автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.07
диссертация на тему: Одежда крымских татар XIX - начала XX вв.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Рославцева, Лидия Игоревна

ВВЕДЕНИЕ.

Общая характеристика предмета исследования . . з

Историография

Источниковая база.

Цель и задачи исследования.

ГЛАВА 1. КОСТЮМ КРЫМСКИХ ТАТАР XIX - НАЧАЛА XX ВВ.

Комплекс мужского костюма

Горно-прибрежная группа

Степная группа

Комплекс женского костюма

Горно-прибрежная группа

Степная группа

ГЛАВА П. ОБРЯДОВАЯ ОДЕЖДА.

Одежда служителей ислама

Атрибутика свадебного обряда

Атрибутика похоронного обряда

Атрибутика других обрядов и ритуалов

ГЛАВА Ш. ОРНАМЕНТИКА КОСТЮМА.

Техника шитья и ткачества

Варианты узоров

Символика цвета

Введение диссертации1999 год, автореферат по истории, Рославцева, Лидия Игоревна

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ПРЕДМЕТА ИССЛЕДОВАНИЯ

Костюм представляет одну из самых значимых сторон материальной культуры любого народа.

Это первое исследование по костюму крымских татар.

Темой данной работы является рассмотрение костюма крымских татар периода XIX - начала XX вв. Естественно, что в процессе работы мы проводили аналогии и с более ранними известными нам образцами.

Хронологические рамки исследования объясняются тем, что самый ранний, относительно подробный, иллюстративный и описательный материал, так же как и собранные в музейных коллекциях образцы костюма, относятся только к началу XIX в. Что же касается верхней временной границы - начало XX века, то мы ограничились этим рубежом потому, что именно до начала 1920-х гг. широко сохранялись традиционно принятые формы костюма. Позднее, в связи с резким изменением условий быта (установлением новой власти, а с ней и навязыванием новых устоев, периодом голода и т.д.) традиционный костюм, за исключением самых стойких его элементов (прежде всего головного убора) уходит из употребления.

Известно, что в народном костюме всегда невольно отражаются стороны жизни, связанные с историей формирования этноса. В нашем случае это прежде всего различия форм костюма, существовавшие для каждой из двух субэтнических групп, называвшихся по месту их территориального обитания - степной и горно-прибрежной группами крымских татар. Эти различия объясняются теш путями, которые прошла каждая группа в процессе своего формирования. Сначала этногенетическая основа, затем исторические связи, особенности географического положения и вытекающие из него условия развития бытовой культуры. По материалам можно увидеть, что изменения в костюме происходили неравномерно,с разной степенью интенсивности для каждой группы. В костюме всегда были одновременно представлены традиционные и вновь приобретенные элементы. Обычно все нововведения воспринимались сначала в городской среде и прежде всего представителями знати, а затем уже среди сельских жителей, где костюм всегда отличался большой стойкостью. Что касается возрастного деления, то костюм стариков дольше всего представлял старые, ушедшие образцы народного костюма.

Благодаря археологическим находкам и записям путешественников мы можем проследить эволюцию элементов костюма и форм их украшения. Рассмотреть изменения, происходившие с ним как внутри этноса, изолированно для каждой группы, так и те черты, которые воспринимались извне. Причем для каждой группы они были разными. К концу XIX в. эти особенности стали стираться, но следы былых традиций, свойственных в свое время каждой группе, можно было обнаружить в костюме степных и горно-прибрежных татар и в начале XX века и позднее.

В качестве подтверждения наших наблюдений по формированию определенных типов костюма для каждой группы этноса мы приводим и термины, по разному определяющие в них одни и те же элементы. Рассмотрим историю формирования этих двух групп.

В вопросе о разделении татарского этноса на группы у исследователей нет единого мнения. Некоторые делают это де

- о ление дробным и конкретным, другие, не считая различия столь важными, считают предпочтительным более крупные подразделения, но все исходят из принципа территориального деления. Исходя из рассмотренного нами материала, мы делим крымско-татарский этнос на две основные группы - степную и горно-прибрежную.

Группа степных татар начала формироваться в конце ХШ в. К степным татарам относились как сами степные татары, так и кочевавшие в степной части Крыма до начала Х1У века, группы ногайцев. И еще в наши дни горно-прибрежные татары называют степняков "ногаями". В антропологическом типе степных татар, так же как и у ногайцев, преобладал монголоидный компонент. Их объединяла и родственная генетическая основа. Говорили и степняки и ногайцы на диалекте крымско-татарского языка, относящемся к кыпчако-половецкой подгруппе кыпчакских языков (Баскаков, с. 281). Самый яркий след в генезисе степняков оставили кочевники-кыпчаки (Греков, Якубовский, с.65-66). Благодаря включению степной части полуострова в территорию завоеваний Золотой Орды, этническая и культурная основа, в большей или меньшей мере, связывает степную группу крымских татар с народами Средней Азии, с казахами, из Поволжья - с казанскими татарами и башкирами. На Северном Кавказе прослеживаются связи кроме ногайцев с карачаевцами,балкарцами, кумыками. В наши дни исследователи считают, что в основе формирования ногайцев, вошедших в группу крымских степняков, стояли в основном кыпчакские и кыпчакизированные племена. Кроме исторических фактов, близости антропологического типа, эти связи подтверждаются и языковой родственностью. Как и представитель степной группы крымских татар, кумыки, карачаевцы, балкарцу говорят на языках относящихся к одной языковой группе - кыпчако-половецкой.

Группу горно-прибрежных татар, выделившуюся в ХУП-ХУШ вв. и часто разделяемую на три подгруппы: горную, предгорную и южнобережную (иначе называемую прибрежной) (Куфтин, 1992, с.24, Изидинова, с.203, Радде, с.1-2, Россия, с.216) - сформировали в основе своей земледельческие народы, исповедовавшие христианство и принадлежавшие к европеоидному, а точнее - кавказско-балканскому антропологическому типу.

Этническую основу этой группы по причине своего количественного превосходства составили греки, представлявшие несколько волн переселений - (сначала эллины, затем византийцы), в меньшей доле - армяне, генуэзцы, готы, аланы и другие народы. Язык этой группы относится к огузо-сельджукской подгруппе тюркских языков (по более дробному делению С.Р.Изидиновой - к среднему (горному?) и южному диалектам (Изидинова, с. 203). Кроме турецкого, к ним близки языки балканских тюрков и гагаузов, что лишний раз говорит о принадлежности этой культуры к балкано-малоазийскому кругу.

Если несколько подробнее рассмотреть горную и прибрежную подгруппы, то нужно отметить, что каждая из них отличалась в основном тем, что в ней преобладал тот или иной из этносов, сформировавших всю горно-прибрежную группу. В определенной мере это смещение этнических акцентов проявилось среди прочих моментов на местных говорах и на особенностях материальной ку.ль туры, в том числе и в костюме.

Территориально подгруппа горных татар населяла в основном плоские вершины столовых гор и склоны северной и средней гряды Крымских гор. Подгруппа предгорных татар занимала склоны южной и средней гряды, а южнобережных - полосу побережья от Балаклавы до Коктебеля шириной от 2 до 12 км.

Связь горно-прибрежной группы со средиземноморской культурой подтверждается не только антропологическими особенностями их типа, языковой близостью и историческими свидетельствами. В процессе изучения материала мы увидели похожие традиции, обряды и что особенно важно для нас - костюм.

С конца ХУ в., когда Крым подпадает под власть Османской империи и южный берег становится фактически турецкой провинцией, существовавшая издревле, в основном через греков, связь горно-прибрежного Крыма с культурой всей группы средиземноморских народов, теперь становится более широкой и тесной и объединяет уже все народы, находившиеся под властью Империи. Здесь даже сформировался единый тип одежды (так называемое "левантийское платье"), характерный для всего восточного побережья Средиземноморья. Иногда так называли и костюм всего населения Ближнего Востока (Нерваль, с. 404). Элементы этого костюма в большинстве своем определялись одним и тем же термином (Нерваль, с. 80, 82, 83, 84, 404).

Несмотря на то, что количественно татар, осевших в горном и предгорном Крыму, было во много раз меньше местного населения, политическая власть давала им свои преимущества. В горно-прибрежных районах уже к ХУШ в. коренное население этих областей (в основном, греческое) говорило почти полностью на диалекте крымско-татарского языка, представляющем почти абсолютную кальку с турецкого. На родном языке говорить запрещалось, и этот запрет прежде всего выразился в закрытии христианских - греческих, армянских и итальянских школ. Христианство вытеснялось исламом, и, таким образом, татары, как представители господствующей группы, старались изменить самосознание коренных народов, превратив их постепенно в неотделимую часть татарского этноса. И как результат этого повсюду стали распространяться татарские обычаи, менялись особенности материальной культуры, что очень явно отразилось и на костюме (Кондараки, ч. 8, с. 110-114), ставшем для многих народов внешне объединяющим фактором. О принадлежности этой группы народов в прошлом к другой земледельческой, христианской культуре говорила часть оставшихся христианских обрядов, постепенно ставших неосознанными. Самый интересный из них - традиция поминания горно-прибрежными татарами в христианской церкви умерших родственников (записано со слов Э.Эбубекирова и подтверждается данными, приведенными в выпуске Таврической губернии 1865 г. Таврическая губерния, с. ХХУШ). Названия многих сел, где жили такие татары, связаны с именами греческих или других христианских святых, в честь которых в этих местах были в свое время воздвигнуты храмы. И даже в наше время от самих татар можно услышать признание: "Сами-то мы татары, а вот дедушки и бабушки у нас были греками". Вошла в историю и необычность поведения татар во время переселения в конце ХУШ в. греков и армян из Крыма. Толпы татар со слезами сопровождали христиан чуть не границ Крымского ханства, поскольку, по свидетельству современников, это были близкие родственники, вынужденные принять ислам, чтобы защитить от притеснений свои семьи (Кондараки, ч. 16, с. 64-65).

Все эти данные позволяют нам предположить, что группа горно-прибрежных татар относилась к татарам скорее по названию, а не по этнической принадлежности.

С конца ХУШ в. границы между двумя этническими группами (степных и горно-прибрежных татар) стали в какой-то мере стираться, что явилось последствием нескольких очень значительных волн переселений, в основном, степных татар в Турцию и частично на Балканы. Основной причиной переселения явилось присоединение Крыма к России в 1783 г. После окончания Крымской войны 1853-1856 гг. из степной части эмигрировало еще более 120 тысяч татар. Вот как писали об этом времени современники: "Северная часть Крыма, за исключением приморских пунктов и долин по течению рек, осталась после татар пустынною и безлюдною" (А.У., с. 261). Так как проблема нехватки земли в горно-прибрежной части стояла довольно остро, то татары этой группы начали переселяться в малозаселенную степную часть Крыма, занимая оставшиеся пустыми дома и возделанные участки земли. Естественно, что эти переселенцы значительно ослабили тюрко-монгольский компонент степных татар, смягчив не только их монголоидный тип, но и привив элементы другого диалекта, традиций, особенностей материальной культуры, костюма, орнамента и т.д. Правда, несмотря на этот процесс сближения, браки между представителями степной и горно-прибрежной групп татар продолжали оставаться нежелательными.

Но все равно процесс сближения шел постоянно, и в 1906 г. П.Н.Бекетов писал в своей полевой тетради: "Оказалось, что чистые степняки уцелели только в трех местах - на Тар-ханкутском полуострове, у Сиваша и в восточной части Керченского полуострова" (Архив РЭМ, д. N 30, л. N 2).

Кроме горно-прибрежных татар на освободившиеся места переселялись украинцы, русские, немцы, болгары и незначительная часть эстонцев, чехов и швейцарцев. В район Балаклавы русское правительство переселило архипелажских греков. В Крыму с конца ХУШ до конца XIX вв. это был целый этап большого переселения народов.

К 1856 г. в Крыму оставалось 194 тысячи человек. Строительство железной дороги в 1875 г. и развитие ^рортов стимулировало новый приток переселенцев на полуостров. Северные районы заселяли украинцы, в городах в основном оседали русские, и к 1897 г. в Крыму проживало уже более 318 тысячи человек. Из них 45 % составляли татары, 22,7 % русские, 14,7 % украинцы и небольшую часть - все остальные народы. Татары (горно-прибрежные и степные) жили в основном в Ялтинском и Симферопольском уездах. Русские - в Севастопольском, Евпаторийском, Симферопольском, Феодосийском, а также в районе Керчи, где было и много украинцев. Немцы - в Перекопском, Симферопольском и Евпаторийском уездах. Греки в основном обосновались в Севастопольском градоначальстве. Болгары - в Белогорском районе и в юго-восточной части полуострова. Караимы, крымчаки и евреи большей частью проживали в городах Евпатории, Карасубазаре, Бахчисарае и др. Переселенцы из Швейцарии осели в Феодосийском и Симферопольском уездах, а эстонцы и чехи - в основном в Симферопольском и Перекопском уездах. В 1913 г. все население полуострова составляло уже 729 тысяч человек (Винниченко, с. 67-69).

