Научно-техническое развитие общества в аспекте российской историософии

Иванова, Елена Владимировна

Полный текст автореферата диссертации по теме "Научно-техническое развитие общества в аспекте российской историософии"

804614033 На правщрукописи

На правсисру!

ИВАНОВА ЕЛЕНА ВЛАДИМИРОВНА

НАУЧНО-ТЕХНИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ ОБЩЕСТВА В АСПЕКТЕ РОССИЙСКОЙ ИСТОРИОСОФИИ

09.00.11 - Социальная философия

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук

2 5 НОЯ 2010

Ставрополь, 2010

004614033

Работа выполнена в государственном образовательном учреждении

высшего профессионального образования «Северо-Кавказский государственный технический университет»

Научный руководитель: доктор философских наук, доцент

Лагунов Алексей Александрович

Официальные оппоненты: доктор философских наук, профессор

Гамов Виктор Иванович

доктор философских наук, профессор Попов Виталий Владимирович

Ведущая организация: Российский государственный

гуманитарный университет

Защита состоится «06» декабря 2010 г. в 10— часов на заседании диссертационного совета Д 212.245.04 при Северо-Кавказском государственном техническом университете по адресу: 355028, г. Ставрополь, пр. Кулакова, 2, ауд. 402

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке СевероКавказского государственного технического университета по адресу: 355028, г. Ставрополь, пр. Кулакова, 2.

Автореферат разослан «2» ноября 2010 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

Бакланов И. С.

I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования обусловлена противоречивостью тенденций динамики современного российского общества, а также наметившимся переходом развитых стран к постмодернистскому типу организации социальной жизни. Эти факторы заставляют не только анализировать современность и создавать прогнозы грядущего социума, но и переосмысливать социально-исторический опыт прошлого. Становится очевидным, что назревшая необходимость радикальной модернизации российского социума, столь глубоко осознанная на государственном уровне в последнее время, заставляет по-новому взглянуть на процессы социокультурной динамики. Вместе с тем, бесспорно и то, что история российского государства последние три века представляет собой череду попыток властвующей элиты модернизировать общество, совершить рывок, который поставил бы Россию на один социально-экономический уровень с развитыми странами. Именно это становилось одной из предпосылок проведения политических реформ. Однако уже Петр I осознал, что политическая модернизация невозможна без модернизации технологической, так как технологический скачок может создать необходимые условия для необратимой качественной трансформации общества. В свою очередь, только достаточно высокий уровень развития науки и техники позволяет обществу идти по пути технологического прогресса.

Осознание данного факта послужило основой для рассмотрения в отечественной философской традиции науки и техники как непременных факторов общественного развития. Бесспорно, в русской философии акцент делается на социально-политическую, а также на религиозно-метафизическую тематику. Но сюжет научно-технического развития и динамики знания присутствует практически во всех концепциях отечественных мыслителей. Даже в учениях религиозных метафизиков начала XX века наука осмысливается как один из феноменов, формирующих целостность общества, как один из атрибутов социального. В отличие от раннего западного позитивизма, уже в середине XIX века в отечественной философской мысли наметилась тенденция к более глубокому и содержательному рассмотрению науки и научного творчества. Безусловно, русская религиозная метафизика не могла осмыслить научную деятельность вне рамок учения о Софии и концепции соборности. Парадокс заключается в том, что в большой мере богословские рассуждения В. С. Соловьева, Н. А. Бердяева, С. Н. Булгакова, П. А. Флоренского о рационализме, науке и технике позволили создать в отечественной философской традиции представление об интеллектуальной сфере деятельности как об одухотворенной области человеческого творчества. Бездушию западного позитивизма русская философия противопоставила представление о познании как духовно-творческом процессе, созвучном нравственному прогрессу человечества. На этой интеллектуальной почве появилось и

получило развитие такое уникальное явление отечественной мысли как русский космизм. Романтический пафос комизма выразился в стремлении к коренному изменению общественной жизни именно на основе успехов науки и техники. И хотя проекты космистов изначально были несбыточны и малоизвестны, все же русский космизм можно рассматривать как оригинальный проект социального развития человечества. Совершенно иной проект коренного преобразования общества - коммунистический, который генерировал в обществе энтузиазм по поводу рассмотрения науки и техники в качестве главных факторов социально-экономической модернизации СССР. Превращение СССР в мощную индустриальную державу было бы невозможно без сопутствующего научно-технического развития страны.

Представляется, что концепции знания, науки и техники, созданные в рамках социально-политических учений XIX века, русской религиозной метафизики, космизма, советской философии требуют серьезного социально-философского анализа, который позволил бы не только осмыслить отечественную философскую традицию, но и лучше осознать перспективы развития современного российского общества.

Степень разработанности проблемы.

В истории отечественной философии проблема модернизации общества, имплицитно включающая в себя просвещенческие представления о необходимости научно-технического развития, актуализировалась со времен петровских реформ, к которым мыслители относились по-разному, но особенно обострился спор сторонников крайних точек зрения на эти реформы после оформления западнического и славянофильского течений в среде русской интеллигенции, с противоположных позиций рассматривавших вопрос о путях развития России. Свой вклад в теоретическую разработку проблемы модернизации внесли и западники, призывавшие органично включить Россию в русло развития западноевропейской цивилизации (В. Г. Белинский, К. Д. Кавелин, Н. П. Огарев, П. Я. Чаадаев и др.), и славянофилы, опиравшиеся на идею о кардинальном отличии Европы от России и строившие концепции самобытного российского пути (И. С. и К. С. Аксаковы, И. В. Киреевский, Ю. Ф. Самарин, А. С. Хомяков и др.).

В той или иной степени проблемы влияния науки и техники на социальную жизнь затрагивались в трудах многих мыслителей XIX в. (значимыми для настоящей работы являются, например, критика предшественников-рационалистов С. П. Шевыревым, исследования влияния иноземной культуры на русскую в процессе модернизации, проведенные историком В. О. Ключевским, идеи о важности петровской прозападной модернизации А. А. Кизеветгера и о смыслах всеобщей истории И. К. Кай-данова), во многом способствовавших формированию самобытной отечественной историософии.

Большой вклад в разработку историософской проблематики вообще и вопроса о воздействии научно-технического фактора на общественное развитие в частности внесли такие представители отечественной религиозной

метафизики как Н. А. Бердяев, С. Н. Булгаков, Б. П. Вышеславцев, В. В. Зень-ковский, И. А. Ильин, Л. П. Карсавин, А. Ф. Лосев, В. Н. Лосский, Н. О. Лосский, Э. Л. Радлов, В. В. Розанов, В. С. Соловьев, братья Е. Н. и С. Н. Трубецкие, П. А. Флоренский, Г. В. Флоровский, С. Л. Франк, творчеству которых уделено в исследовании немалое место. Пристальное внимание при проведении работы вызывал русский космизм как оригинальное явление российской историософской мысли, в разработке которого принимали участие В.И.Вернадский, А.В. Сухово-Кобылин, Н. Ф. Федоров, К. Э. Циолковский, А. Л. Чижевский и др. Полезными стали и работы современных исследователей русского космизма, среди которых можно выделить М. А. Абрамова, Н. В. Башкова, Е. В. Введенскую, Ф. И. Гиренок, В. Н. Демина, В. Н. Дуденкова, Б. В. Емельянова, О. А. Кар-чевцева, О. Д. Маслобоеву, С. В. Останину, И. Ю. Салмину, В. П. Селезнева и др.

Для прояснения вопросов о факторах исторического развития, в том числе - о значимости для последнего научно-технического прогресса весьма полезными явились теоретические разработки Г. Гегеля, К. Маркса, Ф. Энгельса, а также таких представителей позднейшей западной мысли как Ф. Даллмайр, О. Тоффлер, К. Ясперс. Существенное влияние на формирование современного понимания техники и ее роли в развитии общества сыграли западноевропейские концепции, которые можно условно разделить на два направления. Первое называется «техническим» или «инженерным» (Э. Капп, Ф. Дессауэр), второе направление - «гуманитарным» (Л. Мэмфорд, X. Ортега-и-Гассет, М. Хайдеггер, Ж. Эллюль).

Рассматриваемая в исследовании проблема не теряла своей остроты на протяжении всего XX века, характеризующегося революционным научно-техническим развитием, актуальна она и сегодня, в особенности в связи с усиливающимся значением для социальной жизни всего человечества глобализационных процессов. Исследователи, специализирующиеся в различных областях социально-гуманитарных наук, обращались к ней в тех или иных аспектах,

В значительной мере методологическая основа, разработанная в начале XX столетия такими учеными как А. А. Боровой, П. Л. Лавров, И. М. Сеченов, К. А. Тимирязев, П. А. Энгельмейер и др., вносит ясность в исследование проблем науки и техники, актуализирующихся в современном мире.

Всесторонне рассматривали особенности социокультурных изменений в России Б. Р. Аутеншлюс, А. X. Ахиезер, С. Н. Гавров, П. С. Гончаров, П. К. Гречко, Ю. X. Копелевич, Б. И. Краснобаев, Н. И. Кузнецова, С. Е. Кур-гинян, Е. М. Курмелева, Н. П. Павлов-Сильванский, А. С. Панарин, Л. М. Панченко, А. С. Ципко.

Исследовали российскую ментальность и процессы становления национальной идентичности В. Е. Акулинин, Е. П. Бахарева, Д. А. Володин, С. В. Кортунов, Ю. М. Лотман.

Работы, посвященные изысканиям в области осмысления самобытности русской философии, выяснения ее места и роли как в истории, так и в современном мире, принадлежат Ю. А. Бубнову, А. С. Горелову, М. Н. Громову, А. В. Гулыге, И. И. Евлампиеву, О. Т. Ермишину, А. Ф. За-малееву, Е. К, Карпенко, А. П. Козыреву, В. П. Кошарному, Ю. В. Кокаревой, М. А. Маслину, Л. А. Микешиной, В. В. Милькову, Н. В. Мотрошиловой, Е. В. Мочалову, Е. В. Надольской, С. А. Нижникову, С. Н. Носову, Ю. С. Пи-воварову, Н. С. Плотникову, А. А. Попову, В. Н. Порусу, В. В. Сербиненко, А. Д. Сухову, С. С. Хоружему.

