автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Лингвокультурная специфика прецедентных единиц русского дискурса, мотивированных историческими событиями и лицами

Полный текст автореферата диссертации по теме "Лингвокультурная специфика прецедентных единиц русского дискурса, мотивированных историческими событиями и лицами"



На правах рукописи

РОМАНЬОЛИ РАФФАЭЛЛА

оозовттэз

ЛИНГВОКУЛЬТУРНАЯ СПЕЦИФИКА ПРЕЦЕДЕНТНЫХ ЕДИНИЦ РУССКОГО ДИСКУРСА, МОТИВИРОВАННЫХ ИСТОРИЧЕСКИМИ СОБЫТИЯМИ И ЛИЦАМИ (на материале заголовков печатных СМИ)

Специальность 10.02.01 - русский язык

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Москва 2006

003067793

Работа выполнена в Отделе культуроведения в преподавании русского языка как иностранного Государственного института русского языка им. A.C. Пушкина

Научный руководитель: кандидат филологических наук,

старший научный сотрудник Милославская Светлана Кирилловна.

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Мамонтов Александр Степанович; кандидат филологических наук, доцент Баско Нина Васильевна.

Ведущая организация: Санкт-Петербургский государственный

университет.

Защита состоится 2007 г. в 10.00 ч. в зале Ученого

совета на заседании диссертационного совета Государственного института русского языка им. A.C. Пушкина по адресу: 117485, Москва, ул. Академика Волгина, 6.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Гос. ИРЯ им. A.C. Пушкина.

Автореферат разослан^Ö' 2006 г.

Ученый секретарь диссертационного совета, доктор педагогических наук, профессор

В.В. Молчановский

___

Сегодня в Европе общепризнанна мысль о том, что овладение любым иностранным языком есть и овладение «языком» соответствующей национальной культуры. На этой идее строится концепция мультилингвализма и мультикультурализма в образовательных документах Совета Европы, регулирующих языковую политику.

Несмотря на общее принятие этой концепции, проблема «сообучения» русской культуре в процессе преподавания русского языка как иностранного, например, в Италии, пока еще не решена полностью. Поэтому целесообразно и ценно учесть российские научные традиции в разработке этой проблемы. Они связаны с теорией лингвострановедения, разработанной в 70-80-е гг. XX в. Е.М. Верещагиным и В.Г. Костомаровым (Верещагин, Костомаров 1976, 1980, 1990), а также с теорией языковой личности, предложенной Ю.Н. Карауловым в середине 80-х гг. XX в. (Караулов 1986, 1987). В рамках этой теории была тогда представлена концепция «прецедентных» тестов. Ими явились тексты «1) значимые для той или иной личности в познавательном и эмоциональном отношениях; 2) имеющие сверхличностный характер, т.е. хорошо известные и широкому окружению данной личности, включая ее предшественников и современников; 3) обращение к которым возобновляется неоднократно в дискурсе данной языковой личности» (Караулов, 1986). В концепции Ю.Н. Караулова они интерпретированы как важнейшая структурная составляющая языковой личности. ч В 1990—2000-е гг. проблему прецедентности текстов культуры активно разрабатывают Д.Б. Гудков и В.В. Красных, а также - в координатах «карнавализации» языка - Н.Д. Бурвикова и В.Г. Костомаров.

Очевидно, прецедентными можно считать и тексты культуры, в которых фиксируются и/или интерпретируются события и деятели российской истории. Они, как и фольклорные или литературные произведения, существуют в межпоколенной передаче. Символами'таких

текстов могут быть имена собственные (антропонимы, топонимы и т.д.), даты, фразеологизмы, крылатые выражения (или их фрагменты). Теория прецедентное™ оперирует сегодня следующими понятиями: «прецедентная ситуация», «прецедентное имя», «прецедентное высказывание» (Д.Б. Гудков); «прецедентные феномены» (В.В. Красных). В реферируемой диссертации они объединены общим понятием «прецедентные единицы дискурса».

Российские ученые развивают мысль о том, что именно знание вербальных и невербальных прецедентных текстов национальной культуры и владение ими в коммуникативных целях показывает принадлежность языковой личности к этой культуре. Профессиональное владение русским языком как иностранным требует овладения такими текстами. Этот вывод полностью соответствует требованию формировать именно у будуг.цих переводчиков стратегические компетенции в межкультурной коммуникации. Оно зафиксировано в образовательных документах Совета Европы.

Проблема в том, как определить и систематизировать корпус таких текстов. Эта проблема в российской лингвистике и лингводидактике уже решалась на материале художественной литературы (Каурцева 2001), кинотекстов (Исаева 2002), на фольклорном материале (Татаринова 2005). Но в центре внимания пока еще не был тот фрагмент корпуса прецедентных текстов и их символов, который мотивирован историческими лицами и/или событиями. А они часто оказываются источниками коммуникативных неудач даже у опытных переводчиков. По этой причине исследование такого типа текстов культуры актуально. Трудность их поиска и определения большая: Россия переживает период социокультурной реформации, ломки языковых и культурных кодов. Но поэтому общество уделяет большое внимание интерпретации своего прошлого. Это отражается в языке российских печатных и электронных СМИ. А язык СМИ стимулирует интерес

читателей/зрителей к прошлому. Поэтому язык СМИ - важный источник информации о языковом и культурном сознании современных россиян. Значит, исследование функционирования прецедентных текстов и/или их символов в СМИ еще и поэтому может быть актуальным. Кроме того, в современной итальянской лингвокультурной традиции обращение к прецедентным текстам любого типа не распространено широко, и у студентов - переводчиков даже на родном языке не всегда сформироЕ 'ны нужные знания, умения и навыки, чтобы адекватно интерпретировать функции таких текстов на чужом языке. Но в работах итальянских исследователей эта проблема разрабатывается, хотя, возможно, и нё так активно, как в России (см. работы G.Faustini 1998; P.F. Balboni 1999; A. Zaccuri 2000; М. Rossi 2003; A Tota 2005).

Новизна реферируемой диссертации связана с тем, что в ней а) через мотивированные историческими событиями и/или лицами прецедентные единицы современного русского дискурса косвенно охарактеризовано историческое ядро актуальной лингвокогнитивной базы носителей pycci.jro языка; б) с опорой на невербальный (зрительный) контекст заголовков печатных СМИ определены прецедентные произведения русской живописи на исторические темы; в) описана специфика функционирования видеовербальных («креолизованных») текстов в языке СМИ; г) предложены теоретические основания и способы введения исторической лингвострановедческой информации в содержание обучения переводчиков-русистов.

Цель работы - опираясь на теорию языковой личности и прецедентности текстов культуры, охарактеризовать специфику функционирования исторически мотивированных текстов и их символов в языке печатных СМИ; предложить принципы лингводидактической

интерпретации проанализированных единиц в процессе подготовки итальянских переводчиков-русистов.

Достижение этой цели требовало решения следующих задач:

- определить, с учетом российских исследований по теории прецедентности, теоретические основания, по которым владение прецедентными текстами изучаемого языка и культуры - обязательное условие формирования личности студента переводчика как «интегративной» языковой личности;

- описать функционирование вербальных и видеовербальных прецедентных единиц в языке современных российских печатных СМИ;

- охарактеризовать наиболее распространенные типы формальных и смысловых трансформаций в процессе превращения текстов в их символы;

- определить предварительный каталог наиболее частотных вербальных и видеовербальных символов прецедентных лиц и событий российской истории как показателей «прецедентного поля» той или иной исторической эпохи;

- описать существующие способы ввода информации о прецедентных лицах и событиях российской истории в содержание обучения русскому языку итальянских студентов-переводчиков.

Объектом диссертации стала линквокультурная характеристика прецедентных единиц дискурса, мотивированных историческими событиями и деятелями российской истории. Предметом - заголовки современных российских печатных СМИ в вербальной или видеовербальной («креолизованной») форме, маркированные имплицитной или эксплицитной отнесенностью к прецедентным историческим событиям и лицам.

Материалом исследования были, кроме 1300 статей из российских газет и журналов за 1999-2005 гг., фразеологические словари русского языка, итальянские школьные и вузовские учебники по мировой истории и истории

России, учебники русского языка, используемые в университетах Италии, а также произведения русской живописи на исторические темы как источники видеоряда, сопровождающего вербальные тексты печатных СМИ.

Теоретическая значимость диссертации связана с тем, что в ней: а) получила развитие теория языковой личности; б) интерпретирован с лингвокультурной точки зрения каталог символов исторически мотивированных прецедентных единиц, наиболее часто встречающихся в языке СМИ; в) содержится попытка интерпретации формальных и смысловых трансформаций в процессе преобразования прецедентного текста в его символ.

Практическая ценность работы объясняется тем, что ее лингвистический и страноведческий материал и результаты можно использовать при создании специальных курсов по русской истории и культуре или по языку СМИ для иностранцев, изучающих русский язык с профессиональной целью. Выводы исследования могут быть важными в общих лексикографических (фразеографических) целях и особенно при создании иностранных национальных вариантов лингвострановедческого словаря «Россия», созданного в Отделе культуроведения Государственного института русского языка им. A.C. Пушкина.

Методы исследования: описательно-аналитический; метод наблюдения и анализа окружения (в частности, видеокружения) символов вербальных прецедентных текстов при вписывании их в дискурс; метод анкетирования и устного опроса.

На защиту вынесены следующие положения:

1. Чтобы реализовать идеи мультилингвализма и мультикультурализма, европейские образовательные системы должны ориентироваться на концепцию сообучения культуре в процессе обучения иностранному языку. В развитии этой концепции русский язык как иностранный обладает

устойчивыми традициями. Они связаны а) с теорией лингвострановедния; б) с теорией языковой личности и в) с теорией прецедентное™ текстов культуры.

2. Активное функционирование исторически мотивированных прецедентных текстов русской культуры и их вербальных и визуальных символов в языке печатных российских СМИ маркирует массовый интерес современных россиян к оценке/переоценке своего прошлого и является основанием для включения этих текстов в ядро лингвокогнитивной базы носителей русского языка.

3. В соответствии с теорией языковой личности овладение прецедентными текстами изучаемого языка и культуры - обязательное условие формирования стратегической компетенции студента-переводчика как профессионала в сфере межкультурной коммуникации.

4. При функционировании в речи прецедентные тексты, превращаясь в свои символы, подвергаются формальным и смысловым трансформациям. Чтобы узнать такой текст в его символе и «развернуть» символ, необходимо иметь представление а) об исходном (каноническом) тексте (событии, ситуации и т.д.); б) о контексте его появления и существования в языке; в) о его реинтерпретациях в художественной культуре; г) о возможных типах его языковых трансформаций.

5. Существующие способы введения информации о прецедентных лицах и событиях российской истории в содержание обучения студентов-переводчиков целесообразно дополнить а) лингвострановедческим словарем и/или его национально-ориентированным вариантом; б) спецальным курсом по лингвострановедению России с опорой на фактор прецедентности языковых и речевых единиц современного русского дискрса.

Основные положения диссертации неоднократно обсуждались на расширенных заседаниях Отдела культуроведения в преподавании русского

языка как иностранного, а также на заседаниях кафедры русского языка переводческого факультета Болонского университета в 2002-2006 гг.

Общая характеристика работы.

Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и приложений.

Во Введении обоснован выбор темы, актуальность и новизна, сформулированы цель, задачи, определен материал и методы, а также теоретическая и практическая ценность исследования.

Первая глава «Методические основания теории прецедентности в ее отношении к категории языковая личность» содержит детальную характеристику идей и концепций современных российских ученых по теории исследуемой в работе проблемы. Здесь также уточнена термнносистема теории (в развернутом виде она представлена в Приложении 1 к диссертации).

Активное обращение российских ученых к теории прецедентности и к категории «языковая личность» в настоящее время объясняется как лингвистическими так и внелингаистическими причинами. Первые - это общая смена научной парадигмы и поворот лингвистики от лингвоцентризма к антропоцентризму, к «человеку говорящему»; вторые — это транзитивное (переходное) состояние российского общества, неустойчивость культурно-языкового сознания носителей русского языка и ломка его культурных кодов. Но интерес к языковой личности был сформирован в российской филологической науке уже в 20-30-е гг. XX в. в работах В.В. Виноградова, из которых и исходит новейшая концепция Ю.Н. Караулова. Основные положения этой концепции заключаются в следующем. Языковая личность есть личность, выраженная в языке (текстах) и через язык, т.е. реконструируемая в основных своих чертах на базе языковых средств. Изучение языковой личности, в отличие от изучения личности, например, в

психологии, предполагает активный учет ее интеллектуальных характеристик, выявление смыслов и ценностей в ее картине мира именно через язык. Языковая личность не едина для всех носителей языка, но в ней выделяется национально-культурная доминанта, определяющая ядерную часть структуры языковой личности.

В структуре языковой личности Ю.Н.Караулов выделяет:

- нулевой уровень - наличие общерусского языкового типа;

- первый уровень - базовая часть общей для русских людей картины

мира;

- второй уровень - устойчивый комплекс коммуникативных черт, определяющих национально-культурную мотивированность речевого поведения.

Для профессионального владения национальным языком как иностранным особенно важно адекватное представление о первом и втором уровне структуры русской языковой личности. Среди выделенных Ю.Н. Карауловым уровней лингводидактических описаний языка (вербально-семантический, тезаурусный и мотивационный") для формирования стратегической компетенции переводчика в межкультурной коммуникации особенно важные и сложные тезаурусный и мотивационный. На тезаурусном уровне, единицами которого являются идеи и концепции, а стереотипами - афоризмы, крылатые выражения, пословицы и поговорки, которые личность выбирает, формируется картина мира. На мотивационном уровне, единицами которого являются деятельностно-коммуникативные единицы, а стереотипами - образы и символы прецедентных текстов культуры, формируется коммуникативная сеть. Овладение картиной мира русских через воспроизводимые выражения и коммуникативной сетью русской языковой личности - через прецедентные тексты культуры и их символы необходимо для специалиста-русиста.

Среди описанных в I главе диссертации типологий языковой личнс гти (языковая/речевая/коммуникативная. по В.В. Красных; стандартная/ нестандартная, по В.П. Нерознаку) выделяется идея И.И.Халеевой о языковой личности двуязычного переводчика как «вторичной» (Халеева, 1989). Но надо учитывать, что современный переводчик чаще всего бывает не двуязычной, а «многоязычной» личностью. Поэтому можно говорить о так называемой «интегративной» языковой личности переводчика. Это не исключает разного типа лакун в его «интегрированном» языковом и культурном сознании. Существуют лакуны: а) вербальные; б) когнитивные; в) мотивационные; г) моторико-артикуляционные. Неузнавание прецедентных текстов некоторой национальной культуры и их символов инофоном относится к когнитивным и мотивационным лакунам, особенно -к лакунам культурного фонда. Устранить такие лакуны можно целенаправленным формированием фоновых знаний учащегося, чтобы помогать «развертыванию» культурных контекстов соответствующих языковых и речевых единиц.

