автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.09
диссертация на тему: Нижегородские исторические песни как исторический источник

Полный текст автореферата диссертации по теме "Нижегородские исторические песни как исторический источник"

На правах рукописи

Павлов Дмитрий Геннадьевич

НИЖЕГОРОДСКИЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ПЕСНИ КАК ИСТОРИЧЕСКИЙ ИСТОЧНИК

07.00.09 - Историография, источниковедение и методы исторического исследования

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Нижний Новгород - 2006

РАБОТА ВЫПОЛНЕНА В АРЗАМАССКОМ ГОСУДАРСТВЕННОМ ПЕДАГОГИЧЕСКОМ ИНСТИТУТЕ им. А.П. ГАЙДАРА

Научный руководитель

доктор филологических наук, профессор Морохин Николай Владимирович

Официальные оппоненты:

доктор исторических наук, профессор

Бердинских Виктор Аркадьевич, доктор исторических наук, профессор Миронос Алексей Андреевич

Ведущая организация

ГУ Научно-исследовательский институт гуманитарных наук при Правительстве Республики Мордовия

Защита состоится 14 декабря 2006 г. в 13 час. на заседании диссертационного совета К 212.162.04 при Нижегородском государственном архитектурно-строительном университете по адресу: 603950, г. Нижний Новгород, ул. Ильинская, 65, корпус 5, аудитория 202.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Нижегородского государственного архитектурно-строительного университета.

Автореферат разослан 13 ноября 2006 г.

И.о.Ученого секретаря диссертационного совета кандидат исторических наук, доцент

«г^У^ В.П. Макаров

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы. Вглядываться в прошлое, размышлять о судьбах народов и государств, о значении исторических событий для будущего развития общества естественно на рубеже тысячелетий. Известно: именно в истории люди ищут ответ на жгучие вопросы современности. Это подтверждает сегодняшнее повышенное внимание к прошлому.

Российское общество столкнулось не только с тем, что история в последние десятилетия многократно «переписывалась». Утрачивается во многом доверие к историческим источникам, поскольку стали привычными тенденциозный подбор документов, которые оказываются лишь объектом манипуляции. Многие авторы, пишущие о прошлом, готовы игнорировать все то, что не соответствует выстраиваемой ими картине событий. В особенности это касается работ, которые воплощают определенный идеологический взгляд на многие явления истории жизни народа - миллионов людей, веками существовавших вне внимания того, что можно назвать письменной культурой. Именно поэтому особый интерес для научных исследований представляет ныне устное народное творчество, которое отразило события, составлявшие народную жизнь на протяжении веков. В теоретических подходах к этим проблемам важны идеи современной текстологии и источниковедения. Ю.М. Лотман указал на то, что само существование культуры подразумевает построение системы, правил перевода непосредственного опыта в текст. Для того, чтобы то или иное историческое событие было помещено в определенную ячейку, оно прежде всего должно быть осознано и его следует отождествить с определенным элементом в языке запоминающего устройства. И это положение, сформулированное в сфере культурологии, отражает сущность восприятия истории в народном сознании. События прошлого по мере отдаления обобщаются, приобретая черты типов, знаков, с которыми сопоставляются другие факты: это способ осознания исторической реальности. Не менее актуальным для исторического исследования являются подходы,

предложенные современной социальной психологией, которая переводит в научную плоскость изучение того, что вначале метафорически именовалось «душой народа». В. Вундт обратил внимание на то, что возможно изучать «душу народа», исследуя язык, мифы и обычаи, которые представляют собою не какие-либо фрагменты творчества народного духа, но самый этот дух народа.

Исторические песни по своей сути и конденсируют осмысленный народом опыт прошлого, передаваясь от поколения к поколению. Таким образом, очевидно их участие в механизме национальной самоидентификации, без которого невозможно существование истории государственности. Изучение этого исторического источника насущно, поскольку позволяет приблизиться к пониманию исключительно актуальной научной проблемы методов и механизмов формирования исторического сознания общества.

Правильным было бы предположить, что произведения фольклора, созданные в отдаленные эпохи, в ходе бытования запечатлели следы и более поздних времен, приобрели анахронистичность. Однако они не могут не сохранять ценность как по сути единственное свидетельство народного внимания к определенным событиям истории, их оценки. При изучении исторического источника необходимо сосредоточится на аспекте интерпретации таких произведений, их территориальной и временной идентификации. При этом исключительно полезен сопоставительный анализ произведений фольклора и гипотетически синхронных им письменных источников, введенных в научный оборот и считающихся надежными.

Русский и ряд соседних с ним народов сохранили в своих традициях историческую песню, определяемую в научной литературе как жанр поэтического эпоса, основой сюжетов которого служат действительные события из сферы социальных и внешнеполитических конфликтов прошлого. В русском фольклоре период активного формирования этого жанра пришелся на Х1И-Х1Х вв. Создаваемые в этот период исторические песни наряду с легендами и преданиями, наиболее поздними социально-бытовыми сказками,

по сути, составляют пласт устного народного творчества, который наполнен имеющими особую ценность историческими свидетельствами об истории и ее отражением в народном сознании. Эти свидетельства и оценки должны иметь отличия от тех, которые давно стали достоянием исторической науки, будучи освоенными вместе с письменными источниками. Как минимум, эти группы источников принадлежат разным социальным средам, на судьбах которых по-разному отразились события истории. И представление о прошлом будет не просто неполным, а превратным без взгляда на них рядовых участников. При этом важно сосредоточиться не просто на неких подобранных к теме произведениях народного эпоса, как это нередко делается в исторических исследованиях. Такой вариант обращения к историческим песням немногим отличается от практики использования тенденциозно подобранных документов, о чем уже шла речь. Историческую объективность можно искать лишь там, где можно воспользоваться значительным массивом научно записанных текстов в рамках одного региона.

Отечественное современное источниковедение выработало общее теоретическое понимание того, что произведения устного народного творчества представляют собою ценный материал для исторической науки. В работах М.А. Барга, Е.М. Жукова, Б.Г. Могильницкого, С.О. Шмидта обозначены общие положения, которых придерживаются, вовлекая в круг интерпретируемых документов такие произведения. Однако не выполнены еще работы, систематически анализирующие определенные группы произведений, которые бытуют в рамках одного региона с использованием обозначенных источниковедческих подходов.

К рассматриваемому материалу в отечественной историографии существуют различные подходы. Наиболее основательный их анализ содержится в работе С.Н. Азбелева «Историзм былин и специфика фольклора» в связи с дискуссией об историзме народного эпоса, главными участниками которого были В.Я. Пропп и Б.А. Рыбаков. В одном случае эпические произведения понимались лишь как выражение народной идеи, или идеалов, но

игнорировалось, что они могут отражать конкретные события истории - это филологический взгляд на эпос, четко выраженный В.Я. Проппом. Его оппонент Б.А. Рыбаков настаивал на том, что эпическое произведение отражало конкретный факт, и задача науки точно их соотнести. Такой взгляд ведет начало от традиции исторической школы в изучении фольклора, и его можно считать собственно историческим. Нам же представляется, что абсолютизация любого из этих двух подходов неправильна. Оба они несут безусловную познавательную ценность, но в разных сферах. По этой причине, принципиально не смешивая два подхода, следует уделять внимание обеим граням познания материала. В одном случае мы в состоянии соприкоснуться с тем или иным историческим фактом, или лицом, в другом - с интерпретацией событий прошлого как самоценным явлением.

Исследователи фольклора, такие как У.Б. Далгат, H.A. Криничная, Б.Н. Путилов, В.К. Соколова, предприняли серьезные попытки изучения его произведений как явления культуры, отразившего исторические реалии прошлого. Их работы представляют значительный интерес в плане понимания того, на основе каких событий складывались произведения русского устного народного творчества. Однако здесь ощутимо и иное истолкование тех или иных особенностей текста на основе представлений о прошлом, а не приближения к пониманию прошлого в ходе исследования фольклорного текста как средства для этого.

В региональной поволжской исторической и этнографической науке сложилась традиция изучения этнической истории с использованием фольклорных произведений как источников. У истоков ее стоял П.И. Мельников-Печерский, предпринявший попытку воссоздать прошлое мордвы на основе древнейших песен, преданий и легенд. В XX веке эти методы широко использовали Н.Ф. Мокшин, В.Е. Владыкин, В.А. Акцорин, A.M. Шаронов, которым удалось интегрировать достижения археологии, этнологии, религиоведения при том, что в фокусе оставалась фольклористика. В центре внимания исследований оказались проблемы этногенеза, вопросы

территориальной и временной приуроченности элементов этого процесса. Нас же, как говорилось уже выше, интересует несколько иное: отражение в народной памяти исторических событий и их интерпретация.

К сожалению, работ, которые отличал бы такой подход к интересующей нас теме, практически не существует.

Именно материал Нижегородского Поволжья как отдельно взятого региона представляется репрезентативным для такого исследования. С одной стороны, за 200 лет собирательской деятельности, здесь введено в научный оборот около 500 исторических песен, представляющих 66 различных сюжетов, которые связаны с событиями российской истории ХШ-ХХ вв., а на других территориях их запись началась значительно позднее, когда многие сюжеты были разрушены или утрачены, и не увенчалась созданием значительной коллекции этих редких произведений. С другой стороны, само по себе Нижегородское Поволжье исключительно интересно в историко-культурном отношении. Именно здесь пересеклись пути целого ряда народов Центральной России, шли сложные процессы становления русской государственности, связанные с судьбой Суздальско-Нижегородского Великого княжества, ополчением Минина и Пожарского. Нижегородское Поволжье было среди территорий, где формировался русский литературный язык - продукт и орудие национального общественного сознания, здесь создан Лаврентьевский список русских летописей. С Нижегородским Поволжьем связано творчество классиков русской литературы. Именно здесь шло развитие национальных культур мордвы, марийцев, татар. Потому систематическое изучение как источников исторических песен Нижегородского Поволжья может представлять интерес в качестве своего рода опыта, который дал бы возможность вести исследование с аналогичными задачами на основе использования других жанров народного творчества или в других регионах.

Степень изученности темы. Уже в XIX веке первые публикации собранных на территории Нижегородского Поволжья произведений этого жанра сопровождались минимальными комментариями, которые, как

представлялось тем, кто их готовил, помогали понять текст. Так, публикуя песню «Уж пойду ли я под Новгород пойду» в статье «Балахнинские песни» в газете «Нижегородские губернские ведомости», Н. Васильев снабжает ее лаконичным комментарием, где связывает сюжет песни о разорении Новгорода Иваном Грозным с распространенными в Балахне преданиями о том, что именно туда были сосланы царем новгородцы в ходе описываемых событий. В капитальном этнографическом труде «Очерки мордвы» П.И. Мельников-Печерский целиком приводит вариант терюханской исторической песни о том, как устье Оки перешло из рук мордвы под власть русских якобы из-за происшедшей ошибки. Песня представляется ему убедительным свидетельством того, что в прошлом ареал мордвы достигал берега Волги.

В XX веке пространными комментариями публикацию семи исторических песен снабжает H.A. Усов в сборнике «Русские песни». В.М. Потявин предпосылает сборнику «Народная поэзия Горьковской области» объемную статью об истории собирания и публикации фольклора края, в том числе и исторических песен. Значительным шагом вперед не только во введении произведений жанра в научный оборот, но и в их осмыслении стала публикация в 1960-1973 гг. Институтом Русской Литературы (Пушкинский дом) четырехтомного собрания русских исторических песен. Оно включает около 30 текстов исторических песен Нижегородской области, которые получили краткий комментарий, где идентифицируются на основе достижений современной исторической науки события прошлого, связанные с текстами. Главной ценностью издания стало то, что оно впервые представило свод русских исторических песен систематически, с разделением текстов на хронологические размещенные сюжетные гнезда. Это позволило по-новому взглянуть в частности и на опубликованные там нижегородские песни, которые впервые включались в обширный контекст произведений жанра. Среди удачных единичных публикаций этого времени необходимо упомянуть песню «Соловецкое восстание», которую в 1957 году представил на страницах местной газеты «Колхозная искра» уренский партийный работник

В. Мамонтов: он увязал чрезвычайно редкую, сделанную у местных старообрядцев запись не просто с событиями восстания на Соловецких островах 1668-1676 гг., но и со ссылкой побежденных его участников в Заветлужскую тайгу. О роли исторических песен в народной памяти пишет во вступительной статье к сборнику «Заря-Заряница» известный собиратель и публикатор нижегородского фольклора В.Н. Морохин. Однако по существу, исторические песни Нижегородской области до 1990-х годов не оказывались в фокусе исследовательского внимания. Речь о них в работах ученых и публикаторов заходила лишь как о частном вопросе. Отсюда отсутствие серьезных системных выводов о месте жанра в традиционной культуре и отражении в нем прошлого народа.

Последовательное внимание к Нижегородской исторической песне было проявлено лишь коллективом исследователей, представлявшим культурно-экологическое объединение «Китаврас» и кафедру русской литературы XX века Нижегородского государственного университета имени Н.И. Лобачевского. В 1992 году здесь защищается дипломная работа Т.В. Михайловой, посвященная проблемам бытования исторической песни в Нижегородской области и истории ее собирания. В 1999 году выходит указатель Н.В. Морохина и Д.Г. Павлова «Исторические песни Нижегородской области», который описывает 271 текст жанра, хранящихся в фольклорном фонде им. профессора В.Н. Морохина кафедры русской литературы XX века ННГУ в числе записей 1960-1990 гг. Наибольшую ценность представил сборник «Нижегородские исторические песни» под редакцией доктора филологических наук Н.В. Морохина, выпущенный в 2000 году в краеведческой серии «Нижегородские были». Это полноценный свод, куда включены более 200 текстов, многие из которых нотированы композитором и собирателем фольклора A.B. Харловым. Среди исторических песен выделено 66 сюжетных гнезд и о каждом написан обстоятельный комментарий, связывающий текст с реалиями событий. В сборнике имеется объемная аналитическая статья Т.В. Михайловой, Н.В. Морохина, Д.Г. Павлова, где освещены различные вопросы поэтики,

классификации, бытования, истории собирания и публикации исторических песен Нижегородской области. Работа отличается многогранностью и впервые позволяет осмыслить материал как с филологической и музыковедческой, так и с историографической стороны. Именно потому она наиболее ценна для дальнейшего исследования исторической песни Нижегородской области в источниковедческом аспекте.

Целью исследования является изучение исторических песен региона как системного источника информации о прошлом.

Задачи работы определяются в связи с этим как: 1) определение того, что есть нижегородская историческая песня как специфическая группа произведений устного народного творчества, принадлежащая конкретному региону; 2) внешняя критика нижегородских исторических песен как исторического источника: установление их аутентичности, уяснение места, времени их записи, носителей и собирателей, способа фиксации произведения и прочих обстоятельств при возможности их установить 3) внутренняя критика нижегородских исторических песен: установление их соотнесенности с определенными историческими событиями, известными по другим видам источников, сопоставление деталей этих событий и общепринятых в исторической литературе их оценок с тем, что отображено в изучаемых нами источниках, анализ причин расхождения в этих сферах, уяснение связи между местом записи и статусом носителя, с одной стороны, и особенностями отображения в источниках исторических реалий, выявление реализуемых в исторических песнях архетипов народных представлений о событиях прошлого.

Объектом исследования являются - исторические песни народов Нижегородского Поволжья, как источники, отразившие события прошлого.

Предметом исследования являются те их качества, которые позволяют им запечатлеть исторические факты, их интерпретацию в народном сознании, то есть полноценно рассматриваться как исторический источник.

Хронологические рамки исследования охватывают, с одной стороны период с 1830-х гг. по настоящее время. Материал, собранный за эти годы запечатлел современный ему народный взгляд на предшествующие эпохи. С другой стороны, как хронологические рамки можно рассматривать период с XIII до начала XX века, события которого в той или иной мере отразили зафиксированные тексты, дав им интерпретацию и оценку. Именно эти хронологически рамки легли в основу структуры диссертации: обращенный из XIX и XX веков взгляд на различные предыдущие эпохи позволил выделить части исследования, которые посвящены оценки событий этих эпох в исторических песнях по отдельности. Что касается хронологических рамок, связанных со временем записи материала, то это отражено в той части настоящего введения, которая посвящена источникам. Необходимо исходить из того, что реально исследователь имеет дело с документами XIX и XX века, отражающими представления о мире и об истории именно этого времени.

