автореферат диссертации по искусствоведению, специальность ВАК РФ 17.00.02
диссертация на тему: Немецкие музыканты в России

Текст диссертации на тему "Немецкие музыканты в России"

! !

\ У I -7

! ' у-

+ / У ' /

1 Г /

_

Денис ЛОМТЕВ

ЕМЕЦКИЕ

МУЗЫКАНТЫ В РОССИИ

МОСКОВСКАЯ ГОСУДАРСТВЕННАЯ КОНСЕРВАТОРИЯ им. П. И. ЧАЙКОВСКОГО Кафедра истории зарубежной музыки

Денис ЛОМТЕВ

НЕМЕЦКИЕ МУЗЫКАНТЫ

В РОССИИ: К ИСТОРИИ СТАНОВЛЕНИЯ РУССКИХ КОНСЕРВАТОРИЙ

ч

Москва «ПРЕСТ» 1999

ББК 85. 313(2) 85. 31р

УДК 78. 072 (09)

Рецензенты:

доктор искусствоведения, профессор В.П.Варуни, доктор гскусствоведения, профессор Г.В.Крауклис

Научный редактор: доктор искусствоведения, профессор М.А.Сапонов

Ломтев, Денис Германович

Немецкие музыканты в России: к истории становления русских консерваторий. — М.: Преет, 1999. — 208 е., ил.

Книга посвящена некогда «закрытой» для отечественного искусствознания теме — огромной роли немцев в музыкальном образовании и культуре России, их важнейшему вкладу в становление первых русских консерваторий. Но чем же можно объяснить столь сильные позиции выходцев из Германии в музыкальной жизни России и почему в течение десятилетий этот феномен замалчивался? Для аргументированных ответов на эти вопросы автор привлёк широкий круг архивных материалов, публикуемых здесь впервые...

Предназначается для музыкантов, а также гуманитариев любого профиля, интересующихся историей отечественной музыки и русско-немецких культурных связей.

Издание осуществлено при поддержке Посольства Федеративной Республики Германия в России.

КВК 5 — 86203 — 079 —4

©Д.Г. Ломтев, 1999

- V

Светлой памяти моей мамы Ангелины Афанасьевны Ломтевой

ОГЛАВЛЕНИЕ

От автора.........................................................................................

Введение. Немецкие патриоты государства Российского Глава I. О музыкальной культуре российских немцев.......

.9

17

Церковные органы (19). Г.Штиль (22). Духовные песни колонистов (24). Музыкальный театр (27). И.И.Эйхенвальд (31). Концертная жизнь (33). М.Эрдмансдёрфер (41). Производство музыкальных инструментов (46). Нотопечатание (48). П.А.Ламм (52). Я.Штелин (55). Ю.К. Арнольд (56). Н.Ф.Финдейзен (58).

Глава II. Немецкий учитель музыки в России: литературный образ и факты истории..............................................60

Популярные немецкие педагоги (60). Образ немецкого музыканта в русской литературе (64). Что привлекло в Москву Отто Найтцеля (68). Чины и награды (76). Семейство Альбрехтов (78). Карл Эдуард Вебер и музыкальное образование в русской провинции (90).

Глава III. Петербург................................................................................98

Проекты (98). Открытие (101). Опыт европейских консерваторий (102). Первые годы и уход А.Г.Рубинштейна (104). Последующие директора от Н.И.Зарембы до Ю.И.Иогансена (106). П.Л.Петерсен рассуждает о консерватории (113). Выдающиеся педагоги (115).

Глава IV. Москва...................................................................................121

Музыкальные классы РМО (121). К.Клиндворт (124). Ю.КАрнольд (129). Инспектор консерватории К.К.Альбрехт (133). Б.Косман (135) и В.Ф.Фитценхаген (136). Повседневные заботы (138). Учебные программы (141). П.А.Пабст (143). Кризис 80-х годов и директорство Н.И.Губерта (144). Смена поколений немецких педагогов (156).

Заключение.

«Люди о нас не помнят, они нас совсем забыли».......................164

Приложение I. Отто Найтцель. Воспоминания о Москве...................174

Приложение И. Учебные программы немецких

педагогов в Московской консерватории...............................................185

Библиографическое приложение......................................................;.....192

Указатель имен немецких музыкантов, работавших в России...........205

ОТ АВТОРА

Главная тема книги — «великое переселение» немецких музыкальных педагогов в Россию накануне открытия первых русских консерваторий и в годы их становления.