Существует, по Ю.Н. Караулову, три способа существования прецедентных текстов в дискурсе национальной языковой личности: а) «натуральный текст», б) его реинтерпретация в национальной художественной культуре; в) семиотический (символьный) способ. Самый сложный для понимания инофоном - семиотический, когда на некоторый известный большинству носителей языка текст культуры указывают косвенные отсылки, намеки, аллюзии. С другой стороны, именно частая актуализация таких намеков и аллюзий в сознании носителей языка маркирует текст как прецедентный. По наблюдениям исследователей, когнитивная база определенного лингвокультурного сообщества содержит некоторый минимум знаний и представлений (в том числе и о своей истории). Она достаточно статичная и инвариантная по своему характеру.

Это позволяет ставить вопрос о ее определении и изучении в интересах преподавания русского языка как иностранного именно через наблюдаемые воспроизводимые единицы современного русского дискурса.

Такие единицы активно исследуются в итальянской/европейской традиции, но преимущественно с сугубо лингвистической, а не лингвокультурологической или глоттодидактической позиции. Среди исследований выделяются, например, те, которые посвящены роли журналистики в обществе и специфике языка современных итальянских газет и журналов (Faustini 1998; Lapri 1998). В них констатирована такая тенденция в языке итальянских газет - еще в 70-е гг. XX в. был сформулирован принцип: язык газет должен быть понятным, а обращение к цитатам, крылатым словам и терминам можно рассматривать как "modélii di fantasia". Такие «модели» могут вызвать комплекс неполноценности у читателя и сделать трудной коммуникацию между журналистом и читателем. Таинственные намеки, неологизмы и изысканность речи превращают газетные статьи в непонятную прозу (P. Agostini, S. Lepri, М. Wolf, N. Ajelo, М. Dardano). А одно из исследований этого явления вообще носит название «Опасные цитаты». (См. Zaccuri 2000). Естественно, что такие позиции пока не стимулируют интерес к общей теории прецедентности в Италии. Достаточно близко подходят к постулатам российской теории прецедентности текстов культуры итальянские ученые, занимающиеся корпусной лингвистикой (Cignoni, Coffey 2003). Интересны наблюдения итальянских социологов и социолингвистов в связи с проблемой общей памяти и аккультурации иммигрантов. Близкую к теории прецедентности позицию в европейской традиции можно фиксировать в англоязычных теоретических работах (R.Moon 1994, 1998). Здесь также утверждается, что именно «воспроизводимые единицы» и идиомы фиксируют общие ценности и являются общими «культурными знаками». Их употребление трактуется

как знак элитарности и высокого уровня общения. Многие итальянские/европейские исследования тоже уделяют внимание вопросам трансформации «фиксированных» выражений в речи и выделяют а) замены элементов высказывания, б) редукцию выражения, в) частичное или полное структурное преобразование. ( Partinton 1998). Эти трансформации дел дат понимание еще более трудным.

Реферируемая диссертация специально и сознательно не касается проблемы собственно перевода символов прецедентных текстов, а только их понимания. Но в конце первой главы отмечено, как соотносится эта проблема с существующими правилами перевода таких языковых единиц, как фразеологизмы или крылатые выражения. Здесь, с опорой на работы итальянских и зарубежных специалистов, затронут вопрос «единицы перевода». Этот вопрос важен особенно при интерпретации явлений, не имеющих эквивалентов в переводящем языке, а к ним часто относятся прецедентные тексты и их символы. Наиболее близки задачи перевода этих символов к переводу фразеологизмов и реалий (Ср. Влахов, Флорин 1980, Zlateva 1993). Характеристика прецедентных единиц с точки зрения трудностей перевода доказывает справедливость вывода итальянского исследователя Б. Озимо: прежде, чем быть лингвистическим, перевод должен быть культурным (Osimo 2001).

Во второй главе работы - «Функционирование прецедентных единиц, мотивированных историческими лицами и событиями в языке современных российских печатных СМИ» - представлен и охарактеризован с точки зрения его лингвокультурной специфики отобранный языковой материал.

Язык современных печатных СМИ выбран для наблюдений над прецедентными единицами русского дискурса по двум причинам. Потому, что в нем отражаются культурно-языковые процессы в России переходного периода и потому, что языковая личность журналиста приближается к

языковой личности писателя. А ее еще В.В.Виноградов, чьи работы хорошо известны итальянским ученым, считал идеальной. С другой стороны, произведения журналистов - для массового читателя и рассчитаны на всеобщее понимание. Значит, язык газет и журналов может дать представление о ядре и об инварианте лингвокогнитивной базы носителей русского языка. Поэтому обобщение исторически мотивированной информации, которая представлена через прецедентные тексты и их символы в языке СМИ, помогает представить минимальную лингвокогнитивную базу итальянских переводчиков-русистов. С другой стороны, в русском языке как системе уже сложился фрагмент единиц разных уровней (фразеологизмы, крылатые слова, поговорки), которые связаны с историческими лицами и событиями. Для современного русского эта связь может быть эксплицитной или, как показывают опросы, уже имплицитной, но сами единицы - часть языковой системы. Эти единицы - тоже часто источники символов прецедентных исторических событий, ситуаций и т.д. Представленная в диссертации выборка таких «воспроизводимых единиц», зафиксированных во фразеографических источниках, сделана на основе анализа 1) известного словаря Н.С. Ашукина и М.Г. Ашукиной (1988), 2) работы С.Г. Шулежковой (2002), 3) «Словаря русской фразеологии» А.К. Бирих, В.М. Мокиенко, А.И. Степановой (1998). Источниками «развертывания» культурно-исторического фона при семантизации этих единиц стали электронные варианты «Большой советской энциклопедии», «Краткой российской энциклопедии», «Большого энциклопедического словаря» (под ред. А.П. Горкина) и Энциклопедии «История России (862-1917)».

Выбранные из указанных источников языковые единицы расположены в алфавитном порядке и классифицированы по принципу имплицитности/эксплицитности их связи с конкретными историческими

событиями и именами. В «правой» части даны принятые в словарях и справочниках комментарии.

В соответствии с теорией языковой личности можно считать, что усвоение этих единиц возможно в словарном виде. Тогда оно касается вербально-семантического и когнитивного уровня структуры «интегративной» языковой личности студента-переводчика.

К языковым прецедентным единицам, которые имплицитно связаны с конкретными исконными историческими лицами и событиями, относятся, например, следующие: в места не столь отдаленные; держать камень за пазухой; жен и детей заложить; Москва слезам не верит; отложить в долгий ящик; победителей не судят; прятать концы в воду, ревность не по разуму; сын за отца не отвечает; эпоха великих реформ.

Как показал проведенный опрос рядовых носителей русского языка (не журналистов), многие устойчивые выражения в их сознании не связаны уже непосредственно с породившей эти выражения исторической ситуацией. (Ср. также Не видать мне своей бороды или Десятая вина виновата). Но журналисты, трансформируя эти выражения в своих текстах, все-таки часто имеют в виду историко-культурный контекст прецедентных выражений. Особенно это касается таких фразеологизмов и крылатых слов, которые эксплицитно связаны с прецедентным историческим событием или лицом. Примерами безусловной опоры на исторический контекст могут служить такие эксплицитно связанные с прецедентными историческими событиями (ситуациями) единицы, как было дело под Полтавой; велика Россия, а отступать некуда — позади Москва; загнать за Можай; как Мат.'ай прошел; потемкинские деревни; столыпинский галстук; Шемякин суд.

Так как такие языковые единицы и им подобные зафиксированы в словарях и справочниках в «каноническом» виде, проблема их понимадия легко решается. Намного сложнее понимать символы и самих этих текстов и

обозначаемых ими лиц и событий в речи носителей языка. Примеры употребления таких символов приведены также во второй главе диссертации. В основу систематизации речевого материала положен не алфавитный, а историко-хронологический принцип. Символы прецедентных исторических событий и ситуаций как текстов культуры представлены по предложенной H.A. Бердяевым схеме периодизации истории России: Русь Киевская, Русь татаро-монгольская, Россия Московская, Россия императорская, Россия советская. Эта периодизация дополнена Россией постсоветской.

Как показал представленный в III главе анализ источников формирования фоновых знаний итальянских студентов-переводчиков, эпохи России советской и постсоветской представлены в них с достаточной полнотой. Это нельзя сказать о досоветских эпохах. Поэтому здесь приведены, в основном, примеры из таких эпох.

Анализ материала позволил следующим образом представить зафиксированную в символах прецедентных текстов культуры информацию об истории России. Самыми частотными символами из докиевской и Киевской Руси, например, оказываются следующие: лексема «варяг» («Приглашение варяга» - Тр. 20.05.05) - о приглашении немца - судьи футбольного матча чемпионата России; («Иногда я спрашиваю себя, когда же придут варяги, которые начнут делать дело?» — Изв. 6.04.04.) -интервью с А.Сокуровым об инертном социальном поведении граждан России Выражение киевского князя Святослава «Иду на вы» — в трансформации («Иду на «мы» - МН, №28, 2005) - о посещении форума, посвященного российской истории. Очень популярно в СМИ обращение к образу русского богатыря Ильи Муромца. Самыми частотными символами-именами являются имена князей Владимира Мономаха (в связи с шапкой Мономаха) и Юрия Долгорукого. Для эпохи Руси татаро-монгольской такими символами оказываются Чингисхан, князь Александр Ярославич

Невский («Россия без Невского. Александр Невский уничтожил демократию на Руси и ввел единоличное правление» - Ог., №22, 2005). Особенно часто встречаются трансформации известного выражения Александра Невского из одноименного фильма: «Кто с мечом с нам придет (войдет), от ме^а и погибнет» («Он идет к нам с мечом», «Кто к нам с мечом» и др.). Для эпохи Руси Московской самые характерные символы: имя и прозвище князя Дмитрия Ивановича Донского («Сражение за налоги. Как «сепаратист» Донской помог хану Золотой Орды...» - Ог., №26, 2005 - о Куликовской битве как сражении князя за власть; а также само историческое событие -Куликовская битва (1380) в ее художественных реинтерпретациях; например, в стихах A.A. Блока («И вечный бот - МН, №24, 2005).

Более поздний период в истории Московской Руси часто представлен через символ «третий Рим» («Москва - третий Рим?» - JTT, №17-18, 2С05; «Религия четвертого Рима» — МН, №1-2, 2005 — о выставке «Религиозный Петербург» в Русском музее).

Очень репрезентативными в символьном плане для эпохи Московской Руси оказывается имя царя Ивана IV Грозного, его действия и их реинтерпретации. Причем, частотно не только прозвище, но и имя и отчество. («Иван Васильевич не был джентельменом» - Ог., №2, 2004 - о переписке Грозного с английской королевой Елизаветой I). Чаще всего обыгрывается «опричнина» и «опричники» («Требуются опричники?» — КП, 12.08.05 - о коррупции в российских властных структурах.

Примеры можно продолжить речевыми прецедентными символами «смутного времени», среди которых самый частотный — имя (Иван) Сусанин: от «Сусанин-тур» (Ог. №17-18, 2005) до «Сусанин атакует» (МН, №46, 2004) и «За Сусанина!» (Изв., 29.09.2003) - о введении визового режима между Польшей и Россией. К истории Московской Руси XVII в., кроме символа «смута», относится также часто переосмысляемый символ

«раскол/раскольники» («Еврорасколъники» - МЫ, №48, 2003 - о судьбе конституции Евросоюза; «Раскол Европы» - АиФ, №25, 2005 - о системном кризисе в Евросоюзе. Из исторических лиц эпохи Московской Руси часто упоминаются в СМИ также Степан/Стенька Разин и Ермак (ср. «Плющенко покорили Ермаки» - КП, 20.06.02 - о женитьбе Е. Плющенко). Самым часто встречаемым символом социальной ситуации в Московской Руси в проекции на современную ситуацию является слово «крепостные» («Москвичей продают. Как крепостных» - АиФ, №25, 2005 - о продаже домов с деревянными перекрытиями.

Символами России императорской оказываются чаще всего имена и действия Петра I и Екатерины II для XVIII в., для Х1Хв. - императора Александра II как царя-освободителя.

Из исторических событий этой эпохи в символьной функции чаще всего выступает топонимы Петербург (Санкт-Петербург), Полтава (Полтавский бой) для начала XVIII в. и Бородино - для начала XIX в. -

Во второй главе диссертации детально развернуты символьные употребления именований прецедентных лиц и ситуаций российской истории разных эпох. Цель такой детальной характеристики - определить минимальный, но необходимый фонд знаний по истории России для студентов-переводчиков. Если систематизировать информацию представленных комментариев в дидактических целях, то она может стать основой специального учебного курса по (лингво)страноведению России.

Важной частью такой информации должны быть произведения русской живописи на исторические темы и сюжеты. Потому что фоном заголовков и статей в российских печатных СМИ очень часто выступают репродукции (или коллажи) произведений российских художников и/или их названия (например, статья «Код Репина» - Ог., №23, 2005 - на фоне картины В.М. Васнецова «Богатыри», а статья «Идет война информационная» - ЛГ,

№42, 2003 - на фоне картины А.П. Бубнова «Утро на Куликовом поле»). В таких случаях имеет место фактор «креолизации» текста в СМИ. Креолизованные тексты - это тексты, в структурировании которых, наряду с вербальными, применяются иконические средства, а также знаковые средства других семиотических систем (шрифт, цвет и др.). Очевидно, что тексты такого типа требуют комплексного подхода к ним с точки зрения семиотики, когнитологии, психолингвистики, герменевтики и т.д. Креолизованный текст обладает высокой степенью информационной насыщенности и большими прагматическими потенциями. Средства актуализации смысла креолизованного текста связаны обычно с тремя приемами: языковым, смешанным и изобразительным. При оперировании символами прецедентных текстов в языке СМИ чаще всего используется смешанный тип актуализации значения.

В основе двойной актуализации лежит чаще всего ряд приемов: а) уподобление значения вербальной информации значению иконического знака; б) «столкновение» (противопоставление) прямого и переносного значений, выраженных вербальным и иконическим знаками; в) двойная актуализация значения - алогичное соединение вербального и иконического знаков (ср. Анисимова, 2000).