Методология данного исследования опирается на диалектико-историческое понимание событий прошлого и явлений духовной культуры. Эти явлении не могут не отражать объективной исторической реальности, факты общественной жизни. В то же время художественное творчество народа во многом преображает, интерпретирует реальность, опираясь на сформированные в народном сознании этические и эстетические идеалы. В свою очередь явления художественного творчества опосредованно влияют на эту реальность: служат делу воспитания новых поколений людей, трансляции народных идеалов, что накладывает отпечаток на характер исторических событий. В то же время, очевидно, что народные представления об истории традиционно носили стихийно-идеалистический характер. Это обстоятельство не дает оснований оставить без внимания наследие русской идеалистической философии, объектом пристального внимания которой была именно духовная жизнь человека в России. Методология работы ориентирована на системное описание явлений традиционной культуры, отражающих историческое прошлое в динамике их развития. Сложность поставленной проблемы предполагает

методологию, которая объединяла бы подходы и результаты, характерные для различных отраслей знания.

Методы. Основой работы служат конкретные методы, выработанные в историческом источниковедении и других смежных науках. Это сравнительно-сопоставительный, сравнительно-исторический анализы, описательный и реконструктивный методы. Именно они позволяют оптимальным образом рассматривать явления, которые существуют параллельно в соседствующих этнических культурах, изучать сущность процессов, зарождение и развитие художественных явлений, восстанавливая их утраченные на нынешнем этапе элементы. Работа опирается на современные исследования в области истории, историографии, фольклористики как русских, так и других народов Поволжья. Для достижения поставленных задач требуется комплексный подход к фактам истории и явлениям художественного творчества.

Источники, использованные в ходе подготовки данной работы и, как уже говорилось, собранные в издании «Нижегородские исторические песни», исходно можно поделить на опубликованные и неопубликованные, к последним относятся рукописные (архивные), аудио- и видеозаписи.

Публикации исторических песен Нижегородской области были осуществлены многократно в течение полутора веков, начиная с 1848 года.

Обстоятельной характеристике источников посвящен специальный раздел первой главы. Такое расположение материала обусловлено общим источниковедческим аспектом рассмотрения проблемы. Логика ее раскрытия требует не просто краткого обзора источников, а обстоятельного подхода к ним, внешней и внутренней их критики. Источники XIX века представлены газетными публикациями, которые сделаны в «Нижегородских губернских ведомостях», «Нижегородском листке», «Волгаре». Имеются и публикации в научных журналах: «Известия академии наук», «Отечественные записки» «Живая старина», «Русский филологический вестник», «Известия общества филологии, истории и этнографии при казанском университете»,

«Этнографическое обозрение». Исторические песни публиковали также в «Нижегородском сборнике» и «Действиях Нижегородской губернской ученой архивной комиссии», в сборниках, выпущенных П.В. Киреевским и П.И. Якушкиным, этнографическом труде П.И. Мельникова-Печерского «Очерки мордвы». Практически все эти публикации не могут считаться научными: приводимые тексты недостаточно паспортизованы, не называются фамилии исполнителей, а в ряде случаев сведения о месте записи ограничиваются указанием уезда. Не приводятся и сведения о том, где хранится оригинал. Тем не менее, без использования этих источников невозможно обойтись, поскольку сведения об исторической песне бытовавшей в XIX веке получить можно только из них. В особенности ценны эти источники, если учесть, что более половины сюжетов опубликованных в XIX веке текстов перестали бытовать и в XX веке больше не записывались.

Публикации советских времен - в основном книжные, в региональных сборниках фольклора или антологиях русской и мордовской исторической песни. Их отличает значительно большая основательность в паспортизации и в целом научный характер. Интерес представляют исторические песни, опубликованные М. И. Зиминым, Н. А. Усовым, Н. Д. Комовской, В.М. Потявиным, В.Н. Морохиным. Нижегородский материал есть в сводах русских исторических и мордовских эпических песен.

Новая страница в публикации нижегородских исторических песен открылась в 1990-х годах выходом ряда сборников под редакцией Н.В. Морохина где представлены тексты с подробной паспортизацией, историческим комментарием и нотировкой. В работе над составлением этих сборников участвовали музыковед A.B. Харлов, историк Д.Г. Павлов, фолыслорист-филолог Т.В. Михайлова. Они могут представлять наибольшую ценность как печатные источники. В 2006 году опубликован сборник «Исторические песни» в серии «Фольклор Арзамасского края».

Рукописные источники содержат архив Русского Географического общества (фонды П.И. Мельникова-Печерского и корреспондентов,

присылавших материалы в географическое общество в XIX веке), Государственный архив Нижегородской области, архивы Института Русской Литературы (Пушкинский Дом, фонд П.И. Мельникова-Печерского), архив Государственного Литературного музея. Рукописные материалы XX века хранятся в фольклорном фонде им. профессора В.Н. Морохина кафедры русской литературы XX века ННГУ и архиве культурно-экологического объединения «Китаврас» (указатель исторических песен, имеющихся в двух последних архивах, опубликован в 1999 году). Материалы жанра хранятся также в фольклорном архиве кафедры русской литературы ННГУ, фольклорных фондах Нижегородского госпедуниверситета и Арзамасского госпединститута им. А.П. Гайдара. Записи, представленные в этих архивах, носят научный характер и содержат указания на время, место записи, исполнителя и собирателя. Это делает материал, собранный в последние 40 лет, наиболее ценным в источниковедческом смысле.

Архив звукозаписей, содержащих исторические песни Нижегородской области, имеется в фольклорном фонде им. профессора В.Н. Морохина кафедры русской литературы XX века ННГУ. Из-за отсутствия помещения, техники и лаборанта он не имеет систематической описи и затруднителен для использования. Материалы фонда изучены A.B. Харловым, который отобрал в архиве все записи исторических песен и технически восстановил, перенеся на современные носители. Ныне копии этих материалов хранятся в его личном архиве и доступны для изучения. На их основе была выполнена нотировка текстов к сборнику «Нижегородские исторические песни». Ряд песен («Соловей кукушку уговаривал», «Шел он городом Астраханью», «Был я на горыньке», «Вдоль по линии Кавказа», «На возморье мы стояли» и др.) включен в репертуар Ансамбля Дмитрия Покровского (Москва) и фольклорного ансамбля «Берегиня» (г. Нижний Новгород, руководитель A.B. Харлов).

Видеозаписи исполнения исторических песен, сделанные в 1990-х годах, немногочисленны и представлены материалами Княгининского, Сергачского,

Шахунского районов. Они хранятся в архиве КЭО «Китаврас» и в виде копий в архиве Ансамбля Дмитрия Покровского.

Всего в ходе изучения источников представляется возможным учесть зафиксированные в том или ином виде за период с 1830 по 2000 годы около 400 текстов, входящих в 66 сюжетных гнезд. Данный массив материала представляется репрезентативным и достаточным, позволяет вести изучение обозначенной проблемы. Сказанное позволяет считать, что он адекватно отражает состояние исторической песни в региональной эпической традиции.

Научная новизна работы состоит в том, что в ней впервые изучается возможности исторических песен региона как системного источника информации о прошлом. В ней исследуется история собирания, издания и изучения исторической песни Нижегородского Поволжья, тематические разновидности, локально бытующие сюжеты. Впервые вводится в источниковедческий оборот значительный массив таких специфических массовых источников как историческая песня в совокупности территориально бытующих вариантов. Впервые применяются источниковедческие методы в рассмотрении региональной исторической песни как группы произведений устного народного творчества.

Положения, выносимые на защиту:

1. Историческая песня, принадлежащая одному региону, как совокупность произведений этого жанра народного творчества и их вариантов может рассматриваться в качестве исторического источника;

2. Возможности этой группы произведений в таком качестве наиболее полноценно раскрываются в соотнесении с другими типами источников (письменные, вещественные). Специфика этого источника состоит в том, что даже при выявлении искажений и анахронистических элементов, историческая песня сохраняет общую оценку исторических лиц и событий с позиции социальных слоев, которым эта песня принадлежит, и это является наиболее ценным компонентом информации, доносимым данным источником;

3. Исследуемые произведения народного творчества могут служить источником для изучения архетипов, воплощаемых в народном представлении об истории;

4. По своей сюжетике и идейному содержанию исторические песни соседних народов региона обнаруживают глубокое сходство, что свидетельствует о глубокой общности народного представления данных этносов об их исторической судьбе;

5. Нижегородская историческая песня так или иначе отразила как источник все ключевые события прошлого народов Поволжья и России в целом в период ХШ-начала XX вв. Ее изучение позволяет выработать более полноценный и объективный взгляд на все эти факты и является насущным.

Апробация исследования. Основное содержание и итоги исследования отражены в указателе «Исторические песни Нижегородской области» (1999), вступительной статье, системе указателей и комментариях к текстам сборников «Нижегородские исторические песни» (2000) и «Исторические песни» серии «Народная поэзия Арзамасского края» (2006), статье «Историческая песня: к проблеме жанра» в сборнике «Проблемы современной русистики: язык, культура, фольклор» (2004).

Практическое значение исследования. Результаты исследования внедрены в учебный процесс на кафедрах русской литературы XX века и журналистики Нижегородского государственного университета и филологическом факультете Нижегородского государственного педуниверситета, Арзамасского государственного педагогического института в преподавании курсов «Устное народное творчество» и «Вопросы национальной культуры». Проведенное исследование позволило подготовить издание «Нижегородские исторические песни», являющееся практически сводом произведений этого жанра в регионе. Решение подобных задач важно в связи с развернувшейся подготовкой Свода русского фольклора.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка используемой литературы и источников.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении дается обзор работ, принадлежащих различным гуманитарным наукам, в частности, источниковедению, фольклористики, истории, этнографии, где обозначены общие подходы к изучению произведений устного народного творчества, использования их в качестве информации о прошлом. Здесь же в общем виде рассматриваются историография и источники, использованные при подготовке данной работы.

Во введении также определены актуальность, цель и задачи, хронологические рамки, методология, говорится о новизне, апробации и практическом значении диссертации.

Глава I. «Историческая песня в культурной среде Нижегородского Поволжья» посвящена внешней критике источников. Здесь развернуто характеризуется массив материалов, представляющих собой исторические песни Нижегородского Поволжья как жанр устного народного творчества, определяются границы данного явления, его хронологические и географические рамки, рассматривается Нижегородское Поволжье как историко-культурный регион, а также дается обзор истории собирания, публикации и изучения исторических песен данной территории.

В первом параграфе «Историческая песня как группа произведений устного народного творчества» обозначаются рамки изучаемого материала. Здесь автор диссертации использовал труды известных исследователей фольклора Б.Н. Путилова, А.Н. Лозановой, В.К. Соколовой, А.Н. Веселовского, В.И. Чичерова, В.Я. Проппа, H.A. Криничной, Н.И. Кравцова. Под термином «историческая песня» в диссертации понимается жанр поэтического эпоса, создававшийся в XIII — начале XX вв., в основе сюжетов которого действительные события из сферы социальных и внешнеполитических конфликтов прошлого. Формирование жанра, например, в русской эпической традиции связано с бытованием и угасанием былины. Героями исторической

песни могут быть как центральные, ключевые фигуры исторического процесса, так и безымянные участники важных событий в прошлом народа.

Во втором параграфе «Нижегородское Поволжье как историко-культурный регион» заданы территориальные рамки: основой исследования послужил материал, бытующий или бытовавший в Нижегородском Поволжье -одном из регионов Центральной России, определены его границы. Обозначен и интерес к нему как к месту пересечения исторических путей, «встречи» ряда российских народов, месту формирования их этнической культуры. Понимая регион как территорию, объективно концентрирующуюся в силу своей хозяйственной жизни, транспортных связей и традиционной культуры вокруг центра крупнейшей административной единицы страны, в идеальном случае совпадающую с этой единицей, Нижегородское Поволжье следует считать регионом, что позволяет рассматривать многонациональную культуру территории как единую региональную. Эти представлениями о нем как об историко-культурном регионе определяют географические границы материала работы. Очевидна — несмотря на его различную национальную принадлежность — его глубокая общность как своего рода результата общественного развития одной территории, следа одних и тех же волновавших людей событий, отражения общей исторической судьбы. Это дает основание рассматривать жанр в рамках региона Нижегородского Поволжья как единую развивающуюся систему, связанную с закономерностями функционирования этих произведений в общенациональном ареале, но имеющую региональную специфику.

В третьем параграфе «Внешняя критика нижегородской исторической песни: ее собирание и научное исследование» подведены итоги собирания, издания и исследования исторических песен Нижегородского Поволжья, начиная с первой половины XIX века. В 2000 году подготовлена и выпущена в свет книга «Нижегородские исторические песни», о чем уже говорилось выше. Авторы вступительной статьи — Т.В. Михайлова, Н.В. Морохин, Д.Г. Павлов -рассматривают историческую песню как жанр, бытующий на территории Нижегородского Поволжья, классифицируя его по хронологическому

принципу, а также изучают на примере одного из сюжетов («Смерть Александра I») особенности развития текста с течением времени, связи его с реальными событиями и в контексте развития национального сознания Х1Х-ХХ вв. Составители сборника уделили максимальное внимание проблеме научной публикации текстов: при воспроизведении старых записей были сохранены и восстановлены паспортные данные, а современные тексты зафиксированы с учетом разработанных научных методик. Сборник сопровождает указатели упоминаемых исторических лиц, географических названий и мест записи, что облегчает любую дальнейшую исследовательскую деятельность с приводимым материалом. Важнейшим элементом издания стали исторические комментарии, поясняющие связь произведений с конкретными событиями и реальными лицами, отмечающие те или иные отступления от известных историкам фактов, явные искажения и анахронистические элементы в текстах. В этом отношении сборник «Нижегородские исторические песни» представляет собой наиболее полную, системную и научную публикацию произведений жанра, записанных когда-либо в Нижегородском Поволжье. Это позволяет в данной работе опираться в основном на него и считать его оптимальным источником материала.

Что касается внешней критики исторической песни Нижегородского Поволжья, исследуемый материал вполне соответствует жанровым особенностям этой группы произведений, описанных фольклористикой, и идентифицирован специалистами в этом качестве. В силу общности исторических судеб населения сложившегося региона он не может не иметь местной специфики, образуя единую региональную традицию. Исторические песни Нижегородского Поволжья - произведения, собирание которых ведется практически с I половины XIX века. К настоящему времени накоплен, издан и в ряде аспектов исследован значительный массив такого рода текстов, составляющий около 400 вариантов 66 сюжетных гнезд. Это позволяет относиться к нему как к подлинному материалу, который обладает способностью отражать реалии исторического прошлого России XIII - начала

XX вв. Внешняя критика исторической песни Нижегородского Поволжья позволила выделить эти произведения фольклора как самостоятельную, имеющую специфические признаки группу, четко определив географические и временные рамки материала, и дать характеристику его состава, процесса накопления и введения в научный оборот, сделать вывод об его аутентичности.

Глава II. «Особенности исторических песен Нижегородского Поволжья как источника» посвящена внутренней критике источника, анализе степени адекватности отражения в нем действительности, исторических событий и лиц. Здесь изучается содержательная сторона исторических песен региона: интересы, идеи каких общественных групп запечатлелись во взглядах на прошлое, которое оказалось так или иначе затронуто в произведениях, какие именно события оказались в центре их внимания.

В первом параграфе «Общие принципы внутренней критики исторической песни как источника» дается классификация жанра, определяются художественно-тематические типы произведений. Материал диссертации классифицируется по хронологическим признакам, как это принято в фольклористике — древнейшие песни (XIII XVI вв.), песни XVII века, песни XVIII века и песни Х1Х-начала XX вв. Из общего массива источников (во всяком случае, применительно к Нижегородскому Поволжью) четко выделяется пятая группа — песни XVI века. Она так или иначе связана с масштабной фигурой Ивана Грозного и воплощает идею единения России, в том числе даже и те песни, где царь не упоминается, но рассказывается, например, о походах Ермака и крещении мордвы. Таких центральных идей и фигур в более ранних песнях нет. Эта классификация не бесспорна и трудно соотносится с устоявшимися в историографии периодизациями: формационной, цивилизационной, периодизацией Л.Н. Гумилева. Однако материалом диссертации является прежде всего художественное произведение, которое запечатлело взгляд народа на собственное прошлое. По сути каждый век представляется в этом прошлом завершенным временем, события которого сконцентрированы вокруг одной исторической фигуры, идеи, группы событий.

