автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Манипулятивный потенциал интертекстуальных включений в современном политическом дискурсе

Полный текст автореферата диссертации по теме "Манипулятивный потенциал интертекстуальных включений в современном политическом дискурсе"

На правах рукописи

Марченко Татьяна Владимировна

МАНИПУЛЯТИВНЫЙ ПОТЕНЦИАЛ ИНТЕРТЕКСТУАЛЬНЫХ ВКЛЮЧЕНИЙ В СОВРЕМЕННОМ ПОЛИТИЧЕСКОМ ДИСКУРСЕ

Специальность 10 02 19-Теория языка

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Ставрополь - 2007

003159527

Диссертация выпочнена в Государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Ставропольский государственный университет»

Научный руководитель доктор филологических наук, профессор

Светлана Васильевна Серебрякова

Официальные оппоненты доктор филологических наук, профессор

Грушевская Татьяна Михайловна

кандидат филологических наук, доцент Федосеева Ирина Владимировна

Ведущая организация Калмыцкий государственный университет

Защита диссертации состоится 23 октября в 11 часов на заседании диссертационного совета Д 212 256 02 по филологическим наукам в Ставропольском государственном университете по адресу 355009 г Ставрополь, ул Пушкина, 1а, ауд 416

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Ставропольского государственного университета по адресу 355009 г Ставрополь, ул Пушкина, 1

Автореферат разослан "22" сентября 2007 г

Ученый секретарь диссертационного совета

ТК Черная

Массовая коммуникация, являясь социально значимой сферой общественной речевой практики на настоящий момент представляет собой основной канал осуществления политического общения Тенденция к сращиванию дискурса масс-медиа и политического дискурса делает возможным рассмотрение в рамках последнего любого материала в СМИ в котором к сфере политики относится субъект, адресат или содержание сообщения (Шейгал 2000, Грушевская 2002)

Разработка теории дискурса активизировала переосмысление коммуникативно-ценностных характеристик явления межтекстовою взаимодействия Экспрессивность и образность, способность ярко и сжато выразить мысль обуславливают успешное и активное использование интертекстуальных включений в политическом дискурсе реализуемом в масс-медиа Основной целью политической коммуникации является убеждение и мобилизация, что предполагает применение широкого спектра языковых средств в осуществлении манипу-лятивного воздействия Любая речевая коммуникация представляет собой стратегический процесс, базирующийся на «выборе оптимальных языковых ресурсов» (Иссерс 2006 10) Один из функциональных компонентов политического дискурса представлен речевыми стратегиями, отличительной чертой которых принято считать целенаправленность и осознанность, основывающиеся на потенциально возможной вариативности вербального оформления интенций

Подчеркнем, что в различных классификациях способов речевого воздействия интертекстуальные включения не представлены, что и обуславливает актуальность изучения манипулятивного потенциала интертекстуальности с учетом новых условий реализации в политическом дискурсе в масс-медиа

Объектом исследования выступает политический дискурс, реализующийся в СМИ

Предметом анализа являются коммуникативно-прагматические особенности и манипулягивный потенциал интертекстуальности как одной из ключевых составляющих политического дискурса

Цель исследования - выявление манипулятивных возможностей интертекстуальных включений в различных типах жанровых пространств политического дискурса в СМИ

Для достижения поставленной цепи предполагается решение следующих исследовательских задач

1 ) выявить формальные и содержательные характеристики политического дискурса,

2) представить ретроспективный обзор исследований, посвященных теории интертекстуальности, и определить рабочую концепцию настоящей диссертационной работ ы,

3) дать интерпретацию интер текстуальных включений в соответствии с жанровой диверсификацией практического материала в аспекте их коммуникативно-прагматической ценности и манипулятивного потенциала,

4) определить доминантные жанровые целеустановки,

5) выявить жанровую зависимость интертекстуальной пчотности текста,

6) рассмотреть специфику актуализации рассматриваемых единиц в рамках политического нарратива (на примере нарратива саммитов G8

Материалом исследования послужили интертекстуалвные включения в количестве 4000 единиц, которые были отобраны из английских, американских и российских медиа-ресурсов в 2004 - 2007гг («The Economist», «The Guardian», «The Observer» «The USA Today», «The Independent». «Newsweek», «The Sun», «Washington Post», «Независимая газета», «Коммерсантъ», «Российская газета», «Аргументы и факты», «Известия»), различающихся как по степени политической ангажированности, так и по вектору политической направленности Тематический спектр материалов охватывает широкий круг как внутренних, так и внешних проблем России и мирового сообщества Перевод использованных в качестве иллюстративного материала контекстов осуществлен автором работы

Методологическую основу исследования составили труды по изучению дискурса - H Д Арутюновой (1990), В И Карасика (2000, 2004), M Л Макаро-

ва (2003), Ю Е Прохорова (2004), Е И Шейгал (2000), G Cook (1992), G Kress (1985), теории интертекстуальности - ММ Бахтина (1986), Г В Денисовой (2003) НА Кузьминой (2004), В Б Чернявской (2003) S Holthms (1993), J Kristeva (1969), Е Roßlei (1999), лингвостилистике - И В Арнольд (1990), М П Брандес (1990), ММ Кожиной (1977), В Г Костомарова (1999, 2005), теории речевого воздействия - О С Иссерс (2006), Т М Грушевской (2002), Е Л До-ценко (2003), О Л Михалевой (2002), М Р Желтухииой (2002, 2003), Л Н Мур-зина (1998), В В Дементьева (2006), ТГ Добросклонской (2005), G Leech (1983), HP Gnce(1975) и др

Цеди и задачи исследования обусловили комплексное применение следующих методов дефиниционный анализ, сопоставление, наблюдение, моделирование, систематизация для выявления средств формального выражения анализируемых характеристик, описательно-аналитический, контекстологический и переводной методы анализа, приемы количественного анализ Научная новизна работы определяется следующими моментами

• на материале широкого спектра жанров масс-медиа, относящихся к политическому дискурсу, осуществлен системный анализ интертекстуальных включений в прагмалингвистическом аспекте, установлена интенциональная природа их функционирования в политическом дискурсе в масс-медиа, определен их манипулятивный потенциал в широком диапазоне жанров, выявлена жанровая обусловленность частотности обращения к аллюзиям и цитатам, установлены наиболее эффективные коммуникативные тактики, реализуемые посредством интертекстуальных включений,

• по каждому из рассмотренных жанров выявлены доминантные жанровые целеустановки, реализующиеся через интенционально обусловленный комплекс лингвистических средств и представляющие собой модели коммуникативных приоритетов, определяемых как ситуацией общения, так и жанровой формой, установлен коэффициент интертекстуальной плотности, отражающий частотность актуализации интертекстуальных включений в разножанровом текстовом пространстве,

• выявлена манипулятивная специфика интертекстуальных включений в политическом нарра! иве, детерминируемая стадиями его протекания, коммуника-тивно-прагмаги ческой актуальностью предмета наррагива и феноменов, по отношению к которым осуществляется апелляция

Теоретическая значимость диссертационного исследования заключается в попытке изучения явления межтекстового взаимодействия как одного из мощных средств осуществления речевого воздействия На материале политической коммуникации в масс-медиа установлена жанровая специфика актуализации интертекстуальньтх включений и выявчена достаточно универсальная номенклатура реализуемых посредством них коммуникативных стратегий и тактик Результаты проведенного исследования вносят вклад в разработку таких ключевых проблем современной лингвистики, как институциональное общение, жанрово-стилистические характеристики текстов массовой коммуникации, коммуникативно-прагматические параметры дискурса, теория политического нарратива

Практическая значимость работы состоит в возможности использования ее отдельных положений в практике вузовского преподавания, в частности, при чтении курсов по стилистике, риторике, социолингвистике, психолингвистике, прагмалингвистике, журналистике Учет описанных механизмов мани-пулятивного воздействия интертекстуальных включений может быть полезен специалистам в области политтехнологий, речевого воздействия, РК-менеджерам

Гипотеза исследования состоит в том, что коэффициент интертекстуальности, тип включения и прецедентного феномена, а также его манипулятив-ный потенциал обусловлены речежанровой спецификой материала и вектором политической ангажированности медиа-ресурса

На защиту выносятся следующие положения 1 Интертекстуальные включения, являясь конститутивным элементом политического дискурса, обладают высоким манипулятивным потенциалом, обусловленным, как мы полагаем, следующими их свойствами 1) способно-

етью к приращению задаваемого смысла за счет порождения культурно и ак-сиологически обусловленных ассоциаций, вступающих во взаимодействие в общем дискурсивном пространстве, 2) закреплением в культурной памяти конкретных сведений, формирующих общую картину мира и обуславливающих вариативность / детерминированность интерпретации действительности, 3) реализацией мощного персуазивного эффекта посредством активизации культурно значимых сведений

2 Любое жанровое пространство обладает набором достаточно универсальных коммуникативно-прагматических характеристик, названных нами доминантными жанровыми целеустановками, которые представляют собой конкретные модели коммуникативных приоритетов, взаимообусловленных как ситуацией общения, так и жанровой формой Данные целеустановки формируют интенционально обусловленную номенклатуру коммуникативных стратегий и тактик, актуализируемых в том числе, и посредством аллюзивиых и цитатных элементов

3 Введенный в работе коэффициент интертекстуальной плотности позволил выявить жанровую и прагматическую дифференциацию функциональной активности интертекстуальных включений Жанры, расположенные в соответствии со шкалой «информирование —» воздействие» (новостная заметка —» комментарий —<► статья —» письмо —► очерк), обнаруживают определенную закономерность в изменении коэффициента интертекстуальная плотность возрастает в жанрах, где воздействие превалирует над информированием

4 В политическом дискурсе коммуникативную преференцию получают тактики иллюстрации (цитаты) и проведения аналогии (аллюзии) Различия в функционально-прагматической специфике цитатных и аллюзивиых включений состоят в принципе манипулятивного воздействия Цитаты по своей природе в большей степени эксплицитны, чем аллюзии, наделяемые интенционально обусловленными имплицитными смыслами Полифункциональность аллюзивиых и цитатных включений обеспечивает реализацию стратегии как на повышение, так и на понижение Манипулятивный потенциал цитат и аллюзий

манифестируется также посредством актуализации тактик отражающих ключевые свойства политической коммуникации обличение - атональность, иронизирование, предупреждение — театральность, действие напоказ, авторизация — очерчивание круга «своих» / «чужих», склонение на свою сторону

5 Манипулятивная специфика интертекстуальных включений в политическом нарративе имеет жанровую и темпоральную основу, обусловленную стадиями его развертывания Вариативность актуализируемых на начальном этапе коммуникативных стратегий и тактик, а также высокий коэффициент ин-гертекстуальной плотности не только верифицируют их значительный суггестивный потенциал, но и позволяют рассматривать данную стадию в плане речевого воздействия как ключевую

Основные положения работы докладывались на заседаниях кафедры теории и практики перевода Ставропольского государственного университета, были апробированы на научных и научно-практических конференциях, в том числе на Международных научных конференциях «Ломоносов 2007» (Москва, 2007), «Проблемы межкультурного речевого взаимодействия и технологии обучения иностранным языкам» (Хабаровск, 2007), а также на ежегодных региональных научно-практических конференциях Ставропольского государственного университета «Университетская наука — региону» (2006), СевероКавказского государственного технического университета «Вузовская наука -Северо-Кавказскому региону» (2006) По теме диссертации имеется 9 публикаций, в том числе две статьи в журналах, входящих в перечень ВАК «Вестник Ставропольского государственного университета» (2007) и «Известия РГПУ им А И Герцена Аспирантские тетради» (2007)

Структура работы определяется спецификой и целеустановками исследования Диссертация состоит из Введения, грех глав, Заключения, Библиографического списка, включающего 181 наименование, и Приложения

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ Во Введении представляется общая проблематика диссертации обосновывается ее актуальность, научная новизна, теоретическая и практическая значимость, определяются объект, предмет, цель и основные задачи исследования указываются материал и методы, используемые в работе, формулируются положения, выносимые на защиту

Глава первая «Интертекстуальные включения как структурный компонент политического дискурса» посвящена общетеоретическому анализу политического дискурса как особой институциональной сферы коммуникации, а также интертекстуальных включений как структурной составляющей рассматриваемого дискурсивного пространства

В пространстве институционального дискурса в фокусе исследовательского интереса оказываются продуцент и рецептор, их личностные и социальные характеристики, а также ряд других аспектов социальной ситуации Таким образом, дискурс предстает как некое «кучьтурно-ситуативное речевое образование» (Карасик 2004 230), а модель институционального дискурса может быть представлена в виде следующей формулы дискурс = подъязык + текст +контекст (Шейгал 2000 15)