Как и все давние поселенцы, вновь оседавшие здесь народы, тесно общаясь друг с другом и с коренными народами, способствовали продолжению активного процесса взаимовлияния этносов во всех сферах жизнедеятельности, и прелще всего в материальной культуре. И этот процесс, кроме всего прочего, отразился на особенностях формирования одной из самых интересных сторон материальной культуры - на костюме. У крымских татар костюм многими своими чертами отразил те сложные пути

- 11 формирования, которые прошел этот этнос.

Для воссоздания четкой и ясной картины общего облика костюма, сформировавшегося к концу XIX в. и тех изменений, которые происходили с ним с начала XIX в., мы рассмотрели каждый элемент одежды в динамике. Для этого мы разделили костюм на мужской и женский. Затем, в определенном порядке описали сначала выявленные нами образцы принадлежавшие к горно-прибрежной, а затем к степной группе.

ИСТОРИОГРАФИЯ

Обращаясь к характеристике источников, мы вынуждены отметить, что специального обзора литературы, так же как и специальных исследований по костюму крымских татар не существует. Сведения приходилось собирать по крупицам и иногда из самых неожиданных источников. Описание костюма, часто вместе с сопровождавшими его гравюрами, было вкраплено в записки путешественников или в материалы собранные краеведами. Основная информация здесь приходилась на иллюстрации, которые представляли только внешний облик одежды и далеко не всегда достоверный.

Интересный, хотя и очень сжатый материал, можно было встретить в специальных справках, составленных в разное время (с начала XIX века) правительственными чиновниками.

Наиболее серьезными для нас были краткие, встречающиеся в незначительном числе полевые записи исследователей, относящиеся к началу XX века. Иногда эти записи дополнялись и описями коллекций, приобретенных для музеев непосредственно у носителей культуры. Данные, встречавшиеся в старых путеводителях, бывали или противоречивы, или представляли переписанное по нескольку раз описание костюма, относящегося к более раннему периоду. Под описанием просто ставилась современная переписчику дата. Такие сведения часто смущали нас в процессе исследования.

Первое и достаточно подробное - почти на страницу, описание костюма степняков Крыма, представляющее разные слои населения, мы находим у побывавших в этих местах в середине Ш века (с разницей в несколько лет) монахов, проезжавших через Крым с дипломатической миссией - итальянца Плано Кар-пини и фламандца Рубрука. Затем, уже в ХУ1 веке, несколько фраз посвящает костюму степняков польский дипломат Михалон Литвин.

В начале ХУЛ века, побывавший в степном Крыму монах доминиканского ордена Жан де Люк, сообщает очень важные для нас сведения по костюму степняков (например то, что они не носили нательных рубах и штанов). До начала XIX века мы сталкиваемся еще с небольшим количеством данных по костюму. В основном это уже не столько описание, сколько рисунки. Сначала они иллюстрируют путешествия И.Г.Георги, затем П.С.Палласа (рисунки Х.Г.Х.Гейслера 1793-1794 гг.).

В начале XIX века сведения уже гораздо более разнообразные и подробные. Встречается как описание костюма степняков, так и горно-прибрежных татар. Работы, в которых можно встретить описание костюма степных татар и входивших в их группу крымских ногайцев: в 1830-е гг. это представленный неизвестным автором "Краткий обзор положения ногайских татар, водворенных в Мелитопольском уезде Таврической губернии". В середине XIX века - труды А.Архипова, а в 1860-е гг.

- Н.Ф.Дубровина.

Веру в достоверность собранного фактического материала внушают записки - справки, сделанные по специальным запросам русского правительства русскими военными чиновниками, откомандированными в Крым. В числе таких справок описание быта степных татар, составленное в 1820-е гг. действительным статским советником Петуховым, а в 1849 г. полковником Генерального штаба Герсевановым.

К одним из первых сведений по костюму татар горно-прибрежной группы относятся материалы П.П.Свиньина по одежде дервишей и обыденному костюму татар, сопровождавшиеся его же рисунками. В это же время П.Сумароков знакомит со своими впечатлениями по костюму, представлявшему разные слои татарского населения горно-прибрежного Крыма. Книга снабжена рисунками де Палдо. Записки путешествовавшего по этим местам утке в 1830-е гг. А.Н.Демидова, очень подробно проиллюстрированы находившимся с ним художником Раффе.

Относительно состава женского костюма татар горно-прибрежной зоны, самыми ранними для нас являются анонимные записи, оставленные русской знатной дамой, посетившей в 1820-е гг. Бахчисарай и наблюдавшей быт представительниц высших слоев татарского общества. Описание гардероба крестьянки из Алушты (прибрежный Крым) мы встречаем у Е.Горчаковой в воспоминаниях о путешествии в Крым в 1870-е гг. Определенную ценность представляет и краткое описание состава костюма горно-прибрежной татарки у побывавшей в Крыму в начале XX века А.Вадзинской.

Первым серьезным исследователем, оставившим самые значимые сведения по костюму, производству одежды и обрядам татар середины XIX века, был Г.И.Радде. В начале 2-й половины XIX века сведения по тем же сторонам материальной культуры можно найти в работах известного краеведа В.X.Кондараки. Вызывают доверие и интерес краткие сообщения Епископа Таврического Гермогена, относящиеся к 1860-м гг.

К концу XIX века относятся сведения по костюму, собранные в горно-прибрежном Крыму под руководством В.П.Семенова-Тяныпанского Русским географическим обществом.

В начале XX в. мы встречаем в архивах записи уже специально сделанные для научного изучения материальной культуры крымских татар. Это полевые материалы в основном молодых музейных сотрудников, работавших в этнографическом отделе Русского музея (так в то время назывался нынешний Российский этнографический музей). Все эти записи - результат ряда экспедиций в разные районы Крыма. Кроме изучения особенностей материальной культуры местного населения, целью таких экспедиций было и собирание коллекций по предметам быта. Все эти музейные сотрудники позднее известны нам как серьезные ученые-исследователи, среди них: П.Н.Бекетов, А.А.Миллер, А.Н.Самойлович, Д.К.Зеленин, С.В.Бахрушин, Б.А.Куфтин, Г. А. Бонч-Осмоловский, Ф.А.Фиельструп. На этих авторов мы много раз ссылались в своей работе. Их полевые тетради и статьи оказали неоценимую помощь в нашем исследовании, явившись основной научной базой в изучении интересующей нас темы. К сожалению, специально костюм в этих работах никогда не рассматривался, а упоминались лишь некоторые его детали.

Большую роль в работе сыграли и каталоги, изданные в 1980-е гг. по коллекциям предметов быта и костюма крымских татар, хранящимся в таких музеях Санкт-Петербурга, как Музей антропологии и этнографии РАН (коллекция описана Т.В.Станюкович) и Российский этнографический музей (коллекция описана Э.Г.Торчинской),. В 1860-е гг. у В.Ф.Миллера мы находим краткое описание коллекции по предметам быта и одежды крымских татар, входившей в собрание Дашковского этнографического музея в Москве (позднее основная часть этой коллекции попала в РЭМ).

Материалы по истории формирования культуры крымских татар, так же как и по истории формирования самого этноса, мы встречаем в середине XIX века в многотомном "Универсальном описании Крыма" известного краеведа В.Х.Кондараки и у Ф.Хар-тахая в работе "Исторические судьбы крымских татар".

В 1930-е гг. этой теме посвятил свою работу "Основные моменты истории Крымского ханства" С.В.Бахрушин. Тема освещалась и в исследованиях других авторов. Несколько лет назад появились две работы такого направления. Одна из них: "История Крыма" А.Р.Андреева. По замечанию автора,работа является опытом обобщения и анализа существующего обширного научного материала, включающего и данные археологических раскопок. Очень спорна окрашенная большим эмоциональным накалом и явной субъективностью анализа исторических событий книга В.А.Возгрина "Исторические судьбы крымских татар". Хотя приводимые им документальные данные, извлеченные из архивов, представляют несомненный интерес для исследователя.

В отношении специальных работ, рассматривающих орнаментику деталей костюма, технику шитья их украшавшую, анализ значения цветовых сочетаний, то по крымским татарам мы знаем всего несколько исследований такого рода. Они основаны на изучении в то время (1920-е - 1930-е гг.) богатых коллекций музеев Крыма. Это работы П.Я.Чепуриной, А.М.Петровой (была подготовлена к печати Е.Ю.Спасской), а также сугубо искусствоведческие размышления М.Гинзбурга и поэтический анализ М.Волошина.

Если же говорить о специальном изучении обрядов и ритуалов, то в начале XIX века этим занимался Е.Булатов. Он первым очень подробно описал обряд "реван" - посвящения подмастерья в мастера. В начале XX века этот же обряд изучал в Крыму В.А.Гордлевский. Подробное описание свадебного обряда, происходившего в 1880-е гг. в районе Ялты (на побережье), сделала X.Каралезли. В наши дни обрядами крымских татар (в основном похоронным) занимается А.В.Ефимов.

Интересные для нас археологические данные мы почерпнули у Т.Д.Равдоникас, В.Н.Залесской, М.Г.Крамаровского, Е.П.Мысь-кова и Э.А.Рикмана. Встреченные ими в результате раскопок материалы, представляют как сами предметы одежды, так и их изображения (на керамике, оттиски на металлических бляшках и т.д.).

Так как мы поставили своей задачей и рассмотрение связей костюма крымских татар с костюмом других этносов, то для нас были очень важны работы таких исследователей, как И.Э.Тунманн - 2-я половина ХУШ века. Он сообщает много интересных сведений об исторических связях Крыма с Северным Кавказом. Очень значимы работы С.Ш.Гаджиевой, занимающейся материальной культурой народов Северного Кавказа. Наибольший интерес для нас представляет ее работа по материальной культуре северо-кавказских ногайцев. В исследовании Е.Н.Студенецкой по костюму народов Северного Кавказа нами отмечены определенные элементы, связывающие костюм народов Северного

Кавказа (в основном адыгской группы) с костюмом крымских татар. И как замечает сама Студенецкая: "Влияние крымских татар, а через них и турок на одежду адыгских народов, преимущественно высших сословий, с ХУШ в. было довольно значительным - особенно это заметно при рассмотрении женской одеады" (с. 37). Невозможно было обойтись и без привлечения исследований связанных с проблемами изучения костюма народов Средней Азии - это труды Н.П.Лобачевой, Н.В.Сазоновой, А.К.Пи-сарчик, О.А.Сухаревой, Г.П.Васильевой. Исследования по уйгурам Л.А.Чвырь. Рассматривающие среди прочих сторон материальной культуры и костюм у: Н.И.Воробьева по казанским татарам, у С.И.Руденко по башкирам. Для народов балканской группы - М.Н.Мартыновой, В.Н.Маруневич, П.Г.Богатырева. По этносам живущим ныне на территории Турции - И.В.Кузнецова, Т.Ф.Аристовой, а по самим туркам - В.П.Курылева, Д.Е.Еремеева и других авторов.

ИСТОЧНИКОВАЯ БАЗА

Основными источниками для работы над темой явились коллекции, хранящиеся в музеях Крыма, Москвы и Санкт-Петербурга. Собранные почти во всех этих музеях архивные материалы, описи коллекций, фотографии и гравюры явились значимым вспомогательным материалом, помогавшим разобраться в назначении, районе бытования, временной принадлежности и других моментах, важных в определении многих музейных экспонатов, относящихся к деталям костюма.

Определенную помощь оказали и данные археологических раскопок, а также публикаций, в которых мы нашли весьма значимые впечатления путешественников, начиная с середины ХШ в., и замечания краеведов и исследователей, известных с ХУШ в.

Большая доля информации приходится на полевые записи, сделанные автором в результате многочисленных опросов носителей культуры в Крыму и в Узбекистане.

