автореферат диссертации по социологии, специальность ВАК РФ 22.00.04
диссертация на тему: Национальная идентификация в постсоветском социальном пространстве

Полный текст автореферата диссертации по теме "Национальная идентификация в постсоветском социальном пространстве"

На правах рукописи

Абрамов Михаил Дмитриевич

Национальная идентификация в постсоветском социальном пространстве (на материалах Бардымского района Пермской области)

22.00.04. -

социальная структура, социальные институты и процессы

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата социологических наук

ПЕРМЬ 2005

Работа выполнена на кафедре культурологии Пермского государственного технического университета

Научный руководитель - кандидат исторических наук, доцент Кабацков Андрей Николаевич

Официальные оппоненты: доктор философских наук, профессор Семенов Владимир Львович

кандидат социологических наук, доцент Змеев Михаил Владимирович

Ведущая организация: Уфимский государственный авиационно-технический университет

Защита состоится «9» июня 2005 г. в 15-00 час. на заседании Диссертационного совета К 212.188.01 по присуждению ученой степени кандидата социологических наук в Пермском государственном техническом университете по адресу: 614600, Пермь, Комсомольский проспект 29, корте 1, ауд. 423.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Пермского государственного технического университета.

Автореферат разослан

Ученый секретарь

диссертационного совета,

доктор философских наук, профессор

С. П. Парамонова

* общая характеристика работы

Актуальность темы Российское общество в настоящий момент продолжает существовать в условиях институционального кризиса. Новые формы общественного согласия еще не укоренились в коллективном сознании. Не завершилось и формирование новых механизмов социального взаимодействия и контроля. Проявления социальной неупорядоченности человек может ощутить вновь и вновь в самых разных ситу ациях Они касаются производственных отношений, требующих освоения новых процедур поиска работы, затрагивают частную жизнь. И тогда человеку постсоветской эпохи приходится переустраивать свой быт, заново определять символическое значение смысловых координат повседневности. В этой череде постоянно меняющихся социальных ориентиров индивид теряет свою идентичность. В его сознании оседают впечатления, говорящие о социальной чужеродности нового мира, нового общества, социальный смысл которого невозможно раскрыть посредством привычных моделей социального интерпретирования. Социальный проект собственного будущего, как важнейший фактор социального поведения, в таких условиях становится разобщенным и эклектичным

В этом процессе социального освоения новой действительности постсоветский индивид отказывает в доверии социальной информации, если она не опирается на его личные ощу щения, не подтверждается собственной интерпретацией. Без такого социального доверия становится затрудненной обезличенная социальная коммуникация, составляющая основу взаимодействия в индустриализированном социуме.

В тоже время, в эту эпоху институциональной неоднородности, развертывается процесс формирования новых социальных образцов поведения на основе самых разнообразных форм социальной солидарности. Иначе говоря, человек эпохи социального кризиса вынужден принимать участие в самых разнообразных вариантах новой социальной идентификации. Одним из вариантов формирования новой социальной солидарности становится идентификация по национальному образцу Она предлагает индивиду опереться на мифологизированную версию историко-культурной традиции, организовать и интерпретировать при ее помощи самые различные социальные проекты и метаморфозы. «Социальное расколдование» этих процессов является необходимым элементом в современном обществе. Такая задача формируется социальным запросом общества на изучение социологом, при помощи специальных рационализированных методов научного анализа, процессов новой социальной идентификации в целом, а национальной идентификации в частности. Последняя требует особенно пристального рассмотрения, так как представляет собой специфическую модель социальной модификации культурного наследия, оставшегося от прежних эпох. И в этом она может всту пать в противоречие с рационализированными социальными устремлениями людей.

Множество вопросов связанных с национальными отношениями и социальными противоречиями ими порождаемыми, несмотря на обилие публикаций на

М)С. НАЦИОНАЛЬНАЯ БИБЛИОТЕКА СЯагарвург

мо&к

эту тему, остаются политически ангажированными и идеологически звучащими в дискурсах власти, которые чужды рациональному научному познанию. Ни для общества, ни для научной мысли эти дискурсы не могут решить социальных вопросов связанных с практиками повседневного взаимодействия, что делает проблематику национальных исследований акту альной и востребованной современным социальным знанием.

Объектом исследования выступает российское общество в условиях масштабного социального кризиса постсоветской эпохи Предмет исследования -процесс национальной идентификации определенной социокультурной группы в условиях трансформирующегося общества. Речь идет об этнических гайнинцах. проживающих на территории Бардымского района Пермской области.

Степень разработанности проблемы в научной литературе. Исследования проблемы межнациональных отношений опираются на богатую социальную традицию. Национальная тема в разные годы была предметом пристального внимания западных и отечественных исследователей, проводивших свои работы в самом разном методологическом ключе. Перипетии формирования национальной мысли, берущей начало в эпоху Просвещения, корректно и обстоятельно изложены в диссертации A.B. Лукиной. в 2004 г. защищенной в Уральском гос-университете.1 Отметим сразу, что по национальной проблематике были защищены и другие кандидатские диссертации.2 Это обстоятельство избавляет нас от необходимости углубляться за пределы современного социологического знания

В литературе, посвященной этой проблеме, конкурируют сегодня несколько концепций. Среди них наиболее сильные позиции занимают две парадигмы -примордиачьная, представленная в России именами Ю.В. Бромлея, М.В. Крюкова, В.И. Семенова, М. Н. Руткевича, С.И. Кравченко3, и конструктивистская,

1 Лукина A.B. Социокультурные технологии формирования национальной идентичности (историко-методологический аспект). Рукопись. Диссертация защищена 23.11.2004. в Диссертационном совете Д 212.286.08. при УрГУ.

2 Сергеева C.B. Этнонациональные процессы западноуральского региона на современном этапе. Диссертация на соискание ученой степени к.с.н., Пермь. 1999.; Зайнетдинова Л.Ф. Этносоциальная стратификация Российского общества в условиях реформы. Региональный аспект (на примере республики Башкортостан). Диссертация на соискание ученой степени к.с.н., Уфа. 2003.; Попов Д.И. Социальная структура сельского населения в современных условиях (на примере республики Башкортостан). Диссертация на соискание ученой степени к.с.н., Пермь 1999.

3 Сикевич З.В. Социология национальных отношений. - СПб., 1999; Скворцов Н.Г. Этничность и трансформационные процессы //Этничность. Национальные движения. Социальная практика. - СПб., 1995; Арутюнов С. А. Этничность — объективная реальность //Этнографическое обозрение 1995. № 5. С. 7; Сусоко-лов А А Структу рная самоорганизация этноса //Расы и народы № 20 - M, 1990.; Козлов В. И. Национализм и этнический нигилизм //Свободная мысль 1996. № 6.; Крюков М.В. Еще раз об исторических типах этнических общностей

4

развиваемая в трудах В. Тишкова. Г. Дилигенского, Л Дробижевой 4 Здесь названы только некоторые имена. Дискуссия между этими двумя направлениями в отечественной социологии коррелирует со спорами, не затихающими в западной науке. Там первую позицию защищали К. Гирц, Ю. Смит5. Вторую - Б Андерсон. Э. Хобсбаум. Э. Гелнер.6

В примордиалистской парадигме нации представлены как высшая форма развития этнических гр>пп, сохраняющих в себе как коллективную память об историческом, так и неизменные черты особого национального характера. В конструктивистской парадигме - нация, прежде всего, продукт исторического раз-

//Советская этнография. 1986. № 3 ; Бромлей Ю.В. Очерки теории этноса. - М.. 1983; Уталиева Ж.Т. Язык как фактор формирования этнической идентичности. -М.: 1994; Сикевич З.В. Национальное самосознание русских. - М., 1996.; Кцоева Г.У. Этнические стереотипы в системе межэтнических отношений: Новая русская диаспора. Социально-психологический анализ. - М., 1995; Скворцов Н.Г. Эпичность, раса, способ производства: неомарксистская перспектива //Журнал социологии и социальной антропологии, 1998. Том 1. №1. с. 53-71.; Шафаревич И. Русофобия. - Л. 1990.

4 Белков П Л. О методе построения теории этноса //Этносы и этнические процессы. - М. Наука. 1993 С. 48-61 ; Дробижева Л.М., Даен Д.В., Кузнецов И M и др Социология межэтнической толерантности. - М.. 2003 ; Здравомыслов А.Г Межнациональные конфликты в постсоветском пространстве. - М., 1997; Кома-рофф Дж. Национальность, этничность. современность: полигика самосознания в конце XX века //Этничность и власть в полиэтничных государствах. - М., 1993 С.35-70.; Кудрин А.В. Рабочие материалы к диссертации «Социальные проблемы гармонизации межэтнических отношений в «сложносоставных» субъектах Российской федерации». - Архив Пермского государственного технического университета..; Кушнер П.И. Этнические территории и этнические границы. - М.. 1951.; Соколовский C.B. Парадигмы этнологического знания //Этнографическое обозрение. 1994. №2. С.3-17.; Напольских В.В. Введение в историческую урали-стику. Ижевск. 1997. 268 е.; Чаквин И.В., Терешкович П.В. Из истории становления национального самосознания белорусов (Х1У-нач.ХХ вв.) //Советская этнография. М. 1990. №6. С.42-54.; Червоная С.А. Возможно ли единство во множестве? (К проблеме американской идентичности) //США - экономика, политика, идеология. 1997. №10. С.3-16 . Чешко C.B. Ответ оппонентам //Этническое обозрение. 1995. №5. С.11-13.

5 Смит Э. Национализм и модернизм.- М., 2004. 464 е.; Гирц К. Интерпретация культур. - М.. 2004. 560 с

6 Андерсон Б. Воображаемые сообщества. - М. 2001. 288 е.. Гелнер Э. Пришествие национализма. Мифы нации и класса.//Нации и национализм. - М., 2002.. С. 146-200.. Хобсбаум Э. Нации и национализм после 1780 года. СПб., 1998. 307 с. Хобсбаум Э. Эпоха крайностей: Короткий двадцатый век (1914-1991) - M. 2004 632 е.. Хобсбаум Э. Век революций Век капитала. Век империй. В 3-х т -M. 1999..

вития, порожденный индустриальной эпохой Это воображаемая социальная общность, формируемая массовой стандартизированной культурой «Это воображенное политическое сообщество, и воображается оно как неизбежно ограниченное. но в то же время суверенное Оно воображенное, поскольку члены даже самой маленькой нации никогда не будут знать большинства своих собратьев-по-нации. встречаться с ними, или даже слышать о них. в то время как в умах каждого из них живёт образ их общности».

Заметим, что в диску ссиях о природе национальных отношений сторонники противоположных подходов апеллируют к марксистской традиции Примордиа-листы тяготеют к сталинскому определению нации, согласно которому нация должна обладать четырьмя основными признаками: общностью территории, общностью языка, общностью экономической жизни, и общностью психического склада, проявляющегося в специфических особенностях национальной культуры «есть исторически сложившаяся устойчивая общность людей, возникшая на базе общности языка, территории, экономической жизни и психического склада, проявляющегося в общности культуры При этом само собой понятно, что нация, как и всякое историческое явление, подлежит закону изменения, имеет свою историю, начало и конец. Необходимо подчеркнуть, что ни один из указанных признаков, взятый в отдельности, недостаточен для определения нации. Более того' достаточно отсутствия хотя бы одного из этих признаков, чтобы нация перестала быть нацией» 8 Их оппоненты охотно цитируют О Бауэра' «Никогда нация не есть только естественная общность, она всегда еще и ку льтурная общность (КиИш^егтешвсЬаЛ)».9

Отметим, что обе школы сходятся в одном Для современной России возрастает значимость национальных отношений в системе отношений социальных

В последнее десятилетие опубликованы сотни работ, посвященных этой тематике 10

Андерсон Б. Воображаемые сообщества. -М., 2001. С. 30-31

8 Сталин И.В. Марксизм и национальный вопрос. - М.. 1952. Т.2 С. 138.

9 Ба\ эр О. Национальный вопрос и социал-демократия//Нации и национализм. -М.. 2002. С.59.

