автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Образ "новой женщины" в советской культуре 1917-1929 гг.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Образ "новой женщины" в советской культуре 1917-1929 гг."

На правах рукописи

ШАБАТУРА Елена Анатольевна

ОБРАЗ «НОВОЙ ЖЕНЩИНЫ» В СОВЕТСКОЙ КУЛЬТУРЕ 1917-1929 гг.

Специальность 07.00.02 — Отечественная история

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Омск-2006

Работа выполнена на кафедре современной отечественной истории и историографии ГОУ ВПО Омский государственный университет им. Ф.М. Достоевского

Научный руководитель: доктор исторических наук,

профессор В.Г. Рыженко

Официальные оппоненты:

доктор исторических наук, профессор A.B. Гайдамакин

кандидат исторических наук, доцент О.В. Гефнер

Ведущая организация: Сибирский филиал

Российского института культурологии Федерального агентства по культуре и кинематографии Министерства культуры и массовых коммуникаций РФ

Защита состоится 22 декабря 2006 г. в 14 ч. на заседании диссертационного совета ДМ 212.177.04 по защите диссертаций на соискание ученой степени кандидата исторических наук по специальности 07.00.02 - Отечественная история в Омском государственном педагогическом университете (644043, г. Омск, ул. Партизанская, д. 4а).

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Омского государственного педагогического университета по адресу: 644099, г. Омск, наб. Тухачевского, д. 14, библиографический отдел.

Автореферат разослан « 21 » ноября 2006 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета

доктор исторических наук, профессор

Г.А. Порхунов

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы. Проблемы изучения места женщины в обществе, культуре, истории являются в настоящий момент актуальными и активно изучаемыми. Понять современное положение женщин в обществе невозможно, не обращаясь к прошлому. В процессе формирования образа советской женщины особое значение имеет период с 1917 по конец 1920-х гг. Именно тогда осуществлялся переход к советской модели социально-политического общественного устройства, ставивший одной из главных целей конструирование нового социокультурного пространства и новой системы ценностей. Процесс формирования образа «новой женщины» в советской культуре был частью общего социального «эксперимента» по созданию «нового советского человека» - абстрактного идеологического образа, которого пока еще не существовало в действительности.

Исторические контексты, формирующие те или иные образы женщин, диктуют и соответствующее отношение к ним в обществе. Обусловленные экономическими и политическими требованиями времени, образы транслируются в культурное поле данного социума. Механизмы эти действуют и в современности, поэтому их изучение имеет безусловную научную и практическую значимость (при оценке состояния современной государственной политики в отношении женщин и семьи, приведении ее в соответствие с актуальными задачами российского общества).

Исследование актуально для выявления места женских ролей в структуре советского общества. Описание специфики методов идеологического конструирования в переломный момент истории страны является немаловажной составляющей выявления механизмов создания культурных образов.

Степень изученности проблемы. Описание имеющейся исследовательской литературы проведено по проблемно-хронологическому принципу. В соответствии с ним было выделено 3 основных периода в изучении темы:

Первый период - 1917 — первая половина 1950-х годов. Отличительная черта этого периода — накопление первичной историографии проблем, связанных с историей женщин в СССР. Он распадается на два этапа, первый из которых, 1917 — конец 1920-х годов можно назвать историографическим лишь условно, так как он представлен исследованиями современников происходивших событий. Изучение данных работ позволяет увидеть, какие вопросы, связанные с социальным статусом и ролями женщин интересовали советскую власть, какие установки в области исследования женского населения ставились, как они воспринимались современниками. Но, вместе с тем, данные описания можно рассматривать и как источник для выявления программируемого советского женского образа. Черты образа, формируемые этими работами, являлись примерами для подражания, а также отражали общественно-политические дискуссии по поводу определения места женщины в новом социалистическом обществе. .:

Одним из признанных специалистов в области «женского вопроса» была A.M. Коллонтай. Первые ее работы появляются еще до 1917 г., но и в послереволюционный период она много пишет и выступает по проблемам женщин в Советской России1. В 20-е годы работа партийных, советских органов среди женщин широко освещалась в печати. В журналах публиковались статьи общественных деятельниц-практиков. Проблемами форм и методов деятельности партии среди женщин серьезно занималась Н.К. Крупская. Ею рассматривались вопросы женского труда и быта, организационные формы работы партии, политика государства в отношении семьи и работающей женщины-матери, вопросы воспитания нового поколения2.

Историографическую ценность представляют труды руководителей женского движения — К.И. Николаевой, С.Н. Смидович, A.B. Артюхиной. В их брошюрах, речах и статьях в периодической печати разносторонне описывается деятельность партии и государства среди женщин в первые годы советской власти3.

Следующий этап в рамках первого периода охватывает 30-е - первую половину 50-х годов XX в. Его можно охарактеризовать как период «забвения». После ликвидации женотделов в январе 1930 г. заметно ослабевает внимание печати к освещению вопросов положения женщин в обществе. Правящему режиму, в условиях начала формирования культа личности, становились опасны любые новые идеи и самостоятельные общественные движения. Характерными чертами являются публицистичность и «дидактическое» использование историко-сравнительного метода, сводившегося к сопоставлению перемен в положении женщин при советской власти с их местом в обществе до революции, а также к соотнесению положения женщин в «новой Советской России» и в капиталистических странах. Основным источником, на которые опирались авторы этих работ, становились опублико-

1 Коллонтай A.M. Работница и крестьянка в Советской России. - М; Пг., 1923. - 35 е.; Она же. Работница-мать. - Омск, 1920. - 32 е.; Она же. Проституция и меры борьбы с ней: Речь на III Всероссийском совещании заведующих губженотделами. - М., 1921. - 23 е.; Она же. Новая мораль и рабочий класс. - М., 1918; Она же. Тезисы о коммунистической морали в области брачных отношений // Коммунистка. - 1921. - № 12-13. - С. 28-34; Она же. Трудовая повинность и охрана женского'труда // Коммунистка - 1920. - № 6. - С. 15-17

2 Крупская Н.К. Политико-воспитательная работа. 1920-1923 гг.: Сборник статей. - М., 1924; Крупская Н.К. Война и деторождение // Коммунистка. - 1920. - № 1-2; Критская Н.К Заветы Ленина и раскрепощение женщины. — М., 1933; Крупская Н.К. Женщина-работница // Педагогические сочинения: В 10 т. — М., 1959. - Т. 1. — С. 71-102; Крупская Н.К. Крепкая советская семья // Педагогические сочинения: В 6 т. - М., 1968. — Т. 6. - С. 121-127.

3 Николаева К.И. О социальном воспитании детей // Коммунистка. - 1920. - № 5; Николаева К.И. Наши задачи // Коммунистка. - 1924. — № 11; Смидович С.Н. Задачи женотдела// Коммунистка. — 1922. — № 2; Смидович С.Н. О новом кодексе законов о браке и семье // Коммунистка. — 1926. — № 1; Артюхина A.B. Очередные задачи партии в работе среди женщин. — М.; Л., 1928; Артюхина А. Нам Ленин путь указал И Женщины рассказывают: Воспоминания, статьи (1918-1959).-Смоленск, 1959.

ванные данные официальной статистики, многочисленные цитаты из программных заявлений и официальных речей лидеров партии4.

Второй период историографии - это вторая половина 50-х - первая половина 80-х годов XX в. Основное внимание советских историков в данный период было обращено к истории «раскрепощения» женщин в годы Советской власти. Как правило, в исторических, публикациях утверждалось, что ко времени их написания «женский вопрос» в СССР решен. «Растягивались» лишь хронологические рамки — верхней границей становилось время написания работы. Тем не менее, был собран большой фактический материал, исследовались делопроизводственные материалы центральных и местных женотделов партии, материалы периодической печати, законодательные акты.

Работы, опубликованные в начале этого периода, отличаются приведением количественных данных, отражающих рост «общественно-политического сознания, трудового и культурного уровня женщин», но лишены критического подхода к проблемам. В то же время историография рассматриваемого периода характеризуется расширением круга источников, освещающих «освобождение женщин» после революции. Появляются многочисленные публикации мемуаров общественных деятельниц 1920-х годов, автобиографии женщин-тружениц5. Характерными чертами являются: «конструирование» исторической памяти, закрепление образов большевичек (даже рядовых) в качестве легендарных личностей, позиционирование их как примеров для подражания.

Также публикуются исследовательские работы по решению женского вопроса в СССР, в частности, монография В.Л. Бильшай (автор сама в 20-е годы принимала участие в партийной работе среди женщин). Исследуя положение женщин в СССР, автор подчеркивает, что необходимым условием их вовлечения в общественно-политическую и хозяйственную жизнь страны является забота государственных органов и общественных организаций о нуждах тружениц. Освещалась роль женщин в революционном процессе, показывались положительные изменения в женском статусе в годы советской власти7.

■ 4 Маршева В., Исаев А., Штейнвах Е. Женский труд в промышленности. - М., 1933; Серебренников Г.Н. Женский труд в СССР. — М.; Л., 1934; Кирсанова К. Полное равноправие женщины в СССР. - М., 1936; Советские женщины. - М., 1938; Араловец Н.Д. Советская женщина великая сила советского государства. — М., 1946; Карасева JI. Женщина в колхозах большая сила. -М., 1954.

5 Женщины рассказывают: Воспоминания, статьи (1918-1959). - Смоленск, 1959; Славные большевички. — М.,. 1958; Участницы великого созидания. - М., 1962; Курская A.C. Пережитое (воспоминания). - М., 1965; Артюхина А. Октябрем мобилизованные. - М., 1967.

6 Бильшай B.JJ. Решение женского вопроса в СССР. -М., 1959

7 Карасева JI. Женщина в колхозах большая сила. - М., 1954; Участницы великого созидания. — М., 1962; Любимова С.Т. Октябрьская революция и положение женщин в СССР. — М.,

1967; Румянцева И.Н. Борьба партийных организаций Западной Сибири за вовлечение женщин в хозяйственный подъем деревни накануне коллективизации (1926-1929 гг.) // Из истории пар-

В 1970-е годы появляются первые крупные обобщающие монографии, посвященные изучению положения женщин в СССР8.

Крупным вкладом в историографию проблемы явилась публикация Монографии П.М. Чиркова9, где было обращено внимание на политическую составляющую женского образа. В рассматриваемый период появляются работы социологов, посвященные исследованию истории советской семьи и, в частности, положению женщины в ней10.

Постепенно расширяется география исследований, появляется интерес к региональным аспектам проблемы. Одной из первых работ, посвященных деятельности партийных организаций Сибири среди женщин в послереволюционное десятилетие, явилась монография К.Е. Климанской11. Новые сюжеты, связанные с женской темой, относятся к исследованию рабочего быта, предпринятому новосибирским историком В.И. Исаевым12, проведенному на региональном материале.

Третий период, выделенный в историографии проблемы — это вторая половина 1980-х - начало 2000-х годов.

Социальные трансформации середины — конца 1980-х годов стали главным фактором, повлиявшим на увеличение публицистичности трудов исследователей, стремлению найти «занимательные» факты советской истории. Свою роль сыграли и отказ от марксистского единомыслия, гласность, возникновение демократических институтов, становление контактов с зарубежными учеными (давно и плодотворно работающими в области «женских исследований», в том числе, и в рамках советской истории), появившийся доступ к документальным материалам, хранящихся в фондах центральных и местных архивов.

В рамках научно-теоретических и практических конференций, международных научных семинарах, круглых столов, проходивших в первой половине 1990-х годов были предприняты попытки осмысления роли и места женщин как в прошлом, так и в настоящем13. Появляются тезисно сфор-

тийных организаций Западной Сибири (1917-1967). Уч. записки. Сб. 87. - Свердловск, 1969; Любимова С.Т. Из истории деятельности женотделов II Вопросы истории КПСС. - 1969. - № 9. -С 68-77

* Женщины Страны Советов: Краткий исторический очерк. - М., 1977; Опыт КПСС в решении женского вопроса / Ред. кол. Н.И. Кондакова (отв. ред.) и др. - М., 1981.

* Чирков A.M. Решение женского вопроса в СССР (1917-1937 гг.). - М., 1978.

10 Харчев А.Г. Брак и семья в СССР. - М., 1979; Изменение положения женщины и семья. -М., 1977; Янкова З.А. Советская женщина (Социальный портрет). — М., 1978; Новикова Э.Е., Янкова З.А. Женщина Труд. Семья. (Социологический очерк). - М., 1978; Савинова JI.H. Женщины в советском обществе. - М., 1979.

11 Кпиманская К.Е, Женщины Сибири в социалистическом строительстве. - Томск, 1976.

12 Исаев В.И Быт рабочих Сибири. 1926-1937 гг. - Новосибирск, 1988.

13 Социальные трансформации и положение женщин в России: Материалы международной научной конференции. Иваново 3—4 марта, 1995; Семья и семейная политика / Под ред. А.Г. Виш-

мулированные заявки на рассмотрение изменения тендерных ролей женщины в 20-е годы XX в. в Советской России14.

Исследователями была проделана большая работа по разработке исследовательских подходов к истории женщин, проведены исследования по трансформации статуса советской женщины на протяжении всего периода истории СССР, разработаны теоретические подходы к описанию советской массовой культуры.

Среди новых проблемных направлений, включающих историю женщин, особое место отводится изучению повседневности, как части социальной истории. Это работы Н.Б. Лебиной15, А.И. Черных16. Появляются работы Ю. Градсковой17, в которых дается обзор различных описаний идентичности, составляющих социальный конструкт «обычная советская женщина» на основе анализа следующих видов источников: фотографии и кинохроники, устных историй о своей жизни «обычных» советских женщин.

Вопросам эволюции государственной политики в отношении семьи посвящены работы О.В. Дорохиной18. Исследовательница рассматривает

невского. - М., 1991; Женщина и российское общество: научно-исторический аспект / Межвузовский сборник научных трудов под ред. О.А. Хасбулатовой. — Иваново, 1995;

14 Басистая Н.П. Формирование типа женщины-руководителя: истоки и реалии // Феномен пола в культуре: Материалы международной научной конференции. Москва, 15—17 января 1998. - М., 1998. - С. 79-82; Давыдов ДР. Институт семьи в 20-е годы в Советской России // Тендерная история: pro et contra: Межвузовский сборник дискуссионных материалов и программ. — СПб., 2000. — С. 141-144; Карпова Г. Тендерная идеология и социальная политика в официальном дискурсе международного женского дня, 1920-2001 гг. // Тендерные отношения в современной России: исследования 1990-х гг.: Сб. науч. статей / Под ред. JI.H. Попковой, И.И. Тартаковской. - Самара, 2003. - С. 258-275.

15 Лебина Н.Б. Повседневная жизнь советского города: нормы и аномалии 1920-1930-х годов. — СПб., 1999. - 320 е.; Она же. О пользе игры в бисер (микроистория как метод изучения норм и аномалий советской повседневности 20-30-х годов) / Н.Б. Лебина // Нормы и ценности повседневной жизни: становление социалистического образа жизни в России 1920-1930-х гг. / Под общ. ред. Т. Вихавайнена. - СПб., 2000. - С. 7-25; Лебина Н.Б., Шкаровский М.В. Проституция в Петербурге (40-е гг. XIX в. - 40-е гг. XX в.). - М., 1994.

16 Черных А.И. Становление России советской: 20-е годы в зеркале социологии. — М., 1998.

— 282 е.; Она же. «Крылатый Эрос» и промфинплан /А.И.Черных // Социс. 1993. - № 8. — С.105-113.

17 Градскова Ю. «Обычная» советская женщина — обзор описаний идентичности. - М.,

1999; Она же. Женщина и политическая система советского государства Режим доступа //

http://www.owl.ru/win/research/gradskova.htm; Она же. «Мы причесывались в соответствии с

модой тогда» — женские воспоминания о красоте и нормативности внешнего вида в 1930—

1960-е гг. // Тендерные разночтения: Материалы IV Межвузовской конференции молодых ис-

следователей «Тендерные отношения в современном обществе: глобальное и локальное» (22-

23 октября 2004 г.) / Отв. ред. М.В. Рабжаева. - СПб., 2005. - С. 213-222.

" Дорохина О.В. Исследование политики государства в отношении семьи // Семья в России.

- 1997. -№ 2. - С. 17-23; Она же. Партийно-государственная идеология социальных преобразований семьи в послереволюционной России // Вестник МГУ. Сер. 18. Социология и политология. — 1996. — № 2. — С. 78-87; Она же. Раннее советское брачно-семейное законодательство:

семейную политику государства как репрессивную, ставившую своей целью привлечение как можно большего количества женщин в производство.

О возрастающем интересе к проблемам, связанным с изучением положения женщин в Советской России после 1917 г., свидетельствуют появившиеся за последние. десять лет диссертационные исследования19. Были подвергнуты анализу последствия женской эмансипации, как позитивные, так и негативные, исследованы группы женщин, ранее не рассматривавшиеся - домработницы и проститутки, показаны изменения в бытовых условиях жизни женщин, сделан вывод о демографической нестабильности женского населения, жесткой заданности путей его социального развития20. Изучаются социальные проблемы женщин различных регионов Советской России21, уделяется внимание девиантным формам поведения женщин и анализу противоправных действий со стороны государства по отношению к ним. Появляются первые обращения к проблеме женского образа. Так, например, проблему функционирования идеального «женского образа» в современных женских журналах и его трансформацию рассматривает в рамках своего диссертационного исследования Д.В. Захаров22.

В целом, категория «образ» перестала быть предметом интереса только филологов и психологов. На рубеже ХХ-ХХ1 вв. появились работы историков, культурологов, историографов, авторы которых реконструируют образы различных социокультурных феноменов в индивидуальном и групповом сознании россиян23. В данных работах «образ» моделируется как интеллектуальный конструкт и изучается как феномен общественного мнения.

мифы и реалии // Вестник МГУ. Сер. 18. - 1998. - № 4. — С. 138-154; Она же. Семейная политика государства как объект исследования // Вестник МГУ. Сер. 18. - 1997. - № 2. - С. 118-132.

19 Куликова Д.Н. Социальные проблемы женщин западной Сибири и пути их решения (1921-1925 гг.): Автореф. дис. ... канд. нстор. наук / Д.Н. Куликова. - Барнаул, 2004. - 28 с; Шевцова О.Н. Социальные проблемы женщин Западной Сибири и пути их решения (19261929): Автореферат дис. ... канд. ист. наук / О.Н. Шевцова. - Кемерово, 1999. - 28 е.; Балахни-наМ.В. Социально-бытовое положение женщин-работниц Западной Сибири (1921-1929 гг.): Автореферат дис. ... канд. ист. наук / М.В. Балахнина. - Новосибирск, 1997. — 23 с.

20 Рябцева И.А. Женщины Западной Сибири 1920-1930-х гг.: демографические и социальные проблемы: Автореферат дис.... канд. ист. наук / И.А. Рябцева. - Новосибирск, 1996.-25 с.