Таким образом, сюжетика исторических песен Нижегородского Поволжья образует пять совершенно самостоятельных идейно-тематических циклов более или менее укладывающиеся в рамки веков.

В работе выделено несколько художественно-тематических типов исторических песен. В центре произведения оказывается: 1. историческая личность (царь, военачальник) личность и ее деятельность; 2. основание городов, обживание новых земель; 3. война против внешнего врага (в такого рода песнях можно выделить подтипы - тяготы походов и сражений, историческая личность на войне, яркое событие войны; при этом следует обратить внимание, что все эти произведения могут быть понимаемы как солдатские песни); 4. крестьянская война — вооруженный социальный конфликт; 5. религиозный конфликт (обыкновенно изображаемый с позиции стороны, оказавшейся в политической изоляции); 6. ключевое «столичное» политическое событие (переворот, смена правителя).

При рассмотрении песен разных эпох важно обращать внимание на то, какого рода события оказываются в центре эпоса, как, с каких позиций, в каком принципиальном аспекте они оцениваются, имеют ли место очевидные искажения (иногда анахронистические) приводимых деталей. Кроме этого, во всех случаях требуется знать, каким числом сюжетов представлена эпоха в регионе, каким числом вариантов и временем фиксации. Это позволяет определить в известной мере реальный интерес к изображаемому событию и заявленной в песне проблеме в прошлом и настоящем. Важно соотнести места действия и записи произведений, установить круг выведенных в песне исторических лиц и отношение к ним, выраженное в текстах художественными средствами, соотнести текст с известной по другим источникам реальностью. Ю.М. Лотман справедливо утверждал, что применительно к текстам актуализация совершается в пределах смыслового инварианта, позволяющего говорить, что текст в контексте новой эпохи сохраняет, при всей вариативности истолкований, идентичность самому себе. Таким образом, общая для пространства данной культуры память обеспечивается, во-первых, наличием

некоторых константных текстов и, во-вторых, или единством кодов, или их инвариантностью, или непрерывностью и закономерным характером их трансформации. Очевидно, что если так, задача историка двояка. С одной стороны, она подразумевает изучение того связывающего с исторической реальностью стержня текста, который ее запечатлел и продолжает хранить несмотря на неизбежные изменения при последующей передаче. С другой стороны, интересны и сами эти изменения, несущие в себе печать сознания и личного опыта принадлежащих к данной культуре людей последующих эпох. Только эти заявленные аспекты будут ключевыми при диахроническом рассмотрении материала и помогут раскрыть его потенциал в качестве исторического источника.

Во втором параграфе «Средневековое Поволжье (XIII - XV вв.) в исторической песне» рассматриваются произведения этого периода. Сюжеты «Мордовские старейшины и русский мурза», «Татарский полон», «Основание Казани» привязаны к региону и так или иначе принадлежат мордовской эпической традиции. Это говорит об исходно автохтонном характере локальной эпической традиции в сфере рассматриваемого жанра. Материал свидетельствует о пограничном характере территории в те времена, когда создавались произведения. В таком ключе она и воспринималась у их носителей. Древнейшие песни могут служить ценным источником в понимании того, что можно обозначить как сознание человека средневековья -исторической судьбы народа, сущности образующейся государственной власти, принципов межэтнических отношений. Песни запечатлевают восприятие народом становления государственных институтов и управления регионом. Вместе с тем как источник материал требует значительной осторожности. Древнейшие исторические песни Нижегородского Поволжья лишь фиксируют тенденции в отражении народным сознанием общей стратегии развития территории, но анахронистичны и условны в деталях.

Третий параграф «Произведения об эпохе Ивана Грозного (XVI в.)» рассматривает сюжеты, так или иначе связанные с Иваном Грозным и

завоеванием Казани. Думается, это внимание к личности царя и событиям на восточных рубежах России в Нижегородском Поволжье не случайно: завоевание Казанского ханства явилось поворотным событием во всей истории региона. После 1552 года - победоносного похода Ивана Грозного - граница государства откатывается на восток и Нижегородское Поволжье становится внутренним регионом России. Жители его могут перейти от постоянного ожидания очередного набега к спокойному мирному труду.

В исторических песнях XVI века отчетливо звучит народное одобрение по отношению к укреплению в России централизованной власти — и это несмотря на то, что процесс укрепления сопряжен с многочисленными трудностями в жизни людей, а характер русского самодержца понимается как неоднозначный. Ключевым событием XVI века для региона, как говорилось, понимается взятие войсками Ивана Грозного Казани, что нашло адекватное отражение и в песенном эпосе. Вокруг этой темы сосредоточено подавляющее большинство записанных в регионе текстов русских и мордовских исторических песен. В них звучит мотив глубокого понимания политики московского государства в отношении восточных соседей, которая несмотря на очевидные трудности для простого народа в целом принимается. В мордовских эпических песнях этого времени отчетлива тема осознанного исторического выбора, сделанного народом. Одобрение этого выбора ощутимо в большинстве текстов, хотя не скрывается и трагический момент, связанный со сломом традиционной религии, с насаждением русских обычаев.

Четвертый параграф «Смутное время, церковный раскол и крестьянская война Степана Разина (ХУЛ в.) в исторической песне» рассматривает тексты об этих событиях периода. Впервые в центре этих произведений оказывается проблема справедливости, законности власти и противостояния ей. На второй план отходят сюжеты о борьбе против внешнего врага. Новые качества произведения приобретают в «разинском цикле». Здесь очевидно усиление лирического начала, воплощенного в романтизации героя с использованием широкого спектра художественных средств. Исторические

песни XVII века обнаруживают глубокую симпатию народа к Разину и его сподвижникам, четко обозначают, что народ взыскует сильную, базирующуюся на устоявшихся традициях и справедливую с его точки зрения власть.

Самым ценным из записанных сюжетов XVII века является «Соловецкое восстание». «Во Москве-то было, во царстве, в Московском государстве, / Уж там смотр-от был боярам, перебор был воеводам. / Еще выбрали воеводу Александра сына Петрова, / По прозванью Салтыкова. Как возглавил государь-царь: / «Уж ты гой еси, воевода, под-тко ты, воевода, / К Изосимам-Севастьянам, Соловецким чудотворцам. / Там все старцев прирубите и иконы приколите, / В сине море побросайте!» / Как приехал воевода к Изосимам-Севастьянам, / Соловецким чудотворцам, как ударил он из пушек, / Еще сшиб он матерь божью, на престоле-то стоящу. / Тут царя-то стало рвати-порывати, а воевода стал пухнуть. / Возговорил царь-государь: «Вы гонит-тко, гонцы, скоро / К Изосимам-чудотворцам, чтобы старцев не рубили / И иконы не кололи, в сине море не бросали». Текст зафиксирован в Уренском районе, который, как известно, заселялся старообрядцами и сосланными участниками восстания сторонников старой веры на Соловецких островах в XVII веке. Песня представляет исключительный интерес как - единственный вариант данного сюжета не только в регионе, но и в России, если судить по своду исторических песен.

В 1668 году на Соловецких островах началось восстание против проходивших в то время церковных реформ патриарха Никона. Братия Соловецкого монастыря отказалась ему подчиняться и не пустила в монастырь его послов. В орбиту восстания были вовлечены разные социальные слои населения; проходило оно одновременно с крестьянской войной С. Разина. Осада монастыря («соловецкое сидение») длилось восемь лет. Лишь в результате предательства монаха Феоктиста воевода Иван Мещеринов в январе 1676 года провел войска в монастырь, после чего восстание было жестоко подавлено. В песне обстоятельно изображаются эти события, приобретая мистическую трактовку. Захват монастыря совпал по времени со смертью царя

Алексея Михайловича (29 января 1676 года), что было воспринято старообрядцами как знак истинности их веры и божье возмездие: в песне говорится, что причина болезни царя и «воеводы» - святотатство над древними реликвиями монастыря и кровавая расправа над монахами. Песня бытовала в среде старообрядцев и сводила изложение событий к непримиримому конфликту «старой» и «новой» веры, причем вопреки историческим фактам «старая» одерживает победу на Соловках. Песня упоминает «Изосимов-Севастьянов» (чудотворцев, основателей Соловецкого монастыря Зосима и Савватия), «воеводу Салтыкова», которого правомерно считать собирательным образом (он не руководил осадой, однако Салтыковы пользовались недоброй славой в народе, были нелюбимы старообрядцами, потому ему приписывают святотатство). Предания Заветлужья свидетельствуют, что многие участники мятежа были высланы на эту территорию в наказание. В Шахунском районе есть Соловецкое озеро, название которого связывают с этими событиями. Потому, вероятно, песня и бытовала в окрестностях Уреня, где до сих пор сохраняются старообрядческие традиции.

Пятый параграф - «Исторические песни о петровской и послепетровской эпохе (XVIII в.)». Центральными фигурами в этих произведениях являются Петр I и в меньшей степени Емельян Пугачев. Личность императора, запечатленная в песенном эпосе, многопланова и масштабна: это и герой сражений, и жесткий правитель, служба в армии у которого крайне тяжела, и неоднозначная фигура в частной жизни. Однако общая народная оценка Петра I сочувственная, одобряющая. Существенно понимание того, что при Петре I решались важнейшие задачи русской государственности. Емельян Пугачев в исторических песнях лишен того горячего сочувствия, романтизации, которыми окружен в фольклоре Степан Разин. Сравнивая двух руководителей крестьянских войн, можно обнаружить, что Пугачев вызывает меньший интерес к себе, судя даже потому, что общее количество связанных с ним текстов невелико. Характерно, что песни о Разине и Пугачеве не совпадают по своим сюжетам и основным мотивам. Это

свидетельствует о том, что они воспринимаются в разном ключе, и отношение к ним различно.

В историческом музыкальном эпосе XVIII века отчетливо прослеживается принципиально новая группа произведений - солдатские песни, привязанные к определенным событиям военной истории. Появление этих произведений обусловлено тем, что в России была организована, по сути, профессиональная армия с рекрутским набором и пожизненной службой. Солдатская песня — своеобразное явление в историческом эпосе. Известно, что на протяжении веков военные события были всегда в центре внимания исторических песен и воспринимались как важнейшие в прошлом страны. Теперь же участники этих событий как бы корпоративно замыкались, отделяясь от остального «мирного народа», до которого те же войны на Балканах могли докатываться лишь в виде смутных новостей. Солдатская песня фиксирует переживания тех, кто участвовал в войнах, и часто тщательно, с детализацией и воспроизведением имен командиров изображает сражение. Складывается своего рода каноническая схема таких песен: противник, засевший в крепости или идущий в наступление, хвалится своей силой, военачальник произносит поднимающиюю дух русских солдат речь, силы противника повержены.

Шестой параграф «Российская империя Х1Х-начала XX веков в исторической песне» завершает рассмотрение источника с точки зрения его внутренней критики. Данная эпоха специфична в плане бытования народной культуры. Если иметь в виду, что произведения с характерными жанровыми признаками исторических песен еще продолжают создавать в народе в этот период о происходящих событиях, то ясно, почему именно к XIX веку относится большинство записанных в регионе сюжетов (21 из 66). Само собой разумеется, что память о многих событиях уходит, и сглаживается. Но записанные в XIX веке тексты позволяют судить и о синхронной реакции народа на происходящие события. Эти песни нередко принадлежат тем исполнителям, которые видели события воочию, или участвовали в них.

XIX век - время утверждения в России капиталистических отношений. Создание нового экономического уклада влекло изменение в социальной и социально-психологических сферах. Постепенно разрушалось то, что в России принято было называть словом «мир». На смену общинному единству в сельском быту с его понятиями о справедливости и гуманизме неизбежно шли индивидуалистические тенденции, задаваемые капиталистическим производством. Очевидно и то, что к XIX веку русскую нацию можно считать окончательно сложившейся. Российская империя утвердила свое прочное место в Европе, и это не могло не сказаться на самосознании народа. Важнейшими историческими событиями XIX века, которые нашли отражение в песенном эпосе, стали война 1812 года, переход власти от Александра I к Николаю I, войны 1850-1870 годов на юге России и Балканах. Цепь этих событий в начале XX века продолжают русско-японская и Первая мировая войны. Все эти события происходили далеко от Нижегородского Поволжья, но затрагивали судьбы его жителей, поскольку представлялись определяющими для развития России. Нижегородцы были их участниками: в губернии формировалось ополчение в 1812 году, нижегородцы были среди декабристов (хотя очевидно, что исторические песни о событии 1825 года самим декабристам не принадлежат) и участников всех изображенных в исторических песнях войн.

В заключении обозначены основные итоги, выводы исследования. Они сводятся к следующему.

Обращаясь к прошлому, люди привыкли искать ответы на то, что их волнует в настоящем. История народа продолжается, и потому ему необходимо ее понимание, осознание накопленного за столетия опыта. Очевидно, что среди источников, к которым русский человек может обратиться, чтобы осмыслить этническое прошлое, пройденный народом путь, полноправное место занимают исторические песни. Они запечатлели значительный отрезок этого прошлого с XIII до начала XX вв. И как показывает анализ материала, собранного в одном регионе - Нижегородском Поволжье - имеют значительную ценность как источники.

Их внешняя критика в таком качестве позволяет относиться к историческим песням как к заслуживающему внимание репрезентативному материалу. Тексты, собранные в с 1830-х гг. до начала XXI века на территории региона, представлены 66 сюжетами. Значительная их часть бытует локально в соседних районах в сходных между собой вариантах, которые фиксировались собирателями независимо друг от друга в разное время. Значительное сходство вариантов убеждает не только в том, что они генетически родственны. В случае, когда таких вариантов много (сюжеты: «Заселение русскими новых восточных земель», «Смерть Александра I», «Сынок Разина в Астрахани», «Француз грозится победить, но терпит поражение», «Разин плывет по Волге», «Крещение мордвы»), можно говорить о том, что песня повествует о событии, вызывающем значительный народный интерес — с одной стороны, и с другой — представляет взгляд на это событие, с которым солидарны исполнители произведений. Здесь уместно перейти от внешней к внутренней критике источника. Подобные факты убедительно свидетельствуют о том, что исторические песни региона в большинстве случаев не просто свободно соотносятся с исторически конкретными реалиями, что обнаруживается даже в мелочах (сюжеты: «Соловецкое восстание», «Чика-Зарубин в темнице», «Француз грозится победить, но терпит поражение»). Песни бытовали среди крестьян, потомков солдат — участников военных действий, потому правомерно говорить о том, что они объективно передают утвердившуюся в этой среде оценку исторических лиц и событий. В этом отношении они - едва ли не единственный объективно позволяющий о такой оценке судить источник.

Работа опирается на материал, бытовавший в рамках одного региона. И представляется, что это единственный допустимый подход к исторической песне, если встает задача осмыслить ее как исторический источник. Очевидно, что у жителей одного региона могут быть свои специфические интересы, которые реализовывались, или не реализовывались в ходе исторических событий. Например, для жителей Нижегородского Поволжья чрезвычайно позитивной была восточная политика Ивана Грозного: оно благодаря

продвижению границы Московского государства в этом направлении перестало в конце концов быть ареной военных стычек между Москвой и Казанью, получило возможность для мирной жизни, для развития экономики. И поэтому до половины исторических песен региона (из общего числа вариантов) запечатлели так или иначе события Казанских походов Ивана Грозного и их положительную оценку со стороны населения региона. Ряд нижегородских исторических песен отразили значительные события прошлого в их локальном преломлении, показав их значение для региона, отметив связь с ними нижегородцев («Иван Грозный выводит измену из Новгорода» «Сборы нижегородского ополчения» «Шереметев собирается под Полтаву» «Нижегородцы воюют против Наполеона»). Само существование таких песен сохраняет народную историческую память об участи земляков в событиях, реально изменивших судьбы России. Этот аспект важен при изустной передаче памяти новым поколениям: с его помощью достигается дополнительная мотивация интереса к такого рода значительным событиям.

Интересны повторяющиеся в песнях различных сюжетов мотивы. Такого рода текстуально сходные песни нередко посвящены событиям различных эпох. Например, сюжеты о войне на южных рубежах представлены песнями с абсолютно совпадающими словесными формулировками, которые относятся к П.А. Румянцеву-Задунайскому, И.Ф. Паскевичу, С.М. Буденному. Обнаруживается также сходство в образном решении песен о кончине Петра I, Александра I и Александра II. Это заставляет думать о том, что в народном сознании, воплощенном в исторических песнях, события прошлого воспринимаются как повторения, воспроизведения неких архетипически сходных положений.

