автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.01
диссертация на тему: Мировоззрение: онтологический и методологический подходы

Полный текст автореферата диссертации по теме "Мировоззрение: онтологический и методологический подходы"

На правах рукописи

□03067985

Арутюнян Маргарита Павловна

МИРОВОЗЗРЕНИЕ: ОНТОЛОГИЧЕСКИЙ И МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЙ ПОДХОДЫ

Специальность 09.00.01 - онтология и теория познания

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени доктора философских наук

Москва - 2006

003067985

Работа выполнена на общеуниверситетской кафедре философии Дальневосточного государственного гуманитарного университета

Научный консультант

доктор философских наук, профессор, заслуженный деятель науки РФ Микешина Людмила Александровна

Официальные оппоненты:

доктор философских наук, профессор Баксанский Олег Евгеньевич

доктор философских наук, профессор Мамедов Низами Мустафаевич

доктор философских наук, профессор Суворова Ольга Семеновна

Ведущая организация:

Академия повышения квалификации и профессиональной переподготовки работников образования РФ

сертационного совета Д 212.154.06 при Московском педагогическом государственном университете по адресу: 117571, Москва, проспект Вернадского, д. 88, ауд. 818.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Московского педагогического государственного университета по адресу: 119992, Москва, ул. М. Пироговская, д. 1.

Защита состоится * • 2007 года в

часов на заседании дис-

Автореферат разослан

Ученый секретарь диссертационного совета

МИХАЙЛОВ В. В.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования.

Современная мировоззренческая ситуация нередко характеризуется понятиями «духовный кризис», «мировоззренческое безвременье», называется эпохой интенсивного поиска «новой мировоззренческой парадигмы». Понятие «мировоззрение» актуализируется самой жизнью, «диагнозом нашего времени» (К. Мангейм), широко используется в научных текстах, однако до сих пор остается не достаточно исследованным теоретической мыслью.

В современном «сверхсложном» мире коренных трансформаций всех сфер жизнедеятельности человека, человечество вынуждено решать проблемы собственного выживания и самосохранения. В условиях, когда разрушаются нравственность и духовность человека, трансформируются традиционные формы социальной коммуникации, усложняются системные связи социальных субъектов, особое значение приобретает человеческий фактор, и со всей очевидностью встает проблема антропологического измерения бытия, поиск онтологических истоков и оснований мировоззрения.

Действительно, в реалиях настоящего, сложного и по-своему уникального периода времени стремительного ускорения темпов и ритмов жизни, наш современник невольно включается в жизненные ситуации, происходящие на пересечениях исторических эпох и даже тысячелетий, в «знаковые» события жизни, нередко ускользающие от вдумчивого осмысления и понимания. Действительность глобальной коммуникации и высоких информационных технологий индустриальной цивилизации значительно расширяет круг объективных возможностей самореализации человека, но одновременно сужает ориентиры его действительной перспективы. Реалии «футуршока» (А.Тоффлер), информационного стресса техногенной культуры существенно трансформируют мировосприятие и мироощущение человека «общества спектакля» (Г. Дебор), усиливая состояния его тревожности и напряжения. В условиях современности рушатся сложившиеся традиции, культурно-исторические механизмы адаптации к изменчивому миру, «рассыпаются» устоявшиеся ценности, смыслы и жизненные ориентиры человека. Функционирующие формы мироотношения оказываются неспособными удержать сущностное предназначение мировоззрения человека - упорядочивания и гармонизации миров его бытия.

При всем этом в глубинных основаниях онтологической размерности зарождается широкий круг "жизненно значимых для человека мировоззренческих вопросов: сохраняется ли возможность устойчивого развития и самосохранения рода человеческого, либо это качество бытия значительно осложняется и деформируется в ее условиях? Что есть «человеческое» в человеке? В каких формах человечность как модус бытия сохраняется и транслируется в культурной истории, трансформируется в

контексты современности? Какими путями осуществляется корреляция этого качества с процессами самопознания, самореализации и образования человека? Каково экзистенциальное измерение классического духовного наследия, фундаментального научного знания; каково его место в образовании и целостной структуре духовной жизни общества, в переориентациях ценностных оснований современной культуры? Все эти и целый ряд других, связанных с ними вопросов и проблем возникают в пространстве мировоззрения, обозначая осложненные реальностью экзистенции человеческие образы и контуры мира.

Так, в современном мире складывается и достаточно остро обозначается экзистенциальный парадокс мировоззрения, воспроизводящий его (мировоззрения) кризисные, состояния, а также объективный, жизнеутверждающий поиск «новой мировоззренческой парадигмы», требующий соответствующей методологической рефлексии.

В условиях современности явственно обнаруживаются черты кризиса мировоззрения и складываются объективные основания его возможного преодоления. В своем существенном основании кризис мировоззрения, по мнению автора диссертации, выражается экзистенциальным разрывом «духовного» и «практического» человеческой жизнедеятельности. О нем может свидетельствовать прежде и ярче всего тот факт, что богатства духовного опыта человечества, ¡накопленные и сохраняемые сферой культуры, практически не востребуются сферой повседневности. Они не актуализируются реальными структурами и формами жизнедеятельности человека, не опредмечиваются, не потребляются и не воспроизводятся в достаточной степени сферой образования. Своеобразным критерием глубокого кризиса мировоззрения, таким образом, оказывается утрата мировоззрением стержневого механизма «оборачивания» моральной нормы общества в нравственный поступок человека.

В результате действительная жизнедеятельность человека (при кумуляции богатого потенциала | человечности, накопленного опытом культуры) экзистенциально воспроизводит качества «одномерного» человека (Г. Маркузе), «индивидуализированного общества» (3. Бауман), «общества риска» (У. Бек), реалии «фрагментарного» мира и «лоскутной» (А. Моль) культуры. Очевидным парадоксом экзистенции становится и тот факт, что человек, вошедший своей исторической и «психологической топологией Пути» (М. Мамардашвили) в подобные состояния повседневности, не только не преодолевает, но даже не фиксирует и не пытается осознать этой своей «одномерности». Налицо кризис самопознания, идентификации, кризис мировоззрения и образования человека. На пути изучения состояний этого кризиса и поиска перспективных направлений решения возникающих при этом проблем в контекстах мировоззренческого дискурса автор диссертации и видит одну из граней актуальности темы своего исследования. Другой гранью проявившегося в условиях современности кризиса мировоззрения и актуальности его философского исследования оказывается тот очевидный факт, что сегодня ни один из исторически сложившихся типов

мировоззрения в полной мере не удовлетворяет вызовам и запросам современности. Само же понятие мировоззрения, как нередко отмечается в литературе, до сих пор остается одним из наиболее «затуманенных», «теоретически неразработанных» конструктов методологического сознания.

Вместе с тем, это понятие является одной из ведущих философских категорий и имеет в духовной культуре общества свою собственную историю, достаточно динамичную и, можно сказать, драматическую судьбу. При рефлексивном взгляде в ней могут быть обнаружены как периоды интеллектуальной эйфории в отношении понятия мировоззрения, так и времена его забвения, этапы открытого наступления на данное понятие, сопровождающиеся всплеском интеллектуального интереса к порождению очередных мифов «отсутствия мировоззрения», либо его полное отождествление с идеологией. Возникновение понятия «мировоззрение» и его первые философские осмысления связаны с именами таких представителей немецкой философской классики, как И. Кант, Ф. Шлейермахер, Г. Гегель. И если первое философское учение о мировоззрении и его типах создал В. Дильтей, то ключевой категорией данное понятие, как известно, стало в марксизме, как учении «реального гуманизма» (И. Т. Фролов). В марксистской философии понятие мировоззрения получает особую методологическую нагрузку концептуального выражения практического отношения человека к миру, синтеза «духовного» и «практического» человеческой жизнедеятельности, теоретической платформы революционного учения рабочего класса. Позднее, в марксистско-ленинском учении данное понятие обретает новую установку -соединение науки и идеологии в целостности теоретического мировоззрения. И общая формула понимания мировоззрения предстает как система обобщенных взглядов человека на мир в целом и его собственное место в мире, получая свои уточнения и новые осмысления.

Важно отметить, что именно интерпретация мировоззрения как идеологии стала характерной чертой западно-европейской ментальности и то, что именно данная интерпретация породила соответствующую реакцию на понятие «мировоззрение», во многом определила его дальнейшую судьбу. В результате искусственного сужения значений данного понятия до статуса тоталитарной идеологии, тенденции, достаточно широко представленной в философии, прежде всего, учениями позитивизма и постмодернизма, а также исследованиями в областях психологической, политологической, исторической мысли (3. Бжезинскии, К. Линден, К. Мангейм, С. Липсет, 3. Фрейд, К.Фридрих, Ф. Фукуяма, Дж. Шваб и др.), происходит существенное ограничение рефлексивного потенциала данного понятия. Вместе с тем, историческая динамика и логика развития философской мысли оказала свое собственное влияние на эволюцию смыслов понятия мировоззрения. Общая смысловая трансформация данного понятия имеет свои теоретические истоки и основания, коренящиеся, в первую очередь, в развитии западной философии. Их фиксация и определение представляют интерес не только в плане изучения «языковой игры» (Л. Виттгенштейн) на тему

«мировоззрение», но, прежде всего, для реконструкции подлинных смыслов понятия мировоззрения, аутентичных его собственной природе.

Исследования показывают, что своеобразной теоретической платформой, влекущей за собой последующую «идеологизацию» и «сциентизацию» понятия мировоззрения, может быть рассмотрено господство в новоевропейской философии от Декарта до Гегеля «рационалистической трактовки человеческого существа» (П. П. Гайденко), как и влияние на общие установки общественного сознания методологических приоритетов философского пантеизма и трансцендентализма Г. Гегеля. В | философии Гегеля, как отмечает П.П. Гайденко, «снимается непереходимая грань между трансцендентным и имманентным, творцом и творением, возникает удивительная ситуация: человек, с одной стороны, непомерно возвышается, выступая как настоящий человеко-бог, всемогущее существо, овладевающее природой и миром, но, с другой стороны, это мнимое > возвышение оборачивается полным уничижением человека как единичного существа, как конечной экзистенции... Человек возвышается как всеобщий субъект мирового исторического процесса, но как единичное существование почти полностью исчезает»1. Такая философская установка в последующем становится удобной схемой обоснования «тотальной», «всеохватывающей» и «единственно верной», обращенной к массам и их политическим движениям, «внедряющейся в сознание каждого индивида» (Дж. Шваб) идеологии, возлагающей на себя функции целостного мировоззрения. Идеология в действительности является одной из значимых структур мировоззрения, необходимой формой его проявления в социуме. Однако целостность мировоззрения, как показывает исследование, не может быть редуцирована ни к одной из проявляющих ее форм, и не случайно данная методологическая платформа становится тупиковой ; ветвью в осмыслении мировоззрения. Последующая эволюция его смыслов разворачивается в контекстах теорий, обращенных уже не к- абстрактному, универсальному гносеологическому субъекту, но человеку эмпирическому, действующему в мире, познающему мир и творчески утверждающему в нем свое единичное Я. Интерпретация понятия «мировоззрение» погружается в контексты антропологической философии, философии жизни, экзистенциальной философии, феноменологии, обнаруживает свои значения в пограничных с философией областях познания (психологии, педагогики, экологии, политологии и др.). Само же понятие «мировоззрение» начинает широко функционировать в самых разных предметных областях, получая возможность в их контекстах рефлексивно обновлять, уточнять, углублять и расширять свои смысловые значения.

'Гайденко П. П. Прорыв к трансцендентному: Новая онтология XX века. М, 1997 С. б.

Таким образом, актуальность философско-методологического анализа понятия «мировоззрение» может быть обоснована целым рядом факторов, условий и обстоятельств.

Во-первых, необходимостью обновления философского статуса понятия «мировоззрение», который обнаруживается присутствием данного понятия в философских текстах и характеризуется нереализованностью его методологической рефлексии.

Во-вторых, задачей философского осмысления и обобщения понятия «мировоззрение», используемого и закрепленного в различных своих смыслах и значениях в разных областях познания.

В-третьих, необходимостью аналитического изучения многообразия сложившихся в истории ментальной культуры так называемых «мифов отсутствия мировоззрения».

В-четвертых, требованиями объективных условий современности, побуждающими к изучению феномена мировоззрения, особенно потому, что живой интерес к рефлексивному анализу понятия мировоззрения и мировоззренческих оснований жизнедеятельности с особой остротой обнаруживается в переломные периоды истории, кризисные эпохи - тогда, когда происходит смена картин мира, стилей и парадигм мышления, ценностных ориентации человека, когда отыскиваются новые основания жизнеутверждения и мироотношения человечества в сложнейших реалиях трансформирующейся культуры. Именно в такие периоды истории наиболее отчетливо проявляются, согласуясь между собой, основные особенности мировоззрения, как важнейшей формы духовно-практического опыта человека и человечества - «смысложизненное» содержание, устремленность к синтезу знаний, упорядочиванию миропонимания, широкий интерпретативный потенциал, символичность (отсюда - известная незавершенность и непрерывная тяга к домысливанию), практическое звучание и полифоничность взглядов и др.

В-пятых, состоянием самой эпистемологии, необходимостью переосмысления многих ее устоявшихся парадигм, прежде всего, в сфере гуманитарного познания, переоценки ценностей классических образцов рационального познания, сложившихся моделей методологии научного исследования. Реальный характер и перспективы саморазвития науки со своей стороны все более подтверждают методологические ограничения исключительности интерналистских моделей саморазвития познания и открывают простор его «человекомерной», мировоззренческой экспликации.

Состояние научной разработанности проблемы.

Развитие представлений о мировоззрении к концу XX века подытожено, в частности, в вышедшей в Гамбурге философской энциклопедии. Подводя общий итог эволюции этих взглядов, Т. Майз (Т. Mies) в статье - «Weltbild» (Образ мира) дает общие характеристики

мировоззрения (Weltanschauung), закрепившиеся за его понятием и в разных контекстах представленные в философских исследованиях2.

На сегодняшний день в отечественной и зарубежной литературе достаточно глубоко проанализированы и охарактеризованы отдельные исторические типы мировоззрения: мифология, религия, философия; изучены такие мировоззренческие формы, как миф, идеал, идеология, утопия, легенда, сказка, картина мира, научная картина мира. В различных контекстах встречаются и характеризуются основные функционалы мировоззрения: мироощущение, мировосприятие, миросозерцание, миропонимание, миропреобразование, миросозидание, и др. В ряде источников отмечается «фоновый» (C.JI. Франк) характер мировоззрения; используется понятие «мировоззрение» в значениях «предпосылочного знания», «смыслового контекста», «стиля мышления» (Л. А. Микешина), «картины мира» (В. С. Степин), «духа эпохи», «идеологии» (К. Мангейм), «научной идеологии» (марксистско-ленинская философия), ментальности (историческая школа «Анналов). Авторами отмечаются общие черты мировоззрения: его духовно-практическая природа, системность, структурно-функциональная целостность, синкретичность, интегративный, нормативный, ценностный характер. При этом 1 можно определить ряд направлений, в контекстах которых авторами интенсивно изучается и характеризуется различные стороны, свойства и функциональные проявления мировоззрения.

Это, во-первых, антропологическое направление, где мировоззрение исследуется в контекстах свободы и ответственности человека, характеристики особенностей личностного мировосприятия, рассмотрения вопросов соотношения мировоззрения и здоровья (В. Г. Борзенков, И. А. Горюнов, П.С. Гуревич, О. В. Дунаева, В. Ерофеев, М. М. Кива, С. А. Левицкий, О. А. Малушко, А. М. Максимов, Б. В. Марков, В. В. Налимов, В. И. Рахманова, Л.Д. Смирнов, А. И. Столетов, В. Н. Финогенов, С. К. Хабалова, Б. Г. Юдин, С. Е. Ячин и др.). К этому направлению можно отнести и философско-психологический аспект исследования мировоззрения (К. Гроф, С. Гроф, У.Джемс, Д. Дьюи, Т. Лири, Э. Нойманн, М. Стюарт, В. Франкл, Э. Фромм, К. Юнг, К. Ясперс, С. Л. Рубинштейн, А. Г. Асмолов, А.

A. Брудный, Г. Е. Залесский, А. И. Зелинченко, В. П. Зинченко, Д. А. Леонтьев, М. К. Мамардашвили, Е. Б. Моргунов и др.).

Во-вторых, - это социально-философское и социо-кулыуряое направление исследования мировоззрения, изучение мировоззрения в контекстах современности и перспектив будущего развития общества (С. Ф. Анисимов, И. В. Бестужев-Лада, Г. П. Выжлецов, С. И. Дегтярев, А. Г. Здравомыслов, А.Ф. Зотов, В. В. Кортунов, Е. И. Кукушкина, Л. Б. Логунова,

B. В. Миронов, Е. В. Осипова, А. Н. Савостьянов, Н. Е. Толстая, А. Ф. Управителев и др.).

2Mies т. Weltbild // Enzyklopädie Philosophie. Band 2. Hamburg, 1986 S. 1733.

В-третьих, - это изучения различных типов мировоззрения и форм его функциональных проявлений, в том числе: философского (С. С, Аверинцев, Н. С. Автономова, В. И. Александров, Н. С. Алексеев, П. В. Библер, П. П. Гайденко, Р. М Гениев, А. Я. Гуревич, М. С. Каган, В. А, Лекторский, И. Я. Лойфман, Л. А, Микешина, В. В. Миронов, И. С. Нарский, М. М. Прохоров, В. Н. Сагатовский, и др.); религиозного (С. С. Аверинцев, В. А. Кутырев, B.C. Остапенко, П. П. Гайденко, А. Ф. Управителев, и др); ноосферного (Э.В. Гирусов, И. Гительзон, В. Кратасюк, М. А. Кузнецов, Н. Н. Моисеев, АЛроворов, О. Проворова, Н. И. Цицилина и др.); экологического (В. И. Данилов-Данильян, В. А. Игнатова, Д. Н. Кавтарадзе, К. С. Лосев, Н. М. Мамедов, М.В. Рац и др.); биоэтического (Н. Н. Исланова); педагогического (Е. В. Дмитриева); анализируются вопросы соотношения мировоззрения и науки (В. В. Миронов, Н. Н. Моисеев, В. С. Степин, В. Ю. Яковлев), в том числе, соотношения мировоззрения и картины мира, стиля мышления (В. В. Василькова, Е. Н. Князева., И. Я. Лойфман, Л. А. Микешина, Б. П. Модин, М.

B. Мостепаненко, Е. А. Мамчур, В. С. Степин, Э. М. Чудинов и др.); мировоззрение рассматривается в контексте игры (Д. Н. Кавтарадзе, Л.Т. Ретюнских), межкультурной коммуникации (А. П. Садохин, Ю. А. Сандаулов).

В работах исследуется динамика взаимодействия различных типов мировоззрений, в том числе, на основе принципов толерантности (Л. В. Баева, Н. Н. Федотова); мировоззренческого плюрализма (Р. Акимов); борьбы мировоззрений (В. А. Кутырев); национальной идеи (Е. В. Васильева, Д. С. Лихачев, В. Ю. Франчук), в том числе русской национальной идеи (Н.

C. Розов); исследуются проблемы мировоззренческих ориентиров современного образования (Р. Акимов, М. Вишневский, Р. М. Рогова, Л. Б. Соколова, А. Хатамов и др.), мировоззрения «на рубеже тысячелетий» (А. Ф. Зотов); широко обсуждаются вопросы становления новой мировоззренческой парадигмы современной эпохи (отечественные журналы «Философские науки», «Здравый смысл», «Высшее образование в России»). Стали появляться исследования, выходящие к обобщенному философскому анализу мировоззрения при изучении его исторических типов и форм (мифологии, религии, философии), обыденного сознания и здравого смысла, в контекстах обновления методологии науки, в том числе, гуманитарного познания. В них характеризуются многие обобщенные черты мировоззрения3.

3См.( напр.: Ганиев Р. М. Архитектоника философского мировоззрения: теоретико-множественное представление. Уфа, 2003; Мировоззрение в структуре общественного сознания: Межвузовский сборник научных трудов. М., 1992; Мировоззренческая парадигма в философии: философия как теоретическое мировоззрение: Сборник трудов II общероссийской межвузовской научной конференции 23-25 ноября. Н Новгород, 2004; Миронов В. В. Образы философии и науки в современной культуре. М., 1998; Прохоров М М. Пути мировоззренческого обновления философского сознания /У Актуальные проблемы исследования сознания: онтология и гносеология. Иваново, 1997. С. 127 - 144 и др.

Вместе с тем, в литературе отдельные значения понятия мировоззрения нередко отождествляются с мировоззрением как таковым. Очевидно, что при таком словоупотреблении данное понятие утрачивает свой действительный потенциал и значимые смыслы. А это, со своей стороны, становится основанием порождения и упрочения новых версий методологических мифов «отсутствия мировоззрения». В свою очередь отказ методологическому статусу понятия мировоззрения пробуждает необходимость преодоления сопротивления этой тенденции и «переоткрытием» традиционных смыслов и значений употребления понятия «мировоззрение», его методологической реконструкции на основании изучения источников и «деконструкции» (Ж. Деррида) сложившихся в его осмыслении подходов.

Следует отметить, что практически все авторы, обращающиеся к понятию «мировоззрение» исходят в своих исследованиях из его традиционного определения как специфической формы духовно-практического освоения человеком мира, системы взглядов, дающей целостное представление о мире, об отношении человека к миру, о собственном месте в нем. При всей очевидности и «прозрачности» этой общепринятой формулы она сегодня утрачивает полноту и силу методологического регулятива. Она допускает разноречивые основания понимания, неопределенности смыслов, затрудняющие возможные корреляции значений понятия, и сам ход мировоззренческого дискурса. Во многом это происходит по той причине, что понятие «мировоззрение» используется в его частных и превращенных значениях, в том числе, -идеологии и науки, и, как следствие за ним закрепляется статус ложного сознания. И, наконец, по своему происхождению понятие мировоззрение сложилось в парадигме «классического разума» и до сих пор испытывает это влияние, что существенно ограничивает его методологический потенциал. В то время как действительный глубокий и богатый потенциал понятия остается нереализованным, не укладываясь в сложившиеся общеупотребительные смыслы и матрицы его понимания.

Таким образом, в исследовании мировоззрения реально встает проблема критического переосмысления его понятия, преодоления недостатков сложившихся методологических подходов и разработки обновленной философско-методологической рефлексии, способной выразить глубокую сущность феномена мировоззрения, его онтологическую природу, содержательную целостность, раскрыть богатый функциональный потенциал понятия мировоззрения.

В своем исследовании диссертант исходит из приоритетов научного мировоззрения, рассматривая развитие науки, научную картину мира, формы и методы научного познания, его рефлексивный потенциал и аргументативный стиль в качестве важнейшей составляющей целостного мировоззрения, в пространстве которого происходят сложнейшие коммуникации научного и вненаучного знания, науки и философии, науки и религиозного, мифологического сознания, составляя проблемное поле

многих исследования и особый аналитический интерес к теме мировоззрения.

Объект исследования - бытие мировоззрения не только как формирующейся, но и самовоспроизводящейся целостности «духовного» и «практического» человеческой жизнедеятельности.

Предмет исследования - онтологическая природа мировоззрения; эпистемологические образы его бытующих форм и функционалов; методологический потенциал мировоззрения.

Цель исследования и его ключевая проблема - теоретически обосновать онтологическую природу мировоззрения и методологический потенциал его понятия как формы рефлексии целостности духовного и практического экзистенции, необходимой для воссоздания цельности бытующего в мире человека и гармонизации его мироотношения; поиск общеметодологических оснований реализации его процесса, в частности, через сферу образования.

Задачи исследования:

• проанализировать эволюцию смыслов понятия «мировоззрение» в истории философской мысли;

• обосновать правомерность и необходимость онтологического подхода к понятию мировоззрения;

• раскрыть аналитический потенциал феноменологического метода в рефлексии мировоззрения;

• показать интенциональную природу мировоззрения и его архитектонику как единство мировоззренческих форм и функционалов;

• рассмотреть мировоззренческие формы «миф» и «идеал» в качестве основополагающих структур архитектоники мировоззрения;

• вскрыть истоки, основания и дать критический анализ методологического «мифа отсутствия мировоззрения»;

в выявить антропологическую природу и эпистемологические основания мировоззренческих превращений, замен, и трансформаций;

• охарактеризовать природу и функциональные особенности «превращенных форм» мировоззрения;

• проанализировать онтологические истоки и основания «семейного родства» понятий: «человек», «мировоззрение», «образование», «культура»;

• осуществить критический анализ сложившейся в западно-европейской культуре «знаниевой парадигмы образования»; ввести и обосновать принципы «мировоззренческой парадигмы образования»;

• на примере мировоззренческой идеи «экологизации образования» показать теоретико-методологический потенциал и практические функции мировоззрения.

Методологические основания исследования.

Исходными идеями в обосновании метода организации источников исследования для диссертанта стали: принцип «разноуровневости методологии» (В. А. Штоф) и идея эволюции научного понятия (П. П. Гайденко, Л. М. Волынская), примененная к рефлексии мировоззрения. На первом этапе - возникновения и функционирования понятия мировоззрения его смыслы черпаются по преимуществу из неявного, предпосылочного знания и несут в своем содержании целостность этого знания. В диссертации этот этап представлен философией немецкой классической традиции (И. Кант, Ф. Шлейермахер, Г. Гегель, В. Дильтей, Э. Гуссерль, К. Ясперс) и русской философской мысли (К. С. Аксаков, Н. А. Бердяев, А. Ф. Лосев, С. Л. Франк), а также работами авторов, в исследованиях которых в той или иной мере осуществляется рефлексия исторического становления смыслов понятия мировоззрения, том числе, в учениях данных мыслителей (В. С. Библер, Г. Д. Гачев, А. В. Гулыга, О. Г. Дробницкий, А. С. Кармин, В. А. Лекторский, Л. А. Микешина, А. В. Михайлов, Н. В. Мотрошилова, Т. И. Ойзерман, В. И. Шинкарук, В. С. Швырев, и др.). Диссертант использовал и традицию рефлексии понятия мировоззрения, сложившуюся в марксистской отечественной философии (П. В. Алексеев, М. С. Каган, А. М. Коршунов, Е. И., Кукушкина, Л. Б. Логунова, В. А, Лекторский, И. Я. Лойфман, Т. И. Ойзерман, В. Н. Сагатовский, А.Г. Спиркин, В. М. Тугаринов, П. Н. Федосеев, А. Б. Хачатурян, В. С. Швырев, В. И. Шинкарук и др.), отметив в ней отсутствие единства трактовки мировоззрения и наличие его различающихся характеристик и определений.

Методологическим основанием рефлексии понятия мировоззрения на втором этапе его эволюции, характеризующемся углублением и расширением гносеологической аналитики, для диссертанта стали исследования, охарактеризованные в разделе состояния разработанности проблемы. Они легли в основу дальнейшего анализа автором эпистемологических образов и функционалов мировоззрения.

Методологическим основанием рефлексии целостности понятия мировоззрения, проявляющейся на третьем этапе его эволюции - этапе «синтеза», для диссертанта стали: во-первых, онтологический подход к

понятию мировоззрения, раскрывающий целостность мировоззрения через единство «духовного» и «практического» человеческой жизнедеятельности (К. Маркс). Он реализуется в диссертации в трех основных проекциях -онтологии человека; социальной онтологии (методологической основой данного ключа исследования послужили социально-философские работы авторов: У. Бека, Д. Белла, П. Бергера, М. Вебера, Э. Дюркгейма, Н. Лумана, Т. Лукмана, К. Мангейма, К. Маркса, Ю. Хабермаса и др.) и онтологии образования (здесь автор использовал разработки в областях философии образования, культурологии, педагогики и психологии). Другим важным основанием, связанным с онтологическим подходом рефлексии понятия мировоззрения стал феноменологический метод (Брентано, Э. Гуссерль, М. Хайдеггер, М. Мерло-Понти, А.Щюц и др.), позволивший автору изучить интенциональную природу мировоззрения, взаимозависимости и трансформации мировоззренческих форм и функционалов.

Методологической основой диссертационного исследования стали также многие идеи современных исследований в области философии и методологии науки, в том числе, положения диалектики, синергетики, экзистенциальной феноменологии, теории компаративистики.

Методологической основой диссертационного исследования стали также идеи и положения диалектики, синергетики, экзистенциальной феноменологии; методологии компаративистики; в целом современные исследования в области философии и методологии науки.

Научная новизна исследования:

• прослежена эволюция смыслов понятия «мировоззрение» в истории философской мысли; выявлены этапы: 1) возникновения и функционирования понятия как целостного предпосылочного знания; 2) этап углубления и расширения гносеологической аналитики мировоззрения и «распадения» его смыслов на характеристики мировоззренческих форм и функционалов; 3) этап «синтеза», реконструкции целостности смыслов понятия мировоззрения. В качестве своеобразной формы эволюции смыслов понятия «мировоззрение» изучены возникновение и трансформация методологических мифов «отсутствия мировоззрения»;

• обоснована правомерность и необходимость онтологического подхода к понятию мировоззрения. Он представлен в трех проекциях: онтологии человека, социальной онтологии и онтологии образования;

• выявлен эвристический потенциал феноменологического метода в исследовании мировоззрения, который раскрывается в рефлексии интенциональной природы мировоззрения, мировоззренческих целостностей (проявляющихся дуальными связками: «духовное -практическое», «имманентное - трансцендентное», «конечное -

бесконечное», «вечное - преходящее» и т. д.). Потенциал проявляется также в исследовании контекстуальных зависимостей,

мировоззренческих трансформаций - «переходов», «переносов», «превращений», «подмен», механизмов трансформации мировоззренческих форм.