21 ТарасюкА.Я. Социальная политика советского государства и жизнь женщины 1918-1929 гг. на материалах Зауралья: Автореф. дис. ... канд. ист. наук /А.Я. Тарасюк. - Тюмень, 2000. - 22 с.

22 Захаров Д. В. Трансформация образа женщины в средствах массовой информации России в 1970-1990-х гг. XX в. на примерах журналов «Работница», «Крестьянка», «Космополитен». Автореф. дис. ... канд. ист. наук /Д.В. Захаров. - М., 2004. - 25 с.

23 Родигина H.H. «Другая Россия»: Образ Сибири в журнальной прессе второй половины XIX - начала XX века: монография / Н. Родигина. - Новосибирск, 2006; Баранов A.C. Образ террориста в русской культуре конца XIX - начала XX в. / A.C. Баранов // Общественные науки и современность. — 1998. — № 2. - С. 181-191; Корзун В.П. Образы исторической науки на рубеже XIX — начала XX в.: Анализ отечественных историографических концепций. - Омск; Екатеринбург, 2000 и др.

Новую методологию «прочтения» визуальных женских образов разрабатывает в своих работах Т.Ю. Дашкова24. Предмет ее научного рассмотрения — складывание визуального канона в советских журналах 30-х годов XX в. Период 20-х годов XX в. она характеризует как «доканоническую стадию», время складывания форм репрезентации женской телесности. Однако, 20-е годы были более насыщены идеологическим экспериментированием и рассматривать начало складывания «канона» необходимо в рамках более раннего периода.

При изучении 20-х годов доминирует социокультурная проблематика: историков интересуют вопросы, связанные с работой женских организаций при партии (женотделов), деятельность социально-активных женских групп (общественниц, делегаток, коммунисток) и женской прессы. Традиционно проявляется интерес к решению «женского вопроса» при социализме. Новыми темами, отличными от приоритетных в советской историографии, являются: рассмотрение социально-политического и семейно-бытового статуса советской' женщины, форм нормирования повседневности и контроля приватной сферы25. -

Обсуждаемыми и прорабатываемыми вопросами, относящимися к рассматриваемой проблематике, являются историко-культурные исследования социокультурных процессов26. Значительный вклад в изучение понятия «советская массовая культура» сделан одним из ведущих историков советской культуры В.Л. Соскиным27. Задачу социальной истории он видит в изучении способа социального существования той или иной отрасли духовной культуры. Проблема «нового человека» в идеологическом пространстве

24 Дашкова Т. Визуальная репрезентация женского тела в советской массовой культуре 1930-х годов / Т. Дашкова // Логос. - 1999. - № 11-12. - С. 131-155; Она же. Идеология в лицах. Формирование визуального канона в советских женских журналах 1920-1930-х годов / Т. Дашкова // Культура и власть в условиях коммуникационной революции XX века: Форум немецких и российских культурологов / Под ред. К. Аймермахера, Г. Бордюгова, И. Гробовско-го. - М., 2002. - С. 103-128; Она же «Работницу» - в массы: политика социального моделирования в советских женских журналах 1930-х годов / Т. Дашкова // Новое литературное обозрение. - 2001. - № 50. - С. 184-192; Она же. «Я храню твое фото» / Т. Дашкова // Неприкосновенный запас. Дебаты о политике и культуре.-2001.-№ 2 (16).-С. 112-116.

25 Золотоносов М. Философия общего тела. Советская садово-парковая скульптура 1930-х годов / М. Золотоносов // Хармсиздат представляет: советский эрос 20-30-х годов: Сб. статей. -СПб., 1997.*— С. 27-71; Мерненко И. Конструирование понятия аборта: дискуссия от разрешения к запрету: СССР, 1920-1936 гг. // Тендерные исследования. - 1999. - № 3. - С. 151-165; Белов В. Империя тела: идеологические модели сексуальности [Электронный ресурс] / В. Белов. - Режим доступа: - http://old.russ.ru/ist_sovr/20001117_bel.html

26 Соцреалистический канон / Под общ. ред. X. Понтера и Е. Добренко. - СПб., 2000; Советское богатство: статьи о культуре, литературе и кино. К 60-летию X. Гюнтера / Под ред. М. Балиной, Е. Добренко, Ю. Мурашова. - СПб., 2002. " ■ ' ,

27 Соскин В.Л. Советская массовая культура: у истоков (1917-1927 гг.).'-* Новосибирск, 2001.-С.5. . ' ^ . '

советской власти рассматривается также и в работе немецкого исследователя Ш. Плаггенборга28.

Проблематика, связанная с влиянием идеологии на определение места женщины в обществе в СССР, является предметом постоянного интереса иностранных исследователей29. Так, например, В. Голдман30 в своей работе «Женщины, государство и революция» обращаясь к материалам российских архивов и периодики, прослеживает становление взглядов, присущих идеологии большевиков на роль и положение женщины в семье и обществе.

Анализ имеющейся исследовательской литературы указывает на устойчивый и постоянно возрастающий интерес историков к проблемам освещения женского участия в политических, социальных, культурных пространствах советской истории, хотя недостаточно работ, посвященных специальному рассмотрению образов советских женщин, транслируемых идеологией с помощью различных политических и художественных средств. Между тем, идеология в рассматриваемый период являлась одним из основных факторов создания новой советской массовой культуры. Это доказывает необходимость изучения путей формирования идеологически одобряемого женского образа, чтобы понять истоки социальных трансформаций последующих периодов советской истории.

Объект исследования — образ «новой женщины» в советской культуре 1917—1929 годов. «Новая женщина» не рассматривается как реально существующий исторический персонаж. Это идеологическая конструкция, призванная служить своеобразным ориентиром для женского населения Советской России. Она предписывает новые моральные нормы и определяет социально одобряемое поведение, призывает следовать новому порядку мышления и формирует внешние образцы для подражания.

Предмет — процесс конструирования образа «новой женщины» коммунистической партией и советским государством, средства и формы его трансляции в советской культуре.

Цель диссертации — представить идеологический конструкт — образ «новой женщины» в советской культуре 1917—1929 гг., процесс его формирования и трансляции.

28 Плаггенборг Шт. Революция и культура: Культурные ориентиры в период между Октябрьской революцией и эпохой сталинизма. - СПб., 2000.

19 Attwood L. Women Workers at Play: the Portrayal of Leisure in the Magazine «Rabotnitsa» in the First Two Decades of Soviet Power // Women in the Stalin Era. Studies in Russian and East European History and Society /Edit, by Melany Ilic. - Palgrafe, 2001. — P. 29-48; Buckley M. Women and Ideology in the Soviet Union. - New York. 1989. -347 p.; Goldman Wendy Z. Women, the State and Revolution: Soviet Family Policy and Social Life, 1917-1936. - Cambridge, 1993; Wood Elisabeth A. The Baba and the Comrade. Gender and Politics in Revolutionary Russia. — Indiana University press, 1997. - 318 p.

30 Goldman Wendy Z Women, the state and revolution: Soviet family policy and social life, 19171936. - Cambridge, 1993; Goldman Wendy Z. Industrial Politics, Peasant Rebellion And the Death of the Proletarian Women's Movement in the USSR // Slavic Review. - 1996. - No. 1. - P. 46-77.

Для решения данной цели в диссертации ставятся следующие задачи:

1. Обозначить теоретические представления о месте женщины в новом обществе;

2. Рассмотреть изменение политических установок партийных идеологов в отношении «нового быта», «новой семьи» как необходимых условий формирования образа «новой женщины»;

3. Выделить роль женотделов и делегатских собраний в утверждении образа «новой женщины»;

4. Определить влияние советского семейного законодательства на формирование образа «новой женщины»;

5. Раскрыть способы и формы трансляции образа «новой женщины» в советской массовой культуре;

6. Установить характерные признаки изображений «новой женщины» в визуальных «текстах»;

7. Проследить эволюцию транслируемого образа «новой женщины» в художественных текстах массовой советской культуры.

Хронологические рамки исследования определяют в качестве нижней границы 1917 год. Он выступает как начало периода «экспериментирования» советской власти с идеей женской эмансипации. Сразу после революции появляется ряд декретов, провозглашавших юридическую свободу женщин в сфере семейных отношений: свободу развода, замену церковного брака гражданской регистрацией31. Первая советская Конституция, принятая в 1918 г., предоставила право избирать и быть избранным в Советы всем трудящимся без различия пола32. В ноябре 1918 г. состоялся Первый Всероссийский съезд работниц и крестьянок, который принял решение о необходимости создания в партии особых комиссий для работы среди женщин33. В 1919 году в качестве одного из отделов партии был создан Женотдел. Женотделы при местных партийных организациях появились по всей стране и стали органами политического влияния женщин, аналога которым не было на протяжении всей истории российского государства.

Верхняя хронологическая граница — 1929 г., определяется началом «великого перелома», как в историографии обозначается рубеж 1929—30 гг. Начинается смена политического курса. В конце 1929 г. готовится постановление ЦК ВКП(б) «О реорганизации аппарата ЦК ВКП(б)», которое было принято в январе 1930 г. Им ликвидировались женотделы в составе пар-

31 Декрет ВЦИК и СНК от 19 декабря 1917 г. ¿О расторжении брака» // Декреты советской власти. - М., 1957. - Т. 1. - С. 237-239; Декрет ВЦИК и СНК от 20 декабря 1917 г. «О гражданском браке, о детях и о ведении книг актов состояния» // Декреты советской власти. - М., 1957. -Т. 1.-С. 247-249.

32 Конституция РСФСР 1918 г. [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://www.histmsu.ru/ER/Etext/cnstl 918.Ыщ#6

33 Артюхина А. Нам Ленин путь указал И Женщины рассказывают: Воспоминания, статьи (1918-1959).-Смоленск, 1959.-С. 9.

тийных комитетов34 и, фактически, заканчивался период «экспериментирования» партийно-государственного аппарата с идеей женской эмансипации. Еще одним постановлением ЦК ВКП(б) «О работе по перестройке быта» (1930 г.) проведение принципов коммунистического быта в жизнь откладывалось на неопределенный период времени. Политика 30-х годов поворачивает в сторону более традиционной идеологии, к началу формирования «советского патриархата».

Методологическая основа. Проблема «образа в культуре» должна рассматриваться в единстве идеальных, нормативных, типологических смыслов и реально-эмпирического содержания. Необходимо установление природы «образа» как сложного идеологического конструкта, понимания его морфологии; что, в свою очередь, требует представления о рецепции образа в массовом обыденном сознании. «Образ» - результат и идеальная форма отражения объекта в сознании человека, возникающая в условиях общественно-исторической практики на основе и в форме знаковых систем. В данном исследовании образ «новой женщины» рассматривается «как продукт коллективного воображения, который сознательно или самопроизвольно конструировался заинтересованными интеллектуальными или политическими элитами»35.

Исследование проводится в рамках социальной истории, с позиций которой женщины рассматриваются как особая социальная группа со своими специфическими интересами и потребностями. В качестве метода для анализа выступает тендерный подход, который предполагает экспертизу социально-исторических явлений с учетом фактора пола. Система тендерных отношений складывается из «представлений о том, что такое мужчина и женщина, какое поведение приличествует каждому из них, каковы должны быть отношения между ними»36. Эти отношения являются не просто отражением биологических свойств, но являются результатом культурно-исторического развития общества. Рассматриваемый период характеризуется принципиальной особенностью процесса формирования тендерных отношений. Происходила не эволюционная, постепенная перестройка, а одномоментная смена общественных ориентиров, революционная ломка общественного сознания. Формирование тендерной мифологии является частью социального мифотворчества в советскую эпоху, понятие «новой женщины» было частью генерализующего понятия «новое общество». Рассмотрение образа «новой женщины» с точки зрения иерархии социальных ролей, предписываемой властью, является составной частью анализа этого идеологического конструкта. Важ-

14 Каганович Л. Реорганизация партаппарата и очередные задачи партработы // Коммунистка. - 1930. -№ 2-3. - С. 5.

35 Родигина Н.Н. «Другая Россия»: Образ Сибири в журнальной прессе второй половины XIX — начала XX века: монография / Н. Родигина. — Новосибирск, 2006.

36 Репина Л.П. «Новая историческая наука» и социальная история. — М., 1998. - С. 159.

ным моментом тендерного анализа является также определение степени объектности или субъектности данного образа. Объектность — качество, предписываемое традицией женским моделям поведения. В соответствии с этим, возможно описать данный конструкт с точки зрения соотношения традиционных и новых черт образа. Необходимо развести понятия «советская женщина» и «новая женщина». В первом случае мы рассматриваем реально существовавший исторический персонаж, не персонифицированный, под данное определение подпадает все множество женщин, проживавших на территории СССР, с различными социальными статусами, культурным уровнем. В отношении «новой женщины» мы имеем в виду идеологическую конструкцию, однородную, не типологизированную, но имевшую свою общественную рецепцию, и в соответствии с ней эволюционировавшую. «Новая советская женщина» - результат законодательного нормирования советской власти и мифотворчества советской культуры.

Развитие советской культуры рассматривается во взаимосвязи с политикой, экономикой, идеологией в рамках социальной истории культуры. Специфика советского строя делала эту связь особенно жесткой, оставляя культуре мало места для альтернативы. Поэтому формирование образа определялось не творческим самосознанием художников (хотя оно, безусловно, играло свою роль в трансформации образа по сравнению с первоначальным замыслом), а наличием идеологического заказа. Идеология проникала в культуру, и культура с помощью присущих ей профессиональных средств способствовала ее распространению. Главным полем применения этой идеологии становилась советская массовая культура, сфера пропаганды и агитации. Под «советской культурой» понимается политизированная культура, ориентированная на классовый интерес и на преобразование общественной жизни не эволюционно, а посредством революционного скачка. Под «советской массовой культурой» мы, вслед за В.Л. Соскиным, понимаем ту культуру, «которая в разнообразных формах функционировала в массовой среде, в том числе и в первую очередь культура, инициируемая советским государством»37.

Изучение формируемой советской массовой культурой «эталонной» части общественного сознания не представляет возможности для реконструкции реального статуса женщины, но плодотворно в исследовании социальных ожиданий, иерархии ценностей в системе духовной культуры советских людей. Оно дает возможность реконструировать «советскую» женскую идентичность в том ее виде, в каком ее понимали идеологи партии и государственные деятели, понять «истоки» будущих изменений в женском самосознании, раскладку поло-ролевых функций в советском социуме в последующие десятилетия. ~ ,

37 Соскин В.Л. Советская массовая культура: у истоков (1917-1927 гг.). - Новосибирск, 2001.

В числе общенаучных и конкретно-исторических исследовательских методов применялись анализ и синтез материала, а также историко-генетичес-кий и историко-сравнительный методы, которые позволили выйти за рамки констатации отдельных фактов и индивидуальных свойств к раскрытию системы связей и отношений между ними.

Источниковая база исследования:

1. Нормативно-правовая и распорядительная документация, к которой отнесены: документальные материалы центральных и местных органов государства и партии, декреты и постановления правительства, относящиеся к решению «женского вопроса», резолюции партийных съездов, директивы центральных и местных партийных органов своим подотделам, в числе которых находился и женотдел38. Огромный интерес представляют материалы по «женскому вопросу», отложившиеся в фондах Центров документации новейшей истории Омской области и Новосибирской областей (ЦДНИОО и ЦДНИНО): делопроизводственная и организационная документация женотделов, протоколы женских делегатских собраний, анкеты и списки делегаток, инструкции и распоряжения партийных и государственных органов по женработе, информационные материалы, использованные при проведении агитационных работ, биографии коммунисток, доклады о состоянии дел на местах, количественные показатели вовлеченности женщин в делегатское движение и многие другие. Материалы местных архивов дают представление о рецепции нормативного образа на местах, о способах его трансляции, наиболее ярко выражавшихся в отношении не столичных жительниц, учитывавших региональную специфику. Формы пропагандистской работы среди женщин предстают здесь со всей рельефностью, обусловленной большей инерционностью «провинции» к восприятию идеологических посылов.

Среди фондов ГАРФ большой интерес представляют: фонд Р-6983 (Комиссии по улучшению труда и быта женщин при Президиуме ВЦИК), фонд Р-3316 (Всесоюзного съезда работниц и крестьянок). Эти материалы отражают представления органов государственной власти о новых социальных женских ролях. Важными пунктами для раскрытия основных составляющих образа «новой женщины» являются проблемы, которые формулируются на заседаниях съезда или вопросы в анкетах комиссии, созданной для обследования нового быта крестьянок.

2. Работы политических лидеров советского государства, посвященные вопросам «нового быта» и «новой семьи», участию женщин в производ-

38 Конституция РСФСР 1918 г. [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://www.hist.msu.ni/ER/Etext/cnstl918.htm#6; КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. - М„ 1983-1984. - Т. 2 (1917-1922). - 606 е.; Т. 3 (1922-1925). - 494 е.; Т. 4 (1925-1929). - 575 е., Т. 5 (1929-1932). - 446 е.; Товарищ комсомол: Документы съездов, конференций и пленумов ЦК ВЛКСМ (1918-1968). - М., 1969. - Т. 1 (1918-1941). - 608 е.; Декреты Советской власти. - М., 1957-1964. - Т. I. - 669 е.; Т. III. - 664 е.; Постановления КПСС и советского правительства об охране здоровья народа. - М., 1958. - 338 с.

стве и общественной жизни, роли партийных органов в работе среди женщин. То, какой хотели видеть «новую советскую женщину» идеологи партии, отражено в материалах их высказываний и выступлений. Источниками являются как произведения классиков марксизма: К. Маркса, Ф. Энгельса, А. Бебеля, В.И. Ленина39, так и труды организаторов работы среди женщин - И. Арманд, A.B. Артюхиной, Н.К. Крупской, В.П. Голубевой, С.Н. Смидо-вич, К.И. Николаевой, Л. Сталь и многих других40.

3. Периодическая печать. Одним из самых эффективных средств трансляции образа «новой женщины» были журналы и газеты общего характера, а также женские журналы: «Делегатка», «Женский журнал», «Коммунистка», «Красная Сибирячка», «Крестьянка», «Работница» и др. Ценность их заключается в совмещении информационных, аналитических и литературно-художественных материалов, что дает возможность для комплексного анализа. Характерной чертой женских журналов 1920-х годов является их ориентация на определенные социальные группы. В целом, периодика 20-х годов уделяла значительное внимание «женскому вопросу». В газетах существовали «странички работницы и крестьянки», в молодежной, комсомольской печати активно обсуждались вопросы «нового быта», новых отношений в семье, привлечения девушек в комсомол.

