автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.11
диссертация на тему: Личность в правовом пространстве

Полный текст автореферата диссертации по теме "Личность в правовом пространстве"

На правах рукописи

"О

Хамитов Радик Накимович

ЛИЧНОСТЬ В ПРАВОВОМ ПРОСТРАНСТВЕ

Специальность 09.00.11.- социальная философия

Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора философских наук

Чебоксары - 2007

003052339

Работа выполнена на кафедре философии ГОУ ВПО «Камская государственная инженерно-экономическая академия»

Официальные оппоненты:

Доктор философских наук, профессор, член-корр. РАН Дмитриев Анатолий Васильевич

Доктор философских наук, профессор Шестаков Александр Алексеевич

Доктор юридических наук, профессор Петренко Николай Иванович

Ведущая организация: ГОУ ВПО «Российский государственный гуманитарный университет».

Защита состоится 66bfyt£/L( 2007 года в -Ус^ часов на заседании диссертационного Совета Д 212.301.04 в ФГОУ ВПО «Чувашский государственный университет им. И.Н. Ульянова» по адресу: 428015, г. Чебоксары, ул. Университетская, 38а, корпус III, зал ученого совета.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке ФГОУ ВПО "Чувашский государственный университет им. И.Н. Ульянова".

Автореферат разослан" ^ - еШМ/УЧ1 2007 года

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат философских наук Степанов А.Г.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования объясняется исключительной значимостью феномена права и сопутствующих ему институциональных образований, составляющих в своей совокупности специфическое поле современной правовой топологии. Феномен права занимает доминирующее положение в структуре социальной архитектоники, выполняя функцию фундаментального основания, на котором базируются все прочие институции, включая экономику, культуру, институт семьи и т.д. Можно утверждать, что с помощью права человек сосуществует с целым миром, и о законах этого совместного бытия узнает из права Именно праву мы обязаны наличием цивилизованной формы современного общественно-политического бытия, конституирующим началом которого оно, собственно, и является.

Вместе с тем, парадоксальность сложившейся ситуации заключается в том, что даже для современного, развитого этапа в становлении философско-правовой теории характерно отсутствие исчерпывающих ответов на вопросы о природе и сущности права. Все попытки разрешить эти «вечные» философско-правовые вопросы не только не приводят к оформлению некоей окончательной и устойчивой теоретической платформы, но, напротив, втягиваются в воронку неостановимых процессов по все большей дивергенции различных парадигм правопонимания.

Это означает, что и сегодня остаются по-прежнему справедливыми и актуальными слова И. Канта, что «юристы и до сих пор ищут дефиницию для своего понятия права»1. Уместным будет также вспомнить изречение известного правоведа Р. фон Иеринга, который охарактеризовал состояние научного познания права следующим образом: «Мы нисколько не преувеличим, если скажем, что у большинства юристов полностью отсутствует подлинное понимание их метода и что наша наука знает все другие науки лучше, чем законы самой себя»2.

В контексте выше изложенного будет справедливым утверждение, что правовая практика по сей день не изжила своих недостатков и, как следствие, остается весьма далекой от идеала. Именно это обстоятельство дало основания видному отечественному специалисту в области права B.C. Нерсесянцу констатировать, что «для реально складывающейся ситуации характерны такие типично феодальные явления, как отсутствие в стране единого правового пространства, общего правопорядка и единой законности, девальвация роли закона, бездействие общих правовых принципов и норм, конкуренция источников права, разнобой и противоречие между различными нормативными актами, раздробленность, моза-ичность и хаотичность правовой регуляции...».3

Вполне естественно, что подобное положение дел не может не провоцировать дальнейшее разъедание единой ткани философсю-теоретических исследований в сфере права, что в итоге приводит к замещению целостной картины истолкования правовых

1 Кант И Критика чистого разума - M Мысль, 1994 - С 432 1 bering R. Yeiat des tomischen Rechts - Berlin, 1881. - S 310 1 Нерсесянц В С Философия права - M . Изд-во НОРМА, 2003 - С 394

явлений их фрагментарным видением. А это, в свою очередь, чревато тем, что область реальной юридической практики дает сбои и порождает разного рода негативные деформации. По свидетельству авторитетного исследователя в области философии права Э.Ю. Соловьева, мы уже имели возможность лицезреть последствия подобной деформации - это сталинизм, время, когда само слово «личность» было осуждаемо 4. Комментируя данное суждение, указанный автор пишет, что в тог период «правовой нигилизм выражал себя не только в теоретических рассуждениях. Он существенно деформировал язык... Само слово «личность» (важнейшее в юридическом лексиконе) приобрело оттенок классово чуждого термина. В бытовой речи оно нередко использовалось в качестве осудительно-иронического ярлыка... И наоборот, слово «масса» приобрело аффирмативную значимость»5.

Проблемный разворот избранной темы исследования представляет собой попытку вернуть праву утраченное им личностное измерение, представить его как феномен человеческого бытия, благодаря которому личность реализует социальную сущность, обретает единство с другими индивидами, локализует собственное местонахождение в социальном пространстве и тем самым преодолевает ограниченность своего индивидуального существования. Иными словами, предметом осмысления выступает та ситуация, в которой с неизбежностью оказывается человек, соприкасающийся в процессе жизнедеятельности с правом, властью и государством.

Данная тематика действительно требует особого внимания, поскольку «.. .существование права возможно как постоянное утверждение человеком собственного бытия. Оно сопутствует движению человека по направлению к наиболее полному бытию, и "скорость" этого движения, нахождение человека в той или иной точке мирового пространства меняет смысловое содержание права, по причине чего в разные времена оно обладало той или иной сущностью. Однако не право меняется, а человек. Поэтому в одно и то же столетие, в пределах действия одной системы законодательства, на самом деле встречаются различные исторические типы права, воплощенные в различных типах личности»6.

В настоящее время, когда в России произошли кардинальные социально-политические перемены, связанные с формированием новых экономических, политических и идеологических отношений, интерес к изучению природы права не только не уменьшился, а, напротив, приобрел все большую значимость и актуальность. И это вполне естественно, поскольку в эпоху глобальных социальных перемен старые правовые устои неизбежно разрушаются, утрачивая свою значимость и адекватность, новые же еще только предстоит создать.

Необходимо отметить, что в юридической и социальной науках за этот период также произошли серьезные трансформации, причем не только позитивного, но и негативного характера. Стремление как-то исправить положение дел за счет безудержного копирования из арсенала западноевропейского либерализма оказалось, по сути,

4См СоловьевЭЮ Правовой нигилизм и гуманистический смысл права// Квинтэссенция Философский альманах - М . Политиздат, 1990 - С 164.

5 Там же С 164-165

6 Пермяков Ю Е Лекции по философии права. - Самара Изд-во «Самарский университет», 1995 -С. 112

бесплодным и бесперспективным занятием, ибо свойственные либерализму идеологические клише и теоретические конструкции являются продуктом западноевропейской культуры, аксиологическое строение которой в существенной степени отличается от российской. В контексте вышеизложенного автор исследования считает необходимым вновь обратиться к «извечным» философским вопросам о природе и сущности права, а также попытаться разобраться в его взаимоотношениях со свободой, равенством и справедливостью в свете наиболее продуктивных наработок и достижений в сфере философии права.

Предметом специального осмысления в исследовании становятся такие принципиально важные компоненты правового пространства как гражданское общество и правовое государство, являющие, в своей совокупности, особого рода источник, откуда черпается подавляющее большинство современных социальных ценностей и аксиологических ориентиров личности, детерминирующих как индивидуальную мотивацию, так и социальное поведение. В контексте вышеизложенного автора привлекает тематика создания и совершенствования правовых механизмов обеспечения государственной жизни гражданского общества, поскольку в современных условиях именно право и гражданское общество выступают теми социальными институтами, которые с наибольшей очевидностью накапливают положительный опыт организации всей наличной совокупности общественных отношений.

Перечисленные выше аспекты, так или иначе затрагивающиеся в исследовании, приобретают в современных условиях особую значимость и актуальность, ибо все они напрямую связаны с решением наиболее злободневных вопросов о путях развития российской государственности, о способах оптимального управления реформированием различных сфер общественного целого и, наконец, о возможностях формирования единого, согласованного и внутренне непротиворечивого правового пространства.

Степень научной разработанности проблемы. Если говорить о степени научной разработанности проблемы права, рассматриваемой в широком социальном контексте в ее соотношении с личностью, обществом и различными социальными институтами, то следует признать, что к настоящему времени в социальной, правовой и философской теории о каждой из выше названных предметных областей накоплены богатейшие и чрезвычайно разносторонние знания. Отдавая должное предшествующей интеллектуальной традиции, остановимся более подробно на посвященной этому вопросу научной литературе, начав обзор с исследований в сфере философии права, поскольку именно эта дисциплина выступает фундаментом, на базе которого можно проследить взаимосвязь права с производными социальными образованиями - гражданским обществом, правовым государством и т.п.

Вопрос о природе и сущности права, конечно же, не нов и имеет богатую историю. В силу этого обстоятельства имеющаяся по данной проблематике философ-ско-теоретическая литература весьма многообразна. Для простоты восприятия все имеющееся многообразие источников можно подразделить на два обширных блока, внутри которых, при желании, можно также выделить массу различных течений и направлений. Критерием же изначальной демаркации всего комплекса научно-иссле-

довательской литературы будет служить генезис самого теоретического интереса к природе права. С одной стороны, интерес выражается в рамках общефилософского контекста. Иными словами, это такой интерес к праву и его природе, который возникает в ходе общего уяснения мироустройства в целом, где феномен права фигурирует в качестве одного из конституирующих элементов. Достаточно условно обозначим данный вид интереса к природе права как «внешний». С другой стороны, имеется большое количество примеров проявления теоретического интереса к природе права в рамках собственно правовых научных изысканий, само осуществление которых неизбежно предполагает наличие некоего предварительного ответа на вопрос об источнике права. Такую разновидность научного интереса к феномену права можно, опять же условно, охарактеризовать как «внутреннюю».

Что касается «внешнего» интереса к природе права, можно с уверенностью утверждать, что первые попытки осмысления этого феномена и сопряженного с ним понятия справедливости прослеживаются уже на самых ранних этапах развития человеческой цивилизации, упоминаются в известных поэмах Гомера и Гесиода На этом настаивают многие исследователи их творчества, такие, например, как российский юрист П.Г. Редкин, немецкий историк-эллинист В. Ягер, а также Э. Кассирер и В.Н. Ярхо7. По свидетельству вышеперечисленных авторов, и Гомер, и Гесиод толкуют природу справедливости и права как явление божественного порядка.

В процессе дальнейшего развития философско-правовой мысли имело место непрекращающееся вопрошание об источнике права, осуществлявшееся как в прямой, так и в косвенной форме. Различные версии о том или ином происхождении права можно видеть уже в трудах досокрагиков, начиная с Фалеса, а затем практически у всех ключевых фигур, так или иначе проявивших себя на поприще философии. К числу наиболее значимых мыслителей, затронувших данную проблематику, можно отнести Гераклита, Демокрита, Сократа, Платона, Аристотеля, Эпикура, Сенеку, Цицерона, Фому Аквин-ского, Ф. Бэкона, Б. Спинозу, Пуффендорфа, Вольфа, Т. Гоббса, Дж. Локка, Томазия, Лейбница, Ш. Монтескье, Ж.-Ж. Руссо, И. Канта, Гегеля, К. Маркса8.

'См.: Редкин П Г. Из лекций по истории философии права в связи с историей философии вообще -СПб, 1889,- Т1 - С 395; Jaeger W Paideta - Berlin, 1934 - Bd 1 - S 193; Cassirer E. Logos, Dike, Kosmos in der Entwicklung-Guteborg, 1941 -S. 13, Ярхо В H Вина и ответственность в гомеровском эпосе//Вестник древней истории - 1962 -№2-С 3-26

* См.; Антология мировой философии - М . Мысль, 1969 - Т 1 - Ч 1., Материалисты Древней Греции.- М ГосПолитиздат, 1955, Платон Государство // Платон. Собр. соч В 4 т - М . Мысль, 1994 - ТЗ - С 79-420, Он же Законы // Платон Собр соч В 4 т - М Мысль, 1994 - Т 4 - С 71-437, Аристотель. Большая этика // Аристотель Соч . В 4 т - М Мысль, 1983 - Т 4 - С 295-374, Он же Никомахова этика // Там же - С 53-293, Он же Политика // Там же - С 375-644, Бэкон Ф Великое восстановление наук // Бэкон Ф Соч В 2 т - М Мысль, 1977 - Т 1 - С 55-80, Он же Опыты или наставления нравственные и политические // Бэкон Ф Соч В 2 т - М . Мысль, 1978 - Т 2 - С 449482, Гоббс Т. Левиафан или материя, форма и власть государства церковного и гражданского - М • Соцэкгиз, 1936, Локк Дж Избр философские произведения - М Соцэкгиз, 1960 - Т 2 ; Монтескье Ш О духе законов // Монтескье Ш Избр произведения. - М • Госполитиэдат, 1955, Руссо Ж -Ж Об общественном договоре, или Принципы политического права // Руссо Ж -Ж Трактаты - М Наука, 1969. - С 151-256, Кант И Критика чистого разума - М Мысль, 1994, Гегель ГВФ Философия права - М. Мысль, 1990, Он же Политические произведения - М Наука, 1978, Соловьев ВС Оправдание добра - М Республика, 1996, Он же Право и нравственность - СПб • Издание Я Канторовича, 1899

Несмотря на то, что исследования указанных мыслителей объединены нами под единую «скобку» свойственного им всем «внешнего» интереса к праву и его природе, следует отметить, что в содержательном плане созданные ими труды, конечно же, сильно разнятся между собой. Более того, взгляды вышеперечисленных классиков философской мысли являются настолько пестрыми, что на их фоне контрастно выделяется целый спектр самых разных течений в теории права - от естественных до позитивных.

Что же касается литературы второго блока, то она также представлена множеством различных направлений, которые своими интеллектуальными предпочтениями относительно природы права во многом копируют идеи сторонников первого блока: здесь также основными являются концепции «естественного» и «позитивного» права, вокруг которых формируются самые разные подходы и модификации. Весомый вклад в создание естественно-правовой парадигмы внесли такие мыслители и теоретики права как Г.А. Шварц-Либерман фон Валендорф, Карл-Людвиг фон Галлер, Г. Гроций, Г. Гуго, И. Кант, Г. Луф, Ш. Монтескье, А. Оллеро, С. Пуффендорф, Г. Пухта, А. Фердросс, Г. Хенкель. В этот перечень можно включить также представителей неокантианской традиции философии права К. Кюля, Й. Лоба, Г. Радбруха, Р. Штаммлера, О. Хёффе, Э. Цахера, а также сторонников теории так называемого возрожденного «естественного» права - А. Ауэра, Э. Вольфа, Ж. Дабена, X. Домбиса, В. 3 ауэра, Г. Коинга, В. Майхофера, Й. Месснера, Г. Райнера9.

Как видим, число приверженцев теории естественного права поистине велико, ибо «идея естественного права возникает практически одновременно с первыми философскими размышлениями о праве»10. Однако не меньшее число мыслителей являлось сторонниками теории позитивного права. Здесь можно назвать такие яркие имена как Л. Дюги, Г. Кельзен, Г.Ф. Шершеневич. Нельзя не упомянуть в этом контексте приверженцев ее крайней позиции, так называемого, приказного "правопонимания ". Это Н.Г. Александров, М.А. Аржанов, А.Я. Вышинский, С.А. Голунский, А.И. Денисов, О.С. Иоффе, Д.А. Керимов, П.Е. Недбайло, И.С. Самощенко, М.С. Строгович, М.Д. Шаргородский, А.Ф. Шебанов, Л.С. Явич1'.

Следует особо отметить, что отечественная философская мысль внесла весомый вклад в рассмотрение вопроса о природе и сущности права, достигнув на этом поприще

9 См, напр Штамлер Р Хозяйство и право с точки зрения материалистического понимания истории -СПб, 1899, Henckel H Einfuhrung in die Rechtsphilosophie Grundlagen des Rechts - München, 1964, Luf G Grundfragen der rechtsphilosophie 3 Auf! - Wien, 1983

10 Бернацкий Г Г Онтологические основания естественного права в учении И В Михайловского // Известия высших учебных заведений Правоведение -2001 - № 4 - С 244

" См Александров H Г. Законность и правоотношения в советском обществе - M Госюриздат, 1955, Он же Право и законность в период развернутого строительства коммунизма - M • Госюриздат, 1961, Аржанов MA Государство и право в их соотношении - М. Изд-во АН СССР, 1960, Вышинский А Я Вопросы теории государства и права -М Гос издат юрид лит-ры, 1949, Он же Положение на правовом фронте // Советское государство - 1937 - №3-4 - С 29-51 ; Голунский CA, Строгович MC Теория государства и права - M Юриздат, 1940, Керимов ДА, Недбайло ПЕ, Самощенко И С, Явич ЛСК вопросу об определении понятия социалистического права (по поводу статьи ЯФ Миколенко «Право и формы его проявления»)//Правоведение - 1966 -№2 - С 17-23

немалых успехов. В этом контексте, будет уместным упомянуть такие имена как

A.A. Алексеев, С.С. Алексеев, М.А. Бакунин, Г.Г. Бернацкий, Е.А. Воротилин, В.Г. Графский, Ю.А. Дмитриев, В.П. Желтова, В.Д. Зорькин, И.Ф. Казьмин, С.Ф. Кечекьян, Д.А. Керимов, Б.А. Кистяковский, А.И. Коваленко, С.А. Комаров, Н.М. Коркунов, П. А. Кропоткин, Э.В. Кузнецов, В.В. Лазарев, В.В. Лапаева, Л.С. Мамут, Я.Ф. Миколен-ко, И.В. Михайловский, B.C. Нерсесянц, В.М. Нечаев, П.И. Новгородцев, Ю.Е. Пермяков, A.A. Пионтковский, Э.А. Поздняков, Г.С. Прокофьев, П.Г. Редкин, О.С. Соина,

B.C. Соловьев, Э.Ю. Соловьев, А.К. Стальгевич, A.A. Старченко, Р.И. Таллер, Е.В. Тимошина, Ю.В. Тихонравов, E.H. Трубецкой, И.Е. Фарбер, P.O. Халфина, И.Л. Честнов, Б.Н. Чичерин, Г.Ф. Шершеневич12. В последние годы появилось немало нгучно-исследовательских работ, посвященных осмыслению феномена права. Наиболее эвристически плодотворными среди них являются, на наш взгляд, труды С.И. Карпуш-кина, A.B. Колыбанова, А.И. Овчинникова, М.И. Пантыкиной, И.Г. Пендиковой, Н.Е. Смеловой, A.B. Сумбаева13.

Завершая краткий обзор научно-исследовательской литературы, посвященной феномену права, укажем следующий ее блок, задающий еще одно аналитическое направление предлагаемого исследования. Этот блок связан с феноменом личности, проходящей процесс социализации и функционирующей в сфере социально-правового пространства. Литература этого блока также отличается многообразием. Это обусловлено, в первую очередь, тем, что проблема личности является предметом пристального внимания не только со стороны философов, но и социологов, политологов, культурологов, психологов и еще целого ряда специалистов гуманитарного профиля.

Так, например, проблема личности получила серьезное теоретическое обоснование в трудах классиков отечественной (Л.С. Выготский, С.Л. Рубинштейн, A.B. Запорожец, А.Н. Леонтьев, Д.Н. Узнадзе и др.) и зарубежной психологии (Г. Айзенк, А. Маслоу, Г. Олпорт, Э. Эриксон и др.)14, атакже целого ряда современных исследователей, среди которых можно особо выделить имена Б.Г. Ананьева,

12 См , напр Кистяковский Б А Философия и социология права - СПб Изд-во Русского христианского гуманитарного ин-та, 1998, Нерсесянц В С Право и закон Из истории правовых учений - М : Наука, 1983, Пермяков Ю Е Основания права - Самара Изд-во «Универс-групп», 2003, Таллер Р.И Философия как логика и методология познания права - Куйбышев Изд-во Саратовского университета. Куйбышевский филиал, 1989, Чичерин Б Н Философия права - СПб ' Наука, 1998, Шершеневич ГФ Общая теория права -М Издание братьев Башмаковых, 1912

13 См Карпушкин С И Формирование гражданской и правовой культуры молодежи дис . канд филос наук - М, 1999, Овчинников А И Правовое мышление аксиологический и герменевтический аспекты дис канд юрид наук - Ростов н/Д, 2000, Пантыкина М И Российское право в контексте философско-методологических исканий // Вестник Самарского государственного университета -Гуманитарная серия - 2004 - № 3 (33) - С 139-148, Пендикова ИГ Религиозная парадигма как фактор формирования правового сознания (на примере русской культуры) дис канд филос наук

- Омск, 2000, Смелова Н Е Правовая культура как предмет социально-философского анализа дис канд филос наук - Барнаул, 2000

14 Айзенк Г Ю Структура личности - М , СПб , 1999, Леонтьев А Н Деятельность, сознание, личность

- М, 1975, Маслоу А Новые рубежи человеческой природы - М , 1999, Эриксон Э Идентичность-юность и кризис. - М , 1996

A.Г. Асмолова, A.B. Брушлинского, В.П. Зинченко, Д. А. Леонтьева, A.B. Петровского,

B.А. Петровского, Л.И. Слободчикова, В.В. Столина, Е.В. Субботского, Е.В. Шоро-ховой15.

С точки зрения общественной потребности в «личности» очевиден повышенный интерес к ней в сфере культурологии, научный жанр которой определяется на перекрестке исторических, литературоведческих, филологических и языковедческих изысканий. Среди всего разнообразия культурологических работ по интересующей нас тематике укажем лишь на наиболее авторитетные в данной области труды

C.С. Аверинцева, М.М. Бахтина, А.Я. Гуревича, Г.С. Кнабе, В.А. Конева16.

Феномену личности посвящены также многочисленные монографии и статьи, число которых неуклонно возрастает по мере все большего признания мировым сообществом значимости индивидуального и личностного начала в жизни социума Последняя тенденция явно просматривается в трудах ученых, целенаправленно исследующих философско-антропологическую проблематику, - Л.П. Буевой, Б.Т. Григорьяна, В.Д. Губина, П.С. Гуревича, Ю.А. Кимелева, Л.Н. Когана, Б.К. Лебедева, М.К. Ма-мардашвили, Б.В. Маркова, М.А. Маслина, К.С. Пигрова, В.А. Подороги, B.C. Сте-пина, И.Т. Фролова, Т.М. Шатуновой, а также Э. Агацци, М. Бубера, А. Печчеи, П. Рикера, П. Тейяра де Шардена, М. Шелера17.

