автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.03
диссертация на тему: Миф от Орфее в литературе первой половины XX века

Полный текст автореферата диссертации по теме "Миф от Орфее в литературе первой половины XX века"

I{а правах рукописи

ГНЕЗДИЛОВА Елена Валерьевна

МИФ ОБ^ОРФЕЕ В ЛИТЕРАТУРЕ ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЫ XX ВЕКА

, (P.M. РИЛЬКЕ, Ж. КОКТО, Ж. АНУЙ, Т. УИЛЬЯМС)

Специальность 10.01.03 - Литература народов стран зарубежья (европейская и американская литература)

•АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Москва - 2006

Работа выполнена на кафедре истории зарубежной журналистики и литературы факультета журналистики Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова

Научный руководитель:

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор Корнилова E.H.

доктор филологических наук, профессор Гиленсон Б.А.

кандидат исторических наук Захарченко И.Н.

Ведущая организация Российский Государственный

гуманитарный университет

Защита состоится__2006 г. на заседании

Диссертационного совета 501 001 *25 в Московском государственном университете им. М.В. Ломоносова

Адрес: 119992, г. Москва, МГУ, Ленинские горы, 1 корпус гуманитарных факультетов, филологический факультет.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке филологического факультета МГУ.

Автореферат разослан /¿^_2006 г.

Ученый секретарь диссертационного совета ^р .

Кандидат филологических наук, доцент_ / Сергеев A.B.

Настоящая работа посвящена исследованию особенностей функционирования мифа об Орфее в литературе Западной Европы и США первой половины XX века. В литературе и культуре XX века миф обретает особую актуальность. Благодаря многовековой традиции своего осмысления, к XX веку миф превращается в чрезвычайно многозначную категорию, способную выражать, иллюстрировать, обозначать и символизировать широкую палитру смыслов. В XX веке миф, с одной стороны, рассматривается в качестве «единственной известной альтернативы схематичному условному, и, главное, идеологизированному современному мировосприятию (в духе романтической трактовки мифа»). С другой, - как первичное воплощение, почти что символ, этого самого условного и ложного мировосприятия (в полном соответствии с рационалистическим идеалом XVIII века)»'.

Среди многочисленных античных и библейских мифов, используемых в литературе XX столетия, миф об Орфее занимает особое место. В эпоху взаимодействия и взаимовлияния различных видов искусств миф о певце, музыканте, объединивший литературу, философию, искусство, является своеобразным символом культуры XX века. Благодаря мифу об Орфее в двадцатом столетии актуализируются проблемы художественного творчества, психологии творческой личности, исследуется феномен Поэта, а также рассматриваются такие экзистенциальные категории, как одиночество, любовь, смерть. Как и каждый миф, миф об Орфее обладает уникальной гибкостью и пластичностью. В его смысловом поле даже диаметрально противоположные интерпретации могут сосуществовать, дополняя друг друга. Апеллируя к мифу, писатель может задействовать в своем тексте одновременно разные его стороны, как и разные уровни его понимания.

1 Можаева А. Миф в литературе XX века: структура и смыслы// Художественные ориентиры зарубежной литературы XX века. М.:ИМЛИ РАН, 2002.-С.305.

Поэтому каждый художник, обращаясь к мифу, интерпретирует и использует его структурные возможности по-своему. Руководствуясь хронологическим принципом при выборе произведений в качестве объектов исследования, мы сосредоточили внимание на наиболее значимых творениях для того, чтобы более наглядно представить типологические особенности функционирования мифа об Орфее в литературе первой половины XX века и соотнести их с духовными поисками эпохи. Мы подробно рассмотрели «Сонеты к Орфею» (1922) P.M. Рильке, драму «Орфей» (1925), киносценарии «0рфей»(1950) и «Завещание Орфея» (1963) Ж. Кокто, трагедию «Эвридика» (1941) Ж. Ануя и драму «Орфей спускается в ад» (1957) Т. Уильямса.

Научная новизна диссертации заключается в том, что настоящая работа сосредоточена на исследовании специфики трансформации мифа об Орфее как в контексте творчестве отдельных авторов, так и в европейской и американской литературе первой половины XX века. В российском литературоведении, несмотря на возросший интерес к «вечным образам», миф об Орфее никогда не был предметом специальных исследований и монографий. Впервые предпринимается попытка изучить специфику функционирования мифа об Орфее в литературе первой половины XX века, выявить типологические особенности трансформации мифологических мотивов.

Актуальность исследования связана с тем, что за последние годы в отечественном литературоведении происходит существенный пересмотр значения «вечных образов» и специфики их интерпретации в литературе. Отечественное сравнительное литературоведение активно исследовало такие традиционные сюжеты и образы, как миф о Медее, образ Кассандры, миф о Елене Прекрасной, образ Юлия Цезаря, легенду об Агасфере и Дон Жуане, легенду о Дон Кихоте и другие. Проблемам функционирования перечисленных легендарно-мифологических сюжетов посвящены работы К.Д. Бальмонта, А. Н. Веселовского, П.Н. Беркова, А.Р. Волкова, Ю.М. Лотмана, Е.М. Мелетинского,

Е.А. Косарева, А.Е. Нямцу, И.М. Червинской, E.H. Корниловой. Изучение трансформации мифа об Орфее в литературе первой половины XX века представляется необходимым для более полного и объективного понимания особенностей функционирования мифа в литературе и культуре XX века, а также для изучения темы Поэта, роли творческой личности в духовной атмосфере означенного периода.