Важным для данного исследования является то, что, будучи включенным в социокультурный контекст, дискурс по своей сути не может быть нейтральным по отношению к власти Определение границ политического дискурса имеет принципиальное значение как для детализации сферы его реализации, так и для практического анализа любог о из его компонентов В рамках широкой трактовки политического дискурса его можно рассматривать не просто как класс жанров, ограниченный социальной сферой, в частности, политикой (см ван Дейк 1989), но и как язык публичной сферы Бесспорным в таком случае является утверждение о том, что в современную эпоху основным каналом осуществления политической коммуникации, а, соответственно, и реализации политического дискурса, являются масс-медиа Таким образом, в свете тенденции к сращиванию политической коммуникации с дискурсом СМИ в нашей работе,

вслед за Б И Шейгал, к политическому дискурсу мы причисляем как институциональные, так и неинституциональные формы общения, в которых к сфере политики относится по меньшей мере одна из трех составляющих субъект, адресат или содержание общения

Изучение любого типа дискурса и способов реализации его основных функций может осуществляться путем анализа его конститутивных признаков, в число которых входят и прецедентные (культурогенные) тексты, дискурсивной формой существования которых являются интертекстуальные включения Анализ ключевых концепций теории межтекстовых отношений позволяет представить расхождение во взглядах на изучаемый феномен в форме двух дихотомий безгранично широкий интертекст +-> исключительно вербальные тексты (разное понимание текста как такового), видимое присутствие в форме цитат, аллюзий <-* отношения абстрактного характера (различия в трактовке степени выраженности межтекстовых отношений) В качестве теоретической базы при проведении исследований практического характера представляется более приемлемой узкая трактовка В соответствии с этим подходом интертекстуальностью является присутствие в одном тексте фрагментов другого текста в форме цитат, аллюзии и т д Таким образом, в нашем исследовании под ингертек-стуальностью понимается диалогическое взаимодействие текстов в процессе их функционирования, обусловленное их соприсутствием и обеспечивающее приращение смысла текста (Баженова 2003 104) Термин «интертекстуальное включение» принимается в качестве гиперонимичного относительно терминов «цитата» и «аллюзия» При дальнейшей диверсификации понятий, принимая во внимание критерий формальной выраженности межтекстового взаимодействия в качестве ключевого понятия можно рассматривать цитату сопровождающуюся определенными ксенопоказателями, которые служат сигналом чуже-родности и определяют границу между «своим» и «чужим» текстом Семантический критерий позволяет рассматривать в качестве базового понятия аллюзию, так как ее включение в новый контекст сопровождается семантическими

трансформациями текста-источника с целью оказания прагматического воздействия на рецептора

Учитывая широкие возможности масс-медиа в области «фильтрации» информации, частотности воспроизведения материала и создания определенного образа, представляется возможным говорить о значительном манипуля-тивном потенциале, который может быть реализован в данной коммуникативной среде Анализ различных аспектов речевого воздействия позволил выделить в качестве ключевых определений коммуникативной стратегии и тактики дефиниции О С Иссерс, рассматривающей стратегию как «совокупность речевых действий, направленных на решение общей коммуникативной задачи говорящего», а тактику как «одно или несколько действий, которые способствуют реализации стратегии» (Иссерс 2006 109-110) С учетом ряда факторов, вчиягощих на протекание политической коммуникации, таких как наличие противоборствующих сторон (атональность) и адресата-наблюдателя («игра на зрителя»), О Л Михалева отмечав! реализацию следующих стратегий 1) стратегия на понижение, 2) стратегия на повышение, 3) стратегия театральности, выделяя при этом и целый ряд тактик (Михалева 2004 58-88) Данная классификация используется нами в качестве основы для выявления типологии стратегий и тактик, получающих реализацию через интертекстуальные включения Однако специфика объекта анализа обусловила несколько иные квантитативные, структурные и другие коммуникативные и прагматические характеристики стратегий и тактик

Глава вторая «Коммуникативно-прагматичес кие особенности интертекстуальных включений в жанровом многообразии медийного просхранства» посвящена выявлению манипулятивного потенциала интертекстуальных включений Жанровая палитра политического дискурса в масс-медиа в целом может быть представлена на шкале интенсивности степени реализации двух основных функций масс-медиа — «информирование / воздействие» Данная дихотомия имеет нечеткие границы в некоторых жанровых формах (статья, комментарий, очерк) Ввиду этого в диссертационном исследовании были выделены характе-

ристики, названные нами доминантными жанровыми целеустановками, которые формируют интенционально обусловленный комплекс лингвистических средств их реализации Подбор жанров для анализа таким образом, чтобы они отражали разную степень соотношения информирования / воздействия (новостная заметка, статья, комментарий, обращение, письмо, очерк), позволил сформировать комплексное представление о специфике интенциональной природы ин гертекстуальных включений в общем пространстве политического дискурса в СМИ и в каждом их них в частное ги

Проведенный анализ позволил выявить реализацию посредством цитат и аллюзий трех базовых для политического дискурса коммуникативных стратегий стратегии на понижение, стратегии на повышение и стратегии театральности, актуализирующих основные свойства политической коммуникации — атональность и апелляцию к эмоциям Различные жанровые пространства, в разной степени ориентированные на информирование / воздействие, обнаруживают, что соотношение в рамках указанной дихотомии определенным образом обуславливает номенклатуру коммуникативных тактик, реализуемых через интертекстуальные включения

Прокомментируем выявленные тактики по каждому из жанров, отметив при этом подчеркиванием их доминантные жанровые целеустановки Так, в жанре новостной заметки реализация возможности создания первого впечатления о событии обуславливает особую коммуникативно-прагматическую ценность осколочных цитат (тактики провокации, побуждения, предостережения) Именно осколочные цитаты свидетельствуют здесь об избирательном информировании в отличие, например, от комментария, в жанровом пространстве которого реализация осколочных цитат сопряжена в большей степени с эмоционально-субъективной интерпретацией коммуникативно значимых элементов исходного высказывания В го же время обращение к аллюзиям носит манипу-лятивно нейтральный характер

Жанр комментария имеет следующую специфику интертекстуальных включений персонификация обуславливает и мотивирует реализацию тактик

критики, обвинения, прогнозирования, субъективность представления материала получает манифестацию через интертекстуальные элементы, задействованные в тактиках аналогии (аллюзии) и иллюстрации (цитаты), оценочность — через тактики критики и отвода критики

В аналитических статьях интертекстуальные включения реализуют следующие доминантные жанровые целеустановки проблемность. плюрализм мнений, полемичность — тактики безличного обвинения, анализ - «минус», презентации, обвинения, авторизация — тактики авторизации, обвинения, вариативность / детерминированность конечного итога развития событий — тактика проведения аналогии Особого внимания заслуживает авторская концептуаль-ность. когорая, на наш взгляд, наиболее четко реализуется как через цитаты, так и через аллюзии в тактиках анапиз-«ппюс» анализ-«минус», а также в иллюстрирующих цитатах (тактика избирательного информирования)

Жанровая мимикрия эпистолярной формы обнаруживает в целом провокационную манипулятивную природу, о чем свидетельствует обращение как посредством аллюзий, так и цитат, к следующим тактикам обличение, обвинение, иронизирование, предупреждение

Рефлективность и реактивность, свойственные обращениям высших должностных лиц, репрезентируют отклик, обратную связь отдельных субъектов политической коммуникации Об этом свидетельствуют тактики обличения, обвинения, предупреждения, прогнозирования, аналогии, иронизирования, причем некоторые из них имеют в данном поджанре специфическую реализацию Гак, тактики единения, побуждения, упрека, предостережения, провокации вполне соответствуют таким доминантным жанровым целеустановкам, как открытость. личностность, субъективность и убеждение

Манипулятивное использование интертекстуальных включений в жанровом пространстве очерка обнаруживает вариативность в зависимости от его типа и актуальности тематики Выявленные тактики находятся в прямой зависимости от персонифицированного характера коммуникации, целью которой является склонение на «свою сторону» в описываемой ситуации Тактики обличе-

иия, предостережения, иронизирования и насмешки в полной мере отражают моноцентричную природу очерка

Вариативность установленных речевых стратегий и тактик можно наглядно представить в виде следующей таблицы

Жанровая вариативность реализации речевого воздействия

посредством ин гертекстуальных включений

——Жанры Ново- Коммен- Статья Письмо Об- Очерк

Страте ги и^ стная тарий раще-

и тактики ^ заметка ние

1 Тактика обличения + + + + +

2 Тактика обвинения + +

м я 3 Тактика безличного об- +

Я ¿3 £ " винения

^ в! 4 Тактика анализ-«минус» +

« я о. о 5 Тактика иллюстрации + + + +

н и У а 6 Тактика проведения ана- + + + +

Я логии 7 Тактика упрека 8 Тактика критики + +

1 Тактика авторизации + + 4- + +

я 2 Тактика анализ-яплюс» + + +

« 3 я 5 3 Тактика презентации +

¡5 3 4 Тактика отвода критики + + +

И 5 Тактика оправдания

5 ! 6 Тактика иллюстрации + + + +

я я 7 Тактика проведения аналогии + + + + +

1 Тактика иронизирования + + + +

2 Тактика прогнозирования +

№ о а с 3 Тактика предупреждения + + + +

С 3} ** й 4 Тактика провокации + +

я еЗ 5 Тактика побуждения + +

а. б £ 6 Тактика призыв +

« 7 Тактика гиперболизации 8 Тактика единения + +

В палитре рассмотренных жанров наиболее частотными коммуникативными тактиками являются тактика иллюстрации (цитаты) и тактика проведения аналогии (аллюзии), при реализации которых интертекстуальные включения наделяются высоким манипулятивным потенциалом Данный факт обусловлен репрезентативным характером цитат и аллюзий, обеспечивающих обращение к прагматически релевантным феноменам и задающим фокусирование ассоциативных связей вокруг тезиса адресанта Отметим, что цитатные и аллю-

зивные включения обнаруживают определенные различия в функционально-прагматической специфике механизма манипуляции Цитаты по своей природе в большей степени эксплицитны, чем аллюзии, у которых имплицитный смысл является неотъемлемым компонентом семантики Гак аллюзии работают с помощью механизма порождения ассоциативных связей, который делает манипулирование более утонченным и трудно распознаваемым цепочка ассоциаций, порождаемых тем или иным прецедентным феноменом, не навязывается автором, а восстанавливается рецептором, что неизбежно отражается на восприятии информации как достоверной В отношении цитаг данное манипулятивное воздействие обусловлено широким диапазоном вариативности обыгрывания «чужого слова» (от ссылки на авторитетный источник до иронизирования) Эти свойства обеспечивают стратегическую полифункциональносгь включений, которые, как показал наш анализ, могут быть задействованы в реализации стратегии как на повышение, так и на понижение Не менее частотными являются реализуемые через цитаты и аллюзии тактики, отражающие ключевые свойства политической коммуникации обличение — агональность, иронизирование, предупреждение — театральность, действия напоказ, авторизация — очерчивание круга «своих» / «чужих», склонение на свою сторону

О манипулятивном потенциале рассматриваемых включений может также свидетельствовать их функциональная активность, определяемая нами посредством коэффициента интертекстуальной плотности (как соотношения печатных знаков, содержащихся в манипулятивно заряженных интертекстуальных включениях, к печатным знакам в общем текстовом пространстве) Расчеты данного показателя позволили выявить жанровую дифференциацию коэффициента плотности, представленную на графике

1.0 о э 0,8 0,7

Как видно из графика, минимальный коэффициент интертексгуальной плотности (0,22) наблюдается в жанре обращения, интенциональная природа которого состоит в воздействии, но, как правило, не элитарном, а общедоступном Точка максимума - коммуникативное пространство статьи (0,55), жанровые каноны которой обуславливают как широкую номенклатуру актуализируемых тактик, так и значительную вариативность структурно-композиционных типов включений При этом жанры, расположенные в соответствии со шкалой информирование / воздействие (новостная заметка —* комментарии —> статья —> письмо -* очерк), обнаруживают определенную закономерность в изменении коэффициента плотность возрастает в жанрах, где воздействие превалирует над информированием

В качестве иллюстрации манипулятивного потенциала интертекстуальных включений обратимся к жанровому пространству комментария, имеющему достаточно пропорциональное соотношение функций информирования «-> воздействия Заметим, что данный жанр признан «реактивной формой коммуникации» (Burger 2000 620) и всегда имеет предметом рассмотрения определенное событие, факт, ситуацию (Гуревич 2004 193) Будучи ситуативно-аналитическим жанром, комментарий в специфическом ключе не просто отображает ситуацию, а дает комплексный анализ сопряженных вопросов, осмысление фактов с тех или иных общественно-политических позиций В качестве доминантных жанровых целеустановок комментария нами были выделены чет-

16

•• Интертекстуальная плотность жанрового пространства

-Динамика изменения

имтертекстуальной плотности

кая персонификация, открытая субъективность, оценочность. проблемное гь, неоднозначность представляемой ситуации, но субъективная однозначность ее интерпретации

