклора. Киев, 1980

135. Теория перевода и сопоставительный анализ языков / по ред. Э.М. Медниковой./ М. , 1985

136. Типология и взаимосвязи фольклора народов СССР. Поэтика и стилистика. /Сб.ст. под ред В.М.Гацака/ М., 1980

137. Трейланд Ф.Я. /Бривземниек/. Латышская народная поэзия./очерк/ Из "Современной летописи",14, М., 1869

138. Федоров A.B. Введение в теорию художественного перевода. М., 1953

139. Федоров A.B. Искусство перевода и жизнь литературы. Очерки Л., 1983

140. Федоров A.B. Основы общей теории перевода ( изд. 3-е. ). М., 1968

141. Флорин С. Муки переводческие. Практика перевода. М.,1983

142. Флоряну И.А. Прозаические переводы второй половины ХУ111 века как источник истории русского литературного языка. (пер. Д.И.Фонвизина в сопоставлении с пер. В.Заозерского, М. Веревкина, Н.Поливанова) Автореф. дис. канд. филол. наук. М., 1982

143. Фрэзер Дж.Дж. Золотая ветвь. М., 1983

144. Хантемирова Г.З. Воссоздание национального своеобразия оригинала в художественном переводе. Автореф.дис. канд. филол. наук. М., 1970

145. Художественный перевод. Проблемы и суждения. Сборник статей, -М., 1986

146. Чуковский К.И. Высокое искусство. М., 1988

147. Шпенглер О. Закат Европы. М., 1993

148. Элиаде М. Космос и история. М., 1987

149. Японская поэзия,- М., 1954

150. Результаты диссертационного исследования отражены в следующих публикациях:

151. Поэтика оригинала и перевод. / Латышские дайны в русских переводах/. Статья депонирована в ИНИОН РАН. Деп. N 50937 от 24.11.95, 2 а.л.

152. В.Брюсов как переводчик латышской поэзии. Статья депонирована в ИНИОН РАН. Деп. N 51895 от 24.09.96, 1 а.л.

153. Доклады на научно-теоретических конференциях:

154. Как не надо переводить народные песни. "Художественный перевод: проблемы и перспективы", 1994, Литературный интститут им. А.М.Горького.

155. В мире латышских дайн: проблемы перевода. "Фольклор сегодня: оригинал и перевод". 1995, Литературный институт им. А.М.Горького.