Ещё с допетровских времён немцы обосновывались у нас целыми общинами. Это знают все. Но массовый заезд немецких музыкантов в Россию — явление исключительное. Оно сравнимо лишь с повсеместным заполнением ренессансной Европы фламандскими музыкантами или со всемирной экспансией итальянской оперы в XVIII столетии. В Россию же хлынули деятели всех сфер музыкальной культуры. Никакая другая страна, расположенная за пределами германских земель, не могла похвастаться таким обилием талантливых немецких композиторов, исполнителей и музыкальных педагогов, общественных деятелей, преуспевающих владельцев нотопечатен и инструментальных фабрик. С природным трудолюбием они помогали обустраивать русскую музыкальную жизнь и многие остались в России навсегда, опровергая известный афоризм Гёте «чужбина родиной не станет». Со временем они обрусели этнически, но, попав в среду талантливых русских музыкантов, прежде «обрусели профессионально».

И чем ярче предстает это явление, тем больше удивляет его последовательное замалчивание историками. Немецкое чаще скрывалось под неопределёнными формулировками «западноевропейского».

В отечественном музыкознании советского периода трудно и представить что-либо иное, но теперь необходимость в обнародовании подобных фактов русской музыкальной истории ощущается особенно остро. Это касается и первых русских консерваторий, особо обязанных своим возникновением участию немецких педагогов. Их по праву можно назвать основателями системы специального (и в том числе высшего) музыкального образования в нашей стране. Карл Альбрехт и Николай Губерт, Вильгельм Фитценхаген и Альберт Цабель, Пауль Пабст и Отто Найтцель, Вильгельм Вурм и Теодор Рихтер... Именно они, незаслуженно забытые сегодня немцы вместе с русскими, а также итальянскими и чешскими коллегами, вывели столичные консерватории России на одно из лучших мест в ряду всемирно известных музыкальных учебных заведений.

Потому предложенное в данной работе описание Петербургской и Московской консерваторий посвящено не всей истерии этих учебных заведений (об этом и так много написано), а лишь той скрытой её части, что так долго замалчивалась. Отсюда своеобразная этническая «тональность» повествования. И пусть читателя не

удивляет обилие немецких персонажей в этой книге. Для многих из них переезд в Россию стал драматичным перепадом в судьбе. Они до конца жизни протрудились на блато России, мало что требуя взамен. Настал момент воздать им должное, вспомнить о них, документировать их реальный вклад в нашу культуру.

Поэтому, повторяю, эта книга не об истории наших консерваторий, но о самой большой тайне в этой истории.

Специфика избранной темы — не просто русско-немецкие музыкальные связи, а уникальное единение двух европейских традиций: коренной и «приезжей».

Поэтому главы о консерваториях предваряются панорамой русско-немецких связей в самых разных сферах общественного устройства, в том числе — в музыкальной культуре. Только в таком контексте появление огромного количества немецких педагогов в русских консерваториях не выглядит чем-то необычным: приоритет немцев (по сравнению с другими иностранцами) в музыкальной педагогике, как и в прочих областях музыкальной культуры России, был настолько очевиден, что странным было бы видеть на их месте специалистов из какой-нибудь другой страны.

При воссоздании атмосферы консерваторских будней особенно важно услышать мнения непосредственных участников описываемых событий. Потому и введены многочисленные архивные документы. Канцелярские папки личных дел, учебные программы, зачётные и экзаменационные ведомости, деловая и личная переписка между коллегами по консерватории или их близкими, фотографии... Без их постоянного цитирования не обойтись.

Вместе с тем, в большинстве документов мы слышим весьма субъективные, иногда даже предвзятые голоса. Таким образом, вместе с фактами неизбежно проникает и отношение к ним, что само по себе также становится историческим материалом. Во множестве взглядов, разноголосице суждений об одних и тех же событиях чётко прорисовывается образ консерватории как своеобразного социального и творческого сообщества.

И пусть некоторые данные из истории этого сообщества кажутся идущими вразрез с устоявшимися стереотипами и даже шокируют, сомневаться в их документальной достоверности не приходится.

Главный массив публикуемых архивно-рукописных источников составляют письма. Они приведены бережно (прежде всего, в отношении авторского правописания), почти целиком, а все немецкоязычные документы (включая помещенные в приложении) даны в моём русском переводе. Входя в основной текст, письма словно воскрешают для нас голоса упоминаемых людей и все их деяния более чем вековой давности.