4. Источники личного происхождения. К ним относятся мемуары самих участниц исторического процесса и воспоминания о них, как опубликованные, так и хранящиеся в архивах. Но они имеют свои особенности: типы новых советских героинь описывались в более поздний период — в 30-80-е гг. XX в. Воспоминания женщин, касавшиеся 20-х гг., имели целью конструирование «героического прошлого» и в этом смысле представляют собой рецепцию уже сложившегося образа, не дают информации о его восприятии в массовом сознании современников. Необходимо отметить, что данный период почти не оставил биографических нарративов женщин, которые конст-

39 См. напр.: Ленин В.И. Великий почин // Поли. собр. соч. - Т. 39. - С. 23-25; Ленин В.И. О задачах женского рабочего движения в советской республике // Поли. собр. соч. - Т. 39. -С. 198-205; Он же. Письмо И.Ф. Арманд// Полн. собр. соч. - Т. 49. - С. 51-52; Он же. Советская власть и положение женщины // Полн. собр. соч. - Т. 39. - С. 285-287; Он же. Международный день работниц // Полн. собр. соч. - Т. 42. - С. 368-369; Маркс К., Энгельс. Ф. Ленин В.И. О женском вопросе. - М., 1978. - 223 е.; Маркс К, Энгельс Ф. Положение рабочего класса в Англии. / К. Маркс, Ф. Энгельс // Соч. - 2-е изд. - Т. 2; Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности и государства // Маркс К., Энгельс Ф. - Соч. - Т. 21; Бебель А. Женщина и социализм / Бебель А. // Феминизм: проза, мемуары, письма. - М., 1992. - 480 с.

40 См. напр.: Арманд И.Ф. Работа среди женщин пролетариата на местах // Коммунистическая партия и организация работниц: Сборник статей. — М., 1919; Крупская Н.К. Женщина-работница / Н.К. Крупская // Педагогические сочинения: В 10 т. - М., 1959. - Т. 1. - С. 71-102; Николаева К.И. Наши задачи / К.И. Николаева // Коммунистка. - 1924. - № 11; Смидович С.Н. Задачи женотдела // Коммунистка. - 1922. - № 2; Сталь Л. О литературе для работниц и крестьянок / Л. Сталь // Коммунистка. - 1927. - № 1. - С. 48; Цеткин К Из записной книжки // Воспоминания о В.И. Ленине: В 5 т. - 1970. - Т. 5. - С. 37-59 и др.

руируют образ «новой женщины». Так, например, в исследованном в ГАРФ фонде Артюхиной A.B. которая являлась одним из заведующих женотделом партии и редактором журнала «Работница», не обнаружено автобиографических описаний, которые позволили бы ее идентифицировать с образом «новой женщины». Но она транслирует этот образ с помощью многочисленных выступлений в печати.

Среди тех, кто занимался проведением политики партии на местах и в различных областях культуры, было свое понимание того, кто такая «новая женщина». Определив эти персоналии, можно проследить его на материалах личных фондов. Прежде всего, это личные фонды, обнаруженные в Российском государственном архиве литературы и искусства: фонд 2356 - Преображенской О.И. (первой в мире женщины-режиссера, снимавшей фильмы, посвященные раскрепощению женщин); затем фонд 2758 Глизер Ю.С., актрисы театра, которая воплотила на сцене образы «новых женщин».

5. Художественная литература. Трансляция идеального образа прослеживается через литературные тексты, которые рассматриваются в одном ряду со всеми другими текстами своей эпохи как часть единого исторического дискурса. В качестве источника для воссоздания образа использовались романы и пьесы советских писателей, в которых с наибольшей четкостью представлен тип «новой женщины». Отбор текстов проводился по час-, тоте их упоминания в различных общественных дискуссиях, посвященных «новой женщине», по количеству критических статей в периодических изданиях. Своеобразным видом «художественного текста», использованного в качестве источника, выступили сценарии кинофильмов и театральных постановок 20-х гг.

6. Особую группу составили визуальные источники. Нами использовались плакаты, живописные полотна, иллюстрации и фотографии из газет и журналов. Все они позволяют проследить стадии становления идеологического конструкта «новой женщины», имеют общественное звучание и ориентированы на зрителей, которые воспринимают информацию, заложенную их создателями (в отличие от личных фотографий, которые не имеют общественного звучания, т.е. не создаются как «идеологическое послание»).

Научная новизна и теоретическая значимость диссертационного исследования состоит в попытке реконструировать идеологический образ «новой женщины», выявить его тендерные характеристики, проанализировать его как явление массовой советской культуры. Данная работа потребовала привлечения различных видов источников, как традиционно использующихся, так и редко поднимаемых в исторических исследованиях. Прослежено изменение партийной риторики в отношении места женщины в обществе в зависимости от смены персоналий, находившихся во главе партийных отделов по женработе. Выделена роль партийной работы среди женщин, ставшая истоком формирования такой составляющей образа «новой

женщины» как общественная активность. Обозначено негативное влияние семейного законодательства на традиционные женские семейные роли в начале рассматриваемого периода и его участие в эволюции образа в конце 20-х гг. XX в. На материалах визуальных и литературных текстов выявлена транслировавшаяся иерархическая ценность женских ролей, влияние традиционного компонента общественного сознания и компонента «творческого осмысления» художниками идеологического заказа. Многие источники введены впервые в научный оборот. Источниковая база типологизирована и систематизирована.

Практическая значимость состоит в возможности применения научных результатов исследования в ходе изучения формирования женских образов, транслируемых государственной политикой и культурными текстами в различные периоды истории советского государства. Результаты исследования могут иметь следующее значение: разработка и написание различных научных и публицистических работ, проблематика которых связана с социальными проблемами женщин, с массовым восприятием политики государства в отношении женщин, с конструированием тендерных различий на государственном уровне. Материалы и результаты исследования могут быть использованы при разработке учебных лекций по советской культуре, в спецкурсах по гендерной истории, истории женского движения в России.

Апробация полученных результатов. Основные положения диссертации были изложены в выступлениях на региональных и межрегиональных научных и научно-практических конференциях. Непосредственно содержание диссертации отражено в 7 научных публикациях.

Разные этапы исследования получали грантовую поддержку различных организаций: 2004 г. — грант Федерального агентства по образованию для аспирантов, 2005 г. - грант «Молодым ученым ОмГУ».

Структура исследования подчинена логике поставленных цели и задач. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка источников и литературы, 15 приложений.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы, анализируется степень ее научной разработанности в историографии, определяются объект и предмет исследования, основная цель и задачи, территориальные и хронологические рамки, формулируется методологическая основа, характеризуется источниковая база, показывается научная новизна и практическая значимость.

В первой главе «Партийно-государственная политика решения "женского вопроса" и ее влияние на формирование образа "новой женщины"» представлены пути конструирования образа «новой женщины» методами партийно-государственного регулирования. Основными состав-

ляющими женского статуса, которые подвергались регламентации, были общественно-политические и семейно-бытовые роли женщин. Представления об их соотношении не были статичными на протяжении всего рассматриваемого периода. Их эволюция проходила в соответствии с социально-экономическими и политическими требованиями времени.

В первом параграфе «Теоретические представления о месте женщины в новом обществе» рассмотрено изменение политических установок партийных лидеров и идеологов о положении женщины при социализме.

Согласно представлениям классиков марксизма, женщины, помимо экономических причин, имели морально-психологические посылы для того, чтобы поддержать отмену классово-антагонистического общества. Признавались специфические формы угнетения женщин, от которых мужчины как социально-демографическая группа не страдали. Было сформулировано мнение о «двойном ярме» женщин: «зависимости от мужчин» и «экономической зависимости». А. Бебель, Ф. Энгельс, К. Маркс придерживались следующего мнения: лишь устранение экономического неравноправия женщин поможет избавиться им от социального угнетения; господство одного пола над другим поддерживает классовое государство. При его отмене отношения между мужчиной и женщиной очистятся от экономических интересов и будут основаны на взаимной любви, свободе выбора и полном равенстве. Марксисты в этом вопросе решительно расходились с феминизмом, добивавшимся в первую очередь распространения на женщин гражданских, политических прав!

После октября 1917 г. женщинам сразу же были предоставлены равные с мужчинами политические права. В постановлении Второго Съезда Советов об образовании рабочего и крестьянского правительства было специально указано на необходимость привлекать к управлению государством работниц.

Основными партийными идеологами образа «новой женщины» стали выходцы из элитарных слоев и состоятельных семей российского общества, получившие возможность влиять на государственную политику, заняв после революции важные партийно-государственные посты. Опыт организаторской работы они приобретали еще в подполье, успешно применив его после прихода к власти. Общей чертой деятельности лидеров старшего поколения была присущая им утопичность предлагаемых решений «женского вопроса». Дальнейшая эволюция теории женского движения может быть охарактеризована как отход от революционного романтизма.

Тенденции партийных решений и политики в отношении женщин, можно проследить по смене персон, занимавшим пост заведующих женотделом ЦК ВКП(б) — органа в партии, созданного специально для работы среди женщин, которые признавались отставшей в образовательном и политическом плане категорией населения. Последовательно назначались: И.Ф. Арманд (1919-1920), А.М. Коллонтай (1920-1921), С.Н. Смидович (1922-1924),

К.И. Николаева (1924-1925), A.B. Артюхина (1925-1930). Радикализм высказываний первых лидеров женотдела заключался в признании за государством возможности взять на себя все функции, которые предписывались женщине ранее: воспитание детей, приготовление еды, бытовое обслуживание. Лидеры, оказавшиеся во главе женского движения во второй половине 20-х годов, решительно отмежевываются от феминистских лозунгов и уделяют все большее внимание практической работе среди женщин. Они не считали необходимым отдельную работу среди женщин, в своих высказываниях отражали общую тенденцию на сворачивание женской общественной активности, которая возникала на базе женотделов. Необходимость отдельной работы среди женщин признавалась исчерпанной.

Во втором параграфе «Роль партийных органов в формировании образа "новой женщины"» рассматриваются способы и возможности социализации женщин через партийный и государственный аппарат и формирование таких черт образа «новой женщины» как общественная активность, независимость от «бытового закрепощения», руководящие способности, возможность работать на производстве наравне с мужчиной.

Формирование «образа новой женщины» было во многом результатом политических директив, но также и легитимации женской общественной активности в рамках партии. Одним из источников формирования политического статуса советских женщин в начальный период власти большевиков были женотделы.

Сразу после прихода к власти, большевистской партии необходимо было выработать такие формы работы среди женщин, которые, прежде всего, соответствовали бы потребностям агитации, с другой стороны, являлись бы своеобразной политической «школой» для женщин. Женотделы создавались как технические органы партийного аппарата, они могли наблюдать за проведением постановлений партии в жизнь на государственных предприятиях и организациях путем назначения туда своих представителей. Основной формой работы женотделов выступали делегатские собрания, которые созывались как в городе, так и в деревне. Созывались они из представительниц, выбранных на предприятиях, в учебных заведениях, на собраниях домашних хозяек, на общих собраниях крестьянок в деревнях. Всего через институт делегатских собраний прошла огромная масса женщин (В 1929 г. делегатками были более 2 миллионов женщин). Массовость вовлечения в это движение способствовала тому, что одной из составляющих образа «новой женщины» становится общественная активность.

Проводниками партийного влияния на женские массы были пролетарские журналы, предназначенные специально для женщин. Превращение женского журнала 1920-х годов из источника только политической информации и партийных директив в чтение, «интересное для обывательницы», позволяет проследить тенденцию партийной политики в отношении женщин

в сторону увеличения традиционной компоненты их общественного статуса. Негласно, но явственно, усиливалось значение женских ролей матери, домохозяйки, наряду с тем, что продолжали декларироваться роли учащейся, общественницы, работницы, руководительницы. Роль работницы признавалась одной из ведущих, так как государству был необходим дополнительный трудовой резерв. Партийными постановлениями женский труд на производстве имел свои ограничения только для матерей, для всех отраслей производства (даже традиционно мужских) он признавался пригодным, и официальная статистика отражала его значительный прирост.

Стремление женотделов к острой постановке вопросов, связанных с улучшением положения женщин вызывало неприятие у руководства партии и явилось, в конце концов, главной причиной их ликвидации, после которой женщины были лишены органа своего политического влияния в государстве.

В третьем параграфе «Влияние советского законодательства в области семейных отношений на формирование образа "новой женщины"» раскрывается идеологически одобряемый образ, задаваемый преобразованиями в сфере семейных отношений. Новая роль женщины в семье также транслировалась директивами государственного аппарата. Прежде всего, были введены гражданские браки и свобода развода, давшие женщинам самостоятельность в принятии решений о своем семейном положении. Данное семейное законодательство было очень прогрессивным для своего времени и шло в русле модернизационных тенденций. Нормы старого дореволюционного законодательства были реакционны и не соответствовали требованиям времени. Поэтому новые нормы брачного поведения довольно легко были восприняты населением. Стали распространяться скоротечные брачные союзы. Люди, особенно молодые, легко сходились и расходились, но это было скорее следствием послереволюционного психологического состояния общества, чем общей тенденцией к ослаблению семейного союза как социального института. Если рассматривать новые законы о браке с точки зрения идеологии, семья отныне не признавалась основным агентом социализации, следовательно, женщина освобождалась от традиционной роли воспитательницы, что также приближало ее общественный статус к мужскому. Таким образом, структура социальных ролей женщины проецировалась односторонне: в нее включены были только профессиональные и общественно-политические функции. Семейно-бытовая составляющая игнорировалась, но в действительности продолжала играть доминирующую роль.

К середине 20-х годов государство понимает невозможность быстрого переустройства общества на социалистических началах. Новый Семейный кодекс 1926 г. уравнивал гражданский брак с зарегистрированным браком по последствиям. Так, если супруги разводились, независимо от того, в зарегистрированных отношениях они находились или нет, происходил раздел совместно нажитого имущества, матери на остававшихся детей полага-

лись алименты. По мнению некоторых партийных идеологов, пункт об алиментах являлся остановкой во внедрении коммунистических принципов в семейные отношения. Этим государство признавало свою неспособность взять на себя заботу о детях, заменить индивидуальное хозяйство общественным, ликвидировать семью как замкнутую ячейку общества. Но с другой стороны, этим кодексом декларировалось, что «новая женщина» — равноправный партнер в браке и имела право его расторгнуть, не заботясь об экономических последствиях.

Таким образом, к концу рассматриваемого периода наблюдается постепенное разделение социальных ролей и их выстраивание в соответствии с новой системой ценностей, близкой к традиционной. Тенденцию можно охарактеризовать как процесс приобретения женщиной двойного набора социально одобряемых ролей — работницы-общественницы и матери-хозяйки дома. Активная агитация за преобразование быта на новых, коммунистических началах сворачивалась.

Во второй главе «Способы и формы трансляции образа "новой женщины" в советской массовой культуре в 1917—1929 гг.» раскрываются способы и формы трансляции образа в массовой советской культуре. Описываются характерные черты изображений «новой женщины» в различных видах визуальных источников и прослеживается эволюция образа в литературных и кинематографических описаниях. Художественные тексты были эффективным средством трансляции образа в массовое сознание. Но в рассматриваемый период они находились еще в «доканонической стадии», характеризуемой поисками соотношения традиции и новации, сосуществованием партийных директив и художественного понимания образа творцами.

В первом параграфе: «Использование изобразительных средств для создания визуального образа "новой женщины"» устанавливаются характерные черты изображений «новой женщины», их визуальные «маркеры» и семиотика.

Изображения периода Гражданской войны характеризуются недо-оформленностью, следованием старым канонам женских изображений. Когда гражданская война близилась к завершению, художники и адепты пропагандистского направления стали переходить к конкретным визуальным образам социальных категорий и концепций. Уходят в прошлое образы, имеющие классический, религиозный, литературный или мифический контекст. Новое социальное содержание изображений художники пытались донести через специфические атрибуты. Насаждение простых и узнаваемых знаков-символов в массовом сознании упрощало задачи идейной риторики. В начале 20-х гг. образ революционерки, строительницы нового мира в изображениях на плакатах стал связываться с определенной атрибутикой, чертами характера и сюжетами - красный платок, отсутствие улыбки, шествие в массе, наличие орудий труда, нахождение рядом со знаменем. Все вместе

или по отдельности они создавали иконографию образа. Выделяются типичные черты подобных изображений, как, например, физическое сходство с мужскими фигурами (иногда женская фигура отличается только наличием прически и юбки), изображение в качестве «помощника» мужчины.

В рассматриваемых изображениях выделено тендерное разделение хозяйственных сфер деятельности и атрибутики. В изображениях союза мужчины и женщины как союза города и деревни традиционная мужская субъектность и женская объектность сопоставляется с ведущей ролью рабочего класса и ведомой ролью крестьянства.

Новым признаком женской прогрессивности, читаемым визуально, становится минимализм: в одежде, в украшениях, в косметике, в быту - символизирующий сближение женских и мужских образов. Создается тип красоты «новой женщины», отличный от буржуазного «украшательства». Его составляющие: молодость, физическая сила, аскетизм.

Когда насущной необходимостью для государства становится привлечение резервов женского труда, многочисленными и преобладающими в визуальном пространстве становятся изображения женщин-тружениц. Равнозначной деталью облика, наряду с внешностью, одеждой, выступают орудия труда или обстановка цеха. Но это примета конца 20-х гг. XX в., в начальный период (1917 - начало 20-х гг.) основными направлениями агитации были: перестройка быта, ликвидация неграмотности, создание учреждений по охране матмлада, привлечение женщин к общественной деятельности.

Во втором параграфе «Передача предписываемых моделей поведения "новой женщины" в литературных и кинематографических описаниях» прослеживается эволюция транслируемого идеального образа в художественных текстах массовой советской культуры. С их помощью власть транслировала уже не просто образ, а образцы для подражания, новый образ мышления. Так же, как и в визуальных носителях, в литературных текстах наблюдается взаимодействие многих различных факторов: прежде всего использование знакомых сюжетов для наполнения их новым содержанием. Важным фактором являлось воздействие художественного восприятия писателя, что способствовало отражению более широкого социального контекста, чем того требовала задача изображения «новой женщины».

Одной из сфер функционирования одобряемых идеологией моделей женского поведения становятся литературные тексты, как публицистика, так и художественная литература. О том, какое большое внимание уделялось партией этому виду агитации, свидетельствуют огромные тиражи «Библиотечки работницы и крестьянки», включавшие в себя самые различные виды литературы: статьи и речи государственных и политических деятелей, рассказы рабселькорок, агитационные материалы в виде сборников стихов, частушек, агитсудов и пьес. Кроме того, партийными идеологами осознавалась значение киноискусства в качестве источника агитационно-пропагандистс-

кой работы. Востребованными оказывались традиционные формы изложения - сказки, короткие рассказы, стихи и песни, частушки. Стремление идеологии принять узнаваемые традиционным сознанием формы наблюдается в использовании традиционных тем и сюжетов в литературный описаниях новой женской судьбы. В литературе, посвященной «новой женщине», любовная линия переплетается с классовой, любовный конфликт, как правило, связан с классовым противостоянием.

