Лингвопрагматические аспекты политической теледискуссии

Рублева, Екатерина Владимировна

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Лингвопрагматические аспекты политической теледискуссии

Год: 2006
Автор научной работы: Рублева, Екатерина Владимировна
Ученая cтепень: кандидата филологических наук
Место защиты диссертации: Москва
Код cпециальности ВАК: 10.02.01

Диссертация по филологии на тему 'Лингвопрагматические аспекты политической теледискуссии'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Лингвопрагматические аспекты политической теледискуссии"

На правах рукописи

РУБЛЕВА Екатерина Владимировна

ЛИНГВОПРАГМАТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ТЕЛЕДИСКУССИИ

Специальность 10.02.01 —русский язык

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Москва 2006

Работа выполнена на кафедре общего и русскою языкознания Государственного института русского языка им. A.C. Пушкина

кандидат филологических наук, доцент

Константинова Алла Юрьевна

доктор филологических наук, профессор

Аннушкин Владимир Иванович

кандидат филологических наук, доцент

Кузьменкова Валентина Алексеевна

Ведущая организация: Российский университет

дружбы народов

Защита состоится «_15_» ноября_ 2006 г. в « » ч. в зале Ученого совета на заседании диссертационного совета Д 212.047.01 Государственного института русского языка им. A.C. Пушкина по адресу: 117485, Москва, ул. Академика Волгина, 6.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Гос. ИРЯ им. A.C. Пушкина.

Автореферат разослан « » 200 ^г.

Научный руководитель:

Официальные оппоненты:

Ученый секретарь диссертационного совета доктор педагогических наук, профессор В.В. Молчановский

Общая характеристика работы

Современные исследования лингвистических объектов часто носят многоаспектный характер. Многие из них выполняются в русле так называемой антропоцентрической лингвистики, которая ориентируется не просто на человека, а на весь комплекс гуманитарных знаний, позволяющих объяснить и описать собственно лингвистический феномен. Так вырабатываются единые принципы и механизмы анализа в самой лингвистике и смежных областях гуманитарного знания - социологии, психологии, культурологии и ряде других (H.A. Арутюнова, E.JI. Доценко, В.Г. Костомаров, Т.В. Милевская, Ю.Е. Прохоров, И.А. Стернин, Ю.С. Степанов, Н.И. Формановская, Е.И. Шейгал, П. Серио, П. Грайс, Дж. Остин и др.).

Актуальность работы определяется общим интересом антропоцентрической лингвистики к теории речевого воздействия в сфере политической речи. В этой связи актуальна разработка и многовекторное описание такого лингвистического феномена как политический дискурс и его жанровые разновидности, в том числе теледискуссия.

Целью исследования является лингвистическое описание политической теледискуссии на тему: «Политическая система и гражданское общество» в аспекте её прагматических характеристик: стратегий, тактик, приемов воздействия на аудиторию.

Поставленная цель конкретизируется в виде следующих основных задач:

рассмотреть теледискуссию как объект многовекторного лингвистического исследования;

определить соотношение понятий дискурса и теледискуссии; определить соотношение понятий теледискуссии и теории речевых

актов;

рассмотреть теледискуссию в жанровом аспекте; описать роль телеведущего в теледискуссии; представить типологию дискуссий;

описать коммуникативные стратегии и тактики участников политической теледискуссии;

представить типологию коммуникативных стратегий и тактик; выявить и описать конфликтные и неконфликтные типы тактик.

Специфика предмета исследования и ряд перечисленных задач обусловили необходимость обращения к работам в области прагмалингвистики, социолингвистики, психолингвистики, психологии манипулирования, психологии личности.

Предметом исследования является политическая теледискуссия на тему «Политическая система и гражданское общество».

Объект исследования - современный политический дискурс, его жанровые разновидности, его вербализованно выраженные модели коммуникативного поведения участников, связанные с выбором и использованием речевых и языковых средств в соответствии с коммуникативной целью и конкретными коммуникативными и прагматическими задачами.

Для достижения целей работы были использованы следующие методы: метод наблюдения; метод контекстуального анализа; интерпретативный метод; классификационный метод; описательный метод.

Материалом исследования послужили видеозаписи политического ток-шоу «К барьеру». Общий корпус проанализированных источников составил

более 27 выпусков политического ток-шоу «К барьеру» за период 2003-2006 гг. общим объемом звучания около 2000 минут.

Научная новина исследования состоит в том, что в нем предпринята попытка многостороннего описания жанра политической теледискуссии, способов ее регулирования, роли телеведущего, поведения участников, а также типологии их стратегий и тактик.

Теоретическая значимость состоит в том, что работа вносит определенный вклад в дальнейшую разработку научных представлений о жанрах теледискуссии и жанровой стратификации публичной речи, о политическом дискурсе и прагматике речевого общения.

Практическая значимость. Результаты диссертационного исследования могут быть использованы в учебниках и учебных пособиях по обучению говорению. Они могут быть также использованы в спецкурсах, программах и обучающих материалах по аудированию, прагматике речи и речевому общению в публичной сфере. Кроме того, они могут быть использованы непосредственно в учебном процессе при обучении студентов-филологов и целевых групп нефилологов.

На защиту выносятся следующие положения:

I. Политическая теледискуссия является сложным объектом лингвистического исследования, познание которого возможно только при соединении в единую научную парадигму лингвопрагматики, теории дискурса, теории воздействия, теории жанра и теории речевых актов;

II. Политическая теледискуссия является регламентированным и жёстко управляемым жанром, на который влияют следующие интра- и экстралингвистические факторы:

регламент,

личность ведущего и его роль в политической теледискуссии,

типы дискуссии (собственно дискуссия, полемика, спор, теледебаты,

свара),

степень владения участниками коммуникативной компетенцией, характер аудитории.

III. Для политической теледискуссии характерен набор стратегий и тактик, соединяющих в себе универсальные и неуниверсальные черты.

Апробация работы. Основные положения работы прошли апробацию в докладах, которые были прочитаны на II Всекитайском конкурсе русистов-переводчиков (г. Харбин, ноябрь 2004), а также на конференции «Теоретический и прикладной аспекты преподавания русского языка в техническом вузе» (Москва, апрель 2006, МГСУ). По теме диссертации опубликовано 3 статьи.

Структура работы. Диссертация состоит из Введения, двух глав, Заключения и Библиографии.

Во введении содержатся обоснование актуальности, научной новизны, теоретической значимости исследования, формулируются его цель и задачи, а также перечисляются применяемые методы исследования.

В первой главе определяются базовые понятия исследования, рассматривается концепция дискурса с точки зрения лингвистики и прагматики, анализируются существующие классификации и определения дискурса, освещаются теоретические положения теории речевых актов и теории речевого воздействия и их соотношение в данной работе, дается определение политической теледискуссии и выявляются факторы, влияющие на её функционирование и эффективность.

Во второй главе рассматриваются примеры реализации прагматических стратегий и тактик участниками в политической теледискуссии на примере политического ток-шоу «К барьеру» и дается описание особенностей выделенных прагматических тактик с учетом личностных и социальных

характеристик коммуникантов, влияющих на процесс речевого взаимодействия.

В Заключении подводится общий итог проделанной работы, определяются сферы возможного применения полученных результатов и перспективы дальнейшей разработки данной проблематики.

Библиография включает 180 названий работ отечественных и зарубежных авторов.

В первой главе «Теледискуссия как объект многовекторного лингвистического исследования» дается характеристика политического дискурса и его жанровой разновидности — политической теледискуссии.

Политическая теледискуссия представляет собой сложный лингвистический феномен, который может быть рассмотрен с разных сторон. Он соотносится, прежде всего, с текстом, в основе которого лежит определенный образец (Барнет, 1978). Значит, он может быть рассмотрен в категориях лингвистики текста. Как динамическое явление, он может быть рассмотрен в аспекте теории речевых актов и теории речевого воздействия. Направления, в рамках которых может быть рассмотрена политическая теледискуссия, являются достаточно новыми, их теоретическая база в настоящее время не является до конца сформированной. Это потребовало обращения к теоретическим положениям, лежащим в основе ведущих в этой сфере концепций, с целью определения понятийного аппарата теории дискурса, как одного из таких направлений.

Многие термины, используемые в лингвистике речи, прагмалингвистике, психолингвистике, социолингвистике и лингвокультурологии, трактуются неоднозначно. К их числу относится такое понятие, как дискурс. П. Серио выделяет восемь значений термина "дискурс":

эквивалент понятия "речь" (по Ф. Соссюру), т.е. любое конкретное высказывание,

единица, по размерам превосходящая фразу,

воздействие высказывания на его получателя с учетом ситуации высказывания,

беседа как основной тип высказывания,

речь с позиций говорящего в противоположность повествованию, которое не учитывает такой позиции (по Э. Бенвенисту),

употребление единиц языка, их речевую актуализацию, социально или идеологически ограниченный тип высказываний, например, феминистский дискурс,

теоретический конструкт, предназначенный для исследований условий производства текста (Серио, 1999, с. 26-27).

В.Г. Костомаров и Н.Д. Бурвикова противопоставляют дискурсию (процесс развертывания текста в сознании получателя информации) и дискурс (результат восприятия текста, когда воспринимаемый смысл совпадает с замыслом отправителя текста) (Костомаров, Бурвикова, 1999, с. 10). Такое понимание соответствует логико-философской традиции, согласно которой противопоставляются дискурсивное и интуитивное знания, т.е. знания, полученные в результате рассуждения и в результате озарения.

Суммируя различные понимания дискурса, М.Л. Макаров показывает основные координаты, с помощью которых определяется дискурс: формальная, функциональная, ситуативная интерпретации. Формальная интерпретация - это понимание дискурса как образования выше уровня предложения.