В привычных для студентов учебных и научных текстах вербальный и изобразительный (иконический) компоненты находятся в отношениях, которые чаще всего регулируются следующими функциями подписи к тексту: информативной, дейктической (указывающей на изображение) или когерентной, обеспечивающей связность вербального и изобразительного текстов. Такие отношения могут быть легко идентифицированы студентами. Этого нельзя сказать об отношениях, которые регулируются аттрактивной функцией, особенно широко распространенной в языке СМИ. Цель такой функции - привлечение внимания читателя к тексту любой ценой. Поэтому

аттрактивные подписи чаще всего характеризуются проблемнос^ъю, оригинальностью, иногда - сенсационностью и провокационностью. И понимание их требует знания видеоряда. Перечень произведений русской живописи на исторические темы и сюжеты дан в Приложении к диссертации.

Анализ материала показал, что в процессе речевой символизации исходного прецедентного события, ситуации, высказывания происходят разные лексико-семантические и структурно-синтаксические трансформации. В общем виде их можно классифицировать следующим образом: 1) замена одного или нескольких лексических компонентов, например, Сталин: «Сын за отца не отвечает» —> «Дочь за отца не отвечает»; «Переход Суворова через Альпы» —> «Переход Суворова через забор» (Тр. 27.04.04г.); 2) усечение структуры: «Сын за отца» (МН, №19, 2004), «Кто к нам с мечом» (МН, №34, 2004); 3) антонимизация выражения: Екатерина II: «Победителей не судят» —>«Победителей судят».

Прецедентные единицы в заголовках СМИ выполняют различные функции - дескриптивные, референтные, оценочные. Но самыми частотными являются аттрактивная — в системе отношений «СМИ <-> читатель» и оценочно-ироническая - в системе отношений «журналист <-> текст».

Лингвистический характер трансформаций может быть предметом анализа на языковых занятиях. Но чтобы понять эти функции, студенту мало знать исторические события и ситуации как факты, ему нужно знать широкий историко-культурный контекст формирования их прецедентности. Предложенный во второй главе работы каталог прецедентных символов дает основание формировать «прецедентные поля» разных эпох истории России. То есть символы прецедентных событий ситуаций, лиц российской истории могут быть опорами для определения содержания (лингво)страноведческой компетенции студентов.

Источники знаний о них - школьные и вузовские учебники по истории, учебники русского языка как иностранного, актуальные тексты СМИ и Интернета. В третьей главе диссертации - «Реальные и потенциальные источники формирования исторической составляющей фоновых знаний будущих итальянских переводчиков-русистов» - проанализированы только учебники как стабильные источники. Здесь представлены также результаты анкетирования итальянских лицеистов и студентов-первокурсников переводческого факультета. Эти результаты показали достаточно слабые знания даже об основных фактах истории России. Хотя выпускники, выбравшие русский язык, в процентном отношении показали лучшие знания, чем обычные выпускники, все же их знания оказались достаточно слабыми. Так, среди неизвестных фактов - дата крещения Руси, дата основания Москвы и Санкт-Петербурга, среди малоизвестных - дата освобождения крепостных и т.д. Надо сказать, что история XX в. больше и лучше известна итальянским учащимся.

Учебники русского языка как иностранного, используемые, например, на переводческом факультете Болонского университета, безусловно содержат историческую страноведческую информацию. Но она, по понятным причинам, представлена через натуральный (описательный) способ существования текста - прямое описание события или лица (например, в серии учебников общего типа «Панорама» или в ориентированном*' на итальянских студентов-переводчиков учебнике «Il russo, РАВС délia traduzione» Ю. Добровольской). Поэтому у студентов не активно формируются знания и умения понимать и интерпретировать семиотически (символьно) представленные имена и события истории России. Важно также, что чаще всего в учебниках не комментируются как символы определенной эпохи те русские языковые единицы, которые часто употребляются в языке итальянских СМИ (например, интеллигенция, номенклатура, гласность и

т.д.), а они как раз и являются релевантными символами своих эпох. Много проблем есть и с англоязычными учебниками по русской истории, которыми часто пользуются студенты-переводчики (ср. Thomson G. "A Vision Unfulfilled: Russia and the Soviet Union in the Twentieth Century", где, например, русское хождение в народ объяснено через термин "populism"*без комментария. Из анализа учебных материалов можно сделать вывод о том, что для формирования именно стратегической компетенции в межкультурной коммуникации необходимы дополнительные курсы и пособия. По видимому, на языковых занятиях целесообразно чаще обращаться к символьным (семиотическим) способам существования текстов культуры. В основе интерпретации символов может лежать анализ соотношения информем и прагмем в семантике символа как речевой единицы. Так, в «натуральном» (учебниковом, энциклопедическом) тексте о князе Дмитрии Ивановиче Донском в центре оказывается информама «московский князь» и прагмема «великий защитник земли Русской» (кстати, в итальянских источниках не представлено прозвище князя «Донской»). В представленном раньше семиотическом, символьном, виде информема «московский князь» оказывается рядом с другой, чаще всего редуцированной в русском культурно-языковом сознании, — «участник междоусобных войн русских князей за власть». А она в символьном виде определяет прагматическую оценочно-ироническую направленность заголовка с целью привлечь внимание читателя.

Итак, очевидно, что предлагаемые в проанализированных источниках информация и комментарии не всегда обеспечивают развертывание речевых символов прецедентных лиц, событий, ситуаций российской истории. Иногда даже обращение к Большому энциклопедическому словарю не помогает. Так, например, смысл приведенного выше иронического именования в заголовке статьи князя Дмитрия Ивановича Донского сепаратист не раскрывается

информацией соответствующей статьи БЭС: там отсутствует информация об участии московского князя в междоусобной борьбе русских князей за власть.

В этих условиях оптимальным средством для достижения учебных целей оказывается лингвострановедческий словарь нового типа — «Россия» -созданный в Отделе культуроведения Государственного института русского языка им. A.C. Пушкина. В этом словаре прецедентные лица, события и даты ■ русской истории представлены в сопровождении наиболее распространенных своих языковых и речевых символов. Перевод этого русско-русского словаря на итальянский язык позволит пользоваться им даже студентам-первокурсникам (образец статьи словаря представлен в Приложении к диссертации).

Еще одним способом ввода информации о коннотативном и ассоциативном культурном фоне прецедентных единиц русского дискурса может быть специальный учебный курс по лингвострановедению России, в котором этот фон может быть представлен системно. Важным принципом отбора содержания такого курса и могут быть «прецедентные пмя» соответствующих исторических эпох. Эти «поля» могут быть построены с учетом актуализации речевых символов прецедентное™ исторических событий, ситуаций, дат именно в языке современных российских СМИ. Теория языковой личности, как показал анализ, может служить хорошей методологической базой для глоттодидактических решений этой проблемы.

В Заключении диссертации подведены итоги исследования и намечены возможные перспективы дальнейших научных поисков.

По проблематике диссертации опубликованы следующие работы.

1. Романьоли Раффаэлла. Роль прецедентных текстов в обучении русскому языку как иностранному // Проблемы изучения и преподавания русского языка и литературы. М.: МГУ Л, 2004. С. 100-110.

2. Romagnoli Raffaella Utopia e realta nel racconto di Vladimir Makanin "Dolog nas put'" // La litteratura russa contemporánea, autori, opere, tendenze. A cura di: H.P.Pessina Longo, Bo: clueb, 2002. PP. 173-181.

3. Романьоли Раффаэлла. Функционирование «креолизованных» текстов в языке российских печатных СМИ // «Русский язык за рубежом», 2006. №4 (198). С. 65-71.

4. Романьоли Раффаэлла. Явление прецедентности в межкультурной перспективе: язык итальянских и русских заголовков // Язык и общество. Материалы 4-ой Международной научной конференции. М.: РГСУ, 2006. Т.2. С. 161-167. '

ГосИРЯП Закм2^тир._/£02оо£_г.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Раффаэлла Романьоли

Введение.

Глава I. Методологические основания теории прецедентности в её отношении к категории «языковая личность».

1.1. Категория «языковая личность» как методологическая основа владения и оперирования прецедентными текстами.

1.2. Типология языковых личностей и формирование «интегративной» языковой личности как проблема подготовки переводчиков.

1.3. Языковая картина мира и теория лакун в свете задач подготовки переводчиков.

1.3.1. Языковая картина мира и теория лакун в связи с проблемой формирования интегративной языковой личности.

1.4. Прецедентный текст в дискурсе языковой личности:.

1.4.1. Проблемы исследования прецедентности текстов культуры и их вербальных символов в итальянской/европейской традиции.

1.5. Изучение итальянских печатных СМИ в связи с проблемой функционирования прецедентных единиц.

1.6. Проблемы интерпретации прецедентных единиц в контексте теории перевода.

Выводы по первой главе.

Глава II. Функционирование прецедентных единиц, мотивированных историческими лицами и событиями, в языке современных российских печатных СМИ.

2.1. Фразеографическая интепретация прецедентных языковых единиц, имплицитно маркирующих исторические события и лица.

2.2. Фразеографическая интепретация языковых прецедентных единиц, эксплицитно маркирующих события и лица российской истории

2.3. Проблема интерпретации речевых прецедентных единиц, мотивированных историческими событиями, лицами и датами в языке печатных СМИ.

2.3.1. Речевые прецедентные единицы, имплицитно маркирующие события и лица российской истории.

2.3.2. Речевые прецедентные единицы, эксплицитно маркирующие события и лица российской истории.

2.3.2.1. «Русь Киевская».

2.3.2.2. «Русь татаро-монгольская».

2.3.2.3. «Россия московская».

2.3.2.4. «Россия императорская».

2.3.2.5. «Россия советская».

2.4. Исторические сюжеты русской живописи в связи с их функционированием в «креолизованных» текстах российских печатных СМИ.

2.5. Интерпретация символов прецедентных текстов как лингвокультурная проблема.

Выводы по второй главе.

Глава III. Реальные и потенциальные источники формирования исторической составляющей фоновых знаний студентов-переводчиков, изучающих русский язык.

3.1. Итальянские школьные учебники по мировой истории как источник информации об истории России у будущих переводчиков-русистов

3.2. Результаты опроса и анкетирования учащейся молодежи с целью определения реальной известности прецедентных лиц и событий российской истории.

3.3. Представленность прецедентных лиц и событий российской истории в используемых в Италии учебниках РКИ, не ориентированных на итальянских учащихся.

3.3.1. Российские учебники и учебные пособия, не ориентированные специально на итальянскую аудиторию, но используемые в итальянских учебных заведениях.

3.4. Лица и события российской истории, представленные в национально-ориентированных учебниках русского языка.

3.5. Характеристика англоязычных учебников по истории России, используемых в процессе подготовки итальянских переводчиковрусистов.

3.6. Проблема презентации мотивированных историческими лицами и событиями прецедентных единиц русского дискурса в учебных целях.

Выводы по третьей главе.

Введение диссертации2006 год, автореферат по филологии, Раффаэлла Романьоли

В настоящее время в Европе общепризнана мысль о том, что овладение любым иностранным языком есть и овладение «языком» соответствующей национальной культуры. На этой идее строится концепция мультилингвализма и мультикультурализма в образовательных документах Совета Европы, регулирующих языковую политику.

Несмотря на общее принятие этой концепции, проблема «сообучения» русской культуре в процессе преподавания русского языка как иностранного, например, в Италии, пока еще не решена полностью. Поэтому целесообразно и ценно учесть российские научные традиции в разработке этой проблемы. Они связаны с теорией лингвострановедения, разработанной в 70-80-е гг. XX в. Е.М. Верещагиным и В.Г. Костомаровым (Верещагин, Костомаров 1976, 1980, 1990), а также с теорией языковой личности, предложенной Ю.Н. Карауловым в середине 80-х гг. XX в. (Караулов 1986, 1987). В рамках этой теории была тогда представлена концепция «прецедентных» тестов. Ими явились тексты «1) значимые для той или иной личности в познавательном и эмоциональном отношениях; 2) имеющие сверхличностный характер, т.е. хорошо известные и широкому окружению данной личности, включая ее предшественников и современников; 3) обращение к которым возобновляется неоднократно в дискурсе данной языковой личности» (Караулов, 1986). В концепции Ю.Н. Караулова они интерпретированы как важнейшая структурная составляющая языковой личности. В 1990-2000-е гг. проблему прецедентное™ текстов культуры активно разрабатывают Д.Б. Гудков и В.В. Красных, а также - в координатах «карнавализации» языка-Н.Д. Бурвикова и В.Г. Костомаров.

Очевидно, прецедентными можно считать и тексты культуры, в которых фиксируются и/или интерпретируются события и деятели российской истории. Они, как и фольклорные или литературные 7 произведения, существуют в межпоколенной передаче. Символами таких текстов могут быть имена собственные (антропонимы, топонимы и т.д.), даты, фразеологизмы, крылатые выражения (или их фрагменты). Теория прецедентности оперирует сегодня следующими понятиями: «прецедентная ситуация», «прецедентное имя», «прецедентное высказывание» (Д.Б. Гудков); «прецедентные феномены» (В.В. Красных). В диссертационном исследовании они объединены общим понятием «прецедентные единицы дискурса».

Российские ученые развивают мысль о том, что именно знание вербальных и невербальных прецедентных текстов национальной культуры и владение ими в коммуникативных целях показывает принадлежность языковой личности к этой культуре. Профессиональное владение русским языком как иностранным требует овладения такими текстами. Этот вывод полностью соответствует требованию формировать именно у будущих переводчиков стратегические компетенции в межкультурной коммуникации. Оно зафиксировано в образовательных документах Совета Европы.

Проблема в том, как определять и систематизировать корпус таких текстов. Эта проблема в российской лингвистике и лингводидактике уже решалась на материале художественной литературы (Каурцева 2001), кинотекстов (Исаева 2002), на фольклорном материале (Татаринова 2005). Но в центре внимания пока еще не был тот фрагмент корпуса прецедентных текстов и их символов, который мотивирован историческими лицами и/или событиями. А они часто оказываются источниками коммуникативных неудач даже у опытных переводчиков. По этой причине исследование такого типа текстов культуры актуально. Трудность их поиска и определения большая: Россия переживает период социокультурной реформации, ломки языковых и культурных кодов. Но поэтому общество уделяет большое внимание интерпретации своего прошлого. Это отражается в языке российских печатных и электронных СМИ. А язык СМИ стимулирует интерес читателей/зрителей к прошлому. Поэтому язык СМИ - важный источник информации о языковом и культурном сознании современных россиян. Значит, исследование функционирования прецедентных текстов и/или их символов в СМИ еще и поэтому может быть актуальным. Кроме того, в современной итальянской лингвокультурной традиции обращение к прецедентным текстам любого типа не распространено широко, и у студентов-переводчиков даже на родном языке не всегда сформированы нужные знания, умения и навыки, чтобы адекватно интерпретировать функции таких текстов на чужом языке. Но в работах итальянских исследователей эта проблема разрабатывается, хотя, возможно, и не так активно, как в России (см. работы G. Faustini 1998; P.F. Balboni 1999; A. Zaccuri 2000; М. Rossi 2003; A Tota 2005).