10 Абдулатипов Р.Г. Человек. Нация. Общество, - М. 1991, Арупонян Ю.В. Социально-культурное развитие и национальное самосознание// Социс. 1990. №7. С. 42 - 49.; Дробижева Л.М, Аклаев А.Р., Коротеева В В.. Солдатова Г У. Демократизация и образы национализма в Российской Федерации. - М., 1996; Здра-вомыслов А.Г. Межнациональные конфликты в постсоветском пространстве. -М , 1997.; Ислаев Ф Г. О происхождении пермских татар. Казань. 1995., Крысько В Г Состояние и перспективы развития этнопсихологии в России //Мир психологии. 1996. № 2 (7). С. 114 - 127; Минюшев Ф.И. Социальная антропология -М.. 1997; Кцоева Г. У Этнические стереотипы в системе межэтнических отношений Новая ру сская диаспора. Социально-психологический анализ - М., 1995.; Лебедева Н.М. Социальная психология этнических миграций. - М . 1993; Левада Ю А. Новый русский национализм. амбиции. фобии. комплексы 6

Изучение межнациональных отношений в Пермской области осуществляется с 1993 г., когда под руководством М. Писманнюса было проведено социологическое исследование «Религиозные исследования в Прикамье в конце 80-х - начале 90-х г. г ». Затем, год спустя, научный коллектив кафедры социологии и лаборатории социологии ПГТУ под руководством М А Слюсарянского выполнил областной социологический опрос на тему «Проблемы национальных отношений в условиях перехода к рынку (региональные особенности)». В течение 2-х лет сотрудники института этнологии и а1пропологии РАН (рук. H.A. Дубова) собирали социальные данные в рамках проекта- «Характеристика этно-социальных процессов в Пермской области в условиях перехода к рынку». В 2000-2001 г г. по заказу Администрации Пермской области сотрудники Гуманитарного факультета и кафедры культурологии ПГТУ (О Лейбович, В. Стегний, А. Кабацков, Н. Шушкова) провели полевое социологическое исследование в г Перми' «Национальный вопрос в городском сообществе Межнациональные отношения в большом уральском городе на исходе XX века» 11 Социологические исследования, выполненные на территории Пермской области, создали основания для последующих работ, нацеленных на изучение процессов национальной идентификации на отдельных территориях, меняющих повседневную жизнь людей, принадлежащих к специфическим социокультурным общностям

Методологической основой исследования является конструктивистская теория нации, опирающаяся на две интеллектуальные традиции: марксистскую и веберианскую. Вслед за К Марксом нация рассматривается в контексте исторического процесса становления буржуазного общества. Экспансия рынка за пределы локальных общностей является условием генезиса национальных связей в масштабах страны. В условиях повышенной социальной конфликтности нацио-

//Экономические и социальные перемены. 1994. №1. С.15-17.; Мнацаканян М.О. Нации: психология, самосознание, национализм, (интегральная теория). - М.. 1999; Национальный вопрос в городском сообществе. Социокультурные характеристики межнациональных отношений в большом уральском городе на исходе XX века. - Пермь, 2003; Стефаненко Т. Этнопсихология. - М., 1999.; Татаринова JI.H. Национальное самосознание и факторы этнической идентификации //Межнациональные взаимодействия и проблемы управления в Поволжье и на Северном Кавказе. - Саратов, 1998. 4.2. С. 42-45.; Тишков В.А. Об идее нации //Общественные науки. 1990. № 4. С. 83-95; Уталиева Ж.Т. Язык как фактор формирования этнической идентичности. - М., 1994.; Этнические проблемы регионов. Пермская область - М., 1998.

11 Лейбович О, Стегний В.. Кабацков А.. Шушкова Н. Образ «другого» в социальном сознании горожан. //Мир России. 2004. Том XIII. №2. С. 43-65., Национальный вопрос в городском сообществе. Социокультурные характеристики межнациональных отношений в большом уральском городе на исходе XX века. Пермь. 2003. 328 е., Кабацков А. Роль ТВ в формировании политического национального сознания.//Политический альманах Прикамья. Вып 2. - Пермь. 2002.. Межэтнический мир Прикамья. В 2-х т. (под ред. Дубовой H.A ) - М. 1996.

нальная идентичность является противовесом формирующем) ся классовом) самосознанию. Вслед за М Вебером, особое внимание уделяется культурным компонентам социальных процессов ценностям, символам, ориентациям. традициям Национальные отношения не могут рассматриваться в отрыве от иных форм социальных отношений, в том числе экономических и политических В свою очередь, национальная идентификация есть способ социального самоопределения, реализуемый на языке присвоенной культу ры

Эмпирическая база исследования выстроена в соответствии с заявленными методологическими основаниями, а также с опорой на результаты социологических исследований проведенных в Пермской области в 1990-2004 г г. по проблемам межнационального взаимодействия народов Прикамья В этих, уже упоминавшихся исследовательских проектах социологи получили богатый эмпирический материал, применяя преимущественно количественные методы (стандартизированные опросы, анализ стадданных. формальный контент-анализ) В таких условиях. использование качественных методов позволяет взглянуть на имеющиеся данные с позиций участников этих национальных взаимоотношений и раскрыть неявные смыслы

Национальная идентификация представлена в вербальных формах, выраженных в повседневной речи Исходя из этого, эмпирическим источником для изучения национальной идентификации жителей Бардымского района, по своему этническому происхождению, гайнинцев. являются глубинные стандартизированные интервью. Речь идет о применении качественных методов исследования, которые «ориентированы не на массовый сбор данных, а для достижения углубленного понимания исследуемых социальных явлений» 12 Для качественных методов характерен строгий отбор респондентов по социокультурным признакам Каждый из собеседников представляет определенную группу, более того, является одним из лидеров ее коллективного мнения, как по своему статусу, так и по индивиду альным способностям к коммуникации Диалог с респондентом выстраивается на основе вопросов, побуждающих к пространным свободным рассуждениям, открывающим возможность для развернутой самопрезентации и самореализации, для открытия потаенных символических смыслов Результаты интервью не подвергаются квантификационным процедурам. Дело в том, что «в отличие от количественного подхода, в качественных исследованиях трудно предложить какие-либо правила лля определения размеров выборки < . .> Исследователь может опрашивать большие группы людей по нескольким вопросам или одного-единственного человека, беседу я с ним много дней или даже недель Все здесь определяется целью исследования < . .> Логика построения целеори-ентированной выборки сильно отличается от логики вероятностной выборки < . .> Критерий максимизации получаемой информации требу ет, чтобы форми-

12 Белановский С. Методика и техника фокусированного интервью М Наука. 1993. С. 30. 8

рование выборки прекращалось только в тот момент, когда уже не ожидается дополнительной информации от включаемых в выборку случаев».13

В исследовании полученная информация представлена в прямых цитациях. не подвергнутых редактированию

В течение 2004 г автор провел личные беседы с 28 жителями Бардымского района' чиновниками администрации, работниками школ и правоохранительных органов, священнослужителями, пенсионерами Среди интервьюированных 11 мужчин и 17 женщин, преимущественно, с высшим образованием, принадлежащих к разным возрастным когортам.

Цель исследования - определить социальные параметры процесса национальной идентификации на территории Бардымского района Пермской области

Данная цель определяет и конкретные исследовательские задачи

- выделить место национальной идентификации в современной социологической традиции, определить ее социальную специфику;

- определить место национальной идентификации в процессе социальной трансформации комплекса социальных идентификаций, которыми оперирует индивид в индустриализированном социуме;

- охарактеризовать личностный аспект национальной идентификации как особый механизм функционирования когнитивно-познавательной модели освоения социального мира современным человеком;

- рассмотреть специфику национальной идентификации в системе социальных координат постсоветского общества;

- описать условия национальной идентификации в конкретной территориальной общности, входящей в административно-территориальный анклав Пермской области;

- выделить основные социальные идентификаторы, входящие в национальную модель социального конструирования жителей Бардымского района;

- обозначить конфликтные поля социальной идентификации опирающейся на национальную версию социального распознавания индивидов;

Научная новизна исследования. В ходе исследования получены результаты. имеющие значимость для социологии социальных процессов, социальной структуры и социальных институтов, а именно'

- систематизирована социологическая традиция исследования проблемы национальной идентификации индивидов в современных обществах, определена социальная модель национальной идентификации в современных условиях, уточнено актуальное социальное содержание национальной идентификации в трансформирующемся обществе:

- выявлены социальные, экономические и политические условия национальной идентификации на территории Бардымского района;

- на основе анализа социальных отношений в реальном территориальном анклаве выявлены социальные индикаторы, используемые индивидами при про-

13 Ковалев Е.М. Штейнберг И.Е Качественные методы в полевых социологических исследованиях - М.. 1999. С 90-91.

цедурах национальной идентификации себя и окружающих в своей повседневной жизни: языковые, церемониальные, территориальные. Национальное самоопределение происходит в треугольнике «Пермь - Казань - Уфа» Оно предполагает сложноорганизованную и переменную социокультурную коммуникацию, для которой характерны одновременно и оппозиция и притягивание

Тезисы, выносимые на защиту .

1. Национальная идентификация в у словиях трансформирующейся институ циональной реальности становится значимым элементом социальной практики и выполняет фу нкции социального регулятора самых сложных социальных отношений.

2. Национальная идентификация, войдя в систему социальных отношений современного общества, становится источником социальной напряженности даже при отсутствии реальных социальных конфликтов, в силу своей личностной интерпретации универсальных моделей социального взаимодействия и соответственно выступает консерватором социальной динамики в современном социуме.

3 Тайнинское по своему этническому происхождению население Бардым-ского района конструирует собственную национальную идентичность по образцам, заимствованным из родственных ку льту р, придавая им собственную интерпретацию.

Практическая значимость работы определяется целями, методами и результатами исследования Изложенные в диссертации положения могут быть использованы для

- регулирования национальных отношений в сельских национальных районах;

- эмпирических исследований национальных отношений, на основе предложенных и апробированных техник;

- применения в преподавательской работе в таких учебных курсах, как социология межнациональных отношений, социология реформ, социология культуры. а также политическая социология

Апробация результатов исследования. Основные положения диссертационного исследования были представлены в ходе выступлений на шести научных и научно-практических конференциях всероссийского и регионального уровня в 2002-2004 г г. а также на научно-методологических семинарах кафедры культурологии 111 1У.

Работа состоит из двух глав, введения и заключения. В приложении содержится список литературы, а также текст избранных интервью взятых в ходе исследования процессов национальной идентификации.

Основное содержание работы.

Во введении обосновывается актуальность темы диссертации, анализируется степень ее разработанности, формулируются цели и задачи исследования, характеризуется теоретическая и методологическая основа работы, ее научная новизна.

В первой главе «Национальная идентификация как социокультурный процесс» выстроена теоретико-методологическая модель исследования национальной идентификации в контексте масштабной трансформации социальных институтов. Для этого проведен аналитический разбор социологической традиции изучения проблем национальной идентификации: обозначено место национальной идентификации в системе других социальных идентификаций, которыми оперирует социальный индивид в повседневной деятельности; показано место национальной идентификации в системе социально-психологической личностной идентификации индивида: а также, определены особенности процессов национальной идентификации в постсоветском социальном пространстве

В первом параграфе «Тема национальной идентификации в социологической традиции» показано, что проблема национальной идентификации обсуждалась неоднократно на протяжении XX века Сформировалась богатая исследовательская традиция, в рамках которой велась разработка феноменов нации и национализма Проблема национальной идентификации не была стержневым сюжетом этих исследований, но. она затрагивалась в связи с вопросами происхождения и становления новых национальных сообществ

Предлагается рассматривать национальную идентификацию через соотнесение индивидом себя с определенной социальной общностью представленной национальной группой Национальная группа понимается как сформировавшееся в ходе исторического развития общества объединение людей, объясняющих свое единство воображаемым или реальным единством происхождения, этнонимом, общим языком и историей, общей культурой и схожими моделями поведения.

Историографии изучения проблемы позволяют аналитически разделить исследовательские стратегии изучения национальной идентификации как социального явления на четыре направления.

Социально-политическое направление. В его рамках исследователь обращал первостепенное внимание на роль государства и соответствующих органов власти в процессе их воздействия на процедуры и процессы обретения человеком новой социальной идентификации национального типа Поэтому изменения, происходящие в политическом устройстве европейского государства в ходе разворачивающейся национально-политической борьбы, имманентно включали в себя национальную идентификацию. Осуществляя ее, индивид принимал новый комплекс социальных ролей, связанных, прежде всего, с системой демократических властных институ тов и. соответственно, с политическим признанием гражданских прав.

Структурно-функциональный подход Согласованный с парсоновской моделью общественного устройства этот подход заставлял исследователя увидеть в национальной идентификации определенную часть культурной подсистемы Идентификации национального образца были элементами культуры, при помощи которых происходила взаимная интеграция разнородных социальных институтов в большую общественную систему, описываемую при помощи категорий государство и нация. В конечном итоге, национальная идентификация интерпретиро-

валась как рядовой элемент ку льтурной подсистемы, которая в своей системной совокупности определяет интеграцию общества в целостное образование

Эвоноционистская (историческая) шкопа Для нее характерно переключение внимания с процессов социального взаимодействия между' людьми, использующими в своих идентификационных кодах фактор национальной дифференциации социальных групп, на собственно исторические условия и процессы, в ходе которых фактор национальной идентификации стал значимым для индуст- ^ риального общества элементом миропонимания Поэтому национальная идентификация. помещенная в дискурс исторической и культу рной ретроспектив, становится элементом, обеспечивающим преемственность между поколениями и объединяющим разные культурно-исторические эпохи в единое целое В качест- 1 ве ядра, вокруг которого происходит формирование нации, объединяются этнические. языковые и культурные идентичности со всем многообразием их социальных конфигураций. В своей исторической совокупности эти идентичности определяют национальную идентификацию человека в конкретном социальном пространстве.

Нарративная школа Исследователи, работающие в рамках нарративного подхода, проводят реконструкцию процессов национальной идентификации в мельчайших деталях Они описывают национальную идентификацию с очень большой детализацией, сводя ее до уровня повседневности Этот подход сосредоточивает внимание на бытовых аспектах национальной идентификации, так как именно укорененные в повседневной жизни символы и способы коммуникации позволяют сопоставить индивиду себя с чужаком.

Для любого из этих подходов велика значимость культурных элементов национальной идентификации На этом аспекте, зависимости национальной идентификации от воздействия на процесс соотнесения индивидом себя с национальной группой культурных стилей, формул и предустановок мышления, автоматизмов мысли свойственных людям в соответствующую культурную эпоху сконцентрировал внимание Б Андерсон Результатом его исследования национальной идентификации как социоку льтурного продукта, стала новая концепция нации - как способа «связывать воедино, в целостном восприятии, пространство, время и человеческую солидарность Особенность этого соединения заключается в том. что оно не осуществимо без воображения, обосновывающего коллектив- * ную связь» 14 Помещая процесс национальной идентификации в поле культуры, Андерсон согласовывал его не с глобальными законами исторического развития, но с трансформациями в ку льтуре Акту ализацию вопроса национальной идеи- I тификации Андерсон, вполне традиционно, связывает с распадом традиционных социальных сообществ, и возникающей потребностью в новом способе идентификации и новых принципах объединения. Те. соотнесение индивидом себя с определенной социальной общностью представленной национальной группой происходит в ходе социального присвоения особого культурного стиля, что соотносимо с процессом социализации индивида Важнейшим фактором, оказы-

14 Андерсон Б. Воображаемые сообщества. - М, 2001 С 10 12

вающим влияние на результат такой социализации, становится социальная коммуникация человека с институтами культуры представленными школой, печатной продукцией и средствами массовой информации Она специфически изменяет мировоззрения индивида, в результате чего формируется особый социокультурный феномен обозначаемый как «националистическое воображение» Именно. «воображение» становится главным социальным фактором, объединяющим людей в такую социальную общность, как национальная группа. Если масштабы этой группы достаточно велики и опираются на осознание своей политической и территориальной обособленности от других подобных групп, то это может стать источником социальных процессов, ведущим к попыткам обособления такой национальной группы в самостоятельное государственное образование

Во втором параграфе «Место национальной идентификации в процессах социальной идентификации (трансформации)» проводится анализ процессов социальной деформации легитимных социальных идентификаций, которыми оперирует современный человек и формирование среди них социальных предпосылок и культурного материала для актуализации процесса национальной идентификации.