В жанре комментария можно отметить повсеместное комбинирование коммуникативных тактик, что свидетельсгвует о желании завуалировать свои интенции, побудить рецептора к дальнейшим раздумьям и интерпретации информации в предлагаемом ключе В концептуальном аспекте обращение к цитатам отличается их меньшей авторизацией В жанровом пространстве комментария находят место те цитатные вкрапления, которые с позиций достоверности, аутентичности, подлинности и должностного статуса их автора не могут быть актуализированы в преимущественно информативных жанрах, таких как новостная заметка и статья Однако обращение именно к подобного рода цитатам способствует поддержанию полемичности, проблемности, подключает к обсуждению вопросов более широкий круг субъектов политического дискурса

Частотным является обращение к осколочным цитатам, которые создают общий эмоциональный фон текста Как правило, введение подобных включений сопровождается экспликацией пейоративного или мелиоративного компонента коннотации, что, на наш взгляд, не элиминирует их высокого потенциала в стратегическом плане Формально-структурный характер осколочных вкраплений подтверждает избирательность цитирования и, соответственно, субъективность интерпретации коммуникативно значимых элементов исходного сообщения В следующем высказывании цитатные включения, вырванные из широкого лингвистического контекста и репрезентирующие наиболее конфронта-ционные части предтекста, реализуют тактику провокации

Joining Charles Clarke's intemperate double-blast in the gleeful Telegraph and London Evening Standard came more insults from Blairites in the delighted Sunday Times and Mail "autistic", "compulsive-obsessive" and "pathological", with Mo Mowlam's husband tossing in "childish vanity", "paranoia" and "a bunker mentality" («The Guardian» 2006, Sept 12) - В дополнение к резким нападкам Чарльза Кларка в полных ликования Telegraph и London Evening Standard появи-

лось еще несколько резких высказываний со стороны соратников Блэра по партии в полных злорадства Sunday Times и Mail «аутичный», «маниакальный» и «патологический», а также комментарии мужа Мо Моулам о «детском самолюбии», «паранойе» и «недалеком уме».

Осколочные цитаты, источником которых послужили комментарии одного из британских министров и госсекретаря Северной Ирландии (Марджори Моулама, мужа британского секретаря по делам Северной Ирландии Мо Моулам), характеризуют премьер-министра Великобритании Тони Блэра Примечательно, что провокация создается не только за счет актуализации нелицеприятных характеристик, но и за счет апелляции к тому, что данные отзывы нашли отражение в ведущих газетных изданиях, придерживающихся, в отличие от «The Guardian», крайне правых взглядов

В целом цитатные включения актуачизируют в жанре комментария следующие коммуникативные тактики критики, обличения, иллюстрации и побуждения Приведем иллюстративные примеры наиболее частотных из них

1 Тактика критики имеет высокую частотность реализации через цитатные включения, обращение к которым позволяет критично охарактеризовать то или иное событие Но если в других жанрах обращение к цитатам в целях реализации критики носит скорее опосредованный характер авторской манифестации, то в комментарии оно приобретает ярко выраженный порицательный характер В данной жанровой форме четко прослеживается идея активного «я», достаточно часто реализующегося через интертекстуальные включения особого типа Так, нами отмечены случаи метатекстуальной отсылки, когда автор ссылается на информацию, представленную им ранее Таким образом, комментарий можно рассматривать как некий континуум, апелляция к конкретным этапам которого может свидетельствовать о наличии определенной перманентной группы рецепторов, не только включенных в общий контекст политической ситуации, но и рассматривающих ее с критической точки зрения Ярким примером указанного явления может служить следующий контекст

there way public and political support for the Iraq war in the beginning But now a big majority of you say invading Iraq was a mistake In this column back on Oct 4, 2002, I wrote "Congress is 'debating' but President Bush and his cohorts are demanding a virtual blank check to wage war in Iraq They'll probably get it That's a mistake" («The USA TODAY» 2006, Sept 15) - вначале война в Ираке имела общественную и политическую поддержку Но теперь большинство из вас говорит, что вторжение в Ирак было ошибкой В этой колонке 4 октября 2002 года я написал «Конгресс «обсуждает», но президент Буш и его когорта требуют реальный карт-бланш для того, чтобы начать войну в Ираке. Вероятно, они его получат. Это будет ошибкой»

Автор, комментария обращается к ретроспекции, пытаясь реализовать как тактику критики, так и обвинения негативные последствия, о которых он предупреждал несколько лет назад и которых можно было избежать, начинают проявляться

2 Тактика иллюстрации, манипулятивный потенциал которой обусловлен репрезентативным характером цитат, обеспечивающим обращение к коммуникативно значимым феноменам, наглядно и конкретно поясняющим суждения и выводы Стратегическая полифункциональносгь тактики иллюстрации обуславливает возможность ее комбинирования с другими тактиками, например, с тактикой прогнозирования или тактикой анапиз-«минус» В подобных случаях комплексный способ воздействия затрудняет «распознавание» манипуляции как таковой В качестве примера подобного симбиоза интерес представляет комментарий, посвященный возобновившимся в американской политике дискуссиям по вопросу притока иммигрантов и озаглавленный «The wrong side of history» («Против течения истории») Примечательно, что в конечной позиции текста реализуется цитата, часть которой была использована в качестве заголовка '

As Janet Murguia, the NCLR's president, said "The anti-imnugrant demagogues are on the wrong side of history" («The Economist» 2006, July 15th — 21st) —

Как сказала президент Национального Совета ла Расы Джэнэт Мургуйа «Антииммигранты-демагоги плывут против течения истории»

Корреляция названия статьи, представляющего собой немаркированную осколочную цитату, с полной цитатой в конечной позиции реализует паратек-стуальность, то есть некое взаимодействие текста с заглавием Однако рассматриваемое явление одновременно представляет собой повторение-«обрамление» (framing repetition — термин ИР Гальперина, 1981), которое создает коммуникативно-прагматическую канву текста В комментарии получают критическую интерпретацию точки зрения ведущих политиков, отвергающих возможность урегулирования спорных проблем иммиграции Как само заглавие, так и другая сильная позиция текста - конечная, не просто реализуют обращение к компетентному источнику, но и дают прогноз неадекватности и анахроничности антииммигрантских настроений

3 Тактика побуждения наиболее ярко выражает интенции и взгляды адресанта, хотя, как показывают наши наблюдения, она не получает открытую реализацию в рамках жанрового пространства комментария Как правило, обращение к цитате способствует вуалированию истинных интенций, позволяя оформить призыв или обращение в более мягкой форме Обратимся к приведенному ниже контексту

A feature of democracy is freedom of information and speech News of violence cannot be concealed since concealment fuels the cUmate offear The state should not censor news of terrorist incidents As Milan Kundera asserted, "the struggle of man against power is the struggle of memory against forgetting" But there are ways of not forgetting («The Guardian 2006», Sept 8) — Характерным признаком демократии является свобода слова и информации Информация о насилии не может быть сокрыта, так как сокрытие порождает страх Государство не должно подвергать цензуре новости о террористических актах Как сказал Милан Кундера, «борьба человека против насилия — это борьба памяти с забвением» И пути сохранения их в памяти есть

Комментируя наметившуюся в американской политике тенденцию ограничивать дозировать информацию о террористических актах и их жертвах, автор говорит о том, что незнание порождает страх Обращаясь к словам известного чешского писателя и публициста Милана Кундеры о том, что борьба против силы, насилия - эго борьба памяти и забвения автор призывает принять этот бой, не позволяя забыть все то, что было

Что касается аллюзий, то в жанре коммешария они отличаются, по нашим наблюдениям, рафинированностью и тематической вариативностью Так, наиболее частотны ссылки на мнение политических и общественных деятелей разных лет и эпох, литературные произведения и персонажи, исторические события в разных сферах жизни, юридические документы мировой значимости, современные законодательные документы (Warner's bill - закон Уорнера, the 1949 Geneva Conventions - Женевские конвенции 1949 г, Roe v Wade - депо Роу против Уэйда, Bush v Gore in 2000 - дело Буша против Гора в 2000 г, the 1973 decision - решение 1973 г, Voting Rights Act - закон об избирательных правах, the Enron case - дело концерна Энрон, Terry Schiavo affair - дело Терри Шиаво, Barcelona process - Барселонский процесс, September ll'h 2001 - il сентября 2001 г и dp) Аллюзии реализуют следующие коммуникативные стратегии и тактики проведения аналогии, отвода критики, предупреждения, иронизирования, гиперболизации Обратимся к рассмотрению наиболее частотных из них

1 Тактика проведения аналогии может реализовывать как стратегию на повышение, так и стратегию на понижение Как показывает наш анализ, в жанровом пространстве комментария данная тактика актуализируется в сильных позициях текста, что повышает манипулятивный потенциал всего высказывания, задает определенную линию интерпретации предлагаемого материала Так, в журнале «The Economist» (2005, July 9th) приводится комментарий, озаглавленный «The right's Little Big Horn» («Правые на ЛиМл-Бигхорн») Очевидно, что название материала содержит аллюзию на битву на реке Литл-Бигхорн, которая произошла в штате Монтана 25 июня 1876 между индейцами и 7-м кавалерийским полком во главе с генералом Дж Кастером Опасаясь голода, ин-

дейцы покинули резервацию, чтобы начать охоту на бизонов, но им было приказано вернуться под угрозой применения силы После отказа повиноваться индейский лагерь был атакован Под натиском контратаки индейцев кавалеристы отступили, пбтеряв 265 человек убитыми, включая генерала Кастера Это был последний случай, когда индейцам удалось одержать победу над армейским подразделением, уничтожив всех его солдат Само содержание комментария касается игорных заведений на территориях с преимущественно коренным населением Америки Деятельность некоторых высокопоставленных чиновников-консерваторов по лоббированию своих интересов, повышению налоговых ставок, а также превышение должностных полномочий вызывают резко отрицательную реакцию общественности Очевидно, что, апеллируя к указанной битве, автор делает акцент на противостоянии и на том, что правда на стороне коренных жителей

2 Тактика отвода критики, интенциональная природа которой состоит в оправдании действий определенного политического лица В качестве иллюстрации приведем контекст, взятый из комментария, озаглавленного «Kavanagh on 9/11 conspiracies» («Кавана о секретных заговорах 9/11») («The Sun» 2006, Sept 12) Материал, приуроченный к пятилетней годовщине терактов 11 сентября в Америке, посвящен анализу неоднозначности оценок официальной версии произошедших событий Примечательно, что аллюзии получают актуализацию в сильной позиции текста, что позволяет говорить об их максимально высоком манипулятивном потенциале

THERE is a conspiracy plot to suit every suspicious mind Hitler fled from Nazi Germany and lived a long and happy life in Bolivia. The 1960s moon landings were actually filmed in a Texas desert. Princess Diana was murdered because she was pregnant and wanted to marry the son of Harrods tycoon Mohamed Fayed. The Twin Towers were bombed not by al-Qaeda suicide killers but by the American military on President George Bush's orders! J'd like to think you are hooting with derision along with me at such fantastic notions — Каждый пытливый ум найдет свою навязчивую идею Гитлер бежал из нацистской Германии и прожил

долгую и счастливую жизнь в Боливии Высадки на луну в 1960-х на самом деле были засняты в техасской пустыне Принцесса Диана была убита, потому что она была беременна и собиралась выйти замуж за сына финансового магната, владельца сети «Харродз» Мохаммеда Файеда. Башни-близнецы были атакованы не террористами-смертниками группы Аль-Каида, а американскими военными по приказу президента Джорджа Буша Мне хотелось бы думать, что вы так же, как и я, смеетесь над этими фантастическими вымыслами

Представляется, что цепочка аллюзий (Hitler, the 1960s moon landings, Princess Diana, Mohamed Fayed, the Twin Towers, al-Qaeda — Гитлер, высадки на луну в 1960-х, принцесса Диана, Мохаммед Файед, башни-близнецы, аль-Каида), подвергающихся значительным семантическим модификациям, должна изначально спровоцировать недопонимание, так как высказывания, в которых они используются, не соответствуют действительности Но именно упомянутая невероятность всех предлагаемых сценариев развития исторических событий и работает на то, что по принципу аналогии четко закрепленные концепты будут подводить к тому, что ситуация, упомянутая позднее (обвинения в адрес администрации Дж Буша относительно инициирования или допущения событий 11 сентября), так же невероятна, как и все, перечисленные ранее

В целом анализ жанрового пространства комментария как компонента политического дискурса показал, что выявленные доминантные жанровые це-леустановки актуализируются посредством манипулятивно обусловленного обращения к интертекстуальным включениям

Глава третья «Особенности функционирования интертекстуальных включений в политическом нарративе» посвящена анализу специфики интертекстуальных включений на материале нарративного континуума такого события, как встреча на высшем уровне — саммит G8 '

Политический нарратив представляет собой «совокупность дискурсных образований разных жанров, сконцентрированных вокруг определенного политического события» (Шейгал 2000 297) В качестве эмпирического материала