Функциональная интерпретация в самом широком понимании - это понимание дискурса как использования (употребления) языка, т.е. речи во всех ее разновидностях.

Закономерно поэтому обращение к дискурсу со стороны многих ученых, разрабатывающих теорию речевых актов, логическую прагматику общения,

конверсационный анализ, анализ диалога, лингвистический анализ текста, критический анализ дискурса, проблемы социолингвистики и этнографии коммуникации, когнитивной лингвистики и психолингвистики (Макаров, 1998, с. 68-75).

Ситуативное (точнее - культурно-ситуативное) понимание дискурса раскрывается в "Лингвистическом энциклопедическом словаре" и содержится в работах Н.Д. Арутюновой, для которой дискурс — это речь, "погруженная в жизнь". Дискурс - это "связный текст в совокупности с экстралингвистическими - прагматическими, социокультурными, психологическими и другими факторами; текст, взятый в событийном аспекте; речь, рассматриваемая как целенаправленное социальное действие, как компонент, участвующий во взаимодействии людей, в механизмах их сознания (когнитивных процессах). В отличие от термина "текст", термин "дискурс" не применяется к древним и другим текстам, связи которых с живой жизнью не восстанавливаются непосредственно" (Арутюнова, 1990, с. 136-137).

Дискурс как комплекс ограничений рассматривается как нормативная система "этикет" (Формановская, 2002): внутренние правила дискурса обобщаются на основании материала семантического уровня с привлечением экстралингвистических данных социальной истории в категории тезауруса; внешние правила дискурса определяются деятелыюстными экстралингвистическими характеристиками.

С позиций лингвистики речи дискурс — это процесс живого вербализуемого общения, характеризующийся множеством отклонений от канонической письменной речи, отсюда внимание к степени спонтанности, завершенности, тематической связности, понятности разговора для других людей. При этом существенную роль играют понятия адресата и адресанта, поскольку наравне с «речевой волей» адресанта «существенным

(конститутивным) признаком» высказывания является его обращенность к кому-либо, его адресованностъ: кому адресовано высказывание, как говорящий (или пишущий) ощущает и представляет себе своих адресатов, какова сила их влияния на высказывание - от этого зависит композиция и, главное, стиль высказывания, - с этой социолингвистической позиции дискурс может быть описан либо как персональный (личностно-ориентированный), либо как институциональный (общественно-ориентированный) (работы П. Грайса, Дж. Остина, Дж. Серля, Д. Гордона, Дж. Лакоффа, Дж. Поттера, М. Уезерела, Н.И. Формановской, В.Г. Касевича, B.C. Кубряковой, Г.Г. Матвеевой). Говорящий в персональном дискурсе раскрывает свою личность, в институциональном дискурсе — статус и роль в определенном общественном институте. В институциональном дискурсе говорит не «я», а «институциональный голос», отстраненный от носителя голоса и связанный с должностью или ролью.

Нами принято в том числе и понимание дискурса как «системы ограничений, которые накладываются на неограниченное число высказываний в силу определенной социальной или идеологической позиции», которое было разработано и описано Д.С. Лихачевым и корреспондирует с концепцией Л. Витгенштейна. Данное понимание дискурса как системы правил в определенной коммуникативной ситуации отсылает нас к анализу идеологии — одновременно к лексикону, содержащему мотивы, установки, цели и интенциональности действий и к проблеме «нормированности» дискурса в виде категории «литературный этикет».

Этикет (в терминологии Д.С. Лихачева - идеологические ограничения) представляет собой систему, которая описывается нами в политическом дискурсе. Идеологические ограничения касаются, в частности, выбора тем и подтем политического дискурса, которые влияют на его ход и развитие.

Политический дискурс имеет полевое строение, в центре которого находятся те жанры, которые в максимальной степени соответствуют основному назначению политической коммуникации - борьбе за власть. Это парламентские дебаты, дискуссии, речи политических деятелей, голосование.

Одним из разновидностей политического дискурса является телевизионный дискурс. В теледискурсе журналисты выступают в качестве посредников между политиками-профессионалами и массовой аудиторией непрофессионалов. Поскольку население дистанцировано от правительства и не может непосредственно наблюдать процесс принятия решений, касающихся общественной жизни, журналисты - «рассказчики» о политике и политиках являются своеобразными «агентами влияния», способствующими формированию общественного мнения. Теледискурс с этой точки зрения уже нельзя назвать «речью, погруженной в жизнь», так как он является отраженной, модифицированной и часто моделируемой сущностью, хотя он сохраняет многие черты естественного дискурса.

Как вид коммуникации политическая теледискуссия рассматривается с позиции теории речевых актов.

Теория речевых актов представляет собой попытку взглянуть на речь и на язык через призму действий носителя языка и определить значение как употребление предложения в конкретных обстоятельствах. Теория речевых актов нашла отражение в многочисленных работах по лингвопрагматике (Н.Д. Арутюнова, В.З. Демьянков, И.А. Стернин, Ю.С. Степанов, Е.В. Падучева, Н.И. Формановская, Е.И. Шейгал и др.).

Это направление исходит из того, что минимальной единицей человеческой коммуникации является не предложение или другое выражение, а действие — совершение определенных актов, таких как констатация, вопрос, приказ, описание, объяснение, извинение, благодарность, поздравление и т.д. В отличие от бихевиористских теорий, с

которыми у теории речевых актов много общего, важно различать иллокутивный акт (собственно речевой акт с его целевой функцией) и достижение «перлокутивного эффекта», внеположенного собственно речи. Отличен речевой акт и от «пропозиционального акта»: один и тот же пропозициональный акт (акт референции плюс акт предикации) может совершаться в рамках различных иллокутивных актов.

Теория речевых актов является одним из "идейных источников" дискурс-анализа. Фокусируясь на значении высказываний как действий, теория речевых актов предлагает подход к дискурс-анализу, в котором то, что сказано (или написано), делится (или сегментируется) на элементы, обладающие коммуникативными функциями, которые могут быть идентифицированы и присвоены им (этим элементам) (БЫйпп, 1994). Для политической теледискуссии, рассматриваемой в этом аспекте, характерны такие речевые акты, как приказы, требования, просьбы, запреты, возражения, аргументы, согласие-несогласие, подтверждения, опровержения, некоторые разновидности вопросов и др. Указанные речевые акты характеризуют определенным образом и отправителя, и получателя сообщений. Их присутствие в политической теледискуссии является отличительной чертой "манипулятивного дискурса". Манипулятивные речевые акты могут служить показателями отношений социального неравенства и субординации коммуникантов, причем их использование варьируется в зависимости от иерархических позиций участников интеракции. В центре манипулятивного дискурса стоит тип речевого воздействия, называемый манипуляцией.

Понятие манипуляции в работе определяется как вид речевого воздействия, направленный на сферу сознания участника дискуссии при помощи речи с целью побудить его сообщить информацию, совершить поступок, изменить свое поведение и т.д. бессознательно или вопреки его

собственному мнению, намерению. Помимо манипуляции существуют и используются также внушение и убеждение.

В данной работе выделены некоторые из этих типов речевого воздействия, в частности: язык собеседников, их манера поведения по отношению к оппоненту и ведущему, содержание речи. Таким образом, речевое воздействие рассматривается нами с точки зрения его эффективности. Мы придерживаемся • теории речевого воздействия, разработанной Дж. Остином, опираясь также на работы И.А. Стернина, Н.И. Формановской, О.С. Иссерс. Под эффективным понимается общение, в ходе которого достигаются запланированный коммуникативный эффект и прагматический результат. Описанная нами политическая теледискуссия, характеризующаяся наличием определенных типов речевого воздействия.

Политическая теледискуссия рассматривается также в аспекте жанроведения.

Жанр — это отстоявшаяся типологически устойчивая форма целого высказывания, устойчивый тип построения целого, кодифицированная форма действия. Это определение М.М. Бахтина в современном научном языке в одном из вариантов переформулировано следующим образом: «речевой жанр — это вербальное оформление типичной ситуации социального взаимодействия людей» (Дементьев, Седов, 1998).

Структуру жанра определяют следующие элементы: отправитель, получатель,

отношения между ними, функции текста, тема,

предмет речи, текстовый материал,

представление и выражение, код.

Значимым для понимания профессиональных жанров является понятие вторичного речевого жанра, введенное М.М. Бахтиным (Бахтин, 1996). Вторичные (сложные) речевые жанры - романы, драмы, научные произведения разного рода, большие публицистические жанры и т.п. -возникают в условиях более сложного и относительно высокоразвитого и организованного культурного общения (преимущественно-письменного): художественного, научного, общественно-политического и т.п. В процессе своего формирования они вбирают в себя и перерабатывают различные первичные (простые) жанры, сложившиеся в условиях непосредственного общения.

На основании противопоставления М.М. Бахтиным первичных и вторичных речевых жанров, выделяется следующая их классификация, показывающая соотношение жанра и речевого акта:

первичные (простые) речевые жанры - близки речевым актам, первичные (сложные) речевые жанры — равны диалогическому

тексту,

вторичные (простые) речевые жанры — функционально-смысловые элементарные тексты - описание, повествование и др.,

вторичные (сложные) жанры - тексты, включающие низшие речевые жанры в трансформированном виде (Баранов, 1997, с. 8).

Кроме теории М.М. Бахтина, в лингвистической литературе популярна также теория сторонников Пражской лингвистической школы, которые употребляют термин «жанр речевого произведения», понимая под ним образцы целостных текстов, произведений, равные по сути вторичным жанрам М.М. Бахтина (К. Гаузенблас, В. Барнет, Й. Мистрик).