Среди ученых, анализировавших инженерную деятельность, проблему взаимосвязи научно-технической революции и науки, влияние НТР на научную деятельность, можно назвать имена Г. Н. Волкова, В. Г. Горохова, А. В. Золотухиной, И. Ф. Игнатьева, С. Ф. Камаловой, И. А. Негодаева, К. С. Пигрова, В. М. Розина, М. А. Розова, В. С. Степина, В. И. Стрю-ковского, С. В. Шухардина и др.

В конце XX века актуальной стала проблема поиска глобализационной стратегии, альтернативной осуществляющейся в современном мировом сообществе, этому посвящены труды И. В. Бестужева-Лады, Г. С. Киселева, Н. Н. Моисеева, В. С. Семенова и др.

Вместе с тем, несмотря на детальную разработку отдельных направлений обозначенного проблемного поля, представляется слабо разработанной тема научно-технического развития общества в аспекте российской историософии, представляющей альтернативное цивилизационному и формационному подходам видение смысла исторического развития.

Методологической и теоретической основой диссертации явилась совокупность формальных и содержательных методов: сравнительно-исторический, метод периодизации и формализации историко-философского процесса, метод восхождения от абстрактного к конкретному, метод взаимосвязи исторического и логического, методы социально-философской реконструкции и моделирования. При этом значимую роль в исследовании сыграли принципы историзма, целостности, конкретности и всесторонности, а также принцип системного и комплексного анализа рассматриваемой проблемы с привлечением допущений и положений антропологии, истории и социологии. В работе применялся ряд общенаучных методов, таких как анализ и синтез, индукция и дедукция, формализация, абстрагирование, идеализация, типологизация, сравнение, аналогия, обобщение.

Работа предполагала привлечение методов философско-концептуального и сравнительно-исторического анализа русской философии и современной социально-философской литературы. Поэтому особое место в ней получил принцип историографической достоверности, в соответствии с которым анализировались труды как русских мыслителей, так и современных авторов, исследующих их творчество.

В ходе анализа проблемы, заявленной в диссертации, автор опирался на концепции и базовые понятия, содержащиеся в трудах классиков мировой

и отечественной философии, в работах советских, современных зарубежных и российских философов.

Объектом исследования является процесс научно-технического развитая общества.

Предмет исследования - научно-техническое развитие как фактор изменения социальной практики, рассматриваемый в аспекте российской историософии.

Цель и задачи исследования обусловили логику работы. Цель — социально-философский анализ отечественной историософской оценки влияния науки и техники на развитие общества и рассмотрение возможности современной ее интерпретации.

Для достижения поставленной цели необходимо было решить следующие задачи:

- провести социально-философский анализ причин и условий формирования в отечественной мысли представлений о науке и технике как доминантных факторах развития общества;

- показать специфику концепции цельного знания и аргументировать значимость этой концепции в качестве одной из альтернатив преодоления духовного кризиса современного техногенного общества;

- исследовать интерпретации процессов научного познания и технизации социальной практики в русской религиозной метафизике с целью дальнейшего обоснования ее эвристического потенциала;

- рассмотреть роль науки и техники в аспекте концепций русского космизма и доказать, с одной стороны, утопичность этих концепций, с другой — их историческую преемственность и социальную целесообразность;

- обозначить контуры взаимосвязи предложенных российской философской мыслью советского периода социально-философских трактовок науки и техники с традициями отечественной и западной философии;

- обосновать актуальность развития российского историософского подхода с целью возможной выработки альтернативной стратегии глобализации.

Научная новизна результатов исследования может быть сформулирована следующим образом:

- с социально-философских позиций уточнены предпосылки формирования в отечественной мысли представлений о доминантной роли научно-технической реальности в структуре социального бытия и выявлено, каким образом в учениях славянофилов преодолевается противоречие между утверждением о самобытности России и тезисом о ее способности к овладению европейским просвещением;

- исследованы своеобразные способы рационализации теоретических представлений об обществе с помощью концепции цельного знания, аргументирована ее значимость для рассмотрения духовных феноменов современного общества;

- представлены основные теории русской религиозной метафизики, интерпретирующие процесс научно-технического развития, и обоснован эвристический потенциал этих теорий, адекватно описывающих духовные и социально-антропологические истоки кризиса техногенной цивилизации, для современного общества;

- определено место науки и техники в общественных концепциях русского космизма, при этом уточнены контуры социально-утопического характера его представлений и их концептуальная историческая преемственность;

- выявлены роли отечественной мысли и западной философской традиции в социально-философской концептуализации науки и техники в советский период, обоснована авторская идея о том, что при безусловном доминировании западного рационализма отечественная историософская традиция в советской философии не была полностью прервана;

- показано, что современные интерпретации социальной действительности в рамках российского историософского подхода способствуют выработке альтернативной глобализационной стратегии, учитывающей процесс духовно-нравственного совершенствования человека и общества в качестве доминирующего фактора научно-технического развития.

Исходя из указанных пунктов новизны, на защиту выносятся следующие основные тезисы:

1. Специфика генезиса научно-технической реальности в структуре социального бытия России связана с амбивалентностью ценностно-мировоззренческих факторов развития науки и техники в российском социокультурном пространстве, проявляющейся уже с эпохи Петра I. Это связано с тем обстоятельством, что система социальных детерминант научно-технического развития имеет в России два источника: традиционализм российского общественного сознания и понимание экзистенциальной необходимости перманентной модернизации российского общества. Данные тенденции фактически стали главными основами для философского осмысления российской национально-цивилизационной, культурной и государственной идентичности, для концептуализации науки и техники как оснований социального развития общества. Социально-философские дискуссии между западниками и славянофилами сосредоточивались вокруг проблемы идентичности российской цивилизации, в которой одну из основных ролей играл вопрос о знании, науке и технике как доминантных факторах социальных изменений. Приобщение большей части российской элиты к западной духовной культуре вырабатывало ментальное восприятие, базирующееся на понимании особой важности разума человека. Поэтому и славянофилы, и западники считали ускорение социального развития России возможным лишь в случае активного просвещения русского народа и использования достижений западной науки. Отличие в этом вопросе состояло в противостоянии религиозно-православных взглядов славянофилов естественнонаучным и сциентистским ориентирам радикальных философов-западников. Трудности восприятия российским обществом западных научно-технических ориентиров заключались

в том, что в XIX веке российская социальная структура еще не готова была органично воспринять те инновации, которые уже разработало и внедрило в период буржуазно-демократических революций и социальной модернизации западноевропейское общество. Результат данной неготовности отразился на ценностных установках общества в отношении техники, которая в этот период становится синхронно и объектом восторгов, и объектом всяческих страхов, тормозящих социальное развитие.

2. Русская философская мысль, сохранив многие византийские духовные традиции, особенно в части стремления к идеалу «цельного знания», сумела рационально-теоретически развить их, при этом православная духовность стала одной из главных составляющих оригинальной отечественной историософии. Современный поиск мировоззренческих альтернатив западноевропейскому плюралисггическо-постмодернистскому мировидению, актуализированный методологическим и этико-духовным кризисом современного социального познания, по-своему уникально может решаться с использованием идей и концепций, свойственных отечественной философии общества. В качестве таковой альтернативы (безусловно, при условии ее модернизации и методологической проработки в контексте реалий современности) может выступить идея цельности знания, концептуализированная русскими мыслителями в контексте поиска новой рациональности. В учении о цельном знании разработаны синтетические методы, позволяющие преодолеть противоречие рациональности и чувственности, теоретического и эмпирического познания. Социально-этический аспект синтеза знания, достигаемого наукой, религией, искусством в общественном бытии, состоит в поиске «новой общественности» как объединения творческих личностей, возможного на основе идей соборности, теургического созидания и религиозной любви.

3. Взгляды представителей русской религиозной метафизики на науку и последствия технизации социальной практики остаются актуальными и сегодня, предостерегая нас от возможных необратимых последствий цивилизационного кризиса. Особую значимость приобретает идея о том, что научно-технический поиск представляет собой одухотворенный и сугубо интеллектуальный акт деятельности социального субъекта. С точки зрения отечественных метафизиков, техника является источником многих проблем западноевропейской цивилизации, поскольку превратилась из совокупности умений для осуществления частных, конкретных действий в процесс непрерывного усложнения жизни и стала одной из детерминант, обусловливающих направление развития общества. Техника является универсальным способом преобразования мира, но ее своеобразие зависит от специфики общества, которое ее продуцирует и от того знания, которое является в обществе доминирующим. Это предполагает наличие определенной акцентуации технико-технического способа мышления, в западном обществе обусловившем гиперболизацию технической сферы социальной жизни. Специфика же представлений о научно-техническом развитии в российском обществе опосредуется двойственным отношением к роли и значению науки и

техники в социальной реальности, и это отношение не могло не отразиться в построениях русской религиозной метафизики, в которых предпринималась попытка концептуализации целостного взгляда на общественные процессы.

4. В философии космизма человек, общество и космос взаимодействуют как своего рода однопорядковые явления, причем данное взаимодействие осуществляется исключительно посредством техники, рассматриваемой космистами в целом позитивно, а иногда и восторженно. Предметом философии космизма стала проблема трансформации самосознания социального, субъекта в контексте исторической альтернативы между самоуничтожением или самовозрождением на качественно новом уровне. Необходимым условием реализации последнего состояния является единство философии, науки, религии, искусства, морали, политики и права; достаточным условием - осознание единства человеческого рода. Одной из движущих сил развития отечественной социальной философии было стремление к преодолению отчуждения человека в обществе. Воплощение этой идеи в жизнь виделось в приближении либо к божественному абсолюту (над чем настойчиво рефлексировали философы русского религиозного ренессанса), либо к социально-антропологическому идеалу (русский космизм). Русский космизм представлял собой уникальное общественно-интеллектуальное явление, несмотря на его социально-утопический пафос. Основная заслуга космизма состоит в том, что он впервые в полной мере рассмотрел науку и технику как главные силы, способные преобразить не только социальные взаимосвязи и общество, но и пересмотреть экзистенциальные основания жизни отдельной личности и всего человечества.

