автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Метаязык фонетики и метрики

Полный текст автореферата диссертации по теме "Метаязык фонетики и метрики"

/ ' 'о

На правахрукописи

Иванов Андрей Владимирович

МЕТАЯЗЫК ФОНЕТИКИ И МЕТРИКИ

Специальность 10.02.19 - теория языка Специальность 10.02.20 - сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

Москва - 2005

Диссертация выполнена на кафедре иностранных языков Филиала Санкт-Петербургского государственного морского технического университета в г. Северодвинске - «Севмашвтуз».

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор Г.Н. Иванова-Лукьянова,

доктор филологических наук В.В. Потапов,

доктор филологических наук, профессор В.М. Бухаров.

Ведущая организация: Нижегородский государственный университет им. Н.И. Лобачевского.

Защита диссертации состоится 6 июня 2005 года в 1130 час. на заседании диссертационного совета Д 212.135.02 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора наук при Московском ордена Дружбы народов государственном лингвистическом университете по адресу: 119992, Москва, ГСП -2, ул. Остоженка, 38.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Московского ордена Дружбы народов государственного лингвистического университета.

Автореферат разослан

апреля 2005г.

Ученый секретарь диссертационного совета

B.C СТРАХОВА

Диссертация посвящена исследованию метаязыка фонетики и метрики. Необходимость комплексного анализа метаязыка этих двух научных дисциплин обусловлена общностью их происхождения, общим характером их теоретической и прикладной направленности, единым инвентарем терминологических средств.

Интерес к терминологии восходит ещё ко временам античности. Древние говорили: «Ignoratis terminis artis, ignoratur et ars» («если терминология данного предмета неизвестна, неизвестен и сам этот предмет»), подчеркивая тем самым важность изучения терминологического аппарата науки, без знания которого невозможно усвоение её базовых положений. В наши дни исследование терминологии представляет интерес как с позиций осмысления процессов современного терминообразова-ния, так и с практической точки зрения, ибо оно предполагает решение задач, «связанных с упорядочением терминосистем, стандартизацией терминов, с необходимостью переиздания существующих терминологических словарей, справочников, перечней и т.д.»1.

Метаязык лингвистики представляет собой сложный, многосоставный пласт языка, ориентированный на выполнение ряда прикладных задач, стоящих перед лингвистикой как наукой. Наряду с единицами общенаучной лексики метаязык включает номенклатурные знаки-номены, число которых необозримо велико и с трудом поддается систематизации, а также терминологию, представляющую собой стержень всякого функционально ориентированного формализованного языка, обслуживающего потребности соответствующей отрасли науки. Исходя из сказанного, можно сделать вывод о том, что изучение метаязыка научной отрасли начинается с анализа, гармонизации и систематизации терминологии и заканчивается её унификацией и стандартизацией. Практическим результатом такой работы являются одно- или многоязычные отраслевые словари специальных терминов, ориентированные на достижение различных целей: репрезентацию базового терминологического корпуса какого-либо отдела науки или же изложение основных положений этой науки через дефинирование понятий, номинируемых посредством терминологии.

Полемика среди лингвистов, связанная с проблемой унификации и стандартизации языка лингвистики, имеет давнюю историю и представлена целым спектром точек зрения на саму возможность унификации лингвотерминологии, зачастую совершенно полярных. На начальном этапе становления лингвистики как науки в части формирования

1 ПОТАПОВА Р.К. Речь: коммуникация, информация, кибернетика. -М., 2001. -С. 289.

её терминологического аппарата преобладал прескриптивный подход, в рамках которого, как тогда казалось, можно совместить применяемую терминологию с универсальным набором понятий по принципу «один к одному», тем более что элементарные понятия и их лексико-терминоло-гические эквиваленты были разработаны ещё во времена античности. Позднее, когда бурный рост знаний о языке привёл к появлению множества новых понятий и терминов, вводимых приверженцами различных лингвистических направлений и школ, повсеместно укрепилось мнение о практической невозможности унификации терминологии языкознания как в целом, так и в какой-либо его части. Преобладающей стала точка зрения дескриптивистов, полагавших наиболее рациональным способом решения терминологической проблемы фиксирование и описание уже имеющейся терминологической базы. В практическом плане такой подход предопределил появление целого ряда словарей лингвистических терминов, объектом описания в которых явились терминологические обозначения, во множестве встречающиеся в лингвистической литературе.

В настоящее время в развитии терминологии языкознания достаточно чётко просматриваются две тенденции: 1) неуклонный рост числа новых терминов, связанный с появлением не существовавших ранее направлений в лингвистике, и 2) расширение количества и объема понятий, выражаемых через посредство уже существующих терминов. Обе эти тенденции, будучи реализованы на практике, приводят к появлению большого количества терминов-дублетов (материальный результат неконтролируемого терминотворчества ученых-лингвистов), непоследовательности в употреблении уже существующих терминов.

Выход из ситуации, сложившейся в сфере лингвистического тер-минообразования и терминопользования, видится в поиске таких путей, следование которым позволило бы доказательно обосновать принципиальную возможность унификации и стандартизации терминологического массива, применяемого не только в русском, но - шире - и в европейском языкознании.

Теоретическая актуальность данной работы определяется тем, что до сих пор ещё остаются недостаточно разработанными вопросы, связанные со сравнительно-сопоставительным изучением лингвистических терминосистем. В первую очередь это касается проблем терминологической номинации и терминообразования в сфере отечественной и зарубежной лингвистики. В более широком смысле можно говорить и о недостаточной изученности всей метаязыковой лингвистической сферы, исследование которой не может ограничиваться только собственно тер-

минологией языкознания, но должно включать также вопросы глобального характера, как-то: установление лингвистического статуса мета языка лингвистики, выявление его онтологических и иных особенностей, анализ взаимоотношений метаязыка и языка-объекта, определе-„ 2 ние дальнейших путей развития и перспектив метаязыка и т.д.

Между тем анализ существующей научной литературы по обсуждаемому здесь кругу вопросов свидетельствует об отсутствии среди лингвистов единого мнения о том, что, каким образом и с применением какой методической базы следует изучать в первую очередь. Такое положение дел на практике приводит к тому, что появляющиеся работы носят разрозненный, несистемный характер, ограничиваясь описанием отдельных групп терминов, отобранных по принципу равной предметной отнесённости, изучением единичных фактов, связанных с онтологией и функционированием терминологической лексики. Публикуемые исследования содержат большое количество типологических данных, не обобщенных и не проанализированных в полной мере.

На фоне ситуации, сложившейся в сфере сопоставительного изучения разноязычной лингвистической терминологии, всё более очевидной становится необходимость реализации комплексного подхода, заключающегося в параллельном многоаспектном анализе лингвотермино-систем. Подобный подход обусловлен в первую очередь потребностями информационного поиска, необходимостью создания общей многоязычной лингвотерминологической базы, выполняющей словарно-справоч-ные функции и организованной по типу уже существующих терминологических банков данных (ТБД), которые содержат стандартизированную терминологию различных областей науки и техники3. С другой стороны, данный подход может быть с достаточной эффективностью применен при создании научно обоснованных методик, на базе которых должна производиться качественная подготовка специалистов в сфере лингвистики.

В русле обозначенного подхода было впервые предпринято всестороннее исследование системы фонетико-метрических терминов (далее: ФМТ) в диахроническом, системном, структурно-семантическом и лек-

2 Решение этих проблем напрямую связано с общей оценкой современного состояния лингвистики как науки, с потребностями формирования единой научной и методологической базы среди множества существующих лингвистических теорий и направлений, с необходимостью выявления «некоего глубинного сходства в понимании языка и закономерностей его организации» [КУБРЯКОВА Е.С. Эволюция лингвистических идей во второй половине XX века (опыт парадигмалъного анализа) // Язык и наука конца XX века. -М., 1995. -С. 146].

3 См. подробнее о ТБД в [БЕЛЯЕВА Л.Н., ГЕРД А.С, Увин И.И. Автоматизация в лексикографии /I Прикладное языкознание. -СПб., 1996. -С. 318-333].

сикографическом аспектах с привлечением терминологического материала шести европейских языков: латинского, древнегреческого, русского, английского, немецкого и французского. Это позволило детально изучить внутренние и внешние отношения в структурах разноязычных лингвистических терминосистем, глубже проникнуть в сущность специфики лингвотерминосистемы каждого конкретного языка, установить системные и структурно-семантические корреляции терминов сопоставляемых языков, выявить отношения взаимосвязи и взаимозависимости между семантическими процессами, протекающими в многоязычном лингвотерминологическом пространстве, обосновать необходимость создания и сформулировать базовую концепцию многоязычного словаря лингвистической терминологии смешанного типа, внести определенный вклад в создание адекватного лингвотерминологического обеспечения для многоязычного банка данных, т.е. в известной степени удовлетворить насущные потребности лингвистики. Изложенное выше определило новизну настоящей работы.

Параллельно с многоаспектным анализом ФМТ была завершена подготовка к изданию прикладного продукта - шестиязычного «Словаря фонетико-метрической терминологии», в котором с применением средств лексикографии были практически реализованы результаты ис-

4

следования .

Объектом настоящего исследования являются терминосистемы фонетики и метрики древних и новых европейских языков, формирующие основу метаязыка соответствующих отраслей лингвистики, предметом - процессы становления и развития фонетико-метриче-ских терминосистем, особенности этих терминосистем в структурном, семантическом и лексикографическом аспектах.

Материалом исследования служат разноязычные ФМТ, вошедшие в упомянутый выше «Словарь фонетико-метрической терминологии».

Исследовательской базой в настоящей работе, как видно из приводимых выше рассуждений, послужили древнегреческий, латинский, русский, английский, немецкий и французский языки. ФМТ на этих языках рассматриваются в диахроническом и синхроническом аспектах, что позволяет описывать факты истории языка и его современного состояния в их взаимодействии и с учётом того, «в какой мере синхронные связи между существующими явлениями отражают процесс разви-

4 Издание словаря осуществляется при финансовой поддержке РГНФ (конкурс РГНФ 2003 г.; издательский проект № 04-04-16243д).

тия одного явления из другого»5. В ходе данного исследования реализован функционально-семантический подход.

Приоритетной целью исследования является комплексное изучение и лингвистическое описание метаязыка фонетики и метрики, в частности, его стержневого компонента - фонетико-метрических термино-систем древних и современных европейских языков.

Основными задачами, решаемыми в ходе работы, являются:

1) установление лингвистического статуса метаязыка лингвистики и составляющих его компонентов;

2) исследование процессов формирования метаязыка лингвистики в древних и новых европейских языках;

3) определение системных и структурно-семантических особенностей единиц метаязыка фонетики и метрики;

4) исследование процессов, протекающих в сфере семантики ФМТ;

5) установление путей и способов пополнения терминологического аппарата фонетики и метрики;

6) установление оптимальных способов репрезентации ФМТ в соответствующем отраслевом словаре с учётом особенностей лексикографического описания единиц метаязыка фонетики и метрики;

7) выработка практических рекомендаций по составлению терминологического словаря, адекватно отражающего современный уровень развития фонетики и метрики.

Задачи, связанные с комплексным описанием терминосистем фонетики и метрики, потребовали обращения к различным методам исследования - общенаучным и лингвистическим. К ним относятся: 1) сравнительно-исторический метод, в русле которого предпринят этимологический, историко-хронологический, сравнительно-сопоставительный анализ ФМТ; 2) описательный метод, на базе которого выполнен дефинитивный и морфологический анализ ФМТ; 3) типологический метод, в рамках которого проведен структурно-типологический анализ ФМТ.

На защиту выносятся следующие положения.

1. Фонетика и метрика имеют единое терминологическое пространство, которое обнаруживает отчётливо структурированные внутрисистемные иерархические отношения, позволяющие представить их в форме взаимодействующих между собой и проникающих друг друга микросистем ФМТ с соответствующими организующими центрами. Внутри этих микротерминосистем образуются субсистемы терминов,

5 ПОТАПОВ В.В. Динамика и статика речевого ритма. -М., 2004. -С. 23.

организованные на основе частных признаков.

2. Подавляющая часть разноязычных ФМТ имеет единую структурную основу, которая создается благодаря общим для всех исследуемых в данной работе языков морфемно-морфемоидным терминообразо-вательным средствам греко-латинского происхождения.

3. ФМТ на греко-латинской основе характеризуются наличием значительного семантического соответствия в рамках различных семиотических кодов, что в большинстве случаев обеспечивает прямую передачу информации при переводе с одного языка на другой и позволяет достичь максимального формального соответствия между аналогичными лингвотерминологическими единицами различных языков.

4. Семантические процессы в разноязычном терминологическом пространстве фонетики и метрики протекают в тесной взаимосвязи и взаимообусловленности.

5. Развитие и пополнение терминологического аппарата фонетики и метрики во всех исследуемых языках происходит в основном за счёт заимствований, которые либо структурно совпадают с иноязычными прототипами, т.е. передаются соответствующими фонемными средствами без модификаций структуры, либо оформляются морфологическими средствами заимствующего языка, сохраняя при этом свою понятийную целостность и семантическую адекватность аналогичным терминологическим единицам языка-источника.

6. Процессы заимствования в терминологическом пространстве фонетики и метрики всех исследуемых языков являются основной причиной возникновения большого количества дублетной терминологии.

7. Термины-дублеты исконного происхождения могут быть исключены из терминологического массива фонетики и метрики без ущерба для структурной и семантической целостности данных терминосистем.

8. Исходя из изложенных выше положений, существует принципиальная возможность внедрения в лингвистическую теорию и практику как национальных, так и международных унифицированных отраслевых стандартов на термины, формирующие метаязык фонетики и метрики.

9. Систематизация, унификация и стандартизация ФМТ влечёт за собой необходимость создания такой лексикографической базы, которая должна быть адекватна современному уровню развития метаязыка этих отраслей лингвистики.

, Теоретическая значимость работы определяется в первую очередь тем, что полученные результаты обнаруживают свою релевантность для определения дальнейшей стратегии исследований метаязыка

лингвистической науки и изысканий в сфере лингвотерминологической номинации и лингвотерминообразования. Кроме того, разработанные рекомендации лексикографического характера для составителей словарей лингвистической терминологии позволяют в перспективе создать целый ряд словарей соответствующей направленности, в которых лингвистика на современном этапе своего развития испытывает насущную потребность.

Практическая ценность диссертации заключается в том, что полученные в ходе исследования данные могут быть применены в лекционных курсах и на семинарских занятиях по общему и сравнительно-сопоставительному языкознанию, фонетике, лексикологии, словообразованию, стилистике, терминоведению, общей и терминологической лексикографии, а также в рамках спецкурсов и спецсеминаров, посвященных проблемам терминологической номинации и терминообразования.

Апробация исследования. Основные положения и результаты работы были представлены в публикациях и выступлениях на лингвистических конференциях, научных чтениях и семинарах:

1) Международная научно-практическая конференция «Проблемы гуманитарного знания: на рубеже веков» (Архангельск, Поморский государственный университет им. М.В. Ломоносова, 1999).

2) Межрегиональная научно-практическая конференция «Актуальные проблемы сопоставительного языкознания и межкультурные коммуникации» (Уфа, Башкирский государственный университет, 1999).

3) Межкафедральный семинар, посвященный актуальным проблемам лингвистики и перевода (Архангельск, Архангельский государственный технический университет, 2002).

4) Международная научная конференция «Проблемы концептуализации действительности и моделирования языковой картины мира» (Северодвинск, Филиал Поморского государственного университета им. М.В. Ломоносова, 2002, 2004).

5) Международная научная конференция «Языки профессиональной коммуникации» (Челябинск, Челябинский государственный университет, 2003).

6) Научные чтения, посвященные памяти доктора филологических наук, профессора Ф.М. Березина (Москва, Московский гуманитарно-экономический институт, 2004).

7) IV Международная научно-практическая конференция «Международное сотрудничество в образовании» (Санкт-Петербург, Санкт-Петербургский государственный политехнический университет, 2004).

8) Международная научная конференция «Русская и сопостави-

тельная филология: состояние и перспективы» (Казань, Казанский государственный университет, 2004).

9) Международная научная конференция «Лингвистические чтения памяти профессора О.М. Соколова» (Симферополь, Таврический национальный университет, 2004).

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, пяти глав, заключения, библиографии и приложения.

Во введении обосновывается выбор диссертационной темы, её актуальность, определяются цели, задачи и методы исследования, раскрывается научная новизна, теоретическая и практическая ценность диссертации, формулируются основные положения, выносимые на защиту.

Первая глава посвящена анализу метаязыка лингвистики как языка «второго порядка», объектом которого является содержание и выражение другого языка. В главе исследуется лингвистический статус метаязыка, устанавливаются его онтологические признаки. Особое внимание уделяется функциональным особенностям метаязыка, а также проблемам унификации и стандартизации метаязыка лингвистики, обсуждению перспектив его развития.

Вторая глава включает анализ процессов становления и развития метаязыка европейского языкознания с диахронических, в том числе и историко-лингвистических позиций. Научные разыскания такого рода являются, как известно, «важным дополнением к историческим и филологическим исследованиям»6. Древнегреческий и латинский языки рассматриваются в качестве объектных языков, оказавших непосредственное влияние на формирование основ метаязыка современной лингвистики и послуживших источником её понятийного и терминологического аппарата. Новые европейские языки получают статус реципиентов греко-латинской лингвистической терминологии. С учётом этого статуса в исследуемых языках определяется количественный и часте-речный состав формирующейся терминологической базы, проводится структурно-типологический анализ лингвистической терминологии, выявляется соотношение исконной терминологии и греко-латинских терминологических заимствований.

Третья глава посвящена вопросам терминологической номинации и терминообразования. В главе дается определение понятия «термин», устанавливается лингвистический статус термина в системном, функциональном, структурном и семантическом аспектах, выявляются

6 НЕРОЗНАК В.П. Названия древнерусских городов. -М., 1983. -С. 4.

его основные признаки, исследуются функции термина как конституирующего элемента терминологической системы.

Четвёртая глава содержит описание системы, структуры и семантики ФМТ. В ней устанавливаются критерии морфологического и структурного анализа ФМТ, определяются структурные мотивационные признаки в сфере номинаций фонетики и метрики. В рамках семантического анализа исследуется роль метафорических и метонимических переносов в формировании терминологического аппарата этих научных отраслей, подробно освещаются процессы синонимии, омонимии и полисемии, устанавливаются семантические мотивационные признаки в сфере фонетико-метрических номинаций. Значительное место в главе отведено исследованию таких способов пополнения терминологического аппарата фонетики и метрики, как заимствование и калькирование в латыни и новых европейских языках.

Пятая глава освещает вопросы лексикографического описания ФМТ. Терминология лингвистики рассматривается в главе в качестве объекта описания как в неспециализированных словарях общего типа, так и в специализированных (отраслевых) словарях. В главе подробно описывается макро- и микроструктура «Словаря фонетико-метрической терминологии», определяются принципы отбора и особенности описания семантики ФМТ.

В заключении излагаются общие выводы по диссертации, намечаются перспективы дальнейших научных изысканий в рамках диссертационной тематики.

Приложение содержит основные результаты исследования разноязычных ФМТ в табличном изложении.

* * *

В современном языкознании метаязык как основная форма знакового представления научных знаний трактуется как язык «второго порядка», призванный интерпретировать с помощью специальных средств языковые образования или денотаты языка-объекта (фонемы, морфемы, слова, синтаксические единицы, сверхфразовые единства и т.д.).

Основным средством, которым в процессе репрезентации научного знания пользуется метаязык какой-либо лингвистической теории или направления в науке о языке (п-метаязык или метадиалект), является создаваемая в рамках этой теории или направления терминология. Наряду с нею в триаду номинативных классов, формирующих структуру ^метаязыка, входят общенаучная лексика, представляющая собой общий лексический пласт, используемый в различных отраслях науки

безотносительно к их профессиональной ориентированности, а также номенклатурные знаки (номены), обнаруживающие свою связь с языковыми явлениями и фактами, регистрируемыми в каком-либо общем языке и изучаемыми в русле данной лингвистической теории. Неограниченное число п-метаязыков лингвистических школ и направлений образуют в совокупности метаязык языкознания.

Метаязык (язык описания) обладает рядом уникальных онтологических характеристик, позволяющих отличать его от описываемого языка (языка-объекта), а именно: системностью, формализованностью структуры, искусственностью, однозначностью элементов структуры, ограниченной функциональной направленностью, эталонностью, абстрактностью, универсальностью и достаточностью, открытостью, детерминированностью, вариативностью (изменчивостью), преемственностью, единообразием (конвенциональностью), социально-национальной ориентированностью, психологичностью, фиксированностью средствами графики. Отмеченные особенности метаязыка лингвистики представляют собой своего рода эталон, с которым сравнимы признаки тер-миносистем какой-либо конкретной отрасли или направления языковой науки. Уровень сформированностиданных терминосистем определяется тем, в какой мере в них реализованы перечисленные выше метаязыко-вые признаки. ,

С функциональной точки зрения метаязык выступает в качестве средства описания общего языка, обладая способностью выражать любые отношения, существующие внутри языка-объекта, называть любые объекты общего языка, используя при этом особую систему номинаций, формулировать определения, обозначения, правила образования и преобразования для выражений языка-объекта.

Субстанционально метаязык лингвистики тождествен языку-объекту. Это утверждение вытекает из того факта, что элементы метаязыка в массе своей образованы на базе общего языка, выступающего в роли субстрата7 по отношению к метаязыку, и направлены на языковую или речевую единицу или их совокупность. Отсюда проистекает возможность считать элементы метаязыка неотъемлемой частью общего языка, в котором метазнаки могут функционировать как активно употребляемые слова.

Язык-объект и метаязык функционируют в тесной взаимосвязи друг с другом, взаимно дополняя друг друга и оказывая друг на друга определенное воздействие, выражающееся, с одной стороны, в давле-

7 Термин В.М. Лейчика [ЛЕЙЧИК В.М. О языковом субстрате термина // ВЯ, № 5, 1986. -С. 87-97].

нии средств языкового описания на языковую систему, а с другой - в необходимости совершенствования метаязыкового кода в связи с постоянным совершенствованием самой языковой системы.

Исследование метаязыка с точки зрения логики выявляет необходимость формирования у метазнака такой логико-смысловой структуры, которая была бы адекватна выражаемому им понятию. Однако полное соответствие смысловой структуры метазнака понятию на данном этапе развития метаязыка рассматривается обыкновенно только как имеющее идеальный характер и реализующееся в виде тенденции к единству содержания (понятия) и формы (метазнака).

Метаязык лингвистики в принципе поддается систематизации, унификации и последующей стандартизации, по крайней мере, в той его номенклатурно-терминологической части, которая сформирована на интернациональной (греко-латинской) основе и характеризуется наличием полного семантического соответствия в рамках различных семиотических кодов. Общая основа метаязыка лингвистики обеспечивает прямую передачу информации при переводе с одного языка на другой и позволяет достичь максимального формального соответствия между аналогичными лингвотерминологическими единицами различных языков. Исходя из этого, можно говорить о создании в перспективе единого метаязыка языкознания, применение которого на конвенциональной основе даст возможность лингвистам разных стран выработать общие подходы к проблемам, связанным с возникновением, развитием и функционированием языка.

Диахронический анализ места и роли древних языков в создании и развитии метаязыка европейской лингвистики показывает, что базовый терминологический пласт, обнимающий все основные отделы лингвистики (фонетику, метрику, грамматики, стилистику, риторику), был создан филологами Древней Греции и Рима в период с II в. до н.э. по II в. н.э. и впоследствии заимствован и ассимилирован с известными модификациями в объеме значения всеми исследованными в диссертации новыми европейскими языками.

Историко-хронологическое исследование лингвотерминологиче-ского аппарата в русском языке свидетельствует о начале формирования лингвистической терминологии в XVI в. и о возникновении в дальнейшем двух значительных терминологических пластов в XVIII в. и в период XIX-XX вв., заложивших основы метаязыка русского языкознания. Количественно-статистический анализ данных этимологических словарей русского языка выявляет нестабильный характер развития лингвотерминологического корпуса.

В германских языках (английском и немецком) первые признаки появления лингвистической терминологии фиксируются в период Х-ХП вв. Собственно лингвотерминологический аппарат начинает формироваться в период с ХШ в. по XV в., причём в английском языке этот процесс хронологически начинается на два века раньше, чем в немецком языке. Появление первого базового лингвотерминологического пласта в лексическом составе английского языка приходится на среднеанглийский период, в то время как в немецком языке он возник в нововерхненемецкий период. В новое время в английском языке сформировался уже второй лингвотерминологический пласт; в немецком языке его появление отмечено только в новейшее время (начиная с XVIII в.), на которое приходится возникновение в составе английской лексики уже третьего значительного слоя лингвистической терминологии.

Количественно-статистический и структурный анализ лингвотер-минологии в германских языках показывает, что процессы становления терминологической лексики в английском языке отличаются известной степенью стабильности, выражающейся в адекватном росте числа терминов, обслуживающих различные отрасли языкознания, в то время как в немецком языке этим процессам свойственны периоды спадов и подъемов. Несомненно, что нестабильность процессов формирования лингвотерминологического массива является следствием общей культурной и геополитической ситуации в Германии в средние и новые века.

В лексическом составе французского языка первые признаки формирования лингвистической терминологии отмечены ещё в старофранцузский период (X-XV вв.). На это время приходится возникновение первого лингвотерминологического пласта. Пик терминообразования приходится, как следует из полученных данных, на ХП-Х^ вв. В сред-нефранцузский период (ХУ-ХИ вв.) формируется второй терминологический пласт, вбирающий в себя около трети всех зарегистрированных в этимологических словарях лингвистических терминов. Интенсивность процессов терминообразования достигает своего максимума в ХИ в. Формирование третьего, самого объемного, терминологического пласта происходит на современном этапе развития языка. В этот период пик терминообразования приходится на Х\Ш-ХХ вв.

Анализ хронологии терминообразовательных процессов позволяет выстроить чёткую схему процессов заимствования лингвистической терминологии из одного европейского языка в другой:

Во времена античности в качестве языка-донора, выступающего источником пополнения лингвотерминологического аппарата, для латыни служил древнегреческий язык. В раннем средневековье языком-источником для английского языка как языка-реципиента служат, с одной стороны, греческий и латинский языки, с другой - французский язык, который, в свою очередь, черпает лингвотерминологию из греко-латинских источников. В средние века немецкий язык, выступая в роли языка-реципиента, ассимилирует греко-латинскую терминологию через посредство французского и английского языков, формируя в более поздний хронологический период собственную терминологию, дублирующую греко-латинскую. Русский язык воспринимает лингвотермины также как минимум из двух источников - французского и немецкого языков. Заимствования из английского языка в русский в количественном отношении малозначительны.

Частеречный анализ лингвистической терминологии свидетельствует о том, что практически на всех этапах формирования терминологического аппарата языкознания подавляющее количество терминов относилось к разряду существительных, доля которых во всех исследуемых языках в среднем составляла 70%-75%. Это объясняется присущей данным языкам тенденцией сначала давать имя понятию и только затем номинировать вытекающие из значения этого имени признаковые параметры того или иного явления (объекта, процесса). Следствием этой тенденции можно считать оттянутый во времени «компенсационный» количественный рост в отдельные хронологические периоды терминов-прилагательных, производных от зарегистрированных ранее существительных.

Структурно-типологический анализ лингвистической терминологии показывает, что вне зависимости от национального языка на на-

чальных этапах становления и развития терминологического аппарата языкознания преобладает простая непроизводная (корневая) своеязыч-ная терминология, которая обнимает в среднем десятую часть всего регистрируемого этимологическими словарями лингвотерминологического корпуса. В период зарождения лингвистической терминологии количество корневых терминологических единиц может достигать 100%. В процессе развития терминологии лингвистики доля корневой терминологии неуклонно снижается. Это снижение сопровождается ростом числа простых производных и сложных терминов. Подавляющее большинство терминов лингвистики может быть отнесено именно к простой производной лексике, что свидетельствует о развитых деривационных процессах в сфере лингвотерминообразования. По мере развития терминологического аппарата как древних, так и новых европейских языков растёт также количество сложной терминологической лексики, которая, однако, уступает в числе простым производным терминам. В целом полученные в ходе данного вида анализа результаты свидетельствуют о постоянной и устойчивой тенденции к структурному усложнению лингвистической терминологии.

Анализ процессов заимствования лингвистической терминологии показывает следующее. Латинский язык на четверть обогатил состав своей лингвотерминологической лексики за счёт лексических ресурсов греческого языка, причём процесс заимствования этих специфических языковых единиц происходил как минимум в три раза интенсивнее, чем процесс заимствования общеязыковой лексики.

Греко-латинская составляющая в лингвотерминологии русского языка образует долю в 86%, в английской лингвотерминологии доля терминов греко-латинского происхождения достигает 97% от общего числа зарегистрированных терминов, во французском языке этот показатель составляет 94%. В немецкой лингвистике доля греко-латинских терминов достигает 63%. Оставшуюся часть немецкой лингвистической терминологии формируют своеязычные термины-дублеты. Это обстоятельство подтверждает «исключительность» немецкого языка в аспекте выбора путей и способов пополнения терминологического аппарата национального языкознания.