Что же касается проблем, относящихся к взаимосвязи личности, социальных групп, общественных формирований и государства, то в последнее время они находятся в центре внимания ученых, журналистов и политиков и, как правило, рассматриваются в контексте изучения феномена «гражданского общества». И это понятно, поскольку формирование гражданского общества неразрывно связано с развитием демократии, рыночной экономики и становлением правового государства - иначе говоря, с глобальным социальным переустройством, в ходе которого возникают структуры общественного контроля, гарантирующие обратную связь между человеком и обществом. Возрождение интереса к гражданскому обществу как социальному феномену связано, прежде всего, с теми социально-политическими потрясениями, которые за последнее десятилетие совершенно изменили лицо и Восточной Европы, и России.

Среди ученых-обществоведов, как в нашей стране, так и за рубежом, существует множество подходов к изучению данного феномена, но до сих пор (так же, как и в случае с феноменом права) все еще не сложилось единого мнения относительно его сущности, происхождения и исторических границ. Тем не менее, публицисты, политики, а иногда и ученые весьма охотно используют данный термин, вкладывая в него подчас абсолютно разное содержание, что нашло свое отражение в работах таких исследователей как Д. Александер, O.A. Андронова, А.Н. Аринин, Г.К. Ашин,

15 См Асмолов А Г. Психология личности Принципы общепсихологического анализа - М , 1990, Леонтьев Д А. Личность' человек в мире и мир в человеке // Вопросы психологии - 1989. - №3 - С 11-22, Петровский А В., Петровский В А Индивид и его потребность быть личностью // Вопросы философии - 1982 - №3 - С 44-53

16 См ГуревичАЯ Категории средневековой культуры -М, 1972 Кнабе ГС История мировой культуры Наследие Запада Античность Средневековье Возрождение (лекции) - М, 1998, Конев В А Онтология культуры (Избранные работы) - Самара, 1998,

17 См • БуберМ Проблема человека//Бубер М Я и Ты - М, 1993 -С 73-155; Рикйр П Человек как

Л.Б. Борисова, А.Н. Верещагин, И.А. Гобозов, Г.Г. Дилигенский, Д.В. Дождев, А.Н. Домрин, К.С. Идиатуллина, ИМ. Кравченко, Б. Краснов, М.С. Кудряшов, П. Лопата, М.А. Нугаев, P.M. Нугаев, С.П. Перегудов, С.Л. Серебряков, М.Б. Смоленский, К. А. Струсь, Б. Фливбьерг, Д. Хадсон, Л .А. Халаева, А. Хлопин, К.Г. Холод-ковский,М.Д. Шевченко18.

Особое внимание отечественных исследователей гражданского общества привлекают перспективы его становления в современной России. При этом созданные ими труды можно условно подразделить на две разновидности: а) проводящие точку зрения, что, несмотря на сложный и противоречивый характер развертывающихся в России социальных процессов, социум, тем не менее, движется по пути создания качеств и атрибутов гражданского общества (Е.В. Турунцев, И.П. Яковлев, М.П. Федоров, Т.И. Заславская, Н.Е. Тихонова); б) отрицательно относящиеся к происходящим преобразованиям и отстаивающие позицию, согласно которой социальные деформации в современной России блокируют процесс становления гражданского общества (Л.М. Романенко, Ю.М. Резник, Н.И. Лапин, Н.М. Римашевская, А.Т. Хлопьев, З.Т. Голенкова).

Подводя итоги разделу исследования, посвященному рассмотрению степени изученности проблемы, можно сказать, что на сегодняшний день имеется большое число исследований, так или иначе затрагивающих проблематику права, гражданского общества, правового государства и пр. феноменов, входящих в состав и определяющих «лицо», структуру и сущность современного правового пространства. Но, как правило, все эти системообразующие компоненты рассматриваются изолированно

предмет философии//Вопросы философии - 1989 -№2 - С 41-51, ШелерМ Человек и история // ШелерМ Избранные произведения -М, 1994 -С. 70-97

"См АлександерД Прочные утопии и гражданский ремонт//Социологические исследования -2002 - №10. - С. 3-11; Гобозов И.А, Халаева Л А Гражданское общество, сущностные характеристики // Философия и общество -2001 -№2 -С 59-79, Дождев Д В Методологические проблемы изучения римского права- Индивид и гражданское общество // Вестник древней истории -2003 - №2 - С 91111; Домрин А Н Гражданское общество в России историческая неизбежность или новый виток социальных экспериментов? // Представительная власть. - 2002. - №5 - С 33-38, Идиатуллина К С Политический лидер и гражданское общество проблемы и противоречия регионального развития // Социально-гуманитарные знания - 2003 - №3 - С 38-47, Кравченко И И. Концепция гражданского общества в философском развитии // Политические исследования -1991 - №5 -С 128-138, Краснов Б. Гражданское общество//Безопасность Евразии - 2001 - №2 - С 618-624, Кудряшов М С К вопросу о перспективах гражданского общества в России // Вестник Московского университета Сер Политические науки - 2001 - №5 - С 64-68, Лопата П , Порохнюк Е Проблемы становления гражданского общества в России // Диалог - 2000 • №1 - С 8-25, Нугаев РМ , Нугаев М А Общественная идеология как фактор становления гражданского общества // Социально-гуманитарные знания -2003 -№4 -С 120-129, Серебряков С Л Гражданское общество, свобода, ответственность // Социально-гуманитарные знания - 2003 - №3 - С 122-135, Смоленский М Б Правовая культура, личность и гражданское общество в России формула обусловленности // Известия высших учебных заведений -Правоведение -2003 - №1 -С 41-47, Струсь К А Гражданское общество в России XXI века//Аюуальные проблемы правоведения -2002 -№3 -С 41-47, Фливбьерг Б. Хабермас и Фуко мыслители для гражданского общества // Вопросы философии -2002 -N«2 -С 137-157, Хадсон Д Гражданское общество в России модели и перспективы развития // Представительная власть - 2002 -№5 -С 30-33, Хлопин А Гражданское общество в России идеология, утопия, реальность Размышления над последними публикациями последних лет // Pro et Contra -2002 -№1 -С 120-144

друг от друга, в отрыве от общего контекста социального функционирования и воспроизводства. Именно это обстоятельство делает актуальным и необходимым рассмотрение механизмов их соотношения и взаимодействия, чему как раз и посвящено данное исследование.

Объектом исследования является право как социальный феномен в его соотношении с элементами социального и индивидуального бытия личности.

Предметом исследования выступает личностное измерение современного правового пространства в его многообразии и структурных взаимосвязях.

Цель и задачи исследования. Целью данного исследования является реконструкция пространства социально-правовых отношений, выстраивающихся на пересечении трех «полей» индукции - сферы личностного бытия, бытия разного рода институций (в том числе, государства и власти) и общества в целом. При этом важная роль отводится концептуальному прояснению понятий, входящих в обозначенную триаду, их экспликации в качестве социально-правовых феноменов, атакже уяснению особенностей их взаимообусловленности и взаимодействия.

Реализация поставленной цели предполагает постановку и решение следующих научно-исследовательских задач:

1. Проанализировать базовое в рамках данного исследования понятие «права», осуществить его экспликацию и концептуальное прояснение, что позволит в дальнейшем уяснить характер взаимоотношений, складывающихся в рамках единого правового пространства между ним и сферой индивидуального личностного бытия, а также такими специфическими социальными институциями как гражданское общество и правовое государство;

2. Осуществить теоретическую экспликацию государства в качестве источника права, выявить взаимозависимости, существующие между правом и государством; развенчать традиционный культ доминирования государства над правом;

3. Произвести анализ фундаментальных правообразующих принципов (при знаков),включив в их число свободу, равенство и справедливость; выявить сущность права, представив его, соответственно, как осуществление свободы, формальное равенство и достижение справедливости;

4. Осмыслить специфику бытия личности как субъекта социально-правовых отношений. С этой целью осуществить предварительную экспликацию понятия «личность», выявить его философский статус на фоне критического рассмотрения антитезы антропо- и социоцентристских подходов к нему;

5. Проанализировать особенности взаимоотношений, устанавливающихся меж ду личностью и государством, рассмотреть возможные формы взаимодействия между ними;

6. Представить правовое государство в качестве оптимальной и наиболее совершенной формы взаимодействия личности и общества; вскрыть политическое значение прав человека и гражданина, выступающих неотъемлемым атрибутом правовой формы организации власти;

7. Проанализировать гражданское общество в качестве системообразующего

фактора социально-правового пространства, определить его место в системе социальных категорий, вскрыть специфику диалектического

взаимодействия, складывающегося между гражданским обществом и государством.

Методологические и теоретические основания исследования. Решение обозначенных выше задач оказывается невозможным без осознания и четкого определения методологических оснований проводимого исследования. Необходимость особой акцентировки внимания именно на моментах методологического плана, со всеми вытекающими отсюда последствиями, обусловливается как общими особенностями использования методов исследования, так и, собственно, спецификой предмета изучения, в роли которого в данном исследовании выступает правовая топология. В этом плане совершенно не случайно в различных исследовательских работах, посвященных правовой проблематике, встречаются указания на необходимость комплексной разработки и целенаправленного изучения методологических аспектов данных исследований.

К примеру, известный теоретик права Р.Д. Лукич пишет: «В методологии одним из наиболее важных и сложных является вопрос о соотношении между предметом и методом, применяемым для исследования данного предмета»19. Сложность этого вопроса уже на самом поверхностном уровне рассмотрения объясняется тем, что «относительно методов познания существует общепринятое и адекватное утверждение, что предмет определяет метод <...> столь же правильным является и противопо-лозкное утверждение, что метод определяет предмет»20. И далее: взаимосвязь предмета и метода приводит к тому, что они «.. .испытывают взаимное воздействие, в ходе которого происходит до некоторой степени их взаимопроникновение»21.

Однако такая тесная взаимосвязь и взаимопроникновение предмета и метода вовсе не исключают возможности существования крайних позиций. «С одной стороны, представляется даже, что существует только предмет, определяющее воздействие которого на метод настолько сильно, что последний абсолютно поглощается им. Метод выглядит лишь как отражение предмета в сознании того, кто его применяет... С другой стороны, кажется, что предмет - это своего рода творение самого метода, его "отражение". Так, при изучении права как общественного явления возникает представление, будто метод изучения лишь составная часть предмета, поскольку он полностью определяется им»22.

Необходимо иметь в виду, что данная проблема усугубляется еще и тем, что если предмет - это «объективно данный феномен», а метод - «субъективные действия человека по отношению к предмету»23, то вопрос о соотношении предмета и метода, фактически, превращается в проблему соотношения объективного и субъективного, а если выразиться еще точнее, в проблему корректности отображения объективного

"Лукич РД Методология права - М Прогресс, 1981 - С. 36

20 Там же

31 Там же С 37

22 Там же

25 Там же С 36

субъективным. Следовательно, для того чтобы исследование не страдало неоправданным субъективизмом, необходимо, во-первых, преодолеть узость субъективного взгляда на изучаемую проблему, а, во-вторых, производить исследование не иначе как на основе объективной теоретической платформы, позволяющей преодолеть субъективное видение изучаемой проблемы.

С целью преодоления обозначенных выше трудностей, методологическим основанием данного исследования становится обязательное уточнение всех исходных понятий, организующих вектор аналитического поиска, что, как надеется автор, способствует преодолению субъективизма и формированию сугубо объективного видения рассматриваемого предмета. С этой же целью осуществляется и системное рассмотрение эволюции теоретических представлений о природе и сущности права, гражданского общества и правового государства. Такого рода рассмотрение, в свою очередь, открывает доступ к обширному проблемному полю, вырисовывающемуся в сфере правовой топологии на стыке функционирования личности, социума и всевозможных институций.

Теоретической базой данного исследования являются труды классиков мировой философской мысли, начиная со времен Античности, атакже исследования современных отечественных и западных философов и теоретиков права.

Научная новизна исследования определяется лежащей в его основании установкой на системную интерпретацию правового пространства и признание организующей роли в нем личности и заключается в следующем:

1. Социальный институт права представлен как исходная «клеточка» и основа ние всего социально-правового пространства, вокруг которого группируются все прочие входящие в его состав и определяющие его «лицо» элементы. Институт права отнесен к регулятивной сфере жизни общества, ибо главное его назначение - это регуляция и контроль поведения индивидов, заключение данного поведения в определенные рамки, формы, приемлемые для общества в целом. Т.е. право есть то, что призвано регулировать взаимоотношениялюдей с целью обеспечения общественного правопорядка;

2. Показано, что правовое пространство неразрывно связано с пространством государственным, но, вместе с тем, предстает как самостоятельное и даже, в некоторой степени, обособленное от государства явление, развитие которого характеризуется имманентной совокупностью признаков. Свидетельством тому является наличие в социальной жизни некоего устойчивого ядра правовых норм, не подвергающихся деформациям в ходе изменений политической среды. С трансформацией этой последней право, по преимуществу, не претерпевает столь уж резких и кардинальных изменений;

3 В качестве фундаментальных правообразующих принципов (или признаков), выражающих качественную определенность, суть и специфику права, представлены свобода, равенство и справедливость. Последние укоренены, вписаны в саму ткань социальной действительности и присутствуют в ней объективно, как социальное качество самой действительности, а не просто как некие благие пожелания законодателей. В этом контексте, свобода, равенство и спра-

ведпивость образуют три вершины треугольника, лежащего в основании со-циадьно-правового пространства, и ни одну из них нельзя ущемить без ущерба для двух других;

4. Личность представлена как субъект социально-правовых отношений. В ходе предварительного концептуального прояснения данной категории установлено, что «личность» представляет собой интегральное, бесконечно богатое конкретное понятие, обосновывающее социальную форму существования индивида, в рамках которой он обладает внутренней целостностью и относительной самостоятельностью, что дает ему возможность творчески проявлять себя в соответствии с социальными задачами путем раскрытия собственных задатков и способностей. В качестве личности человек признан самостоятельным творческим субъектом общественного сознания и деятельности, способным к самоопределению, саморегулированию и самосовершенствованию;

5. В ходе анализа взаимоотношений, складывающихся между личностью и государством, выявлено, что государство всегда имманентно включает в себя насилие. Следовательно, оно способно перешагнуть как через частные интересы, так и через отдельную личность. Чтобы человеку удалось найти смысл своего участия в делах государства, он необходимо должен принять государственное насилие как должное, как законную форму собственного существования. Однако подобная позиция чревата внутренним конфликтом, предполагающим «раздвоение» личности на нравственного индивида и проводника государственных интересов. Определенный позитив данной ситуации заключается в том, что так человек избавляется от моральной ответственности за содеянное, - ведь он выступает не от своего лица, а от имени государства;

6. Доказано, что оптимальной формой взаимодействия личности и общества является модель правовой государственности, предполагающая взаимообус-ловливающее и взаимодополняющее единство господства права и правовой формы организации политической власти, а также полноценную защиту прав и свобод человека и гражданина. Политическое значение соблюдения прав человека состоит в том, что ни одна власть, признавшая их верховенство и неотчуждаемый характер, уже не способна легально возвыситься над ними, поставить какую-либо идею над человеком;

7. Гражданское общество интерпретировано как разветвленная система соци альных институтов и межличностных отношений, которые развиваются вне рамок и без вмешательства со стороны государства. Формирование гражданского общества связано со становлением идеи индивидуальной свободы и самоценности конкретной личности. В этом плане гражданское общество определено как особого рода социальное пространство, в рамках которого отдельные субъекты взаимодействуют в качестве независимых друг от друга и от государства индивидов. Основой гражданского общества признан цивилизованный, самостоятельный и полноправный индивид. Положения, выносимые на защиту:

1. Исходным звеном и основанием социально-правового пространства, вокруг которого группируются все прочие входящие в его состав и определяющие его «лицо» элементы, является социальный институт права. Он относится к регулятивной сфере жизни общества, т.к. его главное назначение заключается в том, чтобы осуществлять регуляцию и контроль поведения индивидов, а также преобразование данного поведения в приемлемые для общества формы;

2. Традиционный культ доминирования государства над правом является тео ретически несостоятельным, чреватым всякого рода негативными последствиями в своем практическом приложении. Это обусловлено тем, что источник права, сама его субстанциальная первооснова коренятся в значительно более глубоких пластах социальной архитектоники, нежели те, в которых традиционно размещалась сфера государственной политики;

3 Качественную определенность, суть и специфику права выражают фундаментальные правообразующие принципы - свобода, равенство, и справедливость, которые укоренены, вписаны в саму социальную архитектонику и обладают в силу этого объективной значимостью. Всеобъемлющая полнота реализации данных принципов, их всеобщность и полноценная защита государством являются показателем достигнутого тем или иным обществом уровня правовой культуры;

4. Рассматривая феномен личности, необходимо учитывать как биологические особенности ее бытия, так и ее социальный опыт, т.е. исходить из единства и взаимодополняемости духовной и физической сторон человеческого бытия. Это свидетельствует об ограниченности антропо- или социоцентристских трактовок личности, ибо природная индивидуальность неизменно оказывает свое влияние на ее развитие в той мере, в какой биологическое вообще влияет на социальное в человеке;

5. Пребывая в сфере государства, личность с неизбежностью участвует в государственном насилии: либо непосредственно, когда выполняет определенные социальные функции, либо опосредованно, когда ссылкой на ее интересы применяется военная, политическая или какая-то иная сила Решение этой дилеммы состоит в том, чтобы участвовать в государственном насилии и не отождествлять себя с ним, чтобы быть объектом государственного насилия и не возмущаться этим;

6. Оптимальной формой организации правового пространства, обеспечивающей наиболее продуктивное взаимодействие личности и общества в правовой сфере, является модель правовой государственности, нацеленная на категорическое соблюдение прав и свобод человека как личности. Значимость признания этих неотъемлемых прав состоит в том, что это дает возможность ограничить власть - как предметно, так и процессуально. Нарушение общепризнанных стандартов в этой области служит веским основанием для изменения статуса самой власти;

7. Фундаментом, системообразующим блоком социально-правового простран ства выступает институт гражданского общества. Гражданское общество развивается и функционирует в противоречивом единстве с «позитивным» правом и государством. Оно включает в себя совокупность межличностных отношений, которые развиваются без вмешательства со стороны государства, а также разветвленную систему независимых от государства общественных институтов. Формирование гражданского общества неразрывно связано с оформлением идеи индивидуальной свободы и самоценности личности. Праюгическая и научно-теоретическая значимость исследования. Прея-ставленное исследование и полученные в нем выводы могут быть использованы в качестве методологической основы и материала для дальнейшей научной работы в сфере философии и теории права, социальной и политической философии, философской антропологии, политологии и социологии. Помимо этого, содержание работы может быть применено при разработке базового курса и подготовке спецкурсов, освещающих различные вопросы, связанные с тематикой правовой топологии, охватывающей сферы бытия личности и общества, функционирования различных социальных институций, а также иные теоретические проблемы, решение которых произ-водно от вышеназванных.

Кроме того, представленные в исследовании научные наработки могут найти свое применение в сферах юридической и политической практики. Этот практический аспект особенно актуален «в период неустойчивости национально-государственной идеологии современной России, поиска ценностно-мировоззренческих ориентиров, правового нигилизма, отсутствия доверия к органам государственной власти...»24, когда «одной из самых актуальных <.. .> остается проблема, связанная с тем, каким образом человек усваивает правовые нормы и каковы механизмы осмысления и соблюдения им этих норм»25, и когда «право» находится буквально «у всех на слуху»26. В этих условиях выводы исследования могут найти свое практическое применение в области налаживания диалога культур, преодоления кризиса правосознания современного общества и его реконструкции на новых началах правовой государственности.

Апробация работы. Основное содержание работы отражено в опубликованной автором монографии и статьях. Материалы диссертационного исследования докладывались на ежегодных научных конференциях ГОУ ВПО «Камская государственная инженерно-экономическая академия», атакже на II Всероссийской научно-практической конференции «Проблемы управления экономикой в трансформируемом обществе» (Пенза, ноябрь 2005' г.) и IV Всероссийской научно-практической конференции «Тенденции и противоречия развития российского права на современном этапе» (Пенза, декабрь 2005 г.).

24 Карпушкин С.И. Формирование гражданской и правовой культуры молодежи Дис . канд филос. наук - М , 1999 - С 75

"Овчинникова И Правовое мышление аксиологический и герменевтический аспекты'Дис .. канд юрид наук - Ростов н/Д, 2000 - С 3

2" Алексеев С С Самое святое, что есть у Бога на земле. Иммануил Кант и проблемы права в современную эпоху - М • НОРМА, 1998 - С 3

Структура диссертации подчинена целям и задачам исследования. Работа состоит из «Введения», четырех глав основной части, включающих 15 разделов и 3 подраздела, «Заключения» и «Списка цитированной литературы». Общий объем диссертационного исследования составляет 294 страницы. Список цитированной литературы включает 155 наименований.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается актуальность исследования, раскрывается степень разработанности проблемы, формулируются цель и задачи исследования, определяются его методологические основания, новизна и научно-практическая значимость, дается общая характеристика структуры работы.

В главе 1. - «Феномен права: методологические принципы анализа и функционально-локальные характеристики» - осуществляется экспликация и концептуальное прояснение понятия «права», рассматривается историческая эволюция взглядов о природе и сущности права, обсуждается вопрос об источнике права в контексте противопоставления государственного пространства пространству правовому. В разделе 1.1. - «Концептуальное прояснение феномена права» - автор отталкивается от того факта, что понятие «права» чрезвычайно многозначно, что проявляется в его способности вмещать в себя самые различные семантические смыслы, подчас противоречивые или же принадлежащие к различным уровням и типам правопонимания. В этой связи, и возникает первостепенная по своей значимости задача разобраться в том, что же именно будет пониматься под «правом» в контексте данного диссертационного исследования. Осуществление такого терминологического уточнения является насущно необходимым также еще и потому, что, отталкиваясь от определенного истолкования искомого концепта, автор, в дальнейшем, устанавливает характер его взаимоотношений с прочими структурными элементами правового пространства, в том числе с институтом государства и индивидуальным личностным бытием, а также с такими специфическими социальными образованиями как гражданское общество и правовое государство.