На основе анализа сменявшихся сюжетов художественных произведений и кинофильмов о «новых женщинах» можно выделить те характеристики, которые диктовались политикой государства и актуализировались в разные периоды: от героини гражданской войны до ударницы производства, от активной общественной деятельницы с дореволюционным прошлым до осознавшей свою роль и значимость «новой работницы и крестьянки». В послереволюционный период и в Гражданскую войну были востребованы героини с мужскими чертами характера, отрицавшие семейные ценности, стремившиеся к самоактуализации через общественную, политическую деятельность, участие в боевых действиях в одних рядах с мужчинами. Первые героини - часто жертвы революции, отдавшие свою жизнь и любовь в борьбе за «новый мир». Истинные революционерки, фанатично преданные коммунистическим идеалам, изображены в произведениях Ф. Гладкова В. Вишневского, К. Тренева, Ю. Либединского. Были востребованы качества, близкие к мужским, и именно благодаря этим качествам женщина могла почувствовать свою социальную значимость. Эволюция образа шла в направлении увеличения традиционных феминных качеств. Конфликт ролей, рождавшихся в условиях экстремальных: войны, борьбы за выживание и ролей, востребованных в мирное время, показан в произведении А.Толстого «Гадюка». Характеры «новых женщин», появлявшиеся в конце 20-х годов стали давать возможность для вариативного прочтения. К «новым» стали причисляться совершенно разные социально-психологические типы. На смену героиням гражданской войны и «дореволюционным интеллигенткам» пришла генерация «новых женщин», выращенных в условиях советской системы, обязанных своей социализацией произошедшей революции, квотированию женского представительства на руководящих постах и в партийных органах, программе ликвидации безграмотности, системе женского ученичества на производстве.

В заключении подведены итоги исследования и сделаны общие выводы. Отмечается, что в период с 1917 по 1929 год образ «новой женщины» формировался в культуре различными способами: через теорию, политическую практику и с помощью художественных средств. Соответственно, он имел две составляющие: идеологическую и художественную, которые были взаимосвязаны.

Наиболее важными социальными чертами образа «новой женщины» были: общественная активность (формируемая институтом делегатских собраний, охвативших значительную часть женского населения), втянутость в производство, политическая грамотность (подразумевающая преданность делу партии и народа), организаторские умения (приобретаемые в процессе участия в деятельности женотделов и благодаря квотированию женского представительства в руководящих партийно-государственных органах). Отличительной чертой образа «новой женщины» от дореволюционных женских образов и последующих образов «советских женщин» является отрицание первостепенной важности семейных ролей. Женское освобождение после социалистической революции должно было начаться с семьи - этот институт признавался изживающим себя. Этому способствовала, в том числе, политика государства по изменению семейного статуса женщин — освобождения их от бытовой загруженности, от воспитания детей и от экономической зависимости от мужа. .

Образ «новой женщины» предстает в качестве идеологического культурного «эксперимента», оставшегося в рамках 1917-конца 20-х годов.

. На материалах различных культурных «текстов» к концу 20-х гг. «читается» постепенное увеличение традиционной составляющей социально-культурного образа женщины (перестают критиковаться роли матери, жены, хозяйки дома). Также наблюдается уход от радикализма революционных лозунгов, когда единственными предписываемыми ролями были роли общественницы, работницы, коммунистки. Взамен доминированию одной из сторон статуса — общественно-политической или семейно-бытовой — приходит их совмещение, что является характерной чертой женского образа в культуре на протяжении всего последующего периода советской истории.

Основные положения диссертации отражены в следующих работах:

1. Шабатура Е.А. Тендерный анализ образа «новой женщины» в советской культуре 1920-х годов // Омский научный вестник. — 2006. — № 8(44). -С. 122-125.

2. Шабатура Е.А. Образ «советской женщины» в журналах 1920-х годов (по материалам журналов «Коммунистка» и «Красная Сибирячка») // Альманах тендерной истории «Адам и Ева». - М., 2004. - № 8. - С. 137-152.

3. Шабатура Е.А. «Тендерная история» и «история женщин» в университетских исследованиях 1990-х годов // Университеты как регионообра-зующие научно-образовательные комплексы / Тезисы докладов региональной научной конференции, посвященной 30-летию Омского государственного университета им. Ф.М. Достоевского. — Часть 3. - Омск, 2004. - С. 53-58.

4. Шабатура Е.А. Конфликт идеологии и массового сознания в определении места женщины в советском обществе 1920-х годов: о возможностях изучения проблемы // Вестник Омского университета. — № 3(37). — Омск, 2005. - С. 56-59.

5. Шабатура Е.А. Об использовании традиционных источников при изучении «женского вопроса» в Советской России 1920-х годов в отечественной историографии // Культурный потенциал Сибири в XX веке: управление, структура, кадры / Отв. ред. С.А. Красильников. - Новосибирск, 2005. -С. 94-106.

6. Шабатура Е.А, Архивные материалы как источник для реконструкции культурных образов эпохи (к вопросу о функционировании образа «новой» советской женщины в 1920-е годы) // Научные сообщества историков и архивистов: интеллектуальные диалоги со временем и миром: Материалы региональной научно-практической конференции. — Омск, 2006. — С. 162-166.

7. Шабатура Е.А. Поиски героини: репрезентация образа «новой женщины» в визуальном пространстве Советской России 1920-х гг. // Историческое произведение как феномен культуры: Сборник научных статей / Отв. ред. А.Ю. Котылев, A.A. Павлов. - Сыктывкар: Изд-во СыктГУ, 2005. -С. 185-192.

ШАБАТУРА Елена Анатольевна

ОБРАЗ «НОВОЙ ЖЕНЩИНЫ» В СОВЕТСКОЙ КУЛЬТУРЕ 1917-1929 гг.

Специальность 07.00.02 — Отечественная история

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Подписано к печати 20.11.06. Формат бумаги 60x84 1/16. Печ. л. 1,5. Тираж 100 экз. Заказ 424. Издательство Омского государственного университета 644077, Омск-77, пр. Мира, 55а, госуниверситет

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Шабатура, Елена Анатольевна

ВВЕДЕНИЕ

ОГЛАВЛЕНИЕ

ГЛАВА 1. ПАРТИЙНО-ГОСУДАРСТВЕННАЯ ПОЛИТИКА РЕШЕНИЯ «ЖЕНСКОГО ВОПРОСА» И ЕЕ ВЛИЯНИЕ НА ФОРМИРОВАНИЕ ОБРАЗА «НОВОЙ ЖЕНЩИНЫ».

1.1. Теоретические представления о месте женщины в новом обществе.

1.2. Роль партийных органов в формировании образа «новой женщины».

1.3. Влияние советского законодательства в области семейных отношений на формирование образа «новой женщины».

ГЛАВА 2. СПОСОБЫ И ФОРМЫ ТРАНСЛЯЦИИ ОБРАЗА «НОВОЙ ЖЕНЩИНЫ» В СОВЕТСКОЙ МАССОВОЙ КУЛЬТУРЕ

В 1917-1929 гг.

2.1. Использование изобразительных средств для создания визуального образа «новой женщины».

2.2. Передача предписываемых моделей поведения «новой женщины» в литературных и кинематографических описаниях.

Введение диссертации2006 год, автореферат по истории, Шабатура, Елена Анатольевна

Актуальность темы. Проблемы изучения места женщины в обществе, культуре, истории являются в настоящий момент актуальными и активно изучаемыми. Понять современное положение женщин в обществе невозможно, не обращаясь к прошлому. Для формирования образа советской женщины, ставшего важной частью образа российской женщины в целом, особенно важен послереволюционный период. Именно тогда осуществлялся переход к новой модели социально-политического общественного устройства, ставивший одной из главных целей конструирование нового социокультурного пространства.

Появление образа «новой женщины» в советской культуре было частью общего проекта по созданию «нового советского человека» «Идеология нововведений», по выражению Шт. Плаггенборга, стала доминировать: «семиотическая революция изменила облик страны, существенно повлияв на естественные языки, письменность, систему летоисчисления, образный строй искусства, топонимику и т.п.»1 Эффективность восприятия идеологии «нового мира» зависела от изменений в общественном сознании. Для этого изменения должны были коснуться самых инертных его сторон - области семейной и частной жизни и поло-ролевого разделения общества, повлияв на структуру тендерных ролей. Любая социальная роль предполагает определенную позицию, которую человек занимает в системе общественных отношений, вследствие чего анализ «мужской» или «женской» роли должен проводиться в определенном социальном контексте, в рамках конкретного общества.

Государственная идеология не могла ограничиться только нормотворчеством и законодательными актами в отношении женского населения. Лучшим способом трансляции идеологических конструкций в массовое сознание являются культурные тексты, образы массовой культуры.

1 Млаггенборг Ш. Революция и культура: Культурные ориентиры в период между Октябрьской революцией и эпохой сталинизма / Пер. с нем. Ирины Карташевой. - СПб.: Журнал «Нева», 2000. - С.7.

Исторические контексты, формирующие те или иные образы женщин, диктуют и соответствующее отношение к ним в обществе. Обусловленные экономическими и политическими требованиями времени, образы транслируются в культурное поле данного социума. Механизмы эти действуют и в современности, поэтому их изучение имеет безусловную научную и практическую значимость (при оценке состояния современной государственной политики в отношении женщин и семьи, приведении ее в соответствие с актуальными задачами российского общества, а также для разработки концепции успешной социализации женщин в различных сферах общественного бытия).

Исследование актуально для выявления генезиса женских образов в российском обществе XX века. Дополнительную значимость ему придает специфика методов идеологического конструирования в переломный момент истории страны. Это коррелируется с современными методиками формирования тендерных стереотипов в средствах массовой информации и является немаловажной составляющей выявления общих механизмов создания культурных образов.

Историография проблемы. Особенности изучения истории советских женщин в отечественной исторической науке связаны с идеологической направленностью советской истории и историографии, что влияло на подходы и тематику исследований. Определяя степень изученности темы диссертационного исследования, необходимо указать на обширность и многоплановость проблем, связанных с определением места образа «новой женщины» в общей истории советских женщин, и отсутствие обобщающих научных исследований, посвященных исследованию данного сюжета.

Все выявленные исследования, относящиеся к истории женщин в 19171929 гг. можно сгруппировать по проблемно-хронологическому принципу и, таким образом, выделить три историографических периода.

Первый период -1917-первая половина 1950-х годов. Отличительная черта этого периода - накопление первичной историографии проблем, связанных с историей женщин в СССР. Он распадается на два этапа, первый из которых, 1917-конец 1920-х годов можно назвать историографическим лишь условно, т.к. представлен исследованиями современников происходивших событий. Изучение данных работ позволяет увидеть, какие вопросы, связанные с социальным статусом и ролями женщин интересовали советскую власть, какие установки в области исследования женского населения ставились, как они воспринимались современниками. Но, вместе с тем, данные описания можно рассматривать и как источник для выявления программируемого советского женского образа. Черты образа, формируемые этими работами, являлись примерами для подражания, а также отражали общественно-политические дискуссии по поводу определения места женщины в новом социалистическом обществе.

Одним из признанных специалистов в области «женского вопроса» была A.M. Коллонтай. Первые ее работы появляются еще до 1917 г., по и в послереволюционный период она много пишет и выступает по проблемам женщин в Советской России. Выходят в свет ее труды «Новая мораль и рабочий класс», «Работница и крестьянка в Советской России», «Работница-мать» и другие2. A.M. Коллонтай исследует социальную составляющую женского вопроса и проводит сравнение дореволюционного и послереволюционного положения женщины, выстраивает свой образ «новой женщины», свободной от предрассудков и старой «ханжеской» морали. Эта «новая женщина» главным делом считает служение обществу, а свое предназначение как жены и матери рассматривает как нечто вторичное.

В 20-е годы работа партийных, советских органов среди женщин широко освещалась в печати. В журналах публиковались статьи общественных деятельниц-практиков. Проблемами форм и методов деятельности партии среди женщин серьезно занималась Н.К. Крупская. Ею

2 Коллонтай A.M. Работница и крестьянка в Советской России. - М.-Пг., 1923. - 35 е.; Она же. Работница-мать. - Омск, 1920. - 32 е.; Она же. Проституция и меры борьбы с ней: Речь на III Всероссийском совещании заведующих губженотделами. - М., 1921.-23 е.; Она же. Новая мораль и рабочий класс. - М, 1918; Она же. Тезисы о коммунистической морали в области брачных отношений //Коммунистка. -1921. - №12-13. - С.28-34; Она же. Трудовая повинность и охрана женского труда //Коммунистка. - 1920. - №6. - С.15-17. рассматривались вопросы женского труда и быта, организационные формы работы партии, политика государства в отношении семьи и работающей женщины-матери, вопросы воспитания нового поколения3.

Историографическую ценность представляют труды руководителей женского движения - К.И. Николаевой, С.Н. Смидович, А.В. Артюхиной. В их брошюрах, речах и статьях в периодической печати разносторонне описывается деятельность партии и государства среди женщин в первые годы советской власти4.

На страницах периодической печати и в популярных брошюрах отражались дискуссии об обеспечении бытового равенства, праве женщин на гражданский брак, свободный развод и аборты5. Короткий период возможности обсуждения подобных вопросов в печати позволил актуализировать социальные проблемы женщин. Пусть даже в форме критики, но было указано, что свобода может иметь отрицательные последствия в случае отказа признания за женщинами традиционных семейно-бытовых ролей. Таким образом, была намечена более широкая проблематика, это становится более очевидным, если учесть, что в 20-е годы, в условиях НЭПа, происходила не только экономическая трансформация, но и демократизация духовной жизни общества. В рамках единой идеологии пока еще были возможны дискуссии и различные подходы. Наряду с существованием официально одобряемой идеологии могли существовать и течения, несколько отклоняющиеся в сторону. Так, например, в Москве стал возможен выход таких журналов как «Женский журнал» и «Журнал для

3 Крупская U.K. Политико-воспитательная работа. 1920-1923 гг. Сборник статей. - М., 1924; Крупская Н.К. Война и деторождение // Коммунистка. - 1920. - № 1-2; Крупская Н.К. Заветы Ленина и раскрепощение женщины. - М., 1933; Крупская Н.К. Женщина-работница// Педагогические сочинения: В 10 тт. - М., 1959. - Т.1. - C.71-I02; Крупская Н.К. Крепкая советская семья // Педагогические сочинения: В 6 тт. - М. 1968. -Т.6.-С. 121-127.

4 Николаева К.И. О социальном воспитании детей //Коммунистка. - 1920. - №5; Николаева К.И. Наши задачи //'Коммунистка. - 1924. -№11; Смидович С.Н. Задачи женотдела//Коммунистка. - 1922. -№2;; Смидович С.Н. О новом кодексе законов о браке и семье //Коммунистка. - 1926. - №1; Артюхина А.В. Очередные задачи партии в работе среди женщин. - М.-Л., 1928; Артюхина А. Нам Ленин путь указал //Женщины рассказывают: Воспоминания, статьи (1918-1959). - Смоленск, 1959. Коммунистическая мораль и семейные отношения. Сборник статей. - Л., 1926; Каплун С.И. Современные проблемы женского труда и быта. - М., 1924; Калыгина А.С. Крестьянка в браке и семье. - М., 1925; Голубева В. К дискуссии по вопросам брачного и семейного права// Коммунистка. - 1926. -№1. хозяек», транслирующих некоторые вариации женских ролей, идущих в рамках официального дискурса, но расширяющих «идеальный женский образ» новыми структурными ролями. «Этот журнал понимает общественную работу как индивидуальное дело, как одно из проявлений личности. Он ставит семейное, личное выше всего.»6

Еще одно направление в рамках первого периода связано с проблемами женского труда. Общие вопросы женской занятости при социализме исследованы в трудах С. Каплун «Современные проблемы женского труда»7, о

А. Рязановой «Женский труд» и других. Проблема женской безработицы поднимается в труде А. Исаева «Безработица среди женщин и борьба с нею»9.

Следующий этап в рамках первого периода охватывает 30-е - первую половину 50-х годов. Его можно охарактеризовать как период «забвения». После ликвидации женотделов в январе 1930 г. заметно ослабевает внимание печати к освещению вопросов положения женщин в обществе. Правящему режиму, в условиях начала формирования культа личности, становились опасны любые новые идеи и самостоятельные общественные движения. В рамках концептуального подхода, формируемого «Кратким курсом истории ВКП (б)», вышедшем в 1938 г. под редакцией И.В. Сталина, многие темы вообще исключались из исследования. Характерными чертами являются публицистичность и «дидактическое» использование историко-сравнительного метода, сводившегося к сопоставлению перемен в положении женщин при советской власти с их местом в обществе до революции, а также к соотнесению положения женщин в «новой Советской России» и в капиталистических странах. Основным источником, на которые опирались авторы этих работ, становились опубликованные данные официальной статистики, многочисленные цитаты из программных

6 Коммунистка. 1928. №8. С.72.

7 Каплун С. Современные проблемы женского труда. - М., 1924. - 88 с.

8 Рязанова А. Женский труд. - Изд. 2-е, перераб. и доп. - М., 1926. - 120 с.

9 Исаев А. Безработица и борьба с нею. - М., 1926. заявлений и официальных речей лидеров партии10. Эти публикации закрепляли официальный образ советской женщины-труженицы, равной по своему социальному статусу и роли в общественном производстве с мужчиной. 20-е годы почти полностью выпадают из сферы внимания исследователей женского вопроса. Слишком велика была вероятность «неправильного освещения» вопроса

Второй период историографии - это вторая половина 50-х - первая половина 80-х годов XX в. Основное внимание советских историков в данный период было обращено к истории «раскрепощения» женщин в годы Советской власти. Как правило, в исторических публикациях утверждалось, что ко времени их написания «женский вопрос» в СССР решен. «Растягивались» лишь хронологические рамки - верхней границей становилось время написания работы. Тем не менее, был собран большой фактический материал, исследовались делопроизводственные материалы центральных и местных женотделов партии, материалы периодической печати, законодательные акты. Понятие «женский вопрос» получило свое новое научное определение: «Женский вопрос представляет собой сложнейшую социальную проблему, охватывающую экономические, политические, правовые, этические стороны общественной жизни». Для того времени это определение было исчерпывающим, поскольку иные аспекты проблемы - демографический, сексологический, социально-психологический, культурно-религиозный и другие не могли быть проанализированы в научной литературе, создававшейся в жестких рамках марксистских схем.

Работы, опубликованные в начале этого периода, отличаются использованием большого фактического материала, приведением количественных данных, отражающих рост «общественно-политического сознания, трудового и культурного уровня женщин», но лишены

10 Маршева В., Исаев А. Штейнвах Е. Женский труд в промышленности,- М, 1933; Серебренников Г.Н. Женский труд в СССР. - М,- Л., 1934; Кирсанова К. Полное равноправие женщины в СССР. - М., 1936; Советские женщины. - М., 1938; Араловец Н.Д. Советская женщина великая сила советского государства. -M., 1946; Карасева Л. Женщина в колхозах большая сила. - М., 1954. критического подхода к проблемам. В то же время историография рассматриваемого периода характеризуется расширением круга источников, освещающих «освобождение женщин» после революции. Появляются многочисленные публикации мемуаров общественных деятельниц 1919-1929 годов, автобиографии женщин-тружениц11. Характерными чертами являются: конструирование» исторической памяти, закрепление образов большевичек даже рядовых) в качестве легендарных личностей, позиционирование их как примеров для подражания.