Политическая теледискуссия, обладая коммуникативной целью, характеризуется как речевой жанр, а именно:

она относится к императивному типу (по классификации Т.В. Шмелевой),

она имеет структуру,

в ней присутствуют конститутивные признаки: образ автора и адресата, образ прошлого и будущего,' тип диктумного (событийного) содержания, спектр возможностей (лексические и грамматические ресурсы жанра).

В работе выделены следующие факторы, влияющие на организацию и структуру политической теледискуссии:

Фактор регламента. В данном случае под регламентом понимаются временные ограничения проведения политической теледискуссии, морально-этические и нравственные нормы общения. Структурно сложным оказывается и принцип соблюдения процессуальных норм ведения диалога. Реально это требование двойственно: равенство сторон перед регламентом, а также полнота и точность соблюдения протокола диалога. Регламент может быть разным: одинаковое время для аргументации всем участникам, равное число реплик, с которыми выступают стороны диалога, одинаковая возможность каждого дать исчерпывающую аргументацию собственной позиции.

Фактор личности ведущего и его роли в политической теледискуссии. Политическая теледискуссия является регламентируемым и жестко управляемым жанром. В частности, фактор ведущего играет одну из основополагающих ролей. Исходя из информационных и организационных задач выделяются следующие функциональные варианты роли журналиста-ведущего:

собственно ретранслятор (озвучивает напрямую высказывания политика),

конферансье (представление политика и темы, по которой тот собирается выступать),

интервьюер (предоставляя слово политику, контролирует ход коммуникации, выражает свою точку зрения),

рефери (контролирует ход коммуникации в теледискуссиях, дебатах, в которых участвуют коммуниканты с диаметрально противоположными точками зрения),

псевдокомментатор (ангажированный журналист, который говорит «как бы от себя», но при этом озвучивает точку зрения определенного политика),

комментатор (выражает свою точку зрения, опираясь на мнения политиков и цитируя их высказывания).

Наш анализ показывает, что часто эти роли меняются по ходу дискуссии, так же как варьируются ее жанровые разновидности: теледебаты, полемика, спор и, реже, свара.

Полемика — тип дискуссии, целью которой является утверждение определенных ценностей с использованием корректных приемов. Спор — тип дискуссии, в которой участники не ставят своей целью достичь консенсуса. Свара — низкий сорт полемики с применением инвективной лексики. Разновидностью политической теледискуссии являются теледебаты. На современном телевидении теледебаты чаще всего бывают включены в ток-шоу. Ток-шоу — разговорный жанр, современный аналог теледискуссии, от англ. talk-show (англ. talk — разговор, show - представление) -заимствованный в связи с возможностью прямого эфира западный жанр, адресованный «не. всем, но каждому».

Фактор степени владения участниками коммуникативной компетенцией. Под степенью владения участниками коммуникативной компетенцией в политической теледискуссии понимается подготовленность/неподготовленность коммуниканта к обсуждению заявленной темы, свободное оперирование понятийным и терминологическим аппаратом в рамках обсуждаемой темы, наличие аргументов и контраргументов, гибкость ■ речи, владение прагматическими стратегиями, тактиками и приемами, знание потенциальных эффектов коммуникации.

Фактор аудитории. Аудитория телевидения - это определенное количество малых групп зрителей. Условия восприятия телепередачи требуют и особых форм выражения, предполагающих обращенность звучащего слова к каждой такой группе, даже к каждому зрителю в отдельности. Наличие адресата-наблюдателя не просто осознается участником политической теледискуссии, но самым непосредственным образом влияет на их коммуникативные интенции, выбор стратегий и речевого поведения. Политики, общаясь друг с другом и журналистами, постоянно помнят о «зрительской аудитории» и тем самым регулируют свое общение

Во второй главе дискуссия рассматривается в аспекте стратегий и тактик ее участников.

Для политической теледискуссии характерен набор стратегий и тактик, соединяющих в себе универсальные и неуниверсальные черты. В политической коммуникации стратегия ориентирована на изменение политических взглядов адресата, на преобразование его отношения к тем или иным теориям, событиям, людям. В нашей работе мы, опираясь на теоретические разработки О.С. Иссерс в области функционирования, прагматических стратегий и тактик, классифицируем стратегии

используемые в политической теледискуссии, следующие их типы и выделяем:

конвенциональные стратегии (кооперативный тип, представленный . кооперативно-актуалиаторским и кооперативно-конформным подтипом),

презентационные стратегии (сюда включены стратегия презентации и самопрезентации),

конфликтные стратегии (конфликтно-агрессивный тип, конфликтно-манипуляторский, центрированный, активно и пассивно-центрированный типы).

Каждая из представленных прагматических стратегий характеризуется определенным набором речевых тактик и реализующих их приемов.

Конвенциональная стратегия и типы данной стратегии характеризуются следующими прагматическими тактиками и приемами:

тактика комплимента реализуется тактическими приемами выражения симпатии, формирования эмоционального настроя, установления добрых отношений, управления дистанцией, смещение внимания особенно в ситуации коммуникативной неудачи, коммуникативного конфликта или дискомфорта;

тактика интеграции предполагает использование приема очерчивания своего круга и присоединения адресата к группе «своих»;

тактика конструирования образа партнера предполагает использование приемов отождествления, атрибуции, стереотипизации и установления ассоциативных связей.

Приведем пример конвенциональной стратегии:

К1: Нас очень мало, Андрей; нас очень мало, Геннадий Андреевич. Мы привыкли всю жизнь думать, что россиян «не меряно». Так выигрывали все войны и проводили индустриализацию. Считали, что нас бесконечное множество, а оказалось очень мало. И надо поэтому учитывать, как живет

каждый человек. Тогда и Ваша, Андрей, и Ваша, Геннадий Андреевич, партии смогут добиться большего. Сбережение народа - первейшая задача любой власти.

К2: Михаил Ефимович, хочу поддержать Вас в этой мысли. Да, нас мало. За 10 лет население страны еще сократилось почти на 10 миллионов.' Из них 9 миллионов только русских, причем русские области и сегодня в 2-3 раза вымирают быстрее остальных. Но для того чтобы страна развивалась, надо одновременно с социальной политикой развивать экономику, промышленность и производство...

(К1 - М. Швыдкой, К2 - Г. Зюганов). Данный тип стратегии направлен прежде всего на выявление общего в дискуссии. Коммуниканты не стараются с помощью различных тактик, пусть даже и носящих кооперативный характер, дискредитировать оппонента как личность, несмотря на наличие схожих позиций по конкретному вопросу. Они стараются найти реальные точки взаимодействия и проявляют уважение к общественной и политической позиции конкурента. К1: Тогда и Ваша, Андрей, и Ваша, Геннадий Андреевич, партии смогут добиться большего. Сбережение народа - первейшая задача любой власти. К2: Михаил Ефимович, хочу поддержать Вас в этой мысли. Тактика интеграции проявляется, в первую очередь, в уважении позиции собеседника и принятии его точки зрения. Деятели, участвующие в дискуссии, стремятся найти не только компромисс в решении проблемы, но и прийти к общему соглашению.

Стратегии презентации и самопрезентагщи характеризуются следующими тактиками и входящими в них приемами:

для прагматической тактики оппозипионирования основным конституирующим приемом является построение четкой оппозиции «Я-Они»;

для прагматической тактики апологизации собственной стороны наиболее характерно использование приема отказа от общих пресуппозиций и создание и внедрение в сознание общих элементов модели мира;

тактика персонификации предполагает создание желательных ассоциаций, связей.

Например:

К1: Я вызываю к барьеру господина Якеменко, лидера "Идущих вместе", который взял на вооружение методы Геббельса. Я считаю, что пора прекратить эту вакханалию, иначе мракобесие захватит всю страну.

К2: Я принимаю вызов Ирины Хакамады. Это один из немногих российских политиков, кто откровенно, единым фронтом выступает с фашистами, дает интервью фашистским газетам, я считаю, что это неприемлемо, безнравственно и готов разговаривать с ней на любые темы.

(К1 - И. Хакамада, К2 — В. Якеменко). Тактика дискредитации путем сравнения с фашистами и фашистским режимом взята на вооружение обоими участниками дискуссии. К1 использует в стратегии презентации своего оппонента сравнение с одним из самых негативных персонажей гитлеровской Германии — Геббельсом, человеком, отвечавшим за пропаганду и идеологию во времена руководства Гитлера. Также К1 использует лексику, изначально относящуюся к церковной, чтобы подчеркнуть негативность действий оппонента, его разнузданность и отсутствие нужного образования. К2 отвечает на «приветствие» К1 практически зеркально: К1: Я вызываю к барьеру господина Якеменко, лидера "Идущих вместе", который взял на вооружение методы Геббельса. К2: Это один из немногих российских политиков, кто откровенно, единым фронтом выступает с фашистами, дает интервью фашистским газетам. В данной ситуации К2 явно копирует оппонента и не может противопоставить ему что-то другое.

Стратегия конфликта и типы данной стратегии представлены следующими тактиками с характеризующими их приемами:

тактика аффективного реагирования отражает эмоции, настроения, чувства говорящего, переживание человеком своего отношения к высказыванию и окружающему миру;

тактика оценочного реагирования содержит различные типы оценок (нормативных, интеллектуальных, эмоциональных), относительно формы и содержания своего и чужого высказывания и компонентов коммуникативной ситуации;

основным приемами при применении тактики шутки является смещение фокуса внимания, формирование эмоционального настроя, управления дистанцией. Аналогичные приемы применяются и в иронической тактике, но необходимо отметить оценочный компонент данной тактики;

при использовании тактики диффамации применяются различные приемы негативной оценки: прием «отстранения», прямое оскорбление, косвенное оскорбление, развенчание притязаний, навешивание ярлыков, умаление интеллектульных, нравственных, профессиональных, физических качеств, игра на понижение роли и статуса и некоторые другие. В случае применения тактики диффамации в виде иронической оценки происходит умаление авторитета оппонента через осмеяние;

при применении тактики дегуманизации основным приемом является создание и внедрение в сознание аудитории общих элементов модели мира, а именно некоей фобии, причиной которой является партнер по коммуникации;

тактика актуализации психологической роли предполагает игру на понижение/повышение ролевых позиций коммуниканта относительно партнера по коммуникации (аудитории);

тактика отделения от роли предполагает коррекцию пресуппозиций адресата относительно поведения адресанта, что достигается не путем использования некоторых персуазивных тактических приемов, а, скорее, сознательный отказ от их использования;

тактика отказа от предложенной роди предполагает использование тактического приема отказа от общих пресуппозиций относительно статусно-ролевых характеристик адресанта.