Новизна диссертации связана с тем, что в ней а) через мотивированные историческими событиями и/или лицами прецедентные единицы современного русского дискурса косвенно охарактеризовано историческое ядро актуальной лингвокогнитивной базы носителей русского языка; б) с опорой на невербальный (зрительный) контекст заголовков печатных СМИ определены прецедентные произведения русской живописи на исторические темы; в) описана специфика функционирования видеовербальных («креолизованных») текстов в языке СМИ; г) предложены теоретические основания и способы введения исторической лингвострановедческой информации в содержание обучения переводчиков-русистов.

Цель работы - опираясь на теорию языковой личности и прецедентности текстов культуры, охарактеризовать специфику функционирования исторически мотивированных текстов и их символов в языке печатных СМИ; предложить принципы лингводидактической интерпретации проанализированных единиц в процессе подготовки итальянских переводчиков-русистов.

Достижение этой цели требовало решения следующих задач:

- определить, с учетом российских исследований по теории прецедентности, теоретические основания, по которым владение прецедентными текстами изучаемого языка и культуры - обязательное условие формирования личности студента переводчика как «интегративной» языковой личности;

- описать функционирование вербальных и видеовербальных прецедентных единиц в языке современных российских печатных СМИ;

- охарактеризовать наиболее распространенные типы формальных и смысловых трансформаций в процессе превращения текстов в их символы;

- определить предварительный каталог наиболее частотных вербальных и видеовербальных символов прецедентных лиц и событий российской истории как показателей «прецедентного поля» той или иной исторической эпохи;

- описать существующие способы ввода информации о прецедентных лицах и событиях российской истории в содержание обучения русскому языку итальянских студентов-переводчиков.

Объектом диссертации стала линквокультурная характеристика прецедентных единиц дискурса, мотивированных историческими событиями и деятелями российской истории. Предметом - заголовки современных российских печатных СМИ в вербальной или видеовербальной («креолизованной») форме, маркированные имплицитной или эксплицитной отнесенностью к прецедентным историческим событиям и лицам.

Материалом исследования были, кроме 1300 статей из российских газет и журналов за 1999-2005 гг., фразеологические словари русского языка, итальянские школьные и вузовские учебники по мировой истории и истории России, учебники русского языка, используемые в университетах Италии, а также произведения русской живописи на исторические темы как источники видеоряда, сопровождающего вербальные тексты печатных СМИ.

Теоретическая значимость диссертации связана с тем, что в ней: а) получила развитие теория языковой личности; б) интерпретирован с лингвокультурной точки зрения каталог символов исторически мотивированных прецедентных единиц, наиболее часто встречающихся в языке СМИ; в) содержится попытка интерпретации формальных и смысловых трансформаций в процессе преобразования прецедентного текста в его символ.

Практическая ценность работы объясняется тем, что ее лингвистический и страноведческий материал и результаты можно использовать при создании специальных курсов по русской истории и культуре или по языку СМИ для иностранцев, изучающих русский язык с профессиональной целью. Выводы исследования могут быть важными в общих лексикографических (фразеографических) целях и особенно при создании иностранных национальных вариантов лингвострановедческого словаря «Россия», созданного в Отделе культуроведения Государственного института русского языка им. A.C. Пушкина.

Методы исследования: описательно-аналитический; метод наблюдения и анализа окружения (в частности, видеокружения) символов вербальных прецедентных текстов при вписывании их в дискурс; метод анкетирования и устного опроса.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Чтобы реализовать идеи мультилингвализма и мультикультурализма, европейские образовательные системы должны ориентироваться на концепцию сообучения культуре в процессе обучения иностранному языку. В развитии этой концепции русский язык как иностранный обладает устойчивыми традициями. Они связаны а) с теорией лингвострановедения; б) с теорией языковой личности и в) с теорией прецедентное™ текстов культуры.

2. Активное функционирование исторически мотивированных прецедентных текстов русской культуры и их вербальных и визуальных символов в языке печатных российских СМИ маркирует массовый интерес современных россиян к оценке/переоценке своего прошлого и является основанием для включения этих текстов в ядро лингвокогнитивной базы носителей русского языка.

3. В соответствии с теорией языковой личности овладение прецедентными текстами изучаемого языка и культуры - обязательное условие формирования стратегической компетенции студента-переводчика как профессионала в сфере межкультурной коммуникации.

4. При функционировании в речи прецедентные тексты, превращаясь в свои символы, подвергаются формальным и смысловым трансформациям. Чтобы узнать такой текст в его символе и «развернуть» символ, необходимо иметь представление а) об исходном (каноническом) тексте (событии, ситуации и т.д.); б) о контексте его появления и существования в языке; в) о его реинтерпретациях в художественной культуре; г) о возможных типах его языковых трансформаций.

5. Существующие способы введения информации о прецедентных лицах и событиях российской истории в содержание обучения студентов-переводчиков целесообразно дополнить а) лингвострановедческим словарем и/или его национально-ориентированным вариантом; б) специальным курсом по лингвострановедению России с опорой на фактор прецедентности языковых и речевых единиц современного русского дискурса.

Основные положения диссертации неоднократно обсуждались на расширенных заседаниях Отдела культуроведения в преподавании русского языка как иностранного, а также на заседаниях кафедры русского языка переводческого факультета Болонского университета в 2002-2006 гг.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Лингвокультурная специфика прецедентных единиц русского дискурса, мотивированных историческими событиями и лицами"

Выводы по второй главе

1. Проанализированный материал показывает, что прецедентные единицы, связанные с лицами и событиями российской истории и их символы (или логоэпистемы) - довольно немаленькая часть русской языковой картины мира. А в трансформированном виде эти символы

7 Исторические прецедентные события в своих визуальных символах в России XIX - начала XX в. поддерживались лубочными картинками, например, «Кавказский пленник», «Битва русских с кабардинцами» и т.д. довольно часто встречаются в речевых произведениях современных печатных СМИ.

2. Системные языковые единицы рассматриваемого типа зафиксированы в существующих фразеологических словарях. Речевые произведения чаще всего носят окказиональный характер. Для их интерпретации нужны специальные знания. Эти знания больше, чем знания о факте события, о существовании лица или об определенной исторической дате. Они включают в себя, как показал наш анализ, знания широкого лингвокультурного и историко-культурного контекста, чтобы стать фоновыми знаниями. Только при наличии таких знанийвозможно «развертывание» смысла и понимание прагматической цели употребления прецедентных единиц. Их трансформированный вид делает трудным для иностранца их атрибуцию и понимание.

3. Прецедентные единицы, проанализированные нами в главе II, подвергаются многочисленным трансформациям, составляющим языковую игру.

Так, замена одного или более компонентов является самой частотной: она может быть морфологической, лексической или структурно-синтаксической: Иду на «мы»; Религия четвертого Рима; Вот тебе, бабушка, и льготный день!; Ленинизм жив; Одиночки всех стран, соединяйтесь; Белоруссификация всей страны; враги народов; За ценой не постояли.

Иногда замена дана с учетом созвучия слов (эффект парономазии) или омонимии: Сталин с ними; Дикий Дон; Плющенко покорили Ермаки; Переход Суворова через забор; «Москва» не сразу строилась. Часто наблюдается: а) утрата целостности ПЕ: Сын за отца.; б) преобразование структурного состава ПЕ: Московским слезам провинция не верит; в) редукция состава ПЕ: Иван помнящий родство; победителей судят; Война народная; г) добавление компонентов ПЕ: Наука не побеждать.

Интересно заметить, что частица «НЕ» часто снимается или добавляется и что некоторые трансформации состоят из замены одного компонента другим, имеющим противоположный смысл {светлое прошлое). Это может объясняться тем, что есть постоянная реинтерпретация истории, прошлого и символов национальной культуры в современном российском обществе.

Когда ПЕ не является словосочетанием или фразеологизмом, а, например, именем собственным, тогда интерпретация имеет место на уровне: 1) прямой отсылки: А. Сокуров: кожа Гитлера, Ленина, Хирохито; Наследство Чингисхана; Моши Муромца; 2) намека на символы прецедентной единицы: Приглашение варяга; Кому демократия, кому Иван Грозный; Сусанин-тур, Теннисное Бородино; Ленин жив; Стеньки Разины и республика.

В трансформированных единицах только несколько (иногда небольшое количество) компонентов остаются неизменяемыми, в то время как все остальные можно заменить. Это значит, что «прецедентным» является не только сама единица, а даже структура, модель с ключевыми элементами. Обычно лексический компонент прецедентного текста или его символа заменяется другим той же части речи.

Из сказвнного следует, что не все компоненты являются одинаково ключевыми для узнавания прецедентной единицы.

4. Лингвокультурный контекст прецедентных единиц включает в себя информацию разную и по происхождению (историческую, филологическую, искусствоведческую), и по форме существования (вербальную и невербальную). Кроме того, эта информация носит «квантовый» характер, т.е. на первый взгляд, она кажется бессистемной (особенно в восприятии иностранца). На самом деле эта информация предполагает в читающем знание определенных феноменов русской истории и культуры. Мы думаем, что она может быть охарактеризована через такую категорию как «поле прецедентности» языковой единицы, например, исторически мотивированной номинации. «Поле прецедентное™» в нашем понимании -это то линквокультурное пространство, в котором реализуется культурная валентность определенного исторического лица или события: его связь с произведениями национального фольклора, литературы, музыки, живописи, киноискусства и т.д. Если мы сравним это понимание «поля прецедентное™» с теорией прецедентное™ в концепции Ю.Н. Караулова, то получим такой вывод: оно связано с процессом реинтерпретации исторических событай как текстов национальной культуры в художественной культуре.

5. Пример такой реинтерпретации можно видеть в процессе функционирования так называемых «креолизованных текстов» в российских печатных СМИ. Их «двойное значение» трудно понимать иностранцу, который не знает изобразительных произведений на темы российской истории. Следовательно, владение языком газеты сейчас требует и владения зрительным рядом. Если раньше этот ряд был рядом фотографий и плакатов, то теперь - это коллажи, часто на основе классических изобразительных сюжетов русской живописи на исторические темы. Но и эта коллажи тоже, конечно, есть реинтерпретации реинтерпретации. Потому важно знать исходный прецедентный живописный текст. Нам важно сказать, что эти тексты - тоже часть «поля прецедентности» языковой единицы как номинации лица или события русской истории.

6. Совокупность прецедентных символов исторических лиц и событий дает возможность построения базовых «прецедентных полей» определенной исторической эпохи, событий, лиц. Поскольку, как показал наш анализ, символы многих лиц и событий одной эпохи взаимносвязаны и часто повторяются, то именно актуализация таких символов в языке СМИ может быть основанием для отбора учебного материала. Апелляция к таким символам как раз и формирует так называемое «релевантное прошлое» и поддерживание представление о нем в сознании носителей языка. Следовательно, это представление должно быть сформировано у студентов, изучающих русский язык как иностранный с профессиональными целями.

Список научной литературыРаффаэлла Романьоли, диссертация по теме "Русский язык"

1. На филологическом факультете неаполитансого университета "L'Orientale" (с углубленным изучением восточных языков и литератур)существуют курсы по русской литературе, по русской истории (периода после 1861 г.) и по истории Восточной Европы.

2. К этому надо добавить, что каждый университет самостоятельно решает количество учебных часов каждого курса: уровни владения языком студентов из разных университетов намного отличаются.

3. Речь идет не только о необходимом знании исторических фактов, но и о ценности и интерпретации тех фактов культуры, которые сохраняются в когнитивной базе говорящего на изучаемом языке.

4. Мы сосредоточимся только на знаниях о русской истории и их интерпретации (и реинтерпретации). В самом деле, ядру знаний и символов прецедентных текстов в других областях культуры (литературы, художественных фильмов) уже посвящено много научных работ.

5. В случае итальянской аудитории мы хотели выявить, какие трудности появляются в этой отрасли, чтобы в будущем обеспечить соответствующий отбор материала для подготовки профессиональных переводчиков-русистов.

6. К этому добавим некоторые наблюдения над материалами, используемыми на переводческом факультете для обучения устному переводу.

7. Итальянские школьные учебники по мировой истории как источник информации об истории России у будущих переводчиков-русистов

8. M.M. Bartazzoni, F.Neri. I giorni e le idee, SEI, To, 2002, в 3 тт. 4) G.Gentile, L.Ronga, A. Salassa, Corso di storia, La Scuola, Brescia, 1990, в 3 тт.

9. В названных учебниках нашли отражение следующие сведения по истории России:

10. Первые известия об истории России касаются городов древней Руси и их функций.

11. Упоминается Золотая Орда и объясняется позиция Московского княжества и его привилегии.

12. Дмитрий (в учебниках нет сведений о прозвище «Донской» и битве на Куликовом поле).

13. Эпоха Ивана III: унижение боярства, развитие административного порядка, брак с Софией Палеолог, самодержавие московских государей и мысль о Москве как о третьем Риме.

14. Василий III, боярство и князья, их притязания. Поместная система и крестьянское прикрепление.

15. Царствование Ивана IV. Ограничение власти бояр, опричнина, завоевание Казани, Каспийское море, Сибирь. Связь с церковью. Аввакум. Божественная природа власти царя. Деспотизм царя. Домострой.7. Царь Федор.

16. Борис Годунов. Укрепление крепостного права. Лжедмитрий. Период Смутного времени.

17. Михаил Романов. Земский Собор. Наследственность феодального владения. Укрепление армии.

18. Н.М. Муравьев и П.И. Пестель.18. Восстание декабристов.

19. Император Николай I. Издание «чугунного» цензурного устава. Русско-турецкая война. Крымская война. Оборона Севастополя. Строгий военный порядок.

20. Царствование Александра II. Крымская война. Создание «Земства». Отмена крепостного права. «Мир». Цензура. Экономическое развитие. Артель. Народничество. Анархизм. Убийство царя Александра II народовольцами. Западники и славянофилы.21. М.А. Бакунин.

21. Царствование Александра III.23. Погромы.

22. Царствование Николая И. Национальный вопрос во внутренней политике самодержавия.

23. Г.В. Плеханов, П.Б. Аксельрод. Марксизм. Объединение неонароднических кружков: создание «Партии социалистов-революционеров» .26. В.И. Ленин. «Искра».

24. Революция 1905 г. (В одном из учебников присутствует название «Кровавая суббота» вместо «Кровавого воскресенья».) Броненосец «Потемкин».

25. Большевики и меньшевики. В.И. Ленин и Л. Троцкий.29. Создание Советов.

26. П. А. Столыпин. Создание партий.

27. Следующие события описаны детальнее упомянутых ранее:

28. Народные выступления в Петрограде.