Описано, как в условиях социального кризиса институты начинают утрачивать свое нормативное воздействие на поведение индивидов Нарастают социальные отклонения, масштабность и социальное воздействие которых уже невозможно становится объяснить локальными девиациями Социальный кризис стиму лирует смену системных ценностно-нормативных ориентиров общественного развития Подвергаются ломке и пересмотру нормы и правила, регулировавшие социальное взаимодействие на протяжении долгих десятилетий, и ставшие для многих людей естественным регулятором общественной жизни Это время институциональной трансформации.

Дано описание модели анализа кризиса социальных идентификаций профессиональной, легитимной социально-групповой и территориальной.

Наблюдаемая в условиях кризиса девальвация прежних норм и эталонов социального поведения и прежних социальных статусов способствует социальной неопределенности в отношениях и требует возникновения новых групповых образцов Сталкиваясь с проблемами в профессиональной деятельности, ощущая перемены своего публичного легитимного статуса, индивид оказывается перед необходимостью каким-то образом все же определить свое социальное лицо Одним из заменителей комплекса социальных идентификаций, органично вбирающих в себя остатки от профессиональной, легитимной и территориальной идентификации, может стать вариант национальной идентификации. Национальная идентификация обладает социальным потенциалом компенсировать и профессиональную девальвацию статуса, и предложить собственную сегрегацию социального мира, и выполнить объединяющие функции территориальной идентификации.

Таким обрзом. национальный фактор может оказаться актуализированным и востребованным в условиях масштабных социальных перемен, как универсальный внеинститу циональный культурный комплекс, скрепляющий элементы рас-

коловшегося социального пространства. В пользу следования его установлениям, человек достаточно легко найдет доказательства, если откажется от установок рационального социального знания о мире предлагаемых индустриальным социумом и закрепленных прежней социальной структурой в системе социальных идентификаций

В третьем параграфе «Личностный аспект национальной идентификации» говорится о том. что идентификация человека с социальными группами зависит не только от характера изменений в структуре и конфигурации общества Она зависит от социальной презентации эмоциональных переживаний человека относительно происходящих перемен в поле социального взаимодействия, что влияет на когнитивные модели осознания социального мира и происходящих в нем процессов В этой связи представляется необходимым рассмотреть актуализацию элементов национальной идентификации в контексте личностного переживания индивидом процесса трансформации социальных институ тов.

В качестве основы для социальной интерпретации психологических переживаний заполняющих сознание человека в эпоху перемен, использована социологическая концепция Бурдье о социальной связи между личностью, культу рой и социальной системой посредством габитуса - личностно присвоенных социальным деятелем институализированных структур общества Эта теория позволяет интерпретировать комплекс жизненных переживаний индивида как часть социальных процессов, которые прежде чем приобретут институциональную укорененность, проходят через процедуры социально-психологической обработки и формируют преду становки восприятия индивида

Социальные перемены, помимо своего институционального воздействия на общество и социальные группы, определенным образом отражаются на жизненных позициях индивида Социальная идентификация человека в стабильном обществе формировалась под влиянием определенной ценностной системы Каждый индивид располагал социальными ресу рсами для оценки ситуации и мог адекватно ей использовать ролевую стратегию дейсгвования из накопленного в ходе социализации багажа. В контексте этой системы ролей и соотносимых с ней институциональных образцов, у человека формировалась его идентичность Последняя, в ходе взаимодействия с социальной системой индустриального варианта. была структурно дифференцирована. В зависимости от конфигурации ценностей и культурных традиций в социальном сознании носителей она могла быть соотнесена с определенной субкультурой общества, а укорененные технологии социального действия дополняли ее институционально-стилевой дифференциацией. Динамика этой социальной совокупности зависела от личностного восприятия индивидом происходящего.

Актуализации националистических идей в постсоветской реальности в большой степени способствовал распад большой надэтнической общности -«советского народа» Эта общность была привязана к определенной территории (слепленной из более мелких анклавов) У этой общности имелись свои мифы Они удовлетворяли психологическую потребность в обретении собственного социально-исторического прошлого, актуализируясь в среде отдельных нацио-

нальных фу пп именно с распадом общности «советских людей» Конструирование исторического прошлого, для общности в целом, выполняло задачу заполнения образовавшихся исторических неопределенностей, объяснение преемственности между современной нацией и социальной (этнической) общностью прошлого. Для индивида, находящегося в состоянии кризиса идентичности, это может стать относительно доступным для освоения компенсаторным механизмом (социальным и культурным) и основой формирования новой личностной целостности.

Таким образом, через анализ социально-психологического восприятия перемен показано, что комплекс социальных эмоций, заполняющих социальное сознание индивида, становится опорным пунктом социального выбора «кризисных» моделей реагирования человека на масштабные социальные трансформации Органической частью этих моделей выступает негативная оценка происходящих перемен, опирающаяся на ощущение фрустрации личности, как целостного социального «Я» индивида. Отчуждение от принятия реальной действительности становится главной причиной формирования чувства социальной ностальгии, которая перенастраивает временную ориентацию людей на прошлое и оказывает серьезное противодействие процессу у прочнения рациональных социальных институтов Вместе с тем, процессы фрустрации, как часть психологии постсоветского человека, не только усиливают тягу к мифологизированному прошлому, но и способствуют распространению ксенофобии, вариантом которой становится национальная идентификация окружающих согласно их этническим признакам Вместе с тем, национальный фактор, в силу своей социальной дихотомии, становится частью личностного ощущения человеком своего повседневного образа и соответствующей идентичности. Усиливаясь, за счет процессов социальной ностальгии, национальный компонент может претендовать на выполнение функции психологической компенсации, заменяя разрушившиеся механизмы социально-психологической компенсации и усиливая отчуждение от иных вариантов компенсаций, предлагаемых a priori скомпрометированным социальным окружением.

В четвертом параграфе «Особенности национальной идентификации в постсоветском российском обществе» показаны специфические у словиях процессов социальной идентификации национального образца в условиях краха социалистической модели социального устройства.

После распада Советского Союза и оформления бывших союзных республик в независимые су веренные государства вопрос о национальном самоопределении стал актуален и для субъектов РФ являющихся местами компактного проживания различных этнических групп Предпосылки для этого, во многом, были заложены в период формирования и существования СССР, в частности в его эт-нотерриториальной структуре Как отмечал В. Тишков: «В 1960-1980-е годы в республиках сложились мощные интеллектуальные элиты, достаточно сильные кадры местной бюрократии, политиков и управленцев, а средний уровень образования, особенно пропорция лиц с высшим образованием и учеными степенями значительно превысил общесоюзные показатели, т е среди основного населения

России. Расту щий интеллектуальный потенциал и влияние периферийных элит дополнялось демографическими факторами рост численности большинства нерусских (вернее, неславянских) народов значительно опережал аналогичные показатели среди русских».15

Представляется возможным, с учетом специфики социалистической идеологии. соотнести описываемый процесс с феноменом, который Б Андерсон на примере столкновения стран «третьего мира» с европейскими культу рой, обозначат термином «книгопечатный капитализм», когда создание литературного языка и выпуск печатных изданий на нем способствовал формированию местной этнической элиты.

Информационная легитимация националистического фактора становится одним из элементов процессов социальной идентификации проходящих в постсоветском обществе Опираясь на идеи преемственности от мифологизированного исторического прошлого, формируется то, что можно обозначить уже как национальное самосознание. Именно оно становится цементирующим элементом для социальной презентации групповой идентификации индивида как члена национальной социальной общности Важную роль здесь может выполнять религиозный фактор Он дополняет историко-мифологический элемент идеологической конструкцией и тем самым способству ет социальному объединению национальной группы Так как социальные практики, основанные на национальной идентификации, только проходят через этапы институционализации, то национальная идентификация с группой предстает для человека лишь одним из выборов в поле социальной деятельности Но выбором очень привлекательным.

В экономическом пространстве пересечения элитарных и массовых интерпретаций социальных интересов возникает проблемное поле. Новые модели социального взаимодействия не могут укорениться, если у индивидов, следующих им, отсутствует соответствующая социальная идентификация Как уже говорилось, в новом обществе, прежние советские социальные идентификации и маркеры уж не могут адекватно решать социальные задачи Новая социальная реальность требует признания новых экономических групп и, выстраивания иных способов социального взаимодействия, а значит и новых способов социальной идентификации. Причем эта новая идентификация не должна восприниматься чето-веком как чу жеродная.

Таким образом, можно сказать, что распад СССР, политические заявления, в которых делался акцент на национальных и религиозных характеристиках, лич-ностно переживаемое человеком крушение социального порядка привело и к кризису социальной идентификации и к размыванию границ между нормативами поведения, предлагаемой социальной реальностью и интерпретацией этой реальности на языке низовой культуры На повседневном уровне социального освоения действительности это воспринималось как снятие некоего табу с национальной темы.

15 Тишков. В А Региональные проблемы межнациональных отношений в России. - Омск, 1993. С. 265-277.

16

Можно отметить, что политические заявления эпохи кризиса совпадали с установками мифологизированного представления о «чужом», об «ином», сохранявшимися в низовой ку льтуре Легитимация национальной темы и формирование новой идентификации получала поддержку со стороны средств массового искусства Национальная тема перестала быть достоянием только бытовой сферы и устного фольклора Ее социальная презентация распространилась на более широкий слой интерпретаций социального мира.

Все эти процессы повлекли за собой формирование новых национальных мифов Привычные на языке низовой культуры для рядовых граждан представления об инонационалах. проникнув в систему информационного обмена, стали употребляться в реальных моделях социальной интерпретации происходящего

В итоге, для постсоветского общества поле национальных отношений становится одной из важных составляющих социально-политического взаимодействия между властью и обществом. При всем том, институализацию новых национально-групповых идентификаций нельзя считать завершившейся Национальный фактор входит в социальную жизнь современного общества, но не смог еще определить свое социальное место в новой социальной конфигурации Последняя. также еще не приобрела завершенных очертаний Именно сочетание этих двух тенденций: актуализации фактора национальной социальной идентификации и текущие процессы социального конструирования, делают возможным укоренение и упрочнение позиций национально-групповой идентификации в социальном взаимодействии между людьми.

Во второй главе «Конфликтно-динамичные процессы национальной идентификации в Пермской области» на примере многонационального региона показано, каким образом проходит национальная идентификация в одном из у никальных с точки зрения национальной составляющей районов Пермской области.

В первом параграфе «Условия национальной идентификации», показано. что Пермская область является одним из крупнейших многонациональных регионов Российской Федерации В ее пределах в середине 90-х годов XX века проживали представители более 100 национальностей. Их проживание нельзя назвать локальным или компактным, по национальному признаку. Это создаст особую специфику национального взаимодействия людей в повседневной жизни, заставляя их активно или латентно самоопределиться относительно фактора национальной идентификации в системе социальных идентификаций В то же время. социальный кризис особенно остро может сказываться на процессах национальной идентификации, актуализируя их составляющие в самых разнородных социальных полях.

При рассмотрении условий социальной идентификации, сложившихся за пределами областного центра. - можно указать на ряд аспектов этих условий находящихся в зависимости от особенностей каждой местности В области су щсст-вуют как крупные промышленные центры, так и районы, традиционно ориентированные в своей экономической деятельности на сельское хозяйство

Учитывая многонациональный состав Пермского региона, концепция национального возрождения и самоопределения прижилась здесь довольно успешно. Возрождению национального сознания способствует как общероссийская политика, так и реальные шаги, предпринимаемые в этом направлении областной администрацией Столичные социологи еще в 1998 году отмечали, что в области стабильно функционирует 131 национальное образовательное учреждение (76 школ, 53 дошкольных образовательных учреждения, детский дом. специальная (коррекционная) школа), в которых воспитывается и обучается более 8400 детей татарской, удмуртской и марийской национальностей в 4-х школах родной язык изучается факультативно. Широко используются возможности воскресных школ для взрослых и детей Инициаторами их создания являются национальные объединения (еврейская национально-культурная автономия, центр польской культуры, общества российских немцев, армян, азербайджанцев т д)16

Общеобразовательные учреждения в районах, считающихся национальными. активно внедряют в образовательную программу элементы национальной культуры.

Администрации таких районов налаживают контакты с национальными регионами Так тюркоязычные (татарские и башкирские) районы взаимодейству ют с Татарстаном и Башкортостаном в рамках внедрения программ национального образования, и повышения квалификации педагогов Районы, где среди проживающих заметна доля финно-угорского населения (коми, удмурты и т п ) получали. как культурную, так и финансовую поддержку в рамках развития финно-угорских культур.

Бардымский район - это местность компактного проживания татароязычно-го (тюркоязычного) населения, которое в советские годы в паспортах было номинировано башкирами Татарский язык с добавлением башкирских слов здесь является основным языком общения для населения.