Приведем пример:

К2: Всеми вопросами ведает тот самый президент, за которого он выступает. Если все плохо в стране, то это его президент. И законы, которые мы принимаем, это его президент ... И "Единая Россия" в Думе, и "Родина", это президент решил. Мы были до этого президента, до него были.

В: Где вы остановитесь? Вот с какого момента вы прекратите гнобить стариков? Вот с какого момента вы скажете, ладно, хоть ты и был коммунистом, но ты живи.

К2: Не о коммунистах речь идет, а о руководителях. Речь идет о тех, кто последние 20 лет нам морочит голову. С 85-го по 2005. Кто развалил страну и привел к тому, что погибло 5 млн. ?

В: Но один из них - это Жириновский Владимир Вольфович. Секретарь бюро комсомола, который студент, комсомолец, который теперь кричит, не был комсомольцем.

К2: Что развалил? Человек учился на отлично. И товарищи избрали. Рогозин ни копейки не дал. Никогда.

В: Хорошо, спрошу у Рогозина. Брал хоть копейку Жириновский? У КГБ. Он сказал, что вы знаете.

К1: Владимир Вольфович, судя по всему, что-то имеет с ... Он что-то знает. Агент 008.

К2: Но не пролил ни одной капли крови. Ни один солдат не пострадал из-за меня. А из-за вас миллионы.

В: Можно я сейчас с Рогозиным поговорю?

К2:... Я мог начать Третью мировую войну. У меня лежал пакет. Я бы его порвал, и нажал бы на кнопку. И поднял бы все войска по тревоге.

В: Это мания величия. Это вы в каком звании были?

К2: Лейтенант.

К1: Это во сне было.

В: У нас каждый лейтенант может начать Третью мировую войну.

(К1 - Д. Рогозин, К2 - В. Жириновский, В - ведущий). В данном отрывке представлены следующие тактики: дискредитации с применением риторических вопросов (К2: Кто развалил страну и привел к тому, что погибло 5 млн.?), использование просторечной лексики с негативной коннотацией — здесь ведущий обращается к одному из коммуникантов нарочито грубо, подчеркивая тем самым свое отношение к К2 и подстраиваясь под его стиль речи (В: Где вы остановитесь? Вот с какого момента вы прекратите гнобить стариков?), конструирование образа оппонента за счет дискредитации его в глазах аудитории с применением прецедентных текстов (В: Хорошо, спрошу у Рогозина. Брал хоть копейку Жириновский? У КГБ. Он сказал, что вы знаете. КГ. Владимир Вольфович, судя по всему, что-то имеет с ... Он что-то знает. Агент 008.), тактика игнорирования собеседников, аппологизашш собственной персоны (В: Но один из них — это Жириновский Владимир Вольфович. Секретарь бюро комсомола, который студент, комсомолец, который теперь кричит, не был комсомольцем. К2: Что развалил? Человек учился на отлично. И товарищи избрали. Рогозин ни копейки не дал. Никогда.), тактика запутывания (К2: Не о коммунистах речь идет, а о руководителях. Речь идет о тех, кто последние 20 лет нам морочит голову.) — коммуникант отходит от темы, меняя смысл

высказывания и отказываясь от своих слов, сказанных несколькими минутами ранее. К2 игнорирует оппонента и ведущего, развивая тему собственной непричастности к коммунистическому прошлому нашей страны, хотя доподлинно известно о его непосредственной и активной деятельности в рядах КПСС.

В результате анализа • прагматических стратегий и реализующих их прагматических тактик были выделены универсальные и неуниверсальные тактики. К универсальным тактикам относятся:

тактика конструирования образа партнера, тактики «шутка» и «ирония», тактика «комплимент», тактика оценочного реагирования, тактика аффективного реагирования, тактика аппологизации собственной персоны.

К неуниверсальным тактикам относятся следующие: тактика диффамации, тактика оппозиционирования, тактика отказа от предложенной роли; тактика персонификации.

На основе описанного материала был сделан вывод, что прагматические стратегии и тактики необходимо изучать, как в теоретическом, так и в практическом плане, пока их использование не станет автоматизированным процессом для потенциальных участников политической теледискуссии и дискуссий на политические темы

В Заключении суммируются результаты работы и описываются перспективы дальнейшего исследования темы.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1. Рублева Е.В. Телеведущий - рефери или цензор? //Вопросы филологических наук. - 2006 - № 3. — С. 54-56.

2. Рублева Е.В. Речевое поведение участников политической теледискуссии. // Вопросы филологических наук. - 2006 - № 3. - С. 106- 108.

3. Рублева Е.В. Виды общения. //Вестник Чаньчуньского университета. - Изд-во Чаньчуньского Политехнического университета. -Чаньчунь. - 2005. № 2. - С. 20- 21.

ГосИРЯП Зак. тир. 200 ¿L г.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Рублева, Екатерина Владимировна

Введение

Глава I. Теледискуссия как объект многовекторного лингвистического исследования

1.1 Теледискуссия и дискурс 8 1.1.1 Определение дискурса в современной лингвистике

1.2 Теледискуссия и теория речевых актов 31 1.2.1 Речевые акты в анализе дискурса

1.3 Теледискуссия и основные положения теории речевого воздействия

1.4 Теледискуссия как жанр 59 1.4.1 Теледискуссия в аспекте теории речевого общения

Выводы из главы I

Глава II. Дискуссия в аспекте стратегий и тактик ее участников

2.1 Стратегии и их классификация

2.2 Типология коммуникационных стратегий и тактик

2.2.1 Конвенциональные коммуникационные стратегии и способы их реализации

2.2.2 Презентационные стратегии и способы их реализации

2.2.3 Стратегии конфликта и способы их реализации 129 Выводы из главы II 158 Заключение 163 Библиография

Введение диссертации2006 год, автореферат по филологии, Рублева, Екатерина Владимировна

В современном языкознании исследователи все чаще приходят к убеждению, что языковые явления не могут быть адекватно поняты и описаны вне их употребления, без учета их дискурсивных аспектов. В настоящее время рост научного знания приводит к расширению границ отдельных наук. Изучением политического дискурса занимаются политологи, психологи, философы, социологи, экономисты, специалисты по теории коммуникации, лингвисты. Многие исследователи считают, что политическое мышление, политическое действие и языковая форма находятся в тесном единстве, тем самым, признавая, что политический дискурс является объектом междисциплинарных исследований. Интерес к изучению политического дискурса привел к появлению нового направления в языкознании -политической лингвистики.

Политический язык и политическая коммуникация стали предметом исследования сравнительно недавно. И интерес к изучению политического дискурса можно объяснить несколькими факторами: внутренними потребностями лингвистической теории, которая в разные периоды истории обращалась к реальным сферам функционирования языковой системы, к речи; а также необходимостью разработки методов анализа политических текстов и текстов СМИ для мониторинга различных тенденций в сфере общественного сознания. В-третьих, социальным заказом - попытками освободить политическую коммуникацию от манипуляций общественным сознанием (Баранов, 1997).

Обращаясь к проблематике рассматриваемого явления, мы используем опыт отечественных и зарубежных лингвистов, среди трудов которых следует отметить работы Н.Д. Арутюновой, М.М. Бахтина, E.J1. Доценко, В.З. Демьянкова, Ван Дейка, О.С. Иссерс, В.Г. Костомарова, Дж. Остина, И.А. Стернина, Ю.Е. Прохорова, Н.И. Формановской, Е.И. Шейгал и др.

Исследование реализации прагматических стратегий и тактик в политической теледискуссии ведется в русле теоретического рассмотрения функционирования дискурса, его определений, а также с помощью описания теории речевых актов и теории речевого воздействия.

Поставленная цель конкретизируется в виде следующих основных задач: рассмотреть теледискуссию как объект многовекторного лингвистического исследования; определить соотношение понятий дискурс и теледискуссия; определить соотношение понятий теледискуссии и теории речевых актов; рассмотреть теледискуссию в жанровом аспекте; описать роль телеведущего в теледискуссии; представить типологию дискуссий; описать коммуникативные стратегии и тактики участников политической теледискуссии; представить типологию коммуникативных стратегий и тактик; выявить и описать конфликтные и неконфликтные типы тактик.

Материалом исследования послужили видеозаписи политического ток-шоу «К барьеру». Общий корпус проанализированных источников составил более 27 выпусков политического ток-шоу «К барьеру» за период 2003-2006 гг. общим объемом звучания около 2000 минут.

На защиту выносятся следующие положения:

II. Политическая теледискуссия является регламентированным и жёстко управляемым жанром, на который влияют следующие интра- и экстралингвистические факторы: регламент, личность ведущего и его роль в политической теледискуссии, типы дискуссии (собственно дискуссия, полемика, спор, теледебаты, свара), степень владения участниками коммуникативной компетенцией, характер аудитории.