5. Несмотря на ориентацию на марксизм и западный сциентизм, интегральное видение социальной роли знания, науки и техники, которое персонифицировалось в учение о цельности знания, столь характерное для отечественной философской традиции, присутствовало и в учениях советского периода. Логика развития отечественной интеллектуальной традиции проявилась в том, что цельность мировоззрения создала предпосылки для широкого распространения уже во второй половине XX века системного подхода в советской философии. Результатом активной разработки советскими учеными и философами научно-технической проблематики стало то, что в 80 -90-х годах в советской философской мысли сложилась достаточно целостная область философского знания, обладающая собственной спецификой, проблемным содержанием, определенно выраженной автономностью, то есть философия техники, в которой анализ техники осуществляется в различных аспектах: онтологическом, гносеологическом, социально-философском, этическом. Все названные аспекты взаимосвязаны, переплетены друг с другом и составляют специфически философский подход к технике, который ориентирован на адекватное изучение российской социальной действительности и существенно влияет на современные социально-философские исследования.

6. Рассмотрение российской историософии как особого типа философии истории встречается с определенными затруднениями, в частности, с

невозможностью объединить в некую единую историософскую систематическую концепцию разных и порой противоречащих друг другу представителей русской философии. Однако, говоря о российской историософии, не следует понимать под ней какой-либо строгой системы, скорее, это - особый тип историософского поиска, который находится еще в состоянии недостаточной реализованное™. Российский историософский подход, в лучших своих концепциях обладающий ярко выраженной религиозностью, сочетает в себе как универсальность линейно-прогрессистского подхода, в разнообразных вариантах концептуализирующего христианскую идею «вселенскости», так и уникалистские тенденции цивилизационного подхода, ориентирующегося на биологизаторские представления и акцентирующего внимание на своеобразии культур и их естественном праве на самостоятельную реализацию в истории. Сегодня, когда насущно необходимо возрастание роли философского знания, мировоззренчески обобщающего выводы не только позитивной науки, но и этики, и эстетики, и всех других познавательных областей, способствующих совершенствованию человека, невозможному без поисков им смысла жизни и нахождения ответов, пусть временных, на вопросы о своем предназначении, российская историософия и свойственный ей идеал цельного знания могут сыграть немалую роль. Российская историософия (наряду с другими проектами философии истории) представляет альтернативное видение будущего человечества, не исключающее его научно-техническое развитие. Однако превалирует в ней не установка на удовлетворение материальных потребностей, принципиально неограниченных, а идея о духовно-нравственном самосовершенствовании личности, обусловливающая рецепты социальных преобразований и коэволюционную стратегию.

Теоретическая и практическая значимость работы. Результаты исследования предполагают новое понимание современных общественных процессов, основанное на представлениях о знании, науке и технике, сформировавшихся в отечественной историософской традиции. Основные выводы и отдельные положения диссертации имеют как научно-теоретическую, так и практическую значимость. Они могут использоваться на государственном, региональном и муниципальном уровнях для формирования элементов национальной идеологии и развития эффективной научно-технической политики, ее успешной реализации в рамках российского общества с учетом сложившейся в глобализирующемся мире ситуации.

Материалы диссертационного исследования, разработанные и примененные в нем методологические подходы могут стать основанием для дальнейшего анализа некоторых проблем социальной философии, глобалистики, психологии, политологии и социологии. Они также могут быть полезны для разработки в высших учебных заведениях базовых курсов по философии, социальной философии, философии техники, социологии и политологии, а также специальных и факультативных учебных курсов.

Соответствие диссертации паспорту научной специальности.

Отраженные в диссертации научные положения соответствуют области исследования специальности 09.00.11 - Социальная философия, особенно в таких ее пунктах как: 3. Основные этапы развития социально-философской мысли; 4. Социальная философия в современном мире. Стимулы философской рефлексии в начале XXI века; 11. Стимулы и механизмы становления человека и общества. Социально-философские проблемы антропосоциогенеза; 24. Источники и механизмы социокультурного изменения; 26. История как событийная жизнь людей во времени и пространстве. Соотношение «событий» и «структур» в их социально-философской интерпретации; 27, Методологические проблемы исторического познания в современных социально-философских трактовках; 29. Проблемы типологии истории: соотношение цивилизационной и формационной парадигм; 31. Проблема направленности истории: гипотеза общественного прогресса; 33. Глобальные проблемы современной цивилизации; 34. Исторические судьбы России, перспективы ее развития в XXI веке.

Апробация работы. Основные положения диссертации изложены в 17 публикациях общим объемом 6,4 п. л., в том числе в двух работах, опубликованных в издании, рекомендованном ВАК РФ.

Диссертация была обсуждена на заседании кафедры философии Северо-Кавказского государственного технического университета. Основные ее результаты докладывались на II международной конференции «Философия и социальная динамика XXI века: проблемы и перспективы» (Омск, 2007 г.), на первой межвузовской научной конференции «Наука в современном обществе: состояние и тенденции развития» (г. Шахты, 2007 г.), на межрегиональной научно-практической конференции «Глобальное versus локальное: российская провинция в условиях глобализации (философские, социологические, социокультурные и политические проблемы)» (Невинномысск, 2008 г.), на всероссийской научной конференции «Наука в современном обществе: состояние и тенденции развития» (г. Шахты, 2009 г.), на V межрегиональной научной конференции молодых ученых, аспирантов и студентов «Проблемы современного общества глазами молодежи» (Ставрополь, 2009 г.), на межрегиональной научной конференции молодых ученых, посвященной 10-летию журнала «Гуманитарные и социально-экономические науки» (Ростов-на-Дону, 2009 г.), на международной научно-практической конференции «Социальная эволюция, идентичность и коммуникация в XXI веке» (Ставрополь, 2009 г.), на международной научно-практической конференции «Российская национальная идентичность в лабиринтах модернизации и глобализации: философские, социокультурные и политические проблемы» (Невинномысск, 2010 г.).

Объем и структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, включающих шесть параграфов, заключения и библиографии, содержащей 208 наименований. Общий объем диссертации - 182 страницы.

II. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во Введении аргументируется актуальность темы, выявляется степень научной разработанности проблемы, определяются методологические и теоретические основы исследования, формулируются его цель и задачи, представляются научная новизна и практическая значимость диссертации.

Первая глава «Концептуализация социальной значимости науки и техники в теории и методологии российской историософии» посвящена анализу социально-философских и общих методологических подходов к исследованию процесса научно-технического развития в отечественной историософской традиции.

В первом параграфе «Генезис представлений о науке и технике как факторах общественного развития» рассматриваются феномены знания, науки и техники в контексте российского социокультурного пространства, в котором формируются собственные представления о знании, отношения к технике и специфически осмысливаются перспективы научно-технического развития общества. Автор с социально-философских позиций делает попытку реконструировать то ценностно-мировоззренческое пространство России

XVIII столетия, в котором происходило становление представлений о науке и технике как доминантных факторах общественного развития. При этом делается вывод о том, что социально-экономическую и в определенном смысле техническую модернизацию, проведенную Петром I, нельзя назвать историческим экспромтом, что вся реформаторская деятельность русского царя закономерно вытекала из предшествующей логики формирования социокультурного пространства России.

Диссертант в первую очередь обращает внимание на философскую рефлексию русского общества над происходящими в стране событиями. Ускоренная технизация, внедрение социальных, научных и технических инноваций инструментально воспринимались как наиболее эффективный путь развития общества, передовые слои которого были готовы вступить на путь практических преобразований. Например, с точки зрения исследователя

XIX века А. А. Кизеветгера1, предпетровский этап российской истории логически и духовно подводил Россию к реформированию, и в данном контексте социальные изменения, произведенные Петром Первым, не были неожиданной ломкой старинного социального уклада, не являлись внезапным «историческим чудом», приведением России из социокультурного небытия в бытие.

Диссертант также отмечает, что именно XVIII век с принадлежащей ему философской рефлексией указывал на новую стадию в социально-историческом развитии России, ключевой характеристикой которой выступил процесс европеизации, сопутствовавший существенным модернизационным преобразованиям русского общества. В это время инициировано начало процесса

1 См. Кизеветтер, А. Реформы Петра Великого в сознании русского общества // Русское богатство. 1896. -Л» 10.

секуляризации и инсппуционализации общественной жизни, началось формирование отечественного светского образования. Был заложен фундамент культурного, в том числе и философского диалога с Европой, что в соответствии с новым положением России в европейском цивилизационно-культурном процессе стало основой дня последующего развития российской идентичности, для созвдания будущих отечественных историософских моделей. В социально-историческом плане петровская модернизация России с упором на научно-технические достижения и социальные инновации Запада стала залогом дальнейшего развития Отечества, несмотря на то, что в философской дискуссии славянофилы и консервативно настроенные мыслители достаточно остро ставили вопрос о ее негативных сторонах.

Обращаясь к изменениям в экономическом развитии, автор утверждает, что вся эволюция русского капитализма, начиная с первоначального накопления капитала и заканчивая образованием производственных монополий и изменением классового состава населения, привела к созданию единой технико-производственной системы России. Это требовало выработки определенного мировоззрения, в котором наука и техника смогли бы занять одно из ключевых и значимых мест в развитии общества. Организация промышленного производства в условиях монополизации хозяйства и колоссальной абсолютизации государственной власти требовала разработки единых организационных принципов научно-технической полшики в стране. Именно этим потребностям могли служить появившиеся в то время естественные и технические науки, которые позволили развиться технологическим инновациям в России.

Однако, отмечается в диссертации, в России реформы не имели однозначно толкуемого позитивного характера, и это во многом определяло их неоднозначное, подчас противоречивое, осмысление. Диссертант также акцентирует внимание на том, что просвещение стало только фоном для развития собственных российских научно-технических знаний. Реформа, проведенная «сверху» нуждалась для своего успешного продолжения в активной поддержке и организации «снизу». На фоне интеллектуально-технологического следования Западу вырисовывалась проблема, которая заключалась в формировании национально-цивилизационного самосознания, сохранения своей уникальности по отношению к европейской цивилизации и нахождения собственного пути развития российского общества. Это и предопределило особенность русского просвещения на раннем этапе и специфику последующего социокультурного развития в целом и философской мысли в частности, в которой морально-нравственная оценка научно-технического развития общества, основанная на вере в силу человеческого разума, его познавательных способностей, в позитивную значимость творчества, станет традиционной и преобладающей над всеми другими.