29. В.И. Ленин: «Вся власть Советам!».32. Керенский.

30. Внутренняя политика. Земля крестьянам. ЧК. Принятие декретов «О социализации земли» и «О национализации промышленности». Конституция РСФСР.

31. Гражданская война. Красная Армия и Белая Гвардия.34. Военный коммунизм.35. НЭП и образование СССР.

32. И.В. Сталин и его внутренняя и внешняя политика: чистки, пятилетки, ГУЛАГ. Культ личности. И.В. Сталин и Л.Б. Троцкий. Коллективизация. Кулаки. Колхозы. Развитие промышленности.

33. Заключение советско-германского Пакта о ненападении. Ввод советских войск в восточные районы Польши, Советско-финская война, ввод советских войск в Бессарабию, Литву, Латвию и Эстонию.

34. Великая Отечественная война. Сталинградская битва. Блокада Ленинграда.

35. Начало холодной войны. Железный занавес.

36. Русификация. Европейские социалистические Республики.

37. Н.С. Хрущев. Преодоление культа личности Сталина. Ввод войск стран-членов Организации Варшавского Договора в Венгрию.

38. Л.И. Брежнев. Ввод войск стран Организации Варшавского Договора в Чехословакию.

39. Необходимо отметить, что не употребляются в учебниках понятия «Оттепель» и «Застой».)

40. Ю.В. Андропов и Черненко. (Здесь почти нет сведений об их политике.)

41. М. Горбачев. Гласность и Перестройка.45. Б. Ельцин.45. Распад СССР.

42. Результаты опроса и анкетирования учащейся молодежи с целью определения реальной известности прецедентных лиц и событийроссийской истории

43. Вторая группа (11 человек) опрашиваемых состояла из учеников лицея, выпускников, которые еще не являются студентами филологического факультета и возможно, вообще не будут связаны с этой специальностью.

44. Вопросы касались следующих тем:

45. Вопрос Никогда не слышал. Не знаю. Читал / слышал, но не зна! кто/что эт Правильный ответ. Неправильный ответ.

46. А) Кто такие Кирилл и Мефодий? 1 5 14 4

47. Б) Когда было принято христианство в Древней Руси? 22 2

48. В) Когда был основан город Москва, и по какой причине повысилась его роль среди других русских городов? 24

49. Д) Какой народ завоевал Киевскую Русь в ХШ-Х1У вв.? 21 2 1

50. Е) Кто такой Александр Невский? 17 5 2

51. Ж) С какими событиями связана Куликовская битва? 24

52. Кто такой Иван Грозный? 4 10 10

53. И) Кто такой Петр Великий? 3 11 6 4

54. Й) Когда был основан Санкт-Петербург и кем? 17 6 1

55. К) Кто такая Екатерина II ? 8 9 6 1

56. Л) Какие события войны Наполеона в России ты помнишь? 10 11 3

57. М) Что вы знаете о восстании декабристов? 21 2 1

58. Н) 1861 г.- важный момент в истории России. Почему? 20 2 2

59. О) 1917 г. важный момент в истории России. Почему? 1 20 3

60. П) Кто такой В.И. Ленин? 2 1 19 2

61. Р) Кто такой И.В. Сталин? 2 1 18 3

62. С) С кем/с чем связано слово «оттепель» ? 16 3 5

63. Т) Кто такой Л.И. Брежнев? 17 4 1 2

64. У) С кем/с чем связан термин «Перестройка»? 8 1 10 5

65. Ф) Когда произошел распад СССР? 13 3 8

66. Тот же самый опрос была проведен среди школьников старших классов (выпускников) итальянского лицея.

67. Вопрос Никогда Читал / Правильный Неправильныйне слышал, но ответ. ответ.слышал. не знаю, 1. Не знаю. кто/что это.

68. А) Кто такие Кирилл и 10 11. Мефодий?

69. Б) Когда было принято христианство в Древней Руси? 3 1 7

70. В) Когда был основан город Москва, и по какой причине повысилась его роль среди других русских городов? 11

71. Д) Какой народ завоевал Киевскую Русь в ХШ-ХЗУ вв.? 8 1 2

72. Е) Кто такой Александр Невский? 8 3 2

73. Ж) С какими событиями связана Куликовская битва? 11

74. Кто такой Иван Грозный? 11

75. И) Кто такой Петр Великий? 4 6 1

76. Й) Когда был основан Санкт-Петербург и кем? 4 6 1

77. К) Кто такая Екатерина II ? 3 6 1

78. Л) Какие события войны Наполеона в России ты помнишь? 5 2 4

79. М) Что вы знаете о восстании декабристов? 9 2

80. Н) 1861 г.-важный момент в истории России. Почему? 8 3

81. О) 1917 г.- важный момент в истории России. Почему? 1 10

82. П) Кто такой В.И. Ленин? 1 8 2

83. Р) Кто такой И.В. Сталин? 1 8 2

84. С) С кем/с чем связано слово «оттепель» ? 3 1 7

85. Т) Кто такой Л.И. Брежнев? 10 1

86. У) С кем/с чем связан термин «Перестройка»? 10 1

87. Ф) Когда произошел распад 3 81. СССР?

88. Результаты опроса показали исключительно слабые (недостаточные) знания по русской истории (особенно до XX в.) у учащихся, окончивших среднюю школу.

89. Можно заметить, что чем древнее история, тем меньше студенты и школьники знают о ней. Это можно объяснить тем, что сами авторы учебников мало внимания уделяют этим периодам.

90. В этом разделе работы мы приводим анализ самых распространенных учебников, пособий и видеофильмов, используемых в школах и в университетах Италии для обучения русскому языку.

91. Следующие пособия ориентированы на многонациональную аудиторию. Отсылки к историческим событиям бытуют в следующих текстах:

92. В учебнике О.И. Глазуновой «Давайте говорить по-русски»короткие тексты для чтения посвящены Кремлю и Петропавловской крепости.

93. В тексте для чтения «Перспективы», т. 4 «Как работали при социализме» авторы стараются объяснить ситуацию в обществе в советское . время, но очень коротко.

94. Следует остановиться на двух очень известных в Италии учебных видеофильмах на русском языке: «Прогулки по Петербургу» (авторы A.B. Голубева и К.Н. Лемешева) и «Семь прогулок по Москве» (авторы Ю.Е. Прохоров, A.B. Голубева) издательства «Златоуст».

95. Лица и события российской истории, представленные в национально-ориентированных учебниках русского языка

96. Мы проанализировали два известных учебных пособия, которые часто используются на переводческом факультете на продвинутом этапе обучения.

97. В другом пособии Ю. Добровольской «Il russo, l'ABC délia traduzione», предназначенном для студентов переводческого факультета, отсылки к истории и культуре встречаются часто. Вот некоторые примеры.

98. Когда речь идет об исторических терминах и о терминах, связанных с политикой или с деятельностью правительства, автор учебника предлагает их объяснить (подр. см. гл. 1 наст. дисс.).

99. Ниже мы приводим список исторических отсылок, которые наиболее часто встречаются в учебных материалах для устного перевода.

100. Легко увидеть, что большее внимание уделяется истории России/СССР/новой России XX в.

101. Характеристика англоязычных учебников по истории России, используемых в процессе подготовки итальянских переводчиков-русистов

102. В его книге «А Vision Unfulfilled Russia and Soviet Union in the Twentieth Century» находим следующие единицы: Boyars= old noble families, p. 16;

103. Sosloviia (sing., soslovie) = broad categories of the population in imperial Russia, p. 23;

104. Mir=village commune, composed of the male heads of all village household,p. 26;

105. Zemstvos= organs of local self-government set up in the 1860s., p. 27;

106. Hetman = chieftain, p. 31;

107. Barin = noble serf-owner, p. 39;1. Duma= council, p. 42;

108. V narod = populism, p. 48;

109. Okhranka = secret police, p. 51;

110. Volost = local administrative unit, p. 51;

111. Zemsky nachalnik = land captain, p. 51;

112. Soviet = militant organization or council of elected representatives, p. 74; Lubok = print or illustration usually depicting a folk tale or a religious episode, p. 92;

113. Commissariat = ministries of the central government, p. 154; Ataman = no explanation, p. 167;

114. Basmachi = Muslim armed bands that resisted to Soviet Rule in 1918, p.

115. Nomenklatura = system, key positions in the Party, government, and other institutions of Soviet society, p. 181 ;

116. Proletkult = Association for Proletarian Culture and Education, p.l 88; Smychka = link between the small but well-led Russian proletariat and the majority population of peasants, Lenin's idea, p. 195;

117. Kulaks = prerevolutionary ephitet for avaricious and affluent villagers, p.215;

118. Zhenotdels = institutions to support women's independence during NEP, p.219;

119. Rabfaks = schools for workers attached to universities, p. 225;1.kbezy = tutorials or circles to spread literacy, p. 226;

120. Komsomol = communist League of Youth, p. 226;

121. Kolkhozes = collective farm, p. 233;

122. Aktivisti = section leader of the Communist Party, p. 233;1. Perestroika, p. 235;1. Glasnost', p. 235;

123. Rabkiin = the Workers' and Peasants' Inspectorate, p. 244;

124. Gensek = general secretary, p. 247;

125. Sovkhozes = state enterprises, p. 233;1. Vozhd' = p. 261;

126. Gulag = no explanation, p. 264;

127. Blatnaia shkola = a school where a pull would get a child accepted, p. 292; Partiinost' = Party-mindedness, p. 299;

128. Список историзмов в алфавитном порядке, данный в Приложении к книге:

129. Agrogorods = Khrushchev's 1951 planned agricultural cities consisting of clusters of collective farms, blocked by Stalin

130. Aktivisti = activists in the Stalinist collectivization drive Apparatchiks = Party bureaucrats

131. Artel = standard form of kolkhoz in which peasant members' land, large livestock, and tools were pooled, and in which farmers jointly worked the land and cared for animals

132. Ataman = a Cossack military leader Barin = noble serf-owner

133. Basmachi = armed bands of Muslim resisters who fought Soviet rule with guerrilla waefare from 1918-mid. 1920s

134. Bund = organization founded in 1897 by Jews in Russia to protect Jewish autonomy

135. Cheka = Extraordinary Commission to Combat Counterrevolution, Sabotage, and Speculation, Soviet secret police formed by Bolsheviks in 1917

136. Comintern = Communist International, 1919-1943, Moscow-dominated organization to encourage and guide pro-Leninist Communist parties around the world

137. Druzhiny = citizen assistants to city police, established by Khrushchev in early 1960s

138. Duma = Russian semi-representative legislature, 1906-1917, revived in December 1933 as national legislative assembly for democratic Russia

139. Frontoviki = Russian soldiers evacuated from World War I front lines for retraining, recuperation, or rest, often radical element in Russian cities during 1917 Revolution

140. Okhrana = tsarist special or secret police to monitor antigoverment or dissident activity

141. Orgburo = Organization Bureau of the Bolshevik (later Communist) Party; handled party administration

142. Pamyat' = Memory, 1980s organitation promoting Russian chauvinism and attacking "Jewish-Masonic conspiration

143. Partiinost' = Party-mindedness, putting the Party's interests first Perestrojka = restructuring, Gorbachev's overall reform effort but primarly his reorganizing the economy

144. Politburo = Political Bureau of the Bolshevik (later Communist) party; set party policy

145. Rabkrin = Workers' and Peasants' Inspectorate; organization that audited state operations and verified execution of governmental directives; head-ed by Stalin

146. Rabotnitsa = Woman worker, special publication for women produced by Bolsheviks

147. Refuseniks = Jews in the USSR whose applications for emigration were delayed or denied

148. Samizdat = literally, self-publication, circulation by hand of Soviet writers' non-party line manuscripts, 1960s—1980s

149. Secretariat = executive and administrative central body of Bolshevik (later Communist) party

150. Sosloviia = nineteenh-century population categories, comparable to premodern European estates

151. Soviet = council of elected representatives, militant organization established by Russian workers in 1905; revived in 1917 and became constitutional structure of Communist state after 1917

152. Sovkhozes = state farms favored by the party as socialist "land factories", in which farmers are paid wages

153. Sovnarkhozy = regional economic council established in 1957 by Khushchev to strengthen local involvement in decision making

154. Stilyagi = 1950s youngsters who defied Soviet authorities with garish clothing and outrageous behavior

155. Terem = special living quarters in which upper-class Russian women were segregated until the eighteenth century

156. Tolkachi = expediters used by Soviet factory administrators to ensure timely delivery of materials and hiring of able workers

157. Vekhi = Signposts (1909) collection of articles refuting the political and ideological assumptions of the radical intelligentsia, published by Christian philosophers, liberals, and former Marxists Verkhushka = members of the elite

158. Vikzhel = trade union of railway workers who demanded in November 1917 that Lenin's new government de transformed into an all-socialist organization

159. V narod = going to the people, late ninetheenth-century rural reform movement led by students and intellectuals

160. Zhdanovshchina = drive led by Andrei Zhdanov to restore "correct" views in Soviet cultural life

161. Zhenotdels = commissions on women's affair attached to Party bodies at alllevels

162. Zhensektory = women's sections within Party structure that replaced terminated women's departments

163. Zhensovety = governmental women's councils restored by feminist group in early 1990s

164. Sovet po kadrovoi politike = Council on Cadres Policy (as a key presidential structures);

165. Upravliayushchy delami = administrator of affairs

166. Nomenklatura = bureaucratic apparat;

167. Sootechestvenniki = compatriots;ispolkomy = executive arms of the Communist Party.

168. Следующие наименования даются без объяснения: rossiiskaya diaspora, p. 357; obkom, p. 503; Glasnost, p. 67; Perestroyka, p. 71.

169. Итак, что касается «исторической компетентности», можно сказать, что у итальянских студентов-переводчиков существуют лакуны разного типа, а лакуны культурного фонда в особенности.

170. Проблема прецентации мотивированных историческими лицами и событиями прецедентных единиц русского дискурса в учебных целях

171. Для нашего случая наиболее подходит тематическое описание и свободный комментарий. Потому что, как мы видели, прецедентные символы, проанализированные во 2 главе нашей работы, чаще всего связаны с аллюзиями и реминисценциями.

172. Как показывает изученный нами материал, символы прецедентных текстов русской культуры это такие «истинные» герои. Их непонимание или, что еще хуже, неправильное понимание может иметь те «важные последствия», о которых говорит Б.М. Гаспаров.

173. Аллюзия стилистическая фигура, заключающаяся в соотнесении описываемого или происходящего в действительности с устойчивым понятием или словосочетанием литературного, исторического, мифологического порядка (СИС, 1979:28).

174. Реминисценция смутное воспоминание; явление, наводящее на сопоставление с кем-нибудь, отзвук иного произведения в поэзии, музыке (СИС, 1979:428).