нами были избраны такие политические события международного уровня, как саммиты С8, происходившие в Санкт-Петербурге (Россия) и Хайлигендамме (Германия) в 2006 — 2007гг В целях оптимизации анализа нарративы саммитов были условно разделены на три этапа I - предваряющий официальное начало, II - дни проведения саммита, III - последующая рефлексия Анализ показал, что на каждом из них рассматриваемые включения отличаются специфическими тематическими, структурными и интенциональными характеристиками Так, частотность актуализации аллюзий варьируется от высокой на первом этапе нарратива (преимущественно аналитические статьи) до более низкой на втором и третьем этапах Использование аллюзий на первом этапе нарратива оказывает персуазявное воздействие на формирование восприятия ожидаемого Это подтверждается широким, по сравнению с другими этапами, спектром выявленных тактик (анализ — «минус», обличения, проведения аналогии, провокации, пер-суазивного информирования), а также относительно высоким коэффициентом аллюзивной плотности — 0,4 На втором и третьем этапах частотность обращения к аллюзиям заметно снижается

Что касается цитат, то предварительная фаза события освещается со значительным использованием этих включений, на втором этапе тексты структурируются на их основе, третий этап отмечен спадом цитатной плотности Максимально вариативная палитра коммуникативных тактик, реализуемых на первом этапе с помощью цитат, а также значительный коэффициент их плотности — 0,6, свидетельствуют о предельно высоком суггестивном потенциале включений на этой стадии нарратива

Примечательно, что сравнительный анализ материалов нарратива из англоязычных и русскоязычных медиа-ресурсов позволил выявить культурно обусловленную специфику актуализации интер текстуальных включений в определенных тактиках Так, по нашим наблюдениям, тактика самопрезентации, реализующая стратегию на повышение, нашла отражение в рамках рассмотренных нами нарративов преимущественно в материалах российской прессы Как правило, она получает реализацию через цепочку аллюзий Так, в статье

«Энергетические метаморфозы» («Коммерсантъ» 13 июля 2006) автор последовательно использует целый ряд аллюзий (история создания G8 в 1975 году, саммит 1998 года в Бирмингеме, саммит 2005 года, доктрина ОПЕК) Приведенные включения служа1 показательными вехами укрепления статуса России как сильной и могущественной державы, которую мировое сообщество теперь не сможет игнорировать Отметим, что данная тактика может комбинироваться с другими, например, с тактикой иронизирования

Впрочем, в Москве не сильно переживают по поводу ВТО, поскольку не считают преимущества членства доказанными Похоже, единственными последствиями затяжки с американским решением пустить нас в ВТО станут неучастие "Шеврона " и "Конако" в освоении Штокмановского газового месторождения и покупка "Аэрофлотом " новой партии самолетов не у "Боинга", а у европейского "Эйрбаса" («Известия», 24 июля 2006 г )

Посредством аллюзии автор не просто иронизирует на тему последствий, сопряженных с отсрочкой вступления России в В ГО, а показывает ее значимость и зависимость мирового сообщества от принимаемых ею решений

В то же время для англоязычных материалов в границах нарративного пространства саммитов более характерны тактики обвинения, критики, обчиче-ния, что свидетельствует о большем стремлении в англоязычном лингвокуль-турном сообществе к поддержанию атональности политической коммуникации, тем более что встречи происходили не на территории США Иллюстрацией подобного наблюдения может служить следующий пример, в котором вторая цитата противопоставлена первой, так как ставит под сомнение ее истинность и уличает политиков в демагогии

President Bush and other G-8 leaders said they are committed to "substantial" cuts by 2050 of greenhouse gas emissions [ ] But critics note that the deal has no binding caps, only a pledge to "consider seriously" a 50% cut by mid-century («The USA TODAY», June 12, 2007) — Президент Буш и другие лидеры Большой Восьмерки заявили, что они взяли на себя обязательства по «значительным» сокращениям выбросов парниковых газов к 2050 году [ ] Но критики отме-

чают, что этот договор не содержит каких-либо сдерживающих механизмов, а лишь обещание «серьезнорассмотреть» возможность сокращения выбросов на 50% к середине столетия

Несмотря на указанные различия в рамках обоих лингвокультурных сообществ нарративы 08 обнаруживают реализацию через интертекстуальные включения тактик анализ-«плюс», анализ-«минус», иллюстрации, проведения аналогии и авторизации, что свидетельствует о наличии определенного набора достаточно универсальных приемов манипуляции Динамика актуализации рассматриваемых элементов в пространстве нарративов 08 обнаруживает также единую для англоязычного и русскоязычного сообществ тенденцию, которую можно проследить по совокупному (2006 / 2007гг ) коэффициенту аллюзивной и цитатной плотности, представленному ниже в виде диаграммы

__' ^

——-___

1

1зтап В этап Шэтап

Анализ нарративного континуума показал, что прагматически более значимыми являются I и II этапы Особая важность первого объясняется, на наш взгляд, потенциальной возможностью создания аксиологически-интерпретативной канвы того или иного факта Это позволяет впоследствии ограничить вариативность трактовки событий, в Том числе, за счет константной актуализации интенционально отобранных интертекстуальных включений с высоким манипулятивным потенциалом Жанровые и хронологические возможности первого этапа позволяют осуществить достаточно глубокий и всесторонний анализ находящихся в фокусе политического и общественного внимания событий Подчеркнем, что начальный этап нарратива находит отражение в широком спектре изданий, предназначенных, как правило, для усредненного рецептора, так как задействованные интертекстуальные включения носят, пре-

имущественно, общедоступный характер В свою очередь, для третьей стадии свойственна оценка результатов и моделирование потенциальных вариантов развития политической ситуации На данном этапе в качестве коммуникантов выступают, преимущественно, специалисты политики, политологи, политические аналитики и др , что обуславливает актуализацию в нарративном пространстве интертекстуальных включений, интерпретация которых требует более высокого уровня образованности, постоянной включенности в общий политический контекст Ввиду этого палитра изданий, в которых находят отражение подобные материалы, сужается до элитарных и специализированных

В Заключении представлены результаты проведенного исследования и намечены перспективы дальнейшего изучения манипулятивного потенциала интертекстуальных включений в различных типах коммуникативных пространств

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях

Статьи в научных журналах, входящих в перечень ВАК

1 Марченко Т В Прагматический потенциал интертекстуальных включений в политическом нарративе // Известия РГПУ им А И Герцена №15 (39) Аспирантские тетради Науч журнал - СПб, 2007 - С 139-142

2 Марченко ТВ Речежанровая специфика интертекстуальных включений в политическом дискурсе // Вестник Ставропольского государственного университета Вып 50 -Ставрополь СГУ,2007 -С 179-184

Статьи в других научных журналах и сборниках

3 Марченко TBK вопросу об основных компонентах современного политического дискурса в СМИ // Актуальные проблемы филологии и педагогической лингвистики Сб науч тр Вып VIII - Владикавказ Изд-во СОГУ, 2006 - С 169-171

4 Марченко Т В Интертекстуальность и интертекстуальные включения к определению понятий в современном политическом дискурсе // Язык как во-

площение культуры лингвистическая, переводческая и дидактическая рефлексия Материалы 51-й науч-метод конф «Университетская наука - региону» — Ставрополь Ставроп книжное изд-во, 2006 —С 166-171

5 Марченко Т В Прагматика нарратива скандала как компонента политического дискурса // Материалы X региональной научно-технической конференции «Вузовская наука - Северо-Кавказскому региону» — Ставрополь СевКавГТУ, 2006 -С 146-147

6 Марченко 7 В Политический дискурс в свете a m ропоцентрического подхода // Личность, речь и юридическая практика Межвуз сб науч тр Выпуск 9 -Ростов-н/Д ДЮИ, 2006 - С 149-15!

7 Марченко Т В Интенциональная природа интертекстуальных включений в аспекте реализации речевых стратегий и тактик (на материале нарратива политического дискурса) // Актуальные проблемы социогуманитарного знания Сб науч тр Выпуск XVI -М «Век книги - 3», 2007 - С 125-130

8 Марченко Т В Интертекстуальные включения в аспекте реализации коммуникативных стратегий // Материалы XIV Международной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Ломоносов» Секция «Филология» -М Изд-во Моек ун-та, 2007 -С 155-157

9 Марченко Т В Интенциональная природа аллюзий в политическом очерке // Проблемы межкультурного речевого взаимодействия и технологии обучения иностранным языкам Материалы межд науч -метод конф - Хабаровск Изд-во Тихоокеан гос ун-та, 2007 - С 252-256

Подписано в печать 18 09 2007 г Формат 60x84 1/16 Уел печ л - 2 Уч-изд л -1,33 Бумага офсетная Печать офсетная Заказ 12651 Тираж! 00 экз ГОУ ВПО «Северо-Кавказский государственный технический университет» 355029, г Ставрополь, пр Кулакова, 2

Издательство Северо-Кавказского государственного технического университета Отпечатано в типографии СевКавГТУ

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Марченко, Татьяна Владимировна

Введение.

Глава I. Интертекстуальные включения как структурный компонент политического дискурса.

1.1. Лингвокультурологическая сущность политического дискурса.

1.1.1. Институциональный дискурс как особый вид коммуникации.

1.1.2. Прагмалингвистическая сущность политического дискурса.

1.1.2.1. Определение содержательно-функциональных границ политического дискурса.

1.1.2.2. Функциональное единство компонентов политического дискурса.

1.1.2.3. Лингвистические особенности политического дискурса и специфика его функционирования в масс-медиа.

1.2. Интертекстуальность как структурная составляющая политического дискурса в масс-медиа.

1.2.1. Интертекстуальность: истоки, концепции, тенденции.

1.2.2. Иерархическая типология интертекстуальных включений

1.2.3. Коммуникативно-прагматический потенциал интертекстуальных включений в газетно-публицистических текстах.

Выводы.

Глава II. Коммуникативно-прагматические особенности интертекстуальных включений в жанровом многообразии медийного пространства.

2.1.Речежанровая структура политического дискурса в масс-медиа.

2.2. Коммуникативные стратегии и тактики как реализация манипу-лятивной сущности политического дискурса.

2.3.Лингвопрагматические принципы анализа функционирования иптертекстуальности в политическом дискурсе.

2.4.Жанровая специфика композиционно-семантических и манипу-лятивных аспектов реализации интертекстуальных включений.

2.4.1. Интертекстуальные включения в жанре «новостная заметка».

2.4.2. Интертекстуальные включения в жанре «комментарий».

2.4.3. Интертекстуальные включения в жанре «статья».

2.4.4. Интертекстуальные включения в эпистолярном жанре.

2.4.5. Специфика прагматической составляющей жанра обращения.

2.4.6. Интертекстуальные включения в жанре «очерк».

2.5. Жанровая специфика манипулятивных аспектов реализации коммуникативно-прагматического потенциала интертекстуальных включений.

Выводы.

Глава III Особенности функционирования интертекстуальных включений в политическом нарративе.

3.1. Нарратив как структурный компонент политического дискурса.

3.2. Анализ коммуникативно-прагматического потенциала интертекстуальных включений на материале нарративной структуры саммитов G8.

3.2.1. Структурно-содержательная специфика нарратива саммитов G8.

3.2.2. Особенности манипулятивной природы интертекстуальных включений на I этапе нарратива.

3.2.3. II этап как ключевая фаза протекания нарратива.

3.2.4. Специфика актуализации интенционально обусловленных интертекстуальных элементов на III этапе нарратива.

Выводы.

Введение диссертации2007 год, автореферат по филологии, Марченко, Татьяна Владимировна

Антропоцентрическая парадигма, прослеживающаяся в лингвистической науке в последние десятилетия, сочетает в себе различные методологические подходы: коммуникативный, дискурсивный, когнитивный - что, несомненно, способствует актуализации междисциплинарных исследований в новом ракурсе. Дискурсивный аспект предопределяет рассмотрение лингвистических явлений в комплексе с культурно-историческими, социально-ситуативными и коммуникативно-прагматическими характеристиками. Как пишет Е.С. Кубрякова, если вдуматься, какая часть знаний приходит к нам через тексты, за каждым из которых стоит дискурсивная деятельность отдельно взятого человека или же группы людей, - становится понятным, насколько важно исследование дискурса (Кубрякова 2004: 528).

Рассмотрение дискурса с позиции институциональности, то есть в качестве клишированной, специализированной разновидности общения, обусловленной рамками общественного института, позволило ученым выделить его различные типы, в том числе политический и дискурс масс-медиа (см.: Карасик 2000, 2004; Шейгал 2000; Т. ван Дейк 1989). Массовая коммуникация, являясь социально значимой сферой общественной речевой практики, на настоящий момент представляет собой основной канал осуществления политического общения. Данный факт позволяет говорить о тенденции к сращиванию обозначенных выше типов дискурса. Теоретические положения, разработанные такими учеными, как Е.И. Шейгал (2000), Т.М. Грушевская (2002), А.П. Чудинов (2006), позволяют рассматривать в рамках политического дискурса любой материал в СМИ, в котором к сфере политики относится субъект, адресат или содержание сообщения.