Говоря о той помощи, которую оказали информаторы, внесшие очень большой вклад в данную работу, хочется выразить благодарность Р.К.Бозгязиевой, З.Бекировой, С.Трасиновой, семейству Османовых и многим другим.

К сожалению, уже невосполнимы те сведения, которые можно было бы собрать исследователям материальной культуры за полувековой период вынужденного забвения существования крымско-татарского народа.

Рассмотрим значимость имевшихся в нашем распоряжении материалов.

Что касается основного источника нашей информации - музейных коллекций, то, судя по описям, самая разнообразная, полная, и по временным рамкам самая широкая коллекция костюма и вышитых и тканых изделий хранится в Бахчисарайском ис-торико-архитектурном музее. Как и прочие коллекции в музеях Крыма, связанные с творчеством крымских татар, она стала доступна и для специалистов и для обозрения всего несколько лет назад когда были сняты так называемые "печати". К сожалению, по количеству единиц хранения у нас нет точных цифр и далеко не вся коллекция оказалась доступной автору (по независящим от него обстоятельствам), но известно, что только одних накладных манжет, использовавшихся как деталь женского платья, в музее хранится более 50 пар. Что же касается самих платьев, то в фондах музея можно встретить платья относящиеся к ХУШ в. - чего ни в одном другом музее мы не видели, как впрочем и других деталей костюма этого времени. Та часть коллекции, с которой удалось ознакомиться, отличается, как ни в каком другом музейном собрании, чрезвычайным разнообразием каждого из известных нам элементов костюма. Все это не удивительно, т.к. разместившийся в бывшем ханском дворце музей открылся в 1917 г. и принадлежавшие дворцу предметы убранства и весь гардероб его прежних обитателей не успели разграбить. До этого, с 1783 г., т.е. после упразднения всех следов ханской власти, дворец перешел в собственность Российской казны и за сохранностью всех вещей здесь очень следили. И хотя за время войны большая часть экспонатов исчезла, музей продолжал оставаться основным хранителем предметов материальной культуры крымских татар. На базе его коллекций в 1920-30 гг. были созданы артели художественных промыслов.

Пожалуй, вторым по количеству и ценности хранящихся в нем экспонатов из крымских коллекций, является Российский этнографический музей. Все собрание по крымским татарам составляет здесь 2238 единиц хранения. Большая часть входит в состав коллекций, собранных еще сотрудниками этнографического отдела Русского музея, который позднее выделился в отдельным музей и сейчас носит название Российского этнографического музея. Кроме экспонатов, представляющих бытовые предметы и костюм крымских татар, в собрании представлена и материальная культура других народов Крыма, в числе которых: греки, караимы, крымчаки, армяне. Собирали коллекцию понача

-голу такие сотрудники как: известный востоковед К.А.Иностранцев, этнограф А.А.Миллер, П.Н.Бекетов, приват-доцент Санкт-Петербургского университета А.Н.Самойлович и другие. Пополняли ее и дары известных коллекционеров, среди которых Ф.М.Плюшкин, семья Шабельских и прочие. Причем самое значительное место в этом собрании относится к тканям и костюму. В 1948 г. музей пополнило собрание упраздненного в Москве Музея народов СССР (это около 700 предметов). Когда-то его коллекции принадлежали Дашковскому и Румянцевскому музеям. После революции они послужили основой для формирования Музея народов СССР. Затем фонды этого музея пополнялись коллекциями, собранными московскими исследователями.

Интересен своими фондами и Ялтинский исторический музей, принявший после революции коллекции из дворцов и от частных коллекционеров всего побережья. Коллекционирование предметов тканых и вышитых изделий было широко принято в среде русской интеллигенции в Крыму с конца XIX в. Известны были коллекции Айвазовских в Старом Крыму, З.Г.Тугендхольда в Ялте и собрание Бертье-Делагарда. К сожалению, в войну часть фондов исчезла во время эвакуации, а после войны по распоряжению местных властей была изъята и бесследно исчезла вся коллекция ювелирных украшений. Сохранились только вышивки и костюм, но так как ими специально никто не занимался, то все экспонаты оказались беспаспортными.

Очень похожая ситуация с судьбой коллекции по крымским татарам (да и не только с этой) сложилась в Музее народного искусства в Москве. Музей был образован в 70-х гг. XIX в. В него вошли сотни предметов, представляющие быт и материальную культуру крымских татар - прежде всего костюм и вышивки,

- начиная с ХУШ в. Это и поступления от частных коллекционеров, и вещи приобретавшиеся с международных выставок кустарных промыслов народов России в конце XIX в. Также и предметы приобретавшиеся в экспедициях сотрудниками музея и Института художественной промышленности, для которого музей служил исследовательской базой. К сожалению, безобразные условия хранения и отсутствие помещений для размещения фондов делают эти коллекции, как и в Ялтинском музее, недоступными для исследования.

В свое время в Крыму славился своими коллекциями вышивок Краеведческий музей в г.Евпатория. О его собрании можно судить по описаниям, составленным П.Я.Чепуриной, бывшей директором музея в 1920-е - 30-е гг. Но после войны от этих коллекций почти ничего не осталось и сейчас в нем хранятся единицы малоинтересных экспонатов.

Крымский краеведческий музей в Симферополе был создан на базе Музея древностей Таврической ученой архивной комиссии, основанного в 1887 г. и Естественно-исторического музея основанного в 1899 г. Оба музея в 1921 г. были превращены в Центральный музей Тавриды с очень богатыми и интересными коллекциями, которые были разграблены во время войны. И теперь всю коллекцию представляет небольшое количество поздних и малоинтересных предметов костюма.

Коллекция предметов быта крымских татар в Музее антропологии и этнографии им. Петра Великого РАН в Санкт-Петербурге начала собираться в конце XIX в, а ее последние поступления относятся к 1970-м гг. Предметы одежды, вышивки, бытовые вещи собирались такими учеными, как А.Н.Самойлович, П.М.Мелиоранский, Д.К.Зеленин, Д.А.Клеменц и др. Значительная часть вещей поступала и от коллекционеров.

В Государственном историческом музее в Москве, собрание текстиля крымских татар и других народов, населявших Крымский полуостров,представлено вышитыми и ткаными предметами быта, деталями костюма и другими видами предметов, использовавшихся в быту. Вещи в основном поступали из частных коллекций М.И.Погодина, З.А.Кузнецова и уже известной нам П.Я.Чепуриной

Вышитые и тканые предметы из Крымской коллекции, а также единичные образцы костюма, хранятся и в Государственном музее Востока - всего чуть более двухсот предметов. За редким исключением все они беспаспортные, так как коллекция сложилась в основном из вещей, привезенных в 1944 г. сотрудницей музея Г.Л.Чепелевецкой, которые она отобрала в городах и селах Крыма на складах случайных вещей, образовавшихся после срочного выселения татар в 1944 г. Некоторые предметы были приобретены ранее в закупочных экспедициях, часть - у коллекционеров или в антикварных магазинах, а какая-то доля была передана из других музеев.

Из частных коллекций нашего времени нам известна существовавшая до недавнего времени в Ташкенте коллекция предметов быта крымских татар, собранная после выселения, в Узбекистане, выходцем из Евпатории, крымским татарином, актером по профессии Аблямитом Умеровым. Большую часть в этой коллекции составляют вышивки, детали костюма, ювелирные изделия. Мы знаем, что в настоящее время существует ряд частных коллекций в Крыму, но автору они неизвестны.

К сожалению, предметы одежды обычно представлены в коллекциях разрозненных и полный комплекс нигде не собран.

Что же касается еще одной, тоже очень значимой части материала, сыгравшей большую роль в данном исследовании, то это уже упоминавшиеся нами полевые материалы, основная часть которых приходится на сведения, собранные автором в результате опросов носителей культуры в Крыму - в районе южного берега - Ялте, Алупке, Гурзуфе, затем в предгорье - район Бахчисарая и в степной части - район Симферополя. Таким образом были представлены две территориальные и одновременно субэтнические группы на которые делится крымскотатарский этнос - горно-прибрежная и степная. Что же касается опросов крымских татар, осевших в Узбекистане, то были охвачены районы Ташкента, Самарканда и Катта-Кургана - мест с наибольшей концентрацией представителей этноса. В Катта-Кургане даже удалось присутствовать на свадьбе, организованной с учетом всех известных ныне крымским татарам традиций (насколько это было возможно).

Хранящиеся в музейных архивах материалы, в основном относятся к началу XX в. Это, прежде всего, полевые тетради сотрудников музеев, отправлявшихся в Крым с собирательской целью в 1900-е - 1920-е гг. Так, в архивах Российского этнографического музея для нас были очень полезны полевые записи П.Н.Бекетова, обследовавшего в 1906 г. степную часть полуострова, затем отчет А.Н.Самойловича о поездке в 1916 г. в Евпаторийский и Перекопский уезды. Описи коллекций таких сотрудников музея, как К.А.Иностранцев, Г.А.Бонч-Осмоловский, очень подробно изучавших на месте материальную культуру народов Крыма. Упоминая о Бонч-Осмоловском, нельзя не вспомнить о его постоянном спутнике, рано погибшем ученом -Ф.А.Фиельструпе.Часть его архива, относящаяся к описанию быта татар степной зоны, была любезно предоставлена автору Б.Х.Кармышевой. Данные музейной фототеки во многом дополняют все эти сведения.

В архиве Музея антропологии и этнографии мы встретили записи, относящиеся к описанию материальной культуры крымских татар, таких известных исследователей, как Д.К.Зеленин, С.В.Бахрушин и Б.А.Куфтин.

В Бахчисарайском историко-архитектурном музее содержательными были сведения, полученные из дневника первого директора музея У.А.Боданинского.

В Крымском краеведческом музее находится часть архива Бертье-Делагарда, относящегося к началу XX в. В основном эти материалы представлены фотографиями.

В Ялтинском историческом музее очень интересны описания и названия типов орнаментов крымских татар. Материал собран сотрудницей музея Л.А.Афанасьевой в 1920-е - 1930-е гг.

Очень помогли в работе и зарисовки различного рода тканых и вышитых изделий XIX - начала XX в., сделанные в 1920-е - 1930-е гг. Н.Я.Рыбальской в Евпаторийском краеведческом музее, сопровождавшиеся кратким описанием, составленным П.Я.Чепуриной.

Большую вспомогательную роль для воссоздания образа до и послереформенного типа костюма сыграли гравюры художников конца ХУШ - начала XIX вв. художников, участвовавших в экспедициях предпринимаемых по провинциям Российской империи. Позднее их заменяют фотографии, представляющие уже самостоятельный материал. Количественно их было гораздо больше, чем рисунков и выпускались они сериями. Часто фотографии сопровождались надписями из разговорной речи, чем создавали более полное впечатление об особенностях бытовой культуры (и в частности костюма) всех групп населения представляющих этнос

ЦЕЛЬ И ЗАДАЧИ ИССЛЕДОВАНИЯ

Прежде всего хочется отметить, что в процессе работы происходила корректировка тех задач, которые мы поставили перед собой начиная исследование.

Целью нашей работы было воссоздание всех форм костюма крымских татар, которые бытовали в период с начала XIX до начала XX вв. На основе анализа деталей костюма мы решили проследить степень различия между материальной культурой разных групп и подгрупп, на которые делится этнос. Таким образом попытались выделить основные группы крымских татар, основываясь именно выявленных нами региональных особенностях костюма. Кроме того, через рассмотрение разного рода особенностей одежды, попытались выявить степень связей крымских татар с другими этническими образованиями.

Для этого мы:

1) решили сначала разделить весь собранный нами материал по принадлежности к мужскому или к женскому костюму,

2) на основе рассмотрения элементов одежды, хранящихся в разных музеях, воссоздать полный комплекс костюма. Сначала для разных групп, а затем общий,

3) проанализировать степень повторяемости сходства и различий определенных деталей костюма. Рассмотреть различия в терминах, определяющих эти детали в разных районах Крыма. После этого, на основе собранного материала попробовать по возможности выделить структуру деления этноса на группы и подгруппы,

4) выявить в развитии те изменения, которые происходили с костюмом каждой группы на доступном для нашего обозрения временном отрезке, т.е. XIX - начало XX вв.,

5) по мере возможности выделить те особенности костюма, которые определяли для его носителя: социальную, возрастную, семейную, конфессиональную, профессиональную и другого рода принадлежность,

6) выделить детали, которые отличали костюм каждого действующего лица в конкретном обряде. Определить и детали, объединяющие единым смыслом разные обряды,

7) выявить определенные варианты шитья, ткачества, цветовых сочетаний, особенности их символики, а также элементы орнамента свойственные именно костюму крымских татар. Разделить их по принадлежности к каждой субэтнической группе,

8) путем рассмотрения определенных элементов костюма сравнить его по возможности с элементами костюма других этносов, как живших в Крыму до появления татар, так и расселявшихся здесь позднее, а также и обитавших вне Крыма, но родственных им генетически и исторически. На основе этих данных выявить степень связей каждого из этих этносов с каждой субэтнической группой крымских татар.

