автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Монархические настроения населения России на рубеже XIX - XX вв.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Монархические настроения населения России на рубеже XIX - XX вв."

На правах рукописи

Карабут Анастасия Константиновна

МОНАРХИЧЕСКИЕ НАСТРОЕНИЯ НАСЕЛЕНИЯ РОССИИ НА РУБЕЖЕ XIX - XX ВВ.

Специальность 07.00.02 - «Отечественная история»

1 О НОЯ 2011

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Саратов 2011

4859502

Работа выполнена в Федеральном государственном бюджетном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Саратовский государственный технический университет имени Гагарина Ю.А.»

Научный руководитель: доктор исторических наук, профессор

Лобачева Галина Викторовна

Официальные оппоненты: доктор исторических наук, профессор

Порох Владислав Игоревич

кандидат исторических наук, доцент Ефимова Елена Александровна

Ведущая организация: Федеральное государственное бюджетное

образовательное учреждение высшего профессионального образования «Астраханский государственный технический университет»

Защита состоится 13 декабря 2011 г. в 14.00 часов на заседании диссертационного совета Д 212.241.01 при Саратовском государственном социально-экономическом университете по адресу: 410003, г. Саратов, ул. Радищева, 89, ауд. 843.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Саратовского государственного социально-экономического университета по тому же адресу.

Автореферат разослан « » ноября 2011 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

Донин А.Н.

Общая характеристика исследования

Актуальность темы исследования. Судьба России во многом предопределена формой государственности. Геополитические, географические, климатические, этнические, экономические факторы, а также внешние обстоятельства обусловили складывание унитарного централизованного государства в форме самодержавной монархии. Государство в России являлось стержнем общества, поэтому государственность обрела прочные традиции, отразилась в национальном самосознании, стала одним из компонентов национальной самоидентификации, значимым фактором развития культуры, духовности, психологии народа.

Государственность отличалась консервативностью и с трудом поддавалась модернизации. Противоречия между старым и новым на рубеже XIX - XX вв. породили системный кризис, получивший эмоционально-психологическое преломление в общественном сознании. Познание закономерностей, обусловивших события этого бурного периода отечественной истории, выявление глубинных предпосылок устойчивого консерватизма массового сознания, раскрытие эмоциональных и психологических причин дискредитации верховной власти представляется актуальной научной проблемой. Анализ колебаний монархических настроений российского общества интересен и с практической точки зрения: сегодня в процессе государственного строительства нельзя не учитывать ценных свойств традиционной власти, обеспечивавшей стабильность политической структуры на протяжении нескольких столетий и служившей элементом этнической солидарности.

Степень научной разработанности проблемы. История российской государственности привлекала внимание многих поколений отечественных и зарубежных ученых. Усилия исследователей были направлены на анализ особенностей русского государства, изучение процессов, обусловивших его эволюцию, описание событий, оказавших влияние на его судьбу. Круг публикаций, служивший предметом детального изучения и составивший историографический фундамент данной работы, предопределен избранной темой.

Проблема российской государственности была одной из центральных в отечественной исторической науке. Последователи государственной школы обосновали теорию развития родовых отношений и их постепенной смены отношениями государственными. Усилиями крупнейших историков была воссоздана многовековая история России, в том числе и история монархии1.Оригинальную теорию становления русского национального самосознания предложил П. Н. Милюков, о различном понимании идеи и

1 См.: Соловьев С. М. История России с древнейших времен. В 15 кн. М., 1959-1961-„Кавелин К. Д. Собрание сочинений: в 4 т. СПб., 1898. Т. 1; Ключевский В. О. Русская история: Полный курс лекций. М„ 1993. Т. 1,2: он же: Терминология русской истории. Лекция I // Сочинения: в 8 т. М., 1959. Т. 6. С. 129-143.

традиции единодержавия в российском обществе писал А. А. Кизеветтер2. Влияние психических процессов на становление государственности анализировал А. Е. Пресняков3. Роль теоретика монархизма взял на себя Л.А. Тихомиров. Пытаясь учесть новые веяния, он дополнил монархическую доктрину положением о праве и обязанности народа на открытое выражение самодержавию своего мнения, на совет и действенную помощь ему . Изменения политического строя России, произошедшие после принятия Манифеста 17 октября 1905 года, обусловили необходимость историко-правового осмысления феномена монархии5. Оценивая уровень исследования проблемы отражения монархической идеи в массовом сознании в историографии конца XIX - начала XX веков, можно сделать вывод, что и тема целиком, и составляющие ее компоненты были осмыслены как предмет изучения. Целая серия интересных книг и статей посвящалась анализу причин становления самодержавной власти, в том числе и обусловленности этого процесса особенностями национальной психологии.

Обширная эмигрантская литература посвящена анализу причин, приведших к гибели романовской династии, характеристике императора и его окружения. Эти публикации разных жанров и достоинств, начиная от грубой и примитивной апологетики, характерной для работ, написанных в первые десятилетия эмиграции, и кончая серьезными попытками более или менее глубоко разобраться в характере и мотивах поведения царской четы, составляют значительный пласт в историографии истории России рубежа двух веков6.

В советской историографии научные исследования развивались в рамках анализа социально-экономической, социально-политической и идейно-политической сфер общественного развития, причем стержнем исторического процесса считалась классовая борьба. Советская историография прошла ряд этапов: период одиозных формулировок в рамках сталинской концепции в 30-е - 50-е годы, период модернизации

" См.: Милюков П. «Исконные начала» и «требования жизни» в русском государственном строе. Ростов н/Д, 1905;. Кизеветтер А. А: История и политика. М„ 1992.

3 См. Пресняков А. Е. Первый опыт истории русского самосознания. СПб., 1901.

4 Тихомиров Л. А. Монархическая государственность. СПб., 1992.

5 См.: Гессен В. Самодержавие и манифест 17 октября // Полярная звезда. 1906. № 9. С. 623-634. Нечаев В. Еще несколько слов о самодержавии и манифесте 17 октября // Полярная звезда. 1906. № 11. С. 779-786; Глинский Б. Б. К вопросу о титуле «самодержец» (Из истории кодификации основных законов в 1906 году) // Исторический Вестник. Т. СХХХ1. С. 567-601 Грибовский В. М. Государственное устройство Российской империи (Из лекций по русскому государственному и административному праву). Одесса, 1912; Куплеваский Н. О. Исторический очерк преобразования государственного строя в царствование Николая П. СПб., 1912. Вып. 1. Преобразование государственных учреждений; Захаров Н. А. Система русской государственной власти Юридические исследования. Новочеркасск, 1912.

См.: Вишняк Марк. Февральская революция // Современные записки. Париж. 1927. XXXI. С. 306-327; Мельгунов С. На путях к дворцовому перевороту (Заговоры перед революцией 1917 года). Париж, 1931. Леонтович В. В. История либерализма в России. 1762-1914. М., 1995. Катков Г. М. Февральская революция. Париж, 1987; Ильин И. А. Наши задачи: Историческая судьба и будущее России. Статьи 19481954 гг. М., 1992. Т. 1 и др.

укоренившихся тем и оживления научной мысли в 60-е - первую половину 70-х годов, продуктивный и богатый интерпретациями традиционных концепций период второй половины 70-х - 80-х годов.

Основу советской историографии составили талантливые, не потерявшие своего значения и сегодня исследования П.А. Зайончковского, B.C. Дякина, Э.Н. Бурджалова, И.И. Минца, В.И. Старцева7. Причины революционных потрясений подробно изучал А.Я. Аврех8, попытку выявить общественные силы, которые отказали в доверии Николаю II, предпринял Г.З. Иоффе9.

Политизированность и монополизм в отношении к исторической истине к началу 90-х прошлого века отчасти отошли в прошлое, самостоятельное значение приобрела социальная проблематика, государство уже не рассматривалось лишь в контексте классовой борьбы. Неординарным явлением в отечественной историографии являются работы Б.В. Ананьича и Р.Ш. Ганелина. Плодотворны идеи авторов о возможности альтернативного развития российской государственности на основе союза правительства и Думы, взвешенностью отличаются также их оценки личности Николая II10. Новое звучание получила проблема становления российской монархии, трактовка причин приобретения ею деспотических черт, периодизации этого процесса". Интересный анализ культурогенеза России и социально-психологических предпосылок становления и гибели самодержавия проделал А.Н. Боханов, но его книги, посвященные двум последним самодержцам, несколько тенденциозны и полны неточностей

Актуальность проблем государственного строительства в конце XX века поставила на повестку дня вопрос о соотношении реформ и революций в истории России. Оригинальностью отличалось исследование Н.Я. Эйдельмана. Автор утверждал, что «исторически русский народ был ориентирован на царя», «вера в бога и царя как бы сливалась в народном

' См.: Зайончковский П. А. Кризис самодержавия на рубеже 1870-1880-х годов. М., 1964; он же: Российское самодержавие в конце XIX столетия. М., 1970; Дякин В. С. Русская буржуазия и царизм в годы первой мировой войны, 1914-1917. Л., 1967; он же: Самодержавие, буржуазия и дворянство в 1907-1914 гг. Л., 1978. Бурджалов Э. H. Вторая русская революция. Восстание в Петрограде. М., 1967; он же: Вторая русская революция. Москва. Фронт. Периферия. М„ 1971. Минц И. И. История Великого Октября. М., 1977. Т. 1. Свержение самодержавия. Старцев В. И. Русская буржуазия и самодержавие в 1905-1917 гг. (Борьба вокруг «ответственного министерства» и «правительсгва доверия»). М., 1977; он же: Революция и власть: Петроградский Совет и Временное правительство в марте-апреле 1917 г. М„ 1978; он же: 27 февраля 1917 г. М., 1984. Соловьев Ю. Б. Самодержавие к дворянство в конце XIX века. Л., 1973.

8 См.: Аврех А. Я. Распад третьеиюньской системы. М., 1985.

® См.: Иоффе Г. 3. Революция и судьба Романовых. М„ 1992. С. 67.

"' См.: Ганелин Р. Ш. Российское самодержавие в 1905 году. Реформы и революция. СПб., 1991; Ананьич Б. В., Ганелин Р. Ш. Кризис власти в России. Реформы и революционный процесс. 1905-1907 годы // История СССР. 1991. № 2. С. 96-106; они же: Николай II Н Вопросы истории. 1993. № 2. С. 58-74.

11 См.: Бочаров В. В. О культурно-психологических истоках русского тоталитаризма // Угол зрения. Отечественные востоковеды о своей стране. М., 1992. С. 182-206; Илюшин С. Жизнь за царя II Родина. 1996. № 6. С. 10-14; Бахтурина А. Бремя, а не привилегия// Родина. 1996. -Ха 10. С. 14-17 и др.

См.: Боханов А. H. Сумерки монархии. М., 1993; он же: По плечу ли России европейский камзол // Родина. 1995. Л» 8. С. 20-24; он же: Император Александр III. М., 1998; он же: Император Николай II. М., 1998.

сознании», но эту опору власть потеряла, опоздав с «революцией сверху»13. Нетрадиционный исследовательский подход нашел А. Ахиезер. Его историософия основана на социокультурном понимании исторического процесса14. Масштабностью замысла поражает коллективная монография «Власть и реформы. От самодержавной к советской России». Основанная на богатейшем фактическом материале, книга по-новому осветила процесс осуществления и судьбы реформ в России15.

В 90-е годы прошлого века интерес к сюжетам политического противостояния в преддверии конца империи существенно возрос16, затем всплеск популярности этой тематики несколько спал, но, даже потеряв налет «остросюжетности», этот период постоянно остается в поле зрения исследователей. Исследования разворачиваются по нескольким направлениям: революционные события глазами современников17, роль различных политических партий в революционном процессе'8, судьбы Романовых", причины революционных потрясений. В круг тем, интенсивно разрабатываемых в последние годы отечественной исторической наукой, включено изучение монархического движения, эволюции консервативной идеологии, социальных и психологических предпосылок, поддерживавших жизненность правой доктрины20.

Несмотря на многие расхождения в оценках истории России в ее роковые годы, историографы по-прежнему делятся на тех, кто считает, что

13 Эйдельман Н. Я. «Революция сверху» в России. М, 1989. С. 60, 169,

См.: Ахиезер А. Россия: критика исторического опыта. М, 1991. Т. 1.

15 См.: Власть и реформы. От самодержавной к советской России. СПб., 1996.

См.: Реформы или революции? 1861-1917 (Материалы международного коллоквиума историков). СПб., 1992; Анатомия революции. 1917 год в России (Массы, партии, власть). Спб., 1994 и др.

См.: Дедков Н.И. Консервативный либерализм Василия Маклакова. М.: АИРО-ХХ, 2005; Черкашин H.A. Адмирал Колчак: диктатор поневоле. М.: Вече, 2005; Зырянов П.Н. Адмирал Колчак, верховный правитель России. М: «Молодая гвардия», 2006; Архипов И.Л. Председатель Государственной думы М.В.Родзянко II Отечественная история. 2006. № 3. С. 114-126; Князькин И.В. Большая книга о Распутине. СПб.: Деан, 2007; Репников A.B. Лев Александрович Тихомиров // Отечественная история. 2008. №2. С. 146-159 и др.

" См.: Тютюкин С.В. Меньшевизм: страницы истории. М.: РОССПЭН, 2002; Гайда Ф.А. Либеральная оппозиция на путях к власти (1914-февраль 1917 г.). М.: РОССПЭН, 2003; Политические партии в российских революциях в начале XX века. М.: Наука, 2005; Селезнев Ф.А. Конституционные демократы и буржуазия (1905-1917 гг.). Нижний Новгород: Нижегородский государственный университет им. Н.И.Лобачевского, 2006; Репников А.В, Консервативные концепции пёреустройства России. М.: ACADEMIA, 2007 и др.

" См.: Балязин В. Тайны дома Романовых. М.: ОЛМА-Пресс, 2006; Гримберг Ф. Династия Романовых: Загадки. Версии. Проблемы. М.: ИЦ ЭНАС, 2006; Каррер д'Анкосс Э. Николай Второй: Расстрелянная преемственность. М.: ОЛМА-Пресс. Образование, 2006; Белякова 3. Романовы. Как это было. СПб.: Библиополис, 2006; Мэсси Р. Николай и Александра: Биография. М.: Захаров, 2006; Мультатули.П.В. Николай П. Отречение, которого не было. М.: ACT: Астрель, 2010 и др.

20 См.: Степанов С. А. Черная сотня в России (1905-1914 гг.). М„ 1992.; Консерватизм в России («круглый

стол») // Социс. 1993. № 1. С. 43-61; Исаев И. Превращения монархической идеи // Родина. 1993. № I. С. 14-19; Поздеева И. В. Первые Романовы и царистская идея (ХУН век) II Вопросы истории. 1996. № 1. С. 41-52; В раздумьях о России (XIX век). М„ 1996; Кирьянов Ю.И. Правые партии в России. 1911-1917 гг. М.: РОССПЭН, 2001; Михайлова Е.М. Правомонархическое движение в Поволжье в 1905-1917 годах // Отечественная история. 2007. № 1. С. 126-133; Посадский A.B. Черная сотня в Саратовской деревне в 1905-1916 годах // Отечественная история. 2007. № 1. С. 134-141; Стогов Д.И. Правомонархические салоны Петербурга - Петрограда (конец XIX - начало XX века). СПб.: Дмитрий Булавин, 2007 и др.

царизм мог мирно развиваться в процветающую капиталистическую демократию, а революции в феврале и октябре 1917 г. были результатом несчастливого стечения обстоятельств, и тех, кто полагают, что уже до 1914 г. царизм находился в состоянии назревающего революционного кризиса . Ряд исследователей, отказавшись от старого историографического клише, заново осмыслили события 1917 года22. Продолжается дискуссия о значении Первой мировой войны в судьбе России. В частности, авторы книги «Война и общество в XX веке» подчеркивают, что существенный и, пожалуй, решающий фактор в падении Николая II и царского режима в феврале-марте 1917 г. - разброд, разъединение среди элиты2".

Массовым явлением в исторической науке, начиная с 90-х годов прошлого века, стало обращение ученых к «новой культурной истории», к экспериментам с лингвистикой, «нарративом» и «дикурсом». Для исследований первого десятилетия нового века характерны широта тематики, первостепенное внимание к человеку и его культуре, синтезирующий универсализм - включение в орбиту исследования достижений других гуманитарных наук, и, конечно же, особая «техника» работы с источником, с текстом, предполагающая его «дешифровку» изнутри, на «языке» оригинала. Популярной и в то же время неоднозначной в плане результатов исследований является тема российской ментальное™24.

Любопытные интерпретации русской истории, в том числе проблем развития государственности, общественного сознания, содержат труды зарубежных ученых. Созданные представителями других культур, носителями иных традиций, приверженцами самобытных, не свойственных россиянам ценностей, эти публикации составляют особый, коренным образом отличающийся от круга работ отечественных ученых слой историографии. Сотни работ, неравноценных по содержанию, уровню исследовательского мастерства, объему вовлеченных в оборот источников и

31 См.: Данилов А.Г. Альтернативы в истории России. Миф или реальность (XIV-XIX вв.). Ростов н/Д: Феникс, 2007; его же: Опыт единоличной власти в России в XVI-XX вв. // Вопросы истории. 2009. .№ I. С. 54-68; Тихонова Н.Е. Социокультурная модернизации в России (Опыт эмпирического анализа) И (Общественные науки и современность. 2008. № 2. С. 5-23; № 3. С. 5-20; Косов Е. Возможна ли монархия в России II Слово. 2009. № 1. С. 71-79); О причинах Русской революции. М.: Изд-во ЛКИ, 2010 и др.

32 См.: Искендеров A.A. Закат империи. М„ 2001; Розентапь И.С.: Москва на перепутье: власть и общественность в 1905-1914 гг. М.: РОССПЭН, 2004; Карацуба И.В., Курукин И.В., Соколов Н.П. Выбирая свою историю. «Развилки» на пути России: от Рюриковичей до олигархов. М.: Колибри, 2006; Миронов Б.Н. Благосостояние населения и революции в имперской России: XVI1I-XX века. М.: Новы й хронограф, 2010 и др.

23 Война и общество в XX веке. Кн. 1. Война и общество накануне и в период первой мировой войны. М.: Наука, 2008. С. 53.

24 См.: КолоницкиП Б. «Трагическая эротика»: Образы императорской семьи в годы Первой мировой войны. M.: Новое литературное обозрение, 2010; Лобачева Г.В. Монархизм как ментальный стереотип восприятия верховной власти россиянами// Цивилизация и человек. 2010. № I. С. 71-77; Ядов B.A. К вопросу о национальных особенностях модернизации российского общества // Мир России. 2010. № 3. С. 46-55; Розов Н.С. Российский менталитет: наиболее конструктивные концепции и их критика // Мир России. 2011. 2. С. 100-112 идр.

значимости выводов, посвящены анализу «славянской души», национального характера россиян, выявлению революционных настроений, предпосылок и последствий общественных потрясений, произошедших в России в Х1Х-ХХ веках. Среди этих исследований есть и талантливые, неординарные публикации, занимающие заметное место в историографии.