• выявлены интенциональная природа мировоззрения и его архитектоника как единство мировоззренческих форм, таких как миф, идеал, идеология, картина мира, утопия, легенда и др., и функционалов - мироощущения, мировосприятия, миропредставления, миропонимания, миросозерцания, миропреобразования, миросозидания. Исследована природа и функциональные особенности феномена «превращенных форм» мировоззрения, представленных идеологией, научной картиной мира, утопией, легендой и др.;

• обоснованы интенциональная природа, функциональный потенциал и основополагающая роль мировоззренческих форм «миф» и «идеал» в архитектонике мировоззрения;

• вскрыты истоки, основания и дан критический анализ методологического «мифа отсутствия мировоззрения», представленного в современной культуре, в философском и гуманитарном познании;

• выявлены феномены мировоззренческих превращений, замен, и трансформаций, таких, как идея - идеал, идеал - миф, идеал -идеология, идеология - утопия, идея - картина мира, и др. Показаны онтологические истоки и основания «семейного родства» понятий: «мировоззрение», «человек», «образование», «культура»;

• осуществлен критический анализ сложившейся в западно-европейской культуре «знаниевой парадигмы образования»; введены и обоснованы принципы «мировоззренческой парадигмы образования»;

• на примере мировоззренческой идеи «экологизации образования» показан теоретико-методологический потенциал и практические функции мировоззрения.

Теоретическая и практическая значимость работы

Положения и выводы диссертации могут быть использованы для дальнейшего философского анализа феномена мировоззрения, для изучения проявлений мировоззренческих форм и функционалов в социо-гуманитарном познании (политологии, социологии, психологии, педагогике, экологии, теорий управления и др.). Результаты диссертационного исследования имеют практическое значение в организации и управлении

сферами образования, коммуникативными процессами, в конструировании и проектировании личностных миров, духовной жизни, социальной реальности.

Апробация работы

Основные идеи и полученные результаты диссертационного исследования представлены в авторской монографии «Феномен мировоззрения» (Хабаровск: Изд-во ДВГГУ, 2006 - 18, 6 п. л.), в 51 публикации статей и тезисов, в том числе в 4 статьях, опубликованных в изданиях, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки РФ для отражения результатов диссертации па соискание ученой степени доктора философских паук, таких как «Высшее образование в России», «Вестник Ленинградского университета», «Вестник Оренбургского государственного университета».

Теоретические и практические результаты диссертационного исследования докладывались в работе симпозиумов, научно-практических конференций, в том числе: международных: Хабаровск, ДВГГУ - 2005г.; Хабаровск, ДВГУПС - 2005г.; Хабаровск-Сеул - 2005г.; Комсомольск-на-Амуре, 2005г.; Комсомольск-на-Амуре - 2004г; Хабаровск, ХГПУ - 2001г.; Санкт-Петербург, 2000г.; Иваново - 2000г.; Москва - 1999г., Хабаровск -1997г.; Сан-Франциско - 1996г.; Хабаровск - 1996г.; Ереван - 1994г. и др.; российских: Хабаровск - 2005г.; Владивосток - 2004г., Хабаровск - 2004г., Псков -1996г. и др.

Диссертация обсуждена на общеуниверситетской кафедре философии Дальневосточного государственного гуманитарного университета и рекомендована к защите.

Структура и объем работы.

Диссертация состоит из пяти глав, 13 параграфов, введения, заключения и списка литературы. Объем диссертации 352 стр. машинописного текста, из них 37 страниц составляет список литературы, содержащий 439 наименований.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Первая глава диссертации «Эволюция смыслов понятия мировоззрения» посвящена историческому экскурсу в становление и трансформацию смыслов понятия мировоззрения, анализу возникающих при этом вариантов его методологической рефлексии.

Предваряя свое исследование обсуждением в первом параграфе главы - «Понятие мировоззрения как проблемы методологической рефлексии», автор исходит из того, что при всей очевидности и «прозрачности» общепринятого понятия мировоззрения, закрепляющего за ним в исследовательской традиции статус специфической формы духовно-практического освоения человеком мира, системы взглядов, дающей

целостное представление о мире, об отношении человека к миру и собственном месте в нем, мировоззрение утрачивает сегодня силу методологического регулятива, поскольку таит в себе множество неопределенностей и разночтений смысловых интерпретаций. В то же время действительный глубокий и богатый потенциал понятия остается нереализованным, не укладываясь в сложившиеся общеупотребительные смыслы и матрицы его понимания. Диссертант делает вывод о необходимости выработки общей методологии исследования мировоззрения, значимости обращения с этой целью к истокам становления и эволюции смыслов понятия мировоззрения в истории философской мысли.

Во втором параграфе - «Историческое становление и трансформация смыслов понятия мировоззрения» анализируются взгляды на феномен мировоззрения в традиции немецкой философской классики (И. Кант, Г. Гегель, Ф. Шлейермахер, В. Дильтей, Э. Гуссерль, М. Хайдеггер, К. Ясперс), в русской философии (С. Л. Франк, Н. А. Бердяев), в «антиметафизической» традиции англо-американской философии и социо-гуманитарной мысли, породившей разные вариации методологического мифа «отсутствия мировоззрения». Обращаясь к становлению понятия мировоззрения в немецкой философской традиции, диссертант реконструирует взгляды мыслителей на мировоззрение в контексте их философских концепций, а также логику наращивания смыслов его понятия в этой традиции, демонстрирует разноплановость и глубину подходов этих мыслителей к рефлексии мировоззрения, возникающей в контекстах их оригинальных философских систем, а также общей культурно-исторической тенденции философствования. Отмечается, что одним из истоков введения в философский текст понятия мировоззрения стала «Критика способностей суждений» И. Канта - центральное, связующее звено его «теоретической» и «нравственной» философий. Введение данного понятия своеобразно характеризует антропологический поворот кантовской философии, осуществленный на основаниях общих принципов и положений его философствования - логики критического рационализма, идей априоризма и трансцендентализма. И. Кант в своей «Критике способностей суждения» во многом предвосхитил логику саморазвития и исследования понятия мировоззрения. В диссертации также рассматривается каким образом истоки рефлексии и потенциал понятия мировоззрения в кантовской философии, как «мироистолкования», «ценностного сознания», «предпосылочного знания» отслежены в работах В. С. Библера, А. В. Гулыги, Л. А. Дробницкого, Л. А. Микешиной, А. С. Кармина, В. С. Швырева и др. Диссертант отмечает, однако, что сам познающий субъект в эпистемологии И. Канта выступает как универсальный трансцендентальный субъект. Абстрактный, он далек от экзистенциальных забот и реалий жизненного мира эмпирического человека. И это оказывается серьезным препятствием, как показывает исследование, для раскрытия глубины и полноты смыслов понятия мировоззрения в контекстах заданной методологической программы.

«Решающую оценку» понятие «мировоззрение» получает у Ф. Шлейермахера. Будучи философом и протестантским теологом, Шлейермахер интерпретирует понятие «мировоззрение» в контексте «примирения религии и философского знания» (С. Л. Франк). В своем «расширительном» толковании религии мыслитель предвосхищает, как показано в диссертации, многие смыслы понятия мировоззрения. Взгляд на религию как единство «духовного» и «практического», «синтезирующую» форму сознания, способную связать науку, практику и духовность на основе объединения «трех начал» человеческой жизнедеятельности - «познания», «чувства» и ■ «действования», его мысли о «природе религиозного переживания», «гениальная интуиция» о «явлении эмоционального знания» (С. Л. Франк), методологически интересны и являются, по мнению автора диссертации, основанием последующего осмысления и концептуализации понятия мировоззрения в контекстах философии жизни, экзистенциальной философии и психологии. Целостное «эмоциональное знание» теоретически выразимо, как показано в диссертации, в таких функционалах мировоззрения, как мироощущение, мировосприятие, миропредставление и мироотношение человека и составляет необходимый компонент его сложной архитектоники.

Начало концептуального анализа понятия мировоззрения связывается с именем В. Дильтея, создавшего в контекстах герменевтики учение о мировоззрении как «фоне жизни» и его типах. В учении Дильтея о мировоззрении, представленном, в частности, работой «Типы мировоззрения и обнаружение их в метафизических системах» жизнь человека как целостность понимается из нее самой, а сам жизненный опыт объективируется в формах духа или мировоззрения. В этом плане взгляд Дильтея на мировоззрение принципиально расходится с исходной позицией априоризма и трансцендентализма И. Канта и составляет нить преемственности с линией размышлений о мировоззрении как «чувственном знании» Шлейермахера. Мысли же философа о личностной структуре мировоззрения (идеалы, сфера чувствований - удовольствие и неудовольствие и воля) и учение о его типах (в религии, поэзии, литературе, метафизике), формулировка связанного с «жизненными настроениями» человека, «закона образования мировоззрений» и вытекающего из общей герменевтичекой позиции философа «метода мировоззрения», несомненно, составляют ценный вклад в становление смыслов понятия мировоззрения в истории философской мысли.

Не менее значим и другой аспект его учения о «мировоззрении как фоне жизни», развернутый в плане историософского исследования. Речь идет о понятии мировоззрении в контекстах осмысления динамики саморазвития исторического духа. В данном ключе исследований заслугой Дильтея, как показано в диссертации, стало обнаружение им «механизмов» трансформации исторических эпох соответственно закономерностям смены господствующих в них типов мировоззренческих конструктов. В своей работе «Воззрение на мир и исследование человека со времен Возрождения и Реформации» Дильтей характеризует ряд таких исторических конструкций,

содержательно описывает на богатом историческом материале различные «мировоззренческие переходы», а также механизмы структурирования форм, типологических различий, трансформаций и подмен мировоззренческих состояний, происходящих в исторической динамике саморазвития и функционировании социально-исторических типов мировоззрения. Аналитически интересен, по мнению диссертанта, и вытекающий из исторической герменевтики В. Дильтея смысл понимания мировоззрения в проекции ключевой мировоззренческой идеи, представляющей «дух исторической эпохи» (понимание, развернутое позднее в концепции К. Мангейма). Этот «дух» пронизывает все формы человеческой жизнедеятельности и согласует их в целостность сфер «духовного» и «практического» человеческой жизнедеятельности

Э. Гуссерль вводит понятие «миросозерцательной философии» и делает акцент в своем исследовании на «практическом» мировоззрении. Демифологизируя, по сути, натурфилософские представления о статусе миросозерцательной философии как «миронауки», мыслитель реконструирует традиционные метафизические взгляды. При этом в работе «Философия как строгая наука» и других исследованиях он делает очень важное заключение, одновременно - поворот мысли, касающийся определения и самосознания собственно философии миросозерцания, по существу - философии как мировоззрения, задавая, как полагает дисертант, ряд новых оснований и подходов к экспликации понятия мировоззрения. Это: 1) обращение к понятию «миросозерцательной философии» и его противопоставление «строгой науке»; 2) введение понятия «жизненный мир» и обоснование мировоззренческих истоков кризиса европейских наук; 3) демонстрация «практической» природы мировоззрения и миросозерцательной философии. В этих рассуждениях философа схватывается, полагает диссертант, очень важная мысль, характеризующая существенное мировоззрения, - его статус идеального конструкта, вырастающего, с одной стороны, из жизненного мира, а с другой стороны, ментально оформляющего этот мир. Здесь просматриваются и связь, и различие между жизненным миром, как особой реальностью, и мировоззрением - как особой формой сознания, активно воспроизводящей и формирующей ее. Своеобразно воспроизведенная в понятии «личностный мир», гуссерлевская идея «жизненного мира», как феноменологического конструкта найдет свой отклик в экзистенциальной философии К. Ясперса и станет основанием раскрытия архитектоники и механизмов трансформации личностного мировоззрения.

Затрагивая вопрос о «практическом» мировоззрении и рассматривая миросозерцательную философию в родстве понятий: «опыт», «образование», «образованность», «мудрость», «искусность», «ценность», «убеждение», «идеал», «гуманность», «добродетель», Гуссерль, по существу, выстраивает свою позицию понятия такой философии в качестве практической сферы бытия духа, прежде всего, мировоззренческого контекста образования, методологии его ценностного ориентирования, ставит вопрос не только об

образовании и миросозерцании индивида, но и об «образованности и миросозерцании времени». Тем самым мыслитель, по существу, фиксирует онтологические основания связи, «семейного родства» понятий: «мировоззрение», «идеал», «образование», «культура» и с позиций их бытийственной природы и естественного родства, проецирует эту связь на реалии самой жизни, онтологически и методологически обосновывая духовно-практическую природу мировоззрения. Таким образом, не озадачиваясь специально исследованием феномена мировоззрения, в контекстах разработки феноменологической философии, Гуссерль приходит к определенным результатам, важным для его понятия и методологической рефлексии.

М. Хайдеггер не создавал собственного учения о мировоззрении, однако достаточно часто использовал это понятие в контекстах обоснования фундаментальной онтологии. Нередко в его суждениях проскальзывает оттенок негативизма при рассмотрении феномена мировоззрения, когда, к примеру, философия категорически противопоставляется им «мировоззренческой проповеди». И, тем не менее, философ метко подмечает некоторые существенные особенности мировоззрения - его «духовно-практическую» природу и целеполагание, выраженность в мировоззрении устойчивых взглядов человека на мир и его личностной позиции, рефлексивный характер и направленность на самопознание. Более того, по мнению автора диссертации, общий стиль, проблемное поле и содержание философствования Хайдеггера глубоко пронизаны «духом» и темой мировоззрения. Главным является то, что в контекстах фундаментальной онтологии М. Хайдеггера реконструируется онтологический подход к понятию мировоззрения. В этом плане исследовательская позиция диссертанта о необходимости и правомерности признания мировоззрения человека в качестве атрибута, неотъемлемого свойства его бытия вполне согласуется с положением М. Хайдеггера о том, что «здесь - бытие» (Dasein) - «сущее, которое в своем бытии понимающе относится к своему бытию» включает в себя и «обладающее мировоззрением», как содержащим истолкование.

Интересным с позиций поиска методологических основ рефлексии мировоззрения представляется и предпринятый Хайдеггером анализ «времени картины мира». В нем, как показано в диссертации, в новой вариации прозвучала заявленная В. Дильтеем и Э. Гуссерлем тема «мировоззренческой подмены». Картина мира в эпоху Нового времени -времени осознанного превосходства познающего субъекта и приоритетов науки - «подменяет» целостность взгляда на мир и экзистенциальное мироотношение человека, что ведет, по Хайдеггеру к «забвению» бытия, к утрате человеком его человеческого качества, к угасанию человечности бытия. Таким образом, фундаментальную онтологию М. Хайдеггера можно по праву считать не только глубокой и многогранной философской концепцией, но и интересной методологической платформой для философской рефлексии понятия мировоззрения, несмотря на то, что сам мыслитель не ставил задачи создать теорию мировоззрения.

Обращаясь к творчеству К. Ясперса, диссертант отмечает, что, в исследованиях мыслителя понятие «мировоззрение» становится сквозным, обретает методологическую нагрузку и проявляется в категориальном значении. И вместе с тем, размышления Ясперса о мировоззрении не носят характера теоретической строгости и аналитической завершенности. Рефлексия мировоззрения осуществляется скорее контекстуально, в ходе решения иных познавательных задач, зачастую в форме методологических интуиций, сопровождающих основной ход исследования, в том числе, при изучении в «Психологии мировоззрений»4 личностного мира индивида (психологии личностного мира - \Уе11рзус110^}е), патопсихологических исследований5, «сравнительного патографического анализа»6. Изучая патологическую модель мировоззрения, Ясперс делает интересные выводы, характеризующие мировоззрение, составляющее норму личностного мира, мировоззрение как таковое. В нем просматриваются и реконструируются диссертантом следующие элементы и характеристики: мировоззренческая идея как стержень личностного мировоззрения, устойчивость и системность взглядов на мир, собственная мировоззренческая позиция, лишенная догматизма и характеризующаяся чувством ответственности и оптимистического жизненного настроя человека. Из суждения Ясперса о том, что целостность личностного мира индивида способна проявляться, объективироваться в мировоззрении, также следуют важные для методологической рефлексии феномена мировоззрения выводы: о глубине, незавершенности, открытости саморазвитию, о реальных состояниях мировоззрения и его возможности совершенствования вместе с личностным миром. Ясперс вводит понятие «мировоззренческой субстанции», пытаясь обосновать, что за любой рационалистически выстроенной картиной мира кроется пространство мировоззрения, включающее «иносказательную интеллектуальную интерпретацию скрытых душевных стремлений творчески мыслящего индивида», неосознаваемое творчество «экзистенции» (бытия особого плана, человеческой самости, внеположенной предметному миру)», функционирующей, как это следует из концепции Ясперса в форме уникального для каждого человека конструкта, адаптирующего его к изменчивому внутреннему и внешнему миру. Не менее глубок и другой, реконструируемый в контексте исследования К. Ясперса аспект рефлексии мировоззрения. Он касается понятия «философской веры», понимания мыслителем смысла философии как феномена культуры и ее мировоззренческого назначения в создании путей общечеловеческой коммуникации, размышлений о «духовном здоровье» самой эпохи.

В этом параграфе рассматривается также тема мировоззрения в дискурсе метафизики. Периоды возвышения метафизики, как известно, сменяются ее низвержением. И в этом процессе, по мнению диссертанта,

'Jaspers К. Psychologie der Weltanschauungen. Berlin 1925.

'См.: Ясперс К. Общая патопсихология. М., 1997.

6См.: Ясперс К. Стриндберг и Ван Гог. Опыт сравнительного патографического анализа с привлечением случаев Сведенборга и Гельдерлина. М. 1999.

прочным основанием выступает тема мировоззрения и определенная позиция его понимания. По отношению к мировоззрению метафизика предстает его метауровнем, теоретическим основанием или методологией. Исходной позицией аналитического подхода к метафизике должно быть признание ее историчности и многообразия форм возможного самовыражения. Одной из «более утонченных и изощренных» форм метафизики, в известной степени заявившей тематику мировоззрения, стала метафизическая концепция И. Канта. Адептами метафизики, явно или неявно заложившими в своих подходах различные основания рефлексии мировоззрения в западноевропейской - философской традиции, важные в эволюции смыслов его понятия, можно считать также Р. Декарта, Г. Гегеля, М. Хайдеггера, А. Уайтхеда, Д. Холтона. Творчество этих мыслителей оказалось значимым в плане методологических «поворотов» рефлексии мировоззрения. Автор диссертации анализирует образ метафизики как «философии процесса», характеризуя мировоззренческое «приключение идей» А. Н. Уайтхеда, своеобразно представленное в его рационалистической программе «конструктивной метафизики». Мировоззренческая функция и научно-эвристический потенциал этой метафизики состоит в ее побуждающей силе к «усовершенствованию общепринятой теории» (М. А. Киссель) в понимании того, что философская традиция при ее необходимом обновлении может стать фактором прогресса в условиях современности, как и в прошлом, в демонстрации значимости фактора мировоззренческого «приключения идей» в жизнедеятельности человека, выстраивающего свой путь и перспективу будущего. Автор заключает, соглашаясь с общепринятой позицией исследователей, о том, что в эволюции классической философии по-разному проявляется и утверждает себя сциентизированный образ мировоззрения, наиболее полно воплотившийся методологическими концептами «картины мира» и схемами бытия универсалистской философской позиции.

Рассматривая вопрос этимологических и методологических основ понятая мировоззрения в русской религаозной философской мысли, диссертант отмечает, что в этимологии русского языка нет эквивалента понятию мировоззрения, однако в исследованиях мыслителей, изучаются и отмечаются многие характеристики мировоззрения, проявляющиеся в русской ментальности, такие как: многогранность, емкость, противоречивость, открытость, человечность, обращенность к Другому, трансцендентальность, пафос свобод, «живознания» и жизнеутверждения. Феномен русского мировоззрения, отмечается в диссертации, исторически заявлен в рамках экзистенциально-феноменологической философской традиции. В ней не просматривается рефлексивный интерес к осмыслению понятия мировоззрения и, вместе с тем, считываются определенные методологические установки, характеризующие его функциональное использование. Русская философия концентрируется на «практическом» мировоззрения и по своему содержательно-смысловому пафосу во многом предстает «философией предупреждения». А ее рационализм,

удерживающий в своих конструктах волю, веру и интуицию, предстает самовыражением методологической идеи «надрационализма».

В целом анализ концепций классической и неклассической философии по осмыслению понятия «мировоззрение» позволяет автору сделать общий вывод о становлении в ней емкого смыслового потенциала этого понятия, о богатстве содержательных мотивов и многогранности его функциональных назначений. Он свидетельствует о наметившейся в данной философии линии рефлексивного анализа феномена мировоззрения в контекстах методологических установок, выходящих за рамки ограничений логики сциентизма и классической рациональности, раскрывающих потенциал философии жизни, экзистенциальной и феноменологической философии, «антропологического» поворота в философии. При всем этом отчетливо проявился общий исследовательский фон дальнейшего анализа феномена мировоззрения и возможного прояснения смыслов его понятия. Таким фоном стал интерес к фундаментальному онтологическому отношению «человек -мир» и экзистенциально-феноменологической проблеме «человеческого в человеке».

Третий параграф первой главы - «Антиметафизические вариации методологического мифа «отсутствия мировоззрения» диссертант начинает с характеристики методологических оснований мифа «отсутствия мировоззрения» - отрицания метафизики и «логики умолчания», обосновывает, что этот миф культивируется методологическим сознанием и является его собственным порождением. Суть его состоит в отказе методологии статуса мировоззрения, а мировоззрению - статуса методологии. Рождается и вырастает такой миф, как отмечается в диссертации, из общей методологической позиции отрицания метафизики, рефлексивно воспроизводящейся в контекстах рационалистической философии. В истории и логике рефлексивного сознания с ним связано обозначение проблемы видимого функционирования «мировоззрения без мировоззрения» и альтернативы взглядов «мировоззренчески наполненного» и «мировоззренчески выхолощенного» способов философствования. Автор отмечает достаточную устойчивость и культурологическую воспроизводимость данного мифа, ставшего классическим в традиции позитивизма, довольно удачно названной С. Д. Россом «Доктриной Факта»7, где он фундирован эмпирицизмом и установками сциентистской методологической парадигмы.

Эмпирицистские заявки Доктрины Факта, исключающие мировоззренческое предпосылочное знание и ценностные компоненты в понятиях методологии науки, как известно, привели к кризису позитивистской философии науки, эволюционирующей от своей психологической ориентации, соответсвующей первым двум историческим формам позитивизма, к ориентации логической, представленной логическим позитивизмом и поставившей в качестве центральной проблемы

7Ross S. D. The Scientific Process. Martinus Nijhoff(The Hague), 1971.

философской Доктрины Факта поиск и формулировку «эмпирического критерия познавательного значения» (К. Гемпель).. Последующая эволюция философии науки (в самых разных ее версиях - Т.Кун, К. Поппер, И. Лакатос, С. Тулмин, П. Фейерабенд и др.) продемонстрировала самоотрицание исходных эмпиристских и сциентистских установок логического позитивизма и необходимость введения параметров социокультурной обусловленности анализа научного знания, обращения к методологической рефлексии науки, к самым различным компонентам его ценностной детерминации: предпосылочному знанию, стилю мышления, научной картине мира, «личностному знанию» (М. Полани) и др., по существу своему являющимися разными сторонами, гранями или формами проявления и функционирования в саморазвитии науки феномена мировоззрения. Мировоззрение обрело статус аналитически значимого контекста научного исследования. Следует отметить, вместе с тем, что в западно-европейских программах философии науки понятие «мировоззрение» не становится объектом внимания и предметом специальной методологической рефлексии.

Диссертант отмечает, что логику развития и основной пафос методологического мифа «отсутствия мировоззрения» необходимо видеть в общем контексте трансформации западной философии и ее перехода от позиций категоричного неприятия метафизики в качестве классического способа философствования (в направлениях: неопозитивизма, феноменологии, структурализма) к радикальному отказу от нее как таковой и созданию современных откровенно анти-мировоззренческих проектов философствования в версиях постмодернизма. Характеризуя антиметафизические установки данного учения, постмодернизм как методологию и мировоззрение, диссертант, прежде всего, обращается к его онтологическому кредо, связывая отказ от понятия мировоззрения и свойственные «постнеклассической» линии развития западной философии антиметафизические установки версий постмодернизма с «новым онтологическим поворотом» и его ключевой темой «исчезновения реальности», ее «симуляции» разнообразными образами. Автор подчеркивает, что основное осложнение постмодернизма, волей-неволей втягивающегося в современный мировоззренческий дискурс, касается самого человека и рефлексивного осмысления реальной сферы его жизнедеятельности. «Неродственными» позиции постмодернизма оказываются при этом ключевые понятия мировоззрения: «человек», «образование», «идеал», «миф», «культура». Из значимых оснований понимания бытия-человека-в-мире уходят не только нормы культуры, мировоззрение, но и связанные с его «нарративами» мифы и идеалы. Но самое главное - исчезает, нивелируется «человеческое качество» Человека. Фундаментальной метафорой для отдельных направлений постмодернизма оказывается уже не только ницшеанская идея «смерти Бога», фиксирующая в своем содержании важную для него парадигматическую установку на отказ от идей трансцендентализма, внешней принудительной каузальности и

логоцентризма, но идея «смерти Человека», человеческих качеств («автора», «субъекта», «труда»). Идея «смерти Человека», полагает диссертант, по существу, и становится позицией уничижения мировоззрения, рефлексии бытия-человека-в-мире во всей полноте красок мироотношения, мироощущения и миропонимания. Но одновременно эта идея оказывается, как обосновывает автор диссертации, и новым мифом - «всесилия языковой реальности», погружения бытия в стихию языковой игры. А основной задачей методологии видится «развертывание» философского контекста его обоснования. Языковая, текстуальная среда представляется для человека -носителя культурных языков - тем единственным миром, который ему дан. И если древние греки, - рассуждает Р. Барт, - взволнованно вслушивались в шелест травы, в журчание источников, в шум ветра, - в «трепет Природы, пытаясь различить разлитую в ней мысль», то современный человек вслушивается в «гул языка», язык для него составляет Природу. «Человек, стоящий перед лицом мира» отождествляется, таким образом, с «Человеком, стоящим перед лицом книги»8. На ней, заключается в диссертации, и строятся новые версии старого мифа «отсутствия мировоззрения», связанные все с той же позицией отрицания метафизики и неприятием универсалистских методологических установок.

Характеризуя методологическое кредо постмодернизма, диссертант отмечает, что в лице своих видных представителей - Р. Барта, Ж. Батая, Ж.Бодрийяра, Ж. Делеза, Ж. Деррида, Ф. Гваттари, Ж.-Ф. Лиотара, М. Мерло-Понти, М. Фуко и др. - постмодернизм вошел в общественное сознание различными вариациями «философии отрицания», подхватив неклассическую линию философствования, начатую Ф. Ницше. Для этой линии характерны, как известно, отрицание традиции, нормы, идеала, любых догматов и стереотипов мышления, связанных с парадигмой классического разума и логикой абстрактного гуманизма, пронизывающих дух эпохи Просвещения. Постмодернизм как «философия отрицания» оказывается, прежде всего, логикой деконструкции. В ней абсолютизируется «стадия остранения» и она останавливается перед стадией созидания в обновлении парадигмы мышления. Это становится очевидным, как показывает исследование, при изучении постмодернизма «в действии», характерных особенностях его влияния на современное сознание общества, в том числе, на философию, феминистские исследования, изучение культуры, литературную критику, психологию, политику. Диссертант, используя результаты исследований Р. Ашера и Р. Эдвардза - авторов книги «Постмодернизм и образование»9, акцентируют особое внимание на взаимосвязи постмодернистских идей с современным развитием образования и приходит к выводам о том, что постмодернизм в своих установках не предстает методологией перспективы и не пытается давать готовых ответов, отыскивать универсальных способов решения проблем, тем более, решения

' См- Барт Р. Мифологии М.. 1996

9Usher R., Edwards R. Postmodernism and Education. London, New York, 1994.

однозначного. Он в большей степени проявляет себя в качестве методологии «вопрошания», «озадачивания», «сомнения». Соответственно, несмотря на имеющиеся слабые места позиций и обоснованную их критику, сама методологическая установка на непрерывный познавательный поиск и совершенствование самопознающего осмысления действительности может быть весьма ценной для образования в условиях нестабильности современного мира и его кризисной мировоззренческой ситуации.

Поэтому, усматривая силу постмодернизма в его критичности и поисках путей преодоления «духовно-исторической» (В. А. Малахов) модели гуманитарного познания, догматизирующего традицию и континуальность пространства духа, его сторонники, как полагает диссертант, не столько фундируют взгляд «отсутствия мировоззрения», сколько позицию необходимости перерастания мировоззрением своей устаревшей «нормы», своего образа - «единого - как единственного». А это может быть вполне рациональной постановкой вопроса, на основе которой углубляются мысли о самом мировоззрении и строится аргументация в преодолении другого бытующего сегодня о нем мифа: «многообразие мировоззрений — это плохо». Преодоление этого мифа требует существенного обновления арсенала методологического сознания. Его ориентиры сегодня - это становление логики «открытой рациональности» (В. С. Швырев), позиции толерантности и межкультурной коммуникации, мировоззренческого дискурса и культуры мыслительного труда.

Обращение к исторической эволюции и трансформации смыслов понятия мировоззрения в западноевропейской философии и рефлексия парадоксального исхода этой эволюции, нашедшего свое воплощение в постмодернисткой версии мифа отсутствия мировоззрения, позволяет диссертанту сделать следующее заключение. Понятие «мировоззрение» методологически устойчиво в ментальной традиции. А позиции его рефлексивных экспликаций и оценочных суждений, определяющих эпистемологический статус данного понятия, имеют глубокие онтологические основания. В них находят свое проявление доминирующая в ментальной культуре модель реальности, господствующая парадигма и стиль мышления, соответственно, когнитивные установки логики сциентизма либо антисциентизма, интернализма либо экстернализма; метафизики либо антиметафизики, рационализма либо иррационализма. Вместе с тем, эволюция смыслов понятия мировоззрения демонстрирует и относительную самостоятельность его понимания от той или иной доминанты методологических приоритетов. В ней ретроспективно обнаруживается устойчивое ядро рефлексии феномена мировоззрения, его антропологическая сущность, человекомерное содержание.