Бардымский район - глубинный, расположен в южной части Пермской области в бассейне реки Тулвы и ее левого притока реки Барды Территория -2382,3 кв км, население - 29,6 тыс чел. В районе находятся 17 сельских советов. 65 населенных пунктов. Район образован в 1924 г. В феврале 1962 г он был ликвидирован, а 12 января 1965 г. восстановлен.

Если Пермская область представляет собой регион, где оказались административно соединены территории с разными вариантами социально-экономического и культу рного укладов, то даже в этом ряду Бардымский район выглядит уникально, в силу того, что в нем в систему социально-институциональных трансформаций общественной структу ры и социального взаимодействия вмешивается национальный компонент культуры. Значимость национального фактора усиливают наметившиеся экономические и ку льту рные контакты с иными административными образованиями - Татарстаном и Башкортостаном, которые не входят в состав Пермской области, а представляют собой самостоятельные субъекты Российской Федерации Влияние Татарстана и Баш-

16 См.: Этнические проблемы регионов. Пермская область - М • 1998. с 32 18

кортостана в тоже время ослабляло прямую оппозицию Бардымского анклава Пермской области, что повлияло, прежде всего, на ослабление воздействия религиозного фактора на собственно процессы национальной идентификации.

Национальная идентификация в Бардымском районе разворачивается в сложных социокультурных условиях, так как. несмотря на внешнее подобие религиозных и языковых практик национально-ку льтурным образцам из других регионов, жители этого района выделяют собственную территориальную идентичность как независимую и самостоятельную в национально-культурном вопросе и от Татарстана и от Башкортастана.

Во втором параграфе «Индикаторы национальной идентификации населения Бардымского района» на материалах интервью социологического исследования проводится анализ, какие социоку льту рные параметры приобрели в Бардымской общности статус национальных идентификаторов.

В современных условиях в общественном взаимодействии фактор национальной идентификации становится зримым элементом социальной маркировки. Люди, принадлежащие к самым разным социальным гру ппам, стратам и культурам соприкасаются с элементами национальной идентификации в своей рутинной повседневной жизни и вынуждены конструировать собственный вариант ответа на национальную тему. В у словиях социокультурной неопределенности и институционального кризиса, складывающиеся схемы национальной идентификации приобретают внеинституциональный характер

Национальная идентификация в Бардымском районе выступает составной частью процесса социализации современного индивида. Бардымский район представляет собой модель национально-территориального образования, в котором фактор национальной идентификации объективно выступает компонентом социальной идентификации индивида в новых у словиях. Для у спешного прохождения данного процесса индивиду необходимы определенные ориентиры, которые должны помогать ему соотносить себя с определенной национальной общностью и отличать эту общность от других подобных групп. Иными словами, процесс национальной идентификации опирается на структу ру социальных различий, заданных в системе социального ориентирования индивида в ходе осуществления практических шагов при формировании своей социальной карьеры. Очертить эту стру ктуры можно посредством выделения особых маркеров национальной идентификации, которые выступают для общности элементами особого социального эталона национального образца. Такими маркерами в исследовании стали: лингвистическая, религиозная и культурно-территориальная модель социальной идентификации национального образца.

Переход преподавания в школах района на татарский язык стимулируется активными культурными коммуникациями с Татарстаном Он оказывает помощь учебниками, поддержкой национально-культурных инициатив и социальными льготами для выпускников, поступающих в вузы в Татарстане. Можно так же сказать что многие школы района превратились в национальные школы, так как преподавание в них ведется на татарском языке. Справедливости ради отметим, что существуют так же и школы, работающие по общепринятой образовательной

программе, в которых национальный язык и культура являются лишь предметами дополнительного изучения Тем не менее, в двадцати двух школах Бардым-ского района преподавание ведется полностью на татарском языке Выпу скники этих школ могу т претендовать на льготное поступление в высшие учебные заведения Татарстана, а не Перми

В ходе интервью было выяснено, что татарский язык для местных жителей становится частью очевидных доказательств социального присутствия национальной дифференциации в современной общности Его естественное отличие от языковых элементов коммуникации составляющих, согласно представлениям «бардымцев». естественный элемент жизни «русских» территорий, образцом которых высту пает г Пермь, формирует основания для поиска социальных ориентиров среди других национальных территорий. Т е., воспринимая «русскую» общность как социальный эталон, подтвержденный административным единством района с Пермской областью, жители Барды определяют собственный вариант коммуникационного взаимодействия, как не совпадающий с этим эталоном и потому готовы к рефлексии над источниками этой ситу ации. Социальная значимость языкового барьера настолько актуальна, что почти все наши интервьюируемые начинали говорить именно о нем в начале беседы на тему национальной культуры. Важность этого элемента для местных жителей проявляется постоянно, независимо от этнической самоидентификации, и оно имеет вполне зримое социальное выражение, что можно наблюдать, когда освоение разговорного «татарского» языка становится обязательным условием семейной жизни при переселении одного из супругов из областного центра в Барду.

Именно роль языка в системе социальных идентификаций, заставляет местных жителей найти социальное объяснение административно-территориальной отделенное™ Бардымского района от Татарстана и Башкортостана, которая совсем не воспринимается, как у щербная социальная позиция Наоборот, формируется осознание себя особой языковой и культурной общностью, обладающей даже более высоким статусом по отношению к национальных республикам Называя себя «гайнийцами» или «уникальными бардымцами» местные жители демонстрируют, что у них укоренено особое социальное самосознание, на которое как раз и у казывает изобретенный этноним, как еще один более сложный с точки зрения социального анализа, индикатор национальной идентификации.

На у казанном фу ндаменте проявляют свою социальную значимость другие индикаторы национальной идентификации' мусульманская религия, националь-но-ку льтурные праздники' районная версия татарского праздника Сабантуй, под названием Сабантуй-Барда-Зиен вместе с другими праздниками. Сюда же можно отнести национальные варианты одежды: в интервью встречались ссылки на специфику пошива национальных головных уборов, а также само по себе административное оформление татаро-башкирской общности на территории Пермской области, как отдельного района.

Вся совокупность обозначенных индикаторов, и ее функционирование как системы социальной идентификации индивида, получила вполне реальное социальное применение в Бардымском районе Пермской области. Источники того.

как складывалась эта модель социальной сегрегации, столь укорененная в социальных образах жителей района, примем сознательно сочетаемая с системой обычных (профессиональных, стратификационных и др) социальных маркеров освоенных в ходе получения профессии и формирования своей карьеры, в настоящем исследовании не рассматриваются Тем не менее, можно с полной определенностью указать, что для бардымцев национальная ку льтура стала реальным социальным фактором, интегрировавшим в себе противоречивые и разрозненные социальные идентификаторы самых различных социальных моделей В этом качестве она становится основной моделью в частных и публичных социальных коммуникациях, вводя национальный компонент в формирующуюся систему институционального взаимодействия, как естественную норму для социальных актеров.

В третьем параграфе «Конфликтное поле национальной идентификации» показано, что актуализация национальной идентификации, как естественной составляющей процесса современной социальной идентификации у жителей Бардымского района, приводит к тому, что происходит конфликтное столкновение различных вариантов национального определения

Вовлеченность индивида в процесс национальной идентификации предполагает появление двойных стандартов в системе социальных отношений. Даже в устойчивом социуме актуализация процесса национальной идентификации про-блематизирует процесс выполнения обширного комплекса самых разных социальных ролей, до этого считавшихся естественными, так как стремиться провести структурирование социального мира с учетом национального компонента В ситуации институциональной деформации влияние национальной идентификации на процессы социального конструирования реальности оказываются еще более значимыми.

Культурные элементы и модели поведения, связанные с национальным фактором, присутствуют в социальном мировоззрении бардымцев довольно длительное время и являются привычными для представителей различных этнических общностей проживающих на территории района. До недавнего времени, их социальные проявления были ограничены пространством частной жизни людей В ходе последнего десятилетия, социальные процессы институциональной деформации позволили национальным моделям проникнуть в самые разные области публичной социальной жизни Можно сказать, что хабитуализация национальных идентификаций уже пройдена и наступила стадия социальной типизации и пу бличной легитимации, так как новое поколение уже проходит социализацию в системе школьного образования, выстроенного с непременным учетом национального компонента Поэтому национальные модели социальной идентификации получили прописку в системе социализации школьников, что конечно через некоторое время более явно скажется на дальнейших моделях социальной карьеры, которую будут выбирать выпускники не только национальных, но и общеобразовательных школ.

Территориальная включенность района в Пермскую область продолжает оставаться важным ориентиром социальных и административных стратегий Ее

значимость уменьшается, по мере усиления социально-культурных коммуникаций с Уфой и Казанью, которые готовы выстраивать социальную коммуникацию с опорой на национальном компоненте

В целом, соединение национальной идентификации с условиями, в которых протекает повседневная жизнь жителей Бардымского района делает локальное социальное взаимодействие довольно стабильным, хотя и не совсем политкорректным Однако, проникновение импульсов иных социокультурных моделей при помощи средств массовой информации, образовательных миграций, и других, естественных для индустриализированного социума процессов социальной мобильности, заставляет постоянно обращаться к ресурсам национальной идентификации. для объяснения происходящего Столкновение элементов национальной и социальной идентификации усиливает напряженность национальных отношений, в то же время акту ализируя национальный вариант определения индивидом своего места в группе и в общности

Исследование показало, что социальные микроконфликгы национального плана дополняются расхождениями в нацнон&тьно-культурной модели интерпретации социального пространства в различных ситуациях у одних и тех же людей Поэтому национальная напряженность порождается и усиливается не только в ходе столкновения с чужыми национально-осознаваемыми социальными идентификаторами, но и становится внутренне конфликтным процессом, в который, в самых разных качествах, оказываются вовлечены сами жители Бардымского территориального образования, со своими многочисленными интерпретациями собственной национально-ку льтурной общности

В силу у казанных процессов социальной деформации общественных структур конфликтное поле национальной идентификации в Бардымском районе опирается на систему социальной дифференциации в самых разных социальных пространствах. Выделение элементов идентификации для собственной национальной фу ппы воспринимается естественной процеду рой, соответственно происходит идентификация и представителей других национальных сообществ в ходе обыденной социальной коммуникации. Отсутствие конфликтов и напряженности в открытой форме, предположительно, может быть обусловлено такими причинами как социально-экономическая замкнутость и компактность проживания. а так же тем фактом, что Бардымский район является сельским и сохраняет элементы традиционализма.

В заключении подводятся итоги диссертационного исследования, формулируются основные выводы и обозначаются перспективы дальнейших исследований.

В результате проделанной работы можно утверждать, что в Бардымском районе Пермской области мы имеем дело с особым видом национального самоопределения, локальным по своим масштабам Национальное самоопределение жителей Бардымской общности, как гайнинцев, предполагает возврат их к более архаичным формам общественных коммуникаций, т.е. редукцию к национальному идентификатору, существовавшему до современного индустриального социума В изучавшемся процессе национальной идентификации можно увидеть.

что местное население производит самостоятельную замену воспринимаемых как чуждые национальных автономинаций башкирская уступает место татарам-гайнинцам. которые затем начинают всс увереннее звучать как гайнийцы. с актуализаций и даже манифестацией отличий от татарского этноса Таким образом, в условиях современного институционального кризиса Бардымское локатьное национально-территориальное сообщество конструирует свою собственную национальную идентичность. Тем не менее, можно утверждать, что самоопределение происходит по образцам заимствованным из татарской культуры, с малыми корректировками посредством национально-культурных традиций самого региона.

Основные положения работы отражены в следующих публикациях:

1 Абрамов М Д К вопросу о национальных традициях в инду стриальной культуре //Культурный мир меняющейся России Материалы пятнадцатой Всероссийской конференции «Майские чтения» - Пермь, ПГГУ. 2003 С. 76-77.

2. Абрамов М Д К вопросу о влиянии личностных факторов и поведенческих установок на возникновение национальной напряженности в постсоветском обществе //В круге культуры Сб. научных статей - Пермь. РИО 111 'ГУ 2003 С. 224-229.

3 Абрамов М Д Трудовые отношения в период социальной катастрофы //Пермская областная конференция «Региональный рынок труда и профессиональная ориентация: практика и научный поиск» Сборник статей и тезисов. -Пермь, 2003. С. 64-66

4 Абрамов М Д К вопросу о конструировании национальной культуры политической элитой (на материалах Пермской области) //Формирование гуманитарной среды и внеучебная работа в вузе, техникуме, школе Материалы VI Всероссийской научно-практической конференции (29 апреля 2004 г) Том II -Пермь, ПГТУ 2004. С. 10-13.

5 Абрамов М.Д. Агрессивные молодежные движения и организации в современном городе. //Материачы шестнадцатой Всероссийской конференции студентов, аспирантов, докторантов «Майские чтения» - Пермь. ПГТУ 2004 С. 97-99.

6. Абрамов М Д. Дж Бройи национализм как политическое явление //Политическая культура и политические процессы в современном мире методология. опыт эмпирического исследования. Ч. 3. - Екатеринбург. УрГУ 2004 С. 3-6.

7 Абрамов М Д Кризис легитимных групп как основа для новых социальных идентификаций //Современное общество' вопросы теории, методологии, методы социальных исследований. Том II - Пермь. ПГТУ 2004. С. 130-133.

Лицензия ПД-11-0002 от 15.12.99

Подписано в печать 29.04.2005. Тираж 100 экз. Усл. печ. л. 1,38. Бумага ВХИ. Формат 90X60/16. Набор компьютерный. Заказ № 525/2005.

Отпечатано на ризографе в отделе Электронных издательских систем ОЦНИТ Пермского государственно! о техническо! о университета 614000, г. Пермь, Комсомольский пр., 29, к 113, т.(3422) 198-033

m

¥

г*

РНБ Русский фонд

2005-4 29053

О 9 :"С" 7405

-Р о ■i ó

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата социологических наук Абрамов, Михаил Дмитриевич

Введение.