Предварительное уточнение понятия «право» осуществляется на материале дефиниций, данных ему различными мыслителями, в том числе, И. Кантом, Гегелем, Р. Штаммлером, Н. Реймерсом, Г.Ф. Шершеневичем, кн. E.H. Трубецким, И. Левиным, Б.Н. Чичериным, Р. Циппелиусом, К. Ясперсом, B.C. Соловьевым, В.В. Лапае-вой, Л.С. Мамутом, А.Я. Вышинским, А.И. Денисовым, С. А. Голунским и М.С. Стро-говичем. На основании проведенного критического рассмотрения автор приходит к выводу, что социальный институт права, вне всяких сомнений, принадлежит к регулятивной сфере жизни общества, ибо главное его назначение - это регуляция и контроль поведения индивидов, заключение данного поведения в определенные рамки, формы, приемлемые для общества в целом. Иными словами, право есть то, что призвано регулировать взаимоотношения людей с целью обеспечения общественного правопорядка.

В разделе 1.2. -«Правопонимание: многообразие определений и един-

ство понятия» - ход рассуждений начинается с констатации что право, правоотношения, Правовая деятельность естественно отражаются в сознании людей в виде неких знаний и оценок, чувств и привычек, образующих в своей совокупности особую форму общественного сознания - правосознание. В нем отражаются представления какой-либо отдельной социальной группы, либо конкретного индивида не только о самом праве, но также об обеспечивающих существование права институтах - государстве, правосудии, законности и пр. Причем степень развитости правосознания выступает одним из важнейших показателей общего правового состояния общества, его правовой культуры в целом.

Как и любая другая форма сознания, правосознание неоднородно. Его «нижний» этаж составляют правовые привычки, чувства, эмоции, несистематизированные знания и т.п. Эту область автор условно обозначает как область обыденного или «практического» сознания. В нем выражается определенное фактическое знание права индивидами, проявляющееся в их стремлении следовать правовым стандартам поведения. Выполняя принятые в обществе правила поведения, типа соблюдения договоренностей, предоставления взаимных услуг, возмещения ущерба, совершения актов купли-продажи и пр., индивид тем самым демонстрирует «практическое знание» правовых нормативов, которые, что весьма любопытно, могут и не выделяться сознанием в качестве правовых. Однако именно такие неосознанные, но, по существу, являющиеся правовыми навыки и знания несут на себе главную нагрузку по регулированию повседневных взаимоотношений между конкретными индивидами.

Там же, где речь идет о правовых отношениях субъектов как представителей определенных социальных групп, или же эти отношения строятся через социальные институты (государство, правосудие и пр.), там имеет место иной уровень правосознания - теоретико-идеологический. На данном уровне происходит осмысление самой сущности права, его возможностей и границ, анализ опыта правовой жизни, деятельности правовых институтов и реальной отдачи правовых норм и ад. Здесь осуществляется разработка системы правовых наук, создаются научно-практические рекомендации законодательным и правоприменительным органам, производится обучение правовым знаниям, навыкам и т.д. Фактически, речь идет о теории, т.е. о научном уровне освоения права, которое, конечно же, относится к сфере духовного производства со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Возвращаясь к прерванной линии рассуждений и установив, пока предварительно, что любая мысль по поводу регулирования общественных отношений имеет Прямую или косвенную связь с областью правопонимания, автор еще раз подчеркивает, что при всей очевидности функций и роли права в жизни общества его сущность, «природа» и содержание во многом продолжают оставаться предметом дискуссий. Так, в настоящее время обсуждаются, в основном, два подхода к пониманию сущности права: традиционный или «запретительный», к либеральный, опирающийся на идею «естественных», неотчуждаемых прав и свобод человека как личности.

Традиционный подход, фактически, отождествляет право с законом, в результате чего оно предстает в виде системы общеобязательных норм (правил) поведеНия людей, устанавливаемых и поддерживаемых государством. Суть такого правопо-

нимания, вкратце, сводится к следующему: «запрещено все то, что не разрешено». Однако если продумать эту небезосновательную и до XVIII в. практически общепризнанную позицию до ее логического завершения, то любое общество предстанет сборищем этаких потенциальных преступников, которых удерживают от неблаговидных поступков лишь строгость и неотвратимость наказания. Изложенное выше подтверждает, что в традиционной трактовке права на первый план выходит его репрессивная функция.

Принципиально иной подход к пониманию сущности права представлен в концепции, условно названной автором либеральной, которая возникла во второй половине XVIII в. в рамках просветительской философии права и связана с именами И. Канта, Ш. Монтескье, Ж.-Ж. Руссо, Ч. Беккариа и др. Ее сторонники исходят из убеждения, что в праве первичны не запреты и репрессии, не ограничение поведения человека, а, напротив, - его права и свободы. Таким образом, термину «право» как бы возвращается его подлинное содержание, отражающее саму его социальную природу, а именно право человека на жизнь, собственность, безопасность, свободу совести, слова, перемещения и пр. Основой права, его «первоначалом», «первоэлементом» считаются здесь «естественные» права и свободы человека, которые должны соблюдаться категорически, независимо от любых, пусть даже самых целесообразных требований момента: никакой государственный запрет, да и вообще никакое требование к индивиду не могут покушаться на его неотъемлемые права и свободы.

Тем самым был подведен теоретический фундамент под идею о необходимости принудительного ограничения государственной власти. Высшим принципом новой философии права стало признание независимости каждого индивида, его полной самостоятельности и не менее полной ответственности за свою судьбу. Государство теперь не имеет права решать за индивида, что ему хорошо, а что плохо, оно не мешает ему действовать на свой собственный страх и риск, но и не несет ответственности за успех или неудачу его предприятий. Таким образом, «запретительный» дух старого праю-понимания сменяется на «разрешительный» - разрешено все, что не запрещено.

Подводя некоторые итоги, автор заключает, что принципиальное методологическое отличие традиционной и либерально-просветительской концепций сущности права кроется в самом исходном пункте их построения. В первом случае, конечной целью функционирования права считается поддержание общего правопорядка, сохранение устойчивости, стабильности, нерушимости правоотношений в государстве; права индивида объявляются производными от этого общего правопорядка. В либерально-просветительской же трактовке во главу угла ставятся права и свободы отдельной личности, считается, что только при условии их категорического соблюдения возможен общий правопорядок и правовое состояние общества в целом.

На основании вышеизложенного автор выдвигает предположение, что обе названные концепции имеют свою «правоту» и, более того, в известном смысле могут считаться взаимодополнительными. Однако в условиях современного социокультурного бытия безусловно превалирующей является либерально-просветительская трактовка сущности права. В рамках этой философской традиции впервые появилось понятие «правового государства», ее сторонникам удалось выделить и четко зафик-

сировать основные правообразующие признаки, т.е. показать, чем именно право отличается от бесправия и т.п.

Все эти и многие другие немаловажные достижения философско-правовой мысли автор подробно анализируег в разделе 1.3. диссертационного исследования -«Эволюция теоретических представлений о природе права»- где рассматривается историческое развитие воззрений на право, его сущность и природу, прослеживается сама динамика правопонимания как такового.

Соответственно, в разделе 1.3.1. -«Отпротоправовыхнорм крациональ-но-теоретическим представлениям (Античность и средневековье)», разделе 1.3.2. - «Представления о праве и его источнике в эпоху Нового времени» и разделе 1.3.3. - «Трансцендентализм и его учения о праве и его природе» -осуществляется последовательное рассмотрение взглядов и представлений о праве у Гомера, Гесиода, Фалеса, Гераклита, Демокрита, Протагора, Сократа, Платона, Аристотеля, Эпикура, Сенеки, Цицерона, Фомы Аквинского, Г. Гроция, Ф. Бэкона, Т. Гоббса, Дж. Локка, Ш. Монтескье, Ж.-Ж. Руссо, И. Канта и Г.В.Ф. Гегеля. Проанализированные автором теоретические представления являются ценнейшим материалом для диссертационного исследования и реализации стоящих перед ним задач, ибо уже на уровне систематизации и группировки имеющихся представлений о природе права или его источнике дают прекрасную возможность наметить общую канву рассуждений и получить предварительную конструкцию структуры проблемного поля, формирующегося по поводу интересующей автора тематики - топологии правового пространства.

В разделе 1.4. - «Государственное пространство против пространства правового: в поисках источника права» - автор отталкивается оттого бесспорного факта, что право является социальным феноменом, делая при этом оговорку, что данное утверждение оказывается действенным даже в условиях теоретического противопоставления государства и сферы политики — социальной среде, что находит выражение в жестком подчинении права государству. В этом случае, право интерпретируется как система общеобязательных социальных норм, охраняемых силой государства, а его главные функции, в своей совокупности, сводятся к тому, что именно с помощью права социальные силы, держащие в своих руках государственную власть, регулируют поведение конкретных индивидов и коллективов, закрепляют в качестве обязательных определенный спектр общественных отношений. Подобную интерпретацию автор объявляет безусловно несостоятельной в плане теоретической фундированное™.

Ведь идентификация права в качестве социального феномена основывается не только на констатации очевидного наличия его связи с социальной средой, поскольку связь с институтом государства и сферой политики не менее очевидна и реальна. Речь идет, скорее, о признании явного приоритета связи права с социальной средой, взятой в ее активно-функциональном плане, по отношению к связи права с институтом государства и сферой политики. Причем данный приоритет только выигрывает и становится более наглядным при проведенном в диссертационном исследовании рас-

смотрении связи права с институтом государства и со сферой политики, при выяснении природы данной связи, границ ее функциональной компетенции, различных структурных моментов и т.п.

В ходе рассмотрения автор приходит к выводу, что право неразрывно связано с институтом государства, хотя бы в силу того, что в нем имманентно присутствует особое позитивное понимание. Так что те точки зрения, которые склонны рассматривать право как феномен, берущий начало в сфере государственности и политики, отнюдь не лишены здравого смысла и законного основания. В силу этого правовое пространство оказывается обусловленным обслуживаемым правом государственным пространством. В свою очередь, данная взаимосвязь предопределяет трансформацию ряда основных характеристик государственного пространства в категории, характеризующие пространство правовое. Это, главным образом, такие категории как целостность (государственная и правовая), суверенитет (государства и государственной власти), верховенство (прежде всего, федерального законодательства в сложно-составных государствах).

Вместе стем, правовое пространство предстает как самостоятельное и даже в некоторой степени обособленное от государственного пространства явление, развитие которого характеризуется собственной совокупностью признаков. В этой связи, автор считает необходимым возразить всем тем, кто, по традиции, отводит государству и политике первостепенное место, в том числе, и по отношению к праву: в рамках любого существующего или когда-либо существовавшего общественного строя с необходимостью сохраняется, воспроизводится и дополняется сама социальная нор-матика (в зависимости от природы социального организма). Причем эта последняя не детерминируется всецело со стороны государства, по отношению к которому обладает значительной долей независимости. Иными словами, в социальной жизни наблюдается наличие некоего устойчивого ядра правовых норм, не подвергающихся деформациям в процессе трансформации политической сферы.

Действительно, с трансформацией политической сферы право не претерпевает столь уж резких и кардинальных изменений, обнаруживая в себе, тем самым, некое устойчивое ядро норм и правил. Следовательно, культ доминирующего приоритета государства над правом оказывается не только теоретически несостоятельным, но и достаточно чреватым в своем практическом приложении. Более того, наличие и приоритет связи феномена права с социальной средой дает, по мнению автора, достаточно веские основания предполагать, что источник права, сама его субстанциальная первооснова коренятся в гораздо более глубоких пластах социальной архитектоники, нежели те, в которых традиционно размещается сфера государственной политики.

В главе 2. - «Экспликация фундаментальных правообразующих принципов»- автор анализирует совокупность фундаментальных правообразующих принципов (или признаков), выражающих качественную определенность, суть и специфику института права. Отнеся к их числу свободу, равенство и справедливость, автор рассматривает их, соответственно, в разделах 2.1. - «Право как осуществление свободы», 2.2. - «Принцип абстрактно-правового равенства» и 23. - «Справед-

ливость как свойство и качество права» диссертационного исследования.

Свои рассуждения автор начинает с констатации: на первый взгляд, может показаться, что данные термины (свобода, равенство и справедливость) выражают лишь некие правовые лозунги, предназначенные исключительно для абстрактных деклараций, а наделе, в реальной жизни, практически неосуществимые. Такой взгляд является довольно распространенным в массовом сознании. Однако, по глубокому убеждению диссертанта, в данном случае схватывается лишь внешняя, поверхностная сторона вопроса. Суть же его, скрытая за этой внешней видимостью, заключается совсем в другом.

Дело в том, что свобода, равенство и справедливость не вводятся законодательно и не являются результатом сознательно-волевой процедуры принятия и исполнения «хороших» законов, в состав которых они включены. Напротив, свобода, равенство и справедливость укоренены, вписаны в саму социальную архитектонику, в силу чего обладают чисто объективной значимостью. Именно они составляют сердцевину, суть права, которая и требует, соответственно, субъективно-волевого оформления в форме законов, указов и прочих нормативных актов. Так что вовсе не принудительная сила законов создает свободу, равенство и пр., а наоборот, объективный принцип равенства проявляется (или же не проявляется) в том или ином законе. Иными словами, прежде чем быть зафиксированными субъективно (т.е. в законе), свобода и равенство должны присутствовать в социальной реальности объективно как социальное качество самой действительности, а не просто как некие благие пожелания законодателей.

Так, например, взятый в самом общем смысле этого слова принцип равенства, фактически, означает применение равной меры к заведомо неравным (в политическом, имущественном, семейном и прочих отношениях) индивидам. Формальное юридическое равенство фактически неравных в указанных отношениях индивидов имеет такой же организующий смысл. Как производителю товаров нет разницы, что именно производить, была бы прибыль, так и государству во многом безразлично, что за субъект перед ним - лишь бы не нарушал существующих норм поведения и тем самым поддерживал общественный правопорядок. При этом принцип абстрактно-всеобщего равенства оказывается тесно связанным с двумя другими правообразующими принципами - свободой и справедливостью.

По мысли Гегеля «система права есть царство реализованной свободы»27. Фактически, это суждение можно проинтерпретировать так, что правовой порядок в обществе означает реальную возможность для каждого конкретного индивида реали-зовывать свои интересы и притязания в цивилизованной форме, т.е. не подвергаясь опасности произвола, самоуправства или ущемления прав личности со стороны государства или других индивидов. Но, как известно, свобода каждого отдельного субъекта кончается там, где начинается свобода другого. Следовательно, здесь опять неизбежно применение принципа равенства: свобода должна быть равной для всех или ее не будет вовсе. Право поэтому выступает своего рода мерилом свободы индивидов: оно

27 Гегель Г В Ф. Философия права - М . Мысль, 1990 - С 268

указывает ее рамки и пределы, выход за которые нарушает свободу другого человека, и, следовательно, подрывает правопорядок.

Осуществление правовых принципов равенства и свободы автор приравнивает по смыслу к третьему правовому началу - справедливости. Правовая справедливость и есть, в конечном счете, соблюдение некоего общего баланса, эквивалентности взаимных предоставлений и получений, которыми связаны друг с другом субъекты права. Итак, равенство, свобода и справедливость образуют три вершины треугольника, лежащего в основании социального института права. И ни одну из них нельзя ущемить без ущерба для двух других. Все названные выше принципы не изобретены юристами или философами, а извлечены, абстрагированы от самой реальности. Они «работают» в тысячах и миллионах практических житейских ситуаций, реально регулируя складывающиеся при этом взаимоотношения людей.

Только вот всеобъемлющая полнота реализации этих принципов, их всеобщность и полноценная защита государством - это, увы, вещь почти недостижимая для большинства современных сообществ. А там, где существовали или существуют рабство, крепостничество или иные ущемления свободы или самостоятельности личности, право представлено лишь в качестве привилегии для немногих избранных. В этой связи, автор констатирует, что подлинно правовое состояние общества еще не стало достоянием всего человечества.

В главе 3. - «Личность как субъект социально-правовых отношений» -предметом специального рассмотрения становится феномен личности, представленной в качестве особого социального существа, анализируется система взаимоотношений, складывающихся между личностью и государством, а также феномен правового государства, примечательный тем, что в его рамках обеспечивается категорическое соблюдение прав и свобод человека как личности.

В разделе 3.1.—«Феномен личности и его философский статус» - автор, в свете обсуждения заявленной проблематики, а именно бытия личности как субъекта социально-правовых отношений, настаивает на необходимости предварительного прояснения смысла самого понятия «личность». Данный вопрос действительно заслуживает должного к себе внимания, ибо личность имеет сложную структуру, что стимулирует возникновение множества различных подходов к ее интерпретации, подчас существенно разнящихся между собой.

Проведенный в диссертационном исследовании анализ историко-философского опыта трактовки понятия «личность» свидетельствует о том, что все ее определения оказываются в той или иной степени обусловленными двумя противоположными точками зрения на ее развитие, а именно: а) личность формируется и развивается в соответствии с ее врожденными внутренними качествами, а социальное окружение играет при этом весьма незначительную роль; б) личность представляет собой продукт, формируемый исключительно под влиянием социального опыта.

Обе вышеуказанные точки зрения на процесс формирования личности автор квалифицирует как крайности. Он не считает возможным согласиться ни с отрицанием социального характера и социальной обусловленности личности, ни с констатацией ее сугубо общественной природы в противовес внутреннему миру человеческой

сущности. Рассматривая феномен личности, следует всегда учитывать как биологические особенности ее бьгтия, так и ее социальный опыт, - иными словами, исходить из единства и взаимодополняемости духовной и физической сторон человеческого бытия. Ибо природная индивидуальность неизменно оказывает свое влияние на развитие личности в той мере, в какой биологическое вообще влияет на социальное в человеке.

С учетом данного требования понятие личности предстает как интегральное, бесконечно богатое конкретное понятие, обосновывающее социальную форму существования индивида, в рамках которой он обладает внутренней целостностью и относительной самостоятельностью, что дает ему возможность творчески проявлять себя в соответствии с социальными задачами путем раскрытия собственных задатков и способностей. В качестве личности человек является самостоятельным, творческим субъектом общественного сознания и деятельности, способным к самоопределению, саморегулированию и самосовершенствованию.

Определившись со всеми нюансами интерпретации понятия «личность», автор обращается к вопросу о специфике взаимоотношений, складывающихся между личностью и обществом, чему посвящает раздел 3.2. диссертационного исследования - «Личность и общество: антропо- или социоцентризм?». Рассматриваемая в нем проблема заключается в том, что, в значительной степени оторвавшись от природы и выстроив для себя особый социальный мир, человек тем самым ставит себя в принципиально новую, ранее неведомую экзистенциальную ситуацию: мир общества - это его мир. Но тождественен ли этот мир человеку? И что в системе связывающих их отношений должно стоять на первом, а что на втором месте? Человек ли является частью общества или же, напротив, общество - это часть человека? Иными словами, общество для человека или человек для общества?

Различные варианты ответа на этот вопрос имели место на протяжении всего исторического развития философии, высвечивая каждый раз специфику мироощущения их создателей. Речь здесь идет об обнаружении социо- или же, напротив, антро-поцентристской ориентации их мировоззрений. Антитеза «антропоцентризм - социоцентризм», проанализированная в диссертации на примере позитивистской оппозиции Г. Спенсер - О. Конт, признается автором неустранимой и не имеющей окончательного разрешения. Тем не менее его собственная позиция по этому вопросу все же в большей степени тяготеет к антропо-, нежели к социоцентризму. Это объясняется тем, что, прежде чем общество создаст те или иные условия для социального бытия индивидов, эти индивиды должны, как минимум, появиться на свет, обеспечив тем самым непрерывность и преемственность общественной жизни. И главное: именно личность как всесторонне развитый субъект общественных отношений выступает создателем и суверенным творцом самого социального мира и его истории.

Определив свою позицию в отношении дихотомии антропо- и социоцентриз-ма, автор переходит к анализу основных моделей взаимодействия личности и общества, определяющих типологию социальных проявлений человека в конкретный исторический период. Наиболее распространенными в рамках современных социокультурных условий ему представляются следующие четыре модели: а) бегство от обще-

ства; б) антагонизм личности и общества; в) конформизм - пассивное принятие уже существующего порядка вещей, также известное в отечественной литературе под маркером «функционирования»; г) совпадение интересов личности и общества, выражающееся уже не в функционировании, но в продуктивном действии. Последнее -удел не функционера, но личности.

Однако в любом случае система взаимоотношений личности и общества таит в себе удивительный парадокс, иллюстрирующий специфику общественной сущности человека: личность не может появиться вне общества (она рождается, как известно, в ходе включения индивида в систему общественных отношений), и, вместе с тем, она выходит за пределы названных образований. Поэтому человек как личность, в отличие от человека-функционера, является уже не просто частью общества, не одной из многих приводящих его в действие шестеренок, но, скорее, его равноправным партнером, овладевающим и «присваивающим» себе все богатство общественной сущности.

Во все времена своеобразным посредником в отношениях личности и общества выступало государство. А потому для человека просто не было выбора: быть или не быть членом государства. Да и сегодня он существует лишь постольку, поскольку принимает требования, предъявляемые к нему государственной жизнью. В этой связи, автор считает важным уяснить специфику взаимоотношений, складывающихся между личностью и государством, чему и посвящает раздел 33. диссертационного исследования - «Государство и личность: на путях воплощения идеалов правовой государственности».

Рассматриваемая в нем проблематика заключается в том, что государство всегда имманентно включает в себя насилие - насилие в интересах большинства (в юридической литературе оно обычно обозначается как «принуждение»). Государство наказывает преступников, ограничивает права, применяет военную силу, принуждает к правопорядку. Фактически, это означает, что государство способно перешагнуть как через чьи-либо партикулярные интересы, так и через отдельную личность. И чтобы человеку удалось найти смысл своего участия в делах государства, он должен соединиться с ним, т.е. принять государственное насилие как должное, как законную форму своего собственного поведения.