Сравнивая приведенные в исследовании варианты мифа «отсутствия мировоззрения», диссертант делает заключение о том, что мифология позитивистской Доктрины Факта имеет чисто гносеологические истоки и сциентистские основания, в то время как спецификой постмодернистского мифа «отсутствия мировоззрения» оказывается его социальная

направленность. Характерным становится то, что в социально-историческом контексте зарождается и «логика демифологизации» в качестве особой «герменевтической процедуры, развенчивающей неадекватность понимания, заданную мифом как способом фантазирования»10. В диссертации отмечается, что логикой демифологизации подхватывается общий дискурс мировоззрения, разворачивающийся, в частности, в смысловых полях социальной философии и политологии, закрепив за мировоззрением как «метамифом» (3. Бжезинский) закрытость формы и догматизм. И именно эти качества вызвали в социальной философии критику концепции мировоззрения, а затем и отрицания мировоззрения творцами мифа его отсутствия. Вместе с тем, в целом, мировоззренческие штудии постмодернистской методологии оказались далеко не безрезультатными. С одной стороны, они продемонстрировали границы метода деконструкции как необходимого, но недостаточного аналитического шага в реконструкции парадигмальных преобразований. Недостаточность функционирующей методологии побуждает исследовательскую мысль к поискам новых форм «концептивизма», ориентированных не только на методологию «фаллибилизма» (К. Поппер) и деконструкции, но и логику проекта, конструктивизма или порождения концептуальных объектов в соответсвующих «гипотетических и поссибилистических модальностях» (Г. Т. Тульчинский, М. С. Уваров). Постмодернизм не только не делает, но и не предусматривает такого шага. И это становится уязвимым местом его методологии. Другим слабым звеном постмодернистского философствования, по мнению диссертанта, является полная элиминация эмпирического субъекта - познающего и действующего человека со всеми вытекающими из этой методологической установки последствиями.

В целом же мировоззренческий дискурс постмодернизма, по мнению диссертанта, методологически интересен и поучителен в нескольких планах. Во-первых, как наиболее радикальный современный подход к отрицанию мировоззрения; во-вторых, в качестве своеобразной методологической позиции и рефлексивного отклика на особенности современности, бытия человека в информационном мире; в-третьих, как вариант самоотрицания сложившейся в методологическом сознании традиции рефлексии мировоззрения; в-четвертых, как набор достаточно интересных, разрозненно заявленных методологических установок и когнитивных практик, эксплицитно востребующих своего осмысления в парадигмальных установках их связи и целостности; в-пятых, - как складывающаяся мировоззренческая ориентация и позиция постмодернизма - молчаливо-неявная, сокрытая рамками методологических принципов и исходных установок.

Вторая глава диссертации - «Методологические основы анализа мировоззрения». Характеризуя общие тенденции трансформации

'"Bultmann R. The problem of Demythologizing - The Hermeneutics Reader. Texts of German Tradition from the Enligtment to the Present. New York, 1994. P. 253.

современного методологического сознания, автор берет за основу анализа мировоззрения феноменологический метод, полагая сложный характер феномена мировоззрения и то, что мировоззрение как познание, становится своеобразной лабораторией динамики мысли. В ней осуществляются необходимые синтезы и интерпретации, идентификации и генерализации смысловых значений.

Первый параграф - «Трансформации современного методологического сознания» предваряет предложенная С. Копра (институт Беркли, США) расстановка акцентов на его меняющиеся в современном мире приоритеты сознания, в том числе, с рационального - на интуитивное; от анализа - к синтезу; от линейного - к нелинейному и т. д. Осмысление данных «переходов» в качестве запроса праксеосферы методологическому мышлению, полагает диссертант, определяет приоритеты мировоззренческих форм и стиля мышления, аутентичного природе функционирования и саморазвития синергетических систем (И. Р. Пригожин, И. Стенгерс, Г. Хакен, Е. Н. Князева, С. П, Курдюмов). Другой ряд аргументации, актуализирующей данные приоритеты, наблюдается в области гуманитарного познания, где намечены смещения исследовательского интереса от естественного - к искусственному; от героического - к будничному, от универсальности к локальности и моментальности и т. д. Закономерно ставится вопрос о становлении нового логического фундамента научного мышления - «многомерной методологии» (В. Алтухов).

Становление парадигмы современного методологического сознания, осуществляется, как полагает диссертант, по следующим основным линиям, разрабатывающимся в исследованиях по философии и методологии науки: обоснования «отбытой рациональности» (В. С. Швырев); установок на существенно-значимый для этого типа рациональности «синтез когнитивных практик», доверия эмпирическому субъекту познания (Л. А. Микешина); понимания уровневого строения методологического сознания (В. А. Штофф); признания когнитивного статуса диалога (В. С. Библер), дискурса, как рефлексивной речевой коммуникации (Ю. Хабермас); допущения соизмеримости и «дополнительности» (Н. Бор) разных дискурсов на уровне функционирования фоновых полей, экстенсиональных экспланант в обосновании приоритетов той или иной научной методологии; экспликации философии как единства научного и вненаучного знания (И. Т. Касавин); анализа «скользящей границы» между «научным» и «ненаучным» мышлением (В. А. Лекторский)/ Весьма интересными в этом плане диссертанту представляются и направления методологической рефлексии, выраженные следующими лексемами и понятийными связками: «познание, проектирование, идеал» (В. С. Швырев, Е. П. Никитин, А. Г. Никитина); «знание и мироотношение» (В. С. Швырев); «идеал и критическая рефлексия» (М. А. Розов, В. Н. Порус, В. А. Лекторский), соединимость «религии и научного знания» (В. А. Лекторский), «логика разума, парадокса» (В. Библер) и др. В них, полагает диссертант, с очевидностью

просматривается и содержательно проявляется контекст мировоззрения, инициируя феноменологический анализ понятия мировоззрения.

Второй параграф главы - «Феноменологический подход к понятию мировоззрения» раскрывает потенциал феноменологического метода аналитики мировоззрения. Характеризуя различные взгляды на феноменологию, диссертант берет за основу устойчивое ядро ее классического понимания (Ф.Брентано, Э. Гуссерль), развитие феноменологического метода в учении фундаментальной онтологии М. Хайдеггера, экзистенциальной философии М. Мерло-Понти и исходит из положения о том, что в своем основании феноменологический подход полагает изучение смыслов и сущностей, но трансцендентальное он погружает в экзистенцию. «Факт» и «фактичность», «феномен» и «смысл», «описание» и «понимание» становятся для него значимыми его «семейного родства» понятиями. Только в их связках раскрываются сущности, через них могут быть поняты мир и сам человек. Ключевые идеи феноменологии -интенциональности сознания, фактичности мира (по Хайдеггеру, Weltlichkeit der Welt - мировость мира - то, что удостоверяет меня в моем существовании), феноменологической редукции - становятся плодотворными в исследовании сложных явлений духовной реальности. Обращаясь к данным понятиям, диссертант обосновывает возможность философского анализа феномена мировоззрения в «чистом виде», безотносительно к многообразию его действительных эмпирических проявлений. На основе феноменологического анализа в диссертации определяются сущностные проявления мировоззрения, выводятся его «ноэмы». Таковы, по мнению диссертанта, понятия: «мировоззренческая форма», «функционал мировоззрения», «форма целостного мировоззрения», «превращенная мировоззренческая форма», «мировоззренческая идея». В своем соотношении эти понятия специфично проявляют и выражают сложную архитектонику мировоззрения. Выведенные на уровне философской рефлексии, они проецируются в культурную историю и наполняются, как показано в работе, конкретным содержанием. При использовании феноменологического метода, аргументирует диссертант, определенным способом меняются и приоритеты теории познания, образ «законодательно-нормативной» эпистемологии уступает место «органической» (М. К. Мамардашвили). В ней могут обрести свой смысл, содержание и новое звучание связки понятий: «жизнь теории», «судьба идеи», «характер взгляда», решаться проблемы исследования и реконструкции форм знания как элементов сознания - в их «естественной жизни», их «превращениях», в обретении ими или утрате своего сущностного основания и полноты содержания. Данная методологическая установка является значимой для аналитики мировоззрения. Само же понятие мировоззрения, как полагает диссертант, оказывается сущностно-значимым для самореализации феноменологического метода, его саморазвития и возможных интерпретаций. В том числе исходя из взгляда на феноменологию М. Мерло-Понти как на «способ или стиль», «в ее движении», полагавшего, что

«именно в нас самих мы находим единство феноменологии и ее дополнительный смысл», что «феноменология доступна только феноменологическому методу»11. Проявление возможностей феноменологического метода в контекстах исследования мировоззрения, по мнению диссертанта, удачно может быть выражено мыслеобразом «схватывающее описание». В этом плане, обосновывает диссертант, феноменологический подход раскрывается в качестве основы методологической рефлексии целостностей, представляющих связки: «ноумен - феномен», «духовное - практическое», «имманентное -трансцендентное», не выразимых традиционными способами рационализации, но весьма существенных для рефлексии: контекстуальных зависимостей; соотносимостей элементов бытующих целостностей; механизмов трансформации практикующего знания в меняющихся парадигмах сознания; рациональной экспликации динамики содержания и формообразований познания; осмысления проблем соизмерения и выбора когнитивных практик, «возможностей их синтеза» (Л. А. Микешина). И этим, полагает диссертант, он представляется перспективным для методологической рефлексии понятия мировоззрения. Заключает параграф вопрос о дополнительности методологических подходов анализа мировоззрения на основе феноменологического метода -культурологического, эпистемологического, онтологического,

аксиологического, праксеологического, антропологического аспектов анализа. При этом каждый из данных аспектов сам может выступить генерирующим фактором такого синтеза и при изменившихся точках отсчета репрезентировать феноменологический подход к понятию мировоззрения в тех или иных теоретически и практически значимых контекстах изложения. Соответственно, не только лежащий в основании синтеза, но каждый из функционирущих в нем традиционных подходов обогащает свое собственное содержание, получает импульс развития, обновляет смыслы и поля исследовательской применимости.

Третий параграф второй главы - «Онтологические проекции мировоззренческих форм: миф и идеал в архитектонике мировоззрения». Ставя вопрос аналитики мифа, диссертант отмечает, что проблема мифа является одной из точек напряжения научных дискуссий и философской рефлексии в XX веке и начало нынешнего века в исследованиях небезосновательно называется «новой мифологической эрой». Ссылаясь на труды Р. Барта, Я. Э. Голосовкёра, А. Ф. Лосева, Э. Кассирера, А. Ф. Косарева, М. К. Мамардашвили, Ю. М. Лотмана, К. Хюбнера, М. Элиаде и др., диссертант характеризует мировоззренческую природу мифа, его многогранное культурологическое содержание, отмечает, что в истории культуры процессы «ремифологизации», реабилитации мифа и сопутствующие им тенденции «демифологизации», развенчания множества активно функционирующих мифов и мифологем занимают значительное

" Мерло-Понти. Феномегология восприятия СПб , 1999. С. 16.

исследовательское внимание, представляя тему мировоззрения. Раскрывая мировоззренческую природу мифа, автор акцентирует внимание на психологическом механизме мифотворчества, сущность которого проявляет особенность динамики мифа. Обращается внимание на то, что в пространстве мифа чуждое субъекту, незнакомое и иное мифического сознания может трансформироваться в свое, знакомое, родное. Это делает миф «инструментом» разноуровневой идентификации, придает ему характер устойчивого ядра структуры мировоззренческого сознания и дает надежную социальную прописку. Опираясь на работу Э. Кассирера «Философия символических форм. Мифологическое мышление», диссертант обосновывает статус мифа как особого механизма миро-воззрения, обеспечивающего мировоззренческие трансформации и «переходы», расширение пространства мировоззрения. Это и делает его существенным элементом архитектоники мировоззрения.

Раскрывая вопрос об онтологичности целостности связки «миф -идеал», дополнительности и соотносимое™ мифа и идеала в интенциональной структуре мировоззрения и отмечая, что их соотносимость раскрывает фантазийность и идеалоположенность как существенные свойства мировоззренческого сознания, диссертант характеризует их функциональные проявления в отношениях «замены», «подмены» и «превращений», реализующихся как в сфере трансцендентального, так и локального и делает общий вывод о том, что миф и идеал оказываются теми необходимыми формообразованиями и взаимопроникающими конструктами целостного мировоззренческого сознания, посредством которых человек способен множить миры своего сознания, раздваивая свой духовный мир (такая дуальность свойственна онтологии человека) - на мир «сущностный», значимый для него, желанный и ожидаемый - мир будущего, веры, надежды, мечты. И мир «чуждый», внешний, мир «должного», с которым нужно считаться и который во многом нужно преодолеть, чтобы вписаться в мир «сущего». Этот последний мир может быть иллюзорным. Во многом - он и есть мир бытия мифа и мир идеала; мир созвучия и сосуществования этих мировоззренческих форм. Он - мир духовный, «внутренний» - необходим человеку, поскольку позволяет ему быть: адаптироваться, вписывать себя во внешний мир, гармонизировать свои отношения с ним - миром, во многом, проживаемым и переживаемым; миром обязанности, «должного», «нормы». В данном случае норма также может предстать идеалом, но это - идеал «извне». Ему нужно иное бытие, дабы найти путь в мир внутренний, быть может, встретиться на этом пути, в своем инобытии с мифом, чтобы стать для человека «своим» - регулятивом, побуждающим и стимулирующим действие. Гармонизация двух миров - функция мировоззрения; она позволяет воссоединять реалии «духовного» с «практическим» в «едином» - в экзистенциальной целостности по имени «Бытие».

В третьей главе диссертационной работы «Проблема «человеческого» в человеке: человек как уникальная форма бытия» диссертант анализирует понятие мировоззрения в проекциях онтологии

человека, рассматривает проблему методологических оснований понимания сущности человека, анализирует исходное мировоззренческое отношение «человек - мир», характеризует атрибутивные качества бытия и событийные модусы человеческого в мире присутствия.

Первый параграф носит название: «Проблема методологических оснований понимания сущности человека». Характеризуя разные подходы и взгляды исследователей на сущность человека, диссертант соглашается с позицией А. Я. Гуревича, Б. Г. Юдина, В. Г. Борзенкова и др. авторов, усматривающих ведущую роль в формировании единого теоретического образа человека (возникающего в рамках философской антропологии) интеграции научного знания на основании ведущей теоретической дисциплины, методологической «сетки координат» и полагает, что сам этот выбор во многом зависит от исходной мировоззренческой установки, формирующей целостный образ мира, модель мира, его мировоззренческую картину. В ее рамках, с одной стороны, как обосновывает диссертант, могут быть согласованы в определении сущности человека различные версии биологического эволюционизма, не допуская универсализации отдельных биологических категорий (что имеет место в концепциях «неодарвинизма», «эмержентного реализма» (К. Поппер), эволюционной версии этологии (К. Лоренц), социобиологии (Л.Г. Уилсон, М. Рьюз и др.). А, с другой стороны, сами эти теории становятся в контексте мировоззрения своеобразными матрицами, интерпретационными моделями, необходимыми для понимания и объяснения сущностных черт и закономерностей природы человека, оставляя при этом возможность согласования этих позиций с исследованиями иных граней сущности человека, в том числе и прежде всего, раскрывающих сферу духовного. Диссертант характеризует варианты философско-

методологических позиций, усматривающих сущность человека в экспликации «духовного», «нравственного»; в контекстах феномена свободы (ее представляет традиция, начиная с античности, проходящая через основной дискурс средневековой схоластики, версии фатализма новоевропейской философии, идеи волюнтаризма философии XIX - XX вв., варианты «имманентно-экзистенциальной» и социокультурной версий интерпретации); представляет позиции, характеризующие варианты методологической рефлексии сущности человека в рамках антропологических учений; взгляд Л. Стевенсона на «конкурирующие представления о природе человека»'2. Оценивая методологический подход Л. Стевенсона, диссертант делает вывод о том, что логическим выбором представленных теорий данным автором улавливается модель мировоззренческого конструкта. Его элементами, понятийно схватывающими в разных формах и мерах единство «духовного» и «практического» человеческой жизнедеятельности предстают: 1) фоновая теория мира; 2) базовая теория человеческой природы; 3) диагноз,

"См.: Стевенсон Л. Десять теорий о природе человека. М., 2004.

указывающий на наши недуги; 4) предписание по их устранению. В данной позиции, по мнению диссертанта, просматривается особый подход к пониманию сущего человека - методологический подход осмысления человека в контексте его миро-отношения. Исходная позиция синтеза «духовного» и «практического» экзистенции становится при этом необходимым ключом анализа. И человек как сущее, особое качество бытия эксплицируется в миро-воззренческом исследовательском контексте, исходя из ключевого онтологического отношения «человек — мир».

Во втором параграфе главы - «Человек - мир» как исходное мировоззренческое отношение» диссертант характеризует онтологические истоки и основания мировоззрения, усматривает в онтологическом отношении «человек - мир» эпистемологический фокус методологического исследования мировоззрения, обращенный к качествам «креативности» и «конструктивности» бытующего в мире человека. Строя содержание, аргументацию и логику изложения материала параграфа, автор анализирует и интерпретирует позиции исследований, представляющих интерес по разным аспектам темы и раскрывает онтологическую природу мировоззрения. В результате проведенного анализа диссертант приходит к обобщающим выводам следующего плана: мировоззрение предстает особым способом «включения» человека в мир посредством специфического идеального конструкта. В мировоззрении формируются, трансформируются, преобразуются миры человеческого бытия. В его текстах происходит «упорядочивание» первичного хаоса бытия; прояснение непонятного мира до его смысловой «прозрачности» - идентификация человека и его адаптация к условиям внешней среды. Мир внешний «превращается» в контекстах мировоззрения в мир внутренний, открываясь образами, смыслами и ценностями, экзистенциально значимыми для человека. В мировоззренческом «оборачивании», сопутствующем адаптации человека к миру, по существу, меняется внешний мир. Мир в контекстах мировоззрения адаптируется к человеку, становясь, если не родным, то своим; если не близким, то приближенным; если не желанным, то, по крайне мере, терпимым. Мировоззрение, трансформируя внешнюю действительность во «внутренний мир» человека, дает ему возможность быть, не разрушая под натисками внешних воздействий и обстоятельств его собственной, «естественной» природы. И в этом, полагает диссертант, его глубокий онтологический смысл.

В третьем параграфе - «Атрибутивные качества бытия и событийные модусы человеческого в мире присутствия» диссертант исходит из теоретического положения об основных формах активного отношения человека к миру, которые предстают целостностью форм познавательной, коммуникативной и предметно-деятельностной активности и усматривает в них атрибутивные качества бытия человека. Они, как отмечает диссертант, воплощаются в многогранную действительность мироотношения человека, позволяя ему универсально адаптироваться к внешнему миру, не меняя коренным образом существа своей естественной природы, структур своего

природного тела. Через них человек обретает возможность быть, раскрывать свой человеческий потенциал адаптации к сложным, меняющимся условиям внешней среды; выстраивает свой реальный мир; изначально удовлетворяет свои исконные витальные, а затем - более сложные и совершенные жизненные потребности, взращивающие в человеке его духовность, познавательные и душевные качества. В своей аргументации диссертант использует метафору М. Шелера: «Человек есть только «между», «граница», «переход», «божественное явления» в потоке жизни, вечный «выход» жизни за пределы самой себя». И в этом «между» таятся онтологические истоки и основания многих проблем, парадоксов и перспектив «человеческого», усвоения и обогащения человеком жизненно значимого опыта своего бытия. Раскрывая сущность мировоззренческого содержания этих процессов, автор обращается к понятию (реконструированному С. Е. Ячиным на основе идей экзистенциональной феноменологии, прежде всего, М. Хайдеггера) «событийные модусы присутствия», и интерпретируя его в контексте своего исследования. Многогранные и разноплановые они, полагает диссертант, фокусируются и могут быть сущностно выражены системой универсалий человеческой культуры, прежде всего - категориями нравственного и эстетического содержания. Экзистенциальная философия, понятийно осмысливая реалии жизненного мира человека и различая феномены экзистенции, как бытия «подлинного» и бытия «кажимого» (мнимого), по существу апеллирует, отмечается в диссертации, к наиболее значимым (и проясняющимся в контекстах заданного ею методологического концепта) модусам экзистенции. Экзистенциалы: страх, трепет, ужас, воля, радость, счастье, вера, надежда, любовь и др., включенные в понятийный аппарат морального и эстетического сознания, раскрывают, таким образом, свою глубокую онтологическую природу и выражают онтологические качества события модусами человеческого в мире присутствия. Диссертант полагает, и обосновывает, что перспективным направлением изучения сущего человека в контекстах мироотношения представляется исследование

мировоззренческого смысла, онтологических истоков и оснований экзистенциальной связки «жизнь - смерть», онтологической цепочки -универсальных, по мнению автора, качеств, модусов человеческого в мире присутствия: «страх - сопротивление - удовольствие - любовь». Данные идеи находят свое проявление и подтверждение не только в текстах экзистенциальной философии, но и в выходящих к философским обобщениям текстах психологии. Диссертант интерпретирует в этом плане исследования Э. Фромма «Бегство от свободы», «Человек для себя», Ф. Римана «Основные формы страха. Исследование в области глубинной психологии» и др.

Глава четвертая - «Диагноз нашего времени» в проекции мировоззрения», в названии которой использовано известное выражение К. Мангейма, характеризует проблемы социальной онтологии в проекции современной мировоззренческой ситуации.

В первом параграфе главы - «Современность: экзистенциальные парадоксы человеческого «присутствия» диссертант обозначает парадоксы экзистенции13, рассмотренные через призму пути человека «образующегося». В их основании, по мнению автора, лежит онтологический кризис мировоззрения-образования. Это: парадокс целостности «духовного» и «практического» экзистенции, свидетельствующий о не-востребованности полноты «духовного» мировоззрения в «практическом» экзистенции; парадокс экзистенции как реальности образованиия, заключающийся в том, что образование ориентируется на человеческие ценности, а жизнь поглощает либо уничтожает их; парадокс экзистенции как бытия свободы; экзистенциальные парадоксы легитимации и идентификации; экзистенциальные парадоксы мироотношения, фиксирующиеся в масштабном проявлении глобальных проблем современности. Эти парадоксы, обострившиеся и отчетливо обозначившиеся в современных условиях, как показано в диссертации, с очевидностью обнаруживают и по-новому заявляют старую проблему отчуждения человека - от своей «родовой сущности» (К. Маркс), от природы, от культуры, «живой жизни» (В. В. Вересаев), от образования, от другого человека. Обсуждая вопросы преодоления кризисных состояний бытия и выходя на проблемы свободы, идентификации и адаптации человека в современном мире, диссертант обращается к метафоре «открытия бытия», к ключевой в историософской проблеме «человекомерности» исторического процесса (К. Ясперс, И. В. Бестужев-Лада, Е. Б. Рашковский и др.); обсуждает вопросы формирования «мнимых реальностей», «пузырей реальности» (Т. Лири, М. Стьюарт), технологий деструктивного программирования сознания (Т. Лири, М. Стьюарт) в пространстве мировоззрения техногенного мира, характерного для социальной модели «общества спектакля» (Г. Дебор). Диссертант отмечает, ссылаясь на исследования авторов, что в подобных формах социального хаоса жизнедеятельность человека (при кумуляции богатого потенциала человечности, накопленного опытом культуры) экзистенциально воспроизводит качества «одномерного» человека (Г. Маркузе), «индивидуализированного общества» (3. Бауман), «общества риска» (У. Бек), реалии «фрагментарного» мира и «лоскутной» (А.Моль) культуры. И отмечает, вместе с тем, апеллируя к закономерностям саморазвития сложных самоорганизующихся систем, что подобные состояния, мохут свидетельствовать не только о саморазрушении старой системы, но и о наступлении нового витка ее саморазвития, ее вступления в режим «поиска» обновляющихся путей самореализации. Их рефлексия осуществима на более высоком уровне, обобщающего мета-исследования, в том числе, в контекстах логики историко-культурных процессов. Именно на этом уровне, полагает диссертант, в социальной онтологии раскрывается рефлексивный потенциал лексемы «основная культурологическая идея эпохи» (К. Мангейм, П. С.

|3В данном разделе работы было использовано и авторски проинтерпретировано исследование «Цивилизация. Культура. Личность». М., 1999

Гуревич, В. А. Кизима). В ней вариативно и содержательно предстает одно из базовых понятий архитектоники мировоззрения - понятие «мировоззренческая идея», значимость которого для методологической экспликации феномена мировоззрения диссертантом реконструировалась в первой главе диссертации по текстам представителей немецкой философской классики.

Во втором параграфе главы - «Современность как мироотношение: мировоззренческая ситуация и проблема восприятия времени» выстраивается мировоззренческий подход к реалиям современности исходя из понимания сложной пространственно-временной динамики мира, характеризующейся заметным «уплотнением» времени и «расширением» пространства. При этом диссертант обращается к понятиям: «хронотоп современной мировоззренческой ситуации», «глобализация» («глокализация» - М. Кастельс), «футуршок» (А. Тоффлер), дихотомии «естественного -искусственного», «живого - неживого», «традиции - новации».

Исходя из понятия «хронотоп» (дословно, «времяпространство») метафорически, «формально-содержательно» фиксирующего

«существенную связь», «слияние пространственных и временных примет в осмысленном и конкретном целом» (М. М. Бахтин) и объективных законов бытия (уплотнение времени в пространственно-временном континууме сопровождается эффектом расширения пространства), автор диссертации заключает, что в хронотопе мировоззренческой ситуации (подобно тому, как время в художественном хронотопе сгущается, уплотняется, становится художественно-зримым; а пространство интенсифицируется, втягивается в движение времени, сюжета, истории)14 происходит трансформация смыслов, становятся зримыми многие черты мировоззрения, существенные для уяснения его природы и определяющих качеств. Мировоззренческая ситуация, полагает диссертант, предстает важнейшим интегративным образом, экзистенциальным модусом бытия, который высвечивает глубокие проблемы экзистенции, а значит и поиск ориентиров рещения этих проблем. В современной мировоззренческой ситуации, образно характеризующейся понятиями мировоззренческого «безвременья», «мировоззренческого коллапса» (что хорошо подмечается и выражается постмодернизмом), проявляется фрагментарность взглядов человека на мир, отсутствие целостности мировосприятия, утрата целеориентиров жизни, расплывчатый характер ценностей человека и его идеалов.

Рассматривая мировоззренческую ситуацию как мироотношение, диссертант ставит вопрос ее онтологического содержания, актуализирующего в условиях современности методологическую идею синтеза (в том числе, как целостности многообразия и различий) в качестве обоснования путей преодоления кризисных состояний бытия. В обсуждении этих вопросов мировоззрение рассматривается, в частности, как встреча

14Бахтин М. Эпос и роман. СПб, 2000 С 9 -10

традиции и новации, характеризуется в контекстах обсуждения проблем «футуршока», «естественного - искусственного», остро встающих в развитии техногенной цивилизации. Проблема «естественного - искусственного» в контексте мироотношения человека предстает, как отмечается в диссертации, двояко: во-первых, как проблема «сжатия» в условиях футуршока реального времени и сопутствующего этому процессу «расширения» пространства, но, в первую очередь, за счет мира «искусственного». В результате нарушения меры возникает деформация целостности бытия, его гармонии. Возникает эффект поглощения естественного искусственным, что несомненно отражается на состояниях бытия человека. Вторая грань проблемы «искусственного — естественного» как проблемы отношения ко времени, полагает диссертант, касается пространства культуры. Эффект сжатия реального времени может быть бытийственно восполнен и компенсирован расширением и актуализацией пространства культуры, что должно стать, полагает диссертант, существенной проблемой и заботой образования.

Завершает второй параграф четвертой главы рассмотрение вопросов бытия человека в информационном мире, существенно преобразующем все сферы жизни, где в контексте мировоззрения особенно остро и по-новому встает проблема со-бытия человека с миром знаков и символических форм, проблема агрессии виртуальной реальности; а также проблемы бытия человека в «паутине сетей» реальности глобализации, названной М. Кастельсом понятием «глокализации», бытия человека, погруженного в действительность «социальных конструктов» (П. Бергер, Т. Лукман).

В пятой главе - «Мировоззренческий потенциал образования» теоретическое исследование мировоззрения выходит на его практические аспекты, в первую очередь на проблему образования. Диссертант характеризует онтологическую целостность мировоззрения и образования, ставит проблему становления мировоззренческой парадигмы образования и демонстрирует один из аспектов ее содержательного проявления в актуальной для современных условий жизнедеятельности социума и трансформаций образовательного пространства мировоззренческой идеи экологизации образования.

В первом параграфе - «Мировоззренческий контекст образования: проблемный круг исследований» обсуждается проблема мировоззренческого содержания образования. Решая ее в контекстах онтологии человека и социальной онтологии, автор вводит понятие онтологической целостности «мировоззрение - образование» и исходит при этом из фундаментального теоретического положения, разработанного Г. Гегелем о том, что существенным для образования является как содержание и характер «всеобщего опыта и знания», проявляющийся в фоновом характере мировоззрения, так и зависящие от мировоззренческого фона способы субъективации этого содержания в формы личностного - «Я». Согласование этих компанующих в контекстах «конкретно-исторического» социальной среды и составляет, по мнению диссертанта, основную заботу образования, связанную с формированием мировоззрения. Так, образование,

являясь «проводником» мировоззрения и погружаясь в динамику «конструируемой социальной реальности» (П. Бергер, Т. Лукман), обретает свои ключевые назначения: социальные - легитимации существующих социоструктур и личностные - самореализации, самоидентификации и адаптации человека. Диссертант отмечает, что в условиях плюральности мировоззренческих оснований культуры методологическая рефлексия мировоззренческой проекции образования открывает перспективы нового звучания онтологии духовности. В ней обнаруживается (исходя из онтологической природы мировоззрения гармонизации «духовного» и «практического» жизни и предназначения воспроизведения этой гармонии, лежащего в онтологии культуры и образования) глубинный экзистенциальный потенциал «душевной» составляющей жизнедеятельности человека. Он коррелирует с понятием онтологии «нравственности», «сердечности», «душевности» - важнейших модусов человеческой экзистенции. С другой стороны, методологическая рефлексия мировоззренческой проекции образования становится основой понимания и объяснения становления в образовательном пространстве коммуникативных мировоззренческих позиций толерантности, дискурса, консенсуса. В параграфе также освещаются вопросы связи образования и смены мировоззренческих приоритетов общества; сложный характер решения проблемы идеалоориентированности образования в современных условиях; характеризуется мировоззренческая ситуация современности в ее соотношении с онтологически заданным жизнеутверждающим пафосом образования, его характере перспективы. Заключает параграф обсуждение проблемного вопроса мировоззренческой позиции педагога и обозначения в контекстах мировоззрения ключевых точек напряжения современного образования. Такими взаимообусловленными точками напряжения автору представляются: 1) сохраняющаяся доминанта «знаниевой парадигмы»; 2) прочно утвердившаяся в праксеосфере образования «логика абстрактного гуманизма» и 3) «методология механицизма», реализующая «механистические» методологические приемы работы со сложными - и в сложных самоорганизующихся системах способами и методами, характерными для функционирования и управления простых систем. Данные методологические ориентиры с их ограничениями увязываются в целое закрытой образовательной системы знаниевой парадигмой.