Глава I.

Национальная идентификация как социокультурный процесс.

1.1. Тема национальной идентификации в социологической традиции.

1.2. Место национальной идентификации в процессе социальной идентификации в условиях трансформации общественной системы.

1.3. Личностный аспект национальной идентификации.

1.4. Особенности национальной идентификации в постсоветском российском обществе.

Глава II.

Конфликтно-динамичные процессы национальной идентификации в Пермской области.

2.1. Условия национальной идентификации.

2.2. Индикаторы национальной идентификации населения 105 Бардымского района.

2.3. Конфликтное поле национальной идентификации.

Введение диссертации2005 год, автореферат по социологии, Абрамов, Михаил Дмитриевич

Актуальность темы. Российское общество в настоящий момент продолжает существовать в условиях институционального кризиса. Новые формы общественного согласия еще не укоренились в коллективном сознании. Не завершилось и формирование новых механизмов социального взаимодействия и контроля. Проявления социальной неупорядоченности человек может ощутить вновь и вновь в самых разных ситуациях. Они касаются производственных отношений, требующих освоения новых процедур поиска работы, затрагивают частную жизнь. И тогда человеку постсоветской эпохи приходится переустраивать свой быт, заново определять символическое значение смысловых координат повседневности. В этой череде постоянно меняющихся социальных ориентиров индивид теряет свою идентичность. В его сознании оседают впечатления, говорящие о социальной чужеродности нового мира, нового общества, социальный смысл которого невозможно раскрыть посредством привычных моделей социального интерпретирования. Социальный проект собственного будущего, как важнейший фактор социального поведения, в таких условиях становится разобщенным и эклектичным.

В этом процессе социального освоения новой действительности постсоветский индивид отказывает в доверии социальной информации, если она не опирается на его личные ощущения, не подтверждается собственной интерпретацией. Без такого социального доверия становится затрудненной обезличенная социальная коммуникация, составляющая основу взаимодействия в индустриализированном социуме.

В тоже время, в эту эпоху институциональной неоднородности, развертывается процесс формирования новых социальных образцов поведения на основе самых разнообразных форм социальной солидарности. Иначе говоря, человек эпохи социального кризиса вынужден принимать участие в самых разнообразных вариантах новой социальной идентификации. Одним из вариантов формирования новой социальной солидарности становится идентификация по национальному образцу. Она предлагает индивиду опереться на мифологизированную версию историко-культурной традиции, организовать и интерпретировать при ее помощи самые различные социальные проекты и метаморфозы. «Социальное расколдование» этих процессов является необходимым элементом в современном обществе. Такая задача формируется социальным запросом общества на изучение социологом, при помощи специальных рационализированных методов научного анализа, процессов новой социальной идентификации в целом, а национальной идентификации в частности. Последняя требует особенно пристального рассмотрения, так как представляет собой специфическую модель социальной модификации культурного наследия, оставшегося от прежних эпох. И в этом она может вступать в противоречие с рационализированными социальными устремлениями людей.

Множество вопросов связанных с национальными отношениями и социальными противоречиями ими порождаемыми, несмотря на обилие публикаций на эту тему, остаются политически ангажированными и идеологически звучащими в дискурсах власти, которые чужды рациональному научному познанию. Ни для общества, ни для научной мысли эти дискурсы не могут решить социальных вопросов связанных с практиками повседневного взаимодействия, что делает проблематику национальных исследований актуальной и востребованной современным социальным знанием.

Объектом исследования выступает российское общество в условиях масштабного социального кризиса постсоветской эпохи. Предмет исследования - процесс национальной идентификации определенной социокультурной группы в условиях трансформирующегося общества. Речь идет об этнических гайнинцах, проживающих на территории Бардымского района Пермской области.

Степень разработанности проблемы в научной литературе. Исследования проблемы межнациональных отношений опираются на богатую социальную традицию. Национальная тема в разные годы была предметом пристального внимания западных и отечественных исследователей, проводивших свои работы в самом разном методологическом ключе. Перипетии формирования национальной мысли, берущей начало в эпоху Просвещения, корректно и обстоятельно изложены в диссертации А.В. Лукиной, в 2004 г. защищенной в Уральском госуниверситете.1 Отметим сразу, что по национальУ ной проблематике были защищены и другие кандидатские диссертации. Это обстоятельство избавляет нас от необходимости углубляться за пределы современного социологического знания.

В литературе, посвященной этой проблеме, конкурируют сегодня несколько концепций. Среди них наиболее сильные позиции занимают две парадигмы - примордиальная, представленная в России именами Ю.В. Бром-лея, М.В. Крюкова, В.И. Семенова, М. Н. Руткевича, С.И. Кравченко3, и конструктивистская,, развиваемая в трудах В. Тишкова, Г. Дилигенского, J1 Дробижевой .4 Здесь названы только некоторые имена. Дискуссия между

Лукина А.В. Социокультурные технологии формирования национальной идентичности (историко-методологический аспект). Рукопись. Диссертация защищена 23.11.2004. в Диссертационном совете Д 212.286.08. при УрГУ.

2 Сергеева С.В. Этнонациональные процессы западноуральского региона на современном этапе. Диссертация на соискание ученой степени к.с.н., Пермь. 1999.; Зайнетдинова Л.Ф. Этносоциальная стратификация Российского общества в условиях реформы. Региональный аспект (на примере республики Башкортостан). Диссертация на соискание ученой степени к.с.н., Уфа. 2003.; Попов Д.И. Социальная структура сельского населения в современных условиях (на примере республики Башкортостан). Диссертация на соискание ученой степени к.с.н., Пермь 1999.

3 Сикевич З.В. Социология национальных отношений. - СПб., 1999; Скворцов Н.Г. Этничность и трансформационные процессы //Этничность. Национальные движения. Социальная практика. - СПб., 1995; Арутюнов С.А. Этничность — объективная реальность //Этнографическое обозрение. 1995. № 5. С. 7; Сусоколов А.А. Структурная самоорганизация этноса //Расы и народы. № 20. - М., 1990.; Козлов В. И. Национализм и этнический нигилизм //Свободная мысль 1996. № 6.; Крюков М.В. Еще раз об исторических типах этнических общностей //Советская этнография. 1986. № 3.; Бромлей Ю.В. Очерки теории этноса. - M., 1983; Уталиева Ж.Т. Язык как фактор формирования этнической идентичности. - М.: 1994; Сикевич З.В. Национальное самосознание русских. - М., 1996.; Кцоева Г.У. Этнические стереотипы в системе межэтнических отношений: Новая русская диаспора. Социально-психологический анализ. - М., 1995; Скворцов Н.Г. Этничность, раса, способ производства: неомарксистская перспектива //Журнал социологии и социальной антропологии, 1998. Том 1. №1. с. 53-71.; Шафаревич И. Русофобия.-Л. 1990.

4 Белков П.Л. О методе построения теории этноса //Этносы и этнические процессы. - М. Наука. 1993. С. 4861.; Дробижева Л.М., Даен Д.В., Кузнецов И.М. и др. Социология межэтнической толерантности. - M., 2003.; Здравомыслов А.Г. Межнациональные конфликты в постсоветском пространстве. - М., 1997; Кома-рофф Дж. Национальность, этничность, современность: политика самосознания в конце XX века //Этничность и власть в полиэтничных государствах. - М., 1993. С.35-70.; Кудрин А.В. Рабочие материалы к диссертации «Социальные проблемы гармонизации межэтнических отношений в «сложносоставных» субъектах Российской федерации». - Архив Пермского государственного технического университета.; Кушнер П.И. Этнические территории и этнические границы. - М., 1951.; Соколовский С.В. Парадигмы этнологического знания //Этнографическое обозрение. 1994. №2. C.3-I7.; Напольских В.В. Введение в историческую уралистику. Ижевск. 1997. 268 е.; Чаквин И.В., Терешкович П.В. Из истории становления национального самосознания белорусов (XIV-нач.ХХ вв.) //Советская этнография. M. 1990. №6. С.42-54.; Червоная С.А. Возможно ли единство во множестве? (К проблеме американской идентичности) //США - экономика, полиэтими двумя направлениями в отечественной социологии коррелирует со спорами, не затихающими в западной науке. Там первую позицию защищали К. Гирц, Ю. Смит5. Вторую - Б. Андерсон, Э. Хобсбаум, Э. Гелнер.6

В примордиалистской парадигме нации представлены как высшая форма развития этнических групп, сохраняющих в себе как коллективную память об историческом, так и неизменные черты особого национального характера. В конструктивистской парадигме - нация, прежде всего, продукт исторического развития, порожденный индустриальной эпохой. Это воображаемая социальная общность, формируемая массовой стандартизированной культурой. «Это воображенное политическое сообщество, и воображается оно как неизбежно ограниченное, но в то же время суверенное. Оно воображенное, поскольку члены даже самой маленькой нации никогда не будут знать большинства своих собратьев-по-нации, встречаться с ними, или даже слышать о них, в то время как в умах каждого из них живёт образ их общности».7

Заметим, что в дискуссиях о природе национальных отношений сторонники противоположных подходов апеллируют к марксистской традиции. Примордиалисты тяготеют к сталинскому определению нации, согласно которому нация должна обладать четырьмя основными признаками: общностью территории, общностью языка, общностью экономической жизни, и общностью психического склада, проявляющегося в специфических особенностях национальной культуры: «есть исторически сложившаяся устойчивая общность людей, возникшая на базе общности языка, территории, экономической жизни и психического склада, проявляющегося в общности культуры. При этом само собой понятно, что нация, как и всякое историческое явление, подлежит закону изменения, имеет свою историю, начало и конец. тика, идеология. 1997. №10. С.3-16.; Чешко С.В. Ответ оппонентам //Этническое обозрение. 1995. №5. С.11-13.

5 Смит Э. Национализм и модернизм,- М., 2004. 464 е.; Гирц К. Интерпретация культур. - М., 2004. 560 с.

6 Андерсон Б. Воображаемые сообщества. - М., 2001. 288 е., Гелнер Э. Пришествие национализма. Мифы нации и класса.//Нации и национализм. - М., 2002., С.146-200., Хобсбаум Э. Нации и национализм после 1780 года. - СПб., 1998. 307 е., Хобсбаум Э. Эпоха крайностей: Короткий двадцатый век (1914-1991). - М., 2004. 632 е., Хобсбаум Э. Век революций. Век капитала. Век империй. В 3-х т. - М., 1999.,

7 Андерсон Б. Воображаемые сообщества. - М., 2001. С. 30-31

Необходимо подчеркнуть, что ни один из указанных признаков, взятый в отдельности, недостаточен для определения нации. Более того: достаточно отсутствия хотя бы одного из этих признаков, чтобы нация перестала быть нацией».8 Их оппоненты охотно цитируют О. Бауэра: «Никогда нация не есть только естественная общность, она всегда еще и культурная общность (Kul-turgermeinschaft)».9

Отметим, что обе школы сходятся в одном. Для современной России возрастает значимость национальных отношений в системе отношений социальных.

В последнее десятилетие опубликованы сотни работ, посвященных этой тематике.10

Изучение межнациональных отношений в Пермской области осуществляется с 1993 г., когда под руководством М. Писманника было проведено социологическое исследование «Религиозные исследования в Прикамье в конце 80-х - начале 90-х г.г.». Затем, год спустя, научный коллектив кафедры социологии и лаборатории социологии ПГТУ под руководством М.А. Слю-сарянского выполнил областной социологический опрос на тему «Проблемы национальных отношений в условиях перехода к рынку (региональные особенности)». В течение 2-х лет сотрудники института этнологии и антропологии РАН (рук. Н.А. Дубова) собирали социальные данные в рамках проекта:

8 Сталин И.В. Марксизм и национальный вопрос. - М., 1952. T.2 С. 138.

9 Бауэр О. Национальный вопрос и социал-демократия//Нации и национализм. - М., 2002. С.59.

10 Абдулатипов Р.Г. Человек. Нация. Общество, - М., 1991; Арутюнян Ю.В. Социально-культурное развитие и национальное самосознание// Социс. 1990. №7. С. 42 - 49.; Дробижева Л.М., Аклаев А.Р., Коротеева B.B., Солдатова Г.У. Демократизация и образы национализма в Российской Федерации. - М., 1996; Здравомыслов А.Г. Межнациональные конфликты в постсоветском пространстве. - М., 1997.; Ислаев Ф.Г. О происхождении пермских татар. Казань, 1995.; Крысько В Г. Состояние и перспективы развития этнопсихологии в России //Мир психологии. 1996. № 2 (7). С. 114 - 127; Минюшев Ф.И. Социальная антропология. - М., 1997; Кцоева Г.У. Этнические стереотипы в системе межэтнических отношений: Новая русская диаспора. Социально-психологический анализ. - M., 1995.; Лебедева Н.М. Социальная психология этнических миграций. -M., 1993; Левада Ю.А. Новый русский национализм: амбиции, фобии, комплексы //Экономические и социальные перемены. 1994. №1. С.15-17.; Мнацаканян М.О. Нации: психология, самосознание, национализм, (интегральная теория). - М., 1999; Национальный вопрос в городском сообществе. Социокультурные характеристики межнациональных отношений в большом уральском городе на исходе XX века. - Пермь, 2003; Стефаненко Т. Этнопсихология. - M., 1999.; Татаринова Л.Н. Национальное самосознание и факторы этнической идентификации //Межнациональные взаимодействия и проблемы управления в Поволжье и на Северном Кавказе. - Саратов, 1998. 4.2. С. 42-45.; Тишков В.А. Об идее нации //Общественные науки. 1990. № 4. С. 83-95.; Уталиева Ж.Т. Язык как фактор формирования этнической идентичности. - М., 1994.; Этнические проблемы регионов. Пермская область - M., 1998.

