автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.04
диссертация на тему: Образ персонажа в оригинале и литературном продолжении англоязычного романа как объект филологического анализа

Полный текст автореферата диссертации по теме "Образ персонажа в оригинале и литературном продолжении англоязычного романа как объект филологического анализа"

На правах рукописи

Палойко Людмила Валерьевна

ОБРАЗ ПЕРСОНАЖА В ОРИГИНАЛЕ И ЛИТЕРАТУРНОМ ПРОДОЛЖЕНИИ АНГЛОЯЗЫЧНОГО РОМАНА КАК ОБЪЕКТ ФИЛОЛОГИЧЕСКОГО АНАЛИЗА

Специальность 10.02.04 - германские языки

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

2 3 иГ 2014

Самара-2014

005553635

005553635

Работа выполнена на кафедре английской филологии и межкультурной коммуникации федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Поволжская государственная социально-гуманитарная академия»

Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор

Борисова Елена Борисовна

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, доцент,

зав. кафедрой английской филологии ФГБОУ ВПО «Самарский государственный университет»

Шевченко Вячеслав Дмитриевич

кандидат филологических наук, доцент кафедры иностранных языков ФГБОУ ВПО «Самарский государственный экономический университет» Милютина Екатерина Александровна

Ведущая организация: ФГБОУ ВПО «Нижегородский

государственный лингвистические университет им. Н.А.Добролюбова»

Защита состоится 19ноября 2014 г. в 11.00 часов на заседании диссертационного совета Д 212.216.03 при ФГБОУ ВПО «Поволжская государственная социально-гуманитарная академия» по адресу: 443099, г. Самара, ул. М. Горького, 65/67, корпус № I, ауд. 106.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Поволжской государственной социально-гуманитарной академии по адресу: 443099, г. Самара, ул. М. Горького, 65/67 и на официальном сайте академии www.pgsga.ru.

Текст автореферата размещен на сайте ВАК Минобрнауки РФ www.vak2.ed.gov.ru. и на сайте Поволжской государственной социально-гуманитарной академии www.pgsga.ru.

Автореферат разослан « Ц »октября 2014 г.

Ученый секретарь диссертационного совета доктор филологических наук, профессор ь/ Е.Б.Борисова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Реферируемое диссертационное исследование направлено на дальнейшее изучение литературно-художественного образа персонажа посредством применения лингвопоэтического метода и расширения его до комплексного филологического анализа. В настоящей работе художественный образ главной героини рассматривается на материале текстов оригинальных произведений англоязычной литературы и их стилизованных продолжений.

Литературное продолжение относят к так называемым вторичным текстам, под которыми понимаются произведения, обладающие неким «вторым планом», основанные на воспроизведении характерных черт лингвостилистической и композиционно-образной организации ранее созданного текста [Вербицкая, Тыналиева,1984: 7]. Помимо стилизованных продолжений к разновидностям вторичных текстов относят пародию, перифраз, бурлеск, спуф, пастиш и подражание.

Русскоязычный термин «литературное продолжение» не вполне тождественен закрепленному в зарубежном литературоведении термину sequel, поскольку последний более обширен и включает, помимо литературы, такие творческие и коммерческие сферы, как кинематограф, компьютерные игры, реклама [Флягина, 2000: 4]. Выделяют три вида литературных продолжений в зависимости от того, какую практическую цель они преследуют. Так, наименее распространенный вид продолжений - это те, что базируются на альтруистическом желании автора (часто непрофессионала) продлить жизнь полюбившимся героям, пофантазировать на тему возможного развития событий. Второй вид продолжений представляет собой разновидность литературной игры, в рамках которой автор как бы «встраивает» в повествование знаменитого произведения свою сюжетную линию, преподнося его с точки зрения нового, самобытного ракурса. Третий и самый распространенный вид литературных продолжений возникает по заказу издателей, желающих извлечь материальную выгоду за счет использования уже полюбившихся читателям сюжетов и образов. При этом издательства активно занимаются маркетинговой «раскруткой» таких продолжений, в результате чего на первый план зачастую выходит не качество самого произведения, а масштабность его пиар-кампании.

Степень разработанности проблемы исследования. В современной литературе обращение авторов к продолжениям становится все более популярным и распространенным. Однако обособление литературного продолжения в отдельный художественный жанр пока не произошло в силу двух объективных причин. Во-первых, сиквелы, как правило, возникают в рамках массовой литературы, они, в первую очередь, преследуют коммерческую цель и, следовательно, представляют малую исследовательскую ценность для теоретиков литературы. Второй причиной является преимущественно негативное отношение к продолжениям со стороны литературного сообщества и квалифицированных читательских масс, которые подчеркивают их спекулятивный характер и отсутствие художественной новизны [Веллер, 2010: 90].

Вслед за Ю.В. Флягиной, под продолжением мы будем понимать

законченное литературное произведение, обладающее всеми формальными признаками своего жанра, которое создается писателем, как вторая (и последующие) часть оригинального произведения другого писателя с учетом времени и места действия, а также всех действующих лиц и всех событий и обстоятельств оригинала [Флягина, 2000: 9].

Центральным понятием исследования Ю.В.Флягиной является индивидуальный авторский стиль, под которым она понимает особую манеру повествования, оригинальное построение речи, особенности метафорического и аллегорического мышления, так называемый авторский «голос» [там же; 18]. Однако методика данного исследователя, основанная на выделении «значимых» и «незначимых» с точки зрения авторского идиостиля элементов текста, лишена универсальности и возможности применения ее к любым текстам. К тому же, нам представляется, что критерий выделения так называемых «значимых» и «незначимых» элементов идиостиля автора лишен объективности, необходимой при отборе языкового материала для анализа.

В рамках нашего исследования мы изучаем оригинал и его сиквел с точки зрения раскрытия образа отдельного персонажа и его роли в идейно-художественном содержании всего произведения. Одной из основных задач является разработка алгоритма общефилологического анализа, который мог бы применяться к любым текстам в рамках литературного продолжения.

Традиционно филология как наука стремилась к интерпретации словесных произведений в единстве их формы и содержания, и лишь в двадцатом веке произошло разделение на литературоведческий и лингвистический подходы, которые с тех пор противопоставлены друг другу. На наш взгляд, «размежевание» этих родственных отраслей филологии препятствует осуществлению объективного, полноценного анализа текста и его адекватного переосмысления. В связи с этим в современной науке наметилась необходимость в интегральном подходе, охватывающем всю совокупность общефилологических подходов и методов и позволяющем постичь всеобъемлющую природу художественного текста.

Актуальность диссертационного исследования заключается в необходимости расширения возможностей лингвопоэтического метода анализа художественных произведений посредством распространения его на материалы вторичных текстов и введения в схему анализа новых содержательных аспектов. Кроме того, обращение к стилизованным продолжениям - столь популярному в современном мире массовому жанру - определяется необходимостью изучения произведений массовой литературы в лингвистическом и аксиологическом аспектах.

В качестве объекта исследования рассматривается образ персонажа в оригинале и продолжении, а предметом служат сюжетно-композиционные и собственно языковые средства и способы создания образа персонажа.

Материалом исследования послужили 4 англоязычных романа: «Унесенные ветром» (Gone with the Wind) М.Митчелл и его продолжение «Скарлетт» {Scarlett) А.Рипли; «Ребекка» (Rebecca) Д. дю Морье и его

продолжение «Миссис де Уинтер» (Mrs. de Winter) С.Хилл.

Основная цель диссертационной работы - выделить и охарактеризовать способы стилизации образа персонажа в оригинале и вторичном тексте посредством изучения лингвопоэтически значимых средств.

Поставленная цель предполагает решение следующих задач:

1) проанализировать языковой материал исходя из существующих в современной филологии параметров и категорий, применяемых к образу персонажа;

2) выделить и описать систему структурно-содержательных и сюжетно-композиционных приемов, а также разноуровневых средств английского языка, участвующих в создании образа главного персонажа в текстах оригинала и продолжения;

3) провести сравнительную характеристику образа персонажа в оригинале и продолжении и установить, посредством каких средств английского языка и/или сюжетно-композиционных приемов создается стилизация;

4) сформулировать основные принципы полноценной стилизации образа персонажа.

