автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Мифологические персонажи в современной русской языковой картине мира

Полный текст автореферата диссертации по теме "Мифологические персонажи в современной русской языковой картине мира"

Санкт-Петербургский государственный университет

На правах рукописи

Хань Цзинхуэй

МИФОЛОГИЧЕСКИЕ ПЕРСОНАЖИ В СОВРЕМЕННОЙ РУССКОЙ ЯЗЫКОВОЙ КАРТИНЕ МИРА (НА ФОНЕ КИТАЙСКОГО ЯЗЫКА)

10.02.01 — Русский язык

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

11 ОКТ 2012

Санкт-Петербург 2012

005053020

005053020

Работа выполнена на Кафедре русского языка как иностранного и методики его преподавания ФГБОУ ВПО «Санкт-Петербургский государствешплй университет».

Научный руководитель: Юрков Евгений Ефимович,

кандидат филологических наук, доцент Санкт-Петербургский государственный университет

Официальные оппоненты: Лысакова Ирина Павловна

доктор филологических наук, профессор заведующая кафедрой межкультурной коммуникации

Российский государственный педагогический университет имени Л И. Герцена

Свидинская Надежда Тихоновна кандидат педагогических наук, профессор кафедры русского языка

Санкт-Петербургский государственный университет технологии и дизайна

Ведущая организация: ФГБОУ ВПО Национальный минерально-

сырьевой университет «Горный»

Защита диссертации состоится "25 " сентября 2012 года в 16:00 часов на заседании совета Д 212.232.62 по защите докторских и кандидатских диссертаций при Санкт-Петербургском государственном университете по адресу: 199034, Санкт-Петербург, Университетская наб., д. 11, Филологический факультет, ауд. 198.

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке Санкт-Петербургского государственного университета.

Автореферат разослан « " 0 »ЧІЛІ 1МЧ._2012 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

Д212.232.62 4 Т.Н. Попова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Данное исследование проводится в рамках относительно молодой комплексной филологической дисциплины - лингвокультурологии, изучающей взаимосвязь и взаимодействие языка и культуры.

Согласно определению Е.И. Зиновьевой и Е.Е. Юркова, лингвокультурология «исследует различные способы представления знаний о мире носителей того или иного языка через изучение единиц разных уровней, речевой деятельности, речевого поведения, дискурса...» (Зиновьева, Юрков 2009: 15). К основным объектам, единицам изучения в лингвокультурологии, относится концепт. Среди значимых национально-специфичных концептов, формирующих языковую картину мира отдельной нации, выделяются мифологемы. По определению В.А. Масловой, слова-мифологемы представляют концепты — инвариантные комплексы представлений, связанных с определенным сценарием, причем многие из них ориентированы на ведущих персонажей и на ситуации, которые переходят из мифа в миф. Отражая и формируя мир в сознании людей, мифологемы дают возможность охарактеризовать многие типичные, исторически сложившиеся черты национального образа мышления и особенностей национальной культуры. Мифологические персонажи занимают важное место не только в мифологии, но и в культуре, религии, философии. Изучением мифологии как части духовной культуры народа занимается целый ряд наук: фольклористика, этнография, философия, литературоведение, культурология, лингвистика.

Как отмечают исследователи, миф составляет основу культуры народа, в нем отразились народные представления о мире, природе, жизни (см., например, работы А.Ф. Лосева, К. Леви-Стросса, В.Н. Топорова, Н.И.Толстого, Е.М. Мелетинского и др.).

Мифология как часть культуры стала, естественно, объектом интересов составителей различного рода мифологических словарей. В основном это

словари энциклопедического типа, например, «Мифологический словарь» (М.,

з

1990), «Большой энциклопедический словарь. Мифология» (М., 1998), «Мифы и легенды народов мира» (М., 2000).

Реферируемая работа посвящена лингвокультурологическому анализу значений и употреблений той части мифологем, которые обозначают мифологических персонажей в современной русской языковой картине мира, и реализуется в различных контекстах художественных произведений, публицистики и разговорной речи, актуализируя те или иные дифференциальные признаки понятия.

Актуальность данного диссертационного исследования определяется необходимостью выявления и исследования мифологем, значимых для русской культуры и по-прежнему употребляющихся в современном русском языке, повышенным интересом современной лингвистики к проявлению национального менталитета в языке. Результаты исследования позволят сделать вывод о своеобразии национальной языковой картины мира.

Научная новизна работы заключается в малой изученности в лингвокультурологических исследованиях имен мифологических персонажей, используемых в переносных значениях в современном русском языке; а также в том, что работа проводится на новом фактическом материале, на фоне китайского языка.

Гипотеза: Мы полагаем, что русские и китайские мифологические персонажи отличаются ярким национально-культурным своеобразием, и изучение особенностей их функционирования позволит полнее определить особенности национального языкового сознания.

Цель исследования - осуществить выборку наиболее употребительных в русском языке слов-мифологем и определить на фоне китайского языка национально-культурные особенности слов-мифологем, обозначающих мифологических персонажей в русской языковой картине мира.

Для достижения данной цели предполагается решение следующих задач:

1. Разработать теоретическую базу исследования на основе анализа

4

существующей научной литературы по затрагиваемым в работе проблемам, а именно: описать современное состояние лингвокультурологии как науки, дать определение основным понятиям лингвокультурологии, используемым в данном исследовании; мотивировать выбор единиц изучения;

2. Разработать поэтапную схему изучения и описания мифологем;

3. Провести лингвокультурологический анализ отобранных мифологем по разработанной схеме;

4. Сравнить русские мифологемы с соответствующими китайскими мифологемами, актуальными для современной китайской культуры;

5. Проанализировать изменения лингвокультурных коннотаций в русских мифологических персонажах, описав современные концепты в сравнении с традиционными.

Методы и приемы исследования: прием сплошной выборки из словарей: «Больший энциклопедический словарь. Мифология» (1998), «ФЯ-{ФтЙ^ОЛ»

"Китайский мифологический словарь" (1985); метод частичной выборки иллюстративного материала из «Русского ассоциативного словаря» (1994), толковых, фразеологических, энциклопедических словарей русского языка, сборников пословиц и поговорок, художественной литературы и публицистики; описательный метод; элементы методов компонентного и дистрибутивного анализов; приемы словообразовательного анализа, стилистической и статистической характеристики; метод лингвокультурологического анализа; описательно-аналитический, включающий в себя наблюдение, описание, обобщение; сравнительно-сопоставительный метод.

Объект исследования — слова-мифологемы, используемые в современном русском языке для обозначения мифологических персонажей.

Предмет исследования — коннотативные значения слов-мифологем, номинаций мифологических персонажей, выявляемые с опорой на контексты их употребления.

Теоретическую базу работы составляют исследования в области мифологии (К. Леви-Стросс, Н.И. Толстой, В.А. Маслова, А. П. Бабушкин, A.A. Потебня, В.В. Иванов, В.Н. Топоров) и фольклора (В.Я. Пропп), теории лингвокультурологии (Е.И. Зиновьева, Е.Е. Юрков, В.В. Воробьев, изучения русской языковой картины мира (В.Н. Телия, Е.В. Уринсон, Е.А. Арутюнова, Е.С. Яковлева), концепта (Ю.С. Степанов, В.В.Колесов).

Материалом исследования послужили данные «Большого энциклопедического словаря. Мифология» (1998), и также «Ф BUttiSfliOift» (Китайского мифологического словаря) (1985), «Русского ассоциативного словаря» (1994), толковых, фразеологических, энциклопедических словарей, записи разговорной речи и телепередач, сборники пословиц и поговорок, тексты художественной литературы (произведения Н.В.Гоголя, А.С.Пушкина, К.Бальмонта, А.Н.Толстого и др. — см. список источников), публицистики.

Теоретическая значимость исследования определяется полученными в результате разработки и применения метода анализа русских и китайских мифологем выводами, вносящими уточнения в русскую и китайскую языковую картину мира, расширяющими представления о менталитете русских и китайцев.

Практическая значимость Результаты исследования могут служить материалом для изучения двух языков с учетом их лингвокультурных особенностей, в теории и практике учебной лексикографии, переводоведения, в практике преподавания РКИ, в лекционных курсах по лексикологии, лингвокультурологии, на практических занятиях по аспекту «Чтение».

На защиту выносятся следующие положения:

1. Мифологемы представляют национально-специфическую часть русской языковой картины мира, сохранившую актуальность и для современного этапа развития языка и культуры; следовательно, знание мифологем входит в содержание лингвокультурной компетенции.

2. Традиционные мифологемы русского языка характеризуются

преимущественно отрицательным отношением к обозначаемым ими явлениям,

б

которые оцениваются как представляющие «чужой» мир, враждебные и опасные для человека, что можно объяснить непростыми условиями жизни, прежде всего,

русского крестьянства в трудных климатических и социальных условиях.

3. Современные лингвокультурные коннотации слов, обозначающих

русские мифологические персонажи, имеют в целом положительную окраску; мифологемы обозначают часть «своего» мира — традиционного культурного пространства, общего для всех носителей русского языка и культуры.

4. Лингвокультурологический анализ русских мифологических персонажей на фоне иного (китайского) языка позволяет создать основу для репрезентации соответствующих значимых концептов в иностранной аудитории.

Апробация работы Результаты исследования нашли отражение в докладе «Традиционные русские мифологемы в современном линговокультурном пространстве» на II Конгрессе РОПРЯЛ (Санкт-Петербург, 2010); в статье «Традиционные "домашние духи" в современном лингвокультурном пространстве», опубликованной в журнале «Мир русского слова» (2011) и на аспирантских семинарах в Санкт-Петербургском государственном университете.