Таким образом, попытаться наглядно проследить по костюму, как на одежде отражаются все процессы, связанные с жизнью этноса.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Одежда крымских татар XIX - начала XX вв."

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

На основании рассмотренного материала мы можем сделать вывод, что общий для всех групп крымских татар комплекс костюма сложился к началу XX в.

В предшествующее время на фоне формирования каждой из двух субэтнических групп, степной и горно-прибрежной (разделявшихся на подгруппы), составивших крымско-татарский этнос, и населявших носившие те же названия территориальные зоны, сформировалось два разных типа материальной культуры, что ярко проявилось и в костюме.

В течение интересующего нас периода, с начала XIX до начала XX вв., костюм крымских татар претерпевал значительные изменения, в результате чего стирались особенности, выделяющие каждую группу.

Первая резкая смена облика костюма произошла в 1830-е гг., и именно в горно-прибрежной зоне. Естественно, что до этого времени тоже присходили определенные изменения (это и исчезновение буфов с верхней одежды, и утраченные танкетки на шлепанцах "папуч", и др.). Но изменение формы костюма в 1830-е гг. было связано с реформой, начавшейся в 1826 г. в Османской империи, часть которой представлял и ггорно-приб-режный Крым. Кроме решения важных государственных вопросов, реформа предусматривала смену всей формы костюма - так называемого "левантийского платья", принятого по всей Империи. В результате чего тюрбан был заменен на феску, камзолы - на куртки, исчезли огромные плащи, в которые с головой закутывались представители ученого мира и служители культа, а синий цвет был заменен на черный.

- 140

Вторая волна изменений, но уже связанная с объединением облика костюма двух групп, представляла переход горноприбрежного типа костюма на территорию степной зоны, что произошло в 1860-70-е гг. Это явление прежде всего объясняется миграцией татар, а вернее, переселением горно-прибрежных татар со своих густонаселенных земель на земли, освободившиеся после массового выезда степняков в Турцию. Результатом такого переселения было активное распространение элементов горно-прибрежного костюма в степной зоне. Это прежде всего расшитые мужские и женские курточки, женские платья, фески. В степи они приобрели уже более огрубленную форму, здесь их шили и украшали гораздо небрежнее. Примерно в это же время начался процесс проникновения в крымско-татарский костюм новых элементов из костюма таких расселявшихся на полуострове этносов, как русских (косоворотки, женские курточки эльбаде). Определенные элементы были заимствованы у украинцев, болгар, немцев и других. Процесс этот продолжался до начала XX в.

Нужно отметить, что в степном Крыму все нововведения в костюме распространялись с опозданием и иногда значительным (от 10 и более лет).

К концу XIX в. происходит унификация форм костюма для всех групп крымских татар и постепенный переход к его европеизации.

Встав перед вопросом выяснения причин существования в начале XIX в. резких различий в костюме каждой субэтнической группы, официально входивших в один и тот же этнос, мы столкнулись с необходимостью проследить историю формирования этих групп и рассмотреть их этногенетическую основу.

Группа степных татар формировалась на основе кочевых племен. Это прежде всего обитавшие здесь ранее хазары, печенеги, половцы и появившиеся позднее - с ХШ в. - монголо-татары, объединившие в себе конгломерат разнородных этносов, языков и антропологических типов. Вплоть до XIX в. в их среду постоянно вливались новые струи кочевых ногайцев, очень близких к ним по своему генезису. Представители горно-прибрежной группы так и называли до середины XX в. степных татар "ногаями", в антропологическом типе которых до нашего времени чувствуется преобладание монголоидного компонента, что и объясняет их этногенетическая основа. Говорили они на диалекте крымско-татарского языка, относящемся к тюркским языкам кыпчако-половецкой подгруппы, из группы кыпчакских языков. К той же кыпчако-половецкой подгруппе относятся и карачаево-балкарский и кумыкский языки, а в саму кыпчакскую группу входят: ногайский, казахский, каракалпакский, татарский и башкирский языки. Уже на основе такого языкового фона можно составить представление о генезисе степной группы, а по названию группы языков можно понять, что основу этногенеза степняков составили половцы.

Что касается группы горно-прибрежных татар, часто разделяемой исследователями на три подгруппы: горную, предгорную и южнобережную (иначе называемую прибрежной, так как территориально сюда входил не только южный берег Крыма, но и часть восточного побережья), то она сформировалась к ХУШ в., объединив земледельческие народы, исповедовавшие прежде христианство и принадлежавшие к европеоидному, а точнее к балкано-кавказскому антропологическому типу. Этническую основу этой группы, с некоторым смещением акцентов в зависимости от подразделения на подгруппы, составили прежде всего греки, и в меньшей доле аланы, готы, генуэзцы, армяне и другие на

- 142 роды, а также потомки этносов, обитавших здесь еще ранее. Язык этой группы сформировался на основе турецкого и относится к совершенно другой, нежели степные, группе тюркских языков, и входит в огузо-сельджукскую подгруппу, в которую также входят турецкий и азербайджанский языки и более отдаленный от них - гагаузский. То есть, судя по языковой принадлежности и антропологическим особенностям, подтвержденным историческими сведениями и археологическими материалами, мы видим очень большую разницу между этими двумя группами, хотя их и относят к одному и тому же этносу.

Существовавшая издревле связь народов, населявших горно-прибрежную часть полуострова, со средиземноморской культурой (в основном через греков) с конца ХУ в. становится более тесной и широкой, так как Крым подпадает под власть Османской империи и южный берег становится фактически турецкой провинцией и таким образом единая Империя невольно связывает культуру всех подвластных ей народов, как средиземноморской группы, так и более широко, вплоть до Египта.

Различия в материальной культуре внутри каждой из групп не были столь значимыми, как между самими группами. Эти различия объясняются тем, что собственно татар в горно-прибрежном Крыму было очень мало, а татарами к ХУШ в. стали называться представители давно осевших здесь народов, которые в результате государственной политики вынуждены были отказаться от родного языка (греческого, армянского, итальянского), а также принять ислам. Власти официально записывали этих людей татарами, и, таким образом, постепенно менялось самосознание этой части населения, превращая его в неотъемлемую часть татарского этноса. О принадлежности так называемых "татар" еще в недавнем прошлом к другой культуре, до наших

- 143 дней говорят уже ставшие неосознанными принятые в их среде христианские обряды (к примеру - традиция поминания горноприбрежными татарами в православной церкви умерших родственников, очевидно имевших православные имена). Даже в наши дни можно услышать от стариков, живших в прибрежной части до выселения в 1944 г. из Крыма: "Сами-то мы татары, а вот предки у нас были греками". В связи с различными историческими событиями, прежде всего в результате переселения большой массы татар, в основном из степной части, в Турцию в конце ХУШ-Х1Х вв. (после присоединения Крыма к России в 1783 г.), началась активная миграция и в самом Крыму. Татары из горно-прибрежной части (где расселение было очень плотным) стали заселять огромные опустевшие пространства степной части. Последствием этого явилось появление в костюме степняков многих элементов горно-прибрежного комплекса. Последующее переселение в Крым русских, украинцев, болгар, немцев и других народов также незамедлило сказаться на материальной культуре крымских татар. Особенно это относится к русскому влиянию.

Все эти процессы способствовали тому, что постепенно антропологические, языковые и культурные границы между двумя группами стирались, в частности, это относилось и к костюму. Уже в начале XX в. такие различия стало гораздо сложнее выявлять. Однако определенные детали все равно помогали проследить былые традиции, связи и корни каждой группы (например, в крое, в частности - различия направления запаха в костюме степных и горно-прибрежных татар, или в терминологии).

По нашему мнению, всю ситуацию сосуществования двух, имеющих разную природу групп, объединенных в единый этнос, казалось бы, только названием, объясняет фраза ученого-социолога П.А.Сорокина, считавшего, что всякая культура не прос

- 144 то конгломерат сосуществующих и не связанных между собой явлений, а индивидуальность, все составные части которой выражают единство, так как пронизаны одним основополагающим принципом, отражающим главную в нашем случае ценность -построенное на единой религии, образе жизни, менталитете, осознание себя представителями каждой группы частью единого этноса (Сорокин, с. 429).

Рассмотрение костюма с разных точек зрения (кроя, техники шитья, орнаментики, подбора цветовой гаммы, материала, специфики ткачества, манеры ношения, силуэта, а также особенности терминологии) предоставляет дополнительные источники для восстановления путей формирования народа, иногда подтверждая, а часто и дополняя исторические свидетельства. Определенную роль в характеристике картины социального, бытового устройства общества, его мировоззрения сыграло рассмотрение костюма по ряду признаков, выделяющих определенные моменты: социальный, семейный, половозрастной, городской -сельский, будничный - праздничный, сезонный, профессиональный и конфессиональный. С конфессиональной принадлежностью этноса тесно связан его обрядовый костюм, имеющий самые стойкие традиции, всегда отраженные в деталях одежды рядом символических знаков и действий.

Общий для обеих субэтнических групп комплекс мужского костюма конца XIX в. представляли: нательная одежда - рубаха и штаны-шаровары; верхняя одежда - рубаха, штаны, разного рода куртки, безрукавки, халаты, пояса (тканые и металлические); зимняя одежда - суконные и меховые куртки, штаны, бешметы, шубы, бурки; головные уборы - дома легкие тюбетейки, на улице летом

- 145 поверх них - фески, зимой - различных фасонов меховые и кожаные шапки; обувь - домашние шлепанцы и сапожки, уличные сандалии с ремешками, туфли, калоши, сапоги. Вся обувь всегда надевалась на носки.

Костюм дополняли амулеты с молитвой, имевшие вид сумочек или нашивок на спинку одежды.

Комплекс женского костюма конца XIX в. представляли: нательная одежда - рубаха и штаны-шаровары, отличавшиеся от мужских кроем, а рубахи - еще и длиной; верхняя одежда - два варианта платьев, халат, передник, закрывавшая спину и повязанная на бедрах треугольная шаль, разных фасонов куртки и безрукавки, наплечная одежда "феред-же", иногда надевавшаяся в рукава, а в некоторых районах со 2-й половины XIX в. использовавшаяся в качестве наголовной накидки - детали одежды, свойственной именно женщине-мусульманке. Традиционно роль такого рода одежды в горно-прибрежном Крыму выполняли сложно драпировавшиеся покрывала белого цвета "фередже-марама", называвшиеся в Турции, откуда они пришли в Крым, "чаршаф". Эти покрывала закрывали волосы, лицо и фигуру, оставляя только щелочки для глаз. В степной зоне такую роль выполняли покрывала красного цвета "дастар", просто набрасывавшиеся на голову. Были приняты разного рода пояса - тканые и металлические;

Зимняя одежда - теплая подстежка под платье и простеганные на вате и отороченные мехом куртки. Длина элементов женского костюма строилась так, что создавалась ступенчатость, позволявшая видеть весь его состав; головные уборы - дома платки и шарфы. Девушки и девочки носили сложно украшенную феску;

- 146 обувь - повторяла мужскую и дополнялась деревянными ходулями для дождливой погоды. Были приняты и украшения и похожие на них амулеты. Дополнявшие костюм украшения у степняков изготовлялись из белого металла (серебра) и обычно были кованные, а у горно-прибрежных татар - из желтого (золота, позолоченного серебра) и часто филигранные. У степнячек существовало и особое украшение - продетое через ноздрю кольцо, принятое у многих кочевых народов.

Проследить в костюме крымских татар конца XIX в. следы, представляющие корни их материальной культуры, можно по дошедшим до нас археологическим находкам. Например, сравнение найденных в восточной части Крыма (район Боспорского царства) скифских поясов, относящихся к У-Ш вв. до н.э. с поясами горно-прибрежных татар XIX в. выявило их сходство по ряду особенностей: кожаная основа, трехслойность и шитый золотом узор, повторяющий на горно-прибрежных поясах форму нашивавшихся на скифские пояса металлических бляшек и имитирующих их. Что касается пути, который прошли эти пояса, то очевидно сначала их переняли у скифов местные греки-колонисты, до того пояса не носившие, а уже с потомками греков они могли придти в костюм горно-прибрежных татар.