Характеристика этно-социальных процессов в Пермской области в условиях перехода к рынку». В 2000-2001 г.г. по заказу Администрации Пермской области сотрудники Гуманитарного факультета и кафедры культурологии ПГТУ (О. Лейбович, В. Стегний, А. Кабацков, Н. Шушкова) провели полевое социологическое исследование в г. Перми: «Национальный вопрос в городском сообществе. Межнациональные отношения в большом уральском городе на исходе XX века».11 Социологические исследования, выполненные на территории Пермской области, создали основания для последующих работ, нацеленных на изучение процессов национальной идентификации на отдельных территориях, меняющих повседневную жизнь людей, принадлежащих к специфическим социокультурным общностям.

Методологической основой исследования является конструктивистская теория нации, опирающаяся на две интеллектуальные традиции: марксистскую и веберианскую. Вслед за К. Марксом нация рассматривается в контексте исторического процесса становления буржуазного общества. Экспансия рынка за пределы локальных общностей является условием генезиса национальных связей в масштабах страны. В условиях повышенной социальной конфликтности национальная идентичность является противовесом формирующемуся классовому самосознанию. Вслед за М. Вебером, особое внимание уделяется культурным компонентам социальных процессов: ценностям, символам, ориентациям, традициям. Национальные отношения не могут рассматриваться в отрыве от иных форм социальных отношений, в том числе, экономических и политических. В свою очередь, национальная идентификация есть способ социального самоопределения, реализуемый на языке присвоенной культуры.

Эмпирическая база исследования выстроена в соответствии с заявленными методологическими основаниями, а также с опорой на результаты Лейбович О., Стегний В., Кабацков А., Шушкова H. Образ «другого» в социальном сознании горожан. //Мир России. 2004. Том XIII. №2. С. 43-65., Национальный вопрос в городском сообществе. Социокультурные характеристики межнациональных отношений в большом уральском городе на исходе XX века. -Пермь, 2003. 328 е., Кабацков А. Роль ТВ в формировании политического национального созна-ния.//Политический альманах Прикамья. Вып. 2. - Пермь, 2002.; Межэтнический мир Прикамья. В 2-х т. (под ред. Дубовой Н.А.) - М. 1996. социологических исследований проведенных в Пермской области в 19902004 г.г. по проблемам межнационального взаимодействия народов Прикамья. В этих, уже упоминавшихся исследовательских проектах социологи получили богатый эмпирический материал, применяя преимущественно количественные методы (стандартизированные опросы, анализ стадданных, формальный контент-анализ). В таких условиях, использование качественных методов позволяет взглянуть на имеющиеся данные с позиций участников этих национальных взаимоотношений и раскрыть неявные смыслы

Национальная идентификация представлена в вербальных формах, выраженных в повседневной речи. Исходя из этого, эмпирическим источником для изучения национальной идентификации жителей Бардым-ского района, по своему этническому происхождению, гайнинцев, являются глубинные стандартизированные интервью. Речь идет о применении качественных методов исследования, которые «ориентированы не на массовый сбор данных, а для достижения углубленного понимания исследуемых социальных явлений».12 Для качественных методов характерен строгий отбор респондентов по социокультурным признакам. Каждый из собеседников представляет определенную группу, более того, является одним из лидеров ее коллективного мнения, как по своему статусу, так и по индивидуальным способностям к коммуникации. Диалог с респондентом выстраивается на основе вопросов, побуждающих к пространным свободным рассуждениям, открывающим возможность для развернутой самопрезентации и самореализации, для открытия потаенных символических смыслов. Результаты интервью не подвергаются квантификационным процедурам. Дело в том, что «в отличие от количественного подхода, в качественных исследованиях трудно предложить какие-либо правила для определения размеров выборки. <.> Исследователь может опрашивать большие группы людей по нескольким вопросам или одного-единственного человека, беседуя с ним много дней или даже недель. Все здесь определяется целью исследования. <.> Логика построения целеориентированной выбор

12 Белановский С. Методика и техника фокусированного интервью. М.: Наука, 1993. С. 30. тированной выборки сильно отличается от логики вероятностной выборки. <.> Критерий максимизации получаемой информации требует, чтобы формирование выборки прекращалось только в тот момент, когда уже не ожидается дополнительной информации от включаемых в выборку случаев».13

В исследовании полученная информация представлена в прямых цита-циях, не подвергнутых редактированию.

В течение 2004 г. автор провел личные беседы с 28 жителями Бардым-ского района: чиновниками администрации, работниками школ и правоохранительных органов, священнослужителями, пенсионерами. Среди интервьюированных 11 мужчин и 17 женщин, преимущественно, с высшим образованием, принадлежащих к разным возрастным когортам.

Цель исследования - определить социальные параметры процесса национальной идентификации на территории Бардымского района Пермской области

Данная цель определяет и конкретные исследовательские задачи:

- выделить место национальной идентификации в современной социологической традиции, определить ее социальную специфику;

- определить место национальной идентификации в процессе социальной трансформации комплекса социальных идентификаций, которыми оперирует индивид в индустриализированном социуме;

- охарактеризовать личностный аспект национальной идентификации как особый механизм функционирования когнитивно-познавательной модели освоения социального мира современным человеком;

- рассмотреть специфику национальной идентификации в системе социальных координат постсоветского общества;

- описать условия национальной идентификации в конкретной территориальной общности, входящей в административно-территориальный анклав Пермской области;

13 Ковалев Е.М., Штейнберг И.Е. Качественные методы в полевых социологических исследованиях. - М., 1999. С.90-91.

- выделить основные социальные идентификаторы, входящие в национальную модель социального конструирования жителей Бардымского района;

- обозначить конфликтные поля социальной идентификации опирающейся на национальную версию социального распознавания индивидов;

Научная новизна исследования. В ходе исследования получены результаты, имеющие значимость для социологии социальных процессов, социальной структуры и социальных институтов, а именно:

- систематизирована социологическая традиция исследования проблемы национальной идентификации индивидов в современных обществах, определена социальная модель национальной идентификации в современных условиях, уточнено актуальное социальное содержание национальной идентификации в трансформирующемся обществе;

- выявлены социальные, экономические и политические условия национальной идентификации на территории Бардымского района;

- на основе анализа социальных отношений в реальном территориальном анклаве выявлены социальные индикаторы, используемые индивидами при процедурах национальной идентификации себя и окружающих в своей повседневной жизни: языковые, церемониальные, территориальные. Национальное самоопределение происходит в треугольнике «Пермь - Казань -Уфа». Оно предполагает сложноорганизованную и переменную социокультурную коммуникацию, для которой характерны одновременно и оппозиция и притягивание.

Тезисы, выносимые на защиту.

1. Национальная идентификация в условиях трансформирующейся институциональной реальности становится значимым элементом социальной практики и выполняет функции социального регулятора самых сложных социальных отношений.

2. Национальная идентификация, войдя в систему социальных отношений современного общества, становится источником социальной напряженности даже при отсутствии реальных социальных конфликтов, в силу своей личностной интерпретации универсальных моделей социального взаимодействия и соответственно выступает консерватором социальной динамики в современном социуме.

3. Тайнинское по своему этническому происхождению население Бар-дымского района конструирует собственную национальную идентичность по образцам, заимствованным из родственных культур, придавая им собственную интерпретацию.

Практическая значимость работы определяется целями, методами и результатами исследования. Изложенные в диссертации положения могут быть использованы для:

- регулирования национальных отношений в сельских национальных районах;

- эмпирических исследований национальных отношений, на основе предложенных и апробированных техник;

- применения в преподавательской работе в таких учебных курсах, как социология межнациональных отношений, социология реформ, социология культуры, а также политическая социология.

Апробация результатов исследования. Основные положения диссертационного исследования были представлены в ходе выступлений на шести научных и научно-практических конференциях всероссийского и регионального уровня в 2002-2004 г.г., а также на научно-методологических семинарах кафедры культурологии ПГТУ.

Работа состоит из двух глав, введения и заключения. В приложении содержится список литературы, а также текст избранных интервью взятых в ходе исследования процессов национальной идентификации.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Национальная идентификация в постсоветском социальном пространстве"

Заключение

Изменения в общественном устройстве советского государства в начале 90-х годов XX века вызвали масштабные социокультурные трансформации. Подверглись пересмотру не только социальные и политические ориентиры государственного развития, эталонные модели поведения, но и весь комплекс социальных идентичностей соответствовавших структуре прежнего социального мира. Новые политические конфигурации государственных образований, возникавшие на постсоветском пространстве, актуализировали тематику национальной борьбы и национально-государственного самоопределения. В средствах коммуникации обозначились националистические образцы социальной идентификации общества в условиях масштабного территориального переустройства.

Для большинства людей в практике повседневной жизни институциональный кризис означал нарушение привычных и рутинных процедур социального поведения. Перестали реализовываться ожидания типичных устремлений в экономической и производственной сфере. Внезапно и быстро измеI нились социальные стратегии престижной карьеры. Нарушилась определенность социальных статусов. В марксистской литературе 20-х годов XX века, такой процесс называли процессом деклассирования. Суть его в том, что меняются основания, на которых выстраивались ранее социальные отношения. Подразумевается, что теряется значение прежних символов самоидентификации классов. В нашем случае девальвации подверглись прежние статусы и социальные достижения, на которых опирались институциональные взаимодействия советских граждан. Поэтому жителям страны, переориентированной на либерально-рыночные отношения, равнозначную замену разрушившегося комплекса социальных идентификаций пришлось искать самостоятельно, используя доступные социокультурные ресурсы.

Осложнялся этот процесс тем, что социальные перемены приняли масштабный и тотальный характер. Не осталось институциональных пространств, в которых человек мог бы найти компенсатор происходящем потрясениям. Подвергались пересмотру ценностные ориентиры. Трансформировался проект социального осознания себя и своего будущего, в конечном итоге приведший к переменам в воображаемом проекте социального мира, т.е. в личностно освоенной когнитивно-познавательной модели ментальных координат. То есть, индивид в постсоветском пространстве оказался в условиях социальных перемен, к которым не только был не приспособлен, но которые серьезным образом дезорганизовали его систему рационально укорененных социальных ориентиров.

Взгляд на эти институциональные потрясения через профессиональную, легитимно-социальную и территориальную идентификацию современ-i ного индивида с внешним социальным'миром показывает, что объективные социальные условия диктуют изменения всей совокупности групповых идентификаций, на которых строил свой проект социального будущего и настоящего советский человек. В институциональном аспекте это означало господство аномии в социальных отношениях и бегство от нее в иные, нерациона-лизированные сферы социокультурного мира.

Одной из таких социальных реакций становится стремление найти мировоззренческую опору в историко-культурном прошлом и придать ему социальную форму. Речь идет о процессе социального конструирования национальной идентификации, об его универсальности и надинституциональности относительно новых экономических и политических отношений. Национальная идентификация обладает важнейшим для дезорганизованного индивида потенциалом специфической групповой солидарности. Национальная идентификация опирается на комплекс воображаемых интерпретаций социальных моделей и социальных отношений. В этом состоит ее скрытая привлекательность для индивида, ощущающего на уровне индивидуальных социальных реакций, социальную дезорганизацию в системе институционального взаимодействия.

Обратившись к результатам социологического исследования жителей Бардымского района Пермской области оказалось возможным выявить индикаторы национальной идентификации, к которым обращаются люди, стремящиеся выстроить свое поведение в пространстве национального взаимоI действия. Исследованные модели лингвистической, историко-культурной и социально-территориальной идентификации национального образца продемонстрировали ее противоречивый социальный характер, опирающийся на процедуры социального воображения, и потому приобретающей особый характер компенсаторной реакции человека на разрушение привычной институциональной общности.

Зафиксированный в общественной среде Бардымского района процесс социальной типизации по национальному образцу сочетается с различными социальными условиями, в которых национальная идентификация выполняет I функции! универсальной культурной ценности. Поэтому, чаще всего социальная актуализация национальных моделей происходит в условиях столкновения с внешней социальной средой. Фиксирование социальных различий трактуется при помощи национально окрашенных символических обозначений и приобретает черты естественной социальной чужеродности. В рамках этой модели происходит коммуникация членов национальной группы с другими людьми в самых различных социальных ситуациях. В результате чувство национально-групповой идентификации усиливаются, и национальная группа постоянно получает стимулы для социальной интеграции. Особенность такой национальной идентификации проявляется в том, что она может происходить в самых разных социальных условиях и в самых разных территориальных анклавах, и при этом не требует реального социального контакта со своей национальной группой.

Необходимо признать, что в повседневной рутине социальной жизни население Бардымского района нечасто ощущает проблемность коммуникации с людьми, определяемыми как представители иной социальной общности. Социальные контакты в этой местности носят по-преимуществу локальный характер. Поэтому, основным механизмом формирования национальной идентификации становится процесс социальной институализации элементов историко-культурного прошлого и языка как символов социального определения социального статуса человека. Закрепление этих ориентиров происходит посредством школьного образования, которое легитимизировало бывшие раньше элементом частной жизни людей, практики социальной коммуникации на мрстном наречии татарского языка. В этом отношении, особую роль играет местная национальная интеллигенция и работники административных структур. Они по роду своего занятия оказывались неоднократно за пределами своей социально-территориальной общности и потому испытали на себе конфликтность процесса национальной идентификации, что позволило им использовать этот социальный ресурс в ситуации институционального кризиса, как одну из социальных стратегий мобилизации местного населения для решения общественных задач.