Второй параграф пятой главы - «Методологические основы становления новой парадигмы образования» включает рассмотрение вопросов соотношения мировоззрения и науки, сущности знаниевой парадигмы образования, механизмов активизации структур личностного сознания в мировоззренческой парадигме образовании. Заключают параграф общие выводы, характеризующие образовательный потенциал мировоззрения. Он, как полагает диссертант, включает следующие основные позиции: 1) В мировоззрении осуществляется синтез знаний и «когнитивных практик» и мировоззренческая картина мира может стать основанием синтеза учебных знаний и межпредметных связей учебных дисциплин; 2)

Мировоззрение допускает плюральность взглядов и является емким информационным пространством диалога, дискурса, трансформаций и корреляций взглядов, возможной выработки консенсуса решений; 3) В мировоззренческом дискурсе обсуждаются значимые для теории и практики современного образования понятия фундаментальной науки, такие как «синергетическое мировидение», «экологическое мировоззрение», «экологическая культура», «ноосферное сознание», «коэволюция», «экологический императив» (Н. Н. Моисеев), экология человека, разума, культуры и т. д. Система этих понятий рисует характер менталитета современной эпохи и обновляющиеся смыслы ее аксиосферы, задает тональность формирования новой мировоззренческой парадигмы; 4) Мировоззренческая парадигма образования ориентирована на личностный рост и гармонизацию духовного и практического жизнедеятельности, личностного и культуроемкого, социально значимого. В ней существенно расширяется аксиосфера образования, встает и решается проблема веера целей, консенсуса и личностного выбора в определении приоритетов.

В третьем параграфе «Мировоззренческая идея «экологизации» образования» диссертант демонстрирует возможность практического воплощения одной из ключевых мировоззренческих идей современной эпохи - экологической в системе образования. Теоретический контекст мировоззрения стал для диссертанта методологическим основанием и сквозным понятийным фоном исследования в разработке авторской концепции экологического образования и выполнения в составе коллектива авторов «Программы экологического образования Хабаровского края» по заказу Министерства образования и Администрации Хабаровского 1фая. В данном разделе дается авторская трактовка (в антропологическом ключе) понятия экологизации образования, базирующаяся на понятиях «экологии тела», «экологии духа» и «экологии действия» (обсужденная на Международной конференции по проблемам экологического образования в США - 1996 г. и опубликованная в 1998 г. в Канаде), раскрываются соотношения данного понятии с понятиями методологизации и регионализации образования; характеризуется мировоззренческий и методологический подход к экологическому образованию. В мировоззренческом контексте раскрываются цели, задачи, принципы экологического образования (среди них: системность, преемственность, природосообразность, наукоемкость, культуроориентированность, практическая направленность, оптимизм и духовность).

Положения, выносимые на защиту

• Рефлексивный интерес к понятию мировоззрения оживает в эпохи нестабильности - кризисов, революций, переосмысления ценностных оснований культуры, смены парадигм и стилей мышления. Такие состояния аутентичны онтологической природе мировоззрения. В них отчетливо заявляет о себе и проявляется сложная природа и существенные качества мировоззрения.

В сложившейся естественно-исторической эволюции и методологической рефлексии понятия «мировоззрение» происходит сужение и искажение его аутентичных смыслов. Это происходит по причинам использования понятия «мировоззрение» в его частных и превращенных значениях, в частности, - идеологии и науки; закреплением за ним статуса ложного сознания. А также объясняется тем фактом, что по происхождению понятие мировоззрение сложилось в парадигме «классического разума» и до сих пор испытывает это влияние, ограничивающее его методологическое значение. В итоге, не укладываясь в сложившиеся общеупотребительные смыслы и матрицы понимания, глубокий и богатый потенциал понятия «мировоззрение» остается нереализованным. Актуализируется проблема его методологической рефлексии.

Историческая эволюция смыслов понятия «мировоззрение» проходит ряд этапов: 1) возникновения и функционирования понятия мировоззрения как целостного предпосылочного знания; 2) углубления и расширения гносеологической аналитики мировоззрения и «распадения» его смыслов на характеристики мировоззренческих форм и функционалов; 3) этап «синтеза», реконструкции целостности смыслов понятия мировоззрения. Своеобразной формой эволюции понятия «мировоззрение» предстает становление и трансформация методологических мифов «отсутствия мировоззрения».

Отрицание философии как мировоззрения, в каких бы ракурсах и на каких бы уровнях методологического анализа оно не осуществлялась, по существу своему означает отрицание статуса метафизики как общей теории и методологии мировоззрения. С утратой же мировоззренческого содержания философии существенно страдает ее аналитический и эвристический потенциал, в первую очередь социо-гуманитарной сферы познания. Об этом однозначно свидетельствует эволюция антиметафизических установок, главным образом, эволюции позитивизма и постмодернизма.

Философская рефлексия понятия мировоззрения может быть полноценной только на основе идей синтеза и дополнительности методологических подходов: онтологического, антропологического, диалектического, экзистенциально-феноменологического в сочетании с когнитивными практиками анализа мировоззрения в предметных областях теорий социально-гуманитарного познания.

Сущность мировоззрения кроется в онтологии человека, духовно-практической природе его бытия. Эта природа обуславливает «особенное» размерности мировоззрения - его амбивалентность, составляющую целостности противоположностей: ментального -визуального, рационального - внерационального, научного -вненаучного, повседневного - культуроемкого, личностного -социального, конечного - бесконечного, трансцендентного -имманентного, вечного — преходящего и т. д. Амбивалентная природа мировоззрения порождает специфику его рефлексии.

Онтологический подход к понятию мировоззрения, выраженный исследовательской позицией необходимости и правомерности признания мировоззрения человека в качестве атрибута, неотъемлемого свойства его бытия, согласуется с положением М. Хайдеггера о том, что «здесь - бытие» (Dasein) - «сущее, которое в своем бытии понимающе относится к своему бытию» включает в себя и «обладающее мировоззрением», как содержащим истолкование.

Подход к мировоззрению на основе феноменологического метода, опирающегося на структуру человеческого бытия (М. Хайдеггер), а также на интенциональность как направленность сознания на объект (Э. Гуссерль) позволяет реализовать целостный, собственно философский анализ мировоззрения, увидеть его онтологическую природу как элемента сознания и феномена человеческой культуры. При этом интенциональная природа мировоззрения раскрывается через соотношение мировоззренческих форм и функционалов; механизмы мировоззренческих трансформаций - «переходов», «переносов», «превращений», «подмен»; преобразований мировоззренческих форм и функционалов.

Мировоззрение предстает особым способом «включения» человека в мир посредством специфического идеального конструкта. В мировоззрении формируются, трансформируются, преобразуются миры человеческого бытия, происходит «упорядочивание» первичного хаоса бытия, прояснение «непонятного мира» до его смысловой «прозрачности» - в целом идентификация человека и его адаптация к условиям внешней среды. Мир внешний «превращается» в контекстах мировоззрения в мир внутренний, трансформируясь в образы, смыслы и ценности, экзистенциально значимыми для человека.

Мировоззренческая парадигма образования аутентична онтологии человека. В ней снимаются ключевые точки напряжения

современного образования: 1) доминанта «знаниевой парадигмы»; 2) утвердившаяся в праксеосфере образования «логика абстрактного гуманизма» и 3) «методология механицизма», закрепляющая приемы работы со сложными самоорганизующимися системами способами и методами, характерными для функционирования и управления простых систем. Антропологический потенциал мировоззренческой парадигмы позволяет активизировать воспитательную функцию образования в контекстах самореализации личности и подключения мировоззренческих составляющих сознания, таких как, знания, рассудок, разум, воля, убеждение, вера.

• реформа «экологизации образования», осуществима в его мировоззренческой парадигме, опирающейся на идеи: целостности бытия, гармонизации миров человека, экологии человека.

Основные положения диссертационного исследования нашли свое

отражение в 53 опубликованных работах автора общим объемом 52, 3

пл. Основные из них:

Монографии и брошюры:

1. Арутюнян М. П. Феномен мировоззрения: монография. - Хабаровск: Изд-во ДВГГУ, 2006. - 321 с. (18, 6 п. л.).

2. Арутюнян М. П. Мировоззренческие проблемы гуманизации школы. -Хабаровск, 1998. - 81 с. (4,9 п. л.).

Статьи, опубликованные в центральной периодической рецензируемой печати:

3. Арутюнян М. П. Идея «корпоративного духа» в образовании: методологический подход // Высшее образование в России. - 2006, № 2. С. 78 - 82. (0,6 п. л.).

4. Арутюнян М. П. Мировоззренческий потенциал преодоления знаниевой парадигмы образования / М.П. Арутюнян // Вестник Оренбургского государственного университета. - № 4 (42). Апрель 2005. С. 43 - 47. (0,7. п. л.).

5. Арутюнян, М. П. Мировоззрение и образование: становление новой парадигмы / М. П. Арутюнян // Высшее образование в России. - 2004,-№ 12. - С. 32 - 37. - (Философия образования). (0,5 п.л.).

6. Рубина (Арутюнян) М. П. Научный факт и проблема эмпирического обоснования научного знания // Вестник Ленинградского государственного университета (ныне - Санкт-Петербургского государственного университета). - 1977, № 17. - С. 74 - 79. (0,5 п. л.).

Научные статьи и тезисы:

7. Арутюнян М. Философия образования в практике работы школы. Мировоззренческий педагогический дискурс в форме открытого педсовета

на тему. «Ценностные ориентации образования: мировоззренческие проблемы гуманизации школы» // Философия образования как философия человека: история и современность. Материалы всероссийской НПК (27 -29 сентября 2004 г.) Хабаровск: Изд-во ХГТТУ, 2005. С. 290 - 320. (1, 6 п. л.).

8. Арутюнян М. П. Идея «корпоративности» в проекции образования:

философско-методологический анализ // Корпоративный дух образовательного учреждения как фактор саморазвития личности. Сборник научных статей по материалам международной научной конференции. Хабаровск, 25 ноября 2005г. - Хабаровск: изд-во ДВГГУ, 2005. С. 14-20 (0,5. п. л.).

9. Арутюнян М. П. Мировоззренческий контекст межкультурной

коммуникации // Культурно-экономическое сотрудничество стран Северо-Восточной Азии: материалы международного симпозиума 18 -19 мая 2005 г. Хабаровск. Том 2. - Хабаровск: Изд-во ДВГУПС 2005. С. 115-117(0, 4 п. л.).

10. Арутюнян М. П. Мировоззрение и образование: смена методологических

приоритетов // General Issues on the Modern Social Education (Issues & Discussion) / - Khabarovsk State Pedagogical University, Russia, 2005. P. 61 - 68 (0,4 п. л.).

11. Арутюнян M. П. Мировоззрение и образование: становление новой

парадигмы // Философия образования как философия человека : история и современность : материалы Всерос. пауч.-практ. конф., (27 - 29 сент. 2004 г.) / Гос. образсшат. учреждение высш.ттроф. образования «Хабар, гос. пед.ун-т». - Хабаровск, 2005.-С. 10-20(1,1 п. л).

12. Арутюнян М. П. Постмодернизм как методология и мировоззрение:

контексты образования // Вест Хабар, гос. академии экономики и права. - 2004. -№3.-С. 45-54(1,1.п. л.).

13. Арутюнян М. П. Онтологические проекции мировоззренческих форм: миф

и идеал в архитектонике мировоззрения - // Веста. Хабар, гос. академии экономики и права. - 2004. - № 4. - С. 80 - 93 (1 п. л.).

14. Арутюнян М. П. Мировоззрение: методологический потенциал и

трансформация смыслов понятия // Вести. Хабар, гос. академии экономики и права - 2004. - № 2. - С27 - 35 (0,8 п. л.).

15. Арутюнян М. П. Концепция экологического образования: методологические

ключи // Сб. ст. по итогам Всерос. науч. практ. конф., посвящ.65-леппо Хабар, края «ГТрирод.ресурсы Хабар.края: проблемы науки и образования» / Хабар, гос. пед.ун-т.-Хабаровск,2004. -С.25-34 (0, 9 п. л.).

16. Арутюнян М. П. Актуальные проблемы и направления методологии научного

исследования // Соврем., проблемы обществ, наук: сб. ст. по итогам 50-й науч. конф. преподавателей Хабар, гос. пед. ун-та. - Хабаровск: Хабар, гос. пед. ун-т, 2004. - С.26-37 (1 п. л.).

17. Арутюнян М. П., Смоляков В. А. Мировоззренческий контекст

глобализации политического пространства - времени в эпоху постмодернизма

// Вестн. Хабар, гос. академии экономики и права.- 2003 . -№ 4. - С. 69-84 (1,2 п. л.). Авторство не разделено.

18. Арутюнян М. П. Мировоззрение и образование: смена методологических

приоритетов // Вестн. Хабар, гос. академии экономики и права. - 2003. - № 2 -3. -С.200-214 (1.п.л.).

19. Арутюнян М. П. Понятие мировоззрения: феноменологический подход //

Личность. Познание. Культура: к 70- летаю Л. А Микешгаой. - М: МПГУ, 2002. -С. 470 - 482 (0,7 п. л.).

20. Арутюнян М. П. Мировоззрение в школе: методологический подход // Роль

предметов естесгвенно-математ. цикла в формировании соврем, мировоззрения учащихся: материалы город. науч.-пракг. конф., 25 апр. 2002г. /Науч-метод. информ. цешр упр. образования адм. г. Хабаровска - Хабаровск. - 2002. - С. 1 -15 (1 п. л.).

21. Арутюнян М. П., Смоляков В. А. Миф и демифологизация: мировоззренческий

контекст политической идеологии // Миф и идеал в современ. мире: Сб. науч. тр. по материалам междунар. науч. конф. «Запад - Восток: образование и наука на пороге XXI века». - Хабаровск: Изд-во ХПТУ, 2001. - С. 92 - 108 (1 п. л.). Авторство не разделено.

22. Арутюнян М. П. Миф и идеал в структуре мировоззрения //Миф и идеал в

современ. мире: Сб. науч. тр. по материалам междунар. науч. конф.« Запад - Восток: образование и наукана пороге XXI века».-Хабаровск: Изд-юХГТТУ, 2001. - С. 424 (Itl л).

23. Арутюнян М. П. О мировоззрении В. Соловьева в контексте современности // Владимир Соловьев и ею философско-культуролог. мысль XX века: материалы Междунар. науч. конф., г. Иваново, 17-19 мая 2000г. / Иванов, гос. энергег. ун-т, Иванов, фил. Рос. межвуз. цешр по рус. филос. и культуре. - Иваново, 2000.-С 16-18 (ОД п.л).

24. Арутюнян М. П. Смысловые поля понятия мировоззрения // Актуап.

проблемы социогуманитар. знания: сб. науч. тр. каф. философии МГЛУ / Мое. гос. пед. ун-т. - М: Црсмегей. - 2000. - Вып. У1 1. - С. 41 -46 (0,4 п. л.) -статья.

25. Арутюнян М. П. Мировоззренческий подход к экологическому

образованию // Эколог, культура сотрем, об-ва: материалы междунар. симп. / отв. ред. В. П. Горлачев; Забайкал. гос. пед ун-т. - Новосибирск Наука, 2000. - С. 105 -125 (1п.л).

26. Arutimian М. "Ecologizing" Education in Russa // What Woiks: A Guide to

Environmental Education and Communication Progects for Practitioners and Donors / Edited byMarlhaC. Monroe.-New Society Publishers, [1999]. - P.42-43 (0,2 п. л.).

27. Арутюнян M. П. Мировоззрение и практика экологического образования:

методологический подход к опьпу социологического исследования // Роль обществ, орг. в эколог, образовании: тез. докл. 5 Междунар. конф. то эколог, образованию, Москва, 1 - 2 июня 1999 г. - М: Изд-во МНЭПУ1999. - С. 261 - 263 (0,2 п. л.).

28. Арутюнян М. П. Здоровье и задачи экологизации образования:

методологический подход // Вопр. совершенствования технологии обучения:

материалы регион, науч.-метод. семинара по проблемам высш. шк. при Хабар, гос. техн. ун-те. - Хабаровск: Изд-во ХГТУ 1998. - Вып.4. - С.15 -19 (О,5 п. л.).

29. Арутюнян М. П. Философско-методологические основания диалога культур // Россия, Восток, Завдд: диалог культур: тез. докл. Междунар. науч. конф., г. Хабаровск, 16 -17 окг. 1997 г. - Хабаровск, 1997.-Т. 1 - С. 66- 69 (0Д5 п. л.).

30. Арутюнян М. П. Единство диалектики, логики и теории познания в

постановке и решении проблемы научного факта // Филос. - методолог, проблемы диалектики как теории развитая: межвуз. сб. науч. тр. / Хабар, гос. пед. ин-т. -Хабаровск, 1989. - С. 97-109 (0,8 п. л.).

31. Рубина (Арутюнян) М. П. Проблема фактуальной аргументации научного

знания // Филос. проблемы аргументации. - Ереван: Изд-во АН Армян. ССР 1986,- С. 87 - 102 (1 п. л.).

32. Рубина (Арутюнян) М. П. Практика и проблема фактуального

обоснования знания // Практическая природа человеческой деятельности - Новая советская литература по общественным наукам. Философские науки. 1983, № 12. Деп. № 1271 (0, 75 п. л.).

33. Рубина (Арутюнян) М. П. Философско-методологическое понятие

научного факта Новая советская литература по общественным наукам. Философские науки. 1983, № 12. Деп. № 1271 (0, 75 п. л.) и другие работы.

Подл, к печ. 25.12.2006 Объем 2.75 п.л. Заказ №. 150 Тир 100 экз.

Типография МП ГУ

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора философских наук Арутюнян, Маргарита Павловна

ВВЕДЕНИЕ.

Глава 1. ЭВОЛЮЦИЯ СМЫСЛОВ ПОНЯТИЯ МИРОВОЗЗРЕНИЯ

1.1. Понятие мировоззрения как проблема методологической рефлесии.

1.2. Историческое становление и трансформация смыслов понятия мировоззрения.

1.3. Антиметафизические вариации методологического мифа «отсутствия мировоззрения».

Глава 2. МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ АНАЛИЗА МИРОВОЗЗРЕНИЯ

Вводные замечания.

2.1. Трансформации современного методологического сознания

2.2. Феноменологический подход к понятию мировоззрения.

2.3. Онтологические проекции мировоззренческих форм: миф и идеал в архитектонике мировоззрения.

Глава 3. ПРОБЛЕМА «ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО» В ЧЕЛОВЕКЕ: человек как уникальная форма бытия

3.1. Проблема методологических оснований понимания сущности человека.

3.2. «Человек - мир» как исходное мировоззренческое отношение

3.3. Атрибутивные качества бытия и событийные модусы человеческого в мире присутствия.

Глава 4. «ДИАГНОЗ НАШЕГО ВРЕМЕНИ» В ПРОЕКЦИИ МИРОВОЗЗРЕНИЯ. Онтологический подход

4.1. Современность: экзистенциальные парадоксы человеческого «присутствия».

4.2. Современность как мироотношение: мировоззренческая ситуация и проблема восприятия времени.

Глава 5. МИРОВОЗЗРЕНЧЕСКИЙ ПОТЕНЦИАЛ ОБРАЗОВАНИЯ

5.1. Мировоззренческий контекст образования: проблемный круг исследований.

5.2. Методологические основы становления новой парадигмы образования

5.3. Мировоззренческая идея «экологизации образования».

Введение диссертации2006 год, автореферат по философии, Арутюнян, Маргарита Павловна

Актуальность темы исследования

Современная мировоззренческая ситуация нередко характеризуется понятиями «духовный кризис», «мировоззренческое безвременье», называется эпохой интенсивного поиска «новой мировоззренческой парадигмы». Понятие «мировоззрение» актуализируется самой жизнью, «диагнозом нашего времени» (К. Мангейм), широко используется в научных текстах, однако до сих пор остается недостаточно исследованным теоретической мыслью.

В современном «сверхсложном» мире коренных трансформаций всех сфер жизнедеятельности человека человечество вынуждено решать проблемы собственного выживания и самосохранения. В условиях, когда разрушаются нравственность и духовность человека, трансформируются традиционные формы социальной коммуникации, усложняются системные связи социальных субъектов, особое значение приобретает человеческий фактор, и со всей очевидностью встает проблема антропологического измерения бытия, поиск онтологических истоков и оснований мировоззрения.

Действительно, в реалиях настоящего, сложного и по-своему уникального периода времени стремительного ускорения темпов и ритмов жизни, наш современник невольно включается в жизненные ситуации, происходящие на пересечениях исторических эпох и даже тысячелетий, в «знаковые» события жизни, нередко ускользающие от вдумчивого осмысления и понимания. Действительность глобальной коммуникации и высоких информационных технологий индустриальной цивилизации значительно расширяет круг объективных возможностей самореализации человека, но одновременно сужает ориентиры его действительной перспективы. Реалии «футуршока» (А.Тоффлер), информационного стресса техногенной культуры существенно трансформируют мировосприятие и мироощущение человека «общества спектакля» (Г. Дебор), усиливая состояния его тревожности и напряжения. В условиях современности рушатся сложившиеся традиции, культурно-исторические механизмы адаптации к изменчивому миру, «рассыпаются» устоявшиеся ценности, смыслы и жизненные ориентиры человека. Функционирующие формы мироотношения оказываются неспособными удержать сущностное предназначение мировоззрения человека - упорядочивания и гармонизации миров его бытия.

При всем этом в глубинных основаниях онтологической размерности зарождается широкий круг жизненно значимых для человека мировоззренческих вопросов: сохраняется ли возможность устойчивого развития и самосохранения рода человеческого либо это качество бытия значительно осложняется и деформируется в ее условиях? Что есть «человеческое» в человеке? В каких формах человечность как модус бытия сохраняется и транслируется в культурной истории, трансформируется в контексты современности? Какими путями осуществляется корреляция этого качества с процессами самопознания, самореализации и образования человека? Каково экзистенциальное измерение классического духовного наследия, фундаментального научного знания; каково его место в образовании и целостной структуре духовной жизни общества, в переориентациях ценностных оснований современной культуры? Все эти и целый ряд других, связанных с ними вопросов и проблем, возникают в пространстве мировоззрения, обозначая осложненные реальностью экзистенции, человеческие образы и контуры мира.

Так, в современном мире складывается и достаточно остро обозначается экзистенциальный парадокс мировоззрения, воспроизводящий его (мировоззрения) кризисные состояния, а также объективный, жизнеутверждающий поиск «новой мировоззренческой парадигмы», требующий соответствующей методологической рефлексии.

В условиях современности явственно обнаруживаются черты кризиса мировоззрения и складываются объективные основания его возможного преодоления. В своем существенном основании кризис мировоззрения, по мнению автора диссертации, выражается экзистенциальным разрывом «духовного» и «практического» человеческой жизнедеятельности. О нем может свидетельствовать прежде и ярче всего тот факт, что богатства духовного опыта человечества, накопленные и сохраняемые сферой культуры, практически не востребуются сферой повседневности. Они не актуализируются реальными структурами и формами жизнедеятельности человека, не опредмечиваются, не потребляются и не воспроизводятся в достаточной степени сферой образования. Своеобразным критерием глубокого кризиса мировоззрения, таким образом, оказывается утрата мировоззрением стержневого механизма «оборачивания» моральной нормы общества в нравственный поступок человека.

В результате действительная жизнедеятельность человека (при кумуляции богатого потенциала человечности, накопленного опытом культуры) экзистенциально воспроизводит качества «одномерного» человека (Г. Мар-кузе), «индивидуализированного общества» (3. Бауман), «общества риска» (У. Бек), реалии «фрагментарного» мира и «лоскутной» (А. Моль) культуры. Очевидным парадоксом экзистенции становится и тот факт, что человек, вошедший своей исторической и «психологической топологией Пути» (М. Ма-мардашвили) в подобные состояния повседневности, не только не преодолевает, но даже не фиксирует и не пытается осознать этой своей «одномерности». Налицо кризис самопознания, идентификации, кризис мировоззрения и образования человека. На пути изучения состояний этого кризиса и поиска перспективных направлений решения возникающих при этом проблем в контекстах мировоззренческого дискурса автор диссертации и видит одну из граней актуальности темы своего исследования. Другой гранью проявившегося в условиях современности кризиса мировоззрения и актуальности его философского исследования оказывается тот очевидный факт, что сегодня ни один из исторически сложившихся типов мировоззрения в полной мере не удовлетворяет вызовам и запросам современности. Само же понятие мировоззрения, как нередко отмечается в литературе, до сих пор остается одним из наиболее «затуманенных», «теоретически неразработанных» конструктов методологического сознания.

Вместе с тем это понятие является одной из ведущих философских категорий и имеет в духовной культуре общества свою собственную историю, достаточно динамичную и, можно сказать, драматическую судьбу. При рефлексивном взгляде в ней могут быть обнаружены как периоды интеллектуальной эйфории в отношении понятия мировоззрения, так и времена его забвения, этапы открытого наступления на данное понятие, сопровождающиеся всплеском интеллектуального интереса к порождению очередных мифов «отсутствия мировоззрения», либо его полное отождествление с идеологией. Возникновение понятия «мировоззрение» и его первые философские осмысления связаны с именами таких представителей немецкой философской классики, как И. Кант, Ф. Шлейермахер, Г. Гегель. И если первое философское учение о мировоззрении и его типах создал В. Дильтей, то ключевой категорией данное понятие, как известно, стало в марксизме как учении «реального гуманизма» (И. Т. Фролов). В марксистской философии понятие мировоззрения получает особую методологическую нагрузку - концептуального выражения практического отношения человека к миру, синтеза «духовного» и «практического» человеческой жизнедеятельности, теоретической платформы революционного учения рабочего класса. Позднее, в марксистско-ленинском учении данное понятие обретает новую установку - соединение науки и идеологии в целостности теоретического мировоззрения. И общая формула понимания мировоззрения предстает как система обобщенных взглядов человека на мир в целом и его собственное место в мире, получая свои уточнения и новые осмысления.

Важно отметить, что именно интерпретация мировоззрения как идеологии стала характерной чертой западно-европейской ментальности и то, что именно данная интерпретация породила соответствующую реакцию на понятие «мировоззрение», во многом определила его дальнейшую судьбу. В результате искусственного сужения значений данного понятия до статуса тоталитарной идеологии, тенденции, достаточно широко представленной в философии, прежде всего, учениями позитивизма и постмодернизма, а также исследованиями в областях психологической, политологической, исторической мысли (3. Бжезинский, К. Линден, К. Мангейм, С. Липсет, 3. Фрейд, К.Фридрих, Ф. Фукуяма, Дж. Шваб и др.), происходит существенное ограничение рефлексивного потенциала данного понятия. Вместе с тем историческая динамика и логика развития философской мысли оказала свое собственное влияние на эволюцию смыслов понятия мировоззрения. Общая смысловая трансформация данного понятия имеет свои теоретические истоки и основания, коренящиеся, в первую очередь, в развитии западной философии. Их фиксация и определение представляют интерес не только в плане изучения «языковой игры» (Л. Виттгенштейн) на тему «мировоззрение», но, прежде всего, для реконструкции подлинных смыслов понятия мировоззрения, аутентичных его собственной природе.

Исследования показывают, что своеобразной теоретической платформой, влекущей за собой последующую «идеологизацию» и «сциентизацию» понятия мировоззрения, может быть рассмотрено господство в новоевропейской философии от Декарта до Гегеля «рационалистической трактовки человеческого существа» (П. П. Гайденко), как и влияние на общие установки общественного сознания методологических приоритетов философского пантеизма и трансцендентализма Г. Гегеля. В философии Гегеля, как отмечает П.П. Гайденко, «снимается непереходимая грань между трансцендентным и имманентным, творцом и творением, возникает удивительная ситуация: человек, с одной стороны, непомерно возвышается, выступая как настоящий человеко-бог, всемогущее существо, овладевающее природой и миром, но, с другой стороны, это мнимое возвышение оборачивается полным уничижением человека как единичного существа, как конечной экзистенции. Человек возвышается как всеобщий субъект мирового исторического процесса, но как единичное существование почти полностью исчезает»1. Такая философская

Гайденко П. П. Прорыв к трансцендентному: Новая онтология XX века. М., 1997. С. 6. установка в последующем становится удобной схемой обоснования «тотальной», «всеохватывающей» и «единственно верной», обращенной к массам и их политическим движениям, «внедряющейся в сознание каждого индивида» (Дж. Шваб) идеологии, возлагающей на себя функции целостного мировоззрения. Идеология в действительности является одной из значимых структур мировоззрения, необходимой формой его проявления в социуме. Однако целостность мировоззрения, как показывает исследование, не может быть редуцирована ни к одной из проявляющих ее форм, и неслучайно данная методологическая платформа становится тупиковой ветвью в осмыслении мировоззрения. Последующая эволюция его смыслов разворачивается в контекстах теорий, обращенных уже не к абстрактному, универсальному гносеологическому субъекту, но человеку эмпирическому, действующему в мире, познающему мир и творчески утверждающему в нем свое единичное Я. Интерпретация понятия «мировоззрение» погружается в контексты антропологической философии, философии жизни, экзистенциальной философии, феноменологии, обнаруживает свои значения в пограничных с философией областях познания (психологии, педагогике, экологии, политологии и др.). Само же понятие «мировоззрение» начинает широко функционировать в самых разных предметных областях, получая возможность в их контекстах рефлексивно обновлять, уточнять, углублять и расширять свои смысловые значения.

Таким образом, актуальность философско-методологического анализа понятия «мировоззрение» может быть обоснована целым рядом факторов, условий и обстоятельств.

Во-первых;, необходимостью обновления философского статуса понятия «мировоззрение», который обнаруживается присутствием данного понятия в философских текстах и характеризуется нереализованностью его методологической рефлексии.

Во-вторых, задачей философского осмысления и обобщения понятия «мировоззрение», используемого и закрепленного в различных своих смыслах и значениях в разных областях познания.

В-третьих, необходимостью аналитического изучения многообразия сложившихся в истории ментальной культуры так называемых «мифов отсутствия мировоззрения».