Традиционные связи Крыма с греческой культурой, проявлявшиеся в костюме, уже более явно и многообразно продолжились в сфере византийского влияния. Так, на уже распространившуюся в Крыму византийскую культурную основу в результате иконоборческого движения, накладывается культура чисто духовная, так как в Крым устремляется большое число представителей византийского духовенства, которое начинает строить в южной части Крыма множество монастырей. В результате следы,

- 147 связанные с культовым византийским облачением, мы находим в костюме горно-прибрежных татар Крыма XIX в. Расшитые нарукавники "къапакъ" женского татарского платья приводят нас к истокам их происхождения - к поручам в облачении византийских епископов XI в. По мнению исследователей византийской культуры, обшлага эти пришли в епископский костюм с платья византийских императоров. То же случилось и со многими другими деталями византийского императорского и придворного костюма, постепенно вошедшими в церковное облачение. Интересующие нас обшлага пришли из Византии и в русские священнические одежды, где получили название "поручи". Поскольку известно, что поручи русского священства не изменили свой внешний вид с тех пор, как были переняты с костюма византийских епископов, то мы считаем правомерным сравнить "къ-пакъ" женского татарского платья XIX в. с известными нам самыми ранними поручами русского священства ХУЛ века. Эти накладные татарские обшлага надевались и закреплялись так же, как и поручи, и во время совершения молитвы они тоже играли определенную роль - татарка обязательно опускала их с тем, чтобы закрыть кисти рук. В обоих случаях одинаковыми были: ткань, форма, цвет фона, материал, техника шитья и композиция узора, вплоть до особенности его окаймления.

Очень часто встречающийся на разного рода вышивках горно-прибрежной зоны (в том числе и на "къапакъ") мотив "процветшего куста", обычно имеет семь цветков и столько же стеблей , и один стебель всегда расположен в центре, а три по бокам. Название такого узора по-татарски "чирах" ("светильник"). Сам характер узора и его название невольно заставляют провести аналогию с "семисвечником", пришедшим в христианство из Ветхозаветной церкви и ставшим атрибутом христианско

- 148 го (православного) богослужения.

Б обрядовой символике (в основном это относится к горно-прибрежной зоне) мы также найдем много общего у крымских татар и византийцев, более широко - со всем кругом индо-ев-ропейской культуры. Это и украшение перед свадьбой брачных покоев развешенными тканями, и обряд бритья жениха, и омовение невесты, и закрывание лица невесты во время свадьбы вуалью, и использование в обряде сложно украшенной, сдвоенной свечи (по типу "дикирия" в византийской и позднейшей литургической традиции), и дарение невесте серебряного пояса.

Нам известны и другие следы такого влияния в ткачестве и золотом шитье. Присоединение Крыма к Османской империи в конце ХУ в. очень быстро отразилось на костюме горно-прибрежной части полуострова. Поскольку для подданных всей этой огромной Империи был принят один и тот же костюм (может быть за исключением незначительных деталей), то тип "османского" ("левантийского") костюма распространился и в Крыму.Сначала, как это бывает обычно, новый костюм был воспринят знатью, затем горожанами, а уж потом, частично сельскими жителями. Причем такой отход от старых традиций в основном характерен для мужского костюма, так как женский всегда был очень консервативен. К XIX в. этот общий для Империи костюм уже официально назывался "левантийским платьем". Отказаться от "левантийского" типа костюма вынудила начатая в Турции в 1826 г. реформа, изменившая очень многие стороны устройства общества. Утвержденная новая форма костюма (в основном определенные ее детали) весьма быстро распространилась по всей Империи, и этот факт обращает наше внимание к гораздо более ранним временам, а вернее - к периоду существования Византийской империи, на обширных территориях которой тоже складывалась единообразная материальная культура.

Сравнивая ткани, ткавшиеся крымскими татарками для своих домашних нужд в XIX в. с тканями Коптского Египта 1У-УП вв., то есть времени, когда Египет был провинцией Византии и был связан с ней может быть не меньше, чем Крым, мы, несмотря на такую разорванность во времени и в пространстве, взяли на себя смелость проводить между этими тканями аналогии. Побудила нас к этому их удивительная близость по многим признакам, образующим вкупе один тип ткани. В эти признаки входят: вид переплетения нитей, использованный для них материал, характер крутки нитей, плотность ткачества, а самое поразительное - единый узор, образованный определенным порядком чередования одноцветных (кремовых) нитей основы, разной степени крутки и иногда дополняющий его добавочный узор из полос темного цвета нитей. А в отношении портняжного дела -тот же тип заделки швов. На наш взгляд, такой стройный ряд связей явно не случаен, и позднее его подтверждает повторение истории такого же рода связей, но уже в Османской империи. При этом, говоря о единстве турецкого и крымского (горно-прибрежного) костюма, необходимо отметить, что оставались и сугубо индивидуальные, присущие только какому-либо определенному народу Империи, детали костюма и специфические особенности его украшения. И хотя эти детали могли распространяться по всей Империи, они всегда назывались по месту своего происхождения. Может быть, так было и в более отдаленные времена с теми же византийскими нарукавниками или же с коптскими тканями, которые в крымской культуре могли бы сознаваться как иноземные, имеющие адрес своего происхождения, а до нашего времени эти адресные названия могли просто не дойти.

В качестве примера "адресных" деталей уже в пределах Османской империи приведем известные в Крыму как предметы "арнауцкой", то есть албанской работы, жилеты и куртки, отличавшиеся мастерством и аккуратностью кроя, совершенно в Крыму не принятыми, а также характером орнамента и схемой его расположения.

Кроме следов этнических, политических и конфессиональных связей, на костюме отражались и тесные торговые контакты, тем более, если они, как в случае с генуэзцами, приводили к образованию на территории Крыма целых купеческих поселений. Генуэзцы связаны были с восточным побережьем в ХШ-ХУ вв. и след этих связей в костюме крымских татар XIX в. мы видим на узорах вышивок. Среди часто встречаемых на вышивках традиционных элементов итальянского орнамента - мотивы растительных побегов с коробочками мака. И на средневековых итальянских тканях и на прибрежных крымско-татарских вышивках XIX в. мы видим ту же схему расположения всех этих элементов и ту же четкость разработки всех деталей.

Все это время мы разбирали традиционные связи горно-прибрежных татар со Средиземноморьем. Эта связь неизменно поддерживалась расположенной в предгорной части столицей Крымского ханства - Бахчисараем, через который осуществлялись постоянные контакты с Турцией.

Иная ситуация исторически складывалась в степном Крыму. Это, как мы уже говорили, было продиктовано иными генетическими связями и историческими контактами, в которых участвовали совершенно другие регионы, представлявшие и другой тип материальной культуры.

Так, в середине ХШ в., по замечанию Рубрука и Плано Карпини мужской и девичий костюм у степных татар не различался, а самый стойкий элемент костюма - женские головные уборы, повторяли те, что были приняты в Золотой Орде и в них отмечалась большая близость с монгольскими. А шапочки типа казахских, конусовидной формы, опушенные пышным мехом, еще в XIX в. носили в Крыму девушки-степнячки. Эта стойкая деталь костюма еще раз говорила о давних связях степной группы крымских татар со среднеазиатско-казахстанским регионом, а точнее в данном случае, с казахским этносом. В степном Крыму, как в мужской, так и в женской одежде издавна были приняты и бешметы. Такого же рода бешметы носили и ногайцы, принадлежавшие к разным ордам и, кроме степей Крыма, кочевавшие в частности на Северном Кавказе. Связь с костюмом ногайцев Северного Кавказа проявляется на примере сравнения деталей кроя женского нарядного платья "каптан", носившегося в степной части Крыма в конце XIX в., с кроем бешметов северо-кавказских ногайцев.

Влияние русской материальной культуры на татарский костюм можно проследить прежде всего на особенностях кроя элементов одежды, таких как косоворотка у мужчин, а у женщин -новый вариант платьев "антер", и появление женской куртки "эльбаде" с выкроенной проймой, выточками, вкроенными полками на спинке и так далее.

О связи с Кавказом, в числе прочих элементов одежды, говорят шапочки, очень похожие на крымские "мхламалы фес", невысокие, цилиндрической формы, расшитые золотом. Еще в середине ХУШ в. они были распространены на Северном Кавказе у

- 152 кавказских народов адыгской группы, где назывались "кърым боьрк", то есть, очевидно, они пришли сюда из Крыма. До них в среде крымской и кавказской знати были распространены высокие, яйцевидной формы шапки, сшитые из жестких суконных полосок-долек, соединенных золотной тесьмой и завершавшихся на макушке пуговицей. Такие шапки, кроме Крыма, встречались как на Северном Кавказе, так и в Грузии, а в Крыму только в горно-прибрежной зоне. Очень похожи на грузинские были и горно-прибрежные башлыки и один из вариантов нагрудников.

Различия между степными и горно-прибрежными татарами проявлялись как в манере ношения, так и в цвете деталей костюма, что явно было связано с определенными этно-генетичес-кими и историческими традициями. Это можно проследить на примере обязательной для обеих групп детали женского костюма - головного покрывала, свойственного именно мусульманкам. Так, например, степные татарки набрасывали на голову длинное покрывало "дастар", представлявшее собой прямоугольной формы шаль, сложенную по диагонали. При встрече прохожих степнячка закрывала лицо одной его стороной так, что оставался открытым только один глаз. "ДастарьГ были чаще красного, реже белого цвета, и кроме Крыма их можно было встретить как на Северном Кавказе (в основном у ногайцев), так и у отдельных групп туркмен и узбеков, где они носили другое название. Покрывала, несущие ту же функцию в горно-прибрежном Крыму, белого цвета "фередже-марама", создавали другой силуэт, так как не складывались по диагонали и не просто набрасывались на голову, а покрывали ее в развернутом виде и сложно драпировались, закрывая лицо и фигуру и оставляя только щелочки для глаз. Такие покрывала носили и в Турецкой империи, но под названием "чаршаф".

Под названием "фередже" к концу XIX в. была известна в разных районах Крыма халатообразная одежда, в одних случаях как наплечная, либо надевавшаяся в рукава, либо накидывавшаяся на плечи, а иногда и как наголовная. В XIX в. "фередже" в виде наплечной одежды были приняты в разных районах Крыма (в частности и в районе Бахчисарая) и не служили здесь деталью костюма мусульманки. Возможно, эта одежда пришла сюда из Турции, а уже вероятно под влиянием традиций Средней Азии превратилась а наголовную. В степной зоне она так и называлась "паранджа".

Кроме разницы в силуэте и крое элементов степного и горно-прибрежного костюма, мы замечаем разницу и в символике цвета, отличающей прежде всего кочевые и земледельческие народы. Так, например, белый цвет у многих кочевых народов был символом траура. Одежду белого цвета у этих народов было принято носить также и пожилым женщинам. Здесь очевидно это было связано с выходом их из продуцирующего возраста. Белые покрывала символизировали вновь обретенную ими чистоту. В горном и прибрежном Крыму, население которого составляла в основном земледельческая и в недавнем прошлом христианская группа этносов, белые покрывала бытовали у молодых женщин.

Существовала разница и в самих элементах орнамента - в степи более простых, чем в горно-прибрежной зоне, не так густо заполняющих фон, с использованием иногда и другой техники шитья. Так, например, встречаемый в степной части тип "тамбурного" шитья цветными нитями, распространенный здесь под местным названием, был принят и у народов Средней Азии, и в Поволжье. Этот тип шитья совершенно не

- 154 встречался в горно-прибрежном Крыму.

Следы поздних влияний культуры народов, появлявшихся и оседавших в Крыму с конца ХУШ в., мы можем наблюдать и в новых элементах орнамента, распространившихся в кругу татар. Так, например, это принятый у болгар мотив мальтийского креста, заключенного в ромб. От украинцев пришла новая для Крыма техника шитья "крестиком", распространившаяся, в основном, в районе Ялты.

Символика элементов одежды ярче всего просматривается в обрядовом комплексе, где единое значение объединяет определенную деталь из разных обрядов.