И действительно, каждый из нас, живя в государстве, участвует в государственном насилии: либо непосредственно, когда выполняет функции судьи, военнослужащего, государственного чиновника, либо опосредованно, когда в целях подавления чьей-либо свободы нашим именем и ссылкой на наши интересы применяется военная, политическая или какая-то иная сила. В этой связи, автор считает нужным задуматься о нравственной стороне вопроса: как может человек быть нравственным и одновременно участвовать в жизни государства, т.е. в государственном насилии? И каким именно должно быть это нравственное участие в делах государства, да и вообще, возможно ли оно?

По мысли диссертанта, простая житейская мудрость, скорее всего, состоит в том, чтобы участвовать в государственном насилии и не отождествлять себя с ним, чтобы быть объектом государственного насилия и не возмущаться этим. «Такова инструкция!», - скажет нам государственный чиновник в ответ на наше несогласие с

какими-либо его действиями. Однако данный ответ будет принадлежать не самому чиновнику,может быть, вполне готовому нам посочувствовать, а подчинившей его силе, т.е. государству. Автор специально подчеркивает, что подобная позиция чревата для личности внутренним конфликтом, ибо предполагает как бы деление ее надвое - на нравственную личность и государственного служащего. Однако ее очевидный плюс заключается в том, что так человек весьма успешно избавляется от моральной ответственности за те поступки, которые предписаны ему свыше, - ведь он говорит не от своего лица, а от лица государства.

Оптимальной же формой взаимодействия личности и общества автор считает модель правового государства, становление теории и практики которого имеет весьма долгую и поучительную историю. На основании произведенного в диссертационном исследовании конспективного разбора истории философско-правовых учений о правовой государственности, автор приходит к выводу, что названный предмет изучения предполагает взаимообусловливающее и взаимодополняющее единство господства права и правовой формы организации политической власти, в условиях которого признаются и защищаются права и свободы человека и гражданина.

Суть подобного взаимоотношения (права и политической власти), автор вкратце сводит к трем основным положениям, являющимся, вместе с тем, отличительными признаками самого правового государства:

1. категорическое соблюдение основных прав и свобод личности;

2. верховенство правового закона;

3. разделение властей (законодательной, исполнительной и судебной).

Проблема, решаемая раннебуржуазной идеологией в концепции правового

государства, вполне очевидна. Одним из главных инструментов права, как известно, являются законы, а законы создаются, принимаются и наделяются принудительной силой публичной властью, государством. Что же может удержать государственную власть от произвола, самоуправства и их легализации с помощью законов? И если государство принимает законы, ограничивающие права личности, это право или бесправие? Вот тут-то как раз и срабатывает фундаментальное для всей социально-политической философии различение права и закона: закон вполне может быть и неправовым, если он нарушает основополагающие принципы права (равенство, свободу, справедливость), и если он покушается на «естественные» права и свободы человека как личности.

Поэтому первым принципом правового состояния государства объявляется безусловное соблюдение неотъемлемых прав и свобод личности, которые «выше» любого закона и любого другого нормативно-принудительного акта государства. Кроме того, само государство и его чиновники также должны быть поставлены в рамки правовых законов; и даже сама всесильная государственная воля должна быть ограничена законом. В этом и заключается суть второго - принципа верховенства закона: право одинаково обязательно для всех - и для власть предержащих, и для подвластных.

Такое самоограничение государства оказывается реально возможным только при соблюдении принципа разделения властей, исключающего монополизацию влас-

ти в руках какого-то одного лица или органа. Смысл этого третьего принципа правового государства - в предотвращении сползания государства к тоталитаризму, в разъединении единого государственного монолита на три равноправные части (или «ветви власти»), которые обладают самостоятельностью, независимостью и, главное - осуществляют взаимный контроль друг за другом, не допуская тем самым превышения полномочий какой-либо одной из властей.

В завершение рассмотрения автор констатирует, что концепция правового государства, венчающая собой общий замысел либерально-просветительской трактовки сущности права, стала значительным теоретическим достижением философско-правовой мысли. В качестве определенной философско-правовой теории и соответствующей практики организации политической власти и обеспечения прав и свобод человека правовое государство, безусловно, является одним из существенных достижений человеческой цивилизации. Его общечеловеческой ценностью определяются и современные установки, стремления и усилия по формированию и развитию начал правовой государственности как в современной России, так и в целом раде других стран бывшего социалистического лагеря.

Автор готов признать, что в странах, где концепция правовой государственности достигла своего более или менее полного практического воплощения, в целом, сформировался достаточно строгий правопорядок. Однако для большей части человечества, в том числе, к сожалению, и для нашей страны, то состояние общества, которое можно было бы назвать подлинно правовым, по-прежнему остается лишь заманчивой и желанной целью в перспективе вполне достижимой, но, к сожалению, не в самом ближайшем будущем.

В разделе 3.4. - «Права и свободы человека и гражданина: от безусловности к субъективной возможности» - автор размышляет над вопросом, что же представляет собой группа проблем, традиционно объединяемых под именем «неотъемлемых прав человека» и составляющих, вместе с тем, важнейшее звено философской интерпретации правового пространства? Речь здесь идет о широко известных и, пожалуй, даже модных ныне положениях о «правах человека» как личности - правах «неотъемлемых», «прирожденных», «неотчуждаемых». Они квалифицируются сегодня в виде считающихся само собой разумеющимися прав на жизнь и свободу слова, на творчество, на свободу получения и использования информации, на частную жизнь и т.п. ,

Свои рассуждения автор начинает с констатации вполне очевидного утверждения, что права человека - это права субъективные, т.е. возможности, имеющиеся у каждого конкретного субъекта. Они как бы «прикреплены» к'отдельному автономному индивиду, неотъемлемы от данной конкретной личности. В этом смысле, права человека служат признанием его правоспособности и правосубъектности. Это означает, что возникает еще один вопрос: кого же именно из людей и в какой степени можно считать правоспособными и правосубъектными, т.е. признавать в качестве индивидов, имеющих определенные права и по объему своей правоспособности входящих в круг субъектов права? Отвечая на данный вопрос, автор обращается, прежде всего, к опыту истории.

Каждой ступени в историческом развитии человечества присуща своя юридическая концепция человека как субъекта права и соответствующие ей представления о правах и обязанностях, свободе и несвободе и т.д. В этом смысле, история человеческой цивилизации является, вместе с тем, и историей формирования и эволюции представлений о правах человека - от примитивных, ограниченных и неразвитых до современных. Иными словами, мера признанное™ и защищенности прав человека в том или ином сообществе определяется типом его социально-экономической организации, ступенью общецивилизационного развития, а также степенью его гуманизации и либерализации. .

Примечательно, что на протяжении всей истории развития человечества безусловно господствующими были так называемые «права-привилегии». Ибо в условиях полной или частичной несвободы той или иной части народонаселения (рабство, крепостничество и т.п.) само право и пользование правовой формой действительно являются не чем иным как привилегиями по отношению к тем, кто остается вне соответствующего круга субъектов права. Причем индивид признается субъектом подобного права-привилегии не в качестве человека вообще (т.е. не в качестве представителя человеческого рода), а лишь в качестве избранного, частичного, привилегированного человека (члена определенного рода, сословия или группы, обладателя определенного имущества, социального статуса и пр.).

Автор специально подчеркивает, что на различных ступенях исторического развития человеческой цивилизации на ее пути к современной концепции прав человека как личности имели место те или иные варианты привилегированности. Последним типом такого привилегированного человека в этом историческом ряду является гражданин (т.е. человек как член государства); и, соответственно, последней формой прав привилегированного человека - права гражданина (в их соотношении с правами человека). А вообще, история прав человека может быть проинтерпретирована, как история постепенного очеловечивания людей, прогрессирующего расширения круга субъектов права путем включения в него (т.е. правового признания в качестве человека) все большего числа людей, действующих в самых разных сферах социальных отношений.

Непреходящее историческое значение имеет, в этой связи, знаменитая французская «Декларация прав человека и гражданина» 1789 г., оказавшая огромное воздействие на процесс борьбы за повсеместное признание и защиту прав человека и гражданина, за практическую реализацию идей правовой государственности. Она стала новой страницей в развитии теории правового равенства, в истории прав человека и гражданина. Все последующее развитие теории и практики в этой сфере так или иначе испытывало (и продолжает испытывать) на себе благотворное влияние данного исторического документа

Разумеется, от любых деклараций о правах человека и гражданина до их реального воплощения в условиях правового государства - колоссальное расстояние, но история свидетельствует, что без такого рода деклараций, пролагающих дорогу к заветной цели, до искомой правовой действительности еще дальше. Так что сегодня с полным на то правом можно констатировать, что признание и защита прав и свобод

человека в современном мире стали мощнейшим фактором и четким ориентиром прогрессивного развития всего мирового сообщества в его движении к построению сообщества правовых государств.

Именно права человека являются универсальным критерием оздоровления и гуманизации всей рнутренней и внешней политики. В плане международных отношений уважение к правам человека составляет важнейшую предпосылку всеобщей безопасности, поскольку предотвращает появление неподконтрольных отдельному народу, а также мировому сообществу в целом диктаторских режимов.

Политическое же значение прав человека состоит в том, что ни одна власть, признавшая их верховенство и неотчуждаемый характер, уже не способна легально возвыситься над ними, поставить какую-либо идею над человеком. Перед властью, уважающей права человека и последовательно реализующей этот принцип во всех сферах своей правовой и политической жизнедеятельности, уже не стоит вопрос о том, что нужно сделать для человека, ибо смысл своей собственной жизни он теперь определяет сам. Но перед ней встает не менее сложная задача по разработке и внедрению такого механизма, посредством которого человек мог бы успешно достигать самостоятельно поставленных им целей. Иначе говоря, власть теперь должна решать вопрос о том, как именно все это может быть осуществлено.

Таким образом, признание неотъемлемых прав человека неизбежно ограничивает власть - как предметно,так и процессуально. Следовательно, конституционное признание личности и человеческой жизни наивысшей ценностью государственной политики (при условии, что данный принцип не наделяется исключительно декларативным содержанием), обозначает пределы политической власти: она уже не смеет покушаться на его внутренний мир, на его убеждения, ценности и т.п. Кроме того, посредством признания прав человека власть ограничивает и процессуальные полномочия государственных учреждений: отныне они легитимны лишь в пределах соблюдения данных прав. Нарушение же общепризнанных стандартов в этой области служит веским основанием для изменения статуса самой власти.

В главе 4. - «Гражданское общество как сфера межличностной ишерак-ции» - автор анализирует указанное образование в качестве фундаментального, системообразующего блока социально-правового пространства. С этой целью он производит концептуальное прояснение исходного понятия («гражданское общество»), прослеживает историческую эволюцию его формирования, включая предысторию, естественно-правовой этап, институциональный период и стадию,практического воплощения, рассматривает социо-культурный контекст проблемы и, в завершение, анализирует диалектическую взаимосвязь, имеющую место между институтами гражданского общества и государства.

Систему рассуждений в разделе 4.1. - «Категория "гражданское общество": специфика и ограниченность дисциплинарного анализа»-автор выстраивает начиная с того, что в научно-исследовательской литературе до сих пор отсутствует общепризнанное, системное и концептуально обоснованное определение гражданского общества. По его мнению, имеется, по меньшей мере, две причины отсутствия такого рода исчерпывающего определения. Первая заключается в том, что мало кто из исследователей пытается проникнуть в сущность данного социального

феномена, обстоятельно проанализировать входящие в его состав различные измерения, плоскости и диапазоны, - иными словами, различные модусы его существования. Такие, например, как идеальное и реальное, естественное и искусственное, личностное и культурное.

Вторая причина кроется в том, что большинство имеющихся на сегодняшний день суждений о гражданском обществе лежит, преимущественно, в плоскости его противопоставления всему тотальному и государственному. В результате, из содержания искомого понятия исключаются признаки целостности и системности, а его структура определяется скорее по остаточному принципу (т.е. за вычетом из социальной жизни государственного начала и некоторых аспектов формального и публичного права), нежели по какому-то иному основанию. Как следствие, понятиями "гражданское общество" и "государство" начинают обозначать две относительно самостоятельные и, вместе с тем, взаимосвязанные сферы общественной жизни - гражданскую и государственную. Однако такая линия деления, по мысли автора диссертационного исследования, носит во многом условный характер. В действительности же, данные стороны социального бытия находятся в диалектическом взаимодействии и в известных пределах способны переходить друг в друга.

На основании приведенных выше аргументов, диссертант приходит к выводу, что понятие «гражданское общество» действительно нуждается в специальном прояснении. С этой целью в работе осуществляется предварительная систематизация имеющихся по данному поводу точек зрения и концепций. По линии установления их (т.е. точек зрения) дисциплинарной принадлежности автор подразделяет (разумеется, условно) имеющиеся интерпретации гражданского общества на следующие разновидности:

1. философские - определяющие место и роль данного общества в структуре социума и общественной жизни в целом;

2. социологические - выражающие особый способ дифференциации и стратификации данного общества, наличие в нем социальных групп и институтов;

3. «социологизаторские» - характеризующие содержание гражданской жизни по «остаточному» принципу, исходя, например, из тезиса: все, что остается за вычетом экономики и государства, следует отнести к сфере гражданского - социальной и культурной;

4. экономические - трактовки, делающие акцент на экономическом происхождении и способе существования общества;

5. политические (или, точнее, политологические) - рассматривающие данное общество в его взаимосвязи с государством и политической системой или, в случае их абсолютизации, в качестве эпифеномена государства, его постоянного и неизменного спутника, стремящегося выйти из-под какого бы то ни было контроля.

Изданного перечня становится очевидным, что понятие «гражданское общество» в узком и собственном смысле этого слова используется представителями самых разных наук, в том числе, правоведения, экономической теории, политологии, социальной и политической истории, философии и социологии. Так, правоведение рассматривает гражданское общество как субъект гражданского права и как сферу

правового регулирования. Экономическая наука изучает экономические основы гражданского общества, функционирование и взаимодействие в нем различных форм собственности и организации производства материальных благ. Экономика (как наука) призвана обеспечивать членов гражданского общества объективной и достоверной информацией об экономических проблемах.

Предметом изучения политологии и всех прочих дисциплин политического плана являются взаимоотношения гражданского общества с различными политическими институтами и, в первую очередь, с государством, включая такие социальные механизмы воздействия гражданского общества на государство как выборы, референдумы, демонстрации, митинги, забастовки, случаи гражданского неповиновения и т.п. Социальная и политическая история исследуют конкретные национальные формы гражданского общества на всех ступенях его исторического развития.

В центре внимания исторической науки оказывается изучение социально-классовых конфликтов и антагонизмов, борьбы тех, кого называют трудящимися, за свое экономическое и политическое освобождение, особенностей взаимодействия гражданской и политической сторон общественной жизни на различных этапах исторического процесса. В социологии изучаются конкретные формы и механизмы функционирования гражданского общества как целостного феномена социальной жизни. Кроме того, социологический ракурс рассмотрения гражданского общества характеризуется направленностью на выявление реальных противоречий, имеющих место в его наличном состоянии и развитии.

В свою очередь, социальная философия концентрирует внимание на познании общих свойств и характеристик гражданского общества во всей их полноте, а также рассматривает его связи (причинные, функциональные, тематические) с другими явлениями социальной жизни. Она решает такие фундаментальные задачи как исследование природы и принципов функционирования данного общества, условий и предпосылок его взаимодействия с другими социальными институтами.

Таким образом, в отличие от всех прочих социальных дисциплин, изучающих частные, партикулярные и фрагментарные стороны жизни гражданского общества, социальная философия имеет предметом своего изучения его всеобщие формы с акцентом на континуальности, позволяющей проследить взаимосвязь данного феномена с иными явлениями социального бытия. В нашем случае, это его взаимосвязь с прочими составляющими правового пространства, такими, например, как государство и личность, что еще раз свидетельствует о перспективности избранного автором философского подхода к данной проблематике.

С философской точки зрения, формирование гражданского общества неразрывно связано со становлением идеи индивидуальной свободы и самоценности каждой конкретной личности. Поэтому гражданское общество вполне может быть представлено как особого рода социальное пространство, в рамках которого отдельные субъекты взаимодействуют в качестве независимых друг от друга и от государства индивидов. Основа гражданского общества-это цивилизованный, самостоятельный и полноправный индивид. А это означает, что сама сущность и качество этого общества напрямую зависят от характеристик составляющих его конкретных личностей.

Все эти идеи, составляющие в своей совокупности более или менее целостную характеристику гражданского общества, прошли довольно длительный путь своего развития. В этой связи, автор обращается к рассмотрению их истории, чему и посвящает раздел 4.2. диссертационного исследования - «Эволюция представлений о гражданском обществе: предыстория, естественно-правовой этап, институциональный период, стадия практического воплощения». При этом он считает нужным заметить, что данный раздел не содержит подробного обзора всех когда-либо высказанных по этому поводу соображений, ибо, анализируя эволюцию идеи права в первой главе диссертационного исследования, автор на ее фоне частично проанализировал и эволюцию идеи гражданского общества, ибо с самого момента их возникновения оба указанных феномена существуют не изолированно, а в совместной ориентации друг на друга. В этой связи, автор ограничивается лишь общим ретроспективным изложением понимания идеи гражданского общества.

В теоретических исследованиях гражданского общества диссертант выделяет две основные традиции, интерпретирующие его сущность, и, соответственно, две различные трактовки самого понятия. Одна из них является квалитативной, другая —локальной. Первая характеризует качественное состояние жизни общества, фиксируя тот уровень его развития, когда оно становится гражданским; вторая характеризует гражданское общество как сферу особых, специфических отношений в общей структуре социальных процессов, связей и явлений.

Общепризнанной традиционно считалась квалитативная точка зрения (хотя в последнее время она постепенно сходит со сцены), согласно которой «гражданское общество» появляется одновременно с возникновением частной собственности и государства. Понятие «гражданское общество» используется здесь для характеристики определенного состояния общественной жизни и отождествляется с государством особого типа, в котором юридически обеспечены и политически защищены основные права и свободы личности, в силу чего оно как раз и может считаться цивилизованным, т.е. гражданским.

Второе толкование гражданского общества связано с представлением о нем как об определенной сфере социальной жизни, сегменте целостной социальной архитектоники, т.е. сфере внегосударственных отношений и структур. И здесь также возможны его различные вариации, а именно понимание гражданского общества как общества в целом, как его особой части, как социальной характеристики его членов и т.д.

Подобно тому, как существуют многообразные интерпретации самой идеи гражданского общества, возможны и различные ее периодизации. С точки зрения автора, наиболее адекватной из них является следующая схема:

1. Начальный период становления идеи гражданского общества - ее предыстория, историко-философские предпосылки (с Античности до X У1-ХУН вв.), связанные с «вызреванием» данной идеи.

2. Естественно-правовой период развития идеи гражданского общества - время возникновения и оформления данной идеи в концепциях естественного права и общественного договора ХУН-ХУШ вв., связанных с именами Ф. Бэкона, Г. Гроция, Т. Гоббса, Дж. Локка, Ж.-Ж. Руссо, Ш. Монтескье и других мыслителей.

3. «Институциональный» период (XIX - первая четверть XX вв.), связанный с расширением сферы влияния, политическим признанием и утверждением идейного господства концепции гражданского общества в условиях буржуазных революций. Этот период начинается с Гегеля, к нему же относятся размышления о гражданском обществе К. Маркса и А. Токвиля.

Примечательно, что в дальнейшем исследования гражданского общества и его связей с государством развивались, в основном, в русле локковской, гегелевской и токвилевской интерпретаций. При том, если гегелевская традиция способствовала формированию общеметодологических подходов к проблеме, а локковская - ее политическому и юридическому анализу, то традиция токвилевская служила своего рода теоретической и практической основой для исследований конкретной структуры гражданского общества, т.е. перемещала саму проблему в социологическое измерение.

Однако, несмотря на очевидное различие названных выше интеллектуальных традиций, все они объединяются некоторыми общими принципами, к числу которых автор относит следующие: а) принцип гласящий, что все человеческие существа по самой своей природе являются свободными и равными перед законом личностями; б) принцип законности, означающий, что законы, определяющие реальную сферу свободы отдельных индивидов, имеют универсальную значимость; в) принцип свободы, касающийся выражения своих потребностей и действий в собственных интересах в рамках существующей законности, а также гарантированное законом и соответствующими институтами право создания добровольных объединений; г) защищенная государством свобода приобретения собственности и право распоряжения ею; д) наличие механизмов, которые стабилизируют отношения между гражданским обществом и государством и дают обществу необходимый уровень защищенности от государственного вмешательства.

4. Завершающий этап периодизации эволюционного развития идеи гражданского общества - 20-90-е гг. XX в. В это время осуществляется переход от практических требований экономической и политической свободы личности, характерных для предшествующего периода, к расширению свобод в сфере культуры, стилей жизни и т.п. Так постепенно формируются условия для трансформации дихотомии «гражданское общество - государство» в гораздо более сложные конструкции. Сама же идея гражданского общества получает свое практическое воплощение в системе устойчивых, общепринятых представлений об этом обществе, которые принимаются и разделяются большинством его членов.

На этой стадии усиливаются такие его существенные признаки и факторы как рационально-критическое отношение к социальной реальности, плюрализм верований, идей, мнений и пр. Как следствие, идея гражданского общества перестает быть только лишь теоретической конструкцией, становясь достоянием обыденного сознания, - локковская модель гражданского общества вытесняется токвилевской; возникают различные формы реального гражданского общества.

В разделе 4.3. - «Быть гражданином: социокультурный контекст проблемы» - автор размышляет о роли культуры в процессе формирования гражданского общества.

Обращаясь к опыту культурологической мысли на всем протяжении ее исторического рэзвития, автор фиксирует, что единое понимание сущности самого этого феномена (т.е. культуры) не было достигнуто ни западной, ни отечественной философской мыслью. Не имея возможности заниматься выяснением причин такого рода ситуации, он сосредоточивается на формулировке философского взгляда на сущность и функции культуры, который будет положен в основание дальнейшего рассмотрения. Этот подход не сводит ее к какой-либо одной частной форме жизнедеятельности человека (к ценностям, символам, игре и т.п.), которая почему-то кажется предпочтительней тому или иному теоретику-культурологу.

