автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: "Образ врага" и перспективы войны в русской периодической печати в 1914-1915 гг.: по материалам газеты "Утро России"

Полный текст автореферата диссертации по теме ""Образ врага" и перспективы войны в русской периодической печати в 1914-1915 гг.: по материалам газеты "Утро России""

САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

На правах рукописи

Эйдук Дмитрий Вячеславович

«Образ врага» и перспективы войны в русской периодической печати в 1914 - 1915 гг.: по материалам газеты «Утро России»

Специальность 07.00.02 - Отечественная история

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание учёной степени кандидата исторических наук

□□3451809

Санкт-Петербург 2008

003451809

Работа выполнена на кафедре истории России с древнейших времён до XX в. Исторического факультета Санкт-Петербургского Государственного Университета

Научный руководитель:

доктор исторических наук, профессор Флоринский Михаил Фёдорович. Официальные оппоненты:

доктор исторических наук Смирнов Николай Николаевич; кандидат исторических наук, доцент Рябова Людмила Константиновна.

Ведущая организация

Санкт-Петербургский государственный университет экономики и финансов.

Защита состоится « с2< О » /-cO^iOfij 2008 г. в « ^ » часов на заседании совета Д 212.232.52 по защите докторских и кандидатских диссертаций при Санкт-Петербургском государственном университете (199155, г. Санкт-Петербург, Менделеевская линия, 5. Аудитория 70).

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке им. A.M. Горького Санкт-Петербургского государственного университета.

Автореферат разослан « » 2008 г.

Учёный секретарь диссертационного совета

кандидат исторических наук

О.Н. Бачурина

I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ДИССЕРТАЦИИ

Актуальность темы исследования. В изучении истории Первой мировой войны последние два десятилетия отмечены поиском новых подходов, расширением тематики исследований. При этом большое внимание уделяется именно социально-психолошческим проблемам. Привлекая широкий круг источников, историки стремятся как можно более полно охарактеризовать мировоззренческие позиции и настроения различных социальных групп, выявить их отношение к важнейшим вопросам, волновавшим русское общество в 1914-1917гг.

Для исследований такого рода большое значение имеют материалы периодической печати. В 1914 г. «европейская война», - её цели, ход, перспективы, противники и союзники России, - с первого дня приковала к себе внимание газетного мира - издателей, редакторов, публицистов, равно как и читающей публики. В это время возрастал читательский спрос на разнохарактерную информацию, связанную с войной, в первую очередь именно на ежедневную информацию. Рос интерес к периодической печати, а значит, росло её влияние «на общественное мнение своей страны, союзных, нейтральных и враждебных государств»1.

Как указывалось в литературе, «все силы» печати концентрировались «на главном направлении - формировании образа врага»2. Помимо этого, большое внимание уделялось рассмотрению вопросов, связанных с перспективами войны, - военных целей России, её союзников и противников, прогнозов, основанных на тех или иных оценках положения неприятеля, а также гипотетических вариантов мирного урегулирования. Два пункта, — «образ врага» и «перспективы войны», - включают в себя основные проблемы, освещавшиеся периодической печатью, непосредственно связанные с ведением войны. Разумеется, при этом в стороне остаются важные вопросы, волновавшие общество, порождённые войной, но всё же относящиеся в большей степени к внутренней жизни России3.

1 Сенявская Е.С. Противники России в войнах XX в.: Эволюция «образа врага» в сознании армии и общества. М., 2006. С. 63.

2 Там же.

3 В их числе можно назвать, например, вопросы об общественной помощи фронту, о беженцах, о шпионаже, об экономических трудностях, переживаемых Россией в военное время, а также вопрос о будущем устройстве Польши (связанный с перспективами войны). Этим темам, широко освещавшимся русской печатью в 1914 - 1917 гг., была посвящена работа Т.А. Белогуровой. См.: Бе-логурова Т.А. Отражение общественных настроений в российской периодической печати 1914 -1917 гг.: Автореф. дисс.... канд. ист. наук. Брянск, 2006. Также оговорим, что мы оставляем в стороне вопросы о т.н. «немецком засилье» и положении российских немцев. «Внутренний немец» нередко воспринимался как внутренний враг, тесно связанный с внешним врагом, но, несомненно, заслуживавший особой характеристики. См.: Белогурова ТА. 1) Отражение общественных на-

Исходя из этого, представляется актуальным изучение отношения русского общества к войне с привлечением материалов периодической печати. Мы опирались на московскую газету «Утро России», привлекая в необходимых случаях материал других изданий. «Утро России», организатором которого выступил П.П. Рябушинский, отражало политические взгляды группы прогрессистов, имевшей фракцию в IV Государственной думе. В литературе газета характеризовалась как «глашатай воинствующих московских капиталистов», как издание, в июле 1914 г. «громко выступавшее за войну с Германией»1. Её идейные установки военного времени могут быть охарактеризованы терминами «национал-либерализм» и «неославянофильство». На наш взгляд, «Утро России» достаточно полно представляло общезначимую линию либеральной печати, — линию, основанную на изначальном и безусловном приятии войны.

Степень изученности темы. Исследования, близко затрагивающие различные аспекты выбранной темы, можно разделить на три группы.

1). Исследования, характеризующие положение периодической печати и условия её функционирования в 1914- 1917 гг.

В первые десятилетия после 1917 г. появились работы, посвященные основным приемам, теории и истории газетного дела2. Они были призваны служить пособием для молодых журналистов; поскольку к тому времени советская журналистика еще не накопила достаточного практического опыта, авторы часто обращались к примерам крупных дореволюционных газет. В 1920-х гг. издавались труды по истории военной пропаганды, психологической войны3 в 1914 - 1918 гг.4; большое внимание в них уделялось зарубежному опыту, в первую очередь английским и немецким наработкам.

В 1970 - 1980-х гг. усилиями московских историков печати во главе с Б.И. Есиным был издан ряд сборников статей по истории русской журналистики5; два таких сборника отражают вопросы теории и методологии изуче-

строений... С. 24; 2) Русская периодическая печать и проблемы внутренней жизни страны в годы Первой мировой войны. Смоленск, 2006. С. 89-98; Соболев И.Г. Борьба с «немецким засильем» в России в годы Первой мировой войны: Автореф. дисс.... канд. ист. наук. СПб., 1998.

1 Дякин B.C. Русская буржуазия и царизм в годы Первой мировой войны. (1914 - 1917). Л., 1967. С. 59.

1 Керженцев В. Газета. Ее организация и техника. М., 1919. Срединский С. Газетно-издательское дело. Основные вопросы газетного хозяйства. М„ 1924. Вертинский Н.С. Газета в России и СССР. XVII-XX вв. М, 1931. Пальгунов Н.Г. Основы информации в газете. М., 1955.

3 См. Лайнбарджер П. Психологическая война. М., 1962.

4 Потапов Н.М. Печать и война. М.-Л., 1926. Блументаль Ф.Л. Буржуазная политработа в мировую войну 1914 - 1918 гг. Обработка общественного мнения. М.-Л., 1928.

5 Из истории русской журналистики конца XIX - начала XX в. М., 1973. Из истории русской журналистики начала XX в. М., 1984.

ния прессы1. Авторы отстаивали «системный подход» к изучению периодической печати, подразумевая рассмотрение средств массовой информации как целостной системы во всем многообразии связей и взаимоотношений частей, её составляющих2.

Применительно к журналистике начала XX в. было важно преодолеть известную односторонность науки, когда на протяжении многих лет историки печати досконально исследовали легальные и нелегальные большевистские издания, оставляя практически без внимания тысячи других органов периодики. Большое количество не описанных, не «рассортированных» изданий было необходимо представить в целом, наметить классификационные схемы, выяснить типообразующие принципы, проанализировать связи этих изданий с различными общественными группами и партиями, взаимодействие прессы с читателем3. Это предопределило появление работ Б.И. Есина, С.Я. Махони-ной, А.Н. Боханова, А.З. Окорокова, C.B. Смирнова, в которых давались обобщённые характеристики развития русской прессы этого важнейшего исторического периода4. При этом изыскания А.Н. Боханова, а также В.Я. Jla-верычева и Ю.И. Фединского5 были посвящены издательской стороне газетного дела, финансовому, организационному и материально-техническому аспектам.

Следует отметить монографию В.Я. Лаверычева, изданную в год полувекового юбилея двух российских революций. Эта работа даёт возможность заглянуть за кулисы партийно-политических газет: органа октябристов - «Голоса Москвы», и прогрессистов - «Утра России». Лаверычев обстоятельно писал о финансировании и издании «Утра России»: выявил причины появления газеты, привёл суммы дефицитов за ряд лет, опубликовал списки капиталистов, дававших деньги на издание. Заслуга В.Я. Лаверычева тем более ве-

' Методика изучения периодической печати. М., 1977; Методика изучения и преподавания истории русской журналистики на факультетах журналистики государственных университетов. М., 1987.

2 Махонина С.Я. Некоторые аспекты системного подхода к изучению истории журналистики в России // Методика изучения и преподавания истории русской журналистики на факультетах журналистики государственных университетов. М., 1987.

3 Там же. С. 21-23,27-28.

4 Есин Б.И. 1) Русская дореволюционная газета. М., 1971; 2) Русская легальная пресса конца XDC -начала XX в. // Из истории русской журналистики конца XIX - начала XX в. M., 1977; 3) Русская газета и газетное дело в России. М., 1981. Махонина С .Я. 1) Русская легальная журналистика XX в.: 1900 - февр. 1917. М., 1980; 2). Русская дореволюционная печать: 1905 - 1914 гг. М., 1990. Бо-ханов А.Н. 1) Из истории буржуазной печати 1906 - 1912 гг. // Исторические записки. 1976, № 97; 2) Русские газеты и крупный капитал // Вопросы истории. 1977 Ne 3; 3) Буржуазная пресса России...; Окороков А.З. Октябрь и крах русской буржуазной прессы. М., 1970; Смирнов C.B. Легальная печать в годы первой русской революции. Л., 1981.

5 Лаверычев В Л. По ту сторону баррикад. (Из истории борьбы московской буржуазии с революцией). М., 1967; Фединский Ю.И. Материальные условия издания русской буржуазной газеты // Вестник МГУ. Сер. 10, Журналистика, 1980, № 2.

лика потому, что собственно редакционно-издательские фонды обеих упомянутых газет в архивах не сохранились. Историк восполнил этот пробел при помощи, в частности, документации типографии П.П. Рябушинского1.

В 1975 г. ленинградский исследователь А.Ф. Бережной опубликовал работу, специально посвященную истории печати в годы Первой мировой войны2. Автор задался целью, во-первых, воссоздать общую картину деятельности русской легальной прессы, во-вторых, охарактеризовать правительственную политику в отношении печати. Основной метод А.Ф. Бережного - идейно-тематический анализ публикаций. Он рассмотрел в специальных главах наиболее мощные отряды оппозиционной печати, выделив их по партийно-политическому признаку, а также издательскую и редакторскую деятельность М. Горького, его журнал «Летопись». В частности, он писал и о про-грессистской печати, обозначил некоторые позиции «Утра России» - «центрального органа партии». В небольшой по объёму книге автор дал обобщённые характеристики содержания периодической печати, его изменений в связи с военными и политическими событиями. При этом А.Ф. Бережного интересовали преимущественно позиции изданий по вопросам внутренней политики.

Правительственная политика в отношении печати изучалась А.Ф. Бережным, И.В. Новожиловой, Э.В Летенковым3, в новейшее время - американским исследователем Дж. Дейли4. В частности, в своей кандидатской диссертации ленинградский историк Э.В. Летенков писал о разработке «Временного положения о военной цензуре», проанализировал документы Петроградской военно-цензурной комиссии за 1914-1917 гг.5. Многое было сделано для изучения правительственных информационных центров6, источников зарубежной информации русских газет, как официальных, так и собственных7.

2). Исследования по истории политической и историко-философской публицистики 1914-1917 гг.

1 Центральный государственный исторический архив г. Москвы (ЦГИАМ). Ф. 1914.

2 Бережной А.Ф. Русская легальная печать в годы первой мировой войны. Л., 1975.

3 Бережной А. Ф. 1) Царская цензура и борьба большевиков за свободу печати. Л., 1967; 2) Русская легальная печать...; Новожилова И.В. Политика царского правительства в области законодательства о печати. 1905 - 1914 гг. Л., 1971; Летенков Э.В. 1) Из истории рептильного фонда Главного управления по делам печати // Вестник ЛГУ. 1973. №14; 2) К истории правительственных информационных центров в России // Вестник ЛГУ. 1973. №20; 3) Из истории политики русского царизма в области печати (1905 - 1917 гг.): Автореф дисс... канд. ист. наук. Л., 1974.

4 Дейли Дж. Пресса и государство в России (1906 - 1917 гг.) // Вопросы истории. 2001. № 10.

5 Летенков Э.В. Из истории политики русского царизма... С. 7-8.

6 Там же. С. 10-12. См. также: Кострикова Е.Г. Русская пресса и дипломатия накануне первой мировой войны, 1907 - 1914. М., 1997. С. 8.

Кострикова Е.Г. Русская пресса и дипломатия...

Начиная с 1960-х гг. советские исследователи гораздо чаще, нежели ранее, обращались к «истории верхов» предреволюционной России; в частности, B.C. Дякин, А. Г. Слонимский, Е.Д. Черменский, JT.M. Спирин, А .Я. Ав-рех, Н. Г. Думова, В.В. Шелохаев писали о либеральной оппозиции в годы мировой войны1. Они изучали идейно-политические установки партий, тактику фракций в Государственной думе, отношение либералов к правительственным верхам, к внутриполитическому курсу и к проблемам, связанным с ведением войны. Понятно, что в этих трудах уделялось определенное внимание либеральной печати и политической публицистике, в том числе и публицистике «Утра России».

Отметим работу B.C. Дякина, который рассмотрел, как именно обсуждались цели и характер войны в периодических изданиях. Он обозначил две идеологии войны в либеральной публицистике: первая объясняла войну как «борьбу против милитаризма и реакции»2, вторая делала упор на «столкновение славянского и германского миров, несущих в себе особые идеи и особую культуру»3. Первой линии придерживалось большинство кадетской и близкой к кадетам печати, «интеллигенты умеренно-либерального толка», второй - «некадетская», прогрессистская и октябристская печать, отчасти «Биржевые ведомости», «представлявшие свои страницы преимущественно авторам правокадетского толка» , журнал «Русская мысль», издававшийся П.Б. Струве. Такое разграничение, в целом важное и вполне обоснованное, не учитывает, на наш взгляд, ряда частных моментов, частых пересечений двух идеологий войны.

С конца 1980-х гг. расширяется тематика исследований, посвященных Первой мировой войне. С этого времени многие специалисты, как отечественные, так и зарубежные, обращались к публицистике, чаще всего первых месяцев войны5. В первую очередь их интересовали выступления русских ре-

1 Лаверычев В.Я. По ту сторону баррикад; Дякин B.C. Русская буржуазия и царизм...; Слонимский А.Г. Катастрофа русского либерализма. Прогрессивный блок накануне и во время Февральской революции 1917 года. Душанбе, 1975; Черменский Е.Д. IV Государственная дума и свержение царизма в России. М, 1976; Спирин Л.М. Крушение помещичьих и буржуазных партий в России (начало XX века - 1920 г.) М., 1977; Аврех А.Я. Распад третьеиюньской системы. М., 1986; Думова Н.Г. Кадетская партия в годы первой мировой войны и Февральской революции. М, 1988. Шелохаев В.В. 1) Российские либералы в годы первой мировой войны // Вопросы истории. 1993. № 8; 2) Либералы и массы в годы первой мировой войны // Вопросы истории. 1996. № 7.

2 Дяюш B.C. Русская буржуазия и царизм... С. 50.

3 Там же. С. 53.

4 Там же. С. 47.

5 Дьяков В.А. Славянский вопрос в русской общественной мысли 1914-1917 годов // Вопросы истории. 1991. № 6; Смирнова Е.А. Первая мировая война в проблематике русского философско-религиозного ренессанса // Россия в первой мировой войне. Рязань, 1994; Ребещенкова И.Г. Русские философы в поисках смысла войны // Социальная философия и философия истории: открытое общество и культура. Ч. И. СПб., 1994; Обатнин Г.В. К описанию позиции Вячеслава Иванова

лигиозных философов, некоторых литераторов, до того остававшиеся почти неизученными и полузабытыми. С большим вниманием изучались отклики на мировую войну писателя Л.Н. Андреева1 и философа В.Ф. Эрна2, предложившего яркий и неоднозначный взгляд на современную ему Германию.

В работе финского ученого Б. Хеллмана рассмотрена публицистика С.Н. Булгакова, В.И. Иванова, В.Ф. Эрна, В.В. Розанова, Н.А Бердяева, C.JI. Франка и М.О. Гершензона, причём автор методично выявлял общее и особенное во взглядах философов. По его мнению, этих мыслителей (последних трёх в несколько меньшей степени) в первый год войны объединило «неославянофильское» течение3. Связи военной идеологии со славянофильством XIX в., активно обсуждавшиеся современниками4, были разъяснены и подчёркнуты Б. Хеллманом.