Далее диссертант через призму русской социально-философской рефлексии рассматривает вопрос о том, является ли Россия составной частью европейской цивилизации или же она выступает как самобытная цивилизация, представляющая собой специфический синтез Азии и Европы. Данная дилемма предстает одной из центральных в отечественной

социально-гуманитарной мысли. Применительно к данной диссертационной работе вопрос можно сформулировать следующим образом: насколько знания, наука и техника значимы в становлении и развитии современного российского общества, сколь велика в этом заслуга западной науки и техники, а что можно отнести на счет российской самобытности. Дискуссия славянофилов и западников о месте России в мире, о путях ее развития и факторах, способствующих этому развитию, длится не одну сотню лет, сохраняя свою актуальность и в наши дни.

В диссертации отмечается, что в конце 20-х - начале 30-х годов XIX века этот вопрос приобрел новое философское звучание. Сформировавшийся устойчивый интерес к западноевропейской мысли, изучение философии И. Канта, И. Фихте, Г. Гегеля, и особенно -Ф. Шеллинга, через учения которых молодое поколение воспринимало систему ценностей Нового времени, повлекло за собой самостоятельные попытки объяснения и понимания социокультурной ситуации в России. Новый образ мышления приводил к идее о персональном и национальном как о двух взаимодополняющих и связанных между собой характеристиках развития всякого социума и человеческой цивилизации в целом. Цивилизационно-национальная идентификация переходила на иной уровень постижения: появились ростки осознания приверженности особенным культурно-цивилизационным ценностям, принадлежности к собственной нации как самодостаточной и равновеликой западным народам. В интерпретации проблемы соотношения Запада и России важнейшим и существенным компонентом стало чувство ответственности за дела своего народа, за положение Отечества в мировой социокультурной системе.

Диссертант обращается к идеям В. Ф. Одоевского, который в своем произведении «Русские ночи»1 сформулировал идею о том, что во всеобщем движении человечества Европа уже выполнила свое великое дело, и это означает начало конца ее исторического развития. Уделяется внимание также оценкам российской ситуации, сделанным П. Я. Чаадаевым, который к тому же представлен в диссертации и как серьезный и глубокий философ науки, исследующий роль интуиции в процессе познания. Чаадаев (продолжая традицию Н. И. Новикова и А. Н. Радищева) в значительной мере заложил мировоззренческие основы существования в русском обществе интеллигенции не просто как социальной группы интеллектуалов, но и как людей с четкой гражданской позицией, в определенных вопросах вступающей в противоречия с официальными государственным взглядами.

Далее диссертант рассматривает представления о науке и технике наиболее радикальных западников - А. И. Герцена, Н. П. Огарева, В. Г. Белинского и славянофилов, среди которых особенно отмечает А. С. Хомякова, И. В. Киреевского, К. С. Аксакова, И. С. Аксакова, Ю. Ф. Самарина, приходя к выводу о том, что обе системы философско-мировоззренческих взглядов вышли из одного общего теоретико-

1 Одоевский, В. Ф. Русские ночи. - М.: Эксмо, 2007.

15

методологического источника, а именно - из философских течений, развившихся в то время в Западной Европе, и этот факт стал особенностью последующей дискуссии, так как и славянофилы, и западники в своих концептуальных построениях основывались на некоторых исходных, хотя и разных, началах. В итоге они пытались подойти к одной и той же проблеме, только с разных сторон, но поиски средств ее решения развели их по разные стороны «баррикад».

Во втором параграфе «Социальный смысл концепции цельного знания» автор обращается к отечественному философскому наследию, ориентированному на идею синтеза и целостной интерпретации мира и человека, столь востребованную в современном процессе глобализации. Автор отмечает актуальность концепции цельного знания, заключающуюся в том, что чрезмерная дифференциация и специализация различных областей социально-гуманитарного знания приводит к фрагментарному мировосприятию современного человека, лишает его духовных и культурных опор и делает его существование до крайности негарантированным и противоречивым.

Как отмечается в диссертации, техника в еще большей степени обостряет социальные проблемы. Современное российское общество столкнулось с определенными серьезными экономическими, социальными и духовно-нравственными проблемами, которые обострились на фоне разразившегося мирового кризиса По утверждению В. С. Степина и Л. Ф. Кузнецовой, кризис в российском обществе хронологически совместился с системным кризисом современной техногенной цивилизации1. Человечеству экзистенциально необходимо решить ряд труднейших глобальных проблем -экономических, социально-политических, экологических, демографических и др. В нашей стране во многом в связи с необходимостью осмысления этих проблем возрос интерес к собственному духовному наследию.

Автор акцентирует внимание на том, что идея цельности знания, характерная для отечественной философии XIX - XX веков, имеющая целью в социальном плане преодоление отчуждения в русском обществе, концептуализировалась мыслителями по-разному, хотя кардинальный вопрос

0 способах преодоления отчуждения проходит красной нитью через все наследие русской философии - от славянофилов и западников до философов серебряного века и представителей русского космизма. В концепции цельного знания разрабатывалась идея синтеза науки, религии, искусства в социальном бытии, в ней нашли отражение и идеалистическая диалектика немецкого романтизма, и христианский универсализм, характерный для русской религиозно-философской традиции, и символизм, как западный, так и отечественный. Истина, достигнутая с помощью цельного знания, не есть только истина как знание о мире, но также это истина о том, как определить свое истинное место в сложном окружающем нас мире, о том, как понять свою

1 Степин, В. С., Кузнецова, Л. Ф. Научная картина мира в культуре техногенной цивилизации. -М., 1994.

собственную душу, и, наконец, как достичь счастья самому и как помочь это сделать другим людям. Познание в концепции цельного знания - не только процесс жизнедеятельности, но и метод совершенствования человеком самого себя с целью духовного развития своей личности.

Диссертант указывает на то, что в современном социуме в обстоятельствах роста инструментально-потребительского взгляда на знания и в связи с повышением исследовательского интереса к русским религиозно-философским теориям, концепция цельного знания снискала самоценную значимость и актуальность.

Формировалась концепция цельного знания в рамках учений славянофилов в контексте и на фоне все отчетливее обозначавшейся для русских интеллектуалов недостаточности и неадекватности подхода к осознанию и осуществлению национально-государственных и цивилизационных интересов России только на основе европейских ценностно-мировоззренческих установок, связанных с западным рационализмом. Для того чтобы рассмотреть построения конкретной теории, развивающей концепцию цельного знания, автор обращается к учению А. С. Хомякова. В своей гносеологии он формирует теорию, в которой присутствуют вера и логическое мышление, связанные с «живой истиной», «цельным знанием». (Понятие «цельное знание» славянофилы, по всей видимости, заимствовали из сочинений византийских Отцов Церкви, рассуждавших о цельности бытия и об изначальной видимости цельности природы и сущности человека.) У А. С. Хомякова целостное соборное познание противостоит индивидуальному человеческому рассудку, который отделен от веры и морали. Такой целостности, по его мнению, можно достигнуть лишь в свободном церковном единении познающих людей в духовный союз.

Диссертант отмечает, что в качестве базовых терминов концепции цельного знания славянофилов обнаруживаются «живое знание» (воспринимаемое в качестве первичных актов знания), «целостность духа» (где в качестве единого целого объединены рассудок, вера, любовь), «вера в Сущее», «воля» (проявляющаяся как специфическая сила разума, сплоченная со свободой и духовно-нравственной ориентацией человека). Здесь воля является ядром целостной человеческой личности, а вера выступает в качестве функции воли.

В третьем параграфе «Интерпретации процессов научного познания и технизации социальной практики в русской религиозной метафизике» автор диссертации, исследуя проблему, исходит из того, что в русской религиозной философии познание является не просто поиском законов природы и их логическим и методологическим обоснованием (что характерно для новоевропейской философии и последующей европейской сциентистской традиции). Научно-технический поиск рассматривается здесь в аспекте софийности, подразумевающем божественную сопричастность познанию и техническому творчеству, или же, иначе говоря, как истинно одухотворенный и сугубо интеллектуальный акт деятельности социального субъекта, имеющего возможность не просто созерцать и познавать бытие, а

вести с ним диалог, наполнять мир смыслом и символами.

Диссертант обращается к творчеству С. Н.Булгакова, который был одним из центральных представителей русской религиозно-философской мысли России XX века. В философском плане булгаковская софиология представляет собой онтологическую систему, которая была развита в контексте метафизики всеединства. Исторически в софиологии прослеживается связь с платонизмом. С. Н. Булгаковым сделана попытка решительного и творчески нестандартного обоснования бытийственных истоков космоса как тварного мира, который обладает своим собственным смысловым наполнением, внутренним потенциалом к созидательному генезису, «живым единством бытия»1.

Диссертант утверждает, что, рассматривая в полной мере значение социально-философского наследия С. Н. Булгакова, следует, прежде всего, иметь в виду, что он относился к таким ученым, для которых проблемы философско-мировоззренческого характера находились в естественной взаимосвязи с собственно научными, Говоря об эволюции научного познания, С. Н. Булгаков обращает внимание на то, что «победа разума над неразумным началом совершается не сразу, а постепенно, причем коллективный разум объединенных в общество людей побеждает все больше и больше мертвую природу, научаясь ею пользоваться для своих целей; таким образом, мертвый механизм постепенно уступает место разумной целесообразности, своей полной противоположности»2. По мысли С. Н. Булгакова, для современного человечества доктрина прогресса представляет собой нечто гораздо большее, чем обычная социальная научная концепция: роль теории прогресса заключается именно в ее призвании заместить современному человеку фактически утраченною религиозную веру и метафизику. В теории общественного прогресса поднимаются телеологические вопросы о смысле человеческой жизни и истории человечества, о целях социального бытия и бытия личности. Само научное познание цельной Истины у Булгакова принимает образ постоянной незавершенности, вечного поиска, потому что в собственной цельности Истина вечно «выскальзывает» из лона науки.