В целом, соединение элементов внешне инициированной национальной идентификации и структурного институционального кризиса общества тольi ко создает условия для интеграции национального фактора в систему социальных идентификаторов, которыми оперирует в своей жизни современный индивид. В условиях определенного признания за этим фактором социальной легитимности начинает действовать механизм конфликтно-динамичного развития национальной идентификации. Речь идет о том, что даже в отсутствие реальных внешних импульсов актуализации национальной составляющей осознания человеком себя и своей социальной роли, национальный вариант интерпретации других социальных практик формирует поле социальной напряженности, в котором механизм национального самоопределения начинает самовоспроизводство своих символических смыслов и интерпретаций. Иными словами, национальная идентификация усиливается в ходе внутренних микроконфликтов, вполне естественных для любой социальной общности в современном мире, когда социальное противоборство развертывается вокруг типичной социальной позиции. Оно, как правило, осмысливается участниками в терминах национально-групповой дифференциации.

В конечном итоге, когда представитель такой группы, вовлеченной в процесс национальной идентификации оказывается в непонятном ему социальном пространстве, то он естественным образом проводит его «социальное расколдование» и объяснение посредством национального компонента. Это создает фундамент для дальнейших социальных реакций и стратегического выбора моделей поведения. В условиях множественности социальных ориентиров идустриализированного сообщества, такой выбор не означает непременного конфликта рациональной экономической или политической культуры и национальной версии социального мира. Тем не менее, когда определенность ситуации требует более четкого социального осмысления ее составляющих, то национальный фактор приводит к конфликтному столкновению интерпретаций ситуации используемых разными сторонами, и препятствует естественной нейтрализации конфликта механизмами социального компромисса, так в индустриализированном обществе они редко включают в себя национальный компонент.

В силу сложившейся ситуации, на настоящей стадии процесса национального самоопределения изучавшаяся нами бардымская социальная общность сохраняет свою социально-экономическую локальность и потому ей свойственен низкий уровень социальной напряженности. В этой связи, интерпретация их собственной версия национальной идентификации, оказалась в поле социально различных версий национальной культуры представленных Татарстаном, Башкортостаном и Пермской областью. Такое многомерное национально-культурное ориентирование приобрело характер социального компромисса и стало основой для формирования собственной социальной идентификации национального образца с акцентом на примирении национальных противоречий, воспринимаемых как естественный процесс социальной жизни. Поэтому, в этой общности наблюдается социальной стабилизации национального фактора при помощи равнозначных, хотя социальное звучание у них различно, национальных моделей. В этом смысле, сосуществование трех версий национальной идентификации выполняет функции социальной стабилизации социальных коммуникаций с внешним миром. i

В результате проделанной работы, можно утверждать, что в Бардым-ском районе Пермской области мы имеем дело с особым видом национального самоопределения, локальным по своим масштабам. Национальное самоопределение жителей Бардымской общности как гайнинцев, предполагает возврат их к более архаичным формам общественных коммуникаций, т.е. редукцию к национальному идентификатору, существовавшему до современного индустриального социума. В изучавшемся процессе национальной идентификации можно увидеть, что местное население производит самостоятельную замену воспринимаемых как чуждые национальных автономинаций: j башкирская уступает место татарам-гайнинцам, которые затем начинают все увереннее звучать как гайнийцы, с актуализаций и даже манифестацией отличий от татарского этноса. Таким образом, в условиях современного институционального кризиса Бардымское локальное национально-территориальное сообщество конструирует свою собственную национальную идентичность. Тем не менее, можно утверждать, что самоопределение происходит по образцам заимствованным из татарской культуры с малыми корректировками посредством национально-культурных традиций самого региона.

Изучение социальных моделей взаимодействия с внешним миром новой национальной группы и соотнесение его с общими информационными интегративными процессами в рыночное экономическое социальное пространство представляет перспективное направление дальнейшего изучения межнациональных отношений на территории Бардымского района. Но это уже иная исследовательская задача, требующая других методов и инструментов социологического анализа.

Список научной литературыАбрамов, Михаил Дмитриевич, диссертация по теме "Социальная структура, социальные институты и процессы"

1. Абдулатипов Р.Г. Власть и совесть: Политики, люди и народы в лабиринтах времени. М. 1994.

2. Абдулатипов Р.Г. Человек. Нация. Общество, М. 1991.

3. АгаеВ|А.Г. К вопросу о теории народности. Махачкала. 1965.

4. Агеев' B.C. Межгрупповое взаимодействие: социально психологические проблемы.- М. 1990.

5. Агеев B.C. Психология межгрупповых отношений.-М. 1983.

6. Агеев B.C. Психология межгрупповых отношений. М. 1983.

7. Агеев B.C., Толмачева А.К. Социальная среда. Межгрупповое взаимодействие и социальная идентичность личности. М. 1987.

8. Александренков Э.Г. «Этническое самосознание» или «этническая идентичность»//Этнографическое обозрение. 1996. №4. С. 51-65.

9. Алексеев В.П. Этногенез. М. 1986.

10. Андерсон Б. Воображаемые сообщества. М. 2001.

11. Андреева Г.М. Социальная психология. М. 1996.

12. Андреева О.Ю., Кабацков А.Н. Институциональный кризис образования через призму профессиональной культуры //Журнал социологии и социальной антропологии. СПб., 2004. Том VII. №1(25) С. 126-138.

13. Артановский С.Н. Проблема этноцентризма, этнического своеобразия культур и межэтнических отношений в современной зарубежной этнографии и социологии //Актуальные проблемы этнографии и современная зарубежная наука. Jf1979. С. 19-39.

14. Арутюнов С.А. Адаптивное значение культурного полиморфизма //Этнографическое обозрение. 1993. № 4. С. 41- 56.

15. Арутюнов С.А. Процессы и закономерности вхождения инноваций в культуру этноса//Сов. этнография. 1982. №1. С. 8-21.

16. Арутюнов С.А. Этнические общности доклассовой эпохи //Этнос в доклассовом и раннеклассовом обществе. М. 1982. С. 55-82.

17. Арутюнян Ю.В. Социально-культурное развитие и национальное самосознание //Социологические исследования. 1990. №7. С. 42-49.

18. Арутюнян Ю.В., Дробижева JI.M. Многообразие культурной жизни народов СССР. М.1987. 281 с.

19. Ачкасов В.А. Россия как разрушающееся традиционное общество //Журнал социологии и социальной антропологии. 2001. T.IV. №1. С. 71-84.

20. Баграмов Э.А. К вопросу о научном содержании понятия «национальный характер». М. 1981.

21. Бе^кер Г. Выбор партнера на брачных рынках //Thesis: теория и история экономических и социальных институтов и систем. Вып.6. М., 1994. С 14-16.

22. Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности: Трактат по социологии знания.- М., 1995.

23. Бердяев Н. Русская идея //Мыслители русского зарубежья: Бердяев, Федотов. СПб. 1992.

24. Боронников А.Д., Лейбович О.Л., Кабацков А.Н. Политические стратегии пермской буржуазии //Российский региональный бюллетень института Восток-Запад. Т.4. №18. М. 2002.

25. Бромлей Ю.В. Очерки теории этноса. М. 1983.

26. Бромлей Ю.В. Этнографические аспекты изучения человека //Человек в системе наук. М. 1989.

27. Бромлей Ю.В. Этнос и география. М. 1972.

28. Бурдье П. Социология политики. М. 1993.

29. Бутенко И.А. Социальное познание и мир повседневности: горизонты и тупики феноменологической социологии.- М. 1987.

30. В. В. Радаев, О. И. Шкаратан. Социальная стратификация. М.1996.

31. Вебер М.Город //Избранное. Образ общества. М. 1994.

32. Г.Е. Зборовский, Е.А. Широкова Социальная ностальгия: к исследованию феномена //Социс. №8. 2001.

33. Геллнер Э. Нации и национализм. М. 1991.

34. Геллнер Э. Пришествие национализма. Мифы нации и класса //Путь. 1992. №1.

35. Гидденс Э. Устроение общества. — М. 2003.

36. Горшков М.К. Российское общество в условиях трансформации: мифы и реальность (социологический анализ) 1992-2002. М., 2003.

37. Гудков JI. К проблеме негативной идентификации//Мониторинг общественного мнения. 2000. №5.

38. Гудков JT. Негативная идентичность- М. 2004.

39. Дашдамиров А.Ф. К методологии исследования национально- психологических проблем //Сов. этнография. 1983. № 2. С. 62 -74.

40. Дашдамиров А.Ф. Нация и личность. Баку. 1976. 226 с.

41. Девятко И.Ф. Методы социологического исследования. Екатеринбург. 1998.

42. Демократизация и образы национализма в Российской Федерации 90-х годов/ JI.M. Дробижева, А.Р. Аклаев, В.В. Коротеева, Г.У. Солдатова. М. 1996.381 с.

43. Джандильдин Н. Природа национальной психологии. Алма-Ата:, 1971.

44. Джарылгасинова Р.Ш. Теория этнического самосознания в советской этнографической науке (основные аспекты проблемы) //Советская этнография. 1987. № 4. С. 9-22.

45. Дилигенский Г.Г. Люди среднего класса. М. 2002.

46. Дробижева Л.М. Национализм, этническое самосознание и конфликты в трансформирующимся обществе //Национальное самосознание и национализм в Российской Федерации начала 90х гг. М. 1994.

47. Дробижева Л.М. Национальное самосознание: База формирования и социально-культурные стимулы развития //Советская этнография. 1985. № 5. С. 25-39.

48. Дробижева Л.М., Аклаев А.Р., Коротеева В.В., Солдатова Г.У. демократизация и образы национализма в Российской Федерации. М. 1996.

49. Дюркгейм Э. Методы социологии. Киев. 1989.

50. Здравомыслов А.Г. Межнациональные конфликты в постсоветском пространстве. М. 1997.

51. Здравомыслов А.Г. Методология и процедура социологических иссле-дований.|-М. 1969.

52. Здравомыслов А.Г. Потребности. Интересы. Ценности. М. 1986.

53. Здравомыслов А.Г. Этнополитические процессы и динамика национального самосознания россиян. //Социс. 1996. №12. С. 23-33.

54. Здравомыслов А.Г.Ядов В.А. Человек и его работа в СССР и после.- М. 2003.

55. Ионин Л.Г. Социология культуры. М. 1996.

56. Иордан М.В. Этническая идентичность в контексте техногенной цивилизации: (Методологический подход) //Социальная теория и современность. -М. 1993. вып. 12. С.26-32

57. Ислаев Ф.Г. О происхождении пермских татар. Казань. 1995.

58. Исламшина Т.Г. Возвращение утраченного: Диалог о национальном -Казань. 1991.

59. Исламшина Т.Г. Этнические ценности полиэтнического общества. Казань. 1996.

60. Исхаков Д.М. Этнографические группы татар Вол го-Уральского региона. Казань, 1993.

61. Кабацков А.Н. Национальные движения в переходную эпоху (по материалам социологических исследований). //Переходные периоды в сменеiкультурных эпох. Пермь. 2001. С. 69-76

62. Кабацков А.Н. Национальный контекст становления институтов гражданского общества /Я Астафьевские чтения. Пермь. 2003. С. 135-137/

63. Кабацков А.Н. Разрушение советской политической системы в 80-90-х годах в контексте теории модернизации //Культура. Цивилизация. История. -Пермь, 1999. С. 99-106.

64. Каган М.С., Эткинд A.M. Индивидуальность как субъективная и объективная реальность //Вопросы психологии. 1989. №4. С. 5-15.

65. Карсавин Л.П. Философия истории. Спб. 1993.

66. Катастрофическое сознание в современном мире в конце XX века (по материалам международных исследований) /Под ред. В.Шляпентоха, В.Шубкина, В.Ядова. М. 1999. С.141-142.

67. Катастрофы и общество. М 2000.

68. Кимеев В.М., Кривоногов В.П. Трансформация этнического самосознания калмыков//Этнограф, обозрение. 1996. №2. С. 125-139.

69. Кимерлинг А.С. Политическая элита и ее место в общественно-политическом сознании //Социология в Российской провинции: тенденции, перспективы развития. Ч. II. Екатеринбург, 2002. С. 156-160.

70. Кимерлинг А.С. Депутат как социальный актер //Современное общество: вопросы теории, методологии, методы социальных исследований. -. Пермь, 2002. С. 316-320.

71. Кимерлинг А.С. Типологические характеристики пермских политиковI

72. Политический альманах Прикамья. Вып. 2. Пермь, 2002. С. 135-145.

73. Кирсанов В.А. Маргинальность и типы этнической самоидентификации //Обновление: межнациональные отношения и перестройка. JI. 1989. С. 159161.

74. Клементьев В.И., Пименов В.В. Язык, контакты и элементы этнической идентификации //Доклады советской делегации на IX Международном конгрессе антропологических и этнографических наук (Чикаго). М. 1973.

75. Клементьев Е. Этнические проблемы //Сеть этнологического мониторинга и раннего предупреждения конфликтов. Бюллетень № 36. 2001.

76. Ковалев Е.М. Штейнберг И.Е. Качественные методы в полевых социологических исследованиях. М.: Логос, 1999.

77. Козер Л. Функции социального конфликта. М. 2000.

78. Козинг А. Нация в истории и современности. М. 1978.

79. Козлов В.И. Некоторые проблемы теории нации //Вопросы истории. 1967. №1. С. 85-93.

80. Козлов В.И. О понятии этнической общности //Советская этнография. 1967. №2. С. 109-111.

81. Козлов В.И. Проблема этнического самосознания и ее место в теории этноса// Советская этнография. 1974. №2. С. 79- 92.

82. Козлова Н.Н. Исследования повседневности и метод социального познания. //Научные и вненаучные формы социального познания: ответственность теоретика.- М.1992. С.40-60.

83. Козлова О.Н. О методах анализа социо-культурных явлений. //Социс 1993. № И. С. 137-147.

84. Козырев Ю.Н. Козырева П.М. Дискурсивность социальных идентично-стей //Социологический журнал. 1995. №2. С.34-41.