Методологическую основу исследования составляет метод лингвопоэтического анализа, который основывается на приеме тематического расслоения текста с последующим анализом выделенного тематического слоя на разных уровнях языка, и метод лингвопоэтического сопоставления, который базируется на сравнении выделенных пластов текста в оригинале и продолжении с целью выявления значимости того или иного элемента в раскрытии содержания художественного образа.

Теоретической базой исследования послужили труды отечественных и зарубежных исследователей в области литературоведения (М.М.Бахтин,

A.Б.Есин, В.М.Жирмунский, В.П.Мещеряков, Г.Н.Поспелов, Б.В. Томашевский,

B.Е.Хализев, Дж.Кавелти, Дж.Гамильтон, Б.Джонс, Р.О.Якобсон), лингвостилистики (И.В.Арнольд, И.Р.Гальперин, В.А. Кухаренко, В.А. Лукин, З.Я. Тураева, Дж.Лич, М.Шорт), лингвопоэтики (О.С.Ахманова, Е.Б.Борисова, Г.В.Борисова, В.В.Виноградов, В.Я.Задорнова, Л.М.Козеняшева, О.О.Кандрашкина, А.А.Липгарт, Т.Б.Назарова, Ю.В.Флягина), теории филологического анализа текста (Л.Г.Бабенко, Н.С.Болотнова, Н.А.Купина, H.A. Николина, И.А.Щирова, Е.А.Гончарова).

Научная новизна работы заключается в том, что впервые проведено многофакторное исследование образа персонажа в англоязычном романе на материале первичного и вторичного текстов с привлечением методологии и процедур общефилологического анализа, опирающегося на методы как литературоведческого, так и лингвопоэтического анализа. Кроме того, в диссертации расширяется категориальный аппарат анализа образа персонажа за счет внедрения аксиологического аспекта.

Теоретическая значимость диссертационного исследования заключается в дальнейшем развитии лингвопоэтического метода исследования, распространении его на литературные продолжения как разновидность вторичных текстов. Помимо

того, работа вносит определенный вклад в исследование вторичных текстов и дальнейшую разработку методики изучения образа персонажа.

Практическая ценность диссертации заключается в возможности использования ее основных положений и выводов в вузовских лекционных курсах и семинарских занятий по стилистике языка, теории текста, при написании курсовых, дипломных работ, а также на занятиях по филологическому анализу и интерпретации художественного текста.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Наряду с ранее разработанными параметрами и категориями анализа образа персонажа в англоязычном романе (интродукция, портрет, поступки, речевая характеристика, категория авторского отношения), применительно к вторичным текстам значимым является анализ языковых средств воплощения ценностных характеристик героя.

2. Полноценная стилизация образа персонажа осуществима при учете автором текстовых составляющих всех уровней (жанр; сюжет и композиция; система разноуровневых языковых средств). Невнимание хотя бы к одному из них чревато искажением образа.

3. Непоследовательность авторов продолжений (А.Рипли и С.Хилл) в развитии идейно-художественного содержания оригинала послужила одной из основных причин смещения образа персонажа в иную плоскость, что привело к «обеднению» как образной, так и собственно языковой составляющей исследуемых произведений.

4. Переход повествования из металогического в автологическое, обусловленный стремлением массового жанра к упрощению, ориентированностью его на среднестатистического, неквалифицированного читателя становится причиной неполноценной стилизации.

5. Авторы продолжений (А. Рипли и С. Хилл), будучи романистами со значительным творческим опытом, неизбежно привнесли элементы своего индивидуального стиля, личностного мировоззрения и индивидуально-авторских идей в тексты продолжений. В результате их собственная писательская индивидуальность взяла верх над стремлением имитировать стиль авторов прототекста (М. Митчелл и Д. дю Морье), что привело к искажению образа персонажа.

Апробация работы. Результаты исследования излагались в докладах: на ежегодной международной научно-практической конференции: «Высшее гуманитарное образование XXI века: проблемы и перспективы» (Самара, 20112013гг.), международной научно-практической конференции «Проблемы многоязычия в полиэтническом пространстве» (Уфа, 2013 г.), VII международной научно-практической конференции «Актуальные проблемы современного социально-экономического развития» (Самара, 2013), на ежегодных итоговых научных конференциях преподавателей и аспирантов Поволжской государственной социально-гуманитарной академии (Самара, 2011-2014 гг.), а также на заседаниях кафедры английской филологии академии (2011-2014 гг.).

По теме диссертации опубликовано 10 работ общим объемом 4 печатных

листа, в том числе три статьи в научных журналах, входящих в реестр ВАК Министерства образования и науки РФ (Самара, 2012; Киров, 2012, Самара, 2013).

Структура и объем работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и библиографического списка источников на русском, английском и французском языках.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается выбор темы, ее актуальность и научная новизна, демонстрируется теоретическая и практическая значимость работы, определяются цель, задачи и методы исследования, формулируются положения, выносимые на защиту.

В первой главе - «Теоретические основы изучения образа литературного персонажа и основные методики анализа художественного текста» -рассматриваются структурно-содержательные компоненты художественного текста, приводится типология образов, раскрывается суть основных содержательных аспектов анализа образа персонажа, а также обосновывается выбор общефилологического метода анализа художественного текста.

Было установлено, что основными структурно-содержательными компонентами художественного текста являются идейно-тематическое содержание, особенности сюжетно-композиционного построения, речевой стиль и система образов. При этом образ персонажа обладает особой значимостью при анализе произведения, поскольку неотъемлемой чертой художественного текста является его антропоцентричность [Лещенко, 1998].

В реферируемой работе образ персонажа рассматривается с точки зрения наиболее значимых структурно-содержательных аспектов, к которым относятся интродукция персонажа, его портретная и речевая характеристика, поступки и действия героя, а также авторское отношение к нему. Категория авторского отношения и социальный статус персонажа являются сквозными, то есть пронизывают все выделенные аспекты [Борисова,2010; Козеняшева, 2003; Борисова, 2011].

Применительно к анализу литературного продолжения мы включаем в схему анализа персонажа еще один аспект, а именно - характеристику ценностных ориентаций героя. Аксиологическая или оценочная функция текста проявляется, в первую очередь, в индивидуально-авторской оценке описываемых им событий, явлений и героев. Каждое произведение словесно-художественного творчества стремится утвердить в сознании воспринимающего его индивида некую систему ценностей [Есин, 2000], а отдельный литературный образ при этом должен стать для него «ценностно-эстетическим воплощением» [Бахтин, 1979: 47].

На наш взгляд, аксиологическая функция присуща не только художественному тексту в целом, но также и отдельно взятому образу как первоэлементу произведения словесно-художественного творчества. Анализ ценностей персонажа позволит глубже проникнуть в сущность его характера, изучить мотивационную сферу и дать более объективную оценку его поведению.

В параграфе 1.4 - Основные методы анализа художественного текста.

Лингвопоэтический метод исследования - раскрыто содержание понятия

7

«лингвопоэтический анализ», описаны этапы становления указанного метода и его основные процедуры. Поскольку материалом исследования в реферируемой работе послужили тексты больших объемов, которые в силу своей протяженности не могут быть целиком вовлечены в орбиту исследования, мы применяли метод известный под англоязычным термином «the method of slicing and splicing». Он предполагает два этапа: исследователь начинает с того, что выделяет в тексте произведения однородные по содержанию отрывки (slicing), представляющие некий конкретный аспект художественного произведения. На втором этапе осуществляется подробный филологический анализ отобранных отрывков с соответствующими комментариями и пояснениями, в результате чего материал приобретает вид законченного связного текста (splicing) [Борисова, 1989].

Методологически важным при выборе методологии исследования для нас является точка зрения В.В.Виноградова о том, что адекватное осмысление художественного текста возможно только при гармоничном взаимодействии истории, литературоведения и языкознания [Виноградов, 1963]. Современные исследователи И.А. Щирова и Е.А.Гончарова отмечают, что «наполнение литературоведческих понятий лингвистическим содержанием способствует уточнению и осмыслению проблем текста, в то время как литературоведение позволяет лингвисту проследить закономерности происхождения, развития и сущности художественной литературы» [Щирова, Гончарова, 2007; 38]. Для более объективного изучения и переосмысления текстов оригинала и продолжения в рамках нашей работы широко применяется категориальный и методологический аппарат литературоведения, тем самым мы выходим за пределы лингвопоэтики и обращаемся к собственно филологическому анализу текста.