Также публикуются исследовательские работы по решению женского 1 вопроса в СССР, в частности, монография В.Л. Бильшай (автор сама в 20-е годы принимала участие в партийной работе среди женщин). Исследуя положение женщин в СССР, автор подчеркивает, что необходимым условием их вовлечения в общественно-политическую и хозяйственную жизнь страны является забота государственных органов и общественных организаций о нуждах тружениц. Началось изучение роли женщин в революционном процессе, показывались положительные изменения в положении их в годы советской власти13.

Совсем другой материал для исследования берется зарубежными исследователями в качестве источниковой базы. Классикой зарубежной историографии в изучении идеологического облика советских женщин является работа Кс. Гасиоровской «Женщины в советской литературе 19171964 гг.»14 Своей целью исследовательница поставила «создание типологии литературных образов советских женщин», которую осуществила, объединив Женщины рассказывают: Воспоминания, статьи (1918-1959). - Смоленск, 1959; Славные большевички. -М., 1970; Участницы великого созидания. - М., 1962; Курская А.С. Пережитое (воспоминания). - М., 1965; Артюхина А. Октябрем мобилизованные. - М.,1967.

12 Бильшай В.Л. Решение женского вопроса в СССР. - М., 1959 п Карасева Л. Женщина в колхозах большая сила. - М., 1954; Участницы великого созидания. - М., 1962; Любимова С.Т. Октябрьская революция и положение женщин в СССР. - М., 1967, Румянцева И.Н. Деятельность партийных организаций Западной Сибири по вовлечению женщин в социалистическое строительство в годы первой пятилетки. Дисс. к.и.н. Томск, 1969; Она же. Борьба партийных организаций Западной Сибири за вовлечение женщин в хозяйственный подъем деревни накануне коллективизации(1926-1929 гг.)//Из истории партийных организаций Западной Сибири (1917-1967). Уч. записки. Сб.87. Свердловск, 1969; Любимова С.Т. Из истории деятельности женотделов//Вопросы истории КПСС. - 1969. №9. - С. 68-77

14 Gasiorovska X. Women in Soviet Fiction/ 1917-1964/. - Madison, 1968. их в 4 группы: крестьянки, пролетарки, интеллигенция, амазонки. Если первые три группы понятны по своей социальной принадлежности, то четвертая связана с особенностью психологического склада, и разрушает общую основу типологии. Под «амазонками» Кс. Гасиоровская понимает «сражавшихся и отличившихся на поле войн и несших службу в армии» -«женщин-борцов» и «женщин-бойцов». Важным моментом в ее работе является сопоставление советской литературной «героини» с ее зарубежными сестрами: для них главными проблемами являются проблемы частной жизни и эмоциональных переживаний. У советской женщины есть более важные проблемы, чем строить любовь. Тем не менее, автором фиксируется двойной набор качеств, присущий ей: гражданские и женские, и, следовательно, двойной набор обязанностей.

В 70-е годы появляются первые крупные обобщающие монографии, посвященные изучению положения женщин в СССР. Заметным вкладом в изучение темы стала коллективная монография «Опыт КПСС в решении женского вопроса»15 под редакцией профессора Н.И. Кондаковой, в которой на материале документальных данных исследуются формы и методы деятельности партийных органов и общественных организаций среди женщин, начиная с 1917 до начала 1980-х годов. Из-за обширности темы, в ней освещены далеко не все стороны деятельности государства и партии среди женщин, многие проблемы не затронуты.

Заслуживает внимание исследователя исторический очерк «Женщины страны Советов»16. Здесь освещены различные этапы политики государства, поставлены проблемы женского равноправия. Приведено много фактического материала и количественных показателей, но также отсутствует критический подход к проблеме.

Крупным вкладом в историографию проблемы явилась публикация монографии П.М. Чиркова17, где более детально, чем в предыдущих работах Опыт КПСС в решении женского вопроса / Ред. кол. Н.И.Кондакова/отв. ред./ и др. - М., 1981.

16 Женщины Страны Советов. Краткий исторический очерк. - М., 1977.

17 Чирков A.M. Решение женского вопроса в СССР (1917- 1937 гг.) - М., - 1978. была воссоздана деятельность женотделов партийных комитетов, рассмотрена история женских конференций, делегатских собраний, исследована проблема женской безработицы в 20-30-е годы. Таким образом, было обращено внимание на политическую составляющую женского образа. Общей чертой публикаций, монографий и диссертационных исследований, появившихся в рассматриваемый период являлось внимание к партийному и государственному опыту в «деле освобождения женщин».

Постепенно расширяется география исследований, появляется интерес к региональным аспектам проблемы. Одной из первых работ, посвященных деятельности партийных организаций Сибири среди женщин в

I о послереволюционное десятилетие, явилась монография К.Е. Климанской . Автор исследует начальный период работы партийных органов среди женщин, поиск форм и методов ее ведения, ломку вековых традиций и представлений о женщине как неравноправном члене общества.

В рассматриваемый период также появляются работы социологов, посвященные исследованию истории советской семьи с тем, чтобы выявить корни современных демографических процессов, изменений в социальных ролях семьи и женщин19.

Новые сюжеты, связанные с женской темой, относятся к исследованию рабочего быта, предпринятого новосибирским историком В.И. Исаевым . На материалах региона изучается воплощение в жизнь законодательных практик государства, касающихся «нового быта», составной частью которого являлось освобождение женщины от «груза прошлого»: домашнего хозяйства, религиозности, воспитания детей. Автор анализирует цифры, свидетельствующие о вовлечении женщин в общественное производство, констатирует факт «общественного вмешательства в повседневную жизнь». Перемены, происходящие в жизни рабочих семей, понимаются историком

18 Климанская К.Е. Женщины Сибири в социалистическом строительстве. Томск, 1976.

19 Харчев А.Г. Брак и семья в СССР. М., 1979; Изменение положения женщины и семья. - М., 1977; Янкова З.А. Советская женщина (Социальный портрет). - М., 1978; Новикова Э.Е., Янкова З.А. Женщина.Труд. Семья. (Социологический очерк). - М., 1978; Савинова Л.H. Женщины в советском обществе. - М., 1979.

Исаев В.И. Быт рабочих Сибири. 1926-1937 гг. Новосибирск, 1988. как часть нового образа жизни, формирующегося под воздействием общецивилизационных тенденций, связанных с переходом страны к индустриально-урбанистическому типу общества, и под влиянием своеобразной социально-политической ситуации в России.

Третий исриод, выделенный в историографии проблемы - это вторая половина 80-х - начало 2000-х годов.

Социальные трансформации середины - конца 1980-х годов стали главным фактором, повлиявшим на увеличение публицистичности трудов исследователей, стремлению найти «занимательные» факты советской истории. Свою роль сыграли и отказ от марксистского единомыслия, гласность, возникновение демократических институтов, становление контактов с зарубежными учеными (давно и плодотворно работающими в области «женских исследований», в том числе, и в рамках советской истории), появившийся доступ к документальным материалам, хранящихся в фондах центральных и местных архивов.

В рамках научно-теоретических и практических конференций, международных научных семинарах, круглых столов, проходивших в первой половине 1990-х годов были предприняты попытки осмысления роли и места

Л I женщин как в прошлом, так и в настоящем . Появляются тезисно сформулированные заявки на рассмотрение тендерных ролей женщины в 20-е годы в Советской России22.

Исследователями была проделана большая работа по разработке методологии исследования истории женщин, проведены исследования по трансформации статуса советской женщины на протяжении всего периода

21 Социальные трансформации и положение женщин в России. Материалы международной научной конференции. Иваново 3-4 марта, 1995; Семья и семейная политика /Под ред. А.Г. Вишневского. - М., 1991; Женщина и российское общество: научно-исторический аспект/Межвузовский сборник научных трудов под рсл. О.А.Хасбулатовой. - Иваново, 1995; Басистая H.I1. Формирование типа женщины-руководителя: истоки и реалии //Феномен пола в культуре: материалы международной научной конференции. Москва, 15-17 января 1998. - М., 1998. - С.79-82; Давыдов Д.Р. Институт семьи в 20-е годы в Советской России //Гендерная история: pro et contra. Межвузовский сборник дискуссионных материалов и программ. - СПб., 2000. - С.141-144; Карпова Г. Гендерная идеология и социальная политика в официальном дискурсе международного женского дня, 1920-2001 гг. //Гендерные отношения в современной России: исследования 1990-х гг.: Сб. науч. статей /Под ред. Л.Н.Попковой, И.И.Тартаковской. - Самара, 2003. - С.258-275 истории СССР, разработаны теоретические подходы к описанию советской массовой культуры. Данный период и в историографии в целом характеризуется «качественными переменами, связанными с возникновением и утверждением нового социокультурного подхода, с формированием принципов новой "исторической науки" как социальной истории, в основе которой лежит междисциплинарная методология, тенденция к сближению истории с общественными науками, к заимствованию их теорий, приемов и методов исследования»23

Среди новых проблемных направлений, включающих историю женщин, особое место отводится изучению повседневности, как части социальной истории. Это работы Н.Б. Лебиной «Повседневная жизнь советского города: нормы и аномалии 1920-30-х годов»24, А.И. Черных «Становление России советской: 20-е годы в зеркале социологии» ,

Ю.Градсковой «Обычная» советская женщина - обзор описаний

26 идентичности» .

В исследовании Н.Б. Лебиной описываются нормы морали, обычаи, традиции, составляющие основу ментальности населения и тесно связанные с повседневной жизнью. Сюжет, непосредственно связанный с социальными проблемами женщин, рассматривается в главе «Частная жизнь». Здесь автор рассматривает изменения, произошедшие в матримониальном и сексуальном поведении людей после революции и роль женщины в новом обществе. Ею делается вывод о проникновении власти в сферу частной жизни посредством различных нормативных актов, и попытках «обобществить» ее, с целыо стереть грань между личным и коллективным, между мужчиной и женщиной, превратив семью в «политическую ячейку общества», а всех людей, независимо от пола, в «равноправных строителей социализма».

11 Очерки истории отечественной исторической науки XX века: Монография / Под ред. В.П. Корзун.-Омск, 2005. - С.652.

24 Лебина Н.Б. Повседневная жизнь советского города: нормы и аномалии 1920-30-х годов. - СПб, 1999. -320 с. Черных А.И. Становление России советской: 20-е годы в зеркале социологии. - М., 1998.-282 с. Градскова 10. «Обычная» советская женщина - обзор описаний идентичности. - М., 1999. - 158 с.

Работа А.И. Черных также посвящена рассмотрению проблем, стоящих на стыке социологии и истории - брачности, рождаемости, и взаимоотношениям людей с властью. Автор выделяет взаимосвязь политики в области семейно-брачных отношений с тенденциями экономического развития, и анализирует внедрение идеологии антисексуализма в массовое сознание, проходившее, в частности, по пути стирания внешних граней различия между полами.

97

10. Градскова в своих работах дает обзор различных описаний идентичности, составляющих социальный конструкт «обычная советская женщина» на основе анализа следующих видов источников: фотографии и кинохроники, устных историй о своей жизни «обычных» советских женщин, восстанавливая, таким образом, женскую повседневность начального периода советской власти. Рассматривается исследовательницей также и отражение женского самосознания в периодической печати на материалах писем в редакцию. Характеристика тендерной системы в СССР дается как соединение радикальных марксистских и традиционных российских ценностей28. Характеризуя взаимоотношения женщин с политическими институтами, Ю. Градскова отмечает, что система «политического равноправия мужчин и женщин» в ее советском варианте характеризовалась, прежде всего, отсутствием женщин как коллективного действующего лица, привносящего в политику свою субъектность и защищающего свои интересы. Подобное положение сохранялось на всем протяжении существования советского государства. Основными источниками являются фотографии, устные рассказы о своей жизни «обычных» советских женщин, письма женщин в журналы, а также традиционные письменные источники. Градскова Ю. «Обычная» советская женщина - обзор описаний идентичности. - М., 1999; Она же. Женщина и политическая система советского государства Режим доступа // hup://www.owl.ru/win/research/gradskova.htm; Она же. «Мы причесывались в соответствии с модой тогда» -женские воспоминания о красоте и нормативности внешнего вида в 1930-1960-е гг. //Тендерные разночтения: Материалы IV Межвузовской конференции молодых исследователей «Гендерные отношения в современном обществе: глобальное и локальное» (22-23 октября 2004 г.) /Отв. ред. М.В.Рабжаева. - СПб., 2005. - С.213-222.

211 Градскова Ю. «Обычная» советская женщина. С.74.

Вопросам эволюции государственной политики в отношении семьи посвящены работы О.В. Дорохиной29. В своих работах она приближается к теоретическим основаниям феминистской критики патриархатного государства, каковым, по ее мнению, оставалась Советская Россия и после революции. Анализируя риторику партийных лидеров, исследовательница делает акцент на сознательности изменений в брачно-семейном законодательстве, преследовавших цель «изъятия» женщин из семьи. Говорит о принципиальном расхождении между декларировавшимися идеологическими посылками и действительными прагматическими целями, преследовавшими увеличение трудового потенциала за счет женского компонента.

О возрастающем интересе к проблемам, связанным с рассмотрением положения женщин в Советской России после 1917 г., свидетельствуют появившиеся за последние десять лет диссертационные исследования30. Были подвергнуты анализу последствия женской эмансипации, как позитивные, так и негативные, исследованы группы женщин, ранее не рассматривавшиеся - домработницы и проститутки, показаны изменения в бытовых условиях жизни женщин, сделан вывод о демографической нестабильности женского населения, жесткой заданности путей его социального развития31. Изучаются

32 социальные проблемы женщин различных регионов Советской России , уделяется внимание девиантным формам поведения женщин и анализу противоправных действий со стороны государства по отношению к ним.

Дорохима О.В. Исследование политики государства в отношении семьи //Семья в России. - 1997. - №2. -С. 17-23; Она же. Партийно-государственная идеология социальных преобразований семьи в послереволюционной России //Вестник МГУ. Сер. 18. Социология и политология. - 1996. - №2. - С.78-87; Она же. Раннее советское брачно-семейное законодательство: мифы и реалии //Вестник МГУ. Сер. 18. -1998. - №4. - С.138-154; Она же. Семейная политика государства как объект исследования //Вестник МГУ. Сер. 18,-1997,-№2.-С. 118-132.

Куликова Д.Н. Социальные проблемы женщин'западной Сибири и пути их решения (1921-1925 гг.): ^

Автореф. дис. . канд. истор. наук/Д.Н. Куликова. - Барнаул, 2004. - 28 с; Шевцова О.Н. Социальные проблемы женщин Западной Сибири и пути их решения (1926-29): Автореферат дисс. канд. ист. наук/ О.Н.Шевцова. - Кемерово, 1999.-28 е.; Балахнина M.B. Социально-бытовое положение женщин-работниц Западной Сибири (1921-1929 гг.): Автореферат дисс. канд. ист. наук/M.B. Балахнина. - Новосибирск, 1997. -23 с. Рябцева И.А. Женщины Западной Сибири 1920-1930-х гг.: демографические и социальные проблемы: Автореферат дисс. канд. ист. наук/И.А. Рябцева. - Новосибирск, 1996.-25 с.

Тарасюк А.Я. Социальная политика советского государства и жизнь женщины 1918-1929 гг. на материалах Зауралья: Автореф. дисс. канд. ист. наук/А.Я. Тарасюк. - Тюмень, 2000.-22 с

Появляются первые обращения к проблеме женского образа. Так, например, проблему функционирования идеального «женского образа» в современных женских журналах и его трансформацию рассматривает в рамках своего диссертационного исследования Д.В. Захаров33.

В целом, категория «образ» перестала быть предметом интереса только филологов и психологов. На рубеже XX-XXI вв. появились работы историков, культурологов, историографов, авторы которых реконструируют образы различных социокультурных феноменов в индивидуальном и групповом сознании россиян34. В данных работах «образ» моделируется как интеллектуальный конструкт и изучается как феномен общественного мнения.

Новым словом в исследованиях, посвященных женской истории, является «визуальный поворот». В статьях, посвященных разработке данного подхода признается равноправность визуальных и вербальных источников, разрабатывается методология их прочтения. А. Усманова в своей статье «Визуальный поворот» и тендерная история»35 высказывает предположение о том, что визуальные источники иногда предоставляют больше информации историкам, чем письменные документы.

В работах современных российских исследователей также проявляется интерес к анализу различных форм визуальной репрезентации, складывавшихся в 1920-30-е годы36. Анализ формирования визуального пространства советского города и прописывание методики «прочтения»

33 Захаров Д.В. Трансформация образа женщины в средствах массовой информации России в 1970-90-х гг. XX в. на примерах журналов «Работница», «Крестьянка», «Космополитен». Автореф. дисс. канд. ист. наук/Д.В. Захаров. - М„ 2004. - 25 с.

34 Родигина Н.Н. «Другая Россия»: Образ Сибири в журнальной прессе второй половины XIX - начала XX века: монография /Н. Родигина. - Новосибирск, 2006; Баранов А.С. Образ террориста в русской культуре конца XIX - начала XX в. /А.С. Баранов //Общественные науки и современность. - 1998. -№2. - С.181-191; Корзун В.П. Образы исторической науки на рубеже XIX-начала XX в.: Анализ отечественных историографических концепций. Омск; Екатеринбург, 2000 и др.

0 35 Усманова А. «Визуальный поворот» и тендерная история // Тендерные истории Восточной Европы. -Минск, 2002. - С. 38-66.

36 Паперный В. Культура Два. - М., 1996. - 384 с. визуального даны в работе омских историков В.Г.Рыженко, В.Ш.Назимовой, Д.А.Алисова.37

Новую методологию «прочтения» визуальных женских образов

38 разрабатывает в своих работах Т.Ю. Дашкова . Предмет ее научного рассмотрения - складывание визуального канона в советских журналах 1920-х годов. Этот период она характеризует как «доканоническую стадию», время складывания форм репрезентации женской телесности. Однако, 30-е годы являются логическим продолжением складывания идеального женского образа в 20-е годы, которые были более насыщены идеологическим экспериментированием. Следовательно, рассматривать начало складывания «канона» необходимо в рамках более раннего периода.

Общественную реакцию на происходившие перемены анализирует в рамках своей статьи Т. Осипович «Проблемы брака, семьи и положение женщины в общественных дискуссиях середины 1920-х годов»39. Автор анализирует материалы дискуссий на страницах журналов, посвященные рассмотрению вопросов «свободной любви». Приходит к выводу, что проведение в жизнь нового законодательства о браке и семье не было подготовлено и вызвало растерянность и реакцию в широких слоях общества.