Объем и структура работы Работа состоит из введения, двух глав, заключения. К диссертации прилагается список использованной литературы, включающий в себя 178 наименований. Общий объем диссертации составляет 137страницы.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается актуальность темы, определяются объект и предмет исследования, формируются гипотеза, цель и задачи работы, указываются используемые в работе методы исследования, отмечаются научная новизна, теоретическая и практическая значимость исследования, приводятся положения, выносимые на защиту; описывается структура диссертации.

В первой главе «Теоретические основы лингвокультурологии»

определяется статус лингвокультурологии, ее предмет и соотношение с смежными дисциплинами, единицы исследования и методы лингвокультурологии. Мифология рассматривается как важная часть национальной картины мира. В качестве единицы исследования принимается слово-мифологема - слово особого мифологического содержания, служащее наименованием персонажа и являющееся результатом деятельности мифологического мышления по структурированию мира. Коннотативная структура мифологемы обязательно включает этнокультурный компонент. Лингвокультурология рассматривается как новая лингвистическая дисциплина синтезирующего типа, возникшая на стыке лингвистики и культурологии. Она занимается лингвистическим исследованием языковых явлений на основе идей о взаимодействии языка и культуры.

В работе анализируется состав традиционных мифологем русского языка, представлена их классификация и обосновывается выбор конкретного объекта исследования — слов-мифологем, обозначающих нечистую силу или персонажей сказок как групп, сохраняющих актуальность для современного языкового сознания. В то время как имена языческих славянских божеств и генеалогических героев мифологического эпоса были вытеснены с приходом христианства, так называемые низшие уровни славянской мифологии оказались более устойчивыми и, как продемонстрировал использованный литературный материал, отражаются также в современной языковой картине мира.

Проблема связи языка и культуры является одной из наиболее актуальных в современной науке. Как отмечают исследователи, изучение проблематики "язык и культура" целесообразно вести в рамках особой научной дисциплины, сходной с другими, но в то же время отличной от них, - лингвокультурологии.

На настоящий момент в научной литературе не существует единого непротиворечивого определения термина «лингвокультурология». В качестве рабочего мы предлагаем следующее: «Лингвокультурология — это теоретическая

филологическая наука, которая исследует различные способы представления

8

знаний о мире носителей того или иного языка через изучение языковых единиц разных уровней, речевой деятельности, речевого поведения, дискурса, что должно позволить дать такое описание этих объектов, которое во всей полноте раскрывало бы знание анализируемых единиц, его оттенки, коннотации и ассоциации, отражающие сознание носителей языка. При этом важно учитывать информацию энциклопедического характера, разработка принципов отбора которой является одной из проблем лингвокультурологии» (Зиновьева, Юрков.2009:15). Предметом лингвокультурологии являются как исторические, так и современные языковые факты. Будучи одной из отраслей лингвистики, лингвокультурология сосуществует с другими лингвистическими дисциплинами, каждая из которых имеет свой собственный объект, предмет исследования и т.д. Однако следует отметить, что лингвокультурология как лингвистическая дисциплина находится в стадии становления, ее понятийный аппарат еще не вполне определен.

Наряду с указанными терминами, в понятийный аппарат лингвокультурологии входят также языковая картина мира и концепт, которые представляют особую важность для настоящего исследования.

Нам представляется наиболее корректным определение Е.СЛковлевой, которая предлагает под языковой картиной мира понимать «зафиксированную в языке и специфическую для данного языкового коллектива схему восприятия действительности. Таким образом, языковая картина мира - это своего рода мировидение через призму языка» (Яковлева 1996:47). Данное определение мы принимаем в своем исследовании в качестве рабочего.

Мифологическое мышление составляет неотъемлемую часть национального сознания на протяжении всей истории. Мифология как воплощение мифологического сознания также является важной частью национальной картины мира. Отражая национально-культурную специфику конкретного этноса, мифология приобретает специфические характеристики, реализуя целый комплекс взглядов на мир, системно организованный и структурированный, что позволяет выделить единицу мифологии - мифологему, являющуюся концептом.

9

В нашем исследовании мы принимаем следующее рабочее определение термина «концепт»: концепт — это подвергшаяся когнитивной обработке идея «предмета», заключающая в себе яркое образное представление и пучок ассоциаций и коннотаций, репрезентируемая вербально языковыми единицами разных уровней (словом, словосочетанием, всей словообразовательной парадигмой и т.д.) (см. работы В.В.Красных, В.В.Колесова).

Во второй главе «Лингвокультурологический анализ русских мифологических персонажей (на фоне китайского языка)» представлена классификация мифологических персонажей на основании их принадлежности к определенному пространству или отрезку времени. Лингвокультурологический анализ слов-мифологем позволяет описать некоторые черты менталитета русских, фрагмент русской языковой картины мира — представления, сложившиеся в сознании народа (начиная с мифологического мышления и до современности). В содержании мифологем отразилось представление русского народа о пространстве и времени — двух важнейших категориях в картине мира, что обусловливает разделение мифологических персонажей по месту обитания или времени проявления активности.

На основании пространственно-временной отнесенности мифологемы анализируются в соответствии со следующей классификацией:

1. Домашние духи (Домовой, Кикимора);

2. Небесные духи (Змей Горыныч, жар-птица);

3. Водные духи (Водяной, Русалка);

4. Лесные духи (Леший, Баба-Яга, Ведьма);

5. Духи без определенного места обитания (Кощей Бессмертный)-,

6. Временные и сезонные духи (полуночник, заряло, ржаница, полазник, Дед-Мороз, Снегурочка).

Таким образом, поэтапно проводится лингвокультурологический анализ отобранных мифологем русского языка на фоне китайского языка.

На первом этапе проводится этимологический анализ с целью выявления внутренней формы слова-мифологемы.

На втором этапе выделяется содержательная сторона мифологических персонажей, что осуществляется на базе словарных дефиниций слова-мифологемы, анализа обиходных контекстов употребления, включающих пословицы, поговорки, поверья, записи разговорной речи, телепередачи и цитаты из художественной литературы и публицистики. Данный этап позволяет выявить актуализирующиеся семантические признаки, ассоциации и коннотации.

На третьем этапе прослеживаются синтагматические связи слова-мифологемы в языке. Специфика данного аспекта анализа для слов-мифологем заключается в выявлении через языковые данные их ролевых функций.

На четвертом этапе анализируются деривационные связи слова-мифологемы, которые показывают значимость выявленного концепта в соответствующем фрагменте языковой картины мира.

На пятом этапе путем сравнения русских и китайских мифологем выявляются лингвокультурологические различия в русской и китайской языковых картинах мира.

Проиллюстрируем предложенные теоретические положения на материале анализа мифологем, объединенных пространством дома, обозначенных в работе как домашние духи. В русской мифологической картине мира к домашним духам относятся домовой и, отчасти, кикимора.

Слово-мифологема домовой обладает прозрачной этимологией - оно образовалось из относительного прилагательного к слову «дом» и указывает на место обитания данного духа. Слово «домовой» не образует собственного словообразовательного гнезда, но принадлежит к большому словообразовательному гнезду слова «дом» (122 единицы). Деривационные связи данного слова включают названия женского варианта домашнего духа, такие, как слова домовиха, домовая хозяйка, домовичка, домаха, бабушка-доманушка, домовилиха, образованные от слова «домовой» при помощи суффиксов:

п

«Или же хозяин, стоя в воротах и кланяясь на три стороны, говорил: «Батюшка домовой и матушка домовая, батюшка дворовой и матушка дворовая со всем семейством, пойдёмте к нам в новое жилище с нами жить!» [Е.С. Еремеева. Лекции по русскому искусству (2000)] (http://ruscorpora.ru').

Кроме того, существуют варианты наименования мужских домашних духов, такие как доможир, домовик, доманушко, домовеюшко, часть из которых являются производными от слова домовой.

Содержательный минимум данного концепта определяется как «дух — хозяин дома», однако это основное содержание может дополняться такими элементами, как «нечистая сила», «дух-обогатитель», «ходячий покойник». Последний элемент отражает представление о домовом как об умершем члене семьи и может быть связано с древним славянским культом Рода, который, вероятно, и обусловил появление такого персонажа в русской мифологической картине мира.

Внешний вид домового антропоморфен, что также указывает на связь с домом и родом. Он изображается в народном сознании как старичок с бородой:

«— В каждом доме есть домовой, хозяйнушко такой, бородатый, мохнатый, ушастый, с добрыми глазами ...». [Владимир Личутин. Крылатая Серафима (1977)] (http://ruscorpora.ru').

Однако это двойственный персонаж. Так, важный элемент содержания концепта домовой отражается в том, что наряду с такими персонажами, как леший, русалка, ведьма, он может выступать как источник страха, им пугают детей:

«При слове «волк», «старик с мешком», «домовой» эти чудовища рисуются ребёнку, подобно тому как рисуются нам во сне, и тут одно средство — развлечь дитя другими представлениями». [К.Д. Ушинский. Человек как предмет воспитания. Опыт педагогической антропологии (1867)];

«Я замираю от ужаса: на меня движется что-то огромное, неотразимое, лохматое — это домовой, всесильный владыка, против которого никто не может бороться». [Ф.В. Гладков. Повесть о детстве (1948)] (http://ruscorpora.ru').