Вторая глава — Лингвопоэтически значимые средства создания образа персонажа в романе М.Митчелл «Унесенные ветром» и его продолжении «Скарлетт» А.Рипли - посвящена описанию средств и способов создания образа главной героини Скарлетт О'Хара в оригинале и продолжении американского романа.

По сравнению с оригиналом, продолжение отличает скудность затрагиваемых тем и мотивов. Роман «Скарлетт» ограничивается жанровой принадлежностью к популярному женскому роману, в то время как «Унесенные ветром» выходят за рамки любовного романа и затрагивают такие вечные темы, как война и мир, выживание в новых условиях, благородство и коварство и другие.

На уровне сюжетно-композипионного развертывания попытку стилизации также нельзя назвать успешной. Лишь первая часть романа «Скарлетт» основывается на событиях оригинала, обнаруживая элементы ретроспекции и затрагивая судьбы второстепенных героев «Унесенных ветром». В дальнейшем А.Рипли отходит от тем, мотивов и персонажей оригинала, продолжая развивать исключительно любовную линию взаимоотношений главных героев, в остальном роман «Скарлетт» - это совершенно новая история, разворачивающаяся в ином художественном пространстве с участием преимущественно новых действующих

ЛИЦ. :

Интродукцию образа можно считать довольно успешной, поскольку А.Риплн удается установить преемственность (в первую очередь за счет упоминания значимых сюжетных линий оригинала), передать характер Скарлетг и с первых же строк обозначить авторское отношение к персонажу. Однако писательница преобразует материальный мир героини (обозначенный в «Унесенных ветром» посредством преобладания конкретной лексики над абстрактной), наделяя ее характер мягкостью и чувственностью, о чем свидетельствуют неоднократно повторяющиеся на протяжении первой главы лексемы life, pain, love, hope. В плане синтаксиса роман-продолжение обнаруживает меньше преемственности оригиналу. Так, первую главу романа «Унесенные ветром» можно условно разделить на авторскую речь и диалог, которые имеют разное строение. Прямая речь персонажей обладает по большей части несбалансированной, произвольной структурой и свободным построением: чаще всего здесь встречаются простые предложения, нередко эллиптические, что способствует умелому воссозданию живой, разговорной речи. (Look, Scarlett. About tomorrow; You a wallflower!; Miss Who?) Авторская речь, напротив, отличается сложным синтаксическим построением. В описательных фрагментах довольно распространенным является следующий синтаксический рисунок: с помощью инверсии развернутого обстоятельства акцентируется начало предложения, оно осложняется путем внедрения обособленных приложений и определений, в результате чего ударной выступает концовка предложения. Благодаря такому построению автор создает эффект ожидания, позволяющий удерживать внимание читателя даже при длинных описаниях:

1) Seated with Stuart and Brent Tarleton in the cool shade of the porch of Тага, her father's plantation, that bright April afternoon of 1861, she made a pretty picture. (3)

2) Although bom to the ease of plantation life, waited on hand and foot since infancy, the faces of the three on the porch were neither slack nor soft. (4)

3) But for all the modesty of her spreading skirts, the demureness of hair netted smoothly into a chignon and the quietness of small while hands folded in her lap, her true self was poorly concealed.

В целом для синтаксиса первой главы характерно преобладание сложных предложений над простыми, практически полное отсутствие назывных и неполных предложений, наличие большого количества обособлений и вводных конструкций.

Первая глава «Скарлетт» почти полностью представляет собой внутренний монолог главной героини, изредка прерываемый собственно авторской речью. Как речь персонажа, так и авторская речь «звучат» одинаково: преобладают простые предложения, часто назывные и эллиптические, нередко

восклицательного типа:

There was a loud burst of steam. Scarlett held her breath, listening for the first clunking revolution of the wheels that meant the train was moving. There it was. Then another. And another. And the rattling, shaking of the car. She was on her way at last. (9)

Помимо упомянутых выше назывных и эллиптических предложений, приведенный пример отражает еще одну особенность языкового стиля А. Рипли -частое использование фигуры присоединения. Этот синтаксический прием не

типичен для размеренного, подробного повествования М.Митчелл и, соответственно, не может способствовать успешной стилизации.

Стилизацию образа героини на уровне портрета можно считать полноценной в плане сохранения формы, но крайне неудачной в собственно языковом отношении. Так, А.Рипли удалось подметить и воспроизвести основные способы и приемы, которыми пользовалась М.Митчелл для описания внешности Скарлетг, как то: использование внутреннего монолога, лексики символического цветообозначения, внимание к мельчайшим деталям наряда. Однако на языковом уровне описания в романе-продолжении отличает практически полное отсутствие образности и метафоричности. В результате внешний облик героини в романе «Скарлетг» становится более схематичным, утрачивает свою оригинальность.

Вот как описывает свою героиню М.Митчелл:

As she stood before the mirror and twisted herself about to get a side view, she thought that there was absolutely nothing about her figure to cause her shame. Her neck was short but rounded and her arms plump and enticing. Her breasts, pushed high by her stays, were very nice breasts. ... She was glad she had inherited Ellen's slender white hands and tiny feet, and she wished she had Ellen's height, too, but her own height pleased her very well. What a pity legs could not be shown, she thought, pulling up her petticoats and regretfully viewing them, plump and neat under pantalets. She had such nice legs. ...(105)

Писательница привлекает внимание читателя к неоспоримым достоинствам внешности Скарлетг путем использования рамочного и цепного видов повтора. Удовлетворенность девушки своим внешним видом подчеркивают прилагательное glad и глагол to please. Созданию яркого, запоминающегося образа в данном отрывке способствуют, прежде всего, многочисленные эпитеты: rounded, plump, enticing, slender, tiny, nice, положительная оценочная коннотация которых усиливается благодаря общему положительно окрашенному контексту.

Обратимся к отрывку из продолжения:

She took one final look in the tall pier glass. The deep blue water silk of her gown shimmered in the lamp light and made her powdered bare shoulders and bosom look as pale as alabaster. Her diamonds sparkled brilliantly, as did her green eyes. Black velvet ribbon in loops bordered the gown's train and a wide bustle, emphasizing her tiny waist. Her slippers were made of blue velvet with black laces, and narrow black velvet ribbon was tired around her throat and each wrist. White camellias tied with black velvet bows were pinned to her shoulders and filled a silver-lace bouquet holder. She had never looked lovelier and she recognized it. Excitement made her cheeks rosy with natural color. (224)

Данное описание лишено образности и сводится, в сущности, к безликому перечислению деталей: цвет, фасон и материал наряда, перечисление аксессуаров и указание на наиболее привлекательные черты внешности. Практически полное отсутствие стилистических средств делает образ шаблонным, лишенным индивидуальности.

М.Митчелл использует речевой портрет Скарлетг для раскрытия ее вспыльчивого, темпераментного характера, для указания на невысокий уровень эрудиции и образованности, что на языковом уровне достигается за счет преобладания кратких, простых предложений часто восклицательного типа и небогатого, ограниченного набора собственно лексических средств. Формально А.Рипли соблюдает «технику» М.Митчелл, насыщая речь Героини вульгаризмами (God's nightgown, Mother of God, Damn it all, Damn, Dregs), выдерживая

синтаксическую простоту и лексическую ограниченность, однако допускает два существенных упущения. Так, речь Скарлетг в продолжении никак не отражает невысокий уровень образованности молодой женщины и, что еще более значимо, ее высказывания не сопровождаются оценочными комментариями автора. Авторские ремарки в «Унесенных ветром» призваны изобличить неприглядные мысли героини и раскрыть отношение писательницы к ней. В авторских замечаниях М. Митчелл сквозит ирония, напрямую высказывается неодобрение поведением Скарлетт (murmur, automatically, with poorly concealed irritation). А.РИПЛИ оставляет без внимания эти значимые с точки зрения лингвопоэтики образа языковые особенности, что приводит к нарушению стилистического подобия речевого портрета персонажа в продолжении.