С учетом вышесказанного автор понимает под культурой производное от многосторонне-целостной деятельности человека, включающей в себя (именно в силу собственной целостности) и ценности, и символы, и игру, и многое другое, что человек создает в процессе исторически сложившейся и непрерывно трансформирующейся жизнедеятельности. Деятельность же эта направлена на все без исключения сферы бытия человека, которые находятся в пределах его досягаемости и культивирование которых, т.е. превращение в культурные предметы и действия, отвечает его человеческим потребностям. В этом смысле, продуктами аккультурации становятся и природа, и общество, и даже сам человек, поскольку он является одновременно и творцом культуры, и ее творением.

Что же касается феномена гражданского общества, оно также является творением культуры, поскольку сам эпитет «гражданское» означает не что иное как высшее из доселе известных истории проявлений экономической, политической и правовой культуры. Вместе с тем, по своему содержанию оно, конечно же, является типом общества, т.е. определенным типом общественных отношений, отношений граждан. И подобно всем прочим формам организации общественных отношений гражданское общество порождает соответствующие ему типы духовной и художественной культуры. Иными словами, по самому своему определению, гражданское общество есть плод совместного творчества общества и культуры.

Причем роль культуры в этом синтетическом образовании сказывается на всех без исключения уровнях его наличного бытия и осознания им особенностей собственного исторического существования - на уровнях экономическом, политическом, правовом, азатем и философском, научном, коммуникативном, педагогическом, художественном и т.д. Так что только поверхностное истолкование гражданского общества может сводить его к первой (бытийной) триаде, ибо формы духовного и практико-духовного (художественного) самоосознания реальной практики гражданских отношений, ею порожденных и ее же обслуживающих, составляют тот необходимый культурный «слой» данного социально-исторического образования, без выявления роли которого просто невозможно получить адекватное представление о нем.

Разумеется, и материальный, и духовный, и художественный «слои» культуры присутствовали и в тех ее исторических типах, которые предшествовали появлению идеи гражданского общества. Культура, как известно, зародилась одновременно с человеком и обществом, так что культурогенез, социогенез и антропогенез были как бы тремя гранями единого и целостного процесса становления человечества, посте-

пенно выраставшего из животного состояния, радикально его преобразовывая. Однако на разных этапах данного процесса степень превращения биологического в ант-ропо-социо-культурное существенным образом варьировалась.

Длительное время иерархическая самоорганизация общественного бытия, основанная на силовом обеспечении господства и подчинения, сохраняла биологический по своему происхождению способ жизнеобеспечения, и сами достижения культуры делала орудиями насилия. Это проявлялось и в наследственной связи вождя племени и вожака стада, и в узаконенном сохранении силового неравенства полов, и, наиболее ярко, в войне как постоянном и казавшемся непреодолимым (в силу своей имманентности несовершенству самого человеческого существа) способе разрешения социальных противоречий, широко использовавшем достижения культуры.

Гражданское общество, постепенно вытеснявшее сословно-иерархический принцип организации социальной жизни с имманентным ему (а не общественному бытию как таковому!) насилием человека над человеком, сословия над сословием и народа над народом, освобождалось от этого мрачного и, можно сказать, «звериного» наследия прежних времен. Оно выстраивало взаимоотношения людей как граждан, имеющих равные права в их совместном бытии и потому строящих свои отношения не на основе силы, а на основе сотрудничества, общения, торгового обмена и диалога. Все это - чисто культурные практики, неизвестные представителям биологической формы жизни. И сегодня уже вполне очевидным стал факт, что гражданское общество не порождает насилие, а преодолевает его, ибо насилие по самой своей природе чуждо взаимоотношениям людей как граждан.

Разумеется, это вытеснение насилия содействием и диалогом осуществлялось не на пустом месте, - оно развертывалось постепенно, на протяжении многовековой эволюции идеи гражданского общества и остается незавершенным вплоть до сегодняшнего дня.

В разделе 4.4. - «Диалектика гражданского общества и государства» -

автор анализирует специфику взаимоотношений, складывающихся между указанными социальными образованиями. В процессе рассуждений он приходит к выводу, что установить четкую грань между государством и гражданским обществом в принципе невозможно (ни в описательном, ни в нормативном смысле) - настол£ко она исторически изменчива и зависима от конкретной социальной ситуации. Тем не менее, разделение этих сфер является необходимым предварительным условием существования любого демократического порядка. При таком формальном разделении сфера гражданского общества предстает как сфера свободной, автономной активности гражданина, который выступает в качестве самостоятельного, независимого индивида, преследующего свои частные цели и интересы. Граждане, вступающие во взаимоотношения в этой сфере, являются формально равными, аотношения между ними регулируются гражданским правом. Столь же автономны и создаваемые гражданами общественные союзы и ассоциации.

Вторая сфера - это сфера публично-властных отношений и институтов, в рамках которой государство как аппарат власти выступает от имени всего общества в целом и действует исключительно в общих интересах. И если граждане вступают или

оказываются втянутыми в данную сферу, то здесь возникают публично-правовые отношения двоякого рода. Когда граждане выступают как члены организации, интегрируемой публично-властными отношениями и институтами, когда они устанавливают эти отношения согласно своей воле и формируют в общем и целом аппарат публичной власти, они реализуют тем самым конституционно-правовые отношения. В том случае, если они вступают в отношения с представителями аппарата публичной власти, имеют место отношения формального неравенства, регулирующиеся в основном административным и процессуальным правом.

При этом государство, действующее в рамках публично-правовых отношений, способно вторгаться в частную сферу, в сферу гражданского общества, но лишь до определенных пределов. В том или ином конкретном государстве формальное равенство и соблюдение пределов государственного вмешательства в сферу гражданского общества гарантируются по мере развитости самой правовой системы. Так, в демократическом конституционном государстве они обеспечиваются правом гражданина обжаловать акты публичной власти в суде, перед лицом которого формально равны и частные, и должностные лица, а также органы государственного управления.

Автор считает весьма показательным, что, несмотря на исторические изменения, институциональная структура гражданского общества неизменно включает в себя определенные стабильные элементы, такие как конституционно гарантированная совокупность гражданских прав, независимая общественная сфера различных добровольных ассоциаций и открытая сеть коммуникаций. Среди всех этих принципиально важных компонентов исторического развития гражданского общества особенно выделяется независимая сфера частной жизни, возвышающая ценность каждой конкретной личности, отдельного гражданина.

Понимаемое таким образом гражданское общество являет собой совокупность горизонтальных отношений между гражданами, обеспечивающих реализацию их самодеятельности и самоорганизации в экономических, социальных, социо-куль-турных, политических и прочих сферах жизнедеятельности. В этом смысле, основанием развития гражданского общества, является свобода граждан и их сообществ -свобода от государства в выборе приоритетов, предпочтений и форм деятельности, а также ответственность за сделанный выбор и его результаты, наличие государственных гарантий такой свободы. Причем упомянутые гражданские свободы способны реализоваться тем полнее, чем более развитой является материальная, интеллектуальная и социо-культурная база, которой располагают граждане в целях самоорганизации.

Вместе с тем диссертант считает важным заметить, что даже достаточно зрелое гражданское общество не обладает всесторонними механизмами для полноценного обеспечения прав человека. Дело в том, что структуры и принципы гражданского общества просто не в состоянии справиться со всевозрастающей дифференциацией и усложнением социально-экономической жизни. А поскольку рыночные механизмы способны координировать лишь экономическую активность, не решая при этом задачи социальной интеграции, снятие противоречий общества достигается путем активизации государственных структур.

Будучи результатом взаимодействия всех этих процессов, гражданское общество в современных развитых демократиях являет собой арену институциализиро-ванной конкуренции между множеством различных групповых интересов, действующих в качестве средства давления на государство совершенно независимо и в потенциальной оппозиции друг к другу. Вместе с тем, роль государства, конечно же, не сводится только лишь к роли пассивного наблюдателя или простого исполнителя: государство устанавливает условия компромисса и реализует их посредством проводимой им политики. Закономерным интересом государства является в этой связи достижение минимального консенсуса в данном процессе, подведение правовой основы под сложную систему связей и отношений внутри общества и, как следствие, оформление определенных гарантий, страхующих от роста социальных антагонизмов.

Государство в современном мире предстает в качестве необходимой публично-властной формы социального общежития, которая упорядочивает и организует его, обеспечивает безопасность и управляемость. При определенных условиях данная форма являет собой институционально-нормативную среду, благоприятную для самоутверждения личности, позволяющую ей реализовывать собственные суверенные права и свободы, а также самостоятельно участвовать в политической жизни. Ограниченность возможностей гражданского общества в обеспечении прав человека требует; соответственно, упрочения государства. Однако «разгосударствление» гражданского общества вовсе не означает создания слабого государства

Государство как инструмент выполнения властных функций имеет в современном мире целую систему различных сдержек и противовесов, к числу которых автор относит следующие:

1. гуманистические (приоритет прав человека по отношению к государству);

2. демократические (преодоление отчуждения личности от государства, создание массовой социальной базы);

3. нравственные (идеи равенства и справедливости);

4. ограничение всевластия (разделение властей).

На основании вышеизложенного автор готов предположить, что рынок действительно способствует наиболее эффективному и рациональному ведению хозяйства, ведет к значительно большей степени равенства (пусть даже формального), чем какая-либо предшествующая экономическая система, но, согласно специфическим особенностям своей природы, он не содержит в себе механизмов социальной защиты человека или общества. Их создает, контролирует и развивает преимущественно государство, - именно с этой целью оно вмешивается в экономику, а степень такого вмешательства напрямую зависит от состояния этой последней.

Законодательное закрепление таких принципов регулирования рыночных отношений как правовое равенство всех участвующих в них субъектов, учет в законодательстве предпринимательского, коммерческого риска, антимонопольное регулирование, эффективная социальная защита населения и правовое обеспечение его экономической безопасности, - все это выражает реальное единство и взаимопроникновение правового государства и гражданского общества. Причем в ходе исторического развития процесс взаимопроникновения государства и гражданского общества не был

завершен, - он продолжается и сегодня.

Подводя итоги, диссертант отмечает, что гражданское общество вовсе не является неким внешним контекстом государства, а скорее реальным содержанием, которое опосредуется, упорядочивается и оформляется посредством регуляции поведения индивидов в соответствии с правовыми нормами, правилами и принципами. Отсюда со всей очевидностью следует, что без точного выражения характера и смысла отношений и степени зрелости гражданского общества невозможно успешное и целенаправленное регулирование его развития. Ценностное разнообразие гражданского демократического общества требует жесткой структуры законов, правил и институтов, как соблюдаемых государством, так и сознательно воспроизводимых основной массой населения. Только в этом случае подобное многообразие становится ресурсом подлинной интеграции индивида и социума.

В Заключении подводятся основные итоги исследования, резюмируются его основополагающие выводы и результаты.

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

Монографии:

1. Хамитов, Р. Н. Топология правового пространства: личность, институции, общество /Р. Н. Хамитов. - М.: Изд-во Московского ун-та, 2005. -194 с.

2. Хамитов, Р. Н. Специальные правила назначения наказания / Р. Н. Хамитов. - Казань: Изд-во Казанского государственного университета, 2001.-166 с.

Публикации в изданиях, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки РФ:

1. Хамитов, Р. Н. Право и правосознание как категории философии права / Р. Н. Хамитов // Известия Самарского научного центра Российской академии наук. -Специальный выпуск «Философия и история». - Самара, 2005. - С. 29-35.

2. Хамитов, Р. Н. Государство и гражданское общество как сферы человеческой активности / Р. Н. Хамитов // Известия Самарского научного центра Российской академии наук. - Специальный выпуск «Новые гуманитарные исследования». - Самара, 2006.-С. 53-59.

3. Хамитов, Р. Н. Справедливость как имманентная характеристика права/ Р. Н. Хамитов//Известия Самарского научного центра Российской академии наук. -Специальный выпуск «Новые гуманитарные исследования». - Самара, 2006. - С. 6066.

4. Хамитов, Р. Н. Личность и государство: исторический контекст взаимодействия / Р. Н. Хамитов // Известия Самарского научного центра Российской академии наук. - Специальный выпуск «Философия, история, социология, педагогика, право и экономика». - Самара, 2006. - С. 26-32.

5. Хамитов, Р. Н. Действительность свободы: право как форма бытия и выражение свободы / Р. Н. Хамитов // Известия Самарского научного центра Российской академии наук. - Специальный выпуск «Гуманитарные исследования». - Самара, 2006. -С. 19-26.

Публикации в других научных изданиях•

1. Хамитов, Р. Н. Государственное и правовое пространство: сходство и различие / Р. Н. Хамитов // Философия. Наука. Культура. - М.: Изд-во Московского университета, 2005. - Вып. 8. - С. 209-213.

2. Хамитов, Р. Н. Источник права как предмет философского осмысления / Р. Н. Хамитов // Философия. Наука. Культура. - М.: Изд-во Московского университета, 2005. - Вып. 8. - С. 110-114.

3. Хамитов, Р. Н. Право как форма социального опосредования: принцип формального равенства / Р. Н. Хамитов // Философия. Наука. Культура. - М.: Изд-во Московского университета, 2005. - Вып. 11. - С. 63-69.

4. Хамитов, Р. Н. Социальное бытие как источник права / Р. Н. Хамитов // Философия. Наука. Культура. - М.: Изд-во Московского университета, 2005. - Вып. 11.-С. 193-201.

5. Хамитов, Р. Н. Право и правосознание как конституирующие принципы регулятивной сферы жизни общества / Р. Н. Хамитов // Проблемы управления экономикой в трансформируемом обществе: Материалы II Всероссийской научно-практической конференции. - Пенза: Приволжский Дом Знаний, 2005. - С. 21-24.

6. Хамитов, Р. Н. Традиционализм и либерализм в интерпретации природы и сущности права / Р. Н. Хамитов // Тенденции и противоречия развития российского права на современном этапе: Материалы IV Всероссийской научно-практической конференции. - Пенза: Приволжский Дом Знаний, 2005. - С. 41-44.

7. Хамитов, Р. Н. «Управляемая демократия» и механизмы формирования гражданского общества / Р. Н. Хамитов // Человек в современном мире: Очерки философской антропологии. - Калуга: Изд-во «Эйдос», 2006. - С. 170-176.

8. Хамитов, Р. Н. Гражданское общество как социально-культурная проблема / Р. Н. Хамитов // Человек в современном мире: Очерки философской антропологии. - Калуга: Изд-во «Эйдос», 2006. - С. 213-220.

9. Хамитов, Р. Н. Феномен личности и его философский статус / Р. Н. Хамитов // Человек в современном мире: Очерки философской антропологии. - Калуга: Изд-во «Эйдос», 2006. - С. 114-118.

10. Хамитов, Р. Н. Личность и общество: антропо- или социоцентризм? / Р. Н. Хамитов //Человек в современном мире: Очерки философской антропологии. -Калуга: Изд-во «Эйдос», 2006. - С. 203-210.

11. Хамитов, Р. Н. Диалектика гражданского общества и государства: различие исходных принципов функционирования / Р. Н. Хамитов // Человек в современном мире: Очерки философской антропологии. - Калуга: Изд-во «Эйдос», 2006. -С. 191-196.

12. Хамитов, Р. Н. Феномен права: опыт экспликации в отечественной философии права / Р. Н. Хамитов // Философия. Наука. Культура. - М.: Изд-во МГУ, 2006. -Вып. 1.-С. 146-151.

13. Хамитов, Р. Н. Становление гражданского общества и трансформация его критериальных характеристик / Р. Н. Хамитов // Философия. Наука. Культура. - М.: Изд-во МГУ, 2006. - Вып. 1. - С. 194-200.

14. Хамитов, Р. Н. Методологическое своеобразие традиционной и либерально-просветительской концепций сущности права/ Р. Н. Хамитов // Философия. Наука. Культура. - М.: Изд-во МГУ, 2006. - Вып. 1. - С. 91-98.

15. Хамитов, Р. Н. Права человека и пределы компетенции власти / Р. Н. Хамитов // Философия. Наука. Культура. - М.: Изд-во МГУ, 2006. - Вып. 1. - С. 241-247.

16. Хамитов, Р. Н. Принцип формального равенства как основание абстрактного определения права / Р. Н. Хамитов // Философия. Наука. Культура. - М.: Изд-во МГУ, 2006. - Вып. 1. - С. 285-291.

17. Хамитов, Р. Н. От протоправовых норм к рациональным представлениям: генезис теоретико-правовых идей / Р. Н. Хамитов // Философия. Наука. Культура. -М.: Изд-во МГУ, 2006. - Вып. 2. - С. 17-24.

18. Хамитов, Р. Н. Правопонимание: единство и противоположность базовых концепций / Р. Н. Хамитов // Философия. Наука. Культура. - М.: Изд-во МГУ, 2006. -Вып. 2. - С. 36-43.

19. Хамитов, Р. Н. Экспликация понятия «право» в отечественной философии права /Р. Н. Хамитов//Философия. Наука. Культура. - М.: Изд-во МГУ, 2006. - Вып. 2.-С. 51-58.

20. Хамитов, Р. Н. Своеобразие трактовок права в философии трансцендентализма/ Р. Н. Хамитов// Философия. Наука. Культура. - М.: Изд-во МГУ, 2006. - Вып. 2.-С.78-85.

21. Хамитов, Р. Н. Свобода: специфика позитивного истолкования / Р. Н. Хамитов // Вестник Волжского университета имени В.Н.Татищева. - Серия Философия. -Тольятти, 2006. -Вып. 7.-С. 3-10.

Подписано в печать 21.02.2007. Формат 60x84/16. Печ. л. 2,5. Тираж 100 экз. Бумага офсетная. Печать оперативная. Заказ № 1231 Отпечатано с готового оригинал-макета в Издательско-полиграфическом центре Камской государственной инженерно-экономической академии. 423810, г. Набережные Челны, Новый город 13, Тел/факс (8552)396627

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора философских наук Хамитов, Радик Накимович

Введение----------------------------------------------------------------------------------------4.

Глава 1. Феномен права: методологические принципы анализа и функционально-локальные характеристики------------------------------------------26.

1.1. Концептуальное прояснение феномена права-----------------------------26.

1.2. Правопонимание: многообразие определений и единство понятия---------------------------------------------------------------------------------33.

1.3. Эволюция теоретических представлений о природе права-------------42.

1.3.1. От протоправовых норм к рационально-теоретическим представлениям (Античность и средневековье)---------------------------42.

1.3.2. Представления о праве и его источнике в эпоху Нового временибЗ.

1.3.3. Трансцендентализм и его учения о праве и его природе -------98.

1.4. Государственное пространство против пространства правового: в поисках источника права-----------------------------------------------------------119.

Глава 2. Экспликация фундаментальных правообразующих принципов -----132.

2.1. Право как осуществление свободы-----------------------------------------133.

2.2. Принцип абстрактно-правового равенства--------------------------------149.

2.3. Справедливость как внутреннее свойство и качество права-----------158.

Глава 3. Личность как субъект социально-правовых отношений---------------175.

3.1. Феномен личности и его философский статус----------------------------175.

3.2. Личность и общество: антропо- или социоцентризм?------------------180.

3.3. Государство и личность: на путях воплощения идеалов правовой государственности ------------------------------------------------------------------191.

3.4. Права и свободы человека и гражданина: от безусловности к субъективной возможности----------------------------------------------------------205.

Глава 4. Гражданское общество как сфера межличностной интеракции------214.

4.1. Категория «гражданское общество»: специфика и ограниченность дисциплинарного анализа ---------------------------------------------------------214.

4.2. Эволюция представлений о гражданском обществе: предыстория, естественно-правовой этап, институциональный период, стадия практического воплощения-------------------------------------------------------235.

4.3. Быть гражданином: социокультурный контекст проблемы-----------250.

4.4. Диалектика гражданского общества и государства---------------------261.

Введение диссертации2006 год, автореферат по философии, Хамитов, Радик Накимович

Актуальность исследования объясняется исключительной значимостью феномена права и сопутствующих ему институциональных образований, составляющих в своей совокупности специфическое поле современной правовой топологии. Феномен права занимает доминирующее положение в структуре социальной архитектоники, выполняя функцию фундаментального основания, на котором базируются все прочие институции, включая экономику, культуру, институт семьи и т.д. Можно утверждать, что с помощью права человек сосуществует с целым миром, и о законах этого совместного бытия узнает из права. Именно праву мы обязаны наличием цивилизованной формы современного общественно-политического бытия, конституирующим началом которого оно, собственно, и является.

Вместе с тем, парадоксальность сложившейся ситуации заключается в том, что даже для современного, развитого этапа в становлении философско-правовой теории характерно отсутствие исчерпывающих ответов на вопросы о природе и сущности права. Все попытки разрешить эти «вечные» философско-правовые вопросы не только не приводят к оформлению некоей окончательной и устойчивой теоретической платформы, но, напротив, втягиваются в воронку неостановимых процессов по все большей дивергенции различных парадигм правопонимания.

Это означает, что и сегодня остаются по-прежнему справедливыми и актуальными слова И. Канта, что «юристы и до сих пор ищут дефиницию для своего понятия права» [Кант И. 1994. С. 432]. Уместным будет также вспомнить изречение известного правоведа Р. фон Иеринга, который охарактеризовал состояние научного познания права следующим образом: «Мы нисколько не преувеличим, если скажем, что у большинства юристов полностью отсутствует подлинное понимание их метода и что наша наука знает все другие науки лучше, чем законы самой себя» [Ihering R. 1881. S. 310].

В контексте вышеизложенного будет справедливым утверждение, что правовая практика по сей день не изжила своих недостатков и, как следствие, остается весьма далекой от идеала. Именно это обстоятельство дало основания видному отечественному специалисту в области права B.C. Нерсесянцу констатировать, что «для реально складывающейся ситуации характерны такие типично феодальные явления, как отсутствие в стране единого правового пространства, общего правопорядка и единой законности, девальвация роли закона, бездействие общих правовых принципов и норм, конкуренция источников права, разнобой и противоречие между различными нормативными актами, раздробленность, мозаичность и хаотичность правовой регуляции.» [Нерсесянц B.C. 2003. С. 394].

Вполне естественно, что подобное положение дел не может не провоцировать дальнейшее разъедание единой ткани философско-теоретических исследований в сфере права, что в итоге приводит к замещению целостной картины истолкования правовых явлений их фрагментарным видением. А это, в свою очередь, чревато тем, что область реальной юридической практики дает сбои и порождает разного рода негативные деформации. По свидетельству авторитетного исследователя в области философии права Э.Ю. Соловьева, мы уже имели возможность лицезреть последствия подобной деформации - это сталинизм, время, когда само слово «личность» было осуждаемо [См.: Соловьев Э.Ю. 1990. С. 164].