С учётом различных точек зрения на термин как языковую единицу, в работе сформулировано определение этого понятия, которое включает основные признаки термина. Термин - это выраженная посредством слова или словосочетания языковая единица, которая представляет собой системно организованный, функционально значимый, семантически целостный, стилистически нейтральный, конвенцио-

нально воспроизводимый врамкахконкретной научной или производст -венной сферы и потенциально стандартизируемый элемент лексической системыязыка.

Основными источниками пополнения терминологического аппарата любой науки (в том числе и лингвистики) выступают: 1) общелитературный язык, предлагающий свои традиционные способы пополнения терминологических систем (семантический, синтаксический и морфологический), заключающиеся в переносе значений, лексикализации словосочетаний, деривации, использовании заимствований из других языков, применении средств словосложения и аффиксации, и 2) терминотвор-чество ученых, которые сами изобретают или придумывают термины по мере появления новых понятий, требующих для себя соответствующего терминологического обозначения. В первом случае термин может быть образован на базе уже существующей лексической единицы общего языка, причём лексическая единица этого языка будет выступать в роли субстрата по отношению к данному термину. Во втором случае термин не будет иметь видимой связи с какой-либо лексической единицей общелитературного языка и фактически будет представлять собой лексический (терминологический) неологизм. Его формально-смысловые связи с лексической системой общего языка могут быть выявлены на морфологическом уровне, например, при анализе морфемного состава исследуемой терминологической единицы. В дальнейшем, на конвенциональной основе, придуманный термин имеет шанс стать частью лексической системы общелитературного языка.

Исследование лингвистического статуса термина выявляет двоякую системность терминологических единиц: системность внешнего характера, которой термин наделяется в силу своей принадлежности к общей системе языка, и системность внутреннюю, основанную на понятийной и структурной организованности терминологии. Внутренняя системность проявляется как на уровне отдельно взятого термина, так и на уровне совокупностей терминов, формирующих терминосистему. Системность отдельно взятого термина выражается в его соотнесении со специальным понятием и в возможности его определения посредством других специальных понятий с привлечением (если необходимо) других терминов. Однако о полной соотнесённости каждого термина только с одним однозначно трактуемым понятием говорить, всё же, не приходится, так как на практике существует значительное количество многозначных терминов, существование которых противоречит самой сути системности как признака.

Признание системности термина в общеязыковом аспекте влечёт

за собой необходимость решения проблемы взаимоотношений терминологии и общелитературного языка, которая должна решаться на основе сопоставления признаков лексического состава общелитературного языка и терминов, формирующих терминологию. Эти признаки (обра-ботанность и упорядоченность лексического состава, нормативность, граничащая с кодифицированностью, стабильность, обязательность для пользователей, универсальность для целей успешной коммуникации либо на общеязыковом уровне, либо в специальной сфере) в равной мере характерны как для неспециализированных элементов общего языка, так и для элементов, входящих в субъязыковые сферы. Кроме этого, необходимо учитывать также тот факт, что терминология не существует в отрыве от остальной лексической системы языка, а входит в нее на правах специализированной части, сохраняя за собой, как уже было сказано, основные признаки этой системы, но будучи при этом ориентированной на выполнение специальных функций специальными средствами.

Помимо понятийной системности, термину присуща также системность структурная, которая проявляется двояким образом: во-первых, в том, что каждый термин занимает свою «личную» нишу в терминологическом ряду, иногда разделяя эту нишу со своим дублетом. Отдельные термины образуют терминологические ряды, представляющие собой более сложные структурные образования. Ряды, в свою очередь, формируют соответствующий отдел терминосистемы (микротерминоси-стему), отделы терминосистем составляют терминологическую систему в целом (макротерминосистему, т.е. терминосистему в традиционном её понимании), которая в совокупности с номенклатурой и общенаучной лексикой образует метаязык конкретной отрасли науки. При такой последовательной структуризации терминологической лексики достаточно легко можно проследить как горизонтальные взаимосвязи между терминами на топонимическом (видовом) или гиперонимическом (родовом) уровне, так и вертикальные связи на гипо-гиперонимическом (родо-видовом) уровне.

Во-вторых, свое частное выражение структурная системность термина может находить на словообразовательном (морфологическом) уровне, о чем свидетельствует регулярность в употреблении тех или иных словообразовательных средств (например, терминоэлементов греко-латинского происхождения и т.д.).

Структурированность межтерминологических связей выявляет такой важный системный признак терминологии как иерархичность, которая находит свое выражение в иерархической упорядоченности тер-

минологических рядов, соотнесённых и связанных с иерархическими отношениями между научными понятиями внутри этой дисциплины.

Установление признака иерархичности влечёт за собой выявление ещё одного, не менее важного системного признака терминологии - её замкнутости, которая предопределяет известную консервативность терминологических систем. Замкнутость и консервативность терминологии, однако, обнаруживают себя на синхроническом уровне, отражая состояние терминологии в определенный момент её существования. В диахроническом плане терминосистемы демонстрируют свою открытость, свидетельствуя о своей способности к дальнейшему развитию, качественному и количественному росту по мере расширения научного знания и интенсификации терминотворчества как лингвокреативного процесса.

Терминология нормативна, являясь объектом нормализаторской деятельности лингвистов и терминоведов. В сфере языкознания именно лингвисты формулируют коммуникативные требования и правила, регулирующие процессы общения между языковедами, определяют, каким должен быть профессиональный вариант лингвотерминологической нормы. Приведение к общему знаменателю терминологической и профессиональной нормы позволяет воспринимать термин, с одной стороны, как лексическую единицу, подчиняющуюся нормам литературного языка, с другой, - учитывать особенности употребления термина, ограниченную сферу его функционирования.

Нормирование термина, осуществляемое на лингвистической основе, предопределяет необходимость установления содержательного соотношения между понятием и именующим его термином, а также между термином и его дефиницией, что позволяет говорить о содержательной стороне терминологической нормативности. Содержание термина складывается из накопленной ранее информации о характеризуемом предмете или явлении и реализуется в понятии, которое охватывает все стороны явления, его свойства и связи с другими предметами или явлениями. Понятие, в свою очередь, находит выражение в дефиниции, представляющей собой, согласно общепринятой точке зрения, понятийное определение, семантический эквивалент термина. Таким образом, все три компонента триады «понятие - термин - дефиниция» неразрывно связаны между собой и образуют единство в содержательном аспекте. Отсюда проистекает возможность установить у термина ещё один его релевантный признак - дефинируемость (дефинитивность). В ряду терминологической лексики нет единиц, не поддающихся толкованию посредством дефиниции, причём связанность термина со специ-

альным понятием придает дефиниции «профессионально-ориентированный» характер.

Термин всегда профессионально ориентирован (специализирован), т.е. может быть соотнесён с конкретной областью (областями) человеческого знания. Терминологическая специализация находит свое отражение в логической структурированности всех оттенков значения термина. Она составляет тот его индивидуализирующий семантический компонент, который отличает конкретный термин от однопорядковых лексических единиц и отчётливо маркирует его в прикладном аспекте.

Терминология воспроизводима в текстах соответствующей предметной сферы. Степень воспроизводимости терминологии устанавливается, как правило, с привлечением критерия частотности, который, однако, может применяться к любой языковой единице исследуемого текста вне зависимости от того, относится эта единица к классу терминов или нет.

Терминология конвенциональна при условии, если: 1) данное понятие может быть вообще терминологически номинированным; 2) избранный способ номинации и само наименование соответствуют выражаемому посредством термина понятию; 3) в отношении содержания понятия и его наименования существует хотя бы относительное единство точек зрения в рамках научной школы, научного направления или области знаний. В отношении терминологически номинируемых понятий ' максимально возможное согласие среди пользующихся определенной терминологией участников научной коммуникации возможно благодаря приближению содержания и значения термина к наивысшей степени понятийной абстрактности8.

Признак концептуально-семантической целостности термина может быть реализован как в отношении однозначно трактуемой, так и многозначной терминологии. В последнем случае может возникнуть необходимость расчленения выражаемых термином понятий с тем, чтобы соотнести каждое конкретное понятие с соответствующим компонентом

9

термина .

Термины могут быть мотивированными и немотивированными. В основу мотивированности терминологии может быть положен практиче-

8 Ср.: [СТЕПАНОВА М.Д., ЧЕРНЫШЕВА И.И. Лексикология современного немецкого языка. -М., 2003. -С. 155].

9 Концептуально целостным может считаться, к примеру, термин интонация, который в узком смысле «используется для обозначения мелодики, мелодического контура, движения тона», а в широком «включает, помимо интонации, ударение, паузирование, темп» [ИВАНОВА-ЛУКЬЯНОВА Г.Н. Культура устной речи: интонация, паузирование, логическое ударение, темп, ритм. -М., 1998. -С. 6].

ски любой её признак (или признаки) вне зависимости от того, является он релевантным (типичным) или не является, так как выбор этого признака часто производится на условных основаниях. Собственно мотивированность как терминологический признак не оказывает прямого влияния на сферу функционирования, частотность употребления, качественный или количественный состав пользователей того или иного термина.

Мотивированность представляется категорией относительной и личностно-ориентированной. Степень мотивированности терминологии, в т. ч. и лингвистической, может варьировать, будучи напрямую зависимой, во-первых, от лингвистической компетенции пользователя и, во-вторых, от того, на базе каких терминологических элементов создан данный термин. Термины на греко-латинской основе мало восприимчивы к тому, какой мотивировочный признак довлеет над ними в процессе терминологической номинации, и с этих позиций они могут быть рекомендованы к применению в качестве терминов. Ориентация на исконно национальную терминологию оправданна в исключительных случаях, когда описываемому понятию не находится адекватного терминологического именования на основе интернациональных терминоэлемен-тов.

Моносемантичность в терминологии зависит от того, насколько упорядочены составляющие её элементы. Большинству лингвистов она

представляется неким идеальным, принципиально признавае-

10

мым состоянием терминологии и существует в тенденции, никогда не будучи полностью реализуема на практике. В рамках дескриптивного подхода в терминологии отсутствие моносемантичности термина допускается как неизбежный признак последнего. К источникам многозначности как минимум относятся: 1) несовпадение семантических систем разных языков, 2) различное распределение семантических единиц между языковыми знаками, 3) авторское терминотворчество, 4) метонимические и метафорические переносы. По мере упорядочения и систематизации терминологии, нахождения общих точек соприкосновения разнонаправленных лингвистических теорий, становится возможным и необходимым говорить о внедрении в лингвистическую теорию и практику соответствующих унифицированных отраслевых национальных и международных стандартов на термины и определения, и - как следствие - о принципиальной достижимости на конвенциональной основе и при тщательном отборе терминологического материала того «идеального»

10 См. [БРАНДЕС М.П. Стилистика немецкого языка. -М., 1990. -С. 142].

состояния, при котором одному термину соответствует одно понятие.

Термин представляется лексической единицей, лишенной стилистических коннотаций. Некоторая степень эмоционально-экспрессивной окрашенности оказывается свойственной термину в случае употребления последнего вне сферы его прямого функционирования, а также на этапе становления терминосистемы, составной частью которой термин является.

Одним из способов создания термина является метафорический перенос, который рассматривается как прием описания изучаемого объекта, т.е. вызывается гносеологической необходимостью, а не эмоционально-экспрессивными или эстетическими факторами. Метафора в терминологическом пространстве является регулярным явлением, способствующим пополнению терминологического корпуса той или иной области знания.

В сфере терминологии лингвистики и литературоведения метафора распространена достаточно широко и обнаруживает высокую частотность, что позволяет признать метафоричность, возможность употребляться в переносном значении одним из существенных качеств, присущих лингво-литературоведческим терминам на стадии их становления. В дальнейшем метафора интерпретируется, получает дефиницию, утрачивая связь с признаком, положенным в основу метафорического образа (стирание метафоры). Благодаря этому процессу достигается необходимая степень безобразности термина (деимагинация), созданного на основе метафорического переноса; терминологическая единица при этом становится «сугубо объективным наименованием, лишенным каких-либо побочных смыслов, отвлекающих внимание специалиста, привносящих элемент субъективности»11.

Исходя из принадлежности термина к лексической системе общего языка, можно говорить о том, что функции термина совпадают с функциями слова как универсальной языковой единицы. Термин представляет собой лексическую единицу, выступающую в функции номинанта специального понятия (отсюда его основная функция - номинативная). К прочим функциям термина относятся также сигнификативная, коммуникативная и (при известных условиях) прагматическая функции.

Фонетико-метрическая терминосистема, формирующая стержень исследуемого в работе метаязыка фонетики и метрики, представляет собой чётко структурированный единый терминологический

11 КОМИССАРОВ В.Н. Теория перевода. -М., 1990. -С. 111.

пласт12, обладающий выраженными системными признаками. Внутри фонетико-метрической макротерминосистемы выделяются 18 взаимодействующих между собой микросистем терминов с соответствующими организующими центрами. Внутри микросистем на основе частных признаков организуются терминологические субсистемы (см. схему на стр. 22).

Исследование структуры и типологической ориентированности однословных ФМТ предполагало установление аффиксальных и безаф-фиксных способов словообразования, учёт количества компонентов, образующих терминологическую единицу, и характер связи между ними. Для этой цели во внутренней структуре ФМТ выделялись морфемно-морфемоидные терминологические элементы (ММТЭ), представляющие собой совокупность традиционных терминоэлементов без ясно выраженного морфемного статуса, а также собственно префиксов и суффиксов исконного или заимствованного происхождения.

В соответствии с указанными выше параметрами та или иная однословная терминологическая единица была отнесена к какому-либо из перечисленных ниже разрядов: 1) простая (корневая) непроизводная терминология (ПН-терминология), основной особенностью которой является неразложимость основ на морфемы, 2) простая производная терминология (ПП-терминология), образованная от одной производящей основы путем аффиксации с применением ММТЭ в префиксальной или суффиксальной функциях (при анализе ПП-терминологии были выявлены наиболее характерные способы словообразования: префиксальный, суффиксальный и префиксально-суффиксальный; постфиксация рассматривалась при этом как осложненный вариант суффиксации), 3) сложная терминология (СС-терминология), являющаяся результатом традиционно понимаемого процесса сложения двух и более корневых морфем, основ или целых слов с интерфиксом или без него (к СС-терми-нологии в греческом языке были отнесены ФМТ, в качестве двух (или более) компонентов которых выступают исконные именные, глагольные

12 Единство терминов фонетики и метрики представляется неоспоримой особенностью исследуемого лингвотерминологического пласта, и прослеживается оно на примере целого ряда терминологических единиц, интерпретируемых в этих отраслях как однозначно (в подавляющем большинстве случаев), так и с учётом их отраслевой специализации. Примером может служить термин графофонема, трактуемый в фоностилистике, к примеру, с точки зрения С. Аллена, как фонема (или последовательность фонем), которой соответствует графема (или последовательность графем) [АМИРОВА Т.А. Функциональная взаимосвзЛзь письменного и звукового языка. -М., 1985], а в лингвопоэтике определяемый как «базовая единица фонического уровня стихотворной речи» |ГОНЧАРЕНКО С.Ф. Основы теории испанской поэтической речи // Собр. соч. в 3-х т. Т. 3. -М., 1995. -С. 84].

и наречные основы, в латинском и новых европейских языках - 1) ФМТ исконного происхождения, в качестве двух (или более) компонентов которых выступают именные, глагольные и наречные основы, 2) ФМТ иноязычного происхождения, в качестве двух (или более) компонентов которых выступают семантически релевантные именные, глагольные и наречные основы, не утратившие функционально-семантических связей с языком-источником).

Доля корневых ФМТ составляет в среднем немногим более 4% всего терминологического массива в каждом из исследуемых языков (или 11,6% в однословном массиве ФМТ, что вполне соотносимо с данными этимологических словарей, регистрирующих, как правило, однословную терминологию). Примеры: лат.

тремй, апекс, англ. sign, apex; нем. Trema, Apex; франц. signe, apex

Простые производные ФМТ формируют более половины (54%) всего однословного терминологического массива. В общем количестве ФМТ их усредненная доля во всех исследуемых языках достигает 18%-20%. Примеры:

аспират, эпионик; англ. interdental, implosive; нем. Interdental(is), Mitlauter, франц. interdentale, implosive.

В ходе морфологического анализа ПП-терминологии в исследуемых языках установлены основные ММТЭ в префиксальной и суффиксальной функциях. Подавляющее большинство из них представляет собой заимствованные в неизмененной форме или частично модифицированные ММТЭ греко-латинского происхождения (только в русском и немецком языках незначительное количество ММТЭ имеет исконное происхождение).

Преобладающим языковым средством передачи определенных характеристик исследуемого объекта в терминологии фонетики и метрики является суффиксация, которая оказывается в латыни и новых европейских языках более развитым словообразовательным способом в сравнении с префиксацией. Исключение составляют ФМТ греческого языка, в котором префиксальный способ словообразования по частотности применения превышает не только собственно суффиксацию, но и смешанный морфологический (аффиксальный) способ - префиксально-суффиксальный. Последний обнаруживает высокую частотность во всех исследуемых языках.

Доля сложных ФМТ варьирует в исследуемых языках в диапазоне от 8% в латинском, русском, английском и французском языках до 25% в немецком языке.

Наиболее частотными (общими) словообразовательными моделями

во всех исследуемых языках являются: 1) Num+S и 2) Si+S2- Примеры: лат. pentapodia, molossiambos; греч. цоХооЫацРод, fiovopierpov, русск. дву-стопие, ямбэлег(ий); англ. choriamb(us), stress-unit; нем. Akzentsilbe, Zwedaut, франц. molossiambe, tetrabraque. В греческом, русском, английском и немецком языках также широко распространена модель A+S. Примеры: греч.. хРоМсцфо?, русск. равноконечность; англ. fullrhyme; нем. Kurzvers. Для немецкого языка характерными схемами словосложения, кроме указанных выше, являются также: 1) S1+S2+S3 и 2) Sv+S. Пример: нем. Ringeischlangenvers, Kehrrein.

Наиболее частотные ММТЭ были исследованы на предмет: а) выявления характера корреляций между формированием ФМТ и «правилами» структурной мотивированности того или иного языка, и Ь) установления инвентаря терминообразовательных средств, с помощью которых достигается большая или меньшая мотивация ФМТ.

Анализ наиболее частотных морфемно-морфемоидных средств в префиксальной и суффиксальной функциях показывает, что в сфере префиксации наибольшее распространение получают средства, выражающие топические (пространственные) признаки, реализуемые префиксальными элементами греко-латинского происхождения, входящими в наднациональный (супраязыковой) инвентарь терминообразователь-ных средств. Параллельно с ними собственные словообразовательные средства аналогичной семантики наиболее активно применяют русский и немецкий языки, в меньшей степени - английский, причём связано это, скорее, не с различной степенью развитости лексико-грамматиче-ского строя этих языков, а с традиционной опорой процессов термино-образования в русском и немецком языках на исконный морфемный инвентарь. Французскому языку образование ФМТ с помощью исконных (неассимилированных) префиксов оказывается практически не свойственным. Примеры:

avacrrpofpif, русск. гиперметр, перенос, англ. circumflex; нем. Hypermeter, Anvers, Ausgang; франц. anaphore, pararime.

В сфере суффиксации наибольшую частотность обнаруживают суффиксальные элементы, выражающие признаки: «принадлежность, отнесённость к чему-л., соотнесение с чём-л.», «качество, свойство, признак при характеристике процесса, предмета или явления», «процессу-альность, действие, деятельность, движение», «результат действия, деятельности или процесса», «состояние, положение». Перечисленные признаки реализуются в основном с помощью суффиксальных элементов греко-латинского происхождения, значительная часть которых либо без изменения пополнила морфемный инвентарь новых языков, либо под-

верглась процессам ассимиляции в этих языках. Примеры: лат. Asclepiadeus, cotation; греч. èÇvtovrfciç, русск. рифмоид, сенарий, септе-нарий; англ. c(a)esura, cadence, clausula, glyconic, Hipponactean, aspiration; нем. Glykonius, Januarius, Kolarion; франц. priapée, sap(p)hique, sénaire, cadence, parallélisme, césure, clausule, saturnius.

В максимальной степени процессы ассимилирования греко-латинских суффиксальных морфем проявляют себя в русском языке, который большую их часть в составе заимствуемых ФМТ воспринял через посредство французского и польского языков, а также во французском языке, в котором имел место исторический процесс упрощения морфемной структуры слов по сравнению с соответствующими латинскими лексемами. В меньшей степени процессы ассимиляции обнаруживают себя в немецком и английском языках, которые отчасти воспринимают латинские ФМТ с сохранением их морфемной структуры, отчасти - заменяют греко-латинские суффиксальные элементы собственными, что приводит в возникновению морфологических дублетов.

Количественный и структурный анализ составного терминологического массива (терминосочетаний) проводился с учётом системно-иерархического характера взаимоотношений, устанавливаемых внутри макротерминосистемы фонетики и метрики, т.е. отдельно по наиболее репрезентативным микросистемам терминов.

Результаты обследования ФМТ свидетельствуют о количественном преобладании составной терминологии во всех рассмотренных языках-объектах (7347 единиц или более 65% всего терминологического массива). 87,6% терминосочетаний образуются по наиболее частотной модели I S+A (A+S) с атрибутивной связью между компонентами. Их доля в общем количестве исследованных ФМТ равна 57%. Минимальное количество терминосочетаний, сформированных по модели I, зафиксировано в немецком языке (49,3%), во многих случаях предпочитающем словосложение составному терминообразованию, максимальное - в русском (61,4%) и английском (62,1%) языках. Примеры: лат. signa Masoretica; греч. fivOnoç àfioifiaïoç, русск. буква двузначная; англ. rhythmic(al) patterrr; нем. lange Zeile (ср.: Langzeile); франц. élision graphique.

7,2% составной терминологии составляют терминосочетания, образованные по модели II S+[Praep.]+S, как правило, с атрибутивной связью между компонентами. Их доля в общем количестве исследованных ФМТ равна 4,7%. Минимальное количество терминосочетаний, сформированных по модели II, зафиксировано в греческом языке (1,8%), максимальное- во французском языке (6,8%), что объясняется использованием в нём препозитивных групп (предлог de + S) там, где другие языки

применяют терминосочетания по модели I с атрибутивной связью между компонентами. Примеры: лат. signum afflatus; русск. схема рифмовки; англ. mark (sign) of accent; нем. Akzent des Verses; франц. signe d'abreviation, signe d'accent.

Выделение двух наиболее частотных моделей, образованных на базе двух-трех компонентов, позволяет практически решить проблему оптимальной длины ФМТ. Отсутствие громоздких ФМТ значительно облегчает поиск структурно и семантически адекватных друг другу термино-сочетаний в таких различных с морфолого-синтаксической точки зрения языках, каковыми являются латынь, древнегреческий, русский, английский, немецкий и французский языки.

В рамках настоящей работы выполнен семантический анализ ФМТ, одной из основных задач которого были выявление и типологиза-ция основных семантически ориентированных мотивационных признаков в сфере фонетико-метрических терминологических номинаций. Наиболее частотными во всех фонетико-метрических микротерминоси-стемах или в большей их части являются следующие типы номинаций, классифицируемые по характеру мотивационного признака: соотнесённость со звуком или звуковым составом (квантитативно-квалификативный признак), соотнесённость со слогом или слоговым составом (квантитативно-квалификативный признак), соотнесённость с внутренней структурой явления или объекта фонетики и метрики (ква-лификативный признак), соотнесённость с функциональными характеристиками явления или объекта фонетики и метрики (функциональный признак), соотнесённость с именем автора (изобретателя) или лица, ассоциируемого с явлением или объектом фонетики и метрики (эпоними-ческий признак), соотнесённость с местом возникновения явления или объекта фонетики и метрики (топический признак), соотнесённость с названием стихотворной стопы, соотнесённость с названием стихотворного размера. Примеры: лат. vocalis copulativa; русск. гласный соединительный; англ. connecting (binding) vowel; нем. Verbindungsvokal, verbindender Vokal, Bindevokal, Kompositionsvokal; франц. voyelle de composition (функциональный признак).

Исследование в сфере фонетико-метрических терминологических номинаций процессов метафоризации, понимаемой здесь в широком смысле как всякий вид использования ФМТ в переносном значении, показывает, что наиболее распространенным типом метафоры является метафора простая, построенная на сближении предметов или явлений по одному какому-либо общему признаку и призванная характеризовать и номинировать соответствующее явление, процесс или предмет.

Метафора фиксируется большей частью в составе терминологических словосочетаний и в зависимости от структуры наиболее распространенных моделей терминосочетаний носит, как правило, либо признаковый, либо номинативный характер. Таким образом, метафориза-ция значения оказывается свойственна обоим основным типам полно-значных слов - именам предметов или явлений, а также словам, выражающим качества, признаки, свойства или действия данных предметов или явлений.

Анализ относительных показателей по каждому из этих типов метафор свидетельствует о том, что в исследуемых языках наиболее распространена метафора признаковая (когнитивная) (12,8% всех ФМТ), в меньшей степени - номинативная (2,4% всех ФМТ). Примеры: лат. accentus acutus, celeritas pedis; греч. äpOpov ¡.lerpiKÓv.; K£%r]wç той £>ьвцой, русск. буква немая, оглушение согласного; англ. blank verse, meeting of vowels; нем. gleitender Diphthong, Bruch des Rhythmus; франц. vers serpentin, meres de la lecture. Кроме того, соотношение количества зафиксированных метафор всех типов отдельно в каждом из исследуемых языков свидетельствует о схожем характере протекания процессов ме-тафоризации. В целом же процессы метафоризации практически в равной степени («17%) проявили себя при формировании инвентаря ФМТ во всех исследуемых языках (кроме греческого, в котором этот показатель равен 15%).

Исследование случаев параллельной метафоризации в терминологии исследуемых языков показывает, что параллельные разноязычные метафоры, как правило, имеют отношение к тем понятиям, дефиниция которых полностью или почти полностью совпадает в разных языках. Такая терминология обыкновенно представляет собой структурно-семантические кальки исходных латинских терминов, чем во многом объясняется сходство между языками в характере метафорических сдвигов от слова общего языка к метазнаку. Анализ также показывает, что количество разноязычных семантически эквивалентных метафоричных ФМТ составляет в среднем около 70%, колеблясь в пределах от 52% в немецком языке до 88% во французском. Отсюда можно сделать вывод о том, что метафоризация ФМТ в исследуемых языках во многом «обязана» калькированию как одному из способов пополнения термино-аппарата фонетики и метрики. Примеры: русск. гласный беглый; англ. voyelle fiirüve (~ fugitive).

С позиций стилистической окрашенности метафоры описанных выше типов являются лексическими (стёртыми) метафорами, возник-

шими в результате уже не воспринимаемого сейчас метафорического переноса названия и утратившими свою образность.

Исследование процессов метонимизации показывает, что метонимические переносы свойственны в наибольшей степени терминологии видов и типов стиха, а также стихотворных размеров и строф, и в несколько меньшей степени - терминологии единиц фонетико-метрического членения речи (метрических стоп, колонов и т.п.), которые называются по имени их изобретателей.

В относительном выражении наибольшее количество случаев метонимических переносов фиксируется в английском и греческом языках (соответственно 3,1% и 4,6%), наименьшее - в русском (0,9%), немецком (1,7%) и латинском (1,8%) языках. Во французском языке относительное количество случаев метонимизации ФМТ приближается к общеязыковому усредненному показателю, составляя 2,5%. Примеры: лат. Adonius; греч. 'ASévtoç, русск. адоник, англ. Adonic, нем. Adonius; франц. adonique.

В английском языке отмечен максимальный рост числа метоними-зированных ФМТ и связан он, во-первых, с наличием дублетных пар терминов, один элемент которых представляет собой прямое заимствование из латыни, а второй - англоязычный перевод заимствованного термина или какого-либо его компонента, и, во-вторых, с существованием орфографических и морфологических дублетов. Примеры: major (greater, rising) Ionic - Ionic a majore; Adonic - Adonean. Минимальное количество ФМТ, возникших в результате метонимии, отмечено в русском языке, для которого характерно незначительное количество дублетных терминов в микротерминосистемах стихотворных размеров и строф, видов и типов стиха.

В целом метонимизации во всех исследованных языках подверглись 252 термина или - в относительном выражении - 2,2% всего терминологического массива.

Результаты анализа ФМТ на предмет выявления стилистических коннотаций в их семантике позволяют утверждать, что стилистическая маркированность не является типичной для терминологических систем фонетики и метрики. В сфере фонетико-метрических номинаций зарегистрированы единичные случаи маркированности терминологии, которые сводятся к следующим параметрам: 1) хронологический параметр, применяемый с точки зрения исторической перспективы к архаическим греко-латинским формам слов, а также к устаревшим терминам в новых европейских языках, например: лат. paussa; русск. нога; англ. tonic, нем. Muta; франц. sapphique; 2) топический параметр, применяемый к

диалектным формам терминологизированных слов древнегреческого языка, например: nmtfcov ionic.; 3) узуальный параметр, реализуемый прежде всего на основе признаков функциональности и частотности и применяемый к редко употребляемым в силу различных причин формам слов, например: греч. noirjcnç, англ. spondean. Реализация параметра экспрессивности / эмоциональности в ФМТ не зафиксирована.