Тема российской революции - одна из наиболее популярных в зарубежной историографии25. X. Сетон-Уотсон, описывая историю России второй половины Х1Х-начала XX веков, поставил вопрос о «собственной революционной традиции россиян» и оценил ее влияние на Европу, прежде всего, на славянские народы26. Широко известны труды Л. Шапиро. Обстоятельность, обилие фактов, оригинальные оценки отличали его публикации. Нельзя не согласиться с его суждением о многомерности исторической реальности, разнообразии вариантов развития, потенциально заложенных в переломные моменты, и возможности конкретного человека «отклонить курс истории», подтверждение чему он нашел в истории русской революции 1917 года27.

Заслуживает внимания книга историка М. Раефа, посвященная дореволюционной России. Рассматривая российскую историю через призму взаимоотношений государства и общества, он утверждал, что самодержавие являлось «одним из полюсов России», «ключом к политической, общественной и идеологической системам страны»28. По-настоящему глубокое проникновение в тему продемонстрировал М. Ферро. На основе анализа документов и мемуаров он сделал вывод о спонтанном характере Февральской революции29. Другой исследователь, Н. Верт, считал, что уже 9 января 1905 года «разбило вдребезги традиционные представления о царе-защитнике и покровителе»30.

Новый подход к анализу монархических настроений россиян демонстрирует Р. Уортман. Он обращает внимание на роль внешней атрибутики и ритуалов в поддержании стабильности монархического идеала, выявляет роль политического мифа о царе, показывает, в чем соответствовали, а в чем отличались от идеального образа самодержца Александр II, Александр III и Николай И, и в какой мере рассогласование мифа и реальности предопределило судьбу монархии31. Теме российского имперства посвящены публикации Дж. Хоскинга. Он нащупал

^ Более подробно см.: Карпачев М. Д. Истоки российской революции. Легенды и реальность. М„ 1990. " Seton-Watson H. The Decline of Imperial Russia (1855-1914). London, 1964. P. IX-XI, 136.

Schapiro L. Les revolutions russes de 1917. Les origines du communisme moderne. Paris, 1990. P. 52-95.

Raeff M. Comprendre l'ancien regime russe. État et société en Russie impériale essai d'interoretation Paris

1982. P. 15.

'Ferro M. La revolution de 1917. La chut du tsarisme et les origines d'Oktobre. Paris, 1967. P. 12.

Верт H. История советского государства. 1900-1991. M., 1992. С. 33.

См.: Wortman R. Rule by Sentiment Alexander II's Journeys through the Russian Empire // American

Historical Review, 1990. Vol. 95. No. 3. P. 745-771; Уортман P. Николай II и образ самодержавия // История СССР. 1991. № 2. С. 119-128; его же: Сценарии власти: Мифы и церемонии русской монархии: в 2 т. Т.2. От Александра 11 до отречения Николая II. М.: Изд-во О.Г.И., 2004.

противоречие между «Святой Русью» и империей, указал на сочетание свободы и деспотизма в природе российского государства, на пропасть, разделявшую народные и государственные традиции'2.

В зарубежной историографии под влиянием краха СССР произошел пересмотр российской истории и переоценка прежних идей и представлений. В новейшей литературе все чаще, по мнению В.М. Шевырина, указывается на «несовместимость» экономического развития страны, зарождение гражданского общества и т.д. с самодержавием, не способным эффективно отвечать на эволюционные вызовы модернизации, требовавшей нового отношения государства к обществу, отмечается, что главным тормозом прогресса являлся самодержец33.

Подводя итог вышесказанному, можно со всей определенностью констатировать, что, несмотря на обширную литературу об истории российской государственности на рубеже XIX - XX веков, ряд проблем, в частности роль и место монархической идеи в общественном сознании, динамика монархических настроений россиян, нуждаются в дополнительном изучении. Не всегда соответствуют исторической правде и требуют детального изучения с использованием новых архивных документов выводы советской историографии об отторжении монархического идеала российским обществом уже в XIX веке, о преобладании радикальных революционных устремлений в широких слоях народа, требуют уточнения личностные характеристики самодержцев. Исходя из этого, автор определил и обозначил во введении цель и задачи настоящего исследования.

Объектом исследования является монархическая идея - духовное явление, один из компонентов массового сознания россиян, заключавший в себе представления, суждения, оценки конкретной формы государственности и отношение людей к событиям и фактам социальной действительности, характеризовавшим деятельность верховной власти.

В качестве предмета исследования избраны процесс закрепления в социальной памяти и культуре этноса монархической традиции, социально-психологические аспекты восприятия и оценки монархической идеи, эволюция мнений и эмоциональных установок, определявших отношение народа к монархии, динамика монархических настроений.

Исходя из актуальности, общественной востребованности и логики научного осмысления исторических реалий, с учетом научной разработанности проблемы, автор ставит перед собой следующую цель

33 См.: Хоскинг Дж. Великое, но рухнувшее прошлое? Размышления американского историка об истории и нации II Родина. 1995. № 1. С. 38-41; Интервью с Дж. Хоскингом II Отечественная история. 1997. № 5. С. 121-127.

" См: Шевырин В.М. Переосмысление российской истории X - начала XX в. в зарубежной историографии (Обзор) // История России в современной зарубежной науке: сб. обзоров и рефератов / РАН. ИНИОН. М., 2010. Ч. 1. С. 44.

исследования: воссоздать образ верховной власти, укорененный в массовом сознании россиян к концу XIX в., проанализировать эволюцию монархических настроений народных масс на рубеже XIX - XX вв.

В соответствии с поставленной целью определены следующие задачи:

- проанализировать изменения традиционных представлений россиян о самодержце как символе государственности;

- оценить особенности восприятия личностей и отношение населения к Александру III и Николаю II;

- изучить влияние политических событий, таких как террористический акт 1 марта 1881 г., русская революция 1905-1907 гг., первая мировая война, на монархические настроения российского общества;

- выявить факторы, предопределившие крушение монархического идеала в сознании большинства россиян.

Хронологические рамки исследования охватывают один из наиболее драматичных периодов истории России - с 1881 по 1917 гг. Это был переломный для общества этап развития, когда в ходе модернизации всех сторон жизни происходил пересмотр традиционных ценностей. В 80-е гг. XIX в. под влиянием первомартовской трагедии общество переосмыслило социальную ценность монархии и осознало верховную власть как духовную категорию; первые годы XX в. отличались нарастанием антагонизма между властью и обществом; в ходе первой революции и позже государственно-институциональные представления русского народа претерпели радикальные перемены, с началом мировой войны существование монархии какое-то время ассоциировалось с идеей целостности и жизнеспособности России, что вызвало всплеск монархических настроений; затем отчуждение населения от власти стало всеобщим, самодержавие потеряло авторитет, а в 1917 г., когда власть зашла в политический тупик, монархия рухнула.

Источниковая база исследования. Диссертация базировалась на структурированном комплексе разнообразных источников. Комплекс включал делопроизводственные материалы, документы личного происхождения, публицистику, периодику, научные исследования и литературные произведения, созданные авторами в изучаемый период. В рамках комплекса источники сопоставлялись, выявлялась специфика отражения действительности каждым из видов источников, оценивались их полнота и достоверность, учитывались данные о происхождении документа -авторство, условия, место и время его появления.

Основу источникового комплекса составили архивные материалы -Государственного архива Российской Федерации (ГА РФ): Ф. 97 (Канцелярия дворцового коменданта), Ф. 102 (Департамент полиции Министерства внутренних дел), Ф. 555 (Гучков А.И.), Ф. 579 (Милюков П.Н.), Ф. 601 (Император Николай II), Ф. 634 (Тихомиров J1.A.), Ф. 677

(Император Александр III.), Ф. 1766 («Священная Дружина»); Государственного архива Саратовской области: Ф. 9 (Прокурор Саратовского окружного суда), Российского государственного архива литературы и искусства: Ф. 10 (Аксаковы С.Т., И.С., К.С. и др.), Ф. 290 (Леонтьев К.Н.), Ф. 1337 (Коллекция мемуаров и дневников), Ф. 1339 (Коллекция документов XVII - XIX вв), Ф. 1393 (Грингмут В.А.), Российского государственного исторического архива: Ф. 919 (Воронцов-Дашков И.И.), Ф. 1276 (Совет министров), Ф. 1278 (Государственная дума), Ф. 1282 (Канцелярия министра внутренних дел), Ф. 1405 (Министерство юстиции), Ф. 1544 (Совещания, образованные при Государственном совете для обсуждения вопроса о государственных преобразованиях), Рукописного отдела Российской государственной библиотеки: Ф. 230 (Победоносцев К.П.), Ф. 260 (Рябушинский П.П.). В числе архивных источников использовались делопроизводственные материалы: отчеты, журналы регистрации документов, судебно-следственная документация, содержавшие информацию о настроениях населения, распространении разных слухов. Личные фонды императоров, фонд Канцелярии министра внутренних дел сосредоточили многочисленные адреса, телеграммы по случаю памятных дат, позволяющие оценить общественный резонанс различных событий. Различные сообщения и оценки общественных настроений депутатами можно найти в фондах Государственной думы. В архивах есть интереснейшие сведения о деятельности монархических организаций. Материал для обобщений, свидетельствовавший о девальвации монархического идеала, сохранился в фондах Департамента полиции Министерства внутренних дел, губернских жандармских управлений, судебных палат. Часть источников извлечена из архивных фондов и введена в научный оборот впервые.

Наиболее важными для избранной темы являлись документы личного происхождения - письма, дневники, мемуары. Письма, исходившие непосредственно от участников и свидетелей событий, явились ценнейшим материалом для социально-психологической характеристики русского общества, выявления места монархической идеи в массовом сознании. Непосредственную реакцию на события, впечатления и настроения фиксировали дневники. Авторы не боялись излагать в дневниках свои политические взгляды и давать нелицеприятные оценки, в том числе и носителям верховной власти. Благодатным материалом для исследования являются мемуары. Значимость этого источника заключается в том, что мемуары воспроизводили духовный мир автора, отражали побудительные мотивы его деятельности, фон событий. Часть мемуаров содержала в основном описание конкретных событий, часть в большей степени отражала внутренний мир автора, но культурно-исторические и социально-психологические особенности изучаемого периода проявились и там.

Динамика социально-психологических процессов отслеживалась на

базе периодических изданий. Оперативная реакция на события, разнообразие жанровой подачи материала, информационная насыщенность, широкий круг корреспондентов сделали этот вид источника заслуживающим внимания.

Изучить эмоциональную и интеллектуальную жизнь общества на рубеже веков, выявить место монархической идеи в общественном сознании позволили труды русских ученых и публицистов. Обосновывая собственные суждения о причинах складывания самодержавия и его эволюции, об отношении к монархии народных масс, историки, философы, правоведы одновременно отражали общественное мнение, тенденции развития массового сознания. Анализ всей совокупности привлеченных в ходе исследования источников позволил обосновать выдвинутые гипотезы, выяснить ряд сущностных характеристик массового сознания российского общества на рубеже XIX - XX вв., адекватно представить динамику монархических настроений россиян.

Методологическая основа исследования. В основе методологии исследования лежат как традиционные общенаучные методы (системный анализ, синтез), так и методы исторической диалектики (историзм, препятствующий механическому переносу в прошлое сегодняшних представлений и приоритетов, объективность, заключающийся в попытке преодолеть крайности в оценке монархии, конкретность). Учтено также значение роли личности в истории. Сравнительно-исторический метод исследования необходим при реконструкции мировоззрения и для сопоставления различных точек зрения современников, позволяющих выделить общее и повторяющееся, с одной стороны, и особенное, индивидуальное - с другой. В диссертации использованы как хронологический, так и проблемно-хронологический принципы изложения материала. Принцип развития способствовал рассмотрению явления в контексте его генезиса, становления и эволюции.

Научная новизна работы заключается в том, что автором:

- осуществлена реконструкция важнейшего компонента национально-культурного самосознания россиян - представления о государственности;

- изучена динамика монархических настроений населения России на рубеже XIX - XX вв.;

- показаны особенности восприятия и понимания сути монархической традиции различными группами населения, представлен широкий спектр мнений россиян о самодержавии;

- выявлено влияние культовых представлений о монархе на восприятие и оценку деятельности императоров Александра III и Николая II;

- прослежены этапы девальвации монархического идеала в условиях нарастания кризиса российской государственности.

Теоретическая и практическая значимость диссертации состоит в

том, что ее результаты могут быть использованы в процессе дальнейшей теоретической разработки проблем общественного сознания и идеологии, при написании учебных пособий по истории России, подготовке лекционных курсов для студентов вузов.

Апробация результатов исследования. Диссертация обсуждалась на заседании кафедры «История Отечества и культуры» Саратовского государственного технического университета. Основные положения нашли отражение в 8 научных публикациях, в том числе в 3 публикациях в изданиях, входящих в список ВАК РФ. Отдельные выводы и результаты исследования докладывались на всероссийских и межвузовских научных конференциях.

Структура диссертации. Работа состоит из введения, трех глав, объединяющих восемь параграфов, заключения и списка использованных источников и литературы.

Основное содержание исследования

В первой главе «Монархические устои российского общества в последней трети XIX века» в трех параграфах последовательно рассматриваются реакция российского общества на цареубийство 1 марта 1881 г., представления о монархической идее в контексте полемики российских консерваторов и либералов, основные постулаты базовой теории монархической власти в период правления Александра III -«народного самодержавия».

Цареубийство, совершенное членами партии «Народная воля», нарушило сложившийся порядок вещей, но вместе с тем оказало огромное влияние на массовое сознание. Убийство Александра II стало восприниматься не иначе как покушение на государственные основы России. Это, в свою очередь, нашло отражение в возрождении монархических настроений, отчасти подорванных из-за незавершенности комплекса либеральных реформ 1860-70-х гг. Идеи радикальных сил, популярных до этого в обществе, были вытеснены традиционными для России монархическими идеалами.

Недолгий период, находящийся в хронологическом отрезке между цареубийством 1 марта 1881 г. и провозглашением манифеста 29 апреля 1881 г., характеризовался острой полемикой между сторонниками политической реакции и либеральной линии. Либералы видели спасение в немедленном продолжении реформ и непременном принятии конституции. Консерваторы, в свою очередь, связывали причины кризисной ситуации, да и самого цареубийства с утратой традиционных для России устоев. Противоборство направлений продолжалось в выступлениях общественных деятелей, на страницах столичных газет, а также непосредственно во властных кругах. Именно там сторонники консервативной линии сумели склонить на свою сторону нового императора, и без того им

симпатизировавшего. Манифест Александра III от 29 апреля 1881 г. однозначно определил цель нового царствования - сохранение самодержавной власти.

Избранный курс требовал соответствующего идеологического наполнения. Следование старой монархической формуле графа С.С. Уварова «православие, самодержавие, народность» в новых условиях и реалиях конца XIX столетия не представлялось возможным. Она была модернизирована в новую теорию «народного самодержавия», которая стала идеологической базой политического курса. В основу был положен тезис единения царя с народом, особое внимание уделялось идее соборов как форме связи и единения народа и верховной власти. Самодержавие представлялось как единственно возможная, самобытная форма государственного устройства Российской империи. Новая концепция способствовала синтезу массовых представлений о монархии и идеологии консервативно-охранительного толка. Монархические настроения в народной среде нашли свое отражение в консервативной идеологии. Одновременно эта идеология подпитывалась массовыми настроениями и стала основой для нового правительственного курса. Кроме того, поддерживаемый идеологический миф о естественном пристрастии россиян к монархической форме правления слился воедино с народными представлениями о справедливом «царе-батюшке».

Во второй главе «Восприятие монархии на рубеже веков» в трех параграфах поочередно исследуются динамика изменений монархических представлений россиян в начальный период царствования Николая II, отношение общества к монархии в годы первой русской революции 19051907 гг., трансформация образа царя в массовом сознании в период «думской» монархии.

Образ Александра III как хранителя национального единства и стабильности уступил место традиционным ожиданиям перемен к лучшему, которые связывались с наследником престола. Стихийный монархизм, который был присущ большей части населения Российской империи, традиционно использовался как естественный противовес реформистскому курсу. Вместе с тем коренные изменения, которые произошли в начале XX столетия, трансформировали социально-экономические реалии и соответственно нашли отражение в восприятии монархической идеи. Причины изменений коренились в неспособности российского самодержавия адаптироваться к новым условиям. Действия верховной власти стали оцениваться как губительные. Кроме того, неудачи в Русско-японской войне 1904-1905 гг. стали определяющим фактором в отношении населения к монархии и лично императору, а также выступили катализатором революционных событий.

Расстрел мирной демонстрации петербургских рабочих имел большой резонанс и способствовал девальвации монархического идеала.

Политическая конфронтация в обществе постепенно усиливалась. На этом фоне среди объективных факторов, влиявших на монархические настроения, значительную роль играла динамика социально-экономического положения людей. Пока положение оценивалось как стабильное, человек замыкался в рамках частной жизни, но угроза его индивидуальному или социальному статус-кво, исходящая от политики самодержца, усиливала интерес к политике и способствовала вовлечению людей в общественную и политическую деятельность. Политика полумер и уступок стала ассоциироваться со слабостью верховной власти. Провозглашение Манифеста 17 октября 1905 г. породило новую общественную дискуссию. Либералы увидели в модернизации политического устройства новую форму правления. Консерваторы, напротив, говорили лишь об обновлении старого строя без подрыва его основы.

Однако революция 1905-1907 гг. продемонстрировала разочарование общества в насильственных методах борьбы. С другой стороны, ее завершение связывалось с надеждами на проведение реформ сверху. В российском обществе наметилась линия на умиротворенное развитие. Вместе с тем восприятие монархии оставалось двояким, неоднозначным. Наряду с неприкрытым осуждением верховной власти и конкретных мероприятий правительства существовала вера в самодержавие как идеальную форму правления. Причины таких оценок коренились в многовековой традиции монархической идеи, отвечавшей всем морально-этическим потребностям людей и сакрализации образа самодержца, которые были отделены от знаний, почерпнутых индивидами из собственного опыта. Кроме того, определенная общественно-политическая стабильность создала условия для реанимации традиционных для монархического движения идеологических установок.

В третьей главе «Верховная власть в условиях кризиса традиционного мировоззрения» в двух параграфах последовательно рассматривается эволюция представлений о монархии в период Первой мировой войны, восприятие идей самодержавия во время Февральской революции, причины начала процесса коррозии монархического компонента в массовом сознании, краха монархического идеала.

Начало Первой мировой войны обусловило ренессанс монархических идеалов, былые обиды и недовольства отступили на второй план. Монарх вновь выступил символом консолидации общества перед лицом внешней угрозы. Однако по мере того, как война принимала затяжной характер, а итоги кампаний не отличались победами, отношение к царю и монархии менялось к худшему. Решение самодержца возглавить действующую армию усилило эти процессы. Николай II превратился в объект постоянной критики со стороны всего российского общества. Одновременно с этим престиж монархии подрывали распространявшиеся слухи о Распутине, а

также прямые обвинения в государственной измене. В этих условиях верноподданнические чувства постепенно теряли личную мотивацию. Глубокий разрыв между традицией восприятия верховной власти и реальными событиями породил ценностно-идеологический дефицит. Вместе с ним возникла потребность в новом идеале, более адекватном конкретным историческим условиям.

Роковую роль в судьбе российской монархии сыграл продовольственный кризис февраля 1917 г. Постепенно общее недовольство положением перекинулось на правящую династию и приобрело отчетливый антимонархический характер. Падение уровня жизни подталкивало к активным действиям. Склонное к образному восприятию государя массовое сознание отождествляло личность монарха не только со всей системой власти, но и с вектором наиболее заметных общественных процессов. Действия или бездействие Николая II считали решающей причиной кризиса. Значение обещаний, им даваемых, ожиданий, связанных с его именем, психологически гипертрофировалось. Катализатором этого процесса стал феномен «социального заражения», возникший в столице империи благодаря скоплению населения и войск. При этом в массовом сознании возобладала тенденция, направленная на разрушение государственности.