Диссертантом рассмотрено также учение П. А. Флоренского, которое можно назвать «конкретной метафизикой». П. А. Флоренский не отрицает значение рационализма, но он последовательно критикует европейское субъективистское восприятия мира, доминирующее на Западе начиная с эпохи Ренессанса, за абстрактный логицизм, иллюзионизм и личностный индивидуализм, граничащий с эгоизмом. Техника у П. А. Флоренского, выступая в качестве части культуры, упорядочивает, организует лежащую вне человека материю, она является продуктом стремления человека активно воздействовать на окружающую среду, сознательно овладевать ею,

1 См. Булгаков, С. Н. Свет невечерний: созерцания и умозрения. - М.: Республика, 1994. 'Булгаков, С. Н. Основные проблемы теории прогресса // Булгаков С. Н. Соч.: В 2 т. Т.2. -

М„ 1988.-С.53.

целенаправленно ее перестраивать. Отец Павел считает технику не просто коммуникатором между человеком и природой, но и своего рода средством человеческого самопознания. Конструируя инструменты и машины, человек пытается глубже и точнее понять устройство собственных органов. То, что в организме бессознательно, рефлективно, делается здесь сознательно воспроизведенным, построенным по осмысленному проекту и плану. Воспроизведя в технике те из человеческих органов, которые недостаточно или вовсе еще не развиты, претворяя их в совершенные, стройные механизмы, мы вольно или невольно открываем для себя дремлющие пока возможности нашего собственного организма.

Эта родственность, схожесть строения и функций органов и орудий, выраженная идеей органопроекции, подводит своеобразную теоретическую основу главной мысли таких философов как Н. Ф. Федоров, Н. А. Бердяев, В. И. Вернадский о необходимости перехода от научно-технического прогресса, оставляющего личность в ее физическом несовершенстве, к прогрессу органическому. Овладев умением создавать орудия-органы, человек должен теперь применить это умение к своему телу, овладеть направленным органосозиданием, точность, силу и прочность механизма сообщать организму, не только мертвое, но и живое сделать совершенным.

Автор подробно рассматривает отношение к науке и технике H.A. Бердяева. Техника, по мнению философа, имеет колоссальное социокультурное и вселенское значение. Машина обостряет проблему судьбы индивида в социуме и во Вселенной, однако техника амбивалентна по своей роли, она отрывает человека от земли и природы, от самого естества как источника человеческого вдохновения, она потрясает всякую мистику земли, мистику таинственного материнского начала, которая имела существенное значение в культурной истории человеческого общества. Н. А. Бердяев выражает эсхатологические настроения в отношении техники и будущего цивилизации, поэтому его учение справедливо характеризуется как «эсхатологическая метафизика».

Во второй главе «Оценка влияния научно-технического прогресса на общество в отечественной историософской мысли» предпринимается попытка обоснования эвристического потенциала отечественной историософии в осмыслении воздействия науки и техники на современное общество, необходимом для выработки практических шагов по преодолению негативных явлений, связанных с техногенным фактором социального развития.

В первом параграфе «Наука и техника в социальных утопиях русского космизма» проводится анализ космизма, понимаемого в широком смысле как представление о мире в его целостности или в узком смысле как учение о космической экспансии человечества. Диссертант подчеркивает, что космизм можно считать одной из национальных черт русской философии, присутствующих в работах многих ее представителей. Рассмотрено три формы существования русского космизма: культурно-философский -космизм писателей, поэтов, художников и композиторов; религиозно-

философский - космизм философов и религиозных мыслителей; естественнонаучный - космизм ученых.

Автор обращается к идеям Н. Ф. Федорова, утверждавшего, что человеческий разум порождается эволюцией и служит сознательным орудием ее дальнейшего развертывания. Природа же представляет разрушительное начало, она слепа, неразумна, поэтому люди должны стать ее разумом, самопознанием, научиться ею управлять. Исходя из этого, философ предложил идею регуляции любых возможных процессов, включая космические, во имя воскрешения всех умерших поколений «отцов». Поскольку же Земля ограничена в своих ресурсах, человек должен во имя сохранения жизни и преодоления смерти выйти в космос.

Русский религиозно-философский космизм имеет немало ярких, непохожих друг на друга концепций. Одна из них - концепция Всемира -принадлежит А. В. Сухово-Кобылину. Уникальность этой концепции состоит в том, что религиозно-философские представления в ней обосновываются и подкрепляются естественнонаучными. Характерной чертой русского космизма религиозно-философского направления стали попытки привнесения в него элементов восточной мистики. В качестве представителей данного направления отмечаются Е. П. Блаватская, Е. И. и Н. К. Рерихи, Г. И. Гурджиев и П. Д. Успенский, которые в своих трудах акцентировали внимание на том, каким образом космос влияет на жизнь человека, и пытались выяснить это с помощью так называемого эзотерического знания.

Автор полагает, что наиболее плодотворным, отвечающим современному уровню развития знаний о мире и космосе, является третье, естественнонаучное направление русского космизма. Космисты сциентистского направления представляли разум как космический феномен, имеющий возможность не только влиять на главные сферы бытия - космос и жизнь, но и реконструировать их. Человеческая рациональность, деятельное бытие человеческого разума предстали в их рассуждениях как космический принцип, бытийственный феномен. Акцент был сделан ими на изначальной внутренней причастности человеческого разума разуму космоса.

Естественнонаучное направление русского космизма богато идеями и яркими представителями, каждый из которых по-своему решал проблему космической философии. При этом общей оставалась рационалистическая и технократическая установка на завоевание человеком космоса при всепобеждающем активизме человека. Эта магистральная идея закладывалась еще в утопических сочинениях XVIII - первой половины XIX вв. Но и в конце XIX - начале XX вв. мечта о светлом будущем, которое наступит вместе с преодолением земного тяготения и выходом человека в космос, была все той же утопией. Рецепты ее достижения предлагались разные и тоже утопические: светлое будущее достигалось через преодоление времени, пространства или пространства и времени одновременно. Автор обращается к концепциям космизма Н. Г. Холодного, Н. А. Умова, К. Э. Циолковского, научному творчеству В. И. Вернадского, исследованиям

и доказательствам связи космоса и человечества русского ученого-космиста А. Л. Чижевского.

Диссертант обращает внимание на то, что в конце XX века в философскую полемику с современными сторонниками космистов (Н. Моисеев, Н. Васильева, В. Усольцев, Ф. Яншина) вступили философы, представляющие направление так называемого антикосмизма (В.Кутырев, М. Матвеев). Суть критики космизма выражается в том, что техника и космос представляются антикосмистам не как взаимосвязанные реалии или ступени эволюции, а как совершенно противоположные реалии, как искусственное и естественное, органичное единство между которыми невозможно в принципе. При этом учение русского космизма представлено данными учеными антиэкологическим и негуманным по своему духу, призывающим на практике искусственное активно поглощать и истреблять естественное.

В защиту идей русского космизма диссертант высказывает тот аргумент, что в их миропонимании и живые системы, и природа, и общество связаны единым процессом эволюции, что уже не свидетельствует в пользу их категорической несхожести. Во-вторых, не совсем верно противопоставление искусственного как рукотворного и естественного как природного, поскольку и сам человек, и его руки, и разум, творящий технику - есть результат природы, сотворившей его в процессе эволюции. Кроме того, вместе они - различные стороны процесса самоорганизации материи. В-третьих, космисты неоднократно поднимали вопрос об ответственности за творение человеком искусственной среды.

Во втором параграфе «Рационализация образов науки и техники в советский период» отмечается, что с переменами, произошедшими после Октября 1917 года, когда русская философская традиция была прервана, начинают формироваться новые ценности и идеалы общественного развития. В том числе, формируется социалистическая установка на максимально возможное потребление и использование техники.

Существенное влияние на формирование нового понимания техники и ее роли в развитии общества оказали западноевропейские традиции, которые можно условно разделить на два направления. Первое - «техническое» или «инженерное» (Э. Капп, Ф. Дессауэр), в котором анализируются природа техники, методологические процедуры и когнитивные структуры, представленные в ней. Мыслители этого направления пытались дать объяснение мировому устройству с помощью технических терминов, активно формировали техническое сознание и технократическое отношение к действительности. Второе направление - «гуманитарное» (Л. Мэмфорд, X. Ортега-и-Гассет, М. Хайдеггер, Ж. Эллюль), своей задачей ставит раскрытие значения техники, ее воздействия на искусство, литературу, этику, политику и религию.

Диссертант обращает внимание на то, что непосредственно в направление • философии техники массив исследований, связанных с техникой, выделился уже в XIX веке, сначала в Германии, Франции, а в начале XX века в России, во многом благодаря научным изысканиям П. А. Энгельмейера, считавшего

действительной философией только ориентированную на практику и направленную на помощь в созидательной деятельности человека, т. е. «философию действия», основывающуюся на концепции «техницизма». Значительное внимание Энгельмейер уделил анализу явления и сущности технического творчества, влиянию техники на жизнь общества, на экономику. Он рассматривал также правовые проблемы технической деятельности, вопросы взаимосвязи техники и искусства, техники и науки.

В параграфе глубокому анализу подвергается диалектико-материалистическая концепция науки и техники, которая среди существующих концепций технической реальности занимала самое заметное место. Автор обращается к ее истокам и подробно анализирует теории К. Маркса и Ф. Энгельса с точки зрения научно-технической проблематики. Чтобы глубже исследовать материальное производство и выяснить его место в истории общества, К. Маркс обращается к необходимому элементу производства - к технике, под которой он понимал искусственно созданные человеком средства труда. У Маркса техника имеет значение особой категории, оказывающей влияние на другие элементы производительных сил, на многие стороны жизни и деятельности людей. Техника, подчеркивает Маркс, есть наиболее подвижный элемент производительных сил, ее использование, темпы и направления развития зависят от производственных отношений. В то же время техника оказывает влияние на изменение производственных отношений. Уровень развития производительных сил характеризуется применяемыми средствами труда, техникой.

Автор подчеркивает, что в трудах К. Маркса проанализирована связь науки с производством не только в общем, но и в узкотехническом, технологическом плане. Капиталистический способ производства, как указывает Маркс, - первый способ производства, который ставит естественные науки на службу непосредственному процессу производства. К.Маркс считал, что с развитием техники разделение труда должно исчезнуть. Однако дальнейший ход истории показал обратное, оно не только не исчезло, а наоборот, продолжает увеличиваться.