Обстоятельностью и глубиной отличается статья М.А. Колерова и Н.С. Плотникова, авторы которой анализировали довоенные и военные взгляды «веховцев» - особой «идейной среды», группы мыслителей «в составе П.Б. Струве, С.Н. Булгакова, H.A. Бердяева, С.Л. Франка, их союзников и учеников»5. Во время войны эти мыслители группировались вокруг журнала «Русская мысль», в то же время С.Н. Булгаков и H.A. Бердяев периодически выступали на страницах «Утра России». Особенно важно, что М.А. Колеров и Н.С. Плотников начали повествование с конца XIX в., что позволило им судить об истоках некоторых постулатов, а также показать обусловленность публицистики 1914 - 1917 гг. именно особенностями духовной жизни военного времени.

периода первой мировой войны // Новое литературное обозрение. 1997. № 26; Купцова И.В. «Когда пушки стреляют, музы молчат...»? (Художественная интеллигенция в годы Первой мировой войны) // Клио. 1997. № 1; Плотников Н.С., Колеров М.А. Русский образ Германии: социал-либеральный аспект // Исследования по истории русской мысли: Ежегодник за 1999 год. М., 1999; Милованов A.B. Первая мировая война в восприятии российских религиозных мыслителей (1914 -февраль 1917 г.): Автореф. дисс... канд. ист. наук. Саратов, 1999; Полежаев Д.В. "Золотой век" русской философии и Первая мировая война // Первая мировая война: история и психология. СПб., 1999; Носков B.B. 1) «Война, в которую мы верим»: Начало Первой мировой войны в восприятии духовной элиты России // Россия и Первая мировая война. СПб., 1999.; 2) Первая мировая война и русская философия истории // Проблемы всемирной истории. СПб., 2000; Хеллман Б. Когда время славянофильствовало. Русские философы и первая мировая война // Studia Russica Helsingiensia et Tartuensia: Проблемы истории русской литературы начала XX века. Helsinki, 1989.

1 Хеллман Б. Леонид Андреев в начале первой мировой войны // Литературный процесс: внутренние законы и внешние воздействия. Тарту. 1990; Ганелин Р.Ш. Леонид Андреев и начало мировой войны // Клио. 1997. № 3.

2 Шеррер Ю. Неославянофильство и германофобия: Владимир Францевич Эрн // Вопросы философии. 1989. № 9.

3 Хеллман Б. Когда время славянофильствовало... С. 212-213.

4 См.: Розанов В.В. Война 1914 г. и русское возрождение. Пг., 1915 г.; Эрн В.Ф. Время славянофильствует. М., 1915; Аскольдов С. Отзвуки славянофильства в годы войны // Русская мысль. 1916. Кн. 3.

5 Плотников Н.С., Колеров М.А. Русский образ Германии... С. 73.

Наконец, в 2003 г. появилась кандидатская диссертация Д.Е. Цыкалова1, в которой систематически рассматривается военная публицистика основных политических направлений предреволюционной России. Исследуя освещение публицистами проблемы «Россия и Запад», учёный так или иначе затронул многие вопросы, связанные с отношением русского общества к войне, в частности, к германскому противнику. На наш взгляд, Д.Е. Цыкалов хорошо справился со стоявшей перед ним задачей. Его работа, безусловно, закладывает солидный фундамент для дальнейших изысканий, посвященных более подробной характеристике позиций отдельных изданий и авторов, изучению разнообразных связей между публицистикой и настроениями общества в целом.

3). Исследования, посвящённые формированию «образа врага» в массовом сознании российского общества и российской армии. Их авторы стремились показать, на основании различных источников, как различные социальные группы воспринимали противников России в различных войнах, в частности, в Первой мировой войне2.

Е.С. Сенявская, которая считается основателем и лидером нового научного направления — «военно-исторической антропологии и психологии», работала и над теоретическим раскрытием социокультурного и психологического феномена отношения к «чужому», к «врагу» в экстремальной военной ситуации. В частности, она наметила типологию «образов врага». По её мнению, синхронный, то есть формировавшийся непосредственно в ходе войны, образ врага «включал в себя служебно-аналитический, пропагандистский и лично-стно-бытовой образы». Последний тип образа присутствовал как основной «на всех армейских уровнях»3. «В "армейском" образе значительно меньше штампов и идеологических клише, мало в нём и обобщающей "информационной аналитики". Доминируют... прагматический опыт и здравый смысл»4.

Подчеркнём также указание Е.С. Сенявской на то, что мобилизация «морально-психологических сил» воющей нации объективно требовала привле-

1 Цыкалов Д.Е. Проблема «Россия и Запад» в отечественной публицистике периода Первой мировой войны: июль 1914 — февраль 1917 г.: Дисс... канд. ист. наук. Волгоград, 2003.

2 Сенявская Е. С. 1) Человек на войне. Историко-психологические очерки. М., 1997; 2) Образ врага в сознании участников первой мировой войны /! Вопросы истории. 1997. № 3; 3) Противники России в войнах XX в.; Сараи А. Ю., Сергеев Е. Ю. Россия и Запад в 1900 - 1917 гг. // Россия и Запад. Формирование внешнеполитических стереотипов в сознании Российского общества первой половины XX века. М., 1998; Оболенская C.B. 1) Германия и немцы глазами русских (XIX век). М., 2000; 2) Немецкий вопрос и представления в России о немцах в годы первой мировой войны // Россия и Германия. М., 2001; Поршнева О.С. Внешний враг в сознании народных низов России в период Первой мировой войны // «Наши» и «чужие» в российском историческом сознании. Материалы междунар. науч. конф. СПб., 2001.

J Сенявская Е.С. Противники России в войнах XX в. С. 25.

4 Там же. С. 19.

чения как «пропагандистского аппарата государства», так и различных «общественных институтов, средств массовой информации». Их усилиями формировался «пропагандистский образ врага»1.

Чрезвычайный интерес представляет научный спор Е.С. Сенявской и C.B. Оболенской. Е.С. Сенявская заключала, что в 1914 - 1917 гг. «воспитанный средствами пропаганды» «образ врага-зверя», под влиянием «личных впечатлений, приобретённых на войне», «постепенно трансформировался в образ врага-человека»2. То есть в ходе войны отношение к противнику, смягчалось, становилось более терпимым. По мнению C.B. Оболенской, «дело обстояло как раз наоборот». Опираясь на материалы военной цензуры, она отметила в письмах из армии 1916-1917 гг. «общее озлобление», «крайнее озлобление» против немцев, вызванное известиями из «немецкого плена» («рассказы возвращавшихся... инвалидов») и немецкими «способами ведения войны», а также «недовольство немецким засильем», которое «раньше встречалось крайне редко». Наконец, она констатировала, что Февральскую революцию нередко рассматривали именно как освобождение от «рабства и владычества немецкого», власти «немецких шпионов, предателей, кровопийц, сосавших нашу кровь триста лет»3. На наш взгляд, эта дискуссия убедительно доказывает неоднозначность и чрезвычайную сложность истории общественных настроений.

Таким образом, проблема освещения важнейших аспектов Первой мировой войны в русской газетной периодике, в том виде, как она сформулирована в теме настоящей диссертации, не становилась предметом комплексного конкретно-исторического исследования, хотя отдельные её аспекты, конечно, затрагивались в работах отечественных и зарубежных специалистов. Кроме того, материалы газеты «Утро России», нередко цитировавшиеся историками, специально и систематически не изучались. Правильная постановка и частичное разрешение нашими предшественниками ряда важных вопросов создали предпосылки, необходимые и достаточные для того, чтобы приступить к анализу отношения периодической печати к войне и противнику в 1914-1917 гг.

Учитывая актуальность и научную значимость темы, автор избрал объектом исследования публикации газеты «Утро России» июля 1914 - сентября 1915 г., а его предметом отражённые в этих публикациях взгляды авторов на внешних противников России и на перспективы войны.

1 Сенявская Е.С. Противники России в войнах XX в. С. 14.

2 Там же. С. 69.

3 Оболенская C.B. Германия и немцы глазами русских... С. 184-188.

Диссертант задался целью охарактеризовать пропагандистскую линию газеты «Утро России» в первый год мировой войны, её усилия по формированию общественного мнения и общественного настроения, применительно непосредственно к войне. В связи с этим была предпринята попытка решить следующие задачи:

• Выявить предложенные публицистами газеты в начале войны основополагающие характеристики, используемые при создании;'«образа врага», и их взаимные связи.

• Проследить эволюцию этих характеристик в 1915 г.

• Рассмотреть, как газета формировала «взгляд в будущее», представления о перспективах войны.

• Изучить отношение «Утра России» к перспективе «компромиссного» и сепаратного мира.

• Выявить характеристики противника в репортажах военных корреспондентов газеты.

• Выяснить, как именно изменения общественного настроения летом 1915г. отражались на страницах «Утра России».

Оговорим, что изучая «образ врага», под «внешним врагом» мы понимали Германию и Австро-Венгрию, и, соответственно, воинов, сражавшихся под флагами этих государств. В работе не предусмотрена специальная характеристика третьего противника России — Турции, что объясняется двумя особенностями избранного нами источника. В политическом отношении Турция изучалась публицистами чаще всего как объект германской политики. В военно-бытовом отношении турецкий противник почти не рассматривался, так как на Кавказский фронт военные корреспонденты не допускались.

Хронологические рамки исследования охватывают период с июля 1914 г. до сентября 1915 г. Этот период традиционно делится на два этапа: «начало войны» (июль 1914 - апрель 1915 г.), и весенне-летние месяцы 1915 г., время «великого отступления» русской армии (апрель - сентябрь 1915 г.).

Именно в первый год противоборства с Германией активно разрабатывались идеологические проблемы, связанные с войной, складывались воззрения на войну и на её перспективы, многие из которых оставались актуальными вплоть до революционных событий 1917 г. В то же время, в рамках этого периода, до сентября 1915 г., отношение русского общества к войне претерпело коренные изменения, произошёл психологический перелом, который и рассматривается в данной работе. В дальнейшем, с осени 1915 г. изучаемые нами аспекты обсуждались в печати менее активно, связывались с внутрирос-сийской проблематикой и отчасти вытеснялись ею.

Источниковая база диссертации определена объектом и целью работы; наиболее значимые из использованных источников можно разделить на три группы:

1) Материалы периодической печати, публицистика.

Основным источником послужили публикации газеты «Утро России» июля 1914 - сентября 1915 г. Огромное большинство этих публикаций так или иначе касалось мировой войны, что обусловило необходимость тщательного и всестороннего анализа газетного материала. Наряду с публицистическими статьями привлекались публикации других жанров: хроника - информационные сообщения, составленные на основе телеграмм, зарубежные корреспонденции, военные обзоры, обзоры печати, очерки - военные репортажи, а также злободневные сатирические «маленькие фельетоны».

В работе были использованы материалы других органов печати, в первую очередь крупных ежедневных газет, таких как «Биржевые ведомости», «Русские ведомости», «Русское слово», «Речь», «Новое время». Привлекались и публицистические произведения, издававшиеся отдельными брошюрами, в составе сборников.

Весьма ценным источником является журнал «Бюллетени литературы и жизни» - дайджест российской прессы, выходивший два раза в месяц. Этот журнал, стремившийся, по признанию его издателей, «быть зеркалом духовной жизни современности», содержит информацию о наиболее заметных дискуссиях в печати, рецензии на книжные новинки. Положение русской прессы в целом в это время освещал «двухнедельный профессиональный журнал» «Журналист», орган общества деятелей периодической печати и литературы.

2) Документальные материалы.

Выше указывалось, что фонд редакции «Утра России» в архивах не сохранился. Дабы хоть отчасти восполнить этот пробел, мы обратились к фондам других газет: «Речи», «Русские ведомости» и «Русское слово», хранящимся в Российском государственном архиве литературы и искусства (РГАЛИ). В этих фондах нами выявлены материалы, позволяющие лучше понять общие условия, в которых работали журналисты того времени, взаимоотношения редакций с военной цензурой.

3) Дневники и мемуары современников.

Для характеристики социально-психологической атмосферы военного времени привлекались источники личного происхождения. Дневники и воспоминания, авторы которых писали о событиях 1914 - 1915 гг., весьма многочисленны. Отметим три источника, которые наиболее широко использова-

лись нами. Это воспоминания В.И. Гурко1, члена Государственного совета по выборам от тверского земства, одного из авторов программы «Прогрессивного блока», дневник искусствоведа барона H.H. Врангеля2, во время войны активно участвовавшего в деятельности Общества Красного Креста, дневник писателя М.М. Пришвина3, ставшего военным корреспондентом газет «Речь» и «Русские ведомости». Все три источника содержат богатый материал по истории общественных настроений, доселе остававшийся практически неизученным. Мы обратили внимание и на то, как авторы оценивали роль периодической печати в первый год войны, передавали свои читательские впечатления.

Также мы обратились к известному труду М.К. Лемке4. Жанровую специфику материала, изложенного в этой книге, определить непросто. В её основе — дневниковые записи автора, в сентябре 1915 - июле 1916 г. служившего в Ставке Верховного главнокомандующего, в составе Бюро печати. Вместе с тем, Лемке приводил многочисленные официальные документы, которые он «тщательно копировал», «всегда с большим риском лично для себя»3.

Комплексное использование различных источников позволило решить поставленные в исследовании задачи.

Методологической основой исследования явились принципы историзма и системности. Первый принцип предполагает изучение всякого исторического явления в его развитии, конкретной обусловленности и индивидуальности. Согласно второму принципу, каждый исторический период следует рассматривать как систему взаимосвязанных элементов и причин, детерминирующих их изменения. Среди методов исторической науки, применявшихся в работе, отметим историко-описательный и политико-описательный методы, обеспечившие необходимую для обобщений первичную фактическую информацию, а также историко-генетический метод, позволивший проследить развитие происходивших в российском общественном сознании процессов. Из числа специальных методов изучения периодической печати использовался идейно-тематический анализ публикаций.

Научная новизна исследования. В настоящей работе впервые проведено специальное и комплексное исследование пропагандистских установок крупной русской газеты периода Первой мировой войны. Были выделены и охарактеризованы два важных объекта общественного внимания, имеющие

1 Гурко В.И. Черты и силуэты прошлого: Правительство и общественность в царствование Николая II в изображении современника. М., 2000.

2 Врангель H.H. Дни скорби. Дневники 1914 - 1915 гг. СПб., 2001.

3 Пришвин М.М. Дневники. 1914-1917. СПб., 2007

4 Лемке М.К. 250 дней в царской Ставке (25 сентября 1915-2 июля 1916). Пб., 1920.

5 Там же. С. XIV-XV, XVII.

непосредственное отношение к войне, - «образ врага» и вопрос о перспективах войны. При изучении этих важнейших проблем автор сделал акцент на спорных моментах, «слабых местах» «Утра России»: противоречивости тезисов газеты, полемике между изданиями, неоднозначности читательского восприятия. Также были изучены подходы русской либеральной печати к будущему мирному урегулированию, к связанным с ним проблемам европейской политики (например, перспектива англо-германского сближения). Впервые было проанализировано обсуждение темы сепаратного мира в общедоступной печати 1914 - 1915 гг. Особое внимание было уделено развитию жанра военного репортажа, характеристикам неприятеля в статьях военных корреспондентов. В целом, автор проследил эволюцию пропагандистской линии газеты «Утро России» на протяжении первого года мировой войны. Диссертация выполнена на основе широкого круга газетных публикаций, большая часть которых впервые вводится в научный оборот.

Практическая значимость диссертации обусловлена возможностью использования её материалов и результатов как для дальнейшей научной разработки проблем истории российской журналистики и общественного мнения, так и для создания обобщающих трудов, учебников, учебных пособий, курсов лекций по истории Первой мировой войны и по истории периодической печати.

Аппробация результатов исследования. Текст диссертации обсуждался на заседании кафедры Истории России с древнейших времён до начала XX в. исторического факультета Санкт-Петербургского государственного университета (июль 2008 г.). По теме диссертации имеются две публикации общим объёмом 1,1 п. л.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трёх глав, заключения и списка источников и литературы.

II. СТРУКТУРА И СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во введении обосновывается актуальность темы, анализируется степень её изученности, сформулированы цель и задачи исследования, определены его хронологические рамки, представлена источниковая база, раскрывается научная и практическая значимость диссертации. Кроме того, во введении кратко изложена история и идеологические установки газеты «Утро России».

Глава I. Характеристики противников в материалах «Утра России» в начальный период мировой войны.

В первом параграфе главы автор рассмотрел взгляды русских публицистов на характер разразившегося вооружённого конфликта и проанализировал историософские и социально-политические аспекты «образа Германии», в которой многие современники видели источник, первопричину мировой войны. На примере публикаций «Утра России» выявлены основные мотивы, использовавшиеся при характеристике Германии и немцев в русской печати.