Структура работы. Диссертация состоит из Введения, двух глав, Заключения и Библиографии.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Лингвопрагматические аспекты политической теледискуссии"

Выводы из главы II

Тактики осуществления определенной стратегии речи несут на себе печать национальной психологии. Это убедительно показано Е.М. Верещагиным, Р. Ратмайром, Т. Ройтером на примере анализа речевых тактик «призыва к откровенности». Так, в русской культуре преобладают «прямые призывы к откровенности без разного рода частиц, смягчающих эти призывы. Кроме того, ссылка на нравственные нормы, апелляции к высшему нравственному императиву (к божеству, идеологическим ценностям) характерны для русской культуры». (Е.М. Верещагин)

В нашей работе мы используем термины «коммуникативный» и «прагматический», подразумевая, вслед за В.З. Демьянковым и Н.Д. Арутюновой, полную их синонимичность и тождественность.

Отмеченные в главе II типы прагматических стратегий реализуются определенным набором прагматических тактик и тактических приемов, рассмотренных выше. Прагматическая стратегия понимается нами как планирование процесса построения коммуникации с целью достижения определенных долговременных результатов в зависимости от конкретных условий коммуникативной ситуации, включающей в себя и особенности личностей коммуникантов. Поэтапная реализация избранной стратегии проявляется в использовании определенных прагматических тактик, состоящих в реальном речевом общении из нескольких коммуникативных ходов, называемых нами тактическими приемами.

Прагматические стратегии и тактики - это такие стратегии и тактики, возникновение которых в речи детерминировано комплексом нелингвистических условий, при этом стратегически значимыми являются все компоненты коммуникативной ситуации: автор, адресат, канал связи, коммуникативный контекст (сообщение является предметом семантических стратегий). В связи с этим можно предположить существование следующих прагматических стратегий и тактик:

I Стратегия кооперации и ее типы представлены следующими прагматическими тактиками и реализующими их приемами:

- тактика интеграции предполагает использование приема очерчивания своего круга и присоединения адресата к группе «своих»;

- тактика интеграции предполагает использование таких речевых приемов, как повтор фразы, сказанной коммуникантом, невербальные приемы (кивки головой, наклоны корпуса в сторону оппонента или ведущего,);

- тактика согласия, реализующаяся такими речевыми конструкциями как: «Абсолютно с Вами согласен; думаю, что мой оппонент прав в этом вопросе; нельзя не признать правоту моего оппонента. и т.д.»;

- тактика конструирования образа партнера предполагает использование приемов отождествления, атрибуции, стереотипизации и установления ассоциативных связей;

- тактика актуализации психологической роли предполагает игру на понижение/повышение ролевых позиций коммуниканта относительно партнера по коммуникации (аудитории);

- тактика «комплимент» реализуется тактическими приемами выражения симпатии, формирования эмоционального настроя, установления добрых отношений, управления дистанцией. Прием смещения внимания становится также конституирующим при применении тактики «комплимент» в ситуации коммуникативной неудачи, коммуникативного конфликта или дискомфорта.

II. Стратегия презентации и самопрезентации характеризуется следующими тактиками и входящими в них приемами: для прагматической тактики оппозиционирования основным конституирующим приемом является построение четкой оппозиции «Я-Они».

- Для прагматической тактики апологизации собственной стороны наиболее характерно использование приема отказа от общих пресуппозиций и создание и внедрение в сознание общих элементов модели мира; тактика персонификации предполагает создание желательных ассоциаций, связей.

III Стратегия конфликта и типы данной стратегии представлены следующими тактиками с характеризующими их приемами:

- тактика аффективного реагирования отражает эмоции, настроения, чувства говорящего, переживание человеком своего отношения к высказыванию и окружающему миру;

- тактика оценочного реагирования содержит различные типы оценок (нормативных, интеллектуальных, эмоциональных), относительно формы и содержания своего и чужого высказывания и компонентов коммуникативной ситуации;

- основным приемами при применении тактики «шутка» является смещение фокуса внимания, формирование эмоционального настроя, управления дистанцией. Аналогичные приемы применяются и в иронической тактике, но необходимо отметить оценочный компонент данной тактики;

- при использовании тактики диффамации применяются различные приемы негативной оценки: наведение семы отрицательной оценки, «сдвиг», прием «отстранения», прямое оскорбление, косвенное оскорбление, развенчание притязаний, навешивание ярлыков, умаление интеллектульных, нравственных, профессиональных, физических качеств, игра на понижение роли и статуса. В случае применения тактики диффамации в виде иронической оценки происходит умаление авторитета через осмеяние;

- при применении тактики дегуманизации основным приемом является создание и внедрение в сознание общих элементов модели мира, а именно некоей фобии, причиной которой является партнер по коммуникации;

- тактика отделения от роли предполагает коррекцию пресуппозиций и экспектаций адресата относительно поведения адресанта, что достигается не путем использования некоторых персуазивных тактических приемов, а, скорее, сознательный отказ от их использования;

- тактика отказа от предложенной роли предполагает использование тактического приема отказа от общих пресуппозиций относительно статусно-ролевых характеристик адресанта.

Роль ведущего в процессе теледискуссии играет немаловажное значение. В нашем случае на конкретных примерах мы можем наблюдать следующие типы вербального поведения:

- ведущий-цензор,

- ведущий-регламентер,

- ведущий - участник дискуссии,

- ведущий - сторонник одного из оппонентов,

- ведущий, представляющий интересы аудитории.

В большинстве рассмотренных нами примеров ведущий является регламентером и беспристрастным цензором политической теледискуссии. Он создает образ «третейского судьи» у аудитории, задавая одинаково «неудобные» вопросы оппонентам. Но мы также можем наблюдать в отдельных фрагментах, что ведущий проявляет себя как яркая коммуникативная личность, заявляя о своей социальной или гражданской позиции, которая может не совпадать ни с одним из мнений участников теледискуссии. Ведущий может с помощью невербальных средств (мимика, жест в сторону одного из коммуникантов, рекламная пауза) влиять на аудиторию, что также говорит о его немаловажной роли в процессе политической теледискуссии.

Заключение

В последние три десятилетия лингвистика резко расширила круг своих исследований, включив в него все аспекты речевой деятельности и речевого взаимодействия. Интерес к минимальным лингвистическим единицам сменился интересом к «максимуму» - тексту (дискурсу), рассматриваемому в его взаимодействии с прагматическими факторами. В своем исследовании мы сосредоточили внимание на описании функционирования прагматических стратегий и тактик в политической теледискуссии, так как владение стратегиями и тактиками входит в прагматическую компетенцию говорящего: чем более он компетентен в языке и речи, в применении постулатов общения, тем многообразнее и гибче его стратегии и тактики и тем успешнее он добивается своих целей.

Подводя итог исследованию, представим общие положения и выводы работы и перечислим направления дальнейшего исследования данной проблематики.

В работе было дано определение дискурса и жанра на фоне их различных толкований.

Были описаны следующие факторы, влияющие на проведение теледискуссии: регламент, личность ведущего и его роль в теледискуссии, типы дискуссии (собственно дискуссия, полемика, спор, теледебаты, свара), степень владения участниками коммуникативной компетенцией, характер аудитории.

Нами были выделены и описаны прагматические стратегии и тактики участников политической теледискуссии на тему: «Политическая система и гражданское общество» с учетом существующих классификаций была предложена уточненная классификация прагматических стратегий. В ней представлены следующие прагматические стратегии и их типы:

Кооперативная стратегия, представленная следующими типами: кооперативно-конформный, кооперативно-актуализаторский;

Стратегия презентации и самопрезентации',

Стратегия конфликта, представленная следующими типами: конфликтно-агрессивный тип, конфликтно-манипулятивный тип, центрированный тип, активно-центрированный тип, пассивно-центрированный тип.

Каждая стратегия представлена определенным набором таких тактик:

I. Стратегия кооперации и ее составляющие: тактика согласия, тактика комплимента, тактика конструирования образа адресата, тактика интеграции.

II. Стратегия презентации и самопрезентации и ее составляющие: ч - тактика аппологизации собственной персоны, тактика оппозиционирования, тактика персонификации, тактика диффамации, тактика дегуманизации.

III. Стратегия конфликта и её составляющие: тактика оценочного реагирования, тактика отказа от предложенной роли, ироническая тактика, тактика шутки, тактика дискредитации, аффективная тактика.

В работе также выделены конституирующие тактические приемы, представляющие собой поддающиеся лингвостилистической интерпретации средства разных языковых уровней, реализующие каждый из выделенных типов прагматических тактик, что может послужить основой для решения проблемы обучения выбору адекватного коммуникативной ситуации речевому поведению. Кроме того, были выделены и описаны характерные черты тактик речевого поведения в политической теледискуссии. В частности, для прагматической тактики оппозиционирования основным конституирующим приемом является построение четкой оппозиции «Я-Они».

Для прагматической тактики апологизации собственной стороны наиболее характерно использование приема отказа от общих пресуппозиций и создание и внедрение в сознание общих элементов модели мира.

Тактика персонификации предполагает создание желательных ассоциаций, связей.

Тактика аффективного реагирования отражает эмоции, настроения, чувства говорящего, переживание человеком своего отношения к высказыванию и окружающему миру.

Тактика оценочного реагирования содержит различные типы оценок (нормативных, интеллектуальных, эмоциональных), относительно формы и содержания своего и чужого высказывания и компонентов коммуникативной ситуации.

Тактика комплимента реализуется тактическими приемами выражения симпатии, формирования эмоционального настроя, установления добрых отношений, управления дистанцией. Прием смещения внимания становится также конституирующим при применении тактики «комплимент» в ситуации коммуникативной неудачи, коммуникативного конфликта или дискомфорта.

Основным приемами при применении тактики «шутка» является смещение фокуса внимания, формирование эмоционального настроя, управления дистанцией. Аналогичные приемы применяются и в иронической тактике, но необходимо отметить оценочный компонент данной тактики.