175. Прежде чем предлагать способы презентации обсуждаемых прецедентных единиц, опишем типы прагматической информации, которую могут потенциально нести такие единицы.

176. Прецедентные единицы, которые нас интересуют, могут быть очень важными в этом процессе.

177. С этой целью можно посмотреть на явление прецедентное™ с точки зрения лингвистической теории поля. Мы уже образно говорили о «прецедентном поле», или о «поле прецедентности» языковой единицы, называющей (означающей) историческое лицо или событие.

178. Можно описать это «поле» как конгломерат смыслов по аналогии с семантическим или с ассоциативным полем через ядро центр - периферию.

179. В традиционном случае не-символьное существование прецедентного текста - ядром поля будет информема (дата, именование лица или события и основная, энциклопедическая, связанная с ними информация).

180. В центре окажутся детали и уточнение к основной информации. Это нейтральная информация об объекте. Схематически это можно представить следующим образом:

181. В случае символизации прецедентной единицы, как мы думаем, в смысловом ядре и центре поля часто оказывается не энциклопедическая нейтральная информация об объекте, т.е. не информемы, а прагмемы.

182. Яркий пример такой ситуации: «Сражение за налоги. Как «сепаратист» Донской помог хану Золотой Орды наказать «олигарха-беспределыцика» Мамая», где актуализируется с прагматической целью информема «Дмитрийсхема 1

183. Иванович как участник междуусобной борьбы», а в центре прецедентного поля оказывается прагмема.

184. Наша схема тогда принимает такой вид:

185. Таким образом, для восприятия символа прецедентного текста окажется важным знание именно коннотативных и ассоциативных связей символьной номинативной единицы, называющей историческое лицо или событие.

186. Для докиевской Руси самый частотный прецедентный символ это варяг(и). Для эпохи Киевской Руси актуализируются следующие прецедентные символы (ПС): Князь Святослав: ПС1 - имя; ПСг- выражение

187. Проблема перевода этих единиц требует, как мы уже говорили в 1 главе работы, специального другого исследования.1. Выводы по третьей главе

188. Алимов B.B. Теория перевода. М.: УРСС, 2005.106 с.

189. Арутюнова Н.Д. В сторону семиотики и стилистики // Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. М.: Яз. рус. рультуры, 1999. С. 275-402.

190. Арутюнова Н.Д. Факт // Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. М.: Яз. Рус. культуры, 1999. С. 489-531.

191. Ашукин Н.С., Ашукина М.Г. Крылатые слова: крылатые слова, лит. цитаты, образ, выражения. М.: Художественная литература, 1988.525 с.

192. Бахтин М.М. Из предисловии романного слова // Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. М., 1975. С. 418-19,43.

193. Баранов А.Н., Караулов Ю.Н. Политическая метафора как объект лингвистического исследования // Русская политическая метафора: (материалы к слов.) М.: ИРЯ, 1991. С. 12-39.

194. Баско Н.В. Фразеологизмы в языке современных СМИ и межкультурные коммуникации // Информативная динамика текста в коммуникации. Сб. науч. тр. Саранск, 1999. С. 4-5.

195. Баско Н.В. Приемы семантизации пословиц и поговорок при обучении иностранцев русскому языку // Язык. Познание. Коммуникация. 1998. Вып.З. С. 67-72.

196. Белянко O.E., Трушина Л.Б. Взгляд со стороны. М.: ИКАР, 2004.152 с.

197. Белошапкова В.А., Брызгунова Е.А., Земская Е.А. Современный русский язык / Под общ. ред. В.А. Белошапковой. М.: Высшая школа, 1989. 799 с.

198. Белошапкова В.А. Современный русский язык. Синтаксис. М.: Высшая школа, 1977. 248 с.

199. Бенвенист Э. Общая лингвистика. М., 1974.446 с.

200. Бендина Т.Н. Русская языковая картина мира сквозь призму словообразования. М.: Индрик, 1998.236 с.

201. Богин Г.И. Концепция языковой личности, М., 1982. С. 230-258

202. Булыгина Т.В., Шмелев А.Д. Национальная специфика языковой картины мира // Булыгина Т.В., Шмелев А.Д. Языковая концептуализацмя мира. М.: Яз. рус. культуры, 1997. С .482-539.

203. Вежбицкая А. Понимание культур через посредство ключевых слов. М.: Славянская культура, 2001. 288 с.

204. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. В поисках новых путей развития лингвострановедения: концепция рече-поведенческих тактик. М.: Гос. ин-т рус. яз. им A.C. Пушкина, 2000. 64 с.

205. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Язык и культура. М.: Русский язык, 1990.246 с.

206. Виноградов В.В. О композиционно-речевых категориях литературы // Виноградов В.В. О языке художественной прозы. М.: Наука, 1980. С.70-92.

207. Виноградов В.В. Основные типы лексических значений слова // Виноградов В.В. Избранные труды. Лексикология и лексикография. М., 1977. С. 162-189.

208. Влахов С., Флорин С. Непереводимое в переводе. М.: Международные отношения, 1980.342 с.

209. Богданова Л.И. Особенности национального мировидения и их отражение в грамматической структуре языка // Россия и Запад: диалог культур: Сб. ст. М., 2000. Т.1. С. 184-188.

210. Вострякова Н.А. Коннотативная семантика и прагматика номинативных единиц русского языка: Автореф. дисс. . канд. филолог, наук. Волгоград, 1998.22 с.

211. Вяземский Е.Е. История России в 1990-х годах. М.: Центр гуманитарного образования, 2001. 79 с.

212. Гак В.Г. К проблеме общих семантических законов // Гак В.Г. Языковые преобразования. М., 1998. С. 367-381.

213. Гак В.Г. Языковая вариативность в свете общей теории вариативности // Гак В.Г. Языковые преобразования. М., 1998. С. 367-381.

214. Галумов Э. Имидж против имиджа. М.: Известия, 2003.446 с.

215. Гаспаров Б. К вопросу о языковой «правильности» // Гаспаров Б. Язык, память, образ. М., 1996. С. 246-311.

216. Гудков Д.Б. Прецедентная ситуация и способы ее актуализации // Язык, сознание, коммуникация. 2000. Вып. 17. С. 13-25.

217. Гудков Д.Б. Для чего мы говорим? // Язык, сознание, коммуникация. 1997. Вып.2. С. 26—41.

218. Гудков Д.Б. К вопросу о словаре прецедентных феноменов // Культурные слои во фразеологизмах и в дискурсивных практиках: Сб. ст. М., 2004. С. 251-259.

219. Гудков Д.Б. Прецедентное имя. Проблемы денотации, сигнификации и коннотации // Лингвокогнитивные проблемы межкультурной коммуникации: Сб. ст. М., 1997. С. 116-129.

220. Гудков Д.Б. Теория и практика межкультурной коммуникации. М.: Гнозис, 2003. 288 с.

221. Дейк Т.А. ван. Язык. Познание. Коммуникация. М.: Прогресс, 1989. 310 с.

222. Денисова Г. Русская история по-русски. Pi.: Tipografía Editrice Pisana, 2000.116 c.

223. Добросклонская Т.Г. Вопросы изучения медиатекстов. М.: УРСС, 2005. 288 с.

224. Дридзе Т.М. Интерпретационные характеристики и классификация текстов // Дридзе Т.М. Смысловое восприятие речевого сообщения. М., 1976. С. 34-45.

225. Евтюгина А.А. Прецедентные тексты в поэзии В. Высоцкого (к проблеме идиостиля). Автореф. дисс. . канд. филолог, наук. Екатеринбург, 1995. 17 с.

226. Елизарова Г.В. Культура // Елизарова Г.В. Культурологическая лингвистика: опыт исслед. понятия в метод, целях. СПб., 2000. С. 9-27.

227. Елизарова Г.В. Представление культуры в языке и речи // Елизарова Г.В. Культурологическая лингвистика. СПб., 2000. С. 39-109.

228. Ермакова О.Н., Земская Е.А. К построению типологии коммуникативных неудач (на материале естественного русского диалога) // Русский язык в его функционировании: коммуникативно-прагматический аспект: Сб. ст. М., 1993. С. 90-157.

229. Жданова В.В. Пословицы и поговорки как источник изучения русского культурно-языкового сознания // Культурные слои во фразеологизмах и в дискурсивных практиках: Сб. ст. М., 2004. С. 151-160.

230. Залевская A.A. Роль теории в экспериментальных психолингвистических исследованиях лексики // Звук, слово, текст: Межвуз. тем. сб. науч. тр. Калининград, 1987. С. 34-49.

231. Залевская A.A. Теоретические основы исследования специфики единиц лексикона и принципов его организации // Залевская A.A. Слово в лексиконе человека. Психолингвист, исслед. Воронеж, 1990. С. 48-77.

232. Захаренко И.В. Прецедентные высказывания и их функционирование в тексте // Лингвокогнитивные проблемы межкультурной коммуникации: Сб. ст. М., 1997. С. 92-99.

233. Захаренко И.В., Красных В.В. Лингвокогнитивные аспекты функционирования прецедентных высказываний // Лингвокогнитивные проблемы межкультурной коммуникации: Сб. ст. М., 1997. С. 100-115.

234. Иванов Н.В. Образно-смысловой критерий в предмете современной фразеологии // Пушкинские чтения-2002: Материалы конф. М., 2003. С. 184-188.

235. Иваненко Е. Онтология конфликта и стратегия посредничества // Век толерантности. 2003. № 6. С. 79-89.

236. История России / A.C. Орлов, В.А. Георгиев, Н.Г. Георгиева, Т.А. Сивохина. М.: ТК Бебли, Проспект, 2003. 520 с.

237. Калашников В. Историческая картина. М.: Белый Город, 2003. 48 с.

238. Карасик В. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. М.: Гнозис, 2004. 390 с.

239. Караулов Ю.Н. Морфология в ассоциативно-вербальной сети носителя языка // Русский язык и литература в общении народов мира. Проблемы функционирования и преподавания: Докл. сов. дел. М., 1990. С. 122-143.

240. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М.: УРСС, 2003. 264 с.

241. Караулов Ю.Н. Что же такое «языковая личность»? // Этническое иязыковое самосознание: Материалы конф. М., 1995. С. 63-65.204

242. Караулов Ю.Н., Петров B.B. От грамматики текста к когнитивной теории дискурса // ван Дейк Т.А. Язык. Познание. Коммуникация: Пер. с англ. / Сост. В.В. Петрова; Под ред. В.И. Герасимова; Вступ. статья Ю.Н. Караулова и В.В. Петрова. М. 1989. С. 5-11.

243. Каурцева И.Г. Критерии отбора и способы введения прецедентных текстов в содержание обучения русскопу языку как иностранному (зарубежные филологи-русисты; продвинутый этап): Дисс. . канд. пед. наук. М., 2001.267 с.

244. Клюканов И.Э. Структура и функции параграфемных элементов текста. Саратов, АКД. 1983.

245. Колшанский Г.В. Контекстная семантика. М.: Наука, 1980.149 с.

246. Кондильяк Э.Б. Сочинения. В 3 тт. М.: Мысль, 1980. Т.1. С. 182

247. Кондрашевский Г. Русская история в Интернете // Alma Mater. 2001. №1. С. 31-32.

248. Костомаров В.Г. Языковой вкус эпохи. СПб.: Златоуст, 1999.319 с.

249. Костомаров В.Г., Бурвикова Н.Д. Старые мехи и молодое вино. Из наблюдений над русским словоупотреблением конца XX века. СПб.: Златоуст, 2001. 72 с.

250. Костомаров В.Г., Бурвикова Н.Д. Как тексты становятся прецедентными //РЯЗР. 1994. №1. С. 73-77.

251. Коул М. Культурно-историческая психология: наука будущего. М., 1997. 432 с.

252. Красных В. «Свой» среди «чужих»: миф или реальность? М.: Гнозис, 2003. 375 с.

253. Красных В.В. О чем говорит «человек говорящий»? (К вопросу о некоторых лингво-когнитивных аспектах коммуникации) // Лингвокогнитивные проблемы межкультурной коммуникации: Сб. ст. М., 1997. С. 81-91.

254. Красных В.В. Основы психолингвистики и теории коммуникации. М.: Гнозис, 2001.270 с.

255. Красных В.В. Этнопсихолингвистика и лингвокультурология. М.: Гнозис, 2002.284 с.

256. Красных В.В., Гудков Д.Б., Захаренко И.В., Багаева Д.В. Когнитивная база и прецедентные феномены в системе других единиц и в коммуникации //Вестник МГУ. Серия 9. Филология. 1997. № 3. С. 62-75

257. Кристева Ю. Слово, диалог, роман // Избранные труды: разрушение поэтики. М.: Россмен, С. 125-167.

258. Культура, человек и картина мира / под. общ. ред. А.И. Арнольдова, В.А. Кругликова. М.: Наука, 1987. 352 с.

259. Латышев Л.К. Технология перевода. М.: НВИ-Тезаурус, 2001.280с.

260. Леонтьев A.A. Контролируемое речевое поведение и формирование образов // Леонтьев A.A. Психолингвистические единицы и порождение речевого высказывания. М., 2003. С. 224-263.

261. Ли Люцюн Трудности перевода заглавий, вызванные различиями культур// http://www.maprval.org/ruslang abroad/2004 4 (РЯЗР. 2004. № 4).

262. Лихачев Д.С. Концептосфера русского языка // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста: Антология. Под общ. ред. В.П. Нерознака. М.: Accademia, 1997. С. 280-287.

263. Лихачева А. Б. Современный русский телезритель: фрагменты языкового сознания // Язык, сознание, коммуникация. 2001. Вып.17. С. 19-29.

264. Ломоносов М.В. Полн. собр. соч. М., 1952. Т.6. С. 190-191.

265. Лотман Ю.М. Культура и культурный взрыв. М.: Прогресс. 1992. 279 с.

266. Лотман Ю.М. Семиосфера. СПб.: Искусство-СПБ, 2001. 704 с.

267. Лотман Ю.М., Успенский Б.А. О семиотическом механизме культуры. // Ученые записки Тартусского университета. Труды по знаковым системам. Тарту, 1971. V вып. С. 144-167.

268. Луканова М.Г. Анализ языковых явлений, затрудняющих понимание переводных текстов (на примере художественной литературы) // Пушкинские чтения 2002: Материалы конф. М., 2003. С. 200-204.

269. Льюис Р.Д. Деловые культуры в международном бизнесе. М.: Дело, 1999. С. 315-326

270. Макаров М. Основы теории дискурса. М.: Гнозис, 2003. 280 с.207

271. Малински Т. Возникновение новых фразеологических единиц // Русистика. 1992. №2. С. 67-76.