Так, пояс, издавна в представлении многих народов наделенный магической силой, у группы горно-прибрежных татар и в свадебном обряде, и в обряде посвящения подмастерья в мастера, процессом опоясывания как невесты, так и подмастерья, символизировал переход в новое состояние. А передача пояса невестой будущему мужу во время ритуала заручения была знаком ее согласия на переход в новую жизнь.

В основе каждой из этих традиций лежал символ подчинения.

Подводя итог вышеизложенному, можно сделать вывод, что рассмотрение костюма с разных точек зрения: особенностей состава, кроя элементов, техники шитья, орнаментики, подбора цветовой гаммы, материала и специфики приемов ткачества позволяет воссоздать его образ для каждой группы. Изучая изменения всех этих моментов во времени, мы получаем большие возможности для восстановления путей формирования всего этноса. В этом большую помощь нам может оказать исследование этимологии терминов, определяющих детали костюма, и почти всегда разных для обеих групп. Все эти сведения помогут восполнить пробелы, существующие в истории изучения крымско-татарского этноса, иногда подтверждая, а иногда, может быть, и подвергая сомнению уже принятые теории. Кроме того, изучение костюма крымских татар может помочь в исследовании этнокультурных процессов, происходивших и за пределами Крыма.

Список научной литературыРославцева, Лидия Игоревна, диссертация по теме "Этнография, этнология и антропология"

1. А.У. О заселении Крыма новыми поселенцами // Русский вестник. Т. 63, СПб., 1866.

2. Абаев В.И. Скифо-европейские изоглосы. М., 1965.

3. Авакян И.Х. Способы орнаментации традиционной одежды армян XIX-XX вв. // СЭ. 1972, N 4, с. 108-117.

4. Айбабин А.И., Герцен А.Г., Храпунов И.Н. Основные проблемы этнической истории Крыма (Пленарный доклад на конференции "Проблемы истории Крыма". Симферополь. 1991 г.) // МАИЭТ, Симферополь, 1993. Вып. Ш, с. 211-222.

5. Александрович-Насыфи Д. Литовские татары как часть тюркского Востока // Известия общества обследования и изучения Азербайджана. Баку, 1927, N 4., с. 147-164.

6. Алламуратов А.А. Каракалпакская народная вышивка. Нукус, 1977.

7. Амин аль-Хали. Связь между Нилом и Волгой. М., 1962.

8. Аммиан Марцеллин. История. Киев, 1908. Вып. 3.

9. Ананьев Г. Караногайцы, их быт и образ жизни. СМОМПК, Тифлис, 1894. Вып. XX, с. 19-45.

10. Андриевский А.А. Крым и крымские татары. Киев, 1883.

11. Аристова Т.Ф. Материальная культура курдов XIX-первой половины XX в. Проблема традиционно-культурной общности. М., 1990.

12. Архипов А.П. Домашняя ногайская утварь. // ГИ, СПб., 1850. Вып. 1, с. 76-106.

13. Астрахань и Астраханская губерния. Описание края и- 159 общественной и частной жизни его, состоящее из записок, веденных во время одиннадцатилетнего пребывания в нем. М., 1852.

14. Афанасьева Л.А. Описание типов орнамента. Рукопись. Архив ЯМК.

15. Ачкинази И.В. К вопросу об этногенезе крымчаков в советской историографии // МАИЭТ. Симферополь, 1990. Вып. 1, с. 170-173.

16. Ачкинази И.В. Погребальный обряд крымчаков // Сборник докладов конференции "Проблемы истории Крыма". Симферополь, 1991. В печати.

17. Барбаро Иосафат. Путешествие в Тану. Барбаро и Контарини о России. К истории итало-русских связей в ХУ в. Л., 1971.

18. Баскаков Н.А. Введение в изучение тюрских языков. Изд. 2-е. М., 1969.

19. Бахрушин С.В. Полевая тетрадь. Архив МАЭ, 1925.

20. Бахрушин С.В. Основные моменты истории Крымского ханства // История в школе. М., 1936, N 3, с. 29-59.

21. Безчинский А. Путеводитель по Крыму. М., 1904.

22. Бекетов П.Н. Записки. Архив РЭМ, д. N 30, л. N 2.1906.

23. Бертье-Делагард А.Л. Исследования некоторых недоуменных вопросов средневековья в Тавриде // ИТУАК, Симферополь, 1920. Вып. 57, с. 1-135.

24. Библия. Ветхий Завет. Исход. М., 1983.

25. Библия. Новый Завет. Послание к евреям Святого Апостола Павла. М., 1983.

26. Богатырев П.Г. Вопросы теории народного искусства.1. М., 1971.

27. Боданинский У. А. Дневник. Фонд БИАМ. 1925-1926 гг.

28. Боданинский У.А. Производство из шерсти у крымских татар. // "Крым", М., 1928. Вып. П, N 1(6), е. 67-72.

29. Боданинский У.А. Археологическое и этнографическое изучение татар в Крыму. Реконструкция народного хозяйства в Крыму. Симферополь. 1930.

30. Бонч-Осмоловский Г.А. Крымские татары. Этнографический очерк. // Путеводитель по Крыму. М-Л., 1925, с. 52-61.

31. Бонч-Осмоловский Г.А. Брачные обряды татар горного Крыма // ИРГО. М-Л., 1926. Т. ЬУШ. Вып. 1., с. 22-56.

32. Бонч-Осмоловский Г.А. Свадебные жилища турецких народностей // Материалы по этнографии. Л., 1926, Т. Ш, вып. 1, с. 101-109.

33. Брак народов Центральной и Юго-Восточной Европы.i1. М., 1988.

34. Энциклопедический словарь. Брокгауз и Ефрон (Издаiтели). СПб., 1901. Т. 64. ХХХПа. |1

35. Энциклопедический словарь. Брокгауз и Ефрон (Издатели). СПб. 1903. Т. ХХУ.

36. Броневский В.Б. Обозрение Южного берега Тавриды в 1815 г. Тула. 1822.

37. Брун В., Тильке М. История костюма. От древности до нового времени. М., 1996.

38. Будагов Л.З. Сравнительный словарьь турецко-татарских наречий. СПб., 1869. Т. 1. ,

39. Булатов Е. Реван или торжественный обряд татар ремесленников в Крыму // Очерки России издаваемые В.Пассеком. М., 1840. Кн. Ш, с. 139-154.- 161

40. Вадзинская А. В гостях у татар. Очерк из быта крымских татар. М., 1914.

41. Васильева Г.П. Головные и накосные украшения туркменок XIX первой половины XX в. // Костюм народов Средней Азии. М., 1979, с. 174-205.

42. Вийрес А. О методике этнологического изучения истории материальной культуры европейских народов // IX Международный конгресс антропологических и этнографических наук. Чикаго, 1973. Москва, 1973, с. 1-16.

43. Винниченко И.И. Население Крыма. Численность и национальный состав в ретроспективе // "Проблемы истории Крыма". Тезисы докладов конференции 1991. Симферополь,. 1991, Ч. П,с. 67-69.

44. Виноградов С.Н. Терминология удмуртских народных узоров // СГРМ. М., 1976, N 11, с. 13-18.

45. Военно-статистическое описание Таврической губернии. Составитель Герсеванов. 1849. ЦГЕИА ВУА. Дело N 19074.

46. Возгрин В.Е. Исторические судьбы крымских татар. М., 1992.

47. Волкова Н.Г., Джавахишвили Г.Н. Бытовая культура Грузии XIX-XX веков: традиции и инновации. М., 1982.

48. Володин А.А. Трухменская степь и трухмены // СМОМПК. Тифлис, 1908. Вып. 38, с. 1-98.

49. Волошин М.А. Культура, искусство, памятники Крыма // Забвению не подлежит (из истории крымско-татарской государственности и Крыма). Казань, 1992, с. 55-68.

50. Воробьев Н.И. Материальная культура казанских татар (Опыт этнографического исследования). Казань. 1930.

51. Гаген-Торн Н.И. Женская одежда народов Поволжья- 162

52. Материалы к этногенезу). Чебоксары. 1980.

53. Гаджиева С.Ш. Дагестанские терекеменцы XIX-начало XX в. Историко-этнографическое исследование. М., 1990.

54. Гаджиева С.Ш. Материальная культура ногайцев в XIX-начале XX вв., М., 1976.

55. Гаджиева С.Ш. Одежда народов Дагестана XIX-начала XX вв. М., 1981.

56. Георги И.Г. Описание всех обитающих в Российском государстве народов, их житейских обрядов, обыкновений, одевд, жилищ. Спб., 1799. Ч. П.

57. Герман К. Описание Таврической губернии // "Статистический журнал". СПб., 1808. Т. П. Ч. 1, с. 155-233.

58. Гермоген. Таврическая епархия. Записки Гермогена епископа Псковского и Порховского, бывшего Таврического и Симферопольского. Псков. 1887.

59. Гинзбург М.Я. Декоративное творчество // Забвению не подлежит. Казань. 1992. с. 223-227.

60. Гордлевский В.А. Государство сельджукидов Малой Азии. М-Л. 1941.

61. Гордлевский В.А. Дервиши ахи Эврана и цехи в Турции. М-Л., 1928.

62. Гордлевский В.А. Организация цехов у крымских татар в ХУШ-ХХ вв. // МГУ Труды кабинета истории материальной культуры. М., 1928, Т. 4, с. 56-65.

63. Горелик М.В. Среднеазиатский мужской костюм на миниатюрах ХУ-Х1Х вв. // Костюм народов Средней Азии. М., 1979, с. 49-69.

64. Горчакова Е. Воспоминания о Крыме. М., 1883. Ч. 1,П.

65. Государственный музей искусств Грузии. Сост. Т.Саникидзе. Л., 1985.

66. Греков Б.Д., Якубовский А.Ю. Золотая Орда и ее падение. М-Л., 1950.

67. Грибова Л.С. Декоративно-прикладное искусство народов коми. М., 1980.

68. Демидов А.Н. Путешествие в южную Россию и Крым через Венгрию, Валахию и Молдавию, совершенное в 1837 г. А.Н.Демидовым. М., 1853.

69. Державин Н.С. Болгарские колонии Новороссийского края. Херсонесская и Таврическая губернии. Симферополь. 1908.

70. Державин Н.С. Свадьба у анатолийских греков. Тифлис. 1904.

71. Дубровин Н.Ф. История войны и владычества русских на Кавказе. Кавказ. СПб., 1871. Кн. 1.

72. Дудоров И. Крым и крымские татары. Киев. 1883.

73. Дюма А., Доза А. Путешествие в Египет. М., 1988.

74. Еремеев Д.Е. Этногенез турок (происхождение и основные этапы этнической истории). М., 1974.

75. Еремеев Д.Е. На стыке Азии и Европы. Очерки о Турции и турках. М., 1980.

76. Еремеев Д.Е. Юрюки (турецкие кочевники и полукочевники). М., 1969.

77. Ефимов А.В. Опыт реконструкции погребального обряда крымских татар (по материалам полевых этнографических исследований // МАИЭТ. Симферополь. 1993. Вып. Ш, с. 198-201.

78. Ефимов А.В. Опыт реконструкции погребального обряда крымских татар конца XIX начала XX вв. Район Судака и Бахчисарая. (Пленарный доклад на конференции "Проблемы истории Крыма". Симферополь. 1991 г.).- 164

79. Ефимова JI.В., Белогорская P.M. Русская вышивка и кружево. Собрание Государственного исторического музея. М., 1985.

80. Жан де Люк. Описание перекопских и ногайских татар, черкесов, менгрелов и грузин, монаха Доминиканского ордена в 1625 г. // 300ИД. Одесса. 1879. Т. 11. с. 473-493.

81. Жуковская Н.Л. Категории и символика традиционной культуры монголов. М., 1988.

82. Задыхина К.Л., Сазонова М.В. Мужская одежда узбеков Хорезма конца XIX начала XX в. // Костюм народов Средней Азии. М., 1979, С. 151-169.

83. Залесская В.Н., Крамаровский М.Г. Изображение человека в керамике Северного Причерноморья ХП-Х1У веков (Временная выставка из фондов Херсонесского музея и Государственного Эрмитажа). Л., 1990.

84. Записки о крымских татарах. // "Таврические губернские ведомости". 1866, N 27.

85. Записки о татарах. // "Журнал для детей". СПб., 1864. N 8, с. 113-141.

86. Захарова И.В., Ходжаева Р.Д. Головные уборы казахов (опыт локальной классификации) // Традиционная одежда народов Средней Азии и Казахстана. М., 1989, с. 204-227.