При использовании тактики диффамации применяются различные приемы негативной оценки: наведение семы отрицательной оценки, «сдвиг», прием «отстранения», прямое оскорбление, косвенное оскорбление, развенчание притязаний, навешивание ярлыков, умаление интеллектульных, нравственных, профессиональных, физических качеств, игра на понижение роли и статуса. В случае применения тактики диффамации в виде иронической оценки происходит умаление авторитета через осмеяние.

При применении тактики дегуманизации основным приемом является создание и внедрение в сознание общих элементов модели мира, а именно некоей фобии, причиной которой является партнер по коммуникации.

Тактика интеграции предполагает использование приема очерчивания своего круга и присоединения адресата к группе «своих».

Тактика конструирования образа партнера предполагает использование приемов отождествления, атрибуции, стереотипизации и установления ассоциативных связей.

Тактика отказа от предложенной роли предполагает использование тактического приема отказа от общих пресуппозиций относительно статусно-ролевых характеристик адресанта.

В ходе исследования были установлены и описаны тактики, которые характеризуются приемами стилистической дифференциации и качеством языкового материала. К ним относятся: тактика конструирования образа партнера, тактика диффамации, тактики шутки и иронии, тактика оппозиционирования.

По способу оказания воздействия были выделены тактики прямого воздействия и косвенного. Прямое воздействие осуществляется в большинстве случаев при помощи следующих тактик: тактики диффамации, тактики дегуманизации, тактики оппозиционирования, тактики апологизации собственной стороны.

Косвенное воздействие осуществляется при помощи следующих тактик: тактики конструирования образа партнера, тактики шутки и иронии, тактики комплимента, тактики оценочного реагирования, тактики аффективного реагирования.

В нашей работе мы выделили также универсальные тактики и неуниверсальные тактики. К универсальным тактикам относятся: тактика конструирования образа партнера, тактики «шутка» и «ирония», * - тактика «комплимент», тактика оценочного реагирования, тактика аффективного реагирования, тактика аппологизации собственной персоны.

К неуниверсальным тактикам мы относим следующие: тактику диффамации, тактику оппозиционирования, k - тактику отказа от предложенной роли, тактику персонификации.

На основе описанного был сделан вывод, что прагматические стратегии и тактики речевого поведения полезно изучать, пока их использование не станет автоматизированным процессом. При этом выбор стратегий и тактик во многом зависит от культуры участника и стандартов речевого поведения, принятых в обществе в тот или иной период его развития.

Список научной литературыРублева, Екатерина Владимировна, диссертация по теме "Русский язык"

1. Абашин С.Н. «Логоэпистема как элемент дискурса»http://www.indepsocres.spb.ru/library/ibzbrdisk.doc •

2. Абрамова Т.В. Диалогизм в прагмалингвистике и изучение речевого акта (сб. Теоретическая и прикладная лингивстика), Воронеж, №3, 2002.

3. Алякринский Б.С. «Общение и его проблемы» М.: Наука, 1982.

4. Андреев В.И. "Конфликтология (Искусство спора, ведения переговоров, разрешения конфликтов)". М.:Наука, 1995.

5. Аннушкин В.И. Современная русская риторика: теория практика -преподавание. М., Высшая школа, 2005. 20 п.л.

6. Апресян Ю.Д. Сокровенные смыслы: Слово. Текст. Культура: Сборник статей в честь Н.Д. Арутюновой (под ред. Апресяна Ю.Д.) М. 2004. 880 с.

7. Арутюнова Н.Д. Стратегия и тактика речевого поведения // Прагматические аспекты изучения предложения и текста. Киев, 1983.

8. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. М.: Языки русской культуры. 1998. 896 с.

9. Арутюнова Н.Д. Дискурс // Лингвистический энциклопедический словарь. М.: Сов.энцикл., 1990. С. 136-137.

10. Баранов А.Н. Политическая аргументация и ценностные структуры общественного сознания // Язык и социальное познание. М.: Центр сов. филос. (методол.) семинаров при Президиуме АН СССР, 1990.С. 166 -167.

11. Баранов А.Н. Политическая метафорика публицистического текста: возможности лингвистического мониторинга. Язык СМИ как объект междисциплинарного исследования. М. 2003. 42 с.

12. Баранов А.Н., Паршин П.Б. Языковые механизмы вариативной интерпретации действительности как средство воздействия на сознание // Роль языка в СМИ. М.: Наука, 1986. С. 100 143.

13. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М.: Искусство, 1986. 445 с.

14. Бахтин М.М. Проблема речевых жанров // Бахтин М.М. Собрание сочинений в семи томах. М.: Русские словари / 1996. Т.5. С.165 193.

15. Белозерова Н.Н. Парадоксы дискурса. Тюмень: Изд-во Тюмен. инс-та 1999.

16. Белошапкина Н.Н. Политические процессы в сфере теории речевого воздействия. // Записки лингвиста. М.: Д. Хворостин, 2005.

17. Бенвенист Э. Общая лингвистика. М.: Прогресс Универс , 1974. 447 с.

18. Березин Г.В. Особенности влияния СМИ на формирование современных политических ориентации россиян (на примере телевидения). М. Дис. канд. филос. наук / Российский университет дружбы народов (РУДН), 2000. 169 с.

19. Берн Э. Игры, в которые играют люди. Люди, которые играют в игры.М.: Наука, 1998.213 с.

20. Блакар P.M. Язык как инструмент социальной власти // Язык и моделирование социального взаимодействия. М.: Прогресс, 1987. С. 88 120.

21. Бобырёва Е.В. «Семантика и прагматика инициальных и финальных реплик диалога». М.: Прогресс, 1996. С.43 48.

22. Болдырева А.А., Кашкин В.Б. Категория авторитетности в научном дискурсе. // Язык, коммуникация и социальная среда. Воронеж, Выпуск № 1.

23. Бореев Ю.Б. Искусство интерпретации и оценки: Опыт прочтения «Медного всадника». М.: Советский писатель, 1981. С.82.

24. Борисова И.Н. Дискурсные стратегии // Русская разговорная речь как явление городской культуры. Екатеринбург, 1996.

25. Бороботько В.Г. Элементы теории дискурса: Учебное пособие. Грозный: Чечено-Ингушский государственный университет им. Л.Н.Толстого, 1981. С.8.

26. Бочарова Т.Р. Имя политика как объект языковой игры. http//www.dere.com.ua/library/othe^ocharova.shtml

27. Брайт У. Параметры социолингвистики. // Новое в лингвистике. Вып. VII.-М, 1975. С. 34-41.

28. Ван Дейк Т. Вопросы прагматики текста // Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс, 1978. №8. С.259 -336.

29. Ван Дейк Т. Язык. Познание. Коммуникация. Пер. с англ. / Сост. В.В. Петрова. М.: Прогресс, 1989. 312 с.

30. Ван Дейк Т. К определению дискурса. М.: НСУ, 1994, С. 169 217.

31. Васильев А.Д. Слово в телеэфире: Очерки новейшего словоупотребления в российском телевещании. М.: Флинта Наука, 2000. 224 с.

32. Васильев А.Д. Субстандартная лексика в текстах телевидения (социокультурный аспект) // Личность, творчество и современность. Вып. 2. Красноярск. 1999. С. 83-97.

33. Вежбицка А. Речевые акты // Новое в зарубежной лингвистике. Вып.16. Лингвистическая практика. М.: Диалог-МГУ, 1985, с.271.

34. Бенедиктова Т. Между языком и дискурсом: кризис коммуникаций. // Новое литературное обозрение. 2000. № 50.

35. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Приметы времени и места в идиоматике речемыслительной деятельности Язык: система и функционирование: сборник научных трудов. М.: Наука, 1988. С. 54 61.

36. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Язык и культура. Три лингвострановедческие концепции: лексического фона, речеповеденческих тактик и сапиентемы. М., Индрик, 2005. 140 с.

37. Виноградов С.И., Платонова О.В. Культура русской речи. РГИУ, 1999. С. 121-151.

38. Витгенштейн JT. О достоверности // Витгенштейн Л. Философские работы. Часть 1. /Пер. с нем. 1976. 336 с.

39. Ворожбитова А.А. Лингвориторическая парадигма: теоретические и прикладные аспекты: Монография. Сочи: Сочинский государственный университет туризма и курортного дела, 2000. С.35 37.

40. Гаврилова М.В. Лингвистический анализ политического дискурса. // «Полис». Политические исследования. 2004. №3.

41. Гайда Ст. Проблемы жанра. Функциональная стилистика: теория стилей и их языковая реализация, Пермь, 1986.

42. Гольдин В.Е., Сиротинина О.Б. Речевая культура // Русский язык. Энциклопедия М.: Прогресс, 1997. С. 65 - 79.

43. Горбаневский М.В., Караулов Ю.Н., Шаклеин В.М. Не говори шершавым языком. М.: Трэвойс, 2000. 271 с.

44. Гордон Д., Лакофф Дж. Постулаты речевого общения // НЗЛ, вып. 16, 1985. С. 276-302.

45. Горький М. Собр. соч. в 30-ти т. Т. 3. 325 с.

46. Грайс П. Слово как действие // НЗЛ, вып. 24, 1989. С. 209 258.

47. Грайс П. Логика и речевое общение // Новое в зарубежной лингвистике, вып. XVI, М.: Наука, 1985. С. 81 88.

48. Грачев М.Н. Политическая коммуникация: теоретические концепции, модели, векторы развития // ОСН: Общественные науки и современность. 1997. № 4. С. 106 114.

49. Гудков Д.Б. Прецедентные феномены в текстах политического дискурса // Язык СМИ как объект междисциплинарного исследования. М.: Диалог МГУ, 1998. С. 30 - 36.