Цели и задачи исследования. Нашей целью было исследовать особенности функционирования мифа об Орфее в литературе первой половины XX века, определить и выявить специфику его трансформации в творчестве P.M. Рильке, Ж. Кокто, Ж. Ануя, Т. Уильямса. Этим и определяются задачи исследования, а именно:

- выделить основные мотивы мифа и проследить его неразрывную связь с философией орфизма, которая впоследствии получила переосмысление в мировой литературе;

- проанализировать социокультурную и историческую обусловленности трансформации мифа об Орфее в европейской и американской литературе первой половины XX века;

- проанализировать роль и функции мифа об Орфее в творчестве P.M. Рильке; проанализировать «Сонеты к Орфею» P.M. Рильке с точки зрения философской, нравственной и эстетической позиции поэта; показать эволюцию осмысления мотива Орфея в творчестве Рильке; автобиографический и символический смыслы, способы постижения мироздания и роли художника в нем;

- исследовать особенности художественного мышления Ж. Кокто и его сюрреалистический эксперимент на материале мифа об Орфее; проследить контаминацию античного и средневекового сюжетов в поэтике Ж. Кокто; проанализировать причины возникновения сатирического и иронического контекста в драматургии Ж. Кокто;

- рассмотреть «экзистенциальное прочтение» орфического мифа в пьесе Ж. Ануя; исследовать причины выдвижения на первый план образа Эвридики; рассмотреть философский и метафорический смысл рассказанной Ж. Ануем притчи;

- выявить специфику прочтения мифа об Орфее американским драматургом Т. Уильямсом;

- сопоставить и обобщить результаты проведенного исследования; выявить типологические особенности функционирования мифа об Орфее в литературе XX века.

Научно-практическое значение исследовании состоит в том, что его положения и выводы способствуют более полному и глубокому пониманию одного из самых сложных и неоднозначных мифов в истории культуры - мифа об Орфее и могут быть использованы в качестве основы для специального курса по истории зарубежной литературы. Поскольку в данной работе рассмотрены философский и художественный аспекты мифа об Орфее, которые актуализируются в литературе первой половины XX века в творчестве таких художников, как Р. М. Рильке, Ж. Кокто, Ж. Ануй и Т. Уильяме, то результаты исследования могут быть использованы в общих курсах по истории зарубежной литературы XX века, в специальных курсах по австрийской литературе XX века, в курсах по драматургии XX века, а также по сравнительному литературоведению.

Методология. Теоретической и методологической базами исследования являются важнейшие положения, касающиеся исторической поэтики, сравнительного литературоведения, типологии литературы, поэтики мифа, мифологизма в литературе XX века, психологии творчества, изложенные в работах отечественных и зарубежных исследователей: А.Н. Веселовского, М.М. Бахтина, В.М. Жирмунского, О.М. Фрейденберг, Е.М. Мелетинского, В.Н. Топорова, А. Е. Нямцу, а также К.-Г. Юнга, М. Элиаде, Н. Фрая, К. Леви-Стросса и др. Методы исследования, применяемые в данной работе,

обусловлены ее целью и характером изучаемого материала. Уделяя основное внимание тексту исследуемых произведений, мы использовали:

- историко-культурный метод с опорой на мотивный анализ исследуемых произведений;

- метод сравнительного анализа мифологических мотивов в литературе западной Европы и США первой половины XX века.

Апробация работы. Основные положения и результаты исследования обсуждались на заседании кафедры зарубежной журналистики и литературы факультета журналистики МГУ им. М. В. Ломоносова, на международных конференциях на факультете журналистики, филологического факультета МГУ. Кроме того, они явились основой для выступлений на международных конференциях в Москве и Санкт-Петербурге: на Международных конференциях Российской Ассоциации по изучению культуры США на факультете журналистики МГУ им М.В. Ломоносова (1992, 1993, 2002, 2004), на аспирантских научных конференциях на филологическом факультете МГУ им. М.В. Ломоносова (2003, 2004), а также на международных интернет-конференциях МГУЛ (2004, 2005), на XXXV Международной филологической конференции СПбГУ (2006).

Структура работы: диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и библиографии. Примечания к тексту постраничны.

Содержание работы

Во введении обосновывается актуальность поставленной проблематики, дается обзор литературы, посвященной исследованию мифа об Орфее, как в зарубежном, так и в отечественном литературоведении, а также трудов, исследующих особенности интерпретации мифа об Орфее в европейской культурной традиции. В истории мировой литературы есть сюжеты, образы и мотивы, которые закономерно повторяются в культуре разных времен и народов, каждый раз приобретая актуальное звучание.

Породившие циклы произведений, они стали традиционными и воспринимаются как комплекс общечеловеческих психологических, философско-эстетических идей.

Из всего многообразия традиционных сюжетов можно выделить четыре основные генетические группы: мифологические, фольклорные, исторические и литературные2.

В мифологической группе наиболее продуктивными являются сюжеты и образы библейской и древнегреческой мифологий.

Во введении мы остановились на особенностях интерпретации мифа об Орфее в античной культурной традиции, особое внимание уделили связи мифа об Орфее и такого философского направления античности как орфизм.

Миф об Орфее складывается в греческой архаике в период становления полисной системы. Это время формирования мировоззренческих особенностей греческой цивилизации, выделяющей ее из круга других средиземноморских народов. К VI веку до н. э. орфические культы, имевшие мистический характер, оформляются как философская школа орфиков, которая впоследствии развивается в русле эзотерической традиции. В произведениях, таких авторов, как Софокл, Еврипид, Аристофан, Аполлоний Родосский, Вергилий можно обнаружить единство орфической философии и мотивов мифа об Орфее.

Начиная с римской литературы I в. до н.э. миф об Орфее как вариант мифа о культурном герое начинает проявлять свой нарративный характер: герой мифа оказывается, если не центральным, то, во всяком случае, полноправным персонажем (протагонистом) драматических и поэтических произведений. А сам миф становится объектом художественной интерпретации, выявляя не только характерные черты литературного развития той или иной исуррцко-дитературной эпохи, но и определяя степень «посвященности» поэта, художника, который обращался к этому мифу.

2 Нямцу А.Е. Традиционные сюжеты, образы и мотивы. Черновцы: Рута, 2001. С. 11-14.