В заключении подводятся основные итоги исследования, делаются обобщающие выводы по теме.

Крушение традиционной монархической государственности в России явилось следствием изменений социально-экономических, политических, идеологических, психологических основ существования этноса. Условия жизни народа, быстро и кардинально менявшиеся, требовали быстрой адаптации, интенсивного освоения новых реалий, зачастую не укладывавшихся в стереотипы исторической памяти. Масштабность перемен, их кардинальный, разрушительный характер были обусловлены отчасти глубокой укорененностью в общественном сознании культурных традиций, символов и идеалов. Одно из наиболее значительных мест в нем занимал образ верховной власти, имевший на протяжении столетий универсальное, даже сакральное значение и обладавший абсолютным авторитетом.

На рубеже Х1Х-ХХ вв. монархический идеал продолжал господствовать в массовом сознании. Образ верховной власти прочно удерживался в мировоззрении крестьянства, самой многочисленной социальной группы, воплощаясь в противопоставлении «царя-батюшки» -защитника и «царских слуг», враждебных народу. Одновременно с этим образованные слои российского общества адекватно оценивали не только историческое прошлое, но и реалии государственного бытия России, не были склонны поддаваться мифическому обаянию самодержавия. Они признавали, что единственно возможным политическим строем в России

могла быть монархия, модернизированная институтами парламентаризма, гарантиями политических прав и свобод.

Монархическая традиция преломлялась через личностное восприятие действительности, не осознавалась большинством населения в полном объеме и значении, бытовала, скорее, на уровне привычки, уступая приоритет житейским интересам. Интенсивность воздействия образа верховной власти на поведение личности определялась многими факторами: социальным статусом, воспитанием, потребностями, образом жизни. Лишь в сложных, кризисных ситуациях, в переломные моменты, такие как 1881, 1905-1907, 1914, 1917 гг., люди задумывались о государственности и ее воплощении - самодержце. При этом рефлексия могла остаться умозрительной или стать регулятором социального поведения.

Мифический образ, служивший опорой политического мышления, с течением времени все дальше и дальше абстрагировался от реальности. Легенда перестала идентифицироваться с конкретным носителем верховной власти. В начале XX столетия экономическая, социальная и политическая нестабильность в российском обществе нарастала, распадались внутригрупповые связи, углублялась социальная дифференциация. Исследование показало, что в начале XX в. общественное мнение как совокупность многообразных оценок и суждений отличалось большим критицизмом. Усугубилось недоверие к официальным политическим институтам, нарастало отчуждение люден от власти. Стремительно терял сакральность и образ царя.

Самодержавие, потерявшее политическую инициативу, стало оцениваться современниками как анахронизм. Политические противоречия вписывались в общий контекст экономического, социального и культурного противостояния простого народа и власть предержащих. Отторгаемый обществом самодержавный тип власти как системообразующий элемент всего государства повлек за собой разрушение всего политического строя. Традиция как универсальный интегративный механизм, организующий любые социальные роли в соответствии с определенными императивами поведения, уже не могла служить стержнем бытия и ориентиром социального поведения. Вместе с сакральным порядком кризис переживали и религиозное мировоззрение, групповое сознание. Исторически сложившаяся социально-культурная целостность нарушилась.

Анализ источников показал, что в противовес установке на сохранение существовавшего порядка и стабильности в массовом сознании возобладала тенденция, направленная на разрушение. Для интеллигенции несостоятельность монархии была очевидна давно. Недовольство рабочих, настроенных радикально уже около полутора десятков лет, в условиях войны слилось с озлоблением крестьян, как вырванных из деревни и переодетых в солдатские шинели, так и влачивших жалкое существование в родных деревнях. Падение уровня жизни инициировало политическую

активность обывателя. Депутаты Государственной думы, выражая откровенно и напористо мнение оппозиции, выступили в роли катализатора, сумели привлечь под свои знамена широкие демократические слои, а также офицерский корпус.

Политический расчет, целесообразность, осознаваемая в меру понимания, в конкретной ситуации заставили отказаться от института монархии как такового, хотя ее отрицание, по сути, не было столь безусловным и единодушным. Защитников у династии не нашлось, и этот исторический феномен свидетельствовал о необратимом процессе коррозии монархического компонента в массовом сознании. Можно констатировать, что монархическая идея была дискредитирована реальной политической практикой, хотя монархическая традиция продолжала существовать. Вера в защитника у широких народных масс сохранилась, но его образ уже не совмещался с личностью государя. Монархический идеал рухнул, но мифологизированное сознание народа иллюзии не утратило, изменился лишь их содержательный компонент. На протяжении нескольких десятилетий традиция давала о себе знать.

Основное содержание диссертации отражено в следующих публикациях:

Статьи в изданиях, входящих в Перечень ведущих научных журналов, утверждена мй ВАК Минобрнауки РФ

1. Карабут А.К. Методология исторического знания: новые подходы / А.К. Карабут, Г.В. Лобачева // Вестник Саратовского государственного технического университета. - 2009. - № 3 (41). - Вып. 2. - С. 346-348.

2. Карабут А.К. 1917 год - крах идеала верховной власти в общественном сознании россиян / А.К. Карабут, Г.В. Лобачева // Научные ведомости Белгородского государственного университета. - 2010. - №19 (90).-Вып. 16.-С. 165-172.

3. Карабут А.К. Реакция российского общества на террористический акт 1 марта 1881 года / А.К. Карабут, Г.В. Лобачева // Вестник Саратовского государственного технического университета. - 2011. - № 2 (55). - С. 218-222.

Статьи в прочих изданиях

4. Карабут А.К. Историческая песня: реальность и миф / А.К. Карабут, Г.В. Лобачева // Социально-гуманитарные проблемы общества эпохи кризиса: сб. науч. тр. - Саратов: ООО Изд-во «КУБиК», 2009. - С.88-91.

5. Карабут А.К. Изменение образа монархической власти на рубеже 1920 веков / А.К. Карабут II Социально-гуманитарные проблемы общества эпохи кризиса: сб. науч. тр. - Саратов: ООО Издво «КУБиК», 2009. - С. 111-114.

6. Карабут А.К. Монархическая идея как социальный миф / А.К. Карабут, Г.В. Лобачева // Вавиловские чтения - 2009: материалы Междунар. науч.-практ. конф. Саратов, 25-26 ноября 2009 г. / СГАУ. -Саратов, 2009. - С. 357-359.

7. Карабут А.К. Образ верховной власти как константа цивилизационного развития России / А.К. Карабут, Г.В. Лобачева // Инновационное общество - новая историческая эпоха цивилизационного развития: сб. науч. тр. - Саратов: Изд. центр «Наука», 2009. - Т.2. - Ч. 1. -С. 3-5.

8. Карабут А.К. Слух в коммуникативной практике россиян / А.К. Карабут, Г.В. Лобачева // Слухи как специфический историко-психологический источник: материалы XXVIII Междунар. науч. конф. Санкт-Петербург, 13-14 дек. 2010 г. - СПб.: Полторак, 2010. - С. 24-29.

Карабут Анастасия Константиновна

МОНАРХИЧЕСКИЕ НАСТРОЕНИЯ НАСЕЛЕНИЯ РОССИИ НА РУБЕЖЕ XIX - XX ВВ.

Специальность 07.00.02 - «Отечественная история»

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Подписано в печать 26.10.11 Формат 60x84 1/16

Бум. офсет. Усл. печ. л. 1,25 Уч.-изд. л. 1,0

Тираж 100 экз. Заказ 271 Бесплатно

Саратовский государственный технический университет

410054, Саратов, Политехническая ул., 77 Отпечатано в Издательстве СГТУ. 410054, Саратов, Политехническая ул., 77 Тел.: 24-95-70; 99-87-39, e-mail: izdat@sstu.ru

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Карабут, Анастасия Константиновна

Введение

Глава I Монархические устои российского общества в последней трети XIX века

§ 1 Реакция российского общества на цареубийство 1 марта 1881 года

§ 2 Монархическая идея в полемике консерваторов и либералов

§ 3 «Народное самодержавие» в эпоху Александра III

Глава II Восприятие монархии на рубеже веков

§ 1 Монархизм в контексте модернизации России

§ 2 Отношение общества к монархии в годы первой русской революции

§ 3 Трансформация образа царя в массовом сознании в период думской» монархии

Глава III Верховная власть в условиях кризиса традиционного мировоззрения

§ 1 Представление о монархии в период первой мировой войны

§ 2 Февральская революция 1917 г-разрушение монархического идеала

Введение диссертации2011 год, автореферат по истории, Карабут, Анастасия Константиновна

Актуальность темы исследования. Судьба России во многом предопределена формой государственности. Геополитические, географические, климатические, этнические, экономические факторы, а также внешние обстоятельства обусловили складывание унитарного* централизованного государства в форме самодержавной монархии. Государство в России являлось стержнем общества, поэтому государственность обрела прочные традиции, отразилась в национальном самосознании, стала одним из компонентов национальной самоидентификации, значимым фактором развития культуры, духовности, психологии народа.

Государственность отличалась консервативностью и с трудом поддавалась модернизации. Противоречия между, старым и новым на рубеже XIX - XX веков породили системный < кризис, получивший эмоционально-психологическое преломление в общественном4 сознаниш Познание закономерностей, обусловивших события этого бурного периода отечественной истории, выявление глубинных предпосылок устойчивого консерватизма массового сознания, раскрытие эмоциональных и психологических причин дискредитации верховной власти представляется актуальной научной проблемой. Анализ колебаний монархических настроений российского общества интересен и с практической точки зрения: и сегодня в процессе государственного строительства, с одной стороны, нельзя не учитывать ценных свойств традиционной власти, обеспечивавшей стабильность политической структуры на протяжении нескольких столетий и служившей элементом этнической солидарности.

Степень научной разработанности темы.

История российской государственности привлекала внимание многих поколений отечественных и зарубежных ученых. Усилия исследователей были направлены на анализ особенностей русского государства, изучение процессов, обусловивших его эволюцию, описание событий, оказавших влияние на его судьбу. Историки, философы, социологи, политологи, правоведы пытались нащупать закономерности развития политической структуры, выявить причины, и оценить последствия реформаторских и революционных процессов. Круг публикаций, служивший предметом детального изучения, и составивший историографический фундамент данной работы, предопределен избранной-темой.

Проблема российской государственности была одной из центральных в отечественной, исторической' науке. Последователи к государственной школьь обосновали^ теорию развития родовых отношений и их постепенной смены отношениями государственными*; Усилиями, крупнейших историков, была воссоздана многовековая история России, в том числе и история монархии. С. М. Соловьев расценивал цивилизацию-как мировое достояние, 1 к усвоению которой стремилась русская государственность, указывал на. влияние объективных факторов^ на развитие государственности, детально анализировал процесс развития российского- государства1. К. Д. Кавелин, выявляя отличия» России от Запада, показал всеобъемлющую роль государства, в организации^ жизни страны . В; О. Ключевский обратил внимание на историческую обусловленность особенностей российской государственности, описал значение терминов, определявших верховную власть, в историческом контексте3. Оригинальную теорию становления русского' национального самосознания предложил П. Н. Милюков, о различном понимании идей и

1 См.: Соловьев С. М. История России с древнейших времен. В 15 кн. М., 1959-1961. Более подробный анализ взглядов русских историков на проблемы государственности см. в монографии А. Н. Цамутали «Борьба течений в русской историографии во второй половине XIX века» (Л., 1977).

2 См.: Кавелин К. Д. Собрание сочинений. В 4 т. СПб., 1898. Т. 1.

3 См.: Ключевский В. О. Русская история: Полный курс лекций. М., 1993. Т. 1-2; он же: Терминология русской истории. Лекция 1 //Сочинения. В 8 т. М., 1959. Т. б. С. 129-143, традиции единодержавия в российском обществе писал А. А.ЛСизеветтер4. Влияние психических процессов на становление государственности анализировал А. Е. Пресняков5. Философия позитивизма лежала в основе умеренно консервативных взглядов С. Ф. Платонова; признававшего влияние различных факторов на ход исторического процесса®.

Вопрос о природе самодержавия как основной отличительной черты государственного строя.в России стал чрезвычайно актуальным на рубеже Х1Х-ХХ веков. Его« анализу были? посвящены, десятки работ. Так, А. А. Зандер проанализировал исторический? аспект становления, самодержавия; подчеркнув, что «в народном- правосознании неизменно? живет один и тот же взгляд на значение верховной.власти в России: царь

1 I ' , князь, император) есть, воплощение: Святой Руси, он есть- само

П " V 1 государство»'. В;-.-В!.Розанов! в статье: «©^ подразумеваемом смысле: нашеш монархии», написанной? в 1895 г., отмечал, что монархическая власть, концентрировавшая в себе смысл истории; имела провиденциальный характер, в душе народной существовало «представление о власти неуловимой и живительной, неопределенной; и безмерной, необходимой практически и вместе священной»8.

Обстоятельные исследования проблем; российской государственности^ принадлежат перу. Н. И. Черняева», ©ш обосновывал неизбежность становления самодержавия в России, доказывал, что оно опиралось «на политическое миросозерцание целой нации, на ее политические идеалы и на ясно ею сознанную потребность, в твердой, неограниченной власти», «шло всегда рука об руку с православием и

4 См.: Милюков П. «Исконные начала» и «требования жизни» в русском государственном строе. Ростов н/Д, 1905; более подробно см.: Вандалковская М.Т. П. Н. Милюков, А. А. Кизеветтер: История и политика. М., 1992.

5 См. Пресняков А. Е. Первый опыт истории русского самосознания. СПб., 1901.

6 См.: Платонов С. Ф. Лекции по русской истории М., 1993.

7 Зандер А. А. Исторический очерк развития самодержавной верховной власти в России. Вильно, 1908. С. 1. (Впервые книга была издана в 1891 году).

8 Розанов В; В. О подразумеваемом смысле нашей монархии. СПб., 19121 С. 48. черпало свои нравственные силы в единении с ним»9. Различные аспекты монархической традиции Н. И. Черняев рассматривал в книге «Необходимость самодержавия для России, природа и значение монархических начал». Автор однозначно'утверждал, что «Россия может существовать только под властью > монархов-автократов», налицо-«монархические инстинкты, династические привязанности русских», а также «связь между психикой русского человека и самодержавием»10.

А. А. Киреев, подразделяя, весь спектр взглядов, на перспективы, государственного строительства в России. на реакционные, революционные и умеренные, предложил еще один подход: не- просто удержать и даже усилить исконный политический самодержавный строй, но и возвратиться к «нашему древнему строю, к сильному крепкому самодержавию земского типа, опирающемуся, на народную мысль, ею освящаемому и укрепляемому»11. Общественный резонанс получила книга

Д: Хомякова. «Самодержавие, - писал он, - есть олицетворение воли8 народа, следовательно, часть его-духовного организма», оно — «активное самосознание народа»12. Рассуждения о монархическом укладе русской» жизни» охотно; публиковали на рубеже веков отечественные1 журналы, причем, и это естественно^ в условиях имевшей место в тот период социальной напряженности,, чаще всего о монархе писали как о

11 посреднике в,борьбе классов, защитнике слабых от произвола сильных .

Роль ^теоретика монархизма взял на себя Л А. Тихомиров. Как и его-предшественники,, он» утверждал, что «русский самодержавный строй.

9 Черняев Н. И. О русском самодержавии. М., 1895. С. 12.

10 Черняев Н. А. Необходимость самодержавия для России, природа и значение монархических начал. Харьков, 1901. С. 1,35,39.

11 Киреев А. Россия в начале XX столетия. Прага, 1903. С. 16.

12 Д. X. (Хомяков Д.) Самодержавие (Опыт схематического построения этого понятия). М., 1903. С. 9,46. (Впервые книга была издана в 1899 году в Риме).

13 Более подробно см.: Ведерников В. В. Кризис консервативной идеологии и его отражение в печати , (1895-1902 гг.) // Вестник Ленинградского университета.- 1981. -№ 8. Серия «История, язык, литература». - Вып. 2. - С. 104-107. строй глубоко национальный»14, порожденный «религиозным миросозерцанием нации, инстинктивно стремившейся к монархической власти»15, власть «наиболее мудрая, наиболее понятная- для сердца христианских народов»16. JI. А. Тихомиров, пытаясь учесть новые веяния, дополнил монархическую доктрину положением о праве и обязанности народа на открытое выражение самодержавию своего мнения, на совет и действенную помощь ему. В книге «Монархическая государственность» он изложил этическую теорию монархии, выявил роль национальной' психологии в становлении верховной власти17. Монархия, по мысли

JL А. Тихомирова^ прежде всего власть нравственного идеала, опиравшаяся на глубокую религиозность народа. Поэтому Россия обладала особо благоприятными условиями для выработки монархической

18 верховной власти . Автор подробно рассматривал эволюцию1 «царской^ идеи», начиная с древней Руси, повторил вывод славянофилов о трансформации после петровских реформ истинной монархии в абсолютизм, подчеркнул, что особенности национального самосознания, «русский характер» обусловили складывание самодержавия. Для подтверждения своего вывода автор обратился и. к фольклору, и к анализу традиционных воззрений' русского народа на верховную власть. Но, впервые в русской общественной мысли представив - столь развернутое обоснование монархической идеи, JL А. Тихомиров далеко оторвался от реальной жизни, развернул умозрительную концепцию, пропитанную идеализмом, монархическими иллюзиями и ностальгией по патриархальному мировосприятию.

Изменения политического строя России, произошедшие после принятия Манифеста 17 октября 1905- года, обусловили- необходимость

14 Тихомиров Л. А. Конституционалисты в эпоху 1881 года // Тихомиров Л. А. Критика демократии. М., 1997. С. 215.

15 Тихомиров Л. А. Единоличная власть как принцип государственного строения. М., 1897. С. 68.

16 Тихомиров Л. А. Носитель идеала // Тихомиров Л. А. Критика демократии. С. 529.

17 Тихомиров Л. А. Монархическая государственность. СПб., 1992.

18 См.: Там же. С. 211. историко-правового осмысления феномена монархии. В. Гессен проанализировал исторический аспект кодификации верховной власти19, В. Нечаев и Б. Б. Глинский дали оценку положениям, внесенным в определение самодержавия Манифестом и последующими законодательными актами20. Правоведы* В. М. Грибовский, Н. О. Куплевасский, Н. А. Захаров рассмотрели юридические аспекты государственного устройства и управления, государственную власть как систему . Н. А. Захаров, кроме того, считая, что психическое сознание населения является, фактором, определяющим систему государственного строя, констатировал, что «понятие самодержавия не исчезло в. народном сознании», а лишь «видоизменилось и приняло-в, лице- отдельных своих частей своеобразную - форму» . Выгодно отличалась наличием подробного анализа позиций многих исследователей по» вопросу, о монархии работа П. Е. Казанского . В целом, историко-правоведческие исследования осуществлялись в русле официальной идеологии.