Описывая поступки и действия героини, М.Митчелл стремилась создать противоречивый и контрастный образ, что на языковом уровне достигается за счет употребления амбивалентной лексики, эмфатических повторов и антитезы:

(...) "No one can remain a lady after saying and doing what I have just overheard. However, ladies have seldom held arty charms for me. I know what they are thinking, but they never have the courage or lack of breeding to say what they think. And that, in time, becomes a bore. But you, my dear Miss О 'Нага, are a girl of rare spirit, very admirable spirit, and 1 take off my hat to you. I fail to understand what charms the elegant Mr. Wilkes can hold for a girl of your tempestuous nature." (168) Приведенный отрывок представляет собой монолог Ретта Батлера. Его восхищение характером героини передано с помощью эпитетов rare (spirit), admirable (spirit), tempestuous (nature), которые представлены автором в форме градации. Посредством антитезы автор подчеркивает, что Скарлетт вовсе не была благовоспитанной леди.

А.Рипли подмечает и воспроизводит в своем романе такие черты поведения Скарлетт, как импульсивность и эмоциональность, достигаемые за счет эмфатических повторов и эмоционально-окрашенных лексических единиц:

Scarlett's eyes flamed. "Oh, he'd acknowledged it all right, and he'd take it from me. Colum, you can't imagine how Rhett is about babies, his babies. He's like a madman with love. And he's got to own the child, be the best loved, be the all. He'd take this baby soon as it had the first breath in its little body. Don't think he couldn't do it either. ... There's nothing he can't do". She was whispering hoarsely, as if afraid. Her face was contorted with hatred and a wild unreasoned terror. (536)

Экспрессивность речи героини достигается за счет конвергенции различных средств выразительности, а именно: эмфатического повтора (babies, his babies), сравнения (like a madman with love), градации (to own the child be the best loved, be the all) и гиперболы (soon as it had the first breath in its little body). Однако образ главной героини в продолжении трансформируется из контрастного в исключительно положительный: молодая женщина становится более терпимой, задумывается не только о собственном благополучии, но и о судьбе дочери.

Аксиологический аспект образа героини в продолжении также претерпевает существенные изменения. Главными ценностями Скарлетг О'Хара в романе «Унесенные ветром» являются мужское внимание, удовольствия/развлечения и

материальное благополучие:

In her mind and heart, she was Scarlett O'Hara again, the belle of the County. Her thoughts and activities were the same as they had been in the old days, but the field of her activities had widened immensely. Careless of the disapproval of Aunt Pitty's friends, she behaved as she had

behaved before her marriage, went to parties, danced, went riding with soldiers, flirted, did everything she had done as a girl, except stop wearing mourning. This she knew would be a straw that would break the bach of Pittypat and Melanie. She was as charming a widow as she had been a girl, pleasant when she had her own way, obliging as long as it did not discommode her, vain of her looks and her popularity. (303)

Приведенный абзац буквально насыщен лексемами, отражающими ценностные ориентиры героини: это существительные the belle, popularity, looks, parties, soldiers-, глаголы danced, flirted; прилагательные charming, pleasant. Авторское отношение к поведению героини выражено в употреблении оценочных прилагательных vain и careless, а также метафорического выражения a straw that would break the backs, которое подчеркивает, что в своем безразличии Скарлетт доходила до крайне возможного предела. Словосочетание in her mind and heart подчеркивает, что именно свое мнение и свои интересы Скарлетт ценит превыше всего.

Единственная ценность, которая сохраняется в продолжении - это любовь героини к деньгам, в то время как развлечения и праздное времяпрепровождение начинают тяготить ее:

"Scarlett darling, it's the national character to take the pleasures life has to offer first and ■worry about duties later. It's what gives the Irish their charm and their happiness."

"Well, I don't think it's charming, and it doesn'/ make me one bit happy... "(552) В приведенном диалоге кузен героини Колум рассуждает о национальном характере ирландцев, противопоставляя их любовь к удовольствиям и беззаботное отношение к работе. Читатель усматривает в данном описании черты, присущие самой Скарлетт. Однако тяготы войны, закалили характер девушки - теперь она относится к работе ответственно и серьезно, на что указывает литота в последнем предложении.

Таким образом, в романе-продолжении происходит существенный сдвиг аксиологической парадигмы персонажа. Однако причины, личностные кризисы, побуждающие Скарлетт к моральному становлению и взрослению, плохо обрисованы в продолжении. Как следствие, образ героини выглядит непоследовательным, а ее поступки — плохо мотивированными.

Анализ средств и способов индикации авторского отношения к героине показал, что А.Рипли использует те же приемы, что и ее предшественница, то есть выражает свое отношение к Скарлетт посредством описаний, комментариев и через восприятие ее другими персонажами. Однако в продолжении авторская оценка превалирует над мнениями второстепенных персонажей. Более того, А.Рипли упускает из виду тот значимый с лингвопоэтической точки зрения факт, что одним из носителей авторского отношения в оригинале служит главный мужской персонаж Ретг Батлер.

Ироничное, часто осуждающее отношение М.Митчелл к Скарлетт (достигаемое, в первую очередь, за счет амбивалентной оценочной лексики и антитезы) сменяется в продолжении симпатией и сочувственным расположением со стороны А.Рипли (что проявляется в употреблении эпитетов с положительной ингерентной коннотацией, а также лексических единиц с семантикой боли, отчаяния, раскаяния и страданий): Scarlett sighed heavily. (10)

Scarlett looked into the old, wise, loving eyes and felt the most profound pain she had ever known. (16)

Her own heart was aching as if it were full of knives. (23)

She 'd never been so unhappy in her whole life. (99)

But she couldn 7 keep her mind from jumping around. She was too confused, too tired. (29)

Душевные терзания героини передаются автором при помощи эпитетов profound (pain), лексем unhappy, aching, heavily, определений confused и tired в сочетании с повторяющимся наречием too, а также метафорического сравнения (as if it were full of knives). Синтаксические конструкции в форме перфекта прошедшего времени She'd never been и she had ever known призваны подчеркнуть, что героиня никогда еще не чувствовала себя более несчастной.

Таким образом, мы приходим к выводу, что в целом удачная интродукция персонажа в романе «Скарлетт» не находит в дальнейшем необходимого подкрепления: все аспекты образа героини формируют перед читателем абсолютно новый, незнакомый образ. Кроме того, продолжение значительно уступает оригиналу по части художественности и литературной значимости.

На наш взгляд, трансформация образа героини в романе «Скарлетт» начинается вместе со сдвигом жанровой парадигмы и в дальнейшем происходит переход образа в иную плоскость - к обезличенному персонажу, характерному для массового жанра. Как показал анализ языкового материала, трансформация жанра от добротного любовного романа к популярному «розовому» роману проявляется в дихотомии «автологическое - металогическое» повествование. Художественный стиль М.Митчелл, который характеризуется мастерским употреблением лингвостилистических средств, языковой игрой и яркой авторской индивидуальностью, выходит за рамки определения массовой литературы и позволяет причислить его к разряду «высокой» литературы. Образы персонажей в романе «Унесенные ветром» (не только главные герои, но и второстепенные) прорисованы с максимальной достоверностью; их характеры яркие, запоминающиеся и правдоподобные.

А.Рипли берет за основу образы главных героев, а также пространственно-временной континуум «Унесенных ветром», но допускает множество фундаментальных ошибок с точки зрения стилизации, в результате чего роман «Скарлетт» сложно воспринимать как развитие оригинала. В продолжении имеет место почти полная нивелировка неповторимой манеры повествования М.Митчелл, что проявляется на разных языковых уровнях и неизбежно приводит к трансформации образа героини, созданного в оригинале. В результате, читатель получает искаженное представление не только об отдельных аспектах образа Скарлетт О'Хара, но и об ее образе в целом.

Итак, роман А.Рипли «Скарлетт» - это самостоятельное художественное произведение, написанное в жанре массового любовного романа и обладающее всеми присущими этому жанру стилеобразующими характеристиками.

В главе третьей - Лингвопоэтически значимые средства создания образа персонажа в романе Д. дю Морье «Ребекка» и его продолжении «Миссис де Уинтер» С.Хилл - рассматриваются средства и способы создания образа главной героини на примере оригинала и продолжения английского романа.

Роман «Ребекка» написан в лучших традициях женской готической прозы [Протченко, 2008: 297]. В исследуемом романе можно выделить такие значимые художественные черты, присущие готическому жанру, как наличие тайны, характерное готическое пространство и высокий удельный вес пейзажа. Как показал анализ продолжения, С.Хилл пренебрегает всеми основными жанровыми канонами, традиционно присущими готической литературе и столь умело воссозданными в романе Д. дю Морье. Как следствие, налицо трансформация жанра из мистического триллера с лучшими традициями готической прозы в психологический роман. Поскольку глубокая психологизация образа главной героини также присуща оригиналу, мы можем заключить, что отдельно взятый образ не пострадал от данной трансформации, но роман в целом утратил определенную остроту конфликта, а сюжет стал менее обостренным и захватывающим.