Первая глава «Миф об Орфее и «новый орфизм» в поэтическом творчестве P.M. Рильке» посвящена анализу особенностей функционирования мифа об Орфее в поэзии P.M. Рильке. Мы проследили, как миф об Орфее «входит» в творчество P.M. Рильке: от стихотворений «Орфей. Эвридика. Гермес» (1904), «Пение женщин, обращенное к поэту» (1907), помещенных автором в сборник «Новые стихотворения», до лирического цикла «Сонеты к Орфею» (1922), от мотива смерти Поэта от рук вакханок до использования всего комплекса мотивов мифа в его неразрывной связи с философией орфизма, которая в творчестве Рильке обретает «второе» рождение.

Орфей в «Сонетах» Рильке, с одной стороны, «прапоэт», «создатель мира, явленного в слове». С другой стороны, - орфико-пифагорейское воплощение единства противоположностей, двуединства бытия, всего сущего. Рильке, избрав в «проводники» первопоэта Орфея, тонко и точно выразил двуприродность поэтического творчества, назначение поэта и поэзии.

P.M. Рильке обратился к фигуре Орфея для того, чтобы найти соответствующее выражение для своего переживания и представления о том, что такое поэтическое творчество. В соответствии с концепцией Рильке, поэт творит, «исходя из первопереживания, темное естество которого нуждается в мифологических образах, и потому жадно тянется к ним, как к чему-то родственному, дабы выразить себя через них»3.

Первопереживание лишено слов и форм, ибо это и есть видение «в темном зерцале». Это всего лишь необычайно сильное предчувствие, рвущееся к своему выражению. Оно подобно вихрю, который овладевает всеми попавшимися на его пути предметами и, вовлекая их в свой порыв, через них [поэтов] приобретает зримый образ. Но поскольку выражение никогда не может достичь полноты видения и исчерпать его безграничность, то поэт

3 Юнг К.Г. Психология и поэтическое творчество // Самосознание европейской культуры XX века. М., 1991. С. 113-114.

подчас нуждается в прямо-таки неимоверном материале, чтобы хоть отдаленно передать то, что ему примерещилось. При этом он не может обойтись без диковинных и самопротиворечивых форм, ибо иначе он не способен выявить парадоксальность своего визионерского переживания.

Как пишет К.Г. Юнг: «то, что предстает в визионерском переживании, есть один из образов коллективного бессознательного, т.е. своеобразный и прирожденный компонент структуры той «души», которая является матрицей и предпосылкой сознания. По главному закону филогенеза психическая структура в точности так же, как и анатомическая, должна нести на себе метки пройденных прародителями ступеней развития. Именно это и происходит с бессознательным: при помрачениях сознания — во сне, при душевных недугах и т.п. — на поверхность выходят такие психические продукты, которые несут на себе приметы дикарского состояния души, и притом не только по своей форме, но и по своему смысловому содержанию, так что нередко можно подумать, будто перед нами фрагменты древних тайных учений»4.

Поэтому тема обновления поэтического языка, превращения поэтического слова, способного отразить изменчивую, ускользающую от жестких схем и определений картину мира, является одной из ключевых в «Сонетах к Орфею». Иногда тема вселенского языка воплощается в «Сонетах к Орфею» в скрытой, неявной форме. В ряде сонетов, там, где речь идет о загадочных предметах и явлениях, природных феноменах, мысль о таинственном языке выражена в символической форме. Так, она появляется в XIII сонете первой части, где вкус поглощаемых фруктов отождествляется с языком, а процесс ощущения вкуса — с произнесением слов:

Voller Apfel, Birne und Banane, Stachelbeere ... Alles dieses spricht Tod und Leben in den Mund ... Ich ahne... Lest es einem Kind vom Angesicht,

4 К.Г. Юнг. Там же.

w enn es sie erschmeckt.5

Сонет строится вокруг образов плодов, самодостаточных по сути, напитанных соками земли и потому воссоздающих связь с царством мертвых, «говорящих» на языке неуловимых вкусовых ощущений. Рильке пытается передать вкусовые ощущения посредством слова; таким образом, сонет становится повествованием об особенностях поэтического языка и его выразительных возможностях, о границах слова и безмолвия, о поиске эпитетов, способных отразить тончайшие ощущения. Некоторые исследователи творчества Рильке, в частности А. Геринг6, полагают, что в данном сонете лирический герой отказывается от собственного рационального «я» и пытается слиться с внешним миром. Не случайно в сонете речь идет о пробующем плоды ребенке, интуитивно понимающим глубины бытия.

«Сонеты к Орфею» - это напряженные, характеризующиеся предельной образной емкостью и смысловой насыщенностью поэтические произведения, в которых нашли воплощение темы, волновавшие Рильке на протяжении всей его творческой жизни. Это темы назначения поэзии и поэта, двойственности — блаженства и трагизма — его призвания, единства жизни и смерти, соотношения в жизни человека сознательного и бессознательного, необходимости страданий и потерь, внутренней гармонии, которая пронизывает все в мире. Все они слились воедино и обрели звучание в творчестве Рильке благодаря мифу об Орфее. С одной стороны, этот мифологический герой стал для Рильке воплощением Поэта и особенностей

Груша, яблоко, банан и слива Возвещают жизнь и смерть во рту. Исподволь почуешь это диво. У ребенка на лице прочту

Откровение ...: -Опыт, радость, озаренье — чудо! 1 Перевод В. Микушевича

' Geering, Agnes. Rainer Maria Rilkes Sonette an Orpheus. Versuch einer Einführung. Frankfurt а. M., 1949.

поэтического творчества, с другой стороны, Рильке оказались близки идеи орфизма как философского течения, в основе которых признание единства, а не разделение противоположностей, признание двуединства природы и мира:

Ist nicht so, gejagt und dann gebändigt, diese sehnige Natur des Seins? Weg und Wendung. Doch ein Druck verständigt. Neue Weite. Und die zwei sind eins7.