Разработка теории дискурса активизировала также переосмысление ком-мупикативно-ценностных характеристик явления межтекстового взаимодействия. Начало изучению различных аспектов интертекстуальности положили работы ученых постструктуралистского направления: М.М. Бахтина, Ю. Кристевой, Ж. Дерриды (60-70-е гг. XX века). Зарождение теории в рамках литературоведения во многом определило спектр анализируемых объектов - межтекстовые связи художественных и поэтических произведений. Однако методологический потенциал проблемы интертекстуальности позволяет рассматривать данное явление не только на базе художественного и поэтического творчества, но и экстраполировать его на другие типы текста и дискурса. Состоятельность такого подхода доказывают работы по исследованию интертекстуальности в сфере научной коммуникации (Чернявская 1999; Михайлова 1999; Баженова 2001), дискурса масс-медиа (Сандалова 1998, Burger 2000), кинематографии (Ямпольский 1993). Экспрессивность и образность, способность ярко и сжато выразить мысль являются причиной успешного и активного использования интертекстуальных включений в политическом дискурсе, реализуемом в масс-медиа.

В целом любой тип дискурса представляет собой определенный континуум целенаправленного, осознанного выбора оптимальных, контекстуально адекватных языковых средств. В свете проблематики нашей работы принципиально важным представляется положение о том, что основной целью политической коммуникации является убеждение и мобилизация. Это во многом обуславливает применение в рамках данного дискурсивного пространства широкого спектра различных механизмов речевого воздействия. Изучение способов и приемов речевой манипуляции в политическом дискурсе нашло отражение в работах О.С. Иссерс (2006), В.Е. Чернявская (2006), О.Л. Михалева (2004), Е.И. Шейгал (2000), Е.Л. Доценко (1996), М.Р. Желтухина (2003), С.Г. Кара-Мурза (2004), П.С. Таранов (1998) и др., которые, наряду с названными выше трудами, и послужили теоретической базой нашего исследования. Среди языковых средств, обладающих манипулятивным потенциалом, как правило, называют специфический подбор лексики (эвфемизмы, пейоративная, мелиоративная лексика, квазисинонимия, лексемы с особой коннотацией), грамматических форм (страдательный / действительный залог, конструкции для создания двусмысленности) и др. Внимание исследователей фокусируется преимущественно на выявлении и дальнейшей типологизации коммуникативных стратегий и тактик без учета роли определенных языковых средств в реализации различных видов речевого воздействия. Подчеркнем, что в разных классификациях способов речевой манипуляции интертекстуальные включения не представлены, что и обуславливает актуальность исследования манипулятивного потенциала интертекстуальности в политическом дискурсе с учетом его жанровой палитры в масс-медиа. К факторам, также определяющим актуальность исследования, относятся следующие:

1. Конструктивное развитие современного общества обуславливает сращение некоторых типов дискурса (дискурса масс-медиа и политического дискурса), что актуализирует рассмотрение их конститутивных признаков с учетом новых условий реализации.

2. Потенциальная вариативность вербализации интенций позволяет утверждать мотивационную природу выбора той или иной формулировки высказывания. Данный факт дает возможность не просто рассматривать языковые средства, в частности, интертекстуальные включения, в коммуникативном аспекте, но подвергать их анализу с позиции манипулятивного потенциала.

3. Динамические процессы, происходящие на стыке политического и медийного пространств, актуализируют структурные и содержательные изменения их жанровой палитры. Типы жанров, отражающие политический дискурс в СМИ, в частности, новостная заметка, аналитическая статья, комментарий, обращение, письмо, очерк, нуждаются в более подробном прагмалингвистиче-ском описании.

Объектом исследования выступает политический дискурс, реализующийся в СМИ.

Предметом анализа являются коммуникативно-прагматические особенности и манипулятивный потенциал интертекстуальности как одной из ключевых составляющих политического дискурса.

Цель исследования - выявление манипулятивных возможностей интер-текстуальпых включений в различных типах жанровых пространств политического дискурса в СМИ.

Для достижения поставленной цели предполагается решение следующих исследовательских задач:

1) выявить формальные и содержательные характеристики политического дискурса;

2) представить ретроспективный обзор исследований, посвященных теории интертекстуальности, и определить рабочую концепцию настоящей диссертационной работы;

3) дать интерпретацию интертекстуальных включений в соответствии с жанровой диверсификацией практического материала в аспекте их коммуникативно-прагматической ценности и манипулятивного потенциала;

4) определить доминантные жанровые целеустановки;

5) выявить жанровую зависимость интертекстуальной плотности текста;

6) рассмотреть специфику актуализации рассматриваемых единиц в рамках политического нарратива (на примере нарратива саммитов G8).

Материалом исследования являются интертекстуальные включения в количестве 4000 единиц, которые были отобраны из английских, американских и российских медиа-ресурсов ("The Economist", "The Guardian", "The Observer", "The USA Today", "The Independent", "Newsweek", "The Sun", "Washington Post", "Независимая газета", "Коммерсантъ", "Российская газета", "Аргументы и факты", "Известия"), различающихся как по степени политической ангажированности, так и по вектору политической направленности. Тематический спектр материалов охватывает широкий круг как внутренних, так и внешних проблем России и мирового сообщества. Для изучения жанрового пространства «обращения высшего должностного лица» привлекались тексты речей В.В. Путина, С.Б. Иванова, С.В. Лаврова, Дж. Буша, Т. Блэра, К. Аннана и др., опубликованных в СМИ, а также на сайтах медиа-изданий в 2004 - 2007 гг. Перевод использованных в качестве иллюстративного материала контекстов осуществлен автором работы.

Методологическую основу исследования составили труды по изучению дискурса - М.Д. Арутюновой (1990), В.И. Карасика (2000, 2004), М.Л. Макарова (2003), Ю.Е. Прохорова (2004), Е.И. Шейгал (2000), G. Cook (1992), G. Kress (1985), теории интертекстуальности - М.М. Бахтина (1986), Г.В. Денисовой (2003), Н.А. Кузьминой (2004), В.Е. Чернявской (2003), S. Holthuis (1993), J. Kristeva (1969), Е. RoGler (1999), лингвостилистике - И.В. Арнольд (1990), М.П. Брандес (1990), М.М. Кожиной (1977), В.Г. Костомарова (1999, 2005), теории речевого воздействия - О.С. Иссерс (2006), Т.М. Грушевской (2002), Е.Л. До-ценко (2003), О.Л. Михалевой (2002), М.Р. Желтухиной (2002, 2003), Л.Н. Мур-зина (1998), В.В. Дементьева (2006), Т.Г. Добросклонской (2005), G. Leech (1983), Н.Р. Grice (1975) и др.

Цели и задачи исследования обусловили комплексное применение следующих методов: дефиниционный анализ, сопоставление, наблюдение, систематизация для выявления средств формального выражения анализируемых характеристик, описательно-аналитический, контекстологический и переводной методы анализа, приемы количественного и интерпретационного анализа.

Научная новизна работы определяется следующими моментами:

• на материале широкого спектра жанров масс-медиа, относящихся к политическому дискурсу, осуществлен системный анализ интертекстуальных включений в прагмалингвистическом аспекте; установлена интенциональная природа их функционирования в политическом дискурсе в масс-медиа, определен их манипулятивный потенциал в широком диапазоне жанров, выявлена жанровая обусловленность частотности обращения к аллюзиям и цитатам, установлены наиболее эффективные коммуникативные тактики, реализуемые посредством интертекстуальных включений;

• по каждому из рассмотренных жанров выявлены доминантные жанровые целеустановки, реализующиеся через интенционально обусловленный комплекс лингвистических средств и представляющие собой модели коммуникативных приоритетов, определяемых как ситуацией общения, так и жанровой формой; установлен коэффициент интертекстуальной плотности, отражающий частотность актуализации интертекстуальных включений в разножанровом текстовом пространстве;

• выявлена манипулятивная специфика интертекстуальных включений в политическом нарративе, детерминируемая стадиями его протекания, коммуникативно-прагматической актуальностью предмета нарратива и феноменов, по отношению к которым осуществляется апелляция.

Теоретическая значимость диссертационного исследования заключается в попытке изучения явления межтекстового взаимодействия как одного из мощных средств осуществления речевого воздействия. На материале политической коммуникации в масс-медиа установлена жанровая специфика актуализации интертекстуальных включений и выявлена достаточно универсальная номенклатура реализуемых посредством них коммуникативных стратегий и тактик. Результаты проведенного исследования вносят вклад в разработку таких ключевых проблем современной лингвистики, как институциональное общение, жанрово-стилистические характеристики текстов массовой коммуникации, коммуникативно-прагматические параметры дискурса, теория политического нарратива.

Практическая значимость работы состоит в возможности использования ее отдельных положений в практике вузовского преподавания, в частности, при чтении курсов по стилистике, риторике, социолингвистике, психолингвистике, прагмалингвистике, журналистике. Учет описанных механизмов мани-пулятивного воздействия интертекстуальных включений может быть полезен специалистам в области политтехнологий, речевого воздействия, PR-менеджерам.

Гипотеза исследования состоит в том, что коэффициент интертекстуальности, тип включения и прецедентного феномена, а также его манипулятив-ный потенциал обусловлены речежанровой спецификой материала и вектором политической ангажированности медиа-ресурса.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Интертекстуальные включения, являясь конститутивным элементом политического дискурса, имеют высокий коммуникативно-прагматический ма-нипулятивный потенциал, обусловленный, как мы полагаем, следующими их свойствами: 1) способностью к приращению задаваемого смысла за счет порождения культурно и аксиологически обусловленных ассоциаций, вступающих во взаимодействие в общем дискурсивном пространстве; 2) закреплением в культурной памяти конкретных сведений, формирующих общую картину мира и обуславливающих вариативность / детерминированность интерпретации действительности; 3) реализацией мощного персуазивного эффекта посредством активизации культурно значимых сведений.

2. Любое жанровое пространство обладает набором достаточно универсальных коммуникативно-прагматических характеристик, названных нами доминантными жанровыми целеустановками, которые представляют собой конкретные модели коммуникативных приоритетов, взаимообусловленных как ситуацией общения, так и жанровой формой. Данные целеустановки формируют интенционально обусловленную номенклатуру коммуникативных стратегий и тактик, актуализируемых, в том числе, и посредством аллюзивных и цитатных элементов.

3. Введенный в работе коэффициент интертекстуальной плотности позволил выявить жанровую и прагматическую дифференциацию частотности актуализации интертекстуальных включений. Жанры, расположенные в соответствии со шкалой «информирование —> воздействие» (новостная заметка —> комментарий —> статья —> эпистолярный жанр —> очерк), обнаруживают определенную закономерность в изменении коэффициента: интертекстуальная плотность возрастает в жанрах, где воздействие превалирует над информированием.

4. В политическом дискурсе коммуникативную преференцию получают тактики иллюстрации (цитаты) и проведения аналогии (аллюзии). Различия в функционально-прагматической специфике цитатных и аллюзивных включений состоят в принципе манипулятивного воздействия. Цитаты по своей природе в большей степени эксплицитны, чем аллюзии, наделяемые интенцио-пально обусловленными имплицитными смыслами. Полифункциональность ал-люзивных и цитатных включений обеспечивает реализацию стратегии как на повышение, так и на понижение. Манипулятивпый потенциал цитат и аллюзий манифестируется также посредством актуализации тактик, отражающих ключевые свойства политической коммуникации: обличение - атональность; иронизирование, предупреждение - театральность, действие напоказ, авторизация -очерчивание круга «своих» / «чужих», склонение на свою сторону.

5. Манипулятивная специфика интертекстуальных включений в политическом нарративе имеет жанровую и темпоральную основу, обусловленную стадиями его развертывания. Вариативность актуализируемых на начальном этапе коммуникативных стратегий и тактик, а также высокий коэффициент интертекстуальной плотности не только верифицируют их значительный суггестивный потенциал, но и позволяют рассматривать данную стадию в плане речевого воздействия как ключевую.

Основные положения работы докладывались на заседаниях кафедры теории и практики перевода Ставропольского государственного университета, были апробированы на научных и научно-практических конференциях, в том числе на Международных научных конференциях «Ломоносов 2007» (Москва, 2007), «Проблемы межкультурного речевого взаимодействия и технологии обучения иностранным языкам» (Хабаровск, 2007), а также на ежегодных региональных научно-практических конференциях Ставропольского государственного университета «Университетская наука - региону» (2006), СевероКавказского государственного технического университета «Вузовская наука -Северо-Кавказскому региону» (2006). По теме диссертации имеется 9 публикаций, в том числе две статьи в журналах, входящих в перечень ВАК: «Вестник Ставропольского государственного университета» (2007) и «Известия РГПУ им. А.И. Герцена. Аспирантские тетради» (2007).