Отличие домового от других мифологем данного ряда заключается в том, что он не всегда враждебен человеку, может быть добрым. Это дух-хранитель, дух-помощник, но проказливый и способный принести вред разозлившему его хозяину:

«Тогда пойдёт такая чертовщина, что из своего дома бежать придётся: по ночам домовой с нечистой силой такой шум поднимают и таких страхов задают — беда!». [И.Е. Репин. Далекое близкое (1912-1917)];

«.Ляжет, а домовой и начнет его душить за ложь и брань». [А.Ф. Вельтман. Не дом, а игрушечка (1850)] (http://ruscorpora.ru').

В связи с этим с домовым можно и нужно договариваться, задабривать его подарками:

«Нельзя браниться в доме: отворяешь его для нечистой силы. От неё обороняет домовой. Е1му выставляли на загнетке печи горшок каши». [Андрей Балдин. Московские праздничные дни (1997)].

Выполняемая домовым работа по дому разнообразна: он охраняет дом от воров, убирает дом, поддерживает огонь в печи, ухаживает за скотом (эту функцию мог выполнять дворовой):

«Из клетей домовой

Сор метлою посмёл».

[Н. Ашукин. Алексей Васильевич Кольцов, его жизнь и песни (1923)].

Ещё один значимый компонент значения мифологемы — «предвестник». Домовой обычно невидим для людей, редкая встреча с ним предвещает беду или радость:

«А дедушка наоборот сказал - добрый знак, раз домовой тебе показался, за своего, значит, признал». [Михаил Елизаров. Pasternak (2003)] (http://ruscorpora.ru').

С появлением домового связывались определенные приметы (см. Даль 1996,1:466): плач домового предвещал смерть, если домовой гладил по лицу тёплой рукой, ждали добра, если холодной - наоборот. Домовые помогали девушкам в гаданиях:

«Уж на что у нас храбрый народ девки: погадать ли о суженом — не боятся бегать за овины, в поле слушать колокольного свадебного звону либо в старую баню, чтоб погладил домовой мохнатой лапою на богачество».. [A.A. Бестужев-Марлинский. Страшное гадание (1831)] (http://ruscorpora.ru).

Домовой не меняет место обитания, привязан к одному дому:

«Да и домовые, они вроде кошек — к своему стародавнему месту до того привычны, что и с кожей не оторвёшь». [Саша Черный. Солдатские сказки/ Лебединая прохлада (1932)].

Таким образом, содержание мифологемы включает такие компоненты, как: хозяин, помощник, проказник, нечисть или умерший предок, защитник от нечисти, невысокий бородатый старичок, вестник, привязан к дому.

Синтагматические связи единицы, указывающие на функции персонажа, включают такие сочетания, как: домовой показался, душит/ давит домовой, лохматый домовой, обороняет домовой, домовой хозяйничает.

Прежде чем приступать к сравнению данной мифологемы с мифологемой в китайской языковой картине мира, проанализируем женский вариант домашнего духа — мифологему кикимора. А.Г. Преображенский определяет данную мифологему следующим образом: «ж. род домового, который днём сидит невидимый за печкой, а по ночам проказит, особенно с веретеном и прялкой; нелюдим, домосед» (Преображенский 1959: 345). Исследователь возводит данное слово к двум корням: «кики-», близкий к лит. kaukas - «дух-карлик», «домовой», и «мора» от старославянского «мора» — «ведьма». Таким образом, этимология подсказывает нам, что данный дух представляет собой злого домового, вероятно, женского пола, о чем свидетельствует и форма рода этого слова.

Можно выделить основные функции данного персонажа: 1) в доме кикимора заканчивает прясть за хозяйку, но чаще, напротив, путает пряжу; 2) как домовой, бьет посуду, шумит, пугает домашнюю птицу; 3) пугает людей:

«Старушка-селёдочница с Охты своими глазами видела кикимору, как она пряжу прядёт» [Д.С. Мережковский. Пётр и Алексей (1905)].

14

В содержании мифологем домовой и кикимора много совпадающих компонентов: связь с домом, невозможность его покинуть, наличие как мужского, так и женского варианта. Для кикиморы, в отличие от домового, основным вариантом является женский. Главное различие между мифологемами заключается в однозначной отрицательности кикиморы. Изначально связанный со смертью (связь со временем почти утратилась), этот дух воспринимался как вредоносный:

«Впрочем, сильно напакостить кикимора не может — ей под силу устроить лишь что-нибудь вроде кражи в Петербургском ботаническом саду мраморной статуи бога Морфея («Кикимора»)» [Алла Латынина. Таинственность будничной жизни // «Новый мир», 2003] (http://ruscorpora.ru).

Кроме того, местом обитания этого духа может быть не только дом, но и болото.

Если домовой сохранил свои основные признаки в современном сознании, то мифологема кикимора употребляется чаще в переносном значении. Актуализируются такие компоненты значения, как место обитания и неопрятный, непривлекательный внешний вид: - Надо же такое сморозить! Ты красотка, а она кикимора [Галина Щербакова. Мальчик и девочка (2001)] (http://ruscorpora.ru).

В современных контекстах актуализируется также невидимость, нелюдимость кикиморы:

«Я пошла к нему, но он три дня заперт как кикимора, и видеть его нельзя» [Н.С. Лесков. На ножах (1870)].

Наиболее частотная синтагматическая связь - кикимора болотная.

Китайские домашние духи, как и русские, отражают древние языческие представления людей о силах природы, их примитивный анимизм, позже -антропоморфизм.

В китайской мифологии популярное божество домашнего очага — Цзао-Ванг («князь очага») и его жена - Цзао-Ванг най-най. Встречаются и другие названия данного персонажа, как, например: Цзао-шэнь («бог очага»), Цзао-цзюнь

15

(«повелитель очага»), Цзао-пуса («бодхисатва очага») (Мифологический словарь 1990).

Дух домашнего очага Цзао-Ванг соотносится с предками рода. Его функция -вместе с духами предков быть защитником и покровителем дома, семьи, всех домочадцев, заботиться о благополучии семьи, охранять ее покой, заступаться за нее в случае бедствий и несчастий [В. Ежов 2004].

Место обитания домашних духов — кухня. Там они собирают сплетни, которые, по поверью, пересказывают в канун нового года во дворце своему покровителю, нефритовому Императору (китайский бог). Поэтому за приготовлением пищи и во время семейных трапез принято говорить только о хорошем [Юань Кэ 1965].

Отличие китайского Цзао-Ванга и его жены от русского домашнего духа домового обнаруживается еще и в том, что китайские мифологемы в большей степени встречаются в современных народных обычаях.

Китайский домашний дух в большинстве случаев относится к добрым и благодетельным, т.е. положительным мифологическим персонажам, а русский в большинстве — к отрицательным.

При сравнении китайского домашнего духа с русским нами отмечены как общие, так и отличительные особенности использования этих мифологем в современной речи и, прежде всего, в той роли, которую они играют в определении особенностей национального менталитета, национальной языковой картины мира.

Сравнение с китайскими мифологемами показало, что мифологическое сознание не сохраняется в китайской культуре так, как в русской. Для многих русских слов-мифологем не удалось подобрать китайского соответствия. Различия отмечены:

- на уровне образа (для русских мифологем более типичным является антропоморфный образ, например, косматый старичок Домовой, прекрасная девушка - русалка и т.п., для китайских мифологем характерен зооморфный

образ, такой как дракон Лун, лисица-оборотень Хули-цзин; при этом большая

16

часть русских мифологических персонажей, в отличие от китайских, наделена непривлекательной, отталкивающей внешностью);

- на уровне оценки (русские мифологемы традиционно представляют отрицательных персонажей, злобных и опасных, реже - амбивалентных; соответствующие им мифологемы китайского языка чаще имеют коннотацию положительной оценки; носитель китайской лингвокультуры ждет от данных персонажей помощи и подарков, в то время как для представителя русского лингвокультурного сообщества духи являются представителями сил и стихий, которые чинят препятствия человеку в его хозяйственной деятельности).

Специальный параграф второй главы «Лингвокультурологические характеристики мифологических персонажей в русской языковой картине мира» посвящен анализу изменений лингвокультурных коннотаций в мифологических персонажах в современном русском языке.

Сравнив традиционные лингвокультурные коннотации с современными коннотациями, мы обнаружили, что наименьшим изменениям подвергся внешний образ мифологического персонажа: большая часть персонажей сохранила традиционно приписываемый им облик; сказочные герои Морозко и Снегурочка, сменив функцию и превратившись в новогодних персонажей, получили устойчивый внешний образ (главным образом, это определенный костюм); изменению подвергся образ русалки (из прекрасной бледной девушки, обитательницы рек и лесов, она превратилась в морскую жительницу с рыбьим хвостом вместо ног), а мифологема ведьма, наряду с традиционным, получила дополнительный образ соблазнительной молодой женщины. Именно внешний облик мифологических персонажей часто служит основой переносного использования мифологем: кикиморой называют неопрятную старуху, бабой-ягой — также непривлекательную старую женщину, кощеем — худого старика. Другое основание переноса — основные черты характера, приписываемые героям: Кощей - злой и властный человек, ведьма и баба-яга -сварливая, злобная женщина.

Большая часть мифологических персонажей, принадлежащих к определенному пространству (Домовой, Леший, Водяной), сохранили свои функции. При этом усилилась значимость переносного использования данных мифологем как олицетворяющих соответствующие природные силы.