Эти темы видоизменяются и варьируются на протяжении всего цикла и составляют его структурно-композиционную константу. Орфическая идея метаморфозы, нашедшая свое ярчайшее воплощение в поэме Овидия, у Рильке обретает особое звучание. Мысль о бессмертии живой природы, о ее бесчисленных превращениях обыгрывается Рильке в многочисленных вариантах и, по сути, является главным смыслообразующим принципом «Сонетов».

Соответственно, весь лирический цикл есть попытка поэтическими средствами показать фундаментальные противоречия бытия и их диалектику, и все без исключения аспекты «Сонетов к Орфею», будь то темы и образы, структурно-композиционные элементы, тропы, синтаксис, в той или иной мере отражают это стремление Рильке, все элементы стихотворного цикла являются обозначениями содержания.

Для литературы и в целом культуры XX века творчество Рильке стало своеобразным ключом к тайнам бытия, откровением для многих современников, а также отправной точкой для размышлений и внутренних

7 Двуедннство - в этом суть природы,

Жесткой, сжатой, — все сопряжено.

Гнет и валя, шпоры и свобода.

Снова дали. Двое суть одно.

Суть одно? А может, контур звездный

Где-то распадается... Дрогнул блик...

Луг и стол накрытый ждут их розно.

Значит, даже в небе скрыт обман?

Но мы видим цельность ... Пусть на миг.

Этого довольно. Образ дан.

поисков последующих поэтов и философов. Одних художников XX века Рильке вдохновил своим «Орфеем» на создание произведений о смысле поэтического творчества (Ж. Кокто), других — на размышления о внутренней природе творца и о роли любви в его жизни (Ж. Ануй, М. Бежар), а третьи и вовсе благодаря Рильке и его Орфею по- иному взглянули на античную философию. Так, французский философ-экзистенциалист и драматург Габриэль Марсель обратил внимание на орфизм как философское течение и выстроил собственную философскую систему, назвав ее «новый орфизм»8, в основе которого лежит принцип полифонии мироздания.

Вторая глава «Миф об Орфее как основа «ирреального реализма» в драматургии Ж. Кокто» посвящена анализу сюрреалистической трактовки мифа об Орфее в драматургии Жана Кокто. Мы рассмотрели особенности модернистской интерпретации мифа об Орфее в пьесе «Орфей», киносценариях «Орфей» и «Завещание Орфея» Жана Кокто. Рассмотрение мифа об Орфее в творчестве Ж. Кокто выделено нами в самостоятельную главу не случайно. Для Жана Кокто, поэта, драматурга, сценариста, режиссера, образ Орфея является лейтмотивом, стержнем всего творчества. Свидетельство тому — три драматических произведения, созданные на основе мифа об Орфее, кинематографическое воплощение одного из которых стало знаковым фильмом XX века.

Если Райнер Мария Рильке стал, по выражению М.И. Цветаевой, «противовесом» эпохи, отмеченной печатью «закатов», «сумерек» и «смертей», то французский поэт, драматург, эссеист и режиссер Жан Кокто (1889- 1963) с удовольствием принимал участие в «прелюбопытном спектакле»9, который разыгрывался в жизни Европы первых десятилетий XX века - эпохи «художественной революции», центром которой стал Париж. Как писал Ж.

Сонет XI первой части. Перевод 3. Миркиной Об отношении Г. Марселя к творчеству P.M. Рильке и орфизму см. две лекции Г. Марселя: Rilke, a witness to the spiritual. // Marcel G. Homo viator ( Introduction to a Metaphysic of Hope). New-York, 1962. P. 213-270.

* Карпентьер А. Жан Кокто и эстетика окружающей среды // Кокто Ж. Петух и Арлекин. СПб., С. 794.

Кокто в эссе, посвященном Пикассо: «Революция эта проходила при обстоятельствах чрезвычайно любопытных, в самый разгар войны 1914 года, войны столь необычной, что каждый из нас, будучи мобилизованным, беспрепятственно переходил с одного «фронта» в Париже, на другой фронт военных действий ... Эта революция прошла почти незамеченной, и когда все, кто имел основания опасаться ее, наконец уразумели, в чем дело, бороться с ней было уже слишком поздно»10.

Это было время тотального обновления искусства, обусловленного колоссальным «сдвигом» в общественном сознании, который констатировали X. Ортега-и-Гассет, Г.П. Федотов и другие мыслители XX века. «Инверсия эстетического чувства»1' привела к возникновению таких авангардистских направлений, как футуризм, кубизм, орфизм, конструктивизм, дадаизм, способствовала формированию сюрреализма.

И хотя Жан Кокто «никогда не цеплял на себя ярлыков»12 какой-либо литературно-художественной школы, тем не менее, ни один авангардистский «изм» не остался незамеченным поэтом.

В эстетической концепции Ж. Кокто «поэзия» - это способ видения мира, особый язык, на котором изъясняются поэты, наивысшая форма выражения, с помощью которой человек может преобразить окружающий мир. Специфическая форма, особое построение произведения, основанная на синкретизме, свойственном мифологическому мышлению, на слиянии в художественной ткани произведения образных и понятийных категорий, что способствует не только эстетической привлекательности творения, но и выражению определенной идеи, того смысла, который автор стремится донести до читателя-зрителя.

Поэзия, поэтический язык, как известно, не существуют вне поэта, который в соответствии с мифопоэтической традицией, выступает в роли

10 Кокто Ж. Пикассо// Кокто Ж. Петух и Арлекин. С. 731.

11 Ортега -и-Гассет X. Эстетика. Философия культуры. М., 1991. С. 248.