В песнях XVIII - XIX вв. центром, столицей России воспринимается однозначно Москва, а Санкт-Петербург характеризуется как «чужа дальня сторона», где происходят пагубные для страны и царской династии события. Здесь уместно говорить об определенных стереотипах территориального и диахронического восприятия России: что история понимается как цепь

событий, которые, безусловно, рано или поздно возвращаются на круг в том или ином обличие повторяются, и их сопоставление фундаментально базируется на мысли о бесконечном воспроизведении исторических стереотипов. Россия внеисторически воспринимается моноцентрично, и существование какой-либо второй столицы понимается как внешнее временное явление, в чем-то нарушающее естественные законы. (Характерен пример с песней «Женитьба Ивана Грозного, Бой Кострюка с русскими молодцами», который содержит грубое анахронистическое нарушение: породнившиеся с Иваном Грозным кавказцы угрожают отнять у него Москву, и лишь затем Петербург!). Такого рода наблюдения позволяют приблизиться к пониманию тех стереотипов, которые присутствуют в народном историческом сознании.

Сказанное выше и представляется возможным рассматривать как результат, достижение цели исследования: в этом состоит многоплановый потенциал существующих в рамках одного региона народных исторических песен как системного источника информации о прошлом.

В ходе подготовки данной работы реализованы обозначенные во введении задачи. К ним относятся исследования истории собирания, издания и изучения исторических песен Нижегородского Поволжья. На первом этапе (с 1830-х до 1920-х гг.) были записаны десятки текстов, которые затем бессистемно публиковались, в основном, в периодической печати, включались как самостоятельные исторические источники в краеведческие исследования. В соответствии с тогдашним состоянием фольклористики большинство текстов не были исчерпывающе паспортизированы, они не издавались систематизировано. Однако среди сделанных записей есть уникальные тексты, сюжеты которых в XX веке прекратили бытование в регионе. («Иван Грозный выводит измену из Новгорода», «Гнев Ивана Грозного на сына», «Женитьба Ивана Грозного. Бой Кострюка с русскими молодцами», «Гришка Отрепьев», «Взятие Азова», «Гибель князя Пожарского», «Взятие Хотина»). Второй этап (1930-1980 гг.) характеризуется научным систематизированным собиранием и описанием материала, первыми попытками публиковать его как один из

интересных и ценных жанров регионального фольклора. И, наконец, третий, современный этап, характеризуется систематическими публикациями и исследованиями материала на фоне появления очень небольшого числа новых записей из-за угасания жанра. В работе систематизированы тексты, описаны их тематические разновидности, обрисованы сюжеты, входящие в те, или иные циклы, обозначена локализация сюжетов. В ходе исследования в научный оборот введен весь доступный для исследования массив публикаций нижегородских исторических песен в периодике и сборниках, архивных материалов.

Исследование позволяет сделать вывод: потенциал исторической песни как исторического источника полнее всего раскрывается при попытке максимально охватить материал одного отдельно взятого региона, рассмотрении произведений различных этносов и эпох. Тогда историческая песня открывает дополнительную возможность воспринять события прошлого, известных государственных и военных деятелей с точки зрения крестьянской и солдатской среды, а значит, обнаружить новую грань, обогащающую наши представления о прошлом. Опираясь на достижения современной семиотики и социальной психологии можно утверждать, что исторические песни как единый массив источников, принадлежащих одной территории, на протяжении продолжительного времени являются элементом механизма передачи важных для поддержания этнической самоидентификации, идей, которые способствуют формированию и поддержанию государственности, в чьих рамках существуют этносы. К числу факторов, объединяющих людей в большие социальные группы, следует отнести общность в оценке значительных исторических лиц, событий, других крупных социальных общностей. Все это в полной мере содержит в себе историческая песня.

По теме исследования автором опубликованы следующие работы:

1. Павлов, Д. Г. Исторические песни Нижегородской области [Текст] : указ. фольклор, фонда им. проф. В. Н. Морохина каф. рус. лит. XX в. ННГУ / Н. В. Морохин, Д. Г. Павлов. - Н. Новгород : Изд-во ННГУ, 1999. - 26 с.

2. Павлов, Д. Г. Нижегородские исторические песни [Текст] / Т. В. Михайлова, Н. В. Морохин, Д. Г. Павлов // Нижегородские исторические песни : сборник. -Н. Новгород, 2000. - С. 9-35.

3. Павлов, Д. Г. Историческая песня: к проблеме жанра [Текст] / Д. Г. Павлов // Проблемы современной русистики: язык, культура, фольклор : материалы Всерос. науч. конф. - Арзамас, 2004. - С. 277-281.

4. Павлов, Д. Г. Нижегородские исторические песни [Текст] / Д. Г. Павлов // Исторические песни. Народная поэзия Арзамасского края : сборник / Арзамас, гос. пед. ин-т. — Арзамас, 2006. - С. 6-24.

5. Павлов, Д. Г. Историческая песня XVII века в Нижегородском Поволжье. К вопросу о внутренней критике источника [Электронный ресурс] / Д. Г. Павлов // Культура @ общество : интернет-журн. / МГУКИ. - Режим доступа: www.e-culture.ru.

6. Павлов, Д. Г. Древнейшие исторические песни на территории Нижегородской области как исторические источник [Текст] / Д.Г. Павлов // Регионология. - Саранск, 2006. - № 4. - С. 262-267. *

Собранные автором исторические песни опубликованы в следующих сборниках:

1. Берегиня. Нижегородские песни [Ноты] : сборник / сост. А. В. Харлов. - Н. Новгород : Просвещение, 1992. - 150 с.

* Статья опубликована в журнале, который входит в перечень ведущих рецензируемых научных журналов и изданий, рекомендуемых ВАК.

2. Заветлужье [Ноты] : фольклор, сб. песни / сост. А. В. Харлов, Н. В. Морохин. - Н. Новгород : Просвещение, 1992. — 51 с.

3. Нижегородские исторические песни [Текст] : сборник / под ред. Н. В. Морохина. - Н. Новгород : Нижегор. ярмарка, 2000. - 352 с. - (Нижегородские были).

4. Исторические песни. Народная поэзия Арзамасского края [Текст] : сборник / авт. проекта Ю. А. Курдин. - Арзамас : АГПИ, 2006. - 247 с. -(Вузовская и школьная библиотека).

Подписано в печать 08.11.06. Формат 60x90 1/16 Бумага газетная. Печать трафаретная. Объем 1,9 пл. Тираж 100 экз. Заказ №_ ¿>'16

Отпечатано в полиграфическом центре Нижегородского государственного архитектурно-строительного университета. 603950, Н. Новгород, ул. Ильинская, 65.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Павлов, Дмитрий Геннадьевич

Введение.

Глава первая. Историческая песня в культурной среде Нижегородского Поволжья.

1. Историческая песня как группа произведений устного народного творчества.

2. Нижегородское Поволжье как историко-культурный регион.

3. Внешняя критика нижегородской исторической песни: ее собирание и научное исследование.

Глава вторая. Особенности исторических песен Нижегородского Поволжья как источника.

1. Общие принципы внутренней критики исторической песни как источника.

2. Средневековое Поволжье (XIII-XV вв.) в исторической песне

3. Произведения об эпохе Ивана Грозного (XVI в.).

4. Смутное время, церковный раскол и крестьянская война Степана Разина (XVII в.) в исторической песне.

5. Исторические песни о петровской и послепетровской эпохе (XVIII в.).

6. Российская империя XIX - начала XX веков в исторической песне.

Введение диссертации2006 год, автореферат по истории, Павлов, Дмитрий Геннадьевич

Актуальность темы: ее научная и практическая значимость

Оглядываться в прошлое, размышлять о судьбах народов и государств, пытаться определить значение исторических событий для будущего развития общества естественно на рубеже тысячелетий, на переломных моментах. В России смена тысячелетий совпала с ситуацией болезненного переустройства экономики и государства, ростом межнациональной напряженности. Известно, что именно в истории можно ищут ответ на жгучие вопросы современности. Потому сегодняшнее повышенное заинтересованное внимание к прошлому можно понимать как своего рода отражение поиска путей в будущее.

Российское общество столкнулось однако с тем, что история за последние века и десятилетия не просто, как принято говорить, многократно «переписывалась» - было утрачено доверие к историческим источникам, поскольку стало уже привычным наблюдать те или иные документы, подобранные тенденциозно как объект манипуляции исследователей. Настойчиво проводя политическую идею, они готовы старательно замалчивать существование всего того, что не соответствует выстраиваемой и воспроизводимой ими картине событий. В особенности это касается тех источников, которые воплощают взгляд на многие явления народа - миллионов людей, на протяжении веков существовавших вне пристального внимания того, что можно назвать письменной культурой. Именно поэтому особый интерес для нас представляет сегодня устное народное творчество, которое несет отражение событий, составлявших народную жизнь на протяжении не просто веков, но целых тысячелетий. «Любая информация, относящаяся к прошлому человечества, может быть историческим источником», - отмечает известный источниковед Е.М. Жуков (95, с. 209) и подчеркивает, что «нужна кооперация с другими, смежными и даже несмежными науками» (95, с. 210). Против этого трудно возразить.

Само существование культуры подразумевает построение системы, правил перевода непосредственного опыта в текст. Для того, чтобы то или иное историческое событие было помещено в определенную ячейку, оно прежде всего должно быть осознано., его следует отождествить с определенным элементом в языке запоминающего устройства», - писал Ю.М. Лотман (117, с. 488). И это положение, сформулированное в сфере культурологии, отражает сущность восприятия предшествующей истории в народном сознании. События прошлого по мере их отдаления обобщаются, приобретая черты типов, знаков с которыми сопоставляются другие факты, и это и есть сложившийся за века способ осознания исторической реальности.

Современная социальная психология переводит в научную плоскость изучение того, что, на первый взгляд, метафорически именуется «душой народа»: ее «реальность. для нашего наблюдения является столь же изначальной, как и реальность индивидуальных душ», - отмечал основоположник этого направления исследований в социальной психологии В. Вундт. Способ изучения этой «души народа» представлялся ему через исследование «языка, мифов и обычаев, которые представляют собою не какие-либо фрагменты творчества народного духа, но самый этот дух народа» (82, с. 49).

Такой подход принят и в отечественной социальной психологии в связи с изучением больших групп к которым, безусловно, относится этнос. Описывая его признаки Г.М. Андреева отмечает, что « В больших социальных группах существуют специфические регуляторы социального поведения, которых нет в малых группах. Это - нравы, обычаи и традиции» (73, с. 153). В таких группах «более очевидно значение ценностей и стереотипов. Большие группы существуют на протяжении длительного периода времени». Исследователь пишет, что «этническая специфика в определенной степени концентрируется в историческом опыте каждого народа, и усвоение этого опыта есть важнейшее содержание процесса социализации индивида» (73, с. 162) Исторические песни по своей сути и конденсируют осмысленный народом опыт прошлого, передаваясь от поколения к поколению. Таким образом очевидно их участие в механизме национальной самоидентификации без которого невозможно существования государственности. Поэтому изучение этого источника насущным, поскольку оно позволяет приблизиться к пониманию основ самой жизни и развития общества.

Правильным было бы предположить, что произведения народного творчества, созданные в отдаленные эпохи, в ходе своего бытования запечатлели следы и более поздних времен, приобрели анахронистические элементы. Однако, тем не менее, они не могут не сохранять для нас ценность как, по сути, единственное свидетельство народного внимания к определенным событиям, их оценки. При этом необходимо сосредоточится на проблеме интерпретации таких произведений, их территориальной и временной идентификации. И в этом плане, например, безусловно полезен сопоставительный анализ произведений устного народного творчества и гипотетически синхронных им письменных источников, введенных в научный оборот и считающихся надежными.

Русский и ряд соседних с ним народов до сих пор сохранили в своих традициях историческую песню, определяемую в классических трудах по устному народному творчеству и учебниках как жанр поэтического эпоса, основой сюжетов которого служат действительные события из сферы социальных и внешнеполитических конфликтов прошлого (104; 106). В русском фольклоре период активного формирования произведений этого жанра пришелся на XIII-XIX века. Как хорошо известно - это период становления русского этноса (87), время, когда на развалинах Древней Руси было создано централизованное государство, затем сложившееся в мировую державу, когда были сформированы русский литературный язык и многогранная русская культура, привычно определяемая нами как великая. Создаваемый в этот же период исторические песни наряду с легендами и преданиями, наиболее поздними социально-бытовыми сказками, по сути, составляют тот пласт устного народного творчества, который наполнен представляющими ценность как исторические источники свидетельствами о событии и их народными оценками. Эти свидетельства и оценки, как можно предполагать, должны иметь большое количество отличий от тех, которые давно стали достоянием исторической науки, будучи освоенными вместе с письменными источниками.

Как минимум эти группы источников принадлежат различным социальным средам, на судьбах которых совершенно по-разному отразились события истории. И наше представление о прошлом будет не просто неполным, а превратным без взгляда на эти события их рядовых участников.

При этом важным оказывается сосредоточиться не просто на неких подобранных к теме произведениях народного эпоса, как это нередко делается в исторических исследованиях. Такой вариант обращения к историческим песням будет немногим отличаться от практики использования тенденциозно подобранных документов, о чем уже шла речь. Историческую объективность можно искать лишь там, где есть возможность воспользоваться значительным массивом научно записанных текстов в рамках одного региона.

Отечественное современное источниковедение выработало четкое понимание того, что произведения устного народного творчества представляют собою ценный материал для исторической науки (77, 95, 122, 171). Здесь обозначены общие положения, которые следует иметь в виду, вовлекая в круг интерпретируемых документов такие произведения. Однако так и не выполнены еще работы, систематически анализирующие определенные группы произведений, которые бытуют в рамках одного региона с использованием обозначенных источниковедческих подходов.

Следует отметить, что к рассматриваемому материалу в отечественной историографии существуют различные подходы. Наиболее основательный их анализ содержится в работе С.Н. Азбелева «Историзм былин и специфика фольклора». Он связывает это в отечественной науке с дискуссией об историзме народного эпоса, главными участниками которого были В.Я. Пропп и Б.А. Рыбаков (68). В одном случае эпические произведения понимались лишь как выражение «чаяния и ожидания народного, идеалов, лежащих впереди» и при этом игнорируется то, что они могут отражать конкретные события истории (140, с. 26). Таков филологический взгляд на эпические произведения, четко выраженный В.Я. Проппом. Его оппонент Б.А. Рыбаков настаивал на том, что эпическое произведение отражало конкретный факт, и задача науки точно их соотнести. Такой взгляд на материал ведет свое начало от традиции исторической школы в изучении устного народного творчества, и этот взгляд можно считать собственно историческим. Нам же представляется, что абсолютизация любого из этих двух подходов неправильна. Оба они несут безусловную познавательную ценность, но в разных сферах. По этой причине принципиально не смешивая два этих подхода необходимо уделять внимание и той и другой грани познания материала. Поскольку в одном случае мы в состоянии соприкоснуться с тем или иным историческим фактом, или лицом, а в другом случае с интерпретацией событий прошлого как самоценным явлением.

Исследователи фольклора предприняли серьезные попытки изучения произведений устного народного творчества как явления культуры, отразившего исторические реалии прошлого (67, 89, 90, 109, 144, 151). И эти работы представляют значительный интерес с точки зрения понимания того, на основе каких событий складывались произведения русского устного народного творчества. Однако в них ощущается и своего рода обратное движение мысли -в большей степени попытка истолкования тех или иных особенностей текста на основе представлений о прошлом, а не приближения к пониманию прошлого с помощью исследования фольклорного произведения как средства для этого.

В поволжской исторической и этнографической науке сложилась традиция изучения этнической истории с использованием фольклорных произведений в качестве источников. У истоков этой традиции стоял П.И. Мельников-Печерский, который предпринял попытку воссоздать прошлое мордвы на основе древнейших песен, преданий и легенд (19). В XX веке эти методы широко использовали Н.Ф. Мокшин (123, 124, 125), В.Е. Владыкин (81), В.А. Акцорин (71), A.M. Шаронов (167, 168, 169, 170). Этим исследователям удалось интегрировать относящиеся к различным сферам знания археологии, этнологии, религиоведения и при этом базой здесь являлась фольклористика. В центре внимания исследований оказались сложнейшие проблемы этногенеза, вопросы территориальной и временной приуроченности элементов этого процесса. Нас же, как говорилось уже выше, интересует несколько иное: отражение в народной памяти исторических событий и их интерпретация.