Современные мифологемы являются продолжением традиционного мифологического мышления, но, в то же время, соответствуют современным представлениям о действительности. Главным отличием современного содержания мифологем от традиционного является изменение оценки большей части мифологических персонажей в русском сознании с отрицательной на нейтральную или положительную. Отношение к этим персонажам становится более дружеским и фамильярным: отмечаются сочетания мифологем с определениями со значением положительной оценки (милый, добрый); различные модификации имен, включая уменьшительно-ласкательные (бабка-ежка); описания действий подобных героев как лишенных враждебности по отношению к человеку. Исчезают свойственные почти всем данным мифологемам коннотации «опасный», «вызывающий страх».

В современной лингвокультуре мифологемы выступают в качестве маркеров «своего» культурного пространства. Эти слова известны всем носителям русского языка и русской культуры. Мифологемы проделали своеобразный путь от обозначения существ, населяющих «чужой» мир, противопоставленный и враждебный человеку, до элементов традиционной культуры, принадлежащих «своему» миру.

В заключении диссертационной работы подводятся итоги исследования. Лингвокультурологический подход к анализу содержания слов, обозначающих мифологические персонажи, позволил охарактеризовать важный фрагмент национальной русской картины мира в сравнении с китайской. Обращение к материалу современной художественной литературы показало, что мифологическое мышление сохраняет актуальность для современных носителей языка, но концепты, обозначаемые словами-мифологемами, претерпевают определенные изменения в современном языке.

Результаты исследования представляют материал для презентации мифологем в иностранной аудитории, прежде всего китайской.

Основные положения диссертационного исследования отражены в следующих публикациях:

1. Хань Цзннхуэн. Традиционные "домашние духи" в современном лингвокультурном пространстве. // Мир русского слова. - 2011. - N 2. — С. 39-43.

2. Хань Цзинхуэй. Традиционные русские мифологемы в современном линговокультурном пространстве. // Русский язык и культура в пространстве Русского мира. II Конгресс РОПРЯЛ «Русский язык и культура в пространстве Русского мира». / Под ред. Е.Е. Юркова, Т.И. Поповой, И.М. Вознесенской, A.C. Шатилова. - СПб., 2010. -Т.1. - С.263-269.

Подписано в печать 29.06.2012 Формат 60x90/16 Бумага офсетная. Усл. печ. л. 1,0 Тираж 100 экз. Заказ 315

Отпечатано в типографии «Адмирал» 199178, Санкт-Петербург, В.О., 7-я линия, д. 84 А

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Хань Цзинхуэй

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I. МИФОЛОГЕМА КАК ПРЕДМЕТ ЛИНГВОКУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКОГО ИССЛЕДОВАНИЯ.

1.1. Лингвокультурология как лингвистическая дисциплина.

1.1.1. Язык и культура: механизмы взаимодействия.

1.1.2. Объект и предмет лингвокультурологии.

1.1.3. Языковая картина мира как объект изучения в современной лингвистике.

1.1.4. Концепт как составляющая языковой картины мира.

1.2. Мифологема в русской языковой картине мира.

1.2.1. Мифология в языковой картине мира.

1.2.2 Миф и мифологема как структурная составляющая и единица мифологической картины мира.

1.2.3 Понятие «мифологема» с позиций лингвокультурологии.

1.2.4 Особенности традиционного мифологического мышления в сравнении с современным.

Выводы.

ГЛАВА II. ЛИНГВОКУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ РУССКИХ МИФОЛОГИЧЕСКИХ ПЕРСОНАЖЕЙ (НА ФОНЕ КИТАЙСКОГО

ЯЗЫКА).

П.1. Пространственно-временные классификации в мифологической картине мира.

II. 1.1. Домашние духи в русской и китайской языковой картине мира.

II. 1.2. Небесные духи в русской и китайской языковой картине мира.

II. 1.3 Водные духи в русской и китайской языковой картине мира.

II. 1.4. Лесные духи в русской и китайской языковой картине мира.

II. 1.5. Временные и сезонные духи в русской ЯКМ.

II. 1.6. Духи без определенного места обитания в русской и китайской

Языковой картине мира.

11.2. Лингвокультурологические характеристики мифологических персонажей в русской языковой картине мира.

П.2.1. Традиционные лингвокультурные коннотации в русских мифологических персонажах.

П.2.2. Современные лингвокультурные коннотации в русских мифологических персонажах.

Выводы.

Введение диссертации2012 год, автореферат по филологии, Хань Цзинхуэй

Наша диссертация посвящена лингвокультурологическому анализу мифологических персонажей в современной русской языковой картине мира на фоне китайского языка.

Исследование проведено в рамках лингвокультурологии - дисциплины, возникшей в отечественном языкознании в 90-е годы X Хв. для изучения отражения культуры народа в его языке. Существование теснейшей связи между языком и культурой народа не вызывает сомнения: по справедливому замечанию В.А. Масловой, язык «развивается в ней и выражает ее» [Маслова 1997: 8].

Выбор объекта исследования объясняется тем, что, по мнению таких исследователей, как К. Леви-Стросс, А.Ф. Лосев, Н.И. Толстой, В.Н. Топоров, именно миф составляет основу культуры народа и отражает его представления о жизни, о ее смысле, об окружающей человека природе. В данном исследовании, принимая широкое понимание мифа как стереотипа массового обыденного сознания, мы рассматриваем мифологемы как «инвариантные комплексы представлений, связанных с определенным сценарием, с восприятием важного персонажа, ситуации, которые переходят из мифа в миф» [Кошарная 1999]. Слово-мифологема понимается как слово особого мифологического содержания, результат деятельности мифологического мышления по структурированию мира [Абыякая 2004]. Мифологемы как мифологизированные языковые единицы создают языковую картину мира, уникальную для каждой отдельной нации, и обязательно несут в своем значении этнокультурный компонент. Следует отметить, что мифологические персонажи занимают важное место не только в мифологии, но и в культуре, религии и философии и т.д. Изучая мифологемы, мы можем опираться на данные целого ряда наук, которые занимаются исследованием мифологии как составляющей духовной культуры народа. Это, в частности, фольклористика, этнография, литературоведение, философия, культурология, лингвистика и другие науки.

Отражая и формируя мир в сознании людей, мифологемы дают возможность охарактеризовать многие типичные, исторически сложившиеся черты национального образа мышления и особенностей национальной культуры. Поэтому русская мифологическая культура на фоне китайской представляет особый интерес для исследователя. Для русской, как и для славянской мифологии в целом, характерно то, что она не выделяется в отдельную область представлений о мире, но охватывает все области, отражаясь даже в быту (в ритуалах и обрядах, земледельческом календаре, дошедшей до наших дней демонологии). Именно эта закрепленность в быту позволяет русской мифологии существовать не только в ритуалах, но и в символике и образах, в самом языке, несмотря на то, что из текстов она практически исчезла. В китайской же мифологии нет этой всеобъемлющей целостности и органичности представления в национальном сознании. Китайские мифологические герои поражают наше воображение скорее смелостью и неожиданностью фантазии. К сожалению, древние китайские мифы очень рано стали забываться и исчезать из народной памяти. Они сохранились лишь в многочисленных отдельных фрагментах.

Актуальность данного диссертационного исследования определяется необходимостью выявления и исследования мифологем, значимых для русской культуры и по-прежнему употребляющихся в современном русском языке; повышенным интересом современной лингвистики к проявлению национального менталитета в языке, отражению в нем отдельных фрагментов языковой картины мира; результаты исследования позволят сделать вывод о своеобразии национальной языковой картины мира.

Объект исследования - слова-мифологемы, используемые в современном русском языке для обозначения мифологических персонажей.

Предмет исследования - коннотативные значения слов-мифологем, номинаций мифологических персонажей, выявляемые с опорой на контексты их употребления и описываемые с учетом исторической перспективы.

Научная новизна заключается в малой изученности в лингвокультурологических исследованиях имен мифологических персонажей, используемых в переносных значениях в современном русском языке; а также в том, что работа проводится на новом фактическом материале, на фоне китайского языка.

Наша гипотеза заключается в предложении, что русские и китайские мифологические персонажи отличаются яркими национально-культурным своеобразием и изучение особенностей их функционирования позволит полнее определить особенности национального языкового сознания.

Цель исследования - осуществить выборку наиболее употребительных в русском языке слов-мифологем и определить на фоне китайского языка национально-культурные особенности слов-мифологем, обозначающих мифологических персонажей в русской языковой картине мира.

Для достижения данной цели предполагается решение следующих задач:

1) разработать теоретическую базу исследования на основе анализа существующей научной литературы по затрагиваемым в работе проблемам, а именно: описать современное состояние лингвокультурологии как науки, дать определение основным понятиям лингвокультурологии, используемым в данном исследовании; мотивировать выбор единиц изучения;

2) разработать поэтапную схему изучения и описания слов-мифологем;

3) провести лингвокультурологический анализ отобранных мифологем по разработанной схеме;

4) сравнить русские мифологемы с соответствующими китайскими мифологемами, актуальными для современной китайской культуры;

5) проанализировать изменения лингвокультурных коннотаций в русских мифологических персонажах, описав современные концепты в сравнении с традиционными.

Материал для исследования извлекался из художественных произведений; кроме того, в работе использованы данные мифологических словарей.

Теоретическая значимость исследования определяется полученными в результате разработки и применения метода анализа русских и китайских мифологем выводов, вносящими уточнеОния в русскую и китайскую языковую картину мира, расширяющими представления о менталитете русских и китайцев.

Практическая значимость результаты исследования могут служить материалом для изучения двух языков с учетом их лингвокультурных особенностей, использоваться в теории и практике учебной лексикографии, переводоведения, в практике преподавания РКИ, в лекционных курсах по лексикологии, лингвокультурологии, на практических занятиях по аспекту «Чтение».