демиурга. В данном случае Ж. Кокто не является исключением. И для него поэт - создатель мифов, который своими «чарами и заклинаниями» проясняет красоту и тайну мира, скрытую за видимостью вещей. Искусство поэта, как считал Ж. Кокто, должно быть «непосредственным, быстродействующим и синтетическим», он должен уметь передать в одной строке то, «что прежде растаскивалось на четыре строфы; ведь не страница грустного текста, а чудо хорошо сказанного слова вызывает у нас подлинно прекрасные слезы»13. Рождая ритмы и отбирая слова, насыщенные мифологическим значением, освещая детали, которые до него оставались невидимыми, поэт «пересоздает» реальность.

В отличие от P.M. Рильке, стремившегося прорваться сквозь пелену повседневности к трансцендентной Красоте, «перевести здешнее, временем связанное, в широчайший круг бытия», Ж. Кокто поэтизирует современную ему реальность. Такое «пристрастие» к современности становится приметой модернизма, складывающегося ко времени начала Первой мировой войны. Однако «видимый» мир в произведениях модернистов дается в качестве «смыслового знака», а не как добросовестная фотография. Подобная установка на «видимое», как отмечает Ю. Тынянов'4, носит универсальный характер и связана с отказом от поисков «натурального сходства», поскольку больше нет уверенности в том, что «подлинные представления» о мире на самом деле подлинны. Лишь соотнесенность «нескольких рядов зрительных представлений» дает возможность приблизиться к подлинности, а стремительно завоевавший признание монтаж, или конструктивизм, важен именно как способ соотнесения и «не только фабульного характера, но еще и в гораздо большей степени — стилевого». В искусстве и литературе авангарда совершается «смысловая перепланировка мира»15. Наиболее активно

12 Карпентьер А. Жан Кокто и эстетика окружающей среды // Кокто Ж. Петух и Арлекин. СПб.: Кристалл, 2000. С. 793.

11 Кокто Ж. Профессиональная тайна // Кокто Ж. Петух и Арлекин. СПб.: Кристалл, 2000. С.616-618.

14 Тынянов Ю.Н. Поэтика. История литературы. Кино. М., 1977. С. 328-330.

" Там же.

производит эту «перепланировку» кинематограф, преображая «видимое» в смысловые знаки, выражая тем самым тенденцию, присущую всей культуре 1020-х годов XX века.

На основе античных мифов Жан Кокто создает особое мифопоэтическое пространство, творит миф современного бытия. Жан Кокто один из первых во французской драматургии модернизирует античный миф, прокладывая дорогу таким драматургам как Ж. Жироду и Ж. Ануй. Впервые именно в его пьесах у Антигоны, Эдипа и Орфея греческими остаются лишь имена. В пространстве драматического текста они - парижане, пытающиеся распутать клубок глубоко личностных проблем, которые волнуют автора.

Для Ж. Кокто миф - это способ прикоснуться к основам бытия, обнажить структурные компоненты внутреннего «Л», способ найти себя, идентифицировать собственную личность. Учитывая, что Жан Кокто при всем многообразии талантов считал себя прежде всего поэтом, то становится объяснимым, почему именно миф об Орфее избирается им в качестве одной из главных тем творчества.

В своем творчестве Жан Кокто являет синтез иного рода. Это прежде всего синтез предшествующей культуры и авангарда. Кокто подходит ко всем явлениям реальности как художник-универсалист, как художник-исследователь. У него нет ностальгии по ушедшей эпохе, а есть страстное желание разобраться во всем, что происходит в жизни, исследовать природу поэтического творчества, вооружившись новейшими открытиями в области философии и психологии.

Первое драматическое произведение, в котором Жан Кокто обращается к мифу об Орфее, одноактная пьеса «Орфей», написанная им в 1925 году.

Стремление к целостному изображению человека, к единству реального и ирреального, сознательного и бессознательного, мужского и женского отражено на всех уровнях поэтики: от способа построения пространственно-временного континуума до системы персонажей. Используя миф об Орфее в

качестве «инструмента структурирования текста»'6, Жан Кокто создает , трагифарс о жизни современного поэта.

Орфей у Кокто — известный поэт Фракии, у которого были и слава, и богатство. Он писал стихи, вызывая восторг публики. Вся Фракия знала их наизусть. Когда-то он был верховным жрецом Солнца. Но с появлением некой таинственной лошади все изменилось в его жизни. Он оставил свою должность и переехал в деревню. И теперь вся его жизнь состоит в том, что он «холит лошадь», «задает ей вопросы и ждет, что она ему ответит» 17. Общение с лошадью происходит на манер спиритического сеанса: сколько раз лошадь ударит копытом, такую по счету букву из алфавита и записывает Орфей, складывая, таким образом, слова и фразы. Так, лошадь «продиктовала» Орфею мистическую фразу «Жена Орфея преодолеет Аид», которую поэт считает формулой, способной «преобразить поэзию». Именно поэтому он отправляет этот текст на Всефракийский конкурс поэзии.

В этой пьесе Ж. Кокто вводит в круг персонажей иной реальности -Смерть, ее подручных и Ангела Эртебиза, что является одной из характерных черт поэтики сюрреализма и обусловлено интересом сюрреалистов ко всему потустороннему, странному, неожиданному, необъяснимому. В данном случае сюрреалисты на новом витке истории продолжают традиции романтиков. Они унаследовали от своих далеких предшественников не только принцип двоемирия, как основной принцип построения произведения, но и интерес к культуре Средневековья.

Однако, на наш взгляд, Жан Кокто апеллирует к культуре Средневековья не столько сквозь призму романтизма, сколько через традиции культуры барокко. Известно, что конец XIX - начало XX века во Франции и Испании ознаменован всплеском небывалого интереса к культуре испанского барокко. В XX веке барокко естественным образом вписалось в

Мелетинский E.M. Поэтика мифа. М., 1976. С. 178.

17 Кокто Ж. Орфей // Ж. Кокто. Петух и Арлекин. С. 275.