Большое внимание изучению государственности уделил Б. Н. Чичерин. Он высказал ряд интересных суждений' о месте верховной* власти в народном сознании. Б. Н1 Чичерин считал, что русский народ действительно интуитивно чувствовал, потребность в-вожде, но, защшцая-страну от внешней опасности, сильное государство ограничило свободу народа24. Преодолевая изолированность патриархального'мира, общество объединяется и борется за ограничение верховной власти. Мощь государства в этих условиях определяется уже не абсолютизмом, а

19 См.: Гессен В. Самодержавие и манифест 17 октября // Полярная звезда. - 1906. -№ 9. - С. 623-634.

20 См.: Нечаев В. Еще несколько слов о самодержавии и манифесте 17 октября // Полярная звезда. - 1906. - № 11. - С. 779-786; Глинский Б. Б. К вопросу о титуле «самодержец» (Из истории кодификации основных законов в 1906 году) // Исторический Вестник. Т. СХХХ1. С. 567-601.

21 См.: Грибовский В. М. Государственное устройство Российской империи (Из лекций по русскому государственному и административному праву). Одесса, 1912; Куплеваский Н. О. Исторический очерк преобразования государственного строя в царствование Николая II. СПб., 1912. Вып. 1. Преобразование государственных учреждений; Захаров Н. А. Система русской государственной власти Юридические исследования. Новочеркасск, 1912.

22 Захаров Н. А. Указ. соч. С. 294,298.

23 См.: Казанский П. Е. Власть Всероссийского Императора. Очерки действующего русского права. Одесса, 1913.

24 См.: Чичерин Б. О народном представительстве. М., 1899. I активностью независимых общественных элементов . Пытаясь понять особенность переживаемого на рубеже веков исторического момента, современники отмечали неповоротливость государственной машины, разрастание бюрократического аппарата, заложником которого и стала, по сути, верховная власть в России. «Бог не вдохновляет хватающихся за свою власть монархов, - писал Б. Н. Чичерин, - любовь народа отворачивается,. от развития общественного сознания можно ожидать более ясного понимания вещей»26. То; что «реакционные массы» убывают, а «народное самосознание растет», заметил и В. А. Поссе27.

Оригинальностью отличались > социально-философские взгляды П. Б. Струве. Он считал, что государство1 не только зло, но- и гарантия осуществления прав! индивида, развития национальной культуры. «Враждебный государству дух сказывается в непонимании-" того, что государство есть "организм", который во имя' культуры, подчиняет народную жизнь накалу дисциплины, основному условию государственной мысли» . Неизбежно крушение, но не государства как формы бытия» народа, а самодержавия, которое «жизнь народа5 и* развитие государства абсолютно замыкало в наперед установленные границы»29. Внимание крупного ученого-обществоведа М. М. Ковалевского было направлено на обобщение мирового опыта государственного строительства. На примере монархии он показал тесную связь «истории политических учений и истории политических учреждений», которые каждая в отдельности не могут быть поняты30.

25 См.: Чичерин Б. Вопросы политики. М., 1903.

26 Чичерин Б. Н. Россия накануне двадцатого столетия. Берлин, 1901. С. 150-151.

27 См.: Поссе В. А. Современное общество. Социологические очерки. СПб., 1906. С. 15; он же: История Современной России. Царствование Императора Николая II. СПб., 1913. Вып. 1. С. 17.

28 Струве П. Великая Россия (Из размышлений о проблеме русского могущества) /Patriótica. Политика, культура, религия. Сборник статей за пять лет. 1905-1910. СПб., 1911. С. 80.

29 Струве П. Б. Интеллигенция и революция // Вехи: Сборник статей об интеллигенции. М., 1909. С. 158.

30 См.: Ковалевский M. Из истории государственной власти в России. М., 1905; он же: История монархии и монархических доктрин. Курс лекций, читанных в Экономическом отделении СПБ. Политехнического Института Императора Петра Великого в 1911-12 учебном году. СПб., 1912.

Оценивая уровень исследования проблемы отражения монархической идеи в массовом сознании в историографии конца XIX — начала XX веков, можно сделать вывод, что и тема целиком, и составляющие ее компоненты были осмыслены как предмет изучения. Целая серия интересных книг и статей посвящалась анализу причин становления самодержавной власти, в том числе и обусловленности этого процесса особенностями национальной- психологии. Исторической достоверностью и научной объективностью отличался ряд трудов русских историков; философов, социологов, юристов, изучавших историю российской государственности и социально-психологическую интерпретацию политического развития» страны, динамику монархических настроений россиян. Однако исследования- нередко носили умозрительный характер, факты, иллюстрировавшие рассуждения, зачастую подбирались» произвольно.

Обширная эмигрантская литература посвящена* анализу причин, приведших к гибели романовской династии, характеристике императорами его окружения. Эти публикации разных жанров1 и достоинств, начинаягот грубой, и примитивной, апологетики, характерной для работ, написанных в первые десятилетия эмиграции, и кончая серьезными'попытками более или менее глубоко разобраться в характере и мотивах поведения царской четы, составляют значительный пласт в историографии истории России рубежа двух веков31. В размышлениях о революции российская эмиграция, подошла к постановке очень важных проблем: «историческая аномалия», «случайность», «советское самодержавие», «прогрессирующее

32 вырождение династии», «думская» монархия» . Интереснейшее и

31 См.: Вишняк Марк. Февральская революция // Современные записки. Париж. 1927. XXXI. С. 306-327; Ган А. (А. Гутман) Россия и большевизм. Материалы по истории революции и борьбы с большевизмом. Шанхай, 1921. Ч. 1. 1914-1920; Гурко В. Что есть и чего нет в «Воспоминаниях графа С. Ю. Витте» // Русская летопись. Париж, 1922. Кн. 2. С. 59-153; Мельгунов С. На путях к дворцовому перевороту (Заговоры перед революцией 1917 года). Париж, 1931. и другие.

32 См.: Чернов В. Рождение революционной России. Париж, 1934; Локоть Т. В. Завоевания Революции. Вена, 1921. С. 52; Милюков П. История второй русской революции. Киев, 1919. Т. 1. Борьба буржуазной и социалистической революции. Вып. 1. Противоречия революции. С. 34; Кончаловский Д. П. Пути обстоятельное исследование истории становления и роли либерализма в российском общественном движении принадлежит перу В. В: Леонтовича . Подробный анализ причин революционного кризиса в России начала XX века содержится в книге Г. М. Каткова «Февральская революция»34. В то же время, в работах ученых-эмигрантов явно проступают симпатии и антипатии, выводы иногда противоречат реальным историческим фактам, как, например, в очерке К. И. Сычова, который русскую революцию' однозначно считал результатом усилий ее о С враждебного соседа — Германии .

Заметным явлением в1 эмигрантской, историографии, стали работы И. А. Ильина. Он утверждал,' что форма государственного устройства является функцией правосознания народа, понимая под правосознанием; волю человека' к соблюдению права1 и закона . И. А. Ильин писал, что. русскому человеку присущеч монархическое правосознание, но» близость народа и царя, «теплота, интимность и преданность» их отношений на протяжении, многих десятилетий' постепенно были; утеряны, доверие к монарху было подорвано^ исчезло «душевно-духовное настроение народа», на которое монархия опиралась37. Монархическое правосознание было вытеснено «анархо-демократическими иллюзиями и республиканским образом мысли» в интеллигентских кругах и «тягой к анархии и самочинному устроению в простонародной душе», но, надеялся И. А. Ильин, укрепление веры и религии- могут восстановить это правосознание38.

России. Размышления о русском народе, большевизме и современной цивилизации. Paris, 1969. С. 78; Рутыч Н. Н. «Забытая» конституция // Рутыч Н. Н. Думская монархия. Статьи разных лет. СПб., 1993. С. 23-26.

33 См.: Леонтович В. В. История либерализма в России. 1762-1914. М., 1995.

34 См.: Катков Г. М. Февральская революция. Париж, 1987.

35 См.: Сычов К. И. Царствование императора Николая II (Репринтное издание). Саратов, 1991.

36 См.: Ильин И. А. О монархии и республике // Вопросы философии. - 1991. -№ 5. -С. 126.

37 См.: Там же. С. 97, 98, 124, 126.

38 См.: Ильин И. А. Почему сокрушился в России монархический строй // Ильин И. А. Наши задачи: Историческая судьба и будущее России. Статьи 1948-1954 гг. М., 1992. Т. I. С. 89.

В противовес общепризнанным в научных кругах суждениям об эволюции российской государственности, И. Л. Солоневич высказал мнение, заключавшееся в том, что ни климат, ни география не влияли на форму политического строя, ее определяли исключительно психологические черты. Русской психологии, считал он, анархизм не свойственен, поэтому русская революция-1917 года не была народной, это, скорее, «дворцовый переворот, технически оформленный русским генералитетом», в конце концов, государственный инстинкт русского народа неизбежно восстановит монархию, как «единственную исторически проверенную гарантию и свободы и интересов народных масс страны»39.

В советской историографии научные исследования развивались в рамках анализа социально-экономической, социально-политической и идейно-политической сфер общественного развития, причем стержнем исторического процесса считалась классовая борьба. Советская историография прошла ряд этапов в» своем развитии: период одиозных формулировок в рамках сталинской концепции в 3 0-е — 50-е годы, период модернизации укоренившихся тем и оживления научной' мысли в 60-е -первую половину 70-х годов, продуктивный и богатый интерпретациями традиционных концепций период второй'половины 70-х — 80-х годов.

Основу советской» историографии составили талантливые, не потерявшие своего значения* и сегодня исследования. Большое значение для понимания общественно-политических процессов, характерных для развития России во второй половине XIX века, имеют монографии П. А. Зайончковского40. Взаимоотношения между самодержавием и господствовавшими классами обстоятельно описал В'. С. Дякин. Он охарактеризовал третьеиюньскую монархию как последнюю фазу эволюции самодержавия* и доказал несостоятельность версии о^ единстве

39 См.: Солоневич И. Л. Народная монархия. М., 1991. С. 14, 19,40, 192.

40 См.: Зайончковский П. А. Кризис самодержавия на рубеже 1870-1880-х годов. М., 1964; он же: Российское самодержавие в конце XIX столетия. М., 1970. буржуазии в противостоянии с царизмом41. Конкретно-исторический характер носили исследования Э. Н. Бурджалова, показавшего ход событий накануне и во время Февральской революции. В соответствии с господствовавшей доктриной автор однозначно констатировал монархические настроения у генералитета, офицерства, священников и единодушие солдатских масс, населения столиц в отрицании царизма42. Выявлению классовой сущности самодержавия была посвящена книга А. М. Давидовича. Публикация^ содержала описание истории

43 монархического движения , но грешила ортодоксальностью» категоричностью и политизированностью выводов. К примеру, автор* утверждал, что крестьянство не являлось массовой социальной опорой самодержавия44. Кризис верхов стал предметом рассмотрения в работах Е. Д. Черменского. Автор был склонен квалифицировать политику царского правительства во времена премьерства П. А. Столыпина как «крестьянский цезаризм», отказался от категоричного определение монархии после первой русской революции как абсолютизма, но бездоказательно утверждал, что буржуазия вела лишь притворную борьбу с самодержавием45. Этапной среди исследований данной тематической линии стала книга И. И. Минца, отличавшаяся масштабностью обобщений, объемом привлеченного фактического материала, но, в то же время, и официозностью выводов46.

Этапы формирования буржуазной оппозиции и расширения фронта противников самодержавия, причины Февральской* революции

41 См.: Дякин В. С. Русская буржуазия и царизм в годы первой мировой войны, 1914-1917. Л., 1967; он же: Самодержавие, буржуазия и дворянство в 1907-1914 гг. Л., 1978.

42 См.: Бурджалов Э. Н. Вторая русская революция. Восстание в Петрограде. М., 1967; он же: Вторая русская революция. Москва. Фронт. Периферия. М., 1971.

43 Давидович А. М. Самодержавие в эпоху империализма (Классовая сущность и эволюция абсолютизма в России). М., 1975. С. 67-76.

44 Там же. С. 129

45 Черменский Е. Д. 1У Государственная дума и свержение царизма в России. М., 1976. С. 20,25.

46 См.: Минц И. И. История Великого Октября. М., 1977. Т. 1. Свержение самодержавия. проанализированы В. И. Старцевым47. Скрупулезностью,, научной тщательностью и оригинальностью выводов отличаются исследования Ю. Б. Соловьева. Автор показал, как «уменьшающееся доверие к верховному руководству способствовало нарастанию среди охранителей 48 раздора и шатании» , он утверждал, что система самодержавия» при Александре III и Николае И «окончательно отвердела как запутанное в гордиев узел переплетение: всяческих и многих неполадок, неустройств, антагонизмов»49, крестьянство он считал одной из опор самодержавия:

Анализу кризисных явлений вфоссийском обществе на рубеже XIX— XX веков посвящена богатая? фактическим материалом; книга «Кризис самодержавия» в России; 1895-1917.»50. Причины революционных' потрясений изучал и А. Я. Аврех. Он оспорил вывод Е. Д. Черменского о «цезаризме» самодержавия; полагая, что крестьянская политика царизма исходила из идеи божественного происхождения царской власти51. Как на предпосылку падения монархии, в России? А. Я. Аврех указал Hat «психологический? надлом господствовавшего« класса- и той? же бюрократии» . Попытку выявить общественные силы, которые: отказали в доверии Николаю II, но монархии не изменили ни? накануне* Февральской' революции, ни в 1917-1920 годах,, предпринял 1?; 3. Иоффе. Он констатировал поляризацию монархического лагеря; на. черносотенный фланг, центр и «левых», но слишкомшднозначно оценивал противостояние монархической; контрреволюции и революционного движения народных масс и не принимал во внимание, монархические настроения в крестьянской среде53. Ряд несомненных достоинств имела его монография «Революция и судьба Романовых», в которой детально анализировались

47 См.: Старцев В. И; Русская буржуазия и самодержавие в 1905-1917 гг. (Борьба вокруг «ответственного министерства» и «правительства доверия»). М., 1977; он же: Революция и власть: Петроградский Совет и Временное правительство в марте апреле 1917 г. М., 1978; он же: 27 февраля 1917 г. М:, 1984.

48 Соловьев Ю. Б. Самодержавие и дворянство в 1902-1907 гг. Л., 1981. С. 147.

49 Соловьев Ю. Б. Самодержавие и дворянство в конце XIX века. Л., 1973. С. 13. .

50 См.: Кризис самодержавия в России. 1895-1917; Л., 1984.

51 Аврех А. Я. Распад третьеигоньской системы. М., 1985. С. 9.

32 Аврех А. Я. Царизм накануне свержения. М., 1989. С. 246.

53 См.: Иоффе Г. 3. Крах российской монархической контрреволюции. М., 1977. причины падения монархии, причем автор причислял к их числу не только объективные факторы, но и «сиюминутный расчет»54.

Появление нетрадиционных суждений в книге А. Я. Авреха не было случайностью, ведь она увидела свет в 1989 году. Политизированность и монополизм в отношении к исторической истине к этому времени отчасти отошли в прошлое, самостоятельное значение приобрела социальная проблематика, государство уже не рассматривалось лишь в контексте классовой борьбы. В* современной историографии* определенное место заняла культурологическая интерпретация истории, предпринимаются попытки создать новую модель - историю' процессов, а не событий, описать обусловленную множеством факторов * эволюцию структур, в том числе психологических, а не классовую» борьбу людей. Исследования последних лет отличаются, привлечением новых источников; учетом современных достижений зарубежных ученых, углублением- в новые тематическими хронологические пласты.

Неординарным явлением в отечественноЙ4 историографии.'являются работы-Б. В: Ананьича и Р. Ш. Ганелина. Плодотворны идеи авторов о возможности альтернативного развития российской,государственности на основе союза правительства и Думы, о кризисе системы семейного управления и консервативной идеологии в начале XX века; взвешенностью отличаются также их оценки личности Николая II55. Последнее положение в полной мере можно отнести и к статье В. Г. Чернухи, посвященной Александру III56.

Новое звучание получила проблема становления российской монархии, трактовка причин приобретения- ею деспотических черт,

54 Иоффе Г. 3. Революция и судьба Романовых. М., 1992. С. 67.

55 См.: Ганелин Р. Ш. Российское самодержавие в 1905 году. Реформы и революция. СПб., 1991; Ананьич Б. В., Ганелин Р. Ш. Кризис власти в России. Реформы и революционный процесс. 1905-1907 годы // История СССР. 1991. № 2. С. 96-106; они же: Николай II // Вопросы истории. 1993. № 2. С. 58-74.

56 См.: Чернуха В. Г. Александр III // Вопросы истории. 1992. № 11-12. С. 46-64. периодизации этого процесса57. Интересный анализ культурогенеза России и социально-психологических предпосылок становления и гибели самодержавия проделал А. Н. Боханов, но его книги, посвященные двум

58 последним самодержцам, несколько тенденциозны и полны неточностей .

Актуальность проблем государственного строительства в конце XX века поставила на повестку дня вопрос о соотношении реформ и революций в истории России. Оригинальностью отличалось, исследование Н. Я: Эйдельмана. Вся история России предстает со страниц его книги как борьба «прогрессивных сил» с самовластием и крепостничеством. Автор утверждал, что «исторически русский народ был ориентирован на царя», «вера в бога и царя как бы< сливалась»в народном сознании», но эту опору власть потеряла, опоздав с «революцией сверху»59. Нетрадиционный исследовательский подход нашел А. Ахиезер. Его историософия основана на социокультурном понимании! исторического процесса. Русская история-в его интерпретации — конфликт двух уровней сознания: массового, догосударственно-локалистического. и государственного. Автор нащупывает логику массовых социально-культурных процессов, определявших ход исторических событий, в нравственной ориентации общества видит глубинную силу истории. Едва ли можно безоговорочно согласиться с суждениями автора' о ритмах и циклах отечественной истории, но плодотворность подхода очевидна60.

Масштабностью замысла поражает коллективная * монография «Власть и реформы. От самодержавной к советской России». Основанная на богатейшем фактическом материале, книга по-новому осветила процесс осуществления и судьбы реформ в России. Авторы выявили

57 См.: Бочаров В. В. О культурно-психологических истоках русского тоталитаризма // Угол зрения. Отечественные востоковеды о своей стране. М., 1992. С. 182-206; Илюшин С. Жизнь за царя 11 Родина. 1996. № 6. С. 10-14; Бахтурина Л. Бремя, а не привилегия // Родина. 1996. № 10. С. 14-17. и другие.

58 См.: Боханов А. Н. Сумерки монархии. M., 1993; он же: По плечу ли России европейский камзол Н Родина. 1995. № 8. С. 20-24; он же: Император Александр III. М., 1998; он же: Император Николай II. М., 1998.

59 Эйдельман Н. Я. «Революция сверху» в России. М., 1989. С. 169, 60.

60 См.: Ахиезер А. Россия: критика исторического опыта. М., 1991. Т. 1. геополитические, исторические, политические факторы в становлении российской государственности, проанализировали объективные причины, обуславливавшие преобразования, и роль личности самодержца, принимавшего или не принимавшего то или иное решение61.

В- 90-е годы прошлого века интерес к сюжетам политического противостояния в преддверии конца империи существенно возрос62, затем всплеск популярности этой тематики несколько спал, но, даже потеряв налет «остросюжетности», этот период постоянно остается в поле зрения исследователей. Ученые с разными, порой диаметрально противоположными взглядами на обсуждаемые проблемы, внесли существенный вклад в изучение истории переломного для России года. Воспроизводились ли старые историографические клише или подчас уже знакомый материал прочитывался заново; каждое- из исследований становилось еще одним штрихом на портрете времени.

