автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.01
диссертация на тему: Мифологические предпосылки онтологии

Полный текст автореферата диссертации по теме "Мифологические предпосылки онтологии"

003475022

На правах рукописи

ПОТАПОВА СВЕТЛАНА ВИКТОРОВНА МИФОЛОГИЧЕСКИЕ ПРЕДПОСЫЛКИ ОНТОЛОГИИ

Специальность 09.00.01 - онтология и теория познания

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук

УФА 2009

003475022

Работа выполнена на кафедре философии и методологии науки ГОУ ВПО «Башкирский государственный университет»

Научный руководитель:

Официальные оппоненты:

Ведущая организация

доктор философских наук, профессор Кудряшев Александр Федорович

доктор философских наук, профессор Азаматов Дамир Мустафеевич

кандидат философских наук, доцент Семенов Сергей Николаевич

Институт по переподготовке и повышению квалификации при Уральском государственном

университете им. А.М. Горького

Защита диссертации состоится «3» июля 2009 г. в 14.00 час. на заседании диссертационного совета Д.212.013.03 при ГОУ ВПО «Башкирский государственный университет» по адресу: 450074, г. Уфа, ул. Фрунзе, д.32, ауд. 01.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Башкирского государственного университета.

Автореферат разослан «2» июня 2009 г.

Ученый секретарь диссертационного совета ^ //

доктор философских наук, профессор /Уу С.М. Поздяева

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. В диссертационной работе исследуются мифологические основания философской онтологии, в настоящее время понимаемой чаще всего как учение о бытии. Содержание онтологии раскрывается целым рядом соотнесенных с «бытием» и друг с другом категорий, причем в составе всякой развитой философской системы имеется их некий обязательный набор. Если учесть мифогенную или даже мифогносеогенную гипотезы происхождения философии, то закономерным будет вопрос о ее корнях или предпосылках, присущих порождающим философию мифам. Однако варианты рассмотрения вопроса о генезисе философии двумя указанными гипотезами не ограничиваются. Сформулируем следующие вопросы. Во-первых, можно ли при принятии концепций происхождения философии, альтернативных мифогенной концепции, обойти стороной вопрос о ее мифологических корнях? Другой вопрос, на который направлен наш исследовательский интерес, и это - во-вторых, заключается в выявлении степени зависимости онтологического аспекта рационально понятой философии от мифологической картины мира и от мифа, как такового, с его творческой компонентой. Достаточно напомнить, что первых древнегреческих философов в лице представителей милетской школы интересовали именно онтологические проблемы. Оба сформулированных выше вопроса до сих пор не получили достаточной разработки и не имеют сколько-нибудь убедительного решения. Мы вправе считать их насущными вопросами современной философии, представители которой весьма по-разному и потому крайне противоречиво относятся и к древним мифам, и к современному мифотворчеству.

В архаических и традиционных обществах процесс мифотворчества происходил весьма активно. Миф выступал как феномен, который являлся опорой мобилизации и консолидации общества в кризисных ситуациях. Формирование мифологической картины мира сопряжено с идеей образования ценностей, традиционных для последующего духовного развития человека и общества. Современный человек не осознает того мифологического процесса, в котором он неявным образом участвует, а лишь постепенно и не сразу приходит к пониманию роли мифотворчества в истории своего развития.

В XX веке наши представления о мифе чрезвычайно расширились. В частности, обогатились знания относительно его функций, структуры и связей с индивидуальной психологией творчества. Справедливо считается, что мифология обнаружила себя не только как генетический источник развития художественного мышления, но и как его вечная модель и существенный элемент. В определенном смысле слова, миф вечен, ибо

мифологическое содержание обнаруживает себя в каждой культуре, и мифологические образы и переживания свойственны бессознательным основам человеческой души. В этой связи современное изучение мифологии продиктовано и интересами разума, и насущной потребностью человека разобраться в смысловых основаниях своей жизнедеятельности.

Понятие «мифология» имеет, как известно, следующие основные значения: 1. Мифология - это совокупность собственно мифов. 2. Мифология - это основанная на мифах система представлений о мире, особый тип миросозерцания, который возник в самый ранний период человеческой истории и вплоть до настоящего времени занимает значительное место в общественном сознании. 3. Мифология - это наука (учение), изучающая мифы. Она включает в себя исследование их генезиса, содержания, распространения и занимается построением мифологических моделей. Другими словами, в ней изучаются источники, социальная почва, семантика мифа.

Актуальность проблемы не только сопряжена с историческими и мировоззренческими вопросами современности, такими как проблемы исследования современного мифотворчества. Речь идет о выявлении тех принципиальных связей, без которых появление из мифов философии, в целом, и онтологии, в частности, было бы чисто случайным событием.

Степень научной разработанности проблемы. Мифология издавна вызывала интерес философов, историков, культурологов, филологов, психологов и т.п. В предшествующие годы мифологическая картина мира чаще всего рассматривалась в науке как проблема историко-археологическая и этнографическая. Внимание, проявленное к мифологии различными исследователями, в работах которых она выступает в качестве основного объекта изучения, позволило накопить достаточно богатый опыт в теоретическом освоении аспектов мифа. Однако многие методологические вопросы, например, о сущности мифологии, ее месте в общественном сознании и социальных функциях, до сих пор остаются спорными и невыясненными. Еще Ф. Шеллинг утверждал, что миф, несмотря на пристальное внимание к нему на протяжении многих веков, остается непонятным в истории человечества. В связи с таким утверждением некоторые философы высказывали догадку о неисчерпаемости мифа, пытались трактовать мифотворчество как нечто извечное и изначальное, свойственное людям во все времена и дополняющее научные способы познания окружающего мира. При этом мифология иногда интерпретировалась как особая форма «рациональности». Времена меняются, но миф с его загадочностью продолжает оставаться многогранным объектом изучения.

Исследования последних десятилетий показали устойчивость мифологии, проходящей через всю историю различных обществ.

Мифология является принадлежностью не только первобытных народов или же ранних, архаичных культур. Не завершается она и в рамках того типа сознания, который относится к классическим периодам истории, где мифология уже встроена в более развитую, чем она сама, духовную систему. Миф живет, умирает, возрождается вновь, и как форму освоения жизни его невозможно устранить.

Живучесть и устойчивость мифологического сознания, проявляющего себя в более развитых построениях (религия, идеология, философия и художественное творчество), вызвали к жизни концепции, раскрывающие определенные основы социального бытия и человеческой психики, в глубинах которых происходит формирование исходных элементов культуры. Таковы учения австрийского психиатра и психолога 3. Фрейда, швейцарского философа К.Г. Юнга, немецкого философа Э. Кассирера, американского (румынского происхождения) философа культуры и религиоведа М. Элиаде, французского социолога К. Леви-Стросса, а также российских ученых А.Ф. Лосева, Е.М. Мелетинского,

B.Н. Топорова. В их работах раскрывается механизм формирования символов и образов мифологии как носителя культурных значений и смыслов, присущих разным человеческим обществам.

Начиная с классиков английской (Б. Малиновский, Э. Тейлор, Дж. Фрэзер), французской (Э. Дюркгейм, Л. Леви-Брюль) и немецкой (В. Вундг, Э. Кассирер) антропологии и этнологии, исследователи указывают на своеобразное мировоззрение людей древних времен - «первобытный синкретизм», обозначающий слитность, нерасчлененность знаний, эмоций и действий, причины которого кроются в изначальных особенностях мышления этих людей: антропоморфизме и символизме. Те же самые особенности лежат и в основе мифологических представлений, составляющих сущность мировоззрения древних людей.

Феномен мифа в различных интерпретациях, представленных в современной науке, рассматривали М.М. Бахтин, Я.Э. Голосовкер, Вяч.Вс. Иванов, П.М. Колычев, А.Ф. Лосев, Ю.М. Лотман, А.М. Пятигорский,

C.А. Токарев, М.И. Шахнович, Л.Я. Штенберг и др.

Среди исследований, посвященных изучению мифологической традиции финно-угорских народов и выявлению их общего ментального ядра, которое можно было бы признать наследием эпохи финно-угорской общности и прауральского периода, необходимо отметить работу А.Ю. Айхенвальда, В.Я. Петрухина, Е.А. Хелимского «К реконструкции мифологических представлений финно-угорских народов». В ней высказана мысль о древности мифологической традиции всего финно-угорского этноса, сходстве и самостоятельности возникновения мифологических представлений в антропологии, космогонии, системе

божеств и духов-покровителей. Данное направление продолжают исследователи В.В. Напольских, В.Е. Владыкин, Ф.В. Плесовский и др.

Особо отметим заслуги башкирской философской школы, включающей такого ученого, как Д.Ж. Валеев, а также таких мыслителей, как Д.М. Азаматов, Б.С. Галимов, У.С. Вильданов, А.Ф. Кудряшев, A.B. Лукьянов, Неганов Ф.М., Д.А. Нуриев, С.М. Поздяева, ЗЛ. Рахматуллина, Г.Г. Салихов, С.Н. Семенов, Л.Б. Султанова, Ф.С. Файзуллин, B.C. Хазиев, их учеников и последователей. В их работах глубоко изучено содержание мифологии и мифологической картины мира, в особенности тюрко-язычных народов, и разработана оригинальная «мозаичная» трактовка общенаучного понятия «картина мира».

В ходе исследований мифологии и мифологической картины мира многие ученые получили конкретные результаты. Однако проведенные исследования часто не удовлетворяют требованиям логической завершенности. Да и можно ли логикой исчерпать действительность? Остается не вовлеченным в круг дискуссий сам феномен «мифологической картины мира» с точки зрения ее предпосылочности для философии. Данная тема до сих пор не составляла предмета специального философского рассмотрения с привлечением материалов целого ряда смежных наук. Проблематика «мифологической картины мира» является значимой по той причине, что эта картина, с одной стороны, опосредует философские идеи и теории, а с другой - открывает перспективы для разработки онтологизированных образов на этапе ее реконструкции.

В работе, в эмпирическом ее аспекте, использованы архивные источники этнологического характера, музейные коллекции, письменные источники и специальная философская литература по данной проблематике, материалы народного изобразительного искусства. Сохранившиеся материалы народного творчества прошлых эпох не просто являются источником для реконструкции мифологической картины мира: в них закодировано мировоззрение, ведущие черты которого представлены в традиционных этнокулътурах, к каким мы относим культуру финно-угорских и тюркоязычных народов, в частности башкир и татар.

Как научная дисциплина, мифология еще не обрела теоретической зрелости, а имеющиеся исследования нередко представляют собой лишь попытки реконструкции древних мифов и содержат довольно спорные и элементарные (практические и теоретические) сведения и основания. Задача автора - попытаться осуществить переход от эмпирических реконструкций к подлинно научному осмыслению мифологических предпосылок в онтологии.

Объектом исследования служит историческая и логическая связь мифологии с философией.

Предметом исследования является то содержание мифологической картины мира, которое сыграло роль предпосылки для онтологических разделов философии. Точнее говоря, мы фиксируем внимание на тех элементах мифологии, которые исторически были положены или могли бы быть положены в качестве основы онтологических категорий в составе философских учений, приходящих на смену мифологическому мировоззрению.

Цель исследования - выявление определенных элементов мифологии и мифотворчества, являющихся актуальными или потенциальными предпосылками философской онтологии.

Данная цель предполагает решение следующих исследовательских задач:

- исследовать современное состояние вопроса о происхождении философии;

- определить место и роль древних мифов в процессе исторического перехода от мифологического мировоззрения к мировоззрению философскому;

- изучить соотношение ранней (древней) и более поздней мифологий с философией в аспекте их генетической связи;

- прояснить «механизм» перехода от мифов к философии;

- вычленить из мифов их элементы, служащие мифологическими основаниями содержания философской онтологии;

- рассмотреть соотношение мифотворчества и генезиса философии в их логической взаимосвязи.

Теоретико-методологические основания исследования. В настоящей работе используется комплексный подход к изучению мифологии, так как философская, культурологическая, фольклорная, этнографическая и т.п. рефлексии способны привести к своеобразному сращиванию разных сфер знаний и в большей степени объективировать осмысление мифологии (ее аспектов и категорий) в заданном научно-исследовательском режиме. Теоретико-методологическими основаниями исследования явились принципы диалектики, понимаемой как философское учение о взаимодействии противоположностей, - всеобщей связи и развития, а также принцип единства исторического и логического. Кроме того, автор использовал системно-структурный подход и метод сравнительного анализа. В диссертации применялись идеи философской герменевтики.

Теоретической и источниковедческой базой служили работы Г.Г. Гадамера, Э. Кассирера, Ж.К. Леви-Стросса, М. Хайдеггера, К.Г. Юнга, А.Ф. Лосева, Э.Я. Голосовкера, Э.В. Ильенкова, М.С. Кагана, А.Н. Чанышева, М.К. Мамардашвили, А.Я. Гуревича, Г. и Г.А. Франкфортов, Дж. Уилсона, Т. Якобсена, Ю.М. Лотмана, Ю.М. Романенко, Е.Я.

Режабека, В.М. Найдыша, В.Я. Проппа, О.М. Фрайндерберг, М.М. Бахтина. Эмпирической базой исследования служат мифы ряда народов Древнего мира, в особенности древних греков. Для изучения связи философии и мифологического феномена на основе реконструкции мифологического мышления привлекался материал мифологии и более поздних этнических образований, в частности, фольклор финно-угорских народов: сказки, предания, песни, плачи, пословицы, загадки и т.д.

Научная новизна исследования.

• выявлены элементы древних мифов в виде таких мифологем, как Мировое дерево, Слово, Вселенная, стихии (огонь, вода, воздух, земля), хаос, человек и т.п., явившиеся мифологическими основаниями онтологических представлений первых философов, и показано, что статические элементы древних мифов являются доминирующими.

• выяснено, что среди множества гипотез происхождения философии, а именно: мифогенной, гносеогенной, гносеогенно-мифогенной, социогенной и софиогенной, - мифогенная гипотеза продолжает оставаться наиболее значимой.

• определены место и роль древних мифов в процессе происхождения философии и показано, что в рамках любой существующей гипотезы происхождения философии, так или иначе, невозможно обойти вниманием мифологическую основу первых философских учений.

• установлено, что связь мифологии с философией в процессе ее (философии) развития с течением исторического времени ослабевает, однако полного разрыва между ними происходить не должно и в действительности не происходит.

• уточнен «механизм» рождения философии из мифов: обнаружено, что переход от единичных мифологических имен к всеобщему, как основе предмета философии, осуществлялся по мере чередования экстраполяции и ее ограничения.

• обосновано положение, утверждающее, что логическое развитие философии требует как бы повторения «в миниатюре» ее исторического происхождения, когда демифологизация осуществлялась как процедура, противоположная предшествовавшей мифологизации сознания, т.е. что творческое развитие философии требует определенной «демифологизации» того предварительного содержания, которое создается в результате процедур, аналогичных исторической мифологизации.

Апробация результатов исследования. Основные положения и разные аспекты общей проблематики диссертации докладывались на Всероссийской научно-практической конференции «Большая нефть XX

века» (Альметьевск, март 2006), Международной научной конференции «III Садыковские чтения» (Уфа, июнь 2006), Всероссийской научной конференции «Образы науки в культуре на рубеже тысячелетий», проходившей в рамках третьих Лойфмановских чтений (Екатеринбург, декабрь 2007), Международной научно-практической конференции «Онтология творчества в развитии реальных, виртуальных и искусственных систем» (Уфа, февраль 2008), а также в 8 публикациях автора общим объемом 8,9 пл.

Теоретическая и практическая значимость работы. Теоретическая значимость работы состоит в том, что ее положения и выводы дополняют картину онтологического и гносеологического истолкования древних мифов и их исторической и логической связи с философией.

Практическая значимость работы. Полученные результаты могут найти применение в ходе дальнейшей разработки проблем взаимосвязи и взаимовлияния мифологии, философии, теории и практики культуры. Положения диссертационной работы могут быть использованы в практике вузовского преподавания, в разработках курсов и спецкурсов по философии, культурологии, теории и методологии творчества.

Структура диссертации. Диссертационная работа состоит из введения, двух глав, по четыре параграфа каждая, заключения и списка литературы, включающего 215 наименований. Общий объем работы - 159 страниц.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается актуальность темы, анализируется степень ее разработанности, определяются общая цель и основные задачи исследования, его методологические и теоретические основы, раскрывается научная новизна, формулируются результаты, научно-теоретическая и практическая значимость работы.

Глава первая «Мифологическая картина мира: методологический анализ содержания».

В первом параграфе «Древнейшие представления о структуре мира» дается необходимый мифологический материал, осмысливаемый с точки зрения его онтологического потенциала, прослеживается преемственная связь между мифами и древней философией, признанная многими специалистами.

К древнейшим представлениям о структуре мира принадлежат мифы многих народов, населявших землю во времена, значительно удаленные от нашей эпохи в историческое прошлое и говоривших на мертвьзх для нас языках. Из всего обширного мифологического наследия древних

народов автор выбрал для рассмотрения шумеро-аккадские, древнеегипетские, древнегреческие.

Содержание древних мифов естественно рассматривать в связи с его основополагающим строением. В нем выделяется описание того, откуда мир появился, как он устроен, кто такие боги, люди, животные и какой силой все они наделены, каково взаимоотношение между обитателями мироздания, кто кому подчинен, что может и обязан делать человек в течение своей земной жизни, что с ним произойдет после нее, и многое другое. Онтологическая предпосылочностъ мифа определяется, прежде всего, рисуемой в нем картиной мира. Тем не менее, онтологию не может не интересовать вопрос о причинной обусловленности именно такой мифологической картины мира, а не какой-либо другой из всего множества картин мира, в каком-то смысле возможных. Сразу стоит обратить внимание, что мифы не избегают противоречий и альтернативных описаний одного и того же явления. Вероятно, именно это обстоятельство объясняет поразительную живучесть древней мифологии: в ней есть в схематичном виде почти все, что свойственно миру на всем протяжении его последующей многовековой истории, причем во всей ее сложности и многозначной противоречивости.

Обращает на себя внимание поразительная онтологичность содержания мифов - в них говорится о более высоких, чем человек, существах, наделенных нечеловеческими способностями, а также о стихиях, также превосходящих людей в своих качествах. Посредниками между людьми, с одной стороны, и богами вместе с различными чудовищами, с другой, выступают, как известно, герои. Возможно, частичное объяснение данного обстоятельства кроется в сильной степени зависимости древнего человека от природных стихий и его неумение адекватно понять их происхождение и мощь, превосходящую силы человека, как кажется, в неимоверное количество раз. Однако фантазия людей перекрывала зачатки рационального мышления, без сомнения, им в определенной степени, свойственные, уже только потому, что они - люди, т.е. существа, наделенные разумом и в индивидуальной, и в коллективной его формах.

Таким образом, в древнейших представлениях разных народов отразилась сложная, разноуровневая структура Вселенной.

Во втором параграфе «Мифологическая картина мира финно-угорских народов» уделяется внимание генезису и эволюции мифологии финно-угорских народов, которая рассматривается в сопоставлении с другими народами, например, тюркскими.

На основании анализа космологических сюжетов мифов, составляющих ядро общеуральской мифологической системы, представлена картина возникновения мира. В качестве первоосновы мира

у финно-угорских народов выступает вода, которая является исходным состоянием всего сущего. Финно-угорской мифологии свойственен мотив поднятия земли со дна первичного океана ныряющей птицей. Образ птицы многофункционален. В ряде случаев она выступает своеобразной посланницей богов, говорящей человеческим голосом, наделена ролью созидателя объектов Вселенной, природы, космических сил, упорядочивающего мир.

Для финно-угров характерно деление мира на три зоны: верхнюю -небо с Полярной звездой в центре, среднюю - земля, окруженная водами Мирового океана, нижнюю - подземный мир. Мировой осью, соединяющей разные зоны мира, считалось Великое (Мировое) дерево. Горизонтальная структура дерева образуется им самим и объектами по сторонам от него, она моделирует связь между культурой и природой. Образ Мирового дерева неразрывно связывается с космогоническими мотивами мифов финко-угров, а также выступает звеном между Вселенной (макрокосмом) и человеком (микрокосмом) и является местом их пересечения. Другой его важнейшей функцией было покровительство плодородию.

Горизонтально-пространственные представления связывались с объектами наибольшей сакральной значимости, с центральной точкой жизни человека - очагом, домом, двором, пространственным кругом деревни. В связи с этим, четко выделяется деление пространства на «свое» и «чужое».

На небе наряду с обожествляемыми персонифицированными светилами - солнцем, луной - обитали высшие божества. В одну группу с ними входили обожествляемые грозовые атмосферные явления, напрямую зависящие от бога грома, к которому люди обращались с просьбами о дожде, а также божество молнии. В результате отождествления источника грома с источником молнии получился единый образ бога-громовержца.

Изменения, происходившие в обществе, повлекли за собой трансформацию религиозных верований. Среди многочисленных духов-покровителей выделился самый главный - Верховное божество.

Представление финно-угров о нижней части мироздания -подземном мире - оформлялись достаточно длительное время и претерпели существенную трансформацию. Наиболее ранние из них содержатся в космогонических и антропогонических мифах финно-угорских народов, согласно которым конфликт Верховного бога с Шайтаном завершился изгнанием последнего из земного мира в подземный. С этого момента фиксируется разделение целостного мира и возникновение двух противоположных миров, что выражается в оценке мифологических персонажей по шкале верх-низ, в значении положительное-отрицательное.

Понимание подземного мира как вместилища мертвых происходит под влиянием индоиранской мифологии. Идея о существовании светлого и темного мест в потустороннем мире, понятия «рай» и «ад» также имеют индоиранское происхождение. Дальнейшее развитие и оформление представлений о подземном мире и жизни в нем происходит под воздействием православия.

Существенную роль в трансформации мифологии финно-угров сыграла христианизация, растянувшаяся на несколько столетий. Ее значение было достаточно велико, поскольку православие трасформировало мировосприятие людей, в результате чего возникли новые мировоззренческие категории. Православие приобщило финно-угров к великой традиции, которая отобрала среди всего многообразия ценностей самые приоритетные и сообщила им трансцендентный характер - вывела их из сферы критики и тем самым предупредила релятивизацию ценностей.

В третьем параграфе «Соотношение мифов и культуры: материальной и духовной» рассматривается, в частности, изобразительный язык финно-угорской вышивки, являющейся древнейшим декоративным промыслом. Вышивка обусловлена мифологической системой, традициями и обычаями финно-угорских народов, не противоречит содержанию духовной культуры человечества в целом и отражает всеобщность представлений о природе и окружающей жизни. В орнаментации вышивки с помощью особых композиционных сюжетов передавались космогонические представления, сведения о социальном статусе человека, его родовой принадлежности. Большое место в орнаменте вышивки занимают геометрические мотивы, которые связаны с символическим отражением предметов и явлений природы. При распределении орнамента на изделиях вышивальщицы исходили их идеи трехмерного единства человеческого бытия: небесного, земного, загробного. В вышивке использовались символика солнца, стилизованные изображения птицы, Мирового дерева, коня, символические знаки, дающие информацию о семейном положении женщины и выполняющие функцию оберега от злых духов. Рисунки с изображением образов живой природы показаны в условной символике и отражают тотемистические представления или же ритуальную магию.

В деревянной резьбе (на домах, предметах домашнего обихода, утвари, орудиях труда, приспособленных для прядения и ткачества) наиболее часто используются антропоморфные мотивы, солярные знаки, скульптурное изображение коня, мотив водоплавающей птицы. В народном творчестве прослеживаются следы взаимосвязи и взаимопереплетения таких мировоззренческих форм, как миф и религия. Мифологические и религиозные представления объединяются общим -

олицетворяющей фантазией, и это уже на ранних ступенях развития способствует включению мифологических сюжетов в религиозную сферу.

В четвертом параграфе «Символика мифа» рассмотрено соотношение мифа и символа, проанализирована мифологическая символика с ее определяющей доминантой основных интерпретаций мифа в структуре познания.

Миф обладает символичностью. А.Ф.Лосев понятие «миф» органично связывал с понятием символа. «Миф не есть ни схема, ни аллегория, но символ...»'. Миф и символ неразделимы.

Существуют две тенденции в описании содержания понятий «знак» и «символ». Первая предполагает отношения между ними как между общим и частным, т.е. понятие «символ» входит в объем понятия «знак». Другая тенденция разделяет данные понятия на основе наличия или отсутствия сходства между означающим и означаемым. А.Ф. Лосев, признавая знаковую природу символа, подчеркивает, что символ всегда связан со знаком, но этого нельзя сказать о самом знаке, так как не всякий знак может быть символом.

Мифологические символы конкретны и реальны. Одновременно символы абстрактны и иррациональны, потому что по самой природе они воплощают и отражают продукты человеческой фантазии, закрепленной в мифологии, присущие ей абстрактные и ирреальные истины, иногда недоступные всеобщему пониманию и предназначенные лишь для посвященных. Мифологический символ - своеобразный язык, с помощью которого духовный мир вступает в диалог с личностью и доносит до нее свои ценности. Символ всегда что-то олицетворяет, он содержит в себе более глубокий смысл, чем просто знак. Мифологические символы статичны и динамичны. Они фиксируют то, что в мифологии есть и закрепляют за собой то, к чему мифология призывает, куда она ведет, какие пути и решения она видит, олицетворяет само движение.

В XX веке трактовка символа в различных философских школах получила широкое развитие. Э Кассирер считал символ универсальной категорией, поэтому множество форм культуры он рассматривал в виде иерархии символических форм, соответствующей духовному миру людей. Психоанализ рассматривал символ как порождение индивидуального (3. Фрейд) или коллективного (К. Юнг) бессознательного, как архетипический образ, возникающий вследствие опосредствования человеческим сознанием родового прошлого. В неофрейдистской психологии подчеркнута общность различных видов человеческой фантазии. Сюда относятся миф, поэзия, сновидения, фантастические

1 Лосев А.Ф. Миф. Число. Сущность. - М.: Мысль, 1994. - 920с. С.186.

13

образы которых возводятся к архетипам как коллективно-подсознательным мифоподобным символам.

Мифологический символ - своеобразный язык, с помощью которого духовный мир вступает в диалог с личностью и доносит до нее свои ценности.

Глава вторая «Мифологическая предпосылочность категориального ряда онтологии».

В первом параграфе «Миф и проблема происхождения философии» рассматривается проблема происхождения философии, традиционно осмысливающаяся в тесной связи с мифологией.

Подход, когда философские учения трактуются в качестве прямых преемников древних мифов, называется мифогенной гипотезой. Однако, как известно, ею не исчерпывается методологическое разнообразие подходов к исследованию указанной проблемы. Другие варианты ее решения представлены гносеогенным, гносеогенно-мифогенным (данный подход А.Н. Чанышев называет концепцией), социогенным и софиогенным подходами.

Гипотеза, называемая гносеогенной, выглядит сугубо рациональной. Реальным основанием знания рационального типа при рождении философии могло быть лишь знание, почерпнутое из непосредственного опыта. В такой опыт входил закрепленный традицией элемент обязательного магического ритуала, «восставать» против которого с целью абсолютного очищения опыта мешала не только привязанность к привычке, но и понятная догматизированность сознания первых философов именно как членов своего социума.

Гносеогенно-мифогенная концепция призвана устранить недостатки гносеогенной гипотезы за счет преобразования внерационального компонента мифа. Социогенная гипотеза предполагает преобразование по типу «от социальных отношений к философии». В ее рамках считается, что социальные (социально-экономические, социально-политические) факторы служили, если не самым главным, то одним из главных мотивов в становлении философского знания. Софиогенная гипотеза призвана играть роль синтетической концепции.

В процессе перехода к философскому мышлению демифологизацию следует относить прежде всего к разряду гипотез, прямо утверждающих миф в качестве предпосылки философии. В гипотезах, сформулированных без непосредственного упоминания мифа, демифологизация содержится косвенньм образом - как неявный постулат этих гипотез. Дело в том, что в настоящее время мало кто сомневается в предшествовании мифологии философским воззрениям. И если каким-либо автором (а таких авторов подавляющее большинство) явно не оговаривается другая предпосылка, то мы вправе считать, что этот автор подразумевает временную

последовательность «от мифа к философии». Переход к философии был переходом к новому способу объяснения мира, причем переходом от прежнего мировоззрения, основанного на мифе. Поэтому, так или иначе, во всякой правдоподобной концепции происхождения философии обязательны проработка и формулирование определенного отношения к мифам. Как бы там ни бьшо, древние мифы создали контекст образования первых философских учений.

Демифологизация, т.е. преодоление мифических представлений, должна пониматься по-разному в зависимости от того, какая гипотеза происхождения философии имеется в виду. Соответственно | этому, меняется степень влияния мифологического сознания на рождающуюся философию: от почти полного отрицания мифа к его преобразованию (изменение формы?) и косвенной ассимиляции философией. Так или иначе, но, с точки зрения возникновения философии, в Древней мифологии, при всем ее неразрывном единстве, различаются пласты, предпосылочные относительно философской онтологии (мифологическая картина мира) и гносеологии (мифические источники знаний). Есть и оценочно-нормативный пласт, соответствующий дихотомии добра и зла. Возможны и другие подходы к раскрытию слоистого устройства мифа. Например, в нем можно отыскать иллюзорный (собственно мифический), отражательный, фитоморфный («растительноморфный»), зооморфный, антропоморфный слои, или уровни. Ю.М. Романенко вообще утверждает о наличии в мифе теоретического и практического уровней. К приведенному перечню надо добавить еще слои поэтический (метафорический) и агармонический (сумбурный, хаотический). Последний рассматривается нами, в принципе, как не полностью, а лишь частично рационализируемый. К тому же нужно учесть, что та или иная степень рационализации свойственна и самим мифам. В этом отношении выделяется поэма Гесиода «Труды и дни».

Сущность демифологизации вторична: по отношению к ней изначальна сущность мифологии (мифа). Считается, что главное в мифе -отождествление субъективного и объективного. Речь идет об объективировании субъективных впечатлений и переживаний, тогда продукты воображения отождествляются с реальностью внешнего мира.

В итоге автор выделяет два основных смысла понятия демифологизации: широкий и узкий. Демифологизация означает: в широком смысле - устранение мифологической доминанты в мировоззрении древних людей, а в узком, и более строгом, смысле -расчленение субъективно-объективной тождественности мифа и выведение его фантастических образов за рамки объективного описания мира. Учет обоих смыслов демифологизации в их единстве, составляющем существенную часть всего смысла процесса

рационализации мифов, дает возможность не только объемного представления и корректного исторического понимания источников первых философских учений, но и такого же представления и понимания истоков всей последующей философии.

Во втором параграфе «Отрицание био- и антропоморфизма как предпосылка философской онтологии» рассматривается понятие «отрицание», которое является одним из самых сложных понятий в философии, логике и лингвистике. В философии известны метафизическое и диалектическое понимания отрицания. В логике существуют не только разные отрицания в одной и той же формальной системе, но и, например, так называемые внешнее и внутреннее отрицания. В лингвистике не вполне ясен статус отрицания, а именно: его чаще всего не относят к категориям модальности, но, очень может быть, отрицание все же является модальной категорией.

Метафизическим отрицанием, как известно, называют полное, тотальное отрицание. Более реальным является иное понимание отрицания - диалектическое понимание отрицания. В этом случае отрицание происходит с удержанием определенных сторон отрицаемого объекта. Они сохраняются в составе результатов и однократного, и двукратного отрицания, т.е. отрицания отрицания.

В мифологии отрицание реализуется в виде дуальных оппозиций, расщепляющих целое на две противоположные составляющие. В науке тоже много оппозиций: положительные и отрицательные заряды, частицы и античастицы и многое другое. Наличие оппозиций делает миф динамичным образованием, поскольку противоположные стороны взаимодействуют, вытесняют и поглощают одна другую или хотя бы преследуют друг друга.

Отрицание в мифе не только выполняет «грязную» и сомнительную, с точки зрения добродетели, функцию, но и функцию очищения, порождения. В этом смысле отрицание в мифе играет конструктивную роль.

Автор приходит к выводу, что развертывание критического начала в мифах создавало необходимые условия для их последующей более обстоятельной и рациональной обработки. Одними из важнейших характеристик мифологической картины мира являются ее зоо- и фитоморфизм в сочетании с перенесением на мир чисто человеческих качеств, что, как известно, называется антропоморфизмом.

Критика мифа развивалась по линии более строгого размежевания человека и животного, животного и растения, растения и того, что находится ниже его в иерархии творений Создателя. Все это произошло на основе и за счет развития критической функции рационализирующего мышления философов.

Таким путем выявляется сравнительная строгость философской рефлексии. Она своей критической стороной была обращена на минимизацию фантазий, так буйно расцветавших в лоне мифологических представлений. Воображение мыслителей становилось более сухим, но и более взвешенным. Подспудный лозунг древних философов: по возможности ничего лишнего. Имеется в виду устройство мира, его характерные черты, его прошлое, настоящее и будущее. В настоящее время мы хорошо понимаем, что историческое развитие человеческой мысли не могло пройти мимо очищающей критики рациональной философии. Мы также понимаем, что на новом витке историчрского развития нам не обойтись без проникновения во все еще скрытую суть мира на основе его моделирования не только в том виде, какой он есть, но и каким он мог бы быть.

В третьем параграфе «Онтологизация динамики и статики мифа» рассматривается процесс исторической онтологизации статических и динамических элементов древнего мифа. Как уже отмечалось, автор придерживается наиболее употребительной в настоящее время трактовки онтологии как учения о бытии. Это значит, что, в философском понимании, бытию свойственны всеобщие характеристики. В ¡таком случае, онтологизацией тех или иных мифологем будем называть их промежуточные, а также результирующее состояния, в каких они оказались в процессе перехода от их индивидуального обозначения (оно может быть и собирательным) к их целостно-интегративному и в этом смысле всеобщему рационально-философскому значению.

Для самой потенциальной возможности указанного перехода надо, чтобы мифологемы были, в определенном смысле, все же предварительно онтологизированы (предпосылочная мифологическая онтологизация). Поэтому онтологизация мифа в философском смысле (рационально-философская онтологизация) обязательно включала в себя анализ, который в мифологическом мышлении явно отсутствовал.

Еще одной существенной характеристикой философской онтологии как учения о бытии мы считаем ее непосредственность (непосредственное мировчувствование) в том смысле, что она представляет собой, скорее, мировосприятие и мироощущение, чем систему каких-либо онтологических знаний о бытии. Мир прямо и недвусмысленно обрушивается на онтолога как на всякого человека, только онтолог отличается от других людей тем, что он осуществляет последующую рефлексию над результатами своего непосредственного и потому целостного восприятия мира.

С другой стороны, миф есть не что иное, как конкретно-чувственное, постоянно переживаемое человеком стремление к универсализации разнообразных явлений природы и общества, их соединение в единую

картину мира. Единство чувственного и рационального, алогического и логического, бессознательного и сознательного достигается в символе. Статическими элементами мифа выступают двух- или трехчастное строение мира после его сотворения, бессмертие богов, символизирующих определенные стихии, отношения между божеством и людьми. Статичными элементами также являются совершенные в мифологической истории деяния. То, что произошло, остается в памяти мифа, то, что сотворено Богом - остается не только в мифе, но и в самой действительности. Константность определенных элементов мифов обеспечивается еще и тем, что в них древний человек обязан был верить. Неверие разрушало эту неизменную основу мифологии. Подобную функцию, но только не во внешнем отношении мифа, а в его внутреннем содержании, должно выполнять движение. Оно, как таковое, в мифе, разумеется, присутствует. Миф полон динамики, дополняющей константные элементы мифа и являющейся реализацией глубоко свойственного мифу отрицания. Однако вся эта подвижность, динамичность в содержании мифа разыгрывается в координатной сетке, обозначенной константными элементами, менять которые она никак не в состоянии. Конечно, все эти неизменные составляющие мифа передвигаются, меняются местами и внутри себя могут испытывать изменения, однако инициатором этих изменений, в конечном счете, являются они сами или божество более высокого ранга, но никак не люди, животные или даже герои. Кроме того, изменчивость мифологического сюжета не является ненаправляемой, и поскольку субъект направления константен, то и его направляющее влияние тоже константно. На первый взгляд, может показаться, что Боги, будучи существами капризными, склонны к тому, чтобы действовать импульсивно, под влиянием страсти, эмоций, но суть не во внешних проявлениях, а в том, что за этой видимостью поведения Бога скрывается его неизменная суть, интегрирующая все его противоречивые поступки. Отсюда перекидывается мостик к философии, иногда прямо называемый в мифах Словом, Логосом. Так что Логос, как характеристика неизменной сути изменений, формируется в виде первичной идеи понятия закона в недрах самого мифа.

Видимо, правильно считать, что статика в мифе преобладает. Она непосредственно относится к сущности мифологем и к внутреннему содержанию динамических элементов мифа. Поэтому можно обобщить вышесказанное и утвердиться в мысли, что миф, в принципе, статичен. Совокупность динамических элементов мифа, несмотря на всю свою важность, отражает в сути своей ту же самую статику мифа. Таким путем статика переливается в динамику, а динамика - в статику. Но ведь это идеи диалектического метода.

Онтологюация мифологических представлений происходила как следствие развертывания критической рефлексии и выдавливания из мифов биоморфных и антропоморфных его компонентов. Рационализирующая мысль, во-первых, по-возможности устраняла такие «морфизмы», а во-вторых, существенно уменьшала количество персонажей мифа, причастных к творению и последующему преобразованию мира. Динамические элементы осмысливались философами диалектически (стихийная диалектика), а статические элементы представали как универсалии, сохраняющиеся во все время мировой истории. )

В четвертом параграфе «Мировые универсалии в мифе» автор рассматривает ряд мифологем, являющихся также культурно-историческими константами, с точки зрения их соответствия определенным онтологическим категориям, в частности, и содержанию философской онтологии, в целом. При этом были использованы материалы исследований М.М. Маковского, помещенные в его «Сравнительном словаре мифологической символики в индоевропейских языках. Образ мира и миры образов».

Последовательно рассмотрены мифологемы: Вселенной, , Бога, Бездны, бытия, времени, пространства, стихии, слова, человека. Показано, что путь от мифологической образности к философским категориям не был прямым. Например, он не представлял собой процесса последовательного обобщения, хотя в некоторой мере обобщение все же имело место, притом не только на каких-то этапах переходного процесса.

Связь между элементами мифологии и категориями философии иная. В общем, ее можно считать связью между основанием и обосновываемым. Основание полагает свою противоположность, и отношение полагания как раз и свойственно связи между мифообразами и философско-онтологическими понятиями. Существенно, что такая связь в самом начале философии, т.е. вместе с процессом становления первых философских учений, разворачивалась более исторически, преодолевая мешающие ей случайности, чем в виде необходимой логики истории, с тем, чтобы предстать перед философами последующих поколений уже в несомненном логическом оформлении.

В Заключении диссертации подводятся основные итоги исследования, обобщаются результаты, намечаются дальнейшие разработки данной проблематики.

Основные положения диссертационного исследования отражены в следующих публикациях автора:

Статьи, входящие в перечень ведущих рецензируемых научных

журналов и изданий, рекомендованных ВАК Минобрнауки РФ:

1. Кудряшев, А.Ф., Потапова, C.B. Мифогенная концепция философии и ее альтернативы // Вестник Московского государственного университета культуры и искусств. 2008.№ 1. - С.20-24. (0.5 п.л.).

2. Потапова, C.B. Древний миф как предпосылка философско-онтологических представлений // Социально-гуманитарные знания. 2008.№ 9. — С.211-219. (0.6 п.л.).

Другие публикации:

3. Обыденное, М.Ф., Корепанов, К.И., Потапова, C.B. Картина мира и Мировое древо в памятниках древнего искусства Урало-Поволжья-Уфа: Юрика, 2003. - 289 с. с илл.

4. Корепанов, К.И., Обыденнов, М.Ф., Потапова, C.B. Культура и искусство восточно-финских народов Прикамья на рубеже эр // Народы Южного Урала и их соседи в древности и средневековье: Материалы международной научной конференции, посвященной 70-летию крупного археолога-историка и общественного деятеля, член-корреспондента АН РБ, профессора H.A. Мажитова. - Уфа: РИО БашГУ, 2004. - С. 114-135.

5. Потапова, C.B. От мифа к философии // Материалы Всероссийской научно-практической конференции «Большая нефть XXI века». -Альметьевск: Альмет. гос. нефт. ин-т, 2006. - 256с. - С. 177-179.

6. Кудряшев, А.Ф., Потапова, C.B. Мифологизация современной науки // Третьи Лойфмановские чтения: Образы науки в культуре на рубеже тысячелетий: Материалы Всероссийской научной конференции «Образы науки в культуре на рубеже тысячелетий» (Екатеринбург, 17-18 декабря 2007 г.). - Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2007. -552с.-С. 394-397.

7. Потапова, C.B. Переход от мифа к философии и критическая рефлексия // III Садыковские чтения: Материалы Международной научной конференции (Уфа, 15-16 июня 2006 года). - Уфа: РИД БашГУ, 2008. - 245с. - С. 126-127.

8. Потапова, C.B. Различие между символом и знаком // Онтология творчества в развитии реальных, виртуальных и искусственных систем: Материалы Международных научно-практических конференций. - Уфа: РИЦ БашГУ, 2008. - 184 с. - С. 131-133.

Потапова Светлана Викторовна

МИФОЛОГИЧЕСКИЕ ПРЕДПОСЫЛКИ ОНТОЛОГИИ

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук

Лицензия на издательскую деятельность ЛР№ 021319 от 05.01.99 г.

Подписано в печать 01.06.2009 г. Формат 60x84/16. Усл. печ. л. 1,15. Уч.-изд. л. 1,34. Тираж 100 экз. Заказ 354.

Редакционно-издательский центр Башкирского государственного университета 450074, РБ, г. Уфа, ул. Заки Валиди, 32.

Отпечатано на множительном участке Башкирского государственного университета 450074, РБ, г. Уфа, ул. Заки Валиди, 32.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Потапова, Светлана Викторовна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. МИФОЛОГИЧЕСКАЯ КАРТИНА МИРА: МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ СОДЕРЖАНИЯ.

1.1. Древнейшие представления о структуре мира.

1.2. Мифологическая картина мира финно-угорских народов.

1.3. Соотношение,мифов и культуры: материальной и духовной.

1.4. Символика мифа.

ГЛАВА 2. МИФОЛОГИЧЕСКАЯ ПРЕДПОСЫЛОЧНОСТЬ КАТЕГОРИАЛЬНОГО РЯДА ОНТОЛОГИИ.

2.1. Миф и проблема происхождения философии.

2.2. Отрицание био- и антропоморфизма как предпосылка философской онтологии.

2.3. Онтологизация динамики и статики мифа.

2.4. Мировые универсалии в мифе.

Введение диссертации2009 год, автореферат по философии, Потапова, Светлана Викторовна

Актуальность исследования. В диссертационной работе исследуются мифологические основания философской онтологии, в настоящее время понимаемой чаще всего как учение о бытии. Содержание онтологии раскрывается целым рядом соотнесенных с «бытием» и друг с другом категорий, причем в составе всякой развитой философской системы имеется их некий обязательный набор. Если учесть мифогенную или даже мифогносеогенную гипотезы происхождения философии, то закономерным будет вопрос о ее корнях или предпосылках, присущих порождающим философию мифам. Однако варианты рассмотрения вопроса о генезисе философии двумя указанными гипотезами не ограничиваются. Сформулируем следующие вопросы. Во-первых, можно ли при принятии концепций происхождения философии, альтернативных мифогенной концепции, обойти стороной вопрос о ее мифологических корнях? Другой вопрос, на который направлен наш исследовательский интерес, и это - во-вторых, заключается в выявлении степени зависимости онтологического аспекта рационально понятой философии от мифологической картины мира и от мифа, как такового, с его творческой компонентой. Достаточно напомнить, что первых древнегреческих философов в лице представителей милетской школы интересовали именно онтологические проблемы. Оба сформулированных выше вопроса до сих пор не получили достаточной разработки и не имеют сколько-нибудь убедительного решения. Мы вправе считать их насущными вопросами современной философии, представители которой весьма по-разному и потому крайне противоречиво относятся и к древним мифам, и к современному мифотворчеству.

В архаических и традиционных обществах процесс мифотворчества происходил весьма активно. Миф выступал как феномен, который являлся опорой мобилизации и консолидации общества в кризисных ситуациях. Формирование мифологической картины мира сопряжено с идеей образования ценностей, традиционных для последующего духовного 3 развития человека и общества. Современный человек не осознает того мифологического процесса, в котором он неявным образом участвует, а лишь постепенно и не сразу приходит к пониманию роли мифотворчества в истории своего развития.

В XX веке наши представления о мифе чрезвычайно расширились. В частности, обогатились знания относительно его функций, структуры и связей с индивидуальной психологией творчества. Справедливо считается, что мифология обнаружила себя не только как генетический источник развития художественного мышления, но и как его вечная модель и существенный элемент. В определенном смысле слова, миф вечен, ибо мифологическое содержание обнаруживает себя в каждой культуре, и мифологические образы и переживания свойственны бессознательным основам человеческой души. В этой связи современное изучение мифологии продиктовано и интересами разума, и насущной потребностью человека разобраться в смысловых основаниях своей жизнедеятельности.

Понятие «мифология» имеет, как известно, следующие основные значения:

1. Мифология - это совокупность собственно мифов.

2. Мифология - это основанная на мифах система представлений о мире, особый тип миросозерцания, который возник в самый ранний период человеческой истории и вплоть до настоящего времени занимает значительное место в общественном сознании.

3. Мифология - это наука (учение), изучающая мифы. Она включает в себя исследование их генезиса, содержания, распространения и занимается построением мифологических моделей. Другими словами, в ней изучаются источники, социальная почва, семантика мифа. Актуальность проблемы не только сопряжена с историческими и мировоззренческими вопросами современности, такими как проблемы исследования современного мифотворчества. Речь идет о выявлении тех принципиальных связей, без которых появление из мифов философии, в целом, и онтологии, в частности, было бы чисто случайным событием.

Степень научной разработанности проблемы. Мифология издавна вызывала интерес философов, историков, культурологов, филологов, психологов и т.п. В предшествующие годы мифологическая картина мира чаще всего рассматривалась в науке как проблема историко-археологическая и этнографическая. Внимание, проявленное к мифологии различными исследователями, в работах которых она выступает в качестве основного объекта изучения, позволило накопить достаточно богатый опыт в теоретическом освоении аспектов мифа. Однако многие методологические вопросы, например, о сущности мифологии, ее месте в общественном сознании и социальных функциях, до сих пор остаются спорными и невыясненными. Еще Ф. Шеллинг утверждал, что миф, несмотря на пристальное внимание к нему на протяжении многих веков, остается непонятным в истории человечества. В связи с таким утверждением некоторые философы высказывали догадку о неисчерпаемости мифа, пытались трактовать мифотворчество как нечто извечное и изначальное, свойственное людям во все времена и дополняющее научные способы познания окружающего мира. При этом мифология иногда интерпретировалась как особая форма «рациональности». Времена меняются, но миф с его загадочностью продолжает оставаться многогранным объектом изучения.

Исследования последних десятилетий показали устойчивость мифологии, проходящей через всю историю различных обществ. Мифология является принадлежностью не только первобытных народов или же ранних, архаичных культур. Не завершается она и в рамках того типа сознания, который относится к классическим периодам истории, где мифология уже встроена в более развитую, чем она сама, духовную систему. Миф живет, умирает, возрождается вновь, и как форму освоения жизни его невозможно устранить.

Живучесть и устойчивость мифологического сознания, проявляющего себя в более развитых построениях (религия, идеология, философия и художественное творчество), вызвали к жизни концепции, раскрывающие определенные основы социального бытия и человеческой психики, в глубинах которых происходит формирование исходных элементов культуры. Таковы учения австрийского психиатра и психолога 3. Фрейда [187, 188], швейцарского философа К.Г. Юнга [209], немецкого философа Э. Кассирера [79], американского (румынского происхождения) философа культуры и религиоведа М. Элиаде [204, 205, 206, 207], французского социолога К. Леви-Стросса [102], а также российских ученых А.Ф. Лосева [112, ИЗ, 114], Е.М. Мелетинского [132, 133], В.Н. Топорова[179, 180]. В их работах раскрывается механизм формирования символов и образов мифологии как носителя культурных значений и смыслов, присущих разным человеческим обществам.

Начиная с классиков английской (Б. Малиновский, Э. Тейлор, Дж. Фрэзер), французской (Э. Дюркгейм, Л. Леви-Брюль) и немецкой (В. Вундт, Э. Кассирер) антропологии и этнологии, исследователи указывают на своеобразное мировоззрение людей древних времен - «первобытный синкретизм», обозначающий слитность, нерасчлененность знаний, эмоций и действий, причины которого кроются в изначальных особенностях мышления этих людей: антропоморфизме и символизме. Те же самые особенности лежат и в основе мифологических представлений, составляющих сущность мировоззрения древних людей.

Феномен мифа в различных интерпретациях, представленных в современной науке, рассматривали М.М. Бахтин, Я.Э. Голосовкер, Вяч.Вс. Иванов, П.М. Колычев, А.Ф. Лосев, Ю.М. Лотман, A.M. Пятигорский, С.А. Токарев, М.И. Шахнович, Л.Я. Штенберг и др.

Среди исследований, посвященных изучению мифологической традиции финно-угорских народов и выявлению их общего ментального ядра, которое можно было бы признать наследием эпохи финно-угорской общности и прауральского периода, необходимо отметить работу А.Ю. Айхенвальда, В.Я. Петрухина, Е.А. Хелимского «К реконструкции мифологических представлений финно-угорских народов» [5]. В ней высказана мысль о древности мифологической традиции всего финно-угорского этноса, сходстве и самостоятельности возникновения мифологических представлений в антропологии, космогонии, системе божеств и духов-покровителей. Данное направление продолжают исследователи В.В. Напольских, В.Е. Владыкин, Ф.В. Плесовский и др.

Особо отметим заслуги башкирской философской школы, включающую такого ученого, как Д.Ж. Валеев, а также таких мыслителей, как Д.М. Азаматов, Б.С. Галимов, У.С. Вильданов, А.Ф. Кудряшев, A.B. Лукьянов, Неганов Ф.М., Д.А. Нуриев, С.М. Поздяева, З.Я. Рахматуллина, Г.Г. Салихов, С.Н. Семенов, Л.Б. Султанова, Ф.С. Файзуллин, B.C. Хазиев, их учеников и последователей. В их работах глубоко изучено содержание мифологии и мифологической картины мира, в особенности тюрко-язычных народов, и разработана оригинальная «мозаичная» трактовка общенаучного понятия «картина мира».

В ходе исследований мифологии и мифологической картины мира многие ученые получили конкретные результаты. Однако проведенные исследования часто не удовлетворяют требованиям логической завершенности. Да и можно ли логикой исчерпать действительность? Остается не вовлеченным в круг дискуссий сам феномен «мифологической картины мира» с точки зрения ее предпосылочности для философии. Данная тема до сих пор не составляла предмета специального философского рассмотрения с привлечением материалов целого ряда смежных наук. Проблематика «мифологической картины мира» является значимой по той причине, что эта картина, с одной стороны, опосредует философские идеи и теории, а с другой — открывает перспективы для разработки онтологизированных образов на этапе ее реконструкции.

В работе, в эмпирическом ее аспекте, использованы архивные источники этнологического характера, музейные коллекции, письменные источники и специальная философская литература по данной проблематике, материалы народного изобразительного искусства. Сохранившиеся материалы народного творчества прошлых эпох не просто являются источником для реконструкции мифологической картины мира: в них закодировано мировоззрение, ведущие черты которого представлены в традиционных этнокультурах, к каким мы относим культуру финно-угорских и тюркоязычных народов, в частности башкир и татар.

Как научная дисциплина, мифология еще не обрела теоретической зрелости, а имеющиеся исследования нередко представляют собой лишь попытки реконструкции древних мифов и содержат довольно спорные и элементарные (практические и теоретические) сведения и основания. Задача « автора — попытаться осуществить переход от эмпирических реконструкций к подлинно научному осмыслению мифологических предпосылок в онтологии.

Объектом исследования служит историческая и логическая связь мифологии с философией.

Предметом исследования является то содержание мифологической картины мира, которое сыграло роль предпосылки для онтологических разделов философии. Точнее говоря, мы фиксируем внимание на тех элементах мифологии, которые исторически были положены или могли бы быть положены в качестве основы онтологических категорий в составе философских учений, приходящих на смену мифологическому мировоззрению.

Целью исследования ставится выявление определенных элементов мифологии и мифотворчества, являющихся актуальными или потенциальными предпосылками философской онтологии.

Данная цель предполагает решение следующих исследовательских задач:

- исследовать современное состояние вопроса о происхождении философии;

- определить место и роль древних мифов в процессе исторического перехода от мифологического мировоззрения к мировоззрению философскому;

- изучить соотношение ранней (древней) и более поздней мифологий с философией в аспекте их генетической связи;

- прояснить «механизм» перехода от мифов к философии;

- вычленить из мифов их элементы, служащие мифологическими основаниями содержания философской онтологии;

- рассмотреть соотношение мифотворчества и генезиса философии в их логической взаимосвязи.

Теоретико-методологические основания исследования. В настоящей работе используется комплексный подход к изучению мифологии, так как философская, культурологическая, фольклорная, этнографическая и т.п. рефлексии способны привести к своеобразному сращиванию разных сфер знаний и в большей степени объективировать осмысление мифологии (ее аспектов и категорий) в заданном научно-исследовательском режиме. Теоретико-методологическими основаниями исследования явились принципы диалектики, понимаемой как философское учение о взаимодействии противоположностей, - всеобщей связи и развития, а также принцип единства исторического и логического. Кроме того, автор использовал системно-структурный подход и метод сравнительного анализа. В диссертации применялись идеи философской герменевтики. Теоретической и источниковедческой базой служили работы Г.Г. Гадамера [45], Э. Кассирера [79], Ж.К. Леви-Стросса [102], М. Хайдеггера [194], К.Г. Юнга [209], А.Ф. Лосева [107, 108, 109, 110, 111, 112, 113, 114, 115, 116], Э.В. Ильенкова [75], А.Н. Чанышева [198, 199], М.К. Мамардашвили [128], А .Я. Гуревича [59], Г. и Г.А. Франкфортов, Дж. Уилсона, Т. Якобсена [183], Ю.М. Лотмана [117, 118], Ю.М. Романенко [162], Е.Я. Режабека [159, 160], В.М. Найдыша [136], В.Я. Проппа [152], О.М. Фрейденберг [189, 190], М.М. Бахтина [21, 22]. Эмпирической базой исследования служат мифы ряда народов Древнего мира, в особенности древних греков. Для изучения связи философии и мифологического феномена на основе реконструкции мифологического мышления привлекался материал мифологии и более поздних этнических образований, в частности, фольклор финно-угорских народов: сказки, предания, песни, плачи, пословицы, загадки и т.д.

Научная новизна исследования.

• Выявлены элементы древних мифов в виде таких мифологем, как Мировое Древо, Слово, Вселенная, стихии (огонь, вода, воздух, земля), хаос, человек и т.п., явившиеся мифологическими основаниями онтологических представлений первых философов, и показано, что статические элементы древних мифов являются доминирующими.

• Выяснено, что среди множества гипотез происхождения философии, а именно: мифогенной, гносеогенной, гносеогенно-мифогенной, социогенной и софиогенной, - мифогенная гипотеза продолжает оставаться наиболее значимой.

• Определены место и роль древних мифов в процессе происхождения философии и показано, что в рамках любой существующей гипотезы происхождения философии, так или иначе, невозможно обойти вниманием мифологическую основу первых философских учений.

• Установлено, что связь мифологии с философией в процессе ее (философии) развития с течением исторического времени ослабевает, однако полного разрыва между ними происходить не должно и в действительности не происходит.

• Уточнен «механизм» рождения философии из мифов: обнаружено, что переход от единичных мифологических имен к всеобщему, как основе предмета философии, осуществлялся по мере чередования экстраполяции и ее ограничения.

• Обосновано положение, утверждающее, что логическое развитие философии требует как бы повторения «в миниатюре» ее исторического происхождения, когда демифологизация осуществлялась как процедура, противоположная предшествовавшей мифологизации сознания, т.е. что творческое развитие философии требует определенной «демифологизации» того предварительного содержания, которое создается в результате процедур, аналогичных исторической мифологизации.

Апробация результатов исследования. Основные положения и разные аспекты общей проблематики диссертации докладывались на Всероссийской научно-практической конференции «Большая нефть XX века» (Альметьевск, март 2006), Международной научной конференции «III Садыковские чтения» (Уфа, июнь 2006), Всероссийской научной конференции «Образы науки в культуре на рубеже тысячелетий», проходившей в рамках третьих Лойфмановских чтений (Екатеринбург, декабрь 2007), Международной научно-практической конференции «Онтология творчества в развитии реальных, виртуальных и искусственных систем» (Уфа, февраль 2008).

Положения, выносимые на защиту, отражены в монографии «Картина мира и Мировое древо в памятниках древнего искусства Урало-Поволжья» (Уфа, 2003, в соавторстве), в % статьях, в том числе в 2-х, помещенных в изданиях, рекомендованных ВАКом.

Диссертация обсуждалась и рекомендована к защите на заседании кафедры философии и методологии науки Башкирского государственного университета 22 января 2009 года.

Научно-практическая значимость диссертации. Выводы и положения диссертационной работы могут быть использованы в практике вузовского преподавания, в разработках курсов и спецкурсов по философии, культурологии, теории и методологии творчества. Полученные результаты могут найти применение в ходе дальнейшей разработки проблем взаимосвязи и взаимовлияния мифологии, философии, теории и практики культуры.

Структура диссертации. Диссертационная работа состоит из Введения, двух глав, каждая из которых содержит четыре параграфа, Заключения и списка литературы, включающего 215 наименований. Общий объем работы - 159 страниц.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Мифологические предпосылки онтологии"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Процесс исторического перехода от мифа к философии интересовал и интересует исследователей во многих отношениях. В диссертации рассмотрен аспект обоснованности философской онтологии мифологическими образами, в частности, и мифологией, в целом. При этом мы показали, что вопрос о мифологических предпосылках онтологии должен решаться, хотя и по-разному, в любом случае, независимо от того, какую гипотезу происхождения философии мы можем выбрать в качестве наиболее вероятной, оставив в результате такого выбора любой другой гипотезе мало шансов на то, чтобы быть истинной. Какой бы гипотезы происхождения философии ни придерживались, в любом случае ее содержание предпосылочно обусловлено мифологическими образами. Разумеется, при этом существует различная степень данной обусловленности, достигающая своего максимума в мифогенной концепции философии. Однако в главном отношении выявленная зависимость философии от мифа все равно имеет место. Поэтому древний миф в значительной мере предопределил онтологические схемы, прорисовываемые уже в первых философских системах древних греков. Таким образом, можно полагать существенную зависимость философской онтологии, в целом, от ее мифологического первоисточника.

В качестве эмпирической базы в работе подробно рассмотрены мифы финно-угорской группы народов, относимые к эпохе средневековья. Порожденная на базе рационализации мифов философия явилась вместе с тем ничем иным, как философией мифологии. Смысл, который подразумевается словосочетанием «философия мифологии», в данном случае не совпадает с тем, в котором оно употребляется В.М. Найдышем и некоторыми другими авторами.

В диссертации мы показали, что в древнейших представлениях разных народов отразилась сложная, разноуровневая структура Вселенной. Причем,

Мироздание не существует само по себе, - напротив, оно создано творцом для обитания в нем людей и для разворачивания исторических событий, т.е. всемирной истории человечества. Люди тоже не являются единственными обитателями мира: мир живой сам по себе и все, что его наполняет, так же одушевлено. Человек, по представлению древних людей, занимает достаточно скромное место в мировой системе. Он не вершина всемирной иерархии, но и не самое последнее звено. Поэтому человек со страхом и покорностью вынужден относиться к силам, превосходящим его возможности, и не должен переоценивать собственные силы.

Финно-угорская мифологическая система зародилась и оформилась в условиях разложения первобытного общества и складывания общественных отношений. При характеристике космогонии нельзя не отметить общие для финно-угров представления о воде как первооснове мироздания, определенное единство в мифах: о ныряющей птице (или боге в виде птице), а также — в редуцированном виде — о возникновении мира из яйца, снесенного птицей посреди вод первичного океана. Модель мира оформляется в образе Мирового древа как наиболее конкретного и зримого образа мироздания, символизирующего центр мира.

В поэлементном строении мира выделяются Мировое древо, как символ вертикальной структуры мироздания, и Мировое яйцо, как символ потенции будущего развертывания мировой истории. Тем самым, миф соединяет пространственную и временную, как будто кем-то задуманную и планируемую, структуры мира. Мир во времени еще не реализовался, ему еще предназначена длительная и, видимо, неодномерная эволюция, тогда как пространственная эволюция, пожалуй, в мифе считается, в основном, завершенной. Это важные онтологические умозаключения, сделанные нами «постфактум» на основе рефлексии над мифами. Сам же древний миф нерефлексивен и поэтому, естественно, ничего подобного в явном виде внутри себя не содержал.

Мифологические символы, являющиеся органической частью определенной духовной культуры, по своей природе воплощают и отражают продукты человеческой фантазии, закрепленной в мифологии, присущие ей абстрактные и ирреальные истины. В качестве мифологических символов могут выступать животные, люди, растения, запахи, цвета, религиозные и магические знаки и т.д. Мифологический символ есть образ, взятый из природы и преобразованный фантазией, он создается человеком, который наполняет его содержанием, зависящим от особенностей конкретной культуры и условий жизни данного этноса. Мифологический символ — своеобразный язык, с помощью которого духовный мир вступает в диалог с личностью и доносит до нее свои ценности.

Мифологическая символика, ее анализ являются определяющей доминантой основных интерпретаций мифа в структуре культурной символики. Символ, представляя законченный текст, может быть достаточно просто выделен из своего семиотического окружения, с тем, чтобы войти в новый текст, не теряя при этом структурной и смысловой самостоятельности. «Память», запечатленная в символе, всегда более древняя, чем «память» его текстового окружения, выраженного в несимволической форме. Нерушимость и значительная длительность жизни символов, включенных в те или иные системы культурных домининант, в значительной степени определяют пространственные и временные границы культур, не только когда-либо существовавших в истории, но и существующих в настоящее время.

В диссертации был сделан вывод, что развертывание критического начала в мифах создавало необходимые условия для их последующей более обстоятельной и рациональной обработки. Одними из важнейших характеристик мифологической картины мира, как было отмечено, являются ее зоо- и фитоморфизм в сочетании с перенесением на мир чисто человеческих качеств (антропоморфизм). Мир трактовался в мифах как живой и потому меняющийся зачастую непредсказуемым образом. Наиболее изменчивы и подвижны элементы мифологической картины, наделенные антропоморфными чертами. Несколько менее изменчивы элементы мифологической картины с явными признаками черт животных. Мир растений проявляет еще меньшую склонность к изменчивости. Мир, который мы сейчас именуем миром неживой природы, миф представляет в духе гилозоизма. Потребности родовой общины, по-видимому, в достаточной мере удовлетворялись мифологическим мировоззрением, но при переходе к более высокому уровню культуры потребности ее носителей больше удовлетворяться мифом не могли.

Сказанное поясняет, хотя и не полностью, усиление критического отношения к мифологическим представлениям. Критика мифа развивалась по линии более строгого размежевания человека и животного, животного и растения, растения и того, что находится ниже его в иерархии творения Создателя. Впрочем, от знакомства с фрагментами сочинений раннегреческих философов остается ощущение, что сам Создатель был потеснен игрой природных стихий и мог бы считаться не вполне обязательной фигурой в процессе появления бытия из небытия. Различные сочетания противоположностей объясняли для милетцев богатство и многообразие мира, включая неодинаковости в степени его одушевленности. Взаимодействие противоположных сил — вот что обладает достаточной преобразовательной энергией. Мы отчетливо видим, что мера антропоморфизации первоначала сократилась, если сравнивать ее с мерой антропоморфности мифа. Все это произошло на основе и за счет развития критической функции рационализирующего мышления философов.

Таким путем выявляется сравнительная строгость философской рефлексии. Она своей критической стороной была обращена на минимизацию фантазий, как буйно расцветавших в лоне мифологических представлений. Воображение мыслителей становилось более сухим, но и более взвешенным. Подспудный лозунг древних философов: по возможности ничего лишнего. Имеется в виду устройство мира, его характерные черты, его прошлое, настоящее и будущее. Первые философы не стремились к тому, чтобы описать мир, каким бы он мог быть, а описывали его таким, каков он есть на самом деле. Миф же такой подход не практиковал. В настоящее время мы хорошо понимаем, что историческое развитие человеческой мысли не могло пройти мимо очищающей критики рациональной философии. Мы также понимаем, что на новом витке исторического развития нам не обойтись без проникновения во все еще скрытую суть мира на основе его моделирования не только, какой он есть, но и каким он мог бы быть.

Таким образом, мы получаем множество статичных элементов мифа, а вслед за ним и философии, разделенное на две части. Одна часть содержит неменяющиеся элементы, которые не меняются сами по себе, а другая часть - элементы, вынужденно рассматриваемые нами как неизменные независимо от того, меняются ли внутренне они сами по себе или не меняются. Онтологизация мифологических представлений происходила как следствие развертывания критической рефлексии и выдавливания из мифов биоморфных и антропоморфных его компонентов. Рационализирующая мысль, во-первых, устраняла такие «морфизмы», а во-вторых, существенно уменьшала количество персонажей мифа, причастных к творению и последующему преобразованию мира. Динамические элементы осмысливались философами диалектически (стихийная диалектика), а статические элементы представали как универсалии, сохраняющиеся во все истекшее время мировой истории.

Связь между элементами мифологии и категориями философии такова, что, в общем, ее можно считать связью между основанием и обосновываемым. Основание полагает свою противоположность, и отношение полагания как раз и свойственно связи между мифообразами и философско-онтологическими понятиями. Существенно при этом, что такая связь в самом начале философии, т.е. вместе с процессом становления первых философских учений, разворачивалась более в историческом виде, преодолевая мешающие ему случайности, чем в виде необходимой логики истории, с тем, чтобы предстать перед философами последующих поколений уже в несомненном логическом оформлении.

Некоторые вопросы, которые можно отнести к теме диссертации, мы в ней не рассматривали. Например, вопрос, имеющий в виду выявление причин, по которым не всякая мифология в исторической действительности породила собственную, соответствующую ей философию, а значит, и входящую в нее онтологию. Этот вопрос подразумевает, между тем, определение потенциальной готовности языческих мифов к тому, чтобы стать принципиальной основой несостоявшихся философских учений с их невыявленными особенностями. За пределами настоящего диссертационного исследования также остались многие вопросы, являющиеся смежными с проблемой мифологических предпосылок онтологии. Если мы выбрали в качестве предмета исследования именно такую тему, то, естественным образом, напрашиваются аналогичные темы мифологических предпосылок, по крайней мере, гносеологии и аксиологии. Будем надеяться, что мы еще сумеем вернуться к изучению указанных тем и вопросов и провести более систематическое исследование предпосылочной связи мифологии и философии.

Список научной литературыПотапова, Светлана Викторовна, диссертация по теме "Онтология и теория познания"

1. Аверинцев, С.С. «Аналитическая психология» К.Г. Юнга и закономерности творческой фантазии Текст. / С.С. Аверинцев // О современной буржуазной эстетике: Сбор. Статей. -М.: Искусство, 1972. -Вып. З.-С. 100-155.

2. Аджи, М. Тюрки и мир: Сокровенная история Текст. / Мурад Аджи. -М.: ACT, 2006.-649 с.

3. Адушкин, Н.Е. Эпос о красоте, мудрости и величии души народа Текст. / Н.Е Адушкин // Известия Мордовии. 1996. - 19 января.

4. Азаматов, Д.М. Из истории развития общественно-политической ифилософской мысли Башкирии конца XIX начала XX в. Текст. / Д.М Азаматов. Пермь, 1979.

5. Айхенвальд, А.Ю., Петрухин, В .Я., Хелимский, Е.А. К реконструкции мифологических представлений финно-угорских народов Текст. / А.Ю. Айхенвальд, В.Я. Петрухин, Е.А. Хелимский // Балто-славянские исследования.-М.: Наука, 1982.-С. 162-192.

6. Алпатов, М.В. Художественные проблемы искусства Древней Греции. Текст. / М.В. Алпатов М.: Искусство, 1987. - 222 с.

7. Ангелов, В. Миф и фольклор. Текст. / В. Ангелов С.: Проф. М. Дринов: Изд-во ТИЛИА, 1999. - 236 с.

8. Анисимов, А.Ф. Об исторических истоках и социальной основе тотемистических верований Текст. / А.Ф. Анисимов // Вопросы истории религии и атеизма. 1960. - Вып. № 8. С. 280-293.

9. Антонян, Ю.М. Миф и вечность Текст. / Ю.М. Антонян М.: Логос, 2001.-464 с.

10. Апинян, Т.А. Игра в пространстве серьезного. Игра, миф, ритуал, сон, искусство и другие Текст. / Т.А. Апинян— СПб.: Изд-во С.-Петерб. Унта, 2003.-400 с.

11. Атлас мифологии: Пер. с фр. / Ред. C.JI. Лебедев. М.: 2001. - 224 с.

12. Афанасьев, А.Н. Древо жизни Текст. / А.Н. Афанасьев- М.: Современник, 1983. 464 с.

13. Афанасьев, А.Н. Живая вода и вещее слово Текст. / А.Н. Афанасьев -М.: Современник, 1988. 510 с.

14. Афанасьев, А.Н. Поэтические воззрения славян на природу. В 3 т. — М.: Современный писатель, 1995. Т. 1. - 416 с.

15. Ахмеров, Р.Б. Об истоках декоративно-прикладного искусствабашкирского народа Текст. / Р.Б. Ахмеров Уфа: «Китап», 1996. - 59с.

16. Байбурин, А.К. Жилище в обрядах и представлениях восточных славян Текст. / А.К. Байбурин Л.: Наука, Ленингр. отд-ние, 1983. - 191 с.

17. Барт, Р. Избранные работы. Семиотика. Поэтика Текст. / Р. Барт — М.: Прогресс, 1989.-615 с.

18. Барт, Р. Мифологии / Пер. с фр. Текст. / Р. Барт М.: Изд-во им. Сабашниковых, 2004. - 320 с.

19. Бахтин, М.М. Эстетика словесного творчества. 2-е изд. Текст. / М.М. Бахтин М.: Искусство, 1979. - 424 с.

20. Бахтин, М.М. Творчество Франсуа Рабле и народная культурасредневековья и Ренессанса Текст. / М.М. Бахтин- М.: Художественная литература, 1990 — 543 с.

21. Беленкова, O.A. Этика учение о морали: История и теория: Учеб.пособ. Текст. / O.A. Беленкова - Уфа: УГАТУ, 2006. - 269 с.

22. Бергсон, А. Время и свобода воли. Приложение: статья «Введение в метафизику» Текст. / А. Бергсон М.: Русская мысль, 1911.

23. Бодрийяр, Ж. Система вещей Текст. / М.: Рудомино, 1995. 168 с.

24. Борисковский, П.И. Древнейшее прошлое человечества Текст. / П.И. Борисковский. М. - 1979.

25. Бромлей, Ю.В. Очерки теории этноса Текст. / Ж. Бодрийяр М.: Наука, 1983.-412 с.

26. Бытие: Колл. монография / Под общ. ред. А.Ф. Кудряшева Текст. / Уфа, 2001.

27. Валеев, Д.Ж. История башкирской философской и общественно-политической мысли: Основные тенденции развития Текст. / Д.Ж. Валеев Уфа: Китап, 2001. - 352 с.

28. Валеев, Д.Ж. 1993. Философские мотивы в башкирском эпосе Текст. / Д.Ж. Валеев // Фольклор народов России. Уфа с. 17-22.

29. Васильев, Б.А. Медвежий праздник Текст. / Б.А. Васильев // Советскаяэтнография. № 4. - 1948.С . 78-104.

30. Вейдле, В.В. Умирание искусства. Размышления о судьбе литературного и художественного творчества Текст. / В.В. Вейдле — СПб.: AxioTa, 1996. 336с.

31. Вейман, Р. История литературы и мифология: Очерки по методологии и истории литературы. Пер. с нем. Текст. / Р. Вейман М.: Прогресс, 1975.-344с.

32. Вереш, П. Причины распада уральской и угорской языковых общностей Текст. / П. Вереш // Congressus Quintas Internationalis Fenno-Ugristarum. Turku 20-27. VIII. 1980. Pars VII. Suomen Kielen Seura. Turku, 1981. - S. 280-285.

33. Вереш, П. Этимологический миф обских угров о происхождении фратриальной организации и их модель мира Текст. / П. Вереш // Мировоззрение финно-угорских народов. — Новосибирск: Наука, Сиб. отд-ние, 1990. С. 72-78.

34. Веташ, С., Веташ, В. Астрология и мифология Текст. / С. Веташ, В. Веташ- СПб.: АТОН, 1998. 1071 с.

35. Викторова, В.О., Чаиркина, Н.М., Широков, В.Н. Гора и водоплавающая птица в мировидении древнего уральского населения

36. Текст. / В.О. Викторова, Н.М. Чаиркина, В.Н. Широков // УИВ, №4. Екатеринбург, 1997. С. 40-64.

37. Вильданов, У.С. Феномен мыслителя (от разума к мудрости). Текст. / У.С. Вильданов Уфа: РИО БашГУ, 2004. - 249 с.

38. Владыкин, В.Е. Религиозно-мифологическая картина мира удмуртов. Текст. / В.Е. Владыкин Ижевск: Удмуртия, 1994. - 384с.

39. Владыкин, В.Е. Языческие святилища удмуртов Текст. / В.Е. Владыкин // Полевой симпозиум «Святилища и жертвенные места финно-угорского населения Евразии». Пермь, 1996. - С. 17-20.

40. Воеводина, JI.H. Мифология и культура: Учеб. пособие. Текст. / JI.H. Воеводина М.: Институт общегуманитарных исследований, 2002. — 384 с.

41. В мире мифов и легенд /Авт.-сост.: Синельченко В.Н., Перов М.Б. Текст. СПб.: ДИАМАНТ: Золотой век, 1998. - 575 с.

42. Гаген-Торн, Н. Женская одежда народов Поволжья. Материалы к этногенезу Текст. / Н. Гаген-Торн Чебоксары: Чуваш, кн. изд-во, 1960.-228с.

43. Гадамер, Х.-Г. Истина и метод: основы философской герменевтики. Текст. / Х.-Г. Гадамер М.: Прогресс, 1988. - 670 с.

44. Гадамер, Г.Г. Миф и разум Текст. / Г.Г. Гадамер // Актуальность прекрасного. М.: Искусство, 1991. - С. 92-99.

45. Галимов, Б.С. Принцип развития в основаниях научной картины природы Текст. / Б.С. Галимов Саратов: Сарат. ГУ, 1981. - 246с.

46. Галин, С.А. Башкирский народный эпос Текст. / С.А. Галин — Уфа: Аэрокосмос и ноосфера, 2004. 320с.

47. Галимова, Ф.А. История Башкортостана с древнейших времен до середины 16 века: Учеб. пос. Текст. / Ф.А. Галимова Уфа: БГПИ, 1999.-42с.

48. Гарифуллина, Ф.Ю. Свобода к добру Текст. / Ф.Ю. Гарифуллина // Социально-гуманитарные знания. №9. - 2008 . - С. 263-269.

49. Гачев, Г.Д. Национальные образы мира Текст. / Г.Д. Гачев М.: Сов. писатель, 1988.-445 с.

50. Гачев, Г.Д. Национальный космо-психо-логос Текст. / Г.Д. Гачев // Вопросы философии. № 12. - 1994. - С. 59-78.

51. Гегель, Г.В.Ф. Лекции по эстетике Текст. // Г.В.Ф. Гегель. Собр. соч. в 13 т. М.: Соцэкгиз, 1938. -Т.7.-Кн.1.- 471с.

52. Гете, И.В. Избранные философские произведения Текст. / И.В. Гете. -М.: Наука, 1964. 520с.

53. Голан, А. Миф и символ. Текст. / А. Голан М., 1993. - 372с.

54. Голбан, Н.В. Проблема бытия в древнегреческой философии (Парменид- софисты Сократ - Платон). Текст. / Н.В. Голбан: Автореф.дисс. . .канд.филос.наук. СПб., 2008. - 29с.

55. Грибова, JI.C. Пермский звериный стиль как часть тотемической социально-идеологической системы. Его стадиальный характер. Текст. / JI.C. Грибова // Серия «Научные доклады» КФ АН СССР. Вып. 62. Сыктывкар, 1980. 27 с.

56. Гудинг, Д., Леннокс, Д. Мировоззрение Текст. // Д. Гудинг, Д. Леннокс.- Ярославль,2000.

57. Гуревич, П.С. Мифология наших дней Текст. / П.С. Гуревич // Свободная мысль. 1992. - № 11. - с. 43-53.

58. Гуревич, А.Я. Территория историка Текст. / А.Я. Гуревич // Одиссей. Человек в истории. M.: Coda, 1996. - С. 81-103.

59. Давлеткулов, А.Х. Отражение истории этноса и его социально-духовной жизни в эпической поэзии башкир: Автореф. дисс. .докт. филос. наук. Текст. / А.Х. Давлеткулов Уфа: БашГУ, 1999. - 40с.

60. Данилов, О.В., Смирнов, А.П. и вопросы марийского язычества (к культу Великой матери рождения) Текст. / О.В. Данилов, А.П. Смирнов // Историко-археологическое изучение Поволжья. Межвуз. сб. -Йошкар-Ола, 1994. С. 3-12.

61. Грибакин, A.B., Ершов, Ю.Г., Кемеров, В.Е. Двадцать лекций по философии: Учебное пособие Текст. / A.B. Грибакин, Ю.Г. Ершов, В.Е. Кемеров. Екатеринбург, 2002. - С.51.

62. Демирхарнян, А. Символика трехчастный композиций в идеологии древнего мира Текст. / А. Демирхарнян // Идеологические представления древнейших обществ. Тезисы докладов -М., 1980. С.66.

63. Доброва, Е.В. Популярная история мифологии. Текст. / Е.В. Доброва. -М.: Вече, 2003.-510 с.

64. Донских, O.A., Кочергин, А.Н. Античная философия. Мифология в зеркале рефлексии Текст. / О.А.Донских, А.Н. Кочергин. М. : Изд-во МГУ. - 1993.

65. Дьяконов, И.М. Архаичные мифы Востока и Запада. Текст. / И.М. Дьяконов. М.: Наука, 1990. - 247 с.

66. Дьяконов, И.М. Пути истории от древнейшего человека до наших дней. Текст. / И.М. Дьяконов. М.: Наука. Издательская фирма «Восточная литература», 1994. - 384 с.

67. Евзлин, М. Космогония и ритуал. Текст. / М. Евзлин. М.: Радикс, 1993.-337 с.

68. Евсюков, В.В. Мифы о Вселенной. Текст. / В.В. Евсюков. -Новосибирск: Наука, 1988. 176 с.

69. Збруева, A.B. Идеология населения Прикамья в ананьинскую эпоху Текст. / A.B. Збруева // ТИЭ. Нов.Серия, 1974, т., С. 25-54 с 8 илл.

70. Иванов, В.В., Топоров, В.Н. Славянские языковые моделирующие семиотические системы: Древний период. Текст. / В.В. Иванов, В.Н. Топоров. М.: Наука, 1965. - 246с.

71. Иванов, Вяч. Родное и вселенское. Текст. / Вяч. Иванов. — М.: республика, 1994. 428 с.

72. Иванов, C.B. Орнамент народов Сибири как исторический источник. Текст. / C.B. Иванов. М. - Л.: АН СССР, 1963. - 500с.

73. Иванова, М.Г., Куликов, К.И. Тайны умолкнувших символов Памятники Отечества Текст. / М.Г. Иванова, К.И. Куликов. № 1/2. — С. 28-34.

74. Ильенков, Э.В. Философия и культура Текст. / Э.В. Ильенков. М., 1991.

75. История философии / Под ред. Г.Ф. Александрова, Б.Э. Быховского, М.Б. Митина, П.Ф. Юдина. Т.1. Философия античного и феодального общества. - М., 1941.-С.21.

76. Гинзбург, Карло. Мифы эмблемы - приметы: Морфология и история Текст. / Карло Гинзбург. - М.: Новое изд-во, 2004. - 348 с.

77. Карлова, O.A. Miphos sapiens миф разумный Текст. / O.A. Карлова. — М.: Акад. поэзии, 2001. - 206 с.

78. Кассирер, Э. Философия символических форм. Том 2. Мифологическое мышление. Текст. / Э. Кассирер. М.; СПб.: Университетская книга, 2002. - 280 с.

79. Кенинг, К. Брат и зверь: Человек и животное в мифах и эволюции Текст. / К. Кенинг. Калуга: Духовное познание, 1997. - 298 с.

80. Кессиди, Ф.Х. К истокам греческой мысли. Текст. / Ф.Х. Кессиди. — СПб.: Алетейя, 2001. 278 с.

81. Кессиди, Ф.Х. От мифа к логосу Текст. / Ф.Х. Кессиди. М., 1972. -312 с.

82. Кессиди, Ф.Х. От мифа к логосу Текст. / Ф.Х. Кессиди. М., 1972. -312с.

83. Кефели, И.Ф. Хаос и Космос Текст. / И.Ф. Кефели. / http://russika.ru/termin.asp?ter=l 921

84. Ким, В.В. Семиотические аспекты системы научного познания: Филос.-методол. анализ Текст. /В.В. Ким. — Красноярск: Изд-во Краснояр. ГУ, 1987.-223с.

85. Кириленко, Г.Г. Мифологическое сознание: История и современность Текст. / Г.Г. Кириленко // РЖ «Философия». Сер. 3. М., 1991.

86. Колычев, П.М. Понимание мифа Текст. / П.М. Колычев. СПб.: Издательство Санкт-Петерб. ун-та, 2005. - 312 с.о о

87. Конаков, Н.Д. Календарная символика уральского язычества (бинарный зооморфный код). Серия препринтов «Научные доклады». Вып.243. Текст. / Н.Д. Конаков. Сыктывкар: Наука, 1990. - 45с.1. OQ

88. Корепанов, К.И. О некоторых общих чертах и мировоззрении ананьинцев и скифо-иранцев Текст. / К.И. Корепанов // Проблемы археологии Урала и историографии античности. Тезисы науч. конф. -Уфа: БГУ, 1990.-С. 17-20.

89. Корепанов, К.И. О некоторых общих чертах в мировоззрении ананьинцев и скифо-иранцев Текст. / К.И. Корепанов // Проблемы археологии Урала и историографии античности. Тезисы науч. конф. -Уфа: БГУ, 1990.-С. 17-20.

90. Корепанов, К.И. О влиянии культуры скифо-сарматского мира на ананьинскую культурно-историческую культурно-историческую общность Текст. / К.И. Корепанов // Congressus septimus Internationalis Fenno-Ugristarum. 6. Debresen, 1990. P. 7-12.

91. Косарев, А.Ф. Философия мифа: Мифология и ее эвристическая значимость. Текст. / А.Ф. Косарев. — М.: СПб.: Универс. книга, 2000. -304 с.

92. Кравченко, И.И. Политическая мифология: вечность и современность Текст. / И.И. Кравченко // Вопросы философии. 1999. - № 1. - С. 3-17

93. Кудряшев, А.Ф. Единство наук: основания и перспективы Текст. / А.Ф. Кудряшев. Свердловск, 1988. - 182с.

94. Кудряшев, А.Ф., Потапова, C.B. Мифогенная концепция философии и ее альтернативы Текст. / А.Ф. Кудряшев, C.B. Потапова // Вестник Московского государственного университета культуры и искусств. — 2008.-№ 1.-С. 20-24.

95. Культура и культурология: Словарь / Сост. и ред. А.И. Кравченко. Екатеринбург: Деловая книга; М.: Академический проект. 2003. 928 с.

96. Куценков, П.А. Начало. Очерки истории первобытного и традиционного искусства Текст. / П.А. Куценков. М.: Алетейа, 2001. - 264 с.

97. Кэмпбелл, Дж. Мифический образ Текст. / Дж. Кэмпбелл. М.: ACT,2002. 686 с.

98. Лебедев, С.П. Генезис первых философских исследовательских программ Текст. // С.П. Лебедев: Автореф. .докт.филос.наук. СПб., 2008. 46с.

99. Леви-Брюль, Л. Сверхъестественное в первобытном мышлении Текст. / Л. Леви-Брюль. -М.: ОГИЗ, 1937. 517 с.

100. Леви-Брюль, Л. Первобытное мышление Текст. / Л. Леви-Брюль. М.: Правда, 1930.-414 с.

101. Леви-Стросс, К. Структура мифов Текст. / К. Леви-Стросс // Вопросы философии. 1970. - № 7. - С. 152-164.

102. Легенды, предания, былички // Устно-поэтическое творчество мордовского народа. Текст. / Саранск: Морд. кн. изд-во, 1983. - Т. 10. - 255с.

103. Лепехин, И.И. Дневные записки путешествия доктора и Академика адъюнкта Ивана Лепехина по разным провинциям Российского государства в 1768 и 1769 году. Текст. / И.И. Лепехин. СПб.: Изд-во О.Н. Поповой, 1771. - 538с.

104. Личковых, В.А. Концепция эвокативности языка культуры Текст. / В.А. Личковых // Лингвистика: взаимодействие концепций и парадигм: Тез. докл. Харьков: Изд-во Харьков, ун-та, 1991. - Вып. 1. (42).

105. Лифшиц, М.А. Мифология древняя и современная Текст. / М.А. Лифшиц. -М.: Искусство, 1980. 582 с.

106. Лосев, А.Ф. Диалектика мифа /Сост., подгот. текста, общ. ред. A.A. Тахо-Годи, В.П. Троицкого Текст. / А.Ф. Лосев. М.: Мысль, 2001. -558с.

107. Лосев, А.Ф. Античная мифология в ее историческом развитии. Текст. / А.Ф. Лосев. М.: Учпедгиз, 1957. - 467с.

108. Лосев, А.Ф. Из ранних произведений Текст. / А.Ф. Лосев. М.: Правда, 1991.-655с.

109. Лосев, А.Ф. Мифология // Философская энциклопедия. — М.: Сов.энцикл., 1964. Т.З. - С. 457-467.

110. Лосев, А.Ф. Мифология греков римлян / сост. Тахо-Годи A.A. Текст. / А.Ф. Лосев. - М.: Мысль, 1996. - 975 с.

111. Лосев, А.Ф. Миф. Число. Сущность Текст. / А.Ф. Лосев. М.: Мысль, 1994.-920с.

112. Лосев, А.Ф. Очерки античного символизма и мифологии / Сост. A.A. Тахо-Годи; Общ.ред. A.A. Тахо-Годи, И.И. Маханькова Текст. / А.Ф. Лосев М.: Мысль, 1993. 959 с.

113. Лосев, А.Ф. Проблема символизма и реалистическое искусство. 2-е изд., испр Текст. / А.Ф. Лосев. М.: Искусство, 1995. - 320 с.

114. Лосев, А.Ф. Философия имени Текст. / А.Ф. Лосев. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1990-270 с.

115. Лосева, И.Н. Миф и религия в отношении к рациональному познанию Текст. / И.Н. Лосева // Вопросы философии. М., 1992. - № 7.

116. Лотман, Ю.М. Символ в системе культуры. Сб. статей Текст. / Ю.М. Лотман // Труды по знаковым системам. Тарту: Изд-во Партуского государственного ун-та, 1987. С. 10-21.

117. Лотман, Ю.М., Успенский Б.А. Миф имя - культура Текст. / Ю.М. Лотман // Теория знаковых систем. — 1973. - вып. 6. — С. 282-305.

118. Лукьянов, A.B. Философия, предвидение, духовность Текст. / A.B. Лукьянов. Уфа: Б.и., 1993. - 107с.

119. Лукьянов, А.Е. Становление философии на Востоке (Древний Китай и Индия) Текст. / А.Е. Лукьянов. М.: ИН САН, 1992. - 208с.

120. Лукьянова, H.A. Вопросы трансляции семиотических структур мифа вконтексте пост неклассической методологии Текст. / H.A. Лукьянова. -Томск, 2002.- 141 с.

121. Лушникова, A.B. Древнейшая картина мира индоиранских и финно-угорских народов Текст. / A.B. Лушникова // Congressus Octavus Internationalis Fenno-Ugristarum. FU 8. Pars IV, Jyvaskula, 1996. — P. 279282.

122. Лыткин, В.И., Гуляев, Е.С. Краткий этимологический словарь коми языка. Под ред. проф. В.И. Лыткина Текст. / В.И. Лыткин, Е.С. Гуляев. -М.: Наука, 1970.-386 с.

123. Львов, Г.А. Эволюция символизации / Изд. перераб. и доп. Текст. / Г.А. Львов. СПб.: Изд-во СПб ГТУ, 2001. - 14 с.

124. Ляховецкий, Л.А. Существует ли концепция происхождения философии? Текст. / Л.А. Ляховецкий // Вопросы философии. 1994. -№ 12.-С. 172.

125. Маковский, М.М. Сравнительный словарь мифологической символики в индоевропейских языках. Образ мира и миры образов Текст. / М.М. Маковский М.: «Гуманитарный издательский центр ВЛАДОС», 1996. -420 с.

126. Малиновский, Б. Магия, наука и религия Текст. / Б. Малиновский // Магический кристалл: Магия глазами ученых и чародеев. М.: Республика, 1992. - с. 84-127.

127. Мамардашвили, М.К. Лекции о Прусте. Текст. / М.К. Мамардашвили. -М.: Ad Marginem, 1995. 545 с.

128. Мамуна, Н.В. Семь небес древнего мира Текст. / Н.В. Мамуна. — М.: Алетейя, 2000.-350 с.

129. Маркелов, М.Т. Культ умерших в похоронном обряде волго-камских финнов (мордва, вотяки, мари) Текст. / М.Т. Маркелов // Религиозные верования народов СССР. М.: Огиз: Московский рабочий, 1931. — Т.2. - С. 272-285

130. Масторава / Написана на основе древних мифов, эпических песен и сказок A.M. Шароновым. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1994. - 493с.

131. Мелетинский, Е.М. О происхождении литературно-мифологических сюжетных архетипов Текст. / Е.М. Мелетинский // Arbor mundi/ М. -1993. -№ 2.

132. Мелетинский, Е.М. Поэтика мифа Текст. / Е.М. Мелетинский. М.: Наука, 1976.-407с.

133. Мифы народов мира. Энциклопедия: в 2-х т. / Гл. ред. С.А. Токарев. -М. : Рос. Энциклопедия, 1994. Т. 1. А - К. - 671 с. с илл.

134. Можаровский, А. Инородцы-христиане Нижегородской Епархии сто лет тому назад Текст. / А. Можаровский // Нижегород.епарх.ведомости. -1886. № 1.-С. 1-25

135. Найдыш, В.М. Философия мифологии. От античности до эпохи романтизма. Текст. / В.М. Найдыш. М.: Гардарики, 2002. - 554 с.

136. Напольских, В.В. Древнейшие этапы происхождения народов уральской языковой семьи: данные мифологической реконструкции (прауральский космогонический миф). Автореферат дисс.докт. истор. наук. Текст. / В.В. Напольских. Ижевск, 1992. - 32с.

137. Научная картина мира: основания, формирование, развитие: Межвузовский научный сборник. Текст. / Уфа: БГУ, 1987. - 154 с.

138. Неганов, Ф.М. Рациональное и иррациональное: человек и бытие Текст. Ф.М. Неганов. Уфа: Уфим. Высш. Шк. МВД РФ, 1996. - 168 с.

139. Нейхард, A.A. Происхождение креста Текст. / A.A. Нейхард М., 1975.

140. Нерсесянц, B.C. Политические учения Древней Греции Текст. / B.C. Нерсесянц. М., 1979.

141. Нуриев, Д.А., Шарипов, А.Р. Формирование национального самосознания (социально-философский анализ) Текст. / Д.А. Нуриев, А.Р. Шарипов. Уфа: РИО БашГУ, 2005. - 144с.

142. Оборин, В.А. Древнее искусство народов Прикамья. Пермский звериный стиль. Текст. / В.А. Оборин. Пермь, 1976. - 190с.

143. Обыденнов, М.Ф., Корепанов, К.И., Потапова, C.B. Картина мира и Мировое древо в памятниках искусства Урало-Поволжья Текст. / М.Ф. Обыденнов, К.И. Корепанов, C.B. Потапова. Уфа: Юрика, 2003. 289 с. - С илл.

144. Онтология и мировоззрение Текст. / Уфа, 2001.

145. Петрухин, В .Я. Мифы финно-угров. Текст. / В.Я. Петрухин. Москва: Астрель, 2003. -465с.

146. Поздяева, С.М. Социальная антропологии: Учеб.пособ. Текст. / С.М. Поздяева. Уфа: РИЦ БашГУ, 2007. - 216 с.

147. Поздяева, С.М., Фролова, И.В. Социальная утопия:Тип сознания, идеал и эксперимент. Текст. / С.М. Поздяева, И.В. Фролова. Уфа: БашГУ, 1997.- 150с.

148. Потапова, C.B. Древний миф как предпосылка философско-онтологических представлений Текст. / C.B. Потапова // Социально-гуманитарные знания. № 9. - 2008 - С. 211-219.

149. Пригожин, И., Стенгерс, И. Время, Хаос и Квант Текст. / И. Пригожин, И. Стенгерс. -М.: Прогресс. 1994.

150. Пригожин, И., Стенгерс, И. Порядок из хаоса Текст. / И. Пригожин, И. Стенгерс. -М.: Прогресс. 1986.

151. Пропп, В.Я. Исторические корни волшебной сказки Текст. / В .Я. Пропп. Л.: Изд-во Ленигр. ун-та, 1986. - 362с.

152. Пятаева, Н.В. Антропоцентрический и системоцентрический принципы лингвистики в динамическом исследовании лексических гнезд Текст. / Н.В. Пятаева. Уфа: Гилем. - 2006.

153. Рабинович, В.Л. Алхимия как феномен средневековой культуры. Текст. / В.Л. Рабинович. М., Наука; 1979. - 391 с.

154. Раевский, Д.С. Модель мира скифской культуры: Проблемы мировоззрения ираноязычных народов евроазийских степей I тыс. до н.э. Текст. / Д.С. Раевский. М.: Наука, 1985. - 256 с.

155. Рахматуллин, Р.Ю. Научная картина мира, мировоззрение и онтология: взгляд с точки зрения модернистской традиции Текст. / Р.Ю. Рахматуллин // Философская мысль. 2001. - № 2.

156. Рахматуллин, Р.Ю. Философия: Курс лекций. Текст. / Р.Ю. Рахматуллин. Уфа: УЮИ, 1998. - 310с.

157. Рахматуллина, З.Я. Башкирская традиция: (Социально-философский анализ). Текст. / З.Я. Рахматуллина. Уфа: БашГУ, 2000. - 304с.

158. Режабек, Е.Я. Особенности органических систем и принцип историзма

159. Текст. / Е.Я. Режабек // Вопросы философии. № 5. - 1981- С. 6-188.

160. Режабек, Е.Я. Мифомышление. Когнитивный анализ. Текст. / Е.Я. Режабек. -М., 2003. -С.219

161. Розанова, JI.C., Терехова, H.H. Кузнечное дело финно-угорского населения белозерья до славянской колонизации Текст. / JI.C. Розанова, H.H. Терехова//РА-№ 4. 1999. - С. 180-189.

162. Романенко, Ю.М. Онтология мифа. Учебное пособие. Текст. / Ю.М. Романенко. СПБ., 2006. - 230 с.

163. Рубинштейн, JI.C. Проблемы общей психологии. 2-е изд. Текст. / JI.C. Рубинштейн. М.: Высшая школа. - 1976. - 520 с.

164. Рыбаков, Б.А. Космогония и мифология энеолита Текст. / Б.А. Рыбаков// CA. -№ 1. 1965. - С. 24-47; -№ 2.-е. 13-33.

165. Рыбаков, Б.А. Макрокосм в микрокосме народного искусства Текст. / Б.А. Рыбаков // Декоративное искусство СССР. -№3. -1975. с.38

166. Рыбаков, Б.А. Язычество древних славян. Текст. / Б.А. Рыбаков. М.: Наука, 1994.-548с.

167. Сагалаев, A.M. Урало-алтайская мифология. Символ и архетип. Текст. / A.M. Сагалаев. Новосибирск: Наука, Сибирск. отдел., 1991. - 154 с.

168. Салихов, Г.Г. Картина мира в башкирском фольклоре: Автереф. дисс. .канд. филос. наук. Текст. / Уфа: БашГУ, 1992. 17с.

169. Свасьян, К.А. Проблема символа в современной философии. Текст. / К.А.Свасьян. Изд-во: БГК им. А.Бодуэна де Кортенэ, 2000. — 226 с.

170. Семенов, С.Н. Творческое мышление (сущность, механизмы, пути оптимизации) Текст. / С.Н. Семенов Уфа: РИО БашГУ, 2005. - 14с.

171. Семенов, Ю.И. Философия истории.(Общая теория, основные проблемы, идеи и концепции от древности до наших дней) Текст. / Ю.И. Семенов. М.: «Современные тетради», 2003. — 776 с.

172. Словарь всемирной мифологии / сост.: Е.А. Грушко, Ю.М. Медведев, -Н.Новгород: Братья славяне, 1997. — 497 с.

173. Словарь мифов Текст. /Пер. с англ. Ю. Бондарева. М.: ФАИР-ПРЕСС.-2000.

174. Соловьев, А.П. О смысле мифотворчества Текст. / А.П. Соловьев // Философская мысль. Уфа, 2001, № 1.

175. Стеблин-Каменский, М.И. Миф Текст. / М.И. Стеблин-Каменский. -Л.: Наука, 1976.- 104с.

176. Степанов, Ю.С. Константы. Словарь русской культуры. Опыт исследования Текст. / Ю.С. Степанов. М.: Школа «Языки русской культуры», 1997. - 824 с.

177. Султанова, Л.Б. Философия и методология науки: Учеб. пособ. Текст. / Л.Б. Султанова. Уфа: БашГУ, 2007. - 188с.

178. Тайлор, Э.Б. Первобытная культура: пер. с англ Текст. / Э.Б. Тайлор. -М.: Политиздат, 1989. 573 с.

179. Топоров, В.Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ: Исследования в области мифопоэтического: Избранное Текст. / В.Н. Топоров. М.: Прогресс-Культура. - 1999.

180. Топоров, В.Н. Первобытные представления о мире Текст. / В.Н. Топоров // Очерки истории естественнонаучных знаний в древности. -М.: Наука, 1982. С.8-40.

181. Урал-Батыр: Башкирский народный эпос // Башкирский народный эпос. М.: Главная редакция восточной литературы издательства Наука, 1977. С. 265-372.

182. Файзуллин, Ф.С., Асылгужин, P.P. Этничность и этническая идентичность Текст. / Ф.С. Файзуллин, P.P. Асылгужин. Уфа: Гилем, 2005.- 140с.

183. Франкфорт, Г., Франкфорт, Г.А., Уилсон, Дж., Якобсен, Т. В преддверии философии Текст. / Г. Франкфорт, Г.А. Франкфорт, Дж. Уилсон, Т. Якобсен . М., 1984. -236 с.

184. Федоренко, Г.Н. Мировоззрение как категория философии и феномен сознания Текст. / Г.Н. Федоренко. — Краснодар, 2002.

185. Федоров, И.А. Парадигмы философии социального преобразования (античность и христианство) Текст. / И.А. Федоров. СПб., 2006.

186. Фрезер, Дж. Фольклор в Ветхом завете Текст. / Дж. Фрезер М.: Политиздат, 1989. - 542 с.

187. Фрейд, 3. Психоанализ. Религия. Культура. Пер. с нем. Текст. / 3. Фрейд. М.: Ренессанс, 1992. - 291с.

188. Фрейд, 3. Толкование сновидений / Пер. с нем. Текст. / 3. Фрейд. — Обнинск: Титул, 1992. 447с.

189. Фрейденберг, О.М. Миф и литература древности. 2-е изд., испр. и доп. Текст. / О.М. Фрейденберг. М.: Изд. фирма «Восточная литература» РАН, 1998.-800 с.

190. Фрейденберг, О.М. Поэтика сюжета и жанра Текст. / О.М. Фрейденберг. Л.: Известия АН СССР, 1936. - 448с.

191. Фромм, Э. Душа человека Текст. / Э. Фромм. М.: Республика, 1992. -429 с.

192. Хазиев, B.C. Истины бытия и познания (Избранные сочинения). Текст. / B.C. Хазиев. Уфа: Китап, 2007. - 288 с.

193. Хазиев, B.C., Хазиева, Е.В. Мировоззрение как субъективная реальность: Монография/ B.C. Хазиев, Е.В. Хазиева. Уфа: Изд-во БГПУ, 2004. - 296с.

194. Хайдеггер, М. Время и бытие: Статьи и вступления Текст. / Хайдеггер. -М.: Республика, 1993. 445 с.

195. Худяков, М.Г. Культово-космические представления в Прикамье в эпоху разложения родового общества: Солнце и его разновидности Текст. / М.Г. Худяков // Проблемы истории докапиталистических обществ. М.: Соцэкгиз. 1934. - № 11-12. С. -76-97.

196. Хюбнер, К. Истина мифа Текст. / Хюбнер К. М., 1996. - 448с.

197. Целлер, Э. Очерк истории греческой философии Текст. / Пер. с нем. / Э. Целлер. СПб. - 1996.

198. Чанышев, А.Н. Курс лекций по древней и средневековой философии

199. Текст. / А.Н. Чанышев. М.: Высшая школа. - 1991.

200. Чанышев, А.Н. Начало философии Текст. / А.Н. Чанышев. М.: Высшая школа. - 1982.

201. Чернецов, В.Н. Наскальные изображения Урала Текст. / В.Н. Чернецов. -М.: Наука, 1971.

202. Шеллинг, Ф.В. Философия искусства Текст. / Ф.В. Шеллинг. М.: Мысль, 1966.-496с.

203. Щепанская, Т.Б. Культура дороги в русской мифоритуальной традиции. XIX XX вв. Текст. / Т.Б. Щепанская. - М.; «Индрик», 2003. - 528 с.

204. Эбелинг, В., Файстель, Р. Хаос и космос: синергетика эволюции Текст. / В. Эбелинг, Р. Файстель. М.: РХД. - 2005.

205. Элиаде, М. Аспекты мифа Текст. / М. Элиаде. М.: Инвест-IllШ. -1996.

206. Элиаде, М. Избранные сочинения: Миф о вечном возвращении; Образы и символы; Священное и мирское Текст. / Пер. с фр. М.: Критерион. - 2000.

207. Элиаде, М. Мифы. Сновидения. Мистерия. Текст. / М. Элиаде. М.: «Рефл-бук», «Ваклер», 1996. - 285 с.

208. Элиаде, М.С. Очерки сравнительного религиоведения Текст. / М.С. Элиаде. М.: Ладомир, 1999. - 488с.

209. Эстес, К.П. Бегущая с волками: Женский архетип в мифах и сказаниях Текст. / К.П. Эстес . Киев: София, 2000. - 495 с.

210. Юнг, К.Г. Архетип и символ / Сост. и вступ.ст. A.M. Руткевича. Текст. / К.Г. Юнг. М.: Ренессанс, 1991. - 304 с. (Серия «Страницы мировой философии»).

211. Юрченков, В.А. Хронограф, или Повествование о мордовском народе и его истории Текст. / В.А. Юрченков. Саранск: Морд.кн.изд-во, 1991. -368 с.

212. Юрченкова, Н.Г. Мордовская мифология и искусство: Учеб. пособие по спецкурсу Текст. / Н.Г. Юрченкова. Саранск: Изд-во Мордов. гос.nefl. HH-Ta, 2001. 106c.

213. Arnheim, R. Art and visual perception. A psychology of the creative eye Text. / R. Arnheim. University of California press. Berkeley and Los-Angeles, 1954. - 156 p.

214. Gusdorf G. Mythe et metaphysique Text. / G. Gusdorf. Paris, 1953. - 2951. P

215. Sauyy A. Mythologi de notre temps Text. / A. Sauyy. Paris, 1966. - 279 p.