Комментируя данное суждение, указанный автор пишет, что в тот период «правовой нигилизм выражал себя не только в теоретических рассуждениях. Он существенно деформировал язык. Само слово «личность» (важнейшее в юридическом лексиконе) приобрело оттенок классово чуждого термина. В бытовой речи оно нередко использовалось в качестве осудительно-иронического ярлыка. И наоборот, слово «масса» приобрело аффирмативную значимость» [Там же. С. 164-165].

Проблемный разворот избранной темы исследования представляет собой попытку вернуть праву утраченное им личностное измерение, представить его как феномен человеческого бытия, благодаря которому личность реализует социальную сущность, обретает единство с другими индивидами, локализует собственное местонахождение в социальном пространстве и тем самым преодолевает ограниченность своего индивидуального существования. Иными словами, предметом осмысления выступает та ситуация, в которой с неизбежностью оказывается человек, соприкасающийся в процессе жизнедеятельности с правом, властью и государством.

Данная тематика действительно требует особого внимания, поскольку «.существование права возможно как постоянное утверждение человеком собственного бытия. Оно сопутствует движению человека по направлению к наиболее полному бытию, и "скорость" этого движения, нахождение человека в той или иной точке мирового пространства меняет смысловое содержание права, по причине чего в разные времена оно обладало той или иной сущностью. Однако не право меняется, а человек. Поэтому в одно и то же столетие, в пределах действия одной системы законодательства, на самом деле встречаются различные исторические типы права, воплощенные в различных типах личности» [Пермяков Ю.Е. 1995. С. 112].

В настоящее время, когда в России произошли кардинальные социально-политические перемены, связанные с формированием новых экономических, политических и идеологических отношений, интерес к изучению природы права не только не уменьшился, а, напротив, приобрел все большую значимость и актуальность. И это вполне естественно, поскольку в эпоху глобальных социальных перемен старые правовые устои неизбежно разрушаются, утрачивая свою значимость и адекватность, новые же еще только предстоит создать.

Необходимо отметить, что в юридической и социальной науках за этот период также произошли серьезные трансформации, причем не только позитивного, но и негативного характера. Стремление как-то исправить положение дел за счет безудержного копирования из арсенала западноевропейского либерализма оказалось, по сути, бесплодным и бесперспективным занятием, ибо свойственные либерализму идеологические клише и теоретические конструкции являются продуктом западноевропейской культуры, аксиологическое строение которой в существенной степени отличается от российской. В контексте вышеизложенного автор исследования считает необходимым вновь обратиться к «извечным» философским вопросам о природе и сущности права, а также попытаться разобраться в его взаимоотношениях со свободой, равенством и справедливостью в свете наиболее продуктивных наработок и достижений в сфере философии права.

Предметом специального осмысления в исследовании становятся такие принципиально важные компоненты правового пространства как гражданское общество и правовое государство, являющие, в своей совокупности, особого рода источник, откуда черпается подавляющее большинство современных социальных ценностей и аксиологических ориентиров личности, детерминирующих как индивидуальную мотивацию, так и социальное поведение. В контексте вышеизложенного автора привлекает тематика создания и совершенствования правовых механизмов обеспечения государственной жизни гражданского общества, поскольку в современных условиях именно право и гражданское общество выступают теми социальными институтами, которые с наибольшей очевидностью накапливают положительный опыт организации всей наличной совокупности общественных отношений.

Перечисленные выше аспекты, так или иначе затрагивающиеся в исследовании, приобретают в современных условиях особую значимость и актуальность, ибо все они напрямую связаны с решением наиболее злободневных вопросов о путях развития российской государственности, о способах оптимального управления реформированием различных сфер общественного целого и, наконец, о возможностях формирования единого, согласованного и внутренне непротиворечивого правового пространства.

Степень научной разработанности проблемы. Если говорить о степени научной разработанности проблемы права, рассматриваемой в широком социальном контексте в ее соотношении с личностью, обществом и различными социальными институтами, то следует признать, что к настоящему времени в социальной, правовой и философской теории о каждой из выше названных предметных областей накоплены богатейшие и чрезвычайно разносторонние знания. Отдавая должное предшествующей интеллектуальной традиции, остановимся более подробно на посвященной этому вопросу научной литературе, начав обзор с исследований в сфере философии права, поскольку именно эта дисциплина выступает фундаментом, на базе которого можно проследить взаимосвязь права с производными социальными образованиями -гражданским обществом, правовым государством и т.п.

Вопрос о природе и сущности права, конечно же, не нов и имеет богатую историю. В силу этого обстоятельства имеющаяся по данной проблематике философско-теоретическая литература весьма многообразна. Для простоты восприятия все имеющееся многообразие источников можно подразделить на два обширных блока, внутри которых, при желании, можно также выделить массу различных течений и направлений. Критерием же изначальной демаркации всего комплекса научно-исследовательской литературы будет служить генезис самого теоретического интереса к природе права. С одной стороны, интерес выражается в рамках общефилософского контекста. Иными словами, это такой интерес к праву и его природе, который возникает в ходе общего уяснения мироустройства в целом, где феномен права фигурирует в качестве одного из конституирующих элементов. Достаточно условно обозначим данный вид интереса к природе права как «внешний». С другой стороны, имеется большое количество примеров проявления теоретического интереса к природе права в рамках собственно правовых научных изысканий, само осуществление которых неизбежно предполагает наличие некоего предварительного ответа на вопрос об источнике права. Такую разновидность научного интереса к феномену права можно, опять же условно, охарактеризовать как «внутреннюю».

Что касается «внешнего» интереса к природе права, можно с уверенностью утверждать, что первые попытки осмысления этого феномена и сопряженного с ним понятия справедливости прослеживаются уже на самых ранних этапах развития человеческой цивилизации, упоминаются в известных поэмах Гомера и Гесиода. На этом настаивают многие исследователи их творчества, такие, например, как российский юрист П.Г. Редкин [Редкин П.Г. 1889. С. 395], немецкий историк-эллинист В. Ягер [Jaeger W. 1934. S. 193], а также Э. Кассирер [Cassirer Е. 1941. S. 13] и В.Н. Ярхо [Ярхо В.Н. 1962]. По свидетельству вышеперечисленных авторов, и Гомер, и Гесиод толкуют природу справедливости и права как явление божественного порядка.

В процессе дальнейшего развития философско-правовой мысли имело место непрекращающееся вопрошание об источнике права, осуществлявшееся как в прямой, так и в косвенной форме. Различные версии о том или ином происхождении права можно видеть уже в трудах досократиков, начиная с Фалеса, а затем практически у всех ключевых фигур, так или иначе проявивших себя на поприще философии. К числу наиболее значимых мыслителей, затронувших данную проблематику, можно отнести Гераклита, Демокрита, Сократа, Платона, Аристотеля, Эпикура, Сенеку, Цицерона, Фому Аквинского, Ф. Бэкона, Б. Спинозу, Пуффендорфа, Вольфа, Т. Гоббса, Дж. Локка, Томазия, Лейбница, Ш. Монтескье, Ж.-Ж. Руссо, И. Канта, Гегеля, К. Маркса

1 См.: Антология мировой философии. - М.: Мысль, 1969. - Т. 1. - Ч. 1.; Материалисты Древней Греции.- М.: Госполитиздат, 1955; Платон. Государство // Платон. Собр. соч.: В 4 т. - М.: Мысль, 1994. - Т.З. - С. 79-420; Он же. Законы // Платон. Собр. соч.: В 4 т. - М.: Мысль, 1994. - Т. 4. - С. 71-437; Аристотель. Большая этика // Аристотель. Соч.: В 4 т. - М.: Мысль, 1983. - Т. 4. - С. 295-374; Он же. Никомахова этика // Там же. - С. 53-293; Он же. Политика // Там же. - С. 375-644; Бэкон Ф. Великое восстановление наук // Бэкон Ф. Соч.: В 2 т. - М.: Мысль, 1977. - Т. 1. - С. 55-80; Он же. Опыты или наставления нравственные и политические // Бэкон Ф. Соч.: В 2 т. - М.: Мысль, 1978. - Т. 2. - С. 449-482; Гоббс Т. Левиафан или материя, форма и власть государства церковного и гражданского. - М.: Соцэкгиз, 1936; Локк Дж. Избр. философские произведения. - М.: Соцэкгиз, I960.- Т. 2.; Монтескье Ш. О духе законов // Монтескье Ш. Избр. произведения. - М.: Госполитиздат, 1955; Руссо Ж.-Ж. Об общественном договоре, или Принципы политического права // Руссо Ж.-Ж. Трактаты. - М.:

Несмотря на то, что исследования указанных мыслителей объединены нами под единую «скобку» свойственного им всем «внешнего» интереса к праву и его природе, следует отметить, что в содержательном плане созданные ими труды, конечно же, сильно разнятся между собой. Более того, взгляды вышеперечисленных классиков философской мысли являются настолько пестрыми, что на их фоне контрастно выделяется целый спектр самых разных течений в теории права - от естественных до позитивных.

Что же касается литературы второго блока, то она также представлена множеством различных направлений, которые своими интеллектуальными предпочтениями относительно природы права во многом копируют идеи сторонников первого блока: здесь также основными являются концепции «естественного» и «позитивного» права, вокруг которых формируются самые разные подходы и модификации. Весомый вклад в создание естественно-правовой парадигмы внесли такие мыслители и теоретики права как Г.А. Шварц-Либерман фон Валендорф, Карл-Людвиг фон Галлер, Г. Гроций, Г. Гуго, И. Кант, Г. Луф, Ш. Монтескье, А. Оллеро, С. Пуффендорф, Г. Пухта, А. Фердросс, Г. Хенкель. В этот перечень можно включить также представителей

К. J неокантианской традиции философии права К. Кюля, И. Лоба, Г. Радбруха, Р. Штаммлера, О. Хёффе, Э. Цахера, а также сторонников теории так называемого возрожденного «естественного» права - А. Ауэра, Э. Вольфа, Ж. Дабена, X. Домбиса, В. Зауэра, Г. Коинга, В. Майхофера, Й. Месснера, Г. Райнера2.

Как видим, число приверженцев теории естественного права поистине велико, ибо «идея естественного права возникает практически одновременно с первыми философскими размышлениями о праве» [Бернацкий Г.Г. 2001. С. 244]. Однако не меньшее число мыслителей являлось сторонниками теории

Наука, 1969. - С. 151-256; Кант И. Критика чистого разума.- М.: Мысль, 1994; Гегель Г.В.Ф. Философия права. - М.: Мысль, 1990; Он же. Политические произведения. - М.: Наука, 1978; Соловьев B.C. Оправдание добра.- М.: Республика, 1996; Он же. Право и нравственность. -СПб.: Издание Я. Канторовича, 1899.

2 См., напр.: Штамлер Р. Хозяйство и право с точки зрения материалистического понимания истории. - СПб, 1899; Henckel Н. Einfuhrung in die Reehtsphilosophie: Grundlagen des Rechts. -Munchen, 1964; Luf G. Grundfragen der reehtsphilosophie. 3. Aufl. - Wien, 1983. позитивного права. Здесь можно назвать такие яркие имена как JI. Дюги, Г. Кельзен, Г.Ф. Шершеневич. Нельзя не упомянуть в этом контексте приверженцев ее крайней позиции, так называемого, приказного "правопонимания". Это Н.Г. Александров, М.А. Аржанов, А.Я. Вышинский, С.А. Голунский, А.И. Денисов, О.С. Иоффе, Д.А. Керимов, П.Е. Недбайло, И.С. л

Самощенко, М.С. Строгович, М.Д. Шаргородский, А.Ф. Шебанов, JI.C. Явич .

Следует особо отметить, что отечественная философская мысль внесла весомый вклад в рассмотрение вопроса о природе и сущности права, достигнув на этом поприще немалых успехов. В этом контексте, будет уместным упомянуть такие имена как А.А. Алексеев, С.С. Алексеев, М.А. Бакунин, Г.Г. Бернацкий, Е.А. Воротилин, В.Г. Графский, Ю.А. Дмитриев, В.П. Желтова, В.Д. Зорькин, И.Ф. Казьмин, С.Ф. Кечекьян, Д.А. Керимов, Б.А. Кистяковский,

A.И. Коваленко, С.А. Комаров, Н.М. Коркунов, П.А. Кропоткин, Э.В. Кузнецов,

B.В. Лазарев, В.В. Лапаева, Л.С. Мамут, Я.Ф. Миколенко, И.В. Михайловский, B.C. Нерсесянц, В.М. Нечаев, П.И. Новгородцев, Ю.Е. Пермяков, А.А. Пионтковский, Э.А. Поздняков, Г.С. Прокофьев, П.Г. Редкин, О.С. Соина, B.C. Соловьев, Э.Ю. Соловьев, А.К. Стальгевич, А.А. Старченко, Р.И. Таллер, Е.В. Тимошина, Ю.В. Тихонравов, Е.Н. Трубецкой, И.Е. Фарбер, P.O. Халфина, И.Л. Честнов, Б.Н. Чичерин, Г.Ф. Шершеневич4. В последние годы появилось немало научно-исследовательских работ, посвященных осмыслению феномена

3 См.: Александров Н.Г. Законность и правоотношения в советском обществе. - М.: Госюриздат, 1955; Он же. Право и законность в период развернутого строительства коммунизма. - М.: Госюриздат, 1961; Аржанов М.А. Государство и право в их соотношении. - М.: Изд-во АН СССР, 1960; Вышинский А.Я. Вопросы теории государства и права. - М. Гос. издат. юрид. лит-ры, 1949; Он же. Положение на правовом фронте // Советское государство. - 1937. - №3-4. - С. 29-51.; Голунский С.А., Строгович М.С. Теория государства и права. - М.: Юриздат, 1940; Керимов Д.А, Недбайло П.Е., Самощенко И.С., Явич Л.С. К вопросу об определении понятия социалистического права (по поводу статьи Я.Ф. Миколенко «Право и формы его проявления») // Правоведение. -1966. - №2. - С. 17-23.

4 См., напр.: Кистяковский Б.А. Философия и социология права. - СПб.: Изд-во Русского христианского гуманитарного ин-та, 1998; Нерсесянц B.C. Право и закон: Из истории правовых учений. - М.: Наука, 1983; Пермяков Ю.Е. Основания права. - Самара: Изд-во «Универс-групп», 2003; Таллер Р.И. Философия как логика и методология познания права. -Куйбышев: Изд-во Саратовского университета; Куйбышевский филиал, 1989; Чичерин Б.Н. Философия права. - СПб.: Наука, 1998; Шершеневич Г.Ф. Общая теория права. - М.: Издание братьев Башмаковых, 1912. права. Наиболее эвристически плодотворными среди них являются, на наш взгляд, труды С.И. Карпушкина, А.В. Колыбанова, А.И. Овчинникова, М.И. Пантыкиной, И.Г. Пендиковой, Н.Е. Смеловой, А.В. Сумбаева5.

Завершая краткий обзор научно-исследовательской литературы, посвященной феномену права, укажем следующий ее блок, задающий еще одно аналитическое направление предлагаемого исследования. Этот блок связан с феноменом личности, проходящей процесс социализации и функционирующей в сфере социально-правового пространства. Литература этого блока также отличается многообразием. Это обусловлено, в первую очередь, тем, что проблема личности является предметом пристального внимания не только со стороны философов, но и социологов, политологов, культурологов, психологов и еще целого ряда специалистов гуманитарного профиля.

Так, например, проблема личности получила серьезное теоретическое обоснование в трудах классиков отечественной (JT.C. Выготский, C.JT. Рубинштейн, А.В. Запорожец, А.Н. Леонтьев, Д.Н. Узнадзе и др.) и зарубежной психологии (Г. Айзенк, А. Маслоу, Г. Олпорт, Э. Эриксон и др.)6, а также целого ряда современных исследователей, среди которых можно особо выделить имена Б.Г. Ананьева, А.Г. Асмолова, А.В. Брушлинского, В.П. Зинченко, Д.А. Леонтьева, А.В. Петровского, В.А. Петровского, Л.И. Слободчикова, В.В. Столина, Е.В. Субботского, Е.В. Шороховой7.

5 См.: Карпушкин С.И. Формирование гражданской и правовой культуры молодежи: Дис. . канд. филос. наук. - М., 1999; Овчинников А.И. Правовое мышление: аксиологический и герменевтический аспекты: Дис. . канд. юрид. наук. - Ростов н/Д, 2000; Пантыкина М.И. Российское право в контексте философско-методологических исканий // Вестник Самарског о государственного университета. - Гуманитарная серия. - 2004. - № 3 (33). - С. 139-148; Пендикова И.Г. Религиозная парадигма как фактор формирования правового сознания: (на примере русской культуры): Дис. канд. филос. наук. - Омск, 2000; Смелова Н.Е. Правовая культура как предмет социально-философского анализа: Дис. . канд. филос. наук. -Барнаул, 2000.

6 Айзенк Г.Ю. Структура личности. - М.; СПб., 1999; Леонтьев А.Н. Деятельность, сознание, личность. - М., 1975; Маслоу А. Новые рубежи человеческой природы. - М., 1999; Эриксон Э. Идентичность: юность и кризис. - М., 1996.

7 См.: Асмолов А.Г. Психология личности: Принципы общепсихологического анализа. - М., 1990; Леонтьев Д.А. Личность: человек в мире и мир в человеке // Вопросы психологии.

С точки зрения общественной потребности в «личности» очевиден повышенный интерес к ней в сфере культурологии, научный жанр которой определяется на перекрестке исторических, литературоведческих, филологических и языковедческих изысканий. Среди всего разнообразия культурологических работ по интересующей нас тематике укажем лишь на наиболее авторитетные в данной области труды С.С. Аверинцева, М.М. о

Бахтина, А.Я. Гуревича, Г.С. Кнабе, В.А. Конева .

Феномену личности посвящены также многочисленные монографии и статьи, число которых неуклонно возрастает по мере все большего признания мировым сообществом значимости индивидуального и личностного начала в жизни социума. Последняя тенденция явно просматривается в трудах ученых, целенаправленно исследующих философско-антропологическую проблематику, - Л.П. Буевой, Б.Т. Григорьяна, В.Д. Губина, П.С. Гуревича, Ю.А. Кимелева, Л.Н. Когана, Б.К. Лебедева, М.К. Мамардашвили, Б.В. Маркова, М.А. Маслина, К.С. Пигрова, В.А. Подороги, B.C. Степина, И.Т. Фролова, Т.М. Шатуновой, а также Э. Агацци, М. Бубера, А. Печчеи, П. Рикера, П. Тейяра де Шардена, М. Шелера9.

Что же касается проблем, относящихся к взаимосвязи личности, социальных групп, общественных формирований и государства, то в последнее время они находятся в центре внимания ученых, журналистов и политиков и, как правило, рассматриваются в контексте изучения феномена «гражданского общества». И это понятно, поскольку формирование гражданского общества неразрывно связано с развитием демократии, рыночной экономики и становлением правового государства - иначе говоря, с глобальным социальным

1989. - №3. - С. 11-22; Петровский А.В., Петровский В.А. Индивид и его потребность быть личностью // Вопросы философии. -1982. - №3. - С. 44-53. о

См.: Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. - М., 1972: Кнабе Г.С. История мировой культуры: Наследие Запада. Античность. Средневековье. Возрождение (лекции). -М., 1998; Конев В.А. Онтология культуры (Избранные работы). - Самара, 1998;

9 См.: Бубер М. Проблема человека // Бубер М. Я и Ты. - М., 1993. - С. 73-155; Рикёр П. Человек как предмет философии // Вопросы философии. - 1989. - №2. - С. 41-51; Шелер М. Человек и история // Шелер М. Избранные произведения. - М., 1994. - С. 70-97. переустройством, в ходе которого возникают структуры общественного контроля, гарантирующие обратную связь между человеком и обществом. Возрождение интереса к гражданскому обществу как социальному феномену связано, прежде всего, с теми социально-политическими потрясениями, которые за последнее десятилетие совершенно изменили лицо и Восточной Европы, и России

Среди ученых-обществоведов, как в нашей стране, так и за рубежом, существует множество подходов к изучению данного феномена, но до сих пор (так же, как и в случае с феноменом права) все еще не сложилось единого мнения относительно его сущности, происхождения и исторических границ. Тем не менее, публицисты, политики, а иногда и ученые весьма охотно используют данный термин, вкладывая в него подчас абсолютно разное содержание, что нашло свое отражение в работах таких исследователей как Д. Александер, О.А. Андронова, А.Н. Аринин, Г.К. Ашин, Л.Б. Борисова, А.Н. Верещагин, И.А. Гобозов, Г.Г. Дилигенский, Д.В. Дождев, А.Н. Домрин, К.С. Идиатуллина, И.И. Кравченко, Б. Краснов, М.С. Кудряшов, П. Лопата, М.А. Нугаев, P.M. Нугаев, С.П. Перегудов, С.Л. Серебряков, М.Б. Смоленский, К.А. Струсь, Б. Фливбьерг, Д. Хадсон, Л.А. Халаева, А. Хлопин, К.Г. Холодковский, М.Д. Шевченко10.