Структура работы определяется спецификой и целеустановками исследования. Диссертация состоит из Введения, трех глав, Заключения, Библиографического списка, включающего 181 наименование, и Приложения.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Манипулятивный потенциал интертекстуальных включений в современном политическом дискурсе"

Выводы

Анализ манипулятивной природы интертекстуальных включений в рамках нарратива позволяет сделать следующие выводы.

На каждом из его этапов рассматриваемые включения отличаются специфическими тематическими, структурными и интенциональными характеристиками. В отношении аллюзий в рамках рассмотренных нарративов встречаются референции на общественно-политические события (внешние и внутренние), политические скандалы, официальные документы политического и экономического характера, исторические личности, фильмы. Частотность их актуализации варьируется от высокой на первом этапе нарратива (преимущественно аналитические статьи) до более низкой на втором и третьем этапах. Использование аллюзий способствует не только приращению смысла за счет их высокого аксиологического потенциала, но и на первом этапе нарратива оказывает персуазивное воздействие на формирование восприятия ожидаемого. Это подтверждается широким, по сравнению с другими этапами, спектром выявленных коммуникативных тактик (тактика анализ - «минус», тактика обличения, тактика проведения аналогии, тактика провокации, тактика персуазивного информирования), а также относительно высоким коэффициентом аллюзивной плотности - 0,4. На третьем этапе обращение к аллюзиям актуализирует преимущественно положительную или отрицательную характеристику произошедшего события.

Специфика цитатных включений в изученном дискурсном пространстве имеет темпоральную и жанровую основу, определяемую скорее коммуникативно-прагматической актуальностью и значимостью как самой ситуации, так и феноменов, в отношении которых осуществляется референция. Так, предварительная фаза события освещается со значительным использованием цитатных включений, что вкупе с аллюзиями обеспечивает создание аксиологической ин-терпретативной канвы события, позволяя в определенной степени задать толкование происходящего. На втором этапе представляется возможным говорить о том, что тексты структурируются на основе указанных интертекстуальных включений. Третий этап отмечен спадом цитатной плотности. Согласно нашим наблюдениям, со временем в речевом обиходе остаются лишь те интертекстуальные включения, которые способны конденсировать коммуникативно-прагматический заряд и, следовательно, выступать в качестве средства персуазивного воздействия. Максимально вариативная палитра коммуникативных тактик, реализуемых на первом этапе через цитаты, а также значительный коэффициент их плотности - 0,6 - свидетельствуют о предельно высоком суггестивном потенциале анализируемых включений именно на этой стадии развития нарратива.

В целом по интертекстуальным включениям в манипулятивном аспекте наиболее релевантной стадией развития нарратива является предварительная. Вариативность актуализируемых на данном этапе коммуникативных стратегий и тактик не только верифицирует их значительный суггестивный потенциал, но и позволяет рассматривать эту стадию в плане речевого воздействия как ключевую.

Заключение

Анализ политического дискурса и дискурса масс-медиа с позиции их сращения актуализирует новые ресурсы исследования коммуникативно-ценностных характеристик лингвистических явлений. Политический дискурс в целом представляет собой функциональное единство ряда компонентов, характеризующееся определенными лингвистическими особенностями, относящимися, как правило, к лексике. Однако детальное рассмотрение структуры политического дискурса позволило выявить тот факт, что одной из его неотъемлемых составляющих является интертекстуальность, обладающая яркими культурологическими особенностями и высоким коммуникативно-прагматическим потенциалом.

Жанровая палитра политического дискурса в масс-медиа в целом может быть представлена на шкале интенсивности реализации информирования / воздействия (двух основных функций масс-медиа). Данная дихотомия имеет нечеткие границы в некоторых жанровых формах (статья, комментарий, очерк). Ввиду этого в данном диссертационном исследовании были выделены определенные характеристики, названные нами доминантными жанровыми целеус-тановками, которые формируют интенционально обусловленный комплекс лингвистических средств их реализации и представляют собой определенные модели коммуникативных приоритетов, обусловленных как ситуацией общения, так и жанровой формой. Подбор жанров для анализа с тем, чтобы они отражали разную степень соотношения информирования / воздействия (новостная заметка, статья, комментарий, обращение, письмо, очерк), позволил сформировать комплексное представление о специфике интенциональной природы интертекстуальных включений в общем пространстве политического дискурса в СМИ и в каждом из них, в частности.

Проведенный анализ выявил реализацию через цитаты и аллюзии трех базовых для политического дискурса коммуникативных стратегий: стратегии на понижение, стратегии на повышение и стратегии театральности, актуализирующих основные свойства политической коммуникации - агональность и апелляцию к эмоциям. Данный факт в значительной мере верифицирует наличие у интертекстуальных включений высокого манипулятивного потенциала.

Анализ различных жанровых пространств позволил установить в рамках каждого из них номенклатуру задействованных тактик, актуализация которых обусловлена как спецификой самого жанра, так и коммуникативной и прагматической значимостью интертекстуальных включений в его рамках.

Так, в жанре новостной заметки реализация возможности создания первого впечатления о событии обуславливает особую коммуникативно-прагматическую значимость использования осколочных цитат (реализация тактик провокации, побуждения, предостережения). Осколочные цитаты, как никакое другое интертекстуальное включение в жанре новостной заметки, свидетельствуют об избирательном информировании (дистантном, так как это обусловлено жанровыми целеустановками), в отличие, например, от комментария, в жанровом пространстве которого реализация осколочных цитат сопряжена в большей степени с эмоционально-субъективной интерпретацией коммуникативно-значимых элементов исходного высказывания, при этом обращение к аллюзиям носит манипулятивно нейтральный характер.

Жанр комментария, в котором четко прослеживается идея активного «я», можно рассматривать как определенный континуум, апелляция к определенным этапам которого может свидетельствовать о наличии некой перманентной группы рецепторов, не только включенных в общий контекст политической ситуации, но и рассматривающих ее с критической точки зрения. Анализ текстов данного жанра показал, что персонификация обуславливает и мотивирует реализацию тактик критики, обвинения, прогнозирования, субъективность представления материала получает манифестацию через интертекстуальные элементы, задействованные в тактиках аналогии (аллюзии) и иллюстрации (цитаты), оценочность - тактики критики и отвода критики. В таком случае интенцио-нально обусловленное обращение к определенным интертекстуальным включениям позволяет представить и интерпретировать ситуацию под определенным углом, политический градус которого задается автором.

Наиболее широкая номенклатура коммуникативных тактик выявлена в жанре статьи: тактики безличного обвинения, анализа - «минус», презентации, обвинения, авторизации, проведения аналогии. Особого внимания заслуживает авторская концептуальность, которая, на наш взгляд, наиболее четко реализуется как через цитаты, так и через аллюзии посредством тактик анализ-«плюс», анализ-«минус», а также иллюстрирующих цитат (тактика избирательного информирования).

Жанровая мимикрия эпистолярной формы обнаруживает в целом провокационную манипулятивную природу. Об этом свидетельствует реализация как через аллюзии, так и цитаты, следующих тактик: обличения, обвинения, иронизирования, предупреждения. Отличительной чертой данного жанра в большинстве изданий (как «качественных», так и «некачественных») является апелляция к исходному материалу, побудившему автора обратиться к рассматриваемой жанровой форме.

Рефлективность и реактивность, свойственные обращениям высших должностных лиц, репрезентируют отклик, обратную связь отдельных субъектов политической коммуникации. Об этом свидетельствуют тактики обличения, обвинения, предупреждения, прогнозирования, аналогии, иронизирования. Некоторые из этих тактик имеют специфическую реализацию в данном поджанре. Так, тактики единения, побуждения, упрека, предостережения, провокации вполне соответствуют таким доминантным жанровым целеустановкам, как открытость, личностность, субъективность и убеждение.

Манипулятивное использование интертекстуальных включений в жанровом пространстве очерка обнаруживает вариативность в зависимости от его типа и актуальности тематики. Выявленные тактики находятся в прямой зависимости от персонифицированного характера коммуникации в указанном жанре, целью которого является склонение на «свою сторону». Тактики обличения, предостережения, иронизирования и насмешки в полной мере отражают моно-центричную природу очерка.

В целом на номенклатуру маннпулятнвного обращения к интертекстуальным включениям значительное влияние оказывает не только институциональная и интенциональная специфика той или иной жанровой формы, но и особая ассоциативно реализуемая природа данных элементов. В диапазоне рассмотренных жанров наиболее частотными коммуникативными тактиками являются тактика иллюстрации (цитаты) и тактика проведения аналогии (аллюзии). Проведенный анализ позволяет утверждать, что данный факт обусловлен репрезентативным характером цитат и аллюзий, обеспечивающим референцию на прагматически релевантные феномены, задающие фокусирование определенных ассоциативных связей вокруг тезиса адресанта и представляющие уникальную особенность данных средств манипулирования.

О манипулятивном потенциале рассматриваемых включений в границах каждого из жанровых пространств свидетельствует частота их актуализации, определяемая нами как интертекстуальная плотность (или коэффициент интертекстуальной плотности). Минимальный коэффициент интертекстуальной плотности - 0,22 - наблюдается в жанре обращения, интенциональная природа которого состоит в воздействии, но, как правило, не элитарном, а общедоступном. Точка максимума - жанровое пространство статьи (0,55), каноны которого обуславливают как широкую номенклатуру актуализируемых тактик, так и значительную вариативность структурно-композиционных типов включений. При этом жанры, расположенные в соответствии со шкалой информирование / воздействие (новостная заметка —* комментарий —* статья —* эпистолярный жанр —* очерк), обнаруживают определенную закономерность в изменении коэффициента: плотность возрастает в жанрах, где воздействие превалирует над информированием.

Специфика цитатных включений в дискурсивном пространстве нарратива саммитов G8 имеет темпоральную и жанровую основу, определяемую скорее коммуникативно-прагматической актуальностью и значимостью как самой ситуации, так и феноменов, в отношении которых осуществляется референция. Предварительная фаза события освещается со значительным использованием цитатных и аллюзивных включений, что обеспечивает создание интерпрета-тивной канвы события, позволяя в определенной степени задать вектор толкования происходящего. На втором этапе тексты структурируются на основе указанных интертекстуальных включений, третий этап отмечен спадом цитатной плотности. Наши наблюдения позволяют сделать вывод о том, что со временем в речевом обиходе остаются лишь те интертекстуальные включения, которые способны конденсировать коммуникативно-прагматический заряд и, следовательно, выступать в качестве средства персуазивного воздействия. Максимально вариативная палитра коммуникативных тактик, реализуемых на первом этапе через цитаты и аллюзии, а также значительный коэффициент их плотности -0,6 и 0,4 соответственно - свидетельствуют о предельно высоком суггестивном потенциале анализируемых включений именно на начальной стадии развития нарратива.

В завершение представляется целесообразным отметить, что в качестве дальнейших направлений в изучении манипулятивного потенциала интертекстуальных включений можно выделить компаративный анализ актуализации рассматриваемых включений в различных институциональных жанрах, изучение особенностей их реализации в других типах институционального дискурса, исследование особенностей функционирования интертекстуальности в теле-, радио- и интернеткоммуникации.

Список научной литературыМарченко, Татьяна Владимировна, диссертация по теме "Теория языка"

1. Алексеева В.О. Прецедентные феномены современного российского политического дискурса // Феномен прецедентности и преемственность культур. Воронеж: Воронеж, гос. ун-т, 2004. - С. 264 - 272.

2. Алексеенко М.А. Текстовая реминисценция как единица интертекстуальности // Массовая культура на рубеже XX XXI веков: Человек и его дискурс. Сб. науч. трудов ИЯ РАН. - М.: Азбуковник, 2003. - С. 221 - 233.

3. Алещанова И.В. Цитация в газетном тексте (на материале современной английской и российской прессы): Дис. канд. филол. наук. Волгоград, 2000. - 208 с.

4. Алтунян А.Г. Анализ политических текстов. М.: Университетская книга; Логос, 2006. - 384 с.

5. Алтунян А.Г. От Булгарина до Жириновского. Идейно-стилистический анализ политических текстов. М.: Российск. гос. гуманит. ун-т, 1999. -263 с.

6. Анненкова И.В. Язык современных СМИ как система интерпретации в контексте русской культуры (попытка риторического осмысления) // Язык современной публицистики: Сб. статей. М.: Флинта: Наука, 2005. - С. 99 -114.

7. Арнольд И.В. Проблемы интертекстуальности // Вестник СПбГУ. Сер. 2: История, языкознание, литературоведение. Вып. 4 (№23), 1992. - С. 53 -61.

8. Арнольд И.В. Стилистика современного английского языка. М.: Просвещение, 1981.-295 с.