Все однословные ФМТ были исследованы на предмет выявления дублетной (триплетной, тетретной и пр.) терминологии, представляющей собой совокупность вариантов терминов, объединяемых в соответствующие ряды на основе орфографического, акцентологического (фонетического), морфологического (словообразовательного) и этимологического принципов. Исследование показывает, что в целом во всех исследованных языках доля дублетов перечисленных выше типов составляет около всего однословного терминологического массива. В латинском и английском языках она достигает максимума (33%-35%), во французском языке фиксируется минимальный показатель (11%). Примеры: лат. psilosis - psylosis, brachycolon - brachycolum; греч. mttâv - naiacov, ÔKrâiiexpov — окгацетрод, русск. циркумфлекс - сиркумфлекс, афереза -аферезис, англ. vocalisation - vocalization, septenary - septenarius; нем. Dihäresis — Diäresis, Jambus - Jambe; франц. dipymque - dipyrrhique, bacchius - bâchée.

Во всех исследованных языках количество орфографических и этимологических дублетов не превышает 28% от общего числа дублетной терминологии, морфологических дублетов - 42,7%, акцентологических -0,6%. Наличие достаточно большого числа дублетной терминологии во всех исследуемых языках свидетельствует о том, что общее количество ФМТ может быть существенно сокращено за счёт исключения из терминологического массива не менее четверти терминов, неоправданно дублирующих друг друга на упомянутых выше основаниях.

Максимальная насыщенность терминами-дублетами отмечена в микросистемах «стихотворные размеры и строфы» (42,2%) и «виды и типы стиха» (36,3%), минимальная - в микросистемах «графика» (13,7%), «модификаторы» (17,5%), «фонетико-метрические стилистические приемы и фигуры» (19,1%). Промежуточное место по количеству терминов-дублетов занимают микротерминосистемы «единицы фонетико-метрического членения речи» (23,4%) и «фонетико-метрические процессы» (27,3%).

Отдельное исследование было предпринято с целью изучения понятийных дублетов. В среднем более 80% всех ФМТ можно отнести к понятийным терминам-дублетам. Этот показатель обнаруживает незна-

чительное варьирование в латинском, английском и французском языках в пределах 78%-86%. Несколько больший показатель по сравнению с усредненным зафиксирован в русском и немецком языках (соответственно 88,4% и 90,2%). Это наблюдение вполне объяснимо тем обстоятельством, что именно в этих языках широко развито параллельное применение как терминологии на греко-латинской основе, так и дублирующей её терминологии исконного происхождения. Наименьшее количество дублетов, как и следовало ожидать, отмечено в греческом языке (46,7%), который, практически не пользуясь заимствованиями, своими средствами в известной мере дублирует собственную терминологию.

Проведенное исследование позволяет заключить, что а) терминологический аппарат фонетики и метрики перенасыщен дублетной терминологией, Ь) появляющиеся термины-дублеты образуют характерные для всех исследуемых языков (кроме греческого) дублетные ряды: 1) ФМТ греческого происхождения - ФМТ латинского происхождения; 2) исконные ФМТ - ФМТ на греко-латинской основе; 3) ФМТ смешанного происхождения с привлечением исконных и греко-латинских ММТЭ - ФМТ греко-латинского происхождения; 4) исконные ФМТ - ФМТ смешанного происхождения с привлечением исконных и греко-латинских ММТЭ. Наличие большого количества дублетов, соотносимых с одними и теми же понятиями, делает возможным и необходимым значительное сокращение массива ФМТ в первую очередь за счёт нетипичных (с позиций унификации и последующей стандартизации) терминов. К таковым могут быть отнесены большей частью ФМТ, которые сформированы на базе исконных словообразовательных средств и обыкновенно не могут применяться более чем в одном языке, а также ФМТ смешанного происхождения.

В рамках семантического анализа отдельное исследование в сфере терминологических номинаций фонетики и метрики проводилось в отношении конверсионно-омонимических процессов. Его результаты свидетельствуют о том, что конверсионный способ образования ФМТ наиболее продуктивен в латыни, греческом и английском языках, менее продуктивным он оказывается соответственно в немецком, русском и французском языках. Доля конверсионных ФМТ в однословной терминологии исследуемых языков распределилась следующим образом: в латинском языке она составляет 26,4%, в греческом - 18,4%, в русском -14,5%, в английском - 25%, в немецком - 8,7%, во французском языке -14%.

Самой распространенной разновидностью конверсии во всех исследуемых языках является субстантивация прилагательных, например: лат. bivocalis, constrictiva; греч. /loXoooonvppíxiog, ótcrá^ierpog,

лат. bivocalis, constrictiva; греч. poXoaaojwppixioç, октйцЕтрод, русск. согласный, гласный; англ. constrictive, epionic, нем. Alveolar, Bilabial; франц. épionique, fricative. В максимальной степени этот процесс реализуется в

микротерминосистемах единиц фонетико-метрического членения речи (65,3%), и видов и типов стиха (24%).

Говоря об особенностях перехода в разряд имен других частей речи, следует отметить достаточно высокую частотность субстантивированных герундиальных форм (ing-forms) в английском терминологическом массиве, а также субстантивированных инфинитивов в немецкой терминологии (в микротерминосистемах модификаторов, фонетико-метрических стилистических приемов и фигур, а также фонетико-метрических процессов). Примеры: англ. foregrounding, reducing; нем. Lenisieren, Akzentuieren.

В работе предпринят анализ явления полисемантичности ФМТ. Основаниями для вычленения у термина двух и более значений в ходе этого типа анализа признавались: 1) хронологически обусловленное развитие терминологического значения, обнаруживаемое в расширении или сужении его объема под влиянием увеличения количества информации в анализируемой сфере и свидетельствующее, таким образом, о

13

«динамичности семантики термина в историческом аспекте» ; 2) мето-нимизация.

Как частные случаи реализации перечисленных выше факторов рассматривались: 1) применение одного термина для обозначения в рамках одной или нескольких микротерминосистем общего для всех исследуемых языков процесса (явления, объекта) и качественно сходного с ним процесса (явления, объекта), носящего частный (конкретный) характер; 2) применение одного термина для обозначения процессов (явлений, объектов) по аналогии в рамках одной микротерминосистемы; 3) применение одного термина для обозначения качественно противополагаемых друг другу процессов (явлений, объектов) в одной микротерми-носистеме; 4) применение одного термина для обозначения процесса (явления, объекта), реализуемого в различных микротерминосистемах; 5) применение одного термина для обозначения не связанных друг с другом процессов (явлений, объектов); б) применение одного термина для обозначения движущей причины какого-либо процесса (явления) и её следствия в рамках одной микротерминосистемы.

Наиболее частотны случаи возникновения многозначности, вызванные метонимическими переносами (в первую очередь в терминоло-

13 ГОРОДЕЦКИЙ Б.Ю. Моделирование вербального общения и типология коммуникативных актов II Межд. семинар «Диалог-21», 1996.

гии метрики, в частности, в таких её микротерминосистемах, как виды и типы стиха, стихотворные размеры и строфы), а также применением одного термина для обозначения процесса (явления, объекта), реализуемого в различных микротерминосистемах, например: каталектика, гликоней, колон.

Исследование позволило установить, что однозначно трактуемые ФМТ образуют долю в 93% от общего количества дефинируемых терминов независимо от языковой принадлежности. Многозначные ФМТ, т.е. те из них, дефиниции которых содержат два и более толкований, насчитывают около 7%. Эти данные свидетельствуют о том, что в системе ФМТ не выполняется в полной мере закон организованной терминологии, согласно которому одному понятию должен соответствовать один метазнак. Однако фонетико-метрическая макротерминосистема очень близка к этому.

ФМТ всех исследуемых языков были подвергнуты анализу с целью установления количественного и структурного состава заимствований. С учётом неоднородного состава заимствованных ФМТ они были поделены на следующие типы: тип I (ФМТ, структурно совпадающие с иноязычными прототипами, т.е. измененные графически и переданные соответствующими фонемными средствами без каких-либо модификаций структуры), тип II (ФМТ, морфологически оформленные средствами заимствующего языка), тип III (ФМТ с частичной морфологической субституцией, представляющие собой гибридную лексику), тип IV (ФМТ, структурно эквивалентные терминам языка-источника, т.е. образованные на основе структурного калькирования), тип V (ФМТ, семантически эквивалентные терминам языка-источника, т.е. образованные на основе семантического калькирования).

ФМТ типа I составляют около 25%, типа II - 46,8%, типа III - 7,2%, типа IV - 10,4%, типа V - 10,8% всей заимствованной терминологии фонетики и метрики в исследуемых языках.

ФМТ первых двух типов во всех исследуемых новых языках, по существу, представляют собой прямые заимствования из латыни и греческого (в латинском языке, естественно, только из греческого) и имеют статус интернациональной терминологии. Именно эта терминология, которая составляет около 72% всех терминологических единиц, формирует общий терминологический фонд, имеющий греко-латинскую основу и в подавляющем большинстве случаев с формально-структурной точки зрения совпадающий во всех языках-объектах исследования. Полученные данные по количеству ФМТ I и II типов, при условии семантической адекватности анализируемой разноязычной терминологии, позволяют

ставить вопрос о принципиальной возможности унификации и последующей стандартизации терминов описываемых типов в фонетике и метрике. Примеры: англ. glide -русск. глайд; греч. ößoionpötpopov - русск. гомеопрофорон; греч. émxâipioç - лат. epitaphium - русск. эпитафия -англ. epitaph; лат. septenarius - нем. Septenariusr, лат. semi-vocalis - нем. Semivokal; лат. apex- франц. apex; лат. consonans - франц. consonne.

ФМТ типа III (термины-гибриды) формируют особый терминологический пласт. Доля смешанных ФМТ во всех исследованных языках (кроме немецкого) невелика, составляя 2,6% в латыни, 0,2% - в русском языке, 1,9% - в английском языке, 1% - во французском языке, 19,2% -в немецком языке. Зафиксированная доля гибридных ФМТ в немецком языке косвенно свидетельствует о развитой синонимии (дублетности) в немецкой терминосистеме фонетики и метрики. Примеры: греч. fiovâaxixoç- лат. monoversus; лат. reaccentuatio - русск. переакцентуация; лат. hemistich(i)wn - нем. Halbvers; лат. versus claudicans -нем. Hinkvers; англ. semi-vowel - лат. semi-vocalis; лат. pararhythma - франц. pararime.

Термины IV и V типов, образованные с привлечением исконных языковых средств, во всех исследуемых языках составляют немногим более 20% всех ФМТ, существуя, как правило, параллельно с иноязычными эквивалентами. Этот показатель отличается заметным диапазоном варьирования в каждом из пяти языков-объектов исследования, составляя 10,4% в латыни, 23,8% - в русском языке, 13,5% - в английском языке, 34,9% - в немецком языке, 7,6% - во французском языке. Как видим, применение этого типа заимствованных ФМТ в максимальной степени характерно для немецкого и русского языков, в минимальной - лття гЬпянттузского. ттатинского и английского языков. Ппимепы: русск. перегласовка - нем. Umlaut; лат. bivocalis - греч. Siçdoyyoç- русск. двоезвучие - нем. Zweilaut, Zwielaut; лат. tempus - греч. xpovoç, лат. pes -греч. Kovç- русск. стопа-англ. foot - нем. Fuß - франц. pied.

Процесс накопления знаний, постоянного количественного и качественного расширения информационных ресурсов параллельно развивается во многих странах, вызывая необходимость постоянного информационного обмена. В ходе этого процесса важным представляется, с одной стороны, освоение собственного и иноязычного терминологического аппарата, являющегося инструментом в работе с отечественными и иностранными источниками научной информации, с другой, - знание и понимание содержательной стороны терминологии.

Анализ лексикографической практики в сфере отраслевой лингво-терминологии приводит к выводу о необходимости создания многоязычных словарей лингвистической терминологии полифункционально-

го (смешанного) типа, сочетающих в себе как элементы обычного переводного словаря, так и лексикона.

В ходе создания таких многоязычных словарей целесообразным представляется применение сравнительно-сопоставительного подхода, сочетающего в комплексе как синхронические, так и диахронические данные об описываемой лексикографическими средствами лингвистической терминологии. Это позволяет придать статус рабочего языка словаря и новым, и древним европейским языкам, включить в корпус словаря в процессе репрезентации того или иного термина развернутую грамматико-этимологическую информацию, которая зачастую является уникальной и не выводимой из регулярных правил. В перспективе такой подход позволяет вообще ставить вопрос о создании «Этимологического словаря лингвистической терминологии».

Фиксация лингвистической терминосистемы в терминологическом словаре смешанного типа реализуется через: 1) определение в рамках дефиниции значения того или иного термина с учётом выявления необходимых связей и отношений между терминами данного терминологического словаря; 2) типизацию дефиниций посредством определения минимального набора сведений, необходимых для адекватного толкования термина; 3) применение особых графических средств выделения дефиниций; 4) систему перекрестных отсылок, посредством которых термин может семантически отождествляться, сопоставляться, сравниваться или противопоставляться другому термину в рамках соответствующей (микро)-терминосистемы; 5) указания на гипо-ги-перонимические связи термина в (микро)терминосистеме; б) указания на отношения совмещаемости описываемой терминологии; 7) грамматическую и этимологическую характеристику термина, включающую прежде всего частеречную принадлежность термина и способы образования основных форм словоизменения; 8) пометы, конкретизирующие узус термина; 9) выделение графическими средствами опорных (стержневых, заголовочных) слов, образующих словарные статьи; 10) применение алфавитного или алфавитно-гнездового расположения терминов в словаре; 11) включение в основной корпус словаря индекса или систематического указателя терминов, позволяющего без труда находить нужный термин на любом рабочем языке, определяя при этом его место в тематическом классе (дескрипторной области), и т.д.

Включение в состав рабочих языков словаря нескольких языков сопряжено с необходимостью решать проблемы, связанные с семантической неадекватностью (конфронтацией) предъявляемой терминологии. Эта проблема может быть устранена или хотя бы минимизирована

различными способами, в первую очередь за счёт применения расширенных дефиниций соответствующего понятия, отражающих различные стороны его функционирования. Помимо этого, максимально возможная степень адекватности разноязычных терминов и, попутно, пополнение своеязычного терминологического аппарата новыми терминами, может быть достигнута благодаря применению таких средств как структурное или семантическое калькирование, дескриптивный способ создания термина и т.д.

Принципы отбора лингвотерминологии для словника полифункционального словаря должны формулироваться с учётом всего комплекса проблем, решаемых в рамках терминологической номинации. Словник должен включать как минимум терминологию, выраженную существительными и прилагательными, так как именно эти части речи, в максимальной степени могут реализовать номинативную функцию термина, обладая для этого достаточно высокой степенью абстрактности, и богатой семантикой, что позволяет им служить средством обозначения основного состава понятий науки.

При решении вопроса о включении терминологии, выраженной неименными частями речи (глаголами и наречиями), представляется целесообразным исходить из того обстоятельства, что эти классы слов применяются в первую очередь для описания того или иного явления, а не для его понятийно-терминологического обозначения, и, как правило, могут быть заменены отглагольными существительными, сохраняющими значение действия, но сочетающими его со значением абстрактной предметности. Подобный подход к решению вопроса о терминологично-сти глаголов тем более оправдан, если речь идет о терминологии, входящей в состав словника отраслевого специализированного словаря, отражающего актуальное состояние метаязыка (не метаречи!) той или иной научной отрасли.

На этапе отбора терминологической лексики с уже определенной ранее частеречной принадлежностью должны быть соблюдены основные принципы отбора терминологических единиц, к каковым относятся принцип частотности, реализуемый в рамках лингвостатистического метода и позволяющий выявить частотность терминологических единиц в исследуемых источниках, принцип необходимости и достаточности, при соблюдении которого в терминологический словарь могут быть включены нечастотные языковые единицы, несущие большую смысловую нагрузку. Включение таких терминологических единиц в корпус словаря представляется целесообразным также и с точки зрения полноты фиксации всех элементов той или иной терминосистемы, так как без

них невозможно объективно осветить все существующие в этой терми-носистеме гипо-гиперонимические отношения. Таким образом, принцип необходимости и достаточности опирается на принцип системности, свойственный любой организованной терминологии. Перечисленные принципы представляются приоритетными, так как обнаруживают наибольшую объективность по сравнению со всеми другими критериями оценки и отбора слов. Менее значимыми в ходе отбора терминологической лексики оказываются принципы коммуникативной и словообразовательной ценности слова, а также принцип сочетаемости. Все они носят технический характер и в известном смысле дополняют основные принципы. Дополнительность их проявляется в первую очередь в избирательности и узкой направленности действия. Кроме того, сфера реализации таких принципов зачастую ограничена целями и задачами, а также типом словаря, в котором они находят свое применение.

С учётом перечисленных выше принципов и требований, предъявляемых к многоязычному словарю лингвистической терминологии смешанного типа, в работе сформулированы цели и задачи «Словаря фоне-тико-метрической терминологии» (СФМТ), выстроена макроструктура СФМТ, определена его микроструктура, т.е. структура словарной статьи, задачей которой является, с одной стороны, описание каждой включенной в состав словника лексической единицы в отдельности с позиций, определяемых направленностью, базовой концепцией и принципами составления СФМТ, а с другой - репрезентация этой единицы в системе с выявлением при этом всей иерархии синонимических, антонимических, родо-видовых и прочих взаимоотношений между данной лексической единицей и прочими элементами, формирующими эту систему.

Словарная статья СФМТ состоит из шести (пяти) абзацев или частей (по количеству рабочих языков словаря). Основным языком словарной статьи является латинский (термин на этом языке выделяется полужирным шрифтом), что объясняется его чрезвычайной продуктивностью в плане создания научной терминологии. Выбор латинского языка в качестве основного обусловлен необходимостью решения двух важных задач: 1) отбора уже существующей латинской терминологии, представленной в работах античных и средневековых авторов (с обязательным указанием источника, где это необходимо и возможно), и 2) (вос)создания отсутствующего терминологического аппарата на основе существующей терминологии на современных европейских языках.

Каждая часть словарной статьи СФМТ включает следующие зоны: 1) вход - термин в исходной форме, 2) зона грамматической информации, 3) зона этимолого-хронологической информации, 4) зона стилиста-

ческой информации, 5) зона авторства термина, 6) зона сочетаемостных возможностей термина, 7) отсылки к (квази) синонимам, 8) зона дефиниции термина, 9) зона иллюстративных примеров, 10) зона отсылки к гипонимам, когипонимам и/или гиперониму, 11) зона отсылки к (ква-зи)антонимам.

В русле исследования структурных особенностей словарей лингво-литературоведческой терминологии, был предпринят сравнительно-сопоставительный анализ микроструктур в различных словарях. Цель исследования сводилась к установлению зависимости зонной структуры словарной статьи от типа словаря, а также к выявлению особенностей её предъявления в том или ином словарном типе. Решение поставленной задачи позволило определить в лексикографическом аспекте основные признаки СФМТ и установить качественные параметры, отличающие его других словарей лингвистической терминологии.

В ходе анализа были выделены пять типологических оппозиций (четыре бинарные и одна тернарная), релевантные для предпринимаемого исследования: 1) словари энциклопедические - словари справочные (толковые), 2) словари «академические» - словари учебные, 3) словари обшие - словари отраслевые, 4) словари одноязычные - словари двуязычные - словари многоязычные, 5) словари односторонние - словари многосторонние. В рамках этих оппозиций СФМТ может быть классифицирован как словарь справочный, академический, отраслевой, многоязычный, многосторонний. Эти типологические признаки в полной мере позволяют реализовать задачи, связанные с комплексным описанием ФМТ.

К основным особенностям СФМТ могут быть отнесены следующие: 1) синтез родственных элементов двух смежных дисциплин, каковыми являются метрика и фонетика; 2) полнота характеристики термина, которая позволяет правильно употребить его как в устной, так и в письменной речи; 3) совмещение чисто лингвистического, в частности, грамматического, описания слова-термина, которое свойственно переводным словарям, с описанием данного термина с элементами дефиниции, как это принято в толковых словарях и лексиконах; 4) привлечение элементов этимологии к описанию терминов; 5) обновление лексикографических приемов и средств, к примеру, широкое использование сложной системы перекрестных ссылок, оценка корректности использования того или иного термина в сочетании с другими терминами, указание на возможное авторство (в отношении латинской и древнегреческой терминологии, и, в незначительной степени, в отношении терминологии на современных языках); 6) привлечение в качестве иллюстра-

тивного материала большого количества примеров из древних и современных языков, перечень которых далеко не исчерпывается шестью рабочими языками словаря (примеры даются более чем на 60 языках).

Принципы описания семантики лингвотерминологии в много -язычном полифункциональном словаре смешанного типа предполагают использование всех основных типов дефиниций, к каковым относятся дефиниции денотативные, логические, эквивалентные, отсылочные.

Под дефиницией термина в настоящей работе понимается выраженное в краткой форме основное содержание понятия, номинированного соответствующей терминологической единицей. К основным внутренним особенностям словарной дефиниции термина относятся: точность, конкретность, логичность, информативность, связность, экономичность (краткость, компактность) изложения, коммуникативная целостность, обозримая и ясно выраженная связанность с дефинициями смежных терминов (системность), непротиворечивость, адекватность объему и содержанию определяемого понятия. Внешними особенностями дефиниции признаются: особые графические средства выражения, чёткая пунктуация, понятная система сокращений, используемых полиграфических знаков и т.п.

Анализ формы и содержания дефиниций в СФМТ позволяет сделать следующие выводы: 1) дефинитивное поле СФМТ, отражает системный характер предъявляемой терминологии, обнаруживая широкое типологическое многообразие дефиниций - денотативных (предметных, реальных), логических (родо-видовых), эквивалентных (лингвистических) и отсылочных; 2) в СФМТ, являющемся словарём справочного (толкового) типа, дефиниции представляют собой чётко структурированный, лаконичный тип описательного текста, которому свойственны все основные внутренние и внешние дефинитивные признаки; 3) будучи словарем «академического типа», СФМТ отражает все зарегистрированные в настоящее время в учебных, научных и иных источниках значения репрезентируемой терминологии фонетики и метрики; 4) информативные параметры СФМТ соответствуют критериям информативности, применяемым к отраслевым словарям (образец словарной статьи СФМТ в сокращённом виде см. на стр. 39).

Основные выводы, сделанные в результате комплексного исследования, предпринятого с целью определить лингвистический статус и онтологические признаки метаязыка языкознания, выявить особенности становления и развития терминосистем фонетики и метрики как базового компонента метаязыка соответствующих отраслей лингвистики, в сжатом виде могут быть сформулированы следующим образом.

Образец словарной статьи в СФМТ:

71. di(h)aeresis i, -is/[diairesis < diaireîn < dia + haireîn] Graec.; id. 1) tréma; 2) signum distinctions; 3) puncta diaereseos; 4) solutio; 5) resolutio; cf. sub-

r. диэреза/, диереза/, диэрезис m \i) Общий термин, используемый для указания на комбинаторный фонетический процесс, заключающийся в выпадении (исчезновении) звука (как правило, согласного) в результате ассимиляции или диссимиляции; то же, что выкидка; г) Разложение одного слога (дифтонга) на два гласных и их последующее раздельное произношение; з) Диакритический значок {трема: "), представляющий собой две горизонтально расположенные точки, ставящиеся над одной из двух смежных гласных с целью указания на их раздельное произнесение, т.е. их фонетическую самостоятельность; то же, что трема, знак разделения; 4) В античной метрике: замена в стопе долгого слога двумя краткими слогами, напр., замена ямба (у—) или хорея (—w) трибрахием спондея (—) дактилем (—кретика (—и—) пеоном I (—иш) и т.д.1, то же, что распущение, разрешение; ср. субституция, замещение, замена, подстановка; противоп. контрак(та)ция, стяжение (во втором знач.)| en. di(a)eresis n (di(a)ereses pl) \l)A general term used to indicate a combinatory phonetic process consisting in the omission of a sound (as a rule, of a consonant) as a result of assimilation or dissimilation; 2) The decomposition of a syllable (a diphthong) into two vowels and the independent pronunciation of these vowels; 3) The diacritic mark (trema: ") which consists of two horizontal points placed over one of two adjacent vowels to indicate that these vowels are pronounced independently without forming a diphthong; id. trema; 4) In the ancient versification: The replacement of a long syllable by two short ones within a metrical foot, e.g. an iamb (y—) or choree (—replaced by a tribrach (v^vj), a spondee (—) replaced by a dactyl (—v-л-О, a cretic (—w—) replaced by the first paeon (—etc.; id. (dis)solution, resolution; cf. substitution; opp. to contracté. Di(h)äresis/, Di(h)ärese/(Di(h)äresen PI) \i) Die Sammelbezeichnung für den kombinatorischen phonetischen Prozess, der im Ausfall eines Lautes (in der Regel eines Konsonanten) als Resultat der Assimilation oder Dissimilation besteht; 2) Die Zerlegung einer Silbe (eines Diphthongs) in zwei Vokale und deren getrenntes Aussprechen; 3) Das diakritische Zeichen (Trema: "), das zwei waagerecht gesetzte Punkte über einem von zwei nebeneinander stehenden Vokalen darstellt, und auf getrennte Aussprache dieser Vokale, d.h. auf deren phonetische Selbständigkeit hinweist; svw. Trema, Unterscheidungszeichen, Trennpunkte; 4) In der antiken Metrik: Die Ersetzung einer langen Silbe durch zwei kurze Silben innerhalb eines Versfußes, z.B. des Jambus (<->—) oder Choreus (-<-') durch den Tribrachys (w^kj), des Spondeus (—) durch den Daktyl (—1 des Kretikus (—>-'—) durch den ersten Päan (-uuu) usw.; svw. Lösung, Dissolution; vgl. Substitution, Stellvertretung, Ersatz; Ggs. Kontraktion,

fr. diérèse /; id. 1) tréma; 2) (dis)solution; cf. substitution; opp. contraction (au

1. Метаязыковая функция языка-объекта, выводимая из его способности описывать самого себя специфическими языковыми средствами, не принадлежит к числу его основных функций, так как не является назначением языка. Эту функцию реализует метаязык, который своими средствами призван описывать феномены общего языка.

2. Метаязык лингвистики обладает рядом ингерентных признаков, характеризующих его как способную к постоянному внутреннему совершенствованию, структурированную универсальную знаковую систему с конкретной функциональной направленностью.

3. Языковая основа, особенности становления и развития, а также степень сформированности лингвистической терминологии в целом и фонетико-метрической терминологии в частности определяются следующими факторами: 1) характером отношений и связей с греческим языком и латынью как основой метаязыка и источником понятийного аппарата европейского языкознания, 2) особенностями общенационального языка в конкретные периоды его исторического развития, 3) общей культурной и геополитической ситуацией в данной стране.

4. Греко-латинские ФМТ заимствованы и ассимилированы с известными модификациями в объеме значения всеми исследованными в диссертации новыми европейскими языками.

5. ФМТ образуют единое терминологическое пространство, в котором выявляются чётко структурированные внутрисистемные иерархические отношения. Данные отношения могут быть представлены в форме взаимодействующих между собой и проникающих друг друга микросистем терминов с соответствующими организующими центрами. Внутри этих микросистем формируются субсистемы ФМТ, организуемые на основе признаков, носящих частный характер.

6. По мере развития терминологического аппарата фонетики и метрики во всех исследуемых языках отчётливо проявляет себя процесс усложнения морфологической структуры однословных ФМТ.

7. ФМТ свойственны определенные словообразовательные способы и модели, являющиеся общими для всех исследуемых языков.

8. В сфере терминологических номинаций фонетики и метрики может быть установлен общий частотный инвентарь терминообразова-тельных средств, с помощью которых достигается известная степень структурной мотивированности ФМТ.

9. Для подавляющей части ФМТ, имеющих греко-латинскую основу, характерно наличие значительного семантического соответствия в рамках различных семиотических кодов. Данное соответствие в сфере семантики обеспечивает в большинстве случаев прямую передачу ин-

формации при переводе с одного языка на другой при сохранении максимального соответствия в форме между аналогичными лингвотермино-логическими единицами различных языков.

10. Разноязычным ФМТ свойствен широкий спектр общих семантически ориентированных мотивационных признаков.

11. Семантические процессы в системе ФМТ исследуемых языков характеризуются взаимосвязанностью и взаимообусловленностью.

12. В системе ФМТ всех исследуемых языков фиксируется очевидный параллелизм в реализации количественных и качественных параметров метафорических сдвигов от слов общего языка к метазнакам, в основе которого лежит структурно-семантическое калькирование исходных латинских терминов.

13. Стилистическая маркированность не является в целом типичной для ФМТ древних и новых европейских языков.

14. Однословным ФМТ всех исследуемых языков свойственно наличие значительного числа орфографических, морфологических, акцентологических и этимологических дублетов, которые могут быть исключены из терминологического массива без ущерба для структурной и семантической целостности этих терминосистем.