10 См.: Александер Д. Прочные утопии и гражданский ремонт // Социологические исследования. - 2002. - №10. - С. 3-11; Гобозов И.А., Халаева Л.А. Гражданское общество: сущностные характеристики // Философия и общество. - 2001. - №2. - С. 59-79; Дождев Д.В. Методологические проблемы изучения римского права: Индивид и гражданское общество // Вестник древней истории. - 2003. - №2. - С. 91-111; Домрин А.Н. Гражданское общество в России: историческая неизбежность или новый виток социальных экспериментов? // Представительная власть. - 2002. - №5. - С. 33-38; Идиатуллина К.С. Политический лидер и гражданское общество: проблемы и противоречия регионального развития // Социально-гуманитарные знания. - 2003. - №3. - С. 38-47; Кравченко И.И. Концепция гражданского общества в философском развитии // Политические исследования. - 1991. - №5. - С. 128-138; Краснов Б. Гражданское общество // Безопасность Евразии. - 2001. - №2. - С. 618-624; Кудряшов М.С. К вопросу о перспективах гражданского общества в России // Вестник Московского университета. Сер. Политические науки. - 2001. - №5. - С. 64-68; Лопата П., Порохнюк Е. Проблемы становления гражданского общества в России // Диалог. - 2000. -№1. - С. 8-25; Нугаев P.M., Нугаев М.А. Общественная идеология как фактор становления гражданского общества // Социально-гуманитарные знания. - 2003. - №4. - С. 120-129; Серебряков С.Л. Гражданское общество, свобода, ответственность // Социально

Особое внимание отечественных исследователей гражданского общества привлекают перспективы его становления в современной России. При этом созданные ими труды можно условно подразделить на две разновидности: а) проводящие точку зрения, что, несмотря на сложный и противоречивый характер развертывающихся в России социальных процессов, социум, тем не менее, движется по пути создания качеств и атрибутов гражданского общества (Е.В. Турунцев, И.П. Яковлев, М.П. Федоров, Т.Н. Заславская, Н.Е. Тихонова); б) отрицательно относящиеся к происходящим преобразованиям и отстаивающие позицию, согласно которой социальные деформации в современной России блокируют процесс становления гражданского общества (J1.M. Романенко, Ю.М. Резник, Н.И. Лапин, Н.М. Римашевская, А.Т. Хлопьев, З.Т. Голенкова).

Подводя итоги разделу исследования, посвященному рассмотрению степени изученности проблемы, можно сказать, что на сегодняшний день имеется большое число исследований, так или иначе затрагивающих проблематику права, гражданского общества, правового государства и пр. феноменов, входящих в состав и определяющих «лицо», структуру и сущность современного правового пространства. Но, как правило, все эти системообразующие компоненты рассматриваются изолированно друг от друга, в отрыве от общего контекста социального функционирования и воспроизводства. Именно это обстоятельство делает актуальным и необходимым рассмотрение механизмов их соотношения и взаимодействия, чему как раз и посвящено данное исследование. гуманитарные знания. - 2003.- №3. - С. 122-135; Смоленский М.Б. Правовая культура, личность и гражданское общество в России: формула обусловленности // Известия высших учебных заведений. - Правоведение. - 2003. - №1. - С. 41-47; Струсь К.А. Гражданское общество в России XXI века // Актуальные проблемы правоведения. - 2002. - №3. - С. 41-47; Фливбьерг Б. Хабермас и Фуко: мыслители для гражданского общества // Вопросы философии. - 2002. - №2. - С. 137-157; Хадсон Д. Гражданское общество в России: модели и перспективы развития // Представительная власть. - 2002. - №5. - С. 30-33; Хлопин А. Гражданское общество в России: идеология, утопия, реальность: Размышления над последними публикациями последних лет // Pro et Contra. - 2002. - №1. - С. 120-144.

Объектом исследования является право как социальный феномен в его соотношении с другими элементами социального бытия.

Предметом исследования выступает современное правовое пространство в его многообразии и структурных взаимосвязях.

Цель и задачи исследования. Целью данного исследования является реконструкция «топоса» социально-правовых отношений, выстраивающихся на пересечении трех «полей» индукции - сферы личностного бытия, бытия разного рода институций (в том числе, государства и власти) и общества в целом. При этом важная роль отводится концептуальному прояснению понятий, входящих в искомую топологию, их экспликации в качестве социально-правовых феноменов, а также уяснению особенностей их взаимообусловленности и взаимодействия.

Реализация поставленной цели предполагает постановку и решение следующих научно-исследовательских задач:

1. Проанализировать базовое в рамках данного исследования понятие «права», осуществить его экспликацию и концептуальное прояснение, что позволит в дальнейшем уяснить характер взаимоотношений, складывающихся на территории единого правового пространства между ним и сферой индивидуального личностного бытия, а также такими специфическими социальными институциями как гражданское общество и правовое государство;

2. Проследить эволюцию теоретических представлений о праве и его природе, что позволит, во-первых, проиллюстрировать особенности восприятия самого феномена права, складывавшегося в различные исторические эпохи и в отличающихся друг от друга исследовательских традициях, а во-вторых, воссоздать специфическую картину правовой топологии, имевшей место в рамках каждой из указанных традиций;

3. Представить право как феномен социального бытия, дать его функционально-локальную характеристику и определить его место в структуре социальной архитектоники. Произвести теоретическую экспликацию государства в качестве источника права, выявить взаимозависимости, существующие между государством и правом. Осмыслить феномен правопонимания, обосновав тем самым субстанциональные основания феномена права;

4. Произвести анализ фундаментальных правообразующих признаков (или принципов), выражающих саму качественную определенность и специфику правового пространства. Включив в число указанных выше признаков свободу, равенство и справедливость, выявить сущность права, представив его, соответственно, как осуществление свободы, как формальное равенство и достижение справедливости;

5. Осмыслить специфику бытия личности как субъекта социально-правовых отношений. С этой целью произвести предварительную экспликацию понятия «личность», проанализировать особенности взаимоотношений, устанавливающихся между личностью и государством, рассмотреть возможные формы взаимодействия между ними, сделав акцент на наиболее оптимальной из них - складывающейся в условиях правовой государственности;

6. Представить гражданское общество в качестве системообразующего фактора социально-правового пространства. Определить его место в системе социальных категорий, проследить историческую эволюцию представлений о нем, дать ответ на вопрос о роли культуры в процессе формирования гражданского общества и, в завершение, вскрыть специфику диалектического взаимодействия между гражданским обществом и государством.

Методологические и теоретические основания исследования. Решение обозначенных выше задач оказывается невозможным без осознания и четкого определения методологических оснований проводимого исследования. Необходимость особой акцентировки внимания именно на моментах методологического плана, со всеми вытекающими отсюда последствиями, обусловливается как общими особенностями использования методов исследования, так и, собственно, спецификой предмета изучения, в роли которого в данном исследовании выступает правовая топология. В этом плане совершенно не случайно в различных исследовательских работах, посвященных правовой проблематике, встречаются указания на необходимость комплексной разработки и целенаправленного изучения методологических аспектов данных исследований.

К примеру, известный теоретик права Р.Д. Лукич пишет: «В методологии одним из наиболее важных и сложных является вопрос о соотношении между предметом и методом, применяемым для исследования данного предмета» [Лукич Р.Д. 1981.С. 36]. Сложность этого вопроса уже на самом поверхностном уровне рассмотрения объясняется тем, что «относительно методов познания существует общепринятое и адекватное утверждение, что предмет определяет метод <.> столь же правильным является и противоположное утверждение, что метод определяет предмет» [Там же]. И далее: взаимосвязь предмета и метода приводит к тому, что они «.испытывают взаимное воздействие, в ходе которого происходит до некоторой степени их взаимопроникновение» [Там же. С. 37].

Однако такая тесная взаимосвязь и взаимопроникновение предмета и метода вовсе не исключают возможности существования крайних позиций. «С одной стороны, представляется даже, что существует только предмет, определяющее воздействие которого на метод настолько сильно, что последний абсолютно поглощается им. Метод выглядит лишь как отражение предмета в сознании того, кто его применяет. С другой стороны, кажется, что предмет -это своего рода творение самого метода, его "отражение". Так, при изучении права как общественного явления возникает представление, будто метод изучения лишь составная часть предмета, поскольку он полностью определяется им» [Там же].

Необходимо иметь в виду, что данная проблема усугубляется еще и тем, что если предмет - это «объективно данный феномен», а метод -«субъективные действия человека по отношению к предмету» [Там же. С. 36], то вопрос о соотношении предмета и метода, фактически, превращается в проблему соотношения объективного и субъективного, а если выразиться еще точнее, в проблему корректности отображения объективного субъективным. Следовательно, для того чтобы исследование не страдало неоправданным субъективизмом, необходимо, во-первых, преодолеть узость субъективного взгляда на изучаемую проблему, а, во-вторых, производить исследование не иначе как на основе объективной теоретической платформы, позволяющей преодолеть субъективное видение изучаемой проблемы.

С целью преодоления обозначенных выше трудностей, методологическим основанием данного исследования становится обязательное уточнение всех исходных понятий, организующих вектор аналитического поиска, что, как полагает автор, способствует преодолению субъективизма и формированию сугубо объективного видения рассматриваемого предмета. С этой же целью осуществляется и системное рассмотрение эволюции теоретических представлений о природе и сущности права, гражданского общества и правового государства. Такого рода рассмотрение, в свою очередь, открывает доступ к обширному проблемному полю, вырисовывающемуся в сфере правовой топологии на стыке функционирования личности, социума и всевозможных институций.

Теоретической базой данного исследования являются труды классиков мировой философской мысли, начиная со времен Античности, а также исследования современных отечественных и западных философов и теоретиков права.

Научная новизна исследования определяется лежащей в его основании установкой на системную интерпретацию топологии правового пространства. В ходе проведенного исследования автор формулирует ряд положений, претендующих на научную новизну:

1. Исходным звеном и основанием социально-правового пространства, вокруг которого группируются все прочие входящие в его состав и определяющие его «лицо» элементы, является социальный институт права. Он принадлежит к регулятивной сфере жизни общества, ибо главное его назначение - регуляция и контроль поведения индивидов, заключение данного поведения в определенные рамки, формы, приемлемые для общества в целом. Иными словами, право есть то, что призвано регулировать взаимоотношения людей с целью обеспечения общественного правопорядка.

2. Право, правоотношения, правовая деятельность естественно отражаются в сознании людей в виде знаний и оценок, чувств и привычек, образующих в своей совокупности особую форму общественного сознания - правосознание. В нем отражаются представления какой-либо отдельной социальной группы, либо конкретного индивида не только о самом праве, но также об обеспечивающих существование права институциях - государстве, правосудии, законности и т.п. Степень развитости правосознания выступает одним из важнейших показателей зрелости общего правового состояния общества, его правовой культуры в целом.

3. Фундаментальными правообразующими принципами (или признаками), выражающими саму качественную определенность, суть и специфику права, являются свобода, равенство и справедливость. Последние укоренены, вписаны в саму ткань социальной архитектоники, в силу чего обладают чисто объективной значимостью (присутствуют в ней объективно, как социальное качество самой действительности, а не просто как некие благие пожелания законодателей). Свобода, равенство и справедливость образуют три вершины треугольника, лежащего в основании социально-правового пространства, и ни одну из них нельзя ущемить без ущерба для двух других.

4. Правовое пространство неразрывно связано с пространством государственным, но, вместе с тем, оно предстает и как самостоятельное и даже, в некоторой степени, обособленное от государства явление, развитие которого характеризуется имманентной совокупностью признаков. Свидетельством тому является наличие в социальной жизни некоего устойчивого ядра правовых норм, не подвергающихся деформациям в ходе изменений политической среды. С трансформацией этой последней право, по преимуществу, не претерпевает столь уж резких и кардинальных изменений. Следовательно, традиционный культ доминирования государства над правом является не только теоретически несостоятельным, но и чреватым всякого рода негативными последствиями в своем практическом приложении.

5. Государство всегда имманентно включает в себя насилие - насилие в интересах большинства. Фактически, это означает, что оно способно перешагнуть как через частные интересы, так и через отдельную личность. Чтобы человеку удалось найти смысл своего участия в делах государства, он необходимо должен принять государственное насилие как должное, как законную форму собственного поведения. Однако подобная позиция чревата для личности внутренним конфликтом, предполагающим ее «раздвоение» на нравственного индивида и на проводника государственных интересов. Определенный позитив данной ситуации заключается в том, что так человек весьма успешно избавляется от моральной ответственности за содеянное, - ведь он выступает не от своего лица, а от имени государства.

6. Оптимальной формой взаимодействия личности и общества является модель правовой государственности, предполагающая взаимообусловливающее и взаимодополняющее единство господства права и правовой формы организации политической власти, в условиях которого признаются и защищаются права и свободы человека и гражданина. Политическое значение прав человека состоит в том, что ни одна власть, признавшая их верховенство и неотчуждаемый характер, уже не способна легально возвыситься над ними, поставить какую-либо идею над человеком. Иными словами, признание неотъемлемых прав человека неизбежно ограничивает власть - как предметно, так и процессуально. Нарушение же общепризнанных стандартов в этой области служит веским основанием для изменения статуса самой власти.

7. Гражданское общество включает в себя всю совокупность межличностных отношений, которые развиваются вне рамок и без вмешательства со стороны государства, а также разветвленную систему независимых от государства общественных институтов, удовлетворяющих повседневные индивидуальные и коллективные потребности. Формирование гражданского общества неразрывно связано со становлением идеи индивидуальной свободы и самоценности конкретной личности. Следовательно, гражданское общество являет собой особого рода социальное пространство, в рамках которого отдельные субъекты взаимодействуют в качестве независимых друг от друга и от государства индивидов. Основа гражданского общества - это цивилизованный, самостоятельный и полноправный индивид.

8. В соответствии со своим определением, гражданское общество выступает плодом совместного творчества общества и культуры, ибо сам эпитет "гражданское" означает не что иное, как высшее из доселе известных истории проявлений экономической, политической и правовой культуры. Вследствие этого гражданское общество выстраивает взаимоотношения людей именно как граждан, имеющих равные права в их совместном бытии и потому взаимодействующих не на основе силы, а на основе сотрудничества, общения, торгового обмена и диалога. Все это - чисто культурные практики, неизвестные представителям предшествующей биологической формы жизни.

Положения, выносимые на защиту:

1. Исходным звеном и основанием социально-правового пространства, вокруг которого группируются все прочие входящие в его состав и определяющие его «лицо» компоненты, является социальный институт права.

2. Институт права относится к регулятивной сфере жизни общества, поскольку его главное назначение заключается в том, чтобы осуществлять регуляцию и контроль поведения индивидов, заключать данное поведение в определенные рамки, формы, приемлемые для общества в целом.

3. Качественную определенность, суть и специфику права выражают фундаментальные правообразующие принципы (свобода, равенство, справедливость), которые укоренены, вписаны в саму социальную архитектонику и обладают в силу этого чисто объективной значимостью.

4. Правовое пространство предстает как самостоятельное и даже в некоторой степени обособленное от государственного пространства явление, развитие которого характеризуется собственной совокупностью признаков.

5. Культ доминирующего приоритета государства над правом является теоретически несостоятельным, т.к. источник права, сама его субстанциальная первооснова коренятся в значительно более глубоких пластах социальной архитектоники, нежели те, в которых традиционно размещается сфера государственной политики.

6. Оптимальной формой организации правового пространства, обеспечивающей наиболее продуктивное взаимодействие личности и общества в сфере права, является модель правового государства, нацеленная на категорическое соблюдение прав и свобод человека как личности.

7. Фундаментом, системообразующим блоком социально-правового пространства выступает институт гражданского общества. Его формирование напрямую связано с оформлением идеи индивидуальной свободы и самоценности личности. Основа гражданского общества - это цивилизованный, самостоятельный, полноправный индивид. Гражданское общество развивается и функционирует в противоречивом единстве с «позитивным» правом и государством. Оно включает в себя совокупность межличностных отношений, которые развиваются без вмешательства со стороны государства, а также разветвленную систему независимых от государства общественных институтов. Практическая и научно-теоретическая значимость исследования. Представленное исследование и полученные в нем выводы могут быть использованы в качестве методологической основы и материала для дальнейшей научной работы в сфере философии и теории права, социальной и политической философии, философской антропологии, политологии и социологии. Помимо этого, содержание работы может быть применено при разработке базового курса и подготовке спецкурсов, освещающих различные вопросы, связанные с тематикой правовой топологии, охватывающей сферы бытия личности и общества, функционирования различных социальных институций, а также иные теоретические проблемы, решение которых производно от вышеназванных.

Кроме того, представленные в исследовании научные наработки могут найти свое применение в сферах юридической и политической практики. Этот практический аспект особенно актуален «в период неустойчивости национально-государственной идеологии современной России, поиска ценностно-мировоззренческих ориентиров, правового нигилизма, отсутствия доверия к органам государственной власти.» [Карпушкин С.И. 1999. С. 75], когда «одной из самых актуальных <.> остается проблема, связанная с тем, каким образом человек усваивает правовые нормы и каковы механизмы осмысления и соблюдения им этих норм» [Овчинников А.И. 2000. С. 3], и когда «право» находится буквально «у всех на слуху» [Алексеев С.С. 1998. С. 3]. В этих условиях выводы исследования могут найти свое практическое применение в области налаживания диалога культур, преодоления кризиса правосознания современного общества и его реконструкции на новых началах правовой государственности.

Апробация работы. Основное содержание работы отражено в опубликованных автором монографиях и статьях. Материалы диссертационного исследования докладывались на ежегодных научных конференциях ГОУ ВПО «Камская государственная инженерно-экономическая академия», а также на II Всероссийской научно-практической конференции «Проблемы управления экономикой в трансформируемом обществе» (Пенза, ноябрь 2005 г.) и IV Всероссийской научно-практической конференции «Тенденции и противоречия развития российского права на современном этапе» (Пенза, декабрь 2005 г.).

Структура диссертации подчинена целям и задачам исследования. Работа состоит из «Введения», четырех глав основной части, включающих 15 разделов и 3 подраздела, «Заключения» и «Списка цитированной литературы». Общий объем диссертационного исследования составляет 294 страницы. Список литературы включает 155 наименований.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Личность в правовом пространстве"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Подводя итоги проведенному исследованию, отметим, что исходным звеном и основанием правовой топологии, вокруг которого выстраиваются все прочие входящие в ее состав структурные элементы, является социальный институт права. Вне всяких сомнений, он относится к регулятивной сфере жизни общества, ибо главное его назначение - это регуляция и контроль поведения индивидов, заключение данного поведения в определенные рамки, формы, приемлемые для общества в целом. Иными словами, право есть то, что призвано регулировать взаимоотношения людей с целью обеспечения общественного правопорядка.

Известно, что право, правоотношения, правовая деятельность и т.п. естественно отражаются в сознании людей в виде неких знаний и оценок, чувств и привычек, образующих в своей совокупности особую форму общественного сознания и правового пространства - правосознание. В нем отражены представления какой-либо отдельной социальной группы, либо конкретного индивида не только о самом праве, но также и об обеспечивающих существование права институтах - государстве, правосудии, законности. Степень развитости правосознания выступает одним из важнейших показателей общего правового состояния общества, его правовой культуры в целом.

Соответственно, любая мысль по поводу регулирования общественных отношений оказывается прямо или косвенно связанной с областью правопонимания. Данное утверждение относится, в первую очередь, к самому институту права (в его позитивном варианте), являющемуся безусловным именно в силу наличия в самой его структуре особого пласта позитивного правопонимания. Как следствие, право оказывается неразрывно связанным с государством, а правовое пространство - с государственным пространством или, точнее говоря, правовой «топос» оказывается обусловленным «топосом» государственным.

Эта двусторонняя взаимосвязь предопределяет трансформацию целого ряда основных характеристик государственного пространства в категории, характеризующие пространство правовое. Это, главным образом, такие категории как целостность (государственная и правовая), суверенитет (государства и государственной власти), верховенство (прежде всего, федерального законодательства в сложносоставных государствах). Кроме того, именно взаимопроникновением правового и государственного пространства и их категориальных срезов обычно объясняются неизбежные изменения форм правового управления при смене общественно-экономических формаций.

Однако, несмотря на всю свою очевидную взаимообусловленность, правовое пространство все же предстает как самостоятельное и даже в некоторой степени обособленное от государственного пространства явление, развитие которого характеризуется собственной совокупностью признаков. А имеющий место приоритет связи феномена права с социальной средой дает веские основания предполагать, что источник права, равно как и сама его субстанциальная первооснова, коренятся в гораздо более глубоких пластах социальной архитектоники, нежели те, в которых традиционно размещается сфера государственной политики.

Подтверждением этому может служить тот факт, что с трансформацией политической сферы право не претерпевает столь уж резких и кардинальных изменений, обнаруживая в себе, тем самым, достаточно устойчивое ядро норм и правил. Следовательно, культ доминирующего приоритета государства над правом оказывается не только теоретически несостоятельным, но и достаточно чреватым разного рода негативными последствиями в своем практическом приложении.

Важнейшим структурным элементом правового «топоса», развивающимся и функционирующим в противоречивом единстве с «позитивным» правом и государством, является также такое специфическое социальное образование как гражданское общество. Гражданское общество включает в себя всю совокупность межличностных отношений, которые развиваются вне рамок и без вмешательства со стороны государства, а также разветвленную систему независимых от государства общественных институтов, удовлетворяющих повседневные индивидуальные и коллективные потребности.

Жизнедеятельность, осуществляемая в пространстве гражданского общества, базируется на принципе координации, в отличие от пространства «позитивного» права, где жизнь выстраивается по принципу субординации, т.е. строгого подчинения. Но, вместе с тем, само существование гражданского общества неразрывно связано с утверждением определенных рациональных норм, а его функционирование - с искусственным культивированием различных учреждений и механизмов, в число которых необходимо входят «позитивное» право и государство.

Формирование гражданского общества неразрывно связано с формированием идеи индивидуальной свободы, самоценности каждой конкретной личности. Поэтому гражданское общество можно представить как особого рода поле, существующее в пределах общеправового пространства, где отдельные субъекты взаимодействуют в качестве независимых друг от друга и от государства индивидов. Основа гражданского общества - это цивилизованный, самостоятельный и полноправный индивид. А значит, сама сущность и качество этого общества напрямую зависят от качества составляющих его конкретных личностей.

Важно также заметить, что с возникновением гражданского общества в пределах правового пространства впервые вырисовывается такое немаловажное, по сути своей, явление, как различение прав человека и прав гражданина: права человека обеспечиваются гражданским обществом, права гражданина - государством. В обоих случаях речь идет о правах личности, но если в первом случае имеются в виду права отдельного человеческого существа на жизнь, свободу, стремление к счастью и т.п., то во втором случае подразумеваются исключительно его политические права.

Что же касается самого феномена права, составляющего, как мы уже подчеркивали выше, своего рода первооснову правовой топологии, то его качественную определенность, суть и специфику выражает совокупность фундаментальных правообразующих принципов (или признаков), к числу которых относятся свобода, равенство и справедливость. На первый взгляд, может показаться, что данные термины выражают лишь некие правовые лозунги, предназначенные исключительно для каких-либо деклараций, а на деле, в реальной жизни практически неосуществимые. Такой взгляд является довольно распространенным в массовом сознании. Однако в данном случае схватывается лишь внешняя, поверхностная сторона вопроса. Суть же его, скрытая за этой внешней видимостью, заключается в другом.