К сожалению, работ, которые отличал бы такой подход к интересующей нас теме, практически не существует.

Именно материал Нижегородского Поволжья как отдельно взятого региона представляется репрезентативным для попытки такого исследования. С одной стороны, за двести лет собирательской деятельности, в этом регионе было введено в научный оборот около 500 исторических песен, представляющих 66 различных сюжетов, которые связаны с событиями Российской истории начала XIII-XX веков: на других территориях их запись началась значительно позднее: когда многие сюжеты были разрушены или утрачены, и не увенчалась созданием такой значительной коллекции этих редких произведений. С другой стороны, само по себе Нижегородское Поволжье представляет исключительный интерес в историко-культурном отношении. Именно здесь пересеклись пути целого ряда народов Центральной России, которые продолжают до сих пор сосуществовать. Здесь шли сложные процессы становления русской государственности, связанные с судьбой Суздальско-Нижегородского Великого княжества, с ополчением Минина и Пожарского. Нижегородское Поволжье было среди тех территорий, где формировался русский литературный язык - продукт и орудие национального общественного сознания. Именно на нижегородской земле был создан Лаврентьевский список русских летописей. Выходцем отсюда является протопоп Аввакум Петров. С Нижегородским Поволжьем связано творчество писателей-классиков русской литературы. Именно здесь шло развитие и становление национальной культуры мордвы, марийцев, татар. Поэтому систематическое изучение как источников сведений о прошлом исторических песен Нижегородского Поволжья может представлять интерес не только само по себе, но и в качестве своего рода опыта, который дал бы возможность вести исследование с аналогичными задачами на основе использования других жанров народного творчества или в других регионах.

Целью исследования является изучение исторических песен региона как системного источника информации о прошлом.

Задачи работы определяются в связи с этим как: 1) определение того, что есть нижегородская историческая песня как специфическая группа произведений устного народного творчества, принадлежащая конкретному региону; 2) внешняя критика нижегородских исторических песен как исторического источника: установление их аутентичности, уяснение места, времени их записи, носителей и собирателей, способа фиксации произведения и прочих обстоятельств при возможности их установить 3) внутренняя критика нижегородских исторических песен: установление их соотнесенности с определенными историческими событиями, известными по другим видам источников, сопоставление деталей этих событий и общепринятых в исторической литературе их оценок с тем, что отображено в изучаемых нами источниках, анализ причин расхождения в этих сферах, уяснение связи между местом записи и статусом носителя, с одной стороны, и особенностями отображения в источниках исторических реалий, выявление реализуемых в исторических песнях архетипов народных представлений о событиях прошлого.

Объектом данного исследования являются - исторические песни народов Нижегородского Поволжья, как источники, отразившие события прошлого.

Предметом исследования являются те их качества, которые позволяют им запечатлеть исторические факты, их интерпретацию в народном сознании, то есть полноценно рассматриваться как исторический источник.

Историография, имеющая непосредственное отношение к историческим песням Нижегородской области как к объекту исследования представлена чрезвычайно ограниченным по своему числу небольшим кругом работ, что, безусловно, составляет особенность материала. Уже в XIX веке первые из публикаций, собранных на территории Нижегородского Поволжья произведения этого жанра сопровождались минимальными комментариями, которые, как представлялось тем, кто их готовил, помогали понять текст (48, 55). Так, публикуя песню «Уж пойду ли я под Новгород пойду» в статье

Балахнинские песни» в газете «Нижегородские губернские ведомости», Н. Васильев снабжает ее лаконичным комментарием, в котором связывает сюжет песни о разорении Новгорода Иваном Грозным с распространенными в Балахне преданиями о том, что именно туда были сосланы царем новгородцы в ходе описываемых событий. В капитальном этнографическом труде «Очерки мордвы» П.И. Мельников-Печерский целиком приводит вариант терюханской исторической песни о том, как устье Оки перешло из рук мордвы под власть русских якобы из-за происшедшей ошибки (19). Песня представляется ему убедительным свидетельством того, что в отдаленные времена ареал мордвы достигал на север берега Волги.

В XX веке пространными комментариями публикацию семи исторических песен снабжает Н.А. Усов в своем сборнике «Русские песни» (40). В.М. Потявин предпосылает своему сборнику «Народная поэзия Горьковской области» объемную статью, посвященную истории собирания и публикации фольклора Нижегородской области, в том числе и исторических песен (25). Значительным шагом вперед не только во введении произведений жанра в научный оборот, но и в их осмыслении, стало осуществленная в 19601973 годах Институтом Русской Литературы (Пушкинский дом) публикация четырехтомного собрания русских исторических песен (10, 11, 12, 13). Это собрание включило в себя около 30 текстов исторических песен Нижегородской области, которые получили краткий научный комментарий. Были идентифицированы на основе достижений современной исторической науки события прошлого, связанные с текстами. Главной ценностью этого издания стала публикация, по сути, впервые систематического свода русских исторических песен, созданных за все время существования жанра и где-либо записанных, а также удачная попытка разделения этих текстов на хронологические размещенные сюжетные гнезда. Это позволило по-новому взглянуть в частности и на опубликованные в собрание нижегородские песни, которые впервые включались в обширный контекст произведений жанра. Среди удачных единичных публикаций этого времени необходимо упомянуть песню «Соловецкое восстание», которую в 1957 году представил на страницах местной газеты «Колхозная искра» уренский партийный работник В. Мамонтов: он сумел увязать чрезвычайно редкую, сделанную у местных старообрядцев запись песни не просто с событиями восстания на Соловецких островах 1668-1676 годов, но и с выселением побежденных участников обороны монастыря в ссылку - в Заветлужскую тайгу (53). О роли исторических песен в народной памяти пишет во вступительной статье к сборнику «Заря-Заряница» известный собиратель и публикатор нижегородского фольклора В.Н. Морохин (6). Однако, по существу, исторические песни Нижегородской области более чем за сто лет публикации ни разу не оказывались в центре исследовательского внимания. Речь о них в работах ученых и публикаторов заходила лишь как о частном вопросе. Отсюда отсутствие серьезных выводов системного характера, касающихся места жанра в системе традиционной культуры, отражения в нем прошлого народа.

Последовательное внимание к Нижегородской исторической песне было проявлено лишь в 90-х годах XX века коллективом исследователей, представлявшим культурно-экологическое объединение «Китаврас» и кафедру русской литературы XX века Нижегородского государственного университета имени Н.И. Лобачевского. В 1992 году здесь защищается дипломная работа Т.В. Михайловой, посвященная проблемам бытования исторической песни в Нижегородской области и история ее собирания (ФФКРЛ, Михайлова). В 1999 году выходит указатель Н.В. Морохина и Д.Г. Павлова «Исторические песни Нижегородской области», который описывает 271 текст жанра, хранящихся в фольклорном фонде им. профессора В.Н. Морохина кафедры русской литературы XX века ННГУ в числе записей 1960-1990 годов (97). Эти работы впервые позволили взглянуть на произведения жанра в регионе как на целостный массив, без чего невозможны какие-либо серьезные выводы о нем. Однако наибольшую ценность на сегодняшний день представляет сборник «Нижегородские исторические песни» (27), составленный коллективом авторов под редакцией доктора филологических наук Н.В. Морохина и выпущенный в краеведческой серии «Нижегородские были». Он представляет собой полноценный свод, куда включены более 200 текстов, многие из которых

11 нотированы композитором и собирателем фольклора А.В. Харловым. Среди исторических песен выделено 66 сюжетных гнезд и о каждом из них написан обстоятельный комментарий, связывающий текст с реалиями событий. В сборнике имеется большая по объему аналитическая статья Т.В. Михайловой, Н.В. Морохина, Д.Г. Павлова, где находят освещение различные вопросы поэтики, классификации, бытования, истории собирания и публикации исторических песен Нижегородской области. Данная публикация отличается многогранностью и впервые позволяет осмыслить материал как с филологической и музыковедческой, так и с историографической стороны. Именно эта работа потому и является наиболее ценной для дальнейшего исследования исторической песни Нижегородской области в источниковедческом аспекте.

Источники, использованные в ходе подготовки данной работы и, как уже говорилось, собранные в издании «Нижегородские исторические песни», исходно можно поделить на опубликованные и неопубликованные, к последним относятся рукописные (архивные), аудио- и видеозаписи.

Публикации исторических песен Нижегородской области были осуществлены многократно в течение полутора веков, начиная с 1848 года.

Обстоятельной характеристике источников посвящен специальный раздел первой главы. Такое расположение материала обусловлено общим источниковедческим аспектом рассмотрения интересующей нас проблемы. Логика ее раскрытия требует не просто краткого обзора источников, а обстоятельного подхода к ним, использование приемов внешней и внутренней их критики. Здесь же обратим внимание на то, что источники XIX века представлены газетными публикациями, которые были сделаны в «Нижегородских губернских ведомостях» (47, 48, 49, 54, 55, 56, 59, 62), «Нижегородском листке» (58), «Волгаре» (61). Имеются и публикации, сделанные в научных журналах: «Известия академии наук» (51), «Отечественные записки» (57) «Живая старина» (50), «Русский филологический вестник» (60), «Известия общества филологии, истории и этнографии при казанском университете» (52), «Этнографическое обозрение»

12

63). Исторические песни публиковались также в «Нижегородском сборнике» (30) и «Действиях Нижегородской губернской ученой архивной комиссии» (2), в сборниках, выпущенных П.В. Киреевским (32) и П.И. Якушкиным (46), в этнографическом труде П.И. Мельникова-Печерского «Очерки мордвы» (19). Практически все эти публикации не могут считаться научными: приводимые тексты недостаточно паспортизованы, не называется ни одна фамилия исполнителей, а в ряде случаев сведения о месте записи ограничиваются лишь указанием уезда. Разумеется, не приводятся сведения о том, где хранится оригинал. Тем не менее, без использования этих источников невозможно обойтись, поскольку сведения об исторической песне бытовавшей в XIX веке получить можно только из них. В особенности ценны становятся эти источники, если учесть, что более половины сюжетов опубликованных в XIX веке текстов перестали бытовать и в XX веке больше не записывались.

Публикации советских времен - в основном книжные, в сборниках фольклора Нижегородской (Горьковской) области или же антологиях русской и мордовской исторической песни. Их отличает значительно большая основательность в паспортизации и в целом научный характер. Интерес представляют исторические песни, опубликованные М.И. Зиминым (9), Н.А. Усовым (40), Н.Д. Комовской (41), В.М. Потявиным (25), В.Н. Морохиным (6, 31). Нижегородский материал публиковался в четырехтомном своде русских исторических песен (10, 11, 12, 13) и своде мордовских эпических песен (43, 44).

Принципиально новая страница в публикации нижегородских исторических песен открылась в 1990-х годах выходом ряда сборников под редакцией Н.В. Морохина (1,4, 27) где были представлены тексты с подробной паспортизацией, историческим комментарием и нотировкой. В работе над составлением этих сборников участвовали музыковед А.В. Харлов, историк Д.Г. Павлов, фольклорист-филолог Т.В. Михайлова. Эти публикации могут представлять наибольшую ценность как печатные источники.

Рукописные источники содержат архив Русского Географического общества (фонды П.И. Мельникова-Печерского и корреспондентов,

13 присылавших материалы в географическое общество в XIX веке), Государственный архив Нижегородской области, архивы Института Русской Литературы (Пушкинский Дом, фонд П.И. Мельникова-Печерского), архив Государственного Литературного музея. Рукописные материалы XX века хранятся в фольклорном фонде им. профессора В.Н. Морохина кафедры русской литературы XX века ННГУ и архиве культурно-экологического объединения «Китаврас» (указатель исторических песен, имеющихся в двух последних архивах, опубликован в 1999 году). Материалы жанра хранятся также в фольклорном архиве кафедры русской литературы ННГУ, фольклорных фондах Нижегородского госпедуниверситета и Арзамасского госпединститута им. А. Гайдара. Записи, представленные в этих архивах, носят научный характер и содержат указания на время, место записи, исполнителя и собирателя. Это делает материал, собранный в последние 40 лет наиболее ценным в источниковедческом смысле.

Архив звукозаписей, содержащих исторические песни Нижегородской области, имеется в фольклорном фонде им. профессора В.Н. Морохина кафедры русской литературы XX века ННГУ. Из-за отсутствия подходящего помещения, техники и лаборанта он не содержит систематической описи и затруднителен для использования. Материалы фонда были изучены А.В. Хардовым, который отобрал в архиве все записи исторических песен и подверг их техническому восстановлению, перенеся на современные носители. В настоящий момент, копии всех этих материалов хранятся в его личном архиве и доступны для изучения. Именно на их основе была выполнена нотировка текстов, опубликованная в сборнике «Нижегородские исторические песни» (27). Ряд произведений («Соловей кукушку уговаривал», «Шел он городом Астраханью», «Был я на горыньке», «Вдоль по линии Кавказа», «На возморье мы стояли» и др.) был включен в репертуар Ансамбля Дмитрия Покровского (г. Москва) и фольклорного ансамбля «Берегиня» (г. Нижний Новгород, руководитель А.В. Харлов).

Видеозаписи исполнения исторических песен, сделанные в 1990-х годах, немногочисленны и представлены материалами Княгининского, Сергачского,

14

Шахунского районов. Они хранятся в архиве КЭО «Китаврас» и в виде копий в архиве Ансамбля Дмитрия Покровского.

Всего в ходе изучения источников представляется возможным учесть зафиксированные в том или ином виде за период с 1830 по 2000 годы около 400 текстов, входящих в 66 сюжетных гнезд. Данный массив материала представляется репрезентативным и достаточным, позволяет вести изучение обозначенной проблемы. Сказанное позволяет считать, что он адекватно отражает состояние исторической песни в региональной эпической традиции.

Хронологические рамки исследования, таким образом, охватывают, с одной стороны период с 1830-х годов по настоящее время. Материал, собранный за эти годы запечатлел современный ему народный взгляд на предшествующие эпохи. С другой стороны, как хронологические рамки можно рассматривать период с XIII до начала XX века, события которого в той или иной мере отразили зафиксированные тексты, дав им интерпретацию и оценку. Именно вторые хронологически рамки во многом обусловили структуру диссертации: обращенный из XIX и XX веков взгляд на различные предыдущие эпохи, существование государства позволил выделить части исследования, которые посвящены оценки событий этих эпох в исторических песнях по отдельности. Что касается хронологических рамок, связанных со временем записи материала, то эта сторона нашла отражение в той части настоящего введения, которая посвящена источникам. Необходимо исходить из того, что реально исследователь имеет дело с документами XIX и XX веков, отражающими представления о мире и об истории именно этого времени.

Методология данного исследования опирается на диалектико-историческое понимание событий прошлого и явлений духовной культуры. Эти явление не могут не отражать объективной исторической реальности, факты общественной жизни. В то же время художественное творчество народа во многом преображает, интерпретирует реальность, опираясь на сформированные в народном сознании этические и эстетические идеалы. В свою очередь явления художественного творчества опосредованно влияют на эту реальность: они служат делу воспитания новых поколений людей, трансляции народных идеалов, что накладывает отпечаток на характер исторических событий. В то же время, очевидно, что народные представления об истории традиционно носили стихийно-идеалистический характер. Это обстоятельство не дает оснований оставить без внимания наследие русской идеалистической философии, объектом пристального внимания которой была именно духовная жизнь человека в России. Методология работы ориентирована на системное описание явлений традиционной культуры, отражающих историческое прошлое в динамике их развития. Сложность поставленной проблемы предполагает методологию, которая объединяла бы подходы и результаты, характерные для различных отраслей знания.

Методы. Опорой работы служат методы, выработанные в науках, которых касается исследование. Их основу составляют хорошо зарекомендовавшие себя как в исторической науке, так и в фольклористике сравнительно-сопоставительный, сравнительно-исторический анализы, описательные и реконструктивные методы. Именно они позволяют оптимальным образом рассматривать явления, которые существуют параллельно в соседствующих этнических культурах, изучать сущность процессов, зарождение и развитие таких художественных явлений, восстанавливая их утраченные на нынешнем этапе элементы. Работа опирается на современные исследования в области истории, историографии, фольклористики как русских, так и других народов Поволжья. Для достижения поставленных задач требуется комплексный подход к фактам истории и явлениям художественного творчества.