По-прежнему интерес представляют проблемы участия женщин в экономической жизни страны, рассматривается деятельность партийных органов по вовлечению женщин в общественное производство. Но современные авторы отмечают снижение среднего уровня оплаты как

37 Рыженко В.Г., Назимова В.Ш., Алисов Д.А. Пространство советского города (1920-1950-е гг.): теоретические представления, региональные социокультурные и историко-культурологические характеристики (на материалах Западной Сибири). Омск, 2004.

38 Дашкова Т. Визуальная репрезентация женского тела в советской массовой культуре 1930-х годов /Т.Дашкова //Логос. - 1999. - №11-12. - С. 131-155; Она же. Идеология в лицах. Формирование визуального канона в советских женских журналах 1920-1930-х годов /Т.Дашкова //Культура и власть в условиях коммуникационной революции XX века: Форум немецких и российских культурологов /Под ред. К.Аймермахера, Г.Бордюгова, И.Гробовского. - М., 2002. - С. 103-128; Она же «Работницу» - в массы: политика социального моделирования в советских женских журналах 1930-х годов /Т.Дашкова //Новое литературное обозрение. - 2001. - №50. - С.184-192; Она же. «Я храню твое фото» /Т.Дашкова //Неприкосновенный запас. Дебаты о политике и культуре,- 2001. - № 2 (16). - С. 112-116.

39 Осипович Т.Н. Проблемы пола, брака, семьи и положение женщины в общественных дискуссиях середины 1920-х годов /Т.Н.Осипович //Общественные науки и современность. - 1994. - №3. - С. 161-171 мужского, так и женского труда и в связи с этим делают вывод о вынужденности вовлечения женщин в общественное производство (невозможно было прокормить семью только на зарплату мужчины)40.

При изучении 20-х годов доминирует социокультурная проблематика: историков интересуют вопросы, связанные с работой женских организаций при партии (женотделов), деятельность социально-активных женских групп (общественниц, делегаток, коммунисток) и женской прессы. Традиционно проявляется интерес к решению «женского вопроса» при социализме. Новыми темами, отличными от приоритетных в советской историографии, являются: рассмотрение социально-политического и семейно-бытового статуса советской женщины, форм нормирования повседневности и контроля приватной сферы41.

Новый подход к изучению женского культурного пространства представляют работы историка русской моды Р. Кирсановой. Не затрагивая тендерную проблематику, она занимается проблемами конструирования мужских и женских образов при помощи костюма42.

Обсуждаемыми и прорабатываемыми вопросами, относящимися к рассматриваемой проблематике, являются историко-культурные исследования социокультурных процессов43. Значительный вклад в изучение понятия «советская массовая культура» сделан одним из ведущих историков советской культуры B.JI. Соскиным44. Задачу социальной истории он видит в изучении способа социального существования той или иной отрасли

40 Окорочкова Т. С. Женский труд в промышленности СССР в годы НЭПа /Т.С.Окорочкова //Социологические исследования. - 1999. - №9. - С. 93-100; Иванов Ю. М. Положение рабочих России в 1920 - начале 1930-х годов /Ю.М.Иванов //Вопросы истории. - 1998. - №5. - С.28-43.

41 Золотоносов М. Философия общего тела. Советская садово-парковая скульптура 1930-х годов /М.Золотоносов //Хармсиздат представляет: советский эрос 20-30-х годов: Сб. статей. - СПб, 1997. - С.27-71; Мерненко И. Конструирование понятия аборта: дискуссия от разрешения к запрету: СССР, 1920-1936 гг.//Гендерные исследования. 1999. №3. С.151-165; Белов В. Империя тела: идеологические модели сексуальности[Электронный ресурс] /В.Белов. - Режим доступа: - http://old.russ.ru/istsovr/20001117bel.html

42 Кирсанова Р. «Гимнастерка», «Джимми» и «полпред» //Родина. - 1997. - №11. - С. 46-52; Она же. Костюм в русской художественной культуре 18- первой половины 20 вв.: (Опыт энциклопедии). - М., 1995; Она же. Мода и время (образ красивого человека в русской литературе 1920-1930-х годов //Славяноведение. -1993. -№3. - С.49-53.

43 Соцреалистический канон /Под общ. Ред. Х.Гюнтера и Е.Добренко. - СПб.,2000; Советское богатство: статьи о культуре, литературе и кино. К 60-летию Х.Гюнтера /Под ред. М. Балиной, Е. Добренко, 10. Мурашова. - СПб., 2002.

44 Соскин В.Л. Советская массовая культура: у истоков (1917-1927гг.) Новосибирск, 2001. -С.5 духовной культуры. Сущность массовой культуры - ее «охватность», взаимосвязь культуры, идеологии и политики. Важным выводом является следующий: идеология влияла на сознание и поведение советского человека путем своей трансформации в массовые стереотипы.

Проблема «нового человека» в идеологическом пространстве советской власти рассматривается также и в работе немецкого исследователя Ш. Плаггенборга45, где анализируются различные ракурсы культурной практики первого советского десятилетия: борьба с неграмотностью, радиовещание, кинематограф, музеи и экскурсии, монументальная пропаганда.

Современные иностранные исследователи также занимаются анализом государственной политики советского государства по решению женского вопроса в 20-е годы. В. Голдман46 в своей работе «Женщины, государство и революция» обращается к материалам российских архивов и периодики. Автор прослеживает становление взглядов, присущих идеологии большевиков на роль и положение женщины в семье и обществе. По его мнению, точка зрения большевиков на «женский вопрос» была ориентирована на марксистскую теорию, но ими учитывались особенности развития страны в переходный период.

Большую значимость для исследователя истории российских женщин представляет библиографическое описание H.JI. Пушкаревой «Русская женщина: история и современность. Материалы к библиографии»47, в которой дается анализ историографии женского вопроса в России за 200 лет его изучения, методов и средств его решения. Исследовательница собрала и обобщила сведения об огромном массиве имеющейся литературе по истории русских женщин. Еще одной библиографической работой, собравшей воедино работы и источники по женскому движению и феминизму за 1850

45 Плаггенборг Шт. Революция и культура: Культурные ориентиры в период между Октябрьской революцией и эпохой сталинизма. - СПб., 2000.

46 Goldman Wendy Z. Women, the state and revolution: Soviet family policy and social life, 1917-1936. Cambridge, 1993; Goldman Wendy Z. Industrial Politics, Peasant Rebellion And the Death of the Proletarian Women's

Movement in the USSR// Slavic Review. - 1996. - No.I. - P.46-77.

47

Пушкарева Н.Л. Русская женщина: история и современность. Материалы к библиографии. - M., 2002.

1920-е годы, является книга И.И. Юкиной48. Как указывает сама исследовательница, данная библиография с самого начала собиралась как база первоисточников для диссертационного исследования, посвященного историко-социологическому анализу женского движения и феминизма в России XIX - начала XX века. Результатом явилась систематизация значительного комплекса работ авторов-современников российского женского движения и феминизма первой волны.

История женского движения в России и процесс эмансипации советской женщины являются предметом постоянного интереса зарубежных исследователей49. В различных работах изучаются аспекты, так или иначе связанные с обозначенной проблемой исследования.

Таким образом, анализ имеющейся литературы указывает на устойчивый и постоянно возрастающий интерес историков к проблемам освещения женского участия в политических, социальных, культурных пространствах советской истории, хотя работ, посвященных специальному рассмотрению образов советских женщин, транслируемых идеологией с помощью различных политических и художественных средств не выявлено. Между тем, идеология в рассматриваемый период являлась ядром создания новой советской массовой культуры. Это доказывает необходимость изучения путей формирования идеологически одобряемого женского образа, чтобы понять истоки социальных трансформаций последующих периодов советской истории.

Объектом исследования выступает образ «новой женщины» в советской культуре 1917-1929 годов. «Новая женщина» не рассматривается как реально существующий исторический персонаж. Это идеологическая конструкция, призванная служить своеобразным ориентиром для женского

48 Юкина И.И. История женщин России: Женское движение и феминизм в 1850-1920-е годы. Материалы к библиографии. - СПб., 2003.

49 Attwood Lynne. Women Workers at Play: the Portrayal of Leisure in the Magazine «Rabotnitsa» in the First Two Decades of Soviet Power //Women in the Stalin Era. Studies in Russian and East European History and Society /Edit, by Melany Ilic. - Palgrafe, 2001. - P.29-48; Buckley Mary. Women and Ideology in the Soviet Union. - New York. 1989. - 347 p.; Goldman Wendy Z. Women, the State and Revolution: Soviet Family Policy and Social Life, 1917-1936. - Cambridge, 1993; Wood Elisabeth A. The Baba and the Comrade. Gender and Politics in Revolutionary Russia. - Indiana University press, 1997. - 318 p. населения Советской России. Она предписывает новые моральные нормы и определяет социально одобряемое поведение, призывает следовать новому порядку мышления и «говорения» и формирует внешние образцы для подражания.

Предмет - процесс конструирования образа «новой женщины» коммунистической партией и советским государством, средства и формы его трансляции в советской культуре.

Цель диссертации - представить идеологический конструкт - образ «новой женщины» в советской культуре 1917-1929 гг., процесс его формирования и трансляции.

Для решения данной цели в диссертации ставятся следующие задачи:

1. Обозначить теоретические представления о месте женщины в новом обществе;

2. Рассмотреть изменение политических установок партийных идеологов в отношении «нового быта», «новой семьи» как необходимых условий формирования образа «новой женщины»;

3. Выделить роль женотделов и делегатских собраний в утверждении образа «новой женщины»;

4. Определить влияние советского семейного законодательства на формирование образа «новой женщины»;

5. Раскрыть способы и формы трансляции образа «новой женщины» в советской массовой культуре;

6. Установить характерные признаки изображений «новой женщины» в визуальных «текстах»;

7. Проследить эволюцию транслируемого образа «новой женщины» в художественных текстах массовой советской культуры.

Хронологические рамки исследования определяют в качестве нижней границы 1917 год, как начало как периода «экспериментирования» советской

21 власти с идеей женской эмансипации. Сразу после революции появляется ряд декретов, провозглашавших юридическую свободу женщин в сфере семейных отношений: свободу развода, замену церковного брака гражданской регистрацией50. Первая советская Конституция, принятая в 1918 году, предоставила право избирать и быть избранным в Советы всем трудящимся без различия пола51. В ноябре 1918 года состоялся Первый Всероссийский съезд работниц и крестьянок, который принял решение о необходимости создания в партии особых комиссий для работы среди сл женщин . В 1919 году в качестве одного из отделов партии был создан женотдел. Женотделы появились по всей стране и стали органами политического влияния женщин, аналога которым не было на протяжении всей истории российского государства.

Верхняя хронологическая граница 1929 год, определяется началом «великого перелома», как в историографии обозначается рубеж 1929-30 гг. Начинается смена политического курса. В конце 1929 года подготавливается постановление ЦК ВКП(б) «О реорганизации аппарата ЦК ВКП(б)», которое было принято в январе 1930 г. Им ликвидировались женотделы в составе партийных комитетов53 и, фактически, заканчивается период «экспериментирования» партийно-государственного аппарата с идеей женской эмансипации. Еще одним постановлением ЦК ВКП(б) «О работе по перестройке быта» 1930 г., проведение принципов коммунистического быта в жизнь откладывается на неопределенный период времени. Политика 1930-х годов резко поворачивает в сторону более традиционной идеологии, к началу формирования «советского патриархата».

50 Декрет ВЦИК и СНК от 19 декабря 1917 г. «О расторжении брака»//Декреты советской власти - М., 1957. -T.1. - С.237-239; Декрет ВЦИК и СНК от 20 декабря 1917 г. «О гражданском браке, о детях и о ведении книг актов состояния //Декреты советской власти - М., 1957. - Т. 1. - С. 247-249. Конституция РСФСР 1918 г. [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://vvvvw.hist.msu.ru/ER/Etext/cnstl 918.htm#6

52 Артюхина А. Нам Ленин путь указал // Женщины рассказывают: Воспоминания, статьи (1918-1959). -Смоленск, 1959. - С.9.

51 Каганович Л. Реорганизация партаппарата и очередные задачи партработы // Коммунистка. - 1930. - №2-3.

- С.5.

Методологическая основа. Проблема «образа в культуре» должна рассматриваться в единстве идеальных, нормативных, типологических смыслов и реально-эмпирического содержания. Необходимо установление природы «образа» как сложного идеологического конструкта, понимания его морфологии; что, в свою очередь, требует представления о рецепции образа в массовом обыденном сознании. «Образ» - результат и идеальная форма отражения объекта в сознании человека, возникающая в условиях общественно-исторической практики на основе и в форме знаковых систем. В данном исследовании образ «новой женщины» рассматривается, согласно определению исследовательницы «идеологического конструкта «образ Сибири» Н. Родигиной, «как продукт коллективного воображения, который сознательно или самопроизвольно конструируется заинтересованными интеллектуальными или политическими элитами»54.

Одной из опор исследования является социальная история, с позиций которой женщины рассматриваются как особая социальная группа со своими специфическими интересами и потребностями. В качестве метода для анализа выступает тендерный подход, который предполагает экспертизу социально-исторических явлений с учетом фактора пола. Система тендерных отношений складывается из «представлений о том, что такое мужчина и женщина, какое поведение приличествует каждому из них, каковы должны быть отношения между ними»55. Эти отношения являются не просто отражением биологических свойств, но являются результатом культурно-исторического развития общества. Рассматриваемый период характеризуется принципиальной особенностью процесса формирования тендерных отношений. Происходила не эволюционная, постепенная перестройка, а одномоментная смена общественных ориентиров, революционная ломка общественного сознания. Формирование тендерной мифологии является частью социального мифотворчества в советскую эпоху, понятие «новой

54 Родигина Н.Н. «Другая Россия»: Образ Сибири в журнальной прессе второй половины XIX - начала XX века: монография /Н. Родигина. - Новосибирск, 2006.

53 Репина Л.П. «Новая историческая наука» и социальная история - М., 1998. - С. 159. женщины» было частью генерализующего понятия «новое общество». «.В большинстве обществ существует нечто вроде консенсуса по поводу идеалов - предписывающих или предостерегающих образов конвенциональной маскулинности и феминности, посредством которых члены общества квалифицируются как принадлежащие к тому или иному полу и зачастую оцениваются как субъекты морали. Такие идеальные статусы, а также сопровождающие их имиджи или модели, зачастую становятся психическими якорями или психологическими идентичностями для большинства индивидуумов, функционируя при этом в качестве базиса восприятия себя, в качестве основы для самооценки»56. Такой основой для «идеологически одобряемой» самоидентификации женской части населения Советской России для нас становится образ «новой женщины» в советской культуре 1917-1929 годов. Причем «идеальный статус» определялся в данный период не общественным сознанием или экономическими факторами, а силовыми методами государственного воздействия и массированного культурного влияния. Рассмотрение образа «новой женщины» с точки зрения иерархии социальных ролей, предписываемой властью, является составной частью анализа этого идеологического конструкта. Важным моментом анализа является также определение степени объектности или субъектности данного образа. Объектность - качество, предписываемое традицией женским поведенческим моделям. В соответствии с этим, возможно описать данный конструкт с точки зрения соотношения традиционных и новых черт образа.

Необходимо развести понятия «советская женщина» и «новая женщина». В первом случае мы обращаемся к реально существовавшему историческому персонажу, пусть не персонифицированному, включавшему в себя все множество женщин, проживавших на территории СССР, с их различными социальными статусами, культурным уровнем. В отношении

56 Гилмор Д. Загадка мужественности // Введение в тендерные исследования. Ч.П: Хрестоматия / Под ред. С.В. Жеребкина - Харьков: ХЦГИ, 2001, СПб.: Алетейя, 2001. - С.881. новой женщины» мы имеем в виду идеологическую конструкцию, однородную, не типологизированную, но имевшую свою общественную рецепцию, и в соответствии с ней эволюционировавшую.

Развитие советской культуры рассматривается во взаимосвязи с политикой, экономикой, идеологией в рамках социальной истории культуры. Специфика советского строя делала эту связь особенно жесткой, оставляя культуре мало места для альтернативы. Поэтому формирование образа определялось не творческим самосознанием художников (хотя оно, безусловно, играло свою роль в трансформации образа по сравнению с первоначальным замыслом), а наличием идеологического заказа. Идеология проникала в культуру, и культура с помощью присущих ей профессиональных средств способствовала ее распространению. Главным полем применения этой идеологии становилась советская массовая культура, сфера пропаганды и агитации. Под «советской культурой» понимается политизированная культура, ориентированная на классовый интерес и на преобразование общественной жизни не эволюционно, а посредством революционного скачка. Под «советской массовой культурой» мы, вслед за В.Л. Соскиным, понимаем ту культуру, «которая в разнообразных формах функционировала в массовой среде, в том числе и в первую очередь культура, инициируемая советским государством»57.

Изучение формируемой советской культурой «эталонной» части общественного сознания не представляет возможности для реконструкции реального статуса женщины, но плодотворно в исследовании социальных ожиданий, иерархии ценностей в системе духовной культуры советских людей. Оно дает возможность реконструировать «советскую» женскую идентичность в том ее виде, в каком ее понимали идеологи партии и государственные деятели, понять «истоки» будущих изменений в женском самосознании, раскладку поло-ролевых функций в советском социуме в последующие десятилетия.

57 Соскин В.Л. Советская массовая культура: у истоков (1917-1927 гг.) - Новосибирск, 2001.

Таким образом, подчеркнутое внимание к роли идеологии объясняется ее пониманием как структурной части советской культуры.

В числе общенаучных и конкретно-исторических исследовательских методов нами применялись анализ и синтез материала, а также историко-генетический и историко-сравнительный методы, которые позволили выйти за рамки констатации отдельных фактов и индивидуальных свойств к раскрытию системы связей и отношений между ними.

Источниковая база диссертации представляет собой комплекс нескольких групп источников. Необходимо обратить внимание на совмещение внутри разных видов источников информации, отличающейся по форме бытования - визуальной и письменной. Это относится, прежде всего, к материалам личных фондов и периодической печати. И визуальная, и вербальная информация рассматривается в качестве «текстов», дополняющих друг друга и дающих возможность для комплексного анализа

Первая группа источников - нормативно-правовая и распорядительная документация, к которой отнесены: документальные материалы центральных и местных органов государства и партии, декреты и постановления правительства, относящиеся к решению «женского вопроса», резолюции партийных съездов, директивы центральных и местных партийных органов своим подотделам, в числе которых находился и женотдел58.