В-четвертых, требованиями объективных условий современности, побуждающими к изучению феномена мировоззрения, особенно потому, что живой интерес к рефлексивному анализу понятия мировоззрения и мировоззренческих оснований жизнедеятельности с особой остротой обнаруживается в переломные периоды истории, кризисные эпохи - тогда, когда происходит смена картин мира, стилей и парадигм мышления, ценностных ориентаций человека, когда отыскиваются новые основания жизнеутверждения и миро-отношения человечества в сложнейших реалиях трансформирующейся культуры. Именно в такие периоды истории наиболее отчетливо проявляются, согласуясь между собой, основные особенности мировоззрения как важнейшей формы духовно-практического опыта человека и человечества - «смыс-ложизненное» содержание, устремленность к синтезу знаний, упорядочиванию миропонимания, широкий интерпретативный потенциал, символичность (отсюда - известная незавершенность и непрерывная тяга к домысливанию), практическое звучание и полифоничность взглядов и др.

В-пятых, состоянием самой эпистемологии, необходимостью переосмысления многих ее устоявшихся парадигм, прежде всего, в сфере гуманитарного познания, переоценки ценностей классических образцов рационального познания, сложившихся моделей методологии научного исследования. Реальный характер и перспективы саморазвития науки, со своей стороны, все более подтверждают методологические ограничения исключительности ин-терналистских моделей саморазвития познания и открывают простор его «человекомерной», мировоззренческой экспликации. и

Состояние научной разработанности проблемы

Развитие представлений о мировоззрении к концу XX века подытожено, в частности, в вышедшей в Гамбурге философской энциклопедии. Подводя общий итог эволюции этих взглядов, Т. Майз (Т. Mies) в статье «Weltbild» (Образ мира) дает общие характеристики мировоззрения (Weltanschauung), закрепившиеся за его понятием и в разных контекстах представленные в философских исследованиях .

На сегодняшний день в отечественной и зарубежной литературе достаточно глубоко проанализированы и охарактеризованы отдельные исторические типы мировоззрения: мифология, религия, философия; изучены такие мировоззренческие формы, как миф, идеал, идеология, утопия, легенда, сказка, картина мира, научная картина мира. В различных контекстах встречаются и характеризуются основные функционалы мировоззрения: мироощущение, мировосприятие, миросозерцание, миропонимание, миропреобразова-ние, миросозидание, и др. В ряде источников отмечается «фоновый» (C.JI. Франк) характер мировоззрения; используется понятие «мировоззрение» в значениях «предпосылочного знания», «смыслового контекста», «стиля мышления» (JL А. Микешина), «картины мира» (В. С. Степин), «духа эпохи», «идеологии» (К. Мангейм), «научной идеологии» (марксистско-ленинская философия), ментальности (историческая школа «Анналов»). Авторами отмечаются общие черты мировоззрения: его духовно-практическая природа, системность, структурно-функциональная целостность, синкретичность, ин-тегративный, нормативный, ценностный характер. При этом можно определить ряд направлений, в контекстах которых авторами интенсивно изучаются и характеризуются различные стороны, свойства и функциональные проявления мировоззрения.

Это, во-первых, антропологическое направление, где мировоззрение исследуется в контекстах свободы и ответственности человека, характери

2Mies Т. Weltbild // Enzyklopädie Philosophie. Band 2. Hamburg, 1986. S. 1733. стики особенностей личностного мировосприятия, рассмотрения вопросов соотношения мировоззрения и здоровья (В. Г. Борзенков, И. А. Горюнов, П.С. Гуревич, О. В. Дунаева, В. Ерофеев, М. М. Кива, С. А. Левицкий, О. А. Малушко, А. М. Максимов, Б. В. Марков, В. В. Налимов, В. И. Рахманова, Л.Д. Смирнов, А. И. Столетов, В. Н. Финогенов, С. К. Хабалова, Б. Г. Юдин, С. Е. Ячин и др.). К этому направлению можно отнести и философско-психологический аспект исследования мировоззрения (К. Гроф, С. Гроф, У.Джемс, Д. Дьюи, Т. Лири, Э. Нойманн, М. Стюарт, В. Франкл, Э. Фромм, К. Юнг, К. Ясперс, С. Л. Рубинштейн, А. Г. Асмолов, А. А. Брудный, Г. Е. Залесский, А. И. Зелинченко, В. П. Зинченко, Д. А. Леонтьев, М. К. Мамар-дашвили, Е. Б. Моргунов и др.).

Во-вторых, - это социально-философское и социо-культурное направление исследования мировоззрения, изучение мировоззрения в контекстах современности и перспектив будущего развития общества (С. Ф. Анисимов, И. В. Бестужев-Лада, Г. П. Выжлецов, С. И. Дегтярев, А. Г. Здравомыслов, А.Ф. Зотов, В. В. Кортунов, Е. И. Кукушкина, Л. Б. Логунова, В. В. Миронов, Е. В. Осипова, А. Н. Савостьянов, Н. Е. Толстая, А. Ф. Управителев и др.).

В-третьих, - это изучение различных типов мировоззрения и форм его функциональных проявлений, в том числе: философского (С. С. Аверинцев, Н. С. Автономова, В. И. Александров, Н. С. Алексеев, П. В. Библер, П. П. Гайденко, Р. М. Гениев, А. Я. Гуревич, М. С. Каган, В. А. Лекторский, И.Я.Лойфман, Л. А. Микешина, В. В. Миронов, И. С. Нарский, М. М. Прохоров, В. Н. Сагатовский, и др.); религиозного (С. С. Аверинцев, В. А. Ку-тырев, B.C. Остапенко, П. П. Гайденко, А. Ф. Управителев, и др.); ноосфер-ного (Э.В. Гирусов, И. Гительзон, В. Кратасюк, М. А. Кузнецов, Н. Н. Моисеев, А. Проворов, О. Проворова, Н. И. Цицилина и др.); экологического (В.И.Данилов-Данильян, В. А. Игнатова, Д. Н. Кавтарадзе, К. С. Лосев, Н. М. Мамедов, М.В. Рац и др.); биоэтического (Н. Н. Исланова); педагогического (Е. В. Дмитриева); анализируются вопросы соотношения мировоззрения и науки (В. В. Миронов, Н. Н. Моисеев, В. С. Степин, В. Ю. Яковлев), в том числе соотношения мировоззрения и картины мира, стиля мышления (В. В. Василькова, Е. Н. Князева., И. Я. Лойфман, Л. А. Микешина, Б. П. Модин, М.В. Мостепаненко, Е. А. Мамчур, В. С. Степин, Э. М. Чудинов и др.); мировоззрение рассматривается в контексте игры (Д. Н. Кавтарадзе, Л.Т. Ретюн-ских), межкультурной коммуникации (А. П. Садохин, Ю. А. Сандаулов).

В работах исследуется динамика взаимодействия различных типов мировоззрений, в том числе на основе принципов толерантности (Л. В. Баева, Н. Н. Федотова); мировоззренческого плюрализма (Р. Акимов); борьбы мировоззрений (В. А. Кутырев); национальной идеи (Е. В. Васильева, Д. С. Лихачев, В. Ю. Франчук), в том числе русской национальной идеи (Н. С. Розов); исследуются проблемы мировоззренческих ориентиров современного образования (Р. Акимов, М. Вишневский, Р. М. Рогова, Л. Б. Соколова, А. Хата-мов и др.), мировоззрения «на рубеже тысячелетий» (А. Ф. Зотов); широко обсуждаются вопросы становления новой мировоззренческой парадигмы современной эпохи (отечественные журналы «Философские науки», «Здравый смысл», «Высшее образование в России»). Стали появляться исследования, выходящие к обобщенному философскому анализу мировоззрения при изучении его исторических типов и форм (мифологии, религии, философии), обыденного сознания и здравого смысла, в контекстах обновления методологии науки, в том числе гуманитарного познания. В них характеризуются многие обобщенные черты мировоззрения .

Вместе с тем в литературе отдельные значения понятия мировоззрения нередко отождествляются с мировоззрением как таковым. Очевидно, что при таком словоупотреблении данное понятие утрачивает свой действительный потенциал и значимые смыслы. А это, со своей стороны, становится основа

3См., напр.: Ганиев Р. М. Архитектоника философского мировоззрения: теоретико-множественное представление. Уфа, 2003; Мировоззрение в структуре общественного сознания: Межвузовский сборник научных трудов. М., 1992; Мировоззренческая парадигма в философии: философия как теоретическое мировоззрение: Сборник трудов II общероссийской межвузовской научной конференции 23-25 ноября. Н. Новгород, 2004; Миронов В. В. Образы философии и науки в современной культуре. М., 1998; Прохоров М. М. Пути мировоззренческого обновления философского сознания // Актуальные проблемы исследования сознания: онтология и гносеология. Иваново, 1997. С. 127 - 144 и др. нием порождения и упрочения новых версий методологических мифов «отсутствия мировоззрения». В свою очередь, отказ методологическому статусу понятия мировоззрения пробуждает необходимость преодоления сопротивления этой тенденции и «переоткрытия» традиционных смыслов и значений употребления понятия «мировоззрение», его методологической реконструкции на основании изучения источников и «деконструкции» (Ж. Деррида) сложившихся в его осмыслении подходов.

Следует отметить, что практически все авторы, обращающиеся к понятию «мировоззрение», исходят в своих исследованиях из его традиционного определения как специфической формы духовно-практического освоения человеком мира, системы взглядов, дающей целостное представление о мире, об отношении человека к миру, о собственном месте в нем. При всей очевидности и «прозрачности» этой общепринятой формулы, она сегодня утрачивает полноту и силу методологического регулятива. Она допускает разноречивые основания понимания, неопределенности смыслов, затрудняющие возможные корреляции значений понятия, и сам ход мировоззренческого дискурса. Во многом это происходит по той причине, что понятие «мировоззрение» используется в его частных и превращенных значениях, в том числе идеологии и науки, и как следствие за ним закрепляется статус ложного сознания. И, наконец, по своему происхождению понятие «мировоззрение» сложилось в парадигме «классического разума», и до сих пор испытывает это влияние, что существенно ограничивает его методологический потенциал. В то время как действительный глубокий и богатый потенциал понятия остается нереализованным, не укладываясь в сложившиеся общеупотребительные смыслы и матрицы его понимания.

Таким образом, в исследовании мировоззрения реально встает проблема критического переосмысления его понятия, преодоления недостатков сложившихся методологических подходов и разработки обновленной философ-ско-методологической рефлексии, способной выразить глубокую сущность феномена мировоззрения, его онтологическую природу, содержательную целостность, раскрыть богатый функциональный потенциал понятия мировоззрения.

В своем исследовании диссертант исходит из приоритетов научного мировоззрения, рассматривая развитие науки, научную картину мира, формы и методы научного познания, его рефлексивный потенциал и аргументатив-ный стиль в качестве важнейшей составляющей целостного мировоззрения, в пространстве которого происходят сложнейшие коммуникации научного и вненаучного знания, науки и философии, науки и религиозного, мифологического сознания, составляя проблемное поле многих исследования и особый аналитический интерес к теме мировоззрения.

Объект исследования - бытие мировоззрения не только как формирующейся, но и самовоспроизводящейся целостности «духовного» и «практического» человеческой жизнедеятельности.

Предмет исследования - онтологическая природа мировоззрения; эпистемологические образы его бытующих форм и функционалов; методологический потенциал мировоззрения.

Цель исследования и его ключевая проблема - теоретически обосновать онтологическую природу мировоззрения и методологический потенциал его понятия как формы рефлексии целостности духовного и практического экзистенции, необходимой для воссоздания цельности бытующего в мире человека и гармонизации его мироотношения; поиск общеметодологических оснований реализации его процесса, в частности, через сферу образования.

Задачи исследования:

• проанализировать эволюцию смыслов понятия «мировоззрение» в истории философской мысли;

• обосновать правомерность и необходимость онтологического подхода к понятию мировоззрения;

• раскрыть аналитический потенциал феноменологического метода в рефлексии мировоззрения;

• показать интенциональную природу мировоззрения и его архитектонику как единство мировоззренческих форм и функционалов;

• рассмотреть мировоззренческие формы «миф» и «идеал» в качестве основополагающих структур архитектоники мировоззрения;

• вскрыть истоки, основания и дать критический анализ методологического «мифа отсутствия мировоззрения»;

• выявить антропологическую природу и эпистемологические основания мировоззренческих превращений, замен и трансформаций;

• охарактеризовать природу и функциональные особенности «превращенных форм» мировоззрения;

• проанализировать онтологические истоки и основания «семейного родства» понятий: «человек», «мировоззрение», «образование», «культура»;

• осуществить критический анализ сложившейся в западно-европейской культуре «знаниевой парадигмы образования»; ввести и обосновать принципы «мировоззренческой парадигмы образования»;

• на примере мировоззренческой идеи «экологизации образования» показать теоретико-методологический потенциал и практические функции мировоззрения.

Методологические основания исследования

Исходными идеями в обосновании метода организации источников исследования для диссертанта стали: принцип «разноуровневости методологии» (В. А. Штофф) и идея эволюции научного понятия (П. П. Гайденко, Л. М. Волынская), примененная к рефлексии мировоззрения. На первом этапе возникновения и функционирования понятия мировоззрения его смыслы черпаются по преимуществу из неявного, предпосылочного знания и несут в своем содержании целостность этого знания. В диссертации этот этап представлен философией немецкой классической традиции (И. Кант, Ф. Шлейер-махер, Г. Гегель, В. Дильтей, Э. Гуссерль, К. Ясперс) и русской философской мысли (К. С. Аксаков, Н. А. Бердяев, А. Ф. Лосев, С. Л. Франк), а также работами авторов, в исследованиях которых в той или иной мере осуществляется рефлексия исторического становления смыслов понятия мировоззрения, в том числе, в учениях данных мыслителей (В. С. Библер, Г. Д. Гачев, А. В. Гу-лыга, О. Г. Дробницкий, А. С. Кармин, В. А. Лекторский, Л. А. Микешина,

A. В. Михайлов, Н. В. Мотрошилова, Т. И. Ойзерман, В. И. Шинкарук,

B.С.Швырев, и др.). Диссертант использовал и традицию рефлексии понятия мировоззрения, сложившуюся в марксистской отечественной философии (П.В. Алексеев, М. С. Каган, А. М. Коршунов, Е. И., Кукушкина, Л. Б. Логунова, В. А, Лекторский, И. Я. Лойфман, Т. И. Ойзерман, В. Н. Сагатовский,

A.Г. Спиркин, В. М. Тугаринов, П. Н. Федосеев, А. Б. Хачатурян,

B.С.Швырев, В. И. Шинкарук и др.), отметив в ней отсутствие единства трактовки мировоззрения и наличие его различающихся характеристик и определений.

Методологическим основанием рефлексии понятия мировоззрения на втором этапе его эволюции, характеризующемся углублением и расширением гносеологической аналитики, для диссертанта стали исследования, охарактеризованные в разделе состояния разработанности проблемы. Они легли в основу дальнейшего анализа автором эпистемологических образов и функционалов мировоззрения.

Методологическим основанием рефлексии целостности понятия мировоззрения, проявляющейся на третьем этапе его эволюции - этапе «синтеза», для диссертанта стали: во-первых, онтологический подход к понятию мировоззрения, раскрывающий целостность мировоззрения через единство «духовного» и «практического» человеческой жизнедеятельности (К. Маркс). Он реализуется в диссертации в трех основных проекциях: онтологии человека; социальной онтологии (методологической основой данного ключа исследования послужили социально-философские работы авторов: У. Бека, Д. Белла, П. Бергера, М. Вебера, Э. Дюркгейма, Н. Лумана, Т. Лукмана, К. Мангейма, К. Маркса, Ю. Хабермаса и др.) и онтологии образования (здесь автор использовал разработки в областях философии образования, культурологии, педагогики и психологии). Другим важным основанием, связанным с онтологическим подходом рефлексии понятия мировоззрения, стал феноменологический метод (Брентано, Э. Гуссерль, М. Хайдеггер, М. Мерло-Понти, А.Щюц и др.), позволивший автору изучить интенциональную природу мировоззрения, взаимозависимости и трансформации мировоззренческих форм и функционалов.

Методологической основой диссертационного исследования стали также многие идеи современных исследований в области философии и методологии науки, в том числе положения диалектики, синергетики, экзистенциальной феноменологии, теории компаративистики.

Методологической основой диссертационного исследования стали также идеи и положения диалектики, синергетики, экзистенциальной феноменологии; методологии компаративистики; в целом современные исследования в области философии и методологии науки.

Научная новизна исследования

• прослежена эволюция смыслов понятия «мировоззрение» в истории философской мысли; выявлены этапы: 1) возникновения и функционирования понятия как целостного предпосылочного знания; 2) этап углубления и расширения гносеологической аналитики мировоззрения и «распадения» его смыслов на характеристики мировоззренческих форм и функционалов; 3) этап «синтеза», реконструкции целостности смыслов понятия мировоззрения. В качестве своеобразной формы эволюции смыслов понятия «мировоззрение» изучены возникновение и трансформация методологических мифов «отсутствия мировоззрения»;

• обоснована правомерность и необходимость онтологического подхода к понятию мировоззрения. Он представлен в трех проекциях: онтологии человека, социальной онтологии и онтологии образования;

• выявлен эвристический потенциал феноменологического метода в исследовании мировоззрения, который раскрывается в рефлексии интен-циональной природы мировоззрения, мировоззренческих целостностей (проявляющихся дуальными связками: «духовное - практическое», имманентное - трансцендентное», «конечное - бесконечное», «вечное -преходящее» и т. д.). Потенциал проявляется также в исследовании контекстуальных зависимостей, мировоззренческих трансформаций - «переходов», «переносов», «превращений», «подмен», механизмов трансформации мировоззренческих форм; выявлены интенциональная природа мировоззрения и его архитектоника как единство мировоззренческих форм, таких, как миф, идеал, идеология, картина мира, утопия, легенда и др., и функционалов - мироощущения, мировосприятия, миропредставления, миропонимания, миросозерцания, миропреобразования, миросозидания. Исследована природа и функциональные особенности феномена «превращенных форм» мировоззрения, представленных идеологией, научной картиной мира, утопией, легендой и др.; обоснованы интенциональная природа, функциональный потенциал и основополагающая роль мировоззренческих форм «миф» и «идеал» в архитектонике мировоззрения; вскрыты истоки, основания и дан критический анализ методологического «мифа отсутствия мировоззрения», представленного в современной культуре, в философском и гуманитарном познании; выявлены феномены мировоззренческих превращений, замен и трансформаций, таких, как идея - идеал, идеал - миф, идеал - идеология, идеология - утопия, идея - картина мира и др. Показаны онтологические истоки и основания «семейного родства» понятий: «мировоззрение», «человек», «образование», «культура»; осуществлен критический анализ сложившейся в западно-европейской культуре «знаниевой парадигмы образования»; введены и обоснованы принципы «мировоззренческой парадигмы образования»; на примере мировоззренческой идеи «экологизации образования» показан теоретико-методологический потенциал и практические функции мировоззрения.

Теоретическая и практическая значимость работы

Положения и выводы диссертации могут быть использованы для дальнейшего философского анализа феномена мировоззрения, для изучения проявлений мировоззренческих форм и функционалов в социо-гуманитарном познании (политологии, социологии, психологии, педагогике, экологии, теории управления и др.). Результаты диссертационного исследования имеют практическое значение в организации и управлении сферами образования, коммуникативными процессами, в конструировании и проектировании личностных миров, духовной жизни, социальной реальности.

Апробация работы

Основные идеи и полученные результаты диссертационного исследования представлены в авторской монографии «Феномен мировоззрения» (Хабаровск: Изд-во ДВГГУ, 2006 - 18, 6 п. л.), в 51 публикации статей и тезисов, в том числе в 4 статьях, опубликованных в изданиях, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки РФ для отражения результатов диссертации на соискание ученой степени доктора философских наук, таких, как «Высшее образование в России», «Вестник Ленинградского университета», «Вестник Оренбургского государственного университета».

Теоретические и практические результаты диссертационного исследования докладывались в работе симпозиумов, научно-практических конференций, в том числе международных: Хабаровск, ДВГГУ - 2005г.; Хабаровск, ДВГУПС - 2005г.; Хабаровск - Сеул - 2005г.; Комсомольск-на-Амуре, 2005г.; Комсомольск-на-Амуре - 2004г; Хабаровск, ХГПУ - 2001г.; Санкт-Петербург, 2000г.; Иваново - 2000г.; Москва - 1999г., Хабаровск - 1997г.; Сан-Франциско - 1996г.; Хабаровск - 1996г.; Ереван - 1994г. и др.; российских'. Хабаровск - 2005г.; Владивосток - 2004г., Хабаровск - 2004г., Псков -1996г. и др.

Диссертация обсуждена на общеуниверситетской кафедре философии Дальневосточного государственного гуманитарного университета и рекомендована к защите.

Структура и объем работы

Диссертация состоит из 5 глав, 13 параграфов, введения, заключения и списка литературы. Объем диссертации - 351 стр. машинописного текста, из них 37 страниц составляет список литературы, содержащий 439 наименований.

Положения, выносимые на защиту

• Рефлексивный интерес к понятию мировоззрения оживает в эпохи нестабильности - кризисов, революций, переосмысления ценностных оснований культуры, смены парадигм и стилей мышления. Такие состояния аутентичны онтологической природе мировоззрения. В них отчетливо заявляет о себе и проявляется сложная природа и существенные качества мировоззрения.

• В сложившейся естественно-исторической эволюции и методологической рефлексии понятия «мировоззрение» происходит сужение и искажение его аутентичных смыслов. Это происходит по причинам использования понятия «мировоззрение» в его частных и превращенных значениях, в частности, идеологии и науки; закреплением за ним статуса ложного сознания. А также объясняется тем фактом, что по происхождению понятие «мировоззрение» сложилось в парадигме «классического разума» и до сих пор испытывает это влияние, ограничивающее его методологическое значение. В итоге, не укладываясь в сложившиеся общеупотребительные смыслы и матрицы понимания, глубокий и богатый потенциал понятия «мировоззрение» остается нереализованным. Актуализируется проблема его методологической рефлексии.

• Историческая эволюция смыслов понятия «мировоззрение» проходит ряд этапов: 1) возникновения и функционирования понятия мировоззрения как целостного предпосылочного знания; 2) углубления и расширения гносеологической аналитики мировоззрения и «распадения» его смыслов на характеристики мировоззренческих форм и функционалов; 3) этап «синтеза», реконструкции целостности смыслов понятия мировоззрения. Своеобразной формой эволюции понятия «мировоззрение» предстает становление и трансформация методологических мифов «отсутствия мировоззрения».

• Отрицание философии как мировоззрения, в каких бы ракурсах и на каких бы уровнях методологического анализа оно ни осуществлялось, по существу своему означает отрицание статуса метафизики как общей теории и методологии мировоззрения. С утратой же мировоззренческого содержания философии существенно страдает ее аналитический и эвристический потенциал, в первую очередь, социо-гуманитарной сферы познания. Об этом однозначно свидетельствует эволюция антиметафизических установок, главным образом, эволюции позитивизма и постмодернизма.

• Философская рефлексия понятия мировоззрения может быть полноценной только на основе идей синтеза и дополнительности методологических подходов: онтологического, антропологического, диалектического, экзистенциально-феноменологического в сочетании с когнитивными практиками анализа мировоззрения в предметных областях теорий социально-гуманитарного познания.

• Сущность мировоззрения кроется в онтологии человека, духовно-практической природе его бытия. Эта природа обуславливает «особенное» размерности мировоззрения - его амбивалентность, составляющую целостности противоположностей: ментального - визуального, рационального - внерационального, научного - вненаучного, повседневного - культуроемкого, личностного - социального, конечного - бесконечного, трансцендентного - имманентного, вечного -преходящего и т. д. Амбивалентная природа мировоззрения порождает специфику его рефлексии.

• Онтологический подход к понятию мировоззрения, выраженный исследовательской позицией необходимости и правомерности признания мировоззрения человека в качестве атрибута, неотъемлемого свойства его бытия, согласуется с положением М. Хайдеггера о том, что «здесь-бытие» (Dasein) - «сущее, которое в своем бытии понимающе относится к своему бытию», включает в себя и «обладающее мировоззрением» как содержащим истолкование.

• Подход к мировоззрению на основе феноменологического метода, опирающегося на структуру человеческого бытия (М. Хайдеггер), а также на интенциональность как направленность сознания на объект (Э. Гуссерль) позволяет реализовать целостный, собственно философский анализ мировоззрения, увидеть его онтологическую природу как элемента сознания и феномена человеческой культуры. При этом ин-тенциональная природа мировоззрения раскрывается через соотношение мировоззренческих форм и функционалов; механизмы мировоззренческих трансформаций - «переходов», «переносов», «превращений», «подмен»; преобразований мировоззренческих форм и функционалов.

• Мировоззрение предстает особым способом «включения» человека в мир посредством специфического идеального конструкта. В мировоззрении формируются, трансформируются, преобразуются миры человеческого бытия, происходит «упорядочивание» первичного хаоса бытия, прояснение «непонятного мира» до его смысловой «прозрачности» - в целом идентификация человека и его адаптация к условиям внешней среды. Мир внешний «превращается» в контекстах мировоззрения в мир внутренний, трансформируясь в образы, смыслы и ценности, экзистенциально значимые для человека.

• Мировоззренческая парадигма образования аутентична онтологии человека. В ней снимаются ключевые точки напряжения современного образования: 1) доминанта «знаниевой парадигмы»; 2) утвердившаяся в праксеосфере образования «логика абстрактного гуманизма» и 3) «методология механицизма», закрепляющая приемы работы со сложными самоорганизующимися системами, способами и методами, характерными для функционирования и управления простых систем. Антропологический потенциал мировоззренческой парадигмы позволяет активизировать воспитательную функцию образования в контекстах самореализации личности и подключения мировоззренческих составляющих сознания, таких, как знания, рассудок, разум, воля, убеждение, вера.

• реформа «экологизации образования», осуществима в его мировоззренческой парадигме, опирающейся на идеи целостности бытия, гармонизации миров человека, экологии человека. Основные положения диссертационного исследования нашли свое отражение в следующих публикациях автора: Монографии и брошюры:

1. Арутюнян М. П. Феномен мировоззрения: монография. - Хабаровск: Изд-во ДВГГУ, 2006. - 321 с. (18, 6 п. л.).

2. Арутюнян М. П. Мировоззренческие проблемы гуманизации школы. -Хабаровск, 1998. - 81 с. (4,9 п. л.).

Статьи, опубликованные в центральной периодической рецензируемой печати

3. Арутюнян М. П. Идея «корпоративного духа» в образовании: методологический подход // Высшее образование в России. - 2006, № 2. С. 78 - 82. (0,6 п. л.).

4. Арутюнян М. П. Мировоззренческий потенциал преодоления знание-вой парадигмы образования / М.П. Арутюнян // Вестник Оренбургского государственного университета № 4 (42). Апрель, 2005. С. 43 -47. (0,7. п. л.).

5. Арутюнян, М. П. Мировоззрение и образование: становление новой парадигмы / М. П. Арутюнян // Высшее образование в России. - 2004. -№ 12. - С. 32 - 37. - (Философия образования). (0, 5 п. л.).

6. Рубина M. П. Научный факт и проблема эмпирического обоснования научного знания // Вестник ЛГУ. - 1977. № 17. - С. 74 - 79. (О, 5 п. л.). Научные стать и тезисы:

7. Арутюнян М. П. Идея «корпоративности» в проекции образования: фи-лософско-методологический анализ // Корпоративный дух образовательного учреждения как фактор саморазвития личности: сборник научных статей по материалам международной научной конференции. Хабаровск, 25 ноября 2005г. - Хабаровск: изд-во ДВГГУ, 2005. С. 1420 (0,5. п. л.).

8. Арутюнян М. П. Мировоззренческий контекст межкультурной коммуникации // Культурно-экономическое сотрудничество стран СевероВосточной Азии: материалы международного симпозиума 18-19 мая 2005 г. Хабаровск. Том 2. - Хабаровск: Изд-во ДВГУПС 2005. С. 115 — 117 (0,4 п. л.).

9. Арутюнян М. П. Мировоззрение и образование: смена методологических приоритетов // General Issues on the Modern Social Education (Issues & Discussion) / - Khabarovsk State Pedagogical University, Russia, 2005. P. 61-68 (0,4 п. л.).

10. Арутюнян M. П. Постмодернизм как методология и мировоззрение: контексты образования // Вестник ХГАЭП. - 2004. - № 3. - С. 45 - 54 (1, 1. п. л.).

11. Арутюнян М. П. Онтологические проекции мировоззренческих форм: миф и идеал в архитектонике мировоззрения - // Вестник ХГАЭП. - 2004. -№4.-С. 80-93 (1 п. л.).

12. Арутюнян М. П. Мировоззрение: методологический потенциал и трансформация смыслов понятия // Вестн. Хабар, гос. академии экономики и права - 2004. - № 2. - С. 27 - 35 (0,8 п. л.).

13. Арутюнян М. П. Концепция экологического образования: методологические ключи // Сб. ст. по итогам Всерос. науч.-практ. конф., посвящ. 65летию Хаб. края «Природ, ресурсы Хаб. края: проблемы науки и образования» / Хаб. гос. пед. ун-т. - Хабаровск, 2004. - С.25 - 34 (0, 9 п. л.).

14. Арутюнян М. П. Актуальные проблемы и направления методологии научного исследования // Совр. проблемы обществ, наук: сб. ст. по итогам 50-й науч. конф. преподавателей Хаб. гос. пед. ун-та. - Хабаровск: Хаб. гос. пед. унт, 2004.-С.26-37(1 п.л.).

15. Арутюнян М. П., Смоляков В. А. Мировоззренческий контекст глобализации политического пространства - времени в эпоху постмодернизма // Вестник ХГАЭП. - 2003. - № 4. - С. 69 - 84 (1, 2 п. л.). Ангорою не разделено.

16. Арутюнян М. П. Понятие мировоззрения: феноменологический подход // Личность. Познание. Культура: к 70-летию Л. А Микешиной. - М.: МПГУ, 2002.-С.470 - 482(0,7п.л.).

17. Арутюнян М. П., Смоляков В. А. Миф и демифологизация: мировоззренческий контекст политической идеологии // Миф и идеал в соврем, мире: сб. науч. тр. по материалам междунар. науч. конф. «Запад - Восток: образование и наука на пороге XXI века». - Хабаровск: Изд-во ХГПУ, 2001. - С. 92 -108 (1 п. л.). Авторство не разделено.