специфическую логику прочтения-перевоплощения «чужой культуры» культурой XX столетия. Персонифицируя Смерть, Азраила и Рафаила, Жан Кокто вводит в контекст пьесы библейско-христианские мотивы. В концепции Кокто поэт — это и Орфей, и Эртебиз одновременно. Ангел Эртебиз — это сверхличность, которую человек несет в себе. «В каждом из нас живет ангел, и мы должны быть его хранителями»18,- считал Ж. Кокто. В пьесе «Орфей» Эртебиз выступает связующим звеном между Орфеем и Эвридикой. Как ангелу ему известен финал их истории. Но, тем не менее, он пытается предостеречь героев от ошибок, от небрежности в отношении друг к другу.

На пороге смерти все обретает свое истинное звучание и значение. Так и герои пьесы «обнаруживают» свою архетипичность. Так Ж. Кокто приближает современных Орфея и Эвридику к их мифологическим прототипам.

трагифарса «Орфей» - произведения, в котором драматург впервые обращается к мифу об Орфее. Жан Кокто наполняет античный миф современным содержанием. Орфей для пего прежде всего поэт, а история Орфея — миф, в котором «жизнь и смерть сходятся лицом к лицу».

В этой пьесе «Орфей», созданной в 1925 году, Ж. Кокто еще не придает особого значения нисхождению Орфея в Аид, не детализирует пребывание Орфея и Эвридики в Аиде. Он лишь схематично обозначает существование мира ирреального. Реальность является здесь «местом встречи видимого и невидимого»19: Кокто помещает Смерть и ее героев в пространство комнаты в доме Орфея. Но вместе с тем в этой пьесе автор обозначает круг тех выразительных средств, с помощью которых он будет и в дальнейшем воплощать тему поэта и поэзии. Это, прежде всего, введение в сюжет античного мифа таких персонажей, как ангел Эртебиз и Смерть в образе прекрасной женщины.

" Моруа А. Жан Кокто// Кокто Ж. Петух и Арлекин. С. 821.

19 Kushncr Eva. L'Orphec de Cocteau// Le mythe d'Orphee dans la littérature française contemporaine. Paris, 1961. P. 178.

Это и стремление ввести в контекст пьесы такую важную для поэта категорию, как подсознательное. В начале трагифарса функцию посредника между реальным и ирреальным выполняла лошадь. Но посредством этого образа-символа Кокто ставит в своей драматургии еще одну важную проблему, касающуюся его представления о поэтическом творчестве, постижения глубин поэтического творчества. Поэту не нужны посредники (даже такие мистические существа, как лошадь), погружение в суть бытия возможно только путем исследования собственных глубин. Исследование темы Поэта и поэзии, в основе которого миф об Орфее, Ж. Кокто продолжает в своих кинопроизведениях: «Кровь поэта» (1930), «Орфей» (1950), «Завещание Орфея» (1963).

Фильм Жана Кокто «Орфей» (1950) по праву считается одним из самых ярких и впечатляющих фильмов европейского модернизма и неомифологизма. В нем органично и естественно сочетаются жанры поэтического кино, психологической драмы, детектива, триллера и приключенческого мистического фильма. В «Орфее» Ж. Кокто «накладывает» античный миф на современную поэту городскую реальность. Это и создает неповторимую атмосферу подлинного неомифологического произведения: современного и вечного.

Фильм «Завещание Орфея, или Не спрашивайте меня почему» (1963) не только очередной внутренний автопортрет поэта, но и, как пишет Кокто, «перевод на его язык того, что он подразумевает под орфической инициацией». Задача, поставленная в «Завещании», - перевернуть представление о бесстыдстве, снимая с себя собственное тело и выставляя напоказ обнаженную душу»20. Обратившись к мифу, драматург совершенно ясно формулирует свои цели и задачи. Орфей для Кокто — это прежде всего

30 Из заметок Ж. Кокто о фильме «Завещание Орфея» (бельгийское издательство «Динамо»// Н. Бунтман. Ж. Кокто Проза. Поэзия. Сценарии. М.,2001. С. 29-31.

художник par excellence. И во всех произведениях, посвященных Орфею, он стремится исследовать особенности творческой природы художника.

Таким образом, в творчестве модерниста Жана Кокто тема Орфея занимает не меньшее место, чем в творчестве P.M. Рильке. И их восприятия архетипа певца, художника, творца во многом схожи. И Рильке, и Кокто говорят об одном и том же: для постижения Абсолюта необходимо погрузиться в собственное «я», обратиться к первоосновам бытия посредством расширения сознания. Достигнуть этого они стремятся, обращаясь к орфическому мифу и с помощью погружения в философские прозрения орфизма. Однако художественная палитра Кокто-сюрреалиста резко отличается от символистской поэзии P.M. Рильке, который апеллирует к категориям высокого, трагического. Драматургия и кинодраматургия Кокто ближе к трагифарсовости. В творчестве Ж. Кокто происходит разрушение традиции в интерпретации мифа об Орфее, которое провоцирует традиционализацию иного уровня. Так, пародия открывает новый виток спиралевидного функционирования сюжета, создает содержательно продуктивный вариант традиционной структуры. Благодаря ироничности и пародированию происходит своеобразная перестановка акцентов в семантике мифологического сюжета. Ж. Кокто лишает миф об Орфее «благоговейности». Если Орфей Рильке безошибочно идет своей дорогой, то Орфей Кокто ошибается, путается, находит себе ложных кумиров. И только столкновение со смертью (мотив утраты Эвридики и прохождение через подземное царство) возвращает его к истинным ценностям, к тому, что Ж. Кокто называет «ирреальным реализмом».