85. Кон И.С. В поисках себя: Личность и ее самосознание. М. 1984.

86. Кон И.С. К проблеме национального характера //История и психология. -М. 1971. С. 122-158.

87. Кон И.С. Национальный характер миф или реальностью //Иностранная литература. 1968. №9. С. 65-81.

88. Кон И.С. Психология предрассудка. (О социально-психологических корнях этнических предубеждений) //Новый мир. 1966. №9. С. 187-205.

89. Кон И.С. Ребенок и общество. -М. 1988.

90. Кон И.С. Социология личности. М. 1967.

91. Коротеева В.В. «Воображенные», «изобретенные», и «сконструированные» нации: метафора в науке //Этнографическое обозрение. 1993. №3. С. 1327.

92. Коротеева В.В. Теории национализма в зарубежных социальных науках-М. 1999.

93. Ко<?алс Л.Я., Рывкина Р.В. Социология перехода к рынку в России. М. 1998.

94. Коул М. Культурно-историческая психология: наука будущего. М. 1997.

95. Коул М. Культурные механизмы развития //Вопросы психологии. 1995. №3. С. 5-!20.

96. Коул М., Скрибнер С. Культура и мышление. Психологический очерк -М. 1977.

97. Крауз-Мозер Б. Этнометодология и концепция науки //Вопросы Общественных Наук. Киев. 1990. вып.83. С.81-90.

98. Крысько В Г. Состояние и перспективы развития этнопсихологии в России //Мир психологии. 1996. № 2 (7). С. 114-127.

99. Крюков М.В. «Люди», «настоящие люди». К проблеме исторической типологии этнических самоназваний //Этническая ономастика. М. 1984. С. 6-12. !

100. Крюков М.В. Эволюция этнического самосознания и проблема этногенеза //Расы и народы. М. 1976. Вып. 6. С. 42-63.

101. Кузнецов Н.С. Человек: потребности и ценности: Закончится ли спор Иисуса Христа с Великим Инквизитором. Свердловск. 1992.

102. Кулбахтин Н.М. Из истории гайнинских башкир. Уфа. 1996.

103. Куличенко М.И. Марксистко-ленинское учение по национальному вопросу и современность. М. 1972.

104. Кушнер П.И. Национальное самосознание как этнический определитель //Кркткие сообщения Института этнографии АН. Т. VIII. 1949. С. 3-9.

105. Кцоева Г.У. Методы изучения этнических стереотипов //Социальная психология и общественная практика. М., 1985. С.225-231.

106. Кцоева Г.У. Опыт эмпирического исследования этнических стереотипов // Психологический журнал. 1986. Т.7. №2. С.41-50.

107. Кцоева Г.У. Этнические стереотипы в системе межэтнических отношений: Новая русская диаспора. Социально-психологический анализ. М. 1995.

108. Лебедева Н. Социальная психология этнических миграций. М. 1993.

109. Лебедева Н.М. Русская диаспора: диалог цивилизаций и кризис социальной идентичности //Психологический журнал. 1996. Т. 17, №4. С. 32-42.

110. Лебедева Н.М. Социальная психология этнических миграций. М. 1993.

111. Левада Ю.А. Новый русский национализм: амбиции, фобии, комплексы//Экономические и социальные перемены. 1994. №1. С. 15-17.

112. Лейбович О Л. Модернизация в России. Пермь. 1996.

113. Лейбович О.Л. Современный цикл отечественной модернизации: культурные компоненты. //Модернизация в социокультурном контексте: традиции и трансформации. Екатеринбург, 1998. С. 22-45.

114. Лейбович О.Л., Кабацков А.Н., Шушкова Н.В. Большой город в постсоветском пространстве. //Мир России. Том XIII. 1992. №1. С. 91-105.

115. Лейбович О.Л., Стегний В.Н., Кабацков А.Н., Шушкова Н.В. Образ «другого» в социальном сознании горожан (по материалам социологического исследования межнациональных отношений в г.Перми). //Мир России. №2. 2004. T.XIII. С.43-66.

116. Лурье С.В. Историческая этнология. М. 1997.

117. Лурье С.В. Метаморфозы традиционного сознания. СПб. 1994.

118. Межэтнический мир Прикамья. Опыт этнополитической деятельности Администрации Пермской области, (рук. проекта М.Н. Губогло). В2-х т. М. 1996.

119. Мнацаканян М.О. Нации: психология, самосознание, национализм, (интегральная теория). М. 1999.

120. Мурзабулатов М. Пермские башкиры.//Ватандаш (общ.-полит. журнал). http://vatandash.bashedu.rU/vatandashwww/0101/145 .htm

121. Наумова Н.Ф. Рецидивирующая модернизация в России: Беда, вина или ресурс человечества? М., 1999.

122. Национализм: идеология и политика. Казань., 1996.

123. Национальное самосознание и национализм в Р.Ф. начала 90-х годов. -М. 1994.

124. Национальный вопрос в городском сообществе. Социокультурные характеристики межнациональных отношений в большом уральском городе на исходе XX века, /под ред. Лейбовича О.Л./ Пермь. 2003

125. Национальный вопрос в России сб. ст.. М., 1995.

126. Национальный вопрос: теория, история, реальность: Материалы межвузовской конференции. Казань. 1995.

127. Никитин В.Н. Национальный вопрос и национальная политика в России в начале XXI века //Этнопанорама. № 2. 2001.

128. Подольская Е.А. Ценностные ориентации и проблема активности личности. Харьков. 1991.

129. Потери и обретения в России девяностых: Историко-социологические очерки экономического положения народного большинства. Т.2: Меняющаяся жизнь в меняющейся стране: занятость, заработки, потребление. М. 2001.

130. Ручка А.А. Ценностный подход в системе социологического знания. -Киев. 1987.

131. Савва М.В. Этнический статус.-Краснодар. 1997.

132. Салихов Г.Г. Философские аспекты взаимодействия человека и природы в картине мира древних башкир //Этносы и природа (проблемы этнологии).-Уфа. 1999

133. Семенова В.В. Качественные методы: введение в гуманистическую социологию. М.,1998.

134. Сикевич З.В. Национальное самосознание русских. М.,1996.

135. Скворцов Н.Г. Этничность в современном обществе: подходы и проблемы //Возрождение культуры России: диалог культур и национальные отношения. СПб. 1996, №4. С.45-51.

136. Скворцов Н.Г. Этничность, раса, способ производства: Неомарксистская перспектива. //Журнал социологии и социальной антропологии. 1998. Том 1. №1. С 53-71.

137. Смит Э. Национализм и модернизм. М. 2004.

138. Снежкова И.А. Опыт изучения этнических аспектов национального самосознания у подростков. М. 1982.

139. Советский простой человек: Опыт социального портрета на рубеже 90-х. М. 1993.

140. Соколовский С.В. Самоопределение и проблема меньшинства //Этно-методология: проблемы, подходы, концепции. М. 1995. С.115-132.

141. Солдатова Г.У. Межэтническое общение: когнитивная структура этнического самосознания //Познание и общение. М. 1988.

142. Солдатова Г.У. Психология межэтнической напряженности. М. 1998.

143. Сорокин П.А. Национальность, национальный вопрос и социальное равенство //Экономический вестник России. 1992. №2. С. 64-71.i

144. Сорокин П.А. Основные черты русской нации в культуре. Философы русского послеоктябрьского зарубежья. М. 1990.

145. Сорокин П.Социальная стратификация и мобильность/Человек, цивилизация, общество. М., 1992.

146. Социальная и культурные дистанции. Опыт многонациональной России. /под ред. Дробижевой Л.М./ М. 1998.

147. Социальные идентификации личности в условиях быстрых социальных перемен //Социальная идентификация личности. Кн.2. М. 1994.

148. Социологические аспекты национальных отношений. М. 1989.

149. Социологические теории национализма. Научно- аналитический обзор. -М. 1991.

150. Стефаненко Т. Этнопсихология. М. 1999.

151. Струве П.Б. Национальный эпос и идея государства //Patrionica. Политика, культура, религия, социализм. М. 1997.

152. Сусоколов А.А. Структурная самоорганизация этноса //Расы и народы. № 20.-М. 1990.

153. Таболина Т.В. Этническая проблематика в современной американской науке: Критический обзор основных этносоциологических концепций /отв. ред. Бромлей Ю.В./ М., 1985.

154. Татаринова JI.H. Национальное самосознание и факторы этнической идентификации //Межнациональные взаимодействия и проблемы управления в Поволжье и на Северном Кавказе.- Саратов, 1998. ч.2. С.42-45.

155. Тишков В.А. Народы и государство. //Коммунист. 1989. № 12. С.84-89.I

156. Тишков В.А. Национальное и социальное в историко-антропологической перспективе. //Вопросы философии. 1990. № 12. С.3-16.

157. Тишков В.А. О концепции перестройки межнациональных отношений в СССР //Советская этнография. 1989. № 4. С 35-38.

158. Тишков В.А. Об идее нации //Общественные науки. 1990. № 4. С. 8395.

159. Тишков. В.А Региональные проблемы межнациональных отношений в России. Омск. 1993.

160. Уайт JI. Избранное: Наука о культуре. М., 2004.

161. Узнадзе Д.Н. Основные положения теории установки. Тбилиси. 1961.

162. Уталиева Ж.Т. Язык как фактор формирования этнической идентичности.-М. 1994.

163. Файзуллин Ф.С. Зарипов А.Я. Грани этнической идентификации //Со-цис. 1997. №8. С.12-19.

164. Файнбург З.И. Смена исторического типа культуры в условиях современности //Известия Северо-Кавказского научного центра. Ростов-на-Дону. 1978. №1.

165. Философский энциклопедический словарь. М. 1983.

166. Фомичев П.Н. Социологические теории национализма. М. 1991.

167. Фромм Э. Бегство от свободы. М. 1999.

168. Хабибулин К.Н. Самосознание и национальная ответственность социалистических наций. Пермь. 1974.

169. Хазанов A.M. Национальное меньшинство, модернизация и гражданское общество //Расы и народы. Вып.24. М., 1993.

170. Ханнум X. Пределы государственного суверенитета и мажоритарного правления меньшинства, коренные народы и их право на автономию //Расы и народы. Выпуск 24. М. 1997.

171. Хотинец В.Ю. О содержании и соотношении понятий этническая самоидентификация и этническое самосознание. //Социс. 1999. №9. С.67-75.

172. Ценности и символы национального самосознания в условиях изменяющегося общества. М. 1994.

173. Человек и этнос: философия, социология, этнология. Сыктывкар. 1998.

174. Чеснов Я.В. Лекции по исторической этнологии. М. 1988.

175. Чистов К.В. Этническая общность, этническое самосознание и некоторые проблемы духовной культуры //Советская этнография. 1972. № 2. С. 8593.

176. Шелепов В.Г. Общность происхождения признак этнической общности. //Советская этнография. 1968. № 4. С. 26-41.

177. Шкляр Л.Э. Этнос. Культура. Личность. Киев:, 1992.j

178. Шляпентох В.Э. С.Я.Матвеева. Страхи в России в прошлом и настоящем. Новосибирск. 2000.

179. Шпет Г.Г. Введение в этническую психологию. СПб. 1996.

180. Штомпка П. Социология социальных изменений. М. 1996.

181. Шубкин В.Н., Иванова В.А. Страхи на постсоветском пространстве //Экономические и социальные перемены: мониторинг общественного мнения. 1999. №3 (41).

182. Шушкова Н.В. Патерналисткие традиции в Российской политической культуре//Политическая культура: региональный, общероссийский и международный аспекты. Пермь. 2003. С. 79-93.

183. Шушкова Н.В. Профессия рекламиста как призвание //Проблемы общественного развития в зеркале социологии и экономики. Екатеринбург, 2000. С. 25-29.

184. Щепаньский Я. Элементарные понятия социологии.- Новосибирск. 1967.

185. Экономическое и социальное положение Пермской области. Комплексный доклад. Пермь, 2004. С.8.

186. Этнические и социально-культурные процессы у народов СССР: тезисы докладов // Национальные и социально- культурные процессы в СССР. -Омск. 1990.

187. Этнические меньшинства в современной Европе. М., 1997.

188. Этнические проблемы регионов. Пермская область. М., 1998

189. Этническое самосознание (принципы исследования) Саратов. 1996.

190. Этнокультурные процессы в национально- смешанной среде М., 1998.

191. Этносы и этнические процессы: М. 1993.

192. Ядов В.А .Социальная идентификация в кризисном обществе //Социс. -М. 1994. № 1.С. 35-52.

193. Ядов В.А. Социальная идентификация личности. М. 1993.

194. Ядов В.А. Социальные и социально-психологические механизмы формирования социальной идентичности личности //Мир России. М. 1995. Т.4. №4. С. 158-181I

195. Ядов В.А. Социологический подход к исследованию личности в системе понятий, относящихся к анализу образа жизни. М. 1983.

196. Ядов В.А. Становление личности: общественное и индивидуальное. //Социс. М.1985. № 3. С. 66-74.

197. Ядов В.А. Социологическое исследование: методология, программа, методы. Самара. 1995.

198. Ядов В.А. Стратегия социологического исследования. М. 1998.

199. Anderson В. Imagined communities: reflections on the origin and spread of nationalism. London - New York.: Verso, 1995.

200. Ethnic groups and boundaries. The social Organization of culture differences. L.: Polity Press, 1989.

201. Giddens A. The constitution of society. Oxford: Polity Press, 1997.

202. Smith A. The Ethnic Origin of Nations. Oxford, 1986.

203. Smith A.D. Nationalism and modernism. L., N.Y. Routlege, 1998.

204. Taj'fel H. Social identity & intergroup relations. Cambridge, Paris. 1982.

205. The invention of ethnicity. N.Y., Oxford: Oxford Univ. Press, 1989.