В 1914 г. «Утро России», до войны занимавшее антигерманскую позицию и предвосхищавшее вооружённое столкновение с Германией, последовательно приняло войну. Её начало было представлено как событие объективно неизбежное, как «очистительная гроза», вскрытие давно назревшего нарыва. Известно, что постановка политической риторики на военные рельсы оборачивалась достаточно резким идеологическим поворотом для многих органов печати, как консервативных (условно, германофильство), так и либеральных (пацифизм). «Утро России» - яркий пример издания, не нуждавшегося в таком повороте, идеологически подготовленного к войне, к развёртыванию военной пропаганды. Однако, при развитии антинемецкой темы, это не гарантировало газету от многочисленных логических противоречий. Они проявились и при рассмотрении возникновения войны, и при оценке роли императора Вильгельма И, который оказывался доминантным символом германского милитаризма. Изначально печати был необходим коварный враг, всё же обманувшийся в своих расчётах; затем образ был «снижен», Вильгельма II представляли полупомешанным. Для «Утра России», однако, было важнее обсуждение и осуждение немецкой нации как таковой, потому кайзер был как бы растворён в более общих и глубоких чертах, касавшихся всей Германии, - но оставался при этом «первым из немцев».

Стремясь, как большая часть русской печати, к «идейному оправданию войны»1, «Утро России» сочетало, хотя и в неравной степени, две распро-

1 Франк C.JI. О поисках смысла войны // Русская мысль. 1914. Кн. 12. С. 125.

странённые трактовки: столкновение «культурно-расовых тенденций» и борьба «против милитаризма и реакции». На наш взгляд, эти трактовки выступали здесь не как самостоятельные идеологически выверенные схемы1, а как устойчивые мотивы, которые могли использовать публицисты различных направлений, встраивая их в свой контекст. Объяснение войны как «расового» конфликта изначально было связано с отражением немецкого политического дискурса, - с представлениями, укоренившимися в Германии и характерными для немцев. Со временем «расовые» мотивы получили более широкое распространение. Этому немало способствовали и тексты, затрагивавшие историю противостояния «германцев» и «славян»; сопоставление средневековых и современных сюжетов подсказывало вывод о существовании неких черт, искони присущих немецкому национальному характеру. Понятия на-сильственности и грубой жестокости легли в основу представлений о «германской расе». Говоря об «отдалённых целях» борьбы с Германией, ведущий публицист «Утра России» Т. Ардов (В.Г. Тардов) учитывал привычный для читателей пацифизм и, вместе с тем, — ярко проявившееся стремление оправдать войну. Пацифистские мотивы были для него вспомогательными и весьма условными; он объединял международную злобу дня с внутрироссийской проблематикой и приправлял эту смесь мотивом «войны за мир».

За обоснованием ответственности противника за войну непосредственно следовали доказательства его жестокости и «преступности», нарушений им «законов и обычаев войны». Общество периодически получало новую порцию «ужасов»: издевательства над русскими туристами и курортниками, притеснения населения на оккупированных территориях, разрушение памятников культуры, пытки и убийства пленных, заявления немецких интеллигентов, оправдывавших своё правительство и армию. Печать должна была как-то объяснять эти явления, иными словами - распределить ответственность за совершаемые преступления и определить истоки «озверения» противника.

«Утро России» отмечало как исконное, идущее из глубины веков «немецкое насилие», так и вырождение Германии после 1870 г., глубокую эволюцию «немецкого духа». В современной Германии H.A. Бердяев наблюдал две основные язвы: «культ силы и насилия, идеалы внешней мощи и власти» вкупе с «хозяйственным материализмом»2. «Утро России» настоятельно подчёркивало немецкую «материальность», «растлевающую меркантильность». В эпоху Бисмарка и Вильгельма II «всё материальное, всё кровяное, всё сытое выперло вперёд»; «моралью» Германии стало «уважение к богатству и

1 См.: Дякин B.C. Русская буржуазия и царизм... С. 50-54.

2 Утро России. 1914. 19 октября.

толстому животу, набитому колбасой и налитому пивом»1. На наш взгляд, эти антибуржуазные мотивы воспроизводились на страницах заведомо буржуазной газеты потому, что были востребованы читателем, соответствовали настроению широких кругов интеллигенции.

С октября 1914 г. антинемецкая линия «Утро России» были изменена и где-то ужесточена, под влиянием «полемических» соображений; газета втянулась в спор с целым рядом изданий леволиберального толка. В первую очередь, полемика была связана с внутриполитической злобой дня - вопросом о «немецком засилье», но касалась и отношения к войне, моделей её восприятия. Изначально многие мотивы, поднятые в том числе и «Утром России», оказались небесспорны для современников, вызывали известные сомнения, скепсис. Существенные расхождения, ярко проявившиеся в печати, касались достоверности свидетельств о «зверствах», ответственности немецкого народа, востребованности германского наследия, тонкой грани между патриотизмом и национализмом. Эти сюжеты были объединены одним вопросом - вопросом об отношении к врагу. И главное здесь заключалось в том, что «Утро России» оправдывало и утверждало исконную, - «впитавшуюся в плоть и кровь», - ненависть к немцу. В то же время, если критика внутреннего немца постоянно подпитывалась новыми фактическими данными, то общие тезисы, касавшиеся Германии и «германского духа», были уже многократно повторены. В журналах полемика продолжалась, обсуждалось творчество немецких философов, но газеты выяснили свои позиции и уже зимой 1914 — 1915 гг. реже обращались к этим темам.

Второй параграф главы посвящен обсуждению в печати политических перспектив войны. Автор выделил здесь два основных аспекта: 1) цели войны, интересы России и её роль в будущем мирном урегулировании, и 2) перспектива компромиссного мира.

Изначально, в широких кругах общества победа считалась обеспеченной, мысль о возможном поражении никому «и в голову не приходила»2. Крепкая уверенность в скором торжестве была обусловлена, в первую очередь, благоприятной расстановкой сил на международной арене: вступлением в войну Англии и нейтралитетом Италии. В таких условиях «Утро России» отстаивало весьма смелый, максималистский взгляд на последствия борьбы; обсуждение в газете целей войны выявило и отсутствие единства в российской печати, и разногласия с западными союзниками. Как известно, непосредственные внешнеполитические задачи России наиболее чётко сформулировал П.Н. Милюков:

' Утро России. 1914. 14 августа.

2 Гурко В.И. Черты и силуэты прошлого. С. 652.

1) присоединение к России «русских» народностей Галиции и Угорской Руси;

2) объединение в этнографических границах Польши, с предоставлением ей автономии в составе Российской империи;

3) приобретение Россией «в полное обладание» проливов Босфор и Дарданеллы «с достаточной частью прилегающих берегов», а также Константинополя;

4) объединение в этнографических границах Армении, под протекторатом России1.

Эти пункты, как отмечалось в литературе, не вызвали «особых расхождений между «буржуазными партиями и органами печати»2, хотя, конечно, и здесь разногласия были, например, сомнения части кадетов по вопросу о проливах, споры о статусе турецкой Армении3.

Больше споров порождала программа-maximum, планы послевоенного устройства Европы. «Утро России» ставило задачу ликвидации Германской, равно как и Австро-Венгерской империй, в их «современном виде». Послевоенное будущее Германии находилось в центре полемики «Утра России» с британской прессой, спровоцированной снисходительностью англичан к главному противнику. Спорным оказался и вопрос о перспективах Австро-Венгрии. Во-первых, особое беспокойство вызывало будущее немецкой Австрии, конкретно её воссоединение с Германией после войны, казавшееся современникам очень вероятным. Во-вторых, само русское общество обнаруживало различные взгляды на послевоенные судьбы региона. В этой ситуации «Утро России» отстаивало «немецкое государство Габсбургов», но не признавало какой-либо роли этой династии на всём пространстве империи, отрицало идею создания центрально-европейской федерации с Габсбургами во главе, обсуждавшуюся в различных кругах Австро-Венгрии. В ноябре 1914 г. такая позиция заставила «Утро России» горячо возражать П.Б. Струве, заговорившему о возможном выходе Австро-Венгрии из войны. Таким образом, газета формулировала жёсткую линию по отношению к враждебным империям, но смогла обозначить лишь её общие контуры.

Ключевой для «Утра России» стала мысль о «войне до конца», зримым воплощением которого должно было стать занятие Берлина; этот тезис проводился с завидной настойчивостью, причём не скрывалась его экономическая подоплёка. Практически с начала войны «Утро России» беспокоили сценарии или «преждевременного», до полной победы над Германией, или

1 Милюков П.Н. Территориальные приобретения России // Чего ждёт Россия от войны. Пг., 1915. С. 50-62.

2 Дякин B.C. Русская буржуазия и царизм... С. 48-49.

3 Утро России. 1914. 18 декабря.

сепаратного мира. В сентябре 1914 г. газета объясняла слухи о предполагавшихся переговорах стремлением Германии подорвать настроение своих противников, «внести элемент расслабляющей разочарованности» «в русские сердца». С декабря 1914 г. частые сведения о германском миролюбии, о попытках завязать переговоры, расценивались иначе. В них предпочитали видеть свидетельство «поворота» настроений и ослабления противников.

Глава П. Характеристики противников в материалах «Утра России» в период «великого отступления» русской армии.

В первом параграфе главы автор изучил те изменения, которые претерпели характеристики неприятельских империй с весны 1915 г. В этой связи особое внимание было уделено положению и перспективам Австро-Венгрии, так как авторы публикаций особенно часто обращали внимание читателя на прогрессировавшее ослабление двуединой монархии, а также на противоречия внутри треугольника Германия - Австрия - Венгрия.

Весной-летом 1915 г., военные успехи неприятеля, продвижение немецких армий вглубь российской территории, волновали русское общество, наводили многих на мысль о близком поражении1. Перемены на фронте требовали всесторонней оценки. В таких условиях обнаружилась неактуальность многих схем первых месяцев войны; было необходимо гибко реагировать на изменения общественных настроений. В известной степени, русская публицистика фиксировала нарастание опасности, сгущение германской угрозы. Было создано впечатление мощного германского влияния в нейтральных странах, обсуждались и планы немцев в отношении России, возобновилась тема расчёта на русскую революцию. Но и здесь оценка Германии и германской опасности оказывалась двойственной, противоречивой; она объективно подводила читателя к неразрешимым сомнениям.

В это время начался пересмотр взглядов на Германию и немцев, вплоть до проявлений «уважения к хорошо подготовленному и дисциплинированному неприятелю»2. «Утро России» не осталось в стороне от этих настроений; оно разделило призыв «учиться у немцев», но ограничила его военно-технической сферой. Заимствование немецкого опыта, с целью дать врагу адекватный ответ, «обрушить на головы убийц беспощадное мщение», «наполнить ужасом Германию и положить конец зарвавшемуся дьявольскому безумию», выглядело здесь как неизбежная, но всё же вынужденная мера3.

1 См. напр.: Войтоловский Л.Н. Всходил кровавый Марс: По следам войны. М., 1998. С. 374, 381.

2 См.: Цыкалов Д.Е. Проблема «Россия и Запад»... С. 161.

3 Утро России. 1915.26 апреля.

При этом, если немецкая «техника» казалась необходимой, то немецкая «организация» вызывала известное удивление и скорее отторжение.

До августа 1915 г. «Утро России» отсылало читателей к психологической ситуации в Германии, указывая на поворот немецких настроений от войны к миру. Старательно собирались признаки, указывающие на начавшееся «отрезвление» немцев. При этом, однако, зарубежные корреспонденты той же газеты, имевшие более широкий доступ к немецким новостям, оценивали ситуацию сдержанно, даже отдавали должное немецкому «стоицизму» и «мобилизации энергии». В это время пропагандистские усилия выстраивались вокруг получившей широкую известность ещё в 1914 г. мысли генерал-фельдмаршала Гинденбурга: «победит в этой войне тот, у кого крепче нервы».

В июле 1915 г. Т. Ардов подчеркивал, что после года войны, «когда не- • приятельские войска... приближаются к чисто русским пределам», в России «просыпается чувство национальной опасности». «Только теперь» борьба с Германией «становится вполне "войной за освобождение"», «как будто... начинается... война народная»; истекший год представлялся «прелюдией», «кровавым вступлением к ней»'. Провозглашая «новый период войны», начиная заново, как бы с чистого листа, духовную мобилизациею русского общества, «Утро России» использовало разнонаправленную аргументацию. Газета, с одной стороны, подчёркивала растущую опасность, шла по пути признания, хотя бы только частичного, немецкого опыта, с другой, - возлагала упование на психологическое поражение немцев, которое на поверку оказывалось и заведомо недоказуемым (ввиду скудости сведений), и далеко не бесспорным. В самые тяжёлые для России месяцы публицисты упирали на экономические трудности Германии, «отрезвление умов», стремление народа к скорейшему миру. Но эти прозрения, основанные на недооценке германских «нервов», не могли постоянно подкреплять ожидания в самой России.

Второй параграф главы посвящён обсуждению на страницах «Утра России» перспектив войны и проблемы мира. В нём было охарактеризовано и проявившееся в русской печати недовольство западными союзниками, прежде всего Англией.

Весной и летом 1915 г. в новостях о сепаратном мире, желаемом и Турцией, и Австро-Венгрией, и Германией, не было недостатка. В июле 1915 г. «Утро России» даже обрушилось с критикой на газету «Русское слово», обнародовавшую слух о немецких мирных предложениях, могущих показаться сравнительно выгодными. Такие слухи вновь, как и в начале войны, были признаны нежелательными, «растлевающими»; «Утро России» как будто

1 Утро России. 1915.12 июля.

опасалось некоего соблазна, возникновения в обществе надежд на скорый мир. В августе, уже в более спокойном тоне, газета приводила два основных аргумента: уязвимость позиций Германии и крепость Антанты, «неизбежность общей борьбы до конца». В конце августа поступила информация о том, что германский канцлер лично признал провал всех попыток заключить сепаратное соглашение с Россией.

В целом, «Утро России» должно было балансировать'между линией на войну до победы и разраставшимися критическими, оппозиционными настроениями общества. Рассмотрев оценки ситуации, данные «Утром России» летом 1915 г., автор выделил три последовательных шага:

1). В июле Т. Ардов наблюдал вполне успешную стратегию по образцу 1812 г., когда «непобеждённые нетронутые большие русские силы» уходили «куда-то прочь, "словно" стараясь увлечь за собой немцев». В это же время Россия, по мнению публициста, переживала «какое-то удивительное спокойствие духа и бодрость». Начавшаяся мобилизация промышленности давала возможность говорить «о пробуждении всего русского народа, "который берётся за оружие"»1. Оценка положения, таким образом, была вполне, оптимистической.

2). В начале августа Т. Ардов выступил со статьёй «В грозный час», отметив «падение» Варшавы и Ковно. Он с горечью писал, что «"час" был... грозен» давно, «с самого начала», но тогда, «по обыкновению, не хватило предусмотрительности». В обществе публицист уже наблюдал начинавшуюся «тревогу, напряжённость и некоторую растерянность».

«Поздний «набат» рождает панику». Т. Ардов настоятельно предупреждал об ответственности по отношению к «"малым сим"», к «простому и по истине тёмному русскому народу», который «ничего не знает» и «питается слухами». Эти необразованные люди, узнав о недостатках снабжения, решали, что «"ничего нет"» и армия воюет «голыми руками», услышав о деле Мя-соедова, - подозревали, что «армия вся продана», и «все города тыла кишат предателями»; это бросало тень «на всех, кто не из народа, на "господ", на "интеллигенцию"». Публицист свидетельствовал, что в «народе» «нарастает зловещее и мрачное озлобление», зреет взрыв - даже «не организованный сознательный протест, а бессознательное стихийное раздражение». Требовалась твёрдость, величайшая осторожность и организация «общественного мнения» и «общей деятельности», дабы не проиграть, «накануне, быть может, поворота к лучшему». Т. Ардов, таким образом, был обеспокоен не только самим поражением, но и его возможными следствиями, как раз настроением общества и народа. Это настроение, согласно Т. Ардову, в корне

1 Утро России. 1915. 12 июля.

изменилось за месяц; он не скрывал сильной тревоги и говорил о возможности «огромного крушения, после которого будет потеряна надежда»1.

3). В конце августа «дело снабжения улучшилось, а неприятель, кажется, остановился, не обнаруживает особого желания "глотнуть из океана нашей территории"». Но внутриполитическое положение внушало Т. Ардову глубокий пессимизм; по его мнению, «то, что было», - даже «не военная неудача, а внутреннее крушение». Он восклицал: «Зачем обманули мою веру!», имея в виду веру в возможность единения власти и оппозиционной общественности, и отмечал давно знакомую «повторяемость»: «чем хуже, тем лучше». Иными словами, периоду побед соответствовало «усиление "строгости"» «административной власти», когда наступили «чёрные дни испытаний», - «точно кто-то "ослабил поводья"». В этой связи улучшение положения на фронте как раз подсказывало автору грустные выводы.

В заключение Т. Ардов выделил два момента. Во-первых, он обрушился на «правительство, которое лелеяло в своей среде генерала Сухомлинова и привело Россию к "затруднениям", оскорбительным для каждого русского». Во-вторых, - на ту политику, «которая ставит уровень народной самодеятельности и свободы в зависимость от немецких передвижений и побед». Т. Ардов завершил статью «Земля верующих» без какого-либо призыва или подкрепляющего надежды вывода2. Здесь читателя должен был встревожить общий тон отчаяния. Усвоенный авторитетной либеральной газетой, этот тон служил весомым подтверждением коренного поворота общественных настроений.

Глава III. Неприятель на «русском фронте» в материалах «Утра России» в первый год войны.

Первый параграф главы повествует о том, как на страницах «Утра России» освещались стратегические перспективы, применительно к восточному фронту. В нём раскрывается структура газетной информации о положении на фронте, выявляются её основные черты. Подход издания к оценке военных действий показан на примере двух знаковых событий - поражения 2-ой армии под командованием A.B. Самсонова в августе 1914 г. и многомесячного «великого отступления» русских армий весной-летом 1915 г.

Для каждого номера «Утра России» стала обязательной рубрика «Война», часть которой была посвящена «русскому фронту»; как правило, под неё отводилась вторая полоса. В первую очередь, публиковались официальные со-

1 Утро России. 1915.9 августа.

2 Там же. 23 августа.

общения о ходе военных действий, изначально от Главного управления Генерального штаба, впоследствии - «от штаба Верховного главнокомандующего», в некоторых случаях — от штаба фронта. Эта информация дополнялась и разъяснялась «обзорами» и «оценками» военных официозов, «Русского инвалида» и «Армейского вестника»1. Далее следовали телеграммы, в том числе Петроградского телеграфного агентства (с пометкой ПТА), а также собственных корреспондентов газеты. Очень часто в них речь/шла о положении прифронтовой полосы и оккупированных противником территорий. Большое значение имели статьи военных обозревателей, которые были призваны обобщить и пояснить сведения, полученные за определённый промежуток времени. В начале войны такие статьи публиковались практически ежедневно; весной 1915 г. военные обзоры печати обеих столиц вызвали недовольство руководства Ставки Верховного главнокомандующего и запрещениями были сведены на нет. С мая 1915 г. в освещении военных событий сообщения ПТА и военных официозов получили безусловное преобладание; на долю неофициальных экспертов были оставлены лишь самые общие соображения о войне, например, комментарии к хвалебным публикациям союзной печати о русской армии, размышления о «средствах» «современной войны».

Информирование о событиях на фронте «Утро России» стремилось организовать так, чтобы не допустить падения настроения, недовольства в обществе и в народе. В первый период войны газета весьма последовательно создавала оптимистическое ощущение близости крупного успеха. Во время «великого отступления» ситуация разъяснялась на основании стройной схемы, которая имела под собой веские основания. Читателей старались убедить в том, что уступки территории предпочтительнее потерь живой силы, утраты боеспособности армии. Но положение печати было таково, что преподносимая ею информация изначально могла казаться и недостаточной, и не вполне объективной. Летом 1915 г. «Утро России» само подтверждало эти подозрения, в частности, жалобами на «неправильную цензуру» и своё долгое «вынужденное молчание». Понятно, что во время внутриполитического обострения практика осведомления о войне оказывалась насущной и удобной темой для критики. В итоге то, что писалось ранее, было, во всяком случае, поставлено под вопрос.

В августе 1915 г. тревога и недовольство заметно усилились. Опасения за судьбу столиц, прорывавшиеся на страницах «Утра России», окончательно разрушали представление о хорошо продуманном и организованном отступлении. Упоминалась даже мысль, озвученная не где-нибудь, а в кулуарах мо-

1 Газета «Армейский вестник» издавалась при штабе главнокомандующего Юго-Западного фронта.

сковской городской думы, об организации народного ополчения, потому как «уже поздно думать о снабжении армии»1. Пессимизм и отчаяние, хоть и косвенно, но проявлялись в печати. Эти минорные ноты, на фоне внутриполитического кризиса, перечёркивали пропагандистский настрой первого года войны.

Второй параграф посвящён военному репортажу на страницах «Утра России». Автор изучил те условия, в которых работали военные корреспонденты в 1914 -1915 гг. и рассмотрел, как именно они характеризовали противников, неприятельских воинов, на восточном фронте.

Газетный жанр военного репортажа развивался в непростых условиях, предопределивших его специфику. С одной стороны, налицо был большой читательский спрос на известия с фронта, с другой, - трудности доступа на театр военных действий и жёсткие границы, задаваемые военной цензурой. В итоге были быстро найдены известные шаблоны и устойчивые мотивы, повторявшиеся из статьи в статью. В то же время военные корреспонденты так или иначе передавали подлинный фронтовой опыт; субъектом восприятия здесь выступал как сам корреспондент, находившийся на фронте и общавшийся с пленными противниками, так и непосредственные участники боевых действий. Несомненно, репортажи отражали армейский коллективный опыт восприятия противника, хотя информация, конечно, проходила строгий отбор, литературную обработку, могла искажаться с учётом пропагандистских соображений.

С начала войны человечное отношение к врагу активно подчёркивалось печатью, особенно до поражения в Восточной Пруссии, когда благородное великодушие было наиболее уместно. Снисходительные, сатирические, даже презрительные характеристики могли быть связаны со стремлением развеять собственный страх перед противником. На различных участках фронта «интенсивность» и «напряжённость» боёв могла менять психологию солдата, повышать градус ожесточения в отношении неприятеля. Но даже в наиболее тяжёлые месяцы 1915 г. в печати не было однозначно заострённой ненависти. Оставался актуальным «образ врага», немца и в ещё большей степени «австрийца», - голодного, изнурённого, начинавшего сознавать нерадостные «перспективы», символизировавшего близость раскаяния и перелома в ходе войны.

В заключении обобщены результаты исследования и сформулированы итоговые выводы.

' Утро России. 1915.21 августа.

Основные положения диссертационного исследования отражены в следующих публикациях:

Статьи в ведущих рецензируемых научных журналах и изданиях, рекомендованных ВАК РФ:

1. Эйдук Д.В. Германия и немцы в русской печати, июль' - октябрь 1914 г. (по материалам газеты «Утро России») // Вестник Санкт-Петербургского университета. Сер. 2. 2008. Вып. 2. С. 104 - 111. - 0,6 п.л.

2. Эйдук Д.В. Война и печать: к истории военного репортажа в русской газетной периодике, 1914 - 1915 гг. // Известия Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена. Аспирантские тетради. 2008. № 32 (70). С. 386 - 391. - 0,5 п.л.

Подписано в печать 09.10.2008 Формат 60x84 1/16. Бумага офсетная. Печать офсетная. Усл. печ. л. 1,5. Тираж 100 экз. Заказ № 920.

Отпечатано в ООО «Издательство "JIEMA"»

199004, Россия, Санкт-Петербург, В.О., Средний пр., д.24, тел./факс: 323-67-74 e-mail: izd_lema@mail.ru

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Эйдук, Дмитрий Вячеславович

Введение.

Глава I. Характеристики противников в материалах «Утра России» в начальный период мировой войны.

I. 1. Историософские и социально-политические аспекты «образа врага».

I. 2. Дипломатические аспекты «образа врага».

Глава II. Характеристики противников в материалах «Утра России» в период «великого отступления» русской армии.

II. 1. Социально-политические аспекты «образа врага».

II. 2. Дипломатические аспекты «образа врага». Проблема сепаратного мира.

Глава III. Неприятель на «русском фронте» в материалах «Утра России» в первый год войны.

III. 1. Оценки стратегических перспектив.

III. 2. Противник глазами военных корреспондентов.

Введение диссертации2008 год, автореферат по истории, Эйдук, Дмитрий Вячеславович

Долгое время в нашей стране изучение Первой мировой войны развивалось «по трём направлениям: военная история, экономическая история, история международных отношений. Но и они перекрывались непропорционально большим вниманием к развитию прежде всего революционного движения в военные годы»1. Последние два десятилетия отмечены расширением тематики исследований. При этом вырос интерес именно к социально-психологическим проблемам военного времени. Привлекая широкий круг источников, историки стремятся как можно более полно охарактеризовать мировоззренческие позиции и настроения различных социальных групп, выявить их отношение к важнейшим вопросам, волновавшим русское общество в 1914-1917 гг.

Для исследований такого рода большое значение имеют материалы периодической печати. На наш взгляд, важно учесть двойственную природу периодики; она служила инструментом формирования общественного настроения и, в то же время, его индикатором. Во-первых, журналисты часто писали непосредственно о настроениях общества. Во-вторых, издания, безусловно, учитывали эти настроения, дабы соизмерять с ними свои собственные позиции, грамотно влиять на них.

Главным средством массовой коммуникации во второй половине XIX о начале XX в. становится частная ежедневная газета» . Чем ближе к концу XIX столетия, тем всё более возрастает значение ежедневных изданий, а XX в. даёт уже явное преимущество газет над журналами, как органов политической борьбы, как средства формирования общественного мнения. В 1914 г. «европейская война», - её цели, ход, перспективы, противники и союзники России, — с первого дня приковала к себе внимание газетного мира — издате

1 Смирнов Н.Н. Война и российская интеллигенция // Россия и Первая мировая война: Материалы междунар. науч. коллоквиума, 1-5 июня 1998 г., С.-Петербург. СПб., 1999. С. 257.

2 Боханов А.Н. Буржуазная пресса России и крупный капитал. Конец XIX века - 1914 г. М., 1984. С. 4. лей, редакторов, публицистов, равно как и читающей публики. В это время возрастал читательский спрос на разнохарактерную информацию, связанную с войной, в первую очередь именно на ежедневную информацию. Рос интерес к периодической печати, а значит, росло её воздействие «на общественное мнение своей страны, союзных, нейтральных и враждебных государств»1.

Как указывалось в литературе, «все силы» печати концентрировались «на главном направлении - формировании образа врага» . Помимо этого, большое внимание уделялось рассмотрению вопросов, связанных с перспективами войны, - военных целей России, её союзников и противников, прогнозов, основанных на тех или иных оценках положения неприятеля, а также гипотетических вариантов мирного урегулирования. Заметим, что трактовка в печати вопроса о сроках войны влияла не только на общественные настроения, но и на положение государственных финансов. Профессор-экономист П.П. Ми-гулин, рассуждая о 5 % займе 3 октября 1914 г., писал что его успеху «могла бы препятствовать» разве только «боязнь продолжительной войны, а следовательно, новых займов» . В целом, два пункта, - «образ врага» и «перспективы войны», — включают в себя основные проблемы, освещавшиеся периодической печатью, непосредственно связанные с ведением войны, с взаимодействием с противником. Разумеется, при этом в стороне остаются важные вопросы, волновавшие общество, порождённые войной, но всё же относящиеся в большей степени к внутренней жизни России4.

1 Сенявская Е.С. Противники России в войнах XX в.: Эволюция «образа врага» в сознании армии и общества. М., 2006. С. 63.

2 Там же.

3 Утро России. 1914. 21 октября.

4 В их числе можно назвать, например, вопросы об общественной помощи фронту, о беженцах, о шпионаже, об экономических трудностях, переживаемых Россией в военное время, также вопрос о будущем устройстве Польши (связанный с перспективами войны). Этим темам, широко освещавшимся русской печатью в 1914 — 1917 гг. была посвящена работа Т.А. Белогуровой. — См.: Белогурова Т.А. Отражение общественных настроений в российской периодической печати 1914— 1917 гг.: Автореф. дисс. . канд. ист. наук. Брянск, 2006.

Также оговорим, что мы оставляем в стороне вопросы о т.н. «немецком засилье» и положении российских немцев. «Внутренний немец» нередко воспринимался как внутренний враг, тесно

На наш взгляд, избранный подход, во-первых, даёт возможность судить о направлении пропагандистских усилий печати, её отдельных органов. Во-вторых, материал газетной периодики позволяет проследить динамику восприятия войны, очертить круг представлений современников о ней. Мы будем опираться на московскую газету «Утро России», привлекая в необходимых случаях материал других периодических изданий. Сразу отметим, что в литературе она характеризовалось как «глашатай воинствующих московских капиталистов», как газета, в июле 1914 г. «громко выступавшая за войну с Германией»1. На наш взгляд, «Утро России» достаточно полно отражало общезначимую линию либеральной печати, - линию, основанную на изначальном и безусловном приятии войны.

В целом, литература, так или иначе связанная с социально-психологическими аспектами истории России периода Первой мировой войны, очень обширна. Мы отметим 3 группы исследований, имеющих прямое отношение к нашей теме, и перечислим наиболее значимые для нас работы.

1). Исследования, характеризующие положение периодической печати и условия её функционирования в 1914-1917 гг.

В первые десятилетия после 1917 г. вышли в свет исследования, посвященные основным приёмам, теории и отчасти истории газетного дела . Они были призваны служить пособием для молодых журналистов; поскольку к тому времени советская журналистика еще не накопила достаточного практического опыта, авторы часто обращались к примерам крупных дореволюсвязанный с внешним врагом, но, несомненно, заслуживавший особой характеристики. См.: Белогурова Т.А. 1) Отражение общественных настроений. С. 24; 2) Русская периодическая печать и проблемы внутренней жизни страны в годы Первой мировой войны. Смоленск, 2006. С. 89-98; Соболев И.Г. Борьба с «немецким засильем» в России в годы Первой мировой войны: Автореф. дисс. . канд. ист. наук. СПб., 1998.

1 Дякин B.C. Русская буржуазия и царизм в годы Первой мировой войны. (1914 - 1917). JL, 1967. С. 59.

2 Керженцев В. Газета. Ее организация и техника. М., 1919. Срединский С. Газетно-издательское дело. Основные вопросы газетного хозяйства. М., 1924. Вертинский Н.С. Газета в России и СССР. XVII-XX вв. М., 1931. Пальгунов Н.Г. Основы информации в газете. М., 1955. ционных газет1. В 1920-х гг. издавались работы по истории военной пропа

2 3 ганды, психологической войны в 1914 — 1918 гг. ; большое внимание в них уделялось зарубежному опыту, в первую очередь английским и немецким наработкам.

В 1970 - 1980-х гг. усилиями московских историков печати во главе с Б.И. Есиным был издан ряд сборников статей по истории русской журналистики4; два таких сборника отражают вопросы теории и методологии изучения прессы5. Авторы отстаивали «системный подход» к изучению периодической печати6, подразумевая рассмотрение средств массовой информации как целостной системы во всем многообразии связей и взаимоотношений частей, её составляющих.

Применительно к журналистике начала XX в. было важно преодолеть известную односторонность науки, когда на протяжении многих лет историки печати досконально исследовали легальные и нелегальные большевистские издания, оставляя практически без внимания тысячи других органов периодики. Большое количество не описанных, не «рассортированных» изданий было необходимо представить в целом, наметить классификационные схемы, выяснить типообразующие принципы, проанализировать связи этих изданий с различными общественными группами и партиями, взаимодействие прессы с читателем . Это предопределило появление работ Б.И. Есина, С .Я. Махони-ной, А.Н. Боханова, А.З. Окорокова, С.В. Смирнова, в которых давались

1 Кострикова Е.Г. Русская пресса и дипломатия накануне первой мировой войны, 1907 - 1914. М., 1997. С. 5.

2 См.: Лайнбарджер П. Психологическая война. М., 1962.

3 Потапов Н.М. Печать и война. M.-JL, 1926. Блументаль Ф.Л. Буржуазная политработа в мировую войну 1914- 1918 гг. Обработка общественного мнения. M.-JL, 1928.

4 Из истории русской журналистики конца XIX — начала XX в. М., 1973. Из истории русской журналистики начала XX в. М., 1984.

5 Методика изучения периодической печати. М., 1977; Методика изучения и преподавания истории русской журналистики на факультетах журналистики государственных университетов. М., 1987.

6 Махонина С .Я. Некоторые аспекты системного подхода к изучению истории журналистики в России // Методика изучения и преподавания истории русской журналистики на факультетах журналистики государственных университетов. М., 1987.

7 Там же. С. 21-23, 27-28. обобщённые характеристики развития русской прессы этого важнейшего исторического периода1. При этом изыскания А.Н. Боханова, а также В.Я. Лао верычева и Ю.И. Фединского были посвящены издательской стороне газетного дела, финансовому, организационному и материально-техническому аспектам.

Следует особо отметить монографию В.Я. Лаверычева, изданную в год полувекового юбилея двух российских революций, в которой идёт речь «об издательской стороне деятельности некоторых московских газет» . Эта работа даёт возможность заглянуть за кулисы партийно-политических газет: органа октябристов - «Голоса Москвы» и прогрессистов - «Утра России». Ла-верычев обстоятельно писал о финансировании и издании «Утра России»: выявил причины появления газеты, привёл суммы дефицитов за ряд лет, опубликовал списки капиталистов, дававших деньги на издание. Заслуга В.Я. Лаверычева тем более велика потому, что собственно редакционно-издательские фонды обеих упомянутых газет в архивах не сохранились. Историк восполнял этот пробел при помощи, в частности, документации типографии П.П. Рябушинского4.

В 1975 г. ленинградский исследователь А.Ф. Бережной опубликовал работу, специально посвященную истории печати в годы мировой войны5. Автор задался целью, во-первых, воссоздать общую картину деятельности русской легальной прессы, во-вторых, охарактеризовать правительственную по

1 Есин Б.И. 1) Русская дореволюционная газета. М., 1971; 2) Русская легальная пресса конца XIX - начала XX в. // Из истории русской журналистики конца XIX — начала XX в. М., 1977; 3) Русская газета и газетное дело в России. М., 1981. Махонина С.Я. 1) Русская легальная журналистика XX в.: 1900 — февр. 1917. М., 1980; 2) Русская дореволюционная печать: 1905

1914 гг. М., 1990. Боханов А.Н. 1) Из истории буржуазной печати 1906 - 1912 гг. // Исторические записки. 1976, № 97; 2) Русские газеты и крупный капитал // Вопросы истории. 1977 № 3; 3) Буржуазная пресса России.; Окороков А.З. Октябрь и крах русской буржуазной прессы. М., 1970; Смирнов С.В. Легальная печать в годы первой русской революции. JL, 1981. " Лаверычев В.Я. По ту сторону баррикад. (Из истории борьбы московской буржуазии с революцией). М., 1967; Фединский Ю.И. Материальные условия издания русской буржуазной газеты // Вестник МГУ. Сер. 10, Журналистика, 1980, № 2.

3 Боханов А.Н. Буржуазная пресса России. С. 12.

4 Центральный государственный исторический архив г. Москвы (ЦГИАМ). Ф. 1914.

5 Бережной А.Ф. Русская легальная печать в годы первой мировой войны. Л., 1975. литику в отношении печати. Основной метод А.Ф. Бережного — идейно-тематический анализ публикаций1. Он рассмотрел в специальных главах наиболее мощные отряды оппозиционной печати, выделив их по партийно-политическому признаку, а также издательскую и редакторскую деятельность М. Горького, его журнал «Летопись». В частности, он писал об изданиях прогрессистов, обозначил некоторые позиции «Утра России». В небольшой по объёму книге автор дал обобщённые характеристики содержания изданий, его изменений в связи с военными и политическими событиями. При этом А.Ф. Бережного интересовали преимущественно внутриполитические позиции печатных органов.

В ряде случаев автор отметил и важные частные сюжеты, требующие углублённого изучения. Например, основываясь на архивных данных и публикациях 1920-х гг., принадлежащих военным историкам, А.Ф. Бережной затронул интереснейший вопрос о влиянии германской агентуры на русскую прессу. Он писал о деятельности бюро печати при министерстве иностранных дел Германии и его отделении в Стокгольме, возглавляемого доктором Гамманом. В «Записке по охранному отделению» с беспокойством указывалось, что данные, сфабрикованные Гамманом, «помещают в русских газетах от своего имени русские журналисты, навербованные Гамманом среди заграничных корреспондентов русских газет»2.

Правительственная политика в отношении печати изучалась А.Ф. Бережным, И.В. Новожиловой, Э.В Летенковым3, в новейшее время - американским исследователем Дж. Дейли4. В частности, в своей кандидатской диссер

1 Бережной А.Ф. Русская легальная печать. С. 5.

2 Там же. С. 16-17.

3 Бережной А. Ф. 1) Царская цензура и борьба большевиков за свободу печати. JL, 1967; 2) Русская легальная печать.; Новожилова И.В. Политика царского правительства в области законодательства о печати. 1905 - 1914 гг. JL, 1971; Летенков Э.В. 1) Из истории рептильного фонда Главного управления по делам печати // Вестник ЛГУ. 1973. №14; 2) К истории правительственных информационных центров в России // Вестник ЛГУ. 1973. №20; 3) Из истории политики русского царизма в области печати (1905 — 1917 гг.): Автореф дисс. канд. ист. наук. Л., 1974.

4 Дейли Дж. Пресса и государство в России (1906 - 1917 гг.) // Вопросы истории. 2001. № 10. тации ленинградский историк Э.В. Летенков писал о разработке «Временного положения о военной цензуре», проанализировал документы Петроградской военно-цензурной комиссии за 1914-1917 гг.1. Многое было сделано для изучения правительственных информационных центров2, источников заруо бежной информации русских газет, как официальных, так и собственных .

2). Исследования по истории политической и историко-философской публицистики 1914—1917 гг.4.

Начиная с 1960-х гг. советские исследователи гораздо чаще, нежели ранее, обращались к «истории верхов» предреволюционной России; в частности, B.C. Дякин, А. Г. Слонимский, Е.Д. Черменский, JI. М. Спирин, А.Я. Ав-рех, Н. Г. Думова, В.В. Шелохаев писали о либеральной оппозиции в годы мировой войны5. Они изучали идейно-политические установки партий, тактику фракций в Государственной думе, отношение либералов к правительственным верхам, к внутриполитическому курсу и к проблемам, связанным с ведением войны. Понятно, что в этих трудах уделялось определенное внимание либеральной печати и политической публицистике, в том числе и публицистике «Утра России».

Отметим работу B.C. Дякина, который рассмотрел, как именно обсуждались цели и характер войны в периодических изданиях. Автор обозначил две идеологии войны в либеральной публицистике: первая объясняла войну как

1 Летенков Э.В. Из истории политики русского царизма. С. 7-8.

2 Там же. С. 10-12. См. также: Кострикова Е.Г. Русская пресса и дипломатия накануне первой мировой войны, 1907-1914. М., 1997. С. 8.

3 Кострикова Е.Г. Русская пресса и дипломатия.

4 Подробнее см.: Цыкалов Д.Е. Проблема «Россия и Запад» в отечественной публицистике периода Первой мировой войны: июль 1914 - февраль 1917 г.: Дисс. канд. ист. наук. Волгоград, 2003. С. 4-14.

5 Лаверычев В.Я. По ту сторону баррикад; Дякин B.C. Русская буржуазия и царизм.; Слонимский А.Г. Катастрофа русского либерализма. Прогрессивный блок накануне и во время Февральской революции 1917 года. Душанбе, 1975; Черменский Е.Д. IV Государственная дума и свержение царизма в России. М, 1976; Спирин Л.М. Крушение помещичьих и буржуазных партий в России (начало XX века - 1920 г.) М., 1977; Аврех А.Я. Распад третьеиюньской системы. М., 1986; Думова Н.Г. Кадетская партия в годы первой мировой войны и Февральской революции. М, 1988. Шелохаев В.В. 1) Российские либералы в годы первой мировой войны // Вопросы истории. 1993. № 8; 2) Либералы и массы в годы первой мировой войны // Вопросы истории. 1996. № 7. борьбу против милитаризма и реакции»1, вторая делала упор на «столкновение славянского и германского миров, несущих в себе особые идеи и особую культуру»2. Первой линии придерживалось большинство кадетской и близкой к кадетам печати, «интеллигенты умеренно-либерального толка» , второй - «некадетская», прогрессистская и октябристская печать, отчасти «Биржевые ведомости», «представлявшие свои страницы преимущественно авторам правокадетского толка»4, журнал «Русская мысль», издававшийся П.Б. Струве. Такое разграничение, в целом важное и вполне обоснованное, не учитывает, на наш взгляд, ряда частных моментов, частых пересечений двух идеологий войны.

Как уже говорилось, с конца 1980-х гг. расширяется тематика исследований, посвященных Первой мировой войне. С этого времени многие специалисты, как отечественные, так и зарубежные, обращались к публицистике, чаще всего первых месяцев войны5. В первую очередь их интересовали выступления русских религиозных философов, некоторых литераторов, до того остававшиеся почти неизученными и полузабытыми в нашей стране. С осо

1 Дякин B.C. Русская буржуазия и царизм. С. 50.

2 Там же. С. 53

3 Цыкалов Д.Е. Проблема «Россия и Запад». С. 6.

4 Дякин B.C. Русская буржуазия и царизм. С. 47.

5 Дьяков В.А. Славянский вопрос в русской общественной мысли 1914-1917 годов // Вопросы истории. 1991. № 6; Смирнова Е.А. Первая мировая война в проблематике русского философско-религиозного ренессанса // Россия в первой мировой войне. Рязань, 1994; Ребещенкова И.Г. Русские философы в поисках смысла войны // Социальная философия и философия истории: открытое общество и культура. СПб., 1994. Ч. II.; Обатнин Г.В. К описанию позиции Вячеслава Иванова периода первой мировой войны // Новое литературное обозрение. 1997. № 26; Плотников Н.С., Колеров М.А. Русский образ Германии: социал-либеральный аспект // Исследования по истории русской мысли: Ежегодник за 1999 год. М., 1999; Милованов А.В. Первая мировая война в восприятии российских религиозных мыслителей (1914 - февраль 1917 г.): Автореф. дисс. канд. ист. наук. Саратов, 1999; Полежаев Д.В. "Золотой век" русской философии и Первая мировая война // Первая мировая война: история и психология. СПб., 1999; Носков В.В. 1) «Война, в которую мы верим»: Начало Первой мировой войны в восприятии духовной элиты России // Россия и Первая мировая война. СПб., 1999; 2) Первая мировая война и русская философия истории // Проблемы всемирной истории. СПб., 2000; Купцова И.В. «Когда пушки стреляют, музы молчат.»? (Художественная интеллигенция в годы Первой мировой войны) // Клио. 1997. № 1; Хеллман Б. Когда время славянофильствовало. Русские философы и первая мировая война // Studia Russica Helsingiensia et Tartuensia: Проблемы истории русской литературы начала XX века / Под ред. Бюклинг JI. и Песонена П. Helsinki, 1989. бым вниманием изучались отклики на мировую войну JI.H. Андреева1 и философа В.Ф. Эрна2, предложившего яркий и неоднозначный взгляд на современную ему Германию.

В работе финского ученого Б. Хеллмана рассмотрена публицистика С.Н. Булгакова, В.И. Иванова, В.Ф. Эрна, В.В. Розанова, Н.А Бердяева, C.JI. Франка, М.О. Гершензона, причём автор методично выявлял общее и особенное во взглядах философов. По его мнению, этих мыслителей (последних трёх в несколько меньшей степени) в первый год войны объединило «неославянофильское» течение . Связи военной идеологии со славянофильством XIX в., активно обсуждавшиеся современниками4, были подчёркнуты Б. Хеллманом.

Обстоятельностью и глубиной отличается статья М.А. Колерова и Н.С. Плотникова, авторы которой анализировали довоенные и военные взгляды «веховцев» - особой «идейной среды», группы мыслителей «в составе П.Б. Струве, С.Н. Булгакова, Н.А. Бердяева, C.JI. Франка, их союзников и учеников»5. Во время войны эти мыслители группировались вокруг журнала «Русская мысль», в то же время С.Н. Булгаков и Н.А. Бердяев периодически печатались на страницах «Утра России». Особенно важно, что М.А. Колеров и Н.С. Плотников начали повествование с конца XIX в., что позволило им судить об истоках некоторых постулатов, а также показать обусловленность публицистики 1914—1917 гг. именно особенностями «духовной жизни военного времени»6.

1 Хеллман Б. Леонид Андреев в начале первой мировой войны // Литературный процесс: внутренние законы и внешние воздействия. Тарту. 1990; Ганелин Р.Ш. Леонид Андреев и начало мировой войны // Клио. 1997. № 3.

2 Шеррер Ю. Неославянофильство и германофобия: Владимир Францевич Эрн // Вопросы философии. 1989. №9.

3 Хеллман Б. Когда время славянофильствовало. С. 212-213.

4 См.: Розанов В.В. Война 1914 г. и русское возрождение. Пг., 1915 г.; Эрн В.Ф. Время славянофильствует. М., 1915; Аскольдов С. Отзвуки славянофильства в годы войны // Русская мысль. 1916. Кн. 3.

5 Плотников Н.С., Колеров М.А. Русский образ Германии. С. 73.

6 Цыкалов Д.Е. Проблема «Россия и Запад». С. 9.

Наконец, в 2003 г. появилась упоминавшаяся нами кандидатская диссертация Д.Е. Цыкалова, в которой систематически рассматривается военная публицистика основных политических направлений предреволюционной России. Исследуя освещение публицистами проблемы «Россия и Запад», автор так или иначе затронул многие вопросы, связанные с отношением русского общества к войне, в частности, к германскому противнику. На наш взгляд, Д.Е. Цыкалов хорошо справился со стоявшей перед ним задачей. Его работа, безусловно, закладывает солидный фундамент для дальнейших изысканий, посвященных более подробной характеристике позиций отдельных изданий и авторов, изучению разнообразных связей между публицистикой и настроениями общества в целом.

3). Исследования, посвященные формированию «образа врага» в массовом сознании российского общества и российской армии. Их авторы стремились показать, на основании различных источников, как различные социальные группы воспринимали противников России в различных войнах, в том числе, в Первой мировой войне1.

Е.С. Сенявская, которая считается основателем и лидером нового научного направления - «военно-исторической антропологии и психологии», работала и над теоретическим раскрытием социокультурного и психологического феномена отношения к «чужому», к «врагу» в экстремальной военной ситуации. В частности, она наметила типологию «образов врага». По её мнению, синхронный, то есть формировавшийся непосредственно в ходе войны, образ врага «включал в себя служебно-аналитический, пропагандистский и лично-стно-бытовой образы». Последний тип образа присутствовал как основной

1 Сенявская Е. С. 1) Человек на войне. Историко-психологические очерки. М., 1997; 2) Образ врага в сознании участников первой мировой войны // Вопросы истории. 1997. № 3; 3) Противники России в войнах XX в.; Саран А. Ю., Сергеев Е. Ю. Россия и Запад в 1900 - 1917 гг. // Россия и Запад. Формирование внешнеполитических стереотипов в сознании Российского общества первой половины XX века. М., 1998; Оболенская С.В. 1) Германия и немцы глазами русских (XIX век). М., 2000; 2) Немецкий вопрос и представления в России о немцах в годы первой мировой войны // Россия и Германия. М., 2001; Поршнева О.С. Внешний враг в сознании народных низов России в период Первой мировой войны // «Наши» и «чужие» в российском историческом сознании. Материалы междунар. науч. конф. СПб., 2001. на всех армейских уровнях»1. «В "армейском" образе значительно меньше штампов и идеологических клише, мало в нём и обобщающей "информационной аналитики". Доминируют. прагматический опыт и здравый смысл» .

Подчеркнём также указание Е.С. Сенявской на то, что мобилизация «морально-психологических сил» воющей нации объективно требовала привлечения как «пропагандистского аппарата государства», так и различных «общественных институтов, средств массовой информации». Их усилиями формировался второй тип образа, «пропагандистский»3, о содержательных характеристиках которого скажем ниже.

Чрезвычайный интерес представляет научный спор Е.С. Сенявской и С.В. Оболенской. Е.С. Сенявская заключала, что «воспитанный средствами пропаганды» «образ врага-зверя», под влиянием «личных впечатлений, приобретённых на войне», «постепенно трансформировался в образ врага-человека»4. То есть в ходе войны отношение к противнику, смягчалось, становилось более терпимым. По мнению С.В. Оболенской, «дело обстояло как раз наоборот». Опираясь на материалы военной цензуры, она отметила в письмах из армии 1916 — 1917 гг. «общее озлобление», «крайнее озлобление» против немцев, вызванное известиями из «немецкого плена» («рассказы возвращавшихся. инвалидов») и немецкими «способами ведения войны», а также «недовольство немецким засильем», которое «раньше встречалось крайне редко». Наконец, она констатировала, что Февральскую революцию нередко рассматривали именно как освобождение от «рабства и владычества немецкого», власти «немецких шпионов, предателей, кровопийц, сосавших нашу кровь триста лет»5.

На наш взгляд, эта дискуссия убедительно доказывает неоднозначность и чрезвычайную сложность истории общественных настроений.

1 Сенявская Е.С. Противники России в войнах XX в. С. 25.

2 Там же. С. 19.

3 Там же. С. 14.

4 Там же. С. 69.

5 Оболенская С.В. Германия и немцы глазами русских. С. 184-188.

Таким образом, проблема освещения важнейших аспектов Первой мировой войны в русской газетной периодике, в том виде, как она сформулирована в теме настоящей диссертации, не становилась предметом комплексного конкретно-исторического исследования, хотя отдельные её аспекты, конечно, затрагивались в работах отечественных и зарубежных специалистов. Кроме того, материалы газеты «Утро России», нередко цитировавшиеся историками, специально и систематически не изучались. Правильная постановка и частичное разрешение нашими предшественниками ряда важных вопросов создали предпосылки, необходимые и достаточные для того, чтобы приступить к анализу отношения периодической печати к войне и противнику в 1914-1917 гг.

Учитывая актуальность и научную значимость темы, автор избрал объектом исследования публикации газеты «Утро России» июля 1914 - сентября 1915 г., а его предметом отражённые в этих публикациях взгляды авторов на внешних противников России и на перспективы войны.

Диссертант задаётся целью охарактеризовать пропагандистскую линию газеты «Утро России» в первый год мировой войны, её усилия по формированию общественного мнения и общественного настроения, применительно непосредственно к войне. В связи с этим предпринята попытка решить следующие задачи:

• Выявить предложенные публицистами газеты в начале войны основополагающие характеристики, используемые при создании «образа врага», и их взаимные связи.

• Проследить эволюцию этих характеристик в 1915 г.

• Выявить характеристики противника в репортажах военных корреспондентов газеты.

• Рассмотреть, как газета формировала «взгляд в будущее», представления о перспективах войны.

• Изучить отношение «Утра России» к перспективе сепаратного («компромиссного») мира.

• Выяснить, как именно изменения общественного настроения летом 1915 г. отражались на страницах «Утра России».

Оговорим, что изучая «образ врага», под «внешним врагом» мы будем понимать Германию и Австро-Венгрию, и соответственно немецких и австро-венгерских воинов. В работе не предусмотрена специальная характеристика третьего противника России — Турции, что объясняется двумя особенностями избранного нами источника. В политическом отношении Турция изучалась публицистами чаще всего как объект германской политики. В военно-бытовом отношении турецкий противник почти не рассматривался, так как на Кавказский фронт военные корреспонденты не допускались.

Хронологические рамки исследования охватывают период с июля 1914 г. до сентября 1915 г. Он традиционно делится на два этапа: первые месяцы войны («начало войны»), и весенне-летние месяцы 1915 г. (время «великого отступления» русской армии).

Именно в этот период активно разрабатывались идеологические проблемы, связанные с войной, формировались воззрения на войну и на её перспективы, многие из которых оставались актуальными вплоть до революционных событий 1917 г. В рамках первого года войны, до сентября 1915 г., коренным образом менялось отношение русского общества к войне, произошёл определённый психологический перелом, который и рассматривается в данной работе. В дальнейшем, с осени 1915 г. изучаемые нами аспекты обсуждались менее активно, связывались с внутрироссийской проблематикой и отчасти вытеснялись ею.

Источниковая база диссертации определена объектом и целью работы.

Основным источником стали публикации газеты «Утро России» июля 1914 — сентября 1915 г. Огромное большинство этих публикаций так или иначе касались мировой войны, что выдвигало необходимость тщательного и всестороннего анализа газетного материала. По сложившейся традиции в литературе чаще цитировалась и лучше изучалась политическая публицистика. Наряду со статьями публицистов и зарубежных корреспондентов мы привлекали публикации других жанров:

• хронику — информационные сообщения, составленные на основе телеграмм;

• обзоры печати;

• военные обзоры;

• очерки — военные репортажи;

• сатирические «маленькие фельетоны».

В работе использованы и материалы других органов печати, в первую очередь крупных ежедневных газет, таких как «Биржевые ведомости», «Русские ведомости», «Русское слово», «Речь», «Новое время». Кроме того, публицистические произведения могли издаваться отдельными брошюрами, в составе сборников.

Весьма ценным источником является журнал «Бюллетени литературы и жизни» — дайджест российской прессы, выходивший два раза в месяц. Журнал, стремившийся, по признанию его издателей, «быть зеркалом духовной жизни современности», содержит информацию о наиболее заметных дискуссиях в печати, рецензии на книжные новинки. Положение русской прессы в целом в это время освещал «двухнедельный профессиональный журнал» «Журналист», орган общества деятелей периодической печати и литературы; его контора и редакция находились в Москве.

Выше указывалось, что фонд редакции «Утра России» в архивах не сохранился. Дабы хоть в малой степени восполнить этот пробел, мы обратились к фондам других газет: «Речи», «Русские ведомости» и «Русское слово», хранящимся в Российском государственном архиве литературы и искусства (РГАЛИ). В этих фондах нами выявлены материалы, позволяющие лучше понять общие условия, в которых работали журналисты того времени, взаимоотношения редакций с военной цензурой.

Для характеристики социально-психологической атмосферы военного времени важны источники личного происхождения. Дневники и воспоминания, авторы которых писали о событиях 1914 — 1915 гг., весьма многочисленны. Отметим три источника, которые наиболее широко использовались нами. Это воспоминания В.И. Гурко1, члена Государственного совета по выборам от тверского земства, одного из авторов программы «Прогрессивного гу блока», дневник искусствоведа барона Н.Н. Врангеля , во время войны активно участвовавшего в деятельности Общества Красного Креста, дневник о писателя М.М. Пришвина , ставшего военным корреспондентом газет «Речь» и «Русские ведомости». Все три источника содержат богатый материал по истории общественных настроений, доселе остававшийся практически неизученным. Мы обратили особое внимание и на то, как авторы оценивали роль периодической печати в первый год войны, передавали свои читательские впечатления.

Мы обращались также к известному труду М.К. Лемке4. Жанровую специфику материала, изложенного в этой книге, определить непросто; В её основе - дневниковые записи автора, в сентябре 1915 - июле 1916 г. служившего в Ставке Верховного главнокомандующего, в составе Бюро печати. Вместе с тем, Лемке приводил многочисленные официальные документы, которые он «тщательно копировал», «всегда с большим риском лично для себя»5.

Теоретической основой исследования явились принципы историзма и системности. Первый принцип предполагает изучение всякого исторического явления в его развитии, конкретной обусловленности и индивидуальности. Согласно второму принципу, каждый исторический период следует рассмат

1 Гурко В.И. Черты и силуэты прошлого: Правительство и общественность в царствование Николая II в изображении современника. М., 2000.

2 Врангель Н.Н. Дни скорби. Дневники 1914-1915 гг. СПб., 2001.

3 Пришвин М.М. Дневники. 1914 - 1917. СПб., 2007.

4 Лемке М.К. 250 дней в царской Ставке (25 сентября 1915 - 2 июля 1916). Пб., 1920.

5 Там же. С. XTV-XV, XVII. ривать как систему взаимосвязанных элементов и причин, детерминирующих их изменения. Среди методов исторической науки, применявшихся в работе, отметим историко-описательный и политико-описательный методы, обеспечившие необходимую для обобщений первичную фактическую информацию, а также историко-генетический метод, позволивший проследить развитие происходивших в российском общественном сознании процессов. Из числа специальных методов изучения периодической печати использовался идейно-тематический анализ публикаций.

Научная новизна диссертации. В настоящей работе впервые проведено специальное и комплексное исследование пропагандистских установок крупной русской газеты периода Первой мировой войны. Были выделены и охарактеризованы два важных объекта общественного внимания, имеющие непосредственное отношение к войне, — «образ врага» и вопрос о перспективах войны. При изучении этих важнейших проблем автор сделал акцент на спорных моментах, «слабых местах» «Утра России»: противоречивости тезисов газеты, полемике между изданиями, неоднозначности читательского восприятия. Также были изучены подходы русской либеральной печати к будущему мирному урегулированию, к связанным с ним проблемам европейской политики (например, перспектива англ о-германского сближения). Впервые было проанализировано обсуждение темы сепаратного мира в общедоступной печати 1914-1915 гг. Особое внимание было уделено развитию жанра военного репортажа, характеристикам неприятеля в статьях военных корреспондентов. В целом, автор проследил эволюцию пропагандистской линии газеты «Утро России» на протяжении первого года мировой войны. Диссертация выполнена на основе широкого круга газетных публикаций, большая часть которых впервые вводится в научный оборот.

Практические результаты исследования. Научные результаты диссертации могут быть использованы при подготовке обобщающих трудов по истории Первой мировой войны, а также по истории русской журналистики.

Работа построена по проблемно-хронологическому принципу. Содержание двух первых глав соответствует двум этапам мировой войны, упомянутым выше. В третьей главе рассматривается отражение на страницах «Утра России» сугубо военной проблематики (положения «русского фронта») на протяжении первого года войны, т.е. всего изучаемого периода.

Газета «Утро России» была основана осенью 1907 г. и возобновлена осенью 1909 г., по инициативе П.П. Рябушинского. Он видел газету органом «прогрессивной и либеральной части московской купеческой массы, не находившейся в зоне кадетского влияния»1 и привлёк к финансовому, организационному и авторскому участию в ней ряд промышленников2. Но «по существу, хозяином являлся» сам П.П. Рябушинский3, совместно с братом он принимал на себя половину ежегодного взноса4, — «Утро России» было убыточно и поддерживалось по политическим мотивам.

В литературе газета рассматривалось как «фактически центральный орган» партии прогрессистов5, однако всё же была «изданием не партии, а группы промышленно-финансовых дельцов»6. Заметим, что о самой «партии прогрессистов» можно говорить только условно. Как показал А.Я. Аврех, в III Государственной думе существовала фракция прогрессистов, с 1911 г. велись переговоры «о создании внедумской группы прогрессистов», и даже съезд ноября 1912 г., конституировавший «организацию», не привёл к созданию партии . Оставалось, однако, стремление форсировать партийное строительство; в июле 1915 г. «Утро России» сообщало о намерении членов Думы И.Н. Ефремова и М.А. Караулова приступить к регистрации национало либеральной партии .

1 Бурышкин П.А. Москва купеческая: Записки. М., 1991. С. 239.

2 См.: Боханов А.Н. Буржуазная пресса России. С. 77-79.

3 Бурышкин П.А. Москва купеческая. С. 239.

4 Боханов А.Н. Буржуазная пресса России. С. 77.

5 Бережной А.Ф. Русская легальная печать. С. 75.

6 Боханов А.Н. Буржуазная пресса России. С. 79.

7 Аврех А.Я. Распад третьеиюньской системы. С. 170-175.

8 Утро России. 1915. 12 июля

Согласно воспоминаниям П.А. Бурышкина, газетой управлял редакционный комитет, в составе которого постоянно работали П.П. и В.П. Рябушин-ские, С.Н. Третьяков, С.А. Смирнов и сам Бурышкин. Издателем «юридически состоял И.Ф. Родионов, личный служащий Павла Павловича, заведовавший его домом»1. Редактором в изучаемое нами время значился С.М. Протопопов. Фактическим же редактором, как писал Бурышкин, был «очень талантливый журналист», автор «нашумевшего фельетона» «Прыжок влюблённой пантеры»; фельетон был подписан Altus'oM — Аркадием Павловичем Алексеевским. При этом хозяин, П.П. Рябушинский, был недоволен этим редактором, так как находил, что он недостаточно стремился подчеркнуть «"классовый"» характер газеты .

Ведущим публицистом «Утра России» считался Т. Ардов - Владимир Геннадиевич Тардов, поэт, фельетонист, литературный критик. Его статьи и очерки 1911 - 1917 гг. вошли в сборник «Судьба России», охарактеризованный автором как «книга о русской политической жизни, рассматриваемой с точки зрения философии русской истории» . В числе ярких публицистов «Утра России» периода войны можно также назвать самого Altus'a (летом 1915 г.), профессора-слависта A.JI. Погодина, инженера Н.А. Демчинского (в

1914 г.), Георгия Ландау. Николай Александрович Демчинский (ум. 1 января

1915 г.), железнодорожник и «метеоролог-любитель, предсказывающий погоду», занимался журналистикой с 1873 г. Он «энергично отстаивал идеи конституционного управления»4 и, вместе с тем, «был вхож высшие сферы» и дорожил этими «отношениями»; именно он привёз из Петербурга сплетни о «прыжке пантеры»5. Литературоведческие статьи публиковала Августина Филипповна Даманская, писательница, переводчица, журналист, чаще всего выступавшая под псевдонимом «Арсений Мерич».

1 Бурышкин П.А. Москва купеческая. С. 239.

2 Там же.

3 Ардов Т. Судьба России. М., 1918.

4 Журналист. 1915. № 1-2. С. 58.

5 Утро России. 1915. 22 августа.

В начале войны политическая и историософская публицистика приобретала очень большое значение. Известнейшие писатели и философы приняли на себя задачу «идейного оправдания войны»1. Идеи тех, кого иногда именуют «духовной элитой России» , отливались в форму газетных статьей; эмоционально насыщенные, публицистически заострённые, эти статьи были обращены к широкой читательской аудитории и призваны создавать определённое отношение к войне, определенное настроение, — прежде всего в тылу. На страницах «Утра России» сотрудничали религиозные философы Н.А. Бердяев, С.Н. Булгаков, В.Ф. Эрн (с осени 1914 г.), писатель JI.H. Андреев. Н.А. Бердяев в годы Первой мировой войны опубликовал десятки статей, предложил свои ответы на основные мировоззренческие вопросы, выдвинутые войной. Статья «Душа России» вышла в свет отдельным изданием , подавляющее большинство остальных статей печаталось в «Биржевых ведомостях», часть их была впоследствии объединена в сборнике «Судьба России»4. Но первый по времени развёрнутый отклик Бердяева на войну появился в «Утре России» 17 августа 1914 г.5.

Утро России» имело собственную корреспондентскую сеть за границей, особенно полезную в условиях войны, когда интерес к зарубежной информации, очевидно, возрастал. В Париже работал корреспондент Н.Минский -Николай Максимович Виленкин, поэт, драматург, переводчик, религиозный философ, начавший печататься в 1876 г. Он получил известность и как номинальный редактор первой легальной большевистской газеты «Новая Жизнь» (1905 г.), из-за чего был вынужден жить вне России до амнистии 1913 г. В начале мировой войны Н. Минский передал сообщение о том, что В.И. Ленин «вместе с другими русскими эмигрантами вступил в ряды австрийской армии»; Ленин, как сообщалось, пытался привлечь Минского к «третейскому

1 Франк C.JI. О поисках смысла войны // Русская мысль. 1914. Кн. 12. С. 125.

2 Носков В.В. «Война, в которую мы верим». С. 326.

3 Бердяев Н.А. Душа России. М., 1915.

4 Бердяев Н.А. Судьба России: опыты по психологии войны и национальности. М., 1918.

5 См.: Бердяев Н.А. Судьба России. Кризис искусства. М., 2004. Он же. Футуризм на войне. М., 2004. партийному суду»1. Из Нью-Йорка корреспондировал Марк Ефимович Виль-чур, российский журналист, живший в США, автор книг о российской эмигл рации . Примечательной фигурой был и балканский корреспондент «Утра России» Верус - Валерий Иоильевич Язвицкий, журналист, прозаик, поэт, драматург, до 1912 г. член РСДРП, также бежавший из России от полицейского преследования. Отметим также скандинавских корреспондентов В. Гроссмана и Outsider'а, специализировавшихся на информации о жизни воющей Германии.

В литературе можно встретить утверждение, что И.Г. Эренбург был корреспондентом «Утра России» на Западном фронте. Сам Илья Эренбург, действительно публиковавшийся в «Утре России», но по литературоведческим вопросам, иначе описывал ситуацию. Он вспоминал, что журналистом «стал случайно - только потому, что рассердился. Русские газеты во время войны приходили в Париж с опозданием, сразу по десяти номеров. Мне высылали "Утро России". Я получил как-то пачку газет; прочитал сначала о русских делах; потом увидал статью о Париже "от нашего собственного корреспондента" (надо думать, статью Н. Минского - Д.Э.). Прочитал и рассердился. Общий дух статьи меня не удивил: я уже знал, что Правда — это военная тайна, которую нужно скрывать, а фразы вроде "до победного конца", "священный союз", "нет больше богатых и бедных", "тыл живёт фронтом" настолько примелькались, что их перестали замечать. Рассердило меня другое: автор статьи не знает, что военная форма теперь другая; Клемансо в газете "Эвр" не пишет; кафе, которое журналист красочно описывает, давно закрылось. Ведь это написано в Москве! . Я был наивен и не знал, как делают газету». И.Г. Эренбург сам «начал описывать парижскую жизнь» и отправил свой очерк «с вежливым письмом в "Утро России"»; ответа, однако, не последова

1 Журналист. 1914. № 13-14. С. 33.

2 Вильчур М.Е. В американском горниле. Из записок эмигранта. N.Y., 1914; Он же. Русские в Америке. Н.-Й. [б.г.] ло1. После этого молодой поэт-эмигрант по совету Максимилиана Волошина, рекомендовавшего его М.М. Гаккебушу в апреле 1916 г., обратился в «Биржевые ведомости» и начал сотрудничать в них.

Накануне войны, «на протяжении ряда предвоенных лет», русская печать активно обсуждала три темы: «экономическое соперничество с Германией, в частности, вопрос о русско-германском торговом договоре, проблему черноморских проливов и, наконец, русско-австрийское соперничество на Балканах» . Это обсуждение как таковое закладывало фундамент под восприятие Германии как враждебного начала, вероятного военного противника. «Утро России» в этой ситуации последовательно предлагало максимально заострённые характеристики Германии и немцев. 25 июля 1914 г. Т. Ардов напоминал свою довоенную позицию: «Читатели "Утра России" помнят те мои статьи, в которых я указывал на близость страшного столкновения славянства с чудовищем германизма, в котором решатся, наконец, "русские судьбы". Помнят. и те мои "гимны" войне, которые. казались мирным людям. слишком воинственными»3.

Известно, что постановка политической риторики на военные рельсы оборачивалась достаточно резким идеологическим поворотом для многих органов печати, как консервативных (условно, германофильство)4, так и либеральных (пацифизм)5. «Утро России - яркий пример газеты, довоенные выступления которой как бы предвосхищали войну и готовили общество к ней. В этом смысле мы приступаем к изучению издания, наиболее «готового» к войне и последовательно её принимавшего.

Утро России» выходило ежедневно, за исключением послепраздничных дней, с 28 июля 1914 г. не пропуская понедельников, на 4-12 полосах. В первые недели мировой войны готовились дополнительные «экстренные выпус

1 Эренбург И.Г. Люди, годы жизнь //http://www.pseudology.org. /Literature/Erenburg/1 l.htm.

2 Дякин B.C. Русская буржуазия и царизм. С. 45.

3 См. напр.: Утро России. 1914. 2 марта.

4 Цыкалов Д.Е. Проблема «Россия и Запад». С 64-65.

5 Дякин B.C. Русская буржуазия и царизм. С. 47; Цыкалов Д.Е. Проблема «Россия и Запад». С. 50-53. ки» на одной полосе, в сентябре 1914 г. — «вечерние выпуски». «К началу 1913 г. тираж «Утра России», согласно данным Главного управления по делам печати, достиг 40 тыс. экз. и в дальнейшем ещё несколько увеличился»1.

1 Боханов А.Н. Буржуазная пресса России. С. 79.

Заключение научной работыдиссертация на тему ""Образ врага" и перспективы войны в русской периодической печати в 1914-1915 гг.: по материалам газеты "Утро России""

Заключение

По результатам исследования мы можем сделать следующие выводы, последовательно выделив аспекты, касающиеся «образа врага» и перспектив войны:

1) Летом 1914 г. «Утро России», в довоенный период занимавшее заведомо антигерманскую позицию, предвосхищавшее вооружённое столкновение с Германией, последовательно приняло войну. Её начало было представлено как событие объективно неизбежное, как «очистительная гроза», вскрытие давно назревшего нарыва. В известном смысле «Утро России» было готово к войне, к развёртыванию военной пропаганды; и всё же, развивая антинемецкую тему, газета не смогла избежать ряда противоречий.

Стремясь, как большая часть русской печати, к «идейному оправданию войны»1, «Утро России» сочетало, хотя и в неравной степени, две распространённые трактовки: столкновение «культурно-расовых тенденций» и борьба «против милитаризма и реакции». На наш взгляд, эти трактовки выступали здесь не как самостоятельные идеологически выверенные схемы2, а как устойчивые мотивы, которые могли использовать публицисты различных направлений, встраивая их в свой собственный контекст.

За обоснованием ответственности противника за войну следовали доказательства его жестокости и «преступности», нарушений им «законов и обычаев войны». Русское общество периодически получало новую порцию «ужасов»: издевательства над русскими туристами и курортниками, притеснения населения на оккупированных территориях, разрушения памятников культуры, заявления немецких интеллигентов, оправдывавших своё правительство и армию. Печать должна была как-то объяснять эти явления, иными словами — распределить ответственность за совершаемые преступления и определить

1 Франк С.Л. О поисках смысла войны // Русская мысль. 1914. Кн. 12. С. 125.

2 См.: Дякин B.C. Русская буржуазия и царизм в годы Первой мировой войны. Л., 1967. (1914 -1917). С. 50-54. истоки «озверения» противника. Объяснения складывались по мере накопления информации и нередко были противоречивы.

Утро России» отмечало как исконное, идущее из глубины веков «немецкое насилие», так и вырождение Германии после 1870 г., глубокую эволюцию «немецкого духа». В современной Германии Н.А. Бердяев наблюдал две основные язвы: «культ силы и насилия, идеалы внешней мощи и власти» вкупе с «хозяйственным материализмом»1. «Утро России» настоятельно подчёркивало немецкую «материальность», «растлевающую меркантильность». В эпоху Бисмарка и Вильгельма II «всё материальное, всё кровяное, всё сытое выперло вперёд»; «моралью» Германии стало «уважение к богатству и толстому животу, набитому колбасой и налитому пивом»2. На наш взгляд, эти антибуржуазные мотивы воспроизводились на страницах заведомо буржуазной газеты потому, что были востребованы читателем, соответствовали настроению широких кругов интеллигенции.

С октября 1914 г. антинемецкая линия «Утра России» были перестроена, изменена и где-то ужесточена, под влиянием «полемических» соображений; газета втянулась в спор с целым рядом изданий, леволиберального толка. Полемика была связана, в первую очередь, с внутриполитической злобой дня — вопросом о «немецком засилье», но в то же время касалась и отношения к войне, моделей её восприятия. Изначально многие мотивы, поднятые в том числе и «Утром России», оказывались небесспорны для современников, вызывали известные сомнения, скепсис. Существенные расхождения, ярко проявившиеся в печати, касались достоверности свидетельств о «зверствах», ответственности немецкого народа, востребованности германского наследия, тонкой грани между патриотизмом и национализмом. По сути, эти сюжеты были объединены одним вопросом - вопросом об отношении к врагу. И главное здесь заключалось в том, что «Утро России» оправдывало и утверждало исконную, - «впитавшуюся в плоть и кровь», — ненависть к немцу.

1 Утро России. 1914. 19 октября.

2 Там же. 14 августа.

Весной-летом 1915 г., военные успехи неприятеля, продвижение немецких армий вглубь российской территории, волновали русское общество, наводили многих на мысль о близком поражении1. Перемены на фронте требовали всесторонней оценки, влияли на направление пропагандистских усилий печати. В таких условиях обнаружилась неактуальность многих схем первых месяцев войны; было необходимо особенно гибко реагировать на изменения общественных настроений. В известной степени, русская публицистика фиксировала нарастание опасности, сгущение германской угрозы. Было создано впечатление мощного германского влияния в нейтральных странах, обсуждались и планы немцев в отношении России, возобновилась тема расчёта на русскую революцию. Но и здесь оценка Германии и германской опасности оказывалась двойственной, противоречивой; объективно, она подводила читателя к неразрешимым сомнениям.

В целом, в это время уже начался пересмотр взглядов на Германию и немцев, вплоть до проявлений «уважения к хорошо подготовленному и дисциплинированному неприятелю» . «Утро России» не осталось в стороне от этих настроений; оно разделило призыв «учиться у немцев», но ограничила его военно-технической сферой. Заимствование немецкого опыта, с целью дать врагу адекватный ответ, «обрушить на головы убийц беспощадное мщение», «наполнить ужасом Германию и положить конец зарвавшемуся дьявольскому безумию», выглядело здесь как неизбежная, но всё же вынужден

-5 ная мера . При этом, если немецкая «техника» казалась необходимой, то немецкая «организация» вызывала известное удивление и скорее отторжение.

До августа 1915 г. «Утро России» отсылало читателей к психологической ситуации в Германии, указывая на поворот немецких настроений от войны к миру. Старательно собирались признаки, указывающие на близкое «отрезв

1 См. напр.: Войтоловский JI.H. Всходил кровавый Марс: По следам войны. М., 1998. С. 374, 381.

2 См.: Цыкалов Д.Е. Проблема «Россия и Запад» в отечественной публицистике периода Первой мировой войны: июль 1914- февраль 1917 г.: Дисс. канд. ист. наук. Волгоград, 2003. С. 161.

3 Утро России. 1915. 26 апреля. ление» немцев. При этом, однако, зарубежные корреспонденты той же газеты, имевшие более широкий доступ к немецким новостям, оценивали ситуацию сдержанно, даже отдавали должное немецкому «стоицизму» и «мобилизации энергии». В это время пропагандистские усилия выстраивались вокруг получившей широкую известность ещё в 1914 г. мысли генерал-фельдмаршала Гинденбурга: «победит в этой войне тот, у кого крепче нервы».

В июле 1915 г. Т. Ардов подчеркивал, что после года войны, «когда неприятельские войска. приближаются к чисто русским пределам», в России «просыпается чувство национальной опасности». «Только теперь» борьба с Германией «становится вполне "войной за освобождение"», «как будто. начинается. война народная»; истекший год представлялся «прелюдией», «кровавым вступлением к ней»1. Провозглашая «новый период войны», начиная заново, как бы с чистого листа, духовную мобилизациею русского общества, «Утро России» использовало разнонаправленную аргументацию. Газета, с одной стороны, подчёркивала растущую опасность, шло по пути признания, хотя бы только частичного, немецкого опыта, с другой, — возлагала упование на психологическое поражение немцев, которое на поверку оказывалось и заведомо недоказуемым (ввиду скудости сведений), и далеко не бесспорным. В самые тяжёлые для России месяцы публицисты упирали на экономические трудности Германии, «отрезвление умов», стремление народа к скорейшему миру. Но эти прозрения, основанные на недооценке германских «нервов», не могли постоянно подкреплять ожидания в самой России.

Мы сделали военный репортаж объектом специального рассмотрения. Этот газетный жанр развивался в непростых условиях, предопределивших его специфику. С одной стороны, налицо был большой читательский спрос на известия с фронта, с другой, - трудности доступа на театр военных действий и жёсткие границы, задаваемые военной цензурой. В итоге были быстро

1 Утро России. 1915. 12 июля. найдены известные шаблоны и устойчивые мотивы, повторявшиеся в многочисленных статьях. В то же время военные корреспонденты так или иначе передавали подлинный фронтовой опыт; субъектом восприятия здесь выступал как сам корреспондент, находившийся на фронте и общавшийся с пленными противниками, так и непосредственные участники боевых действий. Несомненно, репортажи отражали армейский коллективный опыт восприятия противника, хотя информация, конечно, проходила строгий отбор, литературную обработку, могла искажаться с учётом пропагандистских соображений.

С начала войны человечное отношение к врагу активно подчёркивалось печатью, особенно до поражения в Восточной Пруссии, когда благородное великодушие было наиболее уместно. Снисходительные, сатирические, даже презрительные характеристики могли быть связаны со стремлением развеять собственный страх перед противником. На различных участках фронта «интенсивность» и «напряжённость» боёв могла менять психологию солдата, повышать градус ожесточения в отношении неприятеля. Но даже в наиболее тяжёлые месяцы 1915 г. в печати не было однозначно заострённой ненависти. Оставался актуальным «образ врага», немца и в ещё большей степени «австрийца», - голодного, изнурённого, начинавшего сознавать нерадостные «перспективы», символизировавшего близость раскаяния и перелома в ходе войны.

2) Изначально, в широких кругах общества победа считалась обеспеченной, мысль о возможном поражении никому «и в голову не приходила»1. Крепкая уверенность в скором торжестве была обусловлена, в первую очередь, благоприятной расстановкой сил на международной арене: вступлением в войну Англии и нейтралитетом Италии. И впоследствии, содействие могущественной Англии, оцениваемое весьма высоко, было одним из крае

1 Гурко В.И. Черты и силуэты прошлого: Правительство и общественность в царствование Николая II в изображении современника. М., 2000. С. 652. угольных камней оптимизма русской печати. В «тяжелые дни» лета 1915 г. была даже высказана мысль, «что союзники, в конце концов, справятся с Германией и без нас»1.

Масштаб развёртывавшихся событий и внешнеполитическая обстановка, казавшаяся благоприятной, создали предпосылки для выдвижения весьма смелого, радикального взгляда на последствия борьбы с Германией. Такой взгляд был характерен для «Утра России»; обсуждение в газете целей войны выявило и отсутствие единства в российской печати, и разногласия с западными союзниками. Как известно, непосредственные внешнеполитические задачи России наиболее чётко сформулировал П.Н. Милюков:

1) присоединение к России «русских» народностей Галиции и Угорской Руси;

2) объединение в этнографических границах Польши, с предоставлением ей автономии в составе Российской империи;

3) приобретение Россией «в полное обладание» проливов Босфор и Дарданеллы «с достаточной частью прилегающих берегов», а также Константинополя;

4) объединение в этнографических границах Армении, под протекторатом России2.

Эти пункты, как отмечалось в литературе, были приняты обществом с большим единодушием, во всяком случае, не вызвали «особых расхождений между «буржуазными партиями и органами печати» , хотя, конечно, и здесь расхождения были, например, сомнения части кадетов по вопросу о проливах, споры о статусе турецкой Армении4.

Гораздо больше разногласий порождала программа-maximum, планы послевоенного устройства Европы. «Утро России» исходило из того, что

1 Утро России. 1915.28 августа.

2 Милюков П.Н. Территориальные приобретения России // Чего ждёт Россия от войны. Пг., 1915. С. 50-62.

3 Дякин B.C. Русская буржуазия и царизм. С. 48-49.

4 Утро России. 1914.18 декабря.

Германия - источник, первопричина мировой войны, соответственно целью войны провозглашалась ликвидация Германской, равно как и Австро-Венгерской империй, в их «современном виде». Послевоенное будущее Германии находилось в центре полемики «Утра России» с британской прессой, спровоцированной снисходительностью англичан к главному противнику. Спорным оказался и вопрос о перспективах Австро-Венгрии. Во-первых, особое беспокойство вызывало будущее немецкой Австрии, конкретно её воссоединение с Германией после войны, казавшееся современникам очень вероятным. Во-вторых, само русское общество обнаруживало различные взгляды на послевоенные судьбы региона. В этой ситуации «Утро России» отстаивало «немецкое государство Габсбургов», но при этом не признавало какой-либо роли этой династии на всём пространстве империи, отрицало идею создания центрально-европейской федерации с Габсбургами во главе, обсуждавшуюся в различных кругах Австро-Венгрии. В ноябре 1914 г. такая позиция заставила «Утро России» горячо возражать П.Б. Струве, заговорившему о возможном выходе Австро-Венгрии из войны. Таким образом, газета формулировала жёсткую линию по отношению к враждебным империям, но смогла обозначить лишь её общие контуры.

Ключевой для «Утра России» стала мысль о «войне до конца», зримым воплощением которого должно было стать занятие Берлина; этот тезис проводился с завидной настойчивостью, причём не скрывалась его экономическая подоплёка. Практически с начала войны «Утро России» беспокоили сценарии или «преждевременного», до полной победы над Германией, или сепаратного мира. В сентябре 1914 г. газета объясняла слухи о предполагавшихся переговорах стремлением Германии подорвать настроение своих противников, «внести элемент расслабляющей разочарованности» «в русские сердца». С декабря 1914 г. частые сведения о германском миролюбии, о попытках завязать переговоры, расценивались иначе. В них предпочитали видеть свидетельство «поворота» настроений и прогрессировавшего ослабления противников. Весной и летом 1915 г. в новостях о сепаратном мире, желаемом и Турцией, и Австро-Венгрией, и Германией, также не было недостатка. В июле 1915 г. «Утро России» даже обрушилось с критикой на газету «Русское слово», обнародовавшую слух о мирных предложениях, к тому же могущих казаться сравнительно выгодными. Такие слухи вновь, как и в начале войны, были признаны нежелательными, «растлевающими»; «Утро России» как будто опасалось некоего соблазна, возникновения в обществе надежд на скорый мир. В августе, уже в более спокойном тоне, газета приводила два основных аргумента: уязвимость позиций Германии и крепость Антанты, «неизбежность общей борьбы до конца». В конце августа поступила информация о том, что германский канцлер лично признал провал всех попыток заключить сепаратное соглашение с Россией.

Информирование о событиях на фронте «Утро России» считало нужным организовать так, чтобы не допустить падения настроения, недовольства в обществе и в народе. В первый период войны газета весьма последовательно создавала оптимистическое ощущение близости крупного военного успеха. Во время Великого отступления ситуация разъяснялась на основании стройной схемы, которая, надо признать, имела под собой веские основания. Читателей старались убедить в том, что уступки территории предпочтительнее потерь живой силы, утраты боеспособности армии. Но положение печати было таково, что преподносимая ею информация изначально могла казаться и недостаточной и не вполне объективной. Летом 1915 г. «Утро России» само подтверждало эти подозрения, в частности, жалобами на «неправильную цензуру» и своё «вынужденное молчание». Понятно, что во время внутриполитического обострения практика осведомления о войне оказывалась насущной и удобной темой для критики. В итоге то, что писалось ранее, было, во всяком случае, поставлено под вопрос.

В августе 1915 г. тревога и недовольство заметно усиливались. Опасения за судьбу столиц, прорывавшиеся на страницах «Утра России», окончательно разрушали представление о хорошо продуманном и организованном отступлении. Упоминалась даже мысль, озвученная не где-нибудь, а в кулуарах московской городской думы, об организации народного ополчения, потому как «уже поздно думать о снабжении армии»1. Пессимизм и отчаяние, хоть и косвенно, но проявлялись в печати. Эти минорные ноты, на фоне внутриполитического кризиса, перечёркивали пропагандистский настрой первого года войны.

1 Утро России. 1915. 21 августа.

Список научной литературыЭйдук, Дмитрий Вячеславович, диссертация по теме "Отечественная история"

1. Публицистика Газетная периодика

2. Утро России, 1914 — 1915 гг., в комплекте;

3. Биржевые ведомости, 1914 1915 гг., отдельные номера;

4. Новое время, 1914-1915 гг., отдельные номера;

5. Речь, 1914 1915 гг., отдельные номера;

6. Русские ведомости, 1914 — 1915 гг., отдельные номера;

7. Русский инвалид, 1914—1915 гг., отдельные номера;

8. Русское знамя, 1914 г., отдельные номера;

9. Русское слово, 1914 — 1915 гг., отдельные номера.1. Журнальная периодика

10. Бюллетени литературы и жизни, 1914—1915 гг., в комплекте;

11. Журналист, 1914-1915 гг., в комплекте;

12. Сборники и отдельные работы публицистов

13. Аксаков Н.П. Всеславянство. Посмертное изд. с порт, автора. М.: Т-во типо-лит. И.М. Машистова, 1910. 211 с.

14. Андреев JI.H. Письма о войне. Освобождение // Отечество. 1914. № 1. С. 6-15.

15. Ардов Т. (В.Г. Тардов) Судьба России. Избранные очерки (1911 -1917). М.: Д.Я. Маковский, 1918. 546 с.

16. Булгаков С.Н. Война и русское самосознание (Публичная лекция). М: Тип. т-ва. И.Д. Сытина, 1915. 59 с.

17. Кокошкин Ф.Ф. Англия, Германия и судьбы Европы. М.: Ком. по увековечению памяти Ф.Ф. Кокошкина и А.И. Шингарёва, 1918. 33 с.

18. Кудряшов П. Идейные горизонты мировой войны. М.: Кн. маг. «Труд», 1915. 206 с.

19. Лихтенберже А. Современная Германия. СПб: Брокгауз-Ефрон, 1914. 319 с.

20. Милюков П.Н. Территориальные приобретения России // Чего ждёт Россия от войны. Сборник статей. Пг.: «Прометей» Н.М. Михайлова, [1915]. С. 50-62.

21. Мокиевский П.В. Война и культура // Русское богатство. 1914. № 9. С. 288-293.

22. Плеханов Г.В. Ещё о войне // Современный мир. 1915. № 8. С. 210 -252.

23. Рорбах П. Война и германская политика. М.: Г.А. Леман и С.И. Сахаров, 1915.107 с.

24. Франк С.Л. О поисках смысла войны // Русская мысль. 1914. Кн. 12. С. 118-130.

25. Бердяев Н.А. Судьба России. Кризис искусства М.: Канон+, 2004. 352 с.

26. Бердяев Н.А. Футуризм на войне. (Публицистика времён Первой мировой войны). М.: Канон+, 2004. 384 с.

27. Розанов В.В. Собрание сочинений. Последние листья. М.: Республика, 2000. 382 с.1. 2. Неопубликованные материалы

28. Российский государственный архив литературы и искусства (РГАЛИ)

29. Ф. 595. On. 1. — Редакция газеты «Русское слово».

30. Ф. 1666. On. 1. — Редакция газеты «Речь».

31. Ф. 1701. Оп. 2. Редакция газеты «Русские ведомости».13. Документальные публикации

32. Горлицкая операция. Сборник документов. М.: Воениздат, 1941. 408 с.

33. Документы о немецких зверствах в 1914-1918 гг. М.: ОГИЗ, Госполитиздат, 1942. 79 с.

34. Международные отношения в эпоху империализма. Документы из архивов царского и временного правительств 1878 - 1917 гг. М; Л.: Гос. соц. экон. изд., тип. «Печатный двор» в Лгр, 1935. Серия III. Т. VI. Ч. 2.

35. Сборник договоров России с другими государствами. 1856-1917. М., 1952.1. 4. Дневники, воспоминания

36. Булгаков С.Н. Автобиографические заметки. Paris: YMSA-press, 1991. 166 с.

37. Бурышкин П.А. Москва купеческая: Записки. М.: Современник, 1991. 301 с.

38. Войтоловский Л.Н. Всходил кровавый Марс: По следам войны. М.: Воениздат, 1998. 430 с.

39. Врангель Н.Н. Дни скорби: Дневники 1914 1915 гг. СПб.: Журн. «Нева», 2001.319 с.

40. Гурко В.И. Черты и силуэты прошлого: Правительство и общественность в царствование Николая II в изображении современника. М.: Новое лит. обозрение, 2000. 808 с.

41. Дон-Аминадо. Поезд на третьем пути. М.: Книга, 1991. 332 с.

42. Лемке М.К. .250 дней в царской ставке (25 сентября 1915 2 июля1916). Пг.: Гос. изд., 1920. 859 с.

43. Палеолог М. Царская Россия во время мировой войны. М.: Между-нар. отношения, 1991. 240 с.

44. Пришвин М.М. Дневники. 1914 1917. СПб.: Росток, 2007. 608 с.

45. Чукоккала. Рукописный альманах Корнея Чуковского. М.: Русский путь, 2006. 584 с.1. Литература1.. 1. Пособия, хрестоматии, справочные издания

46. Бережной А.Ф. История отечественной журналистики (конец XIX -начало XX в.): Материалы и документы. СПб.: Изд-во С.-Петерб. унта, 1997. 106 с.

47. Бережной А.Ф. К истории отечественной журналистики (конец XIX — начало XX в.): Учебн. и метод, пособие. СПб.: С.-Петерб. ун-т, 1998. 137 с.

48. Жирков Г.В. История цензуры в России XIX XX вв.: Учебное пособие. М.: Аспект Пресс, 2001. 368 с.

49. Махонина С.Я. Русская легальная журналистика XX в. (1900 февр.1917): Метод, указания к спец. семинару по истории русской журналистики для студентов-заочников IV и V курсов фак. и отд-ний журналистики гос. ун-тов. М.: Изд-во МГУ, 1980. 62 с.

50. Чехия и Словакия в XX веке: Очерки истории: В 2 кн. М.: Наука, 2005. Кн. 1.451 с.1.. 2. Монографии, статьи

51. Аврех А.Я. Распад третьеиюньской системы. М.: Наука, 1986. 260 с.

52. Алексеева И.В. Агония сердечного согласия: Царизм, буржуазия и их союзники по Антанте, 1914 1917. Л.: Лениздат, 1990. 317 с.

53. Алимов Р. Первая мировая война в освещении русских газет (1914-й — начало 1915-го) // Первая мировая война: история и психология: Материалы Рос. науч. конф., 29-30 нояб. 1999 г., Санкт-Петербург. СПб.: Нестор, 1999. С. 115-118.

54. Белогурова Т.А. Русская периодическая печать и проблемы внутренней жизни страны в годы Первой мировой войны (1914 — февраль 1917 гг.) Смоленск: Смоленский ЦНТИ, 2006. 129 с.

55. Бережной А.Ф. Русская легальная печать в годы первой мировой войны. Д.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1975. 152 с.

56. Бестужев И.В. Борьба в России по вопросам внешней политики накануне первой мировой войны (1910 — 1914 гг.) // Исторические записки. 1965. Т. 75. С. 44-85.

57. Блументаль Ф.Л. Буржуазная политработа в мировую войну 1914 — 1918 гг. Обработка общественного мнения. М.;Л.: Госуд. изд-во. Отд. воен. литературы, тип. «Красный пролетарий» в Мск, 1928. 168 с.

58. Боханов А.Н. Буржуазная пресса России и крупный капитал, конец XIX века 1914 г. М.: Наука, 1984. 152 с.

59. Волковский Н.Л. История информационных войн: В 2 ч. СПб.: Полигон, 2003. Ч. 2. 735 с.

60. Восленский М.С. Тайные связи США и Германии. Блок империалистов против Октября (1917 1919). М.: Наука, 1968. 331 с.

61. Гайда Ф.А. Либеральная оппозиция на путях к власти (1914 — весна 1917 г.). М.: РОССПЭН, 2003. 428 с.

62. Ганелин Р.Ш. Леонид Андреев и начало мировой войны // Клио, 1997. №3. С. 244.

63. Дейли Дж. Пресса и государство в России (1906 1917 гг.) // Вопросы истории. 2001. № 10. С. 25-45.

64. Думова Н.Г. Кадетская партия в период первой мировой войны и Февральской революции. М: Наука, 1988. 244 с.

65. Дьяков В.А. Славянский вопрос в русской общественной мысли 1914 1917 годов // Вопросы истории. 1991. № 6. С. 3 - 11.

66. Дякин B.C. Русская буржуазия и царизм в годы Первой мировой войны. (1914 1917). Л.: Наука, Ленингр. отд-ние, 1967. 363 с.

67. Евдокимова Н.П. Между Востоком и Западом: Проблема сепаратного мира и манёвры дипломатии австро-германского блока в 1914 1917 гг. Л.: Изд-во ЛГУ, 1985. 166 с.

68. Есин Б.И. Русская дореволюционная газета. 1702 1917 гг. Краткий очерк. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1971. 88 с.

69. Есин Б.И. Русская газета и газетное дело в России: Задачи и теоретико-методологические принципы изучения. М.: Изд-во МГУ, 1981. 132 с.

70. Зеньковский В.В. Русские мыслители и Европа. М.: Республика, 1997. 368 с.

71. Исламов Т.М. Австро-Венгрия в первой мировой войне. Крах империи // Новая и новейшая история. 2001. № 5. С. 14 47.

72. Колоницкий Б.И. Политические функции англофобии в годы Первой мировой войны // Россия и Первая мировая война: Материалы меж-дунар. науч. коллоквиума, 1-5 июня 1998 г., С.-Петербург. СПб.: Дмитрий Буланин, 1999. С. 271 288.

73. Кострикова Е.Г. Русская пресса и дипломатия накануне первой мировой войны, 1907 1914. М.: Изд. центр ИРИ, 1997. 175 с.

74. Кулешов Ф.И. Творческий путь А.И. Куприна, 1907 1938. Минск: Университетское, 1987. 317 с.

75. Купцова И.В. «Когда пушки стреляют, музы молчат.»? (Художественная интеллигенция в годы Первой мировой войны) // Клио. 1997. № 1. С. 107-123.

76. Лаверычев В.Я. По ту сторону баррикад. (Из истории борьбы московской буржуазии с революцией). М.: Мысль, 1967. 288 с.

77. Летенков Э.В. «Литературная промышленность» России конца XIX — начала XX века. Л.: Изд-во ЛГУ, 1988. 173 с.

78. Лимонов Ю.А. Первая мировая война и ментальность петербуржца // Первая мировая война: история и психология: Материалы Рос. науч. конф., 29-30 нояб. 1999 г., Санкт-Петербург. СПб.: Нестор, 1999. С. 47-48.

79. Ловелль Т. Корсары глубин. М.; Л.: Военмориздат, 1940. 148 с.

80. Махонина С.Я. Русская дореволюционная печать (1905 1914). М.: Изд-во МГУ, 1991.205 с.

81. Новикова И.Н. «Между молотом и наковальней»: Швеция в германо-росийском противостоянии на Балтике в годы Первой мировой войны. СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2006. 450 с.

82. Носков В.В. «Война, в которую мы верим»: Начало Первой мировой войны в восприятии духовной элиты России // Россия и Первая мировая война: Материалы междунар. науч. коллоквиума, 1-5 июня 1998 г., С.-Петербург. СПб.: Дмитрий Буланин, 1999. С. 326-339.

83. Нотович Ф.И. Дипломатическая борьба в годы Первой мировой войны. М.-Л.: Изд. и 2-ая тип. Изд-ва Акад. Наук в Мск., 1947. Т. 1. 748 с.

84. Оболенская С.В. Германия и немцы глазами русских (XIX век). М.: ИВИ, 2000. 209 с.

85. Окороков А.З. Октябрь и крах русской буржуазной прессы. М.: Мысль, 1970. 414 с.

86. Петров Ю.А. Династия Рябушинских: Кн.-альбом. М.: Русская книга, б.г. (1997). 196 с.

87. Плотников Н.С., Колеров М.А. Русский образ Германии: социал-либеральный аспект // Исследования по истории русской мысли: Ежегодник за 1999 год. С. 65 — 156.

88. Полежаев Д.В. «Золотой век» русской философии и Первая мировая война // Первая мировая война: история и психология: Материалы Рос. науч. конф., 29-30 нояб. 1999 г., Санкт-Петербург. СПб.: Нестор, 1999. С. 11-18.

89. Поршнева О.С. Внешний враг в сознании народных низов России в период Первой мировой войны // «Наши» и «чужие» в российском историческом сознании: Материалы междунар. науч. конф., 24-25 мая 2001 г. СПб.: Нестор, 2001. С. 166 168.

90. Потапов Н.М. Печать и война. M.;JI.: Гос. воен. изд-во, 1926. 82 с.

91. Ребещенкова И.Г. Русские философы в поисках смысла войны // «Социальная философия и философия истории: открытое общество и культура», науч. конф., Санкт-Петербург, 25-26 окт. 1994 г.: Тезисы докл. и выступлений. СПб.: СПбГУ, 1994. Ч. II. С. 16 18.

92. Ростунов И.И. Русский фронт Первой мировой войны. М.: Наука, 1976. 387 с.

93. Савинова Н.В. Политические партии России о немецких погромах периода Первой мировой войны // Политические партии России: прошлое и настоящее: Сб. статей. СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2005. С. 105-111.,

94. Саран А.Ю., Сергеев Е.Ю. Россия и Запад в 1900 1917 гг. // Россия и Запад. Формирование внешнеполитических стереотипов в сознании Российского общества первой половины XX века. М.: ИРИ РАН, 1998. С. 40-68.

95. Сенявская Е.С. Образ врага в сознании участников первой мировой войны // Вопросы истории. 1997. № 3. С. 140 145.

96. Сенявская Е.С. Человек на войне. Историко-психологические очерки: На примере двух мировых и афганской войн. М.: Изд. центр ИРИ, 1997. 226 с.

97. Сенявская Е.С. Противники России в войнах XX в.: Эволюция «образа врага» в сознании армии и общества. М.: РОССПЭН, 2006. 288 с.

98. Серапионова Е.П. Карел Крамарж и Россия, 1890-1937 годы. М.: Наука, 2006. 510 с.

99. Смирнов А.А. Сибирский удар и саксонская сталь. Сравнительная характеристика противников на Восточном фронте // Родина. 2004. № 9. С. 15-23.

100. Смирнов Н.Н. Война и российская интеллигенция // Россия и Первая мировая война: Материалы междунар. науч. коллоквиума, 1-5 июня 1998 г., С.-Петербург. СПб.: Дмитрий Буланин, 1999. С. 157 170.

101. Смирнова Е.А. Первая мировая война в проблематике русского философско-религиозного ренессанса // Россия в первой мировой войне: Тез. межвуз. науч. конф., 4-5 окт. 1994 г. Рязань: РГПУ, 1994. С. 147 -150.

102. Соболев Г.Л. Тайна «немецкого золота». СПб.: Нева; М.: ОЛМА-пресс, 2002. 479 с.

103. Соболев И.Г. Борьба с «немецким засильем» в России в годы Первой мировой войны. СПб.: Рос. нац. б-ка, 2004. 176 с.

104. Субботин Ю.Ф. Россия и Германия: партнёры и противники: (Торговые отношения в конце XIX 1914 г.). М.: ИРИ, 1996. 271 с.

105. Урибес-Санчес Э. Российское общество и внешняя политика // История внешней политики России: Конец XIX начало XX в. (От русско-французского союза до Октябрьской революции). М.: Междунар. отношения, 1999. С. 364 - 395.

106. Флоринский М.Ф. К истории политического кризиса лета 1915 г. // Дом Романовых в истории России: Материалы к докладам 19-22 июня 1995 г. СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 1995. С. 235 244.

107. Хеллман Б. Леонид Андреев в начале Первой мировой войны // Литературный процесс: внутренние законы и внешние воздействия: Сб. ст. Тарту: ТУ, 1990. С. 75 -94.

108. Черменский Е.Д. IV Государственная дума и свержение царизма в России. М.: Мысль, 1976. 316 с.

109. Шевченко К.В. «Война с Сербией не должна стать международной катастрофой». Канун Первой мировой войны в чешской прессе // Русский сборник: Исследования по истории России. М., 2006. Т. III. С. 150- 168.

110. Шелохаев В.В. Российские либералы в годы первой мировой войны // Вопросы истории. 1993. № 8. С. 27 39.

111. Шелохаев В.В. Либералы и массы в годы первой мировой войны // Вопросы истории. 1996. № 7. С. 130 136.

112. Шеррер Ю. Неославянофильство и германофобия: Владимир Фран-цевич Эрн // Вопросы философии. № 9. С. 84 96.

113. Эггерт З.К. Борьба классов и партий в Германии в годы первой мировой войны (Авг. 1914 окт. 1917). М.: Изд-во Акад. наук СССР, 1957. 734 с.

114. Farrar L. Divide and conquer. German efforts to conclude a separate peace. 1914- 1918. N-Y, 1978.1.. 3. Диссертации, авторефераты диссертаций

115. Белогурова Т.А. Отражение общественных настроений в российской периодической печати 1914 1917 гг.: Автореф. дисс. . канд. ист. наук. Брянск, 2006. 28 с.

116. Летенков Э.В. Из истории политики русского царизма в области печати (1905 1917 гг.). Автореф дисс. канд. ист. наук. Л., 1974. 18 с.

117. Милованов А.В. Первая мировая война в восприятии российских религиозных мыслителей (1914 февраль 1917 г.): Автореф. дисс. канд. ист. наук. Саратов, 1999. 18 с.

118. Соболев И.Г. Борьба с «немецким засильем» в России в годы Первой мировой войны: Автореф. дисс. . канд. ист. наук. СПб., 1998. 18 с.