18. Арутюнян М. П. Миф и идеал в структуре мировоззрения //Миф и идеал в соврем, мире: сб. науч. тр. по материалам междунар. науч. конф. « Запад - Восток: образование и наука на пороге XXIвека».-Хабаровск: Изд-ю ХГПУ, 2001. - С. 4 - 24 (1 п. л.).

19. Арутюнян М. П. О мировоззрении В. Соловьева в контексте современности // Владимир Соловьев и его философшнфшьтурологическая мысль XX века: материалы Международной научной конференции, г. Иваново, 17 - 19 мая 2000г. / Иванов, гос. энергет. ун-т; Иванов, фил. Рос. межвуз. центр по рус. филос. и культуре. - Иваново, 2000. - С. 16-18 (ОД пл.).

20. Арутюнян М. П. Смысловые поля понятия мировоззрения // Актуальные проблемы социогуманитарного знания: сборник научных трудов кафедры философии МГЛУ / Мое. гос. пед. ун-т. - М.: Прометей. - 2000. -Вып. VD. - С. 41 -46 (0,4 п. л.).

21. Арутюнян М. П. Мировоззренческий подход к экологическому образованию // Экологическая культура современного общества: материалы международного симпозиума / Новосибирск: Наука, 2000. - С. 105 - 125 (1пл.).

22. Arutiunian М. "Ecologizing" Education in Russa // What Works: A Guide to Environmental Education and Communication Progects for Practitioners and Donors / Edited by Martha C. Monroe. -New Society Publishers, [1999]. - P. 42 -43 (0,2 п. л.), и другие.

Всего по теме диссертации опубликовано 53 работы - 52,3 п. л.

28

Заключение научной работыдиссертация на тему "Мировоззрение: онтологический и методологический подходы"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Актуальность философского изучения феномена мировоззрения в современных условиях определяется целым рядом факторов, прежде всего -сложившимися в жизни человека европейской цивилизации кризисными явлениями мировоззрения. Они фиксируются, как показано в диссертации, различными формами разрыва духовной и практической составляющих жизнедеятельности человека, утратой связи его мировоззрения с нравственным самосознанием, моральными нормами. В современном обществе богатства накопленного и сохраняемого наукой и культурой духовного опыта человечества все меньше «присваиваются» мировоззрением, сужая его до форм и состояний, идущих из сферы повседневности. С этой проблемой не справляется и современное образование. Актуальность философско-методологического анализа мировоззрения определяется и тем фактором, что в условиях современности сложившиеся исторические типы мировоззрения в полной мере не удовлетворяют ее запросам.

Закрепившееся в общественном сознании традиционное определение мировоззрения как специфической формы духовно-практического освоения человеком мира, системы взглядов, дающей целостное представление о мире, об отношении человека к миру, о собственном месте в нем является емким, но недостаточным для аналитики данного феномена. При всей очевидности и «прозрачности» этой общепринятой формулы она сегодня утрачивает полноту и силу методологического регулятива. Она допускает разноречивые основания понимания, неопределенности смыслов, затрудняющие возможные корреляции значений понятия, и сам ход мировоззренческого дискурса. Во многом это происходит по той причине, что понятие «мировоззрение» используется в его частных и превращенных значениях, в том числе, - идеологии и науки, и как следствие за ним закрепляется статус ложного сознания. И, наконец, по своему происхождению понятие мировоззрение сложилось в парадигме «классического разума» и до сих пор испытывает это влияние, что существенно ограничивает его методологический потенциал. В то время как действительный глубокий и богатый потенциал понятия остается нереализованным, не укладывается в сложившиеся общеупотребительные смыслы и матрицы его понимания.

Предпринятый в диссертационной работе анализ мировоззрения в онтологическом и методологическом ключах коснулся ряда проблем и направлений философско-методологического исследования. Прежде всего диссертантом прослежена эволюция смыслов понятия «мировоззрение» в истории философской мысли; выявлены этапы: 1) возникновения и функционирования понятия как целостного предпосылочного знания; 2) этап углубления и расширения гносеологической аналитики мировоззрения и «распадения» его смыслов на характеристики мировоззренческих форм и функционалов; 3) этап «синтеза», реконструкции целостности смыслов понятия мировоззрения. В качестве своеобразной формы эволюции смыслов понятия «мировоззрение» изучены возникновение и трансформация методологических мифов «отсутствия мировоззрения».

Определены методологические ключи рефлексии мировоззрения. При этом сделан особый акцент на его онтологии и анализе соотносимостей «родственных» мировоззрению понятий: «человек», «образоватие», «культура», «натура», на необходимости углубленного изучения данного феномена в трех основных онтологических проекциях - онтологии человека, социальной онтологии и онтологии образования. Обоснована методологическая значимость признания мировоззрения человека как неотъемлемого свойства его бытия в мире.

Намечен подход к мировоззрению на основе феноменологического метода, реализующего целостный, собственно философский анализ мировоззрения, выявлен эвристический потенциал данного метода в анализе мировоззрения. На основе феноменологического метода исследована архитектоника мировоззрения, выявлены его структурные составляющие - миф и идеал, типы и формы экзистенциалов, соотносимости мировоззренческих форм и функционалов, обнаружены интенциональная природа мировоззрения, мировоззренческих целостностей (проявляющихся дуальными связками: «духовное - практическое», «имманентное - трансцендентное», «конечное -бесконечное», «вечное - преходящее» и т.д.), контекстуальные зависимости, мировоззренческие трансформации - «переходы», «переносы», «превращения», «подмены», механизмы трансформации мировоззренческих форм.

Посвятив значительную часть работы исследованию развития понятия «мировоззрение» в историко-философской традиции, прежде всего в немецкой философской классике, диссертант реконструирует взгляды мыслителей на мировоззрение в контексте их философских концепций, логику наращивания смыслов данного понятия, демонстрирует разноплановость и глубину подходов И. Канта, Ф. Шлейермахера, В. Дильтея, Э.Гусерля, М. Хайдеггера, К. Ясперса к рефлексии мировоззрения в контексте их оригинальных философских систем, а также общей культурно-исторической тенденции философствования. В целом историко-философский анализ становления смыслов понятия «мировоззрение» позволил автору сделать общий вывод о сложившейся традиции исследования феномена мировоззрения, о становлении в этой традиции емкого смыслового потенциала данного понятия, о богатстве содержательных мотивов и многогранности его функциональных назначений.

Проведенный анализ обозначил наметившуюся в истории западноевропейской философии перспективную линию рефлексивного анализа феномена мировоззрения на основе методологии преодолевающей ограничения логики сциентизма и классической рациональности в контекстах философии жизни, экзистенциальной и феноменологической философии, «антропологического» поворота в философии. При этом достаточно отчетливо проявился общий исследовательский фон дальнейшего анализа феномена мировоззрения и возможного прояснения смыслов его понятия. Таким фоном стал интерес к фундаментальному онтологическому отношению «человек-мир» и экзистенциально-феноменологической проблеме человеческого в человеке, по существу - к проблеме онтологии нравственности, коренным образом связанной с ней проблематикой онтологии образования.

В завершющем работу разделе «Мировоззрение и образование» предпринята попытка онтологического обоснования этой целостности, обретающей в бытии человека свои экзистенциальные проявления. Человек от рождения беспомощен и полностью зависим от своего ближайшего окружения. И поскольку его экзистенция не задана исключительно генетической природой, человеку необходимо образовывать себя в среде других людей. Он должен научиться быть в мире, обрести образ «человечности», развивая в себе природой заложенный потенциал активного отношения к миру и накапливая при этом человеческий потенциал, человеческое качество бытия. Целостность познавательной, коммуникативной и предметно-деятельностной форм активности обуславливает жизнь человека, способы его социализации и адаптации. Любая целостность воспроизводится, удерживается и транслируется в целостных формах. Наиболее ценный и экзистенциально значимый опыт обобщается, накапливается и сохраняется формами культуры. В процессах его кумуляции моделируются механизмы репрезентации, трансформации и трансляции этого опыта в преемственности поколений. Мировоззрение, функционируя в контекстах культуры, актуализирует наиболее ценное его содержания, модифицирует экзистенциальный опыт и погружает его в культурно-историческое пространство современности. Образование расшифровывает знаки, символы, образы культуры и, трансформируя их в мировоззренческие формы, переводит культурный опыт в контексты повседневности. Через мировосприятие, миропонимание и мироотношение человек демонстрирует меры актуализации и усвоения бытием культурного опыта. Образование при этом оказывается важнейшей и необходимой формой проявления «сущего» бытия. Оно призвано удерживать в своем существовании сущностное экзистенции в проекциях мировоззрения и культуры. С мировоззрением в образование проникает и такой, внешне неуловимый, нерефлексируемый ментально момент бытия, во многом определяющий сущее человеческой экзистенции, который может быть назван «прорывом к трансцендентному» (П. П. Гайден-ко). Вне мировоззренческой парадигмы образования реальность «трансцен-суса» выхолащивается, вымывается из сферы образования. А с этой утратой, как обосновывает диссертант, образование теряет свою духовную сущность.

Сфера образования оказалась сегодня практически лишенной, вопреки логике бытия и онтологии культуры, четко обозначенных и ясно выраженных мировоззренческих ориентиров. При ответе на вопрос: «Почему и как такой разрыв смог произойти и обрести статус экзистенции?», встает проблема Пути человека, а исследование мировоззрения-образования погружается в область экзистенциальной феноменологии и дискурс «вечных» философских тем бытия, времени, истории, современности, трансценденции (И. Кант, К. Ясперс, М. Хайдеггер). По-новому встают еще недостаточно проясненные и не раскрытые образованием бытию человека вопросы потенциала его разума.

При этом важно акцентировать внимание на том, что в противоположность универсалистским метафизическим схемам и интенциям логики классического разума, уводящим от существа постановки обозначенных выше проблем, экзистенциально-феноменологический дискурс становится в их обсуждении более основательным и перспективным. Он выводит анализ мировоззрения на прояснение его сущего через экзистенцию, через прояснение «сущего-в» реальности многогранных форм его бытования, включая сферу повседневности. Размышляя о «сущем» бытия, М. Хайдеггер занимает методологическую позицию «онтологии как феноменологии» и эксплицирует сущее в экзистенции как «заботу», «бытие-в» или «мировость мира». При таком подходе «озабоченность» феноменом образования как необходимой формой «включенности» в бытие и самоосуществление бытующего в мире человека предстает одной из ключевых проблем «вот-бытия» и обозначена в контексте диссертационного исследования в качестве парадокса образования. Автор называет его мировоззренческим парадоксом современности, а связку «мировоззрение - образованиие» - фундаментальным онтологическим отношением бытия человека в мире.

Экзистенциально-феноменологический поворот исследования образования в контекстах мировоззрения вывел анализ мировоззрения на необходимость осмысления ключевых экзистенциалов бытия и событийных модусов человеческого присутсвия. В качестве мировоззренчески обоснованной их целостности диссертант предлагает рассмотреть онтологическую цепочку, обозначенную в исследовании «семейством понятий»: «страх - сопротивление - удовольствие - любовь». Познавая себя и самореализуясь в мире, выстраивая свои собственные отношения к реалиям бытия, каждый человек уникально, по-своему проходит через звенья этой цепочки бытия, обретая свою человеческую силу и волю и событийно означивая при этом свое в мире присутствие. И главным в этом присутствии становится прорастание в человеке его человеческого качества, наиболее емко и значимо выразимое модусами свободы - как ответственности и духовности человека.

В свою очередь онтологический подход к мировоззрению и анализ этого важнейшего атрибута бытия человека в мире с позиций аутентичного природе этой сложной целостности-экзистенциально-феноменологического метода раскрывает богатый аналитический потенциал этой методологии, ее перспективы, в том числе возможные корреляции с иными исследовательскими подходами на основаниях методологического взаимодействия и синтеза когнитивных практик,

315

Список научной литературыАрутюнян, Маргарита Павловна, диссертация по теме "Онтология и теория познания"

1. Аванесова, Г. А., Вахренева, П.Е. Духовный проект Н. Бердяева (Опыт системного подхода к наследию) / Г. А. Аванесова, П. Е. Вахренева // Вестник Московского университета. Серия 7. Философия. 2005. № 4. С. 37-57.

2. Авдеев, В. П. Многовариантное мировоззрение в настоящем и будущем / В. П. Авдеев // Изв. вуз. Черная металлургия. 1998. - № 6. С. 40 - 44.

3. Агацци, Э. Моральное измерение науки и техники / Э. Агацци / Пер. с англ. И. Борисовой. М.: ММФ, 1998. - 344 с.

4. Александров, В. И. Философия как историческая форма мировоззрения / В. И. Александров // Философские исследования. 2002. - № 1. С. 23 -47.

5. Алексеев, М. Ю. Поведение наука об основах нового мировоззрения / М.Ю. Алексеев. - М.: «Интердиалект+», 2000. - 240 с.

6. Алексеев, П. В. Наука и мировоззрение: (Союз марксистской философии и естествознания) / П.В. Алексеев М.: Политиздат, 1983. - 367 с.

7. Алексеев, В. П. Становление человечества / В. П. Алексеев. М.: Политиздат, 1984.-462 с.

8. Аналитическая психология: Прошлое и настоящее / К. Г. Юнг, Э. Сэмю-элс, В. Одайник, Дж. Хаббэк. М.: Мартис, 1995. - 320 с. - (серия «Классики зарубежной психологии»),

9. Ананьев, Б. Г. О проблемах современного человекознания / Б.Г. Ананьев -СПб.: Питер, 2001. 272 с. - (серия «Мастера психологии»).

10. Ю.Андерсон, Д. Р. Когнитивная психология. 5-е изд. / Д. Р. Андерсон. -СПб.: Питер, 2002. 496 с. - (серия «Мастера психологии»).

11. П.Анохина, Н. К. Проблема научно-культурной демаркации в современном мировоззрении/Н. К. Анохина//Вестн. Кузбасс, гос. техн. ун-та. -2004-№5. С. 103-107.

12. Арзоянц, А.Э. Новая мировоззренческая парадигма: ориениры будущего / А.Э. Арзоянц // Формирование новой парадигмы: сб. статей. М., 1997. С. 4-30.

13. Аристотель. О душе // Сочинения. В 4-х т. -М., 1976. Т.1. С. 371 -448.

14. Аршинов, В. Событие и смысл в синергетическом измерении / В. Арши-нов // Событие и смысл (Синергетический опыт языка) М., 1999 - 279 с.

15. Асмолов, А. Г. Культурно-историческая психология и конструирование миров / А. Г. Асмолов М.: Ин-т практической психол.; Воронеж: МО-ДЭК, 1996.-768 с.

16. Асмолов, А. Г. По ту сторону сознания. Методологические проблемы неклассической психологии / А. Г. Асмолов М.: «Смысл», 2002. - 480 с.

17. Баксанский, О. Е. «Когнитивная карта» и реальность / О.Е. Баксанский // Эпистемология & философия науки. Т. VII, № 1. М. 2006. С. 93 96.

18. Барабанщиков, В. А. Окуломоторные структуры восприятия / В.А. Барабанщиков. М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 1997. - 384 с.

19. Барабанщиков, В.А. Субъект и объект восприятия / В. А. Барабанщиков // Эпистемология & философия науки. Т. VII, № 1. М. 2006. С. 57 73.

20. Баркова, Э. В. Пространственно-временной континуум культуры (фило-софско-культурологический анализ). Автореф. дис. . д. филос. н. Спец.: 09.00.13 / Э. В. Баркова. Волгоград, 2003. - 47 с.

21. Бауман, 3. Индивидуализированное общество / 3. Бауман / Пер. с англ. -М.: Логос, 2002. 390 с.

22. Бахтин, М. Автор и герой: К философским основам гуманитарных наук / М. Бахтин СПб.: Азбука, 2000. - 336 с.

23. Бахтин, М. Эпос и роман / М. Бахтин СПб.: Изд-во «Азбука», 2000. -304 с.

24. Бейтсон, Г. Экология разума. Избранные статьи по антропологии, психиатрии и эпистемологии / Г. Бейтсон / Пер. с англ. М.: Смысл, 2000. 476 с.

25. Бек, У. Общество риска: На пути к другому модерну / У. Бек М.: Прогресс-Традиция, 2000.

26. Бек, У. Что такое глобализация? / У. Бек М.: Прогресс-Традиция, 2001. -304 с.

27. Белов, А. П. Мировоззрение на рубеже XXI века / А. П. Белов // Вестн. Поволж. акад. гос. службы. 2001. - № 1. - С. 164-176.

28. Белый, А. Символизм как миропонимание / А. Белый / Сост., вступ. ст. и прим. JI. А. Сугай. М.: Республика, 1994. - 528 с. - (серия «Мыслители XX в.»).

29. Бенхабиб, С. Притязания культуры. Равенство и разнообразие в глобальную эру / С. Бенхабиб / Пер. с англ.; под ред. В. И. Иноземцева. М.: Логос, 2003.-350 с.

30. Бердяев, Н. А. Мое философское миросозерцание / Н. А. Бердяев // Н. А. Бердяев о русской философии / Сост. Б.В. Емельянов, А.И. Новиков. Ч. 1. - Свердловск: Изд-во Урал, ун-та, 1991. С. 19 - 25.

31. Бердяев, Н А. О назначении человека / Н. А. Бердяев М.: Республика, 1993.-383 с.

32. Бердяев, Н. А. Царство Духа и царство Кесаря / Н. А. Бердяев / Сост. И послесл. В. П. Алексеева; Подг. текста и прим. Р. К. Медведевой. М.: Республика, 1995. - 383 с. - (серия: «Мыслители XX века»).

33. Бергер, П., Лукман, Т. Социальное конструирование реальности. Трактат по социологии знания / Перевод с англ. Е. Руткевича. М.: Изд-во «Медиум», 1995.-322с.

34. Бескова, И.А. Эволюция и сознание (когнитивно-символический анализ) / И.А. Бескова М., 2001. - 268 с.

35. Бестужев-Лада, И. В. Альтернативная цивилизация / И. В. Бестужев-Лада-М.: Гуманит. изд. центр ВЛАДОС, 1998. 352 с.

36. Библер, В. С. Век просвещения и Критика способности суждения. Дидро и Кант / В. С. Библер. М., 1977. - 46 с.

37. Библер, В. С. / На гранях логики культуры. Книга избранных очерков B.C. Библер. -М, 1997. 440 с.

38. Библер, В. С. От наукоучения к логике культуры: Два философских введения в двадцать первый век / В. С. Библер. - М.: Политиздат, 1990. -413с.

39. Бидни, Д. Концепция культуры и некоторые ошибки в ее изучении // Антология исследований культуры. Том. 1. Интерпретации культуры. СПб.: Университетская книга, 1997. С. 57 - 90.

40. Блюменкранц, М. А. Введение в философию подмены (Легенда в истори-ко-филос. перспективе) / М. В. Блюменкранц. М.: Весть, 1994. - 88 с.

41. Бляхер, Е. Д., Волынская, Л. М. «Картина мира» и механизмы познания / Е.Д. Бляхер, Л.М. Волынская. Душанбе, «Ирфон», 1976. - 151 с.

42. Бляхер, Л. Е. Нестабильное общество / Л. Е. Бляхер. Хабаровск, 2003. -157 с.

43. Бодрийяр, Ж. Символический обмен и смерть / Ж. Бодрийяр М.: «Доб-росвет», 2000. -389 с.

44. Бодров, В. А. Информационный стресс: учебное пособие для вузов / В. А. Бодров. М.: ПЕР СЭ, 2000. - 352 с.

45. Большаков, В. Ю. Эволюционная теория поведения / В. Ю. Большаков . -СПб.: Изд-во С.-Петербургского университета, 2001. 496 с.

46. Бореев, Ю. Культура эпохи и историческая парадигма бытия человечества / Ю. Бореев // Теоремы культуры, сборник статей. Москва: Международное агенство «A.D.&T.». 2003, с. 8 - 54.

47. Бодякин, В. И. Куда идешь, человек? Основы эволюциологии. Информационный подход / В. И. Бодякин. -М., СИНТЕГ, 1998, 332 с.

48. Брентано, Ф. О происхождении нравственного познания / Ф. Брентано / Пер. с нем. Изд-во «Алетейя», СПб, 2000. - 186 с. - (серия «Метафизические исследования»).

49. Брудный, А. А. Психологическая герменевтика: учебное пособие / A.A. Брудный. Изд-во «Лабиринт», М., 1998. - 336 с.

50. Бубер, M. Два образа веры / М. Бубер / Пер с. нем. / Под ред. П. С. Гуре-вича, С. Я. Левит, В. С. Лезова. М.: Республика, 1995. - 464 с. - (серия «Мыслители XX века»).

51. Будон, Р. Место беспорядка. Критика теорий социального изменения / Р.Будон / Пер. с фр. М.М. Кириченко М.: Аспект Пресс, 1998. - 284 с.

52. Булгаков, С. Н. Свет невечерний: Созерцания и умозрения / С. Н. Булгаков. М.: Республика, 1994. - 415 с. - (серия «Мыслители XX века»).

53. Бультман, Р. Избранное: Вера и понимание. М., 2004.

54. Бурдье, П. Начала / П. Бурдье / Choses dites: Пер. с фр. / Pierre Bourdieu. Choses dites. Paris, Minuit, 1987. Перевод Шматко H. A./ -M.: Socio-Logos, 1994.-288c.

55. Вайман, С. Мерцающие смыслы / С. Вайман. М.: «Наследие», 1999. -398 с.

56. Василькова, В. В. Порядок и хаос в развитии социальных систем: (Синергетика и теория социальной самоорганизации) / В.В. Василькова. СПб.: Изд-во «Лань», 1999. - 480 с.

57. Вересаев, В. В. Живая жизнь: о Достоевском и Л. Толстом: Аполлон и Дионис (о Ницше) / В. В. Вересаев. М.: Политиздат, 1991. - 336 с.

58. Верч, Дж. Голос разума. Социокультурный подход к опосредованному действию / Дж. Верч. М.: Тривола, 1996. - 176 с.

59. Виндельбанд, В. От Канта до Ницше / В. Вильденбанд / Пер. с нем. М.: «КАНОН-пресс», «Кучково поле», 1998. - 496 с. - («Канон философии»).

60. Винер, Н. Человек управляющий / Н. Винер. СПб.: Питер, 2001. - 288 с. - (серия «Психология - классика»).

61. Виттгенштейн, Л. Философские работы. Часть I. / Л. Виттгенштейн / Пер. с нем. М. С. Козловой и Ю. А. Асеева. М.: Изд-во «Гнозис», 1994. 612 с.

62. Вишневский, М. Интегративность мировоззренческих оснований образовательной деятельности / М. Вишневский // Aima mater: Вестн. высш. шк. -2001.- №2. С. 19-23.

63. Влияние интернета на сознание и структуру знания. М., 2004. - 239 с.

64. Войскунский, А. Е. Метафоры Интернета / А. Е. Войскунский // Вопросы философии. 2001. - № 11. - С. 64 - 79.

65. Волков, Г. У колыбели науки / Г. Волков. М.: «Молодая гвардия», 1971.-224 с.

66. Волошинов, В. Н. Философия и социология гуманитарных наук / В. Н. Волошинов / Вступ. статья Н.Л. Васильева; СПб.: Аста-пресс к(1, 1995. -388 с.

67. В поисках мировоззрения XXI века: межвуз. сб. науч. тр. / Дальневост. Гос. ун-т путей сообщ., Приамур. геогр. о-во; Ред. кол. В. П. Дурин (отв. ред.).-Хабаровск, 2002. 170 с.

68. Выготский, Л. С. Психология развития человека / Л. С. Выготский. М.: Изд-во «Смысл»; Изд-во «Эксмо», 2003. - 1113 с.

69. Вышеславцев, Б. П. Этика преображающего Эроса / Б. П. Вышеславцев / Вступ. ст. и коммент. В. В. Сапова. М.: Республика, 1994. - 368 с.

70. Гадамер, Г. Г. Актуальность прекрасного / Г. - Г. Гадамер / Пер. с нем. -М.: Искусство, 1991 -367 с.

71. Гадамер, Г.-Г., Истина и метод: Основы философской герменевтики / Г. -Г. Гадамер / Пер с. нем. / Общ. ред. и вступ. ст. Б. Н. Бессонова. М.: Прогресс, 1988.-704 с.

72. Гайденко, П. П., Давыдов, Ю. Н. История и рациональность: Социология М. Вебера и веберовский ренессанс / П. П. Гайденко, Ю. Н. Давыдов. -М.: Политиздат, 1991. 376 с.

73. Гайденко, П. П. Прорыв к трансцендентному: Новая онтология XX века / П.П. Гайденко М.: Республика, 1997. - 495 с.

74. Галицкий, В. И. Мировоззрение как процесс / В. И. Галицкий // Вестн. Владимир, пед. ун-та. 2002. - Вып. 7. С. 46 - 49.

75. Ганиев, Р. М. Архитектоника философского мировоззрения: теоретико-множественное представление / Р. М. Ганиев. Уфа: БашГУ, 2003. - 212с.

76. Гачев, Г. Д. Осень с Кантом: Образность в «критике чистого разума» / Г.Д. Гачев. М., 2004. - 329 с.

77. Гегель, Г.-В. Ф. Кто мыслит абстрактно? / Г.-В. Ф. Гегель // Г. В. Ф. Гегель. Работы разных лет. Том 1. М.: «Мысль», 1970. С. 389 - 394.

78. Гегель, Г.-В. Ф. Наука логики / Г.-В. Ф. Гегель // Г. В. Ф. Гегель. Наука логики. Том 3. М.: «Мысль», 1972. - 371 с.

79. Гегель, Г.-В. Ф. Энциклопедия философских наук / Г.-В. Ф. Гегель // Г. В. Ф. Гегель. Работы разных лет. Том 1. -М.: «Мысль», 1974. 452 с.

80. Гегель, Г.-В. Ф. Философия духа / Г.-В. Ф. Гегель // Г. В. Ф. Гегель. Энциклопедия философских наук. Том 3. М.: «Мысль», 1977. - 471 с.

81. Гегель, Г.-В. Ф. Философская пропедевтика / Г.-В. Ф. Гегель // Г.-В. Ф. Гегель. Работы разных лет. Том. 2. М.: «Мысль», 1971. - 630с.

82. Гершунский, Б. С. Философия образования для XXI века. (В поисках практико-ориентированных образовательных концепций) / Б. С. Гершунский. -М.: Изд-во «Совершенство», 1998. 608 с.

83. Гетман, К. Ф. От сознания к действию. Прагматические тенденции в немецкой философии первых десятилетий XX века / К. Ф. Гетман // Логос, 1999. № 1.С. 19-45.

84. Гительзон, И. Курс ноосферного мировоззрения / И. Гительзон, В. Крата-сюк, А. Проворов, О. Проворова // Высш. образование в России. 2002. № 6. С. 47-51.

85. Горюнов, И. А. О восприятии мира умом и сердцем / И. А. Горюнов // Филос. исслед. 1998. - № 3. С. 32 - 56.

86. Гриндер, М., Лойд Л. НЛП в педагогике / М. Гринбер, Л. Ллойд. М.: Институт общегуманитарных исследований, 2001. - 320 с.

87. Грифцова, И. Н. Логика как теоретическая и практическая дисциплина. К вопросу о соотношении формальной и неформальной логики / И. Н. Грифцова. М.: Эдиториал УРСС, 1988. - 152 с.

88. Гроф, С. За пределами мозга: Рождеие, смерть и трансценденция в психологии / С. Гроф / Пер. с англ. А. Андрианова, Л. Земской, Е. Смирновой, под общ. ред. А. Дегтярева. М.: ООО «Издательство ACT» и др., 2004. -497 с.

89. Гроф, К., Гроф С. Неистовый поиск себя: Руководство по личностному росту через кризис трансформации / К. Гроф, С. Гроф / Пер с англ. А. Ри-гина, А. Киселева. М.: ООО «Издательство ACT» и др., 2003. - 347с.

90. Гуревич, П. С. Философия человека. Ч. 1 . / П. С. Гуревич. - М., 1999 -221 с.

91. Гуревич, А. Избранные труды. Т. 2. Средневековый мир / А. Гуревич. -М. Спб.: Университетская книга, 1999. - 560 с. - (Российские Пропилеи).

92. Гурко, Е. Деконструкция: тексты и интерпретация / Е. Гурко // Гурко Е., Деррида, Ж. Деконструкция: тексты и интерпретация. Минск: Эконом-пресс, 2001. С. 3-204.

93. Гусейнов, А. А. Об Александре Зиновьеве и его социологии / А. А. Гусейнов // Зиновьев A.A. На пути к сверхобществу. М.: ЗАО Изд-во Цен-трполиграф. 2000. С. 3 - 21.

94. Гуссерль, Э. Философия как строгая наука / Э. Гуссерль / Пер. с нем. -Новочеркасск: Агенство Сагуна. 1994. 357с.

95. Джемс, У. Воля к вере / У. Джемс / Пер. с англ. М.: Республика, 1997. -431 с. - (серия: «Мыслители XX века»).

96. Дитлс, Р. Фокусы языка. Изменение убеждений с помощью НЛП / Р. Дитлс. Санкт-Петербург, Москва, Харьков, Минск, 2001. - 311 с.

97. Дьюи, Д. Демократия и образование / Д. Дьюи / Пер. с англ. М.: Педагогика-Пресс, 2000. - 384 с.

98. Дьюи, Д. Психология и педагогика мышления / Д. Дьюи. М.: Лабиринт, 1999.-192 с.

99. Дьюи Д. Реконструкция в философии. Проблемы человека / Д. Дьюи / Пер. с англ. М.: Республика, 2003. - 494 с. - (серия: «Мыслители XX века»).

100. Данилов-Данильян, В. И., Лосев К. С. Экологический вызов и устойчивое развитие / В. И. Данилов-Данильян, К.С. Лосев. М.: Прогресс-Традиция, 2000. - 416 с.

101. Делез, Ж. Фуко / Ж. Делез / Пер. с франц. М.: Изд-во гуманитарной литературы, 1998. - 172 с. - (серия: «Французская философия XX века»).

102. Деррида, Ж. О почтовой открытке от Сократа до Фрейда и не только / Ж. Деррида / Пер. с фр. Г.А. Михалкович. Минск: Современный литератор, 1999. - 832 с. - (серия «Классическая философская мысль»).