Третья глава «Специфика интерпретации мифа об Орфее в пьесе Ж. Аиуя «Эвридика» и Т. Уильямса «Орфей спускается в ад» посвящена исследованию специфики интерпретации мифа об Орфее в драматургии 40-50-х годов. Как и для символиста P.M. Рильке, так и для модерниста Ж. Кокто миф об Орфее явился основой концепции творческой личности, основой темы

Поэта и поэзии. В отличие от них для драматургов середины XX века более важными становятся социально-политические вопросы, в свете которых актуализируются проблемы межличностных взаимоотношений.

Будучи проводниками и комментаторами идей и проблем своего времени, драматурги вводили в свой поэтический арсенал самые разнообразные мифы, наполняли тексты мифологическими реминисценциями и аллюзиями, тем самым акцентируя внимание читателя и зрителя на экзистенциальных вопросах. Продолжал интересовать драматургов и миф об Орфее. Только теперь их внимание было сосредоточено не на мотиве поэтической личности и связанных с ней проблемах творчества, а на мотиве любви Орфея и Эвридики.

Трагедия «Эвридика» Ж. Ануя создана в 1941 году, а драма «Орфей спускается в ад» Теннесси Уильямса в 1957. Но, несмотря на разницу во времени написания этих произведений, на специфику национальных традиций, мы объединили пьесы этих авторов в одну главу, во-первых, потому, что к мифу об Орфее драматурги обращаются единожды в своем творчестве, только в исследуемых произведениях; во-вторых, сравнительный анализ этих пьес позволил проследить то, как меняется интерпретация мифа в зависимости от духовной атмосферы эпохи; как с помощью одного и того же мифа, художники XX века обращаются и к проблемам творчества, и к онтологическим вопросам, которые близки и важны для каждого человека. Это проблемы жизни и смерти, любви и одиночества.

Жан Ануй обращается к мифу об Орфее в 1941 году. Избирая главной героиней трагедии Эвридику, драматург продолжает традицию, начатую им в пьесе «Дикарка» (1934), и создает образ естественной, открытой и вместе с тем внутренне стойкой девушки/женщины. «Эвридика» - одна из вариаций «женской темы» в творчестве Ануя, разработку которой он продолжит в трагедиях «Антигона» (1942), «Медея» (1946) и которая обретет звучание гимна женщине, ее мужеству и внутренней стойкости в «Жаворонке» (1953).

Вместе с тем, обращаясь к мифологическим сюжетам, Жан Ануй следует в русле тенденции, которая во французской драматургии

30- 40-х годов получила название «интеллектуального театра», или «театра идей» и была связана, прежде всего, с именами Ж. Кокто, А. Салакру, Ж. Жироду21, а также А. Камю и Ж.-П, Сартра.

Как драматурга, связанного с идеями экзистенциализма, Ж. Ануя интересуют характеры, внутренние конфликты личности, помещенные в определенные социальные обстоятельства. Главное испытание в отношениях Орфея и Эвридики в пьесе Ж. Ануя связано с «испытанием» идей экзистенциальной философии. Проблема ответственности человека за свои поступки, за собственную жизнь становится идейным стержнем пьесы, ее главным внутренним конфликтом. Ж. Ануй рассматривает экзистенциальную проблему человеческой личности, которая создает себя каждым выбором, каждым поступком.

Избрав миф об Орфее в качестве основы для одной из лучших своих пьес - «Эвридики», Жан Ануй, как следует уже из названия пьесы, делает Эвридику, а не поэта-музыканта центральным персонажем трагедии. Судьба человека, его существование в мире, а не проблемы творческой личности, выходят у Ж. Ануя на первый план. Такой подход во многом обусловлен особенностями эпохи, в которую была создана пьеса, времени, когда онтологические вопросы обретают первостепенное значение для человека. Поэтому мотивы мифа об Орфее, становясь подтекстом пьесы, позволяют драматургу сосредоточить внимание зрителя не на развязке, а на развитии действия, в основе которого такие актуальные проблемы, как одиночество человека в мире, неосуществимость любви в мире.

Рассказав историю Орфея и Эвридики, Ж. Ануй выразил свое понимание истинной любви. Образ Эвридики является выражением

11 Более подробно см.: Simon A. Dictionnaire du théâtre français contemporain. Paris, 1970. Просхурникова Т.Е. Драматургия н театр//французская литература 1945-1990-х. М.: ИМЛИ РАН, 1995.

авторского убеждения в том, что женщина понимает истинный смысл бытия тоньше и правильнее, чем мужчина. Мифологический архетип, используемый Ануем в качестве модели повествования, служит выявлению причины трагического одиночества современного человека. При этом переосмыслению подвергаются как отдельные мотивы мифа, так и миф в целом. В результате экстраполяции персонажей античного мифа в современную ситуацию создается ощущение откровения. Благодаря Ж. Аную миф об Орфее обретает трогательно-лиричное звучание, а пьеса становится «притчей о любви» XX века.

К мифу об Орфее обращается и один из лучших драматургов США XX века Теннесси Уильяме. Пьеса «Орфей спускается в ад» («Orpheus Descending») была создана им в 1957 году и стала своеобразным «ключом для понимания всего его творчества»".

Именно в «Орфее» на всех уровнях поэтики с максимальной ясностью и четкостью воплощена главная тема всего творчества драматурга — противостояние двух миров: мира «хозяев жизни» и мира героев-одиночек; трагедия людей неприкаянных, чья внутренняя утонченность и обостренная чувствительность противостоит миру грубости и жестокости.

Наложение на современную жизнь сюжетных схем классических трагедий и мифологических мотивов становится в литературе США явлением не менее заметным, чем в других странах.

Соединение мифологических и христианских мотивов в пьесе с изображением повседневной жизни американского Юга способствует более глубокому выражению темы неприкаянности и одиночества человека в мире.

Эта экзистенциальная нота и составляет в драматургии 40-50-х годов подлинный смысл «двупланового» изображения жизни «обыкновенных людей». Она звучит пронзительно и настойчиво, как в американской, так и во

с. 318.