Научная новизна работы состоит в том, что в ней впервые изучается возможности исторических песен региона как системного источника информации о прошлом. В ней исследуется история собирания, издания и изучения исторической песни Нижегородского Поволжья, тематические разновидности, локально бытующие сюжеты. Впервые вводится в источниковедческий оборот значительный массив таких специфических: массовых источников как историческая песня в совокупности территориально бытующих вариантов. Впервые применяются источниковедческие методы в рассмотрении региональной исторической песни как группы произведений устного народного творчества.

Апробация исследования. Основное содержание и итоги исследования отражены в указателе «Исторические песни Нижегородской области» (1999), вступительной статье, системе указателей и комментариях к текстам сборников «Нижегородские исторические песни» (2000) и «Исторические песни» серии «Народная поэзия Арзамасского края» (2006), статье «Историческая песня: к проблеме жанра» в сборнике «Проблемы современной русистики: язык, культура, фольклор» (2004).

Практическое значение исследования

Результаты исследования внедрены в учебный процесс на кафедрах русской литературы XX века и журналистики Нижегородского государственного университета и филологическом факультете Нижегородского государственного педуниверситета, Арзамасского государственного педагогического института в преподавании курсов «Устное народное творчество» и «Вопросы национальной культуры». Проведенное исследование позволило подготовить издание «Нижегородские исторические песни», являющееся практически сводом произведений этого жанра в регионе. Решение подобных задач имеет сейчас важное значение в связи с развернувшейся подготовкой Свода русского фольклора.

Итоги работы могут быть полезны в практическом решении проблем изучения прошлого - позволят внести уточнения, сделать важные акценты мировоззренческого характера, касающиеся народных взглядов на исторические события и роль личности в них. Использованные в работе методы анализа явлений могут быть полезны для изучения традиционной культуры других регионов и этносов, для исследования таких жанров как предание, легенда, сказ.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Нижегородские исторические песни как исторический источник"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Люди привыкли искать ответы на то, что их волнует в настоящем, обращаясь к прошлому. История народа продолжается, и потому ему необходимо ее понимание, осознание накопленного за столетия опыта.

Очевидно, что среди тех источников, к которым русский человек может обратиться, чтобы осмыслить свое этническое прошлое, пройденный своим народом путь, полноправное место могут занять исторические песни. Они запечатлели значительный отрезок этого прошлого с XIII до начала XX веков. И как показывает анализ материала, собранного на территории одного региона - Нижегородского Поволжья - исторические песни в полной мере могут обладать свойствами таких, имеющих значительную ценность источников.

Внешняя критика этих эпических произведений устного народного творчества как исторического источника позволяет относиться к ним как к заслуживающему внимание репрезентативному материалу. Тексты, собранные в период с начала 30-х годов XIX века до начала XXI века на территории региона, представлены 66 сюжетами. Значительная их часть бытует локально на территории близлежащих районов в сходных между собой вариантах, которые фиксировались собирателями независимо друг от друга в разные периоды тех 170 лет, на протяжении которых идет собирание материала. Значительное сходство этих вариантов убеждает не только в том, что они генетически родственны. В случае, когда таких вариантов много (сюжеты: «Заселение русскими новых восточных земель», «Смерть Александра I», «Сынок Разина в Астрахани», «Француз грозится победить, но терпит поражение», «Разин плывет по Волге», «Крещение мордвы»), можно говорить о том, что песня повествует о событии, вызывающем значительный народный интерес, ключевом в понимании прошлого - с одной стороны, и с другой -представляет взгляд на это событие с которым абсолютно солидарны исполнители этих произведений. Здесь уместно перейти от внешней к внутренней критике источника. Подобные факты убедительно свидетельствуют о том, что исторические песни региона в большинстве случаев не просто

131 свободно соотносятся с исторически конкретными реалиями, что обнаруживается даже в мелочах (сюжеты: «Соловецкое восстание», «Чика-Зарубин в темнице», «Француз грозится победить, но терпит поражение»). В силу того, что песни бытовали в крестьянской среде, в среде потомков солдат -участников военных действий, правомерно говорить о том, что они объективно передают утвердившуюся в этой среде оценку исторических лиц и событий. В этом отношении они могут быть едва ли не единственным объективно позволяющем о такой оценке судить источником.

Работа опирается на материал, бытовавший в рамках одного региона. И представляется, что это единственный допустимый подход к исторической песне, если встает задача осмыслить ее как исторический источник. Очевидно, что у жителей одного региона могут быть свои специфические интересы, которые реализовывались, или не реализовывались в ходе исторических событий. Например, для жителей Нижегородского Поволжья чрезвычайно позитивной в формировании экономики и самого образа жизни была восточная политика Ивана Грозного. Именно благодаря продвижению границы Московского государства в этом направлении Нижегородское Поволжье перестало в конце концов быть ареной бесконечных военных стычек между Москвой и Казанью, получило возможность для мирной жизни, для развития экономики. И поэтому до половины исторических песен региона (из общего числа вариантов) запечатлели, так или иначе, события Казанских походов Ивана Грозного и положительную оценку, которую им в целом дало население региона. Ряд нижегородских исторических песен сумели отразить значительные события прошлого России в их локальном преломлении, показав их значение для региона, отметив связь с ними нижегородцев («Иван Грозный выводит измену из Новгорода» «Сборы нижегородского ополчения» «Шереметев собирается под Полтаву» «Нижегородцы воюют против Наполеона»). Само существование таких песен сохраняет народную историческую память об участи земляков в событиях, так или иначе изменивших судьбы России. Этот аспект чрезвычайно важен при изустной передаче памяти новым поколениям: с его помощью достигается дополнительная мотивация интереса к такого рода значительным событиям.

Интересную пищу для размышлений дают мотивы, которые повторяются в песнях различных сюжетах. Такого рода текстуально сходные песни оказываются нередко посвящены событиям различных эпох. Например, сюжеты о войне на южных рубежах представлены песнями, где абсолютно совпадают словесные формулировки, которые относятся к П.А. Румянцеву-Задунайскому, И.Ф. Паскевичу, С.М. Буденному. Обнаруживается также сходство в образном решении песен о кончине Петра I, Александра I и Александра II. Это заставляет думать о том, что в народном сознании, которое воплотилось в исторических песнях, события прошлого воспринимаются как повторения, воспроизведения неких архетипически сходных положений.

В песнях XVIII и XIX веков центром, столицей России воспринимается однозначно Москва, а Санкт-Петербург характеризуется как «Чужа дальня сторона», место, где происходят пагубные для страны и царской династии события. Здесь уместно говорить об определенных стереотипах территориального и диахронического восприятия России. О том, что история понимается как цепь событий, которые, безусловно, рано или поздно возвращается на круг в том или ином обличие повторяется, и сопоставление этих событий фундаментально базируется на мысли о бесконечном воспроизведении тех или иных исторических стереотипах. Россия внеисторически воспринимается в XIX-XX веках моноцентрично и существование какой-либо второй новой столицы понимается как внешнее временное явление, в чем-то нарушающее естественные законы. (Характерен пример с песней «Женитьба Ивана Грозного, Бой Кострюка с русскими молодцами», который содержит грубое анахронистическое нарушение: породнившиеся с Иваном Грозным кавказцы угрожают отнять у него Москву, и лишь затем Петербург!). Такого рода наблюдения позволяют приблизиться к пониманию тех стереотипов, которые присутствуют в народном историческом сознании.

Сказанное выше и представляется возможным рассматривать как результат, достижение цели исследования: в этом состоит многоплановый потенциал существующих в рамках одного региона народных исторических песен как системного источника информации о прошлом.

В ходе подготовки данной работы были реализованы обозначенные во введении задачи. К ним относятся исследования истории собирания, издания и изучения исторических песен Нижегородского Поволжья. На первом этапе (с 1830-х до 1920-х гг.) были записаны десятки текстов, которые затем бессистемно публиковались, в основном, в периодической печати, включались как самостоятельные исторические источники в краеведческие исследования. Следует отметить, что в соответствии с тогдашним состоянием фольклористической науки большинство из этих текстов не были исчерпывающим образом паспортизированы. Они не издавались систематизировано. Однако среди сделанных записей есть поистине уникальные тексты, сюжеты которых в XX веке прекратили свое бытование в регионе. («Иван Грозный выводит измену из Новгорода», «Гнев Ивана Грозного на сына», «Женитьба Ивана Грозного. Бой Кострюка с русскими молодцами», «Гришка Отрепьев», «Взятие Азова», «Гибель князя Пожарского», «Взятие Хотина»). Второй этап (1930-1980 гг.) характеризуется научным систематизированным собиранием и описанием материала и первыми попытками представить его в публикации как один из интересных и ценных жанров регионального фольклора. И, наконец, третий, современный этап, характеризуется систематическими публикациями и исследованиями материала на фоне появления очень небольшого числа новых записей, в следствии угасания жанра. В работе систематизированы тексты, описаны их тематические разновидности, обрисованы сюжеты, входящие в те, или иные циклы, обозначена локализация ряда сюжетов. В ходе исследования в научный оборот введен практически весь доступный для исследования массив публикаций Нижегородских исторических песен в периодике и фольклорных сборниках, а также архивных материалов.

Проведенное исследование дает возможность сделать вывод о том, что потенциал исторической песни как исторического источника в наиболее полной мере раскрывается в том случае, если предпринимается попытка в максимальной мере охватить материал одного отдельно взятого региона и при этом рассматриваются произведения, принадлежащие различным этносам и различным эпохам. Нет сомнения, именно при таком подходе историческая песня открывает для исследователя новую дополнительную возможность воспринять события прошлого, известных государственных и военных деятелей с точки зрения крестьянской и солдатской среды, а значит обнаружить еще одну ценную для исследователя точку зрения, новую грань, обогащающие наши представления о прошлом. Опираясь на достижения современной семиотики и социальной психологии можно утверждать, что исторические песни как единый массив источников, принадлежащих одной территории, на протяжении продолжительного времени является элементом механизма передачи важных для поддержания этнической самоидентификации людей, идей, которые способствуют формированию и поддержанию государственности, в чьих рамках существуют этносы. К числу факторов, объединяющих людей в большие социальные группы, следует отнести общность в оценке значительных исторических лиц, событий, других крупных социальных общностей. Все это в полной мере содержит в себе историческая песня.

Список научной литературыПавлов, Дмитрий Геннадьевич, диссертация по теме "Историография, источниковедение и методы исторического исследования"

1. Архивные документы

2. Фольклорный фонд кафедры русской литературы XX века Нижегородского государственного университета им. Н.И. Лобачевского (ФФКРЛ)а. Фольклорные материалы

3. ФФКРЛ (Фольклор, фонд каф. рус. лит. XX в. Нижегор. гос. ун-та им. Н. И. Лобачевского). Экспедиционные и стационарные записи 1963 года. Ф. 63. Оп. 1. Д. 1-3, 5.

4. ФФКРЛ (Фольклор, фонд каф. рус. лит. XX в. Нижегор. гос. ун-та им. Н. И. Лобачевского). Экспедиционные и стационарные записи 1965 года. Ф. 65. Оп.1.Д. 1,7.

5. ФФКРЛ (Фольклор, фонд каф. рус. лит. XX в. Нижегор. гос. ун-та им. Н. И. Лобачевского). Экспедиционные и стационарные записи 1966 года. Ф. 66. Оп. 1. Д. 1,2,9,17, 24, 28.

6. ФФКРЛ (Фольклор, фонд каф. рус. лит. XX в. Нижегор. гос. ун-та им. Н. И. Лобачевского). Экспедиционные и стационарные записи 1967 года. Ф. 67. Оп. 1.Д.17, 19, 52.

7. ФФКРЛ (Фольклор, фонд каф. рус. лит. XX в. Нижегор. гос. ун-та им. Н. И. Лобачевского). Экспедиционные и стационарные записи 1968 года. Ф. 68. Оп. 1. Д. 2, 27,38, 44.

8. ФФКРЛ (Фольклор, фонд каф. рус. лит. XX в. Нижегор. гос. ун-та им. Н. И. Лобачевского). Экспедиционные и стационарные записи 1969 года. Ф. 69. Оп. 1. Д. 16, 18,23,35, 54.

9. ФФКРЛ (Фольклор, фонд каф. рус. лит. XX в. Нижегор. гос. ун-та им. Н. И. Лобачевского). Экспедиционные и стационарные записи 1970 года. Ф. 70. Оп. 1. Д. 7, 8,11,21, 22,25, 26, 31, 44, 48, 58, 68, 69-71, 74, 88, 89, 91,111.

10. ФФКРЛ (Фольклор, фонд каф. рус. лит. XX в. Нижегор. гос. ун-та им. Н. И. Лобачевского). Экспедиционные и стационарные записи 1971 года. Ф. 71. Оп. 1. Д. 11,26, 54, 58,74,91.

11. ФФКРЛ (Фольклор, фонд каф. рус. лит. XX в. Нижегор. гос. ун-та им. Н. И. Лобачевского). Экспедиционные и стационарные записи 1972 года. Ф. 72. Оп. 1. Д. 8-10, 20, 32, 35, 46, 52, 68, 70, 73-75, 82, 99, 101.

12. ФФКРЛ (Фольклор, фонд каф. рус. лит. XX в. Нижегор. гос. ун-та им. Н. И. Лобачевского). Экспедиционные и стационарные записи 1973 года. Ф. 73. Оп. 1.Д. 8, 20, 32, 68, 70.

13. ФФКРЛ (Фольклор, фонд каф. рус. лит. XX в. Нижегор. гос. ун-та им. Н. И. Лобачевского). Экспедиционные и стационарные записи 1974 года. Ф. 74. Оп. 1.Д.9, 20,35,42, 52, 82, 99.

14. ФФКРЛ (Фольклор, фонд каф. рус. лит. XX в. Нижегор. гос. ун-та им. Н. И. Лобачевского). Экспедиционные и стационарные записи 1975 года. Ф. 75. Оп. 1. Д. 5,48, 64, 79, 80.

15. ФФКРЛ (Фольклор, фонд каф. рус. лит. XX в. Нижегор. гос. ун-та им. Н. И. Лобачевского). Экспедиционные и стационарные записи 1976 года. Ф. 76. Оп. 1.Д. 4,10, 22, 80, 83.

16. ФФКРЛ (Фольклор, фонд каф. рус. лит. XX в. Нижегор. гос. ун-та им. Н. И. Лобачевского). Экспедиционные и стационарные записи 1977 года. Ф. 77. Оп. 1. Д. 2, 28,30,36, 42, 64, 72, 86.

17. ФФКРЛ (Фольклор, фонд каф. рус. лит. XX в. Нижегор. гос. ун-та им. Н. И. Лобачевского). Экспедиционные и стационарные записи 1978 года. Ф. 78. Оп. 1. Д. 32, 33.

18. ФФКРЛ (Фольклор, фонд каф. рус. лит. XX в. Нижегор. гос. ун-та им. Н. И. Лобачевского). Экспедиционные и стационарные записи 1979 года. Ф. 79. Оп. 1. Д. 16,36, 78.

19. ФФКРЛ (Фольклор, фонд каф. рус. лит. XX в. Нижегор. гос. ун-та им. Н. И. Лобачевского). Экспедиционные и стационарные записи 1980 года. Ф. 80. Оп. 1. Д. 65, 67, 69, 77, 79.

20. ФФКРЛ (Фольклор, фонд каф. рус. лит. XX в. Нижегор. гос. ун-та им. Н. И. Лобачевского). Экспедиционные и стационарные записи 1981 года. Ф. 81. Оп. 1.Д. 17, 34, 59, 63,66, 70,81,88.

21. ФФКРЛ (Фольклор, фонд каф. рус. лит. XX в. Нижегор. гос. ун-та им. Н. И. Лобачевского). Экспедиционные и стационарные записи 1982 года. Ф. 82. Оп. 1. Д. 57, 59.

22. ФФКРЛ (Фольклор, фонд каф. рус. лит. XX в. Нижегор. гос. ун-та им. Н. И. Лобачевского). Экспедиционные и стационарные записи 1983 года. Ф. 83. Оп. 1. Д. 5, 42, 49, 69, 74.

23. ФФКРЛ (Фольклор, фонд каф. рус. лит. XX в. Нижегор. гос. ун-та им. Н. И. Лобачевского). Экспедиционные и стационарные записи 1984 года. Ф. 84. Оп. 1. Д. 23,28,39, 67, 69, 76, 80.