Несмотря» на давнюю традицию1 изучения потрясений 1917 г., современная историография российских революций отличается новизной, обусловленной не только расширением источниковой базы, но и иными подходами к интерпретации уже1 известных фактов. Исследования разворачиваются по нескольким направлениям: революционные события глазами современников63, роль различных политических партий в революционном процессе64, судьбы Романовых65, причины революционных

61 См.: Власть и реформы. От самодержавной к советской России. СПб., 1996.

62 См.: Реформы или революции? 1861-1917 (Материалы международного коллоквиума историков). СПб., 1992; Анатомия революции. 1917 год в России (Массы, партии, власть). Спб., 1994 и др.

63 См.: Репников A.B. Лев Александрович Тихомиров // Отечественная история. 2008. - № 2. - С. 146159; Архипов И.Л. Председатель Государственной думы М.В. Родзянко // Отечественная история. -2006. -№ 3. - С. 114-126; Дедков Н.И. Консервативный либерализм Василия Маклакова. М.: АИРО-ХХ, 2005. 224 е.; Зырянов П.Н. Адмирал Колчак, верховный правитель России. М.: «Молодая гвардия», 2006. 637 е.; Князькин И.В. Большая книга о Распутине. СПб.: Деан, 2007. 606 е.; Черкашин H.A. Адмирал Колчак: диктатор поневоле. M.: Вече, 2005. 276 е.; Архипов И.Л. Председатель Государственной думы М.В. Родзянко // Отечественная история. - 2006. -№ 3. - С. 114-126.

64 См.: Селезнев Ф.А. Конституционные демократы и буржуазия (1905-1917 гг.). Нижний Новгород: Нижегородский государственный университет им. Н.И. Лобачевского, 2006.227 е.; Политические партии в российских революциях в начале XX века. M.: Наука, 2005. 533 е.; Тютюкин C.B. Меньшевизм: страницы истории. М.: РОССПЭН, 2002. 559 е.; Репников A.B. Консервативные концепции переустройства России. М.: ACADEMIA, 2007. 520 е.; Гайда Ф.А. Либеральная оппозиция на путях к власти (11914-февраль 1917 г.). М.: РОССПЭН, 2003. 431. с. потрясений. Плодотворным можно считать анализ регионального аспекта событий 1917 года, обобщенный в статье С. Бедкок, нельзя не согласиться с мыслью, высказанной автором: «Причины трагических событий стоит искать в условиях жизни обычных людей, живших вдали от крупных t городов, тех людей, которые создавали среду и во многом определяли действия представителей элит»66.

Новые аспекты проблем истории на рубеже веков стали предметом обсуждения участников нескольких конференций. Нетривиальные сюжеты рассматривались, например, в ходе дискуссий на международном коллоквиуме' «Историческая память и- общество в Российской империи и Советском Союзе (конец XIX - начало! XX в.)» в рамках секций «Российская империя: Место памяти и политика памяти» и «Историческая память и общественно-политическая* жизнь XX в.»67, а также на конференции, посвященной ! 00-летию П.А. Зайончковского68. В сборнике, подготовленном по материалам международной конференции (Санкт-Петербург, май 2004 г.), «Политическая история России первой четверти XX в.: Памяти профессора Виталия* Ивановича Старцева» (СПб, 2006), содержатся* интересные статьи отечественных и зарубежных историков, в частности, раскрывающие юридические аспекты смены, власти (тезисы, доклада В1И: Старцева), аспекты политического противостояния партий (статьи Б.Д. Гальперина, А.Е. Рабиновича).

В круг тем, интенсивно разрабатываемых в. последние годы отечественной исторической наукой, включено изучение монархического

65 См.: Бапязин В. Тайны дома Романовых. М.: ОЛМА-Пресс, 2006.447 е.; Гримберг Ф. Династия Романовых: Загадки. Версии. Проблемы. М.: ИЦ ЭНАС, 2006. 408 е.; Каррер д'Анкосс Э. Николай Второй: Расстрелянная преемственность. М.: ОЛМА-Пресс. Образование, 2006. 446 е.; Белякова 3. Романовы. Как это было. СПб.: Библиополис, 2006. 224 е.; Мэсси Р. Николай и Александра: Биография M.: Захаров, 2006. 640 е.; Боханов А. Император Николай II. Изд. 4. М.: Русское слово - PC, 2006. 568 е.; его же: Александр III. М.: Вече, 2007.448 е.; Мультатули П,В. Николай II. Отречение, которого не было. М.: ACT: Астрель, 2010. 639 с.

66 Бэдкок С Переписывая историю российской революции: 1917 год в провинции // Отечественная история. -2007. - № 4. - С. 103.

67 См.: Отечественная история. -2008. -№ 2. - С. 211-213.

68 См.: Россия XIX - начала XX веков. Международная научная конференция. К 100-летию П.А. Зайончковского//Отечественная история.-2005.-№ 5.-С. 210-215. движения, эволюции консервативной идеологии, социальных и психологических предпосылок, поддерживавших жизненность правой доктрины . Достаточно полное и обстоятельное исследование истории монархических организаций принадлежит С. А. Степанову. Автор подсчитывает численность, анализирует социальный состав черносотенных союзов, пишет об идеологии и тактике движения70. Важные выводы и наблюдения содержит книга «Национальная правая.», в которой в обобщенном виде представлены «постулаты правового сознания» в России в XIX - начале XX веков, причем, монархизм в этом перечне назван «одним из* главнейших основ правового сознания»71. Дискуссионным в современной историографии-остается вопрос о природе политического режима, сложившегося после Манифеста 17 октября 1905 года72.

Оригинальные идеи получили осмысление в ходе обсуждения истории Февральской революции в год ее юбилея, в частности, в рамках «круглого стола», организованного »институтом российской истории РАН'в марте 2007 года . Обобщающий историографический обзор основных теоретических концепций исторического катаклизма* представлены в статьях А.И. Медушевского74 и М.А\ Фельдмана75.

69 См.: Консерватизм в России («круглый стол») // Социс. 1993. № 1. С. 43-61; Исаев И. Превращения монархической идеи // Родина. 1993. № 1. С. 14-19; Поздеева И. В. Первые Романовы и царистская идея (ХУН век) // Вопросы истории. 1996. № 1. С. 41-52; В раздумьях о России (XIX век). М., 1996. и другие. Кирьянов Ю.И. Правые партии в России. 1911-1917 гг. М.: РОССПЭН; 2001. 464 с. См.: Михайлова Е.М. Правомонархическое движение в Поволжье в 1905-1917 годах // Отечественная история. - 2007. - № 1. -С. 126-133; Посадский A.B. Черная сотня в Саратовской деревне в 1905-1916 годах // Отечественная история. -2007. -№ 1. - С. 134-141; Стогов Д.И. Правомонархические салоны Петербурга - Петрограда (конец XIX - начало XX века). СПб.: Дмитрий Булавин, 2007. 312 с.

70 См.: Степанов С. А. Черная сотня в России (1905-1914 гг.). М., 1992.

71 Национальная правая прежде и теперь. Историко-социологические очерки. СПб., 1992. С. 15-25.

72 См.: Искендеров А. А. Российская монархия, реформы и революция // Вопросы истории: 1993. № 5. С. 89-107; Медушевский А. Н. Конституционная монархия в России // Вопросы истории. 1994. № 8. С. 3046. и другие.

73 См.: Февральская революция 1917 года в российской истории // Отечественная история. - 2007. - № 5. -С. 3-30.

74 Медушевский А.Н. Причины крушения демократической республики в России 1917 года // Отечественная история. - 2007. - № 6. - С. 3-25.

75 Фельдман М.А. Оценки Февральской революции в России и на Урале в историографии последних двух десятилетий // Вопросы истории. - 2009. - № 2. - С. 163-173.

Несмотря на многие расхождения в оценках истории России в ее роковые годы, историографы по-прежнему делятся на тех, кто считает, что царизм мог мирно развиваться в процветающую капиталистическую демократию, а революции в феврале и октябре 1917 г. были результатом несчастливого стечения обстоятельств, и тех, кто полагают, что уже до 1914 г. царизм находился в состоянии назревающего революционного кризиса76 Ряд исследователей, отказавшись от старого историографического клише, заново осмыслили события 1917 года77, что вызывало, порой, неоднозначные оценки коллег78. • К новому витку

70 дискуссии привела публикация исследования Б.Н. Миронова . Его книга содержит интересную и оригинальную точку зрения на ход модернизационного развития России 80. Дискуссия не только выявила позиции историков, но и обозначила нерешенные проблемы, требующие дальнейшей исследовательской работы.

Продолжается дискуссия о значении Первой мировой войны в судьбе России. В частности, авторы книги «Война и общество в XX веке» подчеркивают, что существенный и, пожалуй, решающий фактор в, падении Николая II и царского режима в феврале-марте 1917 г. — разброд, разъединение среди элиты. Именно генералы убедили Николая II отречься от престола перед лицом неминуемого военного поражения и восстания

76 См.: О причинах Русской революции. - М.: Издательство ЛКИ, 2010. 432 е.; Данилов А.Г. Альтернативы в истории России. Миф или реальность (X1V-XIX вв.). Ростов-на-Дону: Изд-во «Феникс», 2007. 320 е.; его же: Опыт единоличной власти в России в XVI-XX вв. // Вопросы истории. - 2009. - .№ 1. - С. 54-68; Тихонова Н.Е. Социокультурная модернизации в России (Опыт эмпирического анализа) // (Общественные науки и современность. - 2008. - № 2. - С. 5-23; № 3. - С. 5-20; Косов Е. Возможна ли монархия в России // Слово. - 2009. - № 1. - С. 71-79).

77 См.: Искендеров A.A. Закат империи. M., 2001; Розенталь И.С.: Москва на перепутье: власть и общественность в 1905-1914 гг. М.: РОССПЭН, 2004. 256 е.; Карацуба И.В., Курукин И.В., Соколов Н.П. Выбирая свою историю. «Развилки» на пути России: от Рюриковичей до олигархов. М.: Колибри, 2006; 638 е.; Розенталь И.С. Москва на перепутье: власть и общественность в 1905-1914 гг. М.: РОССПЭН, 2004 256 с.

78 См.: Боханов A.M., Сахаров А.Н. Заметки о книге A.A. Искендерова «Закат империи» // Отечественная история. -2003. -№ 4. — С. 153-157; Новая книга об альтернативах российской истории: И.В. Карацуба, И.В. Курукин, Н.П. Соколов. Выбирая свою историю. «Развилки» на пути России: от Рюриковичей до олигархов // Отечественная история. - 2006. -№ 5. - С. 137-144.

79 См.: Революция как зеркало качества жизни // Родина.- 2010. - № 9. - С. 88-95; Островский A.B. О модернизации России в книге Б.Н. Миронова//Вопросы истории. -2010. - .№ 10.-С. 119-138.

80 Миронов Б.Н. Благосостояние населения и революции в имперской России: XVIII-XX века. M.: Новый хронограф,2010. 911 с. гарнизона Петрограда. Крах старого режима позволил недовольству,

О] десятилетиями подавляемому, вылиться в социальную революцию . Интересны рассуждения о зависимости масштабов падения дисциплины в царской армии от территориального расположения войсковых соединений

Я9 по отношению к Петрограду , что позволяет судить о роли намеренной агитации и имеющего место феномена массового психологического заражения радикальными настроениями.

Массовым явлением в исторической науке, начиная с 90-х годов прошлого века, стало обращение ученых к «новой культурной истории», к экспериментам с лингвистикой, «нарративом» и «дикурсом». Для исследований первого десятилетия нового века характерны широта тематики, первостепенное внимание к человеку и его культуре, синтезирующий универсализм — включение в орбиту исследования достижений других гуманитарных наук, и, конечно же, особая «техника» работы с источником, с текстом, предполагающая его «дешифровку» изнутри, на «языке» оригинала. Популярной и, в тоже время, неоднозначной в плане результатов исследований, является тема

83 российской ментальности .

Есть мнение, что в ходе Петровских реформ «.в сознании, точнее -в общественном бессознательном, был сформирован идеал правления, приемлемого одновременно и для элиты, и для народа, поскольку всеобщее рабство компенсировалось вертикальной социальной

81 Война и общество в XX веке. Кн. 1. Война и общество накануне и в период первой мировой войны. М.: Наука, 2008. С. 53.

82 Абинякин P.M. Офицерский корпус добровольческой армии: социальный состав, мировоззрение. 19171920. Орел: А.Воробьев, 2005. С. 28.

83 См.: Колоницкий Б. «Трагическая эротика»: Образы императорской семьи в годы Первой мировой войны. М.: Новое литературное обозрение, 2010; Лобачева Г.В. Монархизм как ментальный стереотип восприятия верховной власти россиянами// Цивилизация и человек. - 2010. - № 1. - С. 71-77; Ядов В.А. К вопросу о национальных особенностях модернизации российского общества // Мир России. - 2010. -№ 3. - С. 46-55; Розов Н.С. Российский менталитет: наиболее конструктивные концепции и их критика // Мир России.-2011.-.№2.-С. 100-112 и др. мобильностью, в известной мере меритократией и государственным патернализмом»84.

Россиян- относят к государственно-зависимому типу граждан. По мнению О.Б. Сладковой вековые традиции российской государственности, традиции, основанные на жесткой регламентации и определении ценности индивида в зависимости от его социального статуса, сформированные еще Петром Г, подтверждали приоритет государственности* в самоопределении человека. Разрушение государственности для русского традиционалиста всегда было трагедией самоидентификации: утратой' своего- «я», потерей себя как статусно значимой личности85.

На более глубокие, истоки1 монархизма-указывает М.А. Краснов. Он пишет: «Институт главы, государства- — только внешне есть результат исторической инерции, но в^ глубинном: смысле он, как и абсолютная монархия, воплощает, неосознанное реципирование идеи «отцовства». ол

Истоком же последней является идея Небесного Отца» . Подтверждение своей гипотезы, он находит и в- современности, подчеркивая; что если «.институт главы государства не был отброшен современной-цивилизацией несмотря1 на радикальное- изменение принципов власти, свидетельствует о существовании* фундаментальной, онтологической потребности организованного общества в институте «социального4 отца», без которого государственная: организация ощущается как незавершенная. Институт главы государства действительно имманентен любой государственности. Но не потому, что без него невозможно обойтись в «техническом смысле», а потому, что такова социальная потребность»87.

Не вызывает сомнения утверждение исследователей о приверженности к монархической форме правления* даже либеральных

84 Кульпин-Губайдуллин Э.С. Восточный ритм русской истории // Общественные науки и современность. -2008.- №6.-С. 70.

85 См.: Сладкова О.Б. Кризис идентичности в современном российском обществе // Обсерватория культуры. - 2008. - № 3. - С. 10.

Краснов М.А. Глава государства: рецепция идеи «отцовства» // Общественные науки и современность. - 2008. -№ 6. — С. 33.

87 Там же. С. 34. слоев общества. Д.В. Тимофеев пишет, что в российских условиях в сознании образованного российского подданного тесно переплелись либеральные и патерналистские ценности, было сформировано представление об исторической укорененности института государства и оо существовании его неразрывной взаимосвязи с гражданами . На еще одно важное обстоятельство указывает В.И. Спиридонова: «В такой природно-исторической ситуации геополитическая составляющая естественным образом нашла выражение в модели сильного государства — обширные владения можно было удерживать только мощной властной вертикалью»89. По ее мнению «центростремительный вектор администрирования, исторически сформировавшийся в российском политическом пространстве, нашел отражение в идее «сильной власти», ставшей специфической чертой российского коллективного политического сознания»90. В ходе модернизации процесс десакрализации, разрушения мифа о святости иерархической системы личной1 власти усилился. В период первой мировой войны, перед угрозой поражения и национальной трагедии, вновь возрождается сакрализация государства' как вертикали власти и реанимируется культ обожествления монарха как помазанника божьего, что подтверждает выявленную исследователями закономерность о модернизационных откатах в критических для государства обстоятельствах91.

Любопытные интерпретации русской истории, в. том числе проблем развития государственности, общественного сознания, содержат труды зарубежных ученых. Созданные представителями других культур, носителями иных традиций, приверженцами самобытных, не

88 См.: Тимофеев Д В. «Гражданин» и «государство» в России первой четверти XIX в.: к истории понятий//Вопросы истории.-2009.-№5.-С. 101.

89 Спиридонова В.И. «Сильное государство»: западная и российская интерпретация //Личность. Культура. Общество. - 2008. - Вып. 2 (41). - С. 195.

90 Там же. С. 194.

91 См.: Паин Э.А. Исторический «бег по кругу» (Попытка объяснения причин циклических срывов модернизационных процессов в России) // Общественные науки и современность. - 2008. -№ 4. - С. 9. свойственных россиянам, ценностей, эти публикации составляют особый, коренным образом отличающийся от круга работ отечественных ученых, слой историографии. Сотни работ, неравноценных по содержанию, уровню исследовательского мастерства, объему вовлеченных в оборот источников и значимости выводов, посвящены анализу «славянской души», национального характера россиян, выявлению- революционных настроений, предпосылок и последствий общественных потрясений, произошедших в России в XIX-XX веках-. Среди этих исследований есть и талантливые, неординарные публикации^ занимающие заметное место в историографии.

Не1 потеряла своего значения написанная в. 80-е годы XIX книга французского исследователя- А. Леруа-Болье. Результаты наблюдений и размышлений автора; занявшие около полутора', тысяч страниц^ свидетельствуют о его глубоком проникновении^ в ткань прошлого» в современные ему явления; Он рассуждал и о геополитических факторах, обусловивших развитие России, и, об особенностях национального характера, например,, о предрасположенности к мистицизму, осознанной-потребности в идеале и в вере92. А. Леруа-Болье оценивал роль верховной власти, давал характеристику русским императорам, делал вывод, что огромная страна нуждалась в сильной власти, но-власть силы далеко не всегда была оправдана93.

Масштабность замысла отличает и некоторые исследования современных зарубежных историков: К их числу относятся работы Р. Пайпса. Самобытной, замкнутой на себя предстает Россия со страниц его книги «Россия при старом режиме». Анализируя становление русской государственности, автор перечисляет причины, способствовавшие, на его взгляд, формированию самодержавия, прослеживает эволюцию взаимоотношений народа и власти, пытается оценить роль реформ. Но

92 Leroy-Beaulieu A. L'empir des tsars et les russes. Paris, 1990. P. 136, 138, 147.

93 Ibid. P. 208. среди интересных и оригинальных рассуждений есть немало спорных. Трудно, например, согласиться с тем, что идея государственности была почерпнута россиянами из западных книг и «даже после своего появления не была толком усвоена»94. К тому же не все посылки автора базируются на сведениях из источников, что снижает ценность книги как исторического исследования. Такими же недостатками грешит и еще одна публикация Р. Пайпса — книга «Русская революция». Недоумение вызывает утверждение автора, что русским солдатам «чуждо было чувство патриотизма в привычном его понимании,. мужицкое сознание и категория "русскости" были далеки друг от друга»95. Возникает желание оспорить и суждение автора о том, что крестьяне видели в царе «владельца» России, с большим основанием можно говорить об образе «отца», «главы семьи», укоренившемся в массовом сознании96.