9. Арнольд И.В. Читательское восприятие интертекстуальности и герменевтика // Интертекстуальные связи в художественном тексте: Межвуз. сб. науч. тр.: СПб.: Образование, 1993. С. 4 - 12.

10. Арутюнова Н.Д. Аксиология в механизмах жизни и языка // Проблемы структурной лингвистики. М.: Наука, 1984. - С. 5 - 23.

11. Арутюнова Н.Д. Дискурс // Лингвистический энциклопедический словарь / Гл. ред. В.Н. Ярцева. М.: Советская энциклопедия, 1990. - С. 136- 137.

12. Арутюнова Н.Д. Типы языковых значений: оценка, событие, факт. М.: Наука, 1988.-250 с.

13. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. М.: КомКнига, 2005. -567 с.

14. Баженова Е.А. Интертекстуальность // Стилистический энциклопедический словарь русского языка / Гл. ред. М.Н. Кожина. М.: Флинта: Наука, 2006.-104-108.

15. Бакулев Г.П. Массовая коммуникация: Западные теории и концепции. -М.: Аспект Пресс, 2005. 176 с.

16. Баранов А.Н. Введение в прикладную лингвистику. М.: УРСС, 2001. -336 с.

17. Баранов А.Н., Казакевич Е.Г. Парламентские дебаты: традиции и новаторство. М.: УРСС, 1991.-142 с.

18. Баскова Ю.С. Эвфемизмы как средство манипулирования в языке СМИ (на материале русского и английского языков): Автореф. Дис. . канд. фи-лол. наук. Краснодар, 2006. - 23 с.

19. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М.: Искусство, 1986. - 444 с.

20. Богданов В.В. Текст и текстовое сообщение. СПб.: СПбГУ, 1993. - 68 с.

21. Богомолова Н.Н. Социальная психология печати, радио и телевидения. -М.: Изд-во МГУ, 1991.-125 с.

22. Бойкий О.В., Нестерова О.А. Интертекстуальное взаимодействие текстов оригинала и пародии и способы его выражения // Лингвистическая теория и реализации прикладных задач. Иваново: Ивановск. гос. хим.-технолог. ун-т, 1998.-С. 179.

23. Борботько В.Г. Принципы формирования дискурса: От психолингвистики к лингвосинергетике. М.: КомКнига, 2007. - 288 с.

24. Борисов Б.Л. Технологии рекламы и PR. М.: Фаир-пресс, 2001. - 236 с.

25. Борисова Е.Г. Особенности типов политического дискурса в России // Политический дискурс в России 2: Материалы рабочего совещания - семинара. - М.: Диалог - МГУ, 1998. - С. 17 - 18.

26. Брандес М.П. Стилистика немецкого языка: Учеб. М.: Высшая школа, 1990.-320 с.

27. Булах М.И. Цитата как лингвистическое явление немецкой научной прозы: Автореф. дис. канд. филол. наук. Калинин, 1978. - 14 с.

28. Бушев А.Б. Языковые феномены политического дискурса: Сб. науч. тр. «Теория коммуникации & прикладная коммуникация» / Вестник Российской коммуникативной ассоциации. Вып. 2. Ростов н/Д: ИУБиП, 2004. -С. 52-71.

29. Вайнрих X. Лингвистика лжи // Язык и моделирование социального взаимодействия. М.: Прогресс, 1987. - С. 44 - 87.

30. Винокур Т.Г. Говорящий и слушающий: Варианты речевого поведения. -М.: Изд-во ЛКИ, 2007. 176 с.

31. Вовчок Д.П. Стилистика газетных жанров: Учеб. пособие. Свердловск: УрГУ, 1979.-72 с.

32. Водак Р. Язык. Дискурс. Политика. Волгоград: Перемена, 1997. - 139 с.

33. Володина М.Н. СМИ как форма «общественного диалога» // Язык современной публицистики: Сб. статей. М.: Флинта: Наука, 2005. - С. 31 - 43.

34. Володина М.Н. Язык СМИ особый язык социального взаимодействия // Язык средств массовой информации. Часть 2. - М.: Изд-во Моск. ун-та, 2004.-С. 11-39.

35. Воробьева О. И. Политическая лексика. Ее функции в современной устной и письменной речи. Архангельск: Поморский гос. ун-т, 2000. - 120 с.

36. Воробьева О.П. Лингвистические аспекты адресованности художественного текста: Автореф. дис. докт. филол. наук. М, 1993. - 38 с.

37. Воронцова Ю.А. Реминисценции в текстах современных средств массовой информации: Дис. канд. филол. наук. Белгород, 2004.-233 с.

38. Гаврилова М. В. Лингвистический анализ политического дискурса // http://politanalysis.narod.rU//gavrilova3.html, 1990.

39. Гаспаров Б.М. Язык, память, образ. Лингвистика языкового существования. М.: Новое литературное обозрение, 1996. - 352 с.

40. Гончарова Е.А. К вопросу об изучении категории «автор» через проблемы интертекстуальности // Интертекстуальные связи в художественном тексте: Межвуз. сб. науч. тр. СПб.: Образование, 1993. - С. 20 - 28.

41. Горелов И.Н. Седов К.Ф. Основы психолингвистики. М.: Лабиринт, 2001.-303 с.

42. Григорьева О.Н. Цвет и запах власти. Лексика чувственного восприятия в публицистическом и художественном текстах. М.: Флинта: Наука, 2004. -248 с.

43. Грушевская Т.М. Политический газетный дискурс (лингвопрагматический аспект): Автореф. дис. . докт. филол. наук. Краснодар, 2002.-43 с.

44. Грушевская Т.М. Политический дискурс в аспекте газетного текста. -СПб.: Изд-во РГПУ им. А.И. Герцена, 2002. 116 с.

45. Гудков Д.Б. Теория и практика межкультурной коммуникации. М.: Гно-зис, 2003.-268 с.

46. Гуревич С.М. Газета: Вчера, сегодня, завтра. М.: Аспект Пресс, 2004. -288 с.

47. Гурочкина А.Г. Понятие дискурса в современном языкознании // Номинация и дискурс: Межвуз. сб. науч. тр. Рязань: Изд-во РГПУ, 1999. - С. 12 -15.

48. Гюббенет И.В. К проблеме понимания литературно-художественного текста. М.: Изд-во МГУ, 1981. - 110 с.

49. Даирова К.Н. Структурно-семантические особенности цитаты и ее функционирования в тексте: Автореф. дис. канд. филол. наук. М., 1983. - 22 с.

50. Дейк Т. А. ван. Язык. Познание. Коммуникация. М.: Наука, 1989. - 186 с.

51. Дементьев В.В. Непрямая коммуникация. М.: Гнозис, 2006. - 376 с.

52. Денисова Г.В. В мире интертекста: язык, память, перевод. М.: Азбуковник, 2003.-298 с.

53. Джанджакова Е.В. Авторские ремарки как средство разрешения оппозиции между «своим» и «чужим» при цитировании // Текст. Интертекст. Культура: Материалы межд. науч. конф. М.: Азбуковник, 2001. - С. 72 - 77.

54. Добросклонская Т.Г. Вопросы изучения медиатекстов (опыт исследования современной английской медиаречи). Изд. 2-е, стер. - М.: УРСС, 2005. -288 с.

55. Доценко E.JI. Психология манипуляции. СПб.: Речь, 2003. - 304 с.

56. Дускаева JI.P. Принципы типологии газетных жанров // Язык современной публицистики: Сб. статей. -М.: Флинта: Наука, 2005. С. 115 - 143.

57. Дымарский М.Я. Текст дискурс - художественный текст // Текст как объект многоаспектного исследования: Сб. ст. научно-метод. семинара "TEXTUS". - Вып. 3. Ч 1. / Под ред. К.Э. Штайн. - СПб. - Ставрополь: Изд-во СГУ, 1998-С. 18-26.

58. Желтухина М.Р. К вопросу о механизме реализации суггестивности в масс-медиальном дискурсе // Известия ВГПУ №1 (1): Перемена, 2002. С. 34-40.

59. Желтухина М.Р. Язык СМИ: информирование или воздействие // Методы современной коммуникации. Выпуск I. М.: МГЛУ, 2003. - С. 101 - 115.

60. Жирмунский В.М. Композиция лирических стихотворений // Теория стиха.-J1.: Советский писатель, 1975.-С. 433 -538.

61. Жолковский А.К., Щеглов Ю.К. Работы по поэтике выразительности: Инварианты Тема - Приемы - Текст. - М.: Прогресс, 1996. - 344 с.

62. Засурский Я.Н. Медиатекст в контексте конвергенции // Язык современной публицистики: Сб. статей. М.: Флинта: Наука, 2005. - С. 7 - 12.

63. Земская Е.А. Цитация и виды ее трансформации в заголовках современных английских газет // Поэтика. Стилистика. Язык и культура. М.: Наука, 1996.-С. 157- 163.

64. Иссерс О.С. Коммуникативные стратегии и тактики русской речи. М.: КомКнига, 2006.-288 с.

65. Кайда Л.Г. Композиционная поэтика публицистики. М.: Флинта: Наука, 2006.- 144 с.

66. Кара-Мурза С.Г. Манипуляция сознанием. М.: Эксмо, 2004. - 832 с.

67. Карасик В.И. О типах дискурса // Языковая личность: институциональный и персональный дискурс: Сб. науч. тр. Волгоград Перемена, 2000. - С. 520.

68. Карасик В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. М.: Гнозис, 2004. - 390 с.

69. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М.: Наука, 1987. -263 с.

70. Клушина Н.И. Образ врага (о военной риторике в мирное время): Сб. статей.-М.: Флинта: Наука, 2005.-С. 144-161.

71. Кожина М.М. Стилистика русского языка. М.: Просвещение, 1977. - 224 с.

72. Козицкая Е.А. Смыслообразующая функция цитаты в поэтическом тексте. Тверь: Изд-во Твер. гос. ун-та, 1999. - 139 с.

73. Колокольникова М.Ю. Проблемы интертекстуальности: Учеб.-метод. пособие. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1996. - 20 с.

74. Копнина Г.А. Отклонение от онтологической нормы как риторический прием на страницах современной российской газеты // Язык современной публицистики: Сб. статей. М.: Флинта: Наука, 2005. - С. 162 - 178.

75. Костомаров В.Г. Наш язык в действии: Очерки современной русской стилистики. М.: Гардарики, 2005. - 287 с.

76. Костомаров В.Г. Языковой вкус эпохи. Из наблюдений над речевой практикой масс-медиа. 3-е изд., испр. и доп. - СПб.: Златоуст, 1999. - 320 с.

77. Корнейко Т.Г. Основные подходы к изучению политического языка в современных политико-лингвистических исследованиях // Вестник Московского университета. Сер. 12. Политические науки. 2003. - № 5. - С. 74-85.

78. Красных В.В. «Свой» среди «чужих»: миф или реальность? М.: Гнозис,2003.-375 с.

79. Крючкова Т.Б. Особенности формирования общественно-политической лексики и терминологии. М.: Наука, 1989. - 151 с.

80. Кубрякова Е.С. Язык и знание: На пути получения знаний о языке: Части речи с когнитивной точки зрения. Роль языка в познании мира. М.: Языки славянской культуры, 2004. - 560 с.

81. Кубрякова Е.С. Эволюция лингвистических идей во второй половине XX в. (опыт парадигмального анализа) // Язык и наука конца 20 века. М. -1995.-С. 210-217.

82. Кузнец М.Д., Скребнев Ю.М. Стилистика английского языка. Л.: Учпедгиз, I960. - 176 с.

83. Кузьмина Н.А. Интертекст и его роль в процессах эволюции поэтического языка. Изд. 2-е, стер. - М.: УРСС, 2004. - 272 с.

84. Купина Н. А. Идеологемы как ключевые единицы политического языка // Современная политическая лингвистика: Матер. Межд науч. конф. Екатеринбург: УралГУ, 2003. - С. 90 - 92.

85. Лакофф Дж. Когнитивная семантика // Язык и интеллект. М.: Прогресс, 1995.-С. 143- 184.

86. Лакофф Дж., Джонсон М. Метафоры, которыми мы живем. М.: УРСС,2004.-256 с.

87. Лассан Э. Субъект дискурса как организующая структура текста // Текст как объект многоаспектного исследования: Сб. ст. науч.-метод. семинара "TEXTUS". Вып. 3 - Ч 1. / Под ред. К.Э. Штайн. - СПб. - Ставрополь: Изд-во СГУ, 1998-С. 121 - 128.

88. Леонтьев А.А. Психология воздействия в массовой коммуникации // Язык средств массовой информации. Часть 2. М.: Изд-во Моск. ун-та, 2004. -С. 97- 107.

89. Лингвистический энциклопедический словарь / Гл. ред. В.Н. Ярцева, М.: Советская энциклопедия, 1990. - 685 с.

90. Лукин В.А. «Как-художественный» текст и его структура // Язык и культура: Факты и ценности: К 70-летию Юрия Сергеевича Степанова. М.: Языки славянской культуры, 2001. - С. 585 - 595.