Поставленные задачи могут быть решены с помощью таких методов исследования, как:

- метод сплошной выборки,

- метод компонентного анализа,

- метод дистрибутивного анализа,

- метод лингвокультурологического анализа,

- описательный и сравнительный методы.

Структура работы. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованной литературы. Во введении обосновывается актуальность темы, определяются объект и предмет исследования, указывается гипотеза, формулируется цель работы и устанавливаются ее задачи, указываются используемые в работе методы исследования, обосновывается новизна, теоретическая и практическая значимость исследования, описывается структура работы. В первой главе определяется статус лингвокультурологии как науки и ее предмет, устанавливается соотношение языка и культуры, обосновывается выбор единиц и методов исследования; во второй главе освещаются проблемы изучения мифологем, проводится лингвокультурологический анализ отобранных единиц русского языка на фоне китайского, анализируются изменения лингвокультурных коннотаций в мифологемах современного русского языка по сравнению с традиционным значением. В заключении подводятся итоги исследования.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Мифологические персонажи в современной русской языковой картине мира"

Выводы

Мы провели лингвокультурологический анализ русских мифологических персонажей, рассмотрели происхождение соответствующих концептов, этимологию называющих их слов-мифологем, образы этих персонажей и их функции, а также отношение к ним в культуре.

Пространственные характеристики лингвокультурной ситуации во многом определяют ее специфику. На бытовом уровне пространство четко разделяется на ближнее и дальнее по отношению к человеку. Эти пространства в традиционной картине мира заселены духами, каждый из которых имеет определенное место обитания. Кроме того, для каждой лингвокультуры являются важными представления о времени. В русской традиционной культуре эти представления о значимости тех или иных временных периодов (времени суток - для работы, для сна и т.п., сезонов) связаны с календарем сельскохозяйственных работ. Они также отражаются в создании мифологем. Поэтому представляется рациональной группировка персонажей по признаку принадлежности к определенному пространству -ближнему к человеку (дом) или дальнему, такому, как лес, вода, воздух, или по времени появления (сезону или времени суток). Анализировались мифологемы, обозначающие мифологических персонажей низших уровней, -сказочных (Баба-Яга, Кощей, Змей Горыныч, Морозко, Снегурочка) и так называемую «нечистую силу» (леший, домовой, водяной, русалка, кикимора, временные духи типа заряла, полудника, полуночника).

Сравнение мифологем, принадлежащих к разным культурам - русской и китайской, обнаруживает существенные различия в картинах мира соответствующих народов. Для сравнения были отобраны духи китайской мифологии, принадлежащие к рассматриваемым пространствам: Дракон Лун для воздуха, лисица Хули-цзин для леса, Цзао-Ванг для дома, а также представитель сезонных духов - бог богатства Цай Шень Йе. Анализ концептов показал, что для китайской картины мира характерна положительная оценка мифологических персонажей. Они рассматриваются как помощники. Волшебные существа, наделенные особыми силами и способностями, могут одаривать человека богатством, охранять его благополучие. В русской картине мира соответствующие мифологемы имеют отрицательную коннотацию. Обозначаемые ими духи, в основном, опасные, злые и вредные. В лучшем случае, отношение к ним амбивалентно (это касается таких мифологем, как Баба-Яга, Морозко, Домовой). Они олицетворяют определенные силы природы. Их отрицательную оценку в лингвокультуре можно объяснить тем, что природные условия России достаточно суровые.

Однако анализ изменений, произошедших в значении данных концептов в русской культуре, показывает, что практически для всех мифологем отношение меняется с отрицательного на нейтральное или положительное. Жизнь современного городского носителя русского языка меньше связана с природными условиями, поэтому традиционные духи природы во многом потеряли значимость и актуальность. В связи с этим можно отметить упрощение рассматриваемых мифологем в представлении современного носителя русского языка по сравнению с традиционным: образ персонажа унифицируется, теряются территориальные различия в его восприятии; кроме того, каждая мифологема включает теперь меньшее количество признаков, чем раньше.

Мифологемы теперь не столько обозначают опасные существа, с которыми человеку приходится взаимодействовать, сколько являются маркерами принадлежности к культуре народа. В современном представлении это не часть «чужого», чуждого мира, а часть своего культурного пространства. Современный материал показал, что мифологемы не теряют значимости для общения, они активно используются в литературе, публицистике и бытовом общении для передачи определенных смыслов или создания узнаваемых образов. Именно поэтому знакомство с мифологемами для изучающих русский язык, безусловно, важно.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Целью нашего исследования было определение национально-культурных особенностей мифологических персонажей в русской языковой картине мира (на фоне китайского языка). Язык, как известно, с одной стороны, передает информацию о культуре народа, с другой, - формирует представления о мире у носителей языка. Изучением связей между языком и культурой занимается молодая наука лингвокультурология. Зафиксированная в языке схема восприятия действительности составляет языковую картину мира нации. В данном исследовании рассматривался отдельный фрагмент русской языковой картины мира - мифология, отраженная в языке.

В качестве единиц исследования были приняты концепты с мифологическим содержанием, репрезентируемые на вербальном уровне словами-мифологемами. Проанализировав литературу по данному вопросу, мы выяснили, что не все мифологические персонажи в русской картине мира сохранили свою значимость после принятия христианства. В связи с этим для анализа были отобраны две группы персонажей: сказочные герои и нечистая сила. Именно эти группы позволяют составить представление о менталитете современных носителей русского языка. Анализ мифологем еще раз показал, что мифологическое мышление является важнейшей частью национального сознания. В нем отражается национально-культурная специфика этноса, которая передается (с определенными изменениями) через язык из поколения в поколение.

Лингвокультурологический анализ слов-мифологем русского языка позволил:

- раскрыть отношение в традиционной русской культуре к среде обитания человека через отношение к духам, олицетворяющим определенные стихии и силы в природе;

- показать своеобразие представлений об этих силах в русской лингвокультуре в сравнении с китайской;

- определить современное содержание соответствующих этим словам концептов.

В создании мифологем отразилось представление русского народа о пространстве и времени: мифологические персонажи легко классифицируются по месту обитания или времени проявления активности. Выделяются духи ближайшего к человеку пространства - домашние духи (домовой и отчасти кикимора). Иные духи относятся к внешнему пространству. Это духи леса (леший, кикимора, Баба-Яга), воздуха (Змей Горыныч), воды (леший, русалка). Реже мифологические персонажи не имеют определенного места обитания (Кощей Бессмертный). Также выделяются духи, которые действуют лишь в определенное время: сезонные духи (Морозко, полазник).

Небольшая часть этих духов связана с календарем сельскохозяйственных работ. Это полазник и русалки, которые приносили плодородие полям. Духи определенных пространств служат воплощением сил природы и стихий (воды, леса). Сказочные персонажи выполняют две функции: служат воплощением зла, с которым борется герой (Змей Горыныч и Кощей Бессмертный), или выступают в роли помощников и дарителей (Баба-Яга, Морозко).

В основном эти духи антропоморфны, хотя могут иметь и вид животного или чудовища. Часто они наделяются непривлекательной внешностью, за исключением прекрасных русалок и сказочных персонажей Снегурочки и Морозко, прототипа современного новогоднего дарителя Деда Мороза. Значительные изменения отмечаются только в образе русалки. Кроме того, появился устойчивый образ для Деда Мороза и Снегурочки. Для китайских мифологем также характерны антропоморфные образы, но значимый персонаж Лун имеет вид дракона, а соответствующая мифологеме «ведьма» Хули-цзин, кроме образа прекрасной женщины, принимает и вид лисы. Существенное отличие заключается в том, что китайские мифологические персонажи имеют привлекательную внешность.

Довольно тяжелые природные условия привели к формированию у носителей традиционной русской лингвокультуры представлений о враждебно настроенных существах, населяющих окружающее пространство. Характерно отрицательное (реже амбивалентное) отношение к мифологическим персонажам. Китайский язык, напротив, отражает положительное отношение к миру духов, от которых принято ждать помощи и подарков.

В современном русском языке мифологемы активно функционируют, однако отмечено использование мифологем не с отрицательной, а с нейтральной или положительной оценкой. В литературе фигурируют духи различных пространств, показанные как часть «своего» мира, традиционной культуры. Отношение к ним становится более дружеским и фамильярным, что отмечается в модификациях наименований мифологических персонажей (например, в уменьшительно-ласкательных вариантах имен), в употреблении мифологем с определениями, выражающими положительные качества, а также в том, какие действия приписываются этим персонажам. Главным изменением можно назвать исчезновение коннотации 'опасный', 'вызывающий страх'. Теперь им приписывается доброе отношение к человеку, их недружелюбное поведение рассматривается как часть «образа», не соответствующая внутреннему содержанию.

Носители современного русского языка прибегают и к использованию мифологем в переносном значении как слов, создающих устойчивый внешний образ, для решения следующих задач:

- описания характера или внешности человека (Баба-Яга как злая старуха, Кощей - худой старик, Кикимора - неопрятная, некрасивая женщина);

- обозначения явления при помощи знакомого всем носителям данной культуры символа (Кощей как воплощение неистребимого зла или жадности);

- образного изображения действия стихий (водяной как обозначение водной стихии, леший как олицетворение леса).

Знание данных употребительных мифологем, безусловно, может рассматриваться как элемент лингвокультурологической компетенции. Они обладают ярко выраженной национальной специфичностью (как показало сравнение с китайским языком), связанной с особенностями возникновения этих концептов, а также актуальностью для современного языкового сознания.