Тема российской1 революции одна из наиболее популярных в

Q7 зарубежной историографии . X. Сетон-Уотсон, описывая историю России второй половины ХЗХ- начала XX веков, поставил вопрос о «собственной революционной традиции россиян» и оценил ее влияние на Европу, прежде всего, на славянские народы. Он выделил три фазы исследуемого периода: реформаторскую (1855-1881- гг.); реакционную (1881-1905 гг.); революционную (1905-1914 гг.), негативно оценил роль последних 1 русских императоров, в частности, взгляды Николая II охарактеризовал как националистические, антисемитские, противоречивые в силу отеческой привязанности к крестьянам и презрения к толпе98. Широко известны труды JI. Шапиро. Обстоятельность, обилие фактов, оригинальные оценки отличали его публикации. Нельзя не согласиться с его суждением о многомерности исторической реальности, разнообразии

94 Пайпс Р. Россия при старом режиме. М., 1993. С. 171, 99.

95 Пайпс Р. Русская революция. М., 1994. Ч. 1. С. 230.

96 См.: Там же. С. 133.

97 Более подробно об англо-американской историографии этой проблемы см.: Карпачев М. Д. Истоки российской революции. Легенды и реальность. М., 1990.

98 Seton-Watson Н. The Decline of Imperial Russia (1855-1914). London, 1964. P. IX-XI, 136. вариантов развития, потенциально заложенных в переломные моменты, и возможности конкретного человека «отклонить курс истории», подтверждение чему он нашел В'истории русской революции 1917 года".

Заслуживает внимания книга историка М. Раефа, посвященная дореволюционной России. Рассматривая российскую историю через-призму взаимоотношений» государства и общества, он утверждал, что самодержавие являлось «одним из полюсов России», «ключом к политической, общественной и идеологической системам» страны»100. Автор квалифицировал образ царя- как «политический миф», констатировал девальвацию-' монархического идеала в начале XX века, считал, что самодержавие прекратило выполнять свои исторические функции, поскольку разрушилась связь между царем и народом101. По-настоящему глубокое проникновение в тему продемонстрировал М. Ферро. На основе анализа! документов и мемуаров он сделал' вывод о спонтанном характере Февральской■ революции102. Но трудно согласиться с его утверждением, что для* народа только царизм, а не сам царь, был. олицетворением всех бед, «ненависть и>» злоба проявлялись значительно больше в отношении офицеров, попов или-помещиков^ чем'в» отношении самого императора Николая II»103. Другой, исследователь, Н. Верт, считал, что уже 9 января, 1905 года1 «разбило вдребезги традиционные представления, о царе-защитнике и покровителе»104, а* провозглашение Николая II верховным главнокомандующим в годы первой мировой войны «в условиях национального поражения превращалось в самоубийство самодержавия»105.

99 Schapiro L. Les revolutions russes de 1917. Les origines du communisme moderne. Paris, 1990. P. 52-95.

100 RaelTM. Comprendre l'ancien regime russe. État et société en Russie imperiale essai d'interpretation. Paris, 1982. P. 15.

101 Ibid. P. 201.

102 Ferro M. La revolution de 1917. La chut du tsarisme et les origines d'Oktobre. Paris, 1967. P. 12.

103 Ферро M. Николай II. M., 1991. C. 2.

104 Верт H. История советского государства. 1900-1991. M., 1992. С. 33.

103 Там же. С. 65.

Новый подход к анализу монархических настроений россиян демонстрирует Р. Уортман. Он обращает внимание на роль внешней атрибутики и ритуалов в поддержании стабильности монархического идеала, выявляет роль политического мифа о царе, показывает, в чем соответствовали, а в чем отличались от идеального образа самодержца Александр II, Александр III и Николай II, и в какой мере рассогласование мифа и реальности предопределило судьбу монархии106. Теме российского имперства посвящены публикации Дж. Хоскинга. Он нащупал противоречие между «Святой Русью» и империей, указал на сочетание свободы и деспотизма в природе российского государства, на пропасть,

107

разделявшую народные и государственные традиции . Тенденционностью грешит работа У. Лакера, посвященная» правому движению. Рассуждая о национальном сознании) россиян, он'преувеличил значение национализма как политической доктрины, считал ее основной идеологической посылкой монархического движения. Детально, автор-описал историю монархической идеи, зарождение черносотенства, охарактеризовал преем пиков : этого движениям современной России108. Но отсутствие в ряде случаев ссылок на источники« ставит под сомнение часть сформулированных в книге выводов.

В зарубежной историографии под влиянием краха СССР произошел пересмотр российской истории и переоценка прежних идей- и представлений. Все чаще, по мнению В.М. Шевырина 109, в исследованиях по истории России используется термин «постмодернизм», отличающийся универсализмом, всеохватностью тематики и обращением к культурному

106 См.: Wortman R. Rule by Sentiment Alexander II's Journeys through the Russian Empire // American Historical Review, 1990. Vol. 95. No. 3. P. 745-771; Уортман P. Николай II и образ самодержавия // История СССР. 1991. - № 2. - С. 119-128; его же: Сценарии власти: Мифы и церемонии русской монархии. В 2 т. T.2. От Александра II до отречения Николая II. M.: Изд-во О.Г.И., 2004. 554 с.

107 См.: Хоскинг Дж. Великое, но рухнувшее прошлое? Размышления американского историка об истории и нации // Родина. 1995. № 1. С. 38-41; Интервью с Дж. Хоскингом // Отечественная история. -1997.-№5.-С. 121-127.

108 См.: Лакер У. Черная сотня. Происхождение русского фашизма. М., 1994.

109 См: Шевырин В.М. Переосмысление российской истории X - начала XX в. в зарубежной историографии (Обзор) // История России в современной зарубежной науке: Сборник обзоров и рефератов / РАН. ИНИОН.-М., 2010.-Ч. 1.-С. 12-13. измерению социального, к анализу всего многообразия языков культуры. Новые работы Р.Уэйда ( Wade R.A. The Russian Révolution. 1917/ Cembridge University Press/ Cambridge, 2000)110, Ш. Фитцпатрик (Fitzpatrick Sh. Revisionism in retrospect: A personal view // Slavic review. — Shampaign, 2008. Vol.68., № 3. - P: 682-704), JI. Хеймсон (Haimson* L. Russian's revolutionaiy experience, 1905-1917. Two essays. - N.Y., 2005. - 265 p.), С. Смит (Smith S.A. Révolution and" people in Russia and China: A comparative history. — N.Y., 2008. - 249 p.) - симбиоз «социального» и того позитивного, что принесли в науку новая культурная, история и методологические новации-. В. новейшей литературе, обращает внимание В. М. Шевырин, указывается1 на «несовместимость» экономического развития/ страны, зарождение гражданского общества- и т.д. с самодержавием, неспособным эффективно отвечать на эволюционные вызовы модернизации, требовавшей нового отношения государства к обществу, отмечается, что главным тормозом: прогресса являлся самодержец (Late impérial-Russia: Problëms and,prospects / Essays-in honor of R. B. McKean. -N. Y., 2005. -P. 9-125)111.

Подводя итог вышесказанному, можно со- всей- определенностью констатировать, что, несмотря на обширную- литературу об истории, российской государственности на рубеже XIX - XX веков, ряд проблем, в частности, роль и место монархической идеи в общественном сознании, динамика. монархических настроений россиян* нуждаются в дополнительном изучении. Не всегда-соответствуют исторической правде и требуют детального изучения4 с использованием новых архивных документов выводы, советской историографии об отторжении монархического идеала российским обществом уже в XIX веке, о преобладании радикальных революционных устремлений в широких слоях

110 Булдаков В.П. Р. Уэйд. Русская революция 1917 года. Рецензия. // Отечественная история. - 2004. - № 2.-С. 198-202.

111 Там же.-С. 44. народа, требуют уточнения личностные характеристики самодержцев. Исходя из этого, автор определил и обозначил во* введении цель и задачи настоящего исследования.

Исходя из актуальности, общественной востребованности» и логики, научного осмысления исторических реалий, с учетом научной разработанности проблемы, автор ставит перед собой следующую цель: воссоздать' образ верховной власти, укорененный В' массовом сознании россиян к концу XIX века, проанализировать > эволюцию монархических настроений народных масс на рубеже XIX — XX веков.

В соответствии с поставленной, целью определены следующие задачи:

- проанализировать изменения традиционных представлений россиян о самодержце как символе государственности;

- оценить особенности восприятия личностей? и отношение населения к Александру III и-Николаю II;

- изучить влияние политических', событий, таких как террористический акт 1 марта 1881 г., русская революция^ 19051907 гг., первая мировая^ война; на- монархические настроения российского общества;

- выявить факторы, предопределившие крушение монархического-идеала в сознании большинства россиян.

Объектом данного исследования является- монархическая- идея -духовное явление, один из компонентов- массового сознания*, россиян, заключавший в себе представления, суждения, оценки конкретной формы государственности и отношение людей к событиям, и« фактам социальной действительности, характеризовавшим деятельность верховной власти.

В качестве предмета исследования, избраны процесс закрепления в социальной памяти и культуре^ этноса монархической традиции, социально-психологические аспекты восприятия и оценки монархической идеи, эволюция мнений и эмоциональных установок, определявших отношение народа к монархии, динамика монархических настроений.

Хронологические рамки исследования охватывают один из наиболее драматичных периодов истории России — с 1881 по 1917 годы. Это был переломный для общества этап развития, ' когда в ходе модернизации всех сторон жизни происходил пересмотр традиционных ценностей. В 80-е годы XIX века, под влиянием первомартовской трагедии, общество переосмыслило социальную ценность монархии и осознало верховную власть как духовную категорию; первые годы XX века отличались нарастанием антагонизма между властью и обществом; в ходе первой революции и позже государственно-институциональные представления русского народа претерпели радикальные перемены, с началом мировой войны существование монархии какое-то время ассоциировалось с идеей целостности и жизнеспособности России, что вызвало всплеск монархических настроений; затем отчуждение населения от власти стало всеобщим, самодержавие потеряло авторитет, а в 1917 году, когда власть зашла в политический тупик, монархия рухнула.

Научная новизна работы заключается в том, что автором

- осуществлена попытка реконструкции важнейшего компонента национально-культурного самосознания россиян — представления о государственности;

- изучена динамика монархических настроений населения России на рубеже XIX - XX веков;

- показаны особенности восприятия и понимания сути монархической традиции различными группами населения, представлен широкий спектр мнений россиян о самодержавии;

- выявлено влияние культовых представлений о монархе на восприятие и оценку деятельности императоров Александра III и Николая II;

- прослежены этапы девальвации монархического идеала в условиях нарастания кризиса российской государственности.

Методологическая основа исследования. В основе методологии исследования лежат как традиционные общенаучные методы (системный анализ, синтез), так и методы исторической диалектики (историзм, препятствующий механическому переносу в прошлое сегодняшних представлений и приоритетов, объективность, заключающаяся в попытке преодолеть крайности в оценке монархии, конкретность). Учтено также значение роли личности в истории. Сравнительно-исторический метод исследования необходим при реконструкции мировоззрения и для сопоставления различных точек зрения современников, позволяющих выделить общее и повторяющееся с одной стороны и особенное, индивидуальное с другой. В диссертации использованы как хронологический, так и проблемно-хронологический принципы изложения материала. Принцип развития способствовал рассмотрению явления в контексте его генезиса, становления и эволюции.

Источниковая база исследования. Диссертация базировалась на структурированном комплексе разнообразных источников. Комплекс включал в себя делопроизводственные материалы, документы личного происхождения, публицистику, периодику, научные исследования и литературные произведения; созданные авторами в изучаемый период. В рамках комплекса источники сопоставлялись, выявлялась специфика отражения действительности каждым из видов источников, оценивались их полнота и достоверность, учитывались данные о происхождении документа - авторство, условия, место и время его появления.

Основу источникового комплекса составили архивные материалы — Государственного архива Российской Федерации (ГА РФ): Ф. 97 (Канцелярия дворцового коменданта), Ф. 102 (Департамент полиции Министерства внутренних дел), Ф. 555 (Гучков А. И.), Ф. 579

Милюков П. Н.), Ф. 601 (Император Николай II), Ф. 634 (Тихомиров Л. А.), Ф. 677 (Император Александр III.), Ф. 1766 («Священная Дружина»); Государственного архива Саратовской области: Ф.9 (Прокурор Саратовского окружного суда), Российского государственного архива литературы и искусства: Ф. 10 (Аксаковы С. Т., И. С., К. С. и др.), Ф. 290 (Леонтьев К. Н.), Ф. 1337 (Коллекция мемуаров и дневников), Ф. 1339 (Коллекция документов XVII - XIX вв), Ф. 1393 (Грингмут В. А.), Российского государственного исторического архива: Ф. 919 (Воронцов-Дашков И. И.), Ф. 1276 (Совет министров), Ф. 1278 (Государственная дума), Ф. 1282 (Канцелярия министра внутренних дел), Ф. 1405 (Министерство юстиции), Ф. 1544 (Совещания, образованные при Государственном совете для обсуждения вопроса о государственных преобразованиях), Рукописного отдела Российской государственной библиотеки: Ф. 230 (Победоносцев К. П.), Ф. 260 (Рябушинский П. П.). В числе архивных источников использовались делопроизводственные материалы: отчеты, журналы регистрации документов, судебно-следственная документация, содержавшие информацию о. настроениях населения, распространении разных слухов. Личные фонды императоров, фонд Канцелярии министра внутренних дел сосредоточили многочисленные адреса, телеграммы по случаю памятных дат, позволяющие оценить общественный резонанс различных событий. Различные сообщения и оценки общественных настроений депутатами можно найти в фондах Государственной думы. В архивах есть интереснейшие сведения о деятельности монархических организаций. Материал для обобщений, свидетельствовавший о девальвации монархического идеала, сохранился- в фондах Департамента полиции Министерства внутренних дел, губернских жандармских управлений, судебных палат. Часть источников извлечена из архивных фондов и введена в научный оборот впервые;

Наиболее важными для избранной темы являлись документы личного происхождения - письма, дневники, мемуары. Письма, исходившие непосредственно от участников и .свидетелей событий, явились ценнейшим материалом- для социально-психологической характеристики русского общества, выявления места монархической, идеи в массовом сознании. Непосредственную реакцию на события, впечатления и настроения- фиксировали, дневники. Авторы не боялись-излагать в дневниках свои политические взгляды и давать нелицеприятные оценки, в том- числе4 и носителям« верховной власти. Благодатным материалом для исследования являются мемуары. Значимость этого источника заключается в том; что мемуары воспроизводили духовный мир автора, отражали побудительные мотивы его деятельности; фон-событий. Часть мемуаров, содержала, в. основном; описание' конкретных событий, часть, в большей степени, отражала внутренний мир-автора, но культурно-исторические и социально-психологические особенности- изучаемого периода проявились и там.

Динамика социально-психологических процессов- отслеживалась, на базе периодических изданий. Оперативная реакция на< события, разнообразие жанровой подачи материала, информационная насыщенность, широкий круг корреспондентов', сделали* этот вид источника заслуживающим внимания.

Изучить эмоциональную и интеллектуальную' жизнь общества' на рубеже веков, выявить место монархической, идеи в общественном сознании позволили труды русских ученых и публицистов. Обосновывая собственные суждения о причинах складывания самодержавия и его эволюции, об отношении к монархии народных масс, историки, философы, правоведы одновременно- отражали общественное мнение, тенденции развития массового сознания. Анализ всей" совокупности привлеченных в ходе исследования источников позволил обосновать выдвинутые гипотезы, выяснить ряд сущностных характеристик массового сознания российского общества на рубеже XIX — XX веков, адекватно представить динамику монархических настроений россиян.

Практическая значимость диссертации состоит в том, что ее результаты могут быть использованы в процессе дальнейшей теоретической разработки проблем общественного сознания и идеологии, при написании учебных пособий по истории России, подготовки лекционных курсов для студентов вузов.

Апробация результатов исследования. Диссертация обсуждалась на заседании кафедры «истории Отечества и культуры» Саратовского государственного технического университета. Основные положения нашли отражение в 8 научных публикациях, в том числе в 2 публикациях в изданиях, входящих в список ВАК, были доложены на 2 научных конференциях.

Структура работы обусловлена избранной тематикой и отвечает целям и задачам исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованных источников и литературы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Монархические настроения населения России на рубеже XIX - XX вв."

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Крушение традиционной монархической государственности в России явилось следствием изменений социально-экономических,, политических, идеологических, психологических основ существования этноса. Условия жизни народа, быстро и кардинально менявшиеся, требовали быстрой адаптации, интенсивного освоения' новых реалий, зачастую* не укладывавшихся в стереотипы исторической памяти. Масштабность перемен, их кардинальный, разрушительный- характер были обусловлены, отчасти, глубокой укорененностью в* общественном сознании культурных традиций, символов и идеалов. Одно из наиболее1 значительных мест в нем занимал образ верховной- власти, имевший на. протяжении* столетий универсальное; даже сакральное значение и обладавший абсолютным авторитетом. Монарх выражал интересов .всех подданных, выступал олицетворением народного духа, его власть освящалась, и поддерживалась религиозными установками православной церкви: Верховная^ власть имела вековую опору в умах и душах подавляющего болыпинства^населения России. Патриархально-консервативные и православнот-монархические взгляды, доминировали в общественном сознании, определяли, общественную психологию. За весь период существования* российской государственности монархическая идея отличалась высокой жизнеспособностью, была популярной и принимаемой обществом. Вместе с тем, она ассоциировалась с постулатами православия,, идеями патриотизма, государственной целостности, а затем и имперской идеологии.

На рубеже XIX—XX веков - монархический идеал продолжал господствовать в массовом сознании. Образ верховной- власти прочно удерживался в мировоззрении, крестьянства, самой многочисленной * социальной группы, воплощаясь в противопоставлении «царя-батюшки» — защитника и «царских слуг», враждебных народу. Одновременно с этим образованные слои российского общества адекватно оценивали не только историческое прошлое, но и реалии государственного бытия России, не были склонны поддаваться мифическому обаянию самодержавия. Они признавали, что единственно возможным политическим строем в России могла быть монархия, модернизированная институтами парламентаризма, гарантиями политических прав и свобод.

Монархическая традиция преломлялась через личностное восприятие действительности, не осознавалась большинством населения' в полном объеме и значении, бытовала скорее на уровне привычки, уступая приоритет житейским интересам. Интенсивность воздействия образа верховной власти на поведение личности определялось многими факторами — социальным статусом, воспитанием, потребностями, образом жизни. Лишь в сложных, кризисных ситуациях, в переломные моменты, такие как 1881, 1905-1907, 1914, 1917 годы люди задумывались о государственности и ее воплощении -самодержце. При этом рефлексия, могла остаться умозрительной или стать регулятором социального поведения.

Мифический образ, служивший опорой политического мышления, с течением времени все дальше и дальше абстрагировался от реальности. Легенда перестала идентифицироваться с конкретным носителем верховной власти. В начале XX века экономическая, социальная и политическая нестабильность в российском обществе нарастала, распадались внутригрупповые связи, углублялась социальная дифференциация. Исследование показало, что в начале XX века общественное мнение, как совокупность многообразных оценок и суждений, отличалось большим критицизмом. Усугубилось недоверие к официальным политическим институтам, нарастало отчуждение людей от власти. Стремительно терял сакральность и образ царя.