Анализ сюжетно-композиционных характеристик оригинала и продолжения показал, что в отличие от романа «Ребекка», где благодаря «рамочному» построению сюжета, финал с самого начала известен читателю, для продолжения характерно перспективное, хронологическое развитие событий, лишь изредка прерываемое приемами «предвещания». Кроме того, С.Хилл привносит в жизнь главных героев «Ребекки» темы и мотивы, которые глубоко волнуют ее как прозаика и не раз возникают в ее творчестве, а именно мотив одиночества и тему смерти [Ивашева, 1979: 255]. На протяжении всего повествования писательница подчеркивает глубокое, пугающее одиночество героини, вызванное в первую очередь тем, что они с мужем духовно чужие люди. Смерть Максима, определяющая финал романа, также вполне типичная развязка для художественного мира С.Хилл.

Интродукцию образа можно считать успешной, поскольку С.Хилл тонко подмечает и мастерски воспроизводит метафоричный, образный характер повествования оригинала, вслед за Д. дю Морье широко используя образные, часто развернутые метафоры и сравнения. Синтаксическое построение начальных глав романа «Миссис де Уинтер» также можно считать удачным, с точки зрения имитации оригинала, поскольку С. Хилл удалось подметить и воспроизвести такие особенности синтаксиса оригинала, как частое использование параллельных конструкций, фигуры присоединения и парентетических внесений.

Рассмотрим фрагмент из романа «Ребекка»:

.../ am very different now from that self who drove to Manderly for the first time, hopeful and eager, handicapped by a rather desperate gaucherie and filled with an intense desire to please. It was my lack of poise of course that made such a bad impression on people like Mrs. Danvers. What must I have seemed like after Rebecca? I can see myself now, memory spanning the years like a bridge, with straight, bobbed hair and youthful, unpowdered face, dressed in an ill-fitting coat and skirt and a jumper of my own creation, trailing in the way of Mrs. Van Hopper like a shy, uneasy colt. (9)

Автор рисует образ неуклюжей и замкнутой девушки, которая в силу своей крайней застенчивости стремится казаться как можно более неприметной для окружающих. Подобное впечатление умело создается писательницей при помощи конвергенции лингвостилистических средств различного уровня. Так, на лексическом уровне внимания заслуживают определения hopeful и eager, которые

подчеркивают юношескую наивность героини, ее убежденность в доброте и искренности обитателей Мэндерли, их готовности принять и полюбить ее. Причастие handicapped, которое определяется в словаре как: if someone is handicapped, a part of their body or their mind has been permanently injured or damaged. Some people think thai this word is offensive [Longman Dictionary of Contemporary English,1997], в сочетании со словом gaucherie, которое представляет собой французское заимствование и в переводе означает «неуклюжесть, неопытность», подчеркивает, что героиня сама глубоко переживает из-за отсутствия грации и умения себя подать и довольно резко и безжалостно высказывается на этот счет. Именно поэтому она вынуждена прибегнуть к иностранному внесению, которое, на ее взгляд, более точно изобличает свойственный ей недостаток. Однако, как бы самокритична ни была героиня, последним предложением абзаца, сравнивая себя с застенчивым, неуклюжим жеребенком (a shy, uneasy colt), который покорно плетется за своей хозяйкой (trailing in the way of Mrs. Van Hopper), она вызывает сочувствие, грустную, понимающую улыбку у читателя, а также уважение за ее способность к самокритике и самоиронии.

В первой главе продолжения описывается жизнь героев за границей, куда они вынуждены были бежать после пожара в Мэндерли:

...we had been so careful to live an even, steady, unemotional life, we who had been through such storms, and at the mercy of so many battering emotions, and then thrown up on that calm, dull, distant shore at last, so relieved, so grateful. After that, what emotions we experienced and been sure and steady and deep, like some underground river which flowed through us, and upon whose strength we could utterly rely, which never varied its pace, and never pitched us to and fro, did not let us down, but above all, had no control over us. (11)

В основе данного описания лежит развернутое сравнение: трагедия героев, описанная в романе «Ребекка» представлена в виде шторма (we who had been through such storms), вынужденная «ссылка» сравнивается здесь со спасительным берегом, тихим и безопасным (thrown up on that calm, dull, distant shore at last), a медленное и размеренное течение их последующей жизни - с течением подводной реки (like some underground river). Ряды синонимов используются автором с целью придать описанию предельную точность, не лишая его при этом художественной образности. Приведенный фрагмент вводит читателя в повествование, устанавливая связь между событиями оригинала и продолжения, охватывая тот временной период, равный десяти годам, который их разделяет.

Для романа «Ребекка» характерна высокая психологизация портрета: Д. дю Морье широко использует портретные зарисовки для описания характера и эмоционального состояния героини:

I can close ту eyes now and look back on it, and see myself as I must have been, standing on the threshold of the house, a slim, awkwardfigure in my stockinette dress, clutching in my sticky hands a pair of gauntlet gloves. (66)

Как видно из примера, героиня сама признает отсутствие вкуса в своем наряде. Прилагательные slim и awkward подчеркивают худобу и нескладную фигуру девушки. Причастие настоящего времени clutching образовано от глагола, который означает to hold something tightly because you do not want to lose it [= grip,

grasp] [LDCE]. В сочетании с прилагательным sticky (hands) оно подчеркивает нервное напряжение героини.

Приведем для сравнения описательный фрагмент из романа «Миссис де Уинтер»:

I had gone from being a gauche, badly dressed girl to being an uninterestingly, dully dressed married woman, and indeed looking at them now, I saw that my clothes were those of someone entirely middle-aged, in unadventurous background colors, and it suddenly struck me that in this way, too, I had never been young, never been at all frivolous and gay, let alone fashionable or smart. At the beginning it had been through a combination of ignorance and poverty; later, untutored, in awe of my new life and position, and in the shadow of Rebecca, the immortally beautiful and impeccably, extravagantly dressed, I had chosen safe, uninteresting things, not daring to experiment. Besides, Maxim had not wanted it. He had married me, because of, not in spite of, my ill-chosen, unbecoming clothes: they were all part of the innocent, unworldly person I had been. (36)

Приведенный фрагмент прочно базируется на содержании оригинала: миссис де Уинтер вспоминает, какой невзрачной и неуклюжей она была в молодости. Примечательно, что для описания внешности героини С.Хилл использует то же лексическое наполнение, что и ее предшественница: (gauche ("Mrs. de Winter") - gaucherie ("Rebecca"); dully ("Mrs. de Winter") - dull ("Rebecca")). Данный фрагмент интересен для анализа, в первую очередь потому, что в нем тесно переплетены внешние параметры образа героини с ее внутренней характеристикой. Неброский, скучный гардероб (in unadventurous background colors) отражает ее лишенную радости и ярких красок жизнь. Сопоставление «характер — внешность» просматривается в соположении эпитетов frivolous and gay — fashionable or smart, ill-chosen, unbecoming -— innocent, unworldly.

Итак, С.Хилл великолепно справилась с задачей имитации образа на уровне словесного портрета. Портрет миссис де Уинтер в продолжении служит отражению ее характера, способствует передаче эмоционального состояния, а также демонстрирует, что героиня по-прежнему придерживается о себе самого скромного мнения. Основным языковым средством создания внешнего портрета героини в продолжении, как и в оригинале, служат атрибутивные словосочетания.