Дело в том, что свобода, равенство и справедливость не вводятся законодательно и не являются результатом сознательно-волевой процедуры принятия и исполнения «хороших» законов, в состав которых они включены. Напротив, свобода, равенство и справедливость укоренены, вписаны в саму социальную архитектонику, в силу чего обладают чисто объективной значимостью. Именно они составляют сердцевину, суть права, которая и требует, соответственно, субъективно-волевого оформления в форме законов, указов и прочих нормативных актов.

Так что вовсе не принудительная сила законов создает свободу, равенство и пр., а наоборот, объективный принцип равенства проявляется (или же не проявляется) в том или ином законе. Иными словами, прежде чем быть зафиксированными субъективно (т.е. в законе), свобода и равенство должны присутствовать в социальной реальности объективно, как социальное качество самой действительности, а не просто как некие благие пожелания законодателей.

Напомним, что по мысли Гегеля «система права есть царство реализованной свободы» [Гегель Г.В.Ф. 1990. С. 268]. Фактически, это означает, что правовой порядок в обществе означает реальную возможность для каждого конкретного индивида реализовать свои интересы и притязания в цивилизованной форме, т.е. не подвергаясь опасности произвола, самоуправства или ущемления прав личности со стороны государства или других индивидов. Но, как известно, свобода каждого отдельного субъекта кончается там, где начинается свобода другого. Следовательно, здесь опять неизбежно применение принципа равенства: свобода должна быть равной для всех или ее не будет вовсе.

Право поэтому выступает своего рода мерилом свободы индивидов: оно указывает ее рамки и пределы, выход за которые нарушает свободу другого человека, и, следовательно, подрывает правопорядок. Осуществление же правовых принципов равенства и свободы равно по смыслу третьему правовому началу - справедливости. Правовая справедливость и есть, в конечном счете, соблюдение некоего общего баланса, эквивалентности взаимных предоставлений и получений, которыми связаны друг с другом субъекты права.

Таким образом, равенство, свобода и справедливость образуют как бы три вершины треугольника, лежащего в основании социального института права, да и всей правовой топологии в целом. И ни одну из них нельзя ущемить без ущерба для двух других. Все эти замечательные принципы не изобретены юристами или философами, а извлечены, абстрагированы от самой реальности. Они «работают» в тысячах и миллионах практических житейских ситуаций, реально регулируя складывающиеся при этом взаимоотношения людей.

Вместе с тем всеобъемлющая полнота реализации этих принципов, их всеобщность и полноценная защита государством - это, увы, вещь почти недостижимая для большинства современных сообществ. А там, где существовали или существуют рабство, крепостничество или иные ущемления свободы или самостоятельности личности, право представлено лишь в качестве привилегии для немногих избранных. Так что, к сожалению, подлинно правовая организация социального пространства еще не стала достоянием всего человечества.

Список научной литературыХамитов, Радик Накимович, диссертация по теме "Социальная философия"

1. Алексеев С.С. Общая теория права: В 2 т. Т. 2,- М.: Юрид. лит., 1982. -359 с.

2. Алексеев С.С. Право: Азбука. Теория. Философия: Опыт комплексного исследования. М.: Статут, 1999. - 709 1. с.

3. Алексеев С.С. Самое святое, что есть у Бога на земле: Иммануил Кант и проблемы права в современную эпоху. М.: НОРМА, 1998. - 409 с.

4. Алексеев-Попов B.C. О социальных и политических идеях Жан-Жака Руссо // Руссо Ж.-Ж. Трактаты. М.: Наука, 1969. - С. 487-554.

5. Английские материалисты XVIII века. Собрание произведений: В 3 т. Т. 2. М.: «Мысль», 1967. 405 с.

6. Антология мировой философии. Т. 1.4. 1.- М.: «Мысль», 1969. 576 с.

7. Аристотель. Большая этика // Аристотель. Соч.: В 4-х т. Т. 4. М.: «Мысль», 1983.-С. 295-374.

8. Аристотель. Никомахова этика // Аристотель. Соч.: В 4-х т. Т. 4. М.: «Мысль», 1983.-С. 53-293.

9. Аристотель. Политика // Аристотель. Соч.: В 4-х т. Т. 4. М.: «Мысль», 1983.-С. 375-644.

10. Ахиезер А.С. Россия: критика исторического опыта. Т. 3. М., 1990.

11. И. Балашов J1.E. Либерализм и свобода. М.: ACADEM1A, 1999.- 16 с.

12. Бердяев Н.А. Мое философское миросозерцание // Н.А.Бердяев о русской философии. Ч. 1. Свердловск : Изд-во УрГУ, 1991. - С. 19-25.

13. Бердяев Н.А. О назначении человека. М.: «Республика», 1993. 383 с.

14. Бердяев Н.А. Самопознание (Опыт философской автобиографии). М.: «Книга», 1991.-446 с.

15. Бердяев Н.А. Философия свободы. Смысл творчества. М.: Правда, 1989. 608 с.

16. Бернацкий Г.Г. Онтологические основания естественного права в учении И.В. Михайловского // Известия высших учебных заведений. Правоведение. 2001. - № 4. - С. 244-250.

17. Бычко И.В. В лабиринтах свободы. М.: Политиздат, 1976. - 159 с.

18. Бэкон Ф. Великое восстановление наук // Бэкон Ф. Соч.: В 2-х т. Т. 1. -М.: «Мысль», 1977. С. 55-80.

19. Бэкон Ф. Опыты или наставления нравственные и политические // Бэкон Ф. Соч.: В 2-х т. Т. 2. М.: «Мысль», 1978. - С. 349-482.

20. Вебер М. Избранные произведения. М.: «Прогресс», 1990.

21. Витюк В.В. Становление идеи гражданского общества и ее историческая эволюция. М.: Институт социологии РАН, 1995.- 346 с.

22. Волков Ю.Г. Личность и гуманизм. (Социологический аспект). -Челябинск, 1995. 226 с.

23. Вышинский А.Я. Положение на правовом фронте // Советское государство. 1937. - № 3-4. - С. 29-51.

24. Гаджиев К.С. Концепция гражданского общества: идейные истоки и основные вехи формирования // Вопросы философии. 1991. - № 7. - С. 21-29.

25. Гаджиев К.С. Основы политологии: программа-концепция // Мировая экономика и международные отношения. 1992. - № 10. - С. 16-28.

26. Гегель Г.-В.-Ф. Политические произведения. М.: Наука, 1978. - 438 с.

27. Гегель Г.-В.-Ф. Философия права. М.: Мысль, 1990. - 524 2. с.

28. Гегель Г.-В.-Ф. Энциклопедия философских наук. Т. 3. М., 1977.

29. Гоббс Т. Левиафан или материя, форма и власть государства церковного и гражданского.- М.: Соцэкгиз, 1936. 503 с.

30. Голенкова З.Т. Гражданское общество в России // Социологические исследования. 1997. - № 4. - С. 21-29.

31. Голунский С.А., Строгович М.С. Теория государства и права.- М.: Юриздат, 1940.-304 с.

32. Голунский С.А., Строгович М.С. Теория государства и права.- М.: Юриздат, 1940.-304с.

33. Гольбах П.А. О природе и ее законах, о человеке, о душе и ее способностях, о догмате бессмертия, о счастье // Гольбах П.А. Избранные произведения: В 2 т. Т. 1. М.: Соцэкгиз, 1963. - С. 59-355.

34. Гольбах П.А. Система природы, или о законах мира физического и мира духовного. М., 1924. - 578 с.

35. Горский Д.П. Краткий словарь по логике. М.: Просвещение, 1991.- 208 с.

36. Гражданское общество. М.: «Мысль», 1993. - 238 с.

37. Гражданское общество. М.: «Мысль», 1994. - 262 с.

38. Гроций Г. О праве войны и мира. Три книги, в которых объясняются естественное право и право народов, а также принципы публичного права. М.: Госюриздат, 1956. - 868 с.

39. Губин В.Д., Некрасова Е.Н. Философская антропология. М., 2000. - 240 с.

40. Денисов А.И. Теория государства и права.- М.: Юридическое издательство министерства юстиции СССР, 1948. 532 с.

41. Доватур А.И. "Политика" Аристотеля // Аристотель. Соч.: В 4-х т. Т. 4. -М.: Мысль, 1984.-С. 38-52.

42. Документы истории Великой французской революции: В 2 т. Т. 1. М., 1990.

43. Дорошенко В.Ю. Политическая жизнь общества // Социальная философия / под ред. В.Н. Лавриненко. М.: Культура и спорт; ЮНИТИ, 1995.-С. 102-117.

44. Зотов В. Гражданское общество и государство показатели цивилизованности // Коммунист. - 1990. - № 17. - С. 21-28.

45. Ильин И.А. О сущности правосознания // Собр. соч.: В 10-ти т. Т. 4.- М: Русская книга, 1994. С. 149-414.

46. Кант И. К вечному миру // Кант И. Соч.: В 6-ти т. Т. 6. М.: «Мысль», 1966.-С. 257-309.

47. Кант И. Критика практического разума // Кант И. Соч.: В 6-ти т. Т. 4. Ч. 1.- М.: «Мысль», 1965. С. 311-501.

48. Кант И. Критика чистого разума. М.: «Мысль», 1994. - 591 с.

49. Кант И. Метафизика нравов // Кант И. Соч.: В 6-ти т. Т. 4. Ч. 2. М.: "Мысль", 1965.-С. 107-438.

50. Кант И. Об изначально злом в человеческой природе // Кант И. Соч.: В 6-ти т. Т. 4. Ч. 2. М.: «Мысль», 1965. - С. 5-57.

51. Кант И. Основы метафизики нравственности // Кант И. Соч.: В 6-ти т. Т. 4. Ч. 1.-М.: «Мысль», 1965. С. 219-310.

52. Карпушкин С.И. Формирование гражданской и правовой культуры молодежи: Диссертация на соискание ученой степени кандидата философских наук. М., 1999. - 159 с.

53. Кемеров В.Е. Введение в социальную философию. М., 1996. - 214 с.

54. Кемпбелл Д. Свобода и сообщество // Вопросы философии. 1990. - № 12.

55. Кессиди Ф.Х. Этические сочинения Аристотеля // Аристотель. Соч.: В 4-х т. Т .4. М.: Мысль, 1983. - С. 5-37.

56. Конев В.А. Человек в мире культуры. Самара, 1996. - 95 с.

57. Конт О. Дух позитивной философии. Слово о положительном мышлении.- СПб.: Вестник знания, 1910. 76 с.

58. Кочетков А.П. О формировании гражданского общества // Социально-политические науки. 1992. - № 1. - С. 17-26.

59. Кравченко И.И. Концепция гражданского общества в философском развитии // Политические исследования. 1991. - № 5. - С. 128-138.

60. Красиков В.И. Философия как концептуальная рефлексия. Кемерово, 1999.

61. Красин Ю., Галкин А. Гражданское общество: путь к стабильности // Диалог. 1992. -№ 3. - С. 69-75.

62. Краткий словарь по социологии. М., 1988.

63. Кузьминов Я., Сухомлинова О. Гражданское общество: экономические и политические факторы становления // Общественные науки. 1990. - № 5.- С. 59-68.

64. Лапаева В.В. Вопросы права в "Капитале" К. Маркса. М.: «Юрид. литра», 1982.-120 с.

65. Левин И. Этика // Левин И. Соч.: В 2 т. Т. 1. М.: Радикс, 1994. - С. 267373.

66. Локк Дж. О государственном правлении // Локк Дж. Избранные философские произведения: В 2-х т. Т. 2. М.: Соцэкгиз, 1960. - С. 3-137.

67. Лукич Р.Д. Методология права. М.: Прогресс, 1981. - 304 с.

68. Маковельский А. Досократики: В 3-х т. Ч. 3. Казань: Издание кн. маг. М.А.Голубева, 1919. XXXII+192 с.

69. Мамардашвили М.К. Как я понимаю философию. М.: «Прогресс-Культура», 1992. 415 с.

70. Мамут Л.С. Вопросы права в "Капитале" К. Маркса // Советское государство и право. 1967. - № 12. - С. 3-10.

71. Мамут Jl.С. Социальное государство с точки зрения права // Государство и право. 2001. - № 7.

72. Маркс К. Капитал. Критика политической экономии. Т. 1. Кн. 1. Процесс производства капитала // Маркс К., Энгельс Ф. Соч.: В 30 т. Т. 23. М., 1960.-908 с.

73. Материалисты Древней Греции.- М.: Госполитиздат, 1955. 239 с.

74. Международный билль о правах человека. Изложение фактов № 2. -Женева, 1990.

75. Милль Дж.С. Система логики. Т.1. СПб.: Издание книгопродавца-типографа М.О. Вольфа, 1865. - 553 с.

76. Момджян К.Х. Введение в социальную философию. М., 1997. - 448 с.

77. Монтескье Ш. О духе законов // Монтескье Ш. Избранные произведения.-М.: Госполитиздат, 1955. С. 157-733.

78. Нерсесянц B.C. Право математика свободы. - М., 1996.

79. Нерсесянц B.C. Сократ.- М.: Изд. группа "ИНФРА-М" Норма, 1996. 305, 1.с.

80. Нерсесянц B.C. Философия права. М.: Изд-во НОРМА, 2003. - 652 с.

81. Нерсесянц B.C. Философия права Гегеля: история и современность // Гегель Г.В.Ф. Философия права. М.: ИНФРА-М-НОРМА, 1997. С. 3031.

82. Нечаев В.М. Право // Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза И.А Эфрона. Т. 48. - СПб.: "ТЕРРА" - "TERRA", 1992.- С. 868-874.

83. Ницше Ф. Так говорил Заратустра // Ницше Ф. Соч.: В 2 т. Т. 2. М.: Мысль, 1990.-С. 5-237.

84. Новгородцев П.И. Кант, как моралист // Новгородцев П.И. Сочинения. -М.: Раритет, 1995. С. 307-320.

85. Новгородцев П.И. Лекции по истории философии права // Новгородцев П.И. Сочинения. М.: Раритет, 1995. - С. 15-234.

86. Новгородцев П.И. Сократ и Платон // Новгородцев П.И. Сочинения. М.:

87. Раритет, 1995.-С. 235-284.

88. О свободе. Антология западноевропейской классической либеральной мысли.-М., 1995.-463 с.

89. Овчинников А.И. Правовое мышление: аксиологический и герменевтический аспекты: Диссертация на соискание ученой степени кандидата юридических наук. Ростов н/Д, 2000. - 169 с.

90. Основы демократии и власти. М., 1993.-371 с.

91. Пендикова И.Г. Религиозная парадигма как фактор формирования правового сознания: (на примере русской культуры): Диссертация на соискание ученой степени кандидата философских наук. Омск, 2000. -171 с.

92. Пермяков Ю.Е. Лекции по философии права. Самара: Изд-во «Самарский университет», 1995. - 120 с.

93. Платон. Государство // Платон. Собр. соч.: В 4 т. Т. 3. М.: «Мысль», 1994.-С. 79-420.

94. Платон. Законы // Платон. Собр. соч.: В 4 т. Т. 4. М.: «Мысль», 1994. -С. 71-437.

95. Платон. Софист // Платон. Собр. соч.: В 4 т. Т. 2. М.: «Мысль», 1993. -С. 275-345.

96. Политологический словарь: В 2 ч. Ч. 1. М., 1994. - 462 с.

97. Политологический словарь: проблемно-логическое изложение понятий. -М„ 1995.-396 с.

98. Политология: Энциклопедический словарь. М., 1993. - 408 с.

99. Прокофьев Г.С. Онтологическая и гносеологическая функции языка в правовых нормах // Вестник Московского университета. Сер. Право. -1999. -№3.~ С. 101-110.

100. Редкин П.Г. Из лекций по истории философии права в связи с историей философии вообще. Т. 1. СПб., 1889. - 442 с.

101. Ролз Дж. Теория справедливости. Новосибирск, 1995.

102. Руссо Ж.-Ж. Об Общественном договоре, или Принципы политического права // Руссо Ж.-Ж. Трактаты. М.: Наука, 1969. - С. 151-256.

103. Сальников В.П., Цмай В.В. Современная система защиты прав человека // Известия высших учебных заведений. Правоведение. 1999. - № 1. - С. 82-98.

104. Сартр Ж.-П. Экзистенциализм это гуманизм // Сумерки богов. - М., 1989.-С. 319-344.

105. Смелова Н.Е. Правовая культура как предмет социально-философского анализа: Диссертация на соискание ученой степени кандидата философских наук. Барнаул, 2000. - 144 с.

106. Современный словарь по логике. Мн.: Современное Слово, 1999. - 768 с.

107. Соловьев А.И. Три облика государства три стратегии гражданского общества // Полис. - 1996. - № 6. - С. 29-38.

108. Соловьев B.C. Оправдание добра. М.: Республика, 1996. - 479 с.

109. Соловьев B.C. Сочинения: В 2 т. Т. 1. М.: «Мысль», 1988. 892 с.

110. Соловьев Э.Ю. И. Кант: взаимодополнительность морали и права. М.: Наука, 1992.-216 с.

111. Соловьев Э.Ю. Правовой нигилизм и гуманистический смысл права // Квинтэссенция: Философский альманах. М.: Политиздат, 1990. - С. 162235.

112. Сорочайкин А.Н. Философия экономики. В поисках новых подходов. -М.: Изд-во Московского университета, 2005. 192 с.

113. Социологический справочник. Киев: Наукова Думка, 1990. - 311 с.

114. Социология: Словарь-справочник: В 2 т. Т. 2. М., 1990. - 231 с.

115. Спенсер Г. Основания социологии. Т. 1. Ч. I-II. СПб.: Тов-во И.Д.Сытина, 1898.- 897 с.

116. Теория познания: В 4 т. Т. 4. Познание социальной реальности. М., 1995. -431 с.

117. Токвиль А. О демократии в Америке. М.: Прогресс, 1987. - 424 с.

118. Трахтенберг О.В. Очерки по истории западноевропейской средневековой философии. М.: Государственное изд-во политической литературы, 1957.-256 с.

119. Трубецкой Е.Н. Энциклопедия права. Нью-Йорк: Изд-во Чалидзе, 1982. -260 с.

120. Туманов В.А. Буржуазная правовая идеология. К критике учений о праве. -М.: Наука, 1971.-381 с.

121. Туманов В.А. Право // Большая Советская Энциклопедия: В 30-ти т. Т. 20. М.: «Советская энциклопедия», 1975. - С. 475-478.

122. Туманов В.А. Право // Юридический энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1987. - С. 348-350.

123. Успенский П.Д. В поисках чудесного. СПб., 1992. - 520 с.

124. Фромм Э. Иметь или быть? М.: «Прогресс», 1990. - 327 с.

125. Фромм Э. Душа человека. М.: «Республика», 1992. - 430 с.

126. Хабермас Ю. Демократия. Разум. Нравственность. М.: «Мысль»,1992.- 234 с.

127. Хайек Ф.А. фон. Дорога к рабству,- М.: Экономика; Эконов, 1992. 175 2. с.

128. Хропанюк В.Н. Теория государства и права. М.: ДТД, 1995. - 384 с.

129. Честнов И.Л. Диалогическая онтология права в ситуации постмодерна: Попытка определения контуров грядущего мироустройства и того, как оно может сказаться на праве // Известия высших учебных заведений. Правоведение. 2001. - № 3. - С. 45-52.

130. Четверник В.А. Демократическое конституционное государство. М.,1993.

131. Чичерин Б.Н. Философия права. СПб.: Наука, 1998. - 656 с.

132. Шапиро И. Демократия и гражданское общество // Политические исследования. 1992. - № 4. - С. 17-29.

133. Швейцер А. Культура и этика. М., 1973. - 343 с.

134. Шершеневич Г.Ф. Определение понятия о праве. Казань: Типолитография Императорского Казанского Университета, 1896. - 83 с.

135. Шрейдер Ю.А. Ценности, которые мы выбираем. Смысл и предпосылки ценностного выбора. М.: Эдиториал УРСС, 1999. - 208 с.

136. Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности и государства // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 21. М.: Государственное издательство политической литературы, 1960. - С. 23-178.

137. Юдин В.В. Правовая сфера жизни общества // Социальная философия / под ред. В.Н. Лавриненко. М.: Культура и спорт; ЮНИТИ, 1995. - С. 118-127.

138. Ярхо В.Н. Вина и ответственность в гомеровском эпосе // Вестник древней истории. 1962. - № 2.- С. 3-26.

139. Ясперс К. Вопрос о виновности.- М.: Издательская группа "Прогресс", 1999.- 146 с.

140. Ясперс К. Смысл и назначение истории. М.: Изд-во полит, лит-ры, 1994. - 528 с.

141. Cassirer Е. Logos, Dike, Kosmos in der Entwicklung.- Guteborg, 1941.

142. Engisch K. Die Idee der Konkretisierung in Recht und Rechtswissenschaft unsererZeit. Heidelberg, 1953.

143. Engisch K. Logische Studien zur Gesetzanwendung. Heidelberg., 1963.

144. Ihering R. Yeiat des tomischen Rechts. Berlin, 1881.

145. Jaeger W. Paideia. Bd.l. Berlin, 1934.

146. Mayer-Maly Th. Hermeneutik und Evidenz im Recht // Hermeneutik als Weg heutiger Wissenschaft. Salzburg-Miinchen, 1971.

147. Mohl R. Die Polizeiwissenschaft nach den Grundsatzen des Rechtsstaates. Bd.1. Tubingen, 1832.

148. Mohl R. Die Polizeiwissenschaft nach den Grundsatzen des Rechtsstaates. Bd.2. Tubingen, 1833.

149. Ott W. Der Rechtspositivismus. Kritische Wurdigund auf der Grundlage eines juristischen Pragmatismus.- Berlin, 1976.

150. Reiner H. Die Hauptgrundlagen der fundamentalsten Normen des Naturrechts. -Basel, 1976.

151. Rode K. Geschichte der europaischen Rechtsphilosophie.- Diisseldorf, 1974.

152. Siegfrid W. Der Rechtsgedanke bei Aristoteles. Zurich, 1947.

153. Welcker K.T. Die letzten Crunde von Recht, Staat und Strafe. Giessen, 1813.

154. Zippelius R. Rechtsphilosophie.- Munchen, 1982.