15. В системе ФМТ всех исследуемых языков широко развита понятийная дублетность, обусловленная наличием большого количества дублирующих друг друга ФМТ исконного, греко-латинского и смешанного происхождения, что делает возможным и необходимым значительное сокращение терминологического массива фонетики и метрики в первую очередь за счёт нетипичных (с позиций унификации и стандартизации) терминов.

16. Полисемантичность свойственна незначительной части ФМТ исследуемых языков, что свидетельствует о принципиально возможной реализации в терминологии фонетики и метрики закона всякой организованной терминологии: «одно понятие = один знак».

17. В системе ФМТ исследуемых языков наибольшую распространенность обнаруживают типы заимствований, структурно совпадающих с иноязычными прототипами, т.е. измененных графически и переданных соответствующими фонемными средствами без каких-либо модификаций структуры, а также заимствований, морфологически оформленных средствами заимствующего языка. При условии семантической адекватности этой терминологии, образованной на базе греко-латинских элементов, существует принципиальная возможность её унификации и стандартизации.

18. С учётом изложенных выше положений, метаязык фонетики и

метрики может быть систематизирован, унифицирован и стандартизирован по крайней мере в той своей части, которая сформирована на базе интернациональных ФМТ.

19. На настоящем этапе своего развития лингвистика нуждается в создании на основе сравнительно-сопоставительного подхода многоязычных словарей лингвистической терминологии полифункционального (смешанного) типа, сочетающих в себе как элементы обычного переводного словаря, так и лексикона. Данный подход, предполагающий комплексное предъявление как синхронических, так и диахронических данных об описываемой лексикографическими средствами лингвистической терминологии, позволяет включить в основной корпус словаря максимум информации о терминах как общелингвистического, так и специального характера.

* * *

По теме диссертации подготовлены следующие научно-теоретические и лексикографические публикации:

1) К проблеме составления многоязычных словарей специальной терминологии. Тезисы доклада. // «Проблемы гуманитарного знания: на рубеже веков»: Сб. материалов межд. научно-практ. конф. -Архангельск: Изд-во ПГУ, 1999. -С. 22-25. -0,2 п.л.

2) Унификация разноязычной лингвистической терминологии и пути преодоления терминологического антагонизма. Тезисы доклада. // «Актуальные проблемы сопоставительного языкознания и межкультурные коммуникации»: Сб. материалов межрег. научно-практ. конф. Т. 1. -Уфа: Изд-во Башкирского ГУ, 1999. -С. 117-120. -0,2 п.л.

3) Анализ стихотворения Горация «Памятник» («Ad Melpomenum») (из опыта работы). Статья, (в соавторстве с Р.А Ивановой) // «Res philologica» (Вып. 1): Уч. зап. СФ ПГУ. -Архангельск: Изд-во ПГУ, 1999. -С. 152-157.-0,5 п.л.

4) К проблеме эквивалентности разноязычных элементов лингвистического терминологического аппарата. Статья. // «Res philologica» (Вып. 2): Уч. зап. СФ ПГУ. -Архангельск: Изд-во ПГУ, 2000. -С. 113-119. -0,6 п.л.

5) Лексикография как одно из средств отражения языковой картины мира. Тезисы доклада. // «Проблемы концептуализации действительности и моделирования языковой картины мира»: Сб. материалов межд. научн. конф. 21-23 мая 2002 г. -Архангельск: Изд-во ПГУ, 2002. -С. 77-80. -0,2 п.л.

6) О структурных особенностях словарной статьи в многоязычном терминологическом словаре смешанного типа. Статья. // «Актуальные

проблемы лингвистики и перевода»: Межвуз. сб. статей и материалов научн. исслед. - Архангельск: Изд-во АГТУ, 2003. -С. 89-115. -1,5 п.л.

7) Роль древних языков в создании и развитии метаязыка лингвистики (Историко-лингвистический аспект). Статья. // «Языки профессиональной коммуникации»: Сб. материалов межд. научн. конф. 2122 октября 2003 г. -Челябинск: Изд-во ЧелГУ, 2003. -С. 227-235. -0,8 п.л.

8) On The Representation Of Linguistic Terms In Multilingual Mixed-type Dictionaries. Статья. // SPEC0M-2003: Proceedings of International Workshop SPEECH AND COMPUTER (Moscow, Russia, 27-29 October 2003). -Москва: Изд-во МГЛУ, 2003. -С. 99-102. -0,4 п.л.

9) Унификация и стандартизация метаязыка лингвистики в свете перспектив его развития. Статья. // «Международное сотрудничество в образовании»: Сб. материалов IV межд. научно-практ. конф. 14-15 мая 2004. Ч. I. -СПб.: Изд-во СПбГПУ, 2004. -С. 191-198. -0,4 п.л.

10) Мотивированность vs. немотивированность в терминологии. Статья. // «Актуальные проблемы социально-гуманитарных наук»: Сб. статей. Вып. №3. -Северодвинск: Севмашвтуз; Северодвинское отделение Ломоносовского фонда, 2004. -С. 116-127. -0,9 п.л.

11) Метаязык фонетики и метрики: Монография. -Архангельск: Изд-во ПГУ, 2004. -342 с. -25,1 п.л.

12) Французский язык как реципиент греко-латинской лингвистической терминологии. Статья. // «Проблемы культуры, языка, воспитания»: Сб. научн. статей. (Вып. 6). -Архангельск: Изд-во III У, 2004. -С. 192-202. -0,7 п.л.

13) К определению онтологических признаков метаязыка лингвистики. Тезисы доклада. // «Русская и сопоставительная филология: состояние и перспективы»: Труды и мат-лы межд. научн. конф., посвященной 200-летию Казанского ГУ. -Казань: Изд-во КГУ, 2004. -С. 292293. -0,2 п.л.

14) К проблеме частеречного отбора терминов для словаря лингвистической терминологии. Тезисы доклада. // «Русская и сопоставительная филология: состояние и перспективы»: Труды и мат-лы межд. научн. конф., посвященной 200-летию Казанского ГУ. -Казань: Изд-во КГУ, 2004. -С. 291-292. -0,2 п.л.

15) К вопросу о моносемантичности в лингвистической терминологии. Статья. // Уч. зап. Таврического нац. ун-та им. В.И. Вернадского, Т. 17 (56).-1: Филологические науки. -Симферополь: Изд-во ТНУ, 2004. -С. 39-44. -0,4 п.л.

16) Лингвистический статус и основные признаки метаязыка со-

временного языкознания. Статья. // «Человек и языковое пространство. Аспекты взаимодействия»: Межвуз. сб. научн. трудов к 60-летию проф. В.М. Бухарова. -Нижний Новгород: Изд-во НГЛУ, 2004. -С. 22-31. -0,6 п.л.

17) Особенности реализации принципа мотивированности в лин-гво-литературоведческой терминологии. Статья. // Вестник Поморского университета. Серия: «Гуманитарные и социальные науки», № 1 (7), 2005.-С. 64-74.-0,7 п.л.

18) Системно-функциональный подход в терминологии. Статья. // «Res philologica» (Вып. 4): Уч. зап. СФ ПГУ. -Архангельск: Изд-во ПГУ, 2004. -С. 90-98. -1,0 п.л.

19) Метафоризация в терминологическом пространстве фонетики и метрики. Статья. // Проблемы современной фонетики. Вестник МГЛУ, вып. № 507. -М/, 2005. -0,6 п.л.

20) Словарь фонетико-метрической терминологии (латинский, древнегреческий, русский, английский, немецкий, французский). -Москва: «Academia», 2005. -1156 с. -168,5 п.л. (издание осуществляется при поддержке РГНФ в рамках издательского проекта № 04-04-16243d).

Иванов Андрей Владимирович Метаязык фонетики и метрики

Подписано в печать 06.03.2005. Формат 60x84 1/16 Бумага типографская. Тираж 100 экз. Изд. № 654. Заказ № 631. Редакционно-издательский отдел Севмашвтуза

164500 г. Северодвинск, ул. Воронина, д. 6 Лицензия Код 221 ИД № 01734 от 11.05.2000

у t

V^í V 1025

2 2 А Г ?гп5'

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора филологических наук Иванов, Андрей Владимирович

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I. Лингвистический статус метаязыка в современном языкознании.

1.1. Определение понятия и структуры метаязыка лингвистики

1.2. Онтологические признаки метаязыка лингвистики.

1.3. Функции языка-объекта и метаязыка.

1.4. Метаязык vs. естественный язык?.

1.5. Логический аспект метаязыка.

1.6. Унификация и стандартизация метаязыка лингвистики.

1.7. Перспективы развития метаязыка лингвистики.

Выводы.

Примечания к главе 1.

ГЛАВА II. Становление и развитие метаязыка европейского языкознания (диахронический аспект).

2.1. Древнегреческий язык как основа метаязыка и источник понятийного аппарата европейской лингвистики.

2.1.1. Количественный состав древнегреческой лингвотерминологии

2.1.2. Частеречный состав древнегреческой лингвотерминологии.

2.1.3. Структурно-типологический анализ древнегреческой лингвотерминологии.

2.1.4. Лексикографическая практика.

2.2. Латинский язык как основа метаязыка и источник понятийного аппарата европейской лингвистики.

2.2.1. Количественный состав латинской лингвотерминологии.

2.2.2. Частеречный состав латинской лингвотерминологии.

2.2.3. Структурно-типологический анализ латинской лингвотерминологии.

2.2.4. Заимствования в латинской лингвотерминологии.

2.2.5. Лексикографическая практика.

2.3. Русский язык как реципиент греко-латинской лингвистической терминологии.

2.3.1. Количественный состав русской лингвотерминологии.

2.3-2. Частеречный состав русской лингвотерминологии.

2.3.3. Структурно-типологический анализ русской лингвотерминологии.

2.3.4. Заимствования в русской лингвистической терминологии.

2.3.5. Лексикографическая практика.юб

2.4. Английский язык как реципиент греко-латинской лингвистической терминологии.

2.4.1. Количественный состав английской лингвотерминологии.

2.4.2. Частеречный состав английской лингвотерминологии.

2.4.3. Структурно-типологический анализ английской лингвотерминологии.

2.4.4. Заимствования в английской лингвотерминологии.

2.4.5. Лексикографическая практика.

2.5. Немецкий язык как реципиент греко-латинской лингвистической терминологии.

2.5.1. Количественный состав немецкой лингвотерминологии.

2.5.2. Частеречный состав немецкой лингвотерминологии.

2.5.3. Структурно-типологический анализ немецкой лингвотерминологии.

2.5.4. Заимствования в немецкой лингвотерминологии.

2.5.5. Лексикографическая практика (новое и новейшее время).

2.6. Французский язык как реципиент греко-латинской лингвистической терминологии.

2.6.1. Количественный состав французской лингвотерминологии.

2.6.2. Частеречный состав французской лингвотерминологии.

2.6.3. Структурно-типологический анализ французской лингвотерминологии.

2.6.4. Заимствования во французской лингвотерминологии.

2.6.5. Лексикографическая практика.

Выводы.

Примечания к главе II.

ГЛАВА III. Терминологическая номинация и вопросы терминообразования.

3.1. Определение понятия «термин».

3.2. Лингвистический статус термина.

3.2.1. Термин как элемент общеязыковой системы.

3.2.2. Термин как элемент терминологической системы.

3.3. Определение признаков термина.

3.3.1. Нормативность.

3.3.2. Воспроизводимость (устойчивость).

3.3.3. Конвенциональность.

3.3.4. Концептуально-семантическая целостность.

3.3.5. Соотнесение с конкретной областью знаний.

3.3.6. Дефинируемость.

3.3.7. Мотивированность vs. немотивированность.

3.3.8. Моносемантичность vs. полисемантичность.

3.3.9. Эмоциональность vs. стилистическая нейтральность.

3.3.10. Метафоричность vs. безобразность.

3.4. Функции термина как конституирующего элемента терминологической системы.

3.5. Терминология vs. номенклатура?.

Выводы.

Примечания к главе III.

ГЛАВА IV. Описание системы, структуры и семантики терминов фонетики и метрики.

4.1. Системный аспект исследования фонетико-метрической терминологии.

4.2. Структурно-типологический аспект исследования единиц фонетико-метрической терминологии.

4.2.1. Критерии морфологического анализа однословных терминологических единиц.

4.2.1.1. Морфологический анализ однословной терминологии графики.

4.2.1.2. Морфологический анализ однословной терминологии единиц фонетико-метрического членения речи.

4.2.1.3. Морфологический анализ однословной терминологии стихотворных размеров и строф.

4.2.1.4. Морфологический анализ однословной терминологии видов и типов стиха.

4.2.1.5. Морфологический анализ однословной терминологии модификаторов.

4.2.1.6. Морфологический анализ однословной терминологии фонетико-метрических стилистических приемов и фигур.

4.2.1.7. Морфологический анализ однословной терминологии фонетико-метрических процессов

4.2.2. Структурные мотивационные признаки в сфере номинаций фонетики и метрики.

4-2-3- Терминологические словосочетания.

4.2.3.1. Структурный анализ составной терминологии графики.

4.2.3.2. Структурный анализ составной терминологии единиц фонетико-метрического членения речи.

4.2.3.3. Структурный анализ составной терминологии стихотворных размеров и строф.

4.2.3.4. Структурный анализ составной терминологии видов и типов стиха.

4.2.3.5. Структурный анализ составной терминологии модификаторов.

4.2.3.6. Структурный анализ составной терминологии фонетико-метрических стилистических приемов и фигур.

4.2.3.7. Структурный анализ составной терминологии фонетикометрических процессов.

4.3. Семантический аспект исследования фонетико-метрической терминологии.

4.3.1. Семантические мотивационные признаки в сфере номинаций фонетики и метрики.,.

4-3-2- Метафоризация в терминологическом пространстве фонетики и метрики.

4.3.3. Метонимизация в терминологическом пространстве фонетики и метрики

4.3.4. Стилистические особенности номинаций в терминологическом пространстве фонетики и метрики.

4.3.5. Семантические процессы в сфере номинаций фонетики и метрики.

4.3.5.1. Синонимия в однословной терминологии.

4.3.5.1.1. Орфографические, морфологические, акцентологические и этимологические дублеты (общий обзор).

4.3.5.1.2. Дублеты орфографические.

4-3-5-!-3- Дублеты морфологические или грамматические.

4.3.5.1.4. Дублеты акцентологические или фонетические.

4-3-5-1-5- Дублеты этимологические.

4.3.5.2. Понятийная синонимия в однословной и составной терминологии (понятийные дублеты).

4.3.5.3. Конверсионно-омонимические процессы в сфере терминологических номинаций фонетики и метрики.

4.3.5.4. Полисемия.

4.3.6. Способы пополнения терминологического аппарата фонетики и метрики в исследуемых языках.

Выводы.

Примечания к главе IV.

ГЛАВА V. Лексикографическое описание единиц фонетико-метрической терминосистемы.

5.1. Лексикографический аспект терминологической номинации.

5.2. Фонетико-метрическая терминология как объект описания в специализированном терминологическом словаре.

5.2.1. Принципы отбора терминов для словаря фонетико-метрической терминологии (СФМТ).

5.2.2. Особенности макроструктуры СФМТ.

5.2.3. Особенности микроструктуры СФМТ.

5.2.3.1. К проблеме лингвистического статуса словарной статьи.

5.2.3.2. Общие замечания к структуре словарной статьи в СФМТ.

5-2-3-3- Стандартная структура разделов словарной статьи в СФМТ. 460 5.2.3.4. Сравнительно-сопоставительный анализ микроструктуры словарей лингвистической терминологии и их типологизация.

5.2.4. Описание семантики терминов в СФМТ.

5.2.4.1. Типологизация дефиниций фонетико-метрических терминов в структурно-семантическом аспекте.

5.2.4.2. Ранжирование элементов значения в семантической структуре терминов фонетики и метрики.

Выводы.

Примечания к главе V.

Введение диссертации2005 год, автореферат по филологии, Иванов, Андрей Владимирович

Диссертация посвящена исследованию метаязыка фонетики и метрики. Необходимость комплексного анализа этих двух научных дисциплин обусловлена общностью их происхождения, общим характером их теоретической и прикладной направленности, единым инвентарем терминологических средств.

Интерес к терминологии восходит еще ко временам античности. Древние говорили: «Ignoratis terminis artis, ignoratur et ars» («если терминология данного предмета неизвестна, неизвестен и сам этот предмет»), подчеркивая тем самым важность изучения терминологического аппарата науки, без знания которого невозможно усвоение ее базовых положений. В наши дни исследование терминологии представляет интерес как с позиций осмысления процессов современного терминообра-зования, так и с практической точки зрения, ибо оно предполагает решение задач, «связанных с упорядочением терминосистем, стандартизацией терминов, с необходимостью переиздания существующих терминологических словарей, справочников, перечней и т.д.» [Потапова, 2001: 289].

Вопросам метаязыка современного языкознания в целом и его стержня - лингвистической терминологии в частности уделяли и уделяют внимание немногие лингвисты. Отечественными и зарубежными авторами наиболее значимых работ учебного, научно-теоретического и лексикографического характера, посвященных данной проблематике, являются О.С. Ахманова, А.Н. Баранов, С.И. Бернштейн, Н.В. Васильева, В.А. Виноградов, Н.Б. Гвишиани, В.З. Демьянков, Д.О. Добровольский, Н.Н. Дурново, Е.П. Иванова, М.И. Исаев, В.А. Ицкович, И.С. Куликова, А.В. Лемов, А.Т. Липатов, Л.Е. Макарова, В.И. Максимов, Ю.Н. Марчук, Т.В. Матвеева, B.C. Минавичев, М.Н. Михайлов, А.И. Моисеев, А.Г. Назарян, В.Н. Немченко, С.Е. Никитина, Р.В. Одеков, П.Б. Паршин, В.В. Потапов, И.А. Ребрушкина, А.А. Реформатский, Д.Э. Розенталь, О.И. Романова, Д;В. Салмина, М.Н. Славятинская, Н.А. Слюсарева, М.А. Теленкова, А.Л. Трахтеров, И.М. Троцкий, A.M. Шахнарович, С.Д. Шелов, В.Н. Ярцева, R. Conrad, Fr. Gaynor, Е.Р. Натр, J. Knobloch, Th. Lewandowski, J.Marouzeau, M. Pei и др.

Метаязык лингвистики представляет собой сложный, многосоставный пласт языка, ориентированный на выполнение ряда прикладных задач, стоящих перед лингвистикой как наукой. Наряду с единицами общенаучной лексики метаязык включает номенклатурные знаки-номены, число которых необозримо велико и с трудом поддается систематизации, а также терминологию, представляющую собой стержень всякого функционально ориентированного формализованного языка, обслуживающего потребности соответствующей отрасли науки. Исходя из сказанного, можно сделать вывод о том, что изучение метаязыка научной отрасли начинается с анализа, гармонизации и систематизации терминологии и заканчивается ее унификацией и стандартизацией. Практическим результатом такой работы являются одно- или многоязычные отраслевые словари специальных терминов, ориентированные на достижение различных целей: репрезентацию базового терминологического корпуса какого-либо отдела науки или же изложение основных положений этой науки через дефинирование понятий, номинируемых посредством терминологии.

Полемика среди лингвистов, связанная с проблемой унификации и стандартизации языка лингвистики, имеет давнюю историю и представлена целым спектром точек зрения на саму возможность унификации лингвотерминологии, зачастую совершенно полярных. На начальном этапе становления лингвистики как науки в части формирования ее терминологического аппарата преобладал прескриптивный подход, в рамках которого, как тогда казалось, можно совместить применяемую терминологию с универсальным набором понятий по принципу «один к одному», тем более что элементарные понятия и их лексико-терминологические эквиваленты были разработаны еще во времена античности. Позднее, когда бурный рост знаний о языке привел к появлению множества новых понятий и терминов, вводимых приверженцами lO различных лингвистических направлений и школ, повсеместно укрепилось мнение о практической невозможности унификации терминологии языкознания как в целом, так и в какой-либо его части. Преобладающей стала точка зрения дескриптивистов, полагавших наиболее рациональным способом решения терминологической проблемы фиксирование и описание уже имеющейся терминологической базы. В практическом плане такой подход предопределил появление целого ряда словарей лингвистических терминов, объектом описания в которых явились терминологические обозначения, во множестве встречающиеся в лингвистической литературе.

В настоящее время в развитии терминологии языкознания достаточно четко просматриваются две тенденции: l) неуклонный рост числа новых терминов, связанный с появлением не существовавших ранее направлений в лингвистике, и 2) расширение количества и объема понятий, выражаемых через посредство уже существующих терминов. Обе эти тенденции, будучи реализованы на практике, приводят к появлению большого количества терминов-дублетов (материальный результат неконтролируемого терминотворчества ученых-лингвистов), непоследовательности в употреблении уже существующих терминов.

Выход из ситуации, сложившейся в сфере лингвистического тер-минообразования и терминопользования, видится, на наш взгляд, в поиске таких путей, следование которым позволило бы доказательно обосновать принципиальную возможность унификации и стандартизации терминологического массива, применяемого не только в русском, но -шире - и в европейском языкознании.

Теоретическая актуальность данной работы определяется тем, что до сих пор еще остаются недостаточно разработанными вопросы, связанные со сравнительно-сопоставительным изучением лингвистических терминосистем. В первую очередь это касается проблем терминологической номинации и терминообразования в сфере отечественной и зарубежной лингвистики. В более широком смысле можно говорить и о недостаточной изученности всей метаязыковой лингвистической сферы, исследование которой не может ограничиваться только собственно терминологией языкознания, но должно включать также вопросы глобального характера, как то: установление лингвистического статуса метаязыка лингвистики, выявление его онтологических и иных особенностей, анализ взаимоотношений метаязыка и языка-объекта, определение дальнейших путей развития и перспектив метаязыка и т.д.

Между тем анализ существующей научной литературы по интересующему нас кругу вопросов свидетельствует об отсутствии среди лингвистов единого мнения о том, что, каким образом и с применением какой методической базы следует изучать в первую очередь. Такое положение дел на практике приводит к тому, что появляющиеся работы носят разрозненный, несистемный характер, ограничиваясь описанием отдельных групп терминов, отобранных по принципу равной предметной отнесенности, изучением единичных фактов, связанных с онтологией и функционированием терминологической лексики. Публикуемые исследования содержат большое количество типологических данных, не обобщенных и не проанализированных в полной мере.

На фоне ситуации, сложившейся в сфере сопоставительного изучения разноязычной лингвистической терминологии, всё более очевидной становится необходимость реализации комплексного подхода, заключающегося в параллельном многоаспектном анализе лингвотер-миносистем. Подобный подход обусловлен, в первую очередь, потребностями информационного поиска, необходимостью создания, с одной стороны, многоязычных лингвотерминологических банков данных, а с другой - научно обоснованных методик, на базе которых должна производиться качественная подготовка специалистов в сфере лингвистики.

В русле обозначенного подхода было впервые предпринято всестороннее описание части лингвистической терминологии (фонетика и метрика) в диахроническом, системном, структурно-семантическом и лексикографическом аспектах с привлечением терминологического материала шести европейских языков: латинского, древнегреческого, русского, английского, немецкого и французского. Это позволило детально изучить внутренние и внешние отношения в структурах разноязычных лингвистических терминосистем, глубже проникнуть в сущность специфики лингвотерминосистемы каждого конкретного языка, установить системные и структурно-семантические корреляции терминов сопоставляемых языков, выявить отношения взаимосвязи и взаимозависимости между семантическими процессами, протекающими в многоязычном лингвотерминологическом пространстве, обосновать необходимость создания и сформулировать базовую концепцию многоязычного словаря лингвистической терминологии смешанного типа, сделать определенный вклад в создание адекватного лингвотерминологического обеспечения для многоязычного банка данных, т.е. в известной степени удовлетворить насущные потребности лингвистики. Изложенное выше определило новизну настоящей работы.

Параллельно с многоаспектным анализом терминов фонетики и метрики была завершена подготовка к изданию прикладного продукта -«Словаря фонетико-метрической терминологии», в котором с применением средств лексикографии были практически реализованы результаты проведенного исследования.

Объектом настоящего исследования являются терминосистемы фонетики и метрики древних и новых европейских языков, формирующие основу метаязыка соответствующих отраслей лингвистики, предметом - процессы становления и развития фонетико-метрических терминосистем, особенности этих терминосистем в структурном, семантическом и лексикографическом аспектах.

Материалом исследования служат латинские, древнегреческие, русские, английские, немецкие и французские термины фонетики и метрики, вошедшие в упомянутый выше шестиязычный «Словарь фонетико-метрической терминологии».

Приоритетной целью исследования является комплексное изучение и лингвистическое описание метаязыка фонетики и метрики, в частности, его стержневого компонента - фонетико-метрических терминосистем древних и современных европейских языков.

Основные задачи, решаемые в ходе работы, могут быть сформулированы следующим образом:

1) установление лингвистического статуса метаязыка лингвистики и составляющих его компонентов;

2) исследование процессов формирования метаязыка лингвистики в древних и новых европейских языках;

3) определение системных и структурно-семантических особенностей единиц метаязыка фонетики и метрики;

4) исследование процессов, протекающих в сфере семантики фо-нетико-метрической терминологии;

5) установление путей и способов пополнения терминологического аппарата фонетики и метрики;

6) установление оптимальных способов репрезентации фонетико-метрической терминологии в соответствующем отраслевом словаре с учетом особенностей лексикографического описания единиц метаязыка фонетики и метрики;

7) выработка практических рекомендаций по составлению терминологического словаря, адекватно отражающего современный уровень развития фонетики и метрики.

Исследовательской базой в настоящей работе, как видно из приводимых выше рассуждений, послужили древнегреческий, латинский, русский, английский, немецкий и французский языки. Фонетико-метрическая терминология на этих языках рассматривалась в диахроническом и синхроническом аспектах. В ходе данного исследования был реализован функционально-семантический подход.

Задачи, связанные с комплексным описанием терминосистем фонетики и метрики, потребовали обращения к различным методам исследования - общенаучным и лингвистическим. К ним относятся: l) сравнительно-исторический метод, в русле которого предпринят этимологический, историко-хронологический, сравнительно-сопоставительный анализ фонетико-метрической терминологии; 2) описательный метод, на базе которого выполнен дефинитивный и морфологический анализ; з) типологический метод, в рамках которого проведен структурно-типологический анализ.

На защиту выносятся следующие положения.

1. Фонетика и метрика имеют единое терминологическое пространство, которое обнаруживает отчетливо структурированные внутрисистемные иерархические отношения, позволяющие представить их в форме взаимодействующих между собой и проникающих друг друга микросистем терминов с соответствующими организующими центрами. Внутри этих микротермино.систем образуются субсистемы терминов, организованные на основе частных признаков.

2. Подавляющая часть разноязычных фонетико-метрических терминов имеет единую структурную основу, которая создается благодаря общим для всех исследуемых в данной работе языков морфемно-морфемоидным терминообразовательным средствам греко-латинского происхождения.

3. Фонетико-метрическая терминология на греко-латинской основе характеризуется наличием значительного семантического соответствия в рамках различных семиотических кодов, что в большинстве случаев обеспечивает прямую передачу информации при переводе с одного языка на другой и позволяет достичь максимального формального соответствия между аналогичными лингвотерминологическими единицами различных языков.

4. Семантические процессы в разноязычном терминологическом пространстве фонетики и метрики протекают в тесной взаимосвязи и взаимообусловленности.

5. Развитие и пополнение терминологического аппарата фонетики и метрики во всех исследуемых языках происходит в основном за счет заимствований, которые либо структурно совпадают с иноязычными прототипами, т.е. передаются соответствующими фонемными средствами без модификаций структуры, либо оформляются морфологическими средствами заимствующего языка, сохраняя при этом свою понятийную целостность и семантическую адекватность аналогичным терминологическим единицам языка-источника.

6. Процессы заимствования в терминологическом пространстве фонетики и метрики всех исследуемых языков являются основной причиной возникновения большого количества дублетной терминологии.

7. Термины-дублеты исконного происхождения могут быть исключены из терминологического массива фонетики и метрики без ущерба для структурной и семантической целостности данных терминосистем.

8. Исходя из изложенных выше положений, существует принципиальная возможность внедрения в лингвистическую теорию и практику как национальных, так и международных унифицированных отраслевых стандартов на термины, формирующие метаязык фонетики и метрики.

9. Систематизация, унификация и стандартизация терминологии фонетики и метрики влечет за собой необходимость создания такой лексикографической базы, которая должна быть адекватна современному уровню развития метаязыка этих отраслей лингвистики.

Теоретическая значимость работы определяется в первую очередь тем, что полученные результаты обнаруживают свою релевантность для определения дальнейшей стратегии исследований метаязыка лингвистической науки и изысканий в сфере лингвотерминологической номинации и лингвотерминообразования. Кроме того, разработанные рекомендации лексикографического характера для составителей словарей лингвистической терминологии позволяют в перспективе создать целый ряд словарей соответствующей направленности, в которых лингвистика на современном этапе своего развития испытывает насущную потребность.