103. Деррида, Ж. Оставь это имя (Постскриптум), Как избежать разговора: денегации / Ж. Деррида // Гурко Е., Деррида Ж. Деконструкция: тексты и интерпретация. Минск: Экономпресс, 2001. С. 205 - 319.

104. Деятельность: теории, методология, проблемы. М.: Политиздат, 1990. - 366 с. - (серия «Над чем работают, о чем спорят философы»).

105. Дикманн, X. Юнгианский анализ волшебных сказок. Сказание и иносказание / X. Дикманн / Пер. с нем. Гуманитарное агенство «Академический проект», 2000. - 252 с.

106. Дильтей, В. Воззрение на мир и исследование человека со времен Возрождения и Реформации / В. Дильтей. Москва - Иерусалим: Университетская книга, Gesharim, 2000. - 464 с. (Книга света).

107. Дильтей, В. Типы мировоззрения и обнаружение их в метафизических системах / В. Дильтей. Культурология. XX век: Антология - М.: Юрист, 1995. - 703 с. - (серия «Лики культуры»).

108. Дикая, Л. Г., Махнач, A.B. Отношение человека к неблагоприятным жизненным событиям и факторы его формирования / Л. Г. Дикая, A.B. Махнач // Психологический журнал. 1996. Т. 17. № 1. С. 19 34.

109. Длугач, Т. Б. Проблема бытия в немецкой философии и современность / Т. Б. Длугач. М., 2002. - 222 с.

110. Дмитриева, Е. В. К вопросу о структуре профессионального педагогического мировоззрения / Е. В. Дмитриева // Гуманитарные исследования.- 2002.- №4. С. 44-50.

111. Дубровский, Д. И. Восприятие субъективной реальности / Д. И. Дубровский // Эпистемология & философия науки. Т. VII, № 1. М. 2006. С. 73 -84.

112. Дунаева, О. В. Мировоззрение личности в новых общественно-экономических условиях / О. В. Дунаева // Актуальные проблемы современного научного знания. Йошкар-Ола, 2003. - С. 12-16.

113. Дюргейм, Э. Социология образования / Э. Дюргейм / Пер. с фр. М.: ИНТОР, 1996.-80 с.

114. Ерофеев, В. Найти в человеке человека. (Достоевский и экзистенциализм) / В. Ерофеев М.: Зебра У, ЭКСМО, 2003. - 287 с.

115. Жбанкова, И. И. Мировоззрение / И. И. Жбанкова // Новейший философский словарь / Сост. А. А. Грицанов. Мн.: Изд. В.М. Скакун, 1998. С. 425.

116. Зеньковский, В.В. Проблемы воспитания в свете христианской антропологии / В. В. Зеньковский / Отв. ред. и сост. П. В. Алексеев. М.: Школа-Пресс, 1996.-272 с.

117. Жучков, В. А. Из истории немецкой философии XVIII в. Предкласси-ческий период. От вольфовской школы до раннего Канта / В. А. Жучков. -М., 1996.-260с.

118. Зайцева, 3. Н. Мартин Хайдеггер: язык и время / З.Н. Зайцева // Хай-деггер М. Разговор на проселочной дороге. М.: «Высшая школа». 1991. -С. 159- 177.

119. Зайцева, Л. А. Человек в системе ценностей информационного общества / Л.А. Зайцева. автореферат.канд филос. н. Спец. 09.00.11 - социальная философия. М.: МГУ, 1999. - 16 с.

120. Заковоротная, М. В. Идентичность человека. Социально-философские аспекты / М. В. Заковоротная. Ростов-наДону: Изд-во СевероКавказского научного центра высшей школы, 1999. - 200 с.

121. Залесский, Г. Е. Психология мировоззрения и убеждений личности / Г.Е. Залесский. М.: Изд-во МГУ, 1994. - 144с.

122. Зелиниченко, А.И. Психология духовности / А. И. Зелиниченко. М.: Изд-во Трансперсонального Института, 1996. - 400 с.

123. Зенкин, С. Жан Бодрийяр: время симулякров / С. Зенкин // Бодрийяр Ж. Символический обмен и смерть. М.: «Добросвет», 2000. С. 5 40.

124. Зиновьев, А. А. Глобальный человейник / А. А. Зиновьев. М.: ЗАО Изд-во Центрполиграф, 2000. - 459 с.

125. Зинченко, В. П., Моргунов, Е. Б. Человек развивающийся. Очерки российской психологии / В. П. Зинченко, Е. Б. Моргунов. М.: Тривола, 1994.-304 с.

126. Золхоева, М. В. Экологическая проблематика в контексте мировоззрения / М. В. Золхоева // Вестн. Бурят, ун-та. Сер. 5. Философия, социология, политология, культурология. Улан-Уде, 1997. - Вып. 1. С. 91 - 98.

127. Зотов, А.Ф. Мировоззрение на рубеже тысячелетий / А. Ф. Зотов // Вопросы философии. 1989, № 9. С. 3 - 15.

128. Иванов, В. Родное и вселенское / В. Иванов / Сост., вступ. ст. и прим. В. М. Толмачева. М.: Республика, 1994. - 428 с. - (серия «Мыслители XX века»).

129. Иванов, В. И. Социальные технологии в современном мире / В. Н. Иванов. М.: Славянский диалог, 1996 - 335 с.

130. Игнатова, В. А. Экологическое мировоззрение и идеи синергетики / В.А. Игнатова // Наука и школа. 1999. - № 3. С. 33 - 39.

131. Ильенков, Э. В. Философия и культура / Э. В. Ильенков. М.: Политиздат, 1991. - 464 с. - (серия «Мыслители XX века»),

132. Ильин, В. В., Панарин, A.C., Бадовский, Д.В. Политическая антропология / В. В. Ильин, A.C. Панарин, Д.В. Бадовский / Под ред. Ильина B.B. М.: Изд-во Моек ун-та, 1995. - 254 с.

133. Исаков, А. Н., Сухачев, В. Ю. Этос сознания / А. Н. Исаков, В. Ю. Су-хачев. СПб.: Изд-во С.-Петербургского ун-та, 1999. - 264 с.

134. Исланова, Н. Н. Формирование биоэтического мировоззрения: аспекты методологи: автореф. дисс. .канд. филос. наук / Н. Н. Исланова / Казан, гос. пед. ун-т. Казань, 2000. - 18 с.

135. История современной зарубежной философии: Компаративистский подход. В двух томах. Т. 1. 3-е изд. СПб.: Изд-во «Лань», 1998. - 448с.

136. Иегер, В. Пайдейя. Воспитание античного грека. Том 1. / В. Иегер / Пер. с нем. «Греко-латинский кабинет» Ю. А. Шичалина. М., 2001. -593с.кл

137. Иегер, В. Пайдейя. Воспитание античного грека. Том 2. (Эпоха великих воспитателей и воспитательных систем) / В. Йегер / Пер. с нем. -«Греко-латинский кабинет» Ю.А. Шичалина. М., 1997. 335 с.

138. Кавтарадзе, Д.Н., Брудный, A.A. От экологических знаний к картине мира / Д. Н. Кавтарадзе, А. А. Брудный // Вестник образования. 1993. Июль.

139. Кавтарадзе, Д. Н. Время как предмет обучения (в контексте проблем окружающей среды) / Д. Н. Кавтарадзе // Мир психологии. 1999, № 4 (20).

140. Кавтарадзе, Д. Н. Обучение и игра. Введение в активные методы обучения / Д. Н. Кавтарадзе / М.: Московский психолого-социальный институт, из-во «Флинта», 1988. 192 с.

141. Каган, М. С. Философия как мировоззрение / М. С. Каган // Вопросы философии. 1997. - № 9. - С. 36 - 45.

142. Камоза, Т. Л., Киютина, Т. Н., Клочков, В. П., Хохрина, 3. В. Философский смысл понятий оптимума, оптимальности и оптимизации / Т. Л. Камоза, Т. Н. Киютина, В. П. Клочков, 3. В. Хохрина // Философские науки. 2006.-№ 10.-С. 83-94.

143. Камю, А. Бунтующий человек. Философия. Политика. Искусство / А.Камю / Пер. с фр. М.: Политиздат, 1990. - 415 с. - (серия «Мыслители XX века»).

144. Кант, И. Новое освещение первых принципов метафизического познания / И. Кант // Иммануил Кант. Собрание сочинений в восьми томах. Т.1. «Докритические» произведения. -М.: ЧОРО, 1994. С. 261 -301.

145. Кант, И. Критика практического разума / И. Кант // Иммануил Кант. Собрание сочинений в восьми томах. Т. 1. «Докритические» произведения. -М.: ЧОРО, 1994. С. 391 -691.

146. Кант, И. Критика способности суждения / И. Кант // Иммануил Кант. Собрание сочинений в восьми томах. Т.1. «Докритические» произведения. -М.: ЧОРО, 1994. 414 с.

147. Каптерев, А. И. Информатизация социокультурного пространства / А.И. Каптерев. М.: ФАИР-ПРЕСС, 2004. - 512 с.

148. Карасев, Л.В. Парадокс о смехе / Л.В. Карасев / Квинтэссенция: философский альманах / Сост.: В.И. Мудрагай, В.И. У санов. М.: Политиздат, 1990. С. 341 -368.

149. Карлейль, Т. Теперь и прежде / Т. Карлейль / Сост., подг. текста и примеч. Р. К. Медведевой. М.: Республика, 1994. - 415 с. - (серия «Б-ка этической мысли»).

150. Кармин, А. Философия культуры в информационном обществе: проблемы и перспективы / А. Кармин // Вопросы философии. 2006. № 2. С. 52-60.

151. Касавин, И. Т. Изобретение веры. Авраам и Иов / И.Т. Касавин // Вопросы философии. 1999. № 2. С. 154 166.

152. Касавин, И.Т. Миграция. Креативность. Текст. Проблемы неклассической теории познания / И. Т. Касавин СПб.: РХГИ, 1998. - 408 с.

153. Касавин, И.Т. Традиции и интерпретации: Фрагменты исторической эпистемологии / И. Т. Касавин. Москва - СПб., Изд-во РХГИ, 2000. -320 с.

154. Касавин, И. Т., Сокулер, 3. А. Рациональность в познании и практике. Критический очерк / И.Т. Касавин, 3. А. Сокулер. М., «Наука», 1989. -192 с.

155. Касавин, И.Т. Социальная эпистемология: понятие и проблемы / И. Т. Касавин // Эпистемология & философия науки. Т. VII, № 1. М. 2006. С. 5 -15.

156. Кассирер, Э. Жизнь и учение Канта / Э. Кассирер Санкт-Петербург. 1997. - 447 с. - (серия «Книга света»).

157. Кассирер, Э. Философия символических форм. Мифологическое мышление. Т. 2. / Э. Кассирер: Изд-во «Университетская книга», М. СПб., 2002.-279 с.

158. Кива, M. М. Зависимость мировоззрения человека от даты рождения / M. М. Кива // Философ, исслед. 2004. - № 3 /4. С. 257 - 268.

159. Кинелев, В. Г. Образование, воспитание, культура в истории цивилизаций / В. Г. Кинелев. М.: Гуманит. изд. центр ВЛАДОС, 1998. - 520 с.

160. Киркегор, С. Наслаждение и долг / С. Киркегор / Пер. с датск. AirLand Киев, 1994.-504 с.

161. Киссель, М. А. Судьба старой дилеммы / М. А. Киссель. М., 1974. -280 с.

162. Киссель, М. А. Философский синтез А. Н. Уайтхеда (вступительная статья) / М. А. Кисель // Уайтхед А. Избранные работы по философии / Пер. с англ. М.: Прогресс, 1990. (серия «Философская мысль Запада»). С. 3-55.

163. Князева, Е. Н. Синергетический стиль мышления: историческое место, мировоззренческие основания, перспективы / Е. Н. Князева // Культура и развитие научного знания. М., 1991. С. 36 - 58.

164. Козлова, М. С. Идея «Языковых игр» / М. С. Козлова // Философские идеи Людвига Витгенштейна. М.: ИФРАН, 1996.

165. Козлова, М. С. Философия и язык (Критический анализ некоторых тенденций эволюции позитивизма XX в.) / М. С. Козлова. М.: «Мысль», 1972.-254 с.

166. Козлова, М. С. Философия как деятельность: Мысли Л. Виттгенштейна / М. С. Козлова // Современная аналитическая философия: сборник обзоров. Выпуск 3. (серия «Сознание и деятельность»). М., 1991 С. 9 - 34.

167. Козловский, В. В. Понятие ментальности в социологической перспективе / В. В. Козловский //Социология и социальная антропология. СПб.: Алетейя, 1997. С. 32-43.

168. Кондаков, Н.И. Логический словарь / Н. И. Кондаков. М.: Наука, 1971.

169. Копнин, П. В. Идея как форма мышления / П. В. Копнин. Киев КГУ, 1963.-658 с.

170. Косарев, А. Ф. Феноменология мифа: Мифология и ее эвристическая значимость / А. Ф. Косарев. М.: ПЕР СЭ; СПб.: Университетская книга, 2000.-304 с.

171. Кравченко, И. И. Политическая мифология: вечность и современность / И. И. Кравченко // Вопросы философии. 1999. -№ 1. - С. 3 - 17.

172. Кудрявцев, О. Ф. Ренессансный гуманизм и «Утопия» / О. Ф. Кудрявцев. -М.: Наука, 1991. 288с.

173. Кузнецов, М. А. Ноосфера. Человечество. Мировоззрение / М. А. Кузнецов. М.: Б. и., 1998. - 125 с.

174. Кузнецов, М. А. Философские основания ноосферного мировоззрения: автореф. дис. д-ра филос. наук/ М. А. Кузнецов. -М.: Изд-во. Моск. гос. ун-т им. М. В. Ломоносова, 2001. 32 с.

175. Кукушкина, Е. И., Логунова, Л. Б. Мировоззрение, познание, практика / Е. И. Кукушкина, Л. Б. Логунов. М.: Политиздат, 1989. - 303 с. - (серия «Над чем работают, о чем спорят философы»).

176. Куртц, П. Искушение потусторонним / П. Куртц / Пер. с англ. М: Академический Проект, 1999. - 601 с.

177. Кутырев, В. А. Естественное и искусственное: борьба мировоззрений / В. А. Кутырев. Нижний Новгород: Изд-во Нижний Новгород, 1994. -200с.

178. Кутырев, В. А. Разум против человека (Философия выживания в эпоху постмодернизма) / В. А. Кутырев. М.: «ЧеРо», 1999. - 230 с.

179. Лакан, Ж. Четыре основные понятия психоанализа: (м-лы семинаров. Книга XI (1964)) / Ж. Лакан / Пер. с фр. А. Черноглазова. М.: Изд-во «Гнозис», «Логос». 2004. - 304 с.

180. Лакруа, Ж. Избранное: Персонализм / Ж. Лакруа / Пер. с франц. М.: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 2004. - 608 с. -(серия «Книга света).

181. Лангер, С. Философия в новом ключе: Исследование символики разума, ритуала и искусства / С. Лангер / Пер. с англ. С.П. Евтушенко. М.: Республика, 2000. - 287 с.

182. Лебедев, С.А., Ильин, В. В. Метафилософия / С. А. Лебедев, В. В. Ильин // Философские науки, № 1,2006. С. 112 131.

183. Левинас, Э. Время и другой. Гуманизм другого человека / Э. Левинас. СПб.: Высшая религиозно-философская школа. 1988. - 264 с.

184. Левицкий, С. А. Свобода и ответственность: «Основы органического мировоззрения» / С. А. Левицкий. М.: Посев, 2003. - 464 с. - (серия «Философское наследие»).

185. Лекторский В. А., Швырев В. С. Единство мировоззренческого и теоретико-познавательного аспектов в марксистской философии / В. А. Лекторский, В. С. Швырев // Гносеология в системе философского мировоззрения. -М.: «Наука», 1983. 383 с.

186. Леонтьев, Д. А. Психология смысла: природа, строение и динамика смысловой реальности / Д. А. Леонтьев. М.: Смысл, 1999. - 487с.

187. Лиотар, Ж.-Ф. Состояниие постмодерна / Ж.-Ф. Лиотар. М.: «Але-тейя», СПб. 1998.- 160 с.

188. Лири Т., Стюарт М. и др. Технологии изменения сознания в деструктивных культах / Т. Лири, М. Стюарт и др / Под ред. И. Митрофановой / Пер. с англ. «Janusbooks», СПб: «Экслибрис», 2002 - 224 с.

189. Лихачев, Б. Т. Философия воспитания. Специальный курс: учебное пособие для студентов высших учебных заведений / Б. Т. Лихачев. М.: Прометей, 1995.-282 с.

190. Ломброзо, Ч. Гениальность и помешательство / Ч. Ломброзо / Общ. ред., предисл. проф. Л. П. Гримака. М.: Республика, 1995. - 398 с.

191. Лоренц, К. Оборотная сторона зеркала / К. Лоренц / Пер. с нем. / Под ред A.B. Гладкова. М.: Республика, 1998. - 393 с. - (серия: «Мыслители XX века»).

192. Лосев, А.Ф. Диалектика мифа / А. Ф. Лосев //А. Ф. Лосев. Миф Число - Сущность. - М.: Мысль, 1994. С. 8 - 216.

193. Лосев, А.Ф. Из ранних произведений / А. Ф. Лосев. М.: Правда, 1990 -655с.

194. Лосский, Н. О. Бог и мировое зло / Н. О. Лосский / Сост. А. П. Поляков, П. В. Алексеев, А. А. Яковлев. М.: Республика. - 432 с. - (серия «Б-ка этической мысли»).

195. Лосский, Н. О. Чувственная, интеллектуальная и мистическая интуиция / Н. О. Лосский / Сост. А. П. Поляков. М.: Республика. - 400 с. - (серия «Мыслители XX века»).

196. Лосский, И.О. Условия абсолютного добра: основы этики; Характер русского народа / Н. О. Лосский. М.: Политиздат, 1991. - 368 с. - (серия «Б-ка этич. мысли»).

197. Лось, В. Последний шанс // Общественные науки. 1990, № 6. С. 160 — 169.

198. Люрья, Н. А. Образование как феномен культуры и фактор развития личности / Н. А. Люрья: автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора философских наук. Специальность 09.00.01 социальная философия. Томск, 1997. - 39 с.

199. Мазин, В. Стадия зеркала Жака Лакана / В. Мазин. СПб.: Алетейя, 2005. - 160 с. - (Серия «Лакановские тетради»),

200. Максимов, A.M. Свобода как противоречие самобытия и инобытия / A.M. Максимов: автореферат диссерт на соиск. уч. степ. д. ф. н. Специальность 09.00.01 онтология и теория познания. Екатеринбург, 1999. -43с.

201. Малахов, В. Герменевтика и традиция / В. Малахов //Логос, 1999. № 1. С. 3-18.

202. Малушко, O.A. Элементы мифологии в мировоззрении человека наших дней / О. А. Малушко, С. Ю. Баумгартен // Судьба философии в современной мире. Уфа, 2003. - С. 155 - 164.

203. Мамардашвили, М. Кантианские вариации / М. Мамардашвили. М.: «Аграф», 1997. - 320 с.

204. Мамардашвили, М. Психологическая топология пути / М. Пруст «В поисках утраченного времени» / М. Мамардашвили. Санкт-Петербург, 1997.-569 с.

205. Мамардашвили, М. К., Пятигорский, А. М. Символ и сознание. Метафизические рассуждения о сознании, символике и языке / М. Мамардашвили. М.: Школа «Языки русской культуры», 1997. - 224 с.

206. Мамардашвили, М. К. Стрела познания (набросок естественноистори-ческой гносеологии) / М. К. Мамардашвили. М.: Школа «Языки русской культуры», 1997.-304 с.

207. Мангейм, К. Диагноз нашего времени / К. Мангейм / Пер с нем. и англ. М.: Юрист, 1994. - 700 с. - (серия «Лики культуры»).

208. Мангейм, К. Очерки социологии знания. (Теория познания мировоззрение - историзм) / К. Мангейм. - М.: ИНИОН, 1998. С. 54 - 117.

209. Маньковская, Н.Б. Эстетика постмодернизма / Н. Б. Маньковская -СПб: Алетейя, 2000. 347с.

210. Маркс, К. Математические рукописи / К. Маркс. М.: Наука, 1968. с. 47 -75.

211. Мартынов, В. И. Конец времени композиторов / В. И. Мартынов. М.: Ресский путь, 2002. - 296 с.

212. Махлин, В. Л. Михаил Бахтин: философия поступка / В. Л. Махлин -М.: Знание, 1990.-64 с.

213. Мердок, Д. П. Фундаментальные характеристики культуры / Д. П. Мердок // Антология исследований культуры. Том. 1. Интерпретации культуры. СПб.: Университетская книга, 1997. С. 49 - 56.

214. Микешина, JL А. Густав Шпет и современная методология социально-гуманитарных наук / JI. А. Микешина // Эпистемология & философия науки. Т. VII, № 1. М. 2006. С. 16 37.

215. Микешина, J1.A. Субъект. Образование. Истина / JI. А. Микешина // Изменчивость и поиск устойчивости: синергетика и образование. М.: «Гнозис». 1997. С. 112- 118.

216. Микешина, J1.A. Философия познания. Полемические главы / JI. А. Микешина. М.: Прогресс-Традиция, 2002. - 624 с.

217. Мир человека: теория и история мировоззрений: сб. научн. трудов. Вып. 2. Нижний Новгород: Изд-во ННГУ, 1997. - 182 с.

218. Мировоззрение в системе общественного сознания (Задачи формирования коммунистического мировоззрения трудящихся в свете решений XXVII съезда КПСС): тезисы Всесоюзной конференции. Часть I. Воронеж. 1988- 186 с.

219. Мировоззрение в структуре общественного сознания: межвузовский сборник научных трудов. М. 1992. - 107 с.

220. Мировоззренческая парадигма в философии: философия как теоретическое мировоззрение: сборник трудов II общероссийской межвузовской научной конференции 23-25 ноября 2004 г. Н. Новгород: ВГИПА, 2004. -122 с.

221. Миронов, В. В. Наука и философия в системе мировоззренческий ориентации современной культуры: автореф. дис. . д-ра филос. наук. М., изд-во МГУ им. М. В. Ломоносова, 1997. - 35 с.

222. Миф и идеал в современном мире: сб. научных трудов по материалам междунар. науч. конф. «Запад Восток: образование и наука на пороге XXI века» / науч. ред. и сост. М. П. Арутюнян. - Хабаровск: Изд-во ХГПУ, 2001.-168 с.

223. Миф, мечта, реальность: постнеклассические измерения пространства культуры / Под ред. И. В. Мелик-Гайказян. М.: Научный мир, 2005. -256 с.

224. Михайлов, А. В. Избранное. Историческая поэтика и герменевтика / А. В. Михайлов. СПб.: Из-во Санкт-Петербургского университета, 2006. -560 с. - (серия «Письмена времени»).

225. Многомерный образ человека. М., 2001. - 235 с.

226. Модин, Б. П. Отношение мировоззрения и философии к научной картине мира: феноменолого-герменевтический анализ: автореф. дис. канд. филос. наук / Б. П. Модин . Хабаровск: Изд-во Дальневост. гос. ун-т путей сообщения, 2003. - 23 с.

227. Моздалевский, Л. Н. Очерк истории воспитания и обучения с древнейших до наших времен. Часть первая / JI. Н. Моздалевский. СПб.: «Алетейя», 2000. - 429 с.

228. Моздалевский, JI. Н. Очерк истории воспитания и обучения с древнейших до наших времен. Честь вторая / JT. Н. Моздалевский СПб.: «Алетейя», 2000.-496 с.

229. Моисеев, H.H. Быть или не быть человечеству? / Н. Н. Моисеев. М. 1999.-288 с.

230. Моисеев, H.H. Расставание с простотой. Путь к очевидности / Н. Н. Моисеев. -М. «Аграф». 1988. -480 с.

231. Моль, А. Социодинамика культуры / А. Моль / Пер. с фр. М.: Изд-во «Прогресс». 1973.-405 с.

232. Мостова, JT. А. Антропологическая традиция в исследовании культуры: вместо введения / JT. А. Мостова // Антология исследований культуры. Том. 1. Интерпретации культуры. СПб.: Университетская книга, 1997. С. 5-14.

233. Мунье, Э. Манифест персонализма / Э. Мунье / Пер. с фр. / Вступит, ст. И.С. Вдовиной. М.: Республика, 1999. - 559 с.

234. Налимов, B.B. В поисках иных смыслов / В. В. Налимов. М.: Издательская группа «Прогресс», 1993. - 260 с.

235. Налимов, В.В. Разбрасываю мысли: В пути и на перепутье / В. В. Налимов. М.: Прогресс-Традиция, 2000. -343 с.

236. На переломе. Философские дискуссии 20-х годов: Философия и мировоззрение / Сост. П. В. Алексеев. М.: Политиздат, 1990. - 528 с.

237. Наука в культуре / Под ред. В. Н. Поруса. М.: «Эдиториал УРСС», 1998.-384 с.

238. Неретина, С., Огурцов А. Время культуры / С. Неретина, А. Огурцов. -СПб.: Изд-во РХГИ, 2000. 344 с.

239. Неретина, С. С. Тропы и концепты / С. С. Неретина. М., 1999. - 277с.

240. Нефедов, А. Некоторые аспекты нового мировоззрения / А. Нефедов // Евраз. сообщество. Алматы, 2002. -№ 2. С. 133 - 145.

241. Никитин, Е. П., Харламенкова, Н. Е. Феномен человеческого самоутверждения / Е. П. Никитин, Н. Е. Харламенкова. СПб.: «Алетейя», 2000. -224 с.

242. Ницше, Ф. Веселая наука / Ф. Ницше / Пер. с нем. К. А. Свасьяна. -М.: OJIMA-ПРЕСС, 2000. 351 с. - (Вавилонская библиотека).

243. Новая парадигма развития России. (Комплексные исследования проблем устойчивого развития). М.: «Академия». Изд-во МГУК, 1999. -495с.

244. Новейший философский словарь // Сост. A.A. Грицианов. Минск: Изд-во В.М. Скакун, 1998.

245. Новиков, А. Г. Идеология и мировоззрение / А. Г. Новиков // Общество и власть: сб. Якутск, 2003. - Вып. 14. Общество, власть и идеология: (Социал.-филос. анализ). С. 27 - 29.

246. Новичкова, Г. А. Историко-философские очерки западной педагогической антропологии / Г. А. Новичкова. М., 2001. - 142 с.

247. Нойманн, Э. Глубинная психология и новая этика. Человек мистический / Э. Нойманн / Пер. с англ. В.М. Донец СПб.: Академический проект, 1999-206 с.

248. Нойманн, Э. происхождение и развитие сознания / Э. Нойманн / Пер. с англ. -М.: «Рефл-бук»; К.: «Ваклер», 1998.-464 с.

249. Ноу бель, Д. Осмысливая современность: Современные мировоззрения и поиск истины / Д. Ноубель. СПб: Центр просвет. Программ МАХШ, 1999.-446 с.

250. Онтология и мировоззрение (тематический сборник) / Уфимский технологический институт. Уфа. 2000 - 160 с.

251. Онтология и эпистемология синергетики. М., 1997. - 159 с.

252. Осипова, Е. В. Мировоззрение и общественный идеал / Е. В. Осипова. -М., 2002. 62 с.

253. Парсонс, Т. Система современных обществ / Т. Парсонс / Пер. с англ. -М.: Аспект Пресс, 1998. 270 с.

254. Парсонс, Г. Человек в современном мире / Г. Парсонс / Пер. с англ. -М.: «Прогресс», 1985,- 427 с.

255. Петренко, В.Ф. Методологические аспекты исторической психологии (поиск парадигмы) / В. Ф. Петренко // Эпистемология & философия науки. Т. VII, № 1. М. 2006. С. 38 - 55.

256. Перспективы метафизики: классическая и неклассическая метафизика на рубеже веков / Под ред. Г.Л. Тульчинского, М.С. Уварова. СПб: «Алетейя», 2000.-415 с.

257. Петров, М. К. Историко-философские исследования / М. К. Петров. -М.: РОССПЭН, 1996.-512с.

258. Пешков, И. В. И. М. Бахтин: от философии поступка к риторике поступка / И. В. Пешков. М.: Изд-во «Лабиринт», 1996. - 176 с.

259. Постнеклассическая методология: становление, развитие, принципы, перспективы: российско-украинский круглый стол // Философские науки. 2006.-№9.-С. 52-70.; № 10.-С. 95-107.

260. Поппер, К. Р. Открытое общество и его враги. Т.1: Чары Платона / K.P. Поппер / Пер. с англ. М.: Феникс, Международный фонд «Культурная инициатива», 1992.-448 с.

261. Поппер, К. Р. Открытое общество и его враги. Т.2: Время лжепророков: Гегель, Маркс и другие оракулы / К. Р. Поппер / Пер с англ. М.: Феникс, Международный фонд «Культурная инициатива», 1992. - 528 с.

262. Прерывное и непрерывное. Киев: Изд-во «Наукова думка», 1983. -311 с.

263. Прохоров, М. М. Пути мировоззренческого обновления философского сознания // Актуальные проблемы исследования сознания: онтология и гносеология. Иваново, 1997. С. 127- 144.

264. Пушкин, В.Г. Сущность метафизики: от Фомы Аквинского через Гегеля и Ницше к Мартину Хайдеггеру / В. Г. Пушкин. СПб.: Изд-во «Лань», 2003. 480 с.

265. Разин, А. В. От моральных абсолютов к конкретной действительности /А. В. Разин.-М.: МГУ, 1996.- 160 с.

266. Разум и экзистенция: Анализ научных и вненаучных форм мышления. -СПб.: РХГИ, 1999.-402 с.

267. Рахманова, И. В. Мировоззренческие установки личности / Алт. с.-х. ин-т. Барнаул, 1991. - 79 с. - Рукопись деп. в ИНИОН АН СССР № 45878 от 13. 01. 92.

268. Рац, М. В. Что такое экология, или как спасти природу. (Взгляд методолога) / В. М. Рац. М.: Касталь, 1993. - 179 с.

269. Рациональность на перепутье. В 2-х книгах. Кн. 1. М.: РОССПЭН, 1999.-368 с.