Речевую партию главной героини романа «Ребекка» можно условно разделить на две составляющие: собственно прямая речь, которая реализуется в диалогах героини с другими персонажами и внутренняя речь, в рамках которой ведется повествование всего романа. Эти два плана выражения речевой партии героини резко противопоставлены друг другу. Подтвердим сказанное на конкретных примерах:

They stayedfor tea, of course, and instead ofa lazy nibbling of cucumber sandwiches under the chestnut tree, we had the paraphernalia of a stiff tea in the drawing-room, which I always loathed. Frith in his element, of course, directing Robert with a lift of his eyebrows, and myself rather hot and flustered with a monstrous silver tea-pot and kettle that I never knew how to manage. I found it very difficult to gauge the exact moment when it came imperative to dilute the tea with the boiling water, and more difficult still to concentrate on the small talk that was going on at my side. (191)

Такой яркий стилистический прием, как антитеза, к которому автор прибегает в первом предложении, служит для противопоставления привычки героини к тихой и скромной жизни светским обычаям Мэнлерли. Глагол loathe, который определяется, как to dislike something or someone very much (syn. detest) [MALD] точно и емко выражает отношение молодой женщины к необходимости

16

выполнять светские обязанности. Для данного отрывка в целом характерен ироничный, насмешливый тон: не привыкшая к дворянскому укладу жизни героиня находит его излишне чопорным и манерным. Созданию подобного эффекта способствует эпитет monstrous, при помощи которого она описывает заварочный чайничек, а также лексическое наполнение, характерное для официального, книжного стиля (manage, gauge, imperative, dilute).

Для прямой речи героини характерны следующие языковые особенности:

1. Однозначные, прямые ответы на вопросы при помощи слов yes и по:

"Oh, по", Isaid', "I wouldn't dream of it... " (81);"No," I said. "No, not very" (100); "Yes, "I said. (124,202, 239); "Oh, yes. Yes, rather." (179)

2. Частое использование междометья Oh:

"Oh", I said. "Oh, well...let me see, Mrs. Darners, I hardly know... " (85); "Oh," I said. "Oh, I see". (100); "Oh, oh, I see". (137).

3. Использование в речи «семантически опустошенного» прилагательного

nice:

"How nice," 1 said. (181, 182); "It sounds very nice, " I said politely. (208).

4. Использование ограничителей, таких как I'm afraid, I suppose, of course:

"Yes, I suppose so ". (124); "Oh, of course, it's quite all right, " I said. (158); "No, I'm afraid,

I don't," I said. (181).

5. Частое использование речевых оборотов 1 don't know и I don't mind.

"I don't know, " I said, "he's never mentioned it". (99); "I don't know. Maxim hasn 7 said". (104); "1 don't mind. Ilike being alone". (161);"I don't mind, I don't mind," I repeated mechanically. (187).

Обозначенные выше характеристики речевой партии героини в значительной степени способствуют созданию образа неуверенной в себе, замкнутой, крайне застенчивой молодой особы, которая в силу своей юности, неопытности, а также отсутствия надлежащего воспитания не умеет держаться уверенно во время беседы, стесняется прямо выражать свое мнение. Таким образом, речевая партия миссис де Уинтер является ярким маркером ее происхождения и социального статуса.

С.Хилл удается тонко подметить противопоставление внутренней и внешней речи героини. Рассмотрим пример монологической речи героини:

Happiness or unhappiness, whether we love or are alone, safe or in danger, and the final outcome — that day, I still believed these came from outside, the result of chance, and the actions of others. I had not yet learned that we make our own destiny, it springs from within us. It is not the outward events but what we allow ourselves to make of them that counts. (245)

Данный отрывок представляет собой рассуждения героини о таких вечных философских понятиях, как счастье (happiness or unhappiness), любовь {we love or are alone), жизненное спокойствие (safe or in danger). Как видно из примера, эти печальные размышления персонажа навеяны какой-то трагедией, на которую автор намеренно указывает с помощью фразы the final outcome - that day, заставляя читателя ожидать несчастливой развязки. Примечательно, что в этом монологе миссис де Уинтер высказана главная авторская идея всего произведения; она заключена в словах we make our own destiny. Впоследствии эта фраза не раз звучит в романе.

Рассмотрим примеры диалогических высказываний героини в продолжении. С. Хилл удается подметить и отразить следующие характерные черты языковой личности Миссис де Уинтер:

1. Однозначные, прямые ответы на вопросы при помощи слов .yes и по: "Yes." (83, 276, 334, 335, 338); "No. " I said briskly. (221); "No. " I swallowed. "No. " (290)

2. Частое использование междометья Oh:

"Oh. " (271, 272, 279); "Oh, no - " (279); "Ohyes. " (230)

3. Использование ограничителей, таких как I'm afraid, I suppose, of course: "Yes, 1 suppose it must be. " (234); "I'm afraid not. I don 'I smoke." (237); "Yes, yes, of course

lam. " (271); "No, " I said quickly. "Of course. " (148)

В тексте продолжения встречаются некоторые «новые» ограничители, такие как: probably, perhaps, really.

"No, it's fine, don't be sorry. Really." (63); "Probably. Yes. As you do." (295); "Perhaps." (204); "No, really. " The easy lies again. "I'm fine." (276); "Oh, Frank, thank you. I thought perhaps -no, well, it doesn 7 matter. " (300)

Итак, С.Хилл удалось воспроизвести основные черты речевой партии героини, значимые для раскрытия ее образа. Несмотря на то, что некоторые речевые аспекты образа персонажа (такие как частое использование речевых оборотов I don't know и I don't mind, а также употребление семантически опустошенного прилагательного nice) не были отражены, в целом речевой портрет героини в продолжении стилистически подчинен оригиналу.

Анализ авторской манеры описания поступков миссис де Уинтер показал, что в этом аспекте С.Хилл не вполне последовательна в развитии оригинала. Так, одна из основных тем романа «Ребекка» - это моральное становление героини. Д. дю Морье фиксирует превращение молодой, застенчивой девушки в смелую, решительную, уверенную в себе женщину, способную не только искренне и горячо любить, но и готовую бороться за свое счастье:

1 was free now to be with Maxim, to touch him, and hold him, and love him. I would never be a child again. It would not be I, I, I any longer, it would be we, it would be us. We would be together, he and I. (...) I was not young anymore. I was not shy. I was not afraid, ¡wouldfight for Maxim. I would lie and perjure and swear, 1 would blaspheme and pray. Rebecca had not won. Rebecca had lost. (285) В данном примере автор передает эмоциональное возбуждение героини при помощи конвергенции таких стилистических средств, как асиндетон, различные вида повторов, синтаксический параллелизм и парцелляция. На лексическом уровне волнение персонажа передано при помощи ряда контекстуальных синонимов (lie — perjure - blaspheme; swear —pray). Они подчеркивают готовность героини поступиться всем, ради своей любви. Сбивчивость мыслей молодой женщины достигается за счет ряда уточнений (it would be us; he and I; Rebecca had lost), которые не вносят серьезные коррективы в семантику сообщения, но несут эмфатическую нагрузку.

В романе-продолжении в отличие от оригинала динамика персонажа не наблюдается. Анализ материала позволил выделить лишь один значимый поступок героини - решение не сообщать Максиму о вновь объявившихся «призраках» прошлого, о котором она горько жалеет впоследствии:

Why did I not tell him then? I know now that it was what I should have done, without any question; he would not have been angry, he was strong enough now, he was no longer afraid of the

past, did not need to protect him. He had come through. Yet I said nothing. I was afraid and confused and far from him, when he came behind me into the house, I began to question him more about the Crawleys. He replied briefly, before going down to his study and closing the door. The moment had gone. 1 carried my secrets still with me, and they were hard, heavy, bitter things. (309)

Сожаление персонажа о своем поступке передано при помощи риторического вопроса, а также ряда определений (hard, heavy, bitter), которые в сочетании с асиндетоном указывают на то, как тяжело героине нести бремя секретов в одиночку. Благодаря синтаксическому параллелизму в первой части абзаца ее рассуждения приобретают стройность, логичность и убедительность. В результате, читателю открывается истинная причина, по которой миссис де Уинтер утаивает правду от мужа, - это недостаточная степень близости между супругами, что подчеркнуто благодаря стилистической градации afraid and confused andfar.

Несмотря на статичность образа рассказчицы в продолжении, с языковой точки зрения авторское описание ее поступков можно считать успешным, так как С.Хилл удается воспроизвести такие значимые черты синтаксиса Д. дю Морье, как синонимическая нагруженность, перечисления, уточнения и повторы.

Как показал анализ ценностных характеристик героини в оригинале, главной ценностью для спокойной и одухотворенной миссис де Уинтер выступают взаимоотношения с супругом:

Не is wonderfully patient and never complains, not even when he remembers... which happens, I think, rather more often than he would have me know.