Практическая ценность диссертации заключается в том, что полученные в ходе исследования данные могут быть применены в лекционных курсах и на семинарских занятиях по общему и сравнительно-сопоставительному языкознанию, фонетике, лексикологии, словообразованию, стилистике, терминоведению, общей и терминологической лексикографии, а также в рамках спецкурсов и спецсеминаров, посвященных проблемам терминологической номинации и терминообразо-вания.

Апробация исследования. Основные положения и результаты работы были представлены в публикациях и выступлениях на лингвистических конференциях, научных чтениях и семинарах:

1) Международная научно-практическая конференция «Проблемы гуманитарного знания: на рубеже веков» (Архангельск, Поморский государственный университет им. М.В. Ломоносова, 1999).

2) Межрегиональная научно-практическая конференция «Актуальные проблемы сопоставительного языкознания и межкультурные коммуникации» (Уфа, Башкирский государственный университет, 1999).

3) Межкафедральный семинар, посвященный актуальным проблемам лингвистики и перевода (Архангельск, Архангельский государственный технический университет, 2002). (

4) Международная научная конференция «Проблемы концептуализации действительности и моделирования языковой картины мира» (Северодвинск, Филиал Поморского государственного университета им. М.В. Ломоносова, 2002, 2004).

5) Международная научная конференция «Языки профессиональной коммуникации» (Челябинск, Челябинский государственный университет, 2003).

6) Научные чтения, посвященные памяти доктора филологических наук, профессора Ф.М. Березина (Москва, Московский гуманитарно-экономический институт, 2004).

7) IV Международная научно-практическая конференция «Международное сотрудничество в образовании» (Санкт-Петербург, Санкт-Петербургский государственный политехнический университет, 2004).

8) Международная научная конференция «Русская и сопоставительная филология: состояние и перспективы» (Казань, Казанский государственный университет, 2004).

9) Международная научная конференция «Лингвистические чтения памяти проф. О.М. Соколова» (Симферополь, Таврический национальный университет, 2004).

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, пяти глав, заключения, библиографии и приложения.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Метаязык фонетики и метрики"

ВЫВОДЫ

1. Вся исследуемая фонетико-метрическая терминология была систематизирована на основе классификации терминируемых понятий фонетики и метрики с выявлением у них общих и специфических признаков. Внутри фонетико-метрической макротерминосистёмы были выделены 18 микросистем терминов с соответствующим организующим центром, внутри которых вычленялись терминологические субсистемы, организуемые на основе менее общих (частных) признаков. Далее термины фонетики и метрики были подвергнуты исследованию в структурно-типологическом аспекте.

2. Структурно-типологическая идентификация терминологии производилась на основе функционально-семантического критерия и при соблюдении единых методологических принципов описания разноязычной терминологической лексики. Необходимость использования функциональных и семантических признаков терминов и формирующих их компонентов в процессе идентификации обусловлена тем, что в исследуемых языках одни и те же словообразовательные элементы могут иметь различный статус (к примеру, греко-латинские префиксальные или суффиксальные морфемы, переходящие в современных языках в разряд терминоэлементов или морфемоидов, выступающих в роли компонентов производной или сложной терминологии). Кроме этого, наряду с традиционными терминоэлементами без ясно выраженного морфемного статуса «строительным материалом» для терминов выступают также собственно префиксы и суффиксы исконного или заимствованного происхождения. Поэтому представляется целесообразным на основе общности их функций принять для них единое техническое обозначение, а именно: морфемно-морфемоидные терминологические элементы (ММТЭ) в префиксальной, суффиксальной или постфиксальной функциях. Выражение «терминологический элемент» в данном контексте не является полностью синонимичным термину «терминоэлемент», понимаемому в традиционном смысле.

3. Исследование структуры и типологической ориентированности однословной терминологии фонетики и метрики предполагало установление аффиксальных и безаффиксных способов словообразования, учет количества компонентов, образующих терминологическую единицу, и характер связи между ними. В соответствии с этими параметрами та или иная терминологическая единица была отнесена к какому-либо из перечисленных ниже разрядов: l) простая (корневая) непроизводная терминология (ПН-терминология), основной особенностью которой является неразложимость основ на морфемы, 2) простая производная терминология (ПП-терминология), образованная от одной производящей основы путем аффиксации с применением ММТЭ в префиксальной или суффиксальной функциях (при анализе ПП-терминологии были выявлены наиболее характерные способы словообразования: префиксальный, суффиксальный и префиксально-суффиксальный; постфиксация рассматривалась при этом как осложненный вариант суффиксации), (з) сложная терминология (СС-терминология), являющаяся результатом традиционно понимаемого процесса сложения двух и более корневых морфем, основ или целых слов с интерфиксом или без него (к СС-терминологии в греческом языке были отнесены терминологические единицы, в качестве двух (или более) компонентов которых выступают исконные именные, глагольные и наречные основы, в латинском и новых европейских языках - l) терминологические единицы исконного происхождения, в качестве двух (или более) компонентов которых выступают именные, глагольные и наречные основы, 2) терминологические единицы иноязычного происхождения, в качестве двух (или более) компонентов которых выступают семантически релевантные именные, глагольные и наречные основы, не утратившие функционально-семантических связей с языком-источником).

3. Результаты морфологического анализа однословной терминологии фонетики и метрики представлены в таблице 53 (см. Приложение). В целом они свидетельствуют о том, что доля однословных терминов в абсолютном выражении во всех исследуемых языках насчитывает 3940 единиц, что составляет 34,9% всего терминологического массива. 11,6% от указанного количества однословной терминологии составляют ПН-термины, доля которых в общем количестве исследованной терминологии равна 4,1%. 54% от указанного количества однословной терминологии составляют ПП-термины, доля которых в общем количестве исследованной терминологии равна 18,8%, 34,4% от указанного количества однословной терминологии составляют СС-термины, доля которых в общем количестве исследованной терминологии равна 12%.

ПН-терминология. Усредненный относительный показатель ПН-терминологии (4,1%) в целом объективно отражает ее относительные показатели в каждом из исследуемых языков. Незначительное превышение среднего значения зафиксировано в греческом языке (5,7%), снижение - в немецком языке (2,9%).

ПП-терминология. Усредненный относительный показатель ПП-терминологии в целом также объективно отражает ее относительные показатели в каждом из исследуемых языков. Незначительное превышение среднего значения зафиксировано в латыни и греческом языке (22%), снижение - в русском языке (16,7%).

В рамках ММТЭ-анализа ПП-терминологии была определена частотность словообразовательных элементов. Наиболее частотными из них являются следующие

1) ММТЭ в префиксальной функции: лат. di(a)-, trans-, ant(i)-, ат-phi-, ап(а)-, a-, ep(i)~, par(a)-, pari-, meta-, pro-, in-, syn-, post-, re-; греч. £7t(i)-, 81(a)-, dvt(i)-, ало-, тер-, pern-, avy- (avv-), жар(а)-, napi-, про-, apcpi-, dv(a)-, a-; русск. ди(а)-, гипер-, транс-, ант(и)~, про-, а-,, амфи-, ан(а)-, эп(и)-, пари-, апо-, мета-, пар(а)-, син-, о-, пере-, рас- (раз-), с, у-; англ. di(a)-, trans-, a-, amphi-, ап(а)-, ant(i)~, syn- (sym-), hyper-, par(a)-, con-, ep(i)~, re-, de-, meta-, pari-, pro-, post-, bi- ; нем. Di(a)-, Trans -, A-, Amphi-, An(a)-, Ant(i)-, Ep(i)-, Par(a)-, Pari-, Pro-; франц. di(a)-, trans-, a-, dis-, meta-, syn-, hyper-, par(a)-, re-, amphi-, an(a)-, ant(i)-, ep(i)-, pari-, pro-, con-.

2) ММТЭ в суффиксальной функции: лат. -£ю, -ans, -ens, -asis, -esis, -isis, -e, -sio, -icus,-(a)eus, -alis, -tia, -(c)ismus, -ia, -ius (-ios), -iv (-us, -a, -um); греч. ~(i)a, -код (-if, -v), -aiog, -(к)трод, -(e)iog, -aaig, -emg (- T]cng), -ij, -ooig, -coaig, русск. -гд(э), -uj(a), -ик, -ник, -ант, -am, -(ц)изм, -анс, -ос(ис, а), -оз(ис, а), -ес(ис, а), -ез(ис, а), -уз(а), -ус(а), -ангуСэ), -ени}(э), -apuj -ик(а), -н, -ци](а); англ. -al, -ans, -ее, -ic, -id, -ius, -tion, -ive, -y, -ean (-ian), -ance, -ism, -asis, -esis, -osis, -ing; нем. -ik, -tion, -al(is), -ans, -ant, -anz, -ar(is), -eus, -aus, -ius, -ie, -asis, -ase, -esis, -asis, -ese, -ase, -ung, -tion, -er, -ler; франц. -ique, -tion, -ance, -ain, -al(e), -e(e), -ese, -if (-ive), -ie .

Как видим, подавляющее большинство ММТЭ имеет греко-латинское происхождение. Наиболее частотные исконные ММТЭ в префиксальной и суффиксальной функциях встречаются только в русском и немецком языках и выделены полужирным шрифтом.

Основные способы словообразования в ПП-терминологии фонетики и метрики и их частотность представлены в нижеследующей таблице:

СПОСОБЫ СЛОВООБРАЗОВАНИЯ В ТЕРМИНОЛОГИИ ФОНЕТИКИ И МЕТРИКИ ЯЗЫКИ

Латынь Греческий Русский Английский Немецкий Французский l) Префиксальный 95 75 105 87 118 68

2) Суффиксальный 190 58 127 187 164 137

3) Префиксально-суффиксальный 146 61 134 116 123 100

Наиболее частотными словообразовательными способами являются: в латыни, русском, английском, немецком и французском языках -суффиксация и префиксально-суффиксальный способ, в греческом языке - префиксация и префиксально-суффиксальный способ.

Полученные данные не вполне совпадают с выводами В.П. Даниленко, согласно которым префиксация в терминологии является преобладающим языковым средством передачи определенных характеристик исследуемого объекта [Даниленко, 1967: 61]. В терминологии фонетики и метрики суффиксация оказывается более развитым словообразовательным средством и представлена шире префиксации. Исключение составляет терминология греческого языка, в котором префиксальный способ словообразования по частотности применения превышает не только собственно суффиксацию, но и смешанный морфологический (аффиксальный) способ - префиксально-суффиксальный.

СС-терминология. Доля СС-терминологии варьирует в диапазоне от «8% в латинском, русском, английском и французском языках до 25% в немецком языке, что можно объяснить чрезвычайной распространенностью и частотностью в немецком языке такого способа словообразования как словосложение12. Доля СС-терминологии в греческом языке составляет 14%, что почти в два раза превышает усредненный относительный показатель.

Основными морфологическими моделями в СС-терминологии фонетики й метрики являются следующие: 1. Во всех исследуемых языках: l) N+S и 2) Si+S2. 2. В греческом, русском, английском и немецком языках: A+S. з. В немецком языке: l) Si+S2+S3 и 2) Sv+S.

4. С целью выявления характера корреляций между формированием фонетико-метрических терминов и «правилами» структурной мотивированности, свойственными тому или иному языку, а также определения инвентаря терминообразовательных средств, с помощью которых достигается большая или меньшая мотивация терминологии, в ходе исследования однословной терминологии были установлены обусловленные структурой терминов основные мотивационные признаки в терминологическом пространстве фонетики и метрики.

В сфере префиксации наибольшее распространение получают суффиксальные элементы, выражающие топические признаки, реализуемые префиксальными элементами греко-латинского происхождения, входящими в наднациональный инвентарь терминообразовательных средств. Параллельно с ними собственные словообразовательные средства аналогичной семантики наиболее активно применяют русский и немецкий языки, в меньшей степени - английский. Это связано, скорее, не со степенью развитости лексико-грамматического строя этих языков, а с традиционной опорой процессов терминообразования в русском и немецком языках на исконный морфемный инвентарь. Французскому языку образование терминов с помощью исконных префиксальных морфем оказывается практически не свойственно.

Несколько менее частотными по сравнению с описываемыми выше оказываются ММТЭ, выражающие следующие признаки: «отсутствие, недостаточность или отрицание признака, выраженного во 2-й части слова», «приближение, сближение, присоединение, соединение, сочетание, совмещение, составление, объединение, сопряжение, стяжение», «удаление, отделение, устранение, лишение признака», «расширение, усиление (тж. чрезмерное) признака или качества», «перемена состояния, переход в другое состояние, перемещение, превращение». Эти признаки также реализуются большей частью с помощью префиксальных элементов греко-латинского происхождения. Параллельно с ними собственные словообразовательные средства с достаточной активностью используют русский и немецкий языки. В английском и французском языках применение собственного словообразовательного инвентаря почти не зафиксировано (исключение составляет английский префикс over-, реализующий сему «расширение, усиление (тж. чрезмерное) признака или качества»).

В сфере суффиксации наибольшую частотность обнаруживают суффиксальные элементы, выражающие следующие признаки: «принадлежность, отнесенность к чему-л., соотнесение с чём-л.», «качество, свойство, признак при характеристике процесса, предмета или явления», «процессуальность, действие, деятельность, движение», «результат действия, деятельности или процесса», «состояние, положение». Данные признаки реализуются в основном с помощью суффиксальных элементов греко-латинского происхождения, значительная часть которых либо без изменения пополнила морфемный инвентарь новых языков, либо подверглась процессам ассимиляции в этих языках.

В наибольшей степени процессы ассимилирования греко-латинских суффиксальных морфем проявляют себя в русском языке, который большую их часть в составе заимствуемой фонетико-метрической терминологии воспринял через посредство французского и польского языков, а также во французском языке, в котором имел место исторический процесс упрощения морфемной структуры слов по сравнению с соответствующими латинскими лексемами. В меньшей степени процессы ассимиляции обнаруживают себя в немецком и английском языках, которые отчасти воспринимают латинские термины с сохранением их морфемной структуры в готовом виде, отчасти - заменяют суффиксальные элементы греко-латинского происхождения собственными, что приводит в появлению в этих языках морфологических дублетов.

Использование в терминообразовании суффиксальных элементов исконного происхождения при передаче перечисленных выше признаков с высокой степенью частотности отмечено в русском и немецком языках, в меньшей степени - в английском и французском языках.

Наименьшую частотность обнаруживают суффиксальные элементы, выражающие следующие признаки: «производитель действия», «уменьшительность», «реципиентность, пассивное восприятие объектом направленного на него действия или сам объект, подвергшийся воздействию извне», «элементарная (базовая) единица какой-л. системы», «составная часть какой-л. системы», «отрасль науки и техники».

Признаки «производитель действия», «уменьшительность» реализуются с привлечением во всех языках ассимилированных суффиксальных средств греко-латинского происхождения, которые в русском и немецком языках традиционно дополняются функционально эквивалентными исконными морфемными средствами. Прочие признаки реализуются посредством ассимилированного исследуемыми языками греко-латинского морфемного инвентаря.

5. Отдельному анализу была подвергнута структура составной терминологии фонетики и метрики. Общие результаты этого исследования представлены в таблице 54 (см. Приложение).

Доля составной терминологии в абсолютном выражении во всех языках-объектах исследования насчитывает 7347 единиц, что составляет 65,1% всего терминологического массива. 87,6% от указанного количества составной терминологии составляют терминосочетания, образованные по наиболее частотной модели I S+A (A+S) с атрибутивной связью между компонентами. Их доля в общем количестве исследованной терминологии равна 57%. Минимальное количество терминосочетаний, сформированных по модели I, зафиксировано в немецком языке (49,3%), во многих случаях предпочитающем словосложение составному терминообразованик^з (ср.: нем. Doppeltrochaus и лат. trochaeus duplex, русск. трохей двойной, англ. double trochee, франц. double trochee). Максимальное количество терминосочетаний, сформированных по модели I, отмечено в русском и английском языках (соответственно 61,4% и

62,1%).

7,2% от указанного количества составной терминологии составляют терминосочетания, образованные по модели II S+[Praep.]+S, как правило, с атрибутивной связью между компонентами. Их доля в общем количестве исследованной терминологии равна 4,7%. Минимальное количество терминосочетаний, сформированных по модели II, зафиксировано в греческом языке (1,8%). Максимальное количество терминосочетаний по модели II зафиксировано во французском языке (6,8%), что объясняется использованием в нем препозитивных групп (предлог de + существительное) там, где другие языки применяют терминосочетания по модели I с атрибутивной связью между компонентами (ср.: франц. pied de deux pyrr(h)iques и лат. pes dipyrr(h)ichius, греч. novg Sinvppi%iog, русск. стопа дипиррихиева, англ. dipyrrhic foot, нем. dipyrrhichischer Versfufi-, франц. metre de Stesichore и лат. metrum Stesichoreum, греч. pe-rpov Ztrimxopiov, русск. размер стесихоров, англ. Stesichorean meter (~ metre), нем. stesichorisches Versmafi)4

Доля составной терминологии, сформированной по другим моделям, в абсолютном выражении во всех исследуемых языках насчитывает 384 единицы, что составляет 3,4% всего терминологического массива и 5,2% составной терминологии. В силу нечастотности этих моделей они не рассматриваются в качестве релевантных в терминообразовании фонетики и метрики.

Как видим, выделение двух наиболее частотных моделей, образованных на базе двух или трех компонентов, позволяет практически решить проблему оптимальной длины терминов в метрике и фонетике. Отсутствие громоздкой терминологии значительно облегчает поиск структурно и семантически адекватных друг другу терминосочетаний в таких различных с морфолого-синтаксической точки зрения языках, каковыми являются латынь, древнегреческий, русский, английский, немецкий и французский языки.

6. В рамках семантического анализа фонетико-метрической терминологии были выявлены и типологизированы основные семантически ориентированные мотивационные признаки в сфере терминологических номинаций фонетики и метрики.

В подавляющей части фонетико-метрических микротерминоси-стем наиболее частотными являются следующие типы номинаций, классифицируемые по характеру мотивационного признака: l) соотнесенность со звуком или звуковым составом (квантитативно-квалификативный признак), 2) соотнесенность со слогом или слоговым составом (квантитативно-квалификативный признак), з) соотнесенность с внутренней структурой явления или объекта фонетики и метрики (квалификативный признак), 4) соотнесенность с функциональными характеристиками явления или объекта фонетики и метрики (функциональный признак), 5) соотнесенность с именем автора (изобретателя) или лица, ассоциируемого с явлением или объектом фонетики и метрики (эпонимический признак), 6) соотнесенность с местом возникновения явления или объекта фонетики и метрики (топический признак), 7) соотнесенность с названием стихотворной стопы, 8) соотнесенность с названием стихотворного размера.

7. Анализ процессов метафоризации, которую мы понимаем в широком смысле как всякий вид использования термина в переносном значении, показывает, что наиболее распространенным типом метафоры в сфере номинаций фонетики и метрики является метафора простая, построенная на сближении предметов или явлений по одному какому-либо общему признаку и призванная характеризовать и номинировать соответствующее явление, действие, процесс или предмет.

Метафора фиксируется большей частью в составе терминологических словосочетаний и в зависимости от структуры наиболее распространенных моделей терминосочетаний носит либо признаковый, либо номинативный характер. Таким образом, метафоризация значения оказывается свойственна обоим основным типам полнозначных слов -именам предметов или явлений, а также словам, выражающим качества, признаки, свойства или действия данных предметов или явлений. При номинативном характере метафоры процесс метафоризации затрагивает употребительную лексику, к которой прибегают с целью найти имя для непоименованного класса терминологических реалий. На уровне семантики в этом случае имеет место замена одного дескриптивного значения другим. При признаковом характере метафоры процесс метафоризации. протекает в среде признаковых слов и заключается в сопоставлении субъекту метафоры признаков, свойств и действий, характерных для другого класса объектов или относящихся к другому аспекту данного класса.

В однословной терминологии в ряде случаев фиксируется также метафора, при которой происходит семантический сдвиг, реализующийся в переходе предметного значения в категорию признаковых слов (метафора второго типа).

Анализ относительных показателей по каждому из трех типов метафор говорит о том, что в целом во всех исследуемых языках наиболее распространена признаковая (когнитивная) метафора, наименее - метафора второго типа. Промежуточное место занимает номинативная метафора. Кроме того/ соотношение количества зафиксированных метафор всех типов отдельно в каждом из исследуемых языков свидетельствует о схожем характере протекания процессов метафоризации. В целом же процессы метафоризации практически в равной степени (i7%-i8%) проявили себя при формировании терминологического массива фонетики и метрики во всех исследуемых языках (кроме греческого, в котором этот показатель равен 15%).

В исследуемых разноязычных терминосистемах отмечены также достаточно частые случаи параллельной метафоризации. Как правило, параллельные разноязычные метафоры имеют отношение к тем понятиям, дефиниция которых полностью или почти полностью совпадает в разных языках. Такая терминология обыкновенно представляет собой структурно-семантические кальки с исходных латинских терминов, чем во многом объясняется сходство между языками в характере метафорических сдвигов от слова естественного языка к метазнаку. Согласно полученным данным, разноязычная семантически эквивалентная метафоричная терминология обнимает в среднем около 70% всех случаев мета-форизации, колеблясь в пределах от 52% в немецком языке до 88% во французском. Отсюда можно сделать вывод о том, что метафоризация терминологии в исследуемых языках во многом «обязана» калькированию как одному из способов пополнения терминологического аппарата фонетики и метрики.

С позиций стилистической окрашенности метафоры всех трех описанных типов являются лексическими (стёртыми) метафорами, возникшими в результате уже не воспринимаемого сейчас метафорического переноса названия и утратившими свою образность.

8. Анализ процессов метонимизации показывает, что метонимические переносы свойственны в наибольшей степени терминологии видов и типов стиха, а также стихотворных размеров и строф, и в несколько меньшей степени - терминологии единиц фонетико-метрического членения речи (метрических стоп, колонов и т.п.), которые называются по имени их изобретателей.

В относительном выражении наибольшее количество случаев метонимических переносов фиксируется в английском и греческом языках, наименьшее - в русском, немецком и латинском языках. В английском языке отмечен максимальный рост числа метонимизированной терминологии и связан он, во-первых, с наличием дублетных пар терминов, один элемент которых представляет собой прямое заимствование из латыни, а второй - англоязычный перевод заимствованного термина или какого-либо его компонента, и, во-вторых, с существованием орфографических и морфологических дублетов. Минимальное количество фоне-тико-метрических терминов, возникших в результате метонимии, отмечено в русском языке, для которого характерно незначительное количество дублетных терминов в микротерминосистемах стихотворных размеров и строф, видов и типов стиха.

В целом метонимизации во всех исследованных языках подверглись 252 термина или - в относительном выражении - 2,2% всего терминологического массива.

9- Стилистическая окрашенность в основном не свойственна терминам фонетики и метрики. В сфере фонетико-метрических номинаций зарегистрированы единичные случаи стилистической маркированности терминологии, которые сводятся к следующим параметрам: i) хронологический параметр, применяемый с точки зрения исторической перспективы к архаическим греко-латинским формам слов, а также к устаревшим терминам в новых европейских языках, 2) топический параметр, применяемый к диалектным формам терминологизированных слов древнегреческого языка, з) узуальный параметр, реализуемый прежде всего на основе признаков функциональности и частотности и применяемый к редко употребляемым в силу различных причин формам слов. Реализация параметра экспрессивности / эмоциональности в терминологии фонетики и метрики не зафиксирована. ю. Отдельный раздел работы освещает проблемы синонимии (дублетности) фонетико-метрических терминологических единиц. Весь однословный терминологический массив был исследован на предмет выявления дублетной (триплетной, тетретной и пр.) терминологии, представляющей собой совокупность вариантов терминов, объединяемых в соответствующие ряды на основе орфографического, акцентологического (фонетического), морфологического (словообразовательного) и этимологического принципов.

Анализ количественного состава синонимичной терминологии фонетики и метрики показывает, что в целом во всех исследованных языках доля однословной дублетной терминологии не превышает Ул всего однословного терминологического массива. В латинском и английском языках она достигает максимума (33%-35%)> во французском языке - минимума (н%). Максимальная насыщенность терминами-дублетами отмечена в микросистемах «стихотворные размеры и строфы» (42,2%) и «виды и типы стиха» (36,3%), минимальная - в микросистемах «графика» (13,7%), «модификаторы» (17,5%), «фонетико-метрические стилистические приемы и фигуры» (19,1%). Промежуточное место по количеству терминов-дублетов занимают терминосистемы единицы фонетико-метрического членения речи» (23,4%) и «фонетико-метрические процессы» (27,3%).

В дальнейшем все однословные термины-дублеты были распределены по четырем основным разрядам: l) орфографические; 2) морфологические; з) акцентологические; 4) этимологические.

Под орфографическими дублетами в работе понимаются графические варианты термина, для которых характерно: а) соотнесение с одним и тем же понятием, Ь) тождество корня, а также словообразовательных и словоизменительных аффиксов, с) вариативность отдельных буквенных символов, обусловленная применением разных систем чтения и транслитерации, в которых по-разному может реализовываться та или иная графема. Орфографические дублеты включались в терминологический корпус в том случае, если «легитимность» их существования в термино-системе подтверждалась несколькими научными источниками.

Под морфологическими дублетами понимаются графические варианты термина, для которых характерно: а) соотнесение с одним и тем же понятием, Ь) тождество корня, с) вариативность словообразовательных и/или словоизменительных аффиксов. Способы их образования главным образом основаны на морфологических трансформациях и применяются как по отдельности, так и в комбинаторике: l) отбрасывание иноязычного конечного формообразующего или формоизмени-тельного элемента (суффикса или окончания) с заменой этого элемента своеязычным конечным элементом (характерно для всех исследуемых языков), 2) отбрасывание иноязычного конечного формообразующего или формоизменительного элемента (суффикса или окончания) без замены этого элемента своеязычным конечным элементом (характерно для всех исследуемых языков), 3) замена иноязычной словообразующей морфемы другой равнозначной иноязычной (наиболее характерно для английского и французского языков), 4) замена своеязычной словообразующей морфемы другой равнозначной своеязычной (наиболее-характерно для английского и французского языков).

Под акцентологическими дублетами в работе понимаются фонетические варианты термина, для которых характерно: а) соотнесение с одним и тем же понятием, Ь) тождество звукового состава, с) подвижность ударения. В терминологии фонетики и метрики таковые, как правило, фиксировались только в древнегреческом языке.

Под этимологическими дублетами понимаются варианты термина, для которых характерно: а) относительное сходство по звуковому составу, Ь) относительная близость значения, с) общность происхождения (один источник заимствования), d) разновременность появления в заимствующем языке (как факультативный признак).

В ходе исследования процессов заимствования и формирования пласта этимологической дублетной терминологии отмечены две основные тенденции: l) прямые заимствования из языка-источника и 2) заимствования через язык-посредник (в рамках одного или нескольких хронологических периодов).

Первая тенденция характерна для латыни, которая во множестве заимствовала фонетико-метрическую терминологию из греческого языка, ассимилируя воспринимаемые термины и придавая им признаки, диктуемые правилами латинского словообразования, акцентуации и т.д. Вторая тенденция характерна для новых европейских языков, исторические корни которых восходят к латыни. Вместе с исконной латинской терминологией эти языки позаимствовали также и целый пласт в различной степени латинизированных греческих терминов, которые до сих пор остаются в употреблении, несмотря на некоторые особенности их структуры, не выводимые из регулярных правил, бытующих в данных языках.

Во всех исследованных языках количество орфографических и этимологических дублетов составило в среднем по 28% от общего числа дублетной терминологии, доля морфологических дублетов - 42,7%, акцентологических - 0,6%. Наличие достаточно большого числа дублетной терминологии во всех исследуемых языках свидетельствует о том, что общее количество фонетико-метрических терминов может быть существенно сокращено за счет исключения из терминологического маесива, по предварительным подсчетам, не менее трети терминов, неоправданно дублирующих друг друга на упомянутых выше основаниях.

Понятийная дублетность фонетико-метрической терминологии исследовалась во всех языках с привлечением всего терминологического массива, как однословного, так и составного.

Под понятийными дублетами в работе понимаются как однословные, так и составные термины, номинирующие один и тот же научный объект или соотносящиеся с одним и тем же научным понятием вне зависимости от их структурных, морфологических, этимологических, акцентологических или каких-либо иных признаков. Проведенный анализ показывает, что в среднем более 8о% всей фонетико-метрической терминологии может быть отнесено к понятийным терминам-дублетам. Этот показатель обнаруживает незначительное варьирование в латинском, английском и французском языках в пределах 7896-86%. В русском и немецком языках он оказывается несколько выше (соответственно 88,4% и 90,2%), что объясняется широким параллельным применением как терминологии на греко-латинской основе, так и дублирующей ее терминологии исконного происхождения. Наименьшее количество дублетов отмечено в греческом языке (46,7%), который, практически не пользуясь заимствованиями, своими средствами в известной мере дублировал собственную терминологию.

Из сказанного выше можно сделать вывод о том, что терминологический аппарат фонетики и метрики перенасыщен дублетной терминологией. Термины-дублеты во всех исследуемых языках (кроме греческого) образуют дублетные ряды, включающие исконную, заимствованную и гибридную терминологическую лексику.