87. Зеленин Д.К. Восточнославянская этнография. М.,1991.

88. Зеленин Д.К. О материальной культуре народов Крыма. Полевая тетрадь. Архив МАЭ. 1924.

89. Зеленчук B.C., Калашникова Н.М. Одежда населения Молдавии ХУ-Х1Х вв. // Древняя одежда народов Восточной Европы. Материалы к историко-этнографическому атласу. М.,1986, С. 229-247.

90. Иванова Ю.В. Влияние социально-экономических условий и этнических традиций на одежду сельских жителей (по материалам исследования греческого населения Донецкой области Украинской ССР). СЭ. М., 1976, N 2, с. 43-56.

91. Из путешествия францисканского монаха Рубруквиста посланного в сер. ХШ в. королем Людовиком во Сартаку // "Журнал для детей". СПб., 1861. N 8, с. 622-665.

92. Извлечения из путешествия в Крым в 1823 г. Замечания о крымских татарах // "Украинский журнал". 1824. N 8, ч. 2, с. 65-81.

93. Изидинова С.Р. Половцы. Мифы и историческая реальность. Ставрополь. 1995.

94. Изидинова С.Р. Современное состояние и проблемы изучения крымско-татарского языка // МАИЭТ. Симферополь, 1993. Вып. Ш, С. 201-205.

95. Ислам. Энциклопедический словарь. М., 1991.

96. Историко-этнографический атлас Прибалтики. Одежда. Рига. 1986.

97. Каждан А.П. Византийская культура. М., 1968.

98. Караимы. // "Иллюстрация". СПб., 1859. N 58.

99. Карачаевцы. Историко-этнографический очерк. Черкесск. 1978.

100. Кармышева Б.Х. К вопросу об украшениях из птичьих перьев у народов Средней Азии и Казахстана // Этническая история и традиционная культура народов Средней Азии и Казахстана. Нукус. 1989, с. 27-40.

101. Карпов С.П. Итальянские морские республики и Южное Причерноморье в ХШ-ХУ вв.: проблемы торговли. М., 1990.- 166

102. Каталог коллекций отдела Европы МАЭ. Общие сведения о коллекциях отдела Европы и их собирателях // Сборник МАЭ. Памятники культуры народов Европы и Европейской части СССР. Л. 1982, N ХХХУШ, с. 153-166.

103. Клейн В. Иноземные ткани, бытовавшие в России до ХУШ века, и их терминология. М., 1925.

104. Климова Н.Т. Народный орнамент в композиции художественных изделий. М., 1993.

105. Кондараки В.Х. Универсальное описание Крыма. СПб., ч. 1-ХУП, 1875.

106. Костюм народов России в графике ХУШ-XX веков из фондов Государственной центральной театральной библиотеки. М., 1990.

107. Котова Е.Н. Вышитая одежда удмуртов XIX-XX вв. Каталог коллекции ГМЭ народов СССР. Л., 1987.

108. Краткий обзор положения ногайских татар, водворенных в Мелитопольском уезде Таврической губернии. // "Телескоп". М., 1836. Ч. ХХХШ, N 9-12.

109. Крачковская В. Татарское искусство и быт в Крыму. // "Восток". М-Л., 1925, N 5, с. 213-216.

110. Крымские татары: проблемы репатриации. Институт востоковедения РАН. М., 1997.

111. Крымские татары. Характер и быт. Живописный альбом. Народы России. Этнографические очерки. СПб., 1878. Вып. Ш, с. 277-302.

112. Крюкова Т.А. Терминология узоров, как источник для изучения орнаментального народного искусства. // СГРМ. М., 1976. Вып. XI, с. 9-12.

113. Кузнецов В.А. Аланские племена Северного Кавказа //- 167

114. МИА. М., 1962, N 106, с. 134.

115. Кузнецов И.В. Одежда армян Понта. Семиотика материальной культуры. М., 1995.

116. Кульпин Э.С. Золотая Орда (Проблемы генезиса Российского государства). М., 1998.

117. Куповецкий М.С. К этнической истории крымчаков // Этноконтактные зоны в европейской части СССР. География, динамика, методы изучения. М., 1989, с. 53-69.

118. Курылев В.П. Одежда анатолийских турок // Традиционная культура народов Передней и Средней Азии. МАЭ. Л., 1970, N ХХУ1, с. 235-261.

119. Курылев В.П. Хозяйство и материальная культура турецкого крестьянства. М., 1976.

120. Куфтин Б.А. Материальная культура русской Мещеры. Женская одежда. Труды Государственного музея центральных промышленных областей. М., 1926. Ч. 1, Вып. 3.

121. Куфтин Б.А. О материальной культуре татар. Южный берег. Полевая тетрадь. Архив МАЭ. 1924.

122. Куфтин Б.А. Одежда, обувь, утварь татар. Полевая тетрадь. Архив МАЭ. 1928.

123. Куфтин Б.А. Южнобережные татары Крыма // Забвению не подлежит (из истории крымско-татарской государственности и Крыма). Казань. 1992, с. 239-250.

124. Кызласов Л.Р., Король Г.Г. Декоративное искусство средневековых хакасов как исторический источник. М., 1990.

125. Лашков Ф.Ф. Третья учебная экскурсия Симферопольской мужской гимназии. Симферополь. 1890.

126. Лебедев А.К. Василий Васильевич Верещагин. Жизнь и творчество. М., 1958.- 168

127. Литвин Михалон. О нравах татар, литовцев и моско-витян. М., 1994.

128. Лобачева Н.П. Их истории каракалпакского женского костюма (К проблемам Историко-этнографического атласа Средней Азии И Казахстана). СЭ. М., 1984, N 4, с. 14-28.

129. Лобачева Н.П. К истории паранджи. ЭО. М., 1996, N 6, с. 78-92.

130. Лобачева Н.П. Каракалпакские головные накидки // Традиционная одежда народов Средней Азии и Казахстана. М.,1989, с. 169-181.

131. Лобачева Н.П. О некоторых чертах региональной общности в традиционном костюме народов Средней Азии и Казахстана // Традиционная одежда народов Средней Азии и Казахстана. М., 1989, с. 5-38.

132. Лукьянец О.С., Калашникова Н.М. Молдавские коллекции в собраниях Государственного музея этнографии. Кишинев,1990.

133. Люшкевич Ф.Д. Одежда этнических групп населения Бухарского оазиса и прилегающих к нему районов. Первая половина XX в. (опыт сравнительной характеристики) // Традиционная одежда народов Средней Азии и Казахстана. М., 1989, с. 107-138.

134. Манушина Т.Н. Художественное шитье древней Руси в собрании Загорского музея. М., 1983.

135. Маркова В.И., Вишневская И.И. Итальянские и французские ткани на Руси в ХУ1-ХУШ столетиях. М., 1976.

136. Марков Е.Л. Очерки Крыма. СПб., 1872.

137. Мартынова М.Ю. Хорваты. Этническая история ХУШ-XIX вв. М., 1988.- 169

138. Маруневич В.М. Некоторые особенности материальной культуры гагаузов Одесской области УССР // Культурно-бытовые процессы на юге Украины. М., 1979.

139. Мартьянов В.М. Мордовская народная вышивка. Саранск. 1991.

140. Маслова Г.С. Орнамент русской народной вышивки как историко-этнографический источник. М., 1978.

141. Материалы по этнографии Крыма // ИТОИАЭ. Симферополь. 1927. Т. 1.

142. Маясова Н.А., Вишневская И.И. Русское художественное шитье Х1У начала ХУШ века. Каталог выставки. М., 1989.

143. Маясова Н.А. Памятники греческого лицевого шитья в собраниях Государственных музеев Московского Кремля. Доклад. ХУШ Международный конгресс византинистов. М., 1991.

144. Маясова Н.А. Средневековое лицевое шитье. Византия. Балканы. Русь. Каталог выставки. ХУШ Международный конгресс византинистов. М., 1991.

145. Мешкерис В.А. Женские чалмообразные головные уборы на кушанских статуэтках из Согда // Костюм народов Средней Азии. М., 1979, с. 13-18.

146. Миллер В.Ф. Систематическое описание коллекций Дашковского этнографического музея. Крымские татары. М., 1887. Вып. 1, с. 78-83.

147. Моисеенко Е.Ю. Русская вышивка ХУЛ-начала XX века. Из собрания Государственного Эрмитажа. Л., 1978.

148. Молотова Л.Н., Соснина Н.Н. Русский народный костюм. Из собрания Государственного музея этнографии народов СССР. Л., 1984.

149. Морозова А.С. Традиционная народная одежда туркмен- 170

150. Традиционная одежда народов Средней Азии и Казахстана. М., 1989, С. 39-89.

151. Мошкова В.Г. Ковры народов Средней Азии конца XIX начала XX века. Ташкент. 1970.

152. Муканов М.С. Казахские домашние художественные ремесла. Алма-Ата. 1979.

153. Мукминова Р.Г. Костюм народов Средней Азии по письменным источникам ХУ1 в. // Костюм народов Средней Азии. М., 1979, С.70-77.

154. Мурзакевич Н. Поездка в Крым в 1836 г. // ЖМНП. СПб., 1837. N Ш, с. 625-692.

155. Мыськов Е.П. О некоторых типах головных уборов населения Золотой Орды // СА. М., 1995, N 2, с. 36-43.

156. Мыц В.А. О пребывании черкесов в Крыму // Тезисы докладов конференции "Проблемы истории Крыма". 1991 г. Симферополь. 1991. Ч. 1, с. 81-81.

157. Народы России. Энциклопедия. М., 1994.

158. Нерваль Ж.де. Путешествие на Восток. М., 1986.

159. Николаева Т.А. Украинская народная одежда. Среднее Поднепровье. Киев. 1987.

160. Никольский П.В. Бахчисарай и его окрестности. Симферополь. 1927.

161. О Крыме, барон фон Кампенгаузен // "Журнал новейших путешествий" СПб., 1810. N 2, с. 20-57.

162. Описание ногайских татар Таврической губернии. Записки действительного статского советника Петухова. 1820. ЦГВИА ВУА. Дело N 19069.

163. Паллас П.С. Путешествие по разным провинциям Российского государства. Путешествие по Крыму 1793-1797 гг. //- 171 -300ИД. Одесса, 1891. Т. ХП.

164. Патрик А.Н. Вышивка Урфы. Ереван. 1985.

165. Пейсонель М. Исследование торговли на черкесско-абхазском берегу Черного моря в 1750-1762 годах (в изложении Е.Д.Фелицина). Краснодар. 1927.

166. Пиоро И.С. Крымская Готия. (Очерки этнической истории населения крыма в позднеримский период и раннее средневековье). Киев. 1990.

167. Писарчик А.К. Материалы к истории одежды таджиков Нурата. Старинные женские платья и головные уборы // Костюм народов Средней Азии. М., 1979, с. 113-122.

168. Плетнева С.А. Половецкие каменные изваяния // САИ. М., 1974.

169. Плетнева С.А. Половцы. М., 1990.

170. Полканов Ю.А. Обряды и обычаи крымских караимов-тюрков: женитьба, рождение ребенка, похороны. Бахчисарай. 1994.

171. Половцева Е.И. Золотошвейное производство // Кустарная промышленность России. Женские промыслы. Спб., 1913, Т. П, с. 270-271.

172. Попов А.Н. Вторая учебная экскурсия Симферопольской мужской гимназии в Бахчисарай. Симферополь. 1888.

173. Постолаки Е.А. Молдавское народное ткачество (XIX начало XX в.). Кишинев. 1987.

174. Приезд в Бахчисарай. Увеселения и обычаи татарок. // Очерки России издаваемые В.Пассеком. М., 1840. Кн. Ш, с. 197-220.

175. Пугаченкова Г.А. Искусство Туркменистана. М., 1967.

176. Путешествие в восточные страны Плано Карпини и1. Рубрука. М., 1987.

177. Путинцева Т.Д. Следы ведут в пески Аравии. М., 1986.

178. Равдоникас Т.Д. Очерки по истории одежды населения Северо-Западного Кавказа (У в. до н.э. конец ХУП в.). Л., 1990.

179. Радде Г.И. Крымские татары // ВРГО. СПб., 1856, Кн. 6, ч. ХУШ, с. 1-65 оттиск.

180. Рассудова Р.Я. Сравнительная характеристика мужской одежды населения Фергано-Ташкентского региона (XIX-XX вв.) // Традиционная одежда народов Средней Азии и Казахстана. М., 1989, с. 139-156.