I can tell by the way he will look lost and puzzled suddenly, all expression dying away from his dear face as though swept clean by an unseen hand, and in its place a mask will form, a sculptured thing, formal and cold, beautiful still but lifeless. (5)

В приведенном примере чувства героини к мужу переданы при помощи атрибутивных прилагательных dear и beautiful; ее восхищение стойкостью и мужеством Максима формируется благодаря эпитету wonderfully patient и развернутому сравнению во втором абзаце. Миссис де Уинтер глубоко сочувствует супругу и переживает за него, о чем свидетельствуют определения formal, cold, lifeless и метафора sculptured thing, с помощью которой описано выражение лица Максима в моменты, когда его настигают тяжелые воспоминания.

В романе «Миссис де Уинтер» главная героиня по-прежнему превыше всего ставит семейные ценности, однако теперь они преломляются в два взаимозависимых стремления: иметь свой собственный дом и обзавестись детьми.

Усталость героини от скитаний по гостиницам, желание иметь собственный уютный уголок заставляют ее злиться на Максима. Она винит супруга в их бедах: Everything, everything was lost then, we would never come back And I was filled with a hideous, bitter hatred, against her, for what she had been, but worse, against Maxim, for what he had done, and it frightened me, and changed me, I had never felt anything but love for him. Love and fear.

По собственному признанию героини, ее злость на Ребекку, подчеркнутая благодаря существительному hatred в сочетании с эпитетами hideous (extremely unpleasant or ugly [LDCE]) и bitter, уступает злости на мужа. Все три лексемы, обладая резко отрицательным коннотативным значением, демонстрируют, что в

своем отчаянии героиня доходит до крайней точки. Параллельные конструкции и однородные сказуемые во втором предложении абзаца, а также фигура присоединения отражают тот факт, что миссис де Уинтер больше не воспринимает мужа со слепым обожанием, как в юности.

Таким образом, несмотря на то, что в целом ценностные ориентации Миссис де Уинтер в продолжении остаются неизменными — это стремление к счастливому браку, С.Хилл расширяет спектр ценностей героини, для которой счастье теперь заключается не только в возможности быть рядом с Максимом, но и в желании создать собственный семейный очаг и обзавестись потомством. На наш взгляд, подобная трансформация ценностных характеристик в романе-продолжении не противоречит замыслу оригинала, а лишь углубляет его.

Основным композиционным средством передачи ценностных ориентации персонажа, как в оригинале, так и в продолжении является внутренний монолог, в рамках которого автор передает эмоциональное состояние героини, а основными лингвостилистическими средствами — различные виды повторов, метафоры и образные эпитеты.

Такая важная лингвопоэтическая составляющая образа персонажа, как категория авторского отношения, реализуется в романе «Ребекка», прежде всего, через восприятие главной героини второстепенными персонажами. Положительные персонажи романа относятся ко второй миссис де Уинтер с симпатией, уважением, а некоторые даже выказывают ей восхищение. Их позиция совпадает с отношением автора к своему персонажу, в то время как негативная позиция миссис Дэнверс — антагониста романа — способствует формированию у читателя сочувствия и расположения к героине, которая вынуждена сражаться один на один со злобным, опасным и более опытным противником. Рассмотрим пример, где домоправительница высказывается о своей новой хозяйке:

"And then you say you made him happy on his honeymoon, " she said, "made him happy, you, a young ignorant girl, young enough to be his daughter. What do you know about life, what do you know about men? You come here and think you can take Mrs. de Winter's place. You. You take my lady'splace. Why, even the servants laughed at you when you came to Manderley... (244)

Данный монолог миссис Дэнверс изобличает ее яростную ненависть к новой миссис де Уинтер. На языковом уровне это достигается благодаря эмфатическому повтору личного местоимения you (одно из которых даже оформлено в отдельное предложение), риторическим вопросам, построенным по принципу синтаксического параллелизма, а также прилагательному ignorant, которое из уст домоправительницы звучит как оскорбление и насмехательство.

Примечательно, что в тексте продолжения отсутствует характеристика героини через восприятие ее второстепенными положительными персонажами. Отношение же к героине антагониста романа - миссис Дэнверс претерпевает изменения:

Now she had closed the cupboard and the drawers.

"Come and look out of the window, " she said. I did not move.

"Don't be afraid."

"No." I swallowed. "No."

"Oh, I wouldn 't harm you now. 1 don't want you to harm yourself either. I used to hate you. You are not my concern now. You are of no account at all. Less than none." (290)

В данном примере присутствует аллюзия на тот эпизод романа «Ребекка», когда миссис Дэнверс уговаривает главную героиню покончить с собой, выпрыгнув в окно. Однако в этот раз, по уверению самой домоправительницы, она не хочет навредить бывшей хозяйке, что передано с помощью повтора {Oh, I wouldn't harm you now. I don't want you to harm yourself either). Отныне вся ненависть миссис Дэнверс сфокусирована на Максиме - убийце Ребекки, в то время как его второй жене она выказывает нарочитое пренебрежение. Созданию подобного эффекта способствуют синтаксический повтор местоимения you в сочетании со словами not и по, а также обособление обстоятельства в отдельное предложение. Подобное резко негативное отношение со стороны главного отрицательного персонажа подчеркивает авторскую симпатию по отношению к миссис де Уинтер, которая вынуждена противостоять обезумевшей женщине.

Итак, отношение авторов обоих романов к своей героине глубоко положительное: они последовательно акцентируют ее многочисленные добродетели, сочувствуют тому, что ее семейная жизнь проходит в атмосфере страха, недомолвок и недопонимания. Однако С. Хилл чаще всего прибегает к имплицитным средствам оценки за счет противопоставления миссис де Уинтер ее мужу (а не Ребекке, как это было в оригинале) и описания ее конфликта с миссис Дэнверс. Кроме того, автор продолжения почти полностью отказывается от объективной оценки героини второстепенными персонажами. Д. дю Морье, напротив, выражает свою оценку главному персонажу с помощью эксплицитных средств, среди которых превалируют антитеза и оценочные прилагательные.

Таким образом, стилизацию романа «Миссис де Уинтер» можно считать полноценной, так'как С.Хилл умело подмечает и последовательно воспроизводит все основные языковые элементы идиостиля Д. дю Морье.

Неудачными, на наш взгляд, являются два момента. Во-первых, это переход романа в иную жанровую плоскость, который, хотя и не затрагивает напрямую образ героини, значительно умаляет эстетическое восприятие романа в целом. В отсутствии тревожного ожидания, внутреннего напряжения (реализуемых Д. дю Морье за счет техники «suspense») наблюдать за переживаниями героини становится скучно, ее страхи выглядят надуманными и безосновательными для читателя. Во-вторых, статичность персонажа, отсутствие динамики его характера делают образ однобоким и лишенным яркой индивидуальности.

Однако следует отметить, что выделенные нами замечания касаются, в первую очередь, сюжетно-композиционных моментов и не затрагивают собственно-языковую ткань произведения.

Проведенный анализ приводит к выводу, что в целом, существование романа «Миссис де Уинтер» вне прототекста едва ли возможно - настолько основательно он базируется на содержании оригинала. Роман С.Хилл не просто основан на тексте оригинала, он дополняет и расширяет темы и проблемы, затронутые Д. дю Морье. Главная героиня в. продолжении как бы переосмысливает свой жизненный опыт, словно смотрит на себя со стороны, анализируя свои поступки и рефлектируя над своим поведением. Большое

количество текстовых реминисценций затрагивают практически все выделенные параметры образа персонажа.

В заключении работы обобщаются полученные результаты и

формулируются выводы, полученные в ходе исследования, а также намечаются перспективы дальнейшего изучения данной проблематики.

Сопоставляя тексты оригинала и продолжения, мы пытались проследить степень полноценности стилизации образа персонажа на разных уровнях функционирования художественного текста, и убедились, что смещение образа в иную плоскость начинается с изменений в идейно-тематическом содержании метатекстов. Исходя из собственной мировоззренческой и эстетической позиции, авторы продолжений (А.Рипли и С.Хилл) используют образы главных героинь для воплощения собственных индивидуально-авторских идей, которые частично (в случае с романом «Миссис де Уинтер) или полностью (что мы наблюдали в романе «Скарлетт) не совпадают с замыслом творцов прототекстов (М.Митчелл и Д. Дю Морье).