Большое количество терминов-дублетов позволяет значительно сократить терминологический массив фонетики и метрики в первую очередь за счет нетипичных (с позиций унификации и последующей стандартизации) терминологических единиц. К таковым могут быть отнесены термины, которые сформированы на базе исконных словообразовательных средств и не могут применяться более чем в одном языке, а также термины смешанного происхождения.

11. В рамках семантического анализа отдельное исследование проводилось в отношении конверсионно-омонимических процессов с сфере терминологических номинаций фонетики и метрики. В данной работе под конверсией понимался любой зафиксированный случай образования слова одной части речи от слова другой части речи, если этот процесс не сопровождается возникновением каких-либо фонетико-морфологических различий в формах исходного и вновь образованного слова.

Наиболее широко конверсия как безаффиксный способ терминообразования представлена в латыни (26,4%), греческом (18,4%) и английском (25%) языках. В суммарном выражении это составляет около 70% всех случаев применения конверсионного способа. Существенно меньшее количество случаев перехода одной части речи в другую на конверсионной основе отмечено в русском языке - 74 (14,5%), в немецком языке - 50 (8,7%), во французском языке - 82 (14%).

Самой распространенной разновидностью конверсии во всех исследуемых языках является субстантивация прилагательных. В максимальной степени этот процесс реализуется в микротерминосистемах единиц фонетико-метрического членения речи (65,3%), а также видов и типов стиха (24%).

Говоря об особенностях перехода в разряд имен других частей речи, следует отметить достаточно высокую частотность субстантивированных герундиальных форм (ing-forms) в английском терминологическом массиве, а также субстантивированных инфинитивов в немецкой терминологии (в микротерминосистемах модификаторов, фонетико-метрических стилистических приемов и фигур, а также фонетико-метрических процессов).

12. Весь фонетико-метрический терминологический массив был исследован с целью выявления терминов, дефиниции которых включают два и более значений (полисемия).

При исследовании полисемии основаниями для вычленения у термина двух и более значений признавались следующие: i) развитие значения во времени, обнаруживаемое в расширении объема значения того или иного термина под влиянием увеличения количества информации в анализируемой сфере; 2) метонимизация. Как частные случаи реализации перечисленных выше факторов рассматривались: l) применение одного термина для обозначения в рамках одной или нескольких микротерминосистем общего Для всех исследуемых языков процесса (явления, объекта) и качественно сходного с ним процесса (явления, объекта), носящего частный (конкретный) характер; 2) применение одного термина для обозначения процессов (явлений, объектов) по аналогии в рамках одной микротерминосистемы; з) применение одного термина для обозначения качественно противополагаемых друг другу процессов (явлений, объектов) в одной микротерминосистеме; 4) применение одного термина для обозначения процесса (явления, объекта), реализуемого в различных микротерминосистемах; 5) применение одного термина для обозначения не связанных друг с другом процессов (явлений, объектов); 6) применение одного термина для обозначения движущей причины какого-либо процесса (явления) и ее следствия в рамках одной микротерминосистемы.

Наиболее частотны случаи многозначности, вызванные метонимическими переносами (в первую очередь в терминологии метрики, в частности, в таких ее микротерминосистемах, как виды и типы стиха, стихотворные размеры и строфы), а также применением одного термина для обозначения процесса (явления, объекта), реализуемого в различ--ных микротерминосистемах.

Статистические подсчеты показывают, что в терминологии фонетики и метрики однозначно трактуемые термины составляют более 93% независимо от языковой принадлежности. Термины, дефиниции которых содержат два и более толкований, образуют долю около 7%. Эти данные свидетельствуют о том, что в фонетико-метрической макротер-миносистеме достаточно успешно, хотя и не полном объеме, реализуется закон всякой организованной терминологии, согласно которому одному понятию должен соответствовать один знак.

13. Результаты качественного и количественного анализа заимствований всех типов как одного из способов пополнения терминологического аппарата фонетики и метрики с разбивкой по микротерминоси-стемам приведены в таблице 55 (см. Приложение).

Термины типа I, структурно совпадающие с иноязычными прототипами, т.е. измененные графически и переданные соответствующими фонемными средствами без каких-либо модификаций структуры, составляют около V4 всей заимствованной терминологии фонетики и метрики в исследуемых языках (24,8%). Наибольшее количество терминов этого типа зафиксировано в микротерминосистемах единиц фонетико-метрического членения речи (21,3%), видов и типов стиха (18,9%), модификаторов (15,4%), фонетико-метрических процессов (20%), наименьшее - в микротерминосистемах графики (9,5%), стихотворных размеров и строф (4,7%), .

Термины типа II, морфологически оформленные средствами заимствующего языка, обнимают около половины (46,8%) всей заимствованной терминологии фонетики и метрики в исследуемых языках. Наибольшее количество терминов этого типа зафиксировано в микротерминосистемах единиц фонетико-метрического членения речи (31,1%), видов и типов стиха (18,3%), фонетико-метрических процессов (22,5%), наименьшее - в микротерминосистемах графики (7,9%), стихотворных размеров и строф (4,3%), фонетико-метрических стилистических приемов и фигур (5,1%).

Термины первых двух типов во всех исследуемых новых языках, по существу, представляют собой прямые заимствования из латыни и греческого (в латинском языке, естественно, только из греческого) и имеют статус иностранной терминологии. Именно эта терминология, которая составляет около 72% всех терминологических единиц, формирует общий терминологический фонд, имеющий греко-латинскую основу и в подавляющем большинстве случаев с формально-структурной точки зрения совпадающий во всех языках-объектах исследования. Более того, средний относительный показатель (72%) фактически занижен, так как соответствующие индивидуальные показатели в исследуемых языках (кроме немецкого) оказываются более высокими: в латыни - 87,1%, в русском языке - 76,1%, в английском языке - 84,6%, во французском языке - 90,8%. Исключение составляет немецкий язык, в котором этот показатель равен 45,8%, снижаясь по сравнению с другими языками за счет количественного роста семантически эквивалентных терминов-дублетов исконного происхождения. Корни этого явления кроются в исторических особенностях развития немецкой лингвистической терминологии, о которых говорилось в главе II этой работы.

Полученные данные по количеству терминов I и II типов при условии семантической адекватности анализируемой разноязычной терминологии позволяют ставить вопрос о принципиальной возможности унификации и последующей стандартизации терминов описываемых типов в фонетике и метрике.

Термины типа III с частичной морфологической субституцией, представляющие собой гибридную лексику, составляют 7,2% всей заимствованной терминологии фонетики и метрики в исследуемых языках. Гетерогенность терминообозначений (сочетание «чужой элемент + свой элемент» и наоборот) в метаязыке лингвистики, как замечает А.Д. Ду-личенко, «имеет довольно длительную традицию и широкое распространение» [Дуличенко, 1978: 36].

Термины этого типа, будучи образованы с привлечением как иноязычных, так и исконных языковых средств, формируют особый терминологический пласт. Доля смешанной терминологии варьирует в каждом из пяти языков-объектов исследования, составляя 2,6% в латыни, 0,2% - в русском языке, 1,9% - в английском языке, 1% - во французском языке. Немецкий язык по сравнению с перечисленными выше языками в гораздо большем объеме использует возможности, открывающиеся в процессе комбинирования собственных и заимствованных лексико-морфологических средств. Доля гибридной терминологии в этом языке составляет в относительном выражении 19,2%, что свидетельствует о развитой синонимии (дублетности) в немецкой терминоси-стеме фонетики и метрики.

Наибольшее количество терминов этого типа зафиксировано в микротерминосистемах единиц фонетико-метрического членения речи (37,3Ю, модификаторов (29,2%), наименьшее - в микротерминосистемах графики .(6,4%), стихотворных размеров и строф (о,8%), фонетико-метрических стилистических приемов и фигур (1,6%).

Термины типа IV, структурно эквивалентные терминам языка-источника, т.е. образованные на основе структурного калькирования, образуют долю в 10,4% всей заимствованной терминологии фонетики и метрики в исследуемых языках. Наибольшее количество терминов этого типа зафиксировано в микротерминосистемах единиц фонетико-метрического членения речи (25,7%), видов и типов стиха (24%), фонетико-метрических процессов (22,8%), наименьшее - в микротерминосистемах графики (5,6%), фонетико-метрических стилистических приемов и фигур (8,6%). В микротерминосистеме стихотворных размеров и строф термины данного типа не зафиксированы (о%).

Термины типа V, семантически эквивалентные терминам языка-источника, т.е. образованные на основе семантического калькирования, составляют ю,8% всей заимствованной терминологии фонетики и метрики в исследуемых языках. Наибольшее количество терминов этого типа зафиксировано в микротерминосистемах единиц фонетико-метрического членения речи (26,4%), модификаторов (14,1%), фонетико-метрических процессов (35,5%), наименьшее - в микротерминосистемах видов и типов стиха (3,1%), стихотворных размеров и строф (2,6%).

Термины IV и V типов во всех исследуемых языках, будучи образованы с привлечением исконных языковых средств и потому формирующие своеязычный терминологический пласт, составляют в целом немногим более 20% всей фонетико-метрической терминологии, существуя, как правило, параллельно с иноязычными эквивалентами. Этот показатель варьирует в каждом из пяти языков-объектов исследования, составляя 10,4% в латыни, 23,8% - в русском языке, 13,5% - в английском языке, 34>9% - в немецком языке, 7,6% - во французском языке.

В целом во всей исследованной фонетико-метрической термино-системе независимо от конкретных языков максимальное количество заимствований всех типов отмечается в микротерминосистемах единиц фонетико-метрического членения речи (28%), фонетико-метрических процессов (22,6%), видов и типов стиха (17%). Минимальное количество заимствованной терминологии обнаруживается в микротерминосистемах стихотворных размеров и строф (з>5%)> фонетико-метрических стилистических приемов и фигур (6,8%), графики (8%).

424

Список научной литературыИванов, Андрей Владимирович, диссертация по теме "Теория языка"

1. Качественное выполнение перечисленных функций производится на основе принципов экономности, полноты, эффективности, традиционности Денисов, 1980. Все эти принципы реализуются в ходе непосредственной работы с источниками информации.

2. Словарная статья строится исходя из значений латинского слова, которые передаются посредством адекватного перевода на другие рабочие языки словаря, т.е. путем подбора соответствующего эквивалента на данных языках:

3. DiCOLON, -171 dikolon < di + kolon. Graec. gr. 51kcoX,ov to . г. диколон m en. dicolon n (dicola pi) dt. Dikolon 77 (Dikolons PI, Dikola PI) fr. dicolon m (dicola pi)

4. Jr. ouvert, -e a, e.g. syllabe, rime, forme du vers, Voyelle, non-fixe a, e.g. forme du vers, faible a, e.g. coupe

5. Разумеется, объединение в рамках одной словарной статьи ряда значений, между которыми трудно усмотреть отчетливо выраженные семантические связи, носит во многом условный характер и обусловлено специфическими особенностями данного словаря.

6. Jr. median, -e a, e.g. son, voyelle

7. В СФМТ при возникновении лексико-грамматической омонимии одинаковые по форме и этимологически тождественные, но занимающие различные места в системе частей речи латинские термины выделяются в отдельные словарные статьи с римской нумерацией:

8. Знаки ударения у терминов отсутствуют. Исключение составляют только русские слова, в произнесении которых возможна ошибочная постановка ударения: тйтло п (тйтлар!), оксйя/, камора/, варйя/и др.

9. Каждый раздел словарной статьи, соотносимый с одним из шести рабочих языков СФМТ, имеет стандартную структуру, элементы которой в лексикографии принято называть зонами.

10. Не все перечисленные выше зоны активизируются применительно к рабочим языкам СФМТ, как это видно из приводимой ниже таблицы.

11. РАБОЧИЕ ЯЗЫКИ СЛОВАРЯ ЗОНЫ1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11

12. Латинский + + + + + + + — + + +

13. Древнегреч. + + + + + + + — + + +

14. Русский + + — + — + + + + + +

15. Английский + + — — + + + + + +

16. Немецкий + + — + — + + + + + +

17. Французский + + — + — + + — + + +

18. Далее проанализируем детально структуру разделов словарной статьи и покажем их особенности на конкретных примерах.

19. Зона 1. Вход термин в исходной форме.

20. Латинский термин является заглавным словом и открывает латинский раздел словарной статьи. Написание терминов дается по «Латин-ско-русскому словарю» ДВОРЕЦКИЙ, 1976.

21. Русский раздел словарной статьи обозначен сокращением г. Написание терминов дается по авторитетным русскоязычным лексикографическим источникам (орфографическим, энциклопедическим и толковым словарям).

22. Зона 2. Зона грамматической информации10.

23. Грамматические характеристики терминов на всех рабочих языках словарях даются по лексикографическим источникам, указанным в предыдущем разделе.

24. Латинские термины-существительные (если они являются опорными словами) даются в форме именительного падежа (casus nominativus) единственного или множественного числа.

25. Термины-прилагательные (если они выделяются в отдельнуюстатью) даются в форме именительного падежа единственного числа.

26. Зона 3. Зона этимолого-хронологической информации.

27. Знак (*) перед формой слова в этимологической зоне указывает на гипотетическую (реконструируемую форму), не зафиксированную в литературных источниках, например: лат. runa, ~ае / (runae pi) THvs. runa, GOT. runa < G. *runo-.

28. У греческих терминов возможны лишь указания хронологического свойства, индицируемые так, как это принято вп.2'в отношении латинского языка, например: греч. l) аттострофГ| rj GRser.; 2) атгоатрофод 6 GRser. (Lingua Graeca sera) позднегреческий.

29. Зона 4. Зона стилистической информации.

30. Диалектные формы древнегреческих слов предъявляются в очень ограниченном объеме и только параллельно наддиалектным формам.

31. Зона 5. Зона авторства термина.

32. Plat Платон (Plato), Plut - Плутарх (Plutarchus), Dem - Демосфен (Demosthenes)).

33. Зона б.Сочетаемостные возможности термина.

34. Примеры могут содержать указание на автора/авторов, например: лат. n(a)enia, -ае/, id. elegion III, e.g. Neniae, quo vocabulo etiam a Graecis cantus lugubres nominantur C: id fuit n(a)enia ludo PI (proverbium).

35. Примеры даются малыми прописными буквами.

36. В русском и немецком языках сочетаемость терминологических единиц индицируется соответственно при помощи помет z.B. (zum Beispiel) и напр. (например) (см. ниже примеры словарных статей labio-dentalis и liber, -bera, -berum).

37. Зона 7. Отсылки к (квази)синонимам.

38. В латинском разделе словарной статьи для обозначения отсылки к другому (синонимичному) заглавному слову применяется сокращение v. (лат. vide) смотри (см.), например: лат. SAPPHICUS II m MAJOR, v. VERSUS SAPPHICUS MAIOR.

39. В статье с заглавным терминологическим словосочетанием versus sapphicus maior такая отсылка зафиксирована с помощью аббревиатуры id. (лат. idem), например: лат. versus Sapphicus major, id. Sapphicus II maior.

40. Jr. mediopalatal, -e a, e.g. consonne, son, id. °mediolingual».

41. Зона 8. Зона дефиниции термина.

42. Зона 9. Зона иллюстративных примеров.

43. Jr. cedille/FM. Frangais; Frangois; Agores; apergu; Un gargon, ga?»

44. Fmod. Ie plus joyeux des etres, c'est Tozseau in limitationibus, correctionibus etc.;

45. Ь СФ. Ie plus joyeux des etres, c'est /'oiseau при определениях, поправках, ограничениях и т.п.;

46. MF. le-plus joyeux des etres, c'est /'oiseau by restrictions, corrections etc.;

47. GwF. Ie plus joyeux des etres, c'est /'oiseau bei Beschrankungen, Bestimmungen, Berichtigungen, usw.;

48. FM. Ie plus joyeux des etres, c'est /'oiseau avec des epithetes, avecdes corrections, avec des limitations, etc.».12

49. Зона lo. Отсылки к гипонимам, когипонимам и/или гиперониму.

50. Если-в словарной статье отсутствует дефиниция термина, то сопоставляемые термины могут следовать сразу после указания на сочетаемо-стные возможности опорного термина или после дублетов (см. пример DISSIMILATIO в зоне 11).

51. Зона и. Отсылки к (квази)антонимам.

52. Оппозиция 1. Словари энциклопедические словари справочные (толковые).

53. В словарях энциклопедического типа реализуются зоны 1, 8, ю. Зоны 7 и 9 активизируются только в отдельных случаях в зависимости от индивидуальной специфики словаря.

54. Оппозиция 2. Словари «академические» словари учебные.

55. В словарях «академического» типа с наибольшей частотностью реализуются зоны 1, 7, 8, 9, ю. Все прочие зоны активизируются в отдельных случаях в зависимости от индивидуальной специфики словаря.

56. В словарях учебного типа всегда реализуются зоны 1 и 8 ср.: Кузьмина, Скороходов и др., 1997: 8о. С высокой степенью частотности реализуются также зоны 7 и 9. Активизация остальных зон определяется спецификой и задачами данного учебного словаря.

57. Оппозиция з. Словари общие словари отраслевые.

58. В словарях общего типа всегда реализована зона 1, с максимальной степенью частотности зоны 8 и ю. С несколько меньшей степенью частотности реализуются зоны 7 и 9. Активизация прочих зон определена спецификой и задачами соответствующего словаря.

59. Оппозиция 4. Словари одноязычные словари двуязычные -словари многоязычные.

60. В словарях двуязычного типа всегда активизированы зоны 1, 8, ю. В большинстве обследованных словарей значительной степенью частотности отмечены зоны 2, 7,11. Зоны 3, 4 не реализованы.

61. В многоязычных словарях всегда реализуется зона 1. Как правило, активизируются также зоны 2 (здесь в половине из обследованных источников отмечена «нежесткость» параметра), 7, 8, 9, ю. Зоны 5, 6, и активизируются в 50% случаев.

62. Оппозиция 5. Словари односторонние словари многосторонние.

63. В словарях односторонних, в которых возможен вход в словарь через термины одного языка к другому, всегда реализуются зоны 1, 8, ю. Зоны 2, 6, 7, 9,11 активизируются в 50% случаев. Зоны 3, 4, 5 вообще не реализованы.

64. Из таблицы следует, что СФМТ может быть классифицирован в целом как словарь справочный (1.2.), академический (2.1.), отраслевой (3.2.), многоязычный (4.3.), многосторонний (5.2.).

65. Принято различать следующие типы дефиниций.

66. Эквивалентные (лингвистические), содержащие отсылку к синониму, словообразовательные формулы и т.п. Гак, 1990: 463; Склярев-ская, 1994: 28.

67. Отсылочные, предполагающие обращение пользователя к смежной словарной статье Скляревская, 1994: 28; ср. Куликова, Салмина, 2002: 92.

68. В этот перечень могут быть внесены, но с применением иных классификационных признаков, также следующие типы дефиниций.

69. Цитатные (собственно-авторскйё) Куликова, Салмина, 2002: 91-93.

70. Отсылочно-цитатные Куликова, Салмина, 2002: 91-93.

71. Обучающие Куликова, Салмина, 2002: 91-93.

72. Учитывая вышесказанное, при решении вопроса о том, каким должно быть истолкование понятийного содержания термина в словаре лингвистической терминологии, следует исходить как из семантического, так и формального критерия.

73. Денотативные (предметные, реальные), содержащие описание характерных признаков объекта:

74. Логические, содержащие указание на ближайшее родовое понятие и на существенный дифференцирующий признак:

75. Jr. dicolon 77i (dicolapZ); cf. 1) 0colon, 2) °tricolon».

76. Эквивалентные (лингвистические), содержащие отсылку к синонимам, словообразовательные формулы и т.п.:

77. Jr. clausule de deux syllabes (~ dissyllabe, ~ dissyllabique, ~ bissyllabe, ~ bissyllabique), id. 0clausule feminine»

78. Jr. iambe dipodique, id. 1) di'iambe, 2) double iambe, 3) pied diiambique (- de deux iambes, ~ de deux iambes)»

79. Отсылочные, предполагающие обращение пользователя к смежной словарной статье:

80. CAESURA FORTIS L. Forte per angu - stam / tenu - is vul - pecula - rimam 11 repserat - in cume-ram / fru-menti, - pastaque - riirsus 11 ire fo-ras ple-no / ten-debat - corpore - friistra (Ер. I, 7, 29-36. Q. Horatius

81. Применяя формальный критерий, мы учитываем тип словаря,определяющий структурно-семантическую наполняемость словарных статей в целом. Тип дефиниций в этом случае должен соответствовать целям и задачам конкретного словаря.

82. Рассмотрим особенности дефинитивной зоны в микроструктуре словарей лингвистической терминологии с привлечением описанных в разделе 5.2.3.3. первых трех типологических оппозиций16.

83. Словари энциклопедические словари справочные (толковые).

84. Учебный тип: КСЛТ (1995)- Грамматикализация, l) Превращение некоторой понятийной категории в грамматическую. 2) Утрата знаменательным словом лексической самостоятельности как результат употребления его в служебной функции.

85. Учебный тип: ОСЛТ (2002). Консонантизм. Система согласных конкретного языка в ее количественном и качественном своеобразии.

86. Учебный тип: КСЛТ (1995)- Консонантизм. Совокупность согласных звуков, система согласных фонем какого-л. языка.

87. Учебный тип: УССГТ (1998). Консонантизм. Система согласных фонем.

88. Пример, l) Общий тип: СЛТг (1966/1969/2004). Дифтонг (^двугласный, ^сложный гласный). Сочетание двух гласных слогового и неслогового - в одном слоге.

89. Общий тип: ССЛТ (2001). Дифтонг. Сочетание в одном слоге двух гласных слогового и неслогового.

90. Отраслевой тип: ОПФТ (1993)- Дифтонг. Сочетание двух гласных (обычно слогового и неслогового), произносимое в составе одного слога.

91. Отраслевой тип: СФТ (1996). Дифтонг, иначе двугласный, дво-егласный.

92. Отраслевой тип: СФМТ (2003). Дифтонг. Сочетание двух гласных (слогового и неслогового) в составе одного слога.

93. Пример. В шестиязычном СФМТ первыми (приоритетными) языками являются латинский и греческий, что определенным образом влияет на ранжирование частей дефиниции в микроструктуре этого словаря. Ср.:

94. Показательным примером многоязычного указателя такого рода может служить терминологический индекс в «Словаре лингвистических терминов» Ж. Марузо Марузо, i960: 359-436.

95. В списке обследованных словарей и справочников нет справочного пособия словарного типа «Английская фонетическая терминология»

96. Ср. с высказыванием О. Есперсена: «Прилагательные и существительные имеют много общего, и бывают случаи, когда трудно сказать, к какому из разрядов принадлежит данное слово» Есперсен, 1958: 78.

97. Примеры индивидуально-авторской терминологии приводятся в§ 2.1.

98. Неслоговое "i" в ряде словарей передается с помощью "j"; в данном словаре не делается различия между слоговым и неслоговым "i".

99. В словаре отсутствуют латинские термины, начинающиеся с этихбукв.

100. В целях экономии места зона грамматической информации иллюстрируется примерами только из латинского языка.

101. Исключение составляют две словарные статьи С285. corona sonettorum Иванов, 2003:190-193. и V125. versus figuratus [Иванов, 2003: 686-687] ввиду их значительного объема.

102. Взято из словарной статьи А19. accentus ad sensum Иванов, 2003: 62.

103. В рамках оппозиций 4 и 5 сопоставление особенностей дефинитивной зоны с типом словаря не представляется корректным.5021. ЗАКЛЮЧЕНИЕ

104. Простая производная терминология формирует более половины (54%) всего однословного терминологического массива. В общем количестве терминов усредненная доля простой производной терминологии во всех исследуемых языках достигает i8%-20%.

105. Использование в терминообразовании суффиксальных элементов исконного происхождения при передаче перечисленных выше признаков с высокой степенью частотности отмечено в русском и немецком языках, в меньшей степени в английском и французском языках.

106. В однословной терминологии в ряде случаев фиксируется также метафора, при которой происходит семантический сдвиг, реализующийся в переходе предметного значения в категорию признаковых слов (метафоризация второго типа).

107. С позиций стилистической окрашенности метафоры всех описанных выше типов являются лексическими (стёртыми) метафорами, возникшими в результате уже не воспринимаемого сейчас метафорического переноса названия и утратившими свою образность.

108. В целом метонимизации во всех исследованных языках подверглись 252 термина или в относительном выражении - 2,2% всего терминологического массива.

109. Термины типа I составляют около 25%, типа II 46,8%, типа III -7,2%, типа IV - 10,4%, типа V - 10,8% всей заимствованной терминологии фонетики и метрики в исследуемых языках.

110. Принципы описания семантики лингвистической терминологии в многоязычном полифункциональном словаре смешанного типа предполагают использование всех основных типов дефиниций: денотативных, логических, эквивалентных, отсылочных.

111. Метаязык лингвистики обладает рядом ингерентных признаков, характеризующих его как способную ,к постоянному внутреннему совершенствованию, четко структурированную универсальную знаковую систему с конкретной функциональной направленностью.

112. Греко-латинская терминология фонетики и метрики заимствована и ассимилирована с известными модификациями в объеме значения всеми исследованными нами новыми европейскими языками.

113. По мере развития терминологического аппарата фонетики и метрики во всех исследуемых языках отчетливо проявляет себя процесс усложнения морфологической структуры однословных терминов.

114. Терминам фонетики и метрики свойственны определенные словообразовательные способы и модели, являющиеся общими для исследуемых языков.

115. В сфере терминологических номинаций фонетики и метрики может быть установлен общий частотный инвентарь терминообразовательных средств, с помощью которых достигается известная степень структурной мотивированности терминологии.

116. Разноязычным терминам фонетики и метрики свойствен широкий спектр общих семантически ориентированных мотивационных признаков.

117. Семантические процессы в фонетико-метрических терминоси-стемах всех исследуемых языков характеризуются взаимосвязанностью и взаимообусловленностью.

118. Стилистическая маркированность не является в целом типичной для фонетико-метрических терминосистем древних и новых европейских языков.

119. С учетом изложенных выше положений, метаязык фонетики и метрики может быть систематизирован, унифицирован и стандартизирован по крайней мере в той своей части, которая сформирована на базе интернациональной лингвистической терминологии.

120. Комплексное исследование становления и развития структуры и семантики терминосистем лингвистики отдельных языков в диахронии.

121. Сравнительно-сопоставительное исследование становления и развития структуры и семантики отдельных терминосистем лингвистики в диахроническом аспекте в различных языках.

122. Сравнительно-сопоставительное изучение структурных и семантических особенностей грамматической терминологии в синхроническом аспекте в различных языках.

123. Сравнительно-сопоставительное изучение структурных и семантических особенностей риторико-стилистической терминологии в синхроническом аспекте в различных языках.

124. Сравнительно-сопоставительное исследование разноязычных лингвистических терминов в этимологическом аспекте.

125. Создание этимологического словаря лингвотерминологии.5431. БИБЛИОГРАФИЯ

126. Абаев В.И. О термине «естественный язык» // Вопросы языко-- знания, № 4,1976.

127. Абдулфанова А.А. Научный дискурс о тексте // Текст и дискурс: традиционный и когнитивно-функциональный аспекты исследования: Сб. научн. трудов / Под ред. Л.А. Манерко. -Рязань: Рязанский гос. пед. ун-т им. С.А. Есенина, 2002. -С. 119-124.

128. Абрамов В.П. Теория ассоциативного поля // Международный конгресс «Русский язык: исторические судьбы и современность» 13-16 марта 2001 г.: Сб. тезисов. -М.: Изд-во МГУ, 2001. -С. 124-125.

129. Авербух К.Я. Стандартизация терминологии: некоторые итоги и перспективы (к 50-летию деятельности по стандартизации терминологии) // НТИ: ежемес. научно-техн. сб., № 3. Сер. l. -М., 1985. -С. 1-8.

130. Авербух К.Я. Терминологическая вариантность // Вопросы языкознания, № 6,1986. -С. 38-496. Аврорин В.А. Проблемы изучения функциональной стороныязыка: К вопросу о предмете социолингвистики. -Л.: «Наука», 1975. -276 с.

131. Агрикола Э. Микро-, медио- и макроструктуры как содержательная основа словаря // Вопросы языкознания, № 2,1984. -С. 72-82.

132. Алпатов В.М. История лингвистических учений. 2-е изд., испр. -М.: «Языки русской культуры», 1999. -368 с.

133. Андрндценко В.М. Вычислительная лексикография, её возможности и перспективы // Вопросы языкознания, № 3,1986. -С. 42-53.

134. Апресян Ю.Д. Лексикографическая концепция Нового Большого англо-русского словаря // Новый Большой англо-русский словарь в 3 т. Т. 1. -М.: «Русский язык», 1993. -С. 6-17.

135. Арнольд И.В. Лексикология современного английского языка. -М.: «Высшая школа», 1986. -295 с.

136. Арутюнова Н.Д. Метафора // Русский язык. Энциклопедия / Гл. ред. Ю.Н. Караулов. 2-е изд. -М.: «БРЭ»; «Дрофа», 1998. -С. 233-236.