В ряду существующих концепций науки и техники нельзя обойтись без учения Ф. Энгельса, подчеркивавшего, что развитие техники влияет на все стороны общественной жизни и не отделявшего технические средства производства от того общества, в котором они используются. Изменение орудий труда приводит к новым формам их соединения с производителями, к изменению способа производства. Большое внимание Ф.Энгельс уделял роли технических изобретений, которые рассматривал в неразрывной связи с существующими социально-экономическими условиями. На каждой ступени развития общества он выделял: изобретения, меняющие способ производства; изобретения внутри отрасли техники; технические усовершенствования, впоследствии приводившие к созданию нового орудия.

Автор замечает, что определенный вклад в развитие диалектико-материалистической концепции философии техники внес В. И. Ленин, который постоянно следил за разработкой научно-технической

проблематики. Главным направлением преобразований в технике он считал электрификацию, большое будущее отводил радиотехнике, высказал ряд мыслей по общим теоретическим проблемам технических наук. Ленин рассматривал проблему взаимосвязи форм промышленности и техники, социальные основы техники и техникознания в России, отмечал историко-генетические связи между техническими и естественными науками. Признание взаимосвязи естествознания, истории философии, истории техники и технических наук он выдвигал в ранг общих методологических проблем, раскрывающих причины происхождения и сущность технических феноменов.

С 1920-х гг. начался новый период в развитии исследований по истории, теории и философии техники в СССР, который был связан в основном с разработкой отечественной истории техники. Научно-исследовательская работа по истории и теории техники в основном сосредоточивалась на кафедрах вузов. Большое внимание в эти годы ученые обращали внимание на изучение тех трудов К. Маркса, Ф. Энгельса и В. И. Ленина, в которых рассматриваются вопросы техники и ее истории. Данный период продолжался до конца 70-х годов.

Начиная с 40-х годов XX в. важным направлением в философии техники явилась проблема научно-технического прогресса и научно-технической революции. Прежде всего, были проанализированы причины возникновения НТР, рассмотрена НТР как система элементов науки, техники и производства, выявлены функции НТР, фазы ее развертывания, источники и движущие силы. Определенное внимание было уделено вопросам взаимосвязи НТР и естественно-исторического процесса, диалектике научно-технического и социального процесса. Одной из центральных проблем, подвергшихся исследованию, стала проблема взаимосвязи НТР и науки, влияния НТР на научную деятельность.

В философии технической реальности этого периода рассматривались с разных сторон и антропологические вопросы. В частности, исследовалась система «человек-техника», изучалось влияние НТР на развитие личности, ставился вопрос о характере и содержании труда, выяснялась взаимосвязь человека с отдельными водами техники. Рассматривалась проблема субъекта и объекта в условиях НТР. Одной из важнейших явилась также проблема влияния автоматизации на изменение функций человека в производственном процессе. Рассматривались также вопросы влияния НТР на развитие экономики, социальной жизни, культуры, экономические ее последствия.

Автор отмечает, что при безусловном доминировании западного рационализма в советской философии отечественная историософская традиция не была полностью прервана и кратко останавливается на современном этапе развития представлений о науке и технике в России, сохраняющем и продолжающем эти традиции, характеризующемся существенной переоценкой роли техники и технологий в жизни общества. Главными критериями функционального развития любого государства теперь становятся факторы свободы и технологического потенциала. Статус

техники за прошедший век изменился настолько, что можно уже говорить о ней как об одном из факторов, определяющих будущее человечества.

В третьем параграфе «Российская историософия в поиске альтернативных стратегий глобализации» утверждается, что историософия есть важнейшая компонента социальной философии. Предметом философии истории является жизнедеятельность определенного общества или человечества в целом во времени, главной задачей - обоснование наличия законов исторического развития и их формулировка. Посредством решения этой задачи возможно и нахождение множества других ответов на смысложизненные философские вопросы: о причинах возникновения и путях формирования конкретных обществ, о значении личности в них, о тенденциях развития, обусловливаемых социальными целями. В этой связи можно утверждать, что историософия - это стержневая часть социальной философии, призванная решать проблему общественно-исторического смысла. Направленность поиска этого смысла и, соответственно, его результаты зависят от многих причин, но прежде всего - от культуры (в широком смысле) той общности, в которой он происходит. Поскольку же и история, и современность демонстрируют широкое разнообразие культур и определяемых ими образов мышления, ментальностей народов в социальной действительности, то и историософских подходов может быть множество, и все они оправданы в той или иной степени.

Российская историософия, как и другие типы философий истории тесно связана с социальной философией (можно сказать, они взаимообусловлены), однако ее отличают персонализм как повышенное внимание к теме о человеческой личности и онтологизм как установка о «включенности» в мир действующего в нем и познающего его человека. Это дало автору право рассматривать отечественную историософию как особую форму понимания исторического процесса, общества и личности. Конечно, отмечает диссертант, рассмотрение российской историософии как особого типа философии истории встречается с определенными затруднениями, в частности с невозможностью объединить в некую единую историософскую систематическую концепцию столь разных и порой противоречащих друг другу представителей русской философии. Однако здесь же он уточняет, что, говоря о российской историософии, мы и не должны понимать под ней какой-либо строгой системы. Речь должна идти, скорее, об особом типе историософского поиска, который может увенчаться созданием конкретной системы философии истории, а может, что происходит чаще, лишь способствовать обоснованию мировоззренческой позиции того или иного мыслителя. И, что важно, этот тип историософского поиска находится еще в состоянии недостаточной реализованное™, несмотря на многочисленные попытки философов воспользоваться им, а это может свидетельствовать о его эвристичности в будущем.

Сопоставляя линейно-прогрессистский (формационный), цивилизацион-ный и российский историософский подходы, автор полагает, что однозначно универсалистским является линейно-прогрессистский подход, в разнообразных вариантах концептуализирующий христианскую идею «вселенскости».

Цивилизационный подход, ориентирующийся на биологизаторские представления, акцентирует историософское внимание на уникальности культур и их естественном праве на самостоятельную реализацию в истории (хотя проблема взаимодействия культур и занимает немалое внимание представителей этого подхода). Российский историософский подход, в лучших своих концепциях обладающий ярко выраженной религиозностью, сочетает в себе как универсалистские, так и уникалистские тенденции историософского мышления.

Автор задается вопросом: допустимо ли считать российский историософский подход попыткой синтезирования линейно-прогрессистского и цивилизационного подходов? И приходит к мысли, что это вполне возможно, однако только в том случае, если синтез понимать не в гегелевском или диалектико-материалистическом смысле, как снятие сохраняющихся только в качестве моментов синтеза противоречий, а в более древнем - как нахождение «золотой середины», «серединного пути» между противоречиями, остающимися непреодолимыми.

Самые яркие представители российской историософии, на взгляд диссертанта, не являлись односторонними отрицателями значения технического и научного прогресса в развитии человеческого общества. Они, хотя и отрицали в своем большинстве однобокий материализм в качестве мировоззренческой панацеи, были, как правило, не односторонними идеалистами, а идеал-реалистами. Техника как создание научного гения ими приветствовалась, однако понималась только как средство достижения целей, лежащих вне области потребительского отношения к миру.

Техницизм, рассматривающий технику в качестве самодовлеющей реальности и рисующий картины будущего, в котором человеческий интеллект вытесняется искусственным, считает автор, есть такое же гипосгазирование одного из факторов социальной жизни (несомненно, важного, однако далеко не единственного), как экономизм, преувеличивающий сегодня значение не просто экономики (ведь она может быть всякой - например, в соответствии с эвристичным учением К. Маркса об общественно-экономических формациях, рабовладельческой, феодальной, социалистической и даже коммунистической), а экономики капиталистической, ставящей идеалом получение индивидуальной прибыли, причем при этом предполагается как бы автоматическое достижение всеобщего благоденствия, хотя несомненным остается тот исторический факт, что сами западные страны включились в процесс социального реформирования, прежде всего, из-за страха перед распространением русской революции, и никак не из альтруистических побуждений.

Современная цивилизация, утверждает диссертант, действительно оказалась в тупике технократизма, и объективный компаративистский историософский анализ ясно указывает причины этого: превалирование в обществе материальных интересов, обусловившее забвение духовных или, иначе, бездуховность социума. Атеистически-пренебрежительное отношение к природе в рамках господства — подчинения привело к результатам, заставляющим нас вновь вспомнить о метафизике природы, оставшейся за

гранью позитивистского мировоззрения и неразрывно связанной с метафизикой человека. Речь сегодня должна вестись о реанимировании духовности, невыводимой только из физиологии и предполагающей наличие в человеке способностей, выходящих за грань его рассудка как средства систематизации эмпирических данных. Необходимо возрастание роли философского знания, мировоззренчески обобщающего выводы не только позитивной науки, но и этики, и эстетики, и всех познавательных областей, способствующих совершенствованию человека, невозможному без поисков им смысла жизни и нахождения ответов, пусть временных, на вопросы о своем предназначении. И в этом может сыграть немалую роль российская историософия и свойственный ей идеал цельного знания, недостижимый по определению (идеал), однако позволяющий приращивать относительные знания о мироздании.

Российская историософия, базирующаяся на принципах персонализма и коллективной идентичности, уникальности и универсальности, совмещающихся в идеале соборности, свободном единении личностей, сохраняющих свою индивидуальность, и пытающаяся рационально-теоретически отобразить «глубины» ментальности народа, в недрах которого она зародилась, может оказать немалую услугу в поиске и формулировке идеологии, преемственной, а потому приемлемой. Без такой идеологии существует угроза потери нами собственной идентичности, растворения в безликой массе стандартизируемых далеко не самой высоконравственной цивилизацией народов.

Основанное на любви взаимодействие людей между собой, а также людей и окружающего их мира предполагает согласованность, синергию деяния, и при этом отнюдь не отрицает в качестве средств человеческих действий науку и технику. Только научно-техническое развитие необходимо при этом подчинять высшим, действительно разумным приоритетам, как человеческой личности, общества, так и внешней для них реальности. Методология такого подчинения вырабатывалась веками, однако требует адекватного современности переосмысления.