Список научной литературыХань Цзинхуэй, диссертация по теме "Русский язык"

1. Абыякая О. В. Мифологическая лексика русского языка в лингвокультурологическом аспекте и принципы ее лексикографического описания: Автореф. дис. . канд. филол. наук. СПб., 2004. - 198 с.

2. Апресян Ю. Д. Коннотации как часть прагматики слова (лексический аспект) // Избранные труды. В 2 т. Т. 2. М.: Языки русской культуры, 1995-а. -С. 156-177.

3. Апресян Ю. Д. Образ человека по данным языка: опыт системного описания // Вопросы языкознания. 1995-6. - №. 1. - С. 37-67.

4. Арнольд И. В. Современные лингвистические теории взаимодействия системы и среды//Вопросы языкознания. -1991.-№3.-С. 118-126.

5. Арутюнова Н. Д. Введение // Логический анализ языка: Ментальные действия. М.: Наука, 1993. - С. 3-7.

6. Арутюнова Н. Д. Введение // Логический анализ языка: Образ человека в культуре и языке. М.: ИНДРИК, 1999. - С. 3-10.

7. Арутюнова Н. Д. Язык и мир человека. М.: Языки русской культуры, 1998.-895 с.

8. Архипенко Н. А. Лексика мифологической системы донских казаков как часть духовной культуры: Автореф. дис. . канд. филол. наук. -Ростов-н/Д., 2000. 21 с.

9. Афанасьев А. Н. Народ-художник. Миф. Фольклор. Литература. М.: Советская Россия, 1986. - 366 с.

10. Афанасьев А. Н. Поэтические воззрения славян на природу. В 3 т. -репринт, изд. -М.: ИНДРИК, 1994.

11. Бабушкин А. П. Типы концептов в лексико-фразеологической семантике языка. Воронеж: Изд-во ВГУ, 1996. - С. 39-67.

12. Бабушкин А. П. Типы концептов в лексико-фразеологической семантике языка, их личностная и национальная специфика: Автореф. дис. . д-ра. филол. наук. Воронеж, 1998. - С. 24-41.

13. Бахтин M. M. Эстетика словесного творчества: Сб. избр. тр. М.: Искусство, 1979.-423 с.

14. БогатоваГ. А. История слова как объект русской исторической лексикографии. -М.: Наука, 1984. 255 с.

15. Бодде Д. Мифы древнего Китая Пер. с англ. яз. // Мифологии древнего мира: Сб. ст. М.: Наука: ГРВЛ, 1977. - С. 366-404.

16. Брутян Г. А. Язык и картина мира // Философские науки. 1973. -№ 1.-С. 108-109.

17. Быкова О. И., Ракитина О. Н. Мифологема как культурный концепт // III Житниковские чтения: Динамический аспект лингвистических исследований. Материалы Всеросс. науч. конф. В 2 ч. Ч. 1. Челябинск: Челяб. гос. ун-т, 1999. - С. 133-140.

18. Вежбицкая А. Семантические универсалии и описание языков. / Пер. с англ. яз. М.: Языки русской культуры, 1999. - 778 с.

19. Вежбицкая А. Язык, культура, познание. / Пер. с англ. яз. М.: Русские словари, 1996. - 411 с.

20. Верещагин Е. М. Рече-поведенческие тактики в аспекте лингвострановедения (новые материалы и интерпретации) // X Конгресс МАПРЯЛ Русское слово в мировой культуре. Пленарные заседания: сб. докладов. Т. 1. СПб., 2003. - С. 364-372.

21. Верещагин Е. М., Костомаров В. Г. Лингвострановедческая теория слова. М.: Русский язык, 1980. - 320 с.

22. Верещагин Е. М., Костомаров В. Г. Язык и культура: Лингвострановедение в преподавании русского языка как иностранного. 4-е изд., перераб. и доп. - М.: Русский язык, 1990. - 246 с.

23. Виноградова Л. Н. Народная демонология и мифо-ритуальная традиция славян. -М.: Индрик, 2000. -С. 21-24.

24. Виноградова Л. Н. Народные представления о происхождении нечистой силы: демонологизация умерших // Славянский и балканский фольклор. Народная демонология: Сб. ст. / Отв. ред. С.М.Толстая. М.:1. ИНДРИК, 2000. С. 25-51.

25. Виноградова Л. Н. Что мы знаем о русалках? // Живая старина. -1994.-№4.-С. 28-31.

26. Воробьёв В. В. Культурологическая парадигма русского языка. Теория описания языка и культуры во взаимодействии. М.: Ин-т русского языка им. А. С. Пушкина, 1994. - 75 с.

27. Воробьев В. В. Лингвокультурология (теория и методы). М.: Изд-во РУДН, 1997. - 331 с.

28. Воробьев В. В. Лингвокультурология в кругу других гуманитарных наук. // Русский язык за рубежом. 1999-а. - № 2. - С. 76-82.

29. Гаврилов Д. А., Наговицын А. Е. Боги славян. Язычество. Традиция.- М.: Рефл-Бук, 2002. 463 с.

30. ГачевГ. Д. Национальные образы мира. Космо-Психо-Логос. М.: Прогресс: Культура, 1995. - 479 с.

31. Герд А. С. Введение в этнолингвистику: Уч. пос. СПб.: Языковой центр СПбГУ, 1995. - 91 с.

32. Гердер И. Г. Идеи к философии истории человечества. / Пер. с нем. яз. М.: Наука, 1977. - С.203-204.

33. Гомес де ла Серна Р. Чудища, призраки, колдуньи (из книги «Гойя»). Пер. с исп. яз. // Иностранная литература. 1992. - № 3. - С. 227-233.

34. Горюнов С. В. О соотношении мифологии и онтологии (в свете идей В. И. Вернадского) // Ноосфера и художественное творчество: Сб. ст. /

35. Отв. ред. Вяч. Вс. Иванов. М.: Наука, 1991. - С. 88-100.

36. Тройская О. Н. Языковая картина мира немецкой народной сказки: Автореф. дис. . д-ра. филол. наук. СПб., 1998. - 34 с.

37. Гудков Д. Б. Теория и практика межкультурной коммуникации. М., 2003.

38. Гуков Д. Б. Прецедентное имя. Проблемы денотации, сигнификации и коннотации // Язык и структура знания: Сб. ст. / Отв. ред. Р. М. Фрумкина. -М.: Наука, 1990. -С. 116-129.

39. Гумбольдт В. фон. О различии строения человеческих языков и его влиянии на духовое развитие человечества // Избранные труды по языкознанию. / Пер. с нем. яз. М.: Прогресс, 2001. - С. 37-299.

40. Гумбольдт В. фон. Язык и философия культуры. / Пер. с нем. яз. -М.: Прогресс, 1985. 452 с.

41. Гуревич А. Я Категории средневековой культуры. М.: Искусство, 1972.-318 с.

42. Гуревич П. С. Философия культуры: Уч. пос. для студентов гуманит. вузов. М.: Аспект-пресс, 1994. - 314 с.

43. Даниленко В. П., Даниленко Л. В. Основы духовной культуры в картинах мира. Иркутск: Изд-во ИГУ, 1999. - 538 с.

44. ДжонгЭ. Ведьмы. Пер. с англ. яз. // Иностранная литература. -1992.-№3.-С. 187-215.

45. Евсюков В. В. Мифы о мироздании. Вселенная в религиозно-мифических представлениях. М.: Политиздат, 1986. - 110 с.

46. Зеленин Д. К. Восточнославянская этнография. М.: Наука, 1991. -511 с.

47. Зеленин Д. К. Избранные труды. Очерки русской мифологии. Умершие неестественной смертью и русалки. М.: ИНДРИК, 1995. - 430 с.

48. Зиновьева Е. И., Юрков Е. Е. Лингвокультурология. Теория и практика: Уч. пос. СПб.: Изд-во МИРС, 2009. - С. 112-113.

49. Иванов В. В., Топоров В. Н. Славянские языковые моделирующиесемиотические системы (древний период). М.: Наука, 1965.-251 с.

50. Караулов Ю. Н. Русский язык и языковая личность. М.: Наука, 1987.-261 с.

51. Караулов Ю. Н. Так что же такое «языковая личность»? // Этническое и языковое самосознание. Материалы конф. (Москва, 13-15 декабря 1995 г.). М.: ФИАН-фонд, 1995. - С. 63-65.

52. КасевичВ. Б. Буддизм. Картина мира. Язык. СПб.: Центр «Петербургское востоковедение», 1996. - С. 176.

53. Касевич В. Б. Язык и знание // Язык и структура знания: Сб. ст. / Отв. ред. Р. М. Фрумкина. М.: Наука, 1990. - С. 8-26.

54. Качала А. Язык и национальная самоидентификация (на примере словацкого национального языка) // Язык. Культура. Этнос: Сб. ст. / Отв. ред. Г. П. Нещименко. -М.: Наука, 1994. С. 51-61.

55. Ключевский В. О. Краткое пособие по русской истории. репринт, изд. - М.: Прогресс-Пангея, 1992. - 196 с.

56. КовтунЕ. Н. Поэтика необычайного: Художественные мифы фантастики, волшебной сказки, утопий, притчи и мифа. М.: Изд-во МГУ, 1996.-306 с.

57. Козина Н. О. Лингвокультурологический анализ русского концепта «грех» (на материале лексических, фразеологических и паремических единиц): Автореф. дис. . канд. филол. наук. Иваново, 2003. - 20 с.