50. Гудков Д.Б. Настенные надписи в политическом дискурсе // Политический дискурс в России 3: Материалы раб. совещ. М.: Диалог-МГУ, 1999. С. 58-63.

51. Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. М., 1972.

52. Данилова Н.К. Знаки субъекта в дискурсе. Самара, 2001. С. 11.

53. Даулетова В.А. Дискурсные реализации политической автобиографии // Современная политическая лингвистика: Материалы международной научной конференции. Екатеринбург: Урал. гос. пед. унт, 2003. С. 49-50.

54. Даулетова В.А. Прагматические особенности автобиографического политического дискурса // Образование, наука, творчество. Вып. 1. -Армавир: Адыгская (Черкесская) Международная академия наук, 2003. С. 58-63.

55. Дацюк С. Коммуникативные стратегии. http//www.dere.com.ua/library/datsyuk/kommstrat.shtml

56. Дементьев В.В. Фатические и информативные коммуникативные замыслы и коммуникативные интенции: проблемы коммуникативной компетенции и типология речевых жанров // Жанры речи. Саратов: Изд-во ГосУНЦ «Колледж», 1997. С. 34 44.

57. Дементьев В.В., Седов К.Ф. Социопрагматический аспект теории речевых жанров, Саратов: Изд-во ГосУНЦ «Колледж», 1998. С. 28 36.

58. Демьянков В.З. Интерпретация политического дискурса в СМИ // Язык СМИ как объект междисциплинарного исследования. // учеб. пособие. М., 2003. С. 116-133.

59. Демьянков В.З. Конвенции, правила и стратегии общения // ИАНСЛЯ, т. 41, №4, 1982. С.327 337.

60. Деянов Д. Практические логики и коммуникативные стратегии. Критика и семиотика. Вып. 3/4, 2001. С. 106 115.

61. Дорджиева Е.В. Особенности прагматических исследований языка. Пятигорск: Изд-во ПГЛУ, 2004.

62. Доценко Е.Л. Психология манипуляции: феномены, механизмы и защита. М.: Изд-во МГУ, 1997. 344 с.

63. Заботкина В.И. Новая лексика современного английского яыка. М.: Высш. школа., 1989. 125 с.

64. Ильин И.П. Дискурс // Литературная энциклопедия терминов и понятий / Гл. ред. и сост. А.Н.Николюкин. М., 2001 С.231 232.

65. Иссерс О.С. Языковые средства и способы манипуляции сознанием // Семантика языковых единиц: Материалы межвузов, конф. М.: Моск. гос. откр. пед. ин-т, 1992. С. 52 54.

66. Иссерс О.С. Что говорят политики, чтобы нравиться своему народу. Вестник Омского университета, 1996, Вып. 1. С. 71 74.

67. Иссерс О.С. Паша-мерседес или речевая стратегия дискредитации. Вестник Омского университета, 1997, Вып. 2. С. 51 54.

68. Иссерс О.С. Посмотрите на кого он похож (к вопросу о речевых тактиках дискредетации) Вестник Омского университета, 1997, Вып. 3. С. 81-84.

69. Карасик В.И. Язык социального статуса. М.: Ин-т языкозн. РАН; ВГПУ, 1992. 330 с.

70. Карасик В.И. О категориях дискурса // Языковая личность: проблемы лингвокультурологии и функциональной семантики. Волгоград: Перемена, 1998. С. 185- 197.

71. Карасик В.И. Структура институционального дискурса // Проблемы речевой коммуникации. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2000. С. 25-33.

72. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М.: Наука, 1987. 264 с.

73. Карнеги Д. Как выработать уверенность в себе и влиять на людей, выступая публично. М.: Наука, 2005. 148 с.

74. Касевич В. Б. Говорящий и слушающий: Языковая личность, текст, проблемы обучения. СПб.: Феникс, 2001. с.70 75.

75. Кашкин В.Б., Расторгуева Л.В. Реальный отзвук и коммуникативное взаимодействие (на материале политического дискурса) // Языковая структура и социальная среда. Воронеж: Изд-во ВГТУ, 2000. С. 4 8.

76. Кобозева И.М. « Теория речевых актов» как один из вариантов теории речевой деятельности // Новое в зарубежной лингвистике: Вып. 17. Теория речевых актов. М.: Прогресс, 1986. С. 14.

77. Кожина Н.М. Речевой акт и речевой жанр. М.: «Наука», 1999. С. 76 -73.

78. Костомаров В.Г. Русский язык на газетной полосе. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1971. 257 с.

79. Костомаров В.Г., Бурвикова Н.Д. Старые мехи и молодое вино: из наблюдений над русским словоупотреблением конца XX века. СПб.: Златоуст, 2001. 72 с.

80. Костомаров В.Г. Наш язык в действии: Очерки современной русской стилистики. М.: Гардарики, 2005. 287 с.

81. Котов А.А. Теоретические основания для определение речевого средства воздействия. // Юрислингвистика-5: Юридические аспекты языка и лингвистические аспекты права / Под ред. Н.Д. Голева. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2004. С. 151 - 163.

82. Красных В.В. Виртуальная реальность или реальная виртуальность? (Человек. Сознание. Коммуникация.) М.: Диалог-МГУ, 1998. 352 с.

83. Красных В.В. Основы психолингвистики и теории коммуникации: курс лекций. М.: ИТДГК «Гнозис», 2001. 270 с.

84. Крейдлин Г.Е. Голос власти и глас народа // Мова тотал^арного суспшьства. Киев: Наук, думка, 1995. С. 24 37.

85. Кубрякова Е.С., Шахнарович A.M., Сахарный JI.B. Человеческий фактор в языке: Язык и порождение речи / АН СССР. Ин-т языкознания; Отв. ред. Е.С. Кубрякова. М.: Наука, 1991. 239 с.

86. Кудрявченко Н.А. Политическая коммуникация и власть. Актуальные проблемы политологии: Сборник научных работ студентов и аспирантов Российского университета дружбы народов. / Отв. ред.: д.ф.н., проф. В.Д. Зотов. М.: МАКС Пресс, 2001. С. 65 - 68.

87. Куликов В.Н. Психологическое воздействие: методологические принципы исследования // Теоретические и прикладные исследования психологического воздействия. Иваново: Изд-во Ивановского Ин-та, 1982. С. 12-14.

88. Купина Н.А. Тоталитарный язык: Словарь и речевые реакции. Екатеринбург Пермь: ЗУУНЦ, 1995. 143 с.

89. Лакофф Дж. Мышление в зеркале классификаторов // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XXII. М.: Прогресс, 1988. С. 12-51.

90. Леонтьев А.А. Понятие чести и достоинства, оскорбления и ненормативности в текстах права и СМИ. М.: Права человека, 1997. 128 с.

91. Леонтьев А.А. Основы психолингвистики. М.: Смысл, 2003. 288 с.

92. Лингвистический энциклопедический словарь / Гл. ред. В.Н.Ярцева. М.: Сов. энциклопедия, 1990. 685 с.

93. Лихачев Д.С. Слово о полку Игореве и культура его времени. Л., 1978. С. 71-85.

94. Лотман Ю.М. Культура и взрыв. М.: Языки русской культуры, 1992. 272 с.

95. Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров. Человек текст -семиосфера - история. М.: Языки русской культуры, 1996. 464 с.

96. Макаров М.Л. Интерпретативный анализ дискурса в малой группе. Тверь: Изд-во Твер. ун-та, 1998. 200 с.

97. Макаров М.Л. Основы теории дискурса. М.: «Гноис», 2003. 280с.

98. Макаров М.Л. Интерпретативный анализ дискурса в малой группе. Тверь: Изд-во Твер. ун-та, 1998. 200 с.

99. Маклецова И.С. Политический дискурс и его отражение в публицистике. Магнитогорск: Изд-во МГТУ, 2003.

100. Малаканова О.А. Политическая коммуникация. // Политическая социология и современная российская политика: сборник учебных материалов. СПб.: Европейский университет в Санкт-Петербурге, 2000. С.76- 100.

101. Мамардашвили М.К. Лекция 24 // Мамардашвили М.К. Психологическая топология пути: Лекции о Прусте. М., 1994.

102. Манькова Л.А. Речевое воздействие газетных заголовков (на материалах крымской прессы). // Культура народов Причерноморья. -Симферополь: Межвузовский центр "Крым", 1998. №3. С. 192 195.

103. Мароши В.В. Что есть дискурс // Дискурс. М., 1996. №2.

104. Мартемьянов Ю.С. Афоризм: проблема построения имплицитного текста // Имплицитность в языке и речи. М.: Языки русской культуры, 1999. С. 115-123.

105. Мартемьянов Ю.С. Логика ситуаций. Строение текста. Терминологичность слов. Серия: Язык. Семиотика. Культура. М., 2004. С. 116-129.

106. Мартыненко Н.Г. Речевое манипулирование в политическом дискурсе // Вестн. ЯГУ. Филология. Журналистика. Якутск, 2001, №1. С. 19-21.

107. Матвеева Г.Г. Скрытые грамматические значения и идентификация социального лица ("портрета") говорщего. Ростов: Изд-во Ростов, гос. пед. ун-та, 2005.

108. Матвеева Г.Г. Идентификация индивидуальных качеств говорящего по его прагмалингвистическому речевому потрету. http//www.philol.msu.ru/rus/gorn/arso/matveev.htm

109. Мигунов А.И. Теория аргументации как логико-прагматическое исследование аргументативной коммуникации. // Коммуникация и образование. Сборник статей. Под ред. С.И. Дудника. - СПб.: Санкт-Петербургское философское общество, 2004. С. 198-215.