272. Мартынова С.Э. Образ в рекламе: лингвокультурологический аспект // Современные образовательные стратегии и духовное развитие личности: Материалы всерос. науч. конф. (27-28 марта 1996 г.). Ч. 2. Томск, 1996. С. 51-55.

273. Маслова В.А. Культурно-национальная специфика русской фразеологии // Культурные слои во фразеологизмах и в дискурсивных практиках: Сб. ст. М., 2004. С. 69-76.

274. Менджерицкая Е.О. Термин «дискурс» в современной зарубежной лингвистике // Лингвокогнитивные проблемы межкультурной коммуникации: Сб. ст. М., 1997. С. 131-133.

275. Милославская С.К. Европа открывает Московию: страна и люди в учебниках русского языка как иностранного // Пушкинские чтения-2002: Материалы конф. М., 2003. С. 138-143.

276. Милославская С.К. Европейский образ России и культурно-психологический контекст изучения РКИ // РЯЗР. 2005. № 1-2, С. 80-85.

277. Милославская С.К. Межкультурная коммуникация в свете задач интернационализации образования // Мир русского слова. 2001. №4. С. 14-24.

278. Милославская С.К. Первая лекция для первокурсников. М.: Гос.ИРЯ им. A.C. Пушкина, 2004. 32 с.

279. Мокиенко В.М. Загадки русской фразеологии. М.: Высшая школа, 1990. 159 с.

280. Мокиенко В.М. История народа, история языка и фразеологические псевдоистории // Мокиенко В.М. Образы русской речи: историко-этимологические очерки фразеологии. СПб., 1999. С. 43-78.

281. Мокиенко В.М. Почему так говорят? СПб.: Норинт, 2003. 510 с.

282. Мягкова Е.Ю. Проблемы и перспективы исследования эмоционального значения //Язык, сознание, коммуникация. 2000. Вып.11. С. 13-25.

283. Нерознак В.П. Лингвистическая персонология: к определению статуса дисциплины // Язык. Поэтика. Перевод: Сб. науч. тр. 1996. Вып. 426. С. 112-116.

284. Неупокоева Ю.И. Предметные фразеологизмы в русском и английском языках // Актуальные проблемы психологии и лингвистики: материалы 4-ой Всероссийской Школы молодых лингвистов. Пенза, 22-25 марта 2000 г. М., 2000. С. 76-78.

285. Постовалова В.И. Картина мира в жизнедеятельности человека // Постовалова В.И. Роль человеческого фактора в языке. Язык и картина мира. М., 1988. С. 8-70.

286. Прохоров Ю.Е. В поисках концепта. М.: Гос. ИРЯ им А.С.Пушкина, 2004. 204 с.

287. Прохоров Ю.Е. Действительность. Текст. Дискурс. М.: Флинта: Наука, 2004. 224 с.

288. Прохоров Ю.Е. Национальные социокультурные стереотипы речевого общения и их роль в обучении русскому языку иностранцев. М: УРСС, 2003. 224 с.

289. Ю4.Риккерт Г. Науки о природе и науки о культуре // Культурология. XX век. М., 1995. С. 69-71.

290. Ростова Е.Г., Шамин С.М., Кондратенко М.А. История России в произведениях литературы и искусства, или что показало анкетирование студентов // URL: http://www.mapryal.org/vestnik (2005. № 43).

291. Санников В.З. Русский язык в зеркале языковой игры. М.: Языки славянской культуры, 2002. 552 с.

292. Слово и текст в диалоге культур: Юбилейный сборник. М.: Гос. ИРЯ им. А.С.Пушкина, 2000.312 с.

293. Слышкин Г.Г. От текста к символу: лингвокультурные концепты прецедентных текстов в сознании и дискурсе. М.: Accademia, 2000,128 с.

294. Смирнова Т.В. Прецедентные имена в заголовках газет // РЯЗР. 2006. №1. С. 23-35.

295. ПО.Смыкунова Н.В. Прецедентные феномены в речевом общении русской языковой личности и в процессе обучения русскому языку как иностранному. Дис. канд. пед. наук. М., 2003.228 с.

296. Ш.Соколова Г.Г. Составляющие коннотативного значения фразеологических единиц // Лингвистические проблемы перевода. Сб. ст. М., 1981. С. 54-61.

297. Соловьев В.М. Слово о России. М.: Русский язык, 2001.192 с.210ррИСорокин Ю.А., Тарасов Е.Ф. Креолизованные тексты и их коммуникативная функция // Оптимизация речевого воздействия. М., 1990.

298. Сорокин Ю.А., Михалева И.М. Цитаты как знаки прецедентных текстов //Язык, сознание, коммуникация. 1997. Вып. 2. С.13-25.

299. Судиловская О.И. «Московский бедекер», или «Путешествие с классиком». (Русская культура в иностранной аудитории) // Язык, сознание, коммуникация. 2001. Вып. 17. С. 140-149.

300. Супри А.Е. Текстовые реминисценции как языковое явление // Вопросы языкознания. 1995. № 6. С. 17-29.

301. Сурыгин А.И. Поликультурная компетентность // Сурыгин А.И. Основы теории обучения на неродном для учащихся языке. СПб.: 2000. С.152-155.

302. Татаринова Н.В. Логоэпистемы из русских народных сказок вкоммуникативном пространстве носителей русского языка. Дисс.канл. филолог, наук. М., 2005.150 с.

303. Текст как явление культуры / Г.А. Антипов, O.A. Донских, И.Ю. Марковина, Ю.А. Сорокин; Под общ. ред. А.Н. Кочергина, К.А.Тимофеева. Новосибирск: Наука, 1989. 194 с.

304. Телия Н.В. Культурно-языковая компетенция: ее высокая вероятность и глубокая сокровенность в единицах фразеологического состава языка // Культурные слои во фразеологизмах и в дискурсивных практиках: Сб.ст. М„ 2004. С. 19-30.

305. Тер-Минасова С.Г. Язык и межкультурная коммуникация. М.: Слово/Slovo, 2000.624 с.

306. Третьяковская галерея, путеводитель / О. Алленова, Г. Андреева, Н. Ардашникова, и др. М.: Авангард, 2002. 288 с.

307. Федоров A.B. Основы общей теории перевода: лингвистические проблемы. М.: Высшая школа, 1983. 303 с.

308. Федосюк Ю.А. Что непонятно у класиков, или энциклопедия русского быта XIX в. М.: Флинта: Наука, 1999. 263 с.

309. Федуленкова Т.Н. Фразеология языка зеркало истории и культуры его носителя // Современные образовательные стратегии и духовное развитие личности; Материалы всерос. науч. конф. (27-28 марта 1996 г.). Часть II. Томск, 1996. С. 95-100.

310. Фосслер К. Грамматические и психологические формы в языке // Фосслер К. Проблемы литературной формы. JI.: Academia, 1928. С. 148-190.

311. Фролова O.E. Интертекстуальность и мотив в свете синтаксиса // РЯЗР, 2006. №2. С. 68-73.

312. Фучи С. Русская логоэпистема: функциональный аспект // Актуальные проблемы психологии и лингвистики: Материалы 4-й Всероссийской Школы молодых лингвистов, Пенза, 22-25 марта 2000 г. М., 2000. С. 84-85.

313. Халеева И.И. Вторичная языковая личность и вторичная «картина мира»// Основы теории обучения пониманию иноязычной речи. М.: Высшая школа, 1989. С. 54-79.

314. Черданцева Т.З. Эталоны и стереотипные ситуации во фразеологизмах различных типов (на материале итальянского языка) // Культурные слои во фразеологизмах и в дискурсивных практиках: Сб. ст. М., 2004. С. 86-93.

315. Чернейко JI.O. Абстрактное имя и система понятий языковой личности // Язык, сознание, коммуниация. 1997. Вып.1. С. 40-51;

316. Шабес В.Я. Событие и текст. М.: Высшая школа, 1989.175 с.

317. Интеллектуальные импликации газетных заголовков как языковая карнавализация // Актуальные проблемы психологии и лингвистики: Материалы 4-й Всероссийской Школы молодых лингвистов, Пенза, 2225 марта 2000 г. М., 2000. С. 183-85.

318. Шаховский В.И. Эмотивность фразеологии как межкультурный феномен// Культурные слои во фразеологизмах и в дискурсивных практиках: Сб. ст. М., 2004. С. 46-52.

319. Шулежкова С.Г. Крылатые выражения русского языка, их источники и развитие. М.: Азбуковник, 2002. 288 с.

320. Язык средств массовой информации как объект междисциплинарного исследования: Тезисы докл. межд. науч. конф. М., 2001.141 с.

321. Agostini A. Il sistema deirinformazione e la deontologia // Studiare da giornalista. A cura di G.Faustini. Roma: Ordine dei giornalisti, Consiglio nazionale, stampa. 1991 P. 263.

322. Agostiniani L. Semantica e referenza nel proverbio // Archivio Glottologico italiano. Vol. LXIII -fasc.1-2.1978. P. 70-109.

323. Arnaud P.J.L., Moon R. Fréquénce et emploi des proverbes anglais et français // Lieux Communs, topoi, stéréotypes, clichés: Coll.int. 28-29-30 mai 1992, éd. C.Plantin. Paris: Kimé, 1993. P. 323-341.

324. Aruffo A., Adagio C., Marri F. Geografie délia storia. Vol. 1: I villaggi del globo. Bo.: Cappelli editore, 1998.784 c.

325. Aruffo A., Adagio C., Marri F. Geografie délia storia. Vol. 2: Orizzonti globali. Bo.: Cappelli editore, 1998. 840 c.

326. Aruffo A., Adagio C., Marri F. Geografie délia storia. Vol. 3: Novecento parte I e II. Bo.: Cappelli editore, 1998.440+464 c.

327. Aruffo A., Adagio C., M^rri F. Geografie délia storia. Vol. 4: Le date e i fatti délia storia. Bo.: Cappelli editore, 1998.112 c.

328. Balboni P.E. Le microlingue scientifico-professionali: natura ed insegnamento. To.: UTET, 2000.123 p.

329. Balboni P.E. Parole comuni culture diverse. Guida alla comunicazione interculturale. Ve: Marsilio, 1999.126 p.

330. Barthes R. Barthes di Roland Barthes. To.: Einaudi, 1980.221 p.

331. Barthes R. Elementi di semiología. To.: Einaudi, 1964. 96 p.

332. Barthes R. Il piacere del testo. To.: Einaudi, 1975.66 p.214

333. Bell A. The Language of News Media. Oxford and Cambridge: Blackwell, 1993.277 р.

334. Biguzzi A. Modi di dire, proverbi, рге-giudizi a confronto // Scuola e Lingue Moderne. 2004. № 4-6. P. 64-67.

335. Boffa G. Dall'URSS alia Russia. Storia di una crisi non finita. Roma-Barí.: Laterza, 1995.428 p.

336. Bonciani D. Ближе к России. Учебное пособие по чтению, развитию речи и анализу художественного текста. М.: Икар, 2004.314 с.

337. Brown A. Contemporary Russian Politics. A reader. Oxford: university press, 2001.574 р.

338. Cacciari C. The Place of Idioms in a Literal and Metaphorical World // IDIOMS: Processing, Structure, and Interpretation. Ed. by Cacciari C., Tabossi P. Hillsdale: LEA, 1993. P. 27-56.

339. Calcagno G. Stile stampa: manuale di scrittura. To.: I libri de "La Stampa", 1998. 225 p.

340. Calzolari N., Bindi R. Acquisition of lexical information from a large Italian corpus // Lingüistica computazionale a Pisa. Ed. by Zampolli A. Calzolari N., Cignoni L. Vol. XVI-XVII Pisa.: Ist.Ed. e Poligr. Int., 2003. P. 263-285.

341. Casadei F. Metafore ed espressioni idiomatiche. Uno studio semántico sull'italiano. Roma: Bulzoni, 1996.496 p.

342. Colombo F. Ultime notizie dal giornalismo. Manuale del giornalismo internazionale. Ba.: Laterza, 1995. 244 p.

343. Colombani H.G. Quadro comune Europeo e competenze disciplinan dei futuri docenti // SELM. 2003. № 9. P. 9-14.

344. Condor S., Antaki C. Social Cognition and Discourse // van Dijk T. Discourse as Structure and Process. London: Sage, 1997. P. 320-347.

345. Cristilli C. U proverbio come esempio di testualitá popolare. La pratica e la grammatica. // Viaggio nella lingüistica del proverbio. A cura di C.Vallini. Na.: Istituto Universitario Orientale, 1989. P. 177-186.

346. Crystal D. The English Language. London: Penguin, 1990. 288 p.

347. Cumming S., Ono T. Discourse and Grammar // van Dijk T. Discourse as Structure and Process. London: Sage, 1997. P.l 12-137.

348. Dardano M. La lingua dei media // La stampa italiana nell'etá della TV: 19751994. A cura di A.Abruzzese. Ba.: Laterza, 1994. P. 223-46

349. Dagostino M.R. Cito dunque creo. Roma: Meltemi, 2006. 210 p.

350. Del Torre G., Viaggiano A. Corso di storia e percorsi di approfondimento.

351. T.2: Settecento e Ottocento. Fi.: Sansoni, 1999.448 p.

352. De Luca M., Lunari M. Corso di storia e percorsi di approfondimento. T.l : Italia ed Europa dal trecento al seicento. Fi.: Sansoni, 1999.412 p.

353. De Luca M., Lunari M. Corso di storia e percorsi di approfondimento. T.3. II Novecento. Fi.: Sansoni, 1999.440 p.

354. De Rosa G. La storia. Dal Trecento al Seicento. Mi.: Minerva Italica, 2002. 462 p.

355. De Rosa G. La storia. Dal Seicento all'Ottocento. Mi.: Minerva Italica, 2002. 443 p.

356. De Rosa G. La storia. II Novecento. Mi.: Minerva Italica, 2002.425 p.

357. Eggins S., Martin J.R. Genres and Registers of Discourse // van Dijk T. Discourse as Structure and Process. London: Sage, 1997. P. 230-256.

358. Fairclough N. Media Discourse. NY.: Oxford University Press Inc., 1995. 214 p.

359. Faustini G. Le tecniche del linguaggio giornalistico. Roma: Carocci, 1998. 252 p.

360. Favaro G., Fumagalli M. Capirsi diversi: idee e pratiche di mediazione interculturale . Roma: Carocci, 2004.239 p.

361. Feltri F.M., Bartazzoni M.M., Neri F. I giorni e le idee. Dal Trecento al Seicento. To.: SEI, 2002.434 p.

362. Feltri F.M., Bartazzoni M.M., Neri F. I giorni e le idee. Settecento e Ottocento. To.: SEI, 2002. 564 p.

363. Feltri F.M., Bartazzoni M.M., Neri F. I giorni e le idee. II Novecento. To.: SEI, 2002. 768 p.

364. Fiocco P.M. Parola, testo, immagine. Pd.: Imprimitur, 1990. 60 p.

365. Freddi G. L'insegnamento della lingua-cultura italiana all'estero: aspetti glottodidattici. Fi.: Le Monnier, 1987.236 p.