Самодержавие, потерявшее политическую инициативу, стало оцениваться современниками как анахронизм. Политические противоречия вписывались в общий контекст экономического, социального и культурного противостояния простого народа и власть предержащих. Отторгаемый обществом самодержавный тип власти, как системообразующий элемент всего государства, повлек за собой разрушение всего политического строя. Традиция как универсальный интегративный механизм, организующий любые социальные роли в соответствии с определенными императивами поведения, уже не могла служить стержнем бытия-и ориентиром социального поведения. Вместе с сакральным порядком кризис переживало и религиозное мировоззрение, групповое сознание. Исторически сложившаяся социально-культурная целостность нарушилась.

В кризисный период особую роль мог сыграть монарх. На первыйшлан выдвигалась личность. К сожалению;. Николай. II не обладал качествами,, необходимыми для политического лидера. Можно' утверждать, что исторически в сознании русского обществам ложилась ошибочная атрибуция, преувеличивающая значение субъективных факторов за. счет объективных. Так, ответственность монарха, превышала его реальные- возможности; и это явилось- неотъемлемой частью прототипа, то есть, схемы личности-самодержца, сложившейся и веками воспроизводимой;, в обществе. Черты, монарха, как персонифицированною власти, которые содержались, в прототипе, приписывались Николаю П, что заслоняло его4 индивидуальные особенности и как. бы отказывало ему в* праве на них. Схематическое понимание существенно отличалось от политической- реальности, что активизировало процесс разрушения монархического идеала;

Анализ источников показал, что в противовес установке на сохранение существовавшего порядка и стабильности в массовом сознании возобладала тенденция, направленная на разрушение. Для интеллигенции несостоятельность монархии была очевидна давно. Недовольство рабочих, настроенных радикально уже около полутора десятков лет, в условиях войны слилось с озлоблением крестьян, как вырванных из деревни и переодетых в солдатские шинели, так и влачивших жалкое существование- в родных деревнях. Падение уровня жизни инициировало политическую активность обывателя. Депутаты Государственной думы, выражая- откровенно и напористо мнение оппозиции, выступили в роли катализатора, сумели привлечь под свои знамена широкие демократические слои, а также офицерский корпус.

Политический расчет, целесообразность, осознаваемая в меру понимания, в конкретной ситуации заставили отказаться от института монархии как такового, хотя ее отрицание, по сути, не было столь безусловным и единодушным. Защитников у династии не нашлось, и этот исторический феномен свидетельствовал о необратимом процессе коррозии монархического компонента в массовом сознании. Можно констатировать, что монархическая идея была дискредитирована реальной политической практикой, хотя монархическая традиция продолжала существовать. Вера в защитника у широких народных масс сохранилась, но его образ уже не совмещался с личностью государя. Монархический идеал рухнул, но мифологизированное сознание народа иллюзии не утратило, изменился лишь их содержательный компонент. На протяжении нескольких десятилетий традиция давала о себе знать.

Список научной литературыКарабут, Анастасия Константиновна, диссертация по теме "Отечественная история"

1. Опубликованные документы

2. Верноподданническая записка «Вы должны царствовать самодержавно».

3. Генерал Киреев императору Николаю II. // Источник. 1993. № 2. С. 19-22.

4. Всеподданнейший доклад министра внутренних дел П. Д. Святополк-Мирского 24 ноября 1904 г. // Река времен (Книга истории и культуры). М.: «Эллис Лак» «Река времен», 1996. Книга 5. С. 221-262.

5. Государственные деятели России глазами современников: Николай II. Воспоминания. Дневники. СПб., 1994. С. 342.

6. Государственная дума. Третий созыв. Стенографический отчет. 1907 — 1908 гг. Сессия первая. Часть I. Заседания 1 — 30 (с 1 ноября 1907 г. по 19 февраля 1908 г.). СПб., 1908.2140 ст.

7. На крутом переломе. Век XX / Сост., предисл. и коммент. К. Ф. Шацилло. М.: Молодая гвардия, 1984. 511 с.

8. Отречение Николая II. Воспоминания очевидцев. Документы- / Ред П. Е. Щеголева. 2-е изд., доп. М.: Сов. Писатель. 1990. 256 с.

9. Первая мировая / Сост., предисл., вступ. Статья к документам и комментарий С. Н. Семенова. М.: Молодая гвардия, 1989. 608 с.9. 1 марта 1881 г. Казнь императора Александра II. Документы и воспоминания. Л.: Лениздат, 1991. 384 с.

10. Переписка правых и другие материалы об их деятельности в 1914-1917 годах//Вопросы истории. 1996. № 1. С. 113-133.

11. Показание Н. А. Маклакова о письме Николаю II, отправленном во второй половине декабря 1916 г. // Архив русской революции В 22 т. М.: «Терра»: Политиздат, 1991. Т. 5. С. 344.

12. Полное собрание законов Российской империи (Собрания I III). СПб. (Пг.), 1830-1916.

13. Последние дни императорской власти / По неизд. документам, сост. А. Блок. М.: Высш. Школа. 1991. 112 с.

14. Революционное движение в армии и на флоте в годы первой мировой войны. 1914 февр. 1917 годы. Сб. документов. М.: Наука, 1966. 468 с.

15. Российское законодательство X XX веков. В 9 т. М.: Юридическая литература, 1984-1994.

16. Царскосельские совещания. Протоколы секретного совещания под председательством бывшего императора по вопросу о расширении избирательного права // Былое. 1917. № 3(25). С. 217-243.1. Архивные материалы

17. Государственный архив Российской Федерации.

18. Ф. 97. Канцелярия дворцового коменданта.1. Оп. Ia. Д. 38,

19. Ф. 102. Департамент полиции Министерства внутренних дел.1. Оп. 77.Д.124, 188.1. Оп. 233. Д. 1974.1. Оп. 246. Д. 175, 341.1. Ф. 555. Гучков А. И.1. Оп. 1. Д. 508, 608.1. Ф. 579. Милюков П. Н.1. Оп. 1. Д. 6367, 6375.

20. Ф. 601. Император Николай И.

21. Оп. 1. Д. 877, 1066,2102. Ф. 634. Тихомиров JI.A.

22. Оп. 1. Д. 27, 94, 101. Ф. 677. Император Александр III.

23. Оп. 1. Д. 134,519, 532. Ф. 1766. «Священная Дружина». Оп. 1. Д. 4.

24. Государственный архив Саратовской области.

25. Ф.9. Прокурор Саратовского окружного суда

26. Оп. 1. Д. 231, 244, 246, 247, 258, 262, 273, 286, 291, 292, 298, 304, 309,313,344,360,366.

27. Ф.53. Саратовское губернское жандармское управление.

28. Оп. 8. Д. 1908-1909-48. Ф. 1283. Славин И. Я. Оп. 1. Д. 10-11.

29. Российский государственный архив литературы и искусства.

30. Ф. 10. Аксаковы С. Т., И. С., К. С. и др. Оп. 1. Д. 144, 192. Оп. 2.21. Ф. 290. Леонтьев К.Н.

31. Оп. 1. Д. 40. Ф. 1337. Коллекция мемуаров и дневников.

32. Оп. 1.Д. 52. Ф. 1339. Коллекция документов ХУЛ -XIX вв. Оп. 1. Д. 200,202.

33. Ф. 1393. Грингмут В. А. Оп. 1. Д. 72, 98, 111.

34. Российский государственный исторический архив.

35. Ф. 919. Воронцов-Дашков И.И.

36. Оп. 2. Д. 3740. Ф. 1276. Совет министров. Оп. 1. Д. 3,49. Оп. 14. Д. 8, 18. Ф. 1278. Государственная дума.

37. Оп. 5. Д. 1280, 1348. Ф. 1282. Канцелярия министра внутренних дел.

38. Оп. 3. 694-695. Ф. 1405. Министерство юстиции. Оп. 521. Д. 406, 407. Оп. 540. Д. 8, 30, 33, 55, 62. Ф. 1544. Совещания, образованные при Государственном совете для обсуждения вопроса о государственных преобразованиях. Оп. 1.23-25.

39. Научно-исследовательский отдел рукописей Российской государственной библиотеки.

40. Ф. 230. Победоносцев К. П.

41. Карт. 4389. Ед. хр. 1/1-13. М.10802. № 1.1. Ф. 260. Рябушинский П. П.1. Карт. II. Ед. хр. 20, 26.1. Публицистика

42. Аксаков И. С. Сочинения. Т. 5. Государственный и земский вопрос. Статьи о некоторых исторических событиях 1860-1886 гг.1. М., 1887. 676 с.

43. Глинский Б. Б. К вопросу о титуле «самодержец» (Из истории кодификации основных законов в 1906 году) // Исторический вестник. T. CXXXL С. 567601.

44. Катков M. Н. Собрание передовых статей Московских Ведомостей 1881 год. М., 1898. 632 с.

45. Князьков С. Самодержавие в его исконном смысле. СПб., 1906. 37 с.

46. Короленко В. Падение царской власти (Речь простым людям о событиях.в России) М., 1917.32 с.

47. Леонтьев К. Национальная политика как орудие всемирной революции ?/ Наш современник. 1990. № 7. С. 155-170.

48. Ленин В. И. Самодержавие колеблется.// Там же. Т. 7. С. 123-128.

49. Локоть Т. В. Первая Дума. Статьи, заметки, впечатления.1. М., 1906. 368 с.

50. Милюков П. Дума в народном сознании // Российские либералы: кадеты и октябристы. С. 136-139.

51. Ю.Обнинский В. П. Последний самодержец. Очерк жизни и царствования императора России Николая II. М.: Республика, 1992. 288 с.

52. П.Победоносцев К. П. Сочинения. СПб.: Наука, 1966. 512 с.

53. Сементковский Р. И. Россия накануне XX века // XX век. Иллюстрированный обзор минувшего столетия. Приложение к журналу «Нива», 1901. С. 5-12.

54. Соловьев В. С. Публичная лекция, читанная профессором Соловьевым в Кредитном обществе // Соловьев В. С. Сочинения в 2-х томах. М.: Правда, 1989. Т. 1.С. 41-42.

55. Юзефович М. В. Несколько слов об исторической задаче России. Киев, 1895. 52 с.1. Периодические издания1. Газеты

56. Гражданин. Ежедневная газета. Редактор-издатель В. Мещерский. 1896. № 151; 1905. №6-96.

57. Новое время. Ежедневная газета. 1881; 1894; 1896, 1905.

58. Русь. Еженедельная газета. Редактор-издатель И. Аксаков. М. 1881.

59. Сибирская газета. Ежемесячная газета. Томск. 1881.

60. Труд. Газета экономическая, общественная, политическая и литературная. Киев. Редактор-издатель Г. П. Корчак-Новицкий. 1881. 1-54; 58-129.1. Журналы

61. Новое слово. Журнал научно-литературный и политический. Ежемесячно. Редактор М. Н. Семенов. СПб. 1894. № 9-11; 1896. №5-7.

62. Полярная звезда. Редактор-издатель Салиас-Турнемир. СПб. 1881. Январь-декабрь.

63. Русская мысль. Ежемесячное литературно-политическое издание. Редактор П.Струве. М.-Пг. 1881.

64. Русское богатство. Ежемесячный литературный, научный и политический журнал. СПб. 1881, 1894, 1904-1905, 1907.

65. Русское обозрение. Ежемесячный журнал. Редактор-издатель М. Ф. Филиппов. 1894. № 9-11; 1896. № 5-7.

66. Юмористический альманах. Еженедельный журнал с карикатурами. Редактор Е. Панченко. 1906. № 41, 47, 49, 52, 54, 58.

67. Источники личного происхождения1. Письма

68. Соблазнитель генералов (Переписка В. А. Маклакова с И. И. Тхоржевским). Родина. 1997. № 12. С. 59-62.

69. Энгельгардт А. Н. Из деревни. 12 писем. 1872-1887. М.: Мысль, 1987. 638 с.1. Дневники

70. Блок А. А. Дневник. М.: Сов. Россия, 1989. 512 с.

71. Дневник А. А. Бобринского (1910-1911 гг.) // Красный архив. 1928. Т. 1 (26). С. 127-150.

72. Из дневника Константина Романова // Красный архив. 1930. Т. 6 (43). С. 92115.

73. Из дневника JI. Тихомирова // Красный архив. 1933. Т. 6 (61). С. 82-128; 1935. Т. 5 (72). С. 120-159; 1935. Т. 6 (73). С. 170-190; 1936. Т. 1 (74). С. 162-191.

74. Князев Г. А. Из записной книжки русского интеллигента за время войны и революции 1915-1922 гг. // Русское прошлое. 1991. № 2. С. 97-199.

75. Ламздорф В. Н. Дневник 1894-1896 / Пер. с фр., нем. и анг., введение, составление и комментарии И. А. Дьяконовой. М.: Межд. отношения, 1991. 456 с.

76. Милютин Д. А. Дневник. М.: ГБЛ, 1950. Т. 4. 204 с.

77. Ю.Половцов А. А. Дневник государственного секретаря А. А. Половцова. М.:

78. Изд-во «Наука», 1966. Т. I. 1883-1886 гг. 552 е.; Т.П. 1887-1892 гг. 580 с. П.Сайн-ВитгенштейнЕ. Н. (кн.) Дневник. 1914-1918 гг. Paris: Ymca-press, 1986. 302 с.

79. События идут своим чередом. Дневник простого человека // Источник. 1993. № 2. С. 45-54.

80. З.Суворин А. С. Дневник. М.: Изд-во «Новости», 1992. 496 с.14.«Все безнадежно плохо.». Из дневников и писем матери Николая II императрицы Марии Федоровны // Независимая газета. 1998! 16 июля. С. 8.1. Мемуары

81. Авалов П. В борьбе с большевизмом: Воспоминания. Глюкштадт и Гамбург: Изд-во И. И. Аугустина, 1925. 540 с.

82. Александр Михайлович, вел. кн. Книга воспоминаний. Paris: LEV, 1933. 334 с.

83. Антонов-Саратовский В. П. Под стягом пролетарской борьбы. Очерки воспоминаний о работе в Саратове за время с1915по1918г. М.-Л.: Госиздат, 1925.310 с.

84. Бенуа А. Мои воспоминания. В шести книгах. М.: Наука, 1980. Книги первая, вторая, третья. 712 е.; Книги четвертая и пятая. 744 с.

85. Биркин В. Н. 1904-1905 годы. Повести минувших лет. Берлин, 1929. 414 с.

86. Богучарский В. 1-е марта 3 апреля 1881 года (Петербург 25 лет тому назад) //Былое. 1906. №3. С. 1-32.

87. Бонч-Бруевич М. Д. Вся власть Советам. М.: Изд-во Министерства обороны СССР, 1964. 360 с.

88. Бороздин К. А. «Священная Дружина» и «Народная Воля» // Былое. 1907. № 10. С. 123-167.

89. Брандт А. Листья пожелтелые. Передуманное и пережитое. Белград: Рус. типогр. С. Филонова, 1930. 199 с.

90. Ю.Брусилов А. А. Мои воспоминания. М.: Воениздат НКО, 1943. 264 с.

91. Верховский А. Л. На трудном перевале: М.: Воениздат, 1959. 448 с.

92. Вильтон Р. Последние дни Романовых // Последние дни Романовых. М.: Книга, 1991. С. 363-477.

93. И.Витте С. Ю. Воспоминания. М.: Соцэкгиз, 1960. Т. 1. 556 е.; Т. 2 640 е.; Т. 3. 724 с.

94. Н.Вишняк М. Дань прошлому. Нью-Йорк: Изд-во им. Чехова, 1954. 414 с.

95. Водовозов В. В. Д. Новицкий (Из личных воспоминаний) // Былое. 1917. № 5-6. С. 82-90.

96. Гапон Г. А. История моей жизни. М.: Книга, 1990. 186 с. П.Герасимов М. Н. Пробуждение. М.: Военное изд-во МО СССР, 1965. 282 с.

97. Геруа Б. В. Воспоминания о моей жизни. Париж: Военно-Историческое изд-во «Танаис», 1969-1970. Т. 1. 277 е.; Т. 2. 221 с.

98. Готье Ю. В. Мои заметки. М.: ТЕРРА, 1997. 592 с.

99. Гуревич JI. Я. Народное движение в Петербурге 9-го января 1905 г. // Былое. 1906. № 1.С. 200-229.

100. Гучков А. И. В царском поезде // Отречение Николая II. С. 188-192.

101. Данилов Ю. Н. Великий князь Николай Николаевич. Париж: Impremeree de navarre, 1930. 300 с.

102. Деникин А. И. Очерки Русской Смуты. Крушение власти и армии февраль-сентябрь 1917 г. / Репринтное воспроизведение. М.: Наука, 1991. 520 с.

103. Дмитриева В. И. Мартовские дни // 1 марта 1881 г. Казнь императора Александра И. С. 138-142.

104. Дубенский Д. Н. Как произошел переворот в России // Отречение Николая II. С. 37-84.

105. Иванов С. К характеристике общественных настроений в начале 80-х годов // Былое. 1907. № 9. С. 193-207.

106. Игнатьев А. А. Пятьдесят лет в строю. М.: Худож. лит., 1955. Т. 1. 592 е.; Т. 2. 452 с.

107. Ивановская П. С. Из воспоминаний // 1-ое марта 1881 года. Воспоминание участников и современников. М.: Изд-во политкаторжан, 1931. С. 31-32.

108. Извольский А. П. Воспоминания / Пер. с англ. 2-е изд. М.: Межд. отношения, 1989. 192 с.

109. Иорданский Н. Миссия П. С. Ванновского (Из воспоминаний о студенческом движении 1899 г.) //Былое. 1907. № 9. С. 83-131.

110. К истории манифеста 17-го октября. Записка Н. И. Вуича. Записка князя Н. Д. Оболенского // Архив русской революции Т. 2. С. 5-13.

111. Карабчевский Н. Что глаза мои видели. Берлин: изд-ние О. Дьяковой и Ко, 1921. Т. 2. Революция и Россия. 168 с.

112. Кареев Н. И. Прожитое и пережитое. М.: Изд-во Лен. ун-та, 1990. 384 с.

113. Катенев Б. Г. Занятие департамента полиции (1-5 марта 1917 года) // Голос минувшего. 1928. № 6. С. 139-155.

114. Керенский А. Ф. Россия на историческом повороте: Мемуары / Пер. с англ. М.: Республика, 1993. 384 с.

115. Кизеветтер А. А. На рубеже двух столетий (Воспоминания 1881 1914 гг.). Прага: Изд-во «Орбис», 1929. 536 с.

116. Ковалевский В. И. Воспоминания // Русское прошлое. 1991. № 2. С. 5-96.

117. Ковалевский М. М. Воспоминания // История СССР. 1969. № 4. С. 59-79.

118. Коковцов В. Н. Из моего прошлого. Воспоминания. 1903-1919 гг. В двух книгах. М.: Наука, 1992. Книга вторая. 456 с.

119. Кони А. Ф. Правление Александра III // Кони А. Ф. Собрание сочинений в 8 томах. М.: Изд-во «Юридич. лит.», 1966. Т. 2. С. 348.

120. Кони А. Ф. Открытие I Государственной думы // Там же. С. 359.

121. Кони А. Ф. Николай II // Там же. С. 382.

122. Короленко В. Г. Земли! Земли! Мысли, воспоминания, картины // Новый мир. 1990. № 1. С. 168-200.

123. Коронационные торжества 1896 года в Москве. Из записок генерала В. Ф. Джунковского // Отечественная история. 1997. №4. С.13-14.