58. КолесовВ. В. Древняя Русь: наследие в слове. В 5 кн. Кн. 1. Мир человека. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2000. - 326 с.

59. Колшанский В. Г. Объективная картина мира в познании и языке. -М.: Наука, 1990.- 103 с.

60. Коновалова Н. И. Демонологическая лексика как фрагмент концепта «сакральное» в русском языковом сознании // Язык. Система. Личность.: Сб. ст. Екатеринбург: Изд-во УрГПУ, 2000. - С. 551-556.

61. Корнилов О. А. Языковые картины мира как производные национальных менталитетов. 2-е изд., испр. и доп. - М.: ЧеРо, 2003.- С.112-113.

62. Кошарная С. А. В зеркале лексикона: Введение в лингвокультурологию. Белгород.: Изд-во БелГУ, 1999. - 141 с.

63. Красных В. В. «Свой» среди «чужих»: миф или реальность? М.: Гнозис, 2003.-375 с.

64. Красных В. В. Этнопсихолингвистика и лингвокультурология: Курс лекций. М.: Гнозис, 2002. - 282 с.

65. Крысин Л. П. Владение языком: лингвистический и социокультурный аспекты // // Язык. Культура. Этнос: Сб. ст. / Отв. ред. Г. П. Нещименко. М.: Наука, 1994-С. 66-77.

66. Кузьмина Е.Е. Древнейшие скотоводы от Урала до Тань-Шаня. Фрун зе.:Илим, 1986.

67. Кузнецов А. М. Этносемантический компонент лексикографической дефиниции: врут ли словари // Этническое и языковое самосознание. Материалы конф. (Москва, 13-15 декабря 1995 г.). М.: ФИАН-фонд, 1995. - М., 1995. - С. 84-85.

68. Ладо Р. Лингвистика поверх границ культуры // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XXV. Контрастивная лингвистика. М.: Прогресс, 1989. - С. 32-62.

69. Лаенко Л. В. Символическое значение прилагательного, обозначающего белый цвет в русском и английском языках // Германские, романские и русские языки в сопоставительном аспекте: Сб. науч. тр. / Ред. Ю. А. Рылов. Воронеж: Изд-во ВГУ, 1998. - С. 135-142.

70. Леви-Стросс К. Структура мифов // Леви-Стросс К. Структурная антропология. / Пер. с фр. яз. М.: Наука, 1985. - С. 183-207.

71. Левкиевская Е. Е. Мифы русского народа. М.: АСТ-Астрель, 2003.- С.69.

72. Лосев А. Ф. Философия. Мифология. Культура. М.: Политиздат, 1991.-524 с.

73. Лотман Ю. М. Символ в системе культуры // Символ в системекультуры. Ученые записки Тартуского гос. ун-та. Вып. 754. Тарту: Изд-во ТГУ, 1987.-С. 10-21.

74. Лотман Ю. М., Успенский Б. А. Миф-имя-культура // Лотман Ю. М. Избранные статьи в трех томах. Т. 1. Статьи по семиотике и типологии культуры. Таллинн: Александра, 1992. - С. 58-75.

75. Маковский М. М. Сравнительный словарь мифологической символики в индоевропейских языках: образ мира и миры образов. М.: ВЛАДОС, 1996.-415 с.

76. Маковский М. М. Язык миф - культура. Символы жизни и жизнь символов. - М.: Ин-т рус. яз. им. В. В. Виноградова, 1996. - 329 с.

77. Мальцева Д. Г. Германия: страна и язык. Лингвострановедческий словарь. М.: Русские словари, 1998. - 383 с.

78. МасловаВ. А. Введение в лингвокультурологию: Уч. пос. М.: Наследие, 1997.-207 с.

79. Маслова В. А. Лингвокультурология: Уч. пос. для студентов вузов. -М.: Академия, 2001.-208 с.

80. Мелетинский Е. В. Поэтика мифа. М.: Наука, 1976. - С.295.

81. Моисеева В. Л. Безличные глагольные предикаты состояния лица в русской языковой картине мира: Автореф. дис. . канд. филол. наук. СПб., 1998.-С.З-4.

82. МокиекоВ. М. Образы русской речи. Л.: Изд-во ЛГУ, 1986. -277 с.

83. Москвин В. П. Русская метафора: семантическая, структурная, функциональная классификация: Уч. пос. к спецкурсу по стилистике. -Волгоград: Перемена, 1997. 92 с.

84. Мурзин Л. Н. О лингвокультурологии, ее содержании и методах // Русская разговорная речь как явление городской культуры: Сб. ст. / Отв. ред.: Т. В. Матвеева. Екатеринбург: Арго, 1996. - С. 7-13.

85. Налимов В. В. В поисках иных смыслов. М.: Прогресс, 1993. -260 с.

86. Нерознак В. П. Национальное самосознание: концепт и структура // // Этническое и языковое самосознание. Материалы конф. (Москва, 13-15 декабря 1995 г.). -М.: ФИАН-фонд, 1995. С. 107-108.

87. Никитина Т. Г. Идеографические аспекты изучения народной фразеологии (на материале псковских говоров): Дис. . д-ра. филол. наук. -СПб., 1995. С.175-176.

88. Огдонова Ц. Ц. Зооморфная лексика как фрагмент русской языковой картины мира: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Иркутск, 2000. -21 с.

89. Павиленис Р. И. Язык. Смысл. Понимание // Язык. Наука. Философия: Логико-методологический и семиотический анализ.: Сб. ст. / Сост. и отв. ред. Р. И. Павелис. Вильнюс, 1986. - С. 240-263.

90. ПитинаС. А. Концепты мифологического мышления как составляющая концептосферы национальной картины мира. Челябинск: Изд-во ЧелГУ, 2002. - 191 с.

91. Полищук В.И. Мировая и отечественная культура. -Екатеринбург, 1993. 4.1. С.13-20.

92. ПотебняА. А. Символ и миф в народной культуре. М.: Лабиринт, 2000.-479 с.

93. Потебня А. А. Слово и миф. М.: Правда, 1989. - 622 с.

94. Почепцов О. Г. Языковая ментальность: способ представления мира // Вопросы языкознания. 1990. - № 6. - С. 110-121.

95. Пропп В. Я. Морфология волшебной сказки. Исторические корни волшебной сказки. (Собрание трудов). -М.: Лабиринт, 1998. 512 с.

96. Прохвачева О. Г. Лингвокультурный концепт «приватность» (на материале американского варианта английского языка). Автореф. дис. . канд. филол. наук. Волгоград, 2000. - 24 с.

97. Прохоров Ю. Е. Национальные социокультурные стереотипы речевого общения и их роль в обучении русскому языку иностранцев. М.: Педагогика-пресс, 1996. -215 с.

98. Путилов Б. Н. Древняя Русь в лицах: Боги, герои, люди. СПб.: Азбука, 2000. - 367 с.

99. Рейли М. В. Жанр былички (комплекс запретов): Автореф. дис. . канд. филол. наук. СПб., 1999. - 16 с.

100. РифтинБ. Л. Мифология и развитие повествовательной прозы в Древнем Китае // Литература Древнего Китая: Сб. ст. М.: Наука: ГРВЛ, 1969. -С. 6-41.

101. Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологии. / Пер. с англ. яз. 2-е изд. - М.: Прогресс, 2002. - 656 с.

102. Славянская мифология. Энциклопедический словарь. / Науч. ред.: В. Я. Петрухин и др. М.: ЭЛЛИС Лак, 1995. - 414 с.

103. Смирнова Т. В. Язык и культура: к проблеме определения понятий и их взаимосвязи // Язык и культура: Уч. пос. / Под ред. Л. Г. Саяховой. Уфа: Изд-во БашГУ, 1995. - С. 59-86.

104. Степанов Ю. С. В мире семиотики // Семиотика: Антология. / Сост. Ю. С. Степанов. М.: Академический проект, 2001. - С. 5-43.

105. Степанов Ю. С. Константы. Словарь русской культуры: Опыт исследования. М.: Языки русской культуры, 1997. - 824 с.

106. Телия В. Н. Первоочередные задачи и методологические проблемы исследования фразеологического состава языка в контексте культуры // Фразеология в контексте культуры. / Отв. ред. В. Н. Телия М.: Языки русской культуры, 1999. - С. 13-24.

107. Телия В. Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингвокультурологический аспекты. М.: Языки русской культуры, 1996. - 284 с.

108. Тер-Минасова С. Г. Язык и мир изучаемого языка // Язык и культура: 1-я Междунар. конф. (Воронеж, 25-27 апр. 1996 г.): Тез. докл. -Воронеж, 1996.-С. 4-6.

109. Толстая С. М. Слово в контексте народной культуры // Язык как средство трансляции культуры. М.: Наука, 2000. - С. 101-111.

110. Толстой Н. И. Некоторые проблемы сравнительной славянской семасиологии // Избранные труды. Т. 1. Славянская лексикология и семасиология. М.: Языки русской культуры, 1997. - С. 12-43.

111. ИЗ. Толстой Н. И. Неравномерность развития звеньев языковой и мифологической системы в этнолингвистическом аспекте // Избранные труды. Т. 3. Очерки по славянскому языкознанию. М.: Языки русской культуры, 1999.-С. 40-47.

112. Толстой Н. И. О предмете этнолингвистики и ее роли в изучении языка и этноса. // Ареальные исследования в языкознании и этнографии. Язык и этнос: Сб. науч. тр. Л.: Наука, 1983. - С. 181-190.

113. Толстой Н. И. Славянские верования // Славянская мифология. Энциклопедический словарь. М.: ЭЛЛИС Лак, 1995. - С. 15-26.

114. Толстой Н. И. Язык словесность - культура - самосознание // Избранные труды. Т. 2. Славянская литературно-языковая ситуация. - М.: Языки русской культуры, 1998. - С. 10-21.

115. Толстой Н. И. Язык и народная культура. Очерки по славянской мифологии и этнолингвистике. М.: ИНДРИК, 1995. - 509 с.

116. ТомахинГ. Д. Теоретические основы лингвострановедения: (На материале лексических американизмов английского языка). Приложение. Т. 2. Материалы к лингвострановедческому словарю реалий США. М., 1984. -485 с.

117. Топоров В. Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ. Исследования в области мифопоэтического: Избранное. М.: Прогресс: Культура, 1995. -621 с.

118. Трубачева О. Н. Языкознание и этногенез славян. Ч. V.

119. Самоназвание и самосознание // Вопросы языкознания. 1985. - № 4. -С. 3-17.

120. УХао. Словесные образы мира русской природы в аспекте лингвокультурологии (на фоне китайского языка): Автореферат дис. . канд. филол. наук. СПб, 2004. - 22 с.

121. УрысонЕ. В. Проблемы исследования языковой картины мира: Аналогия в семантике. М.: Языки славянской культуры, 2003. - 223 с.

122. Урысон Е. В. Языковая картина мира VS. обиходные представления (модель восприятия в русском языке) // Вопросы языкознания. 1998. - №.2. -С. 3-21.

123. Урысон Е. В. Языковая картина мира и лексические заимствования (лексемы округа и район) // Вопросы языкознания. 1999. - № 6. - С. 79-82.

124. Уфимцева A.A. Типы словесных знаков. М.: Изд-во Едиториал УРСС, 1974. -С.46-47.

125. Уфимцева А. А. Роль лексики в познании человеком действительности и в формировании языковой картины мира // Роль человеческого фактора в языке. Язык и языковая картина мира / Отв. ред. Б. А. Серебренников. М.: Наука, 1988. - С. 108-140.

126. Фрезер Д.-Д. Золотая ветвь. / Пер. с англ. яз. 2-е изд. - М.: Политиздат, 1983. - 703 с.

127. Червинский П. П. Семантический язык фольклорной традиции. -Ростов н/Д.: Изд-во РГУ, 1989. 222 с.

128. Черепанова О. А. Мифологическая лексика русского Севера. JL: Изд-во ЛГУ, 1983.-С. 130-132.

129. Шаклеин В. М. Лингвокультурная ситуация и исследование текста.- М.: Общество любителей российской словсености, 1997-а. -184 с.

130. ШаклеинВ. М. Лингвокультурная ситуация: структура и вопросы исторической реконструкции: Автореф. дис. . д. филол. наук. М., 1997-6. -39 с.

131. Шведова Н. Ю. Теоретические результаты, полученные в работе над «русским семантическим словарем» // Вопросы языкознания. 1999. - № 1.-С. 3-17.

132. ШеинаИ. М. Роль языка в формировании коллективной картины мира // Номинация и дискурс: Межвуз. сб. науч. тр. Редкол.: Л. А. Манерко (отв. ред.) и др. Рязань: Изд-во РГПУ им. С. А. Есенина, 1999. - С. 127-130.

133. Шмелев А. Д. Русская языковая модель мира: Материалы к словарю М.: Языки славянской культуры (Кошелев), 2002. - С.205-209.

134. ЭпштейнМ. Н. «Природа, мир, тайник вселенной .»: Система пейзажных образов в русской поэзии. М.: Высшая школа, 1990. - 303 с.

135. Юань Кэ. Мифы древнего Китая. М.: Наука, 1965. - 496 с.

136. Юнаковская А. А. Типы мифологических единиц в современном городском просторечии // Филологический ежегодник. Вып. 1. Омск: ОмГУ, 1998.-С. 44-49.

137. Яковлева Е. С. К описанию русской языковой картины мира // Русский язык за рубежом. 1996. - №. 1-3. - С. 47-56.

138. Яковлева Е. С. Фрагменты русской языковой картины мира (модели пространства, времени и восприятия). М.: Гнозис, 1994. - С.307-310.

139. LakoffG. Women, fire, and dangerous things: What categories reveal about the mind. Chicago; L.: U. of Chicago, 1987. - 614 p.142. ^Ш^е^^лИ^Ш^Лингвокультурные обычаи в русском и китайском языках). ^ЬЖ-1999. 231

140. Myt^I, ЖШТ (Десятилетие лингвострановедческих исследований в Китае) // Ф№ 1. 45-50 Ж.

141. ШШ И 3t\\лip X^(Культурологическая семантика) it M., 2000. 258 Ж

142. ЖШ ® g-ЗДШШ(Язык и культура) // Piïfcfë, 2000/ №2 M 19-22 Mo146. ^Ka^T'J 2003/№ 1. Ш 13-19 Ж147. j=EШЛк З^^ЫШЯ^ (Культурологическое переведоведение). 1995. 27 Ж

143. ШШШ (Разыскания по сопоставлению культурной информации в русском и китайском языках). 1996. 328 Ж

144. ЛШ^ (Язык и культура: лингвострановедение русского языка) -JFÈf. 1991. 256 Ж

145. СПИСОК СЛОВАРЕЙ И ИСТОЧНИКОВ

146. АкунинБ. Пелагия и черный монах. М.: АСТ-Астрель, 2002. -461 с.

147. Большой толковый словарь русского языка. / Сост. и гл. ред. С. А. Кузнецов СПб.: Норинт, 1998. - 1535 с.

148. Большой энциклопедический словарь. / Гл. ред. А. М. Прохоров. -2-е изд., перераб. и доп. М.: Большая Российская энциклопедия, 1998. -1434 с.

149. Власова M. Н. Новая АБЕВЕГА русских суеверий: Иллюстрированный словарь. СПб.: Северо-Запад, 1995. - 380 с.

150. Власова M. Н. Русские суеверия: Энциклопедический словарь. -СПб.: Азбука, 2000. 669 с.

151. Вокруг новостей. 19.01.2003. Электронный ресурс. URL: http://www.vokruginfo.ru. (дата обращения: 14.04.2011)

152. Денисова M. А. Лингвострановедческий словарь. Народноеобразование в СССР. М.: Русский язык, 1978. - 277 с.

153. Ежов В. В. Мифы Древнего Китая. М.: АСТ-Астрель, 2004. -495 с.

154. Мифологический словарь. / Гл. ред. Е. М. Мелетинский. М.: Советская энциклопедия, 1990. - 672 с.

155. Мифология: Иллюстрированный энциклопедический словарь. / Гл. ред. Е. М. Мелетинский. СПб.: Ленинградская галерея, 1996. - 848 с.

156. Мифы и легенды народов мира. В 3 т. Т. 3. Финляндия, Россия, Восток. / Сост. Н. В.Будур, И. А. Панкеев. М.: ОЛМА-пресс, 2000. - 815 с.

157. Национальный корпус русского языка Электронный ресурс. URL: http://ruscorpora.ru/.

158. Николау Н. Г. Греция: Лингвострановедческий словарь. М.: УРСС, 1995.-288 с.

159. Новичкова Т. А. Русский демонологический словарь. / Ред. П. С. Кузьмичев. СПб.: Петербургский писатель, 1995. - 639 с.

160. Преображенский А. Г. Этимологический словарь русского языка. В 2 т. T. I М.: Гос. изд-во иностранных и национальных словарей, 1959. -717 с.

161. Природа ONLINE. Общественно-политическая интернет-газета Электронный ресурс. URL: http://www.priroda-online.ru/gazeta/docl384.html. (дата обращения: 20.04.2011).

162. Пушкин А. С. Собрание сочинений. В 3 т. М.: Художественная литература, 1985.

163. Руднев В. П. Словарь культуры XX века. Ключевые понятия и тексты. М.: Аграф, 1997. - 381 с.

164. Славянская мифология. Энциклопедический словарь. / Науч. ред.: В. Я. Петрухин и др. М.: ЭЛЛИС Лак, 1995. - 414 с.

165. Словарь русского языка: В 4 т. / РАН, Ин-т лингвистич. исслед. Под ред. А. П. Евгеньевой М.: Русский язык, 1999.

166. Смертельные объятия русалки // Вечерний Волгоград, 05.03.2002I

167. Электронный ресурс. URL: http://www.sopras.coni.ua/text/obyatya.html. (дата обращения: 07.12.2011).

168. ТихоновА. H. Словообразовательный словарь русского языка. Ок. 145000 слов. В 2 т. М.: Русский язык, 1985.

169. ТомахинГ. Д. США: Лингвострановедческий словарь. 3-е изд., стер. - М.: Русский язык, 2001. - 575 с.

170. ШалароваН. С. Краткая энциклопедия славянской мифологии. Ок. 1000 ст. М.: АСТ-Астрель, 2001. - 622 с.

171. Шефнер В. Когда я был русалкой. Электронный ресурс. URL: http://lib.ru/RUFANT/SHEFNER/28-05.txt. (дата обращения: 22.09.2011).

172. ЩепетневВ. Бремя Кощея Электронный ресурс. URL: http://www.computerra.ru/offline/2002/452/18938/. (дата обращения: 15.10.2011).

173. Jones A. Larousse dictionary of world folklore. Edinburgh-NY.: Larousse, 1996. -524c.

174. ЙЭДСН-1988) iüiiüföi -ü. 1988.-2212 ^.

175. Ф ffl-fÎiSi^А (Китайский мифологический словарь) »± 1985.