366. Fumagalli G. Chi l'ha detto? Tesoro di citazioni italiane e straniere, di origine letteraria e storica. Milano: Hoepli, 1968. 848 p.

367. Gentile G., Ronga L., Salassa A. Corso di storia. Etá medievale. Bs: La Scuola, 1990. 600 p.

368. Gentile G., Ronga L., Salassa A. Corso di storia. Etá moderna. Bs: La Scuola, 1990. 652 p.

369. Gentile G., Ronga L., Salassa A. Corso di storia.Etá contemporánea. Bs: La Scuola, 1990. 936 p.

370. Gill A.M., Whedbee K. Rhetoric // van Dijk T. Discourse as Structure and Process, London: Sage, 1997. P.157-184.

371. Gitermann V. Storia della Russia. Dall'invasione napoleónica all'ottobre del 1917. Fi.: La Nuova Italia, 1973. T.2. 847 p.

372. Gitermann V. Storia della Russia. Dalle origini alia vigilia dell'invasione napoleónica. FI.: La Nuova Italia, 1973. T.l. 1001 p.

373. Glucksberg S. Idiom Meanings and Allusional Content // IDIOMS: Processing, Structure, and Interpretation. Ed. by Cacciari C., Tabossi P. Hillsdale: LEA, 1993. P. 3-26.

374. Graesser A.G., Gernsbacher M.A. Cognition // van Dijk T. Discourse as Structure and Process. London: Sage, 1997. P. 292-319.

375. Grandi R. I mass media fira testo e contesto. Informazione, pubblicità, intrattenimento, consumo sotto analisi. Mi.: Lupetti. 341 p.

376. Idioms. Processing, Structure and Interpretation / ed.by C. Cacciari, P. Tabossi. Hillsdale: LEA, 1993.337 p.

377. Kollarova E., Trusinova L.B. Встречи с Россией. Bratislava: Slovenské pedagogické nakladatel'stvo, 2000. 311 p.

378. Hofstede G., Hofstede G.J. Cultures and Organizations. Software of the Mind. NY: Mc Graw -Hill, 2005.436 p.

379. Kramsch C. Context and Culture in Language Teaching. Oxford: University Press, 1993.295 p.

380. Lakoff G., Johnson M. Metaphors we Live by. Chicago: The University of Chicago Press, 2003.276 c.

381. Lévy D. Les implications du changement social dans l'éducation linguistique à l'Université: recherche et formation // Atti del convegno "Lingue e culture romanze. Didattica e ricerca: quali prospettive?" A cura di F. Bidaud. Pi.: Baroni, P. 35-36.

382. Lavisoa S. Corpus-based Translation Studies: Theory, Fingings, Applications. Amsterdam; New York: Rodopi, 2002.138 p.

383. Lasorsa Siedina C., Benigni V. Il russo in movmento. Un'indagine socilinguistica. Roma: Bulzoni, 2002. 229 p.

384. Il linguaggio del passato. Memoria collettiva, mass media e discorso pubblico / a cura di M.Rampazi, A.L.Tota. Roma: Carocci, 2005.154 p.

385. Makkai A. Discussion of Institutions and Allusions // Makkai A. Idiom Structure in English. The Ague-Paris: Mouton, 1972. P. 160-168.

386. Makkai A. Sememic or Cultural-Pragmemic Idioms // Makkai A. Idiom Structure in English. The Ague-Paris: Mouton, 1972. P. 169-173.

387. Modern Languages: Learning, Teaching, Assessment. A Common European Framework of Reference. Strasbourg: Council for Cultural Co-operation, 1997. 223 p.

388. Montella C. "Traduttore traditore". Alcuni aspetti teorici della traduzione del proverbio // La pratica e la grammatica. Viaggio nella lingüistica del proverbio. Ed. da Vallini C. Na.: Istituto Universitario Orientale, 1989. P. 117-137.

389. Moon R. Fixed Expressions and Idioms in English. Oxford: Clarendon, 1998. 338 p.

390. Moon R. The Analysis of Fixed Expressions in Text // Advances in written text analysis. Ed. by M.Coulthard. London, NY: Routledge, 1994. P. 117-135.

391. Mounin G. Teoría e storia della traduzione. To.: Einaudi, 1965. 214 p.

392. Ochs E. Narrative // van Dijk T. Discourse as Structure and Process. London: Sage, 1997. P. 185-207.210.0'Grady W., Dobrovolsky M., Katamba F. Contemporary linguistics: an introduction. London: Longman, 1996. 755 p.

393. Osimo B. Propedéutica della traduzione. Mi.: Hoepli, 2001.122 p.

394. Papuzzi A. Manuale del giornalista. Tecniche e rególe di un mestiere. Roma: Donzelli, 1996. 222 p.

395. Partington A. The Linguistics of Political Argument. London-New York: Routledge, 2003. 280 p.

396. Partington A. Unusuality // Partington A. Patterns and Meanings: Using Corpora for English Language Research and Teaching. Amsterdam, 1998. P.121-143.

397. Piretto G.P. II radioso awenire. To.: Einaudi, 2001.384 p.

398. Poutsileva L. Lessico Russo. Lessicologia e fraseologia. Teoria e pratica. Bo.: Clueb, 2003.192 p.

399. Rampazi M., Tota A. II linguaggio del passato. Roma: Carocci, 2005.154 p.

400. Raymond W.Gibbs Why Idioms Are Not Dead Metaphors // IDIOMS: Processing, Structure, and Interpretation. Ed. by Cacciari C., Tabossi P. Hillsdale: LEA, 1993. P. 57-78.

401. Revzina O. Guida alla lingua attuale dei giornali russi // Slavia, 2005. № 4. P. 3-17.

402. Revzina O. La lingua attuale dei giornali russi // Slavia, 2006 № 1, P. 58-72.

403. Rivolsi M. La fabbrica delle notizie. Una ricerca sul "Corriere della Sera" e "La Repubblica". Mi.: Franco Angeli, 1984. 298 p.

404. Rossi M. Per una vera continuità neH'insegnamento/apprendimento delle lingue // Scuola e Lingue Moderne. 2003. № 9. P. 15-19.

405. Rosti F. Tra virgolette dizionario di citazioni. Bo.: Zanichelli, 1995. 576 p.

406. Salmon L. Teoria della traduzione. Mi.: Vallardi, 2003.290 p.

407. Sandig B., Selting M. Discourse Styles // van Dijk T. Discourse as Structureand Process. London: Sage, 1997. P. 138-156.221

408. Scarpa F. La traduzione specializzata. Mi: Hoepli. 333 p.

409. Sorrentino С. I percorsi della notizia. Bo.: Baskerville, 1995.282 p.

410. Stubbs M. Text and Corpus Analysis. Oxford: Blackwell, 1996. P. 157-196.

411. Stubbs M. Words and phrases: corpus studies of lexical semantics. Oxford: Blackwell, 2001.267 p.

412. Tan M. Fixed expressions, prepositional clusters and language teaching // Corpus studies in language education. Ed. by M.Tan. Bangkok: IELE, 2002. P. 95-117.

413. Translation as Intercultural Communication: selected papers from the EST Congress Prague / Edited by M.Snell-Hornby. Amsterdam: J.Benjamins Publishing Co., 1995.355 p.

414. Translation as Social Action: Russian and Bulgarian perspectives / Edited and translated by Palma Zlateva, charter introductions by Andre Lefevere. London and New York: Routledge, 1993. 132 p.

415. Thompson J. M. A Vision Unfulfilled. Russia and Soviet Union in the Twentieth Century. Lexinghton, Massachusetts, Toronto: D.C.Health and Company, 1996. 384 p.

416. Tomlin S.R., Forrest L. Discourse Semantics // van Dijk T. Discourse as Structure and Process,, London: Sage, 1997. P. 63-111.

417. Tosolini A., Trovato S. New media, Internet e intercultura. Bo.: Ed. Missionaria Italiana, 2001.112 p.

418. Tosovic Branco Русский язык в XX стоетии // SLOWO Z PERSPEKTYWY

419. J^ZYKOZNAWCY ITLUMACZA Gdansk, 2002. C. 153-165.

420. Usmanova A.I. Developing Intercultural Awareness in Intercultural Communication classes // Россия и Запад: диалог культур: Сб. ст. М.: Нопаяз, 2000. Т. 1. С. 293-299.

421. Vechtomova О., Jones R., Dial G. Report on the International Wokshop on Methodologies and Evaluation of Lexical Coheion Techniques in Real -world Applications (ELECTRA 2005) held at SIGIR 2005 // ACM SIGIR Forum, Vol. 39 № 2,2005. P. 1-4.

422. Van Dijk T. The Study of Discourse // van Dijk T. Discourse as Structure and Process. London: Sage, 1997. P. 1-34.

423. Van Eemeren F.H., Grootendorst R. Argumentation // van Dijk T. Discourse as Structure and Process. London: Sage, 1997. P. 208-229.

424. Wolf M. Teorie delle comunicazioni di massa, Mi.: Bompiani, 1985. 234 p.

425. Zaccuri A. Citazioni pericolose. Roma: Fazi, 2000. 31 lp.

426. Zlateva P. Translation as Social Action. London: Routledge, 1993.132 p.

427. Учебники по русскому языку

428. Аксенова М.П.Русский язык по-новому. Часть 2. СПб.: Златоуст, 2000. 336 с.

429. Артемева И.П., Власова Л.Ф., Елистратов B.C., Кастелина И.П. и др. Ритмы России. М., 1996. с. 113.

430. Вместе / H.Walter, U.Borgwardt, R.Breitsprecher, V.Mokienko. Berlin: Volk undWissen, 1988.192 c.

431. Волкова Л.Б., Коммиссарова Т.А. Грани политики. Учебное пособие по русскому языку как иностранному. Спб.: Златоуст, 2002.100 с.

432. Воробьев В.В., Дронов В.В., Хруслов Г.В. Москва. Россия. Речь и образы. М.: Русский язык, 2002.286 с.

433. Тапочка И.К. Я читаю по-русски. М.: Русский язык, 2000.128 с.

434. Глазунова О.И. Давайте говорить по-русски. М.: Русский язык, 2001. 336 с.

435. Овсиенко Ю.Г. Русский язык для начинающих. М.: Русский язык, 2001. 464 с.

436. Перспектива / И.С. Костина, H.H. Александрова, Т.И. Александрова. Е.В Богословская. СПб.: Златоуст, 1994. Т.1.56 с.

437. Перспектива / И.С. Костина, H.H. Александрова, Т.И. Александрова. Е.В. Богословская. СПб.: Златоуст, 1996. Т. 2.72 с.

438. Перспектива / И.С. Костина, H.H. Александрова, Е. Васянина, М. Костина. СПб.: Златоуст, 1998. Т.4. 96 с.

439. Перспектива / И.С. Костина, H.H. Александрова, Т.И. Александрова. Е.В. Богословская. СПб.: Златоуст, 1996. Т.З. 72 с.

440. Перспектива / И.С. Костина., H.H. Александрова, Е. Васянина, М. Костина. СПб.: Златоуст, 2000. Т.5.128 с.

441. Родимкина А., Райли 3., Ландсман Н. Россия сегодня. Тексты и упражнения. СПб.: Златоуст, 1999.156 с.

442. Сыров С.Н. Страницы истории. М.: Русский язык, 1983. 352 с.

443. Читаем о России по-русски / М.Б. Катаева, И.А. Протопопова, З.П. Сергиенко и др. СПб.: Златоуст, 1997. 96 с.

444. Читаем о России по-русски / М.Б. Катаева, И.А. Протопопова, З.П. Сергиенко и др. СПб.: Златоуст, 1994. 96 с.

445. Читаем о России по-русски / М.Б. Катева, E.JI. Корчагина, Е.В. Тарасенко и др. М., 2004. 200 с.

446. Читаем о России по-русски / М.Б. Катева, O.A. Еремина, З.П. Сергиенко и др. М., 1998. 216 с.

447. Dobrovolskaja J. Il russo per italiani. Ve.: Cafoscarina, 1989. 532 p.

448. Dobrovolskaja J. Il russo: l'ABC délia traduzione. Ve.: Cafoscarina, 1993. 170p.

449. Dvizova I. Dalla biografía alla lingua. Через жизнеописание к языку. Fi.: Alinea, 2005. 144 p.1. Словари и энциклопедии

450. Бирих А.К., Мокиенко В.М., Степанова Л.И. Словарь фразеологии. Историко-этимологический справочник. СПб.: Фолио-Пресс, 1998. 700 с.

451. Большая советская энциклопедия (на трех дисках). М.: Научное издательство «Большая Российская энциклопедия», 2003.

452. Большой энциклопедически словарь / под. общ. ред. А.П. Горкина. М.: Научное издательство «Большая Российская энциклопедия», 1997.

453. Кожевников А.Ю. Большой словарь: Крылатые фразы отечественного кино. СПб.: Издательский Дом «Нева»; М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2001. 831 с.

454. Краткая Российская энциклопедия (на диске). М.: Научное издательство «Большая Российская энциклопедия», 2005.

455. Русский ассоциативный словарь. Т.1. От стимула к реакции / Ю.Н. Караулов, Г.А. Черкасова, Н.В. Уфимцева и др. М.: ACT Астрель, 2002. 784 с.

456. Русский ассоциативный словарь. Т.2. От реакции к стимулу / Ю.Н. Караулов, Г.А. Черкасова, Н.В. Уфимцева и др. М.: ACT Астрель, 2002. 992 с.

457. Огольцев В.М. Словарь устойчивых сравнений русского языка (синонимо-антонимический). М.: ACT Астрель, 2001. 800 с.

458. Русское культурное пространство. Лингвокультурологический словарь/ И.С. Брилева, Н.П. Вольская, Д.Б. Гудков и др. М.: Гнозис, 2004. 315 с.

459. Фразеологический словарь русского литературного языка / Сост. А.И. Федоров. Москва.: ACT Астрель, 2001. 720 с.

460. Энциклопедия истории Росси (862-1917гг.) (на диске). М.: Коминфо, 2004.

461. Andrews R. Cassel Dictionary of Contemporary Quotations. London: Cassel, 1996. 622 p.

462. Brewer's Dictionary of Modern Phrase and Fable / Compiled by A.Room. London: Cassel, 2000.774 p.

463. Интернет сайты: www.sgu.ru www.davno.ru www.school.edu.ru http: // tatar.museum.ru