137. AT — Античные теории языка и стиля. Антология текстов. -СПб.: «Алетейя», 1996. -364 с.

138. Ахманова О.С. Очерки по общей и русской лексикологии. -М.: Учпедгиз, 1957. -296 с.

139. Ахманова О.С. Естественные языки и постановка проблемы создания искусственного вспомогательного языка в эпоху научно-технической революции // Научно-техническая революция и функционирование языков мира. -М.: «Наука», 1977. -С. 37-41.

140. Ахманова О.С. Терминология лингвистическая // Лингвистический энциклопедический словарь. -М.: «СЭ», 1990. -С. 509.

141. Ахманова О.С., Тер-Мкртичан С.А. Научное определение как лингвистическая и семиотическая проблема // Проблематика определений терминов в словарях разных типов. -Л., 1976. -С. 5759

142. Бабошко Ю.Н. Грамматические теории и грамматические термины // Теоретические вопросы немецкой филологии (Лексикология, стилистика): Респ. Сб. -Горький: Изд-во ГГПИИЯ, 1974. -С. 3-10.

143. Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка. 2-е изд. Под ред. Р.А.Будагова. -М.: «Эдиториал УРСС», 2001. -416 с.

144. Баранов А.Н. Введение в прикладную лингвистику. -М.: «Эдиториал УРСС», 2001. -360 с.

145. Бархударов Л.С., Жукова Ю.И., Квасюк И.В., Швейцер А.Д. Пособие по переводу технической литературы (Английский язык). -М.: «Высшая школа», 1967. -284 с.

146. Белл Р.Т. Социолингвистика: Цели, методы, проблемы. -М.: «Международные отношения», 1980. -318 с.

147. Белоусова А.В. Словари лингвистические // Русский язык. Энциклопедия. Под ред. Ю.Н. Караулова. -М.: «Большая Российская энциклопедия»; «Дрофа», 1998.-С. 494-495.

148. Бельчиков Ю.А. Интернациональная терминология в русском языке. -М.: Учпедгиз, 1959. -78 с.

149. Березин Ф.М., Головин Б.Н. Общее языкознание. -М.: «Просвещение», 1979. -416 с.

150. Березникова Р.Е. Подача номенов в словарях различных типов // -Проблематика определений терминов в словарях разных типов. -Л., 1976.

151. Берков В. Некоторые вопросы словника двуязычного словаря // Тетради переводчика: Ученые записки № 8. -М.: «Международные отношения», 1971. -С. 92-100.

152. Биржакова Е.Э и др. Очерки по исторической лексикологии русского языка XVIII века. Языковые контакты и заимствования. Л.: «Наука», 1972. ~43° с

153. Блинова О.И. Термин и его мотивированность // Терминология и культура речи. -М.: «Наука», 1981. -С. 28-37.

154. Боброва Т.А. О заимствовании и литературной норме // Русский язык в школе, №2. -М., 1984. -С. Ш2-104.

155. Бодуэн де Куртенэ И.А. Некоторые общие замечания о языковедении и языке // Звегинцев В.А. История языкознания XIX и XX веков в очерках и извлечениях. Ч. I. -Москва: «Просвещение», i960.

156. Бокадорова Н.Ю. Стоики // Лингвистический энциклопедический словарь / Гл. ред. В.Н. Ярцева. -М.: «СЭ», 1990. -С. 49549б.

157. Боровский Я.М. Латинский язык как международный язык науки (к истории вопроса) // Проблемы международного вспомогательного языка. -М., 1991. -С. 70-76.

158. Борхвальд О.В. Специальная лексика прошлых эпох: проблема стратификации // Международный конгресс «Русский язык: исторические судьбы и современность» 13-16 марта 2001 г.: Сб. тезисов. -М.: Изд-во МГУ, 2001. -С. 162-163.

159. Брагина А.А. «Свое» и «чужое». О заимствованной лексике и роли синонимии // Русская речь, №6,1976. -С. 50-5544. Брагина А.А. Синонимы в литературном языке. -М.: «Наука», 1986. -128 с.

160. Брейтер М.А. Англицизмы в русском языке. -М., 1997.

161. Бруннер К. История английского языка. Т. I. -М.: Изд-во иностр. лит., 1955- ~324 с.

162. Бурлакова В.В. Основы структуры словосочетания в современном английском языке. -Л.: Изд-во ЛГУ, 1975- -128 с.

163. Бухаров В.М. Основы коммуникативной фонетики немецкого языка. -Нижний Новгород: Изд-во НГЛУ, 1994. -134 с.

164. Бушев А.Б. Термин в военном переводе // Языки профессиональной коммуникации: Материалы международной научной конференции. 21-22 октября 2003 г. -Челябинск: Изд-во Челябинского гос. ун-та, 2003. -С. 281-285.

165. Буянова Л.Ю. Узкоспециальный термин как объект и результат терминологической деривации // Принципы и методы исследования в филологии: Конец XX века: Сб. статей научно-методического семинара «TEXTUS». -Вып. 6. -Ставрополь: Изд-во СГУ, 2000. -С. 5S0-585.

166. Бюлер К. Теория языка. Репрезентативная функция языка. -М.: «Прогресс», 1993. -528 с.

167. Вазем Н. О «лишней» лексике в отраслевых научно-технических словарях // Тетради переводчика: Ученые записки № 8. -М.: «Международные отношения», 1971. -С. 88-92.

168. Васильев В.А. Фонетика английского языка (Теоретический курс). -М.: «Высшая школа», 1970- -324 с.

169. Васильева Н.В. К семантическому и функциональному описанию греко-латинских терминоэлементов в лингвистической терминологии // Вопросы языкознания, № 3,1983. -С. 71-79.

170. Васильева Н.В. Терминология лингвистическая // Русский язык. Энциклопедия. Под ред. Ю. Н. Караулова. -М.: «БРЭ»; «Дрофа», 1998. -С. 560-561.

171. ВГФ Введение в германскую филологию. -М.: «ГИС», 1998. -314 с.

172. Вине Ж.-П., Дарбельне Ж. Технические способы перевода // Вопросы теории перевода в зарубежной лингвистике. -М.: «Международные отношения», 1978. -С. 157-167.

173. Виноградов В.А. Фонема // Лингвистический энциклопедический словарь. -М.: «СЭ», 1990. -С. 552-554.

174. Виноградов В.В. Русский язык. (Грамматическое учение о слове). 2-е изд. -М., 1972. -614 с.

175. Виноградов В.В. Вопросы изучения словосочетаний (На материале русского языка) // Избранные труды. Исследования по русской грамматике. -М.: «Наука», 1975. -С. 231-253.

176. Виноградов B.B. История русского литературного языка. -М.: «Наука», 1978. -319 с.

177. Винокур Г.О. О некоторых явлениях словообразования в русской технической терминологии // Труды МИИФЛИ: Сб. статей по языкознанию. Т. 5.-М., 1939.

178. Винокур Г.О. Язык литературы и литературный язык. Контекст. 1982. -М., 1983. -С. 255-282.

179. Володарская Э.Ф. Заимствование как отражение русско-английских контактов // Вопросы языкознания, №4, 2002. -С. 96-118.

180. Володина М.Н. Структурно-коммуникативный аспект терминологической номинации // Лингвистика на исходе XX века: итоги и перспективы. Тезисы международной конференции. Т. I. -М.: «Филология», 1995. -С. юб.

181. Володина М.Н. Термины медиатор, медиум, медиа в современном русском языке // Международный конгресс «Русский язык: исторические судьбы и современность» 13-16 марта 2001 г.: Сб. тезисов. -М.: Изд-во МГУ, 2001. -С. 164.

182. Вощинина Е.И., Молоткова Ш.Р. Словообразование немецкого языка. -М.-Л.: «Просвещение», 1965. -128 с.

183. Вьюшкова Л.Н. Выразительность термина // «КВАЛИСЕМ-2000»: Сб. материалов заочной Интернет-конференции (ноябрь-декабрь 2000 г.). -Новосибирск: НГПУ, 2000. -С. 83-86.

184. Гайдучик С.М. Теоретическая фонетика немецкого языка. -Минск, «Вышэйшая школа», 1981. -156 с.

185. Гак В.Г. Беседы о французском слове (Из сравнительной лексикологии французского и русского языков). -М.: «Международные отношения», 1966.-336 с.

186. Гак В.Г. Сопоставительная лексикология (На материале французского и русского языков). -М.: «Международные отношения», 1977. -264 с.

187. Гак В.Г. Словарь // Лингвистический энциклопедический словарь. -М.: «СЭ», 1990. -С. 462-464.

188. Гак В.Г. Языковая ситуация во франкоязычных странах // Язык-Культура-Этнос. -М.: «Наука», 1994. -С. 130-140.

189. Гак В.Г. Теоретическая грамматика французского языка. -М.: «Добросвет», 2000. -832 с.

190. Гак В.Г. Словарь В.И. Даля в свете типологии словарей // Вопросы языкознания, № 3, 2001. -С. 3-12.

191. Гак В.Г., Лейчик В.М. Субституция терминов в синтагматическом аспекте // Терминология и культура речи. -М.: «Наука», 1981. -С. 47-57.

192. Гальди Л. Слова романского происхождения в русском языке. -М., 1958. -81 с.

193. Танеев Б.Т. Язык. 2-е изд. -Уфа: Изд-во БГПУ, 2001. -272 с.

194. Гарш Р.К. К методике исследования междуязычных анало-гизмов английского происхождения в немецком и русском языках // Зарубежное языкознание и литература. Вып.2. Алма-Ата, 1972. -С. 9299

195. Гаспаров М.Л. Цицерон и античная риторика // М. Т. Цицерон. Три трактата об ораторском искусстве. -М.: НИЦ «Ладомир», 1994.-С. 7-7381. Гвишиани Н.Б. К вопросу о метаязыке языкознания // Вопросы языкознания, № 2,1983. -С. 64-72.

196. Гвишиани Н.Б. Метаязык // Лингвистический энциклопедический словарь. -М.: «СЭ», 1990. -С. 297-298.

197. Гвишиани Н.Б. Современный английский язык: Лексиколо- -гия (новый курс для филологических факультетов ун-тов). Modern English lexicology: Vocabulary in use. -M.: Изд-во МГУ, 2000. -221 с.

198. Гвоздев А.Н. Очерки по стилистике русского языка. 3-е изд. -М.: «Просвещение», 1965. -408 с.

199. Герд А.С. Научное знание и система языка // Вестник Санкт-Петербургского ун-та. Сер. 2. Вып. 1 (№ 2), 1993. -С. 30-33- •

200. Герд А.С. Научно-техническая лексикография // Прикладное языкознание. -СПб.: Изд-во СПбГУ, 1996. -С. 287-307.

201. Герджиков Г. Первопричины для развития европейских языков к аналитизму // Abstracts der Sektionsvortrage und Rundtischgesprache. XIV. International LinguistenkongreB, Berlin, 10.-15. August 1987. -Berlin: Herausgeberkomitee, 1987. -S. 194.

202. Глинских Г.В., Петрова O.B. Введение в языкознание. -Нижний Новгород: Изд-во НГЛУ, 1998. -252 с.

203. Гловинская М.Я. Вариативность произношения заимствованных слов в современном русском языке // Социально-лингвистические исследования. -М., 1976. -С. 100-122.

204. Головин Б.Н., Кобрин Р.Ю. Лингвистические основы учения о терминах. -М.: «Высшая школа», 1987. -104 с.

205. Гончаренко С.Ф. Основы теории испанской поэтической речи: Монография // Собрание сочинений в 3 т. Т. 3. -М.: «Рема», 1995. -С. 3-225.

206. Гончаренко С.Ф. Испанская рифма: Монография // Собрание сочинений в 3 т. Т. 3. -М.: «Рема», 1995. -С. 227-294.

207. Гречко В.А. Каким должен быть термин? // Актуальные проблемы лексикологии и словообразования. -Новосибирск: «Наука», 1976.

208. Гринев С.В. Введение в терминологическую лексикографию. -М.: Изд-во МГУ, 1986. -102 с.

209. Грот Я.К. Филологические разыскания Я. Грота. Материалыдля словаря, грамматики и истории русского языка. 2-е изд. Т. I. -СПб.,1889.

210. Грязнова О.В. Типы дефиниций в текстах словарных статей (на материале специальных словарей английского языка) // Общие и частные проблемы функциональных стилей. -М.: «Наука», 1986. -С. 139-153.

211. ГСРЛЯ — Грамматика современного русского литературного языка / Под ред. Н.Ю. Шведовой. -М.: «Наука», 1970. -768 с.юо. Гухман М.М., Семенюк Н.Н. История немецкого литературного языка IX-XV вв. -М.: «Наука», 1983. -200 с.

212. Даниленко В.П. Как создаются термины? // Русская речь, № 2,1967. -С. 57-64.

213. Даниленко В.П. Терминологизация разных частей речи (термины глаголы) // Проблемы языка науки и техники. Логические, лингвистические и историко-научные аспекты терминологии. -М.: «Наука», 1970. -С. 40-51.

214. Даниленко В.П. О месте научной терминологии в лексической системе языка // Вопросы языкознания, № 4,1976. -С. 64-74.

215. Демьянков В.З. Соотношение обыденного языка и лингвистического метаязыка в начале XXI века // Языкознание: Взгляд в будущее / Отв. ред. Г.И. Берестнев. -Калининград: ФГУИПП «Янтарный сказ», 2002. -С. 136-154.

216. Денисов П.Н., Морковкин В.В., Скопина М.А. О лингвистическом аспекте отбора лексики на начальном этапе обучения // Вопросы обучения русскому языку иностранцев на начальном этапе. 2-е изд., перераб. и доп. -М.: «Русский язык», 1976. -С. 5779

217. Дьяков А.И. Причины интенсивного заимствования англицизмов в современном русском языке // Язык и культура. -Новосибирск, 2003. -С. 35-43.

218. Дюженко Г.А. Документная лингвистика. -М.: «Статистика», 1975- -64 с.

219. Елисеева И.А. О термине и понятии «словосочетание» //

220. Еремеев Я.Н. К онтологичному и динамичному пониманию языка: «Философия имени» и диалогическая философия // Теоретическая и прикладная лингвистика. Вып. 1 Проблемы философии языка и сопоставительной лингвистики. -Воронеж: Изд-во ВГТУ, 1999. -С. 4662.

221. Есперсен О. Философия грамматики. Под ред. проф. Б.А. Ильиша. -М.: Изд-во иностр. лит., 1958. -408 с.

222. Живов В.М. Язык и культура в России XVIII века. -М.: Школа «Языки русской культуры», 1996. -591 с.

223. Жирмунский В.М. История немецкого языка. -М.: «Высшая школа», 1965.

224. Жирмунский .В.М. Введение в метрику // Теория стиха. -Л.: «Советский писатель», 1975. -С. 7-232.

225. Звегинцев В.А. Предисловие // Хэмп Э. Словарь американской лингвистической терминологии. -М.: «Прогресс», 1964. -С. 5-8.

226. Зиндер Л.Р. Общая фонетика. -М.: «Высшая школа», 1979. -312 с.

227. Иванов А.В. Метаязык фонетики и метрики: Монография. -Архангельск: Изд-во Поморского гос. ун-та, 2004. -342 с.

228. Иванова-Лукьянова Г.Н. Культура устной речи: интонация, паузирование, логическое ударение, темп, ритм. -М.: Изд-во «Флинта», Изд-во «Наука», 1998. -200 с.

229. Иванова И.П., Чахоян Л.П., Беляева Т.М. История английского языка. -СПб.: «Лань», 1998. -512 с.

230. Ильиш Б.А. История английского языка. -М.: «Высшая школа», 1968. -420 с.

231. Исаченко А.В. К вопросу о структурной типологии словарного состава славянских языков // «Slavia», № 3,1958. -С.339.

232. Ицкович В.А. О словаре новой лингвистической терминологии // Лингвистическая терминология и прикладная топономастика: Сб. статей под ред. А.А. Реформатского. ~М.: «Наука», 1964- -С. 31-58.

233. Ицкович В.А. О нулевом значении классифицирующего признака в терминологии // Проблемы структурной лингвистики -1976. -М.: «Наука», 1978, -С. 186-194.

234. Йордаль К. Греческие заимствования в русском языке // Scando Slavica. Т.14,1968. -pp. 227-256.

235. Казарина С.Г. Типологические исследования в терминове-дении//Филологические науки, № 2,1998.-С. 66-73.

236. Калинин А.В. Лексика русского языка. 3-е изд. -М.: Изд-во МГУ, 1978. -232 с.

237. Камалова А.А. Семантические типы предикатов состояния в системном и функциональном аспектах: Монография. -Архангельск: Изд-во Поморского гос. ун-та, 1998. -325 с.

238. Камчатнов А.М., Николина М.А. Введение в языкознание. -М.: «Флинта»: «Наука», 1999. -232 с.

239. Канделаки Т.Л. Значения терминов и системы значений научно-технических терминологий // Проблемы языка науки и техники. Логические, лингвистические и историко-научные аспекты терминологии. -М.: «Наука», 1970. -С. 3-39.

240. Караулов Ю.Н. Лингвистическое конструирование и тезаурус литературного языка. -М.: «Наука», 1981. -368 с.

241. Карпович А.Е. Способы построения словарных дефиниций (на материале имени прилагательного в английских толковых словарях учебного типа): Автореф. дис. . канд. филол. н. -Л.: ЛГПИ им. А.И. Герцена, 1971. -17 с.

242. Кияк Т.Р. Лингвистические аспекты терминоведения. -Киев: УМК ВО, 1989.-102 с.

243. Клаус Г. Сила слова. Гносеологический и прагматический анализ языка. -М.: «Прогресс», 1967. -216 с.

244. Кобозева И.М. Лингвистическая семантика. -М.: «Эдиторит ал УРСС», 2000. -352 с.

245. Козаржевский А.Ч. Словообразование // Учебник древнегреческого языка. 2-е изд. -М.: Греко-латинский кабинет Ю.А. Шичали-на, 1993. -С. 164-167.

246. Козлова Г.В. Полисемия научно-технического термина (на материале современного английского языка): Автореф. дис. . канд. фи-лол. наук. -Л., 1980.

247. Козырев В.А., Черняк В.Д. Вселенная в алфавитном порядке: Очерки о словарях русского языка. -СПб.: РГПУ, 2000. -356 с.

248. Комарова З.И. Семантическая структура специального слова и ее лексикографическое описание. -Свердловск: Изд-во Уральского гос. ун-та, 1991. -156 с.

249. Котелова Н.З. К вопросу о специфике термина // Лингвистические проблемы научно-технической терминологии. -М.: «Наука», 1970. -С. 122-126.

250. Красавский Н.А. Динамика эмоциональных концептов в немецкой и русской лингвокультурах: Автореф. дис. д-ра филол. наук. -Волгоград, 2001. -38 с.

251. Кривоносов А.Т. Естественный язык и логика. -Москва-Нью-Йорк: Wickersham Printing Company, Inc., 1993. -318 с.

252. Крыжановская A.B. Сопоставительное исследование терминологий современных русского и украинского языков. -Киев: «Нау-кова думка», 1985. -204 с.

253. Крысин Л.П. Иноязычные слова в современном русском языке. -М.: «Наука», 1968. -208 с.

254. Крысин Л.П. Иноязычное слово в контексте современной общественной жизни // Русский язык конца XX столетия (1985-1995). -М., 1996. -С. 142-161.

255. Крысин Л.П. Лексическое заимствование и калькирование в русском языке последних десятилетий // Вопросы языкознания, № 6, 2002. -С. 27-34.

256. Кубрякова Е.С. Конверсия // Лингвистический энциклопедический словарь. -М.: «СЭ», 1990. -С. 235.

257. Кубрякова Е.С. Возвращаясь к определению знака // Вопросы языкознания, № 4,1993. -С. 18-28.

258. Кудрявцева Н.Б. Гетерономинативность в семантическом поле номинаций-фитонимов (на материале современного немецкого языка): Автореф. дис. . канд. филол. наук. -Белгород: Белгородский гос. ун-т, 2004. -21 с.

259. Кузьмин Н.П. Нормативная и ненормативная специальная лексика: Проблемы и методы нормализации специальной лексики // Лингвистические проблемы научно-технической терминологии. -М.: «Наука», 1970. -С. 68-82.

260. Куликова И.С., Салмина Д.В. Введение в металингвистику (системный, лексикографический и коммуникативно-прагматический аспекты лингвистической терминологии). -СПб: «САГА», 2002. -352 с.

261. Кутина Л.Л. Языковые процессы, возникающие при становлении научных терминологических систем // Лингвистические проблемы научно-технической терминологии. -М.: «Наука», 1970. -С. 82-94.

262. ЛАСТ — Лингвистические аспекты стандартизации терминологии. -М.: «Наука», 1993. -127 с.

263. Лебедев М.В. Стабильность языкового значения. -М.: «Эди-ториал УРСС», 1998. -168 с.

264. Левит З.Н. Курс лексикологии французского языка. -Минск: Изд-во Министерства высшего, среднего специального и профессионального образования БССР, 1963. -136 с.

265. Левковская К.А. Лексикология немецкого языка. -М.: Учпедгиз, 1956. -248 с.

266. Лейчик В.М. Номенклатура промежуточное звено между терминами и собственными именами // Вопросы терминологии и лингвистической статистики, 1974. -С. 13-24.

267. Лейчик В.М. Люди и слова. -М.: «Наука», 1982. -176 с.

268. Лейчик В.М. Особенности терминологии общественных наук и сферы ее использования // Язык и стиль научного изложения (Лин-гвометодические исследования). -М.: «Наука», 1983. -С. 70-88.

269. Лейчик В.М. О языковом субстрате термина // Вопросы языкознания, № 5,1986я. -С. 87-97.

270. Лейчик В.М. Языки для специальных целей -функциональные разновидности современных развитых национальных языков // Общие и частные проблемы функциональных стилей. -М.: «Наука», 198613. -С. 28-43.

271. Лейчик В.М. Предмет, методы и структура терминоведе-ния: Автореф. дис. д-ра филол. наук. -М., 1989.

272. Лейчик В.М. Особенности функционирования терминов в тексте // Филологические науки, № 3,1990. -С. 80-87.

273. Лейчик В.М. Прикладное терминоведение и его направления // Прикладное языкознание. -СПб.: Изд-во СПбГУ, 1996. -С. 276286.

274. Лемов А.В. Компоненты системы научного термина как лексической единицы // Лексикология и лексикография русского языка . -М., 2001. -С. 138-139.

275. Лемов А.В. Десинонимизация лингвистических терминов // Языки профессиональной коммуникации: Материалы международной научной конференции. 21-22 октября 2003 г. -Челябинск: Изд-во Челябинского гос. ун-та, 2003. -С. 238-243.

276. Липатов А.Т. Метаязык лингвистики: таксономия и кодификация лингвистических терминов // Лингвистика на исходе XX века: итоги и перспективы. Тезисы международной конференции. Т. II. -М.: «Филология», 1995. -С. 315-3!б.

277. Лопатин В.В. Транспозиция // Русский язык. Энциклопедия. 2-е изд. -М.: «БРЭ»; «Дрофа», 1998. -С. 570.

278. Лопатникова Н.Н., Мовшович Н.А. Лексикология современного французского языка. -М.: ИЛИЯ, 1958. -200 с.

279. Лотте Д.С. Основы построения научно-технической терминологии. -М.: Изд-во АН СССР, 19б1а. -157 с.

280. Лотте Д.С. Изменение значений слов как средство образования научно-технической терминологии. -М.: «Наука», 19б1ь.

281. Лотте Д.С. Краткие формы научно-технических терминов. -М.: «Наука», 1971. -84 с.

282. Лотте Д.С. Вопросы заимствования и упорядочения иноязычных терминов и терминоэлементов. -М.: «Наука», 1982. -150 с.

283. ЛРЛЯ Лексика русского литературного языка XIX — начала XX века / Под ред. Ф.П. Филина. -М.: «Наука», 1981.

284. Лукин В.А. Художественный текст: Основы лингвистической теории и элементы анализа. -М.: «Ось-89», 1999. -192 с.

285. Макарова Л.Е. Состояние русской филологической науки пушкинской эпохи по данным терминологии // Международный конгресс «Русский язык: исторические судьбы и современность» 13-16 марта 2001 г.: Сб. тезисов. -М.: Изд-во МГУ, 2001. -С. 431-432.

286. Маринова Е.В. К вопросу о типологии иноязычных слов // Международный конгресс «Русский язык: исторические судьбы и современность» 13-16 марта 2001 г.: Сб. тезисов. -М.: Изд-во МГУ, 2001. -С. 178-179.

287. Мартине А. Основы общей лингвистики (Гл. I. «Лингвистика, язык и языки») // Звегинцев В.А. История языкознания XIX-XX вв. в очерках и извлечениях. Ч. 2. -М.: «Просвещение», 1965. -С. 403-422.

288. Марчук Ю.Н. Вычислительная лексикография. -М.: ВЦП, 1976. -183 с.

289. Марчук Ю.Н. Основы терминографии. -М.: ЦИИ МГУ, 1992. -76 с.

290. Маслов Ю.С. Введение в языкознание. -М.: «Высшая школа», 1997. -272 с.

291. Меликова-Толстая С.В. Античные теории художественной речи // Античные теории языка и стиля (антология текстов). -СПб.: «Алетейя», 1996. -С. 156-177.

292. Мечковская Н.Б. Ранние восточнославянские грамматики. -Минск: «Университетское», 1984. -160 с.

293. Мешков О.Д. Словосложение в современном английском языке. -М.: «Высшая школа», 1985. -187 с.

294. Милославская Д. Юридические термины и их интепрета-ция // Русский язык, № 21 27., 1999.

295. Минавичев B.C. Фонетическая терминология в трудах И.А. Бодуэна де Куртенэ // Лингвистическая терминология и прикладная топономастика: Сб. статей под ред. А.А. Реформатского. -М.: «Наука», 1964. -С. 7-30.

296. Минаева Л.В. Лексикология и лексикография английского языка. -М.: «Ступени», 2003. -224 с.

297. Мишланова СЛ. Метафора в поле термина (на материале медицинских текстов) // Фатическое поле языка (памяти профессора Л.Н. Мурзина): Межвуз. сб. научн. трудов. -Пермь: Изд-во Пермского гос. ун-та, 1998. -С. 76-83.

298. Моисеев А.И. О языковой природе термина // Лингвистические проблемы научно-технической терминологии. -М.: «Наука», 1970. -С. 127-138.

299. Моисеев А.И. Из истории русской лингвистической терминологии // Вопросы языкознания, № 1,1993- -С. 129-135.

300. Налимов В.В. Вероятностная модель языка. -М., 1979.

301. Налимов В.В. В поисках иных смыслов. -М., 1993. -260 с.

302. Нестеров В.В. Язык науки и его использование. Слова и термины // Цикл лекций: Научное знание как модель. Современная теория истинности. Лекция 3. (1999). (http://alter.sinor.ru/school/lecture3.htm).

303. Нидерле Г. Грамматика греческаго языка, обработанная для русскихъ гимназш. Ч. I. Этимолопя. 2-е изд. -М., 1882. -271 с.

304. Нидерман М. Историческая фонетика латинского языка. 2-е изд. -М.: «Эдиториал УРСС», 2001. -192 с.

305. Никитина С.Е. Методика построения тезауруса (предисловие) // Тезаурус по теоретической и прикладной лингвистике (Автоматическая обработка текста). -М.: «Наука», 1978. -С. 3~73

306. Никитина С.Е. Семантический анализ языка науки. На материале лингвистики. -М.: «Наука», 1987. -136 с.

307. Никонова О.Н. Фонетика немецкого языка. —М.: ИЛИЯ, 1948. -252 с.

308. Новодранова В.Ф. Когнитивные науки и терминология // Научно-техническая терминология: Научно-технический реферативный

309. Сб. Вып. 2. -М.: Изд-во ВНИИКИ, 2000. -С. 68-70.

310. Новодранова В.Ф. Проблемы терминообразования в когнитивно-коммуникативном аспекте // Языки профессиональной коммуникации: Материалы международной научной конференции. 21-22 октября 2003 г. -Челябинск: Изд-во Челябинского гос. ун-та, 2003. -С-247-248.

311. Овчаренко В.М. Термин, аналитическое наименование и номинативное определение // Современные проблемы терминологии в науке и технике. -М., 1969.

312. Овчаренко В.М. Концептуальная, семантическая и семиотическая целостность термина // Лингвистические проблемы научно-технической терминологии. -М., 1970.

313. Ожегов С.И. Лексикология. Лексикография. Культура речи. -М.: «Высшая школа», 1974. -352 с.

314. ОЯ Общее языкознание. Формы существования, функции, история языка. -М.: «Наука», 1970. -604 с.

315. ОЯ — Общее языкознание. Внутренняя структура языка. -М.: «Наука», 1972. -566с.

316. Павленко Г.В. Семантический аспект освоения англицизмов // Семантика языковых единиц: Доклады VI Международной конференции. T.i. -М., 1998. -С. 192-194.г

317. Пахуткин П.И. Функциональные особенности речевой образности в научном стиле: Автореф. дис. канд. филол. наук. -М., 1973.