Таким образом, пишет диссертант, завершая параграф, российская историософия (наряду с другими проектами философии истории) представляет собой альтернативное видение будущего человечества, не исключающее его научно-технического развития. Однако превалирует в ней не установка на удовлетворение материальных потребностей человечества, принципиально неограниченных, а идея о духовно-нравственном самосовершенствовании личности, обусловливающая рецепты социальных преобразований и коэволюционную стратегию. В связи с очевидными неудачами современного глобализационного подхода, в котором явно преувеличивается значимость экономико-технологической цивилизационной составляющей, фундирующейся капиталистическими и колониалистическими (империалистическими) представлениями, актуализируется проблема развития отечественного историософского подхода и возможной его практической реализации, что не исключает необходимости исследования и других альтернативных подходов.

В Заключении подводятся итоги диссертационного исследования и

намечаются дальнейшие пути исследования проблем научно-технического развития общества, которые, как представляется диссертанту, тесно связаны не только с применением методологии, разрабатываемой российской историософией, к современной социальной реальности, но и с ее развитием. Это будет способствовать проведению широкого социально-философского анализа представлений о роли науки и техники в современной России, учитывающего влияние большого числа социокультурных факторов, что, в свою очередь, поможет выяснению сущностных свойств техники, которая, с одной стороны, является необходимым атрибутом творческой преобразовательной деятельности человека, с другой - пороэадает риски и угрозы для социальной жизни.

ОСНОВНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ И ВЫВОДЫ ДИССЕРТАЦИИ ОТРАЖЕНЫ В СЛЕДУЮЩИХ РАБОТАХ:

Статьи в изданиях, рекомендованных ВАК РФ:

1. Иванова, Е. В. Постановка и генезис проблемы взаимодействия техники и общества [Текст] / Е. В. Иванова // Социально-гуманитарные знания, 2009. - № 9. - С. 326-332.-0,5 п. л.

2. Иванова, Е. В. Социально-философский образ знания, науки и техники в концепциях отечественных мыслителей [Текст] / Е. В. Иванова // Социально-гуманитарные знания, 2009. - № 12. - С. 139-145. - 0,5 п. л.

Статьи и публикации в прочих изданиях:

3. Иванова, Е. В. Системный подход в анализе процесса технологизации культуры [Текст] / Е. В. Иванова, В. В. Котлярова, В. И. Родионова // Философия в XXI веке: международный сборник научных трудов / под общей ред. проф. О. И. Кирикова. - Выпуск 12. - Воронеж: ВГПУ, 2007. -С. 162-169.-0,5/0,2 п. л.

4. Иванова, Е. В. Применение системного подхода в анализе природных и социальных явлений [Текст] / Е. В. Иванова, В. В. Котлярова,

B. И. Родионова // Философия и социальная динамика XXI века: проблемы и перспективы: сборник статей II международной конференции. - Омск: СИБИТ, 2007,- Ч. 3. - С. 183-193. - 0,6 / 0,3 п. л.

5. Иванова, Е. В. Феномен техники и технизации как предмет философской рефлексии [Текст] / Е. В. Иванова // Наука в современном обществе: состояние и тенденции развития. Материалы конференции. Первая межвузовская научная конференция. - Шахты: Изд-во ЮРГУЭС, 2007. -

C. 37-41.-0,4 п. л.

6. Иванова, Е. В. Теоретические подходы к пониманию технологизации культуры [Текст] / Е. В. Иванова // Социально-гуманитарные проблемы

современности: сборник научных трудов / ред. кол. А.П. Германович [и др.] -Шахты: Изд-во ЮРГУЭС, 2007. - С. 119-122.-0,5 п. л.

7. Иванова, Е. В. Диалог философии и науки в трудах русских мыслителей конца XIX-начала XX века [Текст] / Е. В. Иванова // Социально-гуманитарные проблемы современности: сборник научных трудов. - Шахты: Изд-во ЮРГУЭС, 2008. - С. 12-14.-0,6 п. л.

8. Иванова, Е, В. Соотношение науки и философии в русской философской мысли конца XIX-начала XX века [Текст] / Е. В. Иванова // Философия в XXI веке: международный сборник научных трудов / под общей ред. проф. О. И. Кирикова. - Выпуск 16. - Воронеж: ВГПУ, 2008. -С. 42-49.-0,6 п. л.

9. Иванова, Е. В. Интерпретации техники в работах великих мыслителей XIX века [Текст] / Е. В. Иванова, В. И. Родионова // Материалы межрегиональной научно-практической конференции «Глобальное versus локальное: российская провинция в условиях глобализации (философские, социологические, социокультурные и политические проблемы)». -Невинномысск: Невинномысский государственный гуманитарно-технический институт, 2008. - С. 254-258. - 0,4/0,2 п. л.

10. Иванова, Е. В. Проблема влияния техники на жизнедеятельность общества в современной социальной философии [Текст] / Е.В.Иванова // Наука в современном обществе: состояние и тенденции развития: материалы Всероссийской научной конференции. - Шахты: ГОУ ВПО ЮРГУЭС, 2009. -С. 112-115.-0,3 п. л.

11. Иванова, Е. В. Отражение взаимодействия общества и техники в трудах российских философов второй половины XIX века [Текст] / Е. В. Иванова // Материалы V межрегиональной научной конференции молодых ученых, аспирантов и студентов «Проблемы современного общества глазами молодежи». - Ставрополь: СевКавГТУ, 2009. - С. 52-54. -0,1 п. л.

12. Иванова, Е. В. Интерпретация практики научно-технического развития в отечественных философских теориях общества второй половины XIXвека [Текст] / Е.В.Иванова // Современные проблемы философии и социально-гуманитарных наук. Сборник научных статей. Выпуск XXI. -Москва - Ставрополь: Российское философское общество - ГОУ ВПО «Северо-Кавказский государственный технический университет», 2009. -С. 52-56.-0,3 п. л.

13. Иванова, Е. В. Наука и техника как факторы общественного развития в отечественной философской традиции [Текст] / Е. В. Иванова II Материалы Межрегиональной научной конференции молодых ученых, посвященной 10-летию журнала «Гуманитарные и социально-экономические науки», 2009-Спецвыпуск. - С. 100. - 0,1 п. л.

14. Иванова, Е. В. Социальный смысл концепции цельного знания [Текст] / Е. В. Иванова // Современные проблемы философии и социально-гуманитарных наук. Сборник научных статей. Выпуск XXIII. - Москва -

Ставрополь: ГОУ ВПО «Северо-Кавказский государственный технический университет», 2009. - С. 101-109. - 0,5 п. л.

15. Иванова, Е. В. Научно-техническое развитие в контексте эволюции общества в концепциях отечественных мыслителей [Текст] / Е. В. Иванова // Материалы международной научно-практической конференции. «Социальная эволюция, идентичность и коммуникация в XXI веке». -Ставрополь: ГОУ ВПО «Северо-Кавказский государственный технический университет», 2009. - С. 36-38. - 0,35 п. л.

16.Иванова,Е. В. Значение теории цельного знания И.В.Киреевского [Текст] / Е. В. Иванова // Российская национальная идентичность в лабиринтах модернизации и глобализации: философские, социокультурные и политические проблемы: материалы международной научно-практической конференции. - Невинномысск: НГГТИ, 2010. - С. 176-180. - 0,3 п. л.

17. Иванова, Е. В. Российская историософия в поиске альтернативных стратегий глобализации [Текст] / Е. В. Иванова // Научный вестник НГГТИ. -Невинномысск, 2010. -№ 3. - С. 79-86 - 0,65 п. л.

ИД №06457 от 19.12.01 г. Издательство ЮРГУЭС. Подписано в печать 29.10.10 г. Формат бумаги 60x84/16. Усл. печ. л. 1,5. Тираж 100 экз. Заказ № 608

ПЛД № 65-175 от 05.11.99 г. Типография Издательства ЮРГУЭС. 346500, г. Шахты, Ростовская обл., ул. Шевченко, 147

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Иванова, Елена Владимировна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. Концептуализация социальной значимости науки и техники в теории и методологии российской историософии.

1.1. Генезис представлений о науке и технике как факторах общественного развития.

1.2. Социальный смысл концепции цельного знания.

1.3. Интерпретации процессов научного познания и технизации социальной практики в русской религиозной метафизике.

ГЛАВА 2. Оценка влияния научно-технического прогресса на общество в отечественной историософской мысли.

2.1. Наука и техника в социальных утопиях русского космизма.

2.2. Рационализация образов науки и техники в советский период.

2.3. Российская историософия в поиске альтернативных стратегий глобализации.

Введение диссертации2010 год, автореферат по философии, Иванова, Елена Владимировна

Актуальность темы исследования обусловлена противоречивостью тенденций динамики современного российского общества, а также наметившимся переходом развитых стран к постмодернистскому типу организации социальной жизни. Эти факторы заставляют не только анализировать современность и создавать прогнозы грядущего социума, но и переосмысливать социально-исторический опыт прошлого. Становится очевидным, что назревшая необходимость радикальной модернизации российского социума, столь глубоко осознанная на государственном уровне в последнее время, заставляет по-новому взглянуть на процессы социокультурной динамики. Вместе с тем, бесспорно и то, что история российского государства последние три века представляет собой череду попыток властвующей элиты модернизировать общество, совершить рывок, который поставил бы Россию на один социально-экономический уровень с развитыми странами. Именно это становилось одной из предпосылок проведения политических реформ. Однако уже Петр I осознал, что политическая модернизация невозможна без модернизации технологической, так как технологический скачок может создать необходимые условия для необратимой качественной трансформации общества. В свою очередь, только достаточно высокий уровень развития науки и техники позволяет обществу идти по пути технологического прогресса.