110. Милевская Т.В. Дискурс, политическая речь, текст. Сборник научных трудов "Теория коммуникации & прикладная коммуникация". Вестник Российской коммуникативной ассоциации, выпуск 1 / Под общей редакцией И.Н. Розиной. Ростов н/Д: ИУБиП, 2002. С. 88 - 91.

111. Остин Дж. JI. Слово как действие // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XVII. Теория речевых актов. М., Прогресс, 1986. С. 22 -130.

112. Павлов А.П. Социальные проблемы коммуникативного порядка, http://arctogaia.krasu.ru/laboratory/pavlov/soc.shtm

113. Падучева Е.В. Прагматические аспекты связности диалога. М.: ИАН СЛЯ, 1982. №4. С. 21-25.

114. Панин В.В. Политическая корректность в средствах масс-медиа. http//www.utmn.ru/frgf/Nol4/text05.htm

115. Паршин П.Б. Речевое воздействие: основные сферы и разновидности // Рекламный текст. Семиотика и лингвистика. М.: Прогресс, 2000. С. 54-71.

116. Парыгин Б. Д. Анализ феномена и природы социального настроения. СПб.: Изд-во В.А. Михайлова, 1999. 300 с.

117. Поварнин С.И. Об искусстве спора. http//www. amoden. com. ua/rus/art-of-conversations. html

118. Попова E.A. Культурно-языковые характеристики политического дискурса (на материале газетных интервью): Дис. . канд. филол. наук. Волгоград. 1995. 187 с.

119. Поттер Дж. Уезерел М. Дискурс и субъект. http//www.lib.rin.ru/cgi-bin/search.pl?key\vord=PI100ET&r=

120. Почепцов Г.Г. Психологические/ информационные операции как технологии воздействия на массовое сознание в XX веке. М.: Центр, 1998. 334 с.

121. Почепцов Г.Г. Коммуникативные технологии двадцатого века. М.: Рефл-бук; Киев: Ваклер, 2000. 352 с.

122. Поцелуев С.П. Символическая политика. http://znl. boom. ru/bibl/Pocel. htm

123. Прохоров Ю.Е. Национальные социокультурные стереотипы речевого общения и их роль в обучении языку иностранцев. М., 1997. 228 с.

124. Прохоров Ю.Е. Действительность. Текст. Дискурс. РКИ. М., 2003. 266 с.

125. Пряхин М.Н. Практикум по курсу "Журналистское мастерство". Тема: "Телевизионная дискуссия" Москва: УДН, 1989.

126. Родос В.Б. Теория и практика полемики. http//www. evolkov. iatp.ru/argument/Rodos. V. Theory. &.practio.of.polemic, html

127. Рождественский Ю.В. Теория риторики. 2-е изд., испр. М.: Добросвет, 1999. 488 с.

128. Романов А.А. Конфликтный дискурс политика // Политический дискурс в России 3: Материалы раб. совещ. (Москва, 27 - 28 марта 1999 г.) / Под ред. Ю.А. Сорокина и В.Н. Базылева. М.: Диалог-МГУ, 1999. С. 123- 126.

129. Руднев Ю. Концепция дискурса как элемента литературоведческого метаязыка. http//www.libfl.ru/win/service/2003/disc.html

130. Саморукова И.В. Художественное высказывание как литературоведческая категория: постановка проблемы / Научные доклады и лекции Самарского государственного университета. Серия «Литературоведение». Самара, 2000. С.4.

131. Саппак В. Телевидение и мы. М.: Искусство, 1963.

132. Седов Ф.К. Языковая личность в аспекте психолингвистической конфликтологии. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1999. 180 с.

133. Седов Ф.К. Типы языковых личностей и стратегии речевого поведения (о риторике бытового конфликта) // Вопросы стилистики. Язык и человек. Саратов, 1996, Вып.2.

134. Селивёрстова Л.Н. Речевое поведение политических деятелей германии XX века (на материале их публичных выступлений и мемуаров. http//www.hf.sut.ru/files/fil/sem.doc

135. Сентенберг И.В., Карасик В.И. Псевдоаргументация: некоторые виды речевых манипуляций // Речевое общение и аргументация. Вып. 1. СПб.: Экополис и культура, 1993. С. 30-38.

136. Серио П. Анализ дискурса во Французской школе (Дискурс и интердискурс) // Семиотика: Антлология / Сост. Ю.С.Степанов. Изд. 2-е, испр. и доп. М.-Екатеринбург, 2001. 549 с.

137. Сёрль Дж. Р. Косвенные речевые акты (а). Классификация иллокутивных актов (б). Что такое речевой акт? (в) // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XVII. Теория речевых актов. М.: Прогресс, 1986. С. 170 194.

138. Сиротинина О.Б. Русская разговорная речь, М., Просвещение, 1983.

139. Соболева С.М. перспективы лингвистической прагматики. http//www.spintongues.msk.ru/soboleva.html

140. Степанов Ю.С. В трехмерном пространстве языка (Семиотические проблемы лингвистики, философии, искусства). М.: Наука, 1985. 332 с.

141. Степанов Ю.С. Альтернативный мир, Дискурс. Факт и принцип Причинности. М.: Наука, 1997. 166 с.

142. Стернин И. А. Национальная специфика коммуникативного поведения // Языковое сознание и образ мира: тез. XII международ, симпозиума по психолингвистике и теории коммуникации М, 1997. 147 с.

143. Стернин И.А. Речевое воздействие как интегральная наука. М.: Прогресс, 2002. 215 с.

144. Сусов И.П. Семантика и прагматика предложения. Калинин, 1980.

145. Сусов И.П. Семиотика и лингвистическая прагматика // Язык, личность и дискурс. Тверь, 1990.

146. Сухих С.А. Структура коммуникантов в общении // Языковое общение. Процессы и единицы. Краснодар: КГУ, 1988. С. 22-29.

147. Сухих С.А., Зеленская В.В. прагмалингвистическое моделирование коммуникативного процесса. Краснодар: Изд-во Кубан. ун-та, 1998. 160 с.

148. Тарасов Е.Ф. Речевое воздействие: методология и теория // Оптимизация речевого воздействия. М.: наука, 1990. С. 5 18.

149. Тертычный А.А. Жанры периодической печати. М.: Аспект-Пресс, 2000. 69 с.

150. Тюпа В.И. Пролегомены к теории эстетического дискурса // Дискурс. 1996. №2.

151. Успенский Б.А. История и семиотика, Historia sub specie semioticae // Успенский Б.А. Избранные труды. T.l. М., 1994.

152. Фёдорова J1.JI. Грамматика диалога: основные категории. http://www.dialog-21 .ru/Archive/2005/Fedorova%20L/FedorovaL.htm

153. Федорова JI.J1. Типология речевого воздействия и его место в структуре общения. В Я, №6, 1991.

154. Филинский А.А. Идеологическое структурирование политического дискурса. Тверь: Изд-во Твер. Ун-та, 2003.

155. Формановская Н.И. Функциональные и категориальные сущности устойчивых формул общения: Дис. докт. филол. наук. М., 1979.

156. Формановская Н.И. Речевой этикет и культура общения. М.: Высшая школа, 1989.

157. Формановская Н.И. Речевое общение: коммуникативно-прагматический подход, М., 2002. 213 с.

158. Фуко Мишель. Слово и вещи. Археология гуманитарных наук. СПб.: A-cad, 1994. 407 с.

159. Хорольский В. Культурологический метод изучения публицистического дискурса. http//www.relga.rsu.ru/n60/cult60.htm

160. Черная Л. А. Русская культура переходного периода от средневековья к Новому времени: Философско-антропологический анализ русской культуры XVII первой трети XVIII века. М., 1999.

161. Чудинов А.П. Метафорическая мозаика в современной политической коммуникации. Екатеринбург, 2003. 248 с.

162. Шаклеин В.М. Лингвокультурная ситуация и исследования текста. М.: Общество любителей российской словестности, 1997. 184 с.

163. Шаповал С.А. Язык и мышление. http//www.ruscenter.ru/105.html

164. Шарапкина Г.П. Лингвокультурные и когнитивные аспекты формирования коммуникативного речевого поведения. http//www.pn.pglu.ru/index.php?module=subjects&func=viewpage&pageid=l 1 97

165. Швейцер А.Д. Параметры социолингвистики, М., 1978

166. Шейгал Е.И. Структура и границы политического дискурса // Филология Philologica. № 14. Краснодар: Изд-во Кубан. ун-та, 1998. С. 22 - 29.

167. Шейгал Е.И. Язык и власть. // Языковая личность: проблемы лингвокультурологии и функциональной семантики. Волгоград: Перемена, 1999. С. 132- 149.

168. Шейгал Е.И. Семиотика политического дискурса. Волгоград: Перемена, 2000. 327 с.

169. Шифрин Д. .Диалог:язык, дискурс, текст. http//www.riku.ru/Kudrya.htm

170. Шмелева Т.В. Ключевые слова текущего момента // Collegium. 1993. № 1.С. 35-67.

171. Шмелева Т.В. Речевой жанр: к определению понятия http//www.refcity.ru/content/40966/l 2.html.

172. Якобсон Р. Тексты, документы, исследования. М.: Рос.гос.гуманит.ун-т., 1999. 916 с.

173. Яцутко Д. Политическая метафра в языке СМИ. http//www.teneta.rinet.ru/rus/de/dymetfunction.htm

174. Jacobson, Part and Whole in the Language. New York-London 1968: 197p.

175. Language and Control / Ed. by R. Fowler, R.Hodge, G.Kress, et al. London: Routledge, 1979. FaircloughN. Discourse and Social Change. Cambridge: Polity Press, 1992

176. Syntax and Semantics. Vol. 3: Speech Acts / Ed. by P. Cole, J. Morgan. New York: Academic Press, 1975

177. Shiffrin D. Approaches to Discourse. Oxford: Blackwell, 1994