французской драматургии означенного периода. Обсуждение драматургами таких проблем, как одиночество человека, невозможность существования истинной любви в мире, еще нуждается в поддержке метафорических конструкций, функцию которых и выполняет миф, в данном случае миф об Орфее.

Таким образом, к середине XX века миф об Орфее становится сюжетной основой произведений, которые погружают зрителей в частный бытовой материал, в частные интимные отношения. Тема Поэта и поэзии, тема творческой личности, которые были доминирующими в творчестве P.M. Рильке, а также то в серьезной, то в комической форме затрагивались в творчестве Ж. Кокто, постепенно утрачивают свою значимость в экзистенциальной драме. Обращение к мотиву любви Орфея и Эвридики позволило драматургам, во-первых, сосредоточить внимание на проблемах современности и, во-вторых, способствовало выражению авторских концепций любви.

Обращаясь к мотиву любви Орфея и Эвридики, Ж. Ануй и Т. Уильяме рассматривают онтологические вопросы сквозь призму любви, акцентируют внимание читателя-зрителя на проблемах частной жизни человека середины XX века, что приводит к завершению цикла в развитии мифа в литературе XX столетия.

В заключении подводятся итоги исследования и формулируются основные выводы.

В литературе первой половины XX века мифу об Орфее присуща широта интерпретационного диапазона, определяющаяся многообразными запросами эпохи: от символистской поэтики Р.М Рильке, сюрреализма Ж. Кокто — к экзистенциализму Ж-Ануя и психоанализу Т. Уильямса.

• В исследуемых нами произведениях реализовано диалектическое соотношение частного и общего, конкретного и универсального в структуре

22 Costello D. P. Tennessee Williams' Fugitive Kind// Tennessee Williams. A collected of critical essays. New-Jersey.

мифологического сюжета, получившее национально-историческую и предметно-бытовую разработку в исследуемых произведениях.

На примере исследуемых произведений миф об Орфее демонстрирует многообразие форм и способов трансформации в литературе первой половины XX века, характеризующихся различными структурно-содержательными уровнями рецепции элементов протосюжета, или мифологических мотивов.

Мифу об Орфее свойственна спиралевидность эволюции, которая является результатом постоянного обновления формально-содержательной характеристики протосюжета, или мифологического архетипа.

Потенциальная многозначность семантики мифа об Орфее обеспечивает ему интенсивное вхождение в духовный контекст первой половины XX века.

Благодаря наличию функционально значимых общечеловеческих доминант, миф об Орфее способствует органичному сочетанию национального и интернационального аспектов в литературе XX века.

Общеизвестность мифологического сюжета в контексте европейской и мировой культурной традиции является важной предпосылкой идейно-эстетической активности мифа об Орфее в литературе первой половины XX века.

Миф об Орфее многофункционален в литературе первой половины XX века. Он выполняет онтологическую, гносеологическую, моделирующую, поведенческую и аксиологичекую функции.

Наличие многообразных событийных и семантических доминант в мифе об Орфее, регулирующих характер трансформации мифологического сюжета, обеспечивает определенную стабильность его идейно-эстетической рецепции.

1977. Р. 106-122.

Д1я мифа об Орфее характерна семантическая подвижность логических и нравственно-психологических мотивировок, их потенциальная предрасположенность к переосмыслению.

В литературе первой половины XX века миф об Орфее-демонстрирует способность трансформироваться в символы, эмблемы, понятия.

Миф об Орфее, благодаря своей структуре, предрасположен к моделированию психологического контекста в литературе первой половины XX века.

Благодаря литературному и художественному развитию первой половины XX века расширился культурологический объем памяти мифа об Орфее.

Многообразие уровней функционирования (национальный, региональный и.т.д.) мифа об Орфее в литературе первой половины XX века обусловлено сходством социально-идеологических, нравственно-психологических и литературно-эстетических факторов материального и духовного бытия народов Европы и мира.

Таким образом, исследовав особенности функционирования мифа об Орфее в литературе и культуре первой половины XX века, необходимо отметить ее чрезвычайную продуктивность во всех сферах и областях художественной культуры. Это и философия, и литература, и кино, балетное и изобразительное искусство. На протяжении XX века миф об Орфее активно и плодотворно функционировал в литературе XX века и способствовал выявлению вечных начал в области поэтического творчества, в области человеческих взаимоотношений, способствовала поиску Истины.

По теме диссертации опубликованы следующие статьи:

1) Особенности национальной жизни США через призму греческой мифологии (Т. Уильяме «Орфей спускается в ад»)// Тезисы конференции «Этнические проблемы в американской литературе и журналистике». МГУ им. М.В. Ломоносова, факультет журналистики. 1993.

2) Мифологическая образность в «Сонетах к Орфею» P.M. Рильке// Тезисы конференции «Ломоносов-2003». МГУ им. М.В. Ломоносова, филологический факультет. 2003.

3) Мифологема Орфея как инструмент структурирования текста в трагедии Ж. Ануя «Эвридика» (1942)//Тезисы конференции «Ломоносов-2004», МГУ им. М.В. Ломоносова, филологический факультет. 2004.

4) Мифологема Орфея как основа концепции творческой личности в «Сонетах к Орфею» Р. М. Рильке// Проблемы изучения и преподавания русского языка и литературы. МГУЛ. М., 2004.

5) Мифологема Орфея как основа темы поэта и поэзии в творчестве Жана Кокто//Гуманитарные дисциплины в техническом ВУЗе. Выпуск 332. МГУЛ, 2005.

6) Миф об Орфее в пьесах Ж. Ануя «Эвридика» и Т. Уильямса «Орфей спускается в ад»//Материалы XXXV Международной филологической конференции. Выпуск 9. История зарубежных литератур. Филологический факультет Санкт-Петербургского государственного университета. СПб., 2006.

7) Специфика интерпретации мифа об Орфее в драме Ж. Кокто «Орфей» М., МГСУ. 2006.

УПА. 3ca<.lt3