Осознание данного факта послужило основой для рассмотрения в отечественной философской традиции науки и техники как непременных факторов общественного развития. Бесспорно, в русской философии акцент делается на социально-политическую, а также на религиозно-метафизическую тематику. ^ Но сюжет научно-технического развития и динамики знания присутствует практически во всех концепциях отечественных мыслителей. Даже в учениях религиозных метафизиков начала XX века наука осмысливается как один из феноменов, формирующих целостность общества, как один из атрибутов социального. В отличие от раннего западного позитивизма, уже в середине XIX века в отечественной философской мысли наметилась тенденция к более глубокому и содержательному рассмотрению науки и научного творчества. Безусловно, русская религиозная метафизика не могла осмыслить научную деятельность вне рамок учения о Софии и концепции соборности. Парадокс заключается в том, что в большой мере богословские рассуждения,В. С. Соловьева, Н. А. Бердяева, С. Н. Булгакова, П. А. Флоренского о рационализме, науке и технике позволили создать в отечественной философской традиции представление об интеллектуальной сфере деятельности как об одухотворенной области человеческого творчества. Бездушию западного позитивизма русская философия противопоставила представление о познании как духовно-творческом процессе, созвучном нравственному прогрессу человечества. На этой интеллектуальной почве появилось и получило развитие такое уникальное явление отечественной мысли как русский космизм. Романтический пафос космизма выразился в стремлении к коренному изменению общественной жизни именно на основе успехов науки и техники. И хотя проекты космистов изначально были несбыточны и малоизвестны, все же русский космизм можно рассматривать как оригинальный проект социального развития человечества. Совершенно иной проект коренного преобразования общества - коммунистический, который генерировал в обществе энтузиазм по поводу рассмотрения науки и техники в качестве главных факторов социально-экономической модернизации СССР. Превращение СССР в мощную индустриальную державу было бы невозможно без сопутствующего научно-технического развития страны.

Представляется, что концепции знания, науки и техники, созданные в рамках социально-политических учений XIX века, русской религиозной метафизики, космизма, советской философии требуют серьезного социально-философского анализа, который позволил бы не только осмыслить отечественную философскую традицию, но и лучше осознать перспективы развития современного российского общества.

Степень разработанности проблемы.

В истории отечественной философии проблема модернизации общества, имплицитно включающая в себя просвещенческие представления о необходимости научно-технического развития, актуализировалась со времен петровских реформ, к которым мыслители относились по-разному, но особенно обострился спор сторонников крайних точек зрения на эти реформы после оформления западнического и славянофильского течений в среде русской интеллигенции, с противоположных позиций рассматривавших вопрос о путях развития России. Свой вклад в теоретическую разработку проблемы модернизации внесли и западники, призывавшие органично включить Россию в русло развития западноевропейской цивилизации (В. Г. Белинский, К. Д. Кавелин, Н. П. Огарев, П. Я. Чаадаев и др.), и славянофилы, опиравшиеся на идею о кардинальном отличии Европы от России и строившие концепции самобытного российского пути (И. С. и К. С. Аксаковы, И. В. Киреевский, Ю. Ф. Самарин, А. С. Хомяков и др.).

В той или иной степени проблемы влияния науки и техники на социальную жизнь- затрагивались в трудах многих мыслителей XIX в. (значимыми для настоящей работы являются, например, критика предшественников-рационалистов С. П. Шевыревым, исследования влияния иноземной культуры на русскую в процессе модернизации, проведенные историком В. О. Ключевским, идеи о важности петровской прозападной модернизации А. А. Кизеветтера и о смыслах всеобщей истории И. К. Кай-данова), во многом способствовавших формированию самобытной отечественной историософии.

Большой вклад в разработку историософской проблематики вообще и вопроса о воздействии научно-технического фактора на общественное развитие в частности внесли такие представители отечественной религиозной метафизики как Н. А. Бердяев, С. Н. Булгаков, Б. П. Вышеславцев, В. В. Зень-ковский, И. А. Ильин, Л. П. Карсавин, А. Ф. Лосев, В. Н. Лосский, Н. О. Лосский, Э. Л. Радлов, В. В. Розанов, В. С. Соловьев, братья Е. Н. и

С. Н. Трубецкие, П. А. Флоренский, Г. В. Флоровский, С. Л. Франк, творчеству которых уделено в исследовании немалое место. Пристальное внимание при проведении работы вызывал русский космизм как оригинальное явление российской историософской мысли, в разработке которого принимали участие В. И. Вернадский, А. В. Сухово-Кобылин, Н. Ф. Федоров, К. Э. Циолковский, А. Л. Чижевский и др. Полезными стали и работы современных исследователей русского космизма, среди которых можно выделить М. А. Абрамова, Н. В. Башкова, Е. В. Введенскую, Ф. И. Гиренок, В. Н. Демина, В. Н. Дуден-кова, Б. В. Емельянова, О. А. Карчевцева, О. Д. Маслобоеву, С. В. Останину, И. Ю. Салмину, В. П. Селезнева и др.

Для прояснения вопросов о факторах исторического развития, ,в том числе — о значимости для последнего научно-технического прогресса весьма полезными явились теоретические разработки Г. Гегеля, К. Маркса, Ф. Энгельса, а также таких представителей позднейшей западной мысли как Ф. Даллмайр, О. Тоффлер, К. Ясперс. Существенное влияние на формирование современного понимания техники и ее роли в развитии общества сыграли западноевропейские концепции, которые можно условно разделить на два направления. Первое называется «техническим» или «инженерным» (Э. Капп, Ф. Дессауэр), второе направление - «гуманитарным» (Л. Мэмфорд, X. Ортега-и-Гассет, М. Хайдеггер, Ж. Эллюль).

Рассматриваемая в исследовании проблема не теряла своей остроты на протяжении всего XX века, характеризующегося революционным научно-техническим развитием, актуальна она и сегодня, в особенности в связи с усиливающимся значением для социальной жизни всего человечества глобализационных процессов. Исследователи, специализирующиеся в различных областях социально-гуманитарных наук, обращались к ней в тех или иных аспектах.

В значительной мере методологическая основа, разработанная в начале XX столетия такими учеными как А. А. Боровой, П. Л. Лавров, И. М. Сеченов,

К. А. Тимирязев, П. А. Энгельмейер и др., вносит ясность в исследование проблем науки и техники, актуализирующихся в современном мире.

Всесторонне рассматривали особенности социокультурных изменений в России Б. Р. Аутеншлюс, А. X. Ахиезер, С. Н. Гавров, П. С. Гончаров, П. К. Гречко, Ю. X. Копелевич, Б. И. Краснобаев, Н. И. Кузнецова, С. Е. Кур-гинян, Е. М. Курмелева, Н. П. Павлов-Сильванский, А. С. Панарин, Л. М. Пан-ченко, А. С. Ципко.

Исследовали российскую ментальность и процессы становления национальной идентичности В. Е. Акулинин, Е. П. Бахарева, Д. А. Володин, С. В. Кортунов, Ю. М. Лотман.

Работы, посвященные изысканиям в области осмысления самобытности русской философии, выяснения ее места и роли как в истории, так и в современном мире, принадлежат Ю. А. Бубнову, А. С. Горелову, М. Н. Громову, А. В. Гулыге, И. И. Евлампиеву, О. Т. Ермишину, А. Ф. Замалееву, Е. К. Карпенко, А. П. Козыреву, В. П. Кошарному, Ю. В. Кокаревой, М. А. Маслину, Л. А. Микешиной, В. В. Милькову, Н. В. Мотрошиловой, Е. В. Мочалову, Е. В. Надольской, С. А. Нижникову, С. Н. Носову, Ю. С. Пи-воварову, Н. С. Плотникову, А. А. Попову, В. Н. Порусу, В. В. Сербиненко,

A. Д. Сухову, С. С. Хоружему.

Среди ученых, анализировавших инженерную деятельность, проблему взаимосвязи научно-технической революции и науки, влияние НТР на научную деятельность, можно назвать имена Г. Н. Волкова, В. Г. Горохова, А. В. Золотухиной, И. Ф. Игнатьева, С. Ф. Камаловой, И. А. Негодаева, К. С. Пигрова,

B. М. Розина, М. А. Розова, В. С. Степина, В. И. Стрюковского, С. В. Шухар-дина и др.

В конце XX века актуальной стала проблема поиска глобализационной стратегии, альтернативной осуществляющейся в современном мировом сообществе, этому посвящены труды И. В. Бестужева-Лады, Г. С. Киселева, Н. Н. Моисеева, В. С. Семенова и др.

Вместе с тем, несмотря на детальную разработку отдельных направлений обозначенного проблемного поля, представляется слабо разработанной тема научно-технического развития общества в аспекте российской историософии, представляющей альтернативное цивилизационному и формационному подходам видение смысла исторического развития.

Методологической и теоретической основой диссертации явилась совокупность формальных и содержательных методов: сравнительно-исторический, метод периодизации и формализации историко-философского процесса, метод восхождения от абстрактного к конкретному, метод взаимосвязи исторического и логического, методы социально-философской реконструкции и моделирования. При этом значимую роль в исследовании сыграли принципы историзма, целостности, конкретности и всесторонности, а также принцип системного и комплексного анализа рассматриваемой проблемы с привлечением допущений и положений антропологии, истории и социологии. В работе применялся ряд общенаучных методов, таких как анализ и синтез, индукция и дедукция, формализация, абстрагирование, идеализация, типологизация, сравнение, аналогия, обобщение.

Работа предполагала привлечение методов философско-концептуального и сравнительно-исторического анализа русской философии и современной социально-философской литературы. Поэтому особое место в ней получил принцип историографической достоверности, в соответствии с которым анализировались труды как русских мыслителей, так и занимающихся их философским творчеством современных авторов.

В ходе анализа проблемы, заявленной в диссертационном исследовании, автор опирался на концепции и базовые понятия, содержащиеся в трудах классиков мировой и отечественной философии, в работах советских, современных зарубежных и российских философов.

Объектом исследования является процесс научно-технического развития общества. I

Предмет исследования - научно-техническое развитие как фактор изменения социальной практики, рассматриваемый в аспекте российской историософии.

Цель и задачи исследования обусловили логику работы. Цель -социально-философский анализ отечественной историософской оценки влияния науки и техники на развитие общества и рассмотрение возможности современной ее интерпретации.

Для достижения поставленной цели необходимо было решить следующие задачи:

- провести социально-философский анализ причин и условий формирования в отечественной мысли представлений о науке и технике как доминантных факторах развития общества;

- показать специфику концепции цельного знания и аргументировать значимость этой концепции в качестве одной из альтернатив преодоления духовного кризиса современного техногенного общества;

- исследовать интерпретации процессов научного познания и технизации социальной практики в русской религиозной метафизике с целью дальнейшего обоснования ее эвристического потенциала;

- рассмотреть роль науки и техники в аспекте концепций русского космизма и доказать, с одной стороны, утопичность этих концепций, с другой -их историческую преемственность и социальную целесообразность;