124. Корнилов А. А. Воспоминания //Вопросы истории. 1994. № 2. С. 143-157; № 3. С. 126-152; № 4. С. 136-149.

125. Кугель А. Р. Литературные воспоминания. 1882-1896 гг. П-д М.: Изд-во «Петроград», 1923: 172 с.

126. Лавров Н. 1 марта 1881 г. Из воспоминаний отставного рядового // 1 марта 1881 г. казнь императора Александра II. С. 198-200.

127. Лебедев П. Красные дни в Нижнем Новгороде // Былое. 1907. № 5. С. 124148.

128. Лезин М. Воспоминания рядового. Горький: Горьк. кн. из-во, 1958.174 с.

129. Ломоносов Ю. В. Воспоминания о мартовской Революции 1917 г. Стокгольм-Берлин: типография «Нейе Цейт», 1921 86 с.

130. Ломоносов Ю. В. Подлинник манифеста об отречении в Петрограде // Отречение Николая II. С. 213-215.

131. Лукомский А. С. Воспоминания: Период Европейской войны. Начало разрухи в России. Борьба с большевиками. Берлин: Изд-во О. Кирхнер и Ко, 1922. 300 с.

132. Лукомский А. С. Из воспоминаний // Архив русской революции. Т. 2. С. 1444.

133. Маклаков В. А. Власть и общественность на закате старой России (Воспоминания современника) Париж: Изд-ние журнала Иллюстрированная Россия, 1936. Ч. Г. 246 е.; Ч. 2. 402 с.

134. Мельгунов С. П. Воспоминания и дневники. Париж, 1964. Вып. I (Ч. 1' и 2). 246 с.

135. Мельник Т. (рожденная Боткина). Воспоминания о Царской семье и ее жизни до и после революции. Белград, 1921. 83 с.

136. Мещерский В. П. Мои воспоминания. СПб., 1898. Ч. 2. 1865-1881 гг. 518 е.; 4.3. 1881-1894. 416 с.

137. Милюков П. Н. Воспоминания (1859-1917). М.: Современник, 1990. Т. 2. 446 с.

138. Митрополит Вениамин (Федченков). На рубеже двух эпох. М.: Изд-во «Отчий дом», 1994. 448 с.

139. Мордвинов А. А. Последние дни императора // Отречение Николая II. С. 85-114.

140. Мосолов А. При дворе Императора. Рига: Изд-во «Филин», б. г. 230 с.

141. Мурзанова М. Воспоминания А. А. Бобринского // Каторга и ссылка. 1931. Кн. 3 (76). С. 73-129.

142. Набоков К. Д. Испытания дипломата. Стокгольм: «Северные огни», 1921. 282 с.

143. Наживин И. В. Записки о революции. Вена: Книгоиздательство «Русь», 1921. 330 с.

144. Николай II: Воспоминания. Дневники. СПб.: «Пушкинский Фонд», 1994. 560 с.

145. Новицкий В. Д. Воспоминания тяжелых дней моей службы в корпусе жандармов // Былое. 1917. № 5-6. С. 91-124.

146. Палеолог М. Царская Россия накануне революции. М., 1991.

147. Попов И. В. 9 января 1905 года в Петербурге // Революция 1905-1907 гг. Документы и материалы. С. 215-220.

148. Попов К. Воспоминания кавказского гренадера. 1914-1920. Белград: Русская типография, 1925. 282 с.

149. Пронин В. М. Последние дни Царской Ставки. Белград: Русская типография, 1929. 88 с.

150. Рейн Г. Е. Из пережитого. 1907-1918. Берлин: Парабола, б. г. Т. 2. 312 с.

151. Родзянко М. В. Государственная дума и февральская 1917 года революция // Архив русской революции. Т. 6. С. 5-80.

152. Рузский Н. В. Беседа с ген. С. Н. Вильчковским о пребывании Николая II во Пскове 1 и 2 марта 1917 года // Отречение Николая И. С. 146-168.

153. Рутенберг П. Записки. Дело Гапона//Былое. 1917. № 2. С. 6-67.

154. Соколов Н. А. Убийство царской семьи // Последние дни Романовых. С. 34-362.

155. Спиридович А. Записки жандарма. М.: Худож. лит., 1991. 268 с.

156. Старосельский В. А. «Дни свободы» в Кутаисской губернии // Былое. 1907. № 7. С. 278-306.

157. Суханов Н. Записки о революции. Петербург, 1919. Кн. первая. Мартовский переворот. 264 с.

158. Тихменев Н. М. Из воспоминаний о последних днях пребывания Императора Николая II в Ставке. Ницца: Изд-ние кружка Ревнителей Русского Прошлого, 1925. 32 с.

159. Трубецкой С. Е. Минувшее. М.: ДЭМ, 1991. 336 с.

160. Фабрицкий С. С. Из прошлого. Воспоминания флигель-адъютанта Государя Императора Николая II. Берлин: Типография Зинарбаум и Ко, 1926. 162 с.

161. Февраль. Сборник воспоминаний о 1917 г. Саратов: Госиздат, 1922. 68 с.

162. Феоктистов В. М. Из воспоминаний // 1 марта 1881 г. Казнь императора Александра II. С. 189-190.

163. Феоктистов Е. М. За кулисами политики и литературы (1848-1896). М.: Новости, 1991. 464 с.

164. Фигнер В. Н. Запечатленный труд. Воспоминания в двух томах. М.: Мысль,1964. Т. 1.439 с.;Т. 2. 318 с.

165. Шавельский Георгий. Воспоминания протопресвитера русской армии ифлота. Нью-Йорк: Изд-во им. Чехова, 1954. Т. 1. 415 е.; Т. 2. 414 с.

166. Швецов С. П. 1 марта 1881 года в Сургуте // Каторга и ссылка. 1931. Кн. 3 (76). С. 130-138.

167. Шляпников А. Г. Канун семнадцатого года. Семнадцатый год. В 3-х кн. М.: Республика, 1992. Т. 2. Семнадцатый год. Кн. 1-2. 496 с.

168. Шульгин В. В. Дни. 1920: Записки. М.: Современник, 1989. 559 с.

169. Щеголев П. После первого марта 1881 года // Былое. 1907. № 3/15. С. 290302.

170. Энгельгардт Б. А. Последняя коронация. Таллинн: СП «Интербук», 1990. 16 с.1. Монографии и статьи

171. Ананьич Б. В., Ганелин Р. Ш. Николай II // Вопросы истории. 1993. № 2. С. 58-74.

172. Ананьич Б.В., Ганелин Р. Ш. Кризис власти в России. Реформа и революционный процесс. 1905-1907 годы // История СССР. 1991. № 2. С. 96106.

173. Бочаров В. В. О культурно-психологических истоках русского тоталитаризма // Угол зрения. Отечественные востоковеды о своей стране. М.: Наука, 1992. С. 182-206.

174. Вернер Э. М. Почему крестьяне подавали прошения и почему не следует воспринимать их буквально. По материалам Юрьевского уезда

175. Владимирской губернии во время революции 1905 года // Менталитет и аграрное развитие России. С. 194-204.

176. Власть и реформы. От самодержавной к советской России. СПб.: Изд-во «Дмитрий Буланин», 1996. 802 с.

177. Ган А. (А. Гутман). Россия и большевизм. Материалы по истории революции и борьбы с большевизмом. Шанхай, 1921. 41 1. 1914-1920.' 356 с.

178. Ганелин Р. Ш. Государственная дума и правительственная власть в перлюстрированной переписке кануна 1917 года'// Отечественная история. 1997. № 1.С. 150-158.

179. Ганелин Р.'ИГ. Канун «Кровавого воскресенья» // Вопросы истории. 1980 №1. С. 31-43.i

180. Ганелин Р.* ПР. Российское самодержавие в 1905 году. Реформы и революция. СПб.: Наука, СПб. отделение. 1991". 222 с.

181. Градовский А. Начала русского государственного права. СПб., 1892.

182. Грибовский В. М. Государственное устройство, и управление Российской Империи (Из лекций по русскому государственному и административному праву). Одесса, 1912. 258 с.

183. Гурко В. Что есть и чего нет в «Воспоминаниях графа С. Ю. Витте» // Русская летопись. Париж: Изд-ние «Русского очага», 1922. Кн. 2. С. 59-153.

184. Данилов A.F. Опыт единоличной власти в России в XVI-XX вв. // Вопросы истории. 2009.№ 1. С. 54-68;

185. Дедков Н.И. Консервативный либерализм Василия Маклакова. М.: АИРО-XX. 2005. 224 е.;

186. Думова Н. Г. Кончилось ваше время . М.: Политиздат, 1990. 336 с.

187. Иоффе Г. 3. Крах российской монархической контрреволюции. М.: Наука,1977. 320 с.

188. Иоффе Г. 3. Февральская революция. Крушение царизма // Вопросы истории

189. КПСС. 1990. № 10. С. 86-101.1

190. Иоффе Г. 3. Революция и судьба Романовых. М.: Республика, 1992. 351 с.

191. Искендеров A.A. Закат империи. М.: Редакция журнала «Вопросы истории», 2001.656 с.

192. Кавторин В. Первый шаг к катастрофе: 9 января 1905 г. Л.: Лениздат, 1992. 428 с.

193. Карацуба И.В., Курукин И.В., Соколов Н.П. Выбирая* свою историю. «Развилки» на пути. России: от Рюриковичей до олигархов. М. Изд-во «Колибри», 2006. 638 с.

194. Каррер д'Анкосс Э. Николай Второй: Расстрелянная преемственность / Пер. с фр. М.: ОЛМХ-Пресс. Образование, 2006. 446 с.;,

195. Катков Г. М. Февральская революция / Пер. с англ. Париж: Ymca-press, 1992. 431 с.

196. Кирьянов Ю.И. Правые партишв России: 1911-1917 гг. М.: РОССПЭН, 2001г. 464 с.

197. Кончаловский Д. П. Пути России. Размышления» о русском народе, большевизме и, современной цивилизации. Paris: Ymca-press, 1969. 259 с.

198. Корнилов А. Курс истории России Х1Х века. М., 1918. Ч. III. 330 с.

199. Косов Е. Возможна ли монархия в России // Слово.1 2009. № 1. С. 71-79).

200. Краснов М.А. Глава государства: рецепция идеи «отцовства» // бщественные науки и современность. 2008. № 5. С. 68-79, № 6. С. 27-38.

201. Кульпин-Губайдуллин Э.С. Восточный ритм русской истории //

202. Общественные науки и современность. 2008. - № 6. C.60L73.

203. Лакер У. Черная сотня.,Происхождение русского фашизма / пер. с англ. М.: Текст, 1994. 431 с.

204. Леонтович В. В. История либерализма в России. 1762-1914. М.: Русскийпуть, 1995. 320 с.

205. Любош С. Последние Романовы / Репринтное издание. JI.-M.: Книгоиздательство «Петроград», 1924. 288 с.

206. Макаренко П.В. Германский фактор в Октябрьской революции 1917 г. // Вопросы истории. 2008. № 5. С. 41.

207. Медушевский А.Н. Причины крушения демократической республики в России 1917 года// Отечественная история. 2007.№ 6. С. 3-25.

208. Мельгунов С. На путях к дворцовому перевороту (Заговоры перед революцией 1917 года) // Париж: Кн. дело «Родник», 1931 224 с.

209. Милюков П. История второй русской революции. Киев: Изд-во «Летопись», 1919. Т. 1. Борьба буржуазной и социалистической революции. Вып. 1. Противоречия революции. 172 с.

210. Миронов Б.Н. Благосостояние населения и революции в имперской России: XVIII-XX века / Миронов Б.Н. М.: Новый хронограф, 2010. - 911 с.

211. Михайлова Е.М. Правомонархическое движение в Поволжье в 1905-1917 годах// Отечественная история. 2007. № 1. С. 126-133;

212. Мультатули П.В. Николай II. Отречение, которого не было. М.: ACT: Астрель, 2010.639 с.

213. Мэсси Р. Николай и Александра: Биография / Пер. М.: Захаров, 2006. 640 е.;

214. Нарбеков Н. В. Вокруг 1 марта // 1 марта 1881 года. М.: Изд-во Всессоюз. Об-ва политкаторжан и ссыльнопоселенцев, 1933 с. 60-75.

215. Пайпс Р. Россия при старом режиме/Пер. с англ. М.: Независимая газета, 1993. 421 с.

216. Пайпс Р. Русская революция. М.:РОССПЭП, 1994. Ч. 1. 400'с.; Ч. 2. 584 с.

217. Паин Э.А. Исторический «бег по кругу» (Попытка объяснения причин циклических срывов модернизационных процессов в России) // Общественные науки и современность. 2008. - № 4. С. 5-20.

218. Покровский М. Н. Избранные произведения в четырех книгах. М.: Мысль, 1965-1967.

219. Политические партии в российских революциях в начале XX века / под ред. Г.Н. Севастьянова; Институт российской истории РАН. М.: Наука, 2005. 533 е.;

220. Посадский A.B. Черная сотня^ в Саратовской деревне в 1905-1916 годах // Отечественная история. 2007. №1. С. 134-141;

221. Революция как зеркало качества жизни // Родина 2010: — № 9: - С. 88-95.

222. Репников A.B. Консервативные концепции переустройства России. М.: ACADEMIA, 2007. 520 с.

223. Розенталь И.С. Москва на перепутье: власть и общественность в 1905-1914 гг. М.: РОССПЭН; 2004 256 с.

224. Розов Н.С. Российский менталитет: наиболее конструктивные концепции и их критика // Мир России. 2011.№ 2. С. 100-112.

225. Россия XIX начала XX веков. Международная научная конференция. К 100-летию П.А. Зайончковского // Отечественная история. 2005. № 5. С. 210-215.

226. Селезнев Ф.А. Конституционные демократы и буржуазия (1905-1917 гг.). Нижний Новгород: Нижегородский государственный университет има. Н.И. Лобачевского. 2006. 227 е.;

227. Сенчакова JI. Т. «Священная дружина» и ее состав // Вестник МГУ. 1967. Сер. IX. История. С. 62-83.

228. Сенчакова Л. Т. Приговоры и наказы — зеркало крестьянского менталитета 1905-1907 гг. // Менталитет и аграрное развитие России. С. 173-182.

229. Сладкова О.Б. Кризис идентичности в современном-российском?обществе-// Обсерватория-культуры. 2008. № 3-. С. 10-20;

230. Слухи в России XIX-XX веков. Неофициальная! коммуникация и «крутые повороты» российской истории: сб. ст. / редкол.: И.В: Нарский № др: Челябинск: Каменный пояс, 20011. 368 с.

231. Спиридонова В.И. «Сильное* государство»: западная и» российская интерпретация // Личность. Культура. Общество. 2008. Вып. 2 (41). С. 195.

232. Старцев, В. И. Революция и власть: Петроградский, Совет и Временное правительство в марте-апреле 1917 г.М:: Мысль,. 1978. 256 с.

233. Степанов-С. А. Черная, сотня в России^ (1905-1914 гг.) М.: Изд-во ВЗПИ а/о «Росвузнаука», 1992. 332 с.

234. Степанов' С. Престол обязывает // Родина. 1996. № 4. С. 10-14.

235. Стогов Д.И. Правомонархические салоны Петербурга Петрограда - (конец XIX- начало XX века). СПб.: Дмитрий Булавищ 2007. 312 с.

236. Твардовская В'. А. Идеология пореформенного самодержавия (М. Н. Катков и его издания). М:: Наука, 1978. 280 с. \70:Тимофеев Д.В. «Гражданин»-и «государство» в России первой четверти XIX в.: к истории понятий // Вопросы истории. 2009: № 5. С. 100-101.

237. Тихомиров Л. А. Монархическая государственность. СПб.: Российский имперский союз-орден, 1992. 680 е.

238. Тихомиров Л. А. Критика демократии. М.: Москва, 1997. 672 с.73 .Тихонова Н.Е. Социокультурная- модернизации в России (Опыт эмпирического анализа) // Общественные науки и современность. 2008. № 2. С. 5-23; №-3. С. 5-20.

239. Троицкий H.A. Политические процессы в России 1871-1887 гг. Саратов,2003. 240 с.

240. Троицкий H. А. Царизм под судом прогрессивной общественности. 18661895 гг. М.: Мысль, 1979. 350 с.

241. Троицкий Н. А. Крестоносцы социализма. Саратов, 2002. 320 с.

242. Тютюкин C.B. Меньшевизм: страницы истории.М.: РОССПЭН, 2002. 559 с.

243. Уортман Р. Николай II и образ самодержавия // История СССР. 1991. № 2. С. 119-128.

244. Уортман P.C. Сценарии власти: Мифы и церемонии русской монархии. В 2 т. Т.2. От Александра II до отречения Николая II. М.: Изд-во О.Г.И., 2004. 554 с.

245. Февральская революция 1917 года в российской истории // Отечественная история. 2007. № 5. С. 3-30.

246. Федорова М. Московский Отдел Священной дружины // Голос минувшего. 1918. № 1-3. С. 138-183.

247. Фульдман М.А. Оценки Февральской революции в России и на Урале в историографии последних двух десятилетий // Вопросы истории. 2009. № 2. С. 163-173.

248. Ядов В.А. К вопросу о национальных особенностях модернизации российского общества // Мир России. 2010. № 3 С. 46-55.

249. Wortman R. Rule by Sentiment: Alexander II Journeys through the Russian Empir //American Historical Review, 1990. Vol. 95, no. 3, pp. 745-771.

250. Диссертации и авторефераты диссертаций

251. Архангельская И. Д. Методика применения контент-анализа при изучении материалов прессы (на примере «Торгово-промышленной газеты». 1909-1913 гг.) Дис. .канд. ист. наук. М., 1991. 371 с.

252. Березовая, Л. Г. Самосознание русской интеллигенции начала ХХ века. Дис. . д-ра ист. наук. М-., 1994. 264 с.

253. Гальперина Б. Д. Документальные публикации по истории трех российских революций. Дис. .д-ра ист. наук. М., 1991. 38 с.

254. Костылев В. Н. Лев Тихомиров на службе царизма (Из истории общественно-идейной, борьбы в России в конце XIX начале XX веков). Дис. .канд. ист. наук. М., 1987. 400 с.

255. Лавриков С. В. Правомонархическое движение в Тверской губернии в 1905, 1915 гг. Автореф. дис. .канд. ист наук. Тверь, 1996. 19 с.

256. Милевский О. А. Л. А. Тихомиров: от революционности к монархизму. Автореф. дисс. .канд. ист. наук. Томск, 1996. 18 с.

257. Михайлова Е. М- Черносотенные организации Среднего! Поволжья, между буржуазно-демократическими революциями» (4905-1917 гг.). Автореф. дис. . канд. ист. наук. Казань, 1994. 23 с.

258. Мокряк Е. И. Дневники и- мемуары как источник для изучения «социальной-психологии дворянства в России второй половины XIX начала- XX веков: Дис. . канд. ист. наук. М:, 1977. 234 с.

259. Федюнина С. М. Англо-язычная и русская лингво-дидактическая терминология в лингвистических и экстралингвистических объектах исследования. Дис. . канд. фил. наук. Саратов, СГУ. 1988. 165 с.

260. Ю.Фомин И. Е. Тактика монархических организаций Центральной России по защите самодержавной политики царизма (1900-1917 гг.). Автореф. дис. .канд. ист. наук. М., 1994. 25 с.