318. Перцов Н.В. О парадоксах лингвистических понятий и терминологии // Межд. семинар «Диалог-21», 1996 (www.dialog-2i.ru).

319. Петров В.В. Структуры значения (логический анализ). -Новосибирск: «Наука», 1979. -144 с.

320. Пиотровский Р.Г. К вопросу об изучении термина // «Уч. Зап. ЛГУ», № 161. Сер. филол. наук. Вып. 18. -Л.: Изд-во ЛГУ, 1961.

321. Плуцер-Сарно А. Словарь и словарная статья как жанр словесности // Новое литературное обозрение, № 4, 2000. -С. 208-251.

322. Подгаецкая И.Ю. Свет Плеяды. // Поэзия Плеяды: Сб. -М.: «Радуга», 1984. -С. 5-30.

323. Поливанов Е. Д. Иностранная терминология как элемент преподавания // За марксистское языкознание. -М.: «Федерация», 1931. -С. 67-72.

324. Поликарпов А.А., Курлов В.Я. Стилистика, семантика, грамматика: опыт анализа системных взаимосвязей (По данным толкового словаря) // Вопросы языкознания, № 1,1994. -С. 62-75.

325. Полторацкий А.И. Об использовании научной терминологии // Научно-техническая революция и функционирование языков мира. -М.: «Наука», 1977. -С. 178-187.

326. Попов Р.В. Русская спортивная терминология: Автореф. дис. канд. филол. наук. -Северодвинск: Изд-во ПГУ, 2003. -24 с.

327. Попова Л.В. Инструмент оценки сформированности терми-нологичности и статуса специальной номинации в языке науки // Языки профессиональной коммуникации: Мат. межд. научн. конф. -Челябинск: Изд-во Челябинского гос. ун-та, 2003. -С. 248-251.

328. Потапов В.В. Динамика и статика речевого ритма. Сравнительное исследование на материале славянских и германских языков. Изд-е 2-е, испр. и доп. -М.: «Эдиториал УРСС», 2004. -344 с

329. Потапова Р.К. Речь: коммуникация, информация, кибернетика. 2-е изд. -М.: «Эдиториал УРСС», 2001. -568 с.

330. Потебня А.А. Психология поэтического и прозаического мышления // «Слово и миф». -М., 1989. -С. 201-235.

331. Пристайко Т.С. Лексико-номинативная организация специального текста. -Дншропетровськ: УкО 1МА-прес, 1996. -200 с.

332. Протченко И.Ф. Словари русского языка. Изд. 2-е, испр. и доп. М.: Изд-во РОУ, 1996. -128 с.

333. Пумпянский А.Л. Лингвистические аспекты научно-технической революции (функциональный стиль научной и технической литературы) // Научно-техническая революция и функционирование языков мира. -М.: «Наука», 1977- -С. 171-178.

334. Пялль Э.Н. Функционирование эстонского языка как языка науки // Научно-техническая революция и функционирование языков мира. -М.: «Наука», 1977. -С. 164-171.

335. Рабинович В .Л. Исповедь книгочея, который учил букве, а укреплял дух. -М.: «Книга», 1991- -496 с.

336. Разинкина Н.М. О некоторых специфических чертах метафорической образности в стиле современной английской научной прозы // Научно-техническая революция и функционирование языков мира. -М.: «Наука», 1977. -С. 198-205.

337. Расторгуева Т.А. История английского языка. -М.: ООО «Изд-во Астрель»: «Изд-во ACT», 2001. -352 с.

338. Ребрушкина И.А. Ориентирующие свойства лингвистических терминов // Языки профессиональной коммуникации: Материалы международной научной конференции. 21-22 октября 2003 г. -Челябинск: Изд-во Челябинского гос. ун-та, 2003. -С. 251-255.

339. Рейцак А. Терминология и номенклатура // Вопросы разработки научно-технической терминологии. -Рига: «Зинатне», 1973- -С. 71-92.

340. Реформатский А.А. Что такое термин и терминология // Вопросы терминологии. -М., 1961. -С. 46-55.255: Реформатский. А.А. Введение в языковедение. -М.: «Аспект-Пресс», 1997. -536 с.

341. Реформатский А.А. Н.С. Трубецкой и его «Основы фонологии» (Послесловие) // Трубецкой Н. С. Основы фонологии. -М.: «Аспект-Пресс», 2000. -С. 309~341

342. РГ — Русская грамматика / Под ред. Н.Ю. Шведовой. В 2-х т. Т. I. -М.: «Наука», 1980. -784 с.

343. Рождественский Ю.В. Общая филология. -М.: Фонд «Новое тысячелетие», 1996. -326 с.

344. Романова Н.П. О мотивированности исконных и заимствованных терминов // Вопросы терминологии и лингвистической статистики. -Воронеж, 1976. -С. 18-26.

345. Сергиевский М.В. История французского языка. -М.: ИЛИЯ, 1947.-280 с.

346. Симашко Т.В. Денотативный класс как основа описания фрагмента мира: Монография. -Архангельск: Изд-во Поморского гос. ун-та, 1998. -337 с.

347. Симашко Т.В. История лингвистических учений. Античность. Средневековье. -Архангельск: Изд-во Поморского гос. ун-та, 2001. -216 с.

348. Скляревская Г.Н. Языковая метафора в словаре. Опыт системного описания // Вопросы языкознания, № 2,1987. -С. 58-65.

349. Скляревская Г.Н. Новый академический словарь: Проспект. -СПб.: ИЛИ РАН, 1994.

350. Скребнев Ю.М. Основы стилистики английского языка. -М.: ООО «Изд-во ACT»: ООО «Изд-во Астрель», 2000. -224 с.

351. Скрелина Л.М., Становая Л.А. История французского языка. -М.: «Высшая школа», 2001. -463 с.

352. Славятинская М.Н. Учебник древнегреческого языка. В 2-х ч. -М.: «Филология», 1996.

353. Слюсарева Н.А. Проблемы функционального синтаксисасовременного английского языка. -М.: «Наука», 1981.

354. Слюсарева Н.А. О типах терминов (на примере грамматики) // Вопросы языкознания, № 3,1983. -С. 21-29.

355. Смирницкий А.И. Лексикология английского языка. -М.: Изд-во МГУ, 1998b -260 с.

356. Соломоник А. Семиотика и лингвистика. -М.: «Молодая гвардия», 1995. -352 с.

357. Соссюр Ф. де. Труды по языкознанию. -М.: «Прогресс», 1977. -696 с.

358. СРЯ Современный русский язык. Фонетика. Лексикология. Словообразование. Морфология. Синтаксис. 2-е изд., испр. и доп. / Под общ. ред. Л.А. Новикова. -СПб.: «Лань», 1999. -864 с.

359. Степанец О.Б. Сопоставительный анализ терминов лингвистической семиотики // НТИ: ежемес. научно-техн. сб., № 2. Сер. 2. Информационные процессы и системы. -М.: РАН ГК РФ по науке и технологиям - ВИНИТИ, 2000. -С. 9-14.

360. Степанова М.Д., Хельбиг Г. Части речи и проблема валентности в современном немецком языке. -М.: «Высшая школа», 1978. -259 с.

361. Степанова М.Д., Чернышева И.И. Лексикология современного немецкого языка. -М.: Издат. центр «Академия», 2003. -256 с.

362. Стрекалова Е.С. Когнитивная метафора в языке научной коммуникации // Языки профессиональной коммуникации: Материалы международной научной конференции. 21-22 октября 2003 г. -Челябинск: Изд-во Челябинского гос. ун-та, 2003. -С. 262-264.

363. Сулейманова А.К. Общедидактические принципы отбора специальной лексики в учебный терминологический словарь // «КВА-ЛИСЕМ-2000»: Сб. материалов заочной Интернет-конференции (ноябрь-декабрь 2000 г.). -Новосибирск: НГПУ, 2000. -С. 48-52.

364. Суперанская А.В. Род заимствованных существительных в современном русском языке // Вопросы культуры речи. Вып.6. -М., 1965. -С.44-58.

365. Суперанская А.В., Подольская Н.В., Васильева Н.В.

366. Общая терминология: Вопросы теории. -М.: «Наука», 1989. -246 с.

367. Сусов И.П. Космические мотивы в науке о языке и в философии языка // Тверской лингвистический меридиан: Вып. 1. -Тверь: Изд-во Тверского гос. ун-та, 1998.

368. Сусов И.П. История языкознания. -Тверь: Изд-во Тверского гос. ун-та, 1999- (http: / /homepages.tversu.ru/ ~susov).

369. Толикина Е.Н. Некоторые лингвистические проблемы изучения термина // Лингвистические проблемы научно-технической терминологии. -М.: «Наука», 1970. -С. 53-66.

370. Трахтеров А.Л. Английская фонетическая терминология. -М.: ИЛИЯ, 1962. -348 с.

371. Троцкий И.М. Проблемы языка в античной науке // Античные теории языка и стиля. -СПб.: «Алетейя», 1996. -С. 9-32.

372. Трубачев О.Н. Приемы семантической реконструкции //

373. Сравнительно-историческое изучение языков разных семей. Теория лингвистической реконструкции. -М., 1988. -С. 197-222.

374. Трубецкой Н.С. К проблеме русского самопознания (гл. «Общеславянский элемент в русской культуре») // История. Культура. Язык. -М.: «Прогресс», 1995. -С. 160-210.

375. Трубецкой Н.С. Основы фонологии. -М.: «Аспект-Пресс», 2000. -352 с.

376. Успенский Б.А. История русского литературного языка (XI-XVII вв.). 3-е изд. -М.: «Аспект Пресс», 2002. -558 с.

377. Уфимцева А.А. Лексическое значение (Принцип семиоло-гического описания лексики). -М.: «Наука», 1986. -240 с.

378. Федюченко Л.Г. О фреймовом характере термина // Языки профессиональной коммуникации: Материалы международной научной конференции. -Челябинск: Челябинский гос. ун-т, 2003. -С. 272-275.

379. Феоклистова В.М. Иноязычные заимствования в русском литературном языке 70-90-х гг. XX века: Автореф. дис. . канд. филол. наук. -Тверь, 1999.

380. Флекенштейн К.Ф. Кальки по немецкой модели в современном русском литературном языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук. -М., 1963. -21 с.

381. Хабургаев Г.А. Заимствование как проблема лексикографии и исторической лексикографии русского языка // Вестник Московского ун-та. Сер.9. Филология. 1989. - №4. -С. 3-9.

382. Хаустова Ю. Русская лексикография: Прошлое, настоящее, будущее // Народное образование, № 2, 2001. -С. 70-76.

383. Хохлачева В.Н. К соотношению номинативных свойств существительных и образования терминов // Терминология и культура речи. -М.: «Наука», 1981. -С. 185-201.

384. Цахер О.Х. Фонетика немецкого языка (теоретический курс). -Л.: Учпедгиз, i960. -203 с.

385. Цвиллинг М.Я. О некоторых принципах составления переводных словарей // Тетради переводчика. Вып. 20. Под ред. Л.С. Бархударова. -М.: «Высшая школа», 1983. -С. 85-90.

386. Циткина Ф.А. Сопоставительное терминоведение: теоретические вопросы и приложения // Вопросы языкознания, № 4, 1987. -С. 114-124.

387. Чаковская М.С. Взаимодействие стилей научной и художественной литературы: (На материале германских языков). -М.: «Высшая школа», 1990. -159 с.

388. ЗИ.Чекалова Е.Й. Из истории римской лексикографии (о характере словаря Веррия Флакка) // Язык и стиль античных писателей. -Л., 1966.

389. Черданцева Т.З. (рец.) Будагов Р.А. Толковые словари в национальной культуре народов (1989) // Вопросы языкознания, № 1, 1991. -С. 156-158.

390. Чернышева М.И. Эквиваленты, заимствования и кальки в первых славяно-русских переводах с греческого языка // Вопросы языкознания, № 2,1984. -С. 122-129.

391. Шанский H.M. Лингвистические детективы. -M.: «Дрофа», 2002. -528 с.

392. Шатуновский И.Б. Описание и объяснение. Виды и принципы семантических описаний/объяснений // Лингвистика на исходе XX века: итоги и перспективы. Тезисы международной конференции. Т. II. -М.: «Филология», 1995. -С. 565-567.

393. Шведова Н.Ю. Парадоксы словарной статьи // Н.Ю. Шведова о лексикографии // Отечественные лексикографы. XVHI-XX века / Под ред. Г.А. Богатовой -М.: «Наука», 2000. -С. 430-442.

394. Шелов С.Д. Номенклатура и терминология // Русское языкознание. Вып. № 8,1984. -С. 24-31.

395. Шелов С.Д. О лингвистическом измерении понятийного содержания термина // Лингвистика на исходе XX века: итоги и перспективы. Тезисы международной конференции. Т. II. -М.: «Филология», 1995. -С. 567-569.

396. Шелов С.Д. Родовидовые определения и родовидовая иерархия терминологических понятий (на материале определений лингвистических терминов) // Вопросы языкознания, № 6,1996. -С. 72-83.

397. Шелов С.Д. Построение терминологической базы знаний и анализ понятийной структуры терминологии // НТИ: ежемес. научно-техн. сб., № 2. Сер. 2. Информационные процессы и системы. -М.: РАН ГК РФ по науке и технологиям - ВИНИТИ, 1998. -С. 1-ю.

398. Шкатова Л.А. Различные степени терминологизации наименований лиц // Современные проблемы русской терминологии / Под ред. В.П. Даниленко. -М.: «Наука», 1986. -200 с.

399. Шмелев Д.Н. Современный русский язык. Лексика. -М.: «Просвещение», 1977- -335 с.

400. Штелинг Д.А. Грамматическая семантика английского языка. Фактор человека в языке. -М.: «МГИМО», «ЧеРо», 1996. -254 с.

401. Шубин С.А. Латинский язык в Германии Раннего Средневековья // Colloquia classica et indo-europeica. II. -СПб.: «Алетейя», 2000. -С. 182-184.

402. Щерба Л.В. Фонетика французского языка. Очерк французского произношения в сравнении с русским. -М.: ИЛИЯ, 1955. -312 с.

403. Яйленко В.П. Общность коммуникативной и социальной терминологии архаической Греции и раннего Рима: историко-лингвистический аспект // ВДИ, № 3,1993- -С. 88-99.

404. Якобсон P.O. Лингвистика и поэтика // Структурализм: «За» и «против». -М.: «Прогресс», 1975. -С. 193—230.

405. Якобсон P.O. О лингвистических аспектах перевода // Вопросы теории перевода в зарубежной лингвистике. -М.: «Международные отношения», 1978.-С. 16-24.

406. Якобсон P.O. Речевая коммуникация // Избранные работы. -М.: «Прогресс», 1985. -С. 306-318.

407. Ярцева В.Н. Развитие национального литературного английского языка. -М.:; «Наука», 1969. -288 с.

408. Ярцева В.Н. Научно-техническая революция и развитие языка // Научно-техническая революция и функционирование языков мира. -М.: «Наука», 1977. -С. 28-36.

409. Auroux S. La revolution technologique de la grammatisation. -Mardaga, Liege, 1994.

410. Baudusch R.R. «Artikel» oder «Geschlechtswort»? Zur Frage der deutschen grammatischen Terminologie // Sprachpflege, Nr. 7, 1971. -S. 133-137

411. Bergenholtz H., Kaufmann U. Terminography and Lexicography/ A Critical Survey of Dictionaries from a Single Specialized Field // Hermes: Journal of Linguistics, No. 18,1997. -pp. 91-125.

412. Bond A. German Loanwords in the Russian Language of the Petrine Period. -Bern: Herbert Lang, 1974.

413. Brinker K. Linguistische Textanalyse: eine Einfiihrung in Grundbegriffe und Methoden. 3/ Aufl. -Berlin: Erich Schmidt Verlag, 1992. -163 S.

414. Cohen M. Histoire d'une langue: Le frangais. -Paris, 1975.

415. Drozd L., Seibicke W. Deutsche Fach- und Wissenschaftssprache. -Wiesbaden: Brandstetter Verlag, 1973.

416. DWG Deutsche Wortgeschichte I. Hrsg. v. F. Maurer & H. Rupp. -Berlin (West)/NY, 1974.

417. Eory V. Terminologische Probleme auf dem Grenzgebiet der Linguistik und Poetik // Abstracts der Sektionsvortrage und Rundtischgesprache. XIV. International LinguistenkongreB, Berlin, 10.-15. August 1987. -Berlin: Herausgeberkomitee, 1987. -S. 340.

418. Fleischer W. Zur linguistischen Charakterisierung des Terminus in Natur- und Gesellschaftswissenschaften // Deutsch als Fremdsprache, H.4, 1973.-S. 193-203.

419. Fleischer W. Wortbildung der deutschen Gegenwartssprache. 3. tiberarb. Aufl. -Leipzig, 1974.

420. GDS Geschichte der deutschen Sprache. VerfaBt v. einem Autorenkollektiv unter Leitung v. W Schmidt. 4. Aufl. -Berlin: Volkseigener Verlag «Volk und Wissen», 1983. -428 S.

421. Grammaire Larousse du XXе Siecle. -Paris: «Librairie Larousse», 1936. -468 p.

422. Huettl-Worth G. Foreign Words in Russian. A Historical

423. Sketch, 1550-1800. -Berkley and Los Angeles: University of California Press, 1963.

424. Humbley J. Is terminology specialized lexicography? The experience of French-speaking countries // Hermes: Journal of Linguistics, No. 18,1997.-pp. 13-30.

425. Karpova O., Averboukh K. Terms in Literary Discourse with Special Reference to Shakespeare. //The 13-th European Symposium on Language for Special Purposes «Porta Scientiae», August 20-24. Vaasa, 2001.

426. Klaus G. Moderne Logik. 7. Aufl. -Berlin: VEB Deutscher Verlag der Wissenschaften, 1973. -502 S.

427. Lardinois Fr, The Changes in the English Language during the Renaissance, 1997. (http://www.geocities.com/CollegePark/Union/8415/all1)

428. Nesi H. The role of illustrative examples in productive dictionary use // Dictionaries: The Journal of the Dictionary Society of North America, No 17,1996. -pp. 198-206.

429. Paul H. Prinzipien der Sprachgeschichte. -Miinchen, 1920.

430. Picht H. Leksikografi Terminografi // Nordisk terminologi-kursus 2. Bind 1,1985. -pp. 351-372.

431. Picht H. Grasnseflader mellem terminologi og vidensteknik // Bertha Toft (Hrsg.): Proceedings af 2. nordisk symposium om Terminologi EDB & Vidensteknik. Kolding, 1992. -pp. 22-33.

432. Pontes E. Metaphors in the Lexicon? // Abstracts der Sektionsvortrage und Rundtischgesprache. XIV. Internationaler1.nguistenkongreB, Berlin, 10.-15. August 1987. -Berlin: Herausgeber-komitee, 1987. -S. 172.

433. Rey A. Definition de la terminologie en tant que discipline linguistique autonome: etat de la question // Actes du sixieme colloque international de terminologie. Pointe-au-Pic (Quebec) du 2 au 7 octobre 1977. -Quebec, 1979. -pp. 229-257.

434. Richter E. Fremdwortkunde. -Leipzig, 1919.

435. Riggs Fred W. Terminology and Lexicography: Their Complementarity // International Journal of Lexicography 2,1989. -pp. 89-110.

436. Tarski A. The Semantic Conception of Truth and the Founda- ^ tions of Semantics // Philosophy and Phenomenological Research 4. -Berkley: University of California, 1944.

437. Ullmann S. Semantic universale // Universale of language. 2nd ed. -Cambridge, 1966.

438. Unbegaun B. Le caique dans les langues slaves litteraires // Revue des Etudes slaves, tome XII, fasc. 1-2,1932.

439. Vlahovic P. Approche a l'analyse semantique des termes linguistiques // Abstracts der Sektionsvortrage und Rundtischgesprache. XIV. Internationaler LinguistenkongreB, Berlin, 10.-15. August 1987. -Berlin: Herausgeberkomitee, 1987. -S. 179.

440. Zhu J. Morphologie, Semantik und Funktion fachsprachlicher Komposita. -Heidelberg, 1987.

441. СЛОВАРИ И ЭНЦИКЛОПЕДИИ l. Англо-русский словарь по лингвистике и семиотике. (АРСЛС) Изд. 2-е./ А.Н. Баранов, Д.О. Добровольский, М.Н. Михайлов,

442. П.Б. Паршин, О.И. Романова. -М.: «Азбуковник», 2001. -640 с.

443. Ахманова О.С. (СЛТО Словарь лингвистических терминов. 2-е изд., стереотип. -М.: «Эдиториал УРСС», 2004. -576 с.

444. Бернштейн С.И. (СФТ) Словарь фонетических терминов. -М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 1996. -175 с.

445. Большой немецко-русский словарь. (БНРС) В 3 т. / Под руте. О.И. Москальской. Т. IА-К. -М.: «Русский язык», 1998. -760 с.

446. Васильева Н.В., Виноградов В.А., Шахнарович А.М. (КСЛТ) Краткий словарь лингвистических терминов. -М.: «Русский язык», 1995. -175 с.

447. Вейсман А.Д. Греческо-русский словарь. Репринт 1899 г. -М.: Греко-латинский кабинет Ю.А. Шичалина, 1991. -684 с.

448. Воронков А.И., Поняева Л.П., Попова Л.М. Латинское наследие в русском языке: Словарь-справочник. -М.: «Флинта»: «Наука», 2002. -432 с.

449. Дворецкий И.Х. Древнегреческо-русский словарь. В 2 т. -М.: Гос. изд-во иностр. и нац. словарей, 1958. 1042 с./- 1043 с.

450. Дворецкий И.Х. Латинско-русский словарь. 2-е изд. -М.: «Русский язык», 1976. -1096 с.

451. Ю. Дурново Н.Н. (ГС) Грамматический словарь (Грамматические и лингвистические термины). -М.:«Флинта»:«Наука», 2001. -184 с.

452. Иванов А.В. (СФМТ) Словарь фонетико-метрической терминологии. -Северодвинск: Филиал СПбГМТУ «СЕВМАШВТУЗ», 2003. -914 с.

453. Исаев М.И. (СЭПТ) Словарь этнолингвистических понятий и терминов. 3-е изд. -М.: «Флинта», «Наука», 2003. -200 с.

454. Касаткин Л.Л., Клобуков Е.В., Лекант П.А. (КССРЯ) Краткий справочник по современному русскому языку/ Под ред. П.А.Леканта. Изд. 2-е, испр. и доп. -М.: «Высшая школа», 1995- -382 с.

455. Квятковский А.П. (ПС) Школьный поэтический словарь. -М.: «Дрофа», 1998. -464 с.

456. Куликова И.С., Салмина Д.В. (ОСЛТ) Обучающий словарьлингвистических терминов по курсу «Основы науки о языке» // Введение в металингвистику. -СПб: «САГА», 2002. -С. 243-330.

457. Лингвистический словарь. (ЛС) Французский английский - русский - кхмерский / Под общ. ред. проф. Ю.Н. Марчука и Со Муй Кхеанга. -М.: «Центр искусственного интеллекта», 1991. -202 с.

458. Лингвистический энциклопедический словарь. (ЛЭС) / Под ред. В.Н. Ярцевой. -М.: «СЭ», 1990. -685 с.

459. Любкер Ф. Реальный словарь классических древностей. В 3 т. Т. 2. -М.: «Олма-Пресс», 2001. -512 с.

460. Максимов В.И., Одеков Р.В. (УССГТ) Учебный словарь-справочник русских грамматических терминов (с английскими эквивалентами). -СПб.: «Златоуст», 1998. -304 с.

461. Марузо Ж. (СЛТ2) Словарь лингвистических терминов. Пер. с франц. -М.: Изд-во иностр. лит., i960. -436 с.

462. Матвеева Т.В. (УССР) Учебный словарь: русский язык, культура речи, стилистика, риторика. -М.: «Флинта»: «Наука», 2003. -432 с.

463. Назарян А.Г. (СЛТ3) Французско-русский учебный словарь лингвистической терминологии. -М.: «Высшая школа», 1989. -447 с.

464. Немченко В.Н. (ОПЛТ) Основные понятия лексикологии в терминах. Учебный словарь-справочник. -НН: Изд-во НГУ, 1994. -251 с.

465. Немченко В.Н. (ОПФТ) Основные понятия фонетики в терминах. Учебный словарь-справочник. НН: Изд-во НГУ, 1993. -252 с.

466. Никитина С.Е. (ТТПЛ) Тезаурус по теоретической и прикладной лингвистике.-М.: «Наука», 1978.-376 с.

467. Новый Большой англо-русский словарь. (НБАРС) В 3 т. Т. IA-F. -М.: «Русский язык», 1993. -832 с.

468. Ожегов С.И. Словарь русского языка. Под ред. Н.Ю. Шведовой. 17-е изд., стереотип. -М.: «Русский язык», 1985. -797 с.

469. Потапов В.В. (КЛС) Краткий лингвистический справочник. Языки и письменность. -М.: «Метатекст», 1997. -197 с

470. Розенталь Д.Э., Теленкова М.А. (ССЛТ) Словарь-справочник лингвистических терминов. -М.: «Астрель-АСТ», 2001. -624 с.

471. Руднев В.П. Словарь культуры XX века. -М.: «Аграф», 1997-384 с.

472. Русский язык. Энциклопедия. (ЭРЯ) / Гл. ред. Ю.Н. Караулов. 2-е изд. -М.: «БРЭ», 1998. -703 с.

473. Русско-английский словарь. (РАС) Изд. 16-е, испр. / Под общ. рук. А.И. Смирницкого. -М.: «Русский язык», 1991. -768 с.

474. Русско-немецкий словарь. (РНС) Изд. ю-е, испр. и доп. / Под ред. К. Лейна. -М.: «Русский язык», 1989. -736 с.

475. Словарь античности. (СА) -М.: «Прогресс», 1989. -704 с. 35- Словарь иностранных слов. (СИС) 18-е изд. -М.: «Русскийязык», 1989.-624 с.

476. Словарь литературоведческих терминов. (СЛИТ) / Ред.-сост. Л.И. Тимофеев и С.В.Тураев. -М.: «Просвещение», 1974. -509 с.

477. Словарь словообразовательных элементов немецкого языка. (ССЭНЯ). -М.: «Русский язык», 1979. -536 с.

478. Советский энциклопедический словарь. (СЭС) 4-е изд., испр. и доп. -М.: «СЭ», 1989. -1632 с.

479. Фасмер М'. Этимологический словарь русского языка: В 4 т. 3-е изд. -СПб.: «Терра-Азбука», 1996. -576 C./-672 C./-832 С./-864 с.

480. Философский энциклопедический словарь. (ФЭС) -М.: «СЭ», 1983. -840 с.

481. Французско-русский словарь активного типа. (ФРСАТ) / Под ред. В.Г. Гака и Ж. Триомфа. -М.: «Русский язык», 1998. -1056 с.

482. Хэмп Э. (САЛТ) Словарь американской лингвистической терминологии. -М.: «Прогресс», 1964. -264 с.

483. Черных П.Я. Историко-этимологический словарь современного русского языка: В 2 т. -М.: «Русский язык», 1993. -623 с./-56ЭДС.Юшманов Н.В. Элементы международной терминологии: Словарь-справочник. Под ред. Т.Л.Канделаки. -М.: «Наука», 1968. -70 с.

484. Deutsche Sprache. Kleine Enzyklopadie. (DS) -Leipzig: VEB «Bibliographisches Institut», 1983. -724 S.

485. Dictionnaire du francais contemporain illustre. -Beyrouth:1.brairies Antoine», 1987. -1264 p.

486. DUDEN: Das grofie Worterbuch der deutschen Sprache. Hrsg. vom Wissenschaftlichen Rat der Dudenredaktion. Edition: 3. Mannheim-Leipzig-Wien-Ziirich: Dudenverlag, 2000.

487. DUDEN: Herkunftsworterbuch. Etymologie der deutschen Sprache. (Band 7). 3. Aufl. Hrsg. von der Dudenredaktion. -Mannheim-Leipzig-Wien-Ziirich: Dudenverlag, 2001. -960 S.

488. Hoad T.F. Concise Dictionary of English Etymology. -Oxford/NY: Oxford University Press, 1996. -552 p.

489. Hornby A.S. Oxford Advanced Learner's Dictionary of Current English. -Oxford: Oxford University Press Moscow: Russian Language Publishers, 1982. V. I. (A-L) -544 p.; V. II. (M-Z) -528 p.

490. New Webster's Dictionary of the English Language. (NEW WEBSTER) College Edition. -Delhi: «Surjeet Publications», 1989. -1824 p.

491. Paul H. Deutsches Worterbuch. 7. Aufl. -Halle (Saale): VEB Max Niemeyer Verlag, i960. -782 S.

492. Pei M., Gaynor Fr. (DL) A Dictionary of Linguistics. -NY: Philosophical Library, 1954. -238 p.

493. Picoche J. Dictionnaire etymologique du frangais. -Paris: Le Robert, 1992. -620 p.

494. Wahrig G. Deutsches Worterbuch. Mit einem „Lexikon der deutschen Sprachlehre". -Miinchen: Mosaik Verlag GmBH, 1989. -1493 S.579