В них отражена нормативная база преобразований в области семьи и быта, изменения положения женщины в обществе и на производстве. Конституция СССР 1918 г. закрепила, что «женщине в СССР предоставляются равные права с мужчиной». К основным постановлениям и декретам в сфере политики занятости женщин в 1917-1929 гг. относятся: постановления СНК 1917 г. «О восьмичасовом рабочем дне», «Об отпусках»;

58

Конституция РСФСР 1918 г. [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://www.hist.msu.ru/ER/Etext/cnst 1918.htm#6; КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК,- М., 1983-1984. - T.2 (1917-1922). - 606 е.; Т.З. (1922-1925). - 494 е.; T.4. (1925-1929) - 575 е., Т.5 (1929-1932).- 446 е.; Товарищ комсомол. Документы съездов, конференций и пленумов ЦК ВЛКСМ (1918-1968). - М„ 1969. - Т. 1.(1918-1941) - 608 е.; Декреты Советской власти,- М., 1957-1964. - T.I. - 669 е.; Т.Ш. - 664 е.; Постановления КПСС и советского правительства об охране здоровья народа. - М., 1958. -338 с. постановление правительства «О введении равной оплаты труда мужчин и женщин», декреты ВЦИК и СНК «О тарифах» (1917 г.), «О заработной плате рабочих и служащих в советских учреждениях», «О страховании на случай болезни» (1918 г.); постановление Наркомтруда, ВЦСПС и ВСНХ о введении квот на увольнение женщин при сокращении штатов; постановление СНК 1921 г. «О порядке привлечения работниц и крестьянок к работе в советских учреждениях». В области регулирования брачно-семейных отношений ключевыми являлись следующие постановления советской власти: Декреты ВЦИК и СНК «О расторжении брака» и «О гражданском браке, о детях и о ведении книг актов состояния» (декабрь 1917), «Кодекс законов об актах гражданского состояния, брачном, семейном и опекунском праве» (1918 г.), «Кодекс законов о браке, семье и опеке РСФСР» (1926 г.).

Среди документов ЦК ВКП(б), оказавших влияние на общественную и производственную активность женского населения, необходимо выделить: постановление Оргбюро ЦК РКП (б) «Об очередных задачах в области работы среди работниц, крестьянок и трудящихся женщин Востока» (22 декабря 1924 г.), материалы ноябрьского (1928 г.) Пленума ЦК ВКП(б), постановления ЦК ВКП(б) «О состоянии и перспективах текстильной промышленности» (май 1929 г.), «Об очередных задачах партии по работе среди работниц и крестьянок» (июнь 1929 г.). В 1925 году было принято специальное постановление ВЦСПС «О выдвижении женщин-работниц на административно-хозяйственную работу и поднятии квалификации женского труда»

Немало информации нормативного и делопроизводственного характера обнаружено среди фондов ГАРФ. Материалы фондов Р-6983 (Комиссии по улучшению труда и быта женщин при Президиуме ВЦИК), Р-3316 (Всесоюзного съезда работниц и крестьянок - членов сельсоветов, горсоветов и волостных исполкомов за 1927 год) отражают представления органов государственной власти о новых социальных женских ролях. Важными пунктами для раскрытия основных составляющих образа «новой женщины» являются проблемы, которые формулируются на заседаниях съезда или вопросы в анкетах комиссии. Впервые на государственном уровне стали решаться такие вопросы как: регламентация быта; забота о здоровье и воспитании детей, о гигиене и здоровье матери; ликвидация женской неграмотности, политическое просвещение работниц и крестьянок и вовлечение в общественную работу; регламентация женского труда на производстве; регламентация женского представительства в советских учреждениях и в партии

Большой интерес представляют директивные, информационные письма, циркуляры по «женскому вопросу», отложившиеся в фондах Центров документации новейшей истории Омской области и Новосибирской областей (ЦДНИОО и ЦДНИНО). Материалы местных архивов дают представление о рецепции нормативного образа на местах, о способах его трансляции, наиболее ярко выражавшихся в отношении не столичных жительниц, учитывавших региональную специфику. Формы пропагандистской работы среди женщин предстают здесь со всей рельефностью, обусловленной большей инерционностью «провинции» к восприятию идеологических посылов.

В ЦДНИОО были изучены документы 5 фондов: Ф.1. Омского губкома ВКП (б); Ф.7 Омского окружкома ВКП (б); Ф.19 Истпарт; Ф.2400 Горкома ВЛКСМ (1923-1982гг.); Ф.36. Омского губернского комитета PJIKCM. В ЦДНИНО - документы 5 фондов: Ф. П-1. Сиббюро ЦК РКП(б); Ф. П-2 Сибирского краевого комитета ВКП(б); Ф. П-5а Коллекция партийного архива Новосибирского обкома КПСС; Ф. П-10; Новониколаевского губернского комитета РКП (б); Ф. П-18. Новосибирского окружного комитета ВКП(б).

В ГАНО были рассмотрены документы 7 фондов. Документы фонда 274 Сибирского отделения государственного фотокинопредприятия («Госкино»); «Сибгоскино»; фонда 277 Сибирского акционерного общества кинематографии «Киносибирь»; фонда 235 Новосибирской конторы издательства «Советская Сибирь» (1923-1925 гг.); фонда 275 ЗападноСибирского отделения «Союзкино»дают интересную информацию о посещении кинотеатров и предпочтениях зрителей, разнящуюся с данными официальной статистики. Также в их материалах содержатся выпуски газет с анонсами фильмов и рецензиями критиков.

В фондах местных партийных комитетов отложилась делопроизводственная документация женотделов, отдельные документы впервые вводятся в исторический оборот: анкеты и списки делегаток, планы работ делегатских собраний по отдельным районам и селам г. Омска, директивные материалы из центра, протоколы заседаний, биографии и воспоминания об отдельных деятельницах женского движения

Вторая группа источников - работы политических лидеров советского государства, посвященные вопросам «нового быта» и «новой семьи», роли партийных органов в работе среди женщин, участию их в производстве и общественной жизни. То, какой хотели видеть «новую советскую женщину» идеологи партии, отражено в материалах их высказываний и выступлений. Прежде всего, источниками являются произведения классиков марксизма: К. Маркса, Ф. Энгельса, А. Бебеля, В.И. Ленина59.

Важными источниками являются статьи А. Коллонтай60. Она активно работала в области решения женского вопроса до революции и после нее, став главой женотдела партии. Журналисты газеты «Московские новости»

59 См. напр.: Ленин В.И. Великий почин //Полн. собр. соч. - Т.39. - С.23-25; Ленин В.И. О задачах женского рабочего движения в советской республике //Полн. собр. соч. - Т.39. - С.198-205; Он же. Письмо И.Ф. Арманд //Поли. собр. соч. - Т.49. - С.51-52; Он же. Советская власть и положение женщины //Полн. собр. соч. - Т.39. - С.285-287; Он же. Международный день работниц//Полн. собр. соч. - Т.42. - С.368-3694 Маркс К., Энгельс. Ф. Ленин В.И. О женском вопросе. - М., 1978. - 223 е.; Маркс К., Энгельс Ф. Положение рабочего класса в Англии. /К.Маркс, Ф.Энгельс //Соч.: 2-е изд. - Т. 2; Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности и государства //Маркс К., Энгельс Ф. Соч. - Т.21; Бебель А. Женщина и социализм /Бебель А. //Феминизм: проза, мемуары, письма. - М., 1992. - 480 с.

6" Коллонтай A.M. Избранные статьи и речи. - М., 1972; Коллонтай A.M. «Крест материнства» и советская республика /A.M.Коллонтай //Избранные статьи и речи. - М„ 1972. - С.237-245; Она же. «Дорогу крылатому Эросу»! /A.M.Коллонтай //Молодая гвардия. - 1923. - №3. - С.113-123.; Она же. Любовь и новая мораль /'A.M.Коллонтай //'Философия любви: В 2-х тт. - М., 1990. - Т. 2. - С.323-334; Она же. Работница и крестьянка в Советской России (май-ноябрь 1921 г.) //Коллонтай A.M. Избранные статьи и речи. / Сост. И.М. Дажина и др. - М„ 1972. - С.322-340; Она же. Революция быта //Искусство кино. - 1991. - №6. - С.105-109; Она же. Тезисы о коммунистической морали в области брачных отношений //Коммунистка. - 1921. - №10-11. - С.28-35. назвали ее «женщиной десятилетия», олицетворяющей 1920-е годы61. Более подробный анализ ее текстов будет дан в первой главе. Важным источником являются труды организаторов работы среди женщин - И. Арманд, А.В. Артюхиной, Н.К. Крупской, В.П. Голубевой, С.Н. Смидович, К.И. Николаевой, Л.Сталь и многих других62. Статьи этих деятельниц женского движения в СССР также публиковались на страницах официального органа женотдела ЦК журнала «Коммунистка». Статьи некоторых видных государственных деятелей - Л. Троцкого, Ем. Ярославского, А.В. Луначарского, вошли в сборники, которые представляют собой материалы дискуссий по партийной этике и коммунистической морали63. Третья группа источников - периодические издания, как общего характера (журналы и газеты), так и женские журналы («Делегатка», «Женский журнал», «Коммунистка», «Красная Сибирячка», «Крестьянка», «Работница и крестьянка», «Работница и домашняя хозяйка», «Работница» и др.).

Ценность данной группы источников заключается в совмещении информационных, аналитических и литературно-художественных материалов, что дает возможность для комплексного анализа. Для самоидентификации и переноса идеальных черт образа на собственное существование реальной женщине необходимы постоянные примеры для подражания. Эти примеры и транслировались периодической печатью в силу ее особенности как ежедневного либо ежемесячного поставщика информации. Характерной чертой женских журналов 1920-х годов является их ориентация на определенные социальные группы. В зависимости от целевой аудитории, изменялось и содержание журнала, язык его публикаций, наполнение иллюстративным, литературнотхудожественным материалом,

61 Женщины века. Режим доступа// http//:www.mn.ru/print.php?2002-9-5

62 См. напр.: Арманд И.Ф. Работа среди женщин пролетариата на местах //Коммунистическая партия и организация работниц. Сборник статей. - М., 1919; Крупская Н.К. Женщина-работница /Н.К.Крупская //Педагогические сочинения: В 10 тт. - М., 1959.- Т.1. - С.71-102; Николаева К.И. Наши задачи /К.И.Николаева //Коммунистка. - 1924.- №11; Смидович С.Н. Задачи женотдела //Коммунистка. - 1922.-№2; Сталь Л. О литературе для работниц и крестьянок /Л.Сталь //Коммунистка. - 1927. - №1. - С.48; Цеткин К. Из записной книжки //Воспоминания о В.И.Ленине: В 5 т. -1970. -T.5. - С.37-59 и др.

03 Партийная этика: Дискуссии 20-х годов. - М., 1989.-510 е.; Коммунистическая мораль и семейные отношения. Сборник. - М., 1926. -130 с. рубрикация. Так, журналы для крестьянок («Крестьянка», «Красная Сибирячка») характеризовались наличием большого количества визуального материала, что, безусловно, связано с низкой грамотностью женщин-крестьянок и репрезентацией журнала не только в качестве источника политической информации и пропаганды, но и своеобразного «учебника» жизни. Журналы для работниц («Работница», «Делегатка») позиционировались как журналы для городских жительниц. В них велика была доля литературного материала, существовали рубрики о кино и книгах, обсуждались мода и актуальные политические проблемы. Журналы для домохозяек («Женский журнал», «Работница и домашняя хозяйка») были наполнены рубриками с советами по хозяйству, уходу за детьми, выкройками. Центральный орган печати женотдела ЦК РКП(б) - журнал «Коммунистка» печатал все распоряжения партии, касающиеся работы женотделов, статьи видных общественных деятелей, разъясняющие марксистское видение женского вопроса, материалы к дискуссиям, рецензии на выходящую литературу, некрологи и биографии видных коммунисток, передовые статьи, касающиеся важных событий в женском движении. По материалам «Коммунистки» прослеживается содержание «женского вопроса» в понимании партии, меры, принимаемые для воплощения политических идей в жизнь, способы руководства и развития женской инициативы.

Характерной чертой всех женских журналов, за исключением «Коммунистки» является значительный удельный вес публикуемого литературно-художественного материала. Он занимал до 50% журнальной площади и состоял из многочисленных рассказов, стихотворений и документальных очерков. Тематика рассказов была не слишком разнообразна: зарисовки тяжелого женского дореволюционного быта, повести о героических буднях участниц гражданской войны и истории из жизни большевистского подполья. Примерно одинаковыми по объему были отделы агитационно-организационный и общественно-политический, призванные ликвидировать политическую отсталость. В них разъяснялось, какие новые права предоставила женщинам Советская власть, печатались статьи о видных партийных и революционных деятелях, публиковались решения партийных съездов и конференций, статьи о Коминтерне и международном политическом положении. Общим и характерным признаком всех женских журналов, особенно в начале рассматриваемого периода, являются многочисленные лозунги, напечатанные жирным шрифтом. Они выполняли двоякую функцию: во-первых, акцентировали внимание на главной мысли какой-либо статьи, во-вторых, служили ориентиром малограмотным читательницам, которые прочитывали в основном только заголовки и выделенный текст.

В целом, периодика 1917-1929 годов уделяла значительное внимание «женскому вопросу». В газетах существовали «странички работницы и крестьянки», в молодежной, комсомольской печати активно обсуждались вопросы нового быта, новых отношений в семье, привлечения девушек в комсомол. Данная группа источников представляет информацию разнообразного характера: транслирует образы «новых женщин», и показывает пути повседневного восприятия идеологии: на материалах писем рабкорок и селькорок, откликах читателей на тот или иной дискуссионный сюжет.

Четвертая группа источников - личного происхождения. Прежде всего, к ним относятся мемуары самих участниц исторического процесса и опубликованные воспоминания о них. Они традиционно должны представлять информацию для выявления общественного мнения, для восстановления восприятия политики государства в широких слоях общества. Но все публиковавшиеся воспоминания проходили строгую цензуру, редактировались. Подобные женские мемуары, как и статьи историков, посвященные «славным большевичкам», публиковались в большом количестве, начиная с 30-х и до конца 80-х годов. В форме биографических описаний конструировались типы новых советских героинь.

Главными действующими лицами были делегатки, женорганизаторы, героини Гражданской войны, «восточницы»- освобожденные женщины Востока, труженицы-передовики производства, учительницы, создававшие новую школу, и другие «участницы великого созидания»64. Эти публикации, помимо многих фактов по истории женского движения, (которые иногда можно почерпнуть лишь оттуда) представляют также материал для исследования по способам идеологического моделирования образа «новой женщины» в последующие периоды истории. Обращение идеологии к «героическому периоду» гражданской войны и социалистического строительства 1917-1929 годов может говорить о привнесении новых женских социальных ролей, возникновение которых было спровоцировано этим революционным процессом, в образ советской женщины в более позднее время.

Для реконструкции всех существовавших настроений в среде женского населения необходим материал, связанный с повседневным бытом, частной жизнью граждан, рефлексией политических и общественных процессов, отличной от линии партии. Следует отметить, что в советской историографии известно об очень малом количестве источников личного характера, принадлежавших женскому перу - писем, дневников, «неофициальных» воспоминаний. (Фактически женщины, не сделавшие общественной карьеры или не связанные с социально значимыми мужчинами не представлены в историческом автобиографическом нарративе). Данный факт может иметь несколько причин. «Бывшие» люди, дореволюционная интеллигенция, оставшаяся в СССР, способна была на осмысление происходивших процессов в русле, альтернативном официальной доктрине, но хранить «компрометирующие» воспоминания было опасно, и в следующее десятилетие их могли просто уничтожить. Автобиографии

64 Женщины страны социализма. - М., 1939. 164 е.; Славные большевички. - М., 1970, Женщины рассказывают (Воспоминания, статьи, 1917-1958 гг.) - Смоленск, 1959; В едином строю. - М., I960.; Счастье с нами: Сб. воспоминаний. - Калининград, 1960; Ковнатор Р. Первые годы. Воспоминания. - М., 1964; Участницы великого созидания. - М., 1962; Женщины страны Советов. Краткий исторический очерк. - М., 1977; Школа и учительство Сибири. Материалы по истории культуры и интеллигенции Сибири. -Новосибирск, 1978; и др. дореволюционных интеллигенток могли увидеть свет только в случае их полного и безусловного превращения в советских граждан. Именно это произошло с дневниками Веры Михайловны Инбер65, в которых, по выражению критиков советского периода, была зафиксирована «хроника перерождения буржуазии». Сама В.И. Инбер ведет начало своей «подлинно писательской биографии» только с 1923 года, когда она «осознала себя поэтом новой советской действительности». Представить информацию о восприятии политики государства простыми людьми способны лишь современницы изучаемого периода. Но, в связи с тем, что он довольно отдален по времени, их воспоминания также довольно фрагментарны и немногочисленны66.

Простые дневниковые записи повседневного характера не представляли ценности для хранения. Ведение личных дневников считалось пережитком прошлого. К тому же, оно было доступно только грамотным, в основном молодым женщинам, за период первого десятилетия советской власти уже усвоившим новую идеологию игнорирования «мещанских пережитков». Таким образом, женская история изучаемого периода имеет лакуны, ставящие препятствия на пути исследования норм и практик повседневного поведения.

В ГАРФ был исследован фонд Р-9601 Артюхиной Александры Васильевны (1889-1969), которая являлась одним из председателей женотдела партии и редактором журнала «Работница». Документы, собранные в этом фонде, представляют собой: материалы для подготовки статей по женскому вопросу, которых ею было написано более 300; сами статьи и вырезки из газет, касающиеся работы партии среди женщин; документы по подготовке к Всероссийскому съезду работниц и крестьянок и многие другие материалы делопроизводственно-инструктивного характера. Фонд не содержит личных материалов - писем, фотографий, дневников, что

65 Вера Инбер. Место под солнцем. - М., 1927.

66 Тамм Л.И. Записки иркутянки (1920-1949). - Иркутск, 2002. не дает возможности для реконструкции повседневности, реального женского образа. Имеющиеся материалы информативны лишь в плане воссоздания идеального, программируемого образа женщины-коммунистки.

Среди тех, кто занимался проведением политики партии на местах и в различных областях культуры, было свое понимание того, кто такая «новая женщина». Определив эти персоналии, можно проследить его на материалах личных фондов. Прежде всего, это личные фонды, обнаруженные в Российском государственном архиве литературы и искусства: фонд 2356 -Преображенской Ольги Ивановны (первой в мире женщины-режиссера, которая в соавторстве с И. Правовым сняла фильмы, посвященные теме раскрепощения женщины: «Бабы Рязанские», «Светлый город», «Вражьи тропы», «Одна радость», «Парень из тайги»); затем фонд 2758 Глизер Юдифь Самойловны (актрисы театра Пролеткульта (1921-1928), Московского театра Революции (с 1928 г.), которая воплотила на сцене образы «новых женщин»).

Пятая группа источников - художественная литература 1917-1929 годов. Трансляция идеального образа хорошо прослеживается через литературные тексты, которые выступают как модели культурной действительности, прообразы реальной ситуации. Литературный текст должен рассматриваться в одном ряду со всеми другими текстами своей эпохи как часть единого исторического дискурса, в котором особой значимостью обладают глубинные конфликты, связанные с властными, классовыми, тендерными отношениями. Особенностью художественных текстов является то, что в них происходит типизация реальности. Обобщение и сведение к единому образу некоторых разрозненных черт, присущих определенной социальной группе, является возможностью именно литературного отражения действительности. В качестве источника для воссоздания образа нами использовались романы и пьесы советских писателей, в которых с наибольшей четкостью представлен тип «новой женщины». Это роман Ф. Гладкова «Цемент», К. Горбунова «Ледолом», рассказы и повести, появлявшиеся на страницах женских журналов.