270. Рашковский, Е. Б. На оси времен. Очерки по философии истории / Е. Б. Рашковский. М., Прогресс-Традиция, 1999. - 208 с.

271. Ретюнских, Л. Т. Этика игры / Л. Т. Ретюнских. М.: «Прометей», 1998.-120 с.

272. Риман, Ф. Основные формы страха. Исследование в области глубинной психологии: учебное пособие для студ. высш. учеб. заведений / Ф.Риман / Пер. с нем. М.: Издательский центр «Академия», 2005. - 192с.

273. Розеншток-Хюсси, О. Бог заставляет нас говорить / О. Розеншток-Хюсси / Пер. с англ. А. И. Пигалева. М.: Канон+, 1977. - 288 с.

274. Розеншток-Хюсси, О. Речь и действительность / О. Розеншток-Хюсси. -М: Лабиринт, 1994.- 211 с.

275. Розин, В. М. Введение в культурологию / В. М. Розин. М.: Международная педагогическая академия, 1994. - 104 с.

276. Розов, М. А. Теория социальных эстафет и проблемы эпистемологии / М. А. Розов. Смоленск, 2006. - 439 с.

277. Розов, Н. С. Национальная идея как императив разума // Вопросы философии.- 1997.- № 10. С. 13-28.

278. Розов, Н. С. Смысл истории как испытание человеческого рода в пространствах изменений / Н. С. Розов // Философия и общество. 2005. № 3. С. 5-25.

279. Розанов, В. В. Сумерки просвещения / В. В. Розанов. М.: Педагогика, 1990.-624 с.

280. Розов, Н. С. Структура социальной онтологии: по пути к синтезу мак-роисторических парадигм / Н. С. Розов // Вопросы философии. 1999. № 2. С. 3-22.

281. Рорти, Р. Философия и зеркало природы / Р. Рорти. Новосибирск: Изд-во Новосиб. ун-та, 1997. - 320 с.

282. Россия и Германия: Опыт философского диалога / Под общей ред. В. А. Лекторского. Немецкий культурный центр имени Гете. - М. «Медиум», 1993.-351 с.

283. Рубинштейн, С. Л. Основы общей психологии / С. Л. Рубинштейн. -СПб.: Питер, 2002. 720 с. - (серия «Мастера психологии»).

284. Рубинштейн, С. Л. Бытие и сознание. Человек и мир / С. Л. Рубинштейн. СПб.: Питер, 2003 - 512 с. - (серия «Мастера психологии»).

285. Руднев, В. П. Прочь от реальности: Исследования по философии текста. II. / В. П. Руднев. М.: «Аграф», 2000. - 432 с.

286. Румянцев, O.K. Диалектическая телеология / О. К. Румянцев М., 1998.-172 с.

287. Русская идея: сборник произведений русских мыслителей / Сост. Е. А. Васильев; предисловие A.B. Гулыги. М.: Айрис-пресс, 2004. - 512 с. -(серия «Библиотека истории и культуры»).

288. Савостьянов, А. Н. Методология социокультурного анализа развития мировоззренческих традиций на примере российской науки // Философия: история и современность, 2001 -2002. Новосибирск, 2002. С. 106- 123.

289. Сагатовский, В. Н. Философия развивающейся гармонии: философские основы мировоззрения. В 3-х ч. Ч. 1: Введение: философия и жизнь / В. Н. Сагатовский СПб.: Издательство С.-Петербургского университета, 1997.-224 с.

290. Садохин, А. П. Введение в теорию межкультурной коммуникации / А.П. Садохин. М.: Высш. шк., 2005. - 310 с.

291. Самосознание европейской культуры XX века: Мыслители и писатели Запада о месте культуры в современном обществе. М.: Политиздат, 1991.-336 с.

292. Сандомирский, М. Е. Защита от стресса. Физиологически-ориентированный подход к решению психологических проблем (Метод РЕТРИ) / М. Е. Сандомирский. М.: Изд-во Института психотерапии, 2001.-336 с.

293. Сандаулов, Ю.А. Предисловие к первому изданию / Ю.А. Сандаулов // История современной зарубежной философии: Компаративистский подход. 1 т. 3-е издание, расширенное. СПб.: Изд-во «Лань», 1998.-448 с.

294. Связь и обособленность / М. А. Парнюк, А. С. Кирилюк, В. В. Кизима и др. Киев: Наукова думка, 1988. - 296 с.

295. Сердюков, Ю. М. Демифологизация магии: монография / Ю. М. Сердюков. Уссурийск: Изд-во УГПИ, 2003. - 154 с.

296. Сеченов, И. М. Элементы мысли / И. М. Сеченов. СПб.: Питер, 2001. -416с.

297. Синтез цивилизации и культуры. Международный альманах. М.: ИНИОНРАН, 2003.-380 с.

298. Скотт, Д. Г. Сила ума. Способы разрешения конфликтов / Д. Г. Скотт. СПб: «Скепсис», 1993. - 430 с.

299. Соколова, JI. Б. Философия образования как сущность мировоззренческих оснований образовательного процесса / JI. Б. Соколова // Credo. -1998.- №4. С. 34-42.

300. Соммэр, Д. С. Мораль XXI века / Д. С. Соммэр / Пер. с исп. М.: ООО Изд. Дом «София», 2004. - 528 с.

301. Становление научного гуманистического мировоззрения учащихся: сб. / Редкол.: Рогова Р. М. (Отв. ред.) и др.; АПН СССР. НИИ теории и методов воспитания. М., 1991. - 167 с.

302. Стевенсон, Л. Десять теорий о природе человека / JI. Стевенсон / Пер. В.В. Васильева. М.: СЛОВО/SLOVO, 2004. - 240 с.

303. Структура и смысл (формальные методы анализа в современной науке) / М. В. Попович, С. А. Васильев, Н.Б. Вяткина и др.; Отв. ред. М. В. Попович. Киев: Наукова думка, 1989. - 232 с.

304. Теоремы культуры: сборник статей. Москва: Международное агенство «A.D.&T.» 2003. 335 с.

305. Седых, О. М. Философия времени в творчестве О.Э. Мандельштама / О. М. Седых // Вопросы философии, 2001, № 5. С. 103 129.

306. Синергетика и образование. М.: Изд-во «Гнозис», 1997. - 360 с.

307. Смирнов, Л. Д. Мировоззрение как духовная основа личности и реальность // Культура и социальная реальность. Тверь, 1991. С. 14 - 25.

308. Смирнова, Н. М. От социальной метафизики к феноменологии «естественной установки» (феноменолгические мотивы в совремнном социальном познании). М., 1997. 222 с.

309. Сознание мировоззрение - мышление: сб. науч. ст. / Вят. гос. пед. унт. / Науч. ред. В. Ф. Юлов. - Киров: ВГПХ. Вып 3. - 1998. - 167 с.

310. Соловьев, О. Б. О пространственно-временной инверсии интегратив-ного знания / О. Б. Соловьев // Философия науки. Новосибирск. 2005. № 3. С. 3-19.

311. Спиркин, А. Мировоззрение. / А. Спиркин // Философская энциклопедия. М.:, «Советская энциклопедия», 1964. Т. 3. С. 454.

312. Ставцев, С. Н. Введение в философию Хайдеггера / С. Н. Ставцев. -Серия «Мир культуры, истории и философии». СПб.: «Лань», 2000. -192 с.

313. Столетов, А.И. Становление мировоззрения современной личности / А.И. Столетов; Уфим. гос. ин-т сервиса. Уфа: УГИС, 2004. - 72 с.

314. Судакова, В. Н., Судаков, В. И. Анализ мировоззрения как социально-философской проблемы / В. Н. Судакова, В. И. Судаков // Социальная философия в конце XX века. М., 1991. С. 151-153.

315. Сумерки богов / Сост. и общ. ред. А. А. Яковлева / Пер. М.: Политиздат, 1990.-398 с.

316. Суродина, Н. Р. «Виртуальные реальности» как тексты современного мировоззрения / Н. Р. Суродина // Наука, искусство, образование в культуре III тысячелетия. Волгоград, 2003. С. 47 - 51.

317. Суслова, Т. И. Деконструктивизм как отражение практики художественного перехода / Т. И. Суслова // Вестник Московского университета. Серия 7. Философия. № 2, 2006. С. 97 105.

318. Телегина, Г. В. Метаморфозы европейского Разума: в поисках утраченного смысла / Г. В. Телегина. М.: Институт востоковедения РАН, 2006. -256 с.

319. Телегина, Г. В. Образование на перекрестках культур: реформа на Западе и ее интерпретации: монография / В. Г. Телегина / Под ред. Г. Ф. Куцева. Тюмень: Изд-во Тюменского гос. ун-та, 2005. - 328 с.

320. Теоремы культуры: сборник статей. Москва: Международное агенст-во «А.Б.&Т.». 2003. - 336 с.

321. Теория и жизненный мир человека. М: ИФРАН, 1995. - 206 с.

322. Тойбер, А. X. История сознания / А. X. Тойбер. М.: ПАИМС, 1999. -172 с.

323. Толстая, Н. Е. Феномен гуманистического сознания в контекстах культурно-исторических типов мировоззрения: автореф. дисс. . д-ра филос. наук / Н. Е. Толстая. М.: Изд-во Моск. гос. ун-т сервиса, 2002. - 40 с.

324. Толстой, Л. Н. Путь жизни / Л. Н. Толстой. М.: Республика, 1993. -431 с. (серия «Б-ка этической мысли»).

325. Тоффлер, А. Футуршок / А. Тоффлер. СПб.: Лань, 1997. - 464 с.

326. Тулмин, С. Человеческое понимание / С. Тулмин / Пер. с англ. М.: Прогресс, 1984.-327 с.

327. Уайт, Л. А. История, эволюционизм и функционализм как три типа интерпретации культуры / Л. А. Уайт / Пер. М. В. Тростникова // Антология исследований культуры. Том. 1. Интерпретации культуры. СПб.: Университетская книга, 1997. С. 559 - 590.

328. Уайт, Л. А. Понятие культуры / Л. А. Уайт // Антология исследований культуры. Том. 1. Интерпретации культуры. СПб.: Университетская книга, 1997. С. 17-48.

329. Уайтхед, А. Избранные работы по философии / А. Уайтхед / Пер. с англ. М.: Прогресс, 1990. (серия «Философская мысль Запада») 717с.

330. Управителев, А. Ф. К будущему цельному мировоззрению: (Религиозное миросозерцание П. А. Флоренского): монография / А. Ф. Управителев. Изд-во Алт. гос. ун-т, 1997. -162 с.

331. Фалько, В. И, Типология мировоззрений / В. И. Фалько // Лесной вестник. -2002.-№3. с. 186-191.

332. Федоров, Ю. М. Сумма антропологии. Кн. 1.: Расширяющаяся вселенная абсолюта / Федоров Ю.М. Новосибирск: ВО «Наука», 1995. - 400 с.

333. Федотова, В. Г. Модернизация «другой» Европы / В. Г. Федотова. М., 1997.-255 с.

334. Федотова, Н. Н. Толерантность как мировоззренческая и инструментальная ценность / Н. Н. Федотова // Философские науки. 2004. - № 4. -С. 5-24.

335. Федосеев, П. Н. Философия и научное познание / П. Н. Федосеев. М.: «Наука», 1983.-464 с.

336. Фейнберг, Е. JI. Две культуры. Интуиция и логика в искусстве и науке / Е. JI. Фейнберг. Фрязино: «Век 2» , 2004. - 288с.

337. Фесенкова, JI.B. Теория эволюции и ее отражение в культуре. М., 2003.-174с.

338. Философия в современной культуре: новые перспективы: материалы круглого стола // Вопросы философии. 2004. № 4. С. 3 46.

339. Философия науки. Вып. 5: Философия науки в поисках новых путей. -М., 1999.-281 с.

340. Философия образования как философия человека: история и современность: материалы всероссийской научно-практической конференции (27 29 октября 2004 г.) / Отв. ред. М. П. Арутюнян. - Хабаровск: Изд-во ХГПУ, 2005.-320 с.

341. Философия языка: в границах и вне границ / Ю. С. Степанов, Ю. И. Сватко, М. Серр и др. Сост. и науч. ред. тома Д. И. Руденко. X.: Око, 1999. - Т. 3 - 4. - 400 с. - (Междунар. сер. монографий).

342. Философско-психологические предположения Школы диалога культур /Под общ. ред. B.C. Библера. -М.: РОССПЭН, 1998.-216 с.

343. Финогенов, В. Н. Философия как мировоззрение человека разумного /

344. B. Н. Финогенов // Судьба философии в современном мире. Уфа, 2003.1. C. 6-40.

345. Фихте, И. Г. Наставление к блаженной жизни / И. Г. Фихте / Пер. с нем., послесловие и примеч. А.К. Судакова. М.: Канон+, 1997. - 400 с.

346. Фишман, Jl. Г. Постмодерн как возврат к Просвещению / Л. Г. Фишман // Вопросы философии. 2006. - № 10. - С. 69 - 79.

347. Франк, С. Л. Личность и мировоззрение Фр. Шлейермахера / С. Л. Франк // Шлейермахер Ф.Д. Речи о религии к образованным людям, ее презирающим. Монологи. СПб: АО «Алетейя». 1994г. С. 7 - 34.

348. Франк, С.Л. Реальность и человек / С. Л. Франк / Сост. П.В. Алексеев -М.: Республика, 1997. 479 с. - (серия «Мыслители XX века»),

349. Франк, С.Л. Русское мировоззрение / С. Л. Франк. СПб.: «Наука». 1996.-738 с.

350. Фрейд, 3. Введение в психоанализ: лекции. М.: «Наука», 1989. 400 с.

351. Фромм, Э. Анатомия человеческой деструктивности / Э. Фромм / Перевод авт. Вступ ст. П.С. Гуревич. М.: Республика, 1994. - 447 с. - (серия «Мыслители XX века»).

352. Фромм, Э. Бегство от свободы / Э. Фромм. М.: ACT, Минск: Харвест,2005. 384 с. - (серия «Философия. Психология.»).

353. Фромм, Э. Здоровое общество. Догмат о Христе: Пер. с нем. / Э.Фромм. М.: ACT, Транзиткнига, 2005. - 571 с. - (Philosophy).

354. Фромм, Э. Человек для себя / Э. Фромм. М.: ACT; Минск: Харвест,2006. 352 с. - (серия «Философия. Психология»),

355. Хабалова, С. К. Символ как форма мировидения и миропонимания: социально-философский анализ: автореф. дис. канд. филос. наук / С. К. Хабалова. Улан-Уде: Изд-во Бурят, гос. ун-т, 2001. - 22с.

356. Хайдеггер, М. Время и бытие: статьи и выступления / М. Хайдеггер / Пер. с нем. М.: Республика, 1993. - 447 с. - (серия «Мыслители XX века»).

357. Хайдеггер, М. Бытие и время / М. Хайдеггер / Пер. В.В. Бибихина. -М.: Изд-во "Ad Marginem", 1997. 451 с.

358. Хайдеггер, М. Время картины мира / М. Хайдеггер // Время и бытие: Статьи и выступления. -М.: Республика, 1993. С. 41-62.

359. Хайдеггер, М. Введение в метафизику / М. Хайдеггер. Высшая религиозно-философская школа. СПб., 1998. - 301 с.

360. Хайдеггер, М. Исследовательская работа Вильгельма Дильтея и борьба за историческое мировоззрение в наши дни. Десять докладов, прочитанных в Каселе (1925) / М. Хайдеггер // 2 текста о Вильгельме Дильтее. М.: «Гнозис», 1995. С. 137- 183.

361. Хайдеггер, М. Кант и проблема метафизики / М. Хайдеггер / Пер. с нем. О.В. Никифорова. М.: «Русское феноменологическое общество»: Изд-во «Логос», 1997. 176 с.

362. Хайдеггер, М. Основные понятия метафизики / М. Хайдеггер // Вопросы философии. 1989. № 9. С. 116 163.

363. Хайдеггер, М. Письмо о гуманизме // Хайдеггер М. Время и Бытие. М. 1993. С. 192-220.

364. Хайдеггер, М. Разговор на проселочной дороге. / М. Хайдеггер. М.: «Высшая школа». 1991. - 192 с.

365. Хатамов, А. Мировоззрение и процесс формирования познавательной активности личности: авторефер. дисс. . канд. филос. наук / А. Хатамов / Ташкент, 1991. 19 с.

366. Хевеши, М. А. Социально-политические стереотипы, иллюзии, мифы и их воздействие на массы / М. А. Хевеши // Философские науки. 2001. -№2.-С. 5-17.

367. Хейзинга И. Homo Ludens. В тени завтрашнего дня / И. Хейзинга / Пер. с нидерланд. В. Ошиса. М.: ООО «Изд-во ACT», 2004. - 539 с. Philosophy).

368. Хлебникова, О. В. Образ науки в постмодернизме / О. В. Хлебникова // Эпистемология & философия науки. Т. VII, № 1. М. 2006. С. 97 109.

369. Хюбнер, К. Истина мифа / К. Хюбнер / Пер. с нем. И. Касавина. М.: Республика, 1996. - 448 с. - (серия «Мыслители XX века»).

370. Целковников, Б. М. Мировоззренческие убеждения педагога-музыканта (Поиск их смысла в диалоге с наукой, исскуством и с самим собой) / Б. М. Целковников. М., 1998. - 156 с.

371. Цивилизация. Культура. Личность // Ответ. Редактор В. Ж. Келле. -М., Эдиториал УРСС, 1999. 221с.

372. Человек как творец культуры: тематический сбрник к Всесоюзной научно-практической конференции «Творчество и культура (16-17 декабря 1997 г.). Екатеринбург, 1997. - 380 с.

373. Черткова, Е.Л. Специфика утопического сознания и проблема идеала / Е. Л Черткова // Идеал, утопия и критическая рефлексия. М.: РОССПЭН, 1996. С. 156-187.

374. Чумаков, А.Н. Метафизика глобализации. Культурно-цивилизационный контекст. Текст.: монография / А. Н. Чумаков. «Ка-нон+» РООИ «Реабилитация», 2006. - 516 с.

375. Шапиро, Д. И. Человек и виртуальный мир. Когнитивные, креативные и прикладные проблемы / Д. И. Шапиро. М.: Эдиториал УРСС, 2000. -224 с.

376. Швырев, В. С. Знание и мироотношение / B.C. Швырев. Идеал, утопия и критическая рефлексия. М.: РОССПЭН, 1996. С. 12 - 84.

377. Шевченко, И. П. Мировоззрение от Руси / И. П. Шевченко // Свет. М., 2003.-№7. С. 14-72.

378. Шелер, М. Философское мировоззрение / М. Шелер // Избранные произведения. М.: «Гнозис», 1994. С. 3 - 14.

379. Шиффман, X. Р. Ощущение и восприятие. 5-е изд. / X. Р. Шиффман. -СПб.: Питер, 2003. 928 с. - (серия «Мастера психологии»).

380. Шлейермахер, Ф. Д. Речи о религии к образованным людям, ее презирающим. Монологи / Ф. Д. Шлейермахер. СПб: АО «АЛЕТЕЙЯ», 1994. -334 с.

381. Шлейермахер, Ф. Речи о религии. Монологи / Ф. Шлейермахер. АО «Алетейя», СПб., 1994. - 335 с.

382. Шопенгауэр, А. Свобода воли и нравственность / А. Шопенгауэр / Общ. ред., сост., вступ. ст. А. А. Гусейнова и А. П. Скрипника. М.: Республика, 1992. - 448 с. - (серия «Б-ка этической мысли»).

383. Штайнер, Р. Философия свободы. Основные черты одного современного мировоззрения / Р. Штайнер. Ереван: «Ной», 1993. - 227с.

384. Щульц, В. Л. Мировоззренческая эклектика как идеология социального лавирования / В. Л. Шульц // Свет науки молодой. Кострома, 2003. - Ч. 2. -С. 61-62.

385. Шюц, А. Избранное: Мир, светящийся смыслом / А. Шюц / Пер. с нем. и англ. М.: РОССПЭН, 2004. - 1056 с. (серия «Книга света».)

386. Щепанская, Т. Б. Система: тексты и традиции субкультуры / Т. Б. Ще-панская. М.: ОГИ, 2004. - 286 с.

387. Щелкунов, М. Д. Мировоззрение и общенаучное знание. Общенаучные феномены познания в социально-мировоззренческом тексте / М. Д. Щелкунов. Казань: Изд-во Казанского университета, 1990. - 152 с.

388. Эфроимсон, В. П. Генетика этики и эстетики / В. П. Эфроимсон. -СПб.: «Талисман», 1995.-288с.

389. Юнг, К. Г. Синхронистичность. Сборник / К. Г. Юнг / Пер. с англ. М.: «Рефл-бук», К.: «Ваклер», 1997.-320 с.

390. Юнг, К. Г. Собрание сочинений. Конфликты детской души / К. Г. Юнг / Пер. с нем. М.: Канон, 1994. - 336 с. - (серия «История психологии в памятниках»).

391. Юнг, К. Г. Сознание и бессознательное: сборник / К. Г. Юнг / Пер с англ. Спб.: Университетская книга, 1997. - 544 с.

392. Юнг, К. Г., фон Франц, М.-Л., Хендерсон, Дж. Л., Якоби, И., Яффе, А. Человек и его символы / К. Г. Юнг и др. / Под общ. ред. С. Н. Сидоренко. М.: Серебряные нити, 1997. - 368 с.

393. Язык и моделирование социального взаимодействия. Б.: БГК им. И.А. Бодуэна де Куртенэ, 1998. - 464 с.

394. Яковенко, Б. О Логосе / Б. Яковенко // Логос. Книга первая. М. «Му-сагеть», 1911. С. 57-92.

395. Ясперс, К. Смысл и назначение истории / К. Ясперс / Пер. с нем. М.: Политиздат, 1991. - 527 с.

396. Ясперс, К. Ницше и христианство / К. Ясперс. М.: «Медиум», 1994. -114 с.

397. Ясперс, К. Всемирная история философии. Введение / К. Ясперс. -СПб. «Наука», 2000. 272 с.

398. Ячин, С. Е. Феноменология сознательной жизни / С. Е. Ячин. Владивосток: Дальнаука, 1992. - 203 с.

399. Ячин, С.Е. Человек в последовательности событий жертвы, дара и обмена / С. Е. Ячин. Владивосток: Дальнаука, 2001. 279с.

400. Arutiunian, М. The Ecologization of Education / M. Arutiunian Using Communication to Make Enviromentally Sustainable Development Happen. USA, San Francisco. 1996.

401. Arutiunian, Margarita. "Ecologizing" Education in Russia / Margarita Arutiunian. What Works. A Guide to Environmental Education and Communication Projects for Practitioners and Donors. Canada: New Society Publishers. 1999. P. 42-43.

402. Ashley, R. К. Living on Border Lines: Man, Poststructuralism, and War / R. K. Ashley // Jemes Der Derian and Michael J. Shapiro (eds.), International / Intertextual Relations: Lexington, M.A. Lexington Books, 1989, P. 259 321.

403. Bultmann, R. The problem of Demythologizing / R. Bultmann // The Her-meneutics Reader. Texts of the German Tradition from the Enligtment to the Present. New York: "Continuum", 1994.

404. Brzezinski, Z. Out of Control. Global Turmoil on the Eve of Twenty-First Century / Z. Brzezinski. Macmillen, New York, 1993. - XY + 240 p.

405. Case, P. Postmodernism and the Reflexive Project: Christine's reflections / P. Case. Oxford, 1993.

406. Connolly, W. Identity / Difference. 1991. Encyclopedia of Postmodernism. Ed. by V. E. Taylor. Routledge, London, 2001. P. 296.

407. Enzyklopädie Philosophie. Unter Mitwirkung von Detlev Patzold, Arnim Regenbogen und Pirmin Stekeler-Weithofer. Herausgegeben von Hans Jorg Sandkuhler. Band 2 O - Z. - Felix Meiner Verlag, Hamburg. S.1733 - 1742.

408. Dialogues with the Living Earth. New Ideas on the Spirit of Plase from Designers, Architects, & Innovators. Complited by Swan J. & Swan R. Whea-ton: The Theosohikal Publishing Hous, 1996.

409. Dirks, U. Welten / U. Dirks // Enzyklopädie Philosophie. Band 2 O - Z / Unter Mitwirkung von Detlev Patzold, Armin Regenbogen und Pirmin Stekeler-Weithofer, herausgegeben von Hans Jorg Sandkuhler. - Felix Meiner Verlag, Hamburg. S. 1739 - 1742.

410. Fay, B. General Laws and Explaining Human Behavior / B. Fay // Readings in the Philosophy of Social Science / Ed. by M. Martin and L. C. Mclntyre. A Bradford Book. The MIT Press. - Cambridge, Massachusetts; London, England. 1995. P. 91-110.

411. Featherstone, M. Global culture: an introduction / M.Featherstone // Culture and Society. 1990. № 7. P. 2 3.

412. Folkman, S., Shaefer C., Lazarus, R.S. Cognitive processes as mediators of stress and coping / V. Hamilton, D.M. Warburton (Eds.). Human stress and cognition: An information processing approach. N. Y.: Wiley, 1979. P. 173 — 184.

413. Hayek, F. A. The Theory of Complex Phenomena // Readings in the Philosophy of Social Science / Ed. by M. Martin and L. C. Mclntyre. A Bradford Book, The MIT Press. - Cambridge, Massachusetts; London, England, 1995. P.55-70.

414. Hempel, С. G. The Function of General Laws in History / C. G. Hempel // Readings in the Philosophy of Social Science / Ed. by M. Martin and L. C. Mclntyre. A Bradford Book, The MIT Press. - Cambridge, Massachusetts; London, England. 1995. P. 43-53.

415. Herman, M. L., Passineau J. F., Schimpf A. L., Treuer P. Teaching Kinds to Love the Earth / M. L. Herman, J. F. Passineau, A. L. Schimpf, P. Treuer. -Prefer-Hamilton Publishes, 1991. P. 175.

416. Ideologies & Modern Politics. Reo Christenson, Den N. Jacobs, Mostafa Rejai, Herbert Waltzer. New York, 1972. P. 4.

417. Szacki, J. Tradycja: Przeglad problematyki. W-wa, 1971. - S. 85.

418. Lazarus, R.S. Form psychological stress to the emotions; A history of changing gutlooks // Annual Review of Psychology, 1993. Vol 44. P 1 21.

419. Lyotard, F. The Postmodern Condition / F. Lyotard. Minneapolis, 1984, p. XXIV.

420. Macauley, D. Greening Philosophy and Democratizing Ecology / D. Macauley // Minding nature. The Philosophers of Ecology / Ed. by D. Macauley. The Guilford Press - New York, London. 1996. P. 1 - 23.

421. Mannheim, K. On the interpretation of Weltanschauung. Essays on the sociology of knowledge. -L., 1952. P. 33 - 83.

422. Metzler Philosophie Lexikon. Begriffe und Definitionen 2., Herausgegeben von Peter Prechtl und Frans-Peter Burkard. Verlag J. B. Metzler. Stuttgart -Weimar, S. 654 - 655.

423. Mies, T. Weltanschauung / T. Mies // Enzyklopädie Philosophie. Band 2 -О Z / Unter Mitwirkung von Detlev Patzold, Armin Regenbogen und Pirmin Stekeler-Weithofer, herausgegeben von Hans Jorg Sandkuhler. - Felix Meiner Verlag, Hamburg. S. 1733 - 1737.

424. Mies, T. Weltbild / T. Mies // Enzyklopädie Philosophie. Band 2 О - Z / Unter Mitwirkung von Detlev Patzold, Armin Regenbogen und Pirmin Stekeler-Weithofer, herausgegeben von Hans Jorg Sandkuhler. - Felix Meiner Verlag, Hamburg. S. 1737 - 1739.

425. Miller, R. W. Methodological Individualism and Social Explanation // Readings in the Philosophy of Social Science / Ed. by M. Martin and L. C. Mclntyre. A Bradford Book, The MIT Press. - Cambridge, Massachusetts; London, England, 1995. P. 459 - 478.

426. Mink, L. O. The Autonomy of Historical Understanding / O. L. Mink // Readings in the Philosophy of Social Science / Ed. by M. Martin and L. C. Mclntyre. A Bradford Book, The MIT Press. - Cambridge, Massachusetts; London, England, 1995. P. 713 - 731.

427. Nudler, O. On the western modes of world order / O. Nudler // The j. jf speculative philosophy.-L., 1998. Vol. 12, № 3.-P. 217-232.

428. Reis, U. Postmodern culture: symptom, critique, or solution to the erisis of modernity? // New German Critique, № 57 (Fall), P. 157 170.

429. Robertson, R. Globalization: social theory and global culture / R. Robertson. London: Sage, 1992. P. 44.

430. Ross, S. D. The Scientific Process. Martinus Nijhoff (The Hague), 1971. P 135.

431. Rosenau, J. Along the Do mestic Foreign Frontier: Exploring governance in Turbulent World. Cambridge, 1977. P 26, 27.

432. Smith D. Modernity, postmodernity and the new Middle Ages (review) // The Sosiological Review. 1992, V. 38, № 2, P. 754 771.

433. Usher, R., Edwards, R. Postmodernism and Education / R. Usher, R. Edwards. London and New York. 1994. - 238 p.

434. Welt // Metzler Philosophie Lexikon. Begriffe und Definitionen / 2., erweiterte und aktualisierte Auflage / Herausgegeben von Peter Prechtl und Franz-Peter Burkard. Verlag J. B. Metzler, Stuttgart - Weimar. S. 654.

435. Weltanschauung // Metzler Philosophie Lexikon. Begriffe und Definitionen / 2., erweiterte und aktualisierte Auflage / Herausgegeben von Peter Prechtl und Franz-Peter Burkard. Verlag J. B. Metzler, Stuttgart - Weimar. S. 655.

436. Weltanschauuhgslehre // Metzler Philosophie Lexikon. Begriffe und Definitionen / 2., erweiterte und aktualisierte Auflage / Herausgegeben von Peter Prechtl und Franz-Peter Burkard. Verlag J. B. Metzler, Stuttgart - Weimar. S.

437. Weltbegriff // Metzler Philosophie Lexikon. Begriffe und Definitionen / 2., erweiterte und aktualisierte Auflage / Herausgegeben von Peter Prechtl und Franz-Peter Burkard. Verlag J. B. Metzler, Stuttgart - Weimar. S. 655.655.