181. Россия. Полное географическое описание нашего отечества. Настольная и дорожная книга под редакцией В.П.Семенова- Тяньшанского. Новороссия и Крым. СПб., 1910. Т. Х1У.

182. Руденко С.И. Башкиры. Историко-этнографические очерки. М-Л., 1955.

183. Русакова Л.М. Образ мира в геометрическом орнаменте на полотенцах русских крестьянок Алтая // Традиционные- 173 обряды и искусство русского и коренных народов Сибири. Новосибирск. 1987. с. 99-125.

184. Русский исторический костюм для сцены. Составитель Н.Гиляровская. М-Л., 1945.

185. Сазонова М.В. Женский костюм узбеков Хорезма // Традиционная одежда народов Средней Азии и Казахстана. М., 1989, с. 90-106.

186. СамойлоЕич А.Н. Отчет. Архив РЭМ. ф. 1, оп. 2. д. 513, 1916.

187. Свиньин П.П. Картины России и быт разноплеменных ее народов. СПб., 1839. Ч. 1.

188. Скальковский А.А. Статистические сведения о болгаро-русских славянских колониях в Мелитопольском и Днепровском уездах в 1866 году // Памятная книга Таврической губернии. Симферополь. 1867. Вып. 1.

189. Соболев Н.Н. Очерки по истории украшения тканей. М-Л., 1934.

190. Соколов И.И. Мариупольские греки // Труды Института славяноведения АН СССР. Л., 1932, с. 297-320.

191. Сокровища курганов Адыгеи. Материалы Кавказской археологической экспедиции ГМИНВ 1981-1983 гг. Каталог выставки. М., 1985.

192. Сорокин П.А. Человек. Цивилизация. Общество. М.,1992.

193. Спасская Е.Ю. Татарская вышивка Старо-крымского района (по материалам А.М.Петровой) // Известия восточного факультета АГУ. Востоковедение. Баку. 1926, Т. 1, с. 21-47.

194. Каралезли X. Старинный обычай татарского заручения и свадьбы в деревнях: Дерекой, Ай-Василь и Аутка Ялтинского- 174 района // Забвению не подлежит. (Из истории крымско-татарской государственности и Крыма). Казань. 1992. с. 227-239.

195. Ст-н Н. Путевые заметки о Сирии и Палестине. 1844-1847 гг. // Сирия, Ливан и Палестина в описаниях российских путешественников, консульских и военных обзорах первой половины XIX века. М., 1991, с. 52-90.

196. Статейный список стольника Василия Тяпкина и дьяка Никиты Зотова. Посольство в Крым в 1680 г. для заключения Бахчисарайского договора. Посольский журнал. Одесса. 1850.

197. Стойка Дж. Дом и хозяйство румынского крестьянина. Бухарест. 1984.

198. Студенецкая Е.Н. Одежда народов Северного Кавказа ХУШ-XX вв. М., 1989.

199. Сумароков П. Досуги Крымского судьи. СПб., 1805.1. Ч. 1.

200. Суслова С.В. Женские украшения казанских татар середины XIX начала XX вв. М., 1980.

201. Сухарева О.А. История Среднеазиатского костюма. Самарканд (2-я половина XIX начало XX в.). М., 1982.

202. Сухарева О.А. Опыт анализа покроев традиционной "туникообразной" среднеазиатской женской одежды в плане их истории и эволюции // Костюм народов Средней Азии. М., 1979, с. 77-103.

203. Сыроечковский В.Е. Мухаммед-Гирей и его вассалы // Ученые записки МГУ. М., 1940. Вып. 61, с. 4-8.

204. Таврическая губерния. Список населенных мест по сведениям 1864 г. СПб., 1865.

205. Таджики Каратегина и Дарваза. Душанбе. 1970. Вып. 2.- 175

206. Тер-Саркисянц А.Е. Донские армяне: этнокультурная характеристика. СЭ. М., 1991, N 3, с. 44-56.

207. Тимохович С.Я. Путевые заметки и жизнь на южном берегу Крыма, в Симеизе. Калуга. 1885.

208. Торчинская Э.Г., Кочетова Е.Б. Крымские татары. Каталон коллекций ГМЭ народов СССР. Л., 1989.

209. Трофимов А.А. К вопросу о возникновении чувашской вышивки // Сообщения Государственного Русского музея. М., 1976, N 11, с. 174-180.

210. Труды комиссии по изучению племенного состава населения России и сопредельных стран. Л., 1924.

211. Тунманн И.Э. Крымское ханство. Симферополь, 1991.

212. Турецко-русский словарь. М., 1977.

213. Фиельструп Ф.А. Степной Крым. Полевая тетрадь. Архив Б.Х.Кармышевой. 1923.

214. Флобер Г. Путешествие на Восток. Путевые заметки. М., 1995.

215. Хартахай Ф.Ф. Исторические судьбы крымских татар // Вестник Европы. СПб., 1867, N 2, ч. П, с. 140-174.

216. Хенинг Р. Неведомые земли. М., 1962. Т. 3.

217. Худяков М.Г. Очерки по истории Казанского ханства. М., 1991.

218. Чвырь Л.А. Уйгуры Восточного Туркестана и соседние народы в конце XIX-начале XX вв. Очерки историко-культурных связей. М., 1990.

219. Чеглок А. Красавица Таврида. М., 1910.

220. Челеби Э. Книга путешествий. Земли Северного Кавказа, Поволжья и Подолии. М., 1979. Вып. 2.

221. Чепурина П.Я. Орнаментное тканье крымских татар //- 176

222. ИТОИАЭ. Симферополь. 1929. Т. Ш, с. 72-77.

223. Чепурина П.Я. Татарская вышивка. М-Л., "Искусство". 1935, N 2, с. 103-105.

224. Чепурина П.Я. Орнаментное шитье Крыма. М-Л., 1938.

225. Чередниченко Н.Н. История срубных племен Подонья. Киев, 1973.

226. Черенков Л.Н. Таврические ногайцы. Последний кочевой народ Причерноморской этноконтактной зоны // Этнокон-тактные зоны в Европейской части СССР. География, динамика, методы изучения. М., 1989, с. 44-53.

227. Чижикова Л.Н. Русско-украинское пограничье. История и судьбы традиционно-бутовой культуры (XIX-XX века). М., 1988.

228. Шерфединов Я. Звучит Кайтарма. Ташкент. 1979.

229. Широкова З.А. Традиционные женские головные уборы таджиков (юг и север Таджикистана) // Традиционная одежда народов Средней Азии и Казахстана. М., 1989, с. 182-203.

230. Шильц В. По поводу персидского кандида // Городская культура Бактрии-Тохаристана и Согда. Античность, раннее средневековье. Материалы Советско-французского коллоквиума. Самарканд. 1986, с. 157-163.

231. Этнография восточных славян. Очерки традиционной культуры. М., 1987.

232. Якобсон А.Л. Средневековый Крым. Очерки истории и истории материальной культуры. М-Л., 1964.

233. Яковлев. Крымские очерки. // "Сын отечества", СПб., 1836, ч. ОХХУ1.

234. Бернотене С.Ю. Литовская народная женская одежда конца ХУШ-начала XX в. Вильнюс, 1974 (на литовском языке).- 177

235. Давтян С.С. Армянская вышивка. Ереван. 1972 (на армянском языке).

236. Етнографски музей. Пловдив. Уникални памятници от фонда на музея. София б.г. (на болгарском языке).

237. Митрева П. Самоковская везба. Монографско изслед-ване. Sofia, 1982 (на болгарском языке).

238. A journey through the Crimea to Constantinople. In a series of letters from the right honorable Elisabeth Lady Craven. 17-18 cmt. Vienne. 1800.

239. A tour performed in the year 1795-1796 through the Taurida or Crimea. Lnd. 1802.

240. Ahrweiler H. L'histoire et la geographie de la region de Smyrne entre deux occupations turques (1081-1317), particulierment au ХШе siecle. Travaux et Memoires. P., 1965. Т. 1.

241. Ainsworth W.F. Travels and Researches in Asia Minor, Mesopotamia, Chaldea and Armenia. L., 1842. Vol. 1-2.

242. Alishan. Sissouan ou rArmeno-Cilicie. Description geographique et historique. Venise, 1899.

243. Ashtor E. Profits from Trade with the Levant in the Fifteenth Century. BS0AS. 1975, vol. 38.

244. Baye Joseph de. Ches les Tatars de Crimee. Souvemirs d'une mission. Paris. 1906.

245. Bemerkungen uber Russland und die Krimm. Leipzig.1788.

246. Blau 0. Reisen im Orient. Zeitschrift fur allgemeine Erdkundt. В., 1861.

247. Blau 0. Vom Urumia-See nach dem Van-See. FM.- 178

248. Cahen CI. Pre-Ottoman Turkey. L., 1968.

249. Edmonds C.J. Kurds, Turks and Arabs. Politics, Travel and Research in North Eastern Irag. 1919-1925. L., 1957.

250. Farogni S. Towns and Townsmen of Ottoman Anatolia: Trade, Crafts and Food Production in an Urban Setting, 1522-1650. Cambridge, 1984.

251. Gibbons H.A. The Foundation of the Ottoman Empire. A History of the Osmanlis up to the Death of Bayezid 1 (1300-1403). Oxf., 1916.

252. Gombos K. Old oriental embroideries from the Rhodos to Bokhara. Budapest. 1982.

253. Hadi Moni'm Hasan. Guide Book to Costumes and Ethnography Museum. Baghdad, 1974 (Ministry of Information Directorate General of Antiquities), arab. lang.

254. Hamdy Bey, Marie de Launay. Kes costumes populaires de la Turque en 1873. Constantinopole, 1873.

255. Hansen H.H. The Veil of Islam (Folk. Dansk etnografisk tidsskrift. 1983. V. 25.

256. Heyd W. Histoire du Commerce du Levant au Moyen Age. Vol. 1-2. Lpz., 1885-1886.

257. M.Holderness. Journey from Riga to the Crimea, with some account of the manners and customs of the colonits of new Russia. Lnd. 1823.

258. Inalcik H. The Problem of Relationship between Byzantint and Ottoman Taxation. Akten des XI Internationalen Byzantlnistenkongresses Munchen, 19583. Munchen, 1960.

259. Inalcik H. The Ottoman Empire. The Classical Age1300-1600). L., 1973.

260. Isa Salman. Guide Book to Costumes and Ethnography Museum. Baghdad, 1975.

261. Jehab S. Rajab. Sonce towels and other Turkish embroideries. "Arts of Asia". 1984. May-June. p. 83-86.

262. Kyrris C. John Cantacusenus, tge Genoese, the Venetians and the Catalans (1348-1354). Byzantina. Thessalonica. 1972, vol. 4.

263. Laiou A.E. Constantinople agd the Latins. The Foreign Policy of Andronicus П Palaeologus, 1282-1328. Cambridge (Mass.), 1972.

264. Laiou A.E. Some Observations on Alexios Philantropenos and Maximos Planoudes. Byzantine and Modern Greek Studies. Oxf., 1978, vol. 4.

265. Les costumes populaires de la Turquie en 1873. Constantinople. 1873.

266. Menage V. Neshri's History of the Ottomans. The Sources and Development of the Text. L., 1964.

267. Oreach. J. Armenians, Koords and Turks. L., 1880. Vol. 1.

268. Percy, Earl M.P. Turkish Kurdistan. Notices of the Proceedings of the Royal Institution of Great Britain. L., 1901. Vol. 16.

269. Pitcher D.E. Historical Geography of the Ottoman Empire. Leiden, 1972.

270. Ramsey W. M. The Historical Geography of Asia Minor. L., 1890.

271. Racinet A. The Historical Encyclopedia of Costume. L. 1995.

272. Rigler L. Die Turkei und deren Bewohner. Wien, 1852. Bd. 1.

273. Savvldes A.G.C. Byzantium in the Near East: its Relations with the Seljuk Sultanate of Rum in Asia Minor, Armenians of Cilicia and the Mongols (A.D. c. 1192-1237). Thessalonica, 1981.

274. Tilke M. Orientalische Kostume In Schitt and Farbe. B., 1923.

275. Travels in the Crimea (1793). By a secretary of the Russian Embassy. L. 1802.

276. Waheed Sheikh A. Kurds and Their Country. History of the Kurdish People from the Earliest Times to the Present. L., 1959.

277. Walter Ch. Art and ritual of the Byzantine Church. Lnd. 1982.