Большую ценность для нашего исследования представляет литературный

-п сборник «Красные платочки» , выпущенный в 1925 году совместно отделом работниц и крестьянок ЦК РКП (б) и отделом печати ЦК PJIKCM. Сборник состоит из трех частей. Первая часть - «Пройденный путь», здесь собран материал о борьбе большевиков за власть, о подпольной работе первых коммунисток и большевичек. Вторая часть «За власть Советов» - об участии женщин в гражданской войне, их борьбе с белогвардейцами и врагами советской власти. И, наконец, третья часть «На пути к новому» состоит из рассказов о «новых женщинах», которые ведут борьбу за новый быт, активно участвуют в общественной работе, строят «новую семью», борются с врагами советской власти.

В рассмотрении художественного литературного произведения в качестве исторического источника важно, прежде всего, сопоставление собственной оценки исследователя с оценкой читателей той эпохи. Для этой цели служат материалы многочисленных диспутов, отразившиеся на страницах молодежных и женских журналов. Именно они позволяют понять, кто воспринимался современниками в качестве примера для подражания, «идеального образа». Таким образом, относительно объекта диссертационного исследования, художественная литература данного периода предстает в качестве одного из самых информативных источников, так как транслирует образ, основываясь не только на влиянии идеологии. В качестве художественного текста рассматриваются нами сюжеты кинофильмов, выходивших в 1920-е годы. Кино является наиболее эффективным и массовым транслятором идей, и его роль в этом качестве предугадывалась наиболее дальновидными советскими политиками. Но в данный период времени оно находилось лишь на начальном этапе своего становления, воспринималось рядовыми зрителями как нечто экстраординарное. Источником для нашего исследования стали сценарии

67 Красные платочки. Литературный сборник. 4.1 Пройденный путь; 4.2 За власть Советов; Ч.З. На пути к новому. М.-Л., 1925 кинофильмов, описанные в различных киножурналах, фотографии сцен из фильмов, сохранившиеся в архивных фондах, киноафиши. Восприятие образа можно проследить по материалам критических статей, публикуемых в периодической печати, дискуссиях и откликах на кинофильм или нашумевшую театральную постановку68.

Особую группу составили визуальные источники. Нами использовались плакаты, живописные полотна, иллюстрации и фотографии из газет и журналов. Все они позволяют проследить стадии становления идеологического конструкта «новой женщины», имеют общественное звучание и ориентированы на зрителей, которые воспринимают информацию, заложенную их создателями (в отличие от личных фотографий, которые не имеют общественного звучания, т.е. не создаются как «идеологическое послание»).

Плакаты являются наиболее ярким и концентрированным средством выражения идеологического заказа. Основные принципы данного вида изображений: броскость (в первую очередь, за счет контрастных и ярких цветов), возможность воспринять картинку и текст «на ходу», лаконичность, концентрация внимания на одной главной фигуре. Достоинствами были: доступность для зрителя (что было особенно важно в связи с огромным количеством неграмотных) и дешевизна данного вида носителей. Все это делало плакат необходимой частью послереволюционной пропагандистской деятельности. Именно плакаты первыми начинают активно «рекламировать» преимущества, которые дала женщине революция: политическое равенство с мужчиной, освобождение от семейного гнета «кухни, пеленок, уборки», ликвидацию безграмотности, превращение в полноценного члена общества. Однако, этим не ограничивается круг вопросов, затрагиваемых плакатом. Огромный интерес представляет совокупность знаков и символов,

68 «Ее путь» (о кинофильме) // Новый зритель. - 1929. - №11; «Инга» в театре Революции // Новый зритель. -1929. -№17; Червонный А. Покажите красивого человека// Кино. - 1933. - 10 апреля; Малиновская С. Новая женщина на советской сцене // Женский журнал. - 1928. - №7; Юдин Н. Героиня нашего времени на советском экране // Женский журнал. - 1929. - №8; Ашмарин В. «Инга» // Новый зритель. - 1929. - №17; Шнейдер М. «Ухабы» // Кинофронт. - 1928. - №1-2 и др. кодирующих образы. Наличие соответствующих предметов-символов в изображении или сюжетного хода (доступного для «прочтения») позволяет определить принадлежность данного женского образа к числу «новых». Большую ценность для нашего исследования представляет издание -«Женщины в русском плакате» - первый тематический альбом из серии книг, посвященных русскому и советскому плакату, подготовленных издательством «Контакт-Культура» совместно с Российской государственной библиотекой69. Большое количество изображений выявлено в исследовательской литературе, посвященной политическому влиянию советского плаката70. Собрания советских плакатов представлены и в виде электронных ресурсов в сети Интернет. Существует большое количество сайтов, где советский плакат представлен в качестве «диковинки», политического «китча». Но существуют и такие сайты: «Давно.ру», «История русского и советского плаката», «Плакат России»71, на которых представлены довольно полные подборки плакатов, расположенные в хронологическом порядке, по тематическим рубрикам, с указанием авторства. Показателен интерес к этому виду изобразительного искусства советской эпохи в столь массовом информационном ресурсе как Интернет. На наш взгляд, это свидетельствует не столько об интересе к советской истории, сколько к ее символам и знакам, имевшим мощный идеологический подтекст. Плакаты являются крайне «концентрированными» культурными и историческими текстами.

Плакаты, иллюстрации, живописные полотна являются визуальными источниками, которые наиболее информативны для прочтения новых идеалов и образов советской культуры. Именно рисованные изображения выступают в качестве образцов для подражания. А. Дейнека сформулировал одну из важнейших характеристик изобразительного искусства первого

64 Женщины в русском плакате / Сост Л. Снопков, П. Снопков, А. Шклярук. - М., Контакт-культура, 2001. 7" Бутник-Сиверский Б. С. Советский плакат эпохи Гражданской войны. - М., 1960 - 696 е.; Демосфенова Г., Нурок А., Шантыко H. Советский политический плакат/Под общ. ред. Ф.Калюшина. - М., 1962. -442 с.

71 Режим доступа// http://www.plakat.ru/ ; Режим доступа// http://www.russianposter.ru ; Режим доступа// http://www.davno.ru десятилетия советской власти: «Невозможно сфотографировать то, чего нет, что только хотелось бы, чтобы было, но можно нарисовать и таким образом

72 воплотить идею в жизнь» . Этим же, на наш взгляд, объясняется наличие большого количества рисованных обложек женских журналов в 1920-е годы.

Изучение обозначенных источников не представляет возможности для реконструкции реального статуса женщины, но плодотворно в исследовании социальных ожиданий, иерархии ценностей в системе духовной культуры советских людей. Оно дает возможность реконструировать «советскую» женскую идентичность в том виде, в каком ее понимали идеологи партии и государственные деятели, понять «истоки» будущих изменений в женском самосознании, распределение поло-ролевых функций в советском социуме в последующие десятилетия.

Научная новизна и теоретическая значимость диссертационного исследования состоит в попытке реконструкции идеологического образа «новой женщины», выявления тендерных характеристик образа, анализа его как явления массовой советской культуры. Данная работа потребовала привлечения различных видов источников, как традиционно использующихся, так и редко поднимаемых в исторических исследованиях. Прослежено изменение партийной риторики в отношении места женщины в обществе в зависимости от смены персоналий, находившихся во главе партийных отделов по женработе. Выделена роль партийной работы среди женщин, ставшая истоком формирования такой составляющей образа «новой женщины» как общественная активность. Обозначено негативное влияние семейного законодательства на традиционные семейные роли в начале рассматриваемого периода и его участие в эволюции образа в конце 20-х гг. XX в. На материалах визуальных и литературных текстов выявлена транслировавшаяся иерархическая ценность женских ролей, влияние традиционного компонента общественного сознания и компонента «творческого осмысления» художниками идеологического заказа. Многие

2 Дейнека А. Жизнь, искусство, время. Литературно-художественное наследие. - Л., 1974. - С. 119. источники введены впервые в научный оборот. Источниковая база типологизирована и систематизирована.

Практическая значимость состоит в возможности применения научных результатов исследования в ходе изучения формирования женских образов, транслируемых государственной политикой и культурными текстами в различные периоды истории советского государства. Результаты исследования могут иметь следующее значение: разработка и написание различных научных и публицистических работ, проблематика которых связана с социальными проблемами женщин, с массовым восприятием политики государства в отношении женщин, с конструированием тендерных различий на государственном уровне. Материалы и результаты исследования могут быть использованы при разработке учебных лекций по советской культуре, в спецкурсах по тендерной истории, истории женского движения в России.

Апробация полученных результатов. Основные положения диссертации были изложены в выступлениях на региональных и межрегиональных научных и научно-практических конференциях: «Университеты как регионообразующие научно-образовательные комплексы» (Омск, 2004), «Гендерная теория и историческое знание» (Сыктывкар, 2005), «Гендерные практики: традиции и инновации» (Санкт-Петербург, 2005), «Отечественная методология истории: традиции и новации» (Томск, 2006), «Научные сообщества историков и архивистов: интеллектуальные диалоги со временем и миром» (Омск, 2006). Непосредственно содержание диссертации отражено в 7 научных публикациях.

Разные этапы исследования получали грантовую поддержку различных организаций: 2004 г. - грант Федерального агентства по образованию для аспирантов, 2005 г. - грант «Молодым ученым ОмГУ».

Структура исследования: Построение структуры исследования подчинено логике поставленных цели и задач. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, 15 приложений и списка источников и литературы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Образ "новой женщины" в советской культуре 1917-1929 гг."

В результате проведенного исследования установлено, что в

период с 1917 по 1929 годы образ «новой женщины» формировался в

культуре различными способами: через теорию, политическую практику и с

помощью художественных средств. Соответственно, он имеет две

составляющие: идеологическую и художественную, которые взаимосвязаны

и не мыслятся по отдельности. Важнейшим источником формирования этого образа являлись

теоретические представления партийных и государственных лидеров,

основанные на положениях марксизма. История женского движения в России имела богатый

дореволюционный опыт. Истоки женского большевистского движения также

прослеживаются еще до революции. Основным отличием его от

феминистского движения было признание борьбы женщин за свои права в

рамках общей борьбы пролетариата за освобождение. «Женский вопрос» не

признавался отдельным. Было объявлено о равенстве женщин с мужчинами в

общественно-политической и социально-экономической сферах, не

подразумевалось наличие специфических женских интересов, отличных от

интересов класса в целом. Предполагалось, что в новом обществе, которое

будет построено после социалистического переворота, государство возьмет

на себя заботы о воспитании детей. Быт будет организован коммунальный и

настолько хорошо, что женщины будут освобождены от повседневной

«отупляющей домашней работы». Они смогут принимать участие во всех

сферах жизни общества, включая производство и управление, наряду с

мужчинами. Первоначально во главе женотделов, которые отвечали за

внедрение идеологии в женские массы, стояли представительницы «старшего поколения» женского движения, во многом сходные по своим взглядам с феминистками дореволюционной эпохи, одинаковые с ними по

происхождению, по образованию. Но постепенно они уходят из политики, на

смену приходят руководители-чиновники, выросшие уже в рамках системы

и способствовавшие угасанию женского движения как формы обш,ественной

активности

Другой «инструмент» формирования образа «новой женщины» -

деятельность женотделов при РКП(б), ВКП(б). Они были созданы как

специальные органы для привлечения наиболее инертной в политическом

отношении массы женщин к общественной жизни. Женотделы были школой

политпросвещения, трампли1юм в управленческую деятельность и органами

поддержки женщин, своеобразными «клубами взаимопомощи». Первоначально женотделы мыслились как проводники партийной идеологии

среди женщин. Они даже создавались взамен комиссий по агитации и

пропаганде. Но постепенно женотделы начинают перерастать те формы

работы, которые предписывались им партией. Женщины воспринимали их

как возможность для самореализации, общественную организацию, в

которую можно было в любой момент обратиться за помощью. Такое

самопроизвольное расщирение функций партийных отделов не входило в

планы государства: они были ликвидированы с формулировкой «закончили круг своего развития». Итак, наиболее важными ролями женщины были ее роли

общественницы (формируемые институтом делегатских собраний,

охвативших значительную часть женского населения), работницы на

производстве - «трудовой единицы». Образ «новой женшины» отличается от

прочих женских образов отрицанием первостепенной важности семейных

ролей. Женское освобождение должно было начаться с семьи - этот институт

признавался изживающим себя. Этому способствовала, в том числе,

политика государства по изменению семейного статуса женщин. Сразу после

революции в СССР было введено одно из самых передовых в мире брачно 178 семейных законодательств. Становление нового типа отношений

происходило в русле общих модернизационных процессов. Новое

законодательство декларировало полную свободу развода и введение

гражданского брака взамен церковного. Революционное теоретизирование

первых лет советской власти предполагало создание абсолютно новых

отношений между полами, строившихся не на экономической основе, а на

взаимной склонности людей. Но забота о детях, появлявшихся в результате

«свободпой любви», ложилась на женщину. Взять на себя заботу о детях и

полное их содержание и воспитание, государство не имело возможности. Идеология опередила практику. Экспериментирование первой половины 20-х

годов сменяется к их концу более взвешенными высказываниями

государственных деятелей, и, как следствие, более умеренным

законодательством. Происходит частичный возврат к нормам традиционной

семьи, критика «левых перегибов» первых лет советской власти. Тем самым

за женщиной признается ее статус матери и «естественной воспитательницы». Во второй половине 20-х годов в нормализующих суждениях власти по

поводу перспектив семьи существует признание временности «отступления»

- до тех пор, пока не будет создан серьезный экономический фундамент для

проведения идеалов коммунистического общежития в жизнь. Надежды на

осуществимость их воплощения полностью исчезают к началу 30-х годов. Женский семейный статус воплотил в следующий период - 30-годы в себе

две составляющих - мать (на первом месте, в связи с общим курсом

государства на увеличение рождаемости) и жена-домохозяйка (поскольку

надежды на обобществление домашнего хозяйства и освобождение женщины

от «рабства кастрюль» также оказались утопией). Таким образом, произошло

совмещение двух видов гендерного статуса. Остались традиционные женские

роли, и одновременно был приобретен набор ролей, связываемых прежде только с мужским статусом. Это такие роли как работница, активистка общественница, политическая фигура. Главными трансляторами идеологического образа «новой женщины»

выступают художественные тексты эпохи. Динамику образа «новой советской женщины», нашедшего отражение в культуре 20-х годов, можно

описать следующим образом. Главной составляющей образа в начале

десятилетия является послевоенная и послереволюционная женская

субъектность, понимаемая как вынужденная экономическая,

психологическая самостоятельность. Данная субъектность была обусловлена:

во-первых, модернизационными процессами общественно-экономического

развития, во-вторых, большими потерями среди мужского населения. Во

второй половине десятилетия положение меняется. «Новая женщина»

становится частью идеологического проекта «новый советский человек». Социальность, приемлемость «нового человека» в качестве образца для

подражания к концу 20-х годов определяется патриархальными законами

женской объектности и мужского доминирования. При этом продолжает

декларироваться фактор равноправия. Однако, в целом наблюдается эволюция образа «новой женщины» На

материалах различных культурных текстов «читается» постепенное

увеличение традиционной составляющей социально-культурного образа

женщины (перестают критиковаться роли матери, жены, хозяйки дома). Также наблюдается уход от радикализма революционных лозунгов, когда

единственными предписываемыми ролями были роли общественницы,

работницы, коммунистки. Взамен доминированию одной из сторон статуса -

общественно-политической или семейно-бытовой - приходит их совмещение,

что является характерной чертой женского образа в культуре на протяжении

всего последующего периода советской истории.

Список научной литературыШабатура, Елена Анатольевна, диссертация по теме "Отечественная история"

1. Декрет от 22 декабря (4 января)1918 года ВЦИК о страховании на случай болезни// Декреты Советской власти.-М„ 1957 Т.1.-С.271.

2. Женский труд//БСЭ М„ 1932.-T.25.-C. 159-182.

3. Наша деревня. 1924.31 июля.

4. ЦДНИОО. Ф. 7. Оп.8. Д.32. Л.7-69.

5. ЦДНИОО. Ф. 7. Оп.8. Д.32.Л.19.

6. КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. M.,I984. -Т.4. -С.517.

7. Иванов 10.М. Положение рабочих России в 20-х начале 30-х годов/Ю.М.Иванов // Вопросы истории. -1998. -№5.-С. 40.2Там же.-С. 41.

8. Где жить детям в социалистическом городе? //Женский журнал. 1930. - №10. - С.12-13.

9. Влияние советского законодательства в области семейных отношений на формирование образа «новой женщины»

10. Цит. по: Дорохина О.В. Раннее советское брачно-семейное законодательство: мифы и реалии//Вестник МГУ. Сер.18. 1998. №4. C.143-I44.

11. Ленин В.И.Речь на I Всероссийском съезде работниц 19 ноября 1918 г. // Полн. собр. соч

12. См. напр.: Рабочий суд. М., 1925. - №17-18. - С. 168-183.

13. Рабочий суд. Общественно политический журнал. 1925-1926.

14. Исаев В.И. Быт рабочих Сибири. 1926-1937 гг. Новосибирск, 1988. - С.119.

15. Крестьянские истории: Российская деревня 20-х годов в письмах и документах. М., 2001. -С.189.

16. Лебина Н.Б. Повседневная жизнь советского города: нормы и аномалии 1920-30-х годов. СПб., 1999. - С. 270.

17. Соскин В. Л. Российская советская культура. 1917-1927 гг. Очерки социальной истории. Новосибирск, 2004.-С. 227.

18. Дорохина О.В. Раннее советское брачно-семейное законодательство: мифы и реалии // Вестник МГУ. Сер. 18. 1998. -№4.-С. 143.211,ит. по: Уварова Т.Б. Женщины, государство и революция // Социс. 1994. - №8-9. - С. 207-208.

19. Рябцева И.А. Женщины Западной Сибири 1920-1930-х гг.: демографические и социальные проблемы: Автореферат дисс. канд. ист. наук /И.А. Рябцева. Новосибирск, 1996. - С.23.

20. ЦДНИОО. Ф.7. Оп. 8. Д.32. Л. 9-11.

21. Рабочий суд, 1925,-№ 17-18. -С.758.

22. Рабочий суд. -М, 1926.-№1-2.-С.8-10.

23. Голубева В. К дискуссии по вопросам брачного и семейного права//Коммунистка. 1926. №1. С. 52.

24. Коллонтай А. Дорогу крылатому Эросу! //Коммунистическая мораль и семейные отношения. Л., 1926. -С.80.

25. Большая Советская энциклопедия,- М.,1927. Т.7. - С. 336.