91. Лукин В.А. Текст с самоописанием в изоморфном ему интертекстуальном пространстве. Орел: Орловск. гос. ун-т., 1997. - 53 с.

92. Лукин В.А. Художественный текст: Основы лингвистической теории. Аналитический минимум. М.: Изд-во «Ось - 89», 2005. - 560 с.

93. Луман Н. Реальность массмедиа. М.: Праксис, 2005. - 256 с.

94. Макаров М.Л. Теория дискурса. М.: Гнозис, 2003. - 278 с.

95. Мамаева А.Г. Лингвистическая природа и стилистические функции аллюзии (на материале английского языка): Автореф. дис. . канд. филол. наук. -М., 1977.-23 с.

96. Маршакова И.В. Система цитирования научной литературы как средство слежения за развитием науки. М.: Наука, 1988. - 288 с.

97. Миловидов В.А. Текст, контекст, интертекст. Тверь: Изд-во Твер. гос. ун-та, 1998.-83 с.

98. Михалева О.Л. Политический дискурс как сфера реализации манипулятив-ного воздействия. Дис. канд. филол. наук. - Иркутск, 2004. - 289 с.

99. Михалева О.Л. Языковые способы манипулирования сознанием в политическом дискурсе // Актуальные проблемы русистики: Матер. Межд. науч. Конференции. Томск: изд-во Томского ун-та, 2003. Вып.2. Ч. 2. - С. 225 -232.

100. Москвин В.П. Эвфемизмы в лексической системе современного русского языка. М.: ЛЕНАНД, 2007. - 264 с.

101. Мурашов А.А. Личность и речь: эпоха кризисов. М.: Изд-во Моск. психолого-социального института; Воронеж: Изд-во НПО «МОДЭК», 2005. -504 с.

102. ЮЗ.Мурзин Л.Н. О суггестивно-магической функции языка // Фатическое поле языка: памяти проф. Л.Н. Мурзина. Пермь: ПГУ, 1998. - С. 108-114.

103. Ю4.Немирова Н.В. Прецедентность политического дискурса (на материале современной публицистики). М.: Изд-во Моск. ун-та, 1985. - 118 с.

104. Николаева Т.М. От звука к тексту. М.: Языки русской культуры, 2000. -679 с.

105. Николина Н.А. Интертекстуальность и жанр произведения // Теория текста: Лингв, и стал, аспекты: Тезисы докл. и сообщ. науч. конф. Екатеринбург: УРГУ, 1992.-С. 17-18.

106. Одинцов В.В. Стилистика текста. М.: Наука, 1980. - 262 с.

107. Олешко В.Ф. Моделирование в журналистике: теория, практика, опыт. -Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2000. 194 с.

108. Отье-Ревю Ж. Явная и конститутивная неоднородность: к проблеме другого в дискурсе // Квадратура смысла: Французская школа анализа дискурса. М.: Прогресс, 1999. - С. 54-95.

109. Павлова А.А. Жанр, гипертекст, интертекст, концептосфера (на материале внутрисемейных родословных). Белгород: Изд-во БелГУ, 2004. - 162 с.

110. Павлова Е.К. Некоторые особенности номинации в языке политики США начала третьего тысячелетия // Вестник МГУ. Сер. 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. № 4,2003. С. 59 - 65.

111. Палажченко М.Ю. К вопросу о политической корректности, настоящей и мнимой, и политике двойных стандартов // Вестник МГУ. Сер. 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. № 1, 2004. С.81 - 89.

112. Н.Паршин П.Б. Лингвистические методы в концептуальной реконструкции // Системные исследования 1986. М.: Наука, 1987.-С. 400-410.

113. Постмодернизм: Энциклопедия. Минск: Интерпрессервис, 2001.-1040 с.

114. Прохоров Ю.Е. Действительность. Текст. Дискурс: Учебное пособие. М.: Флинта: Наука, 2004. - 224 с.

115. Розенталь Д.Э. Наблюдения над синтаксисом языка газеты // Язык и стиль средств массовой информации и пропаганды. М.: Наука, 1980. - с. 220 -235.

116. Романенко А.П. Советская словесная культура: образ ритора. М.: УРСС, 2003.-212 с.

117. Рядчикова Е.Н. Речевое воздействие как вид манипуляции // Личность в пространстве языка и культуры: Юбилейный сб. М., Краснодар: КубГУ, 2005.-С. 290-300.

118. Сандалова Т.А. Интертекстуальные включения как средство языковой игры в тексте советского газетного фельетона (на материале центральных газет с 1970 по 1990 гг.). Дисс. . канд. филол. наук. - СПб., 1998. - 214 с.

119. Сарафанникова Е.В. «The medium is the message» (Посредник и есть послание) // Социальная власть языка: Сб. науч. тр. Воронеж: Воронеж, гос. унт, 2001.-С. 220-224.

120. Слышкин Г.Г. Дискурс и концепт (о лингвокультурном подходе к изучению дискурса) // Языковая личность: институциональный и персональный дискурс: Сб. науч. тр. Волгоград: Перемена, 2000. - С. 38-45.

121. Советский энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1983.- 1600 с.

122. Солганик Г.Я. О структуре и важнейших параметрах публицистической речи (языка СМИ) // Язык современной публицистики: сб. статей / сост. Г.Я. Солганик. М.: Флинта: Наука, 2005. - С. 13 - 30.

123. Степанов Г.В. Язык. Литература. Поэтика. М.: Наука, 1988. - 220 с.

124. Стернин И.А. Социальные факторы и публицистический дискурс // Массовая культура на рубеже XX XXI веков: Человек и его дискурс: Сб. науч. трудов. ИЯ РАН. -М.: Азбуковник, 2003.-С. 91 - 108.

125. Супрун А.Е. Текстовые реминисценции как языковое явление // Вопросы языкознания, 1995, №6-С. 17-29.

126. Таранов П.С. Приемы влияния на людей. М.: Агентство «Фаир», Ин-формпресс+, 1999.-608 с.

127. Тороп П.Х. Проблема интертекста // Текст в тексте: Труды по знаковым системам; 14. Ученые записки Тартуского гос. ун-та. Вып. 567. - Тарту: Тарт. ун-т, 1981.-С. 33-44.

128. Фатеева Н.А. Интертекст в мире текстов: Контрапункт интертекстуальности. Изд. 2-е, испр. - М.: КомКнига, 2006. - 280 с.

129. Фомичева Ж.Е. О типах интертекстуальности // Проблемы лингвистического анализа текста. Шадринск.: Изд-во ШГПИ, 1993. - С. 23 - 28.

130. Формановская Н.И. Речевое взаимодействие: коммуникация и прагматика. М.: Изд-во «ИКАР», 2007. - 480 с.

131. Черногрудова Е.П. Заголовки с прецедентными текстами в современной публицистике (на материале центральной, региональной и местной прессы): Автореф. дис. канд. филол. наук. Воронеж, 2003. - 22 с.

132. Чернышова Т.В. Тексты СМИ в ментально-языковом пространстве современной России. М.: Изд-во ЛКИ, 2007. - 296 с.

133. Чернявская В.Е. Интертекстуальность как текстообразующая категория в научной коммуникации (на материале немецкого языка): Дис. . докт. филол. наук. СПб, 2000. - 410 с.

134. Чернявская В.Е. Интертекстуальность и интердискурсивность // Текст -Дискурс Стиль. - СПб.: Изд-во СПбГУЭФ, 2003. - С. 23 - 42.

135. Чернявская В.Е. Дискурс власти и власть дискурса: проблемы речевого воздействия. М.: Флинта: Наука, 2006. - 136 с.

136. Чудинов А.П. Политическая лингвистика. М.: Флинта: Наука, 2006. - 256 с.

137. Шейгал Е.И. Семиотика политического дискурса: Дис. . докт. филол. наук. Волгоград, 2000-а. - 413 с.

138. Шейгал Е.И. Семиотика политического дискурса: Монография / Ин-т языкознания РАН; Волгогр. гос. пед. ун-т. Москва-Волгоград, 2000-6. -368 с.

139. Щекотихина И.Н. Цитата как зеркало культурной грамотности // Чествуя филолога: Сб. науч. тр. Орел: Изд-во НП, 2002. -С. 15- 89.

140. Шестерина A.M. Прецедентные тексты в полемических публикациях современной российской прессы // Феномен прецедентности и преемственность культур. Воронеж: Воронеж, гос. ун-т, 2004. - С. 264 - 272.

141. Юдина Т.В. Теория общественно-политической речи. М.: Изд-во Моск. ун-та, 2001.-160 с.

142. Ямпольский М.Б. Память Тиресия. Интертекстуальность и кинематограф. -М.: Культура, 1993.- 464 с.

143. Adam J.-M. Linguistique et discourse litteraire. Theorie et pratique des textes. -Paris: Larousse, 1976.-351 p.

144. Beaugrande R.-A. de Text, discourse and process. Norwood: Norwood Press, 1980.-160 p.

145. Bloom H.A. Map of Misreading. New York: Oxford University Press, 1975. -206 p.

146. Bucher H.J. Pressekommunikation. Tubingen: Niemeyer, 1986. - 240 S.

147. Burger H. Sprache der Massenmedien. Berlin: de Gruyter, 1990. -388 S.

148. Cook G. The Discourse of Advertising. L.&NY: Routledge, 1992. - 250 p.

149. Dieckmann W. Politische Sprache Politische Kommunikation. - Heidelberg: Winter, 1981.-279 S.

150. Dijk Teun A. van. Ideological Discourse Analysis // http://www.ideological/20discourse/20analysis.pdf, 1998.

151. Dijk Teun A. van. Studies in the pragmatics of discourse. The Hague - Paris: Mouton, 1981.-331 p.

152. Fleisher W. Grundfragen der Stilklassifikation unter funktionalem Aspekt. -Erfurt: Pad. HS, 1970.-132 S.

153. Frank A.P. Literarische Ubersetzung und Intertextualitat // Poetica 19. 1987. S. 190-194.

154. Galperin I.R. Stylistics. Moscow: Higher School Publishing House, 1971. -342 p.

155. Genette G. Palimpsestes: La Litterature au seconde degree. Paris : Seuil, 1982. -467 p.

156. Grice H.P. Logic and Conversation // Syntax and Semantics. Vol. 3. Speech Acts. New York: Academic Press, 1975. - p. 41 - 59.

157. Harris Z.S. Analyse du discours // Languages, 1969. №13. P. 8 - 45.

158. Holthuis S. Intertextualitat. Aspekte einer rezeptionsorientierten Konzeption. -Tubingen: Stauffenburg-Verl., 1993.-268 S.

159. Kress G. Ideological Structures in Discourse // Handbook of Discourse Analysis. Vol. 4. London: Academic Press, 1985. - P. 27 - 41.

160. Kristeva J. Semiotike. Recherches pour une semanalyse. P.: Seuil, 1969. - 215 P

161. Lachmann R. Intertextualitat als Sinnkonstitution: Andrej Belyjs Petersburg und die „fremden" Texte // Poetica, 15, 1983. S. 66 - 107.

162. Leech G. Principles of Pragmatics. London: Longman Group Ltd., 1983. -250 p.

163. Leitch V.B. Deconstructive criticism: An advanced introduction. New York, London: Columbia University Press, 1983. - 290 p.

164. Levy D. Communicative Goals and Strategies: Between Discourse and Syntax // Syntax and Semantics / Vol. 12: Discourse and Syntax. New York, 1979. - P. 183-210.

165. Longman Dictionary of English Language and Culture. Addison Wesley Longman, 1998- 1567 p.

166. Liiger H.-H. Pressesprache. Tubingen: Niemeyer, 1995. - 169 S.

167. Perri C. „On alluding" // Poetics 7, 1978. P. 289 - 307.

168. Pike K.L. Language in Relation to an Unified Theory of the Structure of Human Behaviour. The Hague - Paris: Mouton, 1967. - 762 p.

169. Plett H.F. (Hrsg.) Intertextuality. Research in Text Theory. Berlin, New York: de Gruyter, 1991.-268 p.

170. Riffaterre M. Semiotics of Poetry. London: Methuen, 1978. - 213 p.

171. Riffaterre M. "Syllepsis" // Critical Inquiry, 6, 1980. P. 625 - 638.

172. StraBner E. Zeitung. Tubingen: Niemeyer, 1997. - 106 S.

173. Todorov T. Genres in Discourse. Cambridge: Cambridge University Press, 1990.- 136 p.

174. Wetterstroem T. Intention and Communication: An Essay in the Phenomenology of Language. Lund: Doxa, 1977. - 243 p.

175. Whorf В. Language, Thought and Reality. Massachusetts: The Mit Press, 1993.-278 p.

176. Газета «Коммерсантъ» (2006/2007)10. «Российская газета» (2006/2007)11. «Известия» (2006/2007)12. «Аргументы и факты» (2006/07)