Архивно-рукописные документы специфического плана, а именно, учебные программы немецких преподавателей Московской консерватории, помещены в Приложении II. За пределы основного текста (Приложение I) вынесен и публикуемый впервые русский перевод московских воспоминаний пианиста Отто Найтцеля.

* * *

Считаю своим приятным долгом выразить признательность Е.В.Востоковой, Н.С.Востоковой, Н.Э.Грязновой, И-А.Медведевой (ГЦММК), Г.В.Копытовой, АЛ.Порфирьевой (РИИИ), профессору Кёльнского университета К.В.Нимёллеру (Klaus Wolfgang Niemoeller), сотруднику Института немецкой музыкальной культуры в Восточной Европе (IME) доктору А.Швабу (Alexander Schwab), заместителю директора Пражской консерватории М.Йире (Milan Jira), архивариусам отдела кадров Московской консерватории, заведующей читальным залом Научно-музыкальной библиотеки им. С.И. Танеева (Московская консерватория) H.H.Оленевой, сотрудникам РГАЛИ и отдела рукописей РНБ, а также моему отцу Г.А.Ломтеву за всестороннюю помощь в архивных изысканиях. Благодарю В.П.Варунца, Г.В.Крауклиса, Т.С.Кюрегян, А.М.Меркулова, Н А.Миронову, Ингу Томан, Е.М.Шишкину-Фишер, Ю.Н.Холопова, ознакомившихся с моими материалами и высказавших ценные замечания. Выражаю благодарность техническому директору Западногерманского радио (WDR) Л.Т.Даниленко, сотруднице Российского Фонда Культуры МА.Чхиквадзе за информационную помощь. Спасибо господину Вольфгангу Бретту (Wolfgang Brett) — советнику посольства Федеративной Республики Германия в России (отдел культуры) за поддержку в осуществлении данного проекта.

Благодарю директора Академического музыкального училища при Московской консерватории Ларису Леонидовну Артынову за искреннее участие в моей судьбе.

Наконец, с особой признательностью обращаюсь к Михаилу Александровичу Сапонову, вдохновившему меня этой темой и подсказавшему концепцию будущей книги.

ВВЕДЕНИЕ

НЕМЕЦКИЕ ПАТРИОТЫ ГОСУДАРСТВА РОССИЙСКОГО

«Въелся немец в русскую жизнь, куда ни оглянись, везде он, вверху и внизу, сидит и работает... За что же станет его народ корить? Немца бить — значит себя по щеке ударить» [цит. по: 158, ¿5] Так писал на исходе XIX века Д.А.Ровинский в «Русских народных картинках», верно подметив необычный статус и восприятие всего немецкого в русском обществе того времени: немецкая культура не считалась чем-то пришедшим извне, а скорее расценивалась как необходимая часть быта, причем именно русского быта.

Сплетение судеб двух великих этносов берет начало около десяти веков назад, когда русские князья, стремясь ослабить свою зависимость от Византии, развивали отношения со странами Западной Европы. Вместе с расширением торговых связей в XII веке на территории русских княжеств осели первые немецкие купцы, а с приглашением славянских князей к ним присоединились и многочисленные ремесленники.

В XVI столетии местное немецкое население значительно пополнилось военнопленными, захваченными в ходе Ливонской войны (1558—1583), а также теми, кто откликнулся на приглашение великих русских князей и царей. Кроме того, здесь нашли прибежище опасавшиеся религиозных преследований во времена Реформации: католики бежали из протестантских земель, протестанты из католических. Они поселились в Новгороде, Пскове и, наконец, в Москве: указом царя Алексея Михайловича от 4 октября 1652 г. выходцам из Западной Европы были бесплатно даны земли за пределами города на берегу Яузы, что устраивало и самих иноземцев [84].

Но этим далеко не исчерпывались льготы, дарованные жителям Немецкой слободы. «Служилым иноземцам» казна выделяла деньги на строительство домов (помощь не оказывалась лишь купцам). Среди населения слободы, в которой проживали голландцы, англичане, шотландцы, шведы, датчане, немногочисленные французы, швейцарцы и итальянцы, преобладали все-таки немцы, определившие национальный облик застройки. Три рынка, три каменных храма, многочисленные торговые ряды с традиционной кружкой немецкого пива — все это напоминало слободчанам их родные края.

1 Здесь и далее цифрой в скобках указан номер печатного источника из списка литературы, курсивом после запятой обозначены страницы.

Известное мнение С.И.Соловьева о Немецкой слободе как о ступени к Петербургу, хотя и считается иногда преувеличением в социально-историческом плане, вполне верно в отношении того научного и культурного потенциала, который накапливался по мере роста немецкого населения на территории русских земель. И если кирха св. Михаила — символ религиозности слободчан была разрушена в царствование Ивана Грозного, то последующие монарх.) относились к иноверцам более лояльно, всё чаще прибегая к их помощи.

Пётр Великий увидел Немецкую слободу уже разросшейся до двухсот домов и с полутора тысячами поселенцев, большинство из которых — выходцы из Германии. Здесь было то, к чему так стремился русский царь: «любопытный, привлекательный мир, наполненный людьми, от которых можно было услыхать так много интересного о том, что делается в Западной Европе <...> Петру было весело, занятно в Немецкой слободе, среди людей, которых речи были для него полны содержания, чего он не находил в речах окружавших его русских людей» [179, 47J\. И когда ушли в прошлое потешные полки, фейерверки в честь Лефорта, танцевальные праздники для молодого русского царя, и Пётр стал вершить дела и судьбы государственные, то верными помощниками в этом стали немцы. Они были приглашены жить в новую столицу и Кронштадт, возрос поток иммигрантов и в остальные города. В двадцатые годы XVIII века их насчитывалось 143 тысячи, в сороковые— 150, к 1760 г. — 160 тысяч.

Самая сильная волна немецкой миграции относится ко времени правления Екатерины II и связана с двумя её манифестами (от 4 декабря 1762 г. и 22 июля 1763 г.), приглашающими всех желающих. Была создана также Канцелярия опекунства иностранных колонистов, во главе которой поставлен фаворит императрицы граф Григорий Орлов.

Сразу после оглашения указов в одну только Саратовскую губернию прибыло около 32 тысяч переселенцев, образовавших 101 колонию. Небольшие колонии возникли также в Воронежской и Черниговской губерниях. Большинство иммигрантов были уроженцами Рейнской области, Северной Германии, Пруссии и Гессена. Получив ряд материальных и политических льгот, они жили почти в полной изоляции — географической (осваивали незаселённые земли), юридической (пользовались самоуправлением) и национально-религиозной (имели свои школы и церкви).

Резко возросшая численность немецкого населения уже заставила обратить на себя внимание русских людей. Тогда и сформировалось представление о немецком типаже, подобное содержащемуся в «Письмовнике» (1769) профессора Морского шляхетского корпуса

Николая Курганова: «В поведении прост, ростом высок, в одежде подражателен, в кушании славен, в нраве ласков, лицом пригож, в писании изряден, в науке знаток, в законе твёрд, в предприятии орел, в услуге верен, в браке хозяин» [цит.по: 158, 6\.

С начала XIX века Россия контролировала поток миграции. В новых правилах «О приёме и водворении иностранных колонистов» от 20 февраля 1804 г. допускались только те, кто имел начальный капитал не менее 300 гульденов. Тем не менее, такие санкции не остановили желающих переехать в Россию и к 1856 г. общее число немцев составило 840 тысяч. В этот период рассеяние отчетливо сформировалось как единый социальный организм, в котором наметились три слоя. Они сохранились и в начале XX столетия, приспособившись к иным политическим и экономическим условиям.

Первый образуют немногочисленные обладатели высших (дворянских, княжеских и др.) титулов, а позже — почётные граждане, игравшие важную роль в административной и политической жизни Российской империи. Когорту таких персон возглавляет, конечно, Екатерина II Великая — принцесса Анхальт-Цербстская Софья Фредерика Августа, открывшая российские земли немецким колонистам. Во время правившей до нее Анны Иоановны (герцогини курляндской) фаворит императрицы, герцог Эрнст Иоганн Бирон много сделал для становления неокрепшей тогда петербургской немецкой диаспоры. Однако, это, пожалуй, единственное светлое пятно в его послужном списке.

Зато другой придворный немец, генерал-фельдмаршал граф Бурхард Кристоф Миних прославил русскую армию победами в войне с Турцией 1735—39 гг. Его сын, Иоганн Эрнст Миних стал впоследствии дипломатом и написал мемуары о правлении Анны Иоановны. Видными военными деятелями также были главнокомандующий в пятой русско-турецкой войне фе