Сопоставительный анализ двух стилизованных продолжений (романов «Скарлетт» и «Миссис де Уинтер») показал, что С.Хилл лучше справилась с задачей подражания роману «Ребекка». Во-первых, роман «Миссис де Уинтер» основательно базируется на содержании оригинала за счет большого количества текстовых реминисценций, выделенных нами практически во всех ключевых параметрах образа. При этом писательница не просто воспроизводит цитаты из оригинала, но грамотно и уместно «вплетает» их в собственное повествование, выстраивая на их основе устойчивый базис для убедительного развития образа персонажа. Во-вторых, полноценность стилизации обеспечивает тонкое внимание С.Хилл к лингвопоэтически значимым особенностям функционирования языка оригинала, особенно на лексико-фразеологическом и морфосинтаксическом уровнях.

А.Рипли не справилась с поставленной перед ней задачей убедительной стилизации в силу нескольких причин. Во-первых, трансформировав жанр исходного произведения, она лишила образ главной героини центральной идеи — идеи выживания, которую вкладывала в этот персонаж М.Митчелл и стремилась продемонстрировать в ее характере. Во-вторых, А.Рипли значительно упростила язык произведения, сделав его «удобным» для широких читательских масс, но лишив образности и красоты.

Главным принципом успешной стилизации, на наш взгляд, является обращение автора вторичного текста одновременно ко всем выделяемым филологической наукой составляющим художественного произведения. В первую очередь к ним относится жанр как основной стилеобразующий фактор. Смещение жанровой парадигмы неизбежно влияет на стилизацию образа.

В основе словесного творчества всегда заложена авторская идея, развиваемая в рамках заданной темы, то есть предмета художественного изображения. Удачным с точки зрения стилизации является такое идейно-тематическое построение . вторичного текста, при котором продолжается

убедительное и последовательное развитие тем, проблем и идей, затронутых в оригинале.

Главной сюжетной особенностью литературного продолжения, обозначенной уже в его определении, является учет всех событий, обстоятельств и действующих лиц оригинала. Текстовые реминисценции, грамотно и уместно вплетенные в повествование, способствуют созданию прочной преемственной связи двух произведений в сознании читателя и, следовательно, положительно влияют на стилизацию. Тот же эффект узнавания и преемственности достигается во вторичном тексте за счет подражания формальной стороне оригинала, то есть его композиции.

Наконец, при имитации художественной речи текста оригинала в равной степени важны как лексико-фразеологические, так и синтаксические особенности произведения. Для достижения успешной стилизации собственно-языковой ткани произведения от автора продолжения требуется внимательное изучение языковых особенностей оригинала и их умелое воспроизведение в своем романе.

Результаты реферируемой диссертационной работы могут послужить основой для научных исследований в области интерпретации художественного текста, массовой литературы, теории вторичных текстов, а также научных трудов по стилистике английского языка и зарубежной литературе.

Перспективным представляется сравнительно-сопоставительный анализ аудиоверсий оригинальных текстов и их продолжений с целью исследования наиболее значимых просодических характеристик, участвующих в создании образа персонажа.

Основное содержание работы нашло отражение в следующих публикациях

автора:

научные статьи, опубликованные в изданиях, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки РФ:

1. Палойко JI.B. Сюжетно-композиционные характеристики романа «Скарлетт» А.Рипли как предмет лингвопоэтического анализа [Текст] / JT.B. Палойко // Известия Самарского научного центра Российской академии наук. -Самара: Изд-во Самарского научного центра РАН, Том 14 №2 (5), 2012. - С. 1290-1294. - 0,5 п.л. - 300 экз. - ISSN 1990-5378

2. Борисова Е.Б., Палойко JI.B. Образ главной героини романа Д. дю Морье «Ребекка» как предмет лингвопоэтического изучения [Текст] / Е.Б. Борисова, JI.B. Палойко // Вестник Вятского государственного гуманитарного университета. Филология и искусствоведение. - Киров: Изд-во ВятГГУ, выпуск № 3 (2), 2012. -С. 123-128 .-0,3 из0,6 пл. - 1000 экз.-ISSN 1997-4280

3. Борисова Е.Б., Палойко JI.B. Средства и способы передачи авторского отношения в романе Д. дю Морье «Ребекка» [Текст] / Е.Б. Борисова, Л.В. Палойко // Известия Самарского научного центра Российской академии наук. - Самара: Изд-во Самарского научного центра РАН, Том 15 №2 (4), 2013. - С. 997-1000. -0,2 из 0,4 п.л. - 300 экз. - ISSN 1990-5378

Научные статьи, материалы конференций и тезисы, опубликованные в других изданиях:

4. Палойко Л.В. Сюжетно-композиционные характеристики романа М.Митчелл «Унесенные ветром» как предмет лингвопоэтического анализа [Текст] / Л.В. Палойко // Теоретические и прикладные аспекты изучения речевой деятельности: Сборник научных статей. - Нижний Новгород, Изд-во НГЛУ, 2012.

- Выпуск 7. - С. 159-166. - 0,6 п.л. - 500 экз. - ISBN 978-5-85839-210-1

5. Палойко Л.В. Лингвопоэтические характеристики литературно-художественного портрета персонажа в оригинале и продолжении (на материале романов М.Митчелл «Унесенные ветром» и А.Рипли «Скарлетт») [Текст] / Л.В. Палойко // Языковая и понятийная картины мира: динамика, прагматика, дискурс: материалы Всероссийской научно-практической конференции 24 апреля 2012г. -Самара: Изд-во ПГСГА, 2012. - С. 70-79. - 0, 7 пл. - 300 экз. - ISBN 978-5-84280911-0

6. Палойко Л.В. Роман «Унесенные ветром» М.Митчелл и «Скарлетг» А.Рипли: трансформация жанра [Текст] / Л.В. Палойко // Материалы седьмой международной научно-практической конференции «Высшее гуманитарное образование XXI века: проблемы и перспективы».- Самара: Изд-во ПГСГА, 2012.

- С.254-260. - 0,4 пл. - 100 экз. - ISBN 978-5-8428-0919-6

7. Палойко Л.В. Речевой портрет персонажа как предмет лингвопоэтического анализа (на материале романов Д. дю Морье «Ребекка» и С.Хилл «Миссис де Уинтер») [Текст] / Л.В. Палойко // Теоретические и прикладные аспекты изучения речевой деятельности: Сборник научных статей. -Нижний Новгород, Изд-во НГЛУ, 2013. - Выпуск 1 (8). - С.274-281. - 0,6 п.л. -500 экз.-ISSN2306-9457

8. Палойко Л.В. Сюжет романа С.Хилл «Миссис де Уинтер» как продолжение традиций готического жанра [Текст] / Л.В. Палойко // Актуальные проблемы современного социально-политического развития: тезисы докладов VII Международной научно-практической конференции. - Самара, Международный институт рынка, 2013. - Выпуск 7. - С.262-263. - 0,2 п.л. - 370 экз. - ISBN 978-598972-089-7

9. Палойко Л.В. Сюжетно-композиционные характеристики романа Д. дю Морье «Ребекка» и его продолжения «Миссис де Уинтер» С.Хилл [Текст] / Л.В. Палойко//Материалы восьмой международной научно-практической конференции «Высшее гуманитарное образование XXI века: проблемы и перспективы»,-Самара: Изд-во ПГСГА, 2013. - С.236-241. - 0,3 пл. - 100 экз. - ISBN 978-5-84280955-4

10. Борисова Е.Б., Палойко Л.В. Образ главной героини романа С.Хилл «Миссис де Уинтер» как предмет лингвопоэтического исследования [Текст] / Е.Б. Борисова, Л.В. Палойко//Проблемы многоязычия в полиэтническом пространстве: материалы Международной научно-практической конференции, поев. 75-летию факультета ром.-герм. филологии БашГУ: часть 2. — Уфа: Изд-во РИЦ БашГУ, 2013. - С.106-116.- 0,2 из 0,4 пл. - 200 экз. - ISBN 978-5-7477-3340-4

Подписано в печать 25.06.2014г. Формат 60x90/16. Бумага офсетная. Печать оперативная. Объем 1 усл.п.л. Тираж 140 экз. Заказ № 721. Отпечатано с готового оригинал-макета в Центре Оперативной Полиграфии ООО «Стройкомплект» ИНН 6317014525 443010, г. Самара, ул. Молодогвардейская, 104; тел.: (846) 333-33-32