24. ФФКРЛ (Фольклор, фонд каф. рус. лит. XX в. Нижегор. гос. ун-та им. Н. И. Лобачевского). Экспедиционные и стационарные записи 1985 года. Ф. 85. Оп. 1. Д. 5,15,21,86.

25. ФФКРЛ (Фольклор, фонд каф. рус. лит. XX в. Нижегор. гос. ун-та им. Н. И. Лобачевского). Экспедиционные и стационарные записи 1986 года. Ф. 86. Оп. 1. Д. 2, 10,14, 34, 58, 60, 71, 86, 93, 98.

26. ФФКРЛ (Фольклор, фонд каф. рус. лит. XX в. Нижегор. гос. ун-та им. Н. И. Лобачевского). Экспедиционные и стационарные записи 1987 года. Ф. 87. Оп. 1, д. 63,79, 80,91,92.

27. ФФКРЛ (Фольклор, фонд каф. рус. лит. XX в. Нижегор. гос. ун-та им. Н. И. Лобачевского). Экспедиционные и стационарные записи 1988 года. Ф. 88. Оп. 1. Д. 22, 30, 31, 47, 66, 69, 77, 83, 84.

28. ФФКРЛ (Фольклор, фонд каф. рус. лит. XX в. Нижегор. гос. ун-та им. Н. И. Лобачевского). Экспедиционные и стационарные записи 1989 года. Ф. 89. Оп. 1.Д. 2,21,67, 84, 87,91.

29. ФФКРЛ (Фольклор, фонд каф. рус. лит. XX в. Нижегор. гос. ун-та им. Н. И. Лобачевского). Экспедиционные и стационарные записи 1993 года. Ф. 93. Оп. 1. Д. 52, 53.

30. ФФКРЛ (Фольклор, фонд каф. рус. лит. XX в. Нижегор. гос. ун-та им. Н. И. Лобачевского). Экспедиционные и стационарные записи 1994 года. Ф. 94. Оп. 1.Д. 12.

31. ФФКРЛ (Фольклор, фонд каф. рус. лит. XX в. Нижегор. гос. ун-та им. Н. И. Лобачевского). Экспедиционные и стационарные записи 1995 года. Ф. 95. Оп. 1.Д.5, 27, 34.

32. ФФКРЛ (Фольклор, фонд каф. рус. лит. XX в. Нижегор. гос. ун-та им. Н. И. Лобачевского). Экспедиционные и стационарные записи 1996 года. Ф. 96. Оп. 1. Д. 7, 23,27.

33. ФФКРЛ (Фольклор, фонд каф. рус. лит. XX в. Нижегор. гос. ун-та им. Н. И. Лобачевского). Экспедиционные и стационарные записи 1997 года. Ф. 97. Оп. 1. Д. 14, 26,34.б. Рукописные материалы

34. Архив культурно-экологического объединения «Китаврас» (г. Н. Новгород) (КЭО)

35. КЭО (Арх. культур.-эколог. об-ния «Китаврас» (г. Н. Новгород)).

36. Экспедиционные записи 1985 года. Ф. 85. On. 1. Д. 2, 3.

37. КЭО (Арх. культур.-эколог. об-ния «Китаврас» (г. Н. Новгород)).

38. Экспедиционные записи 1986 года. Ф. 86. On. 1. Д. 2, 4.

39. КЭО (Арх. культур.-эколог. об-ния «Китаврас» (г. Н. Новгород)).

40. Экспедиционные записи 1987 года. Ф. 87. On. 1. Д. 1,4.

41. КЭО (Арх. культур.-эколог. об-ния «Китаврас» (г. Н. Новгород)).

42. Экспедиционные записи 1988 года. Ф. 88. On. 1. Д. 1-3.139

43. КЭО (Арх. культур.-эколог. об-ния «Китаврас» (г. Н. Новгород)). Экспедиционные записи 1989 года. Ф. 89. On. 1. Д. 1.

44. КЭО (Арх. культур.-эколог. об-ния «Китаврас» (г. Н. Новгород)).

45. Экспедиционные записи 1990 года. Ф. 90. On. 1. Д. 1,3.

46. КЭО (Арх. культур.-эколог. об-ния «Китаврас» (г. Н. Новгород)).

47. Экспедиционные записи 1992 года. Ф. 92. On. 1. Д. 1, 3, 5.

48. КЭО (Арх. культур.-эколог. об-ния «Китаврас» (г. Н. Новгород)).

49. Экспедиционные записи 1993 года. Ф. 93. On. 1. Д. 1,3,4.

50. КЭО (Арх. культур.-эколог. об-ния «Китаврас» (г. Н. Новгород)).

51. Экспедиционные записи 1994 года. Ф. 94. On. 1. Д. 1,2.

52. КЭО (Арх. культур.-эколог. об-ния «Китаврас» (г. Н. Новгород)). Исторические песни Нижегородской области. Ф. ИП. On. 1. Д. 1.

53. Архив Ансамбля Дмитрия Покровского (г. Москва)

54. Ансамбль Дмитрия Покровского (г. Москва) Видеозапись. : видеоматериалы Сергач. и Шахун. р-нов Нижегор. обл. М.; Н. Новгород, 1993. - 1 вк.

55. Ансамбль Дмитрия Покровского (г. Москва) Видеозапись. : видеоматериалы Княгинин. р-на Нижегор. обл. М.; Н. Новгород, 1994. - 1 вк.

56. Личное собрание музыковеда А.В. Харлова (г. Н. Новгород)

57. Исторические песни Выксунского, Дальнеконстантиновского, Княгининского, Сергачского, Шахунского районов Нижегородской области Видеозапись. / собрал А. В. Харлов. Н. Новгород, [б. г.]. - 1 вк.

58. Исторические песни Выксунского, Дальнеконстантиновского, Княгининского, Сергачского, Шахунского районов Нижегородской области Звукозапись. / собрал А. В. Харлов. Н. Новгород, [б. г.]. - 1 зв. кассета.1. Опубликованные источникиа. Книжные публикации

59. Берегиня. Нижегородские песни Ноты. / сост. А. В. Харлов, Н. В. Морохин. Н. Новгород : Просвещение, 1992. - 150 с.

60. Действия Нижегородской губернской ученой архивной комиссии. -1912.-Т. XII, вып. II.-86 с.

61. Евсевьев, М. Е. Избранные труды : в 5 т. / М. Е. Евсевьев. Саранск : Морд. кн. изд-во, 1961.-Т. 1.-384 е.; 1963.-Т. 2.-528 с.

62. Заветлужье Ноты. : фольклор, сб. песни / сост. А. В. Харлов, Н. В. Морохин. Н. Новгород : Просвещение, 1992. - 51 с.

63. Заветлужье : фольклор, сб. песни / сост. Н. В. Морохин. Н. Новгород : Просвещение, 1994. - 100 с.

64. Заря-заряница : песни, частушки, народ, драмы, сказки, предания, сказы и уст. рассказы Горьк. обл. / сост. В. Н. Морохин. Горький : Волго-Вят. кн. изд-во, 1982.-238 с.

65. Звездин, А. И. Материалы к истории заселения Нижегородского края / А. И. Звездин // Действия Нижегородской губернской ученой архивной комиссии.-Н. Новгород, 1908.-Т. 7.-С. 151-161.

66. Земля была б без них мертва / сост. Л. В. Седова. Саранск : Морд. кн. изд-во, 1991.-96 с.

67. Зимин, М. И. Ковернинский край (Наблюдения и заметки) / М. И. Зимин // Тр. / Костром, науч. об-во по изучению мест. края. Кострома, 1920. -Вып. 17.-С. 48.

68. Исторические песни XIII-XVI веков / сост. Б. Н. Путилов, Б. М. Добровольский. М.; Л. : Изд. АН СССР, 1960. - 695 с.

69. Исторические песни XVII века / сост. О. Б. Алексеева, Б. М. Добровольский, Л. И. Емельянов и др.. М.; Л.: Наука, 1966. - 385 с.

70. Исторические песни XVIII века / сост. О. Б. Алексеева, Л. И. Емельянов. М.; Л. : Наука, 1971. - 356 с.141

71. Исторические песни XIX века / сост. О. Б. Алексеева, JI. В. Домановский, Э. С. Литвин. М.; Л. : Наука, 1973. - 284 с.

72. Исторические песни / вступ. ст. и сост. В. И. Чичеров. Л. : Совет, писатель, 1956.

73. Легенды и предания Волги-реки : сборник / сост. В. Н. Морохин. 2-е изд., испр. и доп. - Н. Новгород : Книги, 2002. - 544 с.

74. Марийский фольклор. Мифы, легенды, предания / сост. В. А. Акцорин. Йошкар-Ола : Map. кн. изд-во, 1991. - 287 с.

75. Масторава / на основе эрзян, и мокшан, мифов, эпич. песен и сказаний написал А. М. Шаронов. Саранск : Морд. кн. изд-во, 2003. - 488 с.

76. Мельников-Печерский, П. И. Собр. соч. / П. И. Мельников-Печерский СПб. : б. и., 1909. - Т. VII. - С. 416.

77. Мельников-Печерский, П. И. Очерки мордвы / П. И. Мельников-Печерский. Саранск : Морд. кн. изд-во, 1981. - 134 с.

78. Мордовские народные песни / сост. И. С. Кириллов. М. : ГИХЛ, 1957.-271 с.

79. Мордовские народные песни / сост. Г. И. Сураев-Королев, Л. С. Кавтаськин. М.: Музгиз, 1957. - 164 с.

80. Навеки вместе : ист. очерки / сост. М. Ф. Жиганов. Саранск : Морд, кн. изд-во, 1985. - 256 с.

81. Народные песни / сост. Т. С. Баргова, А. Д. Шуляев. Саранск : Морд, кн. изд-во, 1996. -272 с.

82. Народные песни Горьковской области / сост. А. А. Нестеров. М. : Совет, композитор, 1972. - 86 с.

83. Народная поэзия Горьковской области / сост. В. М. Потявин. -Горький : Изд-во ГГУ, 1960. 448 с.

84. Народные исторические песни : сборник / вступ. ст., подгот. текста и примеч. Б. Н. Путилова. М.; Л. : Совет, писатель, 1962. - 406 с.

85. Нижегородские исторические песни : сборник / под ред. Н. В. Морохина. Н. Новгород : Нижегор. ярмарка, 2000. - 352 с.

86. Нижегородские марийцы : сб. материалов для изучения этнич. культуры марийцев / сост. Н. В. Морохин. Йошкар-Ола : РЦНТ, 1994. - 249 с.

87. Нижегородский край в документах, цифрах, рассказах, мнениях : хрестоматия / сост. Е. В. Кузнецов и др.. М.: ГИУС, 1992. - 271 с.: ил.

88. Нижегородский сборник. 1870. - Т. 3. - С. 120-121 ; 1890. - Т. 10. -С. 497-499.

89. Песни и сказки Пушкинских мест : фольклор Горьк. обл. / сост. В. И. Еремина, М. А. Лобанов, В. Н. Морохин. Л. : Наука, 1979. - 256 с.

90. Песни, собранные П. В. Киреевским / под ред. П. Бессонова. М. : Изд-во об-ва любителей рос. словесности при Моск. ун-те, 1860-1874. - Вып. 110.

91. Песни, собранные писателями. Литературное наследство. Т. 79. М. : Наука, 1968. - 379 с.

92. Предания и песни болдинской старины. Горький : Волго-Вят. кн. изд-во, 1980. - 94 с.

93. Путеводитель по Волге. СПб.: б. и., 1896. - С. 147-152.

94. Пятьдесят песен русского народа для мужского хора из собранных И. В. Некрасовым и Б. И. Покровским в Нижегородской губернии в 1901 году. -М.: б. и., 1903.

95. Русская народная поэзия. Эпическая поэзия / сост. Б. П. Путилов. Л. : Художеств, лит, 1984. - 440 с.

96. Русские исторические песни / сост. Л. И. Емельянова. Л. : б. и.,1990.

97. Русские народные песни, собранные П. В. Шейном.- М. : Тип. Моск. ун-та, 1877.

98. Русские песни / сост. Н. А. Усов. Горький : ОГИЗ, 1940. - 403 с.

99. Сказки, рассказы, песни Горьковской области / сост. Н. Д. Комовская. Горький : Горьк. кн. изд-во, 1956. - 295 с.

100. Старинные великорусские песни, записанные Е. Фаворским в селе Павлове Нижегородской губернии // Изв. Император. Акад. наук по отд-нию рус. языка и словесности. СПб., 1852. - Т. 1. - С. 113-126.

101. Устно-поэтическое творчество мордовского народа : эпич. и лиро-эпич. песни. Т. 1 / сост. Л. С. Кавтаськин. Саранск : Морд. кн. изд-во, 1963. -400 с.

102. Устно-поэтическое творчество мордовского народа. Т. 2, кн. 2 / сост. Л. С. Кавтаськин. Саранск : Морд. кн. изд-во, 1977. - 252 с.

103. Фольклор Горьковской области / сост. В. Н. Боровик, С. И. Мирер. -Горький : Горьк. кн. изд-во, 1939. 347 с.

104. Якушкин, П. Народные русские песни из собрания П. Якушкина / П. Якушкин. СПб.: Тип. А. А. Краевского, 1865. - 288 с.б. Газетные и журнальные публикации

105. Альбицкий, П. Песни, записанные в селе Кладбищах Сергачского уезда / П. Альбицкий // Нижегор. губерн. ведомости. 1887. - N 43 (28 окт.); N 46 (18 нояб.).

106. Васильев, Н. Балахнинские песни / Н. Васильев // Нижегор. губерн. ведомости. 1887. - N 22 (3 июня); N 26 (1 июля).

107. Виноградов, Я. Сельские нравы и обычаи : песни, собр. в Высоко-Осельской волости Васильского уезда / Я. Виноградов // Нижегор. губерн. ведомости. 1888. - N 25 (22 июня).

108. Живая старина. 1899. - Вып. 4. - С. 534-535 ; 1903. - Вып. 1/2. - С. 250-260.

109. Известия Академии наук. 1852. - С. 124.

110. Известия общества археологии, истории и этнографии при Казанском университете. Казань, 1901. - Т. 17, вып. 2/3. - С. 87-119.

111. Колхозная искра. 1957. - 1 февр. (№ 15).

112. Материалы для этнографии Нижегородской губернии. Песни, собранные в Лукояновском уезде И. Мамакиным // Нижегор. губерн. ведомости. 1886. -N40 (1 окт.); N42 (15 окт.).

113. Мельников-Печерский, П. И. Духов монастырь и церковь святого духа в доме нижегородского губернатора / П. И. Мельников-Печерский // Нижегор. губерн. ведомости. 1848. - N 67.

114. Нижегородские губернские ведомости. 1887. - N 7 (18 февр.).

115. Отечественные записки. 1858. - Кн. 1, ч. CXVI. - С. 306-307.

116. Песенная экспедиция // Нижегор. листок. 1901. - N 184 (9 июля) ; N 300 (2 нояб.).

117. Песни, записанные в Танайковской волости Княгининского уезда П. Коптевым // Нижегор. губерн. ведомости. 1889. - N 32 (9 авг.); N 38 (20 сент.).

118. Русский филологический вестник. 1879. - N 2. - С. 149-180.

119. Сельский житель. Пока не забылось (народные песни Ардатовского уезда) // Волгарь. 1908. - N 46 (23 февр.).

120. Храмцовский, Н. И. Исторический очерк Канавина и современное его состояние / Н. И. Храмцовский // Нижегор. губерн. ведомости. 1865. - N 41 (13 окт.).

121. Этнографическое обозрение. 1899. - N 4 ; 1913. - Кн. XCVI-XCVII, N1/2.1. Литература

122. Административно-территориальное деление и органы власти Нижегородского края Горьковской области. - Горький : Волго-Вят. кн. изд-во, 1984.-264 с.

123. Азадовский, М. К. Статьи о литературе и фольклоре / М. К. Азадовский. М.; Л.: ГИХЛ, 1960. - 547 с.

124. Азадовский, М. К. История русской фольклористики. Т. 2 / М. К. Азадовский. М. : Учпедгиз, 1963. - 362 с.

125. Азбелев, С. Н. Отношение предания, легенды и сказки к действительности (С точки зрения разграничения жанров) / С. Н. Азбелев // Славянский фольклор и историческая действительность. -М., 1965. С. 5-25.

126. Азбелев, С. Н. Историзм былин и специфика фольклора / С. Н. Азбелев. Л. : Наука, 1982. - 328 с.

127. Акцорин, В. А. Происхождение марийского народа по данным фольклора / В. А. Акцорин // Происхождение марийского народа. Йошкар-Ола, 1967.-С. 159-164.

128. Акцорин, В. А. Марийские легенды и предания в свете исторической взаимосвязи народов Поволжья / В. А. Акцорин // Межнациональные связи марийского фольклора, литературы и искусства / МарНИИ. Йошкар-Ола, 1984.-С. 5-14.

129. Акцорин, В. А. Прошлое марийского народа в его эпосе / В. А. Акцорин. Саров : Альфа, 2000. - 96 с.

130. Алихова, А. Е. Из древней и средневековой истории мордовского народа / А. Е. Алихова. Саранск : Морд. кн. изд-во, 1959. - 208 с.

131. Андреева, Г. М. Социальная психология : учеб. для высш. учеб. заведений / Г. М. Андреева. 5-е изд., испр. и доп. - М. : Аспект Пресс, 2004. -365 с.

132. Аникин, В. П. Русское народное поэтическое творчество / В. П. Аникин, Ю. Г. Круглов. Л.: Просвещение, 1983. - 416 с.

133. Архипов, Г. А. Происхождение марийского народа по археологическим данным (с I века) / Г. А. Архипов // Происхождение марийского народа. Йошкар-Ола, 1967. - С. 36-52.

134. Архипов, Г. А. Этногенез финно-угорских народов Поволжья : соврем, состояние и задачи изучения / Г. А. Архипов // Узловые проблемы современного финно-угроведения. Йошкар-Ола, 1995. - С. 7-10.

135. Барг, М. А. Категории и методы исторической науки / М. А. Барг. -М.: Наука, 1984.-342 с.

136. Ватанина, М. Ф. Мордовские исторические песни : автореф. дис. . канд. филол. наук / М. Ф. Ватанина. Саранск, 1961. - 22 с.

137. Веселовский, А. Н. Две варшавские диссертации / А. Н. Веселовский // Вестник Европы. 1872. - Т. 10.

138. Веселовский, А. Н. Историческая поэтика / А. Н. Веселовский. М. : Высш. шк., 1989.-404 с.

139. Владыкин, В. Е. Религиозно-мифологическая картина мира удмуртов / В. Е. Владыкин. Ижевск : Удмуртия, 1994. - 384 с.

140. Вундт, В. Проблемы психологии народов / В. Вундт. СПб. : Питер, 2001.- 160 с.

141. Города нашей области : география, история, экономика, население, культура / сост. А. А. Павлов. Горький : Волго-Вят. кн. изд-во, 1969. - 352 с.

142. Города нашей области : география, история, экономика, население, культура / сост. И. В. Сидорова. Горький : Волго-Вят. кн. изд-во, 1974. - 304 с.: ил.

143. Гумилев, JL Н. Этногенез и биосфера земли / JI. Н. Гумилев. М. : Ди-Карт, 1993.-504 с.

144. Гумилев, JI. Н. Древняя Русь и Великая степь / Л. Н. Гумилев. М. : Мысль, 1993.-702 с.

145. Гусев, В. Е. Эстетика фольклора / В. Е. Гусев. Л. : Наука, 1967. - 320с.

146. Далгат, У. Б. Эпический историзм в развитии / У. Б. Далгат // Фольклор. Проблемы историзма. М., 1987 - С. 72 - 101.

147. Далгат, У. Б. Вопросы научного анализа и критической оценки эпических текстов в эдиционной работе / У. Б. Далгат // Фольклор. Издание эпоса.-М., 1977.-С. 35-64.

148. Димитриев, В. Д. Чувашские исторические предания / В. Д. Димитриев. Чебоксары : Чуваш, изд-во, 1993. - 447 с.

149. Домановский, JI. В. Крымская война в русском народном творчестве / Л. В. Домановский // Русский фольклор : материалы и исслед. М. ; Л., 1961. - Т. VI. - С. 245-269.

150. Емельянов, JI. И. Из истории определения исторической песни / Л. И. Емельянов // Русский фольклор. М.; Л., 1958. - Т. III. - С. 5-25.

151. Жуков, Б. С. Задачи изучения национальных меньшинств Нижегородского края / Б. С. Жуков // Производственные силы Нижегородской губернии. Н. Новгород, 1928. - Вып. 8. - С. 320-340.

152. Жуков, Е. М. Очерки методологии истории / Е. М. Жуков. М. : Наука, 1987. - 254 с.

153. Игнатов, В. И. Русские исторические песни : хрестоматия / В. И. Игнатов. М. : Высш. шк., 1970. - 256 с.

154. Исторические песни Нижегородской области : указ. фольклор, фонда им. проф. В. Н. Морохина каф. рус. лит. XX в. ННГУ / сост. Н. В. Морохин, Д. Г. Павлов. -Н. Новгород : Изд-во ННГУ, 1999.

155. История административно-территориального деления Нижегородской губернии. Горький : Волго-Вят. кн. изд-во, 1983. - 292 с.

156. История города Горького : крат, очерк. Горький : Волго-Вят. кн. изд-во, 1971.-576 с.

157. Казанская история / подгот. текста, вступ. ст. и примеч. Г. Н. Моисеевой. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1954.

158. Каптерев, Л. М. Нижегородское Поволжье X-XVI веков / Л. М. Каптерев. Горький : Горьк. обл. изд-во, 1939. - 184 с.

159. Кобрин, В. Б. Иван Грозный / В. Б. Кобрин. М. : Моск. рабочий, 1989.- 175 с.

160. Корепова, К. Е. Библиографический указатель материалов фольклорного архива. Вып. 2 / К. Е. Корепова. Горький : Изд-во ГГУ, 1976.

161. Кравцов, Н. И. Система жанров русского фольклора / Н. И. Кравцов. М.: Изд-во АН СССР, 1969. - 44 с.

162. Кравцов, Н. И. Вопросы жанров русского фольклора / Н. И. Кравцов. М. : Изд-во МГУ, 1972. - 132 с.

163. Кравцов, Н. И. Русское устное народное творчество / Н. И. Кравцов, С. Г. Лазутин. М.: Высш. шк., 1983. - 448 с.

164. Криничная, Н. А. Народные исторические песни XVIII века / Н. А. Криничная. JI. : Наука, 1971. - 182 с.

165. Криничная, Н. А. Народные исторические песни начала XVII века / Н. А. Криничная. -JI. : Наука, 1974. 184 с.

166. Криничная, Н. А. О жанровой специфике преданий и принципах их систематизации / Н. А. Криничная // Русский фольклор (Проблемы «Свода русского фольклора»). Л., 1977. - Т. XVII. - С. 75-84.

167. Крупп, А. А. Фольклорный материал в русской историографии XIX века / А. А. Крупп // Русская народная проза. Русский фольклор Л., 1972. - Т. XIII.-С. 218-223.

168. Кузнецов, С. К. Мордва / С. К. Кузнецов. М. : Тип. Пожидаева, 1912.-73 с.

169. Кульпин, Э. С. Путь России / Э. С. Кульпин. М. : Моск. лицей, 1995.-200 с.

170. Курдин, Ю. А. Под стягом Всемилостивейшего Спаса / Ю. А. Курдин. Арзамас : АГПИ, 2003. - 212 с.

171. Лазутин, С. Г. Русские народные песни / С. Г. Лазутин. М. : Учпедгиз, 1965. - 292 с.

172. Лазутин, С. Г. Поэтика русского фольклора / С. Г. Лазутин. М. : Высш. шк., 1981.-222 с.

173. Лозанова, А. Н. Исторические песни XVII века / А. Н. Лозанова. -М.; Л. : Наука, 1966.

174. Лотман, Ю. М. О семиотическом механизме культуры / Ю. М. Лотман // Семиосфера. СПб., 2001. - С. 485-503.

175. Лотман, Ю. М. Память в культурологическом освещении / Ю. М. Лотман // Семиосфера. СПб., 2001. - С. 673-676.

176. Макарихин, В. П. Губернские ученые архивные комиссии России / В. П. Макарихин. -Н. Новгород : Волго-Вят. кн. изд-во, 1991. 120 с.

177. Милотворский, И. А. Нижний Новгород, его прошлое и настоящее / И. А. Милотворский. Н. Новгород : Тип. газ. «Волгарь», 1911. - 126 с.

178. Милотворский, И. А. Путь И. Грозного через Нижегородскую губернию во время его похода на Казань в 1552 году / И. А. Милотворский // Действия Нижегородской губернской ученой архивной комиссии. Н. Новгород, 1912. - Т. 13, вып. 3. - С. 1-20.

179. Могильницкий, Б. Г. Введение в методологию истории / Б. Г. Могильницкий. М. : Высш. шк., 1989. - 174 с.

180. Мокшин, Н. Ф. Этническая история мордвы XIX-XX вв. Саранск : Морд. кн. изд-во, 1977. - 279 с.

181. Мокшин, Н. Ф. Этническая история мордвы : автореф. дис. . д-ра ист. наук / Н. Ф. Мокшин. М., 1980. - 29 с.

182. Мокшин, Н. Ф. Мордовский этнос / Н. Ф. Мокшин. Саранск : Морд. кн. изд-во, 1989. - 157 с.

183. Мокшин, Н. Ф. Мордва глазами зарубежных и российских путешественников / Н. Ф. Мокшин. Саранск : Морд. кн. изд-во, 1993. - 240 с.

184. Мордовское народное устно-поэтическое творчество / под ред. Э. В. Померанцевой, К. Т. Самородова. Саранск : Морд. кн. изд-во, 1975. - 430 с.

185. Морохин, В. Н. Методика собирания фольклора / В. Н. Морохин. -М.: Высш. шк., 1990. 86 с.

186. Морохин, Н. В. Географический краеведческий словарь / Н. В. Морохин. Н. Новгород : Просвещение, 1993. - 48 с.

187. Морохин, Н. В. Нижегородский топонимический словарь / Н. В. Морохин. Н. Новгород : КиТиздат, 1997. - 216 с.

188. Морохин, Н. В. Фольклор в традиционной региональной экологической культуре Нижегородского Поволжья / Н. В. Морохин. Киев : Киев. экол.-культур, центр, 1997. - 224 с.

189. Наш край. 3-е изд. - Н. Новгород : Книги, 2002. - 432 с.: ил.

190. Нижегородская область. Административно-территориальное деление. Н. Новгород : Нижполиграф, 1993. - 265 с.

191. Нижегородская область Карты. : карта адм.-территор. деления. М. : Атолл, 2002.

192. Нижегородский край в эпоху феодализма. Н. Новгород : Просвещение, 1991. - 90 с.

193. Нижегородский край : факты, события, люди. Н. Новгород : Нижегор. гум. центр, 1994. - 279 с.

194. Павленко, В. Н. Введение в этническую психологию / В. Н. Павленко, С. А. Таглин Харьков : Изд-во ХГУ, 1992. - 106 с.

195. Памятники истории и культуры Горьковской области : справочник / сост. А. В. Кессель. Горький : Волго-Вят. кн. изд-во, 1987. - 319 с.

196. Поволжские финны : крат, очерк истории и развития мордов. народа / сост. А. П. Макаркин. -М. : б. и., 1991. 112 с.

197. Пропп, В. Я. Русский героический эпос / В. Я. Пропп. JI. : Изд-во ЛГУ, 1955.- 552 с.

198. Пропп, В. Я. Фольклор и действительность / В. Я. Пропп. М. : Наука, 1976. - 325 с. - (Исследования по фольклору и мифологии Востока).

199. Путилов, Б. Н. Русский историко-песенный фольклор XIII-XVI веков / Б. Н. Путилов. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1960. - 300 с.

200. Путилов, Б. Н. Славянская историческая баллада / Б. Н. Путилов. -М.; Л.: Наука, 1965. 176 с.

201. Путилов, Б. Н. Об историзме русских былин / Б. Н. Путилов // Русский фольклор (Специфика фольклорных жанров).- М. ; Л., 1966. Т. X. -С. 103-126.

202. Русинов, Н. Д. Этническое прошлое Нижегородского Поволжья в свете лингвистики / Н. Д. Русинов. Н. Новгород : б. и., 1994. - 202 с.

203. Серебренников, Б. А. История мордовского народа по данным языка / Б. А. Серебренников // Этногенез мордовского народа. Саранск, 1965. -С. 237-256.

204. Скрынников, Р. Г. Иван Грозный / Р. Г. Скрынников. М. : Наука, 1983.-248 с.

205. Скрынников, Р. Г. Святители и власти / Р. Г. Скрынников. Л. : Лениздат, 1990. - 349 с.

206. Смирнов, И. Н. Мордва / И. Н. Смирнов. Казань : б. и., 1892.244 с.

207. Соколов, Ю. М. Русский фольклор / Ю. М. Соколов. М. : Учпедгиз, 1941.-560 с.

208. Соколова, В. К. Русские исторические песни XVI-XVIII веков / В. К. Соколова. М. : Изд -во АН СССР, 1960. - 330 с.

209. Сперанский, М. Н. Русская устная словесность / М. Н. Сперанский. -М. : б. и., 1917.

210. Ткаченко, О. Б. Мерянский язык / О. Б. Ткаченко. Киев : Наукова думка, 1985.-207 с.

211. Трубе, JL JI. Как возникли географические названия Горьковской области / Л. Л. Трубе. Горький : Горьк. кн. изд-во, 1962. - 192 с.

212. Трубе, Л. Л. География Горьковской области / Л. Л. Трубе. -Горький : Волго-Вят. кн. изд-во, 1978. 176 с.

213. Трубе, Л. Л. География нерусского населения Горьковской области / Л. Л. Трубе // Зап. краеведов. Горький : Волго-Вят. кн. изд-во, 1981. - С. 1220.

214. Урманчеев, Ф. И. По следам белого волка / Ф. И. Урманчеев. -Казань : ИЯЛИ им. Г. Ибрагимова АН РТ, 1994. 125 с.

215. Фольклор Нижегородского края : библиогр. указ. / под ред. К. Е. Кореповой. Горький : Изд-во ГГУ, 1971. - 145 с.

216. Халиков, А. X. Материалы к древней истории Поветлужья / А. X. Халиков, Е. А. Безухова Горький : Горьк. кн. изд-во, 1960. - 60 с.

217. Харитонычев, А. Т. Природа Нижегородского Поволжья : история, использование, охрана / А. Т. Харитонычев. Горький : Волго-Вят. кн. изд-во, 1978.- 175 с.

218. Хорев, Б. С. Горьковская область : природа, население, хозяйство / Б. С. Хорев. Горький : Волго-Вят. кн. изд-во, 1967. - 368 с.

219. Хорев, Б. С. Региональная политика в СССР (экономико-географический подход) / Б. С. Хорев. М. : Мысль, 1989. - 286 с.

220. Хорев, Б. С. Территориальная организация общества (Актуальные проблемы регионального управления и планирование в СССР) / Б. С. Хорев. -М. : б. и., 1981.-320 с.

221. Чичеров, В. И. Русское народное творчество / В. И. Чичеров. М. : Изд-во МГУ, 1959. - 522 с.

222. Чичеров, В. И. Вопросы теории и истории народного творчества / В. И. Чичеров. М. : Совет, писатель, 1959.

223. Шаронов, А. М. Русско-мордовские фольклорные отношения. (Исторические песни XVI-XVIII веков): автореф. дис. . канд. филол. наук / А. М. Шаронов. Саранск, 1973. - 22 с.

224. Шаронов, А. М. К вопросу об изучении русско-мордовских фольклорных отношений / А. М. Шаронов // Вопросы финно-угорского фольклора : труды. Саранск, 1974. - Вып. 50. - С. 149-167.

225. Шаронов, А. М. Сравнительное изучение исторических песен русского и мордовского народов / А. М. Шаронов // Вопросы финноугроведения. Саранск, 1975. - Вып. VI. - С. 353-357.

226. Шаронов, А. М. Мордовский героический эпос: сюжеты и герои / А. М. Шаронов. Саранск : Морд. кн. изд-во, 2001. - 207 с.

227. Шаронов, А. М. Мордовский героический эпос: сюжеты и герои : автореф. дис. . д-ра. филол. наук / А. М. Шаронов. Казань, 2002. - 46 с.

228. Шмидт, С. О. Путь историка / С. О. Шмидт. М. : РГГУ, 1997. - 614с.

229. Этногенез мордовского народа. Саранск : Морд